1.

Охарактеризовать современные тенденции развития международных

отношений.
Современный этап международных отношений характеризуется стремительностью
перемен, новыми формами распределения власти. Разрушилась старая система
международных отношений, которая получила название биполярной – двухполюсной. В
ХХ в. эту систему олицетворяли СССР и США – две сверхдержавы, в руках которых
после 1945 года появилось ядерное оружие. Противостоящие системы вступили в период
“холодной войны” и сдерживали развитие друг друга путем наращивания своей военной
мощи. Весь мир был поделен на сферы “жизненных интересов” двух сверхдержав.
В 1991 году период “холодной войны” был завершен, а с ним ушла в прошлое и
двухполюсная модель международных отношений. Идет процесс строительства новой
системы международных отношений. При этом появляются как новые тенденции в их
развитии, так и более рельефно просматриваются ранее действовавшие.
К основным тенденциям в развитии современных международных отношений
следует отнести:
1. Рассредоточение власти. Идет процесс становления мультиполярного
(многополюсного) мира. Сегодня все большую роль в международной жизни приобретают
новые центры. Идут интеграционные процессы в Европе. В Юго-Восточной Азии
возникли новые постиндустриальные государства – так называемые “Азиатские тигры”.
Среди политологов пока нет единого мнения о будущем системы международных
отношений. Одни склонны к мнению о том, что в настоящее время происходит
формирование системы коллективного лидерства США, Западной Европы и Японии.
Другие исследователи полагают, что надо признать США единственным мировым
лидером. Третьи не исключают возрождение биполярной системы, в которой место СССР
в идеологическом и военно-политическом противостоянии с США займет то ли Россия, то
ли Китай.
2. Глобализация международных отношений. Она заключается в
интернационализации экономики, развитии единой системы мировой связи, изменении и
ослаблении функций национальных государств, активизации деятельности
транснациональных негосударственных образований. На этой основе формируется все
более взаимозависимый и целостный мир, взаимодействия в нем приняли системный
характер, когда мало-мальски серьезные сдвиги в одной части мира неизбежно дают
отзвук в других его частях, независимо от воли, намерений участников таких процессов.
Глобализация в разной степени затронула все регионы мира, поместив одни в
центре, другие – вытеснив на периферию. Вследствие проницаемости
межгосударственных границ оказались “перевернутыми” прежние представления о
безопасности, о конфликтах и их урегулировании, о соотношении внешней и внутренней
политики, о дипломатии и о других базовых проблемах политического развития стран,
регионов и мира в целом.

3. Нарастание глобальных проблем и стремление государств мира к совместному

их решению.
Само понятие “глобальные проблемы современности” появилось в последней трети
ХХ века, когда после полетов в космос, испытаний атомного оружия, ряда природных
катастроф, многочисленных конфликтов стала очевидной уязвимость самой жизни на
Земле.
Все глобальные проблемы, стоящие перед человечеством, условно можно
подразделить на три большие группы: социально-экономические, природно-
экономические и социальные.
Важнейшая глобальная проблема – накопление и совершенствование оружия
массового поражения. Характер ядерного оружия не дает возможности любому
государству военными средствами обеспечит надежность своей обороны. Безопасности в
мире можно добиться лишь совместными усилиями. Она может быть либо общей для всех
стран, либо ее вообще не может быть.
Важной проблемой, беспокоящей все человечество, становится международный
терроризм, среди различных форм которого наиболее опасной является государственный
терроризм.
В группе природно-экономических проблем особого внимания заслуживают
вопросы сохранения окружающей среды. Чрезмерная эксплуатация человеком природы
привела к массовой вырубке лесов, ухудшению качества ресурсов пресной воды,
загрязнению морей, озер, рек, нарушению озонового слоя, что представляет опасность для
жизни людей. Эти и другие факты обязывают все страны и народы объединить усилия,
направленные на защиту и улучшение окружающей среды.
Разнообразны и социальные проблемы. Это, прежде всего рост числа опасных
болезней и вредных пристрастий. Сердечно-сосудистые и онкологические заболевания,
СПИД, алкоголизм, наркомания – приобрели интернациональный характер и стали одной
из глобальных проблем.
Глобальные проблемы возникли на стыке взаимоотношений человека, общества и
природы. Все они органически взаимосвязаны между собой, и поэтому их решение
требует комплексного подхода.
 4. Усиление разделения мира на два полюса – полюса мира, благосостояния и
демократии и полюса брожения, бедности, тирании.
На полюсе мира, благосостояния и демократии находятся порядка двух с
половиной десятков государств – это страны Западной Европы, США, Канада, Япония,
Австралия и Новая Зеландия. В них проживает 15% населения земного шара, так
называемый “золотой миллиард”. В этих странах уровень жизни рядового гражданина по
историческим меркам весьма высок (от 10 до 30 тысяч долларов ежегодного дохода),
продолжительность жизни не менее 74 лет. Такого благосостояния страна может добиться
только благодаря наличию высокоразвитой наукоемкой экономики.
На другом полюсе находятся многие государства Африки, Азии, Латинской
Америки, страны, образовавшиеся в результате распада СССР. В этих странах десятки
миллионов человек живут в условиях абсолютной нищеты.
5. Демократизация, как международных отношений, так и внутриполитических
процессов. Она наблюдается во всех странах независимо от господствующего в них типа
политического режима. Всемирное распространение получает такое явление как
прогрессирующая политизация масс, повсеместно требующих доступа к информации,
улучшения своего материального благосостояния и качества жизни.
Достижения постиндустриальной революции – спутниковая связь и кабельное
телевидение, телефаксы и электронная почта, глобальная сеть Интернет, делающая
возможным почти мгновенное распространение и получение необходимой информации
едва ли не по всем интересующим человека вопросам – стали признаками повседневной
жизни людей не только в экономически наиболее развитых государствах, но и получают
все более широкое распространение во всем мире. Резко расширяется состав и
многообразие политических актеров. В результате разработка и реализация
внешнеполитических установок перестают быть уделом узкой группы людей
специального государственного ведомства. Внешнеполитические проблемы становятся
достоянием совокупности самых разнообразных институтов, – как правительственных,
так и неполитического характера.
 2. Основные группы глобальных проблем, стоящие перед
человечеством.
Под глобальными проблемами современности следует понимать совокупность
проблем, от решения которых зависит дальнейшее существование цивилизации.
Глобальные проблемы порождаются неравномерностью развития разных областей
жизни современного человечества и противоречиями порождаемыми в социально-
экономических, политико-идеологических, социо-природных и других отношениях
людей. Эти проблемы затрагивают жизнь человечества в целом.
Глобальные проблемы человечества — это проблемы, которые затрагивают
жизненные интересы всего населения планеты и требуют для своего решения совместных
усилий всех государств мира.
К глобальным проблемам современности относятся:
##проблема Север-Юг;
##проблема бедности;
##продовольственная проблема;
##энергетическая проблема;
##проблема экологии и устойчивого развития;
##демографическая проблема;
##[[проблема развития человеческою потенциала];
##проблема освоения Мирового океана.
Этот набор не является постоянным и по мере развития человеческой цивилизации
меняется понимание существующих глобальных проблем, корректируется их
приоритетность, а также зарождаются новые глобальные проблемы (освоения
космического пространства, управления погодой и климатом и др.).
Проблема Север-Юг — это проблема экономических отношений развитых стран с
развивающимися. Ее суть состоит в том, что для преодоления разрыва в уровнях
социально-экономического развития между развитыми и развивающимися странами
последние требуют or развитых стран различных уступок, в частности, расширения
доступа своих товаров на рынки развитых стран, усиления притока знаний и капитала
(особенно в форме помощи), списания долгов и других мер по отношению к ним.
Одной из главных глобальных проблем является проблема бедности. Под
бедностью понимается невозможность обеспечивать простейшие и доступные для
большинства людей в данной стране условия жизни. Большие масштабы бедности,
особенно в развивающихся странах, представляют серьезную опасность не только для
национального, но и для мирового устойчивого развития.
 Мировая продовольственная проблема заключается в неспособности человечества
до настоящего времени полностью обеспечить себя жизненно важными продуктами
питания. Данная проблема выступает на практике как проблема абсолютной нехватки
продовольствия (недоедания и голода) в наименее развитых странах, а также
несбалансированности питания в развитых. Ее решение будет во многом зависеть от
эффективного использования природных ресурсов, научно-технического прогресса в
сфере сельского хозяйства и от уровня государственной поддержки.
Глобальная энергетическая проблема — это проблема обеспечения человечества
топливом и энергией в настоящее время и в обозримом будущем. Главной причиной
возникновения глобальной энергетической проблемы следует считать быстрый рост
потребления минерального топлива в XX в. Если развитые страны решают эту проблему
сейчас прежде всего за счет замедления роста своего спроса путем снижения
энергоемкости, то в остальных странах идет сравнительно быстрый рост
энергопотребления. К этому может добавиться растущая конкуренция на мировом рынке
энергоресурсов между развитыми странами и новыми крупными индустриальными
странами (Китай, Индия, Бразилия). Все эти обстоятельства в сочетании с военно-
политической нестабильностью в некоторых регионах могут обусловливать значительные
колебания в уровне мировых цен на энергоресурсы и серьезно влиять на динамику спроса
и предложения, а также производства и потребления энергетических товаров, создавая
подчас кризисные ситуации.
Экологический потенциал мировой экономики все больше подрывается хозяйственной
деятельностью человечества. Ответом на это стала концепция экологически устойчивого
развития. Она предполагает развитие всех стран мира с учетом настоящих потребностей,
но не подрывающее интересы будущих поколений.
Защита окружающей среды является важной частью развития. В 70-х гг. 20 века
экономисты осознали важное значение проблем окружающей среды для экономического
развития. Процессы деградации окружающей среды могут иметь самовоспроизводящийся
характер, что грозит обществу необратимым разрушение и исчерпанием ресурсов.
Глобальная демографическая проблема распадается на два аспекта: демографический
взрыв в ряде стран и регионов развивающегося мира и демографическое старение
населения развитых и переходных стран. Для первых решением является повышение
темпов экономического роста и снижение темпов роста населения. Для вторых —
эмиграция и реформирование пенсионной системы.
Взаимосвязь роста населения и экономического роста длительное время является
предметом исследования экономистов. В результате исследований выработалось два
подхода к оценке влияния роста населения на экономическое развитие. Первый подход в
той или иной степени связан с теорией Мальтуса, который полагал, что рост населения
опережает рост продовольствия и поэтому население мира неизбежно беднеет.
Современный подход к оценке роли народонаселения на экономику является
комплексным и выявляет как положительные, так и негативные факторы влияния роста
населения на экономический рост.
Многие специалисты считают, что действительная проблема — не рост населения сам по
себе, а следующие проблемы:
##слаборазвитость — отсталость в развитии;
##истощение мировых ресурсов и разрушение окружающей среды.
Проблема развития человеческого потенциала — это проблема соответствия
качественных характеристик рабочей силы характеру современной экономики. В условиях
постиндустриализации возрастают требования к физическим качествам и особенно к
образованию работника, включая его способности к постоянному повышению
квалификации. Однако развитие качественных характеристик рабочей силы в мировом
хозяйстве происходит крайне неравномерно. Наихудшие показатели в этом плане
демонстрируют развивающиеся страны, которые, однако, выступают основным
источником пополнения мировых трудовых ресурсов. Именно это обусловливает
глобальный характер проблемы развития человеческого потенциала.
Нарастающая глобализация, взаимозависимость и сокращение временных и
пространственных барьеров создают ситуацию коллективной незащищенности oт
различных угроз, от которой человека не всегда может спасти его государство. Это
требует создания условий, усиливающих способность человека самостоятельно
противостоять рискам и угрозам.
Проблема Мирового океана — это проблема сохранения и рационального использования
его пространств и ресурсов. В настоящее время Мировой океан как замкнутая
экологическая система с трудом выдерживает во много раз усилившуюся антропогенную
нагрузку, и создается реальная угроза его гибели. Поэтому глобальная проблема
Мирового океана — это прежде всего проблема его выживания и, следовательно,
выживания современного человека.
Пути решения глобальных проблем современности
Решение названных проблем является сегодня актуальной задачей для всего
человечества. От того когда и как они начнут решаться зависит выживание людей.
Выделяют следующие пути решения глобальных проблем современности.
 Предотвращение мировой войны с применением термоядерного оружия и других
средств массового уничтожения, грозящих гибелью цивилизации. Это предполагает
обуздание гонки вооружений, запрещение создания и применения систем вооружения
массового уничтожения, людских и материальных ресурсов, ликвидацию ядерного
оружия и т.д.;
Преодоление экономического и культурного неравенства между народами
населяющими индустриально развитые страны Запада и Востока и развивающимися
странами Азии, Африки и Латинской Америки;
Преодоление кризисного состояния взаимодействия человечества и природы,
которое характеризуется катастрофическими последствиями в виде беспрецедентного
загрязнения окружающей среды и истощения природных ресурсов. Это делает
необходимым выработку мер, направленных на экономное использование природных
ресурсов и снижение загрязнений отходами материального производства почвы, воды и
воздуха;
Снижение темпов роста народонаселения в развивающихся странах и преодоление
демографического кризиса в развитых капиталистических странах;
Предотвращение негативных последствий современной научно-технической
революции;
Преодоление тенденции к снижению социального здоровья, что предполагает
борьбу с алкоголизмом, наркоманией, онкологическими заболеваниями, СПИДом,
туберкулезом и другими болезнями.
 3. Характеристика современных геополитических реалий.
Третья эпоха в геополитических переменах XX века берет свое начало в середине
восьмидесятых годов, когда в качестве парадигмы международных отношений начало
утверждаться новое политическое мышление. Оно открывало возможность для обеих сторон
покончить с конфронтацией, сохранив ее лицо.
Общепризнанно, что из всех направлений советской политики наиболее радикальные
перемены произошли в политике внешней. Серьезно изменились и поведение СССР и его имидж.
Жизненные интересы страны требовали извлечения уроков из бесплодного противоборства,
угрожавшего самим основам цивилизации.
Логика тотального противоборства с наиболее развитой частью мира подводила Советский
Союз к выбору нового критерия оценки реалий XX века. Классовый подход уступил место
общечеловеческим ценностям.
Новое политическое мышление основывалось на признании ключевой роли
взаимозависимости государств в сфере безопасности и неприменимости силы как средства
решения международных проблем. Как методология цивилизованной внешней политики оно не
имеет альтернативы и в настоящее время.
Происшедшее в последнее десятилетие XX века коренное изменение глобальной
геополитической ситуации еще не в полной мере осмыслено мировым сообществом. Вместе с тем
уже в настоящее время можно констатировать следующие реальности.
1. Распад СССР и быстрое сокращение возможностей России привели к слому биполярного
мира в результате упадка одного из его полюсов. На смену биполярной системе международных
отношений приходит многополюсная.
С прекращением соперничества по линии Восток—Запад ось геополитики сместилась на
линию Север—Юг, по которой противостоят друг другу высокоразвитые государства и отставшие
в своем развитии страны «третьего мира».
«Юг» в современной политике — это не синоним «третьего мира», а некая аморфная
группировка государств, объединяемых подчиненным положением в мировой экономике и потому
имеющих особые требования к наиболее развитой части мира. Лидирующая группировка развива-
ющихся стран, напротив, стремится найти свое место в глобальном политическом, экономическом
и информационном пространстве. Она в основном придерживается или во всяком случае не
выступает против правил игры, принятых развитыми государствами.
Россия и другие бывшие республики СССР, страны Восточной Европы оказались в своего рода
промежуточной зоне. Для значительной части этих государств более вероятно смещение к Югу, а
не к Северу.
В новых условиях европейская и международная стабильность может строиться на основе баланса
интересов в рамках двусторонних, региональных и мировых структур.
На месте бывшего социалистического содружества существует двадцать семь суверенных
государств с пониженным уровнем стабильности. Все вместе они составляют обширную зону
повышенного риска для мирового сообщества.
Резкому увеличению числа «горячих» точек на планете способствовало и прекращение
конфронтации двух военно-политических лагерей, каждый из которых в рамках биполярности был
организован и иерархизирован сверхдержавами. Биполярная система международных отношений
была способна не только плодить международные конфликты, но и удерживать их в
определенных, достаточно строгих рамках.
Россия, признанная официальной преемницей СССР, сохранила за собой место постоянного члена
Совета Безопасности, обладает мощным ядерным потенциалом. Однако в геополитическом
аспекте она оказалась территориально сжатой до одной седьмой части суши, тогда как СССР зани-
мал одну шестую ее часть, лишилась удобных выходов в Мировой океан и обращена к Тихому
океану наименее развитой своей частью.
В экономическом аспекте Россия, переживающая кризис переходного периода к рынку,
располагает примерно половиной советского хозяйственного комплекса и производит 1,7%
мирового ВВП, значительно уступая по своим экономическим показателям наиболее развитым
государствам. Так, доля США в мировом ВВП составляет около 21%, ЕС - примерно 12%, Японии
- 8%, Китая - 7%. По расчетам Института мировой экономики и международных отношений
Российской Академии наук к 2015 году доля России в мировом ВВП может повыситься до 2% в
случае, если в ближайшие годы подъем ее экономики составит 5—6% в год
Поскольку экономические трудности девяностых годов ассоциируются с деятельностью
сторонников западной ориентации, а ультранационалистические популистские лозунги не находят
широкой поддержки в обществе, во внешней политике России набирает силу евразийское
направление. В позиции российского руководства обозначились акценты на интеграции со
странами СНГ, придании партнерству с Западом равноправного характера, нахождении баланса
между европейским и азиатским направлениями внешней политики.
В последние годы политика России стала более прагматичной, гибкой и нюансированной,
использующей нынешние скромные активы страны и пассивы оппонентов, сложности и
конфликты в взаимоотношениях между ними.
По совокупности своих возможностей США являются абсолютным лидером современного мира.
В ближайшем будущем маловероятно появление у них серьезного соперника, способного
претендовать на мировое лидерство.
В военной области Соединенные Штаты обладают наиболее мощным потенциалом, позволяющим
оказывать давление на любое государство. На уровне стратегических вооружений с ними в
определенной мере сопоставима лишь Россия. Но перед ней Соединенные Штаты имеют преиму-
щество, как минимум, по следующим показателям: эффективность управления военным
комплексом, его защищенность, способность к качественному совершенствованию. В области
экономики на фоне относительного «упадка» американской мощи сохраняется абсолютное
превосходство США над конкурентами.
Оказавшись в уникальном положении единственной сверхдержавы, США по-прежнему
ориентируются на сохранение, а возможно, и усиление роли военного фактора в качестве
инструмента обеспечения своего лидерства. Вместе с тем в дискуссиях по проблемам
внешнеполитической стратегии американские ученые — либералы и консерваторы — сходятся во
мнении об ограниченности ресурсов страны и необходимости разумного использования ее пре -
имуществ.
В новых условиях США считают главным приоритетом для себя концентрацию ресурсов на
решении задач социально-экономического характера. Они идут по пути расширения инвестиций в
самые передовые наукоемкие отрасли производства, стремятся опередить своих соперников в
освоении высших достижений научно-технической революции, усилить конкурентоспособность
американских товаров на мировых рынках.
Значительный геополитический выигрыш от исхода «холодной войны» получили Германия и
Китай, фактически лишившиеся противовеса своим устремлениям в Евразии после распада СССР.
Эти государства расширили свои территории в результате объединения Германии и возвращения
Китаю высокоразвитого Гонконга.
Период сокращения роли силы в международных отношениях, характерного для
последних десяти-пятнадцати лет биполярности, завершился с распадом этой системы. С
середины девяностых годов страны Запада используют силовой фактор для укрепления своих
позиций на европейском пространстве и установления контроля над мировыми сырьевыми
ресурсами, чтобы обеспечить эффективное функционирование своей гигантской про-
мышленности. Возрастание роли силы в политике Запада проявилось в военных операциях против
Ирака и Югославии.
В современных международных отношениях преобладает модель доминирования
геополитики над идеологией. Двусторонние межгосударственные отношения вообще свободны от
влияния идеологий.
4. Характеристика немецкой и японской геополитических школ.

Немецкая школа геополитики подчёркивала роль географических факторов в

политическом развитии. Немецкие геополитики сформулировали три важные
идеи[источник  не  указан  1863  дня]:

 идея государства-организма, предложенная Ф. Ратцелем: государство рождается и

развивается подобно организму, естественным образом стремясь к
территориальному расширению.

 сформулированная Р. Челленом (одним из первых идеологов создания германской

сверхдержавы) идея государственной самодостаточности, как непреложного закона
успешного функционирования государственного организма;

 идея сверхрегионов, которую выдвинул К. Хаусхофер.

Все немецкие геополитики стремились обосновать притязания Германии на статус

главной «континентальной» силы, идущей на смену Великобритании. Таким образом,
конечной целью немецкой школы, так же как и англо-американской, являлось
определение условий, при которых Германия могла бы установить господство над
Европой, а затем и миром. Её главным представителем был Карл Хаусхофер, издатель
журнала «Zeitschrift fur Geopolitik» и автор множества монографий и статей. Он развивал
концепцию «жизненного пространства», предложенную Ратцелем, применительно к
межвоенной Германии, усечённые границы которой представлялись ему неестественными
и уродующими национальную жизнь немцев. Достаточным пространством для Германии
могла бы стать «Срединная Европа» (Mitteleuropa), концепция которой была предложена
Ратцелем. Хаусхофер, расширяя зону геополитических претензий Германии, выдвинул
идею «панрегионов» — больших пространств, на которые мир разделён по
«меридиональному» принципу, с центром каждого региона в северном полушарии и
периферией в южном. Сперва Хаусхофер выделял три панрегиона — Америка с центром в
США, Европа—Ближний Восток—Африка с центром в Германии, Восточная Азия и
Тихоокеанский регион с центром в Японии, позднее он «выделил» и зону для России —
Русская равнина и Сибирь, Персия и Индия. Подстраиваясь под нужды внешней политики
нацистов, Хаусхофер перешёл к концепции «континентального блока» между Германией,
СССР и Японией против морских держав. Этот блок должен был обеспечить усиление
Германии в противостоянии с Англией как главным врагом.[источник  не  указан  1863  дня]

Однако, при приготовлениях и в ходе Второй мировой войны Третий рейх

придерживался этой теории не во всём. Хотя Советскому Союзу сначала было
предложено вступить в Тройственный пакт, объектом жизненного пространства и
экспансии Германии, помимо Европы и Африки, стали считаться территории СССР до
Урала (в то время как Сибирь предоставлялась дальневосточному союзнику — Японии).
Воплощая претензии на гегемонию, в ходе войны Германия на время установила почти
полный контроль над Европой. За исключением территорий своих союзников по Оси и
Великобритании, остальные страны стали или фактическими колониями или
марионеточными государствами-сателлитами. Немецкая геополитика, как
предоставлявшая оправдание нацистской военной экспансии, была практически
разгромлена после войны под лозунгом денацификации. Карл Хаусхофер оказался в
тюрьме и покончил с собой.
 Продолжателем немецкой геополитической школы, но уже без милитаристской
составляющей, выступило интеллектуальное движение европейских «новых правых», на
которое значительное влияние оказал философ и правовед Карл Шмитт, написавший ряд
эссе, посвящённых «номосу земли» — принципу, интегрирующему территориальную
геополитическую организацию пространства и особенности его государственного
устройства, правовой системы, социального и духовного склада. Шмитт
противопоставляет «традиционное», военное, имперское и этическое устроение «номоса
земли», символом которого является Дом, и «модернистское», торговое, демократическое
и утилитаристское устроение «номоса моря», символом которого является Корабль. Таким
образом, геополитическая оппозиция Моря и Суши выводится на уровень
историософского обобщения. Современные антиамерикански настроенные «новые
правые» — Жан Тириар, Ален Бенуа, Роберт Стёкерс и др. — развивают эти идеи
Шмитта, противопоставляя глобалистскому американскому «морскому» порядку идею
евразийского континентального порядка, основанного на России и Евросоюзе, главной
силой которого является Германия.[источник  не  указан  1863  дня]

Японская

Япония столетиями оставалась автократичной страной со слабой единой

государственностью. Однако, японская геополитика имела кратковременный период
резкого развития и практического проявления во время Второй мировой войны. Как и
нацистская Германия, в ходе войны милитаристская Япония сделала попытку стать новой
сверхдержавой. Япония на время обрела военно-морской флот, соизмеримый по мощи с
американским тихоокеанским флотом, имела многочисленные фактические колонии в
Азии (в том числе крупнейшую страну — Китай), а также имела согласованные со своим
европейским союзником Германией планы экспансии на территорию СССР вплоть до
Урала, в Австралию и при благоприятном стечении обстоятельств — в Индию.
Теоретически и формально претензии Японии были оформлены в виде Великой
Азиатской Сферы Сопроцветания, в которую вошли все обретенные японские колонии и
марионеточные государства-сателлиты. В ходе войны Японская империя была
разгромлена, а после неё Япония сосредоточилась на цели стать одной из самых мощных
экономических и научно-технологических держав планеты, которая была успешно
достигнута.
5. Характеристика американской и английской геополитических школ.

Английская

Британская геополитическая школа, до её маргинализации после утраты Британией

статуса империи, предложила глобальную геополитическую концепцию. Её
сформулировал в 1904 году в работе «Географическая ось истории» английский географ и
политик Хэлфорд Маккиндер. Впоследствии концепция Маккиндера изменялась под
влиянием событий мировых войн в работах «Демократические идеалы и реальность»
(1919) и «Завершенность земного шара и обретение мира» (1943). Маккиндер исходил из
представления о мире как о географическом и политическом целом, в котором, особенно
после «колумбовой эры» Великих географических открытий и глобального расширения
Европы, ключевым является противостояние сухопутных и морских держав.

Маккиндер выделяет две макрогеографические зоны планеты — океаническое

полушарие (Западное полушарие и Британские острова) и континентальное полушарие,
или Мировой Остров, — Евразию и Африку, являющиеся основной зоной расселения
человечества. Центральной зоной Мирового Острова является Хартленд — зона, которая
практически недоступна для морского проникновения (Русская равнина, Западная Сибирь
и Средняя Азия). Хартленд является источником сосредоточения «континентальной
силы», которая способна управлять всем Мировым Островом, захватывая контроль над
внутренним полумесяцем — районами Острова, доступными морскому вторжению и
являющимися одновременно и защитным буфером Хартленда, и объектом экспансии
морских держав.

Сами морские державы опираются на внешний полумесяц, включающий в себя

Америку, Британию, Японию и Южную Африку. Располагающееся в Хартленде
практически неуязвимое «срединное государство» является прочной, но маломобильной
структурой, вокруг которой совершается более оживлённое политическое
«круговращение» стран внутреннего и внешнего полумесяцев. В дальнейших
модификациях теории Маккиндера сохранялся мотив опасения угрозы морским державам,
которую представляет собой государство Хартленда, обычно ассоциируемое с Россией.
Поэтому Маккиндер выстраивал концепцию глобального доминирования, в которой
контроль над Хартлендом обеспечивает безусловное геополитическое преимущество
любой державе. В западной геополитике разработка темы ограничения экспансии из
Хартленда и установления контроля над ним занимает огромное место, прежде всего, в
разработках американской геополитической школы.

В годы Второй мировой войны британские геополитики первыми ввели понятие

сверхдержавы, однако самой Британской империи, пострадавшей в войне и потерявшей
колонии после неё, стать таковой было не суждено. Хотя Британия активно членствует в
военно-политическом блоке НАТО, её отношение к геополитической концепции и
практике «Единой Европы» сдержанное — она вошла в Европейский союз, но не
посчитала возможным принять его конституцию и единую валюту евро.
 Американская

Американская геополитическая школа сформировалась под влиянием идей военно-

морского историка адмирала Альфреда Мэхена. В работах «Влияние морской силы на
историю (1660—1783)» и «Заинтересованность Америки в морской силе» Мэхен
выдвинул концепцию «морской силы» как фактора, обеспечивающего безусловное
геополитическое превосходство. Именно обеспеченность страны морскими базами и
торговым флотом, а также мощь военного флота делают её великой державой, решающей
судьбы мира, а морская цивилизация обеспечивает более благоприятные условия для
развития. Видя в истории противостояние морских и сухопутных держав, Мэхен
предложил использование в качестве глобальной геополитической стратегии «принципа
Анаконды» — удушения противника путём морской блокады его стратегических
объектов.

В концепции Николаса Спикмэна были объединены идеи Мэхена и Маккиндера.

Разрабатывая геополитику в рамках концепции стратегической безопасности США, он
выдвинул принцип «интегрированного контроля над территорией», который должен
осуществляться Америкой по всему миру в целях недопущения усиления
геополитических конкурентов. Придерживаясь идеи противостояния моря и суши (СССР
и Америки), Спикмэн, однако, считал геополитической осью мира не неподвижный
Хартленд, а зону противостояния Римленд — пограничную зону Суши и Моря,
тянущуюся вдоль границ Хартленда через Европу, Ближний и Средний Восток, Индию и
Китай. Держава Хартленда осуществляет давление на эту зону, пытаясь объединить её под
своим контролем, в то время как США должны осуществлять политику сдерживания и
«удушения» континентальной державы, насыщая Римленд своими военными базами и
создавая там военно-политические союзы. Концепция Спикмэна повлияла на принципы
американской внешней политики и в особенности стратегии в «холодной войне», прежде
всего в 1950—1960 годы (доктрина Трумэна и т. д.).

После Второй Мировой войны не испытавшие разрушения и прочие серьёзные потери,

и, напротив, имея укрепившуюся экономику и науку, США стали первой сверхдержавой
планеты, а также возглавили крупнейший военно-политический блок НАТО. Развитие
межконтинентальных баллистических ракет и выход СССР из «кольца окружения»,
завоевание им позиций на Кубе, в Африке и т. д. привели к переинтерпретации
американской геополитической концепции в духе принципов «динамического
сдерживания», осуществляемого на всем геополитическом поле, а рост мощи стран
третьего мира привёл к постепенному отказу от жёсткого дуализма в американской
внешней политике.

Под влиянием идей Саула Коэна развилась концепция региональной геополитики,

основанной на иерархическом принципе. Он выделял четыре геополитических
иерархических уровня:

 геостратегические сферы — Морская и Евразийская, имевшие первостепенное

значение для прежней геополитики;

 геополитические регионы — сравнительно однородные и имеющие свою

специфику части геополитических сфер (Восточная Европа, Южная Азия и т. д);

 великие державы — Россия, США, Китай, Япония и интегрированная Европа,

имеющие свои ключевые территории;
  новые державы — вошедшие в силу сравнительно недавно страны третьего мира,
такие как Иран, и не оказывающие ещё решающего воздействия на глобальный
геополитический порядок.

Распад СССР и прекращение жёсткого противостоянии Суши и Моря привели к

дестабилизации мировой системы и её регионализации. В регионах идёт интеграция, и
они постепенно становятся ведущим геополитическим уровнем, формируя
«многополярный мир». Однако этот многополярный мир все больше расслаивается по
уровням развития, для дифференциации которых Коэн предложил использовать понятие
энтропии — степени хаоса, неопределённости. К регионам с низким уровнем энтропии
относят страны Запада и отчасти Хартленд и Средний Восток; регионы с высоким
уровнем энтропии — Африка и Латинская Америка. По Коэну, именно низкоэнтропийные
формируют мировой геополитический баланс, а высокоэнтропийные выступают в
качестве постоянного источника проблем и нестабильности.

Концепция Коэна даёт две возможности для своего дальнейшего развития.

