ВОЛГОГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

КРЮЧКОВА МАРГАРИТА ЯКОВЛЕВНА

МНОГОКОМПОНЕНТНЫЕ ЭРГОНИМЫ В АСПЕКТЕ ОРФОГРАФИИ:

ПРОБЛЕМА СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ НОРМЫ ПРАВОПИСАНИЯ

10.02.01 – русский язык

Диссертация на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Научные руководители:
доктор филологических наук,
профессор Л. Б. Селезнева,
доктор филологических наук,
профессор В. И. Супрун

Волгоград – 2003
 Работа выполнена в Волгоградском государственном университете

Научные руководители: доктор филологических наук

профессор Селезнева Лариса Борисовна;

доктор филологических наук

профессор Супрун Василий Иванович.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

профессор Бурыкин Алексей Алексеевич (г. Санкт-Петербург);

кандидат филологических наук доцент Бардакова Вера Владими ровна (г. Волгоград).

Ведущая организация – Дагестанский государственный педагогический университет.

Защита состоится 20 февраля 2003 г. в _10_ ч. _00_ мин. на заседании диссертационного

совета Д 212.027.03 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу:
400131, Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки Волгоградского

государственного педагогического университета.

Автореферат разослан_____января 2003 года.

Ученый секретарь
диссертационного совета
доктор филологических наук
профессор Е.А. Добрыднева
СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 4
ГЛАВА 1 ОНОМАСТИЧЕСКИЙ СТАТУС ЭРГОНИМОВ 18
1.1. Функционально-семантические особенности имени собственного 18
1.2. Место эргонимов в системе ономастических единиц 25
1.3. Структурно-семантические особенности многокомпонентных эргонимов 31
1.4. Современные правовые нормативы и структурно-семантические изменения эргонимов 42
ВЫВОДЫ ПО 1 ГЛАВЕ 58
ГЛАВА 2 ОСОБЕННОСТИ ОРФОГРАФИЧЕСКОЙ НОРМЫ И СПОСОБЫ ЕЕ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ 62
2.1. Орфографическая норма и типологические особенности русского письма 62
2.2. Взаимосвязь орфограммы и орфографического правила 73
ВЫВОДЫ ПО 2 ГЛАВЕ 76
ГЛАВА 3 УПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОПИСНОЙ БУКВЫ В ЭРГОНИМИИ: СПЕКТ ДИАХРОНИИ 78
3.1. Формирование орфографии многокомпонентных эргонимов до «Правил русской орфографии и
пунктуации» 1956 года 78
3.2. Лингвистическое содержание и структура действующей нормы 88
ВЫВОДЫ ПО 3 ГЛАВЕ 99
ГЛАВА 4 ИНТЕРПРЕТАЦИЯ И РЕАЛИЗАЦИЯ ДЕЙСТВУЮЩЕЙ НОРМЫ В ЭРГОНИМИИ 101
4.1. Интерпретация орфографической нормы в учебной и справочной литературе 101
4.2. Основные противоречия в реализации нормы употребления прописной буквы в эргонимии 109
ВЫВОДЫ ПО 4 ГЛАВЕ 121
ГЛАВА 5 УПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОПИСНОЙ БУКВЫ В ЭРГОНИМИИ: АСПЕКТ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ
НОРМЫ 122
5.1. Анализ предложений и рекомендаций по совершенствованию действующего норматива 122
5.2. Прописная буква в эргонимии (лингвистическое содержание и структура нормы в концепции
исследования) 138
ВЫВОДЫ ПО 5 ГЛАВЕ 166
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 173
ПРИЛОЖЕНИЕ 181
 ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. В сфере практики письма эргонимы –

собственные имена деловых объединений людей (союзов, организаций, учреждений,
корпораций, предприятий, обществ, заведений, кружков и т.д.), – являясь
многокомпонентными по своей структуре, обнаруживают значительные
противоречия с точки зрения употребления в них прописной буквы. Это доказывает
несостоятельность действующей орфографической нормы. Изучение противоречий в
ее реализации очень существенно для работы над ее усовершенствованием. Одна из
главных причин непоследовательности проявления указанной нормы связана, на наш
взгляд, с противоречием между содержанием и формой как структурным
компонентом эргонима, который по значению есть имя собственное, а по форме –
многолексемная единица. Отсюда и возникает проблема использования прописной
буквы: ею маркируется или только первое слово наименования, или каждое входящее
в его состав, или выборочно какие-либо конкретные слова.
Нарастание непоследовательности в орфографическом оформлении эргонимов
обусловлено и современными экстралингвистическими факторами. В условиях
российской государственной правовой реформы под влиянием гражданско-правовых
нормативных документов создаются эргонимы с определенным и обязательным с
точки зрения структуры и семантики компонентным составом. При этом требуется и
обязательная письменная фиксация (регистрация) вновь созданных названий,
орфографический облик которых является официально узаконенным.
Процесс регистрации наименования предполагает обязательную проверку на
наличие его дублирования. Но контроль за правильным употреблением
орфографических нормативов в регистрируемых названиях не предусмотрен. По этой
причине фактор влияния юридически зарегистрированных форм с отклонениями от
правил правописания оказывается все более сильным, что приводит к нарушению
орфографической нормы, в том числе и при употреблении прописной буквы в
эргонимии.
 Основной сферой распространения эргонимов является публицистическая и
официально-деловая речь. Это связано с функциональной спецификой данных
языковых единиц – называть конкретные объекты реальной действительности,
связанные с деловыми объединениями людей. В последнее время актуализируется
рекламная функция эргонимов, а также функция охраны собственности и гарантии
качества [Крюкова И.В. 1998: 130], поэтому частотность употребления эргонимов на
страницах газет постоянно возрастает. При этом в современной практике
правописания обнаруживается явная непоследовательность в выборе прописной /
строчной буквы в указанных словах, а именно:
1) в названии органов высшей власти, когда прописной буквой маркируются или
оба компонента, или только первый: Верховный Суд (Изв., 15.01.99) – Верховный суд
(Изв., 12.01.99); В Государственной Думе (ГВ, 21.01.99) – Государственная дума
(Изв., 13.01.99); Совет Федерации (Изв., 12.01.99) – Совет федерации (Изв.,
12.01.99); Федеральное Собрание (Инт., 15.04.99) – в Федеральном собрании (Изв.,
12.01.99);
2) в трехкомпонентных названиях органов высшей власти, когда прописная
буква используется или во всех трех компонентах, или в первых двух, или только в
первом: при информационном обеспечении Высшего Арбитражного Суда (Изв.,
12.01.99) – председатель Высшего Арбитражного суда (Инт., 13.01.99) –
председатель Высшего арбитражного суда В. Яковлев (Изв., 15.01.99);
3) в наименованиях, включающих в свой состав прилагательные от
географического термина, которые начинаются с прописной или строчной буквы:
информация по Городской Думе (Изв., 12.01.99) – устав <…> принят городской
Думой (Изв., 12.01.99);
4) в названиях управлений, как главных, так и местного уровня, когда первое
слово или маркируется прописной буквой, или нет: Управление правительственной
информации (Изв., 12.01.99) – начальник управления региональной политики
Госкомсевера (Изв., 12.01.99); Управление по натурализации (Инт., 13.01.99) –
делегация управления внутренних дел (Изв., 15.01.99);
 5) в названиях учреждений, входящих в состав других названий, когда первое
слово пишется с прописной или строчной буквы: управление Федерального
казначейства Московской области (Изв., 12.01.99) – Управление казначейства
Московской области (Инт., 13.01.99);
6) в названиях организаций, в составе которых отдельные компонены
заключены в кавычки, когда первое, оттопонимическое, прилагательное начинается с
прописной или строчной буквы: директор Хабаровского акционерного общества
«Лада-сервис» (ВП, 6.01.99) – волгоградский гандбольный клуб «Каустик» (ВП,
6.01.99);
7) в названиях, использованных в рекламных текстах, когда все слова названия
пишутся с большой буквы: Универсальный Спортивный Комплекс ЦСК (Инт.,
13.01.99), ОАО Торгово-Финансовая Компания «КамАЗ» (Изв., 14.01.99), Открытое
Акционерное Общество «Энергомашиностроительная Корпорация» (Изв., 16.01.99).

Таким образом, появление орфографических вариантов, «колеблющихся

написаний, которые в принципе не должны иметь место, во многих случаях
неизбежно. Они являются результатом письменно-речевой практики и, как следствие,
неупорядоченности орфографии» [Букчина Б.З. 1981: 218]. Но по отношению к
орфографическим вариантам возможна только альтернатива: норма – ненорма,
рекомендуемое (т.е. нормативное, правильное) и нерекомендуемое, или запрещаемое
(т.е. ненормативное, неправильное, ошибочное). Более того, «сроки существования
орфографических вариантов (если они не оправданы сущностью правил) должны
быть временными, короткими. Специалисты обязаны, изучив причины появления
разных написаний, унифицировать эти написания» [Там же, с. 220].
Необходимость ликвидации разнобоя в правописании многолексемных
эргонимов с точки зрения употребления в них прописной буквы достаточно очевидна.
Упорядочением их написания будет восстановлен единый орфографический режим,
что и определяет актуальность настоящей работы.
 Объектом исследования является прописная буква в аспекте ее нормативного
использования в словах и словесных комплексах русского языка. Общеизвестно, что
лингвистическая норма является специфическим признаком литературного языка, его
отличительным и основным свойством. Литературный язык реализуется в речи в
устной или письменной (фиксированной) форме. При этом мы исходим из того, что
речь письменная отнюдь не автономна по отношению к речи устной, так как
существует единый язык, на котором можно говорить и писать. Иными словами,
«владение устной и письменной нормой требует знания одного и того же языка…
При тождестве языка он, в зависимости от выбора субстанциональной основы – звук
или фиксированный звук (графический знак) – реализуется, соответственно, либо как
устная речь, либо как речь фиксированная (письменная), при этом правила
построения речи, естественно, не идентичны» [Селезнева Л.Б. 1997а: 13 – 14]. Кроме
того, письменная речь характеризуется более строгим соблюдением литературной
нормы.
В современном языкознании существует много дефиниций понятия «норма»,
что обусловлено различием аспектов, положенных в их основу [см. работы А.А.
Шахматова, Л.В. Щербы, В.В. Виноградова, С.И. Ожегова, Л.И. Скворцова, К.С.
Горбачевича и др.]. Мы исходим из понимания нормы, данного в трудах ученых
Пражского лингвистического кружка, где проводится мысль о двуаспектной природе
языковой нормы [1967: 394]. Развивая эти традиции, В.А. Ицкович пишет о том, что,
с одной стороны, «нормой называют общепринятое употребление, регулярно
повторяющееся в речи говорящих (воспроизводимое говорящими)», с другой, –
«нормой называют предписания, правила, указания к употреблению,
зафиксированные учебником, словарем, справочником» [Ицкович В.А. 1982: 7].
Таким образом, норма имеет два способа существования: имплицитно
выступает в виде образца в неявной, несформулированной, неописанной форме
(первая ипостась нормы), эксплицитно, в явном виде, сформулированной, норма
предстает перед носителем языка в кодификации, отражающей представление
авторов грамматических пособий и словарей о языковой норме (вторая ипостась)
[Там же, с. 11]. При этом кодификация – это такое описание нормы, которое
обращено к носителю языка и оказывает воздействие на речевую практику, более
того, кодификация – это результат научного познания закономерностей проявления
нормы на определенном этапе развития языка.
В исследовании мы исходим из положения о динамичности нормы, ее
подвижности, изменчивости, которые обусловлены, на наш взгляд, противоречием,
постепенно возникающим между теми или иными структурными единицами языка в
их конкретном проявлении (первая ипостась нормы) и определенными правилами,
регламентирующими функционирование этих структурных единиц в устной и
письменной речи (вторая ипостась нормы). Данное противоречие выражается, в
первую очередь, в неадекватности кодификации реальной норме, в отставании
кодификации от нормы. Снятие данного противоречия является, на наш взгляд,
одним из основных способов совершенствования нормы.
Предмет исследования составляет орфографическое оформление
неоднословных, или многокомпонентных, эргонимов разных структурно-се-
мантических типов с точки зрения употребления в них прописной буквы. Данная
норма правописания отражена в действующих правилах русской орфографии.
Современная языковая норма как необходимый атрибут современного русского
литературного языка проявляет себя на всех языковых уровнях, поэтому
орфографическая норма, являясь одной из разновидностей языковой, может быть
также охарактеризована с позиции ее двуаспектности. При этом следует учитывать и
ее собственную отличительную особенность: «только в орфографии норма и
кодификация совпадают» [Иванова В.Ф. 1998: 48], так как орфографическая
кодификация утверждается официально. Поэтому правила орфографии имеют
жесткий, регламентированный характер, что обеспечивает единообразие письма как
социально значимого явления.
В принятой нами концепции письма оно является знаковой системой,
предназначенной «для субстанционального перевода языка со звуковой субстанции
на графическую и наоборот. В современном русском языке: субстанция звука
(фонема в концепции Л.В. Щербы) и субстанция фиксированного звука (графический
знак, буква)» [Селезнева Л.Б. 1997а: 209]. Таким образом, основным графическим
знаком, посредством которого на письме обозначается звук (фонема), является буква.

При изучении обозначенной проблемы использования прописной буквы в

эргонимии необходимо в первую очередь обратить внимание на сферу прописных и
строчных букв, которые имеют троякое различие: в величине (большие и малые), в
начертании (у части букв) и в функции (наиболее существенное различие) [Моисеев
А.И. 1987: 60]. Нас интересуют прежде всего функциональные различия между
прописной и строчной буквами.
В современном русском письме прописная буква используется в двух
совершенно различных функциях:
а) для выделения начала определенных отрезков текста;
б) для выделения отдельных слов и словосочетаний независимо от строения
текста.
Употребление прописной буквы в первом случае связано с членением текста, и
принцип такого употребления считается синтаксическим (А.Б. Шапиро, В.Ф.
Иванова), так как прописная буква выбирается в таких случаях совершенно
независимо от «вещественного и грамматического значения слова» [Шапиро А.Б.
1951: 148]. Во втором случае прописная буква пишется в слове независимо от места,
занимаемого им в тексте, так как «ею обозначается особый характер значения слова»
[Там же, с. 148]. Такие слова объединяются под названием имен собственных,
противополагаемых именам нарицательным. Нарицательные слова «пишутся с
прописной буквы лишь в том случае, если наделены особой патетикой или
символикой, например: <…> Мир, Свобода, Равенство, Братство и Счастье всех
народов!» [Иванова В.Ф. 1982: 104].
Употребление прописной буквы наиболее проблематично именно в связи с
разграничением имен собственных и имен нарицательных: наблюдаются колебания в
выборе прописной или строчной буквы, связанные в первую очередь со сложностью
деления понятий «собственное имя – нарицательное имя», а также со структурой
неоднословных наименований.
В отношении эргонимов, относящихся к числу таких неоднословных
наименований и представляющих для нас непосредственный интерес, также не
решена окончательно проблема определения их статуса: оним – апеллятив. Так, Н.В.
Подольская в «Словаре русской ономастической терминологии» определяет эргоним
как «собственное имя делового объединения людей» [1978: 166], в то время как в
«Словаре-справочнике лингвистических терминов» Д.Э. Розенталь и М.А. Теленкова
разграничивают «собственные имена лиц» и «названия учреждений, организаций и
предприятий» [1985: 251], когда речь идет об употреблении прописной буквы.

В других источниках эргонимы определяются как «официальные названия»,

которые также отграничиваются от имен собственных, но при этом имеют написание
с прописной буквы [Глазков А.В. 1997: 5]. В словаре «Прописная или строчная?»
В.В. Лопатина и др. среди слов, выделяемых прописной буквой, различаются «1)
имена собственные в узком смысле этого слова и 2) наименования. К именам
собственным в узком смысле относятся имена и прозвища людей и клички животных,
географические и астрономические названия» [Лопатин В.В. и др. 1999: 12]. Названия
учреждений, организаций, объединений относятся к наименованиям [Там же, с. 13].
Научная новизна работы заключается в том, что в процессе исследования
конкретной действующей орфографической нормы были учтены два аспекта: во-
первых, отношения «язык – письмо», что позволило выявить лингвистическое
содержание и структуру нормы, и, во-вторых, реализация этих отношений «язык –
письмо» носителем языка, что дало возможность рассмотреть различные
интерпретации данной нормы и их реализацию. На основе принятой нами концепции
имени собственного, его функционально-семантических особенностей, а также его
обязательных структурных компонентов представлена структурно-семантическая
типология эргонимов (см. приложение 1). Впервые в работе выявлены структурно-
семантические разновидности трехкомпонентных эргонимов, возникшие под
воздействием юридических нормативных документов в условиях правовой реформы
(см. приложение 2). На основании структурно-семантической типологии эргонимов с
учетом компонентного анализа их структур впервые разработана типология
многокомпонентных эргонимов в орфографическом аспекте, отражающая
закономерности использования прописной буквы в эргонимии.
Основная цель исследования состоит в выявлении единых лингвистических
оснований для разработки научно обоснованных рекомендаций по
усовершенствованию действующей нормы правописания эргонимов на основе
установления их ономастического статуса и всестороннего изучения
орфографической нормы.
Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач
исследования:
1) определить статус эргонима и его структурные особенности с позиции
функционально-семантических особенностей имени собственного;
2) выявить и представить структурно-семантическую типологию эргонимов;
3) определить особенности использования прописной буквы в
многокомпонентных эргонимах в аспекте диахронии, выявить лингвистическое
содержание и структуру действующей нормы;
4) дать анализ интерпретаций орфографического норматива в учебниках, в
учебных и справочных пособиях по русскому языку с позиции его
лингвистического содержания и структуры, определить закономерности
реализации нормы в словарях и в практике письма;
5) выявить существующие рекомендации по совершенствованию нормы,
разработать орфографическую типологию многокомпонентных эргонимов и на
данном основании представить собственную интерпретацию действующей
орфографической нормы, в том числе в отношении ее структуры и способа ее
реализации носителем языка.
Методологические основы исследования. Исходное методологическое
положение исследования состоит в признании системного характера и общественной
природы языка и письма и как следствие в признании социальной обусловленности
всех явлений последнего. На основании этого орфографическая норма исследована с
позиции двуаспектного изучения явлений письма, учтены: 1) отношение письма к
языку, 2) реализация письма носителем языка. При этом характер результатов
указанного изучения «предопределен взаимосвязью аспектов исследования: второй
осуществляется на основе первого» [Селезнева Л.Б. 1997а: 8]. Названные аспекты
объясняют существование основных противоречий, которые возникают в сфере
письма в процессе развития языковой системы: это, во-первых, противоречия в
формировании и развитии орфографической нормы и, во-вторых, – в ее реализации.
Если существуют противоречия в системе отношений орфографической нормы и
языка, то неизбежно будут существовать и противоречия в процессе реализации
данной нормы носителем языка. Они могут быть сняты при условии синтеза
результатов двуаспектного исследования, учтенного в процессе адекватного научного
описания предмета анализа.

Методы исследования. Исследование осуществлялось преимущественно в

рамках синхронного анализа, так как мы останавливались главным образом на
изучении современных структурно-семантических типов многокомпонентных
эргонимов, их изменений под влиянием современных социально-экономических
явлений, а также на рассмотрении действующей орфографической нормы в части
маркирования эргонимов прописной буквой. В то же время в работе проведено, в
необходимых пределах, и исследование изменения нормы на определенном
временном отрезке, т.е. в историческом аспекте. Это дало возможность выявить
развитие лингвистического содержания интересующей нас нормы и обнаружить те
орфографические тенденции, которые оказали непосредственное влияние на
действующий (официальный) вариант ее интерпретации.

В процессе работы нами использован также метод лингвистического описания

явлений языка, который был реализован в виде лингвистического наблюдения и
сравнения, анализа действующих структур компонентов эргонима, а также
экспериментальной проверки. Был произведен структурный анализ нормы на основе
той понятийной системы, которая адекватно отражает языковую позицию пишущего
(орфограмма, вариант орфограммы, орфографическое правило, мотивация написания
и др.). Прием моделирования позволил определить структуру орфограммы, т.е.
установить ее варианты и разработать соответствующие им орфографические
правила. На основании этого были выявлены иерархические взаимоотношения
вариантов, что стало лингвистической основой разработки алгоритма решения
орфографической задачи.

Теоретическая значимость работы. Автором определены структурно-

семантические особенности эргонимов как единиц периферии ономастического
пространства, выявлены базовые лингвистические критерии для их орфографической
типологии, что представляет интерес как при рассмотрении общетеоретических
проблем ономастики, так и при решении проблемы оптимальной интерпретации
орфографической нормы в части маркирования прописной буквой
многокомпонентных онимов на основе выявления языкового содержания нормы и
моделирования ее структуры.

Практическая ценность исследования. Материалы и результаты данной

работы, содержащие указание на непротиворечивые критерии оформления на письме
многокомпонентных эргонимов разных структурно-семантических типов, могут быть
использованы как в вузовском, так и в школьном преподавании курса современной
орфографии. Алгоритмизированная интерпретация норматива дает возможность его
программирования на ЭВМ, поскольку язык структурного описания правил
соответствует важнейшим требованиям программного продукта, а это способствует
интенсификации учебного процесса и совершенствованию лингвистической
проработки компьютерных программ. Кроме того, результаты работы могут быть
учтены при осуществлении лингвистической экспертизы вновь возникших и
регистрируемых специальными органами (регистрационными палатами) названий
деловых объединений людей.
 Источники и материал исследования. Источниками исследования явились
грамматики, словари, справочные пособия XIX – XXI вв., периодические издания
конца XIX века («Журнал Министерства народного просвещения» за 1878 г.,
журналы «Русское обозрение» за 1890 г., «Русское богатство» за 1894 г., «Вестник
Европы» за 1899 г.), первой половины XX века (газета «Правда» за 1939 г.), второй
половины XX века (газета «Правда» за 1960 г.), конца XX – начала XXI вв. (газеты
«Известия», «Комсомольская правда», «Волгоградская правда», «Областные вести»,
«Городские вести», «Интер» за 1999 – 2002 гг.), а также современные юридические
документы. Материалом исследования послужила авторская картотека, собранная
методом сплошной выборки из названных периодических изданий (всего около 4
тысяч наименований).

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Процесс функционирования эргонимов определяет его обязательную

двухкомпонентную структуру: термин вида эргонима и ономастический маркер,
имеющий реальный, условный, символический, а также реально-условный и реально-
символический характер, что составляет единый функциональный эргонимический
ряд.

2. Структурно-семантическая классификация эргонимов основана на

семантических особенностях их ономастических маркеров, обеспечивающих
выполнение эргонимом идентификационно-дифференцирующей функции.

3. Современные юридические нормативы, возникшие в условиях российской

правовой реформы, являются сильным экстралингвистическим фактором, влияющим
на возникновение новых структурно-семантических моделей эргонимов. На
современном этапе общественного развития возникла трехкомпонентная модель
названия делового объединения людей: термин правового статуса, термин вида и
ономастический маркер.
 4. Такие явления, как аббревиация и эллипсис, в сфере эргонимии влияют на
возникновение в речи дублетных названий одного и того же объекта, различающихся
своим компонентным составом. Структурное многообразие эргонимов, вариативность
их компонентного состава, а также наличие дублетных наименований приводят к
проблеме реализации орфографической нормы в части маркирования эргонимов
прописной буквой.

5. Действующая орфографическая норма, ее интерпретации в учебниках,

учебных пособиях и справочных материалах, а также ее реализация в словарях и
практике печати обнаруживают явные противоречия, связанные с нерешенностью
проблемы ее единых лингвистических оснований.

6. Орфографическая типология эргонимов, отражающая их компонентный

состав, актуальный с точки зрения употребления в них прописной буквы, базируется
на структурно-семантической классификации. При этом учитывается, во-первых,
компонентная классификация эргонимов (двухкомпонентные / трехкомпонентные):
ЭРГ – 1 (ТВ или ТПС + ОМ) / ЭРГ – 2 (ТПС + ТВ + ОМ); во-вторых, классификация
ономастических маркеров по характеру и составу их компонентов: ОМ – 1 [ОМ – 1.1
(реальный), ОМ – 1.2 (условный или символический)] / ОМ – 2 [ОМ – 2.1 (реально-
условный или реально-символический)]; в-третьих, оппозиция ОМ – 1.1 / ОМ – 1.2.
Выявленные на основании этого четыре варианта орфограммы «Прописная / строчная
буква в эргонимах» с присущими им дифференциальными признаками определили
содержание соответствующих им орфографических правил:

ПРАВИЛО 1. В реальных эргонимах прописной буквой маркируется

начальный компонент, а также включаемые в них имена,

являющиеся собственными до вхождения в их состав.

ИСКЛЮЧЕНИЕ: в реальных эргонимах, ономастический маркер которых

представлен цифровым компонентом и / или сочетанием «имени того-то»,
прописная буква используется только в именах, являющихся собственными до
вхождения в их состав.

ПРИМЕЧАНИЕ: прописной буквой маркируется первое (или единственное)

слово усеченного названия, употребляемого в официальных документах в функции
полного имени собственного.

ПРАВИЛО 2. В условных или символических эргонимах прописной буквой

маркируется первое (или единственное) слово ономастическо-

го маркера, а также включаемые в них имена, являющиеся соб-

ственными до вхождения в их состав.

ПРИМЕЧАНИЕ: если вместо термина правового статуса в состав эргонима

входит аббревиатура, она пишется прописными буквами.

ПРАВИЛО 3. В реально-условных или реально-символических эргонимах

прописной буквой маркируется начальный компонент и пер-

вое (или единственное) слово условного или символического

компонента ономастического маркера, а также включаемые

в них имена, являющиеся собственными до вхождения в их

состав.

ПРАВИЛО 4. В реальных, условных или символических, реально-условных

или реально-символических эргонимах, включающих термин правового статуса и
стоящие после него и оформляемые кавычками термин вида и ономастический
маркер, прописной буквой маркируется первое (или единственное) слово после
кавычек [или каждое первое (или единственное) слово при двойных кавычках], а
также включаемые в них имена, являющиеся собственными до вхождения в их
состав.

ПРИМЕЧАНИЯ:
 а) если перед термином правового статуса есть компонент реального
ономастического маркера, он также пишется с прописной буквы;

б) если вместо термина правового статуса в состав эргонима входит

аббревиатура, она пишется прописными буквами.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в 3

публикациях, докладывались на Международном симпозиуме молодых ученых
«Лингвистическая панорама рубежа веков» (Волгоград, 2000), на внутривузовских
научных конференциях Волгоградского государственного университета
(Волгоград, 1998, 1999, 2000, 2001), на заседаниях кафедры современного русского
языка ВолГУ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения,

списка использованной литературы, списка основных источников и сокращений,
трех приложений.
 ГЛАВА 1 ОНОМАСТИЧЕСКИЙ СТАТУС ЭРГОНИМОВ
1.1. Функционально-семантические особенности имени собственного

Одной из первостепенных задач настоящей работы считаем определение

функционально-семантических особенностей имени собственного. В процессе ее
решения прежде всего остановимся на двух аспектах: выявим отличительные
особенности имени собственного (в сравнении с именем нарицательным) и
определим принимаемую нами точку зрения на проблему понятийности онима. Это
явится необходимой теоретической базой для дальнейшего исследования
интересующих нас проблем в области ономастических единиц, в частности
многокомпонентных эргонимов.

О.С. Ахманова дает следующее определение имени собственного: «Слово или

словосочетание, специфическим назначением которого является обозначение
индивидуальных предметов безотносительно к их признакам, т.е. без установления
соответствия между свойствами обозначаемого предмета и тем значением
(значениями), которое имеет (или имело) данное слово или словосочетание [1966:
175]. Д.Э. Розенталь и М.А. Теленкова указывают на то, имена собственные служат
«названиями единичных предметов, выделенных из ряда однородных» [1985: 90].
Похожее определение имени собственному дает и В.В. Лопатин, говоря о том, что это
«индивидуальные наименования предметов»; они «выделяют называемые ими
предметы из круга других однородных предметов» [1998: 517]. Н.В. Подольская в
энциклопедии «Русский язык» отмечает, что «имя собственное – слово,
словосочетание или предложение, которое служит для выделения именуемого
объекта среди других в том же классе» [1998: 288]. Автор данного определения
расширяет структурные границы имени собственного, относя к ним и предложения.
Большинство авторов отмечают два основных признака, которые отличают
имена собственные от нарицательных: 1) имя собственное выделяет единичный
предмет из ряда однородных предметов; 2) имя собственное не раскрывает признаков
или свойств именуемого им объекта. Но данные характеристики все-таки не проводит
абсолютной границы между именами собственными и именами нарицательными. Во-
первых, справедливо отмечается, что «теоретически каждая лексема в речи может
выполнять функцию идентификации «единицы», а не только «класса единиц». Иными
словами, она, не будучи собственным именем, может функционировать в качестве
собственного имени» [Белецкий А.А. 1972: 161]. Во-вторых, ошибочно утверждать,
предполагая противоположное, что если имя собственное не раскрывает признаков
или свойств именуемого им объекта, то имя нарицательное обладает такой
способностью: «Носитель языка не имеет понятия о предмете, если знает только его
имя: для того чтобы знать предмет, необходимо знать не только его название, но и
сам предмет» [Ильин Д.Ю. 1999: 16]. Иначе говоря, если человек впервые слышит
какое бы то ни было звукосочетание, представляющее собой имя нарицательное, то
он может вообще ничего не знать о свойствах предмета, который оно обозначает.
Достаточно традиционным подходом в определении имени собственного
является определение его сущности через способность обладать лексическим
значением. Проблема значения имени собственного тесно смыкается с проблемой его
понятийности, так как общеизвестным является положение о формировании
лингвистического значения слова на базе соответствующего понятия: «Поскольку
значения – те же понятия, они сохраняют за собой все то, что относится к понятиям:
содержание, структуру, системные связи, характер содержательной природы и т.д. Но
поскольку значения – понятия, связанные знаком, то добавляется еще то, что является
следствием этой связи. Связываясь со знаком, понятия становятся семантическими
единицами – значениями или частями значений (семами) [Никитин М.В. 1988: 47].

Применительно к именам собственным проблема их значения исследователями

решается по-разному. Е.М. Галкина-Федорук наиболее ясно выражает точку зрения
тех ученых, которые считают, что имена собственные не заключают в себе ни
понятия, ни значения. Они являются только различающим знаком: «Логически
отработанного понятия, заключающего в себе обобщение основных, существенных
признаков, в именах собственных нет в современном языке», поэтому «…собственное
имя само по себе не имеет значения» [Галкина-Федорук Е.М. 1956: 53 – 54].
А.А. Уфимцева, классифицируя слова: 1) по характеру смыслового содержания
словесного знака и 2) по сфере его употребления, выделяет «лексически
полнозначные слова, обладающие полной семантической структурой» и
выполняющие в языке одновременно две основные функции – сигнификативную и
номинативную (нарицательные имена), и «лексически неполноценные слова, не
обладающие никакой смысловой структурой, выполняющие в языке лишь одну –
номинативно-опознавательную функцию» (собственные имена) [Уфимцева А.А. 1968:
72]. Именно формальная сторона словесного знака второго класса является
единственным критерием отличия одного знака от другого, которые считаются
«своеобразными этикетками», не могущими служить материалом исследования при
определении специфики лексико-семантической системы языка.
Развивая эти идеи, А.А. Реформатский несколько иначе трактует особенности
имени собственного. Говоря о непростом соотношении слова и понятия, о том, что
«не всякое слово выражает понятие», исследователь отмечает особое свойство
собственных имен, состоящее в том, что, «соотносясь с классом вещей, они имеют
свое значение в назывании, и только, никаких понятий не выражают» [Реформатский
А.А. 1998: 66]. Сравнивая слова «шарик» и «Шарик», исследователь задает вопрос:
«Значит ли это, что шарик как собственное имя вообще не имеет значения? Нет.
Собственные имена имеют значения (иначе зачем же они существовали бы в языке?),
но значение собственных имен исчерпывается их номинативной функцией, их
соотношением с называемой вещью (точнее: классом вещей)» [Там же, с. 67]. Таким
образом, высказана еще одна точка зрения, согласно которой имена собственные
обладают значением, но связь с понятием у них отсутствует.
А.В. Суперанская в качестве отличительных признаков имени собственного
определяет следующие: «1) оно дается индивидуальному объекту, а не классу
объектов, имеющих черту, характерную для всех индивидов, входящих в этот класс;
2) именуемый с помощью имени собственного объект всегда четко определен,
отграничен, очерчен; 3) имя не связано непосредственно с понятием и не имеет на
уровне языка четкой коннотации… У собственных имен нет общего значения» [1973:
324 – 325]. Исследователем подчеркивается особая связь имен собственных с
понятием: «они часто «отмежевываются» от понятий тех нарицательных, которые
послужили в свое время основой номинации. Но каждое имя связано с родовым
определяемым (город, река, юноша и т.д.), без связи с понятием которого оно не
может функционировать в речи» [Там же, с. 266]. Таким образом, связь с понятием у
имен собственных опосредована через вещь, а у нарицательного – непосредственна.
И именно в способности осуществлять и передавать эту связь – основное значение
любого слова, в том числе и собственного имени.
Противоположную точку зрения на сущность имени собственного высказывает в
ряде своих статей В.И. Болотов, который выводит оппозицию подклассов имен
существительных в языке, исходя из соотношения их с понятием: 1) имена
нарицательные (соотносятся с понятием) – имена собственные (нет) [1979: 48]. Но,
характеризуя имя собственное, исследователь говорит, что он «наиболее
существенным для собственных имен …считает энциклопедическое значение, под
которым понимает сумму конкретной информации о денотате имени» [Болотов В.И.
1972: 333], явно выражая мысль об их понятийности.
Наконец, существует еще одна концепция имени собственного, согласно
которой данные единицы обладают и значением, и понятием (Е. Курилович, Л.В.
Щерба, Л.М. Щетинин, В.А. Никонов, Н.Д. Голев, Н.Ф. Алефиренко, Л.Б. Селезнева
и др.). Так, Н.Д. Голев, говоря об отрицании или недооценке способности имен
собственных, в отличие от нарицательных, выражать понятия, а значит, о том, что их
значение не может рассматриваться как отражательная категория, считает, что
«нарицательные имена существительные соотносятся с общими понятиями, а
собственные – с единичными, и что отличие этих понятий имеет относительный
характер» [Голев Н.Д. 1974: 90].
Действительно, это так, потому что «по форме отражения те и другие понятия
представляют собой обобщения» [Войшвилло Е.К. 1989: 169]. Для доказательства
выдвинутой точки зрения Н.Д. Голев прибегает к методу компонентного анализа:
«если…значение слова «роза» разлагается на компоненты: 1) садовый цветок, 2)
определенной формы, 3) размера, 4) запаха, 5) с шипами, то аналогичным образом в
значении слова Байкал можно выделить компоненты: 1) озеро, 2) определенного
географического положения, 3) размера, 4) формы, 5) с прозрачной водой и т. п.»
[Голев Н.Д. 1974: 91].
Таким образом, доказывается, что в основе содержания и нарицательных, и
собственных имен лежит понятие. Данная точка зрения, на наш взгляд, созвучна
высказанному ранее мнению Л.В. Щербы, который в связи с лексикографическими
исследованиями выдвинул задачу определения того обязательного минимума, без
которого невозможно было бы общепонятно оперировать с собственным именем в
речи. По мнению ученого, «этим минимумом является понятие, под которое
подводится данный предмет, с общим указанием, что это не всякий подводимый под
данное понятие предмет, а один определенный» [Щерба Л.В. 1958: 66].
Исследователь предлагает несколько определений собственных имен для общего
словаря: «Австралия – одна из стран света: Людовик XIV – один из французских
королей; Хлестаков – один из персонажей комедии Гоголя «Ревизор» [Там же, с. 77].
Как видим, действительно, в основе определений данных имен собственных лежат
понятия «сторона света», «король», «персонаж».
На обязательность включения в содержание собственных имен
сигнификативного компонента указывает В.А. Никонов, который, в отличие от
мнения о том, что нарицательное имя вводит предмет в класс, а собственное имя
различает этот предмет среди ему подобных [Воробьева И.А. 1987: 8], высказывает
мысль, согласно которой имя собственное «одновременно вводит в ряд и различает
внутри ряда» [Никонов В.А. 1966: 13].
Мы принимаем точку зрения тех исследователей, которые определяют онимы
как лексически значимые единицы, непосредственно связанные с понятиями и на
этом основании по природе своего значения являющиеся общими, т.е.
обозначающими множество (класс) объектов. В связи с этим интерес представляет
концепция Н.Ф. Алефиренко о специфике ономастической семантики. В основе
данной концепции лежит идея строгого терминологического использования слов
денотат, денотативный, денотация и референт, референтный, референция, когда
решаются вопросы о различиях в семантике онима и апеллятива и о наличии
сигнификата в ономастическом значении. С точки зрения исследователя, «в
семантике онима фиксируется и тот индивидуальный признак, которым данный
объект именования выделяется из совокупности других однотипных (референтное
значение онима), и тот групповой признак, по которому этот объект относится к
соответствующему классу. Ср.: оз. Ильмень, оз. Эльтон, оз. Байкал. Референтное
значение каждого онима – это конкретный водный объект под Новгородом, восточнее
Волгограда и в Сибири; денотативное значение – «озеро», т.е. общий (обобщающий)
признак всех трех объектов. Оба типа ономастического значения представляют
диалектную связь отдельного и общего, конкретного и абстрактного» [Алефиренко
Н.Ф. 1998: 166].
Таким образом, наиболее значимой для нашего исследования является идея
«имплицитной связи» между онимом и именем класса, к которому он принадлежит
и на основе которого не только формируется денотативное содержание
ономастического значения, но и выявляется сущность сигнификативного
компонента ономастической семантики, так как «абстрагируемая часть
ономастического значения не только фиксирует соотнесенность имени с денотатом,
но и свидетельствует о присущих (или приписываемых) ему признаках» [Там же, с.
167].

