Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
На тему:
«Художественное своеобразие повестей
Белкина» А.С.Пушкина»
Выполнила:___________
Научный руководитель:_________
___________________
___________________
Кишинев 2009
Содержание
Введение……………………………………………………………………………………
I. ГЛАВА Понятие цикл в современном литературоведении………………………….
II. ГЛАВА «Повести Белкина» А.С. Пушкина как цикл……..…………………………
2.1...... Композиция и сюжет………….………………………………………..……………
2.2...........Система образов повестей…..…………………………………………….............
2.3..........Жанр...........................................................................................................................
2.4...........Стиль.........................................................................................................................
Заключение…………………………………………………………………………………
Библиография……………………………….……………………………..........................
Введение
Чем больше мы узнаём о Пушкине, о его творчестве и судьбе, о литературе и жизни его
времени, тем глубже постигаем мы эти, казалось бы, нехитрые повести. Они предельно
просты и одновременно загадочны; доступны каждому и требуют определённых знаний
для их адекватного понимания.
I. ГЛАВА
Еще В.Г.Белинский писал о цикловой природе "Героя нашего времени" (не употребляя,
правда, самого слова "цикл") Но только в ХХ веке циклизация была осмыслена как
самостоятельная проблема, представляющая теоретико-литературный и историко-
литературный интерес, причем в масштабах не только отечественной, но и мировой
литературы.
Впервые это было сделано в отношении циклизации лирической. В 1932 г. в Германии И.
Мюллер опубликовал статью "Das Zyklische Prinzip in der Lyrik", в которой были
продемонстрированы на примерах циклов Шекспира, Новалиса, Гете, Рильке структурные
принципы лирического цикла. Спустя 14 лет в Америке вышла обстоятельная монография
Х.М.Мастэрд, посвященная истории немецких лирических циклов XV-XX вв. Чуть позже,
в 50-х годах, немецкий исследователь В.Фридрих обратился к изучению циклов
американской прозы, посвятив этому свою диссертацию.
Эти работы эти были оценены по достоинству значительно позже, литературоведами
следующего поколения. В Советском Союзе это произошло на фоне общего обострения
интереса к литературной циклизации (1960 годы).
Интерес этот зародился из опыта практического анализа поэтики творчества тех авторов,
для которых цикличность была определяющим принципом: В.Брюсова, А.Блока, их
современников рубежа XIX-XX в. Л.Я.Гинзбург, З.Г.Минц, П.П.Громов, Л.К.Долгополов,
обратившись к материалу блоковских циклов, создали основу для фундаментального
изучения проблемы. В.А. Сапогов обозначил ее в теоретическом плане на материале
блоковского творчества.
На протяжении 1960-90-х гг. накапливался богатый фактический материал по изучению
циклов различных авторов XIX-ХХ вв.: Пушкина, Некрасова, Салтыкова-Щедрина,
А.К.Толстого, Н.П.Огарева, К.К.Случевского, С.А.Есенина, В.В.Маяковского и др. В
результате этих совместных усилий постепенно вырисовывалась грандиозная картина
литературной циклизации как историко-литературного явления. В этот же период
существовало второе направление - теоретическое изучение явления циклизации
порожденное стремлением осмыслить его в соотношении с прочими фактами и
закономерностями литературной жизни в целом.
Уже в 1970-80-х гг. появились фундаментальные исследования, посвященные русским
прозаическим циклам 1820-30-х гг. - А.С.Янушкевича, 1840-60-х гг. - Ю.В.Лебедвева;
лирическим циклам пушкинской эпохи - М.Н.Дарвина, поэтике лирического цикла -
И.В.Фоменко. Из зарубежных исследований стоит отметить монографию Ф.Инграша - о
циклах Блока, с включением ряда теоретических глав, работы Р.Вроона о стихотворных
циклах.
В 1980-90-ые годы заговорили о "цикловедческом" направлении в литературоведении.
Результаты сопоставительного анализа требовали выход на новый уровень обобщения.
На тот момент, как отмечает Н.Н. Старыгина, в литературоведении сложилось три
концепции цикла: "Большинство исследователей (Ю.В.Лебедев, В.Ф.Козьмин,
А.С.Бушмин, Г.И.Соболевская) - рассматривают цикл как жанр (или "жанровое
образование"). С.Е.Шаталов, А.В.Чичерин и другие изучают цикл как "наджанровое
объединение". Многие ученые (А.Белецкий, Б.М.Эйхенбаум, У.Фохт, Г.М.Фридлендер,
Ю.В.Лебедев и другие) считают, что цикл можно рассматривать как "художественную
лабораторию новых жанров".
