ФОНДЫ ГО С У Д А РС ТВ Е/

Пролетарии всех с т р а н , соединяйтесь!

Н. Ч У Ж А К .
ÿ г

К д и ал екти ке
ш и скусства.
От реализма до искусство, кок
одной из производственных форм.

Теоретически-шемиче-
ские статьи.

Ч И Т А .
Т ип. О б‘е д и н . С о ю з а
За б а й к . К о о п е р а т и в
 Пролетарии всех с т р а н , соединяйтесь!

І^ У ^ іР { ft
Н. Ч У Ж А К . y ÿ ' i

A
I t

К д и ал екти ке
Ш ИСКУССТВА.
От реализма до искусство, кок
одной из производственных форм.

Теоретически-полемиче-
ские статьи.

И зд ан и е Д альп ечати .

ч и т A. VU a - і.'- ** у ■ і j
Тип. 06‘един. Союза Заб. Коопер.
1921.

' .

I
/
5 188670
 - 3 -

Введение.
И з во р о х а г а з е т н ы х и ж у р н а л ь н ы х с т а т е й , н а п и с а н н ы х з а в р е м я си б и р­
с к о й с с ы л к и , авто р о м вы б р ан о д л я п е р е и з д а н и я т о л ь к о к о е ч то т е о р е т и ч е с к и -
п о л е м и ч е с к о е , н а м е ч а ю щ е е м а р к с и с т с к и й подход к к у л ь т у р е , ч а щ е — к к у л ь ­
т у р е х у д о ж ества. Н екоторы е неп олем и чески е статьи введены д ля у ясн ен и я
об щ ей п ози ц и и автора.
П е ч а т ь е ж е д н е в н о й борьбы з а с а м у ю эл е м е н т а р н у ю и д е ю — ид ею с а м о -
о к у л ь т у р е н и я н а ш и х п а р т и й н ы х р я д о в , в ч а с т н о с т и — борьбы за культуру
и с к у с с т в а — о т л и ч а е т пом ещ енны е с т а т ь и ; с д р у го й с т о р о н ы — п е ч а т ь н есо м ­
н е н н о г о д и л л е т а н т и з м а , у т в е р ж д е н и я л и ш ь общ ей т о ч к и з р е н и я , п р и м ал ой
о т н о с и т е л ь н о п р о р а б о тк е вопросов— л е ж и т н а ни х. П р и ч и н ы т о м у — з а н я т и е
в о п р о с а м и и с к у с с т в а т о л ь к о у р ы в к а м и , о т р е з а н н о с т ь от к р у п н ы х ц е н тр о в ,
п о зд н е е д о х о ж д ен и е о б р азц о в , н еобходи м ость м н о го е в о с п р и н и м а т ь и н т у и т и в ­
н о, о м н о го м н а р а с с т о я н и и « д о га д ы в а т ь с я » , и — в о д и н о ч к у , в атм о сф ер е
в р а ж д е б н о г о н е д о у м е н и я , а н а л и зи р о в а т ь и о с в е щ а т ь .
С е м н а д ц а т ь л е т о д н о й то лько п а р т и й н о й р а б о т ы , не с ч и т а я у ж е и з о -
д н е в н о -м н о г о л е т н е г о о п ы т а ж у р н а л и с т а , с о ч е в и д н о й у б е д и т е л ь н о с т ь ю 'в с к р ы ­
л и ч ер ед ав то р о м всю с л а б о с т ь у г л у б л е н и я м а р к с и з м а в воп росы и с к у с с т в а .
Н ео б х о д и м о сть п о д в е д е н и я к у л ь т у р н о й б а з ы вооб щ е под п а р т и ю д о л л ш а б ы ть
п р и з н а н а — в сем и н е б е з р а з л и ч н ы м и к к у л ь т у р е и к п а р т и и ч л е н ам и Р . К . П. —
б ессп о р н о й . К к а к о м у бы в о п р о с у , в о б л а с ти м а р к с и с т с к о й э с т е т и к и в ы н и
п о д о ш л и , в е зд е и в с ю д у — есл и н е с ч и т а т ь г р у д ы н есо о б р ази ц , н а п и с а н н ы х "■
в у л ь г а р и з а т о р а м и м а р к с и з м а с п л е ч а — в ы н а т ы к а е т е с ь н а полное ta B u la r a s a :
п р и х о д и и н а ч и н а й с н а ч а л а ! Т о л ь к о п о э то м у , к о н е ч н о , м ы и р еш и л и сь в ы ­
п у с т и т ь н аш и с т а т ь и — та к и е н есоверш енны е, т а к и е случайн ы е порой , и
б е г л ы е , л и ш ь с т а в я щ и е т о т и л и и н о й в о п р о с , но н и к о г д а его с к о л ь к о н и ­
б у д ь и с ч е р п ы в а ю щ е н е р а зр е ш а ю щ и е .
В се ж е , н е к о т о р ы е в о п р о сы , есл и н е о ш и б аем ся , в этом с б о р н и к е р а з ­
р о зн е н н ы х с т а т е й с т а в я т с я в н у ж н о й н а м п л о ско сти е щ е в п е р в ы е ,— к а к ,
н а п р и м е р , вопрос о « к у л ь т у р е » , т р а к т о в а в ш е й с я , по н е н а ш е й традиции,
к а к с ам о ц е н н о ст ь ; в о п р о с о т а к н а з ы в а е м о й «н ар о д н о сти » п р о и зв е д е н и я ;
во п р о с о п р е е м с т в е н н о с т и ф о р м и п е р е ж и т к а х ; вопрос о с о о т в е т с т в и и о п р е­
д е л е н н ы х ф о р м о п р е д е л ен н ы м п е р е ж и в а н и я м рабочего к л а с с а ; и д р у ги е . В се
э т о д а е т н а м с м ел о сть д у м а т ь , ч то , в о б с т а н о в к е н а ш е го к р и ч а щ е г о бес­
к у л ь т у р ь я , и в ы п у с к а е м ы й н а м и с б о р н и к с т а т е й о к а ж е т с я н е со всем б есп о­
л е зн ы м .
С ам ы й у ж е х а р а к т е р п о с т а н о в к и п е р е ч и с л е н н ы х воп росов, пл ю с н и к о г д а
н е р а в н о д у ш н о -го т о в ы й подход к н и м — м о г у т к а к будто в ы з в а т ь с т о л ь ж е
н еравнодуш ны й о ткл и к на них в рядах Р К П , роди ть в наш ей п еч ати «столк-
новение м нений», и — к т о з н а е г ! — б ы ть м о ж ет, и з это го „столкновения“
и р о д и т ся б олее п р а в и л ь н ы й и в д у м ч и в ы й подход к и с к у с с т в у .
П о у с л о в и я м р а б о т ы , а в т о р у н е у д а л о с ь в ы д ел и т ь и з п о м е щ а ем ы х с т а ­
т е й то в р е м е н н о -с л у ч а й н о е , ч то , п р и м е н и т е л ь н о к м о м е н т у п ер во го п е ч а т а ­
н и я с т а т е й , о к а з а л о с ь в к р а п л е н н ы м в п о сл ед н и е м е с т а м и , но и з 'я т и е т а к о г о
п р и в х о д я щ е го м а т е р и а л а бы ло бы д о во льн о т р у д н о , д а оно и ли ш и л о бы сбор-
р н и к основн ой его ч е р т ы — н е п р и т я з а т е л ь н о й зл о б о д н евн о сти .
В з а к л ю ч е н и е — н е с к о л ь к о т е о р е т и ч е с к и х п р ед п о сы л о к , о б г о н я ю щ и х и д ею
сб о р н и к а. В о -п е р в ы х — о при р о де творчества, и во в т о р ы х — о т е к у ч е с т и
ф орм.

I. — Т в о р ч е с т в о .

С тр о и тел ь ств о м е ч т а е м о й , н е б ы в а л о й ещ е, о б щ е с т в е н н о й ж и з н и — е с т ь
т в о р ч ес т в о .
Б орьба за новую , грядущ ую к у л ь т у р у — творчество.
И ску сство , к а к творение неви дан н ы х духовны х и м атери альн ы х цен но­
ст ей к у л ь т у р ы — тоясе тв о р ч е с тв о .
М ы , д и а л е к т и к и , д о л ж н ы н е з а б ы в а т ь д в у х п о л о ж ен и й :
1. В с я к о е я в л е н и е в п р о ц ессе св о е го р а з в и т и я т а и т в себе п р о т и в о р е ч и е ,
свое я іе с о б с т в е н н о е о т р и ц а н и е , п р о т и в о п о л о ж н о с т ь .
2. П о с к о л ь к у мы в сам ом п р о ц е сс е р а з р у ш е н и я я в л е н и я С у м еем в ы я ­
в и т ь его н е п р и м и р и м у ю п р о т и в о п о л о я ш о с ть ( а н т и т е з у ) , р о в н о п о с т о л ьк у н а ш е
о т р и ц а н и е е с т ь п р о р о сл ь в о т д а л е н н о е .
И з п е р в о го п о л о яген и я в ы т е к а ю т сл еду ю щ и е в ы во д ы :
Н е т н и ч е го абсолю тн о ново го . В с я к о е новое в с к р ы т о м в и д е з р е е т в
старом , и в ы я в л е н и е , р а с к р е п о щ е н и ^ это го н о в о го — в о б л а с т и л и и с к у с с т в а ,
в о б ласти н а у к и и со ц и ал ьн о го с т р о и т е л ь с т в а — е с т ь м и н и м у м т в о р ч е с т в а .
В з я т ь в с я к о е я в л е н и е в е г о , в н у т р е н н е м (и м м а н е н т н о м ) р а з в и т и и ,—
в з я т ь н е т а к , к а к оно е с ть , a к а к ^ д о л я ш э бы б ы ть по см ы сл у своей с о б ­
ст в ен н о й а н т и т е з ы — ин ого н е т п у т и д л я с о зи д а н и я .
В ся к о е н о в о е х о т ь ч у т о ч к у п о х о ж е н а с т ар о е , но в степ ен и это го «чу­
т о ч к у » е с т ь о б р а т н о -п р о п о р ц и о н а л ь н а я с т е п е н ь т в о р ч е с т в а .
П у т ь к о с м ы с л е н н о м у т в о р ч е с т в у л е ж и т ч ерез в н и м а т е л ь н о -к р и т и ч е о к о е
у я с н е н и е к у л ь т у р н ы х н а с л е д и й ; п у т ь а б ес с о зн ате л ь н о го » , в д о х н о в ен н о го т во р ­
ч е с т в а — в с у щ н о с т и , т о т я іе .
Г е н и й д в и г а е т эп о х у д а л ь ш е , но и г е н и й — л и ш ь « а н т и т е з а » эпохп.
В с я к и й г е н и й — р ев о л ю ц и о н ер , но н и к а к а я р е в о л ю ц и я н е приходи т и з в н е .
Г е н и й — это в о л я р е в о л ю ц и и , м а с с а — ее м о зг и с е р д ц е .
В ы в о д и з в то р о го , н а м е ч ен н о го н а м и п о л о ж е н и я — н а п р а ш и в а е т с я с а м
собой:
П о с к о л ь к у м ы , в п р оц ессе р а з р у ш е н и я , с 'у м е ем у т в е р д и т ь н а ш е а н т и -
т е зн о е . я “ , п о с т о л ь к у н а ш е р а з р у ш е н и е я в и т с я и с т о р и ч ес к и -н ео б х о д и м ы м ,
т в о р ч еск и м .
 П о с к о л ь к у ж е н а ш е в н у т р е н н е е о с о зн а н и е б у д е т о т с т а в а т ь о т р ево л ю ­
ц и о н н о й с ти х и и , п о с т о л ь к у м ы у ж е в сам и х себе н есем н а ч а л о б у д у щ его
п о р а ж е н и я , к о н т р -р е в о л ю ц и и .
В се эго , к а з а л о с ь бы , до а з б у к и п р о сто , но в се это н а м кр о в н о в а ж н о
п о м н и т ь, а э т о -т о к р о в н о в а ж н о е т а к м н о ги е и за б ы в аю т .
В ч а с т н о с т и , п р и м е н и т е л ь н о к о х в а т у н а ш е го с б о р н и к а — м ы с к а ж е м :
В с я к а я ш ко л а и ли течени е в области н а у к и , социальн ого стр о и тел ьства
и и с к у с с т в а — е с т ь я в л е н и е т е к у ч е е , не аб со л ю тн ое, в о з н и к ш е е в п р о т и в о р е ч и и
м и н у вш ей ш коле.
Ш к о л а , возом н и вш ая себя абсо л ю то м — у ж е в р е д н ы й п е р е ж и т о к .
Н о — н е л ь з я п е р е с к о ч и т ь „ ч е р е з “ а н т и т е з у (п р о т и в о п о с т а в л е н и е ) с е г о д ­
н я ш н е м у и в ч е р а ш н е м у дню , н е сл о м и в себе в к о н е ч н о м с ч е т е ш еи . Н е л ь з я
п р о й т и м им о я в н о б ы в ш е й ш ко л ы , н е п р о т и в о п о с т а в и в ей и ее р аб ск о й ц е п и
с в о е й г р я д у щ е й сво б о д ы .
„ П р ы ж о к и з ц а р с т в а необходи м ости в ц а р с т в о с в о б о д ы “ м ы с л и т с я — к а к
гениальны й с и н т е з , в р е з у л ь т а т е н е б ы в а л о г о ещ е в и с т о р и и с т о л к н о в е н и я
противоречий.
Д л я то го ж е , ч то б ы с т о л к н о в е н и е это бы ло ги б ел ь н о д л я п рош лого, а
н е д л я н ас, м ы д о л ж н ы ге н и а л ь н о в н и м а т е л ь н о о щ у п а т ь п р о ш л о е , г е н и а л ь н о
к р и т и ч е с к и н а щ у п а в с л а б ы е его с т о р о н ы -—а н т и т е з у ,— и э т и с т о р о н ы , л и ш ь
э т и сто р о н ы , в з м е т н у т ь в полсар в о с с т а н и й .
П о ш л о й д е м а г о г и е й за н и м а ю т с я т е , к т о в н у ш а е т р а б о ч е м у м ы сл ь, что
он м о ж е т з а в о е в а т ь в е с ь м и р — н и ч е м у н е у ч а с ь .
О ни н е х о т я т , ч т о б ы рабо ч и й в о о ч и ю у в и д е л з а в т р а ш н и й д ен ь.
П о ш л о й д е м а г о г и е й за н и м а ю т с я т е , к т о о т м а х и в а е т с я о т п р и с т а л ь н о г о
и з у ч е н и я т о го и л и и н о го п р о т и в о р е ч и я в ч е р а ш н е м у , т а и в ш е г о с я и созр евш его
в н ед р ах с о в р е м е н н о с т и , о т го р о д и в ш и с ь о т н его т у п ы м , в р а ж д е б н ы м «не
поним аю ».
О ни не хотят п р и в е тс тв о в а ть п отен ц иальн ы е ростки гр яду щ его .
Это о н и « не п о н я л и » к о г д а -т о (ибо и н е х о т ел и п о н я т ь ) ещ е т е о р и и
д в и ж е н и я з е м л и в о к р у г с о л н ц а ,— и о ни с ж и г а л и т е х , к т о в ы д в и г а л это
«новш ество».
Э то о н и « н е п о н я л и » , д ал е е , т в о р ц а « н а у ч н о г о с о ц и а л и з м а » , п о с т а в и в ­
ш его н а н о г и « р а з у м н о е » , не б езп о к о я щ е е г е г е л ь я н с т в о ,— и о н и в о зд в и г л и
н а М ар к са го н е н и е .
Э то они ж е „ н е п о н я л и " и г е н и а л ь н е й ш е г о т а к т и к а н о в е й ш и х д н е й ,
к р и ч а : «р асп н и , р а с п н и его » !
Н о это они ж е и — и з в е ч н о , т у п о !— п о к л о н я л и с ь т е м п о т о м , к о г о с ж и ­
гали.
О н и н и к о г д а ещ е н е п р и в е т с т в о в а л и р о стоков г р я д у щ е г о , ибо и зв е ч н о
о т г о р а ж и в а л а с ь от н и х т у п ы м „н е п о н и м а ю “ .
М ы , к о м м у н и с т ы -д и а л е к т и к и , х о т и м , ч то б ы р а б о ч и й „ п о н я л " все и в с е
п о с т и г.
О н, г е н и а л ь н а я а н т и т е з а с е г о д н я ш н е м у дню , с £у м е е т в ы п л о т и т ь тогда
ч у д е с н е й ш и е с н ы в волш ебной я в и ; он, о гр о м н о и з у ч и в ш и й с в о и ц е п и , п о ­
т о м у л и ш ь и в з м а х н е т то гд а н е в и д а н н ы м и к р ы л ь я м и .
 К т о х о ч ет э т о г о г и г а н т с к о г о п р ы ж к а — т о т д о л ж е н д у м а т ь т а к .
В се п р о ч и е р е ц е п т ы — обм ан и зн а х а р с т в о .

2 .- 0 т е к у ч е с т и форм.

Н и к а к а я к у л ь т у р а — в частн ости , и с к у с ств о — н и к ак о м у вы ступаю щ ем у

н а а в а н с ц е н у и с т о р и и к л а с с у — н е д о с т а ю т с я в го то в о м в и д е ср а зу . В с я к а я
к у л ь т у р а — в ч а с т н о с т и , и с к у с с т в о — п о с т е п е н н о и м у ч и т е л ь н о п е р е р а б ат ы ­
в а ю т с я во сх о д я щ и м кл а с с о м в д л и н н о м п р о ц ессе его о с о з н а н и я себя, к а к
к л а с с а , и п р о д в и ж к и к г е гем о н и и . В с я к а я н о в а я к у л ь т у р а — к а к м ы вы ш е
г о в о р и л и — в ч а с т н о с т и , и но во е и с к у с с т в о — в ы р о с т а ю т , п р о р о с т а я в „ з а в т ­
р а “ , в н ед р ах к у л ь т у р ы и и с к у с с т в а п р о ш л ы х. О т ч а с т у ш к и «р аб о ч его с о ­
с л о в и я » д о г и м н а „ п р о л е т а р и а т а “ — д л и н н ы й и м у ч и т е л ь н ы й , но с о в е р ш е н ­
но н е п р е д о т в р а т и м ы й и д и а л е к т и ч е с к и « н е о б х о д и м ы й » , п у т ь .
Р а б о ч и й к л а с с в Р о с с и и н е т а к - т о уж молод. Б ы л о в р е м я , к о г д а е м у ,
— т о гд а ещ е „ с о с л о в и ю " ,— в з я т о м у о б 'е к т и в н о и в р а з в и т и и ,— бы л н е в р а ­
ж д е б е н и з а ч а т ы й о т ч у ж о й к у л ь т у р ы « р е а л и зм » , ибо п о сл ед н и й об ращ ал
в н и м а н и е н а Р а с т е р я е в у у л и ц у и у я ге т е м сам ы м в ы в о д и л ее и з с о с т о я н и я
со ц и ал ь н о го н е б ы т и я , с т а в я к а к с о ц и а л ь н у ю п роб л ем у. А , в ед ь , с а м -т о р а ­
б о чи й к л а с с (с о с л о в и е ) т о гд а ещ е „М илордом г л у п ы м " п и т а л с я ... Б ы л о , д а ­
л е е , в р е м я ,— и з д р ях л о й Р а с т е р я е в о й у л в ц ы т о г д а у ж е город р о ж д а л с я ,—
к о г д а т р е в о я ш ы й « и м п р е с с и о н и зм » , з а ч а т ы й таю ке от чуж ой культуры ,
п р е д с т а в л я л с я (в с в о е й п ер в о й ф а з е ) о б 'е к т и в н о -с о о т в е т с т в у ю щ и м дан ном у
п е р и о д у п е р е ж и в а н и й и р або ч его , и с а м раб оч и й у ж е его сво ей б есп о к о й н о й
ч а с т у ш к о й п о го н я л . Б ы л о , н а к о н е ц , и т а к о е врем я, к о г д а „си м во л и зм "—
эт о и с к у с с т в о н о в ы х п о с т р о е н и й — у я іе н е просто с о о т в е т с т в о в а л , а бы л, к а к
во зд у х , н ео б х о ди м о с о зн а в а в ш е м у с е б я к л а с с у р а б о т н и к о в , уясе н а ч и н а в ш е ­
м у д е м о н с т р и р о в а т ь свою и с т о р и ч е с к у ю у б е д и т е л ь н о с т ь , но ещ е н е с и л ь н о ­
м у н а с т о л ь к о , ч то б ы з а р а з и т ь это й у б е д и т е л ь н о с т ь ю н е с в о его х у д о ж н и к а я
т е м з а с т а в и т ь е го т в о р и т ь в и с к у с с т в е н о в у ю , н е в и д а н н у ю я ш з н ь — по о б ­
р а з у и подоби ю р аб о ч его к л а с с а .
П о л о ж е н и е с « ф у ту р и зм о м » у ж е со всем и н о е . Ф утури зм зар о д и л ся
т о г д а , к о гд а « б е р е м е н н ы й б у д у щ и м » к л а с с ѵяге г о т о в и л с я р о д и ть р е в о л ю ­
ц и ю . В от п о ч е м у — и о р г а н и за ц и о н н о , к а к з а в т р а ш н и й п о т р е б и т е л ь , и ду­
х о в н о , к а к г р я д у щ и й ге гем о н —п р о л е т а р и а т у ж е п о д ч и н я л себе, д о п у сти м
далее, и „ н е с в о е г о “ х у д о ж н и к а (н о то ч н о т а к ж е , к а к « н е с в о я » , нап ри м .,
револю ционном у п р о л етар и ату револю ционная и н т е л л и г е н ц и я ), н агл яд н о
у б е ж д а я его в с в о е й н е о т в р а т и м о й необходи м ости .
Л аб о р ато р н ы е и з ы с к а н и я в о б л а с т и ф о р м ал ьн о й в о о б щ е и « с л о в о тв о р ­
ч ес т в а » в ч а с т н о с т и — о т л и ч а ю т п е р в ы й ф у т у р и з м , и э т и и з ы с к а н и я п о н а ­
д о б я т с я з а в т р а ж е огром но ш а г н у в ш е м у классу, как н о вы й , я с е л е зн ы й
я з ы к , к о г д а я г е л е з н а я н еоб ходи м ость п о с т а в и т е го п е р е д за д ач е й н о в о й н а ­
го р н о й п р о п о веди . Н о в о е , по п р и н ц и п у с ш и б а н и я п р о т и в о р еч и й , с т р о е н и е
об раза; новое, м н о го го л о со е, з в у ч а н и е ; н о в а я , д и н а м и ч е с к и р а з в и в а ю щ а я с я .
 р и т м и к а — отличаю т и первы й и второй ш аги ф у ту р и зм а, и все это, ідаё-
сте с циничны м о тр и ц ан и ем тихой „ к р а с и в о с т и “ и .ж а л е н и я “, ф о р м ал ьн о
и по со д ер ж ан и ю п о н а д о б и т с я к л а с с у р а б о т н и к о в з а в т р а яге, когда все т а
ж е н еоб х о ди м о сть в ы н у д и т его « к а с т е т о м р а с к р о и т ь м ир в ч е р е п е » .
П р о л е т а р и а т у яге о п л о д о тв о р и л св о и м ж и в и т е л ь н ы м ды хан ием н ово е
и с к у с с т в о ,— н е д о я ги д а я с ь , к о гд а ем у у к а я г у т его « т е р м и н » ф а р и с е и и к н и яг-
н и к и , и , е с л и ф у т у р и з м в то р о го э т а п а у ж е н е т о л ь к о доляген б ы т ь п р и зн а н
н у ж н ы м , но и с т а л необходим ы м р аб о ч ем у классу, окрасив в о сн о вн ы е
у с т р е м л е н и я с в о и и т в о р ч е с т в о н аи бо л ее в и д н ы х и Т а л а н т л и в ы х п р о л е т а р ­
с к и х п о это в , то ф у т у р и з м п о след них д н е й , п о с т а в и в ш и й , б ы т ь м о ж е т ещ е
в п е р в ы е , н а н о г и х о д и вш ее н а го л о в е п о н я т и е и с к у с с т в а , не к а к и н д и в и д у ­
а л ь н о г о „ и с к у с н и ч а н ь я “ и „ у к р а ш е н и я * ж и з н и , а к а к о д н о й и з п р о и зв о л
с т в е н к ы х ф о р м , к а к к о л л е к т и в н о го в ы к о в ы в а н и я из с а м о й ж и зн и новы х
о б р а з ц о в ,— то ф у т у р и з м п о след них д н е й , ф у т у р и з м , р а з д в и н у в ш и й рам ки
в ч е р а ещ е « ш к о л ы » до р е а л ь н е й ш е й , ч ем с а м а р е а л ь н о с т ь , « ф и л о с о ф и и » ,—
ф у т у р и з м н ы н е у ж е ио п р а в у д о л ж е н б ы т ь п р и зн а н п р о л е т а р с к и м и с к у с с т ­
во м в сам ом б у к в а л ь н о м — о р га н и за ц и о н н о м и д у х о в н о м — см ы сл е это го с л о в а ...
С ч а с т ь е ф у т у р и з м а в то м , ч то он, за р о д и в ш и с ь в р а м к а х б урясуазн ого
с т р о е н и я и с к у с с т в а , з а в е р ш а л свое р а з в и т и е н е „ ш к о л ь н ы м “ с ам о и зя ги т и ем ,
к а к эт о было с и н ы м и т е ч е н и я м и в н а ш е м х у д о я гес т в е п о сл ед н и х десяти­
л е т и й , а п р я м ы м , в с о о т в е т с т в и и с о т к р ы в ш е й с я н овой эрой б ы т и я , проро-
с т а н и е м в к о м м у н и с т и ч е с к о е , новое с о зн а н и е ч е л о в е к а . К а к о в ы бы н и б ы ли
д аяге б л и ж а й ш и е т о л ь к о о ч е р т а н и я и с к у с с т в а к л а с с а р а б о т н и к о в и какие
б ы н о в ы е и н о в ы е н а з в а н и я о тд ел ь н ы е м о м е н т ы и у г л у б л е н и я его ни п р и ­
о б р ет а л и ,— ф у т у р и з м а и з н е го , особенно п о с л ед н его э т а п а ф у т у р и з м а , — к а к
« сл о в а и з п е с н и » — « н е в ы к и н е ш ь » ...
»
Л и ш ь н а м е ч а я зд е с ь э т о т п о с л е д н и й — -„ п р о и з в о д с т в е н н ы й "-— э т а п ис­
к у с с т в а (д а л ь н е й ш а я п р о р а б о т к а е г о — дело р е а л ь н о й н ео б х о д и м о сти ),— а в т о р
х о т е л б ы о б р а т и т ь в н и м а н и е ч и т а т е л я н а сл е д у ю щ е е.
О т о р в а н н ы й — с н а ч а л а годам и тю р ьм ы , потом го д а м и с с ы л к и и, н а к о н е ц ,
годам и в н у т р е н н е й в о й н ы — от н е п о ср е д с тв е н н ы х р а б о т н и к о в и с к у с с т в а и его
е д и н с т в е н н ы х , б ы т ь м о ж е т , т е о р е т и к о в ,—-а в то р в : е г д а с ч и т а л себ я в п р а в е
у м ы ш л ен н о и н е у м ы ш л е н н о р а с ш и р я т ь р а м к и п о н я т и я в с я к о г о н о во го , п р и ­
ем л ем о го д ля н е го , т е ч е н и я ,— д е л а я это о п р е д ел ен н о во и м я то го б у д у щ е го ,
ц е п к а г о опо зн ан и я к о т о р о г о в с е г д а не х в а т а л о б у р ж у а зн ы м х у д о я гн и к а м .
У м ы ш л е н н о и н е у м ы ш л е н н о , он в с е г д а , — н е с ч и т а я с ь с н а л и ч н ы м , г о то в ы м
п о н я т и е м и л и т е н д е н ц и е й е го « н о р м а л ь н о го » р а з в и т и я ,— в л и в а л в эг о по-
и я т н е с в о е , к а з а в ш е е с я е м у н у ж н ы м в и н т е р е с а х п р е д с т а в л я е м о го им к л а с ­
с а , с о д ер я га и и е, а то и п р о р а б а т ы в а л его с а м о сто я т е л ь н о п а р а л л е л ь н о .
Т а к о г о р о д а ч у ж е я д н о е (в е д ь , св о его и с к у с с т в а у н а с не бы ло) вм е­
ш ат е л ь с т в о в д е л а и с к у с с т в а , п р е д с т а в л я в ш е е с я а в т о р у з а к о н н ы м и и м п е ­
р а т и в н о - н у ж н ы м , д ал е к о не в с е г д а , к о н е ч н о , п р и в е т с т в о в а л о с ь делателям и
и с к у с с т в а , п о с к о л ь к у до них дох о ди л и э т и с т р о ч к и , но оно ж е и н е и з м е н ­
но о т к а л ы в а л о о т н и х н а и б о л е е ч у т к и х , п о б у ж д а я их д е л а т ь одно общ ее с
н а м и дело. Д и а л е к т и ч е с к и -м ар к си стск и й м е то д , с к о т о р ы м а в т о р подходи л к
в о п р о сам вооб щ е и с к у с с т в а , з н а ч и т е л ь н о о б л егч ал ем у э т о т подход, и— д а ж е
о щ у т и т е л ь н о порою о тх о дя о т о б щ е п р и н я т ы х о п р ед е л ен и й — он п р о д о л ж ал ,
и ны не продолж ает, о ставаться н а надеж ном , правильном п у ти — е д и н ств ен ­
но н у ж н о м п у т и к п о сл ед н и м ч е л о в е ч е с к и м з а в е р ш е н и я м п о с л е д н я го в и с т о ­
ри и ч е л о в е ч е с т в а к л а с с а .
З а это д а п р о с т я т с я ем у т е и л и и н ы е ш е р о х о в а т о с т и , а м о ж е т б ы т ь —
и ц е л ы е э с т е т и ч е с к и е гр е х и ... е ж е в о л ь н а я и н е в о л ь н а я , еж е в е д е н и е м и
н е в ед е н и е м .
Ф
Чита. „ .

Сентябрь 1921 г. Н. Ч у Ж а К.
 Гоголевское в искусстве.
С п о н я т и е м о г о г о л е в с к о м н а ч а л е в и с к у с с т в е о б ы к н о в ен н о с в я з ы в а е т с я
п р е д с т а в л е н и е о т а к н а зы в а е м о м р е а л и зм е . Э то вер н о т о л ь к о о т ч а с т и . В ерн о
в и з в е с т н о й м ер е и в и зв е с т н о м о т н о ш е н и и . В о -п е р в ы х , ч то т а к о е р еал и зм ?
В о -в т о р ы х , в с я к и й л и т а к н а з ы в а е м ы й р е а л и зм есть п о д л и н н о р еал и зм ? И
в т р е т ь и х , к а к о в х а р а к т е р го го л е в с к о го р е а л и з м а ? Н а э т и т р и в о п р о са я и
хочу ответи ть в н асто ящ ей статье.
З д е с ь было б ы д о лго о с т а н а в л и в а т ь с я н а ф и л о со ф ск и х п р е д п о с ы л к а х
р е а л и з м а , к а к и з в е с т н о г о м и р о с о зе р ц а н и я во о б щ е. Д а это и н е т а к у ж в а ж н о
д л я т е м ы . Г о р азд о в а ж н е е п о н я т ь , в к а к и х о б щ е с т в е н н о -п с и х о л о г и ч е с к и х у с
л о в и я х за р о д и л с я р у с с к и й р е а л и зм , в ы л и в ш и й с я в т е и л и и н ы е , в е с ь м а р а з ­
л и ч н ы е по с у щ е с т в у , л и т е р а т у р н ы е ф о р м ы .
У ж е к с е р е д и н е д в а д ц а т ы х годов м и н у в ш а г о в е к а , т . е. к к о н ц у ц а р ­
с т в о в а н и я и м п е р а т о р а А л е к с а н д р а I , б ы л н а н е с е н с е р ь е зн ы й у д а р тем п р е ­
к р а с н ы м и л л ю з и я м , к о т о р ы е п р ео б л ад ал и , к а к го с п о д с тв у ю щ е е н а с т р о е н и е ,
в р у с с к о м л и б е р а л и зм е и в зн а ч и т е л ь н о й м ер е п и тал и п рогресси вней ш ую
ч а с т ь л и т е р а т у р н о й ш к о л ы , н а см ен у к о т о р о й р е а л и зм , с о б с т в е н н о , и я в и л с я .
Я говорю о р о м а н т и зм е .
П о мере т о г о , к а к р у ш и л и с ь н а д е ж д ы н а с о в м е с тн у ю р а б о т у с п р а в и -
. т е л ь с т в о м , н е за м е т н о с о з д а в а л о с ь н а с т р о е н и е , в с е более и б олее вр аж д еб н о е
б е з п о ч в е н н о й м е ч т а т е л ь н о с т и « р о м а н т и з м а » ,— н а с т р о е н и е , т р е б о в а в ш е е от
к а ж д о го ч еловек а— и, п реж де всего, от х у д о ж н и к а— зн ач и тел ьн о го проявле­
н и я в о л е в о г о , д е й с т в е н н о г о н а ч а л а . Я е д в а л и о ш и б у сь , с к а з а в , что собы тие
1 4 д е к а б р я 1 8 2 5 го д а я в и л о с ь , д ал е е , т о й п е р в о й пробой, к о т о р а я , л у ч ш е
в с я к и х р а з с у я г д е н и й , в с к р ы л а п о л н у ю н е с о с т о я т е л ь н о с т ь в с я к о г о рода р о м а н ­
т и ч е с к и х о ц е н о к в о о б щ е . И если, в се ж е , в п о с л е д у ю щ у ю в т о р у ю п о л о в и н у
2 0 - т ы х и т р и д ц а т ы е г о д ы за м е ч а е т с я р а с ц в е т то го ж е р о м а н т и зм а , то в о -
п е р в ы х , это у ж е н е „ р о м а н т и з м “ м е л а н х о л и ч е с к и -с а н т и м е н т а л ь н ы й , а р о м а н ­
т и з м , т и п и ч н ы м п р е д с т а в и т е л е м кото р о го я в л я л с я Л е р м о н то в; а в о -в т о р ы х ,
эт о о б ст о я т е л ь с т в о т о л ь к о с л у ж и т л и ш н е й и л л ю с т р а ц и е й т о й м ы с л и , что
м е ж д у ж и з н ь ю и и с к у с с т в о м е с т ь и з в е с т н а я п р о сл о й к а, и м е н у е м а ^ за к о н а м и
р а з в и т и я х у д о ж е с тв е н н о го т в о р ч е с т в а , и ч то в с я к о е л и т е р а т у р н о е я в л е н и е
м оягет п р о д о л ж а т ь с у щ е с т в о в а т ь , к а к ф о р м а, и т о гд а , к о г д а о п р ед ел ен н о е
и д ей н о е с о д е р ж а н и е его уяге п о к и н у л о . И в т р е т ь и х , н а к о н е ц ,— и это сам ое
в а ж н о е ,— у ж е и в то в р е м я , в р я д у с п и с а н и я м и л у ч ш и х р о м а н т и к о в , все
б олее и б олее п р о б и в а ю т с я о т д е л ь н ы е п р о и з в е д е н и я , есл и и н е ч и сто р е а л и ­
с т и ч е с к и е , то в с е яге г л а в н ы м и ч е р т а м и с в о и м и с у щ е с т в е н н о о т л и ч н ы е от
р о м а н т и зм а . Т а к о в ы н е к о т о р ы е и з п о зд н е й ш и х т в о р е н и й П у ш к и н а и того яге
Л е р м о н т о в а ,— с его н а п р ., р е а л и с ти ч е с к и м по ф орм е «Г ероем н аш его в р е -
 iö —

М еня». То ж е п р и ш л о с ь бы з а м е т и т ь и о т н о си т ел ьн о д р у ги х а в т о р о в этого
п ери од а, н а зы в а е м а г о о б ы к н о в е н н о пери одом р о м ан ти зм а.
Ч т о ж е к а с а е т с я т в о р ч е с т в а Г о г о л я , т о ,— не с ч и т а я „М ер тв ы х д у ш “ ,
п о я в и в ш и х с я в н а ч а л е 4 0 - х г о д о в ,— м ож н о с к а з а т ь , ч то все оно, в г л а в н е й ­
ш их ч ер т а х с в о и х , п р о тек л о к а к р а з в э т о т пери од. Н а ч а в ш и с ь с ч и с т о р о ­
м а н т и ч е с к и х м о т и в о в (с.Г ан ц К ю х е л ь г а р т е н » ), к о л е б л я с ь , д ал ее, м е ж д у ф а н ­
т а с т и к о й и р е а л и зм о м (н е к о т о р ы е в е щ а и з « В е ч е р о в н а х у т о р е » , н е к о т о р ы е
и з п е т е р б у р г с к и х п о в е с т е й ), оно з а к а н ч и в а е т с я ( к се р ед и н е 3 0 -х годов) т а к о й
т и п и ч н о -р е а л и с т и ч е с к о й к о м е д и е й , к а к „ Р е в и з о р “, в к л ю ч а я в себя о п я т ь -т а к и
т а к и е н есо м н ен н о р е а л и с т и ч е с к и е п р о и з в е д е н и я , к а к « С іа р о с в е т с к и е п о м е ­
щ и к и » , «О то м , к а к И в а н И в а н о в и ч ...') , „ Ж е н и т ь б а “ и « Ш и н е л ь » .
М еж т е м , с п ер ем ен о ю ц а р с т в о в а н и я , в о д в о р и л с я т о т р е ж и м п р а в и т е л ь ­
с т в е н н о й о п ек и н а д м ы сл ью и ч у в с т в о м , к о т о р ы й н е о с т а в л я л уяге м е с т а
н и к а к и м и л л ю з и я м о т н о с и т е л ь н о о б щ н о сти и н т е р е с о в м е ж д у п р а в и т е л ь с т в о м
и н а р о ж д а в ш и м с я — д в о р я н с к и м — „ о б щ е с т в о м " . И в о т , м ы ви д и м , ч т о ч ем
более о ф ф и ц и а л ь н а я в л а с т ь п ы т а е т с я р е г л а м е н т и р о в а т ь н е т о л ь к о о б щ е с т ­
в ен н у ю , но и ч а с т н у ю ж и з н ь , ч ем более и щ е т о н а оп оры в л и т е р а т у р е ,
'т е м о щ у т и т е л ь н е е с к а ж д ы м д е е м с т а н о в и т с я ж и в о й п р о т е с т за к р е п о щ е н н о й
д в о р я н ск о й „ л и ч н о о т и “ и т е м я с н е е р а зл а д м е ж д у за д а ч а м и л и т е р а т у р ы и
ст р ем л е н и я м и в л а с т и . Н а к о н е ц , к 4 0 - м го дам у ж е д о во л ьн о я сн о ч у в с т в у е т с я ,
что т а к о е о т н о ш е н и е к р е а л ь н о й ж и з н и , п р и к о т о р о м .человек и с х о д и т и з
п о в ы ш ен н о го ч у в с т в а и л и и з а б с т р а к ц и й , и д е т в р а з р е з с н азр ев ш ею п о т р е б ­
н о стью в р а с к р е п о щ е н и и . О т с ю д а — р е а л и з м , отсю д а и борьба со все м и в и ­
д ам и р о м а н т и ч е с к о г о п а р е н и я н а д ж и з н ь ю . Т а к в о з н и к а е т м ы сль, ч го т о л ь -,
к о м е д л е н н а я р а б о т а в с и л а х и з м е н и т ь с у щ е с т в у ю щ и й стр о й и ч то д л я в ы ­
п о л н ен и я э т о й р а б о т ы н у и ш о п р е ж д е в :е г о т р е зв о е и — в ы р а ж у с ь п о к а у с ­
л о в н о — „ о б ^ к т и в н о е " (д а б ы не п о в т о р и л о с ь о ш и б ки 2 5 -г о г о д а ) и з у ч е н и е
д е й с т в и т е л ь н о с т и . С ловом , н у ж н о т о , ч его к а к р аз и н е х в а т а л о н а ш и м х у д о ж ­
н и к ам , з а н я т ы м до сих пор п о ч ти и с к л ю ч и т е л ь н о с в о е й с о б с т в е н н о й л и ч ­
ностью , св о и м и н а с т р о е н и я м и и с в о и м и и д ея м и . И вот в литературе про­
и сход и т я в н ы й перелом : х у д о ж н и к и с т р е м я т с я в о зм о ж н о вер н ее и п о л н е е
о х в а т и т ь и и з о б р а з и т ь о к р у ж а ю щ у ю и х ж и з н ь , к о т о р а я об р ащ ается т е п е р ь
к ним с т р е б о в а н и е м в о й т и в ее и н т е р е с ы , п р и н я т ь в ее д в и ж е н и и а к т и в ­
н ое у ч а с т и е .
Т ако в о в с а м ы х общ и х ч е р т а х п р о и с х о ж д ен и е и п ер в ы е ш а г и н а р у с ­
с к о й почве то го т е ч е н и я о б щ е с т в е н н о й и л и т е р а т у р н о й м ы сл и , к о т о р о е п р и ­
н я т о н а з ы в а т ь р е а л и зм о м . Р а з м е р ы с т а т ь и н е п о зв о л я ю т м н е, к с о ж а л ен и ю ,
к о с н у т ь с я к р а й н е и н т е р е с н о г о в о п р о с а о том , к а к м ог к о н с е р в а т и в н о н а ­
с л о е н н ы й Г о го л ь я в л я т ь с я н е т о л ь к о п о ч и н а т е л е м , но и вож дем ю н о й
ш к о л ы , т а к н е п р и в е т л и в о , к т о м у ж е , в с т р еч ен н о й о ф ф и ц и а л ь н о й Р у с ь ю (д а
и больш ей ч а с т ь ю к р и т и к и ). Г о в о р и т ь об э т о м — з н а ч и л о б ы о с т а н а в л и в а т ь ­
с я н а в з а и м н ы х о т н о ш ен и я х м е ж д у « и с к у с ст в о м и д е й с т в и т е л ь н о с т ь ю » — в
сам ом ш и р о ко м см ы сле. Но ч то д л я н а с в а ж н о п о к а о т м е т и т ь , т а к эт о т о ,
ч то общ ий х а р а к т е р го го л ев ск о го н а ч а л а в и с к у с с т в е — ” п усти м , д а ж е по­
мимо ж е л а н и я сам о го Г о го л я — бы л д л я тѳ го в р е м е н и не то л ь к о п р о г р е с с и в ­
ны м , но и е д и н с т в е н н о ж и з н е н н ы м .
 - 11

Э то, р а зу м е е т с я , ещ е н е п р е д р е ш а е т с а м о й и н д и в и д у а л ь н о с т и г о го л её -
с к о г о р е а л и зм а . О на в ы я с н и т с я д л я н а с п о л н ее , по м ере т о г о , к а к м ы б у ­
д ем с л е д и т ь з а д а л ь н е й ш и м р а з в и т и е м ш к о л ы .
Я у ж е в ы ш е з а м е т и л , ч т о н о в ы е н а с т р о е н и я , е с т е с т в е н н о , т р е б о в а л и от
х у д о ж н и к а преягде в с е г о н а п р я ж е н и я во л и , а н е п ас си в н о го р а з д у м ь я . И
э т о д е й с т в е н н о е н а ч а л о , в ы го д н о о т л и ч а ю щ е е н о в у ю р е а л и ч е с к у ю ш к о л у от
р о м а н т и зм а , о собен но х а р а к т е р н о д л я р е а л и з м а т о й эп охи. Э то бы ло в р е м я
п о д л и н н о го р е а л и з м а , е д в а л и не е д и н с т в е н н ы м и с т о л к о в а т е л е м к оторого
я в и л с я т о г д а ж е Б е л и н с к и й . Е г о о п р ед ел ен и е з а д а ч р е а л и с т и ч е с к о г о т в о р ­
ч е с т в а д о л ж н о б ы т ь п р и зн а н о к л а с с и ч е с к и м . /
« С б л и ж е н и е с ж и зн ь ю , с д е й с т в и т е л ь н о с т ь ю — п и сал он в 1 8 4 3 го д у
( « О т е ч . З а п .» № 1, О т ч е т о л и т . 4 2 г .) — е с т ь п р я м а я п р и ч и н а м у ж е с т в е н ­
н о й з р е л о с т и п о сл ед н яго п е р и о д а н а ш е й л и т е р а т у р ы . Слово « и д е а л » т о л ь к о
т е п е р ь п о л у ч и л о свое и с т и н н о е з н а ч е н и е . П о д н и м у ж е р а з у м е ю т н е п р е ­
у в е л и ч е н и е , не л о ж ь , н е р е б я ч е с к у ю ф а н т а з и ю , а ф а к т дей стви тельности,
т а к о й , к а к о н а е с т ь ; но (в н и м а н и е !— Н. Ч .) ф а к т , не с п и с а н н ы й с д е й с т в и ­
т е л ь н о с т и , а п р о в е д е н н ы й ч е р е з ф а н т а з и ю п о э т а , о зар ен н ы й с в е т о м об щ его
( а н е и с к л ю ч и т е л ь н о г о , ч а с т н о г о , с л у ч а й н о г о ) з н а ч е н и я , в о зв е д е н н ы й в перл
с о з д а н и я , и п о то м у ' б олее п о х о ж и й н а сам ого с е б я , более верны й сам ом у
с еб е, н е ж е л и с а м а я р а б с к а я к о п и я с д е й с т в и т е л ь н о с т и в е р н а с в о е м у о р и г и ­
налу».
И это» п о в т о р я ю , л у ч ш и й ги м н в ч е с т ь « зол отого век?*» р е а л и зм а . К о г ­
д а п и с а л и с ь э т и с л о в а , е щ е т а к ж и в ы б ы ли и д е а л ы , ц ел и , р а д и к о то р ы х
бы ло п р е д п р и н я т о эт о и з у ч е н и е д е й с т в и т е л ь н о с т и . Э то, есл и м о ж н о т а к в ы ­
р а з и т ь с я , н е бы ло н а к о п л е н и е ( . ф а к т о в “ ) д л я н а к о п л е н и я , а — н а к о п л е н и е
с ц е л ь ю « п р о и з в о д с т в а » . С л о во м , это бы л п ер и о д т в о р ч ес к о го р е а л и з м а .
У в ы , т в о р ч е с к и й д у х , т а к го р я ч о о т м еч е н н ы й Б е л и н с к и м в р еал и зм е,
б ы л н е д о л го в е ч е н . С лепое п р е к л о н е н и е пер ед ф а к т о м н а ч и н а е т п о н ем н о гу
в ы т е с н я т ь с о зн а н и е к о н е ч н о й ц ел и . И это у в л е ч е н и е „ р е а л ь н ы м " н а с т о л ь ­
к о в с е о б щ е , ч то д а ж е и у л у ч ш и х к р и т и к о в п о с л е д у ю щ его п е р и о д а — н е р е д ­
ко б е з с о з н а т е л ь н о — п р о с к а л ь з ы в а е т ж и л к а л е г к о г о п р ен еб р е я ген и я к о в сем у ,
ч то н е п о х о ж а н а с л е п у ю „ п р а в д у “ ж и з н и . Т а к , д а ж е , н а п р ., у Ч е р н ы ш е в ­
с к о г о , н а р я д у с п р и з н а н и е м огром ного з н а ч е н и я Б е л и н с к о г о в д ел е р а з в и ­
т и я и п р о п а га н д ы и д е и р е а л и с т и ч е с к о й ш к о л ы , м ы не н аходим уж е того
ю н о ш е с к о го в о о д у ш е в л е н и я к к о н е ч н ы м и д е а л а м т в о р ч е с т в а , к о т о р о е клю ­
чом б ь е т у его у ч и т е л я . З а т о м ного г о в о р и т с я о « р о м а н т и к а х » — с о в р е м е н ­
никах авто р а.
« И до си х пор— п и ш е т Ч е р н ы ш е в с к и й в свои х « О ч ерк ах г о г о л . п е р и о ­
д а в р у с . л и т .» ( , С о в р ем .“ 1 8 .5 5 — 5 6 г . г . ) ~ р о м а н т и зм ж и в е т ещ е во всех .
тех, к о т о р ы е по д о бр о д у ш н о й р о б о сти и л и но лю бви к м и ш у р е н е л ю б ят
п р а в д ы , в ы с к а з ы в а е м о й без п р и к р а с , и н а х о д я т , ч то к а к поле к р а с н о рож ью ,
т а к р е ч ь л оясью ».
О тсю да, р а з у м е е т с я , ещ е о ч ен ь д а л е к о до п о л н о й и д е а л и з а ц и и «тьм ы
н и з к и х и с т и н » , но и з у с т н а я т е н д е н ц и я к п о с л е д н и м уясе н а м е ч а е т с я .
Д н я те м ы н а с т о я щ е й с т а т ь и со в сем н е о б я з а т е л ь н о к а с а т ь с я соци аль­
н о -п с и х о л о г и ч е с к и х п р и ч и н , сп о со б ств о в ав ш и х р о с т у э т о й т е н д е н ц и и к „ н а -
 iâ -

Т у р ал Ь н о м у " в и с к у с с т в е . Т а к и л и и н а ч е , а преклонение переД « п р о зо й

ж и зн и » ', о х в а т и в ш е е у ж е к 6 0 - т ы м го дам ч у т ь л и н е всю н а ш у л и т е р а т у ­
р у (з а и с к л ю ч е н и е м р а зв е Т у р г е н е в а ) , е с т ь ф а к т , в ко то р о м с о м н е в а т ь с я н е
п р и х о д и тс я . Н е о с т а н а в л и в а я с ь н а о т д е л ь н ы х х у д о ж е с т в е н н ы х п р о и з в е д е н и ­
я х это й с к о р е е « н а т у р а л и с т и ч е с к о й » п олосы , сош л ю сь н а с в и д е т е л ь с т в о т а ­
к о го з н а т о к а л и т е р а т у р ы , к а к п о к о й н ы й Н . К . М и х ай л о в ск и й .
« И с к у с с т в о » — п и с а л он в 1 8 7 3 го ду ( « И д е а л и з м , и д о л о п о к л о н с тв о и
р е а л и з м » )— е с т ь о б особ ленны й о т ж и з н и и в о зв ы ш а ю щ и й с я н ад н ею м и р
ч у д н ы х з в у к о в и п р е к р а с н ы х о б р азо в . Т а к см о тр ел и и п р а к т и к о в а л и н а ш а
о тц ы . М ы п р о т и в о п о с т а в и л и э т о м у и д е а л у т р е б о в а н и е строго то ч н о го и з о б ­
р а ж е н и я д е й с т в и т е л ь н о с т и , н и з к о й и с т и н ы . С амо по себе это т р е б о в а н и е н е
и с к л ю ч а л о п и и д еал о в во о б щ е, н и в ч а с т н о с т и и д е а л ь н ы х т и п о в . Н о, с п у ­
с к а я с ь со с т у п е н ь к и н а с т у п е н ь к у , м ы п р е д л а г а л а , н а к о н е ц , х у д о ж н и к у об­
р ати ть ся в ф о тограф ически й ап п ар ат, в го н ен и и всячески х сим волов и не­
р е ал ьн ы х о б р азо в д о ш л и до т о го , ч т о с е р ь е зн о к о с т и л и Ш е к с п и р а за тень
о т ц а Г а м л е т а и проч.»
Т а к о в б ы л э т о т п с е в д о -р е а л и зм , р е а л и зм с п о т е р я н н ы м и к р ы л ь я м и . О
ни м , к а к это о б ы к н о в е н н о б ы в а е т в и с к у с с т в е , с л у ч и л о с ь то ж е , ч то к о г д а -
то с р о м а н т и зм о м , т . е. ж и в о е со деряган и е п о к и н у л о об о ло ч ку , и в о т о с т а ­
л а с ь од н а м е р т в а я ф о р м а — сам о д о в о л ьн о х л о п аю щ и й ф о т о г р а ф и ч е с к и й а п п а ­
р ат.
Т е п е р ь м ы в п л о т н у ю п о д о ш л и к п о с л е д н е м у и з п о с т ав л ен н ы х м н ою в
н а ч а л е э т о й с т а т ь и в о п р о с о в — о х а р а к т е р е р е а л и з м а го голевск ого. М не д у ­
м а е т с я , м о ж н о н е р а с п р о с т р а н я т ь с я о том , к а к о й и з д в у х у к а з а н н ы х в и д о в
р е а л и с т и ч е с к о г о т в о р ч е с т в а , т . е. р е а л и з м и л и н а т у р а л и з м , и м е ет к о р н и в
г о г о л е в с к о м н а ч а л е . И н т е р е с н е е о п р е д е л и т ь х а р а к т е р это го н а ч а л а , с к а з а т ь ,
ч то е с т ь в и с к у с с т в е с п е ц и ф и ч е с к и -г о го л е в с к о г о . П о т о м у что и п о н я т и е д е й ­
стви тел ьн о го , тв о р ч е с к о го р е а л и з м а ещ е н е о х в а т ы в а е т в с е го Г о г о л я : без
о т р и ц а н и я — н е т Г о го л я .
В с я к о е х у д о ж е с т в е н н о е т в о р ч е с т в о , по сам о й п р и р о д е сво ей , с у б ‘е к т и в -
но. В том см ы сл е, ч то х у д о ж н и к п р е л о м л я ет ж и з н ь ч р е з п р и зм у своего х у -
д о яге с т в е н н о -т в о р ч е с к о го п о н и м а н и я . Э го т а к о й т р ю и з м , о котором н е с т о ­
ило бы и г о в о р и т ь ,— особен но, п о с л е б л е с т я щ е й р а зр а б о т к и этого в о п р о с а в
зн а м е н и т о й д и с с е р т а ц и и Ч е р н ы ш е в с к о г о „О б э с т е т и ч е с к и х о т н о ш е н и я х ис­
к у с с т в а к д е й с т в и т е л ь н о с т и " ( 1 8 5 4 ) . Н о , к с о ж ал ен и ю , ещ е и н ы н е в с т р е ­
ч а ю т с я , к р и т и к и ,— и, у в ы , н е и з ч и с л а л и т е р а т у р н ы х о п р о с т и т е л е й ,— к о т о ­
ры е н а х о д я т н у ж н ы м ч т о -т о т о л к о в а т ь о «строго о б 'е к т и в н о м и з о б р а ж е н и и
д е й с т в и т е л ь н о с т и » . К а к , н а и р ., проф . Н е с то р К о т л я р е в с к и й в своей и з в е с т ­
н о й к н и г е „ Л и т е р , н а п р а в л е н и я А л е к с а н д р , эп о х и * . М е ж т е м , если и м ояг-
но о чем г о в о р и т ь , т о — т о л ь к о о р а зл и ч н о й с т е п е н и с у б ‘ек т и в и зм а.
И в о т , р а з с м а т р и в а я с э т о й т о ч к и зр е н и я т в о р ч е с т в о Г оголя, м ы д оляс-
н ы п р и з н а т ь его в в ы с ш е й с т е п е н и с у б 'е к т и в н ы м ( к а к это ни с т р а н н о з в у ­
ч и т по о т н о ш ен и ю к г л а в е « о б 'е к т и в н о й » по п р е и м у щ е с т в у ш к о л ы ). П е р е д
в а м и — не спокойны й реги стратор „ф акто в“ , и даж е не б л а г о ж е л а т е л ь н о
н а с т р о е н н ы й к л ю д ям д е я т е л ь „ н а к о п л е н и я р а д и п р о и зв о д с т в а “ ,— н е т , п е ­
ред н ам и с т р а с т н о м я т у щ а я с я д у ш а г е н и а л ь н о го х у д о ж н и к а -т в о р ц а в е я ре-
 1 3 —

а л ь я о й оболочке. Б е з у м н о -л ю б я щ а я в с в о ей н е н а в и с т и , м я т е ж н о -и щ у щ а я в
о т р и ц а н и и , с н е у т о л е н н о -т в о р ч е с к о й т о с к о й н е и д е а л е . Х в а т а е т гл ы б ы , о п ­
р о к и д ы в а е т их в о т т а к и э т а к , р а з р у ш а е т , с о зи д а е т с н о в а. В р ы в а е т с я п в о ­
д о в о р о т « г р о м а д н о -н е с у щ е й с я ж и з н и » , р ы д а е т н а д л ю д ьм и с их б езн а д е ж н о й
п о ш л о с тью , с м е е т с я « г о р ь к и м см ехом ». И т в о р и т , и р а з р у ш а е т с н о в а В о т
в эт о м -то м я т е ж н о -и с к а т е л ь с к о м о т н о ш ен и и к яги зн и , п ри р е а л и зм е твор­
ч еск и х п р и е м о в , и е с т ь — в е с ь Г оголь.
П ы т а я с ь о х в а т и т ь х а р а к т е р го го л е в с к о го н а ч а л а в и с к у с с т в е в у п о т р е ­
б и т е л ь н ы х т е р м и н а х , я н е м о гу н а й т и н и ч е г о более п о д х о д я іц а го , к а к со­
ч е т а н и е : и д е а л и с т и ч е с к и й р е а л и зм ,— т . е. в р е а л и с т и ч е с к о й ф о р м е и д е а л и ­
с т и ч е с к о е с о д е р ж а н и е . И л и — ч то , в с у щ н о с т и , одно и то яге— р е а л и зм о т р и ­
ц а ю щ и й . П о т о м у что б о лее к о н к р е т н о е и я р к о е о п р ед е л ен и е— с у б 'е к т и в н ы й
р е а л и з м — было бы н е н а у ч н о . И это с п е ц и ф и ч е с к о е , за п о в е д а н н о е Г о го л е м , в
и с к у с с т в е р у сско м ж и в о и д о в ы н е ( 1 9 0 9 ) . Я н е говорю у ж е о т а к н а з ы ­
в а е м о й го го л е в с к о й ш к о л е , о д ин и з л у ч ш и х п р е д с т а в и т е л е й к о т о р о й (Д о с т о е в ­
с к и й ) с к а за л : „ В с е м ы , го сп о д а, и з г о г о л е в зк о й Ш и н е л и в ы ш л и “ . Н е б у д у
г о в о р и т ь о Щ е д р и н е , с его сплош ны м п о ч т и о т р и ц а н и ем и т о н ч а й ш и м
л и р и з м о м , С к а ж у о с о в р е м е н н о й н ам ( 1 9 0 9 ) л и т е р а т у р е ,— с е я б езв р ем ен н о ­
п о г и б ш и м Ч е х о в ы м , к л а с с и ч е с к и -с п о к о й в ы м и я с н ы м Т о л сты м , м у ч и т е л ь -
н о -м я т у щ и м с я А н д р е е в ы м . В о т в н и х -то , н е свои х, но в се ж е м н ого г о в о р я ­
щ и х н а м п и с а т е л я х , ж и в ы м клю чом бью т т е н а ч а л а , к о т о р ы е л е г к о н а й т и у
Г о г о л я . И э т о т к а ж у щ и й с я к л а с с и ц и з м т в о р ц а „ В о й н ы и м и р а ', л и ш ь п р и ­
к р ы в а ю щ и й его и с к а н и е ( и л и в о зь м и т е б л и зв а г о в этом о т н о ш е н и и к Т о л ­
с т о м у К о р о л е н к о ). И э т о т р е а л и с т и ч е с к и й с и м в о л и зм А н д р е е в а , с его б ун-
т а р с к и -н е м и р в щ и м с я с о з н а н и е м . И э т о т , н а к о н е ц , и м п р ес с и о н и зм п о к о й п аго
А н т о н а Ч ехова, е д и н с т в е н н ы й гер о й к о т о р а г о — т о с к а . И к а к эт о н и с т р а н ­
н ы м м о ж е т п о к а з а т ь с я ,— д а ж е в сам ом ч ех о в с к о м и м п р ес с и о н и зм е , к а к т а ­
к о в о м , л и ш ь з а к л ю ч а е т с я р а з в и т и е т е х ч ер т , к о т о р ы е , п р и с м о т р е в ш и с ь в н и ­
м а т е л ь н е й , нах о д и м у т о г о ж е Г о г о л я . И в это м о п я т ь - т а к и н е т н и чего
у д и в и т е л ь н а г о : н е т е р п е л и в о -с т р а с т н о е о т н о ш ен и е к ж и з н и и с а м ы й с у б !е к -
т и в и з м Г о г о л я е с т е с т в е н н о в л е к л и з а собой п о в ы ш е н н у ю в п е ч а т л и т е л ь н о с т ь ,
с т р е м л е н и е е о в с е м с х в а т и т ь г л а в н е й ш е е.
Т а к н и одно т е ч е н и е в х у д оягестве не в ы я в л я е т с я и з „ а б с о л ю т а " , н е
спускается в и скусство „с н е б а " , к а к нечто б езу сл о в н о н е б ы в а л о е и н е
и м е ю щ е е тех и л и и н ы х к о р н е й , а р а з в и в а е т с я и з н е п р ер ы в н а го в з а и м о д е й ­
с т в и я за к о н о в общ аго р а з в и т и я и т р е б о в а н и й и м м а н е н тн ы х , ф о р м а л ь н о -в н у т ­
ренн их. В от т а к и го го левск о е н ач ал о — в дальнейш ем — ор ган и ч ески воль­
е т с я в р у с с к о е и с к у с с т в о , к а к д и а л е к т и ч е с к и -м а т е р и а л ь н о е , к а к з е ш я н о е ,
и з которого не угасаю щ ий во в р е м е н и д у х х у д о ж н и к а с о з д а с т н е ч то к о ­
л и ч е с т в е н н о с т о л ь „ р е а л ь н о е “ , ч то к а ч е с т в е н н о п ер е й д ет в и н у ю , и н е в и ­
д а н н у ю е щ е д о т о л е — р а зв е т о л ь к о во с н е — д е й с т в и т е л ь н о с т ь .

