МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования

«Дальневосточный федеральный университет»
(ДВФУ)
ВОСТОЧНЫЙ ИНСТИТУТ – ШКОЛА РЕГИОНАЛЬНЫХ И МЕЖДУНАРОДНЫХ
ИССЛЕДОВАНИЙ

Кафедра Лингвистики и межкультурной коммуникации

Ефимчук Анастасия Андреевна

РУССКАЯ БЕЗЭКВИВАЛЕНТНАЯ ЛЕКСИКА КАК ЭЛЕМЕНТ

АВТОРСКОГО СТИЛЯ И ЕЕ ПЕРЕВОД НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК (НА
МАТЕРИАЛЕ РОМАНА В.О. ПЕЛЕВИНА «GENERATION “П”»)

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

по направлению 45.03.03 Фундаментальная и прикладная лингвистика,

бакалаврская программа «Фундаментальная и прикладная лингвистика
(английский и немецкий языки)»

Владивосток
2019
 Оглавление
Введение ................................................................................................................... 3
Глава 1 БЕЗЭКВИВАЛЕНТНАЯ ЛЕКСИКА КАК ЭЛЕМЕНТ
АВТОРСКОГО СТИЛЯ ........................................................................................ 5
1.1 Лингвистические особенности безэкивалентной лексики ............................... 5
1.1.1 Трудности определения понятия «безэквивалетная лексика» ...................... 5
1.1.2 Классификация безэквивалентной лексики ................................................... 7
1.1.3 Приемы передачи безэквивалентной лексики ............................................. 10
1.2. Общая характеристика авторского стиля В.О. Пелевина ............................. 12
1.2.1 Понятие авторского стиля ............................................................................. 12
1.2.2 Авторский стиль В.О. Пелевина ................................................................... 13
1.2.3 Авторский стиль В.О. Пелевина в романе «Generation “П”» ...................... 16
Выводы по главе 1 .................................................................................................. 21
Глава 2 ПЕРЕДАЧА РУССКОЙ БЕЗЭКВИВАЛЕНТНОЙ ЛЕКСИКИ НА
АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК С ЦЕЛЬЮ СОХРАНЕНИЯ АВТОРСКОГО
СТИЛЯ ................................................................................................................... 22
2.1 Анализ передачи русской безээквивалентной лексики единиц на английский
язык ......................................................................................................................... 22
2.1.1 Реалии ............................................................................................................ 22
2.1.2 Фразеологические единицы .......................................................................... 29
2.1.3 Имена собственные ....................................................................................... 35
2.1.4. Отклонения от литературной нормы ........................................................... 39
2.1.5 Каламбуры ..................................................................................................... 44
2.1.6 Сокращения ................................................................................................... 48
2.1.7 Иноязычные вкрапления ............................................................................... 49
Выводы по главе 2 .................................................................................................. 52
Заключение ........................................................................................................... 53
Список литературы.............................................................................................. 56
ПРИЛОЖЕНИЕ А ................................................................................................ 60
 Введение
В силу развития технологий и средств удалённой коммуникации люди
имеют возможность контактировать с различными культурами, каждая из
которых имеет свой индивидуальный колорит и национальное своеобразие.
Культурные особенности часто отражаются в национальном языке и редко
имеют аналоги в языке других культур. Перевод безэквивалентных единиц
требует большого мастерства переводчика, особенно при работе с
художественными произведениями, где такие единицы играют важную роль в
построении авторского стиля, и значительное искажение безэквивалетных
единиц непременно ведёт и к искажению самой авторской задумки.
Актуальность настоящего исследования объясняется интересом к
русской культуре и литературе во всем мире. В.О. Пелевин, как один из наиболее
ярких современных русских писателей, также пользуется популярностью у
зарубежных критиков и читателей – о нем пишут такие издания как «The New
York Times» и «The Guargian», он – лауреат Малой Букеровской премии и
немецкой литературной премии имени Рихарда Шёнфельда, его книги переводят
на иностранные языки. В частности, роман «Generation “П”» был переведен и
издан в США, Великобритании, Франции, Испании и Германии. Его уникальный
стиль представляет ряд сложностей для перевода, поэтому заслуживает
отдельного изучения.
Объектом настоящего исследования явились безэквивалетные
лексические единицы как элемент авторского стиля.
Предметом анализа являются приемы передачи безэквивалетной лексики
при переводе художественного текста с русского языка на английский.
Целью работы является изучение методов передачи безэквивалентной
лексики (БЭЛ) с русского на английский язык с целью сохранения авторского
стиля произведения при переводе.
Для осуществления поставленной цели были определены следующие
задачи:
– рассмотреть трудности понятия БЭЛ;
– ознакомиться с классификаций БЭЛ и методами её перевода;
3
 – определить авторский стиль В.О. Пелевина в общем;
– выделить черты авторского стиля Пелевина В.О. в романе «Generation
“П”»;
– выделить безэквивалентные единицы и классифицировать их;
– провести трансформационный анализ и выполнить подсчёты;
– сделать выводы на основе полученных данных.
Материалом исследования является произведение В.О. Пелевина
«Generation “П”» и его перевод на английский язык, выполненный
Э. Бромфилдом.
Теоретической базой данного исследования послужили работы таких
известных языковедов, как С. Влахов, С. Флорин, Л.С. Бархударов,
Е.М. Верещагин и других.
Методы исследования включают метод сплошной выборки при сборе
материала исследования, лингвистический, транформационный, описательный,
количественный и сравнительно-сопоставительный анализ.
Настоящее исследование состоит из введения, теоретической и
практической глав, заключения и списка литературы.
Во введении представлены актуальность работы, объект и предмет
исследования, его цели и задачи.
Теоретическая глава посвящена проблемам определения понятий
«авторский стиль» и «безэквивалентная лексика», классификации
безэквивалентной лексики и авторского стиля В.О. Пелевина в авторской
деятельности в целом и в романе «Generation “П”».
В практической главе представлен и классифицирован материал из
оригинала произведения, проведен трансформационный анализ, по результатам
которого были сделаны выводы о наиболее частотных приёмах передачи русской
безэквивалентной лексики на английский язык и о сохранении / искажении
авторского стиля при переводе.
В заключении отражены выводы, соответствующие поставленным
задачам исследования.

4
 Глава 1 БЕЗЭКВИВАЛЕНТНАЯ ЛЕКСИКА КАК ЭЛЕМЕНТ
АВТОРСКОГО СТИЛЯ
1.1 Лингвистические особенности безэкивалентной лексики
1.1.1 Трудности определения понятия «безэквивалетная
лексика»
В современной лингвистике существует множество различных подходов к
рассмотрению понятия «безэквивалентная лексика» (БЭЛ), однако, к
сожалению, на сегодняшний день нет однозначного определения данного
термина, посему каждый учёный, интересующийся лингвистикой и изучающий
искусство перевода, даёт собственную, наиболее полную для него дефиницию
или опирается на уже существующие. Изучением БЭЛ, её классификацией и
способами её перевода занимались многие выдающиеся лингвисты,
переводчики, филологи, языковеды, такие как В.Н Комиссаров, С. Влахов, С.
Флорин, А.О. Иванов, А.Д. Швейцер и многие другие.
Прежде чем непосредственно перейти к определению понятия
«безэквивалентная лексика», целесообразно узнать, а что есть
«эквивалентность». Рассмотрим следующие определения.
В.Н. Комиссаров под эквивалентностью понимает общность содержания,
то есть смысловую близость и различает два типа эквивалентности:
1. потенциально достижимая эквивалентность, то есть максимальная
общность содержания двух разноязычных текстов, допускаемая различиями
языков;
2. переводческая эквивалентность – реальная смысловая близость
текстов оригинала и перевода, достигаемая переводчиком в процессе перевода.
Пределом такой эквивалентности является максимально возможная
(лингвистическая) степень сохранения содержания оригинала при переводе
[Комиссаров, 2000].
Л.К. Латышев, рассуждая об эквивалентности, говорит о равенстве и
тождестве, однако добавляет, что «равенства во всех отношениях не бывает»,

5
посему определяет эквивалентность как «тождество в каком-либо отношении»
[Латышев, 2005, c. 127].
В лингвистике существует ряд следующих понятий: «неэквивалентный
перевод» и «безэквивалентная лексика». Если первый относится
непосредственно к переводу, где единица «неэквивалентный» означает
нарушающий требования эквивалентного перевода, то вторая единица
«безэквивалентный» относится к лексике любого языка и означает особый, не
имеющий тождественного, равного аналога в языке перевода, в силу разнящихся
культурно-обусловленных, грамматических и/или семантических систем ИЯ и
ПЯ. Итак, если в тексте перевода вместо исходного «совок» в значении «СССР»
мы встречаем the country, значит, вернее всего, мы имеем дело не с
неэквивалентным переводом, а с безэквивалентной лексикой.
Тогда встаёт вопрос, что есть безэквивалентная лексика, каковы причины
возникновения лексики данного типа и существует ли единая классификация
БЭЛ.
Согласно словарю лингвистических терминов Т.О. Жеребило:
безэквивалетная лексика – «лексика, не имеющая соответствий в других языках
или в других субкодах данного языка, не подлежащая переводу на другие языки»
[Жеребило, 2010, с. 47]. Однако многие языковеды не согласны с данной
формулировкой и под безэквивалентной лексикой понимают «отсутствие
аналога – “готового” максимально эквивалентного слова или словосочетания в
системе ПЯ, однако наличие других средств перевода», то есть
безэквивалентность не означает «непереводимость» или полное отсутствие
средств в ПЯ для передачи значения данной лексической единицы [Латышев,
2005, с. 128]. Л.Л. Нелюбин считает, что «БЭЛ не имеют ни полных, ни
частичных соответствий среди лексических единиц ПЯ» [Нелюбин, 2003, с. 93],
В.Н. Комиссаров же подразумевает под БЭЛ «отсутствие словарных
соответствий» [Комиссаров, 1999]. Наиболее полную дефиницию, по нашему
мнению, дают Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров: «безэквивалентная лексика –
единицы языка, которые нельзя семантизировать с помощью перевода (они не
6
имеют устойчивых соответствий в других языках, не имеют смысловых
соответствий в системе содержания, свойственных другому языку)», то есть БЭЛ
– это «слова, план содержания которых невозможно сопоставить с иноязычными
понятиями» [Верещагин, Костомаров 1990, с. 368]. На наш взгляд данное
определение является наиболее точным и полным, поскольку включает в себя не
только отсутствие эквивалента, но и причину такого отсутствия. Так или иначе,
все языковеды сходятся в одном: в наиболее ёмком понимании БЭЛ – это
лексика, не имеющая аналога в ПЯ. Однако у любого отсутствия есть своя
причина. А.Ю. Мизина к причинам появления БЭЛ относит [Мизина, 2015]:
1. отсутствие предмета или явления в языке ПЯ (реалии, научно-
технические термины);
2. отсутствие в ПЯ тождественного понятия;
3. различие лексико-семантических характеристик.
То есть на возникновение БЭЛ влияет несколько факторов, большинство
из которых культурно обусловленные, поскольку зарождаются такие факторы
именно из различия картин мира ИЯ и ПЯ.
1.1.2 Классификация безэквивалентной лексики
Под воздействием той или иной причины возникают различные типы БЭЛ,
коих на сегодняшний день выделяют десятки. Классификации БЭЛ варьируются
от учёного к учёному, посему их в современной лингвистике великое множество.
Наибольшее распространение получили классификации Л.С. Бархударова, Л.К.
Латышева, С. Флорина и С. Влахова, Е.М. Верещагина, И.О. Иванова.
Л.К. Латышев выделяет четыре основных типа БЭЛ, возникающих под
воздействием определенного фактора:
1. реалии – явления, характерные для материальной и духовной жизни
народа;
2. временные безэквиваленты – единицы, не имеющие аналога в
определенный момент времени, например, на определенном отрезке таковыми
могут оказаться научно-технические термины;

