Почему самый первый концерт рок-

н-ролла превратился в дебош

Первый рок-концерт, организаторами которого стали двое страстных любителей музыки, сумел «навести
мосты» между расами во времена жёсткой сегрегации.
Джуд Ширин, БиБиСи, 2012 г.

Джимми Сатфин играл в гостиничном номере в покер и пил пиво со

своими приятелями-хоккеистами, когда с улицы послышалась какая-то
возня.

Выглянув из окна, он с высоты пятого этажа увидел, как на другой стороне

улицы тысячи людей осаждают крыльцо концертного зала.

Двадцатилетний студент и его друзья бросили карты и дружно ринулись

вниз — посмотреть, в чём там дело.

В Кливленде, штат Огайо, был вечер пятницы 21 марта 1952 года, и

парням предстояло стать свидетелями исторического события.

Толпа сердито напирала на двери, за которыми готовилось представление

нового музыкального направления — того самого, что вскоре «накроет»
всю Америку.

Ад кромешный

Первый в истории рок-концерт, объявленый как «Церемония коронации

Мундога», не успев начаться, уже был обречён на то, чтобы закончиться
беспорядками.

Мистер Сатфин, 79-летний дед, будто бы сбрасывает с себя груз прожитых

лет: он стоит на том самом месте, где когда-то располагалась кливлендская
«Арена».

— Люди ревели ‘пустите, пустите!’ и дубасили в двери, — вспоминает он.

— Хаос был полный.
— Похоже, что организаторы продали все билеты и закрыли двери, чтобы
никто больше не мог войти. Но у этих-то людей тоже были билеты, и их
всё это не устраивало.

— Между дверьми была стеклянная перегородка, и толпа её в конце

концов разбила, чтобы вломиться в зал.

Когда на место прибыл капитан полиции Билл Циммерман с несколькими

дюжинами офицеров, перед ним предстал кромешный ад.

Вломившиеся внутрь зала на без малого десять тысяч мест обнаружили,

что зал полон и без них, и дело приобрело опасный оборот.

Музыкантам, судя по всему, едва успевшим начать концерт, с появлением

полиции было приказано прекратить представление. В сутолоке кого-то
пырнули ножом.

На следующее утро мистер Сатфин специально отправился в «Арену»,

которую когда-то строил его отец, и обнаружил, что весь зал усеян
бутылками из-под виски.

Джон Сёдер, музыкальный обозреватель газеты Cleveland Plain Dealer, где

на следующий день появилась передовица о беспокойном событии,
считает, что коронация Мундога явилась для рок-н-ролла чем-то вроде
Большого взрыва.

‘Расовые пластинки'

Однако всего этого не смогло бы состояться, если бы не два

первопроходца; им пришло в голову наполнить радиоэфир пульсирующим
бунтарским новым звуком, на фоне которого чёрные и белые парни
принялись вместе отплясывать, а вслед за ними — и вся послевоенная
Америка.

Одним из них был ведущий концерта Алан Фрид. Другим — Лео Минц,
владелец музыкального магазинчика на задворках «чёрного» района
Кливленда.

Минц обратил внимание на то, что в стопках ритм-энд-блюзового винила,

выложенных в торговом зале магазина, всё чаще стали рыться белокожие
подростки.
Правда, весьма часто покупатели всё же не решались приобретать
«сорокапятки», поскольку промышленность прикрутила к ним ярлык
«расовых».

Однако противился распространению этих непритязательных песенок не

один лишь белый истеблишмент.

Терри Стьюарт, президент кливлендского «Зала славы и музея рок-н-

ролла» (где представлена стационарная экспозиция, посвящённая Алану
Фриду), уверяет: «Все эти вещи изобиловали двусмысленностями,
текстами типа ‘ей так понравилась моя десятидюймовая блюзовая
пластинка’».

— Во многих религиозных чёрных семьях возмущались этой музыкой не

меньше, чем в белых.

Однако, когда Минц крутил свои пронзительные диски — с чётким басом,

«паровозным» ритмом и прилипчивыми мелодиями 12-тактного блюза —
в них уже прослушивалось будущее.

Старый блюзовый эвфемизм

Минц убедил своего друга Фрида, когда-то работавшего радиоведущим

танцевальных программ в Акроне, штат Огайо, что эти странные песенки
заслуживают того, чтобы оказаться в эфире.

Его сын Стьюарт Минц уверяет, что отец сказал Фриду буквально
следующее: «Эти детки толкутся и вертятся перед пластинками, но
покупать их не хотят».

В 1951 году Минц помог Фриду, в то время работавшему обычным

спортивным обозревателем, организовать новое шоу на городской
радиостанции WJW — в этой программе и стала звучать вся эта
«подпольная» музыка.

Фрид предложит называть этот стиль рок-н-роллом — использовав старый

блюзовый эвфемизм от глагола «трахаться».

Выступая в эфире под псевдонимом «Король Мундоггеров»

<moondogger — воришка, тайком выпивающий напитки посетителей в
баре — прим.перев.>, под звуки песен он постукивал по колокольчику или
пивной бутылке, а нередко и подвывал, кулаком отбивая ритм по
телефонному справочнику.

Экпрессивное ночное радиошоу Фрида произвело сенсацию в аудитории

— и чёрной, и белой.

Для Минца и Фрида совершенно логичным следующим шагом стала

организация живого выступления новых задиристых артистов.

Хедлайнерами «коронации Мундога» значились Paul Williams and his

Hucklebuckers, на разогреве — Tiny Grimes and his Rockin' Highlanders, The
Dominoes, Varetta Dillard и Danny Cobb. Билеты продавались по полтора
доллара.

