Дженкинс
Краткая история Англии
«Азбука-Аттикус»
2012
УДК 94(420)
ББК 63.3(4Вел)
Дженкинс С.
Краткая история Англии / С. Дженкинс — «Азбука-Аттикус»,
2012
История Англии окутана для нас дымкой приключенческих романов и
исторических фильмов. И эта книга, повествующая об основных вехах в
истории державы, некогда владевшей огромными территориями, пережившей
множество потрясений, религиозный раскол, революции, две мировые
войны, читается как захватывающий роман. Сэр Саймон Дженкинс, член
Королевского литературного общества, журналист и автор нашумевших книг
по истории и архитектуре, написал ее с любовью и знанием дела, основываясь
на богатом документальном материале. Исторически точное повествование
не стало от этого менее увлекательным. «Краткая история Англии» вместила
удивительно много бурных событий, предопределивших ту уникальную роль,
которую сыграла эта страна в истории Европы да и всего мира.
УДК 94(420)
ББК 63.3(4Вел)
© Дженкинс С., 2012
© Азбука-Аттикус, 2012
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Содержание
Введение 6
Саксонский рассвет 9
Рождение Англии 13
Викинги 17
Вильгельм Завоеватель 22
Потомки Вильгельма Завоевателя 27
Генрих II Плантагенет и Бекет 31
Великая хартия вольностей 35
Генрих III и Симон де Монфор 38
Усмирение кельтов 42
Столетняя война 47
От крестьянского восстания до потери Франции 52
Война Алой и Белой розы 58
Битва при Босуорте и Генрих Тюдор 62
Генрих VIII 66
Реформация, Контрреформация 73
Добрая королева Елизавета 76
Первые Стюарты 83
Гражданская война 89
Реставрация 95
«Славная революция» 100
Уолпол и Питт-старший 106
От «Бостонского чаепития» до Ватерлоо 113
Путь к реформам 119
Рассвет Викторианской эпохи 123
Гладстон и Дизраэли 128
Эдвардианская эпоха 135
Первая мировая война 140
Между двумя войнами 144
Вторая мировая война 152
Государство всеобщего благоденствия 158
Тэтчеризм 167
Преемники Тэтчер 173
Эпилог 181
Сто ключевых дат 186
Короли и королевы Англии с 1066 г 193
Премьер-министры Соединенного Королевства 196
От автора 200
Иллюстрации 201
4
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Саймон Дженкинс
Краткая история Англии
© Simon Jenkins, 2011, 2012
© Мельницкая И., перевод на русский язык, 2015
© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2015
КоЛибри®
5
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Введение
Я странствовал по Англии всю жизнь. Взбирался на утесы Корнуолла, бродил по болоти-
стым равнинам Норфолка и Пеннинским горам. Я исследовал большие и малые города Англии,
ее церкви и жилые дома. Но, несмотря на это, до недавних пор я по-настоящему не знал свою
страну, потому что не имел понятия, как она возникла. Англия, как я ее представлял, была
своего рода географическим фоном для знакомых с детства событий и персонажей. Я много
раз слышал об Альфреде Великом, Нормандском завоевании, Великой хартии вольностей,
битве при Азенкуре, женах Генриха VIII, королеве Елизавете, Кромвеле, Гладстоне, Дизраэли,
Первой мировой войне, Уинстоне Черчилле… Каждое событие, каждая фигура олицетворяли
собой в отдельности какой-то знаменательный момент своего времени, но связи между ними
не было – не хватало общего повествования.
Я решил восполнить этот пробел и сделать это как можно проще. Мне помогло то, что
задача оказалась чрезвычайно увлекательной. История Англии состоит из череды триумфов и
трагедий. Трудно найти другую страну, в прошлом которой было бы столько драматических
событий. Начало этой истории лежит в далеком Средневековье, а может, и раньше – в тех вре-
менах, когда германские племена, нахлынувшие с континента, захватили восточное побережье
Британских островов. Пришельцы принесли с собой имя Anglii, возможно происходящее от
слова «angle» (угол) – здесь, очевидно, подразумевались очертания береговой линии Германии
и Дании. Занятая англами территория получила название Angle-land, позднее превратившееся
в England. Пришельцы быстро вытеснили прежнее население этих мест, так называемых древ-
них бриттов, дальше на север и на восток, за Адрианов вал, на Уэльскую возвышенность и к
Ирландскому морю, определив границы Англии, которые с тех пор, по сути, почти не измени-
лись.
Англы, в свою очередь, подверглись нападениям викингов и норманнов. Но, в отличие от
своих предшественников-бриттов, пережив все последующие вторжения, они сохранили язык
и англосаксонскую культуру. Они оказались поразительно стойкими: в этом англам помогла
география – они жили на острове, а также отвага и предприимчивость, часто свойственные
мореплавателям. У населения островов быстро выработались общий язык, общие законы и
общая система правления, сложившиеся в борьбе между характерной для англосаксов авто-
номией родственных кланов («kith and kin» autonomy) и нормандской традицией централи-
зованного управления. Эти напряженные отношения стали лейтмотивом моего повествова-
ния. Английская нация сформировалась между молотом и наковальней: молотом монархии и
наковальней народной воли и согласия – согласия, постоянно нарушаемого, по крайней мере
кельтской половиной Британских островов, вошедшей в первую «Британскую империю». Эти
конфликты привели к принятию Великой хартии вольностей, бaронским войнам Генриха III
и крестьянскому восстанию Уота Тайлера, достигли кульминации в религиозном и политиче-
ском противостоянии при Тюдорах и Стюартах и в конечном счете привели к возникновению
конституционной монархии, которая оказалась самой стабильной в Европе.
История Англии отнюдь не всегда была счастливой. Отношения с Францией, откуда в
свое время пришли нормандские завоеватели, складывались не лучшим образом: взаимная
вражда не угасала в течение всего Средневековья и снова обострилась в XVIII в. Большин-
ство британских правителей сознавало, что по отношению к внешнему миру следует придер-
живаться позиции скорее оборонительной, чем наступательной. Но от первых королей Англии,
Плантагенетов, до Уильямов Питтов, старшего и младшего, возглавлявших кабинет министров
в конце XVIII в., стремление к захвату заморских территорий практически не ослабевало. Оно
привело к тому, что Великобритания превратилась в огромную империю, каких еще не видел
мир. Это не только принесло ей необычайную славу, но и, в свою очередь, сплотило население
6
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
монархи, солдаты, политики, уличная толпа или, ближе к сегодняшним дням, масса избирате-
лей. Я рассматриваю историю как нечто большее, чем простая последовательность событий;
для меня это цепь причинно-следственных связей. Именно в этой цепи и заключается секрет
того, как Англия стала тем, что она есть сегодня.
8
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Саксонский рассвет
410–600 гг
В 410 г. римский император Гонорий, боровшийся с вторжениями варваров, послал
письмо колонистам в провинцию под названием Британия. Легионы, которые охраняли эту
провинцию, были отозваны и уже на протяжении полувека защищали империю в других
местах. Колонисты обратились к императору с просьбой о помощи: на них неоднократно напа-
дали саксы, переправлявшиеся на остров через Северное море. Но императора тогда сильно
беспокоили вестготы, а далекая колония где-то на краю света не имела стратегического зна-
чения. Господствующая на протяжении целого тысячелетия средиземноморская цивилизация
отступала по всем фронтам. Гонорию было не до колонистов, и он кратко советовал им самим
позаботиться о своей защите: «самим предпринять необходимые меры».
V и VI вв. на Британских островах были воистину темными столетиями. Население,
состоявшее из кельтов железного века, так называемых древних бриттов, переселившихся с
континента в X–VI вв. до н. э., за три столетия после Рождества Христова смешалось с рим-
скими завоевателями. Но с уходом легионов оказалось, что островитяне недостаточно сильны,
чтобы защитить себя и оставшиеся им в наследство виллы, храмы и театры. Они не могли про-
тивостоять набегам и вынуждены были просить защиты у императора.
Откуда же пришли новые завоеватели? Историки, пытающиеся определить, как и когда
«родилась» Англия, расходятся во мнениях о том, что происходило на восточной половине
Британских островов. Согласно одной теории, германские племена, двигавшиеся на юг, в сто-
рону Франции, были остановлены Хлодвигом и вынуждены пересечь Северное море. Их наше-
ствие, возможно поддержанное римскими наемниками, задолго до них осевшими в Британии,
носило, по существу, характер геноцида. Они истребили или подчинили себе местные племена
бриттов в Восточной Англии, иценов и триновантов, и полностью уничтожили их культуру.
В пользу этой теории говорят несколько исторических свидетельств. Сохранилась руко-
пись VI в., в которой валлийский (возможно, просто живший на западе острова) монах по
имени Гильда Премудрый горестно описывает страшное, в прямом смысле огненное наше-
ствие: «…От моря до моря пылание огня, поднятого рукою восточных святотатцев, опусто-
шив некоторые пограничные города и поля, не утихло, покуда не слизало, выжигая жутким
алым языком, почти что всю поверхность острова до западного океана». Гильда цитирует доку-
мент V в., так называемые «Стоны бриттов» (Agitio ter consuli gemitus Britannorum), повеству-
ющий о Британии, лишившейся защиты Рима: «…варвары гонят нас к морю, а море гонит нас
назад к варварам». В конце VII в. «отец английской истории» Беда Достопочтенный в «Церков-
ной истории народа англов» (Historia ecclesiastica gentis Anglorum) также говорит о геноциде.
По его словам, вторжение англов было настолько разрушительным, что германские поселения
совершенно обезлюдели. От прежней культуры почти не осталось следа. Исчезли язык бриттов
и римско-христианская религия. Построенные римлянами на Британских островах виллы и
города были разрушены или сожжены.
Согласно другой теории, вторжения извне не было – скорее имела место внутренняя экс-
пансия, поскольку восточная часть Британии была заселена германцами и белгами, которые
занимались торговлей и время от времени – набегами на берега Северного моря. Недавние
исследования ДНК, полученной из археологических останков, подтверждают мнение, что море
вокруг Британских островов представляло собой «судоходную территорию», в то время как на
самих островах население смешивалось меньше. Таким образом, Британские острова, когда
оттуда ушли римляне, оказались разделены: на побережье Северного моря в течение несколь-
ких столетий жили германские, а на побережье Ирландского моря и Атлантики преобладали
9
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
кельтские языки и кельтская культура. Сторонники этой теории утверждают, что на восточном
побережье было совсем мало «древних бриттов», или кельтов, так что уничтожать было прак-
тически некого. Этим объясняется ничтожное количество следов языка бриттов в английской
топонимике и современном английском языке. Но как тогда объяснить неоднократные упо-
минания о вторжениях из-за моря и непоколебимую уверенность кельтов в том, что они дей-
ствительно имели место? Примирить две теории возможно, если допустить, что каждая спра-
ведлива частично и что после ухода римлян прибывали новые волны германских поселенцев,
которые увеличивали численность ранее существовавших германских анклавов.
Так или иначе, кажется ясным, что в течение V и VI столетий народ, чей язык и обще-
ственное устройство были принесены с Европейского континента, агрессивно продвигался
с восточного побережья на запад, через Римскую Британию, уничтожая и подчиняя себе
местных бриттов. По свидетельству Беды Достопочтенного, в этом продвижении участвовали
племена ютов, фризов, англов и саксов. В древневаллийском, гэльском и корнском языках
англичан в то время называли «Saeson», «Sassenach» и «Sawsnek». Около 450 г. юты под коман-
дованием братьев Хенгиста и Хорса, возможно бывших наемников кельтского правителя Вор-
тигерна, высадились в Кенте и расселились на территориях вплоть до острова Уайт. Примерно
в то же время англы прибыли из «угла» (angle), с побережья Германии, где сегодня нахо-
дится земля Шлезвиг-Гольштейн. От названия этого племени образовался топоним East Anglia
(Восточная Англия) и позднее Англия (England). Саксы из Северной Германии расселились
вдоль южного побережья и в бассейне Темзы, эти регионы и по сей день называются Эссекс,
Миддлсекс, Уэссекс и Сассекс – восточная, средняя, западная и южная территории саксов соот-
ветственно. Население этих регионов именуют саксами, а их язык – англосаксонским. Самый
сильный аргумент, выдвигаемый сторонниками «теории вторжения», заключается в том, что
на территории, оккупированной язычниками-саксами, не осталось никаких следов принесен-
ного римлянами христианства, зато в Уэльсе, наоборот, в то время был настоящий его расцвет
– «век святых». Десятки церквей Уэльса были построены в VI и даже V столетии. Древней-
ший кафедральный собор Великобритании в валлийском Бангоре первый архиепископ Даниил
Уэльский начал строить в 525 г. Почти в то же время в Корнуолле проповедовал святой Пет-
рок, а святой Колумба прибыл из Ирландии в шотландские земли, где в 563 г. основал на ост-
рове Айона монастырь.
Гильда Премудрый повествовал не только о страданиях, которые саксы причиняли брит-
там, но и о сопротивлении бриттов. В 540-х гг. он описывает мирный период жизни в долине
реки Северн, когда наступление саксов было остановлено в западной части страны. Гильда
приписывал эту заслугу вожаку бриттов, одержавшему победу над саксами на рубеже VI в. на
Бадонском холме, возможно, недалеко от крепости Южный Кэдбери в Сомерсете. Единствен-
ный военачальник, имя которого он называет, – Амброзий Аврелиан, полубритт-полуримля-
нин, родившийся в конце V в., который «в нескольких сражениях одержал победу, а в неко-
торых потерпел поражение». Быть может, у него было прозвище Медведь, так как он носил в
походах медвежью шкуру. По-кельтски «медведь» – artos.
С этим проблеском света во мраке прошлого тесно связана история, которая, возможно,
привела к созданию известной легенды о «короле Артуре». К Гильде восходит легенда, кото-
рая позже появилась у валлийского проповедника-миссионера IX столетия Ненния, а затем у
писателя XII в. Гальфрида Монмутского, чья фантазия создала значительную часть образов
североевропейской рыцарской культуры. В XV столетии из всего этого возник необычайно
популярный свод рыцарских романов Томаса Мэлори «Смерть Артура» (Le Morte d’Arthur).
После Мэлори эту тему использовали Альфред Теннисон, прерафаэлиты и, наконец, Голли-
вуд. Все они описывают «Святой Грааль», мифический рай до прихода саксов, замок Камелот,
волшебника Мерлина, множество рыцарских подвигов и, в конце концов, душераздирающую
10
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
трагедию. Бритты, саксы, норманны и Тюдоры – все они, словно завороженные неодолимым
магнетизмом чистого, благородного рыцарского прошлого, считали короля Артура своим.
Если мирный период, описываемый Гильдой, и существовал в действительности, длился
он недолго. К концу VI столетия саксы уже расселились по долине реки Северн, и будущий
валлийский святой Беуно Клинногский писал, что «с противоположного берега были слышны
голоса людей, говорящих на незнакомом языке». Святой опасался, что когда-нибудь чужаки
«завладеют этим местом и оно будет принадлежать им». Однако, в то время как саксы окку-
пировали долины больших рек, впадающих в Северное море, бритты оставались в Шотлан-
дии, Ирландии, Уэльсе, Корнуолле, Камбрии и на территории нынешней Северной Англии и
Южной Шотландии. К этому времени язык кельтов разделился на две группы: гойдельские
(ирландский, гэльский и мэнский) и бриттские (кумбрийский, валлийский и корнский) языки.
Примерно в это время или несколько раньше состоялось и переселение бриттов из Корнуолла
через Ла-Манш в Арморику (Франция). Здесь Roman Britannia (Римская Британия) снова пре-
вратилась в Brittany (Бретань), с бретонским языком, дальним родственником современного
валлийского языка.
К концу VII в. саксы стали объединяться, появились первые правители – короли. Пер-
вым, кто отличился в истории, был Этельберт, король Кента, правивший с 580 г. до самой
своей смерти в 616 г. Этот язычник укрепил союз с франками, жившими на противоположном
берегу Ла-Манша, женившись на внучке короля Хлотаря I Берте. По условиям заключения
брака Берта сохранила христианское вероисповедание. Она привезла с собой капеллана и, по
слухам, посещала службу в восстановленной старой римской церкви Святого Мартина в Кен-
тербери. Вероятно, поэтому папа римский Григорий I впоследствии послал первых христиан-
ских миссионеров во главе с Августином Кентерберийским именно в Кент.
В это же время Нортумбрию на севере объединил под своей властью великий воин Этель-
фрит, король Берниции (593–616), расширивший границы территории, населенной англосак-
сами за счет бриттов. Историю северобриттского племени гододин, которое укрепилось на
Эдинбургской скале, описал бард по имени Анейрин в сказании «Гододин» (Y Gododdin), пер-
вом великом произведении британской (в отличие от английской) литературы. Эта сага повест-
вует о том, как армия, состоявшая из трехсот воинов, с Минидогом во главе двинулась на юг,
навстречу Этельфриту. Бой состоялся в Йоркшире, под Катриетой (Каттериком), примерно в
600 г. Вот что писал Анейрин об одном бриттском солдате:
Тем не менее племя гододин было стерто с лица земли, и только Анейрин избежал
гибели, чтобы написать эту сагу. Его поэма известна в переложении на средневековый валлий-
ский, но ученые считают, что оригинал был создан на кумбрийском языке племен, населявших
север Британии (правда, в таком случае все указатели в Эдинбургском аэропорту следовало
бы сегодня делать не на гэльском языке, а на валлийском).
Дальше для бриттов настали еще худшие времена. В 603 г. шотландско-ирландская армия
из королевства Далриада, которое занимало берега Ирландского моря от Аргайла до Ант-
рима, сошлась с тем же Этельфритом в сражении при Дегсастане, предположительно неда-
леко от городка Роксбурга. Здесь нортумбрианцы снова одержали победу и затем двинулись
на юг, вдоль западного побережья, громя валлийцев. Около 615 г. вблизи основанного еще
11
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
1
«Церковная история народа англов» Беды Достопочтенного здесь и далее цитируется в переводе В. Эрлихмана.
12
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Рождение Англии
600–800 гг
В 596 г. папа римский Григорий заметил на римской базарной площади двух белокурых
рабов и спросил, откуда они. Услышав, что они «Angli», он, по свидетельству Беды Досто-
почтенного, заметил: «Non Angli sed angeli» (Не англы, а Божьи ангелы). Британия была в
то время забытой колонией на дальней границе Франкской империи, занимавшей значитель-
ную часть территории современных Германии и Франции. Папа был ревностным миссионером:
он послал монаха Августина, будущего архиепископа Кентерберийского, ко двору языческого
короля Этельберта и его жены, франкской христианки Берты. Высадившейся на остров Танет в
597 г. миссии Августина, которая состояла из сорока монахов-бенедиктинцев, приказано было
соблюдать осторожность из опасения, что язычники примут их действия за колдовство.
Успешность проповеднической миссии Августина подтверждает тот факт, что Этельберт
принял крещение и в 602 г. подарил бенедиктинцам участок земли в Кентербери для стро-
ительства нового собора. Августин стал первым архиепископом в истории Англии, а Этель-
берт принял первый свод из девяноста законов, в котором даровал привилегии христианской
церкви. Кстати, это был первый документ, написанный на англосаксонском языке. На следую-
щий год Этельберт и Августин попытались договориться с главами христианской валлийской
церкви из Бангора и других мест, встретившись с ними в долине реки Северн. Валлийцы слу-
жили литургию, унаследованную от римлян, по-кельтски, преобладающую роль у них играли
монастыри; у них был свой календарь церковных праздников, свои обычаи покаяния и своя
форма тонзуры – они брили лоб, а не макушку. Стороны так и не пришли к соглашению, не
помог даже авторитет Рима. Рассерженный Августин якобы сказал: «Не хотите мира с дру-
зьями – будет вам война с врагами». И с пустыми руками вернулся в Кент.
Тем временем король Редвальд (около 600–624) из Восточной Англии расширял свои
владения в Центральной Англии и создавал государство, которому предстояло стать королев-
ством Мерсия. О Редвальде редко вспоминают, разве что в связи со знаменитым курганным
некрополем Саттон-Ху, который раскопали в Саффолке в 1939 г., обнаружив захороненного
в погребальной ладье короля и сокровища, в настоящий момент находящиеся в Британском
музее. Клад включает серебряную посуду и драгоценные украшения византийского и египет-
ского происхождения, великолепные меч и шлем с берегов Рейна. Этот клад Саттон-Ху гово-
рит о космополитическом характере цивилизации, которая пока остается для нас загадкой.
Когда умер король Этельфрит, проклятие бриттского королевства Гододин, королем
Нортумбрии стал Эдвин (616–633), прошедший со своей армией всю Мерсию до самого Кента.
Разгромив западных саксов, он вернулся в Йорк, прихватив с собой не только христианку
Этельбургу, дочь короля Кента Этельберта, но и католического монаха по имени Паулин, кото-
рый в 627 г. окрестил самого Эдвина и его тэнов, а позднее заложил Йоркский собор. Один из
тэнов якобы рассказал Эдвину притчу о воробье, залетевшем в зимнюю пору во время пира в
зал, посреди которого в очаге горел огонь, а снаружи бушевали зимний ветер и вьюга: «И вот
через зал пролетает воробей, влетая в одну дверь и вылетая в другую. В тот краткий миг, что
он внутри, зимняя стужа не властна над ним; но тут же он исчезает с наших глаз, уносясь из
тепла в стужу. Такова и жизнь людская, и неведомо нам, что будет и что было прежде. Если
новое учение даст нам знание об этом, то нам следует его принять» 2.
Верховенство Эдвина длилось недолго. Его вызвал на битву могущественный король
Мерсии по имени Пенда, союзник валлийского правителя Кадваллона из Гвинедды. В 633 г.
2
Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов.
13
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
эти вожди, объединившись, убили Эдвина в битве близ Хэтфилд-Чейза в Йоркшире и предали
огню и мечу значительную часть Нортумбрии. Христианство на севере пришло в упадок, но
через год Нортумбрию захватил другой христианин-сакс, Освальд, с острова Айона. Он при-
вел с собой монаха по имени Эйдан, который в 635 г. основал монастырь на острове Линдис-
фарн, недалеко от Нортумбрийского побережья. Англия быстро становилась христианской.
Уже Пенда разрешил крестить своих детей и даже заявил, что «те, кто после принятия христи-
анской веры обнаруживали пренебрежение к ней, те презренные и убогие создания, недостой-
ные Бога, в которого они верят»3. В 655 г. умер последний языческий правитель Нортумбрии,
потерпевший поражение от брата Освальда, Освиу. Языческие божества-воители англосаксов
Тив, Воден, Тунор и Фрея (Фриг) дожили до наших дней только в названиях дней недели4.
Вопрос, какого рода христианство должна исповедовать Англия, оставался открытым.
На острове Линдисфарн придерживались айонского (кельтского) обряда, эта традиция еще
больше укрепилась в 657 г., когда Освиу, брат и наследник Освальда, основал новый монастырь
в Уитби. Но при дворе короля Нортумбрии многие следовали римско-католическим ритуалам,
которые в Йорк принес католический монах Паулин. Разногласия, сначала носившие характер
простого домашнего спора о том, когда следует поститься и когда праздновать Пасху, пере-
росли в серьезный конфликт внутри Нортумбрианской церкви. Айонские традиционалисты
выступали против кентерберийских модернистов. В 664 г. Освиу призвал глав церкви из Кен-
тербери на собрание синода в Уитби, где к противоборствующим сторонам присоединились
Колман из Нортумбрии и Уилфрид (Вильфрид) из Рипонского монастыря. Уилфрид, который
до этого посетил Рим и всецело был на его стороне, представлял в синоде Кентербери, потому
что говорил на англосаксонском. В его глазах авторитет папы римского и сформировавшиеся
традиции католического богослужения всецело затмевали отсталые представления кельтов. Он
произвел впечатление на синод и, что еще важнее, на короля Освиу проповедью о том, что свя-
той Петр – камень, на котором зиждется церковь, и в руках Петра ключи от загробной жизни.
Айонцы с Колманом во главе в негодовании вернулись в Ирландию, которая сама уже превра-
щалась в сцену для подобных споров, Уилфрид же стал архиепископом Йоркским.
Рим, не теряя времени, воспользовался своим триумфом. В 669 г. прибыл новый пап-
ский посланец, Теодор из Тарсуса, родившийся в Малой Азии, весьма сведущий в греческой,
римской и византийской премудрости. До того времени, когда в 690 г. его настигла смерть,
он успел создать четырнадцать епархий, подчинявшихся Кентербери. Под влиянием духовен-
ства короли Кента и Уэссекса издали новые своды законов, в которых освобождали церковь
от налогов и пошлин и определяли правила поведения в семье и социуме, соответствующие
католическому вероучению. Наказания за воровство, насилие и другие преступления зависели
от положения в феодальной иерархии, на вершине которой находился король и где епископы
приравнивались к тэнам, а священники к свободным земледельцам – керлам.
Англия могла бы оставаться политически расколотой и в конце VII в., если бы синод в
Уитби не направил ее в общее русло европейской религиозной культуры. Церковь стала богатой
и влиятельной, и так продолжалось до начала Реформации. В стране, раздираемой междоусо-
бицами, церковь Теодора имела огромное значение: она объединяла английский народ, обу-
чала и воспитывала его, помогая обрести благополучие и государственность. Благодаря ей на
хмурых берегах Нортумбрии в Линдисфарнском монастыре возник очаг просвещения, не усту-
павший европейским. Чтобы создавать рукописные евангелия, украшенные великолепными
миниатюрами, необходимы были большое искусство и прилежание писцов, а также прекрас-
ные материалы. Евангелие, изготовленное в Линдисфарнском скриптории в 698 г., находится
3
Там же.
