Тема: Литературная жизнь ФРГ.

Задание №1

Ознакомьтесь с информацией лекции!

Литературная жизнь ФРГ

В 1947 г. эти писатели объединились в «Группу 47», постепенно ставшую
своеобразным центром литературной жизни ФРГ. Инициаторами объединения выступили Ганс
Вернер Рихтер, Альфред Андерш и др. Именно в русле этого движения и возникла реалистическая
литература ФРГ в ее наиболее значительных художественных достижениях. В момент
образования группы ее инициаторы демонстративно отказались от публикации каких-либо
манифестов и программ. Напротив, одним из лозунгов стало недоверие ко всем идеологическим
доктринам. Этот «идеологический аскетизм» был реакцией и на фашистскую демагогию,
бесстыдную спекуляцию понятиями «родина», «народ», «нация», «социализм», и на уже
начавшую формироваться идеологию «холодной войны». В полемическом запале эти писатели
готовы были отвергнуть даже гуманистические идеалы литературы антифашистской эмиграции.
Но всех этих писателей объединяла ненависть к фашизму и жажда демократического
обновления страны, а в эстетическом плане -- стремление противопоставить всяким
«сконструированным» философским системам реальную правду жизни, как бы жестока она ни
была. Они не хотели создавать ни аллегорий, ни мифов -- они рассказывали лишь о том, что
видели своими глазами: о войне, грязи, крови, разрухе и голоде послевоенных лет. 

Стремление писателей «Группы 47» к реализму часто оборачивалось натуралистической

фиксацией ужасов войны, а состояние разочарования и отчаяния делало их в высшей степени
восприимчивыми к эстетической практике экспрессионизма. Писатели «Группы 47» с
самого начала противопоставили себя «магическим реалистам». Поначалу они обращались к
малым жанрам -- новеллам, публицистическим очеркам, лирике: пережитый страшный опыт
взывал к немедленному воплощению, а времени для эпического, панорамного его осмысления
еще не хватало.

В начале 50-х годов писатели-антифашисты оказались перед лицом развернутого

наступления неофашистской и реваншистской идеологии в самых разных ее формах -- от
откровенной до завуалированной, рядящейся под пацифизм и антифашизм. Тем насущнее стала
необходимость конкретно-исторического и реалистического осмысления событий фашизма и
второй мировой войны, их предыстории, истоков и причин. И именно литераторы «Группы 47»
взялись за эту задачу. Изображение войны у них становится активно идеологическим -- оно
резко заострено против новых мифов о войне: мифа о «героизме на потерянном посту», о
мужестве «обманутого» и «безвинного» немецкого солдата, об «освободительной миссии»
гитлеровской армии на Востоке и т. д.

В обстановке временного кризиса «искусства вымысла» и поисков новых путей

литературного отражения реальности значительный вес в литературе ФРГ 60-х годов приобрела
деятельность писателей так называемой «Дортмундской группы 1961», поставивших своей целью
«литературное отражение мира индустриального труда». «Группа 61» ввела в западногерманскую
литературу совершенно новую для нее остро-социальную тему -- тему рабочего класса (многие
писатели группы являются рабочими по происхождению). В романах одного из старейших
рабочих писателей Германии Бруно Глуховского (род. в 1900 г.), в стихах Иозефа Бюшера (род. в
1915 г.) и Вилли Бартока (род. в 1915 г.), в сериях обличительных репортажей Гюнтера Вальрафа
(род. в 1942 г.) опровергается миф официальной пропаганды о затухании классовой борьбы в ФРГ,
о наступлении <:эры социального партнерства»; напротив, эти писатели вскрывают факты
рафинированной эксплуатации на промышленных предприятиях ФРГ, стремятся активизировать
классовое сознание рабочих.

