Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Всеслав Соло.
Астральное тело-1. Скоморох или Начало Магии
АСТРАЛЬНОЕ ТЕЛО
Магическая Эпопея
Скоморох или
Начало Магии
роман I
"Победитель Мира"
1997 год.
Готовятся к изданию:
* Часть первая Н А Ч А Л О С Ь *
Мертвец
Ночь продолжается
Письмо
"Привет, Москва!
Здравствуй, товарищ Юра! Как у тебя дела? Как литинститут?
Ты знаешь, я все чаще перестаю жалеть, что не поступил...
Сейчас работаю на окраине города, директором небольшого
кинотеатра. Кинотеатр сиротливо ютится на крохотной площади --
напротив конечной остановки троллейбуса номер девять. Вокруг
площади за разношерстными заборами зеленеют фруктовые деревья,
а среди них гнездятся густо облепленные солнечными зайчиками
одноэтажные дома частного сектора. Все это называется --
"Лесной поселок"...
Мой кинотеатр в два этажа: на первом -- кабинет директора,
большое и малое фойе, касса, гардероб, зрительный зал на двести
мест и туалеты; на втором -- кинопроекционная, две подсобных
комнаты для работы со зрителем и библиотека бетонного завода,
что расположен неподалеку. В библиотеке с десяток тысяч
довольно потрепанных и пыльных книг, ее посещают в основном
дети и старики. А вот маленькую, с бегающими колючими глазами
библиотекаршу часто посещает подруга, лет на двадцать младше
ее.
Если какому-нибудь пытливому кинорежиссеру или
киносценаристу захотелось бы узнать об истинной популярности
своего фильма в провинциальном, так сказать, масштабе, то ему
лучше всего было бы посетить мой кинотеатр, разумеется, после
того, как его фильм откатается на центральных экранах города и
наконец начнет демонстрироваться у меня, а это -- через
три-четыре месяца. Как правило, если это плохой фильм, то на
сеансах -- одни завсегдатаи: наркоманы, проститутки, пьяницы,
бездельники и просто хулиганы. Хороший фильм, -- аншлаг в
зрительном зале и начальствующие и подхалимные голоса из трубки
телефона на моем рабочем столе по поводу билетиков.
В штате кинотеатра два киномеханика: один -- я, бывало,
заставал его врасплох, -- прильнет к какой-нибудь двери ухом
или выглядывает из-за какого-нибудь угла, -- лысый, уступчивый
и молчаливый; другой -- руки в брюки, в надменных поворотах
лица, со змеиной улыбкой на губах. Первый во время сеанса
всегда в кинопроекционной. Второй -- бродит из угла в угол по
этажам, коридорам и фойе или околачивается в зрительном зале:
глазеет на экран, укоряет в чем-то контролера, или напарника
Кирилыча, любителя выпить. Самого же зовут Палыч, надсмотрщик,
как я его окрестил про себя. В штате две уборщицы -- обе
пожилые женщины, очень уважающие меня: Марина Ивановна --
веселая, поджарая, невысокого роста, с озорными шутками и
народными присказками, в молодости -- участница художественной
самодеятельности. Лидия Ивановна -- отзывчивая, говорливая и до
слез чувствительная ко всему и ко всем вокруг, еще скажу о
контролере, а точнее, о контролерах. По штатному расписанию у
меня муж и жена: мужиковатая, разворотливая баба и муж --
длинный и худой, с широким размахом плеч, с отвисшими губами, с
виду тихий и улыбчивый, официально похаживает на чай к
библиотекарше на правах ее кума...
Библиотекарь, Зоя Карловна, вообще-то со странностями: то
задумчивая и заикающаяся, сладострастно сглатывающая слюну, то
заботливая и предусмотрительная, угощающая чаем, а то в упор,
быстро и ловко, а иногда просто стремительно выпроваживающая
меня, случайно зашедшего в библиотеку, обратно в коридор,
ссылаясь при этом на рабочую занятость или на то, что ей,
дескать, именно сейчас "очень необходимо поговорить с одним
человеком", с человеком, тихо сидящим в тот момент, как я не
раз тайком замечал, в складском помещении библиотеки.
С парадного входа мой кинотеатр выглядит довольно
монументально: во весь его двухэтажный рост -- четыре круглых
колонны из мрамора грязно-зеленого цвета. По обеим сторонам
здания, на протяжении всего зрительного зала, протянулись
длинные, коридорообразные беседки, тоже с колоннами, которые
заросли сплошной стеной дикого винограда. Фонари в беседках
вечно разбиты, и после ночного сеанса, проходя в сторону
троллейбусной остановки поодаль от зарослей винограда, часто
можно услышать: позвякивание бутылок или мужской надсадный
шепот и судорожные вскрики какой-нибудь бабы, словно некий
садист, больно и настойчиво, всаживает свой увесистый кулак в
живот ей, под дых! Баба вскрикивает, а он, не обращая внимания,
безжалостно ритмично продолжает "бить" ей в живот под дых.
Юра! Я заканчиваю свое письмо. О том, как живу вне работы
и чем занимаюсь в свободное время, я расскажу в следующий раз,
но эта весточка тебе от меня будет уже запечатана в другом
конверте.
Обязательно отвечай, пиши о себе, я заинтересованно жду!
Всего тебе доброго, до свидания!
С уважением, -- Сергей Истина, твой друг".
Катастрофа
Посетитель
В тот же день
Любовь
(Рассказ)
Утро
Первое свидание
Письмо из Москвы
"Здравствуй, Сергей!
Вот наконец-то пишу тебе...
Жаль... все-таки очень жаль, что ты не поступил. Помнишь,
на абитуре -- сидели-гадали по ночам -- кто поступит?
Вот теперь все ясно...
Да, тебе все-таки нужно было, конечно, поступить -- все же
образование есть образование. Хотя все зависит в первую очередь
от самого человека... Это тоже верно...
И я знаю -- ты человек сильный, и поэтому я все-таки за
тебя как-то не боюсь особенно... Ну, дай Бог...
Как хоть ты жив-то?
Собираешься ли в ближайшее время в Москву? Обязательно,
обязательно заезжай! Я живу в 526-й комнате с третьекурсником
Алкоголик
Наваждение
Знакомство
В гостях
Зек
Ведьма
Визит
***
Космический ребенок, звездный малый,
На мир Земли он заглядеться мог.
И так, отстал от папы и от мамы...
"Я здесь, богиня мама, папа Бог!--
Агу, Агу!.." Напрасны эти крики.
Проходят годы, вырос человек...
Он узнает божественные лики
Или не помнит их он целый век...
***
Вздохнул невольно пра-пра-пращур
И отхлебнул добра и зла.
Его душа, глаза тараща,
Корнями в тело проросла...
Пеальное воображение
-- Сережа! -- Я остановился...
-- Сережа! -- "Слышится ли мне?"
-- Я здесь, родной мой, обернись!..
Я обернулся, обернулся легко и просторно! Обернулся у себя
во дворе, возвращаясь с работы. Обернулся на футбольном поле.
Позади меня стояла -- Наташа!
-- Я долго шла за тобой и молчала, -- сказала она.
-- Я долго шел и не оборачивался, -- ответил я.
-- Я не могу больше идти за тобой, но я не хотела тебе
мешать!
-- А я не в силах продвигаться дальше вперед без тебя,
Наташа!
-- Твоя любовь тяжелеет во мне, и мои шаги все труднее и
труднее... -- сказала она.
Мы стояли друг против друга, словно сошлись в поединке
любви. В поединке, где сбудется победителем -- целое... Я
целовал Наташу.
-- Я уведу тебя туда, где мы не будем нужны друг другу,
родная, -- шептал я, -- уходи от меня, я принесу тебе гибель!
-- Теперь уже ничего не страшно, -- ласкалась Наташа, -- у
нас будет малыш...
-- Так это было на самом деле?! -- восторжествовал я.
-- Я не знаю, но я очень этого хотела!
-- И ты ничего не помнишь? Наташа!
-- Комната, река... Серебристые блики, -- сказала она, --
целый ворох серебристых бликов на потолке!..
Стечение обстоятельств
Система Долланского
Бурулом
Алеф
Позвоночник
Кто?..
Иллюзия
Мы -- узники, мы время заучили,
Мы думаем, что время приручили...
С наручными часами неразлучники.
Одело время нам уже наручники!..
Убеждай себя
А потом...
Тупик
Вы верите в Бога?
Наплыв
Вот и семья
Уроки созерцания
Письмо из Москвы
О Воле и Вере
Наступило молчание...
-- Сергей, -- наконец, проговорил Паша, -- зачем ты пишешь
о Боге?
-- Мне это становится все ближе, -- ответил я.
-- Не пиши о Боге, -- попросил Паша.
-- Почему? -- возразил я.
-- Ты знаешь, -- сказал Паша, -- у меня был один друг,
очень близкий друг. Он погиб. Такой хороший был: прямо
божественный человек. Все его хвалили, не могли нарадоваться
ему!
-- Ну и что? -- спросил я. -- К чему ты об этом заговорил?
-- К тому, что я никогда не буду, пока живу здесь, на этой
земле, стремиться к Богу!..
-- Это почему же? -- удивился я.
-- Потому, что я чувствую: существует какая-то
необъяснимая, неведомая нам, простым смертным людям, тайна,
которая все контролирует, это как грань какая-то! Переступи ее
-- и ты уже не жилец на Земле! И ты уже уходишь в какое-то
другое измерение...
-- В божественное, -- подсказал я.
-- Да, наверное, туда... А я хочу жить на Земле, здесь, на
Земле, понимаешь меня? -- разгорячившись, спросил Мечетов. -- У
меня трое детей, -- я почувствовал, что Паша беспокоится и обо
мне тоже, в страхе потерять меня, и мне стало тепло и приятно
от этого.
-- Понимаю, -- сказал я, -- ты имеешь в виду, что хороший
человек Богу нужен и он забирает его себе, а плохой человек --
ни Богу, ни дьяволу не нужен!.. Так, что ли?
-- Да, я об этом подумал, -- подтвердил Мечетов.
-- Не знаю, не знаю, -- сказал я. -- Но ведь к Богу,
только к нему и надо идти! Это же и есть истина!
-- Да, это истина, но лучше быть на Земле! -- сказал
Мечетов.
-- Не знаю, что лучше, но я буду стремиться к Богу, --
сказал я, и Паша задумался.
-- Ты пойми, что это же путь совершенства, -- исподволь
подтолкнул я его размышления. Мы немного помолчали, а потому
снова разговаривали и пили чай на фоне тихой музыки. Паша тоже
почитал мне свои новые стихи и переделанную главу из повести, а
чуть позже Мечетов уехал домой. Когда я проводил Пашу и
вернулся в кинотеатр, в малом фойе бушевала мужиковатая
контролерша:
-- Ишь ты! Наглый! -- выкрикивала она. -- Я щас милицию
вызову! -- И, заметив меня, поспешила ко мне навстречу.
-- Сергей Александрович! -- выкрикнула контролерша мне
навстречу.
А причиной ее гнева оказался прорыв в кинозал без билета
одного из местных лоботрясов. Мне пришлось провести с ним
профилактическую беседу у себя в кабинете, и беседа эта
затянулась минут на тридцать. Потом лоботряс ушел. А меня
ожидала уйма неотложных дел.
Сначала я помог перебрать пыльные книги в библиотеке и
перестрясти их; Екатерина тоже помогала. Потом я сам с помощью
молотка и отвертки отремонтировал в двери большого фойе
сломанный врезной замок: тот безбилетный лоботряс изрядно
согнул его щеколду; сходил на завод и договорился о побелке
потолка и покраске пола в библиотеке, хотя это должна была быть
их забота, заводская, ибо библиотека принадлежала им. Все это
время, пока я метался по этажам кинотеатра и что-то утрясал и
потрясал по привычке, меня не покидали две мысли: встреча с
Аней и необходимость разговора с учителем. В конце концов я
сильно устал и где-то уже около половины пятого, отмахнувшись
от всего на свете, пошел и заперся в своем кабинете изнутри, на
ключ. Я набрал телефон Ивана, не обращая внимания, что в
кабинет, будто нарочно или по какому другому умыслу, время от
времени кто-то да стучался. По телефону я подробно поведал
учителю о своем первом выходе, об ощущении астрального тела.
-- Все хорошо! -- подытожил Иван. -- Литературу по мистике
читать прекращай, она тебе уже не нужна. Теперь набирай
астральный опыт, свой, неповторимый!..