В русле вышеизложенных идей представлена, на наш взгляд, и концепция

имени собственного, выдвинутая Л.Б. Селезневой. Система взглядов на
функционально-семантические особенности онимов, представленная данным ученым,
является для нас основополагающей. Изложим главные положения этой концепции
[см. подробнее: Селезнева Л.Б. 1977; 1984; 1993; 1997б; 1998в].
 Как уже было отмечено выше, значение слова в целом формируется и
развивается на основе понятия: «Значение слова и понятие представляют собой
принципиально одно и то же явление. Основное различие их заключается в том, что
один и тот же феномен (значение) рассматривается с разных сторон (т.е.
соответственно под углом зрения языкового и мыслительных процессов) и с
различной степенью глубины» [Новиков Л.А. 1982: 38]. Вместе с тем значение слова
не есть описание денотата во всех свойственных ему чертах и проявлениях, но
«мысль, отражающая в обобщенной форме предметы и явления действительности и
связи между ними» [ФЭС 1983: 192].
Как видим, в основе понятия и, как следствие, в основе языкового знака лежит
обобщение (категория логики). Исходя из этого и основываясь на «Учении о
понятии» Гегеля, Л.Б. Селезнева распространяет идею о тождестве всеобщего,
особенного и единичного как составляющих «моментов понятия» на отношения
между знаками языка. По Гегелю, «всеобщее … включает в себя особенное и
единичное. Единичное обладает теми же определениями, какие есть у всеобщего и
особенного, а одновременно многими сверх того. Точно так же обстоит дело и с
особенным по отношению ко всеобщему. Поэтому все, что можно сказать о
всеобщем, можно сказать об особенном и единичном, и все, что можно сказать об
особенном, можно сказать о единичном, но не наоборот» [Гегель 1971: 118].
Данное положение позволяет понять не только природу ономастической
семантики, но также семантические отношения имени нарицательного и имени
собственного через понятие: всеобщее является через особенное в единичном. В
языке это, с одной стороны, родовидовые отношения слов (всеобщее и особенное), с
другой – имя с функцией общего (имя нарицательное – род, вид) и имя с функцией
единичного (имя собственное), например: населенный пункт (всеобщее) есть город
(особенное) и есть Александров (единичное). Иначе: Александров есть город и есть
населенный пункт.
Как видим, языковой знак «Александров» выражает то же самое понятие (имеет
то же значение), что и географический термин «город» (особенное) и отчасти, на
уровне всеобщего, это понятие (значение) совпадает с понятием (значением)
«населенный пункт». Но семантика имени собственного не исчерпывается значением
соответствующего имени нарицательного, хотя и тождественна ему с точки зрения
стоящего за ним сигнификата, а содержит свой собственный ономастический
элемент, выражающий отношение данного единичного денотата к другому или
другим.
Исходя из вышесказанного, в нашем исследовании мы принимаем следующее
определение имени собственного: «ИС – имя единичного денотата, позволяющее
идентифицировать его в системе (ряду) однотипных (однорядовых), в основе
значений ИС которых лежит тот же сигнификат, выраженный соответствующим ИН»
[Селезнева Л.Б. 1997б: 62]. Таким образом, имя нарицательное выражает сущность
денотата, имя собственное – явление этой сущности.

1.2. Место эргонимов в системе ономастических единиц

В современном русском языке для обозначения особого класса слов – имен

собственных, противополагающихся классу имен нарицательных, существует термин
«ономастическое пространство», под которым понимается «сумма имен собственных,
употребляемых в языке данного народа для именования реальных, гипотетических и
фантастических объектов» [Суперанская А.В. и др. 1986: 9]. При этом все
ономастические названия входят в тот или иной разряд, что обусловлено различной
степенью онимизации. В результате этого в структуре ономастического пространства
принято выделять ядерные и близкие к ним разряды: антропонимы, мифонимы,
зоонимы, топонимы и др., «у которых свойства собственного имени представлены в
полной мере», и пограничные, или периферийные: эргонимы, фалеронимы,
гемеронимы, хрононимы и др. [Крюкова И.В. 1993: 20].
Собственные имена для объектов, зовущихся ими, могут быть двух видов: 1)
уже существующие, из числа которых можно выбрать для именования
новорожденного ребенка, котенка и т.д.; 2) не существующие ранее, которые
необходимо придумать в определенном акте номинации. В первом случае мы имеем
дело с выбором (естественной номинацией), во втором – с имятворчеством
(искусственной номинацией). При этом выбор имен происходит по какой-либо
причине, а создается имя, чем-либо мотивированное.
Чаще всего естественная номинация – это результат использования онимов
ядерных разрядов, искусственная – результат создания собственных имен
пограничных разрядов.
К собственным именам, созданным для таких специальных номинаций,
относятся и эргонимы – лексические единицы периферии ономастического
пространства, составляющие отдельный разряд и характеризующиеся рядом
особенностей.

Эргонимами являются названия государственных и научных учреждений,

организаций разного уровня – от международных до районных, а также
всевозможных производственных объединений, в том числе заводов, фабрик,
постоянно возникающих в последнее время фирм и т.п. Наиболее типичными среди
эргонимов являются следующие наименования: 1) высших органов государственной
власти (Государственная дума, Совет федерации, Федеральное собрание, Совет
безопасности); 2) местных подразделений органов государственной власти
(Волгоградский городской совет народных депутатов, областная дума); 3) других
областных, городских и районных учреждений управленческого характера
(Управление по борьбе с экономическими преступлениями, Комитет по образованию
Центрального района, Департамент по промышленности и предпринимательству);
4) научных учреждений и учебных заведений разного уровня (Волгоградская
академия МВД России, Волгоградское училище олимпийского резерва,
Профессиональный коммерческий лицей № 59); 5) зрелищных предприятий и
учреждений культуры (Государственный донской казачий театр, Волгоградский
муниципальный кинотеатр «Победа», музей-панорама «Сталинградская битва»); 6)
промышленных и торговых предприятий (Волгоградский сталепроволочно-канатный
завод, фабрика «Царица», мясокомбинат «Волгоградский», супермаркет «Волга-М»);
7) финансовых учреждений и организаций (Центральный банк РФ по Волгоградской
области, Негосударственный пенсионный фонд «Империя»); 8) религиозных
заведений (канцелярия Волгоградской епархии, Астраханско-Енотаевская епархия);
9) медицинских учреждений (Волгоградский кардиологический центр, Городской
центр санитарно-эпидемиологического надзора); 10) спортивных учреждений и
организаций (Волгоградский спортклуб «Олимпия», Волгоградский гандбольный клуб
«Каустик»); 11) военных и военизированных организаций (Войсковое казачье
общество «Всевеликое войско донское», штаб 8-го Гвардейского армейского
корпуса); 12) информационных служб (Волжское информационное агентство
«Новости», телекомпания «Ахтуба», агентство «Аргументы и факты – Новости»);
13) гостиниц (Волгоградская гостиница «Турист»); 14) предприятий общественного
питания (ресторан «Волгоград», кафе «У барина», бар «На Метизном») и т.д.
Большое разнообразие типов именуемых эргонимами объектов
действительности приводит к высокой частотности употребления данных онимов как
в устной, так и в письменной речи. Для них характерна в большинстве случаев
семантическая прозрачность, сохранение мотивационных связей (в отличие от
ядерных разрядов), а также структурно-семантическое разнообразие входящих в них
онимов. Эргонимия, в силу различных экстралингвистических причин, – это
динамично развивающаяся сфера, и для её единиц характерно непостоянство состава,
их достаточно быстрая сменяемость. И поэтому, исходя из вышеназванных
особенностей эргонимов, их место в ономастическом пространстве не определено
однозначно: одни исследователи квалифицируют их как имена собственные, другие –
как нарицательные.
Заметим, что вышеприведенные эргонимы при самом общем делении можно
разграничить на две группы в зависимости от их связи со свойствами денотата.
Первую группу составляют имена, целиком состоящие из апеллятивов: в них все (или
почти все) входящие в их состав слова употребляются в своем прямом значении, и
при этом наблюдается полное соответствие между свойствами обозначаемого объекта
и значениями используемых в наименовании слов. Такие имена определяются как
«реальные имена собственные» [Суперанская А.В. 1965: 31]: Волгоградская торгово-
промышленная палата, Волгоградский кардиологический центр и т.п.
Существенной особенностью онимов данной группы является то, что все
входящие в название слова – имена нарицательные (они отражают реальные свойства
объектов), а всё название в целом – собственное имя. Но именно потому, что в
подобных названиях объектно-номинативная зависимость настолько отчетлива,
нередко возникает сомнение, считать ли данные названия онимами или нет. Тем
более, как видно из примеров, главным компонентом многословного эргонима
выступает апеллятив (определяемое), за которым стоит понятие вида того или иного
предприятия, учреждения и т.д.: управление, комитет, институт, училище, театр,
фабрика, компания и т.п. Это еще раз доказывает, что граница между именами
собственными и нарицательными непостоянна и подвижна: «собственные имена
часто образуются от нарицательных, поскольку нарицательные слова могут быть
использованы в значении индивидуальных обозначений» [Иванова В.Ф. 1982: 106],
«апеллятивное сочетание, фраза может онимизироваться» [Подольская Н.В. 1998: 33].
Именно данная группа эргонимов в большей мере вызывает возражения против
придания единицам ономастического статуса. Так, например, Н.А. Янко-Триницкая
среди имен собственных выделяет два основных разряда: 1) имена людей и
примыкающие к ним имена и клички животных; 2) географические названия. Кроме
них, существуют, с точки зрения исследователя, три основных группы собственных
наименований предметов: 1) единичных; 2) серийных; 3) произведений
разнообразных жанров искусства и науки. Но, по мнению ученого, «не имеют
собственных наименований многочисленные учреждения, относящиеся к деловой и
политической сфере жизни, например, административные, партийные и профсоюзные
организации, научно-исследовательские и учебные институты и другие организации,
которые характеризуются по предназначенности и местонахождению уже в основном
названии, например: Институт усовершенствования врачей, Московский
государственный университет, Фрунзенский районный отдел народного образования
и т.п.» [Янко-Триниц- кая Н.А. 1977: 94]. Таким образом, данный исследователь
отказывает приведенным единицам в статусе ономастических, исходя из того, что они
раскрывают признаки или свойства именованных ими предметов, чего, с точки зрения
ученого, не может делать имя собственное. В задачи исследователя не входило
объяснение написания данных наименований с прописной буквы. Но в данном случае
она явно может считаться сигналом онимичности языковых единиц.
Во вторую группу входят имена, образованные от слов естественного языка
(онимов и / или апеллятивов) и не связанные со свойствами денотата, то есть носящие
произвольный характер и традиционно называемые условно-сим-волическими:
супермаркет «Волга-М», Пенсионный фонд «Империя» и т.п. Данные языковые
единицы признаются «своеобразными собственными именами», представляющими
собой некую «переходную группу» наименований, которые имеют признаки имен
собственных: соотношение с единичным предметом, определенность денотата имени,
но в то же время не могут употребляться ни в форме generic singular (для обозначения
всех представителей данного вида или рода), ни в форме generic plural, свойственной
именам собственным, что приводит к их апеллятивации, частичной или полной
[Суперанская А.В. 1978: 5 – 33].
Н.Ю. Шведова и В.В. Лопатин считают, что «в широком смысле к именам
собственным относятся и группы индивидуальных наименований – например,
названия учреждений, предприятий, обществ (завод «Калибр», издательство «Мир»,
общество «Динамо»)» [1989: 148]. Обращает на себя внимание иллюстративный
материал, представленный только условно-символическими эргонимами. При этом
вопрос о статусе реальных эргонимов остается открытым.
В спорном вопросе разграничения имен собственных и имен нарицательных мы
поддерживаем функциональный подход, так как «сущность каждого явления в языке
проявляется прежде всего в функции, в его назначении» [Воробьева И.А. 1987: 7].
Именно «функция имени является основанием категориального деления имен
собственных (ИС) и нарицательных (ИН). Функция ИС – функция единичного имени,
призванного выделить единичный денотат из класса «однорядовых», функция ИН –
функция общего имени, которое формирует эти ряды (классы) денотатов, определяя
их границы: город – Москва, Волгоград, Иркутск и т.д.; река – Волга, Иртыш, Енисей
и др.» [Селезнева Л.Б.1998в: 168]. Исходя из этого, наименования и первой, и второй
группы (реальные и условно-символические) признаются нами именами
собственными, так как выполняют функцию единичного имени – идентификационно-
дифференцирую-
щую.

Кроме основной функции имени собственного, эргонимы, и в этом их отличие

от единиц других ономастических разрядов, в частности ядерных, выполняют и
особые функции, так как «между ядром и периферией осуществляется распределение
выполняемых функций: часть функций приходится на ядро, часть – на периферию»
[Буйленко И.В., Супрун В.И. 1993: 60]. В силу того, что у эргонимов «внутренняя
форма оказывается нужной и даже запрограммированной в названии» [Карпенко
Ю.А. 1984: 9], они выполняют информационную, рекламную, мемориальную и
агитационную функции. В первую очередь, это касается наименований предприятий
бытового обслуживания: магазинов, гостиниц, ресторанов, кафе и др. Однако в
последнее время в связи с появлением большого количества частных фирм,
разнообразных по своему роду деятельности (как производственных, так и
непроизводственных), в условиях рыночных отношений и жесткой конкуренции их
названия выполняют не только рекламную функцию, но и функцию охраны
собственности. Здесь внутренняя форма является обязательным компонентом
семантической структуры имени собственного, подчиняется традиционной или даже
специально разработанной регламентации и в соответствии с развитием общества
регулярно обновляется путем переименований. Именно лингвисты должны
принимать активное участие в разрешении проблемы названий, по отношению к
которым наметился круг определенных требований. Что касается эргонимов, то в
данных названиях должны осуществляться две обязательные функции: «сообщение
(известный минимум информации о данном предмете) и воздействие (привлечение
покупателя в магазин, зрителя в кинотеатр и т.д.)» [Михайловская Н.Г. 1971: 354].
Таким образом, основываясь на функциональном подходе, считаем эргонимы
единицами периферии ономастического пространства, выполняющими, во-первых,
основные функции, свойственные слову: номинативную, денотативную,
сигнификативную, во-вторых, присущую имени собственному идентификационно-
дифференцирующую функцию. Кроме этого, данным онимам свойственны
прагматические функции: информативная, рекламная, мемориальная, агитационно-
идеологическая и функция охраны собственности.

1.3. Структурно-семантические особенности многокомпонентных эргонимов

Эргонимы как лексические единицы периферии ономастического пространства

характеризуются рядом структурно-семантических особенностей, и поэтому при
зучении эргонимической лексики представляется необходимым выявить основные
структурно-семантические типы многокомпонентных эргонимов.
Опираясь на указанное выше деление всех эргонимов на реальные и условно-
символические, мы предлагаем более детальную классификацию, беря за основу
принципы классификации семантических моделей онимов периферийных разрядов,
предложенную И.В. Крюковой [1993: 33 – 34]. Первую группу составляют имена,
целиком состоящие из апеллятивных компонентов. При этом под апеллятивами нами
понимается «любое слово любой части речи, не являющееся именем собственным»
[Подольская Н.В. 1998: 33]. У данных имен, как отмечалось выше, наблюдается
полное соответствие между свойствами обозначаемого объекта и теми значениями,
которые имеют слова, входящие в онимическое словосочетание (Волгоградский
государственный университет, Нижне-Волжское бассейновое водохозяйственное
управление, Всероссийский центр по лечению острых отравлений и т.п.).
 Речь идет о реальных эргонимах, в состав которых входят слова, используемые в
прямом значении. С точки зрения структуры, реальные эргонимы представляют
собой словосочетания, главным компонентом которых является определяемое
существительное в контексте согласованных определений, выраженных чаще всего
относительными прилагательными, стоящими в препозиции, и несогласованных
определений, выраженных существительными в определенных предложно-падежных
формах, занимающими постпозицию.
Во вторую группу объединяются эргонимы, которые не называют существенных
признаков денотата, а лишь указывают на некоторые из них, в основном связанные с
характером деятельности учреждения, организации и т.д. (Международная
ассоциация «Военные мемориалы», Межрегиональная ассоциация «Сибирское
соглашение», общественная организация «Солдатские матери Волгограда»). Такого
рода эргонимы названы условными.
К третьей группе относятся онимы, образованные из слов естественного языка
(апеллятивов или других онимов) и никак не связанные со свойствами денотата, то
есть носящие произвольный характер, или имена, обозначающие свойства объекта
через соотнесенность с содержанием другого слова (ономастические метафоры)
(телекомпания «Ахтуба», космодром «Свободный», ресторан «Благодать» и т.п.).
Это символические эргонимы.
Обязательным компонентом структуры условных и символических эргонимов
является так называемый закавыченный компонент – чаще всего существительное
или полное прилагательное, – как раз и указывающий на условность или
символичность названия.
На наш взгляд, дополнительно к классификации И.В. Крюковой необходимо
выделить и еще две группы эргонимов, которые имеют пограничный характер.
Четвертую группу составляют эргонимы, объединяющие свойства реальных и
условных онимов, а пятую – эргонимы со свойствами реальных и символических
названий, определяемые нами соответственно как реально-условные и реально-
символические эргонимы, которые содержат указания на реальные свойства
именуемого объекта и одновременно в составе наименования имеют или условный,
или символический компонент (реально-условные эргонимы: Общероссийская
политическая общественная организация «Российские налогоплательщики»,
Волгоградская общественная организация «Союз участников вооруженных
конфликтов», Волгоградский государственный историко-этно-графический и
архитектурный музей-заповедник «Старая Сарепта»; реально-символические
эргонимы: Волгоградский муниципальный кинотеатр «Победа», Государственное
машиностроительное конструкторское бюро «Вымпел», Волгоградский гандбольный
клуб «Каустик», Московский авиастроительный завод «Сокол», Волгоградское
охранно-сыскное агентство «Щит»).
Как видим, эргонимы всех пяти групп по структуре многокомпонентные
единицы. Специфика семантической структуры эргонима как многословной единицы
такова, что каждая из основных функций эргонима (номинативная, денотативная,
сигнификативная, идентификационно-дифференцирующая) реализуется за счет
наличия в составе наименования определенных смысловых компонентов. Так,
апеллятивное определяемое, которое обнаруживается в эргонимах всех типов,
напрямую связано с выполнением данными онимами номинативной, денотативной и
сигнификативной функций. Если его изъять из структуры эргонима, она разрушится.
Поэтому эргонимический термин, с нашей точки зрения, можно считать основным
смысло- и структурообразующим компонентом эргонимов.
Однако в связи с данными онимами некоторыми исследователями поставлен
вопрос о границах их структуры: считать ли эргонимический термин (особенно в
условных и символических эргонимах) входящим в состав собственного имени или
нет. И.В. Крюкова пишет: «Нам представляется, что подобные родовые
определяемые не входят в состав символических онимов (… производственное
объединение «Баррикады»). Но в реальных онимах родовое определяемое следует
оставлять в составе собственных имен, где они вместе со специальными
характеристиками и являются собственно названиями» [Крюкова И.В. 1993: 48].
Исследователь считает, что символические названия без родового определяемого
возвращаются на свое исходное место в системе языка. Например, духи «Ландыш»,
журнал «Трамвай», биржа «Алиса», лишаясь родовых определяемых духи, журнал,
биржа, становятся исходными обозначениями цветка, транспортного средства,
женского имени.
Такое решение вопроса о границе условного онима, на наш взгляд,
неправомерно. Лишаясь родовых определяемых, данные наименования все же
сохраняют статус онимов, так как могут выступать в таком контексте, который
подсказывает носителю языка, что он имеет дело с именами собственными
(например: В отделе «Парфюмерия» продается «Ландыш». В киоске я купил
«Трамвай». Я был принят на работу в «Алису»). Более того, орфографическое
оформление (в письменной речи) этих единиц с прописной буквы (главный сигнал
ономастичности единицы) и в кавычках (вторичный сигнал онима) не оставляет
сомнений в том, что это имена собственные.
Но, воспринимая данные компоненты названия в отрыве от определяемых,
носитель языка не получает информации о денотате имени, соответственно и
сигнификате его значения, и при этом не реализуется идентификационная функция
имени собственного.
В связи со структурно-семантическими компонентами эргонима следует внести
и еще одно существенное, на наш взгляд, уточнение: исходя из идеи тождества
всеобщего, особенного и единичного (см. § 1), где значение всеобщего передается
через родовые понятия (в языке – слова или словосочетания, их обозначающие),
особенного – через видовые, единичного – через онимы или ономастические
компоненты многолексемного онима (всеобщее – населенный пункт, особенное –
город, единичное – Волгоград), следует использовать более точный термин –
«видовое определяемое» [сравним: всеобщее – деловое объединение людей,
особенное – завод (а также фабрика, фирма, центр и т.д.), единичное – Волгоградский
завод буровой техники].
В решении вопроса о границах условных и символических онимов отправной
точкой для нас является идея их речевого, а не языкового статуса. По мнению Л.Б.
Селезневой, «единицами языка с наибольшим основанием можно признать
антропонимы… Все иные ИС – номинативные единицы, появление и исчезновение
которых непосредственно связано с единичными денотатами» [1997б: 65].
Личные имена как элементы лексической системы фиксируются в
соответствующих словарях и входят в лексикон носителей языка. Эргонимы тоже
включаются в специальные словари, но уже в качестве индивидуальных названий
реальных объектов. Они возникают в условиях ономастического контекста, под
которым мы понимаем «закрепленность имени за единичным денотатом» [Там же, с.
65].
Эргонимы входят в словари в их контекстном употреблении, то есть как
функционально состоявшиеся, как имена конкретных реалий. Они не имеют
«свободного бытия» – не имеют языкового статуса, так как не выбираются из
именника, а моделируются согласно тем или иным принципам номинации. По
мнению А.В. Суперанской, имена собственные «в языке существуют на правах цитат,
а в речи – на правах воспроизводимых и вновь создаваемых единиц… Любое имя
может быть создано в речевой практике, но это еще не значит, что оно должно войти
в систему языка» [1971: 357].
В эргонимии, на наш взгляд, сложилась определенная система моделей, по
которым образуются онимы. Существующие в языке модели официальных и
неофициальных, полных и сокращенных форм данных имен заполняются в речи
конкретным содержанием.
Таким образом, вопрос о границах условных и символических эргонимов связан
с вопросом структурных особенностей их моделей, а также функциональной формы
эргонима. Вновь сошлемся на рассуждения Л.Б. Селезневой, в частности, в
отношении особенностей функциональной формы топонима, каждый из которых
требует от пользователя индивидуального знания. Но многочисленность
географических названий, многоязычность топонимии по происхождению и
функционированию приводят к явлению омонимии: город Волгоград – гостиница
«Волгоград», ресторан «Волгоград». Поэтому правильное использование имени
собственного в условиях обширной омонимии невозможно без жестких требований к
функциональной форме топонима.
Исследователь подчеркивает: «Практически топоним не может выполнить
номинативной функции без одновременного употребления нарицательного имени
объекта, т.е. географического термина. Это распространяется и на субстантивы,
которые способны к эллипсису и создают иллюзию самостоятельности топонима»
[Селезнева Л.Б. 1997б: 66]. В действительности же «самостоятельное»
функционирование топонима возможно лишь в условиях общественной значимости,
широкой известности денотата, высокой частотности использования имени и, как
результат, его узнаваемости и запоминаемости. Обязательная структура топонима
двухкомпонентна: географический термин – топоним, так как только в этом случае
она функционально действенна, то есть «способна передать значение собственного и
значение нарицательного имен объекта в процессе использования имени» [Там же, с.
66]. Данный тип структуры назван исследователем «функциональным
топонимическим рядом».
Идея двухкомпонентного функционального ряда, на наш взгляд, легко
переносится в область эргонимии и, в частности, применима в определении
обязательных компонентов структуры условных и символических эргонимов, когда
без терминов вида, или эргонимических терминов, они не могут выполнять главных
функций имени собственного: номинативной (носителю языка неизвестно, что
именовано) и коммуникативной (непонятно, о каком предмете в процессе общения
идет речь). Поэтому по аналогии с топонимами обязательна двухкомпонентная
структура условного или символического эргонима – термин вида эргонима +
условный или символический компонент, что представляет собой единый
функциональный эргонимический ряд.
Включенность термина вида в структуру реальных эргонимов не вызывает
сомнений, так как он чаще всего занимает интер- или постпозицию, являясь
ключевым словом всего наименования.
 Таким образом, общая структура эргонимов двухкомпонентна и включает в себя
термин вида (имя нарицательное) и так называемый «ономастический маркер»
(термин Селезневой Л.Б.), который может выполнить денотативную функцию только
при одновременном употреблении в тексте эргонимического термина. В данном
случае имя нарицательное как бы «достраивается» до имени собственного
посредством ономастического маркера и является опорным компонентом –
интегральным элементом структуры эргонима, а ономастический маркер выполняет
функцию дифференциального элемента.
Переведем сказанное в систему условных обозначений: структура эргонима (Э)
= имя нарицательное (ИН), или эргонимический термин вида (ТВ), + ономастический
маркер (ОМ). Иначе: Э = ТВ + ОМ – формула общей структуры эргонима.
Семантические особенности ономастического маркера как дифференциального
элемента структуры эргонимов лежат в основе классификации данных
ономастических единиц. Выполнение эргонимом идентификационно-диффе-
ренцирующей функции обеспечивает именно ономастический маркер, формы
выражения которого в эргонимах разных типов многообразны. У реальных эргонимов
это:
1) оттопонимические прилагательные или топонимы (Волгоградский…, …
Волгограда, …Центрального района), указывающие на местонахождение объекта;
2) прилагательные от географического термина (Городской…, Областная…,
Муниципальный…), определяющие сферу влияния властной структуры или
указывающие на сферу подчинения именуемого объекта;
3) другие эргонимы (…областной Думы, …МВД России, …при ВолГУ),
называющие организации, учреждения, при которых создаются частные структуры;
4) компоненты, указывающие на вид продукции, выпускаемой предприятием, а
также на специализацию, характер деятельности именуемых объектов
(Сталепроволочно-канатный…, Кардиологический…, …по борьбе с экономическими
преступлениями, …по промышленности и предпринимательству);
 5) антропонимы (...С.П. Семенова, …преподобного Сергия Радонежского, …
имени П. Серебрякова), указывающие на принадлежность какому-либо лицу (лицам)
или выражающие именное посвящение;
6) компоненты с цифровым значением (…№59), указывающие на то, что объект
именования имеет массовый характер и занимает место в ряду, определенное
номером (школа, лицей, гимназия, училище и т.д.).
Разновидности структуры реального эргонима:
1) РОМ + ТВ (реальный ономастический маркер + термин вида): Волгоградский
оптовый продовольственный рынок, Красноярская угольная компания,
Петербургское законодательное собрание, Центральная избирательная комиссия;
2) ТВ + РОМ: Совет безопасности, Управление правительственной
информации, Министерство иностранных дел, Комитет по обороне;
3) РОМ…+ ТВ +…РОМ: Ташкентское авиационное производственное
объединение имени Чкалова, Российский фонд федерального имущества,
Нижегородский областной департамент внешнеэкономических связей и ресурсов,
Главное управление Федерального казначейства.
Как видим, ономастический маркер реального эргонима может занимать и
препозицию, и постпозицию, и может быть разорван, если термин вида занимает
интерпозицию.
Ономастический маркер условных и символических эргонимов –
«закавыченный компонент» – всегда занимает постпозицию и может указывать или
намекать на:
1) характер деятельности учреждения, организации и т.п. («Поиск»,
«Европейские окна», «Военные мемориалы», «Турист», «Олимпия»);
2) на местонахождение именуемого объекта («Волгоградский», «Волжский»,
«Россия», «Ахтуба»);
3) на исторические события, связанные с местонахождением объекта
(«Сталинградская битва», «Победа»);
 4) на исторические и регионально известные топонимы («Царица», «Старая
Сарепта»);
5) на двусторонность определенной деятельности («Волгоград – Калининград»,
«Арарат – Волга»);
6) положительные или приятные ассоциации, связанные с деятельностью
учреждения, организации и т.д. («Свободный», «Империя», «Благодать», «Взлет»,
«Малая Родина»).
Типичная структура условного и символического эргонима такова: термин вида
и условный или символический ономастический маркер (ТВ + УОМ или ТВ + СОМ).
Реально-условные и реально-символические эргонимы, включая в
ономастический маркер компоненты разного семантического характера,
представляют собой более сложную структуру. Как правило, компоненты реального
характера занимают препозицию по отношению к термину вида эргонима, а
компоненты условного или символического характера – постпозицию. Таким
образом, наиболее типичная структура реально-условного или реально-символичес-
кого эргонима такова: РКОМ + ТВ + УКОМ (реальный компонент ономасти-
ческого маркера + термин вида + условный компонент ономастического маркера) –
Научно-производственный центр «Культура»; РКОМ + ТВ + СКОМ (реальный
компонент ономастического маркера + термин вида + символический компонент
ономастического маркера) – Волгоградский благотворительный фонд «Гарантия».
Возможен вариант, когда термин вида включается в реальный компонент
ономастического маркера, разрывая его: РКОМ…ТВ…РКОМ + УКОМ – Городской
общественный благотворительный фонд защиты животных «Покровитель»;
РКОМ…ТВ…РКОМ + СКОМ – Волгоградский центр современной женщины
«Юнона». Наконец, обнаруживается и иная последовательность компонентов: ТВ +
РКОМ + УКОМ – Центр русского языка «Русист»; ТВ + РКОМ + СКОМ – Центр
профессиональной подготовки «Партнер», Центр профилактики и социальной
помощи подросткам и молодежи «Альтернатива».
 Таким образом, структурные разновидности реально-условного и реально-
символического эргонима аналогичны друг другу.
Как видим, эргонимы всех типов, и особенно пограничных, имеют сложную
многокомпонентную структуру. В связи с этим возникает еще один немаловажный
вопрос о необходимом и достаточном числе компонентов структуры, при котором
носитель языка будет действительно иметь дело с эргонимом как с именем
собственным. Можно ли, например, считать сочетания медицинский институт,
спортивная школа эргонимами?

В одной из своих статей И.В. Крюкова называет их реальными эргонимами и в

первом слове использует прописную букву (сигнал ономастичности единицы).
Исследователь отмечает, что данные наименования отличаются от имен
нарицательных тем, что «они закреплены в данной конкретной ситуации за
определенным объектом» [Крюкова И.В. 1993: 56]. Нам же представляется, что
данные единицы в таком виде еще не способны выполнить идентифицирующей
функции – основной функции имени собственного, с тем чтобы различить единичные
денотаты в ряду однотипных: непонятно, о каком именно медицинском институте и о
какой именно спортивной школе идет речь. Компоненты медицинский, спортивный
определяют видовые понятия и вместе с ними указывают на подвид делового
объединения людей, оставаясь в рамках категории особенного, но не единичного.
Многокомпонентная структура эргонима может быть и избыточной по своему
характеру. Так, например, эргоним Областной центр помощи семьи и детям
«Семья», на наш взгляд, мог бы функционировать как имя собственное и без его
символического компонента, который не отражает индивидуальных характеристик
объекта наименования, в отличие от реального компонента ономастического маркера,
в данном случае необходимого и достаточного для идентификации объекта через его
имя. Символический компонент здесь, скорее, выполняет эстетическую функцию,
вызывая у носителей языка благоприятные ассоциации.
 Таким образом, при всем многообразии приведенных эргонимов их
семантическая структура находится под влиянием определенной цели: дать наиболее
точную информацию об именуемом объекте, в первую очередь индивидуализируя
его. Поэтому эргоним как единая аналитическая единица (а не комплекс
самостоятельных единиц) всегда включает в себя эргонимический апеллятив (термин
вида) в контексте слов-идентификаторов (ономастический маркер) и только при этом
выполняет основные функции имени собственного.

