Великое обращение Арминия

2018-03-30 06:03:59 Геннадий Гололоб

Великое обращение Якоба Арминия

Гололоб Г.А.
Имя этого выдающегося христианина сегодня имеет различные до противоположности оценки:
одни его категорично проклинают, другие сочувственно жалеют, а третьи беззаветно почитают.
Одни измышляют о нем легенды, чтобы его опорочить, другие стараются его не замечать или
преуменьшить его значение, а третьи всеми силами пытаются защитить его честь от ложных
обвинений и беспочвенных упреков. Но неоспоримым остается тот факт, что этот незаурядный
богослов нашел в себе мужество отказаться от своих прошлых заблуждений и перейти на сторону
тех людей, чьи убеждения он был обязан формально опровергнуть.
История знает многие переходы в «другую веру», но этот является самым впечатлительным,
поскольку, по сути, явился кардинальным обращением от тьмы к свету: ему пришлось полностью
оставить свои прежние убеждения. И здесь, к Арминию, как к никому другому, подходят следующие
слова современного российского поэта Евгения Евтушенко:
«Есть в нерешительности сила,
Когда по ложному пути,
Вперед на ложные светила,
Ты не решаешься идти».
Как ни считал он себя правым, но, как только луч истины коснулся его глаз, он тут же склонил свои
колени перед ее величием и пожелал лучше принять кличку слепого, чем отречься от своего
нового видения.
Голландскому богослову Якобу Арминию (1560-1609) пришлось жить и отстаивать свои убеждения
в тяжелое время, когда костры с горящими на них еретиками стали пылать не только на
католических, но и на протестантских землях. Однако он не побоялся ложного обвинения в
исповедании «католической ереси» и выступил против господствовавшего тогда в его стране
кальвинистского представления о спасении, изложенного в Бельгийском исповедании веры.
Последнее он объявил двусмысленным, неопределенным и потому подлежащим уточнению.
К сожалению, его мужественный призыв был услышан не всеми и не сразу. Напротив, его учение
было осуждено в 1618 году Дортским синодом Голландской реформатской церкви, хотя это
осуждение было осуществлено с позорным попранием элементарных прав подсудимых. И лишь со
временем значение его учения нашло свое признание в среде различных протестантских
конфессий (Высокая Англиканская церковь, меннониты, «общие» баптисты, методисты, баптисты
свободной воли, Армия спасения, Церковь Христа, американские пресвитериане,
конгрегационалисты, адвентисты, пятидесятники и т.д.).
В настоящей статье мы хотим осветить те события из жизни Арминия и те элементы его учения,
которые в силу различных причин подверглись недопустимому переосмысливанию, что исказило до
неузнаваемости его подлинный облик как богослова, в частности, и христианина, в целом. Сделать
это требует от нас христианская совесть, не позволяющая нам оставить без внимания те моменты
из жизни и учения Арминия, которые являются спорными в наше время.
Жизнь Арминия
Якоб Арминий (он же Якоб Гармензен) родился 10 октября 1560 года в городе Удеватере (Южная
Голландия). Рано лишившись отца, ему пришлось пережить все трудности, которые переживала
любая многодетная семья. Когда ему еще не исполнилось пятнадцати лет, на их город напали
испанские войска, в результате чего погибли его мать и другие члены семьи: он остался лишь со
старшей сестрой. Таким образом испанцы убили не всю семью Арминия – частое ошибочное
обобщение! Окончив школу в Утрехте, куда его оформил, кстати, католический священник, Теодор
Эмилий, Арминий был отправлен на изучение теологии в Лейденский университет по ходатайству
друзей (прежде всего, выдающегося профессора этого университета Рудольфа Снэлла).
Арминий учился в Лейдене с 1576 по 1582 годы. Его преподавателями были Ламберт Данау,
Йоханн Ван ден Дрише, Гийом Фьюгрей и Иоганн Кольманн, которые исповедовали т.н.