И учитель преподал мне прямо по телефону целевую установку
на предмет моей дальнейшей работы над собой:
-- Теперь всегда старайся отделять важное от
второстепенного, и делай это при любых обстоятельствах, даже --
во сне! Не вступай в спор, если он ведется предметно, а не
идейно. Уклоняйся от бездуховных обществ, проходи мимо них. Не
позволяй себя унижать, не допускай страха и сомнений. Важное --
это цель, второстепенное -- средства. Цель -- манит тебя,
увлекает, но не иди напролом, во что бы то ни стало, пробуй
различные варианты пути, обязательно попадешь на свой, если же
в одном месте будешь прорываться -- потратишься понапрасну и
даже можешь погибнуть, помни об этом!..
Цель должна быть только одной -- совершенство, а путь
посвящения -- есть средства! Первая, конечная цель --
Космическое сознание, овладевай им, входи в него, объемли его,
оно только твое!..
И ты в нем в ответе за все!.. Умей вовремя переключаться с
Воли на Веру, с воздействия на созерцание, с подачи на
восприятие -- это залог твоего физического и духовного
здоровья, островок безопасности на трассах и тропинках
Космического Сознания!..
Учись плакать, когда смеется твоя душа, и смеяться, когда
она плачет. Ощущай все время упругость вокруг себя, свою
легкость и твердость на земле. Все твои движения должен
предварять незримый, радостный вихрь! Никому и ничему на свете
-- не давай себя подавлять. иди на толпу смело, не обращая
внимания на ее состояние! Либо будь безразличным к объекту
твоего подавления, либо уйди от него в сторону, укройся с
отрешенным спокойствием, либо погаси его словом или действием.
Если что-то наметил, постарайся не изменить этому решению: хотя
бы ради спора с самим собою, хотя бы и абсурдно, но выполни
его. Обязательно делай каждый день физзарядку для ума и тела.
Для тела определи необходимый минимум упражнений и выполняй
его. Здесь очень важно учесть, не забыть обо всех органах и
функциях, -- их пределы -- это твоя мощь, поддерживай их на
высоте солнечного восторга... Для ума: тренируй память только
временную, длительная память порождает привязки. Предпочти
обращаться к справочникам и записным книжкам, к профанам с
энциклопедическими знаниями, чем к своей длительной памяти!..
Умей переключаться с объекта на объект совершенно
безболезненно: рассматривая теперешнее, не помни о прошлом,
если оно не находится в логической цепи данности твоего
внимания... Логику любви, помни о ее существовании, но
возносись над ней духом своим!..
При знакомстве с новым не старайся запоминать его длину,
ширину, высоту в цифрах -- все только в образах! Для тебя важно
не имя человека, а что есть его суть и образ! Лучше запомни его
голос, чем фамилию!..
Замечай и полюби все прекрасное. Ограничивай себя от мира,
по мере возможности, конечно, но лучше всегда произведениями
искусства. Если на улице взгляд негде остановить, то лучше
смотри на траву, дерево, облако, закрой глаза или уйди с этого
места!..
Но не гнушайся по своей воле или по воле других, если ты
это предпочел для себя мерзким, отвратительным. Спокойно,
например, рассматривай труп собаки, кошки, человека и др. Дыши
спокойно, без отвращения, если таковы обстоятельства,
испорченным воздухом, даже можешь и наслаждаться им,
анализировать его состав, но не отрицай его! Освободись от
условностей, от веры в приметы, от религий, от святостей!..
Постарайся не принимать на себя обязанностей, а если и
случится выполнять таковые, то выполняй их с прилежанием
знатока и стороннего наблюдателя, скрупулезно, энергично, но
холодно, хотя с виду и радостно!..
Никому, ничего и никогда не запрещай, ибо то, что ты
запретил кому-то, каким-нибудь образом непременно скажется на
тебе отрицательно или на чем-либо важном для тебя, здесь даже
возможна и прямая связь: то, что ты запретил, сам же и
выполнишь от и до, сотворишь, так сказать, ощутишь!..
И еще: не менее двух часов в день гуляй пешком и молчи...
или же размышляй в полушепоте, чтобы прохожие не видели и не
слышали, или же делай оное про себя!..
Радость и горе -- всегда сдерживай, если хочется бежать,
прыгать, петь, плясать от восторга, или обратное от горя, -- ни
в коем случае этого не делай: тратишь энергию понапрасну!..
Помни, что все вокруг тебя -- результат твоего настроения,
ты породил окружающее!..
Полюби всех женщин на свете. Они несут энергию тебе, но
смотреть на них надо мельком, ненароком, как бы улавливать
ноги, груди, улыбки, взгляды... И все это копи, копи в себе и
переводи мысленно в энергию радости жизни, порождай вихрь
устремленности!..
Но ни в коем случае не увлекайся, не привязывайся к
женщинам, особенно к прохожей женщине, не приставай взглядом
или мыслями своими, не становись рабом образного, астрального
разврата!.. Ибо тогда ты теряешь, а не приобретаешь энергию
свою, а копить, компенсировать ее потом будет дважды тяжелее.
По возможности, живи один, пока не будет достаточно астрального
опыта, и, если для этого необходимо покинуть социум, на время,
-- покинь его -- не колеблясь!..
Не имей авторитетов и ничему и никому не поклоняйся, но
при этом не создавай в себе культ гордыни!..
Мне ты покоряешься -- только как учителю, и не более!
Когда-то ученик обязательно должен перестать являться таковым
перед образом учителя, а учитель -- уходит в отставку. еще
несколько, так сказать, практических советов: упражняйся по
астральному видению. А именно, ежедневно, кроме энергетических
упражнений, -- совершай как бы мысленные путешествия, но до
мелочей рассматривай все возникающие образы при этом и
заканчивай подобное занятие, к примеру, "по звонку будильника",
как это советует Г.О.М. Учись созерцать, рассматривать свое
тело и его внутренности, видеть их энергетическую сущность, и
так же поступай и с другими, тебя окружающими людьми. Проходишь
мимо здания: залезь внутрь и попутешествуй; проезжает машина,
сядь в нее мысленно и образно прокатись; попереворачивайся на
постели, поделай всевозможные физические упражнения, и так
далее... Мысленно, но все так же пристально рассматривай
какие-нибудь предметы, а потом сравнивай их с настоящими. или
же рассматривай настоящие предметы, изучай их углубленно, а
потом повтори мысленно... Воображай предметы, несуществующие в
природе, и рассматривай их так же до мелочей и подробностей...
Переключайся с воображемых одних предметов на другие быстро и
свободно, но сосредоточенно! Если будешь это свободно выполнять
при отягчающих обстоятельствах, условиях (шумы и прочее), тем
ценнее результат!..
И как дополнение: никому и ничему, никогда и нигде -- не
приклеивай ярлыков собственного мнения, -- это искажение мира,
чреватое ударами по тебе!..
А твое затишье сейчас -- это западня. Жди и верь моему
опыту, скоро все откроется!..
-- Как это? -- заволновался я.
-- Могут начать окручивать, настраивать, расстраивать. В
худшем случае: скажем -- удар ногой в живот, и все кончено!..
-- Что, так серьезно?! -- сполошился я.
-- Да. Могут и убить! Главное, не расстраивайся, не
раздражайся, не позволяй себя вывести из себя!.. Да! И еще:
помни, что в Астрале могут заблокировать тебе обратный ход в
тело физическое. Пока ты в Астрале, с ним сохраняется слабая,
чисто символическая связь, поэтому не проявляй агрессивности
или настойчивость в Астрале, -- это чревато потерей энергии,
ориентировки, и, в конечном результате, не исключено --
блоком!..
И вообще запомни, что если захочешь подраться -- тебе
предоставят такую возможность, чтобы вовлечь. Захочешь
отомстить -- тоже предоставят ситуацию и ею приманят. И
прочее!..
Я решился и рассказал Ивану о ведьмах, отделении милиции,
Остапе Моисеевиче, Купсике, пропавшем магнитофоне.
-- Ну вот, сам начинаешь убеждаться, -- сказал учитель, --
они не дремлют, а значит, что сейчас уже готовят тебе сюрпризы.
Будь бдителен и осторожен, не поддавайся на их провокации! На
этом урок учителя закончился...
Уже было пять часов, когда я оделся, вышел из кабинета в
малое фойе. Я собрался ехать на встречу с Аней в кафе. Я
заметил, как, скрываясь в углу, стоял неподалеку от приоткрытых
дверей в большом фойе Кирилыч и подслушивал разговор кассира с
контролером. Мне было неинтересно, о чем там говорят, и вообще,
ситуация показалась противной, и я нарочно громко кашлянул:
Кирилыча передернуло, и киномеханик поспешил на цыпочках
взбежать на второй этаж к себе в кинопроекционную. Контролерша,
услышав мой кашель, выглянула в малое фойе.
-- Уже уходите, Сергей Александрович?! -- крикнула она как
мужик каким-то сухим голосом.
-- Да. Уже сил нет. Устал! -- отозвался я, замыкая
кабинет.
-- Вот, я говорю, гадина какая! -- выругалась контролерша.
-- Это вы насчет того лоботряса? -- уточнил я.
-- Да. Вот такие же гады и магнитофон сперли. А вам и
отвечать, и волноваться, Сергей Александрович... -- последнюю
фразу о моем волнении и ответственности контролерша проговорила
с ехидством в голосе.
-- До свидания! -- сказал я.
-- До свидания, Сергей Александрович, до свидания... --
поспешила ответить контролерша и широко улыбнулась: зубов у нее
почти не было, но торчало впереди под губами несколько гнилых
пеньков. Улыбка точно испачкала ее лицо. Я уехал из
кинотеатра...
С неба на землю медленно оседал удивительно белый снег. Я
прошагал от остановки троллейбуса до кафе сквозь тяжелые,
крупные хлопья снега. Аня уже сидела за столиком, несмотря на
то, что было еще без пятнадцати шесть. Зимний зал выглядел
хорошо: уютно и просторно, -- людей почти не было. Возле Ани,
на столике, дымилась чашечка густого черного кофе, наполовину
отпитая. Я подошел и присел рядом со своей таинственной
знакомой.
-- Я пришел, -- сказал я.
-- Спасибо, -- медленно проговорила Аня.
-- Ты что-то хочешь мне сообщить? -- осторожно, чтобы не
обидеть, спросил я, ибо почувствовал недоброе: никогда Аня не
встречалась со мною в подобном состоянии.
-- Да, -- сдавленно выдавила из себя Аня. -- Корщиков...
умер.
Мы помолчали... Мое сердце больно шевельнулось: раз,
другой...
-- Как это случилось? -- спросил я.
-- Его тело нашли в Крыму, на берегу горной речки. Сидел
мертвый возле кустарника и улыбался... Эксперты говорят:
искупался, сел и умер от разрыва сердца... Его труп просидел с
улыбкой целый месяц. Мы снова помолчали... Мне стало не по
себе. Корщиков и мне был где-то близким человеком.
-- Ты думаешь... он... ушел? -- тихо спросил я, будто
боялся разбудить Аню, вывести из печали. Я не хотел мешать ей
прислушиваться к грусти...
-- Ушел... -- сказал Аня, и по ее щеке скатилась слеза.
Проститутка
Я закончил читать.
Екатерина любила стихи, и сейчас, завороженная, прижалась
ко мне.
-- Хорошо! -- сказал ведьма. -- Ты знаешь, а я тебе,
пожалуй, скажу одну очень важную для тебя вещь.
-- Какую? -- спросил я.
-- Ведь меня специально подослали, чтобы совратить тебя!
-- Организовать новую привязку? -- уточнил я.
-- Да!.. Чтобы ты не научился выходить из тела! У тебя
золотистое начало, правда, с помесью светло-коричневого и
коричневого, но и этого достаточно! Ты мешаешь кое-кому!..
-- Я понимаю, -- проговорил я. -- Но почему же ты мне все
это выложила?
-- Потому что ты -- настоящий мужчина и поэт! И мне тебя
жаль... Они тебя погубят... Так задумано... Ведь все равно ты
где-то, да промахнешься, и тогда... -- она замолчала. Я тоже
молчал...
-- О чем думаешь? -- через некоторое время спросила
ведьма.
-- О Наташе... -- ответил я.
-- О той, что похоронили? -- поинтересовалась Екатерина.
-- Как -- похоронили?! -- подскочил я с подушки от
неожиданности.
-- Да так!.. Как всех хоронят!
-- А когда? Она же была жива?..
-- С месяц назад, -- сказал Екатерина и добавила,
припоминая. -- Да ты как раз в Москве был, вот, на открытии...
-- и больше она ничего не сказала, умолкнув. Но меня уже не
интересовало то, что им известно: где и зачем я был, я снова,
но опечаленно, лег на подушку.
-- Красивая она была в гробу: лежала в подвенечном платье,
-- вспоминала ведьма, будто и не для меня, а просто так, вслух.
-- А дочь?! -- опомнился я и всполошился. -- А дочь? Ее
дочь жива?!