7
 3. случайные безэквиваленты – явления, возникающие в языке
вследствие иного видения мира разными культурными и этническими
сообществами;
4. структурные экзотизмы – слова или словосочетания, обусловленные
различающимися грамматическими структурами языков [Латышев, 2005].
Л.С. Бархударов, А.О. Иванов, С. Влахов и С. Флорин подходят к
классификации детальнее и выделяют более обширный спектр БЭЛ. По
Бархударову в список БЭЛ следует включать:
1. имена собственные, географические наименования, названия
учреждений, организаций, газет, пароходов и пр., не имеющие постоянных
соответствий в лексиконе другого языка. То есть, в то время как Москва, Пушкин,
«Правда» давно имеют эквиваленты в других языках, микрорайон Фирсановка,
фамилия главного героя Татарский и торты «Птичье молоко» у Пелевина В.О.
в «Generation “P”» пока не имеют полных соответствий в других языках, посему
причисляются к БЭЛ;
2. реалии (борщ, кокошник);
3. случайные лакуны – единицы, которые по не всегда очевидным
причинам отсутствуют в других языках, например, сутки, кипяток, именинник и
другие [Бархударов, 1975].
Вышеперечисленные классификации универсальны для любого языка
мира, однако существуют также классификации, характерные для определенной
культуры. Например, Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров предлагают
следующую классификацию БЭЛ, удобную для русскоговорящего этноса:
1. «демократизмы» (название условное) – слова и словосочетания,
появившиеся или восстановленные вследствие общественного переустройства
России после распада Советского Союза (в 1991 г.), а также единицы, связанные
с критикой прежней советской системы и ее пережитков: авторитарный,
застой, киллер и др;
2. советизмы – единицы, возникшие в результате Октябрьского
переворота 1917 года и нового быта: пятилетка, совхоз, комсомол и др;
8
 3. наименования предметов и явлений традиционного быта:
рассольник, блины, пододеяльник и т.д;
4. историзмы – слова и словосочетания, обозначающие предметы или
явления предшествующих исторических периодов: государь, сословие
[Верещагин, Костомаров, 1990].
Данная классификация обладает широким спектром тематического
деления БЭЛ, однако удобна только в контексте русскоговорящего сообщества.
Наиболее полными и структурно схожими классификациями являются
типологии А.О. Иванова и С. Влахова совместно с С. Флориным.
А.О. Иванов предлагает выделить следующие типы БЭЛ:
1. Референциально-безэквивалентная лексика: реалии, термины,
фразеологизмы, индивидуальные авторские неологизмы, семантические лакуны,
слова широкой семантики, употребленные в тексте в своем самом широком
значении, сложные слова различных типов, значения которых могут быть
переданы на языке перевода только путем описательного перевода или
различных трансформаций;
2. Прагматически-безэквивалетная лексика: диалекты, жаргоны, арго,
архаизмы, диалектизмы, аббревиатуры, междометия, звукоподражания,
ассоциативные лакуны;
3. Смешанная безэквивалентная лексика: имена собственные и
обращения (безэквивалентность может быть как прагматической, так и
референциальной) [Иванов, 2006].
Следующая классификация по полноте во многом перекликается с
предыдущей. Языковеды С. Флорин и С. Влахов в совместной работе
«Непереводимое в переводе» выделили одиннадцать различных типов
«непереводимого», то есть «безэквивалентного»:
1. реалии;
2. фразеологические единицы;
3. имена собственные;
4. обращения;
9
 5. звукоподражания и междометия;
6. просторечия, жаргонизмы, арго, диалект, ломаная речь;
7. иноязычные вкрапления;
8. термины;
9. каламбуры;
10. сокращения;
11. внеязыковые элементы – культурные особенности такие как жесты,
мимика и т.д. [Влахов, Флорин, 1986].
Настоящее исследование основывается на вышеназванной классификации
С. Флорина совместно с С. Влаховым, поскольку она является наиболее полной
и позволяет проанализировать БЭЛ более детально.
1.1.3 Приемы передачи безэквивалентной лексики
На сегодняшний день именитые переводчики, лингвисты, языковеды
составили немалое количество списков наиболее подходящих методов для
перевода безэквивалентной лексики. Например, Комиссаров предлагает
следующие способы адекватного перевода БЭЛ:
1. Соответствия-заимствования, например, pop-art – «поп-арт»;
2. Соответствия-кальки, например, brain drain – «утечка мозгов» или
«Юрий Долгорукий» – Yury the Long Hands;
3. Соответствия-аналоги, то есть применение контекстуальных
синонимов, например, Э. Бромфилд переводит уменьшительно-ласкательную
форму «Манька» не транскрипцией или транслитерацией, а английским
функциональным аналогом Maggie;
4. Соответствия-лексические замены, то есть широкое использование
различных переводческих трансформаций, например, генерализация при
переводе на английский «совок» как the country;
5. Описание, например, «коммуналка» – shared apartment [Комиссаров,
1990].
По мнению Л.Л. Нелюбина, перевод БЭЛ возможен только при помощи
окказиональных соответствий, и он выделяет пять способов перевода БЭЛ,
10
многие из которых также совпадают с методами, указанными авторами выше,
однако имеются и своеобразные:
1. Транслитерация или транскрибирование;
2. Калькирование;
3. Лексико-семантическая замена, которая включает конкретизацию,
генерализацию и модуляцию;
4. Переводческий комментарий;
5. Адекватная замена, которая включает в себя описательный и
антонимичный переводы и перевод при помощи компенсации [Нелюбин, 2003].
Классификация Л.К. Латышева, в свою очередь, наиболее ёмко отражает
все основные пункты:
1. Транслитерация – побуквенная передача слов или словосочетаний
одной система средствами другой системы;
2. Калькирование – замена единиц ИЯ буквальными соответствиями в
ПЯ;
3. Описательный перевод;
4. Приближенный перевод – использование аналога, семантически
схожего с единицей ИЯ [Латышев, 2005].
В большинстве своем способы перевода БЭЛ у всех языковедов совпадают,
среди них всегда транслитерация, калькирование и описательный перевод,
однако маленький процент исследователей также выделяют опущения как один
из методов перевода БЭЛ. С таким способом передачи БЭЛ соглашается
языковед Н.К. Гарбовский в своей работе по теории перевода, он говорит о том,
что для сохранения поэтики текста переводчику зачастую приходится прибегать
к сокращению информации, то есть опущениям [Гарбовский, 2004].
Таким образом, для перевода безэквивалентной лексики переводчик имеет
довольно обширный список методов, и, несмотря на всю сложность перевода
национально-своеобразной лексики, большинству переводчиков данная задача
удаётся.

11
 1.2. Общая характеристика авторского стиля В.О. Пелевина
1.2.1 Понятие авторского стиля
Авторский стиль представляет собой совокупность стилевых элементов,
характерных для определенного автора или периода его творчества. Авторскому
стилю присущи определенные приёмы словоупотребления, использования
оценочных и экспрессивных речевых средств, специфика грамматических
конструкций, организация прозаического текста, атмосфера повествования,
изложенные в тексте идеи и многое другое [Ахманова, 2007].
В.В. Виноградов определяет авторский стиль писателя как «систему
индивидуально-эстетического использования свойственных данному периоду
развития художественной литературы средств художественно-словесного
выражения, а также система эстетически-творческого подбора, осмысления и
расположения различных речевых элементов» [Виноградов, 1980, с.167].
К авторскому стилю также зачастую относят особенности культуры языка
оригинала в определенный момент времени, то есть национальное своеобразие
подлинника, таким образом, писатели, используя язык своего времени,
отбирают, комбинируют и объединяют средства словарного состава и
грамматического строя всего родного языка. Национальное своеобразие
подлинника неразрывно связано с историей общества, с историей народа, посему
текст того или иного времени может быть охарактеризован по использованию
определенных исторических реалий, которые требуют к себе особого внимание
при последующем переводе. Итак, перед переводчиком стоит сложнейшая
задача: создание адекватных образов, которые вызывали бы у читателя перевода
те же эмоции и ассоциации, что и у читателя текста подлинника [Беркнер, 2003].
Состав компонентов, которыми выражается авторский стиль, достаточно
субъективен и варьируется от одного литературоведа к другому. Однако
исследование индивидуального стиля определенного писателя непременно
связан с изучением лексики, синтаксиса, фразеологии, различных форм речи и
жанра, композиции, ритма и тона повествования, что напрямую зависит от
мировоззрения самого автора [Капкова, 2012].
12
 1.2.2 Авторский стиль В.О. Пелевина
Творчество Пелевина В.О. приходится на эпоху постмодернизма, идейно-
художественного течения, характеризующегося «сознательным отвержением
нормы, правил и ограничений, выработанных предшествующей культурной
традицией, отказом от авторитетов (в том числе авторитета модернизма) или
ироническим их переосмыслением» [Белокурова, 2005]. Ему принадлежат такие
культовые произведения, как «Чапаев и Пустота», «Generation “П”», «Омон Ра»,
«S.N.U.F.F.» и другие. В данной части нашей исследовательской работы мы
рассмотрим, в чем заключается авторский стиль Виктора Пелевина, присущий
всем его произведениям, и почему перевод Пелевина вызывает большие
трудности.
В 1992 году Пелевин публикует свой первый роман «Омон Ра». Окружение
романа строится на космических исследованиях, однако проблематика
произведения намного глубже, что роднит его с Bildungsroman (романом
воспитания) периода немецкого Просвещения. В действительности «Омон Ра»
является сатирическим произведением: аллегория на человека, запертого в
советском обществе. Особое признание В.О. Пелевин получает через четыре
года, когда выходит перевод романа на английский язык. Последующие
произведения Пелевина, начиная с общепризнанных «Жизнь насекомых» (Life
of Insects), «Чапаев и пустота» (Chapaev and Void, aka Buddha’s Little Finger),
«Generation “П”» (Homo Zapiens, aka Babylon), «Т», «S.N.U.F.F.» и вплоть до
самых последних «Batmen Apollo», «IPhuck 10», не переставали удивлять
читателей. Благодаря переводам на многие языки, В.О. Пелевин снискал
популярность не только в России, но и в Европе и северной Америке. В.О
Пелевин удостоен многочисленных наград, в числе которых также «Немецкая
литературная премия имени Рихарда Шёнфельда» за роман «Generation “П”» и
попадание в список шести современных выдающихся писателей Европы по
мнению американского еженедельника «The New Yorker» в 2000 году [Тух,
2002].

13
 Критики также отмечают, что Пелевин имеет особый успех именно за
рубежом. Так, российско-американский критик Александр Генис в статье
«Феномен Пелевина» заявляет, что «Пелевин — один из очень немногих русских
писателей, вошедших в американскую литературу не через славистскую дверь.
Так, в США его печатает издательство «New Direction», знаменитое своей
дерзостью «здесь вышли все книги Эзры Паунда». Да и американская критика
обходится с Пелевиным куда лучше отечественной. В Америке его сравнивают
не только с Булгаковым и Довлатовым, но и с автором легендарной «Уловки-22»
Джозефом Хеллером» [Генис, 2000].
Поднимаемые Пелевиным вопросы разнообразны и многогранны: от
глубоких философских проблем до массовой культуры, от политики до религии,
от компьютерных игр, телевидения и рекламы до наркотических веществ и
насилия, едва ли найдется незаинтересованный читатель.
Интересной особенностью всех произведений В.О. Пелевина является
гетеротопия, которая впоследствии порождает БЭЛ. К сожалению, в
русскоязычных исследованиях данному термину уделяют мало внимания, в то
время как в англоязычных он появляется повсеместно. Изначально данный
термин пришел в философию из медицины (от греч. heteros — «иной» и topos —
«место»), означающий «атипичную локализацию тканей или частей органов,
иначе говоря — наличность их на необычном для них месте» согласно «Большой
медицинской энциклопедии» [Петровский, 1974], однако после данный термин
перекочевал в философию с подачи Э. Геккеля и М. Фуко в значении
«…местоположения, являющиеся как бы пространствами, находящимися в связи
со всеми остальными и, однако же, противоречащими всем остальным
местоположениям» [Фуко, 2006, с. 195–196]. Классическим примером
гетеротопии является идущий навстречу новым землям корабль, путники на
котором, условно говоря, находятся и на земле (на будущих землях), и на воде,
поскольку на саму поверхность они еще не ступали. Возвращаясь к
произведениям В.О. Пелевина, мы еще раз подчеркиваем, что в иностранных
работах они считаются гетеротопными, то есть имеющими единицы,
14
расположенные не на своём каноническом месте, однако наделяющими новое
месторасположение собственным смыслом. Гетеротопия в романах Пелевина
присутствует в тематическом и языковом видах. Касательно тематического
аспекта, гетеротопия в романах, – это связь с местоположением, в котором герои
физически не находятся. Например, в романе S.N.U.F.F. колонизаторы
управляют жизнью в колонии с помощью устройств виртуального присутствия,
оставаясь физически в своей комнате. В языковом смысле гетеротопию можно
приравнять к языковым вкраплениям. В романе «Generation “П”» гетеротопия
выражена особенно четко из-за построения романа на культурах двух языков:
русского и английского; с тематической точки зрения гетеротопия в романе – это
наличие англоязычных образов в не свойственных им местах, в уголках России.
С точки зрения языка, гетеротопия – наличие единиц другой языковой системы,
которые намеренно разрушают, «иссушивают» и запутывают язык романа,
усложняют синтаксис, а слова, которые должны были появиться в определенном
месте в определенное время заменены на совершенно иные – англоязычные, что
тем самым это разрушало все предсказания и ожидания читателя. [Chernetsky,
2007]. Гетеротопия в контексте двуязычия наделяет произведения
трансметичностью (от англ. translation и mimesis), далее мы подробнее
рассмотрим данное явление, поскольку оно является ключевым в контексте
подробного исследования романа «Generation “П”».
Через все произведения Пелевина просматриваются черты
постмодернистской литературы: прослеживаются многочисленные как
обязательные, так и опциональные отсылки на события («под Кандагаром было
круче») и людей (Че Гевара, Брежнев, Ельцин), ирония, игра слов и черный
юмор. Чаще всего такие отсылки безэквивалентны. Также во всех произведениях
присутствует такое явление как «пастиш», то есть комбинирование элементов
различных произведений, например, научная фантастика и триллер («Омон Ра»),
высоко-книжный стиль и нецензурная лексика («Generation “П”»), фантастика с
детективом («IPhuck 10»), роман-антиутопия с элементами кибер-панка
(«S.N.U.F.F.») и т.д. Не лишены произведения Пелевина и метапрозы, в
15
большинстве своём исторической, поскольку Пелевин часто переносит читателя
в события прошлого, пытаясь изменить или переосмыслить его, создавая
своеобразную виртуальную историю.
Говоря об языковых особенностях авторского стиля В.О. Пелевина,
необходимо отметить приём иноязычных вкраплений, то есть использование
единиц других языковых систем, которые встречаются повсеместно в
произведениях Пелевина.
Тема большинства произведений В.О. Пелевина – Россия в XX веке. Здесь
и становление Советского Союза, и постсоветский период, тема власти и
свободы, конфликт реального и ирреального: жизнь как сон, как компьютерная
игра, как жужжание насекомых и т.д.
Сложно чётко обозначить авторский стиль Пелевина в целом, поскольку
Пелевин – автор, нарушающий и запутывающий, писатель, усложняющий и
интригующий, авторский стиль Пелевина уникален и неповторим. Стиль
Пелевина и есть постоянное нарушение правил и устоев, игра с языками и
культурами, словно жонглер, автор экспериментирует с жанрами и
направлениями, искажает и изменяет, порождая огромное количество БЭЛ и
создавая тем самым огромные трудности для переводчика, потому что в этом
случае нужно не просто переводить языковые единицы, но и адаптировать
культурные ценности для иностранной аудитории. В.О. Пелевин объединяет
несколько культур, создавая одну уникальную, переводить которую порой, по
мнению многих языковедов, невозможно.
1.2.3 Авторский стиль В.О. Пелевина в романе «Generation “П”»
Роман «Generation “П”» построен на культурных образах и определенных
концептах, которые, предполагается, возникают у читателя при встрече с тем или
иным словом-стимулом, посему текст изобилует огромным количеством
безэквивалетной лексики во всех её типах (согласно классификации С. Флорина
и С. Влахова), обусловлено это следующими особенностями авторского стиля
В.О. Пелевина.

