Открыть Электронные книги
Категории
Открыть Аудиокниги
Категории
Открыть Журналы
Категории
Открыть Документы
Категории
2004 г.
Ядерные испытания в Арктике. Научно-публицистическая монография в двух томах. Под
общей редакцией научного руководителя РФЯЦ ВНИИЭФ, академика РАН В.Н. Михайлова.
Том I. Создание ядерного полигона в Арктике. Москва: Институт стратегической
стабильности, 2004 г. – 269 с.
Том II. Арктический ядерный полигон. Москва: Институт стратегической стабильности, 2004
г. – 395 с.
Перепечатка с интернет издания http://www.iss.niiit.ru
Редакционная комиссия:
д.и.н. Дьяченко А.А. - предcедатель редакционной комиссии,
вице-адмирал Золотухин Г.Е. - зам. председателя,
референт директора ИСС Шевченко А.А. - зам. председателя,
Думик В.П., Пруцков Н.С., Савчик В.С., Стогов В.В., Митрохина О.А. - члены комиссии.
Содержание.
Том I. Создание ядерного полигона в Арктике....................................................................... 4
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков .................................................. 4
Предисловие (В.Н. Михайлов). ................................................................................................ 5
Введение .................................................................................................................................... 6
Отдел при главнокомандующем ВМФ ..................................................................................... 8
Создание полигона на Новой Земле ....................................................................................... 30
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне .............................................................. 47
Атомная бомба в торпедном аппарате ................................................................................... 60
Боевые стрельбы с ядерными взрывами ................................................................................ 71
Из записок вице-адмирала Вощинина А.Н. ........................................................................... 83
Приложение. ............................................................................................................................ 94
Часть 2. Воспоминания новоземельцев.................................................................................. 99
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий ............................................. 99
Рождение полигона. - Н.Д. Сергеев, Е.Н. Барковский, Е.А. Шитиков, В.А. Тимофеев,
В.П. Ахапкин ......................................................................................................................... 140
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов .......................................................... 147
О ядерном испытании и “происках империалистов”. - Г.А. Кауров................................... 160
Труд испытателей никогда не бывает легким и безопасным. - Г.А. Кауров ...................... 166
Мегатонная «затайка». - Г.А. Кауров ................................................................................... 172
Дважды на Новой Земле. - В.М. Киселев ............................................................................. 180
Новая Земля: самый северный полигон. - Г.Е. Золотухин .................................................. 186
Новая Земля сегодня. - С.М. Успенский, Г.В. Хахин .......................................................... 189
Сохранить природу Новой Земли потомкам. - Г.В. Хахин ................................................. 195
Инженерно-техническое обеспечение. - А.К. Ковалюков ................................................... 198
К 50-летию Новоземельского полигона. - В.А. Тимофеев .................................................. 204
Тридцать суток на эсминце "Осторожный" у берегов Новой Земли. - В.В. Гарнов........... 211
Нештатные ситуации. - Е.М. Ломовцев ............................................................................... 215
Весенняя рыбалка на озере Нехватова. - Е.М. Ломовцев .................................................... 218
Валет. - Е.М. Ломовцев ......................................................................................................... 221
Испытательные работы на леднике Шумном. - В.И. Лепский ............................................ 225
Самая северная в Советском Союзе. - Г.И. Катранова ........................................................ 229
Как это было. - Ю.С. Катранов ............................................................................................. 239
Наша служба и сурова и трудна. - В.А. Цаубулин............................................................... 266
Том II. Арктический ядерный полигон ............................................................................... 270
Часть 3. Радиоэкологическая обстановка на Центральном полигоне Российской
Федерации и архипелаге Новая Земля. - В.А. Логачев (ред.)............................................ 270
Предисловие .......................................................................................................................... 272
Введение ................................................................................................................................ 274
Стр. 2
Предисловие (В.Н. Михайлов).
Стр. 3
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
В.Н. Михайлов
Стр. 4
Предисловие (В.Н. Михайлов).
Для создания отечественного ядерного флота требовалось решить многие сложные научные,
технические и организационные проблемы. Очерки посвящены организационно-техническим
мероприятиям, проводившимся в Военно-Морском Флоте в 1949 – 1954 годах по поиску
путей реализации в военно-морских вооружениях и в корабельной энергетике достижений
ядерной физики, а также выполнению решений руководства страны о создании полигона на
Новой Земле.
Научным руководителем Уранового проекта по созданию в СССР ядерного оружия был
академик И.В. Курчатов. Для ВМФ ядерное оружие разрабатывалось в научно-
исследовательских институтах Минсредмаша. Роль науки и деятельность российских
ученых-физиков явились ключевыми и решающими при создании ядерных боеприпасов
флота.
Министр Среднего машиностроения Е.П. Славский писал, что у него “своя академия наук,
полсотни академиков, две с половиной тысячи докторов, а кандидатов - … Грандиознейшее
хозяйство”. Таким научным потенциалом обладали создатели ядерного оружия флота и
ядерных энергетических установок для кораблей. Создание в трудное для страны время
ядерного потенциала и его постоянное поддержание на высоком научно-техническом уровне
являлось гарантом стабильности мира на нашей планете, я бы сказал гарантом успеха нового
мышления в переговорах на равных условиях по взаимному ограничению и прекращению
ядерных испытаний. Дело не в количестве ракет с ядерными боеголовками на борту, а в том
научно-техническом потенциале страны, который может гибко реагировать на возможные
достижения других стран в этой области …
При создании ядерного оружия важной проблемой была безопасность эксплуатации его в
морских условиях, особенно при несении службы на кораблях. От поколения к поколению
ядерных боеприпасов опасность их удалось резко снизить, а знания специалистов и
требования документации практически исключали появление нештатных ситуаций. Опыт
длительной эксплуатации ЯБП на флотах, особенно в экстремальных ситуациях,
пограничных к взрывам обычных ВВ, показал надежность и безопасность ядерных
боеприпасов.
Этот опыт специалистов разработчиков и эксплуатационников надо сохранять и
поддерживать. Не допустить деградации уникальных коллективов
высококвалифицированных профессионалов – это значительно труднее, чем все рушить …
Стр. 5
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Введение
В период советско-американского противостояния, начиная с 60-х и включая 80-е годы,
главным оружием флота, безусловно, являлось ядерное. Только с окончанием "холодной
войны" оперативно-тактическое ядерное оружие на кораблях стало уступать место
высокоточному неядерному. Но стратегическое ядерное оружие неизменно продолжает
находиться на подводных лодках.
Ядерное оружие возникло в результате бурного развития фундаментальных исследований
свойств материи, проникновения человека в тайны ядра атома. Его разработка базировалась
на достижениях нейтронной физики, газодинамики, термодинамики и многих других наук. В
свою очередь вооруженческая тематика способствовала развитию этих наук и в мирном
направлении, порождая общечеловеческие ценности, например, такие, как атомная
энергетика. Поэтому история создания ядерного оружия – история величайшего прорыва
человеческих знаний - привлекает к себе внимание широкой общественности.
В последние годы вышло в свет заметное число публикаций по истории отечественного
атомного проекта. Их авторами стали не журналисты, давно освоившие эту тему, а сами
создатели ядерного оружия. Опубликованы книги и статьи академика Ю. Б. Харитона,
академика Е. А. Негина (руководитель авторского коллектива), доктора наук Г. А. Цыркова,
академика В.Н. Михайлова, А.И. Веретенникова, В.А. Цукермана, И. Н. Головина, В. И.
Жучихина, Ю. Н. Смирнова, знатока атомного производства А.К. Круглова и многих других.
Российский научный центр "Курчатовский институт" регулярно выпускает сборники статей
по истории атомного проекта.
Начали печататься и представители Министерства обороны. Полковник С. Л. Давыдов
выпустил сборник воспоминаний участников первых испытаний на Семипалатинском
полигоне "Россия делает сама". Об учении в Тоцком рассказали генерал-лейтенанты А.А.
Осин и С.А. Зеленцов - специалисты по ядерному оружию. Новоземельскому полигону
посвящены два тома (выпуска), подготовленные авторскими коллективами под
руководством В.Н. Михайлова, Г.Е. Золотухина, А.М. Матущенко и сборник статей
"Ядерный архипелаг", в котором выступают испытатели арктического полигона.
Министерство по атомной энергии и Министерство обороны Российской Федерации
совместно выпустили книгу "Испытания ядерного оружия и ядерные взрывы в мирных целях
СССР", в которой приведены данные по всем ядерным взрывам в нашей стране с указанием
цели испытаний, места проведения и мощности взрыва.
Ветераны Комитета Государственной безопасности СССР В.Б. Барковский и А.А. Яцков
опубликовали статьи и документальные материалы, показывающие вклад разведки в
создание советского ядерного оружия.
Волну публикаций по истории отечественного ядерного оружия стимулировал Указ
Президента Российской Федерации от 17 февраля 1995 года "О подготовке и издании
официального сборника архивных документов по истории создания ядерного оружия в
СССР". Одним словом, положено научное начало созданию истории советского атомного
проекта.
В настоящее время главной заботой ядерщиков остается проблема безопасности. "Закрыть"
атом уже нельзя, а сделать его использование безопасным для человека и природы, видимо,
можно. Значимость этой проблемы была подтверждена целевой встречей по ядерной
безопасности глав восьми ведущих государств мира - России, США, Англии, Франции,
Стр. 6
Введение
Стр. 7
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 8
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Стр. 10
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Стр. 11
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 12
Отдел при главнокомандующем ВМФ
проектом постановления о создании такого НИИ. Для начала была создана Центральная
научно-исследовательская лаборатория № 14 ВМФ. В 1955 году на базе ЦНИИЛ-14 создали
Институт № 16 ВМФ. Организатором этих научных учреждений и исследований в них стал
представитель 6-го отдела Ю.С. Яковлев. В этот же период, в 1954 году, на Новой Земле
начали создавать полигон для испытаний ядерного оружия и кораблей на воздействие
поражающих факторов этого оружия. При создании полигона первыми начальниками его
Опытно-научной части были также офицеры 6-го отдела В. П. Ахапкин, С. Н. Саблуков, В.
В. Рахманов, О. Г. Касимов. Через своих воспитанников отдел проводил единую научно-
техническую политику по ядерному оружию флота.
Оценивая деятельность 6 отдела ВМФ в период 1949 –1954 годов, следует отметить, что он
являлся зачинателем революционных преобразований в отечественном флоте, в результате
которых флот в дальнейшем стал ядерным. Поэтому, если определять начало научно-
технической революции на флоте, пер-вой вехой возникает дата образования 6 отдела при
Главнокомандующем ВМФ.
Подводя итоги деятельности 6 отдела ВМФ нельзя не сказать несколько слов о его создателе
капитане первого ранга инженере П.Ф. Фомине. Родился он 05.01.1904г. в деревне Терехово
Тверской области. Семья была крестьянская, многодетная. Рано начал трудиться. Жажда
познания жизни привела четырнадцатилетнего паренька на учебу в Петроград. Попал он
волею случая в профессорскую семью. В будущем эта семья его выучила, дала ему высшее
образование и путевку в большую жизнь. В грозном 19-ом пятнадцатилетний юноша не
мыслит себя вне бурных событий революции и уходит на Гражданскую войну. Был ранен и
демобилизован.
На флот Фомин пришел добровольно во время первой комсомольской мобилизации в 1922
году. Дальнейшая учеба была многоступенчатой. Первый этап завершился
прикомандированием к Военно-морскому подготовительному училищу в Ленинграде для
подготовки к поступлению в высшее учебное заведение флота. Им стало Военно-морское
инженерное училище и его кораблестроительный факультет. Пять напряженных лет учебы в
училище заложили богатый фундамент его знаний и явились основой постижения сложной
профессии.
По окончании училища, блестящем окончании, два года П. Ф. Фомин работал младшим
военпредом в Комиссии наблюдения за постройкой и ремонтом кораблей Черноморского
флота в Николаеве. В Севастополе он стал старшим военпредом - перспективным
командиром растущего флота.
Как уже опытного специалиста П. Ф. Фомина в марте 1931 года переводят в Москву, в
Управление кораблестроения ВМФ, где он становится помощником начальника
кораблестроительного отдела, являясь при этом одно время старшим военпредом по группе
московских заводов и ЦАГИ, выполнявших заказы флота.
Натура творческая, Фомин, хотя и обремененный немалыми служебными обязанностями,
ночами прорабатывал элементы кораблей. Один из проектов был утвержден как изобретение,
и за него автор по приказу заместителя Наркома ВМФ получил вознаграждение - 10 000
рублей. Деньги по тем временам немалые, они и помогли молодой семье устроиться и
обжиться в столице.
В 1935 году неугомонный молодой специалист добивается поступления на факультет
военного кораблестроения Военно-морской академии им. К.Е. Ворошилова, который готовил
специалистов по машиностроению, электротехнике и собственно кораблестроителей.
Стр. 14
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Стр. 15
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 16
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Северного флота, задал вопрос: ”Может быть, построим пока две штуки малых? - и после
короткого обсуждения резюмировал: - Построим две штуки малых”.
И все же комиссия Политбюро (в нее входили Л. П. Берия, Н. А. Вознесенский, Н. Г.
Кузнецов, И. И. Носенко, А. И. Антонов, И. Ф. Тевосян, Д. Ф. Устинов и А. М. Редькин),
готовившая окончательный текст постановления по десятилетнему плану строительства
Военно-Морского Флота, авианосцы в него не включила. На этом настояли руководители
Судпрома, считавшие, что страна пока не готова строить такие принципиально новые
корабли. Характерно, что в спорах между моряками и судостроителями Сталин до войны и в
ее ходе неизменно поддерживал военных, а после войны – промышленность.
По сравнению с прежними методами составления кораблестроительных программ И.В.
Сталин после войны стал больше учитывать производственные и экономические
возможности страны. В этом одна из причин сокращения десятилетнего плана строительства
Военно-Морского Флота. Авианосцы в него не включили – на этом настояли руководители
Судпрома – страна пока не готова строить такие принципиально новые корабли.
Когда Управление кадров представило список кандидатов на должность начальника нового
отдела ВМФ, условно названного шестым, Фомина в нем не было. Главнокомандующий
ВМФ адмирал И.С. Юмашев сам внес его фамилию и приказал согласовать его кандидатуру
с генералом В.А. Болятко, ведавшим атомными делами в Министерстве Вооруженных Сил
СССР. Тот возражений не имел. Так Фомин стал начальником атомного отдела при ГК ВМФ.
П.Ф. Фомин умел подбирать людей, бездельники у него не задерживались, трудолюбивых
старался чаще поощрять. У подчиненных воспитывал самостоятельность, разъясняя, что
каждый должен решать большинство вопросов по своей специальности на уровне
начальника отдела. Человек внешне строгий, суровый, любивший во всем ясность и
четкость, по-военному обязательный он был требовательным руководителем, но в то же
время обладал чувством юмора и был по-товарищески доступен для подчиненных. Его, как
правило, окружало множество друзей - и его возраста, и особенно молодежи, которую он
собирал вокруг себя. Самых талантливых, оригинально мыслящих, высокообразованных он
находил на флоте, в училищах, в физических и технических институтах. Где бы ни работал
Фомин, коллектив у него был слаженный, дисциплинированный и максимально
работоспособный. Между собой мы его звали ласково и уважительно - “Фомич”.
Хотя 6-й отдел ВМФ оказался крайне разношерстным по составу специалистов, опыту
службы, семейному положению, Фомину удалось сколотить коллектив, сплоченность
которого была подтверждена и делом, и временем.
Интересную деталь подметил полковник С.Л. Давыдов в поведении офицеров нашего
коллектива на Семипалатинском полигоне: “Впереди, как флагман, выступал плотный,
невысокого роста, тогда еще капитан первого ранга Петр Фомич Фомин, шел твердо с гордо
поднятой головой, не оборачиваясь ни налево, ни направо, а за ним так же строго
вышагивали его подчиненные - сотрудники 6 управления ВМФ”.
К ответственным докладам Главкому ВМФ и более высокому начальству, а их в период
становления системы ядерно-технического обеспечения флотов было предостаточно, П.Ф.
Фомин готовился тщательно, волновался и много курил до тех пор, пока не были
отшлифованы обоснования новых предложений, а потом уже шел напролом. Когда я вступил
в должность начальника управления, Петр Фомич порекомендовал стараться докладывать
Главкому один на один и пояснил почему: в такой обстановке С.Г. Горшков чаще советуется
Стр. 17
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
перед принятием решения, а иногда и сам правит документ. При посторонних же он это
делает редко.
На новом месте, в отделе при Главнокомандующем ВМФ, у Фомина сразу сложились
хорошие отношения с крупными учеными. Академики довольно быстро признали Петра
Фомича и это создало ему авторитет среди атомщиков. Наиболее тесные контакты
установились с разработчиками ядерных боеприпасов Н. Л. Духовым и К. И. Щелкиным. По
испытаниям ядерных зарядов на Новой Земле он имел дело с Н. И. Павловым, Ю. Б.
Харитоном, Е. А. Негиным. Особенно близкие отношения были с Г. А. Цырковым. В 1951
году Фомину присвоили звание контр-адмирала.
С преобразованием в 1954 году отдела в управление он стал первым начальником 6-го
Управления ВМФ.
Совет Министров СССР постановлением от 13 апреля 1955 года обязал Военно-Морской
Флот провести испытания ядерных зарядов и кораблей на Новой Земле. Ответственность за
подготовку к испытаниям возложили на Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова
и контр-адмирала П. Ф. Фомина. Но у Николая Герасимовича вскоре случился инфаркт, и вся
ответственность пала на Петра Фомича. Ему стал помогать первый заместитель Главкома
ВМФ адмирал Н.Е. Басистый, вылетевший заблаговременно на Новую Землю.
От этих испытаний зависело многое, в том числе перспективы флота: интенсивное развитие
ядерного оружия породило у руководства страны сомнение в целесообразности
строительства надводных кораблей.
Как известно флот с первыми ядерными испытаниями в морских условиях справился
успешно. Научно-технические результаты испытаний кораблей-мишеней обобщила
комиссия, которую возглавлял П. Ф. Фомин. В нее от промышленности входили В. И.
Першин, М. В. Егоров, Б. Г. Чиликин, В. Ф. Безукладов, от флота - А. К. Попов, А. И.
Ларионов, В. А. Сычев. За эти испытания Фомин был награжден вторым орденом Ленина.
В апреле1956 года он возглавил Специальную Северную экспедицию по выбору и
оборудованию боевого поля на Новой Земле для испытаний сверхмощных ядерных зарядов,
а также зарядов малой мощности (предлагали перевести их с Семипалатинского полигона на
Новую Землю). Экспедиция высадилась на необитаемый берег северного острова архипелага
Новая Земля и провела большую работу в условиях Арктики по обследованию территории и
созданию нового боевого поля для проведения воздушных испытаний, в том числе самых
мощных зарядов. Спустя шесть лет Фомин поделился опытом высадки личного состава и
тяжелой техники на необорудованный берег в штормовых условиях в записке на имя тогда
заместителя начальника Главного штаба ВМФ Н.Д. Сергеева.
Наибольшая плотность испытаний ядерных зарядов пришлась на октябрь 1958 года (17
взрывов), сентябрь - ноябрь 1961 года (26 взрывов) и август - декабрь 1962 года (36 взрывов).
П.Ф. Фомин принимал участие во всех ответственных испытаниях, включая подрыв самой
мощной в мире 50-ти мегатонной бомбы, боевые стрельбы баллистическими ракетами,
крылатой ракетой и торпедами нескольких типов. Как правило, П.Ф. Фомин был первым
заместителем председателя Государственной комиссии, ответственным за все полигонные
дела, включая безопасность проведения испытаний.
П.Ф. Фомин уделял много внимания научно-технической деятельности Новоземельского
полигона, который возглавляли строевые командиры. При нем были освоены методики
проведения воздушных, подводных, надводных и подземных испытаний. На Новой Земле
Стр. 18
Отдел при главнокомандующем ВМФ
состоялся всего один наземный взрыв средней мощности, при котором радиоактивное
заражение местности было наибольшим по сравнению с другими видами взрывов.
В этот период в основном мы достигли качественного паритета в ядерных вооружениях с
США. За серию испытаний П.Ф. Фомину был вручен третий орден Ленина.
Таким образом, кораблестроитель П.Ф. Фомин возглавил ядерное вооружение флота
благодаря умению отстаивать интересы флота, большой самостоятельности в работе,
постоянному стремлению к новому, безупречной с точки зрения советской власти
биографии, а также умению работать с людьми. Немаловажное значение имело и то, что его
деловые качества были известны Главнокомандующим ВМФ Н.Г. Кузнецову, И.С. Юмашеву
и С.Г. Горшкову.
К объективным факторам относится взаимосвязь и взаимовлияние кораблестроения и
ядерного оружия. В кораблестроении возникла сложная проблема строительства кораблей по
новым проектам с учетом их противоатомной защиты, а в зарядостроении - создание
ядерных боеприпасов небольших габаритов для корабельных образцов торпедного,
противолодочного и ракетного оружия.
Имя Петра Фомича Фомина достойно войдет в историю военного кораблестроения и в
историю создания ядерного оружия страны.
Предстояло оснащение флота ядерными боеприпасами и подготовка его сил к боевым
действиям в условиях применения противником ядерного оружия. Перед отделом поставили
новые задачи, изменились частично функциональные обязанности. Предстояло организовать
эксплуатацию ядерного оружия на всех этапах его жизненного цикла, обеспечив его
безопасность и сохранность.
В соответствии с директивой Генерального штаба от 5 апреля 1954 года 6-й Отдел
реорганизован в 6-е Управление с подчинением уже не Главнокомандующему ВМФ, а его
первому заместителю. Деятельностью 6-го Отдела и 6-го Управления ВМФ в разное время
руководили видные флотоводцы и кораблестроители: адмирал И. С. Юмашев (1949 - 1953
г.г.), адмирал флота Н. Г. Кузнецов (1953 - 1954), адмирал Н. Е. Басистый (1954 - 1956),
адмирал А. Г. Головко (1956 - 1960), адмирал Н. В. Исаченков (1960 - 1965), адмирал П.Г.
Котов (1965 - 1986). Им подчинялся начальник 6-го Управления ВМФ.
С 1956 года самые важные вопросы по ядерному оружию решал Главком ВМФ Адмирал
Флота Советского Союза С.Г. Горшков. Среди начальников Главного штаба ВМФ
наибольшее внимание новому оружию уделяли адмиралы флота Н.Д. Сергеев, Г.М. Егоров,
В.Н. Чернавин.
