Федеральное государственное бюджетное учреждение науки

Институт истории Сибирского отделения

Российской Академии наук

На правах рукописи

Калинин Вячеслав Алексеевич

Организация культурно-воспитательной работы

в Северном управлении лагерей
железнодорожного строительства в 1947-1953 гг.

Специальность 07.00.02 – Отечественная история

Диссертация
на соискание учёной степени
кандидата исторических наук

Научный руководитель:
чл.-кор. РАН, д-р ист. наук,
В. А. ‘Ламин

Новосибирск
2017
 2

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение…………………………………………………………………………….3

Глава 1. Эволюция воспитательного процесса в отечественной

пенитенциарной системе, условия его организации в лагерях ГУЛАГа

1.1. Преемственность и эволюция воспитательного процесса в

российской пенитенциарной системе…………………..........................................50

1.2. Проект Трансарктической дороги и условия для организации культурно-

воспитательной работы в подразделениях Северного управления лагерей……90

Глава 2. Особенности работы культурно-воспитательных подразделений

Северного управления при сооружении Трансарктической магистрали

2.1. Кадровая политика, основные задачи и формы работы культурно-

воспитательных подразделений Северного управления лагерей……………...123

2.2. Идеологическое обеспечение строительства: агитационно-массовая

работа, лагерные газеты…..………………………………………………………162

2.3. Деятельность культурно-воспитательных подразделений по решению

производственных задач строительства…………………………………………191

Глава 3. Роль культурно-воспитательных отделов и частей в обеспечении

режима содержания и налаживании быта заключённых, культурно-
просветительская работа в лагерях
3.1. Деятельность культурно-воспитательных частей по обеспечению
режима и созданию бытовых условий в лагпунктах Северного управления…223
3.2. Кино, радио, библиотеки и спорт в лагерях на строительстве
Трансарктической железной дороги......………………………………………....251
3.3. Лагерная художественная самодеятельность и «Театр Северного
управления строительства»……………………………………………………....272

Заключение………………………………………………………………………299

Список сокращений и условных обозначений……………………………....306

Список литературы и источников……………………………………….........307

Приложения……………………………………………………………………....335
 3

Введение
Актуальность исследования
Освоение северных территорий России – одна из ярких и драматичных
страниц отечественной истории, требующая объективного и всестороннего
научного исследования. В 1940-1950-х гг. развитие северных регионов
приобрело особое народнохозяйственное и оборонное значение. Разработка уже
разведанных залежей полезных ископаемых, поиск перспективных
месторождений, вовлечение в хозяйственный оборот различных видов
природных ресурсов, требовали сооружения новых транспортных путей,
создания энергетической и социальной инфраструктуры. Кроме того, Арктика в
эпоху возникновения реактивной авиации и ядерного оружия неминуемо
вовлекалась в общую стратегию размещения вооруженных сил, организацию
оборонительной системы СССР и его союзников. При этом северное побережье
страны от Архангельска и до Анадыря оставалось совершенно незащищенным.
На протяжении нескольких тысяч километров отсутствовали военно-морские
базы, постоянные аэродромы и воинские гарнизоны. Планы по вовлечению в
народнохозяйственный оборот новых, богатых природными ресурсами
территорий, вопросы военно-стратегического характера, предопределили
повышенный интерес руководства страны к арктическому региону.
Одним из масштабных строительных проектов на Крайнем Севере
страны в 1947-1953 гг. оказался процесс сооружения Трансарктической
железной дороги. Магистраль рассматривалась как стратегический
круглогодичный транспортный коридор, в отличие от зависимого от ледовой
обстановки и температурного режима Северного морского пути.
Возведение широтной магистрали Чум-Салехард-Игарка было поручено
Министерству внутренних дел СССР. Сооружение железной дороги в условиях
вечной мерзлоты стало серьезным вызовом для организаторов стройки.
Основной рабочей силой оказался контингент заключённых железнодорожных
лагерей ГУЛАГа. Строителей - лагерников необходимо было мобилизовать на
ударный труд в экстремальных климатических условиях.
 4

Свою роль в этих условиях сыграли культурно-воспитательные органы

Северного управления лагерей железнодорожного строительства (СУЛЖДС) –
регионального (арктического) подразделения Главного управления лагерей
железнодорожного строительства. Культурно-воспитательные подразделения
выступали в роли организаторов процесса по мобилизации лагерников для
выполнения производственных планов. На Трансарктической железной дороге
культурно-воспитательные части работали в прямом контакте с лагерным
контингентом, различными способами стимулируя заключённых в рамках
производственного процесса. В тоже время, во многих исследованиях на
лагерную тему значение культурно-воспитательных подразделений
исправительно-трудовых учреждений низводится до уровня вспомогательных
органов управления, не имевших ни четкого функционала, ни сложившихся за
время эволюции ГУЛАГа компетенций.
Исследование особенностей строительства Трансарктической железной
дороги, участия в организации производственного процесса культурно-
воспитательных подразделений, обусловлено необходимостью изучения опыта
освоения полярных территорий СССР в период 1940-1950-х гг. Без выявления
роли культурно-воспитательных подразделений лагерей в проекте сооружения
Трансарктической дороги невозможно объективно оценить ход строительства и
причины его неудачного завершения.
Обращение к теме организации культурно-воспитательной работы
в лагерях, территориально расположенных в арктической зоне СССР, позволяет
ещё в одном измерении оценить формы и методы реализации государственной
пенитенциарной политики, её связь с проблемой развития отдалённых регионов
страны.
Опыт деятельности администрации СУЛЖДС по организации системы
культурно-воспитательной работы помогает осмыслить не только конкретные
факты и события в деятельности лагерного хозяйства на территории советской
Арктики, но и выявить закономерности, характерные для ГУЛАГа в целом.
Актуальность исследуемой проблемы обусловлена и тем, что
 5

современное российское общество находится на очередном этапе переоценки

исторических ценностей, пытаясь найти «золотую середину» в осмыслении
советского периода своего развития, при этом, стараясь избежать
фальсификаций недалёкого прошлого, в тоже время, воздерживаясь от
восхваления негативных и неоднозначных явлений середины ХХ века.
Объективное и беспристрастное изучение такого направления
деятельности в советской пенитенциарной системе, как культурно-
воспитательная работа, процесса исправления преступников, становится одним
из факторов понимания современного кризиса моральных и духовных
ценностей, отчуждения человека в обществе, и, следовательно, путей их
преодоления.
Учитывая, что это первое диссертационное исследование по тематике
Северного управления (Строительств 501, 503), исправительно-трудовые лагеря
которого участвовали в возведении Трансарктической магистрали на
территории Коми АССР, Ямало-Ненецкого национального округа Тюменской
области и Красноярского края, оно будет полезно и для восстановления
пробелов в хронологии освоения северных территорий страны в недавнем
прошлом.
Степень изученности темы
Историография исследуемой проблемы представлена исследовательской
литературой по трем крупным тематическим блокам: история развития
экономики и транспорта северных территорий страны; история ГУЛАГа и его
структурных и региональных подразделений, задействованных в крупных
строительных проектах; история эволюции культурно-воспитательных
процессов в советских пенитенциарных учреждениях.
Значительное место в историографии темы занимает исследовательская
литература, посвящённая развитию экономики и транспорта Сибири и
Крайнего Севера страны, как в дореволюционный, так и в советский период.
К следующей тематической группе работ относятся исторические
исследования по эволюции ГУЛАГа и его структурных и региональных
 6

подразделений, в которых анализируются условия возникновения, тенденции

развития, особенности деятельности лагерей, как производственно-
территориальных комплексов, задействованных в крупных строительных
проектах.
В отдельный историографический раздел стоит выделить труды
зарубежных авторов по истории ГУЛАГа и его подразделений, участвовавших
в реализации масштабных производственных и транспортных проектов.
В качестве еще одного историографического раздела рассматривалась
исследовательская литература по теме деятельности Главного управления
лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС), и его арктического
подразделения - Северного управления лагерей железнодорожного
строительства (СУЛЖДС).
В рамках историографии ГУЛАГа изучался массив исследовательской
литературы по вопросам становления и эволюции культурно-воспитательных
процессов в советской пенитенциарной системе.
Вопрос об организации культурно-воспитательной работы в Северном
управлении лагерей железнодорожного строительства и его структурных
подразделениях рассматривался в ходе изучения исследований по истории
сооружения Трансарктической железной дороги, с учетом того, что основной
рабочей силой по возведению магистрали стали заключённые Обского и
Енисейского ИТЛ, входивших в СУЛЖДС.
Оценивая процесс организации культурно-воспитательной работы в
Северном управлении лагерей, с научной точки зрения было важно показать,
насколько деятельность культурно-воспитательных отделов и частей
регионального лагерного объединения по мобилизации строителей-
заключённых на выполнение производственных планов вписана в общий
контекст усилий руководства проекта по освоению полярных территорий.
Вопрос осуществления крупных транспортных проектов в Арктике, в
северных регионах страны за Уральским хребтом, впервые был поднят еще в
ХIХ веке. Идею строительства железной дороги, которая бы связала Европу и
 7

Азию в высоких северных широтах и тем самым открыла путь на восток России
через полярный коридор, обосновывал красноярский купец М. Сидоров.
Замыслы предпринимателя нашли свое отражение в исторической литературе
соответствующего периода. Современники вдохновителя проекта замысел
сооружения железной дороги в Арктике оценивали как нереалистичный,
учитывая уровень развития технологий1.
В первые десятилетия ХХ в. обсуждался проект Обь–Мурманской
железной дороги, как участка пути Великой Северной магистрали,
положительное значение которой для развития северных регионов страны в
своих историко-экономических работах отстаивал А. Борисов2.
Впервые в отечественной историографии вопрос о целесообразности
строительства сети железнодорожных магистралей в арктической зоне страны
стал предметом серьезного научного рассмотрения в 1950-е гг., в рамках
проблемы транспортного обеспечения Крайнего Севера.
Тему создания транспортной сети в Арктике поднимал в своих работах
известный советский экономист С. Славин. Экономический анализ проекта
Трансарктической железнодорожной магистрали, представлен в его докторской
диссертации «Проблемы развития магистрального транспорта в связи с
промышленным освоением природных ресурсов Советского Союза»3.
Исследование проблемы продолжилось в его монографии «Промышленное и
транспортное освоение Севера СССР»4. Выводы С. Славина по вопросу
осуществления проекта строительства железной дороги были отрицательными.
В 1981 г. издана книга В. А. Ламина «Ключи к двум океанам» о
транспортном освоении Сибири5. В исследовании автор проанализировал

1 Студитский Ф. Д. История открытия морского пути из Европы в сибирские реки и до

Берингова пролива. С.-Петербург, 1883, С. 4.
2 Борисов А.А. Великий Северный путь. Великий Устюг, 1929. С. 9-10.
3Славин С. В. Проблемы развития магистрального транспорта в связи с промышленным
освоением природных ресурсов Советского Союза. Автор. Дисс. док.эк. наук. М., 1957.
4Славин С. В. Промышленное и транспортное освоение Севера СССР. М.: Экономиздат,
1961.
5Ламин В. А. Ключи к двум океанам. Хабаровск,: Хабаровск: Кн. изд-во, 1981.
 8

основные причины и хронологию строительства железной дороги от Полярного

Урала до Енисея, используя в качестве источников документы из фондов
архива КПСС Красноярского края, воспоминания строителей дороги А. А.
Побожия и А. Д. Жигина, работы экономиста С. В. Славина.
В 1988 году была издана книга В. А. Ламина и М. Р. Сигалова
«Железнодорожное строительство в практике хозяйственного освоения
Сибири»6. Книга посвящена проблеме сооружения железнодорожных трасс в
рамках процесса развития производительных сил Сибири и Дальнего Востока.
В работе, в том числе, анализируется положительный и негативный опыт по
проведению изысканий и строительству Северо-Сибирской магистрали
(Трансарктической железной дороги).
В 1999 году вышла в свет книга «Глобальный трек: развитие
транспортной системы на востоке страны», в соавторстве В. А. Ламин, В. Ю.
Пленкин, В. Я. Ткаченко7. В монографии рассматриваются вопросы истории
создания, современного состояния и перспективного развития транспортной
системы России, исследуются процессы формирования отечественной
транспортной системы и ее зарубежных аналогов. Авторы выявляют
контрастные черты асимметрии в развитии отечественной транспортной
системы, дают обзор проектных инициатив, призванных в перспективе
оптимизировать процесс адаптации отечественной транспортной системы к
сложившимся и перспективным направлениям коммуникационного
обеспечения мирохозяйственных связей. Один из разделов монографии
посвящен теме строительства полярных широтных магистралей, в том числе и
истории возведения Трансарктической железной дороги.
История становления транспортной системы на востоке страны, в том
числе и железнодорожных дорог, значение путей сообщения для развития
6Ламин В. А. , Сигалов М. Р. Железнодорожное строительство в практике хозяйственного
освоения Сибири. Новосибирск, изд-во «Наука», Сибирское отделение, 1988.
7Глобальный трек: развитие транспортной системы на востоке страны / Ламин В. А.,
Пленкин В. Ю., Ткаченко В. Я.. Российская акад. наук. Сибирское отделение, Ин-т истории,
Уральское отделение, Институт истории и археологии, Институт стратегического анализа. -
Екатеринбург: УрО РАН, 1999.
 9

северных территорий, вопрос о недостаточном потенциале существующей

транспортной инфраструктуры рассмотрены в работе «Роль транспортных
путей в освоении Сибири»8.
Определённый вклад в исследование темы внесла коллективная работа
«Полярная магистраль» под редакцией Т. Л. Пашковой 9. Авторы коллективного
труда проанализировали условия организации передвижения русских
зеплепроходцев из европейской части страны в Арктику, в ХVII-ХХ вв.,
рассмотрев различные аспекты создания транспортной инфраструктуры на
Крайнем Севере России (в том числе и железнодорожных дорог). В издании
описаны различные варианты транспортных маршрутов: от древних уральских
трактов и Северного морского пути до современных планов расширения
транспортной сети. Значительная часть работы посвящена анализу причин
создания Трансарктической железной дороги, описанию хронологии её
строительства и мотивов закрытия проекта. Однако большое количество
неточностей и слабое обоснование сделанных выводов снижает ценность
собранного и исследованного материала.
Большой объем исторической и публицистической литературы посвящён
вопросу становления и функционирования системы ГУЛАГа НКВД–МВД
СССР, подразделения которого (в том числе и ГУЛЖДС и СУЛЖДС) стали
главной ударной силой в реализации ряда крупных производственных и
транспортных проектов в труднодоступных районах страны.
Значительный вклад в изучение системы ГУЛАГа, раскрытие механизмов
его функционирования как производственно-хозяйственного комплекса внесли
В. Н. Земсков, Г. М. Иванова, О. В. Хлевнюк, Н. В. Петров, М. Ю. Моруков,
А.С. Смыкалин, Ю.И. Стецковский и другие исследователи10.

8 Ламин В. А., Тимошенко А.И. «Роль транспортных путей в освоении Сибири» // Уральский
вестник. Екатеринбург №2 (35). 2012. С. 37-47.
9 Полярная магистраль. под ред. Пашковой Т.Л. М.: Вече, 2007.
10 Власть и художественная интеллигенция, документы ЦК РКП (б) – ВКП (б), ВЧК–ОГПУ–
НКВД о культурной политике 1917–1953: сб. док. под редакцией Яковлева А.Н. М., 1999;
Гордон Л. А., Клопов Э. В. Что это было? Размышление о предпосылках и итогах того, что
случилось с нами в 30–40-е годы. М.: Политиздат, 1989; ГУЛАГ: Главное управление
 10

В частности, в работах по истории ГУЛАГа Г.М. Ивановой, это

подразделение НКВД/МВД впервые рассматривается, как уникальный
социально-экономический и политико-правовой феномен советского
государства, в качестве ведомства со значительной степенью автономности, с
обширными полномочиями и низкой производственной эффективностью.
Вопросы использования подневольного труда на строительстве крупных
инфраструктурных объектов, освещаются в коллективном сборнике статей
«ГУЛАГ: экономика принудительного труда»11. Сборник дает развернутую
картину использования труда спецконтингентов (ссыльные, спецпереселенцы,
заключённые) в эпоху сталинизма. Авторы коллективной работы
придерживаются мнения о неэффективности подневольного труда, высоких
затратах на производство продукции и сомнительной экономической выгоде
при реализации крупнейших проектов эпохи «великих строек коммунизма».
На региональном уровне изданы несколько исторических исследований
анализирующих деятельность лагерей НКВД (МВД) СССР, как
территориально-производственных комплексов (О. И. Азаров, В. А.
Бердинских, Л. И. Гвоздкова, О. П. Еланцева, А. И. Широков) 12. Значительная
часть научных работ этих авторов посвящена изучению производственно-

лагерей. 1918–1960. Сост. Кокурин А. И., Петров Н.В. М., 2002; ГУЛАГ: экономика
принудительного труда. М.: РОСПЭН, 2008; Горчева А. Ю. Пресса ГУЛАГа (1918–1955).
М., 1996; Горчева А. Ю. Пресса ГУЛАГа (1918–1955 гг.). М., 2009; Дугин. А. Н. Говорят
архивы: Неизвестные страницы ГУЛАГа// Социально-политические науки. 1990. № 7.;
Земсков В. Н. ГУЛАГ: историко-социологический аспект // Социологические исследования
1991. №№ 6–7; Иванова Г. М. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. М. .:
МОНФ,1997; Иванова Г. М. Как и почему стал возможен ГУЛАГ // ГУЛАГ его обитатели и
герои. Франкфурт-на Майне – Москва, 1999; История сталинского ГУЛАГа: Конец 20-х –
первая половина 50-х г.г. Собрание документов в 7-ми томах / Отв. редактор Петров Н. В.
М.: РОССПЭН, 2004; Моруков М. Ю. Правда ГУЛАГа из круга первого. М.: Алгоритм. 2006;
Смыкалин А. С. Колонии и тюрьмы в Советской России. Екатеринбург: УрГЮА, 1997;
Стецковский Ю.И. История советских репрессий. В 2-х томах. М., 1997; Хлевнюк О. В.
Принудительный труд в экономике СССР, 1929–1941 годы // Свободная мысль. М. 1992. №
13. С.70-83.
11 ГУЛАГ: экономика принудительного труда. Под. ред. Хлевнюк О. М.: РОССПЭН, 2008.
12 Бердинских В. А. История одного лагеря (Вятлаг). М.: Аграф, 2001; Гвоздкова Л. И.
История репрессий и сталинских лагерей в Кузбассе. Кемерово, 1997; Широков А. И.
История формирования и деятельности Дальстроя в 1931–1941 гг.: дис. … канд. ист. наук.
Магадан, 1997.
 11

хозяйственной деятельности лагерных объединений и отдельных ИТЛ.

Современная историография достаточно полно раскрывает как общие
проблемы истории ГУЛАГа, так и особенности функционирования его
организационных и региональных структур, позволяя оценить значение и
масштабы территориального распространения лагерной системы, вклада
пенитенциарных учреждений в экономику страны, в освоение ее северных
регионов.
Значительная часть работ по исследованию советской пенитенциарной
системы 1930–1950 гг. была впервые опубликована за рубежом и несла
отпечаток идеологического и политического соперничества двух мировых
систем, по большей части она носила разоблачительный характер13.
В 1936 г. в Болгарии была издана книга И. Солоневича «Россия в
концлагере», в которой автор поднимает вопрос функционирования
пенитенциарной системы в СССР. Затрагиваются в ней и особенности
организации производственных процессов в лагерях во время строительства
Беломорско-Балтийского канала. Итоги реализации крупных строительных
проектов автор характеризовал как полное социально-экономическое фиаско
властей, в силу отвлечения большого количества трудоспособного населения,
значительных затрат и общей неэффективности принудительного труда.
Выводы Солоневича о советском обществе весьма категоричны, на его взгляд, в
СССР жизнь в лагере и на воле практически не различимы, лагерную структуру
он описывал как модель повседневного советского бытия. Культурно-
воспитательную работу в ИТЛ он характеризовал как изощрённое
издевательство над личностью заключённого14.

13 Conquest Robert. The Great terror Stalin's purge of the thirties. London–Melbourne, 1968;
Conquest Robert. The Great terror a Reassessment. London, 1990; Dallin David et Nicolaievsky
Boris. Le Travail force en URSS. Paris, 1949; Getty A.J. Origins of the Great Purges. Cambridge,
1985.; Getty A J. and Naumov Oleg. The Road to Terror Stalin and the Self-Destruction of the
Bolsheviks, 1932–1939. New Haven and London: Yale University Press, 1999.; Jakobson Michael.
Origins of the GULAG. The Soviet Prison Camp System 1917–1934. Kentucky, 1993.; Morre Jorg.
Speziallager des NKWD: Sowjetische Internierungslager in Brandenburg 1945–1950. Berlin, 1997
и др.
14 Солоневич И. Л. Россия в концлагере. М.: Изд-во П. Р. Ваулина, 1999.
 12

В 1947 г. публикуется работа Д. Даллина и Б. Николаевского

«Принудительный труд в Советской России», где исследователи оценивали
численность заключённых советских лагерей, условия жизни осуждённых. В
книге освещалось современное состояние лагерной системы, раскрывалась
история происхождения и развития подневольного труда в СССР.
Повествование основывалось на воспоминаниях бывших заключённых. Авторы
использовали собственную методику подсчета численности заключённых и лиц
«принудительного труда» в СССР. В соответствие с данными,
опубликованными в 1990-2000 гг., после того как к архивам НКВД/МВД СССР
получили доступ профессиональные исследователи, стоит признать основные
сведения о численности лагерей, приводимых в данной работе,
фантастичными15.
В 1955 г. в Мюнхене выходит книга Б. Яковлева «Концентрационные
лагеря в СССР». Под псевдонимом "Б. Яковлев" на самом деле скрывался
русский историк, основатель Мюнхенского "Института по изучению истории и
культуры СССР" Н. Троицкий. Полагаясь, прежде всего, на информацию
бывших заключённых (в основном военнопленных немцев) автор рассказал о
структуре, географии местонахождения, системе управления лагерями, указал
на производственную специализацию, численность и условия содержания
заключённых, продемонстрировав, тем самым, масштаб советской лагерной
системы. В книге дается скрупулезный анализ особенностей работы, режима, и
быта заключенных более чем 150 лагерей на территории СССР в 1940-1950-е
гг.16.
Ещё одним заметным изданием в зарубежной историографии ГУЛАГа
стал «Справочник по ГУЛАГу» бывшего заключённого Жака Росси.
Своеобразная «энциклопедия лагерной жизни» содержит уникальный материал
об истории и внутренних механизмах функционирования лагерей.

15 Труды Д. Д. Даллина и Б. И. Николаевского в переводе научно-исследовательского

отдела ГУИТК МВД СССР // ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1.Д. 1800, 1801. – Машинописные
экземпляры.
16 Яковлев Б. А. Концентрационные лагеря в СССР. Лондон.: Издательство «Заря», 1983.
 13

Построенный на личных наблюдениях автора и воспоминаниях других

заключённых «Справочник по ГУЛАГу» раскрывает многие нюансы лагерной
жизни. В книге даётся характеристика культурно-воспитательных отделов и
культурно-воспитательных частей (КВО–КВЧ) исправительно-трудовых
лагерей17.
Зарубежная историография по теме использования военнопленных на
строительстве крупных инфраструктурных объектах, в том числе и
транспортных магистралей представлена фундаментальной работой К. Бэренса
«Немцы в штрафных лагерях и тюрьмах Советского Союза» (Kurt Bahrens
«Deutschein Straflagernund Gefangnissen der Sowjetunion»)18. Издание вышло в
свет в 1965 г. в Мюнхене. В книге автор-составитель привёл свидетельства
военнопленных и интернированных немцев о жизни в лагерях на строительстве
железных дорог. В книге есть и раздел и об участии военнопленных в
строительстве железной дороги Чум–Салехард–Игарка. Стоит отметить, что в
ходе исследования темы не удалось получить достоверных сведений об участии
в возведении Трансарктической дороги пленных немцев и их союзников, в
документах и свидетельствах очевидцев встречается информация только об
интернированных лицах.
Изучению вопроса строительства Трансарктической железной дороги и
ведущей роли в этом процессе подразделений Северного управления лагерей
посвящены несколько обзорных исторических исследований. Заслуживающие
внимания работы на эту тему начали публиковаться в 1990-е гг.
В 1990 г. в нескольких номерах газеты «Наука в Сибири» В. А. Ламин
опубликовал значительное по объему исследование «Секретный объект 503» о
строительстве Трансарктической дороги от станции Пур до г. Игарки, где
содержится характеристика основных объектов магистрали, делаются выводы о
потенциально большом народнохозяйственном значении железной дороги для

17 Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу. М., 1991. Ч. 1–2.

18 Bahrens Kurt. Deutche in Straflagern und Gefangnissen der Sowjetunion. Munchen:
Ernst und Werner Gieseking, 1965.
 14

освоения региона19.
В 1994 г. В. Гриценко подготовил к печати объёмный исторический очерк
«Сталинская дорога», рассказывающий об основных этапах строительства
Трансарктической дороги, о жизни и быте заключённых-строителей
магистрали20.
В 1998 г. вышла в свет монография тюменского исследователя
А.С. Пиманова «История строительства железной дороги «Чум–Салехард–
Игарка». 1947–1955 гг.»21. Год спустя А.С. Пиманов в соавторстве с С.Б.
Власовой подготовил объёмную статью «Из истории строительства железной
дороги Чум–Салехард–Игарка по документам Тюменского областного центра
документации новейшей истории»22.
Кропотливая работа коллектива сотрудников Игаркского краеведческого
комплекса «Музей вечной мерзлоты» (Красноярский край), И. Мишечкиной, А.
Тощева и других, позволила создать серию книг «Стройка № 503 (1947–1953
гг.). Документы. Материалы. Исследования», выпуски №№ 1–3, где даётся
обстоятельный анализ деятельности Енисейского исправительно-трудового
лагеря (одного из двух крупнейших ИТЛ в составе СУЛЖДС). В книгах на
научном уровне исследуются различные аспекты строительства восточного
крыла Трансарктической железной дороги (ст. Пур – г. Игарка) 23.
В двухтомнике В. Н. Гриценко «История Ямальского Севера в очерках и
документах» опубликован объёмный очерк «Сталинка»24. В публикации
указываются основные причины строительства Трансарктической дороги,
19 Ламин В. А. Секретный объект 503 // Наука в Сибири. 1990. № 3.
20 Гриценко В. Н. Сталинская дорога // Тобольский хроногроф. М., 1994. Вып. II. С.47-92.
21 Пиманов А. С. История строительства железной дороги «Чум–Салехард–Игарка». 1947–
1955. Тюмень: ТОГИРРО, 1998.
22 Пиманов А. С. Из истории строительства железной дороги Чум–Салехард–Игарка по
документам Тюменского областного центра документации новейшей истории // Архивы:
история и современность. Мат. научно-практ. конф., посв. 75-летию Гос. арх. Курганской
области, 27 мая 1999. Курган, 1999.
23Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск, 2000.
Вып. 1. Красноярск, 2007. Вып. 2. Красноярск, 2012. Вып. 3.
24 Гриценко В. Н. История Ямальского Севера в очерках и документах. В. 2 т. Омск: Омск.
кн. изд-во, 2004.
 15

рассказывается об этапах возведения магистрали, о трудностях, с которыми

столкнулись организаторы производственного процесса, дается описание
лагерного хозяйства, условий жизни и труда заключённых.
В монографии В. Гриценко и В. Калинина «История «Мёртвой дороги»
освещается хронология возведения объектов Трансарктической магистрали,
жизнь и быт вольнонаемных и заключённых строителей дороги, излагаются
обстоятельства ликвидации «Строительств 501, 503»25. В работе соавторов
исследуются аспекты, связанные с проблемой определения этапов сооружения
магистрали, анализируются последствия закрытия проекта для территорий, на
которых она осуществлялась. В книге дается обзор военно-стратегических и
экономических причин начала строительства Трансарктической дороги,
делается вывод о необоснованности скоропалительного решения по
ликвидации проекта в сжатые сроки.
Определённую роль в изучение вопросов привлечения на строительство
Трансарктической дороги рабочей силы, выявления основных этапов
сооружения магистрали внес научный сотрудник Института истории и
археологии Уральского отделения РАН Н.А. Михалев. В его работах дается
развернутый анализ состава и численности строителей железной дороги, в
первую очередь заключённых, а также исследуются источники комплектования
вольнонаёмных кадров для учреждений, задействованных в возведении
магистрали. Исследователь делает вывод о значительной текучке
вольнонаёмных кадров, и о необходимости, в связи с этим, привлечения на
административные и технические должности освободившихся заключённых26.
Свой вклад в изучение темы внесли и региональные исследовательские
публикации на тему Трансарктической магистрали. Среди наиболее серьезных

25 Гриценко В. Н. Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург. «Баско», 2010.

26 Михалев Н.А. Состав и численность строителей железной дороги Чум-Салехард-Игарка
(1947-1953 гг.). // Гуманитарные науки в Сибири, № 3, вып. 2, 2009. С. 55-59.; Строительство
железной дороги Чум - Салехард - Игарка (1947-1953): основные этапы и динамика
численности строителей-заключенных // Вестник Челябинского государственного
университета. N 18. - 2008. С. 101-108.
 16

историко-краеведческих исследований стоит отметить книги Р.С. Гольдберга и

А.С. Херсонского27. В большой по объему книге тюменского исследователя Р.
С. Гольдберга «501-я», дается негативная социально-экономическая оценка
проекта строительства дороги. В издании, в частности, анализируются
материалы проверок финансово-хозяйственной деятельности Северного
управления лагерей со стороны инспектора Промбанка СССР Н. Питиримова,
на основе которых Р.С. Гольдбергом делается вывод об изначальной
экономической неэффективности проекта, усугубляющейся по мере его
реализации.
В книге исторических очерков А. С. Херсонского рассказывается об
этапах строительства Трансарктической дороги, о ключевых фигурах среди
руководства стройки и наиболее известных персонах среди заключенных -
участников проекта. В издании приводится большой фактический материал,
основанный на архивных материалах и изучении периодической печати времен
строительства.
На иностранных языках историческая литература о строительстве дороги
Чкм-Салехард-Игарка представлена несколькими обзорными работами,
которые акцентируют внимание на воспоминаниях участников проекта, в
первую очередь заключённых, а также вольнонаемных работников.
В трилогии Норберта Маузолфа (Norbert Mausolf) «Сталинская дорога.
В поисках утраченного на полярном круге» (Die Stalinbahn-Trilogie. Auf
Spurensuche am Polarkreis) делается вывод об изначальной абсурдности проекта,
его нежизнеспособности и неэффективности. Железная дорога аллегорически
представлена в качестве механизма по перемалыванию человеческих судеб28.
В книге британского этнографа Энтони Хейвуда (Anthony Haywood)
«Сибирь: история культуры» (Siberia: A Cultural History) в главе «К Ледовитому
океану и сталинской дороге смерти» (To the Frozen Ocean and Stalin’s Railway of
27 Гольдберг Р. С. 501-я. Тюмень: Тюм. курьер, 2003; Херсонский А. С. Миров связующая
нить. Салехард: Омское книжное изд-во, 2005.
28 Mausolf N. Die Stalinbahn-Trilogie. Auf Spurensuche am Polarkreis, Books on Demand GmbH.
– Norderstedt, 2011. 56 р.
 17

Death.) дается резко негативная оценка проекту возведения Трансарктической

железной дороги. Британский исследователь рассматривает сооружение трассы
в зоне вечной мерзлоты, как непродуманную, чрезвычайно затратную и
экономически неэффективную программу освоения северных территорий
СССР, обусловленную, в том числе, и необходимостью задействовать большое
количество заключённых. Заполярная стройка, таким образом, признается
одним из элементов сталинской репрессивной системы29.
В эпоху «перестройки» и особенно в период 1990–2000 гг. появилось
немало публикаций, посвящённых проблематике культурно-воспитательной
работы в лагерях ГУЛАГа, а также отдельным аспектам этой деятельности, в
частности, лагерным театрам, печатным изданиям системы ГУЛАГа,
самодеятельному и художественному творчеству заключённых, организации
досуга и т.д.30.
В ХХI в. произошло обобщение первых результатов научных
исследований различных аспектов культурно-воспитательной и политико-
идеологической работы в лагерях ГУЛАГа, были опубликованы материалы
профессиональных историков на эту тему и подготовлено несколько
диссертационных работ.
В контексте деятельности общего лагерного механизма рассматривает
деятельность культурно-воспитательных подразделений О. И. Азаров. В своих
научных работах автор делает акцент на партийно-политическом руководстве
культурно-воспитательными процессами в железнодорожных лагерях Коми
АССР в 1930-1950 гг., анализируя приемы и методы работы политотделов и
партийных организаций подразделений по управлению культурно-

29 Haywood A. J.Siberia: A Cultural History, Oxford University Press - New York, 2010. 135 р.
30 Театр ГУЛАГа: Воспоминания, очерки / Сост., вступ. ст. Кораллова М. М. М.: НИПЦ
“Мемориал”, 1995.; Горчева А. Ю. Пресса ГУЛАГа (1918–1955). М.: Издательство МГУ,
2009; Коломейский И. А. Культурно- воспитательная работа в лагерях и колониях ГУЛАГа
НКВД–МВД СССР на территории Челябинской области (1930–1950 г.г.). Челябинск, 2012.;
Марголин Ю. Б. Путешествие в страну зека. Тель-Авив, 1997.; Марманов И. Д. Страна
деревянного солнца. Тюмень, 2008.; Эпплбаум Э. ГУЛАГ. Паутина Большого террора. М.:
Московская школа полит. исследований, 2006.
 18

воспитательными частями лагпунктов31.

В диссертационных исследованиях В.Г. Мироновой и И.А. Коломейского,
посвящённых культурно-воспитательной работе в лагерях Иркутской и
Челябинской областей, рассматриваются методы и содержание деятельности
культурно-воспитательных отделов и культурно-воспитательных частей
региональных подразделений ГУЛАГа.
В кандидатской диссертации В.Г. Мироновой впервые в российской
историографии рассматривается вопрос о культурно-воспитательной работе в
лагерях ГУЛАГа. Автор, фрагментарно исследуя основные этапы эволюции
культурно-воспитательной работы в рамках советской пенитенциарной
системы, подробно анализирует историю организации и особенности практики
этого направления в деятельности лагерей на примере одного Ангарлага
(Ангарского ИТЛ).
В исследовании делаются выводы о неэффективной работе культурно-
воспитательных подразделений, как в Ангарском лагере, так и в целом, в
системе ГУЛАГа. Так В. Миронова отмечает: «на проведение культурно -
воспитательной работы даже в объёме, прописанном в положениях и
инструкциях, у работников КВО и КВЧ не хватало ни образования, ни
возможностей, ни средств. Как следствие, большинство мероприятий они
проводили для «галочки», уделяя главное внимание, как требовала того
сложившаяся система планов и отчётов, пропаганде и агитации»32.
В. Миронова классифицирует основные формы и методы культурно-
воспитательной работы, дает описание учреждений и творческих коллективов,
создаваемых в лагерях силами КВО–КВЧ. Работа В. Мироновой во многом
основывается на источниках личного происхождения, прежде всего, на
воспоминаниях бывших заключённых. С одной стороны, это является сильной

31 Азаров О. И. Железнодорожные лагеря НКВД (МВД) на территории Коми АССР (1938–

1959 г.г.): дис. … канд. истор. наук: Азаров О.И.. Сыктывкар, 2005.
32 Миронова В. Г. Культурно-воспитательная работа в лагерях ГУЛАГа НКВД–МВД СССР в
1930–1950-е годы (на материалах Иркутской области): дис. … канд. истор. наук: Миронова
В.Г. Иркутск, 1994. С. 48.
 19

стороной исследования, т.к. придает ему характер живого и искреннего

повествования очевидцев о лично пережитых событиях. С другой стороны,
эмоциональные переживания и негативная оценка очевидцев деятельности
лагерной администрации становятся главным аргументом и основанием для
выводов автора о «фиктивности» культурно-воспитательной работы в ИТЛ.
Исследование, тем не менее, внесло значительный вклад в изучение
вопроса становления и эволюции культурно-воспитательной работы в лагерях
ГУЛАГа. В. Мироновой заложены основные методологические подходы к
изучению вопроса: анализ эволюции культурно-воспитательного процесса в
лагере с позиции его нормативно-правового обоснования и реальной практики
осуществления в конкретном ИТЛ, использование структурно-
функционального подхода к изучению форм и методов работы КВО–КВЧ.
Негативная оценка результатов культурно-воспитательной работы
в лагерях ГУЛАГа со стороны В. Мироновой позволила обратить внимание на
эту проблему других исследователей, что придало новый импульс изучению
вопроса.
Диссертация И.А. Коломейского представляет собой развёрнутую
картину осуществления культурно-воспитательной работы на протяжении всей
истории деятельности Челяблага (1930–1950 гг.). В исследовании раскрываются
формы и методы культурно-воспитательной работы КВО и КВЧ,
анализируются общие закономерности её проведения в лагерях ГУЛАГа на
территории Челябинской области в ходе многолетней эволюции ИТЛ. Автор
считает главной задачей культурно-воспитательной работы в лагерях
обеспечение всеми возможными способами повышения эффективности
производства. Результат, по мнению диссертанта, достигался путём
целенаправленной абсолютизации принципа «перевоспитания трудом»,
который положен в основание всей исправительно-трудовой политики
государства. По мнению автора, «перевоспитание в труде» было лишь
теоретическим обоснованием истинной цели создания и функционирования
системы ГУЛАГА, которая заключалась в освоение новых территорий и
 20

наращивании экономического потенциала страны. «Немаловажный аспект

деятельности культурно-воспитательной системы в лагерях и колониях –
обеспечение идеологического и политического прикрытия социалистической
каторги. Упоминание о перевоспитании в различных партийных документах,
существование культурно-воспитательного отдела в центральном аппарате
ГУЛАГа создавало видимость некоей пенитенциарно-педагогической
деятельности в масштабе страны», - отмечает исследователь33.
В диссертации И. А. Коломейского впервые дана развернутая
классификация форм и методов работы КВО–КВЧ, исследованы основные
принципы функционирования региональных подразделений исправительной
системы по вопросам культурно-воспитательной работы. В работе также
показано, что на определённых этапах эволюции исправительно-трудового
учреждения культурно-воспитательный процесс в масштабах одного и того же
лагеря существенно различался. К примеру, в исследовании Коломейского
существенную разницу можно зафиксировать в формах, а особенно в реальных
методах работы КВО и КВЧ в середине 1930-х гг. и во время Великой
Отечественной войны.
Вопросы трудового использования заключённых на строительстве
Трансарктической магистрали в своей кандидатской диссертации
«Спецконтингент в Северо-Западной Сибири в 1930-е – начале 1950-х гг.»
исследует Е. В. Боркова34. В работе автор приходит к выводу, что, несмотря на
низкую производительность труда, именно на спецконтингент
(спецпереселенцы) делалась ставка при освоении северных территорий.
В монографии А.С. Пиманова «История строительства железной дороги
«Чум–Салехард–Игарка». 1947–1955» дается краткий обзор практики работы
культурно-воспитательных подразделений исправительно-трудовых лагерей,

33 Коломейский И. А. Культурно-воспитательная работа в лагерях и колониях ГУЛАГа

НКВД–МВД СССР на территории Челябинской обл.: дис. канд. ист. наук: / Коломейский
И.А. Челябинск, 2009. С. 198.
34 Боркова Е. В. Спецконтингент в Северо-Западной Сибири в 1930-е – начале 1950-х гг.:
автореф. дис. … канд. истор. наук: / Боркова Е.В. . Екатеринбург, 2005.
 21

задействованных на территории строительства Трансарктической магистрали.

В работе дается отрицательная оценка результатам деятельности культурно-
воспитательных подразделений, в силу слабой материальной базы ИТЛ и
незаинтересованности в этой работе лагерного руководства35.
В монографии В.Н. Гриценко и В.А. Калинина в одной из глав, в рамках
изучения истории сооружения Трансарктической магистрали, рассматривается
вопрос культурно-воспитательной работы в лагерях СУЛЖДС. В исследовании,
в частности, оценивается положительная роль культурно-воспитательных
подразделений в мобилизации лагерников на выполнение производственных
планов, а также рассматриваются вопросы культурно-просветительского
обслуживания спецконтингента лагерей. В издании делается вывод о том, что
руководство лагерей предпринимало определенные шаги по налаживанию
культурного досуга заключённых, добилось улучшения снабжения лагерей
художественной литературой, музыкальными инструментами, спортивным
инвентарем и другим культимуществом36.
В научно-исторических публикациях на сегодняшний момент отсутствует
подробный анализ работы культурно-воспитательных подразделений
исправительно-трудовых лагерей, задействованных на строительстве
Трансарктической магистрали. Учитывая особый порядок предоставления льгот
участникам строительства магистрали, экстремальные природно-
климатические условия территории, где были организованы подразделения
Северного управления, особенности возведения объектов железной дороги и
т.д., специфика культурно-воспитательной работы в лагерях СУЛЖДС серьезно
отличается от деятельности КВО/КВЧ в других исправительно-трудовых
учреждениях ГУЛАГа МВД СССР.
Подводя черту под историографическим анализом исследуемого вопроса,
стоит отметить, что приведенная характеристика научной разработанности

35 Пиманов А. С. История строительства железной дороги «Чум–Салехард–Игарка». 1947–

1955. Тюмень: ТОГИРРО, 1998.
36 Гриценко В. Н. Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург. «Баско», 2010.
 22

темы указывает на наличие в современной исторической науке разрозненных

сведений по вопросу организации в лагерях ОГПУ–НКВД–МВД СССР
культурно-воспитательной работы. Еще более фрагментарно исследована
проблема строительства Трансарктической магистрали, в контексте культурно-
воспитательной работы с заключёнными лагерей, входивших в состав
Северного управления. Культурно-воспитательная работа в лагерях СУЛЖДС
не стала предметом отдельного исторического исследования. Вне поля зрения
историков остались такие направления деятельности культурно-
воспитательных отделов и культурно-воспитательных частей Обского и
Енисейского ИТЛ как массово-политическая работа, производственно-массовая
работа, роль культурно-воспитательных подразделений в обеспечении
лагерного режима, создании бытовых условий, а так же деятельность лагерных
библиотек, кино и радио-обслуживание заключённых, издание лагерных
печатных изданий. Не достаточно исследован и феномен создания и эволюции
«Театра Строительства», по многочисленным свидетельствам, одного из самых
профессиональных в системе ГУЛАГа.
Отсутствие отдельного исторического исследования по проблеме
организации культурно-воспитательной работы среди заключённых Северного
управления лагерей железнодорожного строительства, позволяет в рамках
представленной диссертации обратиться к этой теме.
Цель исследования заключается в изучении процесса организации и
деятельности культурно-воспитательных органов и учреждений Северного
управления ИТЛ Главного управления лагерей железнодорожного
строительства как элементов системы по повышению эффективности
производственного процесса, а также как компенсаторного механизма в
ситуации деятельности исправительно-трудового лагеря в экстремальных
природно-климатических условиях.
Для достижения цели исследования необходимо решить следующие
задачи:
– изучить механизм управления центральным аппаратом НКВД/МВД
 23

СССР культурно-воспитательными процессами в региональных

пенитенциарных учреждениях;
– выявить формы и методы деятельности КВО–КВЧ СУЛЖДС, их
основные и вспомогательные задачи в рамках культурно-воспитательной
работы;
– исследовать особенности использования труда осуждённых,
их мобилизации на выполнение планов строительства Трансарктической
магистрали в контексте проведения культурно-воспитательной работы
в лагерях СУЛЖДС;
- проанализировать основные направления культурно-массовой работы
в лагерях Северного управления лагерей железнодорожного строительства,
раскрыть историю возникновения и основные этапы деятельности «Театра
СУЛЖДС»;
– выяснить реальную роль и значение культурно-воспитательных
подразделений СУЛЖДС в жизни заключённых лагерей Строительств 501, 503.
Объектом исследования является Северное управление лагерей
железнодорожного строительства, арктическое подразделение ГУЛЖДС,
выполнявшее как производственно-хозяйственные функции по строительству
Трансарктической железной дороги, так и задачи пенитенциарного учреждения
по изоляции и исправлению преступников.
Предмет исследования составляет деятельность культурно-
воспитательных подразделений Северного управления лагерей
железнодорожного строительства по организации процессов идеологического и
воспитательного воздействия на заключённых с целью их мобилизации на
выполнение производственных планов строительства железной дороги Чум–
Салехард–Игарка.
Хронологические рамки исследования - 1947–1953 гг., период, когда
силами Северного управления ГУЛЖДС осуществлялось строительство
основных объектов Трансарктической магистрали, а в лагерях велась активная
культурно-воспитательная работа.
 24

Территориальные рамки исследования охватывают регионы

деятельности Северного управления лагерей железнодорожного строительства
при сооружении трассы Чум–Салехард–Игарка - восточные районы Коми
АССР, Ямало-Ненецкий национальный округ Тюменской области и север
Красноярского края.
Источниковую базу исследования составил широкий круг материалов
различного уровня достоверности, полноты и происхождения, позволяющих
реконструировать основные условия и особенности деятельности культурно-
воспитательных подразделений Северного управления лагерей
железнодорожного строительства в ходе сооружения объектов
Трансарктической железной дороги.
В ходе подготовки диссертации были использованы следующие виды
источников: законодательные акты и нормативно-правовые документы органов
государственной власти и управления; делопроизводственные документы
ГУЛАГа и ГУЛЖДС, сосредоточенные в архивах и в иных хранилищах
информации; делопроизводственные документы партийных и советских
органов; справочно-статистическая документация; сборники документов и
материалов; материалы внутрилагерных изданий; публикации периодической
печати; источники личного происхождения (как опубликованные, так и
неопубликованные воспоминания, интервью, письма).
Классификация источников проведена по признаку происхождения с
учетом иерархии хранилищ информации, содержанию сведений и значимости
для исследуемой темы. В соответствии с избранной классификацией выделено
восемь групп документов.
К первой группе источников относятся законодательные акты и
нормативные документы высших органов государственной и партийной власти.
Рассмотрены документы, регулирующие вопросы государственной политики в
развитии народного хозяйства и отдельных регионов страны, деятельности
уголовно-исправительной системы СССР. В том числе: законы СССР, Указы
Президиума Верховного Совета СССР, Постановления Совета народных
 25

комиссаров (Совета министров) СССР по вопросам использования в народном

хозяйстве заключённых исправительных учреждений, директивные документы,
официальные письма наркоматов (министерств) и ведомств по тематике
ГУЛАГа НКВД-МВД СССР. Нормативные акты по теме исследования
систематизированы в Собрании узаконений и распоряжений рабочего и кре-
стьянского правительства РСФСР (СУ), Собрании законов и распоряжений ра-
боче-крестьянского правительства СССР (СЗ), в выпусках «Ведомостей
Верховного Совета СССР».
Документы этой группы позволяют оценить общие и особенные вопросы
государственной политики по вопросам развития народного хозяйства и
транспортной инфраструктуры, в частности, по теме реализации крупных
государственных проектов в арктических регионах страны, в том числе и с
использованием труда заключённых. Опубликованные источники играют
большую роль в исследовании, они не только обладают ценной и
разнообразной информацией, но и помогают выбрать направление архивных
поисков.
Вторая группа источников – делопроизводственная документация ОГПУ–
НКВД–МВД и их крупнейших «главков» - ГУЛАГа, ГУЛЖДС,
регламентирующая общие вопросы функционирования пенитенциарной
системы и региональных лагерных подразделений, а также различные аспекты
деятельности исправительных учреждений, в том числе и культурно-
воспитательной работы.
В делопроизводственной документации выделяются несколько групп
материалов, различающихся по способу создания и содержанию. Это
материалы регламентирующего характера (инструкции, положения),
распорядительная документация (приказы, постановления, циркулярные
письма), ведомственная и межведомственная переписка (письма из
региональных лагерных подразделений в центральные органы управления,
запросы руководства лагерей по вопросам организации производственного
процесса и снабжения, обращения пенитенциарных учреждений в советские и
 26

партийные органы о помощи с транспортом и т.д.), отчетные документы

(отчеты, доклады, докладные и служебные записки)37.
Инструкции, положения, приказы, письма и отчеты являются исходными
документами для анализа ситуации как в советской исправительной системе в
целом, так и в Северном управлении лагерей ГУЛЖДС. Массив
делопроизводственных документов дает представление об общих принципах и
в организации культурно-воспитательной работы в лагерях ГУЛАГа, а также и
об особенностях этой деятельности в подразделениях СУЛЖДС. Документы
позволяют провести сравнительный анализ и выявить различные аспекты
функционирования пенитенциарной системы в целом, а также деятельности
центрального аппарата МВД и ГУЛАГа в сфере культурно-воспитательной
работы.
Делопроизводственные документы содержат большой объем фактической
информации о функционировании советской исправительной системы, о
деятельности культурно-воспитательных подразделений, однако первичность
значительного массива официальных документов не является гарантией их
достоверности и требует критического отношения в силу традиционных
особенностей такого рода сведений. Характерными особенностями
37Основной массив использованных документов хранится в Государственном архиве

Российской Федерации (ГА РФ) в фондах МВД СССР (9401), ГУЛАГа МВД СССР (9414) и
ГУЛЖДС (9407). В фонде 9414 ГА РФ содержатся документы по вопросам деятельности
ГУЛАГа, в том числе документация культурно-воспитательного отдела ГУЛАГа за 1934–
1953 гг. (директивы, циркуляр и инструкции). В этом же фонде хранятся докладные записки,
отчёты, справки, касающиеся культурно-воспитательной работы среди заключённых,
отправленные из региональных лагерей в адрес центральных органов НКВД–МВД СССР. В
фонде 9401 ГА РФ находятся на хранении сборники секретных и совершенно секретных
приказов НКВД–МВД СССР, имеющие отношение к вопросам культурно-воспитательной
работы в лагерях ГУЛАГа. В фонде 9407 Государственного архива Российской Федерации
содержатся документы, относящиеся к деятельности ГУЛЖДС. В том числе – переписка
руководства ГУЛЖДС и региональных подразделений, включая СУЛЖДС. Значительная
часть документов фонда 9407 посвящена культурно-воспитательной работе лагерей
железнодорожного строительства.
 27

официальной документации по лагерной тематике являются искажения

отчетности со стороны регионального руководства лагерей: приписки объемов
выполненных работ и количества проведенных мероприятий, замалчивание
невыгодной информации, преувеличение проблем в сфере финансирования и
снабжения.
Третья группа источников – документы партийных и советских органов,
сосредоточенные в региональных архивах: протоколы областных и окружных
партийных конференций, заседаний бюро, партийных собраний
парторганизаций исправительно-трудовых лагерей, переписка партийных и
советских органов с региональными подразделениями ГУЛАГа и ГУЛЖДС,
характеризующая формы и методы партийного и советского руководства
исправительно-трудовыми учреждениями38.
Хотя эти документы не содержат полных сведений об особенностях
культурно-воспитательной работы в лагерях СУЛЖДС, но все же
представляются важным источником, особенно в таких аспектах, как партийное
руководство организациями ВКП (б) и ВЛКСМ в Обском и Енисейском ИТЛ, а
также трудовое использование заключённых, предоставление культурных услуг
в лагпунктах. Стенограммы и протоколы собраний и конференций лагерных
организаций ВКП (б) содержат ценный фактический материал об истинном
положении дел в лагпунктах и линейных производственных подразделениях,
порой достаточно реалистично передавая атмосферу и эмоциональный накал
дискуссий. Именно из стенограмм партийных собраний в дальних точках
трассы, можно узнать о внутренней ситуации в лагере и ее оценке самих
сотрудников администрации. К примеру, в протоколе партийного собрания
лагпункта на разъезде «Орлиный» Обского ИТЛ говорится о пьянстве среди
комсостава и отсутствии в зоне газет, о редких кинопоказах и неиспользуемом

38 В Государственном архиве Ямало-Ненецкого автономного округа (ГА ЯНАО) и

Государственном архиве общественно-политических организаций Тюменской области ( ГА
ОПОТО (области) находятся протоколы партийных конференций Северного управления
лагерей железнодорожного строительства (СУЛЖДС), пленумов, заседаний бюро партийных
комитетов, партактивов Обского ИТЛ, справки, отчёты первичных партийных организаций.
 28

библиотечном фонде. В тоже время, протоколы партийных заседаний и

конференций явно подвержены предварительной цензуре.
Четвертая группа источников – справочно-статистические материалы,
содержащиеся в справочных сборниках. Для исследования советской
пенитенциарной системы имеет определенное значение справочник «Система
исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923–1960 гг.», который содержит
информацию обо всех функционировавших в структуре ГУЛАГа и других
главных управлений исправительно-трудовых лагерях. В издании
представлены краткие сведения по исправительно-трудовым лагерям в составе
СУЛЖДС – Байдарацкому, Заполярному, Обскому и Енисейскому ИТЛ.
Большой объем справочно-статистической информации по личному
составу лагерей содержится в издании «Лубянка. ВЧК–ОГПУ–НКВД–НКГБ–
МВД–КГБ. 1917–1960. Справочник». В книге содержится информация о
персоналиях руководства советских карательных органов, в том числе и о
начальственном составе ГУЛАГа и ГУЛЖДС.

Особая подгруппа источников – лагерные печатные издания, пресса

Северного управления лагерей железнодорожного строительства. Информация
о ходе строительства железной дороги Чум–Салехард частично содержится в
газете Северо-Печорского ИТЛ (в 1947-1948 гг. в составе Северного
управления ИТЛ) «За полярную магистраль», подшивки которой находятся в
отделе хранения печатных изданий Государственной российской библиотеки в
г. Химки Московской области.
В основном процесс сооружения дороги освещался в главном печатном
издании Северного управления лагерей под названием «Производственный
бюллетень», а также в стенных газетах лагпунктов: «Строитель», «Лесоруб»,
«Медработник» и т.д.. Разнообразный материал содержится также и в
сатирических лагерных изданиях: «Молния», «Крокодил», «Колючка». Эти
газеты представлены фотографическими фрагментами и цитатами,
приводимыми в отчётах должностных лиц из администрации лагерей, в том
 29

числе и сотрудников КВО. В лагерных газетах называются фамилии реальных

людей и статьи уголовного кодекса, по которым они были осуждены,
приводятся примеры положительных начинаний и высмеиваются нерадивые
заключенные. Лагерные печатные издания, как исторический источник, имеют
ограниченную ценность, в виду существенных цензурных ограничений и
самоцензуры сотрудников редакций. Вместе с тем, их изучение позволяет
реконструировать лагерную обстановку, дает представление о поставленных
перед строителями задачах, успешности выполнения планов, хронологии
сооружения трассы и жизнедеятельности лагпунктов.
Пятая группа источников – современная периодическая печать,
публицистические материалы, представленные в общедоступной прессе, в
которых приводится информация о причинах реализации проекта, этапах
возведения дороги, цитируются очевидцы событий. Это наиболее
разнообразный, разрозненный и внутренне противоречивый источник
информации о Трансарктической железной дороге.
Первым художественно-публицистическим материалом, посвящённым
теме Строительства №№ 501, 503, стал значительный по объему очерк А. А.
Побожия «Мёртвая дорога. Из записок инженера-изыскателя», напечатанный в
журнале «Новый мир» в 1964 г. 39. Автор возглавлял в системе «Строительство
№ 501» проектно-изыскательскую партию, работавшую на участке между
реками Надым и Пур, в составе которой трудились как вольнонаёмные, так и
заключённые. В очерке не приводится статистики, но для всякого
заинтересованного читателя он ценен как живое свидетельство исследуемых
событий, написанное их непосредственным участником.
В центральных, региональных и ведомственных изданиях, начиная с
конца 1980-х гг., вышли публикации краеведов и журналистов: Е. С. Прочко
«Оживёт ли «мёртвая дорога?», П. А. Колесникова «По следам «мёртвой
дороги», бывшего заключённого на «Стройке 501», публициста и поэта Л.В.

39 Побожий А. А. Мёртвая дорога. Из записок инженера-изыскателя» // Новый мир. 1964. №

8. С. 89-116.
 30

Шерешевского40. Серию работ о строительстве Трансарктической дороги

опубликовал известный путешественник А. С. Добровольский: «Мёртвая
дорога», «По следам «мёртвой дороги», «Встречи с великой сталинской»41.
Статьи в прессе базировались, в первую очередь, на личных впечатлениях
авторов от посещения остатков магистрали и лагпунктов, а также на
воспоминаниях бывших заключённых.
Среди публикаций 1980-2000 гг. встречаются серьезные журналистские
материалы, основанные на скрупулезном изучении больших объемов
информации о строительстве магистрали, о жизни и быте заключённых. Однако
значительное количество статей и заметок отличаются поверхностным
взглядом на исследуемую проблему. Именно журналистские публикации
породили максимальное число мифов о строительстве магистрали. «Дорога
смерти», «дорога в никуда», «здесь под каждой шпалой лежит по
заключенному» - эти, и многие другие журналистские штампы, приобрели
статус архетипов в обывательских дискуссиях и некоторых научно-популярных
изданиях о Трансарктической магистрали.
Шестая группа документов – источники личного происхождения:
воспоминания, мемуары, письма, интервью заключённых, вольнонаёмных
работников, задействованных на строительстве Трансарктической железной
дороги, охранников конвойных войск и вневедомственной охраны,
представителей лагерной администрации.
Воспоминания содержат значительное количество информации, найти
которую в других источниках невозможно. В первую очередь - это личные
впечатления участников событий, характеризующие отношения между
заключёнными и администрацией лагерей, между самими лагерниками.
Воспоминания очевидцев, участников строительства составляют значительный

40 Прочко Е. С. Оживет ли «мертвая дорога»? // Гудок. 1988. 12 марта.; Колесников П. А. По

следам «мертвой дороги» // Гудок. 1988. 28, 29, 30 апреля; Шерешевский Л. В. Мёртвая
дорога // Гудок. 1989. 12, 14, 15 марта.
41 Добровольский А.С. Мёртвая дорога; По следам «мертвой дороги»; «Встречи с великой
сталинской» // Строительная газета. 1989. 1, 3, 5 февраля.
 31

массив информации, они обладают определённой ценностью, несмотря на

противоречивость и даже противоположность сведений, которыми делятся
заключённые и вольнонаёмные. Наблюдения участников событий
строительства магистрали субъективны, эмоционально насыщены и, как
правило, не систематизированы, что позволяет использовать их только в
сочетании с документальными материалами.
Среди наиболее ценных источников стоит отметить мемуары И. Д.
Марманова (бывшего заключённого Обского ИТЛ), А. А. Сновского
(Енисейский ИТЛ), В.Ф. Пентюхова (бойца ВОХР СУЛЖДС), которые
касаются различных аспектов жизнедеятельности лагеря, в том числе,
культурно-воспитательной работы в лагпунктах. Очевидцы событий
упоминают о таких аспектах культурно-воспитательной работы как
организация трудового соревнования, зачётная система, лагерные издания,
много говорят о театральных постановках и концертах художественной
самодеятельности, кинопросмотрах и спортивных состязаниях, дают
характеристики наиболее ярким фигурам из числа администрации СУЛЖДС и
криминального мира.
Для сравнительно-исторического исследования важны и воспоминания
бывших заключённых – сотрудников культурно-воспитательных подразделений
других исправительно-трудовых лагерей. В этом плане интересны мемуары Л.
И. Брухиса и Б.В. Витмана, бывших заключённых – сотрудников культурно-
воспитательных частей, которые не только принимали участие в постановках
лагерных театров как актёры, но и выполняли функции организаторов
учреждений «культуры», занимались их материально-техническим
обеспечением42.
В ряде мемуарных произведений, написанных или надиктованных
очевидцами событий – бывшими заключёнными, а также охранниками и
вольнонаёмными работниками пенитенциарных учреждений, содержится

42 Брухис Л. И. «Чужой спектакль». – Рига: Латв. дет. фонд : Фонд молодеж. инициативы,
1990. Витман Б. В. Шпион, которому изменила Родина. – Казань: ЭЛКО-С, 1993.
 32

значительное количество информации о различных аспектах культурно-

воспитательной работы в отдельных лагерях ГУЛАГа. Однако учитывая
субъективность наблюдений, ярко выраженное в них эмоциональное
отношение к происходившим событиям, все сведения очевидцев событий
нуждаются в постоянном сопоставлении с архивными и статистическими
данными43.
Воспоминания очевидцев событий позволяют охарактеризовать
деятельность лагерного механизма, в том числе и культурно-воспитательной
работы, изнутри процесса, однако они порой существенно искажают реальную
картину событий, происходивших на строительстве Трансарктической дороги,
примером чего является описание заключённым А. Салангиным бытовых
условий в лагпункте близ п. Ермаково44.
Большой объем воспоминаний, писем, интервью участников проекта по
сооружению Трансарктической магистрали размещен сегодня в сети Интернет.
Особенно ценными источниками в этой сфере являются сайты Сахаровского
центра, Российского общества «Мемориал», и его Красноярского
регионального отделения.
Часть источников опубликована в сборниках документов, среди которых
наиболее ценный материал содержится в серии, вышедшей в издательствах
РОССПЭН и «Материк» (под эгидой Международного фонда «Демократия») в
2002–2005 гг.45. Именно в этом собрании документов впервые было
опубликовано письмо заместителя председателя Совета Министров СССР Л.
Берия в ЦК КПСС и Совет министров СССР с предложением о прекращении
43 Жжёнов Г. С. От «Глухаря» до «Жар-птицы». М.: Современник, 1989; Иевлева В. Г.
Непричёсанная жизнь. М.: Возвращение, 1994; Козин В. «Проклятое искусство». М.:
Вагриус, 2005; Марманов И. Д. Страна деревянного солнца. Тюмень, 2008; Окуневская Т.
Татьянин день. М.: Вагриус, 2003; Пентюхов В. Ф. Пленники печальной судьбы. Красноярск:
Изд. «Красноярский писатель», 2008; Пентюхов В. Ф. Раб красного погона. Красноярск:
Изд. «Кларетианум», 2001; Петкевич Т. В. Жизнь сапожок непарный. М.: Вагриус, 2000;
Петкевич Т. В. На фоне звёзд и страха. СПб.: Балтийские сезоны, 2008.
44 Салангин А. Рассказ очевидца [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.memorial.krsk.ru/Work/Konkurs/4/Putes/4/04.htm.
45 История сталинского ГУЛАГа: Конец 20-х – первая половина 1950-х гг.: сборник
документов. М.: РОССПЭН, 2004. Т. 1–7.
 33

строительства дороги Салехард-Игарка (линия Чум-Салехард к этому моменту

уже была построена и эксплуатировалась).
Значительные массивы первичных документов по теме исследования
содержатся и в сборнике документов «Сталинские стройки ГУЛАГа. 1930–1953
гг. сб. документов». Сборник насыщен справочно-статистическими
материалами о крупнейших инфраструктурных проектах ГУЛАГа, в том числе
и о железнодорожных стройках. Большой раздел справочника посвящен
сооружению Трансарктической железной дороги.
Многие документы опубликованы сегодня и в сети Интернет, в
российском сегменте «мировой паутины» встречаются целые подборки
архивных документов и отдельные материалы, имеющие отношение к теме
исследования. Однако для установления их достоверности необходимо
проводить соответствующую работу, в том числе сравнивать с аналогичными
документами из других имеющихся источников, выходить на связь с
сотрудниками архивами, которые указаны в качестве фондов хранения
материалов.
Таким образом, широкая источниковая база даёт возможность
всесторонне изучить предмет исследования, а многообразие и разнородность
использованных документов обязывает к их критической оценке и
объективному научному анализу.
Методологическая основа исследования
Методология исследования основывается на научных подходах и
принципах, теоретико-методологических положениях, комплексе общенаучных
и специально-исторических методов.
Методологическими основаниями исследования стали принципы
историзма, объективности, типизации и комплексности.
Принцип историзма, в основе которого лежит подход к действительности
как к развивающейся, изменяющейся во времени системе, рассматривает
объекты и явления с точки зрения их закономерного исторического развития, в
связи с конкретными условиями их существования. Историзм предполагает
 34

рассмотрение системы культурно-воспитательной работы в лагерях ГУЛАГа с

учётом временных обстоятельств, в конкретной ситуации существования и
эволюции пенитенциарного учреждения, а также с учетом задач по развитию
территории, на которой действовали региональные подразделения уголовно-
исполнительной системы. Автор стремился избегать политизированных
суждений и выводов, выявляя конкретно-исторические условия, в которых
осуществлялась организация культурно-воспитательной работы в лагерях
ГУЛАГа.
Объективность в изучении явлений, процессов, связей и отношений
подразумевает всестороннюю и беспристрастную оценку деятельности
пенитенциарной советской системы, позволяет избежать одностороннего,
предвзятого, тенденциозного толкования фактов.
Принцип типизации исторических явлений позволяет провести
системный анализ культурно-воспитательной деятельности в исправительно-
трудовых учреждениях, обобщить её типичные формы и методы, дает
возможность нейтрализовать манипулирование отдельными фактами.
Принцип комплексности предполагает детальное изучение исторического
явления на основе разнообразных источников с целью его всесторонней
характеристики.
В рамках исследования автором использовались методологические
принципы теорий колонизации и модернизации.
Теория колонизации, в понимании великого русского историка В.О.
Ключевского, обосновывала принципы освоения внутренних территорий
страны уже после их включение в общепризнанные границы. Внутренняя
колонизация, по мнению В.О. Ключевского, изначально являлась ключевым
фактором в истории страны: «история России есть история страны, которая
колонизируется»46. Теория колонизации позволяет исследовать историческую
реальность, как поступательный и противоречивый процесс продвижения к
новому качеству территории, который характеризуется эффектами созидания и
46 Ключевский В.О. Сочинения в 9 томах. М. 1987-90. Т.1. С. 50.
 35

разрушения, но в итоге дает синтез технологий, культуры, общностей и идей.

Родоначальниками теории внутренней колонизации были великие
русские историки В.О. Ключевский, С. М. Соловьев, российский ученый
немецкого происхождения Август фон Гакстаузен, которые представляли
внутреннюю колонизацию как естественный процесс освоения территории
огромной страны, приращение её богатств, а также как инфильтрацию
населения из центра на периферию47.
Современные исследователи теории внутренней колонизации России А.
Эткинд, Б. Гройс, А. Головнёв, Д. Куюнджич, Й. Кюст, А. Гоулднер, различаясь
в оценке задач, содержания и результатов этого процесса, признают
инициативу и гегемонию государства в его реализации48.
Учитывая, что основным мотивом осуществления проекта
Трансарктической железной дороги стало стремление освоить арктические
территории, включив их в народнохозяйственный баланс и военно-
стратегические планы страны, теория колонизации позволяет исследовать
историческую реальность, реконструируя причины и содержание решений,
которые привели в действие громоздкий механизм ГУЛЖДС и его полярного
филиала – Северного управления лагерей. Труд тысяч заключённых,
создававших надежную транспортную связь европейской части страны и
приполярных регионов, в виде круглогодичной железной дороги, как дублера
рискованного Северного морского пути, был призван обеспечить комплексное
освоение советской Арктики.
Изучение вопросов освоения территорий Крайнего Севера, создания
современной транспортной инфраструктуры в арктической зоне СССР, в
рамках теории модернизации позволяет рассмотреть этот процесс в контексте
47Соловьев С.М. История России с древнейших времен. - М. Изд-во социально-
экономической литетратуры . Т. III-IV С. 648. ; Haxthausen A.F. von. Studien über die innern
Zustände, das Volksleben und insbesondere die ländlichen Einrichtungen Rußlands. Zweiter Theil. -
Hannover: Hahn’sche Hofbuchhandlung. 1847. р 332.
48 Головнёв А. В. Феномен колонизации. - Екатеринбург : УрО РАН, 2015; Гройс Б.Е. 1993.
Утопия и обмен. - М.: Знак. 2002; Эткинд А. М. Бремя бритого человека, или Внутренняя
колонизация России. Аb Imperio. 2002. № 1. С. 265-298; Kujundzic D. «After»: Russian Post-
Colonial Identity. Modern Language Notes. No. 5. 2000. р. 892-908. и др.
 36

коренных преобразований советского общества, в рамках дискурса поздней

сталинской эпохи интерпретируемых как «создание материальной базы
коммунизма». Переход от традиционного общества в новое состояние –
общества индустриального, базируется на внедрении комплекса инноваций,
среди которых особое место занимает урбанизация, информатизация и создание
современной транспортной инфраструктуры.
Современная теория модернизации обоснована в трудах Т. Парсонса, У.
Ростоу, Э. Гидденса, Г. Алманда, М. Леви, С. Хантингтона, З. Баумана, Ю.
Хабермаса, Ш. Эйзенштадта, значительный вклад в изучении процессов
российской модернизации внесли В.А Красильщиков, А.Г. Вишневский, В.В.
Алексеев, И.В. Побережников, В.М. Арсентьев, В.В. Шелохаев49.
Модернизация России в 1930-1950 гг. носила догоняющий и ускоренный
характер, осуществлялась по инициативе центральных властей и велась
административными, порой насильственными методами.
Одним из элементов отечественной модернизации оказалось и
комплексное освоение арктической зоны. Для изменения облика Крайнего
Севера, выделялись значительные финансовые и материально-технические
ресурсы, для работы в труднодоступной местности мобилизовались сотни
тысяч людей. Считалось, что вложенные в обустройство северных территорий
средства дадут быструю отдачу, в виде разнообразных природных богатств –
леса, металлов, нефти и газа. Такой эффект действительно был получен при
создании Норильского промышленного района.
Полноправным участником процессов переустройства Крайнего Севера

49 Парсонс Т. О структуре социального действия. - М.: Академический проект, 2000.,

Гидденс Э. Последствия модернити // Новая постиндустриальная волна на Западе.
Антология. - М., 1999. - С. 101-122., Хантингтон Э. Политический порядок в меняющемся
обществе. - М., 2004. Эйзенштадт, Ш. Срывы модернизации // «Неприкосновенный запас». -
2010. — № 6.(74) С. 24-56.; Алексеев В.В., Побережников И.В. Школа модернизации:
эволюция теоретических основ// Уральский исторический вестник. Екатеринбург, 2000. № 5-
6: Красильщиков В.А. Модернизация и Россия на пороге XXI века // Вопросы философии.
1993. № 7. С. 40-56., и д.р.
 37

стали ГУЛАГ НКВД/МВД СССР и его структурные и региональные

подразделения – Главное управление лагерей железнодорожного строительства
и его арктическое подразделение – СУЛЖДС. Наряду с позитивными задачами
– обустройство северных территорий, вовлечение в народнохозяйственный
оборот природных ресурсов, структуры ГУЛАГа в Арктике были
ориентированы на соблюдение всех требований режима лишения свободы, на
«закрепление» заключённых и после их освобождения в районах Крайнего
Севера. Режимные требования во многом обесценивали смысл и содержание
процессов по выведению полярных территорий на новый уровень развития, по
созданию современной производственной и социальной инфраструктуры.
Судьба проекта по строительству Трансарктической магистрали, жизнь людей в
арктической зоне неминуемо оказались увязаны с перспективами развития
лагерного комплекса.
Руководствуясь вышеперечисленными принципами, положениями и
теоретико-методологическими подходами в диссертации использованы две
группы методов познания: общенаучные и специально-исторические.
Применение общенаучных методов (анализ, синтез, дедукция, индукция,
сравнение, моделирование) позволило рассмотреть изучаемую проблему, как
сложный, подвижный процесс, в различных контекстах – геополитическом,
историческом, правовом и т.д. С помощью общенаучных методов в
диссертации раскрываются сущность и содержание феномена культурно-
воспитательной работы в ситуации создания и деятельности северных лагерей
железнодорожного строительства, ее взаимосвязь с задачами по реализации
проекта Трансарктической магистрали и развитию территорий советской
Арктики.
Применяя общенаучные методы, автор классифицировал источники по их
происхождению, видам, авторству, изучал степень научной разработки темы,
систематизировал архивные документы.
Один из основных научных методов, который использовался автором –
системно-структурный. Применение системно-структурного метода в рамках
 38

исследования деятельности администрации ГУЛАГа, ГУЛЖДС и Северного

управления лагерей железнодорожного строительства по управлению
культурно-воспитательным процессом позволило определить его
функциональную специфику и субстратную основу, рассмотреть деятельность
лагерного механизма как своего рода систему, выделив в качестве одного из ее
элементов культурно-воспитательную деятельность.
Особое значение в исследовании уделено использованию таких методов,
как анализ и синтез. Их применение позволило выделить основные задачи КВО
и КВЧ, формы организации культурно-воспитательной работы в Северном
управлении лагерей железнодорожного строительства Главного управления
лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС) МВД СССР, проследить
их синхронизацию с требованиями ГУЛАГа, а также проявление в
деятельности работников региональных подразделений, в ходе реализации
руководящих предписаний, элементов «творческого» подхода.
Применение специально-исторических методов позволило соискателю
оценить предпосылки и генезис культурно-воспитательной деятельности в
рамках пенитенциарной системы сталинского периода в истории страны, а
также выявить особенности работы специализированных подразделений
Северного управления лагерей в культурно-воспитательной сфере.
Для анализа работы культурно-воспитательных подразделений Северного
управления лагерей в контексте деятельности общелагерного административно-
производственного механизма, для реконструкции исторической реальности
использовались такие специальные методы исторического исследования как:
историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический,
историко-системный.
Историко-генетический метод позволяет выявить изменения,
происходившие в сфере культурно-воспитательной деятельности советской
пенитенциарной системы в 1920-1950 гг. При этом в ходе исследования
оказалась выявлена закономерность, в соответствии с которой направленность
и содержание культурно-воспитательной деятельности в лагерях ОГПУ- НКВД-
 39

МВД СССР существенно изменялись в зависимости от внутриполитической

обстановки в стране, а также от геополитической ситуации в мире.
Применение историко-сравнительного метода в исследовании помогло
установить некоторые аналогии между теми подходами в трудовом
использовании арестантов и их нравственном исправлении, которые
задействовались еще в дореволюционную эпоху в рамках отечественной
исправительно-уголовной системы, и культурно-воспитательной работой в
сталинских лагерях, с учетом их различий и определенной преемственности.
Эволюция ГУЛАГа, как масштабный, разнообразный и, вместе с тем,
целостный феномен необычайно насыщен различными событиями, процессами
и изменениями. Строительство Трансарктической железной дороги, где главной
ударной силой выступило Северное управление лагерей, лишь один эпизод в
многолетней деятельности гигантского механизма, но в тоже время и этот,
незначительный по историческим меркам период, не вписывается в ту
традиционную типологию ГУЛАГа, о которой мы знаем из научных и научно-
популярных публикаций. Поэтому диссертант применял историко-
типологический метод, который позволил более детально исследовать
особенности работы культурно-воспитательных подразделений Северного
управления на разных этапах сооружения Трансарктической магистрали.
Историко-системный метод позволяет взглянуть на особенности
культурно-воспитательного процесса в контексте общей эволюции Северного
управления лагерей при строительстве Трансарктической железной дороги, как
на целостное явление, одновременно обладающее и сложной структурой и
разнообразными связями. Связи и отношения внутри и вне лагерного
культурно-воспитательного процесса создают противоречивую,
незаконченную, но все-таки достаточно определённую картину такого
исторического феномена, как жизнь человека в условиях несвободы и при этом
получение им определенного набора культурных услуг.
При помощи историко-системного метода появляется возможность
выявить существующую, но скрытую реальность, несомненно, созданную
 40

усилиями конкретных людей, имевших отношение к вопросам культуры и

творчества в лагере, но не вписывавшихся в официальные каноны работы
штатных культурно-воспитательных работников в погонах офицеров МВД.
Историко-психологический подход подразумевает особое отношение к
изучению явлений и событий минувших периодов истории. Человеку
современности не всегда удается понять мотивы исторических деятелей,
участников социальных сообществ, или, как в нашем случае, представителей
контингента заключённых лагерей50.
Для погружения в атмосферу заполярного лагеря необходимо понимать,
что определяло мысли и поступки людей, попавших в столь сложную
жизненную ситуацию, какова была их личная стратегия, какими моральными
ориентирами они руководствовались. Наибольшего эффекта, даже при
написании сугубо научной работы, можно достичь, хотя бы раз побывав на
месте лагерей Строительства 501, 503, которые до сих пор сохраняются в
северной лесотундре, благодаря отдаленности местности и вечной мерзлоте.
Сочетание историко-ситуативного и историко-ретроспективного
подходов позволяет анализировать события и процессы прошлого в контексте
соответствующей исторической ситуации. Основной особенностью познания
здесь является выяснение того, в какой мере современники адекватно
воспринимали историческую реальность и учитывали ее при определении
целей и задач своей деятельности, с одной стороны, и соответствие этой
деятельности объективным перспективам исторического развития - с другой.
Историко - ретроспективный подход раскрывает особенности явлений
прошлого с определенной исторической дистанции, когда уже в той или иной
мере обнаружились исторические результаты соответствующей деятельности в
прошлом. Это позволяет более полно раскрыть объективную значимость
произошедших событий, дать оценку фактам и поступкам людей. В нашем

50 См., напр. Полторак С.Н. Профессор В.И. Старцев: новые идеи в области исторической
психологии// Политическая история России ХХ века. К 80-летию профессора Виталия
Ивановича Старцева: Сб. науч. Трудов. – СПб.: Издательство РПГУ им. А.И. Герцена, 2011.
С. 35-38.
 41

случае сочетание историко-ситуационного и историко-ретроспективного

подходов позволяет наиболее глубоко раскрыть результаты деятельности
исправительно-трудового механизма и бытия конкретного человека, условий
его существования и вклада в развитие внутрилагерных процессов.
Использование историко-ретроспективного подхода позволяет не допустить
типичной ошибки исследователей, когда они, изучая явления прошлого,
подсознательно экстраполируют их на современную ситуацию.
В диссертации использовался и историко-правовой метод, необходимый
при исследовании различных аспектов действовавшего законодательства и
локальных нормативных актов ГУЛАГа по культурно-воспитательной работе.
При изучении лагерных печатных изданий и отчетов о проделанной
работе КВО СУЛЖДС, для выявления количественных показателей при
анализе направлений деятельности культурно-воспитательных подразделений и
интерпретации содержания текстовых материалов, использовался конкретно-
социологический метод контент-анализа.
В целях объективного и полного раскрытия темы исследования имеет
смысл дать дефиниции ключевым понятиям, использованным в работе. Среди
них такие термины как исправительно-трудовая политика, культурно-
воспитательная работа, агитационно-массовая работа, зачеты рабочих
дней, освоение Крайнего Севера.
Исправительно-трудовая политика советского государства в 1930-1950
гг. – направление деятельности соответствующих государственных органов в
области исполнения наказаний, связанное с применением мер исправительно-
трудового воздействия, а также определённые этим направлением задачи,
формы и содержание деятельности.
Культурно-воспитательная работа (в период существования ГУЛАГа) -
системная деятельность в рамках исполнения уголовного наказания,
представляющая собой комплекс информационных и организационных
мероприятий и предусматривающая исправление, перевоспитание осужденного
в процессе физического труда, в условиях активного морально-идеологического
 42

воздействия на сознание заключенного, с учётом предоставления

регламентированного набора культурных услуг.
Культурно-воспитательные подразделения – структурные подразделения
лагерной администрации, занимавшиеся культурно-воспитательной работой. В
качестве культурно-воспитательных подразделений в администрации лагерных
управлений и отдельных исправительно-трудовых лагерей действовали
культурно-воспитательные отделы (КВО), а в отдельных лагерных пунктах
(огороженных территориях с вышками и бараками) – культурно-
воспитательные части (КВЧ).
Агитационно-массовая работа – направление в рамках культурно-
воспитательной работы, заключавшееся в практической деятельности по
идейно-политическому воспитанию заключённых, в процессе чтения лекций и
докладов, читок газет, проведения митингов, издания лагерных газет.
Производственно-массовая работа – направление в рамках культурно-
воспитательной работы по обеспечению производственного процесса в
условиях лагеря путем создания системы организационных (досрочное
освобождение), материальных (зарплата, премии, улучшенное питание) и
моральных (переходящие знаки отличия, почетные грамоты) стимулов для
увеличения производительности труда.
Культурно-массовая работа - направление в рамках культурно-
воспитательной работы по предоставлению заключённым регламентированного
набора культурных услуг в виде кинопросмотров, театральных постановок,
концертов художественной самодеятельности, деятельности библиотек,
организации спортивных мероприятий.
Культурно-воспитательный процесс – практическое осуществление
комплекса информационных и организационных мероприятий культурно-
воспитательной направленности в рамках повседневной деятельности
исправительно-трудового лагеря.
Зачеты рабочих дней – система поощрения заключенных, основной стимул
которой заключался в досрочном освобождении осужденного, при условии
 43

регулярного перевыполнения производственных планов.