 Идея доминирования низкоэнтропийных стран ведёт к формированию концепции

«однополярного мира», центрами которого выступают США, Европа и Япония как
три силы, обладающие одинаковой политической системой, высокоразвитой
экономикой и интересами, исключающими их войну друг против друга. Айр
Страус выдвинул концепцию глобального униполя, основанного на дружелюбии,
сотрудничестве и общих демократических ценностях. По мнению Страуса,
прочность этого униполя зависит от вхождения в него России, без которой база для
глобального униполярного лидерства становится ограниченной. Для геополитиков
этого направления характерна идея долговременности сложившегося после
окончания «холодной войны» геополитического порядка, идея «конца истории»,
предложенного Френсисом Фукуямой.

 Иное направление связано с ростом «оборонного сознания» в США и констатацией

того факта, что регионализация ведёт к утрате геополитического доминирования
США. Яркое выражение это нашло в концепции столкновения цивилизаций
Сэмюэля Хантингтона. По его мнению, для настоящего времени характерна
тенденция к десекуляризации — возвращению к религиозной идентичности
больших регионов, а значит, ведущую роль отныне играют локальные
цивилизации, противостоящие глобальной цивилизации Запада. Иллюстрацией
этой концепции является рост исламского фундаментализма. В этих условиях
Западу придётся предпринять большие усилия для сохранения своего
доминирования в противостоянии сразу нескольким конкурирующим
цивилизационным центрам.

Практически американские геополитики вынуждены учитывать новые реалии. США

проявляют сдержанное отношение к Евросоюзу, который потенциально приближается к
статусу конфедерации, считается формирующейся потенциальной сверхдержавой и имеет
единую валюту евро, которая уже жёстко конкурирует с долларом, ранее единственной
мировой валютой. В связи с тем, что с начала XXI века Китай де факто приблизился к
статусу сверхдержавы, геополитики США стали уделять ему повышенное внимание. В
2010 годы устами американского истэблишмента была озвучена адресованная китайскому
руководству идея оформления из США и Китая «Большой Двойки» сверхдержав (G2)[6][7],
однако Китай пока остался верен концепции многополярного мира и отклонил данное
предложение, усмотрев в нём прежде всего средство разделения ответственности за
доминирующую американскую внешнеполитическую деятельность, с которой часто не
согласен[8][9].

Распространение новых технологий коммуникаций также отразилось на

геополитических подходах. Главный редактор журнала «Геополитика» Леонид Савин
предложил термин «кибергеополитика» для описания новой сферы политической
активности и особенностей географической локализации этого трансграничного
феномена. В одной из статей по этой теме Леонид Савин пишет, что неологизм
кибергеополитика нужно понимать «одновременно как новую дисциплину, изучающую
то, что происходит с помощью интерфейса человек-машина в контексте политики и
географии, включая, но не ограничиваясь, интерактивным взаимодействием социальных
сетей, виртуальным пространством, дипломатией web. 2.0, так и текущую деятельность,
затрагивающую и включающую в себя принципы обратной связи в социальном,
политическом и военном секторах, и где императивом является установление и
распространение власти, пусть и более изощренным способом». Российская
геополитическая школа делится на два лагеря, ими являются консерваторы и либералы,
они придерживаются разных точек зрения. Действительно Леонид Ивашов, Леонид
Решетников, Алексей Пушков, Наталья Нарочницкая и Максим Шевченко относятся к
консервативному лагерю. Ранее кандидат исторических наук генерал-лейтенант Леонид
Петрович Решетников служил в органах СВР, он знал немецкий, французский, сербский и
болгарский языки, в настоящее время под его началом трудится Российский институт
стратегических исследований, его специалисты занимаются анализом и прогнозом
международной обстановки исследованием причин вооружённых конфликтов и
политических кризисов. Любимой наукой РИСИ является геополитика, эксперты данного
института выступают против дальнейшего расширения НАТО и ЕС и построения
однополярного мира, в этом мнении их поддерживают специалисты АГП. Во всех своих
публичных выступлениях Леонид Решетников считал для России Сербию, Грецию,
Молдову и Болгарию братскими народами и стратегическими партнёрами, у которых
имеется много общих связей, включая Православное вероисповедание, но Запад на
протяжении всей своей истории всегда стремился к искоренению Православия и
уничтожению непокорных народов. Среди российских геополитиков консервативного
лагеря бытует мнение о столкновении западно-христианской и восточно-исламской
цивилизаций, знаменитый Православный богослов профессор Московской духовной
академии Алексей Ильич Осипов в одном своём интервью опроверг эту теорию, по его
мнению Запад давно отошёл от своих христианских основ.
6. Общее и особенное: советская и российская геополитические школы.

Отечественная геополитическая школа формировалась веками. В 988 году князь

киевский Владимир из Византии принёс на языческую Русь православие, и многие
язычники в водах Днепра приняли святое крещение. В 1240 году на православную Русь с
целью её окатоличивания напали шведские рыцари, но великий князь новгородский
Александр Невский разбил их на Неве (Невская битва, за которую он и получил свое
прозвище), а после, в 1242 году разбил войско немецких рыцарей на тонком льду
Чудского озера; с Ордой же он сотрудничал. В 1380 году князь Дмитрий Донской по
благословению святого старца Сергия Радонежского на Куликовом поле разбил
золотоордынцев, а еще через 100 лет, в 1480 году был положен конец ордынскому игу
(Стояние на реке Угре). В XV веке простой инок Псковского Свято-Елиазаровского
монастыря Филофей стал первым человеком, который озвучил Русскую геополитическую
мысль (Москва - третий Рим). Среди российских авторов термин «геополитика» впервые
стал употребляться в 1920-х годах представителями движения евразийства. В конце 1920-
х годов он появился и в СССР. В связи с этим некоторые современные историки считают
временем появления русской геополитической школы именно эти годы. Более ранние
мыслители, рассматривавшие геополитические вопросы, в таком контексте относятся
либо к предшественникам, либо к исследователям вне общей национальной
геополитической школы.

В разные периоды существования Советский Союз имел разную, временами

двойственную геополитическую политику и практику. Имея целью распространение в
мире социализма в целом и по-возможности увеличения своей территории в частности,
довоенный СССР, с одной стороны, вопреки реальным возможностям, не стал
присоединять примыкающие народно-революционные Монголию, Танну-Тыву, Гилян,
однако, с другой стороны, поддерживал неудачную попытку образования Китайской
Советской Республики, а также разделил с нацистской Германией восточную Европу
согласно пакту Молотова-Риббентропа. При этом из числа этих согласованных к своей
сфере влияния территорий СССР присоединил к себе бывшие в составе Польши западные
Украину и Белоруссию, а также Прибалтику, Бессарабию, Северную Буковину, но,
столкнувшись с жёстким сопротивлением Финляндии при реализации в ней
прибалтийского сценария присоединения, смог аннексировать только её небольшую
часть.

В ходе Второй Мировой войны и сразу после неё СССР резко укрепил своё влияние в
мире, обзавёлся несколькими социалистическими государствами-сателлитами («странами
народной демократии»), а также присоединил непосредственно к себе некоторые новые
территории — восточную Пруссию, небольшую часть северной Финляндиии, Закарпатье,
южный Сахалин и Курилы, Танну-Тыву. Однако, СССР не реализовал некоторые другие
возможности, такие как присоединение Болгарии согласно её неофициальному
предложению (отклоненному в связи с формальным поводом эксклавности её территории)
и вовлечение в свою сферу влияния (по сценарию установления социализма в Восточной
Европе и создания ГДР при разделе Германии) китайских Восточного Туркестана и
Маньчжурии, а также оккупированных на время северного Ирана и восточной Австрии и
планировавшегося к оккупации японского Хоккайдо. СССР поддерживал несостоявшееся
создание в южной Европе «малого СССР» из Болгарии, Югославии, Албании, и
возможно, Румынии и Греции.

Во второй половине XX века СССР стал одной из двух сверхдержав наряду с США. Он
возглавил также второй из мощнейших военно-политических блоков ОВД и достиг
баланса сил с США и НАТО с военно-стратегическим паритетом. Не объявляя открыто о
детальных геополитических концепциях помимо паритета и «сдерживания американской
гегемонии и неоколониализма», фактически СССР разделил геополитический контроль
над планетой, действуя в политической, военной (в том числе военно-морской),
экономической, научной, спортивной сферах. СССР имел крупнейшие военно-
промышленный комплекс и вооружённые силы, которые опосредованно участвовали в
том числе и в конфликтах с США в локальных войнах. Как и американская школа,
советская геополитика широко оперировала понятиями противостоящих друг другу «мира
капитализма» и «мира социализма». Хотя от военно-политического советского блока
(«мировой системы социализма») отошли социалистические Югославия, Албания и
набиравший мощь Китай, СССР в целом продолжал укреплять своё влияние в мире,
активно и в большинстве случаев успешно поддерживая не только союзников по ОВД, но
и несколько десятков стран социалистической ориентации, а также народно-
освободительные движения.

Советским специалистом по отечественной геополитике был профессор Алексей

Леонтьевич Нарочницкий, он изучал российскую геополитику 19 века, на эту тему из-под
его пера выходили научно-документальные исторические труды. После распада СССР его
политическая правопреемница Россия, имеющая утрату прежних (относительно СССР)
позиций на международной арене, малый размер ВВП (во второй половине мировой
десятки), отсталость в науке, значительное сокращение стратегических ядерных сил,
высокую бедность населения и коррупцию, устаревшую инфраструктуру, системный
внутриэкономический кризис и сложную демографическую обстановку, всё-таки
признаётся восстанавливающейся потенциальной сверхдержавой. Россия добилась
полноправного членства в Большой Восьмёрке (G8), а также образовала с другими
растущими державами сообщество БРИК. Российское руководство и политики активно
отстаивают идеи неприятия однополярного мира и США как единственной сверхдержавы
и заявляют о необходимости установления многополярного мира со всё более
возрастающими ролями потенциальных сверхдержав и региональных держав и
объединений. В этом с Россией согласен и Китай, который фактически приблизился к
статусу сверхдержавы.

В 90-х гг. геополитическими исследованиями занимался старший научный сотрудник

Института философии РАН России Вадим Цымбурский, который предложил термин
«Остров-Россия», а также известен концепцией Великого Лимитрофа.

Видным выдающимся российским геополитиком начала XXI века является генерал-

полковник в отставке Леонид Григорьевич Ивашов, он возглавляет Академию
геополитических проблем, которая занимается анализом международной обстановки и
ситуации внутри страны, её эксперты разрабатывают Геополитическую доктрину. Ранее
генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов возглавлял Главное управление
международного военного сотрудничества, в этой должности он жёстко и принципиально
отстаивал национальные интересы России, выступая против расширения НАТО на восток,
против агрессивной внешней политики США и Запада в целом и против построения
однополярного мира, к тому времени за его плечами уже были учёба в Военном училище
в Военной академии и безупречная служба в мотострелковых войсках на различных
командных должностях. Построение однополярного мира, в котором господствует Запад,
противоречит национальным интересам Российской Федерации, и дальнейшее
расширение НАТО угрожает национальной безопасности РФ.

В последнее время в России активно разрабатываются новые школы и направления

геополитики. Научный сотрудник Центра оборонных исследований РИСИ Владимир
Карякин на базе нетрадиционных подходов и новых вызовов предложил термин
«Геополитика третьей волны».[5] Данный междисциплинарный подход основан на
принципах синергетики, постнеклассической науки в контексте социально-политической
динамики и стратегий непрямых действий.
7. Россия на геополитической карте современного мира.
Вопрос о роли и значении России в новой системе геополитических координат
заслуживает отдельного внимания. Главное отличие сегодняшней ситуации от начала
1990-х гг. заключается в том, что Россия опять начала воспринимать себя как великую
нацию, и это вынуждены констатировать ведущие мировые эксперты1. Мюнхенская речь
Владимира Путина в 2007 г. продемонстрировала мировым лидерам, что Россия будет
решительно отстаивать свои интересы на геополитической карте мира.
Между тем на геополитическое положение России крайне неблагоприятно влияет
выбранное направление экономического развития - в качестве "деревни" Нового Севера,
откуда тот выкачивает ресурсы: сырье, финансы, высококвалифицированную рабочую
силу2. Этот путь ведет к постепенной деградации страны, тем более что наши
возможности традиционного индустриального развития ограниченны (невысокая
конкурентоспособность основной части рабочей силы; неблагоприятные климатические и
географические условия, повышающие стоимость единицы продукции на 10-15%).
Если в начале 1990-х гг. по уровню своего развития Россия еще могла претендовать
на членство в клубе постиндустриальных стран, то в начале XXI столетия это уже не так,
поскольку один из основных ударов постсоветской шоковой терапии пришелся именно по
высокотехнологичному производству и научному потенциалу страны. За два десятилетия
доля России в мировом ВВП значительно упала - с 2,92% в 1990 г. до 1,38% в 1998 г.; в
конце 1990-х гг. начался некоторый рост отечественной экономики, что позволило к 2009
г. несколько увеличить долю России в мировом ВВП до 1,92%. При этом производство
промышленной продукции от уровня 1980 г. упало в 1998 г. до 60% и в 2005 г.
восстановилось только на 80%>. Произошла перестройка отраслевой структуры
экономики в пользу сырьевого блока3.
Не секрет, что увеличение доли российского ВВП в последние годы происходило
почти исключительно благодаря развитию нефтегазового сектора: в международном
разделении труда за Россией закрепилась роль поставщика сырья - нефти, газа, металлов и
леса при постоянном сокращении доли продукции перерабатывающих отраслей4.
Социально-экономические и геополитические связи Российской Федерации и стран СНГ
так и не были полностью восстановлены, а ряд бывших советских республик стал
конкурировать с Россией па международном рынке энергоресурсов.
Географическая структура современного отечественного экспорта демонстрирует
широкие связи России с ведущими мировыми державами. Во многом это объясняется все
той же зависимостью от экспорта сырья и топлива, основными потребителями которых
являются индустриально развитые страны . Главным регионом для российских
экспортеров сегодня является Европейский Союз (до 56% экспорта в 2008 г.), вторым по
значимости регионом остаются страны СНГ, хотя их доля в структуре российского
экспорта со временем сократилась (с 22 до 19%), на третье место по значимости вышел
Китай, опередив США".
Военно-промышленный комплекс (ВПК) в свое время был самой
высокотехнологичной отраслью советской экономики, однако политика конверсии и
приватизации оборонных предприятий в середине 1990-х гг. привела к значительному
отставанию темпов развития этого сектора. В итоге к концу 1990-х гг. Россия практически
полностью утратила традиционные рынки сбыта продукции ВПК: удельный вес
российского экспорта вооружений снизился в этот период но сравнению с 1980-ми гг. в
странах Азиатско-Тихоокеанского региона с 62 до 20%, на Ближнем и Среднем Востоке с
18 до 6%, в Латинской Америке с 51 до 8%, в Африке с 47 до 23%3.
После прихода к власти президента В. В. Путина в 2000 г. ситуация стала меняться:
быстрыми темпами начали расти поставки оружия в Китай и Индию. За время первого
президентского срока Владимира Путина государственный оборонный заказ России вырос
в 2,5 раза, достигнув в бюджете 2004 г. около 136 млрд руб. (или 4,7 млрд долл. США). В
2000-2005 гг. на исследования и разработки было выделено 40% всех ассигнований на
военные цели - вчетверо больше, чем за предшествующую пятилетку . Россия постепенно
возвращается на традиционные рынки сбыта вооружений. Тем не менее по-прежнему
достаточно остро стоит проблема обновления военной техники: доля современных
образцов вооружения и военной техники в российской армии составляет сегодня лишь 20-
30%, в то время как аналогичный показатель в армиях развитых стран превышает 70%5. В
целом, несмотря на обозначенные выше проблемы, военный потенциал России сегодня
остается на достаточно высоком уровне и активно укрепляется. В частности, операция
2008 г. по принуждению к миру в Южной Осетии продемонстрировала высокий уровень
боеспособности российских вооруженных сил.
В течение 2001-2008 гг. достигнуты определенные успехи в восстановлении
научно-технического потенциала страны. Темпы роста ВВП в этот период были на уровне
7% в год (в США - 4,4%, в Япония - 3,7%). По объему ВВП мы приближаемся к Италии и
при сохранении темпов роста имеем шанс через несколько лет догнать Великобританию и
Францию. Сегодня Россия занимает .лидирующие места в мире не только по добыче
нефти и газа, но и по выработке электроэнергии, выплавке чугуна и стали, прокату черных
металлов. Темпы роста некоторых новых производств, например мобильной связи,
телекоммуникаций, программного обеспечения, превышают темпы роста в развитых
странах. Однако серьезной проблемой остается сырьевая ориентация нашей экономики и
низкий уровень развития человеческого капитала1.
Именно поэтому среди российских геополитиков существует мнение, что наша
страна до сих пор сохраняет значение важного геополитического полюса силы (хотя и
значительно ослабленного по сравнению с СССР) в той мере, в какой она одновременно
концентрирует и сохраняет четыре вида ресурсов: территориальный(крупнейшая в мире
государственная территория с ее природными запасами и
биоразнообразием),коммуникационный (самые развитые в мире системы транспорта
углеводородов и электроэнергии), ядерный(самый мощный в мире потенциал
межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования) икосмический
(Глобальная навигационная спутниковая система - ГЛОНАСС).
 Россия потенциально способна совершить "геополитический прорыв", но только в
том случае, если ее стратегия будет направлена на развитие человеческою потенциала,
технологически сложных и наукоемких отраслей, повышение роли науки в производстве.
Высокие технологии - это микроэлектроника, разработка новых материалов и
программного обеспечения для ЭВМ, генная инженерия, биомедицина и др. Многие
известные ученые считают, что научный потенциал России все еще достаточен для
широкого развертывания наукоемких технологий. Можно привести такие цифры:
Госкомстат России и Российская академия наук оценивают национальное богатство
страны в 340-380 трлн долл. США, что в пересчете на душу населения вдвое больше, чем
в Соединенных Штатах, и в 22 раза больше, чем в Японии. Мировая статистика
свидетельствует: имея 3% населения, Россия располагает 13% территории и, оценочно,
около 40% природных ресурсов земли3.
Как фактор позитивной социокультурной динамики, свидетельствующий о
моральной готовности населения к такому прорыву, отметим рост национального
самосознания, самоуважения россиян, о чем свидетельствуют социологические опросы,
которые проводились В 2007 I. По данным ВЦИОМ, доля россиян, считающих свою
страну особой евразийской цивилизацией, которой не подходит западный путь развития,
составляет 74%, при этом около 70% россиян считают свою цивилизацию лучшей в мире,
и только 12% рассматривают Россию как часть Запада.
Если после краха советской системы общество потеряло ценностные ориентиры, то
сегодня положение меняется в лучшую сторону: в стране поднимается своего рода
консервативная волна, лейтмотивом которой становится дистанцирование от Запада и
возвращение к аутентичному российскому опыту и традициям. Таким образом, Россия
еще имеет шанс стать эффективным игроком на геополитической карте современного
мира, если сумеет в исторически короткие сроки восстановить свой геоэкономический
потенциал.
7 ЭГП
На 2500000 км2 территории Российской Федерации сегодня отмечается негативная
экологическая ситуация. Получается, что на 15% площади нашей страны окружающая
среда представляет опасность для жизни и здоровья человека. Более того, известно, что на
территории регионов и городов с неблагополучной экологической обстановкой проживает
почти половина населения России (40% от общей численности людей в стране).
Сравнив экологию европейской и азиатской частей нашей страны, учёные пришли
к выводу о том, что окружающая среда запада России более благоприятна по природным
условиям для жизни людей, чем восточная зона. Однако именно в идеальной по
экономическим соображениям европейской части наблюдаются наиболее масштабные
изменения естественной окружающей среды в результате антропогенного воздействия.
8. Основные приоритеты национальной безопасности России.
Реальности постконфронтационного мира поставили и Россию перед
необходимостью по-новому сформулировать свои национальные интересы и приоритеты
национальной безопасности. При этом следует учесть, что в переходный период процесс
дифференциации и кристаллизации национальных интересов новых независимых
государств, в том числе и России, еще далек от завершения. Отсюда те трудности, с
которыми мы сталкиваемся при разработке концепций национального интереса и
национальной безопасности, отсюда аморфность и неопределенность большей части
предлагаемых в нашей периодической печати концепций, в том числе и официальных.
Так, в законе Российской Федерации «О безопасности» под безопасностью понимается
«состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства
от внутренних и внешних угроз», а под жизненно важными интересами — «некоторая
совокупность потребностей и желаний, удовлетворение которых надежно обеспечивает
существование и возможность прогрессивного развития личности, общества и
государства».

Но тем не менее определенное значение имеет то, что первые наметки и ориентиры
в данном направлении все же обозначены как в официальных документах, так и в
разработках различных институтов, общественных организаций и отдельных
исследователей. Это упомянутый выше закон Российской Федерации «О безопасности»,
«Основные положения концепции внешней политики Российской Федерации»,
утвержденные президентом Б.Н.Ельциным в апреле 1993 г., военная доктрина и др.

Первейшее условие при разработке концепции национальной безопасности — это

учет универсальных, общепризнанных во всем мире компонентов и стандартов
национального интереса и национальной безопасности. К ним относятся: всемерное
укрепление места и роли страны в современном мире; защита национальных интересов,
целей и приоритетов государства; сохранение и обеспечение экономического,
политического и военно-политического суверенитета, территориальной целостности и
неприкосновенности границ страны; защита прав, свобод, достоинства и материального
благополучия всех ее граждан; обозначение регионов и стран, на которые
распространяются жизненно важные интересы страны; реальные и потенциальные угрозы
национальным интересам и национальной безопасности и т.д.

Основные параметры концепции национальной безопасности зависят от базовой

установки внешнеполитической стратегии государства на конфронтацию или, наоборот,
на сотрудничество. В каждом из этих случаев она имеет соответствующую
конфигурацию. Большинство экспертов оценивают вероятность какой-либо
крупномасштабной военной агрессии против России при наличии у нее потенциала
ядерного сдерживания в ближайшие десять лет как весьма низкую. Но это отнюд не
означает отсутствие какой-либо иной угрозы ее национальной безопасности.
 Одна из главных целей, стоящих в настоящее время перед Россией, — подтвердить
свой статус великой державы (или супердержавы) в иерархии стран и народов в
современном мировом сообществе по важнейшим экономическим, социальным,
политическим, культурным, технологическим и иным параметрам.

В нынешний переходный период основными угрозами безопасности России можно

считать следующие: попытки военно-силового давления в условиях тех или иных
международных кризисов; любые действия, как извне, так и внутри страны, направленные
на подрыв государственности и территориальной целостности Федерации, а также на
ослабление и подрыв ее международных позиций; глобальное экономическое и
информационно-технологическое отставание от индустриально развитых стран, спад
производства, сокращение продовольственной базы и связанные с ними ослабление
экономической самостоятельности страны, опасность закрепления за ней топливно-
энергетической специализации и блокирования доступа к мировым рынкам и передовым
технологиям; региональный сепаратизм, межнациональные трения и конфликты как
внутри страны, так и на периферии ближнего зарубежья; возможность неконтролируемых
дезинтеграционных процессов на всем постсоветском пространстве, неурегулированность
статуса русскоязычного населения, проживающего на территории ряда новых
независимых государств; организованная преступность, коррупция, терроризм, в том
числе и международный, и наркомафия; вооруженные конфликты разных калибров и
интенсивности в непосредственной близости от российских границ; распространение
оружия массового поражения и средств его доставки; геополитическая и военно-
политическая неопределенность как в масштабах мирового сообщества, так и по
периферии ближнего зарубежья; нарушение целостности обороны и охраны
государственной границы Российской Федерации; дальнейшее ухудшение экологической
ситуации, ведущее к эрозии генофонда нации.

В настоящее время кроме пяти официально признанных ядерных держав в мире

насчитывается еще примерно 10 стран, которые находятся на пороге его создания и
способны превратиться из потенциальных в реальных обладателей ядерного оружия.

Причем это в основном страны с нестабильным военно-политическим климатом.

Для нас особая актуальность данной проблемы состоит в том, что большинство этих стран
в геостратегическом плане расположены в непосредственной близости от России.
Очевидно, что политика ядерного сдерживания не может не учитывать этот фактор.

Иными словами, потенциальными источниками угроз безопасности Российской

Федерации могут стать социальные, экономические, территориальные, религиозные,
этнонациональные и иные противоречия как в регионах самой России, так и в странах,
расположенных по периметру ее границ. Исходя из этого необходимо:

создать условия, обеспечивающие стабильность и необратимость экономических и

политических реформ;

активно и полноправно участвовать в строительстве новой системы

международных отношений;

всемерно противодействовать усилению влияния других великих держав на

постсоветском пространстве, обеспечивая безопасность и стабильность на всем этом
пространстве;
 сохранить для России доступ к природным ресурсам этого региона;

поддерживать равновесие сил в Восточной и Центральной Европе, Восточной Азии

и других прилегающих к России регионах;

добиваться расширения доступа России к глобальным рынкам;

защищать интересы российских граждан и собственность за рубежом и т.д.

Одна из важнейших задач, стоящих перед государством, — любой ценой сохранить

способность противодействовать военным угрозам. В современном мире в арсенале
средств обеспечения национальной безопасности государства центральная роль
сохраняется за вооруженными силами. Главная их функция — сдерживание любой
военной агрессии против России. Гарантией эффективного выполнения данной функции
является демонстрация государством как способности силового противодействия
агрессии, так и готовности к применению силы. Это приобретает особую значимость в
условиях сокращения экономического, научно-технологического и промышленного
потенциалов страны.

Составной частью концепции национальной безопасности является военная

доктрина — система официально принятых в государстве воззрений на войны и
вооруженные конфликты, их место и роль во внешнеполитической стратегии, пути,
формы и средства их предотвращения, а также на военное строительство, подготовку
страны к отражению реальных и потенциальных угроз ее безопасности. Указом
президента Российской Федерации от 2 ноября 1993 г. была утверждена российская
военная доктрина. В качестве приоритетных задач в ней утверждаются предотвращение
войны и военных конфликтов, сохранение мира. Выдвигая как на международной арене,
так и внутри страны на передний план политические средства предотвращения и
разрешения конфликтов, Россия рассматривает все страны, чья политика не наносит
ущерба ее интересам и не противоречит Уставу ООН, как партнеров.

Этот вопрос достаточно широко и оживленно обсуждается в наших средствах

массовой информации и научной литературе. Поэтому здесь отмечу лишь то, что в
современных условиях, когда Россия ставит своей целью формирование правового
государства и деполитизацию армии, ключевое значение для обеспечения военной
безопасности страны приобретает гражданский контроль над вооруженными силами и за
военной деятельностью вообще. Только гражданский контроль позволит решать
проблемы, связанные с соблюдением прав и свобод военнослужащих, их социальной
защитой.

В создавшихся ныне условиях у России нет возможностей развертывания

достаточно мощных сил общего назначения. В ближайшие несколько лет средства,
выделяемые для поддержания наших вооруженных сил на должном уровне, несомненно
будут заметно меньше, чем расходы на эти же цели в других великих державах. Так, в
настоящее время, по существующим данным, военные бюджеты Германии, Франции,
Великобритании и Китая (не говоря о США) на национальную оборону превосходят
аналогичные расходы Российской Федерации соответственно в 1,5; 2,1; 1,7; 7,6 раз (это
при том, что по своей численности вооруженные силы России уступают только
численности вооруженных сил Китая). Очевидно, что при таком положении ядерный щит
играет более важную, чем раньше, роль в обеспечении обороноспособности страны.
Именно ядерные силы являются ключевыми при определении статуса России как великой
военно-политической державы. В данном контексте вполне оправданным представляется
то, что в своей военной доктрине Россия не подтвердила декларированное ранее
Советским Союзом обязательство не применять первым ядерное оружие, поскольку такое
обязательство противоречило бы главной установке, согласно которой это оружие
рассматривается не как средство ведения войны, а как средство сдерживания возможного
агрессора.

В области военного строительства в ближайшие годы России предстоят разработка

и реализация широкого комплекса мер, призванных повернуть вспять процесс сокращения
своего военно-промышленного потенциала.
Реальная оборонная мощь государства в современных условиях определяется не
столько численностью вооруженных сил, сколько их высокой боеспособностью и
технической оснащенностью, мобильностью, гибкостью реагирования на угрозы и т.д.
Времена, когда исход войны решали массовые армии, ушли в прошлое. Современные
высокие технологии, обладающие громадным коэффицентом поражающей силы, требуют
для своего обслуживания высоких специалистов-профессионалов. Поэтому важнейшим
императивом для России в рассматриваемом плане стала профессионализация армии.

В данной связи необходимо определить приоритетные роды войск и типы

вооружений, на развитие которых государство должно обратить первостепенное
внимание. Геополитическому положению России как сухопутной континентальной
державы в наибольшей степени соответствуют стратегические ядерные силы, а в их
рамках — ракетные силы наземного базирования. Они обладают наибольшей
способностью к воплощению и реализации сложных и наукоемких научно-технических
разработок отечественного военно-промышленного комплекса.

В этой сфере одной из важнейших задач, стоящих перед оборонными отраслями,

остается дальнейшее совершенствование по линии повышения точности попадания,
боеготовности ракетных комплексов, устойчивости систем управления, обеспечения
надежного и своевременного парирования зарубежных прорывов в стратегических
вооружениях. Преимуществом ракет наземного базирования является их дешевизна по
сравнению с другими системами вооружений. По данным генерала армии Ю.Яшина,
ракетные комплексы наземного базирования требуют по всему жизненному циклу — от
разработки до утилизации — меньше затрат, чем остальные виды вооружений.

Оценка геополитического и геоэкономического положения России, омываемой 13

морями, показывает, что без сильного военно-морского флота (ВМФ) она как
самодостаточная великая держава существовать не может. ВМФ остается (и сохранит эту
роль в XXI в.) одним из наиболее эффективных инструментов обеспечения
экономических, политических и иных интересов нашей страны. Заключение и реализация
российско-американского соглашения 1993 г. СНВ-2 предполагает дальнейшее
повышение роли МВФ в стратегических ядерных силах страны.

Регулярный военный флот России, созданный Петром I, в значительной мере был

призван выполнить историческую задачу — пробиться в сообщество европейских
государств. С помощью флота России удалось реализовать свои интересы в
Средиземноморье, освоить Дальний Восток, Аляску, Русскую Америку. В настоящее
время безопасность западных рубежей в значительной степени зависит от боеспособности
Балтийского флота. На южных рубежах России Черноморский флот всегда был гарантом
свободы мореплавания и торговли на стыке трех материков — Европы, Азии и Африки,
т.е. в бассейне Средиземного моря. На данном этапе эту задачу весьма трудно, если не
невозможно, выполнять без опоры на систему базирования в Крыму.
 Первоначально во внешней политике России дальневосточные и тихоокеанские
проблемы занимали второстепенное место в сравнении с проблемами европейско-
атлантического региона. Но со временем перед Россией встал вопрос и о создании
Тихоокеанского флота. Решение этого вопрса привело к двум войнам на Дальнем Востоке.
В настоящее время задача Тихоокеанского флота состоит в поддержании разумного
баланса сил между США, Японией, Китаем и Россией.

Национально-государственная безопасность России должна обеспечиваться на трех

разных, но взаимосвязанных уровнях: глобальном, евразийском и региональном. Причем
если в первых двух аспектах вопрос более или менее ясен, то третий аспект требует
некоторых разъяснений. Дело в том, что Россия, выходящая на многие регионы, должна
строить свою внешнеполитическую стратегию по многовекторному принципу. Здесь
выбор по формуле «или — или» в пользу какого-либо одного направления в ущерб
другим неминуемо сопряжен с крупными стратегическими просчетами.

