Разбитое сердце. Книга пламени

Разбитое сердце

Автор Ka Lip

Пролог

顔で笑って心で泣く– Улыбайся, пока страдаешь внутри.

(Японская мудрость).

Часы на стене медленно отсчитывали время. Мужчина за огромным столом всё ещё пристально просматривал предоставленные его секретарем бумаги. Все находящиеся в этом кабинете молча ждали, когда его светлость герцог Вольфрам фон Оффенберг закончит знакомиться с документами. Наконец он поднял голову и обвёл присутствующих своим взглядом, от которого хотелось пригнуть колено, понимая, насколько величественен и благороден человек перед тобой.

– Это всё? – обратился герцог к своему секретарю.

– Да, ваша светлость – это всё.

Герцог ещё раз обвёл взглядом присутствующих. Его тёмные густые волосы, с первыми признаками седины, подчеркивали его истинно арийское лицо, на котором из века в век прослеживалась порода их древнего рода, к которому принадлежал герцог Вольфрам фон Оффенберг.

– Господа, вы ознакомились с досье. Я думаю, вопрос решён, – он ещё раз обвёл взглядом сидящих за столом.

Кроме его личного секретаря, справа от него сидел его начальник безопасности, человек самый близкий ему в силу своей профессии и специфике работы – Пауль Штейн со своим замом, незаменимым Бояном. Скорее всего им было чуть за сорок, было видно, что они много где воевали и обладали навыками профессиональных военных–убийц.

Рядом с ними сидел мужчина примерного такого же возраста, как и его светлость, около пятидесяти лет – Фредерик Мёллендорф, тоже с чертами лица истинного арийца. Он, с чувством собственного достоинства, произнёс:

– Мы нашли его, ваша светлость. Но будет ли он подчиняться нам? Ведь только дисциплина и соблюдение всех наших законов может сделать его тем, кем вы хотите его видеть.

– Фредерик, мы об этом уже говорили, – герцог откинулся на спинку большого кресла, его чёткий профиль с мужественными чертами лица завораживал в свете отблеска хрустальных ламп на потолке, – мне нужно время – я подготовлю его к вступлению в Орден и к тому, для чего он был рожден.

– А если он не захочет? – спросил седоволосый немец лет пятидесяти пяти, сидящей слева от герцога.

– Генрих, тогда Орден примет решение по его судьбе, – ответил герцог на вопрос барона фон Румпффа, магистра Ордена.

– Хорошо, Вольфрам, – барон чуть преклонил голову. – Орден даёт вам время, но я буду присутствовать при вашей работе с ним, такова воля Ордена.

– Не оспариваю это право, – так же преклонил голову герцог, затем перевёл взгляд на Пауля, – когда ты договорился о его приезде?

Глава 1

В Москве ничего не изменилось: тот же мелкий холодный дождь, та же серость вокруг, люди, здания, тротуары. Кай смотрел из окна машины на проплывающие пейзажи, хотя нет, конечно, многое поменялось – старые здания заменялись на новые, но в общем всё было так же серо и холодно. И так здесь было всегда. Или это состояние его души? Может, в этом причина? Может, только потому, что внутри у него всё давно серо и холодно, поэтому всё, что окружает его, выглядит так же? Он вздохнул, но сразу взял свои эмоции под контроль. Спереди их представительского мерседеса как всегда сидел Зубило, а сам Джордан сидел с ним рядом. Их машину сопровождали два джипа охраны. Вот такой кортеж встретил его прилёт на спецрейсе из Лондона и вёз сейчас к его хозяину. Кай знал, что ничего хорошего такая встреча обычно не сулит, хотя он уже привык к тому, что в его жизни особо и не было ничего хорошего. Хотя нет, было… но об этом он не разрешал себе вспоминать, потому что становилось так больно, что выносить это было уже нереально. Поэтому он запрещал своей памяти возвращать его к нему...

Всё, больше нет «его»! Ничего больше нет. Только пустота и вот этот холодный весенний дождик…

– Если хочешь, закури, – бросив на Кая быстрый взгляд, сказал Джордан.

