Открыть Электронные книги
Категории
Открыть Аудиокниги
Категории
Открыть Журналы
Категории
Открыть Документы
Категории
От издателя:
В сборник вошли сказки славян — восточных, западных и южных.
Авторы сборника Н. Гессе и З. Задунайская отразили разнообразие и
богатство славянского фольклора, пересказав для детей сказки
восемнадцати славянских народов.
Волчьи побеги
Драная свитка
Как пан в грехах каялся
Злая изменница
ЯНЮРЕК И ЯРОШЕК
ПОВЕЛИТЕЛЬ КАМНЕЙ И РУД
КОМАР И МЕДВЕДЬ
РАЧОК-ГАДАЛЬЩИК
МОЛЧАЛИВАЯ КОРОЛЕВНА
КАК ГОРНЯК ПРОМЕНЯЛ РАЙ НА ШАХТУ
ПОДАРОК СТАРОГО ШТЕЙГЕРА
ЗАГАДКИ ЗЕМЛЕКОПА
СОЛЬ
РАЗБЕРИСЬ-КА, ЧТО К ЧЕМУ
КАК КУБА БУРГОМИСТРОМ СТАЛ
КОВАНЫЙ СУНДУК
ТРИ СВЕТИЛЬНИКА
БОЛТУНЬЯ БАСЯ
СУД ЧЕРТЕЙ
КОНЬ-СОЛНЫШКО
ДОСКА С ЗАГАДКОЙ
СКАЗАНИЯ О КРАБАТЕ
Мельница у Черного Холма
Крабат и король
СТРАШНАЯ КОШКА
АИСТИНЫЙ ОСТРОВ
ТРИ ЧЕРВОНЦА
КАК МЕДВЕДЬ ВИНОГРАДНИК СТОРОЖИЛ
ЧЕСТНОСТИ ХИТРОСТЬ НЕ НУЖНА
ОБЕД ЗА ТРИ ГРОША
ВОЛК И СОРОКА
ГАБРОВСКИЕ УСМЕШКИ
КАК КУПЕЧЕСКИЙ СЫН ПО МОРЮ ХОДИЛ
СОКРОВИЩА ВОДЯНОГО
ДОГАДЛИВОМУ УМУ ВСЕ ЗАГАДКИ ВПОРУ
МАЛЕНЬКАЯ ВИЛА
МЛАДШИЙ БРАТ
КЛАД ЦАРЯ КОНСТАНТИНА
ЧУДЕСНЫЙ ПОДАРОК
ЗАКЛАД
ДОБРЫЙ ДРАКОН И ЗЛАЯ ЗМЕЯ
СОЛОМЕННАЯ ЦИНОВКА
УЧЕНИК ЛЕКАРЯ
Объяснение малоизвестных слов
НИ ДАЛЕКО, НИ БЛИЗКО, НИ
ВЫСОКО, НИ НИЗКО
РЫСЬЯ ШКУРА
Русская сказка
Пень и опустился.
Принесла Василиса шишиге шерсть, а шишига, что те лесные овечки,
зубами заскрипела.
«Ну, ладно, — думает, — медведи её не загрызли, волки не съели…
Шибко умна, да и я не глупей. Погожу, придумаю. Всё дно изведу, не
видать ей моего Ванюшки!»
А Василисе сказала:
— Принесла шерсть, так садись прясть.
Дала девушке каменное веретёнце и на лавку прилегла. Прядёт
Василиса и сама себе говорит:
— Медведи меня не задрали, волки не съели… Да больно хитра
шишига, ещё что-нибудь удумает, изведёт меня. Ну, да и я не так проста…
Убегу и Ванюшку уведу. Только она нас и видела.
Сказала себе так и запела тихонько:
И трава спит,
И листья спят,
И шишига спит…
И шишига спит…
И шишига спит…
Было это чуть попозже тех дней, когда наши прадеды жили, чуть
пораньше, чем мы с вами живём.