На одной из немногих фотографий события можно разглядеть мужчин во

фланелевых костюмах, двухцветных кожаных туфлях и фетровых шляпах,
а также безукоризненно одетых женщин в платьях с туго затянутой талией
и на высоких каблуках.

Как же далеко всё это от рваных джинсов, футболок с рекламными

принтами и всклокоченных причёсок, ставших характерными для рок-
фанатов впоследствии.

Точка зрения Лэнс Фрид, сын Алана Фрида:— Мой папа не изобретатель рок-н-ролла. Эта музыка уже
была готова родиться, а он лишь принял роды. Но при этом он помог и воспитать младенца, и защитить его.
Ведь в то время масса людей пыталась стереть распространявшийся стремительно рок-н-ролл с лица земли.
Они называли его «музыкой джунглей». Многие видели в этом угрозу белой Америке.— Это было в эпоху,
когда гражданскими правами ещё не занимались, и большинство чёрных музыкантов даже не имели
возможности останавливаться в мотелях во время концертных поездок. А поскольку удержать это искусство
под контролем не удалось, оно было объявлено «опасным». Папа, продвигая эту музыку, помог разрушить
расовые барьеры, веками разделявшие чёрных и белых. Он стал для рок-н-ролла «крысоловом-флейтистом».
Однако он действовал не ради денег; ему было важно донести благую весть о рок-н-ролле, свести воедино
самых разных людей для единой цели — насладиться музыкой.

Роковая опечатка

Мистер Стьюарт утверждает, что при появлении Фрида на сцене

аудитория буквально взревела.

Публика, преимущественно чёрная, судя по всему, не могла поверить, что

столь колоритный радиоведущий, от шоу которого они не могли
оторваться уже девять месяцев, оказался белым.
Очарованная толпа, по словам Стьюарта, «реально озверела»: «То, что
такое количество народу появилось на концерте чёрного ритм-энд-блюза,
который нигде не рекламировался, кроме как в ночной радиопрограмме, и
то, что люди высадили двери, чтобы проникнуть в зал, заставило
продюсеров и руководство звукозаписывающих компаний задуматься:
`Постойте-ка, тут что-то происходит`».

И куда менее известна конкретная техническая причина, вызвавшая давку

во время «коронации». Речь идёт о типографской ошибке.

В билетах на повторный концерт, который Минц решил организовать в

связи с тем, что билеты на первый были стремительно раскуплены, по
чьему-то недосмотру не было указано даты.

В результате все 20 тысяч обладателей билетов «ломанулись» в один и тот

же вечер на один и тот же концерт — в зал, который мог вместить лишь
половину этой массы.

Дьявол постучался в дверь

В ту пятницу Минц был в отпуске во Флориде, и об оплошности с печатью

билетов он узнал из телефонного звонка.

Стьюарт Минц вспоминает: «Папе сказали, что случилось

непредвиденное, поэтому лучше бы ему вернуться — и он поспешил в
аэропорт».

— Когда он прибыл [в кливлендскую «Арену»], беспорядки были уже в

разгаре.

— Пожарные разгоняли толпу водой из брандсбойтов. Папа похлопал

таксиста по плечу и попросил отвезти его в ближайший бар.

В афишах концерт фигурировал как «самая ужасная из всех церемоний»,

и, по сути, мероприятие оправдало этот анонс.

Фриду с трудом удалось избежать уголовного преследования, однако

скандальная слава события стала для него трамплином к славе.

Молодое поколение, выросшее на видеоклипах рэпперов, возможно,

немало удивит тот факт, что рок-н-ролл некогда доставил сильным мира
сего немало неприятностей.
Однако всё это произошло более чем за десять лет до того, как появился
Закон о гражданских правах. И гуверовское ФБР открывает слежку за
Фридом — поскольку пластинки, которые он крутил, шавки режима сочли
опасными.

Говорит историк радио Майк Олшевски: «В те годы в Соединённых

Штатах, похоже, было принято искать новых врагов.

— Это было самое начало «красной угрозы». В 1948 году всё ещё
обсуждали Розуэльский инцидент и НЛО.

— Люди везде искали дьявола, и он пришёл в каждый дом — в обличье

рок-н-ролла.

Новая эпоха

Падение Фрида оказалось столь же внезапным, как и его стремительный

взлёт.

В 1957 году телешоу диджея-первопроходца <«Big Beat» — прим.перев.>

было снято с эфира канала ABC после того как чёрный исполнитель
появился в кадре танцующим с белой девушкой, что вызвало возмущение
подразделений телесети в южных штатах.

А окончательно добило карьеру Фрида то, что власти постарались поймать

его за руку на взятке — хотя практика «подмазывания» диск-жокеев
промоутерами была в то время повсеместно распространённой.

В 1962 году Фрид был признан виновным в коммерческом подкупе, а

спустя три года умер от последствий алкоголизма. Ему было 43.

Но, несмотря на то, что Фриду перекрыли кислород, джин рок-н-ролла

был уже выпущен из бутылки. «Церемония коронации Мундога» заложила
основы любого из теперешних рок-шоу — от Вудстока до Глэстонбери.

Кливлендскую «Арену» в 1977-м снесли, и сегодня на месте, где была

открыта новая эпоха в шоу-бизнесе, высится офис «Красного креста».

Вспоминая, как шесть с лишним десятков лет назад на этом самом месте
он оказался свидетелем начала новой эры, мистер Сатфин восклицает: «Ну
кто же мог знать, что это событие войдёт в историю?»