16
 Одной из отличительных черт авторского стиля произведения «Поколение
“П”», как было упомянуто нами выше, является изобилие языковых явлений, не
свойственных системе русского языка, то есть иноязычных вкраплений, которые
присутствуют как в собственно английской форме, так и в виде транскрипций и
транслитераций.
Также текст изобилует большим количеством реалий и лиц,
соответствующих времени, заявленному в произведении, то есть 90-е гг.
Для исследуемого произведения, как и для всего творчества
В.О. Пелевина, характерно совмещение разговорного стиля, «новорусского»
сленга с «чистым» литературным языком, а иногда даже научным слогом
философского трактата [Жаринова, 2004]:
Homo homini lupus est – гласит одно крылатое выражение. Но человек
человеку даже не имиджмейкер, не дилер, не киллер и не эксклюзивный
дистрибьютор, как предполагают современные социологи. Человек человеку вау
[Пелевин, 2017, c. 135].
Поскольку произведение является постмодернистским романом, его
стилистика обусловлена орнаментальностью и интертекстуальностью. В романе
используется огромное количество рекламируемых воображаемых и
существующих в реальности продуктов: Кола, Абсолют, Парламент;
исторических лиц: Че Гевара, Б.Н. Ельцин и т.д. Также, например, находит
Пелевин и место завуалированной интертекстуальной борьбе с давним
литературоведческим оппонентом, критиком Павелом Басинским, вводя в
романе рекламу для «Гуччи», где подробно описывает, как некий литературный
обозреватель Павел Бисинский: «худенький мужичек с похмельным лицом,
украшенным усиками подковой», рассуждая, является ли Россия частью Европы,
проваливается в яму «деревенского сортира» и впоследствии тонет [Пелевин,
2017, 231].
В диалогах ярко отражен разговорный стиль, герои произведения
употребляют просторечия, нецензурную лексику в обращениях, реплики
коммуникантов просты с точки зрения грамматики, то есть не отягощены
17
причастными и деепричастными оборотами, подчинительной и сочинительной
связью.
Авторский стиль произведения «Поколение “П”» В.О. Пелевина
представляет собой смесь двух культур: русской и английской,
характеризующуюся вплетением английских единиц в русский текст, созданием
неологизмов и наличием игры слов на базе двух языков.
Большинство языковых вкраплений в романе появляются в рекламных
лозунгах, придуманных главным героем Татарским Вавиленом, происходит это
в силу задач и целей, стоящих перед протагонистом романа: адаптировать
рекламу иностранной продукции для русскоговорящей аудитории,
переосмыслить концепты известных брэндов для привлечения российского
потребительского сегмента. Не переведенные транскрипцией или
транслитерацией иноязычные вкрапления в большинстве своем снабжены
сносками, которые крайне важны и не могут быть опущены, поэтому стоит
рассматривать сноски, как важный элемент авторского стиля в романе. Сноски
не просто выполняют функцию паратекста, но и в сочетании с другими
трансметическими элементами способствуют созданию билингвальной
парадигмы, сигнализируя о гибридности языка и указывая на необходимость
перевода [Ивашкив, 2015].
Возвращаясь к сказанному раннее о смеси двух культур в романе, стоит
рассмотреть понятие «трансмезис», предлагаемое американскими языковедами.
Трансмезис (от англ. transmesis: translation – «перевод» и mimesis –
«подражание») – термин, впервые введенный профессором Томасом Биби из
Университета штата Пенсильвания и означающий наличие перевода в
художественном тексте одновременно в качестве процесса и продукта, а также
присутствие фигуры переводчика [Ивашкив, 2015]. Ключевая проблематика
романа «Generation “П”» основывается на данном явлении и показывает процесс
культурной и лингвистической адаптации, подчеркивает при этом культурную
непереводимость, ставит вопросы о связях перевода и оригинала, а также
подтверждает интертекстуальную, “игровую” и творческую природу перевода.
18
Интересно, что сам Пелевин в произведении четко очерчивает проблематику
непереводимости культур и говорит о важности адаптации при переводе:
«…сюда скоро пойдут товары с Запада. А одновременно с этим хлынет волна
рекламы. Но эту рекламу нельзя будет просто перевести с английского на
русский, потому что здесь другие… как это… cultural references… Короче,
рекламу надо будет срочно адаптировать для русского потребителя» [Пелевин,
2017, 33].
Геральд Маккауслэнд в своей работе «Viktor Olegovich Pelevin» называет
такое слияние двух языков своеобразным соревнованием [McCausland, 2004],
советский и российский критик И.Б. Роднянская подытоживает, высказываясь о
билингвизме романа следующим образом: «Да, весь текст Пелевина — волапюк.
Только не “серых переводов с английского”, как тут же добавляет Немзер, а
живого, въедливого арго. Что делать, если в очередной раз “панталоны, фрак,
жилет — всех этих слов на русском нет” 1, а вещи — просто лезут в глаза...»
[Роднянская, 1999].
Интересно, что Пелевин не просто использует иноязычные вкрапления, но
и старается обыграть их в контексте русского языка и культуры, используя не
только смысловые ассоциации, но и фонетические. Например, придумывая
рекламный лозунг для брэнда «Спрайт», главному герою приходит на ум
превосходная игра слов и их звучаний:
Пусть нету ни кола и ни двора. Спрайт. Не-кола для Николы» или «Пар
костей не ламент.
Говоря непосредственно о тематике и проблемах, затрагиваемых
Пелевиным в романе, нельзя точно выделить одну ключевую, поскольку автор
играет с читателем, и то, что, казалось, лежит на поверхности, в
действительности оказывается незначительным. Исследуя конфликты,
затронутые в «Generation “П”», можно проследить черты воспитательного
романа: критика современного потребительского общества, имитация

1
Здесь Роднянская И.Б. цитирует строчку из произведения Пушкина А.С. «Евгений Онегин».
19
реальности на основе идеи симулякров, «копий» не имеющих оригинала в
реальности («симулякр» часто используется по отношению к брэнду, поскольку
потребитель, покупая продукт определенного брэнда, покупает, прежде всего, не
материальный, физический товар, а его невещественную, словесную «копию»),
личная и национальная идентификация, важность развития технологий в
контексте крылатого выражения М. Маклюэна: «the medium is the message»
(средство информации является сообщением), то есть то, как мы передаём
информацию, уже является непосредственно информацией. Повсеместный
символизм романа интересен также с семиотической точки зрения, поскольку
энтропия, возникшая в результате распада СССР, совместно с пристрастием к
буддизму, восточному мистицизму и психотропным веществам, непременно
добавляет произведению уникальности, создавая неповторимую, совершенно
новую знакомую систему.
Все вышеизложенное говорит о важности БЭЛ в романе В.О. Пелевина в
качестве основного фундамента его авторского стиля в «Generation “П”».

20
 Выводы по главе 1
В теоретической главе настоящего исследования были рассмотрены
понятия «безэквивалентная лексика» и «авторский стиль». В качестве рабочей
дефиниции безэквивалентной лексики мы взяли определение Е.М. Верещагина и
В.Г. Костомарова, согласно которому «безэквивалентная лексика – единицы
языка, которые нельзя семантизировать с помощью перевода (они не имеют
устойчивых соответствий в других языках, не имеют смысловых соответствий в
системе содержания, свойственных другому языку)», то есть БЭЛ – это «слова,
план содержания которых невозможно сопоставить с иноязычными понятиями»
[Верещагин, Костомаров 1990, с. 368]. За основную классификацию БЭЛ для
настоящего исследования была взята классификация С. Влахова и С. Флорина, в
которой они выделяют одиннадцать категорий:
1. реалии;
2. фразеологические единицы;
3. имена собственные;
4. обращения;
5. звукоподражания и междометия;
6. просторечия, жаргонизмы, арго, диалект, ломаная речь;
7. иноязычные вкрапления;
8. термины;
9. каламбуры;
10. сокращения;
11. внеязыковые элементы.
За основное определение авторского стиля мы взяли дефиницию
О.С. Ахмановой: «Авторский стиль представляет собой совокупность стилевых
элементов, характерных для определенного автора или периода его творчества»
[Ахманова, 2007].
В данной главе мы также составили картину авторского стиля
В.О. Пелевина во всей авторской деятельности в целом и отдельно в романе
«Generation “П”», где значительную роль играют безэквивалентные единицы,
поскольку являются строительным материалом национального своеобразия
подлинника.

21
 Глава 2 ПЕРЕДАЧА РУССКОЙ БЕЗЭКВИВАЛЕНТНОЙ ЛЕКСИКИ
НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК С ЦЕЛЬЮ СОХРАНЕНИЯ АВТОРСКОГО
СТИЛЯ
2.1 Анализ передачи русской безээквивалентной лексики единиц на
английский язык
В данной главе нашего исследования мы подробно проанализируем
отобранный и классифицированный нами материал на предмет приёмов
передачи безэквивалентных единиц на английский язык с целью сохранения
авторского стиля романа. Переводчик романа на английский язык –
Э. Бромфилд. Стоит отметить, что сам В.О. Пелевин является редактором
переводов своих произведений, посему некоторые рекламные лозунги были
полностью изменены самим автором.
Для анализа было отобрано 307 безэквивалентных единиц из семи
категорий, которые являются важным строительным материалом авторского
стиля. В ходе анализа мы рассматривали приёмы, использованные автором для
передачи единиц определённой категории, и делали вывод, удалось ли сохранить
задумку автора при переводе тем или иным способом.
2.1.1 Реалии
В настоящем исследовании реалии рассматриваются как единицы,
относящиеся к группе БЭЛ, под которыми подразумеваются явления,
характерные для материальной и духовой жизни определенного народа и
отсутствующие у другого [Латышев, 2005].
В романе «Generation “П”» В.О. Пелевина нам встретилось 28 реалий,
представляющих интерес с точки зрения выражения авторского стиля.
Авторский стиль В.О. Пелевина, как было указано нами раннее, изобилует
общественно-политическими реалиями, связанными со становлением
Советского Союза и постсоветским периодом: ленинец, коммуналка, колхоз,
коммунист и другие, которые создают для переводчика определённые
трудности, поскольку они не имеют эквивалента в языке перевода, однако
играют важную роль в создании неповторимого авторского стиля.
22
 Для перевода реалий Э. Бромфилд прибегает к разным видам
трансформаций, тем не менее, при трансформационном анализе перевода мы
выявили тенденцию более частого использования определенных трансформаций
(см. Приложение А).
Самая частотная трансформация для перевода реалий – экспликация (10
реалий – 36%), затем на втором месте опущение (6 реалий – 21%), далее
метонимический перевод (2 реалии – 7%), генерализация (2 реалии – 7%),
калькирования (2 реалии – 7%), дифференциация значений (2 реалии – 7%) и
транслитерация (2 реалии – 7%), модуляция (1 реалия – 4%), компенсация (1
реалия – 4%), расширение (1 реалия – 4%). Рассмотрим следующие примеры.
Взять хотя бы само имя «Вавилен», которым Татарского наградил отец,
соединявший в своей душе веру в коммунизм и идеалы шестидесятничества. –
Take the very name ‘Babylen’, which was conferred on Tatarsky by his father, who
managed to combine in his heart a faith in communism with the ideals of the sixties
generation.
В.О. Пелевиным была использована реалия, непосредственно относящаяся
к советскому периоду и характеризующая явление, которое отсутствует в
культуре языка перевода. Перед переводчиком Э. Бромфилдом стояла непростая
задача – добиться максимально адекватного и понятного иностранным
читателям перевода, не упуская при этом важные элементы авторского стиля
В.О. Пелевина, дабы создать максимально приближенную к оригиналу картину.
Шестидесятники и шестнидесятничество – культурные явления, характерные не
только для СССР, но и для ряда других стран; данные единицы семантически
отсылают нас к определённому периоду времени – 60-е гг. XX века, но в силу
разных исторических путей определения «шестидесятники» и
«шестидесятничество» имеют разные культурно обусловленные оттенки.
Например, шестидесятники в американском видении – это поколение хиппи, для
британской культуры – поколение The Beatles, для Франции – это протестующие
леворадикальные студенты, в то время как советские шестидесятники или иначе
«дети XX съезда» – советская интеллигенция, взгляды которых были
23
сформированы после ужасов Великой Отечественной войны, сталинских
репрессий и угнетения свобод граждан, но так или иначе – это поколение,
которое верило и боролось за коммунистические идеалы. В.О. Пелевин
использует данное явление дабы вызвать у читателя определённые ассоциации,
связанные с мятежным духом и нигилистическими идеями, которые, по нашему
мнению, в той или иной степени совпадают с ассоциациями на cловосочетание-
стимул «the sixties generation», поскольку поколения 60-х гг. XX века в разных
странах при всех их культурных различиях имеют перекликающиеся феномены,
связанные с отрицанием и критикой настоящего и движением за гражданские
права и идеалы [Битов, 2005]. Э. Бромфилд при переводе явления
«шестидесятничество» использует экспликацию (описательный перевод),
заменяя морфологически сложную единицу на словосочетание, объясняющую её
значение – «the sixties generation», которое, несмотря на возможные ассоциации
с зарубежными поколенческими субкультурами, максимально близко передаёт
первоначальную идею, заложенную В.О. Пелевиным. В ином случае, при
переводе со сноской и последующим обширным определением данного явления
совместно с его характеристиками это придало бы переводу лишней тяжести,
которая отсутствует в тексте оригинала, и сблизило бы его с энциклопедическим
текстом.
Рассмотрим еще один пример.
Отец Татарского, видимо, легко мог представить себе верного ленинца.
– Tatarsky’s father clearly found it easy to imagine a faithful disciple of Lenin.