Братский острог.
1909 г.
 Творчество слово.
М ного н ен уж ны х п ер еж и тк о в , д ав в о у ж е, к азал о сь бы, о т в е р гн у т ы х и
ж и знью и н аукой об и с к у с ст в е , все ещ е п р о д о л ж аю т по старой пам яти— н е р ед к о
б езсо зн ател ьн о — о б р ащ аться к п у б л и к е, в ж у р н а л а х , в газетах .
К а к на р азви ти е и с а у с с т в а , т а к и на р ее т п о н и м ан и я его, переж и тк и эти
вли яю т несравненно более отр и ц ател ьн о , н еж ел и „ и з в р а щ е н и я “ нового и с к у с с т в а
тем и ли иным бунтую щ им ху д о ж н и ко м . Не косн ость-л и в оц ен ке нового и ск у сст в а
и толкает порой того или иного ав то р а, м у зы к ан та, ж и в о п и сц а и т. д. н а к р а й ­
ности, м анерность, на „ ч у д о в и щ н о -н ел еп ы е“ п р еу вел и ч ен и я ?
В ст ат ье „И ск у с с тв о — зе р к а л о -л и ж и з н и “, я у ж е отм ечал один и з вред н ы х
п ер еж и тк о в — в зг л я д на творчество ху д о ж н и ка, к а к на простое о т р а ж е н и е д е й ­
стви тел ьн о й ж и зн и ,— в згл я д , и ск лю чаю щ и й возм ож ность самого р а зв и т и я и с­
ку сств а, п р и н и ж аю щ и й , с у ж и в аю щ и й р а зм а х его.
З д е с ь я х о ч у к о с н у тьс я д р у го г о п е р е ж и тк а — в отнош ен ии р азв и т и я слова.
К а к ни п еч ал ь н о это, а й в н асто я щ ее врем я все е щ е п р и х о д и тся п о в то р я ть ,
что твор чество ж ивое в о б ласти слова не только н уж н о, но и возможно. К аза-
л ось-б ы — трю изм ? А вот, по д и те-ж е!
Н ед авн о , после п о я в л е н и я в „Восточной З а р е “ одного небольш ого р а с с к а з а ,
мне п р и х о д и л о сь о б ъ я с н я т ь с я с некоторы м и чи тавш и м и и р а зр у гав ш и м и р а с с к а з
лю дьм и и н тел л и ген тн ы м и . В р а с с к а з е , видите л и , автор допусти л н е п р и н я т у ю
р а зс т а н о в к у сл о в — „под С оло' у б а “ . А недавно яге, такое точно о с у ж д е н и е я
в стр ети л в кр и ти к е.
В своих посл ед н и х „К р и т и ч е с к и х н а б р о ск ах “, п р и сяж н ы й к р и т и к „В естн и ­
к а Е в р о п ы “ С. А. А дрианов, б е с е д у я о со вести А н д р е я Б ел о г о „С еребрян ы й
г о л у б ь “, у п р е к а е т автора в том, что он у потреби л в своем п р о и зв е д е н и я „п р о ­
ти в о естеств ен н у ю р а зс тан о в к у слов, которою т а к лю бит щ е г о л я т ь С о л о гу б “.
И так, та р азстан о вка с л о в ,— безспорно, н е п р и н я т а я ,— которой п о л ь зу е т с я
и н о гд а ав то р „Творим ой л е г е н д ы “, известной ч ас т и п у б л и к и и к р и ти к и п р е д ­
с т ав л я е т с я недопустим ой, п р о ти в о естеств ен н о й . И н а ч е говоря— н аси л и ем н ад
самою п р и р о д о й я зы к а . А в л у ч ш е м с л у ч а е — м анерностью .
Я с эти м в корне не со гл ас е н . И —вот почем у.
* vfr
■5fr
Много и н тер есн о го м а тер и ал а на затр о н у ту ю тему им еется е щ е у Л е с с и н г а
(„ Л а о к о о н “). Самые корн и такого п о н и м ан и я естественны х п р е г р а д и р а с т я ж и ­
мостей я з ы к а , како е о б н а р у ж и в а е т к р и ти к А дрианов, к а к и м н оги е д р у ги е о с ­
новы ф о р м ал ьн о й э с т е т и к и — в Л е с с и н ге .
Но, н а р я д у со зд о р о в ы м а зер н ам и (часть их я у ж е отм етил в статье „ Л у ­
н ач ар ски й и Л е с с и н г — о Л е с с и н г е “), в п и с ан и я х т в о р ц а „Л аокоон а“ не м ало
проти во р еч и во го и ны не у ж е со вер ш ен н о изж итого.
„П одобно ж и во п и си — ч и таем в „Л аокоон е“— и п о э зи я , где все п р е д с т а в л я е т ­
ся л и ш ь в последовательном р а зв и т и и , может у л о в и т ь только одно к ак о е -л и б о
свойство т е л а (первое п р о ти во р еч и е: если „п осл ед о вател ьн о е р а зв и т и е “ , то от­
к у д а ж е „только одно какое-либо св о й ство “ ?— Н . Ч.) и потому д о л ж н а и зб и р а т ь
такое свойство, которое бы в о зб у ж д ал о сам ое ж и в о е п ред ставл ен и е о той сто ­
роне каж дого тел а, которая н у ж н а д л я ее ц е л и “ (верно, но это у ж е за д а ч а
и м п ресси о н и зм а, Л ессингом , конечно, не пред усм отрен н ого.— Н . Ч.).
 — 1 5

Отсюда, продолж ает Л е с с и н г , вы текает п р а в и л о о „ е д и н и ч н о с т и ’ ж и во п и с­

ны х эп и т ет о в “. И наче г о в о р я — о к р асо ч н о сти , я р к о с т и и всеобъем лем ости того
слова-оп редел ен и я, которое еди н ствен н о д о лж н о д ат ь п р ед став л ен и е о предм ете.
А д ал ьш е— вовсе п р о ти в о р еч и е, н о вы й у к л о н в сторон у „п о сл ед о в ател ьн о ­
с т и “:
„К аки м образом д о сти гаем мы ясного п р е д с та в л ен и я к ак о й -л и б о в е щ и в
пространстве? С н ач ал а р а зс м а тр и в а ем мы п о р о зн ь ее части (?), потом с в я зь этих
частей (?) и н а к о н е ц целое (?•—Н. Ч.). Ч у в с т в а н а ш и соверш аю т э т и р азл и ч н ы е
о п ер ац и и с столь у д и в и т е л ьн о й бы стротой, что онф| сл и ваю тся д л я н ас к а к бы
в один при ем , и эта б ы строта безусловно н ео б х оди м а д л я того, чтобы м ы могли
составить себе п о н ят и е о целом , которое есть н е что иное, к а к р е зу л ь т а т нон я-
тмй об отдельны х ч ас т я х и и х с в я зи “.
„П о л о ж ем , что поэт м о ж ет в самом стройном п о р я д к е вести н а с от одпой
части к д р у го й ; полож им , что он сум еет с возмож ною ясностью п о к а за ть нам
свяі?ь э т и х частей: сколько в р ем ен и п о тр еб у ется д л я этого? То, что г л а з в и д и т
с р а з у , п оэт долж ен (?) м едленн о п о к азы в ать н а м по ч астям , и ч асто сл учается,
что п р и последней ч ер те, м ы у ж е заб ы ли о п е р в о й “.
Я очень п р о ш у ч и т ат е л я попом нить это п о л о ж ен и е Л е с с и н га — соверш ен н о
п р а в и л ь н о е о тносительно тр ад и ц и о н н о й , основан н ой на п о сл ед овател ьн ости вос­
п р и ят и й , п о эзи и , которую и к р и ти к А д р и ан о в им еет несомненно в виду, но
соверш ен н о невер н о е по о тнош ен ию к но вей ш ей п оэзии, с характерн ой д л я этой
поэзии единичностью в п е ч а тл е н и я. Н еверн ое, сл ед о вательн о , и в отнош ении
С ологуба.
Б дальн ейш ем , Л е с с и н г , с его точки зр е н и я , б езсп орно прав.
„ Д л я г л а з а —го ворит о н — р азсм атр и в аем ы е ч асти остаю тся п остоян н о на
в и д у , он м ож ет не р а з о б о зр еть их снова; д л я с л у х а , нап роти в, сл ы ш ан н ы е уж е
ч асти исчезаю т, е с л и то лько не с о х р ан я ю тся пам ятью . Но полож им д аж е, что
п а м я т ь у д е р ж а л а их в п о л н е ,— какой т р у д , како е н а п р я ж е н и е н у ж н ы д л я того,
чтобы в с е в п е ч а т л е н и я , п р о ш е д ш и е ч ер ез сл у х , вы звать сн ова воображ ением в
преж н ем п о р я д к е и ж и вости , п ер еч у вство вать и х все, хотя бы с ум еренною бы­
стротою , чтобы, наконец, д о с т и г н у т ь п р и б л и зи те л ьн о го п он яти я о ц ел о м ?“.
Н о вы вод Л е с с и н г а с о в ер ш ен н о не п р ави лен :
„ Е с л и целое долж но п р е д с т а в л я т ь ж и вую к а р ти н у , то ни од н а ч асть его
не д о л ж н а вы д аваться в п ер ед , но си л ьн о е о св ещ ен и е д о л ж н о бы ть равном ерно
р а с п р е д е л е н о со всем частям ; воображ ение н а ш е с одинаковой скоростью долж но
о б еж ать и х все, д л я того, чтобы, наконец, со ед и н и ть из ни х в одно целое то,
что в п р и р о д е о б о зр ев ается р а зо м “.
О ш и б к а зн ам ен и того р ес та в р а т о р а эл л и н и зм а в и ск у сстве одинаково отно­
с и т с я к а к к поэзии, таге и к ж и в о п и си . С б и в ая сь т у т и л и там н а элем енты
„ и м п р е с с и о н и зм а “, Л е с с и н г все же остается с к о р е е „к л асс и к о м “.
П осм отрим , в чем ж е п о л а га е т свою за д а ч у новый стиль, сти л ь м им олет­
ной еди н и ч н о сти в п е ч а т л е н и я , и чем он р а зн и т с я от старого сти л я „ п о с л е д о в а ­
т е л ь н о с т и “.
* $
*
О д и н из соврем енны х и м п р есси о н и сто в -кр и ти к о в, К орней Ч у к о в с к и й , з а ­
д ач и и п р и р о д у нового п и сь м а о п р е д е л я е т так:
„М и н у та, не долее!— го в о р и т нам город,— и мы, его к р у п и н к и , п окорн ы ему.
И д е ш ь по у л и ц е . Н а м и н у ту за д у м ы в а е ш ь с я . М елькн ет кр аси во е л и ц о . Н а м и­
н у т у в л ю б и ш ь с я . Тебя то лк н у т. На м и н у ту с е р д и ш ь с я . Тебе у л ы б н у тс я . Н а м и­
н уту р а д у е ш ь с я “.
Вот п о в сед н ев н ы е ч увства городского ч е л о в е к а — не б у д у щ его , п р а в д а , х о ­
з я и н а города, которы й неотвратим о п р и д ет, но которы й ещ е в Р а е т е р я е в о й у л и ­
це обитает, но— все ж е, п р и зван н о го д а л ь ш е к у д а -т о п род ви н уть н а ш у , так н е ­
давно еще. „ д е р е в е н с к у ю “ , историю .
И к а к ж е не п о х о ж и они на д ли тельн ы е, о тчетл и вы е, тягу ч и е ч у в ст в а н ед ав­
 — 1 6

него д ер е в е н ск о го чел о века, „п о ш ех о н ц а, за б л у д и в ш е го ся в т р ех с о с н а х “!

В с я р у с с к а я л и т е р а т у р а п р о ш л о го в е к а ,— по Ч у к о в с к о м у ,- и „ Б е д н а я Л и ­
з а “, и „ П о л т а в а “, и „С ем ей н ая х р о н и к а “, и „Д во р ян ск о е г н е зд о “, и „Б е д н ы е
л ю д и “, и ,А н н а К а р е н и н а “,— в с я „от н а ч а л а до ко н ц а созд ан а ге н и а л ь н ы м и по­
ш ех о н ц а м и ,—пр о сто ду ш н ы м и , си л ьн ы м и , неторопливы м и , неслож ны м и, г л у б о к и ­
м и “.
П о ш ех о н с к и й человек, ес л и бы стал и зо б р а ж а т ь те три сосны , в к о т о р ы х
он, по п о сл о в и ц е, за б л у д и л с я и кром е ко торы х н и чего с детства не в и д а л , то
это за н я л о бы у него в е м ало с т р ан и ц .
Г о р о д с к о м у ж е ч ел о век у р а н ь ш е всего н екогда.
„И з о к н а в аго н а он у в и д е л эти тр и сосны ; оне п р о м ел ьк н у л и — и вот и х
уж е нет. От ни х о стал ся в д у ш е к а к о й то о ч ен ь н е я с н ы й , очень п р и х о тл и вы й
о б р аз— к а к от всех м и н у тн ы х в п еч атл ен и й . Кто зн ает, чем п оказали сь эти сосн ы
то роп л и во м у го р о ж ан и н у ? М ож ет бы ть, к а к и м и -н и б у д ь д о р и ч ес к и м и кол он н ам и ;
м ож ет быть, ср ед н евек о вы м и б аш н ям и ; м ож ет быть, ст р о й н ы м и д е в у ш к зм и , в з о ­
б р ав ш и м и с я н а с к а л у “.
В се р авн о .
„Е м у в а ж н о только то, чем они ем у п о к а зал и с ь , а не то, как о вы они на
самом д ел е . П о ш ех о н ски й поэт о п и с ы в а л то, что есть; поэт городской — то, что
ему к а ж е т с я “.
А м ало л и что м ож ет п о к а за ть с я ! >
„П оэтом у то п р еж н и м поэтам б ы ла в а ж н а точн ость и п р ав д и во сть у г л у б л е н ­
ного ч у в ств а , а н ы н еш ни м п оэтам в а ж н а л о ж ь м им олетного в п е ч а т л е н и я “ .
И з с к а за н н о го вы вод: е д и н и ч н о сть, в с е о б 'ем л ем о ст ь эп итета. Х у д о ж н и к го ­
р о д а в о с п р и н и м а е т в е щ и не от ч ас т и к цел о м у. М омент п о сл ед о в ател ьн о сти в ы ­
я в л е н и я ч астей ем у ч у ж д . Н е ч а с т и и не целое, а г л а в н о е общ ее. Н е „ р а в н о ­
м ерное р а с п р е д е л е н и е ч а с т е й “, а частность, о тл и ч аю щ ая целое, в о зв е д ен н а я в
общ ее. О дним х ар атк ер н ы м ш тр и х о м , одной к ак ою -н и б уд ь частностью , од ним
эпитетом он х о ч ет о хватить я в л е н и е , его субстанц ию .
И е с л и су щ н о сть, н ап р ., о б л а к а в ы я в и тся ем у в в и д е п р о зрач н ой р о зы , т а к
он и б у дет го в о р и ть о р о зе. М им олетное— но яр ко заф и кси р о в ан н о е; с л у ч а й н о е —
но, м ож ет быть, еди н ствен н о н у ж н о е .
Е с л и м не зам етя т н а это, что стрем лен и е к ед и н и ч н о с ти х у д о ж ествен н о го
эп и тета в п о э з и и не ново, что сти х о тво р ен и е, к ап р ., Л е р м о н т о в а „ Т у ч к и н еб ес­
ные, веч н ы е с т р а н н и к и “, и л и „ Ш еп о т, робкое д ы х а в ъ е “ Ф ета, многие сти х о тв о ­
р е н и я Т ю тч ева и т. д. основаны н а в о сп р и яти и „с л у ч а й н о го “ , то я скаж у: это
верно. Но в е д ь ни одной р е ш и те л ь н о формы в и с к у с с т в е нет абсолю тно-новой.
Л у ч ш а я п о э зи я в сех врем ен в с е гд а п е р е р о с т а л а о гр ан и ч ен н ы е ф орм ы сво его
врем ени; но в а ж н о то, к а к а я ф о р м а в ы д в и га ет с я по п р е и м у щ ес т ву в д а н н ы й м о­
мент, и эта -то п р еи м у щ ествен н о сть той и л и и н ой ф орм ы и д елает „ ш к о л у “ .
Н о не в одной л и ш ь еди н и ч н о сти эп и т ет а (точнее: в стрем лен и и к е д и н и ч ­
ности)—за д а ч а н о во го с т и л я . О на ещ е— и в р а зс т ан о в к е слов.
Л ю бопы тное п о д х о ж д е н и е к и н те р е с у ю щ ем у нас во п р о с у в с т р еч а е м у того
ж е Л есси н га.
„ Ф р а н ц у зс к и й я з ы к —ч и таем в „Л ао ко о н е“—д л я п е р е д а ч и греч еско го в ы ­
р а ж е н и я — „к р у гл ы е, м едн ы е, осьм и сп и чн ы е к о л е с а “ (Г о м е р )— д о л ж е н у п о тр еб и ть
о п и сател ьн ы й оборот: „ к р у гл ы е к о л е с а , которые б ы ли и з м е д и и имели в о сем ь
с п и ц “ . Но, в ы р а ж а я см ы сл о р и г и н а л а , он совсем у н и ч т о ж а е т картину. А м е ж д у
тем, именно, см ы сл зд есь н е и м еет ни какого зн а ч е н и я , а в с я сила в к а р т и н е , и
см ы сл, п ер ед ан н ы й без ж и в о п и с н о й картин ы , д е л а е т сам ого в о о д у ш ев л ен н о го
поэта скуч н ы м болтуном .
„Н ап р о ти в, н ем ецкий я зы к , по б о льш ей ч асти , способен п е р е д а в а т ь го м е­
ровы п р и л а г а т е л ь н ы е в столь ж е к р а т к и х и р а в н о с и л ь н ы х п р и л а г а т е л ь н ы х , но
н е м ож ет п о д р а ж а т ь греческо м у в н ео б ы кн о вен н о вы годн ом их р а с п р е д е л е н и и .
Мы м ож ем с к а з а т ь такж е: „ к р у гл ы е , м едн ы е, о сьм и сп и ч н ы е“... но „ к о л е с а “ т а ­
 _ it —

щ а т с я у 'н а с сзади. А кто ж е не ч у вству ет, что т р и р азл и ч н ы е п р и л а г а г е л ь н ы е

п р е д с та в л я ю т нам, ц ока мы ещ е не в и д ам п о д л еж ащ его , л и ш ь см утн ы й , ш ат к и й
о б р аз?
„Г рек со ед и н яет п о д л е ж а щ е е с п ер в ы м п р и л агател ь н ы м , и потом у ж е с л е ­
дую т у него о стал ьн ы е; он говорит: „ к р у г л ы е ко л еса, медные, о с ь м и с п и ч н ы е “.
Т а к и м образом , з н а е м м ы с р а зу , о чем он го в о р и т, и, согласн о естествен н ом у
х о д у м ы ш л ен и я, зн а к о м и м с я сн ач ал а с сам ою вещ ью и потом у ж е с сл у ч ай н ы ­
ми ее с в о й с т в а м и “.
Н у, а р у с с к и й я зы к ? Е го гибкость и зв естн а. И звестн о , н а п р ., с какой б л и ­
зостью к о р и г и н а л у п е р е в е д е н а Ж у к о в ски м го м е р о в ск а я „ О д з с с э я “. То, что но­
в е й ш и й с ти л ь п ы т а е т с я р а з в и т ь эгу счастливою о со б е н н о е ,ь р о д н о го я зы к а , н е ­
о б ходим о п р и в е тс т в о в а ть . И если Сологуб п о ш ел ср ав н и т е л ь н о д а л е к о в д ан н о й
о б л асти , т а к это за с л у ж и в а е т не х и х и к а н ь я р у ти н н о й к р и ти к и .
С р ав н и м сти л ь С о л о гу б а с и зл о ж ен и ем такого м астер а р о д н о го слова, к ак
т и п и ч н ы й п р е д с та в и те л ь с тар о го и с к у с ст в а — Т у р ген е в .
II.
Т у р г е н е в — несом ненно, самый я р к и й о б р азец в родной л и т е р а т у р е и зл о ж е­
н и я в п о р я д к е ч астн о стей ,— к р аси вы х , стр о й н о -м у зы к ал ьн ы х п ери одов, с н его­
д ован ием о тв ер гн у ты х первы м искусством го р о д а. П осм отрим -ж е, к а к все-так и
н е со в ер ш ен е н его „ г л а д к и й “ стиль в о тн о ш ен и и и зо б р ази тел ьн о сти .
В озьм у н а -у д а ч у о тр ы в о к из одного и з п о п у л я р н е й ш и х п р о и зв ед ен и й а в ­
т о р а .З а п а с о к о х о т н и к а “— „Б е ж й н л у г “. Естественный ход мыш ления , о кото­
ром го в о р и т т в о р е ц „ Л а о к с о н а “, отмечу в скобках. П и сат е л ь , зн аю щ и й п р е д ­
м ет, б есед у ет „в п о р я д к е “ в ы я в л ен и я , а ч и тател ь... ч и т ат е л ь соображ ает, д о га ­
д ы в ае т с я :
„Н е усп ел я от ойт и двух верст, как уэіс полились (что п о л и л о сь ? очевидно,
ДОЖДЬ? его пот оки?) кругом меня по ш ирокому мокрому л угу (л у г м окры й, и вот
у ж е сн ова д о ж д ь ? ) и спереди, по зазеленевшимся холмам и сзади по длинной пы ль -
пой дороге (д о р о га п ы л ь н а я , в то вр ем я к а к л у г м окры й — з н а ч и т от росы?),,
по сверкающим, обЩреипым куст ам , и по реке, стыдливо синевшей из под редеющ е­
го т умана —(п ы т а я с ь у я с н и т ь себе, о чем и д ет речь, мы у ж е заб ы л и гл аго л ,—
а в т о р ч у в ств у ет это и н ап о м и н ает дал ее) полились сперва алые (алы е? что бы
это такое?), потом красны е (гм! н е у ж е л и потоки д ож д я?), золотые пот оки (ага!
т а к и есть: потоки) молодою (это дож дя-хо?), горячаю (нет, н и чего не п о н и ­
маю!) ceetna “ (уф! не д о ж д я , а света! но кто бы м ог п о д у м а й ? н у , „эстетическое
в п е ч а т л е н и е “ и с п о р ч е н о : даЕавте п е р е ч и т а ем снова).
Т еп ер ь , е с л и нап о м н и ть читателю , что „ Б е ж и н л у г “— ш ед е в р н аш ей к л а с ­
си ч еской л и т е р а т у р ы , то б у д е т понятно, к а к ж е н ес о в ер ш ен ен все таки этот
с тар ы й , н ето р о п л и во д в о р я н с к и й стиль, н у ж д а ю щ и й с я в новом и новом п ер е-
чи ты ваіи іР , но не д а ю щ и й с р а з у в п е ч а тл е н и я,— и к а к необходим в и ск у сств е но­
в ы й с т и л ь — стиль, ес л и и не в ы во д ящ и й и з „ п р о к л я т и я , ф атал ьн о го н е с о в е р ш ен ­
с т в а я з ы к а “, то х отя бы я в л я ю щ и й с я к нем у коррективом.
Т ак у ю первую п оп равку к „ п р о к л я т и ю “, тако й эл ем ен тарн ы й к о р р е к ти в в
н есо вер ш ен ств о язы ка, и в н о с и т „ и м п р е с с и о н и зм “— стрем ясь к е д и н с т в у ж и в о ­
п и сн о го эп и т е т а , к у н и что ж ен и ю „ п е р и о д а “, к охваты ваю щ им п р е д м е т о п р е д е ­
л е н и я м ,— п о р о й ассо ц и ац и ям , н ам ек ам , н а в е д е н и я м ,— к н е п р и н я т о й , свободной
разст аповке слов...
Р е ш и т е л ь н е е в сех в п о с л е д н е й — Сологуб.
З а д а ч а е г о — не в п р а в д е п е р е д а ч и и не в точности, а т о л ь к о —в бы строте,
м гновенн ости ж и в о г о в о с п р и я т и я , в и с ч е р п ы в а ю щ е й — п у с т ь д а ж е и с л у ч а й н о й —
об щ н ости в п е ч а т л е н и я .
В озьм ем п а п р о б у н еск о льк о отры вков и р а зем о тр и м и х в и н тересую щ ем
н а с отнош ении.
В от— и з р& зсказа „С тар ы й д о м “;
 — 18 —

„С то ял стар ы й дом д р ем о тн о , и к а за л о с ь, что он п ол о н в о сп о м и н ан и я м и :

стоит, д р ем л ет, всп о м и н ает, о п е ч а л и т с я порою , к о г д а грустные на х л ы н ут вдруі
вереницы воспоминаний“.
В п о р я д к е тр ад и ц и о н н о го с и н та к си с а , с л е д о в а л о бы ск аза т ь так: „ в д р у г н а­
х л ы н у т г р у с тн ы е в е р е н и ц ы “.
Н е дум аю , чтобы это бы ло п р а в и л ьн е е ; зато, в отнош ен ии и з о б р а з и т е л ь н о ­
сти, несом ненно, бы ло бы б лед н ее. Во п е р в ы х ,— это „ в д р у г “ н а первом п л а н е
у ш и б а е т тоном н ео ж и д ан н о сти , д и с г а р м о н и р у я с п осл ед у ю щ и м — „ г р у с т н ы е “ . Вэ<
вторы х ,— „ н а х л ы н у т “, особенно п о сл е к р и ч а щ е г о „ в д р у г “, р о ж д ает п р е д с т а в л е ­
ние с к о р е е о „м ятеж н ы х п о л ч и щ а х “ и л и „ в о л н а х “, н еж ел и о „грустн ы х.“— т. е.
п р е ж д е в с е г о , т и х и х — „ в о с п о м и н а н и я х “.
С овсем иное— в р а зс т а н о в к е С ологуба.
П р и л а га те л ь н о е „ г р у с т н ы е “, не д а в а я точн ого п о н я т и я о чем-либо о п р е д е ­
ленном , тем не м енее н а с т р а и в а е т нас з а р а н е е н а с о о тветству ю щ и й тон, р о ж д а я
н а с т р о е з и е и з а с т а в л я я т в о р ч е с к и п р е д в о с х и т и т ь весь об раз: „ гр у с тн ы е в о с п о ­
м и н а н и я “. П о став л ен н о е н а п е р е д н е м п л а н е , оно, кром е того, с м я гч а е т некоторую
п р и п о д н я то с т ь п о с л е д у ю щ и х с л о в — „ н а х л ы н у т в д р у г “ , п о д го то в л я я к в о с п р и я ­
тию не „ п о л ч и щ “ и не „ в о л н “ , а тихого с р а в н и т е л ь н о : „ в е р е н и ц ы “.
Д р у г о й о тр ы в о к— из „О тр ав л ен н о го с а д а “ :
,,И н а г р у д и его у м е р л а К р а с а в и ц а , сладким очарованиям ночи и любви
предав свою о тр авлен н у ю , но б л аго у х аю щ у ю д у ш у “.
З д е с ь неот'ем лем ое со л о гу б о в ско е— р а зс т ан о в к а слов. Б у д ь р а з с г а н о в к а „син-
т а к с и ч е с к и -е с г е с т в е н и а я “, п о д х о ж д е н и е к п р о ц е с с у м ы ш л е н и я бы ло бы иное.
К о н с т р у к ц и я х у д о ж е с тв е н н о й ф р а з ы — вещ ь н асто л ьк о х р у п к а я , что л е г к а я п е­
р е с т а н о в к а сл о в м ен яет сокровенный см ы сл,— тот сам ы й смы сл, к о т о р о го не п е ­
р е д а ш ь словам и , но которы й п р и д а е т х у д о ж е с т в у н еи з ясним ую , л и ш ь инт уицией
в о сп р и н и м аем у ю , си л у .
П о п р о б у й те п о стави ть н а п е р е д н и й п л ан „ п р е д а в “, и что ж е п о л у ч и т с я ?
В о -п ер в ы х , с этим словом с в я з а н а а с с о ц и а ц и я не о предании ск о р ее ( д у х а и т.
и.), а о предат ельст ве — а с с о ц и а ц и я м еняю щ ая смы сл. А во-вторы х, е с л и бы д а ж е
и в о зн и к л а н у ж н а я а с с о ц и а ц и я , она, по вн у тр ен н ем у см ы слу о к а з а л а с ь бы не
н у ж н о й , ибо п р е д ш е с т в у ю щ е е „ у м е р л а “ достаточно о п р е д е л я л о п о л о ж ен и е .
В се д ел о зд е с ь — в н еу л о в и м о м "см ы сл е,— в этой „сл ад о сти о ч а р о в а н и я “, к а ­
кой-то п о тай н о й пруж ине п о в ести , т а к тонко в с к р ы т о й С ологубом этим вот п р и ­
емом— в ы д в и г а н и я на п е р в ы й п л а н отм еченной к у р с и в о м ф р а ^ ы ..
Н у ж н о л и ещ е п р и м ер о в в д о казател ьств о н е то л ь к о си н так си ч е ск о й за к о н ­
ности, гл у б о к о й о р ган и ч н о сти , естественности с т и л я С о л огуба, но а т ворческих
его м ом ентов? П р и в е д у — без ком м ентариев:
— А д р у г и е стся л и п о о д ал ь, и зн ал и , что н ет воды , но не с п о р и л и с тем и ,
кто неб ы валою о св еж ал за п е к ш и е с я у с т а водою . („А л ч у щ и й и ж а ж д у щ и й “).
— Б л е д н о е в л у ч а х н еж и во й лу н ы л и ц о К р а сав и ц ы стало, к а к м атовы й
светоч, и б ы ли тр е п е тн ы н си н и м олнии ее п еч ал ьн ы х и р а д о с т н ы х гл аз
(„О травл . с а д “).
— П о ех ал и . П ы л ь н а я п о д бы стры м и к о л есам и в л е к л а с ь д о р о г а .
— В лю билась, новое с еб е н а ш л а солнце. („ К а п л и к р о в и “).
— По з а р е блед н о р о зо в о й , к о гд а в л а ж н ы е н и к н у т в е т к и на б ер езк ах .. .
(„С тары й д о м “).
— Вот по д н и м ается ту м ан н а д рекою , под л у н о ю в о р о ж ащ ею и холодною ,
— вот тум анною фатою ф а н т а з и и о блечется д о к у ч н ы й м и р обычности, и за т у ­
м анною ф атою н еясн ы м и в с т ан е т оч ер тан и ям и ж и зн ь т в о р и м а я и н ес б ы то ч н а я .
(„Т во р и м ая л е г е н д а “).
* ❖
Свою статью о новом с т и л е я н а ч а л с у к а з а н и я на о б ви н и тел ьн у ю ф р а з у
А д р и ан о в а по а д р е с у А н д рея Белого. З а к о н ч и м ее вы пи ской из Б ел о го („М агп я
с л о в “), к о т о р а я я в л я е т с я х о р о ш ей отповедью к р и т и к у „у чен ого“ ж у р н а л а :
 19 —

— Вся наша жизнь потна загнивающими словами, распространяющими не­

стерпимое зловоние; употребление этих слов заражает нас трупным ядом, по­
тому что слово есть прямое выражение жизни.
И потому то «действенное, на что обязывает нас наша жизненность—это
творчество слов; мы должны упражнять сбою силу в сочетаниях слов; так вы­
ковываем мы оружие для борьбы с живыми трупами, втирающимися в круг
нашей деятельности; мы должны быть варварами, палачами ходячего слова, ес­
ли уже не можем мы вдохнуть в него жизнь.
„Стремление к образному сочетанию слов есть коренная черта поэзии“.
— Игра словами— прззнак молодости; вз под пыли обломков развалвваю-
щейся культуры мы призываем и заклинаем звуками слов. Мы знаем, что это—
единственное наследство, которое пригодится детям.
Наши дети выкуют из светящихся слов новый символ веры: кризис позва-
ния покажется им только смертью старых слов. Человечество живо, пока сущ е­
ствует поэзия языка; поэзия языка жива,—мы живы.
Тулун, Иркутск, губ.
19X0 г.
 О р и т м е .
(Гейне и русские переводчики).
Гейне на русском языке не посчастливилось. У нас нет ни одного, хоть сколько-
нибудь путного, перевода всех стихотворений мирового лирика. Переводы прозаические—
те еще более или менее удовлетворительны, норой даже прямо хороши, из чего можно
заключить, что беда наш а вовсе не в отсутствии людей, способных уяснить себе дух твор­
чества немецкого поэта: содержание его поэзии скорее понято. Иное- дело—гейневская
форма. А она, главным образом— в стихотворениях. За исключением, быть может, десят­
ка-другого отдельных стихотворений, принадлежащих перьям отдельных же переводчиков,
публика наш а знает не Гейне, а скорее поэта второго сорта,— остроумного, порой „бле­
стящего“, но чащ е всего прилизанного и, уж во всяком случае, не мирового гения.
Даже и очень литературно сделанные переводы, и публике, видимо, нравящиеся, ~
как напр., „Отчего так бледны и печальны розы“ („ W a r u m sin d denn die R o se n so
b la s s “) Надсона,-— лишь очень отдаленно напоминают подлинного Гейне. Или возьмите,
напр., такое классическое, как „Н а севере диком стоит одиноко“ Лермонтова („ E in F i­
c h te n b a u m s t e h t e in s a m “), такое законченное по своему, такое чеканное стихотворение
— это скорее и не перевод даже, а „переделка“ , заимствование чужого мотива. Н е даром
же столько „средних“ и бездарных поэтов пытались перевести этот шедевр гораздо бли­
же к подлиннику, но— увы!—из всех усилий их так ничего и не вышло, и мы скорее
миримся с мало-говорящей лермонтовской „сосной“ (по немецки сосна— d e r F ic h te n b a u m
— мужеского рода), грустящей почему-то о прекрасной пальме, нежели с надуманными и
дубоватыми „дубами“ и очень близкими к оригиналу (к тексту), но и кислыми „покро­
вами“ и даже „одеялами“ бездарных переводчиков (у Лермонтова: „и снегом сыпучим
одета, как ризой, она“).
Мне кажется, что главный, органический порок наших российских переводов Гейне
— в игнорировании гейневского ритма.
У Гейне лишь очень мало, можно сказать даже— совсем ничтожное количество сти­
хотворений, написанных нашим гладким, „не спотыкающимся“ тоническим размером, с
правильно чередующейся, но и лишающей стихотворение значительной доли гибкости, це­
зурой. Огромное же большинство его стихов отнюдь не „певуче“ (в иа;,::ем русском сти-
хотворно-,,распевном“ смысле), и не в „певучести“ , конечно, гейневская сила. М ежду
тем, за исключением лишь очень немногих вещей, переведенных действительно по-гей-
невски, огромное-то как-раз большинство наших гейневских переводов и сделано фор­
мально-тонически. Отсюда и вся лирика немецкого поэта окрасилась в какой-то баналь­
ный и сантиментальный, порой даже приторный колорит, действительному характеру ее
лишь очень мало свойственный.
Лучшими переводчиками Гейне (стихотворными) до сих пор у нас являлись М. Л.
Михайлов, наиболее удачно передававший мотивы трагического и возвышенного ( e r h o ­
b e n e s— по немецкой эстетике), каковы „Гренадеры“, „Z um L a z a ru s “ (№ 1) и др.; А. А.
Фет и Л. А. Мей, переводчики наиболее литературные; П. И. Вейнберг, Н. А. Добролю­
бов, лучше многих уяснившие характерное содержание гейневской поэзии, но далеко не
безупречные в отношении формы; Ѳ. В. Миллер, А. Я. М ейснер, добросовестно немец­
кого поэта изучавшие; и— некоторыми отдельными вещами, удачно переданными: Д. Д.
Минаев, П. В. Быков, A.. Н. Плещеев, В. С. Лихачев, А. Л. ПІкафф, О. Н. Чюмина и др.
Гейне в России любят, и переводят и переводили его крайне интенсивно (несрав­
ненно более, чем прочих мировых поэтов), но мы и до сих пор еще не имеем даже „сбор-
 — 2!

лого“, составленного всеми переводчиками, тома „Книги песен“ или „Новых стихотворе­
ний“, „L etz te G e d ic h te “ и других. Едва ли молено счесть случайностью, что все же
лучше всех других отделов в общем и делом—ближе к подлиннику и по духу и по фор­
ме. и даже литературнее, переведен до сих пор отдел „ N o rd se e “ („Северное море“), н а ­
писанный без рифмы и, что самое важное, свободным размером. Наши переводчики п е­
редали его, вопреки обыкновению своему, соответствующим размером, и переводы из
..N o rd se e “ наиболее удачны даже у случайных переводчиков, и тут, в этом отделе, ве­
личайшем в гейневской поэзии, мы чувствуем порой доподлинного Гейне, как, напр., в
переводах М. Л. Михайлова „Вопросы“ („У моря, у бурного моря полночного“), „Песнь
океанид“, „Привет морю-“ („Талатта! Талатта!“) и других.
Вот почему, главным образом, в связи с вышевысказанными соображениями о гей-
невском ритме,— мне казалось всегда, что Гейне еще ждет своего переводчика-новатора
в России, который бы, разставшись окончательно с традиционно тоническими приемами,
но и усвоив все малейшие извивы духа величайшего из лириков, передал бы лирику его
и в надлежащей форме. À таким поэтом-переводчиком, естественно, представлялся кто-
нибудь из новых поэтов, представитель новой школы, если еще не школы внутреннего,
внешне как будто неправильного, но из содержания произведения натурально вытекаю­
щего, ритма, то— с уклоном к полному раскрепощению.
Можете себе представить поэтому, с каким живейшим интересом, на наш взгляд,
все любящие Гейне русские читатели должны были ждать выхода обещанного еще года
два назад книгоиздательством „Пантеон“ перевода „Книги песен“ Гейне, принадлежа­
щего перу одного из новейших поэтов наших, Александра Блока! Блок ведь— один из
наиболее глубоких и талантливых поэтов; Блок— противник старого тоиизма. Значит, сом­
неваться в доброкачественности, литературности обещанного перевода не приходилось;
оставалось только ждать-гадать, сумеет ли поэт понять дух Гейне, и окажутся ли у него
достаточные данные для передачи гейневской иронии, гейневского лиризма, гейневской по­
разительной гибкости в настроениях и переходах, и т. д.
Прошло два года, но обещанный книгоиздательством перевод не появлялся, и вот
уже не так давно вышел в свет четвертый томик стихотворений Блока („Ночные часы“),
и в нем—увы!—только двенадцать переводов (из них семь появляются впервые) из „Die
H e im k e h r“ („Возвращение на родину“, или, по Блоку, „Опять на родине“) ,—отдела в
„Книге песен“, во всяком случае, не лучшего. Но и по этим /ж е переводам можно су­
дить, чего мы могли бы ждать от Блока, как переводчика Гейне вообще и что он дал
уже и сейчас, и чего ждать от Блока, видимо, совсем не приходится.
Передо мною сейчас: 1) „B uch d e r L ie d e r “ („Книга песен“) Гейне, издания
..L eipzig. U ni v e rs a l-B ib lio th e k “; 2) „Книга песен“ , в русском издании „Нивы“ (1904),
под редакцией П. И. Вейнберга; 3) „Книга песен“ , изданная Вольфом (Рпб.) в 1900 г.;
4) „Книга песен“ , изд. Герм. Гоппе (1897), под редакцией П. В. Быкова: 5) „Книга
песен“ , переведенная А. Бергамаско (1897) и 6) „Ночные часы“ А. Блока, с отделом
„Опять на родине“ . Не вдаваясь здесь в детальное сличение всех переводов Блока, с
подлинником и с другими переводами, для читателей неспециалистов вряд ли интересное,
я сообщу лишь результаты этого сличения и выводы.
1. Переводы А. Блока текстуально и по духу наиболее близки к подлиннику из
всех существующих, а следовательно, и лучше прочих переводов передают все важные
оттенки, все изгибы гейневского язы ка и гейневской лирики.
'2 . Ііо темпераменту, по страстности стиха, Блок представляется скорее восприим­
чивым к лиризму Гейне.
3. Некоторые отдельные переводы, как напр., „Вечер пришел безмолвный“ (не взи
рая далее на „ M e e rfra u “, переведенную „водяницей“), или „Три светлых царя из во­
сточной страны“, являются воистину шедеврами, а отдельные вполне удачные строфы
имеются в каждом из переводов.
4. Попытку передачи гейневской поэзии гейневеким, полусвободным - полу-тоните-
ским, я сказал бы: умеренно атоническим, ритмом *),—--а это то и есть в данном случае
(* Не нужно смешивать с „верлибром“ Э. Еврхарна и других, позднейших поэтов
 — ââ -

самое важное—нужно признать в общем удачной. Некоторые вещи, благодаря такой пе­
редаче, получили впервые подлинный, присущий именно Гейне, характер, и все положи­
тельно вещи свободны от дефектов прочих переводов (большинства их), ввиде связанно­
сти формой, подведений под рифму, прилизанности и т. д. Попытка с ритмом, это -самое
ценное из того, что дал нам Блок, и в этом отношении он оправдал большие ожидания.
Перехожу к дефектам. Их два:
1. Умеренно-тонический блоковский ритм все же значительно дальше от основного
„правильно“-тонического, нежели сбивающийся иногда на основной (с правильно череду­
ющейся цезурой) ритм Гейне. Отсюда, и творчество Гейне, в интерпретации Блока, при­
обретает мало свойственный немецкому поэту характер полной безнадежности, что так
характерно, наоборот, для самой поэзии Блока (а может быть—и прочих символистов;.
От некоторых переводов Блока, как, напр., „Красавица рыбачка“, хочется—увы! -даже
прямо-таки отдохнуть на более „певучих“, мелодических переводах, хотя бы, напр., А. А.
Фета, несмотря на то, что блоковский перевод все же „точнее“ перевода Фета.
И—
2. Отчасти как следствие из первого, а отчасти и как результат органического свой­
ства поэзии Блока, перевод его, даже на протяжении двенадцати стихотворений только,
несколько однотонен. А происходит это не только от чрезмерного освобождения от внешне­
правильного ритма, по и от малой Подвижности блоковского символического стиха, от не­
достаточной, сравнительно, эластичности (у Блока) „неожиданных“ гейневских перехо­
дов. И, наконец, как следствие—от неумения ярко передать всю смену настроений Гейне
на протяжении порой одной и той же строфы и, главным образом, гейяевекую иронию,
это вечное и вечное позвякиванье шутовским бубенчиком, благодаря которому самые без­
надежные, казалось бы, гейневские мотивы никогда не оставляют окончательно осадка
безнадежности.
Вывод?
Вывод пока один:
— Гейне все еще ждет своего переводчика.
Напрашиваются, правда, и иные—теоретические—выводы: о ритме вообще и о фор­
мальной природе символизма,—но это уже тема особая.

Усолье, Иркут, г.

1 9 1 1 г.
 к эстетике марксизма.
I

Марксистообразные.

Есть в нашей журналистике (1912—1916) особая порода пишущих—марк­

систообразные.
Имея на лицо всю видимость прикосновенности к марксизму, не имея толь­
ко главного,—марксистской „сердцевины“,—эти литераторы, путем неведомых
диверсий, проникают в тот или иной, с почтенной репутацией, журнал и, овла­
дев им, ухитряются не только „засидеть“ его, подобно мухам, но и представлять
в нем самую доподлинную „марксистскую“ идеологию. Последнее, конечно, не
мешает некоторым из таких господ с падением обществевной волны свивать се­
бе уютненькое гнездышко у ласковых соседей справа; но—под‘ем волны и пе­
ребежчики опять „у власти“; снова—в том или иномі с почтенной репутацией,
журнале; первые приветствуют „весну“; поют очередное „оживление в низах“
и—снова и снова „засиживают“ гостеприимный журнал, открывая в нем дежур­
ные „законы творчества“,—всегда „незыблемые“, и всегда „под Маркса“.
Спорить с г. г. марксистообразными (бывают среди них и честные, но фа­
тально-бездарные),казалось бы,не стоит, но ведь в их рукахтак называемая большая
печать, у них все „возможности“, и, наконец, они же идут в широких кругах
за чуть ли не всамделешних апостолов, и потому-то выявлять их истинную су­
щность представляется всегда необходимым и своевременным.

II.
Обезкрыленное творчество.
Кранихфельды, Тальниковы, Коганы, Клейнборты и другие, все эти журча­
щие и тихоструйные, вечно жующие мочало—все они до страсти любят прик­
рывать свои критические немощи какими-нибудь роковыми для художества, от
века предопределенными законами.
Один из таких „законов“, едва ли не самый заезженный,—о рабском под­
чинении поэта реальности,—недавно выдвинул в марксистском „Современном
Мире“ небезызвестный г. Л. Клейнборт (1916, № 3),—выдвинул со специальной
целью: оправдать убожество рабоче-оборонческой поэзии. „Рабочий“, “пролетарий“, ,
„самоучка“ (да еще льющий воду на оборонческую мельницу)-все это для г-д
Клейнбортов жупелы: так как же тут не подкурить? легонько не подфимиамить?
„е замазать углы? а главное—не реставрировать на-спех какой-нибудь этакий
ннезыблемый закон“, в силу которого художник и поэт дерзали бы и впредь
охватывать воображением лишь „настоящее“ и „готовое“, но не могли бы, под
страхом перевода в разряд публицистов, окрыленно проникать в грядущее?!
Г-н Я. Клейнборт так и делает.
„Присмотритесь— он говорит—к тому, как события отражались в разные
моменты в сознании, в творчестве разных общественных классов. Сперва скла­
дывалась идеология, политика, практически формулировались нужды, а потом
 — 2 4

уже искусство отражало их, ибо рассудок разлагает, сводит воедино явления,
творчество же восприимчиво на целое, закопченное, ютовое; ибо мысль ставит прог­
нозы тому, что еще в будущем, не отлилось в устоявшиеся формы, психика же
художника воспринимает лишь настоящее. Художник -раб своей психики, связанный
и об‘ективно, и суб‘ективно“.
Не правда ли—старая песенка?
Еще в 1911 году, хороший публицист, но окончательно безнадежный кри­
тик, П. Орловский, в марксистском журнале „Мысль“ (№ 2) писал чуть ли не
то же самое и чуть ли не вот этими же самыми словами.
„Художник— говорил он в своей творческой деятельности находится под
перекрестным влиянием двух факторов: с одной стороны, перед ним имеется
определенный реальный материал, который он не может изменить, не погрешил
против эюизненной правды, а тем. самым и против художественной правды. Вы мо­
жете брать любой жизненный материал, но не можете присочинить этот мате­
риал. И тут мы подходим ко второму фактору. Художник связан не только ре­
альностью внешней жизни, но и реальностью своей психики. Художник является
рабом окизни и рабом своей психики“.
Так, чуть ли не словами г-на Л. Клейнборта, и еще в 1911 году, уже пи­
сал плохой марксистский критик П. Орловский, тоже в меру потрудившийся
над обезкрылением художества. Выходит, что эстетика Клейнборта—только
жалкий и буквальный снимок с неудачного оригинала. Рассмотрев оригинал, мы
тем верней исчерпаем и копию.*)

III.
Возвращенные крылья.
Итак.
Художник—-по Орловскому (и робкому ученику его, Клейнборту)—способен
только на отображение реальной жизни,--нет, не жизни вообще, с ее далеким
постиганием, а только той реальности (иначе: современности), которая имеется в
наличности в данный момент и которая именовалась некогда „разумной действи­
тельностью“. Он может, правда, комбинировать факты этой действительности,
но он бессилен „присочинить“, т. е. создать, хотя бы маленький, не виденный
им, не имеющийся на лицо в реальности, хотя и зреющий в ея глубинах, но еще
не наблюденный факт.
Пред нами, в сущности, не что иное, как старое-престарое обоснование уже
давно изжитого элементарного реализма, проведенное контрабандой под мар­
ксистским флагом.
Лучшее противоядие ко всяким покушениям' на „обработку“ Маркса -об­
ращение к первоисточнику.
„Диалектика—писал К. Маркс в 1873 году—диалектика, в своей мистифиии
роваипой форме, преображает и просветляет существующее; в рациональной же фор­
ме, она об'емлет не только положительное понимание существующею, по также а
понимание сю отрицания, его необходимой гибели, потому что она всякую осущест­
вленную форму созерцает в ее двиэісении, а стало быть, как нечто переходящее‘‘
(Карл Маркс, предисловие ко II изданию І-го тома „Капитала“).
В этой маленькой философской декларации- декларации человека, не на­
писавшего, насколько нам известно, ни одной специальной строчки по эстетике,
все же заключается, если угодно, целый эстетический манифест; здесь же—фи­
лософский фундамент к построению и до сих пор еще не построенной эстетики,
как науки.
* ) Настоя;, ая статья, увидевш ая свет только ч ер ез 4 года по е е написании, является за в е р ш е ­
нием целого ряда м елких газетны х статей автора н а тему о форме и сущ ности художества. Статьи эти, как
нам достоверно и звестно, доходили до м арксистских кругов, и тем н е м енее, ни одна из н и х , н е и с­
ключая и н астоящ ей, ни тогда, ни позднее, не имела ни одного марксистского отклика. А вт ор.
 - 2 5

ГГоэзия--обмолвился в одном месте польский поэт Красинский—есть правда,

но правда будущего. И с точки зрения марксистской, этб совершенно правильно.
Понятие о творчестве, как „правде будущего“, не только не противоречит
диалектическому материализму Маркса-Энгельса, но прямо из него вытекает.
Ведь, действительность, согласно этому последнему, имеет двойственный харак­
тер: всякое явление в процессе своего развития само из себя создает те силы,
которые впоследствии его отрицают. Вскрыть зреющие в видимой реальности
ростки грядущею, вскрыть новую действительность, таящуюся в недрах современно­
сти, отбросить отживающее, временно-господствующее—вот истинная цель художе­
ства, рассматриваемою при свете диалектики.
Метафизический же материализм марксистовидных, бессильный охватить
огромно развивающуюся живую жизнь, невольно прилепляется к наружной, ви­
димой реальности, как бы задержанной в развитии, лишенной антагонистической
природы.
Внутренняя правда,—то, что будет,—не мирящаяся с его мертвой правдой,
—с тем, что есть— останется чужда ему, не будет учтена его эстетикой.
Тем хуже для такой эстетики!
Оставим это блюдо г. г. вульгаризаторам, и перейдем к иному представле­
нию о целях творчества,
IV.
Первая сущность диалектики.
Едва ли странно то, что упомянутую Марксом мистифицированную сущность ,
диалектики, преображающей и просветляющей действительность, проникновенно
выявил в своих писаниях о творчестве не только не марксист, но человек, даже
полярный марксизму. Я хочу сказать о покойном философе Владимире Соловье­
ве, идеалисте и мистике, а главное—человеке глубочайшей убежденности и поэте.
„Существующие ныне искусства,—писал Вл. Соловьев в 1890 году,—в
величайших своих произведениях схватывая проблески вечной красоты в нашей
текущей действительности и продолжая их далее, предваряют, дают предощу­
щать нездешнюю, грядущую для нас действительность, и служат, таким обра­
зом, переходом и связующим звеном между красотою природы и красотою бу­
дущей жизни“ („Общий смысл искусства“).
Самое определение задач художества, отсюда, сводится—к наглядному изоб­
ражению „какого бы то ни было предмета и явления с точки зрении его окон­
чательного состояния или в сеете будут гео мира“.
Выделите отсюда специфически-соловьевское представление о „вечной кра­
соте“ (идеализм) и „будущей нездешней жизни“ (мистицизм),—и самое понятие
о творчестве становится приемлемым и для марксистов.
Не Орловский (и., тем паче, не Клейнборт) „диалектичнее“ и ближе к Марк­
су, а поэт и мистик Соловьев, когда он говорит, что „всякий истинный худож­
ник производит некоторые новые предметы и состояния, некоторую новую, пре­
красную действительность, которой без него вовсе бы ке было“; совершенное же
искусство, в своей окончательной задаче, должно „одухотво ить, пресуществить
нашу действительную оюизнь“.
„Если скажут, что такая задача выходит за пределы искусства, то спра­
шивается: кто установил эти пределы?“
.Кто установил их,—мы не знаем, а вот, кто пытается их установить - от­
ветить не трудно.
V.
Рациональная сущность.
П. Орловский, а за ним и г. Клейнборт—утверждают, что только „мысль
ставит прогнозы тому, что еще в будущем", психика же художника „восприни­
мает лишь настоящее“. Это, по-истине, оригинально. Особенно же любопытно
 здесь стремление „обезмыслить“ художника, предоставив монополию на творче-
скую мысль ученым, а поэту навязав взамен „реальность психики“, ее же не
прейдеши.
По счастью, все это не так-то страшно.
Уж поскольку, думается, художкик осознает самою себя, свое внешнее и внут­
реннее я, постольку он становится как бы выше себя, т. е. выше „реальности своей
психики“. Не будь этого переростания человека над своей „р‘ альностью“, мы ne толь­
ко не имели бы гениальных образцов худоэюествепного творчества, но и была бы не­
возможна всякая интеллектуальная оісизнъ вообще.
И здесь мы подходим ко второй упомянутой Марксом, а именно рациональ­
ной, сущности диалектики, об'емлящей не только положительное понимание
„реальности“, но также и понимание ее неотвратимой гибели. Хотя художество
и сочетает обе сущности, но строгое их различение в теории эстетики необходимо.
Если странным не казалось, что первую, мистифицированную, сущность
диалектики лучше многих выявил полярный диалектике идеалист, то менее по­
нятен факт, что сущность рациональная в отношении искусства наиболее глу­
боко развита отнюдь не тем или иным из признанных марксистов, а типичным
реалистом в науке и критике, французским философом М. Гюйо.
„Искусство—говорит М. Гюйо в своем замечательном труде „L’art au point
de vue sociologique“, появившемся почти в один год с трудами Соловьева о ху­
дожестве,- это синтез, посредством когораго стараются перестроить для ума
какую-нибудь действительность, переделать частичный мир“.
Синтезировать, создавать это есть истинная цель художества, и в этом
отношении созидающий гений наук всегда связан с искусством. Если ученый
может иногда произвести нечто материально новое во внешнем мире, то и ис­
кусство, в свою очередь, может привести к созданию жизненных типов, которые
обладают в совершенной степени способностью существовать, действовать, ос­
тавить потомство в природе, и которые, между тем, на самом деле никогда
„реально“ не существовали. Эти типы суть продукты человеческого воображения,
по тому же праву, как и какое-либо тело, которое не существовало в природе
и было сфабриковано химией.
Для настоящаго художника-творца действительность, среди которой он на­
ходится, есть—по Гюйо—только случайность среди всех возможных форм воз­
можной жизни, постигаемых в процессе интуиции; предвосхищение же будущего
общества, и даже общества идеального, характерно для гениев—вождей как
мысли, так и чувства.
„Гению—говорит Гюйо—тесен реальный мир, как было бы тесно существу,
жившему ранее в пространстве с четырьмя измерениями, если бы оно было
брошено в н дше пространство с тремя. Поэтому гений стремится, непрерывно пре­
взойти действительность“.
Переведите на диалектический язык, и вы получите: стремится непрерывно
развивать антитезу „реальности“.
„И что, в конце концов,—восклицает этот восторженный философ, умерший
почти юношей,—разделяет возможное от невозможнаго? Никто не может этого
сказать с уверенностью в области искусства. Никто не знает границ силы дей­
ствия, присущей природе, и силы воображения, присущей художнику“.
Ну, уж г-н-то Клейнборт, положим, знает!

VI.

Содержание художества.
Два крайне важных, с точки зрения марксизма, вопроса вытекают из ут­
верждения задач искусства, как ощущительного изображения предметов и яв­
лений в свете окончательного их состояния.
 — 2?

Первый вопрос—о содержании искусства вообще и, в частности, искусства,

в появлении которого пролетариат заинтересован.
И второй —о (форме.
Ответ на первый вопрос, думается, ясен из предыдущего. Что может увить­
ся „предметом“ художества? Ну, конечно же—BGe.
Марксизм не знает и не может знать никаких ограничительных рамок для
содержания, никаких запретных тем. Раз всякая действительность таит в себе
неуловимые противоречия, то ясно, что отображение любою клочка этой действи­
тельности в свете будущего есть, при условии необходимого формальною соотве і ствия,
совершенно приемлемое, с пролетарской точки зрения, творчество. Никакого специ­
ального обязательства художнику писать во что бы то ни стало разсказы из
рабочей жизни или стихи о рабочем, как это представляют себе многие наивные,
марксизм не ставит и не может ставить.
Но вот к чему не может марксизм остаться безразличным: это—к отноше­
нию художника к данному клочку реальности, к трактуемой теме. Всякое прия­
тие реальности, укороченной в движении, с марксистской точки.зрения неприем­
лемо,—не говоря уже об любовании такой реальностью.
Как выявляется в художестве момент отрицания, ответить однословно нель­
зя. Здесь допустима целая градация: от смутной и почти неуловимой тревоги
Флобера; от мятующейся тоски „буржуазных“ романов Золя; от жгучей боли
Мопассана; до буйного протеста Кнута Гамсуна, до неуемного крика нашего
русского Решетникова и других.
Тревога—вот тот минимум, который пред'являет пролетариат, как класс, к
художнику.
Но лучше уж пусть будет этот минимум в искусстве, чем бескрыльные
потуги того или иного художника изобразись неясную ему и чуждую борьбу
рабочего за будущую радость жизни, при бессилии изобразителя сделать глав­
ное и первое—решительно порвать с идеологией сегодняшнего дня. Легче ху­
дожнику „об'ять необ'ятное“, нежели примирить „сегодня“ и „завтра“. А не
это ли, в сущности, делает- -конечно, бессознательно—Золя в своем знаменитом
„Жерминале“, или Леонид Андреев в „Царь-Голоде“?
Признать такое творчество приемлемым для класса работников марксизм
не может уже просто потому, что в нем, как и во всем безкрыльном, нет эле­
ментарной предпосылки диалектики: нет... творчества.

VII.

Взыскующие града.

Творчество новых идеологических или материальных ценностей—вот тот

единственно надежный критерий, с которым диалектик подходит к художеству.
Созидает ли художник новую среду, разрушает ли отжившее, работает ли, на­
конец, над новой формой, идеально отвечающей обеим, целям—во всех этих случаях
он развивает творчество, принципиально одинаково необходимое и ценное.
И все же, так понятно некоторое невольное предпочтение интересующим
нас классом, классом работников, определенно выраженных в художестве моти­
вов грядущего, отображения взлелеянных в коллективном сердце пролетариата
образов и форм еще не существующей жизни; так естественно это невольное
тяготение к творчеству, которого представляемый марксизмом класс неустанно
взыскует!
Стремясь уже здесь, на земле, завоевать свое „небесное царствие“, проле­
тарий, в меру классового темперамента, нетерпелив в томительном и изоднев-
ном ожидании попыток истинного выявления в искусстве лика будущего
строя, представления художником путей в неведомое отдаленное, как творчески
развернутой картины неустанной борьбы.
 2 8 —

„Дать яркое изображение пролетарской борьбы,—писал в 1Ô07 году А. В.

Луначарский („Вестн. Жизни“, № 1),—а также борьбы предшественников, про­
летариата, да и вообще психологию борьбы, разрушения и творчества во всем
их неисчерпаемом многообразии; раскрыть при этом, как новую стихию, чудную
социальность, новое братство, воспитанное холодной бездушной машиной, но
само горячее и полное духовной прелести. Раскрыть железную цельность новой
души, души борца, ее беззаветную смелость, ее основную веселость, спокойст­
вие... и столь многое другое, милое, трогательное и возвышенно-трагическое в
этой душе. Нарисовать картины и картинки чаемого будущего, силуэты '• вы­
прямленных внуков, образы мудрой радости жизни, новых тревог, утраченной
любви... можно ли перечислить миллионную долю тем грядущего?“
И нужно ли добавлять, что не степень подхождения ко всем этим темам
дорога здесь пролетарию, а самый способ выявления, степень предвосхищения
отдаленного, умение художника вместить в своей душе всю многовидность, всю
взыскуемую полноту и яркость близких пролетарию образов!

