ВЛАДЕТЕЛ, ДЪРЖАВА И ЦЪРКВА НА БАЛКАНИТЕ ПРЕЗ СРЕДНОВЕКОВИЕТО

Сборник с доклади от международна научна конференция,

посветена на 60-годишнината на проф. д-р Пламен Павлов

БОЛГАРСКИЙ ФАКТОР В ИСТОРИИ

МОЛДАВИИ ВРЕМЕН СТЕФАНА ВЕЛИКОГО –
ЗАГАДКИ НАЧАЛА ПРАВЛЕНИЯ
Николай Дмитриевич Руссев

BULGARIAN FACTOR IN THE HISTORY

OF MOLDOVA. STEPHAN THE GREAT –
EARLY REIGN ENIGMAS
Nikolay Dmitrievich Russev

Abstract: The secrets of the ordeals suffered by the governor Stephan outside of Moldova
in 1452 – 1457 were opened up recently thanks to the archival materials found and published by
A.N. Nikitich. Their review reveals the peculiarity of participation of the young heir to Moldova
throne in Balkan events. More than a decade in the center of the fateful process was the Hungar-
ian commander, Ioannes Corvinus (Hunyadi János) who tried to create a wide anti-Ottoman
resistance. This fight failed, but at the beginning it attracted to the Christians representatives of
different ethnic groups and faiths of South-East Europe. After the radical change in the regional
balance of powers in 1453 – 1456, Stephan transferred the experience accumulated by him abroad
to Moldova, where he was officially proclaimed sovereign.
Keywords: Stephan the Great, Hunyadi János, Metropolitan Theoktist, Emperor Constan-
tine, Lord Bogdan II, Moldavian Land, Bulgaria, Ottomans, Constantinople, Athos.

П риход к власти в Молдавии Стефана Великого произошел после чет-

верти века почти непрерывных внутренних усобиц и внешних втор-
жений. Официальное летописание осмыслило начало стабилизации жизни
обескровленной страны как богоугодное дело нового господаря: «Милостью
божьей победил и взял молдавский скипетр». Похоже, в обществе уже весной
1457 г. утвердилась уверенность, что на этот решительный шаг молодого во-
еводу благословил сам народ: «Собралась вся земля со святейшим митропо-
литом кир Феоктистом и с помощью божьей помазала его на господство на
Серете, в местности, которая доселе именуется Дерептате» (СМЛ 1976,
25, 69; Руссев 1982, 194 – 204). Так в Земле Молдавской без малого на полвека
восторжествовала «справедливость» (молд. dreptate).
Исследователи давно обратили внимание на то, что после 1 января
1432 г. молдавский престол оспаривали обладавшие правом наследования
252
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 253

власти сыновья и внуки Александра Доброго, который правил в Сучаве в те-

чение первой трети этого столетия. Один из его сыновей, Богдан II, добился
высшей власти в ходе кровавой братоубийственной борьбы лишь в 1449 г.
(СМЛ 1976, 24 – 25, 68 – 69). Он удерживал за собой престол только два года.
Причем в текстах его грамот 1450 – 1451 гг. вслед господарем упоминается
законный наследник престола – воевода Стефан (DRHA 1976, 12, 14, 16. Nr.
11, 13, 15; DRHD 1977, 411. Nr. 300).
Уже в октябре 1451 г. Богдан II был убит братом, очередным претенден-
том на власть в княжестве. Опасаясь той же участи, сын погибшего госпо-
даря спешно покинул родину и скрылся в соседней Валахии. Только спустя
пять с половиной лет Стефан вернулся «от Мунтян» и 12 апреля 1457  г.
стал во главе страны (СМЛ 1976, 24 – 25, 68 – 69). Несмотря на огромные
трудности, которые тогда переживали все христиане юго-восточной части
Европы, в тот день началось самое продолжительное и успешное в истории
Молдавии единодержавное правление.

***
Можно допустить, что значительная хронологическая лакуна в опи-
сании начальной жизнедеятельности Стефана, предшествовавшей заме-
чательному периоду истории страны, скрывает причины относительно
быстрого преодоления Молдавией глубокого социального кризиса. Однако
в силу пока не вполне понятых причин, этот аспект прошлого испытывает
недостаток внимания историков.
Между тем, своими подвигами во славу божью Стефан стал широко
известен православному миру, прежде всего благодаря монашеству Афона.
Как гласит церковное предание, сама Богородица пожелала, чтобы на Святой
Горе под ее покровительством жили люди, соблюдающие спасительные
заповеди (Пътеводител 2002, 15 – 16). Однако тяжкий османский гнет обре-
кал на гибель этот крупнейший религиозный, философский и культурный
центр православия. Миссия спасения Афона выпала молдавскому госпо-
дарю. О духовной связи христолюбивого ктитора с хозяйкой Святой горы
свидетельствует мраморный рельеф 1496 г. из Ватопедского монастыря, на
котором Стефан вручает храм, воздвигнутый его усилиями, богоматери с
младенцем Иисусом (HGMV 2003, 285).
С 1466 г. Стефан опекал «монастырь наш Зограф» с храмом Св. Георгия
и ежегодно посылал в обитель 100 венгерских дукатов. Благодарные монахи
молились за здравие господаря, его супруги и детей, а по их смерти обеща-
ли править поминальные службы до тех пор, «пока будет стоять святой
монастырь» (DRHA 1976, 191 – 192. Nr. 135). На средства из Молдавии здесь
были возведены величественные постройки, справлены иконы, церковные
книги и утварь, а в 1502  г. разрушенный монастырь был восстановлен от
основ (Зографски 1943, 79 – 85). Не случайно монахи обители до сих пор
молятся о воеводе Стефане.
254 Николай Руссев

