Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
П ОЛ И Н А В И Н О ГРА Д С КАЯ
*
ОКТЯБРЬ В МОСКВЕ
1
.
Л\ вадцать пятое онтября 1 9 1 7 года. Мосновсние большевики с нетерпением
.L.l\ ждут сообщений из Петрограда. На вечер назначено пленарное заседание
Московсного Совета рабочих депутатов. А утром в полном составе собралась боль
шевистсная фракция исполкома Совета. Заседает фракция в помещении Моснов
ского Совета рабочих депутатов на Скобелевс�:ой, ныне Советской площади Зда
ние это - бывшая резиденция московского генерал-губернатора - в ту пору и:vrе
ло всего два этажа, не считая цокольного и получердачного. Парадный подъезд с
массивной дверью со стороны площади вел на широкую мраморную ;1естющу с
позолоченной балюстр;:щой, перила которой были обтянуты красным плюше:vr На
первой площадке лестницы висела огромная картина: ц<lрь Александр l l l прини
мает депутацию российского земства.
Стены комнат второго этажа были обтянуты шелновым штофом - красным.
сиреневым, голубым. Здесь помещались: канцелярия, секретариат и президиум
Моссовета, а все его отделы располагались на перво�1 этаже. Так называемый Бе
лый зал, стены которого были отделаны мраморо;;1 , служил :v1ecтow1 заседаний ис
полнительного комитета - там в течение всего семнадцатого года большевистская
фракция яростно сражалась с меньшевинами, эсераы и .
У каждой фракции была rвся ко;vшата, где предварительно вырабатывалась
тактина, обсуждались тенущие вопросы, подготовлялись резолюции, :юторые позд
нее предстояло вынести на обсуждение исполнительного комитета, а затем плену
ма Совета.
Но в тот день. о котором я рассназываю, большевистская фракция забралась
на самую верхотуру - на получердачный этаж. По этому случаю пожилой рабо
чий, член исполкома А. В. Радзивиллов, всегда склонный немного поворчать, вы
сназал мне, как секретарю фракции . свое недовольство.
- Ну, вполне понятно, товарищ Виноградская, когда в старое время для
подпольной работы нам приходилось прятаться в подвалах и на чердаках. Но поче-
другие. И наконец совсем молодых пролета риев, которых разбудил набат рево
люции с е м надцатого года.
Вспоминаю. с каким волнен ием читали мы ленинские слова о Москве . Неза
долго до Октября Владимир Ильич писал · « . . . Москва 1 е п е р ь, после Московского
·:овещания. посл�:: забастовки, после 3 - 5 июл я , приобретает или может приобре
сти значение ц е н т r а." Крайне важно, чтобы Б Москве «У руля» стояли люди .
которые б ы " . пон нмали н о ь ы е задачи. н о в ы й лозунг в:штия власти . . . » 1.
J IJ « Н о в ы й м и р » .J\1? 4
146 ПОЛИНА В И Н О ГРАДСКАЯ
3
Открыть исторнqеское пленарное заседание в памятный вечер 25 октября
большевистская фракция поруqила Петру Гермогеновичу С:vшдовичу.
Петр Гермогенович, которого все на:Jывали «старейшиАI» или «стариком»
(хотя ему rогда было всего сорок три года), был бел как лу!iь, но сквозь его легкие
нак по залу проносится дружный ропот и возгласы: « Хватит нам этих водоизлня
ний. Наслышались! Хватит! Вопрос я с е н ! »
Растерявшись, Р а т н е р уходит н а с в о е место.
После этого оглашается предложенная фракцией большевиков резолюция:
- « Московские Советы рабочих и солдilтс1шх депутатов выбирают н а сего-
дняшнем пленарном заседании Революционный комитет из семи лиц. Этому Рево
люционноюу комитету предоставляется право кооптации представителей других
революционных демонратических организаций и групп с утверждения пленума
Совета рабочих и солдатсю1х депутатов.
