ДИСКУССИОННАЯ ТРИБУНА

Методологический индивидуализм: к апологии

современного либерализма
Раквиашвили Александр Александрович
канд. экон. наук, доцент кафедры политической экономии экономического
факультета МГУ имени М. В. Ломоносова
rakviashvili@gmail.com

Ключевые слова: либерализм, либертарианство, методологический индивиду-

ализм, свобода выбора
Keywords: liberalism, libertarianism, methodological individualism, freedom of
choice
Введение
Термин «либерализм» в наши дни
наполнен различной коннотацией и со-
держанием, в зависимости от контекста
несущим диаметрально противополож-
ный смысл. Но в XIX в. не при-
шлось бы долго искать ответ на вопрос,
«что такое либерализм?» — вполне
хватило бы ссылки на работы, напри-
мер, Дж. С. Милля. Сегодня же идеи
Д. Юма, А. Смита, Дж. С. Милля, Ф. Ба-
стиа и других исследователей той эпохи
корректней отнести к «классическо-
му либерализму», на смену которо-
му в XX в. пришли сразу несколько
концепций, использующих в названии
слово «либеральный» или однокорен-
ные ему слова. Так, Ф. фон Хайек
в предисловии от 1956 г. к своей
книге «Дорога к рабству» отмечал, что
в Америке слово «либерализм» «стало
частью камуфляжа американских левых
движений... и стало означать поддерж-
ку любой формы государственного кон-
троля» [14, с. 18–19]. О том же писал
Шумпетер, утверждавший, что в США
враги свободы «в качестве высшего,
если и непреднамеренного комплимен-
та [либерализму]... сочли разумным
присвоить его название» [16, с. 518].
Произошедшие изменения в термино-
логии хорошо видны в статье Д. Дьюи
«Либерализм и социальное действие»,
где он видит будущее либерализма лишь
через социализацию производительных
сил [4, с. 381]. Этот «новый либе-
рализм» предполагает «освобождение
трудящихся» [4, с. 363] и требует обес-
печения «материального достатка» [4].
«Новые либералы» стали требовать
в рамках рыночной экономики пра-
ва на образование, на «достойный»
труд, а также множество других прав,
способствующее, по их мнению, сгла-
живанию недостатков рыночной эко-
номики 1) . И во многих отношени-
1)
Пожалуй, решающая роль в этом процессе
принадлежит Дж. Ролзу, давшему теоретическое
обоснование перераспределительной активности
государства. И хотя элементы «распределитель-
ной справедливости» встречались в политиче-
ской философии намного раньше «Теории спра-
ведливости» Ролза, они не были сведены в це-
116 ДИСКУССИОННАЯ ТРИБУНА
ях они добились успеха: позитивные
права, несмотря на всю их проти-
воречивость [13, с. 271–272], стали
неотъемлемой частью экономических
концепций; расширительная трактовка
прав получила отражение в конститу-
циях большинства стран мира, в Хартии
Европейского союза, а также в Декла-
рации прав человека.
В противоположность этому либера-
лизму социалистического толка Л. Рид
ввел термин «либертарианство», обо-
значающий развитие идей классическо-
го либерализма. В последствии либер-
тарианство разделилось на два направ-
ления: минархизм, сформировавшийся
после работ Р. Нозика [7], и анархо-ка-
питализм, основоположником которого
следует считать М. Ротбарда [11].
М. Ротбард был учеником Л. фон Ми-
зеса, от которого он перенял методоло-
гию австрийской экономической школы
и целый ряд идей. В свою очередь ли-
берализм австрийской школы также
неоднороден: следует различать ветвь,
уходящую корнями к идеям Ф. фон Хай-
ека, и «австрийцев», продолжающих
идеи Л. фон Мизеса.
Помимо этих, скажем так, хорошо
разработанных концепций, в литера-
туре встречаются псевдолиберальные
концепции. Например, зачастую объ-
ектом критики экономистов становятся
«неолиберальные» идеи, однако ника-
кого «неолиберализма» как отдельно-
го направления не существует. Как
не существует и какой-либо концеп-
ции «ультралиберализма». Эти понятия
искусственно сконструированы против-
никами либерализма для обозначения
«всего плохого», а также для упро-
щения критики, так как конкретное
наполнение содержанием этих терми-
нов определяется самим критиком.
