Корнеева Мария Александровна

Философский факультет, Европейская философия, 3 курс

Part III: The Rational Principles of Action

Часть III: Разумные принципы действия
Chapter 1: There are rational principles of action in man 
Глава 1: у действий человека есть разумные принципы
У человеческого действия есть разумные принципы [название
раздела вводится словами «у действий человека есть разумные
принципы». Сам раздел называется «Разумные принципы действия»,
и в первом пункте утверждаются, что таковые вообще есть].

Mechanical principles of action produce their effect without any will or

intention on our part. We can by a voluntary effort block the effect; but if it
isn’t blocked by will and effort it is produced without them. 

Механические принципы действия производят результат без какой-

либо воли или намерения с нашей стороны.  [Effect - итог действия. Также
упоминается Ридом при описании управления телом. «Without any will” -
усиление отрицания: не просто непроизвольно, но вне зависимости от
нашего желания]. Мы можем добровольным усилием воспрепятствовать
результату; но если ему не препятствуют воля и усилие, он создается без
них [block the effect в значении отменить результат, заблокировать
следствия, создать препятствия для наступления последствий.
Последствия действий - результат, поэтому уместен этот вариант
перевода effect]. 

Animal principles of action require intention and will in their operation, but
not judgment. The ancient moralists were right to call them ‘blind desires’. 
Животные принципы действия требуют намерения и воли, но не
суждения.  Древние моралисты справедливо называли их «слепыми
желаниями».

Having discussed these two classes, I now come to the third, the rational
principles of action in man. They have that name because only beings endowed
with reason can have them, and every exercise of them requires not only
intention and will but also judgment or reason. [That ‘or’ is Reid’s.] 
Рассмотрев два типа принципов, я перехожу к третьему -
рациональным принципам действия человека.  Они названы так, потому
что только существа, наделенные разумом, обладают ими, и каждое их
проявление требует не только намерения и воли, но также суждения или
разума. 
 The talent that we call ‘reason’, by which sane adult men are distinguished
from brutes, idiots, and infants, has always been thought of—by the learned and
the unlearned—as having two tasks: (i) to regulate our belief and (ii) to regulate
our actions and conduct. 
Таланту, именуемому «рассудком», наличие которого отличает
здоровых взрослых людей от животных, идиотов и младенцев,
образованные и необразованные всегда приписывали две задачи: (i)
контролировать наши убеждения и (ii) управлять нашими действиями и
поведением. [Конструкция have been thought of переводится как считался,
казался, принимался за; в управлении со словом задачи уместен активный
залог. В значении управлять Ридом используется direct (“...badly regulated
or wrongly directed…”); встречается синонимичное употребление regulate и
control (“...public spirit when it is not under the control of reason and virtue…
but if there is any reason and virtue to regulate it…”); слово регулировать в
русском языке имеет оттенок канцеляризма. Контроль теряет
регулятивный оттенок, который сохраняется в слове управление].

(i) Anything we believe we think to be agreeable to reason, which is why we

give it our assent. Anything we disbelieve we think to be contrary to reason,
which is why we dissent from it. So reason is accepted as being the principle by
which our beliefs [see Glossary] and opinions ought to be regulated. 
Все, что мы считаем разумным, мы считаем приемлемым, и потому
одобряем [assent - дать согласие, выразить одобрение. Agreeable to reason
контекстный антоним к contrary to reason].  Все неубедительное [disbelieve
отрицание believe, здесь употреблено перед beliefs - убеждения] мы
считаем противоречащим разуму, поэтому мы с ним не согласны.  Таким
образом, разум считается принципом, по которому наши убеждения и
мнения [согласно глоссарию, belief у Рида синонимично opinion, но здесь,
вероятно, противопоставление] должны регулироваться.