Кай достал свои сигареты. Джордан чиркнул зажигалкой и поднёс её к его сигарете. Кай мельком бросил на него взгляд. Удивительно, за эти годы общения даже Джордан поменялся, теперь в нём проскальзывало наличие человечности.

– Спасибо, – немного дрожащим голосом сказал Кай, нервно затягиваясь.

– Я не знаю, для чего тебя вызывают, – ответил на его мысленный вопрос Джордан, – честно, не знаю.

Каю показалось, что он услышал в его голосе нотки вины.

Джордан помолчал, затем продолжил:

– Но тебе не о чем волноваться, ты хорошо работал всё это время в Лондоне. У тебя нет никаких проколов… Не знаю, что ему от тебя нужно.

Кай ещё раз бросил на него взгляд и ещё раз нервно затянулся сигаретой. Он был благодарен Джордану за эту человечность, он так устал постоянно держать от всех оборону, так устал…

Машины остановились у здания МИДа. Охранник открыл дверь, они вышли и пошли внутрь. Каю показалось, что время здесь опять остановилось: тот же лифт, коридор, или он медленно сходит с ума? Сколько лет прошло с его первого посещения этого места? Тогда ему было шестнадцать… и он ещё верил, что сможет что-то изменить в своей жизни. В апреле ему исполнится двадцать девять, он тринадцать лет принадлежит им, долгих тринадцать лет его жизни. И вот он опять здесь, у своего хозяина.

Он вздохнул и вместе с Джорданом и основными его громилами зашёл внутрь. Кабинет был в точности таким же, как и тогда. Он точно сходит с ума, даже эти люди за столом, даже они ни капельки не поменялись. Возможно, если приглядеться – они постарели? Или это освещение чуть другое? Или время не властно над ними? Или они вообще не люди…

– Встань туда.

Кай очнулся от звука его голоса. Джордан, мягко взяв его за локоть, подвёл к указанному месту в центре ковра, напротив стола хозяина. Теперь все сидящие за столом его хорошо видели. Он понял, что сесть ему не предлагают. Ну что же, это не худшее из всего, что здесь с ним может быть.

Джордан с громилами отошли от него и сели чуть в стороне на диван и кресла.

В кабинете повисла гнетущая тишина.

– Хочу сообщить тебе новость... – начал говорить главный, – уж даже не знаю, хорошая она для тебя или плохая… – он опять помолчал, продолжая разглядывать его, – теперь у тебя будет новый хозяин. Что молчишь? Или плохо меня расслышал?

– Что я должен сказать? – Кай растерялся, не понимая, это шутка или правда.

– Спросить подробности, наверное... – главный помолчал, но, видя растерянность на лице Кая, продолжил сам, – все права на тебя перешли ему. Запомни основное – ты теперь его. Всё уже оговорено и подписано, осталось только тебя передать, вот этим сейчас и займётся Джордан. Да, из хорошей новости для тебя – теперь я и пальцем не могу тебя тронуть, так как ты его собственность. Из плохой новости для тебя – ты полностью его…

Кай слышал и не мог осознать смысл этих слов. Для разума нормального человека в современном обществе это было так тяжело понять. Но он всегда был в роли раба, и вот теперь у него сменился хозяин.

– Зачем я ему нужен? – хоть это был и глупый вопрос, но Кай хотел узнать свою судьбу.

– Без понятия… может, запал на тебя, он любитель смазливых мальчиков. С ним регулярно разные такие рядом вертятся. Будешь его постельной игрушкой, – вокруг послышались смех и пошлые шутки.

– Вы продали меня извращенцу за деньги, и сколько он дал? Ведь мои друзья могли дать любую сумму за мою свободу от вас.

– Нет, мальчик, мы не продавали тебя за деньги, поверь, это мелко – мы не торгаши на рынке, – моментально голос главного приобрёл могильные нотки, от холода которых все замолчали, – мы те, кто правит этим миром, мы власть, мы мировое господство. И те договоренности, которые идут между нами, основаны на взаимных интересах и более глубинных источниках сотрудничества, чем жалкая кучка долларов на банковском счёте.

В кабинете опять повисла тишина. Затем главный продолжил.

