Факультет психологии

Кафедра общей психологии

КУРСОВАЯ РАБОТА
По теме: «Методология когнитивной парадигмы: редукционизм как
этап развития»

Москва 2019
Оглавление

Введение..................................................................................................................3

Глава 1. Когнитивная наука...............................................................................4

1.1. Концептуальная схема..............................................................................6

1.2. Модели постановки проблем и теории их объясняющие......................6

1.3. Методы исследования...............................................................................8

Глава 2. Когнитивный редукционизм...............................................................8

2.1. Внутрипарадигмальный сдвиг.................................................................9

2.2. Механицизм, физикализм, когнитивизм...............................................10

2.3. Нонкогнитивизм, или антиредукционизм.............................................11

Глава 3. Методология когнитивной парадигмы...........................................12

3.1. Физиологическая психология.................................................................12

3.2. О моделировании психического............................................................14

3.3. Принцип единства сознания и деятельности........................................16

3.3.1. «Воплощенное познание» (Embodied cognition).................................17
3.3.2. «Ситуативное (контекстно-обусловленное) познание» (Embedded
cognition)..........................................................................................................18
3.3.3. Эмоциональное познание (Emotional cognition).................................19
3.3.4. Распределенное познание (Distributed cognition)..............................19

Глава 4. Когнитивная психология: современные подходы........................21

4.1. Дифференционно-интеграционная теория развития............................21

4.2. Энактивизм и конструкционизм............................................................26

4.3. Неокогнитивизм.......................................................................................28

Заключение...........................................................................................................29

2
Список литературы.............................................................................................30

Введение
Для психологии был и остается актуальным вопрос о применении
методологического аппарата парадигмы когнитивизма. В работе освещены
две основные линии развития когнитивной науки. Во-первых, это тенденция
к исследованию нейрофизиологических процессов, мозговых структур и
поиску психофизических коррелятов. Вторая представлена
междисциплинарным кругом работ, изучающих психические феномены
комплексно, с учетом интерпсихического взаимодействия субъекта с миром.
Отсюда возникают актуальные проблемы соотнесения методологии
когнитивной парадигмы с методологией экспериментальной психологии и
включения их в психологическую науку. Остается открытым вопрос об
адекватности применения принципа редукционизма нейронаук к объектам
когнитивного и психологического исследования.
Современные разработки когнитивной науки раскрывают большой
массив данных о внутри и межуровневом организационном взаимодействии
мозговых, когнитивных, субъектно-культурных систем. Расширение круга
исследуемых когнитивной наукой феноменов включает в нее все более
сложные и комплексные психические образования. Проблема сознания, его
возникновения, развития и структуры, представляется когнитивной наукой
нерешенной, но, потенциально, разрешимой.
Цель проведения данного теоретического обзора заключалась в
определении того, корректно ли включение методологии когнитивизма в
общую психологическую парадигму, насколько применимы отдельные ее
методы в изучении психических феноменов. Основными задачами по
достижению цели исследования были: рассмотрение методологии и
концептуальной схемы когнитивной парадигмы, анализ сущности
когнитивистского редукционизма, обзор альтернативных точек зрения

3
относительно него, изучение современных научных подходов и парадигм.
Объектом данного исследования являлась когнитивная парадигма.
Когнитивный редукционизм, как ее методологическая основа, был взят за
предмет исследования.

Глава 1. Когнитивная наука.

В психологии, как и любой другой науке, требуются объяснительные
системы знаний. Системы знаний, содержащих в себе их определение,
описание и достаточное научное объяснение, аккумулирует в себе научная
парадигма. Парадигма, в общем виде, являет собой совокупность
определенных принципов по отношению к научной проблеме. Она включает
в себя три основных аспекта: во-первых, это сама постановка научных
вопросов, поиск ответов на них, и их нахождение, проявляющееся в
построении теории. Во-вторых, парадигма включает в себя создание
концептуальной схемы – системы понятий, взглядов и подходов к общей
научной проблематике. И, в-третьих, в схему научной парадигмы входит
методология эмпирических исследований. Перечисленные аспекты научной
парадигмы активно взаимодействуют между собой, и влияют на дальнейшее
развитие друг друга. Научная теория в рамках определенного подхода
аккумулирует, обобщает и систематизирует эмпирические данные.
Постановка следующей научной проблемы в рамках обновленной теории
запрашивает свежих эмпирических данных для ее разрешения. Проводимые
исследования собирают и накапливают данные, которые, в свою очередь,
значимым образом, влияют на концептуальное содержание научной
парадигмы. От концептуальной схемы, ее подходов и взглядов, зависит и
обогащение имеющейся теории, или ее опровержение, в следствие чего
формирование новой. Феноменология психического на протяжении всей
истории науки выдвигает онтологическую проблему соотнесения телесного и
духовного. Это отношение сформулировано в виде психофизической и
психофизиологической проблем. При изучении психики в качестве объекта