Участвуя в формировании различных региональных балансов сил, отвечающих

интересам своей национальной безопасности, Россия способна внести существенный
вклад в структурирование и поддержание мирового баланса сил и в этом качестве она не
может не выступать в качестве мировой державы. В целом в ситуации переходности
оптимальной для России представляется стратегия равноудаленности или
равноприближенности к основным центрам силы, исключающая конфронтацию с каким-
либо из этих центров, а также зависимость от них
9. Ведущие направления российской внешней политики.

Исходя из национальных интересов, важнейшее значение для России имеют её

отношения с бывшими советскими республиками, которые также переживают
болезненный процесс формирования национальных государств. Сегодня наиболее велика
опасность оказаться втянутыми в территориальные и национальные конфликты с этими
независимыми государствами. Территориальный передел и обмен населением – это не
решение, а путь к катастрофе. Для России необходимо установить с этими государствами,
где проживают десятки миллионов россиян, дружественные отношения.

Кроме того, надо учитывать и то, что бывшие советские республики могут
оказаться под влиянием различных «центров сил», таких как США, Германия, Китай,
Турция, Иран. Уже сегодня определённые опасения вызывает растущая активность
Турции и Ирана, стремящихся резко расширить и упрочить своё влияние в новых
независимых государствах с мусульманским населением. А исламский фактор для России
представляет не только внешне-, но и внутриполитическую проблему, особенно после
начала войны в Чечне. При этом ни в коем случае нельзя поддаваться провокационным
призывам некоторых западных политиков о якобы «особой исторической миссии» России,
призванной служить «барьером» распространению «исламской экспансии». Тем самым
осуществляется провоцирование военного противостояния России с миром ислама.

В настоящее время наиболее неблагоприятная ситуация сложилась на южных

границах России. В новых государствах сохраняется нестабильность со всеми
негативными последствиями и для русскоязычного населения, живущего в этой части
бывшего Союза, и для собственно России. До недавнего времени непосредственную
угрозу для России представлял Афганистан, который напрямую вмешивался в дела
среднеазиатских стран. Поэтому Россия была вынуждена совместно с государствами
Средней Азии срочно укреплять афганскую границу, чтобы предотвратить гражданскую
войну в Таджикистане, которая могла перекинуться на всю Среднюю Азию.

Во внешнеполитических интересах России важнейшее место занимают её

отношения с США как с наиболее могущественным государством западного мира. Без
сотрудничества с США сложно, а в ряде случаев невозможно решать многие
международные проблемы. Но и США при решении крупных, глобальных проблем не
смогут обойтись без поддержки России. Поэтому надо искать совпадающие интересы и
делать на них упор, не поступаясь при этом кровными российскими интересами.

Прежде всего необходимо продолжать начавшийся процесс сокращения ядерного

оружия на основе заключенных соглашений с США. При этом недопустимо
одностороннее разоружение России, к чему нас зачастую подталкивает Запад.
Сокращение ядерного потенциала должно быть взаимным. России и сегодня необходимо
иметь военный потенциал, достаточный, чтобы защитить не только себя, но и все
государства СНГ, которые об этом попросят. В международной политике, как и раньше,
военная сила остаётся важным фактором обеспечения национальной безопасности. Со
слабыми в мировой политике не очень-то считаются, с ними даже серьёзно не
разговаривают и их мнение не учитывают. Хотя России нет смысла продолжать прежнюю
советскую политику гонки вооружений.

И ещё один важный вопрос – это место экономической помощи Запада в

российской внешней политике. Ни в коем случае нельзя ради получения западных
кредитов жертвовать интересами своей национальной безопасности. Однако в условиях
экономического кризиса наши политические лидеры забывали об этом. Сначала М.
Горбачев, а затем Б.Ельцин ради западных кредитов шли на односторонние уступки
Западу в военной и политической области. Кредиты страны Запада давали, но от этого
ситуация в стране отнюдь не менялась в лучшую сторону, а становилась всё хуже. Россия
использовала внешние займы не для модернизации экономики, а для покрытия текущих
бюджетных дефицитов (выплата зарплат, пенсий). В 90-х гг. XX века Россия имела
гигантский внешний долг – 140 млрд долларов, и ежегодно 30% бюджета уходило на
выплату внешнего долга.

Попав в экономическую зависимость, страна оказалась в таком положении, когда

не только внешняя, но и внутренняя политика России находилась под контролем стран
Запада и прежде всего США. Главными проводниками проамериканского курса являлись
небезызвестные А.Козырев, Е.Гайдар, А.Чубайс, а главным вдохновителем этого курса
был сам президент Б.Ельцин. Для обоснования этого курса Б.Ельцин и его команда везде
и всюду твердили, что США и страны Запада сегодня – друзья и бескорыстные партнеры
России. Слепо следуя за внешней политикой Запада, Россия всё больше теряла своё
влияние в мире. Нельзя иметь свою внешнюю политику, не основанную на собственных
интересах, а подчинённую интересам Запада. Тем более что страны Запада и США
проявляют прежде всего заботу о своих интересах, а не России. Ярким примером тому
служит расширение НАТО на восток и противодействие возможному объединению
России и Белоруссии.

Прозападная внешняя политика российского руководства вызывала негативную

реакцию у большинства россиян. По данным социологических опросов, более половины
респондентов заявили, что внешняя политика России во времена президента Б.Ельцина
проводилась под диктовку США. Учитывая такие настроения, у российского руководства
в конце 90-х гг. стал заметен отказ от прозападного внешнеполитического курса и
стремление проводить все более независимую самостоятельную политику. Наиболее явно
это стало проявляться, когда президентом России стал В.Путин, который стремится
строить внешнюю политику на основе защиты собственных национальных интересов.

Россия, как евро-азиатская страна, имеет и свои долгосрочные интересы в Азии и

на Дальнем Востоке. Для безопасности России на Дальнем Востоке огромное значение
имеют стабильные отношения с Китаем. И не только потому, что у нас с Китаем самая
протяжённая сухопутная граница, но надо учитывать и то, что в начале XXI века он стал
второй державой мира. Поэтому отношения с Китаем должны быть одним из самых
приоритетных направлений внешней политики России и строиться на уровне не ниже, чем
строятся отношения с США. В настоящее время Китай проводит в целом позитивную
политику, развивает всестороннее сотрудничество с Россией.
 Таким образом, у России имеется широкий спектр исключительно важных,
приоритетных интересов, определяющих её международное положение. И главное здесь
состоит в том, чтобы внешняя политика всегда способствовала укреплению национальной
безопасности России во имя её настоящего и будущего.

заключение

Перевернута последняя страница книги. Надеемся, что большинство из вас весьма

серьёзно подошли к изучению курса политологии. Есть и те, кто бегло перелистал учебное
пособие, полагая, что политика лежит вне сферы его будущих профессиональных
интересов. Однако всегда надо помнить, что человек может не заниматься политикой, но
политика всё равно занимается всеми. Она фактически влияет на судьбу каждого из нас.

Политическая наука в современной России приобретает особую значимость, так

как наша страна вступает в XXI век с надеждой создать демократическое гражданское
общество. Реализация этой стратегической цели во многом зависит от политики, которая
вырабатывает формы и определяет пути её достижения. Однако демократический строй не
может быть эффективным без соответствующей политической культуры общества.
Поэтому политические знания нужны каждому человеку, независимо от его профессии,
статуса, возраста. Без политической грамотности человек становится объектом
манипулирования, разменной монетой в политической игре. Формированию
самостоятельного и ответственного за свои поступки гражданина, знающего свои права и
свободы, возможности влияния на власть, служит курс политологии.

И если работа с этой книгой пробудила у студентов интерес к политологии, к

политическим проблемам, автор считает свою задачу во многом реализованной. Надеемся,
что курс политологии поможет привить ценности демократической культуры молодому
поколению, которое и будет создавать свободное демократическое общество в России.
10. Причины возникновения СНГ и основные противоречия внутри СНГ.
Содру́жество Незави́симых Госуда́рств (СНГ) — региональная международная
организация (международный договор), призванная регулировать отношения
сотрудничества между государствами, ранее входившими в состав СССР. СНГ не является
надгосударственным образованием и функционирует на добровольной основе
СНГ было основано главами РСФСР, Белоруссии и Украины путём
подписания 8 декабря 1991 года в Вискулях (Беловежская пуща) под Брестом
(Белоруссия) «Соглашения о создании Содружества Независимых
Государств» (известно в СМИ как Беловежское соглашение).

В документе, состоявшем из Преамбул и 14 статей, констатировалось, что Союз

ССР прекращал своё существование как субъект международного права и
геополитической реальности. Однако, основываясь на исторической общности народов,
связях между ними, учитывая двусторонние договоры, стремление к демократическому
правовому государству, намерение развивать свои отношения на основе взаимного
признания и уважения государственного суверенитета, стороны договорились об
образовании Содружества Независимых Государств.[1]

Уже 10 декабря соглашение было ратифицировано Верховными Советами

Белоруссии и Украины, а 12 декабря — Верховным Советом России[2]. Российский
парламент ратифицировал документ подавляющим большинством голосов: «за» — 188
голосов, «против» — 6 голосов, «воздержались» — 7[3], тем самым он нарушил ст. 104
конституции РСФСР, так как для ратификации беловежского соглашения необходимо
было созвать высший орган государственной власти — Съезд народных депутатов
РСФСР, поскольку соглашение затрагивало государственное устройство республики
части Союза ССР и тем самым влекло за собой изменения в конституцию[4]. В апреле
1992 года съезд народных депутатов России трижды отказался ратифицировать
беловежское соглашение[5][6][7], вплоть до своего разгона в октябре 1993 года он так и не
ратифицировал документ[8][9]. 13 декабря 1991 года в городе Ашхабад состоялась
встреча президентов пяти центральноазиатских государств, входивших в состав СССР:
Казахстана, Киргизстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана. Итогом стало
Заявление, в котором страны выразили согласие войти в организацию, но при условии
обеспечения равноправного участия субъектов бывшего Союза и признания всех
государств СНГ в качестве учредителей[10]. Впоследствии Президент Казахстана Н.
Назарбаев предложил собраться в Алма-Ате для обсуждения вопросов и принятия
совместных решений.
 В организованной специально для этих целей встрече приняли участие главы 11
бывших союзных республик: Азербайджана, Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии,
Молдавии, России, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана, Украины (из бывших
союзных республик отсутствовали Латвия, Литва, Эстония и Грузия). Результатом стало
подписание 21 декабря 1991 года Алма-Атинской декларации, в которой излагались цели
и принципы СНГ. В ней закреплялось положение о том, что взаимодействие участников
организации «будет осуществляться на принципе равноправия через координирующие
институты, формируемые на паритетной основе и действующие в порядке, определяемом
соглашениями между участниками Содружества, которое не является ни государством, ни
надгосударственным образованием». Также сохранялось объединённое командование
военно-стратегическими силами и единый контроль над ядерным оружием,
фиксировалось уважение сторон к стремлению к достижению статуса безъядерного и
(или) нейтрального государства, приверженность сотрудничеству в формировании и
развитии общего экономического пространства. Констатировался факт прекращения
существования СССР с образованием СНГ.[11] Также был подписан протокол к
соглашению о создании СНГ[12]. Алма-Атинская встреча стала важной вехой в
государственном строительстве на постсоветском пространстве, так как она завершила
процесс преобразования бывших республик СССР в суверенные государства (ССГ).[10]
Последним государством, ратифицировавшим соглашение о создании СНГ, стала
Молдавия (8 апреля 1994 года), до этого являвшейся ассоциированным членом
организации. В 1993 году действительным членом СНГ стала Грузия.[13]

Первые годы существования организации в большей степени были посвящены

организационным вопросам. На первой встрече глав государств СНГ, которая состоялась
30 декабря 1991 года в Минске, было подписано «Временное соглашение о Совете глав
государств и Совете глав правительств Содружества Независимых Государств», по
которому учреждался высший орган организации, Совет глав государств. В нём каждое
государство имеет один голос, а решения принимаются на основе консенсуса.[14] Кроме
того, было подписано «Соглашение Совета Глав Государств-участников Содружества
Независимых Государств о Вооруженных Силах и Пограничных войсках», по которому
государства-участники подтверждали своё законное право на создание собственных
Вооружённых Сил.[15]

Организационный этап завершился в 1993 году, когда 22 января, в Минске, был

принят «Устав Содружества Независимых Государств»[16], основополагающий документ
организации.[17]

СНГ основано на началах суверенного равенства всех его участников, поэтому все
государства-участники являются самостоятельными субъектами международного права.
Содружество не является государством и не обладает наднациональными полномочиями.
[60]

Основными целями организации являются:

 сотрудничество в политической, экономической, экологической, гуманитарной,

культурной и иных областях;

 всестороннее развитие государств-участников в рамках общего экономического

пространства, межгосударственной кооперации и интеграции;

 обеспечение прав и свобод человека;

  сотрудничество в обеспечении международного мира и безопасности, достижение
всеобщего и полного разоружения;

 взаимная правовая помощь;

 мирное разрешение споров и конфликтов между государствами-участниками

организации.[61]

К сферам совместной деятельности государств-участников относятся:

 обеспечение прав и основных свобод человека;

 координация внешнеполитической деятельности;

 сотрудничество в формировании и развитии общего экономического пространства,

таможенной политики;

 сотрудничество в развитии систем транспорта, связи;

 охрана здоровья и окружающей среды;

 вопросы социальной и миграционной политики;

 борьба с организованной преступностью;

 сотрудничество в области оборонной политики и охраны внешних границ.[62]

11. Основные геополитические противоречия между Россией, США,
Китаем, Турцией и Ираном на постсоветском пространстве.

В российском обществе еще не сложился консенсус относительно

предпочтительной политики в вопросах мироустройства и определения места, которое
должна занять Россия в складывающейся системе международных отношений. Вместе с
тем обозначились основные приоритеты.

Первостепенное значение для геостратегии России имеет периметр границ

бывшего Советского Союза.

Во-первых, по историческим и географическим причинам ближнее зарубежье

более значимо для безопасности России, чем для других великих держав.

Во-вторых, положение миллионов людей русской культуры в странах ближнего

зарубежья является не только сугубо внутренним делом правительств этих стран, но и
естественным основанием для пристального внимания Российского государства.

Национальные интересы России во взаимоотношениях с независимыми

государствами постсоветского пространства заключаются:

1)  в их дружественной позиции независимо от того, кто находится у власти;

2)  в предотвращении «транзитных» угроз своей безопасности, возникающих за

пределами постсоветского пространства;

3)  во внутренней стабильности и отсутствии конфликтов между этими странами,

чреватых включением в них России.
 В отношениях с каждым из постсоветских государств реализация российских
интересов должна иметь свою специфику. Стратегически же России следует
стремиться к формированию на постсоветском пространстве социально
сбалансированных, динамично развивающихся демократических государств,
образующих пояс добрососедства и безопасности по периметру ее границ.

Приоритетной задачей внешней политики России в ближнем зарубежье должна

быть экономическая интеграция с Украиной, Белоруссией и Казахстаном, поскольку
именно эти государства являются для нее наиболее важными с геополитической точки
зрения.

Сотрудничество со странами ближнего зарубежья как направление внешней

политики России перспективно потому, что открывает перед ней возможность
стать одним из мировых центров интеграции. Реализация этой возможности в
существенной степени будет зависеть от притягательности самой России, ее способности
решать внутренние проблемы на основе экономики нового, постиндустриального типа.

Отношения России со странами СНГ должны органически встраиваться в курс

на создание единого экономического пространства с Европейским союзом и
формирование партнерства с НАТО в области безопасности. Такое позиционирование
может стать дополнительным внешнеполитическим ресурсом России в отношениях как со
странами СНГ, так и с Западом, фактором укрепления ее международного статуса.

Стремление России сохранить свое влияние на постсоветском пространстве

сталкивается сегодня с интересами крупнейших мировых держав: Европейского
Союза и США — на западе, Турции, Ирана и Китая — па востоке. В это
соперничество косвенным образом вовлечены Пакистан и Индия. Дело в том, что через
евразийское постсоветское пространство проходят важные транспортные сети, которые
способны соединить наиболее коротким путем промышленно развитые районы Запада с
богатыми полезными ископаемыми, но весьма удаленными районами Евразии на востоке,
и это необычайно важно с геополитической точки зрения. На постсоветском
пространстве сосредоточены огромные запасы газа, нефти, золота, никеля и других
цветных металлов. В недрах регионов Центральной Азии и бассейна Каспийского моря
хранятся запасы природного газа и нефти, превосходящие месторождения Кувейта,
Мексиканского залива и Северного моря.

Именно поэтому таким важным является вопрос о прокладке трубопроводов и

средств коммуникации через Евразию. Если основные трубопроводы в регион будут
по-прежнему проходить по территории России к терминалам в Новороссийске на Черном
море, то политические последствия этого дадут о себе знать без какой бы то ни было
открытой демонстрации силы со стороны России. Большинство районов постсоветского
пространства останется в политической зависимости от России, и Москва при этом будет
занимать сильные позиции, решая, как делить новые богатства Евразии. И наоборот, если
новые трубопроводы будут проложены через Каспийское море к Азербайджану и далее к
Средиземному морю через Турцию, а другие протянутся через Афганистан к
Аравийскому морю, то не будет никакой российской монополии в вопросе доступа к
богатствам Евразии.

Политический прагматизм России в ближнем зарубежье возможен и в форме

отказа от сохранения СНГ ввиду деградации этого образования. Более целесообразным
может оказаться создание новой структуры из числа государств, заинтересованных в
интеграции. Перспективы СНГ в определенной степени зависят от результатов
функционирования российско-белорусского союза и Евразийского экономического
сообщества. Укрепление внутренних и международных позиций России сделает
возможной геополитическую консолидацию вокруг нее некоторых государств
постсоветского пространства.

В настоящее время неясно, насколько далеко зашли процессы дезинтеграции

постсоветского пространства и сможет ли Россия, даже проводя конструктивную и
целеустремленную политику, объединить хотя бы ключевые государства СНГ, чтобы
совместно выйти на качественно новый уровень экономического развития и противо-
стоять общим угрозам.

С учетом прогнозируемого экспертами постепенного снижения роли

постсоветского пространства как целостного объекта российской политики неизбежны
ее регионализация, фокусирование внимания на отдельных геополитических
направлениях, группах стран и отдельных государствах. Предстоит обеспечить защиту
своих инвестиций в странах-соседях, принять меры для минимизации транзитной
зависимости в транспортировке энергоресурсов путем постройки обходных
трубопроводов и заводов по сжижению природного газа (СПГ), ограничить негативные
последствия вероятных локальных конфликтов на территориях, прилегающих к границам
России.

Проблематичны сценарии расширения России путем добровольного

присоединения к ней Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья. Попытки реализации
таких сценариев имели бы своим результатом увеличение зоны конфликтности внутри
самой РФ, на постсоветском пространстве и в отношениях с Западом.
12. Геополитические сценарии на постсоветском пространстве.
После распада СССР постсоветское пространство стало зоной конфликта интересов
ведущих стран мира. К тому же каждая из новых независимых стран СНГ страдает от
серьезных внутренних проблем, отличается внутренней нестабильностью. Все они имеют
границы, которые являются либо объектом претензий соседей, либо зонами этнических и
религиозных конфликтов. Россия пока слишком слаба политически, чтобы полностью
закрыть это пространство для внешних сил, и слишком бедна, чтобы разрабатывать
богатства Евразии исключительно собственными силами. Если геополитике СССР в
Евразии был присущ дух наступления и экспансионизма, то геополитика постсоветской
России носит оборонительный характер. Попытки России сохранить свое влияние в
постсоветском пространстве сталкиваются с интересами крупнейших мировых держав: с
ЕС и США — на западе, с Турцией, Ираном и Китаем — на востоке. В это соперничество
косвенным образом вовлечены Пакистан и Индия.

Через евразийское постсоветское пространство проходят важные транспортные

пути, которые способны соединить промышленно развитые районы Запада с богатыми
полезными ископаемыми, но весьма удаленными районами Евразии на востоке. На
постсоветском пространстве сосредоточены огромные запасы газа, нефти, золота, никеля
и других цветных металлов.

Первостепенный интерес США состоит в том, чтобы помочь обеспечить такую

ситуацию, при которой ни одна держава не контролировала бы данное геополитическое
пространство, а мировое сообщество имело бы к нему беспрепятственный финансово-
экономический доступ. Америка заинтересована в разработке богатств Евразии, в
прокладке новой сети нефтепроводов и транспортных путей, которые соединят регионы
Евразии непосредственно с крупными центрами мировой экономической деятельности
через Средиземное и Аравийское моря так же, как и по суше.
 Для реализации своих планов в постсоветском пространстве США действует в
нескольких направлениях.

Во-первых, препятствует интеграционным процессам в СНГ, поддерживая се-

паратистские националистические устремления новых независимых государств.

Во-вторых, активно используются экономические рычаги: под предлогом

содействия в становлении рыночной экономики создаются благоприятные условия для
проникновения американского капитала в постсоветское пространство.

В-третьих, всячески поощряется интеграция постсоветских государств в мировое

сообщество, международные политические и финансовые организации, участие в диалоге
по безопасности и сотрудничеству с целью активного противостояния российским
геополитическим интересам в постсоветском пространстве.

В долгосрочном плане предусматривается соединение линий электропередачи и

газопроводных систем республик Закавказья, прикаспийских стран Центральной Азии,
Ирана и Турции и создание транспортно-экономического коридора из Центральной Азии
в Европу — так называемого «Великого шелкового пути» в современном варианте. В 1999
г. Конгресс США принял доктрину «Стратегия Шелкового пути», которая направлена на
организацию транзита энергоносителей через Турцию в обход России.

Все более сильным фактором в постсоветском пространстве выступает Китай.

Новые государства Закавказья и Средней Азии служат буфером между российскими и
китайскими интересами, но в то же время энергоресурсы постсоветского пространства
выглядят необычайно привлекательными для Пекина. Получение прямого доступа к ним,
без какого бы то ни было контроля со стороны Москвы — перспективная геополитическая
цель Китая. Поскольку на территории самого Китая мало энергоресурсов, Пекин сегодня
является серьезным конкурентом США и России в борьбе за казахстанскую нефть. Наи-
более важные межправительственные соглашения: в 1997 г. в Алма-Ате договоры «О
сотрудничестве в области нефти и газа» и «О прокладке двух нефтепроводов».

Сильной стороной российского геополитического влияния в постсоветском

пространстве остается то, что там сегодня проживает около 65 млн. русских, во многом
предопределяя активность России в ближнем зарубежье.

Тенденции в геополитике постсоветского пространства

Россия по совокупному геополитическому потенциалу могла бы претендовать на

роль стабилизирующего фактора в Евразии. Стремление сохранить в Кавказском,
Каспийском и Центрально-Азиатском регионах свое экономическое и военно-
политическое присутствие, ответственность за судьбу этнических русских, проживающих
в конфликтных зонах, прямое воздействие нестабильности в постсоветском пространстве
на этнополитическую ситуацию в приграничных районах Российской Федерации,
необходимость предотвращать угрозу распространения религиозного экстремизма и
терроризма — все эти причины заставляют Россию так или иначе участвовать в
конфликтах Закавказья и Центральной Азии.

Умелый акцент на миссии миротворчества в постсоветском пространстве мог бы

помочь России решить сразу две задачи: оказывать влияние на геополитическую
ориентацию новых независимых государств и поддерживать стабильность на своих
границах. Давно известно: тот, кто играет роль миротворца, одновременно обладает и
контролем над пространством конфликта. Запад старается всеми силами
интернационализировать миротворческие акции России с целью ограничения ее геопо-
литического влияния.

Многие конфликты постсоветского пространства невозможно разрешить силой

оружия: они требуют гибкого сочетания дипломатических и экономических средств. К
числу таких методов можно отнести создание в конфликтных приграничных районах
анклавов свободных экономических зон, введение института двойного гражданства, что
существенно смягчило бы остроту гуманитарной проблемы, связанной с режимом
пересечения государственных границ для жителей приграничных территорий. Договор о
коллективной безопасности стран — членов СНГ, который мог бы стать основным
механизмом достижения стабильности в ближнем зарубежье, к сожалению, во многом
является просто декларацией о намерениях.

При таком геополитическом раскладе сил России надо либо наращивать свое
экономическое и военно-политическое присутствие в постсоветском пространстве, что во
многом по экономическим причинам является пока сложной задачей, либо вести
активную дипломатическую работу по созданию работоспособной системы коллективной
безопасности в СНГ. Если последнего не произойдет, то страны СНГ в поисках других
миротворцев станут все чаще апеллировать к Западу, ООН, ОБСЕ, что уже отчасти и
происходит. Запад активно поддерживает эти устремления, чтобы сделать конфликты
постсоветского пространства объектом геополитического торга с Россией. Существует
определенная связь между «картой конфликтов» и «картой маршрутов»: почти все
предполагаемые маршруты нефтепроводов пролегают через зоны этнических конфликтов.

Модели региональной интеграции постсоветского пространства

Сохранение геополитического и геостратегического влияния России на

постсоветском пространстве возможно при известном балансе интересов с бывшими
республиками СССР. Политике дезинтеграции, которая проводилась в предшествующие
годы, нужно противопоставить интеграцию постсоветского пространства. Актуальность
того или иного проекта всякий раз обусловливалась конкретными обстоятельствами. На
смену либеральной пришла славянофильская геополитическая модель интеграции, в
основе которой лежит союз славянских народов России, Украины и Белоруссии. Сегодня
реальные шаги сделаны только по пути российско-белорусской интеграции. 25 декабря
1998 г. была подписана Декларация о дальнейшем единении Белоруссии и России, 2
декабря 1999 г. — договор о создании Союзного государства. Однако эти документы
носят рамочный характер: реальные политические соглашения, на основе которых можно
было бы решать вопросы единой валютной, экономической и хозяйственной политики, до
сих пор не достигнуты.

Российско-белорусский интеграционный процесс вызывает противодействие со

стороны США и ЕС. Это происходит разными путями: через открытую поддержку
оппозиции, непризнание результатов президентских выборов, торговые и экономические
санкции. Цель одна — любыми способами помешать интеграции, поскольку реальное
появление на политической сцене Союзного государства России и Белоруссии
существенно изменило бы расстановку сил на геополитической карте Евразии.

В литературе высказывается евразийский вариант интеграции постсоветского

пространства, который опирается на идею полярности России «как сердца Евразийского
 острова, как Heartlanda», которая, по мнению его авторов, в актуальной геополитической
ситуации лучше всех остальных регионов могла бы противостоять атлантистской
геополитике и быть центром альтернативного Большого пространства.

Предлагается и модель военно-политической интеграции постсоветского

пространства. В его основе лежит подписанное в июне 2000 г. на встрече глав государств
СНГ в Москве соглашение о создании совместного антитеррористического центра в
рамках СНГ. Участвовать в нем отказалась только Туркмения, которая придерживается
политики нейтралитета. Антитеррористический Центр одновременно может стать и
центром военно-политической интеграции стран СНГ.

Правда, все эти модели интеграции так и остались проектами, поскольку не были
поддержаны постсоветскими элитами новых, независимых государств СНГ, были
слишком политизированы.

13. Деятельность ОДКБ и ГУАМ.

Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) —
военно-политический союз, созданный несколькими государствами Евразии
(в разное время организация объединяла от 6 до 9 государств) на основе
Договора о Коллективной Безопасности (ДКБ), подписанного 15 мая 1992
года.
Перспективы развития
 Для усиления позиций ОДКБ проводится реформирование
коллективных сил быстрого развёртывания Центральноазиатского
региона. Эти силы состоят из десяти батальонов: три от России, два от
Казахстана, остальные страны ОДКБ представлены одним батальоном.
Общая численность личного состава коллективных сил — около 4 тыс.
человек[7]. Авиационная составляющая (10 самолетов и 14 вертолётов)
находится на российской военной авиабазе в Киргизии.
 При этом стоит отметить что многие политики оценивают перспективы
ОДКБ весьма не однозначно, например Александр Лукашенко назвал
бесперспективной дальнейшую деятельность ОДКБ, так как
организация не реагирует на «государственный переворот в одной из
стран-членов» (имелись в виду события в Киргизии) [2]. Тем не менее,
Беларусь рассматривает деятельность ОДКБ перспективной, но не в
военном плане:
Организация договора о коллективной безопасности не
рассматривается нами в качестве военного блока. Это международная
региональная организация, которая занимается широким спектром проблем в
области безопасности. В поле зрения ОДКБ, помимо военных угроз,
находятся вопросы противодействия международному терроризму,
наркобизнесу, нелегальной миграции, транснациональной организованной
преступности, коллективное реагирование на чрезвычайные ситуации,
гуманитарные катастрофы, [которых, слава Богу, пока вроде не было],
широкий спектр угроз в информационной сфере и борьба с
киберпреступностью. Это не декларативная задача, которая записана в каких-
то уставных документах, это реальные конкретные алгоритмы коллективного
реагирования на потенциальные вызовы и угрозы.[8]
У нас бывало недопонимание с российским руководством. Но мы —
братья и друзья! И все, что касается ОДКБ, — шутки в сторону. Здесь у нас
никогда не было никаких недопониманий, — заявил 26 октября Президент
Республики Беларусь Александр Лукашенко на встрече с участниками
заседания Совета Парламентской Ассамблеи ОДКБ.[9]
Цели и задачи
Задачей ОДКБ является защита территориально-экономического
пространства стран участниц договора совместными усилиями армий и
вспомогательных подразделений от любых внешних военно-политических
агрессоров, международных террористов, а также от природных катастроф
крупного масштаба.
Организация за демократию и экономическое развитие —
ГУАМ — региональная организация, созданная в 1997 году (хартия
организации подписана в 2001 году, устав — в 2006 году) республиками —
Грузией, Украиной, Азербайджаном и Молдавией (с 1999 по 2005 в
организацию также входил Узбекистан). Название организации сложилось из
первых букв названий входящих в него стран. До выхода Узбекистана из
организации именовалась ГУУАМ.

С целью развития сотрудничества деловых кругов в Организации действует Деловой

совет ГУАМ.

В 2004 г. учреждена Парламентская ассамблея ГУАМ, в состав которой входят три

комитета: политический, торгово-экономический, по вопросам науки, культуры и
образования.

Государства - члены ГУАМ взаимодействуют в рамках международных организаций, в

частности ООН и ОБСЕ: В 2003 г. ГУАМ был предоставлен статус наблюдателя в
Генеральной Ассамблее ООН.

ГУАМ активно сотрудничает с другими государствами. В соответствии с Рамочной

программой ГУАМ - США по содействию торговле и транспортировке, обеспечению
пограничного и таможенного контроля, борьбе с терроризмом, организованной
преступностью и распространением наркотиков государствами ГУАМ при содействии
США, Центра SECI, экспертов Болгарии, Румынии и Венгрии был реализован ряд
совместных проектов. В частности, создан Виртуальный центр ГУАМ по борьбе с
терроризмом, организованной преступностью, распространением наркотиков и другими
опасными видами преступлений. В данный момент проводится работа по реализации
Проекта по содействию торговле и транспортировке.
Катализатором сближения стран ГУАМ стали проекты международного сотрудничества в
освоении углеводородных ресурсов Каспия и экспорте сырья по создаваемому
евразийскому транспортному коридору - ТРАСЕКА. Вместе с тем это объединение или по
крайней мере его устойчивое ядро в составе Киева, Баку и Тбилиси имеет и политическую
основу. Ее составляет стратегический курс государств ГУАМ на последовательную
интеграцию в евроатлантическое сообщество. Это, в свою очередь, во многом определяет
их политику на пространстве СНГ, в том числе отношение к России.