1.4. Современные правовые нормативы и структурно-семантические изменения

эргонимов

Специфическим свойством ономастики, выделяющим ее из прочих

лингвистических дисциплин, является особый характер взаимодействия двух
факторов – лингвистического и экстралингвистического.
Действительно, имя как один из «продуктов» человеческой культуры возникает
в коллективе, из потребностей коллектива и отражает черты, значимые для
коллектива, находящегося на определенной ступени исторического развития, поэтому
экстралингвистический фактор выдвигает определенные требования, которые
находят социально апробированное лингвистическое выражение, иначе говоря,
«экстралингвистическая данность отражается в данности лингвистической»
[Суперанская А.В. 1977: 7].
Функционирование эргонимов как составной части ономастической лексики на
современном этапе общественного развития имеет свою специфику, которая
проявляется прежде всего в создании, записи (регистрации) и употреблении данных
языковых единиц. Весьма существенное влияние при этом в условиях
государственной правовой реформы оказывают гражданско-правовые нормативы,
согласно которым установлены определенные языковые требования к разным
эргонимическим наименованиям. Именно этим подчеркивается важность языковых
факторов, реализующихся при общественном функционировании эргонимов.
 Так, в «Гражданском кодексе Российской Федерации» имеется глава 4 (часть 1),
которая именуется «Юридические лица». В ней под юридическим лицом (в
гражданском праве) понимается предприятие, организация, являющиеся по закону
субъектами (носителями) гражданских прав и обязанностей. В российском праве
лицом юридическим признается «организация, которая имеет в собственности,
хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и
отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени
приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права,
нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде» [ЭЮС 1999: 366].
Одно из основных положений указанной главы «Гражданского кодекса»
содержит указание на то, что юридическое лицо имеет свое наименование,
содержащее указание на его организационно-правовую форму. Наименования
некоммерческих организаций, а также унитарных предприятий должны содержать
указание на характер деятельности юридического лица. Юридическое лицо,
являющееся коммерческой организацией, должно иметь фирменное название,
зарегистрированное в установленном порядке, что, во-первых, служит целям
«идентификации юридических лиц, индивидуализирует их как участников
гражданского оборота и субъектов публично-правовых отношений»
[Информационное письмо президиума ВАС РФ от 25.12.98 г. № 37: CD] и, во-вторых,
обеспечивает право собственности на объект наименования, а само название при этом
выполняет функцию охраны данной собственности.
Юридическое лицо «может выбрать любое фирменное наименование при
условии, если оно уже не используется кем-либо иным» [Комментарий к части
первой ГК РФ для предпринимателей 1999: CD]. Иначе говоря, должно быть
исключено дублирование фирменного наименования юридических лиц в пределах
определенной территории и сферы деятельности [Вестник Высшего Арбитражного
Суда РФ 1995. Спец. приложение к № 1: 34 – 42].
При самостоятельном выборе фирменного наименования существуют и
некоторые ограничения, связанные с постановлением Верховного Совета РФ от 14
февраля 1992 г. «О порядке использования наименований «Россия», «Российская
Федерация» и образованных на их основе слов и словосочетаний в названиях
государственных предприятий, учреждений и организаций». Все такие образования
(за исключением профессиональных союзов и религиозных объединений) «могут
использовать указанные словосочетания только с согласия Правительства РФ и в
установленном им порядке» [Гарант-максимум 1999: CD].
Ограничивает свободу выбора фирменного наименования и распоряжение мэра
Москвы от 26 ноября 1997 г. № 925 – РМ «Об использовании московской символики
в наименованиях и реквизитах юридических лиц», в котором сказано, что
«использование наименования «Москва» и образованных на его основе слов и
словосочетаний, изображений и наименований архитектурных и исторических
памятников города Москвы в названиях и реквизитах … юридических лиц …
допускается только при наличии разрешения Межведомственной комиссии, кроме
случаев, когда такие наименования применяются в соответствии с правовыми актами
Мэра Москвы, Правительства Москвы» [Гарант-максимум 1999: CD].
Право на фирму состоит также в праве «исключительного пользования
фирменным наименованием в сделках, на вывесках, в объявлениях, рекламе, на
бланках, на счетах, на товарах предприятия, их упаковке и т.п.» [Табашни- ков В.Н.
1998: CD].
Уточнения имеющихся в «Гражданском кодексе» общих указаний относительно
содержания фирменного наименования включены применительно к отдельным видам
юридических лиц в отдельные статьи, когда речь идет о конкретных организациях:
коммерческих (хозяйственных товариществах, хозяйственных обществах,
производственных кооперативах, государственных и муниципальных унитарных
предприятиях) и некоммерческих [потребительских кооперативах, общественных и
религиозных организациях (объединениях), фондах, учреждениях, ассоциациях,
союзах и др.]. При этом дополнения и уточнения касаются требования включить в
наименования, во-первых, слова типа «полное товарищество», «и компания»,
«коммандитное товарищество», «с ограниченной ответственностью», «фонд» и
подобные, которые непосредственно называют организационно-правовую форму
деловых объединений и, во-вторых, указание на основную цель их деятельности [ГК
1997: 55 – 88]. Официальное название общественного объединения должно содержать
указание на его организационно-правовую форму и территориальную сферу его
деятельности. При этом правовые документы устанавливают требования этического
характера. Например, в «Разъяснении Минюста РФ от 31.05.95 № 08 – 09 – 269 – 95
«Об общественных объединениях» сказано, что «название общественного
объединения не должно оскорблять нравственность, национальные и религиозные
чувства граждан» [Гарант-максимум 1999: CD].
Таким образом, действующие на современном этапе общественного развития
нормативно-правовые требования к наименованиям деловых объединений людей
устанавливают, что полная (официальная) форма эргонима, зафиксированная в
письменном виде при обязательной государственной регистрации юридических лиц,
имеет трехкомпонентную семантическую структуру; эргоним включает в себя: 1)
компоненты, указывающие на юридический статус именуемого им объекта, 2)
эргонимический термин, называющий вид делового объединения людей и 3)
ономастический маркер.
Так, организационно-правовая форма делового объединения указывается с
помощью следующих словосочетаний: акционерное общество, закрытое акционерное
общество, открытое акционерное общество, акционерное общество открытого типа,
общество с ограниченной ответственностью, общественное предприятие,
государственное предприятие и др.: Хабаровское акционерное общество «Лада-
сервис», открытое акционерное общество «Акционерный коммерческий банк
«Волгопромбанк», государственное предприятие «Управление строительства УВД
Волгоградской области «Взлет», негосударственное образовательное учреждение
средняя общеобразовательная школа «Наука» при Волгоградском государственном
университете, общество с ограниченной ответственностью «Регион»,
госучреждение «Волгоградпродфонд».
 В соответствии с Федеральным законом от 08.02.98 г. № 14 – ФЗ деловое
объединение людей «вправе иметь сокращенное фирменное наименование на
русском языке». Например, наименование Общество с ограниченной
ответственностью «Квант», содержащее указание на организационно-правовую
форму учреждения и «название, индивидуализирующее его», имеет сокращенный
вариант, включающий в себя аббревиатуру ООО [Гарант-максимум 1999: CD].
Очень часто на базе вышеуказанных словосочетаний, называющих юридический
статус делового объединения, образуются аббревиатуры, используемые в составе
сокращенного наименования: АО «Молочный завод «Волгоградский», ОАО
«Международный аэропорт «Волгоград», АООТ «Завод «Нефтегазмаш», ООО
«Ломбард «Феникс», ОП «Волгоградский филиал страховой компании «Малая
Родина», ЗАО «Ростовский экспериментальный завод «Спецавтоматика».
В практике использования эргонимов нередко происходит нарушение
установки на трехкомпонентность их структуры. При этом обнаруживаются
некоторые закономерности в реализации моделей эргонимов и их семантическом
заполнении: так, если указание на правовой статус дается в виде определенных
словосочетаний (назовем их терминами правового статуса), то в эргониме опускается
компонент «термин вида». Ономастический маркер при этом носит как одноплановый
(Воронежское акционерное самолетостроительное общество – реальный маркер;
общество с ограниченной ответственностью «Регион» – символический маркер),
так и двуплановый характер (Открытое акционерное общество по производству
стальных электросварных труб «ВЭСТ – МД» – компоненты реального и
символического маркера; Городской общественный благотворительный фонд
защиты животных «Покровитель» – компоненты реального и условного маркера).
Но если словосочетание – термин правового статуса – заменяется соответствующей
аббревиатурой, то компонент «термин вида» и его контекст чаще всего сохраняются:
ООО «Завод фруктовых и минеральных вод «Зеленое кольцо», ООО «Детективное
агентство «Альтернатива - В», ОАО «Волжский трубный завод», ОАО
«Металлургический завод «Красный Октябрь», ММУ «Больница № 22», ООО
«Туристическая фирма «Смол».
Встречаются и такие наименования, которые содержат аббревиатурный
компонент в сочетании с условным или символическим маркером: ЗАО «Волга-Дон»,
ОАО «Поддержка», АОЗТ «Здоровье - Гарант», ООО «Диас-2», ТОО «Грань».
Отсутствие в такого рода эргонимах термина вида, а также условный или
символический характер ономастического маркера приводят к тому, что данные
наименования менее всего несут информацию об именуемом объекте: они не
называют объект, не указывают ни на местонахождение, ни на его специализацию
или характер деятельности, ни на вид выпускаемой им продукции, ни на его
принадлежность какому-либо лицу и т.д., что противоречит одному из общих
правовых требований к наименованию – содержать указание на характер или цель
деятельности юридического лица. Фактически это эллиптические сочетания. Чтобы
обеспечить информативность, нередко в средствах массовой информации (чаще всего
в рекламных текстах) рядом с такого рода названием дается указание на вид
выпускаемой предприятием продукции или на перечень услуг: АО «Софт»,
кожгалантерейные изделия, ОАО «Царица», женская и мужская одежда, ОАО
«Блеск», ткани, изделия из кожи и натурального меха, головные уборы, постельное
белье, пошив и ремонт одежды, химчистка. Встречаются в прессе также двойные
наименования, из которых первое – новое, образованное по современным правовым
стандартам, но малоинформативное, а второе – прежнее, более информативное: ОАО
«ВЭСТ-МД (Волгоградский трубный завод)».
Таким образом, при государственной регистрации юридических лиц
устанавливается основная, официальная форма эргонима, которую, исходя из
определения официального имени, принято использовать «в официальном
употреблении: в официальных списках и документах» [Подольская Н.В. 1978: 125].
Действительно, в полном (трехкомпонентном: термин правового статуса + термин
вида + ономастический маркер) варианте эргонимы встречаются в городских
реестрах, уставах организаций и предприятий, договорах.
 Но в средствах массовой информации часто используется не полное официально
установленное наименование, а сокращенное, т.е. с аббревиатурным компонентом.
По-видимому, это связано с экстралингвистической закономерностью, выведенной
Дж. Миллером и В. Ингве: объем оперативной памяти человека выражается цифрами
7 + 2. При числе, превышающем 9, «действие онимической системы теряет четкость,
и в ней начинаются переоценки отдельных элементов за счет повышения активности
одних и сокращения активности других» [Суперанская А.В. и др. 1986: 53].
Итак, в языке действуют две противоположные тенденции: к увеличению имени
за счет включения в его состав добавочных компонентов и к сокращению длины
имени за счет устранения из его состава избыточных компонентов, без которых имя
может продолжать функционировать как оним. Баланс между этими процессами
всегда устанавливается в соответствии со стремлением языка к экономии средств
выражения: «Если данный объект упоминается довольно часто, экономичнее придать
ему короткое обозначение, даже если это окажется дополнительной нагрузкой для
памяти; если, напротив, данный объект упоминается редко, то экономичнее, не
отягощая памяти, сохранить длинное название» [Мартине А. 1963: 534].
Основываясь на данном положении, В.А. Москович выявил количественный
состав именований: «типичные состоят из 1 – 4 слов, редкостные, пышные,
употребляющиеся в особо торжественных случаях, – из 5 – 9. Наиболее ходовые
именования не превышают трех слов» [1967: 50].
А.В. Суперанская определяет данную закономерность как ономастическую
универсалию, т.е. специфическую черту, «свойственную всем или многим именам
разных языков», и общую закономерность, в соответствии с которой развивается
ономастическая система [1972: 347].
Указанная закономерность, влияющая на словесно-количественный состав
эргонимов, проявляется прежде всего в наименованиях, в которых число слов,
входящих в их состав, сокращается за счет аббревиации. Аббревиатуры, созданные на
основе словосочетания – термина правового статуса, представляют собой
самостоятельные слова, что сокращает общее количество слов в наименовании и
упрощает его восприятие.
Аббревиации могут подвергаться и иные компоненты эргонима – термины вида
в сочетании с элементами ономастического маркера: АООТ «ДОЗ им. Куйбышева»
(деревообрабатывающий завод), ОАО «МК Художественные промыслы»
(межрегиональная компания), ОАО «НИЦ Химпром» (научно-исследовательский
центр).
Во всех названных вариантах эргонимов, в состав которых входят
аббревиатуры, обращает на себя внимание тот факт, что аббревиатуры становятся
своеобразным сигналом к появлению части наименования, оформляемой с помощью
кавычек. В области имен собственных «кавычками выделяются названия
литературных произведений, газет, журналов, предприятий, пароходов и т.п.,
являющиеся условными наименованиями» [ПРОП 1957: 109].
В интерпретированном варианте данный главный норматив представлен в более
развернутом виде и имеет примечание: «Не выделяются кавычками: а) собственные
наименования, если они не имеют условного характера, например: Ленинградский
государственный университет, Издательство политической литературы,
Московский театр кукол, Институт языкознания Академии наук СССР; названия
предприятий, учреждений, издательств, управлений и т.д., представляющие собой
сложносокращенное слово, образованное из полного официального наименования,
например: Днепрогэс, Детгиз, Политиздат, ВНИИполиграфмаш, Гипроздрав;
названия предприятий, обозначенные номером или состоящие из аббревиатуры и
номера, например: шахта № 2-бис, завод АТЭ-2 (2-й Московский завод
автотракторной электроаппаратуры); г) названия, в состав которых входят слова
имени, памяти, например: швейная фабрика имени Розы Люксембург,
Государственный академический театр драмы имени А.С. Пушкина, больница
памяти Парижской коммуны» [Розен- таль Д.Э. 1989: 159 – 160].
Но в практике печати в последнее время все чаще встречаются такие примеры:
а) АО «Волжский трубный завод», ООО «Волгоградская областная база
кожевенного сырья», ОАО «Нижегородский мукомольный завод», б) МУП
«Волгоградтеплоэнерго», МУПП «Волгоград-водоканал», госучреждение
«Волгоградпродфонд», в) АООТ «Молочный завод № 1 «Волгоградский», ММУ
«Поликлиника № 9», МОУ «Средняя общеобразовательная школа № 44»; г) АО
«Волгоградмебель» им. Ермана. Как видим, данные наименования содержат явные
нарушения с точки зрения правильного использования в них кавычек, но они как
сокращенные варианты названий зафиксированы в официальных документах, и их
форма является юридически точной. А «если в официальную запись попадают …так
называемые неправильные варианты имен, не соответствующие общепринятым, и
никаких уточнений и исправлений актовой записи не производится, «неправильная»
форма узаконивается и начинает сама оказывать влияние на «правильность»
юридических записей» [Суперанская А.В. 1973: 234]. Исходя из этого, по всей
видимости, сегодня необходимо говорить о новой ономастической ситуации в сфере
эргонимии, вызванной современными экстралингвистическими факторами, и, как
следствие, о новой орфографической ситуации в ней.
Особо интересными для нас являются случаи, когда термин вида эргонима
оказывается включенным в выделяемую кавычками часть наименования. При этом
его позиция по отношению к ономастическому маркеру не влияет на использование
кавычек (ОАО «Волгоградский тракторный завод», АООТ «Фирма «Конфил», ОАО
«Торговый центр», ЗАО «Центр охранных систем»).
До сих пор мы вели речь о кавычках как знаке условности или символичности
ономастического маркера, определяющего тип эргонима в целом. Термин вида при
этом занимал препозицию по отношению к условному или символическому
ономастическому маркеру и не выделялся кавычками. В данных же примерах
заключенным в кавычки оказывается термин вида в составе эргонимов разных типов:
не только условных или символических, но и реальных. По всей видимости, в данном
случае первостепенной функцией кавычек оказывается не их функция показателя
условности языковой единицы, а функция показателя ее ономастичности. Этот факт
также доказывает нашу мысль о том, что термин вида является неотъемлемым
структурно-семантическим компонентом эргонимов всех пяти указанных ранее
функциональных типов, так как именно его значение является началом и ядром
значения эргонима в целом.
Таким образом, современные правовые нормативы, возникшие в условиях
российской правовой реформы, являются сильным экстралингвистическим фак-
тором, влияющим на структурно-семантические модели эргонимов. Наряду со
сложившейся ранее двухкомпонентной моделью – ТВ + ОМ – на современном этапе
общественного развития возникла трехкомпонентная модель: ТПС (термин правового
статуса) + ТВ + ОМ. Реализуясь, она имеет определенные функциональные
разновидности:
1) ТПС + ТВ + ОМ, когда ОМ может иметь реальный, условный, символический,
реально-условный и реально-символический характер;
2) ТПС + ОМ (реальный, условный, символический, реально-условный, реально-
символический);
3) аббревиатура (ТПС) + ТВ + ОМ (реальный, условный, символический,
реально-условный, реально-символический);
4) аббревиатура (ТПС) + ОМ (условный, символический).
Каждая разновидность может быть проиллюстрирована следующими
наименованиями, почерпнутыми нами из материалов периодической печати:
1) Волгоградское муниципальное учреждение «Городское управление ресурсов»,
государственное учреждение «Гостиница «Октябрьская», государственное
предприятие Управление строительства УВД Волгоградской области «Взлет»,
открытое акционерное общество «Акционерный коммерческий банк «КОР»;
2) Волгоградский губернский консервный холдинг; открытое акционерное
общество «Газпром», Хабаровское акционерное общество «Лада-сервис»,
муниципальное унитарное предприятие «Волгоградтеплоэнерго»;
3) АО «Стеклотарный завод», ОАО «Волгоградский завод буровой техники»,
ОАО «Концерн «Городские вести», ОАО «Ставропольский радиозавод «Сигнал»,
ОАО «Молочный завод «Волгоградский», ОАО «Строительно-производственный
комбинат «Моспромрадиострой»;
4) ОАО «Волжское химволокно», ООО «Сжиженный газ», ОАО «Каустик»,
ЗАО «Красная заря», ООО «Ольга-4».
Как уже отмечалось выше, названия четвертой разновидности представляют
собой эллиптированные сочетания, в которых опущен термин вида эргонима,
указывающий на объект наименования. Эллипсис, на наш взгляд, может возникать по
двум причинам: во-первых, потому, что данный объект приобрел широкую
общественную известность, во-вторых, в результате действия в языке тенденции к
экономии средств выражения. Образование эллиптированных названий возможно при
условии восполнения недостающего речевого звена. Восстановить редуцированный
видовой компонент составного наименования можно только тогда, когда существует
(известен) его полный, официальный, вариант.
Эллипсис в эргонимии основывается на способности ономастического маркера
любого характера (реального, условного, символического и т.д.) обозначать
названный объект как принадлежащий к определенному классу (завод, фабрика,
фирма, магазин, кинотеатр и т.п.). «Регулярно появляясь в языковом тексте совместно
с нарицательным именем объекта, собственное имя словарно как бы вбирает в себя
исчезнувшее существительное и начинает обозначать уже не только то, что оно
обозначало раньше, … а еще и то, что обозначало это существительное» [Селезнева
Л.Б. 1974: 113].
Действительно, ономастический маркер после длительного употребления рядом
с его термином вида способен перейти к самостоятельному функционированию,
после того как термин вида в данном наименовании в процессе его использования
может быть опущен. Это напрямую зависит от роли названного объекта в жизни
данного языкового коллектива и от необходимости частого использования его
названия. При этом следует добавить, что, безусловно, логичнее называть
эргонимические объекты несколькими словами (определение и определяемое), но
именовать их меньшим количеством слов более экономно.
 При условии функционирования трехкомпонентной структуры современных
эргонимов, эллиптированными оказываются наименования, в которых сокращен
термин правового статуса. Более того, даже ономастический маркер достаточно часто
теряет некоторые компоненты, особенно один из них, указывающий на
местонахождение объекта наименования.
Итак, в результате таких явлений, как аббревиация и эллипсис, в сфере
эргонимии возникают дублетные названия одного и того же объекта, различающиеся
своим компонентным составом:
1) ОАО «Металлургический завод «Красный Октябрь»» (ВП, 6.01.99) – завод
«Красный Октябрь» (ОВ, 8-14.09.00) – ЗАО «Красный Октябрь» (Инт., 24.01.02);
2) Волгоградский тракторный завод (Инт., 13.01.00) – на тракторном заводе
(ОВ, 25.02-2.03.00) – ОАО «Волгоградский тракторный завод» (ДВ, 18.04.00);
3) Акционерное общество «Каустик» (Инт., 29.04.99) – волгоградский
«Каустик» (ДВ, 18.04.00) – АООТ «Каустик» (ОВ, 1-7.09.00) – волгоградский завод
«Каустик» (ОВ, 8-14.09.00);
4) ОАО ПО «Волжский трубный завод» (ДВ, 2.11.99) – ОАО «Волжский
трубный завод» (ДВ, 18.04.00) – Волжский трубный завод (Инт., 1.03.01);
5) генеральный директор ФГУП «Баррикады» (Инт., 1.08.02) – на «Баррикадах»
(ОВ, 25.02-2.03.00) – на оборонном производственном предприятии «Баррикады»
(ДВ, 11.04.00);
6) Институт искусств им. П. Серебрякова (Инт., 8.02.01) – Волгоградский
муниципальный институт искусств имени П. Серебрякова (Инт., 22.02.01);
7) Фабрика «Царица» (Инт., 13.01.00) – ОАО «Царица» (ОВ, 8-11.09.00);
8) АООТ «Фирма «Конфил» (ВП, 6.01.99) – ЗАО «Народное предприятие
«Конфил» (ДВ, 22.02.00) – кондитерская фабрика «Конфил» (ДВ, 11.04.00);
9) у Торгового центра (ОВ, 8-14.09.00) – ОАО «Торговый центр» (Инт., 2.08.01);
10) открытое акционерное общество «Акционерный коммерческий банк «КОР»
(ГВ, 4.11.99) – АКБ «КОР» (ОВ, 1-7.09.00).
 Таким образом, имятворчество в области эргонимии на сегодняшний день
является, с одной стороны, направляемым и регулируемым процессом, в результате
чего эргонимы возникают как «официально узаконенные именования, связанные не
только с языковой идентификацией, но и с социально-правовыми
экстралингвистическими функциями» [Суперанская А.В. и др. 1986: 153]. Но, с
другой стороны, гражданско-правовая сфера, стимулируя процесс искусственной
номинации, которая характеризуется в данном случае наличием ясной целеустановки,
«направленным» учетом свойств объекта номинации, провоцирует создание и
функционирование дублетных форм имен.
Одним из важных условий искусственной номинации является обязательная
письменная фиксация вновь созданного имени. Это условие реализуется при
государственной регистрации юридических лиц, когда им выдаются свидетельства, в
которых указываются полное наименование, включая организационно-правовую
форму юридического лица, его место нахождения, номер в городском реестре, дата
регистрации и иная информация, предусмотренная нормативными актами Российской
Федерации.
Письменная фиксация имени предполагает не только отражение словарного
состава наименования, порядка слов в нем, но и его орфографического облика. При
этом форма имени, записанная в официальных документах, охраняется законом, даже
если она ошибочна. Изменить ее можно только совершив акт юридической смены
имени или ее исправления. Поэтому необходимо, чтобы с самого начала своего
существования название нового объекта закреплялось в орфографически правильном
стабильном написании. В данном случае существующие нормативно-правовые
документы и основанные на них рекомендации при создании наименований
юридических лиц помочь не могут, так как не касаются вопроса их орфографического
оформления.
А между тем в широкой практике, на страницах газет и журналов, эргонимы
встречаются в очень непоследовательных, противоречивых написаниях. Прежде всего
это проявляется в использовании прописных и строчных букв как в одних и тех же
наименованиях, так и в названиях с одинаковыми структурно-семантическими
признаками:
1) председатель комитета по культуре (Изв., 6.01.00) – в Комитет по
культуре администрации Волгоградской области (Изв., 13.01.00) – областной
Комитет по делам молодежи (Инт., 25.01.01) – по данным городского комитета по
торговле (Инт., 25.01.01) – по данным городского комитета по торговле (Инт.,
8.02.01);
2) в управлении Министерства РФ по налогам и сборам по Волгоградской
области (ОВ, 20.01.00) – деятельность министерства РФ по налогам и сборам
(Инт., 27.01.00);
3) в главном полицейском управлении Японии (Инт., 1.02.01) – в Главном
полицейском управлении Монголии (Инт., 22.02.01);
4) по информации Волгоградского городского департамента социальной
защиты населения (Инт., 22.02.01) – из Волгоградского Департамента федеральной
государственной службы занятости Минтруда РФ (Изв., 22.03.01) – руководитель
Департамента социальной защиты (Инт., 8.02.01) - руководитель департамента
экономики и инвестиций (Инт., 15.02.01);
5) юрист Волгоградского Центра защиты гласности (Инт., 13.01.00) – по
данным Волгоградского центра гидрометеорологии и мониторинга состояния
окружающей среды (Изв., 1.03.01) – прогноз московского Центра демографических
исследований (Инт., 18.01.01).
Расшатанность действующей орфографической нормы проявляется и в том, что
те или иные орфографические варианты используются в разных источниках как
орфографические предпочтения. Так, явно прослеживается тенденция употребления
прописной буквы только в первом слове многолексемного эргонима в центральных
периодических изданиях (газета «Известия», «Комсомольская правда»), в то время
как прописной буквой маркируются все слова названия в местной прессе (газеты
«Волгоградская правда», «Областные вести», «Городские вести», «Интер»).
Варианты написания обнаруживаются в одних и тех же источниках, но в разных по
своей специфике текстах, например в статье или рекламном объявлении: Автор –
судья Высшего арбитражного суда Российской Федерации (Изв., 15.01.99) – журнал
«Закон» выходит при постоянном участии и информационном обеспечении Высшего
Арбитражного Суда РФ (Изв., 15.01.99).

Орфографический разнобой в сфере эргономии усугубляется за счет

существования дублетных названий одного и того же объекта действительности:
первое из них является полным, официально установленным, а другие представляют
собой сокращенный вариант имени, содержащего аббревиатурный компонент и / или
представляющего собой эллипсис:
1) в помещении Волгоградского музыкального театра (Инт., 11.01.01) – на
сцене Муниципального музыкального театра (Инт., 20.01.00);
2) Председатель Пенсионного фонда России – председатель Фонда (Инт.,
1.02.01);
3) практика нашей Комиссии по помилованию (Инт., 1.02.01) – член комиссии по
помилованию при Президенте РФ (Инт., 1.02.01);
4) Камышинский крановый завод (ОВ, 8 – 14.09.00) – камышинский крановый
(ОВ, 8 – 14.09.00);
5) ОАО «Концерн «Городские вести»» (ГВ, 28.11.99) – концерн «Городские
вести» (ГВ, 28.11.99);
6) гостиница «Октябрьская» (ОВ, 25.02 – 2.03.00) – государственное
учреждение «Гостиница «Октябрьская»» (ДВ, 11.04.00);
7) председатель областного комитета по земельной реформе и земельным
ресурсам (Инт., 15.02.01) – коллегия Комитета по земельным ресурсам и
землеустройству Волгоградской области (Инт., 20.01.00).
Данные примеры доказывают расшатанность норм правописания эргонимов,
что приводит к ослабленности в еще большей степени чувства нормы у носителей
языка, особенно у тех из них, кто изначально не твердо владеет этой нормой. В самом
деле, человек, ежедневно сталкивающийся с разными вариантами написания или
одних и тех же, или похожих наименований, начинает сомневаться в том, какое из
них правильно. Это вызывает у носителя языка ощущение «девальвации» слова и
нормы речи. Отсюда, естественно, вытекает задача орфографического упорядочения
данного слоя ономастической лексики.
Эргонимы за последние 10 – 12 лет подверглись сильному влиянию, помимо
правовых, также и других экстралингвистических факторов, в частности снятию
идеологических установок, что привело к исчезновению семантических компонентов
«дореволюционный», «свойственный капиталистическому обществу» в ряде
указанных онимов, называющих различные структуры управления. При выборе
источников для создания новой системы наименований решающей, судя по всему,
стала ориентация современной политической элиты на ценности западного мира. Так,
в обращение были введены слова парламент, муниципалитет, департамент,
префектура, мэрия. Кроме того, интерес в обществе к культурным и деловым
традициям старой России повлиял на включение в реестр властных структур слова
дума: «историческая память подсказала образцы его использования, связанные с
традициями российской политической культуры, – Царская дума, Боярская дума в
XVII веке, позднее Земская дума, Государственная Дума начала ХХ века и, наконец,
Городская Дума, существовавшая в Москве в ХVIII – XX веках» [Поспелова Г.М.
1997: 68 – 69]. Вместе со словом дума все чаще употребляются слова управа,
собрание в значении «выборное учреждение». Все это тоже не могло не отразиться на
правописании наименований государственных учреждений, общественно-
политических организаций.
На проблему орфографического оформления онимов с точки зрения
маркирования их прописной или строчной буквой обращали внимание многие
исследователи (А.А. Белецкий, Ю.А. Карпенко, А.В. Суперанская, И.В. Крюкова,
Н.И. Пономарева и др.). Однако, по мнению Ю.А. Карпенко, «орфографические
проблемы желательно не только обсуждать, но и решать, а популяризацию принятых
правил передачи собственных имен сделать более действенной» [1984: 15].
 Исходя из вышесказанного, необходимо отметить, что создаваемые в условиях
искусственной номинации на основании существующих нормативно-правовых
документов имена собственные деловых объединений людей должны оцениваться в
первую очередь специалистами-лингвистами как с точки зрения их структурно-
семантических особенностей, так и с точки зрения их орфографического оформления.
Иначе говоря, перед государственной регистрацией фирменного наименования в
регистрационной палате оно должно пройти лингвистическую экспертизу. При этом
орфографические нормы должны учитывать и отражать сложившуюся практику
правописания эргонимов, что даст возможность ликвидировать разнобой в
правописании эргонимов и восстановить единый орфографический режим.
Таким образом, в условиях новой ономастической ситуации необходим
пересмотр и упорядочение действующего орфографического норматива,
регулирующего употребление прописной / строчной буквы в сфере эргонимии.

ВЫВОДЫ ПО 1 ГЛАВЕ

1. Онимы, имеющие статус номинативных единиц, рассматриваются нами как

лексически значимые единицы. Основу лексического значения имени собственного
составляет сигнификат, сформированный в границах адекватного понятия. Исходя из
этого, онимы по природе своего значения являются общими, т.е. обозначающими
множество (класс) объектов. Но семантика имени собственного, кроме денотативного
значения, содержит собственный ономастический элемент, отличающий единичный
денотат от всех иных принадлежащих к этому классу в целях его идентификации. На
основании этого имя собственное понимается нами как имя единичного денотата,
позволяющее идентифицировать его в системе (в ряду) однотипных (однорядовых), в
основе значений имен собственных которых лежит тот же сигнификат, выраженный
соответствующим именем нарицательным.
2. Признавая в качестве основания категориального деления имен собственных
и имен нарицательных функцию имени, считаем эргонимы именами собственными,
выполняющими функцию единичного имени – идентификационно-
дифференцирующую. Кроме данной основной, эргонимы как единицы периферии
ономастического пространства, характеризующиеся рядом свойственных им
определенных признаков: семантической прозрачностью, сохранением
мотивационных связей, многокомпонентностью и непостоянством состава,
структурно-семантическим разнообразием, – выполняют и особые функции. Речь
идет об информационной (функции сообщения), рекламной и идеологической
(функциях воздействия), мемориальной, функции охраны собственности. Реализация
эргонимами данных функций позволяет отличать их от единиц других
ономастических разрядов.
3. Идея тождества всеобщего, единичного и особенного, а также идея единого
функционального ряда определяет функциональную структуру эргонима независимо
от его типа (реальный, условный, символический, реально-услов-ный, реально-
символический), включающую в себя два обязательных компонента: термин вида
эргонима (интегральный компонент структуры) и ономастический маркер
(дифференциальный компонент). В системе условных обозначений формула общей
функциональной структуры представлена следующим образом: Э = ТВ + ОМ.
Предлагаемая нами классификация эргонимов основана на семантических
особенностях ономастического маркера, формы выражения которого в эргонимах
разных типов различны. Нами выделены пять типов: 1) реальные эргонимы (ОМ
отражает реальные свойства именуемого онимом объекта); 2) условные (ОМ не
называет существенных признаков денотата, но косвенно указывает на некоторые из
них); 3) символические (ОМ носит произвольный характер, т.е. не отражает свойств
денотата); 4) реально-условные и 5) реально-символические (ОМ содержит
компоненты как реального, так и условного или символического ономастических
маркеров). Эргонимы всех указанных типов имеют определенные структурно-
семантические разновидности (см. приложение 1), находящиеся под влиянием
определенной цели: дать наиболее точную информацию об именуемом объекте,
идентифицируя его.
 4. На современном этапе общественного развития в условиях российской
государственной правовой реформы на семантическую структуру эргонимов
существенно влияют нормативно-правовые требования, в соответствии с которыми
устанавливается полная (официальная) форма указанных онимов. Согласно данным
требованиям, эргоним, помимо термина, называющего вид делового объединения
людей, и ономастического маркера, должен включать в себя компоненты,
указывающие на юридический статус именуемого им объекта. В результате
воздействия названных экстралингвистических факторов, наряду со сложившейся
ранее двухкомпонентной моделью эргонима – ТВ + ОМ, возникла его обязательная
трехкомпонентная модель: ТПС + ТВ + ОМ.
Закон предусматривает, что деловое объединение людей должно иметь полное и
вправе иметь и сокращенное фирменное наименование. При этом эргоним
сокращается в результате аббревиации, которой подвергается термин правового
статуса. Эргоним может функционировать и как эллиптированное название, когда
при условии широкой общественной известности объекта именования и в результате
действия закона экономии языковых средств оказывается редуцированным
компонент термин вида. Под влиянием аббревиации и эллипсиса, обусловленных
нормативными установками гражданско-правовой сферы, возникают дублетные
названия одного и того же объекта, различающиеся компонентным составом. С
учетом названных явлений нами разработана классификация функциональных
структурно-семантических разновидностей трехкомпонентных эргонимов (см.
приложение 2).
5. Обязательная государственная регистрация юридического лица предполагает
письменную фиксацию вновь созданного наименования делового объединения,
предполагающую отражение не только словарного состава наименования, порядка
слов в нем, но и его орфографического облика. При этом форма имени,
зафиксированная в документах, охраняется законом, даже если она ошибочна.
Неправильная с точки зрения правописания форма узаконивается и начинает влиять
на правильность юридических записей, что существенно расшатывает
орфографическую норму. На основании этого следует утверждать, что на
современном этапе общественного развития в сфере эргонимии сложилась новая
ономастическая ситуация, во многом определяющая состояние правописания в ней.

Для формирования и поддержания единого орфографического режима (в том

числе и в части употребления прописной / строчной буквы) в указанной сфере
современная норма правописания должна, на наш взгляд, складываться на основе
результатов изучения компонентного состава эргонимов и современной практики их
правописания, имеющей на данный момент серьезные противоречия. Поэтому
необходим пересмотр и упорядочение действующего орфографического норматива,
регулирующего употребление прописной / строчной буквы в сфере эргонимии.
ГЛАВА 2 ОСОБЕННОСТИ ОРФОГРАФИЧЕСКОЙ НОРМЫ И СПОСОБЫ ЕЕ
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ

2.1. Орфографическая норма и типологические особенности русского письма

Главным, специфическим признаком литературного языка национального

периода является норма, понимаемая нами, как было указано выше, с позиции
ее двуаспектности: норма как совокупность существующих языковых единиц и
норма как правила их функционирования (реализации), обеспечивающие
наиболее эффективное (оптимальное) общение между носителями языка в
конкретный исторический период.

Общеизвестна точка зрения, согласно которой «литературный язык имеет две

формы – устную и письменную» [Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. 1985: 120], поэтому
«одним из основных типов нормативных дифференциаций является дифференциация
норм письменной и устной форм литературного языка» [Семенюк Н.Н. 1990: 338].
Орфографическая норма, существующая в сфере письма, признается
лингвистами одной из разновидностей языковой нормы, так как в современном
русском языке отражение речи на письме осуществляется посредством фиксации
наименьшей единицы языка (звука), и через нее получают обозначение все остальные
языковые единицы. Исходя из этого, согласно точке зрения Л.Б. Селезневой, «письмо
не ведет к подразделению двух языков – устного и письменного, как и двух форм
языка или двух разновидностей нормы» [Селезне- ва Л.Б. 1996: 35]. Мы согласны с
исследователем в том, что «норма языка, имеющего письменность, расширяется за
счет графических, орфографических и пунктуационных регламентаций» [Там же, с.
35].
Орфографическая норма многими исследователями определяется как «система
правил, устанавливающих единообразную передачу звукового языка на письме»
[Скворцов Л.И. 1998: 270] [См. также: Нечаев Г.А. 1976: 103; Розенталь Д.Э.,
Теленкова М.А. 1985: 182 и др.]. Ключевыми в данных определениях является
понятие «системы правил», но, согласно принятой нами концепции нормы, это лишь
одна из ее составляющих. Двукомпонентность языковой нормы распространяется и
на норму правописания, которая рассматривается как «совокупность орфограмм,
принятых в данный период развития языка, и правила орфографии, обеспечивающие
их функционирование (реализацию) в речи» [Селезнева Л.Б. 1997а: 216].
Принимая в нашем исследовании в качестве основополагающей концепцию
орфографической нормы Л.Б. Селезневой, остановимся на определении сущности
понятий «орфограмма», «орфографическое правило», а также на объяснении
характера их взаимосвязи.
Орфограмма признается нами в качестве «элементарной единицы письма
фонемографического типа, реализуемой на основе морфематического прин-ципа
мотивации или немотивированно, по традиции» [Селезнева Л.Б. 1997а: 213], иначе
говоря, это написание, которое определяется на основе правила орфографии (по
морфеме) или по словарю. Правило орфографии понимается как «морфематическое
или морфолого-фонематическое обоснование определения орфограммы», способ ее
реализации [Там же, с. 215].

Через орфограмму и правило правописания носители языка осваивают

орфографическую норму, и в процессе овладения ею актуальны все языковые
единицы и категории, которые так или иначе используются в акте письма и
определяют его лингвистическое содержание.
Современное русское письмо как «знаковая система фиксации речи,
позволяющая с помощью начертательных (графических) элементов передавать
речевую информацию на расстоянии и закреплять ее во времени» [Дьяко- нов И.М.
1990: 375], часто называется звуко-буквенным, или буквенно-звуко- вым. Однако
первым фактором в акте письма выступает не речь, а язык (прежде чем писать, нужно
знать язык), соответственно, на первый план выступает отношение «язык – письмо» и
прежде всего отношение начертательного (графического) знака к обозначаемой
единице.
 В современном русском письме «непосредственным объектом графического
знака» является фонема (функциональная единица языка) – кратчайшая звуковая
единица, «звуковой тип, объединивший несколько звуков» [Щер- ба Л.В. 1988: 186].
Но пишущего интересует прежде всего смысловая, содержательная сторона
высказывания, поэтому референтом знака письма фонема является лишь при условии,
что находит отражение как элемент звуковой стороны словоформы или морфемы.
«Фонемный референт знака письма всегда морфологически конкретен» [Селезнева
Л.Б. 1981: 47].
Таким образом, объект графического знака в русском письме обнаруживает
двойственность (на письме получают обозначение единицы фонологического и
морфологического уровней), которая определяет наличие двух взаимосвязанных
категориальных характеристик письма: непосредственный объект графического знака
– единица языка, получающая на письме непосредственное обозначение; конечный
объект графического знака – «значимая (!) единица (единицы) языка, мотивирующая
непосредственно или через свои элементы графические тождества и различия (в
русском письме – словоформа и морфема)» [Селезнева Л.Б. 1996: 39].
В фономорфологическом характере графического знака – основное
диалектическое противоречие современного русского письма, источник его развития.
Данное противоречие определило несовпадение двух понятий, составляющих
типологические особенности русского письма, – «тип письма» и «принцип письма»,
первое из которых определяется по непосредственному объекту графического знака
(фонемография), второе – по конечному (морфологический принцип письма).
Содержание понятия морфологического принципа письма позволяет
представить письмо как единую систему, которая включает в качестве основных три
компонента: 1) обозначение звуковой стороны слова – лексемы (алфавит); 2)
разграничение на письме морфем как составляющих словоформы и словоформ
(контакт – дефис – пробел); 3) разграничение лексемы с функцией общего имени и
лексемы с функцией единичного имени (строчная буква – прописная буква). Любой
графический знак обязательно получает определенность во всех трех указанных
аспектах.
Принцип русского письма реализуется двояким образом: морфологически
тождественные явления получают на письме единообразное оформление, а
морфологически нетождественные должны различаться. Отражение тождеств и
различий в русском письме «подтверждается природой появления орфографических
задач, которые возникают в точках соприкосновения нетождественных
морфологических явлений» [Селезнева Л.Б. 1997а: 62].
К числу таких задач письма относится различение имен собственных и
нарицательных. Именно в зависимости от морфологической квалификации данных
явлений оцениваются нормативы их отражения на письме.
В самом общем виде правило правописания собственных / нарицательных имен
формулируется как одно из правил графики: пишите имена собственные с прописной
(большой) буквы, нарицательные – со строчной (маленькой). В данном случае
пишущий не прибегает к специальным орфографическим предписаниям и опирается
на данное правило с учетом практического знания языка (Волгоград – имя
собственное, и по этой причине использована прописная буква). Графический знак в
этом случае находится в сильной позиции.
В слабой позиции возникают объективные языковые трудности в решении
задачи письма. Слабая позиция в связи с употреблением прописной буквы
объясняется сложностью различения имени с функцией общего и имени с функцией
единичного, активной взаимопереходностью собственных и нарицательных имен, их
способностью быть компонентами сложных, многолексемных наименований. Как
видим, перечисленные трудности имеют морфологический характер. Очевидно, в
данном случае пишущему необходима специальная «инструкция», то есть правило
орфографии, содержащее набор дифференциальных признаков для разграничения
онимов и апеллятивов, чтобы правильно маркировать их прописной или строчной
буквой.
 Однако в научной литературе находим иное понимание тех основ, которые
определяют выбор прописных начертаний у определенных категорий слов. Так,
Н.С. Рождественский отмечает, что «употребление прописных букв не опирается
на произношение и потому не имеет отношения к той области правописания,
которая соотнесена с произношением (графика, морфологические написания,
традиционные написания). Эта область правописания всего больше соотнесена
непосредственно со значением» [1960: 286]. Принцип употребления прописных
букв в данном случае назван многими исследователями семантическим [В.Ф.
Иванова, А.И. Кайдалова, И.К. Калинина и др.]: прописной буквой или, в
противоположность ей, строчной буквой отмечаются различные типы
лексических единиц. Но «при безусловном лексическом своеобразии имени
собственного деление «оним – апеллятив» лежит в сфере морфологии, как и
категория «часть речи» [Ильин Д.Ю. 1999: 31].
Л.К. Чельцова вслед за А.В. Суперанской отмечает, что выделение собственных
имен в тексте с помощью прописной буквы осуществляется за счет выполнения ею
десемантизирующей функции, «с особенной очевидностью проявляющейся в
собственных именах, состоящих из нескольких слов» [Чельцова Л.К. 1998: 389]. Но,
во-первых, процесс десемантизации определенной группы имен собственных
(многословные наименования) не может лежать в основе объяснения выбора
прописных букв во всех разрядах имен собственных, во-вторых, не все многословные
собственные наименования подвергаются десемантизации (например, реальные
эргонимы), а в-третьих, исходя из определения данного понятия («утрата словом
лексического значения» [Розен- таль Д.Э., Теленкова М.А. 1985: 66], любое слово в
русском языке, в том числе и имя собственное, остается словом до тех пор, пока
обладает лексическим значением. Поэтому указанный процесс десемантизации никак
не может служить критерием при выборе прописной или строчной буквы в
собственных наименованиях.
 Принципиальное значение в данном случае приобретает функциональное (а не
семантическое) различие имен собственных и нарицательных. Проблема
графического разграничения имени с функцией общего и имени с функцией
единичного рассматривается как часть более общей – проблемы тождества
словоформы. Словоформа с функцией единичного имени и получает
маркированность прописной буквой. Лексическое своеобразие языковых единиц, в
частности онимов и апеллятивов, не имеет непосредственного отношения к принципу
письма. Имя нарицательное может получить функцию единичного в каком-либо
контексте и прописную букву (Дом художника, Завод тракторных деталей и
нормалей).
Итак, в современном русском письме морфологический принцип отражает
характер мотивации всех графических тождеств и различий письма в части
обозначения лексемы (обозначение слов).
Понятие морфологического принципа письма создало возможность разработать
систему понятий, отражающую лингвистическую деятельность пишущего и наиболее
актуальную для решения задач прикладного характера. Такими понятиями являются
«принцип мотивации написаний; основная единица письма; элементарная единица
письма, структура элементарной единицы письма; правило орфографии; структура
правила орфографии» [Селезне- ва Л.Б. 1996: 40 – 41].
Морфологический принцип может быть реализован способами, обусловленными
отношениями фонемы, словоформы и морфемы в объекте знака письма: «фонема в
сильной позиции – словоформа – морфема; фонема в слабой позиции, соотносимая с
фонемой в сильной позиции, – словоформа – морфема; фонема в слабой позиции, не
соотносимая с фонемой в сильной позиции, – словоформа – морфема» [Селезнева
Л.Б. 1985: 15].