Избранный Революционный �;омитет начинает действовать немедленно, ставя
себе задачей оказывать всемерную поддержку Революционному но:vштету Петро
градского Совета рабочих и солдатских депутатов» 1•
В о ен но- р е в о л юцио н н ы й к о м и т е т о б ъ я в л я е т:
1) Весь Мосновский гарнизон немедленно должен быть приведен в боевую
готовность. Наж;:щя воинсная часть должна быть готова выступить по перво:11у
приказанию Военно-революционного I{омитета.
2) Никакие приказы и распоряжения, не исходящие о т Военно-революцион
ного комитета или н е скрепленные его подписью, исполнению не подлежат» 1 •
(Отдельно бы.1и выпущены воззвания к солдатам, крестьяна:vr , железнодорож
никам и поч гово-теJiеграфным служащим, где говорилось о задачах, стоящих
перед н и м и . )
ним. Но после, вншшув в « корень веще й » , стал убежден ны:v1 :v1арксистом и пере
шел в большевистский лагерь. За участие в подпольной партийной работе Алек
сандр Яковлевич был арестован и сослан. Из ссылки бежал за границу, в Бель
гию, там поступил на филологический факультет Льежского университета. У не,го
оказались незаурядные литературные способности, и именно з.:1есь, в Льеже, о н
* * *
М ы спешно собирали свои силы. По ряду причин нам пришлось делать это
уже в самом процессе восстания. Солдаты весь день тянулись к Моссовету оди
ночныrvы1 группами, а т о и целыми подразделениями. Вот какая-то колонна пришла
даже со своей походной кухней. А други е разводят костры и в котелках кипятят
'!:ай. Площадь стала похожа на военный лагерь.
Н:огда же Ревком призвал позднее рабочих к забастовке, московский проле
тариат в ысыпал с заводов и фабрик , многие сразу же бросились записываться в
Н:расную гвардию, получать оружие. Рабочие стремились в центр - защищать
свой большевистский Совет, помогать Ревкому. Бывало , затребуют из Замоскво
речья или с Пресни для какого-нибудь срочного дела человек двадцать пять, а
через полчаса чуть не бегом являются сто. а то и двести добровольцев.
Рабочие, как и солдаты. рвались в бой и требовали оружия. У врага его было
достаточ н о . У него были даже и броневики. А у нас оружия было ничтожно мало.
Это было наше самое уязвю1ое место . . .
Помню, прибежали в Совет А . Н:ох и еще несколько рабочих и з Сокольниче·
ского района с просьбой дать оружие. Я удивилась, что он, член райисполнома,
н е достал оружия у себя в районе. :Кох, с:v�утившись, ответил:
- Да привезли всего один ящик. Все стали хватать. Сарра Бродская кричит:
« Станьте в очередь, а то всем н е хватит при таком беспорядке. Оружие получат
только те, кто умеет стрелять » . А ее никто не слушает. Она села верхом на ящик
и говорит: « Ну , тогда никто не получит » . Но рабочие , кто посмелее да понахаль
нее, стали тянуть из-под нее. А мы не решились. Вот и . . . не хватило многи:v� . Дайте
нам винтовки . . .
10
ков. В донесении командира Кадниковского полка командиру д,и визии есть такие
строки: «В течение недели настроение полка ухудшилось. Причиной послужило
изъятие из полка главарей большевистской полковой партии ефрейтора Федотова,
унтер-офицера Летунова и рядовых Политова и Трофимова, переданных в ведение
особой следственной комиссии. 16 августа толпа до 400 человеI{ самовольно со
бралась на митинг и требовала от ��еня прич01ны ареста их товарищей, вели себя
вызывающе».
Упомянутый в этом донесении ефрейтор Федотов, впоследствии командовав
ший «двинцами» в Октябрьских боях в Москве , был членом большевистской партии
с 1 9 1 2 года. На съезде солдатских депутатов Первой армии он был избран пред
седателем съезда и делегирован в Петроград на Первое Всероссийское совещание
Советов рабочих и солдатских депутатов. После возвращения в свою часть он рас
пространял в войсках большевистскую литературу, выетупал против продолжения
войны. Это и привело его в Двинскую тюрьму, так же как Летунова, Пооотова,
Трофимова и сотни других солдат из других полков.