Восприятие Молдавией политической символики Византии и право-

славных славянских царств объяснимо влиянием балканских единоверцев,
находивших спасение от османского ярма на левобережье Дуная. Создав
с их помощью культ небесного защитника своего престола  – Св. Георгия,
молдавский господарь на века уподобился византийским василевсам, царям
Болгарии и Сербии. Впрочем, возможность установить новые особенности
возникновения отношений Стефана Великого с единоверными общностями
Балкан появилась сравнительно недавно.
В 2004 г. Республика Молдова отметила 500-летие памяти своего наибо-
лее прославленного господаря. Это событие ознаменовалось значительным
всплеском интереса к деяниям Стефана. Тогда увидел свет ряд интересных
научных работ (напр. Eşanu, Eşanu 2004; DŢM 2005). Среди них хочу обра-
тить внимание на открытия известного молдавского историка и археографа
А. Н. Никитича. Одно из них касается судьбоносных событий, развер-
нувшихся в регионе 1451 – 1460 гг.
Известный в Молдове знаток средневековых документов обнародовал
факт открытия им двух рукописных книг второй половины XVII в., которые
долго оставались недоступными широкой общественности. Работая в
Киеве в 1986 г., А. Н. Никитич обратил внимание на хранящиеся в библи-
отеке Академии наук Украины четырехъязычный греко-славяно-молдав-
ско-латинский словарь, а также молдавский перевод греческой летописной
истории  – хронографа. По мнению исследователя, обе кириллические ру-
кописи на молдавском языке (ЦНБ НАНУ, О.Р. Ф. 5, №  907) принадлежат
творчеству многогранного деятеля, ученого и дипломата Николае Милеску
Спафарию-Спэтару (1636 – 1708). Известно, что в 1662 – 1664 гг., будучи еще
молодым человеком, он плодотворно работал в Стамбуле над переводом
Ветхого Завета (Никитич 2003 – 2004, 74 – 78).
Каждая страница словаря разделена на четыре колонки. В первую из
них поместилось примерно 17 тысяч греческих слов. Вторая колонка, за-
полненная лишь частично, является славянской. Третья колонка состоит из
молдавских слов, а последняя – объединяет латинские лексемы. Как выяс-
нилось, самым большим является молдавский массив, состоящий из 30 тыс.
единиц. Здесь составитель привел немало синонимов. В ходе исследования
памятника у А. Н. Никитича не осталось сомнений, что автором словаря мог
быть только Николай Милеску Спафарий.
Из-за сложных жизненных перипетий, включая и придворные интриги,
Спафарий вынужден был скитаться за пределами родины. По имеющимся
данным, он учился вместе с будущим константинопольским патриархом
Дософтеем, а затем долго поддерживал с ним хорошие отношения. Именно
его как человека образованного, владеющего иноземными языками и обла-
дающего каллиграфическим почерком православный иерарх рекомендовал
на службу русскому царю Алексею Михайловичу. Как следствие, в 1671  г.
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 255

Николай прибыл в Москву, где получил назначение на должность главного

переводчика российского внешнеполитического ведомства  – Посольского
приказа.
Тогда в Москве работали еще три православных книжника такого же
высокого уровня  – Епифаний Славинецкий, Симеон Полоцкий и Паисий
Лигариди. При этом молдавская колонка в найденной рукописи указывает
на то, что этот словарь, кроме Милеску Спафария, в русской столице никто
другой составить не мог.
Помимо того, сенсацией можно считать и обнаружение в составе текста
перевода греческого хронографа отрывка, повествующего о начальной де-
ятельности господаря Стефана Великого (до 1460 г.). Сотрудники киевской
библиотеки датировали эту рукопись концом XVIII в. При этом, по мнению
А. Н. Никитича, многие признаки этого уникального источника указывают
как раз на то, что автором перевода является именно Милеску Спафарий,
который великолепно знал греческий язык. Особенность данного памятни-
ка состоит в том, что молдавский книжник со знанием дела вносил в текст
греческого хронографа дополнительную информацию из разного рода дру-
гих доступных ему источников (Ştefan cel Mare 2004).

***
Позволю себе привести в переводе на русский язык наиболее значимые,
на мой взгляд, отрывки из обнаруженного источника. Они сделаны на ос-
нове первой публикации памятника, и снабжены необходимыми коммен-
тариями.
Ситуация первой половины 1453 г./6961 г. от сотворения мира (см. Ни-
китич 2003 – 2004, 75 – 76): «Император греков, Костандин Палеолог, увидев,
как сила турка умножилась и укрепилась, а сами были лишенными столь-
ких крепостей и стран, и стольких неисчислимых войск, погибших в войне,
отправил посланников ко всем царствам, королевствам и государствам
востока и севера, с просьбой оказать ему помощь войсками, дабы он смог за-
щитится от врагов, и не допустить его гибели, и поскольку они христиане,
чтобы выполнили свой христианский долг.
Но те царства и государства христианские не пожелали оказать ему
помощь (…) Поскольку греки в то время считались великой империей и вы-
дающейся монархией, и крепость, охраняемой Богом, и христианский народ,
избранный Богом, поэтому никакой помощи не пришла им от других наро-
дов, а оставили они греков, дабы они одни держали ответ перед турками.
Картина отчаянной ситуации, сложившейся на жалких остатках
обессиленной Византии, а также в ее огромной, но беспомощной столице
подчеркивается одиночеством императора и его державы, покинутых даже
ближайшими из единоверных союзников. Пожалуй, еще более незавид-
ными оказались в то время «лицо Европы» и «положение христианской
256 Николай Руссев