Здесь мы также наблюдаем реалию советского периода – «ленинец»,

которую переводчик передаёт с помощью описательного перевода – disciple of
Lenin. Сама единица «ленинец» образована при помощи суффикса -ец, который
помогает образовать существительное со значением «тот, кто принадлежит к
указанной в основе группе или организации». В данном примере Э. Бромфилд
эксплицирует значение единицы «ленинец» – disciple of Lenin (последователь
Ленина), которая, согласно словарю Д. Н. Ушакова, имеет значение: «Человек,
24
преданный учению Ленина, последовательно осуществляющий принципы
ленинизма в своей деятельности». Таким образом, используя экспликацию при
переводе реалий, Э. Бромфилд максимально близко передаёт семантику единицы
оригинала, при этом не перегружая текст перевода сносками. Описательный
перевод реалий романа мы также можем встретить в следующих примерах:
…отправив подругу в комнату в коммуналке. – … and dispatched Lena’s
sister to a room in a shared apartment.
… видимо, топили баню. – …evidently they were stoking up the bath-house.
Она угостила Татарского голубцами. She fed Tatarsky stuffed cabbage
leaves.
Экспликация оказалась самой частотной трансформацией при переводе
реалий на английский язык. Однако не все реалии при переводе нуждались в
последующем описании, посему лексико-семантические замены также оказались
не менее значимыми. Лексико-семантические трансформации избавили текст
перевода от лишних нагромождений и позволили сделать его максимально
лаконичным и близким к оригиналу как в лексико-семантическом аспекте, так и
в количественном. Рассмотрим несколько примеров.
Как комсомолец – коммунисту, понял? – Komsomol member to party
member, you follow?
При переводе данной реалии Э. Бромфилд использовал генерализацию.
Под генерализацией понимается замена частного общим или видового понятия
родовым. В вышеназванном примере чётко прослеживается авторский стиль
В.О. Пелевина, который характеризуется наличием реалий, связанных с
общественно-экономическим строем того времени: комсомолец и коммунист.
Реалия «коммунист» имеет значение «человек, придерживающийся идей
коммунизма», однако в переводе мы имеем словосочетание «party member»
(«член партии»), значение которого шире значения единицы оригинала.
Генерализация используется в данном примере для сохранения лаконичности и
авторского стиля романа, поскольку в исходном предложении используются два
существительных: комсомолец и коммунист, имеющие суффиксы (-ец и -ист),
25
которые означают, что человек принадлежит группе, указанной в основе
единицы. Итак, переводчик выносит значение данных суффиксов в отдельную
единицу – member, что помогает передать структуру предложения оригинала без
потери авторского стиля. Также сохранятся семантика реалии «коммунист»,
однако отражается не непосредственно в единице перевода, а во всём абзаце
через контекст.
В следующем примере переводчик также прибегнул к генерализации:
Кудрявый мужик лет сорока в подмокшем военном ватнике. – He was
dressed in a shabby padded military coat.
Здесь В.О. Пелевин использовал реалию «ватник» – стёганная ватная
куртка, которую используют в России в вооружённых силах, однако данный
предмет одежды отсутствует в культуре языка перевода, посему Э. Бромфилд
генерализировал значение единицы «ватник» до «coat». Автор в тексте
оригинала не делал упор на материал данного предмета одежды, а акцентировал
внимание на функциональную сторону данной реалии, поэтому при
генерализации данной реалии основное значение и авторский стиль были
успешно переданы на английский язык.
Среди лексико-семантических замен при переводе реалий также зачастую
встречался метонимический перевод. Рассмотрим следующий случай:
… и кокошник ложнославянской эстетики… – … and the folkcostume
image of the pseudo-Slavonic aesthetic…
Как было упомянуто нами ранее, авторский стиль В.О. Пелевина в романе
сочетает в себе несколько стилей и касается нескольких исторических периодов.
Несмотря на акцент романа на реалии советского и постсоветского периодов,
нередки также случаи использования единиц более ранних периодов, что мы
можем наблюдать в первом примере. В.О. Пелевин часто касается в романе
русской национальной идеи и русской культуры в целом, на этом построены
много рассуждений героев, однако в поиске вышеназванных ценностей героям
только и приходят на ум стереотипные символы русской народной культуры,
одним из которых и является кокошник. В данном контексте автор употребляет
26
именно эту реалию, дабы создать образ стереотипного русского национального
стиля, и при переводе её на английский язык Э. Бромфилд использует
метонимический перевод, заменяя «кокошник» – часть русского традиционного
костюма, на непосредственно «the folkcostume» – традиционный костюм.
Аналогичный переводческий приём мы встречаем и во втором примере:
… и запил холодной заваркой … – and followed it up with some cold tea…
Автор использует реалию «заварка» – крепкий отвар чая, чтобы создать
атмосферу глубоко отчуждения, одиночества и равнодушия, поскольку
неразбавленный крепкий отвар имеет горьковатый вкус, однако, к сожалению, в
английском языке отсутствует такое понятие, в результате чего переводчик
решает использовать метонимический перевод. Данный приём – это один из тех
вариантов, при котором главный акцент первоначальной единицы не теряется в
полном объеме, а также текст не отягощается пояснениями. В ином случае, текст,
который подаётся порционно телеграфным стилем, мог бы потерять свой
первоначальный темп, помогающий создать уникальную атмосферу.
Также частотны случаи применения модуляции, под которой понимается
смысловое, логическое развитие идеи, выраженной словом или
словосочетанием. При данном типе трансформации отношения между единицей
исходного языка и языка перевода чаще всего причинно-следственные.
Рассмотрим следующий пример.
И в него сначала кладут рубль из «запорожца». – And first someone driving
an old jalopy puts in a rouble.
Реалия «запорожец» очень сильна в сознании русскоговорящего общества
и вызывает определенные ассоциации, чаще всего имеющие негативную
коннотацию: «старый», «дряхлый», «разваливающийся», и именно этих
ассоциаций добивался автор оригинального текста. Поскольку перевод данной
единицы транскрипцией или транслитерацией не передал бы изначальной
задумки В.О. Пелевина и не вызвал бы нужных ассоциаций, Э. Бромфилд решает
прибегнуть к логическому домысливанию, дабы не потерять авторский стиль,
тем самым марка советских легковых автомобилей 1940 – 1990 гг. «запорожец»
27
превратилась в переводе в «an old jalopy», что подразумевает собой «старую
колымагу». Таким образом, модуляция помогла переводчику домыслить
вложенную автором идею и не потерять важные для В.О. Пелевина образы.
Интересны также реалии, которые первоначально являются аллюзиями к
произведениям русской классики, но уже стали настолько привычными в
обиходе, что даже не все представители русскоговорящего этноса могут увидеть
отсылку к произведению. Например, в романе встречается единица «вечный
вопрос», которая является прямой отсылкой к произведению Ф.М. Достоевского
«Преступление и наказание» и непосредственно к самому вопросу в
произведении: «Тварь я дрожащая или право имею». Большинство
англоговорящей аудитории не смогли бы различить аллюзию в реалии «вечный
вопрос», поэтому Э. Бромфилд прибегает к расширению, поясняя читателям
интертекст, который необходим для понимания ситуации, то есть является
обязательным. Ниже приведён данный пример.
– Вечный вопрос, -засмеялся Морковин. – ‘It’s Dostoievsky’s old eternal
question’, Morkovin said laughing.
Итак, при переводе 28 реалий в романе «Generation “П”» на английский
язык, Э. Бромфилд прибегнул к разным видам трансформаций, дабы
максимально близко передать безэкввивалентную единицу, не потеряв при этом
черты авторского стиля В.О. Пелевина.
Опираясь на полученные результаты, мы можем отметить следующую
тенденцию: реалии русской культуры передаются на английский язык в
большинстве случаев с помощью экспликации. Э. Брофилд чаще прибегал к
данной переводческой трансформации, поскольку она позволяла
минимизировать потери смыслов и наиболее точно передать авторский стиль.
Однако в ходе нашего исследования мы выявили также тенденцию
переводчика к опущению реалий. Данный приём был использован для передачи
21% реалий, среди которых такие как лермонтовский демон, в штатском,
поручик Ржевский, мундир и другие. Опускались Э. Бромфилдом как сами
единицы, так и параграфы в целом. Согласно изученному нами материалу,
28
опускались переводчиком чаще всего именно те реалии, которые содержали в
себе отсылки на исторических личностей, героев произведений русской
литературы и писателей, что потребовало бы сносок и примечаний,
осведомляющих читателя не только, кем является упомянутый герой, но и
почему на него сослался автор. Однако авторский стиль В.О. Пелевина
предполагает минимальное количество учебного и справочного материала,
посему Э. Бромфилд отходит от утяжеления текста энциклопедическими
справками, которые бы в корне изменили авторский стиль, опуская единицы, не
несущие в себе крайне важного для понимания текста значения. Таким образом,
для перевода реалий с целью сохранения авторского стиля Э. Бромфилд в
подавляющем большинстве случаев прибегает к лексико-семантическим и
комплексным трансформациям, и в ряде примеров, где любой другой приём
исказил бы авторский стиль, использует опущение.
2.1.2 Фразеологические единицы
В данном исследовании под фразеологическими единицами (ФЕ) мы будем
понимать семантически связанные сочетания слов, организованные в целостную
и неделимую структуру, смысл которой не может быть определён значениями
отдельно взятых единиц [Ярцева, 1990]. С. Влахов и С. Флорин считают, что нет
единого мнения среди учёных, что именно попадает под категорию
«фразеологические единицы», однако в работе «Непереводимое в переводе»
авторы исследуют максимально широкий спектр того, что разные языковеды
причисляют к ФЕ:
1. идиомы;
2. ФЕ пословичного типа (крылатые выражения, афоризмы,
сентенции);
3. образные (метафорические) единицы;
4. необразные (безобразные) сочетания;
5. случаи устойчивой сочетаемости.
Посему в настоящем исследовании мы опираемся на представленную
выше классификацию ФЕ [Влахов, Флорин, 1986].
29
 В романе «Generation “П”» В.О. Пелевин использует немалое количество
фразеологических единиц, которые являются неотъемлемой частью авторского
стиля. Через ФЕ автор передаёт читателям систему образов, важную для
выстраивания полноценной картины. ФЕ помогают В.О. Пелевину создать
разветвленную систему смыслов, где не все из них лежат на поверхности и
доступны неподготовленному читателю, тем не менее узнать фразеологическую
единицу и интертекст в ней намного проще русскоговорящему человеку. Перед
Э. Бромфилдом стояла нелегкая задача, во-первых, узнать ФЕ и не принять её за
переменное (свободное) словосочетание, во-вторых, разграничить устойчивые в
языке и культуре ФЕ и созданные самим автором, в-третьих, не наделить по
ошибке свободное сочетание качествами устойчивого.
В настоящем исследовании нами было отобрано 17 фразеологических
единиц, представляющих интерес для дальнейшего анализа; отобранные
фразеологические единицы представляют собой весь вышеназванный спектр от
идиом до случаев устойчивой сочетаемости. При переводе Э. Бромфилд
прибегнул к разным трансформациям, дабы как можно точнее передать единицу
на английский язык, однако некоторые переводческие трансформации
использовались чаще других (полный список в Приложении А).
Целостное преобразование при переводе использовалось в 5 случаях
(29%), калькирование (4 ФЕ – 24%), описательный перевод (3 ФЕ – 18%),
компенсация (2 ФЕ – 12%), реметафоризация (2 ФЕ – 12%), антонимический
перевод (1 ФЕ – 6%), метонимический перевод (1 ФЕ – 6%), опущение (1 ФЕ –
6%). Рассмотрим некоторые примеры.
Человек человеку вау. – Man is wow to man.
Как было упомянуто нами ранее, В.О. Пелевин – постмодернист, что имеет
прямое влияние на его авторский стиль, поскольку большинство ФЕ романа
являются отсылками, которые автор иронично обыгрывает с помощью замены
одной или нескольких единиц семантически неделимого сочетания. Однако при
это автор также сохраняет изначальное значения ФЕ, что мы можем наблюдать
в вышеприведенном примере. Здесь автором иронично обыгрывается известное
30
латинское изречение «Человек человеку волк»; данный пример прекрасно
иллюстрирует авторский стиль В.О. Пелевина, поскольку одна из основных черт
романа – совмещение несовместимого и сочетание несочетаемого. В данном
предложении это сочетание философского устойчивого выражения и
междометия разговорного языка. При переводе рассматриваемого примера, Э.
Бромфилд прибегает к калькированию, передавая единицы в их первоначальном
значении, несмотря на наличие устоявшегося аналога в английском языке «It’s
dog eat dog». Переводчик делает выбор в пользу кальки, потому как также
иронично обыграть крылатое выражение в английском не представляется
возможным, посему, дабы не терять черту авторского стиля совмещать
несколько различных стилей, переводчик сохраняет первоначальные значения
единиц.
Рассмотрим еще один случай калькирования:
Началось, – подумал Татарский, – зверюшка подъехала. – ‘Now it’s
started,’ thought Tatarsky; ‘the beastie’s here.’
Данный пример является отсылкой к такому явлению как алкогольный
делирий или белая горячка, что по звучанию напоминает слово «белочка»,
которое так и закрепилось в обиходе. В отрывке В.О. Пелевин описывает
состояние главного героя Татарского после потребления галлюциногенных
мухоморов, когда ему начали слышаться голоса в голове. Автор обыгрывает
состояние Татарского, используя авторскую ФЕ «зверюшка подъехала» имея в
виду устойчивое в культуре выражение «пришла белочка». Интересно в данном
примере то, что в тексте данное сочетание работает и как ФЕ, и как свободное
словосочетание, поскольку Татарский в состоянии алкогольной делирии
общается со зверем – Сирруфом. Перед Э. Бромфилдом стояла непростая задача
– было необходимо узнать скрытую устойчивую ФЕ в авторском сочетании и
передать её на английский язык, не теряя авторской задумки. Однако в языке
перевода отсутствует аналогичное устойчивое сочетание для явления белой
горячки, посему Э. Бромфилд использует калькирование, передавая ФЕ как
свободное словосочетание. Тем не менее, состояние главного героя мы понимаем
31
по дальнейшему контексту. Таким образом, несмотря на некоторые смещения
акцентов, основный смысл был передан, хотя и с небольшими потерями.
Калькированием передаётся также следующая ФЕ:
Тварь ли я дрожащая или право имею? – Am I a timid cowering creature
or have I got moral rights?
Это известная фраза главного героя произведения русского классика Ф.М.
Достоевского «Преступление и наказание», ставшая культовой, и на
сегодняшний день зачастую используется вне своего оригинального контекста.
Поскольку данная ФЕ также понятна читателям по значениям отдельных единиц,
переводчик также прибегает к калькированию и в дальнейшем контексте с
помощью описательного перевода поясняет аллюзию.
С помощью калькирования и метонимии передана еще одна единица:
…глядит по сторонам с таким видом, словно ему насрать на всех с
высокой колокольни. – … he looks around like he’s just shit on everyone from a
great height.
В данном примере для В.О. Пелевина был важен разговорный вульгарный
стиль. Автор описывал стереотипного бандита, поэтому он использовал русский
пренебрежительный фразеологизм «срать на кого-то с высокой колокольни»,
имеющее значение «выражать равнодушие и презрение». Э. Бромфилд
переводит данную ФЕ с помощью калькирования и метонимии, поскольку в
случае использования описательного перевода мог бы быть утерян бранный и
вульгарный оттенок данной единицы, и дабы не потерять авторский стиль
автора, переводчик оставляет прямое значение отдельных единиц, которые, так
или иначе, передают образ, задуманный В.О. Пелевиным.
При переводе многих ФЕ Э. Бромфилд также использовал
реметафоризацию, заменяя фразеологическую единицу ИЯ фразеологической
единицей ПЯ; при этом нередко лежащий в основе образ сохранялся. Рассмотрим
следующие случаи.
– У тебя что, крыша поехала? – ‘Have you totally lost your marbles, or
what?’
32
 Мне лично это всё по барабану… – Personally I couldn’t give a toss for all
this…
Оба примера содержат в себе фразеологическую единицу, характерную
для авторского стиля В.О. Пелевина, поскольку они обе являются
просторечными и характерны для разговорного языка. Э. Бромфилд, используя
реметафоризацию, сумел подобрать схожие просторечные фразеологические
единицы в английском языке, тем самым максимально близко приблизив
перевод к оригиналу.
Кроме реметафоризации Э. Бромфилд также использовал
деметафоризацию, когда в ПЯ отсутствовал близкий по смыслу
фразеологический аналог. Деметафоризацию в большинстве случаев
осуществлял переводчик с помощью таких трансформаций как целостное
преобразование и описательный перевод.
Загружают просто свинцово. – The stress is just incredible.
В русском языковом сообществе часто встречаются устойчивые
выражения и фразеологизмы, связанные с понятием “свинец”. “Наливаться
свинцом”, то есть тяжелеть, “свинцовые тучи” - тяжелые, нависшие тучи и т.д. В
английском также присутствуют такие ассоциации, однако они не настолько
распространены в языке и имеют более узкий спектр использования, особенно в
устной речи, в результате чего переводчик решает отойти от словарных статей и
использовать целостное преобразование на основе общей картины. Таким
образом, переводчик не делает текст перевода более тяжеловесным и
официальным. Английская единица, основывающаяся на аналогичной
ассоциации, “feel leaden” – чувствовать тяжесть, усталость относится к книжной
лексике, то есть встречается в разговорной речи крайне редко, исходя из чего
переводчик прибегнул к деметафоризации на основе целостного
преобразования.
Чья бы корова мычала, а твоя б молчала. – Rostoropovich could ask you
the same thing.