Трудовое соревнование - комплекс мероприятий по организации
соревнования в рамках производственного процесса между лагерными
подразделеними за достижение наилучших производственно-экономических
показателей, предусматривающий материальные и моральные стимулы для
победителей.
Культсоветы – создававшиеся под контролем лагерной администрации
органы самоуправления заключённых, занимавшиеся вопросами организации
культурного досуга в лагпунктах.
Освоение Крайнего Севера – осуществление комплекса мер по включению
в народнохозяйственный оборот арктических территорий Советского Союза,
путем создания современной транспортной и социальной инфраструктуры и
подготовки условий для развития добывающих мощностей и
перерабатывающей промышленности.
В исследовании использован комплекс различных методов, позволивших
рассмотреть механизм деятельности культурно-воспитательных отделов и
культурно-воспитательных частей CУЛЖДС в процессе сооружения
Трансарктической магистрали в их эволюции. На основе указанных методов и
принципов исследования раскрываются цели и задачи культурно-
воспитательной работы органов СУЛЖДС в ходе строительства дороги Чум–
Салехард–Игарка.
Сложность и противоречивость избранной темы обусловили
принципиальное значение комплексного подхода и использование разных
методов для решения поставленных задач и достижения цели исследования.
Научная новизна исследования
Представленная работа является первым комплексным исследованием по
истории организации культурно-воспитательной работы в Северном
управлении лагерей железнодорожного строительства ГУЛЖДС,
задействованного в реализации проекта по созданию Трансарктической
железной дороги Чум–Салехард–Игарка.
 44

Автором исследованы особенности деятельности и взаимодействия

политотделов ГУЛАГа, ГУЛЖДС, СУЛЖДС и культурно-воспитательных
отделов ИТЛ, культурно-воспитательных частей лагпунктов, входивших в
систему Северного управления, роль партийной организации строительства и
её влияние на процесс организации культурно-воспитательной работы в
лагерях. В работе рассмотрен как позитивный, так и негативный опыт работы
культурно-воспитательных учреждений, дана характеристика форм и методов
работы штатных сотрудников подразделений, отвечающих за
пропагандистскую и просветительскую деятельность среди заключённых,
культорганизаторов, рекрутируемых из среды осуждённых, агитаторов из числа
членов ВКП(б) и руководителей проекта.
В диссертации впервые использованы многие документы официального
делопроизводства, относящиеся к деятельности ГУЛАГа и ГУЛЖДС МВД
СССР.
Комплексный научный подход к изучению проблемы позволяет
объективно показать масштабы и специфику деятельности органов и
учреждений Северного управления лагерей железнодорожного строительства в
области культурно-воспитательной работы, оценить роль КВО и КВЧ в
лагерной жизни и в системе ГУЛАГа в целом.
Положения, выносимые на защиту
1. В рамках становления и эволюции советской пенитенциарной системы
можно выделены хронологические периоды, в рамках которых роль и функции,
формы и методы работы, задачи и содержание деятельности культурно-
воспитательных подразделений исправительных учреждений существенно
различались.На этапе становления советской исправительной системы (1920-е
гг.) предпринималась попытка перевоспитания оступившейся человеческой
личности путем обучения, повышения культурного уровня преступников и
привлечения их к физическому труду, с учётом классового происхождения. В
1930 -1940 гг. основной целью деятельности ГУЛАГа являлось рациональное
использование трудового потенциала заключенных, с дифференциацией
 45

культурно-воспитательных задач по отношению к личности преступника в

зависимости от тяжести совершённого преступления. Период 1945-1953 гг.
характеризуется усложнением внутрилагерных процессов, внедрением новых
методов культурно-воспитательной работы, возвращением наиболее значимых
льгот для заключённых.
2. Руководящий кадровый состав культурно-воспитательных
подразделений Северного управления формировался целенаправленно, путем
назначения на ключевые должности зарекомендовавших себя управленцев из
разных регионов страны. Нехватка квалифицированных сотрудников в
северных регионах вынуждала администрацию Северного управления лагерей
железнодорожного строительства рекрутировать кадры на должности младшего
культурно-воспитательного персонала из числа случайных людей и даже
заключённых, что снижало общую эффективность работы культурно-
воспитательных подразделений.
3. Основным содержанием деятельности культурно-воспитательных
подразделений стало всемерное обеспечение основной задачи, поставленной
перед Северным управлением лагерей – сооружение в запланированные сроки
Трансарктической железной дороги, как предварительного условия
дальнейшего комплексного развития арктических территорий. Обеспечение
проекта строительства магистрали осуществлялось в рамках производственно-
массовой работы, несмотря на то, что официально основным направлением
культурно-воспитательного процесса считалась агитационно–массовая
деятельность.
4. Важнейшими задачами культурно-воспитательных подразделений
Северного управления ИТЛ, наряду с первоочередным решением
производственных вопросов, стали меры по обеспечению лагерного режима и
созданию сносных условий быта, питания и медицинского обслуживания
заключённых, с учетом экстремальных природно-климатических характеристик
территории деятельности.Вспомогательной задачей в рамках культурно-
воспитательной работы СУЛЖДС стала реализация компенсаторной функции.
 46

В экстремальных условиях жизни и работы на Крайнем Севере заключенные

через систему культурно-воспитательных частей дозировано получали
культурные услуги (театральные постановки, киносеансы, концерты
художественной самодеятельности), что способствовало их адаптации к
лагерной жизни, давало хотя бы кратковременную эмоциональную разрядку.
5. Расширение функций и направлений деятельности культурно-
воспитательных подразделений в 1947-1953 гг., акцент в работе на обеспечение
производственного процесса (распределение льгот за производственные
достижения, участие в процедуре досрочного освобождения заключённых)
способствовало повышению статуса культурно-воспитательных отделов и
частей в административной структуре Северного управления лагерей
железнодорожного строительства.
Практическая значимость исследования состоит в обобщении
большого количества источников по истории создания Трансарктической
магистрали и деятельности КВО–КВЧ Северного управления лагерей
железнодорожного строительства в сфере культурно-воспитательной работы.
Результаты диссертации могут быть использованы в практике написания
обобщающих исторических работ по созданию, становлению и деятельности
политотделов и культурно-воспитательных органов Северного управления
лагерей железнодорожного строительства, истории развития культурных
учреждений в Республике Коми, Ямало-Ненецком автономном округе и
Красноярском крае. Материалы диссертации могут послужить основой для
создания методических и учебных пособий, специальных курсов по истории
исправительных учреждений НКВД–МВД СССР, разработке лекционных
курсов и библиографий по региональной истории, краеведению и др.
Апробация работы. Основные положения диссертации изложены
автором в рамках международных и российских конференций, отражены в трех
статьях, опубликованных в изданиях, аккредитованных ВАК, в ряде
публикаций в научных журналах, в соавторстве с В. Гриценко подготовлена
монография «История «Мёртвой дороги», а также самостоятельно
 47

опубликована монография «Ледяные дворцы ГУЛАГа».

Перечень конференций:
Международная конференция «501-я стройка. Начало» (г. Надым, 2012 г.);
Международная заочная конференция «Теоретические и практические
инновации» – секция «Исторические науки» (г. Краков, 2013 г.);
Международная научно-практическая конференция: политология,
философия, социология – секция «История» (г. Новосибирск, 2013 г.);
Международная конференция по общественным наукам (г. Пенза, 2013 г.).
Региональная конференция «Проблемы развития российских регионов в
современных геополитических реалиях» (г. Новый Уренгой, 2015 г.).

Основные положения диссертации отражены в ряде публикаций автора.

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах,

рекомендованных ВАК при Минобрнауки РФ

1. Калинин В.А. Лагерные театральные коллективы на строительстве

Трансполярной магистрали // Гуманитарные науки в Сибири 2014 г. № 1. С.79-
82.
2. Калинин В.А. Организация культурно-воспитательной работы в лагерях
ГУЛАГа на строительстве Трансполярной магистрали Чум-Салехард-Игарка
(1947-1953 годы) // Вестник Челябинского университета. Секция исторические
науки. 2015 г. № 2. Выпуск 62. С. 94-99.
3. Калинин В.А. К проблеме идентификации центрального печатного издания
Северного управления лагерей железнодорожного строительства// Вестник
Томского государственного педагогического университета. 2016 г. № 9. С. 64-
70.
Монографии

4. Гриценко В.Н. Калинин В.А. «История «Мёртвой дороги». // Изд. Баско.

Екатеринбург, 2010. 242 с.
 48

Публикации в других научных изданиях

5. Калинин В.А. Надзирать и воспитывать: организация культурно-
воспитательной работы на строительстве Трансполярной магистрали// Сборник
трудов Международной заочной научно-практической конференции
политология, философия, социология» - секция «История» - Новосибирск, 2013
г. С. 53-61.
6. Калинин В.А. Великий сталинский путь – трансполярная железная дорога//
Научно-методический и теоретический журнал «Социосфера». – Пенза, 2013.
С. 157-161.
7. Калинин В.А. Организация культурно-воспитательной работы на
строительстве Трансполярной железной дороги// Сборник научных докладов
Международной конференция «Теоретические и практические инновации» -
секция «Исторические науки». – Краков, 2013. С 41-46.
8. Калинин В.А. Великий сталинский путь – трансполярная железная дорога//
Сборник научных трудов. – Пенза, 2013. С. 65-74.
9. Калинин В.А. Трансполярная железная дорога: создание новой реальности и
судьба строительства// Региональные социогуманитарные исследования.
История и современность. Материалы III международной практической
конференции. – Прага, 2013. С. 51-57.
Публикации в других изданиях
10. Гриценко В.Н. Калинин В.А. Женское лицо ГУЛАГа. Как на «Мертвой
дороге» увеличивалось население СССР // Новая газета. № 22, 25.08. 2009 г.
11. Калинин В.А. ««501»-я»// Литературный и краеведческий журнал «Врата
Сибири». - Тюмень. №1. 2015 г.
 49

Глава 1. Эволюция воспитательного процесса в отечественной

пенитенциарной системе, условия его организации
в лагерях ГУЛАГа

1.1. Преемственность и эволюция воспитательного процесса в

российской пенитенциарной системе
Одна из характерных особенностей российских пенитенциарных
учреждений – использование труда заключённых, а также стремление
государственной власти на определённом этапе развития карательной системы
решать задачи по нравственному перевоспитанию осуждённых. Эта глубокая,
имеющая правовые основания и этическое обоснование традиция берет начало
в эпоху петровских реформ.
Как отмечает российский исследователь пенитенциарной системы М. Г.
Детков, практика лишения свободы, связанная с использованием труда
заключённых, возникла не после 1917 года, а гораздо раньше, массово уже в 18
веке. «Нуждаясь в огромном количестве рабочих рук для осуществления
планов преобразования России, правительство использует преступника
в качестве даровой рабочей силы, не требующей государственных затрат,
а, напротив, представляющей широкие возможности для извлечения
максимальной выгоды. – Утверждает учёный-правовед М. Г. Детков. –
Заключённые используются на гребных судах (галерах), на строительстве
крепостей, гаваней, в рудниках и на добыче соли»51.
В дальнейшем власти продолжали расширять масштабы применения
51 Детков М. Г. Исполнение наказания в дореволюционной России. М., 1990. С. 14.
 50

принудительного труда, как в европейской части России, так и в Западной и

Восточной Сибири.
Для более эффективной эксплуатации заключённых царское
правительство приняло ряд нормативных актов, квинтэссенцией которых стал
Закон от 6-го января 1886 г., вводивший обязательные работы практически для
всех категорий преступников. Согласно Общей тюремной инструкции, труд
должен был служить, во-первых, средством "отвлечения арестантов от праздно-
сти"; во-вторых, для овладения навыками и привычкой к производительному
труду; в-третьих, для обучения различным ремёслам; в-четвертых, для своей
материальной поддержки52.
Труд каторжан активно применялся на строительстве Сибирской
железной дороги (Транссиба), что было вызвано стремлением государства
снизить финансовые затраты. Руководство Главного тюремного управления
утверждало, что «единственной местной силой, которой можно
воспользоваться для удешевления и ускорения постройки дороги, является труд
арестантов»53.
Чтобы стимулировать труд каторжников на строительстве Транссиба,
правительство ввело для них существенные льготы: срок каторги сокращался
на треть, после чего они переводились в разряд поселенцев. Получив статус
поселенцев, они через пять лет имели право вернуться на родину. Кроме этого,
на время работ с них снимались оковы. В то же время льготы и поощрения
сочетались с ужесточённой системой наказаний: даже за малозначительные
проступки увеличивался срок нахождения в отряде "испытуемых",
применялись телесные наказания и повторное наложение оков54.
Несомненно, что арестанты тюрем и острогов, каторжане и ссыльные
внесли достаточно значительный вклад в строительство Транссибирской

52 Общая тюремная инструкция. СПб.: «Юридический вестник», 1916, кн. XV (III). С. 172.

53 Цит. по: Бортникова О. Н. Дисс. доктора. ист. наук // Возникновение и развитие
пенитенциарной системы в Западной Сибири (1801– 1917 гг.). РГИА. Ф.1273. Оп.2. Д.261.
Л.9.
54 Тюремный вестник. СПб., 1895. № 6. С. 1120.
 51

железной дороги, что зафиксировано не только историческими источниками, но

и, к примеру, национальным фольклором. Одним из инициаторов привлечения
к строительству дороги арестантов стал приамурский генерал – губернатор,
генерал-лейтенант А. Корф, что отмечено многими исследователями. Вот как
об этом рассказывается в журнале «Инженер»: «Пароход добровольного флота
"Орел" привез 18 апреля во Владивосток инженеров-строителей будущей
Сибирской железной дороги. 19 апреля пришел пароход "Петербург". Он
доставил один вагон различных железнодорожных грузов, несколько
инженеров-путейцев и 600 ссыльнокаторжан. О привлечении последних к
сооружению магистрали состоялось специальное решение Комитета
министров, утвержденное 24 февраля 1891 г. Приамурскому генерал-
губернатору было разрешено привлечь для сооружения железной дороги 600
ссыльнокаторжан, направляемых через Владивосток на Сахалин. Он мог также
в качестве поощрения усердия в труде и безукоризненное поведение сократить
срок наказания, засчитывая время работы на железной дороге из расчета год за
полтора»55.
Наряду с трудовым использованием заключённых другим методом
исправления власть считала духовно-нравственное воспитание преступников и
прилагала для этого значительные усилия. Основная роль в духовно-
нравственном воспитании осуждённых отводилась церкви.
«Более других в тюрьмах настоящего времени, – писал один из видных
исследователей дореволюционной пенитенциарной государственной политики
И. Я. Фойницкий, – успело пустить корни образование религиозное; с этой
целью при всех местах заключения заботятся о наличии тюремного
священника, и посещение церкви рассматривается как непременная
обязанность арестантов...»56.
В XIX в. в Российской империи сложилась система использования

55 Сенин А. А. Журнал «Инженер» № 9, 2001 г. http://www.transsib.ru/Article/article-

engin01.htm [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://memo.ru/history/nkvd/gulag/
56 Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. СПб.: Тип. М-ва пут.
сообщ. (А. Бенке), 1889. С. 373.
 52

авторитета и организационных возможностей церкви, подкреплённой

государственной поддержкой, для целенаправленного нравственного,
идеологического воздействия на заключённых.
Задачи и цели нравственно-религиозного воздействия на заключённых
определялись Общей тюремной инструкцией 1815 г. Согласно ст. 244
указанной инструкции, «духовно-нравственное воздействие на арестантов
имеет своим назначением внушение им правильных понятий о религии и об
общих гражданских обязанностях, требующих преданности Престолу и
Отечеству и почитания соответствующим законам и властям»57.
В отчёте Казанского попечительного совета о тюрьмах за 1889 г.
отмечалось: «Меры к исправлению нравственности арестантов состояли в
посещении заключёнными православного исповедания тюремных церквей, или
особо устроенных для молитвословия часовен, в обучении арестантов грамоте,
в занятии грамотных арестантов чтением назидательных и полезных книг, и в
преподавании заключённым изустных поучений местными священниками»58.
Закон Российской империи «Об упорядочении управления тюрьмами» от
15 июня 1887 г. вводит норму, в соответствии с которой священники, дьяконы
и псаломщики, состоящие при учреждениях заключения, относятся к аппарату
управления мест лишения свободы, то есть считаются официальными
должностными лицами, в обязанности которых вменяется идеологическое
воздействие на арестантов. За свой труд священники получали жалование из
средств тюремного комитета, а по должностному окладу, в зависимости от
категории места заключения, могли приравниваться к смотрителю (начальнику)
тюрьмы. Так, при открытии Тобольских каторжных тюрем № 1 и № 2 оклады
смотрителей составляли 600 и 500 рублей в год, а тюремных священников – 600
и 300 рублей59.

57 Общая тюремная инструкция. СПб.: «Юридический вестник», 1916, кн. XV (III). С. 181.

58 О нарушении порядка в тюрьмах и в исправительных арестантских отделениях. СПб.:
Труды пенитенциарной комиссии С.-Петербургского юридического общества, 1890. С. 21.
59 Детков М. Г. Исполнение наказания в дореволюционной России. М.:  ВНИИ МВД СССР,
1990. С.146.
 53

Как отмечают исследователи, деятельность священников облегчала

участь арестантов, вносила в их жизнь определённые нравственные ориентиры,
потеря которых привела их к тюремному заключению. Однако возможности
для исправления преступников, которые открывались в ходе деятельности
церковнослужителей, не реализовались властями в полном объеме60.
Тем не менее, система церковного нравственного воспитания и
исправления преступников была создана, финансировалась и
совершенствовалась вплоть до событий февраля 1917 г.
История создания советской исправительной системы началась в декабре
1917 г. с момента организации в составе наркомата юстиции РСФСР Отдела
тюремного управления. Классовый подход в вопросах уголовного
преследования, установка на скорейшее устранение основных причин
преступности (таковыми считались частная собственность и профессиональный
аппарат принуждения государства), стали краеугольным камнем в фундаменте
новых правоотношений в советском государстве. Заместитель наркома
юстиции РСФСР М. Ю. Козловский в статье «Пролетарская революция и
уголовное право» утверждал, что «для марксиста всякое преступление –
продукт непримиримости классовых антагонизмов… Эксплуатация масс
создаёт нищету, невежество, одичание, пороки… Они исчезнут лишь в более
поздней фазе коммунистического строя, оставаясь при переходе к коммунизму
в качестве рудиментального остатка от прошлого»61.
Одним из первых системообразующих актов, регулирующих формы и
методы осуществления новой исправительной политики, стала Временная
инструкция НКЮ РСФСР «О лишении свободы, как мере наказания, и о
порядке отбывания такового», принятая 23 июля 1918 г.62.

60 Религиозно-нравственное воспитание заключённых: Мат VI обл. н-п. конф. «Общество,

школа, педагог». Тобольск, 1997; Горбунов В. А. Становление и развитие системы
исправления и нравственного перевоспитания арестантов в тюрьмах Казанской губернии в
XVIII–XIX вв. Казань: ЗАО «Новое знание», 2002.
61 Козловский М. Ю. Пролетарская революция и уголовное право // Пролетарская
революция и право. 1918. № 1. С. 9.
62 Цит. по: Кутепов С. В. Правовые основы деятельности исправительно-трудовых колоний в
 54

В мае 1919 г. постановлением ВЦИК было объявлено о создании «лагерей

принудительных работ». Для управления всеми лагерями республики при
НКВД РСФСР организуется отдел принудительных работ, осенью 1919 г.
преобразованный в Главное управление принудительных работ63.
Первая попытка формализовать методы воспитательной работы,
наполнить новым содержанием эту деятельность в местах заключения
встречается в Уставе земледельческих колоний, утверждённом 12. 08. 1919 г.
Народным комиссариатом юстиции. В Уставе назывались основные задачи
пенитенциарной системы по отношению к преступникам и методы работы с
осуждёнными. Среди главных задач Устав объявлял исправление и
перевоспитание преступников (в первую очередь молодых и впервые
оступившихся), а также постулировал благотворную роль труда в процессе
преодоления противоправных наклонностей заключённых64.
Таким образом, в основу системы исправления и воспитания
преступников изначально, с момента создания советского государства,
закладывалось понятие общественно-полезного труда, который объявлялся
обязательным делом каждого гражданина. Законодательно этот тезис
закреплялся декретом Совета народных комиссаров от 5 февраля 1920 г. «О
всеобщей трудовой повинности»65.
В 1920-е гг. происходило обобщение первого опыта реализации советской
исправительно-трудовой политики. На государственном уровне и в среде
правоведов развернулась дискуссия о том, как поступать с преступниками в
новом обществе, стоит ли их исправлять, воспитывать и т.д.
Первый прокурор РСФСР, нарком юстиции и теоретик советского
уголовно-исправительного права Д. Курский, настаивал на приоритете методов

период 1940–50-х годов. М., 1999. С. 4.

63 Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. 1919. №
65. С. 710.
64 Цит. по: Кутепов С. В. Правовые основы деятельности исправительно-трудовых колоний в
период 1940–50-х годов. М., 1999. С. 4.
65 Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. 1920. №
8.
 55

воспитательного характера, оппонируя сторонникам применения карательных

мер. «Преступник – человек, который опасен в данное время, которого нужно
изолировать или попытаться исправить, но которому ни в коем случае, не
нужно мстить»66.
Известный советский теоретик права С. Файнблит при обсуждении
проекта первого УК РСФСР настаивал на том, что врагов нужно «карать, а не
исправлять»67.
Н. В. Крыленко, будучи наркомом юстиции РСФСР, считал, что в борьбе
с преступностью необходимо использовать более гибкие методы: «даже в
отношении классово чуждых и паразитических элементов задача
исправительно-трудовой политики сводится не к одному только подавлению,
но и к приучению их к труду, к усвоению ими полезных трудовых навыков и
перевоспитанию их этим путём для того, чтобы по освобождению они могли бы
принять участие в общей работе. Целевой установкой работы исправительно-
трудовых учреждений является организация трудового перевоспитания всей
массы, лишённой свободы»68.
В целом, в 1920–1925-х гг. в советской правовой литературе
превалировало мнение о том, что в условиях построения социалистического
общества основная часть правонарушений совершается «по несознательности»,
считалось, что новая жизнь в государстве рабочих и крестьян постепенно
искоренит условия, способствующие совершению общественно опасных
деяний69.
Наряду с трудом в качестве основополагающего принципа исправления
преступника в 1920-е гг. в отношении лагерного хозяйства существовало
представление о нём, как о системе, которая должна обеспечивать свою
жизнедеятельность за счёт усилий самих заключённых, без государственного

66 Курский Д. И. Выступление на сессии ВЦИК в мае 1922 г. Цит. по: Ширвинд В. Г. К

сорокалетию исправительно-трудовой политики советского государства. М., 1957. С. 16.
67 Еженедельник советской юстиции. 1923. № 4. C. 918.
68 Материалы VII совещания работников советской юстиции. М., 1932. С. 25.
69 Упоров И. В. Пенитенциарная политика России в XVIII–XX вв. СПб., 2004. С. 383.
 56

финансирования. Новый принцип управления лагерной системой впервые был

озвучен на 5-м Всероссийском съезде заведующих отделами Главного
управления принудительных работ Народного комиссариата юстиции РСФСР.
В резолюции съезда говорилось: «Хорошо проведённая пенитенциарная
система должна быть направлена на то, чтобы избавить общество от бремени
расходов на содержание преступников и возложить эту заботу на них самих». С
1 января 1922 г. лагеря снимались с государственного денежного обеспечения и
переводились на самоокупаемость70.
Принятый в 1924 г. Исправительно-трудовой кодекс РСФСР (ИТК
РСФСР) в качестве основной задачи для мест заключения провозгласил
целенаправленную деятельность по приспособлению преступника к честной
трудовой жизни и определил генеральную линию в развитии пенитенциарной
системы в виде перехода от тюрем к воспитательным учреждениям путём
развития исправительно-трудовых колоний. В ИТК РСФСР закреплялись
воспитательные задачи и идея исправления заключённых. Большой раздел ИТК
РСФСР (Отдел III, Глава III) был посвящён «культурно-просветительной работе
среди заключённых». В проведении исправительно-трудовой политики Кодекс
отстаивал классовый подход к различным категориям заключённых в
зависимости от их социального происхождения71.
Кодекс предоставлял администрации исправительных учреждений
широкие возможности по организации системы самоуправления заключённых.
В том числе и в области воспитательной работы. В частности, разрешалось
создание выборных (из числа заключённых) культурно-просветительных
комиссий, руководство которыми кодекс возлагал на представителей
администрации – заведующего учебно-воспитательной частью или специально
назначаемого лица.

70 Цит. по: Ширвинд В. Г. К сорокалетию исправительно-трудовой политики советского

государства. М., 1957. С. 56.
71Детков М. Г. Содержание карательной политики советского государства и её реализация
при исполнении уголовного наказания в виде лишения свободы в 1930–50-е годы.
Домодедово, 1992. С. 116.
 57

Принятые в этот исторический период нормативно-правовые акты

ориентировали администрацию исправительных учреждений на приобщение к
активной культурно-просветительской работе максимального количества
осуждённых.
В 1920- гг., культурно-воспитательный процесс, как один из элементов
системы исправления преступников трактовался сугубо с классовых позиций.
На теоретическом уровне обосновывалось избирательное отношение, как к
категориям осуждённых, так и к тем формам и методам, которые могли быть
использованы в процессе перевоспитания заключённых72.
В целом, в этот период в трудах учёных и государственных деятелей
делается вывод о необходимости реализации классового подхода по
отношению к преступникам при назначении наказания и применении
карательных санкций, подчёркивается созидательный характер и общественная
полезность физического труда, его положительное влияние на личность
осуждённого в процессе перевоспитания73.
Исправление преступников увязывается не только с необходимостью
культурно-воспитательного воздействия на осуждённых, но и с обязательным
привлечением осуждённых к общественно-полезному труду, играющему роль
универсального «лечебного средства» в процессе их перевоспитания74.
Впервые вопрос о целенаправленной работе по перевоспитанию
заключённых в условиях лишения свободы в Советской России был поднят в
связи с созданием Соловецкого лагеря особого назначения. В первом же номере
журнала «СЛОН» была опубликована статья под названием «Воспитательно-
трудовые задачи в местах заключения». В статье обозначался новый подход в
реализации идей о возможности воздействия на личность преступника:
«Исправительно-трудовая политика Республики заключается в исправлении
72Авербах И. Л. От исправления к труду. М., 1936; Кербер Е. Как Советская Россия борется с
преступностью. М., 1933. Утевский Б.С. Как советская власть исправляет преступников. М.,
1930. и др.
73Данишевский К. X. Революционные военные трибуналы. M., 1920; Герцензон А. А. Борьба
с преступностью в РСФСР. М., 1928. 
74 От тюрем к воспитательным учреждениям / Под редакцией Вышинского А. Я. М., 1934.
 58

заключённых путём привлечения их к участию в организованном

производительном труде»75.
И хотя отдельного подразделения по культурно-воспитательной работе с
контингентом заключённых в СЛОНе, судя по имеющимся документам,
создано не было, но администрация лагеря прилагала определённые усилия, для
того чтобы деятельность по перевоспитанию преступников осуществлялась не
только в процессе физического труда. В лагере работала библиотека,
функционировал самодеятельный театр, проводились спортивные
соревнования. Результаты работы в этом направлении обобщались, а
положительный опыт распространялся путем публикаций в специальной
литературе. В Соловецком лагере издавался журнал «СЛОН», газета «Новая
жизнь», где выходили соответствующие статьи76.
В 1926 г. НКЮ РСФСР утвердил «Инструкцию камерных и коридорных
культурников в местах заключения РСФСР». Камерные культурники
избирались заключёнными из расчёта один на 15 осуждённых, находящихся в
камере, коридорные – заключёнными всех камер каждого этажа по одному на
коридор. В круг обязанностей культурников входило получение и
распространение газет и журналов, вовлечение осуждённых в подготовку
спектаклей, концертов и т.д.77.
В «Положении об исправительно-трудовых лагерях» 1930 г. впервые в
качестве средства идеологического воздействия на заключённых речь идёт о
«культурно-воспитательной работе». Культурно-воспитательная работа,
согласно «Положению…», соответствует классовому характеру всей
исправительно-трудовой системы, она ориентирована в основном на запросы
осуждённых из числа рабочих и крестьян и предусматривает клубную,
театральную, научно-просветительскую деятельность, организуемую на основе
самодеятельности заключённых. «Положение…» обязывало всех неграмотных

75 ГА РФ. Ф. 9401, Оп. 1. Д. 121. Подборка журнала «СЛОН». 1924. Книга 1.

76 Лихачёв Д. С. Книга беспокойств. М.: Новости, 1991. С. 201.
77 Зубков А. И. Уголовно-исполнительное право России. М., 1997. С. 196.
 59

заключённых в возрасте до 50 лет посещать в свободное время культурно-

просветительные учреждения. Культурно-воспитательная работа возлагалась на
культурно-воспитательную часть (КВЧ) лагеря78.
Согласно «Временному положению о местах лишения свободы Главного
управления исправительно-трудовых учреждений НКЮ», утверждённому
приказом Народного комиссара юстиции от 31 мая 1931 г., законодательно
закрепляется термин «политико-воспитательная работа с заключёнными»79.
Очередным этапом в развитии исправительно-трудовой политики
государства стало принятие 1 августа 1933 г. Исправительно-трудового кодекса
РСФСР. Провозглашая текущий исторический момент периодом обострения
классовой борьбы, Кодекс главной задачей объявлял обеспечение защиты
диктатуры пролетариата от посягательств свергнутых классов и нарушений
социалистической законности со стороны деклассированных и неустойчивых
элементов.
В Кодексе 1933 г. назывались следующие цели исправительно-трудовой
политики: а) создание для осуждённых таких условий, которые бы
препятствовали им совершать действия, наносящие ущерб социалистическому
строительству; б) перевоспитание и приспособление осуждённых к условиям
трудового общежития и на принципах общеполезности их труда, организации
его на началах постепенного перехода от принудительного к добровольному на
основе социалистического соревнования и ударничества.
В этот период принимает стандартный вид и структура исправительно-
трудового лагеря. В соответствии с «Типовыми штатами для исправительно-
трудовых лагерей ОГПУ» от 10 ноября 1933 г. в управление ИТЛ входили
следующие отделы: общеадминистративный, учётно-распределительный,
третий (оперативно-чекистский), культурно-воспитательный, санитарный,

78 Положение об исправительно-трудовых лагерях и колониях (1930 г.) // ГУЛАГ: Главное

управление лагерей. М., 1918–1960. С. 66.
79 Детков М. Г. Содержание карательной политики советского государства и её реализация
при исполнении уголовного наказания в виде лишения свободы в 1930-50-е годы.
Домодедово, 1992. С. 116.
 60

финансовый, контрольно-плановый, производственно-технический, отдел

снабжения80.
На этом этапе развития советской пенитенциарной системы
администрация лагерей получила значительную самостоятельность в вопросе
трудового использования контингента заключённых, в выборе форм и методов
воспитательной работы с лагерниками. «На первоначальном этапе развития
ИТЛ их начальникам было предоставлено право самостоятельно издавать
нормативные акты, в широких пределах регулировавших порядок и условия
отбывания наказания в местах заключения», – отмечает исследователь
советской пенитенциарной системы С.И. Кузьмин81.
Постановлением ЦИК и СНК СССР от 27 октября 1934 г. прекратили
свою деятельность ГУИТК НКЮ (Главные управления исправительно-
трудовых колоний Народных комиссариатов юстиции) союзных республик. Все
исправительные учреждения передавались в состав общесоюзного главка
народного комиссариата внутренних дел - Главного управления лагерей НКВД
СССР (ГУЛАГ НКВД).
В 1930-х гг. происходит обобщение теоретических подходов по вопросам
исправительно-воспитательного воздействия на личность преступника,
анализируется практика реальной деятельности лагерей и трудового
использования преступников. Повсеместное включение заключённых в
производственный процесс признается положительным моментом в
деятельности мест заключения.
Пик интереса исследователей и правоведов к теме перевоспитания
преступников в условиях советской действительности приходится на конец
1920-х – начало 1930 -х гг. Тогда же были сформулированы и обоснованы
положения о необходимости совершенствования человеческой личности на
основе новой социалистической морали. При этом онтологическим

80 Кокурин А. И., Петров Н. В. ГУЛАГ: структура и кадры // Свободная мысль 1998. № 8. С.

125.
81 Кузьмин С. И. ИТУ: История и современность // Человек: преступление и наказание. М.,
1995. № 11. С. 53.
 61

проявлением осознанной готовности человека к самосовершенствованию

объявлялся процесс общественно-полезного труда.
Во второй половине 1930-х – в 1940-е гг. количество научно-
исследовательских публикаций, напрямую посвящённых теме перевоспитания
преступников, педагогической и культурно-воспитательной работы в местах
лишения свободы, снижается. На длительный период из общедоступной
литературы практически исчезает и само упоминание об этом направлении
деятельности органов НКВД. Регламентирующая, отчётная, контрольная
документация, официальная переписка, как и научные работы по тематике
ГУЛАГа и культурно-воспитательной работы в лагерях, по большей части
засекречиваются и постепенно накапливаются на специальном хранении в
центральных, ведомственных и региональных архивах.
В то же время полностью тема культурно-воспитательной работы в
советских исправительных учреждениях из исследовательского контекста не
исчезает. Именно на этот период приходится расцвет исследовательской и
просветительской деятельности выдающегося советского педагога А. С.
Макаренко, который, разрабатывал тему перевоспитания несовершеннолетних
преступников, содержащихся в специальных воспитательно-трудовых
учреждениях82.
Теоретическое наследие А. С. Макаренко и его практический опыт по
использованию в детской колонии «труда как воспитательного средства»,
несомненно, учитывался и в процессе обоснования, внедрения и применения
методов культурно-воспитательной работы в лагерях и колониях ГУЛАГа.
Новые приоритеты в области исправительно-трудовой политики, между
тем, формулируются и на самом высоком государственном уровне.
Председатель Совета народных комиссаров СССР В. М. Молотов в докладе на
VI съезде Советов СССР в марте 1931 г. говорил: «… мы никогда не думали
скрывать того факта, что труд заключённых, здоровых, способных к труду, у
нас применяется на некоторых коммунальных и дорожных работах. Мы делали
82 Макаренко А. С. Избранные сочинения. М. 1938.
 62

это раньше, делаем теперь и будем делать впредь. Это выгодно для общества.
Это полезно для преступников, ибо приучает их к труду и делает их полезными
членами общества»83.
Принятые в этот период нормативно-правовые акты реализуются в
практике работы ряда учреждений ОГПУ–НКВД, и в первую очередь в лагерях
на строительстве Беломорско-Балтийского канала и в Дмитровском
исправительно-трудовом лагере (строительство канала Москва–Волга). Одним
из главных направлений работы администрации этих исправительно-трудовых
учреждений, наряду с организацией производственного процесса, становится
перевоспитание заключённых по стандартам исторического периода,
понимаемого как эпоха перехода от классового общества к коммунизму, в
рамках так называемой «перековки».
Строительство Беломорско-Балтийского канала (ББК) в 1931–1933 гг.
считается первым проектом по организации лагерно-производственного
комплекса. Во время строительства ББК задействовали свыше 100 тыс. чел.,
большинство из которых были заключёнными Беломорско-Балтийского лагеря
(БелБалтЛага, ББЛага)84.
БелБалтЛаг стал полигоном по испытанию на практике форм и методов
целенаправленной работы по трудовому перевоспитанию заключённых.
Руководил деятельностью по перевоспитанию заключённых (в
официальных документах строительства их называли каналармейцами)
культурно-воспитательный отдел ББЛага, штатный состав которого составлял
129 человек85.
В состав КВО входили 14 культурно-воспитательных частей (по числу
отделений ББЛага), Центральный штаб по соревнованию и ударничеству,
газета «Перековка», в которой насчитывалось 3750 лагкоров – лагерных

83 РГА СПИ Ф. 82. Оп. 3. Д. 237. Л. 35.

84 Система исправительно-трудовых лагерей в СССР / Составитель М. Б. Смирнов. М., 1998
[Электронный ресурс]. Режим доступа: http://memo.ru/history/nkvd/gulag/
85 ГУЛАГ в Карелии 1930–1941 гг. Петрозаводск, 1992. С 87.
 63

корреспондентов86. В лагере также действовали: музей Беломорско-

Балтийского канала, центральная мастерская художников, общелагерная
радиогазета, театр, духовой и симфонический оркестры. Организация
культурно-воспитательной работы в лагерях предполагала и соответствующее
обеспечение – кадровое, материально-техническое, методическое87.
Основными формами работы культурно-воспитательного отдела ББЛага
считались: организация производственного соревнования, которое включало в
себя регулярное подведение итогов выполнения плана, поощрение ударников и
передовиков производства, проведение вселагерных слётов ударников,
поощрение изобретательства и рационализаторства; культурно-
просветительская деятельность – издание газет и журналов, привлечение к
работе лагерных корреспондентов, писателей и поэтов, выпуск стенгазет,
организация концертов и театральных постановок, работа агитбригад, создание
наглядной агитации, организация работы библиотек, борьба с
неграмотностью88.
«Перековка» заключённых должна была осуществляться в процессе
напряжённого физического труда, направленного на достижение главных целей
строительства. Руководитель строительства Беломоро-Балтийского канала С.
Фирин по этому поводу утверждал: «Мы исправляем нарушителей советских
законов при помощи самого благородного инструмента в нашей стране, при
помощи самого почётного оружия – труда, который по советской конституции
является обязанностью каждого из нас. И вот под облагораживающим
влиянием этого общественно полезного труда мы превращаем бывших воров,
которые презирали труд и считали его ненавистным занятием, превращаем
паразитов, кулаков и собственников, которые привыкли выезжать на чужой
спине, в полезных и истинных тружеников»89.

86 Чухин И. И. «Каналоармейцы». Петрозаводск, 1990. С. 179.

87 Гнетнев К. В. Канал. Беломорско-Балтийский канал, 1933–2003. Петрозаводск:
ПетроПресс, 2003. С. 57.
88 Чухин И. И. «Каналоармейцы». Петрозаводск, 1990. С. 125.
89 Фирин С.Г. Итоги Беломорстроя: доклад на президиуме Комакадемии. М., 1934. С. 40.
 64

Одной из особенностей культурно-воспитательной работы в Белбалтлаге

стало подключение к «перековке» каналоармейцев всего пропагандистского
потенциала советского государства. О напряжённом, но созидательном труде
каналоармейцев подробно рассказывалось не только в ведомственных изданиях
(«Перековка»), достижения строительства и процесс перевоспитания
осуждённых широко освещались в местных и региональных журналах и
газетах90.
Кульминацией масштабной идеологической компании стала поездка
советских писателей во главе с М. Горьким по построенному каналу. Одна из
самых увлекательных для читателя в этой книге глава, которая так и называется
«История одной перековки», рассказывает о перевоспитании матерого вора и
грабителя Абрама Роттерберга. Автор многостраничного очерка,
живописующего перерождение в труде преступника – М. Зощенко91.
Трудовой процесс в ББЛАГе был напрямую связан с задачами по
культурно-воспитательной работе с заключёнными. В частности, участие в
культурно-воспитательной работе становилось необходимым условием
получения различных льгот, предусмотренных за перевыполнение норм
выработки. Например, предлагалось применять зачёты рабочих дней только к
заключённым ББЛАГа, выполнившим и перевыполнившим плановые задания
или нормы выработки, а также «принимавшим участие в культурно-
просветительной и общественной работе»92.
На Беломорканале пропагандировался культ ударничества,
производственного лидерства. Перед КВО–КВЧ ставилась задача средствами
пропаганды, путём предоставления возможностей для творческого развития

90 О перевоспитании преступников // За социалистическую законность. 1932. № 4. С. 24–27.;

Крэн Н.А. Соединение морей: [о экон. роли канала и перековке строителей канала] // Карело-
Мурманский край. 1932. № 7/8. С. 7–14.; Бабиев М.С. Перековка: [ударничество на канале] //
Карело-Мурманский край. 1933. № 5/6. С. 2.
91 Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства 1931–1934 гг. Под
редакцией М. Горького, Л. Авербаха, С. Фирина. М.: ОГИЗ. Государственное издательство
«История фабрик и заводов», 1934.
92 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 30. Лл. 89–90.
 65

заключённых обеспечивать рост производственных показателей и

одновременно добиваться «перековки» задействованных в процессе
строительства преступников. Лагерные художники рисовали портреты
победителей трудового соревнования, во время «штурмов» на ударных
участках трассы канала организовывались многочасовые концерты духовой
музыки.
В свою очередь, отстающие в работе (филоны) беспощадно
критиковались, в газетах печатались материалы заключённых, в которых
говорилось о бригадирах и руководителях более высокого ранга, которые
тормозят производственный процесс. Приказом начальника Беломорстроя,
предписывалось всем руководителям отвечать на газетную критику в течение
трёх суток93.
Организации «перековки» заключённых в БелБалтЛаге, наряду с
производственным процессом, действительно, уделялось максимум внимания.
Руководство строительства постоянно акцентировало роль КВО–КВЧ в
донесении до сознания каждого «строителя канала» преференций и льгот,
положенных ударникам, особо обращая внимание на выполнение своих
обещаний, сделанных в начале и в ходе строительства. «Довести до самого
широкого сведения всего населения лагеря. Аппарату КВО и КВЧ на местах
провести соответствующую разъяснительную работу», – такая формулировка
встречается практически в каждом приказе начальника Беломорстроя Л.
Когана94.
По словам исследователя истории строительства Беломорканала К.
Гнетина, Беломорско-Балтийский канал – это пример хорошей организации
труда большого количества людей, продуманной и адаптированной к
контингенту заключённых программы идеологического воздействия: «Это
особая система работы с людьми, направленная не только на формирование

93 Чаженгина В. Н. Беломорканал: стройка века и его трагедия [Электронный ресурс]. –

Режим доступа: http://gazeta-licey.ru/public/lyceumconversation/5727-belomorkanal-strojka-veka-
i-ego-tragediya
94 ГА РФ. Ф. Р-7952. Оп. 7. Д. 25. Л. 17.
 66

внешней среды, но и такой атмосферы внутри коллектива, которая позволяла

добиться высокопроизводительного и качественного труда. Этому было
подчинено всё на строительстве… подавляющее количество работников
верили, что они действительно работают на стройке века, что после завершения
строительства у них будет другая жизнь»95.
Преемственность форм и содержания культурно-воспитательной работы
КВО–КВЧ БелБалтЛАГа прослеживается при осуществлении следующего
крупного лагерно-производственного проекта – строительства канала Москва–
Волга. Администрация Беломорстроя становится аппаратом управления
Дмитровского исправительно-трудового лагеря (ДмитЛАГа).
Именно в рамках ДмитЛАГа работа по «перековке» достигает своей
кульминации, как по масштабам развёртывания, так и по интенсивности
культурно-воспитательного воздействия на заключённых. Эффективность
проводимой в Дмитровском лагере воспитательной работы подчёркивалась
на государственном уровне, в качестве положительного примера для всей
пенитенциарной системы в целом. «Дмитровский лагерь, строящий
величайший канал Москва–Волга, даёт неисчерпаемое богатство фактов,
иллюстрирующих процесс перевоспитания уголовных и т. п. элементов,
составляющих население этих лагерей, – процесс, происходящий ежедневно и
ежечасно в огне высокого творческого энтузиазма, сжигающего старые пороки
и недостатки, очищающего людей… и закаляющего их к новой, радостной и
счастливой жизни», – утверждал заместитель прокурора СССР
А. Вышинский96.
Руководство ДмитЛАГа продолжало развивать традиции Беломорстроя,
считая тяжёлый физический труд и культурно-просветительскую работу
основами процесса перевоспитания преступников. В приказе по Дмитровскому

95 Чаженгина В.Н. Беломорканал: стройка века и его трагедия [Электронный ресурс]. –

Режим доступа: http://gazeta-licey.ru/public/lyceumconversation/5727-belomorkanal-strojka-veka-
i-ego-tragediya
96 Вышинский А.Я. Предисловие к книге И.Л. Авербаха “От преступления к труду”. М.:
ОГИЗ, 1936. С. 9..
 67

ИТЛ ОГПУ от 25 ноября 1933 г. № 100 говорится: «Увязка трудовых процессов

лагерника с задачами исправительно-трудовой политики лагеря,
с необходимостью перековать сознание людей и подготовить лагерника
к вступлению в трудовую семью создающегося социалистического общества
требует от лагерной общественности, от лучшей и сознательной части
населения огромной просветительной работы, требует полной круговой поруки
в борьбе за перевоспитание социально-близкого состава лагерников, в борьбе с
проявлениями влияния антисоветских настроений, сказывающихся в рвачестве,
лодырничестве, отказах от работы, прогулах, неисполнении в точности заданий,
нарушениях лагерной дисциплины»97.
Основной задачей культурно-воспитательного отдела и культурно-
воспитательных частей Дмитлага считалось обеспечение производственного
процесса. Главным стимулом для каналармейцев стали зачёты рабочих дней и
досрочное освобождение. 20 декабря 1935 г. приказом НКВД № 389 «В целях
развития стахановского движения в Дмитровском лагере НКВД на
строительстве канала Москва–Волга» объявлялось о поощрении заключённых,
применяющих стахановские методы работы и систематически превышающих
установленные нормы выработки при хорошем качестве выполняемых работ.
«Заключённым-стахановцам, работающим на основных работах по сооружению
канала, зачёт рабочих дней производить согласно утверждённого «Временного
положения о зачёте рабочих дней» – за 1 день работы засчитывать 2 дня срока
или 90 дней за квартал. Объявить заключённым Дмитровского лагеря НКВД,
работающим на основных работах строительства канала (земляные, бетонные,
гравийные, лесозаготовки и т. п.), что если они, начиная с настоящего момента
и до конца строительства, будут работать по-стахановски, то они будут по
окончании строительства представлены к досрочному освобождению»98.
Культурно-воспитательная работа в Дмитровском лагере по сравнению с
Беломорстроем выходит на новый качественный уровень. Расширяются

97 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 5. Л. 451.

98 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 5. Л. 474.
 68

масштабы деятельности КВО, появляются элементы индивидуального подхода

к заключённым. «В Дмитлаге выходило несколько десятков газет и журналов.
Печать, по мнению создателей идеи «перековки», в условиях лагеря
представляла собой одно из сильных орудий перевоспитания лагерников.
Самыми массовыми были газеты «Перековка» и «Москва–Волга». Их тираж
достигал тридцати и более тысяч. Для женской части лагерников издавалась
газета “Каналармейка”, для малограмотных – “Долой неграмотность”. Для
заключённых разных национальностей выходили газеты на четырёх
языках: татарском, тюркском, узбекском и казахском. Дмитлаг имел и свой
журнал – “На штурм трассы”. Газета “Перековка” издавала свою библиотечку.
Это были отдельные выпуски в виде книжечек, в которых публиковались
рассказы, стихотворения, очерки заключённых писателей и поэтов. Всего таких
выпусков было шестнадцать», – отмечает исследователь процессов лагерного
творчества Н. Рыжкова99.
Приказом по Дмитровскому исправительно-трудовому лагерю от 27
ноября 1933 г. № 434 начальникам отделов управления лагеря и начальникам
его отделений и отдельных лагпунктов вменялось в обязанность лично следить
за помещаемыми в лагерной газете "Перековка" заметками, вскрывающими
«всякого рода отрицательные явления», и в трёхдневный срок сообщать
начальнику лагеря Фирину «о принятых по существу заметки мерах»100.
Работа сотрудников лагерных печатных изданий оценивалась
руководством ИТЛ достаточно высоко. В приказе по Дмитлагу № 487 от 30
ноября 1934 г. в связи с 2-летней годовщиной газеты «Перековка»
подчёркивалось, что, начав с тиража в 3000 экземпляров, «Перековка» довела
его до 30 000 экземпляров, объединив вокруг себя около 5000 лагкоров,
авторский актив к «юбилею» награждался премиями и ценными подарками101.
Учитывая большую протяжённость района строительства,

99 Рыжкова Н.В. Музыка из ГУЛАГа // Нева. 2003. № 7. С. 41.

100 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 5. Л. 511.
101 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 5. Л. 481.
 69

запланированное возведение значительного количества монументальных

сооружений по берегам канала, одной из задач культурно-воспитательного
отдела Дмитлага стала функция по организации художественно-визуального
пространства. В феврале 1934 г. во всех районах строительства «Москва–
Волга» были организованы художественные мастерские со штатом от двух до
четырёх человек, а в штат КВО Дмитровского ИТЛ ввели должность
инструктора ИЗО. Главным художником лагеря стал, таким образом,
вольнонаёмный Г. С. Кун. При администрации Дмитлага работала бригада
художников из шести человек (четверо заключённых и два вольнонаёмных) 102. 
Наряду с привлечением к работе профессионалов КВО–КВЧ Дмитлага
развивали и самодеятельное художественное творчество103.
Приказом по Дмитлагу № 632 от 3 июля 1935 г. «в целях
художественного отображения строительства канала и перековки лагерников
в живописи, графике, рисунке и скульптуре самих каналоармейцев» была
организована вселагерная художественная выставка каналоармейского
искусства104. 
Создание и развитие музыкальных и театрально-драматических
творческих коллективов стало ещё одной важной задачей для КВО–КВЧ
Дмитлага. Так к концу 1934 г. по Дмитлагу насчитывалось 224 музыкальных и
хоровых кружка105.
Газета «Перековка» отмечала, что «концертно-эстрадная работа вообще
является наиболее гибкой формой массовой, художественно-политической
пропаганды, а в условиях наших лагерей, как и агитбригадная форма, легче
всего применима». Агитбригады, хоровые и музыкальные кружки лагерников
выступали на концертах, слётах ударников. Центральная агитбригада показала
на II слёте ударников Дмитлага оперетту “От Волги до Москвы” (композитор

102 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 5. Л. 483.

103 Рыжкова Н.В. Музыка из ГУЛАГа // Нева. 2003. № 7. С. 42.
104 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 5. Л. 483.
105 Рыжкова Н. В. Музыка из ГУЛАГа // Нева. 2003. № 7. С. 42.
 70

М. Черняк). «Прекрасный текст оперетты и музыка, специально написанные

т. Черняком, произвели на слушателей огромное впечатление», – сообщалось
в газете «Перековка»106.
Самодеятельные композиторы Дмитлага создали несколько десятков
музыкальных произведений. Лучшие из них приняли участие в конкурсе,
организованном культурно-воспитательным отделом лагеря. В приказе по
Дмитровскому ИТЛ № 370 от 12 июня 1936 г. подводились итоги вселагерного
конкурса по созданию каналоармейской музыки. В работе жюри принимали
участие ведущие советские композиторы: Дзержинский, Белый, Кабалевский,
Шехтер, Чемберджи, Старокадомский. Из 112 произведений было отобрано 20,
первую премию (500 руб.) присудили авторам музыки и стихов «Марша
бетонщиков» – заключённым Н. Е. Цедрику и В. П. Калентьеву, вторую (250
руб.) – заключённому Г. П. Шевченко за песню «Ветер» и заключённому Э. К.
Стручко за «Напев для балалайки», третью премию (150 руб.) – заключённому
П. П. Рогову за «Осень в Орудьево» и заключённому В. Саранче за «Мелодию
для баяна»107. 
Наряду с масштабным и всесторонним развитием культурно-
воспитательной работы, задачей которой считалась «перековка» сознания и
поведения заключённых, Дмитлагу принадлежало и первенство в области
прямых цензурных ограничений, накладываемых на информацию о лагерной
жизни. Введению цензуры послужила, во-первых, общая обстановка в стране,
которая характеризовалась ужесточением внутриполитического режима и
начавшимися репрессиями, а во-вторых, неверным, по мнению руководства
Дмитлага, освещением событий внутрилагерной жизни со стороны
журналистов региональных и общесоюзных изданий.
Так в приказе № 741 от 12 августа 1935 г. говорилось: «В ряде
центральных газет, наряду с информацией о строительстве канала «Москва–

106 Государственная российская библиотека – отдел хранения печатных изданий. Газета

«Перековка». 1934. № 69.
107 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 12. Л. 86.
 71

Волга», начали появляться заметки о жизни и работе Дмитровского

Исправительно-трудового лагеря НКВД. В этих заметках, составленных
приезжими корреспондентами внестроительных газет и основанных на
несерьёзной информации случайных людей, зачастую печатаются всякие
несуразности, которые не только не дают правильного освещения, но и прямо
искажают огромную работу исправительно-трудовых лагерей НКВД СССР.
В целях упорядочения этого вопроса и решительного пресечения
в дальнейшем неправильной информации советских читателей о жизни
исправительно-трудовых лагерей НКВД, приказываю: категорически запретить
допуск посторонних лиц на территорию лагеря; запретить сотрудникам
Дмитровского ИТЛ давать какие-либо сведения во внелагерные газеты и
журналы; все корреспонденции и статьи о жизни Дмитровского ИТЛ,
намечаемые к напечатанию во внелагерных газетах и журналах, должны быть
обязательно завизированы начальником ДИТЛ или его заместителями»108.
Таким образом, в ББЛаге и Дмитлаге были разработаны и опробованы
на практике основные формы культурно-воспитательной работы
с заключёнными, определилась и иерархия официально закреплённых за
сотрудниками КВО–КВЧ задач. На первом месте в «пирамиде» ценностей
утвердилась агитационно-массовая работа. Затем по степени важности
следовали: обеспечение производственного процесса в лагере, культурно-
просветительская работа, создание приемлемых бытовых условий для
заключённых и борьба с неграмотностью.
Текущая, ежедневная работа КВЧ обеспечивала всестороннюю
поддержку усилий администрации лагерей по организации производственного
процесса, по мобилизации и эффективному использованию труда заключённых.
Воспитание заключённых проводилось в рамках процесса «перековки».
Считалось, что на процесс совершенствования человека благотворно влияют,
прежде всего, тяжёлый физический труд, политическое просвещение и
108 ГА РФ. Ф. 9489. Оп. 2. Д. 12. Л. 34. Одним из заместителей начальника Дмитровского
ИТЛ был старший лейтенант госбезопасности В. Барабанов, в будущем начальник Северного
управления лагерей железнодорожного строительства - зам. начальника ГУЛЖДС.
 72

культурно-творческая деятельность самих заключённых.

Политика государства с середины 1930-х гг., идеологически
обоснованная как борьба социалистического государства с
контрреволюционными элементами в рамках общего обострения классовой
борьбы на этапе движения к коммунистическому обществу, заключалась
в подавлении любых форм социального протеста и требовала усиления
карательных функций в сфере регулирования исполнения наказаний.
Органы внутренних дел руководствовались тезисом главы советского
государства о том, что «репрессии в области социалистического строительства
являются необходимым элементом наступления»109.
Эпоха «великого перелома» внесла коренные изменения в стилистику и
методы осуществления исправительной политики советского государства.
Время 1936–1938 гг. действительно особое в истории нашей страны.
Рационально объяснить то, что происходило в этот период в высших эшелонах
власти, не могут уже несколько поколений исследователей. Нет однозначных
оценок и пенитенциарной политики этого периода. Как отмечают
исследователи советской исправительно-трудовой политики: «К середине 30-х
годов фактически прекратилось действие исправительно-трудовых кодексов,
регулирование исполнения наказания стало осуществляться ведомственными
нормативными актами. Все это сопровождалось отступлениями от
установленных принципов исправительно-трудовой политики, массовыми
нарушениями законности. Исправительная политика (развивающаяся в целом
на гуманистических началах, заложенных ещё в предыдущие годы) была
по существу отброшена, а главными направлениями были избраны классовый
подход и жесточайшая эксплуатация труда заключённых»110.
В этот период в НКВД принимается ряд ведомственных нормативных
актов, регулирующих содержание заключённых в местах лишения свободы.

109 Сталин И. В. Политический отчёт ЦК 16 съезду ВКП (б), Сталин И. В. Сочинения. Т.12.
М., 1952. С. 309.
110 Хребтов В. И. Цивилизованный ГУЛАГ. М., 2002. С. 42.
 73

В этих документах нашли своё законодательное закрепление особая роль

карательных органов и исправительных учреждений и ужесточение реальных
форм и методов работы с заключёнными.
«Временная инструкция о режиме содержания заключённых
в исправительно-трудовых лагерях НКВД СССР», принятая в 1939 г.,
«Инструкция о режиме содержания заключённых на пересыльных пунктах
ОИТК НКВД–УНКВД» и «Временная инструкция о режиме содержания
заключённых в исправительно-трудовых колониях НКВД СССР», введённые в
работу ИТЛ в 1940 г., ужесточали режим содержания в лагерях и колониях,
отменяли прогрессивную систему отбывания наказания (зачёты рабочих дней),
урезали права осуждённых, вводили ряд ограничений, существенных для всего
контингента тюрем и лагерей111. Принятые акты, по сути, нормативно
закрепляли практику жестокой эксплуатации заключённых и усиления
лагерного режима, сложившихся в лагерях в период 1937–1939 гг.
«Положение о культурно-воспитательной работе в исправительно-
трудовых лагерях и колониях НКВД», утверждённое приказом НКВД СССР
№ 0161 от 20 апреля 1940 г. объявляло приоритетами деятельности
политотделов и КВО–КВЧ: а) перевоспитание заключённых, осуждённых за
бытовые и должностные преступления на основе высокопроизводительного
общественно полезного труда; б) содействие наиболее эффективному и
рациональному использованию труда для выполнения и перевыполнения
производственных планов112.
Наметившаяся ещё в начале 1930-х гг. дифференциация осуждённых
не только по классовому происхождению, но и по активности участия
в процессе созидания новой человеческой личности получает свою
окончательную определённость и закрепляется документально. Теперь
ставилась задача перевоспитывать лишь некоторые из категорий осуждённых,

111 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 28. Л. 192.

112 Детков М. Д. Содержание карательной политики советского государства и её реализация
при исполнении уголовного наказания в виде лишения свободы в 1930-50-е годы.
Домодедово, 1992. С. 128.
 74

в тоже время, выполнять и перевыполнять грандиозные производственные

программы планировалось общими силами всего лагерного контингента
в процессе интенсивного физического труда независимо от социального
происхождения.
Исследовательским обобщением практики культурно-воспитательной
работы в лагерях ГУЛАГА в 1930–1940 гг. стала книга сотрудника НКВД М.
Логинова «Возвращённые к жизни»113. В этом ведомственном издании
сотрудник культурно-воспитательной части одного из ИТЛ, делился "опытом
своей работы по перевоспитанию заключенных - отказчиков от работы и
других нарушителей лагерного режима". Автор акцентировал внимание
читателей на решающее значение труда и агитационно-массовой работы для
перевоспитания заключённых, предлагал более масштабно обобщать
положительный опыт лагерей по исправлению преступников.
Несмотря на подробно разработанный в нормативных актах НКВД и
отраженный в исследовательских трудах вопрос о целях и задачах, формах и
методах культурно-воспитательной работы в целом её суть достаточно точно
передаётся одной фразой. Пункт 170 «Временной инструкции о режиме
содержания заключённых в исправительно-трудовых колониях НКВД СССР»
гласил: «культурно-воспитательная работа в колонии должна быть направлена
к тому, чтобы обеспечить неуклонное соблюдение заключёнными
установленного в колонии режима и поднятие производительности труда»114.
Предвоенное и военное время – особый период в жизни лагерей и
в работе культурно-воспитательных частей в лагерных пунктах. В июле 1940 г.
на стройках и предприятиях ГУЛАГа, как, впрочем, и по всей стране, был
введён 11-и часовой рабочий день и установлено всего 3 дня выходных
в месяц115. С началом войны рабочее время увеличивалось до 12-ти часов

113Логинов М. Возвращённые к жизни (записки культработника ИТЛ НКВД) // Под.

редакцией В. Ильина. М., 1944.
114 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 28. Л. 194.
115 Хлевнюк О. В. Принудительный труд в экономике СССР 1929–1941 гг. // Свободная
мысль. 1992. № 13. С. 81.
 75

в сутки116.
У заключённых практически не осталось возможностей заниматься
чем-то кроме работы, питания и сна. В условиях военного времени,
при жестоком дефиците материально-технических ресурсов, нехватке кадров и
переориентации работы лагерного хозяйства на выполнение задач содействия
фронту и тылу, культурно-воспитательная работа не могла быть в числе
приоритетов деятельности администрации ИТЛ и руководства ГУЛАГа.
Стратегию и тактику деятельности ГУЛАГа в военный период
сформулировал приказ НКВД СССР № 017-43 г., определивший основные
формы политико-воспитательной и культурно-массовой работы
в исправительно-трудовых лагерях и колониях. Главным приоритетом
объявлялось решение наиболее насущных задач в критический для страны
период: «путём широкого проведения массовой политической и
разъяснительной работы парализовать влияние враждебно настроенных
элементов на основную массу заключённых, вызвать у заключённых чувство
патриотизма и любви к Родине и создать у них производственный подъем
для выполнения и перевыполнения производственных планов и заданий» 117.
Всемерное содействие выполнению производственных планов и стало
основной, а порой и единственной задачей работников КВЧ в лагерях во время
войны.
Подтверждают это и свидетельства самих заключённых. Ю. Марголин
(доктор философии, находившийся в ИТЛ ГУЛАГа в 1940–1946 гг.) так
вспоминал работу КВЧ лагеря в военный период: «Каждое утро подымается на
трибуну начальник КВЧ – парень тупой и не умеющий связать двух слов,
и держит, заикаясь, речь о необходимости поднять темп весеннего сева. Откуда
они берут в КВЧ таких беспросветно-нелепых людей? Ответ прост: кто
поумнее, пристроился на лучшей работе, места в лагерях вообще для
неудачников, а из всех лагерных функций самая неблагодарная – именно

116 ГА ФР. Ф. Р-9401. Оп. 1п. Д. 107. Л. 256.

117 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 77. Лл. 66–108.
 76

культурно-воспитательная: тут нечем поживиться, это не производство и

не кухня. За пять лет я не встретил в КВЧ ни одного интеллигентного человека
– из вольных. Заключённые – другое дело: они охотно отсиживаются в КВЧ
от тяжёлой физической работы»118.
На официальном уровне подчёркивалось, что одним из основных
направлений деятельности КВО–КВЧ лагерей во время войны стала работа
по воспитанию патриотических чувств у заключённых, по культивированию
инициатив, направленных на защиту страны. Начальник ГУЛАГа генерал-
лейтенант В. Г. Наседкин в своей лекции от 05.10.1945 г. перед слушателями
высшей школы НКВД говорил: «Массовая политическая и разъяснительная
работа вызвала у заключённых помимо производственного подъёма – чувство
патриотизма, проявление которого выразилось в массовой подаче заявлений
об отправке на фронт, желании стать донорами, в сдаче личных ценных вещей,
денег и облигаций госзаймов в фонд обороны страны, в приобретении
за наличный расчёт облигаций государственных военных займов и т.д.
По имеющимся неполным данным, от заключённых поступило средств в фонд
обороны страны деньгами и облигациями госзаймов: на сумму свыше 30
миллионов рублей, не считая значительного количества ценных предметов
из золота, серебра и драгоценных камней»119.
В тоже время культурно-воспитательная работа по проведению
политмассовых и производственно-массовых мероприятий в лагерях полностью
не сворачивалась и в этот период. Получили распространение новые формы
работы – борьба за звание фронтовых бригад, соревнование между ними,
проведение фронтовых декадников, месячников ударного труда в честь
фронтовых побед, организация своеобразных трудовых салютов120.
По окончании войны существенные изменения происходили во всех

118 Марголин Ю. Б. Путешествие в страну зека. Тель-Авив, 1997. С. 261–262.

119 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 77. Лл. 66–108.
120 Коломейский И. А. Культурно-воспитательная работа в лагерях и колониях ГУЛАГа
НКВД–МВД СССР на территории Челябинской области (1930–1950 гг.). Челябинск, 2012.
С. 45.
 77

сферах жизни советского общества. Лагерная система также

эволюционировала, вносились необходимые коррективы и в культурно-
воспитательную работу в региональных подразделениях ГУЛАГа.
Начальник ГУЛАГа, генерал-лейтенант В. Г. Наседкин, в своей лекции
для слушателей Высшей школы НКВД СССР от 05.10.1945 г. так
сформулировал основные задачи работы КВО–КВЧ ГУЛАГа на послевоенный
период:
а) проведение среди заключённых политической работы через
организацию бесед, докладов, лекций о политической и хозяйственной жизни
страны;
б) организация трудового соревнования среди заключённых, внедрение
в производство стахановских методов труда, выращивание отличников,
многостаночников и рационализаторов производства;
в) организация обмена опытом работы лучших производственников через
печать, производственную наглядную агитацию, слёты и заседания штабов
трудового соревнования;
г) оказание помощи производственным аппаратам лагерей и колоний
в развёртывании сети школ и курсов массово-технического обучения;
д) повседневная помощь администрации лагеря-колонии и
непосредственное участие в вопросах организации быта заключённых;
е) разъяснение заключённым установленных правил режима, трудовой
дисциплины и мер поощрения за показатели в работе, в частности широко
популяризовать решения о досрочном освобождении и снижении сроков
наказания за отличные показатели на производстве и в быту;
ж) борьба с отказчиками, промотчиками, нарушителями трудовой
дисциплины и режима;
з) организация культурного отдыха заключённых с обязательным
преимущественным культобслуживанием работающих на производстве,
использование в этих целях клубов для заключённых, культуголков,
культпалаток, организация школ, библиотек, кружков самодеятельности,
 78

демонстрация кинокартин;
и) развитие самодеятельности заключённых через вовлечение их в работу
различных секций: массово-производственную, культурно-массовую,
санитарно-бытовую и другие, работающих под руководством и контролем
КВО121.
Послевоенное время привнесло в практику работы исправительных
учреждений достаточно много новаций, которые особенно важны для
понимания системы культурно-воспитательной работы, сложившейся в лагерях
СУЛЖДС в период возведения объектов Трансарктической железной дороги. В
первую очередь они были продиктованы специфическими условиями, в
которых лагерям предстояло работать в послевоенный период. «Разгрузка»
ИТЛ в период войны способствовала снижению количества заключённых в
лагерях с 1 929 729 в 1941 г. до 1 179 819 в 1944 г.122. Процесс происходил
естественным путём из-за более высокой смертности заключённых, вызванной
снижением норм питания и ухудшением бытовых условий и медицинского
обслуживания, отбытием части контингента в действующую армию и общим
разладом лагерного механизма в условиях оккупации значительной части
густонаселённой территории страны.
Однако с наступлением мирного времени и налаживанием
полномасштабной деятельности органов НКВД–НКГБ как в «старых» регионах
СССР, так и на присоединённых территориях, а также в зоне советской
оккупации, лагеря стали пополняться новым контингентом заключённых. Это
происходило как в связи с преследованием врагов советского режима, а также
лиц, запятнавших себя сотрудничеством с гитлеровцами (ОУН, «лесные
братья», «власовцы», полицаи и т.д.), так и в связи с тем, что количество
территорий, подконтрольных СССР в 1944–1945 гг. существенно увеличилось,
а значит, выросло и число обычных уголовных преступников. Так, в 1946 г. в

121 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 77. Лл. 66–108.

122 Земсков В. Н. ГУЛАГ: историко-социологический аспект // Социологические
исследования. 1991. N. 6. С. 15.
 79

лагерях и колониях ГУЛАГА находилось 1 703 095 заключённых, а в 1948 г. –

2 199 535123.
19 апреля 1943 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило проект Указа
Президиума Верховного Совета СССР «О мерах наказания для немецко-
фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского
гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников
Родины из числа советских граждан и для их пособников». Указом вводилась
новая норма наказания – ссылка «на каторжные работы на срок от 15 до 20
лет». Для приговорённых к каторжным работам организовывали специальные
лагерные отделения при существовавших лагерях. Позднее были учреждены
специальные ИТЛ – Особые исправительно-трудовые лагеря. Для Особых ИТЛ
предусматривался соответствующий режим, представлявший собой
комбинацию лагерного и тюремного124.
Категории осуждённых к лишению свободы и направленных в ИТЛ,
в зависимости от конкретного лагеря, существенно различались. Основной
тенденцией в послевоенной карательной политике стало расширение числа
заключённых за счёт «бытовиков» – трудоспособных, имеющих квалификацию
граждан, пригодных для реализации крупных инфраструктурных проектов,
в том числе и в неосвоенных регионах СССР.
Наличие среди осуждённых значительного числа бывших фронтовиков,
«власовцев», «пособников», работавших в немецких учреждениях на
оккупированных территориях, и других категорий заключённых, имевших
боевую подготовку, делал эту огромную массу трудно управляемой и
непредсказуемой. Руководству ГУЛАГа пришлось вносить существенные
коррективы в работу подведомственных учреждений.
Инструкция 1947 г. «О режиме содержания заключённых
в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД СССР» вновь вводит

123 Земсков В. Н. ГУЛАГ: историко-социологический аспект // Социологические

исследования. 1991. N. 6. С. 15.
124 Смирнов М. Б., Сигачев С. П. Шкапов Д. В. Система мест заключения в СССР. 1929–
1960 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://memo.ru/history/nkvd/gulag/
 80

дифференцированную систему отбывания наказания и устанавливает два

режима содержания заключённых – общий и особый. В зависимости от тяжести
совершенного преступления, имеющегося рецидива и других обстоятельств для
осуждённого назначался один из режимов наказания. И хотя условия
содержания (нормы выработки, продовольственное и вещевое довольствие,
порядок получения посылок и свиданий) были одинаковыми, но для
заключённых на особом режиме предусматривалась увеличение численности
охраны, повышенная дисциплинарная ответственность за совершение
противоправных поступков, приоритетное использование на общих работах и
невозможность бесконвойного передвижения125.
Раздел XIV Инструкции 1947 г. «О режиме содержания заключённых
в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД СССР» – «Культурно-
воспитательная работа» – сформулировал три основные направления
деятельности сотрудников КВО–КВЧ в лагере: политико-идеологическая
(агитационно-массовая) работа (доклады, лекции, беседы, читка газет и
журналов), производственно-массовая работа (трудовое соревнование,
рационализаторская деятельность, внедрение стахановских методов труда,
повышение производительности труда) и организация досуга лагерного
контингента (художественная самодеятельность, киносеансы, театральные
постановки, спорт).
Инструкцией «О режиме содержания заключённых в исправительно-
трудовых лагерях и колониях МВД СССР» вводилась такая поощрительная
мера, как перевод заключённых на более мягкие виды режима126.
«Инструкция…» вновь, как и во времена строительства Беломорско-
Балтийского канала и канала Москва–Волга, разрешала осуждённым
«в свободное от работы время» заниматься литературными трудами и
искусством под контролем администрации. Произведения заключённых,

125 Цит. по: Кутепов С. В. Правовые основы деятельности исправительно-трудовых колоний

в период 1940–50-х годов. М., 1999. С. 7.
126 Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные
стандарты, отечественная практика конца 19 – начала ХХ века. М.: Норма, 2002. С. 297.
 81

предназначенные для художественной самодеятельности в ИТЛ, могли

публиковаться в печатных изданиях. Картины, скульптуры и другие
произведения предназначались для использования в оформлении клубов,
столовых и бараков заключённых. Научно-технические работы, изобретения и
рационализаторские предложения подлежали передаче в Бюро
изобретательства лагеря. При освобождении, с санкции оперативно-чекистских
отделов, заключённым разрешалось выдавать музыкальные и другие работы,
за исключением произведений, отражающих жизнь, быт, производственную
деятельность и другие секретные сведения о лагерных подразделениях 127.
Новые подходы в организации культурно-воспитательной работы
в лагерях ГУЛАГа в послевоенный период прослеживаются и во «Временных
указаниях о работе культурно-воспитательных отделов, отделений и частей
в ИТЛ, УИТЛ и К и ОИТЛК–МВД–УМВД», утверждённых распоряжением
министра внутренних дел СССР С. Круглова от 24 ноября 1949 г..
«Временные указания…» определили формы участия заключённых
в культурно-воспитательной работе. В качестве основного организующего
органа самодеятельности заключённых выступает культсовет, членами
которого назначаются руководители общественных секций, функционирующих
при совете: производственно-массовой, санитарно-бытовой, культмассовой,
физкультурной. Культсовет возглавлял начальник или инспектор культурно-
воспитательной части.
«Временные указания…» ограничивают цели культурно-воспитательной
работы несколькими направлениями: а) перевоспитание заключённых
на основе высокопроизводительного и общественно полезного труда;
б) укрепление дисциплины, как на производстве, так и в быту; в) содействие
в приобретении квалификации и наиболее эффективной и рациональной
организации труда заключённых; г) улучшение бытовых условий содержания
заключённых; д) повышение уровня общей культуры и организация

127 Цит. по: Ильягуева А. А. Правовой статус заключённых в исправительно-трудовых

лагерях СССР (1929–1956): дис. канд. юрид. наук/ Ильягуева А.А. Владимир. 2008. С. 129.
 82

культурного досуга128.
В принятых в 1947–1949 гг. нормативных актах отсутствуют ссылки
на классовую дифференциацию заключённых. Сословно-классовые признаки
в этот период перестают играть прежнюю роль при определении очерёдности
получения культурных услуг во время отбытия наказания.
Наряду с традиционным акцентом на политмассовую работу и
выполнение производственных задач, впервые значительное место уделялось
вопросам бытовых условий и организации досуга заключённых. Новым,
по сравнению с периодом конца 1930–1940-х гг., было и дозволение
на определённую самоорганизацию заключённых в рамках культсоветов,
которые состояли из общественных секций: производственно-массовой,
культмассовой, физкультурной, санитарно-бытовой и т.д. Заключённые в
соответствии с «Временными указаниями…» сами выбирали себе
сануполномоченного и культорганизатора. Ведомственный правовой акт
расширял возможности проведения культурно-воспитательной работы при
условии целенаправленной каждодневной деятельности в этой сфере и
улучшения организационного и материально-технического обеспечения
КВО–КВЧ.
Объявленные новации получили в лагерях массовое распространение,
однако деятельность органов самоуправления заключённых часто оставалась
во многом формальной. Прежде всего, в силу отсутствия какой-либо
кропотливой и заинтересованной работы сотрудников культурно-
воспитательных частей по наполнению деятельности культсоветов реальным
содержанием, а также ввиду слабого материально-технического обеспечения
ИТЛ так называемым культинвентарём – книгами, газетами, музыкальными
инструментами, спортивным снаряжением и т.д.
В тоже время, нельзя согласиться с утверждениями о том, что
в послевоенное время, в течение длительного периода, культурно-
128 Детков М. Д. Содержание карательной политики советского государства и её реализация
при исполнении уголовного наказания в виде лишения свободы в 1930–1950-е гг.
Домодедово, 1992. С. 135.
 83

воспитательная работа в лагерях ГУЛАГА оказалась фактически свёрнута,

как утверждают некоторые исследователи. «Отмена в 1947 году смертной казни
в стране существенным образом сказалась на системе исправительно-трудовых
учреждений. Ввиду сложной оперативной обстановки из-за вражды между
организованными преступными группировками разной ориентации
администрация фактически руководила внутренней жизнью лагпунктов и
колоний через представителей заключённых. В таких условиях культурно-
воспитательная работа фактически не проводилась, а все ограничивалось
демонстрацией кинофильмов и организацией художественной
самодеятельности», – утверждает И. Селезнёва129.
В действительности ситуация выглядела далеко не такой однозначной,
она характеризовалась усложнением внутрилагерных процессов. Положение
заключённых в лагерях и колониях в период 1946–1953 гг. существенно
отличалось как от периода 1937–1940 гг., так и от военной эпохи.
Совокупность действовавших в послевоенный период нормативно-
методических документов по культурно-воспитательной работе в лагерях
НКВД/МВД СССР представляла собой противоречивый конгломерат
законодательных, ведомственных и локальных нормативных актов.
Некодифицированный свод действовавших нормативных актов и методических
указаний допускал различные толкования. На практике это часто приводило к
злоупотреблениям по отношению к заключённым, нарушало их права в области
«культурного обслуживания». В тоже время противоречивость и
неоднозначность законодательной и подзаконной нормативно-методической
базы предоставляла возможность для политотделов и КВО–КВЧ творчески
подходить к вопросу организации работы с заключёнными. Именно поэтому в
лагерях продолжали действовать и стали организовываться новые творческие
театральные коллективы, которые выезжали на гастроли не только в лагеря, но
и в близлежащие города, проводились литературные конференции,
129 Селезнева И. В. Воспитательная система в местах лишения свободы в Советском
государстве: организация и правовое регулирование: 1917–1956 гг.: дис. … канд. юрид. наук /
Селезнева И. В.. Владимир, 2006. С.43.
 84

переходившие в беседы «за жизнь», издавались сатирические газеты,

устраивались масштабные культурные мероприятия и т.д.
Послевоенный период эволюции ГУЛАГа 1945-1953 гг. стал еще одним
этапом смены приоритетов и переосмысления предыдущего опыта
деятельности лагерно-производственного механизма, когда вслед за
изменением внешних условий (окончание второй мировой войны), подверглись
определенной трансформации и внутренние требования к организации
пенитенциарной системы. Руководство ГУЛАГа скорректировало курс,
отказавшись от излишней военизации производственных единиц, возвратив ряд
принципиальных льгот (в первую очередь возможность досрочного
освобождения) и послаблений режима (расконвоирование), расширив доступ к
культурным услугам. Первоначально эти нововведения реализовывались
именно в арктических, северных железнодорожных лагерях, чтобы затем
постепенно распространиться по всем исправительным учреждениям.
Анализ изменений правоустанавливающих норм, методов и содержания
деятельности культурно-воспитательных подразделений в рамках советской
пенитенциарной системы позволяет выделить следующие периоды эволюции
культурно-воспитательной работы в лагерях ОГПУ–НКВД–МВД:
1. Начальный период – акцент на изоляцию преступников, поиск новых
форм, методов и средств воздействия на личность правонарушителя, в целом
гуманное отношение к осуждённым – 1918 – середина 1920-х гг.
2. Период активного воздействия на личность осуждённого, закрепление
в нормативно-методических документах представлений о возможности
массового перевоспитания преступников – попытка реализации на практике
принципа исправления трудом, «перековка», попытка создания более
совершенного человека. Организация культурно-воспитательных
подразделений и учреждений в лагерях (библиотек, оркестров, театров,
кружков художественной самодеятельности, подразделений по борьбе с
неграмотностью) – конец 1920-х – середина 1930-х гг. Законодательное
закрепление практики досрочного освобождения за ударный труд.
 85

3. Период редуцирования всех форм культурно-воспитательной работы к

методу перевоспитания трудом, создание промышленно-индустриальной
системы ГУЛАГа, понимание личности заключённого исключительно в
качестве единицы трудовых ресурсов – 1936-1940 гг. Отказ от практики
досрочного освобождения за перевыполнения производственных заданий.
Время, когда роль и значение культурно-воспитательной работы сужаются до
минимального набора обязательных действий – выступления агитаторов, читки
газет. Именно к этому периоду относятся наиболее нелицеприятные оценки
культурно-воспитательной работы в воспоминаниях заключённых. Например,
так описывает работу культурно-воспитательных подразделений накануне
войны Германии и СССР бывший польский гражданин, заключённый ГУЛАГа
Генрих Герлинг-Грудзинский: «Деятельность лагерной КВЧ была реликтом
предписаний, изданных в Москве в те времена, когда лагеря действительно
рассматривались как полувоспитательные учреждения. Что-то гоголевское
было в этой слепой верности чиновничьему вымыслу вопреки практике жизни
– что-то от воспитания «мёртвых душ»»130.
4. Военный период 1941–1945 гг., когда в условиях исключительной
ограниченности материально-технических и кадровых ресурсов в интересах
культурно-воспитательного воздействия на заключённых избирательно
применялись только те формы, методы и средства, которые способствовали
наиболее эффективному решению задачи укрепления обороноспособности
страны.
Военное время наложило свой отпечаток на деятельность по организации
культурно-воспитательной работы в лагерях. С началом Великой
Отечественной войны из-за естественной смены приоритетов государства
стремительный рост лагерной системы сменился столь же быстрым её
свёртыванием. Мобилизация всех ресурсов на обеспечение насущных нужд
армии потребовала прекращения многих проектов, в первую очередь – крупных

130 Герлинг-Грудзинский Г. Иной мир. Лондон: Overseas Publications Interchange, 1989. С.