Вместе с тем, все указанные на-
правления, если смотреть на их идеи,
сложно объединить в одну концеп-
лостную концепцию, а зачастую являлись лишь
простым набором «прогрессивных» требований.
(Подробней см. [10])
Раквиашвили А. А.
цию. Так, классические либералы, как
и представители австрийской экономи-
ческой школы, а также либертарианцы-
минархисты допускают существование
государства, отводя ему при этом раз-
ные функции. А анархо-капиталисты
в принципе не приемлют существо-
вания какого-либо государства, даже
минимального.
Различаются они и в своих базовых
предпосылках. Либертарианцы опира-
ются на признание права человека
распоряжаться своим телом. Из этого,
в частности, они выводят права на част-
ную собственность, а также неприятие
налогообложения, которое, являясь на-
сильственным изъятием собственности,
явным образом нарушает права част-
ной собственности.
В то же время сторонники ав-
стрийской школы не разделяют идею
наличия прав человека, а опираются
на общие аксиомы человеческой дея-
тельности [6].
И подобных различий настолько
много, что их описание выходит далеко
за рамки данной статьи. Но в то же
время есть принцип, который разделяют
все либералы, вне зависимости от того,
каковы их остальные установки и идеи.
И этот принцип — методологический
индивидуализм.
Недоверие к методологическому
индивидуализму со стороны противни-
ков либерализма имеет глубокие корни
и достаточно популярно и в наши дни.
Но критика данного основополагающе-
го принципа либеральных концепций
имеет смысл, когда она хотя бы в чем-то
позволяет продвинуться в понимании
окружающего нас мира. А можно ли
добиться этого, если критикуют не ме-
тодологический индивидуализм, а его
карикатуру? Легче всего нарисовать
гротескный образ экономистов, видя-
щих в людях независимых от общества
индивидов и максимизаторов прибыли,
а потом разоблачать узость подходов
и ограниченность видения. Но какое
отношение этот «методологический ин-
 Методологический индивидуализм: к апологии современного либерализма
дивидуализм» имеет к либерализму, да
и вообще к экономической науке?
Да, когда экономисты чрезмерно
заигрываются в формальные модели,
использование роботов, а не людей,
в качестве объектов исследования впол-
не возможно. Но подобные модели
в большей мере востребованы как
упражнения для развития логики, а не
что-то, позволяющее понять поведение
людей или развитие обществ.
Если же говорить о методологиче-
ском индивидуализме в том смысле,
в каком его используют Л. Фон Мизес,
Ф. фон Хайек, Р. Нозик, М. Рот-
бард и другие либералы, нет особого
смысла рассуждать об «истинности»,
«точности» или «достаточности». Этот
принцип стал играть столь важную роль
не из-за желаний или прихоти отдель-
ных ученых, а в силу необходимых
следствий из признания невозможно-
сти познания предпочтений индивидов,
их целей и мотивов. Поэтому пред-
ставленное далее общее обоснование
принципа методологического индиви-
дуализма призвано снять некоторые
мифы, окружающие либерализм, и рас-
крыть логические основания методо-
логического индивидуализма, которые
часто игнорируются под воздействием
идеологических установок критиков.
Свободы воли и свобода выбора
Зададимся простым вопросом, что
значит «свободно выбирать»? Опре-
деляя термин «свобода», ученые, как
правило, много внимания уделяют тому,
что вызывает несвободу и что такое
несвобода, но упускают из вида про-
стой вопрос — «а к чему относится
термин?» Как отмечает Х. Арендт, ин-
дивид может следовать велению разума
или велению чувств, но тот факт, что
выбор возможен и в разных случаях мы
предпочитаем то разум, то эмоции, ука-
зывает, что выбор неразрывно связан
с волей, а свобода предполагает именно
свободу воли [1, с. 163–164]. Напри-
117
мер, веления разума во многом зависят
от внешних факторов: полученных зна-
ний, навыков и т. д., позволяющих вос-
принимать окружающий мир и делать
суждения. Если бы мы требовали свобо-
ды разума, то пришлось бы отказаться
от всякого влияния, которое оказыва-
ет образование, но это невозможно 2) .