Начальниками 6-го Управления ВМФ были вице-адмиралы П. Ф. Фомин (1954 - 1966 г.г.) и
А.Н. Вощинин (1966 - 1975). Я принял дела у А.Н. Вощинин в феврале 1975 года. Вице-
адмирал Г.Е. Золотухин вступил в должность начальника Управления 1 декабря 1982 года.
Заместителями начальника Управления в разные годы являлись контр-адмирал А.Н.
Вощинин, генерал-майор Е.Н. Барковский, генерал-лейтенант П.Н. Лемешко, контр-адмирал
А.И. Кисов, контр-адмирал С.С. Андреев, капитан 1 ранга Е.Т. Никитин. Максимально в
системе 6-го Управления было 12 адмиральских должностей: три - в Москве, четыре - на
флотах, четыре - на Новоземельском полигоне и одна в Институте в Ленинграде.
6-е Управление в период своего становления являлось центральным органом Военно-
Морского Флота по разработке новых образцов ядерного оружия, решению оперативно-
Стр. 19
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 20
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Морской Флот. На этапе же заказа и серийного производства заказчиком ЯБП являлось 12-е
Главное управление Министерства обороны.
К моменту образования 6-го Управления ВМФ в апреле 1954 года в СССР были испытаны
образцы авиационных ядерных бомб большого среднего и малого калибров, которые
единично могли быть выделены флоту для использования в морских операциях.
Проблема состояла в создании новых типов зарядов, которые могли быть использованы в
относительно малогабаритном корабельном оружии.
Вторая проблема заключалась в выборе надежных и эффективных носителей ядерных
зарядов. К этому времени появились первые разработки образцов корабельного ракетного
оружия. По всем параметрам они подходили для ядерного снаряжения, но требовали
повышения надежности, которая у первых образцов была невысокой. Исключение составили
корабельные баллистические ракеты, которые сразу разрабатывались с ядерной боеголовкой.
В середине 50-х годов при выборе очередности оснащения корабельного оружия ядерными
боеприпасами на первое место ставилась торпеда, затем баллистическая ракета и далее шла
крылатая ракета для стрельбы по береговым целям. В таком порядке они и были приняты на
вооружение флота.
Благодаря настойчивости моряков и активной работе конструкторов отечественный образец
торпеды с ядерным боеприпасом был принят на вооружение раньше американского. Главный
конструктор торпеды - Г.И. Портнов, Главный конструктор ядерного боевого зарядного
отделения - Н.Л. Духов. Теоретическую разработку заряда для торпеды возглавляли Е.И.
Забабахин и М.Н. Нечаев, конструкторскую - В.Ф. Гречишников.
На следующий год после образования Управления, по постановлению Правительства от 19
июля 1955 г., начались интенсивные проработки в новом направлении - по головной части с
ядерным зарядом для корабельной баллистической ракеты с дальностью стрельбы 150 км и
исследовательские работы по головной части с тем же ядерным зарядом, но с дальностью
стрельбы более 400 км.
В 1955 году состоялось испытание термоядерной бомбы бинарной конструкции, что открыло
новые возможности для проектирования мощных зарядов, в том числе для оружия флота.
За первое пятилетие функционирования 6-го Управления ВМФ на вооружение флота
приняли три ядерных боеприпаса. В 1958 г. флот получил специальное боевое зарядное
отделение к торпеде. В начале 1959 г. принята на вооружение боеголовка к баллистической
ракете. В середине того же года вошла в состав вооружения флота боевая часть к крылатой
ракете. Кроме того, два образца находились в заключительной стадии разработки. Нагрузки
на личный состав управления по испытанию оружия увеличивались.
После передачи кураторства над проектом 627 атомной лодки в Главное управление
кораблестроения ВМФ работы, связанные с кораблестроением, пошли на убыль и, наоборот,
возросла деятельность Управления на флотах. Тогда отдел возглавил специалист по боевой
подготовке капитан 1 ранга П. И. Аболишин, в войну служивший флагманским связистом
бригады торпедных катеров Балтийского флота. Объем работ по оружию резко возрос.
Назревало разделение функций между “разработчиками” и “эксплуатационниками”.
Контр-адмирал П. Ф. Фомин в докладе Главкому ВМФ от 18 февраля 1957 года “О
деятельности 6-го Управления ВМФ в период с 1950 по 1956 г. и задачах на ближайший 5-
летний период” предложил создать в Управлении полноценный отдел спецоружия. Это
ходатайство в части отдела спецоружия было удовлетворено только спустя три года.
Стр. 21
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 22
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Стр. 23
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 24
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Стр. 25
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
ЦК КПСС и Совмин СССР приняли 12 марта 1956 года постановление о подготовке группы
офицеров Министерства обороны для руководства эксплуатацией ядерного вооружения в
войсках. От ВМФ в список вошли Начальник 6-го Управления П. Ф. Фомин, его заместитель
А. Н. Вощинин, заместитель начальника отдела В. И. Кошкин. Попал в этот список и я, в то
время старший офицер отдела.
В учебе замучили слушателей требованиями знаний почти наизусть множества инструкций
по окончательной подготовке специзделий. Ошибки исключались. Трудность состояла в том,
что надо было знать на память – какие операции по какой инструкции и в каком порядке
выполняются. Дисциплина среди обучавшихся поддерживалась строгая. Привыкшим
командовать москвичам такие порядки не нравились.
Когда были подготовлены руководящие кадры, ядерное оружие стали передавать из
промышленности военным. Первые части, оснащенные ядерным оружием, послужили
основой для самостоятельной подготовки флотом специалистов по ядерному оружию, в
первую очередь преподавателей для ВМФ.
Первый заказ корабельного ядерного оружия относится к декабрю 1954 года. 6-е Управление
ВМФ, исходя из того, что торпеды будут выдаваться на атомные и дизельные подводные
лодки, определило потребность в ядерных боеприпасах. Замысел по подготовке к
оснащению частей ядерным оружием стал осуществляться заблаговременно, до поступления
оружия на флоты.
Проведя предварительную рекогносцировку на флотах, приступили к подготовке указаний –
как и где хранить морское ядерное оружие. Кроме приспособленных сооружений
предполагалось подготовить к приему оружия и новые объекты, выполненные по
индивидуальным проектам. Они должны были стать базовыми и обеспечить прием всей
номенклатуры специзделий ВМФ.
Главнокомандующий ВМФ одобрил предложения 6-го Управления и 18 июля 1956 года
подписал приказ о строительстве баз ядерного оружия на флотах. В первой очереди
строительства предполагалось построить базы на Северном и Тихоокеанском флотах.
Важным шагом в формировании системы эксплуатации ядерного оружия в ВМФ явилось
создание в 1958 году отделов спецвооружения на флотах. Начальниками отделов стали
боевые офицеры Герой Советского Союза А.И. Кисов (ТОФ), А.В. Дудин (СФ), М.Н.
Садовников (ЧФ), А.П. Борзаковский (БФ).
В первой половине 60-х годов сложилась система, включавшая все созданные в ВМФ
организации и способная не только обеспечить боеготовность флота в базах, но и создать
условия для несения постоянной боевой службы кораблей в Мировом океане.
Появилось ядерное оружие – необходимо было заниматься вопросами его боевого
использования в вооруженной борьбе на море. Исследовательскую работу начали заранее,
еще до того как появились на флотах первые образцы морских ядерных боеприпасов.
Возглавил эту работу начальник отдела капитан I ранга Б.А. Коковихин.
Суть этой проблемы отражает приказ ГК ВМФ от 17 октября 1953 года. В соответствии с
ним требовалось создать руководящие документы по действиям флота в случае применения
противником ядерного оружия: наставлений по ведению морских операций в условиях
применения атомного оружия, по противоатомной защите кораблей и военно-морских баз,
по ведению морского боя в условиях применения атомного оружия, ”Памятку старшине и
матросу об атомном оружии”.
Стр. 26
Отдел при главнокомандующем ВМФ
Стр. 27
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Система подготовки кадров стала логичной и законченной. Все учебные планы и программы
училища и академии были взаимно согласованы, не дублировали и не повторяли друг друга.
Когда в 1963 году начались подземные испытания, то от полигона к Управлению был
приписан Отдел горно-подземных работ. Он снабжал полигон оборудованием, главным
образом нестандартным. Начальник Отдела горно-подземных работ подчинялся начальнику
Отдела капитального строительства. Снабженческий отдел последовательно возглавляли П.
И. Ивушкин, В. И. Малыгин, Н. В. Яковлев, А. М. Анзин, С. С. Цехмистро, Е. М. Ломовцев,
С. И. Кузин. Отдел в основном занимался Новой Землей и в меньшей степени флотскими
объектами, хотя и в этом направлении были удачные приобретения. Например, удалось
заказать в ГДР легкосборные, объемные, с грузоподъемными средствами, теплые
сооружения “Плауэн”, использовавшиеся и на флотах и на полигоне под хранилища техники.
В результате деятельности 6-го Управления в 50-е годы удалось создать устойчивую систему
разработки и испытаний морских ядерных боеприпасов, обеспечения сил флота ядерным
оружием с безаварийной эксплуатацией его в военно-морских базах и на кораблях. Эта
система в последующем продолжала совершенствоваться. Но заложенные в начальном
периоде требования повышенной строгости обращения с ядерными боеприпасами остались
незыблемыми, и сегодня безопасность ядерного оружия продолжает быть первейшей задачей
ядерщиков.
«Флоту нужно иметь свой полигон для испытаний морского ядерного оружия на Новой
Земле».
Адмирал флота Советского Союза, нарком ВМФ Кузнецов Н.Г.
Стр. 29
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 30
Создание полигона на Новой Земле
Стр. 31
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
глубоком месте - 70 метров. Для подводных взрывов желательно было иметь большую
глубину. Фактически взрывы произошли в районах, имевших глубину 55 - 60 метров.
Государственная комиссия рекомендовала базу полигона разместить в становище Белушья,
аэродром - в Рогачеве, а в качестве боевого поля использовать губу Черную. Эти
предложения и были представлены в правительство, которое их одобрило, и 31 июля 1954
года вышло постановление Совета Министров СССР о создании полигона на Новой Земле.
Вновь организуемое строительство получило название “Спецстрой-700”.
В течение года объект 700 подчинялся командующему Беломорской флотилии. Затем
приказом Главкома ВМФ № 00451 от 12 августа 1955 года этот объект выведен из
подчинения флотилии и “во всех отношениях” подчинен Начальнику 6 Управления ВМФ.
Начальником строительства объекта на Новой Земле был назначен заместитель П. Ф.
Фомина полковник Е. Н. Барковский. Даже трудно представить какую тяжелую ношу принял
на себя Евгений Никифорович. Но он имел все данные для того, чтобы возглавить работы на
Новой Земле. В войну (с августа 1942 г.) была сформирована Новоземельская военно-
морская база, в которой инженерную службу возглавлял Е. Н. Барковский (в 1943 - 1944 гг.).
Уже тогда он изучил этот регион. Он был “подкован” и по поражающему действию ядерного
оружия. Дело в том, что еще до образования 6-го отдела при Главкоме ВМФ Барковский
работал в системе Инженерного управления ВМФ над проблемой противоатомной защиты
военно-морских баз. Потом работа в 6-м отделе (Управлении) пополнила его знания и
способствовала развитию связей с работниками различных министерств, учеными и
конструкторами. Надо сказать, что Фомин широко практиковал назначение офицеров
Управления руководителями подчиненных ему вновь формируемых войсковых частей.
Е.Н. Барковский отличался глубоким знанием строительного и инженерного дела, кипучей
энергией, оперативным решением сложных технических и организационных вопросов. Он не
терялся в трудных ситуациях и находил выход из них. Барковского тянуло на
самостоятельную работу. Из Москвы он переводился дважды: на Новую Землю и на
Северный флот. С Управлением он никогда связь не терял, а после выхода в отставку
возглавил Совет ветеранов 6-го Управления.
Собственно полигон стал формироваться 17 сентября 1954 года в соответствии с директивой
Главного штаба ВМФ, которой была объявлена оргштатная структура нового соединения.
Эта дата и считается днем рождения полигона, ежегодным праздником части. Управление
полигона в основном укомплектовали к 10 октября, менее чем за месяц. Некоторое время
начальник гарнизона Е. Н. Барковский совмещал обязанности начальника Спецстроя и
полигона. По строительным делам его первым помощником был полковник Д. И. Френкель.
В распоряжение Барковского выделили 13 батальонов строителей. Требовалось организовать
строительство центральной базы в Белушьей, аэродрома и авиационной базы в Рогачеве и
подготовить к испытаниям район боевого поля в губе Черной, где кроме постоянных
объектов надо было создать опытные инженерные сооружения (два ряжевых и один
бетонный пирсы, противодесантные заграждения и др.), проверявшиеся на ядерную
взрывостойкость.
На Новую Землю пошел поток материалов и строительных конструкций. Пирсов для
разгрузки не было. Тут пригодился опыт Е. Н. Барковского по созданию плавучих причалов.
Ранее он разработал плавучий причал с выдвижными опорами, опытный образец которого
находился на испытаниях в Молотовске. Причал переправили на буксире в Белушью первым
же транспортом “Кубань”. Его пристыковали к имевшемуся небольшому деревянному
Стр. 32
Создание полигона на Новой Земле
ряжевому основанию, и получился причал общей длиной 80 метров. Теперь уже можно было
разгружать судовыми стрелами щитовые конструкции, тракторы, металлоконструкции и
другие грузы, в том числе много продовольствия. Позже за причал с выдвижными опорами
Е. Н. Барковский был удостоен Ленинской премии.
Строить объекты без лесоматериалов невозможно. На Новой Земле лес не растет. Но на
побережье, особенно южного острова, довольно много плавника, попавшего сюда с
Северной Двины и Печоры. Такой лес годен для некоторых работ и на дрова. Строители
заготавливали его на зиму. Потом из Архангельска пошли лесовозы с хорошим лесом и его
требовалось быстро выгрузить. С помощью сцепленных бревен сделали боны и оградили
часть акватории. В “лесной гавани” разгрузка шла полным ходом прямо в воду, а после
ухода транспорта подтягивали бревна с помощью бон к берегу. Дальше бревна шли на
лесопильню.
Бетон нужно было готовить на месте строительства. Для этого прямо под шатром соорудили
свой бетонный заводик с примитивным подогревом.
Проектная документация могла задержать строительство, поэтому пользовались типовыми
проектами с доработкой их на месте с учетом назначения объекта и местных условий.
Основной тип постройки - деревянная щитовая казарма и такие же домики. Но некоторые
сооружения строили каменными. К таким объектам относились здание для окончательной
сборки ядерного заряда (ДАФ), командный пункт и другие.
Строительство сооружений в тундре, в условиях вечной мерзлоты, имеет свои особенности.
Если поставить отапливаемое сооружение на обычные фундаменты, то под ним произойдет
растепление грунта и сооружение “поплывет”. Поэтому на Новой Земле искали выходы
скалы на поверхность или на небольшую глубину, чтобы строить здание на твердом
основании. Застройка велась площадками, каждая из которых имела свое назначение. Такая
планировка требовала постройки дорог, что в условиях тундры дело совсем непростое.
Генерал-лейтенант Е. Н. Барковский вспоминает о том горячем времени: “Сроки,
поставленные нам правительством на подготовку к подводному ядерному испытанию, были
крайне сжаты - год. А все приходилось начинать с нуля, учитывая к тому же, что зимой из-за
суровых климатических условий строительные работы на Новой Земле практически
невозможны”. А все-таки работы велись. И для того, чтобы выжить в зиму, и для создания
полигона. Солдаты-строители просили в первую очередь построить баню и организовать по
воскресеньям показ кино. На Севере баня с парной - всегда праздник. Так было даже после
того, как построили плавательный бассейн.
Пик строительных работ пришелся на лето 1955 года. Лето на Новой Земле начинается
поздно, в июне еще лежит снег. До сих пор приходится удивляться объему работ,
выполненных в то лето.
В правительственных документах точное название полигона упоминается в постановлении
“Об обеспечении проведения испытаний изделия Т-5 на Морском Научно-Испытательном
полигоне МО”, которое вышло 18 апреля 1955 года. Одновременно было принято решение
по местным жителям. Министерство торговли СССР и Исполком Архангельского областного
совета депутатов трудящихся обязывались “закрыть к 15 июля 1955 года на острове Новая
Земля фактории Белушья, Литке, Красино и промысловые участки Абросимово, Лилье,
Поморка, Вальково, Пропащая и Круглое, а население переселить в поселок Лагерное в
проливе Маточкин Шар”. Министерству обороны надлежало “построить в поселке Лагерное
к 1 июля 1955 года здания общей площадью 3350 кв. метров и отремонтировать
Стр. 33
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 34
Создание полигона на Новой Земле
Среди кораблей 525-го дивизиона были базовые тральщики “Старший лейтенант Лекарев”,
Т-113, Т-119, Т-116, большие охотники БО-190, БО-192, танкодесантный корабль ДК-378,
морской буксир МБ-90, баржи, катера.
В период формирования полигона никаких серьезных претензий к его начальнику не было.
Но когда началась непосредственная подготовка к испытаниям, то он передоверил многие
вопросы подчиненным, не нашел необходимого контакта с испытателями, оставил часть
обеспечивающей техники в Белушьей. На боевом поле для расстановки измерительной
аппаратуры и объектов испытаний требовался транспорт, а его не было. Приходилось все
время выпрашивать машины и тракторы у строителей, а у них свой жесткий план. Из-за
этого срывались графики подготовительных работ. Обстановка была нервозной.
Испытателям начал помогать прибывший на Новую Землю адмирал Н. Е. Басистый, посылая
шифровки тем, кто задерживал поставки. В Черной безотлучно находился начальник штаба
полигона капитан 1 ранга Н.М. Игнатьев. Организационными вопросами, связанными с
предстоящим опытом, много занимался заместитель начальника 6-го Управления ВМФ
капитан 1 ранга А.Н. Вощинин. Оперативную группу при командовании Управления
возглавлял В.В. Рахманов. Со строителями связь держал Б.П. Жидких.
Когда прибыл на полигон руководитель испытаний адмирал С. Г. Горшков, то по вопросам
безопасности испытаний он заслушал не начальника полигона, как всегда было принято на
испытательных полигонах Министерства обороны, а москвичей П. Ф. Фомина и В. П.
Ахапкина, начальника отдела 6-го Управления, а в последующем начальника Опытно-
научной части полигона. Вскоре Горшков принял решение о снятии Старикова с должности
начальника полигона, оставив его временно заместителем командира этой части. На Новой
Земле он не задержался. В дальнейшем его служба шла нормально, и он уволился с флота
вице-адмиралом.
Четыре с половиной месяца начальником полигона был капитан 1 ранга Н.А. Осовский, не
оставивший заметного следа в его истории. После него на Новую Землю назначили опытного
военачальника контр-адмирала Н.Л. Луцкого, ранее командовавшего ВМБ в Порт-Артуре,
где прошли мои лейтенантские годы. Н.Л. Луцкий много сделал для полигона. А следующий
начальник контр-адмирал И.И. Пахомов был отозван досрочно. Частая смена командования
говорит о том, что нелегко руководить таким соединением, как атомный полигон на Новой
Земле: из четырех первых командиров трое пробыли в этой должности менее года.
Наибольший вклад в развитие полигона внес вице-адмирал С.П. Кострицкий,
командовавший им более семи лет.
Окончательное постановление Совета Министров СССР о проведении первого испытания на
Новой Земле было принято 25 августа 1955 года. Задача личного состава полигона состояла в
регистрации параметров ядерного взрыва и фиксации поведения военно-морской техники во
время взрыва. Обслуживание измерительной аппаратуры велось прикомандированными
специалистами и сотрудниками полигона.
На каждом корабле производились замеры:
• избыточного давления во фронте воздушной и подводной ударных волн (методы и
приборы измерения параметров ударных волн в воздухе и в воде совершенно разные);
• времени положительной фазы действия ударной волны;
• импульса давления на разных глубинах;
• светового импульса;
• суммарной дозы радиационного облучения;
Стр. 35
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 36
Создание полигона на Новой Земле
Стр. 37
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
второй взрыв на поле Д-2 изделия повышенной мощности мегатонного класса. Этот
отечественный рекорд мощности продержался четыре года.
При освоении северной зоны архипелага Новая Земля и первых испытаниях в ней полигоном
командовал контр-адмирал Николай Львович Луцкий, начальником штаба был капитан 1
ранга Василий Константинович Стешенко. Опытно-научной частью полигона руководил
капитан 1 ранга Виктор Прохорович Ахапкин. Начальниками ведущих отделов ОНЧ и
площадок были Александр Федорович Пожарицкий, Степан Никитич Саблуков, Николай
Михайлович Борисов, Михаил Яковлевич Земчихин и другие офицеры. Начальником
Оперативного штаба при руководстве был представитель 6-го Управления ВМФ Василий
Васильевич Рахманов. В штаб входили в основном офицеры нашего Управления. Например,
за участие во многих испытаниях Виктора Алексеевича Тимофеева наградили орденом
Ленина, он стал лауреатом Государственной премии СССР.
1957 год отмечен еще одним важным событием - произведен наземный взрыв на башне
мощностью несколько килотонн на восточном побережье губы Черной. Это единственный
наземный взрыв на Новой Земле. Он “испортил” биографию полигона. И не только
биографию. До сих пор в районе бывшей башни сохраняется уровень до одного
миллирентгена в час. Этот район объявлен санитарно-запретной зоной.
После двух воздушных и одного наземного взрывов опытных зарядов постановлением ЦК
КПСС и Совмина СССР от 5 марта 1958 года Морскому Научно-испытательному полигону
присвоено новое наименование: Государственный центральный полигон № 6 МО, с
соответствующим изменением штатов. В частности от Главсевморпути были приняты
метеостанции в Малых Кармакулах и на мысе Столбовом.
Воздушные взрывы, когда огненный шар не касается поверхности земли, почти не
загрязняют место испытаний. Но они все-таки дают загрязнение атмосферы планеты. При
небольшом числе взрывов этот фактор проявляется слабо, а при большом – нарастает
пагубное воздействие на все живое на Земле.