167.
 86

долговременных, где, по сложившейся практике, оказались заняты большие

массы заключённых. Жизнь лагерей была максимально военизирована и
подчинена задачам укрепления обороноспособности страны. Эксплуатация
заключённых усилилась. В условиях, когда обеспечение лагерей резко
ухудшилось, при непрекращающемся оттоке заключённых в действующую
армию, вопросы культурно-воспитательной работы отошли на второй план.
Однако и во время войны они не были сведены к простому воспроизводству
ранее существовавших форм и методов, даже с учётом тотального материально-
технического дефицита и резкого ухудшения положения заключённых.
«КВО ГУЛАГа, обобщая опыт крупных лагерей, предлагал шире использовать
новые формы трудового соревнования, а именно: развёртывание борьбы
за звание фронтовых бригад и соревнование фронтовых бригад, проведение
фронтовых декадников, месячников, организацию своеобразных трудовых
салютов»131.
5. Период восстановления народного хозяйства 1946–1953 гг. – новый
этап «великих строек коммунизма». В этот период происходила систематизация
практики культурно-воспитательной работы, делался акцент на внедрение
«передового» опыта, практиковалось активное использование методов
убеждения при работе с заключёнными, происходила дифференциация
осуждённых в процессе трудового использования и в вопросе предоставления
«культурных услуг» в зависимости от личного вклада лагерников в решение
производственных задач. В частности, на ситуацию в «послевоенных» лагерях
влияла отмена смертной казни в СССР в период с 26.05.1947 г. по 12.01.1950 г.,
значительное количество среди заключённых фронтовиков, острота проблемы
восстановления разрушенного войной хозяйства, необходимость освоения
новых регионов страны, богатых природными ресурсами и ряд других
факторов. В этот период в практику работы лагерей постепенно возвращается
система зачетов рабочих дней (досрочное освобождение за перевыполнение
131 Коломейский И. А. Культурно-воспитательная работа в лагерях и колониях ГУЛАГа
НКВД–МВД СССР на территории Челябинской области (1930–1950 гг.). Челябинск: Изд-во
Челябинского университета, 2012. С. 45.
 87

производственных планов).
Таким образом, можно констатировать, что в период создания советской
исправительной системы прослеживается определённая преемственность с
дореволюционными методами работы с заключёнными.
На начальном этапе становления советской пенитенциарной системы
возобладала установка на возможность методами убеждения приобщить
преступников к новому образу жизни и социалистической идеологии. При этом
по аналогии с предыдущим периодом труд заключённых считался с одной
стороны полезным для общества, а с другой рассматривался как естественный
фактор совершенствования человеческой личности в новых исторических
условиях.
В этот период основными требованиями в рамках процесса воспитания и
совершенствования личности осуждённого стали меры по их изоляции от
общества, политическому просвещению, ликвидации неграмотности, обучению
дефицитным рабочим специальностям и т.д. Кульминации этот процесс достиг
в период «перековки» заключённых в исправительно-трудовых лагерях,
задействованных на крупнейших народнохозяйственных стройках начала –
середины 1930-х гг., которыми стали строительство Беломорско-Балтийского
канала и канала «Москва–Волга». Ударный труд поощрялся системой
досрочного освобождения.
На следующем этапе эволюции, вплоть до середины 1940-х гг., в рамках
советской пенитенциарной системы, сохранив лишь лозунги и предписания
периода её становления, формируется лагерно-производственный механизм,
ориентированный на максимальную эксплуатацию труда заключённых. При
этом обоснование долгосрочных целей и промежуточных задач возлагалось на
подразделения по культурно-воспитательной работе, которые должны были
находить новые аргументы для мотивации ударного труда заключённых, в
условиях, когда основная льгота для осужденных – досрочное освобождение
отменялось.
После окончания второй мировой войны, в условиях необходимости
 88

восстановления разрушенного хозяйства, при реализации ряда крупных

инфраструктурных проектов, направленных на дальнейшую индустриализацию
и повышение обороноспособности страны, произошёл возврат к более гибким
методам работы культурно-воспитательных подразделений. На уровне МВД
СССР, ГУЛАГа и других «главков», таких как ГУЛЖДС, принимались
соответствующие нормативные акты, которые позволили вернуть в практику
работы ИТЛ ряд наиболее существенных льгот для заключённых. Возможность
досрочного освобождения, оплата труда, послабление режима –
расконвоирование, улучшение бытовых условий – некоторые из этих
нововведений.
Тяжёлый физический труд в рамках интенсивного производственного
процесса на всем протяжении развития советской исправительной системы
в 1930–1950-х гг. оставался главным системообразующим фактором
организации жизнедеятельности исправительно-трудовых лагерей.

1.2. Проект Трансарктической дороги и условия для организации

культурно-воспитательной работы в подразделениях Северного
управления лагерей

4 февраля 1947 г. на заседании Совета Министров СССР было принято

постановление № 228-104-сс «О производстве проектно-изыскательских работ
по выбору места для строительства порта, судоремонтного завода в районе
Обской губы и железной дороги от Северо-Печорской магистрали до порта».
Таким образом, предполагалось продлить Печорскую (Северо-Печорскую)
железную дорогу дальше на северо-восток, от станции Чум в Коми АССР
(80 километров на восток от Воркуты) до посёлка Мыс Каменный
на полуострове Ямал в Ямало-Ненецком национальном округе, где
планировалось построить морской порт.
Начальником Северной проектно-изыскательской экспедиции (СПИЭ)
МВД СССР, занимавшейся трассировкой будущей магистрали, был утверждён
 89

легендарный инженер-первопроходец П. К. Татаринцев (ранее — заместитель

начальника строительства № 500 МВД, сооружавшего железную дорогу
Комсомольск-на-Амуре – Советская Гавань).
Высок оказался и статус главного куратора проекта – на уровне
заместителя председателя Совета Министров СССР. В постановлении
отмечалось, что «наблюдение за выполнением Постановления Совета
Министров СССР о строительстве железнодорожной линии к морскому порту
в Обской губе было возложено на заместителя председателя Совета Министров
СССР Л. П. Берию»132.
Первоначально рассматривалось два варианта направления трассы как
продолжения Печорской железной дороги. Кратчайшим путём от самой
северной точки на линии Печорской железной дороги до Обского морского
порта (Мыс Каменный, Новый Порт) являлось Байдарацкое направление.
По этому варианту от станции Хальмер-Ю (Печорская железная дорога) новая
трасса должна была идти на северо-восток, выходя на полуостров Ямал.
Другим конкурирующим направлением считалась Салехардская
траектория. В соответствии с этим вариантом коридор новой железнодорожной
линии существенно смещался на юг. Согласно «салехардскому» маршруту
магистраль начиналась от станции Чум и по району Чум–Елец–Собь должна
была двигаться до посёлка Лабытнанги, от которого уже и планировалось
строить новую трассу на северо-восток, к полуострову Ямал,
до месторасположения будущего морского порта.
Технико-экономической анализ вариантов направления будущей трассы
показал очевидное преимущество Салехардского направления движения.
22 апреля 1947 г. Совет Министров СССР постановлением № 1258-331-сс
поручает Министерству внутренних дел незамедлительно приступить
к строительству морского порта и судоремонтного завода в районе Мыса
Каменного на берегу Обской губы, а также заняться прокладкой трассы
(как продолжения Печорской железной дороги) от станции Чум к Салехарду,
132 Сталинские стройки ГУЛАГа 1930–1953 гг. М., 2005. С. 304.
 90

а затем и к месторасположению порта133.

Предполагалось, что железная дорога свяжет европейскую часть страны
с полуостровом Ямал, расположенным на Крайнем Севере, за Уральским
хребтом, в зоне вечной мерзлоты. По свидетельству начальника Северной
экспедиции П. Татаринцева, изложенному в пояснительной записке, соединить
порт за полярным кругом с промышленными районами СССР надёжной
транспортной артерией планировалось ради решения народно-хозяйственных
задач134.
Ещё в период Великой Отечественной войны сотрудники
экономического отделения Арктического научно-исследовательского института
составили доклад «Перспективы деятельности Главсевморпути в 1944 году».
В докладе прямо говорится о необходимости создания в одном из районов
полярного побережья Сибири крупной промежуточной базы морских
коммуникаций (порта), опирающейся на сеть действующих железнодорожных
сообщений.
Историк В. Ламин считает, что проблема незащищённости арктического
побережья, отсутствия на Крайнем Севере надёжных транспортных путей,
мощных портовых сооружений вызывала обоснованное беспокойство
советского руководства и лично И. Сталина135.
Особенно остро вопрос о недостаточной защищённости северных
рубежей проявился во время второй мировой войны, когда немецкий
«карманный линкор» «Адмирал Шеер» совершил рейд вдоль арктического
побережья СССР, уничтожая транспортные корабли, разрушая огнём орудий
главного калибра портовые сооружения. Неоднократно подводные лодки
немецкого военно-морского флота атаковали советские суда в Карском море и
в Енисейском заливе, они же минировали акваторию портов и морские пути.
Имеются данные и том, что гитлеровцы высаживали немногочисленные
133 Гриценко В. Н., Калинин В. А. «История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С. 32.
134 Центральный музей железнодорожного транспорта г. С-Петербург // Архив инженера
Татаринцева, пояснительная записка от 1965 г. С. 4.
135Ламин В. А Секретный объект 503 // Наука в Сибири. 1990. № 3. С.6.
 91

десанты на островах Ледовитого океана и на близлежащем побережье, громили

полярные и метеорологические станции.
В ходе возведения трассы, наряду с созданием надежной транспортной
артерии, предполагалось создавать и соответствующую социальную и
энергетическую инфраструктуру. На станциях железной дороги
проектировались школы и детские сады, медучреждения и клубы, строились
дизельные электростанции, прокладывались линии связи.
В мае 1947 г. начинается строительство железной дороги от станции Чум
на восток, к Обской губе. За несколько месяцев до начала полномасштабных
работ на базовые станции, Абезь и Чум, стали в массовом порядке приходить
эшелоны с заключёнными и лагерной охраной.
Для обустройства трассы создавалось Северное управление лагерей
железнодорожного строительства (аббревиатура – СУЛЖДС), которое
возглавил ветеран исправительно-трудового труда, один из видных директоров
чекистских строек, действующий заместитель начальника ГУЛЖДС –
полковник В. Барабанов. Регион был ему неплохо знаком, в 1942–
1946 гг. полковник Барабанов занимал должность начальника Северо-
Печорского (Печорского) железнодорожного ИТЛ136.
Первоначально в состав Северного управления лагерей
железнодорожного строительства вошли Северный железнодорожный
исправительно-трудовой лагерь («Севжелдорлаг»), Северо-Печорский
(Печорский) железнодорожный исправительно-трудовой лагерь, а также
сформированные на территории деятельности СУЛЖДС Байдарацкий (до 1948
г.), Заполярный (с 1948 г.) (п. Новый порт), Березовский (с. Кондинское) и
Обский (г. Салехард) исправительно-трудовые лагеря. В различных документах
проект, считавшийся секретным, обозначался также как «Строительство 501»137.
Многие из исправительно-трудовых лагерей просуществовали в составе
Северного Управления считанные месяцы, в частности Байдарацкий и

136 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С.25.
137 ГА РФ Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 147.
 92

Березовский ИТЛ были расформированы уже во втором полугодии 1948 г.

(переформированы в лагерные отделения, Байдарацкий лагерь частично вошёл
в состав Заполярного ИТЛ), также как и Обский лагерь. При этом Обский ИТЛ
практически через месяц возродился под тем же названием138.
Руководство «Строительства 501» взялось за решение элементарных
производственно-бытовых вопросов. Необходимо было где-то разместить,
расставить на производственные участки, обеспечить работой огромное
количество людей, а также указать направление движения главного пути,
организовать снабжение стройки материалами, инструментами, завезти
продукты, одежду, топливо.
Старт возведения магистрали оказался стремительным и энергичным.
Уже 27 июня 1947 г. руководство МВД доложило И. В. Сталину и Л. П. Берии
о первых результатах. Среди прочего сообщалось: «Фактически строительные
работы на головном участке начаты с 15 мая с.г. На 24 июня выполнено 43 000
куб. м земляных работ и уложено 13 км главного пути. Ведутся работы по
дальнейшей кладке шпал и рельсов с тем, чтобы в 1947 году, безусловно,
выполнить постановленные обязательства…». На строительстве в это время
трудилось около 8 000 человек139.
Коллектив строителей Трансарктической дороги состоял не только из
заключённых. В большом количестве на возведении магистрали трудились
вольнонаёмные специалисты: изыскатели, геологи, маркшейдеры, инженеры
пути, строители, экономисты, лётчики. Среди участников строительства были и
выдающиеся люди, в том числе несколько Героев Советского Союза.
Лёгкомоторный авиаотряд на «Строительстве 501» возглавлял Герой
Советского Союза, полярный лётчик В. Борисов 140. На должности инструктора
по боевой подготовке штаба вневедомственной охраны Северного управления
138 ГА РФ Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 147.
139 История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х – первая половина 1950-х годов. Собрание
документов в семи томах. Т.3. Экономика ГУЛАГа. М., 2005. С.552–553.
140 Ямальцы – Герои Советского Союза [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.mvk-yamal.ru/zemlya-yamal/istoriya-yamalskoy-zemli/yamaltsyi-geroi-sovetskogo-
soyuza
 93

служил Герой Советского Союза, гвардии старший лейтенант К. Механошин141.

В тоже время острый дефицит квалифицированных кадров в районе
сооружения трассы, сжатые сроки проекта, сложные технологические решения,
предпринимаемые в условиях прокладки трассы в зоне вечной мерзлоты,
обусловили массовое назначение на инженерно-технические специальности
заключённых, в том числе и осужденных по «контрреволюционным» статьям.
Как отмечают исследователи, до 13 % специалистов на руководящих и
инженерно-технических должностях Северного управления лагерей
железнодорожного строительства приходилось на осужденных по 58 статье УК
РСФСР142.
Контингент строителей, задействованный в сооружении дороги Чум–
Салехард–Игарка, отличался значительным разнообразием и состоял в своём
большинстве отнюдь не из «политзаключённых», как об этом пишут многие
публицисты и «исследователи» Строительств 501, 503. В связи с отнесением
Обского исправительно-трудового лагеря в составе СУЛЖДС к особо
отдалённым его комплектование «производилось за счёт осуждённых
на длительные сроки наказания и за особо опасные преступления»143.
Далеко не все преступления, по которым осуждались участники
строительства, можно отнести к «особо опасным». Об этом свидетельствуют
официальные документы «Строительства 501» и «Строительства 503».
В докладе «О результатах обследования Обского ИТЛ и Строительства № 501
МВД СССР по укреплению режима-изоляции заключённых, бытового, медико-
санитарного обслуживания, трудового использования, снабжения и торговли»
за 1950 г. указывалось, что в Обском ИТЛ, по состоянию на 1 января 1951 г.
содержалось 41718 заключённых (в т.ч. 4716 женщин). Из них

141 ГА РФ. Ф. 9407. Оп.1с. Д. 1669. Л.175.

142 Михалев Н.А. Состав и численность строителей железной дороги Чум-Салехард-Игарка
(1947-1953 гг.). // Гуманитарные науки в Сибири, № 3, вып. 2., 2009. С. 57.
143 ГА РФ. Ф. 9407. Оп.1. Д.1324. Л. 140. // Доклад «О результатах обследования Обского
ИТЛ и Строительства № 501 МВД СССР по укреплению режима-изоляции заключённых,
бытового, медико-санитарного обслуживания, трудового использования, снабжения и
торговли».
 94

за «контрреволюционные преступления» осуждены 7534 человек, то есть около

18% от списочного состава144.
В «Докладной записке о состоянии Обского ИТЛ и Строительства № 501
МВД СССР» отмечается, что на 1 января 1952 г. в лагере содержалось 13 449
чел. (из них 1929 женщин)145. Из общего числа заключённых в лагере
за «контрреволюционные преступления» осуждены 3532 человека. В общей
доле лагерников это составляет 26% от всего контингента заключённых146.
Судя по «Отчёту спецотдела Северного управления ИТЛ и Строительства
503» на 1 июля 1950 г. из 28 772 заключённых «восточного» участка
Трансарктической дороги (Енисейский ИТЛ) по всем пунктам ст. 58
«Контрреволюционные преступления» были осуждены 2841 человек.
За бандитизм – 538 заключенных, за имущественные преступления – 1775, за
прочие преступления – 6823, по Указу от 04.06.1947 г. – 16 797 человек147.
В «Докладной записке о состоянии лагеря Строительства № 503 МВД
СССР», датированной 1 июня 1951 г., приводятся схожие данные. Основной
процент осуждённых лишили свободы на основании Указа Верховного Совета
СССР от 4. 06. 1947 г. "Об уголовной ответственности за хищение
государственного и общественного имущества". Из общей численности лагеря,
состоявшей на этот момент в 26 837 заключённых, «указников» было 16 610.
По статье «Измена Родине» – 2 300, «Террор» – 13, «Воинские преступления» –
1001 человек, «Хулиганство» – 1054, «Антисоветская агитация» – 544,
«Участие в антисоветских заговорах» – 82, «Повстанчество, политбандитизм» –

144 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 140.

145 Резкое снижение численности Обского ИТЛ за 1951–1952 гг. объясняется тем, что в
первом квартале 1952 г. около 16 000 за-х были переведены в другие лагеря и колонии в
связи с окончанием основного объема работ на «Строительстве 501».
146 ГА РФ. Ф. 9407. Оп.1. Д. 1324. Л. 4. Большой процент осуждённых по 58 ст. УК РСФСР
в 1952 г. в составе Обского ИТЛ объясняется в частности тем, что он в отличие от
Енисейского ИТЛ (организованном в 1949 г.), функционировал с 1947 г., то есть был более
«старым» лагерем. «Политзаключённые» имели сроки, как правило, более продолжительные,
чем «бытовики» и уголовники. Это и позволило к 1952 г. даже с учётом системы зачетов
«накопить» в лагере больше осуждённых по 58 ст. УК РСФСР, чем з/к других категорий.
147 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 23.
 95

33, «Члены семей изменников Родине» – 26, «Прочие контрреволюционные

преступления» – 41 человек148.
Если не учитывать осуждённых по 58 ст. ч. 1б, 1а, и 58 ст. ч. 6, 8 УК
РСФСР («Измена Родине», «Террор» и «Диверсии»), то по остальным частям 58
«контрреволюционной» статьи в Енисейском ИТЛ на 1 января 1951 г.
находилось около 3% осуждённых, то есть абсолютно наименьшая часть. Если
в состав «политзаключённых» включать террористов, диверсантов,
«власовцев», шпионов и изменников Родины, то их в Енисейском ИТЛ
находилось до 10 %, а в Обском ИТЛ – от 18% до 26% (в разные годы) от
общего количества осуждённых по другим статьям УК РСФСР.
Согласно ведомственной директиве, контингент лагерей СУЛЖДС
формировался через медкомиссии из людей, пригодных к работе в тяжёлых,
экстремальных природно-климатических условиях, а в виду длительности
строительства, предпочтительно, с большими сроками лишения свободы.
В Енисейском ИТЛ на 1 июля 1950 г. из 28 772 заключённых, согласно
«Отчёту спецотдела Северного управления ИТЛ и Строительства 503» на срок
до 3 лет были осуждены 1700 человек, от 3 до 5 лет – 6452, 5–10 лет – 15 601,
от 10 до 15 лет – 2382, от 15 до 20 лет – 1042, свыше 20 лет – 1595 человек.
По категориям трудового использования в процентном отношении от общего
количества заключённых в лагерях находились следующие контингенты:
группа «А» (тяжёлый физический труд) – 73%, «Б» (лагерная обслуга и
работающие на лагерных хозяйственных работах) – 6,6%, «В» (освобождённые
от работы) – 7,4%, «Г» (не использованные на работах по разным причинам) –
9,3%149.
Как отмечалось в докладе «О результатах обследования Обского ИТЛ и
Строительства № 501 МВД СССР по укреплению режима-изоляции
заключённых, бытового, медико-санитарного обслуживания, трудового
использования, снабжения и торговли» за 1950 г., в Обском ИТЛ по состоянию

148 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1358. Л. 2–3.

149 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 23.
 96

на 1 января 1951 г. содержалось 41 718 заключённых (в т.ч. 4716 женщин).

Из них на срок до 5 лет осуждены – 6225 чел., 5–10 лет – 25 886, свыше 10 лет,
до 25 лет – 9907150.
В целом основную массу заключённых в СУЛЖДС составляли
среднесрочники, то есть осуждённые со сроком наказания от пяти до десяти
лет. Организаторы строительства магистрали резонно полагали, что лагерники
с такими сроками окажутся максимально мотивированы к ударному труду
на основном производстве. Особенно с учётом своевременно введённых
зачётов рабочих дней. Это означает, что контингент заключённых
на строительстве Трансарктической дороги формировался не случайным
образом, а по определённому алгоритму. В местах предварительного
заключения фактически проводился своеобразный конкурс для формирования
контингента СУЛЖДС.
Организация культурно-воспитательной работы в созданном Северном
управлении лагерей железнодорожного строительства возлагалась на
политотдел, культурно-воспитательный отдел (КВО СУЛЖДС), культурно-
воспитательные отделы исправительно-трудовых лагерей (КВО Обского,
Байдарацкого/Заполярного и Енисейского ИТЛ) и культурно-воспитательные
части отдельных лагерных пунктов (КВЧ ОЛП).
С учётом поставленных задач (строительство в сжатые сроки
многокилометровой железной дороги в условиях малоизученной и
малонаселённой, труднодоступной местности Крайнего Севера Коми АССР и
Ямало-Ненецкого национального округа Тюменской области) развёртывание
полноценной культурно-воспитательной работы оказалось серьёзной
проблемой.
Органы аппарата управления СУЛЖДС формировались на базе
администрации Печорского (Северо-Печорского) железнодорожного ИТЛ
(«Печоржелдорлаг»), который наряду с Северным лагерем железнодорожного
строительства («Севжелдорлагом») в период с 28 апреля 1947 г. по 6 мая 1948 г.
150 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1.с. Д. 1324. Л. 140.
 97

входил в состав Северного управления лагерей железнодорожного

строительства. После организации СУЛЖДС ему передавались северные
производственные и лагерные подразделения «Печоржелдорлага», в том числе
Чумское отделение № 6, ЦРМ № 2, Центральные авторемонтные мастерские,
Абезьский КОЛП151.
Политотдел СУЛЖДС в 1947 г. кратковременно возглавлял
подполковник МВД Панфилов, в следующем 1948 г. заменённый на
подполковника Н. В. Штанько, бывшего начальника политотдела Печорского
ИТЛ152 .
В иерархии органов управления культурно-воспитательной работой
непосредственно в лагерях на строительстве Трансарктической железной
дороги главенствующее место занимал политотдел СУЛЖДС. Согласно
«Положению о политотделе главного управления (отдела) НКВД»,
утверждённому оргбюро ЦК ВКП(б), и «Инструкции о работе политотдела
НКВД», отдел руководил «…всей политико-воспитательной работой среди
личного состава лагерей, строительства, работой библиотек, клубов, ленинских
комнат, общеобразовательной подготовкой, всеми видами самодеятельности,
работой среди членов семей сотрудников, добровольных обществ и заботился
об улучшении культурно-бытового обслуживания вольнонаёмного состава»153.
Несмотря на декларируемый акцент на работу с личным составом
конвойных войск и вольнонаёмными работниками, политотдел, и это прямо
следует из документооборота Северного управления ИТЛ, контролировал и
направлял деятельность КВО и КВЧ, то есть существенно влиял на жизнь
контингента заключённых.
Политотдел СУЛЖДС осуществлял контроль над деятельностью
культурно-воспитательного отдела Северного управления, в рамках исполнения
151 Историческая справка отдела кадров Управления «Печорстрой». 1957. С. 3.
Предоставлена автору канд. ист. наук О. И. Азаровым. ЦРМ – центральные ремонтные
мастерские. КОЛП – комендантский лагерный пункт.
152 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 107.
153 Кокурин А. И., Петров Н. В. ГУЛАГ: структура и кадры // Свободная мысль. 2000. № 3.
С. 123.
 98

директив политотделов ГУЛАГа и ГУЛЖДС, а также КВО ГУЛАГа

по вопросам культурно-воспитательной работы в исправительно-трудовых
лагерях на строительстве железной дороги Чум–Салехард–Мыс Каменный,
а впоследствии дороги Салехард-Игарка.
Численность политотдела Северного управления лагерей
желехнодорожного строительства, согласно штатному расписанию на
01.01.1948 г., составляла 30 сотрудников, включая подразделения в составе
ИТЛ (из них 14 – в центральном аппарате СУЛЖДС)154.
Культурно-воспитательный отдел (КВО) СУЛЖДС, предусмотренный
штатным расписанием 1947 г., возглавлял капитан Бейер. В мае 1948 г. КВО
СУЛЖДС ликвидировали, в тоже время в составе Северного Управления
продолжали функционировать культурно-воспитательные отделы крупнейших
ИТЛ – Печорского, Заполярного, Обского. В структуре лагерного отдела
СУЛЖДС в этот период существовала должность инспектора по культурно-
воспитательной работе. Должность оставалась вакантной до сентября 1948 г.,
когда культурно-воспитательный отдел был воссоздан в аппарате управления
СУЛЖДС.
Культурно-воспитательный отдел Северного управления в сентябре 1948
г. вновь возглавил его прежний руководитель – капитан МВД Бейер 155.
Это следует, в частности, из того, что отчётные документы КВО СУЛЖДС
до мая 1948 г. подписывал капитан Бейер, он же вновь стал их визировать с
сентября 1948 г. В дальнейшем Бейер неоднократно упоминался в качестве
начальника культурно-воспитательного отдела в отчёте о состоянии культурно-
воспитательной работы в СУЛЖДС за второе полугодие 1948 г. (доклад
завизирован и.о. начальника КВО СУЛЖДС капитаном МВД Ширгиным).
В составе крупнейших исправительно-трудовых лагерей СУЛЖДС с 1947
г. функционировали культурно-воспитательные отделы, которые возглавляли
кадровые офицеры МВД. КВО Байдарацкого/Заполярного исправительно-

154 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 107.

155 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 116.
 99

трудового лагеря («Строительство 503») с местом базирования в п. Новый Порт

на полуострове Ямал, руководила старший лейтенат С. Шимко. Софья Шимко в
1935–1943 гг. занимала высокую должность заместителя начальника отделения,
а затем начальника отдела по культурно-воспитательной работе ГУЛАГа НКВД
СССР156. Культурно-воспитательный отдел Обского ИТЛ в 1947–1948 гг.
возглавлял майор Лембриков157.
Численность КВО СУЛЖДС на 1 января 1948 г. составляла
19 сотрудников (в центральном аппарате Северного управления – 9 чел.,
остальные в составе КВО ИТЛ)158. В составе всех культурно-воспитательных
продразделений Северного управления (КВО и КВЧ) на первый квартал 1948 г.
насчитывался 71 сотрудник (из предусмотренной штатной численности в 99
единиц), в том числе 11 начальников культурно-воспитательных частей
(по числу строительных отделений). При этом, как отмечается в отчете КВО
СУЛЖДС за первый квартал 1948 г., незаполненными оставались 28 вакансий.
Все свободные вакансии приходились на культоргов колонн (лагпунктов),
то есть относились к наименее востребованным и низкоплачиваемым, согласно
штатному расписанию СУЛЖДС, должностям159.
В период создания и начала деятельности КВО и КВЧ Северного
управления лагерей железнодорожного строительства, во второй половине 1947
г. оказались определены и их главные задачи. Согласно отчётным документам
СУЛЖДС, в первую очередь, направляемым в КВО ГУЛАГа статистическим
сводкам, первоочередными задачами культурно-воспитательной деятельности
считались: политмассовая работа, направленная на мобилизацию заключённых
на выполнение производственных планов и укрепление дисциплины; массовая
производственная работа, заключавшаяся в организации трудового
соревнования между заключёнными, передаче положительного опыта,

156 ГА РФ. Ф. 5144. Оп. 2. Д. 112. Л. 6.

157 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 134.
158 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 108.
159 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 107.
 100

налаживании рацонализаторской деятельности, обучении техническим

специальностям, борьбе с отказами от работы, во внедрении системы зачетов;
культурно-массовая работа, включавшая в себя строительство кульуголков и
клубов, организацию художественной самодеятельности, показ кинофильмов и
т.д.; работа по организации быта заключённых – улучшение их жилищно-
бытовых условий, санитарного и медицинского обслуживания160.
В своей деятельности подразделения СУЛЖДС по культурно-
воспитательной работе руководствовались действовавшей нормативной базой и
рядом методических указаний. Нормативно-методическая база включала в себя:
законы СССР, в том числе Уголовный и Уголовно-исполнительный кодексы,
ведомственные нормативные акты, в первую очередь инструкции и положения
по вопросам культурно-воспитательной работы, директивы, приказы и
инструктивные письма, а также различные методические документы, как
направленные в региональные подразделения МВД вышестояшими
структурами, так и разработанными в СУЛЖДС. Конкретизировали
нормативные документы различные «методические указания», «памятки» и т.д.,
разработкой которых занимались, судя по имеющимся в ГА РФ материалам, в
основном КВО ГУЛАГа и КВО СУЛЖДС. Принятие конкретных, оперативных
мер определялось актами различных инспекторских проверок – от комиссий
МВД и ГУЛАГа, до местных рабочих групп, составленных из руководителей
СУЛЖДС.
Наряду с административной формой управления культурно-
воспитательной работой в лагерях СУЛЖДС, существовал и еще один метод –
партийно-политический, когда деятельность сотрудников КВО и КВЧ
контролировалась и направлялась по «партийной линии», учитывая тот факт,
что все руководители и большинство сотрудников культурно-воспитательных
подразделений были членами ВКП (б) и ВЛКСМ.
Основным нормативно-методическим документом, регулирующим
создание и функционирование системы культурно-воспитательной работы
160 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 80.
 101

в СУЛЖДС, непосредственно и регулярно используемой в работе

сотрудниками КВО–КВЧ, считалось «Положение о культурно-воспитательной
работе в ИТЛ и ИТК НКВД» от 20 апреля 1940 г.
В соответствии с «Положением…» цель культурно-воспитательного
отдела заключалась в «перевоспитании заключённых, осуждённых за бытовые
и должностные преступления, на основе высокопроизводительного
общественно-полезного труда» и «содействие наиболее эффективному и
рациональному использованию труда всех заключённых на производстве для
выполнения и перевыполнения производственных планов»161.
Функции культурно-воспитательного отдела СУЛЖДС в 1947–1948 гг.
максимально согласовывались с задачами строительства железной дороги Чум–
Салехард–Мыс Каменный. Кроме того, текущая деятельность КВО и КВЧ
конкретизировалась в ходе выполнения ряда директив, циркулярных писем,
приказов МВД СССР, ГУЛАГА и ГУЛЖДС, указаний политотдела Северного
управления и рекомендаций парторганизации.
Практически невозможно воспроизвести и смоделировать систему работы
культурно-воспитательных подразделений СУЛЖДС на начальном этапе
развертывания и становления строительства дороги в 1947 г. В этот период
существуют значительные пробелы в отчетности как самого Северного
Управления, так и вновь сформированных исправительно-трудовых лагерей.
Видимо, это было вызвано организационными неурядицами, привычно
сопровождавшими крупные строительные проекты на начальном этапе их
развертывания. Однако определенные выводы по итогам изучения и анализа
всего комплекса имеющихся документов, как архивных, так и относящихся
к категории личных источников, сделать все-таки можно.
Во всех формах отчетности на первое место в соотвествии со статусом
ставились вопросы политико-идеологического плана, именно эта сфера
161 «Положение о культурно-воспитательной работе в исправительно-трудовых лагерях и
колониях НКВД» от 20 апреля 1940. Цит. по: Детков М. Д. Содержание карательной
политики советского государства и её реализация при исполнении уголовного наказания в
виде лишения свободы в 1930–1950-е гг. Домодедово, 1992. С. 128.
 102

деятельности культурно-воспитательных отделов и культурно-воспитательных

частей считалась основной и главенствующей.
В докладе начальника КВО СУЛЖДС капитана Бейера за второе
полугодие 1948 г. отмечалось, что в подразделениях Северного Управления
растет количество агитаторов. Так, если в третьем квартале 1948 г. их имелось
143 человек, то в четвёртом квартале – 258162.
Повысились во втором полугодии 1948 г. и другие показатели СУЛЖДС
по политмассовой работе. Так, если в первом полугодии агитаторы прочитали
в лагпунктах 879 докладов и лекций, то второе полугодие принесло более
впечатляющие результаты – 968 докладов и лекций. В общей сложности
во втором полугодии доклады и лекции прослушали 183 927 чел., то есть как
минимум часть заключённых выслушали научные и политические сообщения
не по одному разу. Выросло и количество проведённых в лагподразделениях
политинформаций, с 2819 в первом полугодии до 4517 во втором, охват
составил 297 971 человек163.
В соответствии с директивным указанием начальника политотдела
ГУЛАГа № 9/134310 от 04.12.1947 г. работники КВО–КВЧ СУЛЖДС
существенно увеличили число докладов, прочитанных заключённым на
политические темы. В плане работы КВО СУЛЖДС за первый квартал 1948 г.
предусматривался перечень из 15 докладов, которые в обязательном порядке
читались в лагерных колоннах164. Всего за первый квартал 1948 г. сотрудники
КВО–КВЧ СУЛЖДС прочитали 443 доклада, что нашло отражение
в статистической сводке по форме № 2 доклада о культурно-воспитательной
работе в СУЛЖДС за первый квартал 1948 г.165.
Сотрудники КВО–КВЧ прекрасно отдавали себе отчет в том, что их
усилия по перевоспитанию заключённых методами агитации и пропаганды

162 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 158.

163 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л.163.
164 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 91.
165 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 119.
 103

приносят недостаточный результат и имеют минимальный эффект, особенно

среди определенных категорий преступников. Даже в официальных
сообщениях в «центр» руководство КВО СУЛЖДС вскользь, но всё-таки
обрисовывает реальную картину, складывающуся в сфере политмассовой
работы. В докладе по итогам работы КВО СУЛЖДС за второе полугодие 1948
г. прямо говорится: «Малый интерес и уклонение от посещения докладов и
лекций наблюдается со стороны бандитствующего элемента с большими
сроками наказания, и осуждённых за активную контреволюционную
деятельность, что характеризует недостаточную работу КВЧ специально с этой
прослойкой заключённых»166.
Вслед за политико-идеологической работой в отчетности КВО СУЛЖДС
и ИТЛ следовала производственная деятельность, ключевым моментом и
критерием успешности которой считалось выполнение плановых заданий.
Труд заключённых строго регламентировался, а производственный процесс
регулировался системой преференций и наказаний.
Учитывая тяжёлые природно-климатические условия регионов,
на территории которых возводилась железная дорога, и особую стратегическую
значимость строительства, для стимулирования труда заключённых
исправительно-трудовых лагерей в составе СУЛЖДС вводились зачёты
рабочих дней, их начисляли за перевыполнение производственного плана.
Вопрос применения зачётов, их правильного и своевременного
назначения и оформления, а также широкого освещения в среде заключённых
преимуществ «зачётной системы» и примеров её реальной реализации также
относился к сфере деятельности КВО исправительно-трудовых лагерей и КВЧ
лагпунктов.
Непосредственно в лагерях Северного Управления практика применения
зачетов и порядок их начисления вводились директивой Министра внутренних
дел № 97 от 13.02.1948 г. В докладе по итогам работы КВО СУЛЖДС
за первый квартал 1948 г. констатировалось: «зачеты рабочих дней
166 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 159.
 104

использовались также, как мощный фактор повышения производительности

труда, укрепления дисциплины на производстве и порядка в лагере»167.
Одной из ключевых проблем в деятельности всего лагерного хозяйства
ГУЛАГа в целом, и СУЛЖДС в частности, считались отказы заключённых
от работы. Вопрос усиления культурно-воспитательной работы
в исправительно-трудовых лагерях, и, в первую очередь, борьбы с
«отказниками» поднимался в директивном указании ГУЛАГа МВД №9/152912
от 01.02.1948 г.168
Проблемный вопрос акцентировался в рамках текущей деятельности
КВО–КВЧ Северного управления. В частности отмечалось, что в первом
квартале 1948 г. фиксировалось 776 отказов от работы, что составило 2460
человеко-дней169.
В докладе по итогам работы КВО СУЛЖДС за первый квартал 1948 г.
констатировалось, что сотрудники культурно-воспитательных отделов и частей
ведут с отказами «систематическую работу», «будучи в командировках
в первую очередь обращали внимание на организацию борьбы с отказчиками и
причинами, порождающими их»170.
Директивы и указания МВД, ГУЛАГа и ГУЛЖДС в отношении
региональных подразделений касались не только ключевых вопросов
жизнедеятельности лагерей, но и определяли характер и направленность
локальных процессов, имеющих значение для определенного числа ИТЛ или
ограниченных периодом времени. Так, в соответствии с приказом МВД № 349
от 18.08.1948 г. в лагерях СУЛЖДС развернулась работа по проведению
«смотра организации труда и использования механизмов»171.
Выполняя приказ министра внутренних дел, КВО СУЛЖДС организовало

167 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 82.

168 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 71.
169 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 110.
170 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 110.
171 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 187.
 105

соответствующую работу непосредственно в лагпунктах (колоннах), в цехах и

мастерских. Культурно-воспитательные части лагпунктов сформировали 167
«смотровых комиссий», в которых участвовало 882 человек, провели 267
совещаний, на которых присутствовало в общей сложности 14 574 заключёных.
«В проводимых беседах, наглядной агитации, стенной печати и радиопередачах
освещался ход смотра»172.
В результате проведенной работы, как подчеркивается в докладе о работе
КВО СУЛЖДС за второе полугодие 1948 г., «поступило много
рационализаторских предложений, улучшающих условия труда, изменяющих
процессы и технологию производства работ». Всего, отмечалось в докладе,
«заключённые внесли 516 рацпредложений, из них внедрено 348,
экономический эффект составил 2 миллиона 287 тысяч рублей»173.
Таким образом, директивное указание МВД не только нашло свое
реальное воплощение в текущей деятельности исправительно-трудовых лагерей
в составе СУЛДЖС, но и наряду с вовлечением в производственно-
воспитательный процесс тысяч заключённых, ещё и принесло экономию затрат
строительства. По крайней мере, так утверждается в официальной отчетности
Сееврного управления ж.д. лагерей.
Фиксация результатов по итогам выполнения директив, исходивших от
Министерства внутренних дел (ГУЛАГа, ГУЛЖДС) и реализованных на
практике – один из основных методов демонстрации сотрудниками КВО
строгого выполнения указаний руководства. Информирование вышестоящих
административных органов о выполнении полученных директив было
важнейшей составляющей ежеквартальных, полугодовых и годовых отчётов о
деятельности культурно-воспитательного отдела СУЛЖДС.
Одним из приоритетных направлений деятельности культурно-
воспитательных подразделений СУЛЖДС в 1947–1948 гг. стала работа по
обучению заключённых техническим специальностям. Именно рабочих и

172 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 186.

173 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 186.
 106

техников «узкой» специализации остро не хватало на строительстве, и в ответ

на этот вызов работники КВО вместе с инженерно-техническими сотрудниками
СУЛЖДС организовали масштабное обучение дефицитным специальностям.
Для этого в Северном Управлении организовали учебный комбинат
(Учкомбинат)174.
Только за второе полугодие 1948 г. Учкомбинат подготовил 1567
специалистов. В учебном комбинате обучали машинистов и механиков
экскаваторов, карбюраторщиков и водителей, машинистов локомобилей и
бетонщиков, газорезчиков и токарей. Учили даже на экономистов и
взрывников. Всего обучение велось по 25 специальностям.
Во втором полугодии 1948 г. курсы подготовки прошли 259 плотников,
18 машинистов локомобилей, 17 водителей, 35 карбюраторщиков,
30 специалистов по взрывным работам. Продолжали обучение 60 машинистов
экскаваторов, 30 станочников и 25 механиков экскаваторов и т.д. Большая часть
обучалась на рабочем месте в рамках производственного процесса, а в
Учкомбинате они только сдавали экзамены, однако специалисты
по сложным и дефицитным направлениям, таким как машинист экскаватора,
взрывник, карбюраторщик, на время обучения от работы освобождались175.
Этот факт не подтверждает сложившееся в среде публицистов мнение
о низкотехнологичном характере производственного процесса на строительстве
Трансарктической дороги. Очевидно, что «Строительству 501» в масовом
порядке требовались профессионалы достаточно высокого уровня и по самым
разным, в том числе и техническим специальностям. Десятки машинистов
экскаваторов, токари, карбюраторщики, взрывники, то есть те, кого принято
называть «рабочей аристократией».
Опровергается этим обстоятельством и давно сложившееся у ряда
исследователей советской исправительной системы представление о том, что
«набор» в лагеря происходил едва ли не по следующей схеме: НКВД (МВД)

174 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 189.

175 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 189.
 107

получало «заявки» от ИТЛ, специалисты каких категорий им необходимы и

в точности выполняло «заказ», арестовывая подходящих под параметры
«наряда» работников. На «Строительстве 501» профессионалов необходимых
специальностей приходилось готовить на месте, в процессе труда и обучения.
Содержание партийно-политического рукводства процессами
организации культурно-воспитательной работы в лагерях СУЛЖДС
на начальном этапе строительства Трансарктической железной дороги (1947–
1948 г.г.) определялось требованиями вышестоящих партийных органов о
постоянном контроле и помощи парторганизациям на местах, а также
особенностями текущей ситуации. В частности, формировать штаты КВО и
КВЧ, обеспечивать выполнение поставленных задач приходилось по ходу
реализации проекта, в непрерывном движении передовых колонн на восток, по
направлению к Салехарду.
Партийное руководство культурно-воспитательной работой заключалось
в контроле парторганизации СУЛЖДС за выполнением КВО-КВЧ директивных
указаний вышестоящих органов, в рамках их реализации в повседненной
лагерной жизни. Кроме того, парторганизация «Строительства 501», вместе с
политотделом, оказывала методическую помощь, организовывая учебу для
сотрудников культурно-воспитательных частей, действующих непосредственно
«на трассе», в лагпунктах, цехах и мастерских СУЛЖДС.
Особое внимание парторганизация СУЛЖДС в начальный период
организации культурно-воспитательной работы уделяла пропагандистской
работе в строительных отделениях и колоннах, а также процессу налаживания
быта в лагпунктах.
В соотвествии с директивным указанием начальника политотдела
ГУЛАГа №9/134310 от 04.12.1947 г. лагерным организациям ВКП(б)
предписывалось существенно активизировать работу агитаторов в колоннах 176.
Так, в отчёте по итогам работы культурно-воспитательного отдела СУЛЖДС
за первый квартал 1948 г. подчёркивается, что по сравнению с четвёртым
176 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 90.
 108

кварталом 1947 г. количество агитаторов в лагпунктах СУЛЖДС,

выступающих перед заключёнными, увеличилось на 21 человек, а число
прочитанных докладов выросло с 385 до 443177.
Налаживание удовлетворительных бытовых условий в лагпунктах ИТЛ
СУЛЖДС становилось проблемой не только администрации лагерей. Вопрос о
жизни спецконтингента в лагпунктах регулярно поднимался и на
партконференциях Северного управления. На второй конференции партийной
организации «Строительства Северного Управления МВД СССР», которая
проходила 26–27 декабря 1949 г. в Салехарде, тема создания приемлемых
условий существования лагерников стала одной из ключевых тем в докладе
начальника СУЛЖДС В. Барабанова.
Руководитель Северного управления ГУЛЖДС в своём эмоциональном
выступлении отметил: «Вся наша исправительно-трудовая политика покоится,
прежде всего, на гуманном отношении к заключённому, мы должны
воспитывать все звенья, всех работников лагерного сектора на том, чтобы они
не забывали, что заключённый – человек и никто нам не давал права относиться
к нему по-скотски, бесчеловечно. Мы обязаны всё время улучшать бытовые
условия всех наших контингентов»178.
Как практическую методическую помощь со стороны партийной
ораганизации СУЛЖДС сотрудникам культурно-воспитательных
подразделений необходимо рассматривать различные формы обобщения
наработаного опыта и его распространение среди культорганизаторов и
инспекторов КВЧ. Как отмечалось в отчёте о работе КВО СУЛЖДС за второе
полугодие 1948 г., силами культурно-воспитательного отдела была
подготовлена лекция на тему: «Руководство и помощь со стороны
парторганизаций культурно-воспитательным частям политической и
культурно-воспитательной работы с заключёнными». С лекцией перед
сотрудниками культурно-воспитательных частей и бригадными культоргами

177 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 89.

178 ГА ОПОТО. Ф. 1571. Оп. 7. Д. 1. Л. 97.
 109

выступил начальник КВО СУЛЖДС капитан Бейер179.

Обучению штатных сотрудников КВЧ в СУЛЖДС уделялось
значительное внимание, акцент при этом делался на взаимодействие
с партийной организацией Северного управления. Так, в январе 1948 г.
в п. Абезь, где располагался штаб строительства дороги, впервые были
проведены пятидневные занятия с отрывом от производства начальников и
старших инспекторов КВЧ, совместно с секретарями парторганизаций.
На занятиях перед слушателями выступали ответственные работники
администрации, политотдела и КВО СУЛЖДС. Лекторы политотдела
прочитали шесть лекций по «Краткому курсу ВКП (б)». С докладом о задачах
строительства на 1948 г. выступил главный инженер СУЛЖДС. Начальник
торгового отдела Северного управления рассказал об отмене карточной
системы на продовольственные и промышленные товары180.
Для начальников КВЧ и секретарей первичных парторганизаций
лагпунктов руководитель КВО СУЛЖДС капитан Бейер сделал отдельный
доклад под названием: «О состоянии производственно-массовой и
воспитательной работы и мерах по её коренному улучшению»181.
Подразумевалось, что информация, полученная слушателями на занятиях,
в дальнейшем используется руководителями культурно-воспитательных частей
и агитационым активом в текущей работе в качестве пропагандистских
материалов по актуальным темам. На второй квартал 1948 г. в планах КВО
намечался уже десятидневный семинар по обмену опытом, «поднятию деловой
квалификации и повышению идейно-политического уровня»182.
Таким образом, процесс обучения, обмена опытом практической работы и
повышения квалификации сотрудников культурно-воспитательных
подразделений исправительно-трудовых лагерей, входивших в состав

179 ГА РФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л.155.

180 ГА РФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л. 88.
181 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 88.
182 ГА РФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л. 88.
 110

СУЛЖДС, можно охарактеризовать как поэтапный, непрерывный и системный,

как минимум по стандартам актуального исторического периода.
Основные результаты культурно-воспитательной деятельности КВО
СУЛЖДС и КВЧ лагпунктов во второй половине 1947–1948 гг. (в период
организации и становления системы культурно-воспитательной работы)
зафиксированы в отчётных документах Северного управления (докладах,
докладных и пояснительных записках) и входивших в него исправительно-
трудовых лагерей – Обского и Байдарацкого (Заполярного) ИТЛ.
В первый год деятельности «Строительства 501» КВО СУЛЖДС и ИТЛ,
КВЧ лагпунктов занимались в основном организационной работой, которая
была направлена на создание механизмов культурно-воспитательной
деятельности в Северном управлении лагерей железнодорожного строительства
и входивших в него структурных подразделений.
Из имеющегося массива нормативно-методических документов, планов
работ и программ проведения различных мероприятий выбиралось самое
ценное и реально выполнимое в условиях нового строительства, в ситуации
территориальной разобщённости и постоянного движения вперёд авангардных
строительных колонн.
Проблемы и трудности развёртывания культурно-воспитательной работы
в трассовых подразделениях Северо-Печорского лагеря воспроизводились
на новом этапе в лагпунктах «Строительства 501». Объём работ на трассе
Трансарктической магистрали в 1947–1948 гг. постоянно увеличивался, росло
число заключённых, трасса территориально продвигалась на восток,
усложнялся весь производственный механизм проекта. Анализ имеющихся
архивных документов и источников личного происхождения позволяет сделать
вывод об отставании культурно-воспитательных процессов в деятельности КВО
СУЛЖДС и исправительно-трудовых лагерей, КВЧ лагпунктов от темпов
развёртывания строительства и продвижения трассы по направлению к Оби и
посёлку Мыс Каменный.
Отставание пропагандистского и культурного обеспечения проекта
 111

от темпов строительства железной дороги выразилось в частности в том, что

в деятельности КВО и КВЧ во второй половине 1947 г. практически
отсутствуют яркие события в области политмассовой и культурно-
воспитательной работы. В отчётных документах нет упоминаний о проведении
обязательных (в соответствии с требованиями политотдела и КВО ГУЛАГа,
политотдела ГУЛЖДС, директивных и методических указаний МВД)
мероприятий. В частности, в этот период в ИТЛ не проводились слёты
ударников и передовиков производства (за исключением одного общелагерного
слёта), крупные культурно-массовые и спортивные мероприятия (конкурсы,
турниры, смотры художественной самодеятельности). В минимальных
масштабах велась работа по обучению и повышению квалификации
сотрудников культурно-воспитательных подразделений. Такого рода
мероприятия впервые фиксируются только с января 1948 г.
В этот период культурно-воспитательные отделы Северного управления
лагерей железнодорожного строительства, входящих в него исправительно-
трудовых лагерей, культурно-воспитательные части лагпунктов акцентировали
своё внимание на производственно-массовой работе. В первую очередь их
усилия концентрировались на внедрении и налаживании зачётной системы,
определении критериев подведения итогов трудового соревнования, создании
условий для обучения заключённых дефицитным специальностям,
необходимых строительным подразделениям СУЛЖДС, на борьбе с отказами
от работы.
В то же время перед политотделом СУЛЖДС, культурно-воспитательным
отделом Северного управления и ИТЛ, культурно-воспитательными частями
лагпунктов ставилась непростая задача – обеспечить в производственных
подразделениях определённую морально-психологическую атмосферу, не дать
лагерному контингенту потерять жизненные ориентиры. В сознании
заключённых – строителей Трансарктической железной дороги нужно было
закрепить представления о значении магистрали для страны и региона, но
главным образом о взаимосвязи эффективности и качества труда с
 112

личностными перспективами осуждённых.

Иными словами, возникла необходимость обосновать, сформулировать,
доходчиво объяснить контингенту заключённых, как окончательные цели
строительства, так и непосредственные задачи, стоящие перед
производственными подразделениями. В конечном счёте, ставилась задача
добиться от плохо организованного и разнородного многотысячного
коллектива высокопроизводительного, качественного, эффективного труда на
всём протяжении трассы.
С самого начала возведения объектов железной дороги «культурно-
воспитательная и политмассовая работа увязывалась с задачами новостройки и
мобилизовывала заключённых на высокие производственные показатели
труда», - отмечается в отчётных документах строительства183.
Сделать это оказалось непросто, учитывая авральный характер начала
проекта, отсутствие кадров, инвентаря, оборудования, книг, музыкальных
инструментов. Протяжённость трассы, которая уже в первые месяцы
реализации проекта достигла нескольких десятков километров, стала серьёзным
препятствием для налаживания культурно-воспитательной работы. Не удалось
обеспечить регулярную отправку в лагпункты прессы и кинопередвижек, книг
и различного инвентаря. Какое-то время простаивал и музыкально-
драматический театр СУЛЖДС, осуществляя постановки только в посёлке
Абезь, где базировался центральный аппарат Северного управления.
На «Строительстве 501» в производственных подразделениях
драматические и эстрадные коллективы, созданные из заключённых и
вольнонаёмных артистов и музыкантов, свою работу развернули в конце 1947
г., как только началась укладка главного пути железной дороги и появилась
возможность выезжать в лаггородки.
Магистраль возводилась быстрыми темпами и через несколько месяцев
приблизилась к станции Лабытнанги, откуда планировалось развернуть её на
север, в направлении полуострова Ямал. В то же время проектировщики трассы
183 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 119.
 113

к концу 1948 г. стали склоняться к мысли, что крупный морской порт, который
бы смог принимать суда океанского класса, став базой для тяжёлых надводных
кораблей и подводных лодок, на Мысе Каменном построить невозможно184.
Обская губа оказалась мелководной, что исключало возможность
прокладки стабильного фарватера: мелкий песок и ил быстро меняли рельеф
дна. Гидрографические исследования подтвердили предположения
проектировщиков: для обустройства порта неминуемо потребовались бы
колоссальные по масштабам дноуглубительные работы, которые
в долгосрочной перспективе всё равно не гарантировали бы устойчивую
безопасность плавания в акватории порта и на подходах к нему.
В итоге был озвучен новый замысел, ещё более грандиозный, чем
предыдущий проект. Теперь предполагалось двинуть трассу не на север,
а на восток от Оби до Енисея. Здесь, на правом берегу сибирской реки в городе
Игарка, планировалось обустроить глубоководный порт, который бы принимал
океанские суда185.
В перспективе Игаркский порт смог бы стать крупным транспортным
узлом на востоке страны, послужить основной базой для освоения огромной
территории, богатой полезными ископаемыми. Железная дорога,
соответственно, могла бы соединить через Игаркский транспортный узел
Норильский промышленный район с европейской частью СССР.
Направление трассы изменилось постановлением Совета Министров
СССР № 384-135сс от 29.01.1949 г. Теперь траектория Трансарктической
дороги проходила через г. Салехард и п. Надым к устью Енисея. История
строительства магистрали Чум–Лабытнанги–Мыс Каменный на этом
закончилась, начиналась новая, ещё более масштабная эпопея186.
До сих пор исследователи обстоятельств создания и крушения

184Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург: «Баско», 2010.

С. 36–37.
185 ГА ЯНАО. Ф. 92. Оп. 1. Д. 1. Л. 46.
186 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург: «Баско», 2010.
С. 39.
 114

Трансарктической магистрали не могут однозначно назвать причину, которая

подвигла руководство страны, только что пережившей самую жестокую и
разрушительную в мировой истории войну, решиться на чреватое столь
большими трудностями и гигантскими затратами строительство.
В том, что трудности предстоят огромные, строители уже убедились,
осваивая трассу на участке Чум–Лабытнанги. Строительство магистрали
Салехард–Игарка, которую планировали возводить в приполярной тундре
в междуречье Оби и Енисея грозило вылиться в затраты, превышающие
прежнюю стройку на порядок. Перед проектировщиками и строителями вставал
целый ряд трудноразрешимых технических проблем, например, создание
сложных гидротехнических сооружений – переходов через великие сибирские
реки: Обь, Енисей.
Обоснование столь существенных затрат обсуждалось на высоком
государственном уровне. Среди рациональных причин, прежде всего, называют
интересы обороноспособности страны. По косвенным данным, окончательное
решение о строительстве на глубоководном Енисее морского порта и,
соответственно, железной дороги к нему, принял лично Сталин,
руководствовавшийся несколькими мотивами. В частности, считается, что
Председателя Совета Министров СССР очень впечатлили сведения,
полученные от пленных немецких генералов, которые докладывали
о намерении Гитлера во время войны десантировать с моря и воздуха
в междуречье Оби и Енисея три армейских корпуса. Десантные подразделения
должны были открыть второй фронт в тылу Красной армии187.
Действительно, побережье Ледовитого океана от Урала и до Чукотки
было совершенно не укреплено и не оборудовано. Здесь практически
отсутствовали какие-либо дороги, а также крупные населённые пункты
(за исключением Норильска).
Кроме того, в эпоху наступившего ядерного века Советскому Союзу
стали жизненно необходимы базы подводных лодок и стратегические
187 Ламин В. А. Секретный объект 503 // Наука в Сибири. 1990. № 3. С. 4.
 115

аэродромы не только в европейской части страны и на Дальнем Востоке, но и

в глубине страны, в частности, на Крайнем Севере188.
С момента создания и применения США атомной бомбы в 1945 г.
создалась реальная угроза нанесения сокрушительного ядерного удара
по СССР, в том числе и через акваторию Ледовитого океана, через Северный
полюс. Для того, чтобы противостоять внезапному ядерному нападению,
требовалось иметь морские и военно-воздушные базы по всему периметру
предполагаемого театра военных действий. В том числе и там, где раньше
не проектировались оборонительные сооружения, - на центральном и
восточном участках побережья Ледовитого океана. Успешному созданию и
функционированию военных баз в большой степени способствовал бы такой
надёжный вид транспорта, как железнодорожный.
Железная дорога рассматривалась и как круглогодичный дублёр
Северного морского пути, единственного на тот момент, но слишком опасного
и ненадёжного транспортного коридора из европейской части страны
на Крайний Север за Урал.
Строительством железной дороги решалась и существующая до наших
дней проблема бесперебойного вывоза продукции Норильского
промышленного района.
Отдельным соображением могла быть и интерпретация гипотезы
о нефтегазоносности Западной Сибири, которую сформулировал и обосновал
академик И. М. Губкин ещё в 1931 г.
Нельзя исключить вероятность и других замыслов и программ. Например,
связанных с наличием тех геологических запасов в регионе, о которых имелась
информация у И. Сталина как Председателя Совета министров СССР.
По мнению старожилов Крайнего Севера, в частности геолога
В. А. Туголукова, принимая решение о строительстве дороги, Сталин и другие
руководители государства имели данные о наличии за Уральским хребтом

188 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,

2000. Вып. 1. С. 123.
 116

крупных залежей нефти и газа. Интенсивная разведка полезных ископаемых

на востоке страны, за Уралом, в междуречье Оби и Енисея не сворачивалась
даже во время войны189.
Интегральным мотивом в развёртывании столь грандиозного и затратного
строительства послужило стремление государства освоить территории
советского севера, для того чтобы использовать в будущем богатые природные
ресурсы регионов, вовлечь их в общий хозяйственный оборот страны.
Обоснование строительства железной дороги готовилось Арктикпроектом
Главсевморпути. Эффект сооружения порта на стыке морских и речных путей
при наличии круглогодичной железнодорожной связи заключался в
следующем:
1. Расстояние от базы отправления грузов в Арктику и на северо-восток
сокращалось на 1100 морских миль по сравнению с расстояниями от
существующей базы в Архангельске.
2. Появлялась возможность доставки грузов в северные арктические
районы кратчайшими водными и железнодорожными путями. Например,
путь от Новосибирска до бухты Провидения через Игарку сокращался на 3000
км. по сравнению с ходом через Владивосток.
3. При особой обстановке грузы в Арктику и на северо-восток могли быть
отправлены, минуя море, прилегающее к Арктике.
4. В районе строительства могли быть расположены военно-морские и
военно-воздушные базы.
5. Общий грузооборот составил бы, по расчётам Арктикпроекта,
на ближайшую перспективу до 1 млн тонн190.
В соответствии с проектом возведения железной дороги на протяжении

189 Туголуков В. А. «Горячая параллель». М.: Политех-4, 2002. С. 82.

190 О состоянии железнодорожных путей Салехард–Игарка на участке ст. Лабытнанги – река

Таз и предложения по восстановлению и строительству // Газпром СССР. Гипроспецгаз,
1965. С. 2.
 117

трассы возникли десятки станций и разъездов, было построено большое

количество школ, детских садов, клубов, медицинских учреждений, жилых
домов, ремонтных мастерских, железнодорожных депо, дизельных
электростанций, верфей, пристаней, складов, мостов и т.д. В ходе
строительства дороги впервые была проложена прямая телефонная линия
Москва – Игарка191.
Таким образом, можно сделать вывод, что проект железной дороги Чум
-Салехард - Мыс-Каменный - Игарка оказался соответствующим образом
обоснован, хотя при его реализации и не обошлось без проектировочных
оплошностей и недоработок. В результате чего произошло изменение
первоначального направления трассы с полуострова Ямал на берега Енисея, в
район заполярного города Игарка.
Проект имел реальную цель – достижение магистралью города и порта
Игарки. Конечная цель трансформировалась в промежуточные задачи по
строительству транспортной инфраструктуры, социальных и энергетических
объектов. Реализация проекта обосновывалась аргументами стратегического
характера: геополитическими и оборонительными – в арктической зоне
необходимо было иметь надежную транспортную и энергетическую
инфраструктуру для создания военно-стратегических объектов: военно-
морских баз, аэродромов, воинских гарнизонов. Не менее важным оказалось и
народнохозяйственное значение железной дороги. Предполагалось, что трасса
внесет решающий вклад в процесс освоения неиспользуемых северных
территорий, богатых полезными ископаемыми и природными ресурсами,
обеспечит круглогодичную транспортную связь северных и центральных
регионов страны.
Создание нового, грандиозного по масштабам работ территориально-
производственного комплекса предопределило организационное оформление
структур, обеспечивающих практическую деятельность по мобилизации
больших масс заключённых на достижение поставленных целей. В рамках
191 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1358. Л. 2, 3.
 118

системы создания и функционирования региональных лагерных объединений,

наряду с органами управления производственным процессом, особая роль
отводилась подразделениям, призванным обеспечить идеологическое
обоснование и сопровождение проекта, взаимодействие с контингентом
заключённых, мотивацию лагерников на ударный труд.
Основной функцией культурно-воспитательных подразделений, вкупе с
агитационно-пропагандистской деятельностью, изначально стала реальная
работа по обеспечению производственного процесса путем создания системы
поощрения заключенных (досрочное освобождение, премии, улучшение
бытовых условий), широкого привлечения на вакантные должности
осужденных, имеющих инженерно-техническое образование, а также массовое
обучение дефицитным специальностям, требующих высокой
профессиональной квалификации.
Обобщая материалы главы, отметим, что в отечественной
пенитенциарной системе еще с дореволюционного периода сложились
традиции использования тяжелого физического труда заключенных в первую
очередь на отдалённых от центра территориях. Наряду с тяжелым физическим
трудом еще одной важнейшей составляющей исправительного процесса
считалось нравственное воспитание арестантов, которое возлагалось на
представителей православной церкви.
В период становления советской исправительной системы
прослеживается определённая преемственность с дореволюционными
методами обращения с заключёнными. В ситуации переходного периода от
капитализма к коммунизму труд заключённых считался с одной стороны
полезным для общества, а с другой рассматривался как естественный фактор
совершенствования человеческой личности в новых исторических условиях.
В послевоенный период эпохи сталинизма эти первоначальные установки
советской пенитенциарной системы действовали только формально. Теперь
тяжелый физический труд уже сам по себе считался действенной формой
исправления преступника и профилактической мерой от преступных
 119

намерений. Культурно-воспитательные подразделения в лагерях ГУЛАГа

идеологически обосновывали повсеместное использование тяжелого
физического труда и обеспечивали различными методами повышение его
производительности.
Воспитательные задачи оказались полностью встроены в
производственный процесс. Вместе с тем, на культурно-воспитательные
подразделения возлагались обязанности по созданию необходимой социальной
среды в исправительно-трудовых лагерях, с учетом предоставления
заключённым ограниченного набора культурных услуг, а также организации
приемлемых бытовых условий.
Именно эти задачи предписывалось решать культурно-воспитательным
подразделениям, сформированным в структуре Северного управления лагерей
железнодорожного строительства в 1947 г.
В свою очередь, Северное управление решало масштабные народно-
хозяйственные и стратегические задачи по созданию транспортного коридора в
виде круглогодичной железнодорожной магистрали, соединяющей
европейскую часть страны и богатые полезными ископаемыми территории
Западной и Восточной Сибири, с достижением в перспективе Норильского
промышленного района.
 120

Глава 2. Особенности работы культурно-воспитательных

подразделений Северного управления при сооружении
Трансарктической магистрали

2.1. Кадровая политика, основные задачи и формы работы

культурно-воспитательных подразделений Северного управления лагерей

В Северном управлении лагерей железнодорожного строительства

ГУЛЖДС изначально сформировалась разветвлённая, многоэлементная и
многоуровневая система управления культурно-воспитательными процессами.
Процедура создания соответсвующих структур опиралась на имеющуюся
нормативно-организационную базу, имела рациональное обоснование,
однако включала в себя и противоречивые элементы.
На вершине управленческой пирамиды, оказывавшей непосредственное
воздействие на различные аспекты культурно-воспитательной работы
 121

в СУЛЖДС находился политотдел ГУЛАГа, который курировал работу

политотделов ГУЛЖДС и СУЛЖДС (последнего как напрямую,
административно, по ключевым вопросам, так и опосредовано, путем
разработки нормативных и методических документов).
Политотдел ГУЛАГа разрабатывал нормативные и методические
документы в области культурно-воспитательной работы и, таким образом,
определял контуры деятельности, цель, общие задачи и формы работы КВО
и КВЧ региональных лагерных объединений (таких как Северное управление
лагерей железнодорожного строительства). В ведении политотдела ГУЛАГа
находились «стратегические» вопросы, то есть наиболее существенные,
принципиальные моменты жизнедеятельности региональных подразделений
исправительной системы, в том числе и в области культурно-воспитательной
работы.
В структуре Главного управления лагерей железнодорожного
строительства (ГУЛЖДС) предусматривался политотдел, но никогда
не существовало культурно-воспитательного отдела192. Таким образом,
в качестве центрального органа в рамках текущего взаимодействия с КВО
региональных лагерных объединений (в нашем случае это СУЛЖДС) выступал
культурно-воспитательный отдел ГУЛАГа. При этом формально ГУЛАГ и
ГУЛЖДС считались равноправными и независимыми друг от друга «главками»
в структуре НКВД, а затем и МВД СССР.
Как следует из отчётной документации СУЛЖДС по культурно-
воспитательной работе, информирование вышестоящих органов
осуществлялось по нескольким коммуникативным каналам. Отчётная

192 Сделать такой вывод можно только на основании косвенных данных, так как ни в каких
нормативных или отчётных документах ГУЛЖДС нет утверждения об отсутствии
культурно-воспитательного отдела. В то же время есть публикации, где приводится
структура ГУЛЖДС, в которой предусмотрен политотдел, но отсутствует культурно-
воспитательный отдел. Кроме того, из изученных диссертантом десятков отчётов
о культурно-воспитательной работе СУЛЖДС ни один из них не адресовался в КВО
ГУЛЖДС, это также косвенно подтверждает, что в структуре Главного управления лагерей
железнодорожного строительства не существовало культурно-воспитательного отдела.
 122

документация по культурно-воспитательной работе (в количественном

выражении) направлялась, во-первых, в культурно-воспитательный отдел
ГУЛАГа (около 80% докладов, отчётов и записок адресовалось именнно КВО
ГУЛАГа), во-вторых, в политотдел ГУЛАГа, в-третьих, в политотдел
ГУЛЖДС, в-четвертых напрямую начальнику ГУЛАГа. Нередко отчёты и
доклады о проделанной работе направлялись одновременно в несколько
адресов, например в политотдел ГУЛАГа и КВО ГУЛАГа или в политотдел
ГУЛАГа, КВО ГУЛАГа и политотдел СУЛЖДС193.
Ответный документационный «поток» из центральных органов
управления МВД, ГУЛАГа и ГУЛЖДС можно подразделить на следующие
категории дел: организационные документы (положения, инструкции, штатные
расписания и т.д.), распорядительные документы (приказы, директивные
письма, распоряжения), методические разработки (памятки, разъяснения).
В своей работе КВО и КВЧ Северного управления учитывали документы всех
уровней административной иерархии, им приходилось порой лавировать между
противоречивыми и даже взаимоисключающими требованиями.
Кадровая политика СУЛЖДС в сфере культурно-воспитательной работы
основывалась на совокупности нормативно-методических и квалификационных
требований, в соответствии с которыми осуществлялся процесс подбора,
согласования и утверждения сотрудников, а в дальнейшем – контроль над их
деятельностью, обучением, повышением квалификации, поощрением и
наказанием.
Основными нормативными актами, регулирующими деятельность
руководства ГУЛЖДС и СУЛЖДС в вопросе подбора и расстановки кадров,
считались «Положение о культурно-воспитательной работе в исправительно-
трудовых лагерях и колониях НКВД» от 20.04.1940 г. 194, «Временные указания
о работе культурно-воспитательных отделов, отделений и частей в ИТЛ, УИТЛ

193 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 139.

194 Главное управление лагерей 1918–1960 // Сост. Кокурин А. И., Петров Н. В. М., 2002.
С 148.
 123

и К и ОИТК МВД» от 29.12.1949 г.195.

Согласно «Положению о культурно-воспитательной работе
в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД» от 20.04.1940 г.,
руководство культурно-воспитательной работой возлагалось на помощника
начальника лагеря по культурно-воспитательной работе, который
одновременно выступал в роли начальника культурно-воспитательного отдела
(КВО). В дальнейшем в структуре ИТЛ осталась должность начальника КВО. В
соответствие с «Положением…» на должности инструкторов КВО
принимались офицеры МВД, а также гражданские лица из числа
вольнонаёмных сотрудников с высшим и средним (незаконченным средним)
образованием.
В лагерных подразделениях (отделениях, мастерских, отдельных
лагпунктах) формировались культурно-воспитательные части (КВЧ). В штатах
КВЧ в подразделениях лагеря предусматривалась должность старшего
инспектора из расчёта одна штатная единица на 1000 заключённых и
дополнительно инспектора КВЧ из расчёта один чел. на 500 заключённых. В
случае, если в ИТЛ численность заключённых не превышала 200 чел.,
полагался один инспектор. В «Положении…» указывалось, что инспектор КВЧ
должен: а) иметь общее образование не ниже 7 классов средней школы; б) быть
политически подготовленным; в) обладать опытом в культурно-массовой
работе196.
Штатное расписание культурно-воспитательного отдела аппарата
Северного управления лагерей железнодорожного строительства на 01.01.1948
г. определяло численность подразделения в девять сотрудников. В составе
отдела предусматривались должности начальника отдела, зам. начальника
отдела (начальника отделения по зачетам) –1 ед., секретаря-машинистки –1 ед.,
старшего инспектора – 1 ед., инспектора – 4 ед., помощника инспектора – 1 ед.,

195 Крашенинникова Я. В., Детков М. Г. Тюрьмы, лагеря и колонии России. М.: «Вердикт
1М», 1999. С. 114.
196 ГА РФ. Ф. 9401с. Оп. 1а. Д. 63. Л. 10-12.
 124

редактора «Производственного бюллютеня» –1 ед.197.

В структуре ИТЛ СУЛЖДС (Заполярного, Обского Енисейского)
предусматривались культурно-воспитательные отделы с численостью
сотрудников от четырёх до шести человек. В штатном расписании лагерных
отделений и крупных лагпунктов значились должности начальника КВЧ, и в
зависимости от численности подразделения – один или два инспектора198.
В различных исследованиях подчеркивается, что должностные оклады
сотрудникам культурно-воспитательных подразделений назначались
существенно ниже зарплаты работников других отделов и служб лагерной
администрации199.
Изучение отчетных и финансово-экономических документов,
относящихся к СУЛЖДС, не подтверждают эти утверждения. В ключевых (с
точки зрения рукводства МВД) подразделениях (политотдел, отдел по
оперативной работе) оклады рукводителей и специалистов превышали зарплату
сотрудников КВО и КВЧ, но катастрофическим разрыв в размере денежного
содержания назвать сложно. Зарплата сотрудников КВО–КВЧ
предусматривалась на уровне денежного содержания работников не ключевых
подразделений СУЛЖДС.
Особое место в иерархии зарплат занимали политотдел и отдел
по оперативной работе. Сравнительный анализ оплаты труда на 01.01.1948 г.
сотрудников политотдела, отдела по оперативной работе, отдела кадров,
коммунально-эксплуатационного отдела и культурно-воспитательного отдела
наглядно показывает приоритеты в вопросе значимости подразделений лагеря и
соотвественно ежемесячной зарплаты (таблица 1) 200.
Руководители ключевых подразделений, отвечающие за идеологию и

197 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 12.