Эмоции же во многих отношениях
имеют внутреннюю природу и в этом
смысле, естественны. И если бы мы тре-
бовали выбора, лишенного эмоций, то
мы бы пришли к изучению чего-угодно,
но не человеческой деятельности. По-
этому выбор всегда есть определенное
сочетание разумных и эмоциональных
аргументов, внутренних факторов де-
терминации и внешних ограничений,
но только воля, выбирающая между ни-
ми, свободна. Как отмечает X. Арендт,
«посредством изъявления воли я прини-
маю решения. Это и есть способность
к свободе» 3)
Таким образом, первичным усло-
вием анализа человеческой деятельно-
сти является допущение свободы воли.
Не имеет значения, когда и как прояв-
ляется свобода воли, важно лишь то, что
человек наделен ею. Отказ от этой пред-
посылки предполагает рассмотрение
полностью детерминированного мира,
в котором нет места каким бы то ни бы-
ло логическим построениям.
Допущение свободы воли также ста-
вит преграду на пути «статистического»
познания человеческой деятельности,
которое часто преподносится как един-
ственно объективный способ научных
исследований. Некоторые даже счи-
тают экономическую науку областью
2)
Как отмечает X. Арендт: «Разум может лишь
сказать воле, что нечто есть благо, согласно ра-
зуму, и что, если ты хочешь достичь этого блага,
то должен поступать соответственно» [1, с. 109]
3)
Подобная картина во многом согласуется
с либертарианским видением свободы как свобо-
ды от физического принуждения. Если обратиться
к работам Р. Нозика и М. Ротбарда, то отсутствие
физического принуждения (или угрозы принуж-
дения) — необходимое и достаточное условие для
свободы [1, с. 164].
118 ДИСКУССИОННАЯ ТРИБУНА
знаний, имеющую дело с массивами
данных и выводящую свои суждения
на основе их анализа и моделирова-
ния. На самом же деле эмпирический
подход предполагает имплицитное при-
нятие допущения, что закономерности,
имевшие место в прошлом, проявятся
и в будущем. В недетерминирован-
ном мире, где у людей есть свобода
воли, прошлое не может однозначно
определять будущее, поэтому подход,
прекрасно работающий в естественных
науках, где у наблюдаемых объектов
нет желаний, целей, капризов и пробле-
мы выбора, ограничен в гуманитарных
науках. Возможно, анализируя данные,
можно узнать интересные факты и да-
же увидеть какие-либо закономерности
имевшие место в прошлом, но сами
по себе исторические данные не яв-
ляются достаточным аргументом для
обоснования какой-либо гипотезы от-
носительно человеческой деятельности.
Как подчеркивает Дж. Шекл, «содержа-
ние грядущего не просто неизвестно;
его не существует, и идея предви-
дения дел человеческих является пу-
стой» [2, с. 361]. Да и мир, в котором
модели имеют хорошую прогностиче-
скую способность в конечном счете
невообразимо скучен.
Приняв же в качестве предпосылки
идею о свободе воли, следует принять
и ряд следствий из нее.
Логические основания
методологического
индивидуализма
Итак, второе условие предполага-
ет наличие у каждого индивида уни-
кальных предпочтений. Совершая акт
действия, индивид, так или иначе,
опирается на собственные предпочте-
ния относительно доступных альтер-
натив. Свобода воли же предполагает
возможность выбора вне зависимо-
сти от внешних обстоятельств, даже
если эти обстоятельства в значитель-
ной степени детерминируют поведение.
Раквиашвили А. А.
Следовательно, если каждый человек
способен (хотя бы теоретически) совер-
шать уникальный выбор, видоизменяя
доступную ему информацию своим,
особенным, ведомым лишь ему обра-
зом, мы должны принять, что предпо-
чтения также уникальны.
Из уникальности предпочтений
автоматически вытекает третье усло-
вие — несравнимость предпочтений.
Можно ли сравнить «книгу», «число
12» и «хлеб»? Наверное, с какой-то
стороны, да, но уникальные объекты,
на то они и уникальные, что не под-
даются сравнению без искусственного
упрощения. На необходимость приня-
тия данного условия указывает и жиз-
ненный опыт при всей осторожности,
с которой следует относиться к этому
критерию: миллиарды долларов еже-
годно расходуются фирмами по всему
миру для определения и формирования
предпочтений потребителей, а уни-
верситеты и бизнес-школы ежегодно
готовят тысячи маркетологов и про-
чих специалистов, призванных узнать
и предугадать желания людей, но до сих
пор маркетинг остается в большей мере
искусством, чем наукой. А ведь одно
дело предположить, какой автомобиль
приобретет человек, а другое просчи-
тать, каков был прирост его полезности
в сравнении с другим потребителем
при реализации той или иной экономи-
ческой политики правительства.