4
исследования, возникают определенные методологические трудности.
Методологическая проблема, фундаментально, состоит в возможности
познания объекта исследования.
Когнитивная наука – это совокупность наук о познании,
представляющих свой объект изучения как приобретение, хранение,
преобразование и использование информации живыми и искусственными
системами. На сегодняшний день это конгломерат научных дисциплин,
занимающихся проблемой процесса познания и его мозгового субстрата.
Фундамент исследований составляет традиционный реестр познавательных
процессов, оформившийся в рамках психологической науки: когнитивные
процессы ощущения, восприятия, внимания, памяти, мышления, речи и
воображения. Также когнитивная наука занимается изучением сознания, как
одной из фундаментальных проблем психологии и смежных ей наук. По мере
развития и увеличения области рассматриваемых феноменов, когнитивная
наука стала включать в границы исследования аффективный и социальный
аспекты познания. Так, к настоящему времени, когнитивная парадигма
значительно расширила круг изучаемых вопросов, и оформилась в большую
междисциплинарную область «когнитивно-аффективно-социальной
нейронауки».
Возвращаясь к ее истокам, необходимо упомянуть традиционно
принятый считать день ее рождения, а именно 11 сентября 1956 года. Тогда,
на втором дне симпозиума по проблемам переработки информации в
Массачусетском технологическом институте состоялось три значимых для
когнитивной науки доклада. Первым из упомянутых был доклад психолога
Джорджа Миллера под названием «Магическое число семи плюс или минус
два». Далее, в числе выступавших, был лингвист Ноам Хомски с докладом
«Три модели описания языка». Наконец, в-третьих, доклад представителей
области компьютерного моделирования – политолога Герберта Саймона и
математика Аллена Ньюэлла, под названием «Logic Theory Machine», в
русском переводе известный как «Модель логик-теоретик». Историки науки
5
выделяют три корня когнитивной науки. Во-первых, это создание
компьютеров и компьютерных программ. Именно запрос со стороны
компьютерных наук дал толчок к развитию когнитивистики. Во-вторых, это
развитие экспериментальной психологии, целью которой было изучение
информационных процессов, стоящих за познанием. И третьей основой
когнитивной науки выступили развитие лингвистики, в частности теория
порождающей грамматики.
1.1. Концептуальная схема.
Многочисленные широкие междисциплинарные исследования из
областей психологии, философии, лингвистики, нейрофизиологии первой
половины двадцатого века положили начало созданию когнитивной
парадигмы. Революционный характер, тогда, молодой когнитивной науки
был обусловлен, с одной стороны, отказом представителей научного
психологического сообщества от господствовавшей тогда бихевиористской
парадигмы, и, с другой – использованием в качестве концептуальной основы
понятийного и терминологического аппарата компьютерных наук и теории
информации. Так, объяснением феноменологии субъективного когнитивная
парадигма избрала теорию информации. Построение различных моделей
психических процессов как процессов переработки информации в
когнитивном подходе было взято в качестве методологической основы.
1.2. Модели постановки проблем и теории их объясняющие.
К настоящему моменту в когнитивной науке сложилось три основных
теоретических подхода: символьный, модульный и нейросетевой
(коннекционизм).
Основоположниками символьного подхода считаются уже упомянутые
А. Ньюэлл и Г. Саймон, а также английский экспериментальный психолог
Дональд Бродбент, автор первой модели переработки информации
человеком. Исходно данный подход рассматривал человеческое познание как
метафору технического устройства для передачи информации. Его
источником стала теория связи Клода Шеннона. Сейчас символьный подход,
6
в связи с развитием компьютерных наук берет за основу компьютерную
метафору человеческого познания. Впервые она была озвучена создателем
архитектуры компьютера Джоном фон Нейманом в 1948 году на
Хиксоновском симпозиуме. Теория, объясняющая проблему
взаимоотношения физического и психического, рассматривает когнитивные
процессы и их соотношение с работой головного мозга по аналогии с
работой персонального компьютера. Компьютерные программы (software),
выполняющие определенные функции, могут быть реализованы на разном
«субстрате» (hardware). Для «субстрата», в свою очередь, характерно наличие
центрального процессора, с ограниченной пропускной способностью, что
накладывает на переработку информации определенные ограничения.
«Символьным» подход называется потому, что работа предлагаемых им
моделей сводится к преобразованию информации, представленной в виде
двоичных символов (ноль и единица).
Авторы модульного подхода философ Джерри Фодор и
нейроинформатик Дэвид Марр рассматривают психику как швейцарский
нож: она многозадачна и приспособлена для выполнения множества
функций. Теория модульного подхода представляет человеческое познание
как совокупность узкоспециализированных и совместно параллельно
функционирующих модулей. В своей основе они генетически
детерминированы, в своих развитии и работе – обособлены, подобно
системам организма.
Коннекционизм – третий подход когнитивной науки – базируется на
предположении о том, что познавательные процессы представляют собой
процессы параллельной переработки информации сетью, состоящей из
простых единиц. Простыми единицами здесь выступают иерархически
организованные формальные модели нейронов. Дональд Хэбб, канадский
физиолог и нейропсихолог, изучая взаимосвязь головного мозга и
мыслительных процессов, пришел к выводу, что что между одновременно
активированными нейронами сети пороги синаптической связи снижаются.
7
Так, результате частой стимуляции нервной системы формируются
скоординированные нейронные структуры — ансамбли клеток. Его
нейропсихологическая теория организации поведения, гласящая, что именно
этот процесс организации нейронный ансамблей и является биологической
основой обучения, легла в фундамент дальнейших исследований и
разработок в области искусственных нейронных сетей.
На данный момент для когнитивной парадигмы, в качестве
теоретических моделей, все три перечисленных подхода являются
актуальными.
1.3. Методы исследования.
Настоящим прорывом в когнитивных исследованиях, потребовавшим
пересмотра как основных положений упомянутых выше подходов, так и
общей методологии исследований, стало стремительное внедрение в
практику когнитивных исследований новых методов функционального
картирования головного мозга человека — прежде всего функциональной
магнитно-резонансной томографии (ФМРТ), изобретенной в 1990 году
японским биофизиком Сейджи Огавой. Сейчас метод пользуется большой
популярностью среди специалистов различных областей когнитивной науки:
психологов, лингвистов, антропологов.
Частично взглянуть на субъективный мир человека возможно
благодаря методу бесконтактной регистрации движения глаз. С помощью
данного метода становится доступным к анализу передвижение глаз
испытуемого по стимульному материалу, исходя из чего возможно
формулировать дальнейшие гипотезы относительно того, что человек мог
увидеть и воспринять.

Глава 2. Когнитивный редукционизм.

Так, с появлением новых методов в физиологии и медицине, в поле
междисциплинарных исследований познания произошли серьезные
методологические изменения. Тогда как на протяжении первых трех

