Е. Кожемякиной, филол.

122
Культурологические аспекты музыкального творчества в Индии
В чем разница между восточным и западным взглядами на форму и порядок
в музыке? Музыкальный универсум восточной культурной традиции отличается
от западного прежде всего тем, что музыка рождается не из абстрактной идеи, а
из конкретного звучания (ср. легенда о происхождении барабанов и ритмов в
древнем памятнике – собрании инструкций для индийских мастеров танца, пения
и драмы (мудрец услышал, как капли дождя ударяют по листьям лотоса) и
влияние политической ситуации в Европе на создание симфонии №5 Бетховена
(идея, возникающая под влиянием внешних событий жизни, не связанных с
конкретным звучанием). Разни́тся также отношение к самому звуку: в восточной
культуре звук первоначально не отделим от ритма, который в свою очередь
воспринимается не как математически выведенная последовательность чисел, что
встречается в западной культуре, но как нечто, изначально присущее природе
вещей. Человек воспринимает природный ритм и, соответственно, звук, и
стремится подражать им при помощи создаваемых музыкальных инструментов.
Так, создание средств подражания предшествует самой музыке. Это еще одно
различие: западная культура склонна искать звуковые средства лишь в ответ на
необходимость материальной реализации чистой идеи. То есть восточная музыка
воспринимается как голос самой реальности, а западная – как трансляция, перевод
языка гармонии природы на язык, доступный пониманию человека. Кроме того,
как отмечает индийский музыкант-суфит, западный критический ум склонен
использовать определенный набор знакомых форм, которые позволяют выносить
критические суждения, а значит, сталкиваясь с нестандартной формой, теряется.
Восточная же культура, будучи не дуалистичной и склонной к поиску тайных
знаний в трансцендентном, не воплощает форму, а воссоздает модель. Мир
представляется и создателем звука, и его созданием одновременно. «Звук есть
жизнь жизни».
В этом и состоит ответ на вопрос, почему традиционная музыка разных
народов представляет собой особые жизненные реальности. Условия, в которых
зародилась нация, культура, условия, в которых она развивалась и достигала
своего расцвета не могут не отражаться на восприятии людьми этой культуры
мира и музыки как отражении этого мира. Например, звукоподражательная речь и
такая же склонная к наиболее реалистичной имитации звуков окружающей
природной среды музыка народов Африки связана с их пониманием своего
предназначения в рамках мировой цивилизации – слияния с природой. Это
подробно изложено Леопольдом Седаром Сенгором в его теории негритюда.
Подобным образом трактуется деятельность человека в среде суфитами, которые
полагают, что человек воточной культуры, идущий по пути самопознания,
познает в равной степени и окружающий мир, что приводит к постепенному его
отождествлению с живыми предметами вокруг себя.
Особенности понимания места музыкального творчества в жизни человека в
разных культурах влекут за собой разные традиции передачи музыкального
знания. Из «закрытости» и обособленности тех или иных школ, сект, учений
вытекает их стремление к сакрализации музыкальной традиции, возведению ее в
ранг тайного знания. Так, пифагорейцы утверждали, что только посвященный
способен услышать гул гармонического Космоса. В определенные моменты
истории традиция передачи музыкального знания даже фиксировалась на
государственном уровне, например, в Древнем Китае в эпохи легизма и
конфуцианства. Иные культуры и течения внутри них утверждают
трансцендентность звукового опыта, то есть передача музыкального звука (звука
мира, природы, Космоса, жизни, Бога) возможна при посредстве медиатора –
пророка, оракула, медиума. Так, ветхозаветный Моисей слышит голос Бога
исходящим из куста. А многочисленные попытки воссоздать ангельское пение
породили целые традиции клиросного пения в западной и восточной
христианских культурах.