4
Первые и вторые сутки каждой недели были посвящены астральным божествам Солнцу и Месяцу, третьи, четвертые,
пятые – англосаксонским богам войны Тиву, Водену и Тунору, шестые – богине Фриг, седьмые – римскому божеству Сатурну.
14
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
бою достойнее, чем подставить свободную шею под ярмо». В конце концов им не пришлось
делать ни того ни другого. Победа Уэссекса под Элландуном близ Суиндона в 805 г. реши-
тельно сдвинула центр власти на юг Англии, где эта власть сосредоточена и поныне. Затем
Эгберт завоевал Восточную Англию и Нортумбрию и наконец впервые в истории объединил
под властью одного правителя большинство земель, находящихся на территории современной
Англии.
При Эгберте и его преемниках после двух веков междоусобной вражды, названной Джо-
ном Мильтоном «войнами между коршунами и воронами, которые сбиваются в стаи и дерутся
между собой», английский народ смог наконец подумать о мире. Временное верховенство Уэс-
секса, или Западного Саксонского королевства, было признано и узаконено, и его столица Вин-
честер стала резиденцией английских королей. Но бедствия были не за горами. Как когда-то
англосаксы угрожали древним бриттам с востока, как теснили их, так теперь, по свидетельству
англосаксонского летописца, «вихри, молнии и огненные драконы роились в небе». Алкуин
докладывал Карлу Великому: «Никогда еще не было такого страшного ужаса… как тот, кото-
рому теперь подвергло нас какое-то языческое племя». Начинались набеги викингов.
16
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Викинги
800–1066 гг
Англосаксы были людьми сухопутными. Их скандинавские соседи, викинги, были море-
ходами. Норвежцы в течение долгого времени нападали на Шотландию и на поселения по бере-
гам Ирландского моря, а датчане бесчинствовали на побережье Северного моря и вторгались
в глубь Франции. Средством передвижения им служили драккары – длинные и узкие дере-
вянные суда с высоко поднятыми носом и кормой. Это были боевые корабли, способные при
осадке около метра, имея шестьдесят человек на борту, проходить под парусами 80 километ-
ров в день. На палубе находились светловолосые воины-берсерки, отчаянные и бесстрашные;
нос судна обязательно украшало изображение какого-нибудь языческого бога. Слово «викинг»
в те времена даже использовалось как глагол, выражение «to go Viking» означало «заняться
морским разбоем, пиратством». Целые флотилии драккаров пересекали Атлантику, достигали
Исландии и Гренландии. На своих кораблях викинги совершали пиратские экспедиции к бере-
гам Франции, поднимались вверх по Сене и грабили Париж, заходили даже в Средиземное
море. Добрались они и до Константинополя, где охрана патриарха состояла из викингов (варя-
гов). Варяги проникли по рекам на территорию Древней Руси, обосновались в Киеве. Подобно
испанским конкистадорам, сначала они только охотились за добычей, но постепенно стали
основывать поселения, создавая очаги норманнской культуры по берегам Европы.
В 790 г. три драккара причалили к берегу в королевстве Уэссекс. Из Дорчестера приска-
кал посланник, чтобы приветствовать гостей и спросить, зачем пожаловали. Они убили его
на месте. Три года спустя вся Нортумбрия была потрясена дерзким разграблением и разруше-
нием монастыря на острове Линдисфарн, в результате которого погибли сотни драгоценных
рукописей. Летописи свидетельствуют, что «язычники поливали кровью монахов пол вокруг
алтаря и топтали их тела в храме Господнем, как уличную грязь». Те, кого пощадил меч, были
захвачены в рабство. В 806 г. такая же ужасная участь постигла 200-летний монастырь Свя-
того Колумбы на острове Айона, самый старый из всех церквей кельтского христианства, усы-
пальницу шотландских королей. Разрушение было настолько беспощадным, что руины были
надолго заброшены, и только в XIII в. монастырь восстановили.
К началу IX в. нападения викингов становятся регулярными. Самое массовое, очевидно
подготовленное заранее, нападение на Англию началось в 835 г., когда викинги высадились
на остров Шеппи в эстуарии Темзы. Затем, в 845 г., у берегов Нортумбрии был разбит рыже-
бородый мародер Рагнар Лодброк (Широкие Штаны). Король приказал бросить его в яму с
ядовитыми змеями, где тот, как повествует сага, умер мучительной смертью, заклиная своих
сыновей, Хальфдана и Ивара Бескостного (Рагнарссона), отомстить за него. А тех и не надо
было просить. Ивар уже захватил к тому времени Дублин.
В 865 г. «великое войско язычников», как его именуют летописцы, обрушилось на
Восточную Англию. Король Нортумбрии был предан мучительной казни: у него через спину
вырвали легкие – это называлось «кровавый орел». Йорк пал и превратился в Йорвик – тор-
говый пост викингов. Затем викинги двинулись на Мерсию и Уэссекс. Каждого, кто оказы-
вал сопротивление, убивали. Был убит король Восточной Англии Эдмунд, которого привязали
к дереву и расстреляли из луков. После гибели Эдмунд Мученик был причислен церковью
к лику святых, позднее вокруг бенедиктинского аббатства, в котором он похоронен, возник
город Бери-Сент-Эдмендс.
Завоеватели достигли Рединга в 871 г., а в 876 г. взяли Уорхэм.
Постепенно вторжение начало превращаться в оккупацию. Часть завоевателей расселя-
лась на захваченных землях к югу и северу от реки Хамбер. В результате смешанных бра-
17
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ков язык данов смешивался с языком местного населения. Появились новые законы и топо-
нимы, оканчивающиеся на «торп», «би» и «гилл». Территория вместо саксонских сотен была
разделена на райдинги и уэпонтейки. Были построены пять новых укрепленных городов-бур-
гов: Линкольн, Стэмфорд, Ноттингем, Дерби и Лестер. Англия от реки Тис до Темзы стала
называться Данелагом. Только когда даны достигли Уэссекса, они действительно столкнулись
с серьезным сопротивлением со стороны двух королей – Этельреда и его брата Альфреда (871–
899). Борьба продолжалась с 870 до 877 г., или «года битв», после чего Альфред бежал в
местечко Ателни среди болот Сомерсет-Левелз. Здесь, в легендарном краю короля Артура, он
размышлял над тем, как организовать сопротивление захватчикам, но прославился только тем,
что, задумавшись, сжег на огне лепешки одной бедной женщины.
Однако годом позже Альфред вернулся, чтобы в битве под Эдингтоном, вблизи Чиппе-
нхэма, одержать победу над данским военачальником по имени Гутрум. Эта битва стала пово-
ротным моментом в истории Англии. Если бы победили даны, Гутрум распространил бы Дане-
лаг, а значит, и язычество по всему Уэссекскому королевству. Англия полностью попала бы
под власть данов и стала частью Скандинавской конфедерации, которая в этом случае могла
бы противостоять Нормандскому завоеванию. Но случилось по-другому: побежденный Гутрум
был крещен, и король Альфред стал его крестным отцом. Даны покинули Уэссекс, но остались
в занятом ими Данелаге, составляя, наверное, треть населения Англии. Несмотря на то что
Гутрум потерпел поражение, набеги данов продолжались в Кенте, Девоне и других местах в
течение всего царствования короля Альфреда. Лондон оставался во власти викингов до 886 г.
Альфред – первый английский монарх, о котором мы имеем более или менее полное
представление. Он реорганизовал армию Уэссекса, отказавшись от народного ополчения и
создав постоянные вооруженные формирования, куда люди отбирались по территориальному
принципу: один воин от каждого «гайда» (пяти хозяйств) или каждой фермы свободного зем-
ледельца. Вдоль границ Уэссекса он возвел укрепленные городки, бурги, окруженные кре-
постными стенами для защиты от возможных набегов. Он создал флот, построив большое
количество кораблей, и нанял моряков-данов, чтобы управлять ими. Благодаря этому ему уда-
лось одержать ряд побед в морских сражениях с викингами и в том числе в 892 г. у берегов
Кента нанести поражение вражеской армаде, состоявшей, по некоторым свидетельствам, из
250 кораблей. Появилась эта флотилия не со стороны Дании, а из устья Сены, где викингам
под командованием Роллона предстояло вскоре получить от французского короля земли Нор-
мандии, а самому Роллону стать первым герцогом Нормандии (под именем Роберт I) и осно-
вать Нормандскую династию. Так что будущие нормандцы не были французами – они были
викингами до мозга костей.
Свою столицу в Винчестере Альфред перепланировал по римскому образцу с пересека-
ющимися под прямым углом улицами и равными по площади прямоугольными кварталами,
эта планировка сохранилась и по сей день. Короля огорчало, что после того, как викинги в
течение десятилетий уничтожали монастыри, во всем Уэссексе не осталось ни одного церков-
нослужителя, говорящего на латыни. Поэтому он пригласил с континента ученых и направил
половину доходов королевской казны на церковные школы: король хотел, чтобы англичане
были грамотными людьми и чтобы его столица могла соперничать с королевскими дворами
Европы. Латинские тексты переводились на англосаксонский, одно сочинение римского фило-
софа VI в. Боэция перевел сам Альфред. Приблизительно в 890 г. король повелел вести лето-
пись, «Англосаксонскую хронику», основной источник наших знаний о периоде после Беды
Достопочтенного. Альфред говорил: «Я не знаю в человеке ничего хуже, чем отсутствие стрем-
ления к знанию».
Новый свод законов, так называемая «Правда короля Альфреда», основанный на приня-
тых ранее судебниках Этельберта Кентского и Оффы Мерсийского, упорядочивал формирую-
щееся английское законодательство на основе прецедентного права. «Законы, которые соблю-
18
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
дали наши предки и которые мне по нраву… а многие, которые не по нраву, я отвергал по
рекомендации советников», – говорил Альфред. Одна из статей гласила, что если человек убит
упавшим на него деревом, то дерево должно принадлежать его семье. Подданные должны хра-
нить верность своим королям, но короли, в свою очередь, обязаны обеспечивать законность
в государстве и безопасность подданных. Если Оффа подчинил королей церкви, то Альфред
подчинил их закону. Так зарождалось представление о согласии с властью, на которое часто
ссылались последующие поколения правоведов.
Когда в 899 г. Альфред Великий умер, трон унаследовал его сын Эдуард Старший, а
затем внук Этельстан (924–939). Образованный, благочестивый, «златовласый» Этельстан был
первым королем Англии, который остался неженатым. Он обезопасил свой трон, выдав замуж
сестер за королей саксов, франков и бургундов. В подарок от зятьев он получил легендарные
реликвии – меч Константина Великого и копье Карла Великого. Но период правления Этель-
стана не обошелся без конфликтов. В 937 г. королю пришлось отражать нападение объединен-
ной армии валлийцев, шотландцев и дублинских викингов под предводительством местных
правителей и предводителей кланов. В битве под Брунанбургом (возможно, в Чешире), кото-
рую летописцы называют «величайшей битвой, выигранной острием меча» на земле Англии,
«пять королей полегли на поле брани».
Этельстана среди них не было, хотя он умер вскоре после победы. Верховенство Уэс-
секса оказалось под угрозой из-за внутрисемейных распрей по поводу наследства. Так продол-
жалось до тех пор, пока правление не перешло к Эдгару (959–975). Он сумел примирить и
объединить королевства Англии. Торжества по поводу его коронации состоялись в Чешире
в 973 г., и, как рассказывают летописи, короли Уэльса, Камбрии, Стратклайда, Шотландии и
Северной Ирландии как верные вассалы сидели на веслах в лодке короля, плывшей по реке Ди.
Но ни один из первых монархов не мог поручиться, что его потомки унаследуют трон. Смерть
Этельстана снова ввергла страну в династические раздоры, обострившиеся в злополучные 38
лет царствования Этельреда II Неразумного, или Неготового (978–1016), который стараниями
своей матери взошел на трон в 10-летнем возрасте. Однако прозвище, которым его наградили,
подразумевало не только ранний возраст, но и полную некомпетентность юного монарха. Во
время его коронации ближайший советник Эдгара, престарелый архиепископ Кентерберий-
ский Дунстан, предсказал, что «на английский народ обрушатся такие беды, каких он не знал
с тех пор, как пришел в Англию». Интересно, что об англичанах он говорил как о пришлом
народе.
Этельреду довелось править в исключительно тяжелое время, и репутации его сильно
повредило то, что о нем писали в период анархии, охватившей Англию вскоре после его смерти.
В 991 г. даны напали на королевство Эссекс флотилией из 80 судов. Единственное, что мог
сделать мальчик-монарх, – это откупиться от угрозы. Так возник данегельд (датские деньги),
и каждый викинг понял: в Англии достаточно только погрозить нападением, чтобы получить
добычу. За десять лет викинги изрядно сократили запасы золота и серебра в английской казне,
не говоря уже об ограблении монастырей и церквей. В 1002 г. в ответ на нападение Свена
Вилобородого Этельред приказал вырезать всех данов в Восточной Англии (так называемая
«резня данов в день святого Брайса»). Родная сестра Свена в данском анклаве в Лондоне умо-
ляла Этельреда о пощаде, но ее тоже убили.
Последствия были предсказуемы. Свен возвратился в ярости, и Этельреду пришлось рыс-
кать по всей Англии, чтобы собрать данегельд. На этот раз сумма в четыре раза превышала
весь наличный доход его королевства. Из-за ежегодных нападений данов к 1013 г. Этельред
настолько потерял контроль над Англией, что вынужден был бежать в Нормандию. Там он
женился на Эмме, дочери герцога Нормандского, которая родила ему сына – будущего короля
Англии Эдуарда Исповедника. Когда в 1014 г. Свен умер, витан, англосаксонский парламент,
обратился к Этельреду с просьбой вернуться, клятвенно обещая ему «хорошее правление».
19
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Это был первый известный в истории договор такого рода между английскими королями и их
подданными.
Но последствием возвращения Этельреда стало то, что в 1015 г. даны снова вторглись
в Англию. Двадцатитысячная армия под предводительством сына Свена, Кнуда (Канута), на
двухстах драккарах приплыла от берегов Северной Европы. По словам летописца, «там было
столько разных щитов, что можно было подумать, будто собрались армии со всего мира. Кто
мог бы без страха смотреть на этих быков с позолоченными рогами на грозящих смертью
судах? Как не бояться короля, командующего такой силой? Более того: там не было ни одного
раба, ни одного освобожденного от рабства, ни одного безродного или одряхлевшего. Все были
высокородны». Последовал год непрерывных сражений между армиями Кнуда и храброго сына
Этельреда, Эдмунда Железнобокого. Пал огражденный крепостными стенами Лондон, пали
королевства Мерсия, Уэссекс и Нортумбрия. Хотя Кнуду не удалось покорить всю Англию,
смерть Этельреда и Эдмунда позволила ему провозгласить себя королем. На Рождество 1016 г.
Кнуд (1016–1035) был коронован в Лондоне. Великое королевство Альфреда превратилось в
пустырь, где бесчинствовали шайки мародеров. Спустя шесть месяцев Кнуд женился на вдове
Этельреда Эмме, частично узаконив свое положение и присоединив Англию к империи викин-
гов, которая в итоге протянулась от Уэссекса до Дании и на север до Норвегии. Именно это
событие, а не завоевание Англии норманнами в1066 г., полвека спустя, ознаменовало настоя-
щий конец саксонской Англии.
Северные саги описывают Кнуда как человека необычайно высокого и сильного, «кра-
сивейшего из мужчин, если бы не нос, тонкий и крючковатый». Он был постоянно в движе-
нии, курсируя между своими владениями – Англией, Данией и Норвегией. После того как пра-
витель Шотландии Малькольм II признал свою вассальную зависимость от Кнуда, последний
отправился с паломничеством в Рим с целью восстановить в Скандинавии христианство. Ни
один английский король вплоть до Генриха II не правил такой большой территорией. О том,
каким Кнуд был человеком, мы можем судить по одной удивительной легенде, смысл которой
часто понимают неверно. Как повествует летопись ХII в., однажды Кнуд поставил свое кресло
на берегу, у самой воды, чтобы повелением своим заставить волны потечь вспять. Но это не
было проявлением глупости, как иногда говорят детям, как раз наоборот! Когда нахлынула
волна, король отпрыгнул назад и крикнул: «Пусть все знают, как пуста, как бесполезна власть
королей!»
Когда в 1035 г. Кнуд умер, между его сыновьями начались распри. Это позволило одному
из придворных, Годвину из Эссекса, повлиять на избрание короля. Хитрый, беспощадный и
интересующийся только материальной выгодой, Годвин возвел на трон сына Этельреда, Эду-
арда Исповедника (1042–1066), которому исполнился уже 41 год. Хотя Эдуард раньше при-
нял обет безбрачия, Годвин женил его на своей дочери и сделал, по сути, своей марионеткой.
Эдуард окружил себя придворными, говорящими по-французски, и стал, по существу, первым
нормандским правителем Англии 5. Именно с начала его правления, а не после Нормандского
завоевания государственные документы в Англии стали составляться на французском языке.
Эдуард основал в Вестминстере большое нормандское аббатство и учредил институт королев-
ских шерифов, или представителей королевской власти на местах, с целью образовать некую
структуру, параллельную уже существовавшей в саксонских графствах территориальной адми-
нистрации во главе с олдерменами. Этому дуализму между представителями монарха и терри-
ториальной администрацией предстояло в дальнейшем играть то взрывную и разрушительную,
то созидательную роль в государственном устройстве средневековой Англии.
5
Прежде чем стать королем, Эдуард Исповедник много лет провел у своего дяди, нормандского герцога Ричарда II. Не
имея детей, Эдуард в 1051 г. в благодарность за предоставленное ему убежище обещал английский престол герцогу Вильгельму
II, своему родственнику по материнской линии.
20
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
21
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Вильгельм Завоеватель
1066–1087 гг
Год 1066-й – самый известный в английской истории. При упоминании этой даты в
памяти каждого английского школьника тотчас всплывают имена саксонского героя Гарольда
и французского злодея Вильгельма, армии которых сошлись в битве под Гастингсом. Исход
сражения решила случайная стрела, угодившая Гарольду в глаз. Однако история далеко не
всегда такова, какой ее изображают. Гарольд, сын Годвина, был в лучшем случае только напо-
ловину англосаксом и не имел оснований притязать на трон, если не считать благословения
умирающего Эдуарда. Да и Вильгельм не был французом – он был потомком скандинава Рол-
лона, в 911 г. получившего Нормандию в лен от французского короля Карла Простоватого. У
Вильгельма на английский трон также не было никаких прав, если не считать вероятного, но
давнего благословения Эдуарда. Оба они вели свой род от викингов.
Вильгельм был коварен, честолюбив и способен на беспощадную жестокость. Он пра-
вил герцогством меньшим, чем Йоркшир, и был вассалом французского короля. Его власть
основывалась на феодальном владении землей, которой он жаловал своих баронов за воен-
ную службу. Весной 1066 г. он созвал этих баронов и сообщил, что намерен претендовать на
английскую корону и рассчитывает на их поддержку. Большинство отказалось, сославшись на
то, что присяга на верность не распространяется на заграничные войны и личную кровную
месть. Город Кале не находился на его территории, и Вильгельму предстояло от берегов Нор-
мандии идти под парусами через более широкую часть пролива Ла-Манш. Необходимы были
тяжелые суда для перевозки лошадей и к тому же попутный ветер. После высадки герцогу пред-
стояло столкнуться со зрелым, опытным воином, сражающимся на своей земле. Вся эта риско-
ванная затея была неразумна, но Вильгельм стоял на своем, и то, что началось с притязаний на
корону и вассальной клятвы сеньору, переросло в нечто более масштабное. Вильгельм вынуж-
ден был посулить своим баронам земли в Англии и вербовать наемников из других краев, а
их тоже как-то придется вознаграждать! Его единственным тактическим преимуществом было
благословение папы римского Александра II, разгневанного на Годвина за то, что тот назначил
Стиганда архиепископом Кентерберийским, не согласовав свое решение с Ватиканом. Папа
прислал Вильгельму освященное им лично знамя и благословил на завоевание Англии.
В ответ Гарольд разместил у острова Уайт свою флотилию и созвал фирд, народное опол-
чение из свободных крестьян, ставшее лагерем вдоль южного побережья. Ополчение служило
поддержкой королевской гвардии, хускерлам – двум тысячам воинов на постоянной королев-
ской службе. Этого было достаточно для обороны, но для вторжения Вильгельма не хватало
первого необходимого условия – юго-западного ветра, что создавало затруднения для обоих
предводителей. Вильгельм вынужден был удерживать свою разношерстную армию и корабли
для ее перевозки у берегов Нормандии, в то время как ополченцы Гарольда, свободные земле-
дельцы, рвались по домам убирать урожай. И тут Гарольда настигло сокрушительное известие:
его мятежный брат Тостиг, бывший эрл Нортумбрии, отбыл в Норвегию и, заключив военный
союз с королем Харальдом Суровым (Гаральдом Гардрадой), давно претендующим на англий-
скую корону, подстрекал того напасть на Англию. Гардрада в свои пятьдесят с небольшим был
белокурым гигантом, всю жизнь проведшим в сражениях и разбое по всему континенту: через
Русь он добирался до Константинополя и даже до Сицилии6. Он охотно согласился на пред-
ложение Тостига и в августе, прибыв со своим войском на двухстах кораблях, высадился в
6
Харальд III Сигурдссон, король Норвегии (1046–1066), в 1031 г. вынужденный бежать из родных мест, поступил на
службу к Ярославу Мудрому и принял участие в его походе против поляков, а позднее стал зятем Ярослава, взяв в жены
Елизавету Ярославну (Эллисиф в сагах), от которой у него родились две дочери – Мария и Ингигерд.
22
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Скарборо. Выступив отсюда, он разбил войско эрлов Нортумбрии и Мерсии при Фулфорде и
заставил сдаться Йорк.
Тем временем разгулявшиеся в Ла-Манше шторма по-прежнему удерживали готовые к
отплытию корабли Вильгельма у берегов Нормандии, так что военачальники Гарольда проник-
лись уверенностью, что никакого вторжения в этом году уже не будет. Гарольд покинул свой
дом в Бошаме, неподалеку от Чичестера, и направился в Лондон, где узнал, что Гардрада выса-
дился в Нортумбрии. За сутки Гарольд собрал войско и двинулся на север, достигнув Йорка
всего за четыре дня. Это был один из величайших переходов в истории Англии. Здесь Гарольд
обнаружил, что Гардрада отошел от Йорка к Стамфорд-Бриджу в одиннадцати километрах к
востоку, причем треть своих сил оставил на кораблях. Внезапное появление армии Гарольда
застало Гардраду врасплох. Понимая это, войско Гарольда тут же напало на врага, и в стреми-
тельной, яростной схватке оба предводителя, Гардрада и Тостиг, были убиты. Оставшиеся в
живых норвежцы с позором отправились восвояси. Гибель Гардрады, «последнего из викин-
гов», значительно уменьшила угрозу английскому трону со стороны Скандинавии.
Гарольд пробыл в Йорке всего неделю, наводя там порядок, как вдруг ему сообщили
страшную новость: Вильгельм в конце концов все же отплыл от берегов Франции и 28 сен-
тября высадился в бухте Певенси. Гарольду предстояло форсированным маршем вести уста-
лую, истощенную армию обратно на юг, к Лондону. Там он получил от Вильгельма, уже распо-
ложившегося лагерем у Гастингса, послание, в котором тот вновь заявлял о своих претензиях
на трон. Гарольд резко ответил, что право на трон принадлежит ему по завещанию Эдуарда, что
оно подтверждено решением витана и последующей коронацией. Вопрос, безусловно, предсто-
яло решать оружием. Гарольд отбыл из Лондона и 13 октября был в Гастингсе.
Поле брани, которое можно осмотреть и сегодня, представляло собой небольшую воз-
вышенность и долину. Оно было настолько тесным, что сражаться на нем могли не более
чем по восемь тысяч воинов с той и с другой стороны. Считается, что у Вильгельма было
три тысячи конницы, разбитой на небольшие отряды и поддерживаемой лучниками и пехо-
той. Вильгельм мог свободно перебрасывать свои отряды. Воины Гарольда сражались в пешем
строю. На гребне холма они образовали «стену щитов», внахлест приставив их один к другому.
Это обеспечивало прочную оборону, но поддерживать дисциплину или перестроить строй для
атаки, когда он нарушен, было очень трудно. В таком войске отсутствовала четкая структура,
но так обычно сражались и англосаксы, и викинги: каждый дрался сам по себе и сам за себя,
а король был окружен только небольшой личной охраной.
Утром 14 октября нормандская кавалерия пошла в атаку на англосаксонские щиты, но
понесла тяжелый урон: много лошадей погибло от англосаксонских копий и секир. Нормандцы
отступили и перегруппировались, в то время как англосаксы пополняли запасы метательных
снарядов и убирали своих погибших. Следующая атака нормандцев тоже была отбита, но с каж-
дым разом ряды англосаксов редели: нормандские лучники поражали их с расстояния около
ста метров.
В какой-то момент англосаксы, по-видимому, поддались на хитрость нормандцев, якобы
ударившихся в бегство. Преследуя противника, они расстроили свои боевые ряды, покинув
позицию на возвышенности за щитами, и устремились вниз, в долину, где оказались в окру-
жении кавалерии Вильгельма. По большинству свидетельств, переломный момент наступил,
когда Гарольду вонзилась в глаз вражеская стрела. Пользуясь замешательством среди англо-
саксов, четыре нормандских рыцаря пробились к Гарольду и зарубили его. Лишившись сво-
его предводителя, англосаксы разбежались по окрестным лесам. Тело Гарольда в этой схватке
было так изуродовано, что его жена с прелестным именем Эдит Лебединая Шея с трудом опо-
знала останки. Он был погребен в Уолтхэмском аббатстве к северу от Лондона.