33
 В следующем примере в исходном тексте автором была использована
пословица, которая не имеет аналога в английском языке и не может быть
переведена дословно, поскольку является целостной по значению и лексически
неделимой. Данная пословица является разговорной и несет в себе негативный
окрас, что характерно для авторского стиля В.О. Пелевина, так как используется
в качестве призыва перестать обвинять кого-либо, обращенного к адресату,
имеющему аналогичные недостатки. Э. Бромфилд использует целостное
преобразование, сохраняя при этом оттенок надменности, передаваемый
говорящим в диалоге, применяя условную форму глагола “can”. Таким образом,
в вышеприведенном примере был использован данный метод трансформации в
силу отсутствия эквивалентной единицы в английском языке.
Аналогичным образом Э. Бромфилд при помощи деметафоризации и
экспликации передает следующие ФЕ:
Когда он трезвый, его всегда жаба душит. – When he sobers up, he gets
greedy.
… а берёшь на карандашик. – … you just jot it down.
Интересен также следующий пример:
Род приходит, и род уходит, – философски подумал Татарский, – а своя
рубашка к телу ближе – ‘One generation passeth away and another generation
cometh,’ Tatarsky thought philosophically, ‘but thou lookest out always for number
one.’
Здесь В.О. Пелевин использует русскую пословицу, означающую, что
собственное благополучие и благополучие близких людей важнее всего.
Восходит данная пословица к славянской культуре, когда рубаха была
неотъемлемой частью русского традиционного костюма и фактически считалась
второй кожей. При переводе Э. Бромфилд прибегает целостному
преобразованию и компенсации, восполняя образ традиционного и старинного с
помощью элементов древнеанглийского языка, мастерски передавая авторский
стиль. Сама пословица передана с помощью целостного преобразования, то есть
преобразования переводчика касались не просто слов и словосочетаний, а целого
34
смыслового комплекса, при этом отдельно взятые слова исходного текста
семантически не связаны с преобразованным текстом.
Итак, опираясь на полученные результаты, мы можем сделать некоторые
выводы. Для перевода ФЕ Э. Бромфилд чаще всего прибегал к целостному
преобразованию, и связано это с тем, что такая переводческая трансформация
работает именно со смысловым комплексом и помогает переосмыслить
устойчивые выражения, дабы максимально близко передать их смысл и
авторскую задумку и достичь при этом адекватного перевода.
Опущение как переводческий приём был использован крайне редко,
обуславливается это тем, что фразеологические единицы являются
строительным материалом авторского стиля, и В.О. Пелевин делает большой
акцент на данных устойчивых сочетаниях, реализуя в них главную идею,
поэтому их чрезмерное опущение могло бы привести к утрате авторского стиля.
2.1.3 Имена собственные
В рамках нашего исследования под именами собственными мы будем
понимать единицу ономастики, называющую предмет или явление, однако
согласно целям настоящего исследования, во внимание взяты только
безэквивалентные имена собственные, которые не имеют постоянных
соответствий в языке перевода. Таким образом, мы не брали во внимание имена
широко известных исторических личностей (Сталин, Ленин, Брежнев,
Цветаева, Достоевский, Крылов и другие), топонимы реально существующих
городов (Москва, Новороссийск, Днепропетровск), наименования крупных
достопримечательностей (Останкинская телебашня), а также названия крупных
иностранных брендов, имеющих оригинальные названия на латинице и не
нуждающихся в их переводе (Давидофф – Davidoff, Гранд Чероки - Grand
Cherokee, Абсолют – Absolut, Финляндия – Finlandia). Тем менее роман В.О.
Пелевина «Generation “П”» изобилует огромным количеством экзотических
имён собственных, не имеющих закреплённых в языке соответствий, поскольку
с их помощью автор достигает различных целей: передаёт отношения героев
друг к другу (Андрюша, Аркаша, Салманчик), делает текст более убедительным,
35
вводя не только широко известные реальные лица, места и торговые марки, но и
локальные, мало или вовсе незнакомые иностранному читателю (Слава Зайцев,
Курская, Садовое кольцо, Золотая Ява).
Всего нам встретилось 49 имён собственных, представляющих интерес для
последующего анализа, среди которых:
1. Имена-знаки, имена-метки, не обладающие собственным
содержанием или утратившие его, а только называющие объект (Гусейн,
Азадовский, Гиреев, СТС, Лубянки и другие);
2. Имена, обладающие определенным семантическим содержанием
(Ницшеанец, Вавилен (Василий Аксёнов + Владимир Ленин / Вавилон),
ТАМПАКО).
Большинство единиц первой группы – имена героев романа – передавались
Э. Бромфилдом на английский язык транскрибированием, дабы сохранить
звуковую оболочку оригинальных имён собственных, которая играет важную
роль в формировании национального своеобразия подлинника: Владимир
Татарский – Vladimir Tatarsky, Сергей Морковин – Sergei Morkovin, Дмитрий
Пугин – Dmitry Pugin, Владимир Ханин – Vladimir Khanin, Леонид Азадовский –
Leonid Azadovsky, Андрей Гиреев – Andrei Gireiev, Гусейн – Hussein. В силу
особенностей русского языка имена героев также представлены в нескольких
вариантах, которые чаще всего имели положительную коннотацию, поскольку
содержали в себе уменьшительно-ласкательный суффикс. Однако, к сожалению,
система английского языка не подразумевает наличие большого ассортимента
таких суффиксов, в связи с чем краткие формы имён героев были также переданы
транскрибированием самой краткой формы или преобразованием её в полную и
последующим транскрибированием полной формы: Аркаша – Arkasha,
Саламанчик – Salaman. И лишь в единственном случае касательно имён краткая
форма «Манька» была передана функциональным аналогом «Maggie», что также
является кратким вариантом имени Margaret и вызывает у иностранных
читателей ассоциации аналогичные с ассоциациями читателей оригинала.
Однако функциональный аналог также встречался для перевода смежных героев
36
сказок языка оригинала и перевода, например, персонаж сказки А.Н. Толстого
Буратино и Пиноккио К. Коллоди (Буратино – Pinoccio). В данном случае
использовался функциональный аналог, поскольку окружающий контекст был
непосредственно связан с элементами сюжета сказки, и в силу схожести
сюжетных линий и элементов, Пиноккио в данном случае у иностранного
читателя вызывает те же самые ассоциации, что и Буратино у читателей
оригинала.
В группе имён собственных, не обладающих собственным содержанием
или утративших его, также встречаются наименование марок и брендов, которые
в зависимости от функций в тексте оригинала переводятся с помощью различных
трансформаций. Рассмотрим некоторые примеры.
Тортики «Птичье молоко». – ‘Bird’s milk’ cakes.
… рекламная компания «Золотой Явы»… – Gold Yava advertising
campaign…
Телеканал СТС – Some TV channel
Два первых примера содержат названия торговых марок, и поскольку в
языке перевода товары данных марок отсутствуют, нет также и постоянного
соответствия, посему Э. Бромфлид передаёт данные единицы калькированием. В
третьем примере представлен бренд известного в России телеканала – СТС,
однако за неимением данного телеканала в стране языка перевода, Э. Бромфилд
генерализирует единицу до «some TV channel», и поскольку транслитерация или
транскрибирование также не дали бы иностранному читателю дополнительной
информации, переводчик прибегнул к генерализации. Потеря наименования
телеканала не сказалось на авторском стиле писателя, поскольку В.О. Пелевин
не акцентировал внимание на самом телеканале как таковом, а название играло
лишь собирательный образ.
Однако особую трудность для переводчика составляют имена
собственные, обладающие особым семантическим содержанием, в котором
содержится отсылка на определённые лица, предметы или явления.

37
 Например, имя протагониста романа «Вавилен», которое, по словам самого
автора, было изначально составлено из единиц «Василий Аксёнов» и «Владимир
Ильич Ленин». Поскольку по задумке автора главному герою не нравились
корни его имени, он решает обосновывать своё необычное имя схожестью со
словом «Вавилон». Таким образом, перед Э. Бромфилдом стояла сложнейшая
задача – передать имя главного героя максимально близко к задумке автора,
сохраняя как можно больше аллюзий. Итак, Вавилен Татарский в переводе
получил имя – Babylen Tatarsky, которое переводчик обосновал как слияние «the
title of Yevtushenko’s famous poem ‘Baby Yar’ and Lenin». Э. Бромфилд умело
справился с передачей всех заложенных автором идей: отсылка на известного
писателя (Аксёнов – Евтушенко), на Ленина, а также звуковая схожесть имени с
городом Вавилон (Вавилен – Babylen).
Семантически наполнено также имя одного из героев романа «Вовчик
Малой», что переводчик также не оставляет без внимания и сохраняет
«говорящее» прозвище в английском тексте, таким образом, Вовчик Малой в
переводе получает имя «Wee Vova», что соответствует заложенному автором
смыслу.
А.О. Белоконева в своем исследовании, посвященном именам
собственным в романах В.О. Пелевина отмечает, что «имена героев (в
«Generation “П”») выполняют не только номинативную функцию, они вводят
героя в социальную среду произведения. В диалогах используются различные
формы одних и тех же имён и значительное количество рефлексий относительно
их семантики. Простые имена используются для номинации периферийных
героев» [Белоконева, 2012, с. 7].
Итак, в ходе нашего исследования были получены следующие результаты
(полный список в Приложении А): транскрибирование (30 имён собственных –
61%), опущение (8 – 16%), функциональный аналог (5 – 10%), калькирование (2
– 4%), расширение (2 – 4%), редукция (1 – 2%), генерализация (1 – 2%).
Поскольку большинство имён собственных передают национальное
своеобразие путём звуковой оболочки, Э. Бромфилд прибегает к
38
транскрибированию как к наиболее частотной трансформации, что составляет
61% от всех выделенных имён собственных. Также переводчиком были опущены
16% имён собственных, большинство из которых – имена телезвёзд, певцов и
дизайнеров (Маша Распутина, Гребенщиков, группа «ДДТ»), не знакомые
иностранному читателю, и посему не способные снабдить его дополнительной
информацией.
2.1.4. Отклонения от литературной нормы
Отклонение от литературной нормы – понятие широкое; языковеды до сих
пор не пришли к единому мнению, что понимать под отклонениями от
литературной нормы. В настоящем исследовании, придерживаясь мнения
С. Влахова и С. Флорина, под отклонениями от литературной нормы мы
понимаем все случаи искажения литературного языка и речи, которые в свою
очередь могут быть:
1. коллективными: просторечия, диалектизмы, жаргонизмы, арго, сленг и
профессионализмы (лавэ, пэтэушник, морда, феня, урка и другие);
2. индивидуальными: вольности устной речи, детский язык, ломаная речь,
дефекты речи, ошибки в произношении (таварыщ, хопить вотелось поды,
пачэму).
Как было упомянуто нами выше в первой главе, роман изобилует большим
количеством диалогов между типичными представителями постсоветского
периода, следовательно, диалоги содержат немалое количество отклонений от
литературной нормы, характерные для людей периода, представленного в
романе. Большинство единиц данной категории отсутствуют в словарях и имеют
ярко выраженную коннотацию, в которой автор реализует отношения героев
друг к другу или ситуации, что создаёт большие трудности для последующего
перевода.
В романе «Generation “П”» нам встретилось 154 отклонения от
литературной нормы, среди которых около 91% коллективных и 9%
индивидуальных.