Участники группировки, оценивая СНГ и перспективы его развития, не проявляют

серьезной заинтересованности в расширении сферы многостороннего сотрудничества.
Пользуется поддержкой линия Киева на ограничение взаимодействия в Содружестве
областью экономики, хотя в последнее время растущая угроза международного
терроризма и экстремизма побудила страны ГУАМ включиться в антитеррористическое
сотрудничество в формате всего Содружества.

Декларируемая в качестве одной из целей ГУАМ взаимная поддержка в урегулировании

конфликтов на своих территориях (Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах,
Приднестровье) сводится к более или менее согласованным усилиям по изменению
сложившихся переговорных форматов с целью ограничить влияние Москвы европейским
фактором. При этом, однако, позитивная миротворческая роль России открыто под
сомнение не ставится.

В стремлении составляющих ядро ГУАМ стран все более заметен военный акцент,
пронатовская ориентация. Конкретные заявления о намерении вступить в НАТО
прозвучали со стороны Азербайджана и Грузии; Киев и Баку декларировали готовность
предоставить в распоряжение альянса военные объекты и базы.

Внутри ГУАМ есть противоречия. Один из моментов - выбор приоритетных маршрутов

транспортировки нефти. Предполагаемая прокладка трубопровода через Грузию на
Турцию минимизирует возможность подключения Украины и Молдавии к "каспийской
трубе".

В рамках ГУАМ активно прорабатывается вопрос о создании зоны свободной торговли.

Определенный интерес и внимание имеет процесс формирования рынка углеводородного

сырья Каспийского и Центрально-Азиатского регионов, а также проекты создания
транспортно-энергетических коридоров в обход территории России (ТРАСЕКА,
ИНОГЕЙТ). В этом плане целесообразно проработать возможность присоединения
России к ТРАСЕКА в качестве наблюдателя и продолжать участие в том же качестве в
программе ИНОГЕЙТ, а также в транспортировке углеводородов из Азербайджана,
Казахстана и Туркмении. В развитие этого направления сотрудничества страны ГУАМ
намерены предложить партнерам новый маршрут доставки грузов с Запада на Восток и,
наоборот, в обход России.

Иными словами, ГУАМ предлагает шире использовать транспортный коридор "Восток-

Запад", который пролегает вне южных границ России. География маршрута охватывает
территории центрально-азиатских стран, Азербайджана, Грузии и далее Украины и
Молдавии с выходом на Центральную Европу.

Один из проектов Европейского союза по строительству трубопровода из государств

Центральной Азии - Набуко. После длительных колебаний Евросоюз поддержал проект
строительства транскаспийского газопровода (проект Набуко), который проходит в обход
 России и связывает ЕС со Средней Азией. Соответствующие документы были подписаны
в Брюсселе комиссаром Еврокомиссии по энергетике с министрами пяти стран, по
территориям которых пройдет западная часть нового газопровода: Турции, Болгарии,
Румынии, Венгрии и Австрии.

Наиболее последовательным сторонником развития группировки остается Украина,

претендующая на роль лидера "четверки", пытающаяся найти доступ к альтернативным
российским источникам энергоснабжения.

14. Приоритетные направления и противоречия геополитического

сотрудничества России и ЕС.
Откровенное обсуждение сложных вопросов российско-европейского
сотрудничества могло бы стать реально деловой основой не только экономического
сотрудничества, но и парламентского диалога России и ЕС, который сегодня используется
недостаточно активно для обсуждения противоречий стратегического партнёрства. Это
тем более актуально, что европейцы в основу проекта Общего европейского
экономического пространства России и ЕС (общая концепция ОЕЭП одобрена на римском
саммите 2003 г.) предлагают заложить гармонизацию правового пространства и
выработку единого регулирования. Однако «сближение» российского и европейского
законодательства не может идти только в направлении приведения российских правовых
норм в соответствие со стандартами ЕС, - необходимо совместное обсуждение
конкретных противоречивых аспектов европейского законодательства, которое должно
сопровождаться изменением некоторых норм и введением новых правил, которые
касаются конкретных сфер совместного сотрудничества. Многие российские эксперты с
тревогой пишут о том, что создание с ЕС Общего европейского экономического
пространства (ОЕЭП) потребует от России в первую очередь признать реальной
перспективу утраты части своего суверенитета, что связано с необходимостью принять
массив европейского законодательства, в разработке которого Россия не принимает
участия. И здесь уместно посмотреть на опыт создания Общего европейского
экономического пространства ЕС с Норвегией (которая не является членом ЕС).
Норвежские политологи откровенно пишут о том, что норвежские парламентарии
утратили интерес к работе в комитетах ОЕЭП, поскольку там от их мнения почти ничего
не зависит, и 80% законопроектов принимается вообще без изменений. В тех случаях,
когда принятый законопроект противоречит интересам Норвегии, это ведёт к судебному
разбирательству ЕС в отношении Осло, и в судебном порядке Норвегию принуждают
принять нормы ЕС. В качестве примера можно назвать введение в действие директивы по
либерализации рынка природного газа 1998 г. В этой связи не могут не вызвать удивление
советы некоторых российских политологов принять именно норвежскую модель как
наиболее предпочтительную для России. Необходимо подчеркнуть, что если для
европейских государств отказ от некоторых полномочий и части суверенитета в пользу
наднациональных органов является основой всей политической конструкции ЕС, то для
России принцип неделимости суверенитета является принципиально важным. Именно
поэтому Россия должна вырабатывать свою собственную модель взаимоотношений с ЕС,
которая достаточно полно защищает её национальные интересы и суверенитет.
Представляется особенно важным предположение некоторых российских экономических
экспертов договориться о периоде «негативной интеграции», когда обе стороны
обязуются признавать законы партнёра. Можно также заранее оговорить, что на
отдельные сферы общность экономического пространства распространяться не будет.
Такие прецеденты в мировой практике есть: Швейцария добилась автономии её
банковского сектора и транспорта, Норвегия – рыболовства и сельского хозяйства. Для
России особенно важно защитить её естественные монополии и рыболовство, ведь речь
идёт об экономической безопасности нашей страны. Далее необходимо обратить
внимание на то, что статья 7 Соглашения об ОЕЭП предусматривает следующее:
сближение правовых норм должно проходить не путём унификации способов их
достижения, а посредством постановки общих целей. Следовательно, для России на
переговорах с европейскими законодателями и правительственными структурами важно
активнее предлагать именно варианты постановки общих целей, которые потребуют
взаимной увязки правовых процедур и выработки новых правил. Важную роль в процессе
экономического сближения могли бы сыграть деловые круги России, которые имеют
реальный опыт европейского сотрудничества и знают его «изнутри» как деловые
партнёры.

Таким образом, несмотря на реальные проблемы и противоречия, стратегическое

партнёрство России и ЕС имеет интересные и весьма многомерные перспективы развития
в сфере экономики, политики, безопасности, экологии и культуры, а также в области
регионального сотрудничества. Общее стремление к экономической и политической
стабильности в европейском пространстве должно сделать российско-европейский диалог
более действенным и конструктивным.
15.Роль международных региональных связей в отношениях между
Россией и ЕС.
В настоящее время имеются все условия, для того чтобы Россия и Европа вышли на
высокий уровень регионального сотрудничества, однако в этой сфере присутствуют не
только явные успехи, но и проблемные моменты. Некоторых успехов, например, достигло
движение партнерства российских и европейских городов, охватывающее сегодня свыше
70 городов-партнеров, где развивается сотрудничество в области коммунального
управления и финансов, мелкого и среднего бизнеса. В рамках этого движения
происходит достаточно тесное сотрудничество общественных, политических и
культурных организаций. Вместе с тем, российские эксперты констатируют, что особые
преимущества в сотрудничестве с Европейским Союзом получили те российские города и
регионы, которые экспортируют востребованные в ЕС товары - энергоносители, металлы,
древесину и целлюлозно-бумажные изделия. Именно поэтому наибольшее развитие
получило сотрудничество регионов на Северо-Западе России: Карелия, Мурманская,
Калининградская, Архангельская, Псковская, Ленинградская области, Санкт-Петербург.
Доля ЕС в структуре внешнеторгового оборота этих регионов почти в 1,5 раза выше, чем в
целом по стране.
Отмечая успехи регионального сотрудничества Северо-Западных регионов,
российские эксперты тем не менее справедливо подчеркивают, что за этими регионами
постепенно закрепляется узкая роль экспортеров сырья и ресурсов, а научно-
производственный потенциал российского Северо-Запада не развивается. Именно поэтому
в этих российских регионах медленно растет уровень жизни и остаются сложными
демографические проблемы.
В последние годы несколько продвинулось сотрудничество в рамках проекта
"Северное измерение", который был утвержден на саммите ЕС в 2000 г. Главная цель
этого проекта - постепенное формирование консолидированной стратегии по
межстрановому и межрегиональному взаимодействию на Севере Европы, включая
российские северные регионы - Карелию, Республику Коми, Мурманскую,
Калининградскую, Архангельскую, Вологодскую, Псковскую и Ленинградскую области,
Санкт-Петербург и Ненецкий автономный округ.
 В самом начале реализации этого проекта между российскими и европейскими
экспертами происходили определенные споры по поводу учета российских интересов, в
том числе в сфере развития научно-производственного потенциала российских регионов,
транспортной инфраструктуры, преодоления безработицы, защиты окружающей среды. И
только начиная с 2005 г. российская дипломатия добилась определенных успехов в этом
направлении, что позволило российским политикам назвать "Северное измерение"
"эффективным и ценным инструментом равноправного регионального взаимодействия".
Российские эксперты отмечают, что в последние годы сотрудничество в рамках
"Северного измерения" способствует разрешению целого ряда трансграничных проблем
Северо-Запада: развитию транспорта, пограничной инфраструктуры, защите окружающей
среды, а также преодолению бедности и безработицы. Все это позволяет воспринимать
"Северное измерение" как перспективный межрегиональный проект России и НС.
Еще одним достаточно интересным проектом последних лет является создание
еврорегиона "Карелия" (проект начал осуществляться в 2000 г.), который географически
охватывает три финских региональных союза и российскую Республику Карелия, при
этом на каждой территории сохраняется действие национальных законодательств3.
Приоритетными областями сотрудничества в рамках еврорегиона "Карелия" являются
экономика, туризм, культура и охрана окружающей среды.
В частности, разработана программа "Современные коробейники", задачей которой
является развитие трансграничного сотрудничества в области предпринимательства, в
особенности в сфере лесозаготовок и деревообработки, энергетики и технологий
окружающей среды, причем объектом особого внимания является женское
предпринимательство.
Программа "Культурные мосты" направлена на использование возможностей,
предоставляемых общим культурным наследием и природой в трансграничном
сотрудничестве, поддержку информационного сообщества для продвижения демократии и
развитие активного гражданского общества по обе стороны границы, особый акцент при
этом делается на развитии сотрудничества между СМИ.
Программа "Транспорт и коммуникации" направлена на совершенствование
механизмов пересечения границы. Особое внимание уделяется развитию организации
транспортных потоков и эффективности работы международных пунктов пропуска.
Приоритетным также является развитие автомобильных, железных дорог и воздушного
сообщения.
Все эти проекты поддерживают программы ИНТЕРРЕГ и ТАСИС. Например,
бюджет программы ИНТЕРРЕГ ПТА-Карелия на период 2000-2006 гг. составил 28 млн
евро. Значительные средства были направлены на повышение благосостояния жителей
приграничных территорий и передачу опыта в области муниципального управления. При
этом административные ресурсы приграничных территорий России и Финляндии
использовались для лоббирования взаимовыгодных проектов в структурах ЕС. Одной из
важных целей проекта является также формирование позитивного имиджа Республики
Карелия за рубежом'.
Таким образом, еврорстион "Карелия" рассматривается Россией как пилотный
проект для отработки новых форм и методов взаимодействия России и Европейского
Союза. Его осуществление дает новый импульс совместным социальным проектам в
области культуры и здравоохранения, социальной защиты и образования финно-угорских
народов. Например, в поселке Калевала - административном центре Калевальского
национального района Республики Карелия - создается этнокультурный центр по мотивам
всемирно известного эпоса "Калевала": уникальная красота карельской культуры
сближает приграничные народы России и Финляндии.
Вместе с тем ряд российских экспертов дает весьма критическую оценку работе
еврорегиона "Карелия". Некоторые исследователи полагают, что хотя согласно
официально заявленным сторонами планам еврорегион был призван оптимизировать
использование средств по программам ЕС ТАСИС и ИНТЕРРЕГ, на деле он является
бюрократической структурой и большинство жителей Карелии считают, что никакой
потребности в еврорегионе нет. Сложной остается ситуация по контролю за денежными
средствами, выделяемыми Евросоюзом: это связано с тем, что часть евро-региона лежит
на территории России с принципиально отличающейся бюджетной политикой,
построенной на принципах сочетания целевых федеральных программ и дотаций
территориям. Эксперты подчеркивают, что на практике в рамках реализации указанного
проекта в действительности сделано очень мало, если учитывать объемы выделенных
средств: интенсивно осуществлялись только взаимные визиты чиновников с целью
"обучения механизмам приграничного сотрудничества". При этом до сих пор отсутствуют
процедуры определения ясных и понятных жителям Республики Карелия задач
еврорегиона, а позиция органов местного самоуправления приграничных районов
республики в процессе принятия решений практически не учитывается (например, в
состав карельской части исполнительного комитета еврорегиона не включен ни один
представитель приграничных муниципалитетов). Обоснованное беспокойство у
российских экспертов вызывает и скрытая цель создания еврорегиона со стороны
Финляндии. Известно, что в некоторых кругах Финляндии еврорегион "Карелия"
рассматривается как способ переосмысления национальных границ, своего рода
возвращения Карелии посредством ее реинтеграции в финское культурное пространство.
Весьма справедливы опасения по поводу растущей зависимости еврорегиона "Карелия" от
Финляндии, есть даже прогнозы но поводу коллапса экономики Карелии.
Все эти противоречия и негативные тенденции свидетельствуют о том, что пора
концептуально переосмыслить модель трансграничного сотрудничества России и ЕС.
Чтобы еврорегионы с участием России способствовали установлению взаимовыгодного
сотрудничества обеих сторон, необходимо определить более четкие единые принципы
идеологии трансграничной региональной интеграции. Современная модель
сотрудничества должна быть построена на принципах обеспечения мягкой безопасности
всех сторон, что станет прагматичным и продуктивным способом преодоления
идеологических разногласий. Сегодня Европа и Россия (в частности, в рамках
строительства евро-регионов) имеют много не лишенных оснований политических и
экономических претензий друг к другу. Россия недовольна в первую очередь нарушением
прав русскоязычных меньшинств в Латвии и Эстонии, стремлением ряда европейских
стран ущемлять ее интересы (в вопросах установления таможенных пошлин и т.п.).
Европу не устраивает нарушение прав человека и гражданских свобод, занижение
внутрироссийских цен на энергоносители по сравнению с мировыми ценами и сохранение
российских военных баз в Приднестровье, вмешательство России во внутригрузинские
конфликты. В этих условиях особенно важно создать атмосферу гарантированной
безопасности сотрудничества для обеих сторон.
Не менее сложно и проблематично развивается межрегиональное сотрудничество
России и ЕС в Калининградской области, которая с 2004 г. является российским анклавом
внутри Евросоюза. Достаточно долго улаживался вопрос о транзите пассажирского и
грузового транспорта, в настоящее время, наконец, транзитный механизм работает
достаточно эффективно, предполагается его сохранение вплоть до возможного
соглашения между Россией и ЕС о безвизовом режиме взаимных поездок граждан. Однако
комплекс вопросов по Калининграду остается одной из серьезных проблем на пути к
эффективному развитию межрегионального сотрудничества России и ЕС. Прежде всего
геостратегическое положение Калининградской области, имеющей выход к Балтийскому
морю и граничащей со странами-членами ЕС, предопределяет ее особое положение как
для России, так и для объединенной Европы. Ресурсы региона весьма значительны: 90%
мировых запасов янтаря, развитая инфраструктурная система, машиностроительный
комплекс, сельскохозяйственный потенциал. Существует определенная конкуренция
России и Евросоюза за Калининград, и стратегии обеих сторон во многом пересекаются.
 Стратегия ЕС направлена на то, чтобы привязать Калининградскую область к
экономическим структурам ЕС экспортно-ориентированной экономической зоной. На это
выделяются значительные средства по линии ТАСИС. Целью данной стратегии является
постепенная интеграция Калининградской области в "Европу регионов", поэтому здесь
создается благоприятный климат для инвестиций и повышения квалификации кадров,
оказывается содействие в реструктуризации предприятий.
Для России более важно сделать Калининградский анклав самодостаточным
регионом, привязав его экономически и социально к основной территории страны и тем
самым обеспечив территориальную целостность государства. Российское правительство
видит особую роль анклава в сотрудничестве с другими регионами России, ставя на
второе место формирование тесных связей с ЕС. Калининград не должен превратиться в
депрессивный регион внутри успешно развивающегося Евросоюза. Сегодня
Калининградский регион достаточно динамично развивается, преодолевая многие
сложные проблемы, и имеет предпосылки для дальнейшего социально-экономического
роста.
Российские эксперты выражают вполне понятные опасения, что по мере
вовлечения Калининградского региона в европейское межрегиональное сотрудничество в
нем могут возникнуть сепаратистские настроения, определенный "дрейф на Запад".
Российская сторона настаивает на твердом соблюдении национальных интересов России,
развитии конкурентоспособности российских предприятий, их научно-производственного
потенциала. Вместе с тем у Калининграда при правильном выборе политического курса
есть шанс стать пилотным регионом в апробации взаимодействий России и ЕС в самых
разных сферах: строительстве Общею европейского экономического пространства,
энергодиалоге, сотрудничестве в сфере транспорта2. Несомненно и то, что расширение ЕС
предоставило этому региону России новые возможности экономического развития в сфере
торговли и транзита товаров как по суше, так и но Балтийскому морю.
Таким образом, во многом Калининградский вопрос остается пробным камнем в
межрегиональном сотрудничестве России и ЕС. От того, как будут решаться сложные
проблемы взаимодействия в этом регионе, во многом зависит общая динамика
межрегионального сотрудничества между Российской Федерацией и Европейским
Союзом.
Стремление к равноправному межрегиональному сотрудничеству - главное
требование, которое последовательно отстаивает Россия в своих отношениях с ЕС.
Европейские политики сегодня все чаще отмечают, что главное отличие современной
ситуации от начала 1990-х гг. заключается в том, что "Россия опять начала воспринимать
себя как великую нацию".
Москва стремится принимать весомое участие в международных делах и проявлять
солидарность со своими союзниками, поэтому для российских политиков сегодня
особенно важно, чтобы активное интегрирование российских приграничных регионов в
общеевропейское экономическое пространство не способствовало закреплению за ними
роли преимущественно экспортно-сырьевых придатков Европы. Межрегиональное
сотрудничество должно было основано на четком разграничении сфер влияния и
гарантиях соблюдения стратегических интересов обеих сторон.
В последние годы в Европе укрепляется новое представление о российских
регионах, формируется позитивный взгляд на возможности и перспективы
межрегионального сотрудничества с Россией. В свою очередь, Россия также придает
большое значение активизации международных региональных связей, видя в этом новое
"окно в Европу", способное укрепить дружбу и сотрудничество между россиянами и
европейцами.
16. Приоритетные направления российско-европейского
межрегионального сотрудничества.
Развитие международных связей регионов и региональной интеграции -
важный фактор современной системы международных отношений. В
стремительно глобализирующемся мире международные связи регионов
позволяют находить и использовать новые формы политической кооперации,
экономической интеграции и межкультурных взаимодействий, что открывает
мировому сообществу новые перспективы. В определенном смысле развитие
международных связей регионов свидетельствует о новой тенденции в
эволюции современной системы международных отношений - стирании
граней между внутренней и внешней политикой современных государств,
когда стратегии развития регионального сотрудничества становятся важным
фактором формирования внешнеполитического курса.

Российская Федерация и Европейский Союз являются ближайшими

соседями, поэтому развитие международных связей регионов и региональной
интеграции в последние годы становится важнейшим элементом российско-
европейского сотрудничества. Россию и ЕС объединяет общая
заинтересованность в строительстве процветающей Европы без
разделительных линий. Российские политики и дипломаты не раз заявляли о
том, что Россия стремится активно участвовать в развитии международных
связей регионов в европейском направлении, добиваться более тесного
сотрудничества в работе различных международных структур и
региональных организаций. В свою очередь, европейские политики также
выражают заинтересованность в развитии более тесного регионального
сотрудничества с Россией. Как отмечает председатель 50-й сессии
Генеральной Ассамблеи ООН (1995), бывший премьер-министр Португалии
Диогу Фрейташ ду Амарал, для европейцев очень важно сохранение
конструктивных отношений с Россией, "в которых ЕС жизненно
заинтересован". С ним согласен и аналитик, экс-председатель Еврокомиссии
Жак Делор, который видит задачу ЕС и России в том, чтобы
"продемонстрировать взаимную способность решать с помощью переговоров
и соглашений те проблемы, которые стоят перед нами и всем миром".

В настоящее время действует целый ряд договоров и соглашений,

регламентирующих отношений российско-европейского регионального
сотрудничества. Так, еще в 1994 г. в рамках Соглашения о партнерстве и
сотрудничестве (ст. 73) было заявлено о намерении России и ЕС развивать
прямые контакты между регионами и государственными структурами,
ответственными за региональное развитие, уделяя особое внимание
повышению уровня жизни и оздоровлению экономики проблемных регионов.
Несколько позже, в Стратегии развития отношений Российской Федерации с
Европейским Союзом на среднесрочную перспективу (2000-2010), была
поставлена задача использовать удлинившуюся границу России и ЕС для
повышения трансграничного межрегионального сотрудничества и развития
регионов обеих сторон до уровня стандартов еврорс-гионов1. В 2001 г.
вступила в силу Концепция приграничного сотрудничества в Российской
Федерации2, которая определила цели и принципы деятельности
региональных властей в этом направлении. Наконец, 22 июля 2002 г. был
принят Федеральный закон № 91-ФЗ "О ратификации Европейской рамочной
конвенции о трансграничном сотрудничестве территориальных сообществ и
властей", который открыл новые возможности для трансграничных
региональных контактов между российскими и европейскими регионами.

В Европейском Союзе создана целая сеть институтов, организаций и

фондов, призванных способствовать международному региональному
сотрудничеству. Так, с 1985 г. действует Ассамблея европейских регионов
(АЕР), объединяющая в настоящее время около 300 европейских регионов из
33 стран, а также межрегиональные организации. Россию в ней представляют
Ингушетия, Карелия, Самарская область в качестве членов и Архангельская
область в качестве наблюдателя. В принятой Ассамблеей "Стра-тегии-2000"
определены следующие приоритетные задачи этой организации:

- ускорить процесс развития регионализации на Европейском

континенте с целью создания "Европы регионов";
 - способствовать развитию межрегионального сотрудничества,
культурных, экономических и партнерских связей между регионами Европы
путем передачи ноу-хау и обмена опытом.

Деятельность АЕР включает целый ряд программ: "ЦЕНТУРИО" -

программа, направленная на совместное обучение кадров и обмен опытом;
"ЕВРООДИССЕЙ" -программа, направленная на предоставление молодежи
возможности интегрироваться в рынок труда благодаря опыту работы за
рубежом; "Летняя школа" - форум по обмену опытом в области
регионального развития в Европе.

Крупнейшей европейской организацией, объединяющей более 50

национальных ассоциаций городов, муниципалитетов и регионов (районов)
из 37 стран, является Совет европейских муниципалитетов и регионов
(СЕМР). Эта организация, основанная в 1951 г., отстаивает право
региональных властей участвовать в формировании политики Европейского
Союза и Совета Европы, развивает отношения между местными и
региональными властями через сотрудничество и породнение, занимается
развитием связей между регионами европейских стран.

В 1975 г. была создана Ассоциация европейских приграничных

регионов (АЕПР), которая но своему статусу является единственной
общеевропейской организацией, объединяющей и представляющей интересы
приграничных регионов стран Европы. Членами АЕПР в настоящее время
являются 90 из 115 реально действующих еврорегионов. В своей
деятельности АЕПР решает следующие задачи:

- анализирует проблемы, представляющие общий интерес для

приграничных регионов;

- представляет интересы приграничных регионов в Евросоюзе и Совете

Европы;

- координирует сотрудничество приграничных регионов;

- осуществляет обмен опытом и информацией но проблемам

сотрудничества сопредельных регионов.

Что касается финансовой поддержки международного сотрудничества

европейских регионов, то она осуществляется с помощью многочисленных
программ и фондов ЕС и Совета Европы. В частности, в рамках ЕС были
разработаны программы, призванные стимулировать трансграничное
сотрудничество: ИНТЕРРЕГ - Трансевропейское сотрудничество для
сбалансированного развития (Trans-European Co-operation For Balanced
Development - INTERREG) и ТАСИС (Technical Assistance for the
 Commonwealth of Independent States - TACIS; Техническая помощь
Содружеству Независимых Государств) - программа Европейского Союза по
содействию ускорению процесса экономических реформ в СНГ. Например,
на период 2000-2006 гг. была принята программа ИНТЕРРЕГ III с бюджетом
около 5 млрд евро. Среди других фондов, обеспечивающих финансирование
сотрудничества регионов, можно назвать Европейский фонд регионального
сотрудничества (FEDER), имеющим также весьма солидный бюджет.

17. Основные геополитические противоречия между США, Россией и

Европой.

Итак, почему, собственно, США и Россия "сражаются" за Европу?

Ещё на рубеже 19-20 века британский геополитик и "отец" этой
дисциплины сэр Хэлфорд Макиндэр ставил основной целью
англосаксонской политики в Европе недопустимость тесного союза
между Россией и Европой, в противном случае, утверждал
Маккиндер, США и Великобритания могут получить для себя
смертельного врага. Утверждал это и немецкий геополитик первой
половины 20 века Карл Хаусхофер, мудрые советы которого Гитлер,
увы, не слушал. Говорили о союзе между Европой и Россией также и
представители послевоенного политического движение "Новые
правые" - Жан Тириар ("Европа от Лиссабона до Владивостока"), Ален
Бенуа и другие. Современные геополитики также придают большое
значение формированию новых центров силы в Евразии. Так,
американский политолог Збигнев Бжезинский в своей книге "Великая
шахматная доска" прямо говорит о том, что США должны любыми
средствами препятствовать появлению на евразийском материке
силы, способной соперничать с США.

В геополитическом плане Европа и Россия обречены на тесное

стратегическое партнерство - у России есть ресурсы, у Европы есть
технологии, поэтому стратегический альянс между нами будет
выгоден обеим сторонам. Но это совершенно не входит в планы
наших заокеанских "друзей". США стремятся поссорить Россию и ЕС,
и одним из инструментов такой политики американцев служат
газовые противоречия, которые достаточно остро стоят на данном
этапе между нашей страной и Евросоюзом. В пользу американцев
играет ещё и откровенно компрадорская, продажная элита ЕС,
которая служит не интересам Европы, но политике США,
направленной на стравливание России и Старого света. 

Соответственно, суть политики США хорошо видна на примере

украинских революций 2004 и 2014 года, устроенных при их
непосредственном участии. Политические кризисы на Украине
явились лишь ступеньками на пути отдаления России и ЕС друг от
друга. Кстати говоря, сама Украина была создана исключительно как
буферная зона, ограждающая Россию от Европы с целью
недопущения их стратегической интеграции. Той же цели, к слову,
служат Польша и страны Балтии, являющиеся частью европейского
так называемого "санитарного кордона". Одной из конечных целей
США в данном случае является удушение провозглашенного Россией
в 2007 году в Мюнхене курса на строительство многополярного мира,
инструментом достижения которого является концепция
"энергетической сверхдержавы", которой, по замыслу президента
Путина должна стать РФ.
 Санитарный кордон, созданный США с целью противодействия
интеграции России и Европы:

Тяжелым ударом для России как потенциального мирового

полюса силы стало свержение украинского президента Януковича в
феврале этого года и установление на Украине власти прозападных
марионеток, в своей внутренней и внешней политике полностью
подконтрольных указаниям из американского посольства в Киеве. И
здесь в полной мере проявилась та польза, которую для
англосаксонской политики несет санитарный кордон под названием
Украина. На территории этой страны находится газотранспортная
система, с помощью которой Газпром поставляет голубое топливо
европейским потребителям. Помните поговорку - "Кто деньги платит,
тот и девушку танцует"? Так вот, перефразируя эту несомненную
мудрость можно сказать так - кто газотранспортную систему
контролирует, тот и диктует другим своим правила игры.
Американцы, усадив своих марионеток в Киеве, фактически получили
контроль над ГТС Украины, что позволяет им играть на
энергетических противоречиях между Россией и Евросоюзом, с
газового рынка которого США в течение ближайших 5 -10 лет
намерены вытеснить Газпром или, по крайней мере, свести его долю
там до символических нескольких процентов. 
 Газотранспортная система Украины:

Что касается путей обхода российского газа через территорию

нашего юго-западного соседа, то проект Южного потока на данный
момент сталкивается с серьезными препятствиями в его реализации.
Очевидно, что компрадорская, подконтрольная американцам элита
ЕС при всех явных плюсах этого проекта всячески ставит палки в
колеса его реализации, при этом смягчая свою позицию всякий раз,
как только Россия идет на попятную в украинском вопросе, тем
самым усиливая позиции проамериканской киевской власти. Так, 24
июня Владимир Путин обратился в Совет Федерации РФ с
предложением отозвать ранее данное ему разрешение на
использование войск на Украине. После этого президент России
встретился со своим австрийским коллегой Хайнцем Фишером в
Вене, где было подписано соглашение о работе совместной
компании, которая будет обслуживать конечный, австрийский
участок "Южного потока". Таким образом, Вена дала зеленый свет
реализации этого важнейшего для России проекта. 

Помимо Украины одним из важнейших шагов к реализации

англосаксонской политики стало серьезное давление Вашингтона на
Брюссель с требованием принятия так называемого Третьего
энергопакета, смысл которого в том, чтобы запретить предприятиям,
производящим природный газ и поставщикам этого товара
контролировать трубопроводы и другие элементы инфраструктуры,
которая обеспечивает доставку энергоносителей непосредственно
потребителям, что станет для Газпрома большим препятствием в
выстраивании крепких отношений с Евросоюзом в газовой сфере и
принесет ему большие убытки.

О разногласиях вокруг Третьего энергопакета:

 При этом нет никакой гарантии, что за Третьим энергопакетом
не последует четвертый, с ещё более жесткими правилами. США
поставили на Украине полностью подконтрольную им
администрацию, которая готова идти на самоубийственную для
полумертвой экономики Украины энергетическую политику.
Совершенно справедливое требование России платить полную цену
за газ было демонстративно отвергнуто представителями украинской
власти. В итоге, так и не придя ни к какому соглашению Россия
отключила Киев от поставок газа, однако за последние несколько
месяцев Украина закачала достаточно большие объемы газа в
газохранилища, которого однако хватит в лучшем случае до
середины осени. Встает вопрос - что дальше? Вероятнее всего,
Украина применит свою старую излюбленную тактику
несанкционированного отбора газа. Тогда России придется
перекрывать поставки голубого топлива и в Европу, что значительно
ухудшит отношения с ЕС и, вероятнее всего, приведет к новым
санкциям и дальнейшему ухудшению отношений между двумя
сторонами.