И.В. Фоменко в своей работе "Поэтика лирического цикла" даёт определение цикла
как жанра: "Цикл в узком, терминологическом значении, (в противоположность
"широкому значению - как синоним понятий "ряд", группа", "круг" произведений) -
жанровое образование, созданный автором ансамбль стихотворений, главный признак
которого - особые отношения между стихотворением и контекстом, позволяющие
воплотить в системе определенным образом организованных стихотворений целостную и
как угодно сложную систему авторских взглядов….. В 60-е годы понятие "цикл" вновь
начинает активно употребляться как термин: в поисках возможностей относительно
объективной интерпретации историки литературы неизбежно сталкивались с циклизацией
как проблемой. (И.В. Фоменко).
Важным является мнение М. Дарвина о том, что лирика обладает своим собственным,
специфическим языком, тяготеющим к различным со-отражениям, к образованию каких-
то достаточно емких и целостных контекстов. В связи с этим в лирике, как нигде,
актуализируется понятие контекста (М.Дарвин).
На наш взгляд, целостность различных циклических форм можно представить себе как
целостность разных видов контекстов ( от лат. contextus - букв. соединенных текстов).
Здесь речь идет не только о лирических текстах.
Целостность цикла зависит от того, насколько автономны составляющие его элементы.
Единство же цикла следует рассматривать как единство противоположностей,
характеризующееся действием как центростремительных, так и центробежных сил. По
этому можно извлечь из цикла отдельное произведение, не нарушая общей целостности.
Это является важным признаком цикличности произведения (М. Дарвин).
До сих пор речь больше шла о лирических циклах, но прозаический цикл сохраняет
многие его признаки. Во многомосложняло изучение и описание прозаического цикла,
отсутствие дифференциации многочисленных вариантов циклизации. Предложенное
разграничение циклов на авторские и не авторские, «первичные» и «вторичные» (М.Н.
Дарвин), продуктивно лишь для решения частных задач.
К тому времени, когда эта типология была предложена, изучение цикла вышло за рамки
исследования только авторских объединений текстов. Общий интерес к концептуальности
и системности авторского литературного творчества, стал причиной того, что основание
для объединения текстов находилось исследователями независимо от наличия или
отсутствия специальных авторских указаний. Поэтому разделение циклов по критерию
«первичного» / «вторичного» авторства во многом помогало дифференцировать огромный
массив текстов: выделить авторские текстопостроения как «собственно циклы», а
«вторичные» (читательские, редакторские и т.п.) как «смежные» явления циклизации (Л.
Е. Ляпина).
К циклообразующим факторам в прозаическом цикле относятся образно-
стилистическое решение, единый образ автора, единство проблематики, общность
сюжетных конфликтов и коллизий.
Жанровыми признаками цикла являются сквозные мотивы и образы, общая атмосфера
произведения, сквозной образ читателя, вариативное развитие тем, лейтмотивность
повествования, особая пространственно-временная организация, обрамляющие новеллы и
очерки, и другие. "Для прозаического цикла характерно объёмное восприятие
действительности во все её пестроте и сложности причинно-следственных связей,
проникновения в глубинные процессы общественной и духовной жизни человека,
постижение не только лежащих на поверхности классовых конфликтов, но и различных
более частных явлений. Задача цикла - всесторонне изобразить жизнь человека и народа в
их взаимосвязях. Такова жанровая концепция личности и действительности в цикле", -
отмечает Н. Н. Старыгина.
Ю.Б. Орлицкий пишет: "Чаще всего стихотворения в прозе циклизируются и образуют
таким образом прозаические циклы - своеобразный эквивалент лирической повести (как
лирический стихотворный цикл эквивалентен поэме)" (Ю.Б. Орлицкий).
На наш взгляд очень интересна на наш взгляд, концепция С.Бочарова: «Рассказчик - это
не Пушкин и не Белкин, это словно сама олицетворенная проза, ее собственное лицо".
Также Бочаров считает, что в повестях Пушкин подчиняет свое авторское я новому
голосу, олицетворяющему реальный мир.
Похожую точку зрения высказал друг Пушкина Вяземский: "Рассказ везде живой, но
обдуманный и спокойный, может быть, слишком спокойный. Иногда, кажется, что
Пушкин сторожил себя наложенною на себя трезвостью. Он будто силился отключить от
себя и малейшее подозрение в употреблении поэтического напитка.