веры» на западе континента (Ле Гофф 2008, 281 – 282). Современникам тех

событий явилось знамение – «змей внезапно вышел из норы» и одолел орла,
символизировавшего христианство (Хрестоматия 1952, 200 – 201). Было
очевидно: дни «второго Рима» сочтены.
Действия Стефана и его воинов на захваченных турками Балканах (см.
(Никитич 2003 – 2004, 76 – 77): Когда султан Махмет осаждал Царьград,
восстал и Стефан воевод Добрый, сын Богдана и внук Александра воеводы
Доброго, и причина была в следующем. Kогда Стефан воевод увидел, что
Петр Арон воевода убил его отца, Богдана воеводу и, опасаясь, дабы не убили
его самого, так как был молодой и имел только 22 года, забрал все богатство
своего отца и 20 000 молдаван добрых и храбрых солдат и, скитаясь в мун-
тянской стране, собрал и здесь около 4000 мунтян и, набравшись смелости
и отваги, перешел Дунай на другую сторону и неожиданно атаковал турок
под Царьградом. И навел такой ужас и страх на турок, что они почти го-
товы были отказаться от взятия Царьграда и думали отступить. Султан
Махмет, император турок, рассуждал, что если у Стефана воеводы не было
бы силы, не посмел бы прийти воевать с ним.
Также и император Костандин, когда услышал из Царьграда об отваге
Стефана воеводы и замешательстве турок, написал ему, что если он смо-
жет пробиться со своим войском ближе под крепость Царьграда и немного
оттеснить турок от крепости, тогда и он сам с греческими войсками вы-
шел бы из крепости. И совместно с молдаванами, на открытой местности,
вступил бы в сражении с язычниками. Этот совет императора Стефан
воевода рад был исполнить.
Эти части хронографа показывают беглого молдавского воеводу на
чужбине. Это был вовсе не подросток (ср. Eşanu, Eşanu 2004, 78 – 95), а воз-
мужавший в сражениях воин, собравший вокруг себя много молодых и вер-
ных соплеменников, а также добровольцев из храбрецов соседней страны.
Хотя общая численность его войска в 24 тыс. бойцов явно преувеличена (см.
Гюзелев 1981, 234), понятно, что рейды отрядов Стефана были стремитель-
ными и успешными. Такого рода военные акции в районах соприкосновения
с иноверцами известны в средневековой истории многих народов Европы,
включая молдаван (Кантемир 1973, 108 – 112, 152 – 158; РНПС 1953, 15 – 21;
28 – 37).
Выделенная далее мною часть источника относится к завершению
зарубежной эпопеи легендарного господаря на родину уже после захвата
Царьграда османами. Молдавские бояре, что находились рядом со Стефаном
воеводой, когда увидели большую силу турок и молодого Стефана воеводу,
весьма предрасположенного к отваге, и чтобы из-за его легкомыслия не погиб-
ли все от турецких войск, отсоветовали. И сказал гетман Шендря Стефану
воеводе: «Лучше, ваше величество, чтобы мы вернулись назад в нашу страну,
в Молдову. И к тем войскам, которые у нас есть, возьмем такую же помощь
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 257

от мунтян и пойдем и разобьем Петра Арона воевода, который убил твоего

отца, Богдана воевода, и освободим престол Молдавии от его власти».
Послушался Стефан воевода совета Шендре гетмана и остальных бояр,
снял свое войско из-под Царьграда и на обратном пути разорял и наносил
ущерб туркам на той стороне Дуная. И во многих местах выходили ему
навстречу паши со многими турками с желанием воевать со Стефаном вое-
водой, но он успешно давал им отпор с отважными молдаванами.
Этот отрывок текста описывает события после падения Констан-
тинополя. Утрата возможности восстановления христианской империи
обессмысливало дальнейшую борьбу малыми силами против всемогущих
турок, поскольку в то время даже византийская элита предпочла власть му-
сульман союзу с католиками (ИЕ 1992, 351 – 352). В этих условиях родилась
идея реальной возможности возвращения в Молдавию господаря во главе
закаленных в борьбе с иноверцами собственных отрядов.
Как известно, единоличным правлением на родине Стефан обязан под-
держке верных ему бояр, а его начало относится к весне 1457 г. Затем они
мирно переправились на эту сторону Дуная и, переходя через Мунтянскую
страну, большую помощь получили и от мунтян. И оттуда отправились
прямо в Сучаву к престолу страны и разбили Петра Арона воеводу около
Должешть, на Сирете, в день Великого Четверга, 12 апреля.
Потом собрались бояре и страна вместе с митрополитом Молдавии,
Феоктистом, и помазали Стефана воеводу не господарем, а королем всей
Земли Молдавской, его прадедовой родины, в годы от сотворения мира 6968,
а от рождения Христа 1460. А более подробно прочитаете в летописи Мол-
давии, а здесь я написал очень кратко, только то необходимое, чтобы мы
узнали, как отправился Стефан воевода под Царьград на помощь грекам, но
был остановлен группой молдавских бояр, а может быть, была и божья воля,
чтобы Царьград был взят от греков» (Никитич 2003 – 2004, 77 – 78).
Победоносный триумф в Молдавии обусловлен решительными победа-
ми испытанных в боях за Дунаем воинов Стефана над отрядами ненавист-
ного Петра Арона. Однако не меньшую роль в успехах наследника Богдана II
сыграла вся страна, с готовностью присягнувшая ему вместе с частью мол-
давской верхушки и главой церкви. Вопрос о королевском титуле Стефана и
дате его возможного принятия требует специального рассмотрения.