– Ты можешь гордиться, что тобой заинтересовался такой человек. Уж даже и не знаю, для чего ты ему нужен… Но тебе повезло. Согласись с этим. Какова бы была твоя судьба – работал бы на нас, пока не подстрелили бы где, а если бы жив остался и потерял квалификацию как агент, пошёл бы по постелям тех, кто давно на тебя слюни пускает – работал бы нашей шлюхой. Знаешь, через постель агенты намного больше пользы приносят, чем со снайперской винтовкой в руке. Так что тебе повезло – теперь он твоей хозяин, и он будет решать, что тебе делать – стрелять политиков или задницу им подставлять.

Главный медленно достал толстую сигару и неспешно её раскурил. От запаха табака, который наполнил кабинет, у Кая всё поплыло перед глазами. Или табак был в этом не причём…

– Джордан, – главный посмотрел на него, – пусть твои люди отведут его в машину, а сам останься, я дам тебе распоряжения, где ты передашь его этим…

Кай как сквозь сон почувствовал, что его с двух сторон, взяв под руки, ведут к двери из кабинета. Он резко вырвался, развернулся к главному.

– Как зовут моего… хозяина…

– Герцог Вольфрам фон Оффенберг.

Кай позволил себя вывести из кабинета, он не сопротивлялся, когда его завели в лифт, а потом усадили в машину. Он всё ещё не верил в услышанное. Он попытался вспомнить, слышал ли он где-нибудь это имя. Да, наверное, в общих сводках по встречам политиков и бизнесменов в Европе, оно там мелькало, но ничего более детального он вспомнить не мог. Хотя какая разница. Он устало откинулся на сиденье, закрыв глаза, и стал дожидаться Джордана. Из всего произошедшего вывод один – у него новый хозяин. Плохо это или хорошо… разве может быть хорошо являться бесправным рабом и знать, что твоя жизнь в руках у другого человека? Но он так жил всё это время. Теперь его жизнь отдана другому. Что он от него хочет? Кай стал гнать от себя самые худшие мысли. Затем Кай решил, что сначала он заставит себя быть в очередной раз сильным и узнает, что хочет от него его новый хозяин, а потом уже решит, стоит ли жить дальше…

В машину сел Джордан, они поехали. Кай чувствовал на себе его взгляд, он открыл глаза и посмотрел на него.

– Мы прямо сейчас летим в Дюссельдорф, – ответил на его немой вопрос Джордан.

– Мне можно позвонить? – телефон у него сразу забрали, как только за ним приехал Джордан, ещё в Лондоне.

– Нет. Извини…

– Я понимаю. Ты раньше не извинялся, – Кай слабо улыбнулся.

– Мы долго работали вместе… – задумчиво сказал Джордан. – Может, не всё так плохо?

– Ты что-нибудь знаешь про этого герцога?

– Нет. Я в первый раз слышу такое имя.

Кай слышал искренность в ответе Джордана. Он достал сигареты, Джордан опять чиркнул зажигалкой, затем посмотрел на него:

– Ты ведь не будешь делать глупость…

– Не беспокойся, я буду примерным мальчиком. Глупость я всегда успею сделать, когда узнаю, что от меня хочет этот фон Оффенберг.

Джордан опустил глаза и отвернулся к окну. До аэропорта они ехали молча. Спецрейс с отдельной взлётной полосой их уже ждал. Джордан ненадолго куда-то отлучился, затем пришёл за Каем.

В самолёте он сидел на соседнем сиденье. Кай отвлечённо смотрел в окно, хотя было уже темно и ничего не видно. Затем он попросил принести ему какао. Ему было так холодно внутри, что, держа эту маленькую тёплую чашечку с ароматным напитком, он старался впитать эту толику тепла в себя и хоть немного согреться.

***

Самолёт приземлился. Пора было выходить. Кай встал. Прямо перед ним стоял Джордан, который вдруг обнял его, а затем отстранился и протянул руку.

– Там мы уже не сможем попрощаться, – пояснил он, сжимая руку Кая, – они приехали за тобой. Я сразу лечу обратно. Ты ведь не в обиде на меня? Извини, но это всё была моя работа… ничего личного.