VIII.
О форме художества.
Вопрос о форме пролетарского художества (т. е. художества, отвечающего
лучшим устремлениям рабочего класса, с одной стороны, и воплощающего от­
даленные его концепции, с другой) есть вопрос о форме художества вообще.
Отрицая самоцельность формы, как и всякую самоцельность вообще, диа­
лектический материализм оценивает форму лишь в непосредственной связи с
содержанием: определенное содержание художества требует и определенной
формы.
Форма,—т. е. „стиль“, весь способ выражения художественных образов,—
должна быть в строгом соответствии с природой этих образов. Успокоенность
по части формы, без которой еще нет художества, отсутствие искания в фор­
мальной области—не искупаются ни необ ятным замыслом, ни внутренним горе­
нием писателя.
Пусть грандиозен замысел, пусть честен до кснца в своей любви к моти­
вам будущего автор, пусть он истинно проникнут этими мотивами, но если он
не ищет нужной формы, идеально выявляющей его духовный мир, но если но­
вое вино он слепо льет в изжитые мехи,—все лучшие намерения автора и луч­
шие его надежды выльются в такую безнадежность, от которой жить не хочется.
Его страдание не заразит, его горение в вас не заронит пламенеющую ис­
кру, и из искры этой никогда не возгорится подвиг. И честнейший из писате­
лей, и искреннейший из художников способен оскорбить вас ложным пафосом,
ударив о костяк схематики, но не согрев тем внутренним огнем, который, мо­
жет быть, и жжет художника, но мы не видим, и который опаляет нас, но мы
не чувствуем.
И в самом деле.
Разве все живое в жизни не страдает именно несоответствием волнующего
нового с изжитой формой? Человеческая мысль ужели не сгорает в пламенном
стремлении перерости все воплощенное, подняться над застывшим выявлением,
прорвать готовую овеществленность мысли? И не в этой ли своеобразной диа­
лектике трагизм живого духа, ищущего осязателі ную форму, но безсильнсго
однажды обрести ее?
„Так это, ведь—в реальном творчестве, в реальной жизни! Ну, а в твор
честве-художестве? “
О, там вот эти муки слова, эти поиски неуловимой, вечно ускользающей
от мысли, формы во сто крат мучительнее, потому что и искусство-то—не что
иное, как творение прекрасной формы—формы образа, творимого все тем же
человеком, но отличного от всех овеществленных мыслей.
 — 2 9

IX.
Два символизма.
П осм отрим , к а к а я ж е ф орм а, с то ч к и зр ен и я м а р к си зм а, п р ед с тав л я ется
х у д о ж е с тв е н н о -га р м о н и р у ю щ е й с о б р азам и п р о л е т а р ск о го за д ан и я .
П ослуш аем с н а ч а л а чел о века, б о лее д р у ги х м ар к си сто в у д ел я в ш его в н и м а­
ния вопросам ф о р м ы ,— го во р и м о Л у н ач ар ск о м .
„В еликий с и м в о л и зм — писал он в 1909 го д у (сб. „ В ер ш и н ы “)— р а зв е р т ы в а л ­
ся всегда, к о гд а у то го или иного н а р о д а или к л асса п р о сы п ал о сь я р к о е с о зн а ­
н и е своей всем и р н о -и сто р и ч еско й миссии.
„У гн етаем ая с в о ей ар и сто кр ати ей и р а зд ав л ен н ая , н ак он ец , н ац иональны м
бед стви ем е в р е й с к а я ч ер н ь создает в ел и ку ю си м во л и к у Б и б л и и , А гады и К аб ал -
лы . С тен аю щ и й в н ед р ах вел и ко й , но п о ш атн у в ш ей ся И м п ер и и господ, ан ти ч ­
ны й п р о л е т а р и а т р а зв е р т ы в а е т неслы х ан н у ю по тр аги зм у с и м в о л и к у и скупления
и с т р аш н о го суда, т а к ж е т в е р д о в е р я во всем ирную м иссию бед н ы х вооб щ е,
к а к е в р е и верили в с у д ь б у своего н а р о д а . П р и ш е д ш ее на см ен у като л и ч еск о е
д у х о в е н с тв о р а зв е р н у л о тем н ую и гл у б о к у ю си м вол и к у своих А вгусти н ов А кви ­
н а т о в и, косвенно, Д а н т о в .
„В ообщ е, в ы сш и м и м ом ентам и р а зв и т и я гл у б о к о -ф и л о со ф ско й , си м вол и ч е­
ско й поэзии в сам о м ш и р о ко м см ы сле эт о го сл о ва бы ли, п о вто р я ем , м ем енты
в сем и р н о -и сто р и ч еск о го сознан ия тех или ины х частей человеч ества.
„И н еу ж ел и п р о л е т а р и а т, и д ео л о ги я и п р ак ти к а к о т о р о го , покончив раз
н а в с е г д а с м иѳом о про ви ден и и , п р о н и зал а ещ е б олее р ад остн ы м и героическим
св ето м вы сш его см ы сл а всю историю ч ел о в еч ества, неуж ели' эт о т класс-м есси я,
к а к о г о не в и д ал а е щ е зем ля, не с'ум еет в о п л о т и т ь свои ш и рочай ш и е концепции,
свое поним ание, л ю б о в ь и нен ави сть, б о р ь б у и н ад еж д у в ги ган тски е образы ,
ж и в у щ и е и н тен си вн о й х удож ествен ной ж и зн ью ?
„Н ет, он б у д е т и м еть своих Э схилов, своих Д ан т о в , к о т о р ы е возьм ут у
него м огучие, но н ея сн ы е п р и зр аки и а к к о р д ы , н асел яю щ и е его кол л екти вн ую
д у ш у и, п р е в р а т и в их в м он у м ен тал ьн ы е ф и гуры -сим волы , за с т а в я т их танцо-
в а т ь вел и ки й та н е ц ж и зн и п од ещ е неслы ханную м у зы к у “.
Д в а п у н кта в э т о й ти р ад е, в общ ем и целом п ри ем лем ой, нуж даю тся, о д н а ­
к о , в двух важ ны х о го в о р ках .
Во-первы х, о п р ед ел ен и е си м во л и зм а, явству ю щ ее и из т и р а д ы , и из всей
с т а т ь и А. В. Л у н ач ар ск о го , не пол н о и не с о о тв етству ет за д ач ам п р й л етар ско го
х у д о ж е с т в а во всем их об'ем е.
А в о -в то р ы х , и сим волизм не есть ед и н ствен н ая ф о р м а тво р ч ества, взы -
скуем ого п р о л е т а р и е м .
О ч еви дн о , что п о д словом сим волизм А. Л у н а ч а р ск и й р азу м еет не си м во ­
ли ч еское н а п р а в л е н и е в искусстве, как т а к о в о е , в ы р ази тел ям и которого я в л я ю т ­
ся, наприм ер, М. М е т е р л и н к , отчасти Э. В ер х арн , у нас Л . А нд реев (п ери од а
„Ж и зн и Ч ел о в ек а“ и д р .),— не сим волизм , к а к во п л ощ ен и е ш и рочай ш и х ф и л о ­
с о ф с к и х и п си х о л о ги ч ески х концепций в прои звольной,, сим волической ж е, к а к
и сод ерж ан и е, ф орм е. Н е т , эт о —просто завершение былою реализма, р азн ящ ееся
о т р еа л и зм а то л ь к о ш и р о т о й и и д еал ьн о сть ю своих п остроений , т о л ь к о сте­
п ен ью их обобщ енности.
Я в л я я с ь реалистическим по форме, т. е. реалисти ческим по п реи м ущ еству
(б ез н ек о то р ы х отдел ьн ы х си м во л и ч ески х ф игур не обходи тся ни о д н а ш кол а в
х уд о ж еств е), сим волизм так о го р о д а символичеп, главным образом, по содержанию.
В н есо о тв етств и и меж содерж анием и ф о р м о й —орган и ч ески й „ п о р о к “ т а к о ­
го творчества.
X.
Воплощение отдаленного.
С и м во л и зи р о в ать искусство, о б о гати ть я зы к его бесчисленны м и ф орм ам и,
д л я реализм а н ед о сту п н ы м и , ум еньш ить м у ки сл о ва, эт у проп асть вековую ме-
 — во - ,

жду новой психикой, безмерно осложненной, и формальным выявлением ее,

бессильно примитивным, отразить полет сверх-человека „из царства необходимо­
сти в царство свободы“— вот задача символизма, как системы, как этапа твор­
чества, отличного от реализма и его, реализм, превзошедшего.
В статье „Мистерия или быт“ (1909), В. Базаров, разделываясь с „симво­
лизмом уже выходящих из моды символистов в кавычках“ и прокламируя сим­
волизм, как просто известную стадию реализма, между прочим, пишет:
„Символизм, о котором шла речь выше (презираемый Базаровым „симво­
лизм символистов“)—не способ художественного творчества, а конкретный факт
конкретной психики. Это—характерная бытовая особенность современной утон­
ченной души, эмпирическая невозможность для нее сознавать, как ценное, все
ясное, определенное, отчетливо очерченное, и вытекающее отсюда сознательное
стремление возможно более увеличить хаотичность, причудливость, тусклую
призрачность своих переживаний“.
Здесь- -что ни утверждение, то загадка.
Почему—если уж „конкретный факт конкретной психики“, то обязательно
— „не способ художественного творчества“? Разве самая, допустим, презираемая
психика не может выявиться в соответствующем роде творчества?
И далее: „утонченность“ новой психики, разве она— „характерная бытовая
особенность“ одной только группы современников, людей ненормальных, клас­
совых дегенератов и т. п., а не всей вообще современности, творящей новое
искусство, не довольствуясь бессильной формой?
Для чего бы этой современности, с ее своеобразной психикой, стремиться
„сознавать, как ценное, все ясное, определенное, отчетливо очерченное“, а не
искать ключей к неясному, не выявлять все не „отчетливо очерченное“? Право
же, „отчетливо очерченное“ в творчестве давно очерчено, и нечего уже над ним
стараться: это —„Волга впадает в Каспийское море“; это—„лошади кушают сено“.
Нет, не ограниченный в своих средствах реализм-символизм, не недо-сим-
волизм способен воплотить гигантские, но и безмерно сложные, задания и пер­
спективы поступательного класса. Только полный символизм, а не умеренная
типизация-символизация в мертвящей рамке натуризма, выполнит задачу ново­
го познания. На этот путь будем толкать художника. Если в процессе нашего
взаимного подхода только расцветут блеклые краски и бесплотные приобретут
мясную выпуклость очертания „символики“—не мы проиграем от этого.

XI.

В тупике.

Обращаясь к литературе последнего десятилетия (1912), заметим, что ба-

заровский реалистический символизм в ней, несомненно, имеется.
Возьмите, напр., известную, всю сотканную из противоречий близкого-да-
лекого, дешевого и дорогого горьковскую повесть „Мать“. В чем основной ее,
характерный для Горького, недостаток?
В несоответствии задуманных художником и идеальных по природе обра­
зов с ультра-житейской оболочкой, в сочетании того, что будет, с тем, что есть.
Конечно, образы и Матери, и Павла, и других—не исключительное измы­
шление художника: и Ниловны, и Павлы пробиваются уже в реальности, как
„антитеза“, но они так редки, так, если хотите, легендарны, что отображение
их в форме, опирающейся на типичность—совершенно безнадежное занятие: чи­
татель не поверит, и читатель будет прав. В художестве лишь внутренняя прав­
да убеждает, а она—в единстве образа и формы образа.
Символизированный Трейч (рабочий в пьесе JI. Андреева „К звездам“) по­
нятнее и ближе, чем реалистический по оболочке и романтик по природе Па­
вел Власов— здешний и нездешний, и реальный и надуманный.
 — 31

И Трейч, с начала до конца „надуманный“,—Трейч, выступающий в заве­

домо „невероятной“ обстановке, Трейч, говорящий явно „неестестественнов, как
например:
— „Надо итти вперед. Здесь говорили о поражениях, но их нет. Я знаю
только победы. Земля— это воск в руках человека. Надо мять, давить—тво­
рить новые формы. Если встретится стена,—ее надо срыть. Если встретится
пропасть—ее надо перелететь. Если нет крыльев—их надо сделать!“—
такой „ненатуральный“ Трейч вас трогает и убеждает, в то время как
„правдивый“ Павел (правдивый внешне, но не внутренно) рождает недоверие,
порой досаду, ибо явное несоответствие с натурой, расхолаживая вас, тем са­
мым обезценивает ценный по идее образ.
Бесконечно грустную картину представляет за последнее десятилетие (1912)
литература. Робки-робки юные ростки свободного искусства, и печать бессилия
какого то на всех попытках осознать грядущее, перерости текущий день, ото­
бразить трагедию желаемого и возможного.
Два лучших, два талантливейших из писателей, нам современных (1912)—
Горький и Андреев—на глазах у нас бесплодно машут крыльями.
Один—шутя расставшийся с изжитой формой, поражающий способностью
играть и развлекаться символами, но бессильный разобраться в колоссальном
содержании огромно осложненной жизни, в современной путанице настроений
и задач, и оскорбляющий то безнадежным элементаризмом, то кричащей не-
проникновенностью трагизмом своих образов.
Другой—познавший все пути и все духовно осознавший, но бессильный
обрести счастливый консонанс между идеей и художественным образом.
Художник, овладевший синтезом задуманного-воплощенного,—нет, хотя бы
лишь приблизившийся к обладанию (ведь, муки слова никогда не приведут нас
к радостной гармонии),—только такой художник выведет из тупика родное
творчество и только он даст выход солнечным надеждам восходящего класса.

XII.
Д и а л е к т и к а ф орм ы .
Переходим ко второй поправке к положениям А. 3- Луначарского.
Мы уже говорили, что діалектический материализм, покоящийся на поня­
тии об относительности вещей, не может ни одну из существующих в художе­
стве или возможных форм признать исключительной, абсолютной. Единствен­
но незыблемым должен остаться принцип соответствия меж содержанием и фор­
мой. Все же прочее текуче.
Следовательно, и символизм —(даже воображаемый)—будь то базаровский,
или метерлинковский, все равно—не может почитаться абсолютной формой вы­
явления назревшей или назревающей художественной сущности. Больше того:
и в отношении пролетариата, как художника-творца или как вдохновителя из­
вестных идеологов, символизм не абсолютен.
Об‘яснимся:
Пролетариат есть группа, двойственная по своей природе. С одной сторо­
ны, это только лишь класс, со всеми особенностями классового положения, т. е.
прежде всего с узко-классовой борьбой за существование, борьбой за конк ет-
ный кусок хлоба, за первичное существование своей семьи, и т. д. и т. д Р а
значит и с определенной узко классовой психологией (1912). С другой же с т о ­
роны, это—класс, на знамени которого начертано освобождение от классового
ига, это—говоря конкретно—последний класс, и, в качестве такового, не может
не обладать своеобразной психикой, включающей в себя момент предвосхище­
ния- грядущих норм.
Так двойственное положение рождает двойственную психику. И самая
то тактика марксизма,— воспитывая классовый инстинкт, вести к уничтожению
 — 3 2 —

структуры классов, будучи в научно-философском выявлении глубоко-монистич­

ной, -в отношении психологическом покоится на предпосылке явно двойственной.
Социология бессильна устранить это фатальное несоответствие, внести гар­
монию в этот трагизм в природе пролетариата. Уяснить его-задач а психологии
и, главным оіразом, застрельщика ее—художества.
Но и художество бессильно монистически отобразить динамику и статику
рабочего. Меж тем как символизм (хстя бы и воображаемый) представляется
формой, уже дающей намек на будущее полное отображение „динамики“, -для
выявления „статического“ начала нужна какая-то особая, ему довлеющая фор­
ма, наиболее рельефно отражающая положение рабочего, каким то роком обре­
ченного переживать мучительнейшую из всех коллизий—столкновение меж тем,
что есть, и тем, что будет.
Такой формой представляется нам... ультра-реализм,—термин, выражающий
необходимое понятие не точно, вдобавок затасканный и даже употребляемый в
смысле отрицательном, но содержание его будет понятно из дальнейшего.

XIII.

Ультра-реализм.

Являя все черты как будто бытовые, этот род художества глубоко разнит­
ся от всех наличных трафаретов, связанных с понятием о быте.
Один из представителей художественного опросительства в литературной
критике, Г. Алексинский, в статье о творчестве галицийского писателя Стефа-
ника обмолвился счастливой фразой:
„Творчество Стефаника— писал он в 1907 году— не творчество холодного
ума. Оно совершенно не похоже на убогий протоколизм реалистов „народниче­
ского“ толка, вся реалистичность которых нередко сводится к мелочному опи­
санию крошечных подробностей деревенского быта, застилающих от глаз писа­
теля внутренний смысл жизни деревни. Творчество Стефаника—творчество горя­
чего сердца".
И далее:
„Обладая глубоким пониманием, Стефаник благодаря этому умеет подни­
маться до самых крупных обобщений, до высокой образности истинного символизма“.
В этой тираде имеются почти все элементы того понятия-определения, ко­
торым мы хотели бы характеризировать произведения, подобные творениям Сте­
фаника и л и -у нас, положим—„Власти тьмы“. Это—тот самый реализм, кото­
рый принято именовать „суровым“, „крайним“— „ультра-реализмом“.
Он бесконечно чужд, как головному реализму-натуризму типа французских
эксперименталистов или наших боборыкинцев, так и подслащенному романтиз­
мом реализму некоторых авторов. Момент рассудочного созерцания, как и мо­
мент „идеализации“ (в сквернейшем смысле этого слова) в ультра-реализме не
имеет места.
Беря действительность как будто так, как она есть, художник „ультра-ре­
алист“ пропускает ее сквозь призму „горячего сердца“. Отсюда и все творче­
ство приобретает страстный, как натянутая тетива, как вызов, как пощечина ко­
му-то характер.
Такой художник не гнушается ни , бытом“, ни „протоколизмом“, но и быт
его и детализм безмерно разнятся от быта, раіи быта, а цинично-беспощадное
изображение действительности, с ее крайностями, представляется таким же кри­
ком сердца, как мечтаемая, может быть, символика талантливейших символи­
стов формы.
Так „ультра реализм“ художников с „горячим сердцем“, упираясь в землю, с
страстной напряженностью воздетыми руками прикасается в вершинам симво­
лов. С ним—то же, что случилось с Рубенсоном, по меткому определению поэта; •
 — 33

„Духовные крылья этого титана были так могучи, что он взлетал на небо,
несмотря на то, что к ногам его было привешено сто центнеров голландского
сыру“.
Такое творчество—удел немногих. Величайший образец его у нас—„Мерт­
вые души“. Из новейших (к 1912 г.)— „Мелкий бес“, „Подлиповцы“, „Власть
тьмы“, „Господа Головлевы“, „Человек из ресторана“ (местами), да разве кое-
что другое, очень немногое.
XIV.

Прорыв в грядущее.

Только суровый „ультра-реализм“, без тени привкуса романтики, безжало­

стный, почти каррикатурный—только он способен отразить весь ужас, весь тра­
гизм класса работников, в котором гениальные умы прозрели гордого мессию с
ясным взором, призванного насадить для смертных райские сады, и который—
обречен на жизнь скота, дети которого с мучительным клеймом „недетского“,
жены и сестры которого покупаются пьяной сволочью, и который и сам-то не­
редко не знает, для каких таких громких чудес рожден он бездушной машиной.
„Ультра-реализм“, отобразивший ужас „статики“ рабочего, есть как бы
преддверие к художеству, задачи которого—все в будущем.
Какой-нибудь срыв с мнимо-спокойного „бытописательства“ (нежданный
выкрик, напр., в „Мелком бесе“—после „об'ективного“ описания продуктов раз­
мышлений Передонова: „Паскудные детища его скудного воображения!“), или
какая-нибудь страстно прозвеневшая нота тоски, отчаяния, может быть надеж­
ды в конце—все это дает предощущать иные положения, иные образы, иныефор
мы, воплощение которых—уже требует иных приемов.
Реалистический же символизм Базарова есть как бы закругленная, по сво­
ему периодически законченная, в сущности же псевдо-мопистическоя форма, не оста­
вляющая уже простора ни для каких предчувствий, ни для каких новых форм.
Разумеется, на практике художества и „ультра-реализм“, и „символизм“ не
только могут скрещиваться и переплетаться, но и действительно переплетаются
в своих мотивах, но как два типа творчества, два метода- -они должны быть
строго различаемы.
XV.

К солнцу.

От рассуждений о единой форме, соответствующей образу, и от беседы о

попытках Подхождения к этой гармонии в художестве, позвольте перейти к тем
одиноким,, что вот в наши уже будни прорубают просеку в грядущее, что стра­
стно ищут выхода гигантским замыслам, но... падают в борьбе, с заржавленным
оружием в руках.
К ним, предваряющим, к ним, солнечным предтечам, не устанут устрем­
ляться жадные мечтания, томительные грезы.
Претворить действительность в далекой перспективе, осознать ее во всей
ее разрухе, озарить далеким светом и создать грядущую действительность—■
таков тернистый, но и радостный путь гения.
Художник представляется нам восходящим на высокую, сверкающую башню.
Это старая, но и но тлеющая повесть, переданная поэтом:
Я мечтою ловил уходящие тени,
Уходящ ие тени погасавш его дня,
Я н а башню всходил, и дрожали ступени,
И дрож али ступени под ногой у меня.
Весь светящийся, с скрещенными руками, он идет. Кругом пустыня, вой
шакалов, смрад—один, один!
 -- Строитель Сольнес, не сдавайтесь!
И чем вы ш е я шел, тем я с н е й ри со в ал и сь ,
Т ем я сн е й р и с о в а л и с ь о ч е р т а н ь я вдали,
И как и е-то зв у к и вокруг р а з д а в а л и с ь ,
В к р у г м е н я р а з д а в а л и с ь о т н е б е с до з е м л и .

Так медленно, усталыми стопами, но—все выше. выше. Долетающие звуки

змеями вползают в душу.
— Сольнес, Сольнес!
Но:
Чем я вы ш е всходил, тем с ве т ле е сверкали,
Т е м светлее сверкали вы си дрем лю щ их гор,
И с и ян ьем п рощ альны м как будто л аскали ,
С ловн о нежно л аскали о ту м анен ны й взор.

Всю злобу современности, всю ненависть хулителей таить в груди, и оди­

ноким факелом вести немногих. Обрести, или погибнуть. Он—один.
— Строитель Сольнес! Слышите? Вы победите!
А в н и зу подо м н ой у ж е н о ч ь н ас ту п и л а,
У ж е н о ч ь н а с т у п и л а дл я у с н у в ш е й земли,
Д л я м ен я ж е б л и стал о огневое светило,
О гневое светило догорало вд али .

Уже уверенее шаг, расширились глаза, уже говорит в них отблеск звезд­
ного сиянья. Близко. Близко.
— Сольнес победит!
Я у зн ал, как л ови ть уходящ ие тени,
У ходящ ие тени потускн евш его дня,
И вс е вы ш е я шел, и д р о ж а л и ступени,
И д р о ж а л и с т у п е н и п од н о г о й у меня.

—- Строитель Сольнес победил! Да здравствует строитель Сольнес!

Он сойдет к нам, озаренный славой, наш строитель. Он научит нас, без-
сильных, как итти за солнцем. Сольнес! Сольнес!
Боже мой, но что лее это? Общее смятение, бежит толпа. И крики, крики.
— Он упал. Строитель - он упал с вершины!
Пусть упал. Пусть—говорим мы.—Но, ведь, он же был там, на вершине, и
он видел, и он бросил нам оттуда свой победный, радостный, свой предраз-
светный крик.
— Да здравствует строитель Сольнес!
Предразсветный, он один, он первый по дрожащим под ногой ступеням,
восходил на солнечную башню, первый уловил мечтою тень грядущего. За Соль-
несом придет другой строитель —юный, солнечный,— и он...

Да здравствует строитель Сольнес!

Ту лун — И н н о кенть ев ская—
И ркутск.
1912 -1916,
 Эстетизм и эстетике.
В настоящем эскизе мае хотелось бы развить несколько полнее, уже затро­
нутую в предыдущей моей статье, тему о зависимости между содержанием и
формой художества.
Для иллюстрации возьмем поэзию Н. А. Некрасова, - этого наиболее после
Пушкина популярнаго, но наиболее и спорнаго поэта в отношении признания.
Превознося Некрасова за содержание поэзии, традиционная критика и до
сих пор еще (1915) смущенно умолкает, подходя вплотную к вопросу о форме.
Критики из лагеря марксистов в данном случае не менее конфузливы.
Еще недавно, начинающий марксистский критик Д. Тальников, в статьях
„Эстетика и общественность“ и „О честном писателе", давая, с одной стороны,
вульгаризированное представление о Некрасове, советовавшем яко-бы писать
плохие, но гражданские стихи, оправдывал, с другой стороны, анти-эстетичность
вообще „времен“, когда „идеальное соотношение элементов эстетики и этики
нарушается“.
„В эти времена говорил Д. Тальников („Совр. М .“ 1914, № 3)—не до эс­
тетики“.,. „Писатель чувствует органическую потребность и обязанность именно
как писатель (!), т. е. в своей работе, прежде всего быть не честным художни­
ком, а честным гражданином“... Но—„если многое, что создается в искусстве в
эти периоды, с э стетической точки зрения и является несовершенным,, то ведь“...
И т. д.
Попробуйте расшифровать эти положения, и вы получите: 1) эстетика
„этих времен“ (в частности, эстетика Некрасова) анти-эстетична; 2) но...
— но этому есть уважительные причины.
Иными словами: „эстетика“ (в данном случае— „понимание прекрасного“)
есть только одна; это - так называемая „чистая эстетика“; «•эстетика же Некрасова
и других—это только граждански оправдываемое отступление от эстетики!..
Очень показательно, что не какой-нибудь начинающий и неизбежно споты­
кающийся Д. Тальников, но даже такой столп отечественная марксизма и тео­
ретик Марксистской критики, как Бельтов, и тот, подойдя однажды к вопросу
об „эстетике“, не дал себе труда продумать отличие в этой области понятий
преходящих от традиционно-установленных, представлений эстетических (с марк­
систской точки зрения—неизбежно относительных) от представлений эстетских.
Вскользь и однажды, но несомненно, Бельтов способствовал утверждению
в литературе эстетики абсолютной, раз навсегда в готовом виде с неба свалив­
шейся, эстетики канонизированной и никакому кощунственному изменению не
подлежащей.
Случилось это в известной статье его о том же И. А. Некрасове, написан­
ной по поводу 25-ти летия со дня смерти и помещенной далее в сборнике „За
двадцать лет“.
Позволим себе привести из нее несколько длинную, но чрезвычайно любо­
пытную и поучительную (в .отрицательном смысле) выдержку. Особенно харак­
терные места подчеркнем.
„Наш гениальный критик В. Г. Белинский—читаем в статье—писал одному
из своих московских друзей о Некрасове: „Что за талант у этого человека, и
что за топор его талант!“ Эта восторженная похвала не лишена некоторой дву­
 — 86 —

смысленности. Топор -очень полезное орудие труда; он составляет одно из пер­

вых по времени культурных приобретений человека. Но вещи, сделанные топо­
ром, обыкновенно неизящны-, недаром мы говорим: „топорная работа". И надо
признать, что произведения Некрасова часто представляют собою именно такую работ]).
„Я помню, как однажды, заспорив со мною о „Русских женщинах“, покой­
ный Всеволод Гаршин, очень невысоко ставивший поэтический талант Некрасо­
ва и резко осуждавший тогда (в годы студенчества) „тенденциозность” его по­
эзии, с насмешкой продекламировал:
„Покоен, прочен и легок
На диво сложенный возок“.
„Не смотря на все свое пристрастие к поэту „мести и печали“, я вынуж­
ден был согласиться, что „возок“ плохо рифмует с „легок11. Некрасов, наверно,
и сам чувствовал, что дело тут идет не совсем ладно; однако, он не только не
смутился этим, но несколько ниже повторил:
„Покоен, прочен и легок
Катился городом возок“.
„Подобные анти-эстетическис погрешности у Некрасова попадаются на
каждом шагу. Его стих не гладок, или, как он сам характеризовал его, тяжел
(„суров“?—Н. Ч.) и неуклюж. Его язык редко бывает звучен. Людям, воспитан­
ным в эстетических преданиях сороковых годов и избалованным роскошной музыкой
стихов Пушкина и Лермонтова, должны были резать ухо шипящие звуки вроде
вот этих:
„От ликующих, праздно болтающих,
Обагряющих руки в крови
Уведи меня в стан.погибающих“ и т. д.
„Это очень неблагозвучно. Но это еще только пол-беды; это касается только
стиха, т. е. внешности (?), т. сказ, поверхности поэтического произведе-
дения. Беда заключается в том, что стихотворения Некрасова очень часто не
удовлетворяют художественным требованиям даже по своему внутреннему строению“.
(Бельтов приводит, для примера, срединную, резонерскую, часть стих.
„Размышления у парадного подъезда“, заставлявшую, по его словам „биться ты­
сячи и тысячи русских сердец“, квалифицирует эту часть, как „красноречивую
прозу“, портящую все стихотворение, и продолжает):
„Прозаический элемент вообще был очень силен в поэзии Некрасова, что
и подало повод называть ее тенденциозной. Но- заключает автор—дело тут соб­
ственно не в тенденциозности, а просто в том, что поэтический талант Некра­
сова был недостато іно силен и—это, может быть, главное—недостаточно пласти­
чен. Повторяю, топор представляет собою очень полезное орудие трудя, но то­
порная отделка оставляет желать многого“...
Не правда-ли,—когда читаешь вот эту выдержку из Бельтова, невольно
вспоминается Д. Тальников? А, ведь, дистанция между этими писателями очень
ощутительного размера!
Попробуем, однако, резюмировать положения Бельтова.
Некрасов, за немногими исключениями, „анти эстетичен“. Явствует же это
из следующего: 1) он „неизящен“; 2) „не гладок“; 3) „людям, воспитанным в
эстетических преданиях“ (!) и „избалованным (!) роскошной музыкой“ „режет
■ ухо“; 4) „очень не благозвучен“; 5) „недостаточно пластичен“. И—еще одно от­
кровение: форма стихов вообще, если она негодная, это- „еще только пол-бе­
ды“; полная же „беда“ заключается в негодном содержании.
Вывод отсюда ясен: эстетика Бельтова, принимаемая автором ее вне вре­
мени и пространства и, что важно, вне всякой зависимости формы от содержа­
ния,—иначе говоря, эстетика абсолютная,—требует от поэта и его стиха: 1) не­
пременно „изящества“ (притом-изящества, установленного „преданиями“); 2)
„гладкости“ и „легкости“, во что бы то ни стало; 3) „роскошной музыки“ или
 - 3? —

s,благозвучия", дабы не „резал ухо“ людей, „воспитанных в преданиях*'; 4) нё-

пременно „пластичности“ (в стиле все тех же „преданий“).
Не хватает, таким образом, разве „чувства меры“, „симметричности распо­
ложения частей“, да еще кое-чего из старого', заржавленного арсенала, и—эсте­
тика эллинизма воскресает перед нами во всей неприкосновенности. И реставра­
тором ее является—не какой- нибудь неоперившийся литературный юноша, а
общепризнанный глава русских марксистов и, как это ни странно, автор захва­
тывающих гимнов диалектике! Но шапки долой, господа! ведь, если можно
улыбнуться на писания Д. Тальникова; так с кем же и считаться в нашем рус­
ском марксизме, как не с Бельтовым!
Попробуем, поэтому, серьезно посчитаться с его эстетикой.
Достаточно известно, что у Некрасова—давнишний несчастливый роман с
„эстетикой“.
Старая эстетика, - эстетика узко-формальная, построенная на внешней кра­
сивости, на исключении из области своего ведения всего „непоэтического“, „не­
изящного“, „уродливого“—эстетика, признавшая „прекрасное" абсолютом (мы
говорим об однобоко воскрешенной в либерально-помещичьей России 40-х го­
дов эстетике эллинизма)—такая эстетика бесповоротно осудила поэзию Некра­
сова, об'явив, что „поэзия-то в ней и не ночевала“.
Другая эстетика, ныне также изжитая—эстетика анти-эстетизма, эстетика
содержания (без формы) по преимуществу, или, как тогда выражались, „раз-’
рушенная эстетика“,—обеими руками уцепилась за поэзию Некрасова, облюбо­
вав в ней, главным образом, мотив гражданский.
Ныне обе эти эстетики, взаимно одна другую убивавшие, слава Богу, ото­
шли в область прошлого.
Новая эстетика, -уж е говорили мы мимоходом и вскользь,—построенная на
гармонии и содержания и формы, на понятии об относительности не нужда­
ется ни в осуждении гражданского мотива, как и всякого иного, ни в призна­
нии греховным пользования „улыбкой жизни“, радостью поэзии.
Такая эстетика (новая, конечно, очень относительно) может спокойно рас­
смотреть и поэзию Некрасова, не становясь на точку зрения „публицистизма“,
равным образом и „эстетизма“, одинаково хотя и каждая по своему, тенден­
циозные.
Понятие о красоте,— говорит эта новая, и выразимся так: диалектическая
эстетика,— как и всякое другое понятие, есть вещь относительная.
Прекрасны „уродливые“ периоды Толстого („что“, „что“, „что“), нагромож­
денные как будто преднамеренно, ибо громоздкость их—в полнейшем соответ­
ствии с громоздкостью бьющихся в них мысли и чувства.
Прекрасна воздушная муза Сологуба, ибо идеально отражает изящную
стыдливость его души.
Прекрасны так называемые „прозаизмы“ Некрасова, ибо они согреты,
.опоэтизированы“ чувством, ибо в них—нетерпеливость горячего сердца, бро­
сающего первые попавшиеся слова, способные зажечь печалью и гневом.
Прекрасно вообще в Некрасове все то, что продиктовано горячим чув­
ством и на чем печать гармонии... не той внешней „гармонии“, о которой взды­
хают „люди воспитанные в эстетических преданиях сороковых годов“, а гар­
монии меж замыслом и воплощением, меж содержанием и формой, меж д у ­
шой и внешним ее обликом.
Предоставим людям, „избалованным роскошной музыкой“, ковыряться в
буквах, пересчитывая, сколько у Некрасова свистящих и шипящих букв. Пусть
господа эстеты утверждают форму, как имеющую „самоцельное“ значение, как
„вещь в себе“, пусть разрывают эту форму с содержанием. Мы—не из их числа.
Но предоставим также и „гражданственникам“ восторгаться „содержатель­
ностью“ там, где форма представляет рубленую прозу, где холодная реторика
 - 38 —

рождает голую идею, не пропущенную через призму сердца (как это случается
и у Некрасова).
Мы берем поэзию, как нечто цельное,* как душу, воплощенную в живое те­
ло. Мы немножко влюблены в поэзию и не имеем времени детально рассмотреть,
достаточно ли нос ее классичен,—да, признаться, и смеемся над холодным клас­
сицизмом; но мы страстно негодуем, получив в ответ ка пылкое признание ти­
раду из готовых фраз, хотя бы и гражданских, но единый смысл которых: „Ах,
как стыдно! в годину горя... и т. д., и т. д.—и вдруг!“
Мы любим нашу поэзию за то, что она нам именно нам, а не эллинам, и
не маркизам в фижмах, и даже не людям „преданий“ нравится, и нас, именно
нас, волнует, „заражает“ (термин Л. Н. Толстого) и скорее просто любит, не­
жели куда-то „ведет“, а в сущности именно ведет, но так неприметно и ловко,
что мы, влюбленные, кроме ее ласк ничего не замечаем.
Но иначе, видимо, любят поэзию те очень граждански настроенные люди,
которые .одновременно и до небес превозносят „содержание“ поэзии, и мор­
щатся от ее г.формы“. Да,—говорят эти люди, опирающиеся ногами о „преда-
ния“? а головою о марксизм,—они, т. е. поэты-граждане, „немножечко дерут,
зато уж в рот хмельного не берут, и все с прекрасным поведеньем“.
Точно так расценивает и поэзию Некрасова Бельтов. Только что отказав
Некрасову во всем том, что, на взгляд самогэ критика-марксиста, составляет,
не говоря уже, украшение поэзии, но без чего и самой-то поэзии не может
быть,- -автор тут же переходит к восхвалению той „пользы“, которую принес
общественный „топор“ Некрасова.
И Бельтов так буквально и начинает:
„А в пользе, принесенной общественному самосознанию „топорным талан­
том“ Некрасова, теперь уже нельзя сомневаться“... и т. д .- д о конца всей статьи.
Поистине—- „не поздоровится от этаких похвал“!
Мы очень сомневаемся в том, чтобы так вот, по бельтовски, воспринима­
ли поэзию Некрасова те „тысячи и тысячи русских сердец“, которые „так сильно
заставляло биться“ процитированное Бельтовым место из „Парадного иод'езда“.
Да и неправда это, будто данное именно место, а не весь „Парадный под‘-
езд“ или не вся поэзия Некрасова в ее основных тонах—заставляли и заставля­
ют биться тысячи сердец!
Очень неровно стих. „Размышления у парадного под‘езда“ (отнюдь не из
лучших некрасовских стихотворений), как очень неровна и вся поэзия Некрасо­
ва вообще. Наряду с доподлинным шедевром некрасовской эстетики, продикто­
ванным всегда горячим чувством и написанным „живою кровью“, у Некрасова
встречается и самая буквальная реторика, так пугающая Бельтова, но мало
устрашающая нас, ни на минуту не забывающих о том, что реторика в Некра­
сове—только случайное, наносное, рожденное досадным „обязательством“ любо­
го из профессионалов журналистики, и нисколько не затемняющее основного
(волнующе-некрасовского) тона-его поэзии.
Не эта, разумеется, реторика или не те куплетцы на политическую злобу
дня, которые приходилось писать Некрасову для специального отдела „Совре­
менника“, заставляли биться тысячи сердец его читателей.
Правда, Некрасов был хорошим „свистуном“, (от слова „Сиисток“ с боль­
шой буквы), но ведь не хуже же его свистели, а порою и лучше—такие при­
сяжные „свистуны“, как Добролюбов, Курочкин, Жемчужников, Минаев и дру­
гие,—а между тем никто из них не ударял „с неведомою силой“ по сердцам, и
только „выстраданному“ стиху Некрасова суждено было до боли волновать чи­
тателя.
Чем же пленял поэт своих читателей, так жадно тянувшихся к нему, не­
му, несмотря на его же собственные уверения о „суровости“ и „неуклюжести“
стиха?
 •*- 39

À тем именно, господа, что „суровость“ некрасовского стиха, т. е. формы,

была идеальным отражением „суровости“ тех выстраданных, новых, лишь Не­
красовым внесенных в русскую поэзию образов, которые одним только, может
быть—железным звоном кандалов напоминают нам „роскошную музыку стиха“
поэтов предшествующего периода.
А „неуклюжесть“ некрасовского стиха—не есть ли это только скверный
псевдоним своеобразного, прекрасного, ибо идеально достигающего своей цели—-
некрасовского ритма?
Если долго сдержанные муки,
Накипев, под сердце подойдут,—
—поэт бросает в толпу „неуклюжий“ на взгляд изжитого эстетизма, но в сущ­
ности полный своеобразной гармонии, стих,—и мудрено ли, что стих этот уда­
ряет по сердцам, как напряженно сдержанный, как долго и медлительно раска­
чиваемый и наконец загудевший-ударивший колокол, что он волнует читателя—
Как внезапно хлынувшие слезы
С огорченного лица!
Таков этот вечно и вечно тревожащий, не приносящий никогда успокоения
и бередящий раны некрасовский ритм, от одних только вибраций которого уже
вздрагивали и учащенно бились сердца тысяч и тысяч современников!
Некрасов был характернейшим представителем своей эпохи, отразившим в
своем творчестве все муки и надежды целого периода.
Он—не украшенный спартанской тогой „гражданин“, но и не „змей, смею­
щийся над толпою“ гражданскими стишками, а сам под шумок „гуляка празд­
ный“—оба одинаково бесплотные. Нет, это—человек с плотью и кровью, весь
глубоко русский, и весь не только дворянский, хотя бы и „кающеся-дворянский“,
а величайший аккумулятор своей эпохи, впитавший в себя и редкую чуткость к
северу с его природой, и мучительную раздвоенность в душе интеллигента, и
прекрасное подвижничество русской женщины, и под'яремный, наконец, вой угрю­
мого бурлака, шагающего с лямкой по песку—
Не краше узника в цепях,
Твердя постылые слова,
От века те же: „раз да два“,
С болезненным припевом „ой“
И в такт мотая головой.
Вполне понятно, что такой именно человек, подобно Пушкину, явился твор­
цом своей собственной, некрасовской, эстетики, столь же прекрасной по своему
и совершенной, как прекрасна и совершенна по своему эстетика Пушкина.
Иное содержание, иные образы потребовали от поэта и иной, отличной от
имевшейся в обращении, хотя бы и совершенной по своему, формы, и наивно
подходить к этой последней с меркой чуть ли не салонного „изящества“. *)
Не менее наивен и последний пункт бельтовской программы: форма, если
только она плохая -это еще „пол-беды“, а содержание плохое (в смысле худо­
жественности)— „беда“ уже полная. Как мы писали, новая (научная) эстетика
строится на соответствии и содержания и формы, и, значит, ни о каком пред­
почтении одного другой (да егДе дробном: пол-беды, беда, четверть-беды) не
может быть речи.
Там, где нет художественной формы, не может быть и художественного со­
держаний: может быть лишь голая идея, хорошая или плохая, но это уже де­
ло не художества.
Не трудно видеть, что, как первую часть своей окаменелой эстетики Бель­
тов слепо строил на изжитом эллинизме, так точно последняя ее часть—посрам-
* ) О п р е д е л е н н ы е р а м к и н а с т о я щ е й с т а т ь и (ее и с к л ю ч и т е л ь н о методологический х а р а к т е р ) н е п о з в о ­
л я ю т нам о ст ан о ви т ь с я н а доподлинной „п л а с ти ч н о с ти " н е к р а с о в с к о го стиха, о снован ной н а р а зн о ­
о б р а з и и , ги бкости и в ы п у к л о с т и образов, равно и н а в ы р а з и т е л ь н о с т и о тд е л ьн ы х эл ем ен т о в, с о с т а в ­
л я ю щ и х худож ественны й образ. То ж е—и относительно ..м у зы к ал ьн о сти “. Авт ор.
 - 40 -»

Лёййе художественной формы ради содержания—есть только запоздалый перё-

житок добролюбовской эстетики.
А, ведь, у того же Бельтова, в статье о „Судьбах русской критики“, есть
такое прекрасное место:
„При нынешнем состоянии наших знаний, мы уже можем позволить себе
роскошь замены старой философской критики и вообще эстетики—научной эсте­
тикой и критикой.
„Научная эстетика не провозглашает вечных законов искусства, она старает­
ся изучить те вечные законы, действием которых обусловливается его историческое
развитие.
„Она не говорит: „французская классическая трагедия хороша, а романти­
ческая драма никуда не годится“. У нее (а у Бельтова?—Н. Ч.) все хорошо в
свое время; у нее нет пристрастий именно к тем, а не к другим школам в ис­
кусстве; а если у нее и возникают подобные пристрастия, то она, по крайней
мере, не оправдывает их ссылками на вечные законы искусства. Словом, она
об'ективна, как физика, и именно потому чужда всякой метафизики“.
Врачу, исцелися сам!...
В заключение, считаем нужным несколько пояснить нашу мысль о диалек­
тической эстетике вообще.
Нет эстетики абсолютной, раз навсегда установленной. Не абсолютна эсте­
тика Пушкина,—не абсолютна и намеченная нами здесь некрасовская эстетика.
Тот же Бельтов, заканчивая свою статью о Некрасове, говорит: „Поэт раз­
ночинцев сошел с литературной сцены,—остается ждать поэта работников“.
Но Бельтов разумеет здесь одно лишь содержание (Некрасов прославлял
„терпение“, желал народу „доброй ночи“, пел „голодную“ и „соленую“ песни,
не зная гимнов радостных), но он, т. е. Бельтов, по обычаю забывает о форме.
Да, некрасовские мотивы по содержанию уже в известной мере изжиты
(1915) не только рабочим классом, но и—как правильно отмечает Бельтов
частью крестьянства (не успев еще как следует дойти до этих слоев в форме
поэзии). Поэзия работников будет чужда по содержанию указанным мотивам из
некрасовской поэзии.
Но, ведь, эстетика имеет дело не с одним лишь содержанием, но и с фор­
мой. И вот, возникает вопрос: какова же будет форма поэзии „поэта работни­
ков“?
Ответ, как ясно из предшествующего, возможен только один: иная по со­
держанию, она должна быть и иной по форме.
В зависимости от содержания психики класса работников, а значит и от
осложненного содержания самой поэзии, разнообразия мотивов; учащенного
темпа всех переживаний вообще; их интенсивности; скачков от гнева и печали
к светлой радости; невыносимо-острого противоречия меж сущим и желаемым;
надежды на открывшиеся дали, на грядущее освобождение от ига классов; и т.
д. и т. д.—в зависимости от всего этого, и форма поэзии работников должна
приобрести определенчые черты.
Так, от эстетики Некрасова она воспримет, на наш взгляд, ее бичующий,
суровый реализм; ее незнание стыдливого деления на „изящные“ темы и „не­
изящные“; ее, наконец, кандальный ритм.
Все это очень пригодится эстетике работников для беспощадного отобра­
жения их настоящего. И „крест на шее“, и „кровь на ногах, в самодельные лап­
ти обутых“—вспомнит, как прообразы, при этом, будущий „поэт работников“,
Но.,.— но бессильным и не-емким окажется реализм при создании победных
гимнов, при фиксации мотивов осложненного сознания. Задачу эту. может быть,
удачнее исполнит новое искусство, новая эстетика.
 — 4І —

Нам все равно, как будет называться эта мало выявленная пока в поэзии
эстетика— „понятие о прекрасном“. Но мы знаем—так свидетельствует нам эсте-
тпка-наука,—что покоиться это понятие должно на принципе диалектическом,—
едином неизменном принципе всякой эстетики:
— Зависимости формы от содержания, не разрываемом единстве образа и внеш­
нею, формального, его воплощения.
Ирку т с к.
1915-1916 г.
 Три месяца назад, я выступил с диалектическим обоснованием возможного
соответствия последних достижений п р о л е т а р и а т а российского в области реаль­
ного строительства с новейшими достижениями художества в области содержа ■
ния и формы.
Ни один считающий себя маркистом, но не разделяющий моего положения,
не сделал за это время попытки опровергнуть мою мысль—ни как марксист, ни
как политик-коммунист, ни как диалектик.
Зато, много их, считающих себя марксистами, но не додумывающих в об
ласти культуры до конца, необоснованно, а так вот, по старчески, с брюзжань­
ем выражали недовольство мною, когда я в „Красном Знамени“ открыл нашу
„Страницу культуры“.
Вот почему я считаю нужным п о в т о р и т ь мое обоснование, не встретившее
возражений, вероятно, лишь случайно (за отвлечением внимания в сторону прак­
тики), и приглашаю недовольных мною коммунистов- на страницах своего, пар­
тийного журнала—п р и н я т ь т е о р е т и ч е с к и й , п р и н ц и п и а л ь н ы й б о й ” ) .
Свою статью я разделяю на три части:
1. Оценка рассуждений опростителей (вульгаризаторов) художества, в кото­
рых многие из вас, товарищи, узнают себя.
2. Рассмотрение того, какая именно литературная школа русская, каким пе­
реживаниям, какому этапу развития пролетариата российского соответствовала, и
3. Футуризм—как наибольшее художественное приближение к пережива­
ниям и психике восходящего класса.

I.

О простительство и с к у с с т в а

Опростителей искусства, т. е. людей, пытающихся обратить художество

в жеванную резину повседневщины—их тьма. Я еще лет 8 назад писал о них в
разных работах, выводя за одни скобки в данном отношении представителей до­
вольно разных политических течений. Но и сейчас, если присмотреться к ним
ближе, мы увидим среди них представителей весьма таки разнообразных умо­
настроений—от эсерствующего мещанина до несбрасившего с себя „ветхого ада
ма“ коммуниста. Одним из них „некогда подумать“ и понять; другие никогда
ни о чем ни думали, живя весь век той верой, которой еще мамка ушибла
их в детском возрасте; третьи—никогда ничего не поймут, ибо и не хотят ниче­
го понять. „Я, говорит, в искусстве ничего не понимаю, да и понимать не соби­
раюсь“. Что, впрочем, не мешает им вкривь и вкось рассуждать о художестве.
Для примера, разберу писания одного плехановца (А. М.), писавшего еш.е
не так давно в одной буржуазной дальневосточной газете, между прочим, сле­
дующее,—характерное как увидите, не для одних плехановцев:
*) Статья эта. в качестве пробы дискуссии, появилась в дальневосточном журнал? „Творчест­
во“. Опять-таки, должен констатировать, что ни тогда, ни позднее, ни одного печатного марксист­
ского или. в частности, коммунистического отклика на нее не получилось. Автор.
 — и

„Футуризм—плоть от плоти, кость от гкости буржуазной идеологии. Об

этом много писалось, но, быть может, об этом не лишне сказать и еще не­
сколько слов. Художественные произведения постольку ценны, поскольку они
способствуют широкому общению людей. „Когда (следует цитата из Плеха­
нова) французская буржуазия—третье сословие -вела борьбу с крепостниче­
ством за свое освобождение, когда она была революционна, она вела за со­
бой и четвертое сословие, трудящиеся массы. В это время ее художествен­
ные произведения способствовали общению людей, они сплачивали их для
общей борьбы. Но, когда буржуазия одержала победу и закрепила за собой
плоды ее, когда ее интересы стали расходиться с интересами масс, -тогда и
буржуазное искусство приняло другой характер: оно сузило пределы общения
людей, оно уже перестало способствовать их сплачиванию“.
В самом деле,—продолжает развивать „от себя“ г. А. М., „разве отвлечен­
ные (!), часто безсмысленные творения футуристов (речь идет уже о России)
понятны ныне массам? Разве они способствуют общению между собой людей, и
наконец- их крайний индивидуализм не является ли характерной чертой господ­
ствующего (у плехановцев буржуазия все еще господствует) класса?“.
Следует цитата из Плеханова:
„Идейный запас всякого человека, -писал Г. В. Плеханов,—определяется и
обогащается его отношениями к внешнему миру. И тот, чьи отношения к
внешнему миру сложились так, что он считает свое я единственной реально­
стью, неизбежно становится круглым бедняком по части идей. У него не
только их нет, но, главное, нет возможности до них додуматься. И, как за
неимением хлеба, люди едят лебеду, так за неимением ясных идей, они д о ­
вольствуются смутными намеками на идеи, суррогатами, подчеркиваемыми в
мистицизме, символизме и в других подобных „измах“, характеризующих со­
бою эпоху упадка".
В этих цитатах из Плеханова и из А. М а („от себя“) легко заметить це­
лый ряд несообразностей.
Прежде всего, когда Плехановым писались эти строки, футуризма еще не
было на русской сцене, но уже завоевывали себе права импрессионизм и симво­
лизм. Получается курьез: Плеханов говорил, что символизм (русский, а не во-
общеі есть отображение идеологии упадочной буржуазии; плехановец А. М. уве­
ряет ныне, что и футуризм есть плоть от плоти буржуазного упадка. Что же
остается классу будущего—пролетариату? Да конечно—реализм, ибо его только
и мыслят себе и АДМ. и его учитель. Отлично, но ведь реализм—это плоть от
плоти распада феодализма, именно упадка крепостничества,-—так неужели же ли­
берально помещичьей духовной пищей хотите вы питать класс-мессию?
Далее, следуя методологии собственного марксиста буржуазной газеты, при­
дется этому последнему классу отказаться, напр., и от философских построений
Энгельса-Маркса, ибо возникли эти построения в момент расцвета германского
капитализма, когда пролетариат был еще экономической схемой, добывающей
для буржуа прибавочную стоимость, да и возникли в умах не пролетариев, воз­
никли в момент, когда буржуазия отнюдь не из'являла склонности иметь „об­
щение“ с людьми или „способствовать их сплочению“ на платформе иной, кро­
ме приращения ее капиталов. Следуя той же методологии—тем более, конечно,
нужно отказаться от теории эволюции (в области биологии), ибо она есть плоть
от плоти буржуазной идеологии и возникла, вдобавок, в момент, когда буржу­
азия уже утратила аппетит устраивать перевороты или драться на баррикадах,
как это и констатировал еще Каутский (немецкий Плеханов).
Скажете—вульгаризация? Конечно, но—вульгаризация вульгарного.
Нелепость, разумеется, и то, что „творения футуристов отвлеченны“: отвле­
ченны они не более, чем творения символистов, а ведь символизма сейчас ни
один грамотный (это важно) марксист не отрицает, да и пролетариат оказался
способнее многих марксистов воспринимать „отвлеченное“, не исключая и „от­
 и -

влеченных“ концепций Маркса-Энгельса. Говорить об отвлеченности футуризма

—значит обнаруживать безнадежное непонимание, потому что именно он-то, при
всей сложности художественных построений, больше всех течений боролся с го­
лым схематизмом, больше всех заботился о том, чтобы образы его, при всей
их запугивающей „чудовищности“, были и наиболее „мясными“, наиболее ося­
заемыми. В этом-то и есть „общение“ футуризма „с людьми“, в этом— его и
„сплачивание“ людей, сшибание их лбами с жизнью, н о - жизнью „огромно несу­
щейся“, жизнью диалектически развивающейся, из собственных противоречий
кующей свое грядущее.
Футуризм, в данном смысле, не есть*ли это то самое, но осложненное и
„символизированное“, что мы еще когда-то, за отсутствием определяющего тер­
мина, именовали невыражающим искомого понятия „ультра-реализмом“, разумея
под ним цинично-беспощадное, не знающее „сожаления“, отображение противо­
речий современности в свете грядущего,—того „сожаления“, которое неуловимой
паутиной оплетает ноги творцов, мешая им шествовать вперед и выше?
Но самой главной несообразностью плехановца, повторившего в 1919 году
раннюю ошибку своего учителя, является все же несообразность методологическая.
Подобно тому, как в области социально-политической хвостисты от марк­
сизма мыслят себе мирно-пунктуальное прохождение классов через строго предо­
пределенные этапы, вплоть до полного изживания идеологий, опасаясь более
всего „несвоевременного“ вмешательства пролетариата в хозяйственное строи­
тельство буржуазии; подобно тому, как они не мыслят себе самостоятельного
политического и культурного бытия рабочего, рисуя себя последнего все еще
питающимся об‘едками с пиршественного стола „господствующего класса“, -так
точно, той же самой схемой мыслят они и художество.
„Когда французская буржуазия вела борьбу с феодализмом, она увлекала
за собой и трудящиеся массы. Тогда и искусство ее стремилось быть поня­
тным этим массам. Когда же буржуазия достаточно укрепилась, тогда (так-
таки непосредственно тогда) и искусство ее перестало быть средством о б ­
щения“, - вот та наивная социально-культурная печка, от которой, оказывает­
ся, все еще танцуют вульгаризаторы художества. Ясно, что переводя эту схе­
му с языка критического на язык культурно-органического творчества, полу­
чим следующий немудрый рецепт: господствующий класс (у плехановцев бур­
жуазия все еще класс господствующий), как признанный организатор бытия,
да сотворит художество такое, которое будет способствовать „общению“
буржуазии с пролетариатом, „сплачиванию людей“, точнее—сплачиванию двух
социальных классов—одного класса господствующего, а другого—все еще
стоящего в хвосте и выжидающего, когда разные там умные господа, усво­
ившие твердо все опечатки Плеханова, разрешат наконец и ему „господство­
вать“.
Вот этот-то наивный схематизм и мешает плехановцу зажить полной жизнью,
посоветовать и пролетариату взять от жизни все, что можно, а главное посо­
ветовать ему, не дожидаясь, когда откушает буржуазия, тоже „получить свое
удовольствие“. Первое, что отпугивает плехановца,' допустим, от футуризма—это
„крайний суб‘ектйвизм“. Он забыл уже, что тот же „крайний суб,ективизм“ отпу­
гивал его и от символизма, и от импрессионизма (особенно), а ведь сейчас он
со всеми этими превзойденными новшествами, наверное, примирился; читает же
он Ремизова, похваливает Бальмонта, которых тоже „не понимал“, а теперь они
вместе с ним „не понимают“ футуризма: „не понимаю“ это высший суд и
высшая инстанция.
„Не понимал“ когда-то „каждый здравомыслящий человек“ элементарных
отступлений от канонизированного натурализма (припомните хотя бы любопыт­
ные рассуждения Мельшина-Якубовича о Мирре Лохвицкой), но все таки, ведь,
„понял?'*. „Не понимал“ он и Ремизова с Бальмонтом, а сейчас он с ними за
 — 4 5

панибрата. Ну, „поймет“ когда-нибудь и футуризм... когда тот сделается руч­

ным и перестанет колоться.
„Собственное я у футуристов—пишет г. А. М.—является действительно'*
единственной реальностью; у них нет и не может быть об‘ективного мерила
красоты (!): у них все свое индивидуальное. Если кубист напишет башню и
назовет ее женщиной в красном—мы не можем возражать, ибо его представ­
ление о женщине в минуту его творчества было суб'ективно, именно в виде
башни ему и представлялась женщина. Если футурист, при виде крейсиру­
ющих в Золотом Роге крейсеров, будет воспевать их, как играющих на мор­
ских волнах русалок, мы бессильны доказывать ему нежизненность и анти­
художественность этого сравнения, ибо об‘ективного мерила красоты у него
нет. Он на все смотрит с точки зрения крайнего суб‘ективизма. Его бессвяз­
ный лепет, его странные сравнения, его рифма, режущая ухо, как скрипящая
телега, для него понятны, красивы: он чувствует по-своему в такой рифме
музыку, в его лепете—глубокий смысл, в его странных сравнениях—красоту.
Вполне об'яснимо, почему произведения футуристов-кубистов, символистов
(даже!) непонятны широким массам: их квази поэзия не общечеловеческая, а ,
узко-классовая, питаемая крайним индивидуализмом“.
Здесь столько нагорожено „здравомыслящих“ глупостей, что руки отпус­
каются отмечать их. Я и не отмечал бы, если бы это говорилось только г-ном
А. М—м и если бы престранно все это не аттестовалось именем рабочего клас­
са. Отмечаю же единственно потому, что таких вот „здравомыслящих“ А. М - х
—тысячи, и все они свое собственное „не понимаю“ сегодня и „понимаю“ после
завтра—навязывают „трудящимся массам“. Есть из них и такие, которые давно
уже отошли в политике от Плеханова, но в художестве, за недосугом перемыс-
лить, все еще от него танцуют.
„ 0 6 ‘ективное мерило красоты“,—а где оно, это „об'ективное?“. И разве
„об^ктивное* в глазах буржуазии не „суб'ективно“ в глазах пролетариата? Вон,
Плеханов, напр, задумал „об'ективно“ оценить Некрасова, а только „об‘ектив-
ного“ и обнаружилось, что безнадежное пленение самого Плеханова—чем бы,
вы думали?—эстетическими оценками 40 х годов! А ваше „об'ективное мерило“,
господа и товарищи—попробуйте-ка изложить его, тогда мы и потолкуем о нем
подробнее.
„Нежизненно и антихудожественно!“. То, что „жизненно'1 (а „жизненно“—
это „понятно“), то и „художественно“!—откуда эта истина „времен очаковских
и покоренья Крыма?“. Да еще из эстетических манифестов Добролюбова. Тоже
смешение правды житейской с правдой внутренней, представляемой; того, „что
есть“, с тем, „что должно быть“: то же недоуяснение диалектической сущности
действительности, при выдвиганьи во главу угла „действительного“,—в нем же
весь закон и все пророки; то же, наконец, запрещение даже скромного импрес­
сионистского „так кажется“.
„Их (футуристов) квази-поэзия не общечеловеческая, а узко-классовая“ -
боже мой, а вы уже забыли, г. А. М., как только-что вы вместе с Плехановым
расхваливали старую поэзию французской буржуазии, хотя это и не мешало этой
поэзии быть тоже, вероятно, классовой, подобно тому, как ничто не мешает и
всему, включающему элементы общечеловечества, быть в свою очередь классо­
вым,—до тех, по крайней мере, пор, пока классовая структура общества вами,
проводниками „об'ективного“ и „общечеловеческого“, не отменена еще оконча­
тельно. Ах -„узко-классовая!“—но, ведь, и „узко-классовое“ сегодня может ока­
заться широко-человеческим завтра. Коммунизм, если угодно- преузкая, т. е. вы­
росшая специфически в условиях класса, религия новейших рабов, но комму­
низм это религия свободы.
„Питаемая крайним индивидуализмом!“—наконец, последний жупел... Если
помнит г. А. М., „крайний индивидуализм“, как содержание, инкриминировался •
когда-то и символизму— еще рафинированными обломками реалистического на-
 4 6 —

родничества, но и тогда уже некоторыми критиками, не чуждыми марксизма,

как, напр., Андреевичем, отмечалось прогрессивное значение за этим индивиду­
ализмом, как здоровой реакцией против либерально-крепостнического, покаянно­
народнического засилья „долга“. Оставьте же это пугало (синоним вашего „не
понимаю“) до нового постижения художества: может быть, кого-нибудь и запу­
гаете...
Конкретизируя последнее „здравомыслие“ г. А. М а, получим, наконец,
такое откровение: когда русская буржуазия укрепила свое классовое положение
и стала классом господствующим (у илехановцев буржуазия все еще господст­
вует), ей уже не зачем стало выражаться понятно, и она на лаврах и досуге
стала пакостничать, т. е. всячески раз'единять людей: „напишет башню и назо­
вет ее женщиной в красном“: вывезет скрипящую телегу и назовет ее рифмой;
увидит, наконец, пароход и скажет— русалка. Утратила „объективное мерило кра­
соты“, согласно которому башня, напр., есть такое здание определенной куба­
туры, выстроенное из камня, и занялась „суб'ективизмом“. Словом, всячески
стала втирать очки прекрасным „здравомыслящим“ людям, дирижируя им „край­
не индивидуалистически“, мешая спокойно стоять в хвосте, предоставляя им
изыскивать какие-то свои пути и тем сбивая их с толку окончательно.
Ну, о плехановцах - достаточно. Подумайте над ними на досуге и вы, то­
варищи.
II.

Литература и рабочий класс.

Если представитель рабочего класса начитается запретительных творений
господ А. М—X и если грудь его, все же, распирает неизведанный восторг „об­
щения“ и творчества, -он, стоя у рабочего станка и бессознательно равняясь на
изжеванные пережитки разрешенных г-дами А. М—ми для прочтения поэтов,
неспособных отразить хотя бы слабое движение его души,- выводит вот такие
приблизительно, корявые и деланные, строчки, вычитанные мною недавно в од­
ном западно-сибирском рабоче профессиональном журнале:

Песня.
(Из сборника стих. И. Логинова ,,У станка“).
„Одному не под силу бороться
С темнотою, царящей века.
Даже песня—и та не поется,
И задумчив стоишь у станка.
Но лишь стоит те мысли отбросить,
По иному на жизнь посмотреть,
•Как душа твоя звуков запросит,
Чтобы мощь Коллектива воспеть...
И под говор станков-самоходов,
Под шипенье приводных ремней,
В честь трз/дящкхся в мире народов
Звуки песни польются твоей.
И все пел бы тогда, не смолкая,
Коллективную мощь-красоту,
Чтоб рабочих семья трудовая
Победила скорей темноту“.
Чувствуете ли вы трагедию этого мечтательного рабочего у станка, отрав­
ленного заклинаниями г-од А. М—х: хотеть пожаром охватить весь мир, предощу­
щать неведомые озарения, и—быть бессильным вырвать из души хоть бы одно
неошарманенное слово, хоть один непетый гимн, хоть звук, хоть жест, полуна­
 4 7 —

мек на распирающий восторг творения! Характерная иллюстрация к „не понимаю“!