***
По признанию А. Н. Никитича, ему посчастливилось в результате ак-
тивных архивных изысканий найти интереснейший фрагмент утраченной
молдавской летописи, на которую в середине XVII в. неоднократно ссылался
прославленный боярский летописец, ворник Григорий Уреке. Важность это-
го отрывка в том, что он раскрывает одну из самых малоизвестных страниц
истории страны, сообщая о судьбоносном повороте в истории Молдавии
258 Николай Руссев

середины XV в. и первых подвигах молодого господаря-изгнанника Стефа-

на, едва достигшего 22-летнего возраста.
Представляется, что наиболее важные данные приведенных фрагментов
касаются основных событий и главных действующих лиц истории Юго-Вос-
точной Европы того времени. Здесь на передний план вынесены император
Константин Палеолог, олицетворявший уходящую с исторической сцены
христианскую империю, и султан Мехмед II Завоеватель, водворившийся в
бывшей столице Византии в 1458 г.
Как бы второй план композиции занимают личности, прямо связанные
с событиями, определившими судьбу средневековой Молдавии. Это не-
примиримые соперники в борьбе за трон – братья Богдан II и Петр Арон,
а также занявший позднее отцовский престол Стефан-воевода и ставшие
тогда его главными сподвижниками в государственных делах – митрополит
Феоктист и гетман Шендря.
В описываемых обстоятельствах места и времени особая роль принад-
лежала будущему господарю, у которого появилась возможность «в сраже-
нии с язычниками» избавить Царьград от катастрофы. Однако в решитель-
ный час этот отважный порыв молодого воеводы «был остановлен группой
молдавских бояр». Каковы же вероятные мотивы столь противоречивых
действий Стефана в находящихся довольно близко по территории к отчим,
но все же чужих владениях?
Согласно рассматриваемому тексту, после гибели господаря Богдана
его сын укрылся в Мунтении. При этом законный наследник не отсижи-
вался там до наступления лучших времен, а включился в боевые рейды на
Балканах против иноверных захватчиков. Эти действия Стефана требуют
осмысления с точки зрения поведенческих стереотипов сословной эпохи.
Принадлежность к социальной категории «воюющих» диктовала относя-
щимся к ней лицам выбор военной стези достижения поставленных целей.
Сопоставление действий Стефана и его соратников со «странствую-
щими рыцарями», конечно, соблазнительно. Подобно героям Ж.-Ф. Мишо,
они стремились к усвоению уроков войны, становясь на сторону правых,
в данном случае – православных. Вполне вероятно, что за Дунаем молдав-
ских воинов и примкнувших к ним смельчаков кормило собственное ору-
жие, которым добывали еду на охоте и во время боевых рейдов, равно и
славу. Однако едва ли на Балканах, покоренных османами, этих овеянных
романтикой воинов середины XV в. ждали украшенные золотыми шлемами
гостеприимные замки (см. Мишо, Руа 1858).
Вместе с тем, на возможность балканской встречи молдаван с католика-
ми указывает городская хроника Несебра. Последнее зафиксированное ею
событие касается битвы на Косовом поле воинов Яноша Хуньяди с армией
султана Мурада II. Источник двусмысленно сообщает, что в ноябре 1448 г.
урон понесли и турки, и венгры. Умолчание о фактической катастрофе ан-
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 259

тиосманских сил, как и форма имени «Янко» указывают на большие симпа-

тии жителей приморского города к венгерскому полководцу (Гюзелев 1981,
210, 235 – 236).
Поздней осенью 1452 г. венгерские послы предложили византийскому
императору Константину XII Драгашу Палеологу военную помощь на ус-
ловии передачи королевству порта Несебр. Однако только весной 1453  г.
накануне османского завоевания император все же издал грамоту, которой
уступал приморский город Яношу Хуньяди (БСГК 1981, 352 – 353).

***
Данные о митрополите Феоктисте, вошедшие в состав славяно-молдав-
ских летописей XV – начала XVI вв. показывают, что он стал во главе мол-
давской церкви еще при господаре Александреле, но его долгая пастырская
деятельность в основном пришлась на первую половину правления Стефана
Великого.
Самое раннее известие относится к 1453 г., когда «в дни Александрела,
сына Илиаша воеводы» произошло рукоположение иерарха: «Освятился
кир Феоктист на митрополитство патриархом Никодимом сербским».
Уточняется, что тогда в Сербской земле правил «благочестивый деспот
Георгий», которого молдавско-польская летопись называет «король Юрий
деспот» (СМЛ 1976, 61, 63, 68, 117).
Другие сведения приходятся на начало правления Стефана. В 1457/6965 г.
он пришел в Молдавию «от Мунтень» и заявил о своих правах на престол,
дважды разгромив отряды Петра Арона. Активная часть молдавского об-
щества практически сразу вышла из повиновения братоубийце и стала на
сторону молодого воеводы. Согласно двум Путнянским летописям, «потом
собралась со светлейшим митрополитом кир Феоктистом вся Земля и по-
мазал его на господство…» (СМЛ 1976, 63, 69).
В молдавских внутренних грамотах имя Феоктиста появилось при Пет­
ре Ароне. В текстах 13 из 16 документов, сохранившихся за период с июня
1455 г. по июнь 1456 г., митрополит назван сразу после господаря. Митро-
полит занимал важное место как в духовной, так и светской жизни страны.
Вероятно, его мнение в значительной мере определило решение, принятое
знатью на собрании 5 июня 1456 г. Тогда под давлением султанской админи-
страции собравшаяся в Васлуе верхушка молдавского общества согласилась
выплачивать ежегодную дань туркам в размере 2000 венгерских золотых
(DRHA 1976, 66 – 91. Nr. 46 – 61).
Аналогичное наблюдается и при рассмотрении актового материала, свя-
занного с внешней политикой Молдавии. Весной 1458 г. Стефан выдал гра-
моту о торговых привилегиях «всем брашовянам и всем купцам всей Земли».
Гарантами соблюдения установленных норм выступили митрополит Феок-
тист и 15 бояр. В 1460 г. господарь подтвердил такие права купцам Львова.
260 Николай Руссев