Первый тип отношений характеризуется тем, что при адекватном отображении

трех языковых единиц нет противоречий. Способ реализации этих написаний
фонематический (звуковой): знак письма выбирается по звуку. Во втором типе
отношений языковых единиц не гарантируется адекватное отражение других единиц.
Третий тип охватывает так называемую сферу традиционных написаний, которые
носители языка запоминают или определяют по орфографическому словарю.
Данные способы определения написаний, соответствующие трем указанным
типам, подразделились как два принципа мотивации написаний – фонематический
(выбор графического знака мотивируется непосредственно фонемой) и
морфематический (в качестве мотиватора графического знака выступает морфема).
При обозначении фонем в сильной позиции возможна только фонематическая
мотивация графического знака (реализация норм графики); в слабой позиции фонемы
(графическая норма допускается несколько написаний, из которых орфографически
нормативным признается только одно) мотивация выбора знака должна быть
морфематической, так как только при этом осуществляется реализация
орфографической нормы.
Именно принцип мотивации написаний позволяет разграничить две единицы
письма – графограмму и орфограмму, названные элементарными и выступающие в
качестве структурных элементов основной единицы письма – графемы, которая
«характеризуется в фонемографическом письме определенным фонематическим
(буква) или морфологическим (контакт / дефис / пробел; строчная буква / прописная)
содержанием и выражает графическую норму письма» [Селезнева Л.Б. 1997а: 210]. В
процессе современного русского письма графема реализуется как графограмма (на
основе фонематической мотивации) или как орфограмма (на основе морфематической
мотивации).
Способом реализации орфограмм являются орфографические правила, которые в
современном русском языке имеют разновидности, обусловленные разновидностями
правил графики: обозначение звуков буквами; разграничение слитных, раздельных и
дефисных написаний; употребление строчной и прописной буквы.
Итак, система орфограмм фиксирует (описывает) действующую
орфографическую норму письма, правила орфографии реализуют ее. Поэтому
орфографическая норма может быть усовершенствована с необходимым учетом ее
двукомпонентности и с позиции непротиворечивости орфограмм и правил
орфографии, строгого соответствия между ними.
Основная сфера овладения нормами правописания – это школа. В школьный
курс русского письма понятие орфограммы введено относительно недавно, поэтому
основой изучения правописания были и остаются правила орфографии, которые для
рядового носителя языка являются более актуальными, так как именно они в его
сознании отражают орфографическую норму в целом: «Чтобы грамотно писать,
нужно знать орфографические правила и уметь применять их» [Бабайцева В.В. 2000:
16].
Представляющее для нас непосредственный интерес правописание эргонимов в
учебнике «Русский язык. Теория. 5 – 11 классы» подчинено единственному правилу,
сформулированному в самом общем виде для всех имен собственных как правило
графики: «Имена собственные пишутся с большой буквы: Москва, Азовское море,
Антон Павлович Чехов» [Бабайцева В.В. 2000: 139]. Орфографическое же правило
для эргонимов в школьном учебнике отсутствует. Поэтому вполне объяснимы
результаты орфографической экспертизы, проведенной среди учащихся 10 – 11
классов (всего 106 человек) гуманитарного профиля, которым предлагалось написать
ряд многолексемных эргонимов, выбрав прописную или строчную букву для каждого
слова наименования, и при этом объяснить, чем они руководствовались при выборе
написания.
Ответы были таковы:
1) по памяти (запомнили правописание по газетам и журналам) – 41 чел. (38,7
%);
2) по интуиции – 45 чел. (42,4 %)
3) по орфографическому правилу, которое пытались сформулировать сами,
используя известное правило графики – 20 чел. (18,9 %)
Как следствие этого, крайне противоречивыми оказались и варианты
написаний: Дом книги – Дом Книги; Международное агентство по атомной энергии
– Международное Агентство по атомной энергии – Международное Агентство по
Атомной Энергии; Областной Театр Драмы и Комедии – областной театр Драмы и
Комедии – областной театр драмы и комедии; Фонд Поддержки Демократического
Единства – Фонд Поддержки демократического единства – Фонд поддержки
Демократического единства – Фонд поддержки демократического единства и т.д.
Таким образом, учащиеся старшего звена школы, которые закончили изучение
систематического курса орфографии в 9 классе, не овладели нормой правописания
эргонимов по причине отсутствия в школьном учебнике как соответствующей
орфограммы, так и соотносимого с ней орфографического правила. Скорее всего, это
связано с тем, что правила правописания эргонимов, официально узаконенные в 1956
году и имеющие множество интерпретаций в справочниках более поздних лет, все же
имеют на сегодняшний день устаревший характер и не отражают реально
действующей нормы, поэтому и не включены автором в школьный учебник.
На отсутствие орфографических правил как на одну из существенных причин
орфографического разнобоя указывали многие ученые [См.: Б.З. Букчина, В.А.
Ицкович и др.].
Появление орфографических вариантов, один из которых недопустим, часто
является следствием неопределенности, нечеткости формулировок действующих
правил или, более того, их противоречивости, что создает возможность разных
написаний одного слова на основе различных правил. Так, в орфографическом
справочнике «Русское правописание» оформление официальных названий высших
государственных учреждений и организаций с точки зрения употребления в них
прописной и строчной буквы регулируется правилом, в котором сказано, что в
соответствующих названиях «с прописной буквы пишутся все слова … например:
Государственная Дума, Совет Федерации, Кабинет Министров, Конституционный
Суд и т.п.» [Соловьев Н.В. 1997: 762]. Данное правило вступает в противоречие с
одним из примечаний «Справочника по правописанию и литературной правке», где
сказано, что «встречающиеся в исторической литературе некоторые названия русских
дореволюционных учреждений пишутся с прописной буквы: Государственная дума,
Государственный совет» [Розенталь Д.Э. 1989: 22].
 Более того, как видим, это примечание имеет уже устаревший характер, так как
не отражает произошедших в языке изменений. В настоящее время можно наблюдать
актуализацию одних лексических ресурсов и дезактуализацию других, возвращение в
узус лексики, бывшей какое-то время неупотребительной.
Орфографическая вариативность возникает и тогда, когда правило допускает
факультативные написания. «Самый принцип факультативности для орфографии
непригоден, так как является стимулом для расшатывания орфографической
дисциплины» [Шапиро А.Б. 1956: 27]. Однако в «Большом словаре русского языка», в
разделе «Прописная или строчная?», опять же в связи с правописанием названий
высших государственных учреждений и общественных организаций России, а также
бывшего Советского Союза отмечено, что в них «в соответствии с традицией все
слова (кроме служебных и слова партия) … пишутся с прописной буквы… В новых
названиях России наблюдается двоякое написание: Федеральное Собрание –
Федеральное собрание, Государственная Дума – Государственная дума,
Конституционный Суд РФ – Конституционный суд, Верховный Суд РФ – Верховный
суд» [Семенова Н.М. 1999: 357 – 358].
На наш взгляд, очевидно, что данная вариантность средств языкового
выражения носит избыточный характер, так как варианты не имеют никакой особой
нагрузки: ни смысловой, ни стилистической и т.д. «Орфографический разнобой,
предполагающий наличие чисто графических вариантов слов и форм слов без
семантического и стилистического различия этих вариантов, совершенно недопустим
даже в отдельных случаях» [Ветвицкий В.Г. 1964: 162]. В этой ситуации по
отношению к ним необходима альтернатива: норма – ненорма, рекомендуемое –
запрещаемое, так как устранение орфографических вариантов является одним из
обязательных требований, выдвигаемых при любых орфографических изменениях.
Таким образом, следует обеспечивать своевременную кодификацию
(установление правил) современной орфографической нормы, не противоречащую
объективно существующему орфографическому материалу.
 Кроме этого, другим способом совершенствования орфографической нормы
является пересмотр лингвистического содержания правил правописания, приведение
его в соответствие с языковым опытом современных носителей языка. В частности,
совершенствование правил употребления прописной буквы в эргонимии должно
базироваться на результатах анализа графической подсистемы «прописная – строчная
буква», на выводах о морфолого-семантической принадлежности соответствующих
языковых единиц (эргонимы признаны именами собственными). Следует также
учитывать многокомпонентный характер данных онимов, и в разработке научно
обоснованных рекомендаций по использованию прописной и строчной буквы в
эргонимии необходимо опираться на классификацию структурно-семантических
типов эргонимов. Все это дает возможность устранить и противоречия правил, и
противоречия их реализации.
И, наконец, совершенствование нормы должно проходить в направлении
упорядочения системы орфограмм, отражающих норму, в преодолении противоречий
между орфограммой и орфографическим правилом как обязательными
составляющими нормы правописания. При этом необходимо основываться на
понимании лингвистической природы данных явлений, вытекающей из системного
характера отношений в языке, а также на особенностях взаимосвязи орфограммы и
орфографического правила.

2.2. Взаимосвязь орфограммы и орфографического правила

Главным требованием, обеспечивающим действенность орфографической

нормы, является непротиворечивая взаимосвязь орфограммы и орфографического
правила. Рассмотрение отношений между данными единицами позволяет выявить ту
основу, на которой строится морфолого-фонологический анализ слова, необходимый
для решения орфографической задачи, и объем языкового материала, в пределах
которого она решается.
 Использование понятия «принцип мотивации графического знака», которое
выражает лингвистическую природу разграничения графограммы и орфограммы,
позволяет также определить научно обоснованное формулирование наименований
орфограммы (так как именно морфологическая мотивация составляет ее сущность) и
ее структуру.
В связи с этим орфограмма может формулироваться по-разному, в зависимости
от ее функции и статуса. С точки зрения системы письма, орфограмма представляет
собой лингвистическое описание ее элементарной единицы, являясь
двукомпонентной: указывается графема и мотивация графемы. Но для пишущего
орфограмма может получить статус орфографического правила при условии
обратного порядка данных содержательных компонентов орфограммы: мотивация
графемы (лингвистические условия реализации нормы) и указание на искомую
графему, так как практика требует руководства для пользователя. В данном случае,
по сути, речь идет одновременно об орфограмме и правиле правописания, что
оказывается избыточным в практике обучения орфографии из-за тождества
обозначаемого ими явления и, как следствие, тождества содержания формулировок
(ср.: орфограмма «н в кратких причастиях: сделано, написана»; правило орфографии
«В кратких страдательных причастиях пишется одна буква н: прочитан,
рассказана»). Вместе с тем обращение к системным отношениям орфограмм дает
возможность эффективно применить оба понятия.
Использование понятий «орфограмма» и «орфографическое правило»
рационально и возможно только в том случае, когда орфограмма получает статус
орфографической задачи на основе учета всех ее вариантов.
С точки зрения орфографической системы языка, орфограмма представляет
собой готовое решение орфографической задачи, отражая все возможные
нормативные написания; для пишущего же – это решение задачи, то есть выбор из
данного ряда написаний единственно верного с помощью орфографического правила,
содержащего в себе лингвистические условия реализации нормы и указание на
искомую графему. В практике письма орфограмма всякий раз представлена одним из
своих вариантов.
Термин «вариант орфограммы», впервые введенный в методику орфографии в
60-ые годы Н.С. Рождественским, в современной лингвистике и методике понимается
по-разному. Так, Р.А. Блюмберг пишет: «Разные по трудности для учащихся случаи
написания орфограммы, различающиеся частными варьирующими признаками,
которые затрудняют опознание грамматической природы самой орфограммы, мы
считаем вариантами орфограммы» [1976: 5].
Н.Н. Алгазина, придерживаясь данного понимания варианта орфограммы,
уточняет «варьирующиеся признаки», которые являются «семантическими,
фонематическими и грамматическими особенностями слов», вызывающих у
учащихся «трудности в применении соответствующего орфографического правила»
[1987: 62]. Данное определение принимают также М.М. Разумовская [1981: 12], В.Ф.
Иванова [1982: 8]. Такое понимание варианта представлено в узких границах, по
отношению к одной морфеме, правописание которой регулируется одним
орфографическим правилом. По сути дела, речь идет о вариантности лексического
материала, на который распространяется одно и то же правило правописания.
Мы принимаем иную трактовку указанного явления. Выше уже отмечалось, что
объект орфограммы является двойственным по своей природе (фонема,
реализованная в конкретных морфологических условиях). Одна и та же
фонологическая задача может быть морфологически многообразной (в корне, в
суффиксе, в существительном, прилагательном и т.д.). «В этом случае общим
компонентом в объектах двух или нескольких орфограмм окажется фонема, а
частным, различительным – морфологические условия ее реализации» [Селезнева
Л.Б. 1981: 88]. Частное позволяет говорить о вариантах орфограммы. Их число
определяется вариативностью тех языковых особенностей, в которых она
реализуется.
Таким образом, орфограмма представляет собой парадигму вариантов, которые
позиционно обусловлены и различаются между собой дифференциальными
признаками (морфологическими, фонематическими или морфолого-фонематическими
условиями использования знака). Орфограмма формулируется со стороны тождества
позиций ее вариантов (н-нн в слове) и не затрагивает их различий (н-нн в отыменных
образованиях или в отглагольных образованиях и т.д.).
Отношение орфограммы и ее вариантов – это отношение общего и частного.
Каждый вариант узнается по своим дифференциальным признакам, которые логично
развивают содержание орфограммы в содержании правила. Число вариантов
орфограммы должно соответствовать числу орфографических правил.
Дифференциальные признаки варианта есть основа для орфографического
правила, так как «правило вытекает из морфологических и фонематических
особенностей объекта единицы письма, актуальных для данного варианта»
[Селезнева Л.Б. 1997а: 162]. Вторым обязательным компонентом правила является
указание на искомую графему, т.е. тот графический знак, который следует написать.
Дифференциальный(е) признак(и) оказывается связующим компонентом орфограммы
и правила: правило есть не что иное, как формулировка решенного варианта
орфографической задачи. Орфограмма через один из своих вариантов выводит
пишущего на нужное орфографическое правило, заключающее в себе ответ на
лингвистическую задачу.
Таким образом, знание структуры орфограммы (орфограмма, представленная
своими вариантами) и ее взаимосвязи с правилами орфографии позволяет на научной
основе формулировать те и другие. Более того, исходя из указанного знания, мы
имеем возможность говорить о лингвистической основе разработки алгоритма
решения задач правописания (орфографического алгоритма), который направляет
языковую деятельность пишущего в акте письма и с помощью которого
устанавливаются однозначные отношения между вариантом орфограммы и правилом
орфографии в границах данной орфограммы, что является важным условием,
обеспечивающим нормативное письмо.
Таким образом, в отношении рассматриваемого нами орфографического
материала необходимо последовательно сформулировать орфограмму, определить
количественный и качественный состав ее вариантов, исходя из структурно-
семантических особенностей эргонимов, установить иерархию дифференциальных
признаков вариантов с целью выведения на этой основе алгоритма правописания
прописных и строчных букв в сфере эргонимии.
ВЫВОДЫ ПО 2 ГЛАВЕ

1. Норма, являющаяся главным свойством литературного языка, понимается

нами с позиции ее двуаспектности: с одной стороны, как совокупность
существующих языковых единиц и, с другой, – как система правил их
функционирования (реализации). При этом норма языка, имеющего письменность,
расширяется за счет нормы орфографической, которая также может быть рассмотрена
и описана на основании указанных аспектов.
В русском языке орфографическая норма существует в виде системы орфограмм
и соответствующих им правил правописания, через которые она осваивается
носителями языка и реализуется на практике.
2. Единство системы письма определяется его морфологическим принципом.
Одной из составляющих данной системы является различение лексем с функцией
общего имени и лексем с функцией единичного имени, что и определяет выбор
прописной / строчной буквы в них. При этом проблема разграничения онимов и
апеллятивов осложняется их взаимопереходностью, способностью быть
компонентами многолексемных наименований. Исходя из этого, полагаем, что норма
употребления прописной / строчной буквы в эргонимии может быть
совершенствована на основе выводов о морфологическом статусе соответствующих
единиц и выявления их структурно-семантических и орфографических типов с
учетом многокомпонентного характера эргонимов. Это позволит адекватно отразить
структуру орфограммы в совокупности всех ее вариантов и сформулировать
соответствующие им непротиворечивые правила орфографии на единых
лингвистических основаниях.
ГЛАВА 3 УПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОПИСНОЙ БУКВЫ В ЭРГОНИМИИ: СПЕКТ
ДИАХРОНИИ
3.1. Формирование орфографии многокомпонентных эргонимов до «Правил
русской орфографии и пунктуации» 1956 года

Правильное, кодифицированное письмо как необходимый компонент

общенациональной культуры не возникает само по себе. Оно устанавливается
специалистами, так как кодификация – это фиксированная норма, выраженная в
виде предписаний, правил, указаний к употреблению в грамматиках, учебниках,
словарях, справочниках, это «результат научного познания закономерностей
проявления нормы на определенном этапе развития языка» [Ицкович В.А. 1997:
11], что дает возможность изучения нормы в развитии.

Исследование проблемы употребления прописной буквы в многословных

эргонимах в диахроническом аспекте позволяет выявить те орфографические
тенденции, которые оказали влияние на действующую норму.

Результаты изучения проблемы использования прописной буквы в именах

собственных разных разрядов (например, в топонимах), в том числе и истории
соответствующей орфографической нормы в русском языке, подробно изложены в
диссертациях Д.Ю. Ильина (1997), Н.И. Пономаревой (2001), поэтому нет
необходимости в подробном повторном исследовании развития интересу-ющего
нас норматива. Остановимся лишь на наиболее важных, на наш взгляд, этапах
становления нормы правописания эргонимов в части маркирования их прописной
буквой, ссылаясь при этом на сделанные указанными исследователями общие
выводы, которые могут быть распространены и на сферу эргонимии.

Первые рекомендации по употреблению прописной буквы появились в 17 веке

в книге М. Смотрицкого «Грамматика славянская…», в которой ее автором была
предпринята попытка определить круг слов, пишущихся с большой буквы. Ими
оказались: 1) имена собственные (Бог, Господь, Иисус Христос, Адам, Ева и
прочие); 2) достоинства (Царь, Патриарх, Епископ, Воевода и проч.); 3) художества
(Грамматика, Логика, Философия, Теология и проч.); 4) части художеств (Имя,
Местоимение, Глагол и прочие) [Смотрицкий М. 1649: 115]. Однако, по мнению
Б.И. Осипова, норма 17 века носила однонаправленный характер: «когда
грамматист того времени говорит, что прописная буква пишется в начале
собственных имен, то он имеет в виду, что такие слова можно писать с прописной»
[1999: 74]. Поэтому даже в переизданиях «Грамматики…» слова, подпадающие под
правило о прописных буквах, систематически пишутся со строчных, что не
расценивается как ошибка, так как правило носит рекомендательный характер.

Грамматика и справочная литература XVIII – XIX вв. отличаются

многообразием подходов к определению имени собственного, вследствие чего
разные исследователи предлагают свои списки слов, подводимых под указанный
статус, что находит прямое отражение и в орфографических правилах,
регламентирующих правописание эргонимов. Среди признаков, мотивирующих
употребление прописного варианта буквы, выдвигаются принадлежность имени к
разряду собственных и функционирование имени в статусе единичного. «И если
первый признак декларировал отнесенность к имени собственному как условие
употребления прописной буквы, то второй был обращен к категориальному
отличию имени собственного и позволял трактовать понятие достаточно широко,
включая в состав имени собственного номинативные единицы многообразной
структуры, в том числе и контекстные» [Ильин Д.Ю. 1998: 50].

Особого внимания заслуживают труды Я.К. Грота «Спорные вопросы

русского правописания от Петра Великого доныне» (1873 г.) и «Русское
правописание» (1885 г.), так как идеи и рекомендации данного исследователя в
значительной мере нашли отражение в действующих правилах, разработанных в 30
– 50-е годы XX в.

В «Спорных вопросах…» автор, ответив на собственный вопрос о

«разногласиях нашего письма», выделил особый род разногласий, связанный с
различными взглядами на назначение прописных букв в начале слова. В разделе
«Употребление больших букв» ученый достаточно четко сформулировал правила
орфографического оформления собственных имен, предложив сначала «общее
правило», согласно которому с большой буквы пишутся только слова, служащие
собственными именами. Но Я.К. Грот подчеркнул, что «такую роль могут играть
не одни в тесном смысле означаемые этим названием слова, а также и
нарицательные – как существительные, так и прилагательные» [1876: 360]. Далее
выделены группы имен собственных: имена лиц; стран, местностей, урочищ,
городов, улиц, площадей, зданий; народов и населений; учреждений; дней и эпох;
книг и рукописей.

Иллюстрируя интересующие нас имена учреждений, ученый приводит

следующие названия: «Государственный совет, Академия наук, Харьковский
университет, Воспитательный Дом» [Там же, с. 360], отмечая при этом, что
здесь подчеркнуты одни действительно собственные имена. Мы видим, что в
качестве примеров приводятся только неоднолексемные названия, и заслуга Я.К.
Грота заключается именно в том, что он ставит проблему употребления прописной
буквы в названиях, состоящих из нескольких слов: «Все ли эти слова писать с
большой буквы, или только главное из них?» [Там же, с. 360]. Предлагая
собственное решение, автор рекомендует начинать «такою буквою» только первое
слово в подобных названиях, следуя принятому им принципу «не расточать
больших букв» (Государственный совет, Академия наук, Министерство
внутренних дел, Морской корпус, Штурманское училище), но замечая при этом,
что «и тут есть неудобство: можно сказать, что имена академия, министерство –
не собственные имена, и однако же пишутся по нашему правилу с большой буквы;
но это замечание устраняется тем, что целое название все-таки может считаться
собственным именем и что предлагаемое правило писать с большой буквы первое
слово всего проще и определительнее» [Там же, с. 361]. Но если название состоит
из двух имен, каждое из которых употреблено как собственное, то второе имя
также должно писаться с прописной буквы (Воспитательный Дом).

Заслуживает внимания и еще одна рекомендация Я.К. Грота, согласно

которой оттопонимические прилагательные должны писаться с большой буквы
только тогда, когда они сами служат собственными именами, т.е. единичными
названиями предметов (Московская губерния). Если же такие прилагательные
имеют значение относительных, то «теряют право на большую букву» (московский
калач).

В 1885 г. по поручению Академии наук Я.К. Грот на основании своего

исследования составил руководство «Русское правописание», которое было
рекомендовано Министерством народного просвещения для школ и практически
получило статус официального.

В нем автор называет 12 случаев употребления прописной буквы,

разграничивая при этом сферу пунктуации (первое слово после точки; первое слово
чужой речи, приводимое после двоеточия между кавычками; каждое слово,
начинающее стих) и орфографии (имена трех лиц Божества и высших существ,
почитаемых христианами; титла царствующего в России Дома; собственные
личные имена; собственные географические имена; названия праздников, недель и
дней, имеющих особенное церковное значение; заглавия книг, периодических
изданий, статей, стихотворений; названия кораблей и других судов).

Среди последних Я.К. Грот предлагает интересующее нас правило об

орфографическом оформлении эргонимов: «8. Названия высших государственных
и ученых учреждений, также различных обществ. Если название состоит из двух
или нескольких слов, то большою буквою может быть отмечено или только первое,
или же второе слово, смотря по тому, считать ли его в этом случае за собственное,
или за нарицательное имя: Правительствующий Сенат, Святейший Синод,
Государственный Совет, Государственный Контроль, Академия Наук,
Императорская Публичная библиотека, Московский университет, Русское
Историческое общество, Техническое общество, Общество для пособия
нуждающимся литераторам, Министерство Иностранных дел» [1885: 90].

Как видим, автор отступает от первоначально сформулированного им

принципа «не расточать больших букв» и в названиях, состоящих из нескольких
слов и считающихся именами собственными, писать с большой буквы только
первое слово. Так, в названиях учреждений, имеющих статус высших
государственных органов, автор теперь предлагает писать с большой буквы все
слова: Правительствующий Сенат (высший судебный орган), Святейший Синод
(высшее церковное учреждение в Русской православной церкви), Государственный
Совет (высший совещательный орган Российской империи) Государственный
Контроль (высший контролирующий орган), Академия Наук (высшее научное
учреждение). В остальных названиях прописной буквой отмечены, как и ранее,
«одни действительно собственные имена», т.е., в нашем понимании, именно те
компоненты, за счет которых наименование в целом выполняет
идентифицирующую функцию: Императорская Публичная библиотека,
Московский университет, Русское историческое общество, Техническое
общество, Министерство Иностранных дел.

Кроме того, в состав названий могут входить, по мнению Я.К. Грота,

относительные прилагательные, образованные от личных имен, от имен народов и
местностей. Их правописание оговаривается в примечании к правилу № 12, где
сказано, что данные прилагательные «только тогда пишутся с большой буквы,
когда входят в состав названий и могут почитаться собственными именами, напр.
…Русское историческое общество». Во всех других случаях такие прилагательные
пишутся с малой буквы: …немецкий театр» [Там же, с. 91].

Правописание имен учебных заведений и полков представлено в

примечании к правилу № 7 о собственных географических именах, где сказано, что
данные названия «пишутся в обоих числах с малой буквы: …классическая
гимназия, кадетский корпус…, измайловский полк» [Там же, с. 89 – 90], что
указывает на некоторую нелогичность в изложении норматива.

Таким образом, правила о правописании многолексемных эргонимов,

предложенные Я.К. Гротом в двух его авторитетных трудах, противоречат друг
другу. Поэтому некоторые отзывы на эти труды имели критический характер. Так,
М. Доброписцев в книге «Возможно ли применить русское правописание акад. Я.К.
Грота к практике?» заключил, что «спорные вопросы нашего правописания так и
остались спорными; допущено в некоторых случаях не только двойное, но даже и
тройное начертание, есть и такие случаи, когда русск. правоп. не говорит
решительно, какое письмо правильно» [1886: 43]. Д.Н. Ушаков, поднимая вопрос о
реформе русского правописания, отметил, что «руководство Грота составлено было
с целью установить единое и наиболее совершенное правописание, но оно этой
цели не достигло прежде всего потому, что его нововведения не все оказались
наиболее совершенными» [1911: 59].

В практике печати конца XIX века нами обнаружены написания

эргонимов, противоречащие друг другу и являющиеся примерами явного
несоблюдения предложенных Я.К. Гротом рекомендаций в отношении
употребления в данных единицах прописной / строчной буквы, когда

1) все слова названия пишутся с большой буквы: Государственный Банк,

Государственное Казначейство, Министерство Финансов, Министерство Путей
Сообщения («Русское обозрение», 1890, № 3); Государственная Управа, Торговая
Палата («Русское богатство», 1894, № 6); Дворянский Банк, Императорский
Казначейский Университет, Совет Казанского Университета («Вестник
Европы», 1899, № 9);
2) все слова названия пишутся со строчной буквы: царицынская мужская
прогимназия («Журнал Министерства Народного Просвещения», 1878, № 7);
одесская дума, министерство финансов, министерство внутренних дел,
министерство земледелия и государственных имуществ («Русское богатство»,
1894, № 6); орловское дворянское собрание («Вестник Европы», 1899, № 9).
Как видим, вариантов и колебаний в орфографическом оформлении эргонимов
не стало меньше, так как предложенные орфографические правила не утвердились
как общеобязательные. Тем не менее важно в деятельности Грота то, что он
первым попытался создать свод орфографических правил, систематизируя русское
правописание и кодифицируя его.

В правилах о прописной букве автором была предложена классификация имен

собственных, включающая и эргонимы, которая, отметим, в основе своей была
сохранена в «Правилах русской орфографии и пунктуации» 1956 года. Ученый
обратил внимание на структурно-семантические особенности многолексемных
эргонимов, в которых аппелятивы могут писаться с прописной буквы.
Иллюстративный материал к правилам о данных наименованиях подтвердил и их
структурное многообразие (двух-, трехкомпонентные структуры и т.д. с
эргонимическим термином в пре- и постпозиции).

Я.К. Грот отметил влияние на выбор прописной / строчной буквы явления

взаимопереходности имен собственных и нарицательных, в основе которого лежит
функция имени. Но исследователем не был последовательно решен вопрос о
статусе компонентов многолексемных эргонимов, а следовательно, вопрос об их
маркировании прописной / строчной буквой.

Следующим важным этапом формирования орфографии многокомпонент-

ных эргонимов является период 20 – 30-х годов XX века – время, когда после
декретов советского правительства от 23 декабря 1917 г. и 10 октября 1918 г.,
утвердивших постановление Академии наук о реформе орфографии,
реформированное правописание было признано обязательным для всех граждан. В
связи с этим возникла необходимость в авторитетных изданиях,
регламентирующих орфографию и учитывающих лингвистическое содержание
нормы. Так, выходят в свет различные справочники по правописанию,
включающие в себя и правила об употреблении прописной буквы: «Справочник по
новому правописанию» С.И. Горового, (1925), «Справочник по правописанию»
С.И. Абакумова (1928), «Рабочая книга по орфографии» С.И. Абакумова и В.Н.
Клюевой (1929), «Краткое систематическое школьное руководство по грамматике,
правописанию, произношению» Д.Н. Ушакова (1929) и некоторые другие.

В данных пособиях нашло отражение стремление составителей обосновать

содержание правил с лингвистической точки зрения. Так, Д.Н. Ушаков, говоря о
«больших и малых буквах» и об использовании больших в именах собственных,
во-первых, дает определения имени собственному и имени нарицательному, во-
вторых, отмечает явление взаимопереходности, указывая на то, что «одно и то же
слово может употребляться то как имя собственное, то как имя нарицательное»:
«Ремингтон – имя собственное; но, например, в выражении «переписать на
ремингтоне», где тем же словом названа пишущая машина, изобретенная этим
техником, слово ремингтон – имя нарицательное» [Уша- ков Д.Н. 1929: 6].

С другой стороны, правила об использовании прописной / строчной букв в

эргонимах отражают и далеко не лингвистические критерии их выбора:
составители справочников делят организации и учреждения на «высшие» и
«иные», обращая внимание на статус реального объекта именования, степень
важности которого оказывается определяющей при выборе необходимой буквы.
Кроме того, отмечается и зависимость такого выбора от сферы употребления
названия: «В заявлениях, прошениях, рапортах и т.п. деловых бумагах названия
учреждений … пишутся с большой буквы, хотя бы в обычной переписке, в статье и
т.п. их следовало писать с маленькой: В Президиум Рабфака при Ломоносовском
Институте» [Абакумов С.И. 1928: 9]; «В названиях учреждений в бумагах
(официально) все слова начинают с большой буквы: Совет Народных Комиссаров,
Первый Московский Государственный Университет» [Ушаков Д.Н. 1929: 10].

Заслуживает внимание и проект реформы правописания (Проект Главнауки)

1930 года, в котором систематизированы и сведены «в одно целое наиболее ценные
предложения» по упорядочению русской орфографии. Здесь нашел отражение и
вопрос о маркировании прописной / строчной буквой компонентов «сложного
собственного названия, который был решен с учетом наметившейся ранее
тенденции – использовать прописную букву только в первом слове подобного
наименования: «Совет народных комиссаров СССР, Красная армия, Рязанский
отдел народного образования» [РЯСШ 1930: 155]. Основополагающим критерием
употребления большой буквы в данном случае является принадлежность всего
названия к имени собственному. Маркированность прописной буквой первого
компонента «сложного собственного названия» служит сигналом его
ономастичности.

Таким образом, норма правописания эргонимов складывалась под влиянием

как собственно лингвистических оснований, так и определенных
экстралингвистических факторов. В связи с этим необходимо отметить и еще один
немаловажный фактор, определивший тенденцию написания многокомпонентных
эргонимов, не нашедшую, однако, отражения в нормативных изданиях того
времени. Речь идет об идеологизации слов. Так, в практике печати 30-х годов
обнаруживается закономерность писать с большой буквы все (или почти все) слова
наименований, обозначающих реалии советской действительности, в том числе
органы государственного управления («Правда», 1939): Совет Народных
Комиссаров Союза ССР, Центральный Комитет Всесоюзной Коммунистической
Партии (большевиков), Президиум Верховного Совета Белорусской ССР, Рабоче-
Крестьянская Красная Армия (1.01); Народный Комиссариат Легкой
Промышленности СССР (3.01); Рабоче-Крестьянский Военно-Морской Флот,
Президиум Верховного Совета СССР, Народный Комиссариат Обороны СССР,
Народный Комиссариат Военно-Морского Флота СССР (4.01).

В тех же случаях, когда речь идет о зарубежных государствах, особенно

капиталистического лагеря, в подобных названиях преобладает строчная буква:
совет министров республиканской Испании, палата депутатов (Франция),
парламентская группа французской коммунистической партии, французский
сенат, министерство иностранных дел США (1.01); испанское министерство
обороны (2.01); английский подводный флот, генеральный штаб морского флота
(Англия), генеральный совет департамента Корсики, английский парламентский
комитет помощи испанскому народу, народно-республиканская партия Турции,
партия польских национал-демократов, тайный совет Хиранума (Япония) (3.01);
центральный исполнительный комитет Гоминдана (Китай) (4.01).

Таким образом, одна из главных функций прописной буквы – быть сигналом

ономастичности языковой единицы – в данных наименованиях становится
вторичной по сравнению с другой, экстралингвистической, когда прописная буква
указывает на особую патетику, с которой воспринимается слово и стоящее за ним
понятие.

Итак, несмотря на то, что указанный период – 20 – 30-е годы XX в. – является

новым этапом в формировании нормы правописания многокомпонентных
эргонимов с точки зрения выбора в них прописных и строчных букв,
предложенные в различных изданиях правила не являются результатом глубокого
лингвистического анализа содержания объективно существующей нормы, хотя
заслуживает внимания введенный в употребление термин «сложное собственное
название», отражающий наличие многокомпонентных наименований, в которых
только в первом слове предлагается использовать прописную букву.