Ну, а бы попробуйте „понять“, товарищ: может быть, оно уж и не так не­
понятно. А прежде всего поймите то, что вам, мечтающему о бескрайных да­
лях, не с руки по староверчески чураться людей, еще ненайденным творящих те
же дали словом. Поймите, что найти это слово—значит найти язык в гряду­
щее. Пора нам перестать косноязычить „у станка“, пора самим ковать и помо­
гать другим ковать язык, воистину достойный класса, призванного сокрушить
перегородки классов.
Перестаньте вы смотреть на художника, как на какого-то пакостника, спе­
циально созданного для того, чтобы „раз'единять“ людей по приказанию бур­
жуазии. Дело тут куда сложнее! Важно, ведь, не то, что „суб‘ективно“ хочет
или не хочет художник,—важно то, что „об'ективно“ нам дают его произведе­
ния. А „об ективно“--многое из „суб'ективного“ нам может пойти на пользу.
Припомните слова того же Плеханова, в писаниях которого всем А. М—м
понравились лишь опечатки, но который верно рассуждал, пока не подходил
вплотную к художеству.
„Научная эстетика—писал он в „Судьбах русской критики"1— не говорит:
французская классическая трагедия хороша, а романтическая драма никуда
не годится. У нее все хорошо в свое время; у нее нет пристрастий (слушайте,
слушайте!) именно к тем, а не к другим школам в искусстве; а если у нее и
возникают подобные пристрастия, то она, по крайней мере, не оправдывает их
ссылками на вечные законы искусства“.
Истина не новая, но для плехановцев здесь целая Америка: „все хорошо в
свое время“ („так, по крайней мере, думал покойный Г. В. Плеханов“... когда
он рассуждал диалектически!) Нам остается только—сделать выводы.
»Хорош“ был реализм, т. е. для нас хорош,—когда „четвертое (рабочее)
сословие“ уже существовало, но когда еще не было „рабочего класса“, а вы,
ведь, знаете, что класс возникает тогда, когда возникает „классовое сознание".
Реалистически правдивое отображение быта, не только рабочего, но и других—
дворянского, крестьянского, мещанско разночинного и т. д.—все это было „об'ек-
тивно“ нужно четвертому сословию для того, во-первых, чтобы правильно разоб­
раться в социальной обстановке, и для того, во-вторых, чтобы обратить на себя
внимание других, установившихся классов, заинтересовать их собой и своим
положением.
Даже литература „социального жаления6, в которое уперся реализм, была,
в этот период существования (не жизни) четвертого сословия, об‘ективно-необ-
ходима и, следовательно, тоже для нас „хороша“,—несмотря, заметьте, на то, что
делалась она не нами, а господами и талантливыми их выучениками из разно­
чинцев. Об‘ективно-необходимо было нам показать, что труд рабочего эксплоа-
тируется бессовестно, здоровье хищнически подрывается, семьи рабочих вырож­
даются, опускаясь до нищенства, пьянства, криминала и проституции,—и это,
действительно, было в меру показано (настолько „в меру“ что подражать еще
нам, да сейчас, этой литературе, попрошайничать духовно и „жалиться“—нет,
право же, никакого основания).
По мере того, как развивается экономическая панорама, укрепляется капи­
тализм и проступает город; по мере смены деревенской растеряево-уличной и
помещичье-усадебной Руси новой, городской Россией; по мере отступления на
задний план старо дворянского и почвенно народнического писателя, вместе с
подходом к литературе городского человека,—проступают новые, типично-город­
ские, мотивы и в художестве. Город, с его тревогой, с поминутной сменой на­
строений, неуверенностью за спокойное, уверенное завтра; город, обезличивающий
одних и индивидуализирующий других—влил новое содержание в искусство, под­
новил, модернизировал и гармонирующую с содержанием форму художества.
Художество импрессионизируется: л'эмпрессьон—впечатление, вместе с сме­
нившим протокольное „так и есть“ не ясно отложившимся „так кажется“—ста-
 — 4 8 —

новяття альфой и омегой искусства. И напрасно немногие обломки разложив­

шейся усадьбы показательно и творчески борются с вторжением „чумазого“ в
литературу; напрасно Бунины под новьйм, мягким колером тоски преподносят
эту усадьбу читателю; напрасно милый Чехов, полу-плача, полу-смеясь, поэтизи­
рует „вишневый сад“, овеянный неведомыми чарами,—напрасно,—уже Сергеи
Ценские там, за Уралом, здесь Бахметьевы, Гребенщиковы и Шишковы властно
и открыто говорят нет, вы подумайте!—о разложившейся деревне, об утрате
ею старого уюта, пирогов с морковью, величавых „небелых-то снегов, во поле
забелевших“, о растущем беспокойстве, движущей тревоге, частушке и сифилисе.
Кому „об‘ективно“, какому социальному подклассу было „об'ективно-нужно“
это новое художество? Д а—думается—всей России. Старое, отжившее, над ним
с признанием неотвратимого безрадостно выплакалось; новое, буржуазно-утверж-
дающееся, умело разлагающее старый быт, для нового, полуосознанного быта -
наслаждалось, грезило полутонами и самодовольно ощупывалось. А пролетарий?.,
что же пролетарий—он тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Он—
дитя того же города; он, смутно предощущающий грядущее станка
уже и родился. Город без спокойного, уверенного завтра, город с прыгающим
ритмом— властно захватил и пролетария, и городское творчество („все хорошо
в свое время“— „так, по крайней мере думал покойный Г. В. Плеханов“), бес­
покойное импрессионистское творчество, скажем мы, в то время на заре полу-
оформленного классового сознания пролетариата, „об‘ективно“ соответствовало
и его переживаниям.
Это не мешало ему, конечно, малограмотному, роднясь иронией судьбы с
творившим его в безграмотстве чиновником и барином, разводить свое недо­
уменное „не понимаю“, но вы же понимаете: я говорю—„об ективно“. Выходит,
что и импрессионизм был н е к о гд а „для нас хорош“. Но вы обратите, пожалуй­
ста, внимание на следующее.
Импрессионизм, плохо ли, хорошо ли, есть все-таки какое-то отрицание, даже
—как настроение нестроения только. Но мало отрицать сменяемый, отодвигаемый
на аррьерсцену быт,—нужно еще параллельно, в разрушительном процессе, утвер­
ждать быт насменный, нужно ставить и какую то иную, новую декорацию. Симво­
лизм, в-смысле образного построения мечтаемых концепций, символизм, как просвет
в отдаленное, возникает приблизительно одновременно с импрессионизмом, и,
в то время, как одни символисты (Бальмонт) открывают свое шествие победной
песней освободившейся от либерально-крепостнических пережитков (покаянство
и долженствование) личности,—другие (Сологуб и Блок) мечтательно соединяют
свои символы с тревогой импрессионизма: они бы, может быть, так импрессио­
нистами и остались, но что-то, выше суб‘ективных их навыков („историческая
необходимость“) толкает их на путь символики, как та же „необходимость“
одних по законам слово-творчества (Сологуб), других в силу психологического
сдвига (Блок)—толкнет и далее, к подножию футуризма. Ряд, наконец, симво-
ликов символизма (Брюсов, А. Белый, Вл. Соловьев) отдают еще первую и роб­
кую, конечно, дань строительству, как таковому, поскольку оно мыслится в
стихах. Позднее к ним примкнет и подойдет к символике в развернутом мас­
штабе—JI. Андреев.
С символикой символизма получился, однако, конфуз. Я уже говорил, что
об'ективно в импрессионизме были кровно „заинтересованы“ идеологии двух
социальных классов—буржуазии, разлагавшей „деревенский“ быт для утверж­
дения уклада нового, по образу и подобию своему, и только-что оформлявше­
гося рабочего класса, уже осознававшего свое социальное бытие. То же самое—и
в отношении символизма, но только далеко не в той же степени. Дело в том,
что по мере роста сознания рабочего класса, и развертывания перед ним научно
неизбежных (и в глазах идеологов капитала) перспектив, растет тревога „моло­
дой“ буружуазии, неуверенность ее в историческом своем назначении, боязнь идти
до логического завершения даже первого еще, об ективно-буржуазного, этапа
 4 9 —

революции. Эта тревога неизбежно отражается на всем диапазоне выступлений

„моло-дой“ буржуазии и ее идеологии, она же убивает аппетит ее к широким
построениям в художестве, к символизму. Песнь освобождающейся лично­
сти, это—лебединая ее песнь. Дальнейшие перспективы буржуазии подергива­
ются туманом, с примесью плосковатой мистики. Поддерживается спрос на им­
прессионизм, но—импрессионизм обремизенный (Ремизов), укороченный в дви­
жении, а позднее—и в салонный, венско-бульварного типа (О. Дымов и другие).
В совершенно иное отношение к символике символизма становится проле­
тариат. Ему, не растерявшему своих классовых перспектив, ему, только и жив­
шему (да, уже жившему) грядущим завтра,—-ему был нужен этот символизм,
как воздух, и не только об'ективно нужен, но и суб'ективио он его хотел (при­
помните, хотя бы, известное письмо петербургских рабочих к М. Горькому по по­
воду его пере-реалистической, но недо-символической „Матери“). Мало, однако,
хотеть,— нужно еще уметь действенно „заразить“ художника, с тем, чтобы он,
действенно „зараженный“, „заражал“ других. Нужно, иначе говоря—вдохновить.
Но мог ли пролетариат, сначала „утопист-мечтатель“, несколько даже отпугивав­
ший, а потом и проигравший (по зависевшим не от себя обстоятельствам) пер­
вую революцию,—мог ли, спрашивается, такой пролетариат вдохновить не сво­
его художника? Не мог, и—не вдохновил.
Художник, г-да—престранная организация. „Об'ективно“—он неизбежно
„служит“ тем или иным социальным слоям, но „суб'ективно“—с того момента,
как становится слугой, он перестает быть художником. Зная, может быть, за
собой эту черту, художник так и остерегается определяться „на службу“. Нуж­
но очень взять „под зебрьг не-своего художника (а своих пролетариат еще не
родил), для того, чтобы он, не свой, вами „заразился“. Бальмонт („Гимн про­
летария“) и Брюсов („Гунны“) в 1905 году, по собственной неосторожности, за­
разились, но потом, перепугавшись до смерти, вылечились окончательно. Про­
летариат, как я уже сказал, взять „под зебры“ художника не сумел, предоста­
вив его таким образом его собственным социальным навыкам, во-первых, и обыч­
ным „вдохновениям“ во-вторых, т. е. спросу-предложению и невольной пригляд­
ке на потребителя,—а пролетариат и потребителя из себя еще не представлял.
В результате, получилось то, что русский символизм быстро сравнительно
отцвел, никогда не расцветая. Желая всей душой изобразить иконографию меч-
таемого быта и мечтаемой души, наши отечественные символисты,—бессозна­
тельно, конечно,—только и изобразили, что иконографию души растерянной,
так социально и не доцветшей, буржуазии (Ф. Сологуб в „Творимой легенде“,
Л. Андреев в символической драме и др.). Выродился ли русский символизм
окончательно, мы не знаем ибо не знаем почти художества, творимого сейчас
за Уралом. Думаем, все же, что выродился, судя и по тому между прочим, что
творчество виднейшего символиста, А. Блока, явно уперлось в футуризм (дошед­
шая до нас поэма его „Двенадцать“, с ее своеобразным „цинизмом“, своего рода
„доказательством от противного“), подобно тому, каков „цинизмом“ лее (в отно­
шении ритмики) уперлось, еще ранее, творчество и наиболее последовательного
русского импрессиониста С. Ценского („Движение“).
Перехожу к футуризму.
III.

Ф у т у р и з м .
Футуризм возник на русской почве столько же по законам внутреннего
развития художества, т. е. из противоречия противоречий, сколько и по законам
социально-психологическим. В отношении внутреннего (имманентного) развития,
он строго эвелюционен, т. е. „исходитъ от отца“,—считая „отцом“ всю совокуп­
ность предыдущих достижений, диктовавших и дальнейшее развитие исскуства.
В отношении социально-психологического исхождения его, он, несомненно, рево-
 5 0 —

людионен—постольку, поскольку революционна и самая психика, его породив­

шая. Развиваясь имманентно и формально,—идеальное (по содержанию) опло­
дотворение свое „искусство“ получает от „жизни“.
Футуризм, как явление формы, возник у нас в начале 10-тых годов теку­
щего столетия, пытаясь поглотить формально импрессионизм и символизм, до­
водя их до логического завершения. Импрессионизм русский, будучи течением
литературно-прогрессивным на заре зачатия в художестве, но слабо оплодотво­
ренный жизнью, т. е., в конечном счете, классом, так и задохнулся за отсутст­
вием движения,—футуризм поставил во главу угла динамику; он синтезировал
всю распыленность пятен в образ-крик, и он пустил этот единый крик стрелой
в грядущее. Символизм русский, отслужив обедню класса, выродился в акмеизм,
в скульптурную окаменелость,—футуризм одухотворил ходячий труп художества
небывалыми звуками.
„В небе моего Вифлеема,— рассказывает В. Маяковский в своем „Рождестве
человека“, символизирующем до некоторой степени футуризм,- никаких не горе­
ло знаков, никто не мешал могилами спать мудроголовым волхвам. Был до тош­
ноты, как все, одинаков день моего сошествия к вам, никто не намекнул неда­
лекой, недальновидной звезде: звезда, мол, лень сиять напрасно Вам, а если не
человечьего рожденья день, то чорта-ль, звезда, тогда еще праздновать!“
„Судите сами—говорящую рыбешку
выудим нитями невода
и поем, поем золотую,
воспеваем рыбачью удаль.
Как же себя мне не петь,
если я сплошная невидаль!
С двух сторон обойдите,
дивитесь нятилучию—
называются руки:
слева направо двигать могу
и справа налево,
лучшую шею выбрать могу,
обовьюсь вокруг!..
Кто целовал меня, знает,
есть ли слаще слюны моей сока,
покоится в ней у меня
прекрасный красный язык.
Ого-го—могу!
и голос зальется высоко, высоко.
Ого-го—могу!
и охоты поэта сокол голос
мягко сойдет на низы...
Всего не сочтешь!...
А чтоб зиму в лето обращать мог,
бьется у меня под шерстью жилета
изумительный комок:
ударит вправо—дрожат миражи,
ударит влево— налево свадьбы...
...Хотите— выдумать могу новое животное?
хотите—из правого глаза выйму
целую цветущую рощу?...
...Прачешная. Прачки.
Парно и мокро.
Радоваться что-ли на мыльные пузыри?
—взглянул, и вдруг оживает стоногий окорок:
Кто это—дочери неба и зари?
 Булочная. Булочник
булки выпек,—
что булочник?
мукой измусоленный ноль—
и вдруг у булок загибаются грифы скрипок,
он играет—все в него влюблено!
Сапожная. Сапожник—
прохвост и нищий:
надо на сапоги какие-то головки!
— взглянул, и в арфы распускаются голенища,
он— принц в короне,
веселый и ловкий!...
...Это я сердце флагом поднял—
небывалое чудо двадцатого века,
и отхлынули паломники от гроба Господня,
опустела правоверными древняя Мекка“.
Справедливость, впрочем, требует отметить, что эта во-истину „цветущая
роща“ образов, движения и звуков, синтезированной ритмики^Иірыжков и инто­
наций сошла в „искусство будущего“ далеко не сразу, и если бы не солнечное
оплодотворение жизни... (а мы знаем, что в конце-концов это—оплодотворение
того или иного класса), футуризм и до сих пор коснел бы в душных, чисто­
формальных изысканиях, императивно-нужных, извнутри диктуемых, но и всегда,
во всех течениях, в искусстве (в символизме это особенно выявилось) неизбеж­
но вырождающихся без наличия жизнеспроса в вялое, бессильное предложение*).
„Писатель пописывает, читатель почитывает“. Но—не зажигается, не отдается,
а вот-так, слегка. И футуризм не вышел бы из рафинированного словотворчества
Северянина, как задохнулся бы и в схоластических штанах Д. Бурлюка, если бы
безумный бунт творца огромно развивающейся жизни не вдунул в его душу
хмель пожара, не взмахнул его в такую качель, от которой закружились кол­
паки и головы.
Здесь, на Дальнем Востоке, где безумная качель искусства будущего так
нередко подменялась никого не беспокоящей качалкой ритма, где душащая за
глотку мыльная веревка буржуазно-крепостнического сброда не давала развер­
нуться футуризму до естественного взмаха, -здесь долгое время не выходил
футуризм за пределы „комнаты“. Но там, в далекой России, где ритмическая
пляска революции очистила атмосферу до мистической восприимчивости надче-
ловека,—там футуризм во-истину стал „небывалым чудом двадцатого века“.
„На деле,— свидетельствует англичанин В. Т. Гуд в своем докладе об искусстве
и культуре в новой России,—эта модернистская (?) форма искусства, казавшаяся
мертвой, оживает более, чем когда-либо, и преувеличенные формы изображения
только отражают колоссальный умственный и душевмый циклон, поднятый
революцией“.
Российский пролетариат об'ективно, самым ходом поступательных своих
шагов в истории, явился Пигмальоном, оживившим Галатею футуризма, обратив­
шим эволюционные задания искусства в творчество революции. Если тревожный
импрессионизм, при всех прочих его заданиях, об‘ективно аккомпанировал пси­
хологии четвертого сословия; если мечтательный символизм сопутствовал душе
рабочего к моменту его классового самосознания,—то ураганный футуризм, эта
поэзия отверстых глаз, есть об'ективное отображение ’той ураганной музыки, ко­
торая сопутствует историческому утверждению гегемонии пролетариата, когда
нужно сокрушать до основания, когда малейший остаток романтического эле-
гизма нужно вырвать из души, когда жаленке приходится считать изменой, а
красоту (красивость)— кощунством.
*) Так это сейчас (1921)—с имажинизмом. Автор,
 — 5 2 —

„Плати—покинем навсегда уюты сладострастья.

Пускай судьба лишь горькая издевка,
Душа— кабак, а небо—рвань,
Поэзия—истрепанная девка,
А красота—кощунственная дрянь“.
(Д. Бурлюк, в 1912 г.).
Здесь—только предощущение той „сплошной невидали", которую выявил
на место старой „красоты“ циклон художества грядущих норм лет пять или
шесть позднее.
„Я бросаю гордый клич—
Этот спич:
Будем лопать камни, травы,
Сладость, горе и отравы;
Будем лопать пустоту,
Глубину и высоту,
Птиц, зверей, чудовищ, рыб,
Ветер, глины, соль и зыбь!
(Бурлюк, в 1913 г.).
„Лопай, что дают“,—ответила бы, конечно, поэту липкая к „жандарму“
добрая „буфетчица“ буржуазия,—и так именно и ответила она ему позднее, в
колчаковско-розановской Сибири,—если бы слепительное завтра пролетариата
не сменилось неожиданно-слепительным сегодня, если бы мечта поэта да не
вскинулась столь осязательно.
Футуризм есть об'ективно-приближенная реализация души класса работни­
ков на данном этапе его развития, и от суб'ективного осознания этого класса
зависит его „признание“. Предметное да сделается личностным. Пролетариат, от­
важившийся мять и комкать глину социальной жизни, должен властно вмешать­
ся в культурное строительство искусства, должен действенно сказать художеству
свое хозяйское слово.
Пролетариат да будет факел, зажигающий пороховую нитку футуризма и
взрывающий „истрепанную девку“ свергнутой культуры. От него, и только от
него, зависит отточить и здесь у нас „красивое“, да, все еще порою „красивое“,
жало футуризма в вредоносное всему отжившему, в губительное, поражающее,
в жгучую пощечину всем тем, кто „осмелится стать преградой на пути к гря­
дущему“. От него, ваятеля и величайшего из художников жизни, зависит злить
металл в сверкающий жгут футуризма, обратить его в циничное атаманство.
Только пошлое и скопческое староверчество может от'ять рабочего от
„цветущей рощи“ нового искусства...
Из размеренных, уравновешенных качалок выбивайте сонное искусство, из
уездно-казначейских зданий гоните творчество на улицы!
На шум,
. на гомон,
на безумный хоровод,
на толпы,
на сгорание!
Ныне и присно творите молодую веселую жизнь—с газельными глазами,
берущую и отдающуюся!
„Всякий молод, молод, молод,
В животе чертовский голод,—
Все, что встретим на пути,
Может в пищу нам идти!“.
Владивосток.
19X9 Г. _____________
 Пролетарская культура.
1. Что т а к о е культура.

П р е ж д е в с е г о , т о в а р и щ и — ч то т а к о е « к у л ь т у р а » ?
К у л ь т у р а в о в с е н е о зн а ч а е т к а к о г о -т о „ б л а г о р о д ст в а " е л и « ц и в и л и зо ­
в а н н о с т и » , к а к п о л а г а ю т м н о ги е б е с п о ч в е а в и к и (м е т а ф и з и к и ), п ы т а ю щ и е с я
н а в я з а т ь свое п р е д с т а в л е н и е и р або ч и м м а с сам .
Н е т , к у л ь т у р а ,— эт о просто ср е д с т в о в борьбе (н о н и к о г д а н е с ам о ц ел ь).
Э т о — то м а т е р и а л ь н о е (в е щ е с т в е н н о е ) и д у х о в н о е о руд и е, в ы к о в ы в а я к о т о ­
р о е, к а ж д ы й в о с х о д я щ и й к л а с с п р о д в и г а е т с я в п ер е д и в ы ш е , в п р ед ь до п ол ­
н о го и с ч е р п а н и я н а з н а ч е н и я своего в и с т о р и и .
В ы п о л н и в п о с л е д н е е , к л а с с (и л и н а ц и я ) о тх о д и т л и в с т о р о н у о т б о л ь­
ш о го с т р о и т е л ь с т в а ж и з н и , и л и ж е в о в с е о т м и р а е т (о т м и р а ю щ и е и м е р тв ы е
к у л ь т у р ы ) , а его м е с т о , и н о гд а очен ь н е в е ж л и в о , з а н и м а е т н о в ы й , м олодой,
п р е д б у д у щ и й к л а с с и , в п р о ц е сс е п р о д в и ж е н и я и з а к р е п л е н и я своего господ­
с т в а , д обы ваем н о в ы е и н о в ы е с р е д с т в а (т . е. к у л ь т у р у ) , е м у л и ш ь н у ж н ы е ,
его т о л ь к о д у х о в н о и м а т е р и а л ь н о п о д к о в ы в а ю щ и е, его о к р ы л я ю щ и е .
Ч е м б о л ьш и м к о л и ч е с т в о м ц е н н о с т е й д у х о в н ы х и м а т е р и а л ь н ы х с у м е е т
о в л а д е т ь в ходе бо р ьбы т о т и л и и н о й к л а с с ,— и н а ч е г о в о р я : ч ем более он
к у л ь т у р е н ,— т е м б о л ьш е он п у с т и т к о р н е й , т е м я р ч е в о п л о т и т он и сто р и ­
ч е с к у ю н еобходи м ость сво его п р е о б л а д а н и я , у б ед и в в э т о й необходим ости
в с ю н а ц и ю , в се ч е л о в е ч е с т в о .
К л асс, стрем ящ и йся стать н ац и ей , и класс, стрем ящ ий ся стать челове­
ч е с т в о м ,— это д в а р а зн ы х д аж е н е л о з у н г а , а л и ш ь э т а п а н а п у т и к у с т а ­
н о в л ен и ю в л а д ы ч е с т в а то го и ли и н о го к л а с с а , два м асш таба вы явления
культуры .
Ф р а н ц у з с к а я б у р ж у а з и я т о ж е у т в е р ж д а л а сБое го сп о д ство в м ас ш т а б е
м и р а , она п ы т а л а с ь в м ировом м асш таб е о т л о ж и т ь свою к у л ь т у р у ,— м о ж е т
б ы т ь , н е с к о л ь к о л у ч ш е с д е л а е т это п р о л е т а р и а т ? О н и с т о р и ч е с к и п о д к о в ы ­
в а е т с е б я , к а к б у дто , к р е п ч е .
Е с т ь так и е классы , которы е, в си лу п р о и зв о д с т в е н н о -х о зя й с т в е н н ы х
у с л о в и й и у м е н ь я сво его в э т и у с л о в и я у л о ж и т ь с я , н а к о п и л и с т о л ь к о ц е н ­
н о с т е й к у л ь т у р н ы х , ч то д аю т п о ч у в с т в о в а т ь себ я и после с м е р т и .
Г оворят:
— М е р т в ы й х в а т а е т ж и в о го .
Б о р ь б а з а к л а с с о в о е у т в е р ж д е н и е -—это и е с т ь б о р ьб а к у л ь т у р ы .
Ч т о « н е с е т » с собой то т и л и и н о й к л а с с , т . е . к а к у ю к у л ь т у р у — это
е щ е то л ь к о с л о в а и ф р а з ы . А в о т , что в ы р а б о т а е т он и з себ я , из нации,
и з ч е л о в е ч е с т в а в п ію ц е с с е п р о д в и ж е н и я — эт о е с т ь дело.
 - и

В в ы с ш е й с т е п е н и бесп лодно п о это м у г о в о р и т ь о с о д е р ж а н и и т о й и л и

Иной .к л а с с о в о й к у л ь т у р ы с т о ч к и зр е н и я к о н еч н ы х , п р е д н а ч е р т а н н ы х и с т о ­
рией д а н н о м у к л а с с у ц е л е й (п р о гр а м м ы ).
Ц е л и (п р о гр а м м а ),— это т о , ч то к л а с с „ н е с е т “ (о б е щ а е т). С редства-
эт о л и ш ь и е с т ь д о п о д л и н н а я к у л ь т у р а , с у м м у к о т о р о й он «при несет» к
м о м ен ту н е и зб е ж н о г о с т о л к н о в е н и я своего с св о и м м о ги л ь щ и к о м ,— б у д е т - л и
э т и м м о г и л ь щ и к о м б у р ж у а з и я д л я ф е о д а л и зм а и л и п р о л е т а р и а т д л я б у р ж у ­
а з и и , и л и ж е , н а к о н е ц , б е с к л а сс о в о е об щ ество д л я сам ого п р о л е т а р и а т а .
К у л ь т у р а — л и ш ь в сам ом про ц ессе; к у л ь т у р а — в во сх о ж д ен и и . Д о с т и г ­
н у т а я к у л ь т у р а у ж е п е р е с т а е т б ы т ь ж и в о й к у л ь т у р о й . В рем енно ею е щ е
п о л ь з у е т с я к л а с с н а с м е н н ы й , н е у с п е в ш и й ещ е в ы к о в а т ь свои х о р у д и й , но
он п о л ь з у е т с я ею л и ш ь д л я т о го , ч то б ы ее ж е с в е р г н у т ь .
П р о ц е с с к у л ь т у р ы б е с к о н е ч ен , но и в б ес к о н е ч н о с т и свой он р а з в и ­
в а е т с я в з а к о н а х д и а л е к т и к и (с о п о с т а в л е н и я п р о т и в о р е ч и й ).
М ом ен т „ с о п о с т а в л е н и я * к у л ь т у р м о ж е т б ы т ь более и л и м ен ее длите­
л е н , но и сх о д его один:
— Револю ция.
С ам ы й п р о ц е сс « с о п о с т а в л е н и я » — п р о ц есс р ев о л ю ц и о н н ы й .
Т акова— культура.

2. Что такое"пролетарская культура.

П р о л е т а р и а т , к а к с а м ы й м олодой и з к л а с с о в , м ен ее др у ги х , конечно
н а к о п и л и ц е н н о с те й .
Но о д н а с у щ е с т в е н н а я к у л ь т у р н а я ц е н н о с т ь ,— это с п л о ч е н н о зт ь и д и ­
с ц и п л и н а ,— и з в л е ч е н н а я и з п р о и зв о д с т в е н н ы х у с л о в и й , н еи зм ен н о сопутст­
в у е т ем у ч у т ь не с первы х ш аго в.
Ч е м о гр о м н ее о к а з а л и с ь з а д а н и я п р о л е т а р и а т а , т е м и с к л ю ч и т е л ь н е е по­
н а д о б и л и с ь д л я п р о в е д е н и я их в ж и з н ь h с р е д с т в а .
Те средства, или орудия, духовны е и м атер и альн ы е, которы е п р и м ен я ­
е т п р о л е т а р и а т в сво ей борьбе з а б л и зк и е и о т д а л е н н ы е ц е л и ,— это и е с т ь
„пролетарская к у л ь т у р а “ .
К а к м н о го в и д н а , з а т я ж н а , у п о р н а и п о л н а н е п од д аю щ и хся п р е д в и д е ­
н и ю и з в и в о в с а м а я б орьба п р о л е т а р и а т а , т а к ж е т о ч н о м н о го в и д н а и н е п р е -
д угад ан н а и „пролетарская к у л ь т у р а “ .
И н а ч е ,— без у м е н ь я со о б р а зо в а т ь с в о й ход с м е н я ю щ и м с я п р о и з в о д с т ­
венны м укладом и у ч и т ы в а т ь наличие духовны х и м атери альн ы х сил^—
п р о л е т а р и а т бы л бы н е в с и л а х в о п л о т и т ь свои з а д а н и я в н е к н и ж н у ю , н е ­
с х е м а т и ч е с к у ю ж и з н ь ,— б о л ь ш е того: он „ г е р о и ч е с к и “ п о ги б бы в н е р а в н о й
б орьбе с д о в о л ьн о т а к и н е д у р н о п о д к о в а н н ы м , до о с л е п л е н и я у п о р н ы м в р а ­
гом .
А п о г и б а т ь , х о т я бы и „ г е р о и ч е с к и “ , п р о л е т а р и а т н е с т р ем и т с я .
Е с л и в ч е р а , б ы ть м о ж е т , м о л о т п р е д с т а в л я л собой е д и н с т в е н н о е , п о с л е
с п а й к и , с р ед ств о и о р у д и е п р о л е т а р и а т а в б орьб е, т . е. е д и н с т в е н н у ю его
к у л ь т у р н у ю ц е н н о с ть , холодно п р о с л а в л е н н у ю х у д о ж н и к а м и и равнодуш но
о б о ж е с т в л е н н у ю ; есл и в ч ер а е щ е сим вол п р о л е т а р и я бы л сим волом « м о л о т о ­
б о й ц а » ,— то с е г о д н я , м о ж е т б ы т ь , в о л ч и й зу б в сою зе с с о к р у ш и т е л ь н о й
 — 5 5

п о д ко во й к е н т а в р а б у д у т л у ч ш е с о о т в е т с т в о в а т ь его п р о д в и ж к е а отдалён'-
ное.
А за в т р а ... з а в т р а , м о ж е т б ы ть, пон адоб я т с я н е п р ед в и д е н н ы е м етод ы ;
ч е м б л и ж е к о т д а л е н н ы м ц е л я м п р о л е т а р и а т а б у д е т п о д в о д и ть н а с и с т о р и ­
ч е с к а я нео б х о ди м о сть, о п л о д о тв о р ен н ая в о л е й к п обеде п р о л е т а р с к и х м асс,
т е м в больш ее с о о т в е т с т в и е с эт и м и ц е л я м и будут окраш иваться й к у л ь ­
т у р н ы е ср е д с т в а .
В ол я к п о б ед е— в о т е д и н с т в е н н о е м ы сл и м о е с о д е р ж а н и е « п р о л е т ар ск о й
к у л ь т у р ы » во в с я к и й д а н н ы й м ом ент.
П р и ч ем , к о н к р е т н о , это со д е р ж а н и е в а р ь и р у е т с я б е с к о н е ч н о — в з а в и с и ­
м о сти от х а р а к т е р а н а л и ч н о й о б с т а н о в к и борьбы , о т д о в л е ю щ е й эт о й о б с т а ­
новке пролетарской т а к т и к и .
Е с л и с е го д н я , н ап р и м ер , ж е с т о к и й в р а г п ы т а е т с я ео н зи ть ж е л е зн ы й
н і т к к в н Е р а в е в в с е (е р д ц е п р о л е т а р и а т а ,— см еш н о, б ольш е то го : п р е с т у п ­
н о бы ло бы „ в о с п и т ы в а т ь “ п р о л е т а р и а т н а к а к о м -н и б у д ь м а н и л о в с к о м «со-
ц е а л и ст Е ч е с к о м ч е л о в е к е » , эта к о м добром , р у м я н о м и н еп ь ю щ ем , которы й,
л и ш ь в ч ер а е щ е , с у сп ех о м в ы д е л ы в а л с я в б огд ан овск ом П р о л е т к у л ь т е (с н а ­
ч а л а в М о ск в е, а п о т о м , по н а с л е д с т в у , и зд есь , во В л а д и в о с т о к е ).
«М ы —-г о в о р и т ,— его и к о н о й , а он н а с ш и м о зо й » .
О д и н ак о в о п р е с т у п н о бы ло бы к м о м е н т у п е р е д ы ш к и , ес л и н е п об еды ,
в с е ещ е п о д к о в ы в а т ь с о зн а н и е п р о л е т а р и я о г л у ш и т е л ь н ы м т р еск о м „ ш и м о з“ ,
в м е с т о в сем ер н о го у с т р е м л е н и я его в н и м а н и я к г р я д у щ е й „ и к о н е * .
Д о в л е е т д н е в и к у л ь т у р а е г — а к у л ь т у р а есть н е что и н о е , к а к средство.
Я сно т а к ж е , что средства эти в ы к о в ы в а ю т с я в ж и з н и ,— в ж и зн и в ы ­
рабаты вается и «п ролетарская к у л ьту р а» ; дело ж о П р о л е т к у л ь т о в и и н ы х
культурны х у ч р е ж д е н и й ,— в ы к о в а н н о е в борьбе о с м ы с л и ть , у л о ж и т ь в т е ­
к у щ и й д ен ь, н а м е т и в , в с о о т в е т с т в и и с г р я д у щ е й т а к т и к о й , и н о вы й г р я ­
д ущ и й путь.
Л аб о р ат о р н ы й з а н я т и я в е с ь м а п о ч т е н н ы , но не н у ж н о з а б ы в а т ь , что
к аж д о е новее реальное дости ж ен и е, к а к и н о во е п р е п я т с т в и е к а п у т и ,
н а к л а д ы в а ю т н о в у ю " п е ч а т ь н а о т д а л е н н о е.
В аясн о н е то, ч то м ы сулим , а то , ч то п р и н есем м ы в к о н еч н о м с ч ет е.
З а п о с у л ы с н а с н е сп р о сят, а з а н еп р о ч н о п р и н е с е н н о е и с т о р и я в з ы ­
щ е т ,— я строго.

3. Культура Советской России.

П р о л е т а р и а т у С о в е т с к о й Р о с с и и н е к о г д а было б о л т ат ь о „ с о ц и а л и с т и ­
ч е с к и х ч е л о в е к а х “ (г о м у н к у л ю с а х ), и с к у с с т в е н н о в ы д ел ы в а е м ы х в л а б о р а т о ­
р и я х у м н ы х м е н ь ш е в и к о в ,— ем у в п о р у бы ло только с п р а в и т ь с я с н а с е д а в ­
ш и м о т о в с ю д у в р аго м .
П ервы й и сам ы й главн ы й в р аг— бы ла ст и х и я . Е е необходи м о было
взн у здать.
Н у ж н о бы ло у л о ж и т ь э т у с т и х и ю в р а м к и з а д а н и й в о сх о д я щ его к л а сс а,
— н у ж н о бы ло д а т ь р асх л яб ан н о й с т и х и и едины е, в е д у щ и е , о б 'е д и н я ю щ и е
л о зу н ги .
 — èê

— Д а зд р авству ет соци али стическая р е в о л ю ц и я ,— д а н е з а в т р а , и не

п о с л е з а в т р а , а сейчас!
— Д а з д р а в с т в у е т к о м м у н и с т и ч е с к и й и н т е р н ац и о н а л !
В о т — л о з у н г и , с в я з а в ш и е сти х и ю 1 9 1 7 го д а.
Э то н е бы ло е щ е , с о б с т в е н н о , к у л ь т у р о й п р о л е т а р и а т а ,— э т о бы ло
к у л ь т у р о й его м е н ь ш и н с т в а , к у л ь т у р о й п а р т и и , к у л ь т у р о й р аб о ч и х в о ж д е й .
Н о э т а к о м м у н и с т и ч е с к а я к у л ь т у р а (с р е д с т в о в борьбе) б ы ла в о с п р и н я ­
т а , и э т о т п е р в ы й ш а г бы л и м е н н о п е р в ы м о р г а н и за ц и о н н ы м ш а г о м , н е с ­
м о т р я н а т о , ч то в и д и м а я р а с х л я б а н н о с т ь р е в о л ю ц и и , в с и л у и н ого у с т р е м ­
л е н и я ее, к а к бу дто д а н е у с и л и л а с ь .
— У г л у б и т е л и !— п о м н и т с я , злобно б р о сал и н а м в л и ц о о си л и вш и е н а с
в некоей кровавой драке оф ицеры .
Д а , к о м м у н и с т ы б ы л и т е м и и м ен н о « у г л у б и т е л я м и » (д ав ш и м и о с о зн а ­
н и е р ев о л ю ц и и ), к о т о р ы е н а щ у п а л и в с т и х и и н у ж н о е русл о.
О н и д а л и п е р в ы е п р а к т и ч е с к и е л о з у н г и м а с с е, т р а к т о в а в ш е й б о л ьш е­
в и зм от с л о в а „ б о л ь ш е “ ; о н и х о т е л и , ч то б ы с о л д а т ы , б егу щ и е с Еврейского
ф р о н т а, с б е г а л и с ь н а е д и н ы й , н о в ы й — к о м м у н и с т и ч е с к и й ф ронт.
И э т о -т о в з н у з д а н и е (п р и к ая гѵ щ ем с я р а з в я з ы в а н и и ) р ев о л ю ц и о н н о й с т и ­
х и и т а к и н е н а в и с т н о бы ло н а р о д н ы м в р а г а м , л е л е я в ш и м о д н у м е ч т у : в з я т ь
го л ы м и р у к а м и « в з б у н т о в а в ш е г о с я р а б а » , к о г д а он в д о ст а л ь р а с х л я б а е т с я .
« Б о л ьш еви к и вы звал и к ж и зн и духов с т и х и и , но они н е с у м е л и з а г ­
н а т ь их о б р ат н о в гр о б !» — к р и ч а л и н ам (п о с л е 4 -г о и ю л я ) и д р у г и е , б олее
у м н ы е в р а г и (в ы з в а в ш и е к ж и з н и т о л ь к о К е р е н с к о г о , а п о т о м ,— н е з а г н а в
его в гр о б ,— и К о л ч а к а с Д е н и к и н ы м ).
Н е б у д е м с п о р и т ь о то м , к т о и м ен н о в ы з в а л к ж и з н и д у х о в , н о ч т о с
д у х а м и э т и м и к о м м у н и зм с п р а в и л с я д о в о л ьн о у д ач н о , эт о , я д у м а ю , т е п е р ь
никем не оспаривается.
З д е с ь — п е р в ы й п р о б н ы й к а м е н ь п р о л е т а р ск о й к у л ь т у р ы , к у л ь т у р ы к о м ­
м уни стической .
В о л я к п о б ед е— в о т е д и н с т в е н н о е с о д е р ж а н и е э т о й к у л ь т у р ы , ее о п ­
равдание.
В т о р о й и ч у т ь л и н е ещ е б олее в а ж н ы й к а м е н ь бы л з а л о ж е н в с л е ­
д у ю щ ем г о д у .
К о г д а н а д е ж д ы н а м еясд у н ар о д н о е в о с с т а н и е п р о л е т а р и а т не о п р ав д а­
л и сь; когда, в ы я с н и л о с ь , ч т о м и р о в а я б у р ж у а з и я е щ е не с о б и р а е т с я у с т у ­
п и т ь п р о л е т а р и а т у с в о е го р а с п о р я д и т е л ь с к о г о м е с т а , пролетариат ж е «не
н а с т а и в а е т » н а св о и х п р а в а х ; к о г д а р е в о л ю ц и о н н о е о д и н о ч е с т в о Р о с с и и о с­
л о ж н и л о с ь к о л ьц о м б л о к а д , а н а ш и н а в ы к и и с р е д с т в а о к а з а л и с ь недоста­
т о ч н ы м и , ч то б ы п р о т и в о с т о я т ь вооруж енном у н а т и с к у и р у с с к о го и и н о ­
с т р а н н о г о в р а г а ,— в о л е п о б е д н ы й п р о л е т а р и а т Р о с с и и у с т р е м л я е т с я н а н о в ы й
путь.
Н о в ы е к у л ь т у р н ы е с р е д с т в а п о н а д о б и л и с ь в н о в о й борьбе.
Л е г ч е бы ло д у ш и т ь р у с с к у ю б у р ж у а зи ю , ч т о б потом и сам ом у п о г и б ­
н у т ь , н е ж е л и п о й ти к б у р ж у а з и и ( и ц а р с к и м г е н е р а л а м ) н а в ы у ч к у .
Л е г ч е бы ло к р и ч а т ь « д у ш а с в а с в о н » , н е ж е л и п о в о р о ти ть с т и х и й н ы й
я з ы к н а н е о б ы ч н ы е , н е с в ы ч н ы е п р и з ы в ы о « п о д х о д е» .
 Л е г ч е бы ло г а р ц е в а т ь н а м и т и н г а х с н е п р и м и р и м ы м и л о з у н г а м и , н е ж е ­
л и б р о си ть б о го х у л ь н о -д е р зк и й , г е н и а л ь н ы й ,— ибо с п а с и т е л ь н ы й д л я р е в о л ю ­
ц и и ,— кл и ч :
— П о п р а в е н и е !—
как тактика.
Н о вы й а р к а н б ы л н а к и н у т н а ш ею с т и х и и ,— т р у д н ы й о р г а н и за ц и о н н ы й
п о д 'ем бы л сл о м л ен в рево л ю ц и о н н о м х р е б те .
Н у ж н о бы ло м н о г о д и с ц и п л и н ы и с т р е м л е н и я к поб еде, чтоб ы с т а т ь
н а э т о т с т р а н н ы й п у т ь ,— п у т ь п е р е л о м н ы й , п у т ь поб еды н а д собой, сам о -
о т к а з а р а д и о т д а л е н н о г о ,— п у т ь н еп о зо р н о го „ п о з о р а “, р а д и с п а с е н и я р е в о ­
л ю ц и и , а д а л е е и с п а с е н и я р ев о л ю ц и о н н о й с т р а н ы .
М ы б у д ем н р а в ы , есл и с в я ж е м э т о т и з у м и т е л ь н ы й по с м е л о ст и т а к т и ­
ч е с к и й п р и е м ( к у л ь т у р у ) с и м енем в о ж д я в сем и р н о й р е в о л ю ц и и — Л е н и н а .
О н п е р в ы й б р о си в ш и й б у н т а р с к у ю с т и х и ю в п р о л е т а р ск о е р у с л о ,— п ер ­
в ы й ж е , к о г д а это п о н ад о б и л о сь, н и з л о ж и л и р ев о л ю ц и о н н у ю ф р а зу .
В оля к п обеде— в о т е д и н с тв е н н о е с о д е р ж а н и е и этого э г а п а ,— м о ж е т ,
п ер в о го ещ е э т а п а п о д л и н н о й , в о с п р и н я т о й н е м ен ь ш и н ст в о м , « п р о л е т а р ск о й
культуры ».
Р а з м а х д в и ж е н и я за м е тн о с у з и л с я , но т е м в е р н е е за о с т р и л с я у д ар .
П о б ед и в р е в о л ю ц и о н н у ю ф р а зу , п р о л е т а р и а т с т а н о в и л с я неп обедим . Н е
б ы ло т а к о г о „ п о з о р а “ , к о т о р ы й бы его п о зо р и л ,— н е бы ло т а к о г о „отступ­
л е н и я “ , ко то р о е у г р о ж а л о бы его победе.
Н у , к о г д а и э т о г о о к а за л о с ь м ало, к о г д а и « л е н и н с к и й » э т а п п отребо­
в а л о с ь у г л у б и т ь ,— п о н а д о б и л а с ь н о в а я , н е с л ы х а н н а я ещ е к а к а я - т о ж е р т в а ,
н о в а я к у л ь т у р а , н о в о е с р е д с т в о в н а р о д н о й борьбе.
П он ад о би л о сь о к а з а т ь с я о т э л е м е н т а р н ы х заво еван и й револю ции— для
т о г о , чтобы з а в о е в а т ь в п о с л е д с т в и и в е с ь м и р. Н у ж н о бы ло п о см о тр еть н а
д е л о у т в е р ж д е н и я р е в о л ю ц и и , к а к н а св о е, т о л ь к о свое д ел о , а з н а ч и т , и
о т м н о го го о т р е ш и т ь с я . Н у ж н о бы ло т в о р ч е с к и м э н т у з и а з м о м класса зар а­
зи т ь всю нацию .
8 -м и ч ас о в о й р а б о ч и й д ен ь до бр о во л ьн о отм ен яется, и т а м , гд е это
н у ж н о , р а б о ч и е р а б о т а ю т 1 4 часов.
С д ел ьн ы е р а б о т ы добровольно в в о д я т с я , г д е т р е б у е т с я у д е с я т е р и т ь и н ­
тен си вн ость труда.
Р а б о ч и е и з н е м о г а л и у с т а н к о в ; с у б б о т н и й о тды х в н е с к о л ь к о ч ас о в с м е ­
н и л с я д о б р о в о л ьч еск и м о б щ е с т в е н н ы м т р у д о м в росси й ском м а с ш т а б е ; к р а с ­
н а я а р м и я о т к р ы л а н е б ы в а л ы й ещ е ф р о н т — ф р о н т тр у д а ; и н а к о н е ц , п о с л е ­
д н е е — н е в и д а н н о е ч у д о , г о в о р я щ е е о то м , ч то д л я в зы с к у ю щ е г о за в е р ш е н и й
п р о л е т а р и а т а н е т , в о и с т и н у , н и ч е г о н е в о зм о ж н о г о ,— это о тк а з, о т п р а зд н о ­
в а н и я 1 -го м а я п р азд н о .
П о б ед и в с е б я , р аб о ч и й п об еди л э г о и с т и ч е с к у ю д у ш у к л а с с о в . Э го был
н е зн а е м ы й е щ е д о се л е способ у т в е р ж д е н и я го с п о д с тв а ,— у т в е р ж д е н и я ч ерез
о т к а з , с п л о ш н у ю г о л г о ф у , адское в ы к о в ы в а н и е н о в ы х и н о в ы х к у л ь т у р н ы х
ц е н н о с те й .
В о л я к п о б еде— в о т ед и н ств ен н о е ^ с о д е р ж а н и е “ с о в е т с к о й к у л ь т у р ы .
Г о л г о ф а — ее к о р о н н а я „ф о р м а “ .
 4. Наш путь к культуре.

С в е р ш а я к р е с т н ы й п у т ь с в о е й к у л ь т у р ы , р аб о ч и й С оветской России
вы д ерж ал экзам ен н а во д и тел я классов.
М ы зд е с ь , н а Д а л ь н е м В о с т о к е , т о л ь к о ещ е д ер ж и м э т о т э к з а м е н , но
п у ть наш ей к у л ь ту р ы будет то т ж е.
Н е нуж но закры вать г л а з а н а то , т о в а р и щ и , что р аб о ч и й Д альнего
В о с т о к а , н е и м е ю щ и й ещ е с в о е й к у л ь т у р ы , в ы п о л н я е т м иссию „води теля'
до н е к о т о р о й с т е п е н и в к р е д и т ,— з а с ч е т о р е о л а и к у л ь т у р н ы х д о с т и ж е н и й
п р о л е т а р и я С о в е т ск о й Р о с с и и .
С у м е е т л и р аб о ч и й Д а л ь н е г о В о с т о к а в о п л о т и т ь св о и з а д а н и я з а св о й
с о б с т в е н н ы й с ч е т ,— это в о п р о с н е т о л ь к о его ч е с т и п р е л е т а р с к о й , но и в о ­
п р о с ж и з н и и см ер ти .
М ного го в о р и л о сь к о м п л и м е н т о в п р о л е т а р и ю Д а л ь н е г о В о с т о к а , и м но­
го к р у п н ы х д о с т и ж е н и й и м , д е й с т в и т е л ь н о , с д е л а н о , но п р е д л а ц о м т о й а д ­
ской пролетарской к у л ь т у р ы , п у т ь к о т о р о й -п р е д н а м ещ е т о л ь к о о т к р ы т ,
м н е х о ч е т с я о с т а н о в и т ь с я н а его н ал и ч н о м к а п и т а л е со в с е й о т к р о в е н н о с т ь ю .
К а п и т а л э т о т , в се ж е с к у д е н , товарищ и, и весь тр аги зм н аш в том ,
ч то , н е с м о т р я н а эт о , м ы , к а к и п р о л е т а р и и С о в е т с к о й Р о с с и и , и с т о р и ч е с к и
н е моясем у к л о н и т ь с я о т в ы п а в ш е й н а н а ш у долго м и сси и :
— Т в о р е н и я в с е й ж и з н и в целом по о б р азу и подобию с в о е м у — в ч а ­
стности, творен и я государствен н ости .
Н е с ч а с т ь е н аш е в то м , ч т о м ы и м е е м д р я б л у ю , но ж а д н у ю и г л у п у ю
б у р ж у а з и ю , к о т о р а я н е т о л ь к о н есп о со б н а у ж е к с т р о и т е л ь с т в у , но и е д в а
л и сп о с о б н а ч ем у н а у ч и т ь с я . В о т п о ч ем у , - п р и н а л и ч и и , в д о б а в о к , в н е ш н е ­
го в р а г а , — п о л о ж е н и е н а ш е с т а н о в и т с я н ев ы н о си м о т р у д н ы м .
Смоясем л и м ы п р и э т и х у с л о в и я х , плю с наш е собственное бескуль­
т у р ь е , о д о л е т ь сво й крестны й путь культуры , хватит ли у н ас «воли к
п о б е д е » ,— о т это го , и л и ш ь о т э т о г о , з а в и с и т , т о в а р и щ и , н е т о л ь к о с у д ь б а. ,
б у рж у ази и (д у ш а с н е е в о н , р а з о н а н е с п о с о б н а н и ч е м у н а у ч и т ь с я ), н е
т о л ь к о н а с сам и х , к а к к л а с с а , но и просто н а -и р о с т о в с е го р у с с к о го д е л а
н а Д а л ь н е м В о сто к е.
Мы, м ал ен ьк и й , оторван н ы й отряд п р о л е т а р и а т а Р осси и , в о сп р и н яв ш и е
д а л е к у ю н а ш у о т ч и зн у , к а к л е г е н д у ,— м ы в с е ж д а л и , т о в а р и щ и , ч т о — « в о т
п р и д у т б о л ь ш е в и к и » , А в о ж и д а н и и — х о д и л и с к р а с н ы м и ф л а г а м и и п ели.
Г о л г о ф у п р о л е т а р с к о й к у л ь т у р ы м ы с м е ш и в а л и с П р о л е т к у л ь т о м , и в се
ж д а л и , ч то т а м Б о г д а н о в с д е л а е т з а н а с „ с о ц и а л и с т и ч е с к о г о ч е л о в е к а “ .
К о г д а ж е « б о л ь ш е в и к и н е д о ш л и » , д у х н е к о е го у н ы н и я п р о н и к в н а ­
ш и ряды , и дух этот зам етн о у к р е п и л с я , к о г д а н а р о зо в о м п у т и н а ш е м к
„ с о ц и а л и с т и ч е с к о м у ч е л о в е к у “ в ы р о сл о „ н е о ж и д а н н о е “ п р е п я т с т в и е в л и ц е
японцев.
Я п о н ц ы за д а л и н а м п е р в ы й , п р и е м н ы й э к з а м е н , и э т о т п е р в ы й к р о в а ­
вы й эк зам ен н а к у л ь т у р у мы вы д ерж али не б езу ко р и зн ен н о .
Н е к ч ем у с к р ы в а т ь и т о го , ч то с т е х п о р , к а к в ы я с н и л о с ь , ч т о с л о ­
во « б о л ь ш е в и зм » с л е д у е т п о н и м а т ь в с м ы сл е « м е н ь ш е » ,— м ен ь ш е н а б л ю д а ­
е т с я и д и с ц и п л и н ы в р абоч их р я д а х : р аб о ч и е н е п о д ч и н я ю т с я с о ю з у , сою зы
 — 5 9 —

й е п о д ч и н я ю т с я ц е н т р а л ь н о м у б ю р о ,— о т л и ч н а я и л л ю с т р а ц и я к „ с о ц и а л и с т и ­
ч е с к о м у ч е л о в е к у “ ( н е т в е р д о с т о я щ е м у н а ногах)!
А п ати я к полити ческой ж и зн и охватила даж е партийны х лю д ей (н е
у в с е х ж е есть с и л а р а б о т а т ь без м у з ы к и ), а та к к а к природа не терпит
п у с т о т ы , то в а к а н т н ы е м е с т а их з а п о л н я ю т с я к р и к у н а м и и д ем а г о г а м и .
В оля к п обеде, к а к будто, о сл абел а. С и л а с о п р о т и в л я е м о с т и — т ак я с е.
Н е даром ж е , то т у т , т о т а м , б ер у т н а с го л ы м и р у к а м и н а ш и ж е л т ы е э к ­
за м е н а т о р ы и р у с с к и е и у д ы .
В ы дерясим л и м ы э к з а м е н п ри эт и х у с л о в и я х ? — в с е х ч у т к и х э т о т воп­
рос т р е в о ж и т .
Д ел о в т о м , т о в а р и щ а , что и з ж и т ь и н т е р в е н ц и ю м ы с м о ж е м и б е з о р у ­
ж н ы е — одной л и ш ь с и л о й к у л ь т у р ы ( к а к к у л ь т у р о й и з ж и л а к о г д а -т о Р у с ь
и т а т а р с к о е и г о ); а к у л ь т у р а — это с р е д с т в о в борьбе. М ен яется характер
о б с т а н о в к и ,— м е н я е т с я и ср ед ств о . С е й ч а с н а ш а к у л ь т у р а — в у п р я м с т в е .
П о зд н о у ж е н а м о т х о д и ть от с т р о и т е л ь с т в а ж и з н и , д а и н е н а ко го н ам
в эт о м с т р о и т е л ь с т в е п о л о ж и т ь с я . Б е г л ы е о м ски е кролики, построивш ие
К о л ч а к а ? — но о н и ж е б ан к р о т ы ! О ни и с е й ч а с ещ е б р езгл и в о к р и в я т с я при
с л о в е „ р а б о ч и й “ , ибо з н а ю т , что р а с п я т ы н а р у с с к о й го л го ф е б у д у т н е они,
а У т к и н ы . *)
В ы в о д и т ь р у с с к о е д ел о зд е сь и з т у п и к а ,— а п а р а л л е л ь н о и рабоч ее дело
— п р и д е т с я и м ен н о р а б о ч е м у . Н а к а к и е б ы д е с я т ы е п о зи ц и и н а с н и з а г н а ­
л и , м ы н е м о ж е м у ж е у с т у п и т ь н и п я д и б ез бою.
П у т ь наш у ж е уготован .
Т е р аб о ч и е, п а р т и й н ы е р а б о т н и к и и п р о ч и е, к о т о р ы е о т х о д я т от у ч а ­
с т и я в с т р о и т е л ь с т в е ,— н е с о зн а в а я , подло п р е д а ю т р аб о ч ее дело. К а к бы
н и о б 'я с н я л и о н и с в о й отх о д, но и м я и м одно— и у д а . П о с м о т р и т е , где их
с р е б р е н н п к и : в б а н к е с п и р т а ? в у ю те?
Т е р або ч и е, п а р т и й н ы е р а б о т н и к и и п р о ч и е, в ком е с т ь в о л я к победе,
п р и г о т о в ь т е с ь к восхояедению . О, « т а м » , в е д ь , т о ж е бы ло м е в ь ш и н с т в о , но
и з м е н ь ш и н с т в а в о зр о д и л а с ь н а ц и я !
Н е т т а к о г о „ п о п р а в е н и я “ , к о т о р о е бы н а с п о зо р и л о ,— в е т такого « от­
с т у п л е н и я » , к о т о р о е о п о р ач и в ал о бы н а ш у п о б еду.
Б у д ь т е г о т о в ы к о в с е м у ,— б у д ь т е г о т о в ы и к н о в о м у , н ед о л го в р ем ен ­
н о м у , т о р ж е с т в у в р а г а , но н и к о гд а , н и п р и к а к и х у с л о в и я х — н е угаш ай те
в о л и к победе!
П у т ь наш ей к у л ь т у р ы траги чески п р ед н ач ер тан . М ы— тяж ел ы е, у п р я ­
м ы е г у н н ы г р я д у щ е й к у л ь т у р ы . М у р а в ь я м и у с т ел е м к н ей п у т ь !
В о л я к победе— в о т е д и н с т в е н н о е со дер ясан и е н аш ей к у л ь т у р ы .
Ф о р м а е г о — го л го ф а .
Владивосток.
Январь 1920.

Коммунист И. Уткин был убит белогвардейцами во время командировки по проведению В

жизнь русско-японского соглашения.
 Необходимое послесловие.
(В д е н ь третьей годовщины с о в е т о в л а с т и я). *)
Товарищи рабочие Дальнего Востока!
.Поймите, что другого исхода нам уж нет.
Поймите, что только стиснув зубы от боли может человек обратиться к
вам с призывом о добровольном, жертвенном труде.
Положение наше во-истину трагическое.
Если рабочий Советской России жертвует свой добровольный труд, если
он решается работать 14 часов и еще участвовать в работах-массовках, то ведь
ему ясна его картина: ясно, что работает он на себя и на свое собственное, про­
летарское, отечество.
Наше положение много сложнее.
Мы, в нашем проклятом буфере, живем в „содружестве“ с спекулятив­
ной, не желающей и слышать о труде, буржуазией; кроме того, мы уже окку­
пированы нашей жадной соседкой и, если она нас не проглатывает еще совсем,
то это—дело времени и случая, а также, конечно, и дело нас самих, т. е.—на­
шей костистости.
Можно ли говорить при этих условиях о добровольном труде?
Можно ли к людям, забитым в полуголодный, бесправный тупик, взывать
о жертвенности?
Помилуйте, да на кого работать? На японцев? На буржуев от Кокина? Вот
то ли дело—саботаж! Саботаж—-единственный ответ буржуазии-трупу на ее
притязания!
Нет, товарищи трудящиеся Дальнего Востока, от тактики саботажа, как
правило, нам нужно и сейчас, и даже в худшем будущем, отказаться,—нужно
эту тактику решительно пересмотреть.
Во-первых, эта тактика и связанная с ней потеря интенсивности (произво­
дительности) труда, ударяя одним концом* промышленность и производство, уда­
ряет другим нас же самих, не только как завтрашних руководителей-хозяев, но
и непосредственно, в смысле вздорожания жизни и недоедания.
Во-вторых,—и это самое главное,—тактика длительного саботажа развра­
щает рабочий класс. Развращает его—как производителя, обращаясь в дурную
привычку, и развращает морально, в смысле легкого отношения и к завтраш­
ним своим задачам дня, и к собственному производству, к своему хозяйству.
Она убивает основную, производительную, культуру пролетариата, его главную
волепобедную силу, его средство в борьбе.
Кто. скажет, что двухгодичный, затяжной саботаж колчаковщины и атама-
новщины обошелся дальневосточному рабочему дешево, а не наложил на него
(в массе) такую печать, которую уже трудно было далее изгладить призывами
к энтузиазму?
Итак, товарищи трудящиеся Дальнего Востока, саботаж—опасная для нас
самих игрушка, и от нее, как правила, нужно и сегодня, и даже в худшем
завтра, решительно отказаться. Саботаж—это палка о двух концах; саботаж—
•) Эта публицистическая по преимуществу статья введена для уяснения позиции автора в во­
просе о культуре.
 — 61 —

э т о н а к ло н н а я п л о с к о с т ь р або ч ей та кт и ки ; э т о — лини я н а и м е н ь ш е г о с о п р о т и в л е ­
ния, на ко тору ю и сейчас у ж е т о л к а ю т д ал ь н е в о с т о ч н ы й п р о л е т а р и а т а н а р х и ­
с т в у ю щ и е хулиганы, с а б о т а ж н ы е пьяницы, к а к и х не мало, и в с я к и е во л ьн ы е и
н е в о л ь н ы е д ез о р г а н и з а т о р ы рабочего д ел а .
Всякий, кто б л и з к о с о пр и касается с ра б оч и м д ел о м , зн а е т , к а к о й разв ал
сейчас цари т в р а с о ч и х союзах, а т а к ж е и в не к о то р ы х о т д е л ь н ы х пр едприятиях.
Есть т а к и е с о ю зы , правлени е ко т о р ы х в течение дву х р а з не м ож ет с о ­
б р ат ьс я т о л ь к о п о т о м у , что б ан да п ьян иц с и стем ати ч ески его разгоняет. Е сть
союзы, б л а г о д е н с т в у ю щ и е за счет други х сою зов, путем п р о и зв о л ь н о г о у в е л и ­
чения ставок, п е р е к л а д ы в а ю щ и х с я в кон ечн ом счете на р а б о ч и е массы. П р о и з­
в о д и т е л ь н о с т ь т р у д а в о т д е л ь н ы х п р е д п р и я т и я х с и с тем ати ч ески падает.
О б ы к н о в е н н о говорят: п р ои зв оди тел ьн о сть пон иж ается п отом у , что рабочие
н е д оедаю т. Э то верно, конечно, т о в а р и щ и , но верно т о л ь к о на половину. Д р у ­
гая ж е п о л о в и н а правды заклю чается в том, что мы пон изили в ч ер а ш н и м с а б о ­
т а ж е м к о л ч а к о в щ и н ы н а ш у собственн ую п р о и зв о д и т е л ь н у ю пси хику, а со бы тия
4 — 5 ап ре л я , в д о б ав о к , по сел ил и в нас н е в е р и е в как о й-л иб о исход, и мы уж е
р а з о ч а р о в а н н о с к р е с т и л и руки.
М ного к р и ч а щ и х ф а к т о в о понижении наш ей п р о и зв о д и тел ь н о й психики не
в ы х о д я т за п р е д е л ы н а ш и х рабочих сою зов, но вот один к р и ч а щ и й ф а к т — о
р а з в а л е еди нственного на Д а л ь н е м В остоке кр уп но го пр е д п р и я т и я , казен ного
м е хан и ч еского с у д о с т р о и т е л ь н о г о з а в о д а — поп ал в н а ш у р а б о ч у ю печать и д е я ­
т е л ь н о в ней обсу ж дается.
23 о к т я б р я — читаем в „Красном З н а м е н и “— состоял ось о б щ ее собр ан ие т р у ­
д я щ и х с я заво д а по в о п р о с у о положении д е л на за в о д е и со с то я н и и кассы.
„ П р е д с е д а т е л ь к о м и т е т а рабочих и с л у ж а щ и х сообщ ил, что д а л ь н е в о с т о ч ­
ны й за в о д о ч у ти л с я в в е с ь м а тяж елом полож ен ии: нет денег, м а т е р и а л о в и угля,
ка ж д у ю м ин у ту м о ж е т б ы т ь о стан ов ка р а б о т завод а. Т р у д я щ и е с я , к аза л о с ь бы,
не д олж ны д о п у с т и т ь о с т а н о в к и е ди нственно го на Д а л ь н е м В о с т о к е крупного
пред приятия. В эт и т р у д н ы е мом енты необ хо ди м о бы ло бы п р о я в и т ь максимум
э н ер г и и и сам осознани я, что-бы п р о т я н у т ь ещ е д е я т е л ь н о с т ь з а в о д а месяца на
д в а , когд а общ ее пол ож ен и е Д а л ь н е г о В осто ка изм енится к л у ч ш е м у . Н о на д е ­
л е п ри хо ди тся н а б л ю д а т ь со в е р ш е н н о п р оти в оп о ло ж н ое. З а последнее врем я
п р о д у к т и в н о с т ь т р у д а с и л ьн о пала, ди сц и п л и н ы на з а в о д е нет. Ч л е н ы к о л л е к т и ­
ва о к а з ы в а ю т с я д а л е к о не на высоте полож ен ия; т е х н и ч е с ко -а д м и н и с т р а ти вн ы й
п е р с о н а л т а к ж е ничего не предприним ает. Все эти я в л е н и я н а в о д я т на р а зм ы ш ­
ле н и е о д а л ь н е й ш е м сущ ествовании з а в о д а “.
Р я д в ы с т у п а в ш и х о р а т о р о в признал необ хо ди м ы м п р о и зв е с ти улучш ени е
д е л а , п о д н я ть п р о и з в о д и т е л ь н о с т ь т ру да путем переход а на с д е л ьн ы е работы .
„П р и зн а в ая п о л о ж е н и е завод а к р и ти ческ и м , рабочие в то ж е врем я о т м е т а ­
л и в сякую м ы сл ь о п е р е д а ч е за в од а ком у-б ы то ни было, считая, что д о л г их
с о х р а н и т ь т а к о е к р у п н о е п р ед п ри я ти е, к а к Д а л ь н е в о с то ч н ы й за в о д , за г о с у д а р ­
ст во м . П осл е п р о д о л ж и т е л ь н о г о о б су ж ден ия во пр оса, собрание п р и зн а л о необ хо­
д и м ы м : 1) ввести на з а в о д е р е в о л ю ц и о н н у ю дисциплину, 2) п о р у ч и т ь к о м и тету
у с т р а н и т ь с за в о д а все д е м о р а л и з у ю щ е е , 3) перейти на с де л ьн у ю о п л а т у т р у д а “.
Э то р е ш е н и е рабочих з а в о д а —е д и н с т в е н н о прави льн ое и спа с и т е л ьн о е в
н а ш и х у с л о в и я х —следует, конечно, т о л ь к о при ветствовать. Н о и посл е этого
р е ш е н и я н а х о д я тс я , все же, т о ва р и щ и , к о т о р ы е предпочитаю т п е р е в о д и т ь раз­
г о во р о по н и ж ен и и п ро и зво д и тел ьн о с ти т р у д а в плоскость пл о хо го полож ения
рабочих.
П лохое п о л о ж ен и е , не спорим, на л и ц о ,— но не ху ж е ли во много к р а т б ы ­
л о полож ение р а б о ч и х в Советской России, и не рабочие ли С о в е т с к о й России
с о в е р ш и л и чудеса?
Вспомним, что п и с а л великий в о ж д ь р а б о ч и х Н. Л ен и н по п о во д у первого
е щ е в России ко м м у н и сти ч е ск о го с у б б о т н и к а м о с к о в с к и х ж.-д. рабочих.
 — 62

„ К о м м у нистич еские суб б о т н и к и , писал он, потом у т а к важ н ы , что на ч а л и