«инфралапсарианские» убеждения, согласно которым Бог не предопределял зло во вселенной, а
лишь допустил его существование. Так, Кольманн верил сам и учил своих студентов тому, что
классический или «супралапсарианский» кальвинизм превращает Бога в тирана и палача. Другим
его преподавателем был Иоганн Ван ден Дрише, ставший в 1572 году профессором восточных
языков в Оксфорде. Как знатоку иврита и еврейских древностей, в 1600 году ему было поручено
написать книгу о трудных отрывках Ветхого Завета; но эта работа была опубликована только после
его смерти (1616). Будучи другом Якоба Арминия, он был обвинен кальвинистами в предвзятости
при исполнении этой задачи, так что последние шестнадцать лет его жизни прошли в арминианско-
кальвинистском противостоянии.
Под влиянием этих людей Арминий воспринял семена, которым впоследствии суждено было
вырасти в альтернативу доминирующему реформатскому богословию Джона Кальвина. Тот факт,
что Арминий учился у Теодора Беза в Женеве в 1582 году, не может служить доказательством
тому, что Арминий был «супралапсарианином», верящим в абсолютное предопределение Богом
всего, включая и зло. Об этом не может свидетельствовать даже позитивная характеристика
самого Беза, поскольку Арминий тогда еще не высказывал своих убеждений публичным образом.
Напомним читателям о том, что Беза в ответ на запрос властей Амстердама по поводу Арминия
писал: «С того времени, как Арминий вернулся к нам из Базеля, его жизнь и обучение настолько
похвальны, что мы возлагаем на него величайшие надежды во всех отношениях, если он будет
упорно следовать в том же направлении». Заметим оговорку Беза: «если он будет… следовать в
том же направлении».
По крайней мере, у Арминия времени его обучения в Женеве не было той убежденности, чтобы
эти взгляды следовало непременно выложить на общее обозрение. Таким образом мы отвергаем
первое заблуждение относительно причастности Арминия к «супралапсарианскому» богословию,
которое тогда не имело статуса общепризнанного даже среди кальвинистов (сам Кальвин говорил
на эту тему двусмысленно). В это время Арминий мог быть только «инфралапсарианином», а
оценка Беза относилась лишь к его академическим успехам. Мало того, во время его учебы в
Женеве у него имелись определенные трения с Теодором Беза, вызванные, правда, отличием
философского плана, а также отношением к государству. Кроме того, в это время Арминий тесно
общался с оппозиционным профессором Шарлем Перро, выступавшим за терпимость в
богословских вопросах. Наконец, в Женеве Арминий подружился на всю жизнь со своим
сверстником Иоганном Утенбогартом (1557-1644), который оказал большое влияние на его
становление как богослова.
Следующее предубеждение относительно Арминия разоблачают сами кальвинисты. Так, в своей
статье «Кем был Яков Арминий?» Роберт Годфри признается в недобросовестности своих коллег:
«Перед возвращением в Амстердам, Арминий предпринимает путешествие в Италию, дабы
осмотреть местные достопримечательности. Факт этого путешествия позднее использовался
кальвинистами в качестве обвинения Арминия в симпатиях к католицизму. Но эти обвинения
беспочвенны и несправедливы» (см. http://www.reformed.org.ua/2/411/Godfrey).
В 1588 году Арминий принимает рукоположение и становится пастором в Амстердаме. В 1590 году
он женится на Елизавете Риель, дочери важного члена правительства. Но между этими событиями
с ним произошло «великое обращение», которое, правда, в разных биографиях Арминия
описывается по-разному. Можно услышать мнение о том, что Арминий изменил свое понимание
доктрины спасения во время прохождения диспута либо с самим Коорнхертом, либо с двумя его
сторонниками. Ему действительно было предложено подготовиться для проведения такого
диспута, но до этого дело не дошло, поскольку само обращение Арминия в «арминианство»
произошло ранее: при предварительном знакомстве с трактатами самого Дирка Коорнхерта, а
также двух его последователей, недавно отрекшихся от кальвинизма.
Напомним суть произошедшего: в 1589 году из печати вышел третий том капитального труда
Теодора Беза «Богословские трактаты», имевшего название «Учение о предопределении и его
истинное значение». В своем сочинении Беза выступил с опровержением «инфралапсарианского»
учения о предопределении лютеранских богословов, которое на тот момент разделял и сам
Арминий. Сразу же по свежим событиям известный христианский гуманист Дирк Коорнхерт (1522-
1590) издал против книги Беза свой памфлет с критикой как лютеранских, так и реформатских
воззрений на предопределение. По этой причине два реформатских пастора из Дельфта вступили с
ним в спор, в ходе которого пришли к пониманию своей неправоты и перешли на его сторону. Они
начали публично выражать свое несогласие с кальвинистским учением о предопределении,
критикуя его с позиций, отстаиваемых Дирком Коорнхертом. Фактически они выступили не только
против «супралапсарианского» учения Беза, но и против «инфралапсарианской» позиции лютеран,
что не вкладывалось ни в какие рамки терпимости Реформатской церкви Голландии. Требовалось
немедленное расследование и опровержение данного учения. Эту задачу возложили на молодого
богослова Якоба Арминия.