Тюрьма оказалась переполненной. Осенью военное командование, перепуган
ное скоплением арестованных в прифронтовой полосе. решило разгрузить ее и
разместить заключенных в тылу. TaI{ получилось, что восемьсот шестьдесят девять
узников Двинс1шй тюрьмы, среди которых находились и солдаты упомянутого
4 79-го полка и мног.их других полков . после долгих злоключений оказались в нача
ле сентября в Москве в Бутырской тюрьме.
Никак.их обвинений и здесь им предъявлено не было. Возмущенные, они в
знак протеста стали угрожать коллективной голодовкой, но это тоже ничего не
изменило. Всноре «двшщам» удалось передать записку на волю рабочим распо
.поженной рядом с тюрьмой ф1брики. Эта записка дошла до Совета и случайно
попала в мои руки. Помню. я сидела в комнате секретариата и разбирала утрен
нюю почту, когда вбежала запыхавшаяся работница и. озираясь, спросила ��еня,
кому можно вручить « се1tретное письмо » . Прочитав записку, я немедленно отнес
ла ее в бюро нашей фра�щии. Так получилось, что в дальнейшем я оказалась в
комиссии по делу «дв и нцев» и вся их эпопея, к0торая до сих пор еще полностью не
освещена в печати, прошла перед моими глазами. Большевистская фракция испол
кома Совета тотчас же связалась с Московским комитетом партии. который, ока
зывается, был тоже оповещен об этом беззаконии, и мы совместно выработали
план борьбы за освобождение заклю"'lенных. А вскоре получили официальное за
явление на имя Моссовета, где «двинцы» писали о себе: « Мы сидим уже более
двух месяцев арестованными. Уважаемые товарищи, наши нервы больше не могут
выдержать дальнейшего нравственного страдания и сидения. не зная положитель
но за что и про что . . . обращаемся к вам как н истинным защитникам правды и про
сим вас посодействовать. насколько возможно, скорейшему нашему освобождению.
Если в ближайшие дни наши дела не начнут энергично разбирать и нас освобож
дать . . . то мы решили объявить общую голодовку, ибо наша чаша страданий пере
полняется . . . »
Такое заявление давало нам о снование для запроса: мы смогли обратиться
к официальным властям н от имени Совета потребовать расследован,ия этого дела.
Надо заметить, что авторитет Совета среди рабочих и солдат был велик. но ника
кой фактической властью Совет не обладал; власть все еще находилась в руках
ставленников Временного правительства. И надо напомнить, что офиц,иальная
власть, а тем более военная и судебная, нас совершенно не признавала. Командую
щий войсками московского военного округа отказался пропустить нас в Бутырки
под предлогом. что арестованные числятся за особым отделом 5-й армии и он
здесь якобы ни при чем. То же ответили нам гражданс�vие власти.
Совместно с Московским комитетом партии большевистская фракция решила
поднять на ноги пролетариат столицы и гарнизон. И уже 8 сентября было созвано
пленарное заседание Московского Совета рабочих депутатов, чтобы от его имени
о.казать давление на власть и;v�ущих и нейтрализовать сопротивление меньшевиков
и эсеро в , входивших в Совет. П.1енум Моссовета принял резолюцию, где говори-
11 �новый мир» No 4
1 62 IЮЛ И Н А В ИНОГРАДСI<:АЯ
12
13
14
Эти переговоры, несомненно, еще более ухудшили и без того тяжелое поло
жение Ревкома . И Ровный был не так уж: дален от истины, когда в ту ночь рисовал
перед генералом Дидерихсом общую картину: « Центр главным образом в наших
рунах, за исключением района, прилегающего к дому генерал-губернатора. Онраи
ны - в рунах Нрасной гвардии и взбунтовавшейся части солдат» .