их р а б о ч и е вовсе не п о став л ен н ы е в и ск лю чи тел ьн о х о р о ш и е у с л о в и я , а р а б о ­
чие р азн ы х специ альностей , в том числе и рабочие без с п е ц и а л ь н о с ти , ч е р н о р а ­
бочие, п о с т а в л ен н ы е в обы чны е, т. е. сам ы е тяж ел ы е, условия. М ы вс е хорош о
знаем о сновн о е у с л о в и е п а д ен и я п р о и зв о д и те л ьн о с т и труда, к о т о р о е н а б л ю д а ­
ется не в од ной России, а во всем свете: ра ззо р е н и е и обнищ ание, о з л о б л е н и е и
у с т а л о с т ь , в ы зва н н ы е и м п ер и ал и с тс к ой войной, болезн и и недоедание. П о с л е д ­
нее з а н и м ае т п ер во е по ва ж н о ст и место. Г о л о д — вот причина. А ч то-бы у с т р а ­
нить го л о д, нуж но по в ы ш е н и е п р о и зв о д и те л ь н о с т и т р у д а и в зем л е д ел и и , и в
п р ом ы ш л ен н о с т и . П ол учается, с л е д о в а т е л ь н о , к а к о й -т о порочный круг: ч тоб ы п о д ­
н я т ь п р о и зв о д и т е л ь н о с т ь т р у д а , надо спастись от голода, а чтобы спас ти с ь от
голода, н а д о п о д н я ть п р о и зв о д и т е л ь н о с т ь тру д а.
„ И зв естн о, что п о д о б н ы е п р о т и в о р е ч и я р а з р е ш а ю т с я на практи ке п р о р ы ­
вом эт о г о порочного кр у г а , п ерелом ом н а ст р о е н и я масс, геройской ин ици ати вой
о т д е л ь н ы х групп, к о т о р а я на ф оне тако го пер е л о м а и гр ает неред ко р е ш а ю щ у ю
ро л ь. М о с к о вс к и е ч е р н о р а б о ч и е и м о ско вские ж е л е з н о д о р о ж н и к и (конечно, имея
в виду б о л ьш и н с тв о , а не г о р с т к у спекулян тов, уп р а вл е н ц ев и т. п. белогвар-
дей щ и н ы ), это т р у д я щ и е с я , к о т о р ы е ж и в у т в усл овиях , отчаянно т р у д н ы х . Н е­
д о е д а н и е постоянное, а т е п е р ь, п е р е д новы м у р о ж а е м , при общ ем ух уд ш ен и и
п р о д о в о л ь с т в е н н о г о пол о ж ен и я , прямо голод. И вот эт и голодны е р абочие, о к р у ­
ж ен ны е зл о с тн о й к о н тр -р е в о л ю ц и о н н о й агитацией б ур ж у азии , м е н ь ш е в и к о в и
э с - э р о в , у с т р а и в а ю т „ком м уни сти чески е с у б б о т н и к и “, р а б о т а ю т све р х у р о ч н о без
вся кой п л аты и д о ст и г аю т гро м адн о го п о вы ш ения п р о и зв о д и те л ь н о с т и т р у д а , н е ­
см отр я на то, что они у стал и , измучены, истощ ены недоеданием. Р а з в е это не
в е л и ч а в ш и й героизм ? Р а зв е э т о не начало п о во ро та, имеющего в с ем и р н о и с т о ­
рич еское значение?
„ П р о и зв о д и т е л ь н о с т ь т р у д а - э т о , в последнем счете, самое в а ж н о е, сам ое
г л а в н о е д л я победы нового о б щ еств ен н ого строя. Капитализм создал п р о и з в о д и ­
т е л ь н о с т ь тру д а , н ев и дан н ую при крепостничестве. Капитализм может б ы т ь о к о н ­
ч а т е л ь н о поб еж д ен и будет о к о н ч а т е л ь н о побеж ден тем, что с о ц и ал и зм с о зд ас т
н о вую , го р а зд о более в ы с о кую пр о и зв о д и те л ьн о с т ь тр уда. Э т о —д е л о о ч е н ь т р у д ­
ное и о ч ен ь д олгое, но оно нач ато, вот в чем главное. Е сли в г о л о д н о й М оскве
л ето м 1919 года го л о дн ы е ра б оч и е , переж и вш и е т я ж е л ы х 4 го д а и м п е р и а л и с т ­
с ко й войн ы , затем 1 ]/2 г°Д а ещ е более тяж елой г р а ж д а н с к о й войны , смогли н а ­
ч ат ь э т о ве л и к о е дело, то к а к о в о будет р а зв и т и е д а л ь ш е , к о г д а мы победи м в
г р а ж д а н с к о й войне и завою ем м и р ? “
Д а , — во зр а зя т нам,— но в е д ь это именно в М о с к ве , а здесь, в п р о к л я т о м б у ­
ф ере, д о л ж н ы ли мы т а к ж е не т о л ь к о п о д д е р ж и в а т ь п р ои зв од и те л ьн ос т ь (ин­
т е н с и в н о с т ь ) тру да, но и ж е р т в о в а т ь свой т р у д д о б р о в о л ь н о ? Д а ком у? Я п о н ­
цам? К о к и н с к и м бурж уям ?
Н е т , не японц ам , т о в а р и щ и , и не б у р ж у я м , а самим себе, той ж е С о в е т ­
ской Р о с с и и и— своем у собственн ом у б у д у щ е м у .
С к а ж и т е по совести, т о в а р и щ и , не при хо ди ло ли вам в го л о в у , что если
бы Япония и 'у б р а л а о т с ю д а свои в о й с к а ,— мы все равно о с т а л и с ь бы ее р а б а ­
ми и вассалам и ? Б е д а н а ш а , конечно, в том, что м ы — рабы не т о л ь к о (и д аж е,
м.' б., не с т о л ьк о ) военн ы е, но и эконом ические р абы . Мы т о л ь к о по т ре б л я е м ,
т о в а р и щ и , а производим ... п ок а-что т о л ь к о водочны е и зд е л и я и спирт.
Ч то можем мы в ы в о з и т ь за границу, кром е сы р ь я ? А в е д ь — сы рье не в е ч ­
но, ну ж н о и сы рье д о б ы т ь . В от почему, м еж ду про ч им , т а к ожесточенно п а д а ю т
и н а ш и деньги.
Н а ш а бур ж уазия д а в н о у ж е у ш л а от в с я к о г о „ п р о и з в о д с т в а “, о с т а в и в за с о ­
бой л и ш ь п р а в о на наж ив у и „ р а с п р е д е л е н и е “, и нам , трудящ им ся, н е б л а г о д а р ­
н ая д о с т а л а с ь здесь задача: спас а ть н аш е д а л ь н е в о с т о ч н о е ру с с ко е д е л о ,— при
отсутствии к у л ь т у р ы пр осто -р усской, в ы я в л я т ь к у л ь т у р у в ы с ш у ю ,— рабочую ,
ко м м у н о -у ст р е м и т е л ь н у ю , п р о л е т а р с к у ю к у л ь т у р у .
 — 63

Мы д олж н ы , во что бы то ни стало, д о в ес т и наш кр а й д о нуж ного нам

м о м е н т а воссоединения с С оветской Россией,— мы до лж ны м а кси м у м усилий
п р и л о ж и т ь к тому, ч то б ы не т о л ь к о до эт о го мом ента п р о д е р ж а т ь с я , но и п е­
р е д а т ь наш край Р о с с и и не расхищ енным.
Если б у р ж у а зи я н а ш а подло спе к у л и р у е т и р асхищ ает, т о это значит т о л ь ­
к о , что задача н а ш а б езм е р н о ослож няется: б удучи б есси льны н е п о сред ствен но
во зд е й с тв о в а т ь на с п е к у л я н то в , мы не м ож ем в то ж е в р е м я у к л о н и т ь с я от в о з ­
л ож ени я всего б р е м е н и ответственности за р усское д е л о з д е с ь — л и ш ь на самих
С'г'бя, на плечи всех т р удя щ и х ся , и— п р о л е т а р и а т а в пер ву ю гол ову .
М аксим ум н а ш е г о у п о р с т в а ,—у п о р с т в а в по л и ти к е и н еотхо ж д ен и и от нее;
у п о р с т в а в ч и с то -р а б о ч е м проф ессио нал ьном стр ои т ел ьс т в е; у п о р с т в а в и н тен ­
с ивности т р у д а д аж е и в худш их усл о виях ,— во т что, и т о л ь к о э т о одно, м ож ет
ещ е спасти на ш кр а й от полного поглощ ения.
У п о р с тво , в ы д е р ж к а и т р у д — вот н а ш а к у л ьтур а ! Т о л ь к о неустанны м д е ­
м о н с т р и р о в а н и е м этой ку л ь т у р ы сможем мы к а к о т д а л и т ь э т о т момент, т а к и
п р е д о т в р а т и т ь его,— см ож ем д овести наш край... д о России.
Т о в а р и щ и т р у д я щ и е с я Д а л ь н е г о Востока!
Все вы в ос то рж е н н о-ро м а н ти че с ки в зи р а е т е на С оветск ую Россию ,— все вы
д о б о л и л ю б и т е с в о ю истер занную родину. Н о — если так, то пусть же в д ел о
н еустанного о т с т а и в а н и я одной из п и тат е л ьн ы х артери й этой р о д ины вы л ье тс я
в а ш а л ю б о в ь к С о в е т ск о й России!
П о л о ж ени е н а ш е тяж елое, т ов а ри щ и , и вы поймете, что т о л ь к о стиснув зу ­
бы о т боли можно к вам, полуголодным , в тупике, в з ы в а т ь о д о б р о в о л ь ч е с к о м
т р у д е и жертвенности!
Вы поймете это, т о в а р и щ и ,— равно и то, что мы не имеем сегодня права
о гр а н и ч и т ь с я п р а з д н ы м х ож д ением по у л и ц а м и пением х о р о ш и х песен, а д о лж ны
к а к раз сегодня, в д е н ь т р е х л е т н е й годо вщ ин ы титанич еско й б о р ь б ы С оветской
России за п р а в о на м и р н ы й труд, п р о д е м о н с т р и р о в а т ь свою го т о в н о с т ь ж е р т в о ­
в а т ь трудом , свое у м е н ь е вы я в и т ь вы сш у ю , по сравн ен и ю с б ур ж у а зи е й , к у л ь ­
туру.
Во имя наш его с о б с т в е н н о го л учш его буду щ его , во имя в оссоеди н ен и я с
в е л и к о й родиной, -за т р у д , то варищ и !
Будем достойны во с с о е д и н и т ь с я с отчи зно й трудящ ихся!
С его дн я наш в ел ики й, светл ы й п р а зд н и к ,— сегодня мы д а р и м свой т р у д н а ­
ш е м у с в е т л о м у будущему!
Владивосток.
Октябрь 1920 г.
 Т р и н а д ц а т ы й а п о с т о л .

1. ОПЫТ ПОДХОДА.
„Тринадцатый апостол“ Вл. Маяковского—первоначальное название поэмы „Облако
в штанах“ - -одно из самых значительных и самых изумительных явлений не только - в
русском, но и мировом искусстве последних лет.
„Тринадцатый апостол“— это самый большой, самый звериный, самый нежный и
самый слышный крик человека— обезумевшего каторжанина огромного лепрозория, „об­
смеянного у сегодняшнего племени, как длинный скабрезный анекдот“.
Верхарн, Уитман, Маяковский— вот три имени, которые историк поставит рядом,
когда замыслит рассмотреть революцию в ч ел ов ек е, революцию р а з о д р а н н о й души,
из которой „выжжено" все нежное, растоптанной вот так— „чтоб большая“!— и окровав­
ленной, как знамя.
Это— изумительное явление „предтечи“,— человека, пережившего революцию до ре­
волюции, предсказавшего пришествие ее еще там, „где глаз людей обрывается куцый“,
и воплотившего ее в себе, а это— „труднее, чем взять тысячу тысяч бастилий“.
Это—случайная неслучайность, что в одном и том же 1918 году появились, прош­
ли парадом друг за другом, „Двенадцать“ (апостолов) интимнейшего из поэтов, Алек­
сандра Блока, подошедшего к революции извне, подметившего каторжанекую ее, бубно­
вую в сапожищах душу, но зачем-то подсластившего эту растоптанную душу сентимен­
тальным придатком в виде идущего во главе „в венце из роз“ Христа— и Маяковский
с его „Тринадцатым апостолом“ („Облако в штанах“ ), несущим „грязное от ночевок в
канавах“ сердце, ..как собака, которая в конуру несет перееханную поездом л а п у “, но у
которого „Иисус Христос нюхает души незабудки“.
„Придите ко мне все трудящиеся и обремененные, и я у с п о к о ю вас“,—сказал
Христос.
„Идите, голодненькие, потненькие, покорненькие, закисшие в блохастом грязненьке“,
— насмешливо подманивает Маяковский, но тут же цинично бросает:
„Выньте, гулящие, руки из брюк—
берите камень, нож или бомбу,
а если у которого нету рук—
пришел чтоб и бился лбом бы!“
Маяковский— это „кривогубый Заратустра“ сегодняшнего дня, но настолько обезу­
мевший от боли, что сам безумный Ницше перед ним кажется слишком уровновешен-
ным и „литературным“ .
Недаром же целый ряд новейших поэтов вышел из Маяковского, даже из той или
иной его фразы; недаром же всякий начинающий поэт последних дней, уже переживший
революцию во вне, невольно втягивается в победную орбиту этой крупнейшей планеты в
искусстве современности; недаром же, то тут, то там, и целый ряд рабочих начинающих
поэтов рассказывают себя уже не по Никитину и Надсону, бессильным развязать ремень
от ног их, а по понятно-непонятным иероглифам Маяковского.
„Облако в штанах“,— говорит сам Маяковский— „это катехизис искусства сегодняш­
него дня“.
Это, конечно, верно, но—не в этом дело:
„Облако в штанах“--это самый большой, самый звериный, самый нежный, но и са­
мый слышный крик человека,, прорвавшегося в революцию.
 Предтечу, окровавленного гения из города прокаженных, его и нельзя взять иначе,
как „знамя“.

2. КАТЕХИЗИС НОВОГО ИСКУССТВА.

Писать о катехизисе искусства Маяковского— значит писать целый трактат. Нужно

удивляться тому, что ни малейшей попытки в этом отношении еще никем не сделано.
Есть томы о катехизисе Пушкина, имеются фолианты о „Слове о полку Игореви“, а язык
предтечи величайшей революции остается неисследованным.
Сказать, что Маяковский— это собственная своя эстетика, значит ничего не сказать,
потому что Некрасов, напр., был тоже творцом своей эстетики, как всякий отобразитель
эпохи поэт всегда и неизбежно творит по новому. Некрасов эволюционировал от Пушки­
на-Лермонтова, символисты эволюционировали отчасти от пушкинцев, отчасти от Некра­
сова лее (как это они ни отрицали). Маяковский -впервые после эстетики Пушкина,— а
может быть и минуя ее, но подходя корнями к истокам, там, в былом маячащим,— он,
Маяковский, первый в русской родной поэзии революционен.
Ибо:
Эстетика слагается не только из правил или основ стихосложения, т. е. ритми­
ки, метра и рифмы, не только из отдельных категорий образа и сочетаний о б р а з о в а н о
и из самых основ грамматики, этимологии и синтаксиса, из всего того, словом, что
обычно считается уже сложившимся, раз навсегда предопределенным, но что, разумеется,
вечно эволюционирует, если не революцвонирует,— тогда-то мы и становимся в тупик в,
говорим наше великолепное, всеразрешающее „не понимаю“ .
Пушкин, после „Слова о полку Игореви“ — это первая мятежная „изысканность ме­
длительной речи“ , сложившаяся без особых потрясений, знающая, напр., такие два звена,
как Тредьяковский-Ломоносов. Маяковский—это великая русская революция языка, гря­
нувшая „внезапно“ . Маяковский— это не только свой ритм и рифма (в этом отношении
он, все же, эволюционен), но это свой русский я з ы к , своя этимология и синтаксис.
У кого здесь больше лозаимствовался Маяковский?—разве только у детей. Были,
правда, промежуточные звенья,--Крученых, Гуро, Бурлюк; но это— импульсы, намеки,
это вехи на пути искания.
Остановиться здесь сколько-нибудь подробно на эстетике Маяковского нет никакой
возможности, но дать хотя бы „заголовки“ некоторым пунктам катехизиса, бесспорно, сле­
дует.
М етр. Маяковский не знает „размера“. Единственный критерий его метрики— внут­
реннее осознание. Отсюда неучтимость метра. Маяковский вбивает слово за словом, как
гвоздь за гвоздем. Он—полная освобожденность от метра.
„Эй!
Господа!
Любители
t святотатств,
преступлений,
боен,—
а самое страшное
видели—
лицо мое,
когда
я
абсолютно спокоен?“
Ритм. Основание—-в извивах творчества. Иногда целая ритмическая фраза— один
слог („ я “). Ударения— лишь логические (внутренние), цезура—также. Некоторая подчи­
ненность ритму еще чувствуется в „Облаке в ш танах“; в „Человек—вещь“ —ни следа
подчиненности. Переплетаемость ритма, полная раскрепощенность и изумительная гиб­
кость удара— создают впечатление неуловимого ритмического синтеза.
Рифма. Как бы в противовес В. Хлебникову, утонченно культивирующему стариц-
 66 —

ный примитив, с его упрямой, нарочитой совпадаемостыо слогов, Маяковский до такой

степени игнорирует рифму, что она почти совершенно не ощущается. Ассонанс Маяков­
ского—это делая школа.
„Вошла ты
резкая как „нате“ ,
муча перчатки замш,—
СКЗ.ЗсіЛсІ‘
— знаете,
я выхожу замуж“.
Одна из характерных особенностей Маяковского, между прочим—рифмование так
наз. „собственных“ имен („Бастилия“— „растили“), от которого не смог эмансипировать­
ся ни один из его „династии“ . Другая особенность—рваная рифма („дробь я — копья“).
О браз. В образе Маяковского необычайна форма. Такой многозвучной, многочув­
ственной и многоцветной осязательности не .бывало в русской литературе. В этом смы­
сле, перед Маяковским все крупнейшие поэты русские—воистину, „предтечи“.
„В небе, красный, как Марсельеза,
вздрагивал, околевая закат“.
Или:
•.Вдруг
и тучи,
и облачное прочее
подняло на небе невероятную качку,
как будто расходятся белые рабочие,
небу об'явив озлобленную стачку.
Гром из-за тучи, зверея, вылез,
громадные ноздри задорно высморкал;
небье лицо секунду кривилось
суровой гримасой железного Бисмарка“.
Еще необычайнее с о д е р ж а н и е образа. Маяковский, первый из русских поэтов,
строит свой образ целиком „от противного“. Это—сплошной, невиданный гротэск, нагро­
мождение чуда на чудо; это—неслыханное истязание слушателя (а стихи Маяковского
надо слушать) до пленения, до экстаза, до действия. Это, если угодно, не что иное, как
каррикатура, восставшая до пафоса, в чем есть нечто сближающее нашего поэта с Вик­
тором Гюго, „который—тоже!—смеется".
„Эту ночь глазами не проломаем —
черную, как Азеф!...
... Ежусь, зашвырнувшись в трактирные углы,
вином обливаю душу и скатерть
и вижу:
в углу глаза круглы,
глазами в сердца в'елась Богоматерь.
Чего одаривать по шаблону намалеванному
сиянием трактирную ораву!
Видишь, опять
Голгофнику оплеванному
предпочитают Варавву!“
Э п и т е т . Одной вз ярких и характерных для поэта, особенностей образа Маяков­
ского является чуть-ли не полное отсутствие „определения“ (эпитета), как слова. Я в л е ­
ние— характерное одинаково, как в отношении содержания, так и формы. В этом смысле
Маяковский—уникум среди болтливых поэтов. Но Маяковскому, как мы уже видели, и
не нужен разбалтывающий эпитет, ибо сила его образа— в непохожей однослитности. Вот
почему «определение» его до будничности просто: „невероятная“ качка, „безукоризненно“
нежный, „порядочный“ праздник. Маяковский и надуманная изощренность м о д е р н и зм а -
противоположности.
 67

С л о в о т в о р ч е с т в о . Словотворчество в литературе последних лет пошло в раз­

личных этимологических и синтаксических направлениях. «Н ет слов, нет слов!»— ха­
рактернейший крик новейших дней, когда „мечтающая на размягченном мозгу“ мысль
фатально отстает от фактов, а язык— от мысли. Об‘язычить эти „муки сл о ва ', забро­
сать п образованиями» эту пропасть между жизнью и языком— на этой неумышленной
задаче концентрирует свое внимание литература. Устремление к „образованиям“ — 'Пре­
дощущение революции. И Маяковский, чьи «образования» жалят больнее— величайший
из девственных революционеров слова.
Он мнет слова, как глиау. Это— капитан на корабле во время бури. Флексии и
суффиксы— -его команда. Паруса и мачты. Маяковский—изумительный э т и м о л о г . Он
оснащает слово совершенно произвольно, но однажды оснащенное— слово обращается в
звенящий камень.
„Величием равное Б о г у “ ,— «Послушайте, господин Бог» (то же слово, но «ок­
тавой выше»),— „ Я думал, Ты всесильный Божиіце", — «А ты недоучка, крохотный божик».
И ли— вариации от „любовь“ . „Будет любовь, или нет“ ,— „Смирный любено-
ч е к " , — „Миллионы огромных чистых любовей“ , — „ И миллионы миллионов маленьких
грязных любят“ ,— „Любовница, которую вы люби л Ротшильд“ , — „От вас, которые влюб­
ленностью мокли*.
Вот— богатство разветвлений от «слез». «В столетия слеза лилась»,— «Н а рес­
ницах морозных сосулек слезы из глаз» (опять-такн, то же слово, но взятое во мно­
жественном числе дает впечатление мелкости),— «Н а каждой капле слезовой течи»,—
«Окровавив исслезённыѳ веки»,— и наконец: «Глаза наслезненные бочками выкачу».
Обратите внимание на тонкое различие последних определений: „слезовой“ — „исслѳ-
зенные“ — „наслезненные“ , — в математически-точном соответствии с содержанием обра­
за. Вѳки „иеслез-ены" (истекли слезами),— глаза же «на-слез-н-еиы»,— момент на­
полнения передан одним с у ф ф и к с о м «н».
Обратите внимание и на тонкость употребления ф л е к с и и . «Давайте, знаете,
устроимте карусель», — « В и д ш ь , я нагибаюсь, из за голенища достаю сапожный но­
ж и к » . Менее тонкий этимолог сказал бы: «нож»,— внешнего драматизма, пожалуй,
прибавилось бы, но драматизм Маяковского именно б его точности— как образа, не
нуждающегося в эпитете, так и слова.
Иногда простой приставкой небывало оснащает Маяковский слово. «Окровавив»,
— « Дождь обрыдал тротуары»,— « Из издеваюсь » ,— „ Перехихикиваться “ ,— „ Окапав “,
« Обжиревшей » ,— « Изругивался » ,— « Вымаливался ».
Совершенно „варварским“ обращением с языком он достигает гениальная метко-
вти и чисто детской остроты отображения, Истый революционер в этимологии, он низ-
сергает все условности, он заставляет все слова служить себе по новому.
Наречия он превращает в существительные. «Трусящимся людям в квартир ве
тихо стоглазое зарево рвется с пристани»,— «Ах, зачем это, откуда это в светлое ено
село грязных кулачищ замах»,— „Закисшие в блохастом грязиеньке".
Существительные изменяет в глаголы. «Душу новородит, шмениннит тело»,—
«Грудь испѳшеходидц, чахотки площе».
В прилагательные. «Вещи оживут, губы вещины засюсюкают».
И з глаголов среднего залога образует причастия страдательного. „Мужчины зале-
жанные, как больница“ , 1— „Перееханную поездом л а п у “ .
То же и из действит. «Попробованный всеми»,-«Выхарканный чахоточной ночью».
 — 68 -

И т. д., и т. д. *)
Таким же революционером является Маяковский и в области с и н т а к с и с а . Син­
таксис Маяковского— это, может быть, самое оригинальное в его эстетике. Построенное
с изумчтельной точностью, производящей на первый взгляд впечатление случайной
вагроможденности, с л о в о с о ч е т а н и е Маяковского— это, воистину, революция в языке.
Поэтому-то оно и наиболее „ непонятно“ .
Маяковский, как гигант дикарь, толкаот слово к слову. Он сшибает их, как м ощ ­
ные, огромные камни. Камни распирают глотку. Новый варварский ьзмах— невиданной
по дерзости архитектуры— и слова, как давка, выхаркиваются на площадь.
Посмотрите, какая суровая, молотобойная чеканка! Слово— камевь. Сколько слов
— столько „цезур“ и „метров“ ,
„Улица муку молча перла,
крик торчком стоял из глотки“ .
Или:
«Город дорогу мраком запер
и когда—
всетаки!—
выхаркнула давку на площадь,
спихнув наступавшую на горло паперть,—
думалось:
в хорах архангелова хорала
Бог, ограбленный, идет карать!»
Иногда единственное слово „выкипячивж-тея“ взамен всей давка камней:
«Нельзя сапожища!»
«Чтоб большая!»
«Может быть, нарочно я
в человечьем месиво
лицом никого не новей».
„Пришел чтоб
и бился лбом бы“ .
Иногда гениальное „косноязычие“, — оно же детский примитивизм,— неслыхан­
ную сообщает фразе габкосіь:
„Всемогущий, ты выдумал пару рук,
сделал,
чтоб у каждого есть голова“ .
«Чтоб стали дети, должные подрасти,
мальчики— отцы,
девочки забеременели".
Эстетика Маяковского— это крик обез'языченного человека, проросшего в революцию.
Это— насильственное низвержение условностей, опутывающих ноги гениального дикаря в
огромном лепрозории. „Простое, как мычание“— вот лучшее определение его „катехизиса“ .
Только варварским насилием над языком, несогласованным согласованием и согла­
сованной несогласованностью, только варварским склонением глаголов и циничным спря­
жением существительных— можно было достичь той небывалой^ звериной остроты тор­
чащего из горла крика, которая характерна для предтечи величайшего из восстаний.
*) Позднее, эту частность в эстетике футуризма возвели в канон имажинисты.
 л- ê9

3. В С Е ЛЕ НН АЯ СПИТ.

„Облако в Штанах“— это „самое обыкновенное евангелие“ неутоленной страсти—

писалось Маяковским в течение нескольких лет. Каждая глава— чуть ли не целый год
мучительных исканий, укрощения в себе взревевшего от боли зверя.
Первая глава— встреча с Марией, ожидание ее, лихорадка, сумасшествие. Мария—
„куколка“ . Непереиосев этот человеческий циклон любви, расточаемой „жилистым гро­
мадиной“, что „стонет и корчится" перед мещанской Джиакондой.
„Алло!
кто говорит?
мама?
мама!
ваш сын прекрасно болен:
у него пожар сердца.^
Скажите сестрам, Лкде и Оле,
ему уже некуда деться.
Каждое слово,
даже шутка,
которую изрыгает обгорающим ртом он,
выбрасывается, как голая проститутка
из горящего публичного дома“ .
Вторая и третья главы— как б}’дто академические, ни е чем не связанные рассуж­
дения о языке, о творчестве, о революции; предсказание 17-го года; Галифе, грядущего
расстреливать мятежников. Ни слова о Марии, о Марии ни слова. И только подозритель­
ная страстность, брызжущая кровью в призрачный академизм, свидетельствует о звери
ной затаенной боли.
„Проклятая!
что же, и этого не хватит?
скоро криком раздерется рот“ .
Глава четвертая- на улице, и там, с Марией—это рвущийся в столетия, бесстыдный,
разоренный стон.
Как раскаленное железо
„весь из мяса,
человек весь!“
Выло бы смешной ошибкой—в этом стоне обезумевшего горя видеть только крик
самца, в слепой неутоленностн срывающего злобу на вселенной. Не меныней ошибкой
было бы— сентиментально игнорировать „мужское“, колером „духовности“ приукрашать
неистовство желаний.
Маяковский целен, как скала. Воистину, громада бешеного мяса, неуемно прущегѳ
вперед, он возвышает свой животный крик до рева во вселенную.
„и -
как в гибель дредноута,
от душащих спазм
бросаясь в разинутый люк,
сквозь свой
до крика разодранный глаз
лез, обезумев, Бурлюк*.
То же самое с неменьшим правом мог бы сказать Маяковский и о себе.
Маяковский— это бурная трагедия несоответствий. Это—Фауст „мирового прибоя",
искривившийся от стенаний.
„И вот —
громадный,
горблюсь в окне,
плавлю лбом стекло окошечное.
Будет любовь или нет?
 — 70 —

Какая—
большая или крошечная?
Откуда большая у тела такого:
должно быть, маленький
смирный любеночек.
Она шарахается автомобильных гудков,
любит звоночки коночек.
Еще и еще, '
уткнувшись дождю
лицом в его лицо рябое,
жду,
обрызганный громом мирового прибоя“.
Да, он— Фауст „мирового прибоя“, но он— Фауст, прорастающий в исступлении в
Мефистофеля; он— синтез Фауста и Мефистофеля, достигнутый в предчувствии революций.
„Стану бок о бок,
наклонюсь
и скажу ему на ухо:
послушайте, господин Бог!“
Обрызганный громом мирового прибоя, предощущающий его приход,— это он в р аз­
гар кровавой бойни предсказал приход великой революции.
Еще в конце третьей главы, Маяковский задумывается:
„я, воспевающий машину и Англию,
может быть просто,
в самом обыкновенном евангелии
тринадцатый апостол“ .
Апозтол, сочетающий в себе предтечу—это и есть „тринадцатый“, в этом отлнчие
его от „двенадцати“ других (в этом отлнчие и „Тринадцатого апостола“ Маяковского от
„Двенадцати“ Блока,). Те „двенадцать“ тоже учат, как надо жить, но лишь „тринадца­
тый“ апостол умеет ч у в с т в о в а т ь .
Сила Маяковского— ife столько в действенной пропаганде боя, неприятия мещан­
ских середин, дальш е каковой, т. е. пропаганды, не пошел Заратустра. Сила его - в дей­
ственном чувстве; сила— в мясной, от раскаленного железа, боли, от которой остается
только взвнгнуть и „вгрызаться в бока".
„Изругивался,
вымаливался,
резал,
лез за кем-то
вгрызаться в бока“ .
Маяковский безсознательно, всем естеством своим, учил, как должен ч у в с т в о в а т ь
завтрашний, грядущий человек. Маяковский—это пеусмство, динамита, движение; это -
сплошной кровавый праздник утверждающемуся „ я “. Маяковский—это вол я к победе,
не знающая препятствий, и потому-то беспощадно „вгрызающаяся в бока" „бесплатным
приложениям к двухспальной кровати“. Маяковский— это тот самый „социалистический
человек“, с когтями и копытом, на котором еще слишком много раскаленного мяса. Зав­
тра, может быть, будут „человеки“ помягче, но пока что, нам нужны т а к и е .
Маяковский чувствовал, как человек, беременный мятежным завтра. И— Маяковский
одинок. Маяковскому 1914 года нет резонанса.
„Смотрите—
звезды опять обезглавили
и небо окровавили бойней.
Эй, вы!
небо!
снимите шляпу!
я иду!..
...Глухо...
 Вселенная спит,
положив на лапу
с клещами звезд огромное ухо".
Маяковский, это—самый звериный, самый нежный, но п самый слышный крик
предтечи, „разрывающего ложесна“. Поэтому-то именно его, „грязного от ночевок в кана­
в а х “ „тринадцатого“, а не чистенького блоковского Христа, шествующего впереди рево­
люции „в белом венчике из роз“,— и приняла революция „двенадцати“ , как подлинного
своего вождя, ведущего к п о б е д е , и его растоптанную, окровавленную душу— „чтоб
большая!“ - подняла, как чистое, белоснежное знамя!
Владивосток.
Ф евраль 1920.
 О п а с н о с т ь а р а к ч е е в щ и н ы -

Е д и н о м у мы слителю д о д н а ,
в е л и к о м у аналитику и инту­
и т и в и сту, дей ствен ном у в о д и т е ­
л ю ч е л о в еч е ст в а — В л ади м и ру Л е ­
н и н у —с эн тузи а зм о м п о свящ аю .
Автор.

1 .— О сознан ие о т с т а е т от тво р ч е ст в а.

С о в е т ск а я Р о сс и я д л я нас— огром ны й и почти не п р ер е к а е м ы й а в т о р и т ет .

У нас есть б о л е е или менее точны е сведения о том, что сделано С о ве т ск о й
Р оссией в об ла с т и соци альн ого с т р о и т е л ь с т в а ,— и эти сведен ия все б олее и б о ­
лее о б р а щ а ю т в н а ш и х г л азах С оветскую Р о с с и ю в легенду. Д о нас до хо дят,
хотя и с зн а ч и т е л ьн ы м о п о зд ан и ем , сведен ия и об идейном с с о зн а н и и и д е о л о ­
гами С о в е т с к о й России т в о р ч е с к о г о см ы сла, ц е л е-устрем л ен и я с т р о и т е л ь с т в а , со
всеми его п р и ли в ам и и о т л и в а м и ,— и эти сведен ия говорят нам о том, что
мысль, р а ц и о н а л ь н о е осм ы слен ие ком м ун изм а, не т о л ь к о не отстаю т о т ж и з н е н ­
ного т в о р ч е с т в а , но врем енам и и о п е р е ж а ю т его.
З н а ч и т е л ь н о н есов ер ш ен н ее, скуд нее д о х о д я щ и е до нас св еден и я о х у д о ­
ж е с т в е н н о -и н т у и т и в н о м (об р азам и ) осознании тв о рим ого в С о ветской Р о с с и и
самими т о в а р и щ а м и ,— и го в о р и т ь об этом осмы слении, т. е. о степени его, м о ж ­
но л и ш ь с о с т ор ож н ос т ью , т о л ь к о идя путем анализа, путем с о п о с т а в л е н и й и
нащ упывания.
О б щ е е впечатление, все ж е, т аков о, что,— все у ш е д ш и е в с т р о и т е л ь с т в о ре ­
а л ьн о й ж и зни, в тв ор чество к у л ь т у р ы соци альн ой, а р а вн о и р а ц и о н а л ь н о -т е о -
рет и ч е с к о й (а к у л ьт у р а , к а к мы у ж е установили, э т о — ср е д с т в о в б ор ьбе),— т в о р ­
цы этих к у л ь т у р и сами, видимо, отчетливо не у я с н я ю т , что Россия, новая Р о с ­
сия, э т о — миф, то самое с о б о р н о е взы скуемое чудо, о ко т о р о м так мечтали н а ­
ши п и сател и,— и все ещ е п ы т а ю т с я п р о щ у п а т ь эт о чудо с тары м и , и стер ты м и ,
уж е у т р а т и в ш и м и цепкий смы сл, словами,— с тары м и , уж е д ав н о б е с с и л ь н ы м и ,
н е д о х о д я щ и м и до ч увственн ого осознания, о б р аз ам и .
П р ич ин тому, нам д у м а е т с я ,— две.
С одной стороны , инту и ти вно -обр азн о е осо знан ие в эпохи о е в о л ю ц и й (и
эпохи войн) необ ы чайн о т р у д н о ; т в ор че с тв о р е в ол ю ц и о н н о -а к ти вн ого класса, а
за ним и нации, у х о д и т п о л н о с т ь ю в о б л а с т ь р е а л ьн ы х п е р е с т р о е к , и нужно
б о л ьш е е или м ен ьш ее пс и х о л о ги ч е с к о е о т х о ж д е н и г от с обы тий , чтобы в п е ч а т ­
л е н и я и „ сдви ги“ х оть с к о л ь к о н и буд ь отло ж и л и сь в о б р аз ы , а о б р азы п о с т р о ­
и л и с ь в худож ество. Л и р и к а , особенно боевая, в т а к и е э п о х и п ро ц ветает ( п р и ­
м е р — М арсельеза), но х у д о ж е с т в о и зо б р азител ьно е о т с т у п а е т почти без бою
( б ь ю т с я чащ е наименее д а р о в и т ы е художники), за о т с у т с т в и е м необходим ы х о б ­
разов, за исклю чительной т р у д н о с т ь ю построить н у ж н у ю концепцию, р а с с к а з а т ь
с е б я во вне.
Н у ж н о нечеловеческое вол е н а п ря ж е н и е , ч то б ы п о д грохот с о зи д а е м ы х л е ­
сов п ой м ать револю ц ию во вне, к а к чудо, но е щ е б о л ь ш е е н а п р я ж е н и е воли
т р е б у е т с я д л я того, чтобы это чудо к б у м а ж к е п р и ш и т ь . Если за з а д а ч у э т у не
б ерутся н а с т о я щ и е худож ни ки, т о м ож н о ли т р е б о в а т ь , чтобы р я д о в ы е р е в о л ю •
 ц и о н е р ы -тв о р ц ы о с о з н а в а л и т в о р ч е с к и т в о р и м о е такой эп охой не б ы в а лое ещ е
в истории с о ц и а л ь н о е ч у д о ?
О гонь д о п о д л и н н о г о П р о м е те я горит в их груди ,— к р и к р а сп и р а ю щ е й т в о ­
р я щ е й р адости т о р ч и т из уст, но с н а р уж и о ни ф а т а л ь н о -б е зд а р н ы . Вот это ч у ­
д о сам оотверж ен ия о н и н а з ы в а ю т — „ с у б б о т н и к “: их газеты (с т е р ш и е с я п ятаки)
б орм о ч а т по ш лости о б „ у ч к п р о ф с о “ и „ р а й к п р о ф с о ж а х “; и д а ж е величайш ий
гений и тво рец э п о х и у них на зы в а е т с я — „ п р е д -с о в -н а р -к о м “ (почему не „си-
к а м б р “)!
П р а в и л ь н о об о со зн а н и и заметил М ая ко вск и й :
„Пока (в лабораториях поэты) выкипячивают, рифмами пиликая,
из любвей и соловьев какое-то варево,
улица корчится без'языкая,—
ей нечем разговаривать“.
И не м енее п р а в и л ьн о он ж е сказал о внутренной цен ности человека из
револю ц ии:
„Что мне до Фауста,
феерией ракет
скользящего с Мефистофелем в небесном паркете!
Я знаю—
гвозль у меня в сапоге
кошмарней, чем фантазия Гете!
Ппевать, что нет
у Гомеров и Овидиев
людей, как мы,
от копоти в оспе:
я знаю —
солнце померкло-б, увидев
наших душ золотые розсыпи!
Ж и л ы и мускулы— молитв верней.
Нам ли в ы м ал ив ать милостей времени!
Мы —
каждый
держим в своей пятерне
миров приводные ре м н и “.
Это писал поэт, п р е д о щ у т и в ш и й ду ш у р ев ол ю ц ии еще в 1914 году, а в
1917-м, 1918-ом, 1919 ом и д а ж е в 1920-ом годах ещ е н ахо д я тся поэтики, ко т о ­
р ы е не находят ничего л учш его, к а к б у хать по д „ о к т а в у “ С к и т а л ь ц а , или же
ж а л о с т л и в о тянуть ф истуло й :
„Грохот машин, духота нестерпимая,
В воздухе клочья хлопка;
Маслом прогорклым воняет удушливо,—
Да, ж изнь т кача не легкаі
Как не завидовать старшему мастеру:
Он у окошка сидит,
Чай попивает, да гладит бородушку,—
Видно, душа не бопит"...

2 - С л у ж и лы е л ю д и р е в о л ю ц и и .

Т р у д н о с т ь п о н ять с е б я в словах, т р у д н о с т ь поймать и з а к р е п и т ь с к у л ь п ­

т у р н о н е о ф о р м л ен н у ю д у ш у р е в о л ю ц и и в м ом ент ее высшей п у л ьсаци и, н а р я д у
с ф и зи ч е с к о й почти н е в о зм о ж н о с ть ю с к о н ц е н т р и р о в а т ь н е о б х о д и м о е
в н и м ан и е во в н у т р ь — вот первая, и самая р іа в н а я , причина э т о й м ал ой (соот­
ве т с т в е н н о с „ д е й с т в и т е л ь н ы м “ и „ р а ц и о н а л ь н ы м “ с т р о и тел ьств ом ) проникно-
г ен н ости и н ту и ти в н о -т в о р ч ес к о г о о с о зн а н и я в Советской России , по ск о льку
п р е д с т а в л е н и е об этой прон икн овенности мы м ож ем черпать из со ветск. же, хотя
й с запозданием , но все же доходящ их д о нас газет. Э та п р и ч и н а — очевидно,
огран и ч еского св ой ств а .
Вторая п р и ч и н а — в самих р ев ол ю ц и он ер ах,— и не с т о л ь к о в р ядовы х у ч а ­
с т н и к а х р е в ол ю ц и он н о го движения, с к о л ь к о в к о м ан дн ом составе".
Н а м уже п р и х о д и л о с ь однаж ды отм ечать о д н у п о рази тел ьн ую особенность
 — 74 —

р ев о л ю ц и и российской— ее и ск л ю ч и те л ьн о е м а л олю д ье: д о с м еш н ого м а л о н о ­

вых, м ол оды х, из р е в о л ю ц и и (к а к некая богиня из пены) в ы ш е д ш и х р ев о л ю ц и ­
о н е р о в (мы говорим о видных), н а р я д у с засильем , если зд есь у м е с т н о это сл о ­
во., ст а р ы х за гр а н и ч н и ко в 1900— 1904 годов, с т ар ы х про ф ес с и о н а л о в р е в о л ю ц и ­
онного п о д пол ья, д л я к о т о р ы х д ел ан и е р е в о л ю ц и и —у ж е не т в о р ч е с т в о , а рем ес­
ло. Н у, эти, п р а в д а — л ю д и с теор етич ески м б агаж ем , не го вор я у ж е об е д и н и ­
цах, нам ечаю щ их ст еж ки ид ео л о ги и. Н о что м ож н о сказать о „ср е д н ем п о к о л е ­
н и и “, их вы учениках, п р и н я в ш и х партийное к р е щ е н и е в эм игран тских „ с т о л о в ­
к а х “ и н а ч а в ш и х не с ев а н г е л и й н а у ч н о -б у рж у а зн о й дисциплины (п е р в ы й этап) и
не с М а р к с а -Э н г е л ь с а (в то ро й этап), а п рям о с б р о ш ю р о к о III па р т и й н о м с ‘ез-
д е и л етоп иси о том, кто кого обмош енничал! Р аб очего , если хотят из него с д е ­
л а т ь у н т е р о ф и ц е р а от револю ц ии, об учал и в первую голову „о р г а н и за ­
ци онном у в о п р о с у “, а о с т а л ь н о м у он н а б и р а л с я , у ж е ски таясь по т ю рьм ам .
„ С е л “ по пути „из Керчи в В о л о г д у “, - т у т т е б е и у ни вер си тет; вы ш ел ,— ну, и
снова „из Керчи в В о л о г д у “, „по о р га н и за ц и о н н о м у в о п р о с у “!
В р езультате, эти п у т е ш е с т в и я д аю т, конечно, за к а л и н а в ы к и (п о зв о л я ю ­
щ ие п р о ф е с с и о н а л а м о т по д п о л ья , ко гд а нужно, о с е д л ы в а т ь о р г а н и з у ю щ е раз­
гонисты й гребень рев о л ю ц и о н н о й волны, н е с м от р я на ор ганич еско е неприятие
их „ г о в о р и л ь н о с т и “ рабо ч им и массами), но эт и ж е сам ы е п у т е ш ес т в и я и и з р я д ­
но п о в ы т р я х и в а ю т д уш у. „ Т в е р д о к а м е н н о с т ь “ изве с т н а я получается, но препа-
р и р о в а н н о с т ь т в о р ч е с к а я ей т а к ж е неред ко сопутствует.
П р е д с т а в л я е т е ли вы себе психологию так о г о п р е п ар и р о в а н н о г о интелли-
ге н т а-р ев о л ю ц и о н е р а?
П о л у ч а е т чел овек „ д и р е к т и в ы “, про и зносит свои речи по „ о р г а н и з а ц и о н н о ­
му в о п р о с у “, сочи няет „ п р и н и м а я во в н и м а н и е “, путеш ествует „из В о л о гд ы в
К е р ч ь “,— и вдруг, на тебе: револю ция! „ Д и р е к т и в “— никаких; „ о р ганизац ио нн ы й
в о п р о с “— вв ер х тор м аш к ам и ! Ш ум , свалка, ни черта не „приним аю т во в н и м а ­
н и е “! С вятител и , на ко т о р ы х б огу м ол и л и с ь и к о т о р ы е при слове „я цепи н о ­
с и л “, б ы в ал о ,-п л а к а л и , о п р е д е л ен н о в к о н тр -р е в о л ю ц и ю ушли. П е р е о ц е н к а ц е н ­
ностей! И н а я мера д л я всего! И н о й подход! А г л ав н ое— каж ды й д е н ь пр и н о с и т
что н и б у д ь новое! Р я д о в о й револ ю ц ио нер, р а б о ч и й — он на новое по н о в о м у и
реагир ует; он не д е л а е т р е вол ю ц ию , а творит. Рем еслен ник от р е в о л ю ц и и — без
„ д и р е к т и в “— к а к р ы б а на берегу. П р и х о д я т „ д и р е к т и в ы “, и — „на 7 8 -о й с т р а н и ­
це К а п и т а л а М а р к с с к а з а л “, „ б а б у ш к а русской р е в о л ю ц и и “, „ р е зо л ю ц и я по о р ­
ганизац ио нн ом у вопросу г л а с и т “... П р у ж и н у завели, и механизм о пять р а б отает
•исправно. *)
П о п р о б у й т е подойти к нему с мерилом „ т в о р ч е ск о г о о с о зн а н и я “ р е в о л ю ц и и ,
и вы п ор ази тесь: он! п е ре д о во й борец! б р о д и л о р е в о л ю ц и и по проф ессии, п а х ­
н ет на вас так о й м узейностью , что стан ет ж у т к о з а ч е л о в е к а ! Господи, да и
от к у д а ем у б ы ло н а б р а т ь с я , о с о зн а н и я “! Ж и з н ь е г о — с п л о ш н а я м е х а н и к а . Д а ж е
солнце, л ю б о в ь и р е в о л ю ц и я не пр о гр е в а ю т ее до дна. Наука? - но мы у ж е зна­
ем, что у ч и л с я он по „ о рганизац ио нн ом у в о п р о с у “ и только на пу ти „из Керчи
в В о л о г д у “ за пасся „ Э р ф у р т с к о й п р о г р а м м о й “, рядом с „П о л о в ы м в о п р о с о м “
Фореля. Л и т е р а т у р а ? — но д а л ь ш е „Евгения О н е г и н а “ в о т р ы в к а х он не пошел,
и уж е там, в „ с т о л о в к а х “ , с увлечени ем пр оч итал сбор н и к р е во л ю ц и он н ы х пе­
сен Ф. В олховского, Н . М о р о зо в а , Б о г д а н о в а и других, со с тав л е н н ы й хоть и ч у в ­
ствительн о, но я в н о — по пути „из В ологды в К е р ч ь “. И з о с т а л ь н ы х поэтов —п р и ­
знает Н е к р а с о в а , Н и к и т и н а Н а д с о н а . Все п ро ч ее— „не п о н и м а ю “.
К ак ж е вы хотите, ч то б ы он „понял“ револю цию , как творчество, как
ч у д о ! Р е в о л ю ц и я — э т о с л у ж б а . Н у, и спасибо е м у ,- е сл и бы то л ь к о он „ с л у ж и л “,
а не з а р а ж а л своим п р е п а р и р о в а н н ы м „не п о н и м а ю “ м олодое, чуткое, ж е л а ю щ е е
„ п о н и м а т ь “ , рабочее поколение!
*) Ж естоко ошибутся те, кто увидит в набросанном нами образе умышленную каррикатуру.
Нет, мы говорим об одном определенном явлении в русской революции, неизбежно с ходом жизни
обреченном на вымирание. Но пока, именно в силу малолюдья русской революции, за си л ье этого
явления так ощ ущается. Автор,
 75 —

3 .— С т езя пролетарского поэта.

Т е п е р ь —с л е д у е т о ст ан о ви т ьс я еще на одном х а р а к т е р н о м явлении, р а с см о ­

тр е н и е которого п о м о ж е т нам понять к о е -к а к и е недопоним ания, и м ею щ и е место
в области х у д о ж е с т в е н н о й б орьбы в С о ветск ой России. Н едоп он и м ан и я — не всей
России, опять таки, а т о л ь к о некоторых к р у г о в ее. Р о с с и я - это, всетаки, стихия
и, к а к стихия, она к у д а - т о прет, а значит и тв о р и т неизбежно; но те, кто под ­
х о д ят - -там!— к э т о й стихии, пытаясь осознать ее, а м ож ет б ы т ь и быть ее ин­
туитивны м и о т о б р а зи т е л я м и и творцами,— вот они-то и п о р а ж аю т своим бессилием.
П р е д с т а в ь т е ж е себе одного из кровны х, нутряны х сы нов новой Р осси и ,—
юного р або ч его , во зн и кш е го из револю ции,— взгл я н у вш его на Бож и й мир р ас­
ш и р е н н ы м и юными очам и и вдруг! нечаянно д л я самого себя!— запевшего! С ч а ­
ст л и в ы й бедняга! он д у м ал , что рас с казы в а е т себя прозой, а о к а за л о с ь , что это
поэзия! Он думал, что вот это— назы вается „с у б б о т н и к“, а в от э т о — „неделя
т р а н с п о р т а “ , а о к а за л о с ь , что это т в о р ч е с т в о , двигаю іцее историю! „Волнуясь
и с п е ш а “,— как тот еди н ств ен , счастл ивч ик, к о т о р о м у жилось д а ж е в н е к р а с о в ­
с к о й Руси,— б еж ит н а ш юный поэт, у зр е в ш и й чудо...— к ком у ж е ? —да все к
нем у же, конечно,— к знаком ом у и н тел л игенту о рато ру ,— к а к о м у -н и б у д ь И ван
И в аны ч у ,— „ о т в е т с т в е н н о м у орган и затор у эн -энского п о д р а й о н а “!
И ван И ваны ч , если по совести го вор ить, ничего в этом д ел е не понимает,
но, бу дуч и „ответственны м о р г а н и з а т о р о м “, считает себя обязан ны м бы ть м асте­
ром на все поделки. Поэзия?— ну, что же... Ф еликс Волховской... Некрасов...
б а б у ш к а русской р еволю ции... ах, эта ножка, нож ка, ножка... -д олго-ли восстановить
в го л о в е курс эм и г р а н т с к о й эстетики? П ом нящ ий из всех наличны х о б разцо в п о э ­
зии т о л ь к о „Птичка Б о ж и я не зн а е т “ д а „ Н азо ви мне т ак у ю о б и т е л ь “,- и то,
т о л ь к о потому, что э т о поется,— путая я м б с хореем, при ним ается наш И ван
И в а н ы ч за у к а з а н и я . Ч т о это получатся за у казан ия, не т р у д н о себе п р е д с та ­
вить. Все, что е с ть в по эте свежего и самобы тного, все, что не у к л а д ы в а е т с я в
п р е п ар и р о в а н н о -э м и г р ан тс к у ю эстети ку все это буд.ет б ес п о щ а д н о в ы ко рч е в а­
но и, в силу разу м ен и я , по д стри ж ено под гребенку.
Умытый и при чесанн ы й одним И ван И ваны чем , о т п р а в л я е т с я наш бедный
с ч а с т л и в ч и к в р е д а к ц и ю той или иной партий ной газеты, а там его встречает
у ж е д р у го й И ван И в а н ы ч , тоже п р е п а р и р о в а н н ы й ин те л л и ге н т (эсеры и эсд еки,
б о л ь ш е в и к и и м е н ьш е ви ки — все в этим см ы сле хороши!) и, р у к у прилож ив и
сам к писанию рабочего поэта, д ав ему „последн ий ш т р и х “,— пускает, наконец,
в о б р ащ ен и е!
П р оч и тает н ап еч а т ан н о е стихотворение (к о л л е к т и в н ы й т р у д рабочего поэта
и д в у х п р е п а р и р о в а н н ы х И ван И ванычей) т р е ти й И в ан И ваны ч -кр и ти к!— п р о ­
читает, и умилится: помилуйте! рабочий! самоучка! п р о л е т ар ск а я поэзия! б а б у ш ­
к а русской р еволю ц ии! пролеткульт! И п о ш ел , и пошел! Т ут и „ т а л а н т “, и „ с а ­
м о б ы т н о с т ь “, и „сол ь зе м л и р у с ск о й “, и „ ж а л ь , что не знаком ты с н а . . “ , и —
з а к л и н а н и я , закл и нания, за кл и н ан и я ! С ы рой воды не пей, с ф у т у р и с т а м и — т ьф у ,
т ь ф у ! — не знайся, а, г л а в н о е , - - б у д ь ..зд о р о в“ (образец „ з д о р о в ь я “— это, р а з у м е ­
ется, с а м И ван Иваныч)!
Т а к начинается к а р ь е р а п р о л е т а р с к о г о пи сателя. Д а л ь н е й ш е е и д ет не оди­
на к о во . О д н и — поэты с л або й и н д и в и д у а л ь н о с т и — идут на п о в о д у И в а н И в а н ы ­
чей, у т р а ч и в а ю т о кон чательно ту св еж есть, а подчас и сам обы тность, с котор ы ­
ми они в п е р в ы е запели, а потом и вовсе чахнут и хиреют, о б р а щ а я с ь поне­
м н о ж к у и с а м и в препарированных; И ван Иванычей.
Д р у г и е — эт о р едк и е счастливцы!— вы р ы в аю т с я ' из под опеки И ван И в а н ы ­
чей. и все д а л ь н е й ш е е их творчество о б р а щ а е т с я в „пощ ечи ну об щ еств-ином у
(читай: Иван И в а н ы ч е й ) вку с у “. Таких, п р а в д а , не много, ибо И ван Иванычи в
л и т е р а т у р е п о р а з и т е л ь н о цепки.
От них ли - п реп ари р ов ан н ы х !—-ждать „ о с о з н а н и я “?!
 4 — П репарированность и ф утуризм .
Все, д а ж е сам ы е б л а г о ж е л а т ел ь н ы е , к р и ти к и откры то п р и зн а ю т , что проле­
т а р ск о е иск ус ст во ,— точнее: искусство п р о л е т а р и е в ,— у нас в Р о с с и и н астолько
ещ е н езн ачител ьно , что г о в о р и т ь о нем не приходится. Все, д а ж е с а м ы е б лаго­
ж е л а т е л ь н ы е , к р и т и к и под х о д я т к нему, все е щ е неск о льк о сю сю кая (то чь в точь,
ка к в з р о с л ы е б ес е д у ю т с ребенком), н а д еясь в то ж е время в ы р а с т и т ь его в
п р о л е т -теп л и ц а х *).
Все это бы ло бы очен ь х о р о ш о (в т епл ицах , т а к в теплицах!), е сл и бы о н и 1
эти „ о т в е т с т в е н н ы е о р г а н и з а т о р ы “ и кри ти к и , не пы тались вы л е п л и в а ть из с в о ­
их к л и е н т о в некиих И ван И в а н ы ч е й по о б р а з у и под оби ю своему, если бы п р о ­
ш е д ш и й ч ер е з п р о л е т к у л ь т п р о л е т -п о эт не с т а н о в и л с я бы пролет-орудием в их
лично б ес с и л ь н ы х руках, д л я д ал ьн о б о й н о го о б ст р е л а всего того, что я в л яется
„ п о щ е ч и н о й “ их, кр и ти к о в , „о бщ ествен но м у в к у с у “.
Х у ж е всего то, что п р о ш е д ш и й через их с т ар о в е р ч е с к и -у к о р о ч е н н ы е руки
п р о л е т -п о эт и сам, р а с с т а в ш и с ь с ю ной све ж ес т ью , з а р а ж а е т с я их затхлы м ста­
р о в е р ч е с к и м ф анати зм ом и, с т о л ьк о ж е по п о д с т р е к а т е л ь с т в у И в а н Иванычей,
с к о л ь к о и по со бственн о м у д е т с к о м у почину, о б р ащ ае т ся в слепого нен ави стн и­
ка, а п р и случае и в ч и н о в н о г о г о н и т е л я всего нового, пы таю щ егося творчески
п о . н о в ом у о сознать бытие. О собенно неи ст р е б и м а не н ав и с ть ч и н о в н и к о в к ф у ­
т у р и з м у , и эту не н ав и с ть они всячески к у л ь т и в и р у ю т и в созд ан н ы х по образу
и под оби ю своем у про л ет-по этах.
П р а в и л ь н о писал В. М а я к о в с к и й ещ е в 1914 году:
, Это взвело на голгофы аудиторий
Петрограда, Москвы, Одессы и Киева,
и не было ни одного,
который
не кричал бы:
„Распни,
распни его!“.
Д а оно и понятно.
Ф у т у р и з м —это есть в н у трен н ее р а с кр е п о щ е н и е от изж еванной р е зи н ы т ы ­
с я ч е л е т н е й к у л ь т у р ы д л я с во б о д н о го п р и я т и я мира по-новому и, к а к всякое
в н у т р е н н е е р ас кр е п о щ е н и е, он д о л ж е н быть ненавистен в с е м т и п а м ч и н о в н и к о в
(от с т ар о г о са м о д е р ж ав н о г о до нового, воспитанного в э м и г р а н т с к о й „столов­
к е “ ). Ф у т у р и з м — э т о ж г у ч и й п р о т е с т п р о т и в п р е п а р и р о в а н н о с т и , в ы ш е д ш и й из
недр б у р ж у а зн о г о — о, д а, т о в а р и щ и !— об щ е с тва , но - к а к а н т и т е з а ! эт ом у о б щ е ­
ству!— п о д о б н о т о м у , к а к и п р о л е т а р и а т , в е д ь , з р е л в н е д р а х б у р ж у а з н о г о ж е
) б щ е с т в а , п о к а н е о б р а т и л с я в е г о м о г и л ь щ и к а . Ф у т у р и зм — это м о г и л ь щ и к с т а ­
рой э с т е т и к и . К а к нечто п а р а л л е л ь н о е с р а зв и т и е м п р о л етар и ата и ему сопут-
:твую щ ее, х отя и не п р о л е т а р и а то м р ож д енное, но и не чуждое е м у , - - о н , без
:огласия! б ез р а зр е ш е н и я чиновников! п о д н я л с я вместе с п р о л е т а р и а т о м и с
іим, по м е р е р азум ения и сил, пошел. Не д о г л я д е л и , видите-ли, к р и ти ки -ч и н о в -
■шки, „ п о з в о л и л и (!) нел епейш ем у ф у ту р и зм у пр о с л ы т ь (!) чуть ли не оффици-
ал ьн ой ш кол ой к о м м у н и с ти че с к о го и с к у с с т в а “! Это-то всего, вот, и обиднее! Вот
ідесь-то и и с п о л ь з о в а т ь ком м унистический м у нд ир пролет-поэтов!
И — используют.
В при м орской газете „ В о л я “, р у ко во д и м о й эс е р о в с ки м и И ван И в аны ч ам и и
в ы к о в ы р и в а ю щ е й о С о в е т с к о й России все самое пакостн ическое, п е р е п е ч а ты в а ­
ю щ ей из д о хо д я щ и х с ю д а газет все самое д л я С о в е т ск о й России вр е д н о е ,— в
Один из наиболее предрасположенных к тепличному выращ иван ию поэтов критиков, В. Фри-
че —тем не менее, уже в ноябре 19.19 года, в «Творчестве> (моек.) о них писал:
„Особое оживление царило з а эти два года диктатуры іф о л ет ари ат а в лагере „ д е м о к р а т и и “ .
„Писатели и поэты этого стана (т. е. „демократии“) об'еаинились вокруг издававшихся изда­
тельским отделом В. Ц. И. К, »Пролетарских сборников“ (вышел один сборник, второй был только
подготовлен к печати). Обычно писатели и поэты, примыкавшие к этому лагерю, именуются и име­
нуют себя „пролетарскими“. Однако, средь них лиш ь меньш инство вышло из рабочего класса и даже
не все те, кто из нею вышли, чувствуют, мыслят и т ворят по-пролет арски“.
 — 77 —

эт о й газете п ре п ари ро ва н н ы х эсеро вски х и н те л л и ге н т ов (охотно п р о т я ги в аю щ и х

р у к у всякой п р е п а р и р о в а н н о с т и , хотя бы и со ветск ой ),— в р я д у перепечатан ны х
из разн ы х газет с т а т е е к (к р и ти ч е ск и х И в а н И ваны чей, п р о ж и в а ю щ и х в С о в е т ­
с к о й России) о ф у ту р и зм е ,- -находим с л еду ю щ ую , х а р а к т е р н у ю д л я и с п о л ь з о в а ­
ни я пр ол ет-по этско го м у н д и р а , заметку:
„В полученных нами номерах „Красной Г азет ы “ сообщается об открывш ейся 13 октяб­
ря (видимо 1919 г.) конференции пролетарских писателей в Петрограде.
,С приветствием конференции от имени газеты <Петроградская Правда> выступил Ку-
делли.
По поводу эт ого приветствия конференция приняла резолюцию: „Да здравствует колы­
бель пролетарского творчества, „Петроградская П равда“, на страницах которой оно развива­
лось и о ф ормлялось“.
Из решений, принятых на конференции, нельзя не упомянуть о посылке представителя
от союза пролетарских писателей в государственное издательство, чтобы „положить конец появ­
лению в свет произведений, явно вредных или. ненуж ных для трудовых м а с с “.
Но самым интересным,—пересказывает „ В о л я “, — пожалуй, яв л яется приветствие Зиновье­
ва, зачитанное в на чале конференции.
Из него мы узнаем о том характере и направлении в области искусства, 'которое было,
видимо, в начале принято в Советской России— это роль футуристов, а за тем их дальнейш ая
судьба.
Приводим это приветствие в том виде, как оно помещено в „Красной Г азете“ :
„Горячо приветствуя вашу конференцию, я хотел сказать следующее: з а 2 года мы мно"
го сделали для поднятия духовного уровня нашего прежде угнетенного рабочего класса, но все,
что мы сделали до сих пор, только капля в море, по сравнению с тем, что нужно еще сде­
лать. Борьба против буржуазных извращений, преподносимых нам за частую к ак последнее сло­
во коммунизма—все еще впереди.
„Мы позволили одно время нелепейшегау футуризіиу прослыть чуть-ли не оффициальной шко­
лой коѵмунистического искусства. Мы позволили и сомнительным элементам при мазаться к
нашим пролеткультам. Этому пора полошить конец. Подающим надежды рабочим писателям н а ­
до дать возмож ность серьезно учиться. Побольше пролетарской простоты внесем в наше ис­
кусство— вот мои пожелания вам, дорогие товарищи. Ваш Г. Зиновьев.“
К о м м ентарии к э т о м у „ п р и в е т с т в и ю “, по сл е всего в ы ш е с к а з а н н о г о , по л а­
гаем, не требу ю тся.
„М ы “, в ид ите ли (по недоглядке!), „ п о з в о л и л и “ ф у т у р и з м у пой ти об ру к у
с р а боч и м классом (о т к р о в е н н о говоря, мы в о в с е не п р е д с т а в л я е м , к а к именно
„ м ы “ „ позво л ял и“), и — „ эт о м у по ра п о л о ж и т ь к о н е ц “ . Н о - к а к же? Д а очень
п р о с т о : путем тепличного в ы р а щ и в а н и я тех п о ш л о -т р е с к у ч и х „ т и р а н о в -б а р аб а -
н о в “, к о т о р ы е ку л ьт и в и р о в а л и с ь и в „ П е т р о г р а д с к о й П р а в д е “ ! Р е ц е п т „по л о ж е ­
ния к о н ц а “— неслож ен. Н о всего печальнее, что п р е п о д а е т с я он не путем необ­
х од и м о й м о т и в и р о в к и или критики, а путем к а п р а л ь б к а - д и р е к т и в н ы м : всем, всем,
всем!
— „О чем и о б 'я в л я ю по лини и!“
Р а з т р е б у е м а я „ д и р е к т и в а “ („ п о л о ж и ть к о н е ц “) п о л у ч е н а ,— р ас те р я н н о с ть,
кон ечн о, сразу м и н о в а л а .
П рисяжные И в а н И в а н ы ч и бросаю тся к перьям .
О „бесчисленных (!) ф у т у р и с т а х “ п р е з р и т е л ь н о пиш ет в № 4-м ж е л е з н о д о ­
р о ж н о г о „П ути“ ( Ц е к п р о ф с о ж ) п р и сяж ны й к р и т и к В. Л ь в о в - Р о г а ч е в с к и й (т о л к у я
р я д о м в к р и в ь и вкось о „ п р о л е т а р с к о й п о э з и и “ и „ к у л ьт у р е “).
О „ к а л и ф а х на ч а с “,— ф у тур и с та х, „ л о в к о п р о д в и н у в ш и х с я в п е р е д “,— ме-
д о т о ч и т в м о сков ск о м „ Т в о р ч е с т в е “ В. Фриче (тут же ж а л у я с ь , о д нако, и на
бесси ли е „ п р о л е т ар с к о й п о э зи и “).
Их, н а к о н е ц , лягает копы том в „Вестнике Ж и з н и “ и б е з д а р н ы й В. Кряжин,
по ш л ую с т а т е й к у к о т о р о г о —о б разчи к „ к р и т и к и “ И ван И в а н ы ч е й !—с таким в о ­
сторгом п е р е п е ч а т а л а недавно эс е р о в с к а я „ В о л я “ .
Все с ч и таю т с в о и м д олгом око п ы ти ть о п а л ь н о е н о в ш е с т в о —р а з „ди ректи­
в а “ сверху получена!
 — 78 —

И д а ж е специ ально пролет-теп ли чн ы й поэт к о м а н д и р у е т с я в „ Г о с у д а р с т ­

венное И з д а т е л ь с т в о “, д а б ы „ п о л о ж и т ь к о н е ц (!) п о явл ению в св ет п р о и зв е д е ­
ний, я в н о в редн ы х или н е н у ж н ы х д л я т р у д о в ы х м а с с “! Ну, о н -то у ж с ними
р асп рави тся ! *).
Д е л о т в о р ч е с к о г о о с о зн а н и я Р ос с и и -ч у д а ныне,- нужно п о л а г а т ь , п о д в и ­
нется!
5 . — К а к им „позволили*.