39
 Э. Бромфильд использовал большое количество различных
трансформаций (полный список в Приложении А), среди которых:
генерализация (38 отклонений – 25%), целостное преобразование (20 единиц –
13%), описательный перевод (18 единиц – 12%), дифференциация (16 единиц –
10%), калькирование (15 отклонений – 10%), опущения (13 единиц – 8%),
реметафоризация (13 единиц – 8%), расширение (10 единиц – 6%), компенсация
(4 единицы – 3%), антонимический перевод (4 отклонения – 3%),
транскрибирование (3 единицы – 2%).
Среди коллективных отклонений в тексте оригинала встречается огромное
количество негативно окрашенных единиц, относящихся к бранной лексике и
ругательствам (говнососы, выродки, мудак, гадина, чурки и другие). Переводятся
такие единицы функционально, то есть исходя из задач, которые единицы
выполняют в тексте. Тем не менее, основными приёмами их передачи на
английский язык стали дифференциация и опущение. Рассмотрим некоторые
примеры.
Но какая же гадина написала этот сценарий? – But what bad bastard could
have written this scenario?
В данном примере В.О. Пелевин вводит бранную безэквивалентную
единицу «гадина», первоначальная функция которой – экспрессивная: передать
ярко негативный окрас; Э. Бромфилд, в свою очередь, в силу отсутствия
аналогичной единицы в английском языке прибегает к дифференциации с
помощью расширения (a bad bastard), дабы наделить единицу негативностью
той же степени, что присуща оригинальной.
Дифференциацией также передается единица «чурки» в примере:
Типа как чурки из Африки, понимаешь? – Like some kind of nig-nogs out in
Africa, get it?
В данном примере интересно, что значение единицы текста оригинала вне
контекста разнится с контекстуальным. Первоначальное значение единицы вне
контекста романа: оскорбительное прозвище представителей народов Средней
Азии, однако в тексте говорится о выходцах из стран Африки, то есть единица
40
намеренно была использована не в её закрепившемся значении. Поскольку
функция использованной единицы заключается в оскорбительном наименовании
народов Африки, переводчик использует дифференциацию, оставляя только
контекстуальное значение единицы – nig-nogs (оскорбительный вариант к
«темнокожие»).
Среди коллективных отклонений от литературной нормы весомое место
занимают единицы с уменьшительно-ласкательным суффиксом (25 единиц –
16%), передача которых на английский язык вызывает определённые трудности
в связи с отсутствием аналогичных суффиксов в языковой системе языка
перевода. С помощью уменьшительно-ласкательных суффиксов В.О. Пелевин
передаёт разнообразные эмоции героев и выражает их отношения к предмету,
при этом сами единицы также в большинстве своём сохраняют своё собственное
уменьшительное или увеличительное значение (чувачок, киска, мужичок,
обращеньице и другие). В качестве основной трансформации была использована
генерализация: Э. Бромфилд генерализировал слова с уменьшительно-
ласкательным оттенком до нейтральных (квартирка – a flat). Например,
Идеальным символом представляется березка. – The ideal symbol would
seem to be the birch tree.
… все-таки выплыл на бережок. – … made it to the shore.
Однако переводчик также для перевода таких единиц нередко использовал
экспликацию (ребятишки – young kids, скверик – the small square, человечки – the
little human figures) и опущение.
При переводе сниженной лексики, жаргонизмов, слэнгизмов и
просторечий мы можем наблюдать следующую трансформационную картину:
наиболее частой трансформацией явилась генерализация, где отрицательно или
положительно окрашенная единица передаётся на английский язык нейтрально,
то есть более широко (дозняк – a dose, старуха – an old woman). Например,
Ты у меня долыбишься… – I will teach you how to smile…
Но мы ему морду краской подведём, и будет нормально. – But we’ll give him
his face a couple of licks of paint and everything’ll be just fine.
41
 В оригинальном тексте автор использует единицы с негативной
коннотацией «долыбишься» и «морда», которые Э. Бромфилд передаёт
генерализацией с потерей коннотации. По нашему мнению, генерализируя
единицы до нейтральных, переводчик теряет часть авторского стиля, поскольку
оттенок слов крайне важен для понимания читателем характеров персонажей.
Поскольку далее в тексте оттенок восполняется или в меньшей степени, или
вовсе не восполняется, мы считаем, что данный приём передачи таких единиц
без последующей компенсации коннотации способствует утрате авторского
стиля. Похожую ситуацию мы видим и в следующем примере:
Совок уже почти ничего не производит сам. - The country hardly produces
anything at all.
Герой исследуемого произведения использует в дружеском диалоге
пейоративное (выражающее неодобрение) жаргонное название Советскому
Союзу – «совок», что показывает нам отношение персонажа к упомянутому
предмету. Однако используемое автором название было бы непонятно
иностранному читателю, если бы переводчиком был использован приём
транскрипции или транслитерации, посему в переводе было применена более
общая единица «country» – «страна». Несмотря на то, что оттенок неодобрения
передается в тексте оригинала не только самой единицей, но и ситуацией в
предложении, передача негативного отношения в переводе только путём
контекста снижает степень этого отношения. Итак, то, что в оригинале было
крайне отрицательным, в переводе приобретает оттенок сожаления.
Тем не менее, Э. Бромфилд умело передаёт просторечия, основной
трансформацией для передачи которой стала компенсация. Рассмотрим
некоторые примеры.
Их фильмы смотрим, на их тачках ездим и даже хавку ихнюю едим. А
сами производим, если задуматься, только бабки… – We watch their films, ride
their wheels, even eat their fodder. And we don’t produce nothing, if you think about
it…

42
 Вышеприведенный пример интересен тем, что преобразования
реализуются не в предложении, стиль которого необходимо непосредственно
отразить. Предложение текста оригинала создает определенный образ,
накладывая соответствующие характеристики на речь персонажа, такой
характеристикой в данном случае является недопустимое грамматическое
искажение притяжательного местоимения третьего лица множественного числа
«их» на «ихний». Поскольку в английском языке нет грамматической ошибки
такого рода, переводчик использует другое распространенное грамматическое
искажение в следующем предложении – двойное отрицание «don’t produce
nothing». В данном случае компенсация также достигается за счет
антонимического перевода, поскольку утвердительная единица исходного текста
«производит только бабки» заменяется на отрицательную «don’t produce nothing»
– «ничего не производит», которая компенсирует собой особенности речи
героев.
Для передачи сниженной лексики, жаргонизмов, слэнгизмов и
просторечий Э. Бромфилд также нередко прибегал к целостному
преобразованию, где привычные для русскоговорящего человека выражения
заменялись адекватными для иностранного читателя смысловыми комплексами:
Ни фига себе, – сказал он. – ‘Well I’ll be damned’, he said.
Плюнь, – сказал он. – ‘Don’t let it bother you,’ he said.
Несмотря на то, что коллективные отклонения встречаются в тексте
намного чаще, индивидуальные отклонения играют, однако, не менее важную
роль в создании авторского стиля. В.О. Пелевин наделяет героев различными
особенностями разговорной речи: имитирует акцент и ломаную речь,
визуализирует ошибки произношения и дефекты речи. Э. Бромфилд в свою
очередь, чтобы максимально близко передать форму и семантику единиц,
прибегает к нескольким переводческим приёмам: компенсация, транслитерация
и опущение.
Для передачи ломаной речи главного героя Вавилена Татарского после
принятия галлюциногенных мухоморов Э. Бромфилд использует компенсацию,
43
восполняя утерянные элементы аграмматизма инструментами английского
языка. Данная трансформация успешно передала грамматические нарушения
наряду с семантикой, которую читатели способны извлечь по остаткам
узнаваемых форм:
Мне бы хопить вотелось поды! – ‘Li’d winker drike I watof!’
Мне бы похить дытелось вохо! – ‘Li’d dratinker wike of wit!’
Однако не все индивидуальные отклонения могут переводиться
компенсацией. Те единицы, звуковая оболочка которых важнее смысла или
смысл которых также неизвестен и читателям оригинала, передаются
Э. Бромфилдом с помощью транслитерации:
Ом мелафефон бва кха ша. – Om melafefon bva kha sha.
Э. Бромфидд также использует опущение индивидуальных отклонений,
однако, согласно нашему исследованию, опускает переводчик только те
индивидуальные отклонения, в которых имитируется грузинский акцент в
русской речи, распознать который способны только представители
русскоговорящего этноса (Ви не видылы маю трубку, таварыщ Горький? А
пачэму?).
Таким образом, Э. Бромфилд прибегал к различным видам трансформаций
исходя из функций, которые они выполняют в тексте. Тем не менее, наиболее
частыми приёмами стали генерализация и целостное преобразование. Однако
стоит отметить, что при использовании генерализации в большинстве случаев
терялась авторская задумка, и менялись характеры персонажей, поскольку
единицы, заключающие в себе различные отношения к людям, объектам или
явлениям, в тексте перевода передавались нейтральными, что порой сильно
искажало восприятие.
2.1.5 Каламбуры
«С моей точки зрения “непереводимой игры слов” не существует и не
должно существовать, за чрезвычайно редкими исключениями. Весь вопрос в
мастерстве переводчика», пишет Н.М. Любимов [Любимов, 1982]. Роман
«Generation “П”» В.О. Пелевина принадлежит постмодернистскому периоду, где
44
игра слов является неотъемлемым элементом любого произведения, поскольку
привычные читателю вещи переосмысливаются и получают новые значения,
создавая комический эффект. Под каламбурами в нашем исследовании мы
понимали «стилистический оборот речи или миниатюру, основанные на
комическом использовании одинакового звучания слов, имеющих разное
значение, или сходно звучащих слов или групп слов, либо разных значений
одного и того же слова или словосочетания» [Влахов, Флорин, 1986].
Всего в романе нам встретилось 15 единиц, все из которых являлись
намеренными каламбурами. Большинство единиц были употреблены автором в
рекламных слоганах, кои являются главной чертой романа. Стоит отметить, что
сам автор считал необходимым переработать большинство слоганов в романе
для дальнейшего перевода, дабы они были понятны иностранному читателю и
были способны донести первоначальную задумку. Сама концепция передачи
игры слов требует особого мастерства переводчика и его роли не только как
непосредственно переводящего текст, но и как творца. Рассмотрим следующий
пример, показывающий основные аспекты работы Э. Бромфилда над переводом
каламбуров романа. В тексте оригинала нам встретился следующий фрагмент:
Плакат (сюжет клипа): длинный белый лимузин на фоне Храма Христа
Спасителя. Его задняя дверца открыта, и из нее бьет свет. Из света
высовывается сандалия, почти касающаяся асфальта, и рука, лежащая на
ручке двери. Лика не видим. Только свет, машина, рука и нога.
Слоган:
ХРИСТОС СПАСИТЕЛЬ
СОЛИДНЫЙ ГОСПОДЬ
ДЛЯ СОЛИДНЫХ ГОСПОД
Вариант:
ГОСПОДЬ ДЛЯ СОЛИДНЫХ ГОСПОД
Дословный перевод для вышеназванного примера (THE REPUTABLE
LORD FOR REPUTABLE LORDS) не передал бы авторской задумки, поскольку
в русском языке в примере присутствует каламбур на основе схожести звучаний
45
единиц «Господь» и господ». Однако в переводе мы видим не только
адаптированный слоган, но и переосмысленный рекламный клип с добавлением
целого абзаца:
Poster (theme for a clip). A room in a very expensive hotel. Carrara marbletable.
A laptop computer flashes out a message: ‘Transaction confirmed’.
Near the computer we see a rolled-up hundred-dollar bill and a hotel-room Bible
in three languages. Slogan:
THE SHINING WORD FOR YOUR SHINING WORLD!
Variant: another setting — a private jet airplane, a stock exchange, a Manhattan
penthouse, a Côte d‘Azur estate, etc. Instead of the Bible we see the Saviour Himself
approaching the camera in the rays of His glory. Slogan:
A FIRST-CLASS LORD FOR YOUR HAPPY LOT!
Тем не менее, вышеназванная адаптация не являлась инициативой
Э. Бромфилда. Здесь, как объяснил В.О. Пелевин, была приложена рука самого
автора. В интервью «История России – это просто история моды» для
издательства Газета.Ru В.О. Пелевин рассказал о трудностях, с которыми он
столкнулся при переводе романа на английский и о кооперации с самим
переводчиком: «Единственное, что я делаю, – это правлю перевод, но это
стандартная практика. Правда, с английским изданием «Поколения П» я
действительно намучился. Пришлось заново придумать почти все слоганы по-
английски, потому что перевести русские было трудно. При этом часто менялся
весь кусок текста вокруг слогана. Например, «Солидный Господь для солидных
господ» переводчик предложил превратить в «The Sound Savior for the Sound
Savers» или что-то в этом роде. Мне не понравилось, потому что исчезало самое
главное. В результате я заменил рекламу Бога на рекламу Библии. Клип стал
выглядеть так: номер в роскошной гостинице, столик из мрамора, на котором
стоит включенный ноутбук с надписью “Перевод денег подтвержден” на
экране. Рядом – свернутая трубкой стодолларовая бумажка и гостиничная
Библия на трех языках, на которой только что раскатывали кокаин. Слоган:
“The shining Word for your shining world!” Это пример того, как
46
трансформируется текст в переводе, но очень трудно говорить о каких-то
принципах, на которых основаны подобные изменения. Принципов здесь нет,
только ощущения. А Эндрю Бромфилд – очень хороший переводчик» [47].
Итак, из приведенного нами примера мы видим, что к каждому каламбуру
подход особенный, тем не менее, всегда приходилось чем-то жертвовать,
содержанием или формой.
Однако, несмотря на работу самого автора романа с переводчиком,
большинство каламбуров с одобрения В.О. Пелевина опускались. Основными
приёмами передачи каламбура в романе стали опущение (53%), компенсация (4
единицы – 27%), калькирование (3 единицы – 20%); (полный список в
Приложении А).
Рассмотрим также некоторые удачные примеры использования
компенсации.
Я в горах не коз пас, а козлов. – I didn’t herd cows in the mountains, I herded
bulls. Such bulls don’t bother me anymore.
В вышеприведенном примере в предложении исходного текста содержится
ирония, основанная на игре слов, характерной для бытовых диалогов. В данном
случае слово «козёл» употреблено в двух его значениях одновременно:
парнокопытное животное, а также оскорбление, направленное на лицо мужского
пола, что очень важно сохранить в тексте перевода. Поскольку в английском
языке слово «goat» – «коза» или «козёл» не имеет аналогичного оскорбительного
обращения, переводчику приходится прибегнуть к компенсации. Достигается
компенсация в данном случае за счет дифференциации значений, то есть
лексической замены, и добавления. В первую очередь он заменяет слово,
вызывающее затруднение при передаче смысла, на форму «bull», которое в
английском языке вызывает похожие ассоциации, аналогичные русскому
значению слова «козёл». Для максимальной передачи пейоративной коннотации
формы «bull» переводчик добавляет предложение, в котором чётко очерчивает
семантическое поле, используемой им единицы. Таким образом, в тексте