История битвы под Гастингсом запечатлена на знаменитом гобелене, по всей вероятно-
сти заказанном епископом нормандского города Байе, сводным братом Вильгельма, англий-
23
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ским рукодельницам из города Одо. Гобелен сейчас хранится в специальном музее в Байе и
считается одним из самых ярких изображений войны в средневековой истории. Вильгельм,
хоть и одержал победу, потерял в этом сражении треть своего войска и много боевых коней. У
него не осталось никаких ресурсов, ждать подкрепления было неоткуда, он был один в чужой
враждебной стране, где эрлы, без сомнения, окажут сопротивление, когда узнают, что их земли
обещаны соратникам Вильгельма. Но он приказал основать на месте битвы аббатство и решил
короноваться в Лондоне, у гробницы своего предшественника Эдуарда Исповедника 7.
Двадцать лет спустя в «Книге Судного дня», всеобщей поземельной переписи, проведен-
ной по приказу Вильгельма, были перечислены деревни, «разоренные» нормандской армией
по пути из Суссекса к Лондону. Войско не пыталось атаковать грозные стены города, но про-
следовало вверх по течению Темзы и обошло город с северо-запада, через Миддлсекс, ожидая,
пока лондонские епископы и горожане не «подчинятся необходимости».
Вильгельм подтвердил свободы, дарованные лондонцам королем Эдуардом, заявив: «Я
не потерплю, чтобы кто-нибудь причинил вам какое-нибудь зло». Лондон остался в целости
и сохранности, а на Рождество 1066 г. в Вестминстерском аббатстве состоялась коронация
Вильгельма. Обряд совершили англосаксонские епископы в соответствии с англосаксонским
ритуалом, но за стенами аббатства стояли угрюмые горожане.
Вильгельм с триумфом вернулся в Нормандию, оставив новые владения на попечение
епископа Одо, возведенного в сан эрла Кентского, и Уильяма Фиц-Осберна, эрла Херефорд-
ского, который сразу же начал строительство огромного замка в Чепстоу. Теперь Вильгельму
приходилось выплачивать свои долги, для чего он изымал английские земли, первое время в
скромных масштабах. Чтобы обезопасить путь домой, вдоль южного побережья он построил
крепости. Но постоянная угроза восстаний требовала строительства новых крепостей – в Экзе-
тере, Уорвике, Йорке, Линкольне, Хантингдоне и Кембридже. Король Альфред строил укреп-
ленные города для защиты населения, Вильгельм возводил крепости для его подавления. На
первых порах это были сооружения из дерева и глины, потом их сменили каменные цитадели,
в которых гарнизон мог удерживать в заточении взятых в плен мятежников или укрываться
в случае нападения.
Заставить население Англии покориться оказалось нелегко. Самое серьезное восстание
произошло в 1069 г. в столице Нортумбрии Йорке. Вильгельм жестоко отомстил всему реги-
ону: он жег деревни, уничтожал хлеб и скот, вынуждая голодающих людей соглашаться на
рабство, чтобы выжить. Средневековые летописцы свидетельствуют, что ярость его не знала
границ, «он подчинялся самым скверным порывам и в ярости был неукротим». Это так назы-
ваемое «опустошение Севера» оставило после себя тяжкое наследие – ненависть к норманд-
цам, которая не угасала в течение целого столетия. В 1071 г. поднял восстание линкольншир-
ский тэн Херевард Будитель8. Он хорошо знал болотистые равнины Восточной Англии, и это
позволяло ему больше года уходить от преследования, но в конце концов он был выдан под-
купленными монахами, после чего бесследно исчез и стал легендой Фенланда.
Вильгельм стал уделять все большее внимание церкви. Если раньше он подкупал баро-
нов подачками, то теперь всячески ублажал нормандских епископов. Англосакса Стиганда,
епископа Кентерберийского, он заменяет Ланфранком, аббатом монастыря в Кане, известным
правоведом и администратором. За два десятилетия нормандским епископам и аббатам была
передана четверть английских земель, на которых они должны были основывать монастыри и
строить церкви. Такого активного церковного строительства, которое наблюдалось в течение
следующих семидесяти лет, в Англии потом не было вплоть до XV столетия. Это не значит,
7
Первым в Вестминстерском аббатстве в январе 1066 г. короновался Гарольд, вторым, в том же году, – Вильгельм Заво-
еватель. Традиция сохранилась до наших дней.
8
Легенды о Хереварде позднее трансформировались в английском фольклоре в рассказы о приключениях Робин Гуда.
24
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
что Вильгельм так стремился благоустроить свое новое королевство, а скорее свидетельствует
о том, что в Англии XI в. уже скопились богатства, сравнимые с богатствами Франции.
Власть нормандских завоевателей теперь укрепилась. На верность Вильгельму присягнул
король Шотландии Малькольм. На западе цепь графств от Чэпстоу через Шрусбери до Честера
образовала Валлийскую марку. К 1070 г., по сути, вся Англия южнее реки Тиз подверглась
одному из наиболее методичных переделов земельной собственности в истории Европы. Около
четырех тысяч англосаксов утратили свою землю – она перешла к двумстам нормандским баро-
нам, епископам и аббатам, и только 5 % земель остались в руках англосаксов. В Англию пересе-
лились 200 000 нормандцев, французов и фламандцев. Примерно такое же количество англи-
чан было убито или умерло от голода, что составляло около пятой части тогдашнего населения.
В результате этих преобразований англосаксонский керл, или свободный крестьянин,
стал своего рода крепостным, вилланом, обязанным сохранять верность сеньору, который, в
свою очередь, владел землей как «главный владелец лена», вассал короля. Хотя историки под-
вергают сомнению жесткость этой феодальной системы, вилланы, по-видимому, были «зави-
симы» – обязаны нести воинскую повинность, лишены права покупать или продавать землю
и переезжать куда-либо без разрешения сеньора. Суды сотен 9 и графств, в которых прежде
свободные люди вершили правосудие наряду с главными судьями, или шерифами, короля,
уступили место манориальным судам, в которых решающее слово принадлежало сеньору. В
регионах, граничащих с Уэльсом и Шотландией, лорды правили почти независимо от короля.
Они могли назначать собственных шерифов, строить замки и формировать войско. Их имена
громко прозвучали в истории Средних веков: Мортимер, Монтгомери, Осберн, де Браоз и де
Клэр.
В 1085 г. стареющий Вильгельм решил провести оценку своего хозяйства, уточнить
титулы и налогообложение, покончить со спорами между баронами, провести перепись насе-
ления. Королевские уполномоченные описали все поселения королевства, и этот документ
был торжественно узаконен на общем собрании баронов и рыцарей в Олд-Саруме, в графстве
Уилтшир, на котором они принесли оммаж, или клятву верности, королю Вильгельму. Доку-
мент был подан королю в 1086 г., его название – «Книга Судного дня», или «Книга Страш-
ного суда», – было дано англосаксами, «поскольку ее приговор, как и приговор Страшного
суда, не изменить». Книга оставалась самой полной описью английских земель к югу от реки
Тиз вплоть до описи, проведенной при королеве Виктории. Согласно этому документу, самым
населенным регионом была Восточная Англия – в графствах Норфолк и Суффолк проживало
165 000 человек. В Йоркшире после «нормандского опустошения» осталось всего 30 000 жите-
лей. Данные о Лондоне не приводятся из-за пожара, но предполагается, что там проживало
около 25 000 человек. Только 15 % Англии занимали леса. Ни в одной стране Европы не было
ничего подобного «Книге Страшного суда». Ее значение трудно переоценить: это была не про-
сто поземельная опись, «Книга Страшного суда» впервые превратила нормандскую Англию
в единое административное целое. В то время как Франция по-прежнему оставалась союзом
разрозненных герцогств, Англия уже вступила на путь, ведущий к национальной монархии.
Однако Вильгельм начал слабеть. Он потерял свою влиятельную жену Матильду. Счита-
лось, что она была очень маленького роста, всего 127 сантиметров, но недавно обнаруженный
скелет, возможно принадлежавший Матильде, свидетельствует, что рост ее составлял почти
153 сантиметра. Старший сын Вильгельма, Роберт, поднял восстание против отца. Другой
сын, Ричард, разбился, упав с коня. Сам Вильгельм, непрерывно воюя с французским королем
Филиппом, перемещался между Нормандией и Англией. В 1087 г., во время осады Манта, он
упал с коня и сильно повредил живот. Короля привезли в Руан, где он и скончался. Во время
погребения в аббатстве Святого Стефана в Кане, где и сейчас можно увидеть его надгробие,
9
С о т н я – историческая административная единица, подразделение графства.
25
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
10
Цитата из средневековой хроники Ордерика Виталия.
26
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Потомки Вильгельма Завоевателя
1087–1154 гг
Институты средневекового государства редко бывали достаточно прочны, чтобы пере-
жить смерть монарха, не претерпев при этом никаких изменений. Чтобы обеспечить наследо-
вание и коронование, часто приходилось прибегать к военной силе.
После смерти Вильгельма Завоевателя его старший сын Роберт Куртгез, или Роберт
Короткие Штаны, наследовал старейшие фамильные владения – Нормандию, в то время как
следующему по старшинству сыну, Уильяму, досталась более богатая Англия.
Прозванный Руфусом, или Рыжим, за цвет волос и лица, Вильгельм II (1087–1100) был
опытным воином, но ему не хватало самодисциплины отца. Он немедленно отправился из
Руана в Вестминстер, чтобы успеть короноваться прежде, чем туда явится другой претендент,
и, чтобы утвердиться во власти и завоевать популярность, отдал церкви значительную часть
полученных в наследство богатств и выделил по 100 фунтов каждому графству для раздачи
бедным.
Стиль англо-нормандского двора резко изменился: спартанский походный двор Виль-
гельма Завоевателя уступил место изнеженному и расточительному двору Руфуса. Король все-
цело находился под влиянием своего советника, нормандского священника Ранульфа Флам-
барда, который не только помогал ему править, но и определял господство французских вкусов
во всем – в моде, развлечениях, архитектуре. Строительство началось с собора-крепости в
Дареме и Вестминстер-холла – наверное, самых больших зданий среди церковных и светских
построек Северной Европы того времени. Такие затраты требовали ужесточения фискальной
политики. Руфус конфисковал доходы всех наследников, получавших наследство, до дости-
жения ими совершеннолетия. Когда в 1089 г. умер архиепископ Кентерберийский Ланфранк,
Руфус всячески препятствовал избранию нового главы епархии, чтобы в течение четырех лет
забирать себе все ее доходы.
Но еще хуже было то, что он позволил новым лордам Валлийской марки совершать
набеги в глубь Уэльса, нарушая договоры об автономии, которые Вильгельм Завоеватель в свое
время благоразумно заключил с валлийскими правителями. В результате Уэльс на три столетия
стал источником постоянного беспокойства, бельмом в глазу для нормандских монархов. Пре-
емник Ланфранка на посту первосвященника Англии, высокообразованный епископ Ансельм
вступил с королем в спор. Он упрекал его в «греховности» двора, в «изнеженности» придвор-
ной моды, в неразумном распоряжении деньгами. В ответ король публично высмеял церковь:
он созвал совет баронов и предложил им решить, кто – король или папа римский – должен
править страной. Бароны осмотрительно высказались за короля.
Однако вскоре вокруг Вильгельма II стали возникать заговоры. Против него, в поддержку
его старшего брата Роберта, восстал могущественный Одо, дядя двух братьев. На стороне
Роберта и Одо оказались обретающие все большую независимость англо-нормандские бароны,
но Вильгельма II выручил непредвиденный союзник. В 1095 г. папа Урбан II объявил Первый
крестовый поход и призвал христианскую Европу, позабыв домашние распри и раздоры, осво-
бодить Иерусалим от неверных. Папа обещал отпущение всех грехов каждому, кто, отправив-
шись в поход, будет сражен смертью. Крестовый поход представлялся как предельное, абсолют-
ное выражение веры, как сплав религии и зарождающегося культа рыцарского благородства,
доблести и романтической любви. Принять участие в Крестовом походе захотели короли, знать
и даже скромные вассалы и жаждущие приключений простолюдины. Этот поход символизи-
ровал гипнотическую власть Римской церкви над средневековым сознанием и воображением.
27
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Вильгельм II Руфус был опытным воином, однако в Крестовый поход идти не собирался.
Зато он предложил Роберту 6600 фунтов, чтобы тот отправился в Иерусалим, в обмен на все
доходы Нормандского герцогства во время его отсутствия. Роберт согласился, и деньги были
доставлены в Руан в шестидесяти семи бочонках. Пятью годами позднее, когда Роберт все еще
находился в походе, Руфус был сражен случайной стрелой на охоте в новом королевском запо-
веднике, который так и назывался – Нью-Форест. Происшедшее назвали несчастным случаем
на охоте, но, возможно, произошло преднамеренное убийство, причем в присутствии Генриха,
младшего брата короля. В этой чрезвычайной ситуации Генрих вместе со своими друзьями
бросил тело убитого у дороги (сейчас на этом месте у автомагистрали А31 стоит стела Виль-
гельма Рыжего) и галопом поскакал в Винчестер, чтобы захватить королевскую казну и предъ-
явить свои права на корону. Труп, случайно обнаруженный каким-то угольщиком, был приве-
зен в Винчестер и похоронен в соборе. Поспешная коронация Генриха в 1100 г. предвосхитила
прибытие представителей Роберта с целью заявить о его праве первородства.
Генрих I Боклерк (фр. Beauclerc – хорошо образованный) (1100–1135) унаследовал
характер отца, Вильгельма Завоевателя. Он прогнал Ранульфа Фламбарда, любимца Виль-
гельма Рыжего, а в хартии вольностей, изданной по случаю коронации, аннулировал установ-
ленные братом штрафы и поклялся «положить конец злоупотреблениям». В дальнейшем на эту
хартию будут ссылаться как на предшественницу Великой хартии вольностей (Magna Carta).
Генрих ввел целибат, обет безбрачия, для священников и потребовал, чтобы все придворные
коротко стриглись. В знак примирения с валлийцами он отказался от своей любовницы, отли-
чавшейся необычайной красотой дочери правителя Дехейбарта в Уэльсе, и выдал ее замуж
за нормандского кастеляна замка Пемброк, а сам женился на популярной шотландской прин-
цессе Эдите, принявшей имя Матильда. До XV столетия это был единственный брак, благо-
даря которому в кровь английских королей влилась струйка английской крови. Спустя год,
когда Роберт вернулся из Святой земли, чтобы потребовать корону, Генрих заключил с ним
мирное соглашение, согласно которому они признавали суверенность владений друг друга и
право передачи друг другу земель по наследству.
Однако среди нормандцев такие договоренности редко бывали надежны. В 1106 г. Роберт
изменил своему слову, за что и поплатился, потерпев поражение в битве под Таншбре в Нор-
мандии. Эту битву ранние историки рассматривали как «реванш» за поражение англосаксов
при Гастингсе: теперь уже Нормандия была завоевана англичанами. Роберт попал в плен и до
своей смерти в 1134 г. оставался в английской тюрьме, первоначально в замке Дивайзис, а
затем в Кардиффе.
Позднее Генрих выдал свою дочь Матильду за Генриха V, императора Священной Рим-
ской империи и короля Германии. Он даже добился от папы уступок в вопросе церковной
инвеституры, заставив согласиться с тем, чтобы английское духовенство в светских делах нахо-
дилось в подчинении короля, а в делах церковных – в подчинении папы.
Как и его отец, Генрих прекрасно понимал необходимость укрепления государствен-
ных институтов. Ему повезло с советником, Роджером Солсберийским, который был пер-
вым из священнослужителей, возглавивших королевскую администрацию и способствовавших
укреплению англо-нормандского государства. Роджер Солсберийский был назначен верхов-
ным судьей, и во времена, когда Генрих I воевал во Франции, в Англии он замещал короля
как «юстициарий», причем однажды он ослепил и оскопил девяносто четырех чеканщиков
монетного двора за порчу монеты. Солсбери организовал расчет финансовых поступлений и
расходов короля с помощью клетчатой ткани, натянутой поверх стола 11 и помогавшей баронам
казначейства подсчитывать налоги, арендные и денежные сборы, которые королю надлежало
11
Подобная разметка представляла собой простейшие счеты, которые позволяли устранить главную проблему арифмети-
ческих исчислений с помощью римских цифр – отсутствие нуля.
28
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
получать каждое Благовещение, в конце марта. Это составляло доход за текущий фискальный
год. Было также упорядочено судопроизводство. Королевский суд баронов заменили Судом
королевской скамьи, при этом судейские располагались в судебных иннах, или палатах, вдоль
одной из главных улиц Лондона, Стрэнда. Решения местных судов можно было обжаловать
перед королевскими судьями, разъезжавшими по судебным округам. Короля Генриха I стали
называть «Львом правосудия».
Однако вся эта работа пошла прахом и политическая ситуация в стране резко осложни-
лась, когда в 1120 г. Генрих лишился единственного сына и законного наследника. Уильям
(Вильгельм Аделин) после ночной пирушки безрассудно попытался отплыть из Нормандии
в дурную погоду. Королевское судно потерпело крушение, и наследник погиб. Говорили, что
тогда в море утонула половина англо-нормандской знати. Генриху ничего не оставалось, как
объявить наследницей и будущим монархом Англии свою дочь Матильду и заставить баро-
нов присягнуть ей на верность. Но такое решение было вдвойне рискованным. Во-первых,
по англосаксонской традиции женщина не могла править страной. Во-вторых, после смерти
супруга, короля Германии Генриха V, 26-летнюю Матильду выдали замуж за 14-летнего Жоф-
фруа (Готфрида) V Анжуйского по прозвищу Красивый или Плантагенет. Графство Анжу
издавна враждовало с Нормандией, и то, что могло казаться благоразумным дипломатическим
шагом и удачей для овдовевшей дочери, было абсолютно неприемлемо для будущего монарха
Англии. Когда в 1135 г. Генрих умер в Нормандии, как утверждалось, объевшись миногами,
претензии на престол предъявил двоюродный брат Матильды Стефан Блуаский, утверждав-
ший, что Генрих на смертном одре якобы изменил свои намерения. Духовенство и жители
Лондона признали его права, но Матильда и ее супруг категорически воспротивились корона-
ции Стефана, и герцогство Анжу объявило войну Нормандии.
Хотя первые годы правления Стефана протекали мирно, он опрометчиво забрал соб-
ственность у епископов Солсбери, Линкольна и острова Или, так что, когда в 1139 г. Матильда
высадилась в Англии, оказалось, что бароны и епископы готовы вспомнить клятву, данную
ранее ее отцу, и поддержать ее как наследницу престола. Последовали пятнадцать лет граж-
данской войны, которые не случайно называли годами анархии. Королевское правосудие усту-
пило место деспотизму баронов. Стефан считал, что он, как законно коронованный монарх,
вправе претендовать на верность и преданность своих подданных. Матильда же настаивала на
своих правах, поскольку была официально объявлена престолонаследницей. В 1141 г., после
того как сторонники Матильды разгромили войско Стефана в сражении под Линкольном, ее
объявили королевой. Но правление это длилось недолго: вскоре двор Матильды осадили в Окс-
фордском замке. Оттуда, переодетая простолюдинкой, в белом плаще с капюшоном, королева
бежала ночью по льду замерзшей Темзы в Уоллингфорд. Конфликт продолжался. В 1148 г.
Матильда возвратилась в Анжу, чтобы передать дело своей жизни подростку-сыну, Генриху
Анжуйскому, сыну Жоффруа.
Этому юноше суждено было взбудоражить всю Европу. Коренастый, рыжеволосый, он
отличался необыкновенной физической выносливостью и яркой внешностью. Люди, которым
случалось видеть его, говорили: «Можно тысячу раз смотреть на его лицо – и еще хочется
взглянуть». По линии отца он унаследовал земли Анжу и Мэна, а по линии деда, Генриха
I, претендовал на Нормандию. С гордостью принял прозвище Плантагенет, происходящее от
латинского Planta genista – ветка дрока, которой мужчины дома Анжу украшали свои шлемы.
В 1151 г. Генрих отправился к королю Франции Людовику VII, чтобы заключить вассаль-
ный договор в качестве герцога Нормандии. Французский король был набожным и скромным
человеком, зато Алиенора (Элеонора), его жена, обладала горячим характером. Она была пол-
ноправной правительницей герцогства Аквитания и к тридцати годам успела поучаствовать во
Втором крестовом походе. Увидев юного Генриха, она потеряла голову. Своему супругу она
заявила, что он «монах, а не король», и потребовала немедленного расторжения брака. В мае
29
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
1152 г. в своей столице Пуатье Алиенора вышла замуж за Генриха, который был на десять лет
моложе ее, создав таким образом империю, которая отныне простиралась от Шотландии до
Испании, «от Арктики до Пиренеев». Европа была шокирована, а вот история – очарована.
Страсть и политика вдохнули новую жизнь в отношения Англии и Франции. При этом Алие-
нора, невзирая на возраст, подарила Генриху восемь детей и кучу неприятностей.
Что касается наследства, оспариваемого как в Лондоне, так и в Париже, то тут Генрих
оказался на должной высоте. Его анжуйские рыцари, многие из которых были закаленными в
походах крестоносцами, ни в чем не знали преград. Когда в 1153 г. Генрих с тремя тысячами
солдат высадился в Англии, Стефан не стал оказывать сопротивления, признав его права на
престол, и так или иначе, а не прошло и года, как Стефан скончался. Бароны поспешили при-
сягнуть на верность молодому воину, новому правителю, который доказал свою силу и обещал
им то, чего жаждала теперь вся Англия, – единение и мир.
30
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Генрих II Плантагенет и Бекет
1154–1189 гг
Генрих II (1154–1189) был королем-воином, подобно героям рыцарских романов. Не
зная покоя, он объезжал свои владения. Если он не сражался, то охотился, если не охотился,
то занимался законотворчеством, а если не было государственных дел, то проводил время с
какой-нибудь красоткой, чем приводил в ярость свою жену Алиенору. Обладая бешеным тем-
пераментом, он был мстителен, но мог быть спокойным и готовым к примирению, мудрым
и исполненным достоинства. На протяжении всего периода его правления внимание Генриха
занимали две проблемы: защита подвластной ему территории Франции и желание восстано-
вить законность и порядок в Англии, какими они были при его деде Генрихе I.
У монархов всегда были фавориты, но немногие из фаворитов обладали такой властью,
какой обладал в королевстве юного Генриха Томас Бекет. Сын нормандского купца в Лондоне,
при восшествии Генриха на престол Бекет был королевским секретарем. Юный король распо-
знал в нем способного юриста и дипломата, и они сблизились. За недели, в течение которых
длились церемонии коронации, Генрих, которому в ту пору был двадцать один год, сделал
Бекета своим канцлером. Они вместе работали, вместе ели, вместе ездили по стране и вместе
играли. Друг Бекета Уильям Фиц-Стефен писал об этом: «Никогда еще за времена христиан-
ства не случалось, чтобы два человека были так единодушны». Томас Бекет жил в роскоши
королевского двора, словно принц.
Поначалу установившиеся между молодыми людьми отношения были плодотворны. В
течение двух лет король ездил по стране, конфискуя земли у опальных баронов и разрушая
крепости, которые знать незаконно возвела в предшествующий период. Феодальную воин-
скую повинность заменил налог, именуемый «щитовыми деньгами», или скутагием. Между
тем Бекет стал королевским дипломатом. Посланный с миссией в Париж, он путешествовал с
таким великолепием, что вся Франция изумлялась. Его сопровождала свита из 200 человек,
все разодетые, с соколами и гончими для охоты, а также двенадцать вьючных лошадей, нагру-
женных подарками, причем на каждой сидела нарядно одетая обезьянка. Теперь уже Англия
точно не была для французов той отдаленной и сонной англо-скандинавской окраиной, заво-
евание которой сто лет тому назад стало навязчивой идеей герцога Вильгельма.
Но в 1162 г., на восьмом году правления Генриха, грянула беда. Кафедра архиепископа
Кентерберийского освободилась, и король пожелал, чтобы Бекет ее занял, объединив пост
архиепископа с должностью канцлера. Бекет сначала отказывался, утверждая, что один чело-
век не может одновременно служить и Богу и королю. Но Генрих настаивал, и тогда, по слухам,
Бекет, согласившись, ответил: «Прежде всего я буду служить Богу, а уж потом тебе».
В Англии власть церкви была сильнее, чем где бы то ни было в Северной Европе, в основ-
ном благодаря щедрым пожертвованиям Вильгельма I и процветанию нормандских монасты-
рей. Каждый шестой человек в стране служил церкви или работал на церковь. В стране велось
огромное строительство, в том числе кафедральных соборов и аббатств в Дареме, Винчестере,
Глостере, Норвиче, Питерборо, Или и Саутуэлле. Эти соборы возвышались над селениями, и
только пирамиды Египта могли сравниться с ними в масштабе. Соборы объединяли и скреп-
ляли нацию; их промозглые нефы, мерцающие свечи и торжественные песнопения облегчали
повседневные заботы, дарили людям утешение, которого им не могли обещать никакие свет-
ские сеньоры.