Что касается самой России, то она во многом зависима от

доходов нефтегазового комплекса (Помимо Газпрома крупнейшей
компаний в этой сфере является Роснефть). Российский газовый
концерн стабильно перечисляет каждый год в бюджет Российской
Федерации пятую часть своих доходов, что составляет порядка 10
процентов дохододной части российского бюджета, и вытеснение
Газпрома с Европейского рынка грозит России обрушением бюджета
и серьезными экономическими проблемами, сопровождающимися
урезанием многих социальных, экономических и научных программ,
а также увеличением безработицы и, как следствие, ухудшением
криминогенной обстановки и возрастанием социально-политической
нестабильности в стране.
 Тем не менее, даже под колоссальным давлением Вашингтона
Европа продолжает сопротивляться той политике противостояния с
Россией, к которой Брюссель подталкивают США. Американцы
предлагают Европе постепенно отказываться от российского газа,
взамен предлагая свой. А для этого требуется, чтобы ЕС добровольно
ограничил поставки части российского газа в тех объемах, которые
проходят на данный момент по украинскому маршруту. При этом
даже для самых отъявленных еврокомпрадоров это совершенно
неприемлимо, ибо США до сих пор  не предложили рабочий проект
замены российского газа на американский, а уж про нужную для
этого дела инфраструктуру и говорить нечего - её просто не и не
будет как минимум до 2018 года. При этом потребление газа в Европе
составляет порядка 600-650 миллиардов кубометров газа в год, и
аппетиты Старого Света всё более возрастают. Производит же ЕС газа
не многим более 120 миллиардов кубометров, остальные 480
кубометров Европа импортирует. Из этих 480 миллиардов более 150
являются российским газом. То есть доля Газпрома на европейском
рынке составляет порядка 27 процентов. Страны Восточной Европы
полностью зависимы от поставок российского газа, а страны
Центальной Европы примерно на 20-30 процентов. Заменить эти 150
миллиардов газа Европе на данный момент неоткуда. собственное
производство европейцы нарастить не могут, а импорт газа из США
слишком дорог, к тому же, как уже было сказано, по обе стороны
Атлантики нет нужной инфраструктуры для транспортировки
колоссальных объемов голубого топлива. 

Подробнее о невозможности отказа Европы от российского газа

читайте в моей прошлой статье: http://politrussia.com/world/gazprom-
i-es-oboydutsya-li-evropeytsy-bez-russkogo-gaza/

На данный момент США удалось значительно ухудшить

взаимоотношения России и ЕС, что было достигнуто американцами
посредством полного установления контроля над Украиной и её ГТС,
а также давления на Брюссель с целью принятия Третьего
энергопакета, против которого резко выступает Россия. Что же в
сложившейся ситуации делать России? Во-первых, Газпром, как ни
крути, в данном случае это синоним России, а значит стратегическое
планирование, политико-экономический консалтинг и компетентная
геополитическая экспертиза должны стать обыденной
повседневностью газового концерна. Необходима мощная связка
между российской властью и Газпромом, что поможет уйти от
случайного фактора в реализации России своей политики, в том
числе в газовом вопросе. Во-вторых, России нужно укреплять
отношения с теми силами в Европе, которые понимают всю
губительность нынешней политики ЕС и нацелены на тесное
сотрудничество с нашей страной (Например, Национальный фронт
во Франции, евразийски ориентированные силы в Венгрии и т.д.). В-
третьих, России нужна Украина, во главе которой должно стоять
вменяемое руководство и которая будет служить не санитарным
кордоном в угоду США, а мостом, соединяющим Россию и Европу.
Наша страна должна опираться на пророссийские силы на Украине,
дабы смести тех временщиков и компрадоров, которые сейчас
оккупировали Киев. В интересах России и Европы растворить
санитарный кордон, который никоим образом не служит интересам
обеих сторон, но играет на руку США, для которых нынешнее
ухудшение взаимоотношений России и Европы крайне выгодно, так
как автоматически ещё больше толкает ЕС в цепкие лапы Дэди Сэма.
Посмотреть полностью: http://politrussia.com/world/geopolitika-gaza-i-
bitva-za-evropu-805/
18. Роль «перезагрузки» в российско-американских отношениях.
Мировой экономический кризис, произошедший осенью 2008 года, подвел жирную
черту под двадцатилетним периодом бурных перемен на международной арене. На всем
его протяжении американское доминирование, по сути, никем не ставилось под сомнение.
Но еще задолго до финансового краха в сентябре 2008 года контекст начал меняться.

Финансово-экономический кризис - одно из проявлений общей эрозии

регулирования. Существует множество фактов, свидетельствующих о сбоях в системе
глобального управления. Наиболее яркими из свидетельств усугубляющейся дисфункции
мирового устройства являются: быстрая деградация режима нераспространения ядерного
оружия; неспособность крупных держав контролировать неблагоприятные
трансграничные и региональные процессы; появление новых участников, в том числе
полновесных «центров силы», не желающих встраиваться в американоцентричный
порядок [1]

Однополярность, сформировавшаяся после холодной войны, не привела к

установлению международной системы, основанной на «мягком» доминировании
Соединенных Штатов и повсеместном распространении американской модели демократии
и либеральной рыночной экономики. Попытки единственной сверхдержавы полагаться
лишь на собственную мощь, окончились неудачей [2].

Природа постгегемонистского этапа в международных отношениях будет зависеть

от характера и качества взаимодействия ключевых «центров силы». Без выстраивания
эффективных связей между Москвой и Вашингтоном создание новой архитектуры
международных отношений в области безопасности невозможно[3].

Отношения между Россией и США планомерно ухудшались в течение нескольких

лет, а летом - осенью 2008-го достигли самой низкой точки за последнюю четверть века.
Ситуация грозила перейти в стадию системного противостояния.

Наследием холодной войны и последовавшей за ней попытки установить

американское доминирование стал высокий уровень взаимного недоверия, но особенно
глубокого у российской стороны. В Москве доминирует убеждение, что Соединенные
Штаты воспользовались слабостью России 1990-х годов и даже пытались затянуть это
состояние. «Продвижение демократии» воспринимается как создание условий для
подчиненного развития различных стран в русле американских геополитических
интересов. Исходя из опыта последних 20 лет, отечественный политический класс
полагает, что проявления податливости и доброй воли воспринимаются Вашингтоном как
должное и только разжигают его аппетит.

Основной причиной столь быстрого ухудшения российско-американских

отношений в начале XXI века послужило нежелание США считаться с жизненно важными
интересами России.

Прежде всего, это касается эволюции постсоветского пространства как главного

внешнеполитического приоритета России. Исходя из традиционных причин
стратегического, экономического и культурно-исторического характера Москва стремится
к тому, чтобы большинство бывших советских республик участвовали в ориентированной
на нее системе безопасности (ОДКБ) и интеграционном проекте (ЕврАзЭс). Например,
сохранение и укрепление позиций в энергетике соседних стран является залогом
бесперебойного и эффективного функционирования того, что еще недавно составляло
единый энергокомплекс СССР.

Соединенные Штаты, напротив, проводят курс на отрыв бывших советских

республик от Москвы посредством их вовлечения в военно-политические альянсы или
выстраивая двусторонние партнерства в этой области. Не содействует укреплению
энергобезопасности Евразии деятельность Вашингтона, направленная на противодействие
упрочения российских позиций в энергетике стран СНГ.

Второе направление - это изменение модели европейской безопасности, которая

так и не обрела новые контуры после окончания холодной войны. Москва ожидает от
Запада признания России и создаваемой ею системы безопасности (сегодня в рамках
ОДКБ) равноправной и целостной геополитической единицей, которая вместе с НАТО
составляла бы общее евро-атлантическое пространство безопасности [4].

Интерес же США заключается в том, чтобы стать главным гарантом

общеевропейской безопасности, построенной на основе Североатлантического альянса.
Практическим выражением этого служит курс на расширение НАТО, включение в состав
данного блока подавляющего большинства европейских стран. Остальным предлагается
статус «младшего партнера». Помимо явной конфронтационности, которую содержит
такая постановка вопроса, сомнения вызывает способность альянса выполнять задачу,
которую на него пытаются возложить [5].

Наконец, Россия и Соединенные Штаты совершенно по-разному видят

собственную роль в мировой системе. Россия рассматривает себя как один из полюсов
многополярного мира, который проводит независимый курс, основанный на собственном
понимании национальных интересов и своей модели развития. Глобальная стратегия
США заключается в нахождении способов реставрации фактической однополярности,
выражаясь политически корректным языком - американского лидерства.

Помимо вышеперечисленных, взаимное несогласие так же проявляется в других

областях.

Во-первых, разное восприятие сохраняющегося на данный момент ядерного

паритета. Россия видит в нем основной аргумент в пользу равноправного диалога с
Соединенными Штатами и основу своей военной безопасности, один из главных
инструментов влияния на международной арене. Как следствие - противоречия вокруг
американского плана по развертыванию системы противоракетной обороны (ПРО). Если
США станут неуязвимыми для ракетно-ядерного оружия, российский арсенал утратит
свою сдерживающую функцию. В целом Америка рассматривает ядерное оружие как
помеху на пути достижения многократного силового превосходства над любым другим
государством либо группой стран. Только ядерный фактор не позволяет в полной мере
реализовать гигантское преимущество Соединенных Штатов в обычных вооружениях [6].

Во-вторых, Россия и Соединенные Штаты по-разному воспринимают окончание

холодной войны. Москва не считает себя проигравшей в ней и потому заявляет о своем
праве участвовать (наравне с Западом) в формировании послевоенного международного
порядка. США же уверены в собственной победе в холодной войне и поражении в ней
России [7].

Вообще, трактовка итогов идеологического противостояния в категориях

«победитель - побежденный» крайне негативно повлияла и на Соединенные Штаты, и на
Россию. Триумфализм Америки и ее союзников, который, в частности, выразился в
готовности произвольно применять силу, вызывал оборонительную, а иногда излишне
нервозную реакцию России, способствовал накоплению взаимного недоверия и
подозрений, которые теперь нелегко преодолеть.

Само по себе предложение «перезагрузки» - позитивный факт. Новая

администрация США осознаёт: игнорирование Москвы и тем более новое противостояние
с ней не только не решат ни одной действительно важной задачи американской внешней
политики, но и, напротив, осложнят ситуацию. Можно только приветствовать готовность
Соединенных Штатов обсуждать с Россией интересы обеих стран и возможность
«разменов».

Однако реализация предложенного варианта «перезагрузки» может посеять

недоверие и не привести, в конечном счете, к улучшению отношений (в первую очередь
это касается вопроса о значительном сокращении ядерных арсеналов). «Перезагрузка»
носит узкий и исключительно избирательный характер, она почти не затрагивает
жизненно важных, первостепенных интересов России [8].

Так, сохраняется неясность в вопросе о средне- и долгосрочных перспективах

расширения НАТО, в том числе на страны СНГ[9]. Обходятся такие основополагающие
для российско-американских отношений проблемы, как роль обеих стран в глобальном
управлении, природа европейской безопасности и место в ней России, геополитика
постсоветского пространства...

Если перемены не будут способствовать реализации жизненно важных интересов

России и Америки, «перезагрузка» быстро закончится. По всем вопросам, особенно
регионального характера, между Россией и США существует негативная
взаимозависимость. У сторон есть разномасштабный, но сопоставимый потенциал
нанесения друг другу внешнеполитического ущерба.

В этой связи Москве и Вашингтону необходимо в кратчайшие сроки преодолеть

накопившиеся негативные тенденции и предложить новую, позитивную повестку дня. Ее
базовый принцип должен быть сформулирован примерно следующим образом: политика
одной из сторон не может представлять собой угрозу жизненно важным или значимым
интересам другой стороны, а сотрудничество должно содействовать реализации этих
интересов. Установление позитивной взаимозависимости следует подкрепить развитием
экономической интеграции, потенциал которой пока используется в минимальной
степени.

В условиях масштабных изменений глобального контекста Россия и Соединенные

Штаты не могут решить многие (если не все) стоящие перед ними ключевые задачи без
содействия другой стороны. Это создает уникальную ситуацию. При сохранении общей
асимметрии отношений и силовых потенциалов на отдельных направлениях российско-
американского взаимодействия возникает «перекрестная» симметрия. Она заключается в
том, что стороны могут принести друг другу сопоставимую по своему значению выгоду.
19. Россия, США и Европа: поиск путей решения «энергетических
проблем».
Глобальная энергетическая проблема — это проблема обеспечения человечества
топливом и энергией в настоящее время и в обозримом будущем.

Локальные энергетические кризисы возникали и в доиндустриальной экономике

(например, в Англии XVIII в. в связи с исчерпанием лесных ресурсов и переходом на
уголь). Но как глобальная проблема нехватка энергоресурсов проявилась в 70-х гг. XX в.,
когда разразился энергетический кризис, выразившийся в резком повышении цены на
нефть (в 14,5 раза в 1972-1981 гг.), что создало серьезные трудности для мировой
экономики. Хотя многие затруднения того времени были преодолены, глобальная
проблема обеспечения топливом и энергией сохраняет свое значение и в наши дни.

Главной причиной возникновения глобальной энергетической проблемы следует

считать быстрый рост потребления минерального топлива в XX в. Со стороны
предложения он вызван открытием и эксплуатацией огромных нефтегазовых
месторождений в Западной Сибири, на Аляске, на шельфе Северною моря, а со стороны
спроса — увеличением автомобильного парка и ростом объема производства полимерных
материалов.

Наращивание добычи топливно-энергетических ресурсов повлекло за собой

серьезное ухудшение экологической ситуации (расширение открытой добычи полезных
ископаемых, добыча на шельфе и др.). А рост спроса на эти ресурсы усилил конкуренцию
как стран — экспортеров топливных ресурсов за лучшие условия продажи, так и между
странами-импортерами за доступ к энергетическим ресурсам.

Обеспеченность мирового хозяйства топливно-энергетическими ресурсами

Вместе с тем происходит дальнейшее наращивание ресурсов минерального

топлива. Под влиянием энергетического кризиса активизировались крупномасштабные
геологоразведочные работы, приведшие к открытию и освоению новых месторождений
энергоресурсов. Соответственно возросли и показатели обеспеченности важнейшими
видами минерального топлива: считается, что при современном уровне добычи
разведанных запасов угля должно хватить на 325 лет. природного газа — на 62 года, а
нефти — на 37 лет (если в начале 70-х гг. считалось, что обеспеченность мировой
экономики запасами нефти не превышает 25-30 лет; разведанные запасы угля еще в 1984
г. оценивались в 1,2 трлн т, то к концу 90-х гг. они выросли до 1,75 трлн т).

В результате преобладавшие в 70-х гг. пессимистические прогнозы обеспеченности

потребностей мировой экономики в энергоносителях ( так, тогда считалось, что запасов
нефти хватит не более чем на 25-30 лет) сменились оптимистическими взглядами,
основанными на актуальной информации.

Основные пути решения глобальной энергетической проблемы

Экстенсивный путь решения энергетической проблемы предполагает дальнейшее

увеличение добычи энергоносителей и абсолютный рост энергопотребления. Этот путь
остается актуальным для современной мировой экономики. Мировое энергопотребление в
абсолютном выражении с 1996 по 2003 г. выросло с 12 млрд до 15,2 млрд т условного
топлива. Вместе с тем ряд стран сталкивается с достижением предела собственного
производства энергоносителей (Китай) либо с перспективой сокращения этого
производства (Великобритания). Такое развитие событий побуждает к поискам способов
более рационального использования энергоресурсов.

На этой основе получает импульс интенсивный путь решения энергетической

проблемы, заключающийся прежде всего в увеличении производства продукции на
единицу энергозатрат. Энергетический кризис 70-х гг. ускорил развитие и внедрение
энергосберегающих технологий, придает импульс структурной перестройке экономики.
Эти меры, наиболее последовательно проводимые развитыми странами, позволили в
значительной степени смягчить последствия энергетического кризиса.

В современных условиях тонна сбереженного в результате сберегающих мер

энергоносителя обходится в 3-4 раза дешевле, чем тонна дополнительно добытого. Это
обстоятельство явилось для многих стран мощным стимулом повышения эффективности
использования энергоносителей. За последнюю четверть XX в. энергоемкость хозяйства
США снизилась вдвое, а Германии — в 2,5 раза.

Под воздействием энергетического кризиса развитые страны в 70-80-х гг. провели

масштабную структурную перестройку экономики в направлении снижения доли
энергоемких производств. Так, энергоемкость машиностроения и особенно сферы услуг в
8-10 раз ниже, чем в ТЭК или в металлургии. Энергоемкие производства сворачивались и
переводились в развивающиеся страны. Структурная перестройка в направлении
энергосбережения приносит до 20% экономии топливно-энергетических ресурсов в
расчете на единицу ВВП.

Важным резервом повышения эффективности использования энергии является

совершенствование технологических процессов функционирования аппаратов и
оборудования. Несмотря на то что это направление является весьма капиталоемким, тем
не менее эти затраты в 2-3 раза меньше расходов, необходимых для эквивалентного
повышения добычи (производства) топлива и энергии. Основные усилия в этой сфере
направлены на совершенствование двигателей и всего процесса использования топлива.

В то же время многие государства с формирующимися рынками (Россия, Украина,

Китай, Индия) продолжают развивать энергоемкие производства (черная и цветная
металлургия, химическая промышленность и др.), а также использовать устаревшие
технологии. Более того, в этих странах следует ожидать роста энергопотребления как в
связи с повышением жизненного уровня и изменением образа жизни населения, так и с
нехваткой у многих из этих стран средств на снижение энергоемкости хозяйства. Поэтому
в современных условиях именно в странах с формирующимися рынками происходит рост
потребления энергетических ресурсов, тогда как в развитых странах потребление
сохраняется на относительно стабильном уровне. Но необходимо иметь в виду, что
энергосбережение в наибольшей степени проявило себя в промышленности, но под
влиянием дешевой нефти 90-х гг. слабо сказывается на транспорте.

На современном этапе и еще на долгие годы вперед решение глобальной

энергетической проблемы будет зависеть от степени снижения энергоемкости экономики,
т.е. от расхода энергии на единицу произведенного ВВП.

Таким образом, глобальной энергетической проблемы в ее прежнем понимании как

угрозы абсолютной нехватки ресурсов в мире не существует. Тем не менее проблема
обеспечения энергоресурсами сохраняется в модифицированном виде.
20. Основные геополитические противоречия между США, Китаем,
Японией и Россией в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

1. Геостратегическая политика Китая

История российско-китайских отношений
История первых отношений между народами России и Китая (согласно летописям)
начинается с XIII в., а межгосударственных — с первой половины XVII в. Русское
правительство пыталось установить с Пекином тесные дипломатические отношения.
Русские служилые и промышленные люди в XVII в. основали многочисленные поселения
по течению среднего Амура. К югу от Амура за Хинганским хребтом находились
вотчинные владения маньчжурских императоров.
Для решения этих и других отношений между Россией и Китаем царское правительство
в начале 1686 г. отправило на Амур посольство, наделенное широкими полномочиями —
“великое и полномочное посольство” — во главе с Ф.А. Головиным. 12 августа 1689 г.
близ Нерчинска переговоры закончились подписанием первого русско-китайского
договора. Это был первый случай, когда Китай вступал в официальные равноправные
переговоры с европейской державой.

За 170 лет после подписания Нерчинского договора русские замлепроходцы освоили

северный берег Амура, побережье Охотского моря и Татарского пролива. На этих землях
были возведены военные городки и укрепления.

По Айгунскому договору, подписанному 16 мая 1858 г., левый берег Амура от впадения
в него реки Аргуни до устья признавался собственностью России, а Уссурийский край от
впадения реки Уссури в Амур до моря оставался в общем владении “впредь до
определения границ между двумя государствами”. По сути договор 1858 г. возвращал
России территорию, отданную Китаю по Нерчинскому договору.

В 1858 г. был подписан Тяньцзиньский, в 1860 г. — дополнительный Пекинский

договоры, которые подтвердили Айгунский договор.

Внутренние факторы

Специфические условия развития Китая можно свести к нескольким группам факторов:

• самая важная из них — ограниченность природных ресурсов, огромный людской

потенциал и низкая стоимость рабочей силы;

• фактор, до сих пор не оцениваемый в России, — планомерное государственное

регулирование инвестиций и развития экономической сферы жизни общества;

• планирование (в первую очередь) освоения высоких технологий, динамично растущего

экспортного потенциала;

• самый крупный в Евразии рынок;

• ускоренное наращивание военной мощи;

• все большее негативное воздействие на глобальную экологическую обстановку и т.д.

 Решение проблемы безработицы пекинские власти видят в определенной степени в
рамках создания “Большого Китая”, по сути экономической, геополитической
интеграции, создания на базе стран, входящих в Азиатско-Тихоокеанский регион.
Условия жизни и деятельности населения КНР заставляют Пекин закрывать глаза на
политические и идеологические противоречия, существующие в конце XX в между
Китаем и Тайванем, Китаем и Гонконгом (после присоединения к КНР в 1997 г. —
Сянганом) и другими странами АТР.

Пекин, решая свои проблемы, получает сырье, энергоносители, руду, пиломатериалы в

Австралии и России, США, Канаде и в странах АТР.

Важные для Китая проблемы — ресурсные. Особенно это касается ресурсов

сельхозугодий, пахотных земель, пресной воды для выращивания зерновых, пресной
воды для обеспечения нужд промышленности и населения городов: более половины
городов КНР ощущают нехватку пресной воды. Еще хуже обстоят дела с пахотными
землями. Дефицит земельных угодий ограничивает рост занятости в деревне.

Сложное социальное состояние общества в вопросах демографии порождает

настроения эмиграции в Китае: официальной и нелегальной. Всего же китайцы с
помощью официальных и неофициальных каналов “осваивают” 72 страны мира. На
территории РФ, особенно на Дальнем Востоке и в Забайкалье, нелегально проживает
около 2 млн. китайцев. Идет тихая, ползучая китаизация приграничных земель России.
Демографическая нагрузка на китайские части российско-китайских речных бассейнов
превышает российскую в 17 раз. Немалая часть китайцев (по российским стандартам)
вовлечена в различные формы проникновения на юг Дальнего Востока, Забайкалья,
Сибири, а также на территории Казахстана и Киргизии, куда также активно проникают
китайские казахи и киргизы. Не сняли китайцы и своих претензий в отношении Горно-
Бадахшанской области в Таджикистане.

Китай — социалистическая страна с плановой экономикой. Тем не менее, иностранных

инвесторов это не смущает. Политическая и экономическая системы КНР стабильны и
приток иностранных капиталов с каждым годом растет. Главными прямыми инвесторами
в экономику Китая выступают Тайвань, Сянган, Аомэнь и Сингапур, т. е. страны, где
больше всего проживает китайцев. Бурно растет китайский экспорт в ЕС, США, Африку,
Латинскую Америку: примерно на 25—30% ежегодно.

Япония стремится сдержать наращивание китайского технико-технологического и

экспортного потенциала, не пуская соседа на традиционные рынки сбыта своей
продукции. Поэтому хотя КНР и Япония заинтересованы в развитии двусторонних
экономических и торговых связей, но в то же время выступают как конкуренты на
рынках стран АТР, АСЕАН, США, Африки, Европы и т.д.

Для отношений КНР со странами АСЕАН и “четырьмя малыми драконами” характерны

процессы конкуренции, притяжения и отталкивания. Страны АСЕАН опасаются военной
угрозы со стороны Китая. По оценкам западных специалистов, на Тайване разработана
долгосрочная программа, предусматривающая превращение его в азиатско-
тихоокеанский региональный экономический центр, способный занять центральное место
в АТР и даже в мире.

В Китае тоже имеется аналогичный план — “план Пудун”. Он предполагает

формирование в районе Шанхая гигантского (с охватом в 100 млн. человек)
международного промышленного, финансового, торгового, транспортного и культурного
центра, способного занять лидирующую роль в АТР. В XXI в. вероятнее всего
произойдет объединение двух Китаев в один и тогда он превратится в самую мощную
финансово-экономическую империю.

Место в геополитике

Возвышение Китая до статуса мировой державы наиболее отчетливо наблюдалось в

последнее десятилетие XX в. Выход страны на первые роли в мировой геополитике
изменил всю геометрию международных отношений. Усиление Китая не затронуло ни
одну страну мира в большей степени, чем Россию. Поднебесная, или “Срединное
царство”, превратилась в важнейший фактор, способный повлиять на геополитическое
положение России в мире и на ситуацию внутри РФ.

На протяжении столетий геополитика Китая носила двойственный характер. Это

обусловлено тем, что, с одной стороны, “Срединное царство” принадлежало к Rimland,
береговой зоне Тихого океана, а с другой — Китай никогда не был таласоократическим
государством, так как всегда ориентировался на континентальные архетипы. Само
историческое название Китая — “Срединная империя” — говорит о его
теллурократических устремлениях.

С начала XIX в. вплоть до 3 октября 1949 г. (победа коммунистов над Гоминданом)

геополитика Китая была в своей основе атлантистская. Китай выступал в качестве
евразийской береговой базы Запада. С 1949 г. Китай шел в русле просоветской, по сути
евразийской политики. Затем КНР исповедовала идеологию “автаркии” — опоры на
собственные силы. В середине 70-х годов после смерти Мао Цзедуна КНР вновь стала
входить в русло атлантистской геополитики.

Долгие столетия Поднебесная была объектом экспансии и геополитических игр: от

завоевания монголами до японской экспансии в 30-х — 40-х годах нашего века. Китай
“спал”. В свое время Наполеон Бонапарт сказал: “Там лежит гигант. Пусть спит. Когда он
проснется, он сотрясет мир”. Подобную мысль высказал в конце XIX в. бывший
госсекретарь США Д. Хэй:

Мир на земле опирается на Китай Кто понимает Китай с точки зрения социальной,
политической, экономической, религиозной, тот держит ключ к мировой политике на
последующие пять столетий.

Китай уже вошел в круг держав, определяющих основополагающие векторы развития

геополитических полей и сил.

Многие эксперты подчеркивают, что к концу XX в снизилась роль Китая в качестве

своеобразного балансира между двумя военно-политическими блоками, которую играла
КНР в 60-80-х годах. Один из блоков был разрушен, а другой стал решающей
геополитической силой. В противовес ему набирает мощь новая геополитическая сила в
Азиатско-Тихоокенаском регионе во главе с Китаем, обладающим огромными людскими
и экономическими ресурсами, а также технологическим и третьим в мире по мощи
военно-стратегическим ядерным потенциалом.

Для Поднебесной нужны новые территории. А они есть только на Севере и Дальнем
Востоке. Следовательно, дружба с СССР, а сейчас с Россией обеспечивает свободу
геополитических действий Китая в Монголии, Забайкалье, в Казахстане и на Дальнем
Востоке. Отсюда можно сделать вполне обоснованный вывод, что КНР опасен для
России:

во-первых, как геополитическая база атлантизма;

во-вторых, как “глобальный человечник” — огромный инкубатор по производству

людских ресурсов, страна самой высокой в мире демографической плотности.

Еще в начале 60-х годов, когда обострились советско-китайские отношения, бывший

Председатель ЦК КПК Мао Цзедун заявил, что четыре тысячи лет тому назад, когда в
Китае уже была письменность, варвары, населяющие территорию нынешней России, еще
ходили в звериных шкурах. В этом заявлении, как в зеркале, отражается великоханский
шовинизм китайцев, обусловленный замкнутой расово-культурной спецификой. Это
высокомерие китайцы демонстрируют везде, во всех уголках земного шара, где бы они
ни поселились. И те страшные погромы китайских кварталов, что произошли весной 1998
г. в Индонезии, — месть не только за нещадную эксплуатацию индонезийцев со стороны
хуацяо (этнических китайцев), но и за их снобистское поведение.

Эти и другие факты позволяют с определенной долей осторожности сделать вывод, что
Китай является потенциальным геополитическим противником России на Юге и Дальнем
Востоке.

2. Япония на геополитическом пространстве АТР

Японская экономическая политика

Развитие капиталистических отношении в Японии связано с эпохой Мэйдзи исин

(обновление Мейдзи). Буржуазное правительство императора Муцухито (1867 г.) встало
на путь буржуазных социально-экономических преобразований, стало искать новые
источники сырья (Япония бедна полезными ископаемыми, энергоресурсами и т.д.) и
рынки сбыта. Потомки самураев обратили свой взор на территории ближайших соседей:
Корею и Китай. Ползучую колонизацию Китая уже вели Англия и США. Япония тоже
включилась в дележ колониального пирога. Активность Японии в Корее и Китае
беспокоила европейские державы (прежде всего Англию) и Россию. Англичане стали
разрабатывать свои планы “освоения” Ляодунского полуострова и захвата Порт-Артура.
17 декабря 1897 г. туда пришли два английских крейсера. Увидев андреевские флаги
крейсера “Дмитрий Донской” и канонерских лодок “Сивуч” и “Гремящий”, англичане
поняли, что опоздали и важные в геостратегическом плане (отношении) бухты были при
формально нейтральном поведении китайской стороны заняты русскими.

Японскую экономическую систему ряд специалистов называет “некапиталистической

рыночной экономикой Японии”. Пользуясь большой финансовой помощью США
(применительно к Японии был разработан своеобразный план Маршалла), Страна
восходящего солнца после Второй мировой войны добилась самых высоких в мире
темпов развития промышленности и сельского хозяйства, прироста товаров и услуг.

Японская система управления становится все более популярной на Западе. Один из

важнейших принципов этой системы — все члены фирмы связаны узами взаимных
обязательств в своего рода “семью”. Быть членом “семьи” — значит руководствоваться
принципом, согласно которому “семья” предполагает взаимную ответственность всех за
благополучие каждого. Эта ответственность распространяется не только на рабочего, но
и на менеджера, который, как “старший брат”, должен заботиться о своих подчиненных.

Значительное влияние оказывает Япония на динамично развивающийся Азиатско-

Тихоокеанский регион. Экономический рост здесь до конца XX в. был самый высокий
среди всех регионов мира.

Большую роль в этом развитии сыграла Япония с ее опорой на научно-технический

прогресс, на разработки новых моделей промышленного производства, новых форм
организации труда и менеджмента. Быстрый экономический рост Японии обеспечили
многие факторы: ориентация на достижения человеческой мысли в сфере новой техники,
технологии, организации производства и менеджмента, исключительное трудолюбие
народа, борьба за высочайшее качество производимой продукции, жесткая экономия. Эти
и другие факторы обусловили “японское экономическое чудо” и позволили островному
государству к концу 80-х годов XX в. занять второе место в мире (после США) по
производству ВВП.

Однако в середине 90-х годов, вслед за многими странами Запада и Юго-Восточной

Азии Япония стала вползать в полосу депрессии. Началось медленное и болезненное
снижение производства товаров и услуг. К середине 90-х годов Японию настигает
могучий сосед — Китай.

С большой долей вероятности можно предположить, что в XXI в. динамизм экономики

АТР перейдет в сопредельные с этим регионом страны: Индию, Пакистан, республики
Средней Азии.

Одной из главных причин по которой Япония как наш юго-восточный сосед упорно
добивается “возврата северных территорий” является дефицитное сырье (минеральное и
биологическое — морское). По данным геологов, только на Итурупе разведаны залежи
высококачественных железных, титано-ванадиевых руд, золота, серебра. На этом и
других островах, прежде всего на Кунашире, есть запасы полудрагоценных камней,
цинковой и свинцовой руд, стекольного сырья. Найдены уникальные редкоземельные
полиметаллы — лимонитовые руды самого высокого качества, содержащие титан,
фосфор, висмут. Кроме того, на Кунашире имеются золотые и серебряные
месторождения, запасы самородной серы. Электроэнергетический потенциал Южных
Курил оценивается в несколько тысяч киловатт. На их шельфе есть и “черное золото”.

