САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ПРОФСОЮЗОВ

На правах рукописи

БЫЧКОВ Павел Геннадьевич

СОЦИАЛЬНО-ИНТЕГРАЦИОННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ МАССОВОЙ

КУЛЬТУРЫ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА

Специальность 24.00.01 – Теория и история культуры

Диссертация
на соискание ученой степени
кандидата культурологии

Научный руководитель (консультант):

Доктор философских наук,
Никонова Светлана Борисовна

Санкт-Петербург - 2014 год

 2

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.......................................................................................................3

ГЛАВА 1. МАССОВАЯ КУЛЬТУРА НА ЭТАПЕ

ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА...........................................16

§ 1.1 Опыт теоретизации категории «массовая культура»...........................16

§ 1.2 Генезис и этапы развития массовой культуры......................................34

§ 1.3 Становление массовой культуры в постиндустриальном обществе...48

ГЛАВА 2. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ

МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ...........................................................................72

§ 2.1 Массовая культура как коммуникативное пространство....................72

§ 2.2 Структурные и функциональные особенности массового сознания...85

§ 2.3 Мифологизация массового сознания......................................................96

ГЛАВА 3. НОВЕЙШИЕ ФОРМЫ ТРАНСЛЯЦИИ МАССОВОЙ

КУЛЬТУРЫ..................................................................................................113

§ 3.1. Содержание понятия "культурная трансляция"...............................113

§ 3.2 Новейшие информационные технологии в культурной трансляции129

§ 3.3 Массовое сотрудничество как новейшая форма трансляции массовой

культуры.........................................................................................................138

ЗАКЛЮЧЕНИЕ............................................................................................167

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ................................173

 3

Введение

Актуальность диссертационного исследования определяется

культурными трансформациями, происходящими на этапе формирования новой
цивилизационной модели. В обществе, перешедшем на новый этап
исторического развития, при котором основными продуктами производства
являются информация и знания, заметно расширяется спектр функциональных
проявлений массовой культуры, которая сегодня генерирует специфические
формы освоения и адаптации индивида к той социокультурной
действительности, которая стала следствием культурной экспансии самой
массовой культуры.
Разрушение традиционных ценностно-нормативных матриц сегодня
становится главной причиной кризиса духовных оснований современной
отечественной культуры. На социальном уровне – этот процесс становится
причиной культурной аномии общества. На личностном – это, в первую
очередь, кризис культурной идентичности, а также социально-культурная
дезадаптация человека (разрушение сущностных, смысловых связей человека
с социумом и миром культуры).
Массовая культура вносит существенный вклад в модификацию
духовного ядра национальной культуры, становясь сегодня главным
инструментом разрушения национальных культурных традиций, то есть
основным механизмом культурной экспансии.
Тем не менее, массовая культура вырабатывает ресурсы адаптации
человека к быстро меняющейся социокультурной реальности: формируя и
человека и окружающую его действительность по своему образу и подобию,
массовая культура одновременно с этим генерирует специфические способы
освоения подобной «новой действительности», она вырабатывает
инновационные культурные практики, компенсирующие дефицит
адаптационных средств и возможностей. Оснащая личность коммуникативно-
технологическим «репертуаром», массовая культура позволяет оптимизировать
 4

межличностные связи, скорректировать образ «Я» в соответствии с ключевыми

характеристиками социокультурной среды.
В современном обществе, которое характеризуется быстроменяющейся
социальной структурой, высоким уровнем общественной стратификации, а
также отсутствием актуальных форм самоидентификации, массовая культура
берет на себя роль механизма социализации индивида и получает ряд
ценностно-ориентационных функций, реализуемых через социально-
маркированное потребление.
Активный научно-технический прогресс и сопровождающие его
видоизменения социальной системы индустриального общества в
постиндустриальную и информационную, делают приоритетным производство
услуг, а не товаров, а ведущим производственным ресурсом – информацию и
знания. В то же время происходит трансформация технической эпохи – в
«системотехнологическую», что непосредственно влияет и на массовую
культуру, которая, обладая социально-интеграционным потенциалом,
предлагает множество моделей адаптации в рамках коммуникативно-
технологического пространства.
Многие факторы, влияющие на изменение структуры современного
общества, становятся причинами психоэмоциональных перегрузок индивида. В
числе таких факторов: индустриализация, урбанизация, усложнение
социальных функций личности, являющееся следствием растущего уровня
социальной мобильности, а также уплотнение информационной и
коммуникативно-технологической среды.
Сегодня мы можем говорить о том, что элементы массовой культуры
проникают в элитарную культуру. Это, в первую очередь, связано с тем, что в
итоге возникновения феномена «виртуальной реальности», становящейся
реальностью потребления, разработки компьютерных программ, задающих
алгоритм создания артефактов, по форме приближенных к элитарным,
возможностям коммуникационных технологий, расширяющих сферу
деятельности человека, создаётся иллюзия повышения той роли, которую
играет элитарная культура в рамках постиндустриального общества. Выступая
 5

в качестве основной формы существования культуры, масскульт продолжает

осуществлять интенсивное воздействие не только на элитарную, но и народную
культуру.
Неоднозначность и противоречивость массовой культуры, становилась
преградой в ее объективной оценке. На разных этапах массовая культура
оценивалась по-разному: начиная от резкой критики, через апологетику, и
заканчивая снятием дихотомии «массовое/элитарное», которая долгое время
существовала в мировой культурологической и философской литературе.
Способность массовой культуры к изменениям под влиянием общественных,
эстетических и технических факторов, ее реактивная мобильность и
чувствительность к требованиям настоящего момента - все это обусловило
важность последовательного глубокого изучения данного феномена на
принципиально новом критическом уровне, учитывая весь накопленный опыт
теоретического осмысления этого явления социокультурной действительности,
который был сформирован в зарубежной и отечественной научной традиции.
Современную ситуацию можно охарактеризовать через конфликт,
возникающий между инновационными возможностями массовой культуры в
стремительно глобализирующемся мире и необходимостью сохранения
основных ценностных ориентаций национальных культур на фоне растущей
универсализации культурной жизни и формирования монокультурного мира.
Коммуникативно-технологический потенциал массовой культуры делает
крайне актуальным целостное научное осмысление этого феномена.
Цель данного исследования - проанализировать социально-
интеграционный потенциал массовой культуры, выступающей в современном
постиндустриальном обществе в качестве ведущей формы генерирования
инновационных культурных практик.
Для достижения поставленной цели в рамках диссертационного
исследования предполагается решение следующих задач:
1) Исследовать массовую культуру постиндустриального общества как
актуальный компонент современной культуры, обладающий социально-
интеграционным потенциалом;
 6

2) Выявить специфику массовой культуры как коммуникативно-

технологического пространства генерирования инновационных культурных
практик в условиях индустриально развитого общества;
3) Изучить механизмы функционирования массовой культуры на этапе
становления постиндустриального общества и проследить динамику и алгоритм
развития ее технологической составляющей;
4) Определить социально-коммуникативные функции массовой
культуры;
5) Охарактеризовать массовую культуру как среду трансляции
современных социально-интеграционных технологий.
Объект исследования - массовая культура как социокультурное явление.
Предмет исследования – признаки массовой культуры, которые
превращают ее в инновационное социально-интеграционное пространство,
кардинально отличающееся от культурных форм, существовавших на
предыдущих этапах развития общества.
Предварительное изучение заданной проблемы дало нам возможность
сформировать гипотезу настоящего диссертационного исследования,
представляющую собой совокупность следующих предположений:
1. Разрушение традиционных ценностно-нормативных матриц стало
главной причиной кризиса духовных оснований современной отечественной
культуры;
2. Массовая культура вносит существенный вклад в модификацию
духовного ядра национальной культуры, становясь главным инструментом
разрушения национальных культурных традиций, то есть основным
механизмом культурной экспансии;
3. Экспансия массовой культуры:
а) нарушила баланс векторов сохранения и изменения (традиций и
новаций) – базового условия развития культурной системы – путём
инициирования инновационных культурных практик, способов и форм
самореализации и самовыражения личности;
 7

б) изменила характер социокультурной трансляции, что кардинально

повлияло на формируемый у индивида образ мира во всех его составляющих -
прошлого, настоящего, будущего;
в) деформировала функции социально-культурных институтов, и прежде
всего искусства (которое сегодня «вываливается» из контекста элитарной
культуры, превращаясь в разновидность примитивных, в технологическом
смысле, практик личностного самовыражения);
г) определила фрагментарность и клиповость массового сознания (для
которого характерны антииерархичность, нелинейность, семантический и
аксиологический плюрализм).
4. Результатами ценностной экспансии массовой культуры стали:
а) на социальном уровне – культурная аномия;
б) на личностном уровне - кризис культурной идентичности и социально-
культурная дезадаптация человека (разрушение сущностных, смысловых связей
человека с социумом и миром культуры).
5. Тем не менее, массовая культура вырабатывает ресурсы адаптации
человека к быстро меняющейся социокультурной реальности: формируя и
человека и окружающую его действительность по своему образу и подобию,
массовая культура одновременно с этим генерирует специфические способы
освоения подобной «новой действительности», вырабатывает инновационные
культурные практики, компенсирующие дефицит адаптационных средств и
возможностей. Оснащая личность коммуникативно-технологическим
«репертуаром», массовая культура позволяет оптимизировать межличностные
связи, скорректировать образ «Я» в соответствии с ключевыми
характеристиками социокультурной среды.
Научная разработанность темы исследования. Тема данного
диссертационного исследования охватывает несколько пересекающихся
социокультурных областей научного знания, в связи с чем, её научная
разработка представляется возможной исключительно в контексте
исследования большого массива работ.
 8

Первую группу научных исследований составляют работы, изучающие

сущность массовой культуры с позиций философских, социологических и
культурологических обобщений. Среди обобщающих трудов, определяющих
роль, которую играет массовая культура в современном социокультурном
пространстве, необходимо выделить работы следующих учёных: П. Козловски,
С.Г. Кара-Мурзы, Н.Б. Маньковской. Вопросами теоретико-методологического
изучения массовой культуры занимаются западные и отечественные ученые.
Зарубежная гуманитарная мысль по этому вопросу представлена такими
мыслителями как Т. Адорно, П. Бурдьё, В. Беньямин, К. Теплиц, X. Ортега-и-
Гассет и 3. Фрейд. В отечественных исследованиях массовой культуры можно
выделить два ключевых этапа: советский (Т.К. Ашин, Б.И.Грушин, Р.И.
Глазычев, В.Л. Галушко, А.В. Кукаркин, Е.Н. Карцева, Б. Райнов, Е.Л.
Смольская, В.П. Шестаков), где российские исследователи занимались
вопросами западной массовой культуры; и постсоветский, когда отечественные
учёные предлагали собственную трактовку проблематики массовой культуры
как феномена в целом, и обращают своё внимание на особенности массовой
культуры современной им России (Э.В. Быкова, А.В. Захаров, А.В. Костина,
Н.А. Конрадова, А.Я. Флиер, К.Э. Разлогов, Е.Н. Шапинская, Г.Ю. Чернов).
Необходимо отметить, что, несмотря на большое количество научной
литературы по проблематике массовой культуры в отечественной литературе
имеется значительный пробел в освещении всего спектра теоретического
осмысления зарубежными учёными массовой культуры последнего времени.
Также слабо исследована проблематика функциональных проявлений массовой
культуры в современной обществе.
Следующую группу научных исследований можно охарактеризовать с
точки зрения теории культурной трансляции. Ее представляют как зарубежные
исследователи (Гуди Дж., Уатт И., Мосс М., Эджертон С., Моль А.), так и
отечественные (Ю.М.Лотман, Б.А.Успенский, В.П.Гриценко, И.А.Саяпина,
Л.П.Буева, Н.М.Лебедева).
Третья группа научных исследований связана с аксиологическим
подходом в анализе массовой культуры. В нашей работе использовались как
 9

классические аксиологические исследования (В. Виндельбанд, К. Гиртц, Г.

Зиммель, Г. Риккерт), так и современные научные работы по вопросам
аксиологии (Г.П.Выжлецов, А.С.Запесоцкий, А.Н.Максимов, Н.С.Розов).
И, наконец, в четвертой группе объединены работы современных
зарубежных социологов и культурологов, чьи работы были переведены для
целей данного диссертационного исследования (Tim O'Reilly, Don Tapscott,
Anthony D. Williams, Danah Boyd, Benkler Yochai, Daniel Pink).
Также следует отметить, что научных работ, которые использовали бы
материал одновременно из нескольких указанных выше групп, фактически нет,
ввиду чего мы активизировали в диссертационной работе материал
авторефератов кандидатских и докторских диссертаций, научной периодики, а
также справочные издания, которые понадобились в связи с необходимостью
прояснения теоретического аппарата в процессе исследования.
Методологическая основа исследования. В первой главе «Массовая
культура на этапе постиндустриального общества» были использованы: метод
структурного анализа текста – метод, в основе которого лежит взгляд на
текст как на органическое целое; метод бинарных оппозиций – метод, в
котором единовременно анализируются два противоположных понятия, из
которых одно утверждает какое-либо качество, а другое его отрицает;
критический анализ первоисточников – метод, который используется для
изучения объектов и явлений с постановкой обоснованных выводов, а также
формулирования оценочных суждений и интерпретаций. Во второй главе
«Функциональные проявления современной массовой культуры»
использованы: сравнительный метод – при котором посредством сравнения
обнаруживается общее и особенное в схожих, исторически и генетически
связанных формах, достигается понимание различных уровней развития одного
и того же явления или двух разных, но сходных и сосуществующих явлений;
институциональный метод – включает в анализ различные социокультурные
институты, позволяя фиксировать устойчивые и жизнеспособные социальные
характеристики и процессы, а также, учитывая влияние внешних факторов;
метод функционального и социокультурного анализа – метод выявления
 10

функций рассматриваемого объекта социокультурной действительности и

изучение его влияния на другие объекты. В третьей главе «Новейшие формы
трансляции массовой культуры» использованы такие эмпирические методы
исследования как: статистический анализ – метод исследования
количественной стороны массовых общественных явлений и процессов;
контент-анализ – количественный анализа текстов и текстовых массивов с
целью последующей содержательной интерпретации выявленных числовых
закономерностей.
Организация и методика исследования. Подготовка диссертационной
работы проходила в два этапа. На первом этапе (2009–2010 гг.) в соответствии с
поставленной целью и задачами исследования была сформулирована основная
гипотеза; уточнена методология предстоящего исследования; проведён
критический отбор теоретического материала; на основе отечественных и
зарубежных научных источников был выявлен уровень изученности вопроса.
На втором этапе (2010–2012 гг.) был подготовлен текст диссертационной
работы, ключевые положения диссертации были представлены на ряде научно-
практических конференций и учебных курсов, проанализирован уровень
значимости поставленной проблемы и полученных результатов, а также их
соответствие основной гипотезе.
Положения, выносимые на защиту:
1. Концепция массовой культуры постиндустриального общества. 
Массовая культура постиндустриального общества вырабатывает ресурсы
адаптации человека к быстро меняющейся социокультурной реальности:
формируя индивида и окружающую его действительность по своему образу и
подобию, массовая культура одновременно с этим генерирует специфические
способы освоения подобной «новой действительности», вырабатывает
инновационные культурные практики, компенсирующие дефицит
адаптационных средств и возможностей. Оснащая личность коммуникативно-
технологическим «репертуаром», массовая культура позволяет оптимизировать
межличностные связи, скорректировать образ «Я» в соответствии с ключевыми
характеристиками социокультурной среды.
 11

2. Специфика массовой культуры в условиях индустриально

развитого общества как коммуникативно-технологического пространства
генерирования инновационных культурных практик. Особенности
массовой культуры в условиях индустриально развитого общества как
коммуникативно-технологического пространства генерирования
инновационных культурных практик состоят в ее коммерческом характере, в
достаточно высокой гибкости, в ориентации на вкусы и потребности «среднего
человека», в использование стереотипов и универсальных форм при создании
культурных артефактов, в способности изменять артефакты, созданные в
рамках других культур, делая их продуктами массового потребления, и,
наконец, в неразрывной связи со СМИ как главным каналом трансляции ее
ценностных ориентаций;
3. Алгоритм развития и механизмы функционирования
технологической составляющей массовой культуры в постиндустриальном
обществе. Существует алгоритм развития и определённые механизмы
функционирования технологической составляющей массовой культуры в
постиндустриальном обществе. Ассоциации и образы современного
постиндустриального общества создают «ментальную модель
действительности», скрепляющую картину мира и определяющую место
человека в системе личностных взаимоотношений. Данные образы
формируются посредством преобразования информации. На современной
ступени развития цивилизации создаётся «метакультурная индивидуальность»
– способность к отказу от привычных моделей поведения и восприятия и к
выходу за рамки привычного мировоззрения. На новом этапе
функционирования общества культура подстраивается под индивидуальные
потребности человека. Особенность ее функционирования определяется двумя
факторами: приспособлением к возрастанию жизненного уровня и
совершенствованием технологий, приводящим к снижению себестоимости
продуктов массовой культуры даже несмотря на их вариативность. Обладая
рекреативной и компенсаторной активностью, массовая культура продолжает
свое существование в качестве уникального механизма удовлетворения нужд
 12

общества. Тем не менее в современных условиях она больше не обладает

монополией на массовое сознание;
4. Определение социально-интеграционного потенциала массовой
культуры. Социально-интеграционный потенциал массовой культуры
обеспечивает социальную адаптацию, коммуникацию и ценностную
ориентацию личности, компенсацию условий её социализации и рекреации
путём создания «виртуальных миров», а также развитие культурной системы
путём расширения репертуара инновационных практик. Спектр
функциональных проявлений массовой культуры на этапе
постиндустриального общества значительно шире, чем у массовой культуры
индустриальной эпохи. Современная массовая культура выступает как
мощнейшее средство социальной адаптации, культурной экспансии, как
механизм поддержания равновесия и сохранения социальной системы, и
наконец, как орудие формирования монокультурного мира. Все это становится
возможным благодаря конструированию «квазиреальности»: обладая своим
уникальным знаковым кодом, массовая культура формирует символическую
надстройку над привычной реальностью, которую многие воспринимают как
подлинную или как её полноценный заменитель;
5. Определение методов функционирования современных технологий
как трансляторов массовой культуры и анализ их влияния на
организацию информационного пространства. Новейшие цифровые
технологии становятся основной причиной глобальных изменений в процессах
развития общества и формирования культурных ценностей. Такие технологии
предоставляет новые низкозатратные инструменты массового сотрудничества,
которые позволяют миллионам отдельных людей и организаций влиять на
глобальные социокультурные процессы. В связи с развитием современных
цифровых технологий концепция «двухэтапной коммуникации» или
«двухступенчатого потока коммуникации», при которой идеи, мнения и модели
поведения, транслируемые через СМИ, сначала попадают к «лидерам мнений»,
а только после этого к менее активным группам населения, сегодня теряет свои
позиции благодаря новейшим формам массового сотрудничества, которые дают
 13

возможность получать массовую оценку того или иного явления

социкультурной действительности и на основе этого формировать культурные
предпочтения. Таким образом люди получают возможность совместными
усилиями фильтровать информационные потоки при отсутствии экспертного
заключения.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
 предложена классификация теоретических обоснований массовой
культуры, которая дала возможность увидеть, что разработанные концепции
массовой культуры, представленные в культурологической, социально-
философской и эстетической научной традиции с конца XIX по начало XXI вв.,
во многом зависели от специфики конкретного общественно-исторического
контекста, в котором они были сформированы. Это объясняет различие оценок,
которые получала массовая культура, на протяжении этих веков;
 выявлены предпосылки, условия и факторы становления массовой
культуры, обладающей социально-интеграционным потенциалом
генерирования инновационных культурных практик;
 определён алгоритм развития и механизмы функционирования
технологической составляющей массовой культуры в постиндустриальном
обществе;
 выявлены закономерности взаимодействия и взаимовлияния
существующих в условиях постиндустриального общества различных типов
культур, в системе которых массовая культура выполняет медиативные
функции, осуществляя межкультурную коммуникацию путём включения
продукции креативной деятельности в активный оборот социокультурных
ценностей;
 осуществлено обоснование массовой культуры как актуального
компонента социокультурной картины современного мира, выполняющего
функции, которые обусловлены актуальными потребностями общества на
определённой ступени его развития, выражающиеся в характерных установках
на гедонизм, космополитизм, иррациональное и бессознательное, адаптивность
и креативность;
 14

 определена роль новейших информационных технологий в

культурной трансляции и формировании ценностных ориентаций современного
общества, что позволяет огромной массе деперсонализированных индивидов
включаться в процесс формирования современной социокультурной картины
мира и адаптироваться к динамично меняющейся культурной
действительности;
 в существующих диссертационных исследованиях всесторонне
изучены деструктивные функции массовой культуры, в то время как ее
социально-интегрирующие, адаптационные (а в контексте функционирования
других культурных институтов – компенсаторные) возможности прежде не
становились предметом культурологического анализа.
Теоретическая значимость исследования определяется тем, что
используемая культурологическая методология изучения сущности массовой
культуры как коммуникативно-технологического пространства генерирования
инновационных культурных практик в условиях индустриально развитого
общества позволила:
 классифицировать существующие теоретические подходы к
изучению массовой культуры и выделить основные теоретические модели,
сформированные в постклассической и постмодернистской традициях;
 исследовать массовую культуру как среду трансляции современных
социально-интеграционных технологий и определить ее базовые социально-
коммуникативные функции;
 изучить функциональные проявления массовой культуры на этапе
постиндустриального общества и проследить динамику и алгоритм развития ее
технологической составляющей;
 расширить проблемное поле культурологии в результате
рассмотрения новейших форм культурной трансляции в контексте
формирования коммуникативно-технологического пространства
жизнедеятельности современного человека.
Практическая значимость диссертационного исследования.
Результаты проведённого диссертационного исследования можно использовать
 15

в деятельности различных учреждений культуры, в процессе выработки

рекомендаций в области культурной политики. Используемая в работе
методология исследования феномена массовой культуры применима в
различных областях социокультурной практики, становясь теоретической
основой проектирования новых социально-коммуникационных технологий.
Методическое значение работы определяется также тем, что автор максимально
приблизил теоретические модели к реальному опыту функционирования
субъекта в системе массовой культуры. Материалы и результаты проведённой
диссертационной работы могут быть использованы при подготовке и
проведении спецкурсов по культурологии, философии, социологии, теории
социальной коммуникации, теории и практике социокультурной деятельности.
Структура диссертационной работы определяется поставленной целью и
задачами исследования. Текст диссертационного исследования состоит из
введения, трёх глав, каждая из которых содержит три параграфа, заключения и
списка литературы.
В первой главе «Массовая культура на этапе постиндустриального
общества» рассматривается опыт теоретизации категории «массовая культура»,
«генезис и алгоритмы развития массовой культуры», а также определяется роль
массовой культуры в современном постиндустриальном обществе. Во второй
главе «Функциональные проявления современной массовой культуры»
анализируется массовая культура как коммуникативное пространство,
структурные и функциональные особенности массового сознания, а также
принципы его мифологизации. В третьей главе «Новейшие формы трансляции
массовой культуры» разбирается содержание понятия «культурная
трансляция», рассматриваются новейшие информационные технологии в
культурной трансляции, особое внимание уделяется такому новейшему
явлению, как массовое сотрудничество, которое можно охарактеризовать как
процесс включения огромного количества индивидов в процесс формирования
современной социокультурной действительности.
16
 17

Глава 1. Массовая культура на этапе постиндустриального общества

§ 1.1 Опыт теоретизации категории «массовая культура»

Предположительно, само понятие «массовая культура» появилось в США в 30-

х годах прошлого века, а значит, почти целое столетие учёные изучают,
подвергая всевозможной критике, данный феномен. В частности, они стараются
проследить генезис массовой культуры, то есть понять, как и почему возникла
данный феномен, какие у неё имеются структурные и функциональные
особенности, а как результат, дают самые разные оценки этому сложному и
неоднозначному явлению.
Само понятие «массовая культура» в различных источниках трактуется
по-разному, иногда в качестве синонимов используют такие дефиниции как
«популярная культура» и «поп-культура».
В словарях массовая культура определяется как термин,
характеризующий специфику производства и распространения культурных
ценностей на современном этапе развития социокультурной системы,
именуемое «постиндустриальным обществом», а также как разновидность
культуры, которая ориентирует распространяемые ею материальные и
духовные ценности на массового потребителя с усреднённым уровнем
развития.
Наибольшее распространение в современной мировой научной традиции
получила упрощённая трактовка массовой культуры, в рамках которой она
понимается как культура повседневной жизни, создаваемая для восприятия
исключительно массовым сознанием, представленная непосредственно
деятельностью СМИ.
Изучение ключевых проблем массовой культуры реализуется, главным
образом, методами эмпирического анализа процессов массовой коммуникации,
в рамках которого в качестве произведений массовой культуры берутся
непосредственно сообщения средств массовой информации, а в качестве
потребителя такой продукции - массовая аудитория1.
1
Giners S. Mass Society. – London 1976. р.21
 18

В современной научной традиции мнения учёных в отношении массовой

культуры разбились на три лагеря: первые выделяют исключительно
негативное влияние массовой культуры, как средства манипуляции и внедрения
деструктивных идей и ценностей, другие отмечают положительные аспекты в
развитии этого типа культуры, такие как формирование единой
социокультурной и ценностной системы, третьи же подчёркивают
неоднозначность влияния массовой культуры на человека в отдельности и
общество в целом, а в результате - оставляют определение двойственным.
К началу XXI века массовая культура стала не столько главным фактором
развития общества, сколько - пространством для рефлексии и теоретизирования
в самых разных сферах социогуманитарного знания.
И для того чтобы разобраться и раскрыть со всех сторон категорию
«массовая культура», избегая двойственности, а также структурировать
высказанные за столетие идеи, мнения и оценки данного феномена, в данном
параграфе мы собираемся проследить опыт теоретического осмысления
массовой культуры, включающий: цели, которые преследовали теоретики,
методологическую базу, результаты исследований и их оценку.
Философская мысль ХХ века, как западная, так и отечественная,
неоднократно обращались к данной теме:1 феноменам массовой культуры и ее
основными закономерностями, философско-культурологическим осмыслением
массовой культуры занимались следующие зарубежные учёные: Т. Адорно, Р.
Афон, Д. Белл, Т. Веблен, Г. Лебон, Р. Миллс, X. Ортега-и-Гассет, Д. Рисман, Б.
Розенберг, Г. Тард, Л. Уайт, Э. Фромм, 3. Фрейд, О. Хаксли, О. Шпенглер, Э.
Шиллс, К. Юнг и многие другие. К специфике и проблематике западной
массовой и популярной культуры обращались такие отечественные мыслители
как Г. Ашин, Б. Анастасьев, Г. Касавина, Е. Карцева, Н. Корзун, А. Кукаркин,
В. Леонтьева и другие.
С начала 80-х годов двадцатого века у исследователей возрос интерес к
проблеме отечественной массовой культуры. Среди отечественных учёных
изучали данный вопрос: Б. Ерасов, Н. Зоркая, Н. Ильина, М. Илле, А. Кукаркин,
1
См.: Флиер А.Я. Массовая культура и ее социальные функции // Общественные науки и современность. - 1998. -№ 6. - С.
24-37.
 19

Г. Кнабе, А. Мидлер, К. Разлогов, М. Чегодаева. Отдельным аспектам массовой

культуры также уделяли внимание такие известные современные учёные как
академики А. Сахаров и Д. Лихачев.
Тем не менее, проблематика массовой культуры остаётся актуальной
ввиду своей противоречивости, неоднозначности и относительной новизны
этого феномена в рамках общей культуры, который, находясь в процессе
стремительного развития, трансформируется, открывая учёным-исследователям
принципиально новые явления и грани сложных социокультурных систем.
Сложность и значимость проблеме также добавляет и неоднозначность
тех подходов, которые проявляются в принципах изучения сущности массовой
культуры. Одни учёные обращаются к проблематике массовой культуры в
контексте изучения массового общества (и как производной – массы и
массового сознания), другие учёные – интересуются массовой культурой как
одним из результатов научно-технической революции (результату развития
техники, продукту ноосферы).
Обратимся к обзору теорий массовой культуры, который предлагает
учёный-культуролог Е.Н. Шапинская. Одна из особенностей классификации,
которую предлагает Шапинская, заключается в акцентировании
исследователем проблематики самого термина «массовая культура». Е.Н.
Шапинская указывает на то, что в зарубежных теориях массовой культуры
было принято употреблять два термина: «массовая культура» и «популярная
культура», которые до сих пор не получили чёткого семантического
разграничения.
В рамках своего исследования Шапинская условно разделяет термины.
Для дифференциации она берет за основу исторические границы массовой
культуры. Таким образом, автор выделяет шесть направлений в теоретическом
осмыслении массовой культуры:
1. теории массовой культуры, рассматриваемой как культура
«массового общества»;
2. научные исследования Франкфуртской школы;
3. структуралистская теория;
 20

4. марксистские и неомарксистские теории;

5. теория феминизма;
6. постмодернистские теории.
Массовая культура, функционирующая в русле теории массового
общества, исследуется в рамках теории культурного модернизма, настроенной
критически в отношении самой массовой культуре.
«"Массовое общество", "массовый человек" - эти понятия становятся
определяющими для исследований массовой культуры первой половины ХХ
века, в которых ее особенности усматриваются в специфике социальных
структур и меняющегося под влиянием новых технологий общего характера
культуры»1.
Главной оппозицией таких исследований, которые проводились как в
философском, так и социологическом и даже литературном ключе, является
противопоставление массовой и элитарной культуры, культуры большинства и
культуры меньшинства. По мнению Шапинской, в современных научных
исследованиях ранние теории массовой культуры находят своё отражение в
виде все той же дихотомии «высокого» и «популярного».
Изучение проблематики массовой культуры, в рамках научной
традиции Франкфуртской школой социальных исследований,
основывается на теории культурного производства, подкреплённой огромным
массивом эмпирических данных.
«Общий вывод, к которому пришли представители Школы, заключается в
том, что массовая культура формирует конформизм, удерживает реакции
потребителя в инфантильном, статическом состоянии, позволяет
манипулировать его сознанием с помощью ложных обещаний или
"либидинальных гратификаций".
Все последователи Франкфуртской школы полагали, что имеется
большой разрыв между прошлой и современной массовой культурой. В этом
контексте изучение проблематики массовой культуры было тесно связано с
пониманием современного капитализма и форм его контроля над культурной

1
Шапинская Е.Н. Массовая культура XX века: Очерк теорий // Полигнозис. - 2000. - N° 2. - С. 81.
 21

индустрией, которая оказывала мощное влияние на умы и поведение

потребителей»1.
По мнению Шапинской, сегодня массовая культура рассматривается не
столько как конформизм индивидов и общества в целом, а исключительно как
компонент общего социокультурного процесса, который способствует его
динамике.
Структуралистские теории культуры, имевшие популярность во
второй половине двадцатого века, направлены не столько на поиск сущности
массовой культуры, сколько на нахождение более адекватного способа ее
анализа. Основой этих теорий являлись идеи семиотики, в рамках которых
сторонники структурализма выявляли ключевые структурные элементы,
которые составляли основу любого массового произведения. Все предыдущие
теории обращались к вопросам качественного состояния культуры и общей
социокультурной динамики, в то время как последователям структуралистских
теорий было чуждо использование оценочных характеристик в отношении
массовой культуры.
Анализ массовой культуры в контексте теории феминизма
интерпретирует ее через гендерные (половые) стереотипы. Согласно мнению
теоретиков феминизма, массовая культура, также как и ее трактовка в рамках
академических исследований, игнорируют, тривиализуют или вовсе исключают
образ женщины. В противоположность этому в рамках феминистских теорий
разработан подход к массовой культуре, который учитывает как женскую
аудиторию, так и особенность формируемого в рамках массовой культуры
медиа-образа женщины. Репрезентация гендер-типов в современной массовой
культуре и масс-медиа соответствует основным культурным стереотипам,
которые способствуют воспроизводству традиционных гендерных ролей.
Гендер, который трактуется как социокультурный феномен, играет роль
ориентира для типизации общества и культурных продуктов. Последователи
данного направления в своих исследованиях приходят к выводу, что

1
Там же. - С. 88.
 22

популярная культура представляет сегодня не столько самые распространённые

гендер-типы, сколько формирует гендерные предписания для большинства.
Почти все сюжеты мыльных опер построены на преобразовании
социального статуса или системы ценностей героев, которое влечёт за собой
последующие изменения1.
Марксистские и неомарксистские теории массовой культуры. В
рамках этих теорий культура представляется как одна из форм идеологической
надстройки над константой реальности, имеющей исключительно материальное
содержание.
Массовая культура в данном контексте трактуется как инструмент
управления массами со стороны правящей элиты.
Постмодернистская концепция культуры с нашей стороны
заслуживает особого внимания так как, в первую очередь, она предлагает
альтернативный взгляд на сущность массовой культуры; во-вторых, потому что
для выбора теоретического ориентира данного диссертационного исследования
требуется максимально полно осветить теоретические обоснования массовой
культуры, используемые в мировой науке. Обращаясь к работам А.В. Костиной,
в которых приводится достаточно полно систематизация наиболее
существенных положений этой теории. Постмодернистская концепция, в
отличие от других теорий, изучающих массовую культуру, вводит
принципиально новое понимание дихотомии «элитарное-массовое». «В
современном плюралистическом проекте грань между массовой и элитарной
культурой размывается, а процессы диффузии обнаруживаются во всех
компонентах культуры: элитарном, массовом и народном. При этом сама
массовая культура начинает восприниматься не столько как развлекательная и
коммерческая, сколько альтернативная и даже полноправная составляющая
современной культуры»2.
В отличие от предыдущих теорий, представлявших собой монолитный
теоретический блок, постмодернизм распадается на три блока: «утопический»,

1
Шмидт B.P., Шуршин K.B. Массовая и элитарная культуры в зеркале тендерного подхода // Социологические
исследования. - 2000. - № 7. - С. 62.
2
Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества. - М., 2003. - С. 72.
 23

«теоретический» и «коммерческий», обращающий пристальное внимание на

изучение массовой культуры в контексте деятельности СМИ. Ключевым
предметом в исследовании массовой культуры сторонниками теории
постмодернизма становятся вопросы функционирования в отражаемом им
культурном и социальном пространстве информации, а также специфика ее
циркуляции, соотношение с реальностью, воздействие на специфику культуры
новейших информационных систем. Костина в качестве примера приводит
рассуждения таких известных теоретиков постмодернизма как Ж. Бодрийар, М.
Фуко и У. Эко. Их тезисы объединяет методология изучения современной
массовой культуры и процессов массовой коммуникации, так называемые
семиотические конструкции. Лингвистический контекст изучаемых явлений, в
свою очередь, опирается на современное понимании «текста», который в то же
время выступает в качестве культурного артефакта, ее символа (знака), а также
вторичного символа, «симулякра» культурной реальности.
Предпринятый Е.Н. Шапинской обзор накопленного опыта
теоретического обоснования массовой культуры, демонстрирует не только
динамику развития самих теорий, их хронологический, методологический и
проблематический разброс, но и многообразие проявлений такой сущности как
массовая культура.
Стоит отметить, что Шапинская не предлагает будущему исследователю
предполагаемый методологический инструментарий, свидетельствуя о том, что
на сегодняшний день теория массовой культуры существует лишь только в
перспективе.
Если попробовать охарактеризовать весь спектр теорий массовой
культуры, который был выделен Е.Н. Шапинской, с помощью оценочных
категорий «массовое - элитарное», то нам придётся признать, что все теории,
перечисленные автором, кроме постмодернистских концепций, так или иначе,
основываются на теоретическом обыгрывании в ее различных вариантах.
Принцип теоретической и практической трансформации моделей современной
культуры, отстаиваемый постмодернистами, безусловно, претендует в этом
контексте на научную новизну. Трудно сказать, планируют ли теоретики
 24

постструктурализма аналитический подход к проблематике массовой культуры.