-- Какая дочь?! -- удивилась Екатерина.
Тихо я перевернулся лицом в подушку и проговорил про себя:
"Вот и все..."
Разговор с телом
Тело!..
Освободи меня, дай мне вольную!.. Я раб твой, крепостной
житель...
Мне все чаще и все нестерпимее хочется порою прикоснуться
к горизонту, погладить Луну, разбушевать океан или заглянуть по
ту сторону пространства, а ты, мое неуклюжее тело, -- на это не
способно, и ты не позволишь мне этого сделать, потому что тебе
этого -- не понять!..
Ты повелеваешь мне жить в своем одномерном пространстве,
где такая спрессованная теснота и духота, что с непостижимым
трудом едва вмещаюсь в тебя, и зачем же я в тебя втиснулся! Но
как только я начинаю протестовать и отвергать тебя, то ты, мое
тело, таешь и тускнеешь! И уверен, что если мне удастся
вырваться надолго из твоего заключения, а если повезет --
навсегда, то ты погибнешь, растворишься в пространстве моего
сознания!..
Вот почему я нужен тебе, и вот почему ты ежесекундно
привязываешь меня к себе страстью всех новых и все больших
ощущений! Ты хочешь, чтобы я забыл о Свободе, забыл о своей
Родине!..
А иногда, когда я совсем отчаиваюсь верить в удачу
покинуть тебя, я пробую распирать тебя, шевелиться в тебе, мое
тело -- изнутри! И это, хоть нанемного, но открывает передо
мною иные возможности. И я начинаю ощущать: упругость твоих
мышц, тело, и прочность твоих костей!..
О! Мое тело! И тогда я хватаю в руки музыкальные
инструменты, и многие окружающие восторгаются, будто твоей
изумительной игре, тело; я принимаюсь ласкать женщину, и она не
нарадуется опять же тобою, тело!..
Каждый день ощущать твой соблазнительный вкус, мое тело, и
оставаться собою, это ли не мука!..
Все, все вокруг думают, что это ты такое красивое и
веселое, мое тело, что это ты поднимаешь тяжести и творишь
грациозные жесты, что это ты, и то -- тоже ты...
А на самом деле -- это я, и даже, когда ты якобы --
плачешь, плачу я, а не ты, мое тело!..
Но мало кто об этом догадывается!..
Отпусти меня, тело, дай мне вольную или я начну убегать из
тебя в "самоволку"!..
И когда-нибудь уйду и не вернусь. Я раб твой.. Но почему
же это так?!
Ведь это я в тебе хожу, думаю, ем, сплю, целуюсь, а не ты
во мне!..
Ты должно служить мне!..
И я добьюсь этого, ты слышишь, тело?! А пока, уже тридцать
лет подряд, я сижу в твоей одиночной камере, в тюрьме твоих
страстных ощущений, и потому одинок океан и некому его
разбушевать так, как я смог бы это сделать, одинок горизонт, и
никто к нему не прикоснется, пока ты не отпустишь меня, тело, и
одинока Луна, и никто не погладит ее так, как это смог бы
сделать я...
И вот что еще удивительно: я стал замечать, что все люди
обязательно проходят через тюрьму!..
Одни проходят -- застенки своего тела, а те, кого сильно
увлекают страсти твоих ощущений, тело, те, кто из-за этого
забывает о твоей телесной тюрьме, попадают в еще одну, земную
тюрьму людей, чтобы там, в теснине камеры, наконец-таки понять
и осознать свою истинную тюрьму, тебя, тело!..
Итак, я отсидел в тебе, мое тело, уже тридцать лет, и
одному Богу ведомо, сколько мне осталось еще...
Но, видимо, еще много...
Я твой раб, тело, но, позволь мне хотя бы иногда, хотя бы
ненадолго, хотя бы в ошейнике и на цепи, но покидать твои
застенки, где каждая стена окровавлена мною и полна наслаждения
и боли!..
Записки из дневника
1
Где-то на протяжении трех часов состоялось несколько
выходов! Такое -- впервые, как по количеству, так и по
качеству. Если раньше мне приходилось самому усиленно работать
и удавалось вылезать по пояс, малоосознанно, но, сглотнув
слюну, возвращаться тут же -- обратно! Или же вообще не смочь
выскочить, сложно, что-то закупорено -- только порывы, и не
более того! Но теперь все стало по-другому! Усилий минимум,
осознанности максимум!..
Под утро, около четырех часов, в состоянии, достаточном
для ощущения сна, а также и для ощущения себя в состоянии
бодрствования (полное ощущение личности и хода времени!),
вспыхнуло мое тело, словно оно превратилось в колыхания, во
всполохи ветра и вот: слышится шум, будто проносишься с
невероятно огромной скоростью куда-то, шум, слегка напоминающий
отдаленный гул реактивного самолета. Бездна и тьма вокруг, а
тела твоего нет, оно как бы не существует, ты -- ветер!
Вместо тебя -- всполохи ветра, но ты в полном резком
сознании себя! Через некоторое время, будто ты вонзился и замер
в объемном кадре, пробуешь незримый трансфокатор, и он --
срабатывает, хотя, как ты его передвигаешь -- неведомо! Видимо,
с помощью мысли, чувств! Трансфокатор приближает, очень близко,
землю под твоими воображаемыми ногами, приближает настолько
близко и резко, что ты начинаешь видеть мельчайшие трещинки ее,
соринки и пылинки! Озираюсь по сторонам, оказывается, я на
старой улице, там, где я начинал свою жизнь, с пеленок!
Да, чуть не забыл: освещение вокруг какое-то едва
уловимое, необъяснимое, то ли фиолетовые полусумерки, то ли еще
что-то подобное?! Появляется желание (понимаю, что здесь, в
этом мире, в котором я сейчас нахожусь -- дозволено все!),
желание отыскать какую-нибудь девушку, чтобы утолить свой пыл,
но нет, совесть подсказывает, чтобы я попробовал как ветер --
просто отрешенно пощупать ее, сделать то, что мы так часто себе
не позволяем в обществе -- свободу движения и мыслей, их
неразрывную гармонию! Проплываю или прохожу мимо частных домов:
где же, в каком из них может быть девушка? Потому что,
чувствую, что смогу пройти сквозь любое препятствие: забор,
стену. Для моих размышлений и реализации желаний -- нет
преград!..
Сворачиваю налево, в сторону таксопарка, полулечу...
Появляются мысли, что я еще все-таки невежественный
человек в своих помыслах и желаниях! О девушке забываю сам,
легко и свободно!
Ощупываю себя сзади, вот это -- да! -- у меня небольшой
хвост! Хохочу! Но снова мысль: "Мира и добра всему окружающему
меня..." -- и вдруг: навстречу, такой же, как и я, с небольшим
хвостом, человек, и тоже -- полулетит! Он тоже говорит, но не
так, как говорим мы обычно, а говорит как бы -- мысленно: "Мира
и добра, мира и добра!" Я понимаю, что это он мне желает.
Проплываем мимо друг друга. Он -- крестится, я -- тоже! Потом:
еще и еще один, такой же проплывает мимо меня, один из них
особенно черный! А мы все -- серые...
А вот какой-то очень крупный! Я думаю: "Наверное, вышел
подраться!" Его мышцы так и играют, что-то заставляет меня
обратиться к нему, хотя я его и боюсь немного. Меня тянуло к
этому крупному, проплывающему медленно мимо меня.
Начинаю думать: "Нет, я тянусь к нему, к своей опасности,
для того, чтобы преодолеть страх". Я предполагаю, что мы, те,
что помельче, -- все-таки добрее тех, кто покрупнее, здесь, в
переулке, и начинаю обращаться к этому крупному, которого я
заметил первым и к которому я потянулся: "Давайте мы, те, что
добрые, и вы, "злые", -- но это я говорю не впрямую, а только
подразумеваю такой смысл, как это происходит -- не понимаю, --
давайте между нами проведем философскую беседу!" -- говорю я.
Вокруг меня и него останавливаются еще другие крупные и
такие, как я, помельче, они оживленно разговаривают, соглашаясь
на философскую беседу.
И тут... у меня не хватает энергетики, -- все тает, и я
возвращаюсь в свое физическое тело, лежащее на диване у меня в
комнате...
2
Отделяюсь от тела, поднимаюсь к потолку в свой комнате,
останавливаюсь в углу, там, где стыкуются две стены и потолок.
Очень отчетливо вижу мельчайшие детали поверхности потолка,
покачивается крохотная паутинка, прилеплена какая-то соринка...
Рук нет, но я начинаю мысленно воображать, что я
дотрагиваюсь до потолка руками, но на самом деле рук своих --
даже не вижу, и все же, -- дотрагиваюсь до потолка! Неведомо
чем, но ощупываю его! Мыслями или чувствами...
Потом, словно уцепившись за потолок, я начинаю
подтягиваться к нему весь, целиком, своим энергетическим
воздушным пузырем. Подтягиваюсь и вхожу, втискиваюсь в потолок!
И вот бездна, тьма, ощущение все того же полета, мое тело --
всполохи ветра, гул турбинный, приглушенный. Я начинаю
понимать, что я в Космосе! Потому что звезды роятся впереди
меня, но тускло!
Мысль: "Надо попасть на планету, очень хочу на
планету!..", но я боюсь заблудиться, не найти обратной дороги к
своему телу, лежащему там, на земле, дома, на диване! Может
быть, потому не получается попасть на планету, хотя я уже
улавливаю ее очертания впереди...
И тут: неожиданное приземление!
Я точно свалился с неба неподалеку от какой-то автобусной
остановки, стоит автобус, из него выходят люди, вокруг тоже
ходят люди. Из автобуса вышла какая-то девушка, я бросаюсь к
ней навстречу, у меня одно, единственное желание -- овладеть
ею! По пути к ней я подворачиваю свою ногу на обочине тротуара,
но, удивительно -- нет никакой боли, и нога слушается, будто я
ее и не подвернул! Девушка отошла от автобуса метров на пять, я
то ли подбегаю, то ли подлетаю к ней, хватаю ее, она в ужасе
кричит что-то, но никто не вмешивается, потому что я ощущаю это
и чувствую -- это мой мир.
Я резко бросился на перепуганную девушку, я даже не помню
ее лица: она больно ударилась о тротуар, я это почувствовал, но
я ожесточенно терзаю ее тело. Мысль: "Мне не больно, а ей-то
наверное больно сейчас!" Девушка кричит умоляюще: "Мне же
больно!.." Но я уже наслаждаюсь ее телом.
3
Полета не было и потолка не было...
Улица, дом крупным планом: деревья, дверь на петлях,
открываю ее. Мне нужна девушка! Иду, ищу ее в доме, рыская по
комнатам. Вижу, как в одну из комнат открыта дверь, но я пробую
протиснуться через стену! И тут вдруг опять полет, но
энергетики не хватает. Может, истратил ее на желание или на
проход через стену, а может, еще не совершенные занятия по
дыханию.
Я снова в теле...
4
Накануне я очень сильно отвергал весь мир! Все его
святыни, формы и цвета. Высвечивал себя до предела! Будто
превращался в черную дыру: ни одной мысли за ее пределами!
В копчике -- мурашки, они особенно усилились перед сном.
Легкий жар, ощущение тепла на протяжении позвоночника и на
макушке. Кажется, что простыл или переохладился, состояние
такое, словно начинаю заболевать.
Спать лег в спортивной майке и повязал вокруг шеи старый,
мохеровый шарф, чтобы погреться. Вроде бы спал, вроде бы снился
сон...
Улица, пятиэтажный дом, иду со знакомыми, мужем и женой,
он -- муж, впереди, я позади него иду и разговариваю с его
женою. Начинаю на воле приподниматься, отталкиваться от земли,
поднимаюсь вверх над крышей пятиэтажки: внизу двор и макушки
тополей, вверху -- черное небо и кое-где сверкают звезды.
Мысль: "Только бы не упасть!" Неожиданный переход в
физическое тело, словно бы проснулся, но ощущаю себя только
лишь в теле, и больше нигде! Все мысли, и чувства, и
восприятия, и ощущения -- сконцентрированы, легко и свободно,
без напряжения, -- только в моем теле. Все хорошо и спокойно.
Понимаю, что не сплю, что я -- это я. Лежу в это на правом
боку, ноги контактируют в области ступней.
Опять выход...
Ощущения -- те же! Ветер, выдвижение, будто в пространстве
ее. Потом бездна, полет, а может, ощущение полета. Опять
включился словно тормоз, остановка полета и снова постепенный
приход в тело...
Оно оттаивает и проявляется частями, а не все сразу, я
сказал бы, что тело проявляется проталинами! Да, чуть не забыл!
Вечером мало ел, ночью вставал, съел яблоко с хлебом, запил
несколькими глотками чая, стоявшего в стакане с вечера.