Из этого, конечно, не следует, что
предпочтения в принципе, никогда и ни
при каких обстоятельствах нельзя срав-
нивать. Мы лишь утверждаем, что пол-
ная информированность относительно
предпочтений и их сравнимость невоз-
можны 4) . Ведь в конце концов, мир,
где предпочтения людей могут быть
известны и предсказаны политиком,
бюрократом, предпринимателем и лю-
бым другим индивидом — даже скучнее
4)
Если предыдущие предпосылки редко вызы-
вают критику, то несравнимость предпочтений
не всегда принимается экономистами. См. [15,
с. 447–453]
 Методологический индивидуализм: к апологии современного либерализма
и бессмысленней мира, где модели хо-
рошо предсказывают будущее.
Уникальность индивидов и несрав-
нимость предпочтений не позволяет
унифицировать их. И даже схожесть
части критериев и объектов не поз-
воляет игнорировать остальные крите-
рии и остальные объекты. В следствие
этого нелогично использование тако-
го субъекта анализа, как «общество»
или «общество России». На террито-
рии, которую мы называем «Россия»,
живут личности, со своими предпо-
чтениями и целями, и их сумма лишь
сумма уникальных объектов, а не само-
стоятельный объект, наделенный волей
и предпочтениями. Нет у России инте-
ресов и целей, как нет интересов и це-
лей у какого-либо другого общества,
государства, человечества и прочих аб-
страктных понятий.
В то же время субъективный мир
индивида в том числе и результат
социального взаимодействия. В этом
смысле, если бы люди были Робин-
зонами, разбросанными на миллионах
островов бескрайнего океана, то мы бы
нашли в них куда больше сходства,
чем между людьми, населяющими один
и тот же город, так как социальное
окружение — неиссякаемый источник
разнообразия. Поэтому рассмотрение
процессов, протекающих в обществе,
через призму деятельности конкретных
индивидов не должно сводиться к слепо-
му использованию унифицированного
объекта, подогнанного под нужные для
анализа характеристики (хоть подобное
и практикуется экономистами достаточ-
но часто). Методологический индиви-
дуализм есть смиренное восприятие
людей такими, какими они есть и эта
толерантность — неизбежное следствие
невозможности понимания внутренне-
го мира другого человека, который нель-
зя втиснуть в рамки простых допущений
и условий. Методологический индиви-
дуализм обуславливает направленность
исследования на выявление принципов,
позволяющих разным людям с разны-
ми картинами мира сосуществовать,
119
тогда как поиск универсального ме-
ханизма предсказания и понимания
людей — бессмысленная и бесперспек-
тивная цель (похожее видение в [9]).
Аксиома выбора и издержки
государственного регулирования
Свобода выбора, обусловливающая
необходимость принятия принципа ме-
тодологического индивидуализма, пред-
полагает акт выбора, а из акта выбора
с необходимостью следует существо-
вание альтернатив. То есть явным
образом следует постулировать, что
у индивида есть альтернативы. Из фак-
та выбора также следует, что одна
и только одна из альтернатив будет
выбрана, а от остальных придется от-
казаться. Иначе говоря, у каждого
выбора есть альтернативные издержки:
если это условие не соблюдается, то
действие детерминировано, а свобода
выбора отсутствует. Поэтому игнори-
рование альтернативных издержек —
есть игнорирование человеческой при-
роды в самой естественной ее части,
способности действовать. Но из этого,
казалось бы, очевидного допущения,
следуют очень серьезные и строгие
ограничения.