Так вот, в те времена жили-были два соседа, два богатых купца. Дома
их на одной улице стояли, один супротив другого — дверь в дверь, окошко
в окошко глядели. Да не столько оконца гляделись, сколько купеческий
сын с купеческой дочкой через улицу переглядывались.
Приметили это купцы-отцы и решили своих детей поженить.
Построили им в хорошем месте, над рекой, усадьбу и всякого добра дали.
Живите, детки, не горюйте!
Ну, зажили купеческая дочка с купеческим сыном. Друг на друга не
нарадуются.
Вот однажды слышат — грюк-грюк! — в ворота.
— Кто бы это в такую позднюю пору, в глухую ночь-полночь к нам
пожаловал? — говорит молодая.
— Пойду посмотрю, — отвечает молодой.
Подошёл к воротам, спрашивает:
— Кто там?
— Это я, ваша Доля.
Открыл он ворота — любопытно же на свою Долю посмотреть. Видит,
и правда, стоит Доля. Ни молодая, ни старая, а одета по-чудному: с правого
бока грязные рваные лохмотья, с левого — пышные одежды золотом шиты.
Говорит ему Доля:
— Бедность и богатство рядом ходят, горе да радость друг друга
сменяют. А тебе с, женой на роду написано полжизни мыкаться, полжизни
как сыр в масле кататься. Так скажи: когда хочешь беду бедовать? Смолоду
или под старость?
И думать нечего, — отвечает купеческий сын, — сейчас хочу жить
хорошо, пока молод. А уж в старости всё равно, что будет. Далеко ещё до
неё, что вперёд загадывать!
Помолчала Доля. Потом говорит:
— Ты за себя сказал, а ведь я у вас на двоих одна. Иди, с женой
посоветуйся.
Пошёл купеческий сын, всё жене рассказал. Жена иначе рассудила:
— Горе да беду не надо откладывать. Лучше смолоду их избыть, пока
сила есть. К старости кости покоя запросят.
Подумал муж и согласился. Так и сказал Доле. В ту же ночь
загорелась их усадьба, неведомо отчего. Только и успели в чём были из
дома выскочить.
— Что ж, — сказали родители, — неужто мы своим детям в беде не
поможем?!
Сложились и отстроили новый дом. С первым не сравнять, а всё же
жить неплохо.
Да недолго и этот дом простоял. Разлилась в ту весну река небывалым
разливом, подмыла берег и снесла дом купеческих детей начисто.
Что делать?! Опять отцам забота. У них уже и денег маловато
осталось. Купили они им старый домишко, что от ветхости еле держался.
Трёх дней не прошло, налетела буря, сорвала крышу, занесла невесть
куда, а стены по брёвнышку развалила.
Жена говорит мужу:
— Сами мы время беде выбрали. Не будем нашей долей отцов
обездоливать. Пойдём куда глаза глядят.
Сняла она с пальца серебряное колечко, пополам разломила. Сняла с
шеи платочек, надвое разорвала. Половинку себе, половинку мужу.
— Вот, — говорит, — храни как зеницу ока, чтоб по этим половинкам
мы всегда друг друга признать могли. Радость нас свела, а беда, того гляди,
разлучит надолго.
И правда, разлучила их беда.
Шли они по дороге, притомились, проголодались. Муж говорит:
— Нет моей силушки дальше идти.
Жена отвечает:
— Ляг на травку, полежи. Я твой сон посторожу.
Заснул муж крепко, ровно на мягкой перине. А жена подумала: «Что ж
я так сижу, чего ожидаю? Сбегаю в лес, хоть грибов да ягод пособираю.
Всё с голоду не пропадём!»
От кустика к кустику, от дерева к дереву — берёт грибы и ягоды. Сама
не заметила, как забрела в глушь лесную, в топь болотную. Хотела назад
повернуть, да не знает, в какую сторону. Кричала, аукала — ни ответа, ни
привета…
Три дня блуждала, три ночи в лесу ночевала. Потом увидела тропку
неприметную, по ней пошла. Привела её тропка на просеку, просека — на
широкую тропу, а уж там она на торную дорогу выбралась.
Так и потеряла мужа.