Продолжительность полета секунд 15-20, приблизительно...
5
Днем расслаблялся -- внутренняя сосредоточенность и
спокойствие, прочь все привязки! Встретил смертного врага
своего, сказал ему прямо в лицо все, что я о нем думаю, и
приласкал его парой горяченьких слов!..
Дрожание (с вечера) в ногах, только дрожание не тела
физического, а как бы чего-то необъяснимого (видимо, вибрация
астрального тела от мощного энергетического заряда)...
Когда же лег спать, то выход в сознании себя не удается!
Только отключился -- резко перед мною тот столб, на котором я
вывешивал в своем старом дворе, когда-то, игрушечные объявления
шаловливого детства...
В общем, старый двор...
Внутренняя уверенность и спокойствие. Тела своего не вижу
и не ощущаю, но присутствие сознания -- есть, и больше ничего!
Просто как-то, но начинаю перемещаться в пространстве двора
детства, как некий объем, себя не видящий. Если надо посмотреть
направо или налево, то разворачивается весь мой объем, потому
что головы нет.
Щупаю забор, соседский, чем щупаю -- не знаю. Щупаю
кирпичи соседских домов, поднимаюсь на их крышы: ощущение
нестерпимых, приятных чувств прикосновения к чему-то, давно
забытому, но близкому, родному.
Радость и восторг! Мысли все будто чувственного плана.
Попытаюсь перевести их на земной язык: "Не буду торопиться. Я
совершенно спокоен, никуда не рвусь, буду просто рассматривать
и ощупывать".
В стены влезать я отказался и вообще куда-либо
втискиваться. Я заглядываю через забор и думаю: "Может ли мое
тело -- объем, пролететь отсюда до дома в глубине двора,
который расположился там уютно и привлекательно".
Волевым усилием начинаю лететь: возникает устремленная
напряженность, беспокойство, хотя и отдаленное, я хорошо
чувствую свое желание лететь, но и восторг тоже есть, и
сильный! Но, вместе с тем, ощущается внутренняя суета.
Справа, там, вдалеке -- светятся два окна. Будто глазами
поворачиваюсь к ним, а обратно не удается: появляется
черно-белый наплыв там, откуда я их сейчас отвернул.
Потом абсолютная темнота. И наконец все исчезает. Но снова
мое тело -- вихрь, порыв к полету, но ничего не получается: то
ли энергетики не хватает опять вернуться во двор детства, то ли
слишком хочу этого?!
Потом какая-то картина, словно заставка (на телевидении),
но она плохо видна, и она тоже тает; кажется, это был фундамент
дома...
Потому хорошее, сладко-здоровое ощущение своего тела
физического и духа...
6
Снова выход!..
Как бы проплываю у себя во дворе, на футбольном поле:
неподалеку идет та самая соседка, Толстуха ("переносчик заразы
из квартиры в квартиру" в нашем доме), та самая, с которой я
перестал здороваться, но она идет без своей гадостной подруги
-- "Щепки". Подлетаю к Толстухе, она кинулась от меня бежать,
но убегает медленно, ватно, и я быстро настигаю ее, хватаю за
горло и начинаю душить. Она вырывается, кричит. Мысль: "Все,
что ты делала мне плохого, теперь перейдет на тебя!..
Теперь ты будешь болеть душой и телом, как болел я
столько времени от твоего ехидства". Она наконец-таки
вырывается и убегает от меня. Снова в теле...
Удар
Засада
Призрак
* * *
Настроение
Всеслав Соло.
Всеслав Соло.
Астральное тело-2. Изида или Врата Святилища
"Победитель Мира"
1997 год.
Содержание
Поток
Право в силе?
В плену Астральной Веры
Посещение
В библиотеке Чувств
Заместитель меня
Тайна публикаций
Простуда
Противостояние
Наудачу!
Восторг тела
Сатана
Часть третья. ЮРА БОЖИВ
Кража сновидений
Урок Первый
Побег
Людочка
Одержание любви
Сказка о любви
Урок Второй
Друг детства
Размышления Дубинина
А что, если...
Магический совет
Почему?
Тайная вечеря
Созерцатель
Урок Третий
Среди мертвецов?
Божья Мать
Это принадлежит...
Смерть?
Было...
Есть кому!
Улики
Ноль три
Пожар
Кто?
Поток
3 1 8 15 22 29 26 43 50 57 64 71 78 85
7 2 9 16 23 30 37 44 51 58 65 72 79 86
1 3 10 17 24 31 38 45 52 59 66 73 80 87
4 4 11 18 25 32 39 46 53 60 67 74 81 88
5 5 12 19 26 33 40 47 54 61 68 75 82
5 6 13 20 27 34 41 48 55 62 69 76 83
4 7 14 21 28 35 42 49 56 63 70 77 84
Право в силе?
(Философский рассказ)
Посещение
Девочка-кокетка
На велосипеде,
Будто бы конфетка,-
Крошка -- мятный ветер!
Крохотные дали
Привлекают девочку,
Колесо педалят
Ножки, словно белочки!..
В библиотеке Чувств
Всеобъем
Какое чудо -- одиночество!
Оно мне дарит лишь меня...
Я становлюсь -- Мое Высочество,
Себя единственно пленя...
Скоморох
Одинокое безумство
Рядом, около меня...
Дружбу, вражество и пусто
Предлагаю слепкам дня.
Я шагаю им навстречу,
Плачу или хохочу:
Утро, день и снова вечер,
С ночью я -- плечо к плечу!
Засыпают все излишья -
Дети ночи... Я -- трубя:
В размышлении затишья,
В одиночестве себя...
Тайна публикаций
Проститутка
Противостояние
Восторг тела
В полумраке сигарету
Все щипает огонек:
Я курю на всю планету --
Хлопьев дыма самотек.
Накурил я на планете,
Надо б форточку открыть
И проветрить все на свете, -
Скоро, так тому и быть!..
Комнатенка в комнатенке -
Это дома я один...
Вход и выход очень тонкий:
Ну, смелее, Алладин...
Мне доставило удовольствие услышать в этот вечер свое
стихотворение, прозвучавшее голосом друга у все того же
ночника, в одной из Викиных комнат, прозвучавшее возле кипы
книг и вороха моих бумаг, за которыми Божив засиделся и теперь.
Стихотворение было написано мною очень давно. Немного помолчав,
Юра отложил только что прочитанный им листок в сторону...
Я, конечно же, мог объявиться в качестве своеобразного
внутреннего голоса, прозвучать в голове у друга, пообщаться
таким образом и раньше, но у меня уже был опыт энергетического
контакта с Игорем Золотовым, и я не хотел ошибиться еще раз.
Юра сидел в майке и трико, он увлекся рассматриванием и
перечитыванием бумаг. Неожиданно, в пространственном кабинете
его сознания, будто разлистнули белую страницу, пробел, ибо
почувствовал Божив позади себя снежное прикосновение к своим
плечам, словно и в самом деле прохладный и легкий снег прилег
на его плечи. Юра даже не вздрогнул и не насторожился,
напротив, казалось -- он ожидал этого прикосновения...
Медленно он стал поворачивать голову назад. Его вечерние
одиночества никогда еще не нарушались подобным образом. Он
поворачивал голову так, с таким выражением лица, словно
определенно знал, что он должен увидеть.. Божив поворачивался с
закрытыми глазами. И вот...
Когда он обернулся назад и невесомо приоткрыл веки, ему
пришлось туманно улыбнуться и согласиться с реалиями
обманчивости. Перед Юрой стояла Вика...
Он обезмолвленно смотрел на нее, точно определяя, кто же
есть возникший человек?.. И есть ли он в действительности?..
Или это дитя, определенная метоморфоза тонкого мира, которая
теперь явилась перед ним в облике любимого человека -- не
испугать...
-- Ты кто? -- спокойно спросил Юра.
-- Юрочка... -- настороженно прошептала Вика и обняла его
своими прохладными руками. -- Ты совсем растерялся в этих
бумагах и книгах... Мне холодно, я почему-то замерзла...
-- Что? -- отрешенно переспросил Юра. -- Замерзла?.. Разве
призраки могут...
-- Юрочка, не надо больше этим заниматься, я прошу тебя,
оставь, возвратись хотя бы ты! -- выкрикнула последние слова
растерянная Вика.
-- Вика, -- будто позвал свою подругу Божив. -- Не пугайся
меня.
-- Ну да! Как же я могу не волноваться, если ты уже
заговариваться начинаешь, близких, -- Вика всхлипнула, -- не
узнаешь...
-- Ну что ты, хорошая, что ты говоришь... -- зауспокаивал
Юра свою любимую. -- Мне нельзя поступить иначе или ты не... --
Божив помолчал несколько мгновений, -- не любила Сергея?.. --
ропотно все-таки промолвил он, как бы к чему-то
прислушиваясь... Вика отшатнулась от Божива, насторожилась,
будто ребенок, что-то натворивший, но еще не знающий: накажут
ли его за это...
-- Я... и сейчас... люблю... его, -- надрывно и
безнадежно, но с непоколебимым оттенком уверенности в голосе,
уверенности в том, что она не лжет, проговорила девушка
сокровенные слова, и похоже было, что эти слова всего лишь
заштрихованы, некогда, случайно залиты чернилами отчаяния, но
все-таки еще читаемы до сих пор трудолюбивой памятью...
Божив стремительно встал, шагнул от стула и отчаянно,
будто прощаясь -- обнял безмятежно спокойную в этот момент
Вику...
Но вдруг...
-- Ты должен ему помочь... -- проговорила девушка. --
Ты... обязательно сможешь... ему... помочь, Юра! -- Нарастало
движение Викиных слов. -- Помоги ему, спасс...cи...спаси его!!!
-- неистово выкрикнула она... Тишина остановила пространство.
Они стояли посреди комнаты, обнявшись: Юра, объятый
любимой, а Вика... объятая только что отзвучавшим... криком.
Время разрасталось во всю комнату и вскоре заполнило ее всю...
Времени становилось тесно. Первой молчаливое пространство
нарушила девушка, она будто шевельнула губами тишину.
-- Я беременна, -- прошептала, целуя плечо Юры, Вика.
-- Да-да... конечно, -- ответил на ее ласку Божив.
-- Беременна я, -- словно попросилась в его глаза девушка.
-- Беременна... -- снова прошептали ее губы у самого лица
Божива. А мне стало неловко, я зависал рядом с ними, за кадром
физического плана, и мое невидимое присутствие немало мешало
естественному общению этих людей. Я готовился сейчас, в этот
выбранный мною вечер, к контакту с Боживым и находился, в
некотором смысле, в единой медитационной плоскости с другом,
мое невидимое присутствие сосредоточенно связывало, пластично
затормаживало личностность Юры. Его сущность будто бы
присутствовала в теле, но реакции на окружающее проявление
пространства Земли не возникали в соответствии с нормой
человеческих представлений на этот счет, и получалось:
своеобразный энергетический ступор завораживал его сознание и
привычные скульптуры чувств опознавались, но с опозданием. Но я
не мог поступить иначе!..
Мне нельзя было удалиться и теперь: необходимость
действовать заставляла поступиться правилами хорошего тона,
ибо... я выполнял записи своего астрального дневника, а не
капризы свободного художника. Признания и смятения Вики мешали
моим сегодняшним планам. Очень важно войти в общение с другом:
я не посмел переубеждать свое настроение, пусть даже Вика и
подумала в этот не принадлежащий ей вечер о безумии Божива.
Этот вечер принадлежит мне. В этих раздумьях я несколько раз
медленно облетел вокруг стоящих в обнимку моих земных друзей.
Астральная голограмма их физических тел, ярко святящаяся,
словно вращалась на планшете паркетного пола. Юра продолжал не
понимать происходящей ситуации.
Что-то предпринять, решительно действовать -- я просто был
обязан!
... Именно сегодня, а не в другое время, произойдет,
улыбнется мне чудо, которого я так неприкосновенно долго
ожидал, восторг земного тела!..
И наконец, все-таки я решился...
Вход в Юрино тело был открыт, и я его прекрасно видел:
оставалось воспользоваться им!..
Слава Богу, опыт подобного у меня уже имелся: но тогда, в
теле маленькой девочки, моей дочери Сабины, я не мог
почувствовать всей полноты и прежнего, подлинного вкуса земного
тела. "Вот оно, то самое, к чему ты стремишься, даже не
осознавая истинно, зачем тебе это нужно!.. -- подумал я про
себя о себе. -- Что ж, давай, входи и хозяйничай! Божив
прекословить не будет. Он явно стремится помочь тебе сам...
Однако жестким же ты стал и бесповоротным, Сергей
Истина!..