8
десятилетий ведущими дисциплинами когнитивной науки были
экспериментальная психология, компьютерные науки и лингвистика, сейчас
несомненным лидером исследования познания стали нейронауки. Будучи
некогда одним из подходов научной парадигмы, сейчас нейронауки
определяют ее теоретическое и методологическое содержание.
2.1. Внутрипарадигмальный сдвиг.
Развитие новых методов регистрации активности нервной системы
вызвало сдвиг в структуре когнитивной парадигмы: от изучения
функциональных блоков-схем переработки информации до выявления
мозговых коррелятов психических процессов. Изначально данные методы
удовлетворяли запросы физиологии и медицины, сейчас их можно включить
в общую методологию когнитивной парадигмы, занявшей
междисциплинарный статус. Это означает, что методы, изначально
применявшиеся в медицинской науке, сейчас активно распространились и на
философию, и на лингвистику, и, конечно, психологию. Фаворитом среди
прочих оказался метод фМРТ. Уже в первое десятилетие своей жизни он был
взят на вооружение психологами и лингвистами. Классическая методология
психологии на протяжении всего развития науки вызывала множество споров
об их объективности и, как следствие, достоверности полученных данных.
Перенесение феноменологических вопросов в нейрофизиологическое поле,
нахождение ответов на них не в области субъективного «идеального», а в
«материальной» плоскости нейроанатомии, придало значительный вес
методологии гуманитарных наук.
Отсюда вытекают значительные модификации внутри самой
когнитивной парадигмы. В классическом виде внутрипарадигмальное
взаимодействие концептуального, теоретического уровней с
методологическим, эмпирическим выглядит следующим образом: теория
выдвигает проверяемую гипотезу, после чего осуществляется ее
эмпирическая проверка, сбор и обработка эмпирических данных. Результаты,
полученные опытным путем, подтверждая, или опровергая некоторые
9
аспекты теории, обогащают ее, что, в дальнейшем, приводит к обновлению
концептуальной схему, расширению поля описываемых ею феноменов. В
когнитивной методологии можно обнаружить большое влияние объективных
методов регистрации активности головного мозга на само построение
психологических экспериментов. Психологические исследования
конструируют таким образом, чтобы к ним можно было применить ЭЭГ, или
реализовать в магнитно-резонансном томографе. Такое проведение через
фильтр методов регистрации активности накладывает значительные
ограничения на изучаемые феномены и предъявляемого стимульного
материала для их обнаружения.
Так, в последние несколько десятилетий, с приходом объективных
методов регистрации активности нервной системы, мы наблюдаем
методологический и концептуальный переход в когнитивной парадигме.
Заложившие фундамент схемы моделей процессов познания представляются
слишком абстрактными для доминирующей на данный момент нейронауки.
Система познавательных процессов человека рассматривается через
мозговой субстрат, сложившийся в ходе эволюции и объективно
измеряемый. Такой внутрипарадигмальный переход констатируется
большинством исследователей во множестве областей психологии. Однако,
тогда как учеными из области когнитивных исследований в нем видится
большой потенциал для дальнейшего расширения круга рассматриваемых
ими феноменов, на другой стороне находятся те исследователи, которые
полагают, что когнитивистика в своем развитии все больше углубляется в
редукционизм и деградации отдельных, значимых для психологии областей
исследования.
2.2. Механицизм, физикализм, когнитивизм.
В вопросе о соотношении физического, материального, и психического
идеального, можно выделить две базовых альтернативы. Во-первых, монизм,
говорящий о том, что первоосновой всех явлений может быть только одна
субстанция: материальная, тогда речь идет о физикализме, или идеальная,
10
духовная, в этом случае имеет место ментализм. Во-вторых,
психофизическое соотношение может раскрываться с точки зрения дуализма,
который допускает параллельное одновременное существование двух
сущностей. Дуалистическая концепция лежит в основе теории
психофизического параллелизма.
Использование когнитивных схем и моделей в качестве универсальных
инструментов описания изучаемых явлений сформировало
редукционистский подход в гуманитарно-философской области –
«когнитивизм». В когнитивизме доминирующей концептуальной позицией
является сведение психических феноменов к протяженным и, следствие,
измеряемым единицам познания. Прослеживается некоторая аналогия между
редукционизмом в когнитивной парадигме и редукционизмом в
естественной, то есть механицизмом. В основе двух подходов лежит
тенденция к разложению сложной системы на простые, составляющие ее,
измеряемые единицы. В случае когнитивизма этими единицами выступают
единицы познания – информация, воспринимаемая и перерабатываемая. Во
втором случае механицизм естественной парадигмы оперировал категориями
классической механики, и сводил физиологию живых организмов к единицам
взаимодействия элементов механизированной системы. Дальнейшее развитие
естествознания привело к пониманию ограниченности сферы познания через
призму механистической методологии. Методология когнитивизма окружена
множеством споров, отсылающих, в частности, к проблематике методологии
психологии. Вопросы о, с одной стороны, научности классических методов
экспериментальной психологии, и, с другой, о редукционизме методологии
когнитивизма, остаются открытыми.
2.3. Нонкогнитивизм, или антиредукционизм.
Подход, согласно которому психические феномены необходимо
редуцировать до их элементарных составляющих, был подвергнут описан и
подвергнут критике в начале двадцатого века исследователями из области
аналитической этики. Философами-эмотивистами, представителями этой
11
области, была поставлена под сомнение возможность оценки моральных
норм и суждений как истинных или ложных. Эмотивисты утверждали, что
моральные высказывания, по своей природе, являются экспрессивными. Они
выражают эмоции говорящего, а потому не могут быть оценены как
когнитивные суждения. Позднее, в литературе посвященной области
метаэтики, редукционистский подход был обозначен как «когнитивизм», а
представители оппозиции причисляли себя к «нонкогнитивистам».
Концептуальная схема нонкогнитивизма базируется на идее о том, что
«дух не делится на знание без остатка», то есть, что весь спектр психических
явлений не сводится к одним лишь когнитивных феноменам. Тем же
«остатком» являются некоторые феномены, которые не репрезентируют
объекты действительности, или не могут быть сведены к репрезентирующей
функции. В первом случае феноменами, не обладающими репрезентативной
функцией, выступают явления аффективно-конативного спектра, а именно
мотивационный и волевой аспекты. Теми же психическими явлениями,
которые не могут быть редуцированы до репрезентации, будут сложные
комплексные феномены, относящиеся к ценностным ориентациям,
мировоззрению, целеполаганию, интересам, и прочее.

Глава 3. Методология когнитивной парадигмы.

Однако, сколько бы критики со стороны антиредукционистов не
обрушивалось на современную методологию когнитивизма, состоящую,
преимущественно из методов нейронаук, нельзя не заметить, что благодаря
им существенно расширяются возможности объективного рассмотрения
теоретических моделей. С другой стороны, выдвинутая оппозицией критика
весьма обоснована. Рост оборудования, предназначенного для регистрации
активности нервных процессов, приводит к повышению их доступности, и,
как следствие, появлению моды на нейрофизиологические методы. Так, в
исследовательских группах ведется неустанный поиск мозговых коррелятов
психических феноменов, что приводит к возрождению старой традиции

