Discover millions of ebooks, audiobooks, and so much more with a free trial

Only $11.99/month after trial. Cancel anytime.

Памяти Безродова. Повесть
Памяти Безродова. Повесть
Памяти Безродова. Повесть
Ebook58 pages32 minutes

Памяти Безродова. Повесть

Rating: 0 out of 5 stars

()

Read preview

About this ebook

Леонид Генрихович Зорин and #40;3 ноября 1924 — 31 марта 2020 and #41; — советский русский писатель, поэт, переводчик, драматург и сценарист.

Зорин Леонид Генрихович родился в 1924 году. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Автор многих книг прозы и около полусотни пьес, в том числе “Покровских ворот”, а также романов “Старая рукопись”, “Странник”, “Злоба дня”, мемуарных книг “Авансцена” и “Зеленые тетради”.

Леонид Генрихович Зорин — был постоянным автором журнала “Знамя”. Повесть «Памяти Безродова» и монолог «Стук колотушки» были опубликованы в февральском номере журнала.
LanguageРусский
PublisherAegitas
Release dateJun 8, 2020
ISBN9780369402226
Памяти Безродова. Повесть

Read more from Леонид Зорин

Related to Памяти Безродова. Повесть

Related ebooks

General Fiction For You

View More

Related articles

Reviews for Памяти Безродова. Повесть

Rating: 0 out of 5 stars
0 ratings

0 ratings0 reviews

What did you think?

Tap to rate

Review must be at least 10 words

    Book preview

    Памяти Безродова. Повесть - Леонид Зорин

    1. Шумский

    Утром после контрастного душа и легкого завтрака, тщательно выбритый, гася привычное нетерпение, усаживаюсь за письменный стол.

    Когда-то, совсем еще молодым, не без ребяческого кокетства я окрестил его «лобным местом», и вот казню себя столько лет. Похоже, что есть в этой странной профессии свое мазохистское могущество.

    Короткий напутственный диалог с самим собою:

    — Ну в добрый час. Будь бодр, деловит, лаконичен. Обуздывай свою борзую мысль, склонную к длительным путешествиям по неожиданным маршрутам. Пока тебя тянет на поле битвы, повкалывай, бедный солдат словесности. Работай свою работу, служивый. Выплеснись, выложись, не скупись. Пока остается готовность к бою, к охоте за словом, ты — кум королю. И больше того — фаворит судьбы.

    В далеком детстве твой зрелый возраст казался тебе глубокой старостью. Денно и нощно напоминал себе: любимцы богов умирают юными. Как Лермонтов. Как Александр Сергеевич. В тридцать семь лет подвел черту. Тридцать семь лет. Молодые годы. Сегодня, приближаясь к полтиннику, знаешь, что все еще впереди. Впрочем, у Пушкина был свой счет. Он уже прожил несколько жизней. Особая интенсивность мысли. Самый горячечный кровоток.

    С богом. Пора. Начнем, пожалуй. И тут, совсем как в чуковской сказке, внезапно зазвонил телефон. Требовательно. Настойчиво. Властно. Сразу я понял: звонит беда. Медленно снял взывавшую трубку.

    — Слушаю вас.

    — Не разбудил вас? Это — Новицкий. Прошу прощения.

    — Не разбудили. Я — весь внимание.

    — Очень прошу меня извинить. Я знаю — по утрам вы в отключке.

    — К делу.

    — Дело у нас такое. Грустное дело. Безродов помер.

    Я задал нелепый вопрос.

    — Когда?

    Как будто это имело значение.

    — Сегодня утром. Скоропостижно.

    Только теперь я пришел в себя и осознал то, что услышал. Негромко сказал:

    — Через час приеду.

    * * *

    Спустя три дня состоялась кремация. Был ветреный день. Я хмуро следил за мрачным дымком, поднявшимся ввысь, еще не до конца понимая, что темное облачко из трубы и есть все то, что только-только, минуту назад, было Безродовым. Еще мгновение — и оно навек растает в сумрачном небе; можно вернуться в привычную жизнь, в нашу московскую круговерть.

    Так все-таки это произошло.

    Безродова нет. А я-то думал, что он бессмертен. Но нет, оказалось, и на него распространяется общий закон. Так долго жил, так мгновенно умер. Завидная смерть. Ему повезло.

    Смотрел на осенние лица собравшихся. Задумчиво скорбные маски. Занятно — хоть кто-то впрямь загрустил? Или по обыкновению понял: когда-нибудь то же случится со мной.

    * * *

    Неделю спустя в опустевшей квартире мы разбирали его бумаги. Архив покойного невелик. Судьба его сложилась успешно — он почти все опубликовал. Черновиков своих не оставил — хватило иронии не заботиться о будущих литературоведах. Несколько папок — листы с набросками. Письма, которые сохранил. Есть тут и собственные эпистолы — верно, раздумал их отправлять.

    Были тетради.

    Enjoying the preview?
    Page 1 of 1