Д а в а й т е р а зб и р а т ь с я д а л ь ш е .
К а к ж е , все таки, оно т а к слу чи лось, что, в целях причинить о го р ч е н и е
И в ан И в а н ы ч ам всех рангов, ф у ту р и с ты , да е щ е „ н е л е п е й ш и е “ , взяли д а и „ п р о ­
с л ы л и “ „ ч у т ь ли не о ф ф и ц и а л ь н о й ш к о л о й ком м у н исти ческо го (?) и с к у с с т в а “?
„ Л о в к о с т ь “ ли ф у ту ри с тов , эт и х за в е д о м ы х п а к о с т н и к о в и мутителей тихих з а ­
водей, с ы г р а л а зд есь ро л ь, ил и ж е д р уги е к а к и е причины, б олее глубокие, им е­
ли место? И почему, д ал е е, ф у тур и сты о к а за л и с ь т о л ь к о л и ш ь „ к а л и ф а м и на
ч а с “ , т. е. изж ил л и ф у ту р и зм себя в течение „ ч а с а “, или ж е о й я т ь -та к и здесь
бы ли к а к и е -т о ины е о б с т о я т е л ь с т в а , со зд ав ш и е , м еж ду прочим, и возм ож н ость
д а т ь к л а с с и ч е ск у ю „ д и р е к т и в у “ по линии?
Н а п ервы й из этих в о п р о с о в — в общ ем , д о в о л ь н о п р а ви л ьн о - д а е т о т в е т в
вы ш еотм ечен ной стат ье сво ей В. Фриче.
„ Н аш а художественная литература,—объясняет он,— почти целиком покоилась на плечах
тех поколений писателей и погтов, которые созрели в обстановке укреплявшегося буржуазного
строя. Между тем, как наша первая революция, преимущественно политическая, „бурж уазн ая“,
закрепившая в л асть за капиталистами и помещиками— нашла в душе эт их поколений писате­
лей, как и вообще в сердце всей „интеллигенции“, радостный отклик, обогатив их творчество
новыми настроениями и образами, октябрьская революция, революция социалистическая, от­
бросила большинство писателей назад, под развалины старого мира. Мы не будем здесь ка­
с ат ьс я вопроса, насколько с своей «классовой» точки зрения они были правы в этом своем
враждебном отношении к победившему пролетариату, как не остановимся мы здесь и н а воп­
росе, насколько это враждебное отношение было подготовлено годами позорной пам яти сто­
лыпинской реакции, годами повального ренегатства, и бесстыдной пляски на могиле повер­
женных ид еал ов , годами баснословных авторских гонораров. Как бы там ни было, громы ок­
тябрьской революции вызвали в них, когда-то слагавших гимны пролетариату, только злобу и
ненависть в большинстве... Они предпочли, выражаясь оловами их более великого коллеги Дан­
те, познать, «сколь горек хлеб из гнанья», лиш ь бы не дышать воздухом пролетарской респу­
блики. Иных из этих непримиримых ненавистников рабочего класса уже нет в живых. Умер
в Финляндии ог разрыва сердца Леонид Андреев... Другие благополучно обретаются в преде­
лах д^брармии. Нам неизвестно, насколько атмосфера буржуазно-военных сатрап ий оказалась
для их творческой работы благоприятной... Знаем мы только то, что Л. Андреев умер, рабо­

* ) К а к это ни странно и ни грустно, а приходится признать, что так называемые пролетарские

поэты, демагогически использованные чиновниками от революции, сыграли в деле новой травли фу­
туризма определенную роль. Не все, конечно, но—озлобленные Сивачевы, страдающие манией подог­
ретого величия и начавшие свое „пролетарское“ творчество с пасквиля (М. Сивачев, «Прокрустово
ложе», записки литературного Макара,— Москва, 1911, два тома). Озлобленные Сивачевы, обрати вши­
еся в пролетарских чиновников, сыграли роль того „рабочего“ , который „разогнал“ футуризм.
Здесь, может быть, не лиш не будет рассказа ть историю нашей партийной, коммунистической
борьбы вокруг футуризма— во Владивостоке. Инициаторами борьбы, конечно, были препарированные
интеллигенты (из „сочувствующих“ партии), но ярым проводником гонения и зде^.ь яв ил ся некий
„пролетарский п оэт’1, идейную беспомощность которого мы однажды отметили , случайно оказавший­
ся во Владивостоке. Дело началось с жалобы обиженного автора в Губком Р. К . П. и, после упор­
ных настояний, комитет был вынужден рассмотреть вообще вопрос о допустимости печатания прои з­
ведений футуристов в партийной газе те („Красное З н а м я “).
Это был форменный суд— столько же над футуризмом, сколько и над пишущим эти строки,
как редактором. Борьба была горячая, но победила группа молодых работников (не из интеллиген­
тов), и футуризм был признан равноправным (не прачда-ли, оригинальный случай обсуждения пар­
тийной организацией вопроса об искусстве по существу? не зн ам ение ли времени, свидетельствующее
о том, что искусство для рабочего большое и нужное дело?).
Но дело на этом не кончилось: вопрос был перенесен на общегородскую конференцию (!_) пар­
тийных работников, где снова был подвергнут обсуждению по существу, и резолюцией, п ри нято й еди­
ногласно, футуризм получил право гражданства! А было на эт ой конференции не м ет е ст а рабочих,
н было э т о —заметьте!—уже после т ою , как „директива“ ^„нужно положить конец11) б ы л а здесь на­
печатана! А вт ор.
 79 —

тая над „Дневником с а т а н ы “. Вероятно, нечто вроде его озлобленных выпадов в парижском
„Общем Деле“!
Другие представители поколений, задававших тон в нашей литературе до октября, прав­
да, остались в пределах Советской России, но и они ничем не обогатили сокровищницу ху­
дожественного слова. Иные из них, душою устремляясь во след своим эмигрировавшим това­
рищам по перу, зам кнулись в презрительном молчании, вместе с обывательским стадом^ под­
жидая возвращения реж им а нагайки и городового; другие—готовые сочувствовать—так р а с т е ­
рялись лицом к лицу с ставшей на авансцене новой публикой, что при всем, быть может, ж е ­
лании творить, они не знают, что сказать; наконец, т р ет ьи —несомненно сочувствующие—з а п ­
ряглись добросовестно в Советскую работу и так ею отвлечены, а порой и увлечены, что им,
не до творчества.
Так, ничего не только цельного, но и вообще ничего не дали литературе поколения
писателей, считавш иеся до октября ее опорой и красой“.
Н е л ь зя не в и д е ть , что х ар а к т е р и с т и к а н е п р и м и р и м о -с а б о т а ж н о г о н а с т р о е ­
ния п р е д с т а в и т е л е й наличной л и тератур ы в о тнош ен ии новой Р о с си и д ан а поч­
т енны м к р и т и к о м д о в о л ь н о мягкая.
Э то бы ло врем я т а ко го зл о п ы х а т е л ь ст ва , ко т о р о м у т р у д н о д а т ь ско л ьк о -
н и б у д ь приличное о б ‘яснение. Известно, что вся л и т е р а ту р а р у с с к а я , от р е а л и ­
с т о в до символистов, н езад о л го д о р евол ю ц ии п ро л е т а р и а та , за немногими б ы ть
м о ж е т исклю чениям и, у ш л а в ш ов и н и сти ч еское „ Л у к о м о р ь е “. Р е в о л ю ц и я 1917
года я в и л а с ь д л я этой части (больш инства) л и т е р а ту р ы весьма нецерем онны м
у д а р о м по лбу. А там е щ е Брест, „похабный м и р “ , ш ипение по углам, п р и г л я д ­
ка на интервенц ию . Вся русская л и т е р а т у р а , за немногими, п овтор яем , ис к л ю ч е ­
н и ям и , о б р а т и л а с ь в ч ел ов е к он е н а в и с тн и че с ки х Б урц евы х.
В озьм ите хотя бы Б а л ьм о н т а .
„Известный поэт К. Д. Бальмонт—свидетельствует в „Общем Деле" В. Бурцев—9-го
октября 1918 г., на поставленный ему по окончании лекции, прочитанной в Московском поли­
техническом музее, вопрос— когда он окончит свой перевод поэмы Ш ота Руставели?—ответил:
«Моя поэма окончена, но она будет напечатана тогда, когда кровавые руки, умеющие
набирать, перестанут у би вать“.
«Скоро после этого инцидента Бальмонт выпустил книжку «Революционер я, или нет?».
В начале поат говорит, что принудительное обобществление труда есть наихудший вид духов-,
ной каторги и наиболее полное осквернение свободы личности>.
По поводу нынешней большевистской „диктатуры пролетариата» поэт сказал:
„Сидят на цепи, как здоровые псы, которым не каждый день бросают корку хлеба.
Цепь разбивают пож алевшие их, и вот уже не псы они больше— они волки, они бешенные с о ­
баки, рвущие своими обрызганными слюнами зубами ту руку, которая их освободила. Говорят
о свободе—и замыкают своих товарищей в тюрьму! Называют себя неимущими и—сами, беря
плату з а кровь, беря плату за лень, оценивая на монету свои убеждения, утопают в ростов­
щичестве, вымогательствах и взятках!... Говорят о братстве, а в это время режут чужое горло!»...
С о в е р ш е н н о иначе восприяли р е в о л ю ц и ю ф утур и сты .
М е ш а я п р а в д у с л о ж ь ю и глупостью , т о т ж е В. Ф риче пишет:
„Больше (!) жизнедеятельности обнаружили «левые», футуристы.
Они не только вскоре после о к тяб ія стали сочувственно на сторону новой власти и но-
е о й жизни, но и перестроив струны своей лиры на созвучный новым запросам и настроениям

лад, воспели революцию рабочих и крестьян и в драмах (Маяковский: „Мистерия-Буфф“,

Каменский: „Стенька Ра зи н * ) и в стихах (в газете „Искусство Коммуны“, в сборнике „Явь“ и
т. д.). Воспользовавшись моментом, когда общепризнанные ранее „корфеи“ и «лидеры» худо­
жественного слова ушли в отставку или окутались безмолвием, футуристы ловко продвинулись
вперед и разыграли— калифы на ч а с —роль правительственной литературной партии, роль по-
этов-лавреатов рабоче-крестьянской России, Подняв вокруг себя не мало шума —шума из ни­
ч е г о ,—они потом сразу померкли и значительно стушевались“.
Отметим, ч т о здесь просто глупость и что откровенна», бессовестная ложь.
Простая глупость думать— да еще именующему себя „марксистом“ ! да еще стро­
ящему все свои экскурсии в область художества на материалистическом (вульгарно-
материалистическом) базисе!— простая.глупость думать, что „ловкость", уменье „вос­
пользоваться“ и „разыграть", т. о. черты исключительно индивидуального характера,
могли и могут вообще сыграть решающую роль в продвижке целого литературного те­
чения, школы. Глупость думать, далее, вообще, что художник (да еще целое течение!)—
 — 80 —

это какой-то профессиональный накостник, .л о в к а? “ , подделывающийся под .то лп у“ , а

сам, мол,— как это говорили добрые глупцы еще о Некрасове,— «как змей, смеешься
над толпою». Что дело тут обстоит несколько иначе,— нѳ нам бы об этом В. Фриче
докладывать.
Это— по части глупости.
Н о— откровенная, бессовестная ложь утверждение, что футуристы „перестроили
свои лиры на созвучный игвым вопросам и настроениям л а д “, — да еще с указанием
на Маяковского! Нам стыдно тыкать в вое Иван Иванычам, что Маяковский— е щ е в
1914 году, когда растерянность (перед лицом нахлынувшего шовинизма и отодвин}7в~
ш й х с я перспектив революции) охватила и Фриче, а ныне оправившиеся Лъвовы-Рога-
чевские и сами в «Соврем. Море» разводили шовинизм,— нам стыдно напоминать Иван
Иванычам, что Маяковский еще в 1914 году написал истинао-революционную,
иредтѳчно-революционную поэму „Тринадцатый апостол“ (пошло переделанную царской
Цензурой в «Облако в штанах»), где, м е ж д у прочим (ибо не в этом стержень ис­
кусства), есть и прямые д ек л а р а ц и о н н ы е заявления, носящие подчас пр ор оч еский
характер, как например:
„я,
обсмеянный у сегодняшнего племени,
как длинный
скабрезный анекдот,
вижу Идущего через горы времени,
которого не видит никто.
Где глаз людей обрывается куцый—
главой голодных орд, '
в терновом венце революций
грядет шестнадцатый *) год.
А я у вас— его предт еча:
я —где боль, везде;
на каждой капле слёзовой течи
распял ебя на кресте“.
Н о дело, повторяем, ве в этом: дело но в декларационных заявлениях и даже
не в революционной теме, — дело не в том, ч т о пишет художник, а —к а к . Вся сущ­
ность творчества Маяковского революционна насквозь. Он подготовал души к пламен­
ному волению победы, он выжег из душ все путы, все мешающие пережитки старой
„красоты“ и «нежности». Так:
,, Уже ничего прост ит ь нельзя.
Я выжег душ и, где неж ность раст или.
Это— труднее, чем взять
Ты сячи тысяч Б аст и ли и “.
И , наконец,— свидетельство того же все 1 9 1 4 года!— вдумайтесь:
„ И , когда
приход Его [т. е. революции],
мятежом оглашая,
выйдете к спасителю,—
вам я
душу вытащу,
растопчу,
чтоб большая!
и окровавленную дам, как з н ам я!“ .
Вы понимаете, И ваа Иваныч, чти Маяковскому 1 9 1 4 года*незачем было „пе-
ререстраивать свою лиру на новый лад“ в 1917 -ом году, как это понадобилось мно­
гим из ваших друзей.

*) Маяковский верил еще в 1914 году,—когда м. б., одни Ленины верили! - что уже в 1916
году придет революция. Маяковский ошибся на один год, но э т а ошибка только подчеркивает под­
л инность революционного горения Маяковского, А вт ор.
 — ■ 81

Не было ничего удивительного, что уже в 1 9 1 6 году, когда И ван Иванычи еще
в «оборонцах» ходили, Маяковский уже дал свою знаменитую «Войну и мир»! Не
было— далее— ничего удивительного в том, что в 19 17 -о м году Маяковский только
исполнил свое обещание 1 9 1 4 - г о года и действительно „растоптал“ перед лицом П ри­
шедшего свою душу,— как не было ничего удивительного и в том, что душу это „кто-
т о “ чуткий и живой, „кто-то* воспрявший революцию творчески, а не как райком-
профсожную службу— поднял эту окровавленную душу и понес ее, как— знамя!
И как это не доглядели вы так, Иван Иваныч, что знамя это несли целых 2
года и, лишь пос ,е т о г о , как вернулись к вам „лукоморцы “, вы бросили позоря­
щие (вас!) слова о «примазавшихся»!
А в 1 9 1 7 -о м году,— когда, как вы же пишете, «громы октябрьской революции
вызвали в них ( писателях-корифеях) только злобу и ненависть», ненависть к „взбун­
товавшемуся рабу“ ; когда даж е у Горьких была минута сомнения и раздумья,—
одни только «примазавшиеся» Владимиры Маяковские— еще в декабре 1 9 1 7 года!—
писали:
«Мы все— по шахтам, по станкам, по конторам— дети одной созидающей рати!»
И — далее:
„Не трусость вопит под шинелью серой,
Не крики тех, кому есть нечего:
Это—народа громовое верую!“
Верую в. величие сердца человечьего!
Последние пушки грохочут в кровавых спорах,
Последний ш ты к заводы гранят!
Мы всех за с т а в и м разсыпать порох,
Мы детям раздадим мячи гранат!
Днесь! Над всеми, кто грызся в любви изверясь,
Кто изнывал, копошился под звездною пылью—
Днесь небывалой сбывается былью
Социалистов Великая Ересь!“
Так не был ли, далее, прав тот же „примазавшийся“ к новой России Маяков­
ский, когда он один, — средь воя Л. Андреевых и визга Бальмонтов, среди проклятий
новой России и пролетариату, среда возгласов «похабный м и р » — один еказал (пролог
к «В ойаа и мир», 1 9 1 8 г.):
„Сегодня ликую!
Не разбрызгав
душу,
с'умел,
с'умел донесть!
Единственный человечий,
средь воя,
средь визга,
голос
под'емлю днесь!
А там *
расстреливайте,
вяж и те к столбу!
Я-ль изменюсь в лице!
Хотите —
т у за
нацеплю на лбу,
чтоб ярче горела цель?!“
М аяковский— э т о высочайший поэтический маяк великой социалистической
революции российской, и вам ли, детям этой революции, расстреливать э т о т
единственный, бы ть м о ж ет , рядом с другим „прамазавщ имся“, Лениным, маяк,
крича:
„Распни, распни Его!“
Стыдитесь!
 - 82

6 — Ч у и а з н ы й пришел.

П р о ш л у ю осень в н е к о т о р ы х а н г л о -к о л ч а к о в с к и х д а л ь н е в о с т о ч н ы х газетах
п о я в и л ос ь с л е д у ю щ е е письм о некоей „известной пи сател ьни цы г ж и К . “, а д р е с о ­
ванное ею чуть ли не в б у р ц е в с к о е „ О б щ е е Д е л о “ (в осп ро и зво ди м с наш ими
ко м м е н т а р и я м и , с д е л а н н ы м и нам и в „ Д а л ь н е е . О б о з р .“ тогда-же):
„Невозможно о п и са ть ,—жалуется г-ж а К.,— какова сейчас жизнь в Москве“...
„Я встаю на рассвете и отправляюсь в поиски з а провизией*...
„Один раз я отправилась с моей дочкой, чтобы достать муки, в лавку о-ва писателей на
Смоленском бульваре. Мы думали, что будем там одне, но встретили многих наших л ит ер а ту р ­
ных друзей. Мы увидели Марину Цветаеву и даже самого Бога-Солнце— Ба л ьм о н т а “.
Бо г -С о л н ц е Б а л ь м о н т с м еш еч ко м (не с м еш ком же!) м у к и —д а ж е не ве­
рится. М а р и н а Ц в е т а е в а с к о р з и н к о й —д а не поверим!
Из дальнейшего письма «известной писательницы г-жи К.» мы узнаем, однако, и еще
худшие вещи. Писатели в Москве (о, неужели и небожители!) обходятся, оказывается, совсем
без прислуги, и сами...—да вот послушайте „известную писательницу г-ж у К .“ :
„Я сама делаю всю черную (!) работу) сама стряпаю (как, а что же делает кухарка?) и
мою белье (!!)“....
„Жилкины в том же положении. Иван (социалист, член первой Государ. Думы) еам сти­
рает свои в ещ и“....
То же свидетельствует и автор другого письма из Москвы, одновременно появившегося
в газетах, сбывший редактор социалистического журнала»:
Невозможно словами вы рази ть наше кошмарное существование. Я должен был вставать
на рассвете и бежать на рынок, чтобы встать в хвосты на мороженую селедку, картофель и
соленую рыбу, выдававшиеся по карточкам. Затем мне нужно было вернуться домой, чтобы за­
варить „кофе“. После этого я должен быть на службе до 5 ч. вечера, а затем спеш ить домой,
чтобы приготовить пищу, вымыть посуду. По воскресеньям я занимался стиркой для себя и
детей>.
Мудрено ли после этого, что „известная писательница г-жа K.“ не без голодной завистѴі упо­
минает в своем письме о представителях противного течения среди художников, пошедшего на со­
трудничество с рабочим, если только не с советским правительством:
„С другой стороны, футуристы МаякоЕСкий, Т атлин и др., пожинают золотую ж атву. Их
произведения скупаются музеями за баснословные деньги, а Татлин, кроме того, получил от
большевиков полмиллиона рублей на поощрение искусства и, конечно, никто не будет контро­
лировать расхода“.
Заключение письма г-жи К., по-истине, безнадежное:
„Душа наша исполнена отчаяния, ибо нет ни единого луча просвета, ни надежды на бу­
дущее, и кажется, что наше земное существование должно закончиться во т ьм е“ . ■
П о п ов од у этих нудны х л а м ентац ий, мы т о г д а ж е (с при ли ч е ст во в а в ш ей
„ т е к у щ е м у м о м е н т у “ с д е р ж а н н о с т ью ) смеялись:
Стойкий, всетаки, народ в России —небожители: сам в утреннем хвосте стоит, сам себе
стряпает (кухарок же нет, да и кухаркины дети все в комиссары пошли), сам панталоны свои с ти ­
рает, но— чтобы „ сд а т ьс я“, чтобы „им"! „служить“! —маманди!
О п а с е н и я наш и о т н о с и т е л ьн о „ с то й к о с т и “ небож ителей о к а за л и с ь , о д нако,
напрасны .
М ы не будем с т р о и т ь д о г а д о к о том, ка к и е именно „ с д в и г и “ пр ои зо ш л и
в психологии (физиологии?) писателей, п р е к р а ти в ш и х свбй а р и с т о к р а т и ч е с к и й с а б о ­
т а ж рабочей России: п р е д м е т э т о т очень д ел и к а т н ы й , д а и ч у ж а я д у ш а , равно
ка к и ж е л у д о к — потем ки. Ф ак т, всетаки, закл ю ч ае т с я в том, что, с окон чан ием
с а б о т а ж а всей ин теллигенц ии вообщ е, кон чи лся сабо таж и п о э т о в д о р ев о л ю ц и о н н о й
России. О дин за д руги м о п р е д е л я ю т с я они на с л у ж б у —не с т о л ь к о новой России,
впрочем, с к о л ьк о по то м у и л и иному ком иссариату.
М а р и н а Ц ве т ае ва б р о с и л а свою к о р зи н к у и в ы с т у к и в а е т в риф м у „ п р и н и ­
мая во в н и м ан и е “. Бо г-С ол нц е Б а л ь м о н т уж е не с т о и т в хвосте и не н о е т о „ду­
ховной к а т о р г е “, а сначала п р и н и м ает некое ч ес т в о в а н и е в Москве, а потом....
„при бы л Р е в е л ь и, с особым поручением от с о в е т с к о г о п р а в и т е л ь с т в а , е д е т в
П а р и ж “. Сам В алерий Я ковлеви ч Б р ю с о в ч у ть -л и не в „ т о в а р и щ а х “ х о д и т , а о
прочих и го в о р и т ь не приходится.
 - 83 —

И зг о л о д а в ш е е ся „ Л у к о м о р ь е “ т а к ж е не зам едл и ло о п р е д е л и т ься на службу.

Б ы л о бы лучш е, к он е чн о , если бы они в писцы пош ли или су гр о б ы снега огре­
б а т ь , но т о л ь к о не т а к у ж е сразу о п р е д е л ял и с ь бы в п а ртий ны е писатели, да
е щ е в „л авреаты ра б о ч е -к р е с т ь я н с к о й Р о с с и и “ . Д л я „ л а вр еа т а р аб о ч е-к р е с т ья н ­
с ко й России“ т а к о й с т аж , к а к „ Л у к о м о р ь е “ и с а б о т а ж —все же, не очень зн ач и ­
телен. Н о — спрос р о ж д а е т предложение, и вот: -
„У лукоморья дуб зеленый,
З л а т а я цепь на дубе том,
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом.
Идет налево—песнь за водит“...
О б я з а т е л ь н о , к о н е ч н о — „н ал ево “ (направо он после пойдет), а так к а к он
„ ко т у ч е н ы й “ и к лукоморно.й „цепи з л а т о й “ приобы к, то и „песнь за в о д и т “ он
р о в н о т а к у ю , к а к а я не беспокоит его нового хозяина— И в а н И ваны ч а Фриче.
К о г д а -т о л у к о м о р е ц символизмом гр е ш и л ,— т еп ер ь символизм , конечно, п о б о к у
( И в а н Иваныч, как мы знаем, д а л ь ш е „зд о ров о го р еа л и зм а “ не пош ел). Т еперь
в с е л у ком ор ц ы за п и с ал и п о -„ зд о р о в о м у “. Н а счет этих „излом ов и вывихов мел­
к о -б у р ж у а зн о й и н тел л игентско й психики, распл авл енной в го р н и л е к ап и тали сти ­
ч еского г о р о д а “ (из речен ий-адам ан тов Ф риче) „кот уч ен ы й “ и п о м ы ш л я т ь з а ­
бы л. „ К а п у с т н и к “ в о спеть ж елательн о? пож алуйста!
И —подлинно: в № 162-ом „ И зв е с т и й “! Всероссийского! Ц. К. Советов! Раб.,
К рест, и К р асно ар м . Д епутатов! от 24-го и ю л я сего 1920 года,— читаем с л е д у ю ­
щ ее , типично л е в о -л у к о м о р н о е, ново-чум азое стихотворение м атерого л у к о м о р -
ца...— Сергея Городецкого!
Воскресник.
»
„Откуда, откуда идут эти люди?
Как факелы лица,
Г л аза маяков вереница
И счастьем взволнованы груди
Глубоко,
Ка к реки у синих истоков.
Т ак празднично-новы!
Товарищи, кто вы?
Веселый, здоровый,
Сияющий, кто ты?
Мы идем домой с работы,
Не наемной, не острожной,
Нужной, общей, не платежной,
Мы трудом свободным юны,
Мы—работники коммуны,
Под родные наши песни
Мы справляли свой воскресник.
Мы с бездельем воевали,
Землю влажную копали,
И пилили мы поленья,
Распрощ авш ись с рабской ленью.
Н е т страшней и хуже казни
Вам, владыки-господа,
Чем великий красный праздник
Добровольного труда.
От страданий, долгой боли,
Из войны и нишеты
Мы идем к счастливой доле
И к истокам красоты,

„ Л ю д и — г р у д и “, „лица—в е р е н и ц а “, „ н и щ е т ы —к р а с о т ы “!— ах ты, бесструн­

ная балалайка! д а ж е и „ с л у ж и т ь“-то т о л к о м не умеет! А в е д ь ^ т а к ли этот же
С ергей Г о р о д е ц к и й к о г д а -то певал! Б л а го еще, что ни от к а к о й „с л у ж б ы “ не от­
к а зы в а е т с я . Н у ж н о л и герб совел.ский во с п е т ь,— чумазый „ л а в р е а т “ готов,'— в но>
м е р е от 15 ию л я с. г. т ех ж е „ И зв е с т и й “ находим (С, Городецкий, „Э нергон“):
 — 84 -

„Молот и серп,
К уй и коси (это <серп>-то!)
Ж елезо возмездья и рожь красоту!
К шару земному прибит голытьбою Руси
Щ и т мировой бедноты,
Первой советской республики герб:
Молот рабочих, крестьянина сери“.
Д р у г о й „ученый к о т “ того ж е цеха, Я к о в Г о д ин, в номере к о м м ун и сти че-
екой м о с ко вс к о й „ П р а в д ы “, воспевает... „ м о л о т ь б у “:
— «Проснись! Не будь рабом раба!...
Идет повсюду молотьба.
И молотилки и цепы
Молотят грузные снопы,
Столбами подымая пыль,
Выветривая прах и гниль ..
Повсюду в ст р яс к а и борьба.
Вставай! Повсюду молотьба!
— Тебе хвала, владыка-труд!
Ты нам на счастье прям и крут;
Мы гнев обрушим, как цепы,
Н а прошлое, как на снопы.
И правду отделим от дерна,
Как от мякины зерна.
И всем останется одно—
Тяжеловесное зерно».
Ух, и „ з е р н о “ же... „ т яж е л о в е сн о е'1! Во-истину, к а к сказан о в писании: „в
поте лица т в о е г о “...
А во т трети й „ко т у ч е н ы й “, м икула селян инови ч из „ Л у к о м о р ь я “ , он же
А л е к с а н д р Р о с л а в л е в — насчет П о л ь ш и И в а н И ва н ы ч у потраф ляет. В ном ер е от
15 го ию ня м ос ко в ск и х „ И з в е с т и й “, пам ятуя ещ е пуш кинское ,,К л е в етн и к а м Р о с ­
с ии“ („ О чем ш умите вы, н а р о д н ы е в и т и и “), сей л у ко м о р н ы й т я ж к о д у м вещ ает:
Игрокам.
„Кто там еще? Бросайте ставки больше,
Зарвавшиеся игроки!
Ответят вам, как отвечают Польше,
Красноармейские штыки.
У вас искуссно краплена колода,
И вы,—-испытанные шулера,
Но не забудьте, что за нас свобода,
А с кей для вас опасная игра.
О. эт а ж енщ ина играет смело,
Еще не зн али вы такого игрока,
И ваше грязное она прикончит дело,
А у нее железная рука"....
Довольно!
В о т они!...
Вот, наконец, те „ п р и з в а н н ы е “ (и не „ л о в к и е “), п р и ш ед ш и е с с о г л а с и я и
р а зр е ш е н и я чиновников! П р и г л а ж е н н ы е -н а п о м а ж е н н ы е под казен ную п оэзи ю и
вы тесн ивш ие „нелепейш их ф у т у р и с т о в “! Вот кто призван о с о зн а т ь Россию ! р а с ­
сказать ей самое себя! В м ес ти ть чудесное, во л ну ю щ ее с о д е р ж а н и е в пр екрасн ую ,
неведомую форму!
Л ук ом о рц ы ! Л у к о м о р ц ы , к а к творцы взы скуемого чуда! Л у к о м о р ц ы — в о т
а п о с т о л ы новой эстетики!
П о-истине— по Фриче ш а п к а , по И ван И в ан ы ч у и поэзия!
7 — За к л ю ч е н и е.
Мы можем уже, каж ется, позво л и ть себе р о с к о ш ь — сдел ать к о е - к а к и е
заклю чени я.
В. Фриче пишет:
„ П о д н я в в о к р у г себя не мало шума, ш ум а и з ничего, они потом ( ф у т у р и ­
сты) с р а зу пом еркли и зн ач и тел ьн о с т у ш е в а л и с ь “.
 — 05 —

Э т о - наивность и самоублаж ение.

Ф утуристы м о гут „пом еркн уть и с т у ш е в а т ь с я “, но— не футуриЗМ, потому
ч то футуризм есть я в л е н и е органическое, и о н —ещ е т о л ь к о начало.
Футуристы м о гл и „ с т у ш е в а т ь с я “ п о ,м н о г и м причинам, и в п ерв ую гол ову —
п е р е д л и ц о м ’ (б е з л и к о с т ь ю ) наш ествия м но гого л о вого „ Л у к о м о р ь я “, смявш его
своим, копытом и о п о ш л и в ш е г о всю н о в у ю л и т е ра ту ру. Ф утур и с ты могли „ с ту­
ш еваться и потому, что их, с приходом л у к о м о р ц ев, по а р а к ч е е в с к и „ с т у ш е в а ­
л и “. А „ п о м е р к н у т ь “ они могли потому, что отны не в „ г осу дар ствен н ы х и з д а ­
т е л ь с т в а х “, в ы п у с к а ю щ и х поэтов в свет, за с е д а ю т т а л а н т л и в ы е „ п р о л е т а р и и “ С и­
вачевы.
„ П о м е р к н у т ь “ они могли меж ду прочим, и потом у, что ф утури зм , к а к
я вл е н и е гл у б о к о -о р ган и ч еск о е , может п е р е ж и в а ть известны й п е р е л о м (разве д р у го е
ор г а н и ч е с к о е я в л е н и е — ре в ол ю ц и я р осси й ск ая — не п е р е ж и в а л а переломов?), а это,
в с в о ю очеред ь, о т р а ж ае тс я и на самих т в о р я щ и х , врем енно л и ш а я их нужной
ув е р е н н о с т и : не у всех ж е м еднолобая „ у в е р е н н о с т ь “ лу ком ор ц ев!
К а к может „ с ту ш е в а ть ся и п о м е р к н у т ь “ временно то или и н ое органическое
я в л е н и е -вид но на п р и м ер е рабочей по л итики. В С оветской ли России, и особен­
но Сибири, у нас л и во В л ади восток е в ф е в р а л е — м арте с. г., в сю д у, когд а р а с ­
ш и р я л и с ь рамки, т а м советов, здесь п р оф есси о н ал ьн о го о б ъ е д и н е н и я , путем
вв еден и я новых, о с т ав ав ш и х ся ранее за б о р то м (д иктату ры п р о л е т а р и а т а ) п р е д ­
с т а в и т е л ь с т в ,— всегда и всю д у наб л ю д а ло с ь врем енно п р и нци пиал ьное смятение,
н аш еств и е интеллигентских, меньш евистских, пол у -б урж уазнах п р е д с та в и те л ьст в ,
на ч и н а л о с ь „ с в е р т ы в а н и е “ преды дущ их позиций, и— общий тон строительства
естественн о понижался, чистота, определенность пролетарской линии временно
претерпевала ущ ерб.
Не то же л и п р о и з о ш л о и с поэзией р у с с к о й —с тех пор, к а к д в ер и газет
и ж у р н а л о в г о с те п р и и м н о распахнулись для... чумазых?!
Ф утуристы м огут „ с т у ш е в а т ь с я “ по д е с я т к у причин, но футуризм,*как п ер­
вое начало новой, грядущ ей эстетики.1.—-вы понимаете, И в а н И ва н ы ч , что ника­
кая борьба с ним, в том числе, и д и р е к т и в н о -к а п р а л ь с к а я , в том числе и а р эк -
ч еев с к и -н а с а д и те л ьн а я,— невозм ож на. К ак можно б о р о т ь с я со стихией? К а к м о ж ­
но б о ро ться с револю ц ией, если она назрела? Ф утуризм есть н а з р е в ш а я р е в о л ю ­
ц и я ф о р м ы ; ф у тури зм ни зверг с у щ е с т в о в а в ш и й строй старо й эс т е ти ки ,— судите
ж е его по той с татье, по которой и вас когда-то судили!
П о мере того, к а к назревало новое, р еко н с тр у к ти в н о е с о д е р ж а н и е с о ц и ал ь ­
ной ж и зн и ,— н а зр е в а л и и новые ф орм ы о со знан ия ее, т. е. и ск усств а.
К ри т и к и а р а к ч е е в с к о г о типа все еще, т о л к у я о ф утури зм е, и зд еваю тся н ад
первыми, л а б о р а т о р н ы м и опытами его, в р о д е „ Д ы р -б у л -ы л “ и т. п. Н ет ничего
легче вот этако й к р и т и к и . Счастливцы! И м неведомы „м уки с л о в а “: они не
з н а ю т , что б ы вает м ом ен т, когда один т о л ь к о к р и к распир ает горло, ко гд а
„нечем р азгов ар зв ать“ и когда, вместо с тро йно го здания речи, в ы р ы в а ю т с я из
г о р л а — только... к и р п и ч и ее!
Ч ес ть тому, кто п е р в ы й не захотел го в о р и т ь о нео б ъ я тн о й б о л и з а т а с к а н ­
н ы ми словам и! Честь т о м у , кто первы й стал р ас кл ад ы в ать н е г о в о р я щ и й я зы к на
о т д е л ь н ы е кирпичики! З а ка м е н щ и к о м К ручены х пришел с т р о и т ел ь Б у р л ю к и,
по т о п о р н о м у , н ескладно, но уж е с к ак о й -то проглядкой в о тда л е н н о е, стал п р и ­
к л а д ы в а т ь ки рпич к кирпичу. З а Б у р л ю к о м пришел тот зо д чи й , имя к отор о­
го б у д е т т а к ж е с вязано с эпохой, к а к не в ы т р а в и ш ь из нее имя Ленина. Без
игры в к и р п и ч и к и К ручены х бы ла бы невозм ож на сл ож н а я эт и м о л о ги я М а я к о в ­
ского, с ее и зу м и т е л ь н ы м употреблением ф л ек с и й и су ф ф и к с о в . Б ез медвежьей
л о м к и над к и р п и ч а м и Бур л ю ка и Х л ебн ико ва был бы невозм ож ен синтаксис
М аяковского, -а с и н та к си с Маяковского, это ещ е первые, в предчувствии в ел и­
к о й революции р о ж д е н н ы е слова, ко т о р ы м и у ж е мож но разговаривать.
 — 86 —

Р а з в и в а я с ь им м анен тн о, изв н утр и , искусство о ко н ч а т е л ь н о е свое о п л о д о т ­

ворение п о л у ч а ет от ж изни. Д е л о т в о р ц а гр я д у щ е й ж и зни в д о х н у т ь в искусство
новое со дер ж ание.
- В с т а т ь е о ф у тур и зм е в „Вестнике Ж и з н и “ (органа Цика), В. К р я ж и н пишет:
„Итак, подводя итоги, мы можем сказать, что русский футуризм сплошь не самостоятелен,
явл я ясь часто простым пересказом лозунгов и приемов, изобретенных итальянским футуризмом.
Однако, в то время, к ак последний является одной из идеологий воинствующей буржуазии,
мечтающей о капиталистическом прогрессе и об империалистических завоеваниях, р у с ск и й ф у ­
туризм, лиш енны й всякой социальной базы, повис в воздухе и был вынужден чисто т е о р е т и ч е ­
ски, умозрительно развивать лозунги, заимствованные у итальянских новаторов"
Глупец! он пр огл ядел сам ое м а л е н ь к о е — социалистическую революцию п р о ­
л ета р и ат а , к а к „социальную б а з у “!
V Ф у т у р и зм — это первое ещ е творческ ое осозн ан ие революции пролетариа­
т а , к а к ч уда, и потому-то он и п р и в е т с т в о в а л с я т в о р ч е с к о й Россией целых 2 года;
нотому-то... потом у-то он т а к и ненавистен всем чиновн икам , не чувствую щ им
озарени я в д у ш е своей, е щ е у с п е в ш и м кое к а к в р а с к р е п о щ е н и и ум а, но т а к и
не у д о с у ж и в ш и м с я револю ционизировать душу.
Вы говорите, что ф у т у р и зм „ м е л к о -б ѵ р ж у а зе н “ (господи! кто у вас то л ь к о
не м ел ко-б ур ж у азен, кр ом е, конечно, И ван И ван ы ч ей , этих н е д о -б у р ж у а зо в с
ног до головы!), что он ф а л ь ш и в о -р е в о л ю ц и о н е н (н е д а р о м -ж е его т р а в и л а и ц а р ­
ская цензура, и б у р ж у а зн а я печать, а т е п е р ь е щ е п о сл ал и вы... сво их „ п р о ­
л е та р и е в " ).
Мы, ка ж е тся , у ж е п о к аза л и вам, что это не т о л ь к о неверно, но и безеове-
стно-неверно. Но дел о, всетаки, не в этом. Вы р а зр е ш а е т е в о п р о с о р е в о л ю ц и о н ­
ности или н е р ев о л ю ц и о н н ос ти иск усства в у л ь г а р н о -т е м а т и ч е с к и , к а к не д о л ж е н
с т ави ть в опро с об иск у сстве ни один (н е в ул га рн ы й ) марксист. Н у, в о т —тема-
т и ч еск и -р е в о л ю ц и о н н о е ис к у сст в о п реп о дн ося т вам сейчас „ л у к о м о р ц ы “! Гер б
ли с о ветск ий просл авить, п р и к а з ли о неделе т р а н с п о р т а („ л и ц а—в е р е н и ц а “) в
стихи п е р е л о ж и т ь —они всегда готовы; если з а в т р а потребуется пуговиц у от
(извините за вы раж ен и е) во с п е т ь— вы м ож ете см ел о разечи ты вать на их „со-
ц и а л и с т и ч н о с т ь “ и „ р е в о л ю ц и о н н о с т ь “!
К р и т и к и полагаю т, что к а к т о л ь к о писать стихи б удут сами п р о л е т а р и и ,
т а к и п р и д е т п р о л е т а р с к а я поэзия. Т ак, вероятно, полагали и те п р о л е т а р с к и е
писатели, к о т о р ы е посл ал и о т в е тн о е приветствие с ъ е зд а газете „ П е т р о г р а д с к а я
П р а в д а “, к а к я к о бы „ к о л ы б е л и п р о л е т а р с к о г о т в о р ч е с т в а “, где о н о „ р а з в и в а л о с ь
и о ф о р м л я л о с ь “. Это, то в а р и щ и , т а к ж е неверно, к а к и п о л а га ть , что и с т и н н о -р е ­
в ол ю ц и он н ы е стихи печ а таю т сейчас в „М осковск ой П р а в д е “ в ч ер а ш н и е л у ­
ком орцы .
Важно, п ов тор я е м , не то, о чем писать. Н е в а ж н о , что И . Л огин ов с т а р а е т ­
ся (с зав едом о -н еп ри год н ы м и , п о заи м ств ов анн ы м и у м ещ ан ского поэта Н и к и т и ­
на, с р е д с т в а м и ) „м ощ ь к о л л е к т и в а в о с п е т ь “, а В. М ая ков ск и й , напр., в „ Т р и н а д ­
цатом а п о с т о л е “, не т о л ь к о н и гд е „мощь коллектива“ не ьоспевает, но г о в о р и т
все врем я о себе, о Ч е л о в е к е , е д и н о б о р ств у ю щ е м с Богом, и о своей д у ш е . Но
в а ж н о - - к а к о сознаю т бы ти е об а поэта (не гов ор я уж е о том, к а к пи ш ут).
Б у д е т ли п р о л ет а р ск и м осознание б ы тия у пр ол етария, ж а л у ю щ е г о с я в
стихах на „старш его м а с т е р а “ в то время, к а к п еред ним, п р о л е т а р и е м , р а с ­
к р ы т весь божий мир,— и б у д е т ли ин тел л и ген тски м о с о зн а н и е М ая ко вск ого,
б р о си вш е го звериное п р о к л я т и е всей старой к у л ь т у р е е щ е в 1914 году и у ж е в
1914 году в ы ко в а вш е го в себе т у душ у, ко т о р а я п о н а д о б и л а с ь д л я во ж д е й в
1918-ом?
Б у д е т ли, наконец, со ци ал и ст и ч е с ки м осознан ие рабо ч его -со циал иста (из
пр ол ет ку л ьт -м ен ьш ев и ко в), б о р м о ч у щ е го сл а д е н ь к и е с т и ш к и о „со циал истич еско м
ч е л о в е к е “ (под Н адсона, в стиле: „ Д р у г мой, б р а т м о й “), минуя сам ы й п о д х о д
к с оци али зм у, путь к нему, к а к крестный путь, с т у п а я на которы й н е о б х о д и м о
зап асти сь зуб ам и и когтями, не д а в а я о п р о м е т ч и в ы х об ещ ани й о с т а т ь с я н е ж ­
ным и чистеньким?
 87 —

Мы считаем сов ер ш ен н о необходим ы м государственное ку л ьтиви р ований

п р о л е т а р с к и х талан то в, в расчете, чго из ты сячи б ездарны х п л ю с д ес я т о к б ез­
ра зл и ч н ы х выбьется о д и н доподл и нны й т а л а н т,— и нужно во с п и та т ь этот т а л а н т
в у с л о в и я х как д е й с т в е н н о -р е а л ь н о й , т а к и ин те л л ек т у а л ьн о -т в о р ч е с к о й п р о л е ­
т а р с к о й к у л ь т у р ы ,— но мы считали бы п о ш л о й ар акч еевщ ин ой насаж дение цеха
пр ол ет-по этов (точно т а к же, к а к пош лой а р а к ч е е в щ и н о й считали в ы ш е н а с а ж д е­
ние пролет-чумазой л у к о м о р щ и н ы ). Тем б о л е е вредн ы м счи тали бы мы р а з ­
витие самомнения в э т и х поэтах и „ ш ап кам и з а к и д а е м “, вн е д р е н и е в них мысли,
что про л ет-по эт е с ть „ с а м о р о д о к “ уже п р ос то потому, что он— п ро л етарий. П ри­
н ад л еж но сть к п р о л е т а р и а т у по положению е щ е не г а р а н т и р у е т п ро л етари я , вы­
р осш его и н д и в и д у а л ь н о в обстановке захуд ал о го м ещ ан ства, от проявления
ч истей ш его м ещ анства не только в творчестве искусства или в „частной ж и з н и “,
но д а ж е — у в ы !— и в политике.
Н а о сновани и, к а к изучения при ро ды „человека к л а с с а “ , с его больш им
или м е н ь ш и м н есоответствием меж ду т ео рети ч е с ки м и за д а н и я м и и навыками
к л а с с а , т. е. психикой, т а к и на основании о п ы т а л а б о р а т о р н о г о вы делы вания
п р о л е т талан тов, мы полагаем , что в о зл а г а ть на специ ф и чески -цр ол етар ск у ю , с а ­
м и м и п ро л е т ар и я м и т в о р и м у ю , поэзию сейчас ка к и е л и б о ис к л ю ч и те л ьн ы е н а ­
д е ж д ы вовсе не при хо ди тся. Тем не менее, мы соверш ен но у ве р е н ы в том, что
п р о л е т а р и а т в д ал ьн ейш ем съум еет (д о л ж е н ) о казать свое влияни е не т о л ь ­
к о на „ и д е а л ь н ы е “ (по содерж анию ) з а д а н и я искусства (этим влияни ем о п л о ­
д о т в о р е н ы уж е н о ве й ш и е достиж ения в нем), но и по форме. T o -есть: новые,
н а з р е в ш и е и н а зр е в а ю щ и е п ред став л ен и я п о т р е б у ю т и новой п ро д в и ж ки форм.
Б у д е т э т о — оп ре д е л ен н о !— в р езу л ь та те про хо ж дени я п р о л е т а р и а т а через
новую , п рол етар ск ую , т о ч н е е --к о м м у н о у с т р е м и т е л ь н у ю , к у л ь т у р у , в резу л ьтате
воспитания м ол одо го, д етск о го поколен ия п р о л е т а р и а та , в ы р а с та ю щ е г о в а т м о ­
с ф е р е р е в о л ю ц и о н н о г о героизм а, в ъед и н ен н о го в ком м ун исти ческо е с т р о и т ел ь ­
ство. И это г е н и а л ь н о у ч и т ы в а ю т во ж д и -л о м о ви к и ком м ун исти ческого с т р о и т ел ь ­
ства, б росая д е й с т в е н н о - к у л ь т у р н ы й клич:
— Все д л я детей!
П ри этом. Н уж н о в и д е т ь наперед. Н у ж н о пред вид еть, что момент этого
н а с ы щ е н и я новой к у л ь т у р о й неи збеж н о с о в п а д е т с моментом н а с т о л ь к о зн ач и ­
т е л ь н о г о слиняния п о г р а н и ч н о -к л а ссо в ы х к р а с о к (м о л одо е п о к о л ен и е не п р о л е ­
т а р с к и х к л асов в оспитается, ведь, в о б ст а н о в к е новой же к у л ь т у р ы ), что п р и ­
д е т с я го в о р и т ь уже, б ы ть может, не о п р о л е т а р с к о й поэзии и кул ьт у р е , а о
ко м м у н и с ти ч е с к о й , и явятся, быть может, новы е И ван И в а н ы ч и Фриче. кото ры е
т а к и м и ж е поносны м и сл о вам и будут г о во ри т ь о п р о л е т а р с к и х „вы вихах", к а ­
к и м и о ни ч естят сейчас футуристов.
П р о д в и ж к а ф о рм , т оварищ и , явление за к о н н о е и неизбежное, и все наш и
у с и л и я д о л ж н ы б ы ть н а п рав л е н ы к тому, чтобы все формы осознания т в о р ч е с к о ­
го б ы т и я н еп рер ы в н о э в о л ю ц и о н и р о в а л и , не и ск лю чая и моментов револю ции,
— к а к это было с тем ж е ф утуризмом , р а с к и д а в ш и м по камням т р а д и ц и о н н у ю
э с т е т и к у . Вне футуризма, как основы будущ ей эстетики, сейчас у ж е не м о ж ет'
бы ть продввж ки творчества, как не м о ж ет бы ть продвижки социального строи ­
тел ьств а вне индивидуально классовых перспектив пролетариата. /
Т в о р ч е с к о е осознание б ы ти я есть я вл е н и е ку л ьт у р н о е ,— а к у л ь т у р а это
с р е д с т в о д л я д а л ь н е й ш е й б о р ьб ы . Не м ож ег бы ть продвижки осознания, если
н ет продвиж ки в культуре. Без понятий, о тло ж и в ш и хс я в с л о в а — б ез слов, о т ­
л о ж и в ш и х с я в с и н та к си с — без синтаксиса, о тлож и в ш е гос я в к у л ь т у р у , в я зы к—
в е л и к а я с о ц и а л и с т и ч е с к а я револю ция п р о л е т а р и а т а российского о к а за л а с ь бы
го л ен ькой . И — к а к т а к о в а я она с т ы д л и в о с т у ш е в а л а с ь бы, за нед о статко м „ г о д ­
н ы х с р е д с т в “, о к р а с и в свой попятны й п у т ь пото кам и нап расн ой крови.
П оймите это, т о в а р и щ и , и вам не т р у д н о б у д е т понять, как о е кровное,
п е р в о с т е п е н н о е зн а ч е н и е д л я пролетариата п р и о б р е т а е т вопрос о ф орм ах твор-
 — 88

веско го осознания, об и скусстве. Сознание этой в аж н о сти д и к т у е т нам и самый

береж ны й, самый л ю б о в н ы й п о д х о д к вопросам искусства. З а п л е ч н о е ж е р е ш е ­
ние этих вопросов у г р о ж а е т тем, что и в п р е д ь осознавание револю ции в формах
б у д ет отставать о т револю ционного бытия, а это, к а к мы у ж е зн аем , м ож ет
помешать продвижке и револю ционного бытия.
Н е д о с у ж н а я н е д о г л я д к а ком м ун исти ческих и д еологов-вож дей ( з а с т а р е л а я
р е в о л ю ц и о н н а я болезнь); к а п р а л ь с к о е б росан ие пол у-во ж д ям и све р х у н е п р о д у ­
м анны х дем аго гич еских („ д л я г а л е р к и “) д и р е к т и в ; вы нуж денная, в с и л у и н т е л ­
лигентского саб о т а ж а , спец и али зац и я в д ел а х х у д о ж е с тв а н ев еж еств ен н ы х и
к у л ь т у р н о -за с т о я в ш и х ся людей; остав л ени е этих л ю д е й у власти над х у д о ж е с т ­
вом и ныне, ко гд а вы н у ж д е н н о с ть я вн о м и н ов ал а; ку л ьт и ви р о в а н и е л и ш ь т е м а ­
тически (но не изнутри) р е в о л ю ц и о н н о й поэзии и иск у сства при помощи н а г о ­
л о д а в ш и х с я , на все готовых л у к ом о рц ев ; и зго т о вл е н и е д ип л о м и р о ва н н ы х с о ц и а ­
ли с т и ч ес к и х рем еслен ников пролет-поэзии; и с п о л ьзо в ан и е юных, неок реп н ув ш и х
ра б о ч и х т а л а н то в в к ач еств е ц е р б е р о в х у д о ж ес тв а и ч и н ов н и ков цензурного в е ­
д о м ст в а ,— все это с о зд ае т д л я м ол одо й вел икой ре в ол ю ц и и ро сси й ск ой о п р е д е ­
л енну ю о п а с н о с т ь аракчеевщины.
П а р т и я , в е д у щ а я р евол ю ц ию ; партия, и з ж и в ш а я много о пасно стей и заси-
л и й ,—д о л ж н а и зж ить и эт у гро зн у ю о п а с н о с т ь - о п а с н о с т ь голенькой ре в о л ю ц и и .
И —если-б даже! это б ы ло с в я за н о с идейной и организац ионн ой партийной
борьбой,— д а будет! Э то б уд е т б о р ь б а за о зд о р о в л е н и е от затхлости, за слово-
осознание; б о р ь б а за ясны й взо р и четкое осм ы слен ие револю ции; б о р ь б а за...
средства для дальнейшей борьбы , т. е. культуру.
Д а л ь н е в о с т о ч н а я о р г а н и за ц и я ком м унистов я в и л а с ь едва ли не п е р в о й , где
э та в н у т р е н н е-п ар ти й н а я к у л ь т у р н а я б о р ьб а б ы л а проведена и где „ т в о р ч е с т в о “
победило. Н о здесь, на Д а л ь н е м Востоке, и н ици ати ва этой в н у т р е н н е -п а р т и й н о й
б о р ь б ы п р и н а д л е ж а л а кул ъ т у р о -п р о т и в н и к а м . Н уж но повести эт у б ор ь бу в о б ­
ратном порядке и— в общем масш табе! Н у ж н о в я л у ю позицию ку л ь т у р н о г о о б о ­
рончества см енить на д ей ств ен н ое наступление.
Б о р ь б а с казарм енн о й тен ден ц и ей в о б ласти познания при п о м о щ и и с к у с ­
ства е сть о ч ер е д н ая к у л ь т у р н а я з ад ач а партии. Ч иновники д о лж н ы б ы т ь п р о ­
гнаны от художества!
„Э том у пора п о л о ж и т ь к о н е ц “!
Владивосток
Август 1920 г.
 О со знани е через искусство-

В п р е д ы д у щ е й н а ш е й с т а т ь е мы у ж е п и с ал и , ч то о с о з н а н и ё Творимого
в ж и з н и в эп о хи п о т р я с е н и й ф а т а л ь н о о т с т а е т от сам ого т в о р ч е с т в а , и н у ж ­
но б о л ь ш е е и д и м е н ь ш е е психо іо г и ч е с к о е (и л и во в р е м е н и ) о т х о ж д е н а е от
с о б ы т и й , ч т о б ы и з о б р а з и т е л ь н ы м и с к у с с т в о м во с с о зд ат ь их с м ы с л и душу,
а с т а л о б ы т ь — и о б р а т и т ь их в п р о й д е н н ы й эт а п , в ступень, о которую
у ж е можно о тто л к н у ть ся д ля д ал ьн ей ш ей продви ж ки в отдаленное.
Н е о со зн ан н ое в с л о ве ( р з в у к е , в к р а с к е ) ж и з н е н н о е творчество не
е с т ь е щ е с о б с т в е н н о т в о р ч е с т в о , не е с т ь и культура, т. е. с р едств о для
д а л ь н е й ш е й б о р ь б ы ,— оно л и ш ь промельж, не с ц е п л е н н ы й с ц е п ь ю прочих
п р о м е л ь к о в и у м и р а ю щ и й в о д и н о ч е с тв е б есси льно.
В м о м е н т ы , к о г д а все т в о р ч е с т в о с т р а н ы ух од ит в о б л а с т ь реального,
— а т а к о в ы м о м е н т ы р е в о л ю ц и й и в о й н , —о с о зн а н и е я в л е н и й ч е р е з и с к у с ­
с т в о не о б ы ча й н о т р у д н о . Д е й с т в е н н о е , в н е л а б о р а т о р н о е т в о р е н и е образов,
в ы н о ш е н н ы х в п р о т и в о р е ч и я х т е к у щ е й ж и з н и , образов а н т и т е з , к а к о в ы х ещ е
н е в и д а н о в р е а л ь н о с т и , — в м и н у т ы п о т р я с е н и й , д а ж е и д л я г е н и я е д в а ли
в о зм о ж н о , ибо о б р а з ы , к о т о р ы е м е р е щ и л и с ь , в д р у г н е о ж и д а н н о в о п л о щ а ю т ся
в ж и з н и , и э т и о б р а з ы в л а с т н о з а т м е в а ю т все т в о р и м о е и с к у с с т в о м , худо*
жеством.
И с к у с с т в у о с т а е т с я в т а к и е м о м е н т ы — и л и ж и д к о п о д п е в а т ь победным
б а р а б а н а м ж и з н и , т . е. п е р е с т а т ь б ы т ь и с к у с с т в о м , т в о р я щ и м н о в ы е , н е в и ­
д а н н ы е ещ е в природе ц е н н о с ти , и л и ж е у й т и в под п о л ье лабораторий и
т а м в ы н а ш и в а т ь гр яду щ и е, дальн ейш ие, а н т и т е зя ы е даж е в отнош ении и
д а н н о й р е в о л ю ц и и — о б р азы *).
Б о л ь ш е того: н е о б ы ч а й н о т р у д н о в т а к и е эпохи осознание р еал ьного
с т р о и т е л ь с т в а и с и л о ю н а у ч н о г о , т е о р е т и ч е с к о г о сл ова. Ж и з н ь т а к беж ит
к своим и м п ер ати вн ы м заверш еаи ям , что д а ж е наиболее п р ы тки е из тео р е­
т и к о в едва у с п е в а ю т п о с п е т ь з а ней. Х о р о ш и е к о н ц е п ц и и с т р о и л и Каут­
с к и й и П л е х а н о в , а к о г д а к о н ц е п ц и и э т и , „ ч у д о м “ нео б х оди м о сти , вдруг
в о п л о т и л и с ь в ж и з н ь , о н и у ж е не с у м е л и д а л ь ш е т в о р и т ь и го рдо з а м к н у ­
лись в „непоним ании".
Н у ж н о б ы т ь в о - и с т и н у Л е н и н ы м , т . е. г е н и а л ь н ы м „ м а н ь я к о м “ т е о р и и
и п р о р о к о м н е н а й д е н н ы х ф орм , ч т о б ы т в о р ч е с к и , словом, тео р етич ески -яа-
у ч н о - д и с ц и п л и н н о о с о зн а т ь т в ор и м ое , а з н а ч и т и д а л ь ш е п р о т о л к а у т ь наш е
с м я т е н н о е , к о л о в р а щ е н н о е , огромно н е с у щ е е с я бы тие.

