20 марта исполнился 251 год со дня рождения Фридриха Гёльдерлина –

немецкого поэта-романтика, чье творчество стало значительным

открытием для литературоведов XX века. Prosodia подготовила
подборку из четырех стихотворений, демонстрирующих уникальность
его художественного стиля.

В истории немецкого Романтизма фигура Гёльдерлина стоит обособленно,

хотя главные константы его поэзии – убежденность в самоценности
творчества, восхищение природой, стремление преобразить
действительность – связывают поэта с другими представителями этого
направления. Тем не менее, благодаря формальной свободе своих
стихотворений (соединению элементов лирики и прозы), особой
ритмичности, текучей образности и экзистенциальным переживаниям своего
лирического героя, Гёльдерлин смог стать актуальным и для модернистской
эпохи.

Лаконичный и при этом насыщенный биографический очерк о Гёльдерлине

содержится в письме М.Ю. Цветаевой, написанном 8 октября 1927 года А.М.
Горькому: «Вы просите о Гёльдерлине? Гений, просмотренный не только
веком, но Гёте. Гений дважды: в нашем и в древнем смысле, то есть: такие
чаще над поэтами бдят, чем сами пишут. Величайший лирик Германии,
больше Новалиса. Родился в 1770 г., готовился, сколько помню, сначала в
священники – не смог – после различных передряг поступил гувернером в дом
банкира Гонтара, влюбился в мать воспитанников (Diotima, вечный образ
его стихов) – не вышло и выйти не могло, ибо здесь не выходит, – расстался
– писал – плутал – и в итоге 30-ти с чем-то лет от роду впал в
помешательство, сначала буйное, потом тихое, длившееся до самой его
смерти в 1842 г.. Сорок своих последних безумных лет прожил один, в
избушке лесника, под его присмотром. Целыми днями играл на немом
клавесине. Писал. Много пропало, кое-что уцелело. <…> «Открыт» лет
двадцать назад. При жизни печатался кое-где по журналам, никто не знал и
не читал. Умер один, на руках своего сторожа».

Диотима

О, приди и утешь, ты, кому стихии покорны,

Преданны музы небес, хаос подвластен земной,
Битвы шум заглуши миротворными громами неба,
Так, чтобы в смертных сердцах горький разрыв исцелить.
Чтобы природа людей, как встарь, величаво-спокойна,
Вновь из бродильни времен мощно, светло вознеслась.
В сердце народа вернись, красота неизменно живая!
Сядь за праздничный стол, в храм лучезарный вернись.
Ведь Диотима живет, словно нежные стебли зимою,
Духом богата своим, тянется к солнцу она.
Солнце ее, лучезарное время, в глубоком закате,
И в морозной ночи бури стенают теперь.

(Пер. Вячеслав Куприянов)

В декабре 1795 года Гёльдерлин, не желая связывать свою жизнь с церковью,

устраивается в дом банкира Гонтара в качестве домашнего учителя. С этого
момента начинается самый плодотворный период в творчестве поэта,
завершившийся безумием и затворнической жизнью в доме приютившего его
плотника.

В отличие от классицистов Гёльдерлин не стремился подражать греческим

мастерам, однако мир Древней Греции являлся для него источником
вдохновения. Отсюда – античная ритмика и образ Диотимы, жрицы из
диалога Платона «Пир», преподавшей Сократу «философию любви», под
именем которой Гёльдерлин скрыл мать своих учеников Сюзетт Гонтар.

Знакомство с ней поэт воспринял как столкновение с непостижимым идеалом

красоты и истинной женственности. В письме к Нойферу он пишет: «Милый
друг! Есть в мире существо, перед которым дух мой может пребывать
тысячелетия и спустя тысячелетия все равно видеть, как наивно наше
мышление и разумение перед лицом природы. Нежность и величие, и
тишина, и жизнь, и ум, и характер, и облик – все слилось в благословенное
одно в этом существе. <…> мог ли я стать таким, каков я теперь,
ликующий, как орел, если бы мне не явилась она, Единственная, и с нею моя
жизнь, дотоле мне недорогая, обновилась, обрела силу и радость,
просветилась ее весенним светом?».

К Паркам (Алкеева строфа) Пер. И. Белавина

Еще одно мне дайте, могучие,

Благое лето — и тучной осенью
Пожну я звуки! Будет сердце —
Песнью насытясь — готово к смерти.

Немые души, чей втуне Божий дар

Пропал при жизни, и в Орке мучимы
Тоской... Но, если песня грянет —
Образ и отсвет огня святого,

Приму я нежно влагу забвения!

И если, дрогнув в страхе, пред Летою
Замолкнут струны — буду счастлив,
Зная: как боги я жил однажды!
Стихотворение «К Паркам», написанное в 1798 году, стало первым
произведением, которое привлекло внимание матери Гёльдерлина –
исключительно из-за своего содержания. Оно входит в цикл «маленьких од»,
созданных, вероятно, по совету Гёте, о котором тот говорит в письме к
Шиллеру: «Вчера был у меня и Гёльдерлин; он выглядел несколько подавлено
и болезненно <…> Я посоветовал ему особо писать короткие
стихотворения, выбирая для каждого по-человечески интересный предмет».

Вынужденный покинуть дом Гонтаров и лишенный возможности созерцать

свою Диотиму, поэт обращается к богиням судьбы с просьбой дать ему еще
один год плодотворного творчества, словно предчувствуя надвигающееся
безумие.

Середина жизни 1804 г.

Желтые груши свесил

И весь свой шиповник
В озеро берег,
Лебеди, любо
Вам, пьяным от ласки,
Окунать главы
В трезво-святые воды.

Горе мне ныне, где мне

Найти цветы зимой, где же
Солнечный луч,
И земные тени?
Стены стоят,
Стынут немо, под ветром
Скрежещет флюгер.

(Пер. В. Куприянова)

Стихотворение «Hälfte des Lebens» (дословно – «Половина жизни»)

предположительно написано в 1804 году, за год до того, как поэт окажется в
Тюбингенской клинике из-за обострившегося психического расстройства.
Затем последуют 37 лет, проведенные в доме плотника Эрнста Циммера,
приютившего сумасшедшего поэта. Таким образом, стихотворение почти
буквально делит жизнь Гельдерлина на две половины.

Художественный замысел произведения также связан с разделением

жизненного пути. В первой строфе нарисован гармоничный пейзаж –
плывущие по озеру лебеди и деревья на берегу. Идиллия разрушается с
приходом зимы – времени года, символически связанного со смертью.
Природные образы, наполненные естественной красотой, сменяются
архитектурными, созданными человеком: исчезают цветы, и вместо них
появляются холодные и бессловесные стены.

Лето (Перевод В. Летучего)

Когда весь цвет весенний пропадает,

То значит, лето в год себя вплетает,
И как ручей течёт вниз по долине,
Так роскошь гор кругом сияет ныне.
И поле, чтобы в роскоши явиться,
Должно, как день, в свой вечер погрузиться:
Как протекает год, так время лета скоро
С картинами природы пропадёт от взора.
24 мая 1778