47
перевода была сохранена ирония и отношение говорящего к объекту
высказывания.
Другой пример «С корабля на бля» передаётся также компенсацией,
однако с утерей звуковой схожести единицы «корабля» и «бл*» в пользу
передачи содержания – «From ship to balls».
Калькированием же с последующим транскрибированием некоторых
единиц, наоборот, передавались каламбуры, где переводчик совместно с автором
считали нужным передать именно звуковую оболочку, жертвуя содержанием.
Например,
СПРАЙТ. НЕ-КОЛА ДЛЯ НИКОЛЫ. – SPRITE. THE NYE-COLA
FOR NIKOLA.
Таким образом, из полученных результатов мы видим, что каламбуры
остаются по сей день наиболее сложными единицами для передачи на другой
язык, поскольку передать и форму, и содержание получается крайне редко, а
согласно С. Флорину и С. Влахову практически невозможно. И поскольку роман
«Generation “П”» строится именно на высмеивании культуры через комичные
рекламные слоганы, передать которые без потерь не представляется возможным,
ряд языковедов считают роман вовсе непереводимым. Тем не менее, мы видим
примеры отличного переосмысления переводчиком некоторых слоганов и
последующего перевода их путём компенсации, что доказывает нам
возможность передачи каламбуров. Посему, по нашему мнению, при опущении
Э. Бромфилдом большей части игры слов, утратилась значительная часть
авторского стиля.
2.1.6 Сокращения
Сокращения в романе встречаются не так часто, как остальные категории,
однако играют важную роль в формировании образа произведения, поскольку
большинство сокращений относятся к важным советским институтам,
упоминание которых в тексте оригинала вызывают у читателя определённые
ассоциации (КГБ, МММ, МВД и другие).

48
 Всего нам встретилось 10 сокращений, основные приёмы передачи
которых (полный список в Приложении А) – описательный перевод (5 единиц –
50%), транскрипция/транслитерация аббревиатуры (4 единицы – 40%) и
опущение (1 единица – 10%).
Описательный перевод единиц заключался в переводе полной формы
аббревиатуры:
В органы МВД и ФСК поступают звонки от анонимной
террористической организации с сообщением о заложенных взрывных
устройствах. – The Ministry of the Interior and the Federal Security Services
receive calls from an anonymous terrorist organization informing them that explosive
devices have been planted.
На уровне ЦК ВЛКСМ. – At Komsomol Central Committee level.
Ельцин уже готов – послезавтра выпишем из ЦКБ. – Yeltsin’s ready —
tomorrow we’ll discharge him from the Central Kremlin Hospital.
В то время как транскрипцией/транслитерацией передавалась сама
аббревиатура (КГБ – KGB, ГРУ – GRU).
Э. Бромфилд передавал единицы согласно функциям в тексте:
аббревиатуры, где автор подразумевал обязательное знание предмета или
явления, переводились экспликацией, а те сокращения, где содержание предмета
или явления было понятно из контекста или вовсе не играло важной роли,
переводились с помощью транскрипции/транслитерации.
2.1.7 Иноязычные вкрапления
Иноязычные вкрапления в романе «Generation “П”» представлены
англоязычными единицами и играют значительную роль в авторском стиле
В.О. Пелевина. Под иноязычными вкраплениями в настоящем исследовании мы
будем понимать «слова и выражения на чужом для подлинника языке, в
иноязычном их написании или транскрибированные без морфологических и
синтаксических изменений» [Влахов, Флорин, 1986, с. 329]. В тексте романа
англоязычные вкрапления встречаются в трех видах:
1. Собственно английская форма (identity, cultural references);
49
 2. Англоязычные заимствования в транскрибированной форме (сэйл, ноу
нэм);
3. Смешанные единицы (It's a Сон).
Само название романа на языке оригинала содержит иноязычное
вкрапление и задаёт тон всему произведению, поскольку, как было отмечено
нами ранее в теоретической главе, роман является носителем двух культур, где
англоязычные вкрапления помогают в построении трансмезиса и выполняют
функции от иронии и высмеивания чужой культуры до создания чувства
отчужденности и одиночества.
В тексте романа нам встретилось 35 иноязычных вкраплений, в группу
которых мы не включали название брендов в оригинале (Finlandia, Jeep Grand
Cherokee), наименования музыкальных групп и их песен.
Англоязычные вкрапления романа передавались Э. Бромфилдом тремя
способами (полный список в Приложении А):
1. Передача единицы в оригинальной англоязычной форме (27 единиц –
77%) без последующего выделения: разрядки, написания заглавными буквами,
курсива и т.д.
2. Компенсация (2 единицы – 6%);
3. Опущение (6 единиц – 17%).
Наиболее частотным приёмом для передачи англоязычных вкраплений
стало сохранение англоязычной формы единицы. Рассмотрим следующие
примеры.
…потому что здесь другие… как это… cultural references… – … because
the … what d’you call them … the cultural references here are different …
Message был очевиден даже идиоту. – The message was crystal clear even
to a total cretin.
В ряде случаев англоязычная форма в переводе выполняла те же функции,
что и иноязычная единица подлинника, происходило это, когда единица
оригинала оформлялась в качестве словарной статьи и сопровождалась
дефиницией. Однако в большинстве случаев англоязычные единицы
50
употреблялись для создания колорита и комичности, придания тексту
аутентичности и определённой атмосферы, что, к сожалению, было утеряно в
тексте перевода при сохранении оригинальной формы.
Тем не менее, часть единиц Э. Бромфилд мастерски передал с помощью
компенсации:
PARLIAMENT – THE UNЯВА – PARLIAMENT – THE NYE-YAVA
В вышеназванном примере Э. Бромфилд с помощью компенсации создал
зеркальную единицу, переводя англоязычный префикс «un» текста подлинника
на русский язык и передавая его транскрибированием, что сохраняет авторскую
задумку.
Итак, полученные результаты показали, что переводчик имеет тенденцию
сохранять оригинальную форму англоязычных вкраплений и вовсе опускать их,
что, по нашему мнению, значительно искажает авторскую задумку В.О.
Пелевина.

51
 Выводы по главе 2
В настоящем исследовании нами было проанализировано 307
безэквивалентных единиц, которые были классифицированы по следующим
категориям:
1. Отклонения от литературной нормы – 154 единицы;
2. Имена собственные – 49 единиц;
3. Иноязычные вкрапления – 34 единицы;
4. Реалии – 28 единиц;
5. Фразеологические единицы – 17 единиц;
6. Каламбуры – 15 единиц;
7. Сокращения – 10 единиц.
Каждая категория имела свою картину наиболее и наименее частых
приёмов перевода, поскольку каждый тип безэквивалентной лексики нуждался в
собственном подходе, дабы переводчик мог сохранить авторский стиль В.О.
Пелевина в тексте перевода.
Тем не менее, проанализировав полученные данные, мы заметили
тенденцию использования ряда приёмов для большинства категорий. Таким
образом, наиболее частотными приёмами перевода для всех БЭЛ в романе
«Generation “П”» стали:
1. Опущение – 16% от общего числа;
2. Генерализация – 13%;
3. Транскрибирование – 12%
4. Экспликация – 10%.
Среди наиболее частотных приёмов мы находим опущение, в результате
чего важные единицы авторского стиля не переводились вовсе, что
свидетельствует о значительном искажении авторской задумки. Это также
доказывает частое использование генерализации при нейтральной передаче
положительно и негативно окрашенных единиц.

52
 Заключение
Вопрос о приёмах и методах перевода безэвивалентной лексики по сей
день остается дискуссионным, связывается это не только с различными
взглядами языковедов на само понятие безэквивалентной лексики, и что к ней
можно относить, но и с обилием факторов и нюансов, которые влияют на
решение использовать тот или иной приём передачи. Особую сложность, однако,
составляет перевод безэквивалентных единиц в художественном произведении,
поскольку именно они являются строительным материалом авторского стиля и
национального своеобразия подлинника.
В настоящем исследовании мы смогли достичь поставленной цели,
заключающейся в изучении приёмов передачи русской безэквивалентной
лексики на английский язык с целью сохранения авторского стиля В.О. Пелевина
в романе «Generation “П”». Для достижения цели мы рассмотрели трудности
понятия БЭЛ, связанные с различными взглядами языковедов и вывели рабочую
дефиницию по В.М. Верещагину и Е.Г. Костомарову, которая включает в себя не
только отсутствие эквивалента, но и причину такого отсутствия:
«безэквивалентная лексика – единицы языка, которые нельзя семантизировать с
помощью перевода (они не имеют устойчивых соответствий в других языках, не
имеют смысловых соответствий в системе содержания, свойственных другому
языку», то есть БЭЛ – это «слова, план содержания которых невозможно
сопоставить с иноязычными понятиями» [Верещагин, Костомаров 1990, с. 368].
В ходе исследования мы ознакомились с различными классификациями
БЭЛ, но в качестве основной выбрали классификацию С. Влахова и С. Флорина,
поскольку данная типология помогла нам охватить большой спектр БЭЛ и
провести анализ более детально.
В первой главе мы также рассмотрели теоретические аспекты методов и
приёмов перевода БЭЛ, среди которых всегда следующие: транслитерация или
транскрибирование, калькирование, лексико-семантическая замена,
экспликация, антонимический перевод и компенсация.

53
 За основное определение авторского стиля мы взяли дефиницию
О.С. Ахмановой, которая ёмко и лаконично отражает все главные аспекты:
«Авторский стиль представляет собой совокупность стилевых элементов,
характерных для определенного автора или периода его творчества» [Ахманова,
2007].
В настоящем исследовании мы выделили черты авторского стиля
В.О. Пелевина во всей авторской деятельности и в романе «Generation “П”».
Среди черт авторского стиля В.О. Пелевина важную часть составляет БЭЛ,
отражающая национальное своеобразие подлинника.
В практической части нами были выделены безэквивалентные единицы и
классифицированы по типологии С. Влахова и С. Флорина. Наиболее частые
категории БЭЛ в романе: отклонения от литературной нормы (154 единицы),
имена собственные (49 единиц), иноязычные вкрапления (34 единицы), реалии
(28 единиц), фразеологические единицы (17 единиц), каламбуры (15 единиц),
сокращения (10 единиц).
Для каждой из категорий БЭЛ выделили наиболее частотные приёмы
передачи:
1. Отклонения от литературной нормы: генерализация и целостное
преобразование;
2. Имена собственные: транскрибирование и опущение;
3. Иноязычные вкрапления: передача англоязычной формой и
компенсация ;
4. Реалии: экспликация и опущение;
5. Фразеологические единицы: целостное преобразование и
калькирование;
6. Каламбуры: опущение и компенсация;
7. Сокращения: транслитерация и экспликация.
По результатам подсчётов использованных Э. Бромфилдом приёмов для
передачи русской БЭЛ на английский язык, мы получили общую картину

54
наиболее частотных приёмов, среди которых опущение (16%), генерализация
(13%), транскрибирование (12%), экспликация (10%).
Полученные результаты показали нам тенденцию к опущению
безэквивалентных единиц, что значительно сказалось на передаче авторского
стиля романа. Роман основан на смешении культур двух языков: английского и
русского, безэквивалентные единицы произведения отражают национальное
своеобразие подлинника и являются главными инструментами воплощения
авторской задумки, посему при опущении данных безэквивалентных единиц,
текст перевода претерпевает значительные изменения и искажает авторский
стиль подлинника.
Об искажении авторского стиля также свидетельствует преобладание
генерализации в качестве одного из главных приёмов передачи БЭЛ. Поскольку,
как мы отмечали ранее, Э. Бромфилд генерализирует положительно или
отрицательно окрашенные единицы до нейтральных, все единицы вроде
«бабушка», «бабуля», «старушка», «старуха» и «бабка» в тексте перевода
передаются нейтральной единицей «an old lady», что также лишает читателя
текста перевода важных смысловых моментов, а следовательно и части
авторской задумки.
Таким образом, исходя из результатов полученного исследования, мы
считаем, что роман необходимо перевести повторно, поскольку авторский стиль
был значительно искажен из-за повсеместных опущений. В ходе анализа мы
встретили ряд удачных приёмов передачи БЭЛ переводчиком, что говорит о
возможности их передачи на английский язык без искажения задумки автора.