Указанные правила не могли приобрести общеобязательного характера, а

значит, не могли быть отнесены к сфере кодификации, так как на правописание
эргонимов влияли и различные экстралингвистические факторы: сфера их
употребления (статья или рапорт, прошение, заявление), статус учреждения,
именованного эргонимом, актуализация или деактуализация значения собственного
имени и стоящего за ним понятия вследствие идеологического восприятия
объектов реальной действительности и, в частности, деловых объединений людей.
 3.2. Лингвистическое содержание и структура действующей нормы

«Правила русской орфографии и пунктуации» 1956 г., действующие по

настоящее время, явились результатом длительной работы по составлению полного
свода правил орфографии и пунктуации с целью упорядочить и унифицировать наше
правописание. Они были утверждены Президиумом Академии наук СССР,
Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР
(т.е. органами научного управления и правящей власти).
Было установлено, что настоящие «Правила…» должны служить «основным
источником для всех составителей учебников, словарей русского языка, специальных
словарей, энциклопедий и справочников. Они должны быть необходимым
практическим руководством для каждого, кто интересуется вопросами русского
правописания» [ПРОП 1957: 4].
Употребление прописной буквы в эргонимах объясняется в §§ 105 – 107,
находящихся в разделе «Прописные буквы». Обратимся к интересующему нас
фрагменту о маркированности эргонимов прописной буквой:
«§ 105. В названиях высших партийных, правительственных, профсоюзных
учреждений и организаций Советского Союза пишутся с прописной буквы все слова,
входящие в состав названия, кроме служебных слов и слова партия:
Коммунистическая партия Советского Союза.
Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза.
Президиум ЦК КПСС.
Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи.
Верховный Совет СССР (РСФСР, УССР и других республик).
Совет Союза.
Совет Министров СССР (РСФСР, УССР и других республик).
Верховный Суд СССР.
Всесоюзный Центральный Совет профессиональных Союзов.
Советская Армия и Военно-Морской Флот.
 П р и м е ч а н и е. С прописной буквы пишутся также все слова, кроме
служебных, входящие в названия некоторых международных организаций:
Организация Объединенных Наций, Всемирный Совет Мира, Совет Безопасности,
Общество Красного Креста и Красного Полумесяца.
§ 106. В названиях министерств и их главных управлений, а также в названиях
других центральных советских учреждений и организаций (кроме указанных в § 105)
пишется с прописной буквы первое слово. Если в их состав входят имена
собственные или названия других учреждений и организаций, то эти имена
собственные и названия пишутся так же, как при самостоятельном употреблении,
например:
Министерство иностранных дел.
Государственный комитет Совета Министров СССР по новой технике.
Академия наук СССР.
Главное издательское управление Министерства культуры СССР.
В полных официальных названиях советских учреждений местного значения,
высших учебных заведений, зрелищных предприятий, промышленных и торговых
организаций и т.п. с прописной буквы пишется первое слово и входящие в состав
названия имена собственные, например:
Совет депутатов трудящихся.
Ярославский областной исполнительный комитет Совета депутатов
трудящихся.
Московский государственный педагогический институт имени В.И. Ленина.
Куйбышевский государственный театр оперы и балета.
Русский народный хор имени Пятницкого.
Сталинградский тракторный завод.
П р и м е ч а н и е. Правило этого параграфа распространяется и на сложные
названия международных и зарубежных центральных, общественных и
профессиональных организаций и государственных учреждений, например:
 Всемирная федерация профсоюзов, Всекитайская демократическая федерация
женщин, Государственный совет Польской Народной Республики, Народная палата
(Индия).
§ 107. В официальных названиях политических партий пишется с прописной
буквы первое слово, если им не является слово партия, например: Польская
объединенная рабочая партия, Коммунистическая партия Австрии, Российская
социал-демократическая рабочая партия, Союз 17 октября (но: партия
социалистов-революционеров).
Условные наименования в составе названий политических партий пишутся с
прописной буквы, например: партия Земли и воли (или «Земля и воля»), партия
Народной воли (или «Народная воля»).
П р и м е ч а н и е. Иноязычные названия политических партий пишутся со
строчной буквы, например: гоминдан, дашнакцутюн (армянская
контрреволюционная партия), лейбористская партия» [ПРОП 1957: 59 – 61].
Норма употребления прописной буквы в эргонимии определяется и § 108
«Названия, выделяемые кавычками», в котором сказано, что «в выделяемых
кавычками названиях... учреждений, предприятий и пр. пишутся с прописной буквы
первое слово и входящие в их состав имена собственные, например: ... "Серп и
молот" (завод), "Путь к коммунизму" (колхоз)» [Там же, с. 61].
Однако задача полного устранения разнобоя в письме, в частности в сфере
употребления прописной буквы в эргонимии, и после выхода «Правил...» 1956 г. не
получила своего решения. Объяснялось это в первую очередь тем, что всякие
попытки упорядочения и регламентации русского правописания приводили к
существованию «заведомо непоследовательных правил», которые «не могли
опереться на общую теорию письма» [Зиндер Л.Р. 1969: 63].
В результате в достаточно большом количестве отмечаются случаи
непоследовательного использования указанного норматива в практике печати как
сразу после выхода в свет «Правил...», так и спустя определенное время, когда
норматив, по сути, должен был устояться.
 Так, материалы газеты «Правда» за 1960 год демонстрируют факты отступления
от кодифицированной нормы:
а) не маркируется прописной буквой первый компонент «сложного названия
международных и зарубежных центральных, общественных и профессиональных
организаций и государственных учреждений»:
центр научных исследований (Китай) (1.01);
центральное правление Общества китайско-советской дружбы (1.01);
палата представителей Бельгии (4.01);
исполнительный совет Сирийского района ОАР (4.01);
объединенный профсоюз рабочих сталелитейной промышленности (США)
(7.01);
верховный суд Японии (8.01);
токийский районный суд (8.01);
палата конгресса США (8.01);
морское министерство (Нью-Йорк) (9.01);
союзная комиссия по атомной энергии (Югославия) (9.01);
торгово-политический отдел министерства иностранных дел ФРГ (10.01);
министерство иностранных дел Ирака (31.01);
б) не маркируется прописной буквой первое слово в названиях советских
учреждениях местного значения, промышленных и торговых организаций:
ленинградский абразивный завод "Ильич" (4.01);
новосибирская областная партийная организация (7.01);
московская городская партийная организация (7.01);
сталинградский металлургический завод "Красный Октябрь" (10.01);
оптико-механический завод "Большевик" (10.01);
государственный проектно-конструкторский институт
"Гипростройиндустрия" Госстроя СССР (29.01);
в) прописной буквой маркируются два компонента (а не первое слово)
наименований органов государственного управления зарубежных стран:
 Центральный Комитет Польской объединенной рабочей партии (2.01);
Совет Министров Польской Народной Республики (3.01);
Великий Народный хурал (Монголия) (3.01);
Кабинет Министров Корейской Народно-Демократической Республики (3.01).
В 1984 году вышел из печати словарь-справочник Д.Э. Розенталя «Прописная
или строчная?». В основу данного лингвистического издания были положены
«Правила русской орфографии и пунктуации» 1956 г. Появление этого справочника,
выпущенного одним из авторитетных и видных лингвистов, служило дальнейшей
кодификации интересующей нас нормы. Входными единицами основной словарной
части явились преимущественно составные названия, в том числе и эргонимы,
представлявшие интерес в связи с их широкой употребительностью и
орфографическими трудностями при выборе прописной и строчной букв. Но и в
данном словаре отражены написания, не соответствующие нормативным
предписаниям 1956 года:
а) все слова названия высших партийных, правительственных, профсоюзных
учреждений и организаций СССР должны быть маркированы прописной буквой,
однако автор словаря предлагает следующие варианты: Верховный суд СССР,
Высшая арбитражная комиссия, Высшая аттестационная комиссия при совете
министров СССР (ВАК СССР), Генеральный штаб Вооруженных Сил СССР,
Государственный арбитраж при Совете Министров СССР;
б) названия различных международных и зарубежных учреждений и
организаций, которые должны содержать прописную букву в начале первого слова,
встречаются также в непоследовательном написании: генеральный совет
Британского конгресса тред-юнионов (но: Генеральный совет профсоюзов Японии);
генеральный штаб (в армиях капиталистических стран) (но: Генеральный штаб (в
армиях социалистических стран); военно-морской флот Великобритании (но:
Военно-морской флот Болгарии, ср.: Военно-Морской Флот СССР); министерство
внешних сношений Франции.
 Д.Э. Розенталь, пытаясь детализировать существующую кодифицированную
норму, говорит о том, что «с прописной буквы пишется первое слово в официальных
названиях учреждений местного значения, например: Ленинградский областной
Совет народных депутатов (слово Совет как название органа власти пишется с
прописной буквы, за исключением тех случаев, когда оно входит в состав
сложносокращенных слов: Моссовет, горсовет...)» [1988: 333]. Однако в качестве
нормативного автор предлагает написание Московский городской совет профсоюзов,
где слово совет пишется со строчной буквы. В данном случае, несмотря на
одинаковые структурные модели эргонимов, носитель языка должен понять, что
последний эргоним не называет органа государственной власти и, следовательно,
пишется по-другому.
Автор отмечает, что «в состав собственного имени не входят географические
определения при выделяемых кавычками названиях заводов, фабрик, колхозов и
т.д.», поэтому они (вопреки «Правилам...», § 106) «обычно пишутся со строчной
буквы, так как указывают на местонахождение предприятия: московский завод «Серп
и молот» [Там же, с. 335]. В словаре подобные наименования встречаются с
прописной буквой в начале географического определения: Волгоградский
металлургический завод «Красный Октябрь», Ленинградское объединение
«Кировский завод», Ленинградский завод «Красногвардеец», Ленинградский завод
«Красный выборжец», Ленинградское объединение «Электросила».
По мнению Д.Э. Розенталя, если название промышленного предприятия
включает в себя компонент именного посвящения («имени того-то»), «то первое
слово составного названия (опять-таки вопреки «Правилам...» – М.К.) пишется со
строчной буквы: завод металлоизделий им. Карла Маркса» [Там же, с. 335]. Но «если
название учреждения, предприятия, включающее слова «имени того-то», начинается
географическим определением, то первое слово пишется с прописной буквы,
например: ...Волгоградский тракторный завод им. Ф.Э. Дзержинского» [Там же, с.
335]. При этом непонятно, как быть с названиями, включающими в себя и компонент,
выделяемый кавычками, и компонент именного посвящения. В словаре данные
наименования находим в следующем орфографическом оформлении: Горьковский
судостроительный завод «Красное Сормово» им. А.А. Жданова, Московский завод
режущих инструментов «Фрезер» им. М.И. Калинина, Ждановский
металлургический завод «Автосталь» им. С. Орджоникидзе, Ленинградское
производственно-техническое объединение «Печатный Двор» им. А.М. Горького.
Как видим, правописание данных наименований может регулироваться сразу
двумя правилами (в изложении Д.Э. Розенталя) о выборе прописных букв. Данные
нормативы вступают в противоречие как друг с другом, так и с «Правилами...» 1956
г., что на практике может усугублять положение орфографического разнобоя.
Автор словаря отдельно дает правило об употреблении прописной буквы в
названиях зрелищных предприятий и учреждений культуры: в них «с прописной
буквы пишется первое слово и собственные имена», что не является отступлением от
«Правил...». Однако в словаре есть примеры эргонимов, не объясняемые указанным
нормативом: Государственный Воронежский русский народный хор,
Государственный Ярославский историко-архитектурный музей-заповедник, детский
Дом культуры «Радуга», детский Дом культуры им. Павлика Морозова, дом отдыха
(ср.: Дом моды).
Таким образом, Д.Э. Розенталь, опираясь на «Правила русской орфографии и
пунктуации» 1956 г., а также на живые тенденции в образовании новых номинаций в
области эргонимии, попытался дать более углубленную и детальную систематизацию
большого и разнообразного материала, относящегося к сфере употребления
прописных букв, и это не обеспечило пишущих необходимой и достаточной
информацией при выборе прописной или строчной буквы в составных эргонимах.
Причиной существования орфографического разнобоя в практике печати, а
также появления непоследовательных интерпретаций кодифицированной нор-мы,
является то, что официально принятые «Правила...» изначально заключали в себе, как
было отмечено выше, некоторые противоречия, которые, на наш взгляд, состоят в
следующем:
 1. В «Правилах...» отсутствует единое лингвистическое основание нормируемого
материала. Определяющим фактором маркирования прописной буквой эргонимов
является знание носителем языка статуса реального объекта, названного именем
собственным: высшее ли это партийное, правительственное, профсоюзное
учреждение (организация), или министерство и другое центральное советское
учреждение, или учреждение местного значения. Сюда же относится знание о
международном статусе реального объекта и о том, насколько данный объект значим
в международном сообществе. Необходимо также знать зарубежные центральные,
общественные и профессиональные организации и государственные учреждения.
Однако приходится признать, что данный подход к решению проблемы правописания
эргонимов нецелесообразен, так как не обеспечивает для пищущих однозначно
правильного выбора прописной или строчной буквы.
2. Как отмечалось выше, употребление прописных букв, в том числе и в
эргонимии, связано с трудностью лингвистического разграничения имен собственных
и имен нарицательных. В формулировках правил, помимо термина «имя
собственное», находим и другие: «название», «полное официальное название»,
«сложное название», «условное наименование в составе названий», «иноязычное
название», «выделяемое кавычками наименование». Статус ни одного из названных
понятий «Правилами...» не разъясняется, поэтому возникает вопрос, синонимичны ли
между собой термины «имя собственное», «название» и «наименование», насколько
тождественны друг другу термины «условное наименование» и «выделяемое
кавычками наименование». А когда речь идет о «полных официальных названиях» и
«сложных названиях», то «Правилами...» не уточняется их компонентный состав,
несмотря на то, что очевидна их неоднословная структура.
3. В связи с многокомпонентностью состава эргонимов не решен и вопрос о его
границах. Так, «в официальных названиях политических партий с прописной буквы
пишется первое слово, если им не является слово партия, например:
Коммунистическая партия Советского Союза, Польская объединенная рабочая
партия...» («Правила...», § 107). Согласно этой формулировке слово партия,
находящееся в начале названия, следует писать со строчной буквы. При этом
непонятно, входит ли в данном случае указанное слово (маркируемое строчной
буквой) в состав имени собственного или нет.
Вопрос о структурно-семантической границе эргонимов возникает и тогда, когда
речь идет о наименованиях, выделяемых кавычками, например: «Серп и молот»
(завод), «Путь к коммунизму» (колхоз). Иллюстративный материал, представленный
в «Правилах...» именно таким образом, говорит о том, что термины вида (завод,
колхоз), по всей видимости, не включаются в состав названия. Но сами по себе
закавыченные компоненты не несут информации об именуемом объекте и на
практике всегда употребляются вместе с терминами вида: завод «Серп и молот»,
колхоз «Путь к коммунизму». Однозначного ответа на вопрос о том, правомерно ли
указанные слова считать компонентами названия и какую букву – прописную или
строчную – использовать в начале данных терминов вида, «Правила...» не дают.
4. По причине того, что в основу анализируемого норматива положена
типология денотатов без собственно языкового анализа маркированных прописной
буквой названий, даже при тождестве денотата и соответственно однопорядковых
эргонимов их правописание регулируется разными правилами: названия высших
учреждений, как-то: Верховный Совет СССР или Государственный совет Польской
Народной Республики – пишутся в соответствии с § 105 или § 106; наименования
международных и зарубежных организаций: Всемирный Совет Мира или Всемирная
федерация профсоюзов – также в соответствии с § 105 или § 106. В другом случае
при тождестве денотата (политические партии) их наименования рекомендовано
писать по-разному в зависимости от происхождения: Коммунистическая партия
Австрии – лейбористская партия (иноязычное название).
5. В «Правилах...» обращено внимание на правописание полных официальных
названий различных учреждений и организаций (§ 106). Однако, сообразуясь с
практикой языковой экономии, часто приходится, помимо полного официального
названия, употреблять его неофициальный, усеченный, вариант. При письменном
оформлении такого варианта, используемого в функции полного названия, часто
возникают вопросы о правильном использовании в нем прописной буквы. Но
«Правила...» не акцентируют внимание на особенностях контекста, который во
многих случаях определяет правильный выбор необходимой буквы.
6. Вызывает сомнение корректность формулировки примечания к § 106 о выборе
прописной буквы в начале каждого слова (кроме служебных) «в названиях некоторых
международных организаций». Иллюстративный материал представлен четырьмя
такими названиями. Спрашивается, дан полный список такого рода эргонимов или
нет и, если он неполный, как быть в остальных случаях. Расплывчатость
формулировки примечания не обеспечивает полной гарантии правильного выбора
прописной или строчной буквы в подобных названиях.
7. Обращает на себя внимание и некоторая перенасыщенность норматива
иллюстративным материалом, что, на наш взгляд, затрудняет усвоение правил. Мы
согласны с мнением том, что, «включая в качестве примеров те или иные слова или
словосочетания, авторы «Правил...», вероятно, преследовали цель – дать пишущему
однозначный ответ на интересующий его вопрос о написании конкретного названия»
[Пономарева Н.И. 2001: 13]. Но это говорит о низком уровне обобщения
представляемого материала. Кроме того, авторитетные издания такого статуса, как
«Правила...» 1956 г., изначально рассчитаны на долгосрочность их использования
носителями языка (кодификация орфографической нормы служит сохранению
литературной традиции). А иллюстративный материал, представленный в большом
объеме и отразивший факты действительности 50 – 60-х годов, с течением времени
потерял свою актуальность, потому что сфера эргонимии непрерывно пополняется
новыми, и к тому же иными по своим структурно-семантическим особенностям,
названиями организаций, учреждений и т.п.
Действительно, в настоящее время происходит дезактуализация значений,
связанных с советской действительностью, лексические историзмы используются для
именования новых реалий современной жизни. Поэтому современный пользователь
не всегда может найти однозначный ответ на вопрос об орфографическом
оформлении эргонимов.
 Таким образом, «Правила...» 1956 года оставили во многом неурегулированной
проблему употребления прописной буквы в эргонимии. Решение данной проблемы
должно опираться на последовательную теорию имени собственного, однозначное
определение статуса эргонима в границах ономастического пространства, на
выявленную научно обоснованную ономастическую и орфографическую типологию
нормируемого языкового материала, на адекватное научное описание структурно-
семантических особенностей эргонима с определением статуса единиц его
компонентного состава. Поэтому применение «Правил русской орфографии и
пунктуации» 1956 года не может привести пишущих к однозначному и
безошибочному орфографическому оформлению многокомпонентных эргонимов в
плане их маркирования прописной буквой.

ВЫВОДЫ ПО 3 ГЛАВЕ

1. Изучение процесса становления орфографического норматива, регулирующего

употребление прописной / строчной буквы в сфере эргонимии, выявило
необходимость решения существующей до сих пор проблемы его единых
лингвистических оснований. Данная проблема была вызвана, в первую очередь,
наличием у лингвистов разных точек зрения на решение вопроса о разграничении
онимов и апеллятивов и на определение при этом статуса имени собственного в
целом и эргонимов в частности. Во второй половине XIX века в решении данной
проблемы стал обнаруживать себя наиболее значимый для нас функциональный
подход, являющийся главным основанием для категориального деления имен
собственных и имен нарицательных.
2. В XX в. произошло становление ономастики в качестве самостоятельной
науки, и это нашло отражение в стремлении авторов нормативных изданий
обосновать содержание орфографических правил с лингвистической точки зрения,
исходя из понимания имени собственного. В процессе кодификации
рассматриваемого норматива как на одну из существенных особенностей эргонимов
было указано на их структурно-семантическое многообразие. При этом была
предпринята попытка определить статус компонентов эргонимов и на данном
основании сделать выводы об использовании в них прописной буквы. Но вопросы об
особенностях компонентного состава, о структурно-семантической границе
эргонимов не были решены последовательно и однозначно, поэтому не была снята и
проблема их орфографического нормирования.
3. На правописание эргонимов существенным образом влияли и определенные
экстралингвистические факторы, что связано с функциональными особенностями
данных единиц, в частности с возможностью выполнения ими функций гоноризации
и идеологизации. В силу этого нередко лингвистические критерии определения
нормы подменялись экстралингвистическими.
4. Анализ состояния действующего орфографического норматива («Правила
русской орфографии и пунктуации» 1956 г.) подтвердил существование
неадекватного отражения отношений язык – письмо и неоднозначной реализации
данных отношений носителями языка, что явилось следствием отсутствия научно
обоснованной структурно-семантической и орфографической типологии эргонимов,
структурирования и инструктивности нормы.
 ГЛАВА 4 ИНТЕРПРЕТАЦИЯ И РЕАЛИЗАЦИЯ ДЕЙСТВУЮЩЕЙ НОРМЫ В
ЭРГОНИМИИ
4.1. Интерпретация орфографической нормы в учебной и справочной литературе

Анализируя интерпретации нормы в учебной и справочной литературе, мы

ставили перед собой следующие цели: 1) определить лингвистическое содержание
предложенных разными авторами правил употребления прописной буквы в
эргонимии; 2) выявить, насколько адекватно отражена в них действующая норма,
зафиксированная в своде «Правил…» 1956 года; 3) установить уровень
информативности и корректности формулировок предложенных правил; 4) выявить
достоинства и недостатки данных интерпретаций.
Для анализа орфографической нормы нами были привлечены следующие
источники:
а) школьные учебники и учебные пособия [Бабайцева В.В. 2000; Баранов М.Т.,
Костяева Т.А., Прудникова А.В. 1993; Греков В.Ф., Крючков С.Е., Чешко Л.А. 1990];
б) учебные пособия для поступающих в высшие и средние специальные учебные
заведения [Розенталь Д.Э. 1990; Чешко Л.А. 1990];
в) учебные пособия для студентов вузов [Кайдалова А.И., Калинина И.К. 1983;
Валгина Н.С., Светлышева В.Н. 1993];
г) справочники и практические руководства по русской орфографии [Розен- таль
Д.Э. 1989; Русова Н.Ю. 1994; Соловьев Н.В. 1997; «Полный справочник по
орфографии и пунктуации» 1999].
В результате анализа указанных интерпретаций интересующего нас
орфографического норматива мы пришли к следующим заключениям:
1. Одним из базовых школьных учебников по русскому языку является
комплекс В.В. Бабайцевой, включающий отдельную книгу по теории русского языка
(5 – 11 классы), в которой и содержится основное (и единственное) правило об
употреблении прописной буквы в именах собственных. Знакомство с данным
нормативом связано с изучением имени существительного и его лексико-
грамматических разрядов (5 класс). Согласно теории автора, «собственные имена
существительные являются индивидуальными названиями одного предмета,
выделяемого из ряда однородных... Собственные имена существительные – это
имена, отчества, фамилии людей, клички животных, названия городов, рек, гор
(географические названия), названия книг, картин, кинофильмов, спектаклей,
названия кораблей, поездов, различных организаций, исторических событий и т.д.»
[Бабайцева В.В. 2000: 138 – 139].
Автор обращает внимание и на существующую неоднословную структуру
имени собственного. Однако правило правописания формулируется в самом общем
виде, безотносительно к разнообразию разрядов онимов и их структур: «имена
собственные пишутся с большой буквы» [Там же, с. 139]. Иллюстративный материал
представлен всего лишь тремя названиями: «Москва, Азовское море, Антон Павлович
Чехов», которые не вызывают сомнений в выборе прописной буквы.
В сущности, во многом схоже с вышеизложенным представление
интересующего нас материала и в справочнике по русскому языку (учебном пособии
для учащихся), где рекомендовано «отличать собственные имена существительные
(Москва) от собственных наименований (Великая Отечественная война)» [Баранов
М.Т. и др. 1993: 54], и поэтому предложены два правила об употреблении больших
букв: в именах собственных и в собственных наименованиях. При этом вызывает
некоторое сомнение полнота информативности о мотивировке выбора необходимой
буквы в правиле № 2: «Собственные наименования пишутся с большой буквы. В
собственных наименованиях, состоящих из нескольких слов, с большой буквы
пишутся первые слова и некоторые другие. Правописание таких собственных
наименований надо запоминать» [Там же, с. 237]. В качестве примеров,
иллюстрирующих правило, представлены наименования «Великая Отечественная
война (собств. наим.). «Евгений Онегин» (собств. наим., заглавие)». Перед правилами
приведена таблица с иллюстративным материалом, демонстрирующим разницу
между собственными именами и собственными наименованиями. В нем встречается
единственный эргоним, маркированный прописными буквами вопреки указанному
правилу, – «Всероссийский Выставочный Центр» (все слова наименования написаны
с большой буквы). Очевидны явные противоречия в представлении норматива.
В «Пособии по русскому языку в старших классах средней школы» В.Ф.
Грекова и др. [1990: 44 – 45] материал об употреблении прописной буквы в
эргонимах в сокращенном виде повторяет «Правила…» 1956 года, сохраняя и весь
иллюстративный материал норматива.
Как видим, авторы школьных учебников не предполагали рассматривать
отдельные типы имен собственных, тем более их структурные особенности, включая
компонентный состав, поэтому существующие в представленном виде правила общи
и, на наш взгляд, не могут обеспечить правильности орфографического оформления
многокомпонентных эргонимов.
2. Во всех вышеназванных источниках обнаруживается деление правил на две
группы в соответствии с принципом «Правил…» 1956 года, когда в названии все
слова пишутся с прописной буквы и когда с большой буквы пишется только первое
слово. В основу такого деления, как уже было сказано выше, положено знание о
денотате эргонима: высшее учреждение (организация), важнейшее международное
или местного значения, а также зарубежное и т.д. Собственно лингвистический
критерий основания правил отсутствует.
3. В некоторых источниках орфографический норматив представлен не в
полном объеме: не находит объяснения правописание отдельных эргонимов, которые
упомянуты в «Правилах…». Так, например, в пособии «Русский язык: Для
подготовительных отделений вузов» отсутствуют правила о выборе прописной буквы
в названиях зарубежных и международных организаций и учреждений, а также в
названиях различных политических партий [Чеш- ко Л.А. 1990: 78 – 80].
4. В отдельных учебниках и справочниках, наоборот, даны дополнительные, по
сравнению с «Правилами…», нормативы и примечания к ним. Так, в учебном
пособии «Современная русская орфография» дано примечание к правилу № 1 § 48 о
выборе прописной буквы в названиях учреждений, заводов, высших учебных
заведений, театров, парков и т.п. В нем сказано о том, что «названия отделов
учреждений и т.п. пишутся со строчной буквы: кафедра стилистики русского языка
факультета журналистики, конструкторский отдел машиностроительного завода»
[Кайдалова А.И., Калинина И.К. 1983: 145].
Такого рода названия легко приобретают форму множественного числа
(показатель нарицательности имени) и, скорее всего, отражают категорию не
единичного, а особенного, что и не позволяет считать их именами собственными. Мы
согласны с авторами пособия в том, что в таких названиях должна быть использована
строчная буква и что вопрос о подобных наименованиях следует рассматривать.
Обоснована практикой употребления эргонимов необходимость появления
правила об использовании прописной буквы «в общепринятых сокращенных
наименованиях, входящих в состав сложных названий: Московский университет
(Московский ордена Ленина, ордена Трудового Красного Знамени государственный
университет имени М.В. Ломоносова), Эрмитаж (Государственный Эрмитаж), Дом
композитора (Всесоюзный Дом композитора) и др.» [Кайдалова А.И., Калинина И.К.
1983: 145]. Но логичнее, на наш взгляд, было бы говорить о полном (официальном) и
сокращенном варианте одного и того же названия, поэтому более приемлемо в связи
с этим примечание о прописной букве в начальном слове «той части, которая сама по
себе употребляется в функции того же названия, например: Государственный
Исторический музей (ср.: Исторический музей)…, Государственная Публичная
библиотека имени М.Е. Салтыкова-Щедрина (ср.: Публичная библиотека имени М.Е.
Салтыкова-Щедрина)…» [Розенталь Д.Э. 1989: 23].
Действительно, проблема выбора прописной / строчной буквы в начале первого
слова сокращенного названия, функционирующего вместо полного имени,
существует. Но более важен другой вопрос: необходимо ли сохранять прописную
букву у начального слова указанного наименования, когда оно функционирует как
составная часть полного? Мы в целом принимаем точку зрения Н.В. Соловьева,
который в связи с данным материалом предлагает следующее примечание: «При
сокращении наименования организации, учреждения и т.п. в официальных
документах сохраняется написание первого слова с прописной буквы, т.е. возможны
написания: Петербургский академический Большой драматический театр имени
Г.А. Товстоногова, Академический Большой драматический театр имени Г.А.
Товстоногова, Большой драматический театр имени Г.А. Товстоногова,
Драматический театр имени Г.А. Товстоногова, Театр имени Г.А. Товстоногова»
[Соловьев Н.В. 1997: 762]. Слово Большой в составе данного наименования дано с
прописной буквы как начальный элемент общепринятого сокращенного варианта
названия.
Такой подход к употреблению прописной буквы в составных эргонимах не
противоречит правилу о прописной букве в начале первого компонента сложного
онима.
5. Анализ указанных источников выявил некоторые противоречия в изложении
интерпретируемого норматива как в рамках отдельных учебных пособий и
справочников, так и между ними. Например, в «Современной русской орфографии», в
§ 47 «Названия, в которых все слова пишутся с прописной буквы» речь идет о
правописании онимов, состоящих из нескольких слов. Это «имена людей, названия,
обозначающие центральные учреждения, высшие должности, ордена, а также
географические и астрономические наименования», которые «пишутся с прописной
буквы (из скольких бы слов они ни состояли)» [Кайдалова А.И., Калинина И.К. 1983:
142]. Подчеркнутое нами примечание не соответствует названию параграфа, так как
снимает разграничение «однословные – многословные онимы» и нарушает логику
подачи орфографического материала.
Обращает на себя внимание правило № 5 § 48 об употреблении прописной
буквы в словах государственный, всесоюзный, центральный, у порядковых
числительных (первый, второй), у географических определений (московский,
ленинградский и др.), входящих в качестве начального компонента в состав названий
промышленных предприятий, колхозов, библиотек, парков и т.д., включающих
словосочетание имени того-то. Оно противоречит примечанию к правилу № 8 § 48 о
том, что «географические определения пишутся со строчной буквы: московская
фабрика «Дукат», украинский колхоз «Путь к коммунизму» [Там же, с. 146]. При
этом остается неясным вопрос, входят ли данные географические определения в
состав названий вместе с компонентом, выделяемым кавычками, или нет. Необходим
однозначный обоснованный ответ на данный вопрос, так как если географические
определения являются начальным компонентом указанных эргонимов, то нет
никакого основания употреблять в них строчную букву: данные слова должны
выделять начало сложного названия согласно правилу об употреблении прописных
букв в первом компоненте.
Вызывает сомнение и примечание к самому правилу № 5 § 48 о том, что «если
название не содержит указанных определений [государственный, всесоюзный,
центральный, первый, второй, московский и т.п.], то его первое слово пишется со
строчной буквы: завод имени Лихачева, трикотажная фабрика имени Ногина» [Там
же, с. 146]. Имеет смысл решить вопрос о компонентном составе данных эргонимов,
чтобы прийти к непротиворечивым выводам в области их правописания, то есть
необходимы единые лингвистические основания для данного норматива.
Не вполне корректна информация для справок в «Практическом пособии по
русскому языку для поступающих в вузы»: «С прописной буквы пишется первое
слово и собственные имена в названиях: …2) зарубежных и дореволюционных
русских политических партий (если первым словом не является слово партия).
…Со строчной буквы пишутся названия зарубежных партий: республиканская
партия, демократическая партия (обе в США), партия консерваторов,
лейбористская партия» [Розенталь Д.Э. 1990: 28 – 29]. Как видим, лингвистическая
мотивация противопоставления первой и второй части, в которой приведены, по всей
видимости, случаи-исключения, отсутствует.
А в учебном пособии «Современная русская орфография» и в «Полном
справочнике по орфографии и пунктуации» находим иную формулировку правила о
названиях зарубежных политических партий, в которых прописная буква в первом
слове пишется всегда, без каких-либо исключений. Иллюстративный материал
представлен следующим образом: «Польская объединенная рабочая партия,
Болгарская коммунистическая партия, Социалистическая единая партия Германии,
Либеральная партия (Канада), Демократический союз народа Финляндии»
[Кайдалова И.К., Калинина А.И. 1983: 146]; «Либерально-демократическая партия,
Республиканская партия» [ПСОП 1999: 133].
Расхождения обнаруживаются и в списке названий «некоторых международных
организаций», когда все слова должны писаться с большой буквы: в «Полном
справочнике по орфографии и пунктуации» указаны два таких эргонима
(«Организация Объединенных Наций, Совет Безопасности») [1999: 132], в «Русском
правописании» Н.В. Соловьева – три (кроме уже названных, «Генеральная
Ассамблея») [1997: 762], в «Современной русской орфографии» обнаруживаем еще
«Общество Красного Креста и Красного Полумесяца и Всемирный Совет Мира»
[Кайдалова И.К., Калинина А.И. 1983: 144], а в «Справочнике по правописанию и
литературной правке» назван еще и «Совет Экономической Взаимопомощи»
[Розенталь Д.Э. 1989: 21]. Очевидно, что необходимо определиться с конечным
списком подобных названий, которые, на наш взгляд, лишь по традиции (вне
лингвистических причин) сохраняют написание всех слов в составе наименования с
прописной буквы.
6. Неоднозначное отношение вызывает и стремление некоторых авторов дать
полный список денотатов эргонимов и на этом основании сформулировать правила к
каждому отдельному случаю. Такой подход к решению вопроса о правописании
эргонимов, на наш взгляд, не вполне рационален, так как количество правил, во
многих случаях имеющих одинаковую мотивировку написания, увеличивается. Так,
вместо трех параграфов «Правил...» 1956 года, в справочнике Д.Э. Розенталя [1989:
21 – 24] обнаруживаем девять правил и восемь примечаний к ним. Это отнюдь не
способствует эффективному усвоению норматива, хотя попытка автора выявить типы
эргонимов и, исходя из этого, определить систему орфографических правил
заслуживает внимания.
7. Не вполне удачно в некоторых источниках представлен иллюстративный
материал, который, как и в «Правилах…», дан в слишком большом объеме. А в
отдельных случаях, наоборот, не содержится необходимого и достаточного
количества примеров, отражающих все названные правилом типы эргонимов. Во
многих случаях, в том числе и в разных источниках, даны примеры наименований с
одним и тем же компонентным составом.
Таким образом, действующая норма правописания эргонимов, официально
представленная в «Правилах…» 1956 года, была интерпретирована разными
лингвистами в авторских учебных и справочных пособиях с целью устранить
присущие нормативному своду противоречия. Исследователи по-своему изменили
формулировки правил и способ изложения норматива, однако непоследовательность
содержания и структуры действующей нормы не могла не отразиться во всех ее
интерпретациях, так как не было выработано единых лингвистических оснований, на
которых бы базировались орфографические правила об употреблении прописной
буквы в эргонимии. Появление авторских интерпретаций, на наш взгляд, усугубило
существование орфографического разнобоя в оформлении эргонимов, и
совершенствование их правописания остается актуальным вопросом нормирования.

4.2. Основные противоречия в реализации нормы употребления прописной

буквы в эргонимии

Основные противоречия в реализации нормы употребления прописной буквы в

многокомпонентных эргонимах связаны, во-первых, с выявленными противоречиями
действующей орфографической нормы и, во-вторых, с существованием разных
авторских интерпретаций данной нормы. Анализ материалов периодической печати
(как центральных периодических изданий, так и местной прессы) позволил
обнаружить явную непоследовательность в выборе прописной – строчной буквы в
эргонимах. Практически все действующие правила из орфографического свода 1956
года нарушаются в связи с правописанием указанных единиц. При этом эргонимы
противоречат как указанному нормативу, так и друг другу, например:
 1. Названия высших партийных, правительственных, профсоюзных учреждений
и организаций (в том числе и названия важнейших международных организаций), в
которых все слова нужно писать с большой буквы, представлены неодинаково:

выборы в Государственную Думу (ДВ, 2.11.99),

депутаты Государственной Думы (ГВ, 4.11.99),
события в Государственной Думе (Инт., 20.01.00),
в Государственной Думе (КП, 14.03.02),
для обеих палат Федерального Собрания (ВП, 6.01.99),
член Совета Федерации (ОВ, 14 – 20.04.00),
указ президента о Государственном Совете РФ (ОВ, 8 – 14.09.00)
заседание Совета Федерации (Инт., 13.01.00),
Пленум Верховного Суда РФ (Инт., 8.04.99),
Высший Арбитражный Суд РФ (Изв., 12.01.99),
в Верховную Раду (КП, 14.03.02),
Совет Безопасности ООН (Изв., 7.06.02);
но: против внесения Государственной думой поправок…(Инт., 18.01.01),
в Государственную думу (Инт., 24.01.02),
депутаты Государственной думы (Изв., 25.06.02),
перед депутатами Федерального собрания (Инт., 1.04.99),
Конституционный суд (Инт., 27.01.00),
Высший арбитражный суд (Инт., 18.01.00),
Верховный суд (Инт., 27.01.00),
Военная коллегия Верховного суда РФ (Изв., 1.06.02),
в Высоком суде (Британия) (Инт., 18.01.01),
в Государственном совете Российской Федерации (Инт., 22.02.01),
спикер Совета федерации (Изв., 1.06.02),
Верховная рада (Изв., 15.01.99),
депутат Национального собрания (Инт., 22.03.01),
 сессия Национальной ассамблеи (Изв., 25.06.02).
Как видим, наметилась тенденция в подобных названиях прописной буквой
маркировать только первый его компонент.

2. Названия министерств, их главных управлений, названия других

центральных учреждений и организаций, полные официальные названия
учреждений местного значения, высших учебных заведений, зрелищных
предприятий, промышленных и торговых организаций должны писаться с
прописной буквы в их первом слове, а также в первом компоненте собственных
имен и названий, входящих в состав данных. Правило распространяется и на
сложные названия международных и зарубежных организаций и учреждений.