В частности, понимание того, на-
сколько знание упущенной выгоды зна-
чимо, обесценивает утилитаристский
аргумент в пользу институциональных
ограничений свободы выбора, соглас-
но которому вмешательство государ-
ства в экономику допустимо, когда оно
приводит к росту благосостояния. Еще
А. Смит писал, что для оценки действий
государства необходим экономический
расчет, основанный на соотнесении
выгод и издержек [12], но большин-
ство экономистов предпочитают в той
или иной форме игнорировать рас-
чет издержек регулирования, постули-
руя априорную необходимость государ-
ственного вмешательства в экономику
или же проблема сложности опре-
деления издержек подменяется ины-
120 ДИСКУССИОННАЯ ТРИБУНА
ми, более операциональными задачами
и общими, далекими от реальности
«экспертными» оценками, часто сводя-
щимися к общим рассуждениям о «про-
валах государства» 5) .
При этом каждый экономист с пер-
вых дней обучения в университете
знает о необходимости учета альтер-
нативных издержек для оценки любых
действий. А по определению «альтер-
нативные издержки являются оценкой,
наиболее ценной из отвергнутых аль-
тернатив или возможностей» [3, с. 637],
а «ценность, придаваемая отвергнуто-
му варианту... существует в сознании
делающего выбор индивида и нигде
более [и в следствие этого] альтерна-
тивные издержки должны быть субъ-
ективными» [3, с. 638]. Они не мо-
гут быть объективизированы, измерены
внешним наблюдателем или переведе-
ны в иное измерение. Наконец, они
«существуют только в моменте выбора
и мгновенно исчезают после него» [3].
Например, чтобы оценить альтернатив-
ные издержки дополнительного налога,
удержанного с индивида, следует знать,
куда бы направил эти деньги налогопла-
тельщик, если бы они не были изъяты
государством 6) .
Иначе говоря, точная и коррект-
ная оценка издержек регулирования
требует знания альтернативных издер-
жек, а для этого следует обладать
5)
Так, Д. Норт, отметив ограниченность воз-
можностей по учету трансакционных издержек,
признает сложность точной оценки «общей ве-
личины трансакционных издержек, порождаемых
определенным институтом». Несмотря на это,
Норт считает допустимым использовать оценоч-
ные суждения в этом вопросе, отмечая, что имен-
но их точность станет залогом успеха «в изме-
рении эффективности институтов» [8, с. 93–94].
Но, если искомая цель (в данном случае сово-
купный размер трансакционных издержек) неиз-
вестна, то «точность оценок» есть не более чем
оценка точности оценок. Невозможно неполноту
информации преодолеть простой оценкой этой
неполноты.
6)
Об абсурдности подобных контрфактиче-
ских утверждений и прочих философских про-
блемах, в т. ч. применительно к экономической
теории [5, с. 186–192]
Раквиашвили А. А.
информацией о предпочтениях, целях
и мотивах людей, что исключено, если
предпочтения несравнимы и уникаль-
ны. Следовательно, доказать эффек-
тивность государственного регулирова-
ния невозможно, и это — ключевой
аргумент против утилитарного обос-
нования существования ограничений
свободы выбора индивида. Из него,
тем не менее, не следует, что регулиро-
вание в принципе не может привести
к желательному результату, а лишь под-
черкивает невозможность обоснования
выгод от вмешательства. Поэтому тре-
бование регулирования рыночной эко-
номики на основании того, что оно
обеспечивает большее благосостояние,
равносильно требованию лечить бо-
лезнь никому не известным лекарством
с неизвестными последствиями. Может
быть, оно и поможет, но врача, утвер-
ждающего это однозначно, разумный
человек счел бы некомпетентным.
И самое главное, этот либераль-
ный принцип крайне легко опроверг-
нуть технически: для этого достаточно
привести хотя бы один пример госу-
дарственной программы, который бы
включал расчет издержек и выгод вме-
шательства в рыночную экономику,
а не общие рассуждения о долж-
ном состоянии и мнения «экспертов».
Но такой программы не существует, что
самым явным образом подчеркивает
всю силу и ценность методологиче-
ского индивидуализма и либерализма
в целом, который, когда будет услышан,
радикально преобразит мир, в котором
миллиарды людей ежедневно подверга-
ются принуждению органами государ-
ственной власти под видом того, что
«это выгодно», при том что нет ни од-
ной работы, ни одного исследования,
которое бы доказало это.