55
 Список литературы
1. Алексеева, И.С. Введение в переводоведение : учеб. пособие для
студ.филол. и лингв. высш. учеб. заведений / И.С. Алексеева. – СПб.:
Филологический факультет СПбГУ; М.: Академия, 2004. – 352 с.
2. Алимов, В.В. Теория перевода: пособие для лингвистов-
переводчиков : учеб. пособие / В.В. Алимов. – 2-е изд. – М.: ЛЕНАНД, 2015. –
240 с.
3. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова.
– М.: Советская энциклопедия, 1966. – 608 с.
4. Бeлoкypoвa, C.П. Cлoвapь литepaтypoвeдчecкиx тepминoв / С.П.
Белокурова. – CПб., 2005. – 314 с.
5. Бархударов, Л.С. Язык и перевод / Л.С. Бархударов. – М.:
Международные отношения, 1975. – 145 с.
6. Белоконева, А.О. Антропонимы в постмодернистском тексте:
структурные и функциональные типы (на материале произведений В.О.
Пелевина) / А.О. Белоконева // Вестник Томского государственного
университета. – №360. 2012. – С. 7 – 10.
7. Битов, А.Г. О пустом столе: Из цикла устных эссе / А. Г. Битов //
ОКТЯБРЬ. – №3. 2005. – С. 133-137.
8. Вайсбурд, М.Л. Реалии как элемент страноведения / М.Л. Вайсбурд
// Русский язык за рубежом. – № 3. – 1972. – С. 98-100.
9. Валгина, Н.С, Современный русский язык: Учебник / Д.Э Розенталь,
Фомина М.И; Под редакцией Н.С. Валгиной. – 6-е изд., перераб. и доп. – М.:
Логос, 2002. – 528 с.
10. Верещагин, Е.М. Язык и культура: Лингвострановедение в
преподавании русского языка как иностранного / Е.М. Верещагин, В.Г.
Костомаров. – 4-е изд. – М.: Русский язык, 1990. – 431 с.
11. Виноградов, В.В. О языке художественной прозы : Избр. тр. / В.В.
Виноградов; [послесл. А.П. Чудакова; коммент. Е.В. Душечкиной и др.]. – М.:
Наука, 1980. – 360 с.
56
 12. Виноградов, В.С. Введение в переводоведение (общие и лексические
вопросы) / В.С. Виноградов. – М.: Издательство института общего среднего
образования РАО, 2001. – 224 с.
13. Виссон, Л. Синхронный перевод с русского на английский / Л.
Виссон. – М.: Валент, 1999. – 198 с.
14. Влахов, С.И. Непереводимое в переводе / С.И. Влахов, С.П. Флорин.
– М.: Международные отношения, 1980. – 343 с.
15. Гарбовский, Н.К. Теория перевода / Н.К. Гарбовский. – М.: Изд-во
Моск. ун-та., 2004. – 544 с.
16. Жаринова, О.В. Поэтико-философский аспект произведений
Виктора Пелевина «Омон Ра» и «Generation П»: дис. … канд. филол. наук / О.В.
Жаринова. – Тамбов, 2004. – 167 с.
17. Жеребило, Т.В. Словарь лингвистических терминов / Т.В. Жеребило.
– 5-е изд., испр-е и дополн. – Назрань: Пилигрим, 2010. – 486 с.
18. Зимина, Н.Ю. Билингвизм как один из признаков орнаментальности
идиостиля В. Пелевина / Н.Ю. Зимина. – Краснодар, 2010. – 124 с.
19. Иванов, А.О. Безэквивалентная лексика / А.О. Иванов. – СПб.:
Типография издательства СПбГУ, 2006. – 200 с.
20. Комиссаров, В.Н. Общая теория перевода. Проблемы
переводоведении в освещении зарубежных ученых: учебное пособие / В.Н.
Комиссаров. – М.: ЧеРо, 1999. – 134 с.
21. Комиссаров, В.Н. Современное переводоведение: курс лекций / В.Н.
Комиссаров. – М.: ЭТС, 2000. – 263 с.
22. Латышев, Л.К. Курс перевода: эквивалентность перевода и способы
ее достижения / Л.К. Латышев. – М.: Международные отношения, 1981. – 248 с.
23. Латышев, Л.К. Технология перевода: учеб. пособие для студ. лингв,
вузов и фак. / Л.К. Латышев. – М.: Издательский центра «Академия», 2005. – 320
с
24. Левицкая, Т.Р. Теория и практика перевода с английского языка на
русский / Т.Р. Левицкая, А.М. Фитерман. – М., 1976. –185 с.
57
 25. Матвеева, И. Поэтический метод Пелевина / И. Матвеева, А.
Гулидов. – Шуя, 2006. – т. 2. – 184 с.
26. Нелюбин, Л.Л. Толковый переводоведческий словарь / Л.Л.
Нелюбин. – М.: Флинта: Наука, 2003. – 259 с.
27. Ожегов, С.И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов. 11-е изд. – М.:
Русский язык, 1975. – 846 с.
28. Папикян, А.А. Реалия как объект переводческой деятельности / А. А.
Пяпикян. – Новосибирск, 2013. –147 с.
29. Пелевин, В.О. Generation «П» / В.О. Пелевин. – М.: АСТ, 2017. – 352
с.
30. Похлебкин, В.В. Словарь международной символики и эмблематики
/ В.В. Похлебкин. – М., 2006. – 201 с.
31. Прошина, З.Г. Теория перевода (с английского языка на русский и с
русского языка на английский) : уч. на англ. яз. / З.Г. Прошина. – 3-е изд.,
перераб. – Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. – 276 с.
32. Рецкер, Я.И. Теория перевода и переводческая практика / Я. И.
Рецкер. – М., 1974. – 137 с.
33. Роднянская, И.Б. Этот мир придуман не нами / И.Б. Роднянская. –//
Новый мир. №8. 1999.
34. Россельс, В. Перевод и национальное своеобразие подлинника / В.
Россельс // Вопросы художественного перевода: сб. статей. – М., 1955. – С. 169–
172.
35. Соболев, Л.Н. О переводе образа образом / Л.Н. Соболев. – M.: Изд.
лит. на иностр. яз., 1955. – 290 с.
36. Супрун, А.Е. Экзотическая лексика / А.Е. Супрун // Филологические
науки. – №2. 1958. – С. 50-54.
37. Томахин, Г.Д. Реалии – американизмы: Пособие по страноведению:
уч. пособие для институтов и факультутов иностранных языков / Г.Д. Томахин.
– М.: Высш. шк., 1988. – 123 с.

58
 38. Тух, Б.И. Первая десятка современной русской литературы / Б.И.
Тух. – M.: Оникс 21 век, 2002. – 380 с.
39. Фомина, М.И. Современный русский язык, лексикология / М.И.
Фомина. – М.: Высшая школа. 1983. – 97 с.
40. Фуко, М. Другие пространства / М. Фуко // Интеллектуалы и власть.
– М.: Праксис, 2006. – С. 191–204.
41. Швейцер, А.Д. Перевод и лингвистика: газетно-информационный и
военно-публицистический перевод / А.Д. Швейцер. – М.: Воениздат, 1973. – 280
с.
42. Ярцева, В.Н. Лингвистический энциклопедический словарь / В.Н.
Ярцева. – М.: Советская энциклопедия, 1990. – 688 с.
43. Chernetsky, Vitaly. Mapping Postcommunist Cultures: Russia and
Ukraine in the Context of Globalization / Vitaly Chernetsky. – Montreal, McGill-
Queen's University Press, 2007. – 361 p.
44. Ivashkiv, Roman. Transmesis in Slavic Literary Postmodernism:
Understanding Translation through Fiction / Roman Ivashkiv. – Department of Modern
Languages and Cultural Studies University of Alberta, 2015. – 313 p.
45. McCausland, Gerald. Viktor Olegovich Pelevin / Gerald McCausland. –
Russian Writers, 1980. – 219 p.
Электронные ресурсы
46. История России – это просто история моды [Электронный ресурс] –
Режим доступа: https://www.gazeta.ru/2003/09/02/viktorpelevi.shtml (дата
обращения: 15.05.2019)

59
 ПРИЛОЖЕНИЕ А
Количественный анализ переводческих трансформаций

– Приёмы передачи реалий на английский язык

Компенсация Расширение
Модуляция 3% 3%
Транслитерация 3%
7%
Дифференциация
значений Описательный
7% перевод
35%

Калькирование
7%

Генерализация
7%

Опущение
21%

Метонимический
перевод
7%

– Приёмы передачи фразеологических единиц на английский язык

Метонимический Опущение
перевод 5%
5%
Антонимический
перевод Целостное
5% преобразование
26%
Реметафоризация
11%

Компенсация
11%
Калькирование
21%
Описательный
перевод
16%

60
– Приёмы передачи имён собственных на английский язык
Расширение Генерализация
4% Редукция 2%
2%
Калькирование
4%
Функциональный
аналог
10%

Опущение Транскрибирование
17% 61%

– Приёмы передачи отклонений от литературных норм на английский язык

Антонимический
перевод
3% Целостное Описательный
Расширение преобразование перевод
6% 13% 12% Опущение
Компенсация 8%
3%
Реметафоризация
8%
Дифференциация
значений
10%

Генерализация
Калькирование
25%
10%

Транскрибирование
2%

61
– Приёмы передачи каламбуров на английский язык

Калькирование
20% Компенсация
27%

Опущение
53%

– Приёмы передачи сокращений на английский язык

Экспликация
38%
Транскрипция/Тран
слитерация
50%

Опущение
12%

62
– Приёмы передачи иноязычных вкраплений на английский язык

Компенсация
6%

Опущение
17%

Передача
англоязычной
формой
77%

63
 МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования
«Дальневосточный федеральный университет»
(ДВФУ)

ВОСТОЧНЫЙ ИНСТИТУТ - ШКОЛА РЕГИОНАЛЬНЫХ И

МЕЖДУНАРОДНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

кафедра Лингвистики и межкультурной коммуникации

ОТЗЫВ РУКОВОДИТЕЛЯ ВКР

на выпускную квалификационную работу студента (ки)
____________________________Ефимчук Анастасии Андреевны_____________________________
(фамилия, имя, отчество)
специальность (направление) 45.03.03 «Фундаментальная и прикладная лингвистика»,
бакалаврский профиль «Фундаментальная и прикладная лингвистика (английский и немецкий
языки)»______________________________________________________________________________
группа __Б5410 ан____
Руководитель ВКР __к. филол. н., ст. преподаватель Екатерина Викторовна Бондарева __________
(ученая степень, ученое звание, и.о.фамилия)
На тему __«Русская безэквивалентная лексика как элемент авторского стиля и ее перевод на
английский язык (на материале романа В.О.Пелевина «Generation “П”»)________________________
Дата защиты ВКР «_8_» ___июля_____ 2019 г.
Оригинальность текста ВКР составляет ______________%.
Работа Ефимчук А.А. посвящена анализу особенностей перевода на английский язык русской
безэквивалентной лексики, являющейся важной частью авторского стиля В.О. Пелевина, на
материале его романа «Generation “П”». Творчество В.О. Пелевина представляет собой уникальный
образец современной русской литературы за счет его особенного стиля, сочетающего различные
течения и формы, поднимающего острые проблемы современности и высмеивающего отдельные
социальные феномены. Он очень вольно обходится с языком, создавая авторские окказионализмы,
используя разнообразные стилистические приемы, которые представляют особую сложность для
перевода. Рассмотрение проблем перевода безэквивалентной лексики, составляющей основу
авторского стиля В.О. Пелевина формы, представляется актуальным в виду популярности его
произведений за рубежом, а значит, существующей потребности в качественном переводе. К
сожалению, версий перевода его работ не так много, и не все из них можно считать успешными.
Так, роман «Generation “П”» существует в единственном переводе на английский язык,
выполненном Э. Бромфилдом, и этот перевод часто подвергается критике за множественные
упущения, связанные как раз с переводом безэквивалетной лексики, отражающей русскую культуру
и стиль автора. По итогам проделанной работы можно заключить, что результат соответствует
поставленной перед выпускником задаче.
В теоретической главе анализируются различные подходы к определению безэквивалентной
лексики, существующие классификации и подходы к способам ее передачи на иностранный язык.
Также изучено понятие авторского стиля и, конкретно, стиля В.О. Пелевина с литературоведческой
и лингвистической сторон, что важно для выполнения практической части исследования. Во второй
(практической) главе автор представляет подробный анализ способов перевода безэквивалентной
лексики, подкрепляя его примерами и количественными данными. Особо стоит отметить
мастерство автора в совмещении собственно трансформационного анализа примеров с
культурологическим, а также литературоведческим. Культурологический анализ автора
представляет значимость той или иной единицы в русской действительности, обоснование ее
принадлежности к безэквивалентной лексике и трудность ее передачи в английском языке из-за
разницы культурного фона рецепиентов. Литературоведческий же компонент анализа представлен
объяснением того, как тот или иной элемент важен в контексте авторского стиля В.О. Пелевина, и
заключением об успешности или неуспешности переводческого отражения элементов для
сохранения авторского стиля. Такая аналитическая комбинация позволяет автору провести
глубокий анализ отобранного материала в полном соответствии с исходной целью всей работы.
Кроме того, в исследовании представлены количественные выводы и отражены тенденции в
переводе безэквивалентной лексики, что подкрепляется графиками и
К минусам работы можно отнести затянутую манеру изложения, которая особенно характерна
для практической главы. Возможно, при более лаконичном изложении умозаключения автора
выглядели бы более выигрышно и понятно для восприятия. Однако данное замечание не снижает
общего положительного впечатления от всей работы.
В целом, данная выпускная квалификационная работа соответствует всем предъявляемым
требованиям и заслуживает оценки «отлично».