Зло: как сторона дела.

Зло

(Духовное явление). По сути дела изнанка этого вопроса: понимать что такое зло, что бы оставаться вне его в добре, в Божественном, является по текущему моменту самой наиважнейшей в нашем мире, и даже для мира миров, так как происхождение сего явления зафиксировано в ином мире (ангельском), и по тому как значительно оно пребывает в этом, можно понять что зло — наиопаснейшая часть нематериального духовного. Духовное, что скрепляет остальные материальные или прочие обители сущего. Зло на гранях легко сходит как некая ожившая деструкция, и наоборот уходит вовне с результатом. В нашем мире есть явление обратности, или даже самопресечения. Сама по себе эта функция есть наиважнейшая в полной обойме Абсолюта-совершенства — мочь заставить исчезнуть все то, что мешает и поэтому сущность Аваддона (Разрушителя) ни в коем случае нельзя соотносить с Дьяволом и Сатаной, и тем злом-духа, что оный возглавляет. Аваддон это материальная ¼, отличная от духовного разрушения, или шире сказать несовершенства. Есть ли это то, что материальная функция в духовном имеет так же столь опасные, и по звучанию, и по следствию результаты? Могла ли она там выйти из под контроля и зажить собственной полуавтономной жизнью? Или же кроме Творца было еще что-то до Него, что пытается наверстать упущенное? И проявление того процесса — зло?

Cудя по всему нет. Добро так старательно обходиться со злом, как неким пока допустимым, как будто пока даже нужным, что видится укорененность и основательность большая у первого, а у зла почти никакой, за что оно напрямую так и ругаемое. И это прямая функция доброго: не быть злой даже по отношению к самому чистому злу. Ты не должен ненавидеть даже Сатану — говорит духовное правило. Значит больше похоже на выход из-под контроля, намеренно представленный или вынужденно, ввиду огромнейшего разнообразия составных и нюансов, одно из которых любить неизведанное, тоже могло привести к познанию зла, но привела гордыня. И так мы находимся между тем предположением что зло — это было нечто, бывшее еще до Творца и появившееся впоследствии вместе с новым, как нечто новое, просто вышедшее из под контроля. По истории — второе. Хотя слова: все находится в руках Божиих, не противоречат истине, ввиду того что это утверждение, скорее касающееся внешней стороны, то есть последствий того о чем говорится. Результат от зла заранее предопределен и направлен… в русло, нужное главным образом против другого зла, так как это явление слепо и особо яростно против себя же самого, когда находится в своей среде и в своей тарелке. То есть из вышесказанного не было ничего сказано в оправдание этому явлению. Но было сказано о явлении самоутрясания зла, ввиду переруленности его удара от доброго на злое же. По закону всего, или не может не быть. И это не простое утверждение, но основное, какое утвердило себе человечество. Удары и вообще все плохое получаешь заслуженно за допущенную подверженность злу. Этот закон очень симилярен тому же, что и за доброе — получаешь доброе. Хотя добра от добра не жди, именно от того же самого, но не вообще. Для всех тех кто сразу кинется опровергать это, придется сказать, что когда Вы замечали иные результаты, то значит в них допущено было участие зла заметное и, или Вы элементарно попутали добро со злом, когда от последнего потерпели. Зло так же вездесуще и симилярно всем добрым токам, присутствуя как срыв от них. Но произведен и установлен развод в виде правил, пониманий, опытов, религий… и т. д. Потому что зло явление изворотливое, и даже будучи удержанным, старается бить и питаться в доброе и добрым. Поэтому в мире присутствует огромная субстанция соотношений: зло бьет и поражает добро. Она основная, прямая. То что за грехи — косвенная, неосознанная, нечаянная — третья. И материальная симилярность злого, возможно так же и силовое — есть четвертое, вместе с пятым духовным. План зла, который стоит разобрать поподробнее и тщательней: прямое — это материальная неосознанная, невольная, нечаянная противность, инерции или лени. Сознательная противность, давшее основное имя — Сатана (противник). Дьявол (клеветник) — осознанный. Другое — неприятное ощущение греха и злого говорит, как бы это не было не логично, о твоей слабости, неразвитости — что есть подверженности — все чувственность. Сила зла в антисиле его над всем как общем процессе. То процесс — погрешности технической, то есть неточности, на чем особенно свило свое гнездо зло. Но не сам этот процесс — разрушения, допустим прекрасного произведения искусств вызывающее, а то что существует сознательная лень, сетование на общество, которое не сохраняет памятник, ненависть к иной культуре и духу. Темнота и варварство. Вот внешне злые истоки. Они духовные, но опирающиеся на психические, чувственные, мыслительные погрешности.