Изучая мнение своих оппонентов, Арминий понял, что спорить с ними нельзя. Все, что произошло с
ним после этого, состояло в попытках возвратить Реформатскую церковь Голландии на путь
истинный. Начал он прямо с серии проповедей, основанных на толковании Послания к римлянам.
Сам Годфри описывает это следующим образом: «В 1591 году он начал учить по Римлянам 7, 14 и
последующим стихам. Стандартное кальвинистское толкование утверждало, что в этих стихах
Павел говорит как возрожденный христианин. Таким образом, Римлянам, 7-я глава говорит о
продолжающейся борьбе христианина против греха в своей жизни. Арминий же учил, что Павел в
данной главе вспоминает свою предыдущую, невозрожденную жизнь. Для Арминия, борьба против
греха в Римлянам, 7 – это борьба перед обращением» (там же). Кальвинистам мнение Арминия не
понравилось по той причине, что оно обосновывало свободу воли грешника «желать»
предлагаемое Богом спасение.
О последующем периоде жизни Арминия арминианский автор Роберт Пикирилли повествует
следующее: «С мая 1593 года по май 1603 жизнь и служение Арминия протекали сравнительно
спокойно. Первые двое его детей умерли в младенчестве, но потом родились дочь и четверо
сыновей, которые остались живы и принесли Арминию и Лизбет много радости. Его пасторское
служение было типичным для того времени, и он активно участвовал в церковных диспутах в
Амстердаме и за его пределами. Он часто принимал участие в опровержении ересей, хотя
воздерживался от выступлений против анабаптистов, — вероятно, потому, что их доктрина
предопределения была близка его собственной. Вероятно, самым тяжелым временем его
служения был 1601 год, когда в Амстердаме случилась эпидемия бубонной чумы, унесшая около
20 000 жизней. Однажды в трущобах Арминию пришлось носить воду в дом, куда никто не хотел
заходить, чтобы облегчить страдания семьи, которая полностью была больна» (Пикирилли Р.
Кальвинизм, арминианство и богословие спасения, СПб: Библия для всех, 2002, с. 15).
Формирование систематической теологии Арминия
В 1603 году Арминй становится профессором систематической теологии в Лейдене. Вот как это
описывает Годфри: «Когда в 1603 году нужно было занять две вакансии богословского факультета
Лейденского университета, влиятельные люди в правительстве предложили назначить Арминия на
одну из должностей. Но строгие кальвинисты выразили протест против этого назначения, будучи
неуверенными в ортодоксальности учения Арминия. Несогласие было разрешено, когда обе
стороны согласились поручить одному из членов факультета, Франциску Гомару, провести
собеседование с Арминием и дать оценку его взглядам. Гомар был строгим кальвинистом
несомненной ортодоксальности. После беседы Гомар сообщил, что сам лично удовлетворен
ответами Арминия. Тем самым Арминий был утвержден на должность профессора Лейденского
университета. Причина, почему Гомар был удовлетворен ответами Арминия, до сих пор
неизвестна» (там же).
Так что же там случилось: солгал ли Арминий или же Гомар задал неточные вопросы? Скорее
всего, ни то, ни другое. Важно обратить наше внимание на описание тем же автором подобной
ситуации, имевшей место несколько лет позже: «Напряжение внутри Церкви привело, в конце
концов, к правительственному расследованию в 1608 году. Во время этого расследования
Арминий написал трактат «Объявление мнений» — вероятно, лучшее изложение своих убеждений.
Он настаивал на том, что только пытался защитить церковь от крайностей кальвинизма, в
особенности супралапсарианства. Но Гомар отвечал, что вопрос заключается не в таком
второстепенном предмете как супралапсарианство, а в доктрине Реформации – оправдании
верою» (там же).