Вероятно, анализ форм массовой культуры, проводимый в исследованиях
представителей постструктурализма, представлен последовательным
сочетанием с философскими обобщениями, которые, как мы считаем, не
доходят до общетеоретического синтеза.
Классификация теорий массовой культуры, которую предлагают
зарубежные культурологи Ч. Мукерджи и М. Шадсоном, демонстрирует, что
постмодернистский принцип рассмотрения массовой культуры все чаще
становится объектом научных исследований. Обращение к самой массовой
культуре, а также связанному с ней целому классу культурных явлений создаёт
новую междисциплинарную область знаний, подлежащую изучению.
Оцениваемая с этих позиций массовая культура оказывается в центре научного
интереса самых разных культурологических направлений. Культурологи Ч.
Мукерджи и М. Шадсон предлагают свою систематизацию теоретических
обоснований массовой культуры. Учёные полагают, что на становление общей
проблематики научных изысканий по массовой и популярной культуре
повлияли политические ориентации и интеллектуальные традиции в отдельно
взятых областях научного знания. В основу предлагаемой систематизации
Мукерджи и Шадсон ставят дисциплинарный принцип, в котором
объединяются различные подходы к исследованию массовой популярной
культуры: антропологический, социологический, исторический,
литературоведческий. Стоит отметить, что американские учёные употребляют в
качестве ключевого термина не «массовую культуру», а «популярную», не
разделяя формы современной массовой культуры (реклама, телевидение,
телесериалы и т.д.) и исторические формы «народной», то есть популярной
культуры.
В исследованиях массовой культуры в историческом контексте ее
временной охват находится в пределах XIX - начала ХХ веков. Культурологи
Мукерджи и Шадсон говорят об этом: «Историки... чаще всего обращаются к
популярной культуре для того, чтобы понять последствия промышленной
революции, в особенности, роль культуры в развитии рабочего класса; значение
 25

новой, формирующейся в это время коммерческой культуры; а также новые

формы использования культуры как средства социального контроля»1.
Говоря другими словами, учёных интересует генезис, то есть развитие
массовой культуры, а также предпосылки и последствия ее связи с ключевыми
факторами, утверждавшей в то время свои позиции, индустриальной
цивилизации.
В современной отечественной науке исторических исследований
массовой культуры пока не так уж много, как зарубежных, потому российские
учёные испытывают некоторые теоретические затруднения, обращаясь к
данной теме.
В антропологическом подходе к массовой культуре Мукерджи и Шадсон
выделяют два основных направления: интерпретативизм, идеи которого в своё
время сформулировал американский антрополог К. Гиртц, и структурализм,
основанный на лингвистических теориях и исследованиях французского
антрополога Леви-Стросса.
«Интерпретативистское течение... отличается от структурализма
акцентом на образцах чувствования и переживания, в то время как
структурализм делает акцент на когнитивных структурах»2.
Последователи теории структурализма понимают культуру как
объективные ментальные категории и правила, разделяемые людьми, и
определяющие способы действия, мышления и восприятия.
Последователи интерпретативистской концепции учитывают
внутреннюю позицию субъекта культуры, к ментальной деятельности которого
прибавляются эмоции и чувства. Культура в таком случае понимается как
некий контекст, внутри которого могут быть описаны различные социальные
процессы и институты. В целом в исследованиях антропологов культура
определяется как форма, выражаемого вслух, мышления общества о самом
себе.
Учёные антропологи ставят на одну ступень формы элитарной и
популярной культуры, фиксируя изменения в культуре и обществе в целом.
1
Мукерджи Ч., Шадсон М . Новый взгляд на поп-культуру // Полигнозис. - 2000. - № 2. - С. 103.
2
Там же. - С. 111.
 26

В западной социологии особый интерес направлен на эмпирическое

изучение массовой культуры. До недавних пор толкование полученных
эмпирических данных производилось с двух полярных научных точек зрения.
Первые учёные считали, что массовая культура - это один из возможных
признаков упадка цивилизации, главным образом европейской. Примером этой
точки зрения, как показывают Мукерджи и Шадсон, могут служить идеи
Франкфуртской школы. Тогда как другие исследователи поддерживали
массовую культуру и ее трактовку в положительном ключе.
Нынешние социологические изыскания выходят за дискуссионные рамки
темы эстетической и моральной ценности массовой культуры.
«Большинство современных работ по поп-культуре в Соединённых
Штатах выполняются приверженцами концепции "производства культуры",
использующими методы социологии занятости и организаций для анализа
социальных условий культурного производства... Наблюдается также
возрождение интереса социологов (в том числе и многих учёных в Европе) к
стратификационным функциям культурных систем, к тому, как социальные
группы идентифицируют себя посредством культурных различий и как они
создают культурные учреждения, удовлетворяющие запросы их
представителей»1.
Сторонники обоих подходов придерживаются оценочно-нейтральных
взглядов в трактовке массовой и элитарной культуры.
Как отмечают Мукерджи и Шадсон, долгое время литературная критика
оставалась в стороне от исследования массовой культуры и ее произведений.
Это можно было объяснить тем, что литературоведы достаточно долго не
считали ее важным объектом для научного анализа. Они демонстрировали
резко негативное отношение к тем культурным технологиям и формам, которые
становились достоянием масс. В своём теоретическом развитии литературная
критика произведений массовой культуры прошла ряд этапов: от резкого
неприятия самой массовой культуры, выраженной в концепции Франкфуртской
школы, до постструктуралистских идей, претендующих не столько на

1
Мукерджи Ч., Шадсон М. Новый взгляд на поп-культуру // Полигнозис. - 2000. - № 3. - С. 87-88.
 27

исчерпывающее объяснение культурно-массовых текстов, а на акцентирование

многообразия самого опыта их прочтения и трактовок.
Стоит отметить, что, давая краткий обзор теоретических обоснований
массовой культуры в различных областях научного знания, культурологи
Мукерджи и Шадсон неизменно акцентируют внимание на том факте, что
теоретико-методологическая основа анализа массовой культуры в рамках
гуманитарных дисциплин непременно будет иметь как недостатки, так и
достоинства. Поэтому на современном этапе исследования массовой культуры,
как считают учёные, сложился междисциплинарный интегративный подход к
различным формам данной культуры. Например, культурологи используют
факты и теории других научных областей для формирования непосредственно
культурологических выводов; в то время как сторонники других областей
гуманитарного знания, рассматривая свой особый предмет исследования,
выходят на объяснение функционирования различных форм массовой культуры
в общем социокультурном пространстве.
Необходимо признать, что культурологический подход к изучению
массовой культуры, так или иначе, становится возможен исключительно в
рамках выбранной учёным концепции культурологии. Однако само
культурологическое исследование, с точки зрения методологии, предполагает
совмещение в себе двух методов: социального и гуманитарного
культуроведения. В этом контексте, культурологический подход может
выступать не только как аналитический, но и интегрированный подход.
Формирование заявленного подхода к изучению массовой культуры
усложняется ещё и тем, что динамика массовой культуры, ее постоянные
трансформации затрудняют анализ данного явления. Действительность, в
особенности относительно культурной сферы, «ускользает» из рук теоретика,
она не даёт ему возможности охватить ее целостным взглядом. Порой создаётся
впечатление полного раскрытия того или иного явления современной культуры,
однако, это всего лишь иллюзия.
Тем не менее, мы не отрицаем перспективности попыток изучения
действующей культуры, хотя и очевидно, что подобные попытки охватят хоть и
 28

значимые, но всего лишь части целого, сущность которого может обнаружить

лишь время.
Очередной фактор, который мешает анализу современной
социокультурной действительности и ее проявлений - это субъективность
самого учёного.
В теоретико-методологическом ключе исследователь может выйти из
этого положения, соблюдая принцип «новое - это хорошо забытое старое».
Холистские идеи одновременно поражают широтой взгляда на вопрос, а также
своей уязвимостью в попытке обнаружить смысл культурного (особенно
антропологического) целого.
Уловить важные особенности современного социокультурного процесса
становится возможным благодаря индивидуальной точке обзора, творческому
самосознанию личности. Постмодернистский подход в этом ключе отвергает
почти все грани, которые были установлены теми или иными теориями, он
стирает границы между оригиналом и образом, создавая свободное
пространство для исследовательского мышления. Поэтому такой
методологический подход представляется нам достаточно плодотворным для
изучения современных социокультурных явлений.
Психологическое направление в изучении культуры основывается на
редуцировании социокультурных явлений к психологистическим
представлениям отдельных индивидов. Нет необходимости обосновывать
успешность применения психологического направления в современных
научных исследованиях культуры. К примеру, определённые особенности
воздействия массовой культуры на поведение человека и его сознание были
открыты, в основном благодаря использованию в проводимых исследованиях
различных форм массовой культуры, непосредственно теории психоанализа
австрийского учёного психолога 3. Фрейда. Также через изучение конкретных
аспектов массовой культуры, структурно-антропологическая, семиотическая
парадигмы, а также парадигма понимающей социологии в культурологии
объединяют в единое целое весь спектр культурных артефактов. Однако мы
 29

редко обращаем внимание на это, так как учёные-культурологи используют для

своих обобщающих выводов сочетание нескольких теорий и методов.
С культурологических позиций взгляд на теорию массовой культуры
позволяет сделать предположение, что пока изучение феномена массовой
культуры остаётся в рамках индивидуальных подходов. Подобные подходы
отмечают и схватывают отдельные важные части этого явления, но не
формируют холистскую модель массовой культуры. Мы считаем, что
наибольшие перспективы в формировании подобной модели могут служить
культурно-антропологический, структурно-антропологический,
постмодернистский, а также социологический подходы к изучению массовой
культуры. Во-первых, это позволяет не упустить из виду отдельные значимые
компоненты в анализе свойств и функциональных особенностей массовой
культуры, а во-вторых, позволяют включить массовую культуру в процесс
непрерывного культурогенеза, а следовательно определить ее место в
социокультурной динамике.
Мы поддерживаем тех ученых, которые высказываются в пользу
аналитического подхода к массовой культуре, но не можем принять сторону
тех, кто считает, что такой подход исключает ее оценочные (аксиологические)
суждения.
Классификации теоретических обоснований массовой культуры,
представленные учеными Шадсоном, Мукерджи и Шапинской, позволяют нам
если не выстроить собственную концепцию массовой культуры (что не
является задачей данной диссертационной работы), то, во всяком случае,
сориентироваться в достаточно объемном опыте теоретических исследований
массовой культуры. Мы считаем, что наиболее адекватной является
классификация Е.Н. Шапинской. Приведенные исследователем
репрезентативные направления в изучении массовой культуры основаны на
акцентировании конкретной методологии, применяемой к самой массовой
культуре в рамках данных направлений.
Изучая массовую культуру в качестве социокультурного образования, мы
остаемся в рамках культурологической парадигмы и выбираем подход, который
 30

активно реализуется социологией культуры, при котором сущность культуры

подвергается анализу в контексте заданного социокультурного пространства, к
примеру, в области социокультурных институтов. В частности, С.Г. Кирдина
называет подобный подход социокультурным, рассматривая его на основе
работ А.С. Ахиезера и Н.И. Лапина. Выявляемые Кирдиной специфические
отличия данного подхода заключаются, в первую очередь, в рассмотрении
социума как единства социальности и культуры; а во-вторых, в многомерности
самого подхода. Акцентирование на социальных феноменах не исключает, а,
напротив, предполагает рассмотрение личности и ее взаимоотношений с
отдельными группами и обществом в целом.
«При социокультурном подходе, - подчеркивает Кирдина, - в центре
внимания исследователя находится человек активный, который является
многомерным био-социокультурным существом и субъектом действия; его
нравственность, составляющая основание любой культуры. Тем самым
предпринимается попытка выявить сущностные ценностные и этические
характеристики социальных субъектов, определяемые культурным
долговременным контекстом... При этом авторы концентрируются на
рассмотрении, прежде всего, основополагающих ценностей социальных групп,
наиболее значимых для характеристики социокультурного типа общества»1.
По мнению Кирдиной, посредством данного подхода, возможно, выявить
устойчивые ценностные ориентации культуры, которые обуславливают
развитие определенного типа общества. Необходимо также отметить, что
особенности социокультурного подхода, обозначенные Кирдиной, близки в
ключевых позициях с авторским социокультурным подходом Г.Ю. Чернова.
Разница в авторских подходах обусловлена той научной проблематикой, к
которой обращаются исследователи для своих научных изысканий. В
частности, если Кирдина в рамках социокультурного подхода занимается
историософским анализом общества, то Г.Ю. Чернов использует свой
авторский подход к анализу современной массовой культуры и массового
общества, формируемого индустриальной цивилизацией. Если в основе анализа
1
Кирдина С.Г. Социокультурный и институциональный подходы как основа позитивной социологии в России //
Социологические исследования. - 2002. - Кг 12. - С. 25.
 31

Кирдиной лежат ценностные ориентации личности и общества в целом, то Г.Ю.

Чернов, напротив, не акцентирует внимание на аксиологических
характеристиках современного общества. При таком подходе к массовой
культуре, предпринимаемым Кирдиной, на котором мы также делаем акцент в
данном диссертационном исследовании, рассмотрение ценностно-
нормативного аспекта массовой культуры, будет носить второстепенный
характер.
Так как полноценное культурологическое исследование нуждается в
определенной методологической четкости, которое возможно достигнуть
посредством вторичного анализа понятийного аппарата культурологии, нам
необходимо вывести авторское определение такому понятию, как «массовая
культура».
Для большей объективности отметим, какие дефиниции массовой
культуры встречаются, в разного рода, справочных изданиях. Во-первых, стоит
обратить внимание на неоднородность подобных определений. Массовую
культуру определяют и в качестве особого вида (типа) культуры, и как
разнообразные явления и формы культуры, и как конкретные произведения
культуры.
В различных формулировках определения массовой культуры
используются такие слова, как "исторический феномен", "феномен социальной
дифференциации", "инструментарий по социализации и инкультурации
личности", "семиотический образ реальности", "механизм социокультурной
регуляции", "уровень стандартизации", "бытие культуры". Помимо этого, одни
исследователи считают массовую культуру - культурой повседневности, другие
полагают, что она является специализированной, третьи - утверждают, что
данный феномен служит медиатором между специализированной и обыденной
культурами.
В попытке дать массовой культуре авторское определение мы понимали,
что в этом случае, ему можно давать как слишком обобщенное определение,
которое не позволит использовать его в диссертационном исследовании, так и
 32

слишком узконаправленное, которое не сможет претендовать на место в

понятийном аппарате культурологической науки.
Попытка определить смежные стороны в определениях массовой
культуры, с которыми согласны большинство теоретиков массовой культуры,
позволила утверждать, что массовая культура является культурой
индустриальных и постиндустриальных обществ и характеризуется
стереотипизацией образов, стандартизированностью культурной продукции,
ориентацией на потребительское поведение и массовый вкус, а также
транслируемая, в основном, с помощью средств массовой коммуникации.
Однако и это определение имеет терминологические изъяны и не способно в
полной мере отразить весь спектр специфических отличий массовой культуры
как уникального социокультурного механизма функционирующего в
пространстве жизнедеятельности современного человека.
Многие современные исследователи массовой культуры отмечают, что
термин «массовая культура» употребляется в различных контекстах, и по сей
день, совершаются попытки уточнить его, актуализируя массовую культуру
относительно современному состоянию социокультурной действительности. В
этом контексте нам были интересны работы такого исследователя как Е.М.
Гашкова.
Область научного интереса Гашковой в отношении массовой культуры
напрямую связана с попыткой присвоить ей "оппозиционное" значение. По
мнению Гашковой, первая смысловая оппозиция аксиологически окрашенная, -
это «элитарная - массовая» культуры1. Долгое время эта оппозиция служила
ведущим ориентиром для трактовки массовой культуры в мировой научной
литературе. Другая смысловая оппозиция, - это «массовая - традиционная
(народная)» культуры. Между тем, в советской научной традиции,
отсутствовало разделение между народной и массовой культурой, сегодня же,
согласно той же Гашковой, в рамках цивилизационной парадигмы
современного мира народная культура не включается в массовую.

1
Гашкова Е.М. Культура: массовая, традиционная, «срединная» // Российская массовая культура конца XX века: Сб. н. ст. /
Отв. ред. Соколов Б.Г. - СПб., 2001. - С. 40.
 33

Исследователь предлагает также свое собственное авторское определение

понятию «массовая культура»:
«Мы считаем, что именно понятие "срединной" культуры должно прийти
на смену понятия "массовая культура"... Срединная культура связана с
культурой повседневности и обыденной культурой»1.
Мы в очередной раз отмечаем, что уточнение терминологии в отношении
массовой культуры происходит соответственно целям и задачам данного
диссертационного исследования, в связи с этим, определение, которое мы
дадим «массовой культуре», будет претендовать на научную объективность,
ограниченную рамками данной диссертационной работы. В контексте нашего
теоретического рассмотрения наиболее подходящим по содержанию является
определение, которое было сформулировано известным культурологом Дж.
Фиске, который понимал под массовой культурой «...всю сумму культурного
производства, тексты, продуцированные при помощи новейших технологий,
обладающих потенциальными смыслами, как экономическими, так и
культурными, которые могут быть актуализированы в живой культуре»2.
С нашей точки зрения, данное определение требует определенного
дополнения и пояснения. В первую очередь, мы считаем, что массовая культура
- это не столько культурные тексты, сколько доминирующий компонент
современной культуры. Также, автор разводит понятия массовой и популярной
культуры. Мы же считаем, что тексты массовой культуры могут и становятся
актуальными в рамках популярной культуры, но только в том случае, если они
ценностно значимы и релевантны для тех социальных групп, которым они
предназначены. Далее, в качестве синонима популярной культуры мы
используем понятие «промежуточная культура», термин, который активно
используется современными московскими культурологами.
Так они пишут: «Промежуточная культура возникла, чтобы заполнить
расширяющийся разрыв между "ученой" профессиональной, элитарной
культурой и фольклором... Другими словами, промежуточная культура - это
1
Гашкова Е.М. Культура: массовая, традиционная, «срединная» // Российская массовая культура конца XX века: Сб. н. ст. /
Отв. ред. Соколов Б.Г. - СПб., 2001. - C. 42.
2
Шапинская Е.Н. Формирование эстетического сознания в контексте современной массовой культуры (некоторые западные
теории последних лет) // Современные концепции эстетического воспитания. -M.,'l998.-C. 100.
 34

такая культурная сфера, которая наиболее активно взаимодействует с

культурными соседними пластами - фольклором, массовой культурой,
"высоким" искусством, - оставаясь при этом в восприятии их на позициях все
же обыденной культуры»1.
А.Я. Флиер, называл массовую культуру медиатором между
специализированной и обыденной культурами, на наш взгляд, говорит именно
о такой промежуточной культуре. Мы поддерживаем исследователей,
считающих массовую культуру специализированной, помимо этого, понятие
«живая культура» в данном определении может быть соотнесено с другим
понятием - «актуальная культура», которое было использовано исследователем
Т.В. Шапко «для обозначения тех ценностей культуры, которые реально
функционируют в данном обществе и в данную конкретную эпоху...»2.
Культура массовая в данном случае выступает как часть актуальной
культуры и заключает в себе нормы и ценности, значимые для современного
социума.
Говоря другими словами, массовая культура - это актуальный компонент
современной культуры, создающийся профессионалами, продуцирующийся
при помощи современных технологий и обладающий потенциальными
ценностными смыслами, реализуемыми в виде конкретного «ценностного
инструментария» в обществе.
Таким образом, рассмотрение теоретических обоснований массовой
культуры продемонстрировал их временной, методологический и
проблематический разброс.
Современные западные и отечественные теоретики массовой культуры
используют для классификации теорий массовой культуры или
дисциплинарный принцип (Чернов, Шадсон, Мукерджи) или научно-
парадигмальный (Шапинская).
Современный анализ массовой культуры, как правило, реализует
междисциплинарный подход к данному явлению, представляющийся
перспективным в научном плане, позволяя рассматривать массовую культуру с
1
Народная культура в современных условиях: Учеб. пособие. - М., 2000.- С. 51.
2
Шапко В.Т. Феномен актуальной культуры // Социологические исследования. — 1997. - № 10. - С. 94.
 35

совершенно новой точки зрения. Выбранный нами междисциплинарный подход

к изучению сущности массовой культуры сформирован посредством синтеза
двух подходов: непосредственно культурологического, при котором мы
рассматриваем массовую культуру в социокультурном пространстве
жизнедеятельности современного человека, и аксиологического подхода,
посредством которого мы представляем массовую культуру в качестве
доминирующего компонента современной культурной парадигмы,
обладающего конкретной ценностной ориентацией.
Согласно целям и задачам нашего исследования мы уточняем и
формулируем авторское понятие массовой культуры, под которой мы понимаем
специфический механизм освоения действительности и адаптации к ней,
проявляющийся в условиях индустриально развитого «массового общества»,
это явление, характеризующее специфику производства и трансляции
ценностных ориентаций современного общества. К ее отличительным
особенностям можно отнести следующие: исключительно высокая гибкость;
коммерческий характер; ориентацию на вкусы и потребности «среднего
человека»; способность изменять артефакты, которые были созданы в рамках
других культур, а также способность превращать их в продукты массового
потребления; использование стереотипов в процессе создании артефактов, и,
наконец, связь со средствами массовой коммуникации как основным каналом
трансляции и потребления ее ценностей. Массовая культура, обладая
уникальным знаковым кодом, создает символическую надстройку над
физической реальностью, которая воспринимается многими в качестве
подлинной или в качестве ее полноценного заменителя. Ключевыми
функциональными проявлениями массовой культуры являются:
коммуникативная, адаптационная, ценностно-ориентационная,
социализирующая, идеологическая, рекреативная.

§ 1.2 Генезис и этапы развития массовой культуры

 36

Основная задача данного параграфа - проследить генезис массовой

культуры. Для решения этой задачи наиболее пристально остановимся на
следующих моментах: предпосылки и причины возникновения; условия, при
наличии которых стало неизбежным появление массовой культуры; элементы
структуры данного феномена; первичный временной этап, исходная точка;
специфика генезиса в данном конкретном случае; вехи становления. В общих
чертах, раскрыть генезис явления - это значит понять когда, как и почему
возник предмет исследования, каковы структурные и функциональные
особенности происхождения.
Несмотря на то, что функциональные модели феномена массовой
культуры отмечаются уже с древнейших времен1, в том понимании, в котором
массовая культура существует сегодня, она зарождается только в Новое время.
Предпосылками ее развития и становления можно назвать: трансформация
сословных обществ в национальные; процесс урбанизации и индустриализации,
искоренение безграмотности населения, контролируемое на государственном
уровне, а также деградация большинства форм традиционной культуры
доиндустриального типа, вследствие развития способов тиражирования и
распространения информации.
Стоит отметить, что в тех же временных промежутках актуализировался
процесс трансформации романного повествования в «поток жизни» и «поток
сознания», вырождение реализма в пластических формах искусствах, а также
алеаторика в музыке. И, параллельно, аналогичные процессы наблюдаются в
области социокультурной теории и философии – как например, критика
традиционных форм понимания окружающей действительности Карлом
Марксом и Фридрихом Ницше2, а также новые идеи «Заката Европы» О.
Шпенглера3 и «Восстания масс» Х. Ортеги-и-Гассета4. Все это можно
расценивать как свидетельство стремительных процессов упадка и

1
Массовая культура // Культура и культурология: словарь / ред.-сост. А.И.Кравченко. – М.,2003. – С. 552-554
2
Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое: книга для свободных умов. – М., 2001.
3
Шпенглер О. Закат Европы: очерки морфологии мировой истории. – М., 2003
4
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. – М., 2001.
 37

реструктуризации устаревшей культурной и художественной парадигмы 5. При

этом массовая культура была не столько отрицанием, сколько продолжением
заложенной в ортодоксальном реализме демократической направленности.
В научных кругах бытует мнение, что массовая культура зарождается в
конце девятнадцатого столетия одновременно с появлением массового
общества.
Днем рождения массовой культуры можно считать момент, связанный с
принятием в 1870 году в Великобритании закона о всеобщей обязательной
грамотности. Считается, что появление упрощенных видов художественного
творчества, в области массовой литературы, появление популярной
беллетристики, а в пограничной с изобразительным творчеством сфере -
комиксов является следствием применения этого Закона.
1895 год - революционная веха становления массовой культуры - был
изобретен кинематограф - новый вид искусства. Со временем становится
очевидным, что он ориентирован на всех, без привязки к полу, возрасту и
вероисповеданию, он не нуждается в особых навыках для своего использования
и восприятия.
Процессы трансформации культуры на протяжении четырех веков
сводились к секуляризации искусства. Тем не менее, светское по своей
проблематике и тематике искусство актуально существовало исключительно в
рамках тех слоев общества, которые отличались образованностью и статусом.
Выхода в широкие массы такое искусство не имело вплоть до начала
двадцатого века.
К концу девятнадцатого века в Европе и Америке начинает активно
изменяться сам механизм существования культуры.
Результатом процесса модернизации в социокультурной сфере второй
половины двадцатого века стал переход от индустриального этапа развития
общества к постиндустриальному, также получившему название
«информационный». В итоге, массовая культура получила особое место в
пространстве жизнедеятельности современного человека.

5
Разголов К. Культура для необразованных // Общественные науки. – 1990. - № 4. – С.112
 38

Именно сейчас следует упомянуть ещё один важнейший раздел будущей

массовой культуры, а именно популярная музыка, захватившая радиовещание,
а следом и всевозможные формы звукозаписи, и в итоге разделив вместе с
экранным искусством дурную славу «развратителя» масс.
Культура Нового времени была культурой для просвещенных
(образованных). Лишь у некоторых (немногих) направлений театра сохраняется
связь с необразованными слоями общества. ХХ век не случайно, а именно в
этой связи, был отмечен своеобразной театрализацией общественной жизни.
Массовая культура напрямую связана с процессом формирования такого
неоднозначного явления как масса. Существенным является его отличие от
общностей, подобных нации и народу. Если нация обозначается как
коллективная личность, имеющая общую систему ценностей, традиционную
стратегию жизни и однообразные формы поведения, то массу следует
определить как совокупность атомизированных и деперсонализированных
субъектов, формирующих безличный коллектив, с усреднённой личностью в
качестве единицей измерения1. Масса не свойственна человеческому
существованию в целом, ее исторические рамки ограничиваются актуальными
тенденциями развития общества: индустриализацией, урбанизацией, миграцией
и пр.
Очевидно, что масса не способна к самостоятельному
самоосуществлению в силу присущей ей инфантильности, размытости и
подвижности формы представлений об окружающем мире. Недостаток
внутренней детерминации способствует формированию потребности в
руководстве. Функция, которую вместе с прочими социальными институтами
успешно выполняет и массовая культура. Поэтому массовую культуру
неправильно соотносить с какой-либо социальной общностью. Несмотря на
кажущийся бытовой характер массовой культуры, ее приближенность к
соматическим комплексам и непременную ориентацию на вкусы и потребности
усредненного человека, включенность в сферу коллективного бессознательного
и установку на архетипы личности, массовую культуру нельзя считать ни

1
Межуев В.М. Философия культуры. Эпоха классики. М., 2003. С. 39-41.
 39

народной, ни низовой, ни классовой культурой в социально-культурной

иерархии, ни, тем более, противопоставлять, в этих рамках, культуре элиты.
Становлению и развитию массовой культуры сопутствовал поистине
огромный комплекс предпосылок: как экономических, так и социально-
политических и непосредственно культурных (создание новой картины мира,
системы ценностных установок, новой ментальности). Будучи действительно
следствием изобретения Гуттенберга, массовая культура, не смотря на это,
формирует свои основные качества только к рубежу 19-го и 20-го вв. - ещё на
протяжении двух веков книжная культура являлась, преимущественно,
закрытой культурой, которая ориентировалась на специализированные нужды и
интересы науки и религии. На это не повлияли и появившиеся в XV-XVII веках
другие, более прогрессивные, методы тиражирования, такие как: гравюра,
печатный летучий листок, афиша, листовка, немедленно становящаяся
наиболее действенным, а следовательно, предпочтительным жанром
коммерческой и политической рекламы. Тем не менее, несмотря на прорыв в
области эффективности способов тиражирования в XVII веке, большинство
видов и жанров печатной продукции - журналы, газеты, бульварные
(карманные) книги в гибком переплете - не являлись, по существу, массовой
культурой. И это определялось таким существенным обстоятельством как,
достаточно ограниченная сфера распространения и мера влияния на различные
социокультурные процессы этой тиражируемой продукцией.
И лишь к концу XIX столетия окончательно формируются те условия, в
контексте которых массовые формы функционирования культуры
оформляются непосредственно в феномен массовой культуры. Такими
факторами стали: формирование различных феноменов массового сознания,
резкий демографический всплеск, преференция городской культуры, рост
миграции и потеря актуальности таких механизмов культурной трансляции, как
традиция. Весьма значимыми в данном контексте становятся общественные
процессы, которые связаны с демократизацией культуры, а также размыванием
доминировавших ранее социальных структур и формированием новых, на
поверхности гомогенных. В первую очередь это научно-техническая и
 40

промышленная революции, катализировавшие вышеназванные процессы, а

также сопутствующий им прорыв в системе коммуникаций, обусловленный
изобретением телеграфа, телефона, фотоаппарата, кинематографа, радио и
телевидения.
Основной моделью мировоззрения массовой культуры является
позитивизм и прагматизм, которые получили наибольшее распространение в
Соединенных Штатах Америки, то есть, непосредственно на родине массовой
культуры. И это не является случайным, потому что именно в США -
государстве, по большому счету, не ведавшему до середины девятнадцатого
века серьезной литературы, живописи и популярной музыки, коммерческое
искусство могло столь основательно затолпиться. Принципы позитивизма,
операционализма, прагматизма, инструментализма, а также нео- и пост-
позитивизма такие как: целесообразные действия в качестве ведущей стратегии
жизнедеятельности, инструментальность ценности разума, а так же его
использование для реализации активные методы достижения успеха и
всеобщего признания, восприятие истины как весьма относительной
субстанции, отказ от постижения основ мироздания в пользу
совершенствования методов разрешения проблем, которые позволяют наиболее
эффективно приспособиться к меняющимся социальным условиям, подчиняясь
потребностям настоящего момента, рациональная этика, которая нацелена в
соответствии с принципом совершенствования (мелиоризма), на поэтапное
улучшение общества, как общественного организма, в конце концов,
ориентация на отдельного индивида с его интересами и потребностями, в
полной мере соответствует и принципам массовой культуры с ее ориентацией
на потребительское, утилитарное отношение к окружающему миру.
Стремительные изменения технологий массовых коммуникаций, которые
резко усилились во второй половине двадцатого века, позволяют говорить о
«технологической революции» и столь существенном её влиянии на
современную культуру, что приводит к радикальным изменениям. Уже в 70-е
годы двадцатого века был обозначен поворот к принципиально новой форме
 41

социальной структуры, противостоящей прежнему обществу:

«индустриальному» и «научно-техническому».
Эпоха техническая уступила свое место новой - "информационной" и
"системотехнологической"1. Новоявленная социальная система
ознаменовывается главным образом, растущим уровнем инновативности, а её
основными технологическими качествами, в свою очередь, стала опора на
цифровые технологии и их главный принцип глобальной доступности
информации, а также формированием моделей, которые способны
формализовать и обобщать информацию, посредством чего устраняются
узкофункциональные методы обработки данных.
Закономерность существования современной культуры и массовой
культуры как ее самой мощной формы проявления, в качестве информационной
культуры определяется влиянием режима масс-медиа на формат культурной
продукции. Соответственно приемлемыми становятся лишь проявления
способные к тиражированию, что подтверждает маклюэновское «Media is
Message». В данной ситуации самой естественной становится та форма
массовой культуры, которая достаточно эластична и способна на серьёзные
трансформации, получая возможность выступать формой глобального
технического господства. И если раньше, каналы коммуникации определялись
качественными характеристиками информации, то коммуникативно-
техническое пространство постиндустриального периода стало проявлять свою
активность не только по отношению к классификации, но и к специфичности
производства информационных продуктов, то есть можно говорить о том, что
«средство передачи сообщения» сегодня само стало «сообщением».
В изменившихся условиях массовая культура становится той сферой, где
общественное производство, капитал, торговля, маркетинг, информация и
знание объединились в единой системе экономического обмена 2. Между тем,
можно утверждать, что технологический прорыв, который носил поистине
революционный характер, предопределил качественную трансформацию
1
Общество и книга: от Гутенберга до Интернета. М., 2001. С. 33
2
Hall S. The centrality of culture notes on the cultural revolutions of our time//Media and cultural regulation. Sage, 1997. P. 207-
239.
 42

культуры и активировал радикальные изменения ее видов, не микшировал

различие между творческим и потребительским сознанием.
Согласно законам формальной логики, оперирование огромными
массивами информации, является отнюдь не творчеством, а информационным
процессом. Говоря о формализации знания, ясно, что она влечет к его
обеднению, стерилизации, по сути, деградации самого способа человеческого
мышления, человеческой природы.
В информационном и постиндустриальном обществе характерно
продвижения культурной продукции, которая нацелена не на массу, как
таковую, а на индивидуального потребителя каждого человека, в то время как
сама масса физически разобщена вследствие современных технологий
производства. В этом контексте массовая культура продолжает развиваться как
актуальная культурная форма, которая выполняет ряд важных функций.
Изменение формальных признаков массы, ее разобщенность,
децентрализованность, которые связанны с трансформацией форм социальной
и трудовой активности общества, вопреки предпосылкам не приводит к
угасанию массовой культуры. На этапе постиндустриального,
информационного общества массовая культура прогрессирует активнее, чем
это было в эпоху индустриализма.
Бесспорно, что массовая культура - явление, которое постоянно
изменяется под влиянием любых цивилизационных трансформаций, и она, как
коммерческая культура, вынуждена соответствовать потребностям рынка и его
быстроменяющимся запросам. Усложнение массового общества путем
сегментирования по ценностным ориентациям, идеологическим признакам,
образу жизни индивида, и его потребностям, обусловленное становлением
современных коммуникационных технологий, становится основной причиной
изменения стратегий взаимодействия с конечным потребителем. И эти
процессы утрируются тенденциями децентрализации и распыления, в условиях
растущей экономической конкуренции.
В частности, персональный подход к потребителю и, в общем,
индивидуализация всех форм социальной и экономической деятельности,
 43

побуждает к трансформации саму массовую культуру, которая, согласно

потребностям новейших социальных форм, в результате приобретает
явственные черты сложности, особости, «элитности».
В социальной системе с высоким уровнем социальной стратификации,
разобщенностью социальных слоев общества и размытыми формами
самоидентификации индивида, массовая культура принимает на себя функцию
универсальной формы адаптации индивида к быстро меняющимся условиям
существования, реализуя, таким образом, свой рекреационный и
гедонистический потенциал, и выступая в роли механизма идентификации и
самоидентификации. Массовая культура:
 стабилизирует социальную иерархию, которая существует в
конкретной социальной системе, через символически значимое культурное
потребление;
 способствует установлению контакта между индивидом и средой
его обитания;
 оптимизирует его нахождение в данной социальной системе;
 нивелирует у индивида ощущение космического одиночества,
выступая в качестве достижения, не столько в сфере экономики или искусства,
сколько в сфере социальных взаимодействий.
Помимо всего сказанного выше, через массовую культуру, и
непосредственно, через ее символы и знаки массовому человеку
предоставляется возможность верно идентифицировать самого себя и
адекватно оценить.
В конце концов, зародившись в процессе секуляризации культуры,
урбанизации, ассимиляции культурной сферы законами капиталистического
рынка, технического прогресса и изменения сферы образования, массовая
культура переняла часть классических традиций. Компенсаторно-
развлекательное начало получило доминирующие позиции над традиционными
установками просветительского характера.
Таким образом, основными предпосылками становления массовой
культуры на постиндустриальном и информационном этапе развития общества
 44

становится проблемное поле в процессе самоидентификации и адаптации

индивида. Помимо этого, такими предпосылками становятся:
 сложность рекреационных механизмов;
 нарушение традиционных механизмов идентификации и
самоидентификации;
 уплотнение и усложнение информационных потоков;
 значительное ускорение появления и введения в быт инноваций
технологической области;
 трансформация основных методов систематизации информации.
В совокупности, все описанные выше предпосылки оказали влияние на
ритм деятельности в специализированной и бытовой областях, который с
каждым годом становится более напряженным.
Таким образом, причиной тотальной востребованности массовой
культуры в рамках современной цивилизационной модели является то, что
многие исследователи называют «культурной коррозией». Под этим понятием
понимается трансформация самой природы массовой культуры, как
адаптационной системы и механизма социализации, посредством утраты
системного характера в формировании ценностных ориентации, социальной
адекватности и культурной компетентности1.
В конце прошлого и начале нынешнего века инновационные процессы в
культуре превзошли по своим масштабам и значению процессы секуляризации
культуры, имевшие место в Новое время.
Общество двадцатого века стало очевидцем повсеместной городской
застройки, различных видов дизайна, от дизайна одежды до ландшафтного
дизайна, свидетелями стремительного развития телевидения и индустрии
видеоигр, которые сыграли в развитии современной культуры не меньшую
роль, чем, например, классическая литература двадцатого века.
Отечественный ученый К. Разголов ставит экспансию современной
массовой культуры в один ряд со схожими, по его мнению, явлениями,
происходившими в русской культуре в восемнадцатом веке. Согласно

1
Флиер А.Я. Социокультурный прогноз на XXI век // Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М., 2000. С. 444.
 45

Разголову эти явления были, в первую очередь, связаны с секуляризацией

культуры и с активным и бескомпромиссным противостоянием этому процессу
со стороны патриархальных слоев, а также со столкновением умеренной
позиции, которая признавала право на бытование светской культуры и
призывала разделять ее с культовым творчеством, единственно способного
прокладывать путь к истинному спасению человека.
Сегодня сторонники классического искусства приемлют существование
компенсаторно-развлекательного экранного и эстрадного искусства, лишь бы
его разделяли с возвышенными целями классического искусства.
«Массовая культура базируется на универсальных психологических, даже
психофизических механизмах восприятия, активизирующихся абсолютно
независимо от образования своей аудитории и степени ее подготовленности»1.
Ссылаясь на точку зрения ряда ученых, К. Разголов делает вывод, что для
того чтобы действительно получать удовольствие от массового искусства,
"необходимо быть художественно необразованным человеком". В данном
случае, художественная образованность понимается не как стимул, а как
препятствие на пути к адекватному восприятию произведений массовой
культуры. Неспроста большая часть подобных великих произведений получают
высокую оценку в профессиональной среде постфактум, по истечении
большого периода времени, как правило от 10 до 15 лет, а иногда и после
смерти автора. Временной промежуток создает необходимую для детального
видения дистанцию2.
В результате, художественное развитие ХХ века характеризуется не
столько разного рода экспериментальными направлениями, сколько высшими
достижениями массовой культуры. А после 60-х годов утверждается
«радикальное равноправие всех традиций и тенденций», получившее название
постмодерн.
Являясь продуктом рыночной экономики, массовая культура органично
вписалась в рамках правового государства и демократическую организацию
общества. Здесь можно говорить, что посредством массовой культуры
1
Разголов К. Культура для необразованных. С. 111.
2
Там же. – С. 112
 46

происходит утверждение равноправности художника и публики, единение

человечества на уровне массовой культуры и массового сознания.
Взаимная поддержка коммерческой и творческой областей порождают
могучий стимул к социальному и духовному прогрессу, а в массовой культуре -
форму глобальной психотерапии, имеющей уникальное общечеловеческое
значение.
Однако совершенно неверно утверждать, что массовая культура является
следствием и одновременно причиной исключительно прогресса цивилизации.
Масскульт принял так же и множество негативных издержек человеческой
цивилизации, то, что составляет сегодня трагедию человека двадцать первого
века, как например, его отчужденность, апатию, притупленность сознания,
неконтактность, растворение индивидуального в общем. Здесь можно говорить
о том, что связь с рыночной экономикой для массовой культуры не есть только
благо.
«Взаимная поддержка коммерческой и творческой областей не всегда
вела к прогрессу. Коммерческим, например, было салонное искусство
девятнадцатого века, но оно являлось предметом роскоши, доступным
исключительно представителям элиты. Двадцатый век кардинально изменил
ситуацию. Коммерческое искусство обратилось к сотням тысяч жителей
городов. Таким образом, в девятнадцатом веке граммофон, радио,
кинематограф, и уже в двадцатом веке телевидение, магнитофон и видеоигры
позволили размножить и распространить по всему миру, поместить в сферу
досягаемости масс все то, что по своей природе было уникально.
В культуре масс нашло отражение не только развитие СМИ -
телевидение, радио, кино, а также гигантские тиражи различных периодических
изданий, бульварного чтива, грампластинок (и других видов носителей
информации), но и относительная демократизация культуры, количественного
и качественного повышения уровня образованности масс.
Таким образом, в результате научно-технической революции посредством
СМИ произошел процесс конвертации культуру в одну из отраслей экономики,
сформировав, тем самым, массовую культуру. Благодаря развитию все новых
 47

систем коммуникации массовая культура сумела охватить большую часть

общества, ориентируя их через механизмы моды, подчинив себе все
пространство жизнедеятельности современного человека - от стиля жилья,
одежды, до форм досуга и развлечения. Тем самым массовая культура заявила
свои права на повсеместный охват и подчинение всемирного культурного
пространства, «культурную колонизацию» человеческой цивилизации.
По мнению М. Чагодаевой, вполне очевидно, что не существует единой
массовой культуры, которую можно было бы назвать «искусством, где
восприятие творчества оборачивается не страданием, а наслаждением
аудитории». «Как и весь ХХ век, его массовая культура полна противоречий;
как и всякое искусство, она содержит в себе высочайшие взлеты творческого
духа и глубокие падения, подлинные шедевры «на века» и проходные,
бездарные, халтурные поделки. Пытаться свести все сложнейшие функции
культуры в жизни современных людей, все разнообразие восприятия искусства
к одной «психологической реабилитации», чему-то вроде таблетки для снятия
стресса, по меньшей мере, легковесно. Лишать современную массовую
культуру того, что было присуще ей изначально - способности сопереживать,
нести душевное очищение, служить катарсисом, возвышением человека,
заменив все одним наслаждением, вызванным чем? - талантом, мастерством
или картиной садистических пыток? - значит, по существу, перечеркивать всю
человеческую культуру»1.
Память человека отбирает в искусстве только лучшее, не разделяя, будь
то «массовое» искусство или «элитарное». Коммерческий успех «однодневного
искусства» забывается вместе с ними.
Существует несколько довольно противоречивых точек зрения по
вопросу об истоках и предпосылках зарождения массовой культуры. Одни
ученые считают ее изначально существовавшим, перманентным побочным
продуктом культуры и находят примеры таковой культуры уже в античную
эпоху. Тем не менее, гораздо больше оснований имеют трактовки появления
«массовой культуры» как результата сращения научно-технической

1
Чегодаева М. Искусство изначально массово // Общественные науки. – 1990. – № 6. – С. 16.
 48

революцией, новых способов производства (тиражирования), распространения

(трансляции) и потребления культуры. С одной стороны, это популяризировало
инфосферу культуры, с другой стороны, повлияло на ее внедрение в область
политических и коммерческих интересов.
Еще Ж.-Ж. Руссо в восемнадцатом веке критически говорил о
существующем искусстве, которое создавалось исключительно для
удовлетворения потребностей господствующего класса и служило, таким
образом, его интересам.
Стоит заметить, что связь между культурой и классовыми интересами
может оказать неоднозначное влияние на первую. Такая связь может сделать
массовую культуру нетерпимой ко всем видам культуры, кроме самой себя, или
ознаменовать приход идеала мирового государства, при котором будет
существовать лишь одна всемирно признанная форма культуры. Подобный
процесс можно лицезреть в таком значимом компоненте современной массовой
культуры как мировой кинематограф.
Мы также понимаем, что массовое сознание и массовая культура
получили развитие задолго до двадцатого века, а сама «масса» на протяжении
всей истории человечества составляла основную часть населения какого-либо
общества. Тем не менее, современный феномен «человека массового», в виду
ряда причин, обладает безусловной новизной. Эти причины, в совокупности,
никогда прежде не были столь актуальными для общества.
Никогда прежде человек массы не составлял по своей численности
достаточно большой группы, действительно способной оказывать весьма
заметное влияние на социальные процессы. Помимо этого, такие группы,
никогда не имели возможности к столь характерному объединению, и это их
объединение прежде никогда не формировалось сознательно и не
поддерживалось специальными средствами, в том числе техническими.
Как показало время, самым эффективным средством трансляции
культурно-массовой продукции стало телевидение. С одной стороны, оно
осуществляло распространение, если не сказать "насаждение" определенных
 49

политических предпочтений, а с другой приносило колоссальный

коммерческий эффект.
Итак, для «массового общества» характерна индустриализация,
урбанизация, стандартизация производства (тиражирования) культурных
продуктов, распространение СМИ, массовое потребление, и, в итоге, сам
процесс распространения массовой культуры.
Стремительное развитие массовой культуры в двадцатого веке
неразрывно связанно с формированием человека массы. Этот генезис был
обусловлен развитием СМИ и последовавшей за этим информатизацией
общества. Эти процессы протекали в разное время, в разных формах и с разной
интенсивностью, но так или иначе, в наибольшей степени способствовали
трансляции массовой культуры, тем самым воспитав «массового человека» в
его современной фазе.
Появление «массового человека» исторически было подготовлено
выходом в общественно-политическую жизнь широких народных масс. Этот
процесс стал важнейшим фактором внутреннего движения и трансформации
социума в новую постиндустриальную и информационную модель.
Выделение человека массы из недр массового общества ознаменовало
окончательный и бесповоротный процесс перехода массовизации из
количественной фазы в качественную, так как был сформирован новый тип
личности с уникальным набором установленных форм и характеристик, с
определенными жизненными ролями и социальными функциями.