В ноябре 1958 года министр среднего машиностроения Е. П. Славский обратился к Главкому
ВМФ С. Г. Горшкову по поводу развития Новоземельского полигона, имея в виду, в том
числе, перенести на него испытания зарядов малой мощности с Семипалатинского полигона.
Кроме того, министр считал, что одного боевого поля в зоне “Д” для испытаний специзделий
мощностью от 100 килотонн до 5 мегатонн мало, и просил обеспечить создание в 1959 году
дополнительного боевого поля для изделий средней и большой мощности.
Военно-Морской Флот рассмотрел предложения Минсредмаша. К этому времени уже было
оборудовано четыре поля: в губе Митюшихе (Д-2) для испытаний изделий мощностью до 5
мегатонн, на берегу губы Черной (А-7) для воздушных испытаний изделий до 50 килотонн, в
том же районе отдельное поле (А-6) для проведения наземных физических опытов до 50
килотонн и, наконец, опытная акватория губы Черной для подводных взрывов мощностью до
50 килотонн. Оснащать дополнительное боевое поле флот не стал и был дан ответ о
возможностях полигона с существующими полями. В нем отмечалось, что при нормальной
метеообстановке на Новой Земле можно провести порядка 85 испытаний в год, в том числе
на поле Д-2 - около 35 опытов. Для зарядов очень большой мощности желательно было бы
переместиться еще на север, подальше от материка. Однако рельеф местности севернее губы
Крестовой резко менялся - более высокие горы с вечными ледниками. Поэтому предлагалось
рассматривать только район губы Черной и дублирующее поле к северу от губы Митюшихи,
на расстоянии 27 км от основного поля Д-2.
Стр. 39
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
После дополнительного обследования зоны “А” (район губы Черной), где уже было
достаточно боевых полей, расширять ее отказались. Решение было правильным, так как уже
в 1964 году вообще закрыли эту зону, а позднее в ней расформировали и подразделение
ввиду бесперспективности этого района с учетом повышенных требований к радиационной
безопасности испытаний.
В зоне “Д” пошли по другому пути - организовали боевое поле для ракетных стрельб,
оборудовав полигон средствами засечки мест падения головных частей ракет. Новых полей
для ядерных взрывов создавать не стали и правильно сделали, так как позже перешли к
подземным испытаниям.
Общеизвестен проведенный по инициативе Н. С. Хрущева 50- мегатонный взрыв 30 октября
1961 года. Положительная особенность рекордного заряда состояла в том, что на
термоядерные реакции приходилось 97% его мощности, то есть он отличался высокой
“чистотой” и соответственно минимумом осколков деления, дающих радиоактивное
заражение. Этот взрыв являл собой демонстрацию силы и не имел никакой практической
пользы для вооружения армии и флота. Полезная информация для физиков и конструкторов
зарядов состояла в том, что найден способ практически неограниченного повышения
мощности ядерных взрывных устройств.
Перед испытанием супербомбы Министерство среднего машиностроения и Главное
управление Министерства обороны пытались подыскать на северном побережье Сибири
подходящее место для такого взрыва, но лучше, чем Новая Земля, не нашли.
Мы долгое время гордились самым мощным в мире взрывом, но для ГЦП-6 он был
нежелателен и даже вреден, так как разрушил городок строителей и шахтеров в зоне Д-9
(Маточкин Шар), вывел из строя бронеказемат с аппаратурой на поле Д-2, разрушили
поселок Лагерное и др.
На 1962 год полигону выделили 4,8 млн. рублей. Этих средств было недостаточно, в том
числе и для восстановления разрушений в зоне Д-9 от сверхмощного взрыва. Главкомы ВМФ
и РВСН адмирал С. Г. Горшков и маршал Советского Союза К. С. Москаленко обратились к
министру обороны с просьбой увеличить ассигнования. Как писали военачальники,
испытания в 1961 году на Новой Земле показали, что этот полигон является единственным
местом, где можно испытывать ракетное, торпедное и авиационное вооружение с ядерными
зарядами как сверхмощных, так и малых калибров. Главкомы просили выделить полигону на
1962 год 10 млн. рублей. Такая сумма запрашивалась из-за разрушений от “сверхбомбы” и
начала работ по подготовке к подземным испытаниям, которые значительно дороже
воздушных. Просьба была удовлетворена только частично.
По поводу радиационной опасности в средствах массовой информации стали бить тревогу
после Чернобыльской катастрофы. У многих складывается впечатление, что раньше ей
вообще не придавали значения. Это не так. На полигоне служба радиационной безопасности
всегда давала полноценную информацию командованию, которое принимало
соответствующее обстановке решение.
Самыми грязными после наземного были, конечно, подводные взрывы. Степень их
“вредности” лучше всего оценить цифрами. Я нашел в архиве “Список дозиметрического
обследования участников испытаний 21 сентября 1955 г. (суммарные дозы)”. В нем только в
группе радиационных измерений В. Г. Марковского есть несколько испытателей,
получивших дозу, приближающуюся к допустимой (50 рентген), у второй группы этой же
специализации В. П. Мошкина максимальная доза - 6,6 рентген, у медиков С. Д.
Стр. 40
Создание полигона на Новой Земле
Ивонинского - 2,7 рентген. Против большинства фамилий испытателей стоит цифра 0,1
рентген. Значения доз оказались сравнительно небольшими, если учесть, что при
американском аналогичном опыте аварийные команды смогли попасть на некоторые
корабли только через несколько суток. Расхождение объясняется различной расстановкой
кораблей, у них - круговая, у нас - в секторе, с выбором направления ветра в сторону
акватории, свободной от кораблей.
Вместе с тем позже поступил тревожный сигнал со стороны рыбаков. Руководство
Мурманской области обратилось в ЦК КПСС по поводу безопасности ядерных взрывов на
Новой Земле для рыболовства. Ответ перед ЦК КПСС держали министр среднего
машиностроения Е. П. Славский, заместитель министра здравоохранения А. И. Бурназян и
Главком ВМФ С. Г. Горшков. Вот его содержание: “Подводный взрыв атомного оружия был
произведен в г. Черной в сентябре 1955 г. В результате взрыва вода в г. Черной и в
прилегающем к ней участке Баренцева моря площадью 50 х 15 км оказалась кратковременно
загрязненной радиоактивными веществами. Данный район входит в зону действия
постоянного холодного течения Литке, омывающего острова Новая Земля, которое, с одной
стороны, ограничивает распространение радиоактивных продуктов взрыва в открытое море
и, с другой стороны, в силу постоянно низких температур (-0,6...-0,8 о С) препятствует
захождению в загрязненный район промысловой рыбы. Проведенные ВМФ в 1955 - 1957
годах гидробиологические исследования подтвердили факт отсутствия в указанном районе
промысловой рыбы.
7 сентября 1957 г. в районе г. Черной был произведен наземный атомный взрыв мощностью
32 тыс. тонн. Взрыв вызвал незначительное и кратковременное радиоактивное заражение
района Карского моря в восточном направлении до полуострова Ямал... Направляется
комиссия специалистов“. Необходимо отметить, что восточное направление соответствовало
выбранному сектору распространения возможных радиоактивных осадков в небольших
количествах. С целью предотвращения радиоактивного загрязнения (за 2 – 3 дня до взрыва)
предусматривались меры, исключающие заход судов и кораблей в Карское море через
проливы и со стороны острова Диксон, о чем давалось принятое для кораблей оповещение.
После проведения опыта специалистами (комиссионно) проводилось обследование южной
части Карского моря (самолет, вертолет).
Из своего опыта могу сказать, что мы всегда с большим удовольствием ели малосольного
новоземельского гольца.
Первые изыскательские геологические работы на предмет возможности проведения
подземных ядерных испытаний были проведены с 8 октября по 15 ноября 1959 года группой
геологов под руководством А. В. Дернова. Она исследовала район устья реки Шумилихи,
впадающей в Маточкин Шар. Горная гряда вдоль южного берега пролива была признана
пригодной для подземных испытаний зарядов относительно небольшой мощности. Уже в
январе 1960 года началось строительство специальной Геофизической станции. В этот же год
должны были обустроиться горняки и начать горнопроходческие работы из расчета, чтобы к
концу года подготовить штольни “Г” и “Б” к испытаниям. Плановый темп проходки штолен
6 - 8 метров в сутки. Длина штольни 1 - 2 км в зависимости от высоты горы, крутизны ее
склонов и, конечно, мощности заряда. Подземные испытания более “управляемые”, чем
другие виды испытаний: выбирается гора, исследуется ее геология, определяется глубина
заложения, место взрыва фиксированное, размещение измерительной аппаратуры
оптимальное. Один существенный недостаток - большая стоимость работ.
Стр. 41
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 42
Создание полигона на Новой Земле
Стр. 43
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 44
Создание полигона на Новой Земле
Стр. 45
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 46
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне
Стр. 47
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
году; подводные лодки немецкой постройки VII серии С-81 и С-84; американские тральщики
типа УМС Т-181 и Т-183; отечественные эсминцы проекта 7 “Гремящий”, “Грозный”,
”Разъяренный”, крейсерская подводная лодка типа “К” XIV серии Б-9 (бывш. К-56), средние
подводные лодки типа “С” IXбис серии С-19 и С-20, подводные заградители типа “Л” XIII
серии Б-20 и Б-22, тральщики проекта 73к “Павлин Виноградов” и “Федор Митрофанов”,
базовые тральщики проекта 53у Т-218 и “Контр-адмирал Хорошхин” (Т-219) и другие
корабли. Тральщики американской постройки в качестве кораблей-мишеней не
использовались.
В соответствии с “Программой испытаний кораблей-мишеней по корпусной и
электромеханической частям” на кораблях размещалась измерительная аппаратура,
регистрировавшая давление в ударной волне и на конструкциях, напряжение в основных
связях корпуса, ускорения на корпусных конструкциях и фундаментах отдельных
механизмов, углы крена и дифферента, уровни радиации, зараженность воздуха, напряжения
и величины тока у отдельных электромеханизмов и другие параметры. Устанавливались
также механические приборы для измерения характеристик сотрясений, световых
импульсов, прогибов и других величин. Для фиксации суммарных доз радиации на каждом
корабле размещались специальные индикаторы. Различные измерения производились
одновременно более чем в 2000 точках. Включение приборов для записи осуществлялось за
одну секунду до взрыва по команде, передававшейся по радио.
На Новой Земле было проведено три крупномасштабных натурных опыта по изучению
воздействия поражающих факторов атомного взрыва на корабли. Целью испытаний являлось
получение экспериментальных данных, необходимых для проведения мероприятий по
противоатомной защите кораблей (ПАЗ).
Первый опыт, 21 сентября 1955 года
Испытания проводились для проверки атомного заряда к торпеде калибра 533 мм, оценки
воздействия подводного атомного взрыва на корабли и получения экспериментальных
данных для разработки теории подводного ядерного взрыва.
Рассказывает участник испытаний Б.М. Абрамов:
“Была проделана огромная работа по измерительному комплексу на кораблях. Подготовили
схемы измерений и реализовали их созданием различных приборов и аппаратуры, иногда
уникальных. Уже после расстановки кораблей-мишеней на опытной акватории провели
установку на них датчиков, произвели отладку автоматического запуска аппаратуры,
включая осциллографы. Наиболее насыщенным аппаратурой оказался эсминец “Гремящий”
(командир капитан 3 ранга Леонов). Правительство придавало этим испытаниям большое
значение и сочло возможным обеспечить их в трудное время всем необходимым. Достаточно
сказать, что для электропитания корабельной измерительной аппаратуры поставили более
трехсот очень дефицитных мощных аккумуляторных батарей (типа СТК).
Это были испытания не только техники, но и людей, их умения и способности решать
сложные научно-технические задачи. Самоотверженно работали экипажи кораблей. Зарядка
и эксплуатация массы аккумуляторных батарей, сосредоточенных в малых замкнутых
объемах, требовала высокой дисциплинированности матросов и старшин. Уже через час
после взрыва команды специалистов были на объектах испытаний. Снимали информацию,
регистрирующие приборы, опытные образцы и т.д. В период подготовки к испытанию на
эсминце “Гремящий” побывали все командующие флотами и другие высшие военачальники,
Стр. 48
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне
а также академик Н.Н. Семенов. После трудового дня на “Гремящем” любил посидеть в
кают-компании адмирал Н.Е. Басистый”.
Корабли-мишени устанавливались на бочках и штатных якорях. На кораблях во время
взрыва личного состава не было. Команды на запуск регистрирующей аппаратуры
осуществлялись со штабного корабля с помощью программного автомата и системы
радиотелеуправления. Измерительная аппаратура размещалась, кроме кораблей-мишеней, и
на 20 специально изготовленных 120-тонных плавучих стендах.
Проведение испытаний правительство возложило на Министерство обороны (ВМФ),
Министерство среднего машиностроения и Академию наук СССР. Общее руководство
испытаниями кораблей осуществлял адмирал С. Г. Горшков. Конкретно кораблями
занимались контр-адмирал П. Ф. Фомин и заместитель начальника ЦНИИ военного
кораблестроения капитан 1 ранга А. К. Попов. В испытаниях также принимали участие
заместитель Главкома ВМФ адмирал Н. Е. Басистый, заместитель начальника
кораблестроения и вооружения ВМФ вице-адмирал П. Г. Котов, командующие флотами,
начальники центральных управлений и научно-исследовательских институтов ВМФ.
На полигон, кроме военнослужащих, для участия в испытаниях прибыли: от Минсредмаша -
61 человек, от Минсудпрома - 31, от Академии наук и Академии медицинских наук - 120.
Как видно, испытания вызвали большой интерес среди ученых.
В центре боевого поля стоял малый тральщик Т-393 проекта 253л, с которого на тросе на
глубину 12 метров опускалась торпеда с зарядом. Этой операцией руководил капитан-
лейтенант Е. Л. Пешкур.
Корабли-мишени устанавливались на шести радиусах от 300 до 3000 метров. Надводные
корабли стояли бортом и носом к центру взрыва, подводные лодки - в надводном и
подводном положении на перископной глубине. На эсминце “Гремящем” во время взрыва
работал один главный котел и часть вспомогательных механизмов. Кроме того, на
“Гремящем” была закреплена бортовая секция эсминца проекта 56, а на тральщике Т-218 -
объемная секция тральщика проекта 254. Размещение кораблей на акватории показано на
схеме № 1.
Результаты опыта по подводным лодкам:
• С-81 - затоплен шестой отсек, разрушена аккумуляторная батарея, вмята обшивка
легкого корпуса, подлодка полностью вышла из строя;
• Б-9 - из-за нарушения плотности сальников за 30 часов внутрь поступило около 30
тонн воды и залило электродвигатели (повреждения устранены личным составом в
течение трех дней);
• С-84 - незначительные повреждения, не влияющие на боеспособность и устраняемые
личным составом;
• С-19 - из-за того, что выбило пробку на торпедном аппарате (в соответствии с
программой испытаний передняя крышка была открыта), в первый отсек поступило
около 15 тонн воды (повреждения устранены личным составом за два дня).
Результаты опыта по эскадренным миноносцам: “Реут” - затонул сразу от
гидродинамического удара столба воды (султана); “Гремящий” - ослаблены заклепочные
швы, и вода попала в междудонные топливные цистерны, вмятины в надстройке, сорваны с
мест отдельные приборы и многие светильники (повреждения устранены личным составом,
за исключением деформации надстроек); “Куйбышев” - получил незначительные
Стр. 49
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 50
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне
легких надводных кораблей от воздушной ударной волны - на расстоянии 700 - 800 метров.
Несущественные повреждения - на удалении 1200 - 1300 метров.
На подводных лодках значительные повреждения получают аккумуляторные батареи на
расстояниях 400 - 500 метров и незначительные повреждения - на удалени в 700 - 800
метров.
В результате анализа комиссия В.А. Алафузова рекомендовала разработку самонаводящейся
дальноходной торпеды с зарядом малой мощности. Однако по этому пути развитие
торпедного оружия не пошло. В дальнейшем было признано целесообразным использовать
торпеду с самонаведением и обычным БЗО или прямоидущую с ядерным боевым зарядным
отделением.
В постановлении правительства оговаривалось, что должен быть создан кинофильм,
отражающий испытания. Под руководством режиссера М.Д. Абрамовича операторы снимали
поврежденные части кораблей, их вооружение и технические средства. Консультантами
кинематографистов были офицеры 6-го Управления ВМФ. В результате создали фильм
“Подводный атомный взрыв”. Это первый фильм 6-го Управления ВМФ, который
демонстрировался офицерам флота и кораблестроителям.
Испытания показали эффективность поражения кораблей при их сосредоточенном
базировании и, наоборот, ограниченные возможности даже атомного оружия при
рассредоточенном базировании и плавании кораблей. У участников испытаний, как ни
странно, не осталось того жуткого впечатления, которое создавали фильмы о предыдущих
ядерных взрывах в Тоцком и под Семипалатинском. Да, атомная торпеда страшное оружие,
однако в противоатомном ордере ею больше одного корабля не потопить. Вместе с тем
рассредоточение кораблей в ордере делает их более уязвимыми при атаках обычным
оружием. Все это требовало специальных оперативно-тактических разработок. Виделись и
возможности уменьшения расстояний между кораблями в боевых порядках путем
повышения взрывостойкости отдельных, наиболее слабых, узлов и корабельных устройств.
Правда, мы тогда еще не знали всего коварства радиации.
Особенность испытания 1955 года - малозаглубленный подводный взрыв. Сразу после
испытаний Б.В. Замышляев оперативно выполнил исследование, в котором, в частности,
показал, что при заглублении того же заряда на 70 метров, вместо 12 в опыте, эффект
возрастает примерно в полтора раза (на глубоководной акватории).
Результаты испытаний кораблей в 1955 году были тщательно изучены и проанализированы в
научно-исследовательских институтах ВМФ и Минсудпрома.
Второй опыт, 7 сентября 1957 года
В постановлении Совета Министров СССР от 31 июля 1954 года № 1559-699 впервые было
предусмотрено провести в 1956 году “взрыв специзделия в воздухе над кораблями-
мишенями”. Министерство судостроительной промышленности должно было оборудовать
17 кораблей-мишеней, а ВМФ обязывался провести испытания. Научная сторона
эксперимента возлагалась на Академию наук СССР (И.В. Курчатова, Н.Н. Семенова).
Научно-исследовательские институты ВМФ, МСП, АН СССР настаивали на проведении
испытаний кораблей новых проектов. В связи с этим заместитель Главкома ВМФ адмирал
Н.Е. Басистый еще в июле 1955 года подписал директиву о подготовке к испытаниям
крейсеров проекта 68к (“Чкалов”) проекта 68бис (”Ушаков”), двух эсминцев проекта 56, двух
подлодок проекта 613, двух сторожевых кораблей проекта 50.
Стр. 51
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
В июне 1956 году заместитель Главкома по вооружению адмирал Н.И. Виноградов и врио
заместителя Главкома по кораблестроению вице-адмирал Г.Ф. Козьмин своим решением
уточнили состав испытываемых кораблей. Из новых кораблей вошли только эсминцы
проектов 30к и 30бис, подлодки проекта 613. Кроме того, был включен крейсер “Адмирал
Макаров“ (немецкой постройки, бывший “Нюрнберг”). Однако Главком ВМФ С.Г. Горшков
после первого опыта посчитал недопустимым выводить из строя новые корабли и предложил
использовать только корабли 241-й БОК, входившие в состав полигона.
В 1956 году у Минсредмаша не было заинтересованности в испытании зарядов на Новой
Земле (от испытания сверхмощного заряда отказались). На следующий год поступили
предложения от двух разработчиков зарядов: провести физический опыт ФО-3 в
стационарных условиях и испытать водородную бомбу большой мощности. Военно-
Морскому Флоту необходимо было испытать торпеду Т-5 с ядерным зарядом. В связи с этим
вышло постановление Совета Министров СССР № 416-206 то 15 апреля 1957 г. “О
подготовке и проведению в 1957 г. физического опыта и заключительного этапа
государственных испытаний торпеды Т-5 на объекте 700”. Корабельную мишенную
обстановку решили обустроить при физическом опыте, хотя были проработки и по мощному
взрыву, и при испытании торпеды.
Зарядное устройство разместили на металлической вышке вблизи уреза воды в губе Черная.
Комиссию по проведению физического опыта возглавлял В.Ю. Гаврилов (Минсредмаш). Во
время испытаний случилось неприятное происшествие. При подготовке 20 раз повторили
контрольные программы автоматики управления подрывом и запуска измерительной
аппаратуры. Замечаний не было. На 21-м боевом включении взрыва не произошло. Для
выяснения причин к заряду направилась группа смельчаков В.П. Ковалев, В.И. Жучихин,
И.И. Симанков и Ю.Н. Коленов. Оказалось, что в первом радиоканале перегорел
предохранитель на приемнике, а во втором - на передатчике. Небывалый случай за всю
историю испытаний ядерного оружия. Ввели дополнительный третий канал. Пришлось
перезаряжать пленку на всей регистрирующей аппаратуре и заново проводить генеральную
репетицию. Со второго захода ядерное зарядное устройство взорвалось. Мощность взрыва
оценили в 32 килотонны. Близкая к ней величина тротилового эквивалента была принята за
стандартную для оценки взрывостойкости кораблей и эффективности мероприятий по
противоатомной защите кораблей. Начиная со второго опыта проводилась оценка уже
принятых мер по ПАЗ и корректировка расчетных методик.
Корабли стояли на шести радиусах:
• 300 м - подлодка Б-20 на грунте (глубина 31 м);
• 600 м - подлодка С-84 в крейсерском положении и лодка Б-22 на грунте (глубина 31
м);
• 900 м - подлодка С-20 в крейсерском положении;
• 1500 м - эсминец “Грозный”, тральщики Т-219 и “Федор Митрофанов”, подлодка С-19;
• 1900 м - эсминец “Гремящий” и тральщик Т-218;
• 2200 м - эсминец “Разъяренный” и тральщик “Павлин Виноградов”. Размещение
кораблей показано на схеме № 2.
Стр. 52
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне
Стр. 53
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 54
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне
Стр. 56
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне
Стр. 57
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 58
Испытания кораблей на Новоземельском полигоне
Новая Земля
Стр. 59
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 60
Атомная бомба в торпедном аппарате
Стр. 61
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Как видно из таблицы, все элементы этих двух торпед Т-15 и Т-5 резко отличались друг от
друга.
Ядерные заряды для торпед первоначально разрабатывало КБ-11 под руководством Ю.Б.
Харитона.