Быть может, все это происходило потому, что во времена Пушкина реализм был еще в
новинку. В распространенных тогда романтических произведениях герой или рассказчик
были рупорами автора. Лишь реализм стал отграничивать автора от рассказчика и героя. В
"Повестях Белкина" отличие все же не так резко бьет в глаза. Зато здесь рельефнее
субъективированное повествование - точки зрения автора и рассказчика не совпадают.
Например, можно ли подумать, что Пушкин разделяет такую в философию:"В самом деле,
что было бы с нами, если бы вместо общеудобного правила: ЧИН ЧИНА ПОЧИТАЙ,
ввелось в употребление другое, например: УМ УМА ПОЧИТАЙ? Какие возникли бы
споры! и слуги с кого бы начинали кушанье подавать?» («Станционный Смотритель»).
«Повести Белкина» А.С. Пушкина состоят из пяти новелл. Три из них написаны на
романтическую тему: «Выстрел» - о дуэли, растянувшейся на долгие годы, «Метель» - о
тайном венчании; «Гробовщик» - об общении живого с мертвецами, в духе баллад
Жуковского. В двух оставшихся повестях мы чувствуем сентименталистскую традицию.
В основе «Станционного смотрителя» Пушкин предлагает нам вариант притчи о
блудном сыне: несколько вывернутой наизнанку. Повесть «Барышня-крестьянка» - отклик
на тему любви образованного и знатного человека и девушки-поселянки.
Мы вправе предположить, что для этой цели был вызван из небытия Иван Петрович
Белкин. Он является формальным и смысловым скрепом пяти разнородных новелл
является. Жизнеописание Ивана Петровича Белкина представлено письмом (вставной
жанр, характерный для мениппейной традиции) соседа и друга по поместьям. Белкин
пограничен, он карнавально соединяет в себе смерть (покойный) и жизнь (воспоминание
об усопшем «оживляет» его), «девическую стыдливость» и «великую» склонность к
женскому полу (опущенный издателем анекдот об Иване Петровиче, рассказанный в
письме), рассудок и некоторую аномалию (автор письма находит странным интерес к
сочинительству и безразличие Белкина к вопросу управления имением). Скрепленные
фигурой Белкина, пять новелл имеют обрамление: их предваряет издатель (часть «От
издателя») и завершает (фраза «Конец повестям И.П. Белкина»).
Но не так просты эти повести, в них что-то есть такое, что доступно пониманию лишь
вдумчивого читателя.
В "Метели" герои следуют духу судьбы, доверяются Божьему промыслу. Это уже
некое движение вверх, к идеалу, здесь нет места пустому существованию человека.
Активной позиции человека, тоже в этой повести нет.
«Выстрел»
Графу Сильвио кажется необъяснимым злодеем, может быть даже демоном или
чёртом, — у него характерный для этого вид («увидел в темноте человека, запыленного и
обросшего бородой» ( Пушкин.А.С. «Повести Белкина», Сильвио демонически
усмехается, у него дрожит от волнения голос, он наводит ужас на графа («волоса стали
вдруг на мне дыбом»; «голова моя шла кругом» ( Пушкин.А.С. «Повести Белкина»).
Однако мнение графа о Сильвио несколько искажено тем обстоятельством, что он
рассказывает это приятелю Сильвио, поэтому старается избегать прямых оценок. Тем не
менее косвенно он свое отношение выразил — он тоже романтически преувеличивает
Сильвио.
«Метель»
Накануне бегства из дома Марья Гавриловна видит страшный сон: «То казалось ей,
что в самую минуту, когда она садилась в сани, чтобы ехать венчаться, отец ее
останавливал ее, с мучительной быстротою тащил по снегу и бросал в тёмное, бездонное
подземелие… и она летела стремглав с неизъяснимым замиранием сердца; то видела он
Владимира, лежащего на траве, бледного, окровавленного. Он, умирая, молил ее
пронзительным голосом поспешить с ним обвенчаться…» ( Пушкин.А.С. «Повести
Белкина»). Сон Марьи напоминает сразу два известных в литературе сна: сон Софьи в
«Горе от ума» и сон Светланы из одноименной баллады Жуковского. Светлана во сне
увидела странное и страшное венчание с умершим женихом, Марья в повести Белкина
попадет в не менее интересную, но совершенно не страшную ситуацию. Марья уехала
ночью в Жадрино, а Владимир из-за метели заблудился и не попал на собственную
свадьбу. Марья вернулась домой и тяжело заболела. Владимир с горя ушел в армию, был
тяжело ранен в 1812 г. (сон сбылся) и умер в Москве (осуществился балладный мотив
мертвого жениха). Марья Гавриловна свято хранит его память.