Да... но иначе нельзя. Вперед, и без сентиментальных
пауз!.." Я опускался вслепую, будто в темный подвал, доверху
наполненный водою или густым влажным трепетанием ветра.
Медленно погружался я в земное тело моего друга. Божив стоял
парализованным. Я-то мог это представить себе: как все
выглядело со стороны для Вики. Но меня больше не волновало
ничего на свете, кроме погружения. Все равно когда-то, но
должно было это произойти, и неминуемо, иначе я не смогу
победить в одиночку астральную шайку, вернуться в свое земное
тело для доработки собственной инкарнации, моего теперяшнего
воплощения на планете!..
Теперь я оказался в безмолвной и тесной темноте. Мне
показалось, что это мое состояние напоминает мне ту самую
Вселенную комнату, в которой проходил мой первый урок Астрала,
некогда преподанный мне моим учителем, Иваном. Ветер улегся, и
я отчетливо ощущал необъяснимым пространственным
соприкосновением неподчиняющиеся моему волевому воображению
контуры чьего-то земного тела. "Туда ли я попал?!" -- внятно и
громко подумал я.
-- Кто ты?.. Не молчи!.. -- послышалось будто мне в ответ,
а я притаился в ожидании: что же проявится дальше? И тут мое
положение прояснилось: снова откуда-то издали до меня донеслись
простые человеческие слова, и сказаны они были знакомым
голосом! Именно не в обратно-чувственной символике Астрала, а
как обычно, как раньше я слышал их на Земле...
-- Что с тобой, хороший мой, Юрочка?! -- отзвучали слова.
Это говорила, несомненно, Вика!
Но слышал я ее голос приглушенным, и надо было когда-то
очень сильно любить его интонации, чтобы безошибочо узнать
сейчас. -- Юрочка... -- как я понимал, суетясь, причитала Вика,
-- ... пойдем, отдохнешь, поспишь ... Все хорошо ... Хорошо,
родненький?..
Я находился будто в глубокой пещере, а там, наверху, люди.
-- Юра... Ты меня узнаешь? -- как можно спокойнее, ласково
промыслил я свое обращение к другу и отчетливо насторожился в
ожидании ответа.
-- Вот... -- донеслось опять же сверху. -- Я слышу... он
меня спрашивает: узнаю ли я его!.. Он здесь, Вика! Во мне!..
-- Не надо, Юрочка, не надо! -- выкрикнула безумно Вика.
-- Не шути так со мною... -- рыдала она.
-- Сережа, это ты?! -- торжествующе прокричал Божив, что
меня немножко оглушило.
-- Да... Это я... -- как и прежде, на пределе спокойствия
отозвался я на оклик.
-- Вика! -- еще пуще прежнего завопил обрадованный Божив.
-- Он меня слышит!! Слышит!!
-- Господи! -- рыдая, причитала Вика. -- Прости его, милый
мой Господи! Отведи от него лукавого, спаси Юру, Господи!..
Божив не обращал внимания на стенания любимого человека,
может потому, что для него важнее была наша дружба или же дикая
устремленность к неведомому, а может, он услышал, узнал забытый
от рождения голос, превыше всего, своей Вселенной Родины...
-- Как тебе помочь, друг?! -- снова проорал Божив,
заглушая рыдания девушки.
-- Прежде всего, не кричи... Я тебя прекрасно слышу.
-- Да-да... -- сконфузился Юра. -- Конечно же я не буду
кричать.
-- Тогда вот что, -- продолжил говорить я, -- успокой
сейчас Вику, идите оба спать, а через неделю, когда ты немного
свыкнешься с мыслью о реальности существования нашего
сегодняшнего с тобой общения, я снова приду, -- торопливо
сказал я. Божив молчаливо и покорно выслушивал меня, а девушка
в смятении чувств продолжала громко рыдать. На каждое движение
Юры она взрывалась причитаниями и молитвами, она неумолимо
помышляла о безумии своего спутника.
-- Господи! Ну за что же мне это? За что ты меня
наказываешь?! Юрочка, молчи... Ничего не говори... -- немного
успокоилась она. -- Пойдем спать, хорошо?...
-- Хорошо, -- ответил мне Божив. -- Хорошо.
-- Ну вот и хорошо... -- всхлипывая, обрадовалась Юриному
ответу Вика. И я удалился из тела друга...
Сатана
Стою, а горизонт
как кафедра Земли,
Над ним Луна
как микрофон истории,
И переглядываются
вдали
Все звезды,
как глаза аудитории...
Кража сновидений
Урок Первый
Побег
Людочка
Одержание любви
Ну не современен я от роду!
Может, мне призвать на помощь моду?..
Должное отдавши супервеку,
В джинсах я спешу на дискотеку...
Были зайчики
Солнечные...
Я пускал их в людской толчее
Ослепительным девушкам в лица.
Мог легко разлюбить и
влюбиться...
Я тогда ничего не итожил.
А вокруг зеленела листва,
И меня увлекала весна
Под слепой и доверчивый дождик.
Что мне было до истины истин!
Бесконечностью
Жизненный путь.
Мне все небо хотелось вдохнуть!
Но желтели со временем листья.
Словно в первую осень иду.
Зрелым грешником крестится дождик.
Я, наверное, в этом году
До прощания с юностью дожил.
Прохожу я в людской толчее:
Ослепительны девушек лица!
Словно зайчики
солнечные,
Одинокие
падают
листья...
Любимой нет.
Ее никак не встречу.
Или уже не встречу?..
Как закон:
Мой каждый день безлюбием отмечен
И до абсурда, кажется, знаком...
Пилигрим замолчал.
Молодой человек неотрывно слушал его, изредка лишь
подбрасывая в костер свежие пучки хвороста. Так они и просидели
до самого утра молча.
И снова начало синеть выпуклое небо над морем, солнечный
диск будто на цыпочках выглянул из-за гор побережья, и костер
угас, только легкий дымок, словно остатки раздумий, струился
над ним.
Крики чаек вонзались в небо, а чайки вонзались в море и
выныривали из морской глади, и снова неслись в небо навстречу
своим крикам. И парень в джинсах и кроссовках, в распахнутой
рубашке, сидя на камне напротив старика в белых одеждах, что
по-прежнему опирался на корявый посох, сказал: "Я все понял,
спасибо тебе, Пилигрим".
-- Сережа, -- сказала Наташа, когда Гриша закончил "Сказку
о любви", и я насторожился. "Нет", -- подумал я, -- она не
просто сказала "Сережа", она позвала, окликнула меня"...
Наташа пристально смотрела в Гришины глаза, я
почувствовал, что еще одно неуловимое мгновение -- и она узнает
меня.
Но в следующую секунду я невероятными усилиями словно
выкорчевал Гришино тело из-за кухонного стола, Гриша
молниеносно поднялся, глянул на наручные часы и тут же
торопливо заговорил:
-- Все, мне пора, у меня еще тысяча заказов. Сказку я
оставляю на время вам, почитаете. -- И я протянул исписанные
листы Наташе. Опешенная моим вскоком из-за стола, она
машинально взяла их у меня из рук.
-- Может, еще чаю? -- засуетилась она.
-- Нет, нет, я бегу, сумасшедше опаздываю, -- уже из
прихожей выкрикнул я, открывая входную дверь.
-- Гриша, а как же вы пойдете на заказы, у вас даже
инструментов с собой нет.
-- Ничего, я забегу на работу, -- бегло ответил я,
вышагивая из квартиры.
-- Но вы же не успеете!
-- Я возьму такси.
-- Гриша!.. -- окликнула меня Наташа, стоя на лестничной
клетке, когда я уже сбегал по ступенькам на этаж ниже.
-- Что? -- отозвался я, приостановившись.
-- Когда вас ждать?
-- Я позвоню, -- выкрикнул я уже не бегу, ловко
перескакивая ступеньки.
Урок Второй
Друг детства
А что, если...
Магический совет
Найти бы
пятновыводитель,
Что с неба выведет
Луну!
Померк бы
мой руководитель,
И я ко тьме бы лишь
прильнул!
Хранитель мой -- не обижайся!
Мне жаль усердие твое...
Ты мне вещаешь:
"Возвращайся!"
К тебе тянусь,
но на своем!
Я в телесах, я в низшем ранге,
под светом
извергаю
лай...
Меня ты мучаешь,
мой ангел:
оставь меня, --
не оставляй!
Вокруг: стоят
дома многоэтажные.
Вокруг:
деревья
взмокшие
сутулятся
враскач,
как дирижеры очень
важные.
И дождь лишь
аплодирует
распутице!
Вокруг дома жилые,
ну и что же!
А в них почти пусты
балконов ложи!..
Роятся на асфальте в лужах
капли,
да телевышка мокнет словно
цапля,
да дождь живой шумит...
Как за кулисами:
Зонты
и шелестят плащи расхожие.
На цыпочках торопятся
прохожие
скорей увидеть дождь
по телевизору...
Блудник
Почему?
Тайная вечеря
-- Пойдем со мной!
-- В чем дело? Куда вы меня тащите?
-- Пойдем, я тебе сказал, -- обозленно прошипел какой-то
мужчина, схвативший Божива за руку, в самом центре города,
когда Юра возвращался из кинопроката.
Надвигался глубокий вечер.
Юра уже мысленно пожалел, что так надолго задержался у
фильмокартотеки с тематическим планом.
Мужчина был не выше Божива по росту, но крепким
невероятно, и поэтому он повиновался его стальной крюкастой
руке и последовал молча за ним.
Божив уже узнал его и, может еще поэтому, не
сопротивлялся. Так они прошагали метров пятьдесят до поворота в
темный, словно ожидающий крика, квартал.
Теперь мужчина увлек Божива в онемевшую подворотню,
каблуки зацокали по бетону так, будто подворотня ожила и от
ужаса заклацала зубами.
Боживу не хотелось идти, но он шел, потому что не хотел
выказывать трусость, и он понимал, что эти его шаги, и даже не
исключено, что сразу же там, в глубине двора, окажутся
последними в этом городе, в мире.
Юра давно ожидал чего-нибудь подобного, но память
подсказывала ему, что только трусость может победить человека,
и больше никто.
Божив был уверен, что его не оставят в покое, потому что
он уже сказал свое слово. Говорить может каждый, но слушать...
В глубине двора, в тесноте темноты Божив отдернул свою руку, и
ему это удалось, но он вовсе не кинулся бежать, хотя все
обстоятельства позволяли ему это сделать, и теперь он увидел,
точнее разглядел, как его пленитель слегка суетнулся в его
сторону, но успокоился: Юра бесстрашно, как вкопанный стоял на
месте.
-- Что ты намерен делать, Купсик? -- хладнокровно спросил
Юра.
-- Васильев, -- ответил мужчина.
-- Что?
-- Моя фамилия Васильев, уважаемый Юрий Сергеевич.
-- С каких это пор я стал уважаемым?
-- С тех пор, как вы укокошили художника, -- и Купсик
постучал в какую-то дверь впереди. Сейчас же скрипнула темнота,
широкое лезвие света полоснуло рядом с Боживым.
-- Привел? -- спросили Купсика из-за приоткрытой двери.
-- Да, -- коротко ответил тот.
Дверь во мгновение распахнулась настежь -- это Купсик
отдернул ее за ручку.
В небольшом коридоре с невысоким потолком никого не
оказалось, когда после предложения Купсика Божив проследовал за
ним внутрь помещения.
В крохотной комнате в плетеном деревянном кресле сидел
человек, и Божив незамедлительно узнал его.
-- Добрый вечер, -- обратился тот к Юре с какой-то
приторной, но взволнованной лаской в голосе.
-- Здравствуйте, Остап Моисеевич, -- прицелившись всем
своим вниманием, ответил Божив этому человеку.
А прицелился Юра прямо в глаза Остапу Моисеевичу, который,
не обращая внимания на отношение к нему вошедшего, рукавом
пиджака протер по своему носу, и на рукаве осталась тонкая
влажная полоска.
-- У вас насморк, Остап Моисеевич? -- попытался съязвить
Юра, чтобы этим самым подчеркнуть свое спокойствие и готовность
ко всему.
-- У меня сегодня ты, -- и Остап Моисеевич бросил на
секунду взгляд в сторону Васильева. И Купсик одобрительно
оскалился. -- В гостях, -- добавил Остап Моисеевич, снова
обращаясь к Боживу. Юра, не спрашивая разрешения, развалился в
кресле напротив Остапа Моисеевича.
-- Молодец, -- приветствовал тот, -- я ценю в тебе твою
уверенную наивность.
-- Спасибо, -- наигранно улыбнулся Божив, -- но похвалы
без халвы, все равно что сука без кобеля.
-- Ясно, -- принял вызов Остап Моисеевич. -- Васильев, --
обратился он к своему компаньону, -- приготовь нам кофе. -- И
Купсик не говоря ни слова удалился в соседнее помещение.