Заряд для торпеды конструировали по имплозивной схеме, то есть делящиеся материалы
переводились в надкритическое состояние путем симметричного обжатия. Сферический
заряд химического взрывчатого вещества на первых ядерных боеприпасах инициировался
одновременно в нескольких точках по наружной поверхности.
Для торпеды Т-5 предназначался малогабаритный заряд РДС. Его газодинамическая
особенность состояла в том, что впервые применялась схема с уменьшенным числом точек
инициирования. Теоретическую часть и конструкцию заряда разрабатывали Е.И. Забабахин,
М.Н. Нечаев, В.Ф. Гречишников, В.К. Бобылев, А.Д. Захаренков, Н.А. Казаченко, В.К.
Чернышев, Л.М. Тимонин.
Первое испытание заряда РДС состоялось 19 октября 1954 года на Семипалатинском
полигоне под руководством министра среднего машиностроения В.А. Малышева. Комиссию
возглавлял И.В. Курчатов, в нее входили А.С. Александров, Ю.Б. Харитон, Е.А. Негин, Д.А.
Фишман, Г.А. Цырков, В.И. Жучихин, Г.П. Ломинский. От Минсудпрома присутствовал
министр И.И. Носенко, от Военно-Морского Флота - контр-адмирал П.Ф. Фомин.
Заряд размещался в корпусе БЗО торпеды. Сборкой этой конструкции руководил Н.Л. Духов.
Управление подрывом производилось с помощью того же пульта, который использовался
при взрыве первой атомной бомбы. Подрыв заряда осуществляла группа В.И. Жучихина. К
сожалению ядерный заряд не сработал: взрыв химического ВВ не вызвал реакции деления
плутония. Вокруг башни образовалась зона радиоактивного заражения. Удаление
радиационно-активных материалов производил личный состав полигона. Жаль, что тогда
полученный опыт по дезактивации местности не довели до специалистов в этой области.
Это первый отказ в истории испытаний отечественного ядерного оружия. Случись такое при
Берии - кому-то пришлось, по всей видимости, сесть за решетку. Но даже и после него
органы были "бдительны". Е.А. Негин рассказывал:
"После поездки к месту несостоявшегося атомного взрыва Курчатова, Малышева, Зернова,
Харитона и других участников мы собрались в каземате и стали спокойно разбираться в
Стр. 62
Атомная бомба в торпедном аппарате
Стр. 63
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 64
Атомная бомба в торпедном аппарате
Стр. 65
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 66
Атомная бомба в торпедном аппарате
Стр. 67
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Расстояние между корпусом ПЛ и причалом около 1,5 метров. Матроса не видно. На какое-
то время все растерялись. Первым пришел в себя и принял решение В. Воронин, участник
испытаний от организации - разработчика торпеды. Не снимая сапог и теплой куртки, он
прыгнул с пирса, нашел под водой матроса и вытолкнул его на поверхность. Обоих подняли
из воды, обсушили. Дальше подготовка к стрельбе шла нормально. Заключительный пуск
был удачным, торпеда прошла заданную дистанцию, все параметры торпеды и боевой части
в контрольной комплектации были в норме”.
Первая атомная подводная лодка начала эксплуатироваться на Северном флоте с 1958 года.
Однако ядерные боевые части на нее, как и на дизельные лодки, до поры до времени не
выдавались по условиям безопасности.
Министр обороны маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский впервые дал разрешение на
выдачу на корабли пяти торпед с АСБЗО только в конце 1962 года, после успешного
проведения учений ВМФ под условными наименованиями “Радуга” и “Коралл”. На
Северном флоте по одной торпеде погрузили на дежурные подводные лодки: атомную
проекта 627а и дизельную проекта 641. На Тихоокеанском флоте аналогичная выдача
состоялась на две лодки проекта 613 и одну проекта 641. Торпеды с АСБ30 находились в
носовых нижних торпедных аппаратах.
С флотов неоднократно поступали предложения хранить торпеды с ядерными БЗО не в
аппаратах, а на стеллажах в первых отсеках подлодок, чтобы иметь полноценный залп
торпед с обычными БЗО.
Действительно, в войну на Северном флоте все атаки с выпуском шести торпед были
успешными, из 71 атаки подлодок с выстрелом четырех торпед неуспешными были только
две. И конечно, при использовании обычного оружия торпеды с АСБЗО в аппаратах
становились помехой для полноценного залпа.
Шестое и Минно-торпедное управления ВМФ подробно изучали возможность хранения
ядерного оружия на стеллажах. Часть проектов отпала сразу ввиду того, что первые отсеки
были жилыми. В надводном кораблестроении накоплен большой опыт хранения боезапаса в
погребах. Для ядерного оружия такой способ в мирное время наиболее приемлем, но
реализовать его на подводных лодках достаточно сложно. Подобие погреба торпедного
боезапаса создали на лодках проекта 705, но система автоматического управления
перемещением торпед в первом отсеке оказалась довольно сложной, и при малочисленном
экипаже побоялись хранить торпеды с АСБЗО на стеллажах на этом проекте лодок. На весах
“боеготовность - безопасность” предпочтение, безусловно, отдали последней.
Основное преимущество хранения АСБЗО в торпедных аппаратах - безопасность при пожаре
на лодке. А пожары, к сожалению, бывают. Достаточно вспомнить гибель новейшей
подводной лодки “Комсомолец” в 1989 году.
В центральном аппарате ВМФ заняли твердую позицию: для безопасности ядерного оружия
его хранение на стеллажах в отсеках подводных лодок не разрешать. Более того, ядерщики
строго следили за тем, чтобы торпеды с ЯБП никогда не вынимались из торпедных
аппаратов при нахождении лодки в море.
В истории советского подводного кораблестроения был один проект, когда по условиям
непотопляемости проектантам пришлось носовой отсек делить на два с неравноценным
способом хранения торпед. В первом отсеке торпеды находились на стеллажах в сборе, а во
втором без БЗО (не позволяла длина отсека). В этом случае БЗО хранились отдельно в
погребе. Пристыковывали их в первом отсеке после расхода части торпед. Проект не был
Стр. 68
Атомная бомба в торпедном аппарате
реализован, но он показывает, что сама идея отдельного хранения ядерных БЗО торпед не
такая уж отвлеченная.
Нахождение торпед с АСБЗО в торпедных аппаратах гарантирует безопасность оружия при
пожарах, но чревато последствиями при столкновениях кораблей, а также навигационных
авариях. Столкновения случаются чаще всего с американскими подлодками,
осуществляющими слежение за нашими ракетными лодками.
Ядерные боевые зарядные отделения торпед, как и заряды к ним, непрерывно
совершенствовались. Связано это в основном с тем, что увеличивалась дальность стрельбы
торпедами и требовалось повысить мощность зарядов для компенсации ошибок стрельбы
прямоидущих торпед по движущейся цели. С повышением мощности зарядов увеличивалось
и их заглубление, а это усложняло проведение испытаний БЗО торпед. Эти испытания (ЯБП
без делящихся материалов) проходили на озере Иссык-Куль. Так, в новом изделии
предусмотрели срабатывание на большой глубине. Характер заглубления торпед на большие
глубины ранее не изучался, однако его знание было очень важным. Дело в том, что стрельба
торпедой с ЯБП также производится в упрежденное место цели (расчетную точку
прицеливания), при этом время движения торпеды на горизонтальном участке и на участке
заглубления является важнейшим компонентом расчета.
В целях определения параметров заглубления торпед с ЯБП была разработана всплывающая
комплектация БЗО, в котором на заданной глубине выпускались надуваемые сжатым
воздухом резиновые мешки, чем достигалась положительная плавучесть торпеды (обычные
ПЗО для этих условий не годились). Конструктор такого уникального БЗО - Виктор Пирогов
(брат капитана 1 ранга Владимира Пирогова).
Хотя этап испытаний был заводской, разработчики изделия и его корпуса в силу ряда причин
обратились к начальнику 6-го Управления ВМФ с просьбой назначить председателем
межведомственной комиссии по испытаниям представителя ВМФ. Просьба была
удовлетворена, и председателем комиссии назначили Ю.Ф. Тюрина. Об этих испытаниях он
рассказал:
“Программа предусматривала пуск торпеды с уникальным БЗО в глубоководном районе
озера. Это потребовало организации целой экспедиции с плавучим стреляющим стендом,
авиационным обеспечением, поисковыми катерами, торпедоловом. Ранним утром вышли с
базы, пришли в район стрельбы, вызвали самолет. Погода хорошая, видимость по докладу
воздушного наблюдателя отличная. Состоялся пуск. Самолет повел торпеду, поисковые
катера пошли по торпедному следу. С самолета сообщили, что торпеда прошла заданную
дистанцию, заглубилась и пропала из вида. Летчик покружил - покружил, сколько мог по
запасу топлива, и ушел на аэродром. Ждем в районе заглубления 20 минут, 30 - торпеда не
всплывает. Корабли обеспечения повернули в базу, остался катер с комиссией на борту.
Ждем еще 10 минут, надежда тает, настроение упало до нуля - торпеда потеряна (средств ее
поиска и подъема с такой глубины нет), дорогостоящий пуск впустую. В.Ф. Пирогов, он же
заместитель председателя комиссии, потерял всякую надежду на всплытие торпеды и
предлагает прекратить поиск. Председатель принимает решение продолжать искать. Только
на 47 минуте недалеко от катера с шумом всплывает торпеда. Однако первоначальный
восторг сменяется беспокойством. Подойти вплотную к торпеде и провести ее строповку
долго не удается - мешают резиновые мешки и волна. Один из мешков поврежден, торпеда
теряет плавучесть. Председатель комиссии с ключом в зубах прыгает в воду, заводит строп,
уже у борта катера закрывает клапан стравливания воздуха из мешков. Торпеду надежно
Стр. 69
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 70
Боевые стрельбы с ядерными взрывами
Стр. 71
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 73
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 74
Боевые стрельбы с ядерными взрывами
следующего месяца. Напряженными стали первая и третья декады октября: 2, 4, 6, 8, 23, 25,
30 и 31(дважды) - дни воздушных испытаний опытных зарядов.
Группы испытателей были сборными, в них входили офицеры полигона и сотрудники
институтов Минобороны, Минсредмаша и АН СССР. Первыми на боевое поле после взрыва
прибывали радиационные разведчики полигона, затем, в зависимости от радиационной
обстановки на поле, двигались съемщики пленок и остальные специалисты, обслуживающие
измерительную аппаратуру. Объем информации должен был позволить не только определить
мощность изделия, но и дать картину протекания ядерных реакций в заряде.
Существовал еще один внешний фактор, влиявший на работу полигона: все время ждали
погоду, чтобы взорвать самую мощную бомбу в 50 мегатонн - ”подарок” XXII съезду КПСС,
который в это время уже работал. Мощнейший взрыв планировали последним, так как
ожидался выход из строя приборных сооружений. К сожалению взрыв, произведенный 30
октября, не стал последним. Заключительную часть этой сессии, как ее называли
испытатели, продолжили в районе побережья Карского моря с упрощенной системой
регистрации параметров взрыва с помощью аппаратуры, размещенной на самих самолетах-
носителях, которых было несколько (объем информации о работе заряда в этом случае был
намного меньше, чем при бомбометании по оборудованному боевому полю полигона).
Учения Северного флота под условным наименованием “Радуга” - стрельба ракетой,
оснащенной боеголовкой, с подводной лодки – проходили в сложной метеообстановке.
Комиссию возглавлял находившийся на Новой Земле адмирал Николай Васильевич
Исаченков.
Программой стрельб предусматривались два выстрела: с боеголовкой в комплектации “К”
(контрольная) и в штатной боевой комплектации. Ракеты и боеголовки готовились личным
составом Северного флота. Контроль подготовки ракет осуществляла группа военных
специалистов во главе с контр-адмиралом Н.Г. Кутузовым. Боеприпасы готовились в части,
которой командовал капитан 1 ранга И.Т. Попов. Для стрельб флот назначил подводную
лодку К-102 проекта 629. После приема ракет лодка вышла в сопровождении
обеспечивающего эсминца в центральную часть Баренцева моря.
Руководителем стрельбы был контр-адмирал Сергей Степанович Хомчик, имевший опыт
стрельб ракетами с подводных лодок во время государственных испытаний этого комплекса.
Подводная лодка К-102 хорошо известна испытателям ракетного оружия. Она впоследствии
была переоборудована под ракету с подводным стартом, которая испытывалась на этой
лодке.
Ракетой решили стрелять, невзирая на штормовую погоду. График работы боевого поля был
настолько жестким, что перенести стрельбу из-за непогоды в районе старта не могли.
Пристрелочная стрельба с боевой частью в контрольной комплектации состоялась 19
октября, а боевая - на следующий день. Подлодка в эти дни не смогла уточнить свое место в
море. Из-за сплошной облачности, иногда со снежными зарядами, определиться по небесным
светилам было невозможно. Это не могло не повлиять на точность стрельбы.
Головная часть контрольной ракеты пришла на боевое поле с повышенным отклонением,
поэтому высоту взрыва ВВ определили не с помощью оптических средств, что намного
точнее, а используя радиолокационную станцию слежения. Учитывая, что полученное
отклонение в случае ядерного взрыва позволяло бы определить его мощность и координаты,
корректуру в исходные данные стрельбы не вводили. Действительно, ядерный взрыв
состоялся с малым отклонением от первого неядерного взрыва.
Стр. 75
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Результаты боевой стрельбы ракетой с подводной лодки: дальность стрельбы - 530 км,
высота взрыва - 1000 м, тротиловый эквивалент - примерно полторы мегатонны.
Отчет по учению “Радуга” на полигоне подписали офицеры 6-го Управления ВМФ А.А.
Пучков, О.Г. Касимов, А.А. Раков, В.А. Тимофеев и Л.Л. Колесов. Представляли его на
утверждение П.Ф. Фомин и Г.Г. Кудрявцев, а утвердил Н.В. Исаченков. Ракетчики составили
свой отчет по комплексу подводной лодки.
После снятия с вооружения ракет этого типа одна из них до сих пор стоит памятником на
причале в Североморске, а макет боеголовки находится в музее в Челябинске-70.
Второе морское учение “Коралл” - стрельба торпедами с подводной лодки - проводилось
также под руководством Н.В. Исаченкова. Испытывались автономные специальные боевые
зарядные отделения (АСБЗО) двух мощностей с торпедой, имевшей большую дальность
стрельбы.
Торпеды готовил личный состав 216 арсенала, а боевые части к ним снаряжала одна из баз
ядерного оружия Северного флота. Оружие принимала подводная лодка Б-130 (проекта 641),
которой командовал капитан 3 ранга Н.А. Шумков. В сопровождении эсминца
“Безотказный” она перешла в район испытаний - губу Черную.
В учении участвовали начальники Минно-торпедного и Шестого управлений ВМФ вице-
адмиралы Б.Д. Костыгов и П.Ф. Фомин. Непосредственно боевую стрельбу обеспечивал
командир 4 эскадры СФ контр-адмирал Н.И. Ямщиков. Научными руководителями
исследований явлений подводного и приводного ядерных взрывов были контр-адмирал Ю.С.
Яковлев и капитан 3 ранга Б.В. Замышляев.
План учения предусматривал пристрелочную стрельбу двумя практическими БЗО (после
прохождения дистанции торпеда всплывает), два контрольных выстрела с АСБЗО в
комплектации “К” (с обычным ВВ) и два выстрела торпедами со штатными АСБЗО. Один из
них на глубине 25 метров, а второй - на поверхности воды. Дистанцию стрельбы приняли
единой 12,5 километров.
Стрельбы проходили в такой последовательности:
• 21 октября 1961г. - две практические торпеды и одна с АСБЗО в комплектации «К» -
без делящихся материалов;
• 23 октября - торпеда с АСБЗО, укомплектованным ядерным зарядом, с подрывом на
глубине 25 метров;
• 26 октября - торпеда с АСБЗО в комплектации «К»;
• 27 октября - торпеда с АСБЗО, укомплектованным ядерным зарядом, с подрывом на
поверхности воды (приводный взрыв).
Во время одного из подготовительных выстрелов торпедами, состоявшегося с 21 по 27
октября, гидроакустическая аппаратура на корабле обеспечения неожиданно обнаружила
прекращение хода торпеды по трассе стрельбы. По предложению торпедистов срочно
провели траление трассы и как раз в этом районе обнаружили притопленный с вмятиной и
содранной краской гидрографический буй, оставшийся видимо после предыдущих
испытаний. Стало ясно, что небоевая торпеда ударилась о буй и затонула.
Первый подводный ядерный взрыв малой мощности был произведен 23 октября выстрелом с
подводной лодки Б-130. Следующая боевая стрельба прошла через четыре дня, мощность
приводного взрыва - средняя. Разница в мощностях объяснялась разными модификациями
одного и того же заряда.
Стр. 76
Боевые стрельбы с ядерными взрывами
Стр. 77
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 78
Боевые стрельбы с ядерными взрывами
Стр. 79
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 80
Боевые стрельбы с ядерными взрывами
Стр. 81
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
ограничению ядерного оружия. Только после выравнивания в середине 70-х годов ядерных
сил, стало возможным начать на высоком уровне переговорный процесс по ограничению
стратегических наступательных вооружений. Оперативно - тактическое ядерное оружие он
не затронул.
В реально сложившейся обстановке гонка ядерных вооружений в СССР была оправданной.
Поэтому в основе заинтересованности в работе над ядерным оружием была настоятельная
объективная необходимость.
Вторым побудительным мотивом к добросовестному труду в области ядерных вооружений
была интересная работа или, как выразился Э. Ферми, “хорошая физика”. В общении с
ядерной энергией понимаешь все могущество человеческого разума. Особенно это
ощущаешь на испытаниях. При воздушном взрыве - чувство мощи стихии, при подземном -
победу над ней. Непосредственное участие военных специалистов в научно-технической
революции увлекало и порождало чувство самоуважения за то, что тебе поручили такую
ответственную работу.
Третьим фактором влечения к ядерной тематике являлось общение с талантливыми людьми,
которых среди ядерщиков было больше, чем среди других специалистов. Научный прорыв в
физике и в оружии могли сделать только интеллектуалы.
Главным направлением деятельности современных ядерщиков остается проблема
безопасности ядерного оружия. Для иллюстрации многогранности проблемы приведем виды
опасности в полном цикле жизни оружия: ядерная, радиационная, ядерная взрывоопасность,
взрывоопасность, групповая ядерная взрывоопасность, групповая взрывоопасность,
пожароопасность, токсикологическая опасность. С половиной из них ежедневно
сталкиваются эксплуатационники.
В настоящее время ядерное оружие из боевого средства становится прежде всего средством
поддержания глобальной политической и военной стабильности в мире. Односторонний
отказ России от ядерного оружия, если бы он произошел, вел бы только к ограничению ее
возможностей на мировой арене и стимулировал бы территориальные и другие притязания к
ней. К тому же в сложившихся условиях ядерное оружие - самый дешевый способ
сдерживания агрессора. Мир еще не стабилен: меняются приоритеты, интересы, а главное -
намерения, возможности же страны изменить намного труднее.
Провозглашенный справедливый принцип “разумной достаточности” не определяет сроки
долгожительства ядерного оружия. Они еще за горизонтом, поэтому служба в частях,
оснащенных ядерным оружием, остается почетной и в новых условиях.
Москва 1977 год
Стр. 82
Из записок вице-адмирала Вощинина А.Н.
Стр. 83
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 84
Из записок вице-адмирала Вощинина А.Н.
Стр. 85
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 86
Из записок вице-адмирала Вощинина А.Н.
Стр. 87
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 88
Из записок вице-адмирала Вощинина А.Н.
Стр. 89
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 90
Из записок вице-адмирала Вощинина А.Н.
Стр. 91
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 92
Из записок вице-адмирала Вощинина А.Н.
Стр. 93
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Приложение.
Схема новоземельского ядерного полигона
(составлена капитаном первого ранга к.т.н Битковым В.Н.)
Стр. 94
Приложение.
Стр. 95
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 96
Приложение.
Стр. 97
Часть 1. История ядерного оружия флота. - Е.А. Шитиков
Стр. 98
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Введение
Стр. 99
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Земле, западные берега которой они изведали до того, как к ним впервые приблизились
англичане, а затем голландцы. Очень важным представляется раскрыть задачи и ход
знаменитых путешествий Виллема Баренца, со своими спутниками зимовавшего на северо-
восточной оконечности Новой Земли, в Ледяной гавани. Решение этой задачи облегчается
тем, что отдел истории Нидерландов Государственного музея в Амстердаме предоставил в
распоряжение автора гравюры и карты, относящиеся к плаваниям Баренца.
Существенную часть этого исторического повествования составляет рассказ о первых
русских государственных экспедициях на Новую Землю и плавании помора Саввы Лошкина,
впервые обошедших все берега Новой Земли - от Карских Ворот до мыса Желания.
Особое внимание уделено плаваниям Г.В. Поспелова, Ф.П. Литке, П.К. Пахтусова, А.К.
Цивольки, усилиями которых были достоверно картированы почти все западные и
восточные берега Новой Земли. Благодаря их исследованиям на смену полуфантастическим
представлениям об этом острове, якобы соединявшемся с Америкой, пришли точные знания
и объективные научные представления не только о берегах Новой Земли, но и о ее природе, в
том числе первые инструментальные геофизические наблюдения, как на берегах Новой
Земли, так и в ее водах. Именно их труды проложили путь к первым попыткам освоения
великой северной морской трассы и сделали возможным в дальнейшем правильное
судоходство не только в Баренцевом, но и в Карском море.
Подвижническая деятельность Г.В. Поспелова, Ф.П. Литке, П.К. Пахтусова, А.К. Цивольки
показана в основном на базе новых документальных источников, с использованием научного
и эпистолярного наследства В.М. Головнина, Г.А. Сарычева, И.Ф. Крузенштерна Ф.П. Литке,
М.Ф. Рейнеке и др.
Особенно важно было всесторонне раскрыть деятельность первой академической
экспедиции на Новую Землю, которую возглавлял великий естествоиспытатель К.М. Бэр.
Это тем более необходимо, что в научной и научно-популярной литературе бытует неверное
утверждение, что Бэр назвал Карское море ледником и тем самым якобы задержал освоение
западного участка Северного морского пути. В действительности, анализируя первые
метеорологические наблюдения, он прозорливо предсказал существование Новоземельского
ледяного массива, который является серьезным препятствием даже для современных судов.