Но, как нам хорошо известно, Арминий никогда не учил спасению по делам, следуя в этом вопросе
за Филиппом Меланхтоном. Дела являются признаком, но не условием спасения. Например, хорошо
известен его пример с протянутой рукой нищего: нет никакой заслуги в прошении того, чего не
имеешь. Следовательно, нам приходится объяснить признание Гомаром ортодоксальности
убеждений Арминия только по этому вопросу, который и интересовал его больше всех остальных.
Вопрос о «лапсарианстве» считался тогда «второстепенными».
Когда же в 1609 году Голландия получила формальную независимость, Арминий публично отверг
учение о безусловном избрании и предопределении, ссылаясь на то, что до Августина церковь не
знала таких воззрений, и потребовал пересмотра кальвинистской доктрины предопределения,
которая делает “Бога единственным грешником, а грех людей — негреховным”. На этом основании
он потребовал созыва Синода с целью изменения относящихся к теме предопределения статей
Бельгийского исповедания (1562) и Гейдельбергского катехизиса (1563), принятых в качестве
доктринальных нормативных документов реформатскими церквами.
Предпосылки в возникновении учения Арминия
Здесь, конечно, нам приходится вспомнить вышедший в 1593 году во всем своем объеме важный
критический труд маститого иезуитского богослова Роберта Беллармина под названием
«Рассуждения о спорных вопросах христианской веры против еретиков нашего времени» (1586-
1593). По вопросу предопределения Беллармин занимал позицию Луиса Молины, хотя и признавал
возможность спасения без дел, т.е. по одной вере. В то время эти убеждения считались
«модернистскими» и по этой причине не были католически ортодоксальными, поэтому Арминий
вполне мог ссылаться на них в своих спорах с кальвинистами. Однако разобраться в том, где это
делать было позволительно протестанту, а где нет, могли лишь немногие. Как видим, неполная
ясность и размытость богословских понятий и создавала такую неразбериху.
Было ли учение Арминия оригинальным? Вся его оригинальность состояла в том, что он первым
создал систематическое учение, альтернативное кальвинистскому. Он лишь собрал в одно
достижения многих (причем часто противоречащих друг другу по другим вопросам)
предшествовавших ему богословов, как католических, так и протестантских: Оригена, Августина,
Иоанна Кассиана, Бернарда Клервосского, Дунса Скота, Уильяма Оккама, Петра Ауреоли, Мартина
Лютера, Филиппа Меланхтона и даже самого Жана Кальвина. Ему первому удалось создать
синтетическое учение, примиряющее в себе сторонников самых различных позиций. Об одном из
них мы поговорим отдельно.
Петр Ауреоли (ок. 1280-ок.1322) был парижским профессором теологии и написал комментарий на
Библию. Теология Петра Ауреоли зиждется на двух постулатах:
1) Бог любит всех людей и желает им спасения;
2) Божья благодать дарует спасение лишь тем, кто не сопротивляется ее призыву.
Такой подход к проблеме соотношения Божественного промысла и человеческой воли в вопросе
спасения был новаторским, но позволял найти здоровую середину между двумя крайностями:
богословским детерминизмом и человеческим волюнтаризмом. Конечно, представление о том, что
Божьей волей движет любовь к человечеству, Ауреоли позаимствовал у Дунса Скота. Поэтому
Петр Ауреоли считал, что не предвечные Божьи декреты (Божий промысел) определяет волю
Бога, но воля Бога определяет промысел Божий.
Тем не менее, воля Божья не является абсолютно произвольной, но подчинена таким Его
моральным атрибутам, как Святость, Справедливость и Любовь. Поэтому за пределы этих
атрибутов не может выйти ни воля Божья, ни Его промысел. Поскольку же в промысел Бога входит
спасение человека, обладающего свободой воли, сам этот промысел может быть достигнут лишь
непринудительными средствами. Это значит, что предопределенным к спасению в строгом смысле
этого слова может быть только верующий человек. И до тех пор, пока он верит, лишиться этого
предопределенного положения он не может.
Опираясь на текст 1 Тим. 2:4, Петр Ауреоли заключает, что желание Бога спасти всех не
осуществляется по той причине, что некоторые люди сами не желают этого. Сопротивляясь
Божественной благодати, эти люди «сами себя делают недостойными вечной жизни» (Деян. 13:46).