Эти привилегии утвердили «наш митрополит» и «рада молдавская» – более

20 самых влиятельных в стране лиц (Bogdan 1913, 261 – 262; 271 – 277. Nr.
CXXV, CXXVIII).
Однако с приходом к власти Стефана Великого Феоктист продолжал фи-
гурировать в текстах господарских актов с заметно меньшим постоянством.
В дошедших до наших дней 134 грамотах первой трети правления господаря
(до 14 октября 1473 г.) митрополит упомянут только в 41 документе. Если за
1458 – 1462 гг. его имя встречается в 20 случаях из 62, то затем (1463 – 1473 гг.)
лишь в 21 грамоте из 82. После этого имя Феоктиста исчезает из документов
придворной канцелярии (DRHA 1976, 93 – 294. Nr. 62 – 195).
Не удивительно, что роль митрополита как настоящего лидера Молда-
вии проявилась и при налаживании отношений с Польшей. В начале марта
1462 г. духовная и светская верхушка молдавского общества во главе с Фе-
октистом присягнула Казимиру: «Будем держать нашего милого господаря
Стефана воеводу так, чтобы был верен и покорен к господарю нашему коро-
лю, его милости и к святой короне Польской». Уповая на бога, они заверяли
короля, что не посмеют «иного господаря себе не искать или выдвигать».
Сказанное в грамоте было скреплено 11 печатями, среди которых централь-
ное место занимает митрополичья, отличающаяся изяществом исполнения.
В 1468 г. Стефан и «со всей нашей верной радой молдавской и со всеми наши-
ми подданными и со всем посполством Волоской Земли» вновь принял вас-
сальные обязательства перед польским королем Казимиром и обещал «их
милости верны и подданы быть на веки» подобно своему деду, Александру
Доброму. И в этом случае, возможно, как свидетельство преемственности
межгосударственных отношений, рядом с господарем упомянуто имя ми-
трополита (Bogdan 1913, 288 – 290, 300 – 301. Nr. CXXX, CXXXV).
Однако летописи отметили, что митрополит являлся главным органи-
затором торжеств в честь военных побед Стефана в 1473 и 1475 гг. (СМЛ
1976, 27 – 29). По сведениям основного фонда молдавских источников,
митрополит Феоктист предстает фигурой значительной. С тех пор как в
1457 г. «с помощью божьей» помазал занявшего престол молодого Стефана,
он в течение более двух десятилетий всячески оказывал поддержку воево-
де. Признаки тесного и долгого сотрудничества отразило проникновение
в официальное летописание нового титула Стефана. Это единственный из
господарей Молдавии, которого летопись дважды называет «царем» – 1471
и 1475 гг. (СМЛ 1976, 24, 27, 28 – 29). Так же именуется он и в надписи на
Хоморском четвероевангелии 1473 г. (RMOA 1958, 388). О «царе Стефане»
говорит и приписка 1484 г., сделанная неким «грешным человеком» к находя-
щемуся теперь в Киеве октоиху XV в. (ИД 2004, 372 – 373). Представляется,
что ведущую роль в обосновании притязаний молдавского господаря на
царский титул принадлежало митрополиту.
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 261

Известно, что имперскую идеологию Византии – «ромейский ойкуме-

низм» – в наиболее полном виде восприняли Болгария и Сербия. Именно
в этих славянских государствах Балкан особенно ярко прослеживается
стремление к харизматизации власти светских правителей (Лазаров, Пав-
лов 1992, 230 – 232). И в обоих случаях им приходилось ломать ожесточен-
ное сопротивление Цареграда.
Во времена Стефана Великого общее положение православного мира
в корне переменилось. 29 мая 1453  г. рассыпалась давно расшатанная об-
щественно-государственная структура империи, державшаяся на двух
идеях – «второго Рима» и христианской ойкумены (см. Поляковская 2003,
191). Падение Константинополя под власть мусульман обозначило «гибель
ойкумены, идеального этического здания восточного христианства» (Алек-
сеев 1994, 19).
Восприятие Молдавией политической символики Византии и славян-
ских царств объяснимо влиянием балканских единоверцев, находивших
спасение от исламского господства и ползучего униатства на левобережье
Дуная. Таковым был и Феоктист. Вскоре после Флорентийского собора
он, вероятно не без помощи митрополита эфесского Марка, подвизался в
Молдавии как игумен Нямца – монастыря, прочные болгарские традиции в
котором прослеживаются со времени его основания (Бойчева 1992, 85 – 87;
Павлов 2004, 30).
Эти превращения очевидно происходили в связи с «малой вселенной
Православия» – Афоном. Святогорские монастыри без колебаний выступи-
ли против унии с католической церковью. Сюда в конце жизни стремился
Марк Эфесский – единственный из представителей высшего православного
Востока, который на соборе во Флоренции наотрез отказался подписать
соглашение о воссоединении церквей (Амвросий 1994, 321 – 328; Тютюн-
джиев 2007, 126 – 129). С афонскими старцами был, очевидно, тесно связан
и Феоктист, служивший архидьяконом у Марка (Божилов 1995, 354; Павлов
2004, 29).
Сказанное объясняет истоки щедрой поддержки Стефаном обителей
Святой Горы, в частности Зографской обители с храмом Св. Георгия. Уже
в грамоте 1466 г. употреблен оборот «монастырь наш Зограф». В бытность
Феоктиста митрополитом Молдавии  – 1471  г.  – издан еще один документ
такого рода (DRHA 1976, 191 – 192, 261). Обращает внимание на себя то, что
именно зографские монахи хранили культ покровителя царей – Георгия По-
бедоносца (Атанасов 2000: 292 – 293), а молдавский анонимный летописец
примерно в те же годы начал величать Стефана «царем», а также «победонос-
цем» (СМЛ 1976, 28, 30).
262 Николай Руссев