Бекет отказался от всех благ, которые обеспечивал ему занимаемый пост, включая
доходы и привилегии архиепископа Кентерберийского, и стал аскетом. Он стал носить влася-
ницу и в 1163 г. повез своих епископов в Тур на встречу с папой римским Александром III,
31
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
был в глубоком трауре и, капитулируя перед властью папы римского, признал, что прерога-
тивы короля не распространяются на суд церкви. Затем он выделил землю для строительства
новых монастырей и получил от папы разрешение объявить монастыри в Сент-Дейвидсе и на
острове Бардсли местами паломничества, что в дальнейшем пошло на пользу валлийскому
туризму. Тогда же он подвергся епитимье в Кентербери. Босым Генрих пришел к дверям усы-
пальницы Бекета, где разделся и подвергся унизительному бичеванию, а потом целую ночь
провел в храме, моля о прощении.
Хотя Генриху предстояло царствовать еще восемнадцать лет, кризис 1170 г. изменил
баланс сил в королевстве. Враги уже не так боялись его гнева. Королева Алиенора, с которой
он расстался ради любовницы, Прекрасной Розамунды, удалилась в анжуйскую столицу Пуа-
тье, где делала все, что могла, чтобы подорвать власть и авторитет неверного мужа. С помощью
Людовика VII Французского она спровоцировала восстание Роберта де Бомона, графа Лестера,
и Гуго Биго, графа Норфолка. К 1175 г. Генриху удалось подавить эти восстания, главным
образом ценой великодушных амнистий и уступок с его стороны. Прекрасная Розамунда уда-
лилась в монастырь Годстоу возле Оксфорда, в то время как сам Генрих продолжил реформы,
начатые его дедом, Генрихом І Боклерком. Было создано шесть судебных округов и вместо
«суда божьего»12 или поединка был введен суд с участием большого жюри. Королевский доход
отныне должны были взимать в графствах шерифы. Так возникло понятие «общего права»,
действительного для всех – мужчин и женщин, простолюдинов и знати, – в отличие от про-
извола баронов. Благодаря «общему праву» нормандская монархия с ее абсолютизмом полу-
чила прививку англосаксонского традиционного права, основанного на обычае, прецеденте,
так были заложены основы английских гражданских свобод.
Но, несмотря на эту деятельность, образцом для подражания в политике и культуре для
Генриха по-прежнему оставалась Франция, переживавшая тогда «ренессанс XII столетия».
Взоры всего королевского двора Англии были обращены через Ла-Манш – на моду, культуру и
язык по ту сторону пролива. Узконосые башмаки, облегающие лифы и длинные рукава, плотно
облегающие руки до локтя и затем расходящиеся раструбом, заимствовались из Парижа. Обра-
зование было столь же космополитичным, как и мода. Внимание общества было сосредоточено
на рыцарских турнирах, особенно после появления в 1136 г. сказаний Гальфрида Монмут-
ского о короле Артуре с фантастическими пророчествами волшебника Мерлина. Самым зна-
менитым был турнир в честь коронации Филиппа II Французского, когда английский рыцарь
Уильям Маршал, скрестив копья едва ли не со всеми французскими рыцарями, одержал победу
и, по-видимому, покорил сердца едва ли не всех юных дев.
В 1180-х гг. у Генриха II, как когда-то у его деда Генриха I, неожиданно возникли слож-
ности с престолонаследием. В 1183 г. его старший сын умер в Аквитании, но Генрих отказался
назначить наследником следующего сына, Ричарда, отдав предпочтение младшему, Джону. В
1188 г. подстрекаемый Алиенорой Ричард бросил вызов отцу, принеся вассальную присягу
французскому королю Филиппу. Ричарду в ту пору был уже 31 год, и он стремился осуществить
мечту своей жизни – отправиться в Третий крестовый поход, чтобы спасти Святую землю от
Саладина, но не решался уехать, пока отец не объявит официально, кто должен унаследовать
престол. Однако Генрих решительно отказался назвать наследника, и в конце концов безрас-
судный Ричард присоединился к французскому королю, напавшему на отцовское графство
Анжу.
Генрих II был вынужден начать боевые действия против собственного сына (и своей
жены). Случилось так, что в одном бою Ричард столкнулся с непобедимым Уильямом Марша-
лом, который был верен своему королю. Принц оказался во власти Маршала и молил грозного
противника о пощаде. Тот убил его коня и бросил вероломному Ричарду: «А тебя пускай сра-
12
Божий суд – в раннем Средневековье испытание огнем, раскаленным железом или водой (холодной и кипящей).
33
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
зит сам Сатана!» Но Генриху II в тот момент было уже пятьдесят шесть, и он был болен. В
1189 г. он поехал в Шинон, замок своей юности. Там ему сказали, что Тур сдался его старшему
сыну. Услышав, что его любимец Джон присоединился к восставшему против отца Ричарду,
Генрих горестно воскликнул: «Теперь мне больше ничто не дорого на этом свете!» – и объ-
явил Ричарда наследником престола. Он умер, по словам летописца, «как лев, затравленный
шакалами».
34
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Великая хартия вольностей
1189–1216 гг
Сыновья Генриха II вновь ввергли Англию в анархию и смуту, как при Стефане и
Матильде. Правление Ричарда Львиное Сердце (1189–1199) было краткой и дорогостоящей
интерлюдией в истории английской монархии. Его короновали в сентябре 1189 г. в Вестмин-
стере. Коронация была великолепна. Ричард освободил из тюрьмы врагов отца, вернул ко двору
мать, Алиенору Аквитанскую. Но его интерес к Англии исчерпывался деньгами, которые она
могла ему дать. Он не знал ни слова на языке этой страны и облагал подданных всевозмож-
ными налогами: ему нужны были деньги на Крестовый поход, идеей которого Ричард был одер-
жим. Жадность его к деньгам была так велика, что, по слухам, король говорил: «Я бы продал
Лондон, если бы только нашел покупателя». Не прошел еще и год после его коронации, как
он уехал в Палестину и вернулся в Англию только один раз. Страной правила его мать, брат
Джон и юстициарий Уильям де Лоншан. С отъездом короля немедленно вспыхнули волнения.
Непосильное налогообложение побудило население Лондона объединиться и избрать своего
первого мэра Генри Фиц-Эйлуина. Поскольку мэр отвечал за весьма существенный источник
королевского дохода, будущим монархам пришлось считаться с этой новой ветвью власти.
Сражения в Палестине не принесли Ричарду той славы, на которую он рассчитывал, одер-
живая победы в рыцарских турнирах Нормандии. В лагере крестоносцев вспыхнула эпидемия.
Иерусалим не сдавался, и в 1192 г. Ричард вынужден был начать переговоры. Единственным
компромиссом, которого ему удалось добиться, была свобода доступа паломников к святыням.
Дальше дела пошли еще хуже. Узнав о волнениях в Англии, Ричард приказал своему совет-
нику Хьюберту Уолтеру, пользовавшемуся у него особым доверием, вернуться в Англию и
сменить Лоншана в качестве юстициария. А в это время брат Ричарда Джон бежал во Францию
и заключил союз с королем Филиппом, чтобы узурпировать власть.
Но прежде чем Ричард успел ответить на возникшую угрозу, он попал в плен и был пере-
дан императору Священной Римской империи для получения выкупа. Хьюберту Уолтеру в
Лондоне, чтобы освободить короля, пришлось снова выжимать из населения деньги. Бо́льшую
часть суммы заплатили торговцы шерстью, которые тогда появились в Сити. Выкупленный в
1194 г. стараниями Уолтера, Ричард наградил его, сделав архиепископом Кентерберийским.
Оставшиеся пять лет жизни он провел в сражениях с соотечественниками-французами. Умер
он на поле боя от заражения крови, великодушно простив на смертном одре сразившего его
из арбалета врага.
В это время его брат и наследник Джон воевал против своей страны, будучи союзни-
ком ее главного врага Франции. Рыжий в отца, невысокий, ростом около 165 сантиметров,
он был прозван Иоанном Безземельным, поскольку, как младший сын, не получил в наслед-
ство во Франции никаких земель. Он был заядлым охотником и коллекционером драгоценно-
стей, но пользовался дурной славой человека вероломного и во всех отношениях ненадежного.
Поэтому Уолтер в королевском совете настаивал, чтобы наследником был назначен 12-летний
племянник Ричарда Артур, но бароны не соглашались. Они не питали симпатии к Иоанну, но
уважали законы престолонаследия и, кроме того, не имели ни денег, ни желания воевать – а
гражданская война была бы неизбежна, если бы Иоанн не унаследовал корону. Широко рас-
пространено мнение, что он приложил руку к последовавшей вскоре смерти юного Артура.
При Иоанне Безземельном (1199–1216) Англия погрузилась в хаос. После смерти Уол-
тера в 1206 г. между королем и Римом возник конфликт из-за того, кто должен занять кафедру
архиепископа Кентерберийского. Папой в это время был могущественный Иннокентий III, при
дворе которого было немало честолюбивых английских клириков. Поэтому он послал в Кен-
35
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
тербери своего человека, кардинала Стефана Лангтона, но король отказался признать его и
в 1209 г. начал конфискацию церковных земель. В ответ Иннокентий III немедля отлучил
Иоанна от церкви. Настойчивое сопротивление баронов и растущее недовольство измученного
непосильными налогами народа заставили Иоанна уступить, и в 1213 г. Лангтон все-таки стал
архиепископом. Король вынужден был прислушаться к требованию папы относиться с почте-
нием «ко всей английской церкви, которую ты своими нечестивыми преследованиями пыта-
ешься поработить». Совершенно неожиданно Иоанн круто изменил свою политику, признав
английское королевство папским леном.
Враги по-прежнему окружали Иоанна со всех сторон. Валлийцы под предводительством
Ллевеллина Великого захватывали одну за другой крепости в Валлийской марке. В 1214 г.
на короля обрушился еще более тяжелый удар, когда в битве при Бувине французы разбили
армию его союзника, Германии, вместе с посланными туда английскими войсками. Бароны
использовали это унизительное поражение как оружие против короля, который в ответ нанес
им последний отчаянный удар, на который был способен, отлучив их от церкви, благо неза-
долго до того он присягнул на верность папе как вассал. Король даже выдал своим солдатам
туники с крестом Святого Георгия, который считался покровителем крестоносцев.
Неудачи короля привели к восстанию знати. Он укрылся в лондонском Тауэре, под сте-
нами которого собрались вооруженные горожане. В этот критический момент архиепископ
Лангтон предложил баронам воскресить существовавшее при Генрихе I понятие коронацион-
ной хартии. Бароны собирались требовать не отречения короля, но свобод для подданных во
имя «единения всей страны». В июне 1215 г. Иоанн по Темзе перебрался в замок в Виндзоре,
где обсуждал – правда, под давлением – хартию, состоявшую из шестидесяти одного пункта
уступок. Затем он встретился с мятежниками на лугу Раннимид. Там, на берегу Темзы, сидя
под навесом на переносном троне, он скрепил своей печатью Magna Carta, Великую хартию
вольностей, и разозленный вернулся в Виндзор.
С тех пор Великую хартию интерпретировали и комментировали в течение столетий. Как
указывал Лангтон, это была не первая подобная хартия, и при Генрихе III в нее трижды вно-
сились поправки. Многие статьи касались таких вопросов, как снятие запруд в Темзе, содер-
жание пленных валлийцев и обращение с ними или изгнание «чужаков» из числа придворных
Иоанна Плантагенета. И тем не менее это была первая в Европе хартия гражданских прав,
имевшая целью узаконить определенные свободы.
Статья 12 гласила, что «ни щитовые деньги, ни пособие не должны взиматься в королев-
стве нашем иначе, как по общему совету королевства нашего», – что, по сути, является ран-
ней версией запрета на введение налогов без обсуждения с представителями налогоплатель-
щиков. В статье 39 утверждался принцип habeas corpus: «ни один свободный человек не будет
арестован, или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен стоящим вне закона,
или изгнан, или каким-либо [иным] способом обездолен… иначе, как по законному приговору
равных ему и по закону страны». Статья 40 формулирует право, которым часто пренебрегали:
«никому не разрешено покупать права и справедливость, никому нельзя отказывать в них или
замедлить их осуществление». Статья 52 гласит: «если кто был лишен нами, без законного
приговора… своих земель, своих замков, своих вольностей или своего права, мы немедленно
же вернем ему их; и если об этом возникла тяжба, пусть будет решена она по приговору два-
дцати пяти баронов, о которых сделано упоминание ниже, где идет речь о гарантии мира».
Эта хартия создала прецедент, к которому потом неоднократно возвращались конститу-
ционалисты, в результате чего она в ретроспективе приобрела значимость, какой в свое время
ей, возможно, и не придавали. Шекспир в исторической драме «Король Иоанн» (King John)
даже не упоминает о ней. Однако Великая хартия вольностей не могла быть не написана. Вели-
кая хартия вольностей – один из главнейших правовых документов, ограничивающих грубую
силу и самовластие, и именно поэтому ей придавали большое значение революционеры ХVII в.
36
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
37
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Генрих III и Симон де Монфор
1216–1272 гг
Если в правление такого короля, как Иоанн Безземельный, англичане сумели добиться
определенных гражданских прав, закрепив их в Великой хартии вольностей, что могло про-
изойти в период нестабильности, когда на престоле оказался малолетний король? На момент
смерти Иоанна 9-летний Генрих III (1216–1272) находился на западе страны на попечении
лорда из Валлийской марки Уильяма Маршала, воина-ветерана, и папского легата кардинала
Гуалы. Маршал без промедления доставил мальчика в Глостерское аббатство и там возложил
золотой обруч на его голову. Вскоре прибыли остальные придворные, оставшиеся верными
Иоанну, которые при виде трогательного ребенка, «этой крохотной искорки хрупкой красоты,
единственной надежды разорванного в клочья королевства», плакали.
Помазанный на царство и одобренный папой король, несмотря на его нежный возраст,
символизировал собой законность, поэтому бароны и королевские судьи, ранее принявшие
сторону французского самозванца Людовика, теперь сплотились вокруг юного Генриха III и
регента Маршала. В их число входили влиятельные вельможи Хьюберт де Бург, Питер де Рош
и командующий королевскими войсками Фокс де Бреоте. Действуя как королевский совет, они
подтвердили силу Великой хартии вольностей, а летом 1217 г. им удалось повернуть ход собы-
тий против Людовика. Войска самозванца были разбиты отрядами конных рыцарей в беспо-
рядочной битве на узких улочках Линкольна, а флот рассеян кораблями де Бурга в битве при
Дувре. Людовик спешно ретировался во Францию, где ему предстояло унаследовать престол и
стать королем Людовиком VIII (1223–1226). В 1219 г. умер Уильям Маршал. Его похоронили
в церкви тамплиеров в Лондоне, где и сейчас можно увидеть надгробие – строгое изображение
благородного рыцаря.
В первое десятилетие царствования Генриха государством управлял Хьюберт де Бург.
Он был воином, регентом и фактически заменил юному королю отца. Он восстановил систему
государственного управления в том виде, какой она была во времена Генриха II, включая
выездные сессии королевских судей и апелляционный суд казначейской палаты, ведавший раз-
бором гражданских дел, в которых одной из сторон выступала корона. Во внешней политике
он прежде всего стремился заключать экономические договоры с Францией. В целом в 1220-
х гг. Англия переживала период расцвета. Стараниями приглашенных из Франции архитекто-
ров в соборах появились горделиво вознесшиеся ввысь хоры и стрельчатые окна – атрибуты
нового готического стиля, который постепенно вытеснял тяжеловесный нормандский роман-
ский стиль. Красочные витражи украсили соборы в Солсбери, Линкольне и Уэлсе. Для своих
творений зодчие заимствовали идеи у строителей, возводивших соборы в Шартре и Бове.
Французского архитектора Гийома из Санса пригласили перестроить хоры Кентерберийского
собора. Генрих осуществил свою давнюю мечту – перестроил усыпальницу Эдуарда Исповед-
ника в Вестминстерском аббатстве. Новые величественные сооружения представляли собой
полную противоположность полуразрушенным, выполненным из дерева и камня постройкам
средневековых английских городов. Архиепископ Лангтон радушно принял в Англии новых
братьев-проповедников из нищенствующих орденов, сначала доминиканцев в 1221-м, а затем
францисканцев в 1224 г. Их аскетизм резко контрастировал с непопулярной несдержанностью
бенедиктинцев.
Несмотря на все попытки остудить страсть дворян к рыцарским турнирам, нормандский
культ рыцарства не ослабевал. Пока юный Генрих был подростком, де Бург делал все от него
зависящее, чтобы обуздать зарождавшиеся в нем воинственные наклонности. Однако в 1229 г.
22-летний король вышел из-под контроля опекуна. Не одаренный талантом военачальника, он
38
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
тем не менее мечтал снискать славу в бою. Генрих снарядил экспедицию во Францию, задумав
вернуть владения, утраченные Иоанном, и за эту авантюру пришлось заплатить очень высокую
цену. В 1236 г. король женился на Элеоноре, 13-летней дочери графа Прованса Раймунда V.
Свадьба была очень пышной. Среди гостей был сам король Франции Людовик IX со свитой
из 300 рыцарей. Повзрослев, Элеонора превратилась в красивую и напористую королеву, вся-
чески пытавшуюся пристроить своих родственников. Ее окружение составляли представители
королевских фамилий из Пуату и Савойи, и ее семья настаивала, чтобы их щедро осыпали
высокими светскими и духовными должностями. Именно от таких «чужаков» и предостере-
гала Великая хартия вольностей. Выходцы из Пуату говорили на окситанском языке, распро-
страненном на юге Франции, и в результате бароны протестовали против засилья иностран-
ной речи, вытеснявшей «английский язык», под которым они на самом деле подразумевали
французский. Однажды, когда лодка Элеоноры шла на веслах по Темзе, ее забросали гнилыми
фруктами.
В своем правлении Генрих не придерживался принципов Великой хартии вольностей,
склоняясь к авторитарной форме власти, напоминающей французскую монархию. Он чтил
папский престол и даже как-то раз заметил: «Когда мы были сиротами, неоперившимися птен-
цами, именно Римско-католическая церковь стала нам матерью… которая посадила нас на
трон». К неудовольствию английских епископов, пятую часть годового дохода церкви он отсы-
лал в Рим. Бароны, к которым Генрих обращался за финансовой поддержкой, весьма неохотно
давали деньги на его экстравагантные траты. При дворе он все больше привечал родственни-
ков супруги. Генрих даже завел в Лондоне первый зоопарк, который содержался в Тауэре.
Среди живых экспонатов были плававший в Темзе белый медведь, львы, змеи, носороги и слон.
Страус умер, наглотавшись столового серебра. Позднее посетители за вход должны были пла-
тить деньги либо приносить кошку или собаку на корм львам.
В 1252 г. король совершил непоправимую тактическую ошибку. Он отстранил своего
шурина Симона де Монфора от управления провинцией Гасконь. Оскорбленный де Монфор
на королевском совете возглавил баронскую оппозицию. Сын сурового воина Симона де Мон-
фора-старшего, де Монфор-младший был женат на сестре Генриха Элеоноре, вдове Уильяма
Маршала. Любой, кто вступает в открытую конфронтацию с королем, неизбежно привлекает к
себе остальных недовольных. К де Монфору примкнули мятежные бароны, недовольные лон-
донские горожане и представители духовенства, страдавшие от «чужеземной монархии». Когда
в 1253 г. Генрих решил предпринять очередной поход во Францию, его брат Ричард Корну-
оллский не смог собрать необходимых денег для кампании и потребовал созвать parlement (от
фр. parler – говорить), в котором должны были принять участие не только бароны и епископы,
но и представители графств. Этот совет, ставший прототипом будущего парламента, впервые
собрался на Пасху 1254 г.
Теряющий влияние Генрих допустил еще несколько ошибок на дипломатическом
поприще. Едва заключив мир с королем Франции Людовиком, он решил сделать своего сына
Эдмунда королем Сицилии, а своего брата Ричарда – римским королем. Была только одна
загвоздка: необходимо было выплатить астрономическую сумму в 135 000 фунтов на содержа-
ние армий, которые бы обеспечили оба трона. Но после нескольких неурожайных лет Англия
отчаянно страдала от голода, и бароны ответили королю категорическим отказом. В 1258 г.
представители семи самых знатных фамилий под предводительством Симона де Монфора
потребовали от короля дальнейших реформ. «Клянусь Богом, – гневно крикнул Генрих де
Монфору, когда они, отправившись на охоту, попали в грозу, – ты пугаешь меня больше, чем
все громы и молнии мира». Ходили слухи, что де Монфор настаивал на заключении короля
«под стражу, как Карла Простоватого».
В результате положения Великой хартии вольностей были пересмотрены в так назы-
ваемых Оксфордских провизиях, или Оксфордских постановлениях. В этих постановлениях
39
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
13
В хронике Роберта Глостерского говорится, что 25 мая 1265 г. на скачках, устроенных в Херефордском замке, принц
Эдуард убедил своих тюремщиков позволить ему сесть на лошадь и, выиграв гонку, пришпорил коня, крикнув на прощание:
«Это был добрый день!»
40
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
как высокого, так и низкого сословия… изложенный в письменной форме, должен соблюдаться
всеми жителями королевства отныне и вовек». В Англии наконец воцарился мир.
В старости Генрих стал еще более набожным. Его кумиром был король Эдуард Исповед-
ник. Стены своей спальни Генрих приказал расписать картинами на тему жизни канонизиро-
ванного короля. В 1269 г. была закончена реконструкция Вестминстерского аббатства. Отре-
ставрированное в готическом стиле здание поражало великолепием. Умер Генрих в 1272 г. В
меру своих сил он правил страной на протяжении 56 лет. Правление Генриха стало кульми-
нацией могущества баронов и парламента в период Средневековья. За этим последовали три
столетия правления Плантагенетов и Тюдоров, временами носившего тиранический характер,
прежде чем в XVII в. парламент снова смог утвердиться на английской земле. Но Великая хар-
тия вольностей и парламент де Монфора не канули в прошлое бесследно. Для последующих
поколений они оставались примером согласия с властью, примером, на который постоянно
ссылались, когда монархи были готовы открыто выступить против народа, которым правили.
41
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Усмирение кельтов
1272–1330 гг
Наследник Генриха, смуглый гигант ростом 188 сантиметров, был провансальцем по
матери и Плантагенетом. О смерти отца Эдуард I (1272–1307) узнал на Сицилии, где остано-
вился, возвращаясь из Крестового похода. Но это известие не заставило его спешить домой,
еще два года он провел во Франции и прибыл в Англию только в 1274 г. Ему было 35 лет. В
свое время он спас отца и помог ему подавить восстание баронов, но когда-то принц поддержи-
вал де Монфора и понимал, что власть монарха должна осуществляться посредством законов.
Этому противоречил темперамент Плантагенетов и привычка к насильственным действиям.
Он выстраивал отношения с кельтами так же, как с гасконцами, – с неизменной воинствен-
ностью. Но такая воинственность лишала его правление мира и истощала казну государства.
Единственный человек, к которому он относился с неизменной нежностью и добротой, была
его супруга Элеонора Кастильская, родившая королю шестнадцать детей.
Коронацию Эдуарда в 1274 г. сопровождали самые пышные празднества, какие только
помнил Лондон. Монастыри получили приказ доставить лебедей, журавлей, щук, угрей и лосо-
сей. На пиршестве в Вестминстерском дворце съели 60 коров, 40 свиней и 3000 птиц. Из
фонтанов в Чипсайде лилось красное и белое вино, рыцарям было приказано пустить по ули-
цам города лошадей – кто смог поймать коня, забирал его себе. Полагаясь на советы опыт-
ного лорда-канцлера Роберта Бернела, Эдуард издал королевский приказ: собрать в каждой
сотне коллегии присяжных, чтобы подготовить перепись населения и зафиксировать жалобы
и недовольство. Для сбора данных разослали специальных уполномоченных. На этой основе
был издан целый ряд Вестминстерских статутов, ставших первым сводом английских законов,
основанных на принципах Великой хартии вольностей. Эти законы регулировали земельные
отношения, вопросы торговли, отношения с церковью и общественный порядок. Все они были
приняты в разное время на заседаниях парламентов, в которых участвовали представители
«всякого звания» – бароны, рыцари и бюргеры. Эти парламенты король созывал в первые пят-
надцать лет своего правления, и если Генриха III можно назвать отцом парламента, то Эдуарда
– его повитухой.
Самым радикальным решением нового короля была проверка ленных грамот, то есть
расследование того, «на каком основании» феодальные бароны владели землей и на местах
вершили правосудие, своего рода «Книга Страшного суда» власти. Бароны должны были пред-
стать перед разъездными судебными комиссиями и доказать свое наследное право. Мера эта
была весьма непопулярна. Когда королевские инспекторы потребовали, чтобы граф Варенн,
один из лордов англо-шотландского пограничья, предъявил им доказательство своих прав, тот,
размахивая перед ними ржавым мечом, которым сражался его предок в битве при Гастингсе,
кричал: «Вот мои доказательства!» Впрочем, бароны были не единственными, кто испытал на
себе крутой нрав Эдуарда.
К 1270 г. Уэльс впервые ощутил вкус национального единства. Воспользовавшись тем,
что Генрих III увяз в войне с баронами, Ллевеллин Великий и его внук, Ллевеллин Последний,
укрепили свою власть над большей частью Уэльса. Генрих III эту власть признал, подписав в
1267 г. договор в Монтгомери. Но, поскольку Ллевеллин Последний был союзником де Мон-
фора и его зятем, Эдуард потребовал, чтобы валлиец присутствовал на его коронации и при-
нес клятву вассальной верности. Когда же тот отказался присутствовать на церемонии, отказ
посчитали открытым неповиновением.