Бэр к тому же наметил план широкого изучения Севера в естественнонаучном отношении,
который обнаружен нами в Центральном государственном историческом архиве в
Ленинграде.
Не менее существенным представляется раскрытие исследований России на Новой Земле во
время Первого международного полярного года и научных предприятий Академии наук, в
том числе плавания академика Л.Ф. Миддендорфа, геологических изысканий академика Ф.Н.
Чернышева, наблюдений академика Б.Б. Голицына во время солнечного затмения 1896 г.
Заключительная часть книги посвящена путешествиям на Новую Землю Владимира
Александровича Русанова, который первым из ученых обошел сначала ее северный, а затем
и южный остров, повторив тем самым подвиг помора Саввы Лошкина. Русанов пять лет
посвятил исследованию Новой Земли, составил карты ее северных берегов, создал цикл
работ по геологии и географии этого арктического архипелага. Его подвиг - одна из самых
ярких, самых удивительных страниц истории изучения Арктики. С новоземельскими
исследованиями связано его решение отправиться в плавание по Северному морскому пути
на деревянном «Геркулесе», который бесследно исчез во льдах вместе со своими отважными
Стр. 100
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
обитателями. Судьба этой экспедиции и по сей день привлекает внимание многих советских
людей.
И, наконец, на последних страницах этой книги будет рассказано об открытиях и
наблюдениях на Новой Земле экспедиции Г.Я. Седова, которая на пути к Северному полюсу
зазимовала у берегов северного острова Новой Земли, и ее участники пересекли
покрывавший его исполинский ледяной купол.
Это небольшое историческое повествование в значительной степени основано на новых
архивных материалах, собранных в течение четверти века и составляющих лишь часть
обширнейшего комплекса нередко уникальных документов об открытиях и исследованиях в
Арктике с древнейших времен до начала XX века.
В этом поиске добрую помощь автору постоянно оказывали сотрудники Ленинградского
отделения архива Академии наук СССР, Центрального государственного архива Военно-
Морского Флота, Центрального государственного исторического архива в Ленинграде,
Центрального государственного архива древних актов, Центрального военно-исторического
архива, Центрального государственного исторического архива ЭССР в Тарту, Центрального
государственного архива Октябрьской революции, Государственных архивов Новгородской,
Орловской, Архангельской областей, Музея Арктики и Антарктики, Центрального музея
Военно-Морского Флота, библиотеки Ленинградского отделения Института истории
естествознания и техники АН СССР, библиотеки Ленинградского отделения Института
истории СССР АН СССР, библиотеки Главной геофизической обсерватории им. А.И.
Воейкова, Государственной публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина и
Государственной библиотеки им. В.И. Ленина.
Стр. 101
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 102
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
непроходим из-за крепостей, снега и леса... Этот путь идет и дальше на север. Жители Югры
сказывали, что до этих гор они никогда не доходили» (Повесть временных лет. М., Л., Изд-
во АН СССР, 1950, ч. 1, с. 369) .
Этот рассказ имеется и в «Летописце Русском». Правда, издатель летописи Николай Львов
назвал «скаску сию сущим бредом» (Летописец Русской. СПб., 1792, ч. 1, с. 183) . В
«Летописец Русской» не вошла еще одна запись создателя третьего варианта «Повести
временных лет», где под 1114 г. имеется свидетельство жителей города Ладоги о том, что
«живы еще старики», которые ходили «за Югру и за Самоядь» и видели сами в северных
странах, «как спустится туча, и из той тучи выпадут белки молоденькие, будто что
родившиеся, и выросши расходятся по земле, а в другой раз бывает другая туча, и из нее
выпадают оленьцы маленькие и выросши расходятся по земле» (Повесть временных лет, ч.1,
с.400) . Это летописное свидетельство очень важно. Благодаря скупым словам древнерусской
исторической повести становится очевидным, что в конце XI в. русским были известны как
области «печоры» (коми) и ненцев («самоядь»), так и районы, лежащие за полунощными
странами.
Эти записи, находящиеся в составе «Повести временных лет», были проанализированы
академиком Д.С. Лихачевым, который пришел к весьма интересному выводу. По мнению
ученого, помещенные под 1096 и 1114 гг. в «Понести временных лет» рассказы о северных
странах имеют внутреннюю связь и, составляя одно целое, передают реально имевший место
разговор летописца в Ладоге в 1114 г. Они записаны в 1118 г., т.е. принадлежат составителю
третьей редакции «Повести временных лет».
В XII веке, по свидетельству В. В. Мавродина, русские обложили данью не только жителей
Печорского Севера, но и обитателей Кольского полуострова до границ с Норвегией. К этому
времени новгородцы на своих судах уже «бороздили воды, как Белого, так и Баренцева
морей» (Мавродин В.В. Начало мореходства на Руси, с.128) .
Вероятно, именно в XI или XII веке русскими была открыта Новая Земля. Тот факт, что
столь важное событие не нашло отражения в первых русских летописях, можно объяснить
тем, что в это время центр летописания находился в Киеве. Естественно, что в летописях
находили отражение, прежде всего, события, происходившие в южнорусских землях. И если
бы автор третьего варианта «Повести временных лет» не предпринял путешествия в Ладогу
для сбора исторических данных, вряд ли дошли бы до потомков драгоценные свидетельства
о давнем знакомстве русских с крайним северо-востоком Европы. Напомним, что великие
географические открытия русских на севере Азии также не были замечены официальными
историографами.
В пользу довода, что русским Новая Земля была известна, вероятнее всего, с XI или XII в.,
приведем выдержку из записок Плано-Карпини, ездившего в 1246 г. по заданию папы
Иннокентия IV с разведывательными целями в столицу татаро-монгольского ханства. В них
он отмечал, что за страной ненцев (самоедов) находится океан, за которым расположена
некая земля, где обитают человеко-звери. Ее жители имели во всем человеческий облик, но
концы ног у них были, как у быков. Два слова они говорили «на человеческий лад, а третье
лаяли по-собачьи» (Сибирь в известиях иностранных путешественников и писателей,
Иркутск, 1932, с.8) .
Несмотря на фантастические, столь характерные для средневековья, сведения о жителях
полярных стран, сообщение Плано-Карпини о земле, лежащей к северу от страны самоедов,
заслуживает внимания. Тем более что через 46 лет они будут подтверждены знаменитым
Стр. 103
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
путешественником Марко Поло. «В том море-океане, - писал Поло, - есть острова. Они
находятся так далеко на север, что полярная звезда остается позади к югу» (Сибирь в
известиях …, с.34) .
Ни Плано-Карпини, ни Марко Поло не были в северо-восточных областях Европы. Не были
там и татаро-монголы, от которых путешественники получили сведения об островах в
западной половине Ледовитого океана. Бесспорно, что эти данные были добыты татаро-
монгольскими завоевателями через посредство русских и затем уже, вероятнее всего в
сильно преувеличенном виде, сообщены западноевропейским путешественникам.
Примерно такой же датировки открытия Новой Земли придерживался и А.Э. Норденшельд.
Известный путешественник считал, что русские узнали о Новой Земле за несколько столетий
до того, как ее берегов достигли мореплаватели Западной Европы, и в частности англичане и
голландцы, искавшие Северный морской путь из Атлантики в Тихий океан.
Норденшельд в отличие от исследователей различных поколений справедливо не прибегает к
«первому свидетельству, прямо называющему Новую Землю». Речь идет о цитате из записок
итальянского писателя Мавро Урбино, которые поместил Н. Витсен в своем известном труде
«Северная и восточная Татария». Помещенный в книге отрывок гласит: «Россияне из
Биармии, по уверению Вагриса, плавающие по Северному морю, открыли около 107 лет
назад остров, дотоле неизвестный, обитаемый славянским народом и подверженный (по
донесению Филиппа Калимаха папе Иннокентию XVIII ) вечной стуже и морозу. Они
назвали остров Филаподия; он превосходит величиной остров Кипр и показывается на картах
под именем Новая Земля» (Литке Ф.П., Четырехкратное путешествие …, с.13) .
По мнению Витсена, сообщение Мавро Урбино о славянском населении Новой Земли
«заставляло думать, что в то время была она еще малоизвестна» (Литке Ф.П.,
Четырехкратное путешествие …, с.14) . Прежде всего, напомним, что сочинение Урбино
появилось в начале XVII в. и его ценность, как справедливо отметил Ф. II . Литке,
заключается лишь в свидетельстве о том, что европейские авторы единодушны в главном:
Новая Земля была открыта русскими. Что касается даты открытия Новой Земли, сообщенной
итальянским писателем, то она принадлежит к области запоздалых сенсаций. К началу XVII
в. в Западной Европе были прекрасно осведомлены о Новой Земле и о широких промыслах
русских поморов на ее берегах. В Европе даже знали, что на Новой Земле имеются
промысловые избы (например, в губе Строгановой).
Еще в конце XV в. русские предпринимали путешествия из Белого моря в Западную Европу
и из Европы к устью Северной Двины, а в 1508 г. и на карте западноевропейского ученого
Рюйша был впервые изображен остров примерно в том районе, где расположена Новая
Земля.
До XIX в. дошли предания о том, что на Новой Земле , в окрестностях губы Серебрянки,
новгородцы добывали чистое серебро. Более того, по словам члена-корреспондента
Петербургской академии наук В.В. Кристинина в Архангельской губернской канцелярии
хранилось архивное дело «об отправлении повелением государя Ивана Васильевича
рудокопов искать на Новой Земле серебряную руду по примеру новгородцев» (Кристинин
В.В., “Географическое известие о Новой Земле” в книге “Путешествия академика Ивана
Лепихина”, СПб., 1805, ч.4, с.150) .
Рассказы о добыче новгородцами серебра на Новой Земле не раз являлись побудительной
причиной для снаряжения поисковых экспедиций, последняя из которых была отправлена в
1807 г. известным русским государственным деятелем Н. II . Румянцевым. Рудники, в
Стр. 104
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
которых древние новгородцы добывали серебро, до сих пор на Новой Земле не обнаружены.
Но зато достоверно установлено, что уже в XIII веке новгородцы вышли не только к устью
Оби, но и к лежащему за ним морю.
Спустя два столетия русскими был заселен Печорский Север и начато интенсивное освоение
Приобья. Это обстоятельство также не осталось незамеченным в Западной Европе, которая
через московское правительство пыталась узнать путь на Обь. Следовательно, в XV в.
русскими был изведан западный участок Северного морского пути, который проходил
вблизи Новой Земли.
Подтверждением тому является сообщение русского посла в Риме Дмитрия Герасимова. В
беседе с итальянским ученым Паоло Джиовио, происшедшей в 20-х годах XVI в., он
поведал, что русские с давних времен бывают в краю юкагиров и вогулов, платящих дань
московскому царю. На восток от них, по словам Дм. Герасимова, «есть другие отдаленные
племена людей, неизвестные московитам из какого-либо определенного путешествия, так
как никто не доходил до океана; о них знают только по слухам, да еще из баснословных по
большей части рассказов купцов. Однако достаточно хорошо известно, что Двина, увлекая
бесчисленные реки, несется в стремительном течении к северу и что море там имеет такое
огромное протяжение». Держась правого берега, указывает Дм. Герасимов, из Двины можно
добраться на кораблях до Тихого океана, если не « встретится какой-нибудь земли»
(Герберштейн С., Записки о московских делах, СПб, 1908, с.45) .
Разумеется, в проекте шла речь не о Новой Земле, которая, как было и будет показано, к
этому времени уже являлась объектом русской промысловой деятельности. Весьма важно
свидетельство Паоло Джиовио о том, что Герасимов имел с собой русскую карту Севера
Евразии.
Эти сведения итальянский ученый опубликовал в 1525 г. в «Книге о посольстве Василия к
Клименту VII ». Вероятно, они в скором времени стали известны в западноевропейских
странах и явились толчком к снаряжению многих экспедиций для отыскания Северного
морского пути (Северо-восточного прохода) в Тихий океан через Северные моря. Именно
эти экспедиции привезли в Европу сведения о русских промыслах на Новой Земле. Так, в
1553 году два из трех кораблей, направившихся на север для обследования морского пути из
Англии в Тихий океан, как полагают, достигли берегов Новой Земли, где и высадились.
«Место было необитаемо, - писал Хьюг Виллоуби в своем дневнике, - но нам показалось по
крестам и другим признакам, что люди бывали здесь» (Английские путешественники в
Московском государстве в XIV веке, Л., ОГИЗ, с.45) . Возвращаясь от Новой Земли в
Англию, два английских корабля зазимовали у берегов Мурмана, где весной следующего
года их обнаружили лопари, оказавшиеся свидетелями страшной полярной трагедии. Все,
находившиеся на обоих судах, были найдены мертвыми. Вместе с товарами нашли дневник
командира экспедиции Хьюга Виллоуби.
Третье судно экспедиции под начальством Ричарда Чанслера проникло в Северную Двину и
было дружественно встречено в Холмогорах русскими. Ричард Чанслер был вызван в
Москву к Ивану Грозному. Так завязались торговые и дипломатические отношения между
Англией и Московским государством. Пользуясь поддержкой Московского государства, в
1556 году Англия отправила новую экспедицию для поисков Северо-восточного прохода под
начальством Стифена Барроу. В Кольском заливе он встретил «много русских людей»,
отправлявшихся на север на ловлю семги и добычу моржей. Русские моряки предупредили
Стр. 105
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
англичан о мелях на пути к Новой Земле. Далее С. Барроу уточняет, что на промыслы в
район Печоры из Колы одновременно с ним отправилось не менее 28 судов.
25 июля экспедиция С. Барроу достигла острова Междушарского, в одной из гаваней
которого укрылась от шторма. Спустя три дня путешественники возобновили плавание.
Вскоре они увидели в море парус.
«Я, - писал Барроу, - послал шлюпку навстречу; подойдя друг к другу, шлюпки вступили в
разговор, и начальник русской шлюпки сказал, что был с нами на реке Коле и что мы
проехали дорогу, которая ведет на Обь. Земля, у которой мы находились, называется “Нова
Зембла”, т.е. Новая Земля. После этого он подъехал к нашему кораблю и, войдя на борт,
повторил мне то же| самое и добавил, что на Новой Земле находится, как он думает, самая
высокая гора в мире и что большой камень, находящийся па Печорском материке, не идет в
сравнение с этой горой. Я, впрочем, ее не видал. Он сделал мне также некоторые указания
относительно дороги на Обь» (Английские путешественники в Московском государстве в
XIV веке, Л., ОГИЗ, с.107) .
С. Барроу называет фамилию помора: Лошак (вероятно, Лошаков).
Заметки С. Барроу о встрече с Лошаковым - это несомненное указание на то, что русским
была знакома не только южная часть Новой Земли, но и район Маточкина Шара, где
находится самая высокая гора, достигающая более 1000 м над уровнем моря.
Экспедиция Барроу побывала только у южных берегов Новой Земли. Она не проникла в
Карское море, но зато привезла в Англию драгоценные свидетельства о русском
мореплавании в районе Новой Земли и в Студеном море. Спустя четверть века на промыслы
в полярные воды ходило 7 426 русских ладей ( Визе В.Ю., Моря Советской Арктики , М .,
Изд-во Главсевморпути, 1948, с.15).
В 1580 г. Англия снарядила еще одну экспедицию на поиски Северо-восточного прохода.
Входившие в ее состав суда «Джордж» и «Вильямс» под командованием Пита и Джекмена 7
июля встретились со льдами у берегов Новой Земли. Им удалось проникнуть в Карское море,
где экспедиция провела более двух недель в ледовом плену.
17 августа они с большим трудом возвратились в Югорский Шар. На пути в Англию
Джекмен и его спутники погибли.
Английские экспедиции, снаряжавшиеся, как правило, на частные средства и, прежде всего
искавшие Северо-восточный проход, не внесли сколь либо значительного вклада в изучение
Новой Земли. Они лишь подтвердили, что в Северном Ледовитом океане на рубеже Европы
и Азии действительно расположена земля, слухи о которой |еще в XIII в. через посредство
русских появились в западноевропейской географической литературе. Именно русских они
встретили у берегов этого полярного архипелага и от русских не только узнали ее название,
но и получили сведения о возможности достижения полярными морями Тихого океана.
Сообщения английских экспедиций оказали некоторое влияние на развитие
картографических представлений о самой западной части Русской Арктики. На картах
второй половины XVI в. к северу от острова Вайгач изображается часть «материка», за
которой сохраняется русское название Новая Земля. Сведения англичан ценны своими
данными о состоянии льдов в Баренцевом море и западной части Карского моря, которые
могут быть полезны для воссоздания истории климата.
Собранные англичанами данные о русском мореходстве к востоку от Новой Земли спустя
некоторое время весьма заинтересовали голландских коммерсантов и мореплавателей.
Стр. 106
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 107
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
31 июля Баренц достиг Орланских островов. Ему казалось, что теперь путь в Карское море
открыт. Но в этот же день перед Баренцем встало новое препятствие, преодолеть которое
было не менее трудно, чем полярные льды.
«Он не мог не заметить, - писал де Фер,— что, несмотря на весь приложенный труд, нелегко
будет закончить начатое плавание, так как моряки стали тяготиться продолжительным
замедлением и не желали идти дальше» (Фер Г. Плавание Баренца, Л., Изд-во
Главсевморпути, 1936, с. 65) .
Виллем Баренц решил повернуть назад и плыть к острову Вайгач и Югорскому Шару, через
который другие корабли экспедиции должны были попытаться проникнуть в Карское море.
8 августа путешественники находились вблизи Костина Шара, недалеко от южной
оконечности Новой Земли. Виллему Баренцу часто докладывали о крестах и других знаках,
оставленных русскими на скалистых берегах. Вблизи мыса Шанц, на скале которого стоял
крест, путешественники встретили лед и вынуждены были уклониться к западу. Обогнув
скопление льдов, голландцы снова повернули к востоку и вскоре достигли входа в большой
залив. То была губа Строгановых. «Добравшись на лодке до берега, - писал Геррит де Фер, -
они наткнулись на следы людей, которые, очевидно, заметив моряков, успели убежать.
Именно там оказались шесть полных мешков ржаной муки, спрятанных в земле, и куча
камней у креста, а в расстоянии ружейного выстрела стоял еще другой крест с тремя
деревянными домами, выстроенными по северному обычаю. В этих домах нашли много
бочарных дос ок и поэтому сделали предположение, что тут ведется ловля лососевых рыб ...
Там лежала сломанная русская ладья, длина киля которой была 44 фута. Однако людей они
не видели» (Фер Г. Плавание Баренца, Л., Изд-во Главсевморпути, 1936, с. 82) .
Около недели плавал Баренц в юго-восточной части Мурманского моря (впоследствии
названного его именем), разыскивая своих соотечественников. 15 августа с вахты дали знать,
что в море видны паруса. Прошло еще немного времени, и Виллем Баренц убедился, что
навстречу шли корабли под флагом Нидерландов.
Итак, все корабли экспедиции были снова вместе. Капитаны Брант Тетгалес и Корнелий Най
рассказали Баренцу, что в начале раздельного плавания около Тиманского берега встретили
четыре ладьи русских промышленников. Поморы на расспросы о том, можно ли проникнуть
Югорским Шаром в Карское море, отсоветовал идти этим проливом. Они сообщили, что
Югорский Шар доступен для судов, а затем, по-видимому, шутки ради, добавили, что там не
только есть льды, но и водятся огромные киты, уничтожающие суда, вступившие в их
владения.
У губы Колоколовской путешественники встретили еще одну русскую ладью и от ее
кормщика узнали, что киты редко появляются в проливе и не угрожают судам. Он
предложил показать путь на восток через Югорский Шар. Вскоре голландцы были уже в
Карском море. Льды, причинившие немало хлопот в проливе, теперь почти не мешали
плаванию. Дойдя до устья реки Кары, Брант Тетгалес и Корнелий Най приняли ее за Обь и
решили, что находятся недалеко от мифического мыса Табина. Голландцы думали, что
выполнили свою задачу, отыскав путь в Тихий океан, и повернули обратно. Ни Виллем
Баренц, ни Брант Тетгалес, ни Корнелий Най не подозревали, что от западной части
Карского моря до северо-восточной оконечности Азии лежит морской путь в несколько
тысяч километров и что они даже не видели берегов Ямала. Путешественники были
восторженно встречены в Голландии, куда суда возвратились в сентябре 1594 г.
Стр. 108
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Спустя несколько месяцев Нидерландами была отправлена экспедиция в составе семи судов.
Экспедиция должна была направиться уже изведанным путем и достичь стран Тихого
океана.
В июле 1595 г. корабли покинули Голландию. Флотилией командовал Корнелий Най. Баренц
был главным ее штурманом. Спустя полтора месяца они достигли южной части Новой Земли
и направились в пролив Югорский Шар, где встретили тяжелые льды. Найдя удобную
гавань, флотилия зашла в нее, чтобы дождаться улучшения ледовой обстановки.
На острове Вайгач путешественники обнаружили на берегу склад ворвани. Невдалеке
виднелся парус русской ладьи. Голландцы пытались выстрелами привлечь к себе внимание
поморов, выбиравших сети. Однако рыбаки, бросив улов и снасти, ушли в море, по-
видимому, считая ружейную пальбу недостаточно основательным проявлением мирных
намерений чужеземцев.
Вторая голландская экспедиция не внесла какого-либо существенного вклада в исследование
Новой Земли. От поморов и ненцев, занимавшихся промыслами вблизи острова Вайгач,
голландцы узнали, что русским известен морской путь до Оби и Енисея. Однако в Югорском
Шаре флотилия встретила сплоченный лед. Было предпринято несколько попыток
проникнуть в Карское море, но успеха они не имели. Потеряв надежду продолжать путь на
восток, решили возвращаться в Нидерланды. «Один Баренц был против этого, - писал Ф.П.
Литке, - он думал, что должно сделать покушение к северу от Новой Земли или же,
оставшись прозимовать на месте, продолжить плавание в следующем году. Ему сказано, что
если он хочет, то может исполнить это один и на собственную свою ответственность ...
Смелое предложение не понравилось прочим ... Второе путешествие, предпринятое со столь
великим иждивением и обещавшее так много, кончилось совершенно безуспешно:
голландцы не открыли ни одного прежде не виданного пункта берега» (Литке Ф.П.,
Четырехкратное путешествие …, ч. 1, с. 44-45) .