Наиболее значительно в рамках «группы 61» творчество Макса фон дер Грюна (род. в 1926
г.), одного из основателей группы. В первом своем романе «Люди в двойной ночи» (1962) фон дер
Грюн с большой эмоциональной силой запечатлел тяжелый труд рурских шахтеров, и уже здесь
отчетливо звучит тема рабочей солидарности. Более аналитичен писатель в следующем романе
«Светляки и пламя» (1963), где не только реалистически изображены нещадная эксплуатация
рабочих в шахтах и несовместимость классовых интересов рабочих и «работодателей», но и
подмечены тревожные признаки адаптации социального сознания, воплощающейся в
стремлении героя романа к «белому халату», к «чистой работе». Эту именно тематику фон дер
Грюн развивал и далее.

Генрих Бёлль (1917--1985). Уже в ранней своей повести «Поезд пришел вовремя» (1949)
Бёлль с большой эмоциональной силой рисует историческую обреченность гитлеровского
«похода на Восток». Но еще важнее то, что Бёлль показывает дезертирство своего героя из
гитлеровской армии как единственный подлинно нравственный выбор. Это с самого начала
резко отделило Бёлля от тех многочисленных авторов, которые оправдывали рядового немецкого
солдата необходимостью выполнить приказ и воинский долг. Безжалостен Бёлль и в обрисовке
самих участников этой войны. Выводя целую галерею фашистских вояк, он не находит среди них
осознанного героизма. Все они -- или усталые, равнодушные мишени, циничные убийцы.
Бёллевское бескомпромиссное развенчание мифов о войне стало примером для писателей ФРГ,
обращавшихся к этой теме. Книги Бёлля на современную тему прозвучали резким диссонансом
оптимизму официальной идеологии. Бёлль с поразительной настойчивостью изображает в них
жизнь неустроенную и расстроенную, неуютную, безрадостную. Эта неустроенность не только
материальная, хотя многие герои Бёлля страдают и от нее, как в романе «И не сказал ни единого
слова» (1953). С гораздо большим вниманием исследует писатель причины неустроенности
духовной. Его герои меньше всего довольствуются данным днем, сомнительной стабильностью
сиюминутного существования -- напротив, они ощущают себя частицей длящейся истории своей
страны, своего народа; память о прошлом для них -- непременное условие человечности их
бытия. Но память эта горька, и потому бытие их трагично. Бёлль, таким образом, стремится к
историзму в изображении как человека, так и всей современной действительности. За частной
судьбой героя у него всегда встает трагическая судьба нации. Какие бы стороны общественного
организма ФРГ ни показывал Бёлль, сквозь них постоянно, как под рентгеновскими лучами,
просвечивают отвратительные контуры не умершего прошлого.

Это оно -- в форме постоянной и мучительной памяти о голодных годах детства --

преследует Вальтера Фендриха в повести «Хлеб ранних лет» (1955) и вносит резкий диссонанс в
патетически-взволнованное повествование о его первой любви. Это оно зловеще маячит за
фантасмагорической ситуацией сатирической повести «Не только под Рождество» (1952), где
тема прошлого, тема традиции предстает в гротескно-перевернутом виде: «святыни традиций»
флером поверхностного благополучия прикрывают трагизм бытия, вытесняют из сознания
немецкого бюргера тягостную память о недавнем прошлом.
 Наиболее широко общественно-нравственная проблематика развернута в романах
Бёлля «Дом без хозяина» (1954) и «Бильярд в половине десятого» (1959). В романе «Бильярд в
половине десятого» сюжетные рамки повествования простираются вплоть до начала века.
Рассказывая ретроспективно историю семейства наследственных архитекторов и инженеров-
строителей Фемелей, Бёлль всей логикой своего романа утверждает, что поколение за
поколением — это семейство, при всей его честности и добропорядочности, против воли
оказывалось пристегнутым к колеснице немецкого империализма и милитаризма. Есть
глубокая ирония в судьбе Фемелей: у них одно поколение разрушает в войнах то, что возводило
другое. Так возникает тема ответственности за трагедию прошлого -- ответственности не только
откровенных пособников фашизма, но и его «невольных» попутчиков, тех, кто как будто бы
держался в стороне, тщательно оберегая свою личную совестливость и порядочность.
Бёллевский социальный критицизм переживает кризис, период крушения иллюзий.