Кай пожал руку этому человеку, на которого никогда не держал зла, и который за все эти годы стал ему практически родным. Затем ему пожали руку Зубило, Бык и ещё четыре его помощника.

Около трапа их ждал целый кортеж из представительских машин с джипами охраны. К ним подошло несколько человек.

Кай сразу почувствовал на себе изучающий взгляд двух высоких и широкоплечих мужчин, по виду которых проскальзывало военное прошлое.

Один из мужчин заговорил с ним на немецком:

– Здравствуйте, Кай, я Пауль Штейн, начальник безопасности его светлости, а это мой заместитель, Боян, – он сделал ударение на «о» в этом имени, – пройдите с ним, пожалуйста, в машину, мне нужно уладить окончательные формальности с вашим представителем.

Кай пожал руку одному и второму и, последовав за Бояном, сел в огромный бронированный мерседес. Он не стал здесь устраивать сцен и вести себя грубо. И уж тем более язвить на тему, что улаживание формальностей – это, по сути, подписание бумажек по передаче раба новому хозяину. Кай чувствовал, что так устал от всего этого, что сейчас, осознавая весь ужас происходящего, наблюдал за всем как со стороны.

Одно его порадовало, что ему не надели наручники и не бросили скованным внутрь какого-нибудь фургона, а ведь и такое могло быть.

Затем вернулся Пауль, который сел с ним рядом в машину, так как Боян сидел спереди, и они всем огромным кортежем тронулись. В дороге Пауль, как истинный интеллигентный человек, задал обычные вопросы по комфорту перелёта, погоде, то есть тот стандартный перечень вопросов, которые принято задавать собеседнику в культурном обществе. Кай так же культурно на всё отвечал, хотя по нему было видно, что он устал.

– Вы устали, – Пауль опять внимательно изучил его лицо, – тяжёлый перелёт?

– Сегодня утром я ещё был в Лондоне, – Кай подумал о тяжёлом разговоре, но промолчал.

– Дворецкий вам покажет вашу комнату и позаботится о вас. Да, и ещё... – Пауль опять внимательно посмотрел на Кая, – пожалуйста, наберитесь терпения и не делайте опрометчивых поступков, пока вы обо всём подробно не узнаете.

– Спасибо за предупреждение, Пауль.

Кай и не собирался ничего делать. Биться с армией телохранителей, которая была вокруг него, он не супергерой, чтобы всех перебить и спастись бегством. Сейчас он действительно очень хотел попасть в свою комнату и лечь спать.

Когда машины остановились, ему открыли дверь. Он вышел. То, что они на территории огромного замка, он смог рассмотреть даже мельком, поднимаясь по ступенькам лестницы, хотя было и темно. У распахнутых дверей его ждал мужчина в форме дворецкого, который поклонился ему и представился:

– Эрик Хоффманн – дворецкий его светлости герцога фон Оффенберга.

Кай так же чуть преклонил голову и последовал за ним внутрь этого замка. В холле дворецкий принял его пальто, а затем попросил последовать за ним.

Дворецкий молча провёл его по центральной лестнице и нескольким коридорам с коврами к двери, которую открыл перед ним. Они зашли внутрь. За ними вошли Пауль и Боян.

– Надеюсь, вам понравится приготовленная для вас Эриком комната, – любезно произнёс Пауль, – мне передали ваши таблетки, – он достал несколько баночек и положил на стол, – можно попросить, достаньте то, что вам нужно для приема на сегодняшний вечер и завтра утром.

Кай догадался об их опасениях, видно, не хотели, чтобы он отравился. Он спокойно отложил на блюдечко, учтиво поданное дворецким, таблетки и поставил тюбики на стол, которые сразу забрал Боян.

– Ещё одно, – Пауль, помолчав, продолжил, – в целях безопасности герцога, не могли бы вы отдать ваш пиджак и разрешить обыскать вас.

Кай выполнил их распоряжение, сняв пиджак, и развёл руки в стороны, радуясь тому, что хоть полностью не приказали раздеваться.

Боян профессионально его обыскал.

– Приятного отдыха, – чуть поклонившись и опять пожав Каю руку, Пауль и Боян вышли.