§ 1.3 Становление массовой культуры в постиндустриальном обществе

Принципиально новый этап в понимании взаимоотношений между

культурой элитарной и массовой начинается непосредственно после,
организованной в конце 1974 года журналом «Коментэри», конференции, на
которой не только прозвучали панегирики в сторону культуры масс, но также
 50

были озвучены идеи о самостоятельной эволюции «низкой» культуры в

«высокую». После чего культурная оппозиция «элитарное-массовое»
становится безнадежно устаревшей, в то время как разрыв между ними
увеличивается, становясь многоуровневым. Теории массовой культуры
значительно изменяются в рамках современного цивилизационного процесса,
обозначенного Д. Беллом в своей технократической утопии «Приход
постиндустриального общества. Авантюра в социальном предсказании» как
«постиндустриальная эпоха». Белл полагал, что для новейшей структуры
цивилизационной модели будет свойственно не только политическое и
индустриальное обновление, но и культурное, что будет отражаться в
стандартизации, стереотипизации, урбанизации и конструировании
принципиально новой формы мышления с его индивидуализмом и
рационализмом. Белл одним из первых попробовал провести системный анализ
теоретических обоснований термина «масса», это было связано с тем, что
категория «массы» в разрабатываемых концепциях «массового общества»
играет одну из ведущих ролей и выступает в качестве системообразующей, и
именно начальной ее неопределенностью объясняется все разнообразие
концепций «массового общества».
В своем труде «Конец идеологии» Д. Белл разделил пять основных
признаков данного термина1:
 Масса как недифференцированное множество, противоположная
классу или другой более менее однородной группе людей. Типичными
характеристиками «человека массы» является конформизм, безответственность,
«стадная экзальтация», потеря индивидуального.
 Потребление информации, распространяемой СМИ, однообразно
осуществляется всеми группами общества, в связи с чем автор приходит к
выводу, что СМИ формируют «своего» человека массы, который отличается от
реального.
 Сущность массы в качестве синонима невежественности Белл
выделяет на основе научных трудов X. Ортега-и-Гассета «Восстание масс»,

1
Bell D. The End of Ideology. Glenon, 1964. P.20-23.
 51

который видел основную причину их выдвижения «к рампе с заднего плана

социальной сцены» в слишком низком качестве сегодняшней культуры и
цивилизации.
 Индустриально развитие, «механическое общество» неизменно
оставляет на обществе свой отпечаток, диктует и предопределяет образ их
жизни, предпочтения и пристрастия. Бытие человека здесь характеризуется
трансформацией индивидуального начала в его техническую функцию и
приобретает маскоподобный характер, масса же трактуется здесь в качестве
механизированного общества;
 Трактовка массы в роли бюрократизированного общества
обнаруживается в работах М. Вебера, Р. Липсета, К. Маннгейма, Э. Фромма, Д.
Рисмана, по их мнению, ориентация производственного сектора на повышение
степени влияния и эффективности становится причиной того, что все решения
начинают приниматься наверху, в отрыве от основных производителей,
которые теряют свои личностные характеристики в «пользу массовости».
Основные положения психологического обоснования массы как толпы,
предложенные еще Г. Лебоном, нашли наибольшее отражение в исследованиях
австрийского ученого психолога 3. Фрейда, который считал, что поведение
людей в толпе - есть форма «массового психоза».
Здесь стоит отметить, что Белл предложил вполне оптимистическую
доктрину «массового общества», в которой масса является преобладающей
частью общества, которую удовлетворяетто положение, которое она занимает в
ее структуре и в связи с чем легко отказывающаяся от борьбы, поскольку
«данный образ жизни, система норм и ценностных ориентаций, стремлений и
привилегий, - а именно, все то, что некогда являлось исключительным
достоянием высших классов, - теперь распространяется на всех»1.
Эвристичность социальной модели, которую предложил Д. Белл была
столь высока, что стала причиной появления целого спектра различных
вариативных и уточняющих концепций, расширяющих пространство
предложенного социокультурного дискурса.

1
Bell D. The End of Ideology. Glenon, 1964. P.20-23.
 52

Стоит отметить, что в концепции европейского варианта

постиндустриализма, которая рассматривает особый вектор развития общества
на этапе постиндустриализма (Ж. Фурастье, А. Турен), и американского
либерализма (3. Бжезинский, К. Боулдинг, Д.К. Гэлбрейт, Г. Кан, Э. Тоффлер),
постиндустриальное общество определяется как общество, детерминированное
культурными и социальными процессами, которое формирует уникальную
форму мировоззрения и поведения, свободного от задаваемых извне границ
творческой активности и идеологических толкований. Социально-политическая
сфера в таком обществе должна быть основана не на производственно-
техническом прогрессе, а на самом потребителе и качестве его жизни. Эти
концепции большое внимание уделяют вопросам развития и трансформации
массовой культуры, трактующейся как явление, создающее определенную
культурную и социальную гомогенность, где унификация и стандартизация
социокультурных процессов выступают в качестве своеобразных проявлений
демократизации и равенства возможностей.
В концепции Белла постиндустриального общества им были отмечены в
качестве основы - знание и информация, определяющие ведущие направления
содержательных изменений индустриализма, а также значение
информационных технологий и принципиально новый механизм
функционирования технологической сферы, разрушение классовых разделений
и формирование новой профессиональной дифференциации, изменение
структурных основ социокультурной сферы, формирование индустрии знания,
ориентация на интеллектуальные приоритеты.
Главной тенденцией в развитии современного общества,
трансформирующегося в социум новейшего информационного порядка,
является внедрение новейших массовых коммуникационных и
информационных технологий. Подобное представление является основой
концепций информационного общества, предложенных Дж. Бенингером, М.
Кастельсом, М. Маклюэном, Е. Масудой, Дж. Нейсбитом, Т. Стоуньером, Э.
Тоффлером. Показателем прогресса в подобном обществе является ускорение
внедрения творческих инноваций, в том числе в сфере автоматизации
 53

информационной сферы, что приводит к увеличению объемов полезной

информации и скорости ее обработки.
Еще в середине двадцатого века, когда только начинала формироваться
концепция информационного общества, канадский теоретик культурологии
Маршалл Маклюэн сделал предположение, что смена эпох на протяжении всей
истории человеческой цивилизации так или иначе была связана со сменой
средств и технологий коммуникации (речь, письменность, печать, телеграф,
телефон, радио, телевидение и т.п.). При этом, если традиционные формы
коммуникации «локализовывали» время и пространство, ликвидируя
причастность разобщенных индивидов к общественным процессам, то
современные коммуникативные и информационные системы, способствуя
поставке информации об окружающей среде, «гармонизуют» межличностные
отношения, создавая на глобальном информационном пространстве явление,
которое Маршал Маклюэн называл «глобальной деревней»1.
По словам Маршала Маклюэна, аудиовизуальная эпоха, реорганизует
сенсорный баланс, который был нарушен аудиальным и визуальным типами
культуры, равномерно распределяя нагрузку между слухом и зрением, а также
позволяя человеку всегда находиться в центре событий и эмоционально
реагировать на эти события. Маршал Маклюэн разделял средства массовой
информации на «горячие», которые отличаются способностью загружать
полностью какой-то отдельный орган восприятия - к таким СМИ Маклюэн
относил радио; и на «холодные», которые, ввиду недостатка информации,
подключают к обработке информационных потоков несколько органов
одновременно. Телевидение, которое Маршал Маклюэн считал «холодным»
СМИ, он видел как наиболее удобное средство для связи индивида с миром
информации, которое не позволяет осуществлять подобное взаимодействие как
фоновое, заставляя концентрироваться не только во время самой передачи, но и
в процессе восприятия информации2. В контексте идей Маршала Маклюэна о
том, что технический прогресс 20-го века - это достижения не столько в
области экономики и искусства, сколько в социальной области, где с помощью
1
McLuhanM. The Guttenberg Galaxy: The Making of Typographic Man. Toronto, 1967. P. 13.
2
Маклюэн M. Телевидение. Робкий гигант // Телевидение вчера, сегодня, завтра. Вып. 7. М., 1987. С. 169-170.
 54

массовой культуры, её знаков и символов человек получает способность

открыть часть себя, адекватно оценить и наиболее точно идентифицировать
самого себя, выглядит органичным утверждение Д. Белла о том, что
деидеологизирована сама сфера массовой культуры и что в основном благодаря
ей в США складывается целостная система образов, идей и развлечений.
После появления концепции «третьей волны» к массовой культуре
начинают относиться еще более лояльно. Концепция «третьей волны»
принадлежит известному американскому социологу и публицисту Элвину
Тоффлеру. В ряде научных трудов: « Третья волна», «Доклад об экоспазме»,
«Шок будущего» и т.д. - Элвин Тоффлер сформировал концепцию
«постиндустриального общества» (или «сверхиндустриальной цивилизации»,
«супериндустриального общества»). Рассматривая новые формы восприятия
действительности, новые ценностные ориентации и сексуальные предпочтения,
социолог тем самым характеризует кризисный этап «индустриального
общества», и таким образом приходит к выводу о том, что наступает
«супериндустриальная» эра. Автор осуществляет последовательное сравнение и
анализ индустриального и постиндустриального этапов в развитии общества,
сопоставляет их экономическую основу, специфику аппарата управления,
изучает психологические качества индивидов, являющихся участниками
процесса производства и делает вывод, что для супериндустриального
общества характерным является не только растущий уровень инновативности,
но и дестандартизация и демассификация всех сторон экономической и
политической жизни. Трансформация труда и отношений между людьми
модифицирует саму систему ценностных ориентаций индивида на социальные,
психологические и этические цели. Также подвергается изменениям и
профессиональная характеристика человека, который прошел многоуровневое
обучение и обладает не только опытом, но и знаниями, развитого как
физически, так и интеллектуально.
В своих исследованиях Элвин Тоффлер предлагает интегральную
трактовку либеральной интерпретации постиндустриального общества, где он
обосновывает новое понимание современного общества, замещающее
 55

концепцию «информационного» и «постиндустриального общества»,

«глобальной деревни» и «космической эры» метафоричным термином «третьей
волны». Автор, анализируя грядущее общество, говорит, что ассоциации и
образы в нем, формирующие «ментальную модель окружающей
действительности», которая скрепляет картину мира и помещает нас в
определенное пространство и время и обусловливающие «наше положение в
системе личностных взаимоотношений», определяются благодаря
преобразованию информации. В обществе с традиционной социальной
организацией, называемом обществом «первой волны», насыщенных
информацией сообщений, было крайне мало, так же, как ассоциаций и образов,
которые являлись действительно привлекательными. Общество же «второй
волны» предлагает человеку новый механизм социализации и адаптации - СМИ
и СМК, чья сила «текла по национальным, региональным и племенным
каналам, стандартизируя и стереотипизируя образы, которые бытовали в
обществе»1. Многие из них модифицировались, став иконическими
изображениями, и сделав главной задачей человека выбор предлагаемых
имиджей, каталогизированными в сводной "имиджевой базе".
Учитывая то, что подобных имиджей было предельно много, а их спектр
был достаточно разнообразен, их количество соотносилось с человеческим
восприятием, и тогда эти «централизованно разработанные имиджевые
представления, впрыснутые в массовое сознание деятельностью СМИ, стали
причиной стандартизации поведения необходимого для системы
индустриального общества»2. «Третья волна» не только ускоряет темп
инноваций, она изменяет структуру самой информации, вследствие чего
человек теряет возможность адекватно обновлять этот «каталог образов».
Отсюда - одноразовые предметы потребления, такие, как например,
одноразовое искусство.
Этот принципиально новый тип культуры, Э. Тоффлер обозначает как
клиповую-культуру. Она способствует формированию таких особенных форм
восприятия, как «зэппинг», при котором посредством непрерывного
1
Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999. - С. 265.
2
Там же.
 56

переключения каналов телевидения создаётся принципиально новый образ,

который состоит из осколков впечатлений и обрывков информации. Подобный
образ не нуждается в воображении, осмысления или рефлексии, здесь
постоянно происходит «обновление» информации, «перезагрузка», когда все
впервые увиденное практически сразу утрачивают свое значение. Клиповую
культуру Э. Тоффлер изучает как важный компонент информационной
культуры, таким образом он показывает, что принадлежность к ней
демонстрирует все увеличивающейся разрыв между аудиторией СМИ Второй и
Третьей волн.
Инновационным в этом ключе становится не только отказ от готовых
идеологических и моральных истин прошлого, от традиционных телефильмов и
радиопрограмм, от собранного и систематизированного материала, от
взаимосвязанных мыслей и, но и сама форма подачи материала, который лишь
дезориентирует индивида, посредством разрозненных фрагментов информации.
В виду чего подобная аудитория ощущает себя «отрезанной от пространства
современных средств информации» и «устаревших концептуальных теорий»1.
Современный тип СМИ распространяет информацию в качестве коротких
модульных вспышек, рассеченных рекламными блоками, которые имеют
«странную, скоротечную и бессвязную форму» 2. Представить этой новой
культуры демонстрирует отказ от восприятия подобных модульных данных в
традиционных категориях и структурах и стремится создать из мозаичной
разрозненной информации свой собственный материал.
Действительно, современный постиндустриальный этап развития
цивилизации делает «метакультурную индивидуальность», которая проявляет
способность индивида к отказу от привычной системы восприятия и поведения
и выходу за рамки привычного мировоззрения, спецификой зарождающейся
информационной культуры. Для индивида новой культурной эпохи
мобильность ориентации в условиях быстроменяющейся социокультурного
пространства, а также новый способ ее постижения становятся главным
аспектом, практически вопросом его выживания.
1
Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999. - С. 278-279.
2
Там же - С. 279.
 57

«В быстроменяющемся мире опыт прошлого реже может служить

надежным компасом, сегодня необходимы: подвижность, большая
реактивность Я, более быстрое освоение инноваций, умение действовать
методом проб и ошибок»1. Тоффлер дает оптимистическую оценку
перспективам роста субъектов «Третьей волны». В рамках этого особого
мышления социолог видит зарождающуюся способность к восприятию
колоссальных объемов информации, огромных потоков данных, что, по
мнению автора, легко соотнести с требованиями новой социально-
технологической реальности. Данная структура информационной сферы,
которая пришла на смену старой, перегруженной и «изношенной», была
первоначально обусловлена увеличивающимся темпом обновления
информации и ее объемами, необходимыми для поддержания целостности
социальной системы. Для успешной информационной и социальной адаптации
в этих условиях человеку новой культурной эпохи необходимо постоянно
обновлять свою "имиджевую базу данных". В подобных условиях, по мнению
исследователя, становится неизбежным переход к личности принципиально
нового типа, а именно информационно-адаптированной. Специфическими
отличиями данного типа личности могут быть: непосредственное участие в
информационных процессах, способность адекватно воспринимать полученную
информацию и ориентация на эффективное использование данной информации
в своей жизнедеятельности.
В обществе новой формации под индивидуальные нужды потребителя
подстраивается и культура, специфические отличия которой находят у Э.
Тоффлера - отражение в категориях «совершенствование технологий» и
«адаптация к растущему жизненному уровню» тем самым, способствующих
снижению стоимости продуктов культурного производства, даже в условиях
наличия большого спектра таких продуктов 2. «Поскольку удовлетворяется все
больше и больше основных нужд покупателей», - говорит ученый, - «можно
смело предполагать, что экономика будет еще энергичней двигаться навстречу
утонченным и разнообразным персональным потребностям человека,
1
Дилигенский Г.Г. Историческая динамика человеческой индивидуальности // Одиссей.. М , 1994. С. 98.
2
Тоффлер Э. Шок будущего. М., 2003. С. 290.
 58

потребностям в красивых, престижных, глубоко индивидуализированных и

чувственно приятных для него продуктах» 1.
Автор, таким образом, считает, что степень потребляемой культуры
изменяется: массовая культура становится уникальным механизмом, который
обладает рекреативной и компенсаторной активностью, удовлетворяя нужды
социума, тем не менее, она больше не является единственной культурой,
которая удерживает доминирующие позиции по отношению к массовому
сознанию. Элитарная культура теряет свое значение как недоступная массам и
классово чуждая, и наоборот, начинает играть роль своеобразного культурного
образца, занимая в иерархии социокультурных ценностей отведённое ей место.
Данный феномен Э. Тоффлер обозначает как демассификация культуры и
индивидуализацию личности.
Сегодня реальностью стали социокультурные изменения, отмеченные
Тоффлером в качестве актуальных тенденций - в том числе:
 трансформации стиля жизни, основными чертами которого стали
«индивидуализм» и «домоцентризм», ставшие возможными благодаря
оснащению современных домов новейшим цифровым оборудованием,
повысившим комфортабельность жилища, его безопасность и, одновременно с
тем, способность постоянно находиться в контакте с миром по средствам СМИ;
 подключение к транснациональным информационным анклавам с
помощью компьютерной Сети, которая позволяет рационально использовать
время, и провоцирует индивидуальные формы реализации творческой
активности;
 трансформация социальной сферы, где ведущую роль играют
профессии, требующие действительно высокого уровня образования;
 преобладание уникальных форм потребительской культуры.
Все эти изменения в социокультурной действительности Тоффлер и
называл признаками зарождения другой культуры и формирование
принципиально нового субъекта культуры, который теряет качества присущие
«массовому человеку». Тем не менее, видение Тоффлера процессов

1
Там же. - С. 248.
 59

дезактуализации массовой культуры как явления, рождённого эпохой

господства массового общества и индустриализма, были частично
скорректированы в концепции М. Кастельса.
В своем исследовании «Информационная эпоха: экономика, общество и
культура» М. Кастельс предлагает теорию информационной культуры, которая
основана на глубоком и всестороннем рассмотрении социальных, культурных и
экономических аспектов и тенденций в развитии и трансформации
современного мирового общества.
Анализируя теории постиндустриализма, Кастельс замечает, что многие
исследователи опираются в своих основных предположениях на работы
американских экономистов первой половины ХХ в. (таких как например,
Кендрик и Солоу), и что на самом деле не существует качественного различия
между индустриальным и постиндустриальным обществом: «когда в самых
развитых странах занятость в промышленном производстве достигла пика, рост
производительности на базе знаний был чертой индустриальной экономики»1.
Если говорить о таком важном специфическом отличии
постиндустриального общества, как приоритетность сферы услуг и сокращение
сферы производства, в том числе, организаций (корпораций), где степень
массовизации достаточно велика, здесь Кастельс, ссылаясь на исследования
Зисмана и Коэна, утверждает, что большинство услуг «становятся зависимыми
от непосредственных связей с промышленностью и что промышленное
производство является чрезвычайно важной для производительности и
конкурентоспособности экономики»2.
Кастельс разделяет как две равноправные модели экономического
развития общества - «модель экономики услуг», которая представлена такими
государствами как США, Канада, а также Великобритания, и «модель
индустриального производства», которую наглядно демонстрирует Япония и в
значительной мере Германия3. Но даже в Соединенных Штатах Америки,
которые делают ставку на рост экономических показателей в сфере услуг, от
1
Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура: М., 2000. - С. 202.
2
Там же.
3
Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура: М., 2000. - С. 233.
 60

добавочной стоимости промышленных организаций поступает 24% ВНП, а от

услуг - 25% ВНП. Таким образом, подводит итог Кастельс,
«постиндустриальная экономика есть миф и на деле мы живём в
индустриальной экономике другого рода», а демассификация
производственного процесса, констатируемая исследователями
постиндустриализма, трактуются как одна из тенденций, которая пока не
переросла в закономерность1.
Кроме того, как указывает автор, требует более точной характеристики
сам термин «услуга», так как попытки обозначить услуги с помощью
выделения присущих внутренне свойств: «неосязаемость» как
противопоставление «материальности» товаров, утрачивают свое значение в
рамках информационного развития. Четкая грань между услугами и товарами
уже невозможно провести в таких сферах, как, например, цифровые
технологии, проектирование микроэлектроники, видеопроизводство, сельское
хозяйство на основе биотехнологий и много другое, а также многих критически
важных процессах, свойственных развитой экономике, где неминуемо
соединяется информационное содержание с материальной поддержкой
продукта2. Общество услуг остается при этом обществом индустриального
производства и развитых технологий.
Что касается социальной структуры общества, которая, согласно
информационным и постиндустриальным концепциям, изменяется за счет
количественного роста профессиональных, технических и управленческих сфер
деятельности, представляющих собой основу новой социальной матрицы, то
можно смело говорить, что подобные процессы отнюдь не единственные. Эти
процессы становятся причиной роста неквалифицированных занятий в сфере
услуг на нижних уровнях социальной лестницы. При этом, такие рабочие места,
по абсолютной численности, составляют значительную часть
постиндустриального общества, формируя совместно с расширяющейся
управленческой и интеллектуальной элитой поляризующуюся общественную

1
Там же - С. 203.
2
Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура: М., 2000. - С. 230.
 61

структуру. Непосредственно эти страты являются потенциальными

потребителями культурно-массовой продукции в ее привычных формах.
Изучая вопрос специфического отличия информационного общества, М.
Кастельс решительно отказывается от упрощённой трактовки
постиндустриального общества, описывающей синтез указанных тенденций в
процессе исторического развития, и интерпретации эволюции, как следствия
такого синтеза, общей модели информационного общества.
Автор на основе эмпирического материала обнаруживает соответствие
между техноэкономической парадигмой специфической социальной структуры
и, последовательно обосновывая, что постиндустриальный этап развития
общества является наиболее высокой ступенью развития индустриального
общества и таким способом определяет развитие, где ведущим источником
производительности является количественный рост производственных
факторов (капитала, труда и природных ресурсов) совместно с применением
новых источников энергии. Информационный этап развития социального
организма характеризуют такие новые черты как: качественная способность к
оптимизации процессов, а также сочетание и использование различных
факторов производства с использованием знаний и информации1.
Между тем, остается открытым вопрос о социально-экономической
обусловленности существования массовой культуры в рамках
информационного общества, где изменилась, атомизировавшись, как сама
масса, так и культура, обслуживавшая эту массу. Кастельс, обращаясь к
вопросу функционирования культурной индустрии, замечает, что данная
индустрия ориентируется не на удовлетворение творческих потребностей
индивида, а на «экономику здравого смысла».
Современные экономические формы в большей степени
стандартизированы, что предполагает определенную унификацию культурной
продукции. «Метакультурная индивидуальность» Э. Тоффлера, которая
становится субъектом культуры новой формации и обусловлена способностью

1
Кастельс М, Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. – С. 235
 62

разделять поступающую информацию, тем не менее, нуждается в сублимации,

рекреации и психологической разгрузке, как и «человек массы».
Это подтверждается тем фактом, что ведущая стратегия обогащения
культуры, которая связана с современными технологиями коммуникации,
направлена не на сферу образования или здравоохранения, а на разработку
всеобъемлющей системы цифровых развлечений, которая привлекает сегодня
наибольшие инвестиции. Например, в США в середине 1990-х годов отрасль
развлекательной индустрии была самой быстро развивающей: потребители
тратили свыше 350 млрд. долл. в год, а занятость в этой области превысила 5
млн. человек, с ежегодным ростом на 12 %. В Японии в начале 90-х годов на
развлечения приходилось 85,7 % суммарного объема продаж, в то время как на
образование - всего 5 %1.
М. Кастельс изучает социокультурную реальность, соответствующую
развитию стратегий информатизации общества и замечает, что многие
тенденции в эволюции постиндустриального общества пока еще не стали
повседневной практикой, что не позволяет называть их доминирующими. Так,
по наблюдениям автора, увеличение занятых в сфере телекоммуникаций
становится «самым обычным допущением, касающимся воздействия
коммуникационных и информационных технологий на крупные города, и
последней надеждой планировщиков общественного транспорта, уже готовых
смириться с неизбежностью постоянных пробок». Автор утверждает, что «на
сегодняшний день больше людей интересуется работой через
телекоммуникации, чем фактически работающих»2. Ссылаясь на исследование
данного вопроса Квортрупом, учёный основывается на данных, которые дают
возможность выделить три основные категории занятых в сфере работы через
телекоммуникации:
а) работники, заменяющие работу, которую ранее выполняли в
традиционной производственной обстановке, работой «на дому»;
б) самостоятельно занятых работников, работающих on-line;

1
Кастельс М, Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. – С. 346.
2
Кастельс М, Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. – С. 370
 63

в) работников, которые берут дополнительную работу из своего офиса на

дом.
Стоит отметить, что первая категория охватывает всего от 1 до 2 % всей
рабочей силы, при этом, как показали результаты национальных исследований
1991 г., проведенных в США, меньше половины из этой группы использовали
компьютеры, а остальные пользовались телефоном, ручкой и бумагой. Особый
интерес представляют две другие категории, становящиеся все более
перспективными и открывающими новые возможности дезагрегации труда и
развитию виртуальных деловых сетей, подразумевающих диверсификацию
рабочих мест, главным образом для самого динамичного профессионального
сегмента населения.
Автор отмечает, что, несмотря на весьма высокий потенциал сетевых
технологий, они используются весьма ограниченно, в сравнении со сферой
электронных развлечений, которые продолжают выступать сегодня как одна из
наиболее доходных экономических отраслей.
Говоря о влиянии сети Интернет на современную социокультурную
действительность, необходимо отметить, что ее интерактивность и
индивидуализация, в отличие от СМИ в «галактике Маклюэна», встраиваются в
современные коммуникационные системы культурно и технологически. Однако
стоит признать, что подобный потенциал не всегда способствует развитию
новых форм социальной коммуникации. В современной информационной
культуре, подобно любому социальному организму, в том числе, и тому, где
была рождена массовая культура, формируются собственные слои, которые
становятся потенциальными производителями и потребителями либо массовых,
либо элитарных продуктов.
В первую очередь, в виртуальных сообществах формируются две
принципиально отличные популяции: «первопоселенцы электронного
пограничья», - непосредственные жители электронной деревни и «бродячая
толпа» которая совершает случайные вылазки в различные сети и
воспринимает их как исследование «нескольких, хотя и эфемерных,
 64

существований»1. В случае с первыми, можно говорить о том, что характерным

для такой популяции является язык цифровых коммуникаций как нового
инструмента общения, который предполагает спонтанность и анонимность, не
формальность и стимулирование новой формы аудиальной трансляции, которая
выражена в общении посредством электронном текста, то для вторых, к
примеру, электронная почта - это своеобразный реванш письменности,
возрождение типографского мышления и возвращение конструируемого
рационального дискурса.
Кастельс считает компьютерную коммуникацию принадлежностью
главным образом образованного и экономически обеспеченного населения
самых развитых стран, чаще всего, в крупных, наиболее развитых
метрополисах, на цивилизационном уровне выступающего в современном
социокультурном пространстве в качестве элиты2. Это и есть та самая часть
"взаимодействующего", проявляющая способность определять свои
мультинаправленные коммуникационные цепи и демонстрировать глубокий
интерес к использованию мультимедийных технологий доступа к этой
информации, образованию и даже политической деятельности. Подобные
элиты формируют свои собственные группы и сообщества, тем самым
формируя символически замкнутые общности, определяя свое сообщество в
качестве пространственно-ограниченной межличностной субкультуры. М.
Кастельс выдвигает гипотезу, в которой он утверждает, что информационное
пространство является совокупностью персональных микросетей, которые
были созданы элитой, откуда посредством взаимодействия в пространстве
информационных потоков, интересы абсолютного большинства передаются в
функциональные макросети3.
Элита информационно-коммуникативного общества вовсе не виртуальна
- ее среда, где сконцентрирован ее основной функционал и откуда возможны
быстрые перемещения к прочим культурным комплексам развлечений и
искусства, тщательно изолированы. Они стоят на вершине

1
Кастельс М, Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. – С. 343.
2
Там же. – С. 340.
3
Кастельс М, Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. – С. 389.
 65

«социопространственных иерархий», которые стремятся изолировать себя от

социума посредством «последовательной иерархической сегрегации».
Средой существования элиты, которая имеет открытый доступ к
информации, становится всемирное информационное пространство. Это
определяет в первую очередь универсальность данной субкультуры, которая
нацелена на гомогенизацию образа жизни, упразднение культурных границ и
процесс унификации символического окружения. Кастельс изучает те методы, с
помощью которых корпоративная элита добивается гомогенности. Подобная
однородность становится возможной благодаря пребыванию в универсальной,
изолированной среде «международных отелей, интерьер которых, от дизайна
номеров до цвета и фактуры полотенец, служит для создания ощущения
принадлежности к элитарной группе и абстрагирования от окружающей
действительности, а потому повсюду делается однотипным», «рекреационных
помещений для VIP-персон, на вокзалах и в аэропортах, которые
предназначены для поддержания четких границ между собой и обществом»;
также в системе осуществления транспортных перевозок, взаимных
приглашениях, услугах секретарей и приемах гостей, где соблюдаются
идентичные ритуалы. Символизм этой интернациональной культуры, которая
игнорирует культурное разнообразие, формируют некую идентичность, которая
связана с причастностью к управленческим структурам в области
информационной экономики.
Еще одна «популяция», которая состоит из «включенных во
взаимодействие», снабжается первой «заранее сформированными, вариантами
выбора». Здесь, наряду с межличностным общением посредством сети
Интернет и политикой, традиционно будут присутствовать развлекательная
продукция во всевозможных изощренных проявлениях - «от садистских
видеоигр до бесконечных спортивных матчей»1, от виртуальной реальности до
компьютеризованной сексуальной стимуляции2. Стоит признать, что подобные
социальные страты, остающиеся главными носителями национальных культур,
посредством массовой культуры и массовых коммуникаций унифицируются
1
Кастельс М, Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. – С. 347.
2
Там же С. 342.
 66

сходным образом. В отличие от глобальной информационной элиты,

сознательно стремящейся к гомогенности и неизбежной самоизоляции, другая
часть общественного организма вынуждена принимать данные
унифицирующие модели посредством потребления универсальной культурной
продукции, а также путем приобщения к новейшим коммуникационным
технологиям.
Несмотря на это, специфические отличия национальных культур
поглощаются, в стремлении совместно проводить свободное время, миром
цифровых коммуникаций. Кастельс иллюстрирует это положение
повсеместным распространением в Азии караоке заведений, где исполнитель
буквально физически внедряется в мультимедиа систему, и становится частью
музыкального гипертекста. Показательно, что развитие такой формы
развлечений как «караоке» в медиа-индустрии сопровождалось в первую
очередь обустройством специальных залов (от менее 2 тысяч в 1989 г. до более
100 тысяч в 1992 г.) и повальным участием, например, японцев в этой
технологической забаве (в 1992 г. - около 52%, в том числе 79% из числа
девушек подросткового возраста).
Итак, концепция информационного (постиндустриального) общества
Кастельса дает нам возможность сделать широкий вывод касательно сущности
массовой культуры. Проводя экстраполяцию выводов М. Кастельса о
значительной близости экономической базы постиндустриального общества
экономическим стандартам и формам индустриального массового общества, то
можно говорить о том, что социально-экономические предпосылки, которые
стали основой для возникновения такого явления как массовая культура,
изменились не кардинально. В рамках постиндустриального общества массовая
культура существует и развивается еще более активно, чем это было возможно
в эпоху индустриальную.
Автор не обращается непосредственно к вопросам массовой культуры,
тем не менее, его выводы касательно социальных, культурных и экономических
особенностей информационного общества дают возможность говорить, что
масскульт как социокультурное явление все еще является актуальным и
 67

активно функционирует в качестве развлекательной индустрии, а также в

других сферах, которые связаны со стандартизированным мышлением.
Основой массовой культуры в эпоху информационного общества остается
определенная часть социального организма, отчужденная от аппарата
управления экономикой новой формации и, вынужденной соответствовать
стратегиям «включения во взаимодействие» и подчинения, а также
определенная часть «технической элиты», которая имеет возможность
выбирать между разными типами и формами культуры. Социальными
предпосылками развития и повсеместного распространения массовой культуры
в эпоху информационного общества становятся экзистенциальные проблемы,
проблема свободного времени, проблемы адаптации, напряженный ритм
деятельности, а также отсутствие определенного типа сознания и
соответствующих навыков у значительной доли современного общества,
соответствующего пониманию сложных проблем высокой культуры.
Информационные же технологии эволюционируют, в большей степени, как
«технологии развлечений».
Выводы по первой главе. В первой главе "Массовая культура на этапе
постиндустриального общества" рассматривается опыт теоретизации категории
"массовая культура", исторический генезис и этапы развития массовой
культуры, а также определяется роль массовой культуры в современном
постиндустриальном обществе.
В первом параграфе «Опыт теоретизации категории массовая культура»
представлена классификация теоретических обоснований массовой культуре,
имевшие место в мировом научном опыте, выделены следующие теоретические
модели, сформированные в постклассической и постмодернистской традициях:
а) Теория массового общества и массовая культура, которая
функционирует в его рамках исследуется в контексте теории культурного
модернизма, настроенной весьма критически в отношении массовой культуре.
Ведущей оппозицией этих научных изысканий, которые проводятся как в
философском, так и в социологическом и даже литературном ключе, является
 68

противопоставление массовой и элитарной культуры, культуры большинства и

культуры меньшинства.
б) Анализ массовой культуры, который проводился представителями
Франкфуртской школой социальных исследований, основывается на теории
культурного производства, подкрепленной огромным массивом эмпирических
данных. Все теоретики Франкфуртской школы утверждали, что имеется
значительный разрыв между массовой культурой, которая была в прошлом и
той, что она представляет из себя сегодня. Трактовка ключевых вопросов и
проблем массовой культуры тесно связана с пониманием современного
капитализма и, главным образом, его влияния на культурную индустрию,
оказывающую мощное воздействие на умы и поведение людей.
в) Структуралистские теории культуры, имевшие популярность во второй
половине двадцатого века, направлены не столько на поиск сущности массовой
культуры, сколько на нахождение более адекватного способа ее анализа.
Основой этих теорий являлись идеи семиотики, в рамках которых сторонники
структурализма выявляли ключевые структурные элементы, которые
составляли основу любого массового произведения. Все предыдущие теории
обращались к вопросам качественного состояния культуры и общей
социокультурной динамики, в то время как последователям структуралистских
теорий было чуждо использование оценочных характеристик в отношении
массовой культуры.
г) Анализ массовой культуры в контексте теории феминизма
интерпретирует ее через гендерные (половые) стереотипы. Согласно мнению
теоретиков феминизма, массовая культура, также как и ее трактовка в рамках
академических исследований, игнорируют, тривиализуют или вовсе исключают
образ женщины. В противоположность этому в рамках феминистских теорий
разработан подход к массовой культуре, который учитывает как женскую
аудиторию, так и особенность формируемого в рамках массовой культуры
медиа-образа женщины. Репрезентация гендерных полов в современной
массовой культуре и масс-медиа соответствует основным культурным
 69

стереотипам, которые способствуют воспроизводству традиционных гендерных

ролей.
Гендер, который трактуется как социокультурный феномен, играет роль
ориентира для типизации общества и культурных продуктов. Последователи
данного направления в своих исследованиях приходят к выводу, что
популярная культура представляет сегодня не столько самые распространенные
гендер-типы, сколько формирует гендерные предписания для большинства.
Почти все сюжеты мыльных опер построены на преобразовании
социального статуса или системы ценностей героев, которое влечет за собой
последующие изменения.
д) Марксистские и неомарксистские теории массовой культуры. В рамках
этих теория культура представляется как одна из форм идеологической
надстройки над константой реальности, имеющей исключительно материальное
содержание.
Массовая культура в данном контексте трактуется как инструмент
управления массами со стороны правящей элиты.
е) Постмодернистская теория культуры предлагает особенный взгляд на
сущность и деятельность массовой (популярной) культуры в современном
социуме. Теория культуры, предлагаемая постмодернистами, в отличие от
других концепций исследования массовой культуры, вводит совершенно новую
трактовку соотношения «элитарное-массовое». В новом плюралистическом
проекте границы между массовой и элитарной культурой размываются, а
процессы диффузии возможно наблюдать во всех компонентах культуры:
элитарном, массовом и народном. При этом сама массовая культура переходит
на тот уровень, когда она начинает восприниматься обществом не только как
коммерческая и развлекательная, но и как альтернативная и вполне
полноправная, хотя и невыразительная, ненормативная и тривиально-бытовая,
составляющая современной культуры.
Также в параграфе было отмечено, что наиболее распространенным в
современной западной науке является бытовое понимание массовой культуры
как культуры повседневной жизни, производимой для восприятия
 70

общественным сознанием, непосредственно и достоверно представленной, в

первую очередь, деятельностью средств массовой информации. Взгляд на
теоретическое обоснование массовой культуры с позиций культурологической
концепции позволяет сделать предположение, что пока изучение феномена
массовой культуры остается в рамках индивидуальных подходов. Подобные
подходы отмечают и схватывают отдельные важные части этого явления, но не
формируют холистскую модель массовой культуры. Мы считаем, что
наибольшие перспективы в формировании подобной модели могут служить
культурно-антропологический, структурно-антропологический,
постмодернистский, а также социологический подходы к изучению массовой
культуры. Во-первых, это позволяет не упустить из виду отдельные значимые
компоненты в анализе свойств и функциональных особенностей массовой
культуры, а во-вторых позволяют включить массовую культуру в процесс
непрерывного культурогенеза, а следовательно определить ее место в
социокультурной динамике.
Во втором параграфе «Генезис и этапы развития массовой культуры»
мы постарались проследить исторический генезис массовой культуры. Для
решения этой задачи наиболее пристально остановимся на следующих
моментах: предпосылки и причины возникновения; условия, при наличии
которых стало неизбежным появление массовой культуры; элементы структуры
данного феномена; первичный временной этап, исходная точка; специфика
генезиса в данном конкретном случае; вехи становления. В общих чертах,
раскрыть генезис явления - это значит понять когда, как и почему возник
предмет исследования, каковы структурные и функциональные особенности
происхождения.
Нами было показано, что зародившись в процессе секуляризации
культуры, урбанизации, ассимиляции культурной сферы законами
капиталистического рынка, технического прогресса и изменения сферы
образования, массовая культура переняла часть классических традиций.
Рассматривая различные точки зрения на истоки и предпосылки
возникновения такого явления как массовая культура были выявлены
 71

многочисленные противоречия в исследованиях данного вопроса, так одни

ученые считают массовую культуру изначально существовавшим,
перманентным побочным продуктом культуры и находят примеры таковой
культуры уже в античную эпоху, другие связывают возникновение массовой
культуры с научно-техническим прогрессом, породившем новые формы
производства и распространения продуктов социокультурной
действительности. Эти инновации способствовали, в первую очередь, процессу
демократизации культурной сферы, а во-вторых, стали причиной ее включения
в область коммерческих и политических интересов. Отсюда можно сделать
вывод, что связь культуры с классовыми интересами может двояко
воздействовать на культуру, с одной стороны, они могут сделать массовую
культуру нетерпимой к любой культуре, кроме самой себя, а с другой стороны
способно привести к идеалу мирового государства, с общим социокультурным
пространством.
В ходе анализа исторических границ массовой культуры стало известно,
что, не смотря на то, что массовидные формы можно обнаружить на
протяжении всей истории человечества, многие исследователи массовой
культуры не считают это достаточным основанием для того, чтобы
рассматривать массовую культуру как извечного спутника человечества на все
пути его культурно-исторического развития, тем самым они формируют
неразрывную связь массовой культуры и современных коммуникативных
технологий. Тем не менее, изучения принципов культурной трансляции в ходе
становления массовой культуры дает нам основания считать, что массовая
культура имманентна человеческому существованию и является отражением
заложенного в самой природе человека стремления к формированию всеобщего
социокультурного-пространства. Активное развитие массовой культуры в ХХ-
XXI вв. можно объяснить ускорением темпом развития и внедрения новейших
коммуникативных технологий, являющихся основой социокультурной
трансляции. Показательным здесь является ускоряющиеся темпы нововведений
в области коммуникаций. Так, например, на освоение речи у человечества ушло
пятьсот тысяч лет, письменность мы освоили за четыре тысячи лет, печатный
 72

станок всего за пятьсот лет, телефон - сто лет, радио - пятьдесят лет,
телевидение – двадцать пять лет, спутниковая связь - десять лет. Стоит также
отметить, что на повсеместное распространение Интернета потребовалось всего
пять лет.
В этом контексте можно говорит о стремлении человечества к общему
культурному пространству, то есть о всемирных тенденциях к глобализации
культуры, размыванию национально-культурных границ и формированию
общих ценностных ориентаций;
В третьем параграфе «Становление массовой культуры в
постиндустриальном обществе», рассматривается различные теоретические
обоснования концепции постиндустриального общества, где рассматривается
новое понимание современного общества, заменяющее теории
«постиндустриального» и «информационного общества», «космической эры»,
«глобальной деревни» метафорическим термином «третьей волны». Образы и
ассоциации современного социума создают так называемую «ментальную
модель действительности», связывающую некогда разрозненные компоненты
окружающей действительности и определяющие место индивида в структуре
межличностной коммуникации. Подобные образы формируются за счет
изменения информации.
Подобный тип культуры, способствует появлению таких уникальных
форм восприятия, как «зэппинг», при котором вследствие непрерывного
переключения каналов телевидения создается принципиально новый образ,
состоящий из осколков впечатлений и обрывков информации. Такой образ не
требует активации воображения, осмысления или рефлексии, здесь постоянно
происходит «обновление» информации, «перезагрузка», когда все увиденное
без какого-либо временного разрыва утрачивает свое устойчивое значение.
Клиповая-культура - это одно из основных проявлений современной
информационной культуры - принадлежность к ней демонстрирует растущий
разрыв между аудиторией СМИ Второй и Третьей волн.
«Третья волна» становится пространством, где непросто ускоряется темп
нововведений, но и где модифицируется сама структура информации, так, что
 73

индивид теряет способность адекватно обновлять эту «базу образов». Таким

образом, начинают распространяться разовые предметы потребления, такие
как, например, одноразовое искусство.
Действительно, современный постиндустриальный этап развития
цивилизации создает так называемую «метакультурную индивидуальность»,
которая демонстрирует способность человека к отказу от привычной системы
мышления и поведения и выходу за рамки привычного мировоззрения. Для
индивида новой культурной эпохи скорость ориентации в стремительно
меняющемся социокультурном пространстве, а также новейшие способы его
восприятия становятся принципиальным аспектом, практически вопросом его
выживания.
Инновационным здесь становится не столько отказ от установленных
идеологических и моральных истин прошлого, но и сама форма подачи
материала, при которой разрозненные отрывки информации способствуют
дезориентации человека. Потому такая аудитория ощущает себя «вырванной
из пространства современных СМИ» и «устаревших концептуальных теорий».
Современный тип СМИ транслирует информацию как короткие модульные
вспышки - новости, фрагменты фильмов и передач, разбитых между собой
рекламными блоками, и имеющих «странную, скоротечную и бессвязную
форму». Представители этой новой культуры отказываются от восприятия
новых модульных данных в стандартных категориях и структурах и стремятся
создать из мозаичной разрозненной информации свой собственный материал.
В обществе новой формации культура подстраивается под
индивидуальные потребительские нужды общества. Специфика такой культуры
описывается в категориях «совершенствования технологий» и «адаптация к
растущему жизненному уровню» и, способствующих снижению себестоимости
продуктов массовой культуры, даже не смотря на их вариативность. Таким
образом, степень потребляемой культуры изменяется: массовая культура
продолжает служить уникальным механизмом, обладающим рекреативной и
компенсаторной активностью, способного удовлетворять нужды общества, но,
 74