Первые исследования
Стр. 109
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 110
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 111
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
беспрепятственно плыть к устью Оби. Но судно его было мало приспособлено к дальнему
плаванию, так как его парусная оснастка не позволяла ни ходить против ветра, ни
дрейфовать. В случае шторма необходимо было немедленно искать убежища.
«Приближение зимы было в это время весьма приметно – писал о положении экспедиции
Розмыслова Ф.П. Литке, первым познакомившийся с журналом полярного исследователя. -
Морозы со дня на день становились сильнее, ветры большею частью стояли бурные, погоды
ненастные» (Литке Ф.П., Четырехкратное путешествие …, ч. 1, с. 96) .
Розмыслов решил остаться на зимовку в восточном устье Маточкина Шара. Одну избу
поставили в Тюленьем заливе, а другую соорудили на мысе Дровяном из бревен становища
промышленников, находившегося на берегу пролива вблизи речки Медвянки. Спустя две
недели замерз Маточкин Шар. Покрылось льдом Карское море. Восточный слабый ветер изо
дня в день приносил снег. В октябре начались вьюги. Морозы крепчали. День становился все
короче. Холод в зимовье сделался невыносимым. Законопатили и наглухо закрыли окна в
избах, тем более что вскоре солнце скрылось за горизонт – наступила полярная ночь. Заболел
Яков Чиракин, а 17 ноября 1768 г. оборвалась жизнь этого смелого морехода.
Среди путешественников появились больные. Порой жестокие ветры не позволяли им
покидать зимовья.
31 января 1769 г. один из промышленников увидел на северном берегу Маточкина Шара
стадо оленей. Он схватил ружье и отправился на охоту, надеясь добыть для себя и своих
товарищей свежее мясо. Но через несколько часов разыгралась столь жестокая вьюга, что
даже в 20 м невозможно было различить человека. Охотник не вернулся ни в тот день, ни в
следующие, ни через неделю. «Положили считать его в числе мертвых без погребения», -
записал Ф. Розмыслов в своем журнале (Литке Ф.П., Четырехкратное путешествие …, ч. 1,
с. 98) .
В феврале и марте держались жестокие морозы. Лишь 17 апреля путешественники
наблюдали первую оттепель, которую принес юго-западный ветер. От дождя снег раскис.
Затем вдруг посыпался крупный град, который шел до полуночи. 23 апреля экспедиция
потеряла еще одного своего товарища, промышленника, зимовавшего на мысе Дровяном. 22
мая Розмыслов наблюдал необычное явление: с высоких гор внезапно сорвался ураганный
ветер и принес «тяжелый, горький воздух наподобие от дыму».
В конце мая Розмыслов возобновил исследование Маточкина Шара и через несколько недель
завершил опись его южного берега. Вскоре Белушья губа очистилась ото льда, и
путешественники занялись подготовкой к дальнейшему плаванию. Однако обнаружилось,
что многие доски бортов прогнили. Течь была столь сильной, что морякам дважды в сутки
приходилось отливать воду. Щели замазывали «густою глиною, смешанною с ржаными
отрубями. Везде, где нужно было, конопатили, токмо течь не успокаивалась» (Литке Ф.П.,
Четырехкратное путешествие …, ч. 1, с. 99) .
Зимовка Розмыслова продолжалась 316 дней. 2 августа он вышел из Маточкина Шара.
Только четверо его спутников были здоровы. Остальные, в том числе и начальник
экспедиции, болели цингой. Первоначально Розмыслову показалось, что до самого горизонта
виднелась открытая вода. Однако вскоре появились отдельные льдины, а затем сплошные
ледяные поля стали неодолимым препятствием на пути полусгнившего крохотного судна.
Один из матросов поднялся на мачту. Впереди не было видно ни берега Ямала, ни каналов
чистой воды, которыми можно было бы добраться до устья Оби. Между тем кочмара
жестоко ударилась об одну из льдин. Снова открылась сильная течь. «Дабы с худым судном
Стр. 112
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 113
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 114
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 115
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 116
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 117
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 118
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Проведя научные исследования на Новой Земле, Бэр одним из первых попытался проследить
влияние климатических условий на развитие животного и растительного мира сначала на
этом острове, а затем на всем Русском Севере. Исследования Бэра, посвященные температур
воздуха на 70° с.ш. и повторяемости гроз в полярных странах, явились важнейшим вкладом в
изучение климатических особенностей западного района Арктики. Анализ наблюдений П.К.
Пахтусова, А.К. Цивольки, С.А. Моисеева и собственных измерений во время экспедиции на
Новую Землю в 1837 г. привел его к выдающемуся выводу о существовании замкнутого
ледяного бассейна (ледяного массива), оказывающего большое влияние на климат и
растительный мир восточной стороны этого гигантского острова, и о повышенной
ледовитости Карского моря по сравнению с Баренцевым.
В 70-х годах прошлого столетия выводы Бэра подверглись критике со стороны зарубежных
географов, и в частности Петермана и Гельвальда. В литературе стало бытовать суждение об
ошибочности взглядов ученого, который якобы не сумел проникнуть в Карское море в 1837
г. и назвал его непроходимым.
Обратимся же к фактам. Прежде всего, напомним, что в 1837 г. Бэр, сопровождаемый
поморами, проник в Карское море и, выйдя к восточному устью Маточкина Шара, был
поражен не обилием льдов, а их совершенным отсутствием. В своем донесении в Академию
наук он сообщал, что льды от восточных берегов Новой Земли были угнаны за горизонт
западными штормовыми ветрами.
Как видно из новых документов, по возвращении из плавания 1837 г. Бэр вместе с Рейнеке,
Циволькой, Купфером и Литке участвовал в обсуждении вопроса о снаряжении экспедиции
для завершения описи Новой Земли, одной из задач которой являлось плавание Карским
морем от мыса Желания к Маточкину Шару.
Одной из важнейших задач этой экспедиции Бэр считал выполнение физических
наблюдений и просил Академию наук снабдить руководителя экспедиции Августа Цивольку
«Метеорологией» Людвига Кемца и «Руководством для делания метеорологических
наблюдений» Адольфа Купфера. Новоземельская экспедиция 1838 - 1839 гг. доставила
первый проведенный на Русском Севере годичный цикл ежечасных метеорологических
наблюдений, которые вошли в состав классических трудов по климатологии России и
земного шара. Несмотря на неуспех попыток Новоземельской экспедиции подняться к мысу
Желания, Бэр считал возможным достижение этого северного пункта острова и реальным
плавание Карским морем. Об этом наглядно свидетельствует его проект научных
исследований на Русском Севере. В 1840 г. он предложил отправить промышленное судно из
Пустозерска к берегам Ямала, чтобы взять на борт остов мамонта, обнаруженный местными
жителями у реки Юрибей.
«По своему положению Русское государство, - писал Бэр, - должно совершенно особое
внимание уделять исследованию природы высоких широт Севера» (ЦГИА, ф. 735, оп. 2, д.
94, л.11). Он напоминал, что слабая изученность полярных областей в климатическом и
естественнонаучном отношении наносит ущерб интересам государства, престижу русской
науки.
Что касается выводов Бэра о существовании замкнутого ледяного бассейна
(Новоземельского ледяного массива) и о повышенной по сравнению с Баренцевым
ледовитости Карского моря, то это были выдающиеся для своего времени научные
предположения. Они основывались не на домыслах, а на точных, изумительно достоверных
наблюдениях П.К. Пахтусова и А.К. Цивольки.
Стр. 119
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 120
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 121
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 122
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Несмотря на неудачу, Тягин считал возможным в весеннее время пересечь Новую Землю с
запада на восток. Для этого путешественники должны располагать сильными собачьими
упряжками и иметь достаточный запас корма для животных. Остров, по его мнению,
следовало пересекать не через горы, а по долинам речек.
Во время похода в глубь Новой Земли Тягин сделал ряд интересных наблюдений. Производя
все время метеорологические наблюдения, он пришел к выводу, что по мере удаления на
восток температура воздуха значительно понижается. Как и в Малых Кармакулах, в глубине
острова преобладают ветры восточных направлений и достигают нередко силы урагана.
Тягин доставил науке первые сведения о рельефе внутренних частей Новой Земли,
прилежащих к заливу Моллера.
«Хотя, - писал он, - горы, озера и долины были крыты сплошною пеленою снега, тем не
менее, можно было отличить, что видимый на западном побережье наклон пластов острова
имеет такой же характер и внутри. Горы расположены преимущественно по меридиану. Их
восточные склоны более отлоги, чем западные отвесные обвалы. Остров представляется как
бы наклонившимся к востоку» (Гриневецкий Л.Ф. Поперек Новой Земли, Изв. Рус. геогр. об-
ва, 1883, вып. 4, с. 272-273) . Во внутренних частях острова встречаются те же самые горные
породы, что и на западном берегу.
Еще более важным вкладом в познание Новой Земли явилось устройство Тягиным
метеорологической станции в Малых Кармакулах. Главная физическая обсерватория
снабдила его термометрами, анероидом, флюгером и дождемером. В точение 11 месяцев, с
13 октября 1878 г. по 13 августа 1879 г., Тягин три раза в день - в 7, 13 и 21 час - производил
метеорологические измерения. Они были полностью опубликованы в «Летописях Главной
физической обсерватории за 1879 год» и стали достоянием, как русской, так и мировой
геофизики. Особенно часто к ним обращались ученые, занимавшиеся изучением климата
полярных стран.
Важной страницей в изучении Арктики, и в частности Новой Земли, явились одновременные
наблюдения по программе Первого международного полярного года, в проведении которого
участвовали метеорологи Австрии, Англии, Германии, Голландии, Дании, Канады,
Норвегии, России, США, Швеции, Финляндии, Франции. Россия взяла на себя обязательство
создать в Арктике две полярные станции: одну - на берегу Северного Ледовитого океана, в
устье Лены, а другую - на Новой Земле, в Малых Кармакулах. Новоземольскую экспедицию
возглавлял гидрограф лейтенант К.П. Андреев. В ее состав входили мичман Д.А.
Володковский, заведующий кронштадтской морской астрономической обсерваторией В.Е.
Фус, врач Л.Ф. Гриневецкий, наблюдатель студент Петербургского университета Н.В.
Кривошея, матросы П. Демидов, А. Ларионов, Ф. Тисков, Я. Трофимов и вольнонаемный
рабочий В. Тарасов.
Путешественники на пароходе «Чижов» 4 августа 1882 г. прибыли к берегам Новой Земли.
До начала систематических наблюдений оставалось меньше четырех недель. За это время
путешественникам предстояло построить магнитный павильон для исследования всех
элементов земного магнетизма и соорудить метеорологическую обсерваторию, оснастив ее
самой совершенной аппаратурой, в том числе и самопишущими приборами.
Начальник экспедиции К.П. Андреев, пока строилась полярная станция, разрешил врачу Л.Ф.
Гриневецкому и студенту Н.В. Кривошее отправиться в глубь Новой Земли, чтобы в районе
залива Литке выйти к Карскому морю. Они шли пешком в сопровождении ненца. Сначала
все шло великолепно. Светило солнце, было тепло и тихо. Через шесть часов пути по
Стр. 123
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 124
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
через Новую Землю и который может стать его проводником. Гриневецкий решил
немедленно вернуться к исполнению прошлогоднего замысла, от которого он никогда не
отказывался. Всего два дня ему потребовалось на сборы. Вечером 24 апреля Гриневецкий в
сопровождении Прокопия Вылки и Ханеца Вылки покинул Малые Кармакулы. Все запасы,
снаряжение и имущество были размещены на четырех нартах, запряженных 22 собаками. Он
держал курс на Гусиный Нос. У зимовавшего здесь ненца Ивана Логгея он приобрел
небольшой запас собачьего корма и направился на юго-восток. 27 апреля путешественники
достигли гор в глубине острова. Здесь остановились на ночлег, за неимением палатки
соорудив шалаш из трех нарт, накрытых брезентом. Едва начали готовить обед, как собаки
подняли лай.
«Солнце заходило, и последние лучи его, падая на белые вершины невысоких гор, освещали
их чрезвычайно мягким красновато-фиолетовым светом, - писал Гриневецкий. - Кое-где на
буграх срывались снежные вихри. На вершине горы, шагах в 600 от нашего привала, стояла
стройная фигура оленя: высоко подняв красивую голову, он пристально глядел в нашу
сторону. Судя по небольшим рогам, это была самка. Невдалеке от нее, точно гоняясь за
вихрями, прыгали и резвились два других оленя - вероятно, взрослые детеныши. Лишь
только сорвется вихрь, как они тотчас же бросались за ним вслед, исчезали где-то в пропасти
и через мгновение опять появлялись на другом бугре. Отсюда снова спускались уже
навстречу ветру, подбегали к матери, на момент останав ливались и снова исчезали. Было
что-то невыразимо прекрасное, глубоко поэтическое в этом ликовании, в этой дивной игре с
вихрем» ( Гриневецкий Л.Ф. Поперек Новой Земли, Изв. Рус. геогр. об-ва, 1883, вып. 4, с. 279)
.
Три дня пробирались путешественники по речным долинам и озерам, изредка пересекая
горы. Собаки выбились из сил и нередко падали от усталости. Лапы их были изрезаны. Лишь
30 апреля удалось добыть корм и накормить досыта неимоверно голодных животных (собаки
не ели ничего около 50 часов). В добавление к неизбежным путевым неприятностям вскоре
выяснилось, что проводник Ханец Вылка заблудился. К тому же кончились дрова, и
путешественникам пришлось есть сырое оленье мясо. У всех распухли лица, особенно губы,
из-за того, что утоляли жажду снегом.
Гриневецкий был почти в отчаянии. Остановившись на ночлег, он решил утром отобрать
самых сильных собак и на одной нарте добираться до Карского моря. Однако ему не
пришлось прибегать к крайним мерам. Утром 2 мая в их лагерь пришел ненец Алексей
Летков, товарищ Ханеца Вылки по зимовке на реке Саввиной. Итак, путешественники
находились поблизости от берега Карского моря. Вскоре они увидели открытую воду с
редкими ледяными полями. Два дня Гриневецкий провел в чуме гостеприимных ненцев. Они
щедро снабдили его оленьим мясом, которое было погружено на трое нарт. 4 мая
Гриневецкий и Прокопий Вылка вышли ни запад. Через пять дней они достигли Малых
Кармакул, на которые в тот же вечер обрушился ураган.
Используя свои собственные наблюдения и наблюдения Пахтусова, Цивольки, Моисеева,
Норденшельда, Тягина и других полярных исследователей, Гриневецкий пришел к выводу о
том, что «внутренняя часть южного острова Новой Земли представляет сравнительно
обширную равнину, окруженную с юга, запада, севера и северо-востока горами, а с юго-
востока открытую к Карскому морю» (Гриневский Л.Ф. Поперек Новой Земли, Изв. Рус.
геогр. об-ва, 1883, вып. 4, с. 290) .
Стр. 125
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 127
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
показалась так интересна, что репортер одного из самых больших французских журналов,
“Иллюстрацион”, попросил у меня разрешения напечатать содержание и фотографии. Было
напечатано в № 2 (апрельском)».
Музей истории естественных наук в Париже представил Русанова к награде
«Академическими пальмами» (Русанов В.А. Статьи, лекции, письма. Л., Изд-во
Главсевморпути, 1945, с. 385) .
Новоземельская экспедиция 1909 г. с особой силой выявила «злосчастное положение наших
северных морских богатств, которые открыто и беззастенчиво расхищались иностранцами»
(ЦГИА, ф. 1284, оп. 658, д. 289, ч. 1, л. 2) .
Под нажимом буржуазии, заинтересованной в сохранении позиций русского капитализма на
Севере, царское правительство 10 декабря 1909 г. издало закон, по которому полоса
территориальных вод России была увеличена с 3 до 12 миль (21 км) от линии наибольшего
отлива. Вопрос о выработке решительных мер по пресечению иностранных промыслов на
Новой Земле был рассмотрен советом министров. Главной задачей на 1910 г. было признано
«устранение возможности появления на Новой Земле иностранных поселений» (ЦГИА, ф.
1284, оп. 658, д. 289, ч. 1, л. 54) .
В 1910 г. в Крестовой губе было заложено первое русское промысловое становище на Новой
Земле. Одновременно было решено отправить экспедицию для дальнейшего изучения
западного побережья северного острова от полуострова Адмиралтейства до Архангельской
губы.
В апреле 1910 г. Русанов получает деньги на приобретение инструментов, а в мае -
предложение архангельских властей возглавить экспедицию. После выполнения
официальной программы экспедиции Русанов планирует обойти на судне вокруг северного
острова Новой Земли. Мысль о смерти не страшит Русанова. Не исключая возможности
своей гибели, он обращается с просьбой к губернатору, чтобы тот воспитал сына Шурочку
на казенный счет в гимназии.
Сдав экзамены, Русанов приезжает в Архангельск, где все хлопоты по организации
экспедиции ложатся на его плечи. Вместе с ним в экспедицию отправляются студент-зоолог
С.С. Иванов, штурман В.Е. Ремизов, который будет вести метеорологические наблюдения и
определять астрономические пункты, препаратор С.С. Четыркин, участвовавший в
экспедиции П.К. Козлова в Среднюю Азию, и горный инженер М.М. Кругловский.
Пяти тысяч рублей, отпущенных на экспедицию Главным управлением земледелия и
землеустройства, едва хватает на приобретение снаряжения и припасов. Денег на аренду
судна не остается. Экспедицию выручает купец Д.Н. Масленников. Он предоставляет в
распоряжение экспедиции моторно-парусную яхту (куттер) «Дмитрий Солунский». Судно
это, выстроенное близ Архангельска, в селе Мудьюге, и стоившее 35 тыс. рублей, имело
водоизмещение 180 т и ход 6-7 узлов. Оно было снабжено дубовой обшивкой,
увеличивавшей его прочность, а, следовательно, и сопротивляемость льду. Мотор куттера
работал на керосине и имел мощность 50 л.с. «Дмитрием Солунским» командовал опытный
помор Г.И. Поспелов.
11 июля 1910 г. Русанов пишет из Архангельска матери: «С нетерпением жду выхода в море.
Льды меня ни чуточки не страшат, так как у меня великолепное большое судно, вполне
приспособленное к полярным путешествиям, с дубовой обшивкой и очень прочной толстой
основой ...
Стр. 128
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 129
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 130
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
«Чудный солнечный день, - пишет Русанов в своем дневнике. - На солнце +19°, но в воде
только +6°. Тем не менее, все искупались. Чувствуется приятная свежесть после морского
купания под 76° северной широты.
Южный берег Архангельской губы удивительно живописен. Море лениво шумит. Кругом
громоздятся одна над другой, одна выше другой дикие, страшные скалы, Снизу они
изъедены волнами, сверху расщеплены морозами. Большая круглая галька усыпает весь
берег и хрустит под ногами ... На скалах в каждой расщелине, на каждом выступе ютятся
птицы: веселые быстрокрылые люрики, большие, вытянувшиеся стоймя гагарки. На горных
вершинах неподвижно сидят белые совы. В воздухе с пронзительными криками кружатся
чайки» (Музей Арктики и Антарктики. Фонд Русанова, д. 1111, л. 28) .
Солнечной благодатной погодой путешественникам приходится довольствоваться недолго.
Ночью разыгрывается восточный ветер, который днем переходит в штормовой. Море с
ревом и грохотом набрасывается на берег и уносит с собой котел готового горохового супа,
оставив путешественников без горячего обеда.
На следующий день Русанов встречает судно «Дмитрий Солунский».
Обследованием Архангельской губы заканчивается официальная программа экспедиции.
Она выполнена полностью. Но Русанов и его товарищи не помышляют о возвращении в
Архангельск. 12 августа «Дмитрий Солунский» выходит из губы в открытый океан и с
попутным ветром берет курс на север.
Утром следующего дня судно настигает шторм. Убирают все паруса, за исключением
одного, сильно зарифленного. «Дмитрий Солунский» то зарывается в волнах, то сильно
накреняется, едва не черпая бортом воду.
Русанову очень хочется осмотреть Русскую гавань, но нельзя и думать подойти в такую
бурю к скалистым неизвестным берегам.
Утром 15 августа «Дмитрий Солунский», подгоняемый сильным попутным ветром,
достигает обрывистых и плоских, будто срезанных, Орланских островов. Попытка пристать
между ними не приносит успеха: мешают сильное волнение, ветер и грозные подводные
скалы, то здесь, то там появляющиеся среди волн. Судно уходит дальше от них и ложится в
дрейф, чтобы провести гидрологические работы. Русанов берет пробы воды на различных
горизонтах, от поверхности до дна, определяет ее состав и температуру.
Затем «Дмитрий Солунский» снова приблизился к северной оконечности Новой Земли и
отдал якорь в одном из заливов. Русанов немедленно съехал на берег. К немалому
изумлению он увидел два сложенных из камней знака, какие встречал во многих местах
западного побережья Новой Земли. Камни покрылись мхом и растрескались от морозов и
влаги. Один из знаков уже начал разваливаться, другой превосходно сохранился. Возможно,
их поставил Савва Лошкин или другой смелый полярный мореход, имени которого не
сохранила история открытия и познания Арктики.
В районе мыса Желания путешественникам удалось обнаружить реликтовое озеро с пресной
от тающих ледников водой. От моря, заливом которого оно было несколько столетий назад,
озеро отделено широким невысоким перешейком. На берегах его лежал плавник, широко
распространенный на побережье острова. Были и другие признаки понижения уровня моря.
На высоте 30 м Русанов нашел морские валуны, лежавшие у подножия Зеленых скал.
Морские раковины встречались на расстоянии 5-7 км от берега, куда при современном
уровне моря не мог забросить их самый жестокий шторм.
Стр. 131
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
поглощает их. Широкие волны кругами несутся из клокочущей темной пучины. Каскады,
фонтаны и струи воды бешено взлетают кверху. Белая водная пыль застилает небо и
покрывает собою весь этот летящий, грохочущий хаос. Но когда книзу опустятся брызги и
пена, то на воде появляются колеблющиеся новорожденные ледяные горы. Фантастически
странные и бесконечно разнообразные по своим формам, они бывают то со всем белые, то
зеленые, как бирюза, то прозрачные, ярко синие, как лазурь. На протяжении нескольких
сотен верст, до самого Дальнего мыса, не было замечено ни одного залива, в котором можно
было бы безопасно отстояться, если бы восточным ветром льды стало прижимать к берегу.