Однако содержание этой истории больше, чем ее понимают герои. Как и во всех
других повестях Белкина, в «Метели» события оцениваются разными героями по разным
шкалам ценностей. Марья Гавриловна воспринимает свое поведение совершенно всерьез,
не видя никакой литературности; Владимир тоже видит себя и Марью литературно;
соседи воспринимают Марью Гавриловну прозаически, даже цинично — они «дивились
ее постоянству и с любопытством ожидали героя, долженствовавшего наконец
восторжествовать над печальной верностию этой девственной Артемизы» ( Пушкин.А.С.
«Повести Белкина»); Бурмин воспринимает случившееся как недоумение, как счастливый
случай, не более того; девица К.И.Т., когда-то рассказавшая эту историю Белкину, как мы
видели, иронически относится к героям, но она совершенно серьезно рассказывает
окончание истории и тем самым выдает себя, она тоже верит в красивые романтические
совпадения.
В жизни нет скрытой логики, «оттуда» никто и ничто не правит «здесь». Метель
развела одних и свела других — но какой у этого смысл? Разве стало лучше? Хорошо ли,
что метель сломала жизнь Владимиру? Жизнь как метель, когда небо сливается с землею,
слепая и бессмысленная стихия .
«Гробовщик»
Кроме того, утверждение, что в повести ничего не случилось неверно. Ведь сон
подействовал на Адриана Прохорова. Проснувшись и поняв, что страшного не случилось,
он уже не злится на соседа сапожника, он весел и бодр. Совершенный пустяк, «нуль»,
пьяный сон повлиял на жизнь этого человека. Повесть — пародия на популярную
формулу «жизнь есть сон», другой ответ на тот же вопрос — «жизнь есть жизнь».
«Станционный смотритель»
Поэтика этой повести подобна всем остальным повестям цикла, поэтому не будем
повторяться. Обратимся сразу к главному — серьёзному содержанию повести.
«Барышня-крестьянка»
Жанр новеллы объединяет «Повести Белкина» в единое целое, т.к. сам по себе тяготеет к
циклизации. Рассказ в повестях представляет собой диалог-воспоминание, таким образом
создается атмосфера живой беседы с читателем, обращаясь в прошлое личного опыта, что
обусловливает наличие связи между рассказчиком его историей: подполковник И.Л.П.
рассказывает о своей службе в армии, девица К.И.Т. – романтическую историю о
влюбленных, приказчик Б.В. − о среде мещан, титулярный советник А.Г.Н. − о чиновнике.
Сам Пушкин, видимо, осознавал свой цикл как подступ к роману, в ироническом
варианте эта мысль содержится в следующем фрагменте из письма ненарадовского
помещика: «Кроме повестей <…> Иван Петрович оставил множество рукописей, которые
<…> частию употреблены его ключницею на разные домашние потребы. <...> Прошлою
зимою все окна ее флигеля заклеены были первою частию романа, которого он не кончил.
Вышеупомянутые повести были, кажется, первым его опытом» (Пушкин.А.С. «Повести
Белкина»).
Самсон Вырин очень добросердечный человек, что делает его беззащитным перед
горем, обрушившимся на него. С отъездом Дуни жизнь потеряла для Вырина всякий
смысл. В Дуне уже в первый приезд рассказчика обнаруживаются свойства, ставящие ее
вне круга, к которому она принадлежала. И это не только ее красота, подкупавшая всех и
заставлявшая посетителей почтовой станции забывать о гневе и времени ожидания
лошадей. Счастье не уничтожает в Дуне сознания вины, которую, впрочем, признает и
Минский («Виноват перед тобою и рад просить у тебя прощения»).
В этой повести доброта всех ее героев не исключает трагедии происходящего.
Кто же виноват? Мир, разделенный сословностью, не позволяющей человеку
беспрепятственно осуществлять свои возможности, которые не заданы прямо его
социальным «местом».
В повести «Выстрел» очень много противоречий, особенно в характере главного героя
– Сильвио. Он живет «бедно и расточительно», окружает себя обществом молодых
офицеров и совершенно скрыт от окружающих, «казался русским, а носил иностранное
имя». Рассказчику Сильвио кажется воплощением зла: «Мрачная бледность, сверкающие
глаза и густой дым, выходящий изо рта, придавали ему вид настоящего дьявола». Однако
упорство, которое Сильвио обнаруживает в достижении цели, страстность его желаний и
редкая сдержанность (игра в карты, история с поручиком) побуждают в нем видеть
личность столь значительную, что самоутверждение для него кажется «клеткой».