Мы прослеживаем природу зла, что бы уловить его сущность и суть. Оно неприятно, но достоверно считается что возникает на сильном обилии удовольствий-приятностей, как ослабление и переход к следующим процессам. Психически нездорово и ненормально. Ментально нелогично, ложно, ложно даже используя правду — в разрыве с общим, cтараясь автономно окуклиться на какой-то области. И основная разрушительная обратность, которая подстерегает даже сильного духовника, уходящего от мирского — привести свой живой организм к гибели, привратно поняв смысл ухода. Что же такое зло? То ли это такая особая составность, то ли извечно предопределенно его существование как функции и значит субстанции. То ли нечто нарочно отвергнутое из тела материи и духа что бы быть катализатором всему нестойкому, дабы оно лепило к себе то, и неприлепившиеся имели заслугу и законное вознаграждение? И все это вместе? Если продолжить интересную версию духовной субстанции зла как чего-то отвергнутого от прямого питания за то что то питалось паразитическим путем дополнительно, над тем что питалось нормально, как и положено от создавшего его. Например: дополнительное неустановленное питание можно увидеть в том что тот архангел, что не выдержал естественного хода и порвал с ним, начал питаться славой от самопровозглашения себя и увлечением к себе сторонников. Здесь появилась или ожила иная субстанция — неправда. Сам созданный и питаемый силами вливаемыми от кого-то, зависимый от Творца, быть сильнее, выше и главнее не можешь, кроме как в наглую, пользуясь добротой и пока на снисхождении обделывая свои тщеславные дела. Все-таки вместо возглавления ангельской популяции, почти независимая в 1/3 держава с бездной или адом — страной, и доменами в иных мирах. Даже умозрительно ко злу отошла целая сторона наиглавнейшего дуэлизма: добро-зло. Оставив нейтральное и склоняющееся между. И война за него. Жизнь и жизнедействие! Начиная от прямых интервенционных набегов, до мелких провокаций и интриг — навроде яблока раздора Еве. Пусть бездна не лучшее, зато мое, оторванное от общего. Такова манера и идеология всего склоняющегося ко злу. Хотя нет, присущая и скромному. Зло само ничего не создаёт и ничего нового из себя не являет, пользуясь лишь захватываемым и адаптируемым. Как-либо (главное хоть какой-то результат) приблизится к цели. Что-то заполучить, урвать, из того что тебе не предназначено, но стало казаться надобным. Хищное, но не сама необходимая в живой экосистеме хищность, охотничество, но не то какое поощряла первобытная женщина в мужчине. Но это одно направление этого явления, симилярное в общем женской функции — к себе. К мужской расширяющейся функции относится также все зло захвата, подчинения, насилия, убоя. Но только то что растворило в себе зло (cть) и очень. Ведь само то, что человек приручает себе дикое животное работать на него и давать плоды — злом не является, раз сама скотина устроена почти беззлобно и не отвечает злостью за неприятное. Но если у подчиняемого возникает боль самого различного рода, то за создание ее ты уже несешь ответственность. И это тебе аукается также. Но если при этом ты внутренне силен, не разнежен, не раздребезган и легко справляешься, то невольное и неосознанное, одна из субстанций во злом, тебя легко пройдет и оставит даже след — как приключенческий роман. Придумывать зло, видеть его в том чем нет и могло бы остаться никем не замеченным, это такое же его создание и побуждение, пусть только в себе, в своем духе. А зло и зиждется исключительно только в духе, в самой материи ему только ею двигать, раз она прямо подчинена духам же. Не яд есть зло смерти, но то что кто-то захотел кого-то предать смерти или сам принять. Не реакция взаимодействия есть зло гибели, но есть как далекое ответвление нейтральности, коя и в виде змеи может ужалить тебя. Но погибнуть можно и подавившись костью, иль захлебнувшись. И то есть зло допущенной слабости, подставленности на ответ за совершенное зло прежде. Зло соделывает тот дух, что сунет тебя в воду и не даст выбраться. Если это война, то психологии настроились профессионально быть военными, и материально, и духовно, как-либо, как-то отстраняться от вынужденного, превращать все в игру. Что теряем — лишь тела. Но если убийца стал терять духовный иммунитет и убивает с чувством-толком-расстановкой, то становится уже неважно во имя чего (правоты, победы), но подходит то что для маниакальных желаний. Армии и войны в которых пленных не берут пали во зло сильно. Вот почему в народных войнах, национальных конфликтах наблюдается кошмарное падение нравов. Когда за дело берутся непрофессионалы, суть малосовершенные, несовершенство начинает фонтанировать. Если сами войны есть беды, которые нужно отработать, то их ужасы есть разветвления зла дополнительные, и в оправдание на общее не подходят. Здесь мы вышли на аспект градации зла на количество, качество, разновидности его силы — все 4 составляющие, как разновидности в которые зло рядится, проникая во внутрь процесса и отравляя его на свое. Находясь только в духе, оно лишь изнутри иллюзорно портит мир. Гниль не есть мерзость, но такое же явство для растения, как для человека лакомство. И сам мир чист от него, по крайней мере материально, даже если это плоть самой нечистой силы (духа), иногда спромагающейся обзаводиться таковой. Все направленности на злое материальное или святое (земля, мощи) верны мизерно, лишь в самом начале направленности, и то главным образом умозрительно, в символическом аспекте. Мы разобрали 4:0 и 4 составные плана. Есть чувственная градация — семиричная. 