Переселение и жизнь евреев в мариуполе

Первым историком мариупольских евреев следует считать Александра

Федоровича Петрашевского, преподававшего в старших классах Александровской
мужской гимназии. Он всерьез занимался историей города и Приазовья, и когда в
1892 году вышла книга «Мариуполь и его окрестности», туда были включены
многие его исследовательские материалы, в том числе и акие: «Мариупольская
еврейская община. Синагога» и Талмуд-Тора».

Никаких письменных источников, проливающих свет на появление первых евреев

в Мариуполе, А. Ф. Петрашевскому уже в то время обнаружить не удалось. Со
слов старожилов он установил, что поселение евреев в этом городе началось с
1820 года. Еврейская же энциклопедия в 16 томах (год издания не обозначен,
выходила в Санкт-Петербурге с 1906 по 1913 годы. статья о Мариуполе написана
не ранее 1910 года), не указывая источник, сообщает, что в начале XIX века в
Мариуполе насчиталось всего лишь несколько евреев-мещан.

Эти сведения представляются более точными, чем утверждения Упомянутого

«Адрес-календаря» Екатеринославской губернии за 1912 год», что евреи
«большой волной хлынули» в Приазовье после ликвидации Запорожской Сечи
(1775), то есть в XVIII веке.

По словам А. Ф. Петрашевского, первые посланцы-евреи Поприезжали сюда из

Северо- и Юго-западных губерний России. По профессии они были
ремесленниками; устроившись здесь хорошо в материальном отношении, они
списывались со своими земляками и приглашали в Мариуполь.

Однако в связи с тем, что в городе запрещалось селиться не представляющим

собой так называемых привилегиях греков, еврейское население в Мариуполе
росло крайне медленно.

Так, в 1847 году еврейская община города состояла всего лишь из 111 душ. Они
считались иногородними, проживающими на промыслах.

После Крымской войны, когда началось бурное экономическое оживление края,

значительно увеличился напор негреков - русских, украинцев, евреев и др., -
желавших поселиться в Мариуполе. Греческая верхушка против этого возражала
и посла в высшие инстанции прошение по поводу неприкосновенности
дарованных им прав. В ответ последовало разъяснение Министерства внутренних
дел, по которому иногородние получили право водворяться в городе Мариуполе,
но — отдельно от греческого общества. Произошло это в 1859 году, и с тех пор
начался бурный приток в город разноплеменного населения, в результате чего
греки со временем составили в Мариуполе немногочисленное меньшинство.

Вот с того 1859 года и еврейское население города стало сравнительно быстро
увеличиваться. «Переселенцы-евреи, — пишет А. Ф. Петрашевский, — опекались
греческим самоуправлением и судом, взаимные отношения между ними были
довольно дружественны — это объясняется тем, что евреи-ремесленники не
конкурировали с коренным населением в области промышленности и торговли».

Среди греков, населявших Мариуполь, было значительное число ремесленников,

а среди евреев — немало торговцев. Так что конкурентами коренному населению
(то есть грекам) евреи были. Не могли не быть. Поэтому аргумент А. Ф.
Петрашевского не кажется мне убедительным. Зато очень важным представляется
факт дружественных отношений между мариупольскими греками и евреями.

В связи с этим хочу напомнить печальный факт. Еврейские погромы начались в

России с 20-х годов XIX века по инициативе греков (не мариупольских,
заметьте!).

«С начала 1821 г., а затем в 1859 г. в Одессе и в 1862 г. в Аккермане произошли

первые нападения на евреев со стороны местного греческого населения. Занятые в
одних и тех же экономических сферах: торговле и ремесленничестве, евреи и
греки соперничали, что и привело к вспышкам насилия». (М. Золотоносов и
В.Кельнер, «Сказание о погроме «Дружба народов», 1993, № 5, стр. 186).

Хочу особо подчеркнуть такой непреложный исторический факт. Приазовье,

оказавшееся в силу планомерного его заселения российским правительством, не
менее пестрым по этническому разнообразию, чем иные районы Кавказа, тем не
менее никогда за свою более, чем двухвековую историю не знало кровавых
столкновений на межнациональной основе. Не принижая другие народы, беру на
себя смелость утверждать, что одна из важных причин этого явления кроется в
природном миролюбии национального характера мариупольских греков, в их
постоянном стремлении установить и поддерживать чисто экономические (а
следовательно, неизбежно и дружеские) связи с соседями независимо от их
национальности. В этом отношении у них за плечами был многотысячелетний
опыт, отложившийся в генах, отразившийся в национальном характере.