Подтверждение этому -- повесть «Самовольная отлучка» (1964), вся построенная на

горькой самоиронии, трагической эксцентриаде, на пародийном выворачивании наизнанку
дидактического, морализаторского пафоса собственных произведений предшествующих лет.
Этот кризис в значительной степени преодолевается писателем в 70-е годы, на новом этапе
развития литературы ФРГ.

В романе «Групповой портрет с дамой» (1971) Бёлль, снова обращаясь к истории

Германии последних десятилетий и образу «небуржуазного» героя, снимает в его обрисовке
трагико-иронические обертоны, делает его положительным в самом высоком смысле слова -- в
значении нравственного образца. Героиня романа Лени Пфайфер поразительно естественна во
всех движениях своей души, и, поскольку ее внутренним стержнем с самого детства является
любовь к людям, готовность к самопожертвованию, она проходит несломленной через все
испытания, выпавшие на ее долю. Она органически не способна принять фашизм и различные
формы эгоистической буржуазной морали, и эта высокая нравственная красота бросает свой
отблеск на всех, кто соприкасается с судьбой Лени. Принципиально важна в романе и русская
тема, связанная с историей любви Лени и советского военнопленного Бориса, узника
фашистского концлагеря. Борис -- второй безоговорочно положительный персонаж романа. К
нему, находящемуся во враждебном окружении, под постоянной угрозой расправы и смерти,
тянется все здоровое и человечное, что подпольно еще сохранилось в гитлеровской Германии.
Этот образ свидетельствует о глубоком и искреннем интересе писателя к России и ее культуре,
уважении к подвигу советского народа во второй мировой войне.

Центральная тема последнего десятилетия творчества Бёлля намечена уже в заголовке

следующего его произведения -- повести «Потерянная честь Катарины Блюм, или Как возникает
насилие и к чему оно может привести» (1974). Обращаясь к обострившейся на Западе в 70-е годы
проблеме насилия, террора, писатель прежде всего восстает против всяких поспешных суждений
об этом явлении.

В романе «Под конвоем заботы» (1979) образ «корректного», узаконенного насилия

разрастается в еще более широкий и символический. Бёлль изображает систему тотальной
слежки, охраны, организуемой вроде бы в целях безопасности и благополучия граждан, но на
самом деле лишающей их всякого подобия самостоятельной, личной, даже интимной жизни. В
подобном решении сюжетной коллизии есть, конечно, и немалая утопичность, но эта концепция
писателю явно дорога -- на ней построен и его последний (художественно гораздо менее
удавшийся), посмертно вышедший роман
 «Женщины у берега Рейна» (1985), снова изображающий бунтарство в высших, на этот раз
правительственных, сферах. Как бы то ни было, последним словом, заветом Бёлля осталось
резкое отрицание буржуазной социальной системы и надежда на иной, более человечный мир.

Широкую известность получили романы Вольфганга Кёппена (род. в 1906 г.) «Голуби в

траве» (1951), «Теплица» (1953) и «Смерть в Риме» (1954). В отличие от писателей «Группы 47»,
шедших к изображению современности от военной темы, Кёппен посвятил свое послевоенное
творчество критическому анализу современной западногерманской действительности.

  «Теплицей» назван боннский аппарат государственно-политической власти,

взращивающий ядовитые цветы реакции и реванша. В этой теплице задыхаются честные,
мыслящие люди. Демократические устремления главного героя романа, депутата бундестага
Кетенхейве разбиваются о глухую стену намеренного непонимания, запутываются в хитроумных
сетях парламентских интриг, и он в отчаянии кончает жизнь самоубийством.