Льда было так много, что невольно являлся вопрос: не заполнено ли им все Карское море?
23 августа судно идет по льду, который стал значительно гуще и состоит в большом
количестве из нагроможденных друг на друга торосов старого льда.
На берегу виднеется в тумане спускающийся к морю ледник. Штиль. В 3 часа ночи
пришлось остановить чуть ли не сплошные сутки проработавший мотор, так как он слишком
нагрелся и один из цилиндров перестал работать. Туман. Судно беспомощно стоит среди
осколков молодого прозрачного льда. Немного подальше по обе стороны судна белеют
огромные круглые ледяные поля. Такие же ледяные поля видны и спереди, и сзади, со всех
сторон. А вдали белый неподвижный лед сливается с серым и таким же неподвижным
туманом.
Капитан уснул после двух бессонных суток, в течение которых он, кажется, ни на минуту не
сомкнул глаз и все время оставался в бочке, привязанной к верхушке мачты, отыскивая
дорогу между льдинами.
Так простояли до 6 часов утра, пока не охладился мотор и не проснулся капитан. Машина
запыхтела. Заработал винт ...
Судно из почти сплошного льда выбралось на воду с плавающими ледяными полями и
торосами. В 4 часа дня миновали мыс без названия, за которым начался ледник. В 6 часов 30
минут ледник окончился, подошли к Дальнему. Около 10 часов вечера солнце ушло за
горизонт, и после чудного заката началась первая ночь с темным небом и звездами. Тихо.
Господствуют мягкие светлые тона. Светло-сизые облака на краях позолочены сверкающими
желтыми лучами заходящего солнца и золотой дорогой отражаются в светлом просторном
море. Между белыми льдинами стаи тюленей высовывают свои круглые головы, высоко
поднимаются над водой их черные туловища, с жадным любопытством глядят их черные
глаза. И вдруг все звери сразу и в одно мгновение исчезают, оставляя за собой только
дрожащие круги на зеркальной водной поверхности» (Музей Арктики и Антарктики. Фонд
Русанова, д. 1111, л. 41-42.
24 августа вблизи островов Пахтусова «Дмитрий Солунский» встретил неподвижный лед -
припай. Путь к югу был отрезан. Судно легло в дрейф. Экспедиция занялась
гидрологическими работами.
Тем временем западным ветром отжало лед от припая, появился узкий канал, и нужно было
спешить проскользнуть к югу на чистую воду. Поставили все паруса, мотор работал на всю
мощность. Судно развило наибольший ход. Мелкие льдины было некогда обходить.
«Дмитрий Солунский» либо раскалывал, либо подминал их под себя, при этом судно
вздрагивало, трещало, и, казалось, вот-вот разлетится его обшивка.
На чистой воде появился новый лед - шуга. За ночь он мог окрепнуть. И опять надо было
спешить, пока не упущено время, в Маточкин Шар. Но, как назло, в полночь испортился
Стр. 133
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
мотор. С большими трудностями капитан Поспелов довел судно под парусами до залива
Хромченко, где экспедиция сделала вынужденную остановку.
Пока механик и команда чинили мотор, Русанов с Ильей Вылка отправились в глубь острова.
Они обнаружили, что полуостров Пять Пальцев неверно нанесен на карту и что в
действительности вместо пролива Головнина существовал низкий перешеек.
Утром 26 августа мотор, наконец, был исправлен и на другой день «Дмитрий Солунский»
после длительного пу тешествия во льдах Карского моря достиг Маточкина Шара. «Я хотел,
- отмечал Русанов в дневнике, - продолжать обход вокруг Новой Земли и выйти Карскими
Воротами, но это оказалось невозможным, так как керосин у нас был совсем на исходе, а
машинного масла давно не было, и мы его заменили растопленным звериным салом, от
которого машина быстро нагревалась и останавливалась».
Экспедиция Русанова не только способствовала закреплению за Россией Новой Земли, но и
обогатила науку. Кроме описания западного побережья северного острова Новой Земли, от
полуострова Адмиралтейства до Архангельской губы, экспедиция частично обследовала
северо-восточную оконечность Новой Земли и некоторые, не посещенные ни одним
путешественником прибрежные и глубинные районы острова. Было открыто несколько
новых мелких островов, проливов, заливов и бухт. Отдельные из них уже ранее были
положены на карту художником и топографом Новой Земли Ильей Вылка. Экспедицией
была составлена новая, более точная и подробная карта северного острова.
Постоянно велись метеорологические наблюдения. Большое внимание было уделено
геологическим исследованиям. Экспедиция собрала обширную палеонтологическую
коллекцию, сделала многочисленные наблюдения над современным состоянием и
движением ледников, обнаружила доказательства понижения морского уровня на северной
оконечности Новой Земли. Ботаническую коллекцию составили водоросли и лишайники,
мхи и цветковые растения. Ряд материалов имел ценность для зоологии и морской биологии.
Когда было свободное время и погода благоприятствовала, Русанов и его спутники вели
гидрологические наблюдения в Баренцевом море, у Горбовых островов, в районе Орланских
островов, в Карском море, к востоку от мыса Желания и вблизи островов Пахтусова. Воды
этих областей были совершенно не изучены. Наблюдения велись над прозрачностью, цветом
и температурой воды. Кроме того, брались пробы на соленость и измерялись глубины.
Экспедицией было обнаружено присутствие в районе мыса Желания теплых атлантических
вод; это подтвердило предположение Русанова, что Гольфстрим огибает Новую Землю с
севера.
Особый научный и практический интерес представляли наблюдения над скоростью и
направлением течений, условиями проходимости льдов и зависимостью распределения льдов
и их дрейфа от морских течений и характера господствующих местных ветров.
Экспедиция Русанова на «Дмитрии Солунском» заняла почетное место в истории полярного
мореплавания. Она внесла большой вклад в изучение природы Арктики.
Возвратившись из плавания вокруг северного острова Новой Земли, Русанов издал
отдельной книгой «Материалы по исследованию Новой Земли», где была опубликована и
карта. При составлении книги Русанов обобщил топографические сведения, собранные им в
течение последних четырех лет.
Картина гор и ледников на северном острове, нарисованная Русановым по сравнительно
небольшому количеству фактически данных, касавшихся главным образом побережья,
Стр. 134
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
оказалась очень близкой и для внутренних частей Новой Земли. Очертания показанного на
карте сплошного ледяного покрова почти совпадают с современными, основанными на
результатах деятельности многочисленных советских экспедиций. Кроме того, в статье «К
топографии Новой Земли» Русановым было дано описание всех интересных в
навигационном, промысловом и топографическом отношении мест. Заметки Русанова
цитировались в лоциях на протяжении многих десятилетий и не утратили своего значения до
нашего времени.
Опираясь на опыт плаваний Новоземельской экспедиции, в статье «К вопросу о Северном
морском пути в Сибирь» Русанов с исключительной широтой и смелостью наметил пути
изучения и освоения великой водной магистрали. На 25 лет вперед он предвосхитил идею
ледово-гидрологических патрулей, организованных в середине 30-х годов Арктическим и
Антарктическим институтом. Всего по материалам Новоземельской экспедиции 1910 г.
Русановым было написано более 10 научных работ, часть из которых увидела свет после его
гибели.
8 июля 1911 г. в Белушью губу, расположенную на южной оконечности Новой Земли, на
буксире парохода «Королева Ольга» входит моторно-парусная лодка «Полярная», на которой
Владимир Александрович намерен обойти южный остров. Лодка не велика. Ее
водоизмещение составляет около 5 т, а мотор имеет мощность 5 л.с. Лодка так тесна, что на
ней могут поместиться только члены экспедиции. Запасы погружены на парусный фансбот,
который «Полярная» ведет за собой на буксире. В состав экспедиции кроме начальника
Русанова входят Э.П. Тизенгаузен и Илья Вылка, только что приехавший из Москвы, где он
учился живописи и грамоте. Команда «Полярной» состоит из двух матросов - Андрея
Муханова и Александра Яшкова.
На экспедицию отпущены очень скудные средства (4000 рублей). Русанов даже не может
позволить себе заказать для участников экспедиции новую верхнюю ненецкую одежду.
Приходится довольствоваться старыми, вытертыми оленьими малицами и тюленьими
пимами. Но нехватка денег не может остановить Русанова. Он намерен выполнить свою
программу, даже если ради этого придется зазимовать на Новой Земле.
14 июля «Полярная» оставляет Белушью губу и направляется к югу. Первую остановку
экспедиция делает на восточном берегу острова Междушарского и убеждается в полной
неточности существующих карт, на которых линия этого берега пряма и проста, а в
действительности она изрезана многочисленными заливами.
Утром следующего дня экспедиция поспешно трогается в путь. Ей предстоит выйти в
открытое море и обогнуть Черный мыс, вблизи которого, судя по указаниям карты,
существуют мели и подводные камни.
Ни Русанов, ни Вылка, ни их товарищи никогда не бывали у этих берегов. А карты не точны.
«Нелегко, - пишет Русанов, - было плыть у неизвестных и опасных берегов, у льдов и среди
густого тумана. К тому же ветер нисколько не ослабел, несмотря на туман, и когда мы
вышли в открытое море, то нас начало сильно покачивать, волна была небольшая, но мелкая
и очень неприятная, особенно для фансбота, буксируемого за кормой “Полярной”.
Чрезмерно перегруженный фансбот так сильно дергало, что переднее кольцо, ввинченное в
его нос, и передняя лавочка были, в конце концов, вырваны. Мы боялись, что нам придется
совсем проститься с этой прекрасной лодкой» (Русанов В.А. Статьи, лекции, письма. Л.,
Изд-во Главсевморпути, 1945, с. 162) .
Стр. 135
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 136
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Стр. 137
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 138
Из книги “Первооткрыватели Новой Земли” - В.М. Пасецкий
Привыкнув к темноте, Русанов заметил, что грот имеет заметный наклон, и решил идти в ту
сторону, в которую бежал ручей. В этом направлении было несколько светлее. Вскоре мрак
немного рассеялся. Сделав несколько десятков шагов вперед, Русанов увидел дневной свет.
Выход из грота преграждала ледяная стена с нависшими на ее карнизе сугробами. С
помощью геологического молотка Русанов стал вырубать в ее стенке ступени. Поднимаясь
все выше и выше, он добрался до ее края, затем пробил головой отверстие в снежном
сугробе и, наконец, выбрался на свободу.
День за днем «Полярная» продвигается к северу. Экспедиция обследует заливы Шуберта,
Брандта и Клокова, описывает их берега, нивелирует морские террасы, обследует горы.
Чувствуется приближение зимы. И днем и ночью идет густой мокрый снег, затрудняя
описные и разведочные работы.
Наконец, 8 сентября в 8 часов вечера «Полярная» отдает якорь у южного берега Маточкина
Шара, вблизи остатков зимовья Федора Розмыслова. Таким образом, успешно
осуществляется программа экспедиции, разработанная самим Русановым.
Исследования Русанова на Новой Земле явились важным этапом в борьбе России за
упрочение своих позиций на этом острове: они предотвратили захват этой исконно русской
территории иностранными государствами. Экспедиция Русанова явилась также важным
вкладом в изучение Арктики, было собрано много ценных материалов по геологической
истории и структуре Новой Земли. Трагическая смерть не позволила Русанову с достаточной
полнотой описать свои геологические и палеонтологические коллекции, которые хранятся в
Парижском университете. По мнению советских геологов, он не только наметил стройную
концепцию геологической истории этого острова, но и дал прогнозы на поиски рудных
месторождений. Его смелые выводы и гипотезы подтверждены современными
геологическими изысканиями.
На протяжении многих столетий со дня открытия Новой Земли основными обладателями ее
являлись русские промышленники, как в старину называли поморов, занимавшихся добычей
зверя и рыбы на полярных островах и в арктических водах. Именно этим смелым и суровым
людям обязаны своим спасением многочисленные отечественные и зарубежные экспедиции:
вряд ли возвратились бы на родину голландцы, зимовавшие в 1596 - 1597 гг. в Ледяной
гавани, и австрийцы, бросившие во льдах свой «Теттгоф», и больной Розмыслов со своими
полуживыми спутниками, и Петр Пахтусов, судно которого было раздавлено льдами.
Вечную признательность потомков заслужили безымянные первопроходцы Новой Земли. Но
многие имена история сохранила. Дела таких ее исследователей, как Виллем Баренц, Петр
Пахтусов и Владимир Русанов, принадлежат к числу самых ярких страниц летописи
познания Арктики. Издавна россияне рассматривали Новую Землю как ключ к Северному
морскому пути. Не случайно, что с проектом исследования Новой Земли ученые и моряки
связывали мечты о новом освоении забытых морских путей к сибирским рекам и к
Берингову проливу. Замечательно, что именно один из самых ревностных исследователей
Новой Земли, Владимир Александрович Русанов наметил пути изучения и освоения
национальных морских путей через ледовитые моря. Разработанная им программа изучения
Арктики нашла воплощение в первых мероприятиях Советского государства по освоению
Русского Севера. Русанов был первым ученым, который обошел все берега Новой Земли и
составил самую достоверную карту этого двойного острова. Экспедициями Русанова и
путешествиями Г.Я. Седова завершается эпоха открытий Новой Земли.
Стр. 139
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Ровно сорок лет назад в январе 1954 г. в КБ трижды Героя Социалистического Труда Н.Л.
Духова были завершены работы по созданию ядерной боеголовки к торпеде Т-5. Встал
вопрос о ее испытании. Причем, как мыслилось первоначально, оно должно было носить
разовый характер. При этом надлежало: во-первых, изучить воздействие подводного
ядерного взрыва на надводные корабли и подводные лодки, во-вторых, определить влияние
его поражающих факторов на береговые объекты, инженерные сооружения
противодесантной обороны и минные поля, и, в-третьих, исследовать ряд научных проблем,
связанных с дальнейшим изучением физики ядерного взрыва. Имевшийся тогда
Семипалатинский полигон, естественно, обеспечить такое испытание не мог. Взоры
обратились к «глухим» районам северных морей и на Северный флот была послана
рекогносцировочная комиссия.
Таков непосредственный повод появления на Новой Земле полигона ВМФ для испытаний
ядерного оружия. Наверное, все же надо признать его весомый клад в противодействие
нашей страны тогдашнему атомному шантажу США, а также в достижение и сохранение
ядерного паритета с ними. Не следует забывать, что и само создание полигона, и первые
испытания на нем были исключительно ответной мерой в условиях, когда отставание нашей
страны в проведении подводных ядерных взрывов достигало опасного десятилетнего
рубежа.
Всего на Новой Земле с 21 сентября 1955 г. по 24 октября 1990 года (до объявления
действующего моратория) было проведено 132 ядерных взрыва, из них 87 атмосферных, в
том числе 83 воздушных, 3 надводных и 1 наземный ЯВ. Испытания осуществлялись на трех
технологических площадках (см. приложение): губа Черная (зона А – серия атмосферных
ЯВ, 3 подводных и 5 подземных ЯВ в скважинах); пролив Маточкин Шар (зона Д – 36
подземных ЯВ в штольнях); губа Сульменова (зона Д-2 – серия воздушных ЯВ).
Длительное время существовавший строгий режим секретности вокруг деятельности флота
на Северном полигоне не позволял рассказывать о ней. Сегодня такая возможность
появилась. Представитель редакции, побывав на торжественном собрании в Военно-
инженерной академии имени В.В. Куйбышева, на котором участникам ядерных испытаний
вручали удостоверения ветеранов подразделений особого риска, попросил их поделиться
воспоминаниями о проведении первого в стране подводного ядерного взрыва.
Стр. 141
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 142
Рождение полигона. - Н.Д. Сергеев, Е.Н. Барковский, Е.А. Шитиков, В.А. Тимофеев, В.П.
Ахапкин
части, которую мы считаем днем рождения полигона. Первым начальником полигона был
назначен Герой Советского Союза капитан 1 ранга В.Г. Стариков.
Стр. 143
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 144
Рождение полигона. - Н.Д. Сергеев, Е.Н. Барковский, Е.А. Шитиков, В.А. Тимофеев, В.П.
Ахапкин
столб воды полностью закрыл от нас испытываемые корабли, и как ударная волна
воздействовала на них, видно не было.
Стр. 145
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 146
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов
Особенно врезался в душу ядерный полигон на островах Новая Земля, куда я впервые попал
в 1966 году.
Арктика настороженно принимает новичков, но потом всегда манит к себе. Нет, это не
царство мертвой ночи, как рисовал ее русский художник Борисов на Маточкином Шаре, это
величие самой Природы, где чувствуешь единство пространства и времени. Каждый год на
Новую Землю прилетают миллионы пернатых, чтобы дать жизнь новому потомству, которое
обязательно возвратится на эту землю, чтобы все повторилось сначала. Так и многих из нас
эта земля поставила на крыло жизни для уверенного полета в голубую даль.
Не раз мне приходилось делать ночные морские переходы из поселка Белушья Губа в пролив
Маточкин Шар. Моряки – особые люди. Традиции, заложенные еще Петром Великим,
северные военные моряки сохраняют и ныне. Всегда восхищался крутыми скалами и
птичьими базарами береговой части островов. А Баренцево Море! Впервые прошел по нему
в декабре 1945 года из Мурманска в порт Петсамо при переезде в город Никель. Тогда был
восьмибалльный шторм – поднимающиеся значительно выше палубы глыбы воды
производили впечатление гигантского демона на фоне ночного неба, озаренного северным
сиянием. Свинцово-синяя гладь Баренцева моря в тихую погоду все-таки всегда ласкала глаз
и как бы говорила, что только сильным людям по плечу преодолеть ее пространство. В такие
минуты вспоминаешь наших предков, архангелогородских мужиков, которые на
самодельных суденышках проводили свое промысловое лето.
Теперь, в своем московском рабочем кабинете, с тоской в сердце вспоминаю тех, кого вряд
ли еще раз встречу, и особенно тех, кого уже никогда не увижу. Это были прекрасные
товарищи. Много раз мне приходилось с ними летать из аэропорта «Астафьево», что под
Москвой, на Новую Землю в тесной кабине для отдыха экипажа самолета «АН-12» Военно-
Морского Флота. Обычно была одна посадка в городе Лахте. Мы с удовольствием
прогуливались по озерам и лесам этого чудного уголка нашего Севера под Архангельском.
Да и вообще с Архангельском нас многое связывало – это был последний пункт перед
перелетом на острова, где уже настоящая Арктика и где каждый раз нас ожидали суровые
сюрпризы природы. Впервые я ощутил запах флоры Большой земли после трехмесячного
пребывания на арктических островах, когда самолет сделал первую посадку в Лахте на пути
в Москву. Осенняя Москва всегда по возвращении с Новой Земли мне представлялась
кусочком рая на земле, и после «голого» архипелага мы попадали в золотом опутанный
подмосковный лес.
Иногда наш быт скрашивали теплоходы «Татария» и «Буковина» из Архангельского
пароходства, которые фрахтовал Военно-Морской Флот для проживания испытателей.
Экипажи кораблей и судов делили вместе снами все тяготы арктической жизни и находились
в проливе Маточкин Шар до поздней осени, когда уже ледяные поля начинали бороздить
пролив. В этой ситуации теплоходы были вынуждены возвращаться в Архангельск. Мы с
грустью переселялись в свои жилища на берегу и долго смотрели вслед уходящим на
Большую землю кораблям, каждый думая о своем с тоской. С любовью в сердце я и сегодня
вспоминаю их и уверен – это на всю жизнь.
Стр. 147
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 148
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов
а они должны быть по двое в кабине, забились в одну из машин и рассказали нам, что дальше
ехать нельзя: на капот головной машины садится рыжая девочка и танцует в отблесках звезд.
Все ребята ее «видели». Эти чумазые и голодные ребятишки тряслись от страха и
растерянности. Пришлось с трудом объехать их по обледенелой дороге, и тогда они поехали
за нашей машиной к штольне. Ребята-водители устали от высокого ритма работы, и им
нужен был отдых. Возвратясь в поселок, я поднял с постели поздно ночью их командира и
попросил его сменить и накормить водителей. В эту пору проведения забивочных работ все
тяжело, работа ведется, как правило, из последних возможностей человеческих сил. И велика
ответственность, и велика цена возможной ошибки.
Никогда не забуду такой случай. Как обычно, мы готовили подземный ядерный взрыв. Шел
1981 год. Радиационная обстановка после взрыва была нормальной, и мы сняли все
диагностические результаты регистрации процессов развития и протекания взрыва. После
анализа обнаружили, что около половины данных информации нет. Вот это сюрприз!
Чрезвычайное происшествие, так как обычно потери составляли мизерное количество. При
анализе ситуации мой коллега-теоретик и товарищ спросил, а не мог ли кто топором
разрубить кабели информационной системы, идущие из штольни к регистраторам,
находящимся в трейлере на расстоянии сотни метров от входа в штольню. Я ответил, что сам
лично делал последний осмотр и прошел по металлическим коробам, в которые
укладываются обычно кабели от штольни к трейлерам. После этого последним покинул
площадку с трейлерами. Все было в порядке.
Но до чего же прозорлив мозг теоретика! После тщательного рассмотрения результатов
измерений всех групп мы вышли на «партизан». Оказывается, «подземные» моряки, так мы в
шутку называли личный состав Военно-Морского Флота полигона, всегда работающий
вместе с нами, в этом опыте в целях отработки методики локализации продуктов взрыва
самостоятельно установили сотни дымовых морских шашек-бидонов между двумя
бетонными гермостенками в штольне для создания дымом от них противодавления
вытекающему потоку радиоактивных продуктов взрыва. Да вот промашка вышла, поджог
шашек провели по дистанционной команде раньше времени. И вытекающий горячий
дымовой газ от шашек стал плавить наши кабели еще до взрыва. Потом мы проверили это на
микроэксперименте только с одной шашкой, и все подтвердилось.
А ведь все мы сотни раз ходили мимо запретных деревянных дверей в штольне, где в
дополнительных выработках были установлены сотни дымовых шашек. Я не обращал на эти
двери никакого внимания, обычно так обустраивали горняки свои склады или бытовки с
оборудованием. Как надо внимательно и осторожно относиться ко всему в штольне, здесь
нет мелочей.
И каждый раз в короткие минуты отдыха, закрыв глаза, перебирал в голове все этапы и
диагностические схемы, включая забивочный комплекс работ и данные геологических
исследований состояния горного массива, - думал, все ли правильно сделано, все ли
проверено. И только после этого спокойно, накоротко засыпал.