7-ым неисправивым грехом в христианстве называют гордыню, с которой восстало зло. Так или иначе, хоть и кажется нам гордость вполне выправимой, но только земная и земными мерами, то есть обрамленно-материальная его часть. Кто его видел и знает какое у гордыни в более высших сферах, слоях миров? И то ли значение у слова что сейчас понимается? Но так или иначе неисправимое ставим на тот же высший уровень против совершенства: 7-совершенство — гордыня, 6-любовь — ненависть, 5-созидание — насилие, 4-правда — ложь, 3-свет (знаний) — тьма (духовная), 2-гармония — неладность (деструктивность), 1-красота — мерзость (безобразность-безобразие). Учтено и все семь смертных грехов от 7-ой гордыни до 1-го обжорства. Они несколько иные по определению, но по сути в узком спектре то же самое. Возможно потому что имеются ввиду смертные грехи, приводящие к смерти, что указывает на неширокий земной ракурс, как то: 6-гнев, 5-лень, 4-тщеславие, 3-зависть, 2-похоть. Следует отличать между собой понятие зла (злости) вообще, нечто внутреннего психологически, и то что есть понятие грех, уже внешнего абстрактного, нечто расщепляющего добро на его позициях, теоретического по определению для всех. Множественного участия в его созидании. Про само зло, что оно совершает грех, не идет сказать по ощущению. Грех — это перекос от нужного, должного и допустимого, в который было допущено влиться злу, как некоей нематериальной субстанции одухотворения. Определение греха и сам он — это материальная ипостась. То есть грех не то, что ты раздавил нечто живое, но если испытал при этом чувство удовлетворения к делу убийства, и как некоторые убивают «вредных» животных с чувством азарта и правильности выполняемого долга. Как покоряли природу по зову партии (коммунистической) с элементами уничтожительности, попадавшими в дух покорителей. Как и показывали кино о трудовых делах и там «передовой» бегал недовольно по участку вырубки соревнующейся бригады и требовал чтобы и небольшие деревца рубили также. А так же ради силовых идеалов: вот я попал-убил. Куча настрелянных животных прилагается к подвигу на фотографии как факт. Сноровка убивать, пособничество смерти, а не жизни. Но есть убийства, в которых совсем нет зла — охота, накормить соплеменников от смерти. Самозащита? Нет все-таки убийство есть убийство, только плюс что вынужденное. Иегова называет избранного Им Давида: мужем кровей за то что ему приходилось попадать в такие переделки, и за это, ввиду набранной греховности того вменяет какое-то отторжение, но только частичное, как за еще приемлемое зло. И в ритуалах древних охотников похоже присутствовал элемент просьбы о прощении. Особенно к медведю у многих северных народов Евразии существует. То что к другим видам животных не было того, говорит о интуитивно начувствованной градации уровней. То есть хоть и есть выражение: грех так думать, но все-таки слово грех более склоняется к материальной обрамленности. Там в нематериальном зиждется зло в чистом виде. Соответственно этому следует различать зло греха материального, материально поправимого, в том числе совместно с духом. И зло греха нематериального, коего вещественными штучками — предметами культа, прочими индульгенциями не поправишь, только духовно. Иначе оно само тебя поправит внутренне тяжко и тяжело предметно. Само слово грех — какое-то ограниченное: маленький грешок, много — мало грехов, нагрешил в какой-то момент вдруг. А понятие зло стремится к единственности. Если вас начинают терзать сомнения: зачем он нужен этот лингвистический аспект, то это может быть та самая, начинающаяся изворачиваться перед правдой деструктивная субстанция-программа, которая всякими мерами и доводами, минимально правдивыми, хочет доводить и устанавливать себя заместо совершенного добра в суррогативном его качестве. Разговорная чувственность это многовековой опыт и скрытное духовное наследие поколений. Зло определяется не только ментально, логически, но и по соответствующему спектру чувственных и психических ощущений, которые давлеют к неприятности, неладности (иногда даже в голосе, металлизирующимся не только в кино у демонов), в мимике, отношении. При этом адепт того потустороннего явления может быть сильней физически, но не сильней логически (духовно, не просто ментально), если взять общую структуру конфликта, не частное место. Чувственность довольно-таки загаженная, хотя часто у правой стороны с этим обстоят дела еще хуже, в чем и причина проигрыша. Так же в совокупности с психикой и той же силой ведется подсчет кто выиграл. Более совершенному, уверенному