Действующее правило достаточно последовательно применяется при написании

только:
а) реальных эргонимов, начинающихся со слов международный, всемирный,
европейский, государственный, российский (всероссийский, общероссийский),
центральный и имеющих структуру РОМ + ТВ или РОМ…+ ТВ +…РОМ (см.
приложение 1):
Международная ассоциация автопроизводителей (Изв., 1.01.99),
Международное морское бюро (Изв.. 15.01.99),
Международный валютный фонд (Изв., 15.01.99),
Международная ассоциация начальников полиции (Изв., 15.01.99),
Всемирный банк (Изв., 12.01.99),
Всемирная торговая организация (Изв., 13.01.99),
Всемирный совет мира (Изв., 15.01.99),
Европейский союз (Изв., 13.01.99),
Европейский банк реконструкции и развития (Инт., 8.04.99),
Европейское статистическое управление (Изв., 14.01.99),
в Европейский суд (Изв., 11.06.02),
Государственный таможенный комитет (Изв., 12.01.99),
 Государственный архив Волгоградской области (ГВ, 16.01.99),
в Государственной налоговой инспекции (ГВ, 21.01.99),
Государственная инспекция безопасности дорожного движения (Инт., 1.04.99),
Российское космическое агентство (Изв., 15.01.99),
Российская транспортная инспекция (Инт., 7.02.02),
Российский центр судебно-медицинской экспертизы (КП, 17.04.02),
Российский общественно-политический центр (Инт., 25.03.99),
Центральный банк (Изв., 13.01.99),
Центральный архив Министерства обороны (Изв., 13.01.99),
Центральная избирательная комиссия (Изв., 14.01.99),
в Центральном концертном зале (Инт., 11.01.01),
Центральная городская больница №1 (Инт., 1.02.01).
Но и здесь обнаружились немногочисленные названия, в которых проявилось
отклонение от нормы: международный антинаркотический центр в Нью-Йорке
(Инт., 11.01.01), государственный научный центр Института биофизики (Изв.,
13.01.99), государственная налоговая инспекция по Волгоградской области (ДВ,
18.04.00), центральная избирательная комиссия (Инт., 22.03.01);
б) реальных эргонимов, имеющих структуру РОМ + ТВ и в большинстве своем
начинающихся с оттопонимических прилагательных:
Волгоградская торгово-промышленная палата (ВП, 6.01.99),
Волжский кислородный завод (Инт., 11.02.99),
Красноярская угольная компания (Изв., 14.01.99),
Волжский детский дом (Инт., 1.04.99),
Ломоносовский фарфоровый завод (ДВ, 2.11.99),
Новосибирский областной суд (Изв., 7.06.02),
Московская городская прокуратура (Изв., 11.06.02),
Нижневолжская таможня (Инт., 1.02.01),
Добрынинский универмаг (Изв., 1.06.02).
Примеров с отступлением от нормы немного, но они существуют:
 у волгоградского Молодежного досугового центра (ГВ, 27.11.99),
из московского исследовательского Карнеги Центра (Инт., 1.04.99).
Отдельного комментария требуют следующие эргонимы:
1) Волгоградский городской Совет (Инт., 31.01.02) – волгоградский городской
Совет (КП, 17.04.02), где первое слово может быть написано с маленькой буквы, а
слово совет последовательно маркируется прописной буквой; 2) Волгоградская
областная Дума (Инт., 11.01.01) – Волгоградская областная дума (Инт., 7.02.02), где,
кроме первого слова, прописной буквой может маркироваться слово дума.
Очень часто приведенные эргонимы функционируют в сокращенном виде, когда
опускается первое слово (оттопонимическое прилагательное), что в одном случае
приводит к использованию строчной буквы в прилагательных, указывающих на
характер деятельности предприятия или учреждения, независимо от того,
употребляется ли усеченное название в функции полного или нет: горно-
обогатительный комбинат (Изв., 12.01.99), маргариновый завод (Инт., 13.01.00),
тракторный завод (ОВ, 25.02 – 2.03.00), алюминиевый завод (ОВ, 8 – 14.09.00), завод
асбесто-технических изделий, механический завод, шино-регенераторный, азотно-
кислородный (ДВ, 18.04.00), нефтеперерабатывающий, абразивный заводы (ГВ,
20.06.02), бюджетный комитет (Инт., 25.01.01). В другом случае обнаруживается
разнобой в использовании прописной буквы в прилагательных от географического
термина [по Городской Думе (Изв., 12.01.99) – в городскую Думу (Изв., 15.01.99)] или
в слове дума [на областной Думе (ОВ, 25.02 – 2.03.00) – заседание областной думы
(Инт., 17.01.02)].
Не обнаружили необходимого орфографического оформления реальные
эргонимы, имеющие структуру ТВ + РОМ. У них проявляется большой разнобой в
выборе прописной / строчной буквы в первом компоненте наименования:

Министерство региональной политики (Изв., 12.01.99),

Министерство иностранных дел Великобритании (Изв., 14.01.99),

 Управление федеральной службы налоговой полиции по Волгоградской области
(Инт., 4.02.99),
Управление юстиции (Инт., 4.02.99),
Комитет Российской Федерации по печати (Инт., 6.01.99),
Комитет по делам молодежи Центрального района (Инт., 27.01.00),
Департамент по промышленности и предпринимательству (Инт., 11.02.99),
Департамент продовольственных ресурсов правительства Москвы (Инт.,
25.03.99),
Комиссия по помилованию (Инт., 11.02.01),
Фонд содействия авиации (Изв., 1.06.02),
Центр профессиональной реабилитации инвалидов (Инт., 11.02.99),
Агентство региональных политических исследований (ОВ, 10 – 16.03.00),
Музей Бородинской битвы (Изв., 25.06.02),
в Музее изобразительных искусств (Инт., 22.02.01);
но: министерство РФ по налогам и сборам (Инт. 27.01.00),
к министерству Национальной гвардии (США) (Изв., 11.06.02),
управление образования администрации Волгограда (ГВ, 14.01.99),
управление государственным имуществом Волгоградской области (ВП, 6.01.99),
комитет ГД по безопасности (Инт., 6.01.99),
департамент информации и печати МИД РФ (Изв., 15.01.99),
департамент налогообложения физических лиц МНС (Инт., 18.01.01),
член комиссии по помилованию при Президенте РФ (Инт., 1.02.01),
ассоциация крестьянских (фермерских) хозяйств (ВП, 6.01.99),
центр по обработке налоговой отчетности (Инт., 27.01.00),
в музее изобразительных искусств (Инт., 11.01.01).
В реальных эргонимах, имеющих структуру РОМ…+ ТВ +…РОМ,
непоследовательность в выборе прописной / строчной буквы обнаруживается как в
первом их компоненте, так и в других, что также является значительным
отступлением от нормы:
 Федеральная служба безопасности (Инт., 15.02.01),
Федеральная служба лесного хозяйства (Инт., 25.03.99),
Молодежный союз юристов РФ (Инт., 15.02 01),

Волжская ассоциация товаропроизводителей ( Инт., 25.01.01),

в Московском доме фотографии (Изв., 11.06.02),

Волжское общество книголюбов (ОВ, 8-114.09.00),

Волгоградский совет народных депутатов (Инт. 25.03.99),
Волгоградское городское управление социальной защиты населения (Инт.,
25.03.99),
Волгоградский городской департамент социальной защиты населения (Инт.,
22.02.01),

Волгоградская ассоциация содействия правовой реформе (ГВ, 16.01.99),

Волгоградское училище олимпийского резерва (ГВ, 20.01.99),
Детская академия искусств (Инт., 1.02.01),
Областная универсальная библиотека имени Горького (Инт., 11.02.99),
Муниципальная служба спасения (ГВ, 25.06.02),
в Муниципальном музыкальном театре (ОВ, 8 – 14.09.00),
но: нижегородский областной департамент внешнеэкономических связей и
ресурсов (Изв., 13.01.99),
главное управление Центрального банка РФ по Волгоградской области (ВП,
6.01.99),
специализированное управление УВД области (Инт., 4.02.99),
детская муниципальная академия искусств (ГВ, 16.01.99),
областное управление сельского хозяйства и продовольствия (Инт., 6.01.99),
областной центр медицинской профилактики (Инт., 20.01.00),
муниципальная служба спасения (ДВ, 11.04.00),
но: федеральный Центр по ценообразованию и экономическому анализу (Инт.,
18.02.99),
 рязанский Дом ребенка (Изв., 11.06.02),
вашингтонский исследовательский Институт Катона (Изв., 15.01.99),

американский Совет по международному образованию (Инт., 7.02.02),

муниципальный Департамент жилищно-коммунального хозяйства и
топливно-энергетического комплекса Волгограда (Инт., 4.02.99),
областной Комитет по делам молодежи (Инт., 25.01.01),
областной Совет ректоров (Инт., 25.03.00),
но: Волгоградский Департамент федеральной государственной службы
занятости Минтруда РФ (Инт., 22.03.01),
Национальный Совет по пенсионной реформе при президенте России (Инт.,
18.01.01),
Международный Центр немецкого языка имени Гете (Инт., 8.02.01),
Московская Международная Бизнес-Ассоциация (Инт., 25.03.99),
Российское Объединение Избирателей (Инт., 6.01.00),
Всероссийский Союз Народных Домов (Инт., 6.01.00).
3. Противоречия в орфографическом облике эргонимов обнаруживаются и в тех
случаях, когда в их составе имеется условный или символический компонент,
выделяемый кавычками. Структура данных эргонимов такова: ТВ + УОМ или ТВ +
СОМ. С помощью действующей нормы никак нельзя объяснить непоследовательное
использование прописной / строчной буквы в термине вида эргонима. Сравним:
маслосырбаза «Волгоградская» (Инт., 6.01.99),
компания «Европейские окна» (ВП, 6.01.99),
завод «Пивовар» (ДВ, 22.02.00),
птицефабрика «Урюпинская» (ОВ, 21 – 27.04.00),
музей-заповедник «Старая Сарепта» (Инт., 17.01.02),
санаторий «Волгоград» (ОВ, 1 – 7.09.00),
магазин «Кристалл» (Изв., 1.06.02),
корпорация «Русская линия» (ДВ, 22.02.00),
 ресторан «Ахтуба» (ГВ, 4.11.99),
издательство «Радуга» (Изв., 1.06.02),
клуб «Волгоградский форум» (Инт., 24.01.02),
боулинг-клуб «Амигос» (ДВ, 18.04.00);
но: Ассоциация «Военные мемориалы» (Инт., 4.02.99),
Фонд «Общественное мнение» (Инт., 8.04.99),
Фонд «Политика» (Инт., 25.03.99),
Музей-панорама «Сталинградская битва» (Инт., 27.01.00),
Магазин «Стройматериалы» (ДВ, 20.06.00),
Клуб «Известия» (Изв., 1.06.02),
Корпорация Парус (без кавычек) (ДВ, 11.04.00).

4. Вызывают большой интерес реально-условные и реально-символи-ческие

эргонимы, имеющие соответственно структуру РКОМ + ТВ + УКОМ и РКОМ + ТВ +
СКОМ, обнаруживающие разнобой в выборе прописной / строчной буквы в первом
слове, которым может являться оттопонимическое прилагательное, прилагательное от
географического термина или относительное прилагательное, указывающее на
характер деятельности учреждения или предприятия, на его специализацию, а также
на вид выпускаемой им продукции. Правописание указанных наименований опять-
таки не регулируется существующим нормативом из-за отсутствия необходимого
правила. Большая часть подобных названий начинается со строчной буквы:
в бильярдном клубе «Русская пирамида» (ГВ, 20.06.02),
выставочный центр «Царицынская ярмарка» (Инт., 31.01.02),
межрегиональный торгово-сервисный центр «Тульское оружие» (Инт.,
31.01.02),
областной центр «Спид» (Инт., 11.01.01),
издательский дом «Вечерний Волгоград» (Инт., 11.01.01),
торговый дом «Ереван – Волгоград» (Инт., 7.02.02),
модельное агентство «Имидж-клуб» (ОВ, 8 – 14.09.00),
 волгоградский спортклуб «Олимпия» (ГВ, 20.01.99),
волгоградская гостиница «Турист» (ВП, 6.01.99),
московское историко-литературное общество «Возвращение» (Изв., 1.06.0),
волгоградский магазин «Энергия» (Изв., 26.06.02),
югославское агентство «Бета» (Изв., 25.06.02),
берлинская клиника «Шарите» (Инт., 8.04.99),
историко-генеалогическая организация «Литера.РУ» (Изв., 11.06.02),
историко-краеведческий клуб «Феникс» (Инт., 24.01.02),
духовно-певческий центр «Конкордия» (Инт., 22.02.01),
кондитерская фабрика «Конфил» (ДВ, 11.04.00),
судостроительный завод «Красное Сормово» (Изв., 13.01.99),
винодельческий завод «Волгоградский» (ДВ, 2.11.99),
авиационный концерн «Сухой» (Изв., 13.01.99),
медицинский центр «Инсайт» (ОВ, 14 – 20.04.00),
детская модельная студия «Влад» (Инт., 25.03.99),
международная молодежная еврейская организация «Гилель» (Инт., 1.02.01);
но: Волгоградский выставочный центр «Регион» (Инт., 15.02.01),
Волгоградский благотворительный фонд «Гарантия» (Инт., 1.03.01),
Стоматологическая фирма «Дэнс» (ДВ, 22.02.00),
Компьютерная компания «Криста» (ГВ, 20.01.99),
Кадровое агентство «Профессионал» (ОВ, 1-7.09.00),
Международная ассоциация «Породненные города» (Инт., 1.04.99).
5. Немногочисленные группы составляют эргонимы со структурными
разновидностями а) РКОМ…+ ТВ +…РКОМ + УКОМ и РКОМ…+ ТВ +…РКОМ +
СКОМ; б) ТВ + РКОМ + УКОМ и ТВ + РКОМ + СКОМ. На данные названия
действующая норма также не распространяется, поэтому существование
орфографического разнобоя закономерно:

а) областной центр социальной помощи семье и детям «Семья» (Инт., 15.02.01),

 городской общественный благотворительный фонд защиты животных
«Покровитель» (ДВ, 11.04.00),
социально-реабилитационный центр для детей «Лучик» (ГВ, 18.06.02),
но: Волгоградский центр современной женщины «Юнона» (Инт., 15.02.01),
Калачевский камерный театр кукол «Волшебный фонарь» (Инт., 1.04.99);
б) ансамбль барабанщиц «Москвички» (Изв., 1.06.02),
школа европейских языков «Квалитет» (Изв., 7.06.02),
центр профилактики и социальной помощи подросткам и молодежи
«Альтернатива» (Инт., 11.01.01),
центр политических исследований «Регион» (ОВ, 1 – 7.09.00),
агентство недвижимости «Нотра» (ОВ, 25.02 – 2.03.00);
но: Служба экстренной психологической помощи «Телефон доверия» (Инт.,
8.02.01),
Центр русского языка «Русист» (Инт., 22.02.01),
Центр красоты «Очарование» (Инт., 11.01.01),
Центр профподготовки «Партнер» (Инт., 11.01.01).
6. Особую группу, с точки зрения орфографического оформления, составляют
эргонимы с трехкомпонентной структурой ТПС + ТВ + ОМ, возникшие под влиянием
российской правовой сферы. Так как данные единицы являются новообразованиями,
то их правописание не регулируется действующей нормой, а осуществляется под
влиянием стихийно установившихся традиций. Проблема выбора прописной буквы
связана, в первую очередь, с полными фирменными наименованиями, когда первое
слово термина правового статуса обнаруживается в разном написании:
Общество с ограниченной ответственностью «Регион» (ОВ, 10 –
16.03.00),
Открытое акционерное общество «Акционерный коммерческий банк
«Волгопромбанк» (ДВ, 2.11.99),
Акционерное общество «Экстра М» (ВП, 6.01.99);
 но: государственное унитарное предприятие «Производственное объединение
«Баррикады» (Инт., 7.02.02),
муниципальное медицинское учреждение «Наркологический реабилитационный
центр» (ГВ, 18.06.02),
муниципальное унитарное предприятие «Волгоградтеплоэнерго» (ГВ, 18.06.02),
муниципальное образовательное учреждение «Средняя общеобразовательная
школа № 44» (ДВ, 18.04.00).
Сокращенные наименования, имеющие аббревиатурный компонент,
оформляются достаточно последовательно: эргоним начинается с аббревиатуры,
после которого следует оформляемая кавычками часть (нередко обнаруживается
использование двойных кавычек). При этом первые слова, идущие за кавычками,
маркируются прописной буквой:
ОАО «Металлургический завод «Красный Октябрь» (ВП, 6.01.99),
АООТ «Фирма «Конфил» (ВП, 6.01.99),
АО «Молочный завод «Волгоградский» (ВП, 6.01.99),
ООО «Торговый дом ЭВТ» (ДВ, 22.06.00),
ОАО «Ставропольский радиозавод «Сигнал» (ОВ, 14 – 20.04.00),
ММУ «Поликлиника № 9» (ДВ, 18.04 00),
МУП «Тепловые сети» (ДВ, 22.02.00),
ЗАО «Волжский торговый центр» (Инт., 25.01.01),
ЗАО «Волгоградский инструментальный завод» (ДВ, 22.02.00),
ОАО «Читинская угольная компания» (Изв., 77.06.02),
ОАО «Арзамасский машиностроительный завод» (Изв., 25.06.02),
ОАО «Уральский коммерческий банк внешней торговли» (Изв., 7.06.02).
Таким образом, реализация действующей нормы правописания эргонимов в
части маркирования их прописной буквой обнаруживает существенные противоречия
(см. обобщающую таблицу в приложении 3), что, как уже было отмечено, является
следствием непоследовательности содержания и структуры как самой нормы, так и ее
интерпретаций в разных лингвистических пособиях. Существующие правила не
учитывают особенностей компонентного состава сложных эргонимов (в частности, не
решен вопрос о включении в состав наименования эргонимического термина), а
отсюда остаются открытыми вопросы о границах функциональной структуры
эргонима и о том, в каких его компонентах следует употреблять прописную букву. На
основании этого мы вправе сделать вывод о необходимости существенных изменений
нормы правописания многокомпонентных эргонимов, в том числе и в отношении ее
структуры.

ВЫВОДЫ ПО 4 ГЛАВЕ

1. Возникновение существующих авторских интерпретаций действующей

нормы правописания эргонимов, представленной в «Правилах…» 1956 г., было
обусловлено попыткой устранить присущие нормативному своду противоречия,
что выразилось в появившихся измененных формулировках правил, в увеличении
их количества, а также в разных способах изложения норматива. Однако наличие
указанных интерпретаций не только не ликвидировало недостатки норматива, но и
усугубило положение существующего орфографического разнобоя в оформлении
эргонимов, так как теперь стали обнаруживаться не только противоречия,
присущие отдельным интерпретациям, но и несоответствия между ними.

2. Как следствие непоследовательности действующей нормы правописания

эргонимов с точки зрения употребления в них прописной буквы и ее
интерпретаций проявляют себя существенные противоречия и в процессе ее
реализации (см. приложение 3). В связи с этим анализ соответствующего онимного
материала подтвердил необходимость решения продолжающих оставаться
актуальными вопросов о единицах компонентного состава сложных эргонимов, об
их структурно-семантических типах, а также их границах, что позволит выработать
адекватную современному состоянию языка орфографическую типологию
эргонимов. Только при этих условиях, на наш взгляд, будет снята проблема поиска
единых лингвистических оснований в отношении интерпретации указанного
норматива.
ГЛАВА 5 УПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОПИСНОЙ БУКВЫ В ЭРГОНИМИИ: АСПЕКТ
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ НОРМЫ
5.1. Анализ предложений и рекомендаций по совершенствованию действующего
норматива

Работа лингвистов в области орфографии складывается из трех направлений:

«во-первых, это слежение за практикой письма, выявление сложных и спорных
написаний, особенно новых слов; во-вторых, с учетом практики письма и развития
лингвистической науки – своевременное переформулирование, корректировка,
уточнение и в необходимых случаях изменение действующих орфографических
правил; в-третьих – создание практических пособий, справочников и
орфографических словарей разного объема и предназначения…» [Лопатин В.В. 1997:
681].
Все эти виды работы должны вестись постоянно, так как к этому обязывает
развитие языка, общественные потребности в пополнении новыми словами, новые
тенденции письменного оформления слов, обнаруживающиеся в самых разных
категориях лексики. Исходя из этого, сектором орфографии и орфоэпии Института
русского языка им. В.В. Виноградова РАН и Комиссией по русскому правописанию
при Отделении литературы и языка РАН со второй половины 90-х годов начала
проводиться работа по редактированию «Правил…» 1956 г. Объяснялось это тем, что
«текст правил во многом устарел: какие-то формулировки не соответствуют научному
пониманию тех или иных языковых явлений, устарел иллюстративный материал, а в
целом ряде случаев правила не соответствуют и практике письма» [Кузьмина С.М.,
Лопатин В.В. 1998: 2]. Наиболее противоречивым в указанном отношении, по
мнению многих исследователей, является раздел об употреблении прописных букв.
Попытка упорядочения использования прописных букв была предпринята
практически сразу после выхода в свет Свода 1956 г. Так, в ходе дискуссии 1962 г.
была высказана и поддержана большинством исследователей мысль о том, что
орфографическое выделение собственных имен с помощью прописной буквы имеет
четкие лингвистические основания: таким способом собственные имена
противопоставляются именам нарицательным. Но при этом наметилась тенденция к
изъятию избыточных прописных букв, в том числе и в сфере эргонимии.
Одними из первых свои предложения об изменении действующего норматива
употребления прописных букв в многокомпонентных эргонимах высказали И.Ф.
Протченко и А.В. Суперанская, которые подготовили проект правил для нового
орфографического свода, в частности для раздела «Прописные буквы».
Исследователи рекомендовали использовать прописную букву только в первом слове
(и во входящих в состав названия собственных именах) «в выделяемых кавычками
названиях» разных реалий, в том числе и учреждений, предприятий…, трестов…,
обществ», а также в «официально принятых полных названиях органов власти
(министерств, комитетов), различных государственных институтов, политических
партий, партийных и других органов, предприятий, учреждений, организаций,
учебных заведений, музеев, театров, залов, зданий (не выделяемых кавычками) и
т.п.» [Протченко И.Ф., Суперанская А.В. 1964: 135].
Как видим, авторами была предложена иная, по сравнению с «Правилами…»
1956 г., структура норматива, в основе которой лежал не столько денотативный
критерий, сколько учет характера самих наименований (выделяемые кавычками
названия, официально принятые полные названия, не выделяемые кавычками).
Правило, основанное на знании статуса реального объекта наименования (высший
орган власти, или центральный, или местного значения; международная организация,
или зарубежная, или союзная), как лишенное лингвистических оснований, было
снято.
Особого внимания заслуживает примечание, в котором говорится о том, что
«неофициальные неполные названия типа комитет по труду, краеведческий музей,
областной пединститут и т.п. пишутся со строчной буквы, если имеются в виду
обычные родовые обозначения. Например: Почти в каждом областном центре есть
краеведческий музей, дворец культуры и театр. Если неполное (усеченное) название
относится к отдельному конкретному объекту, с прописной буквы пишется первое
слово сокращенного наименования. Например: Дворец съездов, Картинная галерея
СССР, Театр сатиры» [Там же, с. 136].
Исследователями ставится актуальный для правописания эргонимов вопрос
разграничения ономастических и неономастических единиц в зависимости от их
контекстного употребления, так как нередко только через контекст возможно
определить использование прописной или строчной буквы в том или ином
сокращенном наименовании. Но вызывает недоумение употребление понятия
«родовые обозначения» в тексте орфографического норматива, так как оно
принадлежит иной (логической) терминологической системе.
В рамках проблемы совершенствования действующей нормы интересно и
примечание об использовании строчной буквы в названиях учреждений, учебных
заведений, магазинов и т.п., содержащих цифровые или буквенные определения,
«например: школа № 216, детский сад № 8, автобаза № 9, 8-ой «а» класс, 3-ий курс,
2-я рота, 115-я дивизия» [Там же, с. 136]. Правописание подобных названий не
регулируется действующим нормативным сводом.
А.В. Суперанская объясняет использование прописной буквы в данных
названиях тем, что, «если в названии участвует нумерация, буквы и некоторые другие
символы, название обычно теряет характер собственного имени. Входящее в его
состав определяемое делается простым нарицательным» [1965: 35].
Л.К. Чельцова, конкретизируя данную идею, обращает внимание на
структурные разновидности названий школ, выделяя три группы в зависимости от
того, какое слово дано в начале названия: «1) родовое обозначение (школа № 2); 2)
порядковый номер (2-я московская школа); 3) географическое определение
(московская школа № 2)» [1978: 112]. Но независимо от структуры во всех трех
названиях используется строчная буква. При этом, если в названии школы
отсутствует номер, то оно «выделяется на письме прописной буквой: Меловская
средняя школа Дмитриевского района» [Там же, с. 113]. Далее делается несколько
неожиданный вывод о том, что «более целесообразно все названия школ писать со
строчной буквы: московская школа № 1; меловская средняя школа Дмитриевского
района» [Там же, с. 113]. Таким образом, представляющая для нас интерес идея
зависимости употребления прописной / строчной буквы от характера структуры
наименования в процессе совершенствования норматива не нашла своего
практического применения.
В свете совершенствования норматива небезынтересным для нас оказывается
семантический подход в решении вопроса об использовании прописной или строчной
буквы, предложенный в книге «Орфография собственных имен». Согласно ему, «для
того чтобы определить, как написать то или иное название, необходимо знать, что
оно обозначает» [Суперанская А.В. 1965: 43]. Предварительно автором в зависимости
от написания выделяются четыре типа названий и имен. Эргонимы относятся ко
второму и третьему типу: «2) реальные названия предприятий, учреждений, дат,
мероприятий, документов, зданий и т.п., которые пишутся без кавычек, первое слово
с прописной буквы – последующие со строчной, кроме входящих в их состав
собственных имен»; «3) …некоторые названия предприятий, учреждений и т.п., не
отражающие характера объекта, которому они даны, – эти названия пишутся в
кавычках, первое слово с прописной буквы, остальные – со строчной» [Там же, с. 42].
В данном случае заслуживает внимания попытка определения орфографической
типологии эргонимов на основе семантического характера наименования, но при этом
несколько некорректна, на наш взгляд, указанная оппозиция эргонимов: реальные
названия – некоторые названия, не отражающие характера объекта. Если исходить из
принятой нами терминологии, то речь идет, с одной стороны, о реальных эргонимах
и, с другой, – об условных или символических. Пограничные наименования (реально-
условные, реально-символические) автором не рассматриваются. Кроме того,
предлагаемый орфографический норматив не подкреплен иллюстративным
материалом, что затрудняет его восприятие и понимание.

В «Обзоре предложений по усовершенствованию русской орфографии (XVIII –

XX вв.)», вышедшем в свет в 1965 г., «абсолютно последовательным правилом» об
использовании прописной буквы в составных названиях органов власти, учреждений,
организаций и т.п. было признано следующее: «I. В официальных названиях органов
власти, учреждений, организаций и т.п. писать с прописной буквы только первое
слово и входящие в их состав имена собственные (или первое слово включаемых в
них названий других учреждений и организаций): Государственный совет, Академия
наук, Совет народных комиссаров, Красная армия, Центральный исполнительный
комитет, Верховный совет, Верховный суд, Народный комиссариат просвещения
РСФСР, Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В.И. Ленина,
Московский городской педагогический институт, Центральный комитет
Коммунистической партии Советского Союза, Совет министров СССР,
Государственный Эрмитаж, Государственный Малый театр и т.п.» [1965: 384].
Как видим, вновь проводится идея маркирования прописной буквой только
первого слова наименования независимо от характера его денотата. Было отмечено,
что данное правило «до конца осуществляет тенденцию к изъятию избыточных
прописных букв» и его «практическое применение… не сопряжено ни с какими
трудностями» [Там же, с. 385]. Однако, на наш взгляд, в тексте правила избыточным
оказалось замечание о возможности включения в состав наименования, помимо имен
собственных, названий других учреждений и организаций, так как эргонимы имеют
статус имен собственных.
Кроме этого, были рассмотрены еще два варианта правила. Согласно первому из
них, предлагалось «сделать исключение для ряда высших правительственных,
партийных, профсоюзных учреждений, в которых следует писать с прописной буквы
все слова (кроме служебных и слова партия); (правило предполагает исчерпывающий
список таких названий)» [Там же, с. 385]. Главным аргументом против данного
варианта правила стало указанное в нем же замечание о том, что «предполагается
постоянное обращение пишущего к точному и исчерпывающему списку
исключений», что осложняет применение норматива.
Во втором варианте предлагалось во всех наименованиях писать все слова,
кроме служебных, с прописной буквы. Но «такое употребление прописных букв
представляет собой явное излишество», «применение данного правила ослабило бы
противопоставление выделяющей функции прописных букв, общей для составных
названий и составных собственных имен» [Там же, с. 386].
Несмотря на отмеченные достаточно рациональные предложения по
совершенствованию действующего норматива в части употребления прописной
буквы в эргонимии, они не были реализованы и использованы в практике
правописания.
Начиная с 90-х годов ХХ века в рамках упорядочения правил русской
орфографии под эгидой Академии наук СССР (затем РАН) стала проводиться работа
по созданию проекта нового Свода, основной целью которого было приведение
правил правописания «в соответствие с современным уровнем лингвистической
науки и с современным состоянием языка» [Иванова В.Ф. 1998: 49]. При этом с
употреблением прописных и строчных букв связывалась необходимость
значительных изменений.
Обратимся к двум современным орфографическим словарям «Прописная или
строчная?», изданным одновременно – в 1999 году. Авторами одного из них являются
В.В. Лопатин, Л.К. Чельцова, И.В. Нечаева, автором другого – Н.М. Семенова. Оба
словаря сопровождаются теоретической частью, где и излагаются новые правила об
употреблении прописных и строчных букв в разных разрядах онимов.
В словаре Н.М. Семеновой интересующий нас фрагмент норматива изложен в
пункте 9 «Названия органов власти, учреждений, организаций, обществ, партий» и
представлен одиннадцатью правилами: от а) до л), шесть из которых дублируют друг
друга с разницей в указании на денотат названия. Это расценивается нами как
неоправданное дробление однотипного орфографического материала.
Рассмотрим первое из предложенных автором правил: «а) По традиции с
прописной буквы пишутся все слова (кроме служебных и родовых понятий) в
названиях некоторых международных и государственных организаций, напр.:
Лига Наций
Организация Объединенных Наций (ООН)
 Совет Безопасности ООН
Общество Красного Креста и Красного Полумесяца
Верховный Совет Беларуси
Верховная Рада Украины
Союзная Скупщина Югославии
Примечание.
В соответствии с традицией все слова (кроме служебных и слова партия) в
названиях высших государственных учреждений и общественных организаций
России, а также бывшего Советского Союза пишутся с прописной буквы, напр.:

Федеральное Собрание Российской Федерации

Совет Федерации

Государственная Дума

Коммунистическая партия Советского Союза (КПСС)

Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи (ВЛКСМ).

В новых названиях России наблюдается двоякое написание:

Федеральное Собрание – Федеральное собрание

Государственная Дума – Государственная дума

Конституционный Суд РФ – Конституционный суд

Верховный Суд РФ – Верховный суд» [Семенова Н.М. 1999: 357 – 358].

Как видим, данное правило, по сути, повторяет аналогичное в «Правилах…»

1956 г. с той только разницей, что текст основного правила и примечания к нему
совершенно необоснованно в данном пособии автор поменял местами. Кроме того,
вызывают несогласие некоторые фрагменты указанного правила. Во-первых, из-за
некорректного употребления уточнения, данного в скобках («кроме служебных и
родовых понятий») допущена ошибка логического характера: по мнению автора, есть
родовые понятия и есть некие служебные. Во-вторых, сам термин «родовые
понятия», как уже было отмечено ранее, неуместен в лингвистической интерпретации
норматива. В-третьих, что можно считать более серьезным недостатком правила,
непонятно, о каких родовых понятиях идет речь. Если в данном случае под этим
термином подразумеваются имена нарицательные, входящие в состав указанных
наименований, то иллюстративный материал противоречит содержанию правила. В
данном случае, согласно формулировке правила, слова лига, организация, совет,
общество, рада и скупщина следует писать со строчной буквы, так как они и
являются родовыми понятиями.

Еще большие возражения возникают относительно примечания к указанному

правилу и указания в нем на возможность двояких написаний, что, исходя из
определения сущности орфографической нормы, абсолютно недопустимо.
Орфографическое правило должно приводить пишущего к единственно правильному
варианту написания.

Вызывает несогласие и формулировка правила в): «Названия выборных

учреждений зарубежных стран в большинстве случаев пишутся со строчной буквы»
[Там же, с. 385] Правило вновь допускает вариативность в выборе прописной –
строчной буквы в одних и тех же названиях. Получается, что данные названия в
отдельных случаях (каких именно, неясно) могут писаться и с прописной буквы.

Непоследовательно, на наш взгляд, и правило г), в котором сказано, что «с

прописной буквы пишется первое слово в названиях всех политических партий,
напр.:

партия «Демократический выбор России»

Коммунистическая партия РФ (КПРФ)

Либерально-демократическая партия России (ЛДПР)

Лейбористская партия Великобритании

Французская коммунистическая партия

 партия Индийский национальный конгресс» [Там же, с. 358].

Возникает вопрос: почему слово партия в первом и последнем примере

написано со строчной буквы? Напрашивается вывод о том, что оно, по мнению
автора, не является компонентом данных названий. Тогда непонятно, с какой целью
оно использовано, ведь из текста правила видно, что речь идет о названиях партий.

Правило к) содержит фрагмент «Запомните!», в котором речь идет о названиях

марок автомобилей, марок промышленных, кондитерских, парфюмерных и т.п.
изделий, а также о названиях космических аппаратов, что никак не соотносится с
рассматриваемым орфографическим фрагментом (названия деловых объединений
людей). А наименования информационных агентств рассматриваются в пункте 11, где
речь идет о названиях научных и художественных произведений, органов печати. В
данном случае явно нарушен денотативный принцип подачи материала при
рассмотрении нормы употребления прописной буквы в эргонимии.

Единственное правило, представляющее для нас интерес, связано с реализацией

идеи использования прописной буквы «в начальном (или единственном) слове
усеченного названия, которое может употребляться в функции полного, напр.:
Государственная дума – Дума» [Там же, с. 358 – 359].

Таким образом, рассмотренный словарь и предложенный в нем норматив по

причине ряда серьезных недостатков не может, на наш взгляд, быть использован в
обучении практике письма.

Орфографические правила употребления прописных букв, изложенные в

словаре В.В. Лопатина и др., представляют собой «новую редакцию правил,
отвечающую орфографической практике 90-х годов ХХ в.» [1999: 12]. Однако в
разделе «Общая характеристика словника» сказано о том, что «данный словарь
отнюдь не является справочником, претендующим на полноту отражения
современных названий учреждений, организаций, общественно-культурных,
политических и других мероприятий. Его задача – показать на примерах принципы
написания однотипных наименований» [Там же, с. 6].

Фрагмент норматива, посвященный правописанию эргонимов, содержит ряд

несомненных достоинств: во-первых, снято правило, согласно которому в названиях
высших органов власти и т.п. все слова необходимо было писать с прописной буквы;
во-вторых, нормативом охвачены случаи усеченных названий в функции полных, а
также названия с цифровыми или буквенными обозначениями и с компонентом
именного посвящения («имени того-то»).

Представляет интерес формулировка правила о «названиях, состоящих из

родового наименования и наименования в кавычках», в которых «с прописной буквы
пишется первое (или единственное) слово в кавычках, напр.: гостиница «Россия» и
т.д.» [Там же, с. 27]. Если не брать во внимание неточное (не родовое, в видовое
наименование) и неуместное (не лингвистический, а логический термин)
использование выражения «родовое наименование», то впервые орфографическое
правило учитывает компонентный состав функциональной структуры эргонима.
Авторами словаря признано положение о том, что термин вида эргонима является
компонентом его структуры. Однако компонентный состав эргонимов учтен только в
одном из пяти предложенных правил.

В качестве недостатков вновь следует отметить обилие иллюстративного

материала: в начальном параграфе (§ 33) в качестве примеров представлено 41
название органов власти, учреждений, организаций и т.д. Иллюстративный материал
не всегда точно отражает содержание правила. Так, в § 33 сказано, что «с прописной
буквы пишется первое слово и входящие в состав названия имена собственные, а
также первое слово включаемых в них названий других учреждений и организаций»
[Там же, с. 26]. Очевидно, что речь идет о многословных названиях, но в качестве
примеров приведены названия Европарламент, Евровидение, Эрмитаж,
Метрополитен-музей, Президент-отель, которые состоят из одного слова (последние
два случая представляют собой сложносоставное наименование).
 Вызывают несогласие и некоторые примечания к § 33. Так, в примечании № 2
говорится о том, что «по традиции с прописной буквы пишутся все слова в названиях:
Общество Красного Креста и Красного Полумесяца, Организация Объединенных
Наций, Лига Наций, Совет Безопасности ООН» [Там же, с. 26 – 27]. Во-первых,
применение норматива всегда осложняется в том случае, когда пишущему
приходится обращаться к списку исключений (требуется его запоминание). Во-
вторых, в других источниках были названы и иные наименования подобного рода:
Всемирный Совет Мира, Генеральная Ассамблея ООН, Совет Экономической
Взаимопомощи. Остается непонятным, почему именно указанные в словаре названия
авторы причисляют к исключениям, а другие подобные наименования рекомендуют
писать в соответствии с правилом § 33, например: «Всемирный совет мира» [Там же,
с. 26]. Для этого, на наш взгляд, нет никаких лингвистических оснований.

Примечание № 5 сформулировано следующим образом: «Некоторые названия

партий традиционно пишутся со строчной буквы, напр.: республиканская и
демократическая партии США, консервативная и лейбористская партии в Англии,
гоминьдан, дашнакцутюн, партия меньшевиков, партия кадетов» [Там же, с. 27].
Судя по выражению «некоторые названия», дан неполный список подобных названий
партий, пишущихся со строчной буквы.