не смотря на это, она больше не является единственной культурой, обладающей

монополией на массовое сознание.
 Глава 2. Функциональные проявления современной массовой
культуры
§ 2.1 Массовая культура как коммуникативное пространство

В массовой культуре, охватывающей многие области человеческой

жизнедеятельности, совершается интенсивный обмен, где идеи и технологии
активно циркулируют как в обыденном, так и в специализированном
пространстве. Анализируя, предложенную А. Флиером и Э.Орловой1, методику,
при которой культура делится на функциональные блоки, которые
соответствуют ключевым блокам жизнедеятельности человека (у Флиера их
четыре, у Орловой их три), представляется целесообразным выделить
следующее: структуризация, которую осуществляют данные авторы,
применима по отношению к культуре как единому целому, в массовой культуре
отсутствуют такие ключевые области реализации творческой активности как
наука, экономика, философия, а также система охраны общественного порядка,
регулирования правовых отношений в обществе, и, наконец, религия как
систематизированное учение.
При этом, сам принцип, который предлагают авторы, относительно
изучения массовой культуры представляется достаточно перспективным, так
как позволяет выделить следующие области ее функциональных проявлений:
 сфера организации и регуляции общественных процессов;
 сфера эстетического и научного познания и изучения мира;
 сфера социальной коммуникации, включающей накопление,
обработку, трансляцию и хранение информации;
 сфера физической и психической репродукции, рекреации и
реабилитации человека2.
В сфере организации и регуляции общественных процессов
выделяются:
- политическая культура - массовые политические движения (партии,
выборные и пропагандистские кампании), которые существуют за счет
1
Морфология культуры // Культурология для культурологов. М., 2000. С. 134-137.
2
Флиер А. Массовая культура и ее социальные функции//Общественные науки и современность. 1998. №6. - С. 138-148;
 76

финансирования со стороны заинтересованных правительственных или

оппозиционных организаций с целью формирования необходимого
общественного мнения и вовлечения в подобные мероприятия существенных
масс населения;
- экономическая система стимуляции, организации и управления сферы
человеческого потребления (маркетинг и реклама, мода, имиджмейкерство),
непосредственно воздействующая на повседневную культуру и формируя тем
самым модели потребления: образ жизни, имидж, стандарты поведения,
кулинарные предпочтения, причем, это воздействие является двусторонним,
так как регулирование этой области становится возможным благодаря стихийно
складывающимся стереотипов;
- массовая мифология, которая существует в бытовой форме, но создается
и распространяется зачастую специализированными институтами, к этой
области можно отнести: политические доктрины - от национал-шовинизма до
воинствующего «патриотизма», квазирелигиозные движения и что-то совсем
обыденное, например, слухи, также сюда можно добавить шпиономанию,
утечки информации, социальную демагогию, а также ненаучную
интерпретацию событий, упрощающую для массового потребителя сложные
процессы социокультурной действительности, сводя их к максимально
упрощенным дуальным оппозициям, восполняя у своей целевой аудитории
нехватку информации, сводящую сущее к должному, трактующее события в
конкретных ценностных системах отсчета, выступающую как коммуникативно-
технологическое обеспечение информационной, социальной, культурной и
экономической деятельности.
В области социальной регуляции массовая культура занимает место
наиболее активного компонента системы государственной пропаганды и
идеологии, одно из ключевых свойств которой становится формирование
специфически настроенного сознания и последующая манипуляция им в
интересах правящей элиты.
Сфера эстетического и научного познания и изучения мира.
 77

Массовая культура является фактором продуцирования

специализированного знания и его адаптации к обыденной логике и здравому
смыслу бытовых представлений человека о мире. Среди направлений массовой
культуры мы можем выделить здесь:
- индустрия эстетического и интеллектуального досуга (художественная
самодеятельность, «культурный» туризм, сетевые сообщества,
коллекционирование, викторины, научно-просветительские учреждения и
объединения, интеллектуальные игры, а также все, что попадает под
определение «научно-популярное»);
- информация научного характера, которая не имеет специального
назначения, но доступна массовому потребителю, в цифровом виде (научные
сайты, электронные библиотеки и музеи, банки информации, музыкальные
записи), а также в привычном «бумажном» формате (энциклопедии, каталоги,
словари и справочники);
- массовое искусство и архитектура, в том числе те ее разновидности,
которые претендуют на элитарность: живопись; современное градостроение;
монументальная архитектура с преобладанием банковских зданий,
символизирующих прочное положение новой финансовой системы;
монументальная скульптура; практика «реставрации», а на деле, создания
упрощенных аналогов утраченных шедевров архитектуры, заменена реальных
подлинников.
Область социальной коммуникации (накопление, обработка,
трансляция информации и хранение) включает:
- СМИ и СМК, обеспечивающие формирование частных взглядов,
потребностей, интересов, электоральной активности и т.д. с помощью
определенной, ангажированной экономическими или политическими
властными структурами, трактовки излагаемой информации;
- массовую общеобразовательную школу, адаптированную для уровня
детского и подросткового восприятия, подстраивающую массив подлинного
знания под упрощенные представления и схемы;
 78

- индустрию «субкультуры детства», основывающуюся на

стандартизированном содержании и формах воспитания; специализированную
массовую культуру для детей;
- специализированную систему архивации информации и музеефикации,
в том числе, представленной в цифровом виде;
- в качестве бытовых форм - межличностные информационные контакты.
Область физической и психической репродукции, рекреации и
реабилитации индивида включает:
- развлекательную индустрию (увеселительные учреждения - клубы,
дискотеки, бары; массовая художественная культура, шоу, спорт);
- индустрию физической реабилитации, оздоровительного досуга и
формирования соматического сознания (косметология, бодибилдинг и
аэробика, косметические салоны, курортная индустрия, спортивный туризм),
предлагающую человеку возможность сконструировать свой внешний вид
согласно предлагаемым стереотипам, сформированным прочими сферами
массовой культуры, и выступающую в качестве надежного
психотерапевтического средства.
Подводя итог, отметим, что данная систематизация функциональных
проявлений массовой индустрии не претендует на отражение, в полной мере,
реальных социокультурных процессов, в которых имеет место массовая
культура; границы между подобными областями прозрачны,
взаимопроникаемы и подвижны.
Таким образом, информация научного характера, рассматриваемая здесь
как принадлежащая к области эстетического и научного познания и изучения
мира, также относится к сфере социальной коммуникации, имея в виду способ
ее передачи.
Одновременно с этим, структура самой массовой культуры позволяет
более четко охарактеризовать наиболее значимые сферы ее воздействия, а
также соотнести их между собой.
К вопросам о специфике функциональных проявлений массовой
культуры обращались многие отечественные и западные ученые. Характерно,
 79

что в качестве постоянных и ведущих функций исследователи выделяли только

те, которые наиболее активно проявляли себя в рамках того социально-
исторического контекста, в котором пребывал сам автор. Динамика
функциональных проявлений массовой культуры выявляет процессы эволюции
этого феномена, где радикально критическое отношение к явлениям массовой
культуры в середине двадцатого века и акцентировка ее манипулятивного
компонента сменились вначале лояльным, а после и апологетическим
восприятием масскульта, а в роли ключевых функциональных проявлений
массовой культуры были выделены рекреационные. Массовая культура сама по
себе предстала в качестве механизма социальной гомогенизации. Современные
условия, отмеченные повышением интенсивности социальной циркуляции,
интенсификацией информационного воздействия, усилением миграционных
процессов, ухудшением экологического фона жизнедеятельности человека,
повлияли на массовую культуру таким образом, что теперь она выполняет
определенные функции, принципиально отличные от тех, что были ведущими в
предыдущем общественно-историческом контексте.
Массовая культура неспособна производить творческое, креативное
сознание и обеспечивать продуктивность, динамичность, мобильность и
эффективность всех механизмов культуры и перманентное саморазвитие, что
свойственно высокой культуре1. Эта культура функционирует как система
адаптации, как механизм социальной регуляции, гармонизации, ценностной
ориентации и социализации человека. Широкий спектр функциональных
проявлений, выполняемых массовой культурой в современном социуме, дает
возможность рассматривать ее как один из механизмов, способствующих
стабилизации существующей общественной системы.
В отличие от высокой культуры, массовая культура направлена на
превращение совокупной истории человечества в индивидуальное достояние
отдельной личности, становясь одним из условий развития его сущностных
свойств, ориентируясь на социализацию человека, и его включение в
установленную систему координат, где возможна реализация адаптационных

1
Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М, 1983. С. 62.
 80

стратегий в их разнообразных вариантах, которые связаны со степенью

активности и с ориентацией на деятельность индивида или группы. Адаптация
каждого отдельного человека в массовой культуре, наиболее вероятно,
представляется как вариант пассивного подчинения нормам, установленным в
обществе, где индивид частично или полностью нивелируется.
Подобное эффективное приспособление человека к требованиям социума,
приобретение необходимых социальных характеристик формирует у него
ощущение психологического комфорта и безопасности, хотя технологичность
культуры, а именно наличие механизмов приспособительно-
преобразовательной деятельности индивида, не является свойственным только
для массовой культуры качеством, а характеризует культуру в общем. Здесь,
однако, эта характеристика культуры выступает в совокупности со
стереотипно-продуктивным свойством, то есть способностью к
воспроизведению (тиражированию), и с креативно порождающим характером
бытия в мире. Но адаптационный характер, функционирующий в качестве
главного компонента культуры, приводит индивида к конформизму, то есть к
отказу от собственной индивидуальности и целостности. Альтернатива,
предложенная Э. Фроммом, «иметь или быть» в массовой культуре достигается
посредством выбора неподлинного существования и трансформацией индивида
из субъекта в объект бытия.
С другой стороны, взаимодействие индивида с обществом и миром
культуры, который характерен для него, то есть пребывание в самой культуре и
функционирование в ее рамках становится обязательным условием эволюции
самого индивида в активно действующего субъекта с сознанием, которое
наполнено смыслом, опытом и знанием о внешнем и внутреннем мире. При
этом, освоение общественных норм, интериоризация личности часто входит в
противоречие с возможностью реализации индивидуального потенциала
личности.
Массовая культура выступает в роли уникального по своему потенциалу
адаптационного механизма, компенсирующего субъекту маргинальной,
городской культуры отсутствие традиций, возникшее вследствие нарушения
 81

каналов коммуникации и межпоколенческой культурной трансляции. Позволяя

индивиду прожить разные психологические состояния, массовая культура, тем
самым, формирует состояние приспособленности индивида к социальной
действительности, таким образом, реализуя одну из основных своих функций.
Тем не менее, характер адаптированной личности кардинально отличается по
состоянию адаптированности и особенностям адаптационной стратегии, а
также по составляющим самой социализации. Здесь подразумевается
современная социально-адаптированная личность, а также информационно-
адаптированная, которая пока еще находится на стадии формирования.
Первый из упомянутых выше типов личности является результатом
пассивной социальной адаптации, главной составляющей которой становится
ограничение в усвоении социального опыта накопленного человечеством во
всем разнообразии его проявлений и форм. Активная социальная адаптация
подразумевает социально-преобразующую деятельность индивида и таким
образом характеризует информационно-адаптированную личность.
Если адаптационная модель первого типа характеризуется состоянием
психологического комфорта, который в первую очередь связан с отсутствием
конфликта, а, следовательно, и стресса, то состояние адаптированности
личности второго типа выражается в успешной продуктивной деятельности и в
возможности максимально полно реализовать свои индивидуальные
способности. Достичь состояния адаптированности для индивида – это процесс
неразделимо связанный со спецификой стратегий социальной адаптации, под
которыми мы понимаем как осознаваемые, так и неосознаваемые, как
регулярные, так и случайные действия (в том числе, бездействия), которые
обеспечивают высокую степень адаптированности индивида.
Говоря о социальной адаптации, стоит обратиться к А.А. Налчаджяну,
которым были выделены ее полярные разновидности:
 адаптация посредством разрешения и устранения ситуации;
 адаптация с сохранением ситуации.
В первом варианте индивид выбирает преимущественно активные
стратегии, с помощью которых необходимые установки социальной системы
 82

целенаправленно приспосабливаются, трансформируются, приводясь в

соответствие с потребностями конкретного индивида. Во втором варианте -
социальная адаптация осуществляется посредством пассивного подчинения
окружающей действительности и сопровождается трансформацией самого
субъекта под влиянием внешнего воздействия и, как следствие, существенными
деформациями психической структуры индивида1.
Таким образом, мы можем подвести итог, что адаптивные стратегии в
социальной среде способны иметь разный характер. Например, В.А. Марков
выработал классификацию2, где адаптивные формы разделяются по объекту,
глубине процесса, степени его регуляции, временной связи, структуре
отношений, иерархическим уровням и достоверности.
В контексте настоящей диссертационной работы наиболее актуальным
нам представляется сравнение адаптивных форм по способу адаптации, которое
различает:
 пассивное приспособление к среде;
 поиск «комфортной» среды;
 преобразование среды.
Считается, что сам термин «адаптация» был введен в научный оборот Г.
Аубертом в 1865 году и использовался в биологии и физиологии как
обозначение всевозможных форм приспособления живого организма к
различным типам воздействия. Позже благодаря интегративным процессам в
мировой научной традиции данный термин получил новую окраску и из
исключительно биологической и физиологической терминологии перешёл в
общенаучную категорию, способствуя, тем самым, выделению особенного вида
адаптации - социальной адаптации, у которой главной отличительной чертой
стал универсальный характер приспособления. Непосредственно этот фактор,
как считают исследователи данного вопроса, позволил отнести человеческое
сообщество к специфическому классу «универсальных адаптивно-
адаптирующих систем».

1
Налчаджян А . Л. Социально-психологическая адаптация личности: (Формы, механизмы, стратегия). Ереван: Изд. АН
А Р М. ССР, 1988.
2
Марков В.А. Классификация адаптивных форм // Кибернетика и философия. Рига, 1977. С. 107-110.
 83

Главным отличием культурологического подхода в данном вопросе

является изучение всех видов адаптации, которые присутствуют в различных
формах поведения как сформированных в результате развития современных
культурных форм и указанием на сохранение и распространение коллективного
опыта.
Концепция функциональной сущности адаптивной среды, которая
становится инструментом для саморазвития и самосохранения социальной
жизни индивидов, активно изучается в отечественной научной традиции.
Э.С. Маркарян основывается на понимании, что «адаптивная функция
культуры непосредственно, логически выводится из самого определения
культуры как способа человеческой деятельности, ибо сам феномен
деятельности имеет исходную адаптивную ориентацию», а «культура в целом
как раз и была выработана в качестве особого, над биологического по своей
природе, антиэнтропийного и адаптивного механизма общества»1.
Стоит отметить, что под адаптационной системой Маркарян понимает не
только ее функционирование, но и процесс ее развития. Он развивает
негэнтропийную, т.е. упорядочивающую и организующую функцию,
отмеченную М.С. Каганом2, и демонстрирует варианты ее проявления в
реальных социальных процессах, выступая наравне с адаптивной, где
«адаптивная функция выражает общую стратегию жизни, а негэнтропийная
служит осуществлению этой стратегии»3.
Непосредственно адаптационная функция массовой культуры
преимущественно формирует ее интерес к ситуациям, свойственным для
обычного, бытового существования человека. В сущности, такой механизм
поверхностного восприятия действительности, который предлагается массовой
культурой, подобен игре, где взаимные трансакции последовательно
происходят по определенным правилам (возможно, неясным, неточным или до
конца не сформулированным) и имеет ряд закономерностей, таких, как
например, управляемость. Хотя, по всей видимости, здесь не стоит абсолютно
1
Маркарян. Э.С. Культура как способ деятельности. // Вопросы философии, 1977, № 1 1. - С . 137-141.
2
Каган М.С. Человеческая деятельность. М., 1974. С. 233-235.
3
Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М., 1983. С. 63.
 84

противопоставлять адаптационную и креационную функции, так как без

усвоения культурных традиций и наследия, который осуществляется на
индивидуальном уровне с разной степенью качества и глубины - то есть,
адаптации в конкретно-историческом контексте - невозможно и само созидание
и творчество. В этой ситуации, по всей видимости, главной проблемой
становится вопрос доминирования одной из этих составляющих.
Адаптационный фактор массовой / популярной культуры особенно ярко
демонстрирует свою специфику в современном российском обществе,
отмеченным маргинализацией большей части населения, его социальной
мобильностью, ценностной дезориентацией, а также активизацией
разнообразных форм отчуждения.
Собственно этот комплекс социокультурной проблематики, которая
выражается в дезадаптации большей части населения и является иллюстрацией
феномена экспоненциального, повсеместного распространения массовой /
популярной культуры на российском культурном пространстве, так как в
ситуации, которые представляют адаптационные культуры, возможно без
существенных затрат психической энергии погружаться и получать в
результате определенную вакцинацию, которая гарантирует настолько же
успешный выход из подобных ситуаций в реальном бытовом опыте.
Преобладание активного, творческого начала, которое, при этом, не
исключает адаптационного фактора, обычно дает культуре возможность
развиваться, но преобладание в культуре адаптационного фактора приводит к
ее стагнации, застою, окостенению, где главной функцией индивида является
не активное воздействие на социальную среду, а подчинение ее специфике.
Именно такой характер коммуникации с окружающей средой и представляет
собой массовая культура.
Даже учитывая то, что культура как адаптивная среда осуществляет не
только функцию самосохранения и стабилизации, но также обладает
созидательно-адаптирующей функцией, мы представляем возможным
рассмотрение в качестве механизма адаптации индивидов или группы
 85

индивидов к особенностям общественной среды исключительно массовой

культуры.
Основой социальной идеологии массовой культуры является создание
псевдореалистической, мифологизированной, а в некоторых случаях,
иллюзорной картины мира. Особенное отношение к миру, не воспринимаемому
объективно и служащему лишь для реализации потребностей, в конечно счете
становится причиной формирования потребительского сознания, которое
создает мир воображаемых образов, оторванных от реальности. Одной из
главных особенностей такого сознания становится желание сбежать от
действительности в мир грез и фантазий, который вытесняет и компенсирует
агрессию физической и социальной действительности.
Еще Гилберт Честертон отмечал, что у любого нормального человека
случается период, когда он предпочтет иллюзию, вымысел - факту, так как факт
- есть то, чем человек обязан миру, в то время как вымысел - есть то, чем мир,
безусловно, обязан ему. В этом контексте массовую культуру можно назвать
своеобразной сублимацией желаний, потребностей и устремлений человека. Но
подобные устремления к развлечениям не являются абсолютно безобидными:
здесь субъект, можно сказать, переходит в мир, который предлагается ему
культурно-массовым проектом, и только здесь он по-настоящему чувствует
себя безопасно и комфортно, реальность в этом случае начинает
восприниматься по законам массового зрелища. Индивид в процессе
поглощения культурно-массовой продукции получает совокупность
переживаний, сопровождающих, но и мотивирующих его активность, которые
побуждают его к дальнейшему продолжению и углублению этой деятельности.
Маршалл Маклюэн, описывая новую действительность, становлению
которой способствовали новейшие коммуникационные технологии, был чужд
эйфорическим заблуждениям относительно СМИ и отмечал крайне
разрушительное влияние экранной культуры на человеческое сознание, а также
на его способность мышления1. Последствием перехода от текстовой культуры
к экранной стала трансформация абстрактного мышления, то есть логичного и

1
McLuhanM. Understending Media. The Extensions of Man. N.Y., 1964.
 86

связного, в оперировании дискретными стереотипными понятиями, символами,

которые с трудом обеспечивают целостность хаотичным мозаичным образам.
К примеру, если за восприятием текста литературного произведения
стоят абстрактные понятия, которые невидимы глазу, как например,
художественные значения и смыслы, то звуковые и зрительные образы,
предлагаемые экранной культурой самодостаточны и не нуждаются в
дополнительном декодировании, их значение скрыты в них самих.
Возможность «видеть умом» - то есть, мыслить и чувствовать - теряется
индивидом, который воспринимает экран как единственный возможный
источник информации, позволяя, тем самым, произвести подмену воображения
зрением1.
Развитие взамен аналитических ценностей - коммерческих интересов, по
своей сути, стали новым подходом к процессу идеологизации, потому что
мышление, сформированное СМИ, проявляет устойчивую невосприимчивость
к способности критического рационального осмысления сюрреальности,
которая практически заменила в инфосфере реальность.
С. Лэш показывает, как общество отчуждается от дискурсивного метода
постижения действительности с его приоритетом семантического значения
культурных текстов, слов над образами, сознательного над подсознательным,
рациональным восприятием культуры и дистанцированностью ее зрителя от
транслируемого образа2.
Ключевой задачей культуры в этом контексте становится развитие
сознания, которое неспособно противостоять технологиям «погружения» в
новую действительность, и которое воспринимает социокультурную
продукцию как обладающую исключительно потребительскими
характеристиками. В этом контексте массовая культура становится мощным
оружием идеологии, а также ведущим средством манипуляции и управления
массовым сознанием. Тем не менее, еще полвека тому назад массовая культура
способствовала формированию политического мировоззрения через упрощение

1
См. Материалы Международной конференции «Информационное общество и социокультурное пространство книги» -
Общество и книга: от Гутенберга до Интернета. М.: Традиция, 2001.
2
Lash S., Urry J. The end of organized capitalism. - Cambridge, 1987. - 3 8 3 p.
 87

политических идей до уровня примитивных стереотипов, придававших

реальным фактам клишированную интерпретацию или искаженный вид,
нивелируя смысл сообщения (основным правилом здесь становится сентенция,
высказанная еще в конце девятнадцатого века Г. Лебоном: «...идеи не могут
оказывать влияния на поведение человека, пока они не переведены на язык
эмоций»1).
В конце двадцатого века в роли основного метода рефлексии выступает
образный метод, который характеризуется в первую очередь отказом от
дидактизма, рационализма, культурной осмысленности, следования
установленным нормам и приоритетом подсознательного над сознательным,
визуального над вербальным. В рамках данной культуры получают большое
распространение новые смысловые коннотации, которые заимствуются из
бытовых ситуаций повседневной жизни. Это демонстрирует трансформацию
манипулятивных функций массовой культуры, которая отказывается от
технологий прямого управления, замещая их скрытыми, позволяя ее
последователям говорить о демократичности массовой культуры.
Таким образом в современном российском социокультурном
пространстве ситуация обостряется ещё и тем, что постоянно
трансформирующиеся социальная, политическая и экономическая ситуация в
стране приводит к значительным культурным изменениям, когда происходит
формирование принципиально новых ценностных ориентаций и идеалов,
стандартов и клише, а индивидуальных способностей индивида становится
недостаточно для адекватного взаимодействия с общественной системой. В
данном социокультурном пространстве массовая культура не только
демонстрирует стремления общества преодолеть противоречивость и
нецелостность картины мира и добиться ее понимания, ее согласованности и
целостности, но и дает такую возможность в пространстве его воображаемых
комплексов. В этом пространстве массовая культура играет роль современной
мифологии, которая не тождественна архаичному синкретическому мифу.
Сегодня мифология, в первую очередь, сосредотачивается в социальной сфере,

1
Цит. no: Феофанов O.A. США: реклама и общество. - С. 135.
 88

тем самым, представляя особенную светскую интерпретацию бытия, где

иллюзорные духовные комплексы, наполнены фиктивными идеями,
выступающими в качестве рационализированной формы. Мифологическая
составляющая массовой культуры напрямую связана с функционированием
социума, как единой системы и во многом определяет формирование в его
духовной среде ценностей и идеалов, стандартов жизненных стратегий и
нравственных норм, картины мира и мировоззрения.
Подобный процесс ведет не только к отчуждению от реального мира, но и
к нарушению ощущения времени, то есть, приводит к изменению психической
структуры индивида.
Данное явление изучено, главным образом, в виду так называемых
«кибернетических расстройств», которые возникают в результате затягивания в
коммуникативное, познавательное или развлекательное пространство
Интернета и проходящими по модели наркотической зависимости.
Пространство сетевых коммуникаций, как и сама виртуальная реальность,
становятся альтернативой миру реальному, выступая в качестве полноценного
мира, где субъект не только обладает предельно обостренными чувствами, но и
может быть подлинно счастлив. Такая рекреационная функция массовой
культуры является сегодня наиболее актуальной.

§ 2.2 Структурные и функциональные особенности массового сознания

Объективно подтвердить существование массового сознания возможно

благодаря таким явлениям общественной практики как деятельность СМИ, и
формируемое им общественное мнение, а также различные формы массового
поведения людей.
Существуют определенные преграды в определении феномена массовой
культуры, они состоят в том, что последняя возникла на основе двух
универсалий: «культура» и «масса», которые имеют неоднозначные толкования
в мировой научной традиции.
«Масса - это категория количественная (множество). Общество всегда
было подвижным единством меньшинства и массы. Меньшинство - это
 89

совокупность лиц, выделенных особыми качествами; масса - совокупность лиц,

не выделенных ничем, совокупность «средних индивидов»1.
Рассмотрим термин «масса» более подробно.
Согласно оценке американского ученого-социолога Д. Белла в
зарубежной научной традиции существует, как минимум пять разных трактовок
термина «масса»:
 «недифференцированное множество», гетерогенная аудитория
СМИ, которая противостоит классам и прочим сегментам общества (Г. Блюме);
 «суждение некомпетентных», результат низкого качества
цивилизации на современном этапе ее существования, что является следствием
смягчения управляющих позиций со стороны просвещенной элиты (X. Ортега-
и-Гассет);
 «механизированное общество», при котором индивид определяется
исключительно как придаток машины, дегуманизированным элементом
технологии (Ф. К. Юнгер);
 «бюрократическое общество», которое отличает широко
разделенная организация, в которой допускается принятие решений только на
верхних уровнях иерархии (Г. Зиммель, М. Вебер, К. Мангейм);
 «толпа» - общество, которое характеризуется отсутствием отличий,
бесцельностью, однообразием, недостатком интеграции и отчуждением (X.
Арендт).
В основе этой концепции лежат закономерности «психологии масс»,
которые были сформулированы Г. Лебоном, а в дальнейшем развиты
З.Фрейдом. По Г. Лебону поведение индивидов в толпе - это одно из
проявлений «массового психоза». Согласно Лебону: - «толпа не рассуждает, а
повинуется страстям». Каждый отдельный человек может быть культурным и
воспитанным, но «в толпе - это варвар, то есть существо инстинктивное» 2.
Все пять приведенных выше интерпретаций «массы» имеют схожий
уничижительный оттенок, а также сходные сущностные характеристики как
воплощения унифицированности и стадности.
1
Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. - М.: Ермак. 2003. -212с.
2
Лебон Г. Психология народов и масс. - СПб. - 1996.- С.29б
 90

Культура же относится к наиболее сложным, многогранным, социальным

явлениям. Термин «культура» образован от латинского слова «culture», которое
означает возделывать почву (культивировать). В средние века этим словом
стали называть прогрессивный метод возделывания зерновых культур, так
появился термин «agriculture» или искусство земледелия. Но уже в XVIII в.
данную дефиницию начали использовать в отношении людей, то есть, если
человек отличался начитанностью и изяществом манер, его называли
«культурным». В то время данный термин применялся по большей части к
представителям высшего света, чтобы отделить аристократов от
«некультурного» простолюдина.
Применительно к современной жизни можно утверждать, что
совокупность материальных и духовных ценностей, способов их производства,
умение использовать их в целях человеческого прогресса, и также способность
транслировать от поколения к поколению и составляют сущность культуры.
Первичной формой и основой появления и развития культуры является
человеческий труд, то есть методы его осуществления и его плоды. Культура
сочетает в себе совокупность всех тех материальных и духовных достижений
человечества, появившихся как индивидуально-субъективные и исторически-
конкретные, но с течением времени получивших статус общественно-
объективных и как бы вневременных явлений, формирующих непрерывную и
неподвластную отдельной личности общую культурную традицию.
Культура включает в себя как предметные результаты жизнедеятельности
людей (произведения искусства, технические сооружения, машины, результаты
познания, нормы морали и права) так и субъективные человеческие
способности и силы, реализуемые в деятельности (производственные и
профессиональные навыки, мировоззрение, знания и умения, формы и способы
человеческой коммуникации в рамках одного общества и коллектива, а также
уровень интеллектуального, нравственного и эстетического развития).
Обобщая, можно говорить, что культура, при рассмотрении в самом широком
ракурсе, включает в себя материальные и духовные формы и методы
 91

жизнедеятельности индивида, которые когда-либо были созданы руками

человека.
Согласно М.М. Бахтину массовая культура является формой
взаимодействия масс в процессе обретения и постижении окружающей
действительности, механизм самодетерминации индивида в массе со
свойственной ей социальностью, усреднённостью и историчностью1.
Как полагал Хосе Ортега-и-Гассет, массовая культура - ничто иное, как
культура толпы, на языке культурологии и философии - «массы».
Интересно на наш взгляд рассмотрение понятия «массовая культура»
представленное В.Л Глазычевым. Согласно автору - «дефиниция «массовая
культура» - это название социального феномена, с конца сороковых годов
включенного в культурное обращение, существование которого не
подвергается сомнению. Массовая культура - это символ, который как в
философской научной традиции, так и в социальной публицистике обозначает
квазиочевидное содержание»2. В качестве «свидетельства» существования
«массовой культуры», которое возможно лишь через доказательство ее
качественных различий от некоей общей культуры, до сих пор считались
эмпирические иллюстрации: «звезды» досуга и «идолы», стандартизация
обывательского, крайняя институционализация коммуникации и так далее.
Критический анализ отдельных работ западной литературы представляет
собой особую задачу, которая не связана с действительным содержанием
интересующей нас проблемы.
В нынешнем информационном обществе вместо прямого давления
(пропагандистского и экономического) имеет место эластичное влияние на
потребительское сознание. Подобное воздействие основывается на его
подробной психологической реконструкции, предлагающей только те
ценностные ориентации, которые, он способен принять как «свои».
Таким образом «массовая культура» имеет качественное отличие от
привычных форм существования популярной или общей культуры,

1
Бахтин М.М. Автор н герой. К философским основам гуманитарных наук. - СПб.: Азбука, 2000.-332с.
2
В.Л.Глазычев. Проблема «массовой культуры»//Вопросы философии. 1970. №12. – 48с.
 92

дифференцированной по культурным слоям в примерном соответствии с

классово-кастовым делением социума.
Стоит отметить, что механизм массовой культуры впервые
рассматривается аппаратом управления сегодняшнего общества как значимое, а
в перспективе - главное средство решения его идеологических и экономических
задач. Культура выходит из области интересов государственно-
монополистических верхов и становится ведущим средством повсеместной
конформизации массового сознания. Властвующая элита ищет новые способы
манипуляции массовым сознанием, выдвигая абсолютный конформизм в
качестве принципиально важной практической задачи.
Одной из ключевых характеристик массовой культуры является ее
всеобщность, подразумевается, что массовая культура сегодня охватывает всю
систему современного информационного (постиндустриального) общества.
«Форма массовой культуры, которая предшествовала ей, включала
традиционно-гуманистический идеал культуры, который претендовал на
универсальность, тогда как в действительности массовая культура охватывала
меньшую часть населения; в то же время абсолютное большинство (рабочий
класс, люмпен-пролетариат, крестьянство, часть городского мещанства, а также
угнетаемые национальные группы) оказывалось за пределами признанной
культуры»1.
Такое свойство массовой культуры как универсальность придает ее
характеристикам абсолютную доминантность, подавляя и вытесняя элитарно-
культурный идеал креативной индивидуальности и заменяя его идеалами
«человека потребляющего» (homo-consumens) и «человека играющего» (homo
ludens) в то же время и в массовом сознании. Элитарная гуманистическая
культура, верность которой хранит незначительная часть современной
интеллигенции, при всей своей внутренней неоднородности сегодня играет
роль утилитарно-функционального подраздела массовой культуры. Данный
процесс осуществляется путем подключения к массовой культуре (при

1
В.Л. Глазычев. Проблема «массовой культуры»//Вопросы философии. 1970. №12. – С.48
 93

сохранении иллюзии автономности) разнообразных рычагов регулирующего

аппарата.
Управление осуществляется путем отчуждение произведений творческой
деятельности, которые поступают в ценностный фонд культуры исключительно
через аппарат массовой культуры, например через рекламу. Настоящая сила
массовой культуры проявляется в том, что даже в глазах представителей
элитарного слоя его продукция становится ценностью только в случае, если
продукт становится объектом псевдопотребления массового сознания.
При этом с содержания самого акта креативной деятельности и
абсолютной его ценности всеобщее внимание переключается на его
относительную ценность как продукта потребления.
Также управление осуществляется через утилизацию отчужденных
произведений креативной деятельности, замещающей содержательную
ценность самого акта созидания и дополнительной потребительской ценностью
его растиражированные копии для массового потребления. Таким образом,
формальные достижения поп-арта, авангардного театра и кинематографа
отчуждаются посредством их распространения на телевидении, в рекламе,
популярных мюзиклах, промышленной продукции, художественном
проектировании, оформлении интерьеров или организации предвыборных
кампаний.
Тенденции к ускорению процесса отчуждения и утилизации
социокультурной продукции наряду с этим вызывает необходимость в
ускоренном генерировании принципиально нового продукта креативной
деятельности, так как это является единственной возможностью для творческой
элиты подтверждать свою собственную антимассовость и, тем самым,
подтверждать свою полезность.
Универсальность массовой культуры формируется благодаря:
 слиянию частных контролирующих элит в совокупный комплекс
управления;
 однородности форм производственной и внепроизводственной
жизни во всех областях общественного бытия;
 94

 однозначности процесса потребления ценностей, связывающей всех

членов конкретной социокультурной группы в единый потребительский клуб.
Универсальность массовой культуры становится причиной того, что
любые эзотерические субкультуры (профессиональные, религиозные,
региональные, квазиполитические и другие) становятся ее органическими
компонентами, соблюдающими единые правила игры во всех ее проявлениях.
Также необходимо отметить, что массовая культура сохраняет присущую
традиционному типу существования буржуазной культуры
дифференцированность по слоям и субобществам. Тем не менее, если в случае
с буржуазной культурой мы имеем дело с замкнутой всеобщей «культурой» и
ее субститутами в ряде дискриминированных группах, то в случае массовой
культуры - это детально проработанная система подгрупп, отличающихся лишь
для того, чтобы непосредственно демонстрировать само отличие как ценность.
Различие символов принадлежности к той или иной подгруппе усиливается
всеобщностью «массовой культуры», формируя тем самым развернутую
иллюзию ее внутреннего многообразия.
Массовая культура прямо выступает в качестве модели существования
культуры, которая обладает глобальностью своего влияния. В этом контексте
нет различия с традиционным типом культуры, где то или иное государство в
силу определенных экономических причин выступало в качестве лидера в
процессе формирования универсального фонда ценностей культуры.
Принципиальное отличие состоит в том, что массовая культура умышленно
воспринимается наиболее просвещенным кругом правящих элит, как главное
средство всемирной политики. В крайне упрощенной форме эта установка
впервые обнаружилась в европейской политике Соединенных Штатов Америки
40-х годов, как форма повсеместного распространения «американского образа
жизни», внедрения на всемирном культурном пространстве потребительского
идеала американской массовой культуры.
Ввиду своего естественно-искусственного характера и мощного
информационно-массового инструментария влияние клише массовой культуры
принимается массовым сознанием как передовая форма выражения
 95

свойственного ей традиционно потребительского идеала, тем самым, создавая

пространство для ее экспансии.
Характеристики, приведенные выше, безусловно, не исчерпывают всей
многогранности такого сложного явления как массовой культуры, но в полной
мере подтверждают реальную феноменологическую новизну подобного
механизма культуры.
Мы продемонстрировали выше, что настоящий общественный феномен,
обозначенный термином массовая культура, в действительности полностью
адаптирует и эту позицию, выделяя подраздел «антимассовой» культуры и по-
разному эксплуатируя его обособленность.
Демонизация реального содержания массовой культуры была бы
серьёзной ошибкой, ведь обилие результатов становления массовой культуры,
при всей своей видимой противоречивости в полной мере демонстрируют, что
основная цель массовой культуры - это достижение глобального конформизма,
что не возможно было достигнуть ни с помощью более рафинированных
средств, ни даже открытого террора. Тем не менее, весьма серьезной ошибкой
была бы недооценка потенциала этой модели культуры.
Сегодня мы можем говорить о том, что массовая культура предельно
объемно характеризует драматическую фазу общественной системы массового
общества находящейся на гране всеобщего кризиса. Степень влияния и
эластичность аппарата массовой культуры, закономерности его автономного
существования (в том числе типы включенности креативной деятельности) не
могут находиться на периферии культурологических изысканий. Современная
зарубежная литература, посвященная сущности «массовой культуры»,
демонстрирует в первую очередь, самосознание либеральной интеллигенции,
которая оказалась перед выбором: добровольный конформизм или явное
сопротивление.
Дефиниция «массовая культура», играет роль символа неприятия условий
игры, которые навязаны современным этапом становления информационного
(постиндустриального) общества культуре элит, теряющей былые позиции.
 96

Массовая культура, превратившись в универсальный знак, как бы

скрывающий за собой определенное содержание буквально переносит акцент с
внутреннего содержания своих процессов на их частные последствия в ходе
перестройки установленных ценностных ориентаций на частности заполнения.
Наряду с этим нельзя не заметить, что появление самого термина в
философии и культурологии вызвало необходимость переоценки проблемы
взаимосвязи культуры и массового сознания, разработки новых средств
изучения, предъявило ученому новое пространство эмпирического материала.
Далее мы обратимся к специфике феномена взаимосвязи массовой
культуры и массового сознания.
Массовое сознание - одна из ключевых сторон успешного существования
государства. Государство не может быть безразлично к массовому сознанию,
оно стремится не столько влиять на него, сколько управлять им, в том числе
исследуя общественное мнение, используя средства массовой коммуникации.
Особенность процесса взаимодействия массового сознания и масс-медиа
связаны со спецификой развития информационного (постиндустриального)
общества, а также с мифологией, формируемой в современном
социокультурном пространстве.
Философский подход к исследованию массового сознания предполагает
анализ его в качестве неоднозначной, противоречивой сущности,
детерминированной условиями жизни социума, связанного с разнообразными
формами массовой культуры, выражающегося на разных ступенях социального
сознания и в разных формах его проявлений. В культурологической и
философской научной традиции существует ряд подходов к исследованию
массового сознания. Одни ученые анализируют массовое сознание как особый
вид социального сознания, в то время как другие - отождествляют его с низшим
уровнем социального сознания, то есть с бытовым.
Рассмотрим несколько подробней каждый из названных подходов:
Соотношение повседневного сознания с массовым сознанием. Так, с
точки зрения В.П. Тугаринова, обыденное сознание является массовым
 97

сознанием людей, которое возникает в процессе их повседневной жизни 1. Это

утверждение вызывает несколько возражений. В первую очередь, свойства
повседневного (бытового) сознания переносятся на массовое, что неприемлемо,
ввиду того, что обыденное сознание человека формируется в процессе
повседневной жизни каждого отдельного индивида, то есть в процессе
накопления им индивидуального практического опыта. В то время как массовое
сознание демонстрирует степень распространенности тех или иных традиций,
знаний, убеждений и представлений в массовой культуре и социуме. Во-
вторых, оба эти понятия демонстрируют разные грани социального сознания.
Повседневное сознание демонстрирует степень освоения окружающей
действительности, а массовое сознание - форму существования сознания на
различных уровнях: теоретическом, эмпирическом, на уровне идеологии и
общественной психологии. Следовательно, повседневное сознание включено в
массовое сознание, и одновременно является одним из уровней социального
сознания.
В этом контексте каждый индивид - это носитель массового сознания, и в этом
ключе мы можем проследить их взаимосвязь с массовой культурой, в то время
как средства массовой коммуникации становятся инструментом их
формирования.
Массовое сознание на обыденно-стихийном уровне, содержит в себе
также весь жизненный опыт индивида, его культурные традиции и нормы. Это
понимание дает нам возможность определить массовое сознание как особый
способ отражения действительности, в котором объединяются обыденно-
бытовые представления о мире со всей совокупностью профессиональных
умений и знаний. Массовое сознание содержит в себе: оценки, цели, идеалы,
убеждения, а также суждения, которые базируются на здравом смысле. В этом
контексте здравый смысл имеет рациональное зерно, не давая сознанию
возможность оторваться от константной реальности. Здесь же стоит отметить,
что его ограниченность проявляется в неспособности видеть процессы в
эволюции, во всем спектре их взаимосвязей, в односторонности восприятия,

1
Тугаринов В.П. Избранные произведения. - М. 1991. – С.436
 98

невозможности осознавать концептуальные научные положения. Для бытового

сознания достаточной является положительная оценка конкретных явлений и
аргументов в пользу признания какого-либо явления истинным. В этом
контексте, критерием истины может являться правдоподобность,
общепризнанность, достоверность, полезность, и даже возможная выгода. На
уровне бытовых оценок информации возможно искажение действительности,
субъективизм и конформизм.
Мы полагаем, что средства массовой коммуникации, в качестве
ключевого инструмента массовой культуры, активно используют свою
доступность, влиятельность и информационность, тем самым становясь
механизмом создания искаженной действительности и идеологии. Далее в
работе, рассматривая новейшие информационные технологии в культурной
трансляции, мы проанализируем структуру, функции и типологию
современных СМИ, заострив большее внимание на электронных СМК.
Массовое сознание в данном обществе охватывает самые
распространенные знания, установки, идеалы, представления, ценности и
традиции на уровне бытового сознания, но отражает только являющиеся
универсальными, характерными для конкретной группы индивидов,
определенной социальной структуры. Так посредством массового сознания
выражается качественное состояние сознания общества. В этом контексте
массовое сознание изучается уже не как рефлексия объективной реальности, а в
качестве конкретного результата этого отражения, связанного с деятельностью
индивидов и направленного на изменение и преобразование реальности.
Состояния сознания между собой различаются по глубине воздействия на
мышление и поведение индивидов, по положительному или отрицательному
влиянию, по продолжительности или кратковременности этого влияния.
Главные отличительные признаки массового сознания: его
самоопределяемость, независимость и, наоборот, подверженность
манипулированию извне. Подобное противоречие детерминируется
непосредственными условиями жизни людей, основывается на их бытовом и
трудовом опыте, включает в себя рациональные и эмоциональные компоненты,
 99

имеет широкий спектр состояний своей активности от полной разобщенности и

пассивности до активного взаимодействия крупных социальных групп,
движимых общими идеями и ценностями.
В процессе своего развития массовое сознание прошло ряд этапов от
аморфного образования, возникающего в процессе массовизации, к
саморегулируемой и самоорганизующейся системе, становясь сознанием
«ассоциаций индивидуальностей» и малых групп индивидов, которое свободно
интегрируется в большие группы.
В данном контексте, субъектом-носителем массового сознания является
масса, как совокупность индивидов, которые включены в конкретную
социальную общность1.
Как замечает В.М Бехтерев «каждая индивидуальность до известной
степени является рабом формы и обычая, вырабатываемых социумом, и даже
суеверий и предрассудков, господствующих в нем. Индивид не только
использует общий для всех язык, но и, следуя за модой, носит установленную
обществом форму одежды, имеет конкретные национальные воззрения,
придерживается общепринятых норм и правил, живет общей со всеми
культурой»2.
По мнению Я.В. Лобового - «субъектом массового сознания может быть
конкретная личность, а также группа, класс, общество в целом, сочетание
различных групп людей в глобальной цивилизации»3.
Здесь можно говорить о том, что каждый индивид в отдельности, а также
в целом все человечество являются носителем массового сознания, независимо
от общественной или национальной принадлежности.
Рассматривая в качестве социального сознания «массовое», мы можем
смело говорить, что оно не может существовать без сознания отдельных людей,
но, тем не менее, оно носит надындивидуальный характер. Признав индивидов
в роли субъектов массового сознания, мы ни в коем случае не говорим о его
отождествлении с индивидуальным сознанием. Отнюдь не все компоненты
1
Современные социально-политические процессы и динамика массового сознания. - М., 1992. – С.296
22
Бехтерев В.М. Психика и жизнь. Т. 1. - СПб.: Алетейя, 1999. – С.256
3
Любивый Я.В. Современное массовое сознание: Динамика и тенденции развития. - Киев: Наукова думка, 1993.-С.198
 100

сознания образующих его масс входит во всеобщее сознание самой массы, оно
демонстрирует лишь общие для данной совокупности индивидов
представления, интересы, ценности, знания и убеждения.