198 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 13.
199 Миронова В. Г. Культурно-воспитательная работа в лагерях ГУЛАГа НКВД–МВД СССР
в 1930–1950-е годы (на материалах Иркутской области): дис. канд. истор. наук: / Миронова
В.Г. Иркутск, 1994. С. 33.
200 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1.Д. 888. Л. 2.
 125

состояние лагерного режима, а также за кадры, получали жалование

существенно выше, чем культурно-воспитательные работники, которые
довольствовались денежным содержанием на уровне специалистов
коммунального лагерного хозяйства. В то же время этот достаточно
существенный разрыв по зарплате был все же не столь велик, чтобы вызвать
недовольство менее оплачиваемых работников и повлиять на их настроение.
В районах Крайнего Севера все сотрудники аппарата управления лагерей
железнодорожного строительства получали достаточно высокую зарплату.
В условиях полного имущественного обеспечения и гарантированного пайка,
а также учитывая низкий уровень предложения продовольственных и
промышленных товаров, работники СУЛДЖС могли накапливать значительные
денежные суммы, благодаря которым получали возможность планировать свою
будущую жизнь, что также являлось стимулирующим фактором для их
долгосрочной и интенсивной деятельности.
Оплата труда сотрудников аппарата СУЛЖДС

№ Подразделение Должность Звание Оклад с Примечания

п/п СУЛЖДС учетом
всех
надбавок
1. Политотдел Начальник П/полковник 6500
2. Инструктор Капитан 4040
3. Отдел по Начальник П/полковник 6140
оперативной
работе
4. Уполномо- Капитан 3220
ченный
5. Отдел кадров Начальник П/полковник 5780
6. Инспектор Капитан 3570
7. Коммунально- Начальник – 5050 Для инженерного
эксплутацион- состава звание МВД в
ный отдел обязательном порядке
не предусматривалось
8. Ст. инженер – 3550 Для инженерного
состава звание МВД в
обязательном порядке
не предусматривалось
9. Культурно- Начальник П/полковник 5044
воспитательный
отдел
 126

10. Инспектор – 2414 Для инспеторского

состава КВО звание в
обязательном порядке
не предусматривалось

Значительной, но не катастрофической была разница в зарплатах и

в структуре низовых подразделений СУЛЖДС, на уровне отделов и частей
отдельного лагерного пункта (ОЛП) (таблица 2) 201. Однако, стоит отметить, что
на уровне лагпунктов даже зарплата руководящего состава резко снижается по
сравнению с аппаратом управления СУЛЖДС. Начальник отдельного
лагерного пункта (по сути того самого лагеря, о котором пишут
разоблачительные статьи и снимают сериалы) с реальной колючей проволокой
и вышками по периметру зоны, офицер, каждый день рискующий жизнью,
получал менее чем 2/3 денежного содержания начальника политотдела
лагерного управления, вся реальная деятельность которого заключалась
в контроле над подчиненным ему культурно-воспитательным отделом и
низовыми партийными организациями.
Оплата труда сотрудников подразделений СУЛЖДС
№ Подразделение Должност Звание Оклад с Примечания
п/п ИТЛ ь учетом
надбавок
1. Отдельный Начальник Капитан 4030
лагерный пункт
2. Секретарь Капитан 2340
парторгани
-зации
3. Часть по учету и Начальник Капитан 2860
распределнию з/к
(ЧУРЗ)
4. Инспектор Мл. лейтенант 1840
5. Отдел кадров Начальник Капитан 3195
6. Инспектор Лейтенант 2630
7. Санитарная часть Начальник 3220

8. Сан.инспек Лейтенант 1580

-тор
9. Культурно- Начальник Капитан 2860
вопитательный
отдел

201 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 888. Л. 3.

 127

10. Инспектор Мл. лейтенант 1840 Для инспеторского

состава КВЧ звание
предусматривалось
в обязательном
порядке

Всего в структуре СУЛЖДС на 01.01.1948 г. по штату КВО–КВЧ

предусматривалось 99 должностей. Заполнена на время окончания первого
квартала 1948 г. была 71 должность. Изучение состава культурно-
воспитательных подразделений по принадлежности к ВКП(б) и ВЛКСМ и
демографическим признакам дает следующую картину. Из 71 сотрудника КВО
и КВЧ Северного управления лагерей железнодорожного строительства
42 были членами и кандидатами ВКП(б), 14 членами ВЛКСМ, 15 –
беспартийными. На различных должностях в культурно-воспитательных
продразделениях СУЛЖДС работало 17 женщин и 54 мужчины.
В тоже время кадровый состав подразделений, задействованных
в культурно-воспитатетельной работе, не ограничивался штатными
работниками КВО–КВЧ. В качестве «персонала по культурному
обслуживанию» в ИТЛ трудились еще сотни работников, как из числа
заключённых, так и вольнонаёмных. Киномеханники, художники, актеры,
режиссеры, музыканты, литературные редакторы и т.д. становились
участниками культурно-воспитательного процесса в исправительно-трудовых
лагерях СУЛЖДС.
Наиболее наглядное представление о размахе вовлечения в процесс
осуществления культурно-воспитательной работы вольнонаемных и
заключённых граждан с учетом оплаты труда дает таблица 3. Графа зарплата
не должна вводить в заблуждение – речь идёт только о жаловании
вольнонаёмных сотрудников, т.к. оплата труда заключённых будет введена в
1950 г. (таблица 3) 202.

202 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 888. Л. 4.

 128

Оплата труда культработников СУЛЖДС

Штаты культработников колонн Северного управления
№ п/п Численность Средний
Наименование должностей расчёт
месячной
ставки в руб.
в/н з/к всего
1. Культорги колонн 65 60 125 1305
2. Зав.культбазами 3 – 3 1980
3. Бухгалтеры 2 1 3 1980
4. Киномеханики 3 6 9 1620
5. Кинотехники – 3 3 1980
6. Радиотехники 1 2 3 1980
7. Пом. Киномехаников – 9 9 –
8. Мотористы – 3 3 –
9. Киномонтажники – 3 3 1800
10. Худ.руководитель 2 2 4 1980
агитколлектива
11. Художников 2 12 14 1530
12. Завхозы-реквизиторы 2 2 4 1440
13. Литературные работники 3 – 3 1710
14. Редактор производ. бюллетеня 3 – 3 2200
15. Актеры, музыканты и проч. 10 90 100 1350
16. Обслуга агитколлективов – 10 10 –
17. Итого 96 206 302

Региональный уровень системы культурно-воспитательной работы

начинался с политотдела и культурно-воспитательного отдела периферийных
лагерных объединений. К таким подразделениям пенитенциарной системы, как
СУЛЖДС, вполне может быть применён термин «региональные лагерные
объединения». Управления лагерей, своеобразные лагерные тресты, можно
именовать так в силу многофункциональности этих производственно-
территориальных комплексов, масштаба их деятельности, значительного
регионального охвата, а также потому, что подобные «Управления»
объединяли в своём составе, как минимум, два исправительно-трудовых лагеря.
На практике их в состав лагерных управлений входило, как правило, больше
исправительно-трудовых лагерей (от трёх до десяти и даже более).
В качестве регионального лагерного объединения нами рассматривается и
 129

Северное управление лагерей железнодорожного строительства, которое в

своём штате, в частности, имело политотдел и культурно-воспитательный
отдел. Северное управление (на разных этапах эволюции) объединяло в своей
структуре от двух до пяти исправительно-трудовых лагерей.
Исправительно-трудовые лагеря в составе СУЛЖДС (к примеру, Обский,
Байдарацкий/Заполярный, Енисейский ИТЛ) – последний уровень иерархии, на
котором в штатном расписании предусматривались культурно-воспитательные
отделы. В лагерных отделениях Обского ИТЛ (которые в своей структуре
объединяли ОЛПы – отдельные лагерные пункты, крупные мастерские,
ремонтные заводы и т.д.) культурно-воспитательные подразделения
действовали в 1947–1948 гг. Затем, в 1949–1951 гг. в Обском ИТЛ культурно-
воспитательные части начали формироваться как в лагерных отделениях, так и
на уровне лагпунктов, а с 1952 г. вновь в структуре отделений (в лагпунктах
работали инспектора КВЧ). В структуре лагерных отделений КВЧ появляются в
1949 г. в Енисейском ИТЛ, не переходя на уровень лагпунктов до самого
расформирования лагеря в 1953 г.203.
В лагпунктах (ОЛПах) действовали культурно-воспитательные части,
которые работали непосредственно с заключёнными и являлись самым нижним
уровнем в иерархической системе культурно-воспитательной работы советских
исправительно-трудовых учреждений. В зависимости от количества
заключённых в отдельных лагерных пунктах формировались КВЧ
численностью от одного до трёх сотрудников. Культурно-воспитательные части
также создавались в различных подразделениях, напрямую входивших в

203 В 1947 г. в составе Северного управления значились следующие исправительно-

трудовые лагеря: Северный железнодорожный, Северо-Печорский железнодорожный,
Байдарацкий, Обский, Березовский ИТЛ. На завершающем этапе деятельности в СУЛЖДС
оставалось только два лагеря – Обский и Енисейский ИТЛ. В дальнейшем в составе Обского
и Енисейского ИТЛ (по крайней мере, с 1949 г.), культурно-воспитательные части (КВЧ)
организовывались как на уровне лагерных отделений ЛО, так и в лагпунктах (ОЛП).
Следовательно, мы можем констатировать, что низовые структуры в иерархии культурно-
воспитательной системы активно адаптировалась к имеющимся условиям осуществления
процесса, т.е., сама структура оставалась достаточно гибкой.
 130

структуру СУЛЖДС, например, в центральных ремонтных мастерских (ЦРМ).

Абсолютное большинство нормативных актов, распорядительных и
методических документов по культурно-воспитательной работе в региональные
подразделения исправительно-трудовой системы направлялось из КВО
ГУЛАГа204.
В культурно-воспитательный отдел ГУЛАГа адресовалось и
подавляющее количество различных отчётов по вопросам культурно-
воспитательного процесса в лагпунктах и исправительно-трудовых лагерях
и лагерных региональных объединений (в частности СУЛЖДС).
Если КВО ГУЛАГа оставался главным нормотворческим органом и
координатором культурно-воспитательного процесса в советской
пенитенциарной системе на уровне центральных органов НКВД/МВД, то на
периферии ключевыми подразделениями следует признать КВЧ лагпунктов.
Именно на культурно-воспитательные части выпадала максимальная нагрузка
при решении поставленных задач по работе с заключёнными и реализации
многочисленных инициатив центрального аппарата. Сотрудники КВЧ
непосредственно работали в лагпунктах и большую часть службы проводили в
опасной близости к спецконтингенту. На их долю выпадала миссия по
организации лагерных слётов передовиков и ударников, они вели учёт зачётов,
проводили бесчисленные лекции, политинформации и читки газет,
организовывали литературные конференции, концерты художественной
самодеятельности и спортивные состязания, составляли объёмные отчёты.
Культурно-воспитательные части лагпунктов идентифицировались в сознании
заключённых в единственные реально существующие институции, так или
иначе связанные не с материальными, а с «гуманитарными» аспектами бытия в
лагере.

204 До 80% от общего количества документов. Остальные документы направлялись

непосредственно МВД, политотделом ГУЛАГа, политотделом ГУЛЖДС. Свой
документооборот с КВЧ лагпунктов был у политотдела и КВО СУЛЖДС, но он отличается
вторичностью по сравнению с документационным потоком между Северным Управлением и
КВО ГУЛАГа, политотделами ГУЛАГа и ГУЛЖДС.
 131

Аббревиатуру «КВЧ» знал каждый лагерник и по-своему её

интерпретировал. Например, по словам бывшего заключённого Енисейского
ИТЛ СУЛЖДС («Строительство 503») А. Сновского, помощники нарядчиков,
лагерные «шестёрки», подгонявшие заключённых на работу, делали это
обрубками берёзы, длиной около метра и диаметром 4–5 см. «Называлась
подобная дубина – «шутильник» или «КВЧ»», – вспоминает А. Сновский205.
Одной из основных проблем в деятельности подразделений по культурно-
воспитательной работе, которую признавало и само руководство уголовно-
исполнительной системы, был кадровый вопрос. «Вопросы подбора,
расстановки, помощи лагерным кадрам, их учёбы и т.д. – все эти вопросы мы
трудно решаем. Нам каждый год приходится десятка два, три организовывать
новых крупных лагерей, в 1950 г. лагерей 15 мы создали, и что ни лагерь,
то огромное общегосударственное дело, – констатировал на совещании
начальников политотделов лагерей, строек и колоний МВД, проходившем
4 апреля 1951 г. в Москве, министр внутренних СССР, генерал-полковник
С. Круглов, – начинаем формировать лагерный аппарат и кого только
не формируем туда: и пьяницы попадают, и не желающие работать, и такие,
которые настолько лагерниками стали, что всё остальное от него, как от стенки
горох отскакивает, и мы сейчас наибольший недостаток имеем в том, что у нас
нет хороших лагерных кадров»206.
Вопрос обеспечения кадрами остро стоял и в подразделениях,
отвечавших за организацию культурно-воспитательной работы в СУЛЖДС.
На Крайнем Севере сложно найти достаточное количество квалифицированных
специалистов, эта проблема не решена и в наши дни. В тоже время в вопросе
привлечения необходимых сотрудников на ключевые должности в структуре
исправительно-трудовых лагерей, в том числе и в сфере культурно-
205 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2012. Вып. 3. С. 158.
206 Стенограмма выступления министра внутренних дел Союза ССР генерал-полковника
Круглова на совещании начальников политотделов лагерей, строек и колоний МВД (4 апреля
1951 г.) // Принудительный труд. Исправительно-трудовые лагеря в Кузбассе (1930–1950 гг.).
Кемерово: Кузбассвузиздат, Том 1. С. 63–64.
 132

воспитательной работы в Северном управлении, на наш взгляд, не возникало

особой остроты. По причине того, что такое назначение могло стать
трамплином для карьерного взлёта, но главное состояло в том, что денежное
содержание руководящих кадров СУЛЖДС на весь период строительно-
монтажных работ на Трансарктической дороге оставалось сравнительно
высоким.
Если в Ангарском лагере ГУЛАГа (располагавшемся в местности,
которую трудно отнести к регионам с благоприятными природно-
климатическими условиями), зарплата начальника лагпункта составляла 1400
руб., то сотрудник в такой же должности в структуре СУЛЖДС получал
значительно больше – 4030 руб. Соответственно, если денежное довольствие
инспектора КВЧ в Ангарском ИТЛ составляло 600–790 руб.207, в Обском ИТЛ
СУЛЖДС – 2414 руб.208.
Кадровый состав высшего руководства СУЛЖДС и культурно-
воспитательного направления, в частности, представлял собой необычный
конгломерат. Узкая прослойка основных руководителей СУЛЖДС входила
в ближний круг Ф.А Гвоздевского. Заместитель начальника Главного
управления лагерей железнодорожного строительства Ф. А. Гвоздевский (с
1943 г. – начальник ГУЛЖДС) - один из ветеранов уголовно-исполнительной
системы НКВД/МВД. Он много лет подряд работал с несколькими близкими
соратниками, реализуя различные масштабные железнодорожные проекты209.
Главным отличительным признаком «группы Гвоздевского», на наш
взгляд, можно считать высокий уровень образования членов его команды.
Практически все они имели высшее профессиональное образование
(значительная часть закончила Ленинградский институт железнодорожного
транспорта). Гвоздевский с отличием окончил МИИТ – Московский институт
207 Цит. по: Миронова В. Г. Культурно-воспитательная работа в лагерях ГУЛАГа НКВД–
МВД СССР в 1930–1950-е годы (на материалах Иркутской области): дис. … канд. истор.
наук: / Миронова В.Г.. Иркутск, 1994. С. 33.
208 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 888. Л. 2.
209 Руководитель государственного масштаба: Федор Алексеевич Гвоздевский (1901–
1962 гг.) // Мосты магистрали. 2009. № 4–5 (954–955). С. 8. № 6 (956). С. 4.
 133

инженеров железнодорожного транспорта. Волею судьбы, по приказу,

большинство из них одело погоны НКВД/МВД. В целом это были, как принято
говорить, технократы, специалисты высокого профессионального уровня,
получившие незаурядный опыт во время реализации крупных транспортных
проектов. Многие имели боевые ордена и медали, в первую очередь за отличия
в выполнении правительственных заданий во время Великой Отечественной
войны. По стилю мышления, по поступкам их можно причислить к
прагматикам, которые никогда не ставили перед собой цель каким-то образом
усугубить положение заключённых или тем более уничтожать вверенный им
контингент. Для соратников Гвоздевского основным мотивом в работе
оставалось выполнение поставленной задачи.
Таких руководителей проекта, по возведению железной дороги Чум–
Салехард–Игарка, как Татаринцев, Барабанов, Боровицкий, Самодуров,
Цвелодуб, Чхеидзе, Артамонов, Жигин, Фрейдзон, Аксельрод объединяла
совместная работа с Гвоздевским на Дальнем Востоке, в том числе на
строительстве БАМа, а также участие в возведении других инфраструктурных
объектов в европейской части СССР. В первую очередь, это строительство
во время Великой Отечественной войны Волжской рокады, сыгравшей
большую роль в подготовке контрнаступления Красной армии под
Сталинградом в 1943 г., возведение Печорской железной дороги и т.д.
Иное положение дел мы можем наблюдать в политическом и культурно-
воспитательном блоке Северного управления лагерей железнодорожного
строительства. Назовём для примера двух, наиболее ярких представителей
этого направления в деятельности Северного управления, оставивших
своеобразный след в истории советской исправительной системы, в том числе и
в воспоминаниях очевидцев событий.
Интерес вызывает в первую очередь фигура начальника политотдела
СУЛЖДС (в 1949–1953 гг.) Н. Штанько и начальника культурно-
воспитательного отдела «Строительства 503» (Байдарацкий ИТЛ) (в 1948–1951
 134

гг.) С. Шимко210.
Николай Васильевич Штанько родился в 1906 г. на хуторе Калач
2-го Донского округа. Начинал учеником сапожника, потом вступил в ВКП (б),
стал председателем колхоза «Борьба» в Сталинградской области. В 1931 г.
был исключён из ВКП(б) за «…необеспечение уборки и сохранности зерна»
(восстановлен в 1935 г.). В 1932–1936 гг. трудился зав. отделом техпропаганды
лесозавода, редактором газеты лесозавода. В 1940–1941 гг. был заведующим
промышленно-транспортным отделом Коми Обкома ВКП(б). В 1941–1948 гг.
Штанько – начальник политотдела Северо-Печорского ИТЛ, это считалось
повышением. Позднее он возглавил политотдел Северного управления лагерей
железнодорожного строительства211.
По воспоминания бывшей заключённой Т. В. Петкевич: «Начальник
политотдела, высокий и красивый здоровяк Штанько, являлся «выдвиженцем».
Жил в своё удовольствие. Опекал ТЭК (творческо-эстрадный коллектив –
прим. автора) и театр кукол. Но в искусстве ровным счётом ничего
не смыслил. Его курьёзные высказывания были благодатной почвой для
сочинения уймы анекдотов о нём»212.
Упоминает о Штанько и заключенный Л. Шеришевский, сотрудник
лагерного театра, а впоследствии – известный литератор: «Начальником
политотдела 503-й стройки стал грубый, невежественный и глубоко
не любивший культуру господин-товарищ Штанько. Это был человек очень
мрачный, очень плохо настроенный по отношению к заключенным вообще и
к культуре в частности»213.
Н. Штанько в Северном управлении лагерей, по многочисленным

210 До присвоения литеры 503 Енисейскому ИТЛ СУЛЖДС «Строительством 503» (до 1948
года включительно) именовалось направление работ от ст. Лабытнанги до Мыса Каменного,
«штаб-квартира» которого базировалась в посёлке Новый Порт.
211 ГУ РК «НА РК». Ф. П.–1. Оп. 20/3. Д. 598. Л. 2, 7, 13, 17. Прим.: Информация
предоставлена канд. истор. наук О. И Азаровым.
212 Петкевич Т. В. Жизнь – сапожок непарный. М.: Вагриус, 2004. С. 317.
213Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исслед. Красноярск, 2007. Вып.
2. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.memorial.krsk.ru/Articles/503/2/14.
 135

свидетельствам, был ключевой фигурой, приближенной к начальнику

СУЛЖДС В. Барабанову. Мнение Штанько по политико-идеологическим,
и, в частности, по культурным вопросам оказывалось неизменно весомым,
определяющим на всем протяжении его руководства политотделом. Уровень
образования главного куратора культурно-воспитательного процесса (Высшая
школа парторганизаторов при ЦК ВКП (б)) и накопленный опыт работы
определяли его стиль мышления и линию поведения в контексте
функционирования лагеря. В первую очередь это выражалось в
неукоснительном выполнении всех цензурных и других ограничительных
требований, а также в высоких требованиях по отношению к «работникам
культуры», с определенной долей допущения творческих «вольностей», при
этом среди достоинств «начальника по культуре» очевидцы событий отмечали
организаторские способности и успехи в снабжении лагпунктов
культинвентарем. Впрочем, последнее решение Штанько (вызвавшее резонанс
в среде заключённых) перечеркнуло даже те слабые ростки авторитета и
уважения к высокому начальнику, которые он наработал за несколько
предыдущих лет, культивируя воспитательно-досуговую «почву» в Северном
лагере. Именно по его инициативе прекратил свою работу «Театр Управления
строительства»214.
В хронологии культурно-воспитательной работы в СУЛЖДС есть одна
чрезвычайно интересная и загадочная фигура, которая оставила след в истории
всего ГУЛАГа. Речь идёт о Софье Шимко, которая в 1948–1951 гг.
последовательно занимала следующие должности в структуре Северного
управления: начальник КВО «Строительства 503» (Байдарацкий ИТЛ),
начальник инспекторского отдела, старший инспектор Управления
Строительства № 503 МВД215.

214 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исслед. Красноярск, 2007.
Вып. 2. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.memorial.krsk.ru/Articles/503/2/14.
215 ГА РФ. Объединённые личные фонды [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://opisi.garf.su/pdf/gulag2/08-1-bio.pdf
 136

Фигура С. Шимко вызывает интерес не столько своей интенсивной

деятельностью на поприще культурно-воспитательного процесса в СУЛЖДС,
этого как раз из документов Северного управления не следует. Упоминание о
ней в официальной хронике Северного управления мы встречаем лишь
однажды, в контексте подготовки очередного совещания по культурно-
воспитательной работе. «Как на первом, так и на втором совещании не имели
возможность присутствовать работники КВЧ Строительства № 503 (Каменный
Мыс), 4-го отделения (Новый Порт), 3-го отделения с. Кондинское, из-за
отсутствия лётной погоды, – сообщает в своём докладе в КВО ГУЛАГа и. о.
начальника культурно-воспитательного отдела СУЛЖДС капитан Ширгин, –
им были даны письменные указания, кроме того, начальник КВО
Строительства № 503 ст. лейтенант Шимко была проинструктирована в один из
своих приездов в Абезь»216.
Наиболее интересен путь С. Шимко до её появления в лагпунктах
на строительстве Трансарктической железной дороге. Из личного дела,
хранящегося в фондах Государственного архива Российской Федерации,
следует, что Софья Николаевна Шимко была если и не «старой большевичкой»
(она родилась в 1896 г.), то уж точно опытной и заслуженной
революционеркой, партийным функционером со стажем в ВКП(б),
исчисляемым с 1919 года. Во время Гражданской войны она участвовала в
работе подпольной большевистской группы в Екатеринославле. В 1920-1930
гг. работала секретарём ЦК профсоюза горняков, помощником заместителя
председателя Госплана217. В 1934–1943 гг. С. Шимко возглавляла культурно-
воспитательное отделение, а потом и отдел ГУЛАГа, то есть находилась на
вершине иерархической пирамиды одного из важнейших направлений
деятельности советской исправительной системы.
На первый взгляд сложно найти рациональное объяснение, почему
некогда высокопоставленную фигуру занесло в заполярную глухомань. Ирония

216 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 152.

217 ГА РФ. Ф. 5144. Оп. 2. Л. 6.
 137

судьбы заключается и в том, что рабочее место бывшего руководителя КВО

ГУЛАГа, а ныне начальника культурно-воспитательного отдела не самого
крупного ИТЛ в составе Северного управления находилось не в сравнительно
обустроенном посёлке Абезь и даже не в провинциальном городке Обдорске
(Салехарде), а в беспросветной полярной глуши. Посёлок Новый Порт
находится севернее полярного круга, там до сих пор нет ни железной, ни
шоссейной дороги (только так называемый «зимник»). Скорее всего, северный
этап карьеры Шимко оказался связан с сугубо прагматичными моментами –
высокой зарплатой, возможностью получать в будущем повышенную
«полярную» пенсию, однако, возможно, это была и элементарная опала,
«ссылка» в отдаленный регион на нижестоящую должность.
Одной из самых больших проблем в работе культурно-воспитательных
подразделений СУЛЖДС на всем протяжении строительства Трансарктической
дороги оставалась низкая квалификация и нехватка кадров в низовом звене –
в КВЧ лагпунктов. Если на ключевые должности в аппарате управления
Северного управления и входивших в него ИТЛ персонал подбирался без
особых проблем, то «периферия» испытывала острый дефицит
квалифицированных работников. Так, вплоть до 1949 г., штат
культорганизаторов набирался исключительно из числа заключённых.
На 01.01.1948 г. в СУЛЖДС насчитывалось 45 культорганизаторов,
отбывавших срок по различным статьям УК218.
Как отмечалось в докладе по итогам работы во втором полугодии 1948 г.,
подписанном и. о. начальника КВО СУЛЖДС капитаном Ширгиным, «все
культорги подобраны из числа заключённых по бытовым статьям, со средним и
высшим образованием, в прошлом коммунисты и комсомольцы»219.
В основном культорганизаторы, привлечённые к работе в лагпунктах,
характеризовались положительно. Например, «культорг кузнечного цеха
Центральных ремонтных мастерских Куценко, 1915 г. рождения, осуждённый

218 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 152.

219 Там же.
 138

по ст. 138 УК сроком на 10 лет, является одним из лучших бригадных

культоргов и по праву пользуется большим авторитетом среди заключённых,
показывает пример в выполнении производственного плана, активно проводит
работу по организации трудового соревнования», – отмечалось в докладе КВО
СУЛЖДС по итогам работы во втором полугодии 1948 г.220.
Наряду с достойно работающими культоргами, находились среди
заключённых и нерадивые сотрудники КВЧ (в пропорции примерно 1:5 – прим.
автора), и об этом тоже докладывалось вышестоящему руководству. «Имеются
и плохие культорги, которые не оправдывают своего назначения: например,
бригадный культорг 9-й бригады 4-й колонны Роговский не оправдал своей
роли культвоспиторганизатора, не помогал в работе бригадиру, не боролся
с нарушителями трудовой и лагерной дисциплины, формально относился
к трудовому соревнованию», – информирует капитан Ширгин руководство
КВО ГУЛАГа по итогам работы СУЛЖДС во втором полугодии 1948 г. 221.
Для руководителей культурно-воспитательных подразделений в составе
СУЛЖДС на уровне исправительно-трудовых лагерей очевидными были
несколько проблемных моментов в деятельности КВЧ лагпунктов. Прежде
всего, они отмечали недостаточный уровень образования и подготовки
сотрудников, акцентировали внимание руководства на постоянном
некомплекте штатов культурно-воспитательных частей.
Так, начальник культурно-воспитательного отдела Енисейского ИТЛ и
«Строительства 503» капитан Гранцев в отчёте за 1949 г. среди недостатков
культурно-воспитательной работы в первую очередь указывает на низкий
уровень квалификации кадров: «В первом отделении на имеющихся на лицо 21
человек работников КВЧ – 10 человек имеют среднее образование, а остальные
имеют незаконченное среднее образование в пределах 5–7 классов»222.
220 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Согласно УК РСФСР в редакции 1926 г., формулировка
ст. 138 звучала следующим образом: «Ст. 138. Умышленное убийство, совершенное
в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или
тяжелым оскорблением со стороны потерпевшего».
221 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 153.
222 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 97.
 139

О тех же проблемах информирует руководство в своём отчёте за 1949 г.

и начальник Обского ИТЛ (Строительство 501) майор Самодуров: «В первом
полугодии 1949 г. аппараты культурно-воспитательных частей имели большой
недокомплект по штатной положенности (так в тексте – прим. автора). Если
по штатному расписанию полагалось иметь в КВЧ подразделений 41 работника,
то имелось таковых всего 31 чел. Много хуже состояло дело с инспекторским
составом КВЧ на колоннах. Полагалось иметь 72 вольнонаёмных работника,
имелось только всего 20 чел. Недостающий состав вольнонаёмных работников,
инспекторов КВЧ колонн временно замещался культоргами колонн из числа
заключённых, осуждённых за бытовые преступления»223.
Ситуация с комплектованием подразделений по культурно-
воспитательной работе, как в Енисейском, так и в Обском ИТЛ, постоянно
менялась. Случались периоды более – менее благополучные, в целом же,
недокомплект штатов культурно-воспитательных частей лагпунктов и лагерных
отделений так и остался нерешённой проблемой.
В 1951 г. по штатам КВО–КВЧ Енисейского ИТЛ СУЛЖДС полагалось:
один начальник КВО, пять начальников КВЧ (согласно количеству лагерных
отделений), 10 старших инспекторов КВЧ и 31 инспектор КВЧ 224.
В действительности, на 1 мая 1951 г. некомплект составлял 10 инспекторов
КВЧ. Высшее образование из сотрудников культурно-воспитательных частей
имел один человек, ещё 24 работника имели среднее образование, остальные –
незаконченное среднее225. Такое количество сотрудников КВО–КВЧ
приходилось на 26837 заключённых Енисейского ИТЛ226.
Как отмечается в «Докладе о культурно-воспитательной работе среди
заключённых Северного управления лагерей железнодорожного строительства
и «Строительства 503»» в первом полугодии 1952 г. КВО–КВЧ продолжали

223 ГА РФ Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 21.

224 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 34.
225 Там же.
226 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 29.
 140

испытывать дефицит грамотных и профессиональных специалистов:

«На строительстве очень мало квалифицированных кадров, только один
инспектор КВЧ имеет специальное образование, а остальные, особенно
принятые на месте, имеют низкую деловую квалификацию»227.
По вопросу профессионализма работников КВЧ существует мнение
бывших заключённых, которые высказываются гораздо более жёстко и
нелицеприятно: «Начальником КВЧ ставили самого никудышного лейтенанта,
непригодного даже к конвойной службе», – утверждал бывший заключённый
Енисейского ИТЛ А. Сновский228.
Низкая квалификация сотрудников КВО–КВЧ, их недостаточный
образовательный уровень постоянно отмечались в официальных документах
СУЛЖДС. Согласно отчёту КВО Енисейского исправительно-трудового лагеря
за первый квартал 1952 г. из всего штата КВО–КВЧ Енисейского лагеря в 36
человек только один имел высшее образование (начальник КВЧ одного из
отделений строительства), остальные – среднее и незаконченное среднее 229.
Общее количество заключённых на «Строительстве 503», тем временем,
сократилось до 13 499 человек230.
Схожие проблемы с кадрами имелись и на западном «крыле»
строительства Трансарктической магистрали. На первое полугодие 1952 г.
в Обском ИТЛ Северного управления числилось четыре начальника культурно-
воспитательных частей, один старший инспектор КВЧ и 41 инспектор КВЧ.
Культурно-воспитательные части были сформированы в двух крупных
лагерных подразделениях и в двух районах железнодорожного строительства231.
Наряду с низким образовательным уровнем подчёркивалась пассивность
инспекторов КВЧ, их неумение организовать работу, отсутствие результатов

227 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 44.

228 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск:
«Знак», 2012. Вып. 3. С.158.
229 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 36.
230 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1457. Л. 3.
231 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 12.
 141

в деле мобилизации заключённых на выполнение производственных заданий.

В отчёте КВО Обского ИТЛ за 1952 г. отмечалось: «Работники культурно-
воспитательного отдела и культурно-воспитательных частей, проверяя работу
инспекторов КВЧ на местах, сталкивались с одним общим недостатком –
недостаточное знание специальных вопросов, неумение планировать работу,
в результате выпускались из поля зрения главные вопросы и когда требовалось
мобилизовать заключённых на решение основных задач, стоящих перед
лагподразделением, культурно-воспитательная работа оказывалась мало
действенной и не на уровне стоящих задач»232.
В первую очередь, отмечались недостатки в идеологическом обеспечении
проекта и недоработки, которые влияли на выполнение производственной
программы строительства магистрали. «Несмотря на некоторое улучшение
работы с докладчиками и агитаторами со стороны КВО–КВЧ и партийных
бюро, эта работа ещё находится не на высоте поставленных задач, отмечая
некоторое улучшение в руководстве трудовым соревнованием, следует
отметить – ещё полностью не изжиты в практике отдельных штабов трудового
соревнования формализм и поверхностное руководство организацией
трудового соревнования среди заключённых», – говорится в отчёте о работе
КВО за 1952 г. Обского исправительно-трудового лагеря233.
Ситуация с недостаточным уровнем квалификации работников
культурно-воспитательных органов в СУЛЖДС на всем протяжении его
недолгой истории оставалась достаточно сложной. Руководством Северного
управления ИТЛ постоянно предпринимались попытки по повышению
образовательного и культурного уровня самих сотрудников КВО–КВЧ.
Впервые в истории СУЛЖДС факт целенаправленной деятельности
по исправлению ситуации с низкой профессиональной подготовкой
сотрудников КВЧ (как самого слабого звена в системе культурно-
воспитательной работы) зафиксирован ещё в 1948 г. Об этом говорится в отчёте

232 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 16.

233 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 11.
 142

КВО СУЛЖДС за второе полугодие 1948 г., подписанном и. о. начальника

отдела капитаном Ширгиным: «В третьем квартале проведено 2 кустовых
трёхдневных совещания со всеми работниками КВЧ лагподразделений,
на котором были заслушаны отчёты начальников КВЧ, а затем начальником
КВО Управления сделан доклад об очередных задачах культ.воспитательной
работы. После совещания все его участники в порядке обмена опытом
ознакомились с постановкой работы в КВЧ Абезьского КОЛПа, кроме того, для
них был дан концерт художественной самодеятельности ЦРМ»234.
Подобная же работа проводилась и в рамках исправительно-трудовых
лагерей, входивших в состав СУЛЖДС. Так, в отчёте за 1949 г. и. о. начальника
Обского ИТЛ («Строительство 501») майор Самодуров информирует
вышестоящее руководство: «В целях повышения деловой квалификации
с работниками КВО и КВЧ при управлении в 1949 г. было проведено четыре
трёхдневных семинара по программе КВО ГУЛАГа. Кроме того, при КВЧ
отделений ежемесячно проводятся семинары с инспекторским составом КВЧ
колонн, на которых подводятся итоги работы за месяц, выявляются недостатки,
производится обмен опытом в работе, ставятся доклады на политические темы
и по спецподготовке»235.
В Обском исправительно-трудовом лагере и в дальнейшем
предпринимались меры для повышения квалификации сотрудников, выявления
тех из них, кто не подходил для работы в КВЧ. В частности, проводилась
оценка профпригодности инспекторов КВЧ, реализовывалась программа по
повышению квалификации и переобучению сотрудников культурно-
воспитательных частей, работающих непосредственно в лагерных пунктах.
Регулярно проводилась аттестация руководящего и инспекторского состава
лагпунктов.
«В I квартале 1952 года …была проведена служебная аттестация на всех
инспекторов КВЧ. Каждому инспектору было указано на недостатки в работе

234 ГА РФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л. 151.

235 ГА РФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л. 21.
 143

и на необходимость исправления их. В результате проведённой служебной

аттестации 3 инспектора КВЧ, в силу их слабой общеобразовательной и
специальной подготовки, от работы в этой должности освобождены.
24 человека обнаружили слабую специальную подготовку, – докладывал
в КВО ГУЛАГа начальник культурно-воспитательного отдела Обского ИТЛ
подполковник Егоров, – руководством и политотделом было принято решение
провести в I квартале 1952 г. 20-ти дневные курсы с недостаточно
подготовленными инспекторами КВЧ…, курсы начали свою работу с 1-го
апреля и окончили 21 апреля 1952 г.»236.
В рамках обучения инспекторы изучали специфику деятельности
культурно-воспитательных частей в лагерях, в том числе организацию
агитационно-массовой и производственно-массовой работы, планирование
работы и отчётности КВО-КВЧ, а так же прослушали специальные лекции:
«Учение Ленина и Сталина о кадрах», «Социалистическое планирование –
закон развития экономики СССР», «Основы технического нормирования» и
т.д.237.
В этом же году при культурно-воспитательном отделе Управления
«Строительства 501» (СУЛЖДС) проводился четырёхдневный семинар для
всех работников КВЧ, с «целью обмена опытом в работе, были заслушаны
доклады начальников КВЧ «О состоянии культурно-воспитательной работы
среди заключённых на лагпунктах», ежемесячно в лагерных отделениях
проводились однодневные семинары для работников КВЧ»238.
Для культурно-воспитательных работников Енисейского ИТЛ также
организовывались курсы повышения квалификации инспекторов КВЧ и
обучающие семинары. «В целях повышения деловой подготовки и обмена
опытом работы в январе 1952 г. был проведён семидневный семинар всех
работников КВО–КВЧ, во втором квартале 3 однодневных семинара

236 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 14.

237 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 15.
238 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 16.
 144

инспекторов КВЧ лагерных пунктов по отделениям», – отмечается в отчёте

КВО Енисейского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.239.
Недостатки в работе инспекторов КВЧ не ограничивались их
констатацией, общими фразами о необходимости борьбы с негативными
явлениями и призывами исправить существующее положение вещей (как
известно это стало обычной практикой уже в 1960–1970 гг.). Сотрудники,
которые оказались не на высоте положения, прямо назывались в отчётах,
невзирая на былые заслуги и звания: «Плохо работают кружки художественной
самодеятельности на лагпунктах №№ 11 (инспектор КВЧ мл. лейтенант
Кирсанов), 13 (инспектор КВЧ тов. Севостьянов), 30 (инспектор КВЧ тов.
Бургачев)»240.
Проблемы с квалифицированными кадрами в заброшенных в тайгу и
тундру производственных колоннах ощущались повсеместно. Культурно-
воспитательные части лагерных отделений и лагпунктов остро испытывали
недостаток профессиональных сотрудников. В то же время с особо нерадивыми
работниками в КВО–КВЧ Северного управления ИТЛ предпочитали
не церемониться, прямо в докладах на имя руководителей ГУЛАГа и ГУЛЖДС,
представляя их к увольнению. В отчёте по итогам работы культурно-
воспитательного отдела Обского ИТЛ за первое полугодие 1952 г. говорится:
«Подлежат замене: старший инспектор КВЧ лагпункта № 6 лейтенант
Гершевич Яков Исаакович, рождения 1922 г., член ВКП(б), образование
среднее, инспектор КВЧ лагпункта № 29 тов. Панов Дмитрий Васильевич,
рождения 1923 года, член ВКП(б), образование н/среднее, которые работают
плохо, без инициативы и по своим деловым и политическим качествам не могут
обеспечить проведение культурно-воспитательной работы среди заключённых
на уровне задач предъявляемых в настоящее время к культурно-
воспитательным работникам»241.

239 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 18.

240 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 21.
241 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 7.
 145

В 1949 г., в последующие годы кроме сотрудников аппарата КВО–КВЧ

в штатах культурно-воспитательных подразделений Северного Управления
лагерей продолжали числиться инженерно-технические и творческие
работники, как вольнонаёмные, так и заключённые. С 1950 г. артисты театра –
заключённые, так же как и все лагерники на Строительствах 501, 503, стали
получать зарплату.
В отчётных документах СУЛЖДС за 1951 г. приводится следующий
документ (таблица 4) 242.
Таблица 4.
Штаты культработников колонн Северного управления

в/н з/к Фонд зарплаты в год

Количе- Ставка Ставка
Количество в/н з/к
ство (руб.) (руб.)
115.2 (тыс.
6 1600 – – -
Киномехаников руб.)
23.1 (тыс.
1 2340 – – -
Кинорадиомехаников руб.)
124.2
– – 15 690 (тыс.
Художников
руб.)
169.0
– – 22 640 (тыс.
Культоргов
руб.)
Директор
/худ.руководитель/ 1 4050 48 600
ансамбля
Директор духового
1 3000 36 000
оркестра
480.5
Работники ансамблей 5 2500 63 640 150 000 (тыс.
руб.)
Всего (ХЛО)
773.7
художественно 377.9 (тыс.
14 2500 100 (тыс.
-литературное руб.)
руб.)
отделение

Судя по таблице, привлечение заключённых к работе в структуре «Театра

«Строительства СУЛЖДС» и КВЧ лагпунктов, наряду с острой нехваткой

242 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1669. Л. 81.

 146

кадров, обосновывалось и экономией средств фонда оплаты труда. К примеру,

ежемесячная зарплата вольнонаёмных работников примерно в четыре раза
превышала жалованье заключённых, числившихся артистами. При этом
заключенные артисты находились в существенно худших условиях, а
трудиться должны были наравне с вольнонаёмными актерами. При этом им
доводился жесткий план по наполнению театральной кассы.
Деньги театральная труппа должна была зарабатывать на платных
концертах. Так вспоминает об этом сотрудник театра, заключённый
Л. Шерешевский: «Мы же театр, мы же культура, мы же, так сказать,
культобслуга не только заключённых, но и вольнонаёмных. Наш театр всё
время давал платные концерты для населения и в Игарке, и в Салехарде,
и в Абези. Театр работал и зарабатывал. Там, за кулисами, правда, стояли
автоматчики, а в остальном театр был как театр. В зале сидели вольные
люди»243.
Кадровая политика ГУЛАГа и ГУЛЖДС в сфере культурно-
воспитательной работы в СУЛЖДС ориентировалась на реальные нужды
проекта по строительству железной дороги. Масштабный проект по возведению
магистрали в отдалённой местности, в тяжёлых природно-климатических
условиях, на приполярных территориях, требовал присутствия, как минимум на
ключевых позициях, опытных, квалифицированных администраторов,
обладавших навыками руководства большими массами людей, умеющих
выбирать приоритеты не только в рамках производственного процесса, но и в
сфере культурно-воспитательной работы.
Руководители культурно-воспитательного направления СУЛЖДС сами
не могли ставить перед собой какие-либо ключевые задачи. На самом общем
уровне их деятельность регулировалась большим количеством нормативных
актов: от законодательства СССР до приказов и распоряжений руководителей
МВД, ГУЛАГа и ГУЛЖДС. Общие положения конкретизировались в

243 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исслед. Красноярск, 2007.
Вып. 2. С. 153.
 147

повседневной практике деятельности СУЛЖДС, а реальная постановка задач на

каждом этапе реализации проекта происходила в рамках оперативных указаний
вышестоящих органов управления. В конечном счёте, логика выполнения
поставленных задач определяла конкретные формы и методы достижения
поставленных ориентиров.
Цель, реальные условия реализации проекта по строительству железной
дороги, ключевые фигуры в руководстве стройки определили и особенности
осуществления культурно-воспитательного процесса среди заключённых
СУЛЖДС, задействованных на возведении дороги Чум–Салехард–Игарка.
Наиболее важными показателями, которые оказывали решающее
воздействие на все стороны деятельности СУЛЖДС, судя по официальным
документам строительства на всем протяжении осуществления проекта,
оставались сроки фактического завершения трассы железной дороги.
Производственный план, выполнения которого добивалось руководство
СУЛЖДС в заданные (очень сжатые) сроки, определял основные
характеристики жизнедеятельности лагерей, скорость продвижения к конечной
цели и другие особенности реализации проекта.
В задачах, поставленных перед КВО–КВЧ СУЛЖДС, мы в полной мере
находим отражение общей цели и особенностей реализации проекта
по возведению Трансарктической железной дороги.
Основное требование к работе культурно-воспитательных подразделений
в лагерях СУЛЖДС в различных документах строительства формулировалось
достаточно определённо. Так, в отчёте КВО за второе полугодие 1948 г.
говорится: «Основная задача культурно-воспитательного отдела и частей
заключалась в следующем – дальнейшее усиление политико-массовой работы
среди заключённых (путём проведения докладов, лекций, политбесед,
информаций, громких читок газет и художественной литературы),
направленной к досрочному выполнению производственного плана 1948 г.
и борьбе за получение сверхплановых накоплений, снижение себестоимости
 148

и удешевление строительства»244.
Таким образом, в качестве своей первоочередной задачи руководство
культурно-воспитательного направления СУЛЖДС в 1948 г. декларировало
обеспечение производственных планов строительства, а точнее досрочное
выполнение программы работ. В тоже время, в выборе методов решения задачи
на первое место ставилась так называемая полит-массовая работа, то есть
пропаганда и агитация в среде заключённых. Развёртывание агитационно-
пропагандистской работы оставалось необходимым условием повседневной
деятельности как политотделов и партийно-комсомольских организаций,
так, отчасти, и культурно-воспитательных подразделений. Однако насколько
эта работа в действительности стала приоритетом для культурно-
воспитательных отделов и частей СУЛЖДС, можно ли её признать достаточно
эффективной?
Методологически оправдана, на наш взгляд, попытка реконструкции
реальных первоочередных задач, которые ставились перед КВО–КВЧ
и действительных форм и методов культурно-воспитательной работы,
способствовавших достижению поставленных целей.
Деятельность администрации лагеря подчинялась достаточно строгим
правилам, главным из которых на всем протяжении функционирования
ГУЛАГа оставалось выполнение производственного плана, то есть реальное
воплощение программы по созданию промышленной и социальной
инфраструктуры – заводов, каналов, гидроэлектростанций, железных дорог,
линий электропередач, жилых домов и т.д. Для выполнения этих задач
выделялись ресурсы, верстались графики, подбирались соответствующие
кадры.
В культурно-воспитательной работе подразделений СУЛЖДС мы
можем проследить неукоснительное следование определённой схеме
деятельности, что находит своё отражение в отчётных документах КВО–КВЧ.

244 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 150.

 149

Например, первоочерёдность размещения разделов отчёта и объем текста,

посвящённого той или иной форме деятельности, косвенно свидетельствуют
как о её приоритетности для конкретного подразделения, так и о реально
развёрнутой по этому направлению работе245.
Все без исключения отчёты о проделанной работе КВО–КВЧ начинались
с раздела «Кадры». К примеру, доклад о работе КВО СУЛЖДС за второе
полугодие 1948 г. на 55 страницах начинается с раздела «Кадры», объёмом 6,5
стр. Далее следует раздел «Полит-массовая работа» – 11 стр., под цифрой три –
«Производственно-массовая работа» – 21 стр., затем «Культурно-массовая
работа» – 8 стр.. Завершается доклад разделом «Работа по организации быта
заключённых» объёмом в 4,5 стр. Кроме того, в статистической справке
по форме № 2, прилагаемой к отчёту, отдельным разделом выделено «Массово-
техническое обучение». По своему смыслу этот раздел также относится
к «Производственно-массовой работе»246.
Докладная записка о работе КВО Обского ИТЛ за I полугодие 1951 г.
общим объёмом в 19 стр. также начинается с раздела «Кадры» – 1,5 стр., затем
расположен раздел «Полит-массовая работа» – 5 стр., «Производственно-
массовой работе» посвящалось 7 стр. Завершается доклад разделами
«Культурно-массовая работа» (3 стр.) и «Работа по организации быта
заключённых» объёмом в 1 стр.247
В докладной записке о работе КВО Обского ИТЛ за I полугодие 1952 г.
общим объёмом в 23 стр. на первом месте находится раздел «Кадры» – 5 стр.,
затем следуют «Агитационно-массовая работа» – 4 стр., «Производственно-
массовая работа» – 6,5 стр., «Культурно-просветительская работа» – 3 стр.,
«Работа КВО–КВЧ по обеспечению режима содержания заключённых» – 1,5
стр., «Работа КВО–КВЧ по организации быта заключённых» – 1,5 стр.248

245 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 149.

246 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 150.
247 ГА РФ. Ф. Р-9414. Оп. 1с. Д. 1616. Л. 147.
248 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 34.
 150

Круг вопросов, затрагиваемых в разделах отчётных документов, также

свидетельствует об истинных приоритетах выполняемых задач для
окончательной судьбы проекта. В разделе «Полит-массовая работа» отчётов,
направляемых в КВО ГУЛАГа, обсуждались такие моменты из
жизнедеятельности лагеря, как проведение лекций, докладов, политбесед,
громких читок газет и размещение наглядной агитации249.
В главе «Производственно-массовая работа» речь шла о построенных
объектах, выполнении плана, зачётах рабочих дней, выплате зарплаты и
премвознаграждения, открытии лицевых счетов (личных и бригадных),
премиях за рационализаторские предложения и дополнительных пайках
за ударный труд250.
Огромное влияние на деятельность СУЛЖДС оказала система зачётов
рабочих дней, об этом постоянно твердили не только сотрудники культурно-
воспитательных подразделений, но и руководство Северного управления.
Начальник Северного Управления ИТЛ В. Барабанов в своём отчёте за 1949 г.
подчёркивал: «Особое значение в культурно-воспитательной работе среди
заключённых имела работа по зачётам, … при проведении зачётов
осуществлялась широкая разъяснительная работа среди заключённых
о значении правительственных льгот, для этого использовались все формы
культурно-воспитательной работы: доклады, производственные совещания,
стенная печать, наглядная агитация»251.
Начальник СУЛЖДС изящно объединяет в этом фрагменте в одно целое
и полит-массовую и производственно-массовую работу, однако «зачётная
система» в качестве подраздела отчётов всегда относилась к разделу
«Производственно-массовая работа».
На КВО–КВЧ Северного управления лагерей железнодорожного
строительства возлагался большой спектр задач. Главными для

249 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 15.

250 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1с. Д. 1616. Л. 143.
251 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 837. Л. 20.
 151

неукоснительного исполнения из них считались: выполнение плановых

показателей строительства, обеспечение качества возведения объектов,
снижение количества отказов от работы, обучение квалифицированным
специальностям, поддержание на максимально высоком уровне морально-
психологического состояния заключённых, предотвращение организованных
выступлений, содействие в поддержании установленного в лагере режима,
культурное обслуживание контингента.
Соответственно поставленной цели и определённым задачам в работе
КВО–КВЧ СУЛЖДС на протяжении 1947–1953 гг. можно выделить
следующие основные направления: агитационно-массовая работа,
производственно-массовая работа, деятельность по обеспечению режима
в лагерях, культурно-просветительская работа, организация быта заключённых.
Каждое из основных направлений в деятельности КВО–КВЧ отражалось
в ежегодных, квартальных и месячных планах культурно-воспитательной
работы лагерных отделений и лагерных пунктов и представлялось в отчётных
документах как выполнение ежегодной, полугодовой, поквартальной и
помесячной программы мероприятий.
В повседневном взаимодействии с заключёнными инспектора КВЧ
использовали традиционный набор форм и методов работы, и хотя в своё
рутинное дело им порой удавалось привнести элементы инициативы и
творчества, но общий фон их деятельности был до мелочей схож с основными
подходами советского агитпропа.
Агитационно-массовая работа заключалась «в разъяснении заключённым
исправительно-трудовой политики Советского государства, в воспитании
чувства ответственности среди заключённых за выполнение порученной
работы, доведения до сознания каждого заключённого обязанности искупления
своей вины перед государством путём активного и честного отношения
к труду»252.
Кроме того, в рамках агитационно-массовая работы велось разъяснение
252 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 17.
 152

международной обстановки, подчёркивалась организующая и направляющая

роль партии в вопросах внутренней политики, клеймились происки внутренних
и внешних врагов.
Агитационно-массовая работа среди заключённых проводилась в форме
докладов и лекций, бесед и политинформаций, а также громких читок газет.
Количество проведённых мероприятий, судя по отчётам, исчислялось сотнями
и тысячами. Так, судя по отчёту КВО «Строительства 503», только за первое
полугодие 1952 г. в лагпунктах Енисейского ИТЛ «было проведено 325
докладов и лекций или охвачено 78 % заключённых, бесед и политинформаций
– 1311 или охвачено 78% заключённых; громких читок газет – 22331 или
охвачено 90% заключённых»253.
Темы докладов и политинформаций не могут не удивлять своим поистине
вселенским охватом и тематическим разнообразием: «Героическая борьба
корейского народа и китайских добровольцев против американо-английских
поработителей», «И. В. Сталин о строительстве коммунизма в СССР», «Гоголь
– великий русский писатель»254.
Можно было бы сказать, что агитационно-массовая работа оказалась
самым настоящим «промыванием мозгов» заключённым в духе современных
информационных компаний. Однако стоит принять во внимание практически
полное отсутствие интереса и какой-либо реакции заключённых на такое
идейно-политическое воздействие. Ни один заключённый, оставивший
воспоминания, не называет среди отложившихся в памяти моментов лекции
агитаторов или громкие читки газет, что косвенно свидетельствует о малой
эффективности этого вида культурно-воспитательной работы.
Наряду с агитацией и пропагандой ленинско-сталинских идей
агитационно-массовая работа должна была способствовать «выполнению
производственных планов». Не трудно заметить, что именно это направление
работы оказалось на самом деле основным и главным во всей деятельности

253 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 45.

254 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 55.
 153

КВО–КВЧ.
Производственно-массовая работа акцентировалась на выполнение
и перевыполнение плановых заданий, на соблюдение технических регламентов
при возведении объектов магистрали. Основной официально провозглашённой
формой этой работы в ИТЛ СУЛЖДС считалось развёртывание трудового
соревнования среди заключённых, которое по возможности стимулировалось и
поддерживалось всеми доступными в условиях лагеря способами. Трудовое
соревнование по замыслу организаторов обеспечивало ключевые показатели
строительства: «повышение производительности труда, досрочное и
качественное выполнение месячных, квартальных производственных планов,
укрепление трудовой дисциплины и соблюдение лагерного режима, улучшение
рационализаторской и изобретательской работы»255.
В целях мобилизации заключённых на выполнение и перевыполнение
плановых заданий и взятых в ходе трудового соревнования обязательств,
улучшения организации труда и обмена опытом, в исправительно-трудовых
лагерях регулярно проводились слёты отличников и передовиков производства.
В то же время смысловым ядром и главным стимулом для усилий
заключённых по выполнению и перевыполнению планов строительства
в реальности стала система зачётов рабочих дней. Сотрудники КВО–КВЧ
контролировали правильность начисления зачётов, информировали
заключённых о количестве зачётных дней. Сведения о лидерах трудового
соревнования, получивших максимальное количество зачётов, использовались
в агитационных целях, соответствующие материалы публиковались в газетах,
размещались на информационных стендах, зачитывались перед строем
заключённых.
Культурно-просветительская работа также декларировалась в качестве
одного из основных направлений деятельности КВО–КВЧ. Вопрос
налаживания хотя бы какого-то подобия культурного отдыха и обеспечения
сносных бытовых условий не мог не волновать как руководителей
255 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 21.
 154

строительства, так и культурно-воспитательных работников. Даже самому

выносливому и приспособленному к максимальным нагрузкам организму
в условиях Крайнего Севера требуется отдых и элементарные бытовые условия.
В этом вопросе прагматические интересы лагерного руководства совпадали
с чаяниями заключённых.
Вопросу организации библиотек, работе кинопередвижек, радиофикации
лагпунктов, деятельности кружков художественной самодеятельности
на Трансарктической магистрали уделялось большое внимание. Как отмечается
в отчётных документах Обского ИТЛ, такая работа не могла быть пущена
на самотёк: «В основу постановки культурно-просветительской работы была
положена организация содержательного, культурного отдыха заключённых,
направленного на содействие выполнению производственных задач,
укреплению лагерного режима и трудовой дисциплины, улучшение быта
заключённых»256.
Возможности для организации сносных условий для отдыха и
культурного досуга декларировались инструкцией 1947 г. «О режиме
содержания заключённых в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД
СССР». В Инструкции говорилось: «В отношении заключённых, соблюдающих
режим, хорошо проявивших себя на производстве, перевыполняющих
установленную норму, применяются следующие меры поощрения: объявление
благодарности в приказе с занесением в личное дело, выдача премии
(денежной, натуральной), предоставление внеочередного свидания;
предоставление права получения посылок и передач без ограничений;
предоставление права перевода денег родственникам, не превышающей
размера от 50 до 100 рублей в месяц.
Заключённым, работающим стахановскими методами труда, помимо
перечисленных мер поощрения, должно быть предоставлено следующее:
лучшие и благоустроенные бараки, оборудованные топчанами или кроватями,

256 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 28.

 155

обеспечение постельными принадлежностями, культуголком, радио;

специальный улучшенный паек; отдельная столовая или отдельный стол
в общей столовой с первоочередным обслуживанием; вещевое довольствие
в первую очередь и преимущественное право пользования лагерным ларьком;
первоочередное получение книг, газет и журналов из библиотеки лагеря;
постоянный клубный билет на занятие лучшего места для просмотра
кинокартин, художественных постановок и литературных вечеров,
командирование на курсы внутри лагеря для получения или повышения
соответствующей квалификации (шофёра, тракториста, машиниста)»257.
В отдельных лагпунктах СУЛЖДС делались попытки внедрить некое
подобие системы «обратной связи», что само по себе можно признать
беспрецедентным явлением в условиях лагерной системы. В одном из лагерных
отделений Обского ИТЛ был заведён специальный журнал, в котором
заключённые записывали свои пожелания, предложения и замечания. Однако
инициатива с журналом не нашла понимания у вышестоящего руководства.
В акте по итогам проверки лагерного сектора СУЛЖДС за 1949 г. бригадой
ГУЛЖДС отмечалось: «На некоторых колоннах культурно-воспитательная
работа приняла уродливые формы, так на 63 колонне в 5-м отделении Обского
ИТЛ в Красном уголке заведён журнал, в котором заключённые должны писать
свои пожелания. Журнал этот превратился в сборник парнографических
(так в тексте – прим. автора) рассказов. Журнал был немедленно изъят»258.
В качестве официальной формы «обратной связи» в лагерях СУЛЖДС
культивировались написание на имя руководителей лагеря индивидуальных
жалоб от заключённых. В Государственном архиве РФ хранится несколько
томов жалоб, поданных заключёнными Обского и Енисейского ИТЛ и, судя по
количеству «челобитных», резолюциям и письменным ответам на них
лагерного начальства, эти обращения не оставались без внимания руководства
МВД. Инспекторы из центрального аппарата ГУЛЖДС постоянно

257 ГА РФ. Ф.7523. Оп. 67. Д. 2. Лл. 10,11.

258 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 20.
 156

акцентировали внимание руководства Северного Управления лагерей на

важности работы с обращениями заключённых, придавая этому вопросу
большое значение. При этом в актах проверки регулярно отмечая: «жалобы,
поданные заключёнными и вольнонаёмными, разбираются очень медленно,
ответы на данные жалобы задерживаются»259.
Поданные в установленном порядке жалобы считались важным
источником информации о реальной ситуации в лагпунктах, разбросанных
на большом протяжении трассы, служили определённым барометром
умонастроений заключённых.
Организация спортивных мероприятий называлась в отчётах
о проделанной работе в числе важных направлений культурно-
просветительской работы среди заключённых. В тоже время, судя по отчётным
документам культурно-воспитательных отделов, ни в Обском, ни в Енисейском
ИТЛ спорт не стал массовым видом культурного отдыха. Вместе с тем
отдельные соревнования силами КВЧ в лагпунктах проводились, а на
проведение такой работы запрашивались значительные средства.
Главной целью руководства СУЛЖДС было максимально быстрое
продвижение вперёд, завершение всего грандиозного проекта в предельно
сжатые сроки. Отчитываясь о состоянии Енисейского ИТЛ за первое полугодие
1951 г., и в частности, о деятельности в культурно-воспитательной сфере,
лагерное руководство констатировало: «Вся культурно-воспитательная работа в
ИТЛ направлена на повышение производительности труда и качественных
показателей, на укрепление производственной дисциплины и лагерного
режима»260.
Общий анализ кадровой политики руководства Северного управления
лагерей железнодорожного строительства в сфере культурно-воспитательной
работы, исследование вопроса приоритетов в деятельности культурно-
воспитательных подразделений позволяет сделать определённые выводы.

259 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 117.

260 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1356. Л. 13.
 157

Учитывая поставленные задачи по форсированному строительству в

экстремальных климатических условиях многокилометровой железнодорожной
трассы, руководство Северного управления лагерей планировало осуществить
целенаправленный подбор кадров на ключевые должности в политической и
культурно-воспитательной сфере, обеспечить дальнейшее обучение и
повышение квалификации сотрудников.
В тоже время, по определенному алгоритму, в соответствии с целями и
задачами строительства, по требуемому уровню квалификации и предыдущему
опыту работы оказались подобраны только высшие кадры аппарата управления.
Персонал культурно-воспитательных частей, сосредоточенных в трассовых
колоннах, формировался по остаточному принципу, в основном, из младшего
офицерского состава администрации исправительно-трудовых лагерей, из
местных кадров. Сотрудниками культурно-воспитательных частей,
взаимодействующими непосредственно с заключёнными в лагпунктах,
становились случайные люди, не имеющие соответствующей квалификации. На
должности культорганизаторов, то есть на ключевые позиции в культурно-
воспитательном процессе в лагпунктах, на начальном этапе строительства,
назначались, в основном, заключённые.
Подготовка персонала культурно-воспитательных частей потребовала
значительных усилий со стороны аппарата Северного управления лагерей.
Процесс обучения и повышения квалификации занимал много времени,
требовал дополнительных средств, отрывал от работы сотрудников КВЧ, чем
вносил дополнительные затруднения в текущую культурно-воспитательную
деятельность.
Отсутствие положительных результатов в работе КВЧ в рамках
производственного соревнования, низкие показатели по проведению
агитационно-пропагандистских и культурно-массовых мероприятий,
становились объектом постоянной критики руководителей подразделений со
стороны вышестоящего руководства, приводили к высокой текучести кадров.
Масштабные производственные планы, низкая квалификация
 158

сотрудников, высокая текучесть кадров, слабая материально-техническая база

культучреждений предопределили сравнительно низкую эффективность
деятельности культурно-воспитательных подразделений Северного управления
лагерей, как на начальном этапе его эволюции, так и на завещающем отрезке
реализации проекта.
В создавшихся условиях администрация Северного управления лагерей
ориентировала культурно-воспитательные подразделения на решение
первоочередных задач, редуцировав их сферу деятельности до узкого спектра
реальных нужд проекта. В ситуации строительства протяженной трассы в
экстремальных климатических условиях это означало, что наряду с
агитационно-пропагандистскими мероприятиями, имевшими обязательный и
ритуальный статус, культурно-воспитательные части сосредоточили свои
усилия на обеспечении производственного процесса, создавая реальные
стимулы для ударного труда заключенных. В первую очередь это относилось к
процессу настройки механизма предоставления зачетов рабочих дней
(досрочного освобождения за ударный труд), а также к вопросам улучшения
бытовых условий в лагпунктах (размещение, питание, медицинское
обеспечение) и предоставления культурных услуг (театральные постановки,
кинопоказы, организация библиотек).

2.2. Идеологическое обеспечение строительства:

агитационно-массовая работа, лагерные газеты

В рамках функционирования советской исправительной системы

предусматривалось идеологическое воздействие на сознание заключённых,
включавшее в себя пропаганду базовых ценностей коммунистического
мировоззрения, обоснование мотивов для повышения производительности
труда, а также указание конкретных ориентиров в процессе выполнения
 159

текущих задач в рамках лагерной жизнедеятельности.

Перед сотрудниками политотделов, культурно-воспитательных отделов и
культурно-воспитательных частей Обского и Енисейского исправительно-
трудовых лагерей ставилась задача по выработке у заключённых понимания
необходимости возведения Трансарктической магистрали. Профессиональных
пропагандистов и агитаторов (такими априори трудно признать всех
сотрудников КВО и КВЧ, но таковыми они числились, согласно штатному
расписанию) вся совокупность нормативных документов и сама идея
строительства дороги обязывали донести до заключённых мысль о
необходимости масштабного транспортного строительства в высоких широтах.
В качестве цели своей деятельности политотделам, КВО и КВЧ
предписывалось в процессе строительства дороги обеспечить формирование у
заключённых представлений о положительных социально-экономических
последствиях для региона и страны в целом реализуемого проекта.
Как о высшей цели строительства, о возводимой железной дороге
говорилось, как об одном из этапов на пути построения материальной базы
коммунистического общества. Конкретная задача, которая была поставлена
перед спецконтингентом строителей (начиная с 1949 г.) – достижение города
Игарки как конечного пункта первой стадии возводимой магистрали261.
Проект по строительству дороги имел и другие причины, о которых
руководство лагеря предпочитало не распространяться. Задачи стратегического
характера, вопросы создания военно-морской и военно-транспортной
инфраструктуры ни при каких обстоятельствах не находили своего освещения
в повседневной деятельности КВО–КВЧ СУЛЖДС.
Интегральным мотивом в развёртывания столь грандиозного и затратного
строительства служило стремление государства освоить территории Крайнего
Севера, для того чтобы использовать в будущем богатые природные ресурсы
региона, вовлечь их в общий хозяйственный оборот страны. Грандиозные
задачи нуждались в обосновании, в том числе и в среде заключённых-
261 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С. 86.
 160

строителей.
«Благие намерения» с уровня постановлений партии и правительства
переводились на язык, близкий основной массе спецконтингента,
мобилизованного на выполнение задуманных планов, усилиями руководства
строительства, штатных сотрудников политотделов, КВО–КВЧ, агитаторов
подготовленных по разнарядке партийных органов.
Л. Оболенский, заключённый Печорского ИТЛ (лагеря ставшего донором
для образования СУЛЖДС), в своих воспоминаниях приводит такую сцену.
«Строили мы дорогу Котлас–Воркута. Начальником лагеря был полковник
Барабанов. Какой человек! Совершенно фантастический по тем временам.
Инженер по образованию, строитель. Не было на Урале ни одного каторжника,
который плохо бы его помянул. До него был начальник строительства, который
говорил: "Мне не нужно, чтобы вы работали, мне нужно, чтобы вы мучились!"
А Барабанов делал дело: все подготовил для строительства и рванул в течение
короткого срока на Воркуту железную дорогу. Прямо по мерзлоте. Был такой
роман Ажаева "Далеко от Москвы". Это о Барабанове. Барабановская стройка
была отлажена как часы: никаких гибелей. Помню: Заполярье, северное сияние
и – Барабанов с паровозика: "Друзья мои! Все мы здесь вольно или невольно –
строим подъездные пути к коммунизму! Вперёд, друзья мои! "»262.
Начальный импульс строительства магистрали от станции Чум
Печорской железной дороги (50 километров восточнее Воркуты) до Салехарда
и далее до Игарки оказался очень энергичен и соответственно обеспечивался
идеологически – развёртыванием агитационно-массовой и культурно-массовой
работы, организацией трудового соревнования под лозунгами повышения
производительности труда и сознательного отношения к поставленным партией
и правительством задачам.
Основным инструментом по выработке идеологически правильных и
соответствующих целям и задачам исправительно-трудовой политики

262 Из воспоминаний Л. Л. Оболенского, заключённого Енисейского ИТЛ СУЛЖДС

[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.memorial.krsk.ru/Work/Konkurs/4/Putes
 161

государства установок у заключённых считалась агитационно-

пропагандистская деятельность органов КВО–КВЧ под контролем
политорганов СУЛЖДС, ГУЛЖДС и ГУЛАГа.
Анализ архивных документов, относящихся к деятельности Северного
управления лагерей железнодорожного строительства, воспоминания
заключённых Обского и Енисейского ИТЛ свидетельствуют, что основным
методом идеологической работы в СУЛЖДС официально признавалось
массированное пропагандистское воздействие на сознание заключённых.
Целью пропагандисткой работы считалась выработка у лагерников
представлений о целях и задачах строительства, о большой социально-
экономической значимости проекта, о прямой связи производственных
результатов проекта с личными перспективами каждого его участника.
В докладе «О культурно-воспитательной работе среди заключённых
Северного Управления лагерей и железнодорожного строительства МВД СССР
за вторую половину 1948 г.» отмечается: «Вся политмассовая работа среди
заключённых была направлена на воспитание чувства ответственности
у заключённых за поставленные перед ними задачами руководителями
Правительства, доведения до сознания каждого заключённого возможности
искупления своей вины перед государством, активного и честного отношения
к труду»263.
Основная организующая и контрольная роль в процессе идеологического
воздействия на заключённых отводилась политотделу Северного управления. В
свою очередь политотдел СУЛЖДС в своей деятельности руководствовался
поручениями политотделов ГУЛЖДС и ГУЛАГа. Практически в каждом отчёте
(докладе) о проделанной работе встречаются ссылки на руководящую роль
центральных органов в управлении пропагандистскими процессами на местах.
К примеру, в докладе «О проведённой массовой производственной и
воспитательной работе среди заключённых Северного Управления ж.-д.
строительства за первый квартал 1948 г.» говорится: «Выполняя директивное
263 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 156.
 162

указание начальника Политотдела ГУЛАГа № 9/134310 от 4/XII-1947 г.,

работники КВО и КВЧ чаще выступали с политическими докладами перед
заключёнными»264.
Способами достижения поставленных задач становились как
официально-бюрократические методы работы с заключёнными – лекции,
доклады, политинформации, читки газет, так и творческие формы налаживания
коммуникаций и достижения результата – выступления театральных
коллективов с патриотическими представлениями и пьесами, читательские
конференции, создание культсоветов, организация кружков художественной
самодеятельности, внедрение элементов «обратной связи».
Политотдел ГУЛАГа обязывал политотделы региональных лагерных
объединений не только раздавать указания, но и непосредственно оказывать
содействие периферийным культурно-воспитательным подразделениям в
полит-массовой работе, лично участвуя в проводимых мероприятиях. Это
требование находило свой отклик в повседневной практике деятельности
политработников. В докладе «О проведённой массовой производственной и
воспитательной работе среди заключённых Северного Управления ж.д.
строительства за первый квартал 1948 г.» говорится: «С большим
производственным подъёмом прошёл 2-й общелагерный слёт передовиков
производства 25 января 1948 г…. Открыл слёт начальник Политотдела»265.
В свою очередь культурно-воспитательный отдел СУЛЖДС, культурно-
воспитательные отделы Обского, Енисейского, Заполярного ИТЛ, исходя из
предоставленных им полномочий, формировали нормативно-методическую
базу для деятельности КВЧ и осуществляли повседневное руководство
культурно-воспитательной работой непосредственно в лагпунктах. «Культурно-
воспитательный отдел постоянно осуществлял живое руководство работой
КВЧ: давал директивные указания по работе, проводил инструктажи,
селекторные совещания, высылал в подразделения планы работ, на основании

264 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 90.

265 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 104.
 163

которых начальники КВЧ составляли свои месячные рабочие планы», –

сообщается в докладе «О проведённой массовой производственной и
воспитательной работе среди заключённых Северного Управления ж.-д.
строительства за первый квартал 1948 г.», направленном в адрес КВО ГУЛАГа
начальником политотдела Панфиловым и руководителем культурно-
воспитательного отдела Бейером266.
По воспоминаниям бывшего заключённого Обского ИТЛ И. Марманова,
политмассовая работа не оставалась незамеченной лагерниками:
«Пропагандисты называли дорогу «Чум–Cалехард–Игарка» Сталинской, чтобы
каждый самый малообразованный карманник представлял важность этой
стройки и весомость обещания о предоставлении каждому свободы. Весомость
обещаний подтверждалась ГУЛАГовской прессой. Газеты регулярно
оповещали об итогах строительства. Буквально до одного метра указывали о
прокладке пути, о строительстве мостов, станций, депо. И тут же назывались
отличившиеся колонны и бригады, назывались победители соревнований,
оговаривалось количество заключённых, вышедших на свободу по зачётам
рабочих дней. Именно эта пропаганда, рождающая веру в лучшее, сыграла ту
роль, что резко снизилось число побегов, лагерных убийств и самоубийств»267.
Одним из обязательных для исполнения указаний со стороны
политотдела сотрудниками КВО–КВЧ были программы «лекционного
обслуживания заключённых». Лекции и доклады по заранее определённым
темам включались в квартальный и полугодовой план работы культурно-
воспитательных отделов Обского и Енисейского ИТЛ, в месячный план
культурно-воспитательных частей лагерных отделений и отдельных
лагпунктов.
Тематика докладов и лекций, как правило, представляла собой типичный
образец советского агитационно-пропагандистского стиля, в рамках которого

266 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 88.

267 Марманов И. Д. Страна деревянного солнца. Тюмень: Тюменский дом печати, 2008. С.
12.
 164

главным приёмом считалась актуализация ряда ритуальных тем на новом

историческом этапе и немногочисленные отступления – вариации по вопросам
международной и внутренней политики СССР.
В лагерях СУЛЖДС штатные сотрудник КВЧ и агитаторы-пропагандисты
в четвёртом квартале 1947 г. прочитали 385 докладов, в первом квартале 1948 г.
– 443, с охватом 130480 человек268. Тематика докладов, озвученных в
лагпунктах Обского ИТЛ Северного управления, вполне традиционна для
изучаемого исторического периода: «Под знаменем ЛЕНИНА–СТАЛИНА
вперёд к победе коммунизма», «Жизнь и деятельность В. И. Ленина», однако
встречались и неожиданные темы, например, «Государственный бюджет на
1948 год»269.
По истечении четырёх лет работы в Обском ИТЛ («Строительство 501»)
в первом полугодии 1952 г. сотрудниками КВЧ читались лекции и доклады
на следующие темы: «1 Мая – Международный праздник трудящихся»,
«Великие стройки коммунизма», «И. В. Сталин о строительстве коммунизма
в СССР», «5 Мая – день большевистской печати», «Успехи Китайской
народной республики», «США – оплот мировой реакции» и т.д.270.
Наряду с прямым административным руководством культурно-
воспитательной деятельностью в лагерях СУЛЖДС со стороны политотделов
ГУЛАГА, ГУЛЖДС и СУЛЖДС осуществлялось и опосредованное
воздействие на процесс организации политмассовой работы. Особенно
щепетильно относились политотделы всех уровней к вопросу привлечения
руководящих работников строительства, членов ВКП(б), к процессу
пропаганды в отношении заключённых в качестве агитаторов.
Идеологическую работу среди заключённых, наряду с инспекторами
КВО–КВЧ, проводили выдвинутые на фронт пропагандистской борьбы
агитаторы из числа членов и кандидатов в члены ВКП(б) и даже «беспартийных

268 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 89.

269 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 126.
270 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 18.
 165

товарищей, выделенных и рекомендованных партийными организациями»271.

При создании в структуре СУЛЖДС в 1949 г. Енисейского ИТЛ
(на территории Красноярского края) вопрос о создании агитколлективов встал
перед КВО вновь образованного лагеря. Решить задачу поручили сотрудникам
культурно-воспитательных подразделений, в тесном союзе с местными
организациями ВКП(б). В отчёте КВО Енисейского ИТЛ за 1950 г. отмечается:
«Наряду с работниками культвоспитотдела и культвоспитчастей, при каждой
парторганизации были созданы агитколлективы, с помощью которых
осуществлялся план культурно-воспитательных мероприятий, за 1950 г. было
проведено лекций и докладов – 1100, бесед и информаций до 5000
и повсеместные громкие читки газет и журналов, большое количество лекций
и докладов было прочитано на производственно-технические темы»272.
В отчёте за первое полугодие 1952 г. руководитель культурно-
воспитательного отдела Обского ИТЛ подполковник Егоров подчёркивал:
«многие агитаторы систематически выступают перед заключёнными,
а их доклады слушаются с большим вниманием и вызывают много вопросов,
на которые даются ясные ответы»273.
В действительности дополнительная неоплачиваемая нагрузка в виде
агитационной работы не вызывала большого энтузиазма в партийно-
комсомольской среде. Руководителям и специалистам Северного управления
приходилось периодически напоминать об их священном долге перед партией и
политотделом стройки. «Совершенно не выступают с докладами перед
заключёнными руководящие работники 6-го и 9-го лаготделений,
а исполняющий обязанности 8-го лаготделения тов. Корешков, когда ему
предложили выступить с докладом перед заключёнными, заявил: «…Выступать
с докладами должны работники КВЧ, пусть они и занимаются этим, у меня и
своей работы хватает, и докладов делать не буду»», – негодовал в докладе по

271 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 89.

272 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 21.
273 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 19.
 166

итогам работы за второй квартал 1952 г. начальник КВО Обского ИТЛ

подполковник Егоров274.
На июль 1952 г. в Обском ИТЛ насчитывалось 157 партийных агитаторов,
из них фактическую работу вели 101 275. В Енисейском ИТЛ из 129 назначенных
партийных агитаторов работало только 77276.
Значительная часть утверждённых в приказном порядке пропагандистов
традиционно пренебрегала своими обязанностями, игнорируя, тем самым,
не только просьбы КВО–КВЧ, но и решения партийных органов. В докладе
КВО Обского ИТЛ за первое полугодие 1952 г. констатировалось: «Отдельные
агитаторы совсем не выступали с беседами и докладами, не выполняли, таким
образом, партийного поручения. Выделенный парторганизацией агитатор,
чл. ВКП(б) тов. Чичаев (нач. л/п №7) с февраля 1952 г. не выступил ни с одной
беседой, докладом, несмотря на то, что темы докладов и бесед ему давались.
Член ВКП(б) тов. Черепнев И. М. (инспектор по учёту л/п 101), также
не выступал с докладами и лекциями. Следует отметить, что со стороны
партийных бюро КВО–КВЧ должного руководства работой агитаторов не было,
семинары и инструктивные доклады проводились не регулярно, контроль за их
работой проводился слабо»277.
Культурно-воспитательными отделами Обского и Енисейского ИТЛ
ежемесячно разрабатывалась тематика лекций, докладов, политинформаций
с учётом материалов, имеющихся в лагпунктах. Темы докладов рассылались
в культурно-воспитательные части лагерных отделений, в адрес инспекторов
КВЧ, работавших в отдельных, наиболее крупных лагерных пунктах.
Значительное число лекций посвящалось внутриполитическим и
внешнеполитическими вопросам. Наряду с политическими темами в беседах,
докладах и лекциях озвучивались производственные, бытовые, медицинские

274 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1712. Л. 4.

275 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 17.
276 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 18.
277 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1с. Д. 571с. Л. 18.
 167

темы, подчёркивал в своём отчёте за первое полугодие 1952 г. начальник КВО

Обского ИТЛ подполковник Егоров, информируя культурно-воспитательный
отдел ГУЛАГа о проделанной работе: «Проводились беседы на
производственно-бытовые темы, как, например, о технике безопасности,
о применении малой механизации на строительстве, о внедрении в
производство передовых методов труда, об экономии государственных средств,
о правах и обязанностях заключённых в системе исправительно-трудовых
лагерей и колоний МВД, о кишечно-желудочных, цинготных заболеваниях и
мерах их предупреждения и т.д.»278.
Отчитываясь о проделанной работе, руководство КВО СУЛЖДС
традиционно отмечало пренебрежительное отношение к лекциям и
политинформациям со стороны «бандитствующего элемента с большими
сроками наказания и осуждённых за активную контрреволюционную
деятельность». Такое положение дел считалось недостатком в работе КВО–
КВЧ. В докладе «О культурно-воспитательной работе среди заключённых
Северного Управления лагерей и железнодорожного строительства МВД СССР
за вторую половину 1948 г.» говорится, что «малый интерес и уклонение от
посещения докладов…характеризует недостаточную работу КВЧ специально с
этой прослойкой заключённых»279.
К вопросу усиления полит-массовой работы, повышению качества
пропаганды и агитации в лагерных условиях политотдел ГУЛАГа возвращался
неоднократно. На различных уровнях административной иерархии по этому
поводу регулярно направлялись директивы, давались указания и т.д.
В связи с организацией в составе Северного управления Енисейского
ИТЛ политотдел Северного Управления в октябре 1949 г. потребовал
активизировать полит-массовую работу в кратчайшие сроки, накануне
очередной годовщины Великой Октябрьской революции.
Пропагандистская работа силами КВО Енисейского ИТЛ постепенно

278 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571.Л. 19.

