05.07.

2020

1)Раскаяние — одно из фундаментальных духовных понятий,

лежащих в основе иудаизма. Раскаяние — гораздо более глубокое и

сложное чувство, чем простое сожаление о совершенном грехе, и

состоит из нескольких духовных субстанций, на которых, как мы

полагаем, зиждется все мироздание.

Более того, некоторые мудрецы относят раскаяние к категории

сущностей, предшествовавших сотворению мира. Согласно этой точке

зрения, сущность эта лежит у самых истоков бытия; еще до того, как

человек был создан, она предопределила его способность менять свой

жизненный путь.

В этом смысле раскаяние — это выражение свободы воли, которой

наделен человек, иными словами — проявление в нем Б-жественного.

Посредством раскаяния человек может вырваться из опутывающей его

паутины событий, разорвать цепь причинности, которая может завести

его в тупик.

Раскаяние предполагает, что человеку в определенной мере

подвластно его собственное существование во всех измерениях,

включая время, несмотря на то, что оно течет лишь в одном

направлении и невозможно отменить уже совершенное или подправить

его задним числом, после того, как оно стало объективным фактом.

Раскаяние позволяет подняться над временем, дает возможность

управлять прошлым, менять его значение для настоящего и будущего.

2)Слово тшува, обозначающее в еврейском языке раскаяние, обладает

тремя различными, хотя и взаимосвязанными, значениями. Во-первых,

оно означает «возвращение» — возврат к Б-гу, к еврейской религии.

Во-вторых, его можно перевести как «поворот» — то есть выбор

нового направления в жизни. Наконец, третий смысл слова тшува—

«ответ»

3)Независимо от того, насколько осознан человеком процесс своего

возвращения к Всевышнему, раскаяние его будет отмечено двумя

характерными тенденциями, общими для всех баалей тшува:

стремлением полностью порвать со своим прошлым и принятием на

себя обязательств перед будущим. Бааль тшува как бы заявляет: «Вся

моя жизнь до этого мгновения не имеет ко мне отношения, я ее больше

не признаю»

4)Все-таки главное в раскаянии — поворот, а не ожидание ответа. Ибо если ответ дается прямо и
непосредственно, процесс раскаяния уже не может

продолжаться: цель, в некотором роде, оказывается уже достигнутой.

В то же время одно из отличительных свойств этого процесса — нарастание духовного

напряжения, непрерывная неудовлетворенность происходящим и стремление к новому опыту.

5)Раскаяние — это, прежде всего, разрыв в цепи причин и следствий, в

которой один грех неминуемо влечет за собой следующий. Кроме того,

это попытка отменить или даже исправить свое прошлое.

Раскаяние — это нечто большее, чем благие

побуждения и надежда; это еще и отчаяние. Именно это отчаяние и, как

ни парадоксально, послуживший причиной ему грех дают человеку

возможность преодолеть свое прошлое. Отчаяние, приводящее к

разрыву с ним, и устремленность к высотам, недоступным тому, чья

совесть не отягощена грехами, придают раскаявшемуся силы для

преодоления кажущейся неотвратимости его судьбы, с чем связано

зачастую почти полное разрушение его прежней личности.

6)Высочайшая ступень раскаяния — это не только исправление последствий дурных дел и

совершение поступков, перевешивающих сотворенное в прошлом зло. Наиболее высокий уровень
тшувы достигается тогда, когда грехи, совершенные в прошлом, не просто предаются забвению, но
сама сущность их перерабатывается и изменяется настолько, что, как говорят наши мудрецы, эти
грехи превращаются в заслуги. В этом случае человек не

только становится способным черпать добро в своих прошлых грехах,

но и обретает иммунитет ко злу, который делает его неуязвимым при

соприкосновении с грехом и дает возможность переработать его в

диаметрально противоположную, положительную сущность.

7)бааль тшува не просто находит свое место в мире; его

раскаяние — это акт исправления, имеющий глобальное значение:

человек, освобождает искры святости, захваченные в плен силами зла.

Искры эти, вырвавшиеся к благодаря ему из плена и отныне связанные

со своим избавителем, вместе с ним поднимаются ввысь, и силы мрака

становятся силами света. Именно это имеет в виду Талмуд, когда

говорит, что там, где стоят баалей тшува, не могут находиться даже

совершенные праведники. Ибо бааль тшува обретает власть не только

над силами добра, существующими в мире и в его собственной душе,

но и над силами зла, которые он превращает в святые сущности.