Бог же вынужден считаться с их волей, чтобы никто не мог осудить Его за произвол. «Поскольку
все из Него, Он, заставляющий светить Свое солнце над добром и злом, предлагает всем
благодать. Следовательно, всякий, кому не достает благодати и спасения, лишен их по причине
собственного препятствия и помехи, которые Бог распознал в них. Тот же, у кого имеется спасение
и благодать, лишен такого препятствия. Первые – суть осужденные, вторые – предопределенные.
Следовательно, причина осуждения – извечно предвиденное установление препятствия. Причина
же предопределения есть предвидение и провидение отсутствие какого-либо препятствия в
отношении того, кто называется предопределенным» (Halveraon J.L. Petrus Aureoli and the re-
emergence of predestinarian pluralism in latin teology. 1317-1344. An Arbor. 2008. P. 325, 673-686).
Тот, кто хочет отказаться от благодати, не может быть спасен. Божественное предвидение
означает то, что Бог знает наперед тот факт, что конкретный человек не станет противиться Его
благодати. Поэтому, заключает Петр Ауреоли, спастись могут лишь те люди, которые не чинят
препятствия спасающей благодати Бога. Божье же предвидение знает наперед этот выбор
человека: подчиниться Божественной благодати или же воспротивиться. Поэтому Божественное
избрание является спасительным в отношении не ко всем людям, а лишь к верующим. Это мнение
было очень близко к мнению Арминия о том, что Бог желает спасение лишь тем из людей, которые
желают его принять верою в качестве подарка.
По мнению Петра Ауреоли, предопределенные к спасению и осужденные на погибель должны
обладать или не обладать чем-то, от чего зависит их вечная судьба. Однако в роли этого нечто не
могут выступать заслуги, поскольку предопределение является следствием милосердия Божьего,
оперирующим термином «дар», а не Его справедливости, оперирующей термином «заслуги». В
качестве причины осуждения Петр Ауреоли полагал предвидение Богом в человеке некоего
препятствия действию Его благодати. Если бы причиной спасения и осуждения людей было
желание Бога явить или не явить Свою справедливость, тогда причиной зла стал бы Бог, поскольку
именно Он направляет некоторых людей к злу. Этот вывод Ауреоли полностью совпадает с
мнением Арминия.
Петр Ауреоли отверг августинистское учение о том, что Божье предопределение акта спасения не
зависит от человека, а осуждения — зависит. В таком ходе мысли Петр Ауреоли видел внутреннее
противоречие. Божья воля не может раздвоиться, желая одной части одних и тех же грешных
людей спасения, а другой – не желая. Петр Ауреоли считал, что сам человек не способен
подготовиться к принятию благодати, но ему помогает сделать это т.н. «предварительная»
благодать, которую следует отличать как от благодати оправдывающей, так и от благодати
освящающей и осуществляющей добрые дела. Восприятие «предварительной» благодати не
может быть заслугой, поскольку она даруется абсолютно всем людям, тогда как оправдывающая и
освящающая благодати даруются лишь принявшим благодать предварительную, т.е. уверовавшим.
Таким образом, из вопроса спасения исключаются какие-либо заслуги и дела, поскольку человеку
не приходится проявлять какой-либо активности для того, чтобы не чинить препятствия благодати
(см. Деян. 26:19). И, наоборот, чтобы оказаться осужденным, человеку приходится действовать
активным образом, т.е. применить сопротивление Божественной благодати. Поэтому вполне
«возможно для человека, исходя из его естественных способностей, не воздвигать препятствия
(благодати Божьей), поскольку в этом нет никакого положительного действия, но имеет скорее
отрицательное. Поэтому, когда это отрицание обнаруживается Богом, который склоняется к
состраданию, Он дарует благодать, из которой происходит всякое благое использование
свободного решения и всякое благое расположение к положительному» (там же, Р. 326, 724-734).
Петр Ауреоли называл такое поведение человека «пассивным принятием» Божественной
благодати. Будучи основным оппонентом Фоме Аквинату и Дунсу Скоту, Петр Ауреоли не мог
пройти мимо внимания Арминия.