Теперь нонтрреволюционные части стали в с е теснее сжимать здание Совета,
где заседал Ревком. Рябцев приводил в действие свою угрозу. Заседания Ревно
ма проходят бурно. Много разных предложений. Нанонец принимается решение:
подтянуть к центру силы Нрасной гвардии из районов. Для этого члены Ревкома
должны немедленно двинуться в районы, информировать их о положении и орга
низовать оттуда наступление к центру, подавляя там одновременно юнкерские
гнезда. Так как выбираться из онруж:енного врагами центра было чрезвычайно
трудно и опасно, то решено отправляться поодиночке.
Члены Ревкома прощались друг с другом и с тем и , кто оставался. Некоторые
писали записочки родным и близним, просили: «В случае . . . если что, передайте . . . »
Ное-нто говорил: если не вернусь, скажите родным: « Выполнил долг свой до
конца». Чтобы обеспечить руководство восстанием на тот случай, если Совет будет
целиком онружен, неноторые члены боевого партийного центра ( « пятерни ») пере
шли в один из районов, где был организован запасный центр.
Вместе со штабом Ревнома в Совете оставались два члена боевого партий
ного центра, «двинцы» и нрасногвардейцы. Онн заявили: « Будем стоять насмерть!
Умрем, но не сдадимся ! » Оставал11сь и некоторые сотруднини. Мне приказали во
что бы то ни стало пробраться чере:з юнкерский заслон к городсному рай01шол1у
Совету и там подыскать и подготовить помещение для канцелярии и архива Сове
та. Их необходимо срочно эвакуировать отсюда. нельзя допустить, чтобы наши
партийные донуi\!енты, протоколы, решения , списки членов попали в руки врагу:
это грозило бы смертью тыся'Шi\1 наших людей. Вместе со мной отправился еще
один товарищ из городского района (фамилию не помню).
Выход из Совета был лишь один - на Скобелевскую площадь. Я мельком
глянула на часы: два часа ноч11.
Осторожно, нрадучись я со своим спутником выСiюльзнула на улицу. Стояла
непроницаемая тьма, в двух шагах ни зги не видать. Дождь лил KaJ{ из ведра. Мы
шагали молча, попадая из одной лужи в другую, обдавая друг друга грязью. Со
Скобелевской площади прошли на Столешников, пото;н на Петровну, затем на Ма
лую Дмитровку и дальше по Садовым . . . Идти предстояло кружным путем: город
ской районный Совет помещался на Сухаревке, в тра�пире, если не ошибаюсь,
Романова. Расположения своих и вражеских войс1' мы не знали, в штабе нам никто
ничего определенного н е мог сказать. Шли вслепую. Знали твердо: если наткнем
ся на юнкеров и офицеров - конец.
Напряженно прислушиваемся ... в темноте раздаются одинокие гулкие шаги . . .
Притаились з а домом. Шаги ближе, ближе, темный силуэт мужчины обрисовался
во тьме, две протянутые вперед руки угрожающе держат по револьверу. Он в
штатском. Видно, сам трусит, пробираясь куда-то.
Идем дальше. Глаза уже привыкли к темноте. Я вижу изрытые окопами мо
стовые. Где-то бухает пушка. Вдруг из-за угла неожиданно появляется группа
военных . . . Креп.ко сжимая свой крохотный револьверчик, я притаилась за фонар
ным столбом. Приближаются, поравнялись. Неровный шаг . . . Никакой выправки . . .
Чуть не вснри.кнула о т радости: свои! Мы поназали им пропуска (свой я вынула
из мокрого ботинка), спросили, нак легче пробраться к Сухаревке. Но они н е
могли этого сказать и шагнули в переулок . . .