***
Первое документальное упоминание о молдавском воеводе Стефане да-
тировано 6958 г. от сотворения мира, или 1450 г. от Р.Х. Оно прямо связано
с тесными отношениями его отца с правителем Венгрии, Яношем Хуньяди.
Речь идет о грамоте Богдана II от 11 февраля, в которой молдавский госпо-
дарь выразил свои верноподданнические чувства словами: «Нашему милому
родителю, Янышу от Хунидия (…) да быхмо были ему в сыны (…) да есть
нам родитель». Примечательно, что в небольшом тексте, занимающем в
сборнике документов менее одной страницы, Янош назван родителем Бог-
дана 9 раз! К тому же господарь выражал надежду на то, что сеньор приютит
вассала, если безвременье заставит его покинуть Молдавию и «отъехать
со слугами». В конце цитируемого документа перед именами бояр (гарантов
обязательств господаря) обращают на себя внимание слова: «А на то вера
вышеписанного ми господства и вера возлюбленного ми сына Стефана воево-
ды…» (DC 1932, 749 – 750. Nr. 220; DRHD 1977, 410 – 411. Nr. 300).
Кроме того, от 1450  г. сохранилась всего лишь одна грамота Богдана
II. Она выпущена 5 июля и в общих чертах подтверждает обязательства
господаря, зафиксированные в предыдущем документе. В приблизительно
таком же по объему тексте молдавский воевода вновь выражал преданность
Яношу Хуньяди и просил у него защиты от врагов. Однако тут Богдан 12
раз (!) называет правителя Венгрии «родителем», обещая быть ему верным
сыном и слугой. Он заявлял о готовности, рискуя головой, защищать своего
господина и оговаривал возможность его укрытия в Молдавии, если тако-
вое понадобится. Вассал предоставил Яношу право ехать «до нашу очизну»
и рассчитывал на помощь венгерского покровителя в случае, если ему вновь
придется добывать господарский престол. При этом молдавский воевода
клялся помогать могущественному соседу «сам своим животом и с наши-
ми войсками». В также грамоте говорится: «Мы не имаеми накако с мечем
Килию добувати без волю нашего родителе и господина Яниша воеводу до
нашего живота» (DC 1932, 755 – 757. Nr. 222; DRHD 1977, 413 – 414. Nr. 302).
До нашего времени дошли 7 грамот Богдана, изданных в январе – ок-
тябре 1451  г. (DRHA 1976. Nr. 8 – 15). В трех из них (3 июня, 31 июля, 17
октября) господарь называет своего наследника Стефана, сопроводив его
имя титулом «воевода». Все связанные с ним формулировки практически
однотипны: «Вера возлюбленного ми сына господства ми Стефана воеводы»
(DRHA 1976, 11 – 12, 14, 16. Nr. 11, 13, 15).
Когда в середине октября 1451  г. брат-соперник убил Богдана II, отца
Стефана, Путнянская II-ая летопись сообщила об этом кратко: «Отсече ему
главу Петр, рекомый Арон, у Ръвъсени» (СМЛ 1976, 68). С этой протокольной
констатацией вполне согласуются сведения других молдавских летописцев
(СМЛ 1976, 25, 63, 117).
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 263

В мирном договоре, заключенном Яношем Хуньяди с султаном Мехме-

дом 20 ноября 1451 г. в Адрианополе упомянут некий Steffan Wieda (DRHD
1977, 418 – 420. Nr. 305). В документе говорится о мирных гарантиях османов
для областей Венгерского королевства «вместе с уездами и крепостями,
которыми владеет Дубровник». При этом в его тексте сказано: «Если Сте-
фан воевода взял что-то из Дубровника, то должен вернуть...» Румынские
издатели документа видели в упомянутом воеводе молдавского господаря
Стефана II, который занимал престол Молдавии в 1433 – 1447 гг. (DRHD
1977, 486). Однако этот сын Александра Доброго был довольно слабым по-
литическим игроком. Установлено, что он искал поддержки на территории
Польши, но едва ли мог играть заметную роль в более поздних балканских
событиях (см. Бырня, Руссев 1999, 188 – 192).
Куда более вероятно, что речь идет о другом Стефане – недавно (всего
месяцем прежде) покинувшем Молдавию законном наследнике свергнутого
и убитого Богдана II. C таким пониманием документа вполне согласуется
и указание в его тексте на дунайскую Килию – Kilie (DRHD 1977, 418 – 419.
Nr. 305). Такие же приметы характерны и для других грамот, связывавших
Молдавию с Яношем Хуньяди.
После смерти Богдана II и бегства из отцовских владений его сына Сте-
фана, Венгрия, судя по всему, делала все, чтобы не утратить свои страте-
гические позиции в Молдавии. Военно-политическая деятельность Яноша
Хуньяди особенно активизировалась в первой половине 1453 г., то есть на-
кануне падения Константинополя. Так 16 февраля господарь Александр II
поклялся в верности до смерти Яношу Хуньяди. В документе объемом около
половины страницы венгерский сюзерен 4 раза назван «родителем» и еще
дважды «отцом». Господарь выразил надежду, что «как всякий отец своего
сына» Янош будет защищать со всех сторон «и нас и землю нашу» (DRHD
1977, 432 – 433. Nr. 316). При этом 6 марта венгерский король Владислав V по
просьбе Яноша Хуньяди согласился с планом создания францисканского на
Нижнем Дунае – in Kylya, in finibus Moldavie (DRHD 1977, 433 – 434. Nr. 317).
К тому же 11 апреля валашский господарь Владислав I просил городской со-
вет Брашова о помощи, чтобы втайне от турок перевезти через Тырговиште
и Брэилу посланное Яношем Хуньяди оружие в Килию  – ad castrum Kylye
(DRHD 1977, 435. Nr. 318). Той же весной последний византийский импера-
тор Константин XII вынужденно согласился отдать власти венгерского пол-
ководца причерноморский порт-крепость Несебр (БСГК 1981, 352 – 353).
По всей видимости, на протяжении 1444 – 1454 гг. Янош Хуньяди посте-
пенно готовил реальные предпосылки, чтобы заявить о себе как наследнике
православного царства на Балканах (см. Димитров 1998, 279). Хотя для
этого у него тогда находилось немало союзников, наследник молдавского
господаря Стефан, очевидно, являлся одним из наиболее последовательных
сподвижников трансильванского магната (ИВ 1971, 208).
264 Николай Руссев