Заключение
Таким образом, методологический
индивидуализм — условие, необходи-
мое при рассмотрении человеческой
 Методологический индивидуализм: к апологии современного либерализма 121

деятельности. Оно явным образом вы- аксиомы выбора, раскрывающий неиз-

текает из допущения о свободе воли
и отражает разнообразие внутреннего
мира человека, остающегося принци-
пиально непознаваемым для внешнего
наблюдателя. Методологический инди-
видуализм — это не сведение всех
форм активности индивида к простым,
стерильным моделям «максимизатора
полезности» или «алчного предприни-
мателя». Наоборот, эта ключевая ак-
сиома либерализма требует относиться
к людям как к уникальным объектам,
не позволяя их агрегировать и унифи-
цировать. Методологический индивиду-
ализм защищает нас и от логических
ошибок, например, связанных припи-
сыванием действий и абстрактным по-
нятиям, которые, будучи абстракциями,
в принципе не способны действовать.
То есть «государство» не действует, так
как никакого государства в природе
не существует, оно лишь плод челове-
ческих фантазий, а в реальном мире
действуют только люди. Точно также
у общества нет предпочтений, так как
предпочтения бывают исключительно
у людей, а не абстракций.
Еще более важен методологический
индивидуализм как базовый элемент
бежность существования альтернатив-
ных издержек и указывающий на необ-
ходимость их учета. А это может делать
только действующий субъект, а не внеш-
ний наблюдатель. Поэтому никакое го-
сударственное регулирование не может
получить полноценное обоснование че-
рез сравнение выгод и издержек, так
как даже при наилучших источниках
информации есть знание, которое не-
доступно регулятору. Рассеянное среди
рыночных агентов знание об их це-
лях, предпочтениях и предшествующем
опыте, будучи недоступной наблюдате-
лю, делает невозможной и корректный
экономический расчет при плановой
экономике (о чем исчерпывающе писал
Хайек).
Поэтому, подводя итог, следует от-
метить, что методологический индиви-
дуализм — это не просто абстрактный
принцип (один из множество возмож-
ных), а ключевая и необходимая акси-
ома для исследователя, который хочет
понять, как устроено человеческое вза-
имодействие. Следовательно, и критика
либерализма должна начинаться с этого
базового условия, а не с идей, которые
из него выводятся.

Литература
1. Арендт Х. Ответственность и суждение. М.: Издательство Института Гайдара, 2013.
2. Бьюкенен Дж., Ванберг В. Рынок как созидательный процесс / Философия экономики.
Антология. М.: Издательство Института Гайдара, 2012.
3. Бьюкенен Дж. Альтернативные издержки / Экономическая теория под ред. Дж. Итуэлла,
М. Милгейта, П. Ньюмена. М.: ИНФРА-М, 2004. С. 637–643.
4. Дьюи Д. Либерализм и социальное действие // О свободе. Антология мировой либе-
ральной мысли (I половина XX века). М.: Прогресс-Традиция, 2000. С. 331–384.
5. Макклоски Д. Н. Контрфактические утверждения / Экономическая теория под ред.
Дж. Итуэлла, М. Милгейта, П. Ньюмена. М.: ИНФРА-М, 2004. С. 186–192.
6. Мизес Л. Человеческая деятельность: трактат по экономической теории. Челябинск:
Социум, 2008.
7. Нозик Р. Анархия, государство и утопия М.: ИРИСЭН, 2008.
8. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики.
М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997.
9. Палмер Т. Мифы об индивидуализме.
http://www.inliberty.ru/library/293-mify-ob-indivishydualizme
122 ДИСКУССИОННАЯ ТРИБУНА Раквиашвили А. А.

10. Ролз Дж. Теория справедливости. М.: Издательство ЛКИ/URSS, 2010.

11. Ротбард М. К новой свободе: Либертарианский манифест. М.: Новое издательство,
2009.
12. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: ЭКСМО, 2007.
13. Хайек Ф. Право, законодательство и свобода: Современное понимание либеральных
принципов справедливости и политики. М.: ИРИСЭН, 2006.
14. Хайек Ф. Дорога к рабству. М.: Новое издательство, 2005.
15. Харсаньи Дж. Межличностные сравнения полезности / Экономическая теория под ред.
Дж. Итуэлла, М. Милгейта, П. Ньюмена. М.: ИНФРА-М, 2004. С. 447–453.
16. Шумпетер Й. А. История экономического анализа. В 3 т. СПб.: Экономическая школа,
2004. Т. 2.