(ii) But reason has been just as universally regarded as a principle by which
our actions ought to be regulated. In all languages ‘acting reasonably’ is just as
standard a phrase as ‘judging reasonably’. We immediately approve of a man’s
conduct when it appears that he had good reason for what he did. And when we
disapprove of an action we think it unreasonable, or contrary to reason. 
Но разум столь же повсеместно рассматривается как принцип, который
должен управлять нашими действиями.  Во всех языках «разумное
действие» является таким же стандартным выражением, как «разумное
суждение». [«Разумное суждение» – более устоявшееся словосочетание в
русском языке, чем «судить разумно».] Мы немедленно одобряем
поведение человека, если выясняется, что у его поступка были веские
причины.  А когда мы не одобряем действие, мы считаем его
необоснованным или противоречащим разуму.
 A way of speaking that is so universal among men— common to the learned
and the unlearned in all nations and in all languages—must have a meaning! To
suppose that it doesn’t is to treat the common sense of mankind with undue
contempt! 
Такая общность речевых оборотов - общность среди ученых и
необразованных во всех странах и всех языках – что-нибудь значит!
[значение so universal - такая универсальность - хорошо передает слово
общность. Оно имеет не только значение устойчивой связи, но и значение
совпадения (например, в выражении «общность взглядов»). Way of
speaking в других контекстах обычно переводится как «манера говорить»,
более общее значение - то, как говорят, дословно - способ, которым
говорят. В нашем случае - способ говорить о явлении: Рид подчеркивает
именно совпадение в словосочетаниях, редкое для языков. Have a meaning
– иметь смысл, иметь значение, неспроста, что-нибудь да значит.]
Предположить обратное - выразить неприемлемое презрение к здравому
смыслу всего человечества! [Небольшая переформулировка с целью
передать восклицательную интонацию.]

Taking it that this phrase does have a meaning, let us consider how reason
might regulate human conduct so that some actions of men are to count as
‘reasonable’ and others as ‘unreasonable’. 
Принимая же, что эти словосочетания действительно имеют значение,
давайте рассмотрим, как человеческое поведение может управляться
разумом так, чтобы одни действия людей считались «разумными», а
другие - «неразумными». [“This phrase” - acting & judging reasonable.
Принимать - не предполагать обратное, что Рид отвергает в предыдущем
предложении]

I take it for granted that there can be no exercise of reason without judgment,
and no abstract and general judgment without some degree of reason. 
Я считаю само собой разумеющимся, что не может быть рассудка без
суждения, а абстрактного и общего суждения без определенной степени
рассудочности. [Рид не делает акцент на различии рассудка и разума,
характерный для кантианской философии. Слово рассудочность в русском
языке ближе по значению к reason в “degree of reason”, чем разумность.
Слово рассудок в первой части предложения уместнее слова разум, как
однокоренное со словом суждение]

So if the human constitution includes any principles of action that necessarily

imply general judgments, we can call those principles ‘rational’, to distinguish
them from animal principles, which imply desire and will but not judgment. 
Итак, если устроение человека включает в себя какие-либо принципы
действия, которые обязательно подразумевают общие суждения, мы
можем назвать эти принципы «разумными», чтобы отличить их от
животных принципов, которые подразумевают желание и волю, но не
суждения [constitution ранее переводилось в тексте, как устроение].

Every deliberate human action must be done either as the means to some end
to which it is subservient, or as an end, done for its own sake without concern
for anything beyond it. 
Каждое преднамеренное действие человека должно осуществляться
либо как средство достижения какой-либо цели, которой оно
подчиняется, либо как цель, совершаемая ради нее самой, без заботы о
чем-либо кроме нее.

No-one ever denied that it’s a part of reason’s job to determine what the
proper means are to any end that we desire. But some philosophers, notably
Hume, think that it is no part of work of reason to determine what ends we
ought to pursue, or which of two ends we ought to prefer. This, he thinks, is to
be done not by reason but by taste or feeling. 
Никто никогда не отрицал, что в числе задач разума – определять
подходящие средства для достижения цели, которую мы желаем
[придаточный оборот к слову цель следует оставить, т.к. Рид мог бы
употребить desirable end - «желаемой цели» но использовал придаточное].
Но некоторые философы, в особенности Юм, считают, что определение
целей или выбора из двух поставленных целей не входит в работу разума. 
Он считает, что оно должно происходить не по разуму, а по вкусу или
ощущениям.

If this is right then reason oughtn’t to be called a principle of action. Its job
can only be to serve the principles of action by discovering the means of their
gratification. Accordingly Hume maintains that reason is no principle of action,
and that it is and ought to be the servant of the passions.
Если это так, разум нельзя назвать принципом действия [oughtn’t to be –
«не следует», но в тексте подразумевается логическая невозможность
назвать разум принципом человеческого действия, если он таковым не
является]. Его задача сводится к поиску средств удовлетворения вкуса и
ощущений [вкус и ощущения – настоящие принципы действия по Юму,
согласно предыдущему абзацу. «Удовлетворять принципы» было бы
непрозрачной формулировкой]. Соответственно, Юм утверждает, что
разум не является принципом действия и что он есть и должен быть
слугой страстей.