***
Намечая лишь некоторые предварительные итоги понимания эпопеи
воеводы Стефана 1450 – 1460 гг., следует отметить многозначность событий,
происходивших тогда на юго-востоке Европы. Фактическая «атомизация»
карпато-балканских сообществ XV в. обусловила создание небывалой пи-
тательной среды для реализации местных вовсе неочевидных перспектив.
Регион превратился в настоящий полигон для испытаний планов и амбиций
выдающихся личностей эпохи, включая таких, как Феоктист, Янош Хуньяди
или Стефан... На пространстве, подвергшемся методическим ударам со сто-
роны османских полчищ, происходило особенно интенсивное взаимодей-
ствие разного рода экономических, политических, социальных и культур-
ных элементов, которое в известной мере тормозило (а в чем-то и ускоряло)
их синтез, но при этом, безусловно, всегда способствовало проявлению
местного своеобразия. Открытие и анализ новых исторических источников,
подобных описанному «хронографу Никитича», демонстрирует широкие
возможности для понимания загадок, оставленных всем нам уже далеким,
но таким близким профессиональным историкам прошлым.
В этой связи искренне желаю всем участникам и читателям настоящего
сборника плодотворности, легкости и удачливости, которые, я в этом уве-
рен, неизменно сопутствуют творчеству Пламена Павлова.
Разрешите пожелать нашему юбиляру и моему давнему приятелю: мно-
гие лета, дорогой Пламен Христофорович!

ИЗПОЛЗВАНА ЛИТЕРАТУРА/REFERENCECS

Алексеев 1994: Ю. Г. Алексеев. Россия и Византия: конец ойкумены. – Вестник

СПбГУ, серия 2, вып. 1 (№ 2), 1994, 12 – 25./Yu. G. Alekseyev. Rossiya i Vizantiya:
konets oykumeny. – Vestnik SPbGU, seriya 2, vyp. 1 (№ 2), 1994, 12 – 25.
Амвросий 1994: Архимандрит Амвросий (Погодин). Святой Марк Эфесский и
Флорентийская уния. Москва. – http://www.krotov.info/history/15/1/pogodin_00.
htm./Arkhimandrit Amvrosiy (Pogodin). Svyatoy Mark Efesskiy i Florentiyskaya
uniya. Moskva. – http://www.krotov.info/history/15/1/pogodin_00.htm.
Божилов 1995: И. Божилов. Българите във Византийската империя. София.
1995./I. Bozhilov. Balgarite vav Vizantiyskata imperia. Sofia. 1995.
Бойчева 1992: П. Бойчева. Към въпроса за участието на среднобългарската лите-
ратура в църковно-политическия живот на Молдова през XVI – XVI в. – В: Бъл-
гарите в Северното Причерноморие. Т. I. Велико Търново, 82 – 91./P. Boycheva.
Kam vaprosa za uchastieto na srednobalgarskata literatura v tsarkovno-politicheskiya
zhivot na Moldova prez XVI – XVI v. – V: Balgarite v Severnoto Prichernomorie. T. I.
Veliko Tarnovo, 82 – 91.
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 265

БСГК 1981: Български средновековни градове и крепости. Т. I. Градове и кре-

пости по Дунав и Черно море. Варна, 1981./Balgarski srednovekovni gradove i
kreposti. T. I. Gradove i kreposti po Dunav i Cherno more. Varna, 1981.
Бырня, Руссев 1999: П. П. Бырня, Н. Д. Руссев. Монеты средневековой Молда-
вии (Историко-нумизматические очерки). – Stratum plus, 6, 1999, 176 – 262./P. P.
Byrnya, N.D. Russev. Monety srednevekovoy Moldavii (Istoriko-numizmaticheskiye
ocherki). – Stratum plus, 6, 1999, 176 – 262.
Гюзелев 1981: В. Гюзелев. Средновековна България в светлината на нови изво-
ри. София, 1981./V. Gyuzelev. Srednovekovna Bulgaria v svetlinata na novi izvori.
Sofia, 1981.
Димитров 1998: Хр. Димитров. Българо-унгарски отношения през сред-
новековието. София, 1998./Hr. Dimitrov. Balgaro-ungarski otnosheniya prez
srednovekovieto. Sofia, 1998.
Зографски 1943: Света Гора – Зограф в минало и днес. София. 1943./Sveta Gora
– Zograf v minalo i dnes. Sofia. 1943.
ИВ 1971: История Венгрии. Т. I. Москва, 1971./Istoriya Vengrii. T. I. Moskva, 1971.
ИЕ 1992: История Европы. Т. 2: Средневековая Европа. Москва, 1992./Istoriya
YEvropy. T. 2: Srednevekovaya YEvropa. Moskva, 1992.
ИД 2004: История на Добруджа. Т. 2: Средновековие. Велико Търново, 2004./
Istoriya na Dobrudzha. T. 2: Srednovekovie. Veliko Tarnovo, 2004.
ИМ 2016: История Молдовы. Т. I: Страна Молдова в эпоху средневековья
(XI – XVII века). Кишинев, 2016./Istoriya Moldovy. T. I: Strana Moldova v epokhu
srednevekov’ya (XI – XVII veka). Kishinev, 2016.
Лазаров, Павлов 1992: И. Лазаров, П. Павлов. Власть и авторитет в средневе-
ковой Болгарии XII – XIV вв. (в контексте влияния Византии) – Byzantinoslavica,
LIII (1992), 2, 228 – 232./I. Lazarov, P. Pavlov. Vlast’ i avtoritet v srednevekovoy
Bolgarii XII – XIV vv. (v kontekste vliyaniya Vizantii) – Byzantinoslavica, LIII (1992),
2, 228 – 232.
Ле Гофф 2008: Ж. Ле Гофф. Рождение Европы. Санкт-Петербург, 2008./Zh. Le
Goff. Rozhdeniye YEvropy. Sankt-Peterburg, 2008.
Мишо, Руа 1858: Ж.-Ф. Мишо, Ж.-Ж. Руа. История рыцарства. Санкт-Пе-
тербург, 1858. Цит по: https://history.wikireading.ru/201568 (12.02.2019)./Zh.-F.
Misho, Zh.-Zh. Rua. Istoriya rytsarstva. Sankt-Peterburg, 1858. Tsit po: https://history.
wikireading.ru/201568 (12.02.2019).
Мохов 1964: Н. А. Мохов. Молдавия эпохи феодализма (от древнейших времен
до начала XIX века). Кишинев, 1964./N. A. Mokhov. Moldaviya epokhi feodalizma
(ot drevneyshikh vremen do nachala XIX veka). Kishinev, 1964.
Кантемир 1973: Кантемир Димитрий. Описание Молдавии. Кишинев, 1973./
Kantemir Dimitriy. Opisaniye Moldavii. Kishinev, 1973.
266 Николай Руссев

