Санкт-Петербургская Государственная Консерватория

имени Н. А. Римского-Корсакова

Реферат

по истории искусств на тему

«Человек, история и вера в картинах Н.Н. Ге».

Выполнила:
студентка 1-го курса дирижерско-хорового отделения
Кудрявцева Софья

Преподаватель:
Курбановский А.А.

2019
Содержание:

1. Жизненный путь
2. Обучение в Академии художеств
3. Поездка в Европу
4. «Тайная вечеря»
5. Работы последних лет
6. «Страстной цикл»
7. «Голгофа»
8. Список литературы
Жизненный путь.

Николай Ге родился в усадьбе под Воронежем, в семье

помещика французского происхождения: дед будущего
художника — Матвей Ге — эмигрировал из Франции в
конце XVIII века. Мать художника умерла от холеры, когда
ему не было и четырех месяцев. Николая и его братьев могла
ждать та же участь, но крепостные отнесли детей в город, к
бабушке, где инфекция была не так распространена, и спасли
их от гибели. Когда опасность миновала, семья вернулась в
имение. Отец редко бывал дома, воспитанием детей
занимались бабушка и няня Наталья — крепостная
женщина. Старшие братья Ге проявляли интерес к точным
наукам, а Николай с детства любил рисовать. В Подольске в
1841 году Николая отправили в Первую Киевскую гимназию,
где учились его старшие братья.
Первые уроки живописи Ге брал у учителя рисования
Федора Беляева. Сначала пробовал акварель, позже —
масляные краски. Ге часто ходил к учителю домой и
разглядывал его картины, эскизы и слепки гипсовых голов, а
также литографии полотен других художников.
Закончив гимназию, Ге по настоянию родственников
поступил на математический факультет Киевского
университета. Здесь он познакомился с хранителем
университетского музея, с которым часто беседовал о
живописи — в частности, о работах Карла Брюллова.
(«Несчетное число раз расспрашивал я его, заставлял
рассказывать мне подробно, какие фигуры в «Помпее»
Брюллова, — вспоминал художник, — в Петербурге я еще не
бывал, ни гравюр, ни литографий у нас в университете не
было. Но он так знал картину, что мог бы, кажется,
нарисовать ее всю».)
Помимо точных наук, Ге продолжал изучать живопись
самостоятельно. В университете Киева он проучился
недолго: старший брат Осип забрал его в Петербург. В
столице Николай первым делом отправился в выставочный
зал Императорской Академии художеств посмотреть на
картины Брюллова. «Приехал, увидал «Помпею» — и не мог
наглядеться», — вспоминал Николай Ге.
В Петербурге Ге поступил в университет, и снова —
вопреки собственным предпочтениям — на математический
факультет. Но его тянуло к искусству: свободное время
Николай проводил в картинных галереях, а по воскресеньям
посещал университетские музыкальные концерты. В 1850
году он бросил университет и поступил в Академию
художеств.

Обучение в Академии Художеств.

В Академии художеств Николай Ге обрел друзей и
единомышленников. Но главным для него была возможность
быть ближе к творчеству своего кумира, Карла Брюллова. В
те годы знаменитый художник был уже слаб и болен и в
Академию не приходил. Поэтому Ге расспрашивал о нем
старших товарищей и натурщиков, копировал его стиль и
технику, в свободное время внимательно рассматривал его
картины, развешанные в выставочных залах.
 В годы студенчества Ге писал заказные портреты
чиновников и давал уроки рисования в домах столичной
знати за скромную плату. Однажды ему удалось купить
фрак, и это приобретение для Ге было невероятно удачным:
юный художник мечтал попасть в Эрмитаж, а в те годы в
музей без фрака не пускали. Несмотря на трудное
финансовое положение, художник часто помогал своим
товарищам. Трое из них жили в его комнате, другим
Николай позволял носить свою парадную одежду, и поэтому
зачастую проводил вечера дома, не имея возможности выйти
в свет.
В 1855 году Ге представил Совету Академии полотно
«Ахиллес
оплакивает
Патрокла» и
успешно
выдержал
экзамен на
Малую
золотую
медаль. А через
два года за
картину «Саул
у Аэндорской
волшебницы» (несмотря на неточность в этой картине: так
как действие происходит ночью, плащ Саула не может иметь
столь яркий красный цвет, из-за отсутствия источника
света) он получил Большую золотую медаль и отправился в
поездку по Европе за счет Академии.
Поездка в Европу.