12
френологии. «Новая френология» [Uttal, 2001] вследствие простоты ее
концептуального подхода распространяется на все новые и новые области
изучения, охватывая такие явления, как музыкальная импровизация [Liu et
al., 2012], или экстатическая медитация [Hagerty et al., 2013].
3.1. Физиологическая психология.
В рамках когнитивистской парадигмы имеет место позиция, согласно
которой в вопросе изучения психических феноменов необходимо начинать с
исследования нейрофизиологических процессов как первоочередных и
фундаментальных явлений. Ставя во главу угла электрофизиологию и
биохимию нервной системы, когнитивная наука неизбежно попадает в русло
физикализма, от чего существует мнение, относительно того, что она не
может претендовать на место доминирующей парадигмы в психологии, так
как она отображает лишь один ее аспект, физиологический.
Физиологической психологией зачастую упускается из вида то, что при
бесспорной фундаментальности изучаемых ею нейрофизиологических и
нейрохимических процессов, феномены психики находятся на несколько
ином организационном уровне, а потому вопрос об их межуровневом
взаимодействии остается открытым. Смещение акцента методологии
когнитивизма с изучения сущности психических явлений на регистрацию
мозговой активности и поиск коррелятов субъективного усугубляет
феноменологическую демаркацию и подтверждает статус психофизической
проблемы как актуальной.
Когнитивистская парадигма с ее объективными методами изучения
рассматривает психику как феномен, сопровождающий работу мозга, а
потому вторичный для исследования. Согласно своему научному статусу,
когнитивная психология оперирует объективными методами. Такой
методологический подход в изучении субъективного, как бы, «извне» самого
субъективного, не берет во внимание то, что субъективная реальность – это
именно то, с чем мы находимся в непосредственном взаимодействии, и что
при изучении явлений объективного мира, мы изучаем их субъективные
13
репрезентации. Однако постижение субъективного «изнутри» этого самого
субъективного, то есть посредством интроспекции, неизбежно возвращает к
вопросу об объективности полученных этим методом данных и,
соответственно, о демаркации научного знания в психологии.
Возвращение метода интроспекции в русло общей методологии
экспериментальной психологии видится некоторым исследователям весьма
перспективным. Точка зрения, согласно которой рефлексия и субъективная
оценка психических феноменов достаточны как методы исследования
психики, не безосновательна. Ведь именно субъект находится в
непосредственном контакте со своим психическим, которое для него, по
сути, и является объективной реальностью. Благодаря интроспекции
действительно возможно проследить динамику некоторых психических
процессов и проанализировать тонкости их структуры.
Радикализированность позиции относительно правомерности использования
метода интроспекции проявляется в мнении о том, что интроспекция
является единственно возможным способом прямого изучения психических
явлений. Однако данная точка зрения располагает весомой аргументацией.
Исследователь в области когнитивной науки при проведении анализа
изучаемого явления рассчитывает на получение некоторого объективного
знания, отражающего один из аспектов реальности. При этом, все
используемые им в процессе операции имеют сугубо психическую природу,
соответственно предоставляют именно субъективную картину мира. Отсюда
можно сделать вывод, что когнитивная парадигма, не беря во внимание
непосредственное взаимодействие субъекта с его собственной психикой, и
обходя стороной стигматизированный ей же метод интроспекции, плодит
дополнительные сущности без надобности в них.
3.2. О моделировании психического.
В процессе непрерывного взаимодействия с окружающим миром
субъект репрезентирует различные объекты, опосредуя репрезентации с
помощью рабочих понятийной, смысловой, знаковой, символьной систем. То
14
есть субъект мысля какой-либо объект работает именно с ним, определяя его
в понятиях и включая в различные системы связей и отношений. Строго
говоря, никакое замещение объекта его моделью, или символьно-знаковой
системой невозможно, так как моделирование является операцией,
совершаемой над самим объектом в процессе познания. Однако, среди
критиков когнитивного подхода распространена точка зрения, согласно
которой моделирование объекта равносильно его замещению, а потому оно
стигматизируется как редукционистский метод. Без сомнения,
моделирование объекта приводит к определенной его редукции до
элементарных составляющих модели. Но нельзя не заметить, что сведение к
простым составляющим системы не означает априорное замещение
изначальной целостности на ее дифференцированные элементы.
Моделирование, как одно из методов познания реальности не только
необходимо, но и неизбежно. В процессе познания мы обязательно
сталкиваемся с необходимостью дифференцирования системы на ее
составляющие, которые, в свою очередь, могут быть подвержены процедуре
анализа. За исследованием элементарных единиц следует интеграция
изученных частей в систему, и воссоздание целостной структуры объекта.
Замещение объекта его моделью означало бы отрыв от его специфических
качеств и лишение онтологических предпосылок. Игнорирование
необходимости соотнесения и обращения к объекту может привести к
некоторому замыканию моделей на самих себе. Такая «деонтологизация»
ведет к полной, или частичной потери связи уловных конструктов с
реальным моделируемым объектом. Данная тенденция приводит к вполне
закономерному представлению моделирования как универсального метода
познания. В отрыве от специфики изучаемого объекта модель действительно
может быть адекватной для целого комплекса явлений. В данном случае
критика антиредукционистов относительно тенденции к выключению из
рассмотрения качественной значимой специфики объекта, и созданию на

15
этой основе замкнутых на себе абстрактных моделей, оказывается
правомерной.
Качественная специфика психического как объекта исследования
заключается в том, оно является динамическим процессом. Благодаря
непрерывному взаимодействию субъекта с окружающим миром, его
динамика всегда обладает содержанием. Когнитивистская парадигма нередко
не берет во внимание этот факт, предпочитая пользоваться дизъюнктивным
подходом в изучении психических процессов. В силу своей изначальной
целостности и неаддитивности феномены психики не могут быть
подвержены дизъюнктивному делению и конъюктивному объединению
дифференцированных элементов. Психические процессы будучи
непрерывными не могут быть подвергнуты операциям деления,
взаимоисключения, или объединения. Различные компоненты субъективного
процесса органически и непрерывно взаимосвязаны друг с другом, а потому
не могут быть рассмотрены как дизъюнктивно отделенные друг от друга
элементы множества. Не отделимый от процесса, результат, продукт
психического так же является недизъюнктивным. Он возникает в процессе и
становится его частью, существенно влияя на его и не отделяясь от него.
Недизюнктивность психического создает необходимость в соответствующих
методах его изучения. Учитывая эту специфику изучаемого объекта, ставится
под сомнение возможность применения традиционного дизъюнктивного
подхода когнитивизма, сводящего все непрервыное к дискретному, в
качестве основного в методологии психологии.
Расширяя круг рассматриваемых проблем, когнитивная наука все
больше отходит от центрированности на конкретном субъекте и его познании
и обращается к изучению взаимосвязи и активного взаимодействия
психического субъекта с окружающим его миром. Систематическое изучение
непрерывности психического и его включенности в объектный мир может
обеспечить монизм психологической теории и преодоление дуалистической
парадигмы.
16
3.3. Принцип единства сознания и деятельности.
Традиция рассмотрения человека с позиции уровневой триады
закрепилась вслед за Уильямом Джемсом, когда он в своей работе
«Принципы психологии» выделил «физическое я», «социальное я» и
«духовное я» человека. Так, деление субъекта на его биологическую,
социальную и духовную части стало универсальным, и, в частности, в
когнитивной парадигме сводилось к рассмотрению живой системы как
вычислительного устройства, которое сочетает в себе функции всех трех
уровней. Критика со стороны исследователей нонкогнитивистского толка с
того времени остается неизменной: когнитивистика не берет во внимание
сознание как условие познания, игнорирует его социальную природу и не
включает в поле исследуемых феноменов эмоционально-мотивационную
регуляцию познания.
Сформировавшийся подход в рамках отечественной когнитивной
парадигмы, согласно которому различные формы познания выступают как
отражение объективной реальности, придерживается принципа единства
сознания и деятельности. Принцип единства заключается в том, что
психическое проявляется и формируется в деятельности, благодаря чему
психика становится объектом исследования опосредовано через
деятельность. Классическое представление отечественной психологии о
единстве сознания и деятельности повлиял на вектор развития современной
когнитивной науки. На данный момент она все больше отходит от
центрирования на субъекте как системе переработки информации, и
направляется к человеку, как части природы, социума, культуры. Такое
размыкание когнитивной парадигмы в окружающую действительность
можно свести к четырем основным теориям: «воплощенное познание»,
«ситуативное познание», эмоциональное познание и распределенное
познание.
3.3.1. «Воплощенное познание» (Embodied cognition).