§ 2.3 Мифологизация массового сознания

Современные ученые культурологи отмечают архаизацию культурного

ландшафта, отмечая сложившуюся историко-культурную обстановку, «перед
лицом которой оказалась современная цивилизация» как «неоархаику» 1. Изучая
специфику современного социокультурного пространства, характер которого во
многом определяется архаическими явлениями, А.Е. Чучин-Русов выделяет
такие ее признаки, как дерационализация сознания, анонимизация культуры,
центристские социокультурные ориентации и междисциплинарные интенции 2.
Для подобных форм характерно проявление жизнеспособности во всех
социокультурных слоях и явлениях, в полной же мере они способны
воплощаться в феноменах массовой культуры. Особое место в современном
массовом тезаурусе занимают жанры, предлагающие индивиду уникальную
возможность опредмечивания коллективных страхов и надежд и последующего
изживания их через пародирование, ценностную девальвацию, профанацию или
же идентификацию с их героями. Доминирующее большинство жанровых
проявлений массовой культуры выступает в качестве совокупного
современного мифа со всей его атрибутикой и спецификой подачи, как
современной мифологии, существующей в форме идеологии, а также основных
архетипических структур сознания, среди которых выделяются своей
фундаментальностью архетипы времени и пространства.
Миф является актуальным компонентом любой культуры,
первоначальной формой единого мировоззрения, которое имеет
дотеоретический характер и является универсальным механизмом
опредмечивания, в первую очередь, гипотетических представлений об
1
Чучин-Русов А. Книга эпохи новой архаики // Общество и книга: от Гутенберга до Интернета. М., 2000. С. 169.
2
Там же. С. 170.
 101

окружающей действительности, становясь, таким образом, информационно-

технологическим обеспечением в процессе жизнедеятельности человека, а во-
вторых, всевозможных коллективных страхов, отвечая латентным интенциям
массового сознания. Мифологические представления одинаково присущи как
культуре с преобладающим диалогическим мышлением, так и современной, где
матрицы рационально-понятийного знания, апеллирующего к логическим
конструктам, в достаточной степени развиты. Мифологические структуры
воспроизводятся, в большей степени, на уровне повседневного опыта бытовым
сознанием. Тем не менее, весьма активно они реализуются и теоретическим
сознанием, которое придает им форму специфических «гносеологических
мифов», где процесс мифотворчества выступает в роли философско-
методологического приема.
Как емкая форма, которая наполнена универсальным смыслом, миф
становится также основой художественной образности, инструментом
моделирования символов, а также универсальным языком искусства.
Миф в этом контексте имеет законченную структуру и играет роль не
столько сакрального, сколько художественного феномена, который становится
результатом осмысленного рефлексивного целеполагания. Подобные условия
дают возможность рассмотреть миф в качестве вторичного явления в
отношении классической мифологии.
В эпоху современности актуализация мифа и воскрешение космо-
мистической религиозности рядом исследователей рассматривается в качестве
свидетельства растущего разрыва с разумом и истолковывается как кризис
рациональности. Подобное освобождение от логики причинно-следственных
зависимостей связано с отсутствием точек невозврата, принципиальной
допустимостью взаимных переходов бытия и небытия и свидетельствует о
существенной перестройке философского, этического и художественного
сознания.
К тому же, старание включить в структуру современной культуры
феномен «доцивилизационного сознания» полностью соответствует
инклюзивности постмодернизма с его ориентацией на антропологические
 102

корни креативной деятельности, на поиск вневербальных и внерациональных

компонентов человеческой коммуникации, а также возможных способов
вернуть чувственную природу индивида, которая была бы чужда
технологической рационализации. В попытке сохранить мир, который оказался
в шаге от катастрофы, представители постмодернистских концепций пытаются
стабилизировать и упорядочить современное сознание путем реконструкции
архаического сознания.
Такое отражение системной составляющей мифа внутри
постсовременной культурной парадигмы привело к особой креативной
напряженности, смягчение которой произошло благодаря принципу
постмодернистской иронии, допускающей сочетание принципиально разных
социальных, культурных и эстетических явлений: в конкретном случае
совмещение классического мифа как результата творческой деятельности
архаического сознания и современной мифологии, продуцируемой
повседневным сознанием. Формирование гедонистической эстетики досуга как
результат сближения высокой и потребительской культуры, привело к потере
актуальности элитарных концепций вкуса, сама же постмодернистская
ремифологизация явилась показателем «двойного кодирования», которое
проявляется как в ориентации на способную к адекватной рефлексии элиту,
обладающую высоким интеллектуальным потенциалом, так и на
деперсонализированное множество, воспринимающее конкретные культурные
пласты как разновидности повседневного сознания.
Интересным оказывается еще и то, что переоценка эстетических вкусов и
эстетических ценностей непосредственно привела к деформации представлений
о культуре как таковой, которая перестала восприниматься в качестве
идеального пространства, сферы совершенного и прекрасного. Изменился и
ракурс исследования культурных явлений, где особым статусом стали
наделяться маргинальные и периферийные явления, а сама проблема
девальвированных культурных ценностей выступила как смыслообразующая1.

1
Ильин И. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М, 1998. С.171.
 103

Именно массовая культура в современной культурной среде стала одной

из наиболее активных и жизнеспособных форм реализации новой мифологии.
Благодаря ей, сегодня представляется возможным такой специфический способ
переживания действительности и структурирования окружающей
действительности, в системе коллективных представлений и принципиально
неверифицируемых, иррациональных оснований, эмоциональный,
некритичный, нерефлексивный, чуждый логике практического опыта.
Непосредственно массовая культура актуализировала ценность мифа, который
обобщённо, символически реконструировал связи индивида - как реальные, так
и идеальные, а вместе с ними и опыт первобытного мышления.
Массовая культура, будучи новой формой мифологии, демонстрирует
стремление к формированию новой картины мира, характеризующаяся
глобальностью, целостностью, универсальностью, а также безусловной
оптимистичностью. Бесспорно, эти особенности невозможно рассматривать как
специфические различия картины мира, формируемой непосредственно мифом
и массовой культурой, как его транслятором. Сознание само по себе способно
достраивать внешний мир, структурировать и упорядочивать его, внося в него
логику, ограждать его от разрушений и изменений. Тем не менее, в своей
совокупности все эти признаки мифологической картины мира,
актуализируемой культурно-массовой парадигмой, выступают в качестве
атрибутивных качеств последней. Эта непротиворечивость и цельность
массовой культуры, уравновешенность в ее рамках реального и идеального
мира, сущего и должного, универсальный характер ее мифологического
ригоризма, проективно существующим - все это по большей части связано с
особенным циклическим характером массовой культуры, который обусловлен в
первую очередь, с реактивацией структур классического мифа, а во-вторых, ее
связью с циклизмом повседневной жизни.1
Именно стремление к самовоспроизводству и самотождественности
является интегральной характеристикой современной массовой мифологии, что

1
Костина А. В. Массовая культура: аспекты понимания // Знание. Понимание. Умение. — 2006. — № 1. —
С. 28-35.
 104

приводит к тавтологичности, инфинитивности и осуществлению процессов

исключительно на внешнем уровне.
Подобно любой мифологической системе, сама массовая культура
находится в ситуации непрерывного воспроизведения (тиражирования),
вариативного развертывания в рамках конкретной системы ее инвариантов.
Данная интенция массового искусства проявляется в таких свойствах, как
формальность, стереотипичность, жанровая предзаданность, при которых
идеальный текст - макровариативный и макроклишированный создаётся путём
совмещения, совокупности различных версий канонического текста. По-
видимому, эта принципиальная интерпретационная процессуальность как
необходимое условие существования массовой культуры и определяет
стандартизацию ее языка, которая проявляется на макро- и микроуровне.
При неизменном семантическом стержне, она неминуемо обрастает
различными версиями, наполняется конкретизирующими понятиями, и эта
интенция к самовоспроизводству в итоге приводит к таким установкам
восприятия, при которых дословное повторение выступает в роли одного из
вариантов, а вариативное, как принципиально новое.
В общем, все бесписьменные культуры, у которых особенностью
функционирования является принципиально устная коммуникация, не
вступившие в «эпоху Гуттенберга», предполагают определенную систему норм,
ограничений и принципов, связанных с подобной формой креативного
производства.
Звучащее слово становится единственной определённой формой данной
культуры, а все ее факты предстают в качестве неких рассредоточенных
продуктов, совершенные образы которых выступают в роли совокупности
вариантов единого целого, основанного на них текста. также стоит отметить,
что основой организации информации становятся повторение, варьирование,
неочевидное цитирование, следствием которых становится эффект замедления,
торможения, остановки времени, необходимой для активизации восприятия и
выделения основной идеи и содержания. Подобный информационный парадокс
изучал в свое время ученый структуралист Ю. Лотман, обосновавший
 105

концепцию, что в канонических культурах обыденное воспроизведение текста

становится причиной активизации сознания и формирования нового
информационного поля1.
Подобная уникальная форма процесса опредмечивания времени, которая
характерна для той или иной мифологической системы, является ее базовой
характеристикой и наиболее эффективным механизмом выхода. Подобно
времени мифа, время массовой культуры разворачивается в своей уникальной
системе координат и воспринимается сознанием как неравномерное, имеющее
собственные установки и параметры.
У такой современной мифологии текст выстроен как эпический цикл,
который формируется посредством совокупности взаимозаменяемых и
взаимоопыляемых сюжетов, где основой принципа формообразования является
комплементарность. Данный уровень бытия подчинён принципам
тавтологической темпоральности. Подразумевается, что процессуальность
циклического времени, характерного как для архаической, так и современной
мифологии, реализовывается только на внешнем уровне и выражается в
перемещении частей единого целого, способствуя его самотождественности, но
не подразумевая никакого новаторства. Подобная имманентная цикличность
мифологии массовой культуры, рецитативность, самовоспроизведение,
основывающаяся на перегруппировке ранее устойчивых элементов, и
формирует совершенно уникальное время, неизбежно воспроизводимое как
архетип коллективного бессознательного.
Упорство, с которым возвращается прототип текста, подтверждает,
стремление массовой мифологии к осуществлению своего толковательного
потенциала. Как уже было сказано, стереотипичность - это характерное
свойство не только мифологии или массового искусства - как в архаическом,
так и современном варианте, но и всего спектра канонических культур, даже
средневековой, которой была свойственна внутренняя установка на толкование
текста, при которой практика экзегетики обусловливалась стремлением к
максимально достоверной декодировке языка знаков, символов и знамений.
1
Лотман Ю. Каноническое искусство как информационный парадокс // Проблема канона в древнем и средневековом
искусстве Азии и Африки. М., 1973. С. 20.
 106

Уже на этом этапе процесс распознавания знаков - например,

геральдических эмблем, секретного языка куртуазной лирики и рыцарских
романов, пронизанных символикой - был лишен сакральности и представлялся
исключительно процедурой достоверной декодировки культурных знаков,
являющихся обязательным условием осуществления коммуникации.
Рассматривая в этом ракурсе проблему декодировки знаков культуры можно
смело говорить, что каждая культура, которая существует, в первую очередь, в
качестве системы коммуникации, основывается на диалоге - то есть, на
перманентном воспроизведении самого процесса кодирования и декодирования
сообщений. Отличительной характеристикой мифологической системы - ее
существование как завершенного и закрытого сакрального текста, у которого
процесс распознания осуществляется через копирование его составных частей,
варьирования, дополнения, но не перевода в другой смысловой ряд.
Единственно возможная в данных условия операция, которую можно
допустить в рамках этой целостной информации - это повтор.
Каноничность культуры связана или с интенсивной религиозной
традицией, проникающей во все сферы социума и определяющей их развитие,
или с циклическим восприятием времени, задающим общественные,
ценностные, этические, экономические образцы взаимодействия индивидов.
Продолжая изучение вопроса мифологизации массового сознания, стоит в
первую очередь обратить внимание на то, что пространством
жизнедеятельности массового сознания являются СМИ, которые выполняют
функцию некоего посредника между массовой культурой, действительностью и
индивидом, показывая факты и события, явления в жизни социума и
одновременно оказывая весомое влияние на их формирование. Социум
держится на традициях, являющихся общим основанием, на котором
основывается вся социальная и культурная жизнь общества. Без социального
опыта, социальной памяти, не было бы и эволюции культуры, потому и
существует необходимость в установленных формах и средствах поддержания
социальной связи, моделирования, на основе интеграции, общественных
 107

процессов и массовой культурой в целом. Главная роль в таком процессе

отводится СМИ.
Во-первых, массовое сознание подобно массовой культуре, является
хранилищем единого социально-культурного опыта, показателем общественной
стабильности, во-вторых, в периоды кризисов и формирования нового
общественного устройства может обладать энергией разрушительного
воздействия, которая способна формировать мифосознание. Массовая культура
в этом случае является медиумом по формированию мифосознания, а ее
инструментом - СМИ. Хаотичность, стихийность, подверженность
манипуляциям массового сознания зависят от развития механизмов массовой
культуры в социальной системе, политической организованности общества и
духовной культуры масс в конкретный исторический период, дают
мифосознанию возможность формироваться в обществе.
Философский подход к анализу сущности мифа подразумевает изучение
его как явления духовной жизни социума, разновидности выражения
индивидом своего субъективного отношения к окружающей действительности,
способа постижения социальной и природной действительности. Поскольку
подобные феномены формируются и развиваются в социуме благодаря
установленным формам отношений, то эту сферу идеальных явлений, которые
взяты в совокупности со своими социальными носителями, творцами и
трансляторами, мы обозначим категорией «духовная жизнь». Демонстрируя
установленную систему отношений и будучи связанной с развитием
смысложизненных ценностных ориентаций, духовная жизнь социума
становится одним из важнейших показателей его развития.
Дефиниции «миф», «мифология», «мифологизация» и «мифосознание»
широко распространены в сегодняшней социально-философской научной
литературе, но их содержание, до сих пор, носит дискуссионный характер и
интерпретируется разными учеными по-разному. Для избегания путаницы в
терминологии и неопределенности нам необходимо разделить эти понятия.
Миф в традиционном понимании - это повествование, которое возникает на
 108

ранних этапах человеческой истории, и представляет собой олицетворенную

форму явлений природы или культуры1.
Такая трактовка ориентирует нас на понимание мифа, как воплощенного
в слове результата. В этом ключе можно смело говорить о том, что миф
является результатом творческой, созидательной работы сознания с
использованием инструментов массовой культуры, объективации
представлений о природе и культуре в вербальных или других знаковых
формах. Также мифом называют и специфически иррациональное отражение
процессов происходящих в природе и культуре. Так, например, исследователь
В.М. Пивоев, говоря о мифе как о многозначной сущности, выделяет:
 античные представления о мире, сформированные в результате его
освоения и попытке подчинить его;
 персонифицированную, догматическую и сюжетно-оформленную
основу религии;
 древние мифы, используемые в искусстве, функционально и идейно
переосмысленные, превращенные в художественные образы;
 стереотипы массового сознания, относительно устойчивые,
обусловленные низким уровнем информированности и весьма высоким
уровнем достоверности;
 идеологические и пропагандистские клише, которые
целенаправленно формируют массовое сознание2.
Данная классификация демонстрирует процесс эволюции мифа и
существенные изменения, которые на протяжении всей истории человечества
претерпевает миф, особенно во время последней информационной революции с
активным участием СМИ. Изменение сущности мифа от имажинативной
реальности, которая отождествлялась архаичным сознанием с истинной
реальностью, будучи для древнего человека способом отражения процессов,
которые происходят в обществе и природе, до современного мифа, как средства
управления и манипулирования общественным сознанием и стимула

1
Аверинцев С.С. Мифы. Краткая литературная энциклопедия. – М., 1967. – С.137
2
Новикова О.С. Национальное самосознание как «форма превращенная» социальных отношений. Дне. докт. филос. наук. - М., 1999. –
С.240
 109

повсеместного распространения массовой культуры. Н.С. Автономова

предупреждает о том, что нельзя отождествлять данные феномены: «Миф как
способ переживания и объяснения окружающей действительности и миф как
художественная конструкция, миф как продукт коллективного творчества и
миф как плод индивидуальной творческой фантазии - это кардинально разные
явления, и отождествлять их ни в коем случае нельзя»1.
Тем не менее, мы считаем, что подход к мифу как способу толкования
действительности и его переживания связывает все последующие трактовки,
поскольку составляет основу каждого из них. Правомерней в данном случае
говорить не о мифе как таковом, а о мифосознании как форме и способе
духовного постижения окружающей действительности. Мифе как всеобщей
форме массового сознания сформированном на определенном этапе развития
социума, которое понемногу вытесняется на периферию сознания
рациональными способами и формами освоения окружающей
действительности, вследствие активного развития научного знания,
инструментов массовой культуры, и процессом овладения человеком
механизмов подчинения и управления природными стихиями. В социальной
сфере мифосознание сохраняет своё положение, несмотря на развитие и
распространение, как самого научного знания, так и форм рационального
(научного) мышления, которые заметно сократили область функциональных
проявлений конкретных мифов.
Мифосознание можно описать как самостоятельную форму социального
сознания, спецификой же мифосознания является тот факт, что оно
обнаруживается во всех формах проявления массового сознания и на всех его
уровнях, демонстрируя содержание и уровень постижения индивидом
окружающей действительности в конкретный исторический период. Мифы,
которые были вызваны к жизни условиями определенной эпохи, с течением
времени остаются в прошлом, напротив, если говорить о мифосознании, то оно
сохраняет свои активные позиции и в современном мире, актуализируясь в
эпоху кризиса, в условиях нестабильности, утраты индивидом цели и смысла

1
Автономова Н.С. Рассудок. Разум. Рациональность. - M.: Наука, 1988.- С.286
 110

собственного существования. Мифосознание - это характерное духовное

образование, которое представляет собой совокупность представлений, идей и
чувств, связанных с существованием непознанного в окружающей
действительности, как природной, так и культурной. Мифосознание
характеризуется некритическим и упрощенным восприятием мира,
позволяющим человеку адаптироваться к непрерывно меняющимся условиям и
в то же время способствует «бегству» от проблем в идеальный мир фантазий и
грез, что может привести в определенных условиях как к снижению, так и к
повышению общественной активности, что и дает возможность
манипулировать сознанием.
Для каждого индивида характерно желание подняться над обыденностью,
понять смысл и цель своего существования. Создание мифа - является одним из
способов осуществить это желание, весьма своеобразно истолковывая
процессы и явления, которые происходят в окружающей действительности:
личной жизни, обществе и природе. Миф дает индивиду возможность увидеть
целостную картину бытия, его спецификой является трактовка мира как
единого целого, что отличает ее, например, от науки, структурирующей
действительность и формирующей фрагментарные представления о нем.
Разница между научной картиной мира и мифологической заключается в том,
что индивид в первом случае, противостоит природе как объекту познания, а во
втором случае - слит с ней в единое целое. Миф лежит за границами
рационального и, как полагает А. Бергсон, представляет собой «защитную
реакцию человеческого организма против разрушительной силы интеллекта»1.
Так как окружающая действительность неисчерпаема, что делает процесс
познания безграничным, можно сделать предположение, что мифосознание
будет существовать, в качестве составного компонента в структуре как
индивидуального, так и массового сознания, до тех пор, пока в окружающем
индивида мире, как природном, так и социальном, существует нечто
непознанное.

1
Брегсон А. Два источника морали религии. – М., 1994. – С.216
 111

Понимание культурного мифа, в научной традиции пока не отличается

особой четкостью. В нем совмещаются главным образом две идеи. Во-первых,
культурный миф воспринимается как некая идеальная модель, которая
складывается в сознании идеологов и задает норму культуры.
Во-вторых, существует попытка представить культурный миф как не
артикулированный образ жизни, связав его с категорией жизненного мира.
Культурный миф трактуется здесь как являющееся предметом веры и
способствующее жизнедеятельности человека, конкретное представление об
идеальных началах бытия, смыслах мироздания и высших силах, и главным
образом о предназначении и самореализации человека и социуме.
Л.Г.Ионин сближает понятие мифа с категорией жизненного мира, делая
предположение, что возможно на основе анализа мифа постигнуть
«синкретическое единство объекта и субъекта, действия и мышления,
структуры и энергии, именующееся общественной жизнью и в котором мы все
живем»1. Его трактовка национально-культурного мифа осложнена
представлением о том, что подобный миф создается как идеальная культурная
норма, которая начинает формировать «мифологическую идентичность» нации.
Культурный миф чаще всего принимает обобщеннно конкретно-образную
художественную форму - и в таком виде формируется и распространяется
(транслируется) с помощью СМИ.
Говоря о мифах в контексте их влияния на массовое сознание, стоит
определить модели мифологической коммуникации, для этих целей обратимся
к исследованиям Ролана Барта.
Философский анализ сущности и механизмов функционирования
массовой культуры и мифологизации массового сознания позволил нам
сформулировать следующие положения:
Дефиниции - «массовая культура» и «массовое сознание» являются
важнейшими в философии культуры и позволяют глубже понять
многозначность и разнообразие культурной и духовной жизни индивида и
общества.
1
Социология культуры: путь в новое тысячелетие. Учебное пособие для студентов вузов Л.Г.Ионин Москва: Логос, 2000. –
С.138
 112

Мы считаем, что массовое сознание - является сложным системным

образованием, сочетающим как научные, так и ненаучные знания,
психологический и идеологический компоненты. В нем взаимодействуют
профессиональные, возрастные, этнические и конфессиональные стороны. Это
отражает многомерность и многоступенчатость массового сознания. Изучая
сущность массового сознания, следует учитывать его неоднозначность,
противоречивость и такие специфические черты как аморфность, синкретизм,
фрагментарность, что объясняется особенностью его проявлений в социуме, а
также связью с массовой культуры и функционированием во всех формах
проявления массового сознания и на всех его уровнях.
Массовое сознание, в отличие от бытового, предполагает наличие
определенных групп, формирующих то или иное мнение и одновременно с
этим синтезируя взгляды и идеи, которые присущи специализированному
сознанию, содержит элементы теоретического и обыденно-практического
знания и массовой культуры.
Масса является субъектом массового сознания и носителем массовой
культуры. Масса в данном исследовании понимается как совокупность
деперсонализированных индивидов, которые включены в некую социальную
общность и характеризуются определенными свойствами: общей
направленностью, энергией активного действия, неоднородностью состава и
подверженностью внешней манипуляции. Сознание носителя массовой
культуры, то есть человека массы характеризуется стереотипичностью,
консервативностью, убеждённостью в безусловной правоте своих действий,
способностью идентификации с другими индивидами, эмоциональностью,
упрощённым принятием действительности, что приводит к активному
мифотворчеству.
Мифосознание как древнейшая форма сознания общества, сохраняет свои
активные позиции в массовом сознании современного социума, получая
дополнительные стимулы в периоды кризиса и социальной нестабильности;
мифосознание выполняет различные социальные функции такие как:
коммуникативную, регулятивную, этологическую.
 113

Между мифом, массовой культурой и массовым сознанием существуют

отношения взаимообусловленности. Массовое сознание демонстрирует степень
распространения конкретных мифов в культуре и обществе, массовая культура,
в свою очередь, является средой для существования мифа. Миф же является
составной частью в структуре массового сознания, проявляющийся во всех
формах проявления массовой культуры на всех его уровнях и, который активно
транслируется с использованием таких механизмов массовой культуры, как
СМИ.
Выводы по второй главе
Во второй главе "Функциональные проявления массовой культуры"
рассматривается массовая культура как коммуникативное пространство,
структурные и функциональные особенности массового сознания, а также
принципы его мифологизации.
В первом параграфе "Массовая культура как коммуникативное
пространство" рассматривается ориентация массовой культуры на превращение
совокупной истории человечества в индивидуальное достояние отдельной
личности, становясь одним из условий развития его сущностных показателей,
ориентируясь на социализацию человека, и его включение в установленную
систему координат, где возможна реализация адаптационных стратегий в их
разнообразных вариантах, связанных со степенью активности и с установкой на
деятельность индивида или группы. Адаптация личности в массовой культуре,
наиболее вероятно, представляется как вариант пассивного подчинения
социальным нормам, где индивид частично или полностью нивелируется.
Подобное эффективное приспособление человека к требованиям социума,
приобретение необходимых социальных характеристик формирует у него
ощущение психологического комфорта и безопасности, хотя технологичность
культуры, а именно наличие механизмов приспособительно-
преобразовательной деятельности индивида, не является свойственным только
для массовой культуры качеством, а характеризует культуру в общем. Здесь,
однако, это свойство культуры выступает в совокупности со стереотипно-
продуктивным аспектом, то есть способностью к воспроизведению, не теряя
 114

при этом креативно порождающего характера существования. Но

функционирующий в качестве главного компонента культуры, адаптационный
характер приводит индивида к конформизму, то есть отказу от собственной
индивидуальности и целостности.
Стоит отметить, что взаимодействие личности с обществом,
существование в рамках культуры и функционировании в ней становится
главным условием эволюции самого индивида в активного субъекта с
сознанием, наполненным смыслом и информацией о различных аспектах
социокультурной действительности. При этом, освоение общественных норм,
интериоризация личности часто конфликтует с возможностями человека
реализовать свой индивидуальный потенциал. Массовая культура становится
уникальным адаптационным механизмом, заменяющим субъекту городской
культуры с характерными нарушениями в осуществлении коммуникации и
межпоколенческой трансляции. Позволяя индивиду прожить различные
психологические состояния, массовая культура развивает способности
индивида адаптироваться к социальной действительности, таким образом,
реализуя свою основную функцию. Тем не менее, характер приспособившегося
индивида кардинально отличается по форме социализации и специфике
адаптационной стратегии. Подразумевается, два типа личности: современный
социально-адаптированный человек и формирующийся информационно-
адаптированный. Первый из упомянутых выше типов личности является
результатом пассивной социальной адаптации, главной составляющей которой
становится ограничение в усвоении социального опыта накопленного
человечеством во всем разнообразии его проявлений и форм. Активная
социальная адаптация подразумевает социально-преобразующую деятельность
индивида и таким образом характеризует информационно-адаптированную
личность.
Во втором параграфе "Структурные и функциональные особенности
массового сознания" нами был рассмотрен вопрос о массофикации общества и
формирование такого явления как "массовое сознание".
 115

Нами было выявлено, что активное развитие «массовой культуры» и

возрастающая роль «массового сознания» были вызваны огромным спросом на
культурные ценности, которые потребляются массами в часы досуга. Рост
такого спроса стал следствием увеличения свободного времени у людей.
Именно это обстоятельство способствовало появлению «культуры для масс»,
призванной успокаивать, услаждать и «обманывать» многомиллионные массы
трудящихся.
Также развитие «массового сознания» подтолкнул технический прогресс
- создание полиграфической базы, кинематографа, радио и телевидения, а в
последние годы новейших информационных технологий. С наступление эры
электронных СМИ, старые – письменные средства передачи информации для
масс потеряли свою эффективность, и несмотря на то, что они продолжают
служить массовой культуре их действенность нельзя сравнить с
эффективностью телевидения и Интернета, превратившиеся в ведущий канал
трансляции массовой культуры.
В третьем параграфе "Мифологизация массового сознания"
рассматривается проблема мифотворчества, разворачивающегося в рамках
современной массовой культуры. Именно массовая культура в современное
культурное среде стала одной из наиболее активных и жизнеспособных форм
реализации новой мифологи. Благодаря ей сегодня представляется возможным
такой специфический способ переживания действительности и
структурирования окружающей действительности, в системе коллективных
представлений и принципиально неверифицируемых, иррациональных
оснований, эмоциональный, некритичный, нерефлексивный, чуждый логике
практического опыта. Непосредственно массовая культура способствовала
актуализации мифа, символически реконструирующего связи индивида - как
реальные, так и идеальные, а вместе с ними и опыт первобытного мышления.
Массовая культура, будучи новой формой мифологии, демонстрирует
стремление к формированию новой картины мира, характеризующаяся
глобальностью, целостностью, универсальностью, а также безусловной
оптимистичностью. Бесспорно, эти особенности невозможно рассматривать как
 116

специфические различия картины мира, формируемой непосредственно мифом

и массовой культурой, как его транслятором. Сознание само по себе способно
достраивать внешний мир, структурировать и упорядочивать его, внося в него
логику, ограждать его от разрушений и изменений. Тем не менее в своей
совокупности все эти признаки мифологической картины мира,
актуализируемой культурно-массовой парадигмой, выступают в качестве
атрибутивные качества последней. Эта непротиворечивость и цельность
массовой культуры, уравновешенность в ее рамках реального и идеального
мира, сущего и должного, универсальный характер ее мифологического
ригоризма, проективно существующим - все это по большей части связано с
особенным циклическим характером массовой культуры, который обусловлен в
первую очередь, реактивацией структур классического мифа, а во-вторых, ее
связью с циклизмом повседневной жизни.
Именно стремление к самовоспроизводству и самотождественности
является интегральной характеристикой современной массовой мифологии, что
приводит к тавтологичности, инфинитивности и осуществлению процессов
исключительно на внешнем уровне.
Подобно любой мифологической системе, сама массовая культура
находится в ситуации непрерывного воспроизведения (тиражирования),
вариативного развертывания в рамках конкретной системы ее инвариантов.
Данная интенция массового искусства проявляется в таких свойствах, как
формальность, стереотипичность, жанровая предзаданность, при которых
идеальный текст - макровариативный и макроклишированный создается путем
совмещения, совокупности различных версий канонического текста. По-
видимому, эта принципиальная интерпретационная процессуальность как
необходимое условие существования массовой культуры и определяет
стандартизацию ее языка, которая проявляется на макро- и микроуровне.
 Глава 3. Новейшие формы трансляции массовой культуры

§ 3.1. Содержание понятия "культурная трансляция"

Процесс трансляции культуры сочетает в себе все то, что характерно для
коммуникации и автокоммуникации, но при этом меняет в значительной мере
контекст воспринимаемой информации. Культурная трансляция, главным
образом, включает в себя наследование и некоторыми исследователями
рассматривается как его синоним.
Социальный опыт должен быть представлен в определенной, компактной
и удобной форме необходимой для успешной передачи и усвоения из
поколения в поколение, что мы и именуем трансляцией. К подобным формам
можно отнести традиции, обряды, образцы, принципы и нормы. В качестве
единицы социокультурной трансляции мы употребляем понятие социального,
культурного, технологического и логико-семиотического кода.
Культурная трансляция подразумевает неотъемлемое культурное
наследование1.
Такое наследование непременно включает в себя две формы отношений:
 отношения порождения одного объекта другим;
 отношения конгруэнтности (подобия) между порождающими и
порожденными объектами.
Культурная трансляция может быть рассмотрена в качестве некой
интерпретации прошлого с позиций воспринимаемой современной
действительности. В современной физической и информационной
интерпретации изменение времени в физической действительности главным
образом связано с ростом энтропии. Культурная действительность же
эволюционирует в противоположном направлении. Это обусловлено в первую
очередь тем, что культура является семиотико-информационной сущностью, и
способна кодировать и транслировать информационные сигналы, тем самым
уменьшая их энтропию.

1
Ракитов А.И. Философские проблемы науки. - М: Наука, 1977. - С. 216-232.
 118

Культура - семиотическая действительность, а текст является одной из

форм проявления культуры, выражения ее семиотической структуры.
Прошлое виртуально, так как в сравнении с настоящим, оно не поддается
чувственному, непосредственному восприятию. Однако, оно безусловно
оставляет свой отпечаток в настоящем, как в человеческой памяти
(коллективной или индивидуальной), так и в объективных фактах, которые
трактуются как проявления прошедших событий. Такое опосредованное
восприятие семиотизируется при историческом анализе: в обоих случаях
подобные явления предстают в качестве символов иного бытия,
нетождественного с настоящим. Поэтому история - это наука о виртуальных
мирах общества. С этой точки зрения виртуальным можно называть как
прошлое, так и будущее.
Исторический процесс, в контексте информационного подхода, может
рассматриваться как коммуникация между обществом и индивидом. Роль
основного средства кодирования и передачи социальной информации играет
культура как семиотико-информационная действительность.
Культура как текст воспринимается обществом, в то время как сама
история предстаёт в качестве результата новых текстов и "фраз" во всем
многообразии культурных языков. Язык понимается здесь в качестве
механизма создания текстов. Но будущее культуры не является однозначно
заданным. Самоорганизация культуры, то есть выстраивание ее структуры в
высоко нормативную систему происходит посредством безграничного
множества случайных взаимодействий, и в истории не существует повторений.
Мы можем интерпретировать культурную трансляцию в качестве
уникального вида коммуникации, семантическое значение которой неустанно
сводится к подражанию прошлому в зависимости от ценностных ориентаций,
как индивидуальных, так и коллективных. В.А. Ребрин говорит об этом:
"Социальное наследование - это осуществляемый социумом с помощью
специальных устройств, средств и институтов, процесс фиксации в
общезначимой форме, систематизации и хранения теоретически обобщённого
коллективного человеческого опыта, который был добыт в процессе
 119

накопления знаний и образных представлений о мире: развития науки,

искусства и философии.
Сведения, хранящиеся в книгах и прочих хранилищах общественной
памяти, так или иначе выдаются для "переписывания" в память человека и,
соответственно, с расчётом на их использование индивидами в их
всевозможной деятельности. Подобная память является неотъемлемой частью
духовной жизни общественного сознания»1.
Понимание культуры в качестве ненаследственной информационной
структуры основывается на работах Ю.М. Лотмана и Б.А. Успенского. Учёные
структуралисты трактовали культуру "как ненаследственную память
коллектива, выражающуюся в определённой системе запретов и предписаний"2.
В.П. Гриценко, обобщая исследования, выявляет пять основных
признаков, содержащихся в культуре как социальной памяти3.
Первым признаком является коллективный надличностный характер
социальной памяти, которая возникает как следствие индивидуальной,
личностной памяти. С ее помощью создаётся механизм превращения опыта
индивидуального в коллективный, механизм обобщения, бесконечного
накопления, селекции, сохранения и трансляции социального опыта и, как
следствие, формируется путь к бесконечному человеческому прогрессу.
Второй признак - это внешний характер социальной памяти выраженного
в отношении каждого отдельного индивида. Последнее прослеживается в том,
что роль средства хранения социальной памяти играют предметные формы
сознания: язык, социальные институты, общественные отношения, не
являющиеся продуктом индивидуального производства. Содержательно-
смысловое наполнение социальной памяти также воспринимается каждым
отдельным индивидом как нечто данное и предопределяющее в большей
степени дальнейшее развитие.