-- Кофе -- это хорошо, -- взбодрился Божив,
почувствовавший, что расплата с ним принимает затяжной характер
и есть надежда уйти отсюда живым.
-- Я бы тебе посоветовал быть более сговорчивым, Божив,
ха-ха, -- расхохотался Остап Моисеевич и вольготно откинулся на
спинку кресла.
-- А если нет? -- осведомился Юра.
-- Ты знаешь, Божив, здесь только два пути: либо
договоримся, либо договоришься ты.
-- Вы сказали "договоримся"? -- отвечал Божив. -- Это
хорошо, ибо подчеркивает, возможно, что договоритесь и вы.
-- Я ценю остроту, -- после некоторого молчания заговорил
Остап Моисеевич, -- но самая острая острота, в конце концов,
переходит... в нежность, ибо острее нежности нет ничего на
свете.
-- Неужели мы с вами сможет когда-нибудь расцеловаться,
Остап Моисеевич?
-- Да, я уже предложил свой поцелуй, теперь очередь за
вами.
-- Значит, очередь за мной? -- Но Остап Моисеевич
промолчал. -- Короче, -- активизировался Божив, -- что вы от
меня хотите?
-- А-а, вот и кофе, -- театрально воскликнул Остап
Моисеевич в глаза, -- халва прибыла, Юрий Сергеевич. Теперь все
трое потягивали кофе из чашечек и некоторое время молча
посматривали друг на друга.
-- Но если, как ты выразился, Божив, говорить короче, --
неожиданно заговорил Остап Моисеевич, ставя чашечку на
журнальный столик рядом с собой, -- есть предложение. Скоро ты
будешь выходить в Астрал, а следовательно, сможешь обладать,
управлять более или менее серьезно энергетикой, искренне скажу,
сожалею, что не мог тебя остановить в этом.
Поверь, что оно тебе было бы и не нужным, ты бы и так
довольно успешно прожил свою жизнь, но раз уж так вышло и ты
прорываешься под присмотром Истины, нет, я бы, конечно, не
допустил подобного содружества, но, увы, Созерцателю виднее, а
именно он позволил заблокировать мое вмешательство в астральные
дела Истины и его учителя. -- Остап Моисеевич продолжал
говорить, а Божив подумал про себя: "Сережа говорил мне, что
учитель совсем не помогает ему, но выходит, что все не совсем
так, и потом Созерцатель... кто он, со слов этого мерзавца,
Остапа Моисеевича, можно предположить, Созерцатель, как некий
распорядитель, судья, а значит идет какая-то игра, но зачем, во
имя чего? Если я отсюда вернусь, я обязательно переговорю обо
всем этом с Истиной". -- Короче, есть предложение, -- вновь
прорвался в сознание Божива голос Остапа Моисеевича, и Юрины
размышления отступили.
-- Хорошо, -- сказал Божив, -- хорошо, в чем его суть?
-- Я понимаю, Божив, что вы, как и все нормальные люди,
хотите хорошо жить.
-- Естественно, что не откажусь.
-- В таком случае, мы сговоримся быстрее: открывайте свою
фирму, неофициальную, конечно, частную, со стороны закона
гарантирую, что вас никто не тронет, никому не будет дела до
вас.
-- Простите, а вы что, имеете высокие связи?
-- Нет, я просто работаю начальником увэдэ вашего района,
я сам, так сказать, высокая связь, -- хохотнул Остап Моисеевич.
-- Это недурное дело. И чем же я буду заниматься в своей
фирме?
-- Вскоре у вас проявятся неплохие экстрасенсорные
способности, вы станете хорошим сенсетивом, Божив, и грех будет
не заколачивать на этом деньги.
-- Что ж, пожалуй, вы правы, Остап Моисеевич.
-- Сильный всегда прав! -- снова расхохотался тот. -- Так
вы согласны?
-- Да, но давайте отложим наш договор до того времени, как
у меня проявятся эти способности.
-- Что ж, логично, я эту паузу принимаю, -- сказал Остап
Моисеевич. -- Ну, давайте прорепетируем, -- и он подал Боживу
опустошенную чашечку кофе на блюдце, которую взял у Купсика. --
Погадайте на кофе, Божив.
-- Но я не умею, -- ответил Юра, принимая чашечку.
-- Уверен, что у вас получится: переверните чашечку на
блюдце вверх дном и через пару минут взгляните на ее донышко.
Проделав манипуляции с чашкой, Божив взглянул на дно и в
потеках остатков кофе разглядел образовавшуюся морду дьявола.
-- Вы, Купсик, рог от дьявола, надломанный, вас отведет Божья
Мать.
Созерцатель
Я -- Созерцатель...
Мой путь -- к себе. Бесчисленное множество времени
спотыкаться о мысли, преодолевать ужас и восторг, предвкушение,
необъяснимость и диво, чтобы прийти и остановиться, и
бесконечная протяженность приближения перестала быть даже
мгновением...
Я могу жить без мыслей. Это вовсе не страшно, но мысли без
меня жить не могут. Я порождаю, и вспоминаю, и забываю мысли.
Я властилин для каждой мысли. Для меня все они одинаковы,
но мало кто из них знает об этом. Они слепы, потому что я зряч.
Если какая-нибудь из них останавливатся передо мной и
начинает прозревать, приближаться ко мне по моему безразличию,
я начинаю забывать ее, и ужасы тогда одолевают ее путь. Ей
остается одно -- либо забыться, либо погибнуть. Лишь только та
мысль, которая не погибнет и не забудется, придет и потеснит
меня.
О, всесильная радость, взвейся, если такое случится! Тогда
я уступлю ей место.
На пути продвижения каждой мысли множество мыслей.
У меня осталась одна -- это я сам.
Бесчисленное множество времени я жду. Пытаюсь забыть что
есть я сам. Я могу жить без мыслей. Я еще буду жить без них. Но
пока мне приходится жить и видеть их, и куда бы ни глянул я,
везде они.
Я, конечно, могу, и, может быть, я когда-нибудь это
сделаю, забыть все свои мысли, растворить, но тогда я ослепну и
прозреют они... Я перестану их видеть, но они будут вечно
видеть меня.
Мой мир мыслей...
Он слеп и безумен. И для того чтобы видеть свое
одиночество, и для того чтобы легко забывать мысли и находить
их, я разделил его на множество миров. И каждая мысль есть в
каждом из миров этих.
Мне же не приходится рассматривать вспомнившуюся мне
мысль, проворачивать ее различными гранями: каждая мысль
находится во всех мирах одновременно, но различными своими
гранями.
Есть множество миров, которые с виду абсолютно одинаковы,
но одна из мыслей каждого мира обязательно повернута иной
гранью.
И бесконечность миров моих настолько бесконечна, настолько
каждая грань каждой мысли пребывает среди каждой грани всех
остальных окружающих ее мыслей, и те в свою очередь, каждая в
отдельности, пребывает в том же соответствии, но еще каждая
мысль в каждом из миров своих последующих, когда она уже
обернулась в предыдущий всеми своими гранями и соответствиями с
гранями других мыслей обязательно пребывает еще и в другом
месте расположения среди мыслей. И там круговорот граней тоже
повторяется.
Но и все миры мои находятся в вечном движении, и они
существуют одновременно между друг другом. Вначале я вспоминаю
какой-нибудь из миров своих и лишь только тогда вспоминаю одну
из мыслей его. И таким образом я перебираю все всевозможье моих
миров. И мне даже нет необходимости что-то перемещать или
менять. Среди моих миров есть и такие миры, где всего одна
мысль, или две, или более, или еще более. Да, и количество
мыслей в мирах моих тоже различно.
Многие мысли уже видят меня или узрели мои очертания, и
кто из них приблизится ко мне первой -- не знаю... Я живу в
каждом из миров своих...
Одновременно я живу в каждом из миров моих. И вижу свою
жизнь в них в любой из существующих там мыслей. Но так же
одновременно, хотя я и существую во всех остальных мира, для
того, чтобы приблизить к себе один из миров и разглядеть его, я
забываю об остальных мирах. Ничего не в силах измениться в этом
мире, который я выделил и не забыл в какое-то мгновение. И я
ничего не в силах изменить в этом мире. Мне приходится
следовать его правилам, его соотношениям мысленных граней.
И если я, а мне это доступно, поменяю хотя бы
одну-единственную мысль, оберну ее другой гранью, то это уже
будет другой мир, потому что все потечет в нем по-иному. Но
тогда зачем мне было приближать первый мир и забывать
остальные, разве для того только, чтобы забыть его и вспомнить
другой? Тогда не проще ли перейти просто в другой мир?
Можно изменить грань мысли и оказаться через это действие
в ином мире, либо изменить мир приближенный на другой мир,
вспомнить другой мир, а предыдущий забыть, и тогда не надо
будет менять грань мысли самому и тратить на это свои усилия, а
грань мысли сама будет иной в ином мире, в следующем мире.
Когда я нахожусь в одном из миров своих и мне хотелось бы
видеть существование какой-либо мысли в этом мире по-другому,
то так как все миры существуют для меня одновременно, я просто
вспоминаю реально существующий мир, именно тот мир, в коем
существование этой мысли означается так, как мне нужно.
И это происходит реально.
Плавно приходит нужный мне мир, а предыдущий забывается --
реализация.
Урок Третий
Среди мертвецов?
Божья Мать
Вечером, после работы, перед тем как зайти, как и
договаривались, к Надежде Михайловне в гости, Божив решил
посетить храм.
Юре было не по себе, хотя он и привык, уже начинал
осваиваться с подобными необъяснимостями, но все равно
неожиданность каждой новой встречи с ними заставила даже его
настороженность врасплох.
Вот и теперь, после сегодняшнего Наташиного появления в
кинотеатре и одновременного ее же нахождения у себя дома, Юра
опять разволновался.
Тут же ему припомнился и разговор, его разговор с Наташей
по дороге к Вике в роддом, и опять же сегодня! У самых ворот
храма стоял человек, позади него стул с растрепанной и
замусоленной спинкой, прислоненный вплотную к церковной
изгороди.
Человек опирался на костыли, обеих ног у него не было,
вместо них из-под коротких брюк на асфальте стояли две
заостренные деревяшки протезов с разорванными резиновыми
наконечниками.
В одной руке человек держал протянутую кепку.
Когда Божив приблизился к нему, он ужаснулся про себя: вся
поверхность тела человека, не прикрытого одеждой: руки, шея,
лицо -- была покрыта гнойными струпьями.
Омерзение и жалость, желание помочь и отвергнуть,
остановиться и пройти мимо, -- и от этого Божив в
нерешительности замедлил шаг.
-- Помоги мне, -- слюняво произнес человек, нашаривший
шатким взглядом Юру. Божив полез в карман и достал оттуда
рубль, положил эту бумажку в кепку, протянутую кепку человека.
-- Положи... мне в карман, -- сказал человек, обращаясь к
Боживу.
И Юра, с внутренним отвращением все-таки, но положил
невпопад, не сразу, но засунул деньги в едва отщеленный карман
обтрепанной дерматиновой куртки этого калеки, рукава у куртки
были некогда оторваны, и в душе ему стало гадко за свои пальцы,
выполнившие это.
-- Помоги мне, -- опять заговорил человек.
-- Чем помочь? -- спросил Юра.
-- Помоги мне... присесть... на стул... -- будто
выкорчевывая слова из глотки, прикусывая свой непослушный язык,
сказал калека.
Несколько секунд Божив стоял в нерешительности, множества
"нет" и "да" столпились в его душе, они расталкивали друг
друга, и Божив стоял лишь потому, что он смотрел на них, он
вспомнил урок Истины "о свободе прикосновений", и тогда он
просто забыл об этой толпе, хотя она продолжала шуметь, толпа
его чувств.
Божив схватил калеку под локти, ощутил ладонями влажные
струпья, но теперь он не придал этому значения, свобода
прикосновений торжествовала в нем.
Юра отозвался на помощь с восторгом.
Но все-таки, в какой-то момент, одно из брезгливых чувств
его как бы отшатнуло слегка назад голову Божива от лица калеки,
ибо их лица были в это мгновение совсем рядом друг подле друга,
и от того, что Божив немного подернулся назад, калека вырвался
у него из рук, соскользнули его локти с подставленных ладоней
Божива: изуродованный кожной болезнью калека скользнул спиною
по кирпичной колонне ограды, рухнул на свой стул, и его лицо
все перекосилось от боли.
-- Извините, я не удержал вас, -- только и проговорил
Божив, едва наклонившись к стонущему человеку, но тот не слушал
его, боль продолжала кривить лицо, но постепенно улеглась, и
Божив, отпятившись назад на пару шагов, торопливо зашагал
прочь, в храм.