17
 Основная идея теории заключается в познании человека как «телесного
материального субъекта». Теория уделяет большое внимание соотнесенности
познания с телом познающего. Познание имеет соматическую природу: оно
коренится в опыте взаимодействия тела с окружающей его средой,
детерминируется особенностями его строения, метрическими
характеристиками и тому подобным. Единичные исследования
«вотелесненного познания» проводились с конца прошлого века, и обрели
популярность благодаря двум работам. Во-первых, это труд под авторством
Ф. Варелы, Э. Томпсона и Э. Рош «Воплощенный разум: когнитивная наука и
человеческий опыт» (Varela, Thompson, Rosch, 1991). Исследователи
исходили из предположения о том, что основа познания субъекта кроется во
взаимодействии его организма с объективным миром. Авторы второй работы
под названием «Философия во плоти» философ М. Джонсон и лингвист Дж.
Лакофф (Lakoff, Johnson, 1999) развили в ней свою более раннюю концепцию
сквозной метафоричности языка и познания (Lakoff, Johnson, 1980). Они
полагали, что метафора является не языковой, а понятийной конструкцией.
Структуру понятийных концептов, в свою очередь, определяет телесный
опыт функционирования в окружающей среде и взаимодействия с ней.
Идея «познания во плоти» в последнее десятилетие распространилась
на различные области психологии, в частности на экспериментальную
психологию восприятия и внимания.
3.3.2. «Ситуативное (контекстно-обусловленное) познание» (Embedded
cognition)
Центральное положение данной линии исследований состоит в
следующем. Познание приурочено к контексту определенной ситуации, оно
укоренено в той среде, в которой разворачивается и которая становится его
неотъемлемой частью. Обратиться к условиям и контексту, в которых
разворачиваются когнитивные процессы, подтолкнули результаты
эмпирических исследований, проводившихся с начала 1970-х гг. Тогда
английский психолог Алан Беддели совместно с коллегами изучали эффекты
18
контекста в работе памяти. Благодаря экспериментам с водолазами, в
которых испытуемым нужно было заучивать и воспроизводить стимульный
материал на земле и под водой, ученые продемонстрировали, что
припоминание осуществляется эффективнее в той ситуации, в которой
происходило запоминание (Бэддели, 2001). В то же время другая
исследовательская группа под руководством П. Легренци и М. Легренци на
материале «задачи Уэйзона» показала, что дедуктивные умозаключения
осуществляются по-разному и с разной успешностью на абстрактном
материале и на конкретном материале, с которым испытуемому доводилось
иметь дело в повседневных ситуациях или в профессиональной деятельности
(см. Wason & Johnson-Laird, 1974). В дальнейшем контекстуальный,
ситуационный характер мышления и других познавательных процессов стал
всё чаще выступать в качестве предмета исследования, соединяясь с его
прагматическими аспектами (напр., Legrenzi & Legrenzi, 1991).
3.3.3. Эмоциональное познание (Emotional cognition)
Внимание когнитивистов к роли эмоций в познании было привлечено
благодаря выходу в свет книги «Ошибка Декарта» физиолога Антонио
Дамасио (Damasio, 1994). В работе было освещено множество
экспериментальных и клинических данных, на основе которых был сделан
вывод о недопустимости проведения демаркационной линии между
эмоционально-когнитивной сферой и, лежащими в ее основе,
физиологическими механизмами. Эта точка зрения позволила выявить
большой пласт феноменов, относящихся к эмоциональной сфере, которым,
до недавнего времени, исследователи-когнитивисты пренебрегали.
Продолжает расти число работ, посвященных изучению роли эмоций в
других аспектах психического: в мотивации, в памяти, внимании и так далее.
Подобные исследования имели место на протяжении всей истории
когнитивной науки, однако, игнорируемая парадигмой аффективная область,
она не могла влиться в ее теоретический аппарат, потому многие работы
остались незамеченными. Однако, наведение фокуса внимания на сферу
19
эмоциональных феноменов не означало избавление когнитивистов от
тенденции рассматривать изучаемые явления через теорию переработки
информации. Нередко сопряженные исследования характеризуются как
изучение «обработки эмоциональной информации». Можно заметить, что
таким образом неизвестность эмоциональных процессов оказывается
переведена в привычный категориальный аппарат когнитивной науки.
Несмотря на растущий массив данных о взаимодействии и взаимовлиянии
когнитивной и эмоциональной сфер, возникающее время от времени
альтернативное наименование когнитивистики как «когнитивно-
аффективной науки» приводит к выводу, что что принцип «единства аффекта
и интелекта» (Выготский, 1984, с.243) остается теоретическим.
3.3.4. Распределенное познание (Distributed cognition)
При изучении языковых систем перед исследователями из области
психолингвистики неизбежно возникла трудность, заключающаяся в том, что
рассмотрение процесса усвоение языка невозможно, без включения в него
процесс взаимодействия познающего субъекта с другими людьми.
Концептуальная линия, стимулировавшая рост интереса когнитивистики к
данной проблеме, начинается с работ Л. С. Выготского, переведенных на
английский язык и вышедших 1960-х гг. Предложенные им теория о зонах
ближайшего развития и, частности, схема диадического взаимодействия
«Ребенок-Взрослый», продолжили онтогенез в работах американского
психолога Майкла Томаселло. Томаселло предлагает расширить схему
диадного взаимодействия включением в нее предмета, речь идет о
триадическом взаимодействии «Ребенок-Предмет-Взрослый». Здесь предмет
находится в центре совместного внимания двух со-переживающих субъектов.
Коммуникация и взаимодействие субъектов, в свою очередь, строятся вокруг
самого предмета, а в их основе лежит способность к дифференциации целей
и намерений. «Совместная интенциональность» развивается путем
социальных взаимодействий. Таким образом в качестве одного их
механизмов освоения языка был обнаружен процесс «совместного
20
внимания», который, также, играет существенную роль в социально-
эмоциональном развитии и обучении.
Следствием развития теории познания, рапределенного между
субъектами взаимодействия, явилось масштабное изучение когнитивной
нейронаукой «зеркальных нейронов», представляемых как вероятная
нейрофизиологическая основа социальных взаимодействия и форм познания.
Концепцию «распределенного познания» существенно расширяет
актуальное в современной когнитивной науке понятие «социального
познания». Оно охватывает когнитивные аспекты любого социального
взаимодействия и взаимовлияние общественных, познавательных и
аффективных процессов.
Американский исследователь Майкл Коул в своем труде «Культура и
когнитивная наука» делает акцент на рассмотрении несколько иного аспекта
социокультурного фундамента познания. Коул указывает на то, что культура
понимается, прежде всего, как совокупность созданных человеком объектов
и моделей, следовательно, необходимо изучать именно то, каким образом
система культурных артефактов формирует и определяет человеческое
познание.