Никитич 2003 – 2004: А. Н. Никитич. Неопубликованный фрагмент из неиз-

вестной Молдавской летописи. Господарь Стефан Великий в 1451 – 1460 гг.  –
Stratum plus, 6, 2003 – 2004, 63 – 95./A. N. Nikitich. Neopublikovannyy fragment iz
neizvestnoy Moldavskoy letopisi. Gospodar‘ Stefan Velikiy v 1451 – 1460 gg. – Stratum
plus, 6, 2003 – 2004, 63 – 95.
Павлов 2004: П. Павлов Византийско-българският културен модел в средно-
вековна Молдова (ХІV – ХV  в.).  – В: Българите в Северното Причерноморие.
Т. VIII. Велико Търново, 2004, 167 – 178. /P. Pavlov Vizantiysko-balgarskiyat
kulturen model v srednovekovna Moldova (XІV – XV v.). – V: Balgarite v Severnoto
Prichernomorie. T. VIII. Veliko Tarnovo, 2004, 167 – 178.
Поляковская 2003: М. А. Поляковская. Византия, византийцы, византинисты.
Екатеринбург, 2003./M. A. Polyakovskaya. Vizantiya, vizantiytsy, vizantinisty.
YEkaterinburg, 2003.
Пътеводител 2002: Пътеводител по Атонската Света Гора и показалец на свети-
те ѝ паметници. София, 2002./Patevoditel po Atonskata Sveta Gora i pokazalets na
svetite i pametnitsi. Sofia, 2002.
РНПС 1953: Румынские народные песни и сказки. Москва, 1953./Rumynskiye
narodnyye pesni i skazki. Moskva, 1953.
Руссев 1982: Е. М. Руссев. Молдавское летописание  – памятник феодальной
идеологии. Кишинев, 1982./YE. M. Russev. Moldavskoye letopisaniye – pamyatnik
feodal’noy ideologii. Kishinev, 1982.
Руссев, Кроитор, Лазо 2003 – 2004: Н. Д. Руссев, Ж. Б. Кроитор, Ю. В. Лазо. Сте-
фан Великий в обстоятельствах времени (антропологические эскизы). – Stratum
plus, 6, 2003 – 2004, 19 – 62./N. D. Russev, Zh.B. Kroitor, Yu. V. Lazo. Stefan Velikiy v
obstoyatel‘stvakh vremeni (antropologicheskiye eskizy). –Stratumplus, 6, 2003 – 2004,
19 – 62.
СМЛ 1976: Славяно-молдавские летописи XV – XVI вв. Москва, 1976./Slavyano-
moldavskiye letopisi XV – XVI vv. Moskva, 1976.
Стати 2004: В. Стати. Штефан Великий, воевода Молдовы. Кишинев, 2004./V.
Stati. Shtefan Velikiy, voyevoda Moldovy. Kishinev, 2004.
Стати 2014: В. Стати. История Молдовы. Кишинев, 2014./V. Stati. Istoriya
Moldovy. Kishinev, 2014.
Тютюнджиев 2007: И. Тютюнджиев Търновската митрополия през XV – XIX в.
Велико Търново, 2007./I. Tyutyundzhiev Tarnovskata mitropoliya prez XV – XIX v.
Veliko Tarnovo, 2007.
Хрестоматия 1952: Хрестоматия по древней русской литературе XI – XVII ве-
ков. Сост. Н. К. Гудзий. Москва, 1952./Khrestomatiya po drevney russkoy literature
XI – XVII vekov. Sost. N. K. Gudziy. Moskva, 1952.
Bogdan 1913: I. Bogdan. Documentele lui Ştefan cel Mare, vol. II. Bucureşti, 1913.
 Болгарский фактор в истории Молдавии... 267

DC 1932: M. Costӑchescu. Documente moldoveneşte înainte de Ştefan cel Mare, vol.

II. Iaşi.
DRHA 1976: Documenta Romaniae Historica. A. Moldova, vol. II (1449 – 1486).
Bucureşti, 1976.
DRHD 1977: Documenta Romaniae Historica. D. Relaţii între Ţările Române, vol. I
(1222 – 1456). Bucureşti, 1977.
DŢM 2005: Domnii Ţării Moldovei. Studii. Chişinău, 2005.
Eşanu, Eşanu 2004: A. Eşanu, V. Eşanu Epoca lui Ştefan cel Mare. Oameni, destini şi
fapte. Bucureşti, 2004.
HGMV 2003: Holy Great Monastery of Vatopaidi through the eyes of travelers
(15th – 19th century). Mount Athos, 2003.
RMOA 1958: Repertoriul monumentelor şi obiectelor de artă din timpul lui Ştefan cel
Mare. Bucureşti, 1958.
Ştefan cel Mare 2004: Интервью с А. Н. Никитичем на программе „Время“/
Interv’yu s A. N. Nikitichem na programme „Vremya“ – https://orasulmeuchisinau.
wordpress.com/2009/12/04/stefan-cel-mare-2/