– Об одежде не беспокойтесь, завтра у вас будет новая. Мне нужно было знать ваши размеры и предпочтения. Хотя я их уже понял, у вас прекрасный вкус, месье Кай, – на французский манер произнёс дворецкий.

Сейчас Кай рассмотрел его более внимательно. Ему было за шестьдесят, но, видно, аскетический образ жизни, который отражался в его худой, подтянутой фигуре и легкой походке, скрадывал его возраст. Далее он ознакомил Кая с его огромной спальней, кабинетом и ванной. Это была практически мини квартира.

Вошла прислуга и поставила на невысокий столик чай и печенье.

– Спасибо, – устало произнёс Кай.

– Вот звонок, если вам что-либо понадобится, достаточно нажать вызов, – дворецкий направился к выходу, – извините, но пока ваша дверь будет запираться. Но, думаю, что скоро вы решите все эти моменты с герцогом.

Кай слабо улыбнулся и опустился на диван. Ему было не привыкать к запертым дверям и золотым клеткам. Посидев с отрешённым взглядом ещё немного, он заставил себя пойти в ванную комнату, чувствуя, что иначе заснёт прямо на диване. В огромной ванной было всё, даже практически подошедшая ему по размеру пижама, которая всё-таки была ему чуть великовата.

Огромная мягкая кровать подействовала умиротворяюще, и он моментально провалился в сон.

***

Когда Кай проснулся, то по часам на стене, которые показывали уже час дня, понял, сколько он спал, наверное, нервный стресс так на него подействовал. Он подошёл к окну. Пейзаж как из картинок о жизни аристократической элиты – старинный парк, идеальные газоны, дорожки, клумбы. Здесь начало весны было другим, относительно тепло и сухо. Трава уже зеленая, листья начинали радовать глаз своим молодым цветом. Солнце заполняло всё и оживляло краски старого парка.

В комнату тихо постучали, зашёл дворецкий.

– Как спалось, месье Кай? Я несколько раз заходил, но не стал вас будить. Вам нужен был отдых.

За дворецким зашли горничные и принесли одежду.

– Это на первое время, потом приедет портной герцога. Одевайтесь, чуть позже я за вами зайду. Обед у нас в два в малом зале.

Кай поискал глазами свою одежду, её нигде не было. Его это даже и не удивило. Из одежды ему дали всё: начиная от белья и заканчивая обувью.

Он смиренно одел то, что для него приготовил дворецкий: тёмно-серый костюм из очень дорогого качественного сукна, рубашку с галстуком. Кай отметил для себя то, что ему мягко навязывают то, что носить и как выглядеть к обеду. Конечно, он знал этикет и понимал, что в таком замке в джинсах и майке явно к столу никто не выходит. Но сейчас он не стал разбираться с этим. Он хотел понять основное – для чего он здесь.

Через некоторое время в дверь опять постучали, видя, что Кай одет, дворецкий повёл его по коридорам замка в малый зал. Там в центре стоял стол, сервированный на четыре персоны.

Его прихода уже ждали. Мужчины у окна обернулись на его шаги и сами сделали несколько шагов навстречу.

– Граф Федерик Мёллендорф, – высокий мужчина с достоинством коронованной особы протянул Каю руку, – советник и друг его светлости.

– Барон Генрих фон Румпфф.

Такой же высокий, спортивного телосложения мужчина лет пятидесяти пяти протянул руку Каю.

– Как спалось? – с дружеской улыбкой на лице, Каю пожал руку Пауль.

– Спасибо, хорошо, – только и ответил Кай, понимая, что эти два немца не просто обычные богатые обыватели, это сильные мира сего, люди из древних родов, судя по их породистым чертам лица и представленным ему титулам. Но самое странное было в том, что они с ним общаются и держатся на равных, даже приглашают его за один стол с ними.

Кай сел на указанный ему стул. В комнату вошёл дворецкий и начал распоряжаться началом обеда. Всё происходило как на великосветском приёме. Им подавали тарелки, разливали суп. Он с грустью посмотрел на это произведение искусства, думая о том, что раньше заставлял себя есть, а сейчас даже смысла в этом не видит.

Его спутники за столом начали есть, причем делали это со всей утонченностью манер истинных аристократов.