279 ГА РФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л. 158.
 168

развернулась по всей трассе строящейся железной дороги. Согласно справке

«О культурно-воспитательной работе в Енисейском ИТЛ и Строительстве 503
МВД (по состоянию на 30 декабря 1949 г.)», подписанной начальником КВО
Енисейского ИТЛ капитаном Гранкиным, «усилена массово-политическая
работа, только за ноябрь проведено по подразделениям 62 доклада и лекций
с охватом до 33 тысяч человек, проведено было политбесед и информаций –
367, громких читок газет – 1556, проведено митингов – 18, выпущено было
стенгазет – 42 шт., производственных бюллетеней – 30, молний – 37»280.
Через год, а точнее, 18.11.1950 г. политотдел ГУЛАГа издал директиву
по улучшению постановки политмассовой работы среди заключённых лагерей
и колоний МВД СССР № 9/6/1188с. В соответствии с требованиями директивы
в подразделениях Обского ИТЛ проводились собрания партийных организаций
и «расширенные производственные совещания», на которых обсуждалась тема
усиления полит-массовой работы в лагпунктах Строительства 501. Об этом
говорится в докладной записке «О проведённой политмассовой и культурно-
воспитательной работе среди заключённых Обского ИТЛ и Строительства 501
за первое полугодие 1951 г.»281.
Наряду с пропагандистами из числа офицеров МВД и вольнонаёмных
сотрудников СУЛЖДС к работе по распространению необходимой
информации и пропаганде знаний привлекались и сами заключённые. Наиболее
масштабно они использовались в лагпунктах в качестве чтецов во время
политинформаций, читок газет, журналов, художественных произведений. Как
сообщалось в «Докладной записке о проведённой политмассовой и культурно-
воспитательной работе среди заключённых Обского ИТЛ и Строительства 501
за первое полугодие 1951 г.», «чтецами из состава заключённых, которых по
лагерю насчитывалось до 1050, бригадными культоргами, в бригадах по жилым
секциям и баракам, за 1-е полугодие 1950 года проведено 12923 громких читок

280 ГА РФ Ф. 9414. Оп .1с. Д.1324. Л.96

281 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1617. Л. 132
 169

газетных статей и периодической литературы»282.

Наиболее яркой страницей в политмассовой работе КВО и КВЧ
Северного управления стала деятельность лагерных изданий. Большое
количество лагерных газет – одна из отличительных особенностей работы
культурно-воспитательных подразделений в ходе строительства
Трансарктической магистрали. О лагерных печатных и стенных изданиях
упоминается во всех, без исключения, отчётах о деятельности культурно-
воспитательных подразделений СУЛЖДС. В отчётах, приказах, актах проверок
приводятся ссылки на такие издания, как «Производственный бюллетень»,
«Лесоруб», «Лесопильщик», «Производственник», «Строитель», «Молния»,
«Крокодил» и т.д.
При изучении опубликованных материалов и источников личного
происхождения по вопросам культурно-воспитательной работы в лагерях,
задействованных на строительстве дороги Чум–Салехард–Игарка, выявилась
проблема идентификации центрального печатного органа СУЛЖДС. Открытым
оставался вопрос об изданиях Северо-Печорского, Обского, Заполярного,
Енисейского ИТЛ, которые в разное время входили в качестве структурных
подразделений в состав Северного управления лагерей железнодорожного
строительства.
Традиционно главной лагерной газетой на строительстве железной
дороги Чум–Салехард, а затем и Салехар–Игарка считается многотиражка
«За полярную магистраль». Название газеты косвенно свидетельствует
о взаимосвязи издания и крупного проекта по возведению железной дороги
в северных широтах СССР. О том, что газета «За полярную магистраль»
являлась центральным печатным органом Северного управления лагерей
железнодорожного строительства, говорится в книге исследователей
строительства Трансарктической железной дороги из г. Игарка283.

282 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1617. Л. 132.

283 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Доклады. Материалы. Исследования. Красноярск, 2002.
С. 45.
 170

В книге А. Горчевой «Пресса ГУЛАГа» есть информация и о другом

печатном издании, которое выпускалось в СУЛЖДС: «Председатель
Абезьского местного общества «Мемориал» В. Ложкин сообщает, что с 40-х
годов до ликвидации 501-го строительства НКВД Управлением лагерей
северного строительства издавалась многотиражная газета «Строитель»,
журналистами в которой работали только вольнонаёмные. В типографии
работали 10–11 человек, «проверенные» люди. В газете печатались материалы о
строительстве железной дороги Котлас–Воркута и Чум–Лабытнанги»284.
В отчётных документах СУЛЖДС, Обского и Енисейского ИТЛ
не встречаются упоминания о газете «За полярную магистраль». Об этом
печатном издании говорится только в связи с Северо-Печорским (Печорским)
исправительно-трудовым лагерем. В докладах о культурно-воспитательной
работе в СУЛЖДС, в актах проверок комиссий и других документах по работе
лагерей говорится о «Производственном бюллетене», «Строителе», ряде других
изданий.
Бывший заключённый Енисейского ИТЛ («Строительство 503»)
А. Сновский в беседе, записанной автором исследования в ноябре 2013 г.,
отрицал распространение в лагпунктах Енисейского ИТЛ каких-либо газет,
издававшихся политотделом или культурно-воспитательным отделом
СУЛЖДС: «Газеты в лагпункты попадали, но это были центральные издания,
а также красноярские газеты, либо стенгазеты, написанные от руки или
отпечатанные на машинке. В стенгазетах, действительно, рассказывалось
о производственных событиях – строительстве насыпи, укладке рельсов,
возведении мостов»285.
Таким образом, вопрос о печатном органе СУЛЖДС до сих пор остаётся
открытым в силу противоречивости свидетельств очевидцев и неоднозначности
имеющихся документов. Детальное изучение проблемы позволило по-новому
взглянуть на проблему идентификации главного печатного органа на

284 Горчева А. Ю. Пресса ГУЛАГа (1918–1955 гг.). М. 2009. С. 74.

285 Сновский А.А. Интервью от 13.11.2013 г., записано В. А. Калининым.
 171

строительстве Трансарктической дороги, и, во многом, снять имеющиеся

противоречия.
Печатные издания в ИТЛ учреждались и действовали в соответствии с
«Положением о многотиражных газетах лагерей и строительств ГУЛАГа
НКВД» от 3 февраля 1940 г.286.
Согласно «Положению…», основная задача многотиражной газеты –
повседневная борьба «за большевистское воспитание вольнонаёмного состава
лагерей и строительств НКВД, за сплочение рабочих, интеллигенции и
личного состава военизированной охраны вокруг ВКП(б) и вождя народов
товарища Сталина, за воспитание их в духе беззаветной преданности
социалистической родине, ненависти и непримиримости к врагам народа»287.
В отношении газет для заключённых в инструкции, разработанной
политотделом ГУЛАГа в 1947 г., говорилось о том, что задачей лагерных
изданий являлись: «Мобилизация заключённых на выполнение и
перевыполнение производственного плана, лагеря, колонны, популяризация
опыта работы отличников производства, содействие укреплению лагерного
режима и трудовой дисциплины среди заключённых»288.
В лагерных многотиражках категорически запрещалось размещение
секретных материалов, не допускались к работе в таких изданиях заключённые
и «политически сомнительные люди».
При изучении подшивки издания «За полярную магистраль» в отделе
хранения печатных изданий Государственной российской библиотеки
в г. Химки Московской области за 1947–1948 гг. обнаружилось, что газета
о строительстве магистрали Чум–Салехард своих читателей информирует очень
ограниченно. В номерах газеты за первое полугодие 1947 г. рассказывается
преимущественно о работе железнодорожников Печоры, в частности, о
производственных достижениях локомотивных бригад на линии Кожва–
286 Цит. по: Азаров О. И. Железнодорожные лагеря НКВД (МВД) на территории Коми
АССР (1938–1959 г.г.): дис. … канд. истор. наук: Азаров О.И.. Сыктывкар, 2005. С. 104.
287 Горчева А. Ю. Пресса ГУЛАГа (1918–1955 гг.). М., 2009. С. 306.
288 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 2. Д. 1137. Л. 44.
 172

Воркута, о трудовом соревновании между машинистами депо Воркута и депо

Кочмес и т.д.
В тоже время, нельзя не обратить внимания на эволюцию содержания
газеты «За полярную магистраль» в период 1947–1948 гг., а также на изменения
в выходных данных (информация об учредителе, издателе газеты, тираже,
местонахождении типографии и т.д.).
Редакция издания при выпуске газеты руководствовалась указаниями
секретариата ЦК ВКП(б) от 3 июня 1942 г., в соответствие с которыми в
лагерных газетах «не разрешается указывать ни прямо, ни косвенно, какому
учреждению или строительству принадлежит издание, нельзя указывать
местонахождение, тираж, типографию, адрес»289.
В качестве единственного идентифицирующего признака в номерах
газеты указывается принадлежность к соответствующему региональному
подразделению Министерства внутренних дел СССР. В частности, в номере
газеты от 22.03.1947 г. на первой полосе значится «Орган политотдела»
Печорстроя МВД (№ 31 (549) год издания 7-й)». Периодичность выхода газеты,
исходя из заявленного количества в 31 выпуск с 1 января по 22 марта 1947 г.,
составляла три, а порой и четыре раза в неделю (!). Таким образом,
«За полярную магистраль» можно считать едва ли не ежедневным изданием.
В марте 1947 г. газета издавалась политотделом Северо-Печорского
(Печорского) ИТЛ, входившего на тот момент напрямую в «главк» – ГУЛЖДС,
но с 28.04.1947 г. выделенного из состава главного управления и включённого
в СУЛЖДС. Основная тема газетных публикаций на этот момент – описание
трудовых достижений, а также недостатков в работе «железнодорожников и
строителей Печоры»290.
Начиная с лета 1947 г. часть публикаций посвящается работе органов
управления нового строительного проекта. В статьях появляется наименование

289 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 3. Д. 33. Л. 90.

290 Государственная российская библиотека – отдел хранения печатных изданий. Газета
«За полярную магистраль» от 22.03.1947 г. С. 1–4.
 173

«Управление строительства». В № 90 (608) за 24 августа 1947 г. газеты заметка

имеет заголовок «Нужна помощь отделов Управления». В публикации речь
идёт о рационализаторской и изобретательской работе центрально-ремонтных
мастерских (ЦРМ), помощь в организации которой должны оказать «отделы
Управления». Ранее в публикациях упоминание об «Управлении» не
встречается. Речь, несомненно, идёт о Северном управлении лагерей
железнодорожного строительства, к руководству которого и апеллирует автор
заметки 291.
Осенью 1947 г. из выходных данных газеты исчезает упоминание о том,
что издание – орган политотдела Печорстроя МВД. Впервые на первой полосе
газеты «За полярную магистраль» от 15 сентября 1947 г. значится «Орган
политотдела» (№ 98 (616) год издания 7-й)»292.
Меняется и содержание газетных публикаций. Если до мая 1947 г. около
90% материалов издания было посвящено «железнодорожникам Печоры»,
и только 10% – «работникам строительства», то начиная с летних месяцев 1947
г. это соотношение составляет примерно 50% на 50% . Например, в № 80 (598)
от 25 июля 1947 г. впервые речь идёт о строительстве железной дороги.
В заметке под названием «В июле работаем плохо» говорится: «План июля
в целом по строительству за 20 дней выполнен только на 44,2 % вместо 66,3.
Все виды работ не выполнены, особенно по искусственным сооружениям,
по укладке пути и водоснабжению. Земляные работы выполнены за 20 дней
на 50,2 процента, ВГС – 37,7, работы связи и СЦБ – 36, укладка пути – 27,
искусственные сооружения – 22, и водоснабжение – 10,5»293.
В газете за № 30 от 12 марта 1948 г. сообщается о том, что «строители и
железнодорожники изыскивают новые пути и возможности для успешного
выполнения плана третьей сталинской пятилетки». При этом строители,
291 Государственная российская библиотека – отдел хранения печатных изданий. Газета
«За полярную магистраль» от 24.08.1947 г. С. 3.
292 Государственная российская библиотека – отдел хранения печатных изданий. Газета
«За полярную магистраль» от 15.09.1947 г. С. 1.
293 Государственная российская библиотека – отдел хранения печатных изданий. Газета
«За полярную магистраль» от 25.07.1947 г. С. 2.
 174

а не железнодорожники, как раньше, в передовой статье поставлены на первое

место. По-прежнему в газете не указывается место возведения магистрали,
её направление, протяжённость и т.д.294.
В номерах газеты «За полярную магистраль», которые выходили после
мая 1948 г., даже косвенные упоминания о большом строительстве к востоку от
Воркуты исчезают. Это объясняется тем, что в мае 1948 г. Северо-Печорский
ИТЛ был выведен из состава Северного управления лагерей железнодорожного
строительства. Лагерь переименовали в Печорский ИТЛ, вновь напрямую
подчинив Главному управлению лагерей железнодорожного строительства295.
В лагерях СУЛЖДС газета «За полярную магистраль» если и
распространялась, то только на территории деятельности лагерных отделений
Северо-Печорского ИТЛ. Именно поэтому в архивных документах СУЛЖДС
отсутствуют какие-либо упоминания об этом издании.
В то же время руководство Северного Управления в рамках организации
культурно-воспитательной работы уделяло изданию газет большое внимание.
Заместитель начальника Северного Управления подполковник В. Боярский,
инспектировавший лагеря «Строительства № 501» в марте 1949 г., в своей
докладной записке руководству МВД в частности упоминает, что только за
один 4 квартал 1948 г. выпущено 2580 газет, бюллетеней и молний296.
В отчёте культурно-воспитательного отдела Обского ИТЛ за первое
полугодие 1952 г. говорится: «Большой удельный вес в деятельности КВО
занимает стенная печать, имеющая большое значение в деле мобилизации
заключённых на высокие производственные показатели, на показ отличников
производства, на популяризацию передовых методов производства, на борьбу
с производственными и бытовыми неполадками и укрепление режима и

294 Государственная российская библиотека – отдел хранения печатных изданий. Газета

«За полярную магистраль» от 12.03.1948 г. С. 2.
295 Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. Шкапов Д. М., 1998 [Электронный
ресурс]. – Режим доступа: http://memo.ru/history/nkvd/gulag/.
296 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1177. Л. 21.
 175

трудовой дисциплины»297.
В лагпунктах на трассе Трансарктической магистрали издавались
многочисленные рукописные и машинописные газеты, их названия
встречаются в отчётах руководителей культурно-воспитательного отдела
СУЛЖДС и КВО исправительно-трудовых лагерей (Обского, Енисейского и
др.). Это стенные печатные издания лагпунктов (колонн), которые выпускались
силами культурно-воспитательных частей. Например, в отчёте по культурно-
воспитательной работе начальника КВО СУЛЖДС капитана Бейера за II
полугодие 1948 г. упоминаются такие лагерные газеты, как «Лесоруб»,
«Лесопильщик», «Землекоп», «Авторемонтник», «На стройке», «Медработник»
и т.д.298.
Основанная тематика этих изданий – внутрилагерная жизнь,
производственные достижения строительных подразделений, информация
о культурных и спортивных мероприятиях, сатира и юмор.
В отчёте о культурно-воспитательной работе за второе полугодие 1948 г.,
подписанном и. о. начальника КВО СУЛЖДС капитаном Ширгиным, среди
лагерных изданий особо выделяется газета «Строитель». В разделе
«Политмассовая работа» отчёта отмечается: «В ноябре начальником КВО
и редакцией газеты «Строитель» проведено совещание редакторов газет,
на котором сделан обзор выпускаемой стенной печати для заключённых. Такие
же совещания практикуются на местах в лагподразделениях, в которых
активное участие принимают секретари парторганизаций, которые
рассказывают редактору, какой должна быть стенная печать,
её целеустремлённость, подбор материала, его обработка и наблюдают
за содержанием и направленностью газет, в свете Постановления ЦК ВКП(б)
о журналах «Ленинград» и «Звезда»»299.
В отчёте не говорится о том, является ли «Строитель» стенгазетой,

297 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 120.

298 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 167.
299 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 165.
 176

машинописным изданием или газетой, отпечатанной в типографии. Однако,

исходя из цели совещания, которое проводил лично начальник КВО СУЛЖДС
капитан Бейер, можно обоснованно предположить, что речь идёт о стенгазете,
ведь в ходе заседания «сделан обзор выпускаемой стенной печати».
В отчёте КВО СУЛЖДС за второе полугодие 1948 г. «Строитель» прямо
называется «стенгазетой» и при этом явно выделяется среди других лагерных
изданий. На стр. 96 отчёта говорится о том, что «при чтении материалов,
помещённых в «Строителе», получается впечатление, что все бригады
работают хорошо, и не о чем беспокоиться. В действительности, как пишет
«Производственный бюллетень» КВО, известно, что многие производственные
бригады плохо обеспечены инструментом, имелись случаи, когда 2–3
специалиста-плотника работали одним топором… Стенгазета «Строитель»
замалчивала о нарушителях трудовой дисциплины, о конкретных
виновниках…»300.
Разгадка особого внимания к газете «Строитель» состоит в том, что она
издавалась в лагпункте № 61 лагерного отделения № 2, базировавшегося в
п. Абезь, то есть это была стенгазета, выпускавшаяся, как сказали бы сегодня,
наиболее близко к штаб-квартире управления строительством.
Стоит отметить, что совещание, где обсуждались лагерные стенгазеты,
проходило по итогам выхода Постановления ЦК ВКП(б) о журналах
«Ленинград» и «Звезда». Можно обоснованно предположить, что политотдел и
КВО СУЛЖДС получили по этому поводу специальное указание из центра,
либо, что менее вероятно, сами вовремя сориентировались и сумели
продемонстрировать политическую бдительность и умение занимать
правильную идеологическую позицию в текущий исторический период.
Вопрос о центральном печатном органе СУЛЖДС в этом контексте
решается исходя из скрупулёзного изучения архивных документов.
Однозначный ответ на этот вопрос мы находим в отчёте КВО СУЛЖДС
за второй квартал 1948 г., подписанного начальником культурно-
300 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 96.
 177

воспитательного отдела капитаном Бейером. В отчёте прямо говорится о

«Производственном бюллетене» как об «органе КВО и Управления
строительства»301. В отчёте приводятся и основные данные о печатном издании
СУЛЖДС. В частности говорится о том, что только за первый квартал 1948 г.
выпущено 12 номеров газеты. «Тираж – 3000 экземпляров, выпускается 4 раза в
месяц на двух полосах. Каждая полоса содержит 5 колонок 2,36 квадрата.
Общий объем 2-х полос – 1000. Состав редакции: ответственный редактор –
Начальник КВО тов. Бейер, ответственный секретарь – журналист т. Еремеев,
корреспондент – пока вакантная должность»302.
«Производственный бюллетень» информировал заключённых и
вольнонаёмный состав о достижениях строительства, указывал на недостатки
в работе, называл отличившихся и провинившихся работников. Собственные
«Производственные бюллетени» (по большой части в виде стенгазет,
отпечатанные на пишущей машинке) издавались и в лагпунктах исправительно-
трудовых лагерей. Об этом регулярно сообщалось в отчётах КВО Обского и
Енисейского ИТЛ.
Так, в отчёте о проделанной работе Енисейского исправительно-
трудового лагеря за второе полугодие 1952 г. приводится пример работы
«Производственного бюллетеня» лагпункта № 1, в четвёртом номере которого
публиковалась критическая заметка: «Статья под заголовком «Учитесь
работать так, как работают машинисты ЦЭС № 1 Кульбашный и Гайкунов»,
в которой рассказывалось об опыте работы лучших машинистов локомобилей
Кульбашного В. Т. рождения 1916 г., осуждённого по ст. 155 БССР сроком
на 10 лет, Гайкунова А. А. рождения 1923 г., осуждённого по Указу от 4.6.47 г.
сроком на 8 лет, о том, как они добились выполнения апрельского плана
установленного количества киловатт-часов на 119% при экономии топлива и
смазочных материалов на 5,1 %»303.

301 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 96.

302 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 96.
303 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 71.
 178

Своевременным публикациям в «Производственных бюллетенях»

актуальных новостей придавалось большое значение, такого рода материалы
считались одной из форм отчётности перед вышестоящим руководством и
поэтому часто цитировались в различных документах, прилагались к докладам
о проделанной работе.
Особым жанром в лагерной стенной печати были сатирические издания.
Кроме обязательного «Производственного бюллетеня» и стенгазет
на производственную тематику в лагпунктах издавались газеты сатирической
направленности: «Молния», «Крокодил», «Колючка» и т.д.304.
Сложно сказать, каким образом регламентировался выпуск таких газет,
их названия и тематика публикаций, но ссылки на разнообразные сатирические
издания встречаются повсеместно в отчётных документах СУЛЖДС. В таких
изданиях критиковались нерадивые работники, бракоделы, нарушители
трудовой дисциплины и лагерного режима. Публиковалась информация о
принятых мерах, о результатах работы КВО–КВЧ по преодолению возникших
проблем305.
«В мае месяце в «Крокодиле» центральной автобазы была помещена
сатирическая статья о бригаде шофёров Есавелюка, критикующая бригадира и
всех членов его бригады за то, что в бараке у них грязно, не уютно. Критика
подействовала. В течение 2-х дней в бараке и вокруг его была наведена
образцовая чистота, которая поддерживается и теперь», – упоминается
о сатирическом ударе по нерадивым работникам в отчёте КВО Обского ИТЛ
за первое полугодие 1952 г.306.
Общей задачей всех изданий считалась мобилизация заключённых
на выполнение и перевыполнение производственных заданий, агитация за
экономию материалов, топлива, электроэнергии. Издания ратовали за
укрепление дисциплины и соблюдение лагерного режима.

304 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 20.

305 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1177. Л. 23.
306 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 54.
 179

Стенные газеты издавались силами работников КВО–КВЧ, при этом

считалось, что в каждом лагерном пункте хотя бы один заключённый,
так называемый лагерный корреспондент (лагкорр), должен был сотрудничать
с газетой.
Стенная печать активно использовалась политотделами, КВО–КВЧ
как один из способов информирования заключённых, влияния на их
психологическое и эмоциональное состояние. Учитывая острый дефицит
периодических изданий, недостаток какой-либо оперативной информации,
всевозможные «бюллетени», «молнии», «информационные листки»
становились хотя и ограниченным, но все же реальным источником новостей
для заключённых. Сведения о достижениях строительства, о новых
производственных задачах, событиях культурной жизни во всех лагерях
распространялись, в том числе, и посредством стенной печати.
Подборка новостей в форме стенной печати (производственные
бюллетени, «Молнии», «Крокодилы», сатирические бюллетени) периодически
размещалась на информационных щитах в лагерных пунктах Строительств 501,
503. В фокусе внимания лагкорров оказывались как положительные примеры,
так и недостатки, выявленные сознательными заключёнными.
«В производственном бюллетене № 6 (лагпункт № 6) была помещена заметка,
рассказывающая о работе токаря Тарасова Б. Е. рождения 1928 г., осуждённого
по Указу 4.6. 47 г. сроком на 17 лет, слесаря Шестопалова А. В. 1915 г. р.,
осуждённого по тому же Указу сроком на 15 лет, систематически
выполняющих производственные нормы на 150–180–200%.
В производственном бюллетене № 4 (лагпункт № 1) в статье под
заголовком «Позорный поступок» рассказывалось о том, что бригадир Юдин
М. Ф. 1917 г. р., осуждённый по Указу от 4.6. 47 г. сроком на 10 лет, занимается
припиской себе и своим друзьям объёмов работ за счёт хорошо работающих
заключённых. Факты, изложенные в заметке, полностью подтвердились,
заключённый Юдин с должности бригадира был снят и строго наказан», –
информирует КВО ГУЛАГа и. о. начальника культурно-воспитательного отдела
 180

Енисейского ИТЛ старший лейтенант Колегов в отчёте за первое полугодие

1952 г.307.
Сами по себе образцы стенной печати, судя по сохранившимся
воспоминаниям заключённых, ссылкам и цитатам в отчётных документах,
не претендовали на высокий стиль, качество иллюстраций и изысканность
текстов. В то же время они выполняли другую, важную функцию –
демонстрировали деятельность организма стройки, жизнь магистрали в её
противоречиях и развитии. Стенгазеты рассказывали о заключённых не как о
механизмах по выполнению производственных планов, они говорили
о полноценных людях с их индивидуальными чертами, порывами и
устремлениями, с маленькими человеческими радостями.
«В «Сатирическом бюллетене» № 23 бичевались заключённые Стариков
В. Н., Салтыков Д., Прокопчук В. Р. за попытку хищения продуктов в кухне.
В «Сатирическом бюллетене» № 36 заключённый Иванов К. В. (изображён
в карикатуре) требует от повара отдельного приготовления пищи», – говорится
в отчёте КВО Обского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.308.
Руководители подразделений по культурно-воспитательной работе
отдавали себе отчёт в том, что издаваемые самодеятельным образом
«Производственные бюллетени» лагпунктов, «Молнии» и «Крокодилы» не
отличались высоким качеством исполнения, поэтому в различных отчётах
всегда уделялось внимание устранению имеющихся недоработок. «Наряду с
положительными моментами в работе стенной печати имеется и много
недостатков, главные из них: 1. Стенная печать недостаточно занимается
популяризацией методов работы отличников и передовиков производства 2. На
страницах стенной печати совершенно слабо развёрнута критика и самокритика
3. Почти на всех лагерных пунктах все ещё очень малочисленный лагерный
актив. Все эти недостатки снижают роль стенной печати как агитатора и
организатора», – констатируется в отчёте КВО Енисейского ИТЛ за первое

307 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 49.

308 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 21.
 181

полугодие 1952 г.309.

Инспекторские бригады, проверявшие состояние лагерного хозяйства,
традиционно обращали особое внимание на состояние стенной печати и,
в случае отсутствия у работников КВЧ должного рвения в деле выпуска
лагерных изданий, указывали на допущенные недоработки. Так, бригада
СУЛЖДС, инспектируя Обский ИТЛ и «Строительство 503» в марте 1951 г.,
отметила серьёзные недостатки в выпуске лагерных изданий:
«Производственные бюллетени выпускаются от случая к случаю,
а на большинстве лагпунктов и вовсе не выпускаются, на лагпункте № 211
в январе и феврале с.г. выпущен всего один производственный бюллетень
и одна молния, а в докладной за февраль указано три бюллетеня и три молнии.
На лагпункте № 64 за два месяца выпущен только один производственный
бюллетень»310.
В докладе на имя начальника ГУЛЖДС генерал-майора Ф. Гвоздевского
от 15 января 1951 г. и. о. начальника Обского ИТЛ подполковник Боярский
отмечает: «производственные бюллетени на многих л/п 1-го и 9-го отделений
совершенно не выпускаются, а на остальных лагпунктах не чаще одного раза
в месяц. Содержание материалов в бюллетенях неудовлетворительное,
а выполнение трудовых обязательств не освещается. Критики недостатков
не отражают (лодырей, нарушителей режима и т.д.)»311.
Лагерные газеты СУЛЖДС оказались типичными изданиями для своей
эпохи и того места, где они создавались и распространялись. Обладая
определённым новостным потенциалом, в целом газеты лагпунктов оставались
крайне ограниченным источником информации для заключённых.
На содержание изданий влияли такие факторы, как скудность разрешённых
к публикации данных, ограниченность тем, которые можно было освещать,
отсутствие кадров, слабые технические возможности, понимание тяжести
309 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 50.
310 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 182.
311 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 128.
 182

последствий за допущенные фактические или идеологические ошибки.

Все эти обстоятельства негативным образом сказывались на качестве
лагерных изданий, в силу чего они вряд ли могли быть по-настоящему
востребованы и ожидаемы своими читателями-заключёнными. Однако в любом
случае выпуски лагерных газет читались и заключёнными, и охранниками.
Номера газет обсуждали, в силу того, что порой эти неказистые издания
оказывались единственным источником информации в отдалённых зонах, где
далеко не всегда транслировалось радио и отсутствовали иные виды
коммуникаций. Лагерные издания стали одной из форм взаимодействия с
заключёнными для сотрудников КВО–КВЧ, так как в процессе сбора,
переработки и обобщения информации им приходилось устанавливать прямой
контакт, совместно работать над оформлением газет.
Одним из обязательных направлений работы КВО–КВЧ в лагпунктах
Строительств 501, 503 было создание и размещение наглядной агитации.
Образцы наглядной агитации – плакаты, лозунги, транспаранты – размещались
в помещениях лагпунктов, на стенах столовых, библиотек, культуголков, а
также на информационных щитах на открытом воздухе. Некоторые из
примеров наглядной агитации сохранились до наших дней и свидетельствуют
как о художественном мастерстве исполнителей, так и о своеобразном
творческом подходе со стороны руководства КВО–КВЧ в вопросе
визуализации лозунгов и призывов, имевших хождение в лагерях СУЛЖДС.
Кроме непосредственной презентации основных целей и задач
строительства Трансарктической магистрали образцы наглядной агитации
демонстрировали итоги производственной деятельности, достигнутые
результаты, примеры положительного опыта работы строительных
подразделений.
Наряду с актуальной информацией, наибольшим эмоционально-
психологическим воздействием на заключённых обладали, несомненно, яркие,
красочные, концептуальные по своей сути лозунги-рисунки, до сих пор
сохранившиеся на стенах бывших столовых и культуголков в лагпунктах
 183

«Строительства 501». Даже на искушённых исследователей лагерного быта

производит сильное впечатление такой визуализированный призыв, как
«Вперёд на Игарку», размещённый в одном из помещений лагпункта
«Глухариный» на трассе между Салехардом и Надымом. Летящий над
рельсовой нитью паровоз, старательно выведенный на плакате неизвестным
художником, не встречая препятствий, устремлён вперёд, судя по всему,
в светлое будущее, подъездные пути к которому и строили заключённые
Обского лагеря.
В 1951–1952 гг. в полит-массовой работе в исправительно-трудовых
лагерях СУЛЖДС одно из важнейших мест занимала кампания по подписке
на облигации Государственного займа. Официально добровольное изъятие
из заработков заключённых средств, размещённых на их лицевых счетах,
велось с размахом и обеспечивалось соответствующим идеологическим
сопровождением. Проведение важнейшей государственной акции по
облегчению карманов граждан не только на воле, но и в исправительно-
трудовых лагерях можно считать образцом типичной административно-
пропагандистской операции, в которой сила убеждения для надёжности
подкреплялась административно-организационными методами. Сотрудники
КВЧ использовали для этого весь арсенал методов, от сбора потенциальных
приобретателей облигаций на общее собрание до демонстрации убедительных
примеров сознательного отношения к процессу взаимодействия с государством
в деле обмена «живых» денег на ценные бумаги с туманной перспективой
повышения их капитализации.
После публикации постановления Совета министров СССР о выпуске
государственного займа на всех лагерных пунктах Обского ИТЛ состоялись
беседы о выпуске нового займа, была оформлена соответствующая наглядная
агитация, выпущены газеты – «молнии», не обошлось и без неформальных
«консультаций» с лидерами лагерного мира.
«Во всех лагерных пунктах прошли митинги заключённых, на которых
заключённые единодушно поддержали постановление Советского
 184

правительства. Заключённый Демидов С. А. (л/п № 7) на митинге заявил:

«В то время, когда империалисты Америки и Англии ведут бешеную
подготовку к войне против Советского Союза, сбрасывают заражённых
бактериями чумы, холеры насекомых на территории Кореи и Северо-
Восточного Китая, – наше правительство привлекает все средства на
дальнейшее улучшение благосостояния советских людей, для быстрейшего
завершения строек коммунизма. Я с радостью приобретаю 500 рублёвую
облигацию нового Государственного займа и обязуюсь ещё лучше работать
на благо Родины и тем самым искуплю свою вину перед государством», –
сообщает в отчёте в ГУЛАГ за первое полугодие 1952 г. начальник КВО
Обского ИТЛ подполковник внутренней службы Егоров312.
Не менее масштабно мероприятия по распространению облигаций
Государственного займа в 1952 г. проводились и в лагпунктах «Строительства
503». «В порядке подготовки к проведению подписки на заем в лагерных
отделениях строительства в конце апреля были проведены инструктивные
совещания работников КВЧ и ст. бухгалтеров лагерных пунктов о порядке
проведения работы среди заключённых по реализации Государственного займа,
организовано проведение бесед среди заключённых на темы: «Советский
государственный заем», «Куда идут советские государственные займы»,
«Успехи мирного строительства в СССР», «Забота партии и правительства о
материальном благосостоянии трудящихся» и другие», – фиксируется в отчёте
КВО Енисейского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.313.
В лагерях на берегах Енисея также собирались митинги, велись
разъяснительные беседы, использовались другие способы работы
с контингентом. «Для реализации облигаций государственного займа среди
заключённых за каждой бригадой были закреплены ответственные
вольнонаёмные сотрудники. Отношение заключённых к проводимой кампании
в основном было здоровое. Всего приобрело облигаций 9291 человек или 72 %

312 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 19.

313 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 48.
 185

списочного состава заключённых на общую сумму 588.570 рублей», –

сообщается в отчёте КВО Енисейского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.314.
В развёртывании и осуществлении агитационно-массовой работы
в лагерях СУЛЖДС можно выделить определённые периоды и этапы
эволюции. Если на начальном этапе возведения Трансарктической магистрали
основными направлениями агитационно-массовой работы оказались вопросы
поддержания высоких темпов производства, повышения производительности
труда и информационное освещение достижений строительства, то ближе
к завершению проекта приоритеты изменились. В 1952 г. одной из главных тем
в деятельности КВО–КВЧ стало обсуждение проблем санитарно-бытовых
условий в лагпунктах, содействие проведению масштабной кампании по
размещению облигаций Государственного займа развития народного хозяйства.
Итак, проанализировав вопросы идеологического обеспечения
строительства железной дороги Чум – Салехард - Игарка, можно
констатировать, что в целом политмассовая работа сотрудников КВО–КВЧ
строилась в соответствии с теми стандартами деятельности культурно-
воспитательных подразделений, которые им предписывались руководящими
документами политотдела и КВО ГУЛАГа.
Повседневная политмассовая работа оказалась насыщена обязательными,
ритуальными мероприятиями в соответствии с требованиями советского
агитпропа – политинформации и читки газет, митинги, лекции и доклады на
заданные темы, беседы, выпуск стенгазет.
Несмотря на первостепенную значимость политмассовой работы, в
соответствии с требованиями вышестоящих органов управления и
парторганизации СУЛЖДС, эта деятельность, по сути, оказалась
каждодневным, утомительным, но, по большей части, «сизифовым» трудом.
Несмотря на размах работы и разнообразие поднимаемых вопросов, общая
ментальная убогость, идеологическая узость подхода к освещению выбранных
тем, несомненная «штамповка» излагаемых текстов, выдаваемых за истину в
314 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 73.
 186

последней инстанции, вызывали повсеместное отторжение и негативные

эмоции у заключённых.
Не предполагавшие живого диалога, дискуссии по излагаемым темам
лекций и докладов как штатных, так и принуждённых к политработе
пропагандистов оказались одними из самых типичных и неэффективных
методов культурно-воспитательной работы.
Субъектами процесса (сотрудниками КВО и партийными агитаторами)
лекционная деятельность воспринималась как навязанная сверху, обязательная
для исполнения повинность. Объектами пропагандистского воздействия
(заключёнными) этот идеологический натиск трактовался как изощрённое
издевательство над сознанием людей или, в лучшем случае, как неизбежное
зло, терпимое разве что по сравнению с лесоповалом или отсыпкой
железнодорожной насыпи.
Агитационно-массовая работа, в силу значительного масштаба этой
деятельности, в определённой мере способствовала выработке у заключённых
представлений о необходимости возведения магистрали, целесообразности
масштабного строительства в высоких широтах, положительных социально-
экономических последствиях для региона и страны в целом реализуемого
проекта. Это происходило потому, что другой информации у лагерников просто
не имелось, а им нужно было хотя бы во что-то верить.
В результате осуществления различных агитационно-массовых
мероприятий работникам КВО–КВЧ удалось обосновать ряд смысловых
ориентиров, которыми заключённые руководствовались в своей повседневной
жизни. В первую очередь – это взаимосвязь личностных усилий, учитывая
результаты коллективного труда, с перспективами освобождения. Лагерники
соотносили свои личные перспективы не с судьбой магистрали, а с
выполнением конкретных производственных обязательств. На подсознательном
уровне у них выработалась установка на возможность существенного
сокращения срока заключения при условии перевыполнения производственных
планов, учитывая, что досрочное освобождение по результатам зачётов
 187

действительно регулярно происходило.

Лагерные издания, как одно из направлений полит-массовой работы,
культурно-воспитательных подразделений Северного управления лагерей,
оказались наиболее качественным информационным продуктом, в рамках
общего процесса внутрилагерных коммуникаций. Это оказалось обусловлено
дефицитом актуальной информации, а также тем, что в процесс подготовки
лагерных газет активно вовлекались сами заключённые.

2.3. Деятельность культурно-воспитательных подразделений по

решению производственных задач строительства

В первые послевоенные годы руководство МВД и администрация лагерей

на основе имеющегося опыта критично оценивали эффективность работы ИТЛ
и обсуждали способы повышения производительности труда.
Строительство Трансарктической железной дороги как масштабный,
трудозатратный и материалоёмкий инфраструктурный проект на данном
историческом отрезке (без учёта атомного проекта) оказался в центре внимания
руководства страны в первую очередь по объективным показателям. Объёмы
капиталовложений по строительству заполярной трассы на март 1953 г.
составили 3 млрд 724 млн руб. из запланированных 7 млрд 200 млн руб.315.
Руководители строительства в лице высших должностных лиц МВД и
ГУЛЖДС предпринимали необходимые меры для повышения эффективности
финансовых вложений в проект возведения железнодорожной магистрали.
Вопрос об использовании контингента заключённых также стал одним из
ключевых как на этапе подготовки проекта, так и во время его реализации.
Физический труд в Советском Союзе как таковой не считался наказанием.
В СССР тяжёлый физический труд в процессе восстановления народного
хозяйства после Великой Отечественной войны использовался повсеместно.
315 ГУЛАГ 1918–1960. М.: МФД, 2002. С. 789.
 188

Наказанием мог быть только тяжёлый физический труд в сочетании с

лишением свободы. «Уровень механизации работ в промышленном,
гражданском и транспортном строительстве, основанном на свободной наёмной
рабочей силе, до рубежа 1950–1960-х гг. мало чем отличался от строек,
производившихся заключёнными. Для всех, кто работал на стройках в
периметре колючей проволоки и за её пределами, тяжёлый физический труд
являлся не наказанием, а неизбежностью, обусловленной послевоенной
экономической ситуацией в стране»316.
Идеологическое и организационное обеспечение эффективного
использования тяжелого физического труда в условиях лишения свободы стало
одной из главных задач культурно-воспитательных подразделений в структуре
ГУЛАГа в послевоенный период.
Работа КВО–КВЧ СУЛЖДС по обеспечению производственных задач
проекта заключалась в оказании содействия строительным подразделениям
в достижении намеченных целей по созданию транспортной инфраструктуры
на всем протяжении возведения магистрали. Кроме того, сотрудники КВО–КВЧ
оказывали помощь в обустройстве объектов так называемого постоянного и
временного гражданского строительства (ПГС и ВГС), то есть жилых домов,
школ, больниц на станциях и в посёлках вдоль трассы железной дороги.
Особенность «раннего» периода возведения Трансарктической дороги и
соответственно осуществления производственно-массовой деятельности
состоит в том, что в программу КВО–КВЧ включались запланированные
объёмы работ и даже конкретные объекты. В докладе «О проведённой массовой
производственной и воспитательной работе среди заключённых Северного
Управления ж.-д. строительства за первый квартал 1948 г.» говорится:
«Основными задачами производственного плана 1-го квартала 1948 г. являлись:
окончание строительства мостов через р.р. Воркута, Уса и др., искусственных
сооружений, проведение подготовительных работ для продолжения укладки
железнодорожного пути и дальнейшее обустройство лагподразделений. В
316 Траектории проектов в высоких широтах. Новосибирск: Наука, 2011. С. 138.
 189

тесной связи с разрешением этих задач строили массовую производственную

задачу КВО и его части, мобилизуя работающих на выполнение и
перевыполнение дневных норм»317.
Основными формами производственно-массовой работы официально
считались развёртывание трудового соревнования, обмен положительным
опытом, развитие рационализаторской и изобретательской деятельности,
обучение дефицитным специальностям, пропаганда системы зачётов рабочих
дней318.
Повседневная деятельность сотрудников КВЧ заключалась в разработке
планов мероприятий, в рамках которых оказывалось содействие
производственным подразделениям. Судя по отчётным документам стройки,
такие мероприятия включали в себя ряд обязательных элементов: регулярные
селекторные совещания, на которых ставились задачи и определялись
обязательства подразделений, «месячники ударного труда», «месячники
высокопроизводительного труда». Периодически происходило подведение
итогов трудового соревнования, определение победителей с вручением
почётных грамот, переходящих призов (вымпелов, щитов и т.д.) и присвоением
соответствующих званий, проведение слётов ударников и передовиков
производства.
Реальным ядром, вокруг которого концентрировалась вся
производственно-массовая работа в СУЛЖДС, стала так называемая «зачётная
система», то есть практика существенного уменьшения лагерного срока
за перевыполнение плана на основном производстве.
15 июня 1939 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР
в советской уголовно-исполнительной системе были отменены зачёты рабочих
дней. Решение вызвало законное негодование в среде заключённых,
обречённых при любых производственных достижениях «тянуть» весь

317 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 98.

318 Там же.
 190

лагерный срок. После Великой Отечественной войны, в 1946 г., сначала

в лагерях, задействованных в реализации народнохозяйственных проектов
особой важности, а потом и в некоторых других ИТЛ вновь стала применяться
в качестве стимулирующей меры практика зачётов рабочих дней.
В 1947 г. руководство МВД СССР инициировало принятие
постановлений Совета министров СССР, разрешивших применение зачётов
рабочих дней в лагерях, обслуживавших ряд специальных объектов –
«железнодорожные строительства № 501 и 506, предприятия по добыче золота
и редких металлов, лесозаготовительные и сплавные организации Минлеспрома
и МВД, а также объекты других министерств и ведомств»319.
В письме от 31 марта 1947 г., направленном заместителем министра
внутренних дел В. Чернышёвым начальнику ГУЛАГа В. Наседкину, говорится
о том, что необходимо включить в новое положение о лагерях и колониях
(оно находилось в стадии разработки) моменты, связанные с денежным
содержанием заключённых. В. Чернышёв указывал на то, что «сейчас минимум
содержания лимитируется не только тем, что в стране мало товаров и
продовольствия, но отчасти и тем, что учреждения, содержащие заключённых,
в связи с убытками на производстве и строительстве не могут оплатить
необходимое продовольствие, вещевое снабжение или капитальные работы». В
качестве другого важного стимула В. Чернышёв отмечает в этом же письме и
зачёты рабочих дней, «к которым следует вернуться»320.
Идеи о повышении эффективности труда заключённых и новых стимулах
к выполнению и перевыполнению планов работ реализовывались в практике
деятельности конкретных лагерей в структуре ГУЛАГа. Северное управление
лагерей ЖДС, таким образом, послужило в определённой степени
«экспериментальной площадкой» для испытания обновлённой системы
стимулов для повышения производительности труда в лагерях, расположенных

319 Кокурин А.И., Моруков Ю.Д. ГУЛАГ: структура и кадры // Свободная мысль XXI. 2000.
№ 1. С. 107.
320 Цит. по: Бородкин Л. И. Труд в ГУЛАГе: между принуждением и стимулированием //
ГУЛАГ: экономика принудительного труда. М. РОССПЭН, 2005. С. 136.
 191

на Крайнем Севере.
22 апреля 1947 г. Совет министров СССР принял постановление № 1255-
331 сс, предусматривающее возможность применения на «Строительстве
№ 501» прогрессивно-сдельной оплаты труда «для стимулирования
выполнения и перевыполнения программы по строительству»321.
Согласно вышедшему позднее «Положению о прогрессивно-сдельной
оплате труда рабочих, занятых на строительстве № 501 МВД СССР», оплата
за перевыполнение норм выработки на основных видах работ до 10%
увеличилась в полтора раза, от 11 до 20 % – в два раза, более 20 % – в три раза.
Относительно заключённых уточнялось, что для перевыполняющих нормы
выработки «прогрессивка начисляется в соответствующих размерах,
установленных для вольнонаёмных работников, но на их расчётные ставки
премвознаграждения»322.
На практике это и означало введение системы зачётов по принципу «день
– за два (три)», то есть, при превышении определённого процента выполнения
плана можно было за один рабочий день получить до трёх дней зачётов (на три
дня сократить срок пребывания в лагере) . При систематическом
перевыполнении плана, срок уменьшался достаточно быстрыми темпами.
Зачёты начислялись по итогам выполнения производственных планов и
документально оформлялись за каждый текущий месяц 323.
Предоставление зачётов заключённым проводилось комиссиями под
руководством начальника лагерного подразделения (лагпункта или отделения)
в составе руководителей спецчасти, оперчасти, производственной части, КВЧ,
которые подписывали протокол типовой формы. Протокол направлялся
в аппарат СУЛЖДС, рассматривался и утверждался начальником управления,
а затем санкционировался прокурором, после чего возвращался в лагерное
подразделение. Руководствуясь утверждённым протоколом, сотрудник

321 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. C. 86.
322 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С. 84.
323 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1324. Л. 92.
 192

спецчасти лагерного подразделения делал соответствующие записи в зачётные

книжки, которые выдавались лично каждому заключённому. После очередной
внесённой записи проставлялось время окончания срока, таким образом,
заключённый всегда знал точную дату своего освобождения324.
Расширение практики досрочного освобождения заключённых подвигло
МВД и Прокуратуру СССР принять меры по её упорядочению. Совместным
приказом от 10 июля 1947 г. все лагеря и колонии, в которых допускалось
применение зачёта рабочих дней, оказались разделены на две группы. В первую
группу вошли «Строительство № 501» и участок Северо-Печорской
железнодорожной магистрали, располагавшийся севернее станции Кожва,
где за один рабочий день допускался зачёт до 3 дней срока наказания.
Ко второй группе были отнесены специальные объекты, лесозаготовительные и
сплавные организации МВД и Минлеспрома СССР, где разрешалось
засчитывать до 2 дней. Система зачётов применялась ко всем заключённым,
достигшим высоких производственных показателей и соблюдавшим лагерный
режим325.
По свидетельствам бывших заключённых, многие из них, находившиеся
в лагерях разных концов Советского Союза, всеми правдами и неправдами
стремились попасть на строительство трассы Чум–Салехард–Игарка, поскольку
здесь действовала максимальная система зачётов.
Бывший заключённый «Строительства 501» Ф. Ревдев в интервью так
рассказывал о зачётной системе: «Я всю войну проработал в артиллерийском
снабжении. Приходилось встречаться с американскими машинами.
«Студебеккер», «Виллис», потом другие... В основном были «Студебеккеры».
Это красивые и сильные машины, потом у них мотор был лучше, чем наш
«зисовский». Ну, вот и какой-то идиот, может, мой товарищ, донёс. Короче
говоря, меня осудили сроком на пять лет «за преклонение перед иностранной
техникой». А тут сказали, что на Севере зачёты есть. Заявил, что желаю

324 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 146. Л. 93.

325 ГА РФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 237. Л. 8–10.
 193

выехать на Север. Отказали. На работу не вышел. Трижды сидел в карцере.

Потом этапом отправили на Север»326.
Зачёты рабочих дней оказались действенным стимулом для физически
сильных заключённых, которые приспособились к тяжёлому северному
климату, получив, таким образом, шансы хорошей работой заслужить
досрочное освобождение.
По свидетельству бывшего заключённого Обского ИТЛ И. Марманова,
когда в рамках «Строительства 501» возвели низководный мост через
серьёзную водную преграду – реку Надым, система зачётов применялась при
его сезонной сборке (после ледохода) и разборке (перед ледоставом). «Мост
стоял на деревянный свайных опорах, на которые были уложены 11-метровые
металлические пакеты, общей длиной около 300 метров. Весной,
непосредственно перед вскрытием реки, железнодорожный путь и
металлические пакеты убирались – ледоход проходил выше опор. После спада
воды металлические пакеты укладывались обратно, путь восстанавливался,
открывалось движение. Перерыв в железнодорожном сообщении составлял
примерно 1,5 месяца. Переход этот считался временным, в дальнейшем через
Надым планировалось построить железный мост длинной 941 метр на
железобетонных опорах. Работа заключённых по сезонной разборке и сборке
верхней конструкции моста оценивалась выше всех прочих нормативов. Один
день засчитывался за семь»327.
Один из заключённых, участвовавших в строительстве магистрали,
писатель Р. Штильмарк в романе «Горсть света» вспоминает: «В сентябре 1952
г., согласно собственному обещанию, начальник топоотряда товарищ
Корсунский дал Рональду Вальдеку, заключённому бесконвойному топографу,
подписать обязательство – после освобождения остаться на той же работе,
по вольному найму. Освобождение, благодаря зачётам рабочих дней при
отличной оценке, должно было осуществиться в феврале-марте 1953 года

326 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С. 93.
327 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С. 57.
 194

(по приговору ОСО – 4 апреля 1955 года)»328.

Таким образом, получив соответствующие зачёты, Р. Штильмарк
(в романе выведен под псевдонимом Рональд Вальдек) сумел на два года
сократить срок своего десятилетнего заключения.
Зачёты получали не только за перевыполнение плана на производстве,
но и за выполнение заданий, связанных с риском для жизни лагерника.
Заключённый Енисейского ИТЛ А. Сновский вспоминал: «когда в лагере
(справа от нас) сгорела пекарня, я долго возил туда хлеб, огибая большое
застывшее озеро. За эту опасную работу никто не брался, а я был молод и
дурак. Наша пекарня перешла на две смены, ранним утром я подъезжал
к пекарне, грузил, заворачивая в одеяла, горячий хлеб. Привязав вожжи к руке,
гнал коня, а сам бежал рядом, сесть не мог, т.к. вёз 300 кг – берёг коня.
Привозил тёплый хлеб! Вы бы видели лица з/к и слышали бы их благодарность
в мой адрес! Назад садился в сани, завернувшись в «хлебные» одеяла и ехал
назад. Морозы стояли страшные, дни были актированные, у конбазы меня,
закоченевшего, вынимали из задубевших одеял. Вот так я заработал свои 3,5
года зачётов!»329.
Начислением зачётов по сведениям, поступавшим от нарядчиков,
занимались культурно-воспитательные отделы лагерей, эта функция
сохранялась за ними до 1950 г. Затем начисление зачётов передали в ведение
спецотделов ИТЛ, однако ряд важных функций остался и за культурно-
воспитательными отделами. Сотрудники КВЧ выдавали на руки заключённым
зачётные книжки, объявляли о зачётах на разводах и использовали
информацию о предоставленных льготах в агитационных целях330.
Культурно-воспитательным отделам и частям лагпунктов
предписывалось пропагандировать зачётную систему, разъяснять заключённым
её основные пункты, вырабатывать у них положительное отношение к зачётам
328 Штильмарк Р. А. «Горсть света». М., 1999. С. 47.
329 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 56.
330 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 92.
 195

как существенному стимулу к повышению производительности труда. В акте

проверки готовности к зиме Енисейского ИТЛ и «Строительства 503» за 1950 г.
в п.13 замечаний предписывалось: «Обязать КВО систематически проводить
среди заключённых разъяснительную работу по применению зачётов рабочих
дней. Изготовить типографским способом выписки основных положений
по применению зачётов и вывесить их на всех видных местах в зонах
подразделений и в жилых бараках заключённых»331.
На дальнейшем расширении практики применения зачётов при условии
перевыполнения производственного плана настаивало и вышестоящее
руководство. На это прямо указывает в «Акте о результатах проверки лагерного
сектора Северного Управления ИТЛ и Строительства 501 МВД» заместитель
начальника лагерного отдела ГУЛЖДС МВД СССР капитан Коринман,
призывая «широко популяризовать решение правительства и приказ министра
внутренних дел о зачётах, как решающий стимул к повышению
производительности труда»332.
Зачёты стали существенной льготой для каждого заключённого, который
надеялся выжить в лагере и выйти со временем на свободу. Лагерники
воспринимали систему зачётов исключительно положительно, как реальную
возможность сократить сроки заключения, как надежду на освобождение,
приблизить которое можно собственными усилиями.
Заключённый В. Босовский вспоминал: «Работал я на строительстве
мостов, и выполнение нормы у нас прослеживалось строго, никаких завышений
не было. Да и заинтересованность была, ведь при постоянном перевыполнении
шёл год за три. Вместо семи я отбыл три года. Времени определённого не было.
Работали столько, сколько хотели. Норму, конечно, нужно было выполнять, а
свыше кто как хотел»333.
Именно потому, что организованное в зонах «трудовое соревнование»
331 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 79.
332 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1173. Л. 38.
333 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 127.
 196

имело под собой прочную основу и существенно стимулировалось системой

зачётов, КВО–КВЧ СУЛЖДС удалось развернуть на этой базе масштабную
производственно-массовую работу со всеми её атрибутами – центральным и
местными штабами, месячниками ударного труда и подведением итогов,
чествованием передовиков и порицанием нерадивых работников.
Для придания трудовому соревнованию должных масштабов и
координации процесса в СУЛЖДС функционировал Центральный штаб
трудового соревнования (штаб Ц), действовали штабы лагерных отделений
(штабы О) и штабы колонн (штабы К)334.
Наряду с главным показателем в организации трудового соревнования
между лагерными отделениями – процентами выполнения плана, ещё одним
важнейшим критерием считалось количество отказов от выхода на работу.
В качестве дополнительных показателей также учитывались: повышение
производительности труда, улучшение качества работы, снижение
себестоимости строительных работ, экономия материалов, снижение расхода
горюче-смазочных материалов335.
Отказы от выхода на работу оказывали существенное влияние на
ритмичность строительства и показатели выполнения плана. Проводивший
обследование состояния и обустройства лагерей строительства СУЛЖДС
в марте 1949 г. заместитель начальника Северного управления подполковник
В. Боярский считал большое количество отказов от работы среди заключённых
основным недостатком в культурно-воспитательной работе. В ходе
обследования лагпунктов, к примеру, выяснилось, что в четвёртом квартале
1948 г. число «отказников» составило 1569 человеко/дней или 395 человек 336.
Показатель количества отказов от работы станет одним из главных
универсальных индикаторов в оценке деятельности КВО–КВЧ СУЛЖДС
вплоть до самого завершения проекта.

334 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп .1с. Д.571. Л.51.

335 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп .1с. Д.571. Л.23
336 ГА РФ. Ф. 9407. Оп.1. Д. 1171 Л. 120.
 197

Заместитель начальника СУЛЖДС подполковник В. Боярский после

поездки по лагпунктам на трассе строящейся дороги в марте 1949 г. подводил
итоги почти двухлетней деятельности Северного Управления в своей обширной
докладной записке руководству МВД СССР. Анализируя состояние дел
на стройке, высокопоставленный инспектор останавливается и на некоторых
аспектах культурно-воспитательной работы среди заключённых лагерей,
связанных с производственным процессом. В целом позитивно оценив
деятельность культурно-воспитательных подразделений, подполковник
Боярский обозначил и ряд симптоматичных проблем и трудностей, с которыми
столкнулось руководство и сотрудники лагерей при выполнении поставленных
задач.
Основной задачей КВО–КВЧ в период деятельности СУЛЖДС в 1947–
1948 гг. подполковник В. Боярский считал работу по повышению
производительности труда и укреплению трудовой дисциплины. По его словам:
«КВО и КВЧ обеспечивали мобилизацию заключённых на достижение
показателей установленных планов и выполнение индивидуальных
производственных норм. Весь комплекс политмассовой и культурно-
воспитательной работы был нацелен на вовлечение самых широких масс
заключённых в высокопроизводительный трудовой процесс через трудовое
соревнование»337.
К концу 1949 г. сотрудники КВО–КВЧ СУЛЖДС (согласно отчётным
документам) сумели организовать трудовое соревнование даже в лагпунктах
Енисейского ИТЛ, только что развернувшего свою деятельность в Туруханском
крае. В августе этого года начал работу центральный штаб и местные штабы. К
концу октября 1949 г. в Енисейском ИТЛ имелось 77 отличных бригад, 41
авангардная бригада, 20 рекордных бригад, 1257 отличников производства, 238
рекордистов и 71 мастер высокой производительности труда. Наибольших
успехов в предоктябрьском трудовом соревновании добился отдельный
лагерный пункт (ОЛП) Ермаково, выполнивший производственный план по
337 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 119.
 198

завершённым работам на 189%. В ноябре в Енисейском ИТЛ уже провели

слёты отличников производства, а рекордисты получили ценные подарки338.
Первоочерёдность развёртывания трудового соревнования в начальный
период строительства восточного участка Трансарктической магистрали, когда
остальные формы культурно-воспитательной работы по организационным,
материально-техническим и кадровым причинам не реализовывались,
объясняется тем, что объявить бригады рекордистскими и авангардными можно
было по итогам ежемесячных производственных сводок. Отталкиваясь от
производственных показателей, формировалась и отчётность о проведении
культурно-воспитательной работы. Проценты выполнения плана, как и
количество отказников от работы, считались одними из немногих объективных
показателей в производственно-массовой работе КВО–КВЧ.
Трудовое соревнование, системообразующим элементом которого стала
практика зачётов рабочих дней, по мнению руководства СУЛЖДС, оказалось
универсальным, беспроигрышным и эффективным средством стимулирования
производственной деятельности заключённых. Максимальный охват трудовым
соревнованием контингента заключённых считался одним из важнейших
показателей работы культурно-воспитательных частей непосредственно в
лаггородках-колоннах. Подполковник В. Боярский отмечал, что «трудовое
соревнование во всех подразделениях приняло массовый характер, является
устоявшимся и широко распространённым способом поднятия
производительности труда заключённых и вовлечения в трудовой процесс
самых широких масс». При общем количестве заключённых в лагерях
СУЛДЖС на 1.01.1949 г. в 48195 чел., по информации Боярского, «трудовым
соревнованием охвачено 37633, в результате чего выросло число ударников
производства, как-то отличников до 4685, мастеров 218, рекордистов до 144
чел., отдельных бригад отличников 258, авангардных до 73 …важное значение
также имеет популяризация передовиков производства, проверка взятых

338 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 96.

 199

обязательств и освещение результатов через доски показателей, газеты и

т.п.»339.
Внутри лагерных зон в обязательном порядке оборудовались «Доски
показателей», призванные отражать трудовое соревнование между
заключёнными. В качестве поощрительной меры бригадам - лидерам трудового
соревнования вручался так называемый «переходящий щит», номера бригад и
фамилии их руководителей отмечали на селекторах, совещаниях и в приказах
по лагерю.
В вопросе присвоения почётных званий отличившимся
производственным подразделениям нельзя не отметить творческий подход и
богатую фантазию сотрудников КВО-КВЧ СУЛЖДС. «Лучшее исправительно-
трудовое подразделение», «Бригада отличного качества», «Отличная бригада»,
«Авангардная бригада», «Рекордная бригада», отдельные заключённые
получали звания «Отличник производства», «Рекордист», «Мастер высокой
производительности труда»340.
Вряд ли эти звания, считавшиеся моральным поощрением для строителей
– заключённых, становились существенным стимулом для интенсификации их
трудовых усилий. В тоже время, в условиях ограниченного количества
материальных ресурсов, моральные преференции могли учитываться в общем
«досье» на каждого заключённого, они так же влияли на принятие решение о
досрочном освобождении (в случае «накопления» необходимого числа
зачётов).
В справке о культурно-воспитательной работе в Енисейском ИТЛ
(«Строительство 503») СУЛЖДС, по состоянию на 30 декабря 1949 г.
сообщалось, о значительных успехах в производственно-массовой работе: «из
310 работающих бригад (без второго отделения) в октябре 1949 г. лагерь имел
77 отличных бригад, 41 авангардную бригаду, 20 рекордных бригад, 1257
отличников производства, 238 рекордистов и 71 мастеров высокой

339 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 120.

340 Пиманов А. С. Дорога в никуда? // Ямальский меридиан. 1997. № 6. С. 37.
 200

производительности труда»341.
В 1950 г. Совет министров СССР принял Постановление «Об оплате
труда заключённых, за исключением лиц, приговорённых к каторжным
работам»342.
Введённая постановлением мера поощрения положительно сказалась
на производительности труда заключённых, особенно тех из них, сроки
которых подходили к концу. Многие бывшие строители Трансарктической
магистрали вспоминали, что уезжали домой с «хорошими деньгами»343.
Средства на свое содержание заключённые зарабатывали сами, своим
трудом. Темпы строительства дороги в первые два года сооружения главного
пути были очень высоки. За год от Чума до Лабытнаног колонны строителей
проложили почти 200 километров трассы. В отчёте о выполнении планов
по труду за 1947 г. Северного управления строительства МВД СССР
приводятся такие данные: «Количество рабочих дней – выходов на работу
в среднем на одного рабочего: план – 264, факт – 278. В т.ч. по з/к план – 265,
факт – 278. Производительность труда в капитальном строительстве. Объем
строительно-монтажных работ выполненных хоз. способом (в тыс. руб. по
сметным ценам 1945 г.). По плану – 238542, фактически – 255930. Количество
отработанных рабочими человеко-дней: план – 4556, факт – 5018; средняя
выработка на одного рабочего за отчетный период (в руб.) план –13799, факт –
14071»344.
Сравнительный анализ выработки на одного заключённого
на строительстве трассы Чум–Мыс Каменный и трассы Салехард–Игарка,
согласно действовавшим на этот период нормативам показывает, что
производительность труда на трассе Трансарктической дороги была не ниже

341 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1356. Л. 11.

342 Цит. по: Кузьмин С. И. Деятельность исправительно-трудовых учреждений (1936–1960
г.г.) М.: Академия МВД СССР, 1989. С. 62.
343 Марманов И. Д. Страна деревянного солнца. Тюмень: Тюменский дом печати, 2008. С.
27.
344 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 779. Л. 77.
 201

средней по стране при сооружении других железных дорог345.

В январе 1950 г. Управление Обского ИТЛ утвердило условия
соревнования между отделениями, колоннами, бригадами и отдельными
заключёнными. Бригады удостаивались званий «отличная», «авангардная».
Бригада, получившая эти звания, имела послабления в условиях режима,
получала денежные премии, эти преференции оказались уже достойным
«довеском» к моральному поощрению346.
Судя по отчёту культурно-воспитательного отдела Обского ИТЛ,
к середине 1951 г. на «Строительстве 501» более пяти с половиной тысяч
человек выполняли норму выработки в интервале от 125 до 200%, 317 человек
регулярно «выдавали» более 200%. Пять с половиной тысяч производственную
норму не выполняли. На строительстве насчитывалось 123 бригады
отличников, 30 «авангардных» бригад347.
Говоря об отношении основной массы заключённых к труду, бывший
заключённый, работавший на «Строительстве 501», И. Марманов
свидетельствует: «Заключённые работали с энтузиазмом, работали за свободу.
Я не беру урок, которые не работали, а делали карты из газет: красные кровью
помечали, черные – куском подошвы. Потом они шли и даже в строю в карты
играли. Для этого ведь ума много не надо. Обычных заключённых на работе
брал азарт, потому что нам сказали: «Там, на Игарке все пойдёте домой».
Перевыполнение плана поощрялось. В том числе порою и неформально.
Например, бригаду, выполнившую за смену две нормы, у входа в зону встречал
небольшой самодеятельный духовой оркестр, и не производился
индивидуальный шмон на вахте»348.
Именно в 1950–1952 гг. трудовое соревнование между лагпунктами
достигает своей кульминации, а голос его адептов звучал особенно громко:

345 Строительные нормы и правила. Сборник единых районных единичных расценок

на строительные конструкции и работы. Сборник 28. Железные дороги. М., 1982. С. 6–7.
346 Пиманов А. С. Дорога в никуда? // Ямальский меридиан. 1997. № 6. С. 37.
347 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1356. Л.11.
348 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. C. 86.
 202

«На лагерном пункте № 107 при обсуждении обращения штаба трудового

соревнования и принятии июньского трудового обязательства, заключённый
бригадир Завгородний сказал: «Наша бригада завоевала первенство и получила
звание «Бригада отличного качества». Я от имени бригады заверяю
администрацию, что мы будем ещё лучше трудиться и оправдаем то доверие,
которое оказано нам», – отмечалось в отчёте КВО Енисейского ИТЛ за первое
полугодие 1952 г.349.
Принятие повышенных обязательств в преддверии какой-либо
важнейшей даты в рамках трудового соревнования обставлялось
соответствующим образом: проводились собрания, на которых начальник
штаба докладывал об итогах работы за минувший период, объявлял о задачах
на следующий месяц, проводилось обсуждение принимаемых обязательств.
Заканчивалась акция подключением к процессу штаба «Ц». «Центральный
штаб трудового соревнования в конце мая месяца 1952 г. обратился ко всем
заключённым лагеря с призывом встать на трудовые вахты и объявить июнь
месяцем высокой производительности труда», – отмечается в отчёте за первое
полугодие 1952 г. КВО Обского ИТЛ350.
В ответ на призыв откликались передовые подразделения строителей.
«Инициатором объявления месячника высокой производительности труда
явился лагерный пункт № 7 и в частности бригада Воробьёва, работающая
на строительстве школы. Заключённые этой бригады на общем бригадном
собрании взяли конкретные бригадные обязательства на июнь месяц и
обратились ко всем заключённым лагпункта последовать их примеру. Вызов
был подхвачен всеми заключёнными. Вот основные пункты обязательств
бригады Воробьёва: Среднюю производительность по бригаде иметь:
ежедневно 155%; Сэкономить строительных материалов против лимита на 2%»,
– так описывается в отчёте КВО Обского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.

349 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 54.

350 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 23.
 203

технология организации очередного этапа трудового соревнования351.

Месячники высокой производительности труда неизменно заканчивались
новыми трудовыми рекордами, особо отличившиеся бригады отмечались в
праздничных приказах и отчётах КВО–КВЧ о проделанной работе. Так, в
докладе Обского ИТЛ по итогам работы в первом полугодии 1952 г.
утверждается: «В ходе месячника высоких производственных показателей
добились бригады: Волохина – 155%, Рожко – 153%, Асанова –154%,
Топоркова – 155%, Завгороднего – 200%, экскаваторная бригада экскаватора №
228 в июне добилась выполнения плана на 300%. Эта бригада в июне
выполнила годовую норму и сейчас работает в счёт 1953 г.»352.
Участие заключённых в процессе обсуждения итогов и принятия новых
обязательств считалось непременным условием организации массовых
производственных мероприятий, что находило соответствующее отражение
в отчётных документах КВО–КВЧ исправительно-трудовых лагерей СУЛЖДС.
«На лагпункте № 100 на общем собрании заключённый Тарасов заявил: “В эти
дни, когда Волга соединяется с Доном, хочется радоваться росту могущества
нашей Родины, хочется работать ещё лучше для неё. Я беру обязательство
выполнять норму не ниже чем на 150 % и призываю последовать моему
примеру», – информирует руководство СУЛЖДС в отчёте по итогам работы в
первом полугодии 1952 г. КВО Обского ИТЛ353.
Отличительной особенностью завершающего периода строительства
Трансарктической железной дороги становится расчёт сотрудников КВО–КВЧ
на самоорганизацию в процессе производственной деятельности заключённых,
поощрение их инициативы и смекалки в рамках выполнения повседневных
обязанностей. Сотрудниками культурно-воспитательных частей в лагпунктах из
числа заключённых повсеместно создаются производственно-массовые секции,
призванные обеспечить распространение передовых методов труда, ускорить

351 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 24.

352 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп.1с. Д. 571. Л. 25.
353 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 23.
 204

продвижение вперёд на особо важных участках трассы.

В рапорте на имя начальника культурно-воспитательного отдела
ГУЛАГа за подписью начальника «Строительства 501» Самодурова и
начальника КВО «Строительства 501» Егорова за первое полугодие 1952 г.
приводятся следующие факты: «Большую роль в организации трудового
соревнования, в отчётном периоде, сыграли культсоветы и производственно-
массовые секции. Так, например, на 2-м лагерном пункте (6-е лаготделение)
производственно-массовая секция активно помогала в организации трудового
соревнования в бригадах, контролировала выполнение взятых обязательств,
следила за правильной расстановкой рабочей силы на производстве. Члены
секции были закреплены за отдельными объектами. Так, в апреле, члены
секции Рогачёв и Русаян были закреплены за рытьём траншей и колкой льда
под основанием паромной переправы. Член секции Бурухин закреплён
за производством в ЦРМ, большую помощь он оказал в выявлении
неработающих заключённых, которые не работали, а жили за счёт других»354.
Одним из распространённых методов консолидации и мобилизации
заключённых на выполнение плановых заданий и обмена опытом считалось
проведение слётов отличников производства. В СУЛЖДС первый слёт
ударников состоялся ещё в 1947 г. Обский исправительно-трудовой лагерь
первый слёт отличников и передовиков производства организовал в 1949 г.
Можно предположить, что первый общелагерный слёт передовиков
производства, который состоялся в 1947 г., оказался мероприятием плохо
подготовленным, поскольку не получил должного резонанса и в среде
заключённых, и в отчётности КВО. Второй общелагерный слёт, напротив,
освещался достаточно подробно, а в отчёте культурно-воспитательного отдела
за первый квартал 1948 г. в главе «производственно-массовая работа» ему
уделён специальный раздел.
На слёт, который состоялся в п. Абезь 25 января 1948 г., собрались
«лучшие производственники-мастера высокой производительности труда,
354 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 57.
 205

рекордисты, бригадиры, десятники, культорги, сельхозработники, всего 250

человек. Слёт открыл начальник Политотдела, с докладом об итогах работы
новостройки за 1947 г. выступил инженер строительства тов. Цвелодуб.
С содокладом о значении трудового соревнования в деле досрочного
выполнения производственного плана выступил нач. КВО тов. Бейер», –
сообщается в отчёте о проделанной работе КВО СУЛЖДС за первый квартал
1948 г.355.
Трудно судить, что в действительности представлял собой такой
«форум», проходивший в деревянном клубе приполярного посёлка, на который
съехались представители далёких лагерных колонн. Идентифицировали ли хотя
бы в какой-то мере себя участники мероприятия с образом заключённого-
передовика, или просто посчитали личной удачей возможность на несколько
дней избавиться от тяжёлых и утомительных обязанностей? В то же время нет
оснований считать, что всё происходившее в рамках этого мероприятия
оказалось тотальной фальсификаций или выдумкой руководителей политотдела
и КВО стройки.
На слёте, как следует из отчётов КВО СУЛЖДС, заключённые
дискутировали о путях выполнения производственного плана, обменивались
опытом, выступали с починами. Так, главный кондуктор 1-го
железнодорожного района, заключённый В. Дергач заявил: «Я беру на себя
обязательства к 1 июля выполнить всю годовую норму, я обязуюсь
не допустить ни одной аварии по вине поездной бригады, подготовить
в свободное время двух главных кондукторов из своей бригады и порученные
мне грузы доставлять в срок и без потерь». С аналогичными заявлениями
выступали на слёте и другие заключённые – передовики производства356.
В Енисейском ИТЛ (образованном в 1949 г.) работу по организации
слётов передовиков на должном уровне удалось наладить к 1950 г.
Как отмечалось в отчёте КВО за первый квартал 1951 г.: «За 4 месяца 1951 года

355 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 104.

356 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 105.
 206

проведено 9 слётов отличников производства»357. В докладе о культурно-

воспитательной работе Енисейского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.
руководство КВО ГУЛАГа информировалось: «В 3-м отделении регулярно
(1 раз в квартал) проводятся слёты отличников и передовиков производства»358.
Ещё одной формой производственно-массовой работы КВО–КВЧ
на строительстве железной дороги стал обмен положительным опытом,
распространение передовых методов труда и обучение дефицитным рабочим
специальностям. Обмен положительным опытом между подразделениями
Северного управления поначалу вёлся стихийно и достаточно хаотично –
в рамках непосредственного контакта заключённых, бригадиров и
вольнонаёмных работников в ходе возведения различных объектов.
Со временем этому процессу придали определённый порядок. Культурно-
воспитательный отдел СУЛЖДС, в соответствии с директивой политотдела и
КВО ГУЛАГа МВД СССР № 9/6/ 247-с от 1 марта 1951 г. «О внедрении новых
форм трудового соревнования в лагерях и колониях МВД–УМВД», создал
некое подобие системы обмена и передачи положительного опыта.
В «Докладной записке о политмассовой и культурно-воспитательной
работе среди заключённых Обского ИТЛ и Строительства 501 МВД СССР за
первое полугодие 1951 г.» отмечается, что «в ряде лагподразделений стали
проводиться специальные вечера, на которых отличники производства
выступали и рассказывали, как нужно организовать своё рабочее место, как
содержать инструмент, как механизировать тот или иной рабочий процесс».
Кроме того, как отмечалось в «Докладной записке…», на «строительстве шире
начато внедрение в производство технических усовершенствований,
предлагаемых картотекой обмена опытом в ГУЛЖДС»359.
Особенно много внимания уделялось в СУЛЖДС процессу обучения
дефицитным на строительстве специальностям, чему способствовал

357 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. Л. 99.

358 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 52.
359 ГА РФ. Ф. 9414 Оп. 1с. Д. 1616 Л. 143.
 207

собственный Учебный комбинат.

Создание Учебного комбината в Северном управлении ИТЛ позволило
поставить дело обучения заключённых дефицитным специальностям на поток.
Только за второе полугодие 1948 г. в Учкомбинате подготовили 1567
специалистов (на этот момент в Северном управлении числилось 44870
заключённых)360.
Наряду с обучением в стенах Учебного комбината практиковалось и
подготовка специалистов без отрыва от производства. Об этом вышестоящее
руководство информировалось в каждом отчётном документе культурно-
воспитательных отделов ИТЛ Строительств 501, 503. К примеру, в докладе
КВО Обского ИТЛ за первое полугодие 1952 г. сообщается: «Фрезеровщик
Дашук М. Д., работая на 4-х фрезерных станках, обучил своим методам работы
2-х учеников, которые в данное время работают самостоятельно и намного
перевыполняют производственные задания. Опыт работы экскаватора № 228
внедрён почти во всех экскаваторах строительства»361.
В рамках такой формы подготовки только в четвёртом квартале 1948 г.
в строительных колоннах прошли обучение 259 плотников, 18 машинистов
локомобилей, 11 кочегаров локомобилей, 17 шофёров, 3 токаря, 4 столяра362.
Процесс обучения далеко не всегда успевал за темпами развития проекта,
и это обстоятельство также находило своё отражение в документообороте
СУЛЖДС. Так, в докладной записке на имя начальника ГУЛЖДС комиссией во
главе с подполковником А. Паниковым указывалось, что в Енисейском ИТЛ не
достаточно активно ведётся обучение востребованным на производстве
специальностям: «За 4 месяца 1951 г. через сеть массово-технического
обучения с отрывом от производства подготовлено 28 машинистов, 21
вулканизатор, 49 аккумуляторщиков, 20 техников ОТИ и без отрыва от
производства 70 человек плавсостава, 10 медсестёр и 15 плотников. Подготовка

360 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 206.

361 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 25.
362 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 189.
 208

специалистов массовых профессий организована явно недостаточно, особенно

это касается заключённых-женщин»363.
В отчёте о культурно-воспитательной работе Енисейского ИТЛ за первое
полугодие 1952 г. сообщалось, что в период с января по июнь текущего года
через сеть массового технического обучения (курсы, школы, техминимумы) с
отрывом от производства обучено 28 шофёров, без отрыва от производства 57
кочегаров стационарных установок, 21 машинист локомобилей, 5
экскаваторщиков, 8 слесарей, 17 токарей, 10 монтёров связи, 66 рабочих других
специальностей364.
Наибольших успехов в осуществлении производственно-массовой работы
(как и в строительстве железной дороги) подразделениям СУЛЖДС удалось
добиться в 1951 г., когда механизм Трансарктической магистрали впервые с
момента начала проекта обрёл стабильный рабочий ритм, а производственный
процесс достиг сравнительно высокого уровня организации, обеспечив
выполнение запланированных объёмов.
Бригада ГУЛЖДС, инспектировавшая Северное Управление и
«Строительство 503», отмечала в акте проверки: «Работники КВЧ многих
лагподразделений уделяют большое внимание в своей работе развёртыванию
трудового соревнования. За 4 месяца 1951 г. проведено 9 слётов отличников
производства, проведено заседаний местных штабов трудового соревнования –
144, утверждено отличников производства – 1976, отличных бригад – 81,
авангардных – 21, рекордных – 4, бригад отличного качества – 4»365.
Снижение темпов строительства, наметившееся в первые месяцы 1952 г.,
заставило лагерное руководство рапортовать не только о количественных
показателях своей работы, но и о качественном улучшении производственной
деятельности. Наряду с широко развернувшимся трудовым соревнованием
существенный импульс получает в эти годы рационализаторская деятельность

363 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. Л. 100.