Тема «возрождения прошлого» в полную силу звучит в романе «Смерть в Риме», где она
персонифицируется в одной из главных фигур романа -- бывшем гитлеровском генерале Юдеяне,
который после войны был вынужден скрыться за пределы Германии, а сейчас считает возможным
вернуться назад, предвкушая, что час его торжества, час реванша близок. Но как ни омерзителен и
страшен этот матерый убийца, еще страшнее, по мысли автора, та среда, которая уже созрела для
того, чтобы принять Юдеяна. Перед читателем проходит вереница членов семейства Пфафратов,
«отцов города», избранных, как язвительно подчеркивает Кёппен, «демократическим путем».
Кёппена волнует вопрос о том, есть ли в западно¬германском обществе силы, способные оказать
сопротивление этому возрождению прошлого. Эта проблема решается, прежде всего, на примере
судьбы композитора Зигфрида, «блудного сына» семейства Пфафратов. Он ненавидит фашизм и
свое, пфафратовское «отродье», но он настолько опустошен, подавлен и опытом своей юности,
протекавшей в годы господства фашизма, и жизнью в атмосфере «теплицы», что способен лишь
на бессильное возмущение и отвращение. Зигфрид -- адепт самых современных музыкальных
школ, прежде всего школы Шёнберга. Средствами своей музыки он стремится выразить
«беспредельную ночь отчаяния». Но образный язык его музыки оказывается настолько
формализованным, что на международной премьере в Риме его симфония производит эффект,
прямо противоположный тому, на который рассчитывал автор. Зигфрид терпит поражение в
своем единственном прибежище -- в искусстве. Ироническая дистанция автора по отношению к
своему герою и его искусству в значительной степени нейтрализует общую пессимистическую
тональность романа,--как и смерть Юдеяна, оставляет перспективу все-таки открытой. Но
семейство Пфафратов, среда, взращивающая юдеянов, остается, и потому роман Кёппена
прозвучал как актуальное предостережение.

В конце 50-х годов начал свой творческий путь и другой крупный писатель ФРГ -- Мартин
Вальзер (род. в 1927 г.), в произведениях которого по-своему преломились и кризисное сознание
интеллигенции ФРГ на данном этапе, и поиски выхода из этого кризиса. Уже в первых романах
писателя -- «Браки в Филипсбурге» (1957) и «Межвременье» (1960)--содержится резкая критика
западногерманского буржуазного общества, но она дается в специфическом ракурсе: Вальзер
настойчиво исследует психологию приспособленчества и потребительства, рассматривая ее как
определяющую черту всего капиталистического образа жизни.По концепции
Вальзера, современное буржуазное «общество потребителей», с одной стороны, создает
иллюзию благополучия и материального преуспеяния, с другой стороны, волчьи законы
буржуазного мира, жестокая конкурентная борьба за место под солнцем сохранились, приняв
лишь более скрытый, сублимированный характер, порождая в людях ущербную психологию
приспособленчества, погони за успехом. Человеческая личность нивелируется, подавляется
внешним миром, лишенная всяких внутренних порывов, она утрачивает и свою цельность,
«идентичность», человек приспосабливается к ситуации и вылепливается ею. Поэтому почти во
всех романах и повестях Вальзера, вплоть до самых поздних («Письмо лорду Листу», 1982),
человеческое поведение расщепляется на бесконечное множество мелких, первичных,
ситуативных реакций, что последовательно воплощается в самом стиле романов, с
натуралистической скрупулезностью воссоздающем хаотическое, суетное течение
повседневности. Вальзер изображает людей, утрачивающих гуманистическую основу своей
личности; они пассивно плывут по течению, и свое человеческое самоосуществление, свою
полноценность связывают лишь с идеей успеха, «значимости», которая каждый раз заново
обнаруживает свою призрачность и ничтожность. Замечательно, что именно в 50--60-е годы
Вальзер эту тему разрушения личности настойчиво связывает с темой творчества, писательского
труда.