1
Ребрин В.А. Методологические проблемы социалистического общественного сознания. - Новосибирск, 1974. - С. 44-45.
2
Лотман Ю.М., Успенский Б.А. О семиотическом механизме культуры // Труды по знаковым системам. Вып. 5. -Тарту,
1971. -С. 147.
3
Гриценко В.П., Саяпина И.А. Культуросемиотика: Опыт систематического изложения / Краснодар, гос. ун-т культуры и
искусств. - Краснодар, 1999. - С. 52-53.
 120

Третьим признаком является значительная роль семиотических средств в

социальной памяти. С помощью таких знаковых средств содержание
индивидуального сознания переводится в категорию общественного достояния
и наоборот. Это становится возможным благодаря тому, что язык – это
структура, кодирующая, в первую очередь, содержание сознания в его
социально-исторической форме, а во-вторых, общезначимые логические формы
мышления.
В этом контексте язык трактуется предельно широко, в качестве единства
всех знаково-символических средств в обществе.
Четвёртый признак - можно охарактеризовать как нормативно-
программирующий характер культуры. Культура как социальная память не
является совокупностью умений, знаний и ценностей, а является системой
норм, правил, предписаний, программ, стандартов, принципов, идеалов. Здесь
можно говорить, что культура, в том или ином виде, является набором
установок, от которых зависит ее дальнейшее содержательное заполнение.
И наконец, пятый признак - социальная память является подсистемой
социума, обеспечивающая в первую очередь сохранение информации, навыков
и ценностей, а во-вторых, их воспроизводство.
Образцы и нормы человеческого поведения, межличностной
коммуникации, деятельности, и взаимодействия людей с различными
компонентами окружающей социокультурной действительности создаются
самими людьми. Это становится возможным благодаря процессу
коммуникации, в форме создания и интерпретации текстов - в данной текстовой
деятельности. Текст, понимаемый как единица коммуникации, представляет
собой иерархическую структуру коммуникативно-познавательных программ,
закладываемых в индивидуальное сознание посредством общей концепции или
замысла (коммуникативной интенцией) общества, социальной группы или
общности, а текстовая деятельность становится ключевым механизмом
социокультурного регулирования, обеспечивающего (через включение в диалог
«субъектности», т.е. сознания и интеллекта, воли и эмоций, а также интенции
 121

субъекта общения) возможность обмена между людьми самой деятельностью и

ее продуктами.
Знаковое общение субъектов социума создаёт локальное и глобальное
социокультурное пространство-время потому что служит, главным образом,
социальным механизмам человеко-средовой интеракции и осуществляется
исключительно в режиме диалога, в котором участвуют социальный опыт,
предстающий в форме традиций и обычаев, знания-ценности, и субъекты
социокультурного взаимодействия. Применительно к обеспечению
общественной коммуникации и связей между индивидами, подразумевается
взаимная («субъект-субъектная») ориентация индивидов, формирующих
социокультурное единство на основе своего социального опыта.
Следовательно, представая во множестве форм проявления, а именно:
 как механизма социальной коммуникации людей, прослеживаемой
на всех уровнях социокультурной организации общества;
 как процесса, который формируется посредством «сцепления»
действий порождения и трактовки текстов;
 как самостоятельной или сопутствующей материальной практике
деятельности; в этом контексте успешная коммуникация представляется также
в форме смыслового контакта.
Последняя ипостась достигается только при условии, что взаимная
ситуационная идентификация партнёров по коммуникации становится
причиной синтеза в их сознании «смысловых фокусов» порождаемого и
интерпретируемого текста (коммуникативных доминант).
В ходе социального взаимодействия в пространство-время
микровселенных (например, эко- и урбосистем, различного рода организаций и
сообществ) «втягивается» множество потенциальных участников - носителей
различных субкультур и, соответственно, различных типов сознания. Тем не
менее, в каждом конкретном случае во взаимодействие вступают не
сообщества, группы или организации, а конкретные индивиды. Природа
любого такого текста уникальна, в ее основе стоит сам индивид, хотя уровень
 122

социокультурной субъектности представляемый им, в диалоге существенным

образом воздействует на его формирование и результат.
Социально-практическая действительность человека многомерна. Такая
многомерность носит характерный пространственно-временной отпечаток. В
виду чего, в структуре подвижной и многомерной социокультурной
действительности пространства и времени каждый отдельный индивид может
быть мысленно представлен постоянно изменяющимся набором векторов
состояния тех или иных условий, форм и характеристик (как внутренних, так и
внешних), регулирующих его деятельность, поведение и отношения с природой
и социумом.
Подвижность такой системы координат стимулируется активностью
индивида, процессом не только приспособления и адаптации к окружающей его
социокультурной действительности, но и оценки его согласно характеру и
степени своего соприкосновения с ним. Постоянно воспроизводя полученный
опыт в своём воображении, индивид преломляет полученные образы в
собственном сознании, формируя к ним своё особое отношение. Таким образом
индивид способен влиять на эти условия, изменяя их, и пользуясь в
последствии плодами таких преобразований.
Учитывая тот факт, что каждое из описанных выше направлений моделей
отношения индивида с окружающей действительностью опосредуется не
только общественной структурой и инфраструктурой, но и бытовыми
ситуациями отдельных индивидов и социокультурными явлениями, говорит о
непрерывности перемещения информационных потоков среди носителей
различных типов сознания и субкультур, безграничного множества социальных
ролей и статусов, которые представляют различные уровни социальной
«субъектности»1. Тем не менее, в реальности пребывания индивида, он
зачастую не разделяет свои знания, представления и разного рода интенции.
Индивид не особо задумывается и над сущностью своих эмоций, оценок и
событий, учитывая то, что в его сознании постоянно присутствуют различные
уровни «субъектности», хотя и находятся они в разных связях и соотношениях.
1
Прогнозное социальное проектирование: теоретико-методологические и методические проблемы / Отв. ред. Т.М. Дридзе -
М.: Наука, 1994.- С.31-33
 123

Актуализируясь во взаимодействии и коммуникации, они оказывают

непосредственное влияние на изменения, которые происходят во всей
ценностно-нормативной сфере, а следовательно, и в социокультурной
действительности.
В режиме диалога с другими индивидами складываются определённые
параметры личности, формируется своя особенная картина мира. Узнавая о
существовании всевозможных черт характера, интересов и склонностей
происходит обмен идеями. В диалоге, как непосредственном, так и
опосредованном люди перенимают социокультурный опыт, который они
включают в свою повседневную жизнедеятельность.
Диалог способствует зарождению и развитию групповых структур. В то
время как нарушение диалога становится причиной трансформации и
разрушения таких структур.
Из этого следует, что диалогичность общения занимает действительно
ключевое место не только среди прочих компонентов человеческой
жизнедеятельности, но и в структуре человеко-средовых метаболизмов, а
значит, и социального и культурного воспроизводства.
Перенимая социальный и культурный опыт в материально-практической
деятельности и межличностной коммуникации, личность не только сохраняет в
культуре устойчивые характеристики полученного опыта, но и воспроизводит,
трансформирует и обогащает его, осуществляя тем самым трансляцию на
принципиально новых основаниях и условиях социального развития.
Таким образом, являясь носителем уникального опыта, индивид
оставляет свой вклад в культуру и общественное сознание, транслируя
социальный опыт и внедряя в него новации, преобразующие нормы и образцы
человеческого поведения, деятельности и взаимодействия индивидов.
Ценностные и нормативные предписания, ограничивающие свободу
социокультурного выбора, являются составной частью сложного комплекса
общественной деятельности, создающей «среду обитания» индивида, условия
для его успешной жизнедеятельности.
 124

Становясь результатом нормотворчества, произведением текстовой

деятельности людей, творящих как индивидуально, так и в составе групп,
социальных общностей, организаций и институтов, подобные ограничения в
конечном счёте начинают диктовать установки и правила, регламентирующие
все составные компоненты системы жизнедеятельности индивидов вплоть до
конкретных средств и действий, необходимых для решения любых обыденных
проблем. Социокультурные нормы (правовые, морально-этические,
технологические, экономические, эстетические и другие), призванные
регулировать взаимодействие в различных областях социальной практики,
рождаются, поддерживаются, корректируются и упраздняются людьми в
процессе диалоге.
Трансляция осуществляется в процессе диалога мёду индивидами,
«проживающими» различные жизненные ситуации, которые относятся к
различным «группам сознания».
Таким образом, образуется та социокультурная действительность,
которая становится впоследствии контекстом жизнедеятельности и основой для
формирования, воспроизводства, поддержания и развития форм
цивилизованного существования различных социальных организмов.
ЛАП. Буева рассматривает вопрос культурной трансляции в самом
широком философском плане, в качестве ненаследственного (т.е.
небиологического) способа передачи форм поведения, деятельности и
мышления1.
Вещно-предметный тип трансляции представляет собой передачу знаний
и опыта через конкретные результаты человеческого труда. В процессе
производства, в быту (одежда, мебель, утварь и. т.) и других формах
человеческой жизнедеятельности происходит процесс распредмечивания
опредмеченного опыта. Но хранилищами социальной памяти становятся не
только язык, миф, не только орудия, наука или искусство, но также способы

1
Буева Л.П. Социокультурный опыт и механизмы его освоения человеком // Культурный прогресс:
философские проблемы. - М.: Наука, 1984. С. 68-90.
 125

организации жилого пространства, процесса приготовления пищи, форма

одежды и т.п.1
В этом контексте определённую трактовку получают и феномены
создания всевозможных грандиозных проектов, которые не имеют конкретного
утилитарного значения - пирамид, сфинксов, храмов, башен и прочих
утилитарно бесполезных строений. Пирамида или храм, к примеру, предстают
как форма мировоззренческой модели универсума, выраженная в
архитектурных форм и языке камня. Целостный взгляд на окружающую
действительность, содержание картины мироздания и ключевых ценностных
ориентаций, жажда вечной жизни для фараона - подобная информация
транслируется посредством пирамид.
Можно предположить существование цивилизаций, в которых ландшафт
и культовые сооружения выполняли функцию базовых кодов памяти социума.
Форма одежды, ткань, из которой она пошита, покрой, характер цветовой
гаммы, аксессуары костюма и, наконец, сама манера одеваться, говорят не
только об экономическом уровне и материальном достатке той или иной
социальной группы, об особенностях присущей ей материальной культуры и
структуре социальных отношений, но одновременно с этим они являются
"знаком", "символом" принятых и доминирующих в данной социальной группе
и в данной культуре социально-психологических установок, норм, ценностей и
формы поведения. Одежда фиксирует не только статику, само изменение
манеры одеваться, усиление, или, наоборот, ослабление тех или иных функций
"костюма", - является показателем глубинных социокультурных процессов,
движение культуры и общества2. Вещно-предметный тип трансляции может
осуществляться посредством пространственных, временных языков, а также его
комбинированных форм.
Как совокупность вещно-предметных форм деятельности, культура
определяет производственный потенциал социума на его конкретном этапе
развития. В данном случае культура находит своё прямое отражение в
цивилизации. Согласно В. П. Гриценко, цивилизация является результатом
1
Лобас В.Ф. Семиотические предпосылки эффективного управления. - Киев: Hayкова думка, 1980. - С. 53.
2
Ястребицкая А.Л. Средневековая культура и город в новой исторической науке. - М, 1995.- С. 347.
 126

реализации стандартов деятельности определённого типа культуры,

ориентированной производственное и технологически1.
Непосредственно с прямым подражанием человека в процессе
присвоения способов деятельности и материальных благ связана проблема их
наследования. Как пишут Дж. Гуди и И. Уатт, - " Когда одно поколение
передаёт своё культурное наследие другому поколению, в игру вступают три
разных фактора"2.
В первую очередь, стоит отметить, что социум принимает существующие
материальные блага вкупе с доступными для членов общества природными
богатствами.
Также оно получает способы деятельности принятые обществом.
Подобные способы деятельности могут быть переданы вербально лишь
отчасти. С помощью прямого наследования могут быть переданы технологии
обработки земли, приготовления пищи, воспитания детей. Но наиболее
значимые компоненты человеческой культуры, безусловно, передаются
вербально, и сформированы из определённого круга значений и отношений,
которые члены определённой социальной группы связывают со своими
вербальными символами. Эти элементы включают не только обычаи, но и
мировоззрение людей: сложившиеся представления о пространстве и времени,
цели и стремления. Некоторые исследователи, и, прежде всего Марсель Мосс,
подчёркивали значение наследования таких форм деятельности, которые не
нуждаются в посредничестве словесных символов. Исследование
невербального наследования - это весьма интересная научная задача, принимая
во внимание полную неразработанность данной проблематики. В
бесписьменных социумах формируется неосознанная тенденция изображать
любое действие как повторение, отождествлять настоящее с прошлым, порой
рассматривая их как единое целое3.

1
Гриценко В.П., Саяпина И.А. Культуросемиотика: Опыт систематического изложения / Краснодар, гос. ун-т
культуры и искусств. - Краснодар, 1999. с. 65
2
Goody J. Watt I. The consequences of Literatury // Comparative Studies in Society and History, 1963 (IV), vol. V. -№
3. - P. 305.
3
Мосс М. Очерк о даре. Форма и основание обмена в архаических обществах // Общество. Облик. Личность. -
М, 1996. -С. 111-207.
 127

Передача общественного наследия в устных обществах практически

полностью происходит через контакты «лицом к лицу», что, например,
приводит к тому, что передаваемые ценностные ориентации отождествляются с
конкретными событиями и лицами, а запоминается и усваивается только то, что
является объектом переживания конкретной группы актуально нынешней
ситуации.
В дописьменных обществах история смешана с мифом; компоненты
культурного наследия, которые больше не нужны, быстро забываются или
изменяются согласно требованиям общества.
В письменных обществах социокультурное наследие со временем
утрачивает эту одномерность. Опосредованность трансляции создаёт
необходимость постоянной интерпретации наследуемой информации и делает
возможным различное ее понимание.
Вещно-предметный тип наследования связан с искусственной (созданной
руками человека) средой обитания. В роли таковой выступают предметы
техники, выполняющие функции материальной культуры. Художественные
свойства и сама конструкция костюма указывают на возраст, пол, род занятий и
время года.
Архитектура выражает не только функциональное назначение зданий и
сооружений, но и вкусы его создателей и владельцев, создаёт и обустраивает
среду обитания людей.
Вещно-предметный тип трансляции, по мнению психологов, позволяет
нам делать выводы о степени коллективизма и индивидуализма в культуре1.
В культурах с преобладающим индивидуализмом, как правило, домашняя
среда резко отделена от общественной среды посредством оград, двориков и
газонов. Декорирование и обстановка интерьера и фасада американских
загородных домов символизирует стремление владельцев отличаться друг от
друга, в то время как обстановка и украшения, например, японских, индийских
и мексиканских домов демонстрируют стремление к единству, поддерживая
групповую или, так называемую, МЫ-идентичность.
1
Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию: Учеб. пособие. - М.: Ключ-С, 1999. -
С. 162.
 128

В Северной Америке для домов среднего класса свойственно

поддержание внутренних границ, разделяющих жилое пространство на
индивидуальные зоны, таким образом делая акцент на нормах для каждого
члена семьи, в то время как в Юго-Восточной Азии дома среднего класса
посредством внутреннего дизайна и вещей выделяют общие пространства.
Принципы вещно-предметной формы трансляции информации известны с
античных времён. "...Вскрывая характер навыков и практических способов
действия, сам процесс научения мы обнаружили один любопытный факт:
оказывается, все производственные и социальные навыки замкнуты, согласно
Гомеру и Гесиоду, на группы божественных имён, распределены по именам
этой группы таким образом, что, с одной стороны, в до гомеровскую и
гомеровскую эпохи нет ни одного социально полезного навыка, который был
бы простой "сиротой", обходился без покровительства имени бога. А с другой
стороны, сами эти имена сплетены кровно-родственными отношениями в
целостную и конечную по числу имён систему и служат как бы скелетом
социальной памяти, на котором удерживается социально необходимая живая
плоть навыков, знаний и представлений. Мы заключили, что такие системы
должны быть нагружены социальной функцией, т.е. должны сохранять и
передавать от поколения к поколению, обновлять необходимый для
существования социума арсенал навыков и умений, иначе говоря,
сложившуюся матрицу - систему распределения совокупной социальной
потребности в область технологической матрицы практических отношений
человека к миру"1.
Интерпретация понятия "технологическая матрица" и "именная матрица"
формируется за счёт того, что производство воспринимается как производство
совокупной потребности. Н.С. Вольская объясняет «технологическую матрицу»
как некий перечень технологий, которые на данном историческом этапе
используются в производстве (земледелие, ремесло, ткачество, и т.д.). В
зависимости от того, как осуществляется производство, строится понятие
"именной матрицы".

1
Вольская Н.С. Семиотика древнегреческого мифа // Вопр. философии. 1972. № 4. С. 7.
 129

Как отмечал ученый структуралист Ю.Лотман, культурная революция

эпохи Возрождения изменила специфику вещно-предметного типа
наследования. Повышенная символичность вещей вне традиции, а также их
семиотика порождает мифологизацию. Так, например, рождался миф золота, то
есть мифология великолепия, роскоши, которая сливалась с мифом о человеке-
искуснике, творце и умельце. А одновременно с этим формировался народный
миф о Золоте-Дьяволе и о дьявольской природе всего рукотворного. Сливаясь с
ненавистью к богатству, ненависть к искусству становится основой целого
класса народной мифологии1.
Благодаря промышленности сельскому хозяйству и ремеслу,
трансформация предметной сферы языка культуры заметно увеличила поток
вещно-предметной трансляции. Стекло демонстрировало новое видение
пространства; часы напоминали о невозвратимости времени; печатный станок
способствовал унификации текстов.
В традиционной философии роль техники и архитектуры в качестве
семиосферы общества недооценивалась. Исследователи полагают, что в
ремесленно-промышленной среде пространственные связи являлись
отражением индивидуально заданных и исключительно количественных
отношений. В этой среде постоянно осуществлялась бытовая мыслительная
работа по десакрализации пространственных форм, в результате чего предметы,
обладающие потенциальной ценностью, представали в качестве товара, то есть
как исключительно индивидуальная собственность, которую возможно
определить исключительно количественным методом. В городах строительно-
техническая деятельность обрела форму принципов формирования новой
реальности, канонов пространственного моделирования. Строительная
деятельность осуществлялась в рамках установленных пространственных
требований, формировала ментальное отношение к пространству как некоему
вместилищу обязательно подлежащему заполнению. Однако, создаваясь в
таких жестких пространственных рамках, город, несмотря на это, никогда не

1
Лотман Ю.М. Технический прогресс как семиотическая проблема // Труды по знаковым системам. Вып. XXII.
- Тарту, 1988. - С. 112
 130

замыкался только в них, жизнь города всегда разворачивалась на фоне

обширной пространственной перспективы.
Город никогда не был самодостаточной единицей, в высшей степени для
него были важны процессы, которые происходили в феодальном замке,
сельском округе и на дальних торговых путях. Топография пространства в
корне изменилась в Эпоху Возрождения. Видение мира в эпоху Возрождения
отличается от средневекового видения, прежде всего способностью видеть
пустоту, то есть само пространство безотносительно к тому, чем оно заполнено.
Для средневекового видения мира пустота невозможна, так как средневековое
пространство разнородно в каждой своей точке и, следовательно,
неравноценно. Каждый объект, который заполнял средневековое пространство,
имел свое место в ценностной иерархии, в то время как пустота, в этом
контексте, представляется ценностно-нейтральна.
Линейная перспектива не только отразила действительность, она
породила новую интерпретацию этой действительности и подготовила
западноевропейскую цивилизацию ко вступлению в эпоху открытий1.
История современного мировоззрения берет свое начало не только со
способности людей изображать предметный мир в упорядоченных формах
линейной перспективы, но также со способности видеть пространственную
среду, которая заполнена напряженными, психологически обоснованными
персонами.
С точки зрения социокультурной действительности, последствия
внедрения часов грандиозны. Хронометр повлиял на восприятие
действительности, изменив переживание, ощущение и, как следствие,
понимание интервалов движущихся процессов.
Переживание социальных изменений в эпоху Возрождения впервые
выразилось в осознании такой сущности как историческое время, при котором
общественный процесс стал разграничиваться на реальные эпохи, и по сей день
сохранившие свое значение. Как утверждают английские ученые-историки,
подтверждением этому является то, что, например, барокко и готика были

1
Эджертон С. Линейная перспектива и западное сознание // Культуры. - 1938. - № 4. С. 106.
 131

названы представителями последующих поколений, в то время как эпоха

Возрождения получила свое название от современников. Историческое время
начинает пониматься всемирно-исторически, а направление исторического
времени из ретроспективного трансформируется в перспективно-направленное.
Предметный мир культуры, являлись обобщением общечеловеческого
опыта и, вследствие чего, становились базовой компонентой смысловой
трансляции в пространстве и времени. Лишь в том случае они могли стать
информацией, если они становились упорядоченным множеством предметов,
имеющим свой смысл и значение.
Чертеж древнеегипетской пирамиды приобретает различное значение на
разных исторических этапах. При постройке пирамиды он являлся средством
управления процессом строительства, а будучи через несколько тысяч лет
открыт археологами, стал источником исторической информации. Разумеется, в
обоих случаях он является, в первую очередь, носителем вполне конкретной
информации о структуре пирамиды. В трактовке И.С. Нарского «значение»
понимается как инвариант информации, который может переноситься
вербально, не вербально или посредством сочетания этих способов. Значение –
сущность, которая устойчиво сохраняется при каких-либо преобразованиях
информации1.
Стоит отметить заметное усиление "помехоустойчивости" социально-
исторического канала передачи информации с момента открытия человеком
технологий длительного хранения на материальном носителе отдельных,
наиболее важных зрительных образов, связанных с накопленными знаниями и
опытом.
Исследование данного этапа развития почти на тридцать тысяч лет вглубь
человеческой истории показало наличие подобных носителей. В первую
очередь, это пещерная живопись - выполненные 25-30 тысяч лет назад,
демонстрирующая наскальные изображения людей и животных; это также
лунный календарь, более чем 20 тысяч лет назад выгравированный на кости;

1
Нарский И.С. Проблема значения "значения" а теории познания // Проблема знака и значения.- М . , 1987. - С.
39.
 132

обработанные специальным образом кости с числовыми нарезками, которые 26

тысяч лет назад служили измерительными приборами".
В рамках нашего исследования социокультурная трансляция может быть
представлена как вид социокультурной коммуникационной деятельности,
сущность которой заключается в движении опыта и знаний в социальном и
культурном времени, что гарантирует сохранение в социальной памяти
человеческого опыта и знаний. Ключевым примером подобного движения
является передача культурного наследия от одного поколения к другому
(традиций, языка, письменных произведений и так далее).
Изучение научных публикаций по данной тематике позволяет
утверждать, что культура как транслируемая система формируется посредством
вещно-предметного, традиционного и рационального типа передачи опыта и
знаний.
Вещно-предметный тип социокультурной трансляции представляет собой
механизм трансляции от старшего поколения к младшему знаний и опыта
опредмеченного в процессе производства. Младшее поколение
распредмечивает опыт старшего поколений в быту, процессе производства и
прочих сферах жизнедеятельности. Это механизм бесконечного накопления и
трансляции социального опыта посредством вещно-предметных форм
сознания. Этот тип посредством опредмеченных ценностей способствует
сохранению навыков, знаний и умений.
Говоря о традиционном типе трансляции знаний и опыта, мы имеем в
виду образцы поведения, кажущиеся совершенно рациональными, с точки
зрения принятых критериев. В современных информационных обществах
традиция требует рациональных обоснований, разум же имеет за собой
традицию. Традиция - это те образцы чувственной природы человека, его
поведения и мышления, которые оцениваются положительно или отрицательно
ввиду своей действительной или мнимой принадлежности к социальному
наследию.
В современном информационном обществе наиболее распространен
"рациональный" ("идеологический") тип трансляции опыта и знаний. Этот тип
 133

основывается на словесно-знаковой, вербальной форме закрепления и

трансляции информации. Такая форма является всеобъемлющей, ввиду того,
что именно через нее действуют два предыдущих типа трансляции. В этом
случае через канал трансляции передается не сама деятельность, а ее идеальная
модель и соответствующие ей отношения. Утопическое мышление является
примером "рационального" типа трансляции опыта и знаний. Типы
утопического мышления, их многообразие на протяжении человеческой
истории выступали в качестве средств упорядочения действительности.
Историческое значение утопии напрямую зависит от того, в какой степени она
может внедрить в социальное сознание убеждение о проблематичности
существующей социальной системы, а также о необходимости перехода на
какой-либо другой альтернативный порядок.
Социокультурная трансляция напрямую связана с управлением
общественным мнением. Дискуссионным же является та роль, которую играют
информационные технологии и их новейшие формы в процессе
социокультурной трансляции, а также соотношении типов личности в
современном обществе для кого важны традиции и установки прошлого и тех,
кто ориентирован в основном на поток информации исключительно
сегодняшнего дня.

§ 3.2 Новейшие информационные технологии в культурной трансляции

Внимание учёных неизменно привлекает роль информационных

технологий в развитии человеческой цивилизации, интересно, что среди них
находятся не только философы и социологи, но также, антропологи, аксиологи,
культурологи, историки, лингвисты и психологи. В разных странах интерес
научного сообщества к этому явлению развивался с разной интенсивностью и
периодичностью. На степень воздействия информационных технологий на
социальную и культурную сферу человеческой жизнедеятельности наиболее
пристальное внимание уделяли американские социологи. Дело в том, что
американское сообщество в числе первых ощутило на себе степень воздействие
 134

современных информационных технологий. Создание и переработка

информации впервые именно в США стали приоритетной сферой человеческой
деятельности (сегодня 63 % работающих заняты в сфере информационного
обслуживания).
Современная всеохватывающая сеть общения по мнению М. Маклюэна
это, главным образом, аудиовизуальные средства массовой коммуникации,
которые создают «глобальную деревню, таким образом как бы убирает но
второй план реальное время и пространство и преподносит весь мир как
осязаемое целое. Сама среда, в которой живет человек, кардинально
трансформируется посредством систем массовой коммуникации1.
Главным этапом в процессе становления и развитии механизмов
социокультурной трансляции стало появление сети электронных СМИ в 50-60 -
е годы двадцатого века. В конце прошлого столетия эти СМИ становятся
главным источником информации, в том числе и в области социокультурной
действительности, что приводит к процессу «омассовления» культуры и
унификации социальной системы. Средства массовой коммуникации начинают
интенсивное участие в процессах социализации личности, заменяя собой
действующие социокультурные институты, издавна выполнявшие роль
основных учреждений инкультурации. Этот процесс возникает ещё в конце
XIX начале ХХ века под влиянием печатных СМИ: газет, журналов, а также
только появившегося в то время кинематографа (в числе первых на него
обратил внимание американский учёный-социолог Чарльз Кули, а также
французские учёные-социологи Густав Ле Бон и Габриель Тард и другие) 2. Тем
не менее, этот процесс получил массовый характер лишь с повсеместным
распространением телевидения.
Многие учёные начали полагать, что в процессе социализации личности
культурное наследование стало терять своё значение. Французский ученый
культуролог Абраам Моль писал по этому поводу: «С появлением масс-медиа
прежнее культурное достояние общества или индивида теряет свое значение.
Например, перестала играть прежнюю роль базовая система образования,
1
Мс Luhan Marshall. The Gutenberg Galaxy. The Making of typographic man. NY., 1969.
2
Ле Бон Густав. Психология народов и масс. Спб., Маки, 1995.
 135

которая была принята в обществе. Большее значение для рядового индивида

сегодня имеет не сумма знаний, которую он получает в семье или школе, а та
информация, которая воспринимается им посредством радио, телевидения,
кино, афиш или газет.
Более или менее целостная система ценностей и знаний, которая
составляла структуру личности и его мировоззрения, в результате замещается
набором переменчивых установок, на которые постоянно воздействует масс-
медиа»1.
Практически все ученые отмечают (как правило, с негативным оттенком)
рост однородности социальной структуры путем размывания социально-
культурных различий посредством воздействие массовой культуры и внедрения
с помощью СМИ алгоритмов массового мышления. Одним из первых в начале
прошлого века зафиксировал этот феномен Густав Ле Бон в своих работах
«Толпа» и «Психология народов и масс».
Роль, которую играют средств массовой коммуникации в массовизации
культуры и общественного сознания после Ле Бона специально изучали
Гармель Тард и современный социальный психолог Серж Московичи. Тард
утверждал, что если в древней Греции для того, чтобы привести в движение
двадцать тысяч граждан Афин требовалось тридцать ораторов, то в его время
для того, чтобы всколыхнуть сорок миллионов французов понадобилось бы не
более десяти журналистов.
Сегодня, по мнению Сержа Московичи, мы становимся свидетелями
формирования постоянно растущих наднациональных сообществ с огромными
ядрами в виде мегаполисов и рынков с миллионами людей, которых побуждают
потреблять и жить однообразно. С одной стороны, цифровые и телевизионные
сети соединяют между собой, находящихся на большом расстоянии друг от
друга, людей, а с другой проникают в личную жизнь каждого. Внедряясь в
каждый дом, на каждое рабочее место, проникая в места отдыха, подобные сети
управляют мнениями людей и, посредством их обезличивания, превращают
человеческие умы в массовый разум. 2
1
Моль А. Социодинамика культуры. М, Прогресс, 1973.
2
Московичи С . Век толп. Исторический трактат по психологии масс- М., 1996.
 136

Стоит обратить внимание на то, как ускоряются темпы нововведений в

области коммуникаций. Так, например, на освоение речи у человечества ушло
пятьсот тысяч лет, письменность мы освоили за четыре тысячи лет, печатный
станок всего за пятьсот лет, телефон - сто лет, радио - пятьдесят лет,
телевидение – двадцать пять лет, спутниковая связь - десять лет. Стоит также
отметить, что всего пять лет потребовалось на повсеместное распространение
Интернета.
Принципиально новый этап в развитии информационных технологий
был открыт непосредственно благодаря сети Интернет. Безусловно, он обладает
большим потенциалом, поскольку даёт возможность транслировать
социокультурную информацию на любых языках культуры текстовыми,
графическими, видео и аудио средствами. С помощью глобальной сети
информацию можно передавать и получать в режиме реального времени в
любой точке планеты и незамедлительно распространить (транслировать) среди
неограниченного числа пользователей.
Для понимания процессов современной социокультурной трансляции нам
необходимо рассмотреть функциональные проявления массовой
коммуникации. Так, например, ряд функций массовой коммуникации выявил
исследователь Гарольд Лассуэл1:
1. обозрение окружающего мира (информационная функция);
2. воздействие на общество через обратную связь (преобразующая);
3. передача культурного наследия (познавательно-
культурологическая).
В 1960 году Чарльз Райт профессор Пенсильванского университета
добавил к этим функциям ещё одну - развлекательную. Таким образом он
выделяет следующие функции в своей работе «Массовые коммуникации.
Социологическая перспектива»2:
1. наблюдение за окружающей средой (новости);
2. коррелирование и интерпретация наблюдаемых явлений и
рекомендации;
1
Lasswell H Leites. Language of Politics: Studies of Quantitatiev Semantics. N Y . 1949.
2
Wright Ch. R. Mass Communication. A Sociological Perspective. NY, 1986.
 137

3. социализация, или передача культуры и ценностей новым членам

общества;
4. развлечения.
На основе этого мы можем утверждать, что для большинства членов
общества социокультурная трансляция осуществляется технико-
технологическими СМК.
Ученый-коммуникативист Д. Макквейл в начале 80-х годов определил
ряд задач, которые выполняет массовая коммуникация в процессе реализации
различных компаний (политических, культурных, религиозных и т.д.). Он
также предложил семь главных характеристик массовой коммуникации:
1. она требует сложной формальной организационной структуры;
2. направлена на большие аудитории;
3. имеет открытый, публичный характер;
4. аудитории, участвующие в коммуникации, отличаются высокой
степенью социально-культурной неоднородности;
5. коммуникация обладает способностью устанавливать
одновременный контакт с большим числом людей, удалённых друг
от друга, так и от коммуникатора;
6. взаимоотношения между коммуникантом и коммуникатором, как
правило, строятся на том, что коммуникант знает о социальном
статусе коммуникатора;
7. коммуникация выполняет функцию «массовизации», сплочения
аудитории вокруг общих ценностей, взглядов, моделей
потребления.
Тут стоит отметить, что СМИ участвуют в процессе культурной
трансляции, прививая обществу определённые политические взгляды, вкусы,
ценности, выстраивая различные рациональные формы поведения индивидов.
Важно отметить, что сегодня, благодаря Интернету и другим электронным
носителям информации, социальная и культурная трансляция приобретают
характер индивидуальной направленности.
 138

Похожие идеи высказывает социолог Б.М. Фирсов, утверждая что в

процессе инкультурации личности важнейшую роль играют именно средства
массовой коммуникации. Фирсов пишет: «Массовая коммуникация - процесс
распространения знаний, духовных ценностей, моральных и правовых норм и
т.д. с помощью технических средств (печать, кино, радио и др.) на численно
большие, рассредоточенные аудитории».1
Также схожие характеристики выделяют представители отечественной
школы психологии. К примеру, А.А. Леонтьев говорит, что СМИ играют
ведущую роль в процессе трансляции культурных ценностей из поколения в
поколение2:
• оптимизация деятельности социума посредством ориентации на
социальное общение, которое позволяет изменить коллективную деятельность;
• функция контакта, выполняющая большую роль в формировании
массового сознания;
• функция социального контроля через использования социальных норм,
этических и эстетических требований;
• функция социализации личности.
Механизмы влияния на массовое сознания в процессе трансляции
социокультурной информации исследовались сначала в упрощённом виде.
Когда пришло осознание, что изначально сформировавшееся понимание о
прямом воздействии средств массовой информации на свою аудиторию
является слишком упрощённым, наступил принципиально новый этап в
развитии информационных технологий. Таким образом родилась концепция
"двухступенчатого потока информации" или "двухэтапной коммуникации",
основоположниками которой принято считать П. Лахарсфельда, Э. Каца, Г.
Годе и Б. Берельсона.
Основная идея данной концепции заключается в том, что идеи, мнения и
модели поведения через СМИ в первую очередь попадают к "лидерам мнений",
а только после этого к менее активным группам населения. Будучи самыми
активными потребителями массовой информации, именно "лидеры мнений",
1
Фирсов Б.М. Пути развития средств массовой информации. Социологические наблюдения. СПб., 1973.
2
Леонтьев А.А. Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1974.
 139

становятся своего рода генераторами массового общественного мнения.

"Лидеры мнения" выступают в качестве интерпретаторов содержания
транслируемой информации для своей первичной группы. Это положение
важно для понимания социокультурной трансляции.
Современные учёные вводят определённые дополнения в данную
двухэтапную модель коммуникации. Так например, поясняя социокультурную
трансляцию средствами электронной коммуникации, Джозеф Клаппер
выделяет систему сопутствующих факторов повышения ее эффективности1:
• предрасположенность индивида к восприятию определённой
информации (знаний, норм, идей, ценностей);
• принадлежность человека к определённой социальной группе;
• межличностный характер распространения массовой коммуникации (т.е.
"тиражирования" людьми сообщений СМК в процессе межличностного
общения);
• влияние "лидеров мнений" на распространение и оценку информации.
Согласно Джозефу Клапперу средства массовой информации, в процессе
воздействия на аудиторию, скорее лишь укрепляют уже сформировавшиеся
установки, мнения и суждения, нежели преобразовывают их.
В этом контексте эффект социальной и культурной трансляции может
быть разделён на три основных варианта:
• изменения установок получателя;
• изменения в знаниях получателя;
• изменения поведения получателя.
Подобные преобразования как правило осуществляются в данной
последовательности: знания, установки, поведение. Тем не менее, как уже было
сказано ранее, более вероятным является усиление взглядов, существовавших
ранее (в бесконечном информационном поле индивид игнорирует все, что
противоречит его интересам и склонностям, и выбирает лишь ту информацию,
которая соответствует им) или незначительное видоизменение существующих
позиций и взглядов, в особенности, если они были подвержены изменению или

1
Clapper Yoseph. The Effects of mass Communication. NY., Free Press, 1960.
 140

же индивид обладал недостаточными знаниями для сопротивления подобному

воздействию (чем меньше осведомлён индивид, тем больше он доверяет
полученной информации).
Дж. Клаппер считает невозможным радикальное изменение под
воздействием СМИ мнений, суждений и формы поведения индивидов - для
подобных изменений явно недостаточно влияния одних только средств
массовой коммуникации.
Ещё в 50-60-е годы ХХ века учёных волновали вопросы, связанные с
эффективностью влияния коммуникативных институтов на социум. Один из
основоположников школы коммуникативистики У. Шрамм выделяет два
полюса в трактовках эффективности подобного воздействия: либо
преувеличение манипулятивных и пропагандистских возможностей
информационных систем и их роли в качестве источника социальных
трансформаций, либо утверждение их исключительно консервативного
стабилизирующего воздействия на социальные системы.
Как пример первой позиции он приводит антиутопический роман Дж.
Оруэлла «1984». В качестве оппозиционной точки зрения берётся позиция Р.
Мертона, не отрицающая ни растущей роли СМИ в социуме, ни их
пропагандистского и манипулятивного потенциала, но утверждается, что
огромные порции массовой информации способны стать неким "социальным
наркотиком" для массового потребителя, отчуждая его от активного участия в
жизни социума, познания ее принципов и превращая индивида в пассивного
потребителя массовой информации.
В статье "Массовые коммуникации, популярные вкусы и организованное
социальное действие" эти учёные-социологи говорят о том, что, поскольку
медиа индустрия поддерживается крупным бизнесом, связанным с
существующей социально-экономической системой, они делают свой весомый
вклад в сохранение данной системы. Поддерживая текущее положение дел,
подобные средства неспособны поставить под сомнение социальную структуру
и даже оказывают на неё "цементирующее воздействие"1.
1
Zasarsfeld P.P., Merton R.K. Mass communication, Popular Taste and Organized Social action // Mass communication. 9 Book of
Reading / Selected and edited by the Director of the Institute of Communication Research. Urbana, 1960. - Р. 502-512.
 141

Также рассматривает американские медиа Герберт Шиллер, автор таких

известных научных трудов, как "СМИ и американская империя",
"Манипуляторы сознанием", "СМИ и культурное господство". В его работах
подобные СМИ рассматриваются как средства манипуляции, направленной на
поддержание и сохранение текущего положения дел. "Содержание и форма
средств массовой информации Америки, - утверждает Шиллер, - мифы и
средства их передачи полностью опираются на манипуляцию. При успешном
применении, а это, несомненно, так и есть, они неизбежно приводят к
пассивности индивида, к состоянию инертности, которое предотвращает
действия. Именно такого состояния индивида и стремятся добиться средства
массовой информации и вся система в целом, так как пассивность гарантирует
статус-кво"1.
Тем не менее, подобные подходы в изучении воздействия СМИ на
аудиторию не удовлетворяют современные запросы культурологов, занятых
данной проблемой. Вследствие трансформации информационных источников
во все более изощрённые институты по влиянию на общественное мнение и
поведение членов общества, связанные с ускоряющимися процессами
технизации, возникает реальная потребность в понимании глубинных
процессов и механизмов проникновения идей, распространяемых через масс-
медиа.
Весомый вклад в исследование механизмов влияния новейших
информационных технологий в области социокультурной трансляции под
руководством Дж. Гербнера внесли представители Анненбергской школы,
которые осуществили серию научных исследований контента телевизионных
передач, а также оценили степень влияния телевизионных образов на массовую
аудиторию.
Формулируя теоретические принципы данного исследования, Дж.
Гербнер и его коллеги в серии статей говорили о стремлении обнаружить
системную сущность телевидения как одной из форм сохранения целостности
сложившихся социальных отношений. Раньше подобную функцию выполняли

1
Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М., 1980. - С. 47.
 142

религия, фольклор и мифология, они превращали виртуальные представления в

формы символической социализации и контроля над социальными процессами.
В нашу эпоху эту функцию выполняет телевидение. Гербнер писал:
"Телевидение это средство установления порядка, способствующее
расширению и укреплению, а не изменению, ослаблению или угрозам
уничтожения общепринятых концепций, верований и форм поведения. Его
главной социальной функцией является распространение и стабилизация
социальных моделей и культивация не изменений, а сопротивления их... "1.
Модель воздействия телевидения, основанная на концепции
символического интеракционализма была предложена в работе "Культурные
индикаторы". Ее основная идея состоит в том, что телевидение формирует
символический образ действительности, который и формирует понимание
жизненного пространства индивидом.
Дж. Гербнер и Л. Грос отмечают, что телевидение культивирует
представления о своей собственной условной реальности со своими
устоявшимися представлениями о ценностных ориентациях и порядках. В этом
отношении оно напоминает мифологизированные миры. И также, как эти миры
на протяжении всей жизни сопровождают индивида, так и "мифы и легенды
нового электронного духовенства" внедряются в мировоззрение современных
людей и связывают их с телевизионным экраном от рождения и до смерти.
День ото дня миллионами телезрителей потребляется в шаблонных
капсулах комплекс стереотипных концепций. Из подобных "капсул" -
телевизионных образов и сюжетов, сообщаемых идей – формируется
уникальный символический мир, структурирующий общие установки и
принципы для поколений рождённых в нем, обеспечивая основу для
коммуникации между разнородными социальными группами.
Подобный мир диктует модель мышления и поведения не только
индивидов, но и целых социальных групп. Изучая его, можно установить, какие
иллюзорные образы захватывают внимание аудитории, занимают воображение,

1
Gerbner G., Grass L. Living with Television: The Violence Profile // Journal of Communication. 1976. Vol. 26. N2. P. 174.
 143

поглощают ее время, формируя ценностные ориентации, транслируемые из

поколения в поколение в качестве социокультурных традиций.
Давая оценку результатам исследований Анненбергской школы, можно
говорить о том, что это была одна из первых успешных попыток объединить
изучение эффектов воздействия информационных технологий на уровне
личностного, группового и массового сознания с разработкой теории их
влияния на процессы социокультурной трансляции.

§ 3.3 Массовое сотрудничество как новейшая форма трансляции массовой

культуры

Современные канадские ученые Дональд Тапскотт и Энтони Д. Вильямса в

своих работах "Викиномика" и "Макровикиномика" неоднократно высказывают
мысль, что вследствие глубинных трансформаций в технологии, демографии,
экономике, бизнесе и культуре человеческое сообщество вступает в
принципиально новый этап развития цивилизационной парадигмы, когда
степень участия индивидов в глобальных социокультурных процессах, таких
как политика, экономика и культура велика как никогда раньше 1. Эта
возросшая степень участия в результате достигла очередного этапа, при
которой новейшие формы сотрудничества масс меняют принципы и процессы
изобретения, производства и продвижения товара на всем мировом рынке2.
Исследователи в своих работах говорят о том, что раньше большинство
людей имели ограниченную экономическую роль, выступая исключительно как
пассивные потребители массовой продукции или сотрудников компаний и
корпораций, которые были захвачены организационной бюрократией, и
исполняли в ее рамках лишь приказы руководства. При этом действительно
колоссальная масса людей была исключена из процесса обмена капиталом,
знаниями и даже властью, а, соответственно, и процесса распределения
экономических результатов.

1
Don Tapscott, Anthony D. Williams, Wikinomics: How Mass Collaboration Changes Everything, Portfolio Trade, 2006.
2
Don Tapscott, Anthony D. Williams, Macrowikinomics: Rebooting Business and the World, Portfolio Hardcover, 2010.
 144

Раньше сотрудничество носило локальный характер и могло происходить

между друзьями, семьями, соседями, участниками небольших сообществ, в том
числе отделов в компаниях. Крайне редко подобное сотрудничество принимало
массовый характер, и раньше никогда у отдельных людей не было возможности
соединяться в глобальных сетях единомышленников для непрерывного и
мобильного производства товаров или услуг1.
«Сегодня, - подчеркивают ученые, - происходят кардинальные
изменения. Повышение доступности информационных технологий делает
инструменты сотрудничества и конкуренции общедоступными практически для
каждого человека. Это предоставляет людям возможность свободно
участвовать в процессе инноваций, производства и распространения товаров и
услуг, материальных и духовных ценностей во всех отраслях социокультурной
действительности. Сотни миллионов людей уже сейчас соединяют свои усилия
в самоорганизующихся объединениях, динамично производящих новые
продукты и услуги и, тем самым, бросая вызов крупнейшим и богатейшим
корпорациям мира. Такая новейшая модель продвижения инноваций и
ценностей получила название "peer production" (с англ. - «производство на
равных») или пиринг-модель"2.
Термин "peer production" был предложен Йохаи Бенклером, профессором
Йельского и Гарвардского университетов. Его пиринг-модель демонстрирует
процесс, который происходит, когда масса людей свободно сотрудничают для
производства товаров и услуг, продвижения инноваций и новейших ценностей,
а также стимулирования роста в различных отраслях 3. Далее в нашем
диссертационном исследовании будет использован термин "массовое
сотрудничество", как синоним "peer production".
"Некоторые примеры массового сотрудничества уже стали повсеместно
известны. По состоянию на апрель 2012 года, сетевой проект Facebook имеет
900 млн. уникальных пользователей - и растёт на полмиллиона каждую неделю
- основным двигателем этого онлайн-сервиса являются размышления, связи и
1
Don Tapscott, Anthony D. Williams, Wikinomics: How Mass Collaboration Changes Everything, Portfolio Trade, 2006. Р. 152
2
Там же. С. 153
3
Benkler, Yochai, The wealth of networks : how social production transforms markets and freedom (1st ed.), New Haven, Conn:
Yale University Press, 2006.
 145

профили участников. Macbook, MySpace, Vkontakte, YouTube, Twitter,

Livejournal, Linux, CouchSurfing и Wikipedia - также являются яркими
примерами массового сотрудничества".
Современные тенденции в развитии цифровых, компьютерных
технологий являются основной причиной для столь кардинальных изменений в
механизмах развития общества, социальных процессов и формирования
новейшей социокультурной картины мира.
Подобные технологии двигаются по пути все большей мобильности,
эргономичности и компактности. Компьютерные устройства становятся все
более независимыми от источников питания, удобными в управлении и
транспортировке1.
Согласно исследования "Miniwatts Marketing Group" на конец 2011 года
количество людей регулярно использующих всемирную сеть интернет
превысило 2 млрд. человек. Только в России, согласно той же статистике 59,7
миллионов активных пользователей всемирной паутины, что составляет 43%
населения всей страны и 2,9 % от всех пользователей сети интернет.
С каждым годом в крупных городах становится все больше зон с
бесплатным и беспроводным доступом в глобальную сеть. Как правило, это
места массового скопления людей: кафетерии, рестораны, гостиницы, крупные
торговые и развлекательные центры, станции метро и так далее2.
Все это Дональд Тапскотт и Энтони Д. Вильямс называют "оружием
массового сотрудничества". Новейшие малозатратные инструменты
сотрудничества - начиная от программ с открытым доступом и заканчивая
бесплатной Интернет-телефонии, способствуют созданию глобальных
аутсорсинговых платформ, позволяя огромному множеству отдельных людей и
небольших компаний совместно влиять на глобальные социокультурные
процессы3.