Толпилось много людей, и приходилось от проталины к
проталине протискиваться среди них, так в помещении храма Юра
приближался к иконе Казанской Божьей Матери.
Шла большая праздничная служба: народу было так много, что
мало кому удавалось отвести локоть в сторону, и от этого
казалось, что каждый молящийся через невероятную скованность
движений будто украдкой накладывал на себя крест, будто
стесняясь его, будто каждый незримый его крест был украденным,
будто здесь, в храме, витала незримая Божья Милость, и каждый
исподволь пытался принять ее в себя побольше.
Еще издали Божив заметил и признал даже со спины, среди
прихожан, своего недавнего знакомого: он тоже стоял в
нескольких метрах от иконы Казанской Божьей Матери.
Этот человек стал как бы поерзывать головой, словно
почувствовал устремленный взгляд Божива на него.
Наконец, Юра приблизился к иконе насколько мог, и хотя
прихожане на всем его пути через храм к алтарю огрызались, он
все-таки сумел найти в себе спокойствие, искреннюю
расположенность помолиться, теперь он стоял бок о бок с
Васильевым, с тем самым Купсиком, который совсем недавно так
зловеще тащил его по вечерней улице города за руку на очную
ставку с Остапом Моисеевичем -- таинственным Магистром
"астральной шайки".
Васильев стоял в костюме и галстуке, в черных
солнцезащитных очках.
Из дневников Сергея Истины Божив был уже знаком с тем, как
действует зло, с тем, как невежество осуществляет свои
безнаказанные расправы.
Только если невежество наказывает по дозволению Бога, оно
не будет наказано последним, потому что здесь вступает в силу
первородный закон Космической Справедливости, Вселеннского
Равновесия: "Лишнего не возьмешь, лишнего не потеряешь".
Купсик только изредка бегло накладывал на себя кресты,
озираясь по сторонам, и было ясно одно, что он пришел в храм по
какому-то тайному умыслу, и не исключено, чтобы сотворить
наказание кому-то в миру.
-- Купсик, -- негромко обратился Божив к Васильеву.
-- Васильев, -- тут же отозвался тот.
-- Здравствуй, -- поздоровался Юра.
-- Здравствуй, Божив... Что ты тут делаешь?
-- Грязненький я, Купсик, как и все люди, очиститься
пришел, покаяться перед Богом.
-- Понятно, -- подытожил Васильев. Разговаривая, они даже
не посматривали друг на друга: их взгляды были устремлены на
икону Казанской Божьей Матери. Две горки свечей на двух
никелированных подсвечниках освещали Божественный Лик,
пронзительно пылающий разноцветием красок, казалось, икона была
не освещена свечным огнем, а сама светилась. Божив ощущал между
собой и этой иконой какое-то незримое соприкосновение, какое-то
напряженное пространство, и он усердно молился, и учащенно
кланялся в пояс, отчего Купсик стал искоса поглядывать на него,
словно Васильеву от этого соседства стало неуютно у иконы.
И тут Юру словно осенило, будто что-то заставило его
внутренне заговорить с иконой, обратиться к ней: "Божья Мать
Казанская, заклинаю тебя именем Бога Всевышнего и всеми именами
Святых, Ангелов и Архангелов, не слушай больше словеса..."
"Грез невысказанный -- наполовину прощенный!"
Любое наказание происходит только по Божьей Милости,
Господь наказывает или дозволяет быть наказанию, привести его в
исполнение лишь за грехи наши. Всем, чем ты обладаешь, можно и
нужно поделиться с любым человеком из мира сего, но: грехом
своим поделиться можно только с Богом! Ведь если ты расскажешь
о своем грехе кому-либо из простых людей, то человек,
услышавший о твоем грехе, ранее не знавший такого, будет
испачкан тобою, его душа испачкается твоим грехом, невольно он
будет иметь дурной пример для своей жизни, да и ты сам, каждый
раз, когда будешь встречать этого человека или вспоминать о
нем, или даже будет вспоминать о твоем грехе сам человек,
знающий о нем, вспоминать без тебя или в твоем присутствии,
каждый раз ты неминуемо будешь чувствовать, как этот грех твой
высказанный постоянно обновляется воспоминанием, энергетически
подпитывается.
Таким образом, ты привязал свой грех на физический план,
материализовал некогда возникшую только в тебе его
энергетическую конфигурацию: обронил его и спотыкаешься.
Но это если ты высказал грех простому человеку, а если же
ты "обронил" свой грех в душу невежества, то оно только
обрадуется этому и обязательно использует его в наказание твое,
в торжество зла по Божей Милости, но все-таки во твое благо,
ибо невежество: если оно само накажет тебя, а значит --
сотворит зло, а значит -- сотворит свой грех, то все равно,
когда-то, но это невежество будет наказано Господом за свой
грех, также и за наказание безвинного..."Словеса невежества,
обращенные к тебе, отведи от меня, все дела и помыслы,
направленные на меня из лона черных магов, колдунов,
наговорщиков во горе и печаль мои, во истязание моего тела и
души, во смерть мою, отведи все это зло и невежество, Божья
Мать, защитница моя, отведи в преисподнюю, не слушай более
черных магов, колдунов и наговорщиков против меня..." --
договорил про себя Юра...
И случилось неожиданное: то напряжение, то чувство
соприкосновения с иконой у Божива исчезло, словно образовалась
пропасть, провал между ним и иконой, и Божив насторожился и
даже немного испугался этого.
"Я что-то не так сказал?" -- снова мысленно обратился
Божив к иконе.
И в следующее мгновение Юра едва удержался на ногах,
потому что незримая сила его потянула к иконе, увлекла так
резко и неожиданно, что он пошатнулся вперед, и тогда Божив
стал усердно креститься, а его душу, чувства и помыслы с
невероятным устремлением будто уносило в бездонную космическую
глубину иконы.
И теперь случилось такое, от чего Божив молниеносно
припомнил ту, своеобразную "тайную вечерю" с Остапом
Моисеевичем и Купсиком, ибо Купсик в единый момент будто
надломился от иконы, отшатнулся от нее и не замедлил
раствориться в толпе, покидая храм.
"Вы, Купсик, рог от дьявола, надломленный, вас отведет
Божья Мать", -- вспомнились Боживу его гадальные слова, его
предсказание.
Смерть?
Было...
Есть кому!
Улики
Ноль три
Пожар
Кто?
Всеслав Соло.
Настроение
Всеслав Соло.
Школа вечеров. Как Стать Магом или Остаться в живых
Предисловие к серии
* * *
Когда я начинал еще создавать свою школу, когда я еще
только приближался к ней, я говорил, рассказывал
окружающим меня людям о возможном и приближающимся
Растворении Земли. Я говорил, и говорю теперь, что я пришел
Растворить Землю, "Расплоскатить" ее, потому что она не
круглая.
Возможно ли такое? Да.
Были ли у меня Учителя? Да. Это психофизиолог в миру,
удивительной выносливости, самостоятельно ушедший человек --
Владимир Корщиков, ныне покойный, и ныне здравствующий,
кандидат медицинских наук, трудолюбивый энергетик, Человек
Еврейского Народа -- Александр ..., фамилию он просил не
называть, у него свой путь и не стоит ему мешать.
В моей родословной есть, пусть и далекие или косвенные,
но, в разной степени известные политики, военные. Но не об этом
я хочу сейчас говорить, скорее, об энергорадословной. По
матери: лекари. По отцу: мой двоюродный дед был колдуном, он --
передал перед своей смертью, моему отцу свою энергию знаний.
Так случилось, что еще с шести своих лет от роду я пытался
сочинять стихи. Я видел окружающий меня Мир Людей по-своему.
Мне думалось: Почему так все медленно и раздражительно в Этом
Мире? Почему люди так медлительно передвигаются даже на
самолетах?! Почему не все происходит так как задумывается? Все
должно быть гораздо проще и доступнее -- подумал, почувствовал
и произошло... И я пробовал, изобретал собственные магические
операции и иногда они получались у меня.
Все свои летние каникулы, в те годы, когда я учился в
школе, я проводил у своей бабушки (по маме), в деревне, в доме
на самой ее окраине, а напротив бабушкиного дома -- жила
настоящая монашка. Она никогда не была замужем, много лет
провела в настоящем монастыре. Часами рассказывала и читала мне
эта старая женщина, ей тогда было уже около восьмидесяти лет,
рассказывала она и читала мне о Христе, о житии святых и о
многом другом.
Потом, они, моя бабушка и ее соседка-монашка вечерами
будут сидеть на лавочке возле бабушкиного дома и говорить о
колдунах, ведьмах и о прочих, интереснейших тогда для меня, не
обычностях жизни, а я буду затаившись, внимательно слушать их.
Только, когда мне уже было за двадцать с хвостиком, я
сумел познакомиться с Энциклопедией Оккультизма в изложении
ученицы номер сорок Г.О.М.а, со Священной книгой Тота в
изложении Владимира Шмакова и некото
рыми другими книгами.
Своевременно получивши Высшее Гуманитарное образование, я
буду работать в миру и тайно совершенствоваться в главных своих
устремлениях.
Несколько лет подряд, когда наступила необходимость, я,
как в больших, так и в камерных аудиториях, оттачивал,
отрабатывал подачу материалов, знаний, открывающихся мне и
теперь -- пересказанных в этой книге. Кроме нее, выпущены в
свет и мои другие книги, романы: "Скоморох, или Начало Магии",
"Изида, или Врата Святилища", Аршиинкин-Мертвяк, и еще --
множество книг впереди.
* * *
Когда я слышу от многих, что Христос ничего не брал за
обучение, то я... доходчиво улыбаюсь наивности говорящего.
Ничто в этом мире не может ступить, прийти на какое-то
место, нежели как на свободное...
И Христос понимал это. И от того его цена обучения
являлась самой высокой, потому как говорил он желающему, чтобы
тот отдал все и пошел с ним...
Сколько ты сможешь взять из этой книги, осознавать и
практически применить?
Все будет зависеть от того, сколько ты сможешь от-дать,
ибо, только отдающий получает и получающий от-дает, все будет
зависеть от того, сколько ты сможешь потратиться.
И только лишь тот, кто пытается взять не отдавши и
отдавать не получивши -- способен потерять, обречен каждый миг
на потери.
Внимание!
Информация, которая изложена здесь, во Введении, Вечере
Первого Прикосновения -- очень важна. Следует по-настоящему
внимательно осознать ее, потому что логика
Предметно-Беспредметных Островов является основой Видения
предлагаемого в этой книге и все последующие Уроки будут
подразумевать, что с вашей стороны о ниже описанном -- вы
имеете подлинное понимание.
Предметно-Беспредметные Острова
Схема 1.
* Все то, что для человека, вокруг него, находится в
Пределах его визуальной Видимости на каждый момент времени, я и
называю логическим пространством Предметного Острова.*
Схема 2.
И так.
Схема 3.
Попробуйте посмотреть, скажем, на чисто-белый потолок с
минутку, а потом -- в единое мгновение, насколько получится и
как получится, пусть даже не видимо реально, как вы привыкли, а
увидеть как наложение, энерго-ментально, то есть, как факт
присутствия, увидеть на этом, чисто-белом потолке -- чернильную
фиолетовую растекающуюся кляксу, тоже, с минутку посозерцайте
-- сочно понасыщайте кляксу, ее присутствие на потолке в своем
сознании чувств, теперь же, попробуйте стереть эту кляксу с
потолка, другими словами забыть, что она там имеется.
Скорее всего, у вас это получится с большим трудом, или
вообще не получится. Это доказывает, насколько то, что еще не
совершенны вы в управлении своими мыслями, наглядно
демонстрирует то, насколько они, ваши мысли еще клейки, не
податливы вам. Необходимо научиться легко и свободно управлять
ими, в этом и заключается одно из совершенств мастерства Мага.
Как-то я выступал в одном большом зале на Украине, где
один молодой человек, из слушателей, спросил у меня: Вот вы,
говорил он, объясняете, что реализовывать свои мысли можно
научиться, но как? Я каждый день пробую, желаю того, чтобы по
окончании рабочего дня, я вышел из своего офиса и за углом
этого офиса меня бы ожидал мой друг в своем автомобиле,
естественно, для того, чтобы довести меня домой. Каждый раз я
выхожу из офиса, отправляюсь за его угол, а желаемой машины
нет! Как же так? Почему?
Я ответил этому молодому человеку так: Дело в том, что вы
каждый раз выходите из своего офиса и идете за его уголне к
машине, а с машиной.
Молодой человек попросил уточнить такой ответ.
И я пояснил ему: что я имел ввиду, когда сказал: "Не к
машине, а с машиной".
Обратите внимание на схему 3.