Недалеко о т Сухаревки попали под обстрел своеrо же патруля, который яро
стно палил по автомобилям, несшимся без огней. Дальше я побрела наугад. А вот
уже и Сухаревская площадь. О..:талось только пересечь ее, но оказалось, что это
не тан-то легко. С Сухаревской башни строчил пулемет, на площади непрерывно
свистели пули. Мне пото!УI объяснили, что пулемет был с большим трудом взгро
можден на башню, чтобы выкурить юнкеров, засевших в окружающих доыах и
стрелявших по одноэтажному домику трантира, где располагался районный Рев
ком.
Вот наконец и этот домик. После долгих препирательств с часовыми я попа
ла в помещение и застала здесь почти всех членов Ревкома. Секретарь городского
райкома партии Филлер подписывал какие-то бумаги, из соседней комнаты вышла
повязанная платком Ольга Афанасьевна Варенцова, рядом с ней, склонившись над
1шаном Москвы, стоял горячий, всегда готовый вспыхнуть, нак порох, поляк из
шляхетсного рода Бобинсний.
Все эти товарищи были мне хорошо знакошы. Филлер и Бобинский были чле
нами исполкома и франции большевиков .Моссовета, а Варенцова - членом воен
ного бюро МК Застали мы в помещении еще нескольких товарищей, фамилии
которых сейчас я уже не помню. Тут же на туго набитом мешке спал молодой
сотрудник Ревкома Твернтин. Филлер разбудил его. Он с трудом поднялся, сел
и, еще не совсем очнувшись, выпалил:
- Посторонннх прошу немедленно выйти!
О КТЯ Б Р Ь В МОСКВЕ 171
где нам искать помещение для Совета. Пожав плечами, он ответил, что мы нику
да не сможем проникнуть, разве только в харчевни или трактиры.
Да, к сожалению, Филлер был прав. Все дома Rругом стояли наглухо запер
тые, а то. и заколоченные. Ниj{уда r-� ельзя было достучаться. Да. впрочем, лучшие
помещения, барские и купечесние особнюш, мы тогда еще не решались реквизи
ровать. А !{абатчи!(И н буфетчики изо всех сил старались доназать непрпгодность
своих запедений для размещения Ревкома. Помещение. однако, вопрени их ста
раштм было выбрано и кое-кан освобождено.
Долго ждала я в ту ночь товарищей из Совета с архивными материалами -
к моему изумлению_. нинто не явился.
15
ночи 29-го п о 1 2 часов ночи 3 0 октября. Это было нарушением основного марк
систского принципа, не раз повторенного Лениным: если восстание начато, то надо
довести его до конца.
В связи с этим перемирием в моей памяти встает такой курьезный момент.
Переговоры происходили в царском павильоне Николаевской железной дороги и
тянулись очень долго - почти всю ночь. Они начались в 9 часов вечера 29 октяб
ря и длились до 6 часов утра 30-го. От Ревкома туда были направлены Смидович
и Кушнер. :Когда они вернулись в Совет, Ломов поймал Смидовича еще в коридоре
и стал упрекать: « Чего вы так долго?» А Смидович ему в ответ: «Мы нарочно тяну
ли. Наши так здорово палили все это врем я . пушки так бухали, что все стенла па
вильона непрерывно дрожали - вот-вот разлетятся вдребезги! Особенно приятно
было наблюдать, как при каждом взрыве вздрагивал Руднев. Ну, думаю, так им
и надо! Будем тянуть поелику возможно, пока наши не добьют их окончательно.
Тогда они уже попросят не перемирия, а запросят мира. Будут молить о мире ... »
Действительно, Лефортовский район тогда завершал наступление на Алек
сеевское военное училище. :Комитет общественной безопасности не включил наши
телефоны, нарушив условия временного перемирия, поэтому не все районы могли
быть оповещены и некоторые продолжали вести военные действия. Впрочем, пер
вы:vrи нарушили перемирие контрреволюцчонеры. Так и получилось, что настоя
щего перемирия-то и не было. А когда контрреволюционный штаб и « Впкжель»
запросили продлить перемирие еще на двенадцать часов, то Ревком им отказал.