364 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 571. Л. 68.
365 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 35.
 209

заключённых. За первый квартал 1952 г. по всему Северному управлению

поступило 21 рационализаторское предложение, из них реализовано было – 11,
предполагаемая экономия при реализации рацпредложения достигнет
по расчётам экономистов 200 тыс. руб.366.
Рационализаторство было одним из «коньков» в работе культурно-
воспитательного отдела «Строительства 503». О масштабах этого движения
руководство культурно-воспитательного отдела высказывалось с особым
воодушевлением: «С 10 апреля по 1 июля с/г на строительстве проводился
конкурс на лучшее разрешение отдельных вопросов строительства,
направленных на улучшение производственных процессов, повышение
производительности труда и снижение себестоимости строительных работ.
За период конкурса было подано заключёнными технических
усовершенствований – 3, из них внедрено – 2, рационализаторских
предложений – 54, из них внедрено – 20. Условно годовой экономический
эффект 163 тысячи рублей. Наиболее ценными предложениями являются
предложения Картоножкина А. А. рождения 1922 года, осуждённого по ст. 54-
1а УССР сроком на 15 лет, и Мариупольского Д. М. рождения 1911 года,
осуждённого по ст. 2 указа от 4.6.1947 года сроком на 20 лет – ограждение
пилы шпалорезки, упрощённая лебёдка, элеватор для подъёма леса из воды на
берег – экономический эффект условно – 60 тысяч рублей», – отмечается
в отчёте КВО Енисейского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.367.
Учитывая реалии эпохи, когда ни один процесс не обходился без
констатации имеющихся трудностей, критики и самокритики, руководители
КВО–КВЧ достаточно откровенно информировали вышестоящие органы
о проблемах и упущениях в производственно-массовой работе, тем самым
фактически признаваясь в её недостаточной эффективности.
«Штабы трудового соревнования лагерных пунктов строили работу
односторонне, прежде всего, занимались только подведением итогов трудового

366 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 37.

367 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 63.
 210

соревнования, а чтобы вплотную заниматься организацией трудового

соревнования, вопросами организации труда, рационализацией и
изобретательством – это в практике работы штабов отсутствовало», –
констатировал в своём отчёте за первое полугодие 1952 г. подполковник
Егоров, начальник КВО Обского ИТЛ368.
Понимание лагерным руководством того обстоятельства, что сотрудники
КВО–КВЧ не в силах внести перелом в решение самых наболевших вопросов
функционирования механизма СУЛЖДС по возведению железнодорожной
магистрали (невыполнение планов, низкое качество строительства, рост
количества отказов от выхода на работу), наметившихся к середине 1952 г.
было уже в достаточной степени сформировано. Вывод самого руководства
стройки по этому поводу был однозначен, в докладе о культурно-
воспитательной работе среди заключённых Северного Управления ИТЛ и
«Строительства 503» за первое полугодие 1952 г. говорится: «Центральный и
местные штабы трудового соревнования не возглавили работу по мобилизации
заключённых на выполнение производственного плана, на повышение
производительности труда, на улучшение качества работы и снижение
себестоимости строительных работ, а работники КВО–КВЧ не проявили в этом
деле настойчивости и инициативы. В результате плохой организации труда
план первого квартала в целом по строительству был выполнен только на
64,4% при большом удорожании строительных работ. 32% заключённых,
работающих на нормированных работах, не выполняли норм выработки»369.
В признании серьёзных проблем в организации производственно-
массовой работы КВО–КВЧ СУЛЖДС видится действие принципа
перераспределения ответственности между подразделениями крупной
организации, когда различные структурные единицы признавали свою вину
за отдельные участки работы, и тем самым общий провал удавалось
минимизировать. При этом ссылались на объективные трудности и недостатки

368 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 27.

369 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 51.
 211

в работе отдельных исполнителей.

Положение самих заключённых в рамках установленной для них системы
координат: трудовое соревнование – перевыполнение плана – зачёты рабочих
дней – послабления режима – досрочное освобождение, характеризовалось
значительной разницей между нормами, зафиксированными в правовых
документах, и реальной ситуацией, складывающейся на местах в процессе
производственной деятельности. В действительности в СУЛЖДС процветали
злоупотребления, имелись приписки, «практиковалось» первоочередное
выполнение норм выработки заключёнными для уголовных «авторитетов».
Неразбериха, а порой и полный хаос при оформления столь желанных для
каждого подневольного строителя зачётов, случались нередко.
Как и всякая льгота, зачётная система оказалась источником
злоупотреблений, в первую очередь приписок, постоянно фиксируемых
в отчётных документах СУЛЖДС. «Заключённому ОЛП-I-ТАЗ Шимонову
Брониславу Петровичу, работающему старшим бухгалтером 91 колонны
за I квартал 1951 г. зачёты рабочих дней были начислены как приёмщику леса
с выполнением норм на 154–156 дней за квартал, тогда как ему положено было
начислить 40 дней», – сообщал в докладной записке на имя начальника
ГУЛЖДС Смольянинова и. о. начальника Северного управления ИТЛ и
Строительства 503 подполковник Долгушин370.
Определённая часть заключённых была вынуждена работать в таком
режиме, чтобы выполнить норму и за себя, и за уголовных авторитетов, причём
в первую очередь делалась норма именно за уголовников. Такая практика не
только не отвечала целям наказания и перевоспитания нарушителей закона, но
и не способствовала эффективному решению производственных задач.
Начальник колонны № 25 на «Строительстве 503» сообщал: «Колонну
принял 14 декабря 1949 г. с большими недостатками заключённых – 408
человек, из них 90% – уголовно-бандитствующий элемент… Причины
невыполнения плана:
370 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1116. Л. 81.
 212

1. В январе было 2037 невыходов на работу, кроме того, 184 заключённых

злостно отказывались и систематически не выходили на работу без
уважительной причины.
2. 25-я колонна необычная, и народ в ней тоже необычный. Отсутствуют
кадры, до последнего времени не было опытного прораба. Прораб Егоров –
молодой специалист. Продолжительное время под нажимом бандитствующего
элемента подписывал завышенные сведения.
Вот рапорт прораба Ильина, которого также хотят убить, вынуждают на
приписки. Экономист з/к Саенко работает под страхом, нужен вольнонаёмный
экономист. Контролёры-замерщики также из числа заключённых и работают
под страхом»371.
Доклад начальника коммунально-эксплуатационной части Северного
управления лагерей Дудника дополняет эту картину: «Колонна № 25
систематически, из месяца в месяц не выполняет производственный план.
В результате приписок и перерасхода материалов колонна только за январь
и февраль нанесла убытков строительству на 53526 рублей»372.
Много бюрократической волокиты, ошибок, неточностей, регулярно
присутствовало в вопросе начисления зачётов, что в свою очередь
провоцировало возмущение заключённых и вызывало гнев проверяющих.
В справке «По применению и оформлению зачётов рабочих дней
заключённым, работающим в Енисейском ИТЛ и Строительстве 503»
от 1 января 1950 г., подписанной начальником КВО капитаном Гранцевым и
начальником спецотдела майором Тараном, говорится: «Приказом начальника
Северного Управления от 22 ноября 1949 г. № 0029 было отмечено:
28 протоколов не полностью оформлены подписями начальника работ,
начальника производства, оперуполномоченного, начальника спецчасти.
Это произошло вследствие того, что в период организации лагеря
в подразделениях не везде ещё были назначены люди на указанные должности

371 ГА РФ. Ф.9407. Оп. 1с. Д.1357. Л. 18.

372 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1357. Л. 18.
 213

и потому естественно прочёркивались …в большинство протоколов занесены

заключённые выполнившие нормы менее чем на 100% ...отмечено множество
исправлений в протоколах»373.
В докладной записке (по состояние на 1 июля 1950 г.) начальника
спецотдела «Строительства 503» майора Тарана на имя заместителя начальника
ГУЛЖДС генерала Д. Буянова говорится: «Поступает много заявлений на
несвоевременное объявление зачётов рабочих дней, отсутствие зачётных
книжек, многие заключённые от частых перебросок из одного лагерного
подразделения в другое потеряли свои зачёты»374.
Даже при выполнении повышенных норм выработки и перевыполнении
плана заключённым далеко не всегда гарантировалось своевременное и полное
подтверждение полученных ими зачётов.
В справке о культурно-воспитательной работе в Енисейском ИТЛ
(«Строительство 503») отмечалось: «Енисейский ИТЛ и Строительство 503
не имеет своего прокурора, и мы лишены были возможности... зачёты рабочих
дней санкционировать у прокурора. В связи с этим в сентябре месяце
с разрешения руководства ИТЛ культурно-воспитательный отдел часть
протоколов, где начислены зачёты рабочих дней, передал в Спецотдел для
оформления нового срока наказания с учётом зачётов рабочих дней, чтобы
рассеять то недоверие, имевшееся у заключённых в действенности
предоставленных им льгот»375.
Оценивая работу КВО–КВЧ по обеспечению производственной
деятельности СУЛЖДС, стоит сказать и о реальных условиях, в которых
проходил трудовой процесс в арктических широтах на территории возведения
магистрали. В отчёте КВО Северного управления за второе полугодие 1948 г.
приводится такой пример: «Бригады Новикова и Маркобаева без смены по 7–8
суток находились на лихтере по разгрузке угля, технических и

373 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. Л. 92–93.

374 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. Л. 101.
375 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. Л. 101.
 214

продовольственных грузов. Бригада Новикова по пояс в холодной воде

работала на расплотовке плотоматки и устройству бона» 376. Дело происходило
на полуострове Ямал, за северным полярным кругом, в районе посёлка Новый
Порт.
Организация производственно-массовой работы в лагерях СУЛЖДС
в условиях территориальной разобщённости и большой протяжённости трассы
оказалась достаточно затратным делом. Так, в смете расходов Северного
управления лагерей железнодорожного строительства за 1951 г. на проведение
50 слётов отделений (1 день) и четырёх общелагерных слётов (2 дня)
отличников и рекордистов производства ассигновалась весьма значительная
сумма. «Обслуживание 70 человек на отделенческом и 100 на общелагерном
слёте…. с возмещением стоимости гарантийного питания с наценкой
на приготовление пищи участникам слётов составит 38,5 тысяч в год»377.
Таким образом, по итогам исследования вопроса обеспечения
производственного процесса со стороны КВО–КВЧ в рамках строительства
железной дороги Чум-Салехард-Игарка можно сформулировать ряд выводов.
По окончании второй мировой войны, в условиях нехватки материально-
технических и людских ресурсов в арктической зоне СССР при реализации
крупных инфраструктурных проектов вновь была сделана ставка на массовое
задействование спецконтингентов – заключённых лагерей железнодорожного
строительства. При этом использовать заключённых в качестве главной
ударной силы строительства планировалось на рациональной основе, с учетом
негативного опыта деятельности региональных подразделений ГУЛАГа в
довоенный и военный период.
Вовлечение заключённых в производственный процесс происходило на
определенных условиях. Учитывая экстремальные климатические условия,
проводился целенаправленный отбор заключённых, не имеющих медицинских
противопоказаний для работы на Крайнем Севере, с информированием их о

376 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 177.

377 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. Л. 79.
 215

предоставляемых льготах, главной из которых была система зачетов –

возможность значительного сокращения срока заключения за перевыполнение
производственных заданий.
КВО–КВЧ в развёртывании производственно-массовой работы опирались
не на административное принуждение, используя другие рычаги воздействия.
Сотрудники культурно-воспитательных подразделений комбинировали в своей
работе варианты материальной мотивации заключённых, методы морально-
психологического воздействия, в первую очередь используя
заинтересованность лагерников в досрочном освобождении. Непосредственно в
лагпунктах сотрудники КВЧ в работе по обеспечению производственных
процессов, опираясь на зачётную систему, широко применяли материальные
стимулы - выдачу премий и начисление зарплаты (начиная с 1950 г.).
Наряду с зачетной системой, как основы обеспечения производственного
процесса, еще одним фактором сравнительно эффективной организации труда
заключённых стала система обучения высококвалифицированным рабочим
специальностям в рамках собственного учебного комбината Северного
управления лагерей. И хотя поставленные перед учкомбинатом задачи
оказались выполненными не в полной мере, но на производство пришли тысячи
подготовленных специалистов, которые смогли в определенной степени
снизить дефицит остро необходимых работников.
В организации производственного процесса, несмотря на декларируемые
четкие требования и взаимные обязательства, имелись многочисленные
недостатки и злоупотребления, такие как несвоевременное начисление зачетов,
«отработка» нормы в первую очередь за уголовных авторитетов, приписки
выполненных объемов работ лицам, не имеющим отношения к производству.
Имеющиеся злоупотребления негативно влияли на организацию
производственного процесса, снижая заинтересованность заключенных в
повышении производительности труда.
Учитывая снижающуюся эффективность производственного процесса,
администрация Северного управления лагерей пыталась находить и новые
 216

формы стимулирования принудительного труда заключённых. Для этого

использовались моральные стимулы: объявление бригад авангардными и
рекордистскими, вручение переходящих щитов, объявление благодарности
передовикам производств. Поощрялось вовлечение заключённых в процесс
технического творчества - создавались условия для рационализаторской и
изобретательской деятельности, с материальным вознаграждением
отличившихся. Однако эти методы стимулирования труда заключенных не
нашли в их среде должного отклика.
Основной формой организации производственно-массовой работы
официально считалось трудовое соревнование, главной стимулирующей силой
деятельности заключённых стала система зачётов рабочих дней, а основной
задачей сотрудников КВЧ, действовавших непосредственно в лагпунктах, –
мобилизация лагерников на выполнение утверждённых производственных
планов. Таким образом, производственно-массовая работа оказалась реальным
направлением деятельности культурно-воспитательных подразделений
Северного управления лагерей, именно за её результаты руководители
подразделений несли персональную ответственность.

Обобщая итоги изучения материала в рамках главы отметим, что

кадровый состав культурно-воспитательных подразделений СУЛЖДС оказался
крайне неоднороден. Если на ключевые и высокооплачиваемые руководящие
должности подбирались опытные и квалифицированные специалисты, то
сотрудниками КВЧ, которые непосредственно взаимодействовали с
заключёнными, часто становились случайные люди, а позиции
культорганизаторов в лагпунктах в течение первых 2-3 лет реализации проекта
(в разных подразделениях) занимали исключительно осужденные.
В этих условиях руководство стройки ориентировало КВО-КВЧ на
выполнение главной задачи проекта – скорейшее возведение железной дороги.
Планируя и организуя многочисленные обязательные агитационные
мероприятия (лекции, доклады, выпуск газет), сотрудники культурно-
 217

воспитательных подразделений реально сосредоточили усилия на обеспечении

производственного процесса, подкрепляя его конкретными стимулами для
строителей-заключённых (досрочное освобождение, премии, зарплаты).
На строительстве Трансарктической железной дороги были массово
задействованы заключённые, которые отбирались на работу в регион Крайнего
Севера фактически по конкурсу, с учетом медицинского состояния, годности к
тяжелому физическому труду.
Целенаправленная агитационно-пропагандистская работа в сочетании с
реальным досрочным освобождением за перевыполнение производственных
планов позволили мобилизовать значительную часть заключённых на ударный
труд по возведению железнодорожной магистрали.
 218

Глава 3. Роль культурно-воспитательных отделов и частей в

обеспечении режима содержания и налаживании быта заключённых,
культурно-просветительская работа в лагерях

3.1. Деятельность культурно-воспитательных частей

по обеспечению режима и созданию бытовых условий
в лагпунктах Северного управления

Одним из основных постулатов советской пенитенциарной системы

на всех этапах её эволюции оставалось требование о неукоснительном
соблюдении назначенного приговором суда режима заключения.
Ни заключённые, ни руководители лагерей практически не имели
возможностей для того, чтобы самодеятельно корректировать эти требования и
облегчить (ужесточить) условия содержания в лагпунктах.
Обязанности по обеспечению назначенного судом режима пребывания
в лагерях контингента заключённых имели и штатные сотрудники КВО–КВЧ.
Во «Временной инструкции о режиме содержания заключённых
в исправительно-трудовых колониях НКВД СССР 1939 г.» констатировалось:
«Культурно-воспитательная работа в колонии должна быть направлена к тому,
чтобы обеспечить неуклонное соблюдение заключёнными установленного
в колонии режима и поднятие производительности труда»378.
378 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 28. Л. 194.
 219

Лагеря имели масштабные производственные планы, а руководители

«великих строек коммунизма» подвергались суровым санкциям за их
невыполнение. Противоречие между закреплёнными в правительственных
программах планами работ и жёсткими требованиями режима пребывания
в лагере оказывались порой столь несовместимы, что руководство ИТЛ
любыми путями старалось изыскать хотя бы минимальные возможности для
манёвра в работе с контингентом заключённых.
Рассматривая ситуацию с эволюцией СУЛЖДС, это противоречие мы
можем отметить во всей его остроте. Учитывая секретный характер сооружения
Трансарктической железной дороги, большие сроки заключении основной
массы осуждённых, минимальное время, отведённое на завершение проекта, в
рамках деятельности Северного управления лагерей ЖДС наблюдался
серьёзный контраст в требованиях лагерного режима и насущных нуждах
строительства. Организация эффективного производственного процесса с
учётом климатических условий, территориальной протяжённости трассы,
сложности функционирования бюрократического механизма Северного
управления и соблюдением всех требований режима в отношении контингента
заключённых заведомо представлялась маловыполнимой задачей.
Жизнедеятельность огромной стройки неминуемо внесла в эти требования
свои коррективы.
СУЛЖДС представляло собой громоздкое учреждение,
в административно-управленческом аппарате которого насчитывалось в разные
хронологические периоды до 35 отделов, курировавших многотысячные
коллективы исправительно-трудовых лагерей: Северо-Печорского,
Берёзовского, Обского, Байдарацкого, Заполярного, Енисейского и т. д.379.
Каждый из исправительно-трудовых лагерей в свою очередь состоял
из лагерных отделений по несколько десятков лагерных колонн (лагпунктов).
В колоннах содержалось от 1500 до 300 заключённых (редко меньше).

379Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С. 67–

68.
 220

Контингент, составляющий колонну (лагерный пункт), делился на бригады.

Бригадирами назначались наиболее авторитетные и квалифицированные
по части строительства заключённые. По утрам бригады выводились из
бараков, проводилась перекличка. Выходил помощник начальника лагпункта
по труду (заключённые звали его «трудила»), выкрикивал по очереди фамилии.
Названый заключённый выбегал из строя, повторял свою фамилию, называл
имя, отчество и срок. Затем под конвоем бригада уводилась на работу380.
На середину марта 1949 г. для содержания особо опасных заключённых
на «Строительстве 501» имелось пять строгорежимных колонн,
где сосредотачивались осуждённые за контрреволюционные преступления,
две колонны усиленного режима для осуждённых на сроки 15–25 лет, а также
две штрафные колонны для нарушающих режим в лагере. Свыше 4000
заключённых, осуждённых за особо опасные преступления, содержались
на смешанных колоннах и без изоляции от остальных лагерников.
Это вызывало большие проблемы для администрации и основной массы
заключённых. В первом квартале 1949 г. были намечены 12 колонн, которые
в течение второго квартала планировалось дооборудовать (усилить зоны,
переоборудовать по одному бараку с камерами) для сосредоточения здесь
до 5000 «уголовно-бандитствующего элемента и рецидивистов». К этому
руководство строительства подвигли не только приказы МВД, но и, как
указывалось в отчётных документах СУЛЖДС, «создавшаяся на многих
колоннах обстановка разгула бандитского элемента, терроризирующего
местную лагерную администрацию и организующего резню между
враждебными группировками»381.
Профилактические меры сводились к обыскам в бараках. В докладе
«О состоянии лагерного режима заключённых на Строительстве № 503»
сообщалось: «В текущем году по всем лагерным подразделениям… проведено
4 повальных внезапных обыска, в результате их было изъято у заключённых:

380 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С 68.
381 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1173. Л. 3.
 221

топоров – 10, ножей – 1341, пил – 986, ломов – 39 и других запрещённых

предметов – 1678 штук…»382.
Как особый случай в вопросе соблюдения требований режима
рассматривалось так называемое «расконвоирование» заключённых.
Расконвоированными считались заключённые, которые по своим качествам
признавались неопасными. Они могли покидать зону для участия в каких-либо
работах без положенного в таких случаях конвоя.
В Северном управлении железнодорожного строительства на 1 января
1949 г. было расконвоировано 5027 заключённых (при общем количестве
заключённых – 48195). Несколько десятков заключённых оказались
расконвоированы в нарушение инструкции, утверждённой приказом МВД
СССР № 0190. Среди осуждённых за измену Родине в нарушение правил было
расконвоировано 27 человек, по ст. 58-14 – 4 человека, по ст.167 – 33 человека.
Большое количество расконвоированных не отбыло даже половины срока
наказания (обязательное условие для облегчения режима).
Расконвоированым выдавались пропуски с их личными фотографиями.
Но много таких документов оказалось выдано без фотографий, что приводило
к передаче пропусков лицам, не имевшим права бесконвойного передвижения.
Причины большого количества нарушений режима и изоляции
руководство СУЛЖДС видело в том, что до 40% личного состава охраны
состояло из заключённых (самоохраны); на многих колоннах отсутствовали
изоляторы, вследствие чего некоторые нарушения оставались безнаказанными;
уголовный рецидив проживал на колоннах общего режима, общаясь при этом
с проживающими за зонами и бесконвойными; происходило массовое общение
мужчин и женщин заключённых, не соблюдались правила конвойно-
караульной службы.
Анализ архивных документов позволяет сделать вывод, о том, что
приоритетной задачей СУЛЖДС на Строительствах 501 и 503 стало
не наказание провинившихся перед законом посредством лишения свободы
382 Херсонский А. C. Миров связующая нить. Салехард, 2005. С. 208.
 222

и не перевоспитание преступников, а работа по обеспечению выполнения

производственных планов, по возведению объектов железнодорожной
магистрали. Поэтому в момент обустройства лагерных колонн в первую
очередь решались вопросы организации производственного процесса, и только
во вторую очередь оборудовались и дооборудовались, приводились
в соответствие со строгими требованиями режима лагерные пункты.
Роль КВЧ в лагпунктах в отношении лагерного режима, соблюдения его
требований не была главенствующей, однако административное и партийное
руководство ИТЛ при случае напоминало сотрудникам культурно-
воспитательных подразделений о необходимости обеспечивать и это
направление работы. Как правило, это происходило тогда, когда руководству
приходилось оправдываться в очередном провале в работе.
В протоколе № 4 закрытого партийного собрания ОЛП-7 Обского ИТЛ от
15 марта 1951 г. (пос. Уренгой) говорится: «За январь–февраль по состоянию
изоляции и режима содержания заключённых проделана значительная работа.
В течение данного периода времени не было проявлений лагерного бандитизма
и побегов заключённых ... Стало больше порядка по осуществлению изоляции,
режима и содержания заключённых. В бараках, где размещены заключённые,
произведён текущий ремонт... Ежедневно за зоной проживают 10–12 человек
заключённых, а надзорсостав с этим явлением решительно борьбы не ведёт,
это может повести за собой чрезвычайно тяжёлые последствия. Кроме того,
работники надзирательской службы сами нарушают трудовую и воинскую
дисциплину. И даже хуже того, становятся на путь пьянства. Так, например,
коммунист, старший надзиратель товарищ Плохов 1–2–3 марта пьянствовал и
не выходил на работу. Часто можно встретить на работе пьяным и надзирателя
тов. Фролова»383.
Ещё более удручающую картину рисует протокол № 3 общего собрания
работников лагерного пункта «Пур» 9-го отделения Обского ИТЛ от 26 марта
1952 г. (пос. Уренгой): «Тов. Дворецков. В своём докладе докладчик нам
383 ГА ОПОТО. Ф. 1572. Оп. 3. Д. 23. Л. 1.
 223

доложил, что план первого квартала не выполнен, а причины, которые

повлияли на выполнение плана, не сказал.
Товарищи, основной план выполняют, можно сказать, это заключённые.
Но для того, чтобы эти люди хорошо работали и были заинтересованы в работе,
нужно создать быт для них. А вы посмотрите, в каких условиях они находятся.
Вот пример: в бараках грязь, нары не закреплённые и сделаны, как для
малых детей люльки. А сколько в этих нарах клопов – не сосчитать. А разве
нельзя сделать так, чтобы пришёл этот заключённый в чистый и уютный барак,
где бы смог за чистеньким столиком написать письмо на родину или поиграть
в шашки или домино. У вас этого нет, а КВЧ мало уделяет внимания
на воспитание заключённых. Это говорит о многом, товарищи, и особенно,
о нашей личной недисциплинированности. Поэтому у нас и пьянки, и драки,
и сплетни, и разные другие эксцессы. Ведь дошло дело до того, что женщины
стали друг другу разбивать ухватом головы. Это выходит за все рамки
приличия.
Культурно-массовая работа контингента заключённых по существу
не велась, и сейчас её нет. В зоне нет наглядной агитации, призывающей
к безупречной работе. Нет показателей лучших бригад, не говоря об отдельных
личностях»384.
Изначально, во время работы изыскательских партий и заброски в тундру
«пионерных» колонн, требования по соблюдению лагерного режима
по негласному уговору повсеместно игнорировались. Заключённые-изыскатели
жили в одних палатках и землянках с вольнонаёмными работниками, питались
из «одного котла». Однако на стадии стабилизации строительства требования
по содержанию заключённых, подвергнутые временному забвению, вернулись
в их повседневную жизнь.
Указания по активной помощи со стороны сотрудников культурно-
воспитательных частей лагерным отделам в деле соблюдения режима
первоначально не фигурируют в официальных документах СУЛЖДС.
384 ГА ОПОТО. Ф. 1572. Оп. 9. Д. 4. Л. 13–14.
 224

Показательно, что в докладах КВО СУЛЖДС «О проведённой массовой

производственной и воспитательной работе среди заключённых Северного
Управления ж.д. строительства за первый квартал 1948 г.» и «О культурно-
воспитательной работе среди заключённых Северного Управления лагерей и
железнодорожного строительства МВД СССР за вторую половину 1948 г.»
отсутствуют разделы, посвящённые работе КВО–КВЧ по обеспечению
лагерного режима385.
Такого раздела нет и в докладной записке к отчёту КВО Обского ИТЛ
о культурно-воспитательной работе за первый квартал 1948 г. Докладная
записка КВО Обского ИТЛ по сути являлась отчётом о работе культурно-
воспитательных частей лагпунктов, то есть самого низового уровня лагерной
системы386.
Таким образом, в 1947–1948 гг. эта проблема либо замалчивалась, либо
не считалась настолько острой, чтобы выносить её на суд вышестоящих
органов управления. Впервые тема участия сотрудников культурно-
воспитательных частей лагпунктов в работе по обеспечению режима
встречается в документообороте СУЛДЖС и исправительно-трудовых лагерей
в его составе не раньше середины 1949 г.
В частности, в акте обследования лагерей Северного управления
комиссией МВД под руководством подполковника Семенкова от 25 декабря
1949 г. (г. Игарка Красноярского края) говорится: «Начальнику КВО обратить
внимание на необходимость постоянного контроля за работой культурно-
воспитательных частей, усилить борьбу с отказчиками, промотчиками и
нарушителями лагерного режима... навести строгий порядок
в расконвоировании заключённых, расконвоированных в нарушении приказа
МВД СССР № 0286 »387.
На завершающем этапе деятельности СУЛЖДС акцент в культурно-

385 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 84.

386 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 120.
387 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 46.
 225

воспитательной работе ещё более смещается на организацию обеспечения

режима содержания заключённых. В условиях, когда производственная
программа перешла на стадию рутинного процесса, а основные объёмы
строительно-монтажных работ на пусковых участках магистрали оказались
выполнены, в лагпунктах начали скапливаться значительные массы
заключённых. В этот момент контроль над ситуацией в среде лагерного
контингента и стал важнейшей задачей КВО–КВЧ.
Наряду с обеспечением выполнения производственных планов, надзор
за умонастроениями в среде заключённых, за вынашиваемыми ими
намерениями, также считался важнейшей задачей сотрудников КВО–КВЧ.
Если в начале строительства магистрали деятельность культурно-
воспитательных подразделений по обеспечению лагерного режима была что
называется фронтальной – лекции, выступления перед массой заключённых, то
теперь наметился переход к индивидуальным методам работы. «Для
обеспечения режима содержания заключённых КВО–КВЧ использует все виды
и формы культурно-воспитательной работы…, с нарушителями лагрежима
проводилась индивидуально-разъяснительная работа по каждому случаю
нарушения лагрежима в отдельности. Нарушители режима и трудовой
дисциплины подвергаются резкой критике через стенную печать и наглядную
агитацию», – подчёркивалось в отчёте КВО Обского ИТЛ за первое полугодие
1952 г.
По утверждению и. о. начальника КВО Енисейского ИТЛ старшего
лейтенанта Колегова проведение этих мероприятий «способствовало тому, что
количество случаев нарушений лагрежима в лагере резко сократилось»388.
Индивидуальные беседы, целенаправленная работа с отдельными
заключёнными, судя по отчётам сотрудников КВЧ, повсеместно давали свои
положительные результаты. Так, в докладе о культурно-воспитательной работе
за первое полугодие 1952 г. Обского ИТЛ отмечалось: «Заключённый Ковтун
В. М., осуждённый по Указу от 4.6.1947 года, срок 6 лет, систематически
388 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 55–56.
 226

нарушал лагерный режим (играл в карты, отказывался выходить на работу).

Инспектор КВЧ т. Харьковский путём кропотливой индивидуальной работы
добился того, что сейчас заключённый Ковтун не нарушает лагерный режим,
честно работает и идёт в числе передовых»389.
Как подчёркивается в докладе о культурно-воспитательной работе
за первое полугодие 1952 г. Обского ИТЛ в лагпунктах, по прибытии новых
партий заключённых, наряду с рутинными мероприятиями (санобработка,
получение формы, распределение по баракам) к работе с контингентом
немедленно подключались культурно-воспитательные части. В частности,
«культвоспитработники знакомили заключённых с распорядком дня,
с их правами и обязанностями в ИТЛ»390.
В дальнейшем работа с заключёнными переходила на новый
качественный уровень. Первоочередной задачей КВЧ лагпунктов считалась
профилактика новых преступлений и борьба с отказами от выхода на работу:
«Культвоспитработники, пользуясь приговорами лагерного суда, приказами,
систематически разъясняли всем заключённым меры наказания за побеги,
лагерный бандитизм, расхищение социалистической собственности, отказы
от работы и другие нарушения. Проводились беседы на темы: «Исправительно-
трудовая политика советского государства», «Ответственность бригадиров и
бригадных культоргов за допущение нарушений лагерного режима
заключёнными, находящимися в их бригадах»», – сообщается в докладе о
культурно-воспитательной работе за первое полугодие 1952 г. Обского ИТЛ391.
Деятельность лагерной администрации по обеспечению режима в ИТЛ
на всём протяжении эволюции пенитенциарной системы была проблемным
вопросом. Не стали исключением и лагеря СУЛЖДС. Здесь имели место как
многочисленные злоупотребления, вплоть до откровенно вопиющих, так и
«героические» усилия руководства лагерей, парторганизаций ИТЛ

389 ГА РФ. Ф. 9414 с. Оп. 1. Д. 571. Л. 31.

390 ГА РФ. Ф. 9414 с. Оп. 1. Д. 571. Л. 31.
391 ГА РФ. Ф. 9414 с. Оп. 1. Д. 571. Л. 31.
 227

по пресечению и профилактике происходящих безобразий.

В сводном отчёте по лагерному хозяйству Северного управления
ГУЛЖДС МВД СССР за 1949 г. констатируется, что комплектование охраны
наспех приводило к тому, значительная часть прибывшего личного состава
ВОХРа проявляла недисциплинированность, совершала аморальные поступки.
Всё это крайне негативно влияло на ситуацию в лагерях. В отчёте сообщалось:
«Вследствие недостаточно проводимой политико-воспитательной работы среди
рядового и сержантского состава допущено большое количество аморальных
поступков, выразившихся в нарушении социалистической законности…
Так, например, начальник военизированной охраны майор Рузин нанес
удар по лицу заключенному из числа лиц самоохраны. От должности
отстранён, наказан в дисциплинарном и партийном порядке.
Старший надзиратель 1-го отдела Фунтиков Павел Степанович
злоупотреблял служебным положением, систематически избивал заключённых.
С должности надзирателя снят и предан суду.
Стрелок 1-го отряда в/охраны, рядовой Соловьёв Георгий Иванович,
исполняя должность вахтера, нарушал социалистическую законность, в период
пропуска заключённых в зону и обратно заводил на вахту и занимался
избиением, за что привлечен к уголовной ответственности и 20 февраля с.г.
осужден к 1 году и 6 месяцам лишения свободы.
Командир отделения 1-го отряда в/охраны, сержант срочной службы
Ануфриев Василий Иванович систематически пьянствует, занимается
хищением личных вещей, проявляет недовольство к службе, отрицательно
влияет на личный состав, добивается демобилизации.
Надзиратель 4-го отряда, мл. сержант Соловьев Георгий Петрович
занимался пьянством, учинял хулиганские действия, имели место связи
с заключёнными. С должности надзирателя переведён в бойцы.
Рядовые 1-го отряда в/охраны Грослов Б. Х., Секинов Н., Каримов Н.,
Чупряков М. И., Мошков Н. Е., Сергеев А. П., рядовые 4-го отряда ВСО –
Яранов П. Д., Григорьев А. Н. – систематические нарушители конвойно-
 228

караульной службы, устраивают групповые пьянки, проявляют недовольство

к службе, отрицательно влияют на личный состав»392.
Издевательства над заключёнными фиксирует и «Акт проверки
выполнения приказов и распоряжений МВД СССР», произведенной
руководством ГУЛЖДС в марте 1949 г.: «Помощник командира взвода 1-го
дивизиона Захарченко Ф. И. занимался систематически избиением
заключённых и личного состава взвода, что выявилось лишь в феврале 1949 г.
Материалы переданы в 1-й отдел…
На женской колонне № 23, по заявлению заключённых, бойцы охраны
бесчинствуют и грубо обращаются с заключёнными. Толчки, пинки и удары
стали системой. Выражающих недовольство заключённых-женщин раздевают и
ставят на снег среди четырех колышков, запрещая шевелиться под страхом
стрельбы»393.
К весне 1953 г., когда в деятельности Обского и Енисейского ИТЛ стала
нарастать неопределенность, внутрилагерная ситуация еще более ухудшилась.
Такое положение дел стало предметом рассмотрения партийных организаций
лагерей. Как на заключённых строителей, так и на вольнонаёмных давила
неясность перспектив проекта, бездеятельность приводила к падению
дисциплины, росло количество различных эксцессов. В протоколе закрытого
партсобрания станции «Орлиная» Обского ИТЛ от 12.03.1953 г. приводятся
такие факты: «Выступали: 1. Тов. Кибарев: «...Среди вольнонаёмных состава
76 л/пункта много бывших заключённых, которые стараются подрывать
авторитет членов партии. Например, зав. ларьком тов. Александрова заявила,
что я ношу спирт в зону заключённым, что является явной клеветой.
Воспитательная работа заключённых на л/пункте поставлена
неудовлетворительно. Желательно было бы, чтобы воспитанием заключённых
занимался не только я, как культорг, но и все члены партии.
Политбеседчики тт. Аксенов и Соколов не выступают среди

392 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1166. Л. 3.

393 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1173. Л. 9.
 229

заключённых. Результатом плохой воспитательной работы явились

допущенные нами побеги и убийство в лагпункте. Для хорошо работающих
средств для поощрения нет»394.
Несмотря на все усилия политотдела СУЛЖДС, КВО Северного
управления и парторганизаций исправительно-трудовых лагерей, вопрос
обеспечения лагерного режима и наведения порядка в охране ИТЛ так и
остался не решён.
Материально-техническое снабжение лагерей и создание бытовых
условий в лагпунктах, соответствующих принятым в МВД СССР нормам
по содержанию северных ИТЛ, стало одной из главных проблем
для руководства СУЛЖДС.
Директивное указание ГУЛАГа МВД СССР от 20 июля 1948 г.
№9/152668 определяло нормативы для составления сметы расходов
на культимущество в лагерях и колониях МВД СССР. Для школьной работы
на одного ученика выделялось четыре тетради, два карандаша и комплект
учебников. Одна газета полагалась на 150 человек, на одного человека – одна
книга, на 100 человек – одна балалайка и один комплект городков, на 200
человек – одна гитара и один репродуктор, на 250 человек один волейбольный
мяч и одна сетка, на 500 человек – одна мандолина. Музыкальные
инструменты, в частности, пианино, рояли и аккордеоны могли приобретаться
за счёт предприятий и средств, предусмотренных на капитальные вложения395.
Непосредственно к снабжению исправительно-трудовых лагерей всем
необходимым для производственного процесса КВО и КВЧ отношения
не имели, однако всё, что касалось бытовых условий в лагере и особенно
налаживания культурного досуга, от начала и до завершения строительства
оставалось в ведении культурно-воспитательных подразделений Северного
управления ИТЛ.

394 ГА ОПОТО. Ф. 1572. Оп. 1. Д. 11. Л. 4–5.

395 Селезнева И. В. Воспитательная система в местах лишения свободы в Советском
государстве: организация и правовое регулирование: 1917–1956 гг.: дис. … канд. юрид. наук:
/ Селезнева И.В. Владимир, 2006. С. 127.
 230

Проблемы в снабжении лагпунктов так называемым культинвентарём

(настольные игры, музыкальные инструменты, спортивная форма, мячи,
волейбольные сетки, карандаши, бумага) фиксируются на старте строительства
магистрали. Первые полгода работы (на участке п. Абезь – г. Салехард) вопрос
не имел особой остроты, в силу наличия в районе п. Абезь обустроенной
инфраструктуры (дом культуры, клубы). В дальнейшем же отсутствие
снабжения культинвентарём на должном уровне стало серьёзной проблемой в
работе культурно-воспитательных частей.
В отчёте КВО СУЛЖДС за второе полугодие 1948 г., подписанном и. о.
начальника отдела капитаном Ширгиным говорится: «На 1 января 1949 г. в
лагподразделениях насчитывается 10 клубов-столовых и 60 культуголков.
Большинство культуголков радиофицировано, имеются свежие газеты,
журналы, настольные игры, бумага, ручки, чернильницы…, в первом
строительном отделении имеется 11 хорошо оборудованных культуголков,
лучше всего оборудован культуголок колонны № 34, культорг з/к Терехин,
где имеется свет, радио, поставлены два больших стола, на столах разложены
свежие газеты, книги, ручки, карандаши, чернильницы, бумага, есть два
шахматно-шашечных столика, шкаф для художественной литературы»396.
Несмотря на созданные в зонах культуголки, материально-техническая
база культимущества лагерей долгое время оставалась минимальной, при этом
численность заключённых стремительно росла, увеличивалось и количество
лагпунктов. На недостаточное снабжение культинвентарём руководители КВО
ИТЛ неизменно указывали в своих докладах. В отчёте КВО Обского ИТЛ
за первый квартал 1948 г. говорится: «Для художественного оформления
культуголков, культурно-воспитательным отделом, хотя и были выделены
краска, бумага, настольные и музыкальные инструменты, всё же мы ощущаем
большой недостаток в музыкальных инструментах»397.
Более откровенно по тому же поводу высказывались руководители КВО

396 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 192–193.

397 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 110.
 231

исправительно-трудовых лагерей в составе СУЛЖДС. Так, майор

Лембриков, начальник культурно-воспитательного отдела Обского ИТЛ, в
своём отчёте за первый квартал 1948 г. отмечает: «Неудовлетворительная
постановка культурно-массовой работы объясняется отсутствием необходимых
материально-технических ресурсов для осуществления этой работы…на весь
лагерь имеется один баян, кинопередвижка сгорела во время пожара, а новая
получена в конце квартала. Нет журналов, газет, настольных игр. Только
на некоторых колоннах имеются шашки, сделанные заключёнными…
Необходима помощь КВО лагеря в обеспечении нужным культинвентарём,
книгами, материалами для проведения бесед на научно-популярные темы.
Необходимо выделить фонды на музыкальные инструменты для кружков
художественной самодеятельности»398.
В лагпунктах Енисейского ИТЛ, развернувшего свою работу во второй
половине 1949 г., положение с культинвентарём сложилось ещё более
плачевное. В первый год деятельности лагеря культурный инвентарь попросту
отсутствовал. Об этом информировал руководство КВО ГУЛАГа и политотдела
ГУЛЖДС и СУЛЖДС начальник КВО Енисейского ИТЛ капитан Гранцев. В
«Справке о культурно-воспитательной работе в Енисейском ИТЛ и
Строительстве 503 на 29 декабря 1949 г.» он приводит такие факты: «До сего
времени КВО никакого культинвентаря не получил, и лишь в конце ноября
удалось получить из Красноярска библиотеку для лагеря в количестве 5000 экз.
… В 1949 г. КВО имел на весь контингент всего лишь 60 экземпляров
центральных газет и 20 газет «Красноярский рабочий»…, ни в одной зоне мы
не имеем радио, мы лишены возможности приобрести шахматы, шашки,
не говоря уж об музыкальных инструментах, на которые заключённые имеют
большой спрос»399.
Ситуация с течением времени, несомненно, менялась к лучшему. В том
же Енисейском ИТЛ в 1951 г. произошло видимое улучшение в деле

398 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 128–129, Л. 132.

399 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. Л. 96, 98.
 232

обеспечения материально-технической базы для развёртывания культурно-

воспитательной работы. В докладной записке на имя начальника ГУЛЖДС
по итогам работы комиссии во главе с начальником планового отдела Главного
управления лагерей железнодорожного строительства подполковником
А. Паниковым указывалось, что в Енисейском ИТЛ на 1 июня 1951 г. имеется:
«50 комплектов струнных инструментов, 10 баянов, 42 библиотеки
с количеством книг более 20 тысяч»400.
Всего на приобретение культинвентаря в 1951 г., согласно смете расходов
Северного управления ИТЛ и «Строительства 503» на культурно-
воспитательную деятельность, предполагалось выделить 119 000 рублей. КВО
Северного управления для нужд ИТЛ намеревалось приобрести «портретов
разных – 200 шт., скрипок – 30, гитар – 150, граммпластинок – 2000, балалаек –
300, мандолин – 60, шахмат с досками – 300, шашек – 500, домино – 300,
репродукторы «Рекорд» – 300, волейбольных сеток – 100, мячей волейбольных
– 100 шт.»401.
Сложно сказать, в каком объёме в итоге были выделены средства и
фонды по статье «Культурно-воспитательная работа» и сколько культинвентаря
реально закупили представители Северного управления для нужд КВЧ, а затем
направили в лагерные пункты. В то же время, как следует из отчёта КВО
за 1952 г., в лагпунктах Енисейского ИТЛ на текущий момент насчитывалось
465 комплектов шахмат, 215 комплектов шашек, 65 волейбольных сеток и
70 волейбольных мячей402.
В «Докладе о культурно-воспитательной работе среди заключённых
Северного управления ИТЛ и «Строительства 503» за первое полугодие 1952
г.» и. о. начальника КВО Северного управления ИТЛ и «Строительства 503»
старший лейтенант Колегов обобщает количество культинвентаря в целом по
СУЛЖДС, сообщая, что на 21 лагпункт имеется: «Аккордеонов – 2, баянов –

400 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. Л. 112.

401 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1669. Л. 82.
402 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 54.
 233

18, гармошек – 40, гитар – 107, мандолин – 121, балалаек – 110, оркестров
народных инструментов – 3, духовых – 2, радиоузлов – 10, радиоприёмников –
30, радиорепродукторов – 158, киноаппаратов узкоплёночных – 6,
широкоплёночных – 7, шахмат – 465, шашек – 215, сеток волейбольных – 65,
мячей волейбольных – 70, роялей – 2, пианино – 2, виолончелей – 2, контрабас
– 1, флейт – 2»403.
Необходимо отметить, что за неполные четыре года материально-
техническая база СУЛЖДС по направлению «культурно-воспитательная
работа», несомненно, эволюционировала в сторону серьёзного наращивания
своего потенциала. Стартовав с «одного баяна» и «нескольких комплектов
шашек, сделанных самими заключёнными», в культуголках и клубах к середине
1952 г. оказались сосредоточены десятки комплектов музыкальных
инструментов, сотни наборов шахмат и шашек, спортивный инвентарь,
кинооборудование. Все это имущество находилось в лагпунктах, штабных
городах и посёлках строительства (г. Салехард, г. Игарка, п. Ермаково).
Наличие в списке имущества двух роялей, несмотря на некую абсурдность их
пребывания в приполярной тундре, видится едва ли не открытым вызовом, если
и не вышестоящему руководству, то, по крайней мере, обстоятельствам,
сопровождавшим эволюцию культурно-воспитательных процессов в лагерях
СУЛЖДС.
Одной из особенностей работы культурно-воспитательных частей
непосредственно в лагпунктах исправительно-трудовых лагерей стало
налаживание быта заключённых. В первую очередь усилия по созданию
бытовых условий для заключённых объясняются вполне прагматичными
обстоятельствами – жизнь в условиях Крайнего Севера невозможна
в полуразвалившихся, неотапливаемых бараках, без обеспечения тёплой
одеждой и определённого режима питания, усиленного по сравнению
с рационом «обычных» лагерей. Меры, которые предпринимало руководство
Обского и Енисейского ИТЛ по улучшению быта в лагерях, с одной стороны,
403 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 112.
 234

вполне вписывались в требования ведомственных нормативов по содержанию

лагерного хозяйства в условиях Крайнего Севера, а с другой, по отзывам
участников стройки, были насущно необходимы и с пониманием
воспринимались в среде осуждённых.
Сообщения об активной работе культурно-воспитательных частей
по налаживанию быта в лагпунктах, расположенных на трассе строящейся
дороги звучат уже в первых по хронологии докладах о работе КВО Северного
управления лагерей, ИТЛ и КВЧ лагпунктов.
К примеру, в первом (по хронологии) докладе, находящемся в фондах ГА
РФ, датированном апрелем 1948 г., уже есть раздел, посвящённый деятельности
КВО–КВЧ по «организации быта заключённых». Работа в этом направлении
проводилась с использованием потенциала самих заключённых, через
подразделение лагерного культсовета – санитарно-бытовые секции. Органы
лагерного самоуправления помогали мобилизовать контингент (в первую
очередь хозяйственную обслугу лагеря) на очистку и благоустройство
лагпунктов.
Между различными лагпунктами и лагерными отделениями
организовывалось трудовое соревнование в сфере бытового обеспечения и
благоустройства. Для этого КВЧ определяли ориентиры для хозколлективов,
разрабатывали критерии соперничества и подведения итогов, намечали
конкретные обязательства. Начальник культурно–воспитательного отдела
СУЛЖДС капитан Бейер сообщал в КВО ГУЛАГа по итогам работы за первый
квартал 1948 г.: «Работники КВЧ принимают активное участие в работе по
улучшению быта заключённых. В трудовое соревнование на лучшую
постановку жилищного, коммунально-бытового, санитарного обслуживания
заключённых вовлечена широкая масса хозобслуги… конкурс на лучшие
обслуживающие подразделения лагеря продлён на весь 1948 г., и на него
распространяется порядок премирования, предусмотренный в условиях
трудового соревнования»404.
404 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 113.
 235

В том же докладе капитан Бейер отмечает, что работа по обеспечению

достойного быта далёко не везде поставлена на должном уровне. Он,
в частности, указывает, что хуже всего дело обстоит в 1-м железнодорожном
районе (трасса п. Абезь – река Собь – прим. автора), где «не изжита вшивость,
не хватает постельных принадлежностей, часть заключённых спит
не раздеваясь, при этом жилая площадь на одного заключённого составляет
1,56 кв. метра, но в виду большого поступления этапов, размеры жилой
площади в настоящий момент уменьшаются»405.
По итогам работы КВО СУЛЖДС во втором полугодии 1948 г., если
судить по докладу о культурно-воспитательной работе, подписанном и. о.
начальника КВО капитаном Ширгиным, картина бытового обеспечения в
лагпунктах Северного управления сложилась гораздо менее драматичная, чем
полугодом ранее. Самые острые вопросы, поставленные капитаном
Бейером в докладе за первый квартал, видимо, решились (или в СУЛЖДС
посчитали целесообразным их больше не поднимать). Формулировки доклада
звучали куда более сдержано и менее реалистично, с учётом того, что
строительство в этот момент развернулось в полную силу и производственные
колонны достаточно далеко продвинулись вперёд на восток, оторвавшись от
первоначальной базы. «Культурно-воспитательным отделом и КВЧ была
проделана в отчётном периоде большая работа по развёртыванию трудового
соревнования за образцовую подготовку лагеря к зимнему периоду», – сухо и
официально отмечает в отчёте по итогам работы КВО СУЛЖДС во втором
полугодии 1948 г. капитан Ширгин406.
На местах, в лагпунктах, в деле наведения порядка в жилых и служебных
зданиях на территории зоны демонстрировался массовый энтузиазм и ударный
труд, а также практически повсеместно – творческий подход в вопросе
оформления внутренних интерьеров помещений. «С особой любовью и
тщательностью оформлены клубы и культуголки. По инициативе бригадного

405 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 114.

406 ГА РФ Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л. 201.
 236

культорга Головкина и четырёх других отличников его бригада красочно

оформила клуб колонны №1 (плакаты, диаграммы, лозунги)», – живописует
процесс капитан Ширгин в отчёте по итогам работы КВО СУЛЖДС во втором
полугодии 1948 г.407.
Застрельщиками в деле преобразований внутрилагерного быта стали,
судя по отчётам, ответственные сотрудники культурно-воспитательных
подразделений, инициировавшие большинство из позитивных начинаний.
«Инспектором КВЧ лазарета «Чум» Чистяковой был проведён конкурс
на лучшую подготовку барака к зиме. Между корпусами она организовала
заключение трудовых договоров, была создана специальная комиссия, которая
через каждые 10 дней проверяла работу, проведённую во всех бараках…
Работники культурно-воспитательных частей и члены санитарно-бытовых
секций лагподразделений систематически ведут работу по улучшению быта
заключённых, проводя конкурсы, смотры, рейды по обследованию бань,
прачечных, жилых бараков и др., а так же устраивают совещания и беседы
с хозобслугой», – рассказывается в отчёте по итогам работы КВО СУЛЖДС
во втором полугодии 1948 г.408.
Сомневаться в том, что хозобслуга лагеря работала с энтузиазмом,
демонстрируя примеры стахановского труда, не приходится. В ноябре –
декабре в местах, где возводилась насыпь железной дороги, морозы достигают
40–50 градусов С°. Несмотря на всю привлекательность системы зачётов,
самые дальновидные и опытные заключённые стремились использовать любую
возможность, чтобы остаться на внутрилагерных работах.
Деятельность КВО–КВЧ по обеспечению достойного быта заключённых
не потеряла своей актуальности по мере развития проекта. Обсуждение
вопросов внутрилагерного порядка со временем вышло на уровень партийной
организации СУЛЖДС. Прежде всего, проблема обострилась в период
пионерного выхода строительных колонн в лесисто-болотистую местность

407 ГА РФ Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л. 203.

408 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 204.
 237

в междуречье Оби и Енисея, где отсутствовали не только линии

электропередач, телефонная связь и т.д., на всём тысячекилометровом
протяжении будущей трассы от г. Салехарда до г. Игарки едва ли
насчитывалось три–четыре населённых пункта.
Вопрос о налаживании быта в лагпунктах Обского исправительно-
трудового лагеря стал одним из ключевых на первой партконференции
«Обского ИТЛ МВД СССР и Строительства 501», состоявшейся 13–14 января
1950 г. Начальник Обского ИТЛ майор Самодуров так охарактеризовал
положение вещей: «Партийным организациям нужно вплотную подойти
к вопросу лагеря – заниматься им, руководить лагерем. Нужно с полной силой
потребовать от хозяйственной администрации выполнения приказов Министра
в части создания необходимых бытовых и культурных нужд лагерному
населению, ибо там в зоне, бригаде, на колонне решается судьба физического
выполнения плана, а, следовательно, и наших обязательств» 409.
В докладе «О культурно-воспитательной работе среди заключённых
Северного управления ИТЛ и Строительства 503 за первое полугодие 1951 г.»
за подписью начальника КВО майора Голубева говорится: «Итоги конкурса на
лучшую подготовку к весенне-летнему сезону показали, что бытовые условия
заключённых и внимание к этому вопросу лагерной администрации
значительно улучшились…, в помещениях, где проживают заключённые,
тепло, уютно. Просушка одежды и обуви производится в специальных
сушилках»410.
На поздних этапах развития лагерного комплекса СУЛЖДС в условиях
снижения объёмов строительно-монтажных ещё более повысилась активность
КВЧ, а также культорганизаторов из числа заключённых по наведению порядка
в лагпунктах. «Систематически организовывалось трудовое соревнование
среди хозобслуги на лучшее содержание бараков, столовых-кухонь, бань и
других коммунально-бытовых помещений. Культсоветы систематически

409 ГА ОПОТО. Ф. 1572. Оп. 5. Д. 1. Л. 76.

410 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1с. Д. 1616. Л. 247.
 238

заслушивают на заседаниях руководителей санитарно-бытовых секций,

направляют их работу на организацию проведения рейдов, воскресников по
очистке и благоустройству территории зон, проведение конкурсов на лучшую
секцию, барак и т.д.», – докладывали в культурно-воспитательный отдел
ГУЛАГа начальник Обского ИТЛ подполковник Самодуров и начальник КВО
подполковник Егоров в отчёте за первое полугодие 1952 г.411.
В апреле 1952 г. политотдел ГУЛАГа утвердил «Положение о работе
культорганизаторов в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД»,
впервые кодифицировав изданные ранее нормативные акты и тем самым
упорядочив деятельность «добровольных помощников» работников КВЧ.
В соответствии с «Положением…», культорганизаторами лагерных отделений
и колонн назначались заключённые из числа «лагерной обслуги», «осуждённые
за бытовые, служебные или должностные преступления, отличившиеся на
производстве, примерные в своём поведении». При этом указывалось, что «к
работе культорганизаторов не могут быть допущены осуждённые за бандитизм,
разбой, побеги и контрреволюционные преступления ст. 58-1, 2, 3, 6, 8 , 9 и 11
УК РСФСР»412.
Основными задачами культорганизатов, в соответствии с
«Положением…», считались: а) повседневная работа по организации трудового
соревнования среди заключённых лагподразделения, проверка результатов
соревнований между бригадами, популяризация достижений отличников и
передовиков производства; б) борьба за укрепление трудовой и лагерной
дисциплины, за полную ликвидацию отказов от работы в данном
подразделении; в) борьба за внимательное отношение к нуждам и запросам
заключённых; в) помощь в удовлетворении их законных просьб; г) наблюдение
за чистотой в жилых и коммунально-бытовых помещениях и на территории
лагерной зоны; д) постоянная помощь КВЧ в проведении массовых и
культурно-воспитательных мероприятиях подразделения, в повышение их

411 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 32.

412 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1с. Д. 1667. Л. 54.
 239

общекультурного уровня и политической сознательности; е) помощь КВЧ в

обеспечении культурного отдыха и достойного быта заключённых, в
организации кружков художественной самодеятельности, обучения
неграмотных и малограмотных в кружках массово-технического обучения413.
Разработанное в политотделе ГУЛАГа «Положение…» по сути
легитимизовало статус и положение в лагерной жизни культорганизаторов и
органов самодеятельности заключённых – культсоветов и секций, сумевших
занять свою незначительную, но вполне определённую нишу в сложной
иерархии формальных и неформальных ценностей лагеря.
За культорганизаторами, рекрутируемыми в основном из числа лагерной
обслуги, закреплялись преимущественные права по налаживанию приемлемых
условий быта и организации досуга в интересах всех категорий обитателей
лаггородков.
В то же время усилия КВО–КВЧ вместе с их кадровым резервом из числа
кульорганизаторов не оказались сколько-нибудь эффективны в условиях жизни
и работы заключённых в арктическом регионе, если бы они ограничивались
исключительно идеологическим и культурно-просветительским обеспечением
деятельности контингента. В первую очередь заключённые реагировали на
качество питания, выдачу вещевого довольствия, условия проживания,
своевременное медицинское обслуживание. Если бы на строительстве
Трансарктической дороги допускались массовые злоупотребления в духе 1937–
1938 гг. или военных лет, которые имели место, в том числе, и в северных
лагерях, вряд ли приходилось говорить хотя бы о каких-то положительных
итогах культурно-воспитательной работы в ИТЛ СУЛЖДС.
Факты же говорят о том, что, быть может, впервые в истории ГУЛАГа
заключённые в Обском и Енисейском ИТЛ питались сносно. Сержант
военизированной охраны М. Чумак рассказывал о начальном этапе
строительства магистрали: «Кормили нас одинаково. Только нам 600 граммов
хлеба, им – полтора кило. Мяса – по триста грамм. Мясо – не свежее, в бочках,
413 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1с. Д. 1667. Л. 55–56.
 240

солёное. Их ещё так кормили: прошли триста метров насыпи – сразу спирт,
горячие булочки. После побега со станции Песец спирт отменили, стали
одевать хуже»414.
В таблице № 5 зафиксированы нормы питания заключённых на
строительстве Трансарктической железной дороги (таблица 5).

Нормы питания СУЛЖДС (в грамм. в сутки)

Хлеб Крупа Мясо- Рыба Жиры Сахар Овощи Мо-
продукты ло-
(сол.) ко
Мясо Кон- Жи- Рас-
сер- вот. тит.
вы

Работаю- 998 195 50 7 104 2 19 35 418 –

щий

Больной 700 120 64 18 83 15 13 29 482 57

Работающий заключённый получал в сутки 1891 ккалорию, больной –

1328 ккалорий. Расход продовольствия в среднем на одного заключённого
по «Строительству № 501» зимой 1947–1948 гг. составлял в день (в граммах)
вполне приемлемый объем415.
Обеспечение вещевым довольствием было, как и во всех лагерях,
недостаточным, в первую очередь, из-за постоянного невыполнения
положенных норм, но в отзывах заключённых жалобы на плохое
обмундирование практически не встречаются. Во многом именно факторами
хорошего снабжения и, соответственно, обеспечения заключённых продуктами,
одеждой, созданием приемлемых бытовых условия, на наш взгляд,
и объясняется относительная успешность проведения культурно-
воспитательной работы в лагерях СУЛЖДС в период 1948–1952 гг.
Смертность в лагерях СУЛЖДС в сравнении с другими лагерями,
находящимися в таких же климатических зонах, была относительно

414 Гриценко В. Н., Калинин В. А. История «Мёртвой дороги». Екатеринбург, 2010. С. 29.
415 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 987. Л. 4.
 241

минимальной. Согласно докладной записке «О состоянии и обустройстве

лагерей 501 строительства МВД СССР» от 9 марта 1949 г. показатель
смертности в 1948 г. составлял 0,09 % от списочного состава заключённых 416.
Смертность заключённых в Енисейском ИТЛ СУЛЖДС («Строительство 503»)
в 1949 г. составила 0,22% к списочному составу417.
В любом случае, уровень смертности в СУЛЖДС не идёт ни в какое
сравнение с показателями убыли заключённых, которые фиксировались
в сходных по климатическим условиям и территориальному расположению
лагерях Коми АССР еще несколько лет назад. В диссертации О. И. Азарова
приводятся следующие цифры за период 1943–1944 гг. (за календарный год):
на 1.01.1944 г. в «Воркутпечлаге» (горнодобывающий) умерло 3144 человек
из 25825 человек (12,2%), в «Интлаге» (горнодобывающий) – 911 из 7536
человек (12,1%), в «Устьвымлаге» (лесной) – 1343 заключённых из 13615
(9,9%), в «Севжелдорлаге» (железнодорожный) – 1294 лагерника из 14757
(8,8%), в «Ухтижемлаге» (нефтегазовый) – 743 из 15304 (4,9%)418.
Свидетельства самих заключённых по вопросу налаживания быта
в лагерях СУЛЖДС, обеспечения лагпунктов противоречивы, в них
встречаются диаметрально противоположные точки зрения по вопросу уровня
бытовых условий в лагпунктах.
И. Марманов (Обский ИТЛ) в своей автобиографической книге
вспоминал: «Некоторые лагеря, если бы ещё убрать заборы, стали похожими
издалека на украинские хуторочки из-за белизны побеленных бараков…
лагерная жизнь на 501-й и 503-й стройках к 1952 г. очень сильно изменилась. В
ларьке можно купить всё, что душе угодно – печенье, масло, сахар, халву,
конфеты, табак, сухофрукты. Питание в столовых стало разнообразней. Сейчас
после распада Советского Союза трудно поверить людям, что рыба сиговых и
лососёвых пород подавалась к столу заключённых почти ежедневно, что без
416 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 109.
417 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 16.
418 Цит. по: Азаров О. И. Железнодорожные лагеря НКВД (МВД) на территории Коми
АССР (1938–1959 г.г.): дис. … канд. истор. наук: Азаров О.И. Сыктывкар, 2005. С. 144.
 242

мяса не обходился ни один день». И. Марманов, впрочем, делает оговорку, что

такое положение дел наблюдалось «не во всех лагерях», а «условия труда и
быта в пионерных колонах даже близко нельзя сравнить с теми, о которых
сказано выше. Этим первопроходцам приходилось в мокрой одежде
ложиться спать, неделями есть сухари и солёную горбушу, плавить снег на
кострах»419.
Гораздо более нелицеприятную оценку условиям проживания в лагере
даёт другой заключённый – А. Сновский (Енисейский ИТЛ). Однако и по его
наблюдениям качество питания, бытовые условия в зависимости
от конкретного лагпункта сильно разнились: «В Игарке страшно кормили.
Варили эту сою. Соя тяжёлая, всегда оседала на дне бака. На второе – селёдка.
Или каша пшённая, водянистая пшённая каша. Естественно ни в супе, ни
в каше – ни масла, ни мяса. Хотя полагалось по нормам. Хлеб – 800 грамм,
утром получаешь пайку на целый день. И каждый получал спичечную коробку
сахарного песка… Ещё на бригаду давали ведро кипятка, иногда его чем-то
подкрашивали, эта называлось – чай. Вечером на бригаду – ведро супа.
В Игарке в лагере у последнего барака была обнесенная колючкой зона. Зона
усиленного режима. Зона ЗУРа страшная, она не отапливалась. Заключённые
спали в своих бушлатах, в телогрейках. Они показывали обмороженные руки,
ноги…»420.
Во второй «столице» «Строительства 503» – станке Ермаково, по словам
того же А. Сновского, жизнь в лагере оказалась более сносной: «Я не могу
точно сказать, что ели заключённые в бараках, потому что я тогда был
фельдшером, ел у себя, пробу снимал, мне приносили. Еда в Ермаково тогда
уже была нормальная. Не было того ужаса, что в Играке…У повара были
мешки с пшеном, стоял титан, всегда был кипяток. Он варил и раздавал
пшённую кашу. Голода в Ермаково однозначно не было»421.
419 Марманов И.Д. Страна деревянного солнца. Тюмень, 2008. С. 12–13.
420 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2012. Вып. 3. С. 45, 47.
421 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
 243

Несколько иную картину пребывания в станке Ермаково рисует еще один

заключённый Енисейского ИТЛ, А. Салангин. В его рассказе, хранящемся
в фондах Игаркского музея вечной мерзлоты, приводятся факты: «Первую зиму
зеки провели в палатках, постепенно строили деревянные бараки. Стены в них
были выбелены. Нары более комфортабельные. Решеток на окнах не было.
В первую очередь в новые бараки заселяли тех, кто перевыполнял
ежемесячную норму, из-за этого бараки прозвали "стахановскими". В Ермаково
бригады заключённых построили посёлок для гражданских, водонапорные
башни, пожарку, больницу, ресторан, школу, железнодорожную станцию,
перрон, депо. В лагере существовала даже своя доска почёта, но без
фотографий – с номерами и фамилиями отличившихся зеков. Зато не было
кладбищ. Мёртвых просто сбрасывали в болота и овраги. Умерших и
застреленных в колоннах никто не трогал и не убирал. О трупах заботились
дикие животные, которые каждый день, особенно зимой, сопровождали зеков
на работу и обратно. Расстрелянных в списках по убытию записывали как
умерших от истощения или инфаркта. На работу поднимали по "рельсе" в
шесть утра. Отбой давали в 23 часа. Зимой не работали только тогда, когда
мороз достигал 55 градусов ниже нуля»422.
Правда, стоит отметить, что подобный рассказ очевидца встречается
только один раз. Остальные бывшие заключённые в своих воспоминаниях
такие ужасающие факты не упоминают.
Для КВО–КВЧ обязанности по созданию приемлемых жилищных и
санитарных условий для заключённых не считались главными в повседневной
работе, но такие задачи ставились, и их нужно было решать и отчитываться
перед рукводством.
Таким образом, можно констатировать, что в числе важных направлений
деятельности лагерной администрации в арктической зоне СССР оказались
задачи по обеспечению назначенного режима содержания заключенных и
2012. Вып. 3. С. 108–109.
422 Салангин А. Рассказ очевидца [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.memorial.krsk.ru/Work/Konkurs/4/Putes/4/04.htm.
 244

созданию приемлемых бытовых условий в лагпунктах. К решению этих

вопросов широко привлекались и сотрудники культурно-воспитательных
подразделений.
Несмотря на жесткие режимные требования, предписываемые лагерной
администрации регламентами содержания заключённых, насущные нужды
проекта по возведению в сжатые сроки железной дороги вне изолированной
зоны предопределили массовые послабления режима. На строительстве
присутствовало недопустимое, в соответствии с требованиями нормативных
актов, количество расконвоированных лиц, допускались командировки на
отдаленные участки трассы и лесозаготовок заключённых без сопровождения
охраны.
При этом внутри лагерных зон, несмотря на усилия администрации
Северного управления, имели место многочисленные криминальные
проявления, выразившиеся в столкновениях различных группировок на фоне
борьбы за обладание льготами и за улучшение условий проживания и питания.
Криминальная активность «бандитствующего элемента» объяснялась как
либерализацией требований режима, ради обеспечения высоких
производственных показателей, так и наличием огромной доли самоохранников
(до 40%) в составе сил конвоирования и охраны лагерей. В этих условиях в
ответ на «криминальные войны» лагерная администрация предпринимала
ответные жесткие меры, выразившиеся в изоляции активных нарушителей
режима, их повторном осуждении и переводе в места заключения с более
строгими режимными требованиями.
Широкие криминальные проявления, большое количество агрессивных
самохранников (тех же вооруженных заключённых) привели к значительным
злоупотребления со стороны охраны по отношению к рядовым заключённым.
Это выразилось в многочисленных фактах произвола и издевательств по
отношению к осужденным, зафиксированным в официальных документах
Северного управления лагерей.
В этих условиях одной из основных задач по стабилизации ситуации в
 245

лагерных зонах руководство СУЛЖДС считало активизацию деятельности

КВО-КВЧ, возлагая на сотрудников культурно-воспитательных подразделений
значительную часть ответственности за происходящее в лагпунктах,
предписывая им существенно усилить разъяснительную и организационную
работу среди заключённых.
Наряду с применением жестких меры воздействия на криминальных
авторитетов и их пособников и широкой разъяснительной работой, наиболее
действенным фактором улучшения ситуации считалось создание приемлемых
условий содержания заключённых. В лагерях, расположенных в арктических
регионах это выражалось в улучшенном питании заключённых, налаживании
быта, обеспечении профессионального медицинского обслуживания и т.д.
Сотрудники культурно-воспитательных частей лагпунктов и лагерных
отделений, непосредственно работавшие с заключёнными, таким образом,
оказывались вовлечены в процесс благоустройства лагерей: вели
разъяснительную работу, организовывали соревнования между бараками и
лагпунктами на создание лучших условий проживания, хотя бы фрагментарно
контролировали соблюдение личной гигиены у осуждённых.
Однако работники КВО-КВЧ не могли кардинально изменить уровень
бытового обеспечения осуждённых. В вопросе организации быта в лагерных
зонах сотрудники культурно-воспитательных частей оказывались практически
полностью зависимы от ситуации со снабжением лагпунктов продуктами,
строительными материалами и инвентарём, от распределения фондов
материальных ценностей, от месторасположения колонны и ещё от многих
причин, на которые повлиять они были не в силах. К таким привилегированным
сферам жизнедеятельности лагеря как финансы, снабжение, распределение
материальных ресурсов, премирование и т.д. сотрудники КВО–КВЧ не
допускались, это оставалось прерогативой других подразделений, а точнее –
первых лиц в лагерной администрации, к которым руководители культурно-
воспитательных подразделений не относились.
 246

3.2. Кино, радио, библиотеки и спорт в лагерях на строительстве

Трансарктической железной дороги

Наряду с агитационно-массовой работой в лагерях СУЛЖДС активно

осуществлялась и культурно-просветительская деятельность. В отчётных
документах Обского ИТЛ культурно-просветительская работа определяется как
часть агитационно-массовой работы КВО–КВЧ423. В тоже время она
обязательно выделялась в отдельный раздел отчётов о проделанной работе КВО
СУЛЖДС и исправительно-трудовых лагерей. На практике культурно-
просветительская работа представляла собой несколько достаточно
масштабных направлений деятельности, каждое из которых требовало особого
подхода, организационных усилий и финансовых затрат.
Так же как и агитационно-массовая работа, культурно-просветительская
деятельность была призвана оказывать помощь лагерной администрации
в обеспечении производственных задач, укреплении лагерного режима
и трудовой дисциплины путём создания условий для «содержательного
культурного отдыха заключённых».
В сферу культурно-просветительской работы КВО–КВЧ входили:
организация художественной самодеятельности, создание библиотек,
радиоточек, демонстрация фильмов, проведение спортивных мероприятий.
Все направления работы регламентировались требованиями, разработанными
политотделом и КВО ГУЛАГА. В свою очередь эти директивы
«ретранслировали» на курируемые подразделения политотдел и культурно-
воспитательный отдел СУЛЖДС. Реальным содержанием сформулированные
требования наполняли культурно-воспитательные отделы исправительно-
трудовых лагерей и КВЧ лагпунктов.
Кино-радиобслуживание, организация лагерных библиотек и проведение
спортивных мероприятий оказались достаточно важными направлениями
работы КВО и КВЧ в лагпунктах, расположенных вдоль трассы железной
423 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 28.
 247

дороги. Не считаясь ключевыми видами культурно-воспитательного процесса,

они искренне интересовали лагерный контингент, в отличие, к примеру, от
«первостепенной по важности» агитационно-массовой работы. И это
обстоятельство позволяет считать изучение «второстепенных», с точки зрения
КВО ГУЛАГа, направлений культурно-воспитательной работы необходимой и
важной исследовательской задачей.
Демонстрация кинофильмов в лагпунктах и других подразделениях
Строительства 501, 503 (центральных ремонтных мастерских, совхозах,
лазаретах, автобазах и т.д.) всегда считалась делом обязательным и
подотчётным. Неподдельный интерес и внимание к показу кинокартин
проявлялся не только у заключённых, но и у вольнонаёмных работников,
сотрудников лагерной охраны и даже у руководства ИТЛ. Всё-таки
в приполярной тундре было очень мало зрелищ. Кинофильмы оставались
одним из немногих видов досуга, который одинаково устраивал всех:
политотделы и КВО (в силу подотчётности этого вида культурно-
воспитательной работы), лагерную охрану и заключённых, публику не очень
взыскательную и при этом – благодарную.
Процесс организации кинообслуживания лагпунктов изначально оказался
делом непростым и затратным. Потребовались существенные вложения в
создание материально-технической базы для регулярного показа фильмов с
помощью кинопередвижек, возникли трудности с получением копий
кинофильмов, учитывая оторванность большинства лагерных колонн от
постоянных населённых пунктов. Все эти задачи легли на плечи сотрудников
культурно-воспитательных отделов ИТЛ, но в первую очередь на работников
линейных подразделений – культурно-воспитательных частей лагпунктов,
которые и должны были выезжать в штаб строительства, договариваться о
снабжении кинопередвижками и копиями фильмов, вывозить их в
производственные колонны, а затем возвращать обратно.
В 1947 г. в СУЛЖДС существовала так называемая кинобаза, то есть
централизованное подразделение, которое высылало в лагпункты ИТЛ
 248

кинопередвижки вместе с фильмами. В 1948 г. от практики централизованного

предоставления услуг по кинопрокату решили отказаться. В отчёте КВО
СУЛЖДС за второй квартал 1948 г., подписанном начальником культурно-
воспитательного отдела, в этой связи говорится: «За отчётный период мы
провели децентрализацию и ликвидировали кинобазу, всю киноаппаратуру мы
раскрепили по лагподразделениям, закрепив постоянных киномехаников,
которых пропустили через специальные курсы». Новый принцип организации
кинопоказов в СУЛЖДС принёс свои плоды, в том же отчёте подчёркивается:
«Демонстрация кинофильмов в сравнении с четвертым кварталом 1947 г.
возросла. За отчётный квартал было продемонстрировано 677 киносеансов, с
охватом 183820 человек. Были показаны кинокартины «Сердца четырёх»,
«Небесный тихоход», «Разгром немцев под Москвой», «Первая перчатка»,
«Депутат Балтики» и др. – всего 28 кинокартин»424.
Главной проблемой в деле налаживания кинопроката оказалась слабая
материально - техническая база СУЛЖДС. Капитан Бейер в своём отчёте особо
акцентирует внимание КВО ГУЛАГа и руководства ГУЛЖДС на том, что КВО
испытывает недостаток «в передвижках типа ДКВ-08, т.к. на многих колоннах
нет электричества».
По истечение трёх кварталов, ситуация с обеспечением лагпунктов
кинокартинами несколько улучшилась, но большой территориальный разброс
строительных колонн, отсутствие транспортных путей, нехватка
киноаппаратуры, оставались главными трудностями в деле кинопроката.
В докладе за второе полугодие 1948 г. и.о. начальника КВО СУЛЖДС капитан
Ширгин так оценивает деятельность культурно-воспитательных подразделений
по обеспечению лагпунктов кинокартинами: «мы добились такого положения,
что в большинстве колонн показ кинокартин производится два раза в месяц, но
есть и такие колонны, где нет электросвета и показ кинокартин не проводился –
это второе строительное отделение «Красный камень» – колонны 63–67, 207 и
211, но нами получено три движка и в 1 квартале 1949 г. эти колонны будут
424 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 112.
 249

охвачены полностью»425.
В докладе Ширгина отмечалась и ещё одна проблема – во многих
лагпунктах отсутствовали не только клубы, но даже и культуголки. В такой
ситуации кинокартины для заключённых показывали «в столовых и даже в
бараках».
На уровне отдельных исправительно-трудовых лагерей вопрос о
кинообслуживании стоял весьма остро. В среде заключённых показ
кинофильмов воспринимался очень положительно. «Приученные» к такому
виду досуга заключённые негативно оценивали тот факт, что именно в их
лагпункте кинокартины не демонстрируют. Протестов в случае долгого
отсутствия кинокартин лагерники не устраивали, но то, что в каждом отчёте и
практически в каждом акте инспекторской проверки речь шла о показах
фильмов или об отсутствии киносеансов, свидетельствует о важности этого
вопроса, о его влиянии на атмосферу в среде заключённых.
Так, в отчёте о проделанной работе КВО Обского ИТЛ за первый квартал
1948 г., подписанном майором Лембриковым, с плохо скрываемой досадой
говорится о том, что «единственная кинопередвижка сгорела во время пожара,
а новая была получена только в начале квартала»426.
Интересно, но буквально через полтора года, докладывая в ГУЛЖДС и
ГУЛАГ о состоянии лагерного хозяйства Обского ИТЛ по итогам работы
в 1949 г., и.о. обязанности начальника Строительства 501 майор Самодуров
отмечает: «для обслуживания заключённых имеется кинобаза при которой
имеются 10 кинопередвижек, закреплённых непосредственно
за лаготделениями»427. Таким образом, констатируется, что в реальности
кинобаза СУЛЖДС ликвидирована не была, её вместе с киноаппаратами
передали в Обский ИТЛ. Подобное перемещение материальных ценностей
и штатных единиц из состава Северного управления на баланс подотчётных

425 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 197.

426 ГА РФ Ф. 9414. Оп.1. Д. 1519. Л.130.
427 ГА РФ Ф. 9407. Оп.1. Д. 888. Л.29.
 250

ему лагерей в архивных документах можно зафиксировать неоднократно. Судя

по всему, такая операция рассматривалась как вариант оптимизации
(перераспределения) расходов между аппаратом управления СУЛЖДС
и входившими в его структуру исправительно-трудовыми лагерями.
В Енисейском ИТЛ («Строительство 503»), образованном в 1949 г.,
первые полгода ушли на перемещение личного состава, материалов и техники к
месту строительства «восточного крыла» Трансарктической магистрали – в
Красноярский край. К ноябрю 1949 г. в лагпунктах на трассе развернулась
реальная работа, однако трудности начального периода стройки
присутствовали в полном объеме. Недавно назначенный на должность
начальника культурно-воспитательного отдела Енисейского ИТЛ (бывший
сотрудник КВО СУЛЖДС) капитан Гранцев констатировал, что на лето-осень
1949 г. главной задачей для его подразделения: «стала необходимость добиться
получения до конца навигации кинопередвижек, необходимого культинвентаря,
красок, приобрести для контингента библиотеку»428.
В середине 1950 г., инспектируя лагпункты «Строительства 503»,
заместитель начальника Северного управления ИТЛ подполковник Боровицкий
докладывал в отчёте на имя начальника ГУЛАГа МВД СССР генерал-
лейтенанта И. Долгих: «На всех лагерных пунктах проводится первоочередное
обслуживание отличников и передовиков производства кино и другими
культурно - массовыми мероприятиями. Кинофильмы демонстрируются для
заключённых не менее 2-3 раз в месяц. За отчётный период дано 1372
киносеансов. Были продемонстрированы кинокартины: «Константин
Заслонов», «Сельский врач», «Ошибка инженера Кочина», «Пржевальский»,
«Крейсер-варяг», «Кубанские казаки», «Далеко от Москвы», «Честь и слава»,
«Стальной солдат», «Алитет уходит в горы», «Невидимый фронт», «Алишер
Навои», «Аринка», «День военно-воздушного флота СССР», «Большой
концерт», «Непокоренный город», «На арене цирка» и другие всего 30

428 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1177. Л. 21.

