После третьего Бо́ льшая или меньшая степень родства зависит от того, как давно произошло

разделение языков, их отделение от языка-основы: чем дольше языки развивались

самостоятельно, тем дальше они «отошли» друг от друга, тем отдаленнее родство между ними.
Разумеется, в изложенной схеме проблема предстает в несколько упрощенном виде, но основные
положения именно таковы.

Во время четвертого Следовательно, для установления генеалогической классификации языков

требуется ответить на следующие вопросы: во-первых, родственны ли рассматриваемые языки, т.
е. восходят ли они к одному и тому же языку-основе; во-вторых, если языки родственны,
насколько близко их родство, т. е. какие языки раньше отделились от языка-основы, а какие —
позже

Весь пятый Первая точка зрения вызывает серьезные возражения. Дело в том, что очень близкие
фонетические и грамматические характеристики нередко встречаются у языков, о родстве
которых заведомо не может быть и речи. Например, тонами обладают языки Западной Африки и
ЮгоВосточной Азии, между некоторыми из них существует и замечательный грамматический
параллелизм. Однако абсолютно ясно, что эти языки не могут быть родственными. Такое сходство
является случайным в том смысле, что оно ни в коей мере не объясняется общим историческим
происхождением.

Отмечаются и прямо противоположные случаи, когда языки при несомненном родстве

существенно отличаются по своему строю. Примером могут служить русский и болгарский или
хинди и ассамский, строй которых обнаруживает заметные различия, несмотря на очевидное
родство болгарского языка с русским и ассамского с хинди.

Можно сделать вывод, что заключения о родстве языков или, наоборот, о его отсутствии на
основании фонетических и грамматических свидетельств являются по меньшей мере
рискованными

Шестой весь

• Если сходство в строе языков может оказаться случайным, то наличие сколько-нибудь

значительного числа общих слов, морфем не может быть случайным

• Доказав, что в данном случае заимствований не было, мы оставляем лишь первый

вариант: наличие общих морфем говорит об общем происхождении.

• Нужно учитывать, что в процессе развития слова́ изменяют свои значения, поэтому
сопоставимость семантики также далеко не всегда сводится к ее тождеству\

Седьмой весь Наиболее продуктивным и методологически правильным является, однако, не

прямое сопоставление морфем языков, а конструирование гипотетических праформ: если мы
предполагаем, что данные языки родственны, то для каждого ряда семантически родственных
морфем этих языков должна была существовать в языке-основе праформа, к которой они все
восходят. Следовательно, нужно показать, что существуют правила, согласно которым можно
объяснить переход от некоторой праформы ко всем существующим морфемам в данных языках.

Соответственно определение родства можно сформулировать так: языки должны считаться

родственными, если можно установить систему правил, которые связывают ряды материальных
единиц каждого из них с одной и той же гипотетической праформой языка-основы.
До восьмого и весь В последние десятилетия для выяснения степени родства языков стал
использоваться новый метод, который позволяет посредством применения специальных
подсчетов определить, как давно разошлись те или иные языки.

Это — метод глоттохронологии , первоначально предложенный американским лингвистом М.

Сводешем. Метод глоттохронологии основывается на следующих предположениях. В лексике
каждого языка имеется слой, составляющий так называемый основной словарь. Лексика
основного словаря служит для выражения простых, необходимых понятий. Соответствующие
слова должны быть представлены во всех языках, причем они в наименьшей степени подвержены
замене в результате заимствований или развития значений тех или иных слов. Иначе говоря,
основной словарь обновляется очень медленно. Еще более существенно, что скорость такого
обновления, как следует из работ Сводеша и других, является постоянной для всех языков. По
подсчетам на материале языков, имеющих длительную засвидетельствованную историю,
установлено, что лексика основного словаря заменяется со скоростью, составляющей 19–20 % в
тысячелетие, т. е. из каждых 100 слов основного словаря через тысячелетие сохраняется
примерно 80.

Для конкретных глоттохронологических исследований используется наиболее важная часть

основного словаря в объеме 200 единиц — 100 основных , или диагностических , и 100
дополнительных .