На этом настояли и представители «пятерки». Теперь контрреволюция только и
могла надеяться на помощь, обещанную с фронта. Штаб контрреволюции был за
интересован в оттяжке боев. Оказывается, в 9 часов 1 0 минут 29 октября, когда
уже велись переговоры, уже упомянутый мною Ровный телеграфировал в Ставку:
«До сих пор - ниоткуда мы не получили никакой поддержки. Силы наши,
состоящие только из юнкеров, казаков . . . . а также добровольных дружпн, постепенно
тают и страшно переутомлены ... Силы противника увеличиваются, и о н становит
ся с каждым часом наглее ... Окраины для нас совершенно недоступны » .
Вот, оказывается, для чего им нужно было дозарезу перемирие на сутки!
И « Викжель» им помог!
:Когда сутки истекли и помощь с фронта не пришла, контрреволюционный
штаб, точно рассчитав, просил продлить перемирие еще на двенадцать часов. Но
это им не удалось, их маневр сразу стал ясен.
Итак, навязанное нам перемирие было сорвано. И районы его не принимали.
Военные действия возобновились с еще большей силой. Трудно было остановить
поднявшуюся бурю. Все туже затягивалось железное кольцо революционных бой
цов вокруг сил контрреволюции. И снова завязались упорные, кровопролитные бои.
Спешившие нам на помощь войска, несмотря на все ухищрения « Вию-келя» , доб
рались до нас. Из Минска прибыли две роты революционных солдат. Из Тулы, из
И.ваново-Вознесенска, Владимира. из Мытищ, Кольчугина явились вооруженные
красногвардейцы. А позднее прибыли матросы, присланные Лениным из Питера
на подмогу Ревкому. Все обратили внимание на их дисциплинированность и воен
ную выправку, которой они так выгодно отличались от 1-�аших красногвардейцев
и солдат. Вот уже заняты вокзалы: :Курский, Нижегородский и Александровский.
Идет наступление на Александровское училище (на Знаменне), где засели юнкера.
Взята гостиница « Метрополь», обстреливается здание городской думы. :Коми
тет общественного спасения «спасается» в :Кремле. На Нн китском бульваре горит
дом, языки красного пламени извиваются на фоне серого осеннего неба. Пахнет
ДЫМО:v! И КОПОТЬЮ.
1 74 пол·инА ВИНОГРАДСКАЯ
Ну, а из пушек дело другое. С Швивой гор�ш чуть не вся Моснва видна как
на ладони. По любому зданию можно бить прямой наводкой, а тем более п о
Rремлю.
В тот день, забежав на минуту в штаб, я увидела Аросева, сидевшего спиной
к двери, в шинели, накинутой на плечи, и отчаянно кричавшего в телефонную
трубку.
В ответ - какое-то гудение. Разъяренный Аросев кладет трубку и отпускает
несколько крепких словечек. Обернувшись и заметив меня, он, несколько смущен
ный, объясняет:
- Понимаете, не слушаются! Вошли во вкус и палят напропалую, по чем
попало. Вот и начальник штаба Лефортовсного района. Приказываю ему прекра
тить пальбу по Нремлю, а он прикидывается глухим. « П ришли, говорит он, пись
менное распоряжение, да не с машиной, а с лошадью» . Каков? А?!
Разумеется, Rремля никто не разрушал. Были только повреждены и остано
вились часы на Спасской башне, которые выбивали « Rоль славен . . » и которые
.
16
руки. своей кровью завоевав свободу. Эту свободу они не выпустят из своих рук.
Вооруженный народ стоит на страже революции.
* * *
12 «Новый мир» № 4
178 П О Л И Н А ' В И Н О Г Р АДСКАЯ
учреждения! Тогда нам станет ясна иартина, и мы будем знать, иуда следует на
правлять посетителей.
Владимир Матвеевич Фирсов был юристо:vr. Типичный интеллигент старого
времени - скромный, молчаливый и как-то по-юношески застенчивый. В партию
он вступил еще в студенчесиие годы. Мы с ним уселись в узкую пролетку на вы
соиих рессорах и поехали. Останавливались у домов, выкрашенных в желтый
цвет - таи тогда ирасили толыю назенные здания. Все они были заперты. Мы изо
всех сил стучали и нолотили в солидные двери с массивными бронзовыми ручками.