Глава 4. Когнитивная психология: современные подходы

Нейронаука собрала значительный массив данных о физиологических
механизмах работы нервной системы, игнорировать который со стороны
когнитивной науки было бы опрометчиво. Потенциал нейрофизиологической
методологии заключается в объективности и наглядности исследуемого
материала и полученных данных. Вследствие универсальности и
доступности методов нейронаука стремится к онтологизации и редукции
субъективных процессов. Ведь для того, чтобы познать феномены психики
объективными методами, необходимо редуцировать их до элементарных
физиологических процессов, заявить об их прямой зависимости от мозгового
субстрата. Необходимо вывести субъективное на открытое поле

21
материального, где его можно было бы подвергнуть изучению такими же
материальными методами.
Параллельно с нейрокогнитивным редукционизмом в когнитивной
науке возрастает интерес к тем аспектам познания, которые отличают
непрерывную психику субъекта от дискретной работы технического
устройства. Такой интерес обусловлен тем, что в поле изучаемых явлений
когнитивная наука все больше включает такие сложные психические
образования, которые не могут быть редуцированы до физиологического
взаимодействия нейронов или областей мозга. В данном направлении
исследований большую популярность при изучении психических процессов
приобретают теоретический аппарат и методология системной парадигмы. В
ее состав включены дифференционно-интеграционная теория развития,
конструктивистский и культурно-исторический подходы.
4.1. Дифференционно-интеграционная теория развития.
В современной науке понятие развития рассматривается в контексте
изучения систем. Системно-эволюционная динамика, включающая
концепции развития и системности, находится в фокусе внимания различных
междисциплинарных областей. Однако границы центрального понятия
развития остаются нечетко очерченными, в частности, и в когнитивной
психологии. Рабочим определением развития является то, что развитие
представляет из себя направленный и закономерный процесс, в котором
происходят изменения структуры развивающихся систем и создаются новые
их качества. Представленная дефиниция не отвечает на последовательно
возникающие вопросы о том, в чем именно состоят направленность и
закономерность процессов развития, каким образом изменяется структура
развивающихся объектов и как ей приобретаются новые качества.
Следствием такой терминологической непроработанности выступает то, что
сложные психические образования, обладающие свойством эмерджентности,
выносятся за скобки теоретической модели когнитивной парадигмы, как не

