Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Removed Removed Removed
Removed Removed Removed
356
учитывать, что обогатившийся должен сам отвечать за пкономнчес-
кие решения, касающиеся его отношеннй в имуществеиной сфере.
В Германии, сошасно § 838, абз. 3, ITV, все экономические вромахн
ответчика в связи с его СО ТВЅИНЫМИ действіымн,шшзанныесны
основательным обогащением, относятся в принципе на счет истца.
В случае реституцин на него возлагается бремя расходов, если поку-
патель земельного участка перепродал его по слишком низкой цене
или если продавец земельного участка дает себя обмануть при на-
значении его покупной стоимости (RGZ 75, 361; RGJW 1931, 529);
если получатель платежа, осуществленного без законного на то ос-
нования, одолжил полученные деньги третьему лицу, а тот, оfiанкро-
тившнсь, потерял их (RG WamRspr. 19012 Nr. 360; BGNZ 26, 185,
194 ff.) или если продавец вьжладъlвает значительную сумну, полу-
ченную по недействительному договору, в собственное предприятие,
которое в дальнейшем прекращает свое существование в результате
бомбардировок или демонтажа (BGH MDR 1957, 598).
Но быяо бы более естественно, если бы в принципе каждъгй нес
бремя рисков, связанных с ведением собствеиной коммерческой де-
ятельности, поскольку, как однажды выразился Рабель, «то, каким
образом неосновательно обогатившийсв присоединяет полученную
вещь к своему имуіцеству... является искліочнтельно его собствен-
ньві делом» (Rabel, aaO Ѕ. 427). Поэтому неяьзя отрицать рацно-
нальное зерно в доктрине, которая еще не потеряла своего значения
в ряде стран и согласно которой получивший определенную сумму
денег должен вернусь точно такую же сумму: прнмененне денег столь
универсально, что сам собой напрашивается вьгвод о необходимостн
причисления их к сфере распоряжения их полуиателя своим соб-
ственньш имущеетвом.
Тезис о том, что каждый должен иести ответственность за последствия
cвoem «економическот поведения» {Flume aaO, Ѕ. 157), теряет свой смыел
в wіучаях, когда приобретенная выгода побуждает ее попучателя становнть-
пя менее опмотрительным, вести расточительнпій образ жизнн. бъггь гого-
ВЫМ ИДТН НП необоснованпіе ИСКН И TCbt С8МЫШ НССТИ ШТКН. 8KOC ПО-
ведение яревато «убытканн доверия» в яистом вяде, которые следовало бы
ие столько отнестик сфере убьтто•ткою уттравлеиия собствсштьы ииувіест-
BOM, СКОЛЬКО ОП{ЭСДШІЯТЬ В Т )ЭМННПХ ЫОТНВН)ЭОВ8ННЬlп Н BHHOBHbïX ДЕЙСТВИЙ.
Этоt тезис «не работает» и в случаях, когда закон четко и ясно дает понять,
как в случае с несовершеннолетннмн. •гro коиет максннапьно заіиіггигь
ОП) СДТflИІЗНЫ pJjyППbl ТІНЧ ОТ HCГaTИBHЬIZ ПОСПИДGТВНЙ HX СОБСТВЕННОЙ КОШ-
мерчесхой деятелъмости;
в) и наконец, пример с ответственностью несовершеннолетних
по искам из неосновательного обогащения евцдетельствует о сущес-
твовании еще одного основания для распределения ущерба между
сторонами, которое Ao сих пор сознательно еще не испояъзовапось в
том, что касается применения норм, регулирующих реституцню.
Беглый обзор ряда иностранных законодательств, показывает, что
357
даже там, где эти нормы менее блатсклонны в целом к ответчику,
чем в Германии, правовая политика в отношении несовершеннолет-
нмх представляет собой столь эффективньйі инструмент защитъі их
интересов, что они практически не несут ответственности за убъггки
по совершенньш ими сделкам в связи с реституционнъіми нсками
или же степень sтой ответственности максимально ограничена. Дру-
шми словами: на норму, согласно которой договор, закліочеиный
несовершеннолетних, считается недействительным и потому может
бьпь аннулирован, стоит в интересах дела сослаться, когда возника-
ет вопрос, какая из сторон должна нести убытки в связи с утратой
полученной выгоды.
Таким образом, факт влияния «теории возмещение вреда в слу-
чае нарушения цели правовой нормы» (“Normzweck”), применяе-
мой вместо или наряду с традиционной теорией адекватности рас-
пределения убьпков между сторонами, согласно изысканиям Рабеля,
все в большей степени признается немецкой судебной практикой и
доктриной возмещения вреда (см. ниже § 17 II). Пример ответствен-
ности несовершеннолетних показывает, однако, что подобный под-
ход к решению проблемы распределения убьпков между сторонами
возможен и при правовое регулировании неосновательного оfiога-
щения, то есть в определенных случаях степень ответственности по
реституционнъім искан ножет зависеть от сныспа и юридической
силы норм, служащих дпя обоенования этих исков. Это становится
возможньт особенно тогда, когда первоначально исполненнътй до-
говор позднее будет по каким-либо основаниям признан недействн-
тельньш (например, из-за нарушения законодательного запрета или
несоблюденяя требований формы) и политико-правовая цель этих
osнoвaний может бьпь четко и ясно установлена. В подобном случае
такая цель служит исключительно важньві критернем также и для
определения объема ответственности по реституционным искам.
Аналогичные соображения могут бьпь использованы прн неос-
новательном обогащении, явившемся результатом собственных дей-
ствий ответчика. Это касается, однако, случаев, когда правовое по-
ложение потерпевшего в содержательном плане имеет довольно
четко очерченные границы. Например, в Fермании существует пра-
вило, согласно которому лицо, продавшее или утилизовавшее чужую
вещь, не может в случае предъявления ему бывшим собственником
иска из неосновательного обогащения зачесть цену, уплаченную им
за нее третьему лицу. Зто, среди прочего, объясняется тем, что по-
добное снижение цены бьшо бы невозможно в случае предъявления
ему виндикационного иска до того, как он успел распорядиться чу-
жой вещью (BGHZ, 14, 7, 9 f.; v. Caemmerer, Festschrift Rabel, I
[1954], 385 f.). Сказанное является не чем иным, как свидетельством
того, что собственность в данном случае служит постояино действу-
юіцим основанием не только дяя иска из неосновательного обогащения
(condictio), но и для определения степени ответственности по нему.