1
Don Tapscott, Anthony D. Williams, Wikinomics: How Mass Collaboration Changes Everything, Portfolio Trade, 2006. Р. 18
2
См: Сайт агентства интернет исследований США «Miniwatts Marketing Group» // http://www.internetworldstats.com/stats.htm
3
Don Tapscott, Anthony D. Williams, Wikinomics: How Mass Collaboration Changes Everything, Portfolio Trade, 2006. Р. 18
 146

Переворот, который происходит прямо сейчас в СМИ и медиа-индустрии

дают нам понимание того, как массовое сотрудничество способно оказать
тотальное влияние на целую индустрию.
Сегодня, сотни миллионов людей делятся информацией: новостями и
мнениями в блогосфере, самоорганизующейся сети, которая объединяет более
50 миллионов персональных веб-сайтов и коллективных блог-платформ,
создавая тем самым ежесекундно обновляющийся поток информации. Таким
образом, подобные объединения вынуждают медиа-корпорации делить сцену с
творцами-любителями, которые постоянно нарушают их покой1.
Фото, аудио и видеоблоги, появившиеся в последнее время, на которых
пользователи размещают фотографии с мобильных телефонов, способствуют
развитию динамичного, ежесекундно обновляющегося потока новостей,
передающихся от человека к человеку, и процессу свободной трансляции
информации посредством сети Интернет.
Некоторые крупные блоги (от англ. Web log - «сетевой журнал»)
ежедневно посещаются миллионами пользователей, то есть аудитория во много
раз превышает тиражи большинства ежедневных газет.
Уже сейчас пользователи сети могут делиться идеями, знаниями,
каналами доступа в Интернет, вычислительными мощностями, и прочими
ресурсами, создавая широкий ряд открытых для доступа и главное бесплатных
товаров и услуг, которые могут использоваться и редактироваться каждым
участником. В свою очередь, участие в подобных системах является
низкозатратным, что делает еще более привлекательным участие в таких
коллективных действиях.
Массовое сотрудничество является социальной деятельностью. Все, что
вам необходимо для участия в проекте, - это компьютер или аналогичное
цифровое устройство (планшет, мобильный телефон, коммуникатор, ноутбук),
связь с глобальной сетью Интернет и определенная степень инициативности и
креативности.

1
См: Интернет-портал англоязычной блогосферы «Technorati, Inc» // http://technorati.com/support/
 147

Рассмотрим, к примеру, современные научные исследования. Раньше

исследователи использовали высокопроизводительные суперкомпьютеры, к
примеру, для понимания структуры биологических молекул и моделирования
механизмов действия биологической клетки.
Тем не менее, по мере того, как глобальные сети окутывают весь мир, для
решения поставленных задач могут быть использованы компьютеры,
находящиеся в разных уголках мира. Вместо того, чтобы изыскивать средства
для приобретения дорогостоящего компьютерного оборудования в интересах
лишь одной группы исследователей, становиться возможным создавать
глобальные сети распределенных компьютеров, помогающих различным
коллективам ученых. Интернет постепенно становится альтернативой
суперкомпьютеру, гораздо более мощному, чем любой из имеющихся на
сегодняшний день. К исследованиям подключается сеть человеческого
интеллекта, что выводит процесс научного поиска на принципиально новый
уровень. Такой сетевой подход применим не только к науке, но и практически к
любому аспекту человеческой деятельности - обучению, развлечениям,
политике, экономике, здравоохранению. Появление глобальных сетей
способствует глубинным структурным изменениям в самих принципах
человеческой жизнедеятельности. Сегодня новейшие механизмы для
формирования коллективного опыта являются своего рода ноу-хау для решения
проблем и продвижения инноваций.
Например, исследователи в Olson Laboratory используют мощнейший
суперкомпьютер для поиска прототипов лекарств, которые когда-нибудь будут
способны лечить такие болезни как СПИД, но это необычный суперкомпьютер.
Сформированная исследователями инициатива, получившая названием
FightAIDS@home (от англ. - «борьба со СПИДом на дому»), является частью
глобальной сети World Community Grid, в которой миллионы участников
предоставляют с помощью всемирной сети свободные мощности своих
компьютеров для формирования параллельной компьютерной платформы,
обладающей огромной производительной мощностью.
 148

Подобный способ называется «метакомпьютинг» или технология

организации распределённых вычислений. Это система решения сложнейших
вычислительных задач с использованием компьютеров, объединённых в
параллельную вычислительную систему. Проще говоря, это способ
синхронного решения различных частей одной задачи несколькими
процессорами одного или нескольких компьютеров. Метакомпьютинг можно
назвать одной из главных альтернатив суперкомпьютеру, как средству решения
сложнейших задач.
С развитием всемирной сети Интернет, появилась возможность
организации добровольных распределенных вычислений. Ярким примером
такой организованной системы является программный комплекс BOINC
(Berkeley Open Infrastructure for Network Computing)1. Комплекс специально
создан Калифорнийским университетом в Беркли для организации
добровольных распределённых вычислений. Изначально разрабатывался для
крупнейшего проекта распределённых вычислений - SETI, но впоследствии
разработчики создали платформу, которая доступна для любых сторонних
проектов. Сегодня BOINC является универсальной Интернет-платформой для
самых разных проектов в области математики, медицины, молекулярной
биологии, астрофизики и климатологии. BOINC даёт исследователям со всего
мира возможность задействовать огромные вычислительные мощности
персональных компьютеров сотен тысяч пользователей сети Интернет.
На 2 февраля 2012 года BOINC объединил более 750 тыс. активных
компьютеров (хостов) со средней общей производительностью, в 5,6
петафлопса, для сравнения, самый мощный на сегодняшний день
суперкомпьютер Тяньхэ-1А обладает производительностью всего в 2,5
петафлопса2.
С помощью платформы BOINC любой желающий может создать свой
проект. В большинстве своем этим занимаются университеты и научные
центры, которым необходимо решать задачи, требующие больших

1
Программное обеспечение с открытым исходным кодом для организации добровольных распределённых вычислений в
сети. Калифорнийский университет в Беркли. URL: http://boinc.berkeley.edu
2
См: Статистика и обзор результатов работы программного комплекса BOINC. URL: http://boincstats.com/stats
 149

вычислительных ресурсов, но которые также не имеют необходимых

материальных средств для покупки суперкомпьютера, либо которым попросту
недостаточно мощностей современных суперкомпьютеров.
Наиболее популярные проекты:
• SETI@home - изучение радиосигналов с телескопа Аресибо для поиска
инопланетных цивилизаций. В качестве организатора выступает университет
Беркли.
• Rosetta@home - расчёт трёхмерной структуры белков, а также их
аминокислотных связей. Учредитель - университет Вашингтона.
• World Community Grid - содействие в поиске вакцины от таких
заболеваний как рак, СПИД. Организатор - IBM.
• Einstein@Home - проверка гипотезы Альберта Эйнштейна о
гравитационных волнах с помощью анализа гравитационных полей пульсаров
или нейтронных звёзд.
• AFRICA@home Malaria - контроль распространения малярии в Африке.
• LHC@home – вычисления, необходимые для создания ускорителя
заряженных частиц в CERN (Centre Europeen de Recherche Nucleaire).
• BBC Climate Change Experiment - предсказание изменений климата на
160 лет вперед. Организованно при поддержке ВВС.
• Seasonal Attribution Project - оценка степени воздействия деятельности
человека на климатические изменения. Проводится при поддержке Всемирного
фонда дикой природы - WWF.
В результате мы видим, что подобные новые объединения не только
обслуживают коммерческие интересы, но и помогают людям делать
безвозмездные вещи, например, содействовать в лечении генетических
заболеваний, прогнозировать глобальные изменения климата и даже находить
новые планеты и звезды.
Телеканал Current TV, представляет собой новейшую форму
функционирования СМИ, содержание программ которого полностью создаётся
непрофессионалами.
 150

Current TV обеспечивает всех желающих онлайн-пособиями по работе с

камерой, а также делится различными техническими тонкостями и секретами
телевизионного производства.
Инструктаж по технологии подготовки новостных сюжетов позволяет
желающим легко и быстро включиться в работу. Аудитория телеканала
голосуют за те сюжеты, которые достойны трансляции, в результате чего в
прайм-тайм попадают только самые захватывающие материалы.
Свой весомый вклад в развитие межкультурного общения внес Интернет-
ресурс CouchSurfing. На сегодняшний день крупнейшая гостевая сеть в мире,
которая объединила более 10 миллионов человек из 246 стран (по данным на
кон. 2012 года). Участники этого сообщества на добровольных началах и
абсолютно бесплатно предоставляют друг другу помощь и ночлег во время
путешествий, а также организуют совместные путешествия.
После регистрации участникам становится доступен поиск по анкетам по
различным параметрам: географическое положение, возможность принять
гостей, информация об участнике и т. п.
Члену сообщества не нужно как обычно останавливаться в гостинице, так
как у него есть возможность остаться у одного из местных жителей и,
благодаря этому, узнать намного больше о его культуре.
Человек, который ищет где остановиться, может отправить личный
запрос другому члену сообщества, у которого он хочет остановиться, или
может оставить «открытый» запрос, на который может откликнуться любой
участник, проживающий в этом городе.
Помимо этого участник может найти других членов сообщества, которые
согласятся провести бесплатную экскурсию по городу, поделиться полезной и
интересной информацией о месте своего проживания.
Идея сервиса заключается в том, чтобы активизировать межкультурный
обмен и общение людей в дружеской неформальной обстановке. Это
способствует реализации естественного желания узнавать что-то новое,
обмениваться опытом в различных сферах жизни. В том числе, благодаря
такому общению людей из разных стран, представители разных культур и
 151

национальностей получают возможность взглянуть на многие международные

проблемы с разных сторон, научиться толерантности.
Наконец сайт Википедия - пример онлайновой энциклопедии, которая
никому не принадлежит и создается миллионами энтузиастов со всего мира.
Сайт обслуживают чуть больше ста штатных сотрудников, а объем
энциклопедии уже в тысячу раз больше, чем у Encyclopaedia Britannica при
сопоставимой степени корректности представленных данных.
Сервис использует wiki-программный продукт, который позволяет
пользователям создавать, оценивать и редактировать содержание веб-страниц, а
также подтверждать достоверность представленной в статьях информации.
Несмотря на риски, которые присущи открытой для редактирования
энциклопедии, в которую каждый желающий может добавить свою точку
зрения, а также постоянные битвы с диверсантами, клеветниками и просто
хулиганами, Википедия продолжает расти с точки зрения объема и качества
представленного материала, а также количества посещений. В англоязычной
версии энциклопедии уже сейчас есть почти 5 млн. статей, а количество
разделов на других языках - от польского и японского до иврита и
каталанского, составляет 2821.
Подобно предыдущим экономическим и культурным революциям,
требования к отдельным индивидам, организациям и целым социальным
группам будут только расти, и их влияние может оказаться деструктивным в
ситуациях, когда устаревшие отрасли и привычные модели коммуникации
будут постепенно уступать место новым процессам и технологиям. Новейшее
пространство для жизнедеятельности современного человека открыто. И теперь
перманентно возникающая потребность во внутренних модификациях и
способностях людей удовлетворять быстро меняющийся рынок
социокультурной продукции потребует от каждого изменений и заставит
заново начинать свой карьерный путь.

1
См: Jim Giles, "Internet encyclopedias go head to head," Nature, том 438 номер 531 (15 декабря 2005 г.) //
www.nature.com/news/2005/051212/full/438900a.html
 152

Далее мы считаем важным обратить внимание на социальные,

экономические и демографические силы, которые питают растущую волну
массового сотрудничества.
Несомненно, что больше всего на развитие новой эпохи влияет развитие
глобальной сети Интернет. Растет вычислительная мощность и
производительность компьютеров, появляются новые способы подключения к
сети, расширяется территориальный охват. Таким образом, появляется все
больше удобных механизмов для доступа к инструментам, необходимым для
создания материальных и духовных ценностей. Стоит отметить, что сама
технология организации веб-ресурсов сегодня заметно трансформировалась.
Сегодня глобальная сеть представляет не столько библиотеку, как это было
ранее, а систему для организации глобальных аутсорсинговых платформ.
Подобную систему называют по разному: Web 2.0, живая Сеть, Hypernet,
активная Сеть, а также read/write Web.
В своих статьях основатель корпорации «O’Reilly Media Inc» Тим
О’Рейлли, автор термина "web 2.0", пишет, что web 2.0 является новейшей
методикой проектирования систем, которые путём учета сетевых
взаимодействий становятся тем лучше, чем больше людей ими пользуются.
Главной особенностью веб 2.0 он считает принцип привлечения пользователей
к наполнению и многократной выверке информационного материала1.
По мнению О’Рейлли человечество сейчас находится в восходящем
потоке развития глобальной и всеобъемлющей платформы предназначенной
для расчётов и массового сотрудничества, которая реструктурирует
практически все аспекты человеческих взаимоотношений.
Старая Сеть ассоциировалась с веб-сайтами и переходами с одного сайта
на другой, новая же Сеть связана со свободными сообществами и
взаимодействием на равных.
Перманентное увеличение количества пользователей и вычислительных
мощностей в совокупности с упрощением инструментов взаимодействия
превращает сеть в глобальный, живой сетевой компьютер, внутри которого
1
Tim O'Reilly, Design Patterns and Business Models for the Next Generation of Software. – 2005. //
http://oreilly.com/web2/archive/what-is-web-20.html
 153

любой желающий может создавать свои уникальные проекты. Даже

простейшие манипуляции, которые совершают пользователи в рамках онлайн-
сообществ, дают возможность развиваться цифровому пространству.
По сути, термин "Web 2.0" обозначает проекты и сервисы, активно
развиваемые и улучшаемые самими пользователями: блоги, wiki, социальные
сети и многое другое.
По сути, человеческое сообщество всегда сталкивалось с этапами
глобальных социально-культурных изменений, не только влиявших на
мышление и поведение индивидов, но и создававших новые социальные
учреждения и нормы. Как правило, именно в такие периоды и возникают
революционные изобретения, такие как, например, печатный станок,
автомобиль или телефон.
Такие технологии проникают в общество и в корне меняют его
культурную и экономическую организацию.
Раньше глобальным технологическим изменениям, таким как, например,
промышленная электрификация, требовалось больше половины века на то,
чтобы развернуться в полной мере.
Сегодня же масштаб и глубина ресурсов, используемых для инноваций
такова, что новейшие социокультурные изменения будут внедряться с
огромной скоростью.
Сегодня мы можем говорить, о том, что новое понимание массового
сотрудничества изменяет понимание того, как общество использует знания и
способности для культурных инноваций и создания материальных и духовных
ценностей.
Вчерашний Интернет, работавший по принципу размещения информации
и перехода по ссылкам, превращается в новое пространство, где ресурсы,
знания и вычислительные мощности сотен миллионов людей объединяются в
единую коллективную силу.
Получая энергию через социальные сети, блоги, вики-совместимые
проекты, и другие формы общения и взаимодействия на равных, эта аморфная
и децентрализованная сила получает все больше возможностей для
 154

самоорганизации и создания собственных информационного, развлекательного

контента и услуг. Эти эффекты уже оказывают значительное влияние на
культуру и экономику и происходят в одно время с такими обширными
структурными изменениями как глобализация.
Новая Сеть, представляющая собой переплетение современных цифровых
технологий, является лучшей на сегодняшний день платформой для развития и
быстрого внедрения творческих прорывов. Люди, знание, продукты и
технологии, все соединяется и взаимодействует в сетях типа "многие-ко-
многим", в которых творческие прорывы и социальные тренды
распространяются подобно вирусам.
Рост этих инноваций стал возможен благодаря тому, что новая Сеть стала
обителью для новой когорты "сотрудников", называемой Сетевым Поколением
(Net Generation или N-gen).
Для такого поколения сеть более не является библиотекой (хранилищем
информации или каталогом) – она воспринимается ими как площадка,
объединяющая их социальные сети. Такие феномены, как Facebook, Vkontakte,
MySpace, Instagram, flickr, CouchSerfing, 43 Things, Technorati не являются
обычными веб-сайтами, это динамичные онлайн-сообщества, в которых
постоянно формируются распространяющиеся паутины связей. Молодое и
активное поколение пользователей сети Интернет формирует этот
интерактивный этос: стиль жизни, общую ориентацию культуры, а также
определённую иерархию ценностей.
Новая Сеть становится глобальным игровым полем, где единицы
информации свободно синтезируются и обмениваются, формируя гибкую и
свободную ткань. Если раньше Сеть развивалась как статичная форма
трансляции информации, то сейчас она стала основой для новых динамических
форм сотрудничества и творческой самореализации.
С момента изобретения сети Интернет, его создатели представляли его
функциональный потенциал как некий универсальный субстрат, который
связывает все человечество и все им созданное, в единую, взаимосвязанную
паутину знания. В этом и состояло ключевое отличие Старой сети, ее можно
 155

было сравнивать со всемирной библиотекой, содержащей всю мировую

информацию, которая возникла в прошлом и возникает в настоящем.
Веб 2.0 кардинально отличается от старой сети, как с точки зрения
архитектуры, так и применения. Сегодня Сеть превращается из разнообразного
каталога веб-сайтов, в самостоятельный вычислительный центр. Интернет
предоставляет глобальную инфраструктуру для самоорганизации, активного
творчества и совместного использования ресурсов.
Блогосфера наглядно демонстрирует то, как новая Сеть способна влиять
на всемирные социокультурные процессы.
Критики блогосферы утверждают, что подобное многоголосие лишь
добавляет лишний шум в уже достаточно насыщенную медиа среду. И с
определенной точки зрения, это заявление бесспорно. На сегодняшний день в
мире существует больше 100 миллионов блогов и ежесекундно возникает как
минимум два новых блога, а следовательно можно посчитать, что в подобной
критике действительно имеется рациональное зерно1. Тем не менее, все чаще
содержание блогов (а также других медийных платформ) объединяются при
помощи технологии, которая получила название RSS (от анг. really simple
syndication - "очень простое объединение информации"). Благодаря этой
технологии Интернет становится потоком структурированной информации
легко поддающейся сортировке и выборке, согласно индивидуальным
потребностям, в котором легко усекаются коммерческие или рекламные
сообщения.
Помимо этого, такие поисковые сайты как Technorati или IceRocket, дают
пользователям новейшие инструменты для простого и удобного поиска
необходимого содержимого по всем блогам Интернета в режиме реального
времени. Так пользователи получают полное представление о том, кто и что
говорит по интересующему их вопросу.
Хотя, безусловно, качество содержания большинства блогов пока не дает
им возможность соревноваться с коммерческими средствами, следует отметить,
что уже сейчас конечным потребителям все проще создавать собственные

1
См: Интернет-портал англоязычной блогосферы «Technorati, Inc» // http://technorati.com/support
 156

информационные и развлекательные продукты, минуя традиционные

источники. Таким образом, в глобальной сети образуются сообщества по
интересам, позволяющие пользователям активно обмениваться информацией и
своими комментариями по различным вопросам.
Значимость блогосферы с каждым днём будет только расти, в
особенности, когда пользователи начнут ещё активнее включать в содержание
своих блогов аудио и видеосообщения.
Уже сейчас можно отметить активный рост таких сервисов, как YouTube,
который является, по сути, Интернет-телевидением по принципу "сделай сам".
Подобные проекты уже имеют своих узнаваемых ведущих (видео-
блогеры) и их успешные проекты. Уже сегодня просмотры некоторых роликов
превышают один миллиард.
Канадский ученый Дональд Тапскотт – один из передовых аналитиков
глобальной сети, называет Интернет коллективным интеллектом: совокупным
знанием, которое создается в результате суждений групп независимых
участников и их децентрализованной фильтрации посредством массовых
запросов и последующей оценке.
Эпоха сетевого интеллекта - многообещающее время. Здесь речь идет не
столько о формировании технологических сетей, сколько о создании сетей
между отдельными индивидами с помощью технологии. Можно смело
говорить, что это не просто эпоха умных машин, а эпоха умных людей,
использующих новейшие технологии и взаимодействующих между собой в
глобальных сетях, получая возможность объединять опыт, знания и творческие
способности для создания инновационных решений в области
социокультурного, политического и экономического развития.
Корпорация Google является безусловным лидером среди поисковых
систем, являясь почти монополистом в своей сфере, в основном благодаря
тому, что использует в своей работе коллективные суждения пользователей,
перемещающихся по Глобальной сети.
Технология PageRank, лежащей в основе этой поисковой машины,
основана на концепции, что самый простой способ найти нужную информацию
 157

- это искать не только по ключевым характеристикам самого документа, но еще

и по количеству обращений пользователей к этому сайту, а также количеству
ссылок других ресурсов на этот сайт.
Существует книжный интернет-магазин Amazon, который несколько лет
назад ввёл в функционал своего Интернет-ресурса систему рейтингов, которая
даёт возможность пользователям публиковать рецензии книг (а другим, в свою
очередь, публиковать рецензии на их рецензии). Помимо этого, в Amazon
присутствует система, которая обеспечивает автоматический поиск сходных
тенденций в поведении пользователей интернет-магазина, и способная на
основе этого анализа предлагать пользователям книги, которые могут ему
понравиться. Подобную систему имеет и музыкальный портал Lastfm.ru,
который, сравнивая музыкальные предпочтения своих пользователей, может
найти людей с похожими вкусами и при добавлении одним из таких
пользователей новой композиции, автоматически предлагает ее всем остальным
участникам данной группы. Таким же образом пользователи сайта «Кино
поиск» находят фильмы, которые понравились другим пользователям со
схожими вкусами.
Раньше социокультурные предпочтения индивида формировались в
основном благодаря рекламе и частным рекомендациям, но благодаря
новейшим формам массового сотрудничества, появилась возможность
получить массовую оценку того или иного продукта или явления
социокультурной действительности и на основе этого формировать свои
дальнейшие предпочтения.
Все эти примеры показывают, как люди с помощью совокупных усилий
способны осуществлять непроизвольную фильтрацию огромного потока
информации в Сети (равно, как и в реальной жизни) при отсутствии какого-
либо экспертного заключения. Сегодня же, благодаря усилиям некоторых особо
крупных интернет-сервисов, еще больше упростилась технология привлечения
коллективных суждений для организации и классификации информации в
Интернете. Это стало возможным благодаря системе классификации,
получившей название "тэггинг".
 158

Тэггинг - механизм сформированный на основе технологии под

названием XML ("метадата" - данные о данных), позволяющей пользователям
присоединять к тому или иному информационному контенту ключевые слова
или описательные ярлыки. Охарактеризовать тэги можно как публичное
объявление - подобное тем, что размещаются на папках с бумагами или на
табличках около картин. Когда пользователи совместно ставят подобные
ярлыки на тех или иных данных, степень значимость тега увеличивается и
появляется так называемая "фолксономия" (социальная классификация, от
жаргонного слова folks - «приятели») - органичная таксономия, способная
организовать содержимое глобальной сети по принципу снизу-вверх.
Подобная фолксономия является лишь одним из примеров того, как
глобальные сети формируют устойчивые нормы и правила для улучшения
качества связи между пользователями Сети, а также социальную
производительность.
Безусловно, система теггинга пока несовершенна: например, точность и
полезность, а следовательно и востребованность данной системы может быть
несколько нарушена параллельным использованием омонимов и омографов, то
есть слов имеющих одинаковое написание, но различное значение (или
наоборот, различных слов, обозначающих одно и то же понятие).
Тем не менее, стоит учитывать, что история тэггинга пока только
началась, но уже сейчас эта система активно применяется в документах,
фотографиях, подкастах, видео, для организации сообщений электронной
почты или блогах - почти во всех видах данных.
Сегодня тэг может рассматриваться как "голос" в пользу того или иного
Интернет-ресурса (например, сайт является хорошим источником информации
о музыке, книгах или фильмах). И следовательно, в долгосрочной перспективе
можно прогнозировать, что пережив ряд трансформаций система тэггинга
может стать принципиально новой органичной системой поиска.
Уже сегодня основываясь на статистическом анализе можно находить
пользователей, способных к качественной оценке информационного контента.
При организации последующих поисков мнению этих пользователей уделяется
 159

больше внимания. Таким образом, социальные сети в ближайшей перспективе

смогут функционировать подобно непрерывно обновляющейся
репрезентативной демократии, поддерживающей равновесие между мнением
участников и сложными математическими алгоритмами необходимых для
организации наиболее точного механизма поиска.
Новое поколение интернет пользователей родившихся в последние
тридцать пять лет, часто именуется демографами как «сетевое поколение». В
виду того, что начало сознательного возраста этого поколения приходится на
момент развития глобальной сети Интернет. В мировом масштабе «сетевое
поколение» достигает почти двух миллиардов человек.
Это первое поколение, выросшее в эпоху цифровых технологий, и
поэтому становящееся силой, предрасположенной к активному сотрудничеству.
«Сегодня трудно представить себе жизнь, в которой люди не имеют
инструментов для критического осмысления, обмена точками зрения,
уточнения, идентификации или разоблачения обмана. В то время как старшее
поколение всегда являлось пассивным получателем информации, молодые
люди являются активными создателями нового медийного контента»1.
Представители «сетевого поколения», вместо пассивного поглощения
продуктов массовой культуры, проводят время в поиске, исследовании, чтении,
идентификации, сотрудничестве и процессе организации, чего угодно - начиная
от музыкальных МР3-файлов и заканчивая политическими акциями.
Как показывают исследования современных социологов, этому
поколению характерна способность ценить права личности, в том числе право
на личную жизнь и на выражение собственной точки зрения. Они чаще
начинают противостоять цензуре со стороны родителей, а позже это переходит
на противостояние цензуре со стороны правительства. Это поколение более
скептично в отношении авторитетов и авторитетного мнения, так как способны
мгновенно фильтровать информацию, как самостоятельно, так и с помощью
соратников или соседей по социальным сетям.

1
Don Tapscott, Anthony D. Williams, Wikinomics: How Mass Collaboration Changes Everything, Portfolio Trade, 2006. Р. 77
 160

Также стоит отметить, что, пожалуй, впервые в истории человечества,

молодые люди управляют чем-то по-настоящему важным, сегодня именно они
стоят в основе цифровой революции, изменяющей в корне все
социокультурные институты.
«Сетевое поколение» имеет свой modus operandi - это и есть массовое
сотрудничество. Сегодня именно молодые люди являются основной
аудиторией таких огромных онлайновых сообществ, как Facebook или
MySpace. Молодёжь проводит на этих ресурсах свободное время, общается и
сотрудничает в решении самых разных задач, начиная от оценки различной
продукции и услуг, людей и организаций, благотворительности и заканчивая
созданием собственного культурно-развлекательного контента или
вспомогательных услуг.
Социологическое исследование, проведенное социологом из
университета Беркли Данной Бойд, даёт нам несколько важных идей для
понимания социальных сетей, таких как Facebook, Livejournal и MySpace. Ее
работы в области этнографии широко известны в Интернете, где у неё есть
репутация глубокого исследователя реального состояния дел, связанных с
применением новейших цифровых технологий.
В своем докладе для Американской Ассоциации продвижения научных
исследований, Бойд говорила о том, что для сегодняшней молодёжи время,
проведённое в социальных сетях, напрямую связано с их частным
пространством.
"Родители контролируют дом, школу и большинство площадок для
подростковой коммуникации, - утверждает Бойд. - Подросткам диктуют, где им
нужно находиться, что и как делать. Дома им с избытком хватает
родительского контроля, и многие из них не рассматривают свои дома как
частное пространство. В виртуальном же пространстве подростки свободны в
формировании своих сетей, управлении взаимосвязями и понимании и
проявлении собственной индивидуальности"1.

1
Danah Boyd. Ito, Mimi; et al. (September 2009). Hanging Out, Messing Around, and Geeking Out: Kids Living and Learning with
New Media.
 161

В отличие от прочих сайтов, в которых учетная запись пользователя

является лишь одной из ячеек сайта, в основе таких социальных сетей как
Facebook, MySpace и Vkontakte лежит личный профиль, вокруг которого
располагается весь остальной контент сервиса. Пользователи указывают в нем
свои интересы, вкусы и ценности, а также могут добавить свою любимую
музыку, фотографии, тексты, в том числе, цитаты своих авторитетов, и
видеозаписи для того, чтобы сделать более привлекательным свой профиль.
Согласно Бойд, социальные сети сегодня становятся естественным
образом связаными с культурными привычками «сетевого поколения» и
становятся частью будущего социального процесса. Современная молодежь
предрасположена к связи и сотрудничеству.
Например, комментарии других пользователей создают канал для
обратной связи или выражения признательности - а это способствует развитию
навыков социальной коммуникации.
"Когда другие пользователи комментируют сообщения на чужом профиле
или размещенную на нем свою информацию, то ожидают ответного
комментария. Подобный процесс, - по мнению Бойд, - играет ведущую роль в
обучении молодых людей правилам социальной жизни и пониманию таких
социальных основ как - статус, уважение, желание слушать и доверять"1.
Хорошим примером того, как молодежь использует цифровые технологии
для воздействия на мир, является интернет-проект TakingITGlobal . Этот сервис
с версиями на семи ведущих языках, имеющий несколько сотен тысяч
зарегистрированных пользователей из, более чем, двухсот стран мира, а также
порядка пяти миллионов уникальных посетителей в месяц, считается
расположенным в сети аналогом Организацией Объединенных Наций для
молодежи. С помощью данного ресурса молодые люди получают возможность
размещать свои проекты.
Дженнифер Корриеро, один из учредителей проекта, называет
TakinglTGlobal "платформой, которая поддерживает сотрудничество между
молодыми людьми в развивающихся проектах, а также способствует решению
1
Danah Boyd. Ito, Mimi; et al. (September 2009). Hanging Out, Messing Around, and Geeking Out: Kids Living and Learning with
New Media.
 162

важных социальных, политических вопросов на международном уровне,

оказывая влияние на процесс принятия решения, особенно по вопросам,
которые напрямую касаются молодых людей"1.
Сегодня на сайте насчитывается свыше двух тысяч проектов по самым
разным вопросам, начиная от преодоления отставания в освоении цифровых
технологий в сельских районах Индии и заканчивая мерами по контролю
распространения болезней в центральной Африке. Все эти проекты были
инициированы и поддерживаются молодежным сообществом. Эта Организация
Наций контролируется не дипломатами, а молодыми людьми в возрасте от
тринадцати до двадцати четырех лет. Подобно социальным сетям Facebook и
MySpace, TakinglTGlobal используют ведущие интерактивные инструменты:
блоггинг, служба мгновенных сообщений и совместное использование медиа-
ресурсов.
Тем не менее, сервис представляет принципиально новый вид социальной
сети. Вместо того чтобы публиковать информацию о любимой музыке и
фильмах, перечислять имена любимых звезд эстрады и кино, названия песен и
любимых телешоу, пользователи отмечают страны, в которых они побывали,
сколько языков они знают и проблемы, которые их больше всего волнуют.
Пользователи со схожими интересами связываются друг с другом, и эти связи
становятся основой для будущих проектов.
Об особенностях мотивации нового поколения в своей книге «Drive - The
Surprising Truth about what motivates us» говорит американский учёный и
журналист Дэн Пинка.
Последние десять лет Пинк занимается исследованиями в области
мотивации человека, в особенности динамикой внешних и внутренних
стимулов. «Ситуация такова, - пишет ученый, - что имеется серьезный разрыв
между тем, что знает наука и тем, что практикует бизнес. Особенно тревожно
то, что наша система управления (здесь имеется в виду набор предпосылок и
соглашений, на которых зиждется бизнес, а именно, система мотивации и

1
Azam, Sharlene. "They are IT ; Entrepreneurs Jennifer Corriero and Michael Furdyk want to connect youth with technology."
Toronto Star. August 22, 2000, P.1
 163

управления кадрами) все это построено на основе именно внешних стимулов,

на основе системы кнута и пряника. Это вполне нормально для типичной
работы ХХ века, но для работы XXI века, этот механистический подход не
годится, часто не действует и еще чаще противодействует»1.
Объясняя этот тезис, исследователь говорит о том, что внешняя
мотивация (поощрение и наказание) в силу своей природы сужает фокус,
концентрирует мозг, то есть человек при решении какой-либо задачи
подвержен давлению этих стимулов. Если он выполняет физическую или
техническую работу, внешние стимулы мотивируют так как им положено: чем
больше вознаграждение за успех и сильнее наказание за провал, тем лучше
будет выполнена работа. Но в случае с творческой работой, внешние стимулы
работают обратным образом. Человек в силу давления внешних факторов
находится в рамках, так называемой, функциональной фиксации, когда поиск
решения затрудняется отсутствием четких правил и направления работы.
Проще говоря, при выполнении заданий, когда узкое фокусирование на
конкретной цели ведет человека прямо к ней, вознаграждение срабатывает
очень хорошо. Но когда решение не очевидно, находится за границей
обыденного мышления, возможная награда или наказание, фактически, сужают
фокус и ограничивают его возможности.
Объясняя важность этого заключения по отношению к современному
поколению, исследователь говорит о том, что современные люди все меньше
заняты механическими видами работ, и все больше - творческими.
Установленные и отрегулированные виды работ, связанные с расчётами и
анализом, а также целый пласт физической деятельности людей стало довольно
легко автоматизировать. Современные машины и компьютер выполняют
подобную работу гораздо быстрее. И, следовательно, намного важнее стали
виды работ связанные с интеллектуальной и творческой деятельностью.
По мнению учёного в современной ситуации необходим новый подход, и
он становится возможен благодаря внутренней мотивации. Этот подход
основан на трёх принципах: самостоятельность (autonomy), мастерство

1
Pink, Daniel H. (2010). Drive - The Surprising Truth about what motivates us. Canongate Books. 2010. P. 27
 164

(mastery) и смысл (purpose). Самостоятельность - потребность самому

направлять свою жизнь. Мастерство - желание становиться лучше в хорошем и
интересном деле. Смысл - стремление делать свое дело во имя чего-то
большего, чем ты сам1.
В качестве примера подобной деятельности автор приводит сервис
wikipedia, который уже больше десяти лет развивается силами добровольцев,
которые не получают вознаграждения и в своей мотивации руководствуются
приведенными выше принципами. Самостоятельность - авторы сами решают,
что, как и когда им написать. Мастерство - авторы статей считают себя
профессионалами или, по крайней мере, знатоками в той области, к которой
относится их материалы. Смысл - авторы статей понимают, что они делают
вклад в проект мирового масштаба, и их материалами будут пользоваться
миллионы людей по всему миру.
Таким образом, формируется мотивационная парадигма «сетевого
поколения». Большинство успешных Интернет-сервисов, организованных по
системе web 2.0, привлекают пользователей к наполнению, оценке и
многократной выверке информационного материала, не применяя внешних
стимулов, и ориентируются исключительно на принципы внутренней
мотивации своей аудитории.
Все это позволяет охарактеризовать «сетевое поколение», как поколение
открытое к активному творчеству и инновационным прорывам, а характерными
чертами можно назвать: креативность, критичность, коммуникабельность,
аутентичности и толерантность.
Выводы по третьей главе. В третьей главе "Новейшие формы
трансляции массовой культуры" разбирается содержание понятия "культурная
трансляция", рассматриваются новейшие информационные технологии в
культурной трансляции, особое внимание уделяется такому новейшему
явлению, как массовое сотрудничество.
В первом параграфе «Содержание понятия культурная трансляция» в
рамках нашего исследования социокультурная трансляция может быть

1
Pink, Daniel H. (2010). Drive - The Surprising Truth about what motivates us. Canongate Books. 2010. P. 71
 165

представлена как вид социальной и культурной коммуникации, сущность

которой сводится к движению опыта и знаний в социокультурном пространстве
и времени. Этот процесс демонстрирует сохранение опыта и знаний в
совокупной памяти социума. Одним из примеров подобного движения может
являться передача культурного наследия (культурная трансляция) от одного
поколения к другому.
Анализ соответствующей литературы позволил определить, что
моделирование культура в качестве транслирующей системы осуществляется
посредством вещно-предметного, традиционного и рационального типа
передачи опыта и знаний.
Вещно-предметный тип трансляции культуры является механизмом
трансляции опредмеченного в процессе передачи опыта от одного поколения к
другому. Младшее поколение распредмечивает опыт предшествующих
поколений в быту, производстве и прочих сферах жизнедеятельности. Этот
механизм модно охарактеризовать как бесконечное накопление и трансляция
социокультурного опыта через вещно-предметные формы сознания. Он
способствует сохранению знаний, умений и навыков с помощью
опредмеченных ценностей.
Говоря о традиционном типе передачи опыта и знаний, мы говорим об
образцах поведения, которые с позиции принятых критериев воспринимаются
как абсолютно рациональные.
По отношению к традиции безусловно понимание того, что в
современном информационном обществе традиция нуждается в рациональных
обоснованиях, разум же имеет за собой традицию.
Традиция - это те модели поведения и мышления, которые по причине
своей реальной или мнимой принадлежности к социальному наследию той или
иной группы оцениваются ее членами либо положительно, либо отрицательно.
Наибольшее распространение в сегодняшнем информационном обществе
получил "рациональный" или "идеологический" тип трансляции. Он
основывается на вербальном, словесно-знаковом способе закрепления и
передачи опыта и знаний. Такая система является универсальной, потому что
 166

две описанные выше системы функционируют с ее помощью. Через канал

трансляции в таком случае передается не сама деятельность, а ее идеальная
модель, схема и соответствующие ей отношения.
Примером "рациональной" трансляции опыта и знаний является
утопическое мышление. Многообразие утопических мыслей, на протяжение
всей истории, выступали в качестве средства упорядочения действительности.
Историческое значение утопии напрямую зависит от того, в какой степени она
способна внедрить в общественное сознание убеждение о несовершенстве
существующего порядка, а также о необходимости выбора между ним и каким-
либо альтернативным порядком.
Культурная трансляция напрямую связана с управлением общественным
мнением. Дискуссионным является вопрос о соотношении типов личности в
современном обществе, для кого важны традиции и установки прошлого и тех,
кто в основном ориентирован на поток информации исключительно
сегодняшнего дня.
Также, говоря о культурной трансляции, мы разделили источники
трансляции на три основных типа трансляторов: человек, продукт, место. В
качестве человека-транслятора, могут выступать авторитетные люди,
профессионалы, медийные лица, политические и духовные лидеры. Говоря о
продукте-трансляторе, мы подразумеваем результаты творческой деятельности
человека: литература, кинематограф, музыка, живопись. А в роли места-
транслятора могут выступать: церкви, стадионы, культурные и исторические
достопримечательности. В английском языке подобная дифференциация могла
бы получить название 3Р-трансляция (с англ. person, product, place).
Во втором параграфе «Новейшие информационные технологии в
культурной трансляции», рассматривая информационные технологии
культурной трансляции, нами было установлено, что современные СМИ, с во-
первых, способствуют налаживанию коммуникации между людьми,
находящимися на большом расстоянии друг от друга, а во-вторых способны
проникнуть в частную жизнь каждого человека. Внедряясь в каждый дом, они
 167

присутствуют на рабочем месте, проникая в места отдыха, управляют

мнениями и, обезличивая их, превращают человеческие умы в массовый разум.
Также были определены темпы нововведений в области человеческой
коммуникации. На освоение речи у человечества ушло пятьсот тысяч лет, на
освоение письменности - четыре тысячи лет, печатного станка пятьсот лет,
телефона сто лет, радио пятьдесят лет, телевидения двадцать пять лет,
спутниковой связи десять лет. Добавим к этому, что на повсеместное
распространение Интернета потребовалось всего пять лет.
Глобальная сеть открыла новый этап в развитии информационно-
коммуникативных технологий. Ему присущ огромный потенциал, поскольку он
позволяет транслировать информацию графическими, аудио и видео
средствами практически на любых языках культуры. С помощью всемирной
сети можно передавать и получать информацию в режиме реального времени
находясь практически в любой точке земного шара, среди неограниченного
числа потребителей.
Исследуя этот вопрос, мы пришли к выводу, что современное общество
присутствует при создании растущих наднациональных сообществ с
гигантскими ядрами в виде городов и рынков с миллионами человек, которых
побуждают однотипно жить и потреблять. На основе этого мы утверждаем, что
развитие технологий передачи информации отражает стремление людей к
общему культурному пространству и, как следствие, показывает всемирные
тенденции к глобализации и формированию единой культурной парадигмы.
В третьем параграфе «Массовое сотрудничество как новейшая форма
трансляции массовой культуры» рассматриваются новейшие тенденции в
развитии цифровых технологий, которые являются основной причиной
глобальных изменений в процессах развития общества и формирования
новейших культурных ценностей. Подобные технологии двигаются по пути все
большей мобильности, эргономичности и компактности. Компьютерные
устройства становятся все более независимыми от источников питания,
удобными в управлении и транспортировке. С каждым годом в крупных
городах становится все больше зон с бесплатным и беспроводным доступом в
 168

глобальную сеть. Как правило это места массового скопления людей:

кафетерии, рестораны, гостиницы, крупные торговые и развлекательные
центры, станции метро.
Новейшие малозатратные инструменты сотрудничества такие как,
например, программы с открытым доступом и бесплатная Интернет-телефония,
способствуют созданию глобальных аутсорсинговых платформ, позволяя
огромному множеству находящихся на большом расстоянии друг от друга
людей и небольших компаний, объединившись в гибких сетях
единомышленников влиять на глобальные социокультурные процессы.
Революция, происходящая прямо сейчас в СМИ и медиа-индустрии дает
нам понимание того, как массовое сотрудничество может оказать глобальное
влияние на целую индустрию.
Сегодня, сотни миллионов людей делятся информацией: новостями и
мнениями в блогосфере, самоорганизующейся сети, которая включает более
чем 100 миллионов уникальных сайтов и обновляющейся ежесекундно. Таким
образом они обрекают крупные медиа-корпорации делить сцену с творцами -
"любителями".
Появившиеся недавно фото, аудио и видеоблоги, на которых
пользователи размещают фотографии с мобильных телефонов, влияют на
развитие динамичного, ежесекундно обновляющегося потока новостей,
передающихся от пользователя к пользователю, и процессу свободной
трансляции информации посредством сети Интернет. Некоторые крупные
блоги (от англ. Web log – «сетевой журнал») ежедневно посещаются миллионы
пользователей, то есть количество читателей объем заметно превышает
аудиторию многих ежедневных газет.
Уже сейчас пользователи сети могут делиться идеями, знаниями,
каналами доступа в Интернет, вычислительными мощностями и другими
ресурсами, позволяющими создавать огромное количество бесплатных и
открытых для доступа товаров и услуг. В свою очередь, участие в подобных
системах является низкозатратным, что делает коллективные действия еще
более привлекательными. По сути, массовое сотрудничество является
 169

социальной деятельностью. Все, что вам необходимо для участия в проекте, -

это компьютер или аналогичное цифровое устройство (планшет, мобильный
телефон, коммуникатор, ноутбук), связь с глобальной сетью Интернет и
определенная степень инициативности и креативности.
Многие интернет-магазины пользуясь системой рейтингов, дают
возможность своим покупателям публиковать рецензии на различные товары (а
другим, в свою очередь, публиковать рецензии на их рецензии). Помимо этого
существует система, находящая сходные тенденции в покупательском
поведении всех клиентов магазина, и способная в результате анализа
предложить посетителю товары, которые могут ему понравиться. Подобными
системами чаще всего пользуются магазины специализирующиеся на
распространении продуктов человеческого творчества (литература, музыка,
кинематограф). Здесь мы делаем вывод, что в отличии от процесса прививания
культурных ценностей и продуктов, заинтересованными в этом коммерческими
структурами, который доминировал последние несколько столетий, сегодня с
помощью новейших информационных технологий происходит моментальное
распространение качественных продуктов культуры и искусства для большой
аудитории. Ранее культурные потребности людей формировались в основном
благодаря рекламе, СМИ и частным рекомендациям, но благодаря новейшим
формам массового сотрудничества, появилась возможность получить массовую
оценку того или иного явления социкультурной действительности и на основе
этого формировать свои культурные предпочтения.
Эти примеры показывают, как люди могут путем совместных усилий
отфильтровывать данные в Сети (равно, как и в реальной жизни) при
отсутствии экспертного заключения.
Уже сейчас с помощью статистического анализа возможно выявлять
людей, способных к качественной оценке контента.
Мнению этих людей уделяется больше внимания при организации
последующих поисков. Таким образом сообщества могли бы функционировать
наподобие постоянно обновляющейся репрезентативной демократии,
 170

позволяющей поддерживать баланс между математическими алгоритмами и

мнением участников с целью создания более точных механизмов поиска.
Об особенностях мотивации нового поколения в своей книге «Drive - The
Surprising Truth about what motivates us» говорит американский социолог и
журналист Дэниэл Пинк.
Исследователь говорит о том, что внешняя мотивация (поощрение и
наказание) в силу своей природы сужает фокус, концентрирует мозг, то есть
человек при решении какой-либо задачи подвержен давлению этих стимулов.
Если он выполняет физическую или техническую работу внешние стимулы
мотивируют так как им положено, чем больше вознаграждение за успех и
сильнее наказание за провал, тем лучше будет выполнена работа. Но в случае с
творческой работой, внешние стимулы работают обратным образом. Человек в
силу давления внешних факторов находиться в рамках, так называемой,
функциональной фиксации, когда поиск решения затрудняется отсутствием
четких правил и направления работы.
Проще говоря, при выполнении заданий, когда узкое фокусирование на
конкретной цели ведет человека прямо к ней, внешние стимулы срабатывают
очень хорошо. Но когда решение не очевидно, находится за границей
обыденного мышления, возможная награда или наказание, фактически, сужают
фокус и ограничивают его возможности.
Важность этого заключения для настоящей работы объясняется тем, что
современные люди все меньше заняты механическими видами работ, и все
больше – творческими. Установленные и отрегулированные виды работ левого
полушария, а также целый пласт физической деятельности людей стало
довольно легко автоматизировать. Современные машины и компьютер
выполняют подобную работу гораздо быстрее. И, следовательно, намного
важнее стали виды работ правого полушария, где заложены способности к
творческому мышлению.
Современной ситуации необходим новый подход, и он становится
возможен благодаря внутренней мотивации. Этот подход основан на трех
принципах: самостоятельность (autonomy), мастерство (mastery) и смысл
 171

(purpose). Самостоятельность – потребность самому направлять свою

деятельность. Мастерство – желание становиться лучше в хорошем и
интересном деле. Смысл – стремление делать свое дело во имя чего-то
большего, чем ты сам.
В качестве примера подобной деятельности можно привести сервис
wikipedia, который уже больше десяти лет развивается силами добровольцев,
которые не получают вознаграждения и в своей мотивации руководствуются
приведенными выше принципами. Самостоятельность – авторы сами решают,
что, как и когда им написать. Мастерство – авторы статей считают себя
профессионалами или, по крайней мере, знатоками в той области, к которой
относится их материалы. Смысл – авторы статей понимают, что они делают
вклад в проект мирового масштаба, и их материалами будут пользоваться
миллионы людей по всему миру.
Таким образом, формируется новейшая мотивационная парадигма.
Большинство успешных Интернет-сервисов, организованных по системе web
2.0, привлекают пользователей к наполнению, оценке и многократной выверке
информационного материала, не применяя внешних стимулов, и
ориентируются исключительно на принципы внутренней мотивации своей
аудитории.
 172

Заключение

Подводя итоги данному диссертационному исследованию, мы можем

заключить, что проблематика массовой культуры сегодня не только не утратила
своей актуальности, но и, напротив, демонстрирует необходимость
теоретического осмысления согласно глубинным изменениям в современной
социокультурной картины мира.
Говорить о массовой культуре как об основополагающей форме
существования культуры в эпоху постиндустриального общества становится
возможным благодаря масштабу ее повсеместного распространения. Сегодня
массовая культура охватывает большинство сфер человеческой
жизнедеятельности, демонстрируя значительное увеличение числа носителей ее
ценностных ориентаций.
На основе проведенного анализа мы можем утверждать, что в условиях
растущей специализации знания и сложности его знаковых кодов большинство
сфер высокой, элитарной культуры остаются недоступными для большинства
индивидов. Сегодня, обладая особой системой методов и средств смысловой
адаптации, подобные знаковые коды формулирует массовая культура,
основываясь на их упрощенном варианте. Принято считать, что именно
способность связывать между собой обыденное и специализированное знание,
стала для массовой культуры на границе XIX-XX вв. основной причиной ее
возникновения.
Культура масс, по своему существу, взяла на себя роль такой знаковой
системы, которая была бы одинаково доступна всем членам социума вне
зависимости от их статуса, а также степени включенности в систему
профессионального знания. Подобным образом она стала осуществлять тот
круговорот смыслов и значений, который стоит в основе общественной
стабильности и единства.
В нашем диссертационном исследовании массовая культура
представляется как особый способ постижения окружающей действительности
и инструмент приспособления к ней, который проявляется в условиях
 173

индустриально развитого «массового общества», как явление, которое

характеризует особенности производства (тиражирование) и распространения
(трансляция) культурных продуктов в современной социокультурной
действительности. Основными отличительными признаками массовой
культуры сегодня становятся: главным образом коммерческий характер,
достаточно высокая гибкость, ориентация на вкусы и потребности «среднего
человека», использование стереотипов и клишированных форм при создании
культурных артефактов, а также способность изменять артефакты, созданные в
рамках других культур, делая их продуктами массового потребления, и,
наконец, неразрывная связь со СМИ как главным каналом трансляции ее
ценностных ориентаций. Обладая своим уникальным знаковым кодом,
массовая культура формирует символическую надстройку над привычной
реальностью, которую многие воспринимают как подлинную реальность или в
качестве ее полноценного заменителя.
В современном обществе, которое характеризуется быстроменяющейся
социальной структурой, высоким уровнем общественной стратификации, а
также отсутствием актуальных форм самоидентификации, массовая культура
берет на себя роль механизма социализации индивида и получает ряд
ценностно-ориентационных функций, реализуемых через социально-
маркированное потребление.
Массовая культура, существующая во всем многообразии своих
инвариантов, демонстрирует широкий вкусовой и эстетический спектр
потребностей, а также сложную социальную иерархию, закрепляя эти
отношения, через активное потребление.
Процесс мифологизации общественного сознания посредством массовой
культуры в эпоху индустриализма был одним из главных механизмов
управления обществом, неспособным к самостоятельному формированию
реалистичного мировоззрения. В постиндустриальную эпоху влияние на
общественное сознание упрощается благодаря новейшим коммуникативным
технологиям, главным образом, сетевым, позволяющим заменить
 174

прямолинейные стратегии власти и коммерческих организаций неявными,

скрытыми, а управление - соблазном.
Главными функциями массовой культуры на этапе постиндустриального
общества становятся: адаптационная, социализирующая, коммуникативная,
идеологическая, рекреативная и ценностно-ориентационная.
Сегодня многие факторы, влияющие на изменение структуры
современного общества, становятся причинами психоэмоциональных
перегрузок индивида. В числе таких факторов: индустриализация, урбанизация,
усложнение социальных функций личности, которое становится следствием
растущего уровня социальной мобильности, а также уплотнением
информационной и коммуникативно-технологической среды. Все это
становится причиной формирования все это становится основными причинами
формирования массовой культуры, которая создаёт адаптационные и
рекреационные механизмы, способствующие поддержанию равновесия и
сохранению общественной системы.
Основной функциональной составляющей массовой культуры сегодня
становится ее способность органично включать индивида в мир людей,
осуществляя сложный процесс унификации человеческой субъективности,
создавая иллюзию нивелированных различий между человеком и
универсальностью окружающих его проблем. Данный процесс можно назвать
глобальной психотерапевтической практикой, где коллективное обсуждение
частной жизни создаёт у обывателя иллюзию решаемости субъективных
проблем.
Важным также является вопрос об исторических границах становления и
повсеместного распространения массовой культуры. В ходе анализа
теоретических обоснований массовой культуры стало известно, что, несмотря
на то, что массовидные формы можно обнаружить в течение всей истории
человечества, многие исследователи массовой культуры не считают это
достаточным основанием для того, чтобы рассматривать массовую культуру в
качестве извечного спутника человечества на всем пути его культурно-
исторического развития, тем самым они формируют неразрывную связь
 175

массовой культуры и новейших коммуникативных технологий. Тем не менее,

изучение принципов культурной трансляции в ходе нашего исследования дает
нам основания считать, что массовая культура имманентна человеческому
существованию и является отражением заложенного в самой природе человека
стремления к формированию всеобщего социокультурного пространства.
Активное распространение массовой культуры в ХХ-XXI вв. можно объяснить
ускорением темпов развития и внедрения новейших коммуникативных
технологий, являющихся основой социокультурной трансляции.
Показательным здесь является ускоряющиеся темпы нововведений в области
коммуникаций. Так, например, на освоение речи у человечества ушло пятьсот
тысяч лет, письменность мы освоили за четыре тысячи лет, печатный станок
всего за пятьсот лет, телефон - сто лет, радио - пятьдесят лет, телевидение -
двадцать пять лет, спутниковая связь - десять лет. Стоит также отметить, что на
повсеместное распространение Интернета потребовалось всего пять лет.
Современная массовая культура - это особое социокультурное явление,
возникающее на довольно высоком уровне развития цивилизации. Ее
ключевыми характеристиками являются генетическая связь со средствами
массовой информации и коммуникации, а также современными
информационными технологиями, умение формировать уникальное видение
мира, которое отличается не критичностью, наличием собственного
виртуального пространства-времени.
Массовая культура, через изменение перцептивного аппарата, на которое
направлен процесс трансляции, способна воздействовать на него. Эта
культурная система заметно изменяет форму индивидуального и коллективного
мышления, которое характеризуется способностью воспринимать значительные
объемы информации без глубокого ее осмысления. Это, так называемое,
«клиповое восприятие» или образное мышление становится неотъемлемой
частью современной цивилизационной модели. Сегодня мы можем говорить о
том, что новая «цивилизация видения», заменяет книжную цивилизацию
Гутенберга, которая была неразрывно связанна с абстрактным, логическим
мышлением. Для культуры масс характерны смысловая и эстетическая
 176

вторичность, направленность на адаптацию к уровню потребителя продуктов и

явлений, главным образом, высокой культуры и их аксиологическую и
семантическую трансформацию.
Массовая культура способствует процессу адаптации любого типа
информации под режим масс-медиа, что, в свою очередь, приводит к
размыванию подлинной реальности. Обладая своим уникальным знаковым
кодом, массовая культура формирует символическую надстройку над
привычной реальностью, которую многие воспринимают как подлинную
реальность или в качестве ее полноценного заменителя. Такая способность
связана с тем, что унифицированные символические пространства, которые
формируются СМИ, столь же убедительны, сколько сама реальность
пребывания, а грань между ними крайне условна и проницаема.
Зачастую информация, которая исходит из виртуальной реальности
(телевизионной или компьютерной) представляется даже более убедительной,
чем окружающая действительность. Она погружает индивида в особое
состояние, в котором она способна диктовать ему определенные типы
поведения и мышления. Погружение потребителя в это виртуальное
пространство становится причиной перестройки перцептивного аппарата
индивида, который под влиянием кратковременных этически, эстетически
разнородных блоков информации, переходит в специфический виртуальный
режим, при котором принципиально разные явления начинают обладать
одинаковым статусом. Информация при этом более не является только
признаком подлинности реальности, обретая самостоятельный онтологический
статус, наряду с веществом и энергией. Предлагаемые образы формируют
действительность и программируют поведение и мышление индивида. Они
задают социальное время и социальное пространство и выступают в качестве
основного инструмента моделирования ценностных ориентаций человека,
стереотипов его поведения и самой идентификации личности.
В рамках культуры масс получают большое значение новые смысловые
коннотации, которые были заимствованы из повседневной жизни. Это
демонстрирует те глубинные изменения механизмов манипуляции и
 177

управления массовой культуры, которые отказываются от технологий прямого

управления и заменяют их на скрытые, неявные аналоги, что дает возможность
ее последователям говорить о демократичности массовой культуры.
В данном контексте основной задачей культуры становится
формирование нового типа сознания, обладающего способностью сохранять
собственную субъективность, а также способного противостоять технологиям
«погружения» в новую реальность; сознания, которое способно воспринимать
культурно-массовую продукцию как совокупность исключительно
потребительских качеств и способствующую культурному прогрессу и
формированию культурных параметров эпохи.
 178

Список использованной литературы

1. Адорно, Т.В. Проблемы философии морали: [пер. с нем. М. Л. Хорькова] /

Т.В.  Адорно. — М.: Республика, 2000. — 238 с.
2. Акопян, К.З. Искусство XX века: болезнь к смерти или кризис,
оставляющий надежду? / Век XX: анфас и в профиль: размышление о
столетии, ставшем историей / К.З. Акопян. - М., 2001. - С. 461-527.
3. Андрианова, Т.В. Культура информационного общества / Т.В.
Андрианова // Идеи в культурологии XX века. - М., 2000. - С. 74-94.
4. Аристова, М.В. Гендерные отношения и современные технологии их
гармонизации / М.В. Аристова. - М.: Изд-во СГУ, 2007. – 580 с.
5. Астафьева, О.Н. Массовая культура / О.Н. Астафьев. // Глобалистика:
Энциклопедия. - М., 2003. - С. 541-546.
6. Бауман, 3. Индивидуализированное общество / З. Бауман. - М.: Логос, 2002.
- 324 с.
7. Бакулев, Г.П. Массовая коммуникация: Западные теории и концепции /
Г.П. Бакулев. // Учебное пособие для студентов вузов. - М.: Аспект Пресс,
2005. - 176 с.
9. Барт, Р. Мифологии / Р. Барт. ; пер. с фр., вступ. ст. и комент. С. Зенкина.
-М.: Издательство Академический Проект, 2010. - 352 с.
12. Бенуас, Л. Знаки, символы и мифы / Люк Бенуас; пер. с фр. А. Калантарова.
- М. : Астрель: ACT, 2006. - 158 с.
13. Беньямин, В. Маски времени. Эссе о культуре и литературе / В. Беньямин. ;
пер. с нем. и франц. ; сост., предисл. и примеч. А. Белобратова. - СПб. :
«Симпозиум», 2004. - 480 с.
17. Биричевская, О.Ю. Аксиология массовой культуры. Сравнительный
ценностно-смысловой анализ. Монография / О. Ю. Биричевская. - М. :
Научная книга, 2005. - 355 с.
18. Блуммер, Г. Коллективное поведение / Г. Блуммер. // Психология масс.
Хрестоматия ; редактор-составитель Д. Я. Райгородский – Самара:
Издательский Дом «БАХРАХ-М», 2001. - С. 535-588.
 179

19. Бовуар, де С. Второй пол / де С. Бовуар // Феминизм в общественной

мысли и литературе. - М.: Грифон, 2006. - С. 355-400.
20. Богданов, К. Повседневность и мифология: Исследования по семиотике
фольклорной действительности / К. Богданов. - Спб.: Искусство, 2001. -
437 с.
25. Бодрийяр, Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры / Ж.
Бодрийяр. ; пер. с фр., послесл. и примеч. Е. А. Самарской. — М. :
Республика ; Культурная революция, 2006. - 269 с.
26. Бодрийяр, Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийяр. ; 2-е изд. -
М. : Добросвет, КДУ, 2006. - 389 с.
27. Бодрийяр, Ж. Трансэкономика / Ж. Бодрийяр. // Прозрачность зла ; пер. с
фр. Л. Любарской, Е. Марковской ; 2-е изд. - М. : Добросвет, КДУ, 2006. -
258 с.
28. Бореев, Ю. Б. Художественная культура XX века (теоретическая история):
учебник для вузов / Ю. Б. Бореев. - М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2007. - 492 с.
29. Бурдье, П. Социология социального пространства / П. Бурдье. ; пер. с
франц. ; отв. ред. перевода Н. А. Шматко. - СПб. : Алетейя, 2005. - 288 с.
30. Веблен, Т. Теория праздного класса / Т. Веблен. // Феминизм в
общественной мысли и литературе. - М. : Грифон, 2006. - С. 160-173.
34. Викторов, Э. М. Социально-эротическая свобода в идеологии фрейдо-
марксизма / Э. М. Викторов. // Вопросы культурологии. - 2007. - № 4. - С.
15-26.
35. Гашкова, Е.М. Культура: массовая, традиционная, «срединная» / Е.М.
Гашкова. // Российская массовая культура конца XX века: Сб. н. ст. / Отв.
ред. Соколов Б.Г. - СПб., 2001. - С. 340.
36. Гилман, Ш. П. Женщины и экономика / Ш. П. Гилман. // Феминизм в
общественной мысли и литературе. - М. : Грифон, 2006. - С. 174-190.
37. Глобализация и массовая культура // Материалы постоянно действующего
семинара Клуба ученых «Глобальный мир». Вып. 3 (26). - М., 2003.
38. Горных, А. А. Постмодернизм или логика культуры позднего капитализма /
А. А. Горных. // Всемирная энциклопедия: Философия XX век / Главн.
 180

науч. ред. и сост. А. А. Грицанов. - М. : ACT, Мн. : Харвест, Современный

литератор, 2002. - С. 594-598.
44. Грей, Д. Поминки по Просвещению: Политика и культура на закате
современности. - М., 2003.
45. Гримке, С. М. Письма о равенстве полов и положении женщины / С. М.
Гримке. // Феминизм в общественной мысли и литературе. - М. : Грифон,
2006. - С. 26-37.
46. Гриндстафф, Л. «Реальное телевидение» и политика социального контроля
Л. Гриндстафф. // Массовая культура: современные западные исследования
/ пер. с англ. отв. ред. и предисл. В. В. Зверевой; послесл. В. А. Подороги. -
М. : Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2005. - С. 76-91.
-1500 экз.
47. Гусейнов, Г. Заметки к антропологии русского Интернета: особенности
языка и литературы сетевых людей / Г. Гусейнов. // Новое литературное
обозрение. - М., 2000. № 3. - С. 289-321.
48. Гэлбрейт, Дж. Новое индустриальное общество / Дж. Гэлбрейт ; пер. с англ.
Д. Травина . - СПб.: Terra Fantastica, 2004. - 602 с.
49. Данилевский, И. В. Структуры коллективного бессознательного:
Квантовоподобная социальная реальность / И. В. Данилевский. ; изд. 2-е,
испр. и доп. - М.: КомКнига, 2005. - 376 с. - 500 экз.
50. Десмонд, Дж. С. Контркультура и потребительское общество / Дж.
Десмонд, П. МакДонах, С. О'Донохоу // Массовая культура: современные
западные исследования / пер. с англ. отв. ред. и предисл. В. В. Зверевой ;
послесл. В. А. Подороги. - М. : Фонд научных исследований «Прагматика
культуры», 2005. - С. 268-308. - 1500 экз.
51. Джохадзе, И. Массовое общество и демократический тоталитаризм:
свобода без выбора / И. Джохадзе // Логос №5-6 (31), 2001.
53. Дугин, А. Поп-культура и знаки времени / Александр Дугин. - СПб. :
Амфора. ТИД Амфора, 2005. - 495 с.
 181

54. Дьюи, Дж. Общество и его проблемы / Дж. Дьюи ; перевод с англ. И. И.
Мюрберг, А. Б. Толстова, Е. Н. Косиловой. - М. : Идея-Пресс, 2002. — 160
с.
55. Жидков, В. С. Глобализация: социокультурный аспект / В. С. Жидков, К. Б.
Соколов // Системные исследования культуры. 2005 / науч. ред. В. С.
Жидков. - СПб. : Алетейя, 2006. - С. 173-212.
56. Иванов, Д. В. Виртуализация общества Версия 2.0. / Д. В. Иванов. - СПб. :
«Петербургское Востоковедение», 2002. - 224 с.
57. Иванов, Д. В. Общество как виртуальная реальность / Д. В. Иванов //
Информационное общество: Сб. - М. : ООО «Издательство АСТ», 2004. - С.
355-428
58. Иванова, Р.А. Культура масс или культура для масс? // Российская
массовая культура конца XX века: Сб. н. ст. / Отв. ред. Соколов Б.Г. - СПб.,
2001. - С. 71-75.
59. Иконникова, С. Н. История культурологических теорий / С. Н. Иконникова.
- СПб. : «Питер», 2005. - 480 с.
60. Иноземцев, В.Л. От «конца истории» к «постчеловеческому будущему» /
В.Л. Иноземцев // Вестник Российской Академии наук, 2002, том 72, №11
(ноябрь). - С. 1018-1022.
61. Ионин, Л.Г. Новая магическая эпоха / Л.Г. Ионин // Век XX: анфас и в
профиль: размышление о столетии, ставшем историей. - М., 2001. - С. 292-
305.
61. Канетти, Э. Масса / Э. Канетти // Психология масс. Хрестоматия ;
редактор-составитель Д. Я. Райгородский - Самара : Издательский Дом
«БАХРАХ-М», 2001. - С. 315-397.
62. Кара-Мурза, С. Краткий курс манипуляции сознанием / С. Кара-Мурза. -
М.: Алгоритм, 2003. - 285 с.
63. Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М.
Кастельс. - М.: Высш. шк. экономики, 2000. - 606 с.
64. Кириллина, А.В. Тендерные аспекты массовой коммуникации / А.В.
Кириллина // Тендер как интрига познания: Сб. статей. - М., 2000.
 182

65. Кирилова, Н. Б. Медиакультура: от модерна к постмодерну / Н. Б.

Кирилова; 2-е изд. - М. : Академический Проект. 2006. - 448 с.
66. Клип как ведущий язык массовой коммуникации: возможности и пределы
аналитики (материалы теоретического семинара) // Studia culturae. Вып. 3. -
СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002.
67. Костина, А. В. Массовая культура как феномен постиндустриального
общества. / А. В. Костина ; изд. 2-е, перераб. и доп. - М. : Едиториал УРСС,
2005. - 352 с.
71. Лебон, Г. Психология масс / Г. Лебон // Психология масс. Хрестоматия ;
редактор-составитель Д. Я. Райгородский - Самара : Издательский Дом
«БАХРАХ-М», 2001. - С. 5-131.
72. Леви-Строс, К. Первобытное мышление / К. Леви-Строс ; пер., вступ. ст.,
примеч. А. Островского. - М. : Издательство «Касанд». 2012. - 340 с.
79. Луман, Н. Общество как социальная система / Н. Луман ; пер. с нем. А.
Антоновский. - М. : Издательство «Логос», 2004. - 232 с.
80. Луман, И. Реальность массмедиа / Н. Луман ; пер. с нем. А. Ю.
Антоновского. - М. : Праксис, 2005. - 256 с. - (Серия «Образ общества»).
81. Луман, Н. Медиа коммуникации / Н. Луман ; пер. с нем. А. Глухов, О.
Никифоров. - М. : Издательство «Логос», 2005. - 280 с.
82. Маньковская, И. А. Знак коммуникации. Дискурсивные матрицы / И. А.
Мальковская ; изд. 2-е, испр. - М. : КомКнига, 2005. - 240 с.
83. Маньковская, Н. Б. Эстетика постмодернизма / Н. Б. Маньковская. - СПб. :
Алетейя, 2000. - 347 с.
84. МакЛюен, М. Галактика Гуттенберга: Сотворение человека печатной
культуры / М. Мак-Люен ; пер. с англ. канд. филол. наук Александра
Юдина. К. - : Ника-Центр, 2003. - 432 с.
87. МакЛюен, М. Средство само есть содержание / М. Мак-Люен //
Информационное общество: Сб. - М. : ООО «Издательство АСТ», 2004. - С.
341-349.
88. Марков, Б. Человек в эпоху масс-медиа / Б. Марков // Информационное
общество: Сб. - М. : ООО «Издательство АСТ», 2004. - С. 452-507.
 183

90. Маркс, К. Капитал. Критика политической экономии : в 4 т. / К. Маркс ;

пер. И. И. Стеланова-Скворцова, провер. и испр. - М. : Эксмо, 2011. - 1 т. -
1200 с.
91. Маркузе, Г. Эрос и цивилизация. Одномерный человек: Исследование
идеологии развитого индустриального общества / Г. Маркузе ; пер. с англ.,
послесл., примеч. А. А. Юдина ; сост., предисл. В. Ю. Кузнецова. - М.:
ООО «Издательство АСТ», 2002. - 526 с.
93. Массовая культура: Учебное пособие / К. 3. Акопян, А. В. Захаров, С. Я.
Каргалицкая и др. - М. : Альфа-М; ИНФРА-М, 2004. - 304 с.
94. Межуев, В. М. Культура в контексте модернизации и глобализации / В. М.
Межуев // Теоретическая культурология. - М. : Академический проект ;
Екатеринбург: Деловая книга; РИК, 2005. - С. 311-317.
95. Методология исследования сложных развивающихся систем / под ред.
проф. Б. В. Ахлибининского. - СПб.: Изд-во СПбГЭТУ «ЛЭТИ», 2003. -
183 с.
96. Милль, Дж. С. Порабощение женщин / Дж. С. Милль // Феминизм в
общественной мысли и литературе. - М.: Грифон, 2006. - С. 108-121.
97. Миронов, В. В. Коммуникация глобальная / В. В. Миронов // Глобалистика.
Энциклопедия. «Диалог». - М. : ОАО Издательство «Радуга», 2003. - 450 с.
98. Моисеев, Н. Информационное общество: возможность и реальность / Н.
Моисеев // Информационное общество: Сб. - М. : ООО «Издательство
АСТ», 2004. - С. 428-452.
99. Моль, А. Социодинамика культуры / А. Моль ; пер. с фр. ; предис. Б. В.
Бирюкова, изд. 2-е, стереотипное. - М. : КомКнига, 2005. — 416 с.
100. Московичи, С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс / С.
Московичи ; пер. с фр. Т. П. Емельяновой. - М. : Издательство
«Академический Проект», 2011. - 396 с.
101. Московичи, С. Наука о массах / С. Московичи // Психология масс.
Хрестоматия ; редактор-составитель Д. Я. Райгородский - Самара :
Издательский Дом «БАХРАХ-М», 2001. - С. 397-535.
 184

102. Мукерджи, Ч., Шадсон, М. Новый взгляд на поп-культуру / Мукерджи,

Ч., Шадсон, М. // Полигнозис. - 2000. - № 2. - С. 103-107.
103. Мукерджи, Ч., Шадсон, М. Новый взгляд на поп-культуру / Мукерджи,
Ч., Шадсон, М. // Полигнозис. - 2000. - № 3. - С. 87-95.
104. Найдорф, М. И. Толпа, масса и массовая культура / М. И. Найдорф //
Вопросы культурологии. - 2007. – К. 4. - С. 27-32.
105. Нейсбит, Д. Высокая технология, глубокая гуманность: Технологии и
наши поиски смысла / Джон Нейсбит при участии Наны Нейсбит и Дугласа
Филипса ; пер. с англ. А. Н. Анваера. - М. : ACT: Транзиткнига, 2005. – 381
с.
106. Нейсбит, Д. Мегатренды / Д. Нейсбит ; пер. с англ. М. Б. Левина. - М.:
ООО «Издательство АСТ»: ЗАО НПП «Ермак», 2003. – 380 с.
107.Орнатская, Л. А. Массовая культура и «дух эпохи» / Л.А. Орнатская //
Российская массовая культура конца XX века: Сб. н. ст. / Отв. ред. Соколов
Б.Г. - СПб., 2001. - С. 129-133.
108.Ортега-и-Гассст, X. Восстание масс: Сб. / Хосе Ортега-и-Гассет ; пер. с исп.
- М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. – 509 с.
109. Ортега-и-Гассет, X. Дегуманизация искусства / X. Ортега-и-Гассет //
Восстание масс: Сб. ; пер. с исп. - М. : ООО «Издательство АСТ», 2003.
-509 с.
110. Ортега-и-Гассет, X. Искусство в настоящем и прошлом / X. Ортега-и-Гасет
// Запах культуры ; [пер. с исп.]. - М. : Алгоритм, Эксмо, 2006. - 384 с.
111.Парсонс, Т. О социальных системах / Т. Парсонс ; пер. с англ. Валентина
Чеснокова, С. Белановский ; под ред. М. С. Ковалевой. - М. : Аспект Пресс,
2002. - 832 с.
114. Побережников, И. В. Переход от традиционного к индустриальному
обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации / И. В.
Побережников. - М.: «Российская политическая энциклопедия»
(РОССПЭН), 2006. - 240 с.
115.Подорога, В. Культура и реальность Заметки на полях / В. Подорога //
Массовая культура: современные западные исследования / пер. с англ. отв.
 185

ред. и предисл. В. В. Зверевой ; послесл. В. А. Подороги. - М. : Фонд

научных исследований «Прагматика культуры», 2005. - С. 308-338.
116.Поздеев, В.А. «Третья культура»: проблемы формирования и эстетики /
В.А. Поздеева. - М.: Моск. гос. открытый пед. ин-т, 2000. 134 с.
118. Разлогов, К. Н. Массовая культура - универсальная парадигма
современности / К. Н. Разлогов // Теоретическая культурология. - М. :
Академический проект ; Екатеринбург: Деловая книга ; РИК, 2005. - С. 304-
311. - (Серия «Энциклопедия культурологии»). - 3000 экз.
119. Разлогов, К.Э. Проблемы типологии в связи с массовой культурой и
оформлением культурологии / К.Э. Разголов // Культурные миры. - М.,
2000. - С. 4-13.
120. Рейд, Э. Идентичность и кибернетическое тело / Э. Рейд // Массовая
культура: современные западные исследования / пер. с англ. отв. ред. и
предисл. В. В. Зверевой ; послесл. В. А. Подороги. - М. : Фонд научных
исследований «Прагматика культуры», 2005. - С. 204-224.
125.Скородумова, О. Б. «Сетевая литература» как феномен культуры
информационного общества / О. Б. Скородумова // Системные
исследования культуры. 2005 / науч. ред. В. С. Жидков. - СПб. : Алетейя,
2006. - С. 246-260.
126.Спенсер, Э. Г. Вклад женщины в общественную культуру / Э. Г. Спенсер //
Феминизм в общественной мысли и литературе. - М. : Грифон, 2006. - С.
198-213.
130. Суминова, Т. Н. Художественная культура как информационная система
(мировоззренческие и теоретико-методологические основания) / Т. Н.
Суминова. - М. : Академический Проект, 2006. - 383 с.
131. Суриков, К. А. Ум, в котором мы живем. Технологии навигации реального
мира: эпистемология объективной реальности / К. А. Суриков, Л. Г.
Пугачева. - М. : КомКнига, 2005. -136 с.
132.Тикнер, Дж. Э. Мировая политика с тендерных позиций. Проблемы и
подходы эпохи, наступившей после «холодной войны» / Дж. Энн Тикнер;
 186

пер. с англ. под ред. Д. И. Полывянного. - М. : Культурная революция,

2006. - 336 с.
133.Тофлер, Э. Третья волна / Элвин Тофлер ; пер. с англ. - М. : ООО
«Издательство АСТ», 2002. – 776 с.
134.Тузов, В. В. От хаоса к порядку: проблемы самоорганизации социальной
системы / В. В. Тузов. - СПб.: Изд-во СПбГЭТУ «ЛЕТИ», 2002. - 152 с.
135. Тульчинский, Г. Л. Метаязык культуры и проектное мышление / Г. Л.
Тульчинский // Системные исследования культуры. 2005 / науч. ред. В. С.
Жидков. - СПб.: Алетейя, 2006. - С. 280-286.
136.Уиллок, Д. Э. Реальность как предмет переговоров: хаотические
аттракторы нашего понимания / Д. Э. Уиллок // Массовая культура:
современные западные исследования / пер. с англ. отв. ред. и предисл. В. В.
Зверевой ; послесл. В. А. Подорога. - М. : Фонд научных исследований
«Прагматика культуры», 2005. - С. 20-42.
139. Урри, Дж. Взгляд туриста и глобализация / Дж. Урри // Массовая
культура: современные западные исследования / пер. с англ. отв. ред. и
предисл. В. В. Зверевой ; послесл. В. А. Подороги. - М. : Фонд научных
исследований «Прагматика культуры», 2005. - С. 136-152.
140. Уткин, А. И. Мир в условиях глобализации / А. И. Уткин // Системные
исследования культуры. 2005 / науч. ред. В. С. Жидков. - СПб. : Алетейя,
2006. - С. 112-246.
141. Фрейд, 3. Будущее одной иллюзии / 3. Фрейд // Психоаналитические
этюды ; пер. с нем.; составление Д. И. Донского, В. Ф. Круглянского ;
послесл. В. Т. Кондрашенко. - Мн.: ООО «Попурри», 2003. - 608 с.
142. Фрейд, 3. Психология масс и анализ человеческого Я / 3. Фрейд //
Психоаналитические этюды ; пер. с нем. ; составление Д. И. Донского, В.
Ф. Круглянского ; послесл. В. Т. Кондрашенко. - Мн.: ООО «Попурри»,
2003. - 608 с.
146. Фрейд, 3. Я и Оно / 3. Фрейд // Сочинения. - М. : Изд-во Эксмо ; Харьков :
Изд-во Фолио, 2006. - 864 с.
 187

147. Фромм, Э. Анатомия человеческой деструктивности / Эрих Фромм; пер. с

нем. Э. Телятниковой. - М. : ООО «Издательство АСТ», 2004. – 635 с.
148. Фромм, Э. Человек для себя. Исследование психических проблем этики /
Э. Фромм // Бегство от свободы. Человек для себя. - М. : ООО Издательство
ACT, 2004. – 635 с.
149. Фукуяма, Ф. Конец истории и последний человек / Фрэнсис Фукуяма ; пер.
с англ. М. Б. Левина. - М.: ООО «Издательство АСТ»; ЗАО НПП «Ермак»,
2004. – 588 с.
150. Фуре, В. Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса / В.
Н. Фуре. - Мн.: ЗАО «Экономпресс», 2000. - 224 с.
153. Харт, К. Постмодернизм / Кевин Харт ; пер. с англ. К. Ткаченко. - М.:
ФАИР-ПРЕСС, 2006. - 272 с.
154.Хренов, Н. А. Культура в эпоху социального хаоса / Н. А. Хренов. - М.:
Едиториал УРСС, 2002.- 448 с.
156.Чен, Д. Модели и постмодернистское потребительское общество / Д. Чен //
Массовая культура: современные западные исследования / пер. с англ. отв.
ред. и предисл. В. В. Зверевой ; послесл. В. А. Подороги. - М. : Фонд
научных исследований «Прагматика культуры», 2005. - С. 91-97. - 1500 экз.
157. Черносвитов, П. Ю. Механизмы наследования культуры / П. Ю.
Черносвитов // Системные исследования культуры. 2005 / науч. ред. В. С.
Жидков. - СПб. : Алетейя, 2006. - С. 152-172.
158.Шеманов, А. Ю. Самоидентификация человека в современной культуре / А.
Ю. Шеманов // Теоретическая культурология. - М. : Академический
проект ; Екатеринбург: Деловая книга; РИК, 2005. - С. 267-292. - (Серия
«Энциклопедия культурологии»).
159.Шопенгауэр, А. Мир как воля и представление / перевод с немецкого Ю. И.
Айхенвальда. - М. : «Харвест», 2011. - 848 с.
160. Шпенглер, О. Закат Европы / О. Шпенглер ; перевод Н. Гарелин : изд-во
«Попурри», 2009. - 656 с.
 188

161. Эко, У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию / У. Эко ;

перев. с итал. В. Г. Резник и А. Г. Погоняйло. - СПб. : «Симпозиум», 2004. -
544 с.
164. Юнг, К. Г. Матрица безумия / Карл Густав Юнг, Мишель Фуко. - М. :
Алгоритм, Эксмо, 2007. - 384 с. - (Философский бестселлер). - 3000 экз.
165. Юнгер, Ф. Г. Язык и мышление / Ф. Г. Юнгер ; пер. с нем. К. В.
Лощевского. - СПб. : Изд-во «Наука», 2005. - 300 с.
166. Якобсон, Д. Формирование образа в киберпространстве: online-ожидание
и offline-реальность в «текстовых» виртуальных сообществах / Д.
Якобсон // Массовая культура: современные западные исследования / пер. с
англ. отв. ред. и предисл. В. В. Зверевой ; послесл. В. А. Подороги. - М. :
Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2005. - С. 177-204.
173. Ясперс, К. Призрак толпы / Карл Ясперс, Жан Бодрийар. - М. : Алгоритм,
2007. 272 с.
174. Ячин, С. Е. Слово и феномен / С. Е. Ячин. - М. : Смысл, 2006. - 138 с.
175. Benkler, Y. The wealth of networks : how social production transforms
markets and freedom (1st ed.), New Haven, Conn: Yale University Press, 2006,
pp. 528,
176. Boyd, D. Ito, Mimi; et al. Hanging Out, Messing Around, and Geeking Out:
Kids Living and Learning with New Media. MIT Press. – 2009.
177. Don Tapscott, Anthony D. Williams, Wikinomics: How Mass Collaboration
Changes Everything, Portfolio Trade, 2006.
178. Don Tapscott, Anthony D. Williams, Macrowikinomics: Rebooting Business
and the World, Portfolio Hardcover, 2010.
179. Gerbner, G. Grass L. Living with Television: The Violence Profile // Journal of
Communication. 1976. Vol. 26. N2. P. 174.
180. Giners, S. Mass Society. – London 1976. Р.210
181. Goody, J. Watt, I. The consequences of Literatury // Comparative Studies in
Society and History, 1963 (IV), vol. V. -№ 3. - P. 305.
182. Lasswell, H. Leites. Language of Politics: Studies of Quantitatiev Semantics. -
NY. 1949.
 189

183. Lewin, R. Complexity: Life at the Edge of Chaos / R. Lewin. - NY.,1992.

184. Мс Luhan, M.. The Gutenberg Galaxy. The Making of typographic man. -
NY., 1969.
185. Мс Luhan, M. Understanding Media. - NY, Mc Craw-Hill, 1964.
186. Mapper, Y. The Effects of mass Communication. - NY., Free Press, 1960.
187. Marcuse, H. L'Homme unidimensionnel / H. Marcuse. - P. : 1968.
188. Masterman, M. The Nature of Paradigm / M. Masterman // Critisism and
Growth of Knowledge. - Cambridge. 1970.
189. Tim O'Reilly, Design Patterns and Business Models for the Next Generation
of Software. – 2005. // http://oreilly.com/web2/archive/what-is-web-20.html
190. Tim O'Reilly, article «What Is Web 2.0» - 2005 //
http://oreilly.com/web2/archive/what-is-web-20.html.
191. Wright, Ch. R. Mass Communication. A Sociological Perspective. - NY, 1986.
192. Zasarsfeld, P.P., Merton R.K. Mass communication, Popular Taste and
Organized Social action // Mass communication. Book of Reading / Selected and
edited by the Director of the Institute of Communication Research. Urbana, 1960. - Р.
512.