Потеря Россией Южных Курил нанесет ущерб не только экономике нашей страны, но и
геополитическому присутствию в этом стратегически важном районе. Передача островов,
политых кровью русских моряков, означала бы создание прецедента для других
нарушений Ялтинских соглашений, для пересмотра границ в Азии и Европе, в результате
чего ухудшалось бы геополитическое положение России.

«Зоны опасности» и интересы Японии в регионе

Политика Японии, начиная с эпохи Мэйдзи, но особенно в 30-е годы XX в., отражала и
сейчас отражает особенности ее географического и политического положения. Островное
расположение, перенаселенность, недостаток природных ресурсов, с одной стороны, а с
другой — мощная, динамично развивающаяся промышленность, острая потребность в
сырье и рынках сбыта предопределили стремление Японии занять достойное своему
потенциалу место под солнцем. Сделать это было непросто. Но надо отдать должное
прозорливости политиков Страны восходящего солнца. Они реализовали — и настойчиво
делают это сейчас — Паназиатскую доктрину, провозглашенную еще в 1934 г. В ней, в
частности, говорилось:

Япония считает себя непосредственно ответственной за мир и порядок на Дальнем

Востоке, никакая другая держава не имеет права осуществлять эксплуататорскую
политику на Дальнем Востоке; Япония будет противостоять любым иностранным
действиям в Китае, которые она сочтет враждебными ее собственным интересам.

Сейчас Япония стремится к этим же целям, используя экономические средства, но

делает это более эффективно, чем в 30—40-е годы, когда была применена военная сила.

Современное положение Японии, ее политическая роль в мире совершенно не

соответствуют достигнутой экономической мощи Страны восходящего солнца. В конце
XX в. политические условия, навязанные Японии США после поражения в войне 1941—
1945 гг., значительно ограничивают ее свободу в выработке собственной внутренней и
внешней политики, в выборе геополитического пути. Это касается и геостратегических
отношений Страны восходящего солнца с ее ближайшими соседями, включая и Россию.

Один из основателей геополитики Карл Хаусхофер относил Японию к “островным

странам с континентальным типом мышления”. Немецкий ученый полагал, что Япония
представляет собой полную противоположность другого островного государства —
Англии. Оснований для такого противопоставления было немало. Англия всегда
отгораживалась от Европы, противопоставляла себя ей. Япония, напротив, поддерживала
тесные связи с Азией, в большей степени с азиатским Китаем, с Кореей и обязана
континенту практически всем — от письменности до орудий труда и производства. В
духовной жизни эту связь проследить тоже нетрудно: древние сакральные тексты
“Кодзики” (записан в 712 г.) и “Нихон сёки” — средоточие японской традиции — во
многом заимствованы из китайского, корейского, а также индийского и малазийского
духовного богатства.

Безусловно, это заимствование было обогащено и адаптировано к особенностям

национального самосознания, переработано им и в результате приобрело самобытную
сущность. И японцы не без основании считают свою страну родиной сакрального,
“землей духов”, Страной восходящего солнца, “страной духовного изобилия”. Для них
Япония — символический онтологический пояс. Философские взгляды японцев
характеризуются самоуглубленностью, предельной сосредоточенностью, медиативной
направленностью. Такая “философия жизни”, основанная на одном из течений буддизма
— “дзен” — сформировала стиль мышления, образец жизни японцев. Предметы быта,
обыденные житейские дела (чайная церемония, искусство бонсай — выращивание мини-
деревьев — традиция, пришедшая в VI в. из Китая, и др.) стали действенной формой
медитации, носят яркий отпечаток сакрального, подчеркивающего мысль о слиянии
человека с природой, с духом Земли, с Космосом.

В официальных речах японцы редко оперируют категориями национальных интересов

и безопасности: они предпочитают их заменять привычными для них терминами «мир и
стабильность».

Япония в двух изданиях «Белой книги по обороне» за 1997 г. и 1999 г. в английском

варианте рассматривая проблемы безопасности обозначила почти те же самые «зоны
опасности» в Восточной Азии, что отмечаются и в американских Стратегиях. Это и
проблема безопасности на Корейском полуострове, и возрождение Китая, и
территориальные споры, и распространение оружия массового уничтожения, и
увеличение оборонных расходов в регионе.

Среди «зон опасности» не упоминается проблема Тайваня. Эта тема рассматривается в

контексте взаимоотношений между США и КНР. Сам же Китай, помимо его
потенциального возвышения, волнует Японию и с другой стороны. А именно: «Китай в
феврале 1992 г. узаконил Акт о территориальных водах, в котором утверждается, что
острова Сэн-каку (китайцы их называют Дяоюйдао.), которые являются территорией
Японии, Спратли и Парасельские острова, на суверенитет которых претендуют
некоторые страны АСЕАН, являются китайской территорией». Среди территориальных
проблем называется и проблема островов Такэсима (Токто по-корейски). Другими
словами,

Проблема территориального размежевания сохраняется как в отношениях с КНР, так и

в отношениях с «двумя Кореями», что делает нынешнюю «стабильность» в регионе
весьма относительной и хрупкой.

Непредсказуемость и неопределенность в АТР определяется таким набором факторов:

неопределенностью политической и экономической ситуации в России, нерешенностью
проблем на Корейском полуострове, проблемами северных территорий, островов
Такэсима, Спратли; инцидентом, связанным с запуском несколько лет назад ракеты
Северной Кореей.

Российский фактор для Японии с точки зрения ее безопасности сохраняет «статус

опасности» в Восточной Азии. Это связано, по мнению японцев, с такими причинами:

интенсивные отношения между Россией и Китаем как реакция России на «продвижение

НАТО на Восток»;

развитие «стратегического партнерства» с Китаем и призывы к мультиполярности как

попытка формирования системы «противовеса Соединенным Штатам» в регионе;

«агрессивно осуществляемая продажа оружия в регионе усиливает беспокойство в связи

с дестабилизацией региона».

Термин «Восточная Азия» является синонимом термина «Азиатский Тихий океан»

(Asia Pacific).

Япония, с одной стороны, постоянно проявляет «беспокойство» относительно военно-

технического сотрудничества России с Китаем, с другой, исходя из того, что Китай
может оказаться «угрозой» и для самой России, прощупывает варианты для
взаимодействия с Россией на перспективу в плане противодействия подобной угрозе.

Анализируя можно сделать следующие выводы.

1. В контексте безопасности Японии и США в большей степени озабочены «китайским

фактором», потенциально способный превратиться в равный США и Японии актор в
регионе — не исключено и на мировой арене.

2. Для японских стратегов «российский фактор» также остается значимой величиной,

поскольку, в отличие от США, они не столь уверены в будущем России, как страны
«западного мира».
Российско-японская политика

Впервые европейцы — португальцы — попали в Японию в 1542 г. Немаловажным

моментом из истории России-Японии является то, что в 1633, 1636, 1639 гг. изданы три
указа японского правителя о “закрытии страны”. Япония была закрыта для иностранцев,
особенно европейцев. Страна была закрыта не только для европейцев, но и для соседей за
исключением китайцев. Самим японцам было запрещено строить большие суда и ходить
дальше указанной прибрежной зоны. “Открыл” Страну восходящего солнца
американский крейсер под командованием капитана М. Перри в 1854 г. Для европейцев
были открыты порты Симода и Хакодате.

Русско-японские отношения имеют более чем трехсотлетнюю историю. Первые

сведения о Курильских островах сообщил в 1697 г. русский землепроходец В.В. Атласов.
В 1745 г. большая часть Курильских островов была нанесена на “Генеральную карту
Российской империи” в Академическом атласе.

После открытия русскими мореходами Курил и закрепления их за Российской

империей (поднятие русского флага, установка православных крестов на всех островах
гряды, включая Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи, на которые сейчас претендует
Япония) эти земли были нанесены на все карты мира как принадлежащие России. (Даже
на карте школьного атласа, изданного в Токио в 1954 г. с пометкой “Одобрено
Министерством просвещения” граница Японии с СССР проведена так, что Хабомаи —
территория Японии, а Кунашир, Итуруп и Шикотан из ее территории исключены).

В указе Павла I от 8 июля 1779 г. сказано, что острова, “простирающиеся от Камчатки...

на юг к Японии”, находятся в “обладании” России. Через несколько месяцев на эти
острова высадились небольшие десанты японцев, которые низвергли русские кресты как
знаки принадлежности этих островов России.

По русско-японскому договору 1855 г. все Курильские острова к северу от острова

Итуруп объявлялись владениями России. По русско-японскому договору 1875 г. Россия
уступила Японии 18 Курильских островов. В число обмениваемых островов вошла
“гряда”, или “группа” островов, в число которых Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи
не входили.

После поражения России в войне 1904—1905 гг. по Портсмутскому мирному договору,

навязанному России прежде всего США и Англией, эти четыре острова и половина
острова Сахалин отошли к Японии. В 1945 г. после разгрома Квантунской армии в
Маньчжурии, японских гарнизонов на Итурупе, Кунашире, Шикотане и Хабомаи они
вновь перешли под юрисдикцию России.

На русско-японские отношения наложили отпечаток военные конфликты между

нашими странами. Они, безусловно, не только связаны с геополитическими интересами,
но и во многом предопределены ходом внутриэкономического и политического развития
государств, их военного соперничества.

Пользуясь ослаблением России после развала СССР, Япония усилила давление на нее.
Помогают ей в решении вопроса “северных территорий” и некоторые страны “большой
семерки”. Так, бывший Президент США Дж. Буш периодически “воздействовал” на Б.
Ельцина в пользу передачи Японии четырех Курильских островов. Если каким-либо
образом эти острова перейдут к Японии, то весь российский Тихоокеанский флот
окажется отрезанным от океанов, так как другие проливы для тяжелых надводных и
подводных крейсеров непригодны для плавания. Силовое решение проблемы островов
даст “плохие всходы” в будущем. Два великих соседних государства по сути будут
противостоять друг другу.

Чувствуя свою экономическую и финансовую силу (зная и слабость современной

России), японцы начали активно внедряться на “северные территории”, идет их ползучая
оккупация. С 1992 г. начались взаимные безвизовые поездки жителей Японии, включая
бывших жителей островов и постоянно проживающих на островах россиян. С 1998 г.
японцы бесплатно обучают жителей Южных Курил японскому языку. На это в
госбюджете Страны восходящего солнца только на 1998 г. было выделено более 3,5 млн.
долл. В 1998 г. японское правительство приняло очередное решение об увеличении
безвизового обмена. Значит, число желающих побывать и поселиться на “спорных”
островах все возрастает. Японцы реконструируют старые и строят новые автодороги,
порты, линии связи на всех четырех островах. Таковы очевидные последствия идеи,
выдвинутой министерством иностранных дел о “совместной экономической
деятельности на четырех островах”. Не продумано было очень много вопросов, в
частности, остается проблема контроля за выловом морепродуктов, суверенитета
островов, хозяйственной деятельности японцев на Южных Курилах.

Японцы ищут адвокатов, поддерживающих их интересы, не только в США, Англии, но

даже в России. Было немало ходатайств за интересы Страны восходящего солнца среди
российских политиков, ученых, журналистов. Однако опросы общественного мнения
показывают, что большинство населения России не настроено на передачу островов
Японии.

Кроме того, что она лишилась бы четырех незамерзающих проливов, имеющих для РФ
большое стратегическое значение, были бы потеряны значительные запасы полезных
ископаемых, а также район Южных Курил — один из важнейших рыбохозяйственных
районов, где добывается 10% российского общего вылова морепродуктов. В перспективе
добыча рыбы и других морепродуктов может быть легко удвоена и доведена до 2 и более
млн. т в год. Курилы дают стране 15% лососевых, в этом районе добывается до 7%
ценных водорослей. Стоимость годовой продукции, получаемой только рыбной
промышленностью на Южных Курилах превышает 1 млрд. долл. США. Это хорошо
понимали наши предки. Еще в 1727 г. в докладе Сената Екатерине I говорилось, что
Курилы “... к содержанию и владению под российской державой нетрудные”.

В российско-японских отношениях решаются три ключевые проблемы:

первая — “северные территории”;

вторая — экономическая;

третья — военно-политическая и геополитическая.

Японское правительство двусторонние политические отношения всегда ставило в

зависимость от территориальных претензий к России.

Ельцин и японский премьер-министр подписали Токийскую декларацию о “законности

и справедливости” территориального диспута “по вопросу о принадлежности островов
Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи”.
 Вывод российских войск с Южных Курил создал брешь в обороне границы, но кроме
этого была подорвана и экономика островов, так как армия обслуживала не только
военные, но и гражданские авиарейсы, обеспечивала связь островов с материком, строила
и ремонтировала дороги и мосты, восстанавливала разрушенные дома.

Вторая проблема российско-японских отношений состоит в том, что японская сторона

стремится укреплять не всякие, а строго определенные экономические отношения:
прежде всего об освоении энергетических ресурсов” в Сибири и на Дальнем Востоке.
Большой интерес к этой проблеме проявляет не только наш восточный сосед, но и другие
страны “семерки”, которые отводят России роль сырьевого придатка — статус
колониальной страны. Контроль над энергетическими проектами японцы стремятся
оставить в своих руках, а добываемые энергоносители намереваются ориентировать на
экспорт. Нашей стране важнее пустить энергоресурсы на развитие Сибири и Дальнего
Востока.

Третья проблема российско-японских отношений тесно связана с расширением НАТО

на Восток. Японско-американский альянс в конце XX в. значительно увеличил свою
активность на Востоке. Предусматривается американо-японское сотрудничество в деле
“урегулирования территориальных споров” в регионе. Если перевести язык дипломатии
на разговорный, это означает, что США и Япония совместно готовы взять у
обессилевшей России все, что считают нужным, а не только Южные Курилы.

Новейший прицел Японии — активизация в странах Центральной Азии и Кавказа. В

геополитическом плане дело идет к вытеснению России из Дальнего Востока, Средней
Азии.

В своей практической политике Япония активизирует связи со странами Центральной

Азии и Закавказья (Азербайджан, Грузия), что самым негативным образом скажется на ее
отношениях с Россией.

Во-первых, включение Японии в игру на новом геостратегическом пространстве

объективно ослабляет роль России в совокупной внешней политике стран региона.

Во-вторых, Япония теряет интерес к развитию энергетических проектов на территории

России.

В-третьих, главным актором во всей «евразийской дипломатии» является динамичный

Китай, а не Россия.
21. Геополитические сценарии в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
В настоящее время можно прогнозировать два наиболее вероятных
геополитических сценария развития событий в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Сценарий первый - Китай и США против России и Индии. Этот американский

сценарий, который прогнозирует З. Бжезинский, интерпретирует в духе мудростей
древнего китайского стратега Сунь Цзы главную линию китайской геостратегии:
"...размыть американскую власть в регионе до такой степени, чтобы ослабленная Америка
почувствовала необходимость сделать пользующийся региональным влиянием Китай
своим союзником, а со временем иметь Китай, ставший влиятельной мировой державой,
своим партнером. К этой цели нужно стремиться и се нужно добиваться таким образом,
чтобы не подстегнуть ни расширения оборонительных масштабов американо-японского
альянса, ни замены американского влияния в регионе японским".

Действительно, процесс объединения Китая развивается быстрыми темпами и в

случае благоприятного завершения может привести к тому, что США и Япония не смогут
ему противостоять, и им останется только стремиться держать его под контролем через
стратегическое сближение с Китаем. Все это необычайно усилит региональную роль
объединенного Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе, что неминуемо приведет к
развитию противоречий. США будут провоцировать Китай на расширение его
геополитической экспансии за счет давления на Россию и Индию в зонах пересечения
геополитических интересов. В свою очередь, такой расклад сил приведет Индию и Россию
к более тесному военно-политическому сотрудничеству. Противодействием этому
сценарию может стать сотрудничество России, Индии и Китая по линии РИК и БРИК.

Сценарий второй - "морская сила" против "континентального блока" (США,

Япония и Объединенная Корея против Китая, России и Индии). Этот сценарий
предполагает укрепление существующего союза США и Японии, что приведет к
объединению двух Корей под эгидой американского влияния. В результате обострятся
противоречия как на российском Дальнем Востоке, так и внутри АТР: между Китаем,
Японией и США. В итоге геополитические интересы России и Китая значительно
сблизятся: они будут вынуждены пойти на более тесный военно-политический союз для
защиты от американского давления в регионе.

При развитии этого сценария в АТР могут образоваться две сферы влияния -
американо-японско-корейская (западная) и китайско-индийско-российская (восточная).
Трудно предположить, что это равновесие окажется мирным и устойчивым. Скорее всего,
такой геополитический раскол может способствовать гонке вооружений и стимулировать
образование более обширных военных блоков, что чревато эскалацией напряженности в
данном регионе.
22. Охарактеризовать российско-китайские отношения в новой
геополитической ситуации.
Отношения Китая с Россией в последние годы развиваются достаточно активно: в
Совместной российско-китайской декларации (1996) был выдвинут тезис о возможности
стратегического взаимодействия России и Китая в XXI столетии. Россия и Китай
выступают в области международной политики за демократический многополярный мир,
в котором каждая страна имеет возможность отстаивать свои национальные интересы. Как
отмечает заместитель Генерального секретаря Китайской ассоциации по контролю над
вооружениями Чжай Дэцюань, "в современной ситуации США не имеют возможности
слепить антироссийскую или антикитайскую коалицию и вернуться к эре "холодной
войны". Тем более вряд ли это будет возможно в будущем. Со своей стороны ни Россия,
ни Китай, ни в одиночку, ни объединившись, не пойдут на прямую конфронтацию или
конфликт с США, потому что их фундаментальные национальные интересы не позволяют
им, или скорее, не могут позволить им это сделать... для развития своих экономик как
Россия, так и Китай нуждаются не только в международной стабильности, но также в
финансовых ресурсах, технологиях и западных управленческих навыках, особенно из
США".
Однако помимо общих стратегических задач сохранения мира и противостояния
гегемонии российско-китайские отношения имеют немало подводных камней и
противоречий.
Россию серьезно беспокоит проникновение па российский Дальний Восток китайских
иммигрантов и торговцев во все увеличивающихся масштабах, что создают угрозу
массового заселения этих территорий китайцами. Территориальные претензии Китая к
России, пока не актуализированные, но и не забытые, также являются основанием для
беспокойства российского руководства. Российские эксперты предполагают, что в случае
усиления Китая в Средней Азии он может найти поддержку в лице Узбекистана -
государства, которое проявляет наибольшую решимость противостоять политическому
влиянию России в Азии; такую же позицию может занять Туркменистан и, возможно,
этнически расколотый и, следовательно, в области национальных отношений более
уязвимый Казахстан. Став настоящим политическим и экономическим гигантом, Китай
сможет также оказывать более откровенное политическое влияние на российский Дальний
Восток, в то же время поддерживая объединение Кореи под своим покровительством.
В ответ на это со стороны России возможна активизация военно-политического
сотрудничества с другими странами АТР. Уже сегодня можно констатировать активную
вовлеченность России в политические и экономические процессы регионального
сотрудничества АТР. За последние годы здесь была создана сеть диалоговых структур,
форумов и механизмов экономического взаимодействия, таких как Шанхайская
организация сотрудничества (ШОС), АСЕАН, Форум по безопасности АСЕАН (АРФ),
Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС), Восточноазиатские
саммиты, Диалог по сотрудничеству в Азии, Совещание по взаимодействию и мерам
доверия в Азии. Подобная мозаика многосторонних структур, по мнению российских
экспертов, является отражением здоровой тенденции демократизации международных
отношений1.
Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) образована в 1967 г. в
Бангкоке. Первоначально в нее вошли Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд.
Филиппины. Позднее присоединились султанат Бруней (1964), Вьетнам (1995), Лаос и
Мьянма (1997), Камбоджа (1999). В октябре 2003 г. к АСЕАН присоединились Китай и
Индия, в июле 2004 г. - Япония и Пакистан, в ноябре 2004 г. - Россия и Южная Корея, в
июле 2005 г. - Новая Зеландия и Монголия, в декабре 2005 г. - Австралия. Уставными
целями АСЕАН определены содействие развитию социально-экономического и
культурного сотрудничества стран - членов Ассоциации, упрочению мира и стабильности
в Юго-Восточной Азии. Высшим органом АСЕАН являются встречи глав государств и
правительств. Руководящий и координирующий механизм - регулярные совещания
министров иностранных дел. Основным документом, обозначившим основные
политические и экономические ориентиры организации на обозримую перспективу,
является программа развития АСЕАН до 2020 г. "Партнерство в динамичном развитии".
Сегодня АСЕАН с ее 570-миллионным населением, совокупным ВВП в 1,1 трлн долл.
США, внешнеторговым оборотом в 1,4 трлн долл. и темпами экономического роста,
опережающими среднемировые, представляет собой центр интеграционных процессов в
АТР и складывающейся там новой расстановки сил.

Существенную роль играет Региональный форум АСЕАН по безопасности,

созданный в 1994 г. и объединяющий 27 государств региона. Сегодня этот форум
утвердился в качестве ведущей площадки общерегионального диалога по вопросам
предупреждения и урегулирования конфликтов, выработки мер доверия, противодействия
угрозам нового поколения. Многие видят в этом форуме прообраз будущей системы
безопасности в АТР.

Другой пример - Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). Несмотря на

молодость, она уже добилась очевидного прогресса в координации усилий России, Китая
и четырех Центрально-Азиатских государств в самых разных сферах - от обеспечения
стабильности и безопасности до экономики, культуры и образования. При этом IIIOC -
незамкнутый блок, а региональная организация, открытая для подключения других стран,
в том числе в качестве наблюдателей или партнеров но диалогу. Сегодня ШОС
объединяет Россию, Китай, Казахстан, Киргизию, Таджикистан и Узбекистан. Декларация
о создании ШОС подписана на встрече глав шести государств в Шанхае 15 июня 2001 г.
На саммите в Санкт-Петербурге 7 июня 2002 г. принята Хартия ШОС 1 - базовый
уставный документ, фиксирующий цели, принципы, структуру и основные направления
деятельности организации. Важным шагом в укреплении правовой базы объединения
стало подписание в Бишкеке 16 августа 2007 г. Договора о долгосрочном добрососедстве,
дружбе и сотрудничестве, который создает предпосылки для вывода разностороннего
взаимодействия на качественно новый уровень. Высший орган ШОС - Совет глав
государств - членов Шанхайской организации сотрудничества (СГГ ШОС).

В настоящее время Азиатско-Тихоокеанский регион - зона особых интересов

России, поскольку активная политика сотрудничества со странами региона позволяет
использовать внешний ресурс для внутреннего развития Сибири и Дальнего Востока. В то
же время, по мнению отечественных экспертов, меры по укреплению экономической
связки восточных регионов России с АТР остаются недостаточно эффективными,
запаздывают, осуществляются несбалансированно. В ближайшие время предстоит
приложить большие усилия, направленные на подготовку к председательству России в
2012 г. на форуме Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Мы
должны воспользоваться открывающимися в этой связи возможностями для того, чтобы
наглядно продемонстрировать партнерам но АТЭС потенциал экономического
взаимодействия восточных территорий России со странами АТР. Наиболее очевидное
конкурентное преимущество Сибири и Дальнего Востока - их богатые природные ресурсы
- приобретает особую ценность в условиях растущего дефицита энергоносителей и других
сырьевых товаров в бурно развивающихся странах АТР. Вместе с тем российские
эксперты подчеркивают, что продолжать и в долгосрочной перспективе делать ставку на
экспорт этих товаров - значит увековечивать сырьевой характер экономики российских
восточных регионов, обрекать себя на отставание. В новых условиях необходимо
ориентироваться на движение по инновационному пути развития экономики, что поможет
найти достойное место Сибири и Дальнему Востоку в АТР.
23. Основные направления деятельности ШОС и БРИКС.
Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) — региональная
международная организация, основанная в 2001 году лидерами Китая, России, Казахстана,
Таджикистана, Киргизии и Узбекистана. За исключением Узбекистана, остальные страны
являлись участницами «Шанхайской пятёрки», основанной в результате подписания в
1996—1997 гг. между Казахстаном, Киргизией, Китаем, Россией и Таджикистаном
соглашений об укреплении доверия в военной области и о взаимном сокращении
вооружённых сил в районе границы. После включения Узбекистана в 2001 году участники
переименовали организацию.
Решающее значение для процесса объединения государств в ШОС имеет
существование внешних угроз и вызовов благополучию, стабильности и безопасности
государств региона, в первую очередь в лице эскалации терроризма и экстремизма, а
также проблем экономического характера в мире, переживающем непростые процессы
глобализации. Согласно этому определены основные цели и задачи ШОС:
· укрепление между государствами-членами взаимного доверия, дружбы и
добрососедства;
· развитие многопрофильного сотрудничества в целях поддержания и укрепления
мира, безопасности и стабильности в регионе, содействия построению нового
демократического, справедливого и рационального политического и экономического
международного порядка;
· совместное противодействие терроризму, сепаратизму и экстремизму во всех их
проявлениях, борьба с незаконным оборотом наркотиков и оружия, другими видами
транснациональной преступной деятельности, а также незаконной миграцией;
· поощрение эффективного регионального сотрудничества в политической,
торгово-экономической, оборонной, правоохранительной, природоохранной, культурной,
научно-технической, образовательной, энергетической, транспортной, кредитно-
финансовой и других областях, представляющих общий интерес;
· содействие всестороннему и сбалансированному экономическому росту,
социальному и культурному развитию в регионе посредством совместных действий на
основе равноправного партнерства в целях неуклонного повышения уровня и улучшения
условий жизни народов государств-членов;
· координация подходов при интеграции в мировую экономику;
· содействие обеспечению прав и основных свобод человека в соответствии с
международными обязательствами государств-членов и их национальным
законодательством;
· поддержание и развитие отношений с другими государствами и международными
организациями;
· взаимодействие в предотвращении международных конфликтов и их мирном
урегулировании
БРИКС (англ. BRICS — сокращение от Brazil, Russia, India, China, South Africa) — группа из пяти
стран: Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южно-Африканская Республика.
Цели БРИК

16 апреля 2010 года в Буэнос-Айресе на II саммите БРИК Российский

Внешэкономбанк, Банк развития Китая, Национальный банк социально-экономического
развития Бразилии и Экспортно-импортный банк Индии в рамках саммита БРИК
подписали меморандум о сотрудничестве. Семистраничный документ предусматривает
взаимодействие уполномоченных государственных финансовых институтов развития и
поддержки экспорта стран-членов БРИК по вопросам финансирования проектов, в том
числе в сфере высоких технологий, инноваций, энергосбережения.
 Этот меморандум — первый практический документ в формате БРИК,
ориентированный на создание эффективной инфраструктуры финансового обеспечения
многостороннего торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества четырех
стран.

Согласно документу, «целями Меморандума является создать механизмы

сотрудничества для развития всеобъемлющего долгосрочного сотрудничества между
сторонами с целью упрощения и поддержки трансграничных транзакций и совместных
проектов, для укрепления торговых и экономических отношений между
предпринимателями стран БРИК, для создания инструментов, которые позволят
оказывать финансовые и банковские услуги инвестиционным проектам, входящим в
сферу интересов сторон, а также служащих развитию экономик стран БРИК, для изучения
возможностей создания единой межбанковской системы для достижения указанных
целей».
24. Основные приоритеты мусульманской геополитики.
В последнее время в мире все больший интерес вызывает феномен “исламского
возрождения” в странах Ближнего и Среднего Востока Решающий толчок, выведший
исламский фактор в ранг первостепенных проблем мировой политики, сделала антишахская
революция 1979 г в Иране По таким показателям, как напряжение общественных сил, накал
страстей в самом Иране и в мире, число жертв, принесенных в ходе борьбы против режима
шахиншаха Мохаммеда Реза Пехлеви, она не имеет прецедентов в странах Третьего мира
Велико влияние революции на все страны исламского мира.
Две параллели - конспирологическая и геополитическая как бы задают основания этой теме.
Первая - выход на метачеловеческий, мистический план истории, связанный с древними
царствами и тайными вероучениями, второй - план конкретных действий и сугубо
прагматической мотивации.
Что реально стоит за картиной исламской геополитики?
Здесь присутствуют три радикально отличных типа традиции. Первая - общепрофанный
суннизм, то есть религия масс, эгалитарный и агрессивный экзотеризм.
Социальный идеал - теократическая республика, на деле - крайне пластичная
приспособленность практически к любым социальным условиям.
Два других типа - исмаилитский и джафаритский (то есть признающий цепь двенадцати
имамов) шиизм.
Низаритский исмаилизм и ортодоксальный (иранский по преимуществу) шиизм -
совершенно различные метафизические типы; при этом оба тяготеют к монархическому
имперскому принципу. Ни в одной из традиций, аутентично сохраненных сегодня, не
выражен с такой яркостью основной инстинкт индоевропейской мифологии - вера в
возвращение последнего Императора. В этом сходятся буквально все индоевропейские
традиции, но только в шиизме этот инстинкт достигает такой полноты, которая реально
алхимически воспроизводится в перманентную революцию, во взрыв против направления
истории.
Исмаилитский и классический шиизм отличает принцип отношения к территории.
Сам принцип подхода к территории (в натуральном политическом смысле) может много
сказать о типе сознания традиции, которая эту территорию “осваивает”.
Для исмаилитов это был “принцип плацдарма” - пиратский, экстенсивный способ. Им было
все равно, с какой территории начинать свою революцию - это вопрос случая. Они были,
конечно, типичными “космополитами” в сегодняшнем понимании. Низаритские государства
проводили свою геополитику, понимая ее исключительно как захват плацдармов для
строительства крепостей. Туземцы в-общем рассматривались ими как историческое
недоразумение.
Такое государство работает исключительно на то, чтобы “взорвать мир”. Ближайший аналог
исмаилизму из современных политических гуру - один из основных теоретиков большевизма
Троцкий (его теория перманентной революции). Государство здесь - бочка с бензином или
ящик с динамитом, не больше. Единственная цель - взорвать мир.
Иранский шиизм был органично-национален. Здесь ясно видно архетипическое совпадение
между религиозной идеологией и менталитетом нации, причем с самыми глубинными его
пластами. При таком сочетании единственно могла возникнуть культура, то есть то, чего не
оставил исмаилитский имамат.
Это различие примечательное, но не единственное, и, вернее всего, не основное.
Здесь можно коснуться алхимического отличия между ними. Это два разных принципа
взаимодействия с Энергией. В шиизме классическом главный акцент делается на утрату,
разрыв связи - но это алхимическая возможность для зеркального отражения этой
экспоненты в кризисе, взрыве, революции. Исмаилизм, напротив, предполагает постоянную
генеалогическую связь с Принципом - но это энергетическое равновесие (“прямая”),
неспособное на взрыв. Исмаилитские радикалы пытались мистериально получить эту
энергию через само-ограничение, “рисование круга”, строительство энергетических центров
(даже их архитектурные изыскания предполагают такой поиск), уединение в горном Аламуте
(“Монсегюр”).
Манихейство, религия, во многом повторяющая (а вернее, предваряющая) исмаилитские
гностические максимы, также оказалось органически неспособно включиться в real politic на
конспирологическом уровне, а тезис о “нестерпимом положении вещей”, доминирующий в
манихейской апологетике, привел не к эсхатологическому взрыву, как ожидалось, а к
перманентной революционной активности, несвязанной с национальным принципом.
Движение, заявившее о своем несогласии с миром, не может вообще выражать какую-либо
национальную энергию. Неорганичные “ереси” могут в первые сто лет своего возникновения
оказывать существенное влияние на ход истории, но, оставаясь неукорененными, они теряют
импульс своей миссии и гаснут, превращаясь в тоталитарные псевдогосударства, незаметно
для себя имитируя роль фантома, которой они наделили было весь остальной мир.
 25. Основные геополитические противоречия между США и исламским
миром.
С конца 50-х годов важнейшими задачами Вашингтона на Ближнем Востоке
были и остаются, по оценке самих американцев, обеспечение свободного
доступа к нефтяным ресурсам и пресечение попыток какой-либо
«враждебной державы» установить контроль над месторождениями и путями
транспортировки нефти [1]. Не меньшее значение в Соединенных Штатах
придают безопасности Израиля, борьбе против терроризма, соблюдению
арабскими странами режимов нераспространения, а в последнее время также
и демократизации государств региона.