22
поддающиеся определению, членению и систематизации, а значит, как
непознаваемые эмпирическим путем.
Между тем, традиция, согласно которой универсальный закон развития
базируется на двух фундаментальных принципах – дифференциации и
интеграции, существует в европейской научной мысли уже более трех веков.
Принцип дифференциации предполагает разложение изначально целостного
на множественности. Параллельно дифференциации происходят процессы
интеграции, общий принцип которых заключается в, во-первых, оформлении
и поддержании более четких границ исходной целостности, во-вторых,
формировании в ее составе новых субсистем, классов и иерархических
уровней.
Таким образом дифференционно-интеграционный закон развития
гласит, что развивающаяся система не складывается из отдельных единиц, а
дробится на все более специализированные по своим структуре и функциям
элементы. Одновременно с этим протекающий процесс интеграции
соотносит друг с другом дифференцированные элементы внутри самой
системы, обнаруживает некоторое качество отдельных множеств, формирует
их уровневую иерархию. На основе непрерывного процесса
дифференциации-интеграции оформляются границы системы, преобразуя
некогда неопределенную общность в усложненное и усложняющееся целое.
Дифференционно-интеграционный закон развития обнаруживается во
многих областях научного знания, что свидетельствует о его
универсальности. Немецкий педагог и философ Густав Гербер
характеризовал такие феномены, как речь, зрение, слух, осязание как
изначально целостные, представленные вместе. Однако, согласно его
позиции, эти феномены, по мере своего развития неизбежно разделяются и
обособляются. Георг Гегель утверждал, что всякий предмет сперва
определяется в своей общности, затем разлагается на множественность
различных аспектов, и благодаря саморазличению становится развитым
целым. Классик английской философии Герберт Спенсер сущность общих
23
законов эволюции видел в, во-первых, росте дифференцированности, то есть
выделении различного в первоначально однородном, во-вторых, росте
определенности и связанности частей. Отечественный исследователь
Владимир Соловьев писал о трех необходимых составляющих любого
развития: первичная малоопределенная целостность, затем расчленение и
дифференциация первичной целостности, после чего – свободное
органическое единство всех элементов внутри усложненного целовго.
Представленная Иваном Сеченовым дифференционная теория умственного
развития в работе «Элементы мысли» продолжает мысль Г. Спенсера.
Умственное развитие, пишет Сеченов, должно начинаться с развития
сравнительно небольшого числа слитных форм и заключаться во все
большем их расчленении с параллельно идущим группированием. Область
частных теорий развития когнитивных процессов включает в себя закон
перцепции Н. Н. Ланге. Закон Ланге также отражает основную мысль
дифференционно-интеграционного подхода, и заключается в том, что
процесс восприятия делится на ступени, где каждая последующая ступень
представляет психическое состояние более частного и дифференцированного
характера, а всякая предыдущая отображает психическое состояние менее
конкретного и более общего характера. Теория Джеймса Гибсона
представляет процесс развития восприятия сходным образом. Она
постулирует развитие восприятия как процесс нарастания дифференциации
информации.
В теоретическую структуру дифференционно-интеграционного
подхода входит понятие системогенеза П. К. Анохина. Системогенез, в
общем виде, представляет формирование нового элемента субъективного
опыта, новой системы, направленной на достижение полезного результата. В
процессе развития все более дифференцированные системы, вновь
сформированные и интегрированные, не заменяют предшествующих, а
наслаиваются на них, включаются в структуру, обогащая и усложняя ее.
Субъективный опыт состоит из систем разной степени
24
дифференцированности. Интеграция является вторым фундаментальным
принципом системогенеза и лежит в основе системной дифференциации.
Применение принципа дифференциации в процессе развития
обеспечивает три функции. Во-первых, он позволяет выделить общие для
некоторой организации свойства, провести категориальный анализ и
соотнести с понятийным аппаратом. Во-вторых, дифференцирование дает
общую характеристику динамики процессов. В-третьих, дифференциальный
анализ помогает в определении каузальных связей различных явлений.
Помимо внутрисистемной интеграции существует ее межсистемный
вариант. В данном случае происходит изменение ранее сформированных
систем интеграцией с вновь сформированными. Такая системная
модификация была обозначена Ю. И. Александровым как
«аккомодационная» реконсолидация [Alexandrov 2008; Alexandrov et al.
2001].
Применение дифференционно-интеграционого подхода открывает
перспективы согласованной работы междисциплинарных областей
когнитивной парадигмы, некогда разобщенных на почве методологии. Если
пронаблюдать развитие когнитивной науки с учетом диффенционно-
интеграционного закона, то можно выделить соответствующие стадии
развития всей парадигмы. Редукционистские подходы различного вида
имели место на протяжении всей истории психологической науки. Однако
редукционизм, имеющий в своей основе принцип дифференциации, являлся
необходимым этапом ее развития. За обнаружением и выделением
некоторого целого закономерно следуют дробление его на анализируемые
составляющие, ведь для того, чтобы познать предмет, представленный в
некоторой общности, необходимо разложить него на множественность.
Параллельно выделению различного в первоначально однородном, согласно
дифференционно-интеграционному закону развития, непрерывно происходит
процесс интеграции разрозненных частей на основе их качественных и
количественных взаимосвязей и категориальных отношений. Обоснованная
25
критика нейрокогнитивного редукционизма зачастую, однако, не учитывает
интеграционный компонент всякой дифференциации.
К. Г. Юнг писал, что регрессионный возврат к инфантильному уровню
– это возможность сформировать новый жизненный план. Регрессия в его
работах представлена как этап развития, как период, ему предшествующий.
Было бы совершенно некорректно отождествлять процессы регрессии и
редукционизма, так как в дифференционно-интеграционной парадигме
процесс редукции представляется как выделение качественной специфики и
дальнейшее усложнение системы. Однако в контексте психологической
науки редукционистский подход нейрофизиологии к эмерджентным
феноменам психики является, в некотором смысле, регрессом.
Дифференционно-интеграционная парадигма позволяет рассматривать
когнитивный редукционизм не как отягощающий науку элемент, а как
непрерывно идущий процесс развития и усложнение концептуальных систем.
Возвращаясь к К. Юнгу, мы видим в одном из его трудов следующую мысль.
«мы стоим на вершине сознания по-детски веря, что дорога от него приведет
к еще более высокому пику» пишет он. «чтобы достичь следующей вершины
мы, прежде всего, должны спуститься в страну, где дороги начинают
разветвляться». В приведенной метафоре можно найти отражение
дифференционно-интеграционного закона развития систем.
4.2. Энактивизм и конструкционизм.
Парадигма энактивизма строит целостную структуру психических и, в
частности, когнитивных процессов, основывается на интегральном
рассмотрении когнитивного агента, и, частности, процессов познания.
Энактивизм предполагает выход за пределы дихотомического рассмотрения
субъекта и объекта и констатирует цикличность их отношений и взаимное их
определение. Концепция энактивного познания приобретает все больший вес
в современной когнитивной науке. В этой концепции строится целостная
картина когнитивных процессов, в которой мозг как часть тела, само тело как
инструмент познания, вотелесненное активное познание, и конструируемая
26
им окружающая среда, рассматриваются во взаимно обусловливающей
системе.
Конструктивистский подход, входящий в общую энактивистскую
парадигму, основан на представлении субъекта как активно познающего и
строящего репрезентируемый окружающий им мир. Конструктивизм – это
«подход, согласно которому всякая познавательная деятельность является
конструированием» [Касавин 2009]. Конструирование реальности
универсально в психических процессах: оно применяется как в построении
образа восприятия, так и в выстраивании рассуждений. Содержание термина
«конструктивизм» можно обнаружить еще у И. Канта, однако в активное
употребление вошел в конце 70-х годов прошлого века. Изначально он
применялся гуманитарными науками как характеристика круга теоретико-
методологических установок, подчеркивающих роль ценностей и мотивов в
построении картины мира рассматриваемой культурой. Значительный вклад
в развитие конструктивизма внес Ж. Пиаже. Наблюдая за процессом
развития интеллекта ребенка, он обнаружил тенденцию к конструированию
на каждом этапе определенного образа мира. В результате сопоставления
созданного конструкта с уже имеющимся опытом ребенок может
столкнуться с их рассогласованием, которое и стимулирует ход его
дальнейшего развития, заключающегося в поиске равновесия между
процессами ассимиляции и аккомодации.
На данный момент выделяют три основных направления
конструктивизма: конструктивизм, понимаемый в узком смысле,
применяемый в психологии, социологии, философии и педагогике,
радикальный конструктивизм и социальный конструктивизм
(конструкционизм). Первое направление характеризуется тем, что базируется
на представлении о психическом не как категории отражения объективной
реальности, а как процессе конструирования реальности, обусловленном
спецификой самого психического. В радикальном конструктивизме
возможность отражения объективной действительности в какой-либо форме
27
отрицается на корню. Субъект создает активно воспринимаемый им мир, на
что, в свою очередь, влияет специфика самого организма и свойств его
нервной системы. Социальный конструктивизм рассматривает
интерсубъектные отношения как основу в конструировании субъектом
образа мира. Знания, образы мира, личности и их взаимоотношений
создаются в коммуникации и социальном взаимодействии. Конструкты
одного субъекта, сформированные благодаря социальным практикам, влияют
на систему конструктов других субъектов, выводя, таким образом некоторый
общесконструированный мир. Взаимовлияние опыта субъектов создает,
своего рода со-знание – конвенциональное поле конструктов объективной
реальности. Создатель отечественной экспериментальной психосемантики В.
Ф. Петренко исходит из представления о том, что «знания не являются…
отражением реальности, а конструируются субъектом на основе опыта
взаимодействия с миром и зависят от мотивации субъекта познания, языка
описания, операциональных средств и тому подобного». Когниции
определяются спецификой личности познающего субъекта и сознания
общества.
Методология конструктивизма базируется на представлении о том, что
природа знания не коренится в объекте, а потому не извлекается из него в
ходе движения от относительной истины к абсолютной. Знания строятся
познающим субъектом и оформляются в виде различного рода моделей.
Исследователь конструирует знание на основе определенного
категориального аппарата, через который, также, характеризует знание как
истинное, или ложное, сопоставляя его при этом с уже существующей
моделью рациональности. В эмпирических исследованиях методология
конструктивизма настаивает на учете специфики самих исследователей: их
концептуальной схемы, культурных установок, системы ценностей,
имплицитно присутствующей в описании, анализе, категоризации и прочих
аспектах изучения.
4.3. Неокогнитивизм.
28
 Одним из проявлений возрастающего интереса когнитивной науки к
качественным аспектам психического является продолжение линии
исследования через включение культурно-исторического подхода. Тогда как
на ранних этапах своего развития когнитивная психология занималась
исследованием содержания ментальных репрезентаций, на сегодняшний день
такая центрированность на когнитивных процессах субъекта все больше
смещается на изучение непосредственного взаимодействия субъекта со
средой.
Это «размыкание» когнитивной науки в окружающую среду началось
уже во втором десятилетии после «когнитивной революции». В 1969 г. один
из «отцов-основателей» когнитивной науки Герберт Саймон опубликовал
работу «Науки о рукотворном» [Simon, 1969], где в качестве центральной
дефиниции использовал понятие «артефакта» как культурного предмета,
подчеркивая инструментальный характер человеческого познания наряду с
тем фактом, что познающий субъект и среда, в которой он действует,
включая образующие ее артефакты, составляют единую систему. Эти идеи
впоследствии нашли развитие в современном когнитивном дизайне, прежде
всего – в работах американского когнитивиста Дональда Нормана [Норман,
2006], который в качестве основополагающих принципов создания новых
артефактов выделял принцип их упомостижимости (возможности построения
«ментальной модели», отражающей функционирование культурного
предмета), что, в свою очередь, облегчается соответствием между целями
пользователя и предлагаемыми вещью способами их достижения.
Социокультурная детерминация познания изначально находилась в
центре внимания культурно-исторического подхода Л. С. Выготского, не без
влияния работ французских психологов, и прежде всего П. Жане. В эпоху
«когнитивной революции» центр интереса американских исследователей
сместился с внешне наблюдаемого поведения к его внутренней
детерминации. Тогда на английском языке вышла работа Выготского
«Мышление и речь» с
29
предисловием Джерома Брунера и спецвыпуск журнала «Soviet Psychology» с
переводами работ круга Выготского. Но эти работы не были в должной мере
замечены, и Дж. Брунер даже сетовал, что «хотя исходно когнитивная
психология ставила своей целью преодоление бихевиористского
редукционизма и раздробленности психологии как позитивной науки,
пренебрежение культурой привело к тому, что цели когнитивной революции
не были достигнуты» [Bruner, 1990]. Хотя именно развитием линии
Выготского можно считать первые работы самого Дж. Брунера в соавторстве
с М. Скейфом по проблеме «совместного внимания» [Scaife, Bruner, 1975].