Захват армией Эдуарда северной части Уэльса стал самой дорогостоящей военной опера-
цией, когда-либо проходившей на Британских островах. Он породил вражду, которая ощуща-
42
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ется до наших дней. Огромная армия в 15 000 профессиональных солдат собралась у Честера,
сопровождаемая транспортом для переправы по воде, оборудованием для укладки дорог и
вещевым обозом. Архитектор Жак де Сен-Жорж из Савойи получил приказ собрать камен-
щиков со всех уголков Англии. К августу королевская армия пересекла королевство Гвинед и
вышла к острову Англси. Весь урожай валлийских земледельцев пошел на пропитание англий-
ской армии, валлийцы остались без продовольствия. Ллевеллин решил сдаться без боя и при-
нести клятву верности Эдуарду. Но тот обязал валлийца выплатить еще и денежный штраф
в размере 50 000 фунтов. Собрать такую сумму было невозможно, и это поставило короля
Уэльса в зависимость от милости английского правосудия. Выплатить назначенный штраф ему
так и не удалось. Когда спустя три года брат Ллевеллина Давид поднял против англичан вос-
стание, для рода Ллевеллинов это означало приближение конца. Ллевеллин Последний погиб
в бою в 1282 г., а Давида протащили по улицам и казнили через повешение, потрошение и
четвертование. Он стал первой жертвой того вида казни, которая потом считалась обычным
наказанием за измену.
Теперь Эдуард принялся за укрепление безопасности своего королевства. Замки-кре-
пости на севере Уэльса, построенные под руководством мастера Жака, напоминали замки
крестоносцев Леванта и должны были приводить валлийцев в «потрясение и трепет». Стены
Карнарвона повторяли укрепления Константинополя, воскрешая мечты Эдуарда о Североев-
ропейской империи. Не случайно король признал якобы найденную монахами в Гластонбери
корону легендарного короля Артура, а также останки Артура и Гвиневры как подлинные и
торжественно перезахоронил их там же в монастыре. Вокруг замков в Бомарисе, Харлеке, Кар-
нарвоне и Конуи были построены укрепленные городки, такие же как в Гаскони. Их плани-
ровка с пересекающимися под прямым углом улицами заметна и сегодня. Эти городки засе-
лялись исключительно англичанами, в укрепленных поселениях валлийцам было запрещено
иметь собственность или вести торговлю.
После покорения Уэльса Эдуард обратил свой взор на Шотландию. После смерти в 1286 г.
шотландского короля Александра III в борьбу за шотландский престол вступили Иоанн Бал-
лиоль и Роберт Брюс. Английское влияние к северу от английских границ восходило к фео-
дальной присяге, которую периодически приносили шотландские короли англосаксонским
правителям. Эдуард возродил эту традицию, оказав поддержку Иоанну Баллиолю. Это привело
в ярость шотландских баронов, и они решились на шаг, который впоследствии неоднократно
предпринимали каждый раз, когда грозили неприятности со стороны Англии: они обратились
за помощью к Франции.
Эдуард был опытным полководцем и мог бы добиться союза с кельтскими окраинами,
если бы до этого он не подверг их таким жестоким репрессиям. А теперь он оказался в той же
западне, что и многие другие средневековые английские монархи: его окружали озлобленные
кельты и недружелюбные французы. В 1290 г. Эдуард пополнил свою казну путем весьма реши-
тельных шагов, изгнав из Англии всех евреев и присвоив имущество их должников. Около
3000 евреев заполонили восточные порты, чтобы найти приют в Польше и Балтийских стра-
нах, и возвратились в Англию только после того, как их пригласил назад Кромвель. В том же
году в Линкольне умирает королева Элеонора. Эдуард безутешен. Он приказал перевезти ее
тело в Лондон и на каждой остановке по пути следования печального кортежа с телом усопшей
воздвигать крест в память о «дорогой королеве». Последний такой крест установили на пере-
крестке Чаринг-Кросс в Лондоне.
Эдуарду все так же не хватает денег. Он направляет на военные расходы даже суммы,
ассигнованные на личные расходы короля. Решения о сборе налогов и расходовании средств
принимал Тайный совет, в который входил только узкий круг советников короля, в обход кан-
дидатур, предусмотренных хартией, подписанной Генрихом III. Но Эдуард понимал, что его
подданные «боятся, что та помощь и те налоги, которые они раньше оказывали и выплачивали
43
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
по собственной воле… могут в будущем стать сервильной повинностью для них и их потом-
ков». Именно Эдуард стал первым монархом, который так четко сформулировал сущность
отношений между деньгами и народным согласием. Соответственно, в 1295 г. он созывает
новый парламент, который позже получит название «образцового», чтобы тот проголосовал за
выделение денег на его бесконечные военные походы. Король собрал графов, баронов, еписко-
пов и аббатов в баронскую палату, а 292 представителей общин – в палату общин, куда вошли
горожане из 70 городов. Этот парламент впервые стал двухпалатным. И вскоре он весьма при-
годился Эдуарду, ведь на войны король расходовал до 250 000 фунтов в год.
В 1296 г. король Шотландии Иоанн I Баллиоль под давлением своих баронов отрекся
от вассальной присяги, которую принес Эдуарду. В ответ английский король разорил пригра-
ничный город Берик, один из самых крупных и богатых в Шотландии. Баллиоля захватили в
плен, прилюдно отобрали корону, скипетр и державу и под конвоем выслали в Англию. Вме-
сте с ним в Англию перевезли и шотландский «Камень судьбы», или Сконский камень 14. За
исключением того недолгого периода, когда в 1950 г. камень выкрали шотландские студенты,
реликвия оставалась в стенах Вестминстерского аббатства, в основании трона Эдуарда. Но в
1996 г. правительство Джона Мейджора вернуло камень на родину как своего рода альтерна-
тиву ограниченной автономии, которой требовала Шотландия.
Шотландский дворянин Уильям Уоллес был следующим, кто поднял флаг восстания. Его
войска нанесли поражение англичанам неподалеку от Стерлинга, и Уоллес из кожи английского
наместника, сборщика налогов, сделал перевязь для своего меча. Почти десять лет Уоллесу
удавалось ускользать от англичан, но в 1305 г. его все-таки схватили и привезли в Лондон,
где он был повешен, утоплен, а потом четвертован. Впрочем, даже такая казнь не устрашила
шотландцев. Спустя год Роберт Брюс подхватил эстафету Уоллеса и даже объявил себя коро-
лем Шотландии. Эдуард пришел в ярость и приказал убить всех родственников Брюса, кото-
рых смог найти в Англии. Он посвятил в рыцари 300 молодых аристократов, планируя, как
он полагал, последнюю кампанию против шотландцев. По дороге в Шотландию возле города
Карлайл 68-летний Эдуард серьезно заболел. Тем не менее, желая лично возглавить армию, он
приказал, чтобы ему помогли сесть на коня. Но вскоре король умер.
Эдуард I вошел в анналы как «великий и грозный король… покоритель земель, рыцарь
рыцарей». На надгробии его могилы в Вестминстерском аббатстве написано: «Edwardus primus
scottorum malleus hic est» («Здесь лежит Эдуард I, Молот шотландцев»). Но этот молот не при-
нес мира. После него на кельтских землях постоянно вспыхивали жестокие восстания.
Новый король, 23-летний Эдуард II (1307–1327), так отличался от своего воинствен-
ного отца, что у некоторых даже возникали сомнения относительно его происхождения. В
тот момент, когда Эдуард II вступил на престол, он готовился к заключению брачного союза
с Изабеллой, 12-летней дочерью короля Франции. Как и многим королевам, супругам сла-
бых английских монархов, ей суждено было впоследствии стать сильной половиной в супруже-
ской чете. Юная невеста стала свидетельницей фривольного поведения Эдуарда с его близким
другом Пирсом Гавестоном. Незадолго до этого Эдуард I выслал его, посчитав недостойной
компанией для своего сына, но после смерти отца Эдуард II вновь приблизил Гавестона. Род-
ственники Изабеллы были возмущены поведением этой пары во время свадебного застолья,
на которое Гавестон пришел в королевском пурпуре, отороченном жемчугами, и немедленно
покинули пиршество.
Был ли король гомосексуалистом, неизвестно, но Гавестон, бесспорно, имел на него
огромное влияние. Теперь в Англии был самостоятельный совет, который король никак не мог
игнорировать, и все попытки в начале правления отменить полномочия, которыми наделил
14
Сконский камень, или Камень судьбы, – священная реликвия, блок песчаника весом 152 килограмма, на котором были
коронованы 34 короля Шотландии.
44
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
этот совет Эдуард I, натолкнулись на серьезное противодействие. В 1308 г. совет принес клятву
на верность короне, а не лично королю и затем потребовал изгнать Гавестона. Когда Эдуард
стал настаивать на возвращении фаворита, Гавестона схватили и без долгих разбирательств
казнили. Убитый горем король несколько недель хранил у себя тело убитого друга, пока зло-
вонный разложившийся труп не вынесли прочь.
Спустя два года Эдуард решил повторить военный поход отца и усмирить непокорных
шотландцев. Он показал себя отважным воином, но тактиком оказался бездарным. Возгла-
вив большую, но недостаточно дисциплинированную армию, Эдуард двинулся на север, соби-
раясь освободить осажденную крепость Стерлинг, однако при Бэннокберне, неподалеку от
Стерлинга, попал в засаду, устроенную небольшим отрядом шотландцев под командованием
Роберта Брюса. Два дня сражений привели к самому позорному поражению английской армии
на британской земле со времен битвы при Гастингсе. Эдуард потерял две трети своих солдат
и был вынужден на корабле бежать из Данбара.
Место Пирса Гавестона в качестве фаворита Эдуарда занял безжалостный и крайне непо-
пулярный Хью Диспенсер. Хью было жаловано графство Глостер с обширными землями в Вал-
лийской марке – в Гламоргане и Кармартене, позднее он добился также, чтобы король пере-
дал ему земли де Клеров в Гауэре и Уске. Это вызвало недовольство баронов, опасавшихся
за свои владения. В результате снова вспыхнула война баронов против короля. Во главе стоял
Роджер Мортимер, лорд из Валлийской марки, которого Диспенсер вынудил бежать во Фран-
цию. Именно во Франции в 1325 г. Мортимер повстречал 29-летнюю Изабеллу, отдалившуюся
от супруга. Королева разделяла ненависть барона к новоявленному фавориту короля. Краси-
вая и умная Изабелла заявила: «Кто-то встал между моим супругом и мною; я стану носить
траурные одежды до тех пор, пока не буду отомщена». Но она пошла еще дальше. В Париже
Изабелла и Мортимер стали любовниками, дав пищу злословию и вызвав скандал при фран-
цузском королевском дворе. По распоряжению брата Изабеллы, короля Франции, любовников
отослали во Фландрию.
Всего за один год Изабелла нашла достаточно сторонников среди недовольных англий-
ских баронов, чтобы рискнуть вернуться в Англию. В сентябре 1326 г. она в сопровождении
Мортимера высадилась в Восточной Англии и стремительным наступлением вынудила Эду-
арда и Диспенсера бежать на запад страны, где Диспенсера схватили в Херефорде и пригово-
рили к казни в присутствии королевы. Казнили его с неслыханной жестокостью: повесили, как
вора, оскопили, заставив смотреть, как горят на костре его гениталии, снова повесили, а потом
его, все еще находящегося, как ни удивительно, в сознании, выпотрошили и четвертовали.
Воистину, недаром Изабелла получила прозвище Французская Волчица.
Избавиться от своего супруга королеве оказалось не так просто. Созванный в Вестмин-
стере парламент столкнулся с той же проблемой, которую позже представляли Ричард II и Карл
I: как избавиться от законного короля, помазанника Божьего. Короля не судили, ведь он не
совершал никакого преступления. Епископы считали, что главу государства нельзя свергнуть,
но ему можно предложить отречься. Когда в январе 1327 г. Эдуарду, которого содержали в
Кенилуэрте, сделали такое предложение, он со слезами на глазах согласился – при условии,
что вместо него корону получит их с Изабеллой 14-летний сын Эдуард. Коронация Эдуарда
III прошла надлежащим образом, а его низложенный отец был отправлен в замок Беркли, где
его в том же году убили, вероятно, по приказу Изабеллы. Рассказы о том, что его насадили на
раскаленное копье, словно в расплату за мужеложство, скорее всего, досужие вымыслы. Веро-
ятнее всего, его просто задушили.
Двадцатилетнее правление Эдуарда II, при всей его политической и военной некомпе-
тентности, стало периодом расцвета культуры. Он был человеком тонкого вкуса, не жалел денег
на готическую архитектуру и богато украшенные миниатюрами манускрипты. Неповторимые
лестницы и своды собора в городе Уэлсе возведены именно в период правления Эдуарда II.
45
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
46
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Столетняя война
1330–1377 гг
Сначала двор юного Эдуарда III был поглощен пышными празднествами и рыцарскими
турнирами. Король был типичным Плантагенетом – хорошо сложен, с длинными волосами и
бородой, щедрый и несдержанный. Ему предстояло показать себя прекрасным воином, и он
считается одним из лучших военачальников в английской истории, хотя и не столь блестящим
в управлении государством. В юности его помыслы занимали пиры в стиле короля Артура,
рыцарские турниры и маскарады. Придворные зачитывались рыцарскими романами и разыг-
рывали их в жизни, в опасных связях и интрижках. Эдуард любил наряжаться сэром Лансело-
том, а когда его мать, Изабелла Французская, получила разрешение вернуться ко двору, она
явилась в образе Гвиневры, в платье из расшитого серебром шелка, украшенном 600 рубинами
и 1800 жемчужинами, «в сопровождении менестрелей, охотников и слуг».
Все эти развлечения требовали денег и побуждали к вечным войнам. Аристократы при
дворе Плантагенетов и их вассалы неизменно красовались в воинских доспехах, это были сол-
даты в поисках драки. Фруассар, летописец этого англо-французского мира, писал: «Англи-
чане никогда не будут любить и уважать короля, если он не побеждает в битвах, если не любит
войну и не рвется воевать со своими соседями». Эдуард с готовностью вернулся к старому
вопросу, стоявшему еще со времен Нормандского завоевания: сколькими народами правит
король Англии? Он постоянно воевал с шотландцами, регулярно воевал с ирландцами, но эти
войны были лишены романтического ореола сражений на континенте. Франция – вот страна,
находившаяся в фокусе интересов куртуазного рыцарства. Население, проживавшее на терри-
тории этой страны, в четыре раза превышало население Англии: 20 миллионов против пяти. В
жилах самого Эдуарда тоже текла французская кровь, монарх с его французским языком, на
котором изъяснялись при дворе, был чужим для народа Англии. Но из-за ошибок его предка,
короля Иоанна Безземельного, на территории Франции Эдуарду III принадлежала только Акви-
тания.
Когда в 1328 г. умер, не оставив наследника, король Франции Карл IV Красивый, мать
Эдуарда III Изабелла, сестра умершего монарха, заявила о правах на трон своего сына. Дру-
гим претендентом был двоюродный брат Карла, Филипп Валуа, который и унаследовал фран-
цузский престол. Таким образом, столкнулись интересы двух родственников – родной сестры
почившего монарха и его двоюродного брата. В соответствии с салическим законом, принятым
во Франции, женщины не могли ни наследовать корону, ни передавать это право своим потом-
кам. Но английский правящий дом никогда не признавал салического закона, и, когда в 1330 г.
Эдуард достиг положенного возраста и взял всю полноту власти в свои руки, этот вопрос снова
вызвал серьезные споры. Долгие годы уклончивых дипломатических переговоров привели к
тому, что французы стали поддерживать набеги шотландцев на английские пограничные земли
и пиратские нападения на торговые суда, перевозившие на континент английские шерсть и
вино. В 1337 г. оба монарха, английский король Эдуард III и французский король Филипп VI,
объявили о начале войны. В 1340 г. с морского сражения при Слейсе начались военные дей-
ствия. Английский флот под личным командованием Эдуарда нанес поражение французам,
обеспечив Англии превосходство на море, и в частности в проливе Ла-Манш. Эта победа поз-
волила свободно перебрасывать войска на территорию Франции. Французы потеряли в бою
более 200 кораблей, люди прыгали за борт, чтобы спастись от града английских стрел. Море
стало красным от крови. По поводу этого сражения говорили: «Если бы Бог дал рыбе возмож-
ность говорить, то она заговорила бы по-французски, так как съела очень много французов».
47
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
готических церквей. Окна храмов украшали витражи с изображениями сцен из Библии, щед-
рых жертвователей и членов их семей. В 1390-х гг. говорили, что в Англии «каждый второй
был лоллардом». Уиклиф сделал первый перевод Библии на английский язык, и уже за одно
это его следовало бы назвать «утренней звездой Реформации». Английским монархам всегда
была близка идея, что Римско-католическая церковь, вопреки ее собственному вероучению,
чересчур богата.
Ни чума, ни религиозный скептицизм не уменьшили воинственность Эдуарда, он по-
прежнему рвался в бой. Король не прекращал устраивать рыцарские турниры даже в раз-
гар эпидемии, его гости лишь скрывали лица под плотными масками. В 1355 г. он позволил
своим сыновьям, Черному принцу и Джону Гонту, снова начать боевые действия во Франции.
Принцы занимались грабежом и мародерством в Бретани, Гаскони, Арманьяке, проникли в
самое сердце Лангедока, где сожгли прекрасный город Каркасон. Только в 1356 г., когда новый
французский король Иоанн II сразился с Черным принцем у Пуатье, уже значительно поре-
девшая английская армия впервые оказалась лицом к лицу с регулярным французским вой-
ском. И снова несколько тысяч английских воинов нанесли французам поражение, еще более
впечатляющее, чем при Креси. В этой битве тоже доминировали английские лучники, но при
этом талант Черного принца в маневрировании пехотой и кавалерией совершенно обескура-
жил французов. Французский король был захвачен в плен и отправлен в лондонский Тауэр,
где присоединился к другому пленнику, королю Шотландии Давиду, сыну Роберта I Брюса.
Пленники наглядно свидетельствовали о военных успехах Англии.
Эдуард был на пике славы, но теперь он «откусил больше, чем мог прожевать». Штурм
стен Парижа истощил силы его армии, а захваченные им французские провинции были начи-
сто разорены войной и не могли снабжать провиантом армию захватчиков. Эпидемия в армии
вынудила короля отступить и согласиться на мирный договор, который и был подписан в
1360 г. возле французской деревни Бретиньи. Короля Иоанна выкупили, а Англия получила
значительную часть территории Франции к югу от Пуату – бывшее герцогство Аквитания,
которое когда-то принадлежало Генриху II. Со своей стороны, Эдуард отказался от Анжу, Бре-
тани, Нормандии, а также от претензий на французский трон. В 1362 г. был принят указ,
согласно которому языком судопроизводства становился английский язык, а не французский,
как прежде. А годом позже заседание парламента открылось уже на английском языке, хотя,
как ни парадоксально, сам закон был написан на французском языке и на французском же по-
прежнему произносились парламентские речи.
В 1369 г. умирает жена Эдуарда Филиппа, и стареющий король попадает под влияние
своей любовницы Алисы Перрерс. Вскоре Эдуард снова заявляет свои права на французский
престол и посылает сыновей в очередную военную кампанию в Аквитанию. Их деяния воис-
тину ужасны. В 1370 г. Черный принц жестоко расправился с жителями Лиможа, убив всех
до последнего человека, что окончательно лишило его репутации благородного рыцаря, если
только она у него была. Но удача отвернулась от англичан. Французы использовали размеры
территории и отсутствие запасов продовольствия, чтобы измотать англичан, и голодающие сол-
даты постепенно превращались в настоящих бандитов. К 1375 г. из-за болезней и голода Джон
Гонт, один из сыновей короля, потерял половину своей армии, а с ней – и бо́льшую часть Акви-
тании. Принцы вернулись в Англию. Там они столкнулись с мощной оппозицией в лице баро-
нов и купцов, которые требовали отчета за бессмысленную и разорительную войну, длящуюся
уже почти полстолетия.
Эдуарду приходилось регулярно созывать парламенты, чтобы те выделяли деньги на
военные нужды. Но парламент, который собрался в Вестминстере в 1376 г., так называе-
мый «хороший парламент», категорически воспротивился войне во Франции. Этот парламент
избрал первого спикера палаты общин и предъявил обвинения сторонникам Джона Гонта,
которые ратовали за продолжение войны. Парламент потребовал удалить от двора расточи-
50
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
51
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
От крестьянского восстания до потери Франции
1377–1453 гг
Ричарда II (1377–1399) часто сравнивают с Эдуардом II, и не только потому, что оба,
как полагают, были гомосексуалистами. Оба они были не самыми подходящими кандидату-
рами для средневековой монархии. На коронации Ричарда всем заправлял его дядя Джон Гонт.
Ребенок так устал от этой церемонии, что заснул, и его несли на пир, устроенный в честь нового
короля. Личность Гонта вызывала столь сильные подозрения, что совет отказал ему в офици-
альном регентстве. Чтобы противостоять угрозе всенародного восстания против единовремен-
ного подушного налога, был назначен совет двенадцати, в который Гонт не вошел.
В 1381 г. размер подушного налога увеличили до одного шиллинга, и это вызвало
крестьянское восстание, первый спонтанный бунт против нормандских хозяев, охвативший
бо́льшую часть англосаксонской Англии. Бунтовщиками стали не крестьяне, а разрознен-
ные группы ремесленников, которые уже ранее, после эпидемии чумы, восставали против
закона о работниках – закона, в котором закреплялась рабская зависимость от феодала. Согла-
сованности в действиях восставших практически не было. На Лондон они шли из разных
графств на юго-востоке страны под руководством предводителей, имена которых стали леген-
дой левых партий: Уот Тайлер, Джон Болл, Джек Строу. Ироническое рифмованное двусти-
шие Болла дошло до нас через века: «When Adam delved and Eve span, who was then the
gentleman?» («Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был дворянином?») В течение двух
дней в июне 1381 г. в Лондоне царили анархия и жестокость. Власть в городе отсутствовала.
Толпа захватила Тауэр, убила архиепископа Кентерберийского, а Савойский дворец Гонта на
Стрэнде сожгла дотла.
Ричард, которому тогда было всего четырнадцать лет, продемонстрировал удивительное
мужество. Вопреки рекомендациям королевского совета, он практически в одиночку встре-
тился с восставшими. Король пообещал удовлетворить их требования, в частности освободить
от подушного налога и отменить крепостное право. Мятежники успокоились и договорились
о встрече на следующий день на поле Смитфилд. Но, когда Тайлер подошел к королю, завяза-
лась перепалка с мэром Лондона. Тайлер попытался его заколоть, но мэр убил бунтовщика.
В последовавшем смятении король снова показал себя с лучшей стороны. Он вышел к толпе
как «ваш командир и ваш король». В результате, хотя в провинциях продолжались отдельные
вспышки недовольства по поводу подушного налога, мнимая готовность Ричарда идти на ком-
промиссы помогла сохранить относительный порядок. Когда удалось усмирить народные вол-
нения, бунтовщики были наказаны, а все договоренности отменены как заключенные «по при-
нуждению». Позже в своей речи в парламенте король провозгласил: «Крепостными вы были,
крепостными и останетесь. Отныне ваша рабская зависимость будет несравненно более суро-
вой. Ибо, пока мы живы, мы постараемся всеми силами и способами примерно наказать вас».
Эти слова не были рассчитаны на то, чтобы задобрить общественное мнение.
Когда Ричард повзрослел, стало понятно, что он начисто лишен качеств, необходимых
воину. Он вырос утонченным эстетом. Лицо его, как описывают, «круглое и женоподобное,
иногда заливал яркий румянец», говорил он «отрывисто, часто запинаясь». Король обладал
замечательными способностями к искусству и архитектуре, однако в решающие моменты сво-
его правления иногда проявлял фатальную некомпетентность. В 1382 г. в возрасте пятнадцати
лет он женился на Анне Чешской, но гораздо больше внимания уделял молодому придвор-
ному Роберту де Веру, маркизу Оксфорду. Этот юноша и Майкл де Ла Поль, сын купца, кото-
рому был пожалован титул графа Саффолка, стали постоянными товарищами короля, доми-
нируя в сообществе, которое больше походило на нынешнее студенческое братство, чем на
52
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
королевский двор. Джон Гонт находился в Испании, и при дворе довольно быстро сформиро-
валась оппозиция, которую возглавили другой дядя короля, герцог Глостер, а также сын Гонта
от первого брака Генрих Болингброк Ланкастер. Эти аристократы всячески высмеивали дру-
зей короля, называя их «скорее рыцарями Венеры», чем рыцарями-воинами. Оппозиционеры
вступили с монархом в борьбу, в конце концов завершившуюся падением и Оксфорда, и Саф-
фолка. Фавориты короля отправились в ссылку, униженный король оказался не в состоянии
их защитить.
Как и во время крестьянского восстания, Ричард продемонстрировал внезапную реши-
мость, но, как выяснилось впоследствии, неспособность к стратегическому мышлению. При
поддержке вернувшегося из Испании Гонта он объявил своему совету, что теперь, когда ему
исполнилось двадцать два года, он уже достаточно взрослый, «чтобы управлять собственным
домом, не говоря о собственном королевстве». Он провозгласил, что управление всей страной
теперь лежит «на нем лично», нарушая тем самым давнее соглашение, на котором основыва-
лось правление династии Плантагенетов. Воскрешение давней вражды, в свое время разгорев-
шейся между Эдуардом II и его баронами, не сулило ничего хорошего.
В архитектуре Ричард демонстрировал удивительное пристрастие к пламенеющей
готике. Он пригласил первого широко известного английского архитектора Средневековья
Генри Йевела закончить кровельное перекрытие Вестминстерского дворца. Это перекрытие
было одной из самых больших безопорных конструкций в Европе того времени. В честь окон-
чания строительства в 1396 г. был устроен роскошный пир. Ричард также заказал уилтонский
диптих, который считается шедевром средневекового искусства. Канцлер Уильям Уикем, кото-
рого Ричард снова вернул ко двору, основал колледжи в Винчестере и Новый колледж в Окс-
форде, а также ввел новые стандарты качества обучения.