Хлебнула она горюшка полную чашу, ни капельки мимо уст не
пролилось. В няньках за кусок хлеба ночи не спала, чужих детей колыхая.
Чужие стены белила, не свои полы скребла, бельё по людям стирала. И не
год, и не два так пролетели…
Да вот пришла как-то в богатую усадьбу и нанялась там в судомойки.
Владел той усадьбой старый пан, что на свете один, как перст, остался.
Деток не было, а жена померла.
Смотрит пан — хорошая женщина новая судомойка, нрава тихого, а
уж работница!.. Не найти таких. Вся челядь давно спит, она свою работу
кончит, ходит по дому, чистит да прибирает. Ну, он ей всё хозяйство и
доверил, все ключи отдал.
Жить бы ей и радоваться, а она каждую ночь втихомолку плачет.
Полколечка слезами обольёт, половинкой платочка слёзы утирает. Беда с
нуждой вроде бы отвязались, да горе неотвязное всегда при ней. Где-то
муженёк дорогой, каково ему живётся, доведётся ли свидеться?..
Жена про мужа ничего не знает, а мы всё знаем и вам поведаем.
В тот давний день проснулся купеческий сын — жены нет, будто и не
было. Ни следа, ни знака… Только и осталось у него памяти, что
полколечка серебряного да полплаточка узорного. Носил он их, как
ладанку, в мешочке на шее.
Ждал он, ждал жену, не дождался. И побрёл один путём-дорогой. Идёт
от села к селу, как проголодается, нанимается поработать. Да любой хозяин
понимает, что на голодное брюхо много не наработаешь. Первым делом
велит накормить батрака получше. Наестся купеческий сын, тут ему и
спать захочется. Ляжет вздремнуть и проспит до вечера. А уж вечером
нового работника подзатыльничком со двора провожают.
Вот он и говорит себе:
— Что я за человек такой! Просить стыжусь, красть боюсь, работать
ленюсь! Надо по-другому жить. Теперь, как наймусь, ни есть, ни спать не
стану, пока весь урок не выполню.
Взялся он вскоре сено возить. Хозяин с женой сена полный воз
наложили, он наверх взгромоздился. Едет по дороге, а на обочине ворона
сидит. Вдруг захлопала крыльями ворона и перед самой мордой лошади
дорогу перелетела. Молодая была та лошадь, пугливая, как шарахнулась в
сторону, так купеческий сын с воза скатился. А лошадь почуяла, что
вожжи отпущены, да и понеслась по дороге вскачь. Бежит за ней
купеческий сын, «стой! стой!» кричит. Рванул рубаху на груди, чтоб на
бегу легче дышать было, и оборвал шнурок с заветным мешочком. Шагов
двадцать пробежал, прежде чем спохватился. Не стал за лошадью гнаться,
повернул назад—подобрать мешочек. А тут, откуда ни возьмись, та самая
ворона. У него — ноги, у неё — крылья, где ему с ней в проворстве
равняться! Хоть на полшага да опередила ворона купеческого сына,
подхватила драгоценный мешочек и была такова.
Заплакал он, на всё рукой махнул — лошадь не догнал и к хозяину не
вернулся.
«Раз так, — думает, — пропадай моя головушка совсем! Не место мне
с людьми. Пойду в тёмный лес с волками да с медведями жить».
И свернул с дороги в бор. В такую пущу забрёл, что всю одежду
ободрал. А уже в лесу смеркается, вот-вот ночь застигнет. Вдруг вдали
огонёк мелькнул. Он на тот огонёк и пошёл. Выбрался на полянку, видит
— под елями изба стоит и окошко светится.
Хоть и ушёл купеческий сын от людей, а людям обрадовался.
Постучался в дверь, порог переступил.
Чудно ему показалось: одни мужики в избе, молодые, здоровые. За
столом сидят, на серебряном блюде едят, золочёная чарка у них по кругу
ходит. Двенадцать человек насчитал купеческий сын, а хозяйки не видно.
— Кто таков? Откуда явился? С чем в гости пожаловал? —
опрашивают его.