 251

кинокартин»429.
Впрочем, тот же Боровицкий, уже в статусе начальника Северного
управления ИТЛ в январе 1951 г., в подписанной им «Докладной записке о
состоянии и работе лагерного сектора за 1950 г.» констатирует: «крупнейшим
недостатком культвоспитработы является неорганизованность,
необеспеченность показа кинокартин, не только на отдалённых, но и на близко
расположенных к Управлению колоннах»430.
Заместитель начальника СУЛЖДС подполковник Боярский по итогам
работы лагерного хозяйства в 1949 г. докладывал: «Демонстрирование кино-
картин в IV квартале было проведено в количестве 1080 сеансов с охватом
160 650 человек»431.
На «необеспеченность» лагпунктов регулярными показами кинофильмов
в 1949–1950 гг. неоднократно указывается в актах инспекторских проверок как
представителей центрального аппарата ГУЛЖДС, так и самого Северного
управления. При этом речь шла не только о «Строительстве 503», ещё только
разворачивающим свою деятельность в междуречье рек Пур и Енисей, но и о
лагпунктах сравнительно благополучного «Строительства 501». Возможно,
дело состояло в том, что в этот период передовые колонны строителей
существенно оторвались от своего управленческого центра в г. Салехард,
ослабив, в том числе, и связи по линии культурно-воспитательной работы.
В следующем, 1951 г., судя по отчётным документам Обского и
Енисейского ИТЛ, ситуация изменилась в лучшую сторону. В «Докладной
записке о политмассовой и культурно-воспитательной работе среди
заключённых Обского ИТЛ и Строительства 501 МВД СССР за первое
полугодие 1951 г.» за подписью начальника политотдела капитана Любаева и
начальника КВО майора Лобанова приводятся такие данные: «За первое
полугодие 1951 г. для обслуживания заключённых кинокартинами при КВО

429 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 55.

430 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1669. Л. 113.
431 ГА РФ. Ф.9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 121
 252

Управления работало 14 кинопередвижек. Показ кинокартин ведётся согласно

графика не реже 2-х раз в месяц в каждом лагпункте. В первом отделении
имеется вагон-клуб с кинопередвижкой, которым обслуживались
железнодорожные районы – околотки»432.
В каждом отчётном документе СУЛЖДС, где оценивалось качество
культурно-воспитательной работы, упоминалось о деятельности
«кинопередвижек» и проведённых киносеансах. В случае, если кино в зонах в
течение нескольких месяцев не демонстрировалось, проверяющие обязательно
упоминали об этом как о негативном факте, а виновные в этих недоработках
сотрудники КВЧ персонально наказывались.
В докладе на имя начальника ГУЛЖДС Ф. Гвоздевского, по итогам
проверки Обского ИТЛ за первый квартал 1951 г. подчёркивалось: «плохо
поставлена работа кинопередвижек в отделениях, на л/п 9-го отделения кино-
картины демонстрируются раз в 3-4 месяца, на л/п 4-го отделения не чаще
одного раза в два месяца, а на некоторых лагпунктах 1-го отделения кино-
картины не демонстрировались с августа 1950 г.»433.
При проверке в феврале 1951 г. лагпунктов 4-го отделения Обского ИТЛ
комиссией под руководством подполковника Анашкина в акте обследования
отмечалось: «кинокартин на ряде лагпунктов не было по два месяца»434.
На критику со стороны инспекции СУЛЖДС в КВЧ лагпунктов
постарались отреагировать оперативно. В 1952 г. в Обском ИТЛ «для
обслуживания заключённых кинокартинами от КВО Управления работало 13
кинопередвижек: из них два аппарата стационарного типа, все кинопередвижки
закреплены за киномеханиками и распределены по лагерным отделениям,
киномеханики работают согласно графика, из расчёта показа не менее 2-х, 3-х
кинокартин в месяц на каждом лагерном пункте…..для лучшего и полного
охвата обслуживанием кинокартинами, проживающих на околотках, станциях,

432 ГА РФ. Ф. 9414 Оп.1с. Д. 1616. Л. 143

433 ГА РФ. Ф. 9407. Оп .1. Д. 1669. Л.128
434 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 200
 253

при лаготделениях 1-го и 2-го ж/д районов работают два вагона – клуба,
которые снабжены электростанциями», - говорится в докладе о работе
«Строительства 501» за первое полугодие 1952 г., за подписью начальника
Обского ИТЛ подполковника Самодурова и начальника КВО подполковника
Егорова435.
По итогам 1951 г. в отчёте о работе Енисейского ИТЛ сообщается:
«каждый заключённый имел возможность во втором полугодии посмотреть не
менее трёх картин в месяц, всего за этот период дано 1051 киносеанса»436.
Заключённый Енисейского ИТЛ В. Басовский о жизни в лагере близ
Ермаково вспоминал: «Постановки или фильмы показывались каждый день.
Никаких ограничений для нас не было – хоть каждый день ходи»437.
В 1953 г., когда объёмы работ на строительстве железной дороги
Салехард–Игарка сократились, вновь стал вопрос о киносеансах в лагпунктах,
уже в негативном свете. На собрании партактива Обского ИТЛ и
«Строительства 501 МВД СССР» в январе 1953 г. отмечалось: «За последнее
время все чаще и чаще стали поступать заявления от заключённых по поводу
полного отсутствия культурно-воспитательной работы в лагпунктах.
Или отмечается, что в некоторых лагпунктах прекратили демонстрацию
кинокартин. Почти не поступают газеты и другая политическая литература»438.
Сокращение объёмов строительно-монтажных работ повлёк за собой и
снижение интенсивности культурно-воспитательного процесса. Демонстрация
кинофильмов в лагпунктах оказалась одним из самых верных индикаторов
общего ухудшения качества работы КВО-КВЧ. И это положение вещей
оказалось зафиксировано, в том числе и парторганизацией «Строительства
501». Без кинокартин в зоне становилось особенно безрадостно и тоскливо.

435 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 29

436 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2000. Вып. 1. С. 186.
437 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 127–128.
438 ГА ОПОТО. Ф. 1572. Оп. 11. Д. 2. Л. 34.
 254

В свою очередь радиофикация колонн-лагпунктов на всех этапах

эволюции проекта Трансарктической магистрали считалась одним из значимых
направлений деятельности культурно-воспитательных подразделений
СУЛЖДС. В какой-то мере процесс оснащения радиоточками лагпунктов
можно считать едва ли не фирменным знаком деятельности КВО–КВЧ
Северного управления ИТЛ. Практически в каждом отчёте о проделанной
работе культурно-воспитательные отделы СУЛЖДС и исправительно-трудовых
лагерей поднимали тему радиофикации колонн. Вряд ли они акцентировали
внимание на процессе оснащения лагпунктов радиоаппаратурой, если бы у них
не оказалось на этом поприще заметных успехов.
В самом начале строительства железной дороги, радиофикация
лагпунктов проводилась в ограниченных масштабах. В отчёте за первый
квартал 1948 г. за подписью начальника КВО СУЛЖДС Бейера по этому
поводу есть следующая ремарка: «Руководство Управления по финансовым
соображениям приняло решение в 1948 году не производить в дальнейшем
радиофикацию колонн, поэтому этот вопрос остаётся открытым до 1949 г.»439.
Здесь же в разделе производственно-массовая работа упоминается
о строительстве важнейшего объекта – моста через реку Воркута. В ходе
обеспечения этого процесса КВЧ наряду с ежедневной раздачей передовикам
«вымпелов» и «красных кисетов» организовали на месте работ для СММК-1
и СММК-2 радиогазету440.
Таким образом, из отчёта следует, что в каких-то (видимо скромных)
масштабах радиофикация всё-таки проводилась уже в 1947 г., а в 1948 г.
имелись возможности по созданию радиопередач. Подтверждает это и ещё
один фрагмент из доклада КВО СУЛЖДС, за второе полугодие 1948 г.
В нём говорится, что в соответствии с приказом МВД № 349 от 18.08.1948 г.
в лагерях СУЛЖДС была проделана работа по проведению «смотра

439 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 113.

440 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 102. СММК – строительно-мостовая
механизированная контора.
 255

организации труда и использования механизмов». Культурно-воспитательные

части лагпунктов организовали 167 «смотровых комиссий», в которых
участвовало 882 человека, провели 267 совещаний, на которых присутствовало
в общей сложности 14574 заключеных, «в проводимых беседах, наглядной
агитации, стенной печати и радиопередачах освещался ход смотра»441.
Следовательно, радио в 1948 г. в некоторых лагпунктах вдоль трассы
Трансарктической дороги уже работало. Впрочем, возможно, имелось в виду
радио в здании штаба стройки в посёлке Абезь.
Поэтапно в 1949–1951 гг. значительную часть лаггородков на трассе
радиофицировали. В докладной записке на имя заместителя начальника
ГУЛЖДС генерал-майора Буянова говорится, что за первое полугодие 1949 г. в
лагерях СУЛЖДС было установлено 150 радиоточек442.
В тоже время сотрудники КВО отмечали, что радиофикация протекает
неравномерно, в зависимости от близости к месту базирования аппарата
управления СУЛЖДС дело продвигалось успешнее. В отдалённых колоннах
с радиоточками возникали проблемы, особенно это касалось лагподразделений
Енисейского ИТЛ, в 1949 г. только развернувшими свою работу в приполярной
лесотундре близ Ермаково и Игарки. Об этом говорится в справке-отчёте,
подписанной начальником КВО Енисейского ИТЛ капитаном Гранцевым:
«Обслуживание культурного досуга находится на низком уровне, ни в одной
зоне нет ни радио, ни даже шахмат и шашек, не говоря уже о музыкальных
инструментах»443.
Подполковник Боровицкий, начальник Северного управления ИТЛ МВД
СССР и Строительства 503 в январе 1951 г., в «Докладной записке о состоянии
и работе лагерного сектора за 1950 г.» отмечает: «На 1 января 1951 г. в
лагподразделениях ИТЛ насчитывается 38 клубов-столовых и культуголков,

441 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 186.

442 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 283.
443 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 146. Л. 93.
 256

многие из которых радиофицированы»444.

К 1951 г. радиофикация достигла значительных масштабов по всей трассе
Трансарктической магистрали. Сметой расходов на культурно-воспитательную
работу в 1951 г. предусматривалась закупка 300 репродукторов «Рекорд» на
сумму в 9000 рублей445.
В докладе о культурно-воспитательной работе в Обском ИТЛ за первое
полугодие 1952 г. говорилось, что «радиообслуживание заключённых
обеспечивается через стационарные радиоузлы и на отдельных лагерных
пунктах через радиоприёмники, радиоприёмники установлены за зонами,
и трансляцию проводят сотрудники КВЧ»446.
В «Докладе о культурно-воспитательной работе среди заключённых
Северного управления ИТЛ и Строительства 503 за первое полугодие 1952 г.»
и. о. начальника КВО Северного управления ИТЛ и Строительства 503 старший
лейтенант Колегов в частности сообщает, что на 21 лагпункт имеется: «…
радиоузлов – 10, радиоприёмников – 30, радиорепродукторов – 158»447.
Несомненно, это внушительная цифра. Простой арифметический расчёт
показывает, что в среднем на каждый лагпункт приходилось как минимум семь
репродукторов.
По вопросу значения радио в лагерной жизни сами заключённые
фактически не высказывались, по крайней мере, в их мемуарах радио
(в отличие от просмотра кинофильмов и чтения книг) практически
не упоминается. На прямой вопрос о том, звучало ли в лагпункте радио,
бывший заключённый Енисейского ИТЛ А. Сновский ответил: «Радио помню,
по нему шла музыка, песни, очень плохого качества, изредка какие-то
пропагандистские программы, ещё объявления передавали»448.
Значение в жизни лагерей библиотек и книжного фонда – тема для
444 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1669. Л. 113.
445 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1669. Л. 82.
446 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 30.
447 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 54.
448 Сновский А. Интервью от 13.11.2013 г. записано В. А. Калининым.
 257

отдельного исследования. Наличие библиотек в лагере и соответствующего

фонда политической, художественной, учебной, технической литературы,
предусматривалось действующими нормативными актами, в частности пунктом
«е» главы I «Положения о культурно-воспитательной работе в исправительно-
трудовых лагерях и колониях НКВД» от 17.04.1940 г.449.
В вопросе наличия библиотек и книжного фонда явную
заинтересованность проявляли как сотрудники культурно-воспитательных
отделов (частей), так и заключённые. С одной стороны КВО–КВЧ для
налаживания библиотечной работы и внесения соответствующего раздела
в свои многостраничные отчёты требовалось приложить не так уж много
усилий. В лагпункте, к примеру, надо было найти сравнительно небольшое
помещение и соорудить полки для книг. В свою очередь книги поставлялись,
как централизованным порядком – по разнарядке КВО ГУЛАГа, так и
закупались исправительно-трудовыми лагерями по прямым договорам
с торговыми организациями. В вопросе комплектования библиотек, таким
образом, возникали только временные трудности, как это случилось, например,
при перебазировании значительной части личного состава и техники СУЛЖДС
из одного строительного района: Салехард – Ягельное, в другой, более
отдалённый: Пур – Игарка – Ермаково.
В то же время в справке по итогам работы за 1949 г. начальник КВО
Енисейского ИТЛ отмечает, что в момент перебазирования заключённых
из района п. Новый Порт и п. Мыс Каменный (Ямало-Ненецкий национальный
округ Тюменской области) в Красноярско-Туруханский регион в работе
культурно-воспитательного отдела есть только один отрадный факт – наличие
укомплектованной библиотеки: «До сего времени КВО ни какого
культинвентаря не получил, и лишь в конце ноября удалось получить

449 Приказ НКВД СССР № 0161 с объявлением «Положения об отделении культурно-

воспитательной работы ГУЛАГа НКВД» и «Положения о культурно-воспитательной работе
в Исправительно-Трудовых Лагерях и Колониях НКВД» [Электронный ресурс]. – Режим
доступа: http://alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1009117.
 258

из Красноярска библиотеку для лагеря в количестве около 5000 экз.»450.

Если вернуться к истокам создания СУЛЖДС, то эволюцию становления
библиотечного дела в Северном управлении ИТЛ МВД СССР можно
проследить достаточно детально.
Первое упоминание о лагерных библиотеках встречается в докладе
начальника КВО СУЛЖДС капитана Бейера по итогам работы в первом
квартале 1948 г. В частности в отчёте упоминается о получении из Москвы 500
книг. Из поступившей литературы сотрудники отдела сформировали четыре
передвижные библиотеки и отправили их в колонны на трассе строящейся
дороги451.
В докладе «О культурно-воспитательной работе среди заключённых
Северного Управления лагерей и железнодорожного строительства МВД СССР
за второе полугодие 1948 г.», подписанном и.о. начальника КВО СУЛЖДС, о
библиотеках говорится следующее: «За последний квартал увеличился поток
посылок, в которых приходит художественная литература и журналы, часть из
них заключённые сдают в общественное пользование, создавая общественные
библиотеки, таких библиотек только по 1-му отделению 5, по 40–50 книг
каждая, по ОЛПу у Котласского мостозавода библиотека насчитывает 194
книги, из них 76 книг внесено заключёнными. По 6-му лесному отделению
создана библиотека в количестве 74 книг и т.д. Библиотеки среди заключённых
пользуются большим уважением и популярностью, но то наличие политической
и художественной литературы, которое мы имеем сейчас, далеко не
удовлетворяет запросы и нужды заключённых»452.
Таким образом, в отчётных документах СУЛЖДС на заре создания
регионального лагерного объединения зафиксировано, что библиотеки
организовывались как централизованно из книг закупленных КВО, так и
методом «народного» волеизъявления. Книжный фонд во многом

450 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1324. Л. 97.

451 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 94.
452 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 194.
 259

сформировался самими заключёнными, передававшими в него издания из

«личных библиотек». Стоит также отметить, что в первых отчётах
о проделанной КВО культурно-воспитательной работе (за 1948 г.) нет точной
статистики по наличию библиотек и количеству книг, но уже в документах
1949 г. такие данные появляются.
О том, что библиотеки в этот хронологический промежуток создаются
в лагпунктах в массовом порядке, прямо говорится, в частности, в докладе
«О состоянии лагерного хозяйства Обского ИТЛ МВД СССР за 1949 г.»,
подписанном начальником лагеря майором Самодуровым. Начальник Обского
ИТЛ сообщает следующее: «В 1949 г. во всех подразделениях строительства
были созданы библиотеки политической и художественной литературы.. По
табельной положенности необходимо иметь не менее одной книги на каждого
заключённого, что должно составить около 50000 книг. Строительство же
имеет пока в наличии только 1960 книг политической литературы и 8961 книгу
художественной литературы. Принимаются меры к тому, чтобы довести
количество до табельной положенности, так как интерес к чтению
художественной и политической литературы у заключённых очень большой»453.
В дальнейшем вопрос с обеспечением лагерных библиотек действительно
решится положительно. Об этом свидетельствуют как цифры отчётов о
проделанной работе, так и отзывы заключённых, которые выступали в роли
читателей и живо интересовались текущим фондом периодической печати и
книг, новыми поступлениями.
Проблему нехватки книг согласно «табельной положенности»
в Енисейском ИТЛ продолжали решать всеми доступными способами. Только
за 4 месяца 1951 г. на Строительстве 503 создали 42 библиотеки с общим
количеством книг более 20 000 экземпляров454.
И все же в докладе на имя начальника ГУЛЖДС генерал-майора
Ф. Гвоздевского от 15 января 1951 г. и. о. начальника Обского ИТЛ

453 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 888. Л. 24.

454 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1177. Л. 36.
 260

Боярский отмечает: «На всех лагпунктах имеются небольшие библиотеки, книг

недостаточно и обмен их производится редко»455.
Лагерники по мере возможности пользовались библиотечными фондами.
Серго Ломинадзе, заключённый Енисейского ИТЛ, вспоминает: «В Ермаково
было много книг, там даже была библиотека на лагпункте. Помню, читал там
«Сагу о Форсайтах»456.
К 1952 г. на строительстве насчитывалось значительное число библиотек,
в которых находилось несколько десятков тысяч томов книг. В Енисейском
ИТЛ на 1 июля 1952 г. на балансе находились: одна библиотека стационарного
типа и 21 передвижная библиотека. В библиотеках имелось 30000 томов книг,
в том числе 20000 экземпляров художественной литературы. Действующих
читателей числилось 6826 человек. За первое полугодие 1952 г. в лагпунктах
Енисейского лагеря КВЧ провели 24 читательских конференций по книгам
С. Бабаевского «Свет над землёй», К. Федина «Первые радости», В.
Василевской «Песнь над водами»457.
В библиотеках Обского ИТЛ на первое полугодие 1952 г. насчитывалось
13733 зарегистрированных читателей, в отчёте о деятельности культурно-
воспитательного отдела отмечалось, что «инспектор КВЧ лагерного пункта
№ 100 тов. Вознесенский провёл читательские конференции по книгам
«Кавалер Золотой звезды» и «Белая берёза»458.
В вопросах организации библиотечного дела в лагерях СУЛЖДС
имелись свои трудности, в том числе – кадровая. В докладе секретаря
парторганизации 9-го отделения Обского ИТЛ Дерячева отмечается: «У нас в
Надыме есть богатая библиотека на сумму около 25 тысяч рублей,
но работника нет, и эту работу поручаем случайным людям в порядке
общественной нагрузки. В связи с тем, что работают непостоянные работники,

455 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 163.

456 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 120.
457 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 55.
458 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 30.
 261

которые не могут следить за сохранностью библиотеки, в результате у них

получается недостача книг на большую сумму...»459.
В целом библиотечная работа в СУЛЖДС и в его исправительно-
трудовых лагерях (с 1952 г.), Обском ИТЛ и Енисейском ИТЛ, находилась
на достаточно высоком качественном уровне. Заключённые могли получать
книги из библиотечного фонда, чем они и пользовались по мере
необходимости.
Спортивные мероприятия в лагерях СУЛЖДС за время строительства
железной дороги проводились изначально, с момента организации первых
лагпунктов. Спортивные состязания вызывали большой интерес
у заключённых, они ходатайствовали перед руководством, как о расширении
материально-технической базы для занятий спортом, так и о проведении
соревнований. С каждым годом материальное обеспечение спортивной работы
улучшалось, увеличивалось и количество соревнований.
Впервые в отчётных документах строительства сведения касательно
спорта и наличия спортивного инвентаря можно почерпнуть из доклада
о проделанной работе за первый квартал 1948 г. КВО Обского ИТЛ в составе
СУЛЖДС. Начальник культурно-воспитательного отдела майор
Лембриков, отмечает: «На некоторых колоннах имеются шашки, сделанные
самими заключёнными»460.
В дальнейшем информация о спортивных мероприятиях все чаще
встречается в отчётных документах строительства. В докладе по итогам работы
КВО СУЛЖДС за второе полугодие 1948 г., говорится, в том числе,
и о спортивных соревнованиях. «Культурно-массовая секция ОЛПа ЦРМ …
провела два шахматных турнира, в которых участвовало: в 1-м 19 человек
(победитель турнира з/к Тулин), во 2-м турнире 14 человек (победитель
з/к Таугас). Во втором полугодии проведены встречи по волейболу, футболу

459 ГА ОПОТО. Ф. 1572. Оп. 7. Д. 1. Л. 67.

460 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 129.
 262

и хоккею с командами Абезьского куста»461.

Удостоилась похвалы в докладе за второе полугодие 1948 г. и культурно-
массовая секция Котласского мостозавода, где действовало четыре
баскетбольных команды и две волейбольных, обеспеченных спортивной
формой. «В течение квартала было проведено 14 встреч по волейболу и
62 встречи по баскетболу. Здесь же по инициативе культурно-массовой секции
организован каток и изготовлено 12 пар коньков»462.
Локализация центров занятий спортом и проведения соревнований (ЦРМ,
Котлассий мостозавод, Абезьский куст лагпунктов), несомненно, говорит
об одной особенности развития спортивного направления в деятельности
культурно-воспитательных подразделений - чем ближе находились места
концентрации заключённых к «штаб-квартире» СУЛЖДС (станция Абезь), тем
интенсивнее велась такая работа. В отчётный период (вторая половина 1948 г.)
в качестве места занятия спортом не указан ни один отдалённый от Абези
лагпункт на трассе строящейся железной дороги. Скорее всего, ни о каком
спорте, там, в тяжёлых климатических условиях, в ситуации напряжённого
производственного процесса и стремительного движения вперёд к посёлку
Лабытнанги, никто и не задумывался.
Как только ситуация стабилизировалась и подразделения СУЛЖДС
перестали «бежать» вперёд, отрываясь от своих производственных баз,
приступив к работам по достройке стационарных объектов на станциях
железной дороги, по доводке насыпи до технических норм, в трассовых
колоннах стали организовываться спортивные мероприятия.
Качественное улучшение спортивной работы произошло к 1951 г.
Например, в докладной записке «О проведённой политмассовой и культурно-
воспитательной работе среди заключённых Обского ИТЛ и Строительства 501
за первое полугодие 1951 г.» за подписью начальника политотдела

461 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л.195. ОЛП – отдельный лагерный пункт. ЦРМ –
Центральные ремонтные мастерские.
462 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 195.
 263

исправительно-трудового лагеря капитана Любаева и начальника культурно-

воспитательного отдела майора Лобанова отмечается: «Во всех лагерных
пунктах имеются волейбольные площадки, на ряде лагпунктов футбольные
площадки и спортивные снаряды, заключённые проявляют большой интерес к
играм. Например, на 7-м лагпункте в день открытия спортплощадки
участвовало 3 футбольные команды, 6 волейбольных, 6 городошных команд,
играл духовой оркестр самодеятельности лагпункта»463.
Судя по аналогичному отчёту о проделанной работе за первое полугодие
1951 г. за подписью начальника культурно-воспитательного отдела
Енисейского ИТЛ майора Голубева, дела в области спорта постепенно
налаживались и в этом исправительно-трудовом лагере. В отчёте сообщалось:
«В период подготовки лагерных подразделений к осенне-зимнему сезону
культурно-массовые секции во всех колоннах и лагпунктах оборудовали
волейбольные площадки. На лагпунктах № 2 и № 6 сами сделали волейбольные
мячи и сетки»464.
Ситуация со спортом в лагпунктах, согласно отчётам культурно-
воспитательных отделов исправительно-трудовых лагерей, улучшалась
и в следующем году. В докладе «О культурно-воспитательной работе за 1-е
полугодие 1952 г.» начальника Северного управления ИТЛ и Строительства
503 подполковника Боровицкого и и. о. начальника КВО ст. лейтенантом
Колегова, приводятся такие данные: «Культурно-массовая секция лагпункта №
6 принимала активное участие в организации культурного досуга заключённых,
по инициативе этой секции проведено 5 шахматных турниров…, в выходные
дни и свободное от работы время на лагпункте № 6 проводятся различные
массово-спортивные игры. Волейбольная команда этого лагпункта, выступая в
день слёта отличников и передовиков производства, заняла первое место среди
волейбольных команд 3-го отделения»465.

463 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1617. Л. 145.

464 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1617. Л. 220.
465 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 57.
 264

В докладной записке «О культурно-воспитательной работе среди

заключённых Обского ИТЛ МВД СССР за 1-е полугодие 1952 г.», подписанной
начальником «Строительства 501» подполковником Самодуровым и
начальником КВО подполковником Егоровым о спортивной работе говорится
вскользь. В отчётном документе лишь отмечается, что «на лагерных пунктах в
организации культурно-просветительской работы активное участие принимают
культсоветы…на лагерном пункте № 101 (начальник КВЧ тов. Аншуков), в мае
на заседаниях культсовета были обсуждены вопросы: о работе кружка
художественной самодеятельности, о приведении в порядок спортплощадки…,
хорошо работает культурно-массовая секция при культсовете лагпункта № 2, …
она организовала проведение шахматно-шашечных турниров»466.
Отчёт культурно-воспитательного отдела Обского ИТЛ за первое
полугодие 1952 г. отражает истинное отношение лагерного руководства
к спорту. Говорить об этом виде культурно-воспитательной работы как
о ключевом направлении деятельности КВО–КВЧ не приходится. Спортивная
работа так и не получила сколько-нибудь серьёзного развития в лагерях
на строительстве Трансарктической железной дороги.
Отчасти это можно связать с особенностями проекта. Основные
подразделения СУЛЖДС – строительные колонны по возведению насыпи и
укладке железнодорожного пути, бригады лесорубов – работали в условиях
постоянного движения вперёд, в направлении на Мыс Каменный, а затем
на Игарку. Постоянно возникали трудности с материально-техническим
обеспечением строительства, соответственно и культурно-воспитательной
работы, а значит и спортивных занятий. Сыграл свою роль и субъективный
фактор. На всех этапах эволюции проекта прослеживается тенденция,
в соответствии с которой руководители Северного управления ИТЛ, а именно
Барабанов, Боровицкий, Самодуров и другие, всё-таки благоволили к такому
виду досуга, как художественная самодеятельность, театральные постановки,
поддерживая, в первую очередь, театр СУЛЖДС, а после его ликвидации –
466 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 30.
 265

творческие коллективы заключённых. Спорту как направлению культурно-

массовой деятельности они уделяли гораздо меньше внимания.
Таким образом, можно констатировать, что такие направления в работе
культурно-воспитательных подразделений Северного управления лагерей как
демонстрация кинофильмов, организация радиовещания, создание библиотек и
проведение спортивных мероприятий считались хотя и второстепенными, но
достаточно значимыми видами деятельности сотрудников КВО – КВЧ.
Сотрудники культурно-воспитательных подразделений учитывали, что именно
такие виды культурного досуга как кинофильмы, чтение книг и спорт
пользовались большой популярностью у заключённых, и поэтому прилагали
определенные усилия для развития этих направлений в своей работе
непосредственно в лагпунктах.
На первоначальном этапе строительства дороги сотрудники КВО-КВЧ
испытывали значительные сложности в обеспечении контингента лагерей
кинофильмами, в лагпунктах отсутствовала радиофикация, не было библиотек,
спортивные мероприятия ограничивались шахматно-шашечными турнирами.
Руководство Северного управления лагерей обязало сотрудников КВО-КВЧ
закрыть проблемные вопросы в культурном обслуживании заключённых.
По мере развертывания производственного процесса и выделения
соответствующих лимитов увеличилось и финансирование по направлению
«культурно-воспитательная работа». В результате налаживания снабжения
Обского и Енисейского ИТЛ культинвентарем, ситуация с кинообслуживанием,
радиофикацией, созданием библиотек и проведением спортивных мероприятий
существенно улучшилась.
В лагпунктах возникли обширные библиотеки, радиофикация достигла
существенных, по лагерным меркам, масштабов, фильмы демонстрировались
по 2-3 раза в месяц, были налажены регулярные соревнования между
заключёнными по различным видам спорта. Все эти направления работы стали
одним из важных пунктов демонстрации активной и успешной деятельности
сотрудников КВО-КВЧ, отраженной в отчетности различного уровня.
 266

3.3. Лагерная художественная самодеятельность и «Театр Северного

управления строительства»

Развитие художественной самодеятельности в лагерях Северного

управления лагерей железнодорожного строительства осуществлялось
в соответствии с «Положением о культурно-воспитательной работе в ИТЛ и
ИТК НКВД» от 20.04.1940 г. и считалось одним из существенных направлений
деятельности КВО–КВЧ. И хотя эта сфера приложения сил сотрудников
культурно-воспитательных отделов ИТЛ и частей отдельных лагерных пунктов
не находилась под таким пристальным вниманием руководства, как
политмассовая или производственно-массовая работа, но тоже являлась
важным показателем активности КВЧ и лагерных культорганизаторов.
Главными задачами в деле налаживания культурно-массовой работы
в лагерях СУЛЖДС оказались вопросы создания стационарных объектов,
которые бы подошли для организации этого вида деятельности, а также
соблюдение всех идеологических канонов при проведении досуговых
мероприятий.
При развёртывании культурно-массовой работы, в процессе создания
творческих коллективов и кружков художественной самодеятельности, КВО–
КВЧ особое внимание обращали на подбор репертуара и составление
концертных программ. Работу творческих коллективов КВЧ организовывали
с таким расчётом, «чтобы постановка, спектакль, концерт являлись бы
не только мероприятием обеспечения культурного досуга заключённых,
но и одновременно отражали силу и могущество Советского государства,
героические трудовые подвиги советского народа, воспитывали бы
у заключённых любовь к труду, мобилизовали их на выполнение и
перевыполнение плановых заданий», – отмечается в отчёте КВО Обского ИТЛ
 267

за первое полугодие 1952 г.467.

Программы концертов разрабатывались культурно-воспитательным
отделом СУЛЖДС, утверждались политотделом Северного управления
«с обязательной визой Окружного Гос.ЛИТО» 468. Наряду с классическим
репертуаром (пьесы, песни, стихи) в работе кружков художественной
самодеятельности использовался и местный материал – сцены из
производственного процесса и лагерной жизни заключённых, при этом
«культурно-воспитательный отдел и его части строго следили за подбором
репертуара, вели решительную борьбу с протаскиванием на сцену халтуры,
вульгарщины, безыдейности»469.
В отчётной документации СУЛЖДС, начиная с 1948 г., регулярно
присутствуют сведения о работе коллективов художественной
самодеятельности. Организацией кружков, проведением репетиций,
представлений и концертов на сцене лагпунктов занимались культурно-
воспитательные части с привлечением значительного числа заключённых.
Организационной базой для работы коллективов художественной
самодеятельности становились клубы и культуголки в лагпунктах на трассе
строящейся железной дороги. В четвёртом квартале 1947 г. в лагпунктах
СУЛЖДС насчитывалось 33 культуголка, а за первый квартал 1948 г., как
указывается в отчёте по итогам работы КВО Северного управления, их число
увеличилось до 51470.
Культуголки в лагерных зонах волей-неволей становились достаточно
оживлённым местом. Основное время пребывания в лагере заключённых
протекало в бараках и столовых (не считая работы на основном производстве).
Однако большая скученность, невозможность остаться в одиночестве
467 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 28.
468 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 29. Гос.ЛИТО – государственный литературно-
издательский отдел – государственный орган в системе организации власти в СССР
по предварительной цензуре литературных произведений перед их публикацией и
постановкой на сцене.
469 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 28.
470 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 110.
 268

подвигали лагерников к тому, чтобы найти хоть какое-то место для уединения.
Для этой цели, в определённом смысле, подходили культуголки, совмещённые
с лагерной библиотекой. Здесь лагерники могли написать письмо домой,
почитать газеты и журналы, просто отвлечься на несколько минут от жестокой
реальности. Заключённые, которые имели какие-нибудь таланты, писали
заметки в стенгазеты, оформляли плакаты с наглядной агитацией, осваивали
музыкальные инструменты и репетировали номера для предстоящих концертов
художественной самодеятельности, а также играли в шашки, шахматы и
домино.
По наблюдению начальника КВО СУЛЖДС Бейера, в 1948 г. культуголки
активно использовались заключёнными как места спокойного отдыха: «В тех
лагподразделениях, где работники КВЧ ведут неослабный контроль за работой
культуголков, там культуголки являются настоящим очагом для ведения
культурно-воспитательной работы и местом, где заключённые отдыхают в
свободное от работы время»471.
В качестве положительного примера работы «очага культуры» капитан
Бейер приводит культуголок лагпункта № 31 строительного отделения № 3:
«Культуголок оборудован достаточным количеством столов и стульев, всегда
имеются свежие газеты, журналы, небольшая библиотечка. На специально
отведённом столе имеется чистая бумага, чернила, чтобы заключённые могли
написать письмо. При культуголке организован кружок художественной
самодеятельности, который только в марте организовал 6 выступлений»472.
Начальник культурно-воспитательного отдела Обского ИТЛ майор
Лембриков более критично оценивал ситуацию в расположении лагпунктов
исправительно-трудового лагеря. Судя по отчёту КВО лагеря за первый квартал
1948 г., работа по созданию творческих коллективов из числа заключённых
находилась в этот момент в зачаточном состоянии: «В некоторых колоннах в
январе месяце организовались кружки художественной самодеятельности. В

471 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 110.

472 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 111.
 269

феврале проведён смотр художественной самодеятельности колонн, после чего

из числа лучших участников-исполнителей художественной самодеятельности
создана концертная бригада КВО, которая за отчётный квартал дала 31 концерт
и обслужила 4347 человек. Неудовлетворительная постановка культурно-
массовой работы объясняется отсутствием необходимых материальных
ресурсов для развёртывания этой работы»473.
В апреле 1948 г. в культурной жизни СУЛЖДС произошло
примечательное событие: состоялось открытие первого в лагерном
объединении клуба. Культурный объект общей площадью 1090 кв. м.
построили на территории авторемонтного завода в посёлке Абезь.
Как сообщалось в отчёте КВО СУЛЖДС по итогам работы за первый квартал
1948 г.: «Открытие клуба состоялось 2 апреля. Были подведены итоги работы
за март, отмечены премированием лучшие производственники, силами
художественной самодеятельности поставлен большой концерт. При клубе
работает джаз-оркестр и хоровой кружок»474.
По состоянию на второе полугодие 1948 г. в Северном управлении
лагерей железнодорожного строительства, согласно официальной статистике,
насчитывалось 70 клубов и культуголков. В лагерях действовало 96 кружков
художественной самодеятельности, силами которых за год КВЧ организовали
624 спектакля, концерта и вечера475. На строительстве железной дороги в этот
момент трудилось 44870 заключённых, сосредоточенных примерно
в 80 лагпунктах (их количество в течение года менялось – прим. автора)476.
В 1949 г., когда трасса железной дороги углубилась в междуречье Оби и
Енисея, началось создание «культурной инфраструктуры» и на восточном
«крыле» магистрали. По состоянию на первое полугодие 1949 г. в Обском и
Енисейском ИТЛ насчитывалось в общей сложности 96 клубов и

473 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 128.

474 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 111.
475 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 207.
476 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 205.
 270

культуголков477.
Следующим этапом после создания объектов культурного досуга
следовало их комплектование музыкальными инструментами. Параллельно
разворачивался процесс насыщения содержанием: формировались коллективы
художественной самодеятельности, подбирался репертуар, проводились
репетиции.
Проверяя в июне 1951 г. состояние Енисейского ИТЛ, комиссия
ГУЛЖДС отмечала: «За 4 месяца 1951 г. создано 38 кружков художественной
самодеятельности, которые не менее 2-х раз в месяц выступают с концертами
перед заключёнными, за этот период поставлено спектаклей 85, проведено
вечеров художественной самодеятельности – 155, проведена серьёзная работа
по снабжению подразделений культпросветимуществом: выдано 50 комплектов
струнных инструментов, 30 гармошек, 10 баянов»478.
В смете затрат на приобретение культпросветинвентаря на 1951 г.
по Северному Управлению лагерей предусматривалась закупка 150 гитар,
60 мандолин, 300 балалаек, 30 скрипок, а также 2000 грампластинок 479. В том
же году по смете расходов на военизированную охрану СУЛЖДС
приобреталось 50 гитар, 50 мандолин, 100 балалаек, 30 гармоний,
10 аккордеонов, 10 баянов и 30 патефонов480. Какая-то часть этого массива
музыкальных инструментов использовалась и в работе кружков
художественной самодеятельности заключённых.
При проверке состояния лагпунктов 4-го отделения Обского ИТЛ
в феврале 1951 г. комиссией ГУЛЖДС под руководством подполковника
Анашкина в акте по итогам инспектирования указывалось: «На 10-ти лагерных
пунктах организована художественная самодеятельность с числом участников
180 человек, вечера самодеятельности проводятся два раза в месяц»481.
477 ГА ФР. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 120.
478 ГА РФ. Ф. 9404. Оп. 1. Д. 1669. Л. 36.
479 ГА РФ. Ф. 9404. Оп. 1. Д. 1669. Л. 82.
480 ГА РФ. Ф. 9404. Оп. 1. Д. 1669. Л. 57.
481 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 199.
 271

Особенно активно развивалась в Северном управлении ИТЛ МВД

художественная самодеятельность после 1950 г., когда закрыли «Театр
Северного управления строительства».
Согласно отчёту о деятельности КВО Обского ИТЛ за первое полугодие
1952 г., в лагере работало около 30 кружков художественной самодеятельности,
которые организовали 325 концертов482.
В Енисейском ИТЛ в первом полугодии 1952 г. в 22 лагпунктах работал
один клуб и 16 культуголков, действовало 28 кружков художественной
самодеятельности. На лагпунктах № 1 и № 15 заключённые участвовали
в репетициях и выступлениях в составе двух домровых оркестров, на лагпункте
№ 6 имелся духовой оркестр. Всего за первое полугодие 1952 г., согласно
отчёту КВО исправительно-трудового лагеря, силами художественной
самодеятельности в лагпунктах организовали 286 концертов483.
При проведении культурно-массовых мероприятий в отношении
заключённых действовал принцип избирательности в предоставлении
культурных благ. В отчёте КВО Енисейского ИТЛ за первое полугодие 1952 г.
указывается: «На всех лагерных пунктах проводится первоочередное
обслуживание отличников и передовиков производства кино и другими
культурно-массовыми мероприятиями»484.
Объем культурно-массовых мероприятий варьировался в зависимости от
лагпункта и хронологического периода развития строительства. По
воспоминаниям заключённого Енисейского ИТЛ С. Ломинадзе, в лагпункте, где
он находился (ОЛП Ермаково, 1951–1952 гг.), культурных мероприятий
практически не проводилось: «В зоне у нас ни театра, ни кино, естественно, не
было, но мы занимались своей самодеятельностью. Раздобыли аккордеон,
какую-то программу делали»485.

482 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 28.

483 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 54.
484 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 55.
485 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 121.
 272

Одним из возрождённых в послевоенные годы начинаний периода 1930-х

гг. стали культсоветы, которые считались неотъемлемой частью деятельности
КВО–КВЧ и были призваны обеспечить определённую самоорганизацию
заключённых, вовлечь максимальное их число в общественно-полезные занятия
– художественную самодеятельность, спорт, чтение литературы.
Особая роль в налаживании досуговой работы непосредственно в
лагпунктах СУЛЖДС отводилась культурно-массовым секциям культсоветов -
органам лагерной самоорганизации заключённых в области спорта и
художественной самодеятельности.
Процессу организации и деятельности культурно-массовых секций
придавалось большое значение. В отчёте КВО СУЛЖДС за первый квартал
1948 г. констатируется: «Возросла активность культурно-массовых секций,
которые руководят работой самодеятельности, вопросами организации и
оборудования клубов и культуголков. Хорошо работали культурно-массовые
секции на колоннах № 1 и 3 6-го Лесного Отделения, ЦРМ, АРЗ-е, ОЛП-е,
Котласском сельхозотделе, совхозе «Фион»»486.
В работе культурно-массовых секций принимали участие те из
заключённых, которые занимались организацией театральных постановок,
концертов, спортивных турниров. В задачи культсоветов входило поддержание
порядка во время проведения культурных и спортивных мероприятий, развитие
художественной самодеятельности, библиотечной работы, помощь работникам
КВО–КВЧ. В отчётных документах о культурно-воспитательной работе
Обского ИТЛ за 1952 г. говорится: «На лагерном пункте 101 (инспектор КВЧ
тов. Аншуков) в мае на заседаниях культсовета были обсуждены вопросы:
о работе кружка художественной самодеятельности, о приведении в порядок
спортплощадки…, хорошо работает культурно-массовая секция лагпункта № 2,
она помогла оформить культкомнату, клуб-столовую, организовала проведение
шахматно-шашечных турниров»487.

486 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 112. АРЗ – Абезьский ремонтный завод.
487 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 19.
 273

Одобренное рядом нормативно-методических актов МВД начинание

по повсеместной организации культсоветов получило широкое
распространение в лагерях СУЛЖДС что, согласно официальной оценке КВО–
КВЧ, придало новый импульс культурно-воспитательной работе. В докладной
записке о культурно-воспитательной работе среди заключённых Обского ИТЛ
за первое полугодие 1952 г. начальник лагеря подполковник Самодуров
положительно отзывается об этой форме самоорганизации лагерников:
«Благодаря кропотливой и систематической работе культсоветов, культурно-
массовых секций, особенно на таких лагпунктах, как № 7, № 2, № 6, № 100,
№ 101, лазарет «Красный камень», № 17 и др., кружки художественной
самодеятельности работают хорошо, программы выступлений всесторонне
выдержанные, целеустремлённые. На этих лагерных пунктах хорошо
организовано проведение досуга заключённых; в результате хорошей
постановки культурно-просветительской работы почти полностью изжиты
нарушения режима и другие проявления»488.
Основной проблемой, судя по официальной отчётности СУЛЖДС и ИТЛ,
в деле развёртывания творческой активности самодеятельных коллективов,
на начальном этапе их работы, оказалась слабая материально-техническая база
клубов и культуголков лагпунктов. «Культурно-воспитательным отделом, хотя
и были выделены краска, бумага, настольные и музыкальные инструменты,
всё же мы ощущаем большой недостаток в музыкальных инструментах, –
сообщал в отчёте за первый квартал 1948 г. начальник культурно-
воспитательного отдела Обского ИТЛ майор Лембриков, – только в мае КВО
будет иметь возможность приобрести большое количество музыкальных
инструментов и другого культимущества на сумму в 300 тысяч рублей, т.к.
до настоящего времени из-за претерпеваемых строительством финансовых
затруднений, культурно-воспитательному отделу не могут быть выделены
денежные средства для приобретения»489.

488 ГА РФ. Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 19.

489 ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Л. 110.
 274

В дальнейшем ситуация со снабжением музыкальными инструментами

и другим имуществом, используемым в работе коллективов художественной
самодеятельности, постепенно выправлялась, но решить её окончательно
сотрудникам КВО–КВЧ оказалось не под силу.
Культурно-массовая работа в лагерях СУЛЖДС для КВО–КВЧ стала
одним из обязательных направлений деятельности, одним из методов
мобилизации контингента на выполнение производственных заданий в виде
предоставления определённой духовной компенсации за затраченные
физические усилия, способом реализации задач по повышению культурного
уровня заключённых.
Для заключённых мероприятия, проводимые в рамках культурно-
просветительской работы, считались в первую очередь отдыхом, возможностью
каким-то образом организовать, разнообразить свой досуг. Лагерники
старались проявить себя в процессе организации кружков художественной
самодеятельности, во время репетиций и проведения концертов, чтобы при
благоприятном стечении обстоятельств попасть в состав лагерного театра или
хотя бы агитколлектива.
Культурно-просветительская работа оказалась одной из точек
пересечения интересов КВО–КВЧ и контингента заключённых, поэтому она и
получила в Северном управлении ИТЛ достаточную массовость.
Наряду с самодеятельными творческими коллективами в СУЛЖДС
действовало и профессиональное культурное учреждение – «Театр Северного
управления строительства». Именно так именовался он в афишах,
приглашающих на его представления. Театр стал подлинной
достопримечательностью СУЛЖДС. В воспоминаниях, оставленных
заключёнными, он неизменно фигурирует как один из самых ярких феноменов
в период строительства магистрали. В первую очередь это объясняется
уникальным по составу коллективом театра, его яркими и запоминающимися
постановками.
По свидетельству ряда исследователей, в театре СУЛЖДС в разное
 275

время работали знаковые личности для отечественной музыкальной культуры.

Так, в книге историков из г. Игарки утверждается, что «в Абези отбывал свои
немыслимые сроки будущий главный дирижёр эстрадно-симфонического
оркестра Всесоюзного радио и телевидения Ю. Силантьев. В театре работал
композитор З. Бинкин, тоже политзаключённый. Позднее – известный
музыкант, прославивший отечественный джаз. Два князя – Оболенский и
Болховский были украшением труппы»490.
Упоминает о Силантьеве и артист Театра строительства Ю. Аскаров
в письме в Игаркский музей: «Театр 501-503 стройки МВД. Симфонический
оркестр – 35 классных музыкантов под руководством Ю. Силантьева, будущего
главного дирижёра оркестра Всесоюзного радио и Центрального
телевидения»491.
О легенде отечественной эстрадно-симфонической музыки Ю.
Силантьеве можно утверждать одно: никаких сведений, относительно его
пребывания в Обском или Енисейском ИТЛ обнаружить не удалось. Известно
лишь, что он в 1940–1947 гг. работал в Ансамбле песни и пляски НКВД СССР
как скрипач и дирижёр492.
Сведения о Бинкине, Оболенском, Болховском, а также о Топилине
(первом аккомпаниаторе Д. Ойстраха), других известных актёрах, музыкантах и
режиссёрах в связи с их нахождением в лагерях на строительстве
Трансарктической дороги неоднократно встречаются в воспоминаниях бывших
заключённых. О некоторых из них есть и упоминания в отчётных документах
СУЛЖДС. Большинство представителей «творческой интеллигенции»
находилось в заключении в соответствии с приговорами суда по различным
пунктам статьи 58 УК РСФСР, которая, как известно, предусматривала
наказание, в том числе и за измену Родине, терроризм, шпионаж и т.д.
490 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2000. Вып. 1. С. 17.
491 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 169.
492 Силантьев Ю. Биография [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.kino-
teatr.ru/kino/acter/m/star/48106/bio/.
 276

Например, В. Топилин получил лагерный срок за то, что во время Великой

Отечественной войны попал в плен, а затем согласился участвовать в работе
фронтовых концертных бригад вермахта, аккомпанировал на фортепьяно
в немецких офицерских клубах493.
Литературным сотрудником театра какое-то время трудился бывший
армейский разведчик, писатель и публицист, автор приключенческой книги
«Наследник из Калькутты» – Р. Штильмарк. Свою замечательную книгу он,
впрочем, создавал не во время работы в театре, а в драматический момент
пребывания в таёжном лагпункте, где его на написание «шедевра» под двумя
авторскими фамилиями подвигнул матёрый уголовник и, по совместительству,
бригадир Василевский. «Соавтор» Штильмарка хотел преподнести в дар
руководству, а желательно самому Сталину, увлекательный роман, таким
образом, получив преференции за яркое творческое проявление и, в конечном
счёте, сократить, по возможности, свой лагерный срок.
Решение об организации на Стройках 501, 503 театра принял начальник
СУЛЖДС В. Барабанов. Именно о Барабанове неизменно вспоминают
очевидцы, когда речь заходит о деятельности театра. С уходом «дяди Васи»,
как уважительно зэки называли начальника СУЛЖДС, на строительство
Цимлянского гидроузла в 1950 г. театр практически свернул свою работу.
Заключённый, сотрудник театра СУЛЖДС, поэт Л. Шерешевский
вспоминал: «Начальник строительства 501 Василий Арсениевич Барабанов и
новый начальник политотдела Панфилов считали театр очень нужным
учреждением, не позволявшим многочисленным вольнонаёмным сотрудникам
затосковать и спиться в мрачной обстановке полярных ночей, неустроенного
быта и лагерных нравов, а также осуществлявшим культурное обслуживание
десятков тысяч заключённых»494. Такими, по свидетельству очевидцев,
оказались мотивы создания лагерного театра.
Принципы организации и содержание деятельности театра СУЛЖДС
493 Пинчук Е. Страницы жизни Всеволода Топилина [Электронный ресурс]. – Режим
доступа: http://www.memorial.krsk.ru/Articles/2010Pibchuk.htm.
494 Шерешевский Л. В. Перевальное время // Красный Север. 1989. № 32.
 277

противоречили ряду нормативно-методических указаний МВД СССР. В июле

1946 г. была принята директива № 187 МВД СССР «Об организации и
использовании ансамблей, театральных трупп и концертных бригад
из заключённых в исправительно-трудовых лагерях и колониях». В ней
отмечалось, что «вольнонаёмные работники совместно с заключёнными
участвуют в организованных ансамблях, театральных труппах, концертных
бригадах и т.д. Имеют место выезды заключённых, работающих в театральных
коллективах, с концертами и постановками за пределы лагерей и колоний.
Такое положение нельзя признать нормальным. Впредь запрещается
в театральные коллективы, состоящие из вольнонаёмных, включать
заключённых, а также не допускать выездов за пределы лагерей и колоний
театральных коллективов, состоящих из заключённых»495.
Несмотря на прямой запрет по организации объединённых театральных
коллективов, театр СУЛДЖС учредили в 1947 г. на станции Абезь (первый
штаб строительства Трансарктической магистрали) как из числа
вольнонаёмных работников, так и заключённых. Формирование коллектива
происходило на базе театра Печорской железной дороги, который в свою
очередь образовался ещё в 1943 г., а в 1948 г. отметил своё пятилетие
юбилейным спектаклем.
«Театр заключённых – так неофициально среди абезьцев назывался
Дом культуры постройкома. Широкий фронтон здания украшал большой
портрет И. В. Сталина в светлом кителе, с перекинутым через левую руку
темно-синим плащом. Он был изображён в полурост на фоне зелёных полей,
широких долин и заводских промышленных окраин. Понизу шёл текст:
«Широка страна моя родная». Кроме официального и неофициального
названия, театр назывался также центром культурной и воспитательной работы
абезьской молодёжи и вообще всех вольных жителей. В нем проводились
495 Цит. по: Селезнева И. В. Воспитательная система в местах лишения свободы в Советском
государстве: организация и правовое регулирование: 1917–1956 гг.: дис. … канд. юрид. наук:
Селезнева И.В. Владимир, 2006. С. 125.
 278

различного рода культурно-массовые мероприятия, конференции, слёты,

поселковые собрания, митинги и так далее», – так описывает в своих
воспоминаниях помещение театра в «абезьский» период его работы бывший
охранник В. Пентюхов496.
В состав труппы театра (состоявшей преимущественно из заключённых)
влились и вольнонаёмные актёры, и театральные специалисты (осветители,
механики и т.д.). «Театр, с разрешения Барабанова имел право брать людей
в труппу из колонн и лагерных пунктов, если там среди заключённых
попадались артисты, музыканты, художники и вообще все, кто мог быть нужен
театру, вплоть до осветителей и бутафоров. У директора театра Алексеева и
начальника политотдела Панфилова были бланки так называемых спецнарядов.
Спецнаряд, на котором красным карандашом была подпись Барабанова,
а дальше был карт-бланш, куда дирекция театра имела право вписывать
фамилию заключённого, которого забрали из колонны в театр (из пересылки
в том числе)», – вспоминал Л. Шерешевский497.
По воспоминаниям Л. Шерешевского, труппа театра сформировалась из
разных направлений сценической деятельности: «Театр этот был очень
большой, там было более 200 человек. Один только симфонический оркестр
насчитывал 33 человека. Был хор, был балет. Собственно, театр состоял из
3-х творческих групп: основная группа была, так сказать, музыкально-
драматическая, на основе оперы и оперетты, была небольшая группа
собственно драматическая, которая ставила пьесы, и была группа эстрадная»498.
Художественным руководителем и главным режиссёром театра
назначили заслуженного артиста Коми АССР А. Алексеева. Большую
творческую работу вели заключённые, бывшие «звезды» московских и
ленинградских сцен. По словам Л. Шерешевского: «Руководителями театра
496 Пентюхов В. Ф. Раб красного погона. Документальная повесть [Электронный ресурс]. –
Режим доступа: http://www.memorial.krsk.ru/index1.htm.
497Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исслед. Красноярск, 2007. Вып.
2. С. 147.
498 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 147.
 279

501-й стройки были Алексей Моров и Леонид Оболенский. Алексей

Григорьевич был зав. художественной частью, а до этого он был крупным
журналистом в «Правде» – работал в отделе искусств при Михаиле Кольцове.
Моров знал всех артистов, художников Москвы, Ленинграда, знал практически
всю театральную страну. Завадского из Ростова в своё время вытаскивал.
Иогельсона он лично вытащил из колонны, потому что помнил по предвоенным
постановкам в Радловском театре»499.
Главный художник театра, трагически погибший в Енисейском ИТЛ
в 1951 г., Д. Зеленков, в письме домой рассказывал: «Весной 1948 года оказался
я в заполярном Урале (пос. Абезь), где довольно быстро попал в театр.
В течение одного года в театре этом я занял очень прочную позицию. Работать
приходилось очень много. За 1 год я оформил более 10 спектаклей. Работы мои
высоко ценились, и я пользовался всеми благами, возможными в нашем
положении»500.
Когда штат театра перевалил за две сотни человек, структуру учреждения
реформировали. Весь большой коллектив разделили на три группы –
драматическая труппа, музыкально-драматическая (оперетта) вместе
с симфоническим оркестром и эстрадная – джаз-ансамбль. В афишах
учреждение скромно именовалось «Театром Управления строительства».
Организация театра, его повседневная деятельность синхронизировались
с целями и задачами строительства Трансарктической магистрали, темпами её
продвижения вперёд. Начало работы театра оказалось бурным, энергичным.
«Представители стройки были командированы в Москву, где приобрели
прекрасную световую аппаратуру для сцены, обновили занавес, кулисы,
механизм сцены»501.
Театр по возможности снабжали инвентарём, мебелью, тканью,

499 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,

2007. Вып. 2. С. 148.
500 Зеленков Д. В. Письма из лагеря [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.memorial.krsk.ru/memuar/Zelenkov/Zelenkov.htm.
501 Шерешевский Л. В. Перевальное время // Красный Север. 1989. № 29.
 280

красками, различными подсобными материалами. Актёрам старались создать

приемлемые условия для жизни и творчества, вспоминал актёр театра Л. Юхин:
«Людей селили в спецбараки. Семейным парам предоставляли отдельную
комнату, с отсутствием двухэтажных нар. Питались не из общего котла.
Отсутствовала лагерная униформа. Ведущим актёрам приказали пошить
костюмы, из не особо дорого материала, но приличного. Все ходили в этих
костюмах. На юбилей театра разрешили водку заключённым принести, буфет
организовали»502.
Репертуар театра на первом этапе его существования (1947–1949 гг.)
составляла в основном советская драматургия. Ставили такие пьесы, как
«Человек с того света» В. Дыховичного и М. Слободского, «Вас вызывает
Таймыр» А. Галича, «Жили три друга» А. Успенского, лучшие опереточные
вещи тех лет – «Свадьба в Малиновке», «Холопка», «Одиннадцать
неизвестных», а также классический репертуар оперетты – «Летучая мышь»,
«Голубая мазурка».
В 1949 г. в театре кипела и сценическая, и закулисная жизнь. Актёрам
стали выдавать в качестве дополнительного питания молоко (неслыханная
роскошь для полярных широт), а в вольнонаёмном руководстве труппы вызрела
остросюжетная интрига: в программках спектаклей, наряду с упоминанием
режиссёра-постановщика В. Алексеева (беспартийного), появилась строка
«художественный руководитель П. Раннев». Последний, будучи членом партии,
«пробил» в политотделе себе громкий пост, хотя участие в постановках
принимал только как актёр.
Непосредственно на трассе деятельность театра в полной мере
развернулась в конце 1947 г. В начале 1948 г. артисты театра впервые выехали
на «гастроли» по лаггородкам, расположенным на трассе строящейся дороги.
По воспоминаниям бывшего заключённого Обского ИТЛ Л. Шерешевского:
«Весна 1948-го года началась примерно в конце мая, нас посадили в
502 Юхин Л. И. Воспоминания очевидца // Фонды Игаркского краеведческого комплекса
НВФ 793.
 281

2 железнодорожных (товарных, разумеется) вагона и повезли по построенной

части железной дороги обслуживать расположенные вдоль этой железной
дороги лагеря, колонны заключённых. Там, где кончалась железная дорога,
мы ездили на самосвалах, а то и ходили пешком со своим реквизитом,
со своими инструментами, обслуживая лагерные колонны, поэтому нашей
группе, которая прошла весь путь от Абези до Лабытнанги, в сущности,
пешком, вся эта трасса была очень хорошо знакома»503.
Артисты в 1948–1949 гг. ездили со своей программой по всей трассе
строящейся дороги, вылетали на далёкие «точки», где зимовали изыскатели
и геологи, выступали перед жителями северных городов и рабочих поселков.
В последние месяцы 1948 г. театр побывал за полярным кругом
в п. Новый Порт, куда железную дорогу так и не построили. От этих
«гастролей» у заключённого Л. Шерешевского остался тяжёлый осадок:
«Наша эстрадная группа в самом конце ноября 1948 г. была посажена
на самолёт ЛИ-2 и отправлена для обслуживания заключённых прямо в Новый
Порт. Мы концертировали, живя в жутких совершенно землянках. Туда ещё
летом на лихтерах и баржах завезли заключённых по Обской губе. Трассу,
конечно, ещё никто там не строил. Какая там трасса! В Щучьем что-то начали.
Но лагеря уже были. А в Новом Порту ни одного метра трассы не было
проложено, готовили неизвестно что. И нас туда законопатили, там должны
были держать две недели, а потом вывезти обратно в Абезь»504.
Работа театра руководством СУЛЖДС оценивалась положительно,
заместитель начальника Северного управления В. Боярский в докладе
по итогам обследования лагерных подразделений в декабре 1949 г. указывает:
«Огромную работу по культурному обслуживанию заключённых провели
бригады и джаз-ансамбль артистов Дома культуры («Театр СУЛЖДС» – прим.
автора), концерты которых давали не только культурный отдых, но и служили

503 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,

2007. Вып. 2. С. 150.
504 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск:
«Знак», 2007. Вып. 2. С. 152.
 282

стимулом для поднятия производительности труда»505.

По мере продвижения строительства на восток наступали перемены
и в организации театрального дела. В 1949 г. подавляющую часть коллектива
отправили в енисейскую тайгу – там развёртывало свою работу Строительное
управление № 503. Оперетту и драматическую труппу сначала «высадили»
в Игарке, а после недолгого пребывания в заполярном городе отправили
в посёлок Ермаково, где находился штаб 503-й стройки. В Салехард (базовый
город «Строительства № 501») откомандировали эстрадную группу
(джаз-оркестр под управлением З. Бинкина). Единый, спаянный общей неволей
коллектив распался, этот период в жизни театра стал и прелюдией к его
окончательному закату.
В 1949–1950 гг. музыкально-драматическая труппа недолго,
но с большим успехом работала в помещении городского театра Игарки.
В Игарке произошёл своеобразный курьёз: местный театр не выдержал
конкурентной борьбы в соперничестве с лагерным учреждением. «В то время,
когда мы переехали в Игарку, там был городской театр имени Веры
Николаевны Пашенной. Мы сыграли «Холопку» в первый же день приезда –
и этот городской театр расформировали. Ни одного билета не смогли продать
на их спектакли, а у нас не достать было билетов. У нас ведь была оперетта,
джаз, драма. Весь репертуар был заполнен», – рассказывал заведующий
литературной частью театра Л. Шерешевский506.
На сцене заполярного театра шли оперетты из репертуара прежних лет
и новые постановки: «Запорожец за Дунаем», «Наталка-Полтавка», «Цыганский
барон», сцены из «Лебединого озера», «Русалки».
Драматическая труппа продолжала работать над русской классикой:
ставили «Последнюю жертву» А. Островского, «Двенадцать месяцев»
С. Маршака, небольшие интермедии по рассказам А. Чехова, скетчи. «В театре,

505 ГА РФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 120.

506 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2000. Вып. 1. С. 45.
 283

бывало, давали по два спектакля в день: утром и вечером. Это требовало

усиленных репетиций. Раньше других слабели артисты балета – сперва
танцовщики-мужчины, потом и балерины. Заболевших ставили на УДП
(усиленное дополнительное питание, в переводе на реалистический язык –
"умрёшь днём позже"), но это было столь слабым подспорьем, что театр и
зрители несли потерю за потерей»507.
Порой вокруг театра происходили абсолютно удивительные вещи.
Однажды среди сваленного на берегу реки Игарки трофейного хлама
заключённые актёры обнаружили не что иное, как сценический реостат
Дрезденского оперного театра. Вывезенный по репарациям из Германии, он
был по ошибке доставлен в Красноярск, а оттуда «сослан на север», где и был
выброшен в утиль, как ненужный мусор. Реостат вытащили и отремонтировали,
через месяц он стал работать не хуже чем в Дрездене. «Именно с помощью
этого реостата и обыкновенных кулисных и осветительных устройств спектакль
«Двенадцать месяцев» стал потрясающей сценической феерией. На глазах
у зрителей волшебно расцветали фантастические цветы, а в их чашечках
вспыхивали разноцветные огоньки под волшебную музыку, написанную
заключённым композитором и пианистом (который сам и дирижировал в этом
спектакле). Таяли на сцене льды над омутом, и бежала ветровая рябь
по озёрному зеркалу, деревья зеленели, желтели и сбрасывали листву, снег
устилал лесную опушку, и, пока маленькая падчерица, прекрасно сыгранная
заключённой девушкой Леночкой, «кружила» по лесу в снежной метели,
прежде чем начать свой монолог, театр бушевал от оваций…», – рассказывал
очевидец постановки508.
Таких невероятных, непредсказуемых удач оказалось немало в истории
БТТ (большого тюремного театра), как порой с горькой усмешкой именовали
своё учреждение заключённые актёры.

507 Штильмарк Р. Крепостной театр. Игарка. 2001. С. 16.

508 Херсонский А. А. Миров связующая нить. Салехард: Издательство «Красный Север»,
2005. С. 87.
 284

Актёров и режиссёров театра время от времени направляли на общие

работы, чтобы не забывали, к какому сословию они в данный момент
принадлежат. Театральная труппа в полном составе выходила разгружать,
таскать, строить. «Частенько поднимали ночью по сигналу аврала на разгрузку
угля. Производилась она пудовыми лопатами с железнодорожных платформ
в Абези, а в Игарке – с барж. После разгрузки требовалось ещё "очистить
габариты", то есть отбросать угольные холмы в сторону. В Игарке,
разнообразия ради, поднимали театр на разгрузку леса, то бишь на катание
балансов при лесной бирже. Бывали и срочные работы по лагерю, когда,
например, после ночной пурги требовалось отвалить наметённые снежные горы
от ограждения зоны. Расчистка этих снежных завалов требовала от артистов
изрядного напряжения сил, хотя учитывалась по категории самых лёгких
работ», – вспоминал позднее Р. Штильмарк509.
Тем не менее, театр продолжал укреплять свои позиции, в него вливались
новые силы (прибывали очередные этапы), улучшалась материально-
техническая база (при ликвидации театра гардероб и оборудование сцены
потянули на невероятную сумму – 6 млн руб.). На актёров и режиссёров
посыпались награды (некоторым заключённым снизили сроки на несколько
месяцев, а двум вольнонаёмным дали заслуженных артистов Коми АССР).
Направленная в далёкий посёлок Ермаково драматическая труппа, между
тем, практически не имела возможности плодотворно работать. Не нашлось
приспособленного помещения, отсутствовали такие зрители, как в Игарке,
но и там надеялись на лучшие времена, ожидая весной 1950 г. масштабного
развёртывания строительства.
Однако все обернулось иначе: вдохновителя театра, начальника
СУЛЖДС В. Барабанова, отправили возглавлять другую великую стройку
коммунизма – возведение Цимлянского гидроузла, а с театром, из забавы
превратившимся в яркий, и не для всех приемлемый феномен, предпочли
скоропалительно расправиться. Весной 1950 г., когда в Игарке шёл
509 Штильмарк Р. А. Горсть света // МОЛ. 1999. С. 45.
 285

генеральный «прогон» «Сильвы», театр попросту закрыли, а актёров

разбросали по разным лагерным отделениям стройки. «Примечательной была
преамбула к этому постановлению, вынесенному комиссией: "Признать театр
Музкомедии Ансамбля КВО лучшим музыкальным театром в Красноярском
крае...". Постановление заканчивалось пунктом о немедленном закрытии сего
театра ввиду создания излишнего авторитета заключённым исполнителям и
т.д.»510.
Как вспоминал Л. Шерешевский: «Начальником политотдела 503-й
стройки стал грубый, невежественный и глубоко не любивший культуру
господин-товарищ В. Штанько. Это был человек очень мрачный, очень плохо
настроенный по отношению к заключённым вообще и к культуре в частности.
И он поставил своей задачей этот театр, в конце концов, изничтожить
полностью. Причины? Причина была совершенно гениальная! Р. А. Штильмарк
в своей книге приводит совершенно фантастическую такую версию, и я
не имею оснований ему не верить, поскольку Роберт Александрович сам
участвовал в подготовке этих документов. Был некий фестиваль или смотр
театров Красноярского края, на котором наш арестантский театр занял
1-е место. И поэтому вышло странное постановление, из коего следовало,
что именно ввиду того, что этот театр, состоящий из заключённых, в том числе
из политзаключённых, оказался лучше тех театров, которые состояли
из вольных людей – этот театр ликвидировать…»511.
До остановки строительства магистрали в 1953 г. в структуре культурно-
воспитательного отдела Северного Управления сохранились лишь эстрадный
ансамбль З. Бинкина в г. Салехарде, да небольшая драматическая труппа
в п. Ермаково, занимавшаяся в основном концертами и одноактными
постановками.
Сами актёры, да и многие зрители, называли этот театр «крепостным»,

510 Штильмарк Р. А. Горсть света // МОЛ. 1999. С. 45.

511 Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Красноярск,
2007. Вып. 2. С. 159.
 286

но пока он действовал, то неизменно давал убежище собранным под его

крышей заключённым, вносил некоторое разнообразие в монотонную
и тяжёлую жизнь остальных лагерников. Для артистов театр был настоящим
спасением, на которое они вряд ли надеялись, попав в лагеря. Сами очевидцы
говорят об этом более чем красноречиво. «Если строители очень не хотели
по утрам покидать неуютный, но хоть тёплый барак и выходить с ломами,
лопатами, кирками на мороз, на продуваемую всеми ветрами трассу, где конвой
грелся у костра, а заключённые мёрзли и надрывались, то артисты стремились
поскорее покинуть постылый барак и хоть под конвоем, но прийти в театр,
где их ждала работа, которой они были рады отдаться, как единственно
светлому, что было в их страшной жизни»512.
Неоднозначная во всех отношениях, невероятная по своим проявлениям
и плохо представляемая для человека, находящегося в обычных
обстоятельствах, тема творчества в экстремальных условиях имеет в России
свою долгую и яркую историю, ХХ в. привнёс в неё много новых нюансов.
Работа таких учреждений ГУЛАГа, как театр СУЛЖДС, лишний раз
подтверждает, что нахождение человека на грани жизни и смерти, угроза
деградации личности вызывает радикальные перемены в мироощущении
человека, парадоксальным образом преображая творческие возможности
личности.
Творчество артистов «крепостного театра» подчинялось общим
закономерностям, которые определяют стиль мышления и особенности
поведения человека, попавшего в экстремальные условия. Прежде всего,
им хотелось просто выжить, остаться в живых в тяжелейших условиях лагеря.
Страх, понимание того, что, попав в общий строй, они почти непременно
сгинут, будут раздавлены жесточайшей действительностью, оказались
главными стимулами к самым возвышенным творческим проявлениям,
к поиску и воплощению на сцене сложнейших художественных образов.
Речь действительно шла в первую очередь о простом выживании: «…
512 Шерешевский Л. В. Перевальное время // Красный Север. 1989. № 39.
 287

Если в зонах «воры в законе», «суки» и другие представители уголовного мира

измывались над несчастными «политиками», держали их в чёрном теле и
угнетали, как могли, то в театре тон задавали интеллигенты, профессионалы, в
большинстве своём осуждённые по пресловутой 58-й статье»513.
У актёров и режиссёров театра существовала своеобразная установка
на противодействие тем нечеловеческим условиям, с которыми они
столкнулись в лагере, свою человеческую и нравственную позицию они
стремились отстаивать через творчество.
Возможность заниматься творчеством, следить, хотя бы в минимальной
степени, за театральной ситуацией, за изменениями «на культурном фронте»,
быть в какой-то степени причастным к утерянному им миру – все это помогало
актёрам и режиссёрам «крепостного театра» прилагать все силы, чтобы
поддерживать себя в рабочем состоянии.
Один из актёров театра СУЛЖДС, Ю. Аскаров, вспоминал: «… Я выжил
только благодаря театру. Ему я обязан тем, что сейчас с вами. Ну, ты подумай:
меня оторвали от семьи, любимой работы, дали немыслимый срок
за преступление, которого никогда не совершал. Мучили на этапах,
пересылках. И вдруг... я – артист, получаю возможность встретиться с дорогим
и близким для себя искусством? Нет, как хочешь, а это – счастье! Мы могли
работать в театре по десять–двенадцать часов и больше. Мы с головой
погружались в репетиции, читки, спектакли, поездки по лагпунктам. Знаешь,
это спасло. Некогда было думать о своей беде. Работа затмевала все горькие
мысли о собственной судьбе»514.
В свою очередь усилия, которые при сложившихся обстоятельствах были
вынуждены осуществлять заключённые актёры и режиссёры, реально помогали
им выжить и, в свою очередь, достичь своеобразного творческого эффекта.
В то же время актёры, режиссёры и музыканты лагерного театра,
несомненно, испытывали в своей борьбе за существование и своеобразное

513 Херсонский А. А. Свет далёкой звезды // Литературная газета. 1989. № 3.

514 Евграфов В. С. «Арестованный театр» // Вечерний Красноярск. 1993. № 198 (655).
 288

раздвоение личности, описанное в современной литературе, когда они,

раскрывая заложенные в произведениях образы и символы, доносили до
зрителя и некий иной смысл, прежде всего, свои индивидуальные переживания.
«Параллельное бытие на подмостках сталинского официоза и наедине, за
закрытыми дверьми мастерской, чаще протекало как бы согласно различным
художественным законам»515.
Особый колорит деятельности театра придавала зрительская публика.
Можно с большой долей уверенности говорить о том, что других таких
примеров столь тёплой и искренней поддержки, которую оказывали
заключённые актёрам, привести сложно. Такой противоречивый, замешанный
на ужасе лагерной жизни и стремлении человеческой души к светлому и
чистому идеалу контакт между аудиторией и артистами, конечно, придавал
дополнительный импульс работе театрального коллектива.
Театр «Строительства 501» формально, по документам, подчинялся
основным правилам функционирования культурно-массовых учреждений
ГУЛАГа, весь репертуар проходил предварительное согласование и
утверждался руководством культурно-воспитательного отдела СУЛЖДС.
Драматическая труппа театра ставила в основном русскую классику:
А. Островского, А. Чехова, а также лучшие на взгляд начальства из КВО
СУЛЖДС современные пьесы «Вас вызывает Таймыр» или «Голос Америки»
Б. Лавренева.
В то же время в реальности руководство СУЛЖДС позволяло
творческому коллективу порой выходить за строго очерченные рамки правил
и ограничений. Театр выступал не только на сценах лагерных клубов, артисты
выезжали на гастроли, побывав во всех близлежащих городах: Салехарде, Ухте,
Игарке, Норильске.
В одном из своих писем домой главный художник театра Д. Зеленков
сообщал: «В начале августа опереточная часть нашего театра получила
приглашение посетить г. Норильск – это ещё дальше на север. За нами выслали
515 Морозов А. И. Конец утопии. М.: Галарт, 1995. С. 164.
 289

комфортабельный пароход, я и гл. дирижёр театра заняли каюту I-го класса и

поплыли по волнам Енисея дальше на север. Поездка оказалась очень удачной –
мы немножко нюхнули относительной свободы. Я всегда вспоминаю эту
поездку с удовольствием. Полтора месяца гастролей с прекрасным питанием,
очень уютным жильём, успехом у публики, стыдливыми взглядами некоторых
дам, взволнованных, очевидно, видом моих черных вьющихся бакенбардов,
которые время от времени почему-то появляются у меня, – все это вместе
взятое составляет приятный материал для воспоминаний»516.
Лагерный театр СУЛЖДС приобрёл и в ходе своей работы
продемонстрировал ярко выраженные индивидуальные черты. Именно поэтому
к нему был столь расположен не только заключённый, но и вольнонаёмный
зритель, благодарная публика замшелых тундровых поселков и промозглых
северных городов. Соединение воедино несочетаемых элементов – мощного
творческого потенциала артистов и режиссёров, помощи и поддержки
лагерного начальства вкупе со страхом перед возможным возвращением
в барачный коллектив и искренней поддержки зрителей – стало определяющим
моментом в развитии и возвышении театра за колючей проволокой.
В то же время в словах и мыслях актёров, режиссёров, других работников
театра, на любом этапе его существования всегда присутствовало понимание
крайней хрупкости, почти неосязаемости мира, в котором они находились.
Понимание того, что в любой момент все это видимое благополучие (на фоне
остального лагеря) может исчезнуть, никогда не покидало участников
«крепостного театра». «В преступное время ни «вольный», ни лагерный театр
свободным быть не может. Но иногда лагерный театр заставлял и зрителей,
и актёров вспомнить, что они – люди. Не часто. В иную минуту», – считали
участники лагерных театральных коллективов517.

516 Зеленков Д. В. Письма из лагеря [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://www.memorial.krsk.ru/memuar/Zelenkov/Zelenkov.htm.
517 Петкевич Т. Нечаянная профессия. Театр ГУЛАГа: Воспоминания, очерки // Сост., вступ.
ст. Кораллова М. М.: НИПЦ “Мемориал”, 1995. С. 142.
 290

Таким образом, можно констатировать, что одним из важных

направлений в культурно-просветительской деятельности КВО-КВЧ Северного
управления лагерей железнодорожного строительства оказалось обеспечение
компенсаторной функции – предоставление максимально возможного в
условиях заполярья спектра культурных услуг.
При предоставлении культурных услуг основная ставка была сделана на
развитие художественной самодеятельности и профессионального театра. По
мнению лагерной администрации, при участии в художественной
самодеятельности, в позитивную творческую орбиту активно вовлекался
широкий круг заключённых. Профессиональные театральные постановки
давали возможность лагерникам получить эмоционально-психологическую
разрядку и эстетическое наслаждение, ориентируясь на лучшие образцы
сценического искусства.
Развитию художественной самодеятельности способствовало щедрое
финансирование и снабжение лагерей культинвентарем, а также активная
работа сотрудников КВО-КВЧ и инициатива самих заключённых в организации
творческих коллективов, что поощрялось лагерной администрацией.
Создание и выведение на высокий профессиональный театра Северного
управления лагерей, стало личной заслугой руководителя строительства - В. А.
Барабанова, который считал это учреждение желательным элементом системы
по предоставлению досуговых услуг заключённым, в рамках повышения их
культурного уровня. Театр Северного управления лагерей широко
использовался В.А. Барабановым и для организации отдыха лагерной
администрации, а также для демонстрации размаха строительного проекта, его
высокой организации и масштаба, то есть из соображений престижа.