Примерно в это время был создан поэтический шедевр Джеффри Чосера «Кентерберий-
ские рассказы» (The Canterbury Tales), один из первых литературных памятников на общеан-
глийском языке. В отличие от большинства европейских народов того времени Англия теперь
могла похвастаться наличием общего языка, что оказало бесценную помощь в объединении
народа в единую нацию. «Кентерберийские рассказы» – это истории, рассказанные паломни-
ками, направляющимися на поклонение мощам святого Томаса Бекета в Кентербери, красоч-
ное описание жизни позднего Средневековья. В поэме описано крестьянское восстание и осме-
ивается английская церковь: как замечает автор, «…братья с бесами одной породы» 15. Как и его
современник Джон Уиклиф, Чосер изображает английское средневековое общество открытым
и процветающим, относящимся к власти с юмором. В перерыве между активными боевыми
действиями в Столетней войне богачи освобождались от налогов, городские гильдии и рели-
гиозные общины тратили значительные средства на возведение часовен и учреждение колле-
джей. Англия постепенно оправлялась от ужасов чумы и войны и теперь являла собой нечто
большее, чем просто небольшой остров у северного побережья Европы.
В 1397 г. Ричард почувствовал себя достаточно сильным, чтобы отомстить аристокра-
там, из-за которых восемью годами ранее его фавориты были удалены от двора. Дядю короля
герцога Глостера убили во Франции по его повелению. Комитет из восемнадцати друзей заме-
нил парламентский совет, учрежденный еще Генрихом III в соответствии с Великой хартией
вольностей. Король уладил незначительный конфликт, возникший между Генрихом Болинг-
броком и Томасом Моубреем, герцогом Норфолком, отправив обоих в изгнание на континент.
Это было весьма недальновидное и откровенно глупое решение, которое привело ранее вполне
лояльного Болингброка в ярость – как, впрочем, и его отца, престарелого Джона Гонта. В исто-
рической хронике Шекспира «Ричард II» (Richard II) Гонт говорит об Англии тех времен:
15
Перевод И. Кашкина.
53
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Когда в феврале 1399 г. Гонт умер, Ричард конфисковал все владения Ланкастеров, кото-
рые должен был унаследовать Генрих Болингброк. Такая конфискация свидетельствовала о
безрассудстве монарха, поскольку чрезвычайно обеспокоила аристократов. Ричард неразумно
воспользовался случаем и во главе небольшой армии отправился в Ирландию подавлять мятеж,
оставив Болингброку открытую дорогу для возвращения из изгнания на родину. Тот высадился
на берегу в Йоркшире и соединился с силами Генри Перси, графа Нортумберлендского, и его
сына, Генри Перси Хотспера, с намерением положить конец тирании Ричарда. Короля захва-
тили в плен в Уэльсе и под конвоем доставили в Лондон.
Как и Эдуарду II, королю под страхом смерти пришлось отречься от престола. В пар-
ламенте ему зачитали тридцать три пункта обвинений, самый благовидный из которых гла-
сил: «Королевство почти уничтожено по причине отсутствия правительства и невыполнения
справедливых законов». Болингброк был коронован под именем Генрих IV (1399–1413). Во
время коронации для помазания использовали сосуд со святым миром, который якобы полу-
чил Томас Бекет, когда ему явилась Дева Мария. Генрих поклялся править не своей рукой, «не
своим единоличным решением, а по рекомендации и с согласия совета». Он стал правителем
по всеобщему согласию, тогда как Ричард был тираном. Но было ли всеобщее согласие доста-
точным основанием для свержения помазанника Божьего?
Генрих IV хотя и коронованный король, тем не менее являлся узурпатором; причем его
предшественник томился в заключении в замке Понтефракт. Независимо от обстоятельств
такая ситуация вносила раскол в общество и отрицательно влияла на стабильность внутри
страны. Незаконность положения преследовала Генриха весь период его правления, она же
стала основной темой посвященных ему исторических пьес Шекспира. К февралю следующего
года Ричард был уже мертв, вероятно из-за истощения и издевательств тюремщиков. Но это
не обеспечивало безопасность Генриха, угроза его трону продолжала сохраняться.
В 1400 г. эта угроза приняла конкретные формы. Разгорелся спор о земельной собствен-
ности, в результате которого харизматичный валлиец Оуэн Глендур призвал Уэльс к восста-
нию и стал центром притяжения для всех аристократов, находившихся в оппозиции к королю.
Сначала восстание развивалось достаточно успешно. К 1402 г. Глендур заручился поддержкой
Мортимеров, графов Марчей, которые, со своей стороны, предъявляли права на трон Генриха,
и поддержкой импульсивного Генри Перси Хотспера, которого король неосмотрительно отка-
зался включить в свой совет, хотя его поддерживал клан Нортумберлендов, участвовавший в
свержении Ричарда II. В 1403 г. Генри Перси Хотспер двинулся со своим войском на юг, чтобы
присоединиться к Глендуру, но королевская армия под командованием Генриха преградила
ему дорогу. В битве при Шрусбери Перси был убит.
К 1404 г. Глендур контролировал всю западную часть Уэльса и даже обратился за под-
держкой к королю Франции Карлу VI. Он был коронован в Махинлете как принц Уэльский.
Глендур предлагал Мортимеру и Перси разделить страну на три части: Уэльс достался бы ему,
юг Англии – Мортимеру, а север страны – Перси. Валлийский бунт продолжался еще долгие
семь лет и закончился только в 1409 г., когда мятежная крепость Харлек пала под пушечным
16
Перевод Н. Холодковского.
54
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
огнем армии сына Генриха, будущего короля Генриха V. Глендур исчез, он так и не был пойман
англичанами, но имя его сохранилось в легендах17.
Хотя Генриху было всего сорок пять, к 1413 г. он был серьезно болен, к тому же ему
везде мерещились заговоры. Каждый новый бунт означал новые казни и новых потенциальных
врагов. Постепенно король стал погружаться в безумие, он внушил себе, что заболел проказой
в наказание за узурпацию власти. В марте того же года он потерял сознание в Вестминстер-
ском аббатстве и умер в его Иерусалимской палате, выполнив свой рыцарский обет умереть
«в Иерусалиме».
Корона перешла 26-летнему принцу Хэлу, Генриху V (1413–1422). Король-воин сумел
произвести такое впечатление на средневековый парламент, что тот неожиданно проголосовал
за выделение средств на завоевание Франции и подтвердил наследственное право Генриха на
трон. Все междоусобные распри были на время забыты ради похода за славой. Воины шли
в бой против давнего врага. Вспыхнувшее в 1414 г. восстание лоллардов под руководством
рыцаря из Херефордшира сэра Джона Олдкасла было жестоко подавлено, и на следующее лето
Генрих отплыл во Францию.
Осада расположенного в устье Сены города Арфлера едва не обернулась катастрофой, так
как треть 10-тысячной английской армии вымерла от дизентерии. Пришлось забыть о запла-
нированном походе на Париж, и Генрих, отчаянно не желавший возвращаться домой несолоно
хлебавши, решил направиться на север, в Кале. Там, под Аррасом, дорогу ему преградила
французская армия, в четыре раза превосходившая по численности армию англичан. Генрих
засомневался, стоит ли сражаться со столь крупными силами противника, но французы потре-
бовали уступить все его французские владения. Генрих решил принять бой, полагаясь на про-
веренных валлийских лучников, прекрасно показавших себя против французской кавалерии.
Битва при Азенкуре состоялась 25 октября 1415 г., солдаты кричали: «За Англию, за
Гарри и святого Георгия!» В анналах военной истории Англии Азенкур стоит в одном ряду
с такими прославленными сражениями, как Трафальгарская битва и битва при Ватерлоо.
Английские рыцари спешились и стали за баррикадой из вкопанных в землю заостренных
кольев, прикрываемые с флангов отрядами лучников, как и в сражениях при Креси и Пуа-
тье. Французы из-за особенностей местности вынуждены были наступать под шквалом стрел.
Нападавшие падали один за другим, и подкрепление вынуждено было пробираться через тела
убитых людей и лошадей, образовавшие вал перед вкопанными в землю кольями. Англичане
не щадили никого. Весь цвет французской аристократии полег на поле боя, хотя за живых
пленников можно было получить большой выкуп.
Битва при Азенкуре имела огромное психологическое воздействие на обе стороны.
Бургиньоны18 заключили союз с англичанами и признали Генриха королем Франции, как и
бо́льшая часть Европы. Генрих V вернулся домой героем, олдермены из Сити вышли встречать
его в Блекхит и целых пять часов сопровождали процессию триумфатора под крики «Король
Англии и Франции!». Наконец-то Англия могла праздновать победу. Однако понадобилось
еще пять лет, чтобы в 1420 г. подписать мирный договор в Труа. Франция капитулировала,
и Генрих с триумфом въехал в Париж. Карл VI Безумный признал его своим наследником.
Чтобы укрепить свое право на французский престол, Генрих женился на дочери Карла Ека-
терине. Генрих V восстановил европейский статус Генриха II и Эдуарда III, король Англии
наконец фактически был признан правителем Франции. По иронии истории им стал первый
из королей, который не говорил по-французски.
17
Согласно валлийской легенде, Глендур, подобно королю Артуру, спит под холмом, чтобы вернуться в час испытаний.
18
Бургиньоны, сторонники Бургундской ветви династии Валуа, в то время воевали с арманьяками – приверженцами Орле-
анской ветви, которую возглавлял граф Бернар д’Арманьяк.
55
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Как часто случалось в период Столетней войны, превосходство на поле боя и на диплома-
тическом поприще было недолговечным. В мирное время Англия оказалась неспособна удер-
жать то, что завоевала с помощью оружия. Слишком дорого обходилось содержать английскую
армию на континенте, а присутствие короля в Париже в качестве правителя было и вовсе невоз-
можно. Более того, сам Генрих был не вечен. В августе 1422 г., спустя всего семь лет после
Азенкура, он стал жертвой дизентерии, проклятия походной жизни, и умер. Ответственность
за великолепную новую империю легла на новорожденного сына Генриха, Генриха VI (1422–
1461 и 1470–1471), и новой французской королевы.
В этот момент исторические события приобретают сюрреалистические черты. Карл VI
Безумный также умирает, и 10-месячный Генрих VI становится самым могущественным
монархом Европы, учитывая размер подвластных ему территорий. Генрих V перед смертью
назначил регентами его дядей, герцогов Бедфорда и Глостера, вместе с кузенами по линии
Джона Гонта, Бофортами, которых возглавил Эдмунд, герцог Сомерсет. Перед регентским
советом стояла непростая задача сохранить наследие Азенкура и предотвратить попытки Орле-
анского дома вернуть себе французский трон. Возможно, Генрих V мог бы справиться с такой
задачей, но регентам это было не под силу. Хотя бургиньоны хранили верность малолетнему
Генриху, многие во Франции признавали королем дофина, сына Карла VI Безумного. Война
между англичанами и французами вспыхнула с новой силой.
После шести лет безрезультатных боевых действий происходит невероятное событие.
В 1429 г. во время осады Орлеана английскими войсками 17-летняя крестьянская девушка
Жанна д’Арк прибывает в лагерь дофина. С безмятежной уверенностью Жанна утверждает, что
ей являлись святые и пообещали корону Франции дофину, но только в том случае, если коро-
нация произойдет в Реймсском соборе, на оккупированной англичанами территории. Вдох-
новленные Жанной французы вынуждают англичан отступить и вступают в Реймс, где дофина
коронуют как Карла VII. Впоследствии бургундцы схватили Жанну и отдали англичанам, но
французы отказались ее выкупить. Разочарованные англичане судили Жанну как еретичку за
то, что она отказалась признать свои видения выдумкой, и в 1431 г. ее сожгли на костре.
Хотя англичане были еще достаточно сильны, чтобы короновать малолетнего Генриха
в соборе Парижской Богоматери, французы уже контролировали часть территории Франции,
которая по договору в Труа принадлежала Англии. Измученной армии англичан нечего было
им противопоставить. В 1435 г. бургундцы еще более усложнили ситуацию, перейдя на сто-
рону противника. Англичане оказались в таком отчаянном положении, что Сомерсет отправил
к Карлу посольство, чтобы обсудить условия заключения мирного договора. Посольство воз-
главил союзник Сомерсета, герцог Саффолк. Ему удалось добиться договоренности, по кото-
рой в 1445 г. 15-летняя племянница жены французского короля Маргарита Анжуйская стала
супругой короля Генриха VI.
Генрих вырос, ему исполнилось двадцать три года. Это был высокий молодой человек с
длинным унылым лицом и повадками, которые самым зловещим образом заставляли вспом-
нить о психической нестабильности его деда по материнской линии. Его набожность и «сер-
дечная доброта» были неоспоримы: любой конфликт или спор завершался робкой просьбой к
советникам «помириться». Король основал Итон и Королевский колледж в Кембридже и воз-
вел в этих колледжах замечательные часовни. Последующие поколения даже подумывали о
канонизации этого монарха. Однако характер его супруги кардинально отличался от кроткого
нрава короля. Еще подростком она была бойкой и чрезмерно самоуверенной девушкой, по
воспитанию совсем непохожей на Плантагенетов. Одержимая идеей мира со своей родиной,
Францией, она решительно встала на сторону Сомерсета и Бофортов, родственников короля
из клана Ланкастеров.
Мир после военного поражения никогда не приходился по душе английскому народу.
Королевский дом Ланкастеров дискредитировал себя неудачами в войне, его вполне справед-
56
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
57
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Война Алой и Белой розы
1453–1483 гг
Столетняя война, династическая война за французский престол, изнурила Англию,
последовавшие за ней династические конфликты из-за английского престола были и вовсе бес-
смысленными. Война Алой и Белой розы вспыхнула не в результате принципиальных разно-
гласий, какие, к примеру, разделили Генриха II и Томаса Бекета или короля Иоанна Безземель-
ного и его баронов. Это была борьба за власть между соперничающими наследниками двух
сыновей Эдуарда III, Джона Гонта и Лайонела, герцога Кларенса. Дом Ланкастеров, знаком
которого стала Алая роза, к 1450 г. продержался на троне полстолетия после того, как старший
сын Джона Гонта, Генрих Болингброк, в 1399 г. узурпировал власть и сместил сына Черного
принца Ричарда II. Болингброк стал Генрихом IV, после него корона поочередно переходила
к его сыну Генриху V и внуку Генриху VI. Хотя права дома Ланкастеров основывались на
первоначальной узурпации власти, их все же признавал парламент и довольно долго никто не
оспаривал.
Права на власть дома Йорков восходили к Филиппе, дочери герцога Кларенса, сына Эду-
арда III, который был старше Джона Гонта. Филиппа вышла замуж за представителя могуще-
ственной семьи Мортимеров из Валлийской марки, ставших графами Марчами и герцогами
Йоркскими (Белая роза). Эти права не были скомпрометированы узурпацией, но их серьезно
подрывал тот факт, что речь шла о родстве по женской линии и ранее об этих правах не заявля-
лось. В Англии обычно соблюдали салический закон, препятствующий наследованию по жен-
ской линии, но иногда от него временно отступали исходя из политической целесообразности,
так поступили и на этот раз сторонники Йорков. Правда же заключалась в том, что ни у одного
из претендентов не было достаточно серьезных оснований, чтобы занять трон.
В последовавшие за этим кровопролитные конфликты оказались втянуты не только про-
тивоборствующие партии, но и все влиятельные семьи в стране. Невиллы, графы Уорики, чьи
владения находились в центральных графствах и на севере страны, породнились с Мортиме-
рами через браки, и Йорки объединились с ними в тесный союз в Лондоне. Противниками
Невиллов на северо-востоке были Перси, герцоги Нортумберлендские, чья лояльность, как и
лояльность их соседей-шотландцев, не внушала особого доверия. В Ланкашире и на северо-
западе господствовали графы Стэнли, тогда как в Восточной Англии и на юге огромным вли-
янием пользовались герцоги Норфолкские, традиционно поддерживавшие короля.
Со времен Нормандского завоевания эти семьи пользовались некоторой не совсем понят-
ной независимостью от короны. Они владели замками и поместьями, иногда располагавши-
мися в нескольких графствах, и имели соответствующие доходы. Они могли при желании
собрать собственное войско, что освобождало короля от необходимости содержать собствен-
ную армию, когда нужно было отправиться в военный поход за пределы страны, но одновре-
менно лишало его и военной силы, которая была бы предана лично ему, реши он сражаться
внутри страны. Война Алой и Белой розы, по сути, была войной между этими семьями и за
их интересы. Во время сражений лучники часто получали приказ: «Цельтесь в лордов, щадите
простолюдинов». После того как спор разрешался, обычно, но не всегда победители брали
рядовых бойцов противника под свое крыло. Когда главные действующие лица конфликта
погибали в бою, их место занимали сыновья, стремясь отомстить за смерть отцов, и война
постепенно превратилась в кровную вражду сродни вражде Монтекки и Капулетти. К концу
войны войсками каждой стороны иной раз командовали подростки. Убийства и конфискации
выкосили английскую аристократию в масштабах, которых Англия не знала вплоть до Пер-
58
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
вой мировой войны. В Хервудской часовне в Йоркшире на могилах, словно корабли на якоре,
лежат тяжелые каменные статуи воинов XV в., молчаливые свидетели той жестокой бойни.
Неожиданное возвращение рассудка к королю Генриху VI на Рождество 1454 г. стало
причиной удаления Йорка от двора. Но он не собирался сдаваться без борьбы. Пока молодая
королева занималась возвращением к власти герцога Сомерсета, Йорк и Уорик собрали свои
огромные армии в Мидленде и двинулись к столице. Войска Ланкастеров под командованием
Сомерсета вышли навстречу, чтобы остановить противника. Армии столкнулись в мае 1455 г.
на улочках городка Сент-Олбанс. Йорк и Уорик разбили Ланкастеров, а Сомерсет погиб в бою.
Так была пролита первая кровь в этой войне.
Йорк стал лордом-констеблем Англии, он вернулся в Лондон в качестве регента при
недееспособном короле. Маргарита бежала и возглавила силы Ланкастеров на севере страны.
Именно там в 1460 г. она одержала важную победу над сторонниками Йорка в битве при Уэйк-
филде. В той битве в стане Йорков произошла непоправимая трагедия: погиб герцог Йорк,
единственный человек, который был в состоянии обуздать нараставший в стране хаос. Марга-
рита Анжуйская вывесила его отрубленную голову на воротах Йорка, надев на нее бумажную
корону, со словами: «Пусть Йорк обозревает город свой».
Теперь гражданская война вспыхнула с новой силой, сыновья Сомерсета и Йорка рва-
лись отомстить за отцов. 18-летний Эдуард, новый герцог Йорк, нанес поражение Ланкасте-
рам при Мортимерс-Кросс, с лихвой отплатив за жестокость, проявленную противником при
Уэйкфилде. Маргарита одержала победу во втором сражении при Сент-Олбансе, приведя в
ужас и друзей и врагов, когда заставила своего 7-летнего сына вынести плененным аристокра-
там смертный приговор. Но когда юный Йорк с огромной армией приблизился к Лондону,
королева вместе с супругом благоразумно бежала в Шотландию, союзницу ее родины Франции.
В 1461 г. молодой Йорк вошел в Лондон в сопровождении своего могущественного
кузена и наставника графа Уорика. Его горячо приветствовали толпы горожан. Несмотря на
юный возраст, Йорк по тем временам мог считаться настоящим гигантом: его рост составлял
193 сантиметра. Он провозгласил себя Эдуардом IV (1461–1470 и 1471–1483) и законным
наследником Эдуарда III. Овладев троном, он отправился на север, чтобы сразиться с армией
Ланкастеров, которая перегруппировалась и получила значительное подкрепление из Шотлан-
дии, где находилась Маргарита Анжуйская. Армии встретились при Таутоне, между Йорком
и Лидсом. Эта битва стала одним из самых кровавых сражений в истории Англии и одним из
немногих, на месте которых производились полномасштабные раскопки. В сражении участво-
вало приблизительно 75 000 человек, около 10 % всего мужского населения, способного дер-
жать в руках оружие. Ланкастеры снова потерпели поражение, и сторонники Йорков объявили,
что пощады не будет никому. Погибли 28 000 человек, а королева с супругом бежала к шот-
ландцам, всегда готовым предоставить ей убежище. Теперь на воротах города вместо привер-
женцев Йорка были вывешены головы сторонников Ланкастеров.
В этот момент можно было бы прекратить бессмысленную войну. Всего за десять лет
треть 150 благородных семей Англии была уничтожена или потеряла свои земли. Йорк в непол-
ные двадцать лет стал королем, а Генрих VI, потерявший трон, жил в изгнании. Но остава-
лась неукротимая Маргарита Анжуйская, «в чьих венах текла кровь Карла Великого». Показав
себя безжалостным и беспощадным предводителем и расчетливым и проницательным полко-
водцем, она сумела воскресить старый союз Шотландии с ее родной Францией. Генрих, кото-
рый номинально все еще был королем, повсюду сопровождал Маргариту, а малолетний сын и
законный наследник, принц Эдуард Ланкастер, оставался ее козырной картой. При поддержке
небольших французских отрядов она продолжала вести бои со сторонниками Йорков на севере
Англии, а верные ей силы по-прежнему удерживали замки Алнвик, Бамбург и Данстанбург в
Нортумберленде. К 1464 г. Эдуарду удалось занять Данстанбург, обстреливая его из мощных
59
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
орудий, после которых от замка остались лишь живописные руины; их и по сей день можно
увидеть на нортумберлендском побережье. На этот раз Маргарита бежала во Францию.
В Лондоне же выяснилось, что король Эдуард IV еще не вполне созрел для своей роли.
Он привел в ярость ближайшего советника и помощника Уорика тем, что тайно женился на
незнатной дворянке Елизавете Вудвилл, хотя в то время Уорик вел во Франции осторожные
переговоры о возможном династическом браке короля. Елизавета, красавица с «соблазнитель-
ными глазами дракона» (так в те времена называли большие глаза, полуприкрытые тяжелыми
веками), стала первой королевой-англичанкой, к тому же незнатного происхождения. Уорик
считал себя другом и защитником короля, поэтому он чувствовал себя глубоко оскорбленным.
Еще больше он разгневался, когда Эдуард пожаловал звания пэров восьми представителям
семьи Вудвилл, которые тотчас слетелись ко двору и начали угрожать влиянию дома Невиллов,
представителем которого был Уорик.
В результате этого кризиса в 1469 г. Уорик решается на самое громкое предательство
в английской истории. Он покинул короля и поехал во Францию, чтобы примкнуть к стану
недавних противников и Маргарите Анжуйской. Это предательство дорого обошлось сторон-
никам Йорка и в военном, и в политическом отношении. Уорик выдал свою дочь, Анну Невилл,
за сына Маргариты, наследника престола принца Эдуарда, и уговорил брата короля, герцога
Кларенса, также примкнуть к нему во Франции. Переход Уорика на сторону французов скло-
нил чашу весов в пользу Ланкастеров, и, когда в 1470 г. Уорик и Маргарита высадились в
Англии, уже Эдуард бежал в изгнание, на сей раз под защиту противника Франции герцога
Бургундского. Генрих VI снова воцарился в Лондоне под защитой Уорика, которого справед-
ливо называли «делателем королей».
Йорк, укрывшийся в Бургундии, как и в свое время Маргарита в Париже, не собирался
мириться с поражением. В апреле 1471 г. он возвратился с новой армией и встретился с вой-
ском Уорика при Барнете, к северу от Лондона. Тут в отчаянной битве он нанес поражение
своему бывшему наставнику. Во время битвы поле боя затянул густой туман, в котором Уорик
потерял своих телохранителей и был захвачен солдатами противника. Они подняли забрало
и перерезали ему горло до того, как Эдуард смог бы его спасти. Воинов так разгневало преда-
тельство Уорика, что Эдуарду пришлось вмешаться, чтобы его труп не разорвали на части, а
потом переправить останки в собор Святого Павла в Лондоне. Жизнь Уорика, как и его смерть,
оказалась неразрывно связанной с Войной Алой и Белой розы. Человек, прозванный «делате-
лем королей», в итоге был уничтожен одним из тех, кого создал. По словам его биографа Пола
Кенделла, «он не оставил значительного следа в истории английского государства. Он был бес-
принципным авантюристом».
Эдуарду нужно было раз и навсегда покончить с Ланкастерами. Он собрал новую армию
и двинул войска на запад страны, куда бежала Маргарита, и там, в мае 1471 г., нанес коро-
леве поражение в битве при Тьюксбери. Принц Эдуард, сын Маргариты и наследник Ген-
риха VI, погиб в этом бою. Победители не пощадили никого. Убийства продолжались даже
в нефе церкви Тьюксберийского аббатства, которое было осквернено настолько, что его при-
шлось снова освящать. Эти кровавые события увековечил Шекспир в первых строках «Ричарда
III» (Richard III): «Итак, преобразило солнце Йорка / В благое лето зиму наших смут» 19.
По задумке автора эти слова произносит брат Эдуарда IV Ричард, герцог Глостер. Он
тотчас взял в жены 15-летнюю вдову погибшего в бою принца Анну Невилл, объединив таким
образом владения Глостеров в Валлийской марке с землями Невиллов в центральных граф-
ствах и на севере Англии. В одночасье Глостер стал самым крупным землевладельцем и наслед-
ником графа Уорика. 22 мая 1471 г. Эдуард IV прибыл в Лондон, чтобы вернуть трон дому
Йорков. Маргарита Анжуйская была его пленницей. В ту же ночь Генриха VI убивают в Тау-
19
Перевод М. Донского.