Ге выехал за границу сразу после экзамена в Академии. Он

побывал в Швейцарии, Германии и Италии. В Риме Ге
посещал картинные галереи и создавал этюды. Он написал
несколько женских портретов, вид города из окна
мастерской, и картину «Утро», на которой поставил
подпись «Подражание Брюллову». Тогда же появились эскизы
«Смерть Виргинии» и «Любовь весталки».
«В Италии русское искусство и русские художники
интересовали меня еще более прежнего. В Риме я встретился
со своими предшественниками, застал старых художников, и
между ними знаменитого Иванова и его брата-архитектора.
Иванов был перед выездом своим в Россию, куда вез свою
знаменитую картину. Я успел ее еще увидеть.» Ге одним из
первых оценил «Явление Христа народу» Александра Иванова,
и под влиянием этой работы и сам обратился к религиозным
мотивам. Одним из первых полотен Ге на библейский сюжет
стало «Возвращение с похорон Христа».
«Тайная Вечеря».

Вскоре Николай Ге столкнулся с творческим кризисом.

Римские эскизы так и остались эскизами — он не смог
писать те полотна, которые он запланировал ранее, а работа
над новым сюжетом — «Смерть Ламбертации» — не
продвигалась дальше наброска. Более того, художнику никак
не удавалось создать главную картину, которую он должен
был привезти из пенсионерской поездки. Техника
академической живописи не устраивала Ге, он бросал эскиз
сразу же, как только видел «след Академии». Он даже на
время оставил живопись и намеревался вернуться в Россию с
пустыми руками, без картин. Но в какой-то момент он
обратился к Евангелию. «И вдруг я увидел там горе
Спасителя, теряющего навсегда ученика-человека, —
вспоминал Ге — Близ него лежал Иоанн: он все понял, но не
верит возможности такого разрыва; я увидал Петра,
вскочившего, потому что он тоже понял все и пришел в
негодование — он горячий человек; увидел я, наконец, и Иуду:
он непременно уйдет».
Так родилась идея «Тайной вечери». Ге взялся писать без
наброска и закончил картину, выполненную в реалистичной
манере, уже через две недели. Лев Толстой говорил, что его
«собственное представление о последнем вечере Христа с
учениками совпало с тем, что передал в своей картине Ге», а
Илья Репин так отзывался о полотне: «Не только у нас в
России, но, можно смело сказать, — во всей Европе за все
периоды христианского искусства не было равной этой
картине на эту тему».

Когда Николай Ге вернулся в Петербург в 1863 году, за

«Тайную вечерю» Совет присвоил ему звание профессора
исторической живописи. А на следующий год император
Александр II выкупил картину за 10 тысяч рублей.
Работы последних лет.

В Петербурге Ге участвовал в создании «Товарищества

передвижных художественных выставок». Для первой
выставки он написал картину «Петр I допрашивает царевича
Алексея в Петергофе», которую еще в мастерской приобрел
для своей коллекции меценат Павел Третьяков. В.В. Стасов
восхищался исполнением картины, называл ее шедевром,
«наравне с лучшими историческими картинами нового
западного искусства». Картину можно отнести к жанру
«трубадур». Впервые в русской исторической живописи были
созданы типические, чуждые идеализации образы реальных
исторических деятелей.
 В петербургский период Николай Ге создавал картины на
исторические темы — «Екатерина II у гроба Елизаветы»,
«Александр Сергеевич Пушкин в селе Михайловском», а также
написал портреты многих своих современников: Ивана
Тургенева, Марка Антокольского, Николая Некрасова,
Николая Костомарова, Михаила Салтыкова-Щедрина.
В 1875 году художник навсегда покинул Петербург, переехал
на Черниговщину, где купил небольшой хутор Ивановский
(ныне Шевченко). Он продолжал писать картины на
библейские сюжеты, портреты купцов и промышленников, а
за год до смерти создал собственный автопортрет, который
считается одной из лучших работ Ге.

Художник
умер в 1894
году, его
похоронили на
восточной
околице хутора.
Работы
Николая Ге
хранятся в
Третьяковской
галерее в
Москве и
Русском музее в
Санкт-
Петербурге.
«Страстной цикл». Евангельская серия картин
Н. Ге.

Для Ге Христос — лишь символ христианского учения, в

котором раскрывается нравственный идеал художника. Но с
точки зрения Православия Христос — не символ идеи или
учения, а прежде всего и всегда — Личность. Абсолютная
богочеловеческая Личность, прощающая, любящая и
спасающая. Перед полнотой этой Личности проваливаются
все человеческие меры.

И в этом
смысле ни о
каком идейном
столкновении с
Иудой и речи
быть не может.
Христос до
последнего
будет называть
Иуду другом.
Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел? (Мф 26:50)
— эти слова произнесены Христом в Гефсиманском саду, где
Иуда выдал своего Учителя стражникам. И здесь —
последняя надежда пробудить раскаяние в Иудиной душе.
Покровом Христовой любви только и держится мир, но Иуда
не в состоянии этого вместить. Ге не касается в своей
трактовке метафизического измерения, тем не менее у
большинства зрителей и критиков картина имела успех. Ге,
несомненно, поразил всех новизной интерпретации
известного сюжета и отходом от стилистических
академических традиций.