Переселенные из Крыма, где они две с половиной тысячи лет мирно жили в
соседстве с самыми различными народами и племенами, греки попали в
обширные, не освоенные степи Приазовья. Запорожцы в этом краю кормились
рыболовством, но ни землепашеством, ни скотоводством не занимались — это
зафиксировано самыми авторитетными историками Сечи. По существу, греки
начинали в этом отношении с нуля. И когда правительство России приняло
решение отобрать у них часть дарованных им Екатериной II земель и поселить на
них представителей других национальностей, они отнеслись к этому с по-
ниманием. Точно так же благожелательно отнеслись они и к переселению на их
земли евреев и даже дали им, о чем речь еще впереди, приют, пока последние
строили свои жилища.
Поначалу еврейская община Мариуполя молилась в нанимаемых помещениях и
только в 1864 году сумела выстроить молитвенный дом на Харлампиевской улице
(ныне дом № 6). Инициатива этой постройки принадлежала ремесленнику Абраму
Фрейману.

Внутреннее убранство этой первой мариупольской синагоги было поначалу

крайне примитивным. Позднее здесь соорудили новый кивот для хранения в нем
святых свитков торы (один из них чудом сохранился до наших дней и находится в
Мариупольском краеведческом музее), устроены скамьи для молящихся, эстрада
для чтения в ней по субботам Священного писания и галереи для женщин.

В конце 1880-х годов на здании возвели купол, отличавший Синагогу от смежных

с ней «рядовых» зданий.

Среди тех, кто способствовал благоустройству первой мариупольской синагоги,

следует назвать имя Л. Самойловича, отца будущего полярника мировым именем
Рудольфа (Рувима) Лазаревича Самойловича (1881-1938). основателя и первого
директора института Арктики, руководителя ряда полярных экспедиций на
ледоколах «Красин», «Седов», «Русанов» и др.

Синагога была разрушена во время немецко-фашистской оккупации Мариуполя

1941-1943 г.г. До последнего времени (1994) от нее сохранились только
фундамент да арочные ворота в примыкавшем к синагоге флигеле, где
располагались подсобные помещения, а также бесплатное еврейское начальное
женское училище, сейчас размещается вечерняя школа рабочей молодежи № 1. В
1995 году горисполком принял решение о передаче здания флигеля, прежде
принадлежащего синагоге, еврейской религиозной общине Мариуполя.

В 60—70-е годы XIX столетия еврейское население Мариуполя стремительно

росло, и синагоги на Харлампиевской было уже недостаточно, чтобы
удовлетворить нужды верующих.

В начале 1880-х годов еврейская община купила у торговца Антона Чабаненко

двор с постройками на Георгиевской улице и начала строить здесь второй
молитвенный дом. Его открытие состоялось в 1882 году. «Одним из выдающихся
инициаторов его открытия, говорится в книге «Мариуполь и его окрестности»,
был И. И. Авербах». Речь идет об отце знаменитого офтальмолога, академика
Михаила Иосифовича Авербаха.

Уже в послевоенное время в этом здании хоральной синагоги Мариуполя

располагалось медицинское училище, заочная средняя школа. Его никто не
ремонтировал, и на наших глазах здание превратилось в руины. И случилось это
не в сталинские 30-е годы, когда в воздух взлетали культовые здания всех
религий, не во время гитлеровской оккупации, а в наши мирные дни...
Сохранилось здание синагоги на Николаевской, 28. Сейчас в нем расположен
детский сад фирмы «Фея» (бывшая швейная фабрика им. Дзержинского).,

Из документов следует, что еврейские молитвенные дома находились также на

Итальянской и Митрополитской, но определить их точное местонахождение пока
не удалось.

Пока малочисленная еврейская община обживалась в Мариуполе, в середине

1840-х годов из еврейских местечек Прибалтики и Белоруссии началось
переселение в приазовские степи.