60
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
эре. Считается, что это мог сделать единственный человек, который находился в это время с
пленником, – Ричард Глостер. Свидетель почти полувекового хаоса, в который погрузилась
страна, старый король умер безумным, или, как было сказано в одной из летописей, «от тоски
и печали».
Король Эдуард IV возродил рыцарские традиции, которыми отличался двор его предше-
ственника Эдуарда III. Возобновилась церемония вручения ордена Подвязки – специально для
этого была достроена величественная капелла Святого Георгия в Виндзорском замке. Король
собирал библиотеку и в 1476 г. пригласил в Лондон первопечатника Уильяма Кэкстона, кото-
рый издал «Кентерберийские рассказы» Чосера и «Смерть Артура» Томаса Мэлори. Война
Алой и Белой розы многим помогла обогатиться. Торговцы должны были обеспечивать армии,
и, в отличие от Франции, военный конфликт не помешал развитию торговли. Торговцы сукном
в лондонском Сити вскоре приобрели такое влияние, что могли лоббировать принятие закона,
определяющего, какое сукно следует носить представителям того или иного социального слоя.
Так, лорды могли ходить в парче и соболях, рыцарям полагалось носить шелк и атлас, а мещане
были вправе носить только шерсть, которую производили в Англии.
Но, хотя мир принес процветание, некоторые раны не заживали. В 1478 г. в Тауэре был
убит брат Эдуарда, изменник герцог Кларенс, союзник бесчестного Уорика. Рассказывали, что
его «утопили в бочонке мальвазии», возможно, это намек на его алкоголизм. Позже, в 1483 г.,
Эдуард умер от апоплексического удара в возрасте всего сорока лет, оставив своего 12-лет-
него сына от Елизаветы наследником, Эдуардом V. Единственным кандидатом в регенты был
назван его дядя Глостер. Именно при его непосредственном участии Война Алой и Белой розы
вступила в свою кровавую финальную стадию.
61
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Битва при Босуорте и Генрих Тюдор
1483–1509 гг
В средневековой демонологии Ричард Глостер стоит в одном ряду с королями Иоанном
Безземельным и Эдуардом II. Но правду о его двухлетнем правлении (1483–1485) довольно
трудно отделить от вымысла – от версии, которую Шекспир представил в эпическом произ-
ведении, написанном столетие спустя, чтобы оправдать узурпацию власти Тюдорами, и нанес-
шем урон репутации Ричарда III. Действительно ли он был «недоделан при самом зачатье и
брошен в мир до срока, искривленным», как утверждал великий поэт? Был ли он виновен в
целой серии убийств, как утверждал его биограф сэр Томас Мор? Или, как позже утверждали
защитники, его поступки неправильно истолковали?
Глостер прошел суровую и беспощадную школу. Поддерживая своего брата Эдуарда IV,
он испытал первобытную жестокость гражданской войны. Он помогал своему брату королю
в убийстве Генриха VI и собственного их брата герцога Кларенса. Любил ли Ричард Анну
Невилл, вдову принца Эдуарда, или нет, но женился он на ней с неподобающей поспешностью
и таким образом получил самое большое состояние в Англии. Теперь он стал регентом 12-лет-
него короля Эдуарда V и имел все основания опасаться волевой и энергичной матери мальчика
Елизаветы Вудвилл, ее брата, графа Риверса, и их союзника лорда Гастингса – все они были
преданы дому Ланкастеров еще до того, как Елизавета вышла замуж за покойного Эдуарда
IV. После битвы при Тьюксбери Глостер вполне мог чувствовать, что его окружают заговоры
и опасности.
Ясно одно: он действовал с беспощадной решимостью. Узнав о смерти Эдуарда IV, Гло-
стер выманил Елизавету из Ладлоу в Лондон вместе с двумя сыновьями, королем и наследни-
ком престола. В Нортгемптоне отряд королевы перехватили и свиту распустили. Риверса ото-
слали на север, где вскоре казнили. Когда Елизавета прибыла в Лондон, опасаясь худшего, она
скрылась в Вестминстерском аббатстве. Глостер забрал детей в Тауэр «для их же безопасно-
сти». Гастингс был казнен.
На севере Англии во владениях Невиллов, оплоте Глостера, собирали войска, чтобы
направить их на юг к Лондону. Был созван парламент, и союзник Глостера герцог Бекингем
призывал признать принцев незаконнорожденными на том сомнительном основании, что Эду-
ард IV якобы был уже женат на момент своего брака с Вудвилл. Соответственно, Глостера объ-
явили законным наследником20. 6 июля, в присутствии хмурых подданных, он был коронован
как Ричард III. Вскоре поползли слухи, что принцы, которых прежде видели играющими в саду
Тауэра, уже мертвы. Больше их никто не видел. Спустя много лет во время правления Карла
II при переделке лестницы в Тауэре нашли замурованные кости двух мальчиков.
Детоубийство вкупе с цареубийством шокировало даже нацию, привыкшую к подобным
ужасам. К октябрю 1483 г. уже и соратник Ричарда лорд Бекингем не мог более терпеть такого
короля. Он поднял восстание в нескольких графствах на западе. Но король предпринял реши-
тельные меры, Бекингема схватили и обезглавили. Теперь Ричарду угрожали со всех сторон.
Его сын от новой супруги Анны Невилл умер в 1484 г., сама Анна умерла годом позднее.
Таким образом, наследником становился 28-летний представитель боковой ветви Ланкастеров
Генрих Тюдор, граф Ричмонд, потомок Джона Гонта по линии Бофортов. Он родился в 1457 г.
20
Когда Роберт Стиллингтон, епископ Батский, сообщил Тайному совету, что сам венчал Эдуарда IV с леди Элеонорой
Батлер, дочерью графа Шрусбери, и этот брак не был расторгнут к моменту венчания Эдуарда с Елизаветой Вудвилл, парла-
мент издал Акт о престолонаследии, согласно которому престол переходил к Ричарду как единственному законному наслед-
нику (сын Георга, герцога Кларенса, среднего брата Эдуарда и Ричарда, был исключен из линии престолонаследия из-за пре-
ступлений отца).
62
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
в Пемброке, уже после смерти своего отца, Эдмунда Тюдора, когда его матери, Маргарите
Бофорт, было всего тринадцать. Юная мать чуть не умерла при родах и больше не могла иметь
детей. Генрих воспитывался у родственников в Уэльсе, потом из соображений безопасности
его перевезли в отдаленное кельтское поселение в Бретани.
К 1485 г. этот далеко не безусловный претендент на престол как магнитом притягивал
живших в изгнании сторонников рода Ланкастеров. Они сообщали, что Ричард намеревается
жениться на собственной племяннице Елизавете Йорк, сестре официально находившихся в
Тауэре принцев. Ранее Генрих Тюдор сам обратил свой взор на Елизавету, намереваясь объ-
единить наконец дома Ланкастеров и Йорков. Заключи Ричард этот брак, и права на трон,
которые предъявлял Генрих, были бы утрачены. Поэтому Генрих не стал тянуть дальше. В
августе того же года он высадился в Милфорд-Хейвене и прошел с войсками через весь Уэльс.
Союзник короля Рис ап Томас не чинил Тюдору препятствий. Ранее Рис клялся, что враги
короля пройдут только «через него самого», и, чтобы формально соблюсти клятву, он стоял
под мостом, когда по нему проезжал Генрих. Как и большинство валлийцев, он присоединился
к армии Генриха.
В тот период в Англии, кроме самого короля и Невиллов, было три крупных магната-зем-
левладельца, которые могли содержать большую армию: Стэнли на северо-западе, Перси на
северо-востоке и герцог Норфолк на юге. Ричард собрал их всех. Но надежными союзниками
они отнюдь не были. Лояльность рода Перси по отношению к Лондону уже давно вызывала
подозрения. Лорд Стэнли теперь был женат на Маргарите Бофорт, матери Генриха. Чтобы не
сомневаться в его поддержке, Ричард захватил его сына лорда Стрейнджа Нирикского и дер-
жал у себя в качестве заложника. Полностью доверять Ричард мог только Норфолку на юге,
а также своим соратникам по королевскому совету Рэтклиффу, Кейтсби и Ловеллу (которых
называли «крысой, котом и псом»21). Но как все эти силы станут действовать сообща, можно
было узнать только в день решающего сражения.
Битва при Босуорте в графстве Лестершир состоялась 22 августа 1485 г. У короля была
свежая, отдохнувшая 10-тысячная армия, тогда как Генрих, который прежде никогда не руко-
водил сражениями, имел в своем распоряжении пять тысяч плохо подготовленных неопытных
бойцов. Лорд Стэнли отдавал предпочтение Генриху Тюдору, но опасался за судьбу сына, кото-
рого держал в заложниках Ричард. Когда началась битва, король, желая проверить преданность
Стэнли, приказал графу первым вступить в бой. Когда же Ричард увидел, что армия графа не
двигается, он приказал убить Стрейнджа. Но в это же время стало видно, что и войска Перси
не идут в бой, и тот, кому было приказано убить заложника, решил, что будет разумнее приказ
не выполнять. Стэнли с криком «У меня есть другие сыновья!» наконец вступил в бой – но
на стороне Генриха Тюдора.
Увидев, что его планы рушатся, Ричард вскочил на белого коня и, выкрикивая обвинения
в предательстве, попытался лично убить Генриха. Он пробился к нему на расстояние удара,
убив его знаменосца, прежде чем упал сам, пронзенный копьями. Эта решительная атака про-
тиворечит тому образу физически немощного человека, каким описывал Ричарда Шекспир.
Корона упала и закатилась в терновый куст, откуда, по рассказам, ее достал Стэнли и возло-
жил на голову Генриха. Обнаженное тело Ричарда, последнего представителя династии План-
тагенетов, пронесли по улицам Лестера. Война Алой и Белой розы закончилась так же, как и
началась, – демонстрацией публичной жестокости.
Генрих VII Тюдор (1485–1509) олицетворял разрыв с англо-нормандским прошлым, хотя
был плотью от плоти Плантагенетов. Его мать происходила из рода Джона Гонта. Его отец,
Эдмунд Тюдор, которого Генрих никогда не знал, был сыном вдовы Генриха V Екатерины
21
Аллюзия на сатирическое двустишие, ходившее в то время по Лондону. В нем упоминались советники короля Рэтклифф
(Rat – крыса), Кейтсби (Cat – кошка) и Ловелл (Louell our dog – Ловелл наш пес).
63
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Французской и Оуэна Тюдора. Хотя в нем была лишь четверть валлийской крови, Генрих счи-
тал себя потомком королей Уэльса и сражался под флагом святого Георгия и флагом с крас-
ным драконом Кадваладра Гвинедского. Чтобы закрепить объединение двух домов, Генрих
женился на предполагаемой невесте Ричарда Елизавете Йорк. Две розы, белая и алая, были
таким образом объединены в двойную розу Тюдоров – в гербе короля белый цветок изображен
поверх алого. Этот символ до сих пор украшает церкви, замки и дворцы по всей Англии.
Генрих VII – первый король, чей портрет сохранился до наших дней. Резкие черты лица,
умные глаза расчетливого правителя. Ему пришлись по душе административные формально-
сти управления – он лично подписывал тысячи указов, которые хранятся в Национальном
архиве при Министерстве юстиции Великобритании. Но более всего его занимало взимание
налогов. Он буквально доил страну, выжимая деньги. В этом короля всячески поощрял архи-
епископ Кентерберийский Джон Мортон, с чьим именем связана дилемма «вилка Мортона»,
то есть выбор из двух зол, ситуация выбора между двумя одинаково неприятными решениями.
Подход заключался в том, что если человек живет в роскоши и тратит много денег на себя,
то он, безусловно, обладает достаточным доходом, чтобы не жалеть его для короля. Если же
человек живет экономно, то у него опять же должны быть деньги для передачи в казну, так
как он конечно же кое-что накопил.
К середине своего правления Генрих постепенно стал королем, которого «скорее боя-
лись, чем любили». Его слабостью, кроме любви к деньгам, было постоянное острое чувство
вины за то, какой ценой получена власть. Его предки по линии Бофортов считались незакон-
норожденными, и это ослабляло законность его прав на престол. Как и Генриха IV, его мучило
сознание, что он узурпировал власть помазанника Божьего. Генрих изо всех сил старался
исправить ситуацию. Он назвал своего наследника в честь далекого легендарного предка Арту-
ром, а в своей родословной стал подчеркивать валлийские корни. Так возникла свойственная
Тюдорам страсть к геральдике. Спустя столетие Шекспир оправдал притязания Генриха VII в
«Ричарде III», как ранее обелил Генриха IV.
Спустя всего год после коронации Генрих столкнулся с заговором йоркской партии,
пытавшейся выдать самозванца Ламберта Симнела за одного из принцев, которые сгинули за
стенами Тауэра. Правитель Ирландии граф Килдэр даже короновал мальчика в Дублине. В
1487 г. мятежники высадились на севере и вместе с армией Перси дошли до Ноттингема, где
в битве при Ньюарке были разбиты королевскими войсками. 10-летнего Симнела оправдали,
и он впоследствии работал на королевской кухне. Спустя четыре года, в 1491 г., появился еще
один самозванец, к которому Генрих был не столь снисходителен. Молодой фламандец Пер-
кин Уорбек был одним из самых выдающихся мошенников в истории. Он тоже утверждал,
что является одним из заключенных в Тауэр принцев, и сумел обмануть легковерных или,
возможно, намеренно готовых поверить врагов Англии во Франции, Бургундии, Ирландии и
Шотландии. Уорбек даже женился на шотландской принцессе. Несколько его вторжений были
отбиты, а самого самозванца захватили в плен и позже, в 1499 г., казнили.
При всей своей бережливости Генрих понимал, что величие требует пышности и рос-
коши. Когда сгорел его дворец на берегу Темзы в Шине, король построил на том же месте
новый и назвал его Ричмондским в честь своего старого йоркширского замка. Дворец возведен
полностью из кирпича, во фламандском стиле, с башнями, шпицами и эркерными галереями,
с которых открывался вид на реку.
Церкви все еще сооружали в стиле английской готики. «Шерстяная церковь» Святой
Троицы в Лонг-Мелфорде в графстве Саффолк была построена в 1490-х гг. Простая по форме,
она поражала роскошью стеклянных витражей и скульптурных украшений. Капелла в Вест-
минстерском аббатстве, которой предстояло стать усыпальницей Генриха VII, получила вели-
колепный свод, такой тип веерного перекрытия уникален в Англии. Надгробный памятник в
стиле итальянского Возрождения изготовил итальянский мастер Пьетро Торриджани.
64
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
65
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Генрих VIII
1509–1547 гг
Генриха VIII (1509–1547) можно назвать Гераклом английской истории. С одной сто-
роны, это был средневековый тиран, с другой – эрудит и просвещенный монарх эпохи Возрож-
дения. Он прекратил свойственное эпохе Плантагенетов противостояние между нормандским
правителем и английским народом, между монархом и церковью, между Лондоном и провин-
циями, находившимися под властью баронов. Генрих унаследовал страну, спасенную отцом от
раскола гражданской войны, и царствовал как единоличный суверенный монарх, как светский
и религиозный правитель.
Когда Генрих взошел на престол, ему было всего семнадцать. Это был хорошо сло-
женный и миловидный, но несколько беспокойный и подвижный юноша. До смерти Артура
отец готовил Генриха к принятию духовного сана. Его обучали в духе теологии Северной
Европы, все более становившейся антипапской. Книги в его личной библиотеке пестрят мно-
жеством заметок на полях. Генрих был искусным наездником, участвовал в рыцарских тур-
нирах, играл в популярный в то время жё-де-пом – прообраз тенниса, разбирался в поэзии
и музыке. Некоторое время считалось, что именно он сочинил известную балладу «Зеленые
рукава» (Greensleeves)22. Генрих мало интересовался политикой. Парламент, который его отец
считал хлопотной и ненадежной структурой по сбору налогов, по-прежнему был на вторых
ролях, и, пока Генрих имел доступ к накопленной отцом казне, он мог его игнорировать.
Первым шагом Генриха, еще до коронации, стала женитьба на вдове брата Екатерине
Арагонской, которая была на пять лет старше юного супруга. Генрих с почтением относился к
католической церкви и быстро получил от папы римского разрешение на брак с невесткой на
том основании, что (как утверждала Екатерина) ее брак с 15-летним Артуром не был завершен
– молодые люди не вступили в интимные отношения. Все свидетельства говорят в пользу того,
что Генрих и Екатерина были счастливы. Она была привлекательна и умна, и первые двадцать
лет супруги прожили вместе. Единственное, что омрачало их жизнь, – неспособность Екате-
рины после неоднократных выкидышей и рождения дочери Марии произвести на свет наслед-
ника мужского пола. Это было серьезной проблемой для английского короля, который думал
о будущем своей династии.
Как и отец, Генрих подбирал советников не по знатности происхождения, а по личным
качествам. Он обращался за советом не к родовитым баронам, а к более молодым и талант-
ливым представителям церкви и правоведам, самым выдающимся из которых оказался сын
мясника из Ипсвича Томас Уолси. Среди более чем тысячи придворных Генрих нашел личных
советников и помощников, через которых он оповещал о своих решениях в обход парламента.
В этот период жизни Генрих проводил почти все время в развлечениях, делегировав заботы
об управлении страной Уолси, точно так же как в свое время Генрих II отдал бразды прав-
ления Бекету. Под влиянием Уолси войны за пределами страны, которых старался избегать
Генрих VII, начались снова. Если Генрих VII сражался, чтобы править, то Генрих VIII возвра-
тился к политике Плантагенетов и правил, чтобы сражаться. В 1512 г. Генрих снова вспомнил
о давних претензиях на французские земли, и под надуманным предлогом английские вой-
ска под командованием маркиза Дорсета переправились через Ла-Манш. Потерпев поражение,
они бесславно вернулись в Англию. Спустя год, собрав армию из немецких наемников, Ген-
22
«Зеленые рукава» – песня, известная с XVI в., дважды упоминается у Шекспира. Предполагалось, что Генрих VIII
посвятил эти стихи возлюбленной, возможно Анне Болейн.
66
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
рих лично отправился во Францию, захватил Турне и согласился уйти из города, только если
французы будут регулярно платить ему выкуп. Этакий данегельд («датские деньги») наоборот.
Тем временем шотландцы воспользовались возможностью нарушить договор о «бессроч-
ном мире», заключенный Генрихом VII, и предприняли набег на графство Нортумберленд. В
1513 г. английские войска успешно его отбили. В битве при Флоддене шквалом стрел англи-
чане почти полностью уничтожили шотландских пехотинцев с копьями. Это массовое крово-
пролитие потрясло современников. В бою погиб свояк Генриха VIII, король Шотландии Яков
IV, его сын и 10 000 шотландских солдат. Корона Шотландии перешла к другому сыну Якова
IV, Якову V, которому на тот момент было семнадцать месяцев от роду. Строптивые шот-
ландцы сами навлекли на себя беду, но и Англия оказалась под угрозой.
Теперь Уолси, который был на двадцать лет старше короля, сосредоточил в своих руках
основные нити государственного управления. В 1515 г. он становится канцлером и тогда же
– кардиналом. Ярый противник власти баронов, он пытался воспрепятствовать дальнейшему
огораживанию общинных земель под пастбища для овец. Уолси издавал законы, регулировав-
шие работу торговцев и ремесленников. Он посчитал, что Суд королевской скамьи рассматри-
вает дела слишком медленно, и усилил значение Звездной палаты, быстро выносившей реше-
ния под его руководством. Тем временем Генрих погрузился в дебри теологии. Король вел
переписку с Эразмом Роттердамским, и, когда в 1517 г. Мартин Лютер прикрепил свои анти-
католические тезисы к дверям собора в Виттенберге, Генрих написал пространное послание,
обличающее их ошибочность. Благодарный папа римский наградил английского монарха титу-
лом «защитника веры»; сокращение «fid def» (от лат. Fidei Defensor) до сих пор красуется на
английских монетах.
Теперь Генрих заглядывался на противоположный берег Ла-Манша, на две крупнейшие
державы Европы: Францию и Священную Римскую империю, которой из своей резиденции в
Вене управляли Габсбурги. В Англию стали активно приглашать художников, архитекторов,
поэтов и музыкантов с континента. Королевский флот увеличился с пяти до тридцати кораб-
лей. Генрих лично следил за строительством военного корабля Henry Grace à Dieu («Король
Генрих милостью Божьей») или, как его еще называли, «Великий Гарри», самого большого
корабля в Европе. В 1520 г. в Гине возле Кале состоялись переговоры между Генрихом VIII
и Франциском I. Эта встреча, своего рода безрассудный каприз возгордившегося правителя,
получила название «Поле золотой парчи». Павильоны в стиле Возрождения, свита из более
чем 6000 человек, в которую входили придворные, воины, шуты и музыканты, отправились во
Францию. Генриху исполнилось двадцать девять лет, он был в самом расцвете сил. Посланник
Венеции утверждал, что он «привлекательней любого другого суверена христианского мира».
По собственному распоряжению короля, к нему, первому из английских монархов, стали обра-
щаться Your Majesty («ваше величество») вместо Your Grace («ваша милость»).
Король и Уолси вскоре оказались втянутыми в стремительно развивающийся конфликт
между Карлом V Габсбургом и молодым королем Франции Франциском I. Англия приняла
сначала сторону одного, а потом поддержала другого. В результате она лишилась дани, что
выплачивал Турне, а отношения между Генрихом и Уолси быстро переросли во вражду. Кар-
динал, как и Бекет в XII в., категорически выступал за ограждение церкви от вмешательства
государства, настаивая, что священнослужители должны быть неподсудны общему праву. Ген-
рих ответил, что «волею и с согласия Господа, мы – король Англии, а короли Англии в прежние
времена не знали другой власти над собой, кроме власти Бога». Великолепный дворец Уолси
Хэмптон-корт затмевал Ричмондский дворец самого Генриха. Дворец был отделан итальян-
ской терракотой и чаще вызывал зависть, чем восхищение, как и Новый колледж, основанный
кардиналом в Оксфорде.
Но у короля, помимо роскоши его канцлера, было немало других забот. К 1526 г. Ека-
терине было уже за сорок. Из-за частых неудачных беременностей и родов она рано поста-
67
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
рела, и шанс, что она выносит и родит наследника мужского пола, был призрачно мал. Генрих
открыто увлекся Анной Болейн, изящной образованной девушкой с карими глазами и длин-
ными темными волосами. Получившая образование в Париже, прелестница очаровала двор
французскими туалетами, музыкальностью, танцами и своим остроумием. Ее сестра Мария
была любовницей Генриха. Но Анна отвергла его ухаживания, даже когда король стал осыпать
ее драгоценностями и знаками внимания. Девушка поклялась, что не согласится на близость
с королем, пока он женат на Екатерине.
Теперь судьба Англии зависела от двух факторов – неспособности Екатерины родить
сына и неуступчивости Анны. Генрих очень изменился, буквально стал другим человеком.
Он сильно поправился. Его природная вспыльчивость и гневливость усугублялись постоянной
болью от незаживающей раны на ноге, и это, по словам Уолси, привело к тому, что «король
подверг опасности половину королевства… и поставил собственную прихоть выше христиан-
ских законов». Если большинству монархов угрожали внешние силы, беды Генриха таились в
глубинах его души. Он хвастался: «Я не щадил мужчин в порыве гнева и женщин в порыве
страсти». Он решил непременно жениться на Анне.
Было много споров на тему, насколько «важнейшее дело короля» способствовало рас-
колу между церковью и государственной властью. Одно бесспорно: для короля этот вопрос
стал вопросом первостепенной важности и срочности. Считается, что Анна приняла предло-
жение Генриха в 1527 г., но только при условии, если папа римский аннулирует его брак с
Екатериной. На тот момент папа был пленником Карла V Габсбурга, который приходился пле-
мянником жене Генриха Екатерине. Так что получить такой документ представлялось делом
весьма нелегким. В Третьей книге Моисеевой Левит сказано: «Наготы жены брата твоего не
открывай, это нагота брата твоего». В свое время, чтобы разрешить брак Генриха с Екатери-
ной, папа римский сослался на то, что брак Екатерины с братом Генриха Артуром не был
завершен должным образом, ибо не были осуществлены брачные отношения. Теперь же Ген-
риху требовалось доказать, что первый брак королевы имел законную силу, брачные отноше-
ния были осуществлены и папа римский допустил ошибку. Это позволило бы признать его
собственный брак с Екатериной недействительным, и он смог бы жениться на Анне Болейн.
Трудность заключалась в том, что Екатерина придерживалась своей версии, утверждая, что с
Артуром она не вступала в супружеские отношения.
Генрих попал в западню. Кардинал Уолси изо всех сил старался добиться нужного для
короля решения и даже предостерегал папу римского, что «у короля исподволь появляются
мысли о других способах достижения цели». Но все же Уолси потерпел неудачу. Король в отча-
янии обращается к другим служителям церкви. Он привлекает молодого клирика из Кембри-
джа Томаса Кранмера, который предлагает обратиться в поисках аргументации к европейским
богословам. Так стремительно и внезапно закатилась звезда кардинала Уолси. Он лишился
всех дворцов и титулов, а в 1529 г. был арестован и отправлен в Тауэр. Однако по дороге из
Йорка в Лондон кардинал умирает. Как и многие до него, кто слишком высоко взлетал, он
заметил: «Если бы я столь же усердно служил Господу, как я служил королю, Он не оставил
бы меня в старости». Любимое детище Уолси, колледж Крайст-Черч, стоит до сих пор, и его
великолепная крытая галерея по-прежнему не закончена.