В романе «Единорог» (1966) бывший коммивояжер предстает писателем, но с солидной

школой рекламного дела, -- огромный роман повествует о его попытках написать книгу по
откровенно конъюнктурному заказу предприимчивой издательницы. Вальзер рассматривает
писательское дело всего лишь как одну из сфер буржуазного бизнеса, как один из возможных
вариантов борьбы за место в жизни. Писатель подвержен тому же закону разрушения личности,
что и любой другой мелкий буржуазный предприниматель, и писательская «фирма» тоже
балансирует на грани банкротства. Так Вальзер от критики буржуазного мира переходит к
критике литературы как средства отражения этого мира; она сама становится объектом
живейшего недоверия -- синонимом вымысла, неправды, эфемерной интеллигентской игры.
Эта тема -- главная в романе «Единорог» и в публицистической книге с характерным названием
«Искусство вымысла» (1970). Здесь у Вальзера отражается еще одна черта кризисного сознания
60-х годов: разочарование уже не просто в возможностях социально-критической и
реалистической литературы, а в возможностях самой литературы вообще.

Вся противоречивость мироощущения отразилась в творчестве одного из самых

значительных писателей нового поколения Гюнтера Грасса (род. в 1927 г.). Широкая
известность, почти молниеносно распространившаяся за пределами Германии, пришла к
Грассу с его первым романом «Жестяной барабан» (1959) и укрепилась после повести
«Кошки-мышки» (1961) и романа «Собачья жизнь» (1963), составивших своеобразный
эпический триптих об истории Германии XX в.

В наиболее серьезном тоне ранний Грасс трактует проблематику немецкого прошлого в

повести «Кошки-мышки». Эта повесть впервые показала, что проблема молодого поколения,
проблема воспитания волнует писателя не только как подходящий объект для пародийных
упражнений. Перед нами всерьез покалеченная, искривленная фашизмом судьба. Зловещий
символический образ игры в «кошки-мышки» -- это история о том, как атмосфера фашистской
Германии с ее культом «нордической» мужественности и силы внушает мальчику комплекс
неполноценности и уродует его жизнь.
 В новом романе «Мудрый краб» (Im Krebsgang, 2001) Гюнтер Грасс обратился к теме,
которую в современной Германии предпочитают обходить стороной, - тяжелая, порою
трагическая судьба немцев России и Восточной Европы, которым пришлось бежать от Красной
Армии во время Второй мировой войны.

Зигфрид Ленц (род. в 1926 г.) объективное отражение современной действительности

Зигфрид Ленц позаимствовал у автора повести «Старик и море» типажи героев, мужество
которых раскрывается в борьбе с природной стихией или в спортивных ристалищах.

Появление романа Зигфрида Ленца «Урок немецкого» (1968) стало крупным событием в
литературной жизни Западной Германии. Ядро «Урока немецкого» - пространное сочинение
на тему «Радость исполненного долга», которое несколько месяцев упрямо, по внутреннему
императиву, неспешно пишет проштрафившийся несовершеннолетний преступник.

Кратко произведение

Зигфрид Кай Иоганнес родился в памятном тридцать третьем году. Сын смотрителя
самого северного полицейского участка Германии, где до сорок пятого года не слышно было
ни выстрелов, ни взрывов, наблюдал особую войну сугубо местного значения. Ее вели двое
бывших друзей детства: самый добросовестный немецкий полицейский и самый, быть
может, талантливый художник Германии, который от столичного агрессивного шума
решил укрыться в деревенской глуши.

Сообразительный, глазастый Зигги втянулся в их распрю, интуитивно выбрал художника,

помогая ему, прятал картины от отца, спасал их от огня. Незаметно эти кражи во
спасение превратились в навязчивую воровскую страсть с узкой художественной
специализацией. В конце концов он оказался в колонии для трудновоспитуемых, где его
пользуют суррогатами педагогики, прививают инстинкты подчинения и заодно учат
вязать веники.