Иногда выдавались дни отдыха, особенно в период ожидания погоды, и тогда экскурсия по
проливу Маточкин Шар в сторону Карского моря. Голубые вечные ледники, как фата
невесты, спускаются до самой глади пролива. Крутые повороты и могучие водовороты,
связанные с резкими перепадами по высоте дна пролива. Только бывалому капитану по
плечу пройти этот пролив. В середине пути на высоте нескольких сотен метров виднеются
остатки заброшенного прииска по добыче горного хрусталя. Старожилы рассказывали, что
Стр. 149
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
здесь работали заключенные и не было ни одного побега. Да и бежать-то некуда – это верная
смерть. А любопытные нерпы – то тут, то там видишь с борта их крупные, красивые карие
глаза, полные удивления и любопытства. Особенно впечатляет мыс Выходной, что на выходе
в Карское море. Мне так представлялся выход в вечность Вселенной – сине-черное море,
окутанное на горизонте туманом. Вот это сама вечность.
Однажды пытались приблизиться к плавающему далеко от берега белому медведю. Он
грозно обернулся к катеру, открыл пасть и дал нам понять, что здесь он хозяин. Мы решили
не нарушать его охоту.
А новоземельская тундра – это персидский ковер нежной зелени и цветов в июле-августе. И
только на несколько сотен метров подымается в горы, а выше – лунный пейзаж и ледники,
которые после подземного взрыва кажутся бирюзовыми слезами гор.
Подземный ядерный взрыв: стоя на командном пункте в нескольких километрах от горы, вы
сначала видите, как сделала вздох гора, а потом – будто с берега прыгнули в лодку, где
твердое дно, а вас плавно качает. Как бывалый теоретик-испытатель, а это не сразу
приходит, уже по этим признакам понимал, что сегодня разум человека проник еще в одну
тайну природы. Были и неудачи – когда природа-мать не хотела делиться своими тайнами и
не прощала ошибок человеку.
Вообще говоря, физика – наука экспериментальная. Это мостик между двумя
экспериментами. И не всегда, и не каждому удавалось построить красивый мост, по
которому от одного эксперимента можно было твердо пройти к другому, в глубь
неиссякаемых тайн природы. Редко, но бывало, когда гора после вздоха выдохнет вдоль
штольни грозное облако смертельной радиации. И вот на этот случай правильно выбранная
синоптическая ситуация должна обеспечить безопасность персонала на командном пункте и
жителей островов, удаленных на сотни километров от места взрыва. В любом случае бригада
по снятию диагностической информации о процессах ядерного взрыва должна вернуться к
месту испытания в аппаратурные диагностические трейлеры. Иногда это можно было
сделать спустя сутки после взрыва, но, как правило, через несколько часов, и всегда, когда
радиационная обстановка в районе установки трейлеров была нормальной.
Однажды после такого исхода испытания я задержался на командном пункте, где вместе с
руководителями службы радиационного контроля отслеживал растекание радиационного
потока по местности. Обычно движение происходит в приземном слое по водостоку с гор,
вдоль рек и долин. Медленно радиация продвигалась к командному пункту. Дозиметры,
установленные в тундре, четко отслеживали этот фронт движения. На командном пункте
почувствовали запах сероводорода – это под действием взрыва разлагаются кристаллы
пирита, а их здесь в породе великое множество. Мы втроем вышли из трейлера. Командный
пункт был пуст, а до этого здесь находились несколько сотен человек. Вдали увидели
полевой автобус, который на большой скорости мчался по дороге к причалу, где нас ожидал
сторожевой корабль.
К сожалению, в такой ситуации командование и персонал полигона оказались не на высоте.
Забыв про нас, бросив все, включая личные вещи, на вертолетной площадке, в панике они
кинулись убегать, кто к вертолетам, кто к пирсу, где стоял сторожевой военный корабль,
хотя уровень радиации на КП был еще достаточно низок для профессиональных работников.
Мы подошли к своему джипу (ГАЗ-69) и тронулись тоже к причалу. И здесь я увидел, как к
нам бегут щенята с собакой, которые жили под домиком на КП. Мохнатые и милые малыши,
а впереди них мама. На севере живут прекрасные собаки, они беззаветно любят людей и
Стр. 150
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов
вместе с ними приходят на новое место и вместе уходят. Собаки очень чувствуют
необычную ситуацию. Вообще о новоземельских собаках, особенно с ядерного полигона,
этих верных спутниках нашей кочевой жизни, можно написать много замечательных слов.
Мы остановились, и вся лохматая семья моментально оказалась у меня в ногах. Их
преданные глаза смотрели на меня с любовью. Вот это любовь!
Не могу не рассказать про свою любимицу – Белку, помесь сибирской лайки с дворняжкой.
Её мордашка напоминала лисью, а сама была коричнево-белого цвета. Мы с ней очень
подружились, ходили вместе в тундру, и не раз она показывала мне свое искусство ловить
леммингов – полярных полевых мышей, очень похожих на наших хомячков. Это забавные и
непуганые животные тундры с пышной шерстью. В плохую погоду они забирались к нам в
комнаты и часто проводили целые ночи, стоя на задних лапках с закрытыми глазами где-
нибудь в углу комнаты. Удивительная идиллия ночного рандеву! В тундре Белка ловко
закапывала запасные выходы лемминга, а главный начинала разрывать своими ярко-белыми
зубами. И вот, гордая и счастливая, с леммингом в зубах она влюблено и с достоинством
смотрит на меня. «Вот я какая ловкая!» - говорят ее блестящие глаза.
Однажды мы с ней поднялись на значительную высоту, к месту выброса грунта от одного из
подземных ядерных взрывов в 1969 году. Диаметр воронки – метров сорок, а глубина – сотня
метров. Белка, не доходя метров десять до края воронки, села на задние лапы и завыла, как
голодный волк. Мне стало страшно. Я подошел ближе к краю воронки, - как труба, воронка
выла жутким звуком, вытягивая воздух из проходки аварийной штольни, с которой она
соединялась. Да, инстинкт безопасности гораздо больше развит у животных, чем у нас. На
следующий год Белка уже не встречала меня на пирсе – полярная тундра бесследно
поглотила ее. Короткая там жизнь бездомных собак, как и везде.
В тот памятный случай с паникой мы вернулись на КП только спустя сутки. Швартовка
сторожевого корабля была очень трудной. Дул сильный ветер, временами со свистом налетал
снежный заряд, сильный снегопад, когда даже свет от осветительной ракеты не пробивал эту
снежную массу. Матрос ловко спрыгнул с высокого борта сторожевого корабля на
обледенелый пирс и принял конец каната для швартовки. В снежной пурге это напоминало
сказку о русском богатыре. Все обошлось без происшествий. Мы возвратились на КП и к
штольне для снятия диагностических данных. Вся информация была получена благодаря
применению нами специальных систем долговременного хранения данных регистрации.
Впервые «крещение» на подземном ядерном взрыве произошло в середине шестидесятых
годов. Устье первой штольни выходило к проливу Маточкин Шар, а диагностические
приборы регистрации данных измерений устанавливались в мощных железных сооружениях,
заглубленных в гранитный массив у входа в штольню. Отвесные скалы нависали над входом
на высоте пятисот-шестисот метров, а сама выработка входила в глубь горного скального
массива на километр практически перпендикулярно к проливу.
Со своими коллегами-теоретиками мы каждый день ходили по каменистому берегу от
поселка Северный к штольне и по шпалам внутри нее, где внимательно следили за всеми
проводимыми там работами, особенно по установке ядерных зарядов. Мне нравились эти
прогулки вдоль берега, где всегда можно было наблюдать новые оттенки границы воды и
берега, то спокойной, как обрамленное зеркало, то бьющейся о гранитные глыбы стихией
сине-зеленой волны с пеной. С таких глыб в воде можно было достать лопух морской
капусты длиной один-два метра, шириной сантиметров тридцать-сорок и толщиной два-три
миллиметра. Кстати, она прекрасна на вкус, даже уже солена, так что готова к употреблению.
Стр. 151
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Установка ядерных зарядов в концевом боксе всегда была очень ответственной работой, к
тому же сложной и утомительной. Практически целые сутки надо находиться там, где идет
установка устройства и проводятся заключительные операции по его снаряжению.
Разработчик ядерного устройства постоянно ведет наблюдение за всеми операциями,
особенно в части выполнения всех инструкций. Нет, это не надзор за операторами, более
правильно это было бы назвать авторским сопровождением, когда теоретик готов прийти на
помощь своими расчетами при любой нестандартной ситуации в процессе работы.
Утомленные и прозябшие до костей мы возвращались утром в отведенный испытателям
домик финской конструкции из щитовых блоков в русском исполнении. С одной стороны
домика жил командир, обычно капитан третьего ранга, или начальник поселка Северный, -
так называли нашу базу на проливе, с другой стороны мы – трое теоретиков. Это была
небольшая однокомнатная квартира без канализации и водопровода, с открытым туалетом в
коридоре. Кровати с металлической сеткой, да штатная тумбочка каждому, а в центре
комнаты – деревянный стол без скатерти. Пресную воду утром привозил матросик, заполнял
бочку – и все в порядке.
Здесь, в поселке Северном, были баня, столовая, хранилище жидкого топлива для
передвижных электростанций, казармы для матросов и военных строителей, небольшой
плац, где по утрам можно было наблюдать ритуальные построения военных. А главное в
поселке – это матросский клуб – длинное деревянное сооружение с лавками для посетителей.
Кино было единственным развлечением по вечерам. Как вздыхали матросы – молодые,
здоровые ребята, когда на экране появлялась женщина, ведь в то время ни одной женщины в
поселке не было. Только потом, лет десять спустя, старшие офицеры стали привозить своих
жен.
Один вечер в клубе мне особенно запомнился. Это было не в первую мою поездку на
Маточкин Шар, а несколько позднее. К нам в Арзамас-16 перевелся из уральского ядерного
центра научный сотрудник Саша Хлебников. Сложная у него была личная жизнь, но,
несмотря на все жизненные трагедии и перипетии, он оставался жизнерадостным и
общительным с окружающими человеком, к тому же был прекрасным пианистом, конечно, в
нашем понимании. Ибо ни слухом, ни художественным вкусом мы особенно не отличались.
Так вот, в эту поездку Саша однажды после окончания очередного фильма вышел на сцену
клуба, набитого матросами, открыл крышку рояля, который обычно стоял в углу сцены, (я не
помню, чтобы им когда-то кто-то пользовался) и заиграл. Живые звуки рояля остановили
тех, кто бросился было к выходу, и зал замер, да так и оставался в абсолютном молчании,
пока звучала музыка. Около часа он играл классическую музыку, а потом были долгие
бурные овации, о которых любой столичный артист может только мечтать.
Да, не очерствела душа людей в этих суровых арктических просторах, в этих жутки условиях
жизни. Прекрасные звуки музыки возвысили их на миг до мира Человека с большой буквы.
Вот они душа русского народа, вот он загадочный русский мужик с его прекрасным началом,
до бескрайности доброй душой, которая тянется к прекрасному и воспринимает его. Как
сегодня нам не хватает этой «музыки» и доброты, которые бы разбудили всех нас. Да,
именно разбудили и возвысили над окружающей нас действительностью, ложью и клеветой,
жаждой сиюминутной наживы и разрушения. И никому не понять, почему этот мужик во
имя своих идеалов все преодолеет на пути стремления к красоте и гармонии жизни.
Невдалеке от поселка находилась вертолетная площадка с деревянным домиком
метеослужбы и авиадиспетчеров. Сколько глаз всегда были обращены с надеждой на эту
Стр. 152
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов
Стр. 153
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 154
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов
Стр. 155
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
Стр. 156
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов
количеством кристаллов пирита. Устье штольни выходило к реке Шумилихе, что несет свои
воды от ледников гор в пролив Маточкин Шар. Обычно спокойная и сравнительно мелкая,
так что можно пересечь ее на газике-джипе, после обильных дождей, когда идет интенсивное
таяние ледников, она неузнаваемо меняет свой нрав. Бурный поток в несколько метров
глубиной с ревом и брызгами все сносит на своем пути, и нет силы, способной преодолеть ее
100-200-метровую ширину. В это время Шумилиха всегда доставляла нам много хлопот: то
порвет трассу кабелей, проложенных от штольни к командному пункту, то полностью
заблокирует доставку бетона, срывая график забивочных работ в штольне перед опытом.
Только потом, в конце концов, были построены мосты и укреплена дорога вдоль реки, но это
было уже в середине восьмидесятых годов. Пока же были одни трудности.
Однажды мы с Колей Логуновым возвращались в поселок уже после спада бурливого потока
в Шумилихе и, несмотря на знание места переправы, попали в глубокую яму на дне реки, так
что нам пришлось взобраться на брезентовый тент кузова газика. Бурный поток ледяной
воды вымыл на дне такую яму, что из воды торчала только крыша газика, на которой мы и
обосновались, с тревогой посматривая по сторонам. В такое время машины редко ездили по
этому маршруту, и нас не на шутку охватило беспокойство. Поток подмывал наш газик, и он
стал медленно давать крен. До пролива от нас было совсем близко и купание в ледяной воде,
да еще при таком течении, ничего хорошего нам не сулило. И на этот раз судьба преподнесла
нам подарок: вскоре нас заметил шофер проезжавшего невдалеке КрАЗа – мощного
грузовика с тремя ведущими осями колес, которому и море было по колено.
Но это было не последнее испытание на этом опыте. Название свое гора оправдала и дальше.
Во время подготовки эксперимента вертолет, который обычно облетал гору и если позволял
профиль вершины, то там и садился (для установки датчиков регистрации начала
возможного выхода радиоактивных газов с поверхности горы), при посадке на нее в этот раз
рухнул метров с двадцати в ложбину на плоской вершине. Летчики потом объяснили, что на
высоте вершины горы они обнаружили сильное течение воздуха вдоль ее поверхности, но
для подъема было уже поздно. К счастью, все обошлось ушибами, и многие из нас
наблюдали, как вертолетчики с трудом спускались с шестисотметровой высоты. Падение
вертолета не было видно, и мы все были удивлены, приняв спускавшихся с отвесных скал
людей за туристов, и только когда они, окровавленные, подошли к нам, мы осознали всю
трагедию, разыгравшуюся там на высоте. Я отдал летчикам свой газик, и он отвез их в
поселок. Долго мы стояли у устья штольни и смотрели вверх: что еще преподнесёт нам
Черная?
Подготовка к эксперименту проходила своим порядком. После долгих анализов мы решили
установить трейлеры с регистрирующей аппаратурой на расстоянии около полутора
километров от устья штольни. Это было нетрадиционное решение, обычно аппаратурные
трейлеры устанавливались на расстоянии сотни метров от входа в штольню. Но уж очень
отвесный был склон горы у устья этой штольни. Трейлеры переправили через долину, где
весной и после дождя протекала безымянная речка-ручеек, и разместили на склоне
противоположного горного массива. Пришлось удлинить кабельные трассы для передачи
сигналов от датчиков, установленных в штольне, к регистрирующей аппаратуре, а это все
затраты, и немалые, но безопасность результатов регистрации очень важна – уж что-то
тревожное было в этой отвесной скале у устья штольни.
Кстати, на склоне той горной цепи, где были установлены трейлеры, есть чудесное место:
поляна темно-зеленого, изумрудного мха с изумительно ровной поверхностью, а рядом
Стр. 157
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
внизу, на глубине десяти метров, пробившая себе через отвесные скалы дорогу речка
Водопадная, что берет начало с ближайшего голубого ледника и через каскады небольших
водопадов со звонким переливом скатывается в долину. В центре поляны сохранились
останки жилища и мастерской норвежских поселенцев конца Х I Х столетия. Мы любили
отдыхать на этой поляне. Здесь было прекрасно, и абсолютную тишину нарушал только шум
водопадов кристально чистой воды. Девятнадцатое и двадцатое столетия – что за короткий
миг в истории нашей земли! И как-то странно было ощущать, что где-то рядом за небольшим
перевалом идет интенсивная работа по подготовке подземного ядерного испытания и
достижение человеческой мысли вступает в противоборство с природой. Даст ли природа на
этот раз познать частицу её бескрайней тайны? Человек постиг и разбудил колоссальную
энергию природы. Пройдет время, и не ядерное оружие будет определять лицо нашей
планеты, а грандиозные тепловые и энергетические источники, которые позволят Человеку
вырваться из объятий Солнечной системы в космическую даль для поиска себе подобных, а
может и иных форм жизни. Тогда и вспомнят уже безымянных первых испытателей,
проникших в сокровенные тайны энергии материи.
А пока все было готово к проведению подземного ядерного взрыва в горе Черная.
Командный пункт располагался на небольшой высотке вблизи пролива, километрах в десяти
от горы Черная. С него была видна только верхняя часть горы, где были размещены ядерные
заряды. Оборудован он был очень скромно: несколько деревянных одноэтажных бараков с
установленными на них антеннами системы управления и контроля подрыва ядерных
устройств, столовая и небольшая угольная котельная. Тут же была размеченная с помощью
обычных красных флажков и взлетно-посадочная площадка для нескольких вертолетов,
которые в случае любого нестандартного исхода взрыва могли бы быстро перебросить
членов Государственной комиссии и всех испытателей с высоты в Белушку или другое
безопасное место. Здесь же располагался и вертолет-разведчик. Поднимаясь в воздух как
обычно до взрыва, он вел радиационную и визуальную разведку в районе горы Черная до и
после взрыва.
До взрыва было еще двое суток, когда мы однажды заехали на высоту, где дежурные
матросы показали нам тушку малыша-нерпенка, этого вечного спутника пролива, из
семейства тюленей. Понурые матросы рассказали простую и трагическую историю. Один из
них гулял вдоль берега залива и вдруг увидел невдалеке шаловливого нерпенка, который
выполз на берег, видимо, насладиться прогулкой по земле-матушке. Матрос снял свою
шапку и замахал ею, отгоняя нерпенка в воду, но тот схватил ее своими ярко-белыми
зубками и стал тянуть на себя. Матрос опешил, что за напасть, ведь шапка-то казенная, да и
старшина задаст нагоняй за утерю. Не долго думая, он кулаком левой руки стукнул нерпенка
по голове: «Отдай шапку!» Удар молодца по мягкой головке животного был смертельным.
Вот и вся история! Принес он его на руках на высотку, и все моряки с грустью смотрели на
бездыханное тело этого невинного существа. Матросы не стали снимать с него нежно-серую
шкурку для выделки, а отнесли к заливу, моет, мама его приплывет проститься. Через
несколько дней труп исчез. Куда? – одному Баренцеву морю известно.
А время шло к «Ч» - часу подрыва установленных в штольне ядерных зарядов. Все, кто
участвовал на заключительном этапе работы, были на высотке, остальные - это около тысячи
военных и гражданских специалистов – на кораблях. Рано утром, еще в сумерках, вышли в
море на безопасное расстояние. Только тихий удар в корабль даст им сигнал – ядерный
взрыв прошел и скоро можно будет возвращаться в поселок.
Стр. 158
Ядерный полигон на Новой Земле. - В.Н. Михайлов
Стр. 159
Часть 2. Воспоминания новоземельцев
В августе 1963 года в Москве был подписан Договор о запрещении испытаний ядерного
оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой: Договор установил запрет на
ядерные взрывы в любой другой среде, в том числе и под землей, «если такой взрыв
вызывает выпадения радиоактивных осадков за пределами территориальных границ
государства, под юрисдикцией которого проводится такой взрыв». В дальнейшем, для
краткости, его стали называть Московский договор. Подписав Московский договор, ядерные
державы прекратили, начавшееся с ядерного взрыва над Хиросимой, бесконтрольное
загрязнение атмосферы радиоактивными веществами. К этому моменту концентрация
долгоживущих радионуклидов (трития, цезия-137, стронция-90, церия-144 и др.) в нижнем
слое атмосферы колебалась в пределах (1073-4440) ? 10 -4 Бк/куб.м. Договор положил
начало длительному, продолжающемуся и сейчас, процессу очищения атмосферы от
радиоактивных продуктов ядерных взрывов, происходящему в результате естественного
радиоактивного распада и выпадения радиоактивных осадков на земную поверхность. Запрет
на проведение ядерных взрывов под землей, если такие взрывы вызывают радиоактивные
осадки за пределами национальных границ государства их производящего, полностью
исключил возможность проведения так называемых подземных ядерных взрывов с
выбросом, при которых вскрывается полость, а в атмосферу вместе с грунтом поступают
первичные осколки деления ядер урана и плутония. Однако требование московского
договора о запрещении камуфлетных подземных ядерных взрывов, при которых происходит
«выпадение радиоактивных осадков за пределами территориальных границ государства, под
юрисдикцией которого проводится такой взрыв», оказалось, по существу, не выполнимым,
тем более что текст договора имеет существенный изъян, связанный с различиями в его
английском и русском текстах. Примененное в английском тексте слово « debris »
(радиоактивные продукты ядерного взрыва, включая материал конструкции боеприпаса, а
также делящиеся материалы и продукты деления) не соответствует русскому понятию
«радиоактивные осадки».
Московский договор усложнил, но не остановил проведение испытаний ядерного оружия.
Они стали осуществляться путем проведения камуфлетных ядерных взрывов, исключающих
прорыв в атмосферу первичных осколков деления ядерного горючего. Практика проведения
подземных испытаний показала, что при всех камуфлетных ядерных взрывах, в результате
фильтрации, через зоны расплава, дробления, микро и макротрещиноватости, вместе с
газообразными продуктами термического разложения горных пород в атмосферу проникают
лишь благородные газы, тритий, а иногда и радиоизотопы йода. В соответствии с законом
радиоактивного распада, радиоактивные благородные газы (РБГ) превращаются в атомы
стронция, цезия, бария, лантана, которые, коагулируя с атмосферными аэрозолями, могут
выпадать на земную поверхность в виде радиоактивных осадков. Изотопный состав и
плотность выпадений зависят от времени, состава и количества РБГ, вышедших из-под
земли. Так, если выход РБГ после камуфлетного взрыва произошел менее чем через 1 мин., в
атмосфере могут образоваться практически значимые для образования осадков и
обнаружения изотопы стронция-89, 90, барий-140, цезий-137, свыше 1 мин. но не более 33
Стр. 160
О ядерном испытании и “происках империалистов”. - Г.А. Кауров
Стр. 161
Часть 2. Воспоминания новоземельцев