Обобщая материалы главы, отметим, что в рамках строительства

Трансарктической железной дороги, несмотря на жесткие режимные
требования, имели место значительные отступления от общих правил изоляции
заключённых. Необходимость быстрого возведения магистрали потребовала
 291

массового расконвоирования осужденных, а отсутствие кадров в контингенте

охраны замещалось значительным количеством самоохранников из числа
заключённых.
Эти обстоятельства способствовали разгулу уголовно-бандитствующего
элемента в лагере, что подвигло руководство Северного управления привлечь к
активной работе по борьбе с нарушителями режима сотрудников культурно-
воспитательных подразделений. Кроме того, для нормализации социальной
среды в лагере работники КВО-КВЧ активно задействовались для создания
приемлемых бытовых условий.
Наиболее активно роль культурно-воспитательных подразделений
проявилась в создании условий для регулярных кинопоказов, развертывании
радиовещательной сети, организации библиотек, проведении спортивных
мероприятий, что вызывало положительную реакцию заключённых,
способствовало налаживанию минимальной социально-культурной среды.
Лагерное руководство в целях поддержания практики предоставления
культурных услуг делало ставку на создание профессионального театра и
развитие художественной самодеятельности. Организация художественной
самодеятельности, участие в репетициях и концертах способствовало
вовлечению заключённых в творческий процесс, помогало адаптации к
жёстким лагерным условиям. Постановки профессионального лагерного театра
давали возможность получить заключённым психологическую разрядку,
способствовали повышению их культурного уровня.
Наряду с обеспечением производственного процесса именно в
организации культурно-досуговой среды в лагпунктах Северного управления
наиболее явно и отчетливо проявилась роль культурно-воспитательных
подразделений в общей жизнедеятельности лагерей.
 292

Заключение
Лагеря ГУЛАГа, региональные лагерные объединения, такие как
Северное управление лагерей железнодорожного строительства, были сложным
многофункциональным пенитенциарно-производственным механизмом.
Созданные для осуществления крупных инфраструктурных проектов, они
действовали в качестве территориальных производственно-хозяйственных
комплексов, в том числе, выполняя задачу освоения новых регионов страны в
районах Крайнего Севера, других малодоступных и необустроенных
территорий СССР. Внутренняя жизнь региональных лагерных объединений
характеризовалась сложностью и многообразием происходящих процессов.
Культурно-воспитательная работа в рамках советской исправительной
системы считалась одним из важных направлений в деятельности
администрации лагерей, как до создания ГУЛАГа, так и в период его
существования. Изменения форм и методов культурно-воспитательной работы
 293

в общей исторической хронике ГУЛАГа были долгим и противоречивым

процессом.
На начальном этапе становления советской пенитенциарной системы
возобладала установка на возможность методами убеждения приобщить
преступников к новому образу жизни и социалистической идеологии.
В этот период основными требованиями в рамках процесса воспитания и
совершенствования личности осуждённого стали меры по их изоляции от
общества, политическому просвещению, ликвидации неграмотности, обучению
дефицитным рабочим специальностям и т.д. Кульминации этот процесс достиг
в период «перековки» заключённых в исправительно-трудовых лагерях,
задействованных на крупнейших народнохозяйственных стройках начала –
середины 1930-х гг., которыми стали строительство Беломорско-Балтийского
канала и канала «Москва–Волга». Ударный труд поощрялся системой
досрочного освобождения.
На следующем этапе эволюции, вплоть до середины 1940-х гг., в рамках
советской пенитенциарной системы, сохранив лишь лозунги и предписания
периода её становления, формируется лагерно-производственный механизм,
ориентированный на максимальную эксплуатацию труда заключённых.
После окончания второй мировой войны произошёл возврат к более
гибким методам работы культурно-воспитательных подразделений, в практику
работы лагерей вернулся ряд наиболее существенных льгот и преференций для
заключённых, в том числе и столь желанные зачёты рабочих дней (досрочное
освобождение в случае перевыполнения производственных норм).
Тяжёлый физический труд на всех этапах эволюции советской
исправительной системы в 1930–1950-х гг. считался главным атрибутом
культурно-воспитательного процесса в рамках деятельности лагерей.
По окончании второй мировой войны, в условиях нехватки материально-
технических и людских ресурсов при реализации крупных инфраструктурных
проектов вновь была сделана ставка на массовое использование
спецконтингентов, в первую очередь задействовали заключённых лагерей
 294

железнодорожного строительства.
При сооружении Трансарктической железной дороги было сформировано
и в сжатые сроки развернуло полномасштабную деятельность Северное
управление лагерей железнодорожного строительства, на пике развития в 1951
г. насчитывавшее в своём составе до 70 000 заключённых.
Возведение магистрали вдоль побережья Северного Ледовитого океана
имело свою конечную цель, трансформировавшуюся на этапах развёртывания
строительства в конкретные задачи по сооружению инфраструктурных
объектов как производственного, так и социального характера. Проект
изначально приобрёл стратегическое значение, при его реализации
учитывались геополитические реалии, роль Крайнего Севера для обороны
страны, народнохозяйственный потенциал арктического региона. Вдоль
магистрали обустраивались станции и поселки, возводились электростанции,
склады, жилые дома, школы и медучреждения, прокладывались телефонные
линии связи. Ставилась задача комплексного освоения арктических регионов
страны вдоль трассы, вовлечения их в народно-хозяйственный оборот.
В рамках создания и функционирования региональных лагерных
объединений, наряду с органами управления производственным процессом, в
структуре многофункционального образования предусматривалось
формирование подразделений, призванных обеспечить идеологическое
обоснование проекта, организационное сопровождение производственного
процесса, наладить взаимодействие с контингентом заключённых внутри
лагеря в свободное от работы время.
Руководство Северного управления лагерей планировало осуществить
целенаправленный подбор кадров на ключевые должности в политической и
культурно-воспитательной сфере, однако в силу масштабности проекта,
быстрого продвижения на восток не сумело этого сделать. По определенному
алгоритму и в соответствии целям и задачам строительства, по требуемому
уровню квалификации и предыдущему опыту работы оказались подобраны
только высшие кадры аппарата управления. Персонал культурно-
 295

воспитательных частей, сосредоточенных в лагпунктах, формировался по

остаточному принципу, в основном, из младшего офицерского состава
администрации исправительно-трудовых лагерей, из местных кадров. На
должности культорганизаторов, то есть на ключевые позиции в культурно-
воспитательном процессе в лагпунктах, на начальном этапе строительства,
назначались, практически, только одни заключённые. Эти обстоятельства
существенно снизили эффективность работы культурно-воспитательных
подразделений в лагерях Северного управления.
Главная задача, которая ставилась перед работниками КВО–КВЧ
СУЛЖДС, - идеологическое и организационное обеспечение
производственного процесса по строительству дороги и освоению
прилагающих к трассе территорий. Для этого считалось необходимым
сохранить физический потенциал и приемлемое эмоционально-
психологическое состояние лагерного контингента. Руководство
исправительно-трудовых лагерей в составе СУЛЖДС в осуществлении
культурно-воспитательной работы, наряду с обеспечением производственного
процесса, делало также акцент на поддержании режима заключения.
Основными формами деятельности КВО–КВЧ в лагерях СУЛЖДС
в сфере агитационно-массовой работы являлись митинги, лекции,
политинформации, беседы, наглядная агитация, деятельность лагерных газет.
В производственно-массовой работе для достижения результата
использовалась, в первую очередь, зачётная система, выплата премий и
зарплаты, а также трудовое соревнование между подразделениями, проведение
массовых мероприятий поощрительного типа (слёты отличников и передовиков
производства), денежное стимулирование рационализаторской и
изобретательской деятельности, обучение востребованным в лагере
профессиям.
В культурно-массовой работе задействовались различные виды
художественной самодеятельности, библиотеки, киносеансы, радиовещание,
театральные постановки, спортивные соревнования.
 296

Несмотря на декларации о первостепенности агитационно-массовой

работы, реальная деятельность КВО–КВЧ концентрировалась, в первую
очередь, на решении производственных задач. Вся совокупность культурно-
воспитательной работы сводилась в итоге к требованию оказывать помощь
производственному блоку СУЛЖДС в выполнении поставленных планов.
Заключённые рассматривались, в первую очередь, как производственные
единицы, и уже затем, как живые люди с их повседневными интересами. Такой
диссонанс в интересах руководства проекта и основной ударной силы
строительства привел к тому, что положительно в практике производственно-
массовой работы (как направления культурно-воспитательного процесса)
заключённые воспринимали только систему зачётов рабочих дней,
позволявших сократить срок пребывания в лагере. Именно в контексте
зачётной системы осуществлялась вся реальная производственно-массовая
работа КВО–КВЧ Северного управления лагерей.
Наряду с зачётной системой точкой пересечения интересов
администрации ИТЛ, культурно-воспитательных подразделений и устремлений
заключённых стали различные направления культурно-массовой работы.
Библиотеки, киносеансы, художественная самодеятельность,
радиовещание, спорт оказались для части лагерного контингента своеобразной
отдушиной в жестокой атмосфере рабочих буден и строгости лагерного
режима. Все формы культурно-массовой работы выполняли компенсаторную
функцию, в экстремальных условиях Крайнего Севера способствовали
адаптации и выживанию в лагере, давали эмоциональную разрядку.
Деятельность театра СУЛЖДС оказалась наиболее ярким и значимым
феноменом в контексте всей культурно-просветительской работы в лагерях
на строительстве Трансарктической дороги. Театр занял на строительстве нишу
очага культуры, либерализма и творчества. Деятельность театра имела большой
резонанс в среде заключённых. Постановки, которые давал лагерный театр,
помогали заключённым на какие-то мгновения почувствовать себя
полноценными людьми, получать эстетическое наслаждение, сопереживать
 297

и проявлять свои эмоции.

Многообразие форм культурно-воспитательной работы свидетельствует
о комплексном подходе в решении поставленных задач, о нацеленности
на достижение конкретных практических результатов. Эти отличительные
особенности ярко проявляются в работе культурно-воспитательных
подразделений Северного управления лагерей железнодорожного
строительства.
Агитационно-массовая работа, в силу значительного масштаба этой
деятельности, в определённой мере способствовала выработке у части
заключённых представлений о положительном значении проекта по
сооружению арктической магистрали. Это происходило, в первую очередь,
потому, что другой информации у лагерников просто не имелось, а им нужно
было хотя бы во что-то верить.
В результате деятельности сотрудников политотделов и культурно-
воспитательных подразделений СУЛЖДС в сознании части заключённых
сложилась система представлений о целесообразности возведения железной
дороги, о положительных социально-экономических последствиях для
северных регионов и страны в целом реализуемого проекта. Наличие такой
ментальной составляющей способствовало самоидентификации части
заключённых в качестве контингента, выполняющего положительную миссию,
не вызывало у них массового и активного отторжения целей и задач
строительства.
Обобщая накопленный опыт работы, сотрудники КВО-КВЧ, лагерная
администрация СУЛЖДС наиболее действенным стимулом для заключённых
признали зачёты рабочих дней за перевыполнение производственного плана.
Пропаганда и распространение зачетной системы сочетались с мощным
идеологическим и морально-психологическим воздействием на сознание
заключённых с целью формирования установки на возможность ускорить своё
освобождение ударным трудом. В значительной мере такая задача оказалась
реализована в Северном управлении ГУЛЖДС на строительстве
 298

Трансарктической железной дороги.

Используя систему зачётов рабочих дней, сотрудники КВО–КВЧ сумели
обеспечить высокий уровень заинтересованности контингента заключённых в
конечных результатах своего труда. В сознании значительной части
заключённых, имевших сильную мотивацию на досрочное освобождение,
появилась установка, на прямую зависимость личностных перспектив от вклада
каждого строителя в выполнение общих производственных планов лагерного
коллектива.
Труд заключённых в условиях лагеря превратился в один из основных
элементов режима содержания. Ударный труд открывал доступ к получению
таких льгот и преференций, как досрочное освобождение, более высокая
зарплата, лучшее обеспечение питанием и одеждой. В то же время тяжёлый,
изнурительный физический труд в реальности оставался мощным средством
воздействия на сознание заключённых. Мало кто из них, ощутив все тяготы,
связанные с тяжёлым физическим трудом в условиях лагеря, не испытывал бы
страха перед возможностью вновь оказаться на лесоповале или на возведении
железнодорожной насыпи. В такой превращённой форме тяжёлый физический
труд служил действительной воспитательной мерой по отношению к
заключённым ГУЛАГа.
Несмотря на все попытки закрепить освобождающихся заключенных на
Крайнем Севере, предоставив им максимально возможные льготы, сам характер
подневольного труда, его гипертрофированная мобилизационная
составляющая, прямая связь процессов создания инфраструктуры с
деятельности лагерного механизма, вели к постоянному оттоку трудовых
ресурсов. Модернизация инфраструктуры и социальной сферы на территории
Крайнего Севера, таким образом, оказалась локальным процессом, не
приобрела необратимого характера и была свернута волевым решением
государственной власти.
Вся совокупность культурно-воспитательной работы с заключёнными,
несмотря на различные нюансы и исключения из правил, сопоставимая на
 299

больших временных отрезках, в реальной практике деятельности оказалась в

итоге направлена на создание условий для максимального использования
контингента лагерей в производственных процессах. Не стал исключением и
проект по возведению Трансарктической железной дороги силами Северного
управления лагерей железнодорожного строительства.

Список сокращений и условных обозначений

1. ББЛАГ – Беломоро-Балтийский лагерь.

2. ВКП(б) – Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков).
3. ВОХР – военизированная охрана.
4. ГУИТК – Главное управление исправительно-трудовых колоний.
5. ГУЛЖДС – Главное управление лагерей железнодорожного
строительства.
6. ГУСМП СМ СССР – Главное управление северного морского пути
(«Главсевморпуть») при Совете министров СССР.
7. Енисейский ИТЛ – Енисейский исправительно-трудовой лагерь
(структурно входил в Северное управление лагерей железнодорожного
строительства).
 300

8. ИТК–исправительно-трудовая колония.
9. ИТЛ – исправительно-трудовой лагерь.
10. КВО – культурно-воспитательный отдел.
11. КВР – культурно-воспитательная работа.
12. КВЧ – культурно-воспитательная часть.
13. КОЛП – комендантский отдельный лагерный пункт.
14. МВД – Министерство внутренних дел.
15. НКВД – Народный комиссариат внутренних дел.
16. НКЮ – Народный комиссариат юстиции.
17. Обский ИТЛ – Обский исправительно-трудовой лагерь (структурно
входил в Северное управление лагерей железнодорожного строительства).
18. ОГПУ – Объединённое государственное политическое управление.
19. ОЛП – отдельный лагерный пункт.
20. ОИТК НКВД – отдел исправительно-трудовых колоний Народного
комиссариата внутренних дел.
21. «Севжелдорлаг» – Северный железнодорожный лагерь.
22. Севморпуть – Северный морской путь.
23. СЛОН – Соловецкий лагерь особого назначения.
24. СНК СССР – Совет Народных Комиссаров СССР.
25. СУЛЖДС – Северное управление лагерей железнодорожного
строительства.
26. УИТЛ и К – Управление исправительно-трудовых лагерей и
колоний.
27. УНКВД – Управление Народного комиссариата внутренних дел.
28. ЦРМ - центральные ремонтные мастерские.
29. ЧУРЗ – часть по учету и распределению заключённых.

Список используемой литературы и источников

Источники
1. Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ, г.
 301

Москва)
Экономический институт красной профессуры при ЦИК СССР
(Ф. 5144)
Фонд 5144. Оп. 2. Д. 112. Материалы о начальнике КВО ГУЛАГа С. Шимко.
Народный комиссариат внутренних дел СССР / Министерство
внутренних дел СССР (Ф. 9401)
Ф. 9401. Оп. 1. Д. 121. Подборка журнала «СЛОН». 1924. Книга 1.
Ф. 9401. Оп.1а. Д.63. «Положение о культурно-воспитательной работе
в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД» 1940 г.
Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 237. «Приказ МВД СССР о зачётах рабочих дней» 1947 г.
Главное управление лагерей железнодорожного строительства (Ф.
9407)
Ф. 9407. Оп.1с. Д. 1669. «Акт проверки состояния лагерного хозяйства
Управления Обского ИТЛ и Строительства 501 от 08.03.1951 г.» 1951 г.
Ф. 9407. Оп.1. Д.1324. Доклад «О результатах обследования Обского ИТЛ и
Строительства № 501 МВД СССР по укреплению режима-изоляции
заключённых, бытового, медико-санитарного обслуживания, трудового
использования, снабжения и торговли» 1950 г.
Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. «Отчёт спецотдела Северного управления ИТЛ и
Строительства 503» 1950 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1358. «Докладная записка о состоянии лагеря Строительства
№ 503 МВД СССР» 1951 г.
Ф. 9407. Оп. 1.Д. 888. «Смета лагерных расходов по Строительству 501» 1948 г.
Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. «Справка о культурно-воспитательной работе в
Енисейском ИТЛ и Строительстве 503» 1949 г.
Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1324. «Отчёт КВО Енисейского исправительно-трудового
лагеря за первый квартал 1951 г.» 1951 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1457. «Отчёт КВО Енисейского исправительно-трудового
лагеря за первый квартал 1952 г.» 1952 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1669. «Смета расходов на содержание КВО Северного
 302

Управления ИТЛ» 1951 г.

Ф. 9407. Оп. 1. Д. 837. «Отчёт начальника Северного управления лагерей
железнодорожного строительства за 1949 г.» 1949 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1712. «Отчёт КВО Обского исправительно-трудового лагеря за
1952 г.» 1952 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1177. «Докладная записка о результатах обследования
Обского ИТЛ и Строительства № 501 МВД СССР в 1949 г.» 1949 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1173. «Акт о результатах проверки лагерного сектора
Северного Управления ИТЛ и Строительства 501 МВД» 1949 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 779. «Отчёт о выполнении планов по труду за 1947 г.
Северного управления строительства МВД СССР». 1947 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1356. «Отчёт КВО Обского исправительно-трудового лагеря
за 1951 г.» 1951 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. «Справка о применении и оформлении зачётов рабочих
дней заключённым, работающим в Енисейском ИТЛ и Строительстве 503»
1950 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 132. «Смета расходов Северного управления лагерей
железнодорожного строительства за 1951 г.» 1951 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1173. «О результатах обследования Обского ИТЛ и
Строительства № 501 МВД СССР по укреплению режима-изоляции
заключённых за первый квартал 1949 г.» 1949 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1173. «Акт проверки выполнения приказов и распоряжений
МВД СССР» 1949 г.
Ф. 9407. Оп.1. Д. 888. «Отчёт о состоянии лагерного хозяйства Управления
Обского ИТЛ и Строительства 501 за 1949 г.» 1949 г.
Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. «Отчёт о состоянии лагерного хозяйства Управления
Обского ИТЛ и Строительства 501 за 1951 г.» 1951 г.
Главное управление мест заключения Министерства внутренних дел
СССР (Ф. 9414)
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 28. «Временная инструкция о режиме содержания
 303

заключённых в исправительно-трудовых лагерях НКВД СССР» 1939 г.

Ф. 9414. Оп. 1. Д. 28. «Инструкция о режиме содержания заключённых на
пересыльных пунктах ОИТК НКВД–УНКВД» 1940 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 28. «Временная инструкция о режиме содержания
заключённых в исправительно-трудовых колониях НКВД СССР» 1940 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 77. Приказ НКВД СССР № 017-43 «О политико-
воспитательной и культурно-массовой работе в исправительно-трудовых
лагерях и колониях» 1943 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 77. Лекция начальника ГУЛАГа, генерал-лейтенант В. Г.
Наседкина, для слушателей Высшей школы НКВД СССР от 05.10.1945 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. «Отчёт КВО Северного управления ИТЛ лагеря за
первый квартал 1948 г.» 1948 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. «Отчёт КВО Северного управления ИТЛ лагеря за
второе полугодие 1948 г.» 1948 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Штатное расписание КВО–КВЧ Енисейского ИТЛ
СУЛЖДС 1950 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. Доклад «О проведённой массовой производственной и
воспитательной работе среди заключённых Северного Управления ж.-д.
строительства за первый квартал 1948 г.» 1948 г.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1617. Докладная записка «О проведённой политмассовой и
культурно-воспитательной работе среди заключённых Обского ИТЛ и
Строительства 501 за первое полугодие 1951 г.» 1951 г.
Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. Л. 57. Рапорт на имя начальника культурно-
воспитательного отдела ГУЛАГа от начальника «Строительства 501»
Самодурова и начальника КВО «Строительства 501» Егорова 1952 г.
Ф. 9414с. Оп. 1с. Д. 571. «Акт проверки инспекцией ГУЛЖДС Северного
Управления и «Строительство 503» за 1951 г.». 1951.
Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1116. Докладная записка на имя начальника ГУЛЖДС
Смольянинова и. о. начальника Северного управления ИТЛ и Строительства
503 подполковника Долгушина.
 304

Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1519. «Отчёт КВО Обского ИТЛ за первый квартал 1948 г.»
1948 г.
Ф. 9414. Оп. 1с. Д. 1667. «Положение о работе культорганизаторов в
исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД» 1952 г.
Ф. 9414 Оп.1с. Д. 1616. «Докладная записка о политмассовой и культурно-
воспитательной работе среди заключённых Обского ИТЛ и Строительства 501
МВД СССР за первое полугодие 1951 г.» 1951 г.
2. Российский государственный архив экономики (Ф. 8203)
Ф. 8203. Оп. 2. Д. 16. Шкала прогрессивно-сдельной оплаты труда рабочих

3. Государственный архив Ямало-Ненецкого автономного округа

(ГА ЯНАО) – г. Салехард
Ф. 92. Оп. 1. Д. 1. Документы по вопросам строительства железной дороги
Чум-Салехард-Игарка.
4. Государственный архив общественно-политических объединений
Тюменской области (ГА ОПОТО) – г. Тюмень
Ф. 1571. Оп. 7. Д. 1. Материалы второй конференции партийной организации
«Строительства Северного Управления МВД СССР» 26–27 декабря 1949 г. (г.
Салехарде).
Ф. 1572. Оп. 3. Д. 23. Протокол № 4 закрытого партийного собрания ОЛП-7
Обского ИТЛ от 15 марта 1951 г.
Ф. 1572. Оп. 9. Д. 4. Протокол № 3 общего собрания работников лагерного
пункта «Пур» 9-го отделения Обского ИТЛ от 26 марта 1952 г.
Ф. 1572. Оп. 1. Д. 11. Протокол закрытого партсобрания станции «Орлиная»
Обского ИТЛ от 12.03.1953 г.
Ф. 1572. Оп. 5. Д. 1. Материалы первой партконференции «Обского ИТЛ МВД
СССР и Строительства 501», 13–14 января 1950 г.
Ф. 1572. Оп. 11. Д. 2. Протокол собрания партактива Обского ИТЛ и
«Строительства 501 МВД СССР», январь 1953 г.
Ф. 1572. Оп. 7. Д. 1. Протокол собрания парторганизации 9-го отделения
 305

Обского ИТЛ, 1952 г.

Материалы музеев
1. Центральный музей железнодорожного транспорта ЦМЖТ МПС
1. Ф. 2134. Производственно-технический отчет за 1947 г.
2. Ф. 2145. Личный архив инженера П. Татаринцева.

2. Ямало-Ненецкий окружной музейно-выставочный комплекс

им. Шимановского г. Салехард
Фонд 93 – Материалы о деятельности на территории ЯНАО партийных
организаций Обского исправительно-трудового лагеря.

Опубликованные документы и материалы

1. Авербах И. Л. От преступления к труду (опыт анализа и обобщения
методики работ в области «перековки» в Дмитровском и других исправительно-
трудовых лагерях). Под ред. Вышинского А. Я. М., 1936. – 225 с.
2. Власть и художественная интеллигенция, документы ЦК РКП(б) – ВКП
(б), ВЧК–ОГПУ–НКВД о культурной политике 1917–1953 гг.: сб. док. под
редакцией А. Я. Яковлева. М.: МДФ, 1999. – 348 с.
3. Временная инструкция НКЮ РСФСР «О лишении свободы, как мере
наказания и о порядке отбывания такового», принятая 23 июля 1918 года //
Кутепов С. В. Правовые основы деятельности исправительно-трудовых
колоний в период 40–50-х годов. М., 1999. – 49 с.
4. «Временное положение о местах лишения свободы Главного
управления исправительно-трудовых учреждений» // Собрание узаконений и
распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР 1931 г. № 7.
5. «Временные указания о работе культурно-воспитательных отделов,
отделений и частей в ИТЛ, УИТЛ и К и ОИТЛК–МВД–УМВД» //
Распоряжение министра внутренних дел С. Круглова № 745 от 24 ноября 1949
года // Детков М. Содержание карательной политики советского государства и
её реализация при исполнении уголовного наказания в виде лишения свободы в
 306

тридцатые – пятидесятые годы. Домодедово, 1992. – 156 c.

6. Действующие распоряжения по местам заключения: систематический
сборник с пояснением // Составитель Б. С. Утевский. М., 1929. – 298 с.
7. Декрет Совета народных комиссаров «О всеобщей трудовой
повинности» (1920 г.) // Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и
Крестьянского правительства. 1920. № 8.
8. Исправительно-трудовой кодекс РСФСР (1924 г.) // ГУЛАГ: Главное
управление лагерей. 1918–1960. М.: МФД., 2002. – 888 с.
9. История сталинского ГУЛАГа: Конец 20-х–первая половина 1950-х
гг.: сборник документов / отв. ред. Петров Н. В. М.: РОССПЭН, 2004. – Т. 1–7.
10. Курский Д.И. Выступление на сессии ВЦИК в мае 1922 г. // Ширвинд
В. Г. К сорокалетию исправительно-трудовой политики советского государства.
М., 1957. – 69 с.
11. Логинов М. Возвращённые к жизни (Записки культработника ИТЛ
НКВД СССР) / под. ред. В. Ильина. М.: КВО ГУЛАГа НКВД СССР, 1944. – 32
с.
12. «О режиме содержания заключённых в исправительно-трудовых
лагерях и колониях МВД СССР» // Кутепов С. В. Правовые основы
деятельности исправительно-трудовых колоний в период 40–50-х годов. М.,
1999. – 69 с.
13. О состоянии железнодорожных путей Салехард–Игарка на участке ст.
Лабытнанги – река Таз и предложения по восстановлению и строительству //
Газпром СССР. Гипроспецгаз. Ленинград, 1965. – 41 с.
14. Отчёт НКЮ по ЦИТО IХ Всероссийскому съезду Советов// Тюремное
дело в 1921 г. М. 1921. – 67 с.
15. «Положение о культурно-воспитательной работе в исправительно-
трудовых лагерях и колониях НКВД» // ГУЛАГ: Главное управление лагерей.
1918–1960. М. 2002. – 888 с.
16. Положение об исправительно-трудовых лагерях (1930 г.) // ГУЛАГ:
Главное управление лагерей. 1918–1960. М.: МФД., 2002. – 888 с.
 307

17. Приказ МВД СССР № 00668 «Об утверждении Положения о Главном

управлении исправительно-трудовыми лагерями и колониями МВД СССР от
15.07.1949. // ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918–1960. М., 2002. – 888
с.
18. Сталин И. В. Политический отчёт ЦК 16 съезду ВКП(б) // Сталин И. В.
Сочинения. Т. 12. М.: Политиздат, 1952. .
19. Устав земледельческих колоний (утверждён 12 августа 1919 года
Народным комиссариатом юстиции) // Кутепов С. В. Правовые основы
деятельности исправительно-трудовых колоний в период 40–50-х годов. М.,
1999. – 49 с.
20. Фирин С. Итоги Беломорстроя: доклад на президиуме
Комакадемии. М., 1934. – 69 с.
Лагерные печатные издания
1. «За полярную магистраль». Орган политотдела Печорского ИТЛ
Северного управления лагерей железнодорожного строительства ГУЛЖДС
Министерства внутренних дел СССР.
2. «За северо-печорскую магистраль». Орган политотдела Северного
железнодорожного лагеря ГУЛЖДС Министерства внутренних дел СССР.
3. «Производственный бюллетень». Газета КВО Енисейского
исправительно-трудового лагеря СУЛЖДС.

Справочники, сборники документов и материалов

1. ГУЛАГ в Карелии: Сборник документов и материалов, 1930–1941 //
Сост.: Жуков А.Ю. и др. Петрозаводск, 1992. – 225 с.
2. История развития МВД России. 1802–2002 годы. Учебно-справочное
пособие в схемах и комментариях / Под ред. Смирнова A. M., Кривошеева И.
Е., Попкова В. Ю. М., 2002. – 184 с.
3. Кизины Т. ГУЛАГ. Фотоальбом. М., 2007. – 117 с.
4. Лазарев Ю.В. 1/501-я ГУЛАГа. Фотоальбом. М., 2007. – 98 с.
5. Ледовая переправа через реку Обь в районе города Салехарда в зиму
 308

1948–1949 гг. Воркута, 1949. – 45 с.

6. Лубянка. ВЧК–ОГПУ–НКВД–НКГБ–МВД–КГБ. 1917–1960.
Справочник. М.: Изд-во МФД, 1997. – 352 с.
7. Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923–1960 гг. М.,
1998. – 888 с.
8. Сталинские стройки ГУЛАГа. 1930–1953. Сб. документов //
составители А. И. Кокурин, Ю. Н. Моруков. М., 2005. – 568 с.

Монографии, статьи, тезисы докладов

1. Антонов–Овсеенко А. В. Враги народа. М.: Издательство «Интеллект»,
1996. – 366 с.
2. Антонов–Овсеенко А. В. Театр Иосифа Сталина. М.: ACT, 2000.– 416 с.
3. Антонов–Овсеенко А. В. Сталин без маски. М.: .: Вся Москва, 1990. –
573 с.
4. Алексеев В. В. История Ямала. Екатеринбург: «Баско», 2010. – 415 с.
5. Багрий–Шахматов JI. B. Система уголовных наказаний и
исправительно-трудовое право. М.: Изд-во Высшей школы МВД СССР, 1969. –
77 с.
6. Белов М. И. Научное и хозяйственное освоение Советского Севера.
1933–1945 гг. Л.: Наука, 1969. – 616 с.
7. Белоконь С. И. Следственные дела ЧК ГПУ–НКВД–КГБ как
исторический источник // Тоталитаризм в России (СССР) 1917–1991 гг.:
оппозиция и репрессии: материалы науч.-практ. конф. Пермь, 1998. – 177 с.
8. Беляев Н. А. Цели наказания и средства их достижения в
исправительно-трудовых учреждениях. Ленинград: Изд. ЛГУ, 1963. – 186 с.
9. Бердинских В. А. История одного лагеря (Вятлаг). М.: Аграф, 2001. –
432 с.
10. Берзин А. А. Дорога в никуда. Материалы о строительстве железной
дороги Салехард – Игарка. 1947–1953 гг. // Вопросы естествознания и
техники. 1990. № 1.
 309

11. Бордюгов Г. А., Козлов В. А. История и конъюнктура: Субъективные

записки об истории советского общества. М.: Политиздат, 1992. – 352 с.
12. Бортникова О. Н. Ссыльно-поселенцы и местное население городов
Севера. Материалы третьего Всероссийского научно-практического семинара.
Проблемы культуры городов России. Ишим-Омск, 1997. – 186 с.
13. Боффа Д. История Советского Союза. Т. I, II. М.: Междунар.
отношения, 1990. – 315 с.
14. Верт Н. История Советского государства. М.: Прогресс-академия, 1992.
– 480 с.
15. Власть и художественная интеллигенция, документы ЦК РКП(б)–
ВКП(б), ВЧК–ОГПУ–НКВД о культурной политике 1917–1953: сб. док. под
редакцией А. Яковлева. М.: МФД, 1999. – 348 с.
16. Воблый В. М., Борисов А. А. Великий северный путь. Великий Устюг,
1929. – 87 с.
17. Волков О. В. Погружение во тьму. Из пережитого. М.: Советский
писатель, 1989. – 732 с.
18. Герцензон А. А. Борьба с преступностью в РСФСР. М.: Юридическое
изд-во, 1928. – 163 с.
19. Глобальный трек: развитие транспортной системы на востоке страны /
В. А. Ламин, В. Ю. Пленкин, В. Я. Ткаченко. Российская акад. наук. Сибирское
отд., Ин-т истории, Уральское отд., Ин-т истории и археологии, Ин-т
стратегического анализа. Екатеринбург: УрО РАН, 1999.
20. Гольдберг Р. С. 501-я. Тюмень: Тюменский курьер, 2003. – 280 с.
21. Гордон Л. А., Клопов Э. В. Что это было? Размышление о
предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30–40-е годы. М.:
Политиздат, 1989. – 319 с.
22. ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918–1960 / Сост. Кокурин А. И.,
Петров Н. В. М., 2002. – 888 с.
23. ГУЛАГ: экономика принудительного труда. М.: РОССПЭН, 2005. –
320 с.
 310

24. ГУЛАГовские тайны освоения Севера. Маркова Е. В. и др. М.:

Стройиздат, 2002. – 327 с.
25. Горчева А. Ю. Пресса ГУЛАГа (1918–1955 гг.). М.: Издательство МГУ,
1996. – 151 с.
26. Горчева А. Ю. Пресса ГУЛАГа (1918–1955г.г.). М., 2009. – 224 с.
27. Гриценко В. Н., Калинин В. А. «История «Мёртвой дороги».
Екатеринбург, 2010. – 240 с.
28. Гриценко В. Н. «Сталинская дорога» // Тобольский хроногроф. 1994.
Вып. II.
29. Данилов А. А. Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные
годы. М.: РОССПЭН, 2001. – 302 с.
30. Данишевский К. X. Революционные военные трибуналы. M.:
Реввоентрибунал Респ., 1920. – 61 с.
31. Детков М. Г. Исполнение наказания в дореволюционной России. М.:
Изд-во ВНИИ МВД СССР, 1990. –112 с.
32. Детков М. Г. Содержание карательной политики советского
государства и её реализация при исполнении уголовного наказания в виде
лишения свободы в 30–50-е годы. Домодедово: М.: РИПК МВД России, 1992. –
156 c.
33. Детков М. Г. Содержание пенитенциарной политики Российского
государства и её реализация в системе уголовного наказания в виде лишения
свободы в период 1917–1930 годов. М.: Изд-во РИПК работников ОВД, 1992. –
192 с.
34. Дугин. А. Н. Говорят архивы: Неизвестные страницы ГУЛАГа //
Социально-политические науки. 1990. № 7.
35. Дугин А. Г. Неизвестные документы о репрессиях 30–50-х годов (по
фондам ЦГАОР) // Административно-командная система управления:
Проблемы и факты. М.: Изд-во РГГУ, 1992. – 346 с.
36. Дьяков Ю. Л. Строительство Северо-Печорской железнодорожной
магистрали в довоенные годы (1937–1941 гг.) // Вопросы истории рабочего
 311

класса Коми АССР. – Сыктывкар: Коми книжное изд-во, 1970. – Вып. 12. С. 38-
46.
37. Дьяков Ю. Л. Строительство и эксплуатация Северо-Печорской
железной дороги в годы Отечественной войны // История СССР. 1969. № 5. С.
34-42.
38. Жижиленко А. А. Очерки по общему учению о наказании. Петроград:
Academia, 1923. – 108 с.
39. Земсков В. Н. Заключённые, спецпереселенцы. Ссыльнопоселенцы и
высланные: Статистико-географический аспект // История СССР. 1991. № 5. С.
28-50.
40. Земсков В. Н. ГУЛАГ: историко-социологический аспект //
Социологические исследования 1991. №№ 6–7. С. 42-54.
41. Земсков В. Н. Об учёте спецконтингента НКВД во всесоюзных
переписях населения 1937 и 1939 гг. // СОЦИС. 1991. № 2. С. 34-52.
42. Зубков А. И. Трудовое перевоспитание заключённых в советских
исправительно-трудовых учреждениях и его правовое регулирование. Томск,
1970. –186 с.
43. Зубкова Е. Ю. Послевоенное советское общество: политика и
повседневность 1945–1953. М.: РОССПЭН, 1999. – 229 с.
44. Иванова Г. М. ГУЛАГ: государство в государстве // Советское
общество: возникновение, развитие, исторический финал. – Т.2. Апогей и крах
сталинизма. М.: Российский государственный ун-т, 1997. – 761 с.
45. Иванова Г. М. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. М., 1997. –
227 с.
46. Иванова Г. М. Как и почему стал возможен ГУЛАГ // ГУЛАГ его
обитатели и герои. Франкфурт-на Майне – Москва, 1999. – 456 с.
47. Иванова Г. М. Лагерная юстиция в СССР. 1944–1954 гг. // Труды
Института российской истории. М.: Наука, 2004. – Вып. 4.
48. Иванова Г. М. Послевоенные репрессии и ГУЛАГ // Сталин и холодная
война. М.: ИВИ РАН, 1997. – 367 с.
 312

49. Индустриальное освоение Сибири: Опыт послевоенных пятилеток.

1946–1960 гг. / Алексеев В. В. [и др.]. Новосибирск: Наука, 1998. –312 с.
50. Исаков В. М. Труд осуждённых в исправительно-трудовых
учреждениях Советского государства (1917–1990 гг.). М.: Юрид. ин-та МВД
России, 2000. – 211 с.
51. История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории Советского
государства. М.: Политиздат, 1991. – 365 с.
52. История сталинского ГУЛАГа: Конец 20-х- первая половина 50-х гг.
Собрание документов в 7-ми томах // Отв. редактор Петров Н. В. М.:
РОССПЭН, 2004.
53. История Ямала. Яр-Сале – Тобольск: Изд-во СО РАН, филиал «Гео»,
1994. – 126 с.
54. Кан А. С. Постсоветские исследования о политических репрессиях в
России и СССР // Отечественная история. 2003. № 3. С. 36-54.
55. Канева А. Н. Ухтпечлаг 1929–1938. В кн.: Звенья. Исторический
альманах. М., 1991. – 117 с.
56. Кербер Е. Как Советская Россия борется с преступностью. М.:
Государственное правовое издательство, 1933. – 153 с.
57. Кимерлинг А. С. Советская карательная политика 1945–1953 годов:
постановка проблемы // Астафьевские чтения. Пермь, 2003.
58. Клейн А. И. Улыбки неволи. М.: Пролог, 1997. – 316 с.
59. Клейн А. С., Попов А. А. Заполярная драма // Покаяние: Мартиролог.
В 6-ти томах. Т. 2, Ч. 1 / Сост. Невский Г. В. Сыктывкар: Коми республики общ.
фонд жертв политических репрессий «Покаяние», 1999.
60. Книга расстрелянных. Мартиролог погибших от руки НКВД в годы
большого террора. Т. 1. Тюмень: Тюменский курьер, 1999. – 512 с.
61. Козлов В. А. Социум в неволе: конфликтная самоорганизация
лагерного сообщества и кризис управления ГУЛАГом (конец 1920 – начало
1950-х гг.) // Общественные науки и современность. 2004. №№ 5–6.
 313

62. Козловский М. Ю. Пролетарская революция и уголовное право //

Пролетарская революция и право. 1918. № 1.
63. Коломейский И. А. Культурно-воспитательная работа в лагерях и
колониях ГУЛАГа НКВД–МВД СССР на территории Челябинской области
(1930–1950 гг.). Челябинск: Изд-во Челябинского университета, 2012. –121 с.
64. Конквест Р. Большой террор // Нева. 1989. № 9–12. 1990. № 1–12. С.
64-82.
65. Кокурин А. И., Петров Н. В. ГУЛАГ: структура и кадры // Свободная
мысль 1998. № 8. С 48-64.
66. Кокурин А. И. Петров Н. В. НКВД: структура, функции, кадры //
Свободная мысль. 2000. № 5.
67. Королева Е. В. Лишение свободы в аспекте достижения целей
наказания. М.: Прометей. МГЛУ, 2004. – 157 с.
68. Крашенинникова Я. В., Детков М. Г. Тюрьмы, лагеря и колонии
России. М.: «Вердикт 1М», 1999. – 448 с.
69. Кузьмин С. И. Исправительно-трудовые учреждения в СССР (1917–
1953 гг.). М.: Академия МВД СССР, 1991. – 139 с.
70. Кузьмин С. И. ИТУ: История и современность // Человек:
преступление и наказание. 1995. № 11. С. 44-62.
71. Кузнецов И. С. Советский тоталитаризм: очерк психоистории. –
Новосибирск: Новосибирский госуниверситет, 1995. – 156 с.
72. Кутепов С. В. Правовые основы деятельности исправительно-
трудовых колоний в период 40–50-х годов. М.: Изд-во Академии управления
МВД России, 1999. – 49 с.
73. Ламин В. А. Ключи к двум океанам. Хабаровск: Хабаровское книжное
издательство, 1981. – 224 с.
74. Ламин В. А. Секретный объект 503 // Наука в Сибири. 1990. № 3.  .
75. Ламин В.А., Сигалов М. Р. «Железнодорожное строительство в
практике хозяйственного освоения Сибири». Новосибирск, изд-во
«Наука», Сибирское отделение, 1988. – 133 с.
 314

76. Лукин Ю. Ф. Из истории сопротивления тоталитаризму в СССР (1920–

80-е годы). М:  МГУ, 1992. – 204 с.
77. Максимова Л. А. Лагеря и индустриальное освоение Севера: На
примере Республики Коми // Вестник СГУ. 1997. Сер. 8. Вып. 2.
78. Марплз Р. Дэвид. Сталинизм в 1940-е годы: взгляд с Запада // Россия в
XX веке: Судьбы исторической науки. М.: Наука, 1996. – 719 с.
79. Морен Эдгар. О природе СССР: Тоталитарный комплекс и новая
империя: перевод с французского. М.: РГГУ, 1995. – 220 с.
80. Морозов А. И. Конец утопии. М.: Галарт, 1995. – 134 с.
81. Морозов Н. А. ГУЛАГ в Коми Крае. 1929–1956. Сыктывкар: Изд-во
СГУ, 1997. –190 с.
82. Морозов Н. А., Рогачев М. Б. Многонациональный ГУЛАГ // Жизнь
национальностей. 1996. № 4.
83. Моруков М. Ю. Правда ГУЛАГа из круга первого. М.: Алгоритм, 2006.
– 191 с.
84. Наташев А. Е., Стручков Н. А. Основы теории исправительно-
трудового права. М.: Юрид. лит., 1967. – 192 с.
85. Нахапетов Б. А. К истории санитарной службы ГУЛАГа // Вопросы
истории. 1991. № 6.
86. Некрасов В. Ф. Тринадцать железных наркомов. М.: "Версты", ГФ
"Полиграфресурсы", 1995. – 169 с.
87. Никольский А. С. Встречи с «Мёртвой дорогой» // Инженеры путей
сообщения. Т. 1. – М. 1999. – 236 с.
88. Олейник А. Н. Тюремная субкультура в России: от повседневной
жизни до государственной власти. М.: Инфра-М, 2001. – 418 с.
89. Очерки истории Тюменской области. Тюмень, 1994. – 271 с.
90. Павлова И. В. Механизм власти и строительство сталинского
социализма. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 1993. – 460 с.
91. Петрушин А. А. «Мы не знаем пощады»: Известные, малоизвестные и
неизвестные события из истории тюменского края по материалам ВЧК ГПУ–
 315

НКВД–КГБ. Тюмень: Изд-во Ю. Мандрики, 1999. – 304 с.

92. Печорстрой. История создания. 1940–2000 гг. Печора: Печорское
время, 2000. – 120 с.
93. Пиманов А. С. Из истории строительства железной дороги Чум–
Салехард–Игарка по документам Тюменского областного центра
документации новейшей истории // Архивы: история и современность. Мат.
научно-практ. Конф., посв. 75-летию Гос. арх. Курганской области., 27 мая
1999 г. – Курган, 1999. С. 46-62.
94. Пиманов А. С. История строительства железной дороги «Чум–
Салехард–Игарка». 1947–1955. Тюмень, 1998. – 114 с.
95. Полторак С.Н. Профессор В.И. Старцев: новые идеи в области
исторической психологии// Политическая история России ХХ века. К 80-летию
профессора Виталия Ивановича Старцева: Сб. науч. Трудов. – СПб.:
Издательство РПГУ им. А.И. Герцена, 2011. С. 35-38.
96. Поляк Г. Б. Послевоенное восстановление народного хозяйства. – М.:
Финансы и статистика, 1986. – 168 с.
97. Полян П. Не по своей воле. История и география принудительных
миграций в СССР. М.: ОГИ Мемориал, 2001. – 328 с.
98. Полярная магистраль. М.: Вече, 2007. – 448 с.
99. Померанц Г. Авангардизм, модернизм, постмодернизм// Опыты:
литературно-художественный, научно-образовательный журнал. – 2000. - №3.
С. 113-120.
100. Попов В. П. Государственный террор в Советской России. 1923–1953
гг. // Отечественные архивы. 1992. № 2. С. 112-132.
101. Пыстин М. Северная магистраль. Сыктывкар: Коми книжное изд-во,
1990. – 96 с.
102. Рассказов Л. П. Карательные органы в процессе формирования и
функционирования административно-командной системы в Советском
государстве (1917–1941 гг.). Уфа, 1994.
103. Рассказов Л. П. Роль карательно-репрессивных органов в
 316

становлении административно-командной системы в первые годы советской

власти. – Уфа, 1992. – 136 с.
104. Рассказов А. П., Упоров И. В. Использование и правовое
регулирование труда осуждённых в Российской истории. Краснодар:
Краснодарский юрид. ин-т МВД России, 1998. – 166 с.
105. Репрессированные геологи: Биографические материалы. – М. – СПб.:
М.; СПб: Изд-во ВСЕГЕИ, 1995. – 210 с.
106. Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу. В 2-х частях. – М.: Просвет,  1991.
– 467с.
107. Семенникова Л. И. Россия в мировом сообществе цивилизаций:
Учебное пособие для вузов. – Брянск: Курсив, 1999. – 558 с.
108. Cигалов М. Р., Ламин В. А. Железнодорожное строительство в
практике хозяйственного освоения Сибири. – Новосибирск: Изд. «Наука», 1988.
– 112 с.
109. Славин С. В. Промышленное и транспортное освоение Севера СССР.
– М.: Экономиздат, 1961. – 304 с.
110. Смыкалин А. С. Колонии и тюрьмы в Советской России. –
Екатеринбург: УрГЮА, 1997. – 368 с.
111. Снегов С. А. Язык, который ненавидит. М.: Просвет, 1991. – 251 с.
112. Стецковский Ю. История советских репрессий: В 2-х томах. – М.:
Фонд «Гласность», 1997. – 231 с.
113. Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы.
Исследования. Красноярск, 2000. – Вып. 1. – 208 с.
114. Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы.
Исследования. Красноярск, 2007. – Вып. 2. – 229 с.
115. Стройка № 503 (1947–1953 гг.). Документы. Материалы.
Исследования. Красноярск, 2012. – Вып. 3. – 208 с.
116. Ткачевский Ю. М. Прогрессивная система исполнения уголовных
наказаний. – М., 1997. – 143 с.
117. Точенов С. В. Лагерь № 487// Отечественная история. 2001. № 4. С.
 317

26-46.
118. Траектории проектов в высоких широтах. Новосибирск: Наука, 2011.
– 446 с.
119. Тюремное дело в РСФСР. – М., 1918–1921. – ? с.
120. Упадышев Н. В. Роль ГУЛАГа в развитии сети железных дорог на
Европейском Севере России с 1929 по 1951 годы // Вестник Приморского
университета. 2004. №1. (5).
121. Упоров И. В. Пенитенциарная политика России в XVIII–XX вв. –
Спб: «Юридический центр Пресс», 2004. – 610 с.
122. Утевский Б. С. Как советская власть исправляет преступников. – М.:
Изд-во НКВД,1930. Советское  исправительно-трудовое право. М.,1930. – 145 с.
123. Флиге И. Особлаг Вайгач // Вестник Мемориала. 2001. № 6. С. 34-58.
124. Херсонский А. С. Миров связующая нить. Салехард: Издательство
«Красный Север», 2005. – 352 с.
125. Хлевнюк О. В. Принудительный труд в экономике СССР, 1929–1941
годы // Свободная мысль. 1992. № 13.
126. Хлевнюк О. В. Сталин, НКВД и советское общество. – М.:
Республика, 1992. – 271 с.
127. Хлусов М. И. Развитие советской индустрии. 1946–1958. – М.:
Наука, 1977. – 280 с.
128. Хорунжая Т. М. Репрессивная политика и особенности складывания
рабочей силы в Коми автономной области в 1920–1940-х годах // Вестник СГУ.
1995. Сер. 8. Вып. 1.
129. Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. – М.: Юрид. лит., 1991. – 222 с.
130. Хребтов В. И. Цивилизованный ГУЛАГ. – М.: Изд-во юридического
института (Санкт-Петербург), 2002. – 512 с.
131. Чёрная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии. – М.:
Из-во «Три века истории», 1999. – 768 с.
132. Чернов Г. А. Из истории открытия Печорского угольного бассейна. –
Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1989. –143 с.
 318

133. Чухин И. И. «Каналоармейцы». – Петрозаводск, 1990. – 247 с.

134. Ширвинд В. Г. К сорокалетию исправительно-трудовой политики
советского государства. М., 1957. – 69 с.
135. Эпплбаум Э. ГУЛАГ. Паутина Большого террора. М.: Московская
школа политических исследований, 2006. – 606 с.
136. Эбеджанс С. Г., Важное М. Я. Производственный феномен ГУЛАГа. //
Вопросы Истории. 1994. № 6. С. 46-52.
137. Юзефович А. Н. Строители Герои – «клиенты» ГУЛАГа //
Политические репрессии в истории России: тез. науч.-практическая
конференция. – Пермь, 2000. С. 64-72.
138. Юнге М. Как террор стал «большим»: секрет, приказ № 00447 и
технология его исполнения. М., 2003. – 352 с.
139. Яковлев Б. А. Концентрационные лагери СССР. Лондон: Заря, 1983. –
252 с.
140. Ясный В. Х. Год рождения – девятьсот семнадцатый. М: ИНТЭК,
1997. – 126 с.
141. Bahrens Kurt. Deutche in Straflagern und Gefangnissen der Sowjetunion.
Munchen: Ernst und Werner Gieseking, 1965. - 321 р.
142. Getty A.J. Origins of the Great Purges. Cambridge, 1985. – 188 р.
143. Getty A J. and Naumov Oleg. The Road to Terror Stalin and the Self-
Destruction of the Bolsheviks, 1932–1939. New Haven and London: Yale University
Press, 1999. – 234 р.

144. Dallin David et Nicolaievsky Boris. Le Travail force en URSS. Paris, 1949.
– р. 226.

145. Haxthausen A.F. von. Studien über die innern Zustände, das Volksleben
und insbesondere die ländlichen Einrichtungen Rußlands. Zweiter Theil. - Hannover:
Hahn’sche Hofbuchhandlung. 1847. - р 332.

146. Jakobson Michael. Origins of the GULAG. The Soviet Prison Camp
System 1917–1934. Kentucky, 1993. - 236 р.
 319

147. Conquest Robert. The Great terror Stalin's purge of the thirties. London–
Melbourne, 1968. – р 364.
148. Mausolf N. Die Stalinbahn-Trilogie. Auf Spurensuche am Polarkreis,
Books on Demand GmbH. – Norderstedt, 2011. 56 р

Мемуарная литература
1. Брухис Л. И. «Чужой спектакль». Рига: Латв. дет. фонд : Фонд
молодеж. инициативы, 1990. – 128 с.
2. Витман Б. В. Шпион, которому изменила Родина. Казань: ЭЛКО-С,
1993. – 329 с.
3. Галицкий П. К. «Почти сто лет жизни…»: Воспоминания пережившего
сталинские репрессии. В 3-х книгах. СПб.: «Нестор-История», 2009. – 308 с.
4. Галицкий П. К. «Этого забыть нельзя!» Записки реабилитированного //
сост., вступит. ст., коммент. А. П. Ковалёвой. Спб.: «Нестор-История», 2007. –
166 с.
5. Герлинг-Грудзинский Г. Иной мир. Лондон: Overseas Publications
Interchange, 1989. – 240 с.
6. Гершман Морис. Приключения американца в России (1931–1990).
Нью-Йорк: EffectPublishing, Inc., 1995. – 314 с.
7. Гинзбург Е. С. Крутой маршрут: Хроника времён культа личности. М.:
Советский писатель, 1990. – 348 с.
8. До днесь тяготеет // Воспоминания женщин-заключённых ГУЛАГа.
Составитель С. Виленский. – М., 2004. В 2-х томах. – 1200 с.
9. Жжёнов Г. От «Глухаря» до «Жар-птицы». М.: Современник, 1989. –
184 с.
10. Иевлева В. Г. Непричёсанная жизнь. М.: Возвращение, 1994. – 160 с.
11. Иофе В. В. Осмысление ГУЛАГа. СПб.: НИЦ "Мемориал" : НОРД-
ВЕСТ, 2002. – 156 с.
12. Козин В. «Проклятое искусство». М.: Вагриус, 2005. – 368 с.
13. Лихачёв Д. С. Книга беспокойств. М.: Новости, 1991. – 526 с.
 320

14. Марголин Ю. Б. Путешествие в страну зека. Тель-Авив: Общество по

увековеч. памяти д-ра Юлия Борисовича Марголина, 1997. – 414 с.
15. Марманов И. Д. Страна деревянного солнца. Тюмень: Изд-во
Тюменский дом печати, 2008. – 311с.
16. Марченко А. Живи как все. М.: Весть-ВИМО, 1993. – 448 с.
17. Мирек А. М. Красный мираж. М.: Готика, 2000. – 239 с.
18. Наринский А. С. Воспоминания главного бухгалтера: записки очевидца
событий. СПб.: Латона, 1997. – 335 с.
19. Окуневская Т. Татьянин день. М.: Вагриус, 2003. – 447 с.
20. Пентюхов В. Ф. Пленники печальной судьбы. Красноярск: Изд.
«Красноярский писатель», 2008. –160 с.
21. Пентюхов В. Ф. Раб красного погона. Красноярск: Изд. «Кларетианум»,
2001. –188 с.
22. Петкевич Т. В. Жизнь сапожок непарный. М.: Вагриус, 2004. – 590 с.
23. Петкевич Т. В. На фоне звёзд и страха. Спб.: Балтийские сезоны. 2008.
24. Побожий А. «Мёртвая дорога. Из записок инженера-изыскателя» //
Новый мир. 1964. № 5.
25. Побожий А. Сквозь северную глушь: записки изыскателя. М.:
Современник, 1978. – 318 с.
26. Побожий А. Тропой изыскателя. М.: Политиздат, 1971. – 160 с.
27. Разгон Л. Э. Непридуманное: Повесть в рассказах. М.: Книга, 1989. –
287с.
28. Разгон Л. Э. Пленник эпохи. М.: Звенья, 2002. – 335 с.
29. Риутта У., Тоги Й. Осуждённый по 58-й статье: История человека,
прошедшего уральские лагеря: пер. с фин. СПб.: Христиан, об-во «Библия для
всех», 2001. – 271 с.
30. Ситко Л. К. Роза ветров ГУЛАГа: записки политзаключённого. – М.:
БОНФИ, 2004. – 376 с.
31. Сновский А. А. Выжить и помнить. Красноярск: Новый Енисей, 2008. –
103 с.
 321

32. Сновский А. А. Забыть нельзя: Страна «Лимония» – страна лагерей.

СПб: Нестор-История, 2009. – 99 с.
33. Сновский А. А. Палачи и их жертвы. СПб: Изд. Нестор-История, 2009.
– 144 с.
34. Сновский А. А. Пепел Клааса. СПб: Изд. Нестор-История, 2011. – 123
с.
35. Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. Опыт художественного
исследования. В 3 т. – М.:  Сов. писатель : Новый мир, 1990.
36. Солоневич И. Л. Россия в концлагере. М.: Издательская группа
НОРМА-ИНФРА, 1999. – 560 с.
37. Старостин Н. Дело братьев Старостиных // Берия: конец карьеры. – М.:
Политиздат, 1991. – 415 с.
38. Театр ГУЛАГа: Воспоминания, очерки / Сост., вступ. ст. Кораллова М.
М.: НИПЦ “Мемориал”, 1995. – 168 с.
39. Туголуков В. А. «Горячая параллель». М.: Политех-4, 2002. – 174 с.
40. Фельштинский И. Мы шагаем под конвоем: рассказы из лагерной
жизни. М.: Христианское изд., 1997. – 328 с.
41. Шрейдер М. П. НКВД изнутри. Записки чекиста. М.: Возвращение,
1995. – 254 с.
42. Штильмарк Р. А. «Горсть света». М.: ТЕРРА - Книжный клуб. , 1999. –
234 с.
43. Штильмарк Р. А. Крепостной театр. Игарка, 2001. – 16 с.

Художественная литература
1. Солженицын А. И. Один день Ивана Денисовича // Новый мир. 1962. №
11.
2. Солженицын А. И. В круге первом. М.: ИНКОМ НВ, 1991. –
352 с.
3. Серебрякова Г. И. Смерч. «Дело №.» Летопись горького времени //
Повести, рассказы, статьи, очерки и стихи. Алма-Ата: Изд. Жазушы, 1989. – 215
 322

с.
4. Шаламов В. Т. Колымские рассказы. В 2 т. М.: Советская Россия,
1992 . – 432 с.
5. Штильмарк Р.А. Падшие ангелы. Роман. Душанбе: ЧП Душанбе, 1992.
– 575 с.
6. Штильмарк Р. А. Наследник из Калькутты. Роман. М.: Транспорт,
1992. – 495 с.

Диссертации и авторефераты
1. Азаров О. И. Железнодорожные лагеря НКВД (МВД) на территории
Коми АССР: 1938–1959 гг.: дис. … канд. истор. наук: Азаров И. О. .
Сыктывкар, 2005. – 291 с.
2. Белых Н. Ю. Особенности формирования и функционирования
лагерной экономики в 1938–1953 гг.: дис. … канд. истор. наук. Киров 2010. –
286 с.
3. Боркова Е. В. Спецконтингент в Северо-Западной Сибири в 1930-е –
начале 1950-х гг. : автореф. дис. … канд. истор. наук. Екатеринбург. 2005. –12
с.
4. Иванов В. А. Механизм массовых репрессий в Советской России в
конце 20-х – 40-х гг. (на материалах Северо-запада РСФСР): дис. … д-ра истор.
наук. СПб., 1998. – 643 с.
5. Ильягуева А. А. Правовой статус заключённых в исправительно-
трудовых лагерях СССР (1929–1956): дис. … канд. юрид. наук. Владимир. 2008.
– 170 с.
6. Исаков В. М. Правовое регулирование и организация труда
осуждённых в ИТУ советского государства (1917–1990 гг.): автореф. дис. …
д-ра юрид. наук. М., 2002. – 60 с.
7. Кириллов В. М. История репрессий на Урале (1920 – начало 50-х гг.).
На материалах Нижне-Тагильского региона: автореф. дис. … д-ра истор. наук.
Н.-Тагил, 1996. – 50 с.
 323

8. Коломейский И. А. Культурно-воспитательная работа в лагерях и

колониях ГУЛАГа НКВД–МВД СССР на территории Челябинской обл.: дис. …
канд. ист. наук: Коломейский И. А. . Челябинск, 2009. – 243 с.
9. Кузьмина О. С. Становление и развитие воспитательной системы
исправительно-трудовых учреждений Советского государства в 1920-е, 50–70
гг.: дис. … канд. пед. наук. М., 1994. – 190 с.
10. Кустышев А. Подневольный труд в Ухтомо-Ижемском лагере НКВД–
МВД СССР при освоении недр Коми АССР в 1938–1955 гг.: дис. … канд. ист.
наук: Кустышев А. . Сыктывкар, 2000. – 304 с.
11. Маламуд Г. Я. Заключённые, трудомобилизованные НКВД и
спецпоселенцы на Урале в 1940-х – начале 1950-х гг.: автореф. дис. … канд.
истор. наук. Екатеринбург, 1993. – 29 с.
12. Миронова В. Г. Культурно-воспитательная работа в лагерях ГУЛАГа
НКВД–МВД СССР в 1930–1950-е годы: На материалах Иркутской области:
дис. … канд. истор. наук. Иркутск, 1994. – 193 с.
13. Рубинов М. В. Становление и развитие советской пенитенциарной
системы. 1918–1934 гг. (По материалам Урала): автореф. дис. … канд. истор.
наук. Пермь, 2000. –24 с.
14. Саранча Г. А. Режим содержания заключённых в лагерях ГУЛАГа
1930–1960 гг. (На примере исправительно-трудовых лагерей Пермской области):
дис. … канд. ист. наук. Пермь, 2010. – 220 с.
15. Свечникова Е. Ю. Использование труда заключённых на стройках
послевоенных пятилеток. (На примере строительства Волго-Донского канала,
1948–1953 гг.): дис. … канд. ист. наук. Ростов н/Д., 2002. – 203с .
16. Селезнева И. В. Воспитательная система в местах лишения свободы в
Советском государстве: организация и правовое регулирование :1917–1956 гг.:
дис. … канд. юрид. наук. Владимир 2006. – 164 с.
17. Славин С. В. Проблемы развития магистрального транспорта в связи с
промышленным освоением природных ресурсов Советского Союза: автореф.
дис. … д-ра экон. наук. Москва, 1957. – 68 с.
 324

18. Смыкалин А. С. Функционирование пенитенциарных учреждений

советской России с 1917 г. по начало 1960-х гг.: автореф. дис. … д-ра юрид.
наук. Екатеринбург, 1999. – 50 с.
19. Усманова Ф. Р. История становления и развития советской
пенитенциарной системы в Тюменском регионе:1918–1956 гг.: дис. … канд.
ист. наук. Тюмень, 2004. – 235 с.
20. Шашков В. Я. Раскулачивание в СССР и судьбы спецпереселенцев
(1930–1954): автореф. дис. … д-ра истор. наук. – М., 1993. – 56 с.

Материалы периодической печати

1. Ванеев А.А. Два года в Абези: Мемуары // Наше наследие. – 1990. – №
3 (15) С. 26-44.; № 4 (16) С. 28-62.
2. Газарян С. О. «Это не должно повториться»: Документальное
повествование // Звезда. – 1989. № 2. С. 64-72.
3. Гольдберг Р. С., Шевелев В. В. «О мёртвой дороге замолвите слово» //
Тюменская правда. – 1988. 4 июля.
4. Гольдберг Р.С. , Шевелев В.В. «Мертва ли мёртвая дорога»? //
Тюменская правда. – 1988. 17 июля.
5. Гольдберг Р.С., Шевелев В.В. «Осталось нам на память» // Тюменская
правда. – 1988. 15 сентября.
6. Гольдберг Р.С., Шевелев В. В. «Последний начальник» // Тюменская
правда, 1988. 24 сентября.
7. Гольдберг Р. С. «Зека» // Тюменский курьер. – 2003. 16 августа, 30
августа, 13 сентября.
8. Гольдберг Р. С. «Таинственный остров» // Тюменский курьер. – 2003.
28 июня, 12 июля, 5 июля, 2 августа, 9 августа.
9. Губин М.А. Год в Севжелдорлаге // Северная магистраль. – 1989. – 17
декабря.
10. Голубев А. В. Россия, век XX // Отечественная история. – 1997. – № 5.
 325

11. Добровольский А. С. Мёртвая дорога // Строительная газета. – 1989. 1

февраля.
12. Добровольский А. С. «По следам «мёртвой дороги» // Строительная
газета. – 1989. 5 июля.
13. Добровольский А. С. Встречи с великой сталинской // Строительная
газета. – 1989. 29 ноября.
14. Евграфов В. С. «Арестованный театр» / Вечерний Красноярск. – 1993.
– № 198 (655).
15. Козаченко В. В. Стройка № 503, которая стала «Мёртвой дорогой» //
Речник Енисея. – 1999 г. 5–11 февраля.
16. Комаров А. И. Магистраль // Ленинец. – 1984. – 20, 21, 25, 26 июля.
17. Клабуков М. Н. «Долгая ночь каторги» // Тюменская правда. – 1990. –
31 августа, 1, 2, 3 сентября.
18. Лопатин Л.К. ГУЛАГ как стройка коммунизма // Наша газета. – 1994. –
6 декабря.
19. Лущай И. С. 501-я стройка ГУЛАГа // Труд. – 2003. – 30 октября, 5
ноября.
20. Оболенский Л. Л. Коротка жизнь человеческая // Ленинец. – 1991. – 19
июня.
21. Оболенский Л. Л. Трудно это ворошить // Ленинец. – 1992. – 31 июля.
22. По «Мёртвой дороге» // Турист. – 1990. – № 10.
23. Прочко Е. С. Оживёт ли «мёртвая дорога» // Гудок. 1988. 12 марта.
24. Разуваев П. В. Судьба № 501 // Ямальский меридиан. Историко-
культурный научно-популярный журнал. 2001. – № 1.
25. Семенов В. А. Я знаю про ГУЛАГ не понаслышке // Ленинец. – 1990. –
12 сентября.
26. Трансполярная магистраль // Турист. – 1990. – № 7.
27. Херсонский А. С. Свет далёкой звезды // Литературная газета. – 1989. –
№ 3.
28. Шерешевский Л. В. Мёртвая дорога // Гудок. – 1989. – 12,14,15 марта.
 326

29. Шерешевский JI. В. Мои литинституты // Красный Север. – 1990. –

№ 36.
30. Шерешевский Л. В. Перевальное время // Красный Север. – 1989. – №
32.
31. Юдина Л.А. Дорога жизни // Труд. – 2000. – 2 июня.
Электронные ресурсы
1. Воспоминания о ГУЛАГе и их авторы [Электронный ресурс]. –
Электронная база данных. – М.: Музей и общ. Центр им. А. Сахарова, 2003. –
1 электр. опт. диск (CD-ROM).
2. ГА РФ. Объединённые личные фонды [Электронный ресурс]. – Режим
доступа: http://opisi.garf.su/pdf/gulag2/08-1-bio.pdf.
3. Зеленков Д. В. Письма из лагеря [Электронный ресурс]. – Режим
доступа: http://www.memorial.krsk.ru/memuar/Zelenkov/Zelenkov.htm.
4. Из воспоминаний Л. Л. Оболенского, заключённого Енисейского ИТЛ
СУЛЖДС [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.memorial.krsk.ru/Work/Konkurs/4/Putes/4/05.htm/.
5. Крахоткин В. А. Жертвы политического террора в СССР Электронный
ресурс. / В. А. Крахоткин, В. В. Фролов. – М. : Мемориал, 2001. – 1 электрон,
опт. диск (CD-ROM).
6. Коллекция воспоминаний о Гулаге музея и общественного центра
имени А.Д. Сахарова [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/default.htm.
7. Пентюхов В.Ф. Раб красного погона. Док.повесть [Электронный
ресурс]. – Режим доступа: http://www.memorial.krsk.ru/index1.htm.
8. Петров Н.С. История империи ГУЛАГ [Электронный ресурс]. – Режим
доступа:www.pseudolgy.org./GULAG/Glava17.html.
9. Приказ НКВД СССР № 0161 с объявлением «Положения об отделении
культурно-воспитательной работы ГУЛАГа НКВД» и «Положения
о культурно-воспитательной работе в Исправительно-Трудовых Лагерях
 327

и Колониях НКВД» [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1009117.
10. Пинчук К. Страницы жизни Всеволода Топилина [Электронный
ресурс]. – Режим доступа: http://www.memorial.krsk.ru/Articles/
2010Pibchuk.htm.
11. Сенин А. Журнал «Инженер» № 9, 2001 г.
http://www.transsib.ru/Article/article-engin01.htm [Электронный ресурс]. Режим
доступа: http://memo.ru/history/nkvd/gulag/
12. Силантьев Ю. Биография [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.kino-teatr.ru/kino/acter/m/star/48106/bio/.
13. Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. Составитель М. Б.
Смирнов. – М.: «Звенья», 1998 [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://memo.ru/history/nkvd/gulag/.
14. Рассказ о трагической судьбе художника лагерного театра Дмитрия
Зеленкова [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.memorial.krsk.ru/memuar/Zelenkov/Zelenkov.htm.
15. Ласика Т. Рассказ о строительстве железной дороги Салехард –
Игарка [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.memorial.krsk.ru.
16. Чаженгина В. Н. Беломорканал: стройка века и его трагедия
[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://gazeta-
licey.ru/public/lyceumconversation/5727-belomorkanal-strojka-veka-i-ego-tragediya.
17. Ямальцы – Герои Советского Союза [Электронный ресурс]. – Режим
доступа: http://www.mvk-yamal.ru/zemlya-yamal/istoriya-yamalskoy-zemli/
yamaltsyi-geroi-sovetskogo-soyuza.
 328

Приложения
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Шкала прогрессивно-сдельной оплаты труда рабочих
(шкала зачётов рабочих дней для заключённых)518.
На основании донесений от десятников/нарядчиков в 1947-1949 гг. -
КВО/КВЧ, а с 1950 г. – спецчасти лагерей начисляли каждому заключенному
количество зачетных дней.
Наименование работ Оплата за перевыполнение норм выработки
производится
При перевыполнении По расценкам
норм в % увеличенным
1. По основным работам железнодорожного строительства
518 РГАЭ. Ф. 8203. Оп. 2. Д. 16. Л. 95-97.
 329

а) освоение трассы а) до 10 а) в 1,5 раза

б) земляные работы б) от 11 до 20 б) в 2 раза
в) искусственн. сооружения в) более 20 в) в 3 раза
г) верхнее стр. и принадлеж. пути
д) каменные и бетонные работы
е) арматурные работы
ж) плотничные работы
з) монтаж металлоконструкций
и) линейные работы связи
к) транспортные
2. По остальным строительно-монтажным работам
По всем остальным работам, а) до 15 а) в 1,5 раза
нормируемым по ЕНВ и Р, за б) от 16 до 30 б) в 2 раза
исключением облицовочных и
в) свыше 30 в) в 3 раза
изоляционных работ
3. По работам, предусмотренным в местных нормах
По работам, нормируемым по а) до 20 а) в 1,5 раза
унифицированным местным
б) от 21 до 40 б) в 2 раза
(УМРНиР), а также по
облицовочным и изоляционным в) свыше 40 в) в 3 раза
работам

ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Смертность на «Строительстве № 501» МВД СССР за 1948 г.519.
Сравнительно низкая смертность среди заключённых, задействованных на сооружении
Трансарктической железной дороги (Строительство 501, 503) объясняется строгой медицинской
комиссией, осуществлявшей отбор на стройку, а также хорошим обеспечением лагерей Северного
управления ГУЛЖДС.

% к Удельный вес умерших по диагнозам

Алимен- Воспа - Сердеч- Тубер Нес- Прои- Прочее
списоч-
тарная ление ные кулез частные звод.
ному
дистрофи легких заболе- случаи Травмы
составу
вания
я
На 1/1 – 48 г. 0,10 10,8 2,5 8,1 29,7 8,1 10,8 16,2

1-й квартал 0,09 13,0 6,3 10,1 29,8 7,0 8,4 25,4
2-й квартал
3-й квартал

519 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 109.

 330

4-й квартал 0,07 - 1,0 6,5 31,1 22,6 9,3 29,5

За 1948 г. 0,10 2,6 5,2 10,1 22,7 34,8 5,8 18,7
0,09 9,5 9,5 11,9 23,8 17,5 10,3 17,5
0,09 6,3 5,5 9,6 26,8 20,5 8,5 22,8

ПРИЛОЖЕНИЕ 3

Смертность на «Строительстве № 503» МВД за три квартала 1949 г.520.

Всего Удельный вес умерших по диагнозам
% к Алимен Воспа Сердеч- Тубе Несчастные Прои- Про
случи-
списоч- -тарная -ление ные ркул случаи\ звод. чее
лось
ному дистр- легких заболе- ез быто-вые травмы
смер-
составу офия вания травмы
тей
1-й квартал 6 0,4 - - - - 5 - 1
2-й квартал 18 0,13 - - 2 1 - 4 11
3-й квартал 25 0,11 - 1 1 3 5 1 14

Итого за
49 0,21 - 1 3 4 10 5 26
3 квартала
ПРИЛОЖЕНИЕ 4

Категории заключённых «Строительства № 503» на 1 июня 1950 г.521.

Как показывает анализ состава преступлений заключенных-строителей железной
дороги, подавляющее их количество было осуждено за уголовные преступления. Среди
категорий заключённых самую значительную часть составляли так называемые «бытовики –
указники», лишенные свободы за хищение государственной и колхозной собственности («за
колоски») по Указам ВС СССР от 4.06. 1947. и 4.01. 1949.г.

№ За какие ВСЕГО В т.ч. В т.ч.

№ преступления осуждены Мужчин Женщин
1. Измена Родине 2300 2235 65
2. Террор 13 12 1
3. Диверсия 1 1 -
4. Контррев. саботаж, за отказ от работы в ИТЛ 17 14 3
5. Контррев. саботаж, за побеги из мест заключ. 41 40 1
6. Контррев. саботаж вне лагеря 10 10 -
7. Участие в антисоветских заговорах 82 75 7
8. Антисоветская агитация 544 520 24

520 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1171. Л. 16.

521 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1358. Л. 2, 3.

 331

9. Повстанчество, политбандитизм 33 29 4
10. Члены семей изменников Родине 26 23 3
11. Соцопасный элемент 1 1 -
12. Прочие контрреволюционные преступления 41 41 -
13. Хищение соц. собственности. Закон 7.08. 1932. 379 337 42
14. Указ 4.06. 1947 (все пункты) 16611 13853 2758
15. Указ 9.06. 1947 г. 2 2 -
16. Указ 4.01. 1949.г. 126 126 -
17. Бандитизм и вооружённое ограбление 77 77 -
18. Бандитизм и вооружённое ограбление в лагере 30 30 -
19. Разбой 32 32 -
20. Грабёж 12 12 -
21. Воры и рецидивисты 43 35 8
22. Умышленное убийство 343 235 108
23. Умышленное убийство в лагере 12 10 2
24. Имущественные преступления 548 503 45
25. Нелегальный переход госграницы 10 6 4
26. Контрабандная деятельность 4 4 -
27. За побеги из мест заключения 302 214 88
28. Воинские преступления 1001 998 3
29. Незаконное хранение оружия 109 108 1
30. Спекуляция 622 459 163
31. Хулиганство 1054 1049 5
32. Нарушение закона о паспортизации 58 56 2
33. Должностные и хозяйственные преступления 792 660 132
34. По прочим Указам 31 - 31
35. Прочие преступления 1530 1385 145
36. ВСЕГО 26837 23 192 3645

ПРИЛОЖЕНИЕ 5

Распределение по срокам осуждения

заключённых «Строительства № 503» на 1 июня 1950 г.522.

До 1 года От 2 до 3 От 3 до 5 От 5 до 10 От 10 до От 15 до Свыше 20
лет лет лет 15 лет 20 лет лет
5 1115 5657 14756 421 999 1782

ПРИЛОЖЕНИЕ 6

Перечень станций и разъездов железной дороги Чум–Салехард–Игарка,

запланированных к открытию в первую очередь523.

№ Название Порядковый километр от станции Чум

1. Станция Салехард 192
2. Поляпта 233
3. Ненецкий 242
522 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1с. Д. 1358. Л. 2, 3.
523 ГА ЯНАО. Ф. 92. Оп. 1. Д. 1. Л. 46-48.
 332

4. Сор 254
5. Горнополуйский 263
6. Заячий 274
7. Растущий 283
8. Ледяной 295
9. Станция Овражья 308
10. Юный 315
11. Дятел 316
12. Водяной 338
13. Станция Полуй 348
14. Соротто 359
15. Танапча 369
16. Кустарниковый 380
17. Мшистый 392
18. Раздел 403
19. Станция Лебединая 412
20. Волчий 419
21. Орлиный 429
22. Глухариный 441
23. Комариный 454
24. Станция Ярудей 465
25. Многоводный 474
26. Сырковый 484
27. Карась 496
28. Ивлевский 509
29. Щучий 518
30. Тальниковый 528
31. Кулик 536
32. Ягодный 544
33. Горбатый 554
34. Станция Надым 564
35. Хорей 476
36. Чирчи 592
37. Пыжик 601
38. Веселый 617
39. Станция Хетта 625
40. Заболотный 625
41. Брусничный 645
42. Кочковатый 657
43. Прибрежный 664
44. Староречье 662
45. Станция Пангоды Нет данных
46. Галечный
47. Морозный -
48. Кварцевый -
49. Горелый -
50. Станция Верховая -
51. Ныда
52. Весенний -
53. Пена -
 333

54. Розовый -
55. Станция Ягельная -
56. Морелово -
57. Мутный -
58. Нартовый -
59. Камово -
60. Пыжьян -
61. Трубный -
62. Тихий -
63. Станция Пур 898
64. Склон -
65. Север -
66. Хадыр -
67. Зорька -
68. Ночной -
69. Станция Невидная -
70. Бугристый -
71. Большой -
72. Ручейный -
73. Еловый -
74. Окунь -
75. Станция Катараль -
76. Логовый -
77. Парковый -
78. Загон -
79. Станция Соболиная -
80. Настовый -
81. Местный -
82. Малый -
83. Пеляжий -
84. Станция Таз -
85. Кыпа -
86. Тара -
87. Станция Парусовая -
88. Обратный -
89. Березняк -
90. Черничный -
91. Мокрый -
92. Станция Снежная -
93. Шабурга -
94. Коневский -
95. Юниковский -
96. Станция Янов Стан -
97. Турухан -
98. Маковский -
99. Заливной -
100. Чировый -
101. Терраска -
102 Лыжный -
103 Костер -
 334

104 Гривка -
105 Станция Речная -
106 Низвой -
107 Вымский -
108 Барабаниха -
109 Станция Ермаково -
110 Тыпиковый -
111 Ледовый левый -
112 Ледовый правый -
113 Станция Енисейская -
114 Излучина -
115 Полой -
116 Денежкино -
117 Карасино -
118 Гремучий -
119 Б. Ручей -
120 Мишин -
121 Сухариха -
122 Черный лог -
123 Олений -
124 Станция Игарка 1481

ПРИЛОЖЕНИЕ 7

Паровоз на трассе Трансполярной железной дороги. Участок от реки Таз в

направлении станции Ермаково 1986 г.
 335

Фото В. Гриценко.

ПРИЛОЖЕНИЕ 8

Паровоз идет по железнодорожному мосту через реку Надым (Ямало-

Ненецкий автономный округ).
 336

Предположительно 1950-1953 г.г. Современный совмещённый

(железнодорожно-автомобильный) мост через реку Надым на 2013 г.
находится в стадии строительства.

Фото из фондов Центрального музея железнодорожного транспорта г. Санкт-

Петербург

ПРИЛОЖЕНИЕ 9

«Столица» «Строительства№ 503» МВД СССР, поселок Ермаково

(Красноярский край), последнее место базирования Театра СУЛЖДС.
 337

Предположительно 1952 г.

Фото из фондов Центрального музея железнодорожного транспорта г. Санкт-

Петербург

ПРИЛОЖЕНИЕ 10

Идет строительство железнодорожной насыпи на трассе Трансполярной

железной дороги.
 338

Предположительно 1951 г.

Фото из фондов Центрального музея железнодорожного транспорта г. Санкт-

Петербург

ПРИЛОЖЕНИЕ 11

Митинг на трассе Трансполярной железной дороги по случаю ввода в

строй очередной железнодорожной станции.
 339

Предположительно 1952 г.

Фото из фондов Государственного архива РФ.

ПРИЛОЖЕНИЕ 12

Первый поезд пришел на железнодорожную станцию на трассе

Трансполярной железной дороги.
 340

Предположительно 1952 г.

Фото из фондов Государственного архива РФ.

ПРИЛОЖЕНИЕ 13

«Красный уголк» лагпункта «Глухаринный» на трассе Трансполярной

железной дороги. Пример деятельности КВЧ лагпункта Обского
 341

исправительно-трудового лагеря СУЛЖДС.

Фото В. Гриценко.

ПРИЛОЖЕНИЕ 14

Карта трассировки Трансполярной железной дороги на участке: город

Салехард – станция Надым, 1953 г.
 342

Карта из архива ОАО «Ленгипротранс» г. Санкт-Петербург.

ПРИЛОЖЕНИЕ 15

Письмо главного художника «Театра «Строительства 501-503» КВО

СУЛЖДС Дмитрия Зеленкова, покончившего жизнь самоубийством в п.
Ермаково (Енисейский ИТЛ).
343