Поручив рассказывать Зигги, автор как будто отстранился, прикинулся лицом

незаинтересованным. Это придало всему роману обаятельную интонацию объективной
ироничности. Принудительное сочинительство шаржирует трагедию.

Отец Зигги - в деревне единственный и постоянный представитель власти. Обитатели

деревни - все свои и близкие, они ловят рыбу или добывают торф, справляют праздники, а
чаще поминки. Художник Макс Людвиг Нансен (его прототип - известный немецкий
художник Эмиль Нольде), несмотря на когда-то завоеванное мировое признание, их
деревенский уроженец, свой живописец края, общая, так сказать, местная
достопримечательность. Единственная реальная акция государства, направленная в
глухомань из Берлина, - категорическое запрещение художнику рисовать. Но для него это
все равно что перестать жить. Уникальный фашистский жест по-своему типичен именно
в силу своей нелепости, циркулярной тенденции терзать и истреблять человека.

Драматическая сложность ситуации романа Ленца в том, что «главный преступник» -

провинциальный полицейский - не столько даже преследователь, сколько сам жертва. Его
исконная положительная добросовестность, привитое ему чувство долга извращены,
вывернуты наизнанку. Привычка подчиняться вытеснила способность соображать.
Произошла замена человека полицейским, так же как в других подобных миллионных
случаях - солдатом, гестаповцем, надзирателем.

Роман «Живой пример» (1973) также вызвал большой общественный резонанс, но в

художественном отношении он не столь удачен. Суть происходящего в том, что трое
составителей школьной хрестоматии встретились в Гамбурге, чтобы сообща найти «живой
пример», который послужил бы образцом для всех несовершеннолетних.

Зигфрид Ленц поставил перед собой серьезную задачу - найти в современной

действительности героя, который являл бы собой подлинную преданность идеалам, как
Альберт Швейцер, мать Тереза или Че Гевара, и такой герой найден. Это ученый-биолог с
мировым именем Люси Беербаум. Когда в Греции, где она родилась, власть захватили черные
полковники, Люси Беербаум обрекла себя на добровольное заточение и голодовку. В
собственном доме у себя в Гамбурге она жила точь-в-точь, как ее греческие друзья в тюремной
камере. Весть о невероятном самоаресте всколыхнула людей, заставила в той или иной форме
выразить солидарность с греческими патриотами.

В поведении Люси Беербаум есть своя логика. В биохимическом институте она

занималась инженерной генетикой. Приход к власти хунты застиг ее накануне нового
открытия. Она решает, что в такой момент нравственное совершенствование человека
важнее биологического. Героиня преподносит своим согражданам урок мужества,
стойкости, порядочности, оказывая личное, сугубо частное сопротивление режиму
фашиствующих полковников. Но ее силы не выдержали, она погибла, став легендой.

В последующих романах «Краеведческий музей» (1982), «Учебный плац» (1985),

«Настройка звука» (1990) З. Ленц снова предлагает читателю совершить путешествие в
прошлое. Повествование сосредоточено вокруг реликвий прошлого, будь то искусные
образцы народного творчества или же ржавые воинские доспехи, но они направляют память
вспять к тем давним теперь уже временам, когда произошло мировое побоище и люди разных
национальностей, мирно жившие в Мазурском крае, превратились в смертельных врагов.

В романах и рассказах Зигфрида Ленца современность всегда нерасторжимо связана с

прошлым. Он, как и другие немецкие писатели старшего поколения, озабочен тем, чтобы
кошмарное прошлое его юности никогда не повторилось в новой объединенной Германии.

Задание №2

Сформулируйте ответы на вопросы в виде однозначного тезиса!

1.В чем выражался «идеологический аскетизм» членов группы «Группа 47»?

«Идеологический аскетизм» был реакцией и на фашистскую демагогию,

бесстыдную спекуляцию понятиями «родина», «народ», «нация»,
«социализм», и на уже начавшую формироваться идеологию «холодной
войны».

2.Какие формы выражения своей идеологии использовали члены группы?