Важность воздействия на политику Вашингтона «нефтяного фактора»

определяется тем, что на Ближнем и Среднем Востоке находится две трети
мировых запасов углеводородов, в то время как более половины
потребностей в них американской экономики покрывается за счет импорта
[2]. Более того, только ресурсы данного региона могут удовлетворить
растущий спрос на энергетическое сырье на мировых рынках. С
геополитической точки зрения наибольшее значение в этой зоне имеет
Ормузский пролив, через который осуществляется 20% мировых перевозок
нефти [3]. При этом себестоимость добычи углеводородного сырья на
Ближнем Востоке в 2-7 раз меньше, чем в Венесуэле, и в 6-19 раз, чем в
США.

В настоящее время «враждебной державой» в этом регионе в Соединенных

Штатах считают прежде всего Иран. Американцы обвиняют его в поддержке
шиитских экстремистов в Ираке, Движения исламского сопротивления
(ХАМАС) и «Исламского джихада» на палестинских территориях,
«Хизбаллы» в Ливане, движения «Талибан» в Афганистане, наращивании
ракетного потенциала, а также в пренебрежении нуждами собственного
народа. Главным, однако, остается нежелание Тегерана отказаться от
обогащения урана, что, как констатировала 24 января с.г. государственный
секретарь США К. Райс, служит основным препятствием к установлению
между Соединенными Штатами и ИРИ хороших отношений.

Вашингтон использует самые различные средства для оказания давления на

Тегеран: угрозу применения силы, помощь иранской оппозиции и различным
сепаратистским движениям в Иране, финансово-экономические санкции,
подключение Совета Безопасности. Одновременно принимаются меры к
укреплению обороноспособности Саудовской Аравии, которой
предполагается поставить вооружения на сумму 20 млрд долл.
Американцы пытаются сформировать и региональный «антииранский альянс»,
однако их усилия пока что успехом не увенчались. Хотя государства
Персидского залива, Египет, а также Турцию не может не настораживать
рост влияния Ирана (во многом обусловленный нарушением баланса сил в
регионе в результате разгрома Ирака), эти страны не только не намерены
поддержать возможную военную акцию США против ИРИ, но и
предпочитают политике конфронтации продолжение диалога с Тегераном,
полагая, что только таким путем можно оздоровить обстановку в зоне
Персидского залива и создать предпосылки к решению существующих
проблем. Характерным выглядит в этой связи намерение АРЕ восстановить
разорванные почти 30 лет назад дипломатические отношения с Ираном.
Более того, в арабских столицах преобладает мнение, что основную угрозу
стабильности на Ближнем Востоке создает не политика Тегерана, а
нерешенность палестинской проблемы.

Значительное влияние на развитие обстановки в районе Залива, да и на Ближнем

Востоке в целом продолжают оказывать события, происходящие в Ираке.
Вторжение американцев в Ирак произвело определенный демонстрационный
эффект на государства региона (в частности, на Ливию и Сирию), показав
всю опасность следования во внешней политике антиамериканскому и
антиизраильскому курсу, стремления противодействовать Вашингтону.
Получили США доступ и к иракской нефти. В то же время намерение
Вашингтона сделать из этой страны «витрину демократии» успехом не
увенчалось. Более того, по оценке руководства Миссии ООН в Ираке,
политический процесс в этой стране продолжает буксовать. Обстановку еще
более осложняет то, что Ирак остается главной мишенью (и одновременно
основным рассадником) международного терроризма.

Ключевое место в ближневосточной политике Вашингтона отводится Израилю.

Американцы рассматривают его как единственное демократическое
государство в регионе, что приобретает для них особенно большое значение
в настоящее время в свете проводимой Вашингтоном линии на повсеместное
насаждение демократии. Стратегическое партнерство США и Израиля
закреплено договором 1981 г. Эта страна остается крупнейшим получателем
американской военной помощи — в течение ближайших десяти лет ей будет
поставлено вооружение на сумму 30 млрд долл.

Продолжая считать обеспечение безопасности Израиля одной из основных целей

своей ближневосточной политики, в Вашингтоне пришли, судя по всему, к
выводу, что в современных условиях достичь этой цели чисто военными
методами невозможно. В данном контексте представляется симптоматичным
недавнее заявление президента Дж. Буша в Абу-Даби, что создание
«независимого, жизнеспособного, демократического и миролюбивого
Палестинского государства» станет «лучшей гарантией мира для всех его
соседей» [4].
При всей обоснованности такого подхода остается, однако, открытым вопрос,
удастся ли Вашингтону добиться – как это было задекларировано –
урегулирования израильско-палестинского конфликта до января 2009 г. Хотя
США и обладают эффективными дипломатическими и финансово-
экономическими рычагами воздействия на ход мирного процесса, очевидно,
что в условиях, когда произраильское лобби имеет возможность оказывать
сильное влияние на ближневосточную политику американской
администрации, задействовать эти рычаги в отношении Израиля, да и в
целом играть роль «честного брокера» Соединенные Штаты вряд ли смогут.
Еще более осложняет переговорную ситуацию то, что и в Израиле, и на
палестинских территориях внутриполитическая обстановка не
благоприятствует поискам компромисса и принятию судьбоносных решений.
Среди израильтян усиливается влияние правых и религиозных партий,
которые грозят выйти из правительственной коалиции, если премьер-
министр Э. Ольмерт пойдет на территориальные уступки или приступит к
обсуждению с палестинцами проблем Иерусалима, беженцев и поселений.
При этом министр обороны Израиля Э. Барак считает, что соглашение о мире
вообще невозможно, пока ХАМАС господствует в Газе (восстановить
контроль над которой Палестинская национальная администрация пока не в
силах). В не менее сложной ситуации находится глава ПНА М. Аббас.
Возглавляемое им Движение за национальное освобождение Палестины
(ФАТХ) пользуется на данный момент поддержкой 32% населения
(исламисты – 18%). Но при этом 48% палестинцев одобряют
осуществляемые боевиками обстрелы территории Израиля, 98% считают, что
достичь мира невозможно без решения проблемы Иерусалима, а 88% — без
урегулирования вопроса о беженцах. В таких условиях можно будет, видимо,
считать успехом, если в течение года удастся добиться прогресса в
реализации на Западном берегу первого этапа формально остающейся в силе
«Дорожной карты» — пресечения терроризма и замораживания
строительства поселений.

Значительное внимание уделяют в Вашингтоне Египту, союзнические

отношения с которым представляют, по словам Дж. Буша, «краеугольный
камень американской политики в регионе» [5]. АРЕ является крупнейшим
среди арабских стран получателем американской военной и экономической
помощи, составляющей около 2 млрд долл. в год (при этом, правда,
американцы выстраивают военно-техническое сотрудничество таким
образом, чтобы не допустить получения египетской армией превосходства
над Армией обороны Израиля). Объем американских инвестиций в
экономику Египта только за 2007 г. превысил 6 млрд долл., а товарооборот
достиг 7,5 млрд долл. (по сравнению с 4,3 млрд в 2004 г. и 6,5 млрд долл. в
2006 г.). В 1988 г. АРЕ получила статус «союзника Соединенных Штатов
Америки вне рамок Организации североатлантического договора». Такой
подход объясняется весом и влиянием Египта на Ближнем Востоке и в
 Северной Африке. В арабских столицах внимательно следят за
внешнеполитическим курсом Каира, считаются с позицией египтян. В силу
этого дружественные отношения США с АРЕ позитивно сказываются на их
отношениях с другими государствами региона. С другой стороны, поддержка
американцами светского режима в Каире позволяет тому более эффективно
противостоять исламистам (приход которых к власти в этой стране был бы
чреват самими негативными последствиями как для арабского мира, так и
для американских интересов в регионе).

Одним из приоритетных направлений политики Вашингтона на Ближнем

Востоке является борьба с терроризмом. Ее успех, полагают американцы,
будет во многом предопределяться ситуацией в Ираке, где, как они
утверждают, ход антитеррористической операции внушает все больший
оптимизм. Американскими спецслужбами налажено эффективное
взаимодействие с органами госбезопасности ряда ближневосточных стран,
включающее обмен информацией, координацию действий, оказание
технической помощи, подготовку кадров. Понимают в США и важность
искоренения порождающих экстремизм причин. Привести к этому, по
мнению американцев, должна демократизация стран региона, «поощряющая,
как подчеркивал Дж. Буш, религиозную толерантность и позволяющая
народу самому наносить на карту очертания своего будущего» [6]. В
Вашингтоне считают, что политическая либерализация создаст условия и для
экономического развития арабских государств, дав им возможность в полной
мере использовать «человеческий потенциал» [7]. Подобный подход
представляется не бесспорным: исламский фундаментализм порождают
проблемы, в первую очередь социально-экономические, и без их решения
форсированная демократизация может сыграть на руку исламистам, как это и
произошло в Алжире.

В целом же, американское руководство продолжает придавать большое значение

политической либерализации ближневосточных стран. В то же время в США
начали, похоже, принимать во внимание настороженное отношение к их
инициативам в странах региона, где Вашингтон подозревают в намерении
насадить демократию западного образца, не считаясь с самобытностью и
историческими, культурными и религиозными особенностями арабов.
Неслучайно, выступая в Абу-Даби, Дж. Буш говорил не просто о
политической либерализации, а о формировании «свободных и справедливых
обществ», для чего необходимо создание «прочных гражданских институтов,
таких как религиозные учреждения, университеты, профессиональные
ассоциации, органы местного самоуправления, общественные организации».
При этом он признал, что «свободное и справедливое общество требует
привычки к самоуправлению» и что «демократия не наступит с сегодня на
завтра» [8].
В настоящее время Соединенные Штаты, безусловно, являются наиболее
важным внерегиональным игроком на ближневосточной арене. Вместе с тем
очевидно и то, что в одиночку решить проблемы региона они не в состоянии.
Отсюда для США вытекает необходимость взаимодействия с другими
державами, способными оказывать влияние на обстановку на Ближнем
Востоке, – Россией, Францией, другими европейскими государствами.
26. Приоритеты российской политики на Ближнем Востоке.
Сложившаяся на Ближнем Востоке ситуация характеризуется значительным
уровнем неопределенности. Развитие событий имеет высокую динамику, в свете которой
прогнозы часто отстают от реально происходящих событий.

Внутриполитическая ситуация в эпицентрах «арабской весны» будет, скорее всего,

развиваться эволюционно, но в отдельных странах велика вероятность постепенного
повышения уровня конфликтности. Анализ политической ситуации в Сирии показывает,
что развитие событий здесь по ливийскому сценарию возможно лишь при массированном
вмешательстве внешних сил.

Во-первых, очевидно, что протестное движение не имеет реальных шансов на

успех без внешней поддержки. Однако с учетом того, что сирийская армия сопоставима
по своему потенциалу с турецкой, вторжение западной коалиции по аналогии с Ливией
представляется крайне нежелательным для России. Падение режима Асада положит
начало существенного осложнения ситуации не только в самой Сирии, но и вокруг нее —
вплоть до серьезных этноконфессиональных конфликтов в Ливане, Иордании, в районах
сосредоточения курдского населения на Ближнем Востоке. Откроется реальная
возможность иностранного вторжения в Иран.

Во-вторых, Россия и Китай, имеющие экономические и политические интересы в

Сирии, не пойдут на легитимизацию иностранного вмешательства в СБ ООН.

В-третьих, гипотетическое отстранение клана Асада от власти может нарушить

сложившийся статус-кво на сирийско-израильской границе, а это не соответствует
интересам политического руководства Израиля, которое вполне устраивает положение
«ни войны ни мира», установившееся на Голанских высотах после войны 1973 года.

Несмотря на усиление позиций исламистов в Египте, баланс между ними и

военными вряд ли кардинально изменится; последние продолжат контролировать многие
направления развития египетского общества — возможно, в более мягкой форме (по
турецкому сценарию). Традиционно сильные позиции военных кругов в стране,
масштабность стоящих перед страной экономических, демографических и экологических
проблем помешают Египту быстро продвигаться в сторону формирования полновесного
исламского государства с оттеснением на политическую периферию остальных
общественных сил.

В Северной Африке прогнозы развития Туниса и Ливии сильно различаются. Если

трансформация Туниса по исламистскому сценарию примет эволюционную форму, то
региональные противоречия на кланово-племенной основе в Ливии могут запустить
процесс дезинтеграции этой страны, хотя начавшееся здесь поэтапное формирование
новой политической системы сможет уменьшить остроту межэтнических и межклановых
противоречий. Угроза распада по суданскому варианту стоит не только перед Ливией, но
и перед Сирией, Ираком, Йеменом.

В области международных отношений главным последствием внутристрановых

перемен станет обострение конкурентной борьбы между основными претендентами на
региональное лидерство — Египтом, Ираном, Турцией и Саудовской Аравией. Помимо
борьбы за определение будущего Сирии, Ливии, Ирака и меньших по значению стран
активизируется противостояние на этнорелигиозной основе (сунниты-шииты, курды).
Попытки США и ЕС повлиять на эти процессы в своих интересах могут привести к
перерастанию локальных военных конфликтов (в Сирии, Ливии, Ираке, зоне Персидского
залива) в крупные многосторонние столкновения, в том числе с использованием
неконвенционального оружия.

При рассмотрении новых явлений на Ближнем Востоке, имеющих прямое

отношение к национальной безопасности России, следует выделить как минимум три
направления происходящих здесь сдвигов:
•Усиление роли ислама в жизни арабских стран, в первую очередь, в политической
сфере. Умеренная исламизация, скорее всего, приведет к эволюционному изменению
политических систем и государственного строя без серьезного обострения внутренних и
внешних противоречий.
•Переход власти к радикальным исламистам чреват возникновением очагов
напряженности, экстремизма, началом полномасштабных гражданских войн, которые
перейдут через национальные границы. В результате влияние радикального исламизма
способно распространиться не только на области компактного проживания мусульман в
России, но и другие районы нашей страны (Краснодарский край, мегаполисы в
европейской части и др.)
•В любом случае обострится борьба за политическое и экономическое влияние на
ближневосточные страны со стороны как региональных центров силы, так и ведущих
стран Запада и Азии.

Развитие по негативным сценариям способно подорвать и без того ослабленные

позиции России на Ближнем Востоке и в Северной Африке.

В то же время я никак не разделяю распространяемое отдельными СМИ и рядом

экспертов мнение о том, что произошло полное и непоправимое вытеснение России из
этого региона. Изменение геополитической ситуации в регионе делает неизбежным
построение новой конфигурации сил с участием России. Завершение эпохи российско-
(советско)-арабской дружбы в результате смены политических режимов в ряде арабских
стран заставляет приступить к выстраиванию контактов с лидерами новых исламистских
сил. Необходимо развивать политические, религиозные и культурные контакты с
умеренными исламскими политическими движениями и партиями и тем самым расширять
стратегическое взаимодействие с исламским миром. Особое внимание в этой связи
следует обратить на Египет, новые власти которого, декларировав курс на
сбалансированность внешнеэкономических связей, будут продолжать укреплять
лидирующие позиции этой страны в регионе.

Для обеспечения национальной безопасности России и национальных интересов

нашей страны в данном регионе следует направить усилия отечественной дипломатии и
российского бизнеса на установление стабильных многосторонних отношений с теми
странами, ситуация в которых нормализуется. Здесь надо быть готовым к острой
конкуренции со стороны влиятельных в политическом отношении и мощных в
финансово-экономическом плане региональных и иных игроков. Борьба за приоритетное
положение в отношениях с ведущими странами региона уже началась.

Там, где острая конфликтная ситуация сохраняется, в интересах России

способствовать урегулированию на основе сложившейся системы международных
правовых норм и Устава ООН. Официальная позиция России строится на недопущении
военного, политического и информационного вмешательства во внутренние дела
ближневосточных и иных стран. В этом плане нынешний твердый курс относительно
ситуации в Сирии и вокруг нее может рассматриваться в качестве перспективной модели
российской внешней политики в регионе в целом.

Для России важно сохранить существующую международную правовую систему.

На Ближнем Востоке РФ защищает не отдельные режимы, а существующее
международное право, потому что если оно будет уничтожено, мир погрузится в хаос и
будет руководствоваться только правом силы. Поэтому для России целесообразно
продолжить блокирование попыток США, ряда западноевропейских и арабских стран
свергнуть легитимные режимы посредством поощрения оппозиционных сил, зачастую
связанных с радикальными исламскими и террористическими группировками.

В сложившейся ситуации продвижение интересов России в регионе должно

проходить на фоне смены прежних способов влияния. Для нашей страны имеет смысл
увеличивать качество и количество инструментов мягкой силы, особенно посредством
укрепления торгово-экономических контактов. Необходимо осуществить прорыв в
хозяйственных связях с регионом, что вполне реально, учитывая стремление многих
ближневосточных государств диверсифицировать свои внешнеэкономические связи.

Очевидно, что традиционные потоки торговли вооружениями будут в изрядной

степени нарушены с приходом к власти новых режимов. В то же время крупные
инвестиционные проекты и сотрудничество в сфере энергетики, строительства и
транспорта едва ли подвержены большим рискам, хотя и будут временно заморожены
вплоть до стабилизации ситуации в странах, прошедших через смену власти. «Стартовой
площадкой» обновления всего комплекса делового партнерства станет не торговый обмен,
а производственное кооперирование на основе взаимного перетока прямых инвестиций,
технологий, квалифицированной рабочей силы. В частности, проникновение на
Аравийский полуостров через «инвестиционные ворота» представляется наиболее
реалистичным. Новые сферы расширения влияния могут включать в себя долгосрочные
проекты в области образования, в ходе которых возможна опосредованная подготовка
пророссийского лобби, традиции создания которого уходят еще в советскую эпоху.

В то же время необходимо сохранение жесткой позиции по невмешательству во

внутренние дела государств, где революционные изменения еще не произошли. Позиция
России по этому вопросу отражена в представленном в СБ ООН проекте совместной
резолюции России и Китая по Сирии, предусматривающей мирное урегулирование
конфликта без всякого вмешательства извне, на основе внутрисирийского инклюзивного
диалога, в котором должны участвовать все ответственные силы Сирии. Моделью на
будущее, в соответствии с позицией МИД России, является решение СБ ООН по Йемену,
а не резолюции по Ливии, которые были грубо нарушены, что нанесло серьезный ущерб
репутации Совета Безопасности и региональной стабильности.

При этом представляется оптимальным занятие позиции модератора, наблюдение

за развитием событий и активизация в информационном пространстве,
характеризующаяся аргументированной критикой неудач привнесения западных
ценностей в государства Ближнего Востока. Очевидно, целесообразно вести поиск
стратегических партнеров в третьих странах, заинтересованных в совместных действиях
на Ближнем и Среднем Востоке. Среди таковых перспективными представляются
государства БРИКС, союзники России на постсоветском пространстве, некоторые
латиноамериканские страны.
27. Военные конфликты в исламском мире. Борьба за нефтяные
скважины.
Геополитические центры исламского мира

Исламский мир на геополитической карте современности выглядит одним из самых

неспокойных и динамичных регионов планеты. Ислам - вторая по численности
последователей мировая религия, приверженцы которой составляют большинство
населения в 48 странах мира, или пятую часть жителей планеты (1,3 млрд человек). Так
называемый мусульманский Восток включает в себя не только арабские государства
Ближнего Востока и Персидского залива -древние центры мусульманской культуры, - но
также Афганистан, Иран, Пакистан и Турцию, в которых роль ислама как фактора
общественной жизни очень велика. Таким образом, около половины народов,
исповедующих ислам, живет в Южной и Юго-Восточной Азии, менее 20% мусульман -
арабы.

Другой крупный ареал распространения ислама - мусульманский Север,

включающий мусульманские страны постсоветского пространства на Кавказе и в
Центральной Азии, а также мусульманские регионы России (по разным данным, от 12 до
20 млн человек). Российские исследователи отмечают, что мусульманский Север
значительно отличается от Востока, поскольку исламские традиции здесь были
значительно подорваны в прошлом веке атеистическим советским режимом, поэтому
трудно говорить об исламе как факторе наднациональной идентичности - значительно
большую роль здесь играют клановые отношения1.

За пределами этих двух наиболее крупных ареалов исламского мира быстро растут
мусульманские общины в странах Запада: в США (5,7 млн), во Франции (3 млн), в
Германии (2,5 млн), Великобритании (1,5 млн). Быстрому росту исламского мира
способствует демографический фактор: если в 1980 г. численность мусульман в мире
составляла 18% всего населения земного шара, то в 2000 г. - 23%, но прогнозам к 2025 г.
она составит уже 31%, т.е. впервые превзойдет по численности христианское население
планеты.

Исламский мир обладает колоссальными запасами нефти и газа, здесь происходит

интенсивное движение мировых капиталов - во многом благодаря тому, что через этот
регион проходят основные воздушные и сухопутные коммуникации, связывающие Европу
с Азией. Все это делает мусульманский мир важным геополитическим центром. Однако
из-за своей разнородности и многообразия мусульманский мир не стал единым центром
силы, хотя в сфере внешней политики многие мусульманские государства пытаются
активизировать религиозные мотивы, закрепить за блоком единоверцев особую
политическую нишу на международной арене.

Стержнем исламского мира выступает Ближний и Средний Восток, где

сосредоточены огромные запасы нефти и газа, позволяющие процветать таким
государствам, как Кувейт, Объединенные Арабские Эмираты, Катар, Саудовская Аравия.
Однако при этом нельзя забывать, что в других странах миллионы мусульман живут в
состоянии крайней нищеты. Не секрет, что ОПЕК, в которой ведущую роль играют
арабские государства, в значительной степени контролирует сегодня мировой рынок
нефти, но даже самые богатые страны региона отстают от индустриально развитых
государств Запада. Аналитики ООН подсчитали, что совокупный ВВП 22 арабских
нефтяных стран не превышает ВВП Испании, при этом 40% арабов неграмотны и только
1,6% из них имеют доступ к Интернету.

Военные конфликты: борьба за нефтяные скважины

Именно с нефтью связаны многие конфликты и войны на Ближнем и Среднем

Востоке: ирано-иракская война, кувейтско-иракский кризис, войны в Персидском заливе,
оккупация Ирака и т.д. Регион 11ерсидского залива сегодня находится в центре внимания
западной геополитики, которая стремится контролировать его нефтяные ресурсы, в том
числе и путем военных действий (операция "Буря в пустыне" против Ирака (2003) и
последующая американская оккупация этой страны). Соединенные Штаты не скрывают,
что хотят контролировать ситуацию на Ближнем Востоке: ВМС США присутствуют в
Персидском заливе, американское правительство финансирует 75-миллионную программу
распространения демократии, которая предусматривает смену режима в Тегеране под
предлогом борьбы с иранской ядерной программой2.

Обратной стороной западной геополитики стал ярко выраженный антиамериканизм

большинства стран этого региона. Широко распространено мнение о том, что между
исламом и Западом в конце прошлого века началась война, причем обе стороны признают
затянувшуюся конфронтацию именно войной1. Американские официальные лица
постоянно упоминают о мусульманских государствах как об "изгоях", "отверженных" и
"преступных" странах (rogue states - букв, "государства-негодяи"). Печально известная
"ось зла" (Axis of evil) включает пять мусульманских государств: Иран, Ирак, Сирию,
Ливию, Судан. В обыденном сознании западных людей бытуют устойчивые стереотипы,
касающиеся исламского мира, - он вызывает страх и недоверие как мир, полный
террористов и фанатиков. На экранах телевизоров в качестве олицетворения зла часто
показывают Усаму бен Ладена, в чьей внешности угадывается символическое указание на
то, что ислам, арабы и терроризм неотделимы друг от друга. Западные СМИ традиционно
делают ответственными за террористические акты мусульманских экстремистов.

Со своей стороны мусульмане считают Запад ответственным за колониальное

порабощение и унижение исламского мира. Антитеррористические операции в
Афганистане и Ираке были восприняты как война против ислама: Западная коалиция в
Афганистане и Ираке напомнила арабам о временах крестовых походов и колониальных
завоеваний. Все это обостряет религиозные чувства, поскольку Багдад - символ былой
славы арабского мира, а в Саудовской Аравии находятся самые почитаемые
мусульманские святыни.

Не только западные геополитики, но и мусульманские лидеры рассматривают

столкновение Вашингтона с Ираном по поводу его ядерной программы как
противостояние Севера и Юга. При этом для исламского мира очевидно, что Иран
стремится в ядерному оружию, чтобы обезопасить себя перед лицом западной экспансии.
Многим в исламских странах импонирует, что президент Исламской Республики Иран
Махмуд Ахмадинежад и его сторонники видят в Америке "большого Сатану", источник
культурного разложения, хищную капиталистическую державу, эксплуатирующую
ресурсы более бедных стран. Наблюдатели отмечают, что на Арабском Востоке, в
Персидском заливе и других частях исламского мира диктаторские замашки
Ахмадинежада редко вызывают осуждение, хотя и ставят много вопросов. Несмотря на то
что Иран часто изображают на Западе как религиозную диктатуру, в этой стране
действует неординарная и достаточно гибкая система управления, базирующаяся на
исторически сложившемся балансе сил власти и оппозиции, что сделало возможным
очередную победу Ахмадинежада на выборах 2009 г. Сопровождавшие выборы массовые
выступления против властей - явление для Ирана обычное. Подавление гражданских
свобод и прав человека воспринимаются в мусульманском мире иначе, чем в Европе и
Северной Америке: и восточная "улица", и большинство правителей развивающихся стран
не видят в этом особого греха1.

Даже западные аналитики вынуждены констатировать, что ввиду широко

распространенных антиамериканских настроений, местным правительствам все труднее
сотрудничать с Вашингтоном или допускать его войска на свою территорию. США,
возможно, и могли бы содержать контингент военно-морских сил и небольшие военные
базы в таких странах - надежных союзниках, как Кувейт, однако о значительном
присутствии Америки в регионе говорить не приходится. Она слишком непопулярна в
народе и чересчур непоследовательна в глазах элит. Сегодня многие страны Персидского
залива больше доверяют иранским мотивировкам, чем дестабилизирующим планам
Вашингтона. И чем сильнее становится Иран, тем больше местные правители будут
стремиться завоевать его расположение, а не враждебное отношение2.

Все это не может не беспокоить американских геополитиков. Так, Збигнев

Бжезинский призывает западных аналитиков пересмотреть многие стереотипы в
отношении исламского мира. Его призыв косвенным образом обращен в первую очередь к
Сэмюэлю Хантингтону, который в своей концепции "столкновения цивилизаций" отвел
исламу роль главного врага западного мира. После взрывов 11 сентября 2001 г. в
Вашингтоне и ряда крупных террористических актов в столицах западных стран,
дальнейшее нагнетание антиисламской истерии чревато такой эскалацией взаимной
ненависти, которая может перевести квазивойну в открытое военное столкновение.
Бжезинский призывает изменить политическую линию: "Америка нуждается сейчас в
политически тонком экуменизме , который позволил бы не только преодолеть
антизападные настроения в мусульманском мире, но и избавиться от свойственных
американскому общественному мнению стереотипов, мешающих США проводить гибкую
политику обеспечения национальной безопасности".

Действительно, сегодня все обиды и претензии арабского мира вылились в

национально-религиозный протест, соединились в новой интернациональной идее
арабских идеалистов - мировой исламской революции и мировой арабской империи,
которые направлены прежде всего против Запада. Однако большинство российских
востоковедов уверено в том, что весьма трудно ожидать сплочения мусульманского мира
на антизападной платформе. Как и прежде, за фасадом заявлений об исламской
солидарности или арабском единстве скрываются серьезные внутренние споры и
разногласия. С этой точки зрения само понятие "мусульманский мир" выглядит во
многом политической абстракцией.
28. Контроль США за политической и экономической ситуацией в
Латинской Америке.

Правительство Эйзенхауэра, как и его предшественники, уделяло много внимания южным

странам Западного полушария. Послевоенные проблемы, существовавшие во
взаимоотношениях США со странами Латинской Америки, не смягчались, а скорее
обострялись за годы президентства Эйзенхауэра.

В период войны США постарались туже привязать экономику южных стран этого
континента к своей колеснице. Создавшееся положение в основном оставалось и в
послевоенные годы. В экономике этих стран особую роль играет внешняя торговля, в
особенности их торговля с государствами, расположенными за пределами
южноамериканского континента. В континентальной Европе, например, половина всей
внешней торговли падает на товарообмен европейских государств между собой. В
Латинской Америке только 10% ее внешней торговли приходится на товарообмен между
государствами, расположенными на ее территории. 90% составляет торговля с
Соединенными Штатами, Европой и странами других частей света.

До второй мировой войны около половины экспорта и импорта Латинской Америки

приходилось на торговлю с Европой, а около трети – с США. Спустя 10 лет после
окончания войны Соединенные Штаты занимали в торговле Латинской Америки
примерно то место, которое занимала довоенная Европа, а Европа – довоенное место
США.

Торговля с Латинской Америкой имеет большое значение для США. К середине 50-х
годов она составляла почти четверть всего их экспорта и почти 30% импорта. В 1957 г.
прямые инвестиции США в страны Латинской Америки достигли 8,4 млрд. долл., что
равнялось трети всех их прямых инвестиций за границей. Первое место в этих
инвестициях занимала Венесуэла, куда к началу 60-х годов США вложили около 3 млрд.
долл. К этому времени капиталы США в добыче венесуэльской нефти почти в 2 раза
превышали американские капиталы на Ближнем Востоке(«Fortune», February 1958, p. 113;
December 1963, p. 129–131).

Вместе с увеличением роли капитала США в эксплуатации богатств стран,

расположенных к югу от Рио Гранде, росло недовольство народов Латинской Америки
своим северным соседом. Эти народы все больше убеждались в том, что капитал США в
их странах содействует не столько развитию местной экономики, сколько расхищению
национальных ресурсов и эксплуатации трудящихся. В 1954 г. на конференции
американских стран в Каракасе представитель Боливии утверждал: «Не подлежит
сомнению, что больше капитала было в виде прибыли экспортировано из Латинской
Америки, чем импортировано» 169. Так, например, в 1959 г. капиталисты США
инвестировали в Латинскую Америку 200 млн. долл., а переправили оттуда в виде
прибыли в США 775 млн. долл.( «Progressive», June 1962, p. 28)

Производители пшеницы в Аргентине, хлопка в Перу и в Мексике непрестанно чувствуют

на своей спине тяжкий гнет давления огромных государственных запасов
сельскохозяйственных продуктов США, сбываемых по демпинговым ценам за границей.
Не желают народы стран Латинской Америки и того, чтобы их страны продолжали
оставаться поставщиком дешевой нефти, меди и других металлов, источником ценных
видов различного сырья для промышленности США. В послевоенные годы наблюдается
сравнительно быстрый процесс индустриализации некоторых районов Латинской
Америки. В 1955 г. промышленная продукция латиноамериканских стран выросла более
чем в 2,5 раза по сравнению с довоенным временем. Но индустриализация началась там с
очень низкого уровня.