Богословское наследие Арминия
Арминий умер в Лейдене 19 октября 1609 года. Ему не суждено было дожить до созыва Синода
Голландской реформатской церкви, на чем он настаивал при своей жизни. Может возникнуть
вопрос: «Не помогли ли кальвинисты уйти Арминию из жизни преждевременно?» На него мы
должны ответить категоричным «нет», поскольку этот выдающийся богослов долгое время болел
неизлечимой в то время болезнью – туберкулезом. Однако, психологическая травля, бесспорно,
усугубила течение его болезни, тем самым ускорив ее фатальный исход.
Теологию Арминия можно свести к трем основополагающим принципам:
1) условное избрание (как к спасению, так и к осуждению);
2) неограниченное искупление;
3) непринуждающая благодать.
Кальвинисты всегда пытались Божественным началом поглотить человеческое, однако Арминий
доказал, что Бог не принуждает людей к спасению. Это означает, что в Едеме согрешившее
человечество лишилось лишь оправдывающей, но не предварительной благодати Бога. Поэтому,
описывая греховность человеческой расы, кальвинисты переусердствовали, когда исключили из ее
возможностей благотворное влияние со стороны предварительной благодати.
Теология Арминия была изложена в пяти статьях «Ремонстрации», появившихся в 1610 году:
(1) Божье предопределение обусловлено предузнанием человеческой веры и стойкости в
вере;
(2) Христос умер за всех людей, однако прощение грехов дается человеку на условии
покаяния и веры;
(3) человек не может достичь спасительной веры без просвещающего действия Святого
Духа;
(4) благодать необходима для спасения, но человек может ее отвергнуть;
(5) возрожденные верующие могут при помощи благодати преодолеть все искушения и
устоять в вере.
Произведения Арминия были опубликованы на латыни в Лейдене в 1629 году и на голландском
языке во Франкфурте в 1631 и 1635 годах. На русский язык переведено несколько его сочинений
(см. reflections.e-aaa.info/article/download/104318/pdf_64). Тем не менее, мы переведем несколько
ключевых цитат самостоятельно с английского издания его трудов.
«Провидение Бога подчинено творению, и поэтому необходимо, чтобы оно не выступало против
сотворения, которое оно должно осуществлять, будет ли оно препятствовать или не
препятствовать использованию свободной воли человеком» (The Works of Arminius, 2:460,
Translated by James Nichols and William Nichols, (reprinted by Baker Book House: Grand Rapids,
1986). Иными словами, Бог не всегда действует в отношении Своего творения
сверхъестественным образом, но допускает и естественное течение событий, а в случае с
человеком свободное.
«Бог постановил спасти и проклясть определенных лиц. Этот указ имеет свое основание в
предвидении Бога, благодаря которому Он знал от вечности тех людей, которые уверуют
посредством Его предварительной благодати и при помощи его последующей благодати устоят в
этой вере, а также тех, о которых Он, по Своему предвидению, знал, что они не будут верить и не
устоят в этой вере» (там же, 1:248). Очень важно подчеркнуть слова «которые уверуют
посредством Его предварительной благодати», чтобы раз и навсегда понять, что невозрожденный
человек может уверовать только при помощи предварительной благодати – универсальной и
непринудительной по своим характеристикам.
Заключение
Родившись за четыре года до смерти Жана Кальвина и в год смерти Филиппа Меланхтона, Арминий
прожил недолгую жизнь (без года пятьдесят лет). Последние десять лет его учение подвергалось
ожесточенной критике, а жизнь – опасности гибели по обвинению в ереси. В «лапсарианском»
споре его дней он мог бы укрыться за тенью более именитых богословов, чтобы не попадать под
удар, но он, несмотря на слабое здоровье, избрал себе нелегкую долю – олицетворять собой
первого критика кальвинистской доктрины об абсолютном предопределении. Этой измены
кальвинисты ему не простили до сих пор.
Какую же позицию по отношении к этому богослову займут христиане третьего тысячелетия?
Признают ли все достоинства его учения о спасении или же предпочтут передергивать факты,
чтобы очернить это светлое имя? Избежать ответа на этот вопрос не вправе никто из нас. Мы не
можем пройти мимо того, что сделал в богословии спасения этот человек, а именно: признать то,
что Божья милость не может принуждать, что Бог не может не любить, что, если получить
спасение даром может хоть один человек, значит сделать то же могут абсолютно все люди. И это
убеждение как нельзя лучше соответствует смыслу Благой Вести.