В начале 50-х годов писатели-антифашисты оказались перед лицом

развернутого наступления неофашистской и реваншистской идеологии в
самых разных ее формах - от откровенной до завуалированной, рядящейся
под пацифизм и антифашизм.

3. Почему деятельность писателей так называемой «Дортмундской группы

1961» приобрела такое значение?

«Группа 61» ввела в западногерманскую литературу совершенно новую для

нее остро-социальную тему -- тему рабочего класса (многие писатели группы
являются рабочими по происхождению).

Задание №3

Заполните таблицу!

Автор ПроизведенияИдеологическая Дополнительны Рекомендации к

(годы (произвольно)
направленность, е сведения прочтению (кому
жизни) темы и специфика читать или не
творчества читать)
Макса «Люди в Тема рабочей Сын сапожника.
фон дер двойной ночи» солидарности, После
Грюн (1962)) реалистически окончания
( 1926 - нещадной школы изучал
2005) эксплуатация торговое дело.
рабочих в шахтах и Участник
несовместимости Второй мировой
классовых войны. Служил
интересов рабочих десантником
и «работодателей», вермахта. В
1944 году был
Тревожные взят в плен
признаки американскими
адаптации войсками близ
социального Кемпера
сознания, (Франция).
воплощающейся в Военнопленным
стремлении героя провёл три года
романа к «белому в лагерях в
халату», к «чистой Шотландии,
работе». затем отправлен
в США
 (Луизиана,
Техас и Нью-
Мексико).
После своего
освобождения в
1947 году
вернулся в ФРГ.
Работал
строителем,
затем, с 1951 по
1963 год — на
шахтах
Германии:
горняком-
забойщиком,
машинистом в
шахте.
Генрих «Поезд пришел Книги Бёлля на В 1985 году Бёлль в своих
Бёлль вовремя» современную тему вышел ранее произведениях о
(1917-- (1949), прозвучали резким неизвестный жестоких реалиях
1985). «Хлеб ранних диссонансом роман писателя войны. Так что это
лет» (1955), оптимизму — «Солдатское будет интересно
«Не только под официальной наследство», тем, кто
Рождество» идеологии. Бёлль с повествующий о интересуется
(1952) поразительной кровавых войной, что было
«Дом без настойчивостью событиях, внутри, какие
хозяина» (1954) изображает в них происходивших взаимоотношения
«Бильярд в жизнь во время войны были между
половине неустроенную и в районе людьми.
десятого» расстроенную, Атлантики и
(1959) неуютную, Восточного
«Женщины у безрадостную. Эта фронта, который
берега Рейна» неустроенность не был написан в
(1985) только 1947 году,
материальная, хотя однако
многие герои Бёлля публиковался
страдают и от нее. впервые.
Тема прошлого,
тема традиции у
Бёлля предстает в
гротескно-
перевернутом виде:
«святыни
традиций» флером
поверхностного
благополучия
прикрывают
трагизм бытия,
вытесняют из
сознания
немецкого бюргера
тягостную память о
 недавнем прошлом.
Вольфган «Голуби в Кёппен посвятил Университет Кёппен пишет о
г Кёппен траве» (1951), свое послевоенное Грайфсвальда современной
(1906- «Теплица» творчество приобрёл западногерманско
1996) (1953) критическому наследие й
«Смерть в анализу Кёппена и действительности.
Риме» (1954) современной открыл Поэтому, если вам
западногерманской литературный интересно
действительности. центр Передней почитать
Померании, своеобразный
который носит критический
имя Вольфганга анализ о тех
Кёппена и временах, Кёппен
содержит его лучший вариант.
архив.
Мартин «Браки в В произведениях У Мартина Вальзер описывает
Вальзер Филипсбурге» Вальзера по-своему Вальзера буржуазное
(1927 г.) (1957) преломились и множество общество того
«Межвременье» кризисное сознание наград: времени. Так что
(1960) «Письмо интеллигенции Медаль «За если вы
лорду Листу» ФРГ на данном заслуги» Баден- заинтересованы
(1982) этапе, и поиски Вюртемберга данной темой,
«Единорог» выхода из этого (1980) данный писатель
(1966) кризиса. В своих вам в этом
«Искусство многочисленных премия Георга поможет.
вымысла» рассказах, драмах, Бюхнера (1981)
(1970) радиопьесах,
романах и эссе Большой крест
М.Вальзер ордена «За
изображает заслуги перед
многосложный и ФРГ» (1987)
изменчивый
портрет Большая
западногерманског литературная
о общества. В премия
центре его Баварской
произведений — академии
как правило изобразительного
«антигерой», искусства (1990)
подверженный
сомнениям в премия Рикарды
правильности Хух (1990)
своих поступков.
Орден «Pour le
Mérite» (Пруссия)
(1992)