Королевский двор был в смятении. Анна повсюду открыто сопровождала Генриха, хотя
никому так и не удавалось добыть свидетельства того, что пара состоит в интимной связи.
Екатерина все еще считалась королевой, с чисто испанским упрямством она отказывалась
признать, что ее брак с Генрихом был незаконным. У нее были влиятельные союзники как в
Англии, так и за ее пределами. Генрих по-прежнему чтил библейские заповеди, и услужливый
Кранмер заметил, что в Библии ничего не говорится о папе римском.
Теперь, как и предсказывал Уолси, король начинает мстить церкви. Возможно, под вли-
янием лютеранки Анны Болейн, в 1529 г. король вновь собирает парламент и вынуждает его
68
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
принять одну за другой целый ряд мер против, как он считал, злоупотреблений церковнослу-
жителей. В 1531 г. он утверждает свое главенство над английской церковью, которое ограни-
чено «настолько, насколько позволят мне заповеди Христовы». Король лишил церковь приви-
легии неподсудности и привилегии взимать налоги на завещания, самый крупный источник
доходов церкви. Что до признания брака недействительным, то, как объявил в парламенте пре-
емник Уолси сэр Томас Мур, «все люди ясно осознают, что король делает это не по своей
воле и не ради своего удовольствия, как утверждают чужеземцы, а только чтобы очистить свою
совесть и дать стране наследника».
На самом деле король не забывал о своих удовольствиях и желаниях. Он на целый месяц
уединился с Анной Болейн, а после возвращения выслал Екатерину с дочерью из Лондона. Рим
угрожал Генриху отлучением от церкви, если он не «оставит свою любовницу Анну». В ответ
Генрих издал закон об аннатах, отменяющий 95 % отчислений, отсылаемых английской цер-
ковью в Рим. Закон был легко одобрен палатой общин, но в палате лордов, где епископы поль-
зовались значительным влиянием, встретил яростное сопротивление. Генрих всячески давил
на членов парламента, уговаривал их, угрожал, коварно предлагал лордам проголосовать за
или против «благоденствия короля». Томас Мор старался избежать окончательного разрыва с
Римом. В 1532 г. он подал в отставку, отказавшись согласиться с тем, что король станет главой
английской церкви. Бразды правления Мор передал блестящему молодому правоведу Томасу
Кромвелю. В том же году Генрих отправляется с официальным визитом во Францию и берет
с собой Анну Болейн. Из Франции Анна возвращается в положении. В январе 1533 г. Генрих
тайно женится на Анне Болейн, прикрываясь уверениями, что его брак с Екатериной недей-
ствителен. Кранмер, который, вероятнее всего, и провел церемонию венчания, в награду был
возведен в сан архиепископа Кентерберийского и стал самой влиятельной фигурой английской
Реформации. Анна была коронована.
В сентябре 1533 г. в Гринвиче Анна родила ребенка, но девочку, Елизавету. Для Генриха
это стало непредвиденной катастрофой. Он пренебрег церковными законами, сражался с пар-
ламентом, чтобы получить сына, а Анна, как и Екатерина, так сильно подвела его. Женщина
тотчас потеряла часть своей привлекательности в глазах супруга. Генрих пришел в ярость,
когда ему сообщили, что она сплетничает о его сексуальных достоинствах, а потом поползли
слухи о ее неверности. Очень скоро король стал сравнивать ее с покладистой придворной кра-
савицей, 25-летней Джейн Сеймур, на которую он перенес свое внимание, – и сравнение ока-
залось не в пользу королевы.
В 1534 г. Генрих подписал формальный Акт о супрематии, в соответствии с которым
король «признавался единственным верховным земным главой церкви Англии и не подчи-
нялся никому, кроме Господа». Так законодательно было закреплено образование церкви
Англии, в которой вся мирская и доктринальная власть была сосредоточена в руках монарха.
В одном из двух актов говорилось, что любой, кто высказывает критические замечания в адрес
Генриха и его руководства церковью, будет повинен в государственной измене, которая кара-
ется смертной казнью, а король объявлялся «диктатором по закону». Томаса Мора арестовали
именно согласно новому Акту о государственной измене после того, как он отказался признать
недействительным брак Генриха и Екатерины. Бывший канцлер согласился хранить молчание,
если ему сохранят жизнь, но было заявлено, что «его молчание эхом прокатилось по Европе».
Он был обезглавлен в 1535 г., и позже папа римский причислил его к лику святых.
В следующем году Кромвель пополнил королевскую казну, конфисковав собственность
более 400 небольших монастырей. Такая конфискация отнюдь не была первой подобной
акцией. Генрих V распускал Божьи обители, чтобы собрать средства на битву при Азенкуре, так
же поступил и король Швеции в 1527 г. Во многих монастырях число обитателей сократилось
до минимума – 12 монахов. В тринадцати монастырях цистерцианцев в Уэльсе было всего 85
монахов. Монахи часто вынуждены были отдавать монастырское имущество в обмен на пен-
69
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
сион от короля. Восемь лет такой «приватизации» принесли короне почти миллион фунтов.
Англия изменилась до неузнаваемости. Монастырские постройки прежде привычно домини-
ровали в ландшафте. Аббатства Риво, Фаунтинское и Уиндемское возвышались над полями и
холмами в английской провинции, как соборы над крышами городов. Теперь большинство из
них были разорены, а позже и снесены, часто с помощью пороха. Имущество их было распро-
дано. Многие постройки использовались как каменоломни, камни шли на строительство при-
строек и каминов в близлежащих домах. Монастырские часовни стали приходскими церквами,
например церкви в Шерборне в графстве Дорсет или в Беверли в Йоркшире. Монастырские
земли продавали любому, кто мог за них заплатить, что привело к революционным измене-
ниям, так как новый класс, торговцы, получили возможность изменить свой социальный статус
и стать землевладельцами, что ранее было привилегией аристократии. Как и после эпидемии
чумы, в Англии витал дух социальных перемен. Со времен Нормандского завоевания не слу-
чалось такого передела собственности. Этот передел, как ничто другое, подготовил английскую
нацию к началу новой эпохи, к Новому времени.
В 1536 г. в ответ на эти события на севере, в Линкольншире и Корнуолле, вспыхнуло
крупное восстание, так называемое Благодатное паломничество. Предводители протестовали
против того, что король прибрал к рукам доходы церкви, бо́льшая часть которых прежде рас-
ходовалась на местах. Однако многие присоединились к восстанию, потому что были благоче-
стивыми католиками и не одобряли перемен, которые произошли с церковью по воле короля и
парламента. Когда тридцатитысячная армия повстанцев двинулась из Йоркшира на юг, Генрих
действовал безжалостно. Он пригрозил повстанцам, что «будет жечь, портить и уничтожать
их имущество, жен, детей до самого конца», и потребовал, чтобы герцог Норфолк, посланный
подавить бунт, для устрашения показательно казнил 250 человек.
Методичный Генрих тотчас приказал Кранмеру составить новую «Книгу общих
молитв» (Book of Common Prayer). Англоязычная Библия в переводе Уильяма Тиндейла, тайно
опубликованная на континенте в 1526 г., была разослана по всем английским церквам. В то
же время, по приказу короля, тайно собирались доказательства неверности Анны Болейн. В
мае 1536 г. ее осудили и приговорили к казни в Тауэре. Казнь была отложена по ее просьбе –
она хотела, чтобы ее обезглавили мечом, как было принято во Франции, а не топором. Король
женился на Джейн Сеймур, которая скоро понесла и родила сына Эдуарда. Радость Генриха
была омрачена внезапной смертью Джейн от родильной горячки через несколько недель после
родов. Она была единственной из жен, рядом с которой он захотел быть похороненным.
Полный исполнительского рвения Кромвель теперь направил свою энергию на борьбу
с атрибутами католического культа. Как писал Тиндейл, «обеты, символы, церемонии и цер-
ковная утварь не служат лично Господу». Распятия, изображения страстей Господних и Девы
Марии – все было снято и уничтожено. Верующие отныне не должны были «обращать свои
молитвы, обеты и клятвы ни к каким произведениям человеческой фантазии, кроме скульп-
тур». Молитвы, обращенные к святым, были запрещены. Генрих особенно хотел вырвать с
корнем культ Томаса Бекета, известного противника королевской власти. Усыпальница Бекета
в Кентербери и храм Богоматери Уолсингемской были разрушены, а их украшения и оклады
переправлены в казначейство в Лондоне.
Теперь Генрих был вынужден готовиться к обороне. Его разрыв с Римом настроил против
него всю католическую Европу, и объявить ему войну казалось делом богоугодным. В 1539 г.
Кромвель убедил короля жениться на нидерландской принцессе Анне Клевской, чтобы иметь
возможность заключить союз со странами Нижних земель, будущих Нидерландов, против
Франции и Священной Римской империи. Кромвель клялся, что красота лица и фигуры Анны
«превосходит внешность герцогини Миланской, как золотой свет солнца затмевает серебро
луны». Панегирики красоте принцессы подкреплялись ее портретом работы известного худож-
ника того времени Ганса Гольбейна Младшего.
70
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
71
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
случае с Ирландией, – и появилась надежда, что однажды это объединение включит в себя и
Шотландию.
Король женился в шестой раз. Его супругой стала 31-летняя вдова из одного из север-
ных графств Екатерина Парр, протестантского вероисповедания. Она заботливо и спокойно
ухаживала за недужным королем, опекала Эдуарда и даже помирила стареющего супруга с его
дочерями, Марией и Елизаветой. Король наконец нашел свою тихую гавань. Когда малолетняя
Мария Стюарт унаследовала шотландскую корону, ее мать, французская принцесса, отказалась
выдавать дочь за принца Эдуарда и заключила предварительное соглашение о браке с католи-
ком, наследником французского престола. Предполагалось, что Шотландия станет вассалом
Франции. Это было несомненной провокацией, ни один король Англии не мог такого допу-
стить. В стране даже возникли опасения по поводу возможного вторжения Франции. В итоге
в 1544 г. Генрих лично возглавил армию, которая высадилась во Франции и захватила Булонь.
До наших дней сохранились поражающие размерами доспехи, которые он носил в ту кампа-
нию. Вдоль южного побережья Англии возвели цепь крепостей, которые стоят и доныне, – это
Херст, Уолмер и Дил. Более ранний, но столь же честолюбивый проект военный корабль «Мэри
Роуз» потерпел кораблекрушение. В 1545 г., в битве с французским флотом в проливе Солент,
корабль перевернулся и затонул прямо на глазах короля.
Власть короля ослабела. С приближением смерти он, казалось, умерил свой пыл в отно-
шении Реформации, основал монастырь в Бишеме и даже велел служить мессы во спасение
своей души. В последней речи в парламенте, в канун Рождества 1545 г., Генрих говорил не
столько о старой и новой религии, сколько о примирении обеих под началом только что сфор-
мировавшейся «национальной» английской церкви. Но все же в 1547 г., в его смертный час,
рядом с Генрихом был не католический священник, а его старый сподвижник, протестант
Кранмер.
Генриху удалось обуздать оба столпа средневекового государства, церковь и высшее фео-
дальное дворянство, подчинив их в конечном счете своей единоличной власти. То, что Генрих
провозгласил себя главой английской церкви, для многих в XVII в. было сродни прыжку из
огня папской власти в полымя власти короля – помазанника Божия, эту власть впоследствии
нещадно эксплуатировали Стюарты. Настоящая битва была еще впереди, но нападки Генриха
на Римско-католическую церковь и роспуск монастырей навсегда изменили характер британ-
ской нации. Созданная Генрихом система выдвижения людей не по происхождению, а по их
достоинствам вывела вперед юристов и чиновников, таких как Уолси и Кромвель, которые
благодаря занимаемым ими должностям и коррупции приобрели обширные земли, обеспечив
себе таким образом значительное влияние при дворе и в парламенте. Такое перераспределе-
ние богатств и соответственно перераспределение баланса сил помешало старшей дочери Ген-
риха Марии провести Контрреформацию и вместе с тем помогло другой дочери, Елизавете,
не допустить возврата католицизма. Он сделал то, что многие европейские монархи считали
неосуществимым, – бросил вызов Римско-католической церкви и сохранил корону. Генрих
VIII, несомненно, оказался одним из величайших революционеров Европы.
72
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Реформация, Контрреформация
1547–1558 гг
Превратности наследственной монархии таковы, что Генрих VIII, символ королевского
могущества, оставил корону 9-летнему мальчику. Архиепископ Кранмер тщательно готовил
Эдуарда VI (1547–1553) к его роли, мальчика воспитывал в духе протестантизма преданный
учитель Джон Чик. Эдуард был не по годам развит. Он изучал историю и теологию, пере-
писывал проповеди. Ко времени коронации он говорил на французском и итальянском, мог
перевести Цицерона на греческий. Кранмер обращался к нему как к «Божьему наместнику в
своих владениях». Новый король мог бы стать истым протестантом, но семена веры Стюартов
в «право помазанника Божия» были уже посеяны.
Потенциальная мощь государственного аппарата при Эдуарде была огромна, но кто мог
бы возглавить этот аппарат? Совет регентов прекратил свое существование, когда дядя короля,
новый герцог Сомерсет, провозгласил себя лордом-протектором. Но другой дядя короля,
Томас Сеймур, вступил с ним в открытое противоборство. Сеймур завоевал расположение
племянника проверенным способом – ссужая его деньгами на карманные расходы. Он внушал
мальчику, что Сомерсет оставит его «совсем нищим королем». В 1549 г. как-то ночью Сеймур
зашел слишком далеко и попытался похитить Эдуарда. Ему помешала только отчаянно лаяв-
шая собака у дверей спальни мальчика. Сеймура схватили и казнили. Принцесса Елизавета,
за которой он когда-то ухаживал, заметила однажды, что он был «человеком большого ума, но
лишенным здравого смысла».
Сомерсет оказался некомпетентным правителем. Он построил себе роскошный дворец
на Темзе – сейчас здесь стоит Сомерсет-хаус. Он развязал войну одновременно с Шотландией
и с Францией и, чтобы покрыть расходы, распорядился уменьшить содержание благородного
металла в монетах, тем самым вызвав повышение цен на продовольствие. Чтобы исправить
дело, он установил фиксированную цену на зерно и вновь ввел в силу запрет Уолси на даль-
нейшее огораживание общинных земель под пастбища для овец. Сомерсет говорил, что нацию
должна защищать «армия людей, а не стада овец». Предпринимались меры по дальнейшему
проведению церковной реформы и уничтожению икон и других изображений в церквах.
Но протестанты требовали еще более решительных мер – не только снять распятия и
отменить пожертвования на помин души, но и «убрать все изображения – из камня, дерева,
алебастра или глины; слепленные, вырезанные или нарисованные, которые… все еще стояли
в нишах или часовнях». Настенные росписи закрашивали побелкой, а за сокрытие релик-
вий вводились наказания и штрафы. Пустые ниши, зияющие в тысячах английских храмов,
являются горькими, молчаливыми свидетелями былого разорения. Составленная Кранмером
«Книга общих молитв», которая звучным и доходчивым английским языком разъясняла то,
что глухо и невнятно выражала традиционная латынь, была разослана во все церкви королев-
ства со строгим наказом пользоваться при отправлении богослужений исключительно ею. Это
было ярким проявлением культурного национализма.
К лету 1549 г. на западе страны и в Норфолке начали вспыхивать восстания и бунты
против Сомерсета, в основном в них участвовали приверженцы католической церкви. Консер-
ваторы тайно замышляли свергнуть короля и возвести на трон его старшую сестру, католичку
Марию. Совет под руководством Джона Дадли, графа Уорика, отрекся от Сомерсета и собрал
ополчение в лондонском Сити, чтобы арестовать его и заключить в Тауэр. В 1552 г. Сомер-
сета казнили. Его место занял Уорик, который получил титул герцога Нортумберлендского и
стал правителем Англии. Но правление от этой перетасовки не стало лучше. Только молодой
король, казалось, проявлял рвение, стремясь остановить повсеместное разорение. Юноша был
73
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
23
Спокойной ночи, господа (англ.).
74
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
конкретных решений правительства. Хотя она вскоре объявила о своей беременности, многие
сомневались, что Филипп способен на зачатие, и подозревали, что это просто плод ее вообра-
жения. Спустя год супруг отбыл в Нидерланды, а потом домой. И никогда уже не вернулся,
оставив супругу безутешной.
Королева жаждала очистить свои владения от ереси. В ноябре 1555 г. престарелый Кран-
мер, который в свое время объявил Марию незаконнорожденной на том основании, что брак ее
матери, Екатерины Арагонской, с Генрихом был «недействительным», лишился сана архиепи-
скопа Кентерберийского, и Англией весьма успешно стал управлять папский легат, кардинал
Реджинальд Поул. Протестантизм был приравнен к ереси, а ересь – к государственной измене,
как когда-то постановил Генрих VIII. Латимера и Ридли сожгли на костре в Оксфорде. Позже
такая же судьба ждала и Кранмера. Хотя он формально отрекся от протестантства, это его не
спасло. Он вовремя покаялся в содеянном, решительно сунув руку, подписавшую отречение,
в огонь со словами: «О эта недостойная рука! Она совершила преступное деяние!»
Королева Мария получила прозвище «Мария Кровавая» – триста протестантов умерли
мученической смертью. Почти столько же католиков казнил ее отец, подавляя Благодатное
паломничество. Позже имена всех замученных протестантов были упомянуты в знаменитой
«Книге мучеников» Фокса. Теперь религиозные распри раздирали каждый церковный приход,
каждую общину. Протестантизм может показаться лишенной блеска и пышности абстрактной
верой, но за два десятилетия он успел пустить корни в качестве национальной религии Англии.
При всей любви к литургиям старого образца англичане не проявляли горячего желания воз-
вращаться в лоно Римско-католической церкви. К тому же Мария восстановила некоторые
аббатства, в том числе Вестминстерское. Между тем многие монастырские угодья перешли
во владение нового класса джентри, нетитулованного мелкопоместного дворянства. Их можно
было заставить бормотать молитвы на латыни, но даже Мария понимала, что добровольно они
ни за что не вернут свои новые владения монахам.
В 1558 г. пришла еще одна неприятная весть: в соборе Парижской Богоматери состоялось
пышное венчание 15-летней королевы Шотландии Марии Стюарт с 14-летним французским
дофином. Эдинбург сотрясали протестантские восстания, а Франция захватила последнее вла-
дение Англии на французской земле, город Кале. Королева Мария в Лондоне была безутешна.
«Когда я умру и вскроют мое тело, вы увидите, что на моем сердце кровью написано «Кале»!»
– клялась она. Нацию протестантов, созданную Генрихом VIII вопреки ожесточенному сопро-
тивлению папы, могли возглавить короли-католики: на английском троне мог оказаться испан-
ский, а на шотландском троне – французский монарх-католик.
Но, прежде чем это случилось, судьба снова разыграла свою козырную карту. В ноябре
1558 г. Мария заболела и вскоре последовала в могилу за своим младшим братом. Перед смер-
тью она была вынуждена объявить наследницей свою сестру Елизавету. Католический епископ
Винчестерский, читавший проповедь над могилой усопшей королевы, предупреждал своих
прихожан, что Контрреформация в опасности. «Вскоре из Женевы выйдут эти волки… со сво-
ими книгами, пагубными учениями и доктринами, богохульством и ересью, чтобы растлевать
души людей». Он оказался прав.
75
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Добрая королева Елизавета
1558–1603 гг
Правление королевы Елизаветы I (1558–1603) часто называют «золотым веком Англии».
Она была «доброй королевой Бесс», «Глорианой», которая царила в век терпимости, побед,
стихотворных рыцарских романов и хорошего настроения – в эпоху, которая подарила миру
Шекспира и английское Возрождение. В то время английская история словно приобретает
третье измерение, персонажи становятся объемными, и вместо разрозненных картинок мы
видим динамичный видеоряд. Нам кажется, что мы знаем Елизаветинскую эпоху гораздо
лучше, чем эпохи ее предшественников, представляем внутреннее убранство домов и стиль
одежды. Чосеровский многословный и неясный язык сменяется шекспировским блеском и
остроумием, английский развивается от местных наречий к общенациональному языку. Если
ранние монархи часто кажутся карикатурными, то теперь перед нами – полноценные личности.
Елизавета взошла на трон в 25 лет. У нее была броская, примечательная внешность: вни-
мательные глаза ярко выделялись на бледном лице, обрамленном блестящими рыжими воло-
сами. Она обильно пользовалась косметикой и одевалась пышно и необычно, восхищая порт-
ретистов и поражая людей, попадавших ко двору. Церемония коронации, состоявшаяся 15
января 1559 г., проходила по протестантскому обряду, и королева лично участвовала в его
обсуждении. Но оставалось неясным, какую именно Реформацию намеревается поддержать ее
величество: последние заветы отца о примирении и урегулировании разногласий или религию
протестантских экстремистов и евангелистов, которые бежали при Марии I в кальвинистскую
Европу и теперь постепенно возвращались в Англию, чтобы возродить пуританство Эдуарда
VI?
Королева инстинктивно понимала, что англичане скорее предпочтут не знать точный
ответ на этот вопрос, чем получить четкий ответ, который им не понравится. Елизавета ока-
залась мастером уклончивых ответов и довольно часто приводила в ярость парламент и неиз-
менного на протяжении всего ее правления советника Уильяма Сесила. Если Генрих VIII был
активным правителем, то Елизавета правила пассивно. Генрих произвел революцию в религи-
озной жизни Англии, она укрепляла достижения этой революции. Но для этого требовались и
жесткая дисциплина, и личное участие в борьбе, и бо́льшую часть своего правления Елизавета
провела в опасности и часто в состоянии войны. И все же она, как и ее отец, стоит особняком в
веренице английских монархов. Она обладала качеством, редко встречавшимся у ее предше-
ственников, – природным умом.
Впрочем, в один вопрос Елизавета внесла полную ясность: не могло быть и речи о воз-
врате в лоно Римско-католической церкви. Королева издала новый Акт о супрематии, подтвер-
ждавший акт ее отца, и Акт о единообразии. Следовало проявлять терпимость в отношении
церковной утвари, облачения и церемоний, но религиозная доктрина должна была оставаться
протестантской. Новым архиепископом Кентерберийским стал Мэтью Паркер, который пред-
ставил на соборе 1563 г. Свод из 39 основных положений англиканского 24 вероисповедания.
Елизавета была набожна и хранила некоторые атрибуты старой религии, например распятие,
но при этом она была терпима настолько, насколько допускали соображения личной безопас-
ности.
Еще один вопрос волновал общественное мнение: кого королева должна выбрать в
мужья? Предложениями руки и сердца ее забрасывали король Швеции Эрик, вдовец Марии
24
Так со временем стала называться реформированная английская церковь (от англ. Anglican – англиканский, относя-
щийся к церкви Англии (1635).
76
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
25
«Лорды конгрегации» – шотландские дворяне-протестанты, в середине XVI в. выступавшие за реформирование церкви
в соответствии с протестантскими принципами и за союз Шотландии и Англии.
77
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
26
В октябре 1584 г. аристократы-протестанты, верные Елизавете I, подписали документ, известный как «Обязательство
союза» (Bond of Association): они обязывались «перед лицом Величия Всемогущего Бога» «преследовать вплоть до полного
уничтожения» всех тех, кто бы посмел покуситься на жизнь королевы или претендовать на престол «через ее безвременную
смерть».
79
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
отправилась к берегам Англии. Это было самое масштабное нападение на Англию со времен
вторжения викингов: в нем участвовал 151 корабль с 8000 моряков и 18 000 солдат.
Испанцы планировали подойти к голландским берегам, принять на борт 30-тысячную
армию герцога Пармского, пересечь Ла-Манш и вторгнуться в Англию. Пока тяжелая Армада
двигалась в сторону Ла-Манша, ожидавшие ее сравнительно небольшие и гораздо более манев-
ренные английские корабли «пощипали перья» испанского флота, но лишь вынудили испан-
скую флотилию держаться подальше от берега. В Кале герцог Медина-Сидония обнаружил,
что герцог Пармский еще не готов к быстрой погрузке, и кораблям пришлось стать на якорь,
оказавшись, таким образом, в крайне уязвимом положении. Англичане ночью направили к
Армаде брандеры – подожженные суда с горючими материалами и взрывчаткой. Этот маневр
помог поломать строгий строй испанских судов, вынудив их отступать в беспорядке. Преследо-
вавший Армаду английский флот заставил испанцев принять бой при Гравлине и обстреливал
испанские суда из дальнобойных орудий. Англичане утверждали, что на испанских галеонах
больше священников, чем канониров. Тем временем Елизавета в серебряной кирасе прибыла
в Тилбери, чтобы обратиться с воззванием к своей армии, собравшейся под командованием
Роберта Дадли. «Я знаю, что наделена телом слабой и хрупкой женщины, но у меня душа и
сердце короля, и короля Англии… и прежде, чем бесчестье падет на меня, я сама возьму в руки
оружие, сама стану вашим генералом, судьей и награжу каждого по заслугам на поле брани…»
Но в данном случае армия не понадобилась. Герцог Медина-Сидония бежал в Северное море,
потеряв у берегов Шотландии и Ирландии бо́льшую часть кораблей. В Испанию вернулись
только шестьдесят судов. Англия же не потеряла ни одного корабля. При всей славе, которую
принес Елизавете разгром Армады, вся эта история показала, насколько Англия уязвима перед
нападением извне: ее береговая охрана оказалась никуда не годной, а флот оснащен не лучше
испанского. Счастье, что Армада не вернулась.
1588 г. стал переломным в правлении Елизаветы. Мария, королева Шотландии, мертва,
испанское нашествие отражено, а наследником французского