И лишь кое-где на наш стун выходил швейцар в галунах, позванивая связкой клю
чей.
- Никого нету-с. Все чиновш11ш изволили уйти-с.
Вот все, что нам удавалось узнать.
Напоследок мы заехали в думу. Тал1 был полный разгро:v�. Са;.ю здание :v�е
стами разрушено, стены прострелены, стекла 01юнные разбиты, шкафы, ящики
столов взломаны. Полы устланы толстьш cлoei'vI документов, всякими «Входящи
ми» и «исходящими». Распахнутая настежь насса пуста.
Ногда мы возвращались в Моссовет, на улицы уже высыпал народ: рабочие,
работницы. красногвардейцы и солдаты,- чтобы выполнить распоряжение Рев
кома о приведении города в порядок. Убирали проволочные заграждения, засыпа
ли онопы-траншеи, разбирали баррикады. Мостили развороченные мостовые.
Но привести город в порядок - это еще не значи:ю наладить его жизнь. При
саботаже подавляющего большинства служащих пустить в ход машину городского
управления было чрезвычайно трудной задачей.
В первые дни, уже после того нан отгремели бои, заседания Ревнома еще
продолжались почти непрерывно, днем н ночью. Попытка отменить ночные засе
дания оказалась безнадежной. Вот, например, 4 ноября - первый день после
боев: вечернее заседание кончилось в 12 часов ночи, а в 4 часа ночи срочно со
звали новое. Едва решили вопросы этой повестки, как в 7 часов утра снова созва
ли срочное заседание. Трудно перечислить все те дела, которые легли на плечи
членов Ревнома в эти первые дни.
Вот примерный перечень вопросов только одного заседания: 1) о похоронах,
2) о снабжении армии теплыми вещами, 3) о разгрузке железнодорожного узла
(где за предыдущие дни скопилось много грузов, в том числе продовольствия, в
котором была острая нужда), 4) о думе, 5) об оружии в домовых I{омитетах. А вот
повестка второго заседания того ж е дня: 1) о Нрасной гвардии, 2) о банках, 3) о
буржуазной печати, 4) об отмене военного положения в городе, 5) о судебных уч
реждениях, 6) о назначении эмиссара в Налужскую и Тамбовскую губернии, 7) об
организации власти и т. д. и т. д.
В этой лихорадочной обстановке решения Ревкоr.ш проводились в жизнь его
комиссарами, выделенными на все важнейшие участии работы. Номиссаром по
продовольствию был назначен Шлихтер, номиссаром иностранных дел - Покров
ский, комиссаром театров - i\'Iалиновская, комиссаром по гражданской части -
Рогов, комиссаром почт и телеграфа - П упка, комиссарами по делам городсной
думы, вернее по ликвидации ее, - Обух, Владимирский, Вейсброд, комиссаром
транспорта - Сергеев (он погиб в самом начале гражданской войны, будучи ко
миссаром 2-й армии). Так образовался у нас свой местный совнарком - Совнар
ком Москвы и Московской области, который был упразднен летом 1918 года,
всноре после переезда из Питера в Моснву республиканского Совнаркома с
Лениныi\1 во главе.
Московский пролетариат очень дружно отозвался на призыв Ревкома о пре
кращении забастовки и встал на работу, а все пятнадцать тысяч служащих город
ского управления и всех московских учреждений бастовали целых три месяца , не
признавая с@ветскую власть. Они могли бастовать потому, что распущенная Рев
номом дума полностью выплачивала им жалованье из тех шести миллионов, кото
рые обманным путем получил из городского банка бывший ПО'v1ощнш< городского
ОКТЯ Б Р Ь В МОСКВЕ 179
12"
180 ПОЛ И Н А В И Н О Г Р АДСКА Я
* * *
� -