– Вы не любите такой суп? – мягко спросил у него Генрих.

– Я могу принести другой, – моментально рядом с его стулом оказался дворецкий, который уже хотел забрать тарелку.

– Нет, спасибо. Не нужно. Я поем этот…

– Вы действительно совсем не чувствуете вкуса? – Пауль вспомнил о том, что было написано в досье этого молодого человека.

– Не чувствую…

– Но поесть нужно, – опять мягко сказал Генрих.

Кай не хотел сейчас поднимать мучащие его вопросы, поэтому он немного поел супа. Он видел по лицам окружающих, что они искренне переживают за процесс его питания. Кая это удивило.

За столом постепенно завязалась светская беседа на общие темы политики и культуре и тенденций в мировом бизнесе.

Кая постоянно привлекали к этому разговору, он так же понимал, что это его проверка, хотя сделанная очень тонко и практически незаметно.

Затем принесли второе, которого он тоже заставил себя немного поесть. После этого Генрих встал и пригласил всех в зимний сад пить кофе.

– Вы ведь пьете кофе? – обратился он к Каю.

– Я не люблю кофе, пью, только когда нужно долго не спать. Если можно, мне какао, – дворецкий застыл перед ним.

– Как вы любите?

– Без сахара и молока, пожалуйста.

Кай уловил легкую улыбку на лице Генриха, но в ней не было ничего обидного.

Они прошли в зимний сад – огромную застекленную веранду со стоящими в кадках растениями и расселись на удобных диванчиках. Перед ним на столике прислуга расставила их напитки и вазочки с пирожными и конфетами.

Дворецкий торжественно разрезал клубничный торт и стал раскладывать его на тарелки, Кай знаком показал, что ему это не нужно. Он отпил какао и, увидев в вазе шоколадную конфету, потянулся к ней, потом ко второй.

– Вы чувствуете вкус шоколада? – Фредерик, как и все, внимательно наблюдал за поглощением им третей конфеты.

– Да…. Я люблю шоколад.

– А шоколадные торты? – с надеждой в голосе спросил дворецкий.

– Не очень, извините, – Кай видел разочарование в его глазах, – я обычно съедаю только шоколад с них, но здесь это будет не очень прилично выглядеть.

Все заулыбались. Потом опять продолжили разговоры на общие темы. Генрих, достав сигарету, закурил. Дорогой запах табака наполнил помещение своим ароматом.

– Вы ведь курите? – Генрих видел по глазам Кая, что он хочет закурить.

– Да.

– Эрик, принесите, пожалуйста, сигареты месье Кая.

Через минуту вернулся дворецкий и принес Каю новую пачку сигарет, какие он курит: тонкие, длинные, с ароматом корицы.

Кай понимал, что о нём они знают всё. Вот только зачем?

Он взял сигарету и закурил. Дворецких забрал их.

– Мне нельзя оставить у себя сигареты?

– Нет, – просто ответил Пауль.

– Вы боитесь, я зажигалкой подожгу дом?

– Герцог не любит, когда курят часто и не в установленных для этого местах. Он будет недоволен, если вы будете курить в своей комнате.

– Можете переселить меня в собачью будку в саду, там я не помешаю эстетике восприятия мира герцогом.

– Его светилось пожелал, чтобы вы жили в этой комнате, – совершенно не отреагировав на выпад Кая, ответил Фредерик.

– Почему вы вчера не выпили ваши таблетки? И сегодня их не пили? – опять мягко спросил Генрих.

– Зачем?

– Впрочем, вы правы, сейчас вы поедете с Паулем в медицинский центр, там вас обследуют, и семейный доктор герцога возьмет под контроль ваше здоровье, он же выпишет вам таблетки, – видя смятение на лице Кая, Генрих продолжил, – у вас была серьезная травма головы и ещё много ранний, и, как я понимаю, сырой климат Лондона не пошёл вам на пользу, позвольте доктору позаботиться о вашем здоровье.

Кай кивнул, сдерживая себя, он не хотел сейчас обострять ситуацию. Пусть так, пусть его обследуют. Он позволит это, вернее стерпит. Он хочет видеть герцога и узнать от него, зачем он