Действительно, в другом источнике находим и иные названия (еще «партия

социалистов-революционеров, …сейюкай») и комментарий к ним: «однако в
последнее время в печати все чаще встречаются названия этих партий, написанные с
прописной буквы» [Розенталь Д.Э. 1994: 29]. Более того, указанная тенденция
подтверждается и словарными статьями: «РЕСПУБЛИКАНСКАЯ ПАРТИЯ США,
одна из двух (наряду с Демократической) основных партий США»;
«ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ США, одна из двух (наряду с Республиканской)
основных партий США»; «ГОМИНЬДАН (букв. Национальная партия), политическая
партия в Китае… С 1931 Гоминьдан, руководимая Чан Кайши, - правящая партия»;
«”ДАШНАКЦУТЮН” (“Союз”), армянская партия… Национальные организации
“Дашнакцутюн” действуют в ряде стран» [БЭКМ 2001: CD].

Более последовательное изложение норматива находим в переизданном

«Справочнике по правописанию и литературной правке» Д.Э. Розенталя. Содержание
справочника обновлено, «изменения внесены в правила употребления прописных и
строчных букв» [Розенталь Д.Э. 2001: 2]. Использование прописной буквы в
официальных названиях органов власти, учреждений, организаций, обществ,
научных, учебных и зрелищных заведений, политических партий и т.п. определяется
правилом № 1, которое не имеет примечаний ни о традиционном написании всех слов
отдельных наименований с прописной буквы, ни о каких-либо названиях партий,
пишущихся со строчной буквы [Там же, с. 25 – 26].

Таким образом, в указанных современных словарях и справочниках разных

авторов не наблюдается единства лингвистических оснований в решении проблемы
употребления прописной буквы в многокомпонентных эргонимах; данные источники
противоречат друг другу: при условии тождества денотатов во многих случаях
отсутствует орфографическая унификация. Кроме того, и измененные интерпретации
норматива в отдельных источниках не отражают единства лингвистического
содержания нормы, так как решение каждого частного вопроса осуществляется
отдельно, изолированно по отношению ко всем остальным.

В аспекте рассматриваемого нами совершенствования орфографической нормы

предложена интерпретация норматива в кандидатской диссертации Н.И.
Пономаревой «Прописная / строчная буква в официонимах». Данная интерпретация
частично отражает вопросы правописания эргонимов, так как под официонимом
автором понимается обозначение «наименований организаций, учреждений, партий,
должностей, званий» [Пономарева Н.И. 2001б: 1]. Эргонимы интересуют автора как
структурные компоненты: «наименования должностей, званий могут включать в свой
состав название организации, учреждения» [Пономарева Н.И. 2001а: 155], например:
генеральный директор Общественного российского телевидения. Поэтому, решая
проблему правописания так называемых официонимов, автор как к частной проблеме
обращается и к использованию прописной буквы в многокомпонентных эргонимах.

На наш взгляд, введение термина официоним не является правомерным, так как

он объединяет имена, имеющие разный статус: собственные (эргонимы) и
нарицательные (наименования должностей, званий, титулов), а для этого нет
лингвистических оснований. Под онимом Н.В. Подольская понимает имя собственное
[1978: 95], данный элемент (-оним) в качестве обязательного входит в состав всех
ономастических терминов: антропоним, топоним, зооним и др. Список традиционных
терминов антоним, синоним, омоним, пароним, которыми определяются основные
лексические разряды, исчерпан. Поэтому предложенный автором термин официоним,
с нашей точки зрения, вносит неразбериху как в ономастику, так и лингвистику в
целом, в нем нет необходимости.

Лингвистическая типология официонимов, выявляющая употребление про-

писной буквы, определена автором как денотативная классификация онимов с учетом
их компонентного состава. При этом для правописания названий организаций,
учреждений, партий (с однокомпонентными / неоднокомпонентными
ономастическими маркерами) предложено правило № 1 и примечания к нему: «В
названиях организаций, учреждений, партий с прописной буквы пишется первое
слово и все слова, являющиеся именами собственными до вхождения в состав
официонима (Государственная дума, Совет безопасности ООН, Европейский банк
реконструкции и развития, Книжная палата, Лейбористская партия Ямайки).

Примечания:

* В контексте возможно употреблять часть наименования в качестве целого.

При этом с прописной буквы необходимо писать первое слово усеченного названия
или слово, выступающее в функции полного имени собственного (официонима)
(Центральный дом художника – Дом художника – Дом, Государственная дума –
Дума).
 * Символические названия Красный Крест, Красный Полумесяц при вхождении
в официоним сохраняют написание с прописных букв, а на составное название
распространяется общее правило (Общество Красного Креста и Крас-ного
Полумесяца, Российское общество Красного Креста и Красного Полумесяца,
Международное общество Красного Креста и Красного Полумесяца).

* Названия выборных учреждений зарубежных стран, не имеющие значения

имени собственного, и иноязычные однокомпонентные названия партий пишутся со
строчной буквы (парламент, меджлис, бундесрат; гоминьдан, дашнакцутюн)»
[Пономарева Н.И. 2001б: 22 – 23].

Несмотря на то что в основу интерпретации положена идея компонентного

анализа имени собственного, определяющая лингвистическое единство данного
норматива, что является несомненным достоинством, предложенное автором
орфографическое правило и примечания к нему не снимают проблемы правописания
эргонимов в части употребления в них прописной буквы, так как распространяются
лишь на малую часть лингвистического материала, относящегося к сфере эргонимии.

Так, анализируемый Н.И. Пономаревой языковой материал, на примере

которого раскрываются противоречия в реализации действующей нормы
употребления прописной буквы, представлен, если исходить из разработанной нами
классификации, лишь эргонимами реального типа трех структурных разновидностей:
РОМ + ТВ, ТВ + РОМ, РОМ…+ ТВ + …РОМ (см. приложение 1). При этом автор
говорит о том, что если в названиях высших правительственных учреждений и
организаций, в названиях высших органов правления зарубежных стран, в
официальных названиях политических партий, а также в названиях министерств и их
главных управлений, центральных учреждений и организаций, высших учебных
заведений, промышленных и торговых организаций обнаруживается
непоследовательность в выборе прописной / строчной буквы [Пономарева Н.И. 2001а:
111 – 132], то в названиях организаций местного значения «последовательно
отражается орфографическая норма» [Там же, с. 132], например: «Новгородское
транспортное управление, Биробиджанская чулочно-трикотажная фабрика,
Качканарский горнообогатительный комбинат, Саратовский городской комитет
КПСС, Матчинский районный военный комиссариат Ленинабадской области
Таджикской ССР, в Московском арбитражном суде, Волгоградского следственного
изолятора № 1, Московский клуб юристов, Волгоградский арбитражный суд, Верх-
Исетский металлургический завод, Ломоносовский фарфоровый завод,
Волгоградская областная дума, Саратовская городская дума» [Там же, с. 132].

Последний вывод совершенно не соответствует действительности. Мы уже

приводили достаточно большое количество примеров названий организаций местного
значения (гл. 4, § 2), подтверждающих обратное. Приведем некоторые новые
примеры: волгоградский центр моды (ГВ, 20.01.99), московский Центр
международной торговли (Инт., 17.01.02), федеральный арбитражный суд
Поволжского округа (ДВ, 2.11.99), в новосибирском НИИ патологии кровообращения
им. Мешалкина (Изв., 15.01.99), Самарская Государственная Академия культуры и
искусства (Инт., 15.03.01) и т.д.

За пределами анализа Н.И. Пономаревой оказалась значительная часть

эргонимов: условные, символические, реально-условные, реально-символические.
Если исходить из лишенной лингвистических оснований авторской идеи объединения
двух групп различных номинативных (апеллятивных и ономастических) единиц
(названия организаций, учреждений и названия должностей, званий), то необходимо
было, на наш взгляд, рассмотреть и данные типы эргонимов, так как они также могут
входить в качестве ономастического маркера в состав наименований должностей и
званий, например: секретарь Генерального совета партии «Единая Россия» (Инт.,
1.08.02), директор Волгоградского го-сударственного музея-панорамы
«Сталинградская битва» (Инт., 1.08.02), директор областного кредитного
кооператива «Содружество» (Инт., 8.08.02). В указанных эргонимах также
обнаруживаются расхождения в выборе прописной / строчной буквы (см. гл. 4, § 2),
что требует обязательного упорядочения.
 Кроме того, Н.И. Пономарева не подвергает орфографическому анализу и те
структурно-семантические разновидности эргонимов, которые возникли под
влиянием российской правовой реформы и форма которых определена юридически
(см. приложение 2).

Таким образом, предложенный Н.И. Пономаревой орфографический норматив

об употреблении прописной буквы в так называемых официонимах в итоге не решает
проблемы орфографического оформления многокомпонентных эргонимов разных
типов, так как в нем не нашли адекватного научного описания все орфографически
релевантные номинативные структуры.

В нашей работе сфера эргонимии, представляющая разнообразный языковой

материал, является самостоятельным предметом при исследовании орфографической
нормы, что отражает логику деления всех ономастических единиц на определенные
разряды. При этом мы опираемся на то, что «норма может быть изменена,
усовершенствована или улучшена в интерпретации …при последовательной
разработанности ее лингвистического содержания» [Иль- ин Д.Ю. 1999: 97] и, в
частности, при условии разработанности полной адекватной орфографической
типологии рассматриваемого языкового материала. Иначе говоря, совершенствование
орфографии эргонимов остается актуальным вопросом нормирования, и его
разрешение возможно только после того, как будут установлены все варианты
орфограммы и сформулированы соответствующие им правила, базирующиеся на
едином основании.

5.2. Прописная буква в эргонимии (лингвистическое содержание и структура

нормы в концепции исследования)

Решая проблему использования прописной буквы в сфере эргонимии, мы

исходим их того, что «в современной орфографии с прописной буквы принято писать
собственные имена (имена, отчества, фамилии, прозвища людей, клички животных,
географические, астрономические названия и т.д.), в отличие от нарицательных, а
также наименования, выступающие в функции собственных имен (названия органов
власти, учреждений, организаций…)» [Чельцова Л.К. 1998: 389]. На основании этого
единственной функцией прописной буквы при графическом оформлении эргонимов
является функция выделения имени собственного: «В неоднословных названиях
учреждений, организаций и пр. десемантизирующая функция прописной буквы почти
сведена к нулю; основное здесь – выделение группы слов, составляющей сложное
название» [Есько- ва Н.А. 1965: 380]. В современном русском языке в связи с
графической подсистемой «строчная / прописная буква» и функцией выделения
имени собственного прописной буквой действует основное правило графики: пишите
имена с функцией общего со строчной буквы, а имена с функцией единичного имени
– с прописной: завод (имя с функцией общего) – Пензенский подшипниковый завод
(имя с функцией единичного).
В первой главе нашего исследования, исходя из идеи функционально
действенной формы эргонима, мы пришли к заключению об ее обязательной
двухкомпонентной структуре: первый компонент – имя нарицательное (термин вида
эргонима) – выражает «всеобщее», второй – ономастический маркер – явление
«всеобщего». В эргонимии так же, как и в топонимии, «сущность денотата получает
выражение вне контекстного использования имени (ИН), а проявление сущности
(единичное) маркируется с помощью ИС (ИН + ОМ) применительно к каждому
ономастическому контексту отдельно» [Селезнева Л.Б. 1997б: 51].

Под воздействием современных экстралингвистических факторов (в условиях

российской правовой реформы) возникла и трехкомпонентная структура эргонима,
включающая в себя, помимо имени нарицательного, называющего вид делового
объединения людей, и ономастического маркера, имя нарицательное, указывающее
на организационно-правовую форму делового объединения людей, названное нами
термином правового статуса (ТПС + ТВ + ОМ). ТПС является юридически
установленным, обязательным компонентом названия. Но, для того чтобы эргоним
выполнил идентифицирующую функцию (основную функцию имени собственного),
достаточно двухкомпонентной структуры. Поэтому эргонимы в зависимости от цели
их употребления могут функционировать с разным компонентным составом. При
этом именно наличие ономастического маркера в структуре имени определяет его как
собственное.
На основании представленной нами структурно-семантической типологии
эргонимов (см. приложение 1), которая учитывает характер ономастического маркера
(реальный, условный, символический, реально-условный, реально-сим-волический),
можно разработать и орфографическую типологию эргонимов. Но орфографически
значимым при этом является учет отдельных компонентов ономастического маркера,
которые представляют собой пять разнородных компонентов: 1) антропонимы, 2)
топонимы, 3) другие эргонимы, входящие в состав данных, 4) условные или
символические компоненты, заключаемые в кавычки, 5) неономастические
компоненты (оттопонимические прилагательные, прилагательные от географического
термина, компоненты, указывающие на специализацию, характер деятельности
именуемых объектов, цифровые компоненты и т.д.).

На ономастический маркер и его составляющие распространяется основное

правило об употреблении прописной буквы в эргонимах: с прописной буквы следует
писать начальный компонент ономастического маркера, а также лексемы с функцией
единичного имени, входящие в состав маркера (антропонимы, топонимы, другие
эргонимы, условные или символические компоненты); со строчной буквы – лексемы
с функцией общего имени (неономастические компоненты). При этом мы согласны с
Д.Ю. Ильиным, что «ни один компонент структуры ономастического маркера сам по
себе не выполняет функцию имени собственного в границах соответствующей
номинативной единицы» [1999: 107]. Данную функцию выполняет в целом эргоним с
двухкомпонентной (ТВ + ОМ) или трехкомпонентной (ТПС + ТВ + ОМ) структурой.
Употребление прописной буквы возможно и в термине вида, и в начальном
компоненте термина правового статуса. Это обосновано языковым сознанием и
опытом носителя языка, который в связи с исследуемой проблемой усваивает
следующие положения: «1) с прописной буквы пишется начальный компонент имени
собственного; 2) с прописной буквы пишутся все известные ему имена собственные
независимо от того, выступают они в качестве отдельных и самостоятельных или
употребляются в качестве компонента другого собственного имени…; 3) со строчной
буквы пишется любое слово, не являющееся вне данной номинативной единицы
именем собственным, если оно не занимает позицию начального компонента» [Ильин
Д.Ю. 1999: 105].
Орфографическая типология эргонимов, актуальная с точки зрения
употребления прописной буквы, основана, во-первых, на компонентной
классификации эргонимов (двухкомпонентные / трехкомпонентные) и, во-вторых, на
классификации ономастических маркеров по характеру и составу их компонентов.
При этом под понятием компонент мы понимаем «элемент (единицу) в составе
сложного лингвистического целого, выделяющийся на основе определенных
языковых закономерностей или правил» [Ахманова О.С. 1969: 202], не совпадающий
с понятием лексема (слово как структурный элемент языка).
Компонентный состав эргонима определен на основе функционального подхода.
В первую очередь это эргонимы с двухкомпонентной структурой: ТВ + ОМ, затем
эргонимы с трехкомпонентной структурой: ТПС + ТВ + ОМ. При этом компоненты
ТПС и ОМ могут быть неоднолексемными. Далее актуальна компонентная структура
ономастического маркера с учетом его типа. Ономастический маркер реального
эргонима может включать в свой состав антропонимы, топонимы, эргонимы и
неономастические единицы. Ономастический маркер условного или символического
эргонима представляет собой соответственно условный или символический
компонент, оформляемый кавычками, который может содержать антропонимы и
топонимы. Мы рассматриваем названные маркеры как однокомпонентные по их
характеру. Ономастические маркеры реально-условного или реально-символического
эргонима объединяют в себе компоненты различного характера (реального и
условного или реального и символического) и поэтому считаются
двухкомпонентными.
Однокомпонентные (реальные, или условные, или символические)
ономастические маркеры могут быть отдельнооформленными, то есть входить в
номинативную структуру в своей начальной форме имени: Торговая палата,
Хабаровская мэрия, мясокомбинат «Волгоградский», ресторан «Благодать», центр
«Здоровье»; Волгоградский продовольственный оптовый рынок, партия «Народная
воля», ассоциация «Большая Волга». Как видим, однокомпонентные
отдельнооформленные реальные, условные и символические маркеры могут быть
однословными и неоднословными, но это совершенно не влияет на выбор прописной
буквы: она используется только в начальной (или единственной) лексеме
ономастического маркера. При этом термин вида пишется со строчной буквы
независимо от того, простой он, сложный или составной: издательство «Наука»,
спортклуб «Стрела», музей-панорама «Сталинградская битва».
Однокомпонентными неотдельнооформленными (с компонентом в косвенном
падеже) являются реальные неоднословные ономастические маркеры: Организация
по безопасности и сотрудничеству в Европе, Театральное училище имени М.С.
Щепкина, Музей искусств народов Востока. В данном случае прописной буквой
маркируется начальный компонент названия, будь то ономастический маркер или
термин вида.
Неоднокомпонентные реально-условные и реально-символические
ономастические маркеры являются многословными и также могут быть
отдельнооформленными (Научно-производственный центр «Культура»,
Волгоградский муниципальный кинотеатр «Победа», Международная ассоциация
«Породненные города») и неотдельнооформленными (Центр русского языка
«Русист», Служба экстренной психологической помощи «Телефон доверия»,
Волгоградский центр современной женщины «Юнона»). В подобных названиях
прописной буквой в соответствии с существующей тенденцией маркируется
начальный и условный или символический компоненты.
 Эргонимы с трехкомпонентной структурой (ТПС + ТВ + ОМ) представляют
собой неэллиптированные номинативные единицы, всегда начинающиеся с термина
правового статуса, который в препозиции может иметь компонент ономастического
маркера в качестве начального компонента всего наименования. В данном случае в
первом слове названия используется прописная буква: Московское акционерное
общество «Центр «Экран». Но указанный компонент в эргониме может
отсутствовать. Тогда прописная буква в начале названия не используется:
акционерное общество «Московский бюджетный союз». Термин вида и
ономастический маркер в подобных названиях заключаются в кавычки, выделяющие
ту часть наименования, которая может функционировать как самостоятельное
название. Если ономастический маркер имеет реальный характер, то кавычки
используются один раз, и первое слово после кавычек маркируется прописной
буквой: Волгоградское муниципальное учреждение «Городское управление
ресурсов»; если ономастический маркер является условным, символическим, реально-
условным, реально-символическим, то кавычки используются два раза, и каждое
первое (или единственное) слово после кавычек маркируется прописной буквой:
государственное учреждение «Гостиница «Октябрьская», открытое акционерное
общество «Акционерный коммерческий банк «Волгопромбанк».
Но чаще всего функционируют сокращенные названия с трехкомпонентной
структурой (аббревиатура, образованная на основе ТПС, + ТВ + ОМ). Аббревиатура,
входящая в состав собственного имени, оформляется прописными буквами, а в
термине вида и ономастическом маркере большая буква используется так же, как и в
полном названии: ООО «Волгоградская инвестиционная компания», АО
«Стеклотарный завод», ОАО «Концерн «Городские вести», ОАО «Ставропольский
завод «Сигнал», то есть с прописной буквы пишется каждое первое (или
единственное) слово после кавычек.
Эргонимы с трехкомпонентной структурой, как было отмечено ранее (гл.1, § 4),
могут подвергаться в речи эллипсису, и тогда место термина вида занимает термин
правового статуса (ТПС + ОМ), который в данном случае выполняет его функцию:
указывает на денотат наименования и выражает сигнификат его значения.
Использование прописной буквы в таких названиях аналогично тому, которое мы
рассмотрели в связи с реальными, реально-условными и реально-символическими
эргонимами с одно- и двухкомпонентными ономастическими маркерами. Например,
название Волгоградский губернский консервный холдинг имеет двухкомпонентную
структуру (ОМ + ТПС) с однокомпонентным (реальным) отдельнооформленным
ономастическим маркером – прописной буквой маркируется первое слово данного
эргонима (компонент ономастического маркера); Хабаровское акционерное общество
«Газпром» – с двухкомпонентным (реально-условным) отдельнооформленным
ономастическим маркером – прописная буква использована в первом слове названия
(реальном компоненте ономастического маркера) и в условном компоненте
ономастического маркера.
Сокращенные названия учреждений, организаций и т.п. могут также
представлять собой эллипсисы, в которых опущен термин вида: ОАО «Поволжье»,
МУП «Волгоградтеплоэнерго», ЗАО «Мултон», ООО «Фруктовые реки». В данных
названиях прописная буква используется в аббревиатурах и в первом (или
единственном) слове условного или символического ономастического мар-кера.
Таким образом, основываясь на компонентном составе как самих эргонимов, так
и их ономастических маркеров в системе современного русского языка, в качестве
базовых лингвистических критериев для орфографической типологии нами
определены следующие:
1) количество компонентов, составляющих эргоним;
2) количество компонентов, составляющих ономастический маркер;
3) функция начального компонента эргонима;
4) функция начального компонента ономастического маркера;
5) структурно-семантические особенности однокомпонентных
ономастических маркеров;
 6) структурно-семантические особенности двухкомпонентных
ономастических маркеров;

7) характер оформленности однокомпонентных ономастических маркеров по

отношению к термину вида (термину правового статуса);

8) характер оформленности двухкомпонентных ономастических маркеров по

отношению к термину вида (термину правового статуса).

В орфографической типологии эргонимов первая ступень градации

представляет оппозицию: двухкомпонентные эргонимы (ТВ или ТПС + ОМ) /
трехкомпонентные эргонимы (ТПС + ТВ + ОМ). Вторая ступень градации
материала связана с однокомпонентностью (реальные, условные и
символические) / двухкомпонентностью (реально-условные и реально-
символические) ономастических маркеров. Третья ступень деления связана с
характером онднокомпонентных ономастических маркеров (реальные / условные,
символические). Покажем это схематически:

ЭРГ – 1 (ТВ или ТПС – ОМ) – ЭРГ – 2 (ТПС – ТВ – ОМ)

– ОМ – 1 (однокомпонентные) – ОМ – 1.1 (реальные)

– ОМ – 1.2 (условные,

символические)

– ОМ – 2 (двухкомпонентные) – ОМ – 2.1 (реально-условные,

реально-символические)

Итак, орфограмма «Прописная / строчная буква в эргонимах», если учиты-

вать приведенные дифференциальные признаки, имеет четыре варианта:

 1) прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с реальным
ономастическим маркером;

2) прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с условным

или символическим ономастическим маркером;

3) прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с реально-

условным или реально-символическим ономастическим маркером;

4) прописная / строчная буква в трехкомпонентных эргонимах.

Дифференциальные признаки вариантов орфограммы непосредственно

связаны с теми орфографическими правилами, которыми регулируется решение
соответствующих задач правописания. Для того чтобы норма правописания была
реализована, носителю языка необходимо через дифференциальные признаки
варианта орфограммы установить связь с соответствующим орфографическим
правилом, которое включает указание на правильный вариант графического знака
(в нашем случае прописная – в зависимости от ее выделяющей оним функции – или
строчная буква).

Разработанная нами типология эргонимов в орфографическом аспекте

основана на выявлении и анализе вариантов орфограммы с позиции
«лингвистической детерминированности единственно правильного графического
знака в каждой из позиций орфограммы» [Ильин Д.Ю. 1999: 111].

Вариант 1. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с

реальным ономастическим маркером.

Анализ газетного материала позволил выявить тенденцию употребления

прописной буквы в реальных эргонимах с однословным – неоднословным
ономастическим маркером:

а) ею выделяется отдельнооформленный ономастический маркер, всегда

занимающий позицию первого компонента названия:
 при Верховном суде (Изв., 13.01.99),

в Судебном департаменте (Изв., 13.01.99),

Нижневолжская таможня (Инт., 1.02.01)

в Счетную палату (Изв., 1.06.02),

Региональная энергетическая комиссия (Инт., 17.01.02),

во Всемирное торговое общество (Инт., 17.01.02),

Федеральный дорожный фонд (Инт., 27.01.00),

Волгоградский кардиологический центр (Инт., 18.02.99),

Волжский детский дом (Инт., 25.03.99),

Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат (ВП, 6.01.99).

Данная закономерность обнаруживается и в материалах словаря В.В.

Лопатина и др. «Прописная или строчная?» [1999]:

Учредительное собрание,

Путиловский завод,

Пушкинская комиссия,

Российская армия,

Звездная палата (в Англии, ист.),

Общественное российское телевидение,

Русское географическое общество,

Новочебоксарская хлопкопрядильная фабрика,

Санкт-Петербургское нахимовское училище.

В связи с эргонимами данного типа в особом комментарии нуждаются

названия органов высшей государственной власти, в отношении правописания
которых существуют разные точки зрения: оформлять каждое слово названия с
прописной буквы или его первое слово. Требуют особого внимания и названия
представительных выборных учреждений, в которых прописной буквой
маркируется или только первое, или первое слово и некоторые другие компоненты.
Поэтому оказались возможными написания: Государственная Дума –
Государственная дума, Волгоградская областная Дума – Волгоградская областная
дума, Городская дума – городская (областная, краевая) Дума – городская
(областная, краевая) дума, волгоградский городской Совет – Волгоградский
городской Совет.

Мы считаем, что в данных названиях прописная буква должна использоваться

только в первом компоненте, представляющим собой ономастический маркер.
Лингвистические основания для выделения прописной буквой компонентов,
являющихся лексемами с функцией общего имени, в данном случае отсутствуют.
Поэтому следует писать Государственная дума, Высший арбитражный суд,
Федеральное собрание, Верховная рада (на Украине), Самарская губернская дума,
Саратовская областная дума, Санкт-Петербургский городской суд и т.д. Такой
вариант написания данных названий отражен в вышеуказанном словаре.

Названия, представляющие собой сочетание прилагательное от

географического термина и нарицательное существительное (городская дума,
областная дума), безотносительно к конкретному объекту именования пишутся со
строчной буквы. Но очень часто подобные сочетания являются усеченными
названиями (как правило, в них опускается оттопонимическое прилагательное),
используясь в контексте, который соотносит их с конкретными объектами
действительности. В этом случае, на наш взгляд, требуется использование
прописной буквы в первом компоненте наименования, так как усеченное название
используется в функции полного: Городская дума, Областная дума. Данный вывод
распространяется и на сочетания прилагательное, называющее специализацию
учреждения или предприятия, и нарицательное существительное: горно-
обогатительный / Горно-обогатительный комбинат, маргариновый /
Маргариновый завод, бюджетный / Бюджетный комитет и т.п.

б) В реальных эргонимах с неотдельнооформленными ономастическими

маркерами прописная буква используется в начальном компоненте наименования,
независимо от того, ономастический ли это маркер или термин вида. Данная
закономерность подтверждается как материалом прессы:

Волгоградский городской департамент социальной защиты населения (Инт.,

22.02.01),

при Главном управлении внутренних дел Волгоградской области (ГВ,

20.06.02),

Волгоградский областной центр по гидрометеорологии и мониторингу

окружающей среды (ГВ, 25.06.02),

Молодежный союз юристов РФ (Инт., 15.02.01),

Волжская ассоциация товаропроизводителей (Инт., 25.01.01),

Совет по внешней и оборонной политике (Инт., 18.02.99),

Министерство финансов (Инт., 7.02.02),

в Комитет по культуре администрации Волгоградской области (Инт.,

13.01.00),

Служба по охране животных и растений (Изв., 11.06.02),

Департамент здравоохранения (КП, 14.03.02),

так и словарем «Прописная или строчная?»:

Европейский суд по правам человека,

Департамент образования г. Москвы,

Генеральная инспекция по эксплуатации электростанций и сетей,

Институт физики твердого тела РАН,

 Очаковский комбинат железобетонных изделий,

Постоянная комиссия СНГ по экономике и финансам,

Лига кооператоров и предпринимателей России,

Конгресс национальных объединений России (общественная организация),

Правительственная комиссия по научно-технической политике,

Комитет солдатских матерей России, [Лопатин В.В. и др. 1999].

Написание названий международных организаций, в которых предложено по

традиции прописной буквой маркировать каждое слово (Организация
Объединенных Наций, Лига Наций, Совет Безопасности ООН, Общество
Красного Креста и Красного Полумесяца), как уже отмечалось ранее, лишено
лингвистических оснований и должно быть подчинено общему правилу, т.е. с
прописной буквы в данных наименованиях должно писаться первое слово. При
этом следует оговорить написание компонентов ономастического маркера Красный
крест, Красный полумесяц, которые, несмотря на то что имеют символический
характер (косвенно указывают на сущность деятельности организаций – оказание
медицинской помощи), не оформляются кавычками по причине своей
неотдельнооформленности (форма косвенного падежа).

Следует обратить особое внимание на правописание эргонимов,

ономастический маркер которых содержит цифровой компонент. Сложность
орфографического оформления таких названий связана с различными способами
выражения данного компонента: во-первых, он может быть выражен цифровым
символом, занимающим или препозицию, или постпозицию по отношению к
термину вида эргонима, во-вторых, он может быть представлен количественным
или порядковым числительным. Обратимся к примерам из периодической печати:

выпускницы профессионально-коммерческого лицея № 59 (ВП, 6.01.99),

профессиональное училище № 8 (ДВ, 2.11.99),

 Волгоградский медицинский колледж № 2 (ГВ, 20.06.02),

в Московской художественной школе № 1 (Изв., 1.06.02),

директор детского дома № 2 города Саратова (КП, 7.05.02),

в гимназию № 13 (ГВ, 18.06.02),

8-ое Управление Главного управления советского имущества за границей

(Изв., 13.01.99),

директор 2-ого европейского департамента (Изв., 1.06.02),

командир роты 242-ого мотострелкового полка (Изв., 7.06.02),

военнослужащие 20-ой Мотострелковой дивизии (Инт., 2.02.02);

и словаря «Прописная или строчная?»:

московская средняя школа № 266,

экспериментальная гимназия № 20,

Московский классический лицей № 5,

завод железобетонных изделий № 19,

Первый государственный подшипниковый завод (в Москве),

Первый медицинский институт (неофиц.) [Лопатин В.В. и др. 1999].

Отдельного орфографического норматива, с помощью которого определялось

бы употребление прописной буквы в данных эргонимах, мы в рассмотренных нами
нормативных источниках не нашли. Тем не менее представленный материал
содержит противоречия в употреблении прописной буквы: варианты при
маркировании ею обнаруживаются как в начальном компоненте эргонима, когда
числительное выражено цифровым символом и занимает позицию после термина
вида (Московский классический лицей № 5 – московская средняя школа № 266) , так
и в компоненте после цифрового символа, когда он является начальным
компонентом названия (20-я Мотострелковая дивизия – 242 мотострелковый
полк). Регламентируя данный материал, мы исходим из принятой нами концепции
функциональной структуры эргонима и полагаем, что если ономастический маркер
реального эргонима представлен только цифровым компонентом, выраженным
цифровым символом (позиция по отношению к термину вида не имеет значения),
то прописная буква в орфографическом оформлении таких эргонимов не
используется: школа № 31, автобаза № 9, 12-я дивизия. Если же в состав
ономастического маркера, кроме числительного, выраженного цифровым
символом, входят другие компоненты, то прописной буквой маркируется
начальный компонент эргонима, когда цифровой компонент занимает постпозицию
по отношению к термину вида, и компонент, следующий за цифровым, когда он
занимает препозицию: Волгоградское пассажирское автопредприятие № 1, 2-ой
Европейский департамент, 242-ой Мотострелковый полк, 31-ая Московская
городская больница.

В том случае, если цифровой компонент выражен буквенно оформленным

порядковым числительным и является начальным словом эргонима, он
маркируется прописной буквой: Пятый московский часовой завод.

Нерегламентированными с точки зрения употребления прописной буквы

являются эргонимы, ономастический маркер которых или содержит компонент
именного посвящения («имени того-то»), или носит только мемориальный
характер, например:

профессиональное училище им. Ю. Гагарина (ДВ, 2.11.99),

Областная универсальная библиотека имени Горького (Инт., 11.02.99),

Волгоградский клуб юных летчиков и космонавтов им. В.А. Шаталова (Инт.,

1.04.99),

В новосибирском НИИ патологии кровообращения им. Мешалкина (Изв.,

15.01.99),

Литературный институт им. Горького (ОВ, 8 – 14.09.00),

 Международный Центр немецкого языка имени Гете (Инт., 8.02.01),

в Институт скорой помощи им. Склифосовского (Изв., 1.06.02),

на Комбинате твердых сплавов имени Соловьева (Изв., 1.06.02),

гимназия им. Кирилла и Мефодия,

Театральное училище им. Б.В. Щукина,

детская городская клиническая больница им. Н.Ф. Филатова,

карандашная фабрика им. Л.Б. Красина [Лопатин В.В. и др. 1999].

Употребление прописной буквы в эргонимах, содержащих именное

посвящение, предлагаем регламентировать следующим образом: наименования,
ономастический маркер которых представлен только компонентом «имени того-
то», находящимся в постпозиции по отношению к термину вида, должны писаться
со строчной буквы (завод им. Петрова), если же ономастический маркер, кроме
указанного, содержит иные компоненты, то первое слово названия должно
маркироваться прописной буквой независимо от того, является ли оно
компонентом ономастического маркера или представляет собой термин вида:
Театр оперы и балета им. Мусы Джалиля, Комплекс культуры и отдыха им. Ю.А.
Гагарина, Центр искусства и культуры им. В.М. Шукшина, Школа-студия при
МХАТ им. А.П. Чехова, Детская музыкальная школа им. С.С. Прокофьева.

Требуют особого рассмотрения и названия высшего государственного

законодательного представительного собрания зарубежных стран, в каждой из
которых существует определенное наименование данного органа: альтинг,
бундестаг, кнессет, конвент, конгресс, меджлис, парламент, рейхсрат, рейхстаг,
ригстаг, сейм, скупщина, стортинг, хурал. Данные единицы могут использоваться
безотносительно к конкретному объекту действительности, при этом целевая
установка идентификации какого-либо объекта не реализуется. В этом случае
указанные слова пишутся со строчной буквы, так как являются именами с
функцией общего. Но данные наименования могут входить в состав
двухкомпонентного реального эргонима в качестве термина вида, и в этом случае
их правописание должно быть подчинено общему правилу об употреблении
прописной буквы в двухкомпонентных эргонимах с реальным ономастическим
маркером. Материалы газет и словаря «Прописная или строчная?» это
подтверждают:

Великий государственный хурал (Изв., 1.06.02),

Польский сейм,

Союзная скупщина [Лопатин В.В. и др. 1999].

Аналогичными в отношении использования прописной / строчной буквы

являются и названия отделов и частей учреждений и организаций: они пишутся со
строчной буквы, если выполняют функцию общего имени, и начальный компонент
маркируется прописной буквой в составе имени собственного (ученый совет –
Ученый совет ВолГУ, совет директоров – Совет директоров ВЗБТ).

Таким образом, при формулировании орфографического правила к варианту 1

следует учесть, что признак отдельнооформленности / неотдельнооформ-ленности
ономастического маркера не влияет на выбор прописной буквы в
двухкомпонентных эргонимах: ею маркируется первое (или единственное) слово
первого компонента названия, независимо от того, ономастический это маркер или
термин вида. Исключением являются названия, в которых ономастический маркер
представлен цифровым компонентом и / или сочетанием «имени того-то».

Исходя из вышесказанного, правило можно сформулировать следующим

образом: в реальных эргонимах прописной буквой маркируется начальный
компонент, а также включаемые в них имена, являющиеся собственными до
вхождения в их состав (Лига наций, Совет Государственной думы,
Волгоградская областная дума, Московский клуб коллекционеров, Партия
российского единства и согласия, Волгоградский губернский консервный
холдинг).
 Исключение: в реальных эргонимах, ономастический маркер которых
представлен цифровым компонентом и / или сочетанием «имени того-то»,
прописная буква используется только в именах, являющихся собственными до
вхождения в их состав (гимназия № 1, завод им. М.В. Ломоносова, школа № 35
им. М. Паникахи).

Если употребить термины, используемые в практическом курсе русского

языка, то данное правило может быть представлено так: в названиях учреждений,
организаций, партий и пр., состоящих из термина вида или термина правового
статуса делового объединения людей и слов, называющих реальные свойства
именуемых объектов, с прописной буквы пишется первое слово и включаемые в
них имена, являющиеся собственными до вхождения в их состав.

Исключение: в названиях, состоящих из термина вида делового объединения

людей и цифрового обозначения и / или слов «имени того-то», прописная буква
употребляется только во включаемых в них именах собственных, стоящих после
слова «имени».

Кроме того, к данному правилу правописания требуется сформулировать

примечание: с прописной буквы пишется первое (или единственное) слово
усеченного названия, употребляемого в официальных документах в функции
полного имени собственного (Московский художественный академический
театр – Художественный академический театр – Академический театр –
Театр, Волгоградская областная дума – Областная дума – Дума).

Вариант 2. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с

условным или символическим ономастическим маркером.

Правописание условных и символических эргонимов с точки зрения

употребления в них прописной буквы, судя по материалам прессы, не вызывает у
носителей языка каких-либо затруднений. Ономастический маркер, являясь
отдельнооформленным, в составе эргонима всегда занимает постпозицию по
отношению к термину вида и как компонент, имеющий условный или
символический характер, оформляется с помощью кавычек и с прописной буквы в
первом (или единственном) его слове. При этом термин вида пишется со строчной
буквы:

фирма «Аналог» (ДВ, 11.04.00),

завод «Пивовар» (ДВ, 22.02.00),

санаторий «Волгоград» (ОВ, 1 – 7.09.00),

магазин «Кристалл» (Изв., 1.06.02),

фирма «Царицынская ярмарка» (ДВ, 22.02.00),

маслосырбаза «Волгоградская» (Инт., 6.01.99),

птицефабрика «Урюпинская» (ОВ, 21 – 27.04.00),

музей-заповедник «Куликово поле» (Изв., 1.06.02),

крепость-музей «Косой Капонир» (Изв., 1.06.02).

В словаре В.В. Лопатина и др. также отражена данная закономерность:

общество «Мемориал»,

клуб «Московские дворы»,

фонд «Политика»,

центр «Биоинженерия»,

банк «Империал»,

агентство «Интерфакс» [1999].

В состав условного или символического маркера в качестве его компонента

могут входить имена, которые являются собственными вне эргонима. Они
маркируются прописной буквой:

союз «Предприниматели Волгограда» (Инт., 18.02.99),

 музей-заповедник «Старая Сарепта» (Инт., 17.01.02).