*) Е с ть ещ е трети й п у т ь — тво'рпть „реальнейш ую р е а л ь н о с ть “ , т. е. сам ую ж и зн ь,5 и сп о л ьзу я ее, к а к некое сы р ье,

в ы к о в ы в а я из этого тр у д н ей ш его м ат е р и а л а н еб ы вал ы е е щ е в и стории'” производственн ы е ф орм ы . По »тому тр е ть ем у
и у ти как-бу д то ринулось н ы н е н а и б о л е е молодое, наиболее р еш ительное и щ у щ е е ^ к р ы л о новейш его искусства, не не-
о х э н ж п ы й п трудны й п у т ь этот— ещ е ï процессе починанпя. А вт о р .
 — 90 —
*
И в о т , т о г д а -т о м ы и в и д и м , что т е о р и я н а у ч н о г о м ы с л и т е л я у п и р а е т ­
с я в х уд о яіе с т в о , б у д у ч и одиеахш вого с н и м и н т у и т и в н о г о происхоясдения.
Мы ж а д н о п р о г л а т ы в а е м его б е з ѵ м с т в е н н у ю л о г и к у , к а к захвативш и й до
з а б в е н и я о к р у ж а ю щ е г о ро м ан. И м ы н е о ж и д а н н о зам ечаем , как у этого,
м е н е е в с е г о о « сл о ве» д у м а ю щ е г о , ч е л о в е к а в д р у г о б р етаю тся ж г у щ и е своей
н е с о к р у ш и м о й ф а н а т и ч н о с т ь ю слова; н а ч е р т е ж а х и ц и ф рах р а с ц в е т а ю т ц и ­
н и ч н ы е , к а к п о щ е ч и н а , о б р аз ы ; и саіиый р и т м е г о — в т а к т , в т а к т п р о ц е с ­
с у т в о р ч е с т в а ! —- п р и о б р е т а е т т а к у ю ч е к а н к у , ко т о р о й м о ж е т п о з а в и д о в а т ь и
М аяко вск и й с знам ениты м маршем:
« Б е й т е в п л о щ а д и т о л п ы топот!
В ы ш е горды х го л о в гряда!
Мы р а зл и в о м вт о р о го п отоп а
П ерем о ем м и р о в города.
Д н е й — б ы к пег!
М е д л е н н а л е т арба!
Н а ш б о г — бег!
С е р д ц е— н а ш б арабан!
Е с т ь л и н а ш и х з о л о т неб есней?
Н а с ли с ж а л н т п у л и оса?
Н аш е оруж ие— наш и песни—
Н а ш и з в е н я щ и е голоса.
Зеленью л яг луг —
В ы с т е л и д н о дням .
Р а д у г а , д а й д у г.
Л е т б ы с т р о л е т н ы й — кон ям !)'
Э т о — и з м а р ш а п о э т а М а я к о в с к о г о , а в о т — и з « сух ого », «цифрового»,
«холодного с х е м а т и к а » Л е н и н а , — с м о т р и т е , к а к „ ж е л е з н о е “ р а с с у ж д е н и е его
п е р е х о д и т под к о н е ц в ж е л е з н ы й р и т м (мы р а с п о л о ж и м его р е ч ь « с т и х а м и » ) :
„ М и л и т а р и з м п р о н и к с е й ч а с во в с е норы.
И что ж е?
М ы д о л ж н ы о г р а н и ч и т ь с я п р о к л я т и я м и по а д р е с у во й н и в с е г о воен­
ного?
Т ребованиям и только разоруж ения?
Никогда!
Н и к о г д а ра б о ч и е не п р и м и р я т с я с т а к о й позорной ролью.
О ни б у д у т г о в о р и т ь с в о и м сы н о в ь я м :
Т ы скоро с т а н е ш ь б о льш и м .
Тебе д ад у т р у ж ье.
Б е р и его и у ч и с ь х о р о ш е н ь к о в о е н н о м у дел у.
Э т а н а у к а необходи м а д л я п р о л е т а р и я не д л я того. . '
И т . д., и т. д.
Э то — со стороны р и т м а . А о браз,— ч у в с т в у е т е л и в ы образ этого с п а р -
т а н ц а -с ы я а ., б ер ущ е го от о т ц а р у ж ь е и с л у ш а ю щ е г о его л а к о н и ч е с к у ю по­
эм у ж е л е з а ?
И л и — п р и п о м н и т е к о с т и с т о с т ь г в о зд ев ы х , к а к бы вб и в аем ы х в г о л о в ы
о б р а з о в - м ы с л е й и з д р у г о й с т а т ь и его ж е , Л е н и н а , о подвиге московских
 — 91 —

Ж.-д. рабочих! Ч т о н и а б з а ц — то к о с т ы л ь , то л е с т н и ц а д л я в о с х о ж д е н и я в
у ж е р у к а м и о ся заем ое о т д а л ен н о е.
П р е з р е н и е it д е ш е в е н ь к о м у с к е п т и ц и з м у и н т е л л и г е н ц и и ( р а з в е это не
и з б л о к о в с к и х « Д в е н а д ц а т и » о « в и т и и » ? ) , — раб о ч и й , г е р о и зм о м с ам о о тве р ­
ж е н и я п р о р ы в а ю щ и й „ п о р о ч н ы й к р у г “ з а в и с и м о с т и м е ж д у голодом и п р о и з ­
водительностью т р у д а .— японский учен ы й, использую щ ий 6 0 5 препаратов,
д л я того, чтобы п о з н а т ь н а 6 0 6 -ом,— п р о л е т а р и а т , у с т а н а в л и в а ю щ и й но в у ю ,
более в ы с о к у ю о б щ е с т в е н н у ю с в я зь , о б щ е с т в е н н у ю , д и с ц и п л и н у (д о б р о в о л ь­
ного т р у д а ) , - - и т . д., и т. д . , — все это „ о б р а з ы “ , и — о б р аз ы , ко т о р ы е с т о ­
я т хорош ей п оэм ы .
О т од но го , т о г д а е щ е е ди ничного с л у ч а я —п е р в и ч н о г о « с у б б о т н и к а » р а ­
бочих— Л е н и н д ел ает таки е ум озаклю чения, которы е весь п у т ь к коммуне
п р е в р а щ а ю т в радо с т н о е ч удо. В от э т о т о ы е с т ь о с о з н а н и е я в л е н и я п у т е м
н а у ч н ы х д и с ц и п л и н ,— д л я о б р а щ е н и я э т о г о б е с п о м о щ н о г о б е з „ с л о в а “ п р о ­
м е л ь к а в п р е в з о й д е н н ы й э т а п , в с т у п е н ь д л я п р о д в и ж к и в о т д а л е н н о е ,—
и э т о т о о с о з н а н и е я в л е н и й ч е р е з м ы с л ь г р а н и ч и т с о с о з н а н и е м их ч е р е з
худож ество.
Л е н и н — не с о м н ен н о , сам ы й больш ой х у д о ж н и к эпохи, и н и один из
п р е д с т а в и т е л е й эп охи, поэтов , не и с к л ю ч а я и М а я к о в с к о г о с « М и с т е р и е й -
Б у ф ф » , не м о ж е т и д т и с н и м в ровень,
П ричин а этом у— не в худож ественном талан те, конечно, Л енина, м е­
н е е в се го д у м а ю щ е г о о х у д о ж е с т в е , а в т ом , что х х у д о я ш и к » Л е н и н т в о р и т
с а м у ю ясизнь, а ж и з н ь с е й ч а с з а г л у ш а е т худоясество. И т о л ь к о ч е л о в е к н е ­
обычайной, в и зсту п л ен в о сти , логической и н ту и ти в н о с т и м о ж ет д ать уже
с е й ч а с а н т и т е з у , даясе и н а с т о я щ е м у , в с е - ж е т а я щ е м у в себе тончайш ие
противоречия, и ч етко и зовущ е наметить „полож и тельн ое“ в т а к а х неот­
в р а т и м ы х в ы к л а д к а х , к о т о р ы е н е м е д л е н н о п е р е с т а ю т б ы т ь «сл о во м » и с т а ­
н о в я т с я реал ьно й ц е н н о с т ь ю , от которой можно у ж е о т то л к у ть с я выш е.
Х у д о яге е т во о б л а д а е т — для т а к и х м о м е н т о в — все ясе, м е н ь ш и м и , по с р а в ­
н е н и ю с н а у ч н о й м ы с л ь ю , с р е д с т в а м и .— и нед аром ж е в е л и ч а й ш и й из п о ­
этов современности, М аяковский, осознавш ий душ у револю ции у ж е в 1914
году (« Т р и н ад ц аты й а п о с т о л » ).--в 1 919 году, когда попы тался рассказать
э т у д у ш у ВО в н е ( „ М и с т е р и я - Б у ф ф “ ), о б н а р у ж и л роковую для искусства
беспомощность.
Е с л и Л е н и н г в о з д и т к а ж д ы м а бзац е м с в о е й м ы сл и, г е н и а л ь н о а н а л и з и ­
р у я и в о з в ы ш а я с ь в р е з у л ь т а т е до х у д о я іе с т в а и и н ту и ц и и ,— гени альн ы й
п о э т М а я к о в с к и й , н а ч и н а я с и н т у и ц и и , но н е д о с та т о ч н о ещ е (о б р азам и ! за
о т с у т с т в и е м эти х образов!) о с о з н а в а я а н т а г о н и з и р у ю іц е е н а ч а л о н а с т о я щ е г о
д н я , н е в о л і н о с б и в а е тс я н а п р е в з о й д е н н у ю у ж е п р о л е т а р и а т о м ... „синю ю
п т и ц у “ . *)
Е щ е более, к о н е ч н о , н е д о с т а т о ч н о в о т н о ш е н и и и з о б р а з и т е л ь н о с т и ( в о ­
в н е ) и другое эпическое произведение последних л ет— „ Д в е н а д ц а т ь “ Блока:

*) Речь идет о первом варианте. В новом вариан те, раскрепощаясь из оков традиционного
искусства, автор впервые прорывает „порочный круг“ несоответствия между огромно возмущенной
ж изнью и художеством. Автор пошел по новому еще пути —использования „текущей ж и зн и “ с ее
„злобой дня“ , как „производственного материала“, путем продвижки этого „сы рья“ до новой, реаль­
нейшей реальности, через создание довлеющей этой реальности новой „формы“ . А вт ор.
 — 92 —

поэт прекрасно у х в ати л первичны й, „като р зкан ски й “ , этап револю ции, этап
р а з р у ш е н и я по п р е и м у щ е с т в у , но он сби л ся с т о н к о з а д у м а н н о г о и р з е М а ,—
„ д о к а з а т е л ь с т в а о т п р о т и в н о г о “ ,— сдобрив свое п р е д с т а в л е н и е в с м ы с л е р е ­
в о л ю ц и и и з р я д н о й дозой м и с т и ц и з м а .
О с о з н а н и е ч е р е з и с к у с с т в о эпоса в эп охи п о т р я с е н и й н е о б ы ч а й н о т р у д н о .
*
*
П р о с м а т р и в а я х у д о ж е с т в е н н ы е п р о и з в е д е н и я последних м е с я ц е в , р а с п о л о ­
ж е н н ы е в с о в е т с к и х и з д а н и я х , м ы в и д и м , ч т о б о л і ш в н с т в о их а в т о р о в п о д ­
х о д я т к д е л у ... чисто т е м а т и ч е с к и . Б е р у т з а д у м а н н о е со дер яіани е ( н а п р .,
воспеть т у или иную область строительства) и начинаю т перекраивать его
н а с т а р у ю , н е е м к у ю , у ж е д а в н о и з ж и т у ю , г л у х о н е м у ю ф о рм у.
П р и ч и н том у , к а к м ы у ж е г о з о р и д и п р о ш л ы й р а з — н е с к о л ь к о . Но г л а в ­
н а я и з них, все ж е , з а к л ю ч а е т с я в о т с у т с т в и и о с о з н а н н ы х х у д ж е с т в е н н ы х
образов, в к р и ч а щ е м п р е в а л и р о в а н и и с о д е р я и в и я ( ж и з н и ) н а д ф о р м о й ( х у ­
дож еством ).
Н у ж н о б о л ьш е е и л и м е н ь ш е е п с и х о л о г и ч е с к о е о т х о ж д е н и е о т с о б ы т и й ,
чтобы « ф о р м а л ь н о » , ч е р е з и с к у с с т в о , о с о з н а т ь и х о б щ и й см ы сл и расска­
з а т ь их « д у ш у » , п р о п у с т и в ее чрез п р и з м у своей с о б с т в е н н о й , свободно о т ­
кры той к восприятию и н еп о давл ен н о й непосредственной гром адностью т в о ­
римого— д уш и .
Ч р е з в ы ч а й н о л ю б о п ы т н а в д ан н о м о т н о ш е н и и п о п ы т к а ( о п ы т о с о з н а н и я
на рассто ян и и ) н ач инаю щ его дальне восточного поэга Н. К у р га н о в а , поэма
к о т о р о г о - „ Р а д у й с я Б л а г о д а т н а я ! “—п о м е щ е н а в д ал ь н е -в о с т о ч н о м „ Т в о р ч е с т в е " .
Н. К у р г а н о в ( п с е в д о н и м ) — в о в с е ещ е молодой поэт, дальн е-восточвы
п р о л е т а р и й , з а н и м а ю щ и й с я по зи м а м в д е р е в н е учительством. Творчество
его до лго дрем ало, н е р а зб у я г е н н о е н и одним и з с т а р ы х к л а с с и к о в , и т о л ь ­
ко п о я в л е н и е н а Д а л ь н е м В о с т о к е ( в ко н ц е 1 9 1 9 - г о и н а ч а л е 1 9 2 0 - г о г .)
п р о и з в е д е н и й М а я к о в с к о г о п р о и з в е л о б у к в а л ь н о р е в о л ю ц и ю в его с а м о с о з н а н и и .
Н е т н п ч е г о у д и в и т е л ь н о г о , ч то он с р а з у яіе в т я г и в а е т с я в победную
о р б и т у М а я к о в с к о г о , к о т о р о й не в сил ах бы ли противостоять даж е и бо­
л ее о п р е д е л и в ш и е с я п о э т ы -х у д о я г в и к и . Но и н а перв ы х у ж е п орах в его
п и с а н и я х п р о с к а л ь з ы в а ю т с в о и сл о ва, св ои и е і а н и я , свое о с о з н а н и е scerj
бытия.
М ы у ж е с к а з а л и , ч т о М а я к о в с к и й п р о и з в е л ц е л у ю р е в о л ю ц и ю в сам о­
с о з н а н и и п о э та , и , д е й с т в и т е л ь н о , по п е р в ы м п р о и зв е д е н и я м К у р г а н о в а м ы
вид им , к а к в н у т р и его и д е т м у ч и т е л ь н а я н а п р я ж е н н а я б о р ь б а м еж ду меч-
т а те л ін о й , ч у ть ряловатой деревенской тихостью и см елы й, новы м восп ри я­
т и е м всего ж и в о г о п о -н о в о м у .
В д а н н о й поэме, в п р о ч е м , Н . К у р г а н о в о к о н ч а т е л ь н о , к а к будто, рас­
с т а е т с я с „ д р я б л ы м “ с а м о у с т р а н е н и е м и р а д о с т н о в л и в а е т свий ю н ы й , в р е ­
м е н а м и е щ е с р ы в а ю щ и й с я , но у ж е я в н о к р е п н у щ и й голос в об щ и й х о р с т р о ­
ительства грядущ ей ж и зни:
„В ся Р о с с и я — радостной О ксан ой
В ы ш и вает кровью сарафан;
 — 93

Ч р е з р а н ы и боль „ О с а н н а “
П р и п и с ы в а е т к д н е й ст р о ф а м “ .
И далее:
„ Р в а л и с ь к р а с н ы е р у б а х и н а зн а м е н а .
К т о т о з а п е в а л про Б а р г у з и н .
П о к а ж и в — веселье гарм оник,
А пока— кровь, к а к кап ли б у зи н “.
Н е у ч а с т в у ю щ и й н е п о ср е д с тв е н н о в бо льш о м с т р о и т е л ь с т в е Р о с с и и , о т ­
д а л е н н ы й о т с о б ы т и й и р а с с т о я н и е м и п с и х о л о г и ч е с к и , п о э т ос о зн а ет н а ш у
д а л е к у ю р о д и н у , к а к к о л л е к т и в н о е , соборное чудо, к а к н е к у ю С и л о ам с к у ю
ку п ел ь , в о зр о ж д аю щ у ю человека даж е и н а расстоянии:
«К аж д ы й Осип— И осиф П рекрасны й,
К аж ды й В анька— И ван Ц аревич,
С и л у ш к и в в е к не р а с с т р а т и т ь ; *
А л е ш к а — Попович ясный,
И л ю ш к а — М уром ец с т р а ш н ы й ,
( Н е н а м , зл ы м к о р о л е в и ч а м ),
А М и ш к а — М ихаил А р х и стр ати г» .
В з и р а ю щ и й н а в с е о т в е р с т ы м и о ч ам и , он б е з з а в е т н о о т д а е т с я во в л а с т ь
нах л ы ну вш ей стихии, вы бегает с распираю щ им д уш у кри ком н а людную
у л и ц у и, ш я н е я о т в о с т о р г а , ш у м и т :
«А попал на у л и ц у — дудки!
Н е з а м а н и ш ь н а за д .
Э й, в н у т р и ! у б р а т ь к п р о ш л о м у сходни!
Г оворы -гулы , гуды погудки,
П обасенки, песни да п ри баутки —
П ь я н е ш е н ьк и гульбою гл а за —
Х о р о ш и е с т о я т С егодни!»
П е р е д п о э т о м — п р и з р а к голода; е м у я с н а н е о т в р а т и м о с т ь распятия; и
он у ж е г а л л ю ц и н и р у е т обилием н е с у щ е с т в у ю щ и х я с т в , — но ... О н приемлет
в с е « с е г о д н и » п о л н о с т ь ю , он рад п о г и б н у т ь з а свою л е г е н д у , и м у д р е н о-ли ,
ч т о к о л е н и его п о д к а ш и в а ю т с я в м о л и т в е н н о м э к с т а з е и с у с т в о с т о р ж е н ­
н ы й ср ы в ается гимн:
« Д а й з а то, ч то сердц е п р и н и м а л о
Р а н ы п у л ь ш ал ьн ой в т е б я с т р е л ь б ы ,—
Д а й з а то, ч то в м ы с л я х с т а л о а л о —
Т в о и м в е ч н ы м м и н е с т р е л е м быть!»
И б о - в е р и г он, и м ы с н и м верим :
« П р и п а д у т пр о ст о р ы н е о б 'я т н ы е
П р е д Р о с с и е й р а д о с т н о й гурьбой,
Воскликнут:
«Радуйся, Благодатная—
Г о с п о д ь с Тобой!»
... М ы о с т а н о в и л и с ь н а этой поэме н а ч и н а ю щ е г о д ал ь н е в о ст о ч н о г о п о э ­
т а , — н е с м от ря н а я в н у ю ее м естам и н е з р е л о с т ь и ю н у ю в ы ч у р н о с т ь обра-
 4 - 94 -

з о в , — к а к н а х а р а к т е р н о м , м о ж е т б ы т ь д ля о п р е д е л ен н о й ч а с т и в с е г о п р о л е т а ­
ри ата Д альнего В остока осознании «творимой легенды» в д ал ек о й Р ѳсси и —
на р а с с т о я н и и .
Рабочий класс Д альнего Востока, нес о м н е н н о .' в м е р у р о м а н т и ч е н , но
в е д ь он ж е з а ж а т з д е с ь в т и с к и б е з ы сх о д н о с т и , и у нас с а м и х , п р и з н а т ь ­
ся, н е в с е г д а х в а т а е т с л о в д л я у д е р ж а н и я его в пределах т р е з в о й , реаль-
ной рассудочности.
Владивосток
Ноябрь 1920 г.

I
 Н и ш е б е с к у л ь т у р ь е .

По п ов од у письма Ц. К. Р. К. П. о П р о л е т к у л ь т а х .

В о р г а н е Ц е н т р а л ь н о г о Комитета Р. К. П .— „ П р а в д а “— от 1 д е к а б р я 1920 г.
(№ 270)— н аход и м сл ед ую щ е е , в вы сокой степ ени х а р а к т е р н о е , к а к печальны й
п о к а за т е л ь н а ш е й з а с т ар е л о й партийной б о л е з н и —б ес к у л ь ту р н о с ти (именно бес-
ку л ь т у р н о с т и , к а к отсутствия культ уры), о ф и ц и а л ь н о е письмо Ц е н т р Комитета
Р. К. ІІ. о П р о л е т к у л ь т а х (приводим „ р а з ъ я с н е н и е “).

„Ц К РК П счи тает необходимым д а т ь с л е ду ю щ и е р а з'я с н е н и я тов а р и щ а м

из П р о л е т к у л ь т о в , р у к о в о д и т е л я м местных и губерн ских н а р о б р а з о в и п а р т и й ­
ным организациям .
П р о л е т к у л ь т во зн и к д о о к т я б р ь ск о й револю ц ии. Он б ы л п ров о згл аш ен
„ н е зав и си м о й “ р або ч ей организацией, незави си м ой от м ин истерства н а р о д н о ­
го про с ве щ е н и я времени К еренского. О к т я б р ь с к а я р ево л ю ц ия н ам ети л а п е р с п е к ­
т иву. П ро л е тк у л ьты п р о д о л ж а л и о с т ав а т ь с я „н езав и си м ы м и “, но теперь это бы ла
„ н е за в и с и м о ст ь“ от С о в е т ск о й власти. Б л а г о д а р я эт ом у и по р я д у других п р и ­
чин в П р о л етк у л ьты н а х л ы н у л и социально ч уж ды е нам элементы м елко б у р ж у а з ­
ные, ко т о р ы е и н о гд а ф а к т и ч ес к и за х в а т ы в а ю т р у к о в о д ст в о П р о л е т к у л ь т а м и в
свои руки. Ф у т у р и с т ы , д ек а д е н ты , с т о р о н н и к и вр аж д ебн ой м а р к с и з м у и д е а л и ­
стической ф и л о с о ф и и и, наконец, просто неуд ачн и ки вы ходцы и з р я д о в б у р ж у ­
азной публицистики и ф и л о с о ф и и — стали ко е-гд е з а п р а в л я ть вс е м и делам и в
П ро л етк ул ьтах.
П од видом „ п р о л е т а р с к о й к у л ь т у р ы “ р абочим п р е п о д н о с и л и бурж уазны е
в зг л я д ы и ф илософ и и (махизм). А в об ла с т и искусства рабоч им пр и ви вал и н е '
ле п ы е , извращ енны е вкусы (ф утуризм ).
Вместо того чтобы помогать п р о л е т ар ск о й мо л о деж и с е р ьезн о учиться, у г ­
л у б л я т ь их комм унистический подход ко всем в опро сам ж и зни и искусства, д а ­
л е к и е по с у щ е с т в у о т коммунизма и в р а ж д е б н ы е ему х у д о ж н и к и и философы ,
п р о в о згл а с и в себя истинно пролетарским и, м е ш а л и рабочим, о в л а д е в ш и П р о л е т ­
к у л ьт а м и , в ы й ти на ш и р о к у ю дорогу с в об од н ого и д е й с т в и т е л ь н о п р о л е т а р с к о ­
го творчества. И н т е л и г е н т с к и е группы и группочки, под в и д о м прол етар ско й
к у л ь т у р ы , н а в я зы в а л и перед овы м рабочим св о и п о л у б у р ж у а зн ы е ф и л о с оф с к и е
„ с и с т е м ы “ и в ы д у м к и. Те самы е ан ти -м аркси стск и е взгляды , к о т о р ы е т а к пы ш но
р а с ц в е л и после п о р а ж е н и я револю ц ии 1905 г. и н есколько л ет (1907— 12 г.) з а ­
н и м а л и умы со ц и ал д е м о к р а т и ч ес к о й ин теллигенции, уп и в а в ш е й с я в годину р е ­
а к ц и и б огост р о и т е л ьство м и различны м и ви д а м и идеалистической ф и л о с о ф и и
— э т и ж е сам ы е взгляды в з а м а с к и р о в ан н о м виде а н т и м а р к с и с тс к и е группы
и н те л л и г е н ц и и пы тались т е п ер ь п ри в и ть П ро л е тк у л ьта м .
Е с л и н а ш а партия до сих пор не в м е ш и в а л а с ь в это д ел о , то это об'ясня-
л ось т о л ь к о тем, что за н я та я боевой р а б о т о й на фронтах, н а ш а п а р т и я не всег­
д а могла у д е л я т ь д о лж н о е внимание этим насущ ны м во про сам . Теперь, когда
перед партией в о зн и к а е т возм ожность б олее о б сто я т ел ьн о з а н я т ь с я культурно-
п р о с ве т и т е л ь н о й р а б о т о й , партия д о л ж н а у д е л и т ь г о раздо б о л ь ш е внимания во п ­
ро с а м народного о б р аз о в а н и я вообщ е и П р о л е т к у л ь т а м в частности.
Те самые ин тел л и ге н т с ки е элементы, к о т о р ы е пы тались кон трабандно п р о ­
т а щ и т ь свои р е а к ц и о н н ы е взгляды под в и д ом „пр о л е т ар с к о й к у л ь т у р ы “, теперь
 — 96
п о д н и м а ю т ш ум ную аги т а ц и ю против Ц. К. Эти элем енты п ы та ю тс я и с т о л к о в а т ь
резолю цию Ц . К. к а к шаг, ко т о р ы й б удто бы д о лж ен стес н ят ь р аб о ч и х в их х у ­
д ож е с тв е н н ом творчестве. Это, разум еется, не так. Л уч ш и е рабочие э л е м ен т ы П р о ­
л е т к у л ь т а вполне пойм ут те мотивы, к о т о р ы м и р у ко в о д и л с я Ц . К. н а ш е й партии.
Ц . К. не т о л ь к о не хочет свя за ть и н и ц и а ти в у рабочей и н те л л и г е н ц и и в об­
ласти худ ож ествен ного т в о р ч е с т в а , но н а п р о ти в , Ц . К. хочет с о з д а т ь д л я нее
более з д о р о в у ю н о р м а л ь н у ю о б ст а н ов к у и д а т ь ей возможность п л о д о т в о р н о
о т р а зи т ь с я на всем д ел е ху д о ж е с тве н н о го т в о р ч е с т в а . Ц. К. ясно о т д а е т себе
отчет в том, что те п е р ь ко гд а война кон чается, и н терес к запросам х у д о ж е с т в е н ­
ного т в о р ч е с т в а и п р о л е т а р с к о й ку л ь т у р ы в р я д а х рабочих будет все б о л ь ш е и
б о л ь ш е р асти . Ц. К. ценит и у в а ж а е т с т р е м л е н и е п е р е д о в ы х рабочих п о с т а в и т ь
на о ч е р е д ь вопросы о более б огатом д у хо вном р а зв и т и и личности и т. п. П а р ­
тия с д е л а е т все возможное д л я того, чтобы это д е л о д ей ств и тел ьно попало в
руки ра б о ч е й ин теллигенции, чтобы рабочее г о с у д а р с т в о д а л о рабочей и н т е л ­
л и ге н ц и и все необходимое д л я этого.
И з п р о э к т а и н стр ук ции , в ы работанн о й Н а р к о м п р о с о м и у т ве р ж д е н н о го Ц. К.
наш ей партии, все и н те р ес у ю щ и е с я т о в а р и щ и у в и д я т,ч т о п о л н а я а в т о н о м и я ре­
орган и зуем ы х рабоч их Г Ір ол етк ул ьтов в о б л а с т и худ о ж ес тв е н о го творчества
обеспечена. Ц . К. д а л вп о л н е точные д и р е к т и в ы на э т о т счет д л я д ея т е л ьн ос т и
Н а р к о м п р о с а . И. Ц . К. б у д е т следить и п о ру ч и т Г у б ко м п а р т а м с л е д и т ь за тем,
чтобы не б ы ло мелочной о п е к и н ад р е орга н и зу е м ы м и П р о л е тк у л ь та м и .
Ц . К. вместе с тем о т д а е т себе отчет в том, что и в самом Н а р к о м п р о с е в
об ласти иск у сства д о сих пор д а в а л и себя зн а т ь те -ж е сам ы е ин те л л и ге н т с ки е
в еяния, к о т о р ы е о к а зы в а л и р а зл а г аю щ ее вл и ян и е в П р е л е т к у л ь т а х . Ц . К. д о б и ­
в ается того, чтобы и в Н а р к о м п р о с е бы ли уст р ан е н ы указан н ы е б у р ж у а з н ы е вея­
ния. Ц . К. при нял с п е ц и а л ь н о е п о стано вл ение о том, чтобы Г у б н а р о б р а з ы , к о ­
т о р ы е б у д у т , согласно н ов ом у реш ению , н а п р а в л я т ь рабо ту П р о л е т к у л ь т о в , с о с ­
т о ял и из л ю дей стро го п р о в е р е н н ы х партией. В слиянии Г у б н а ро б р а зов с П р о ­
л е т к у л ь т а м и Ц. К. вид ит за л о г того, что л у ч ш и е пр ол етарск ие эл ем енты , д о сих
пор о б 'е д и н я ю щ и е с я в р ядах П р о л е т к у л ь т о в , т е п е р ь примут самое а к т и в н о е уч ас ­
тие в эт о й работе и тем по м огу т партии п р и д а т ь всей р аботе Н а р к о м п р о с а . д е й ­
ст ви т ел ьн о пр о л е т а р ск и й х а р а к т е р . К возм ож н о более тесн ом у с л и я н и ю , к д р у ж ­
ной р а б о т е в р ядах н аш и х пр о с в е т и т е л ь н ы х организаций, к о т о р ы е вс е д олж ны
стать не на словах, а на д е л е о р га н а м и настоящ ей, н е п о д д е л ь н о й п р о л е т а р ск о й
к у л ь т у р ы , и призы вает Ц . К. наш ей п а р т и и “.
Э тот, в вы сокой степени хар а кт е р н ы й , д о к у м е н т л иш ний раз в о зв р а щ ает
нас к той грустной картин е наш ей бескультурности партийной, на к о т о р у ю мы
тут и там у к а зы ва л и н ео д но к ратно.
Мы гово рим о п р е д е л ен н о о к у л ь т у р е — иск у с ст ва .
Н е в е ж е с т в ен н о с т ь н а ш а в этой о бласти, н а р я д у с искренним пр езрен ием
к н ей— во-и сти н у безгранична.
Л и т е р а т о р ы м а ркс и с ты (Г. В. П леханов, А н д ре е в и ч -С оло вье в и д р .) еще в
90 ты х годах м ин увш его столетия, п а р а л л е л ь н о с развитием к л а с с о в о г о са м о с о з­
нания п р о л е т а р и а та и п о п ы тк а м и последнего за я в и т ь публично о сво ем п р и ш е ­
ствии, п ы тал ись по д о йти к х у д о ж е с тв у с м а р кси стско й к р и т и к о й , но весь м ар-
эксизм их сво ди л ся к т очн ом у, безоговоро ч но-н еп оср едственно м у перенесению
ко н ом и ч ес к и х полож ен ий м атери али зм а в об ласть и н ти м нейш ей из и д е о л о г и ­
ческих „ н а д с т р о е к “— х у д о ж е ств а .
Ф а к та м и ху д о ж ества (т. е. „худож ественн ой п р а в д ы “) они о п е р и р о в а л и ,
к а к ф а к т а м и реальной ж и зн и („ п р а в д ы ж и зн е н н о й “), и д е л а л и из них прям ы е
публицистические вы воды.
У зак о н и в ш и й ся взгляд на искусство, к а к на „зер кал о д е й с т в и т е л ь н о й ж и з ­
н и “ (взято й вне ее д и а л е к т и ч ес к о го развития), отлично с пособ ство вал таком у
подходу. В у л ь г а р и зи р о в а л с я при этом м а р к с и зм ,— в у л ь г а р и зи р о в а л о с ь и х уд о­
жество.
 — 97 —

Рас с у ж д а я о ху д о ж е с тве , в д о б а в о к , и ск лю чи тел ьн о „по с о д е р ж а н и ю “,— они,

э т и отцы м арксистской кр и ти ки , о б н а р у ж и в а л и я в н у ю б езпо м ощ н о сть, ко гд а н е ­
о б х о д и м о с т ь п о д в о д и л а их к вопросам , ф о р м ы “.
Позднее, с в и р е п с т в о в а л и в м арксистски х ж у р н а л а х „ к р и т и к и “ Ш у л я т и к о в
и Фриче. Из них п о с л е д н и й свирепствует и поднесь. Л ьво в -Р огачев ск и й , Коган,
Кранихфельд, К л е й н б о р т и прочие, имена ж е их, ты Господи, в ес ы ,— все они в м ер у
поработали н ад о п р о с т и т е л ь с т в о м м аркси зм а (столько же, с к о л ь к о худож ества).
Е щ е позднее, д е л а я плеяда кр и ти ко в м а р к с и с т о в —это бы ло в 1907-8 г о д а х
—о б 'е д и н и в ш и с ь, в ы п у с т и л а .д в а ш ум ли вы х ал ьм анах а, о з а г л а в л е н н ы х „ Л и т е р а ­
т у рны й р а с п а д “, эт о т , во-истину, „ к а р а т е л ь н ы й о т р я д “ на р у с с к у ю л и т е р а ту р у ,—
где о б н а р у ж е н о с т о л ь к о разноголосицы в под х одах (напр.,— С текл ов и Л у н а ч а р ­
ский!), с т о л ь к о пр и с ко р б н о й развязности, гран и ч ащ ей с „ н а п л е в а т ь “, что п р а ­
в и л ь н о с к а з а л об э т и х кр и ти ка х один м арксист:
„О ни д аю т возм ож н ость наш им в р а г а м пр а зд н о в а т ь с л и ш к о м л егкие
п о б е д ы н а д м а р к с и з м о м “ ...*)
„С и м в ол и зм “, „ м о д е р н и зм “, „им п р е с с и о н и зм “, „ д е к а д е н т с т в о “ („ ф у т у р и з м а “
т о гд а , к счастию, е щ е не знал и)—-все эт о невеж ественно м е ш а л о с ь в одну с в а л ­
к у ,- - все, что в ы х о д и л о за рамки „ зд орового р е а л и зм а “, о б 'я в л я л о с ь „нелепы м “ ,
„от л у к а в о г о “ . К ри те р и е м „ зд о р о в ь я “ м ог с л у ж и т ь к р и т и к С т е кл о в , в у л ьгарн у ю
с т а т е й к у к о т о р о г о вы пустил и д а л е е особы м изданием.
Р а с п р а в и в ш и с ь со всей русской л и т е р а т у р о й — вы плеснув ее из ванны в м е с ­
те с о т р аб от а н н о й в о д о й литератур н о го бесчинства,— р у сски е марксисты к р и т и ­
к и сочли свою з а д а ч у пр е д лицом в о зн и к ш е го сам осознания рабочего класса
исчерпанной, и - м и р н о опочили... на 12— 13 лет!
И в самом д е л е : ни одного, хотя с ко л ь к о -н и б у д ь заметного* вы ступ ления
м ар кс и с т с ки х л и т е р а т о р о в в области э с т е ти к и с 1908 по 1920 год не н а б л ю ­
дается: не г о в о р я у ж е об изы сканиях в об ла с т и „ ф о р м а л ь н о й “, с применением
диал ектического м е т о д а ,— ни одного д а ж е простого „разноса.“ не б ы ло ( г о л у б и ­
ные воркован ия, по еж ем есячной обязанности, К р ан и х ф е л ь д о в , Т а л ьн и к о в ы х и
д р у г и х —не в счет).
С озд ав а л о с ь в п еч атл ен и е, что или н и к а к и х ку л ь т у р н ы х за д ач у русского м а р к ­
с изм а в области э с т е ти к и не имеется,— а д у м а т ь это бы ло бы см еш н о,— или ж е
н и к а к и м и таким и за д ач а м и русский р або ч и й класс не и н т е р е с у е т с я ,—но д о к а ­
з а т е л ь с т в пр о т и в н о го бы ло слиш ком достаточно!
И т о г — печален: нар ож дал ись и о т м и р а л и целы е течения; нам ечали сь новы е
и новы е и с к а н и я в художестве; п р о л е т а р и а т российский все б о л е е настойчиво
стучался в д в е р и м и р о в о й к у л ь т у р ы ,— а наш отечественны й м арксизм (в ч а с т ­
ности, б о л ь ш е в и с т с к о е к р ы л о его) не менее настойчиво... молчал! Творение х у ­
д о ж еств ен н ой к у л ь т у р ы п ро т е ка л о как-то м им о его воли и сознания; и —если
„ т в о р ч е с т в а “ его ещ е х в а т а л о на что-нибудь, т а к разве на ф е л ь д ф е б е л ь с к и е
о к р и к и —спросонок! и ф а т а л ь н о не впопад!—на то или-иное, без его б л а г о с л о в е ­
н ия у в л е к ш е е и п р е д ста в л я е м ы й им класс, течение.
С к а ж и т е по совести, т о в а р и щ и , что евоего, марксистского,— к р о м е н е о б я зы в а ­
ю щ их вздохов о п р о л ет а р ск о м искусстве, в стиле вульгарного ре а л и зм а ,— внесли
мы в т в о р ч е с т в о эстетики? Д в е -т р и д а в н и ш н и х (теоретических) р а боты Б е л ь т о ­
ва и Л у н а ч а р с к о г о ? П ару -др угу ю к о м п и л я ц и й Когана и Фриче? Д а несколько
„ о з д о р о в и т е л ь н ы х “ набегов на ру с с ку ю л и т е р а т у р у ,—в с тил е „сл ово и д е л о “, к о ­
оперируя с эн ес о вс к и м и Ре д ькам и ,— з а с т а в и в ш и х уже в 1913 г о д у одного поэта
желчно воскликнуть:
*] Во имя справедливости нам следовало бы выделить из названной плеяды ^критиков А.
В ' Л уначарского, подход которого к художеству всегда был чужд вульгарности, — но отсутствие у
того критика-марксиста остро выраженного интереса к вопросам „формы 11, наряду с о тсу тств и ем
пределенной марксистской цепкости (как это было у П леханова),— а главное, быть м ож ет, некото­
рая изли ш няя терпимость его к заплечной критике иных из спутников—лиш аю т выступления это­
го богато одаренного пи сателя известной доли ценности.
 — 98

„П исатели, нас много! С о б ир айте миллион,

и б о га д е л ьн ю к р и ти к а м построим в Н и ц ц е —
вы д ум аете, л егко им н аш е белье
е ж е д н е в н о п р о п о л а с к и в а т ь в газетной с т р ан и ц е !.“.
С л у ч а й н о или нет, но не имеется ни сл ов а о кул ьтур е иск у сства и в нашей
ст ар о й парти й н о й програм м е, хо тя там есть у ж е и некоторы й общ ий ф и л о с о ф ­
ский базис, и рассуждение, напр., о ш коле, о религии. Ни слова не в н е с л и в
эту п р о г р а м м у (о к у л ь т у р - и с к у с с т в е ) и у ч ас т н и к и 8-го партийного с ‘езд а (1 8 —
23 м а р т а 1919 года), хотя и п е р е д е л а л и ту, с т а р у ю про гр ам м у в корне и —х о т я
и ещ е б о л е е д е т а л и з и р о в а л и пун кты о ш коле, о религии, народном зд р а в и и .
Е сли борьба с религией и ядом старой школы признавалась при этом товари­
щами делом ,,н а с у щ н ы м т о ясно , что борьба с ядом культуры искусства (буржуаз­
ною) к числу занятии таковой необходимости не относилась.
Т очн о так же, видим о расцени вали эту б о р ь б у (и в ы т е к а ю щ и е из нее з а ­
д ачи к у л ь т и в и р о в а н и я своего и ск у сства) и п р ес л о в у т ы е к о м м е н та тор ы новой про­
граммы Р. К. П .- - т . т. Б у х а р и н и П р е о б р а ж е н с к и й , - а в т о р ы в д о с т а т о ч н о й мере
в у л ь г а р н о й и н е п р о д у м а н н о й „А збуки к о м м у н и з м а “ , самой по п улярн о й кн иж ки
на ро ссийском рынке. Д е л о м „ а зб у ч н о й “ н еоб ходи м ости внедрение пон ятий о
к у л ь т у р - и с к у с с т в е ими т а к ж е не считалось...
Е с л и нам скаж ут, что ру с с ки й революционный марксизм был от в ле ч е н как
раз в пос л ед н и е годы от в о п р о с о в эстети чески х и ф и л о с о ф с к и х в с т о р о н у к у л ь ­
туры со ц и ал ьн о й , научной и политической, то мы охотно с эт и м с огл аси м ся ,
н о —за м е ти м т о л ь к о , что в от эт а -то именно „ о т в л е ч е н н о с т ь “ и неизбежная от­
сталость, бескультурность в вопросах эстетической культуры как р аз и о б я зы в а л и
н аш их о тв е тс т в е н н ы х т о в а р и щ е й к б олее б ереж н о м у, скром ному й, гл авн ое, в д у м ­
чивому п о д хо ду к назва н н ы м вопросам .
Э того, увы, не н а б л ю д а е т с я .
В о зьм и те последние годы.
В 1917, 18, и отчасти 19-ои годах б о л ь ш и м успехом в п е р е д о в ы х п р о л е ­
т а р ск и х кр угах М осквы (и к р у п н ы х го р о д о в России) п о л ьзо в а л о с ь т ечени е в х у ­
д о ж е с тв е, известное под н а з в а н и е м . „ ф у т у р и з м а “.
О том, что течение это, з а р о д и в ш е е с я еще в 1907 году по в н у т р е н н и м з а ­
кон ам худ о ж ествен ного р а зв и т и я , эвол ю цио н но, р е в о л ю ц и о н н о е свое о п л о д о т в о ­
рение п о л у ч и л о от ж и зни,— а ж и з н ь - э т о п о сл ед ние д о ст и ж е н и я п р о л и т а р и а т а ,- -
мы у ж е не р аз писали, равно и о том, что ф у т у р и з м п р и ве тств ов а л г р я д у щ у ю
р е в о л ю ц и ю ещ е в 1914 г о д у , ко г д а не т о л ь к о р у с с к а я л и т е р а ту р а , но и многие
из н ы н еш ни х рево л ю ц и о н е р о в ш овинизмом п р о б а в л ял и сь .
Но д е л о , все ж е, не в этом .
П усть д а ж е это бы ло „ р е а к ц и о н н о е “ течение, и пусть д а ж е а п о с т о л ы его
(в 1914 г оду по глупости во в р е д себе, а в 1917 — 18 году с зл ы м ум ы сл ом и
по расчету) „ п р и м а за л и с ь “ к р ево л ю ц ии, по в ы р а ж е н и ю одного г л у б о к о г о м а р к ­
систа и вы сокого кр и ти к а . Н о ф а кт неоспоримый в том, что целы х д в а года р у с ­
ский р е в ол ю ц ионны й м ар к с и з м не т о л ь к о попустительствовал , в jî ице о д »их, вне-
д о е н и ю в массы этого „ в р е д н о г о “ течения, но и явно покровительствовал е м у
в л и ц е других, не т о л ь к о о тве тс т в е н н ы х т о в а р и щ е й воо б щ е , но и при сяж ны х д е ­
л а т е л е й к у л ь т у р н о п р о л е т а р с к о й политики в частности.
„ Н е л е п е й ш и й —по позд н е й ш е й р асценке— ф у т у р и з м м ало того, что „ т е р п е л и “
д в а года, но еще и „п озво л и л и е м у “— по в ы р аж е н и ю того ж е глубокого м а р к с и с т а
— „ п р о с л ы т ь чуть л и не о ф и ц и а л ь н о й ш ко л о й к о м м у н и з м а “!
Э п и л о г известен.
М ы не будем го в о р и т ь о тех причинах, п о д влиянием которы х н а ч а л с я п р е ­
с л ов уты й „ о т б о й “ (см. об это м наш у с т ат ь ю „ О п а с н о с т ь а р а к ч е е в щ и н ы “ ), - н а ­
помним только, что вы соки м и н ици ато ро м б ю ро к ратич еско го, с в ер ху , гонения
на в ч ер а е щ е модную „ ш к о л у “ я в и л с я а в т о р и т ет н ы й по п о л ож ен и ю коммунист,
 а в т о р оф ф и циального „ п р и ветс тви я " к о н ф е р е н ц и и п р о л етп и сател ей (от 13 с е н т я б ­
ря 1919 года), к о т о р о м у и при надлеж ат все вы ш еп р ивед ен ны е, у ни что ж аю щ е-о с-
троум ны е, х а р а к т е р и с т и к и ф утуризм а.
В конце письм а, к а к помните, знач ил ось:
— „Этому (т. е. ф у тур и зм у) пора п о л о ж и т ь к о н е ц “!
Как именно „ э т о м у полагали к о н е ц “,— д о ст а т о ч н о х о р о ш о известно.
Полагали „ э т о м у “ к о н е ц —при по м о щ и казен ны х „ к р и т и к о в “, бы стро у с в о ­
ивш их б ю р о к р а т и ч е с к и й ж арго н („н е л е п ы й “, „полож и ть к о н е ц “ , „ин тел л игент­
ский в ы в и х -1);
у щ е м л я л и в госиздательствах;
гостеприимно „ л у к о м о р ц а м “ р а с к р ы в а л и двери;
н а с а ж д а л и цех пролетпоэтов;
и —т. д....
Вотще!
Гони „н ел еп у ю “ п р и р о д у в д в е р ь ,— ©на влетит... в п р о л е т к у л ь т . Гони „не­
л е п е й ш е е “ течение из п р о л е т к у л ь т а ,—оно о к р а с и т в основные у с т р е м л е н и я свои
искания... п р ол етписател ей .
П рош ло, увы, почти 2 года с м ом ента о гл аш е н и я высокого п р и к а за („по-
’ л о ж и т ь к о н е ц “), а ф утури зм , „ п р и м а за в ш и й с я “ ф утуризм , на обе л о п а т к и все
,е щ е не „п о л о ж е н “!
П о н а д о б и л и с ь д р у г о е какое-то, еш,е б о л е е с ил ьно д ействую щ ее, средство к
„ пол ож ен ию к о н ц а “, и —средство это я в и л о с ь . . — не в виде, конечно, о б с т о я т е л ь ­
ной и д о б р осо вестн о а ргу м ен ти ро ва н н ой кри ти ки , д о сто йн ой ком м унизм а, а — в
виде... нового, к с ож ал ен и ю , ц и ркуляра, в вид е повой канцелярской от писки, хот я
и более авторитетной в смысле иерархии, но ничут ь не более, увы, убедительной!
Мы говорим , кон ечн о, о последнем ц и р к у л я р н о м письме Ц . К. Р. К. П. о
про л е т ку л ьт а х , о г л а ш е н н о м 1 д ек а б р я 1920 года и более п охож ем на сердитый
окри к, неж ели д о с т о й н о е бесспорно вы сш его в республике у ч р еж д е н и я мнение.

Очень печ ально е письмо!

„Если наш а п а р т и я д о сих пор не в м е ш и в а л а с ь в это ( п р о л е т к у л ь т н о е ) д е ­
л о, то это объяснялось т о л ь к о тем, что, за н я т а я боевой р а б о т о й на фронтах, н а ­
ш а партия не всегда м о гл а у д е л я т ь д о л ж н о е вним ание этим насу щ ны м в о п р о ­
с а м “....
Н е с к о л ь к о зам ечаний, товарищ и;
1.— Н е „не в с е г д а “, а „ни когда“ . Никогда н аш а п а р т и я не у д е л я л а „ д о л ж ­
ного в н и м а н и я “ воп р о с а м культуры : ни при наличии „боевой р а б о т ы на ф р о н ­
т а х “, ни пр и о т с у тс т в и и таковой. А если и о б р а щ а л а , то э т о бы ло... не ,,долж~
н о е “ внимание.
И—
2.— Вопросы в о о б щ е кул ьту ры , и п р о л е т к у л ь т н о й в частности, вы п р и з н а е ­
те ны н е „насущ ны ми в о п р о с а м и “. Это п р и зн а н ье следовало бы го рячо привет-
' с т в о в а т ь , если бы н а л и ч и е его увы!— не о с т ав л я л о все же места... сомнению.
С о м н е н и ю - в чьей-то искренности. В п р о т и вн о м случае, ведь, нуж но бы всю
п р е д ы д у щ у ю политику Ц. К. (отсутствие в ним ания к „насущ ным“ во п р о с а м ) п р и ­
знать преступлением ?
...„ Т е п е р ь когд а перед партией в о зн и к а е т возм ожность б о л е е об стоятельн о
за няться ку л ь т у р н о -п р о с в е т и т е л ь н о й работо й, партия д о л ж н а у д е л и т ь гораздо
б ольш е в н и м ан и я вопросам н аро д н ого о б р аз о в ан и я во о б щ е и про л ет ку л ьт а м в
частности“.
Отлично!
Как же им енно „ г о р а зд о б о л ьш е в н и м а н и я “ нам ерена у д е л и т ь ку л ьт у р е
н а ш а партия? К а к и е методы она при этом применит?
А вот:
„ Футуристы, декаденты (!), с т о р о н н и к и в р аж д е б н о й м а р к с и зм у идеалисты-
 — 100 —

чееквй ф и л о с о ф и и и, наконец, просто неудачники, выходцы из р я д о в буржуазной

п у б л ици сти ки и ?ф и л о с о ф и и —с т ал и кое-где з а п р а в л я т ь всеми д ел а м и в пролет­
ку л ьт а х . П од видом п р ол ет а рск ой к ул ьту ры , рабочим преподносили б у р ж у а зн ы е
взгл яды и ф и л ософ и й (махизм). А в области искусства рабочим п р и в и в а л и неле­
пые (!!!), и зв р а щ е н н ы е вкусы (фут уризм). И н т е л л и г е н т с к и е группы и г р у п п о ч к и
н а в я зы в а л и (!) перед овы м р а боч и м свои с о б с т в е н н ы е (?) ф илософские с и с т е м ы и
выдумки (!!!)“ ...
М етод, к а к видите, старый:
1.— Вм есто к р и ти ки и у б е ж д е н и й —паки и п ак и ф е л ьд ф е б е л ьс к и й окрик.
Там (в п ри в етствии п р о л етписател ям ) б ы ло - „ п р и м а з а л и с ь “, а здесь— „ з а п р а в л я ­
ю т “. С м ы сл и тут и там: к а к они смеют!
Р а зр е ш ен и я , видите-ли, не спросили! Не могли д о ж д а т ь е я , когд а мы сами
об ратим „го раздо б о л ь ш е вни м ан и я!“.
И — „ н а в я з ы в а ю т “ !!!
П о ч ем у собственно „ н а в я з ы в а ю т “, и м ожно ли „передовы м р а б о ч и м “ что-
либо „ н а в я з а т ь “— мы не знаем. П олагаем , о д н а ко, что нельзя и что „ п е р е д о в ы е
ра б о ч и е “ н а с т о л ьк о уж е в ы р о с л и , чтобы о б х о д и т ь с я без няньки...
2.— Д а ж е сл овечк и старые! „ Н е л е п ы й “ ф утур и зм , „ извращ енны е в к у с ы “ , -
господи! т а к прямо с п р о ш л о г о д н е й прописи и списано!
Вот уж, воистину, з д о р о в ы й вкус! Н а ш , пош ехонский!
Ж и з н ь , в идите ли, мечется, к а к уго рел ая; сгораю т, руш атся все ценности;
д а что там ц е н н о с т и —р у ш а т с я государства! А мы себе мирно почиваем в о б л а ­
сти к у л ь т у р ы , а если и просы паем ся, т а к т о л ь к о затем, чтоб бур кну ть:
- - „ И з в р а щ е н н ы й вкус!"
„ Н е л еп ы й !“
„ В ы д у м к и !“
А в заклю ченье:
— „ К а ра ул ! Н а в я з ы в а ю т ! “
Г р у с т н а я картина!
3 . — А разв язн о сть и н е в е ж е с т в о — не старые? „ Ф у т у р и с т ы “, „ д е к а д е н т ы “
„ м а х и з м “, „ н е у д а ч н и к и “, „ в ы х о д ц ы “,— все в одну ку ч у свалены!
Т о в а р и щ и забы ли уж е, что с „д е к а д е н та м и “ они е щ е в „Л и т е р а ту р н о м р а с ­
п а д е “, т.-е. в 1907 году, воевали, хо тя и тогда у ж е „ д е к а д е н т а м и “ в п р и р о д е
не пахло.
Т о в а р и щ и заб ы ли е щ е и то, что те самые „ д е к а д е н т ы " , к о тор ы х они '-' в
„ Р а с п а д е “ поср ам л яли , ныне все, пройдя чрез Л у к о м о р ь е “, в п р о л е т а р ск и е „И з­
вестия В ц и к а “ приглаш ены .
Л и д е р „ Р а с п а д о в “ - бы л Стеклов.
Л и д е р „ И зв е с т и й “— С т е к л о в же.
Ф а к т — н а в о д я щ и й . на размы ш ление...
...„Вместо того, чтобы помогать п ро л етарск о й м олодеж и серьезно у ч и т ь с я ,’
у г л у б л я т ь их к ом м у н и сти ческ и й подход ко всем вопросам ж и зн и и искусства,—
д а л е к и е по, су щ еству (?) от ком м у н изм а и в раж д ебн ы е е м у х у д о ж н и к и ( „ л у к о ­
м о р ц ы “?), провозгласив себя истинно пролетарским и (!), м еш али рабочим выйти на
ш и р о к у ю д о р о г у сво бод ного (!) и д ей ств и тел ьн о п р о л е т а р с к о г о т в о р ч е с т в а “.
Ну, а мы с вами, т о в а р и щ и , „пом о гал и“? Вот у ж мы -то с вами, к о н ечн о ,
„не м е ш а л и “, и если рабочий вы х о д и л .иногда’на „ ш и р о к у ю д о р о гу „ с в о б о д н о г о “
и т. д., т а к это, во истину, б ез ^ н а ш ей „пом ехи“.
К с т а ти — что именно вы считаете, т о в а р и щ и , „дей стви тел ьно п р о л е т а р ск и м
т в о р ч е с т в о м “?
Вот, бы л когда-то „ р е а л и з м “,— тогда ещ е б о л ь ш и н с т в о из нас п о д стол
п еш ком ходили. Ну, из „ р е а л и з м а “ мы, каж етс я , выросли?...
Б ы л „с и м в о л и зм “...
 — ïo t —

„ И м пр ессиони зм “...
И х в ы .т р а к т о в а л и с точки зрения „ н а п л е в а т ь “...
С тех пор, п р а в д а , к а к п ре д с та в и те л и этих течений п р и о б р е л и способность
„ в н и к а т ь “ (сначала в т о л с т ы е ежемесячные, а потом и в советские, издания) „ л е г ­
к о и без м ы л а “, вы у ж е не кличете их „ д е к а д е н т а м и “ и даже... п р и с п о с а б л и в а ­
ете к т. С т е к л о в у в „ сп е ц ы “; но вы ни где и не п р и в е тс т в у е те их, р а с с м ат р и в а я
их, видимо, л и ш ь п о д углом „ терп им о сти“ ...
„ Ф у т у р и з м “?— но он же „н е л е п е й ш и й “...
„ И м а ж и н и з м “ , ныне - судя по в а ш и м ж е г а зе та м — ож и в л ен н о д и с к у т и р у ю ­
щ ий с „ ф у т у р и з м о м “? —но о нем вы, видим о, еще не слы хали: и н а ч е — что п о м е ш а ­
ло бы в а м и его у п о м я н у т ь в в аш ей свалке!..
î “ ; Что же именно считаете'вы, товарищи, „действительно пролетарским твор­
чеством'“?
Е с л и — „ зд о р о в ы й р е а л и з м “, то т а к о т кр о в е н н о об э т о м , и скаж итеі
И д я ныне— или о б ещ а я и д т и —с к а к о й -т о эстетической к у л ь т у р о й к м ассам,
следует же .им сказать—какое именно художество вы будете культивировать...
Итак?
„Ц. К. ясно о т д а е т себе отчет в том, что теперь, когд а войн а кон чается
интерес с в оп рос а м х у д о ж е с тв е н н о г о -тв о р ч е с тв а и п р о л е т ар ск о й к у л ьт у р ы в р я ­
д а х рабочих б уд е т все б о л ьш е и б о л ь ш е рости. Ц. К. ценит (!) и у в а ж а е т (!)
стр ем л е н и е п е р е д о в ы х рабочих п о став и ть на очеред ь вопро сы о более богатом
д ух о в н о м разв и ти и л ичности и т. п. П а р т и я сде л а е т все возм ож н ое д л я того,
чтоб ы это д ел о д ей с тв и те л ь н о попало в р уки рабочей интеллигенции, чтобы р а ­
бочее го сударство д а л о рабочей ин теллигенц ии все н еобходи м ое д л я э т о г о “.
Отлично! Н о — в а ш а программа, то в ар и щ и ? Ваша программа!
Вы г о в о р и т е — „ р а б о ч а я и н те л л и г е н ц и я “ возьм ет в свои руки, а „рабочее
г о с у д а р с т в о “ д ас т ? Н о — разве же это программ а? Р а зв е „ра б о ч а я и н те л л и ге н ц и я “
и „рабочее г о с у д а р с т в о “^не о б н а р у ж и л и уже, по ваш и м словам , тенден ции п о д ­
вергаться... „ н а в я з ы в а н и ю “? П ом илуй бог, им что-нибудь о п я т ь „ н а в я ж у т “, и опять
вам, год спустя, п р и д е т с я с полусна б урчать:
— „Н е л еп е й ш и й и к с - и з м “!.. (символизм... футуризм... имажинизм...).
Итак?
„Из про ек та и н стру к ц и и в ы р а б о т а н н о й Н а р ко м п р о со м и у тв е рж де н н о й Ц .
К. наш ей партии, видно, что п о л н а я а в то н о м и я р ео р ган и зу е м ы х п р о л е т к у л ьт о в
в о б л а с т и ху д о ж ествен но го твор ч е с т в а обезпечена (пом и луй те, т оварищ и , не с
эт о й ли а в т о н о м и е й вы выше боролись!). Ц. К. д а л вполне т о чн ы е д иректив ы на
э т о т счет Н а р к о м п р о су . И Ц. К. б у д е т с л е д и ть и поручит г у б к о м п ар там следить
за тем, чтобы не б ы л о мелочной опеки н а д р е ор ган и зу е м ы м и п р о л е т к у л ь т а м « “.
Ц . К. д ас т автоном ию ... Ц. К. не б у д е т „ м е ш а т ь “... Б р о с ь т е товирищ и: вы
и т а к н и когд а не „ м е ш а л и “!
Г д е —программа?
Где же в а ш а програм м а, товарищ и?
И так?
„ Ц . К. вм есте с тем о т д а е т себе отчет в том, что и в сам ом Н а р к о м п р о с е
(о!) в о б л а с т и и скусства д о сих пор (три года слиш ком мы об это м не думали)
д а в а л и с е б я зн ат ь те ж е самые и н те л л и г ен т с к и е (?) веяния (?), к о т о р ы е о к а з ы ­
в ал и р а з л а г а ю щ е е влияние в п р о л е т к у л ь т а х . Ц. К. д о б и в а е т с я т о г о “...
У в ы , ничего, то вар ищ и из Ц. К., вы не „ д о б ь е т е с ь “, иб о система ваша в
области к у л ь т у р ы —то л ь к о р ы к и угроза.
Нет у вас культурной программы, товарищи, как вы ни тщитесь. Окрик же
и рык— не Программа.
Хотя война, к а к вы пишете, и к о н чается; х отя вы и о б ещ аете отныне у д е ­
л я т ь вопросам т в о р ч е с т в а культуры „ г о р а зд о б о л ь ш е в н и м а н и я “, —но, все равно,
т о в а р и щ и , ничего и з этого не выйдет.
 Первое, с чего нам нуж но в об ласти ху д о ж е с тве н н о й к у л ь т у р ы н ач ать, это:
— Р а з навсегда о т к а з а т ь с я от системы о к р и к а , б ю р о к р ат и ч е ск и х „ п р е д н а ­
ч е р т а н и й “ и угроз.
Второе'.
— П о м е н ь ш е „м елочной о п е к и “ над „ п е р е д о в ы м и рабоч им и“, к о т о р ы м кто-
то что-то м о ж ет „ н а в я з а т ь “ .
Третье:
— Н у ж н о п р е д о с та в и ть и самим х у д о ж н и к а м свободно с ам о о п р е д е л и тьс я ,
о т н ю д ь не у щ е м л я я их в г о с у д а р с т в е н н ы х и з д а т ел ь с т в а х .
Четвертое:
— Б р о с ь т е писать ц и р к у л я р ы и н а ч а л ь ст в е н н ы е письма о культуре х у д о ­
ж ества, но поручите н а и к у л ь т у р н е й ш и м из ко м м у н и с то в серьезно и искренно з а ­
ня ться эт и м и „насущ ными в о п р о с а м и “, начав с с а м ы х азов. Р а с к р о й те страницы
парти й н о й печати д л я ш и р о к о й , свободной т р а к т о в к и эти х вопросов!
Пятое'.
— П я то е , т о в ар и щ и , т. е. „ д е й с тв и тел ь н о п р о л е т а р с к о е т в о р ч е с т в о “, пр и­
л о ж и тс я само собой...
Во в с я к о м случае, „из-п о д с е б я “ его не в ы д у м а е ш ь . А все в аш и ин ы е с п о­
собы т р а к т о в к и и пути— „из-под с е б я “ суть!
В л у ч ш е м случае, они не убед ител ьны ...

З а к а н ч и в а я на этом н а ш у ст ат ью , мы п р ед в и д и м то и с к р е н н е е н егодование,
к о т о р ы м п о д а р я т нас о т д е л ь н ы е н а ш и т о в а р и щ и , у коих детское почт ение к ав­
торитетам явно превалирует над сознанием необходимости подведения под пролет ар
ское движение прочного культурного базиса.
О ни у ж е щ ед ро о д а р и л и нас своими „ а х а м и “ по поводу п р е д ы д у щ е г о н а ­
шего, в связи с пар тий но й б е с к у л ь т у р н о с т ь ю , в ы с т у п л е н и я —статьи „ О п а с н о с т ь
аркачеевщ ины“.
Н о —в р е зу л ь т а т а х по я вл е н и я вот этой-то к а к раз статьи,— д а в ш и х нам д е ­
в я ть д е с я т ы х п ри б л и зи те л ьн о д р у з е й на одну д есятую п р о т и в н и к о в ,— мы и ч е р ­
паем у в е р е н н о с т ь в н еоб ходи м ости д ал ьн е й ш ег о р а зр е ш е н и я н аш ей к у л ь т у р н о й
в н ут р и п а р ти й н о й задачи.
Борьба за ликвидацию бескульт урья парт ии столь эюе необходима, к а к и кам па­
ния по ли кви д а ц и и внут рипарт ийной безграмотности. Р а з н и ц а т о л ь к о в том, что
н еоб хо ди м о сть последней с о зн а е т с я поголовно всем и, м еж тем к а к с усвоением
новой к у л ь т у р ы д ел о о б сто и т к у д а сложнее.
З д е с ь нуж но п р о б и в а т ь к а к и е -т о т олщ и; з д е с ь нуж но поб о ро ть р я д сам ы х
вредны х, сам ы х несносных п р е д р а зс у д к о в , в о с п и т а н н ы х традиц ией и средой, к а к -
то: снобизм, с а м о в л ю б л е н н о е м ещ ан ство, ч в ан ств о, м еш а ю щ е е человеку, п р о ш т у ­
д и р о в а в ш е м у „ Э р ф у р т с к у ю п р о г р а м м у “, но н е зн а к о м о м у с начаткам и, пол ож им ,
я зы к о в е д е н и я , подойти к э т о м у новому, и о д и н а к о в о т р ебую щ ем у и зу ч ени я, п р е д ­
м ету т а к ж е о т к р ы т о и п росто, к а к просто п о д о ш е л он к „ П р о г р а м м е “. О т с ю ­
д а — „ н а п л е в а т ь “; о т с ю д а — и п р е зр и те л ь н о е „не п о н и м а ю “ (а если у ж чего „не
п о н и м а ю “ , т о — „ н ел е п о “, „ и зв р а щ е н н ы й в к у с “,„ и н те л л и г е н т с к и е в ы д у м к и -1 и т. д.).
„Мы л енивы и не л ю б о п ы т н ы “,— это верно, конечно. Но мы ещ е и с к л о н ­
ны п р и к р ы в а т ь свое с о б с т в ен н о е невеж ество п р е з р и т е л ь н о й у с м е ш к о й о б о ж р а в ­
ш егося к у л ь т у р о й Фауста. С о с к о б л и т е с иного „ А зб у к у к о м м у н и з м а “, и —он пе.
ре д вам и голенький.
Н ам нужно, видимо, самим в пи тать в себя т у н о в у ю к ул ьту ру , а п о с т о л ам и
коей мы являем ся... в програм м е. А н о вая к у л ь т у р а —в новом человеке; о н а —
не только лиш ь в „миросознании“, но и в „мироощ ущ ении“ главным образом и еще!
П р а в и л ь н о ска за л „нелепейш ий ф у т у р и с т “ М а я ко в с к и й :
„П о п а л и л и д ен е к -д р у го й из р у ж е й
и думаем:
— С т а р о м у нос утрем.
 — ш —

Э то что!—
п и д ж а к сменить снару ж и
м ало, т ов ар и щ и :
в ы в о р а ч и в а й т е с ь ну тро м !..“
Борьба за новое „нутро“ человека—это и есть борьба'за новую культуру.
Бороться за н о в ы е у с л о в и я „ б ы т и я “, о п р е д е л я ю щ и е новое „ н у т р о “, и на этом
успокоиться,— м о ж н о , конечно; но лу чш е у ж не болтать т о гд а о кул ьту ре, а тем
б о л е е - не р а с ш а р к и в а т ь с я перед „п е ре д о вы м р а б о ч и м “, и зъ я с н я я с ь перед ним в
л ю б овны х д е к л а р а ц и я х :
— „Ц . К. ц е н и т и у в а ж а е т стрем ление п ередовы х р абочих поставить на
о ч ер е д ь в о п р о с ы о б о л е е богатом духовном развитии лич ности и т. п.!“
Не с т о л ь га л ан тн о , н о с гораздо б о л ь ш и м „ув а ж ен и е м “ к „духовному развитию
л и ч н о сти п е р е д о в ы х р а б о ч и х “, изъ яс н ял с я , между прочим, М а р к с , сурово н е к о г­
да провозглаш авш ий:
„Мы го во р и л и р а б о шм: вам п р и д е т ся п е р е ж и ть 15, 2 0 , 5 0 л ет г р аж д ан ски х
в о й н и битв н а р о д о в —не только, чтоб и зм е н и т ь общ ественны й строй, но чтобы
и зм е н и т ь и самих с е б я “.
Изменить самих себя —не значит ли это... выворачиваться нутром?
„ Н е л еп е й ш и й ф у ту р и с т" М а я к о в с к и й не так-то уж расходится, оказы вается,
с М арксом!
Э то — во-первы х.
• А во-вторых...
В о - в т о р ы х —„ и зм е н и т ь самих с е б я “ нуж но не т оль ко, повидимому, '„ п е р е ­
д о в ы м р а б о ч и м “, но и многим передовы м ... членам партии!
... Б о р ь б а за н о в у ю кул ьту ру, принимаемую всем нутром, д о л ж н а логически
с о впасть с б о р ь б о й по л и к в и д ац и и наш ей партийной б ескультурн ости ; и —если
в этой н у ж н о й — е щ е ж д у щ е й своего „во скресн и ка!“— б о р ь б е ,— б о р ьб е за „изме­
нение самих с е б я “ , за о к у л ь т у р е н и е п а р т и и ,— если в ней мы не всегда будем
„га л а н тн ы “ д р у г п р е д д р угом , то пр а во же, товарищ и , в том нет беды!
Беда н а ш а — не в о т с у тст ви и г ал ан тн ости , а в о тсутствии к ул ьту ры .
К накоплению ее и д о л ж н ы бы ть н а п р авл ены наш и шаги!