В 1957 г. вся продукция обрабатывающей и добывающей промышленности всех 20

республик Латинской Америки, в которых проживает больше населения, чем в
Соединенных Штатах, составляла лишь 10% этой продукции, производимой в США
(«Fortune», February 1958, p. 117, 216).

Широкие массы населения Латинской Америки нищенствуют. Через 10 лет после

окончания второй мировой войны годовое производство в среднем на душу населения
составляло там 285 долл. (в 9 раз меньше, чем в США); в наиболее бедных странах
(например, в Парагвае и Гаити) эта цифра не достигала и 100 долл. Если учитывать рост
населения, то следует считать, что производство в среднем на одного человека в
последние годы в Латинской Америке даже сократилось. К началу 60-х годов половина
богатства всего этого континента принадлежала 2% его населения.

В 1961 г. в 18 государствах Латинской Америки 1,2% всех ферм, каждая из которых имела
не менее тысячи гектаров, владели 71,6% всей фермерской земли, а на долю 74,4% всех
ферм приходилось лишь 2,9% этой земли (Gerassi J. The Great Fear. N. Y., 1963). В
Бразилии 5 % сельского населения владели 95 % всей земли. В Венесуэле 2% сельского
населения принадлежали 74% земли, а более 25 % всех крестьян были безземельными. В
Гватемале 0,3 % сельскохозяйственного населения владело более чем половиной всей
земли. В отдельных районах Латинской Америки до сих пор существовало
крепостничество. В перуанских Андах, например, половина индейского населения
работала три дня в неделю на долях землевладельцев за право пользоваться крохотными
участками земли. В Перу же практиковалась продажа земли вместе с работающими на ней
людьми. Неграмотные составляли больше половины населения Латинской Америки.
Больше половины ее населения постоянно недоедало.

Антиколониальные революции Л. И. Брежнев назвал «одним из мощных ускорителей

современной истории» (Брежнев Л. И. Ленинским курсом, т. 5. М., 1976, с. 163). Как в
Азии и Африке освободительное движение пробудившихся народов было направлено
против колониальных держав, в первую очередь против британского империализма, так в
Латинской Америке движение за экономическую независимость, за поднятие жизненного
уровня населения направлено прежде всего против гнета доллара. Деятельность
монополий США рассматривается там как сила, направленная против экономической
независимости, против политического и культурного прогресса стран Латинской
Америки. Когда латиноамериканцы произносят слово «империалист», писал
распространенный в США буржуазный журнал, «они подразумевают США» («Life», 25.IX
1961, р. 56).

Послевоенный подъем, наблюдавшийся во всех отсталых странах, выражается в

Латинской Америке (как в Азии и в Африке) не только в экономических, но и в
политических требованиях народов. Весной 1956 г. корреспондент газеты «Нью-Йорк
таймс» писал из Рио- де-Жанейро, что Южная Америка «бросает вызов Соединенным
Штатам, их руководству и их внешней политике». Ее народы, утверждал он, не хотят
больше, чтобы их рассматривали как орудие Вашингтона в борьбе, с коммунизмом, как
«автоматическое большинство» государственного департамента США в ООН («New York
Times», 13.IV 1956).
Политика США в южных странах Нового Света ассоциируется с реакционными
режимами, с военными диктатурами. «Во всей Латинской Америке,– писал летом 1958 г.
известный английский журнал,– существует убеждение, что США предпочитают
диктаторов демократиям и видят коммунистическое пугало в каждом либеральном
движении» («World Today», June 1958, p. 231).

В первые годы президентства Эйзенхауэра яркой иллюстрацией в этом отношении

служили события в Гватемале.

Существовавшее в Гватемале с 1950 г. правительство Арбенса проводило курс на

демократизацию страны и на обеспечение ее независимости от США не только во
внутренней, но и во внешней политике.

В 1950 г. 163 крупным землевладельцам принадлежало больше 40% всей обрабатываемой

площади страны178. В соответствии с принятым в 1952 г. законом об аграрной реформе, о
конфискации за известную компенсацию земельных владений в Гватемале многие
крестьяне получили земли местных крупных владельцев, а также американской «Юнайтед
фрут компани». Эта гигантская компания долго хозяйничала в странах Центральной
Америки. Арбенс национализировал электрическую компанию, в которой хозяйничали
капиталисты США, и предложил «Юнайтед фрут компани» вернуть 200 тыс. акров земли,
которую она сохраняла в резерве. Наделение крестьян землей и другие прогрессивные
мероприятия не выходили за пределы либерально-буржуазных реформ. Тем не менее
государственный департамент США поднял крик о «коммунистической угрозе» в
Центральной Америке.

Обсуждение событий в Гватемале заняло по настоянию США центральное место на X

конференции американских государств, состоявшейся с 1 по 28 марта 1954 г. в г.
Каракасе. Большинство латиноамериканских государств желало обсудить на этой
конференции, как и в 1948 г. в Боготе, экономические вопросы: стабилизацию валют,
проблемы цен, борьбу с демпингом и т.п. Рассмотрение этих вопросов было перенесено на
совещание министров финансов американских стран, открывшееся в конце ноября этого
года в Рио-де-Жанейро и закончившееся разочарованием представителей Латинской
Америки (Reitzel W. United States Foreign Policy 1945–1955, p. 79).
Делегации Бразилии и Аргентины внесли резолюцию против сохранения колоний в
Западном полушарии. Но представители Соединенных Штатов, обычно рекламирующих
свой антиколониализм, возражали против этой резолюции.

В Каракасе государственный секретарь США старался сосредоточить внимание делегатов

на так называемой опасности коммунизма в Гватемале.

Антикоммунистическая резолюция, предложенная Даллесом и названная «Декларацией

солидарности за сохранение неприкосновенности американских государств», гласила, что
в любом американском государстве «контроль над правительством со стороны участников
международного коммунистического движения будет рассматриваться как угроза миру в
Западном полушарии». Эта резолюция, предусматривавшая санкции, встретила сильные
возражения. Многие делегаты указывали, что она несовместима с принципом
Организации американских государств о невмешательстве во внутреннюю жизнь стран,
входящих в данную организацию. Даллес сманеврировал: в своем выступлении 8 марта в
политической комиссии конференции он заявил, что «время для действий еще не
наступило» и что пока речь идет лишь «об определении угрозы»( Stebbins R. The United
States in World Affairs, 1954, p. 375).

Вместо санкций, предложенных Даллесом против так называемой угрозы коммунизма, в

резолюции была упомянута «консультация». Но и в таком виде Гватемала голосовала
против резолюции, Аргентина и Мексика воздержались от голосования, представители
Коста Рики отсутствовали. Представитель Уругвая, хотя и голосовал за резолюцию, но,
выражая мнение делегатов ряда других стран, уступивших нажиму США, заявил: «Мы
присоединились к ней без энтузиазма, без оптимизма, без удовольствия и без чувства, что
способствуем принятию конструктивного мероприятия».

После закрытия конференции в Каракасе государственный департамент начал

подготавливать реакционные силы внутри Гватемалы и у ее границ к тому, чтобы
свергнуть демократическое правительство Арбенса. В Гондурас, граничащий с
Гватемалой, а также в Никарагуа из США прибыли корабли с оружием. В то же время
помощник государственного секретаря Голланд добился формального согласия
правительств 14 латиноамериканских стран на патрулирование вдоль берегов Гватемалы,
с тем чтобы не допустить ввоза оружия в эту страну.

В июне 1954 г. отряды, вооруженные Соединенными Штатами, под руководством

полковника Кастильо, вторгшись в Гватемалу с территории Гондураса, подняли мятеж.
Кастильо сверг законное правительство и сам стал президентом этой страны.

Американский ставленник отменил аграрную реформу в Гватемале и запретил

деятельность прогрессивных организаций. 85 тыс. земельных участков, распределенных
при Арбенсе между крестьянами, Кастильо отнял у них и вернул обратно «Юнайтед фрут
компани» и другим крупным землевладельцам 183. В 1955 г. его правительство подписало
соглашение с США, предоставившее Пентагону право строительства военных баз на
территории Гватемалы.

Официальный историк правительства Эйзенхауэра пытался изобразить дело так, что США
не были причастны к государственному перевороту, совершенному полковником
Кастильо (Pusey W. Op. cit., p. 139–140). Однако более солидные американские историки,
сотрудники Брукингского института в Вашингтоне, писали, что насильственное
свержение демократического правительства Гватемалы в 1954 г. «оставило в Латинской
Америке определенное впечатление, что это дело было подготовлено Соединенными
Штатами»(Reitzel W. Op. cit., p. 82).

В другой известной работе, изданной Советом внешних сношений США, прямо

говорится, что было бы неправильно рисовать вооруженный переворот Кастильо «как
чисто гватемальское дело...» Без политической, моральной и дипломатической помощи
Соединенных Штатов его шансы на успех были бы незначительными (Stebbins R. Op. cit.,
p. 382).

Впоследствии (как уже было отмечено выше) сам президент Эйзенхауэр и Аллен Даллес
признали роль ЦРУ в свержении правительства Арбенса.

В конце июня 1954 г., когда правительство Гватемалы обратилось в Совет Безопасности
ООН за помощью против открытой агрессии, совершенной со стороны Гондураса и
Никарагуа по отношению к государству – члену ООН, сенат и палата представителей
США приняли резолюцию, направленную против правительства Арбенса и всецело
поддерживавшую мятежников.

13 июля Вашингтон признал новое правительство Гватемалы и начал официально

оказывать ему всестороннюю помощь.

В июле 1956 г. Эйзенхауэр перед его избранием на национальном конвенте

республиканской партии кандидатом в президенты США на второй срок отправился в
Панаму на конференцию президентов американских государств. Такая конференция
происходила впервые. На ней присутствовали 19 президентов латиноамериканских стран
и США (президенты Колумбии и Гондураса отсутствовали).

В Панаме была принята декларация президентов о том, что блок американских государств
является оплотом «свободного» (т.е. капиталистического) мира.

Желая продемонстрировать перед национальным конвентом республиканской партии

свои заслуги в деле сближения США с латиноамериканскими странами, Эйзенхауэр в
своем выступлении в Панаме говорил о важности экономического сотрудничества и о
необходимости использования атомной энергии для промышленных и медицинских целей
в Западном полушарии.

Встревоженные открытым и резким ухудшением взаимоотношений CША с Латинской

Америкой видные политики в Вашингтоне прежде всего прибегли к избитой
антикоммунистической пропаганде, пытаясь представить это ухудшение результатом...
«происков Москвы». Одновременно они попробовали пригрозить латиноамериканцам
различными, в том числе военными, санкциями за их выступления против империализма
янки. Государственный секретарь США Дж. Ф. Даллес объяснил причину бурных
манифестаций «слабостью» военно-полицейского аппарата в Венесуэле и других
латиноамериканских странах. «Существовал своего рода вакуум силы,– заявил он на
своем излюбленном языке 20 мая 1958 г.,– который всегда поощряет хулиганствующие
элементы (!) к выступлению на передний план» (American Foreign Policy: Current
Documents, 1958. Wash., 1962, p. 372).

Но дело было отнюдь не в происках «хулиганствующих элементов»: американские

империалисты не могли уже диктовать свою волю латиноамериканским народам. Они
оказались не в состоянии, в частности, помешать развертыванию и победе народно-
революционной борьбы на Кубе, появлению первой подлинно свободной территории в
Западном полушарии. В Вашингтоне предпринимали все возможные меры для спасения
кровавого режима Батисты. В одном случае, используя факт временного задержания
кубинскими революционерами американских морских пехотинцев, участвовавших в
маневрах на Кубе, военные круги США высказались даже за организацию открытой
вооруженной интервенции. «Пентагону, – писал Мэрфи, – так или иначе не нравился ход
событий на Кубе. Возрастающая смелость партизан, казалось, задевала американскую
безопасность (?) в Карибском районе, и флот рекомендовал немедленную интервенцию на
Кубу» (Murphy R.. Op. cit., p. 369–370).

Военно-интервенционистское «разрешение» гражданской войны на Кубе в пользу своего

ставленника, каким бы прогнившим ни являлся его режим, импонировало
милитаристским кругам в Вашингтоне. Тем не менее в конкретных условиях 1958 г. они
вынуждены были воздержаться от этого. Во-первых, правительство Эйзенхауэра не могло
не видеть, что на борьбу против диктатуры Батисты поднялся фактически весь кубинский
народ; во-вторых, оно понимало, что у него нет под рукой других сил для организации
интервенции, кроме собственно американских войск; в-третьих, оно сознавало, что такая
интервенция рискует стать весьма длительным и дорогостоящим во всех отношениях
мероприятием; в-четвертых, открытая агрессия США на Кубу грозила довести и так уже
большую напряженность в их отношениях с Латинской Америкой до открытого взрыва;
наконец, в-пятых, правящие круги США опасались развязывать очередной «горячий»
конфликт в момент очевидного изменения соотношения сил в мире в неблагоприятную
для них сторону.
29. Наиболее влиятельные региональные политические и экономические
союзы в Латинской Америке являются.
30. Перспективы сотрудничества России со странами Латинской Америки.
Если говорить об отношениях России и Латинской Америки, то настоящее развитие они
получили только в нынешнем, двадцатом веке. По своему экономическому весу РФ и такие
региональные державы, как Бразилия, Аргентина, Мексика, оказались почти в равном положении
— к их голосам страны «семерки» прислушиваются, но в расчет почти не принимают. Именно на
этой почве сближение в вопросах, касающихся экономики, мирового порядка, просто необходимо.
И в России, и в Латинских странах наблюдаются похожие внутриполитические процессы.
Например, курс на укрепление национального суверенитета и ослабление зависимости от
транснационального капитала, а также наблюдается прагматизм во внешней политике и
диверсификация международных связей, приверженность идее многополярного мира,
незаинтересованность в однополюсном миропорядке, потребность в механизмах сдерживания
гегемонистских устремлений в геополитике США.
Яркий пример сотрудничества России и стран Латинской Америки – Венесуэла. Эта страна
буквально «ворвалась» в число приоритетных партнеров России в Латинской Америке, став
крупным клиентом российских энергетиков и производителей вооружений.
Положительная динамика наблюдается в отношениях РФ с Мексикой, государствами,
входящими в МЕРКОСУР: полноправными участниками блока – Аргентиной, Бразилией,
Венесуэлой, Парагваем, Уругваем — и отдельными ассоциированными членами – Перу, Чили и
Эквадором
Особое значение приобретают российско-бразильские отношения. В последнее время в
политический лексикон прочно вошла аббревиатура БРИК (по «инициалам» Бразилии, России,
Индии, Китая), объединяющая эти государства в группу восходящих стран-гигантов, которые
вполне возможно в обозримом будущем сыграют ключевую роль в создании нового миропорядка.
Только представьте, Россия и Латинская Америка, взаимодействуя в нефтегазовой сфере,
смогут более активно влиять на мировой нефтяной рынок — прежде всего в плане повышения
мировых цен, жизненно необходимого для РФ и «нефтяных» латиноамериканских стран (Боливия,
Венесуэла, Эквадор). Потому что их общие ресурсы — это почти четверть мировых нефтяных
запасов.
Это принципиальные моменты, характеризующие новую роль Латинской Америки во
внешней политике России. Можно сказать с уверенностью, что поддержание и развитие
отношений с этим регионом принесут России большую выгоду и в вопросах экономического
 сотрудничества, и в вопросах политического взаимодействия. Перспективы и краткосрочные, и
долгосрочные велики, а необходимость в большем сближении растет.

31. Перспективы развития левых революций в Латинской Америке.

Но уже в 1998 г. разразился азиатский финансовый кризис. Резко уменьшился приток капитала:
если в 1997 г. было инвестировано $ 35 млрд., то в 2001 - только $ 5 млрд. В начале 2000-х Латинская
Америка оказалась в критическом состоянии. Из-за того, что МВФ уже не снабжал финансами,
правительства большинства стран не имели возможности для маневра. В 2001-2002 гг. разразился новый
кризис, третий за последние 10 лет. На этот раз его центром стали США, что сильно ударило по внешней
торговле в мире. Для экспортно-зависимых стран региона это стало губительным. Аргентина объявила
дефолт. Впервые за многие десятилетия в этой богатой мясом стране начали умирать от голода дети.
Бразилия тоже находилась на грани дефолта.
За десятилетие неолиберального курса число латиноамериканцев, живущих в условиях крайней
нищеты увеличилось со 120 (33%) до 270 (62%) млн. По опросам населения в 17 странах в 2001 г., две
третьих опрошенных оценили неолиберальную экономическую систему как «плохую» или «очень плохую»;
63% ответили, что приватизация не принесла ожидаемых результатов; 45% высказались за усиление роли
государства в экономике (в 2001 - 28%). Две третьих респондентов оказались недовольны демократией[2].
Таким образом, «левый поворот» 2000-х имеет под собой иное основание, чем революционные
движения 60-70-х. Во-первых, изменилась международная обстановка. Гибель СССР хоть и стала
сильнейшим удар по мировой революции, но, с другой стороны это поражение не став абсолютным,
показало как не нужно делать. Революция продолжила свое развитие в Латинской Америке, а трагический
опыт СССР предостерегает местных лидеров от теории «рыночного социализма», к чему мы шли в 70-80-х
гг. Центр борьбы с мировым империализмом переместился на Кубу, которая, по словам известного
латиноамериканиста А.В. Харламенко, на целое десятилетие из «бастиона» социализма превратилась в
«бункер». Но и «бункера» оказалось достаточно - продержавшись, Остров свободы сыграл важнейшую роль
идейного вдохновителя текущего «левого поворота».
Идеи кубинской революции оказались просты и понятны народным массам во всей Латинской
Америке. Это - ориентация экономики не на потребности капитала, а на потребности человека и
интернационализм. Куба стала примером для всего региона как страна, которая благодаря
социалистическим преобразованиям в условиях жесточайшей экономической блокады первая избавилась от
нищеты. А этот аспект для латиноамериканцев является принципиальным. Как-то К.Л. Майданник сказал,
что в латиноамериканской революции невозможно ничего понять, если не знать, что для этих народов
борьба с нищетой является делом принципа. Революция не может не начинать с этого, что, в свою очередь,
влечет за собой необходимость в доступном образовании, здравоохранении, культуре и т.д. Война с
нищетой является таким же атрибутом текущего «левого поворота», как и борьба с североамериканским
империализмом, более того, в сознании угнетенных народов это один и тот же процесс. Вот почему Куба
стала не только примером, но и активным «экспортером революции», - направляя десятки тысяч врачей и
учителей в самые дикие места Южной и Центральной Америки.
Во-вторых, развитие капитала, его концентрация, сделала регион высокоурбанизированным,
пролетаризированным (или полупролетаризированным). В этом отношении страны Латинской Америки
стали похожи на Кубу конца 50-х и Чили начала 70-х. «Земельный вопрос», который был основным
вопросом революционных движений ХХ века, утратил главнейшее значение, несмотря на то, что во многих
странах до сих пор не решен. Основой текущей революционной волны стала тенденция к экономической
интеграции стран Латинской Америки. И пока что эта интеграция осуществляется преимущественно на
капиталистическом основании - формируется, так сказать, «латиноамериканский капитал». И не смотря на
то, что это капитал, он играет основную движимую роль в «левом повороте», поскольку является молодым и
противостоящим США. Речь идет, прежде всего, о Бразилии, Аргентине и Венесуэле - наиболее
экономически развитых странах региона.
Дело в том, что раньше латиноамериканского капитала как такового никогда не было.
Крупнейшими инвесторами региона были США, Европа, Япония. Местный капитал, если и существовал
(например, для периода диктатур была характерна модель государственного капитализма), то не составлял
никакой конкуренции транснациональному. Наоборот, он во многом зависел от него, и в случае чего мог
быть заблокирован, как это было с чилийской экономикой при Альенде или никарагуанской (периода
сандинистской революции). Тем не менее, попытки играть в свою игру совершались. Например,
показательно, что именно Венесуэла в 1960 году стала инициатором создания ОПЕК - международного
картеля нефтедобывающих стран, чтобы бороться с американским и западноевропейским капиталом,
самостоятельно устанавливая цены на нефть. Кстати, Венесуэла - тот редкий случай в Латинской Америке,
где с падением военной диктатуры в 1958 г. не свергалась демократическая власть.
32. Новые геополитические векторы во внешнеполитической деятельности
страны Латинской Америки.

Геополитический статус стран Латинской Америки определяется их способностью

играть самостоятельную роль в мировой политике и оказывать влияние на принятие
решений по региональным и глобальным проблемам. В последние годы Латинская
Америка превратилась в один из наиболее быстро развивающихся регионов мира.
Она располагает 20% мировых природных ресурсов, в том числе нефтью, газом и
другими стратегическими ресурсами, огромными запасами пресной воды,
обширными площадями и благоприятными условиями для производства
сельскохозяйственной продукции. Латинская Америка — это емкий и перспективный
рынок с более чем полумиллиардным населением, объемом внешней торговли
свыше 600 млрд долл. Суммарный ВВП региона составляет около двух трлн долл.

В течение всего послевоенного периода для региона было характерно преобладание

авторитарных режимов. Существенную роль в политической жизни играли военные.

За последние десятилетия Латинскую Америку охватила так называемая третья

волна демократизации. Многие страны отказались от авторитарных режимов и
выбрали путь демократизации политической системы, в результате чего на смену
военным диктатурам пришли гражданские режимы с избранными самими народами
руководителями.

В ряде стран процессы демократизации зачастую носят поверхностный характер.

Несмотря на введение ценностей, идей, отношений, институтов политической
демократии, ключевые места в их политике и властной системе продолжают
занимать разного рода клики, кланы, влиятельные заинтересованные группы.
Общественно-политические движения, организации, объединения, даже профсоюзы
не всегда могут оказать должное влияние на принятие важных политических
решений.

Этими и комплексом связанных с ними факторов во многом объясняется

наметившийся на рубеже 1990-х и 2000-х гг. левый поворот в политической жизни
многих стран Латинской Америки. К настоящему времени практически уже половина
латиноамериканских стран принадлежит к этому "левому тренду".

Для радикальных левых режимов характерен откровенный антиамериканизм. Они

предприняли шаги для облегчения бедственного положение неимущих слоев
населения. Недавно умерший руководитель Венесуэлы Уго Чавес объявил целью
созданного им режима строительство в Венесуэле "социализма XXI века", творчески
развивающего наследие латиноамериканского революционера Симона Боливара,
 который в начале XIX в. возглавлял борьбу латиноамериканских народов от
испанского и португальского колониального господства. Вслед за Чавесом о
подобных планах заявили лидеры Никарагуа, Эквадора и Боливии.

В русле этой политики Чавес национализировал нефтяную промышленность, а

президент Боливии Э. Моралес — газовую отрасль. За счет средств, полученных от
углеводородных ресурсов, в этих странах был осуществлен комплекс социальных
реформ, приведших к улучшению положения наиболее бедных слоев населения.

латиноамериканская этнокультурная система представляет собой сплав этносов,

рас, культур, прежде всего, выходцев из Испании и Португалии, с одной стороны, и
автохтонных народов, с другой. Определенную роль сыграли также африканцы,
привезенные сюда во времена работорговли. метисы, в которых смешалась кровь
европейцев и индейцев, и мулаты — потомки европейцев и африканцев. Часть
населения — это представители коренных народов, предки которых населяли
Латинскую Америку в доколумбовую эпоху. В последние годы коренное население
становится все активнее и влиятельнее, особенно в Боливии и Эквадоре.

33. Основные геополитические противоречия между США и

африканскими странами.
Интересы Соединенных Штатов в Африке существенно отличаются от интересов ЕС. Американцы не
заинтересованы в такой мере, как европейцы, в снижении уровня миграции и, как следствие, не так сильно
озабочены обеспечением стабильного экономического роста африканских государств. Значительно большее
значение для них имеют проблемы безопасности и, прежде всего, проблема борьбы с международным
терроризмом. Распространение ваххабитского ислама в странах Северной Африки и в районе Сахары
представляет серьезную угрозу для американских интересов. США оказывают ощутимую военную помощь
Египту, противодействуют проникновению радикального ислама в Африку через Африканский Рог. Для них
большое значение имеет также стратегическое положение Африки. С 2008 г. действует Африканское
командование США (АФРИКОМ) с центром в Штутгарте (ФРГ). В зону ответственности АФРИКОМ входят
все африканские страны, за исключением Египта. Деятельность этого подразделения вооруженных сил
США в основном сводится к созданию небольших авиабаз (Энтеббе в Уганде, Уагадугу в Буркина-Фасо). В
районе Нигера, в Эфиопии, на Сейшельских островах базируются американские беспилотные летательные
аппараты (БПЛА).

Базы в Эфиопии и на Сейшелах используются американцами, главным образом, для нанесения ударов по
антиправительственным силам в Сомали. Помимо авиабаз действует военная база в Джибути, где
сосредоточено около 3 тыс. солдат. В результате американцы имеют возможность отслеживать конфликты
практически на всем африканском континенте и, в случае необходимости, вмешиваться в них.

Еще один существенный компонент американских интересов в Африке — добыча нефти. США получают около
8% импортируемой ими нефти из Нигерии, стремятся поставить под свой контроль перспективные нефтяные
месторождения в Судане и Эфиопии. К 2015 г. примерно 25% импортируемой в США нефти будет иметь
африканское происхождение. Основные страны, с которыми связаны жизненные интересы Соединенных
Штатов, — Египет (как участник ближневосточного конфликта), Нигерия, Ангола и ЮАР (как страны,
обладающие исключительными запасами природных ресурсов).
США также заинтересованы в установлении и поддержании формальной демократии в странах региона.
Именно этим мотивом оправдывалось участие американцев в гуманитарной интервенции в Ливии,
приведшей к падению режима М. Каддафи. В ходе своего визита в Африку в 2009 г. госсекретарь Х.
Клинтон стремилась подчеркнуть как раз эту сторону американских интересов. Но здесь США постоянно
сталкиваются со значительными трудностями. Большинство африканских режимов, даже соблюдая
формальные правила демократии, т.е. более или менее регулярно проводя выборы, на деле остаются крайне
коррумпированными, раздираются племенными противоречиями и весьма далеки от реального
представительства интересов граждан. Недавно прошедшие выборы в Египте, Кении и ряде других стран
показали, что население часто расколото по религиозным или племенным признакам, результатом чего
является неприятие любого исхода выборов. В этих условиях американская дипломатия оказывается в
ловушке: либо признать невыгодный для США выбор населения, либо настаивать на том, что этот выбор
«несвободен» (пример — Египет).

34. Новые векторы российской внешней политики на африканском

континенте.
Российско-африканское сотрудничество было весьма активным в советское время, когда
СССР поддерживал целый ряд прокоммунистических режимов "черного континента". С распадом
СССР российские политики надолго утратили интерес к Африке, однако в последние годы
российский интерес к сотрудничеству со странами континента несколько активизировался. Здесь
немаловажное значение имеет то обстоятельство, что все долги африканских стран России как
правопреемнице СССР были списаны, причем по российской инициативе. Были предприняты
шаги по упрочению связей нашей страны с Африканским Союзом и субрегиональными
интеграционными объединениями, расширилась география российского взаимодействия с
Африкой. Сегодня среди наших основных партнеров на севере континента - Египет, Алжир,
Марокко, на юге - Ангола, Гвинея, Намибия, Нигерия, Эфиопия, ЮАР. Расширяется поле
деятельности в Африке таких ведущих отечественных компаний, как АЛРОСА, Газпром, ЛУКойл,
РУСАЛ, инжиниринговая компания "Технопромэкспорт" и др. Делаются важные шаги по
развитию сотрудничества со странами Африки в сфере высоких технологий (ядерная энергетика,
астрофизика, исследование и использование космического пространства в мирных целях).
Российский ВМФ оперативно подключился к международным усилиям по борьбе с пиратством в
этом регионе. В последние годы российский эсминец "Неустрашимый" несет боевое дежурство у
берегов Сомали. Наметилась тенденция роста товарооборота России со странами Африки: в 2008
г. товарооборот только с ЮАР и странами к югу от Сахары достиг 1,9 млрд долл. США (что
превышает на 30% показатели предыдущего года).
 Еще одной составляющей африканского вектора внешней политики России является
активное участие в согласованных шагах международного сообщества по оказанию комплексного
содействия континенту. Увеличен объем предоставляемой помощи с 50 млн долл. в 2003 г. до 210
млн долл. в 2008 г. Россия приняла на себя обязательства по оказанию в период до 2010-2011 гг.
помощи беднейшим африканским странам в борьбе с инфекционными заболеваниями,
энергетической бедностью, а также укреплению системы образования на общую сумму более 1
млрд долл. США1. Помимо этого Россия ведет политическую работу в ООН по вопросам
содействия развитию континента, укреплению мира и безопасности в Африке.

Принципиальный курс в поддержку Африки, которого сегодня придерживается российское

руководство, нацелен на решение задач обеспечения глобальной стабильности, создание
благоприятных условий для развития плодотворного взаимодействия нашей страны с
африканскими государствами.

35. Основные геополитические центры современной Африки.

Пестрый африканский континент лишь условно может быть назван единым геополитическим
ареалом. Большинство геополитиков, за исключением С. Хантингтона, не признают
существования единой африканской цивилизации, но и сам Хантингтон все время делает оговорку
и перед категорией "африканская цивилизация" в скобках добавляет - "возможно". Дело в том, что
север и восток африканского континента относятся к исламскому миру, Эфиопия исторически
сама по себе составляла особую цивилизацию, а в Южную Африку переселенцы из Европы
(преимущественно из Голландии, Франции, Англии) принесли европейскую культуру,
распространив христианство. Таким образом, здесь постепенно формируется два крупных
геополитических ареала: субсахарская Африка (ниже Сахары) с возможным центром в ЮАР, и
Северо-Восточная Африка, тяготеющая к мусульманскому миру. Этот цивилизационный и
геополитический раскол осложняется тем, что исламские группировки фундаменталистской
ориентации в 1990-е гг. откровенно встали на путь экстремизма, объявив "священную войну"
против светских государств региона - Алжира, Египта, Судана.

Однако конфликтогенность африканской геополитики отнюдь не исчерпывается обозначенным

цивилизацион-ным расколом - гораздо опаснее сложные межэтнические отношения на
континенте. В Африке проживает около 50 наций и народностей, около 3 тыс. племен, общая
численность населения континента приближается 1,5 млрд человек. При этом государственные
границы до сих пор весьма условны и часто не имеют ничего общего с историческими ареалами
проживания племен и народов. Непрерывные межэтнические войны и столкновения усиливают
миграционные потоки. Весьма приблизительные данные ООН свидетельствуют о том, что общая
численность беженцев на континенте в конце прошлого века (в связи с войнами в Судане, Руанде
и Бурунди) составляла 7 млн человек. Региональные потоки рабочих-мигрантов направляются в
основном в Нигерию, ЮАР, Габон и Кот-д' Ивуар (Берег Слоновой Кости).

В политическом плане в современной Африке развиваются преимущественно авторитарные

режимы, они господствуют в 38 из 45 государств Тропической Африки. Причины выбора
авторитарного пути развития в основном состоят в племенной культуре (диктаторы - это в
основном вожди племен), низком уровне экономической жизни, отсутствии элементов
гражданского общества, значительных межэтнических противоречиях, обуздание которых требует
"сильной руки".