Как было отмечено ранее, вместо термина вида, в состав эргонима может
быть включен термин правового статуса, что, на наш взгляд, никак не влияет на
употребление прописной буквы: термин правового статуса, состоящий из одного
(простого, сложного, сложносоставного) или нескольких слов, пишется так же, как
и термин вида, со строчной буквы:

госучреждение «Волгоградпродфонд» (ОВ, 21 – 27. 04.00),

муниципальное унитарное предприятие «Волгоградтеплоэнерго» (ГВ,

18.06.02),

муниципальное учреждение «Волгоград-информ» (ГВ, 18.06.02),

общественная организация «Казаки единой державной Руси» (ОВ, 21 –

27.04.00),

открытое акционерное общество «ВЭСТ-МД» (ДВ, 22.02.00).

В словаре «Прописная или строчная?» В.В. Лопатина и др.

двухкомпонентные эргонимы со структурой ТПС + ОМ (условный или
символический) не представлены. Указанные наименования зафиксированы в
словаре «Прописная или строчная?» Н.М. Семеновой: акционерная фирма «Базис»,
акционерное общество «КамАЗ», акционерное общество «Конверсия» [1999: 317].

В состав условного или символического двухкомпонентного эргонима, вместо

термина правового статуса, может быть включена аббревиатура, образованная на
его основе. В этом случае аббревиатура пишется прописными буквами, и
прописной буквой маркируется первое (или единственное) слово условного или
символического ономастического маркера: ОАО «Волжское химволокно», ЗАО
«Красная заря», МУП «Волгоградтеплоэнерго».

К варианту 2 предлагаем следующее орфографическое правило: в условных

или символических эргонимах прописной буквой маркируется первое (или
единственное) слово ономастического маркера, а также включаемые в них
имена, являющиеся собственными до вхождения в их состав (фабрика
«Виктория», фирма «Блитц», санаторий «Латошинка», партия
«Демократический выбор России», акционерное общество «Агроснаб»).

Примечание: если вместо термина правового статуса в состав эргонима

входит аббревиатура, она пишется прописными буквами (АО «Поволжье»,
ОАО «Каустик»).

В целях практического применения данный норматив может быть

представлен следующим образом: в названиях учреждений, предприятий, партий и
пр., состоящих из термина вида или термина правового статуса делового
объединения и компонента условного или символического характера, с прописной
буквы пишется первое (или единственное) слово компонента условного или
символического характера, а также включаемые в них имена, являющиеся
собственными до вхождения в их состав.

Вариант 3. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с

реально-условным или реально-символическим ономастическим маркером.

В словаре В.В. Лопатина и др. орфографический норматив, с помощью

которого осуществляется выбор прописной или строчной буквы в реально-
условных или реально-символических эргонимах, на наш взгляд, не является
последовательным. Данный норматив устанавливает, что в названиях типа
металлургический завод «Серп и молот», кондитерская фабрика «Красный
Октябрь», производственный комплекс «Южный машиностроительный завод»,
автомобильный концерн «Пежо» прописная буква используется в первом (или
единственном) слове в кавычках. Но далее в примечании к правилу сказано, что
«стоящие в начале таких названий слова Государственный, Центральный,
Международный, Всемирный, Всероссийский, Российский и т.п. пишутся, как
правило, с прописной буквы, напр.: Государственная авиационная корпорация
«Туполев», Российское акционерное общество «Газпром», Центральный
выставочный зал «Манеж». Так же пишутся входящие в состав полного
официального названия географические определения, напр.: Калининградское
издательство «Деловой мир», Московский театр «Современник» [Лопатин В.В. и
др. 1999: 27 – 28].

Как было отмечено ранее, ономастический маркер реально-условных и

реально-символических эргонимов, являясь как отдельнооформленным, так и
неотдельнооформленным, может включать в себя разные смысловые компоненты,
с помощью которых происходит индивидуализация названия, то есть за счет
которых эргоним выполняет идентифицирующую функцию.

В данном случае, кроме условного или символического, в составе

ономастического маркера могут быть компоненты, указывающие на реальные
свойства объекта именования, а именно: на его статус, место расположения,
характер деятельности, вид выпускаемой продукции и т.д. Все они могут занимать
положение первого слова наименования, и, на наш взгляд, нет никаких оснований
для избирательного выделения прописной буквой лишь некоторых названных
компонентов ономастического маркера. Полагаем, что любое начальное слово,
если оно является компонентом ономастического маркера, должно быть
маркировано прописной буквой.

В словаре «Прописная или строчная?» Лопатина В.В. и др., наряду с

примерами, отражающими реализацию установленного авторами норматива,
находим и такие, которые ему противоречат и тем самым подтверждают сделанные
нами выводы:

экспериментальный опытный завод «Квант»,

научно-производственное предприятие «Технология биологических систем»,

экспериментальная фабрика «Старт»,

но: Высший экономико-правовой колледж «Лидер»,

Межрегиональная ассоциация «Сибирское соглашение»,

 Олимпийский спортивный центр «Крылатское» [1999].

В материалах прессы обнаруживаются также случаи употребления прописной

буквы как в первом слове всего названия (реальный компонент ономастического
маркера), так и в первом (или единственном) слове условного или символического
компонента ономастического маркера:

Международная ассоциация «Породненные города» (Инт., 1.04.99),

Волгоградский благотворительный фонд «Гарантия» (Инт., 1.03.01),

Стоматологическая фирма «Дэнс» (ДВ, 22.02.00),

Кадровое агентство «Профессионал» (ОВ, 1 – 7. 09.00),

Компьютерная компания «Криста» (ГВ, 20.01.99).

Нами были рассмотрены примеры реально-условных и реально-символи-

ческих эргонимов с отдельнооформленным ономастическим маркером.
Вышеизложенный норматив, представленный в словаре В.В. Лопатина и др.,
распространяется и на реально-условные и реально-символические эргонимы с
неотдельнооформленным ономастическим маркером, хотя иллюстративный
материал не содержит ни одного примера указанных единиц. В таких эргонимах в
качестве начального слова может выступать как термин вида или компоненты
термина правового статуса, так и компоненты ономастического маркера,
отражающие реальные свойства объекта:

центр профилактики и социальной помощи подросткам и молодежи

«Альтернатива» (Инт., 11.01.01),

центр политических исследований «Регион» (ОВ, 1 – 7.09.00),

Государственный ансамбль песни и пляски «Казачья воля» (Инт., 5.09.02),

Волгоградский муниципальный центр русской духовной культуры

«Конкордия» (Инт., 12.09.02),

Волжский муниципальный театр кукол «Арлекин» (Инт., 1.04.99),

 социально-реабилитационный центр для детей «Лучик» (ГВ, 18.06.02),

Противоречия в реализации нормы употребления прописной буквы в данных

эргонимах могут быть сняты при условии маркирования прописной буквой
начального компонента всего названия, независимо от того, что это: термин вида,
термин правового статуса или реальный компонент ономастического маркера, и
первого (или единственного) слова условного или символического компонента
ономастического маркера.

Таким образом, орфографическое правило к варианту 3 предлагаем в

следующей формулировке: в реально-условных или реально-символических
эргонимах прописной буквой маркируется начальный компонент и первое
(или единственное) слово условного или символического компонента
ономастического маркера, а также включаемые в них имена, являющиеся
собственными до вхождения в их состав (Модельное агентство «Имидж-клуб»,
Межрегиональный торгово-сервисный центр «Оружие Тулы», Волгоградское
муниципальное предприятие «Коминфарм», Школа европейских языков
«Квалитет», Городской центр политических исследований «Регион»).

На основании данного норматива предлагаем редакцию правила для его

использования в практическом курсе русского языка: в названиях учреждений,
предприятий, партий и пр., состоящих из термина вида или термина правового
статуса делового объединения и компонентов реального, условного или
символического характера, с прописной буквы пишется первое слово названия и
первое (или единственное) слово компонента условного или символического
характера, а также включаемые в них имена, являющиеся собственными до
вхождения в их состав.

Вариант 4. Прописная / строчная буква в трехкомпонентных эргонимах.

Структура трехкомпонентного эргонима представлена термином правового

статуса, термином вида эргонима, а также ономастическим маркером реального,
условного, символического, реально-условного или реально-символичес-кого
характера. Последовательность данных компонентов определена правовыми
нормативными документами: первым компонентом названия является термин
правового статуса (государственное учреждение «Гостиница «Октябрьская»).
Исключение составляют случаи, когда эргоним имеет в препозиции компонент
ономастического маркера (Волгоградское муниципальное учреждение «Городское
управление ресурсов»). За термином правового статуса следуют термин вида и
ономастический маркер, которые вне данной структуры могут функционировать
самостоятельно, сочетаясь друг с другом определенным образом и реализуясь как
один из структурно-семантических типов двухкомпонентных эргонимов: реальный,
условный или символический, реально-условный или реально-символический.
Термин вида и ономастический маркер в составе трехкомпонентного эргонима
оформляются кавычками независимо от характера ономастического маркера. В
данной работе вопрос правомерности употребления кавычек в эргонимах
указанной структуры не рассматривается.

Использование прописной буквы в трехкомпонентных эргонимах не

регулируется ни одним известным нормативом. Мы предлагаем разграничивать два
неодинаковых случая использования прописной буквы в наименованиях данной
структуры: а) когда термин правового статуса имеет в препозиции компонент
реального ономастического маркера, прописной буквой должен маркироваться
данный начальный компонент всего названия и первое слово после кавычек (или
каждое первое слово, если кавычки используются дважды): Федеральное
государственное учреждение «Земельная кадастровая палата»; б) когда же
начальным компонентом эргонима является компонент термина правового статуса,
прописной буквой маркируется первое слово после кавычек (или каждое первое
слово, если кавычки используются дважды): акционерное общество открытого
типа «Нижегородский масложировой комбинат», открытое акционерное
общество «Муниципальная туристская компания «Столица», государственное
унитарное предприятие «Производственное объединение «Баррикады».

В словаре «Прописная или строчная?» В.В. Лопатина и др. не приводится ни

одного эргонимического наименования подобной структуры. В «Справочнике по
правописанию и литературной правке» Д.Э. Розенталя (издание 2001 г.) находим
примеры эргонимов указанной трехкомпонентной структуры среди
иллюстративного материала к пункту 3 (§ 22), где речь идет о написании с
прописной буквы первого (или единственного) слова в кавычках «в названиях,
состоящих из родового наименования и наименования, ставшего именем
собственным и заключенного в кавычки, например: …акционерное общество
«Российская товарно-сырьевая биржа» [Розенталь Д.Э. 2001: 26].

Термин правового статуса в составе эргонима может быть заменен его

аббревиатурой, которая пишется прописными буквами: АО «Московский
бюджетный союз», ГАО «Москва».

На основании вышесказанного предлагаем формулировку орфографического

правила к варианту 4: в реальных, условных или символических, реально-
условных или реально-символических эргонимах, включающих термин
правового статуса и стоящие после него и оформляемые кавычками термин
вида и ономастический маркер, прописной буквой маркируется первое (или
единственное) слово после кавычек [или каждое первое (или единственное)
слово при двойных кавычках], а также включаемые в них имена, являющиеся
собственными до вхождения в их состав (закрытое акционерное общество
«Городской торговый центр недвижимости», акционерное общество
закрытого типа «Финансово-промышленная корпорация «Зеленоград»).

Примечания:
 а) если перед термином правового статуса есть компонент реального
ономастического маркера, он также пишется с прописной буквы (Московское
акционерное общество «Центр «Экран»);

б) если вместо термина правового статуса в состав эргонима входит

аббревиатура, она пишется прописными буквами (ОАО «Центральная
топливная компания»).

Данное правило можно отредактировать с целью его применения в практике

правописания следующим образом: в названиях учреждений, предприятий, партий
и пр., состоящих из термина правового статуса и оформляемых кавычками термина
вида делового объединения и компонентов, индивидуализирующих указанные
объекты, с прописной буквы пишется первое (или единственное) слово после
кавычек [или каждое первое (или единственное) слово при двойных кавычках], а
также включаемые в них имена, являющиеся собственными до вхождения в состав
эргонима.

Знание структуры орфограммы «Прописная / строчная буква в эргонимах»,

представленной четырьмя ее вариантами, их признаковая иерархия и взаимосвязь с
правилами орфографии, позволяют на научной основе разработать алгоритм
решения данной задачи правописания:

Определите последовательно:

1. Эргоним с трехкомпонентной структурой или нет

(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово после
кавычек [или каждое первое (или единственное) слово при двойных кавычках],
компонент реального ономастического маркера в позиции перед термином
правового статуса, если таковой имеется, а также включаемые в эргоним имена,
являющиеся собственными до вхождения в его состав).

2. Эргоним реального типа или нет

 (если да и его ономастический маркер представлен цифровым компонентом
и / или сочетанием «имени того-то», пишите с прописной буквы только имена,
являющиеся собственными до вхождения в его состав; в остальных случаях
пишите с прописной буквы и начальный компонент эргонима).

3. Эргоним условного или символического типа или нет

(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово

компонента условного или символического маркера, а также включаемые в него
имена, являющиеся собственными до вхождения в его состав; в остальных случаях
пишите с прописной буквы и начальный компонент эргонима).

ВЫВОДЫ ПО 5 ГЛАВЕ

1. Упорядочение использования прописных букв в сфере эргонимии началось

во второй половине 50-х годов XX в. и продолжается по настоящее время. В 90-ые
гг. в рамках проводимой под эгидой РАН работы над созданием проекта нового
Свода правил правописания была отмечена необходимость значительных
изменений в связи с употреблением прописных и строчных букв. Некоторые
предложения исследователей по вопросу употребления прописной / строчной
буквы в эргонимах оказались существенными в процессе пересмотра действующей
нормы. Так, например, были сняты нормативы нелингвистического содержания,
впервые в орфографических правилах нашла отражение идея компонентного
состава эргонима. Но главный недостаток, обнаруживаемый в процессе
совершенствования указанной нормы, продолжает оставаться: отсутствует
разработанность целостной концепции, в которой должно быть отражено единство
лингвистического подхода. Следствием этого является существование достаточно
противоречивых нормативных источников.
 2. Решение проблемы совершенствования орфографии эргонимов возможно
при условии выявления и изучения типов функциональных структур эргонимов и
их структурно-семантических особенностей на основе последовательной теории
имени собственного. Именно это, на наш взгляд, служит основанием для
дальнейшей разработки орфографической типологии указанных единиц,
выявляющей орфографически релевантные структурно-семантические типы
эргонимов.

3. Опираясь на идею функционально-семантического единства имени

собственного, на положение о том, что при графическом оформлении эргонимов
единственная функция прописной буквы – выделение имени собственного, а также
на результаты выявления компонентного состава эргонимов, мы разработали их
типологическую классификацию в орфографическом аспекте, определив при этом
четыре варианта орфограммы «Прописная / строчная буква в эргонимах»:

1. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с реальным

ономастическим маркером;

2. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с условным

или символическим ономастическим маркером;

3. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с реально-

условным или реально-символическим ономастическим маркером;

4. Прописная / строчная буква в трехкомпонентных эргонимах.

4. Выявленные варианты орфограммы определили число необходимых

орфографических правил, регулирующих решение соответствующих задач
правописания:

Правило 1. В реальных эргонимах прописной буквой маркируется начальный

компонент, а также включаемые в них имена, являющиеся

собственными до вхождения в их состав: Лига наций, Совет

 Государственной думы, Волгоградская областная дума,

Московский клуб коллекционеров, Партия российского единства

и согласия, Волгоградский губернский консервный холдинг.

Исключение: в реальных эргонимах, ономастический маркер которых

представлен цифровым компонентом и / или сочетанием «имени того-то»,
прописная буква используется только в именах, являющихся собственными до
вхождения в их состав: гимназия № 1, завод им. М. В. Ломоносова, школа № 35 им.
М. Паникахи.

Примечание: а) прописной буквой маркируется первое (или единственное)

слово усеченного названия, употребляемого в официальных документах в функции
полного имени собственного: Волгоградская областная дума – Областная дума –
Дума.

Правило 2. В условных или символических эргонимах прописной буквой

маркируется первое (или единственное) слово ономастического

маркера, а также включаемые в них имена, являющиеся собствен-

ными до вхождения в их состав: фабрика «Виктория», фирма

«Блитц», санаторий «Латошинка», партия «Демократический

выбор России», акционерное общество «Агроснаб».

Примечание: если вместо термина правового статуса в состав эргонима

входит аббревиатура, она пишется прописными буквами: ОА «Поволжье», ОАО
«Каустик».

Правило 3. В реально-условных или реально-символических эргонимах

прописной буквой маркируется начальный компонент и первое

(или единственное) слово условного или символического компо-

нента ономастического маркера, а также включаемые в них име-

 на, являющиеся собственными до вхождения в их состав:

Модельное агентство «Имидж-клуб», Межрегиональный торго-

во-сервисный центр «Оружие Тулы», Волгоградское муниципаль-

ное предприятие «Коминфарм», Школа европейских языков «Ква-

литет», Городской центр политических исследований «Регион».

Правило 4. В реальных, условных или символических, реально-условных или

реально-символических эргонимах, включающих термин правово-

го статуса и стоящие после него и оформляемые кавычками термин

вида и ономастический маркер, прописной буквой маркируется

первое (или единственное) слово после кавычек [или каждое пер-

вое (или единственное) слово при двойных кавычках], а также

включаемые в них имена, являющиеся собственными до вхожде-

ния в состав эргонима: закрытое акционерное общество «Город-

ской торговый центр недвижимости», акционерное общество

закрытого типа «Финансово-промышленная корпорация «Зелено-

град».

Примечания:

а) если перед термином правового статуса есть компонент реального

ономастического маркера, он также пишется с прописной буквы: Московское
акционерное общество «Центр «Экран»;

б) если вместо термина правового статуса в состав эргонима входит

аббревиатура, она пишется прописными буквами: ОАО «Центральная топливная
компания».
 5. Редакция данных орфографических правил в терминах, принятых в
практическом курсе русского языка, выглядит следующим образом:

ПРАВИЛО 1. В названиях учреждений, организаций, партий и пр., состоящих

из термина вида или термина правового статуса делового объединения людей и
компонентов реального характера (называющих реальные свойства именуемых
объектов), с прописной буквы пишется первое слово и включаемые в них имена,
являющиеся собственными до вхождения в их состав.

ИСКЛЮЧЕНИЕ: в названиях, состоящих из термина вида делового

объединения людей и цифрового обозначения и / или слов «имени того-то», с
прописной буквы пишутся только включаемые в них имена собственные, стоящие
после слова «имени».

ПРИМЕЧАНИЕ: а) с прописной буквы пишется первое (или единственное)

слово усеченного названия, употребляемое в официальных документах в функции
полного имени собственного.

ПРАВИЛО 2. В названиях учреждений, предприятий, партий и пр., состоящих

из термина вида или термина правового статуса делового объединения и
компонента условного или символического характера, с прописной буквы пишется
первое (или единственное) слово компонента условного или символического
характера, а также включаемые в них имена, являющиеся собственными до
вхождения в их состав.

ПРИМЕЧАНИЕ: если в названии используется аббревиатура, она пишется

прописными буквами.

ПРАВИЛО 3. В названиях учреждений, предприятий, партий и пр., состоящих

из термина вида или термина правового статуса делового объединения и
компонентов реального, условного или символического характера, с прописной
буквы пишется первое слово названия и первое (или единственное) слово
компонента условного или символического характера, а также имена, являющиеся
собственными до вхождения в их состав.

ПРАВИЛО 4. В названиях учреждений, предприятий, партий и пр., состоящих

из термина правового статуса и стоящих после него и оформляемых кавычками
термина вида делового объединения и компонентов реального, условного или
символического, реально-условного или реально-символического характера, с
прописной буквы пишется первое (или единственное) слово после кавычек [или
каждое первое (или единственное) слово при двойных кавычках], а также имена,
являющиеся собственными до вхождения в их состав.

ПРИМЕЧАНИЯ:

а) если перед термином правового статуса есть компонент реального

характера, он также пишется с прописной буквы;

б) если в названии используется аббревиатура, она пишется прописными

буквами.

6. Учитывая данные правила в их иерархической организации, можно

установить определенный порядок их применения. Предлагаем использовать
следующий алгоритм определения выбора прописного / строчного варианта буквы
при орфографическом оформлении эргонимов:

ОПРЕДЕЛИТЕ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО:

1. Эргоним с трехкомпонентной структурой или нет

(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово после
кавычек [или каждое первое (или единственное) слово при двойных кавычках],
компонент реального ономастического маркера в позиции перед термином
правового статуса, если таковой имеется, а также включаемые в эргоним имена,
являющиеся собственными до вхождения в его состав).

2. Эргоним реального типа или нет

 (если да и его ономастический маркер представлен цифровым компонентом
и / или сочетанием «имени того-то», пишите с прописной буквы только имена,
являющиеся собственными до вхождения в его состав; в остальных случаях
пишите с прописной буквы и начальный компонент эргонима).

3. Эргоним условного или символического типа или нет

(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово

компонента условного или символического маркера, а также включаемые в него
имена, являющиеся собственными до вхождения в его состав; в остальных случаях
пишите с прописной буквы и начальный компонент эргонима).
 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Отсутствие у лингвистов единой, общепринятой концепции имени

собственного, неоднозначная трактовка ономастического статуса эргонима,
неизученность структурно-семантических типов эргонимов с точки зрения их
компонентного состава, в том числе возникших под влиянием современных
экстралингвистических факторов, а также неразработанность их классификации в
орфографическом аспекте обусловили существование значительных противоречий в
содержании и структуре и, как следствие, в реализации орфографической нормы
употребления прописной буквы в сфере эргонимии.
2. Эргоним, являясь именем собственным, выполняет основную его функцию –
идентификационно-дифференцирующую. Как единица периферии ономастического
пространства, данный оним отличается семантической прозрачностью, сохранением
мотивационных связей, многокомпонентностью и непостоянством состава,
структурно-семантическим разнообразием. Идея тождества всеобщего, особенного и
единичного, а также идея единого функционального эргонимического ряда позволили
выявить состав функциональной структуры эргонима, которая изначально является
двухкомпонентной и представлена термином вида эргонима и ономастическим
маркером (ТВ + ОМ). Семантические особенности ономастического маркера
являются основанием для выделения пяти типов эргонимов: реальных, условных,
символических, реально-условных, реально-символических.
Под воздействием современных нормативно-правовых требований,
предъявляемых к форме имени делового объединения, двухкомпонентная структура
эргонима расширяется за счет обязательного включения в нее термина правового
статуса, что определяет возникновение его трехкомпонентной структуры (ТПС + ТВ
+ ОМ). При этом возможно параллельное функционирование двухкомпонентной и
трехкомпонентной структур эргонима. Трехкомпонентная структура может
трансформироваться в двухкомпонентную, когда в ней оказывается сокращенным
термин вида (ТПС + ОМ).
 3. Разработка орфографической классификации эргонимов, явившейся
основанием для выявления содержания и структуры нормы употребления прописной
буквы в сфере эргонимии, базируется на определенном понимании функции
прописной буквы: при графическом оформлении соответствующих единиц ею
выделяются лексемы с функцией единичного имени. Неономастические и
неначальные компоненты онима ею маркироваться не должны. Поэтому основное
правило об употреблении прописной буквы распространяется на ономастический
маркер как на дифференциальный компонент структуры эргонима. При этом
необходимым условием правильного использования такой буквы является и учет
характера его компонентов, которые могут быть 1) антропонимами, 2) топонимами, 3)
другими эргонимами, 4) условными или символическими компонентами, 5)
неономастическими компонентами (оттопонимическими прилагательными,
прилагательными от географического термина, компонентами, указывающими на
специализацию, характер деятельности именуемых объектов, цифровыми
компонентами и т.д.). Прописной буквой следует маркировать начальный компонент
ономастического маркера и лексемы с функцией единичного имени, входящие в его
состав.
Употребление прописной буквы возможно и в термине вида, и в термине
правового статуса эргонима, если они занимают позицию начального компонента
имени собственного.
4. Компонентный состав как самих эргонимов, так и их ономастических
маркеров в системе современного русского языка явился основой определения
базовых лингвистических критериев, устанавливающих дифференциальные признаки
вариантов орфограммы «Прописная / строчная буква в эргонимах». Орфографическая
типология собственных имен деловых объединений людей основана, во-первых, на
компонентной классификации эргонимов (двухкомпонентные / трехкомпонентные):
ЭРГ – 1 (ТВ или ТПС + ОМ) / ЭРГ – 2 (ТПС + ТВ + ОМ); во-вторых, на
классификации ономастических маркеров по характеру и составу их компонентов:
ОМ – 1 [ОМ – 1.1 (реальный), ОМ – 1.2 (условный или символический)] / ОМ – 2
[ОМ – 2.1 (реально-условный или реально-символический)]; в-третьих, существенной
с точки зрения употребления прописной буквы оказалась оппозиция ОМ – 1.1 / ОМ –
1.2. Каждому варианту орфограммы как частной задаче правописания соответствует
определенное орфографическое правило, являющееся способом ее решения. Через
структуру орфограммы выявлена заданная последовательность анализа эргонимов,
т.е. алгоритм, позволяющий контролировать наличие того или иного
дифференциального (мотивирующего) признака орфограммы в конкретном ее
употреблении. Данная интерпретация нормы употребления прописной / строчной
буквы в сфере эргонимии учитывает языковой опыт и характер действий носителя
языка, что составляет ее преимущество в процессе применения на практике.
Орфограмма «Прописная / строчная буква в эргонимах»
1. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с реальным
ономастическим маркером;
2. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с условным или
символическим ономастическим маркером;
3. Прописная / строчная буква в двухкомпонентных эргонимах с реально-услов-
ным или реально-символическим ономастическим маркером;
4. Прописная / строчная буква в трехкомпонентных эргонимах.
Правило 1. В реальных эргонимах прописной буквой маркируется начальный
компонент, а также включаемые в них имена, являющиеся собст-
венными до вхождения в их состав: Лига наций, Совет Государст-
венной думы, Волгоградская областная дума, Московский клуб
коллекционеров, Партия российского единства и согласия, Волго-
градский губернский консервный холдинг.
Исключение: в реальных эргонимах, ономастический маркер которых
представлен цифровым компонентом и / или сочетанием «имени того-то», прописная
буква используется только в именах, являющихся собственными до вхождения в их
состав: гимназия № 1, завод им. М. В. Ломоносова, школа № 35 им. М. Паникахи.
 Примечание: прописной буквой маркируется первое (или единственное) слово
усеченного названия, употребляемого в официальных документах в функции полного
имени собственного: Волгоградская областная дума – Областная дума – Дума.
Правило 2. В условных или символических эргонимах прописной буквой мар-
кируется первое (или единственное) слово ономастического марке-
ра, а также включаемые в них имена, являющиеся собственными
до вхождения в их состав: фабрика «Виктория», фирма «Блитц»,
санаторий «Латошинка», партия «Демократический выбор Рос-
сии», акционерное общество «Агроснаб».
Примечание: если вместо термина правового статуса в состав эргонима входит
аббревиатура, она пишется прописными буквами: АО «Поволжье», ОАО «Каустик».
Правило 3. В реально-условных или реально-символических эргонимах про-
писной буквой маркируется начальный компонент и первое (или
единственное) слово условного или символического компонента
ономастического маркера, а также включаемые в них имена, яв-
ляющиеся собственными до вхождения в их состав: Модельное
агентство «Имидж-клуб», Межрегиональный торгово-сервисный
центр «Оружие Тулы», Волгоградское муниципальное предприятие
«Коминфарм», Школа европейских языков «Квалитет», Городской
центр политических исследований «Регион».
Правило 4. В реальных, условных или символических, реально-условных или
реально-символических эргонимах, включающих термин правового
статуса и стоящие после него и оформляемые кавычками термин
вида и ономастический маркер, прописной буквой маркируется
первое (или единственное) слово после кавычек [или каждое первое
(или единственное) слово при двойных кавычках], а также включае-
мые в них имена, являющиеся собственными до вхождения в состав
эргонима: закрытое акционерное общество «Городской торговый
центр недвижимости», акционерное общество закрытого типа
 «Финансово-промышленная корпорация «Зеленоград».
Примечания:
а) если перед термином правового статуса есть компонент реального
ономастического маркера, он также пишется с прописной буквы: Московское
акционерное общество «Центр «Экран»;
б) если вместо термина правового статуса в состав эргонима входит
аббревиатура, она пишется прописными буквами: ОАО «Центральная топливная
компания».
5. Иерархическая организация данных правил позволила установить
определенный порядок их применения. Предлагаем использовать следующий
алгоритм определения выбора прописного / строчного варианта буквы при
орфографическом оформлении эргонимов:
ОПРЕДЕЛИТЕ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО:
1. Эргоним с трехкомпонентной структурой или нет
(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово после
кавычек [или каждое первое (или единственное) слово при двойных кавычках],
компонент реального ономастического маркера в позиции перед термином правового
статуса, если таковой имеется, а также включаемые в эргоним имена, являющиеся
собственными до вхождения в его состав).
2. Эргоним реального типа или нет
(если да и его ономастический маркер представлен цифровым компонентом и /
или сочетанием «имени того-то», пишите с прописной буквы только имена,
являющиеся собственными до вхождения в его состав; в остальных случаях пишите с
прописной буквы и начальный компонент эргонима).
3. Эргоним условного или символического типа или нет
(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово
компонента условного или символического маркера, а также включаемые в него
имена, являющиеся собственными до вхождения в его состав; в остальных случаях
пишите с прописной буквы и начальный компонент эргонима).
 6. Редакция данных орфографических правил и алгоритма в терминах, принятых
в практическом курсе русского языка:
ПРАВИЛА
1. В названиях учреждений, предприятий, партий и пр., состоящих из термина
правового статуса и стоящих после него и оформляемых кавычками термина вида
делового объединения и компонентов реального, условного или символического,
реально-условного или реально-символического характера, с прописной буквы
пишется первое (или единственное) слово после кавычек [или каждое первое (или
единственное) слово при двойных кавычках], а также включаемые в них имена,
являющиеся собственными до вхождения в их состав.
2. В названиях учреждений, организаций, партий и пр., состоящих из термина
вида или термина правового статуса делового объединения людей и компонентов
реального характера (называющих реальные свойства именуемых объектов), с
прописной буквы пишется первое слово и включаемые в них имена, являющиеся
собственными до вхождения в их состав.
3. В названиях учреждений, предприятий, партий и пр., состоящих из термина
вида или термина правового статуса делового объединения и компонента условного
или символического характера, с прописной буквы пишется первое (или
единственное) слово компонента условного или символического характера, а также
имена, являющиеся собственными до вхождения в их состав.
4. В названиях учреждений, предприятий, партий и пр., состоящих из термина
вида или термина правового статуса делового объединения и компонентов реального,
условного или символического характера, с прописной буквы пишется первое слово
названия и первое (или единственное) слово компонента условного или
символического характера, а также включаемые в них имена, являющиеся
собственными до вхождения в их состав.
ИСКЛЮЧЕНИЯ
 И – 2. В названиях, состоящих из термина вида делового объединения людей и
цифрового обозначения и / или слов «имени того-то», с прописной буквы пишутся
только включаемые в них имена собственные, стоящие после слова «имени».
ПРИМЕЧАНИЯ
а) если перед термином правового статуса есть компонент реального характера,
он также пишется с прописной буквы;
б) с прописной буквы пишется первое (или единственное) слово усеченного
названия, употребляемое в официальных документах в функции полного имени
собственного;
в) если в названии используется аббревиатура, она пишется прописными
буквами.
АЛГОРИТМ
1. Название учреждения, предприятия, партии и пр. состоит из термина
правового статуса, термина вида и компонентов ономастического маркера или нет
(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово после
кавычек [или каждое первое (или единственное) слово при двойных кавычках], слово,
называющее реальное свойство объекта в позиции перед термином правового статуса,
если такое есть, а также включаемые в название имена, являющиеся собственными до
вхождения в его состав).
2. Ономастический маркер реального характера или нет
(если да и представлен цифровым обозначением и / или сочетанием «имени
того-то», пишите с прописной буквы включаемые в него имена собственные, стоящие
после слова «имени»; в остальных случаях пишите с прописной буквы и первое слово
названия).
3. Ономастический маркер условного или символического характера или нет
(если да, пишите с прописной буквы первое (или единственное) слово условного
или символического маркера, а также включаемые в него имена, являющиеся
собственными до вхождения в его состав; в остальных случаях пишите с прописной
буквы и первое слово названия).
 ПРИЛОЖЕНИЕ
1. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ТИПЫ ЭРГОНИМОВ

Тип эргонима Структураэргонима *%

РЕАЛЬНЫЙ реальный ономасти- термин вида

ЭРГОНИМ ческий маркер
Волгоградский оптовый рынок 25,5
продовольственный
термин вида реальный ономасти-
ческий маркер
Управление правительственной 26,4
информации
реальный ономасти- термин вида …реальный ономас-
ческий маркер… тический маркер
Нижегородский областной департамент внешнеэкономических 23,8
связей и ресурсов
УСЛОВНЫЙ термин вида условный ономасти-
ЭРГОНИМ ческий маркер
мясокомбинат «Волгоградский» 3,2
СИМВОЛИЧЕС-КИЙ термин вида символический онома-
ЭРГОНИМ стический маркер
ресторан «Благодать»
4,3
РЕАЛЬНО- реальный компонент термин вида условный компонент
УСЛОВНЫЙ ономастического ономастического
ЭРГОНИМ маркера маркера

Научно- центр «Культура» 1,3

производственный
реальный компонент термин вида …реальный компо-нент условный компо-
ономастического ономастическо-го маркера нент ономасти-
маркера… ческого маркера

Городской общественный фонд защиты животных «Покровитель» 0,4

благотворительный
 термин вида реальный компонент условный компо-
ономастического маркера нент ономасти-
ческого маркера
Центр русского языка «Русист» 0,2
РЕАЛЬНО-СИМ- реальный компонент термин вида символический компо-
ВОЛИЧЕСКИЙ ономастического нент ономастическо-го
ЭРГОНИМ маркера маркера
Волгоградский кинотеатр «Победа»
муниципальный 2,8
реальный компонент термин вида …реальный компо-нент символический
ономастического ономастическо-го маркера компонент оно-
маркера… маст. маркера
Волгоградский центр современной женщины «Юнона» 3,2
термин вида реальный компонент символический
ономастического компонент оно-
маркера маст. маркера
Центр профессиональной «Прогресс» 0,2
подготовки

* Частотность употреблений на 500 единиц

Приложение 2. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ РАЗНОВИДНОСТИ ТРЕХКОМПОНЕНТНЫХ ЭРГОНИМОВ

Структура эргонима
1. ТПС (термин правового статуса) + ТВ
(термин вида) + ОМ (ономастический маркер)
(реальный, условный, символический, реально- государственное учреждение «Гостиница «Октябрьская»,
условный, реально-символический)
2. ТПС + ОМ (реальный, условный,
символический, реально-условный, реально-
символический)
3. Аббревиатура (ТПС) + ТВ + ОМ (реальный,
условный, символический, реально-условный,
Примерыэргонимов *%
Волгоградское муниципальное учреждение «Городское управление
ресурсов»,
государственное предприятие Управление строительства УВД 1,3
Волгоградской области «Взлет»,
открытое акционерное общество «Акционерный коммерческий банк
«КОР»
Волгоградский губернский консервный холдинг,
открытое акционерное общество «Газпром»,
Хабаровское акционерное общество «Лада-сервис», 0,6
муниципальное унитарное предприятие «Волгоградтепло-энерго»
АО «Стеклотарный завод»,
ОАО «Волгоградский завод буровой техники»,
реально-символичес-кий) ОАО «Концерн «Городские вести», 2,8
ОАО «Ставропольский радиозавод «Сигнал»,
ОАО «Молочный завод «Волгоградский»
4. Аббревиатура (ТПС) + ОМ (условный, ОАО «Волжское химволокно»,
символический) ООО «Сжиженный газ»,
ОАО «Каустик», 4,3
ЗАО «Красная заря»,
ООО «Ольга-4»
* Частотность употреблений на 500 единиц
Приложение 3. ОРФОГРАФИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В ЭРГОНИМИИ
(употребление прописной буквы)

Эргоним Количество Следование Отступление от

(структура) единиц (100 %) норме нормы
РОМ + ТВ 103 61 (59 %) 42 (41 %)
РОМ…+ ТВ + …РОМ 134 61 (46 %) 73 (54 %)
ТВ + РОМ 82 48 (59 %) 34 (41 %)
правило
ТВ + УОМ 21 отсутствует 21 (100%)
правило
ТВ + СОМ 28 отсутствует 28 (100 %)
правило
РКОМ + ТВ +УКОМ 21 отсутствует 21 (100 %)
РКОМ…+ ТВ +…РКОМ + правило
УКОМ 4 отсутствует 4 (100 %)
правило
ТВ + РКОМ + УКОМ 2 отсутствует 2 (100 %)
правило
РКОМ + ТВ + СКОМ 33 отсутствует 33 (100 %)
РКОМ…+ ТВ +…РКОМ + правило
СКОМ 2 отсутствует 2 (100 %)
правило
ТВ + РКОМ + СКОМ 7 отсутствует 7 (100 %)
правило
ТПС + ТВ + ОМ 9 отсутствует 9 (100 %)
правило
ТПС + ОМ 16 отсутствует 16 (100 %)
правило
Аббр. (ТПС) + ТВ + ОМ 59 отсутствует 59 (100 %)
правило
Аббр. (ТПС) + ОМ 81 отсутствует 81 (100 %)
Всего 602 170 (28 %) 432 (72 %)