Чита
Февраль 1921 г.
 З е м л я н а я м и с т е р и я .

О пьесе „ М истер ия-буф ф “ Вл. М аяковского.

„Мистерия-буфф“— это первая попытка Вл. Маяковского эпически— изобразительно

со стороны— подойти к тому огромному и сложному комплексу, который внесла в наше
творимое бытие революция.
Сочетание трагических исканий пролетариата,— конвульсивно - галлюцинирующими
руками, в судорогах голода цепляющегося за призрак „восставших вещей“ ,— одновре­
менно с буффонадой созидательного безсилия буржуазии— придают этой последней пьесе
Маяковского характер исключительной новизны и самобытности.
Мы не будем касаться того, в какой мере удалась поэту эта новая задача—именно
эпически (а не лирически, как в „Тринадцатом апостоле“) осмыслить душу революции
1917— 18 года: жизнь столько за последние три года набросала легенд, что образное
осознание этих легенд сейчас же, вне психологического и во времени отхождения от них,
есть, предприятие нечеловечески трудное.
В качестве сатирического произведения, „Мистерия-буфф“ Маяковского счастливо
воскрешает перед нами такое неповторяемое, казалось бы, по остроте и гибкости охвата
явление родной литературы, как „Горе от ума“, с диалогом и афористикой едва ли не
еще более блестящими, с эпическим самоотхождением писателя, пожалуй, еще более
глубоким.
К ак произведение огромного захвата социальной сатиры и характерности персонажей
изумительной (поп, дама истерика, купец, студент, святые, ангелы, черти), „Мистерия-
буфф“ должна, в случае ее постановки, иметь огромный художественный успех, а неко­
торые афоризмы, если не отдельные сценические положения ее, неминуемо приобретут
„крылатость“ („Кому бублик, кому дырка от бублика— это и есть демократическая ре­
спублика“— и масса других).
В отношении остроты диалога, гибкости фразировки, связанной с раскрепощением
ритма, а равным образом и в отношении исключительной заостренности и блеска рифмы
(„Нас? мам? Спим, должно быть: выдумки сма!“), всегда неожиданной, но и никогда не
нарочитой, -это новое произведение Маяковского не имеет себе—даже у Маяковского!—
равных.
Сила, однако, „Мистерии буфф“ —конечно! не в ее сатире, как и не в ее трагич­
ности: она —в слит ной неразрывности того и другого момента; она—именно в волную­
щем сочетании момента иронически-добродушного любования первыми, еще ощупью н е ­
уверенными, шагами пролетариата с моментом трагического предвидения прорыва его в
некое небывалое трагедийное действо, имеющее своим истоком фаустовский провал с
вечным вращением обновляющегося вещества, включающее метерлинковское искание ради
искания („Синяя птица“) и завершающееся чудесным возвращением в раскрепощенный
мир вещей.
^Идее раскрепощения вещественного мира, идее преображения мира через восстание
вещей— нашим российским футуризмом, с самого начала возникновения его, уделено много
внимания.
Еще Хлебников в 1907 году пишет две поэмы, посвященных этой идее (альманах
„Садок судей“).
Одновременно, Д. Бурлюк и другие строют свою живопись на сдвиге одухотворен­
ных вещей.
 — 10 5 —

Идее дифференциации вещей посвящает в 1913 году свою трагедию „Владимир

. Маяковский“ автор будущей „Мистерии-буфф“.
Диалектическая в своей сущности, идея эта подводит русский футуризм к главной
задаче, выпавшей н а долю класса работников,—исторической задаче перестройки всех
вещей,— задаче устроения уже здесь, на земле, „царства небесного“.
Раскрепощение вещей—это и есть тот „рай земной“, по поводу которого злорад­
ствуют над коммунизмом его враги; это и есть чудесная галлю цинация чувств, поддержи­
вающая творящий класс в его нечеловеческом подвиге.
„ Шоффер. Да, идет...
Человек какой-то...
Да, человек...
Старый, с посохом...
Молодой, без посоха...
Эх,
идет по воде, что по суху!
Швея. Колокола, гудите!
Вздыбливайте звон!
Бросайте работу,
останавливайте заводы,—
это он!
Он шел, разсекая генисаретские воды!
Кузнец.
апельсины,
У бога есть яблоки,
вишни,
может ‘весны стлать семь раз на дню,
а к нам только задом оборачивался
всевышний,—
теперь Христом заманивает в западню.
Батрак. Не надо его,
не пустим проходимца—
не для молитв у голодных рты.
Ни с места! —
не то рука подымется.
Эй,
кто ты?!“..
Пришедший к путникам „обыкновенный человек“, символизирующий как бы комму­
низм, обращается к изверившимся массам с новой „нагорной пропешедью“:
„Араратов ждете?
Араратов нету
никаких,
приснились во сне.
А если
гора не идет к Магомету,
л то и чорт с ней!
Не о рае Христовом ору я вам,
где постнички лижут чаи без сахару:
, я о настоящих земных небесах ору!..
...—Веди нас!
где они?
...-Где?
На пророков перестаньте пялить око,
взорвите все, что чтили и чтут,—
и она, обетованная, окажется под боком —
вот тут!
Конец.
Слово за вами. Я—нем“...
Чрез нарочито-примитивные картины ада, цинично до смешного детского пугала
вскрываемые трагическими обитателями земли, через наивно-добродетельные картины бе­
лесого рая, где-то там, на облаках, с толстовской постной святостью, также цинично
обнаженные до буффонады,—картины, свойственные только футуризму с его кощунствен­
ным смешением „высокого“ и „низменного“ стилей,— ведет художник своих „нечистых“
в ту обетованную (новой нагорной проповедью) землю, имя которой—Коммуна.
Перед ними— Иваново-Вознесенск... не Иваново-Вознесенск. Марсель... не Марсель.
Шуя... не Шуя. Новый, небывалый мир!.. Земля!..
 — 106

Охотиик. Будет морочить!

Какая это зег.’ля!
земля—грязь.
Земля—ночи.
На земле иаработаешь--разинешь рот,
а жирный такой придет и отберет...
Прачка.
по моему,
Земля, да не та:
для земли не мало ли пахнет помоями?
Характерен ответ преображенных, революцией „вещей“ (неиарочитость образа—
„от прачки“):
—,, Революция,
прачка святая,
с мылом
всю грязь лица земного смыла.
Для вас—
пока блуждали в высях—
обмытый мир
расцвел и высох“...
й так прекрасны они, эти раскрепощенные, одухотворенные восстанием вещи, что
крик восторга вырывается из уст:
—„Землица!
Она!
Родимая землица!
—Запеть бы теперь!
Закричать!
Замолиться!
—Товарищи вещи,
знаете что:
довольно судьбу пытать—
давайте, мы будем вас делать,
а вы нас питать!
А хозяин навяжется—не выпустим живьем!
Заживем?
—Заживем!
Заживем!“..
И только бедная изверившаяся швея все еще боится поверить глазам, и—-трога­
тельно, как ребенок, плачет (обратите внимание на ритм):
„Раз
вот так
сидела галеркою.
На сцене—бал.
Травиата.
Ужин...
Вышла—
и такой это показалась горькою
жизнь!
Грязь!
Лужи!“...

Существует старое положение об искусстве, принятое и реализмом и символизмом,

о том, .что истинный удел искусства— только ставить те или иные вопросы, но отнюдь не
разрешать их.
Футуризм, повергший старые теории на землю, без особых слов отверг и это, ун а­
следованное еще от классицизма, положение о художестве.
Искусство изстари болело тем, что художник замахивался на зло „скорпионами",
но они падали на него „перевитые розами“ ; искусство бичевало зло, но действие бича
фатально умерялось, будучи пропущено чрез сладость „эстетической эмоции“.
Одни (эстеты) полагали в этом благословение художества; другие (реалисты)—про­
клятие его; и те и другие— ставили этот вопрос.
Только футуризм— этот, во истину, „катехизис искусства сегодняшнего дня“ (заострен-
оног в грядущее)— с его лубочными плакатами „железо-бетонных поэм“, с его немым,
(Іоатчщим криком дикаря из уст, с его мясным вгрызаньем в нерв взвывшей от боли со-
 lö? —

временности— только футуризм дерзнул, даже не ставя самого вопроса, разрубить запу­
танный узел традиционной эстетики и тем как бы вывести себя за скобки „вечного“.
Футуризм явно пожертвовал здесь „вечным“— в угоду злободневности, перекинув­
шейся в отдаленное.
В этом— его природа.
И поэтому-то, может быть, футуризм уже не искусство.
Он— нечто большее, чем искусство.
Он—жизнь.
Его программа (Маяковский):
..Как вы смеете называться поэтом
и, серенький, чирикать, как перепел!
Сегодня
надо
кастетом
кроиться миру в черепе! '..
Там, где старая немецкая легенда договаривается до своего рода perp etuum m ob ile
обновляющегося вещества; там, где бесплотная легенда символизма упирается в p erpetuum
m o b ile искания— там цепкий футуризм „кастетом кроит“ плакат:
— Коммуна!
Довольно алгебры мечтаний! Довольно философических колпаков! Идем!
„Идем по градам и весям!
Флагами наши души развесим!
Вылазьте из грязи
все, кому
надоели койки но;лежных нар!
Городов граниты,
зел ни сел —
наше все!
мир—коммунар!“
— Отлично! Н о, ведь, это— не искусство, это же—программа минимум (вчерашняя
максимум) Р. К. П.!
И пусть!--
„Нам написали евангелие,
коран,
потерянный и возвращенный рай,
и еще,
и еще
многое множество книжек—
каждая радость загробную сулит,
умна и хитра.
Здесь—
на земле хотим
не выше жиТі
и не ниже
всех этих елей, домов, дорог,
лошадей и трав!
нам надоели небесные сласти,—
хлебище дайте жрать ржаной!
Нам надоели бумажные страсти,—
дайте жить с живой женой!
Там—
в гардеробах театров
блески оперных этуалей
да плащ мефистофельский—
все. что есть там!
Старый портной не для наших
старался талий.
Что-ж!
Неуклюжая пусть
одежда—
да наша!
Нам место!
Сегодня—
над пылью театров
наш загорится девиз:
 — 1 08 —

„все зан ово!“

Стой и ди ви сь—
занавес!“..
...Может быть, эта „конкретно-программная“ теория есть в сущности теория голодных
галлюцинаций,— теория голодной тоски по „хлебище ржаном“?
Возможно!
Тем не менее, это -единственная в настоящий момент зем ляная теория,— теория
тех, кто хочет, чтоб нрограмма-максимум-вчера сегодня уже становилась минимумом!
Отдайте же справедливость футуризму: его „галлюцинации“ всегда были достаточно
земляными! „Реальнейшая реальность“ его удара властно стучится в ворота грядущего!
И ркутск.
Я н варь 1921.
 Неразбериха-
К изм е л ьч а н и ю м а р кс и ст с ко й к р и т и к и .

Д ве основные группировки, на грубый, примитивный взгляд, наблюдаются среди

российских пролетарских поэтов: 1) ищущие новых форм для нового содержания, к а ­
ковые если и не в большинстве, то более активны и талантливы; и 2 ) плетущиеся
по мещански-суриковекой етаринке, каковых хотя и много, но дальше дешевых «бара­
банов» они нейдут.
О последних никто уже не заботится, так как они доплыли до тихой пристани,
и не*от-чего их «спасать». Но первые составляют предмет больших и пристальных з а ­
бот не только критиков опекунов из нролеткультных журналов, но и гораздо более
почтенных лец и учреждений, просыпающихся раз в два года для того, чтоб вспом­
нить о культурных запросах пролетариата, прнаугнув нриэтом вольнодумцев «жупе­
лом», «металлом» и... «футуризмом».
Д о каких курьезов доходит иногда опека критиков, можете судить по следующе­
му наивному рецепту вчерашнего экономиста, а ныне знахаря „пролетарской культуры“ ,
т. А. Богданова— отрывку из „критического“ разсуждения его о форме пролетарской
поэзии (в журнале «Пролетарская Культура», Ж 15 16, 1 9 2 0 г.).
Поэты пролетарии, видите ли, чего-то там ищут, изучают «слово», т. ѳ. язык
поэзии, изучают и наличную художественную культуру, а того и не знают, простаки,
что формы и слова нрямо живыми к ним с неба свалятся, стоит только иметь на т е ­
ле пролетарскую блузу.
„Товарищи,— поучает А. Богданов.— не тем надо заниматься! Никто не
требует от пролетарских поэтов высшей буржуазной техники, она вам и не к
лицу, как манеры и костюм лондонского дэнди (тоже ведь „высшая техника“
буржуазного быта) не пристали к рабочему социалисту. Надо учиться, учиться
широко и глубоко, а не «набивать руку» в хитрых рифмах и алвтерацаях. Вы
говорите, что еще нет оригинальной пролетарской поэзии, вы ставите ее в зависи­
мость от усвоения „высшей"® буржуазно-поэтической техники. Вы слишком низко
ее (поэзию?) цените, товарищи, и плохо знаете, где ее искать. Ее мало пока в
форме стихов и прозы; но ею полна жизнь пролетариата, полна мысль револю­
ционного социализма. Ищите больше и лучше. Вы думаете, ее мало в частоте и
ясности товарищеских отношении, в стойкости и сплоченности рабочих организа­
ций, в революционно-научной критике Маркса и его социально-философском т во р ­
честве. I I если вы сами— живые частицы растущей коллективной души пролета­
риата, если умеете видеть его глазами, чувствовать его сердцем, то через твор­
ческое восприятие вы найдете эту поэзию во всей природе и во всем великом,
что создано усилиями человечества, трудом и научным познанием и художествен­
ным отображением мира. Тогда у вас будет, что сказать, и само собой найдется,
как сказать“ .
 — 110 —

Трудно сказать, какую ц м ь преследует подобная наивная, по в меру пошлая,

спекуляция на пролетарской блузе, внушающая пролетараю-поэту мысль, что стоит толь ■
ко ему захотеть, и он, ничому не учась, а так вот, гордо наплевав на все предыду­
щие искания человечества в области языка и формы, возьмет да сразу „сердцам“ и
«почувствует» — и «технику» стиха, и Маркса с его „ революционно-научной критикой“ ,
и « все великое, что создано усідаями человечества»!
Только упорное и застарелое невежество в области искусства, только вредная ту­
пая самонадеянность и неизжитое еще «шапками закидаем»— могли продиктовать поч­
тенному филоеофу-экономисту, но бездарному и невежественному критику, эти губитель­
ные для рабочих вообще и для поэтов из рабочих, в частности, строчки.
Параграф 1 0 1 ый программы нашей партии определенно говорит:
„3 дача развития производительных сил требует немедленного, широкого и все­
стороннего использования оставленных нам в наследство капитализмом специалистов на­
уки и тѳхнакн, несмотря на то, что они в большинстве случаев (даже не всегда, как
видите!) неизбежно пропитапы буржуазным мировоззрением и навыками"... „Партия
должна. . “ , б е с п о щ а д н о б о р о т ь с я с м н и м о р а д и к а л ь н ы м , н а с а м о м ж е
д еле невеж ест венны м са м о м н ен и ем , будт о т р уд я щ и еся в со ст о ян ии
преодолет ь к а п и т а л и з м и б урж уазны й ст р о й , не уч а с ь у б урж уаз­
н ы х специалист ов, не и сп о льзуя и х, не проделы вая д о лго й ш колы
р а б о т ы р я д о м с н и м и “.
Золотые слова!
Д а, золотые,— возразит паи пролет культный критик,— но ведь относятся они к
„развитию производительных сил“ , а мы говорим о развитии художественно-творческом!
Вот тут то и покоится собака тихого неведения вашего, т. т. критики!
Во-первых,— докажите, что между развитием так называемых «производитель­
ных» сил и сил «художественно творческих» не имеется причинной связи; а во-вто­
рых.— будьте же последовательны и скажите, почему это опыт и техника в области
развития производительных сил должны передаваться но преемству (уясняясь, разу­
меется, критически), а опыт, техника и формы язы ка— б е з и з у ч е н и я , б е з ш к о л ы ,
чуд о т во р ны м о б р а зо м , в го т о во м виде „творчески воспримутся“ рабочим
классом, и поэт, как только он наденет синюю блузу, так сразу и «найдется, как
сказать»!
Только недооценкой связя между обоими, упомянутыми выше, путами развития,
с одной стороны,— и только упорным недопониманием того, что, не „используя“ как
раз „наследственной* культуры (с тем, чтобы далее сменить ее иной, путем углубле­
ния противоречий), никогда не в состоянии будут трудящиеся «преодолеть буржуазный
строи»,— это с другой стороны,— только двумя вот этими культурными болезнями т. т.
„опекунов“ и можно об'яснить развязные их выступления по части культурного р а з ­
вития рабочего класса, расчитанвые на явную непритязательность аудитории.
До какой откровенной благоглупости дописываются, в своем культуртрегерском
усердии, благонамеренные критики нролеткультных журналов,— видно хотя бы из п е р ­
лов, обильно украшающих последнюю дошедшую до нас книжку „Пролетарской К уль­
туры" ( 1 5 — 16, 1 9 2 0 , орган Ц . К . Всероссийского Совета Пролекульта),— где один,
н апример, из главных идеологов Пролеткульта, В. Полянский, разбирая сборничек ети-
охв рабочего поэта Я. Бердникова, так прямо черным по белому и пишет:
 __ Il 1 —

«Технические недочеты, конечно, есть и временами довольно сильные. К а к

кандалы, так и ковыль, у автора „стозвоняы“ . Создал автор и новое словечко:
«взорлила». Ч у ж о е оно, не наше, не пролетарское. Непозволительны и рифмы
вроде: «в телеге я » , «элегия*). Поэзия Я . Бердникова некоторыми своими сто­
ронами сближается с поэзией А. Поморского. Оба они являются по преимущест­
ву поэтами своих переживаний. Все окружающее— повод, толчок, оно вызывает
в них гамму настроений“ .
И т. д и т . д!
Здесь— что ни фраза,^ о „шарады и ребусы":
Почему „как кандалы, так и ковыль“ — не могут быть «етозвонны»?
Почему риема «в телеге я, элегия»— «непозволительна»?
Почему слово „взорлила“ (а не глагол от „курицы“ , например)—-«чужое,
не ваш« (!), не пролетарское»?
Какие именно слова имеют «наше» „пролетарское“ хождение?
Какие именно рифмы „позволительны“ для пролетарских поэтов?
Бывают ли поэты— не «своих», а чьих-то внешних для себя, „переживаний"?
Бывают ли поэты, «окружающее» для которых— не «повод»?
В ком вѳ „вызывает“ этот «повод» — „гамму настроений' (каких?)
И наконец,
и самое главное:
Почему это у «нас» .. достаточно быть проето неограниченно-ограниченным
человеком, чтобы считаться—
идеологом пролеткульта,
критиком авторитетного журнала,
а значит, и—
иметь право на протяжении каких-нибудь 12-ти, 13-ти строк столь экономимой
бумага наговорить... целую „гамму“ благоглупости?
Почему?
 И i fl H îl О J E.
GTi
К р и т и ч е с к а я поэма.

(По п оводу п ро и зведен и я безы м ян н ою авт о р а „ 1 5 0 .0 0 0 .0 0 0 “ ).

Е сли считать самы м важ н ы м не то, что х о ч ет сказать х у д о ж н и к , а то, к а к

он говорит;
если, тем более, и с х о д и т ь не из д е к л а р а ц и о н н ы х об ещ ани й а в т о р а и его
го л о в н ы х построений;
если, наконец, р аз н авсегда п р и н я ть за о тп ра в н у ю т о ч к у п о д х о д а к п р о ­
и зв е д е н и ю х уд о ж е с тв ен н у ю сердц евину, облеченную в звучание, м ы сл ь-о браз,
р и т м ,—
то м ы .с у м е ее м сам ы й нужный, самый творческий -и сам ы й ценный! —п о д ­
х о д н ай ти и к д ан н о м у пр ои зв едени ю
(а в то р ко то ро го , с ч и та я себя одной 150 ти миллионной п ы л и н к о й в зд ы б и в ­
ш ейся от бесчисленны х ра н е н и й России , не зах от е л подписаться).
Н е потому, что т а к у ю х о р о ш у ю и н те р н ац и о н а л ьн у ю идею несет всем у м и ­
ру собор н ы й И ван, и что н а р о с т а н и е этой идеи хотел воплотить в зв у к ах и
ритм е художник;
не потому, что с ам а я м ы сль об этой и д е е нас и х у д о ж н и к а в ол ну ет и
роднит;
н е потом у даж е, что несущ ее в о т т а к у ю как раз и д е ю п р о и зв е д е н и е п р и ­
з в а н о , воистину, „сиять в н а с т а ю щ е е з а в т р а “— ,
нет, не по этом у всему нам д о р о г а поэма 150-ти м ил л ион но го автора,
и не в этом, н е с м от ря на несом ненность т а к о г о н а м е р е н и я - х у д о ж е с т в е н ­
ное н у т р о ее.
Б у д е т ли „сиять в нас та ю щ е е з а в т р а “ то гулкое, гневно м я ту щ е е с я сердце,
к о торо е , в силу не отвлеченно-бесплотного п о д х о д а , прощ упали мы в данном
про и зв еден и и к а к и ск лю чи тел ьн о д о х о д я щ е е и цен ное,—
нас мало беспокоит. Но мы, ведь, у б е ж д е н ы ,— и в этом д и а л е к т и к а искус­
с тва с нами,— в том, что:
в с я ко е насы щ енное за о стрен ной б о л ь ю „ с е г о д н я “ уже не се т в себе гу б и те л ь ­
ны й у д а р изж итом у „ в ч е р а “ и неизбежны й же пр ор ы в в „н а с т а ю щ е е з а в т р а “.
Н е в том, что с л а в н о й и н те рн ац и о н а л ьн о й идеей о к р а ш е н а эта п о э м а —ее
сила, не в том, что з а в т р а ш н и й мотив уж е звучит в н ей властно и п о б е д н о —
о ш е л о м л я ю щ е е вл и я н и е ее,—
а в том, ч т о —
подобно м о щ н ом у ре зе р в у а р у , куда с т е к л а с ь вся б о л ь эпохи, б о л ь нар од а,
о б р а щ е н н о го б л о к ад о й в з в е р я ,— в ней, во и с т и н у —
„ к р о в а в а я И л и а д а “ русского нар од а,
„го л о дн а я О д и с с е я “ русскою Ивана!
ко т о р ы й понес, ви д и т е ли, мир всему м и ру и из к о т о р о г о в ы п ущ ен о уж е
не одно ве д р о его л уч ш е й плебейской кр ов и .
 П оэм а L50.000.000“ гл убоко н а р о д н а и в народности— именно в н а р о д н о ­
сти, а не в 'ч е м ином ее гл у бок и й см ы сл и все значение ее в м е ж д ун аро д н ом
искусстве.
Н уж но ли д о б а в л я т ь , что, говоря это, мы понимаем н а р о д н о с т ь отню д ь не
в общепринятом в н а ш е й л и тературе, и у ж е „ ш к о л ь н о м “, смысле, к а к писание
произведений в „ п р о с т о н а р о д н о м “ стиле, д а ж е и с сохранением нар од но го (чи­
т а й — „ п р о с т о н а р о д н о г о “) духа, даж е и с п р о н и кн о в е н н о с т ью простонародны м и,
взрощенными в е к а м и рабства и о то р в а н н о с т и от ж и зн естро ен и я , д о б р о д е те л я м и ?
Нет, к л а с с о в о е представление об о б щ е с т в е о б я зы в а е т нас и тут к нуж ны м
п о п р а в к а м ,- - т е м более, что со ци ал ьн ы е за в о е в а н и я п р о л е т а р и а т а внутри самого
об щ ества у ж е д а ю т нам право на прямы е вы во д ы в п е р е о ц е н к е и вот этой п ы ш ­
ной, но и з р я д н о за сто яв ш ей ся ценности.
Момент народности, понимаемой с классовой точки зрения,— т. а. в пределах
классового общества,— есть момент признания всем народом того или иного восходя­
щего или еще не изжившего себя класса, как водителя народа и общества, как устро­
ителя не только классовых своих и узких судеб, по и широких судеб всею народа.
И сто рическ ая необходимость д и к т у е т к а ж д о м у тако м у к л а с с у в известны й
момент о б щ ественно го бытия принятие им на себя тех или ины х о б щ ес т ве н н о ­
необходимых, об'ективно-неизбеж ны х, н а ц и о н а л ь н о -к л ас с о в ы х задач. В пе р ев о д е
на привычный язы к, это и означает „ г е ге м о н и ю “ (п р ео б л ад а н и е) того или иного
класса, его к у л ь т у р н у ю и всякую иную „ д и к т а т у р у “ .
„Чем б о л ь ш и м количеством ценностей д ух ов н ы х и м а те р и а л ьн ы х сум еет
ов л а д е т ь в ходе б о р ь б ы тот или иной класс, - т е м б о л ь ш е он пустит корн ей,
тем ярче в оплотит он историческую необходи м ость своего п р еоб л адан и я, у б е ­
д и в в этой н еоб ходи м ости всю нацию, все человечество. Класс, с трем я щ и й ся
с т ат ь нацией, и к л а с с , стрем ящ ийся с тать человеч ество м — э т о д в а разны х д а ж е
не лозунга, а л и ш ь эт а п а на пути к устан о вл ен ию в л а д ы ч е с тв а определенного
кл асса, д в а м а с ш т а б а вы явлен ия к у л ь т у р ы “ (см. ст. о пролет, культуре).
Ф еодализм т а к д о л г о потому и д е р ж а л с я во всем м ире, что он сумел (м е ж ­
ду прочим) о т л и ч н о в ы я в и т ь свою к у л ь т у р у (чего бы это д р у ги м классам ни
стоило), с‘умел д о к а з а т ь свою „ у б е д и т е л ь н о ст ь “ в о б щ е ч ел о в е ч е с к о м MàcLUTaôe,
цепляясь за „ ж и в о е “ д а ж е и тогда, когда он уже сам стал „ м е р т в ы м :і. В р е з у л ь ­
тате, перед нами к о л о с с а л ь н а я , так н азы в аем ая, „ м и р о в а я “ л и т е р а т у р а , в о с п е в а ­
ю щ ая, в с у щ н о сти —д в о р я н с к и е подвиги. Это бы ла, конечно, на д ев я т ь д ес я т ы х
классовая л итер а ту р а , но— п о с к о л ь к у на одну д есятую она б ы л а об щ е -н а род н а
(и л и об щ е-человечна), поскольку ве с ь народ, в д о б а в о к , политически, и с о ц и ал ь ­
но, и ку л ь т у р н о „ бе зм ол в ств ов а л “, она им ела право п р и н и м а т ь ся за „ н а р о д ­
н у ю “, а в силу д л и те л ь н о го со ц и ал ьн о -с тр у к ту р н о го т о ж е с т в а в с е ^ ев ропейских
с т р ан — снач ала за л ит е р а ту р у „ е в р о п е й с к у ю “ , а д а л е е и „ м и р о в у ю “, о б щ е ч е л о ­
веческую.
„К ласс“ го в о р и л здесь именем „ н а р о д а “; он ж е д е к л а р и р о в а л от „ ч е л о в е ч е ­
с т в а “.
То же. в об щ ем и с эпохой гор одск ого к ап итала, но т о л ь к о —-с н е с р а в н е н ­
но м еньш ей д л и тел ьн о ст ью , с м еньш ей п л аном ерн о стью и в м еньш ем м асш табе.
Т е м п исторического р а зв и т и я безмерно у ско ри лся , и очень рано, о тносительно,
за п л еч ам и ус т р о и т ел ьн и ц ы все н а род н ой ж и з н и —б у р ж у а зи и — о б о значи л ся ее м о ­
г и л ь щ и к - пролетариат, б о язн ь ко торо го л и ш и л а б урж уазное (оно же и вр е м е н ­
но-н ар од ное) искусство д о л ж н о го разм аха.
В России , где бурж уазия не с 'у м е л а с к о л ьк о -н и б у д ь у б ед и т ел ь н о в ы я в и т ь
свою к у л ь т у р у , не с ‘умела стать н еобходи м ой для всего н а р о д а — этот прои -с
ускоренного р а зв е р т ы в а н и я и с в е р т ы в а н и я ее к у л ьт у р ы п р о м е л ь к н у л особенно
четко. В р е з у л ь т а т е — у нас нет ни о д н о г о яв л ен и я в л и т е р а т у р е нашей м а л е н ь ­
кой „бурж уазной э п о х и “, которое бы с т а л о н ар о д н ы м ,— в то в р е м я г ак д а ж е
последыш и д в о р я н с к о й культуры , идя к а к б у д т о „ з а “ н арод ом , всячески само-
бичуясь, уни ж аясь паче гордости и прокламируя оффициалъио народ, кая ■ водите­
 — 114 —

ля, в д ей с тв и те л ь н о с т и ге н и ал ьн о до п о сл е д н и х лет вели нарві) в хв осте свв»й

к у л ь т у р ы , гениально п р и в и в а я ему я д неп ро ти влен ств а, з а р а ж а я запозд ал о й
„ у б е д и т е л ь н о с т ь ю “ своей д а ж е и ч уж дую им разночинскую л и т е р а т у р у .
П о д л и н н о , з д е с ь — „м е р тв ы й х в а т а л ж и в о г о “!...
*{* *5*
*
О б р ат и м с я к н аш им д ням .
Мы не м ож ем ещ е с у д и т ь — будни это, ил и праздник. Скачок из м и р а к а ­
к о го -н и б у д ь нудного ка т о л и ц и зм а в эпоху В о зр о ж д е н и я, или о ч е р е д н а я см ена
к л а с с о в ы х к у л ь т у р . О ч е р е д н а я р ев ол ю ц и я с неи зб е ж н о й идеологической п е р е с т ­
ройкой, ил и ж е н е б ы в а л а я в истории ч ел о в е ч е ст в а р евол ю ц ия духа.
Р а з н и ц а м еж д у эп ох ам и В о зр о ж д е н и я и у т в е р ж д е н и е м очередной гегем онии
(гос п о д ств а ) в том, что в по сл ед нем сл у чае о п р е д е л ен н ы й класс, в р е зу л ьт ат е
тех ил и ины х эк он ом и ч ески х сдвигов, п р а зд н у е т м ом ент своего классового п ро ­
б у ж д ен и я и при зв ан и я к го су д а р с т в е н н о м у с т р о и т ел ьс т в у ; в первом же случае,—
при н а л и ч и и тех самых о б с т о я т ел ь с т в , но т о л ь к о неизм ерим о углубленных, в
р е з у л ь т а т е титанической б о р ь б ы неизмеримо о тс та л о г о к у л ь т у р н о г о класса с
кл а с с о м п ерео б р ем ен ен н ы м у в я д а ю щ е й к у л ь т у р о й ,— еди н о д у ш н ы м в зр ы в о м це­
лой нации, и р я д а наций, к о р он у етс я на ц а р с т в о класс, с л о м а в ш и й все прегра­
ды, за т е м н и в ш и й на мгновение слепящ им о р е о л о м сво их под вигов неп рим ири­
м ость за о с т р ен и й кл ассов, класс-м ессия, кл а с с -в о д и т е л ь , п р е д в о д и те л ь классов
по пути к послед ним о за р е н и ям , всегда ф а т а л ь н о ук о р о ч е н н ы м в р азу м н о -о гр а ­
ниченном сознании ч ел о век а,
В т а к и е эпохи н е о ж и д а н н о вы р о с та ю т М и к е л ь -А н д ж е л о и Л е о н а р д о да Вин­
чи, сам ов ен чан н ы е г е г е м о н ы . у т в е р ж д а е м ы х к у л ь т у р . В т а к и е эп о хи расцветают
М ар с е л ье зы в д у ш а х наций, и веселы й г а л л ь с к и й огонь п е р е б е га е т от одной
с т ы д л и в о за к р а с н е в ш е й с я границ ы к д р у го й , нестойкой и счастливо падающей,
В т а к и е эпохи...— но
не будем у в л е к а т ь с я , ни п ы т а ть ся з а к р у ж и т ь пья н ею щ и е головы , яснопри-
и м ч иво сть ко т о р ы х нам е щ е очень п он адоб и тся д л я многих и многих д р а к . Д о ­
пустим д а ж е , что п е р е ж и в а е м о е нами есть не л о м к а исторических эпох, а лиш ь
п р о с т а я смена кл а с с о вы х гегем он ий-к ул ьту р; и так, и эт а к нам п р и д е т с я многое
д о у я с н и т ь себе, во многом р а зо б р ат ь с я .
Н е зав и с и м о д а ж е от того, п ер еж и в аем ли мы смену м и р о вы х эп о х, или же
л и ш ь в н у тр енн ю ю смену г р у п п - х о з я е в ,- и так, и э т а к мы п р и с у т с т в у е м п р и ра­
д и к а л ь н о й п е ре с тро й ке к л а с с о в ы х об разован ий, к о г д а в ч е р а ш н я я к у л ь т у р а п а \
д ае т п о д натиском насменной, а г р я д у щ и й д ен ь у ж е вопит о новой пище.

Б р е м я гегемонии вы п а л о на д о л ю п р о л е т а р и а т а н ео ж идан но рано . И, тем

не менее, он не у к л о н и л с я от неж данной, на д а н н о м этапе к у л ь т у р ы , миссии, н е ­
см отря на за к л и н а н и я к а б и н ет н ы х ум ников, и п р и н я л э т у п р е д в а р и т е л ь н у ю мис­
сию, к а к ш а г к п о сл ед н ем у за д ан и ю —у н и ч т о ж е н и ю пр оти в ор еч и й к л а с с о в путем
ун и что ж ен и я самих классов,
Т р а г е д и я п р о л е т а р и а т а российского за к л ю ч а е т с я в том, что историческая
н еоб хо ди м о сть п р и н я ти я им на себя всей п о л н оты г осу дар ствен н о й в ласти не
с о в п а л а с м оментом его п о л н о й под готовленн ости , но во в н у т р е н н ей обстанов­
ке п рочих стран и в п р о б у ж д е н и и рево л ю ц ионной энергии р аб о ч и х классов их он
в и д е л верн ы х своих с о ю зн и к о в ,— и, т а к или эт а к , но ему не приходилось у ж е
о т с ту п ат ь от своего т р а г и ч е с к о г о ,—д а ! - п о л н о г о н еи збеж н ы х коллизий, явно в ы ­
нуж денн ого, но и еди н с т ве н н о пр ави льн о го и с п а с и т е л ьн о г о револю ционного
ш ага.
Н у ж н о б ы ло м ногому у ч и т ьс я, нужно б ы ло п о с м о т р е т ь на дело у т в е р ж д е ­
ния р е в о л ю ц и и , к а к на свое, т о л ь к о свое, дело, а зн а ч и т от многого и о т р е ­
ш и т ьс я — нуж но было, стиснуто м у огненным к о л ь ц о м б ло к а д , руками и зубами
в ы р ы в а т ь от ж и зни знания,— нужно б ы ло не с к у п и т ь с я на и н с т р у к т о р о в . У про­
л е т а р и а т а не б ы ло т а н к о в ,— нуж но бы ло п о л о ж и т ь гору трупов, ч т о б ы вы хва­
 — 115 —

ти т ь первый т а н к й с д е л а т ь копии его на своих заводах. У п р о л е т а р и а т а не

б ы л о тр ан с п о р т а , -нуж но б ы л о б асн осло вн о й ценой купить и н ж енеро в, чтобы,
з а г л а ты в а я , ж ад н о их позн ания, через к а к и х -н и б у д ь д в а года у п р а в л я т ь ими с а ­
мими, к а к ты сячам и и н ж е н е р о в у п р а в л я л потом в республике с о в е то в рабочий
Г у б а р ь. Красная а р м и я п р е д с т а в л я л а собой сотни тысяч б езп о м о щ н ы х э н т у з и а ­
стов, отби вав ш и х о р у д и я к у л а к а м и ,— нуж н о бы ло, не о с т а н а в л и в а я с ь ни п еред
чем, о вл адеть т а л а н т л и в е й ш и м и из ца р с к и х г ен ер ал о в , подчинив их д ал е е воле
народа.
Три года э т о й дей ствен ной мистерии, т р и года к р е щ е н и я огнем и мечом
»пролетарской к у л ь т у р ы “— научили п р о л е т а р и а т России его н и к о г д а не за с т а и ­
вающ ейся, ге н и а л ь н о -г и б к о й и диктуем ой од н ой л и ш ь р е в о л ю ц и о н н о й нео б х о­
д и м о с т ь ю т а к т и к е ,— они, эт и три года „ д и к т а ту р ы п р о л е т а р и а т а “, по д во ди вш и е
его то к аванпо стам ком м унизм а, то о т в о д и в ш и е на с р е д и н н ы е , „ п р о и з в о д и т е л ь ­
н о - т р у д о в ы е “ позиции,— в ы к о в а л и из н а р о д н о г о тела России т а к у ю сталь, к о т о ­
р а я у ж е способна п р о т и в о с т о я ть ш ты к ам А нтанты . Три года н а ш а истерзанная
в р а г а м и родина, еще н е д а в н о б ы в ш а я д л я т р у д я щ и х с я мачехой, п одобн о р а н е ­
н о й медведице, в з д ы м а л а с ь на ды бы , и там, где не хва т ал о сил, зуб ам и в гр ы ­
за л а с ь в врагов.
П р о л е т а р и а т Р ос с и и пережил ужасы, п е р е д ко т о р ы м и б л е д н е ю т к о ш м а р ы
ф р ан ц узск ой ком м ун ы . У порство в этом тр а ги ч е с к о м , полном эн ту зи а зм а и ж е р т ­
в ен н о сти д ем о н с т р и р о в а н и и новой, р а б о ч е й к у л ь т у р ы , на р я д у с д е й с т в е н н ы м —
и п о л н ы м ж е р т в е н н о с т и !— ст р ои т ел ьс т во м п о л у р а зр у ш е н н о й России , создали т а­
кую огромную убедительность пролет ариат а, к а к гегемона, кот орая уоке наметила
кое-какое разреіиетіе проблемы классов.
Н а наш их уже глазах с т араю тся то тут, то там, пси хологи чески е навы к и о т д е л ь ­
н ы х соци альн ы х групп, про и сх одит та н е о б х оди м ая в с е т р у д о в а я н и в е л л и р о в к а ,
к о т о р а я , начавш и сь с з а р а ж е н и я р е в о л ю ц и о н н о -ж е р т в е н н ы м эн т у зи а зм о м „ к л а с ­
са р а б о т н и к о в “, по с л у ж и т необходимым м о стк о м к прям ом у п е р е х о д у в ком м ун у.
Э ра пол итич еско й „г р а ж д ан ств е н н о с ти “ очевидно, м иновала, и Р о с с и я п е р­
в а я откры л а э р у „ п р о и з в о д с т в е н н о г о “ при нци па. У ж е не д о ст а т о ч н о бы ть „ ж и ­
т е л е м “, чтобы иметь п р а в а , —нуж но „ п р о и з в о д и т ь “ . Н а р о д — это тот, к т о п р о и зв о ­
д и т , и неуклонно, силою необходимости, под верным водительством, „могильщика клас­
сов“— вся Россия становится пародом.
П р о л е т а р и а т уж е им еет право говорить от имени народа.

...Т а к именно м ы слим мы -в пр е д е л ах кл ассо во го о б щ е с т в а — мом ент в е н ч а ­

ния к л а с с а ра б о т н и ко в на п р ед став и тел ьств о идеи нации.
В п рон икн овении в ист о р и ч е с ки -о б 'е к ти вн ы й смысл своей эп охи, в у л о в л е ­
нии ритмической д у ш и п е р е д о в о г о класса своего н а р о д а — видим мы мом ент н а ­
ро д н о с ти произведения.
Н ародно то, что у л о в и л о поступь к л асса, признанного нацией.
Н а р о д н о с т ь и м е ж д у н а р о д н о с т ь — это всего л и ш ь д в а э т а п а на пути ирѳ-
д в и ж к и мирового к л а с с а к о т дал ен ы м за в е р ш е н и я м .
В о-истину н а р о д н о е п р о и зв ед е н и е —во -и ст и н у м еж д ународ но.
* ' *
В еличайш ий поэт эп охи В ладим ир М а я к о в с к и й был, кон ечн о, н а р о д е н , к о ­
гда е щ е в 1914 году,— в мом ент расцвета с о ц и ал ш о в и н и зм а и п о п ы т о к об,един е­
ния в о к р у г бурж уазии, к а к носи тельни цы и д еи н ац ии,— п р о в и д я нем ин уем ы й при­
х о д иного класса, в о зв ещ ал („ Т р и н а д ц ат ы й а п о с т о л “):
„Я,
обсм еянны й у сегодн яш него племени,
к а к длинный,
скаб резны й а н ек дот,
в и ж у идущ его ч ер ез горы времени
к в т е р о г о не в и д и т н и к т е “,
 — 116 —

М а я к о в с к и й был, конечно, народен и тогда, когда в 1916 году, за к а н ч и в ая

свою изум и тел ьну ю ..Войну и м и р “, это гигантское полотно н а р о д н ы х сдви гов,
под нем о л чн ы й рев см е р те л ьн о й к а н о н а д ы — м ож ет быть, единственны й в то вре­
мя человечный, ч еловеческий и всенародны й зов бросал:
„Люди!
любимы е,
нелю бим ы е,
знаком ы е,
незнакомы е,
ш и р о ки м ш ествием излейтесь з д в е р и те!
И он—
свободны й,
о р у о ком я,
человек—
п р и д е т он,
верьте мне,
в е р ь т е !“
М а я к о в с к и й бы л наро д ен, несомненно, и тогда, ко гд а уж е в 1918 году, д а ­
вая т р о га т е л ь н ы й о б р а з м о л о дого класса, сж ато го т и с ка м и ненависти классов,
одинокого е щ е и слабого м е чтател я, но у ж е го рящ его восторгом м ессианства,
в „Героическом , эпическом и сати рическом изо б р а ж е н и и наш ей э п о х и “ („ М и с т е ­
р и я - Б у ф ф “), начав с н еж но-в ни м ател ьного (к а к бы м атери нско го) л ю б о в а н и я еще
первичны ми, ещ е н еверны м и и д ет ски м и ш агам и коронуем ого к л асса, кончил
апоѳеозом п рол етар иату , п о б е д и в ш е м у не в е р и е и м аловерство -
и—
через муки гол о д н ы х галлю цинаций! —
п о д о ш ед ш ем у
к тако й несл ы х анной доселе спайке, в которой уже п р о щ у п ы в а е т с я
не т о л ь к о новый кл а с с ов ы й хозяин дня, но и поч ин ател ь новой эры в ж и зни
человечества.
Д а , М а я к о в с к и й 1914-го года уже б ы л — с нашей точки зр е н и я — нар од ен.
Н а р о д е н и М а я к о в с к и й 1916-го года, д а в ш и й н ац и о н а л ьн о -м и р о в о е твор ение
„Война и м и р “ . Н ароден, наконец, и М аяковский 1918-го года, с о з д а в ш и й еще
первы й опы т м истер ийн о-ко м еди йно го действа.
В от т а к а я же н ар од н о сть, т а к а я ж е глубокая х у д о ж е с тв е н н а я почвенность -
о - дячает, с наш ей точки зр ен и я, и безы мянную п о э м у „150.000.000“, э т у первую
e u : в н о вей ш ей л и т е р а т у р е р усской „а н о н и м к у “ , п р о н и к а ю щ у ю м ало-что в ж и ­
в у . ; д и а л е к т и к у эпохи (это еще, м ож ет бы ть, и головное); мало д а ж е — в схему
русской р ево л ю ц ии (это еще, м ож ет быть, и л у н а ч ар с к о е ): но и бьющую е самое
сердце русского ^парода-класса, у л о в и в ш у ю то н а ш е русское, иванное, к о т о р о е
к а к еди нственно и стор и ч еское и вечное, к а к д о р о го е , кр ов ь ю писанное п р и б а в ­
ление к бесплатны м и б есп л отн ы м д е к л а р а ц и я м несет русский н а р о д о -к л а с с в
м еж д у н а р о д н у ю к у л ь т у р у .
Вот:
к а к о й именно момент н а ш е й народной русской, нашей классовой культуры
н а и бол ее д ля наш их дней х а р а к т е р е н ?
в к а к о й момент за б и л о с ь всего гулче и всего с л ы ш н ее окровавленн ое с е р д ­
це наш его народа?
и к а к о й момент вот этой „ н а ш е н с к о й “ п л е б е й с к о й к р о в ь ю впишется в м е ­
ж д у н а р о д н у ю к у л ьтур у, к а к п о д в и н у в ш и й к у л ь т у р у человечества на д о б р у ю п а ­
р у столетий
(при по м ните мечтание Ч е х о в а о „ соц и ал и зм е л е т эт а к через д в е с т и ! “)?
Н е тот, конечно, момент,— х отя он уж е и о б 'е д и н и л вокруг себя всю на­
ц и ю ,— когд а мы „все как о д и н “ (кроме, п рав д а, г. М и л к ж о в а -за в в е в а т е л я ), ве-
 — 117

Л й к оду ш н о пр ов озгл аси л и : „Мир без а нн ек сий и кон три буц ий, на основе само*
о п р е д е л е н и я н а р о д о в “,—
п отом у что в е л и к о д у ш н ы й ж ест э т о т был еще т о л ь к о ж ес т о м п о б е ж д е н ­
ного н ар од а.
И не тот д а ж е момент, когд а мы, п о б р о с а в винтовки там, в окопах, з а н я ­
л и с ь свержением к а п и т а л и з м а и, п о д о б н о б л о к о в ск и м „ д в е н а д ц а т и “, пообещ али:
„М ы, на горе всем б у рж у я м , м ир ово й п о ж а р р а з д у е м " ,—
ибо это е щ е б ы л о т о л ь к о д е к л а р а ц и е й , ко т о р о й мы пугали б у рж уазн ы й
м ир,- ну, а ем у б ы л о не страш но.
С т р а ш н о ем у с т а л о позднее.
С т р а ш н о ему стал о тогда, когда уж е с т р а ш и т ь с я не б ы ло , к а з а л о с ь ни ка-
кого основания: к о г д а Россия об есси лела в конец, ко гд а в один огромный к«и-
цен тр аци онны й л а г е р ь об ратил и наш у ро д и н у,
и—
когда
вдруг
этот
150-ти м иллионны й И ван
в зр е в е л от нестерпимой боли, в зд ы би лся , и— в д р у г, к а к м олния, нрѳн-
зи л а его м ы сль, что, б о ж е мой, ведь о н — один! что ни какого е щ е такого „яѳ-
ж а р а “ на г о р и зо н те не видно, и, что, знач ит, н и к т о — никто! — не д ас т ему и зб ав ­
ления: ни бог, ни ц а р ь , в о зв рата к к о т о р о м у нет, и ни герой, к а к бы э т о т герой
ни звался,— если бы! хо тя бы даже! и в е л и ч ал и его:
„Его Величество П р о л е т а р и ат М е ж д у н а р о д н ы й " ,—
ибо—
нужно еще, видим о, и этого геро я с н а ч а л а р а с к а ч а ть ; нужно е щ е у б е ­
д и т ь его в его же к у л ь т у р е ; нужно, о ч еви дн о , так, чтобы и р а д и вот этого б о л ь ­
шого б р ата б ы л ра сп и н а е м по р ав ни нам и холм ам России в е л и к и й го л го ф н и к.
Когда п р о н зи л а ру сско го И вана э т а м ы с л ь —ему в д р у г стал о к а к б у д т »
легче: ага! но если так, з н а ч и т - - т е р я т ь у ж е б о л ь ш е нечего? зн а ч и т одно о с т а ­
лось: по земле в з ‘я р е н н ы м псом ка та тьс я, „ в гр ы за ясь в б о к а “?
(„на небе кр асн ы й, к а к М а р с е л ь е з а ,-в з д р а г и в а л , о к о л е в а я з а к а т “);
вот так:
зубами гры зть железо? а зи а т с к о й лавой в ж и л ы м ира влиться? снсж -
ны м комом п р о к а т и т ь с я по земле? в а д с к о й куп ели спайки и т р у д а приять к о м ­
м у н и ст и ч е с к о е крещение?...
* У:
М омент, когд а сознание р оков ого од и н о ч е с тва и п р о к а ж е н н о й о т ч у ж д е н ­
ности пронзило н ов ую Р о с с и ю -был п ер в ы м о щ у ти тел ьн ы м м оментом н а ц и о ­
н а л ьн о -р е во л ю ц и о н н о го сам осознания с тран ы . Коіда оке сознание ото, под влияни­
ем начавшегося наступления Польши, спаяло все честное в России в одно угнеупорпѳе
целое, толкнув на жертвы, на воловий труд, на подвит,— тогда уже н а м не страшны
стали никакие исходы, и тогда-то собственно и стала революция социализма—тпя
вчера еще религия и ересь, а ныне уже сама реальность—демонстрировать свош же­
лезную убедительность.
М омент о б о р о н ы р евол ю ц ии кл асса всем н а р о д о м — это и б ы л момент вы­
я в л е н и я ком м у н исти ческ о й „ н а р о д н о с т и ".
„Рево л ю ц ия
ц а р я л и ш и т царева зва н ья ,
Революция—
на б уло ч н ую бросит гол од 'голп.
Но тебе
какое дать названье,
вся Россия, смерчем скрученная в вт $ лі?“
 î 1в —

Н а зв а н и я этого е щ е нет, н о —п о ч у вств ов ать -вот этот „момент б ез название“

(к а к „день" у с у м а с ш е д ш е г о Г а р ш и н а был „ б е а м и с л а “) % с к о н д е н с и р о в а т ь его
в едином о б р а з е - это и зн ач и т д а т ь не т о л ь А ' і » с с (овый, н о - - и н а р о д н ы й об­
раз, а с л е д о в а т е л ь н о — и не т о л ь к о народное, но и мировое п р о и зв е д е н и е .
П р о щ у п ы в а я эт о т н а р о д н ы й образ, безы м я н н ы й автор 150-ти м ил л ио н ной
поэмы всем ин сти нктом о щ у щ а е т себя р ус с ки м ,— мессианцем, загнанным, на Прич-
цевы острова зачумленност и,— и в этом смы сле он, во-истину - „ н а ц и о н а л и с т “, нѳ
нация которого... все человечество!
— „П ропала Р оссеич ка,
загуби л и б едную !“
— „Н р ву ю найдем Россию,
всехсветную!"
Е м у м ер е щ и тс я какой-то русский смерч, огр ом н о за к р у ж и в ш и й с я в стихий-
н#м неуем стве, разм етав ш и й б уйны й зы к свой в зв е н я щ е м сполохе.
„ С ов н арк о м —
его частица мозга,
не оперед ить д е к р е т а м скач его.
Серд це-ж б ы л о т а к его громоздко,
*іто Л енин еле м ог его р а с к а ч и в а т ь “.
П остепенно о б р а з э т о т при ним ает все б о л е е и более четкие о ч ер т а н и я, и
вот уж е огромны й к о л л е к т и в н ы й И ван, с и м во л и зи ру ю щ и й б л о к а д н у ю России»,
п р оступает на м ировом горизонте:
„не нищ ий о б о р в ы ш ,
не куч а облом к о в,
не зданий пепел!
Р осси я
вся —
единый И ван,
и рука
у него—
Н ев а,
а пятки— к асп и й ск и е степи".
Вот к а к о е „ м а л е н ь к о е “ тело пытается встревож енны й, и уж е я в н о т е р я ю ­
щий под ногами почву, и м п ер и ал изм в тиснуть в заставу концентрационнѳг®
лагеря
и—
в нем!—
за д у ш и т ь н о во-н агор н ы й к р и к — не п р о п о в е д ь , а к р и к всечеловечества!
С м еш н ая попытка!
„К расно ар м ейца м ож н о отступить з а с т а в и т ь ,
ко м м у н и ста с д а в и ть в тю рем ны й гнет
но та к о г о
в какой у д е р ж и ш ь заставе,
если
такой
шагнет?!“
М ом ентом п р о р ы в а ю щ е г о гнет б л о к а д ы и о б р у ш и в ш ег о на вселенную ш а ­
ги И в а н а и откры в ается поэм а „150.000.000“. П о сл едую щ и е главы р азве р т ы в а ю т
перед нами изумительны е, по л н ы е голодного пророчества, ка р т и н ы движ у щ его­
ся снежным комом по зем л е колосса, в груди к о т о р о г о у ю т н о разм ещ ается его
всем ирны й брат, не т о л ь к о ещ е бессильный д а т ь и зм уч енном у русскому И в а н у
„ и з б а в л е н ь е “, но и сам п о к а к р е п ящ и й кр ы л ь я на его голгофе.
* *
„Голодный,
с теплом в еди н ств ен н ы й г р а д у с —
жизни,

е
 к а к милости д а а е я м о й —
р аду ю сь, Я
х о д твой с л е д я Л егендарны й“ .

все зако н ч е н н о -н а с ы щ е н н о и вдохновенно. Т а к, наприм ер— с т р в ч к и :

„и все эти сто п я т ьд ес я т м и ллион ов людей,
б и л л и он ы ры бин,
тр и л л и о н ы насекомых,
зверей,
д о м а ш н и х ж и вотн ы х ,
с о т н и губерн ий“ ...
и т . д , и т . п.,— и строчки:
„черная ночь,
без звезд ны х фонарей;
скользя по в од ны м массам —
корон ованны й поэтами
крад ется Р ейн ,
слегка п о с в еч и в а я голубы м л а м п а с о м “ ...— конечно, не р авноценны . 5 -
произведении не м ал о ещ е „ п р о м е л ь к о в “, м естами обнаж ен к о с т я к , чувствуется
как бы уст ал о с т ь т в о р ч е с т в а ,— у с тал о сть голодного, „с теплом в единственны й
г р а д у с “, р адую щ его ся все ж е жизни, „ к а к м илости д а р е н н о й “ . Н о это у ж е - - об­
щая нам всем усталость, порожденная тремя годами непрерывного, порой в голодных
галлюцинациях, творчества, тремя годами затаенной боли за шагнувшего голодного
Ивана,— выдюжит ли?— усталость, побуждающая нас строить новые и новые черно­
вики, не заботясь об автор тве: мы не достроим— достроят другие!
Бросим ли мы к а м е н ь у п ре к а в 150-ти м иллион ного а в т о р а поэмы за то,
что образы его н асы щ енней не там, где л о г и к а его д е к л а р и р у е т на р о с т зн и е и н ­
терн ац и о н аль н ой идеи в резул ьт ат е р а с с л о ен и я и классовой б о р ь б ы , а там, где
5г»ль за русского И в а н а в ы ры вается в последний вопль, где с гу стк и крови, в ы ­
харкнутые со д н а д у ш и , стонут в столетия?
,,Крик п о с л е д н и й —
ты хоть!—
о том, что горю, в столетия в ы с то н и !“
Зи на ли наш а 150-ти миллионная в том, что с л и ш ком у ж т я ж е л у ю нош у
в іа л и л а на наш и плечи ж ел е зн а я история, что в неп оси льном о д иноч естве го­
р е т ь о б р е к нас о б 'е к т и в н ы й ход ее и что, сго ра я в од и н оч ку в о к р о в а в л е н н о м
и н е отв ра тн о м ее ш ествии , мы уж е с л и ш к о м во зл ю б и л и н а ш у но в у ю , р а с т р е ­
панную, обесчещенную, в зверя зачумленного б л о к а д о й о б р ащ е н н у ю Россию, и
уже ни за что— ни за что!— не сойдем с ее зем ляных, ее иванпых, напоенных
нашей к р о в ь ю позиций!
Д а ж е в момент, к о г д а наш а всем ирная утопия о новом ч ел о ве к е в о п л о т и т ­
ся в светлую р е а л ь н о с т ь , даж е в д ень светл ой победы в се чел ов ечеств а, пр ори -
ц а г .ж л . с т о п я т ^ с я т и - м и л л и о н н ы м автором во т этой поэмы ,— д а ж е и тогда!—
ііб д зв ук и 7*?мна „брош енного под н е б е си ть“— в „м ногоуличном “ г р я д у щ е м „ л о с к е “ ,
когда новый, радостный, чудесный ч ел о век „ п о к а т и т “ д а л ь ш е с во ю славную ми-
чуту, весельем р а с ц в е ч ен н у ю “,— мы и т о гд а сплетем свои „л ю д с к и е г о л о с а “ в
один т о рж еств ен н ы й чванный реквием:
„Вам- д ав н и ш н и е
года проголодавш ие,
о рае сегодняш нем р а с т р у б л и в а я весть;
вам—
м ильонолегию д ав ш ие
петь
пить
есть!
Вам ж енщ ины ,
 — п о ­

беж д е н н ы е пѳд г о р н а с т а е іь іе
мантии,
т е л о в л о х м о тья р я д я ,
пад а в ш и е зам ертво,
за хлебом про с т аи ва я
в неисчислимых очередях!
Вам —
легионы ж и д к о к о с т ы х детей,
толп ы иск ри вл ен н ой голодом м о л о деж и,
те, кто д о ж и л и д о чего-то, и те,
кт о ни д о чего не дожил!
Вам —
звери,
ребрам и сквозя,
за б ы в ш и е о с'едени'ом л ю д ьм и овсе,
работавш ие, ко го-то и что-то возя,
пока исхлестан ны е не пад ал и совсем!
В ам-
ра с с тр е л я н н ы е на б а р р и к а д а х духа,
чтоб дни сегод н яш н и е были пропеты,
б у д у щ е е л о в и в ш и е в ненасы тное ухо
м ал яр ы
певцы
поэты!
В а м —-которые
с к в о зь д ы м и чад,
ж и зн ью ед в а д е р ж а в ш е й с я на иотке,
р ж ав ы м ж ел езом ш естерней с к р еж ещ а ,
р а б о т а л и всетаки,
д е л а л и всетаки!
В а м — н е у м о л к а ю щ и х слав слова,
е ж егодно р а с ц в е т а ю щ и е вовеки не вянув!
за нас зам ученны е с л а в а вам.
миллионы ж и в ы х
кирпичны х
и прочих Иванов!!!“
В момент, ко гд а последние и с т л е ю т сковы, и г р я д у щ и й вы пр ям л енны й че­
л о в е к за п л е щ е т к солнцу, к с ол н ц у к р ы л ь я , в ы з о р и в пунцово даль; в м о м е н т
Когда все л у ч ш и е с л ов а уж е б у д у т произнесены на зе м л е, и д ы м к а счастливого
в ол н е н и я з а с т е л е т ч ел о веч ьи г л а з а , - -
в э т о т с ч а с т л и в ы й чел о веч еский м о м е н т мы с гордостью ^ по в ер гн е м к
ч еловечьим стопам наш в ы с тр ад ан н ы й к л о к зем ли, «atu черноземный с г у с т о к пле­
б ейской кр ов и , и скажем:
— Смотри! Вот эт о т о кр о в а в л е н н ы й , истерзанны й кусок— это Россия. ОкЛ
немного запо зд ал а на па р а д , ибо безмерно тяж елы и не зализаны е щ е со всем €£
к р о в о т о ч а щ и е раны. Н о о н а - о д н а - к о г д а еще глухая ночь д а в и л а мир!— о н а.од н а
в зв а л и л а на изран ены е сво и плечи нош у мира и— о д н а ! - н е с л а ее.
Смотри! Вот эт о т сгусток ч ер н ы й — к л а д б и щ е гигантских зачатий. В нем
н е в и д а н н ы е за р о ж д а л и с ь , гибли, во скр есал и вновь, и я р к ш і солнцем загорелись
н ад еж д ы . В нем— голодны й, р а зр ы в а ю щ и й глухую тем ень, к р и к детей, погибш
в б л о к а д е ; в нем н е в ы п л а к а н н ы й к р и к голодны х м а т е р е й б л а г о с л о в л яю щ и х д
тей сво и х на путь голгоф ы ; в нем иссохших губ запекш иеся м уки .—
• за т е б я распятых!
Н езал и зан н ы й , ра с п я т ы й к р и к это Россия. П о л ю б и ее1
 О Г Л А В Л Е Н И Е :
В в е д е н и е ....................................................................................................... 3 стр.
1. Г о г о л е в с к о е в и с к у с с т в е ................................................................................... 9 „
2. Т в о р ч е с т в о с л о в а ................................................................................................. 14 „
3. О р и т м е ...................................................................................................................... 20 „
4. К э с т е т и к е м а р к с и з м а .................................................................................................. 2 3 „
5. Э с т е т и з м и э с т е т и к а .................................................................................................. 35 „
6. К а к о е ж е и с к у с с т в о блЕ ж е п р о л е т а р и а т у .................................................. 1 2 ,
7. П р о л е т а р с к а я к у л ь т у р а ........................................................................................... 5 3 „
8. Н еобходим ое п о с л е с л о в и е ............................................................................................6 0 „
9. Т р и н а д ц а т ы й а п о с т о л ...................................................................................................6 4 ,
1 0 . О а а с н о с т ь а р а к ч е е в щ и н ы ............................................................................................72 ,
1 1 . О с о зн а н и е ч е р е з и с к у с с т в о .....................................................................................8 9 „
1 2 . Н а ш е б е з к у л ь т у р ь е ..........................................................................................................95 „
1 8 . З е м л я н а я м и с т е р и я ....................................................................................................... 1 0 4 „
1 4 . Н е р а з б е р и х а ..................................................................................................................... 1 0 9 „
1 5 . И в а а н о е ....................................................... 112 „
 v .

Ц ен а 6 5 коп. зол-
2015188670

88670