Художник о картине: «Я долго думал, зачем нужно

распятие... - для возбуждения жалости, сострадания оно не
нужно... раскаяние нужно, чтобы сознать и почувствовать,
что Христос умер за меня...»
Толстой писал художнику в феврале 1894 года: «То, что
картину сняли, и то, что про нее говорили, - это очень
хорошо и поучительно. В
особенности слова «это бойня».
Слова эти все говорят: надо,
чтобы была представлена
казнь, та самая казнь, которая
теперь производится так,
чтобы на нее было так же
приятно смотреть, как и на
цветочки. Удивительная судьба
христианства! Его сделали
домашним, карманным,
обезвредили его, и в таком виде
люди приняли его, и мало того, что приняли его, привыкли к
нему, на нем устроились и успокоились. И вдруг оно начинает
развертываться во всем своем громадном, ужасающем для
них, разрушающем все их устройство значении... Снятие с
выставки - ваше торжество».
 «Распятие» Ге переписывал десять лет. 19 раз. Очень долго
он даже не мог найти строчку в Евангелии, которая могла
бы стать мыслью картины. Сначала Господь был в
одиночестве, разбойников не было. Потом оба стали
поносить Христа. Но вот
однажды в деревне по соседству с
Плисками брат убил брата. «Я
побежал туда. – рассказывал
Николай Николаевич. – Убийца
был в избе. Стоял в углу. Почему-
то совершенно голый,
вытянувшись, он топтался на
месте и ноги держал как-то
странно – пятками врозь. При
этом он всхлипывал и твердил
одно и тоже слово: «водицы,
водицы…» В этом безобразном человеке просыпалась
совесть. Он мне запомнился и пригодился для моего
Разбойника». Тогда того, что продолжал ругаться, Николай
Николаевич срезал. Вместе с полоской холста. Чтобы не
мешал. Смысл его
многолетнего труда стал
гениально прост – прозрение и
покаяние: «Я заставлю их
рыдать, а не умиляться».
Начал работу в 1884 году.
Павел Третьяков, увидев
«Распятие», не стал покупать
картину: она показалась ему
нехудожественной. «Да от этой картины у иного еще вера
может пропасть!» – говорит князь Мышкин Рогожину,
глядя на копию с работы Ганса Гольбейна младшего. «Это в
полном виде труп человека,
вынесшего бесконечные
муки», – произносит другой
персонаж «Идиота»,
Ипполит. Все это и
вспоминается перед
картиной Ге.
«Ге, как и многие из российской интеллигенции, в сущности,
не был верующим христианином. Все здание христианских
догматов о Воскресении (…) воспринималось им головой, а не
сердцем», – пишет доктор искусствоведения Глеб Поспелов.

У художника были мысли уничтожить работу, но он не

успел: 17 января он закончил вариант «Распятия» (утерян), а
1 июня этого
же года
Николая
Николаевича
Ге не стало.
Голгофа.

Незаконченное полотно «Голгофа» (1893, Государственная

Третьяковская галерея) ‒ огромное по размеру,
соответствующему масштабности замысла, потрясающее
по выразительности.

«Я нашел способ
выразить Христа и
двух разбойников
вместе, без крестов,
на Голгофе, только
что приведенных, ‒
писал Николай Ге. ‒
Все три ‒
страдальцы, и
страшно поражает
молитва самого
Христа. Одного
разбойника бьет
лихорадка, другой
убит горем, что
жизнь его погана и вот до чего довела. […] Я сам плачу,
смотря на картину. Радуюсь несказанно, что этот самый
дорогой момент жизни Христа я увидел, а не придумывал его.
Я сразу все душой почувствовал и выразил» . Одетый в
рубище, с искаженным лицом мученика, Иисус схватился
руками за голову, вознося к Богу Отцу отчаянную молитву.
Список литературы:

1. Верещагина А.Г. «Николай Николаевич Ге»; Ленинград

«Художник РСФСР» 1988
2. http://www.ippo.ru/ipporu/article/strastnoy-cikl-nge-
golgofa-201400
3. https://www.culture.ru/persons/8230/nikolai-ge
4. Н. Н. Ге «Письма, статьи, критика, воспоминания
современников» сост. Н.Ю. Зограф; 1978
5. Рогинская Ф.С. «Товарищество Передвижных
художественных выставок. Исторические очерки.»;1989