Ну, купеческий сын и рассказал всё как есть.
— Вот и решил, — говорит, — с медведями да с волками жить…
Те смеются:
— Зачем тебе волки, живи с нами, мы не лучше волков.
— А кто же вы такие?
— Как кто? Разбойнички честные!
— Ну что ж, — отвечает купеческий сын.
И остался с разбойниками.
Ночь проспал, день прожил, а вечером говорят ему разбойники:
— Завтра на дело пойдём.
— А какое дело? — спрашивает купеческий сын.
— Да видишь, справа от леса, в селе, ярмарка была. Так самый
богатый купец, что на той ярмарке много денег наторговал, мимо нашего
леса к себе в город поедет. Вот мы его карманы и выпотрошим.
— А с купцом что будет?
— Известно, что будет. Зарежем купца.
Легли они спать, в двенадцать глоток захрапели. А купеческому сыну
не спится. Как же так человека зарезать, живую душу сгубить?! Недоброе
это дело!
Встал он потихоньку, прокрался в дверь. Ночь лунная, светлая. Пошёл
он прямо, на дорогу выбрался, вправо свернул. К утру добежал до села да
как раз вовремя. Богатый купец уже лошадей запрягает, домой ехать.
— Здравствуй, добрый человек, — говорит купеческий сын. — Прими
от меня совет: не езди короткой дорогой, что мимо леса лежит, поезжай
окольной. Хоть и дальше, да вернее.
— Почему так? — купец спрашивает.
— Тебя на той лесной дороге разбойники ждут-поджидают.
— А ты откуда знаешь?
— Так ведь я сам разбойник.
— Как же я разбойнику поверю? Может, ты меня заманиваешь!
— Нет, не заманиваю. Я не настоящий разбойник, со вчера к
разбойникам пристал. Кабы они только грабили, так ещё полбеды. А они,
душегубы, зарезать тебя задумали.
Тут купец и поверил. Вынул кошель, хотел ему денег дать.
Купеческий сын спрашивает:
— И много ты мне дашь?
— Да полвыручки не пожалею, а выручка немалая. Покачал головой
купеческий сын и говорит:
— Ты глянь на меня. Как скажешь — молод я или стар?
— До старости тебе ещё далеко! А в сыновья мне, пожалуй, уже не
годишься. Разве что в младшие братья…
— А мне присуждено полжизни бедовать, горе горевать. И та
половина ещё не прошла. Оно и выходит, что мне большие деньги ни к
чему. Дай мне с выручки полтину. Я и пойду себе.
Всё утро пахал мужик своё поле. А в полдень сел перекусить, что из
дому принёс. Картоху варёную с солью да с луковкой съел. Потом за воду с
хлебом принялся. Мякиш сжевал, корочку бросил. И опять за работу.
Увидел это паук, обхватил лапками корочку и поволок прочь. Стояла
на краю поля берёза, паук с корочкой на вершинку забрался. Сел на ветку,
длинную паутинку вниз свесил.
Тут поднялся ветер, закружил паутинку и паучка с ней. Летит
паутинка всё выше да выше… И закинуло её на облачко.
Плывёт облачко по небу, мимо солнца проплывает. Паук поднял
корочку лапками, солнцу показал.
— Солнце ясное, ты всему живому на земле хозяин. Землю
согреваешь, под твоими лучами урожай зреет. Да, видно, ты людям много
хлеба даёшь, они его и съесть не могут. Глянь, солнце красное, бросил
мужик корку! Свой труд, твой дар ногами затоптал.
Нахмурилось солнце, тучами закрылось. Потом в просвет выглянуло и
говорит пауку:
— Ну, раз так, будет в это лето урожай невелик! Чтоб запомнили
люди, что хлеб беречь надо.
И опять за тучами скрылось. Как солнце сказало, так оно и вышло.
А ты над этой сказкой подумай. Коли сметлив, сам поймёшь. Коли
недогадлив, другие растолкуют.
ЦАРИЦА ЕКАТЕРИНА И
САПОЖНИКОВА ЖЕНА
Русская сказка