почётный доктор
Технического
университета
Дрездена (1994)
 почётный доктор
университета в
Хильдесхайме
(1995)

Премия мира
немецких
книготорговцев
(1998)

почётный доктор
Католического
университета
Брюсселя (1998)

лауреат
Алеманнской
литературной
премии (2002)

Гюнтер «Жестяной В новом романе Награды и Если вам

Грасса барабан» (1959) «Мудрый краб» признание: интересно как
(1927- «Кошки- Гюнтер Грасс немцы бежали от
2015). мышки» (1961) обратился к теме, Медаль Карла Красной армии во
«Собачья которую в фон Осецкого времена второй
жизнь» (1963) современной (1967) мировой войны, то
«Мудрый краб» Германии Грасс вам об этом
(2001) предпочитают Премия Германа расскажет.
обходить стороной, Кестена (1995)
- тяжелая, порою
трагическая судьба Премия Томаса
немцев России и Манна (1996)
Восточной Европы,
которым пришлось Премия
бежать от Красной Соннинга (1996)
Армии во время
Второй мировой Премия Самуила
войны. Богумила Линде
В наиболее (1996)
серьезном тоне
ранний Грасс Премия Ганса
трактует Фаллада (1996)
проблематику
немецкого Нобелевская
прошлого в премия по
повести «Кошки- литературе (1999)
мышки». Эта
повесть впервые
показала, что
проблема молодого
поколения,
проблема
 воспитания волнует
писателя не только
как подходящий
объект для
пародийных
упражнений. Перед
нами всерьез
покалеченная,
искривленная
фашизмом судьба.
Зигфрид «Урок Объективное Ленц лауреат
Ленц немецкого» отражение многих премий:
(1926- (1968) современной Премия Гёте
2014) «Живой действительности. города
пример» (1973) Зигфрид Ленц Франкфурта
«Краеведчески позаимствовал у (1999)
й музей» (1982) автора повести
«Учебный «Старик и море» Премия
плац» (1985) типажи героев, Самуила
«Настройка мужество которых Богумила Линде
звука» (1990) раскрывается в (1998)
борьбе с природной
стихией или в Премия мира
спортивных немецких
ристалищах. книготорговцев
Зигфрид Ленц в области
поставил перед литературы
собой серьезную (1988)
задачу - найти в
современной Премия
действительности Андреаса
героя, который Грифиуса (1979)
являл бы собой
подлинную
преданность
идеалам.

Задание №4

Найдите в информационных источниках самого разного типа рассказ

З.Ленца «Людмила». Прочитайте и письменно сформулируйте ответы на
следующие вопросы:

1. Кто такие главные действующие герои?

2. Где происходит действие?
3. В каких отношениях состоят герои друг с другом?
4. Как вы расцениваете поведение действующих лиц?
5. Вы осуждаете поведение героев, одобряете, или понимаете и можете
объяснить?
6. Можете ли вы понять мнение автора по отношению к своим героям?
Докажите выдержками из текста!
7. Можете ли вы соотнести поведение героев с современной жизнью?
Насколько актуальна затронутая в рассказе тема?