Заключение
Это сейчас выглядит странным, но великий критик не обратил внимания на одно, как
нам кажется, решающее обстоятельство. Идиллическая помещичья жизнь в «Барышне-
крестьянке» вовсе не является сущностью повести. Хотя идиллия — нечто очевидное,
бьющее в глаза — и нужна была Пушкину. Вы спросите, для чего? Чтобы «содержание»
не мешало «форме»! При помощи этого нехитрого приема, Пушкин словно отделался от
содержания, как отделался от него анекдотом в «Графе Нулине» или «Домике в Коломне».
Именно поэтому автор вешает на стену избы станционного смотрителя картинки,
изображавшие историю блудного сына: соотнеся известный сюжет с действием повести,
читатель должен был понять оригинальность пушкинской формы. Писателя интересовали
не детали, не психология помещичьего быта или обыденной жизни. Они нужны лишь в
той степени, в какой способствуют пониманию главного — общей конструкции
«Повестей», а не каждой в отдельности.
1. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений в 19 тт. Т.VIII. М., 1995. С.581.
2. Шмид В. Проза Пушкина в поэтическом прочтении: “Повести Белкина. – СПб.,
1996.
3. Хализев В.Е., Шешунова С.В. Цикл А.С. Пушкина “Повести Белкина”. – М., 1989.
4. Маркович В.М. Пушкин и Лермонтов в истории русской литературы. – СПб., 1997.
5. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 13-ти томах. – Т.1. – М., 1953.
6. Бетеа Д., Давыдов С. Угрюмый Купидон: поэтика пародии в «Повестях
Белкина» /Современное американское пушкиноведение. - СПб.: Академический
проект, 1999.
7. Мелетинский Е.М. Историческая поэтика новеллы. - М.: Наука, 1990.
8. Комаров В.Г. О «говорящности» и «соответствии» имен в «Повестях Белкина» А.С.
Пушкина // http://www.russofile.ru/articles/article_39.php
9. Жолковский А.К. ‘Превосходительный покой’: об одном инвариантном мотиве
Пушкина // Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности:
Инварианты – Тема – Приемы – Текст. – М.: АО Издательская группа «Прогресс»,
1996.
10. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. - М.: Наука, 1977.
11. Берковский Н. О «Повестях Белкина» (Пушкин 30-х годов и вопросы народности и
реализма) //О русском реализме ХIХ века и вопросы народности литературы. – М.-
Л.: Художественная литература, 1960.
12. Купреянова Е.Н. А.С.Пушкин // История русской литературы в 4-х томах. Том. 2. –
Л.: Наука, 1981.
13. Одиноков В.Г. «И даль свободного романа…» – Новосибирск: Наука, 1983.
14. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. – Т.8. – С.59. См. также: Бочаров С.Г.
Указ. соч.
15. Иванов Вяч.Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т.3:
Сравнительное литературоведение. Всемирная литература. Стиховедение. – М.:
Языки славянской культуры, 2004.
16. Энциклопедия символов, знаков, эмблем (сост. Андреева В. И др.). – М.: Локид;
Миф, 2000.
17. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. - М.:
Просвещение, 1988.
18. Виноградов И.А. Теория новеллы /Вопросы марксистско-ленинской поэтики. - М.:
Советский писатель, 1972.
19. Евсюков В. Мифы о мироздании. - М.: Политиздат, 1986.
20. Д.Д.Благой «Творческий путь Пушкина» (1813-1826). М., 1950.
21. Бочаров С.Г. О смысле «Гробовщика» // Бочаров С.Г. О художественных мирах. –
М.: «Сов. Россия», 1985.
22. Эйхенбаум Б.М. Сквозь литературу. – Л., 1924.
23. Гершензон М. Мудрость Пушкина. – М., 1919.
24. Старыгина, Н.Н. Проблема цикла в прозе Н.С. Лескова. Автореф. Дисс. …канд.
Филол. Наук. - Л.: 1985.
25. Ляпина, Л. Циклизация в русской литературе XIX века. - Спб: 1999.
26. Орлицкий Ю.Б. Стих и проза в русской литературе. - Воронеж: 1991.
27. Фоменко, И.В. Поэтика лирического цикла. Автореф. Дисс. … канд. Филол. Наук. -
М.: 1990.
28. Сапогов, В.А. О некоторых структурных особенностях лирического цикла А.
Блока/В.А. Сапогов// Язык и стиль художественного произведения. - М.: 1966.
29. Лежнев А. Проза Пушкина. – М., 1966.
30. http://feb-web.ru/feb/pushkin/serial/vr1/vr12342-.htm