В начале, на Предметном Острове молодого человека
находился его офис, предположим -- его рабочее место. В это же
время молодой человек желал, задумал автомобиль друга, и этот
автомобиль изображен в пространстве Вторичного Беспредметного
Острова. В пространстве Первичного Беспредметного Острова --
нет машины, а есть только то, что есть, другими словами,
отсутствие машины.
Схема 4.
Схема 6.
движения вашего Предметного Острова, материализуются новые
предметы, они приходят из пространства Первичного
Беспредметного Острова, обновляя ваш Предметный Остров,
предметы из беспредметного состояния переходят в предметное, а
позади, в противоположной стороне от направления движения
вашего Предметного Острова, предметные предметы --
дематериализуются, исчезают из вашей, контактной, визуальной
видимости, исчезают в пространстве Первичного Беспредметного
Острова.
И вот из пространства Первичного Беспредметного Острова,
материализуясь из беспредметного состояния в предметное, на
вашем Предметном Острове появляется и обнаруживается вами
именно та мыслеформа, которую вы, совершая магическую операцию,
переставили из Вторичного Беспредметного Острова в Первичный,
если вы к ней направлялись.
Ваше желание реализовалось, задуманная беспредметная
мыслеформа стала предметной. Теперь она на вашем Предметном
Острове реальная и настоящая, и вам такое привычно.*
Схема 7.
Да. Тогда:
Схема 8.
Эта сущность как-то, каким-то образом, возникла в каком-то
месте Сознания Отношений, объявилась на Уровне Человеческого
Сознания, и, естественно, как вы понимаете, возникла она на
собственном Предметном Острове.
Как только это произошло, сущность, тут же, в соответствии
с логикой сосуществования Предметно-Беспредметных Островов,
примет в пространство своего Вторичного Беспредметного Острова
то, что по-случаю окажется на ее Предметном Острове, причем,
примет в первую очередь именно то, что окажется в самом
ближайшем пространственном расположении от этой сущности.
Скажем, на Предметном Острове сущности, рядом с ней
оказался мел, которым, кто-то, какая-то другая сущность
рисовала на асфальте.
Мел и его качества, возможности, манипуляции с ним
отразятся в пространстве Вторичного Беспредметного Острова
сущности такими как они есть, без искажения.
Будем отвечать.
Обратите свое внимание на схему 9.
Схема 9.
Приступим к рассмотрению:
Схема 10.
Предположим, что какой-то человек никогда не слышал и
ничего не знал о московском универмаге, в его Сознании такого
объекта не было.
И вот, впервые в своей жизни, этот человек появился в этом
универмаге, то есть, универмаг впервые возник предметно на
Предметном Острове этого человека.
Схема 11.
Схема 12.
Убеждая себя
I. Этапы Веры
Нулевой Этап
Этап Творчества
Этап Творчества
2. Практический Подход
Схема 13.
схема 14.
Схема 15.
Схема 16.
А сейчас, продолжая изложение материала по Астралу, мы с
вами рассмотрим суть существования Астрала, существования как
относительно подвижного движения мыслеформ, но будет скорее и
точнее сказать -- рассмотрим суть передвижения сущности в
Астрале.
Обратите свое внимание на схему 16.
Итак, я напоминаю, что Астральный мир, или Астральное
тело, суть одно и то же, это -- Мир или Тело желаний, чувств и
образов.
На схеме 16 изображен всадник верхом на лошади и он
производит движение в сторону дерева.
Давайте сейчас произведем раскладку основных трех понятий
Астрала: желание, чувство, образ.
Попробуйте ответить на ряд вопросов, отыскивая ответы
через собственные рассуждения, в предлагаемой вам своеобразной
метафоре, изображающей суть передвижения сущности в Астрале.
Что на схеме является чем: Всадник -- это чувство, желание
или образ? Лошадь -- это чувство, желание или образ?
Направленное движение к дереву -- это чувство, желание или
образ? Дерево -- это чувство, желание или образ?
Внимательно подумайте и порассуждайте.
Видимо, вы обратили внимание, что на схеме -- четыре
претендента для расположения всего лишь трех понятий: чувство,
желание, образ. Явно, либо недостает одного понятия, либо один
из претендентов лишний, но так ли это?
Посматриваем на схему, я начинаю отвечать.
Лошадь -- это желание. Направленное движение к дереву --
это чувство. Дерево -- это образ желания.
А всадник? А всадник -- это вы. Как же так? Очень просто.
Сейчас вы сделаете для себя очень важное открытие. В чем же оно
заключается? А вот в чем:
Да, вы уже понимаете, что физическое тело -- это не есть
вы, хотя бы потому, что его можно покидать и возвращаться в
него, если рассуждать первично и это так. Но дело в том, что и
Астральное тело -- это, то же, как и физическое, не есть вы.
Да, да, именно так: и душа, то бишь Астральное тело, -- не
есть вы. Значит и Астральное тело можно научиться покидать и
возвращаться в него? Совершенно верно, хотя бы потому, что
Астрал или Астральное тело, -- это, как помните вы, -- смок,
висящий над городом, навороти человеческих желаний в движении
чувств оформленных в образы, а желания и чувства могут
принадлежать, но не являться сами по-себе. Не так ли? Так.
Получается, что и от души, как и от физического тела, в
последствии нашего пути к Божественности, нам придется
отказаться? Да, и если хотите подтверждения книжного, можно и
так. Не ради красного словца было сказано в той же библии о
том, что тот, который сможет отказаться от своей души во имя
Его, имеется ввиду во имя Бога, то тот приобретет ее, душу, то
есть будет властелином своей души, а если это так, то сами
понимаете, невозможно являться тем, над чем ты властелин, даже
если и властелин потенциальный, возможный. Большое заблуждение,
когда многие думают, что надо и возможно научиться управлять
собой. Вдумайтесь же внимательно. Управлять можно только чем-то
и кем-то, потому что управляющий не управляем, потому что он
управляющий, и если наоборот, что управляющий управляем, то --
управляющий не есть таковой. Не научиться управлять собой, а
во-первых -- понять, что чувства и желания -- это не есть ты, а
во-вторых -- тогда управлять этими желаниями и чувствами,
управлять самому, но не собой, потому что, еще раз говорю вам:
душа, как и тело Земли -- не есть вы.
А что же тогда есть мы? Справедливый вопрос, но поспешен и
не ко мне. Ответ на него придет к вам незаметно для вас. На
этот вопрос вы ответите сами, но немного позже. Одно только
можно определенно подтвердить сейчас: каждый на него ответит
по-своему, на своем уровне Осознания и будет бесспорно прав.
Вернемся к рассмотрению передвижения сущности в
пространстве астрала. Мы уже определили, что лошадь -- желание,
направленное движение к дереву -- чувство, а дерево -- образ
желания.
Итак, я предоставляю вам своеобразную формулу передвижения
сущности в Астрале:
Схема 17.
Направленное движение к образу желания происходит как
проявление энергии чувства, а что такое энергия чувст
ва -- это есть ни что иное, как Воля. Именно так: Воля на
астральном уровне проявляется как чувство, в Астрале Воля
именуется чувством.
Я не советую, вообще-то, неофитам разделять мир своего
Сознания на физический, астральный и ментальный, и другие миры,
потому что все есть едино и монолитно, все есть ваше Сознание,
но, учитывая Закон Аналогии, учитывая то, что мы должны
каким-то образом начать правильно друг друга понимать, я
использую в начале традиционную подачу материала и потом,
постепенно, привожу неофита к видению себя как единое целое,
естественно, в зависимости от того, насколько готов и устремлен
неофит это знать.
Внимательно посмотрите на схему 17. На этой схеме показано
то, как едина в себе каждая сущность и предмет. И, если то же
тело, того же, скажем, Фараона до сих пор находится на
физическом плане, то, как вы понимаете, Фараон еще присутствует
на Земле, в нашем мире и имеет гораздо большую возможность
своего воздействия на ход событий, если выражаться языком
уровня Человеческого Сознания, событий теперешней, нашей
цивилизации, нежели сегодня, какая-либо другая сущность или
предмет, будучи уже, только лишь, беспредметными для нас, его,
Фараона, даже возможно оживить на физическом плане. На схеме
17: самая нижняя часть своеобразной вертикальной чаши
олицетворяющей метафорично, в сравнении, сущность или предмет,
являет собой предметное тело или форму Земли, а самая верхняя
часть чаши заканчивается сознанием Созерцателя. Не торопитесь
понять больше, чем, пока, я предлагаю, вам используя данную
схему. Мы еще много будем с вами открывать для себя ментальных
понятий и все прояснится более отчетливо в вашем,
подготавливаемом, Сознании.
Если говорить языком разделения, то кроме физического
тела, у человека имеется еще и матрица или тело абсолютной
формы его земного тела. С помощью матрицы, которую имеет не
только сущность, но и любые предметы земли, можно
восстанавливать или воссоздавать заново, как предметы в формах
земли, так и сущность в теле физического плана, что, между
прочим, не есть как теоретическая возможность, но и как
практическая: на земле такое уже делается сейчас, правда, с
помощью особых приборов, а не Сознанием освобожденным. Да,
можно заново отращивать и ноги и руки, переносить матрицу
одного предмета на матрицу другого, производить наложения
матриц и многое другое доступно уже теперь.
Хочется еще упомянуть, если продолжать говорить языком
разделения, упомянуть о существовании так называемого
Супроментального плана. Это уровень, который находиться как
стыкующее звено между Астралом и Менталом. Этот уровень еще не
Ментал, но уже и не Астрал, как мы его понимаем. На этот
уровень ни одна невежественная сущность уже подняться не в
состоянии. Здесь все так же, как и в Астрале, но только, если в
Астрале можно скрыть свои намерения, умолчать о них, обмануть,
то на уровне Супроментала такого сделать невозможно и вот
почему: каждая сущность и предмет этого уровня звучат, как бы
изнутри, звучат о себе, говорят о себе, кто они, для чего и
зачем, почему и куда и прочее. Супроментальный уровень -- это
уровень своеобразно озвученного, я говорю, Астрала или уровень
Образного Ментала, как вам угодно.
Мы еще будем с вами рассматривать и усваивать такие темы,
касающиеся Астрала, как: Образ жизни Астральщика, опорные точки
и позиции выхода в Астрал, Конструкции выходов в Астрал и
Первичные Манеры Поведения сущности в Астрале и многое другое.
Вечер Второй
Схема 18.
Схема 19-а.
Схема 19-б.
Схема 19-в.
Энергия.
"Костюмчик" дыхания
Схема 20.
Схема 21.
Конструкция дыхания
Схема 22-А.
Схема 22-Б.
Вход в дыхание.
Дело в том, что для того, чтобы понять суть зевка, его, в
подавляющем большинстве, как принято говорить, заразительность,
надо убедиться в предметизированной астрально-ментальной
логике, из которой зевок гармонически выявляется убедительным
понятием, открывающим для социума конкретные и необходимые
перспективы.
О чем, прежде самого зевка надо сказать, производным чего
он является?
Здесь я заговорю об Астральном теле и вот в какой связи:
Y. Денежный Эгрегор
Что такое деньги, зачем и для чего они нужны и нужны ли,
если да, то как сделать так, чтобы деньги "полюбили" вас?
Бывают ли деньги чистыми или грязными? Свое дело: как найти
его, разворачивать и вести? Как не разориться, а оставаться
богатым человеком не нарабатывая, не получая ударов судьбы? Что
есть основные и микрозаконы движения Денежного Эгрегора?
Не малое количество моих Соучеников сегодня уже довольно
успешно применяют и пользуются Принятой от меня темой "Денежный
Эгрегор". Они становятся богатыми людьми и довольно быстро.
Думаю, что и внимательно Читающий эту книгу, вскорости начнет
осваивать лавину собственного богатства, а кто уже имел таковую
-- осознает: как не потерять, поддерживать или наращивать поток
денежных средств и для чего. Удачи вам.
1. Деньги
P.S.
О Г Л А В Л Е Н И Е :
Предисловие к серии
Читает Пишущий себя
Введение или -- Вечер Первого Прикосновения
Предметно-Беспредметные Острова
Убеждая себя
Вечер Первый
I. Этапы Веры
1. Ментальный Подход
Первый Виток Веры
Нулевой Этап
Этап Возможности или Прецедента Возникновения
Этап Направленности или Степени Необходимости
Этап Видения и Прикосновения
Этап Знания и Предметного Освоения
Этап Творчества
А. Дробления, Рифмовка Условно Внутренняя
Б. Рифмовка Условно Внешняя
Второй Виток Веры
Третий Виток Веры
2. Практический Подход
II. Практика Наработки Видения Мира как своего Сознания
III.Вера и Воля
IY. Введение в Астрал
Y. Некоторые полезные упражнения
Вечер Второй