Заключение
Таким образом, в современной когнитивной парадигме можно
оформить две центральных линии исследований психических феноменов. Во-
первых, это нейрокогнитивные исследования, которые во всей полноте
исследуют работу мозга и нейронных процессов. Изучение нервного
субстрата является неотъемлемой частью теории и методологии когнитивной
науки. Увеличивается прирост методов, обеспечивающих возможность
регистрации нейрофизиологической активности. В этом видится большой
потенциал объективного изучения субстрата психических феноменов, однако
здесь же присутствует и некоторая угроза онтологической целостности
объекта психологической науки. Большой перевес работ в психологии,
дающих объективную картину работы мозговых структур, некоторым
образом затмевает исследования субъективного с помощью психологической
методологии, так как сам статус методологии психологии как научной
нередко подвергается критической оценке. Однако, вторая линия
исследований, идущая от когнитивной психологии, стремится сохранить
уникальные теоретический аппарат и онтологический статус
психологической науки. Пользуясь нейрокогнитивными методами как
частью общей методологии, когнитивная парадигма имеет тенденцией не
ограничиваясь ими, беря их за основу, изучать живую систему с ее

30
субъективностью и объективный вещественный мир во всей полноте их
взаимодействия. На данный момент ее концептуальная схема включает в
себя эмерджентные по своей природе комплексные феномены, и поле
исследуемых явлений продолжает увеличиваться.
Упомянутые в работе современные подходы когнитивной парадигмы
позволяют предполагать, что имея в своем инструментарии методологию
редукционизма, когнитивная наука не останавливается в своем развитии на
процессах дифференциации, так как дальнейшее изучение таких феноменов
предполагает обязательное комплексное их рассмотрение.

Список литературы
1. Аллахвердов В. М. предмет психологии сквозь призму единой теории
психологии // Логос №1. 2014.
2. Александров Ю. И., Сварник О. Е., Знаменская И. И., Колбенева М. Г.,
Арутюнова К. Р., Крылов А. К., Булава А. И. Регрессия как этап
развития. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2017. – 191с.
3. Дифференционно-интеграционная теория развития / Сост. Н. И.
Чуприкова, А. Д. Кошелев. – М.: Языки славянских культур, 2011. –
496 с., ил. – (Разумное поведение и язык. Language and Reasoning).
4. Иванов Д. В. Энактивизм и проблема сознания // Эпистемология и
философия науки 2016. Т. 49. № 3. С. 88–104
5. Карицкий И. Н. (2018). Конструирование миров // Методология и
история психологии. Вып. 1. С. 5–14.
6. Касавин И. Т. Сознание у границ измеримости. Размышления о новой
книге В.Ф. Петренко «Многомерное сознание: психосемантическая
парадигма» (М.: Новый хронограф, 2010) // Методология и история
психологии. 2010. Том 5. Выпуск 2
7. Левкин В. Е. Основные парадигмы в психологии // Образование и
наука. 2008. № 8 (56)

31
 8. Логинов Н. И., Спиридонов В. Ф. Воплощенное познание (Embodied
cognition): основные направления исследований // Вестник СПбГУ.
Психология и педагогика. 2017. Т. 7. Вып. 4 «Энактивизм: новая форма
конструктивизма в эпистемологии»: Центр гуманитарных инициатив;
Университетская книга; Москва, Санкт-Петербург; 2014
9. Максимов Л.В. Когнитивная наука: новая жизнь старых парадигм //
Философская мысль. – 2017.
10.Максимов Л.В. Редукция сознания к познанию как методологический
принцип когнитивной науки и гуманитарных дисциплин //
Философская мысль. – 2014. Методология и история психологии. 2006.
Том 1. Выпуск 1
11. Немов Р. С. Общая психология в 3 т. Т. 1. Введение в психологию :
учебник для бакалавров / Р. С. Немов. – 6-е изд. – М. : Издательство
Юрайт, 2016. – 726 с. – Серия : Бакалавр. Углубленный курс.
12. Петренко В. Ф. Парадигма конструктивизма в гуманитарных науках //
Методология и история психологии. 2010. Том 5. Выпуск 3
13. Поляков С. Э. Концепты и другие конструкции сознания. – СПБ.:
Питер, 2017. – 624 с.: ил. – (Серия «Мастера психологии»)
14. Фаликман М.В. Методология конструктивизма в психологии
познания // Психологические исследования. 2016. Т. 9, № 48. С. 3. 
15. Фаликман М.В., Коул M. «Культурная революция» в когнитивной
науке: от нейронной пластичности до генетических механизмов
приобретения культурного опыта // Культурноисторическая
психология. 2014. Т. 10. № 3. С. 4—18.
16. Фаликман М.В. Когнитивная наука в XXI веке: организм, социум,
культура // Психологический журнал Международного университета
природы, общества и человека «Дубна», 2012, № 3, c. 31-37.
17. Фаликман М.В. Новая волна Выготского в когнитивной науке: разум
как незавершенный проект // Психологические исследования. 2017.
Т. 10, № 54. С. 2.
32
 18. Фаликман М. В. Когнитивная наука: основоположения и
перспективы // Логос. — 2014. — № 1. — С. 1–18. 
19. Чеснокова М. Г. О парадигмах психологии // Вестник Московского
университета. Серия 14. Психология. 2016. № 4
20. L.Hjelle, D.Ziegler. Personality Theories: Basic Assumptions, Research,
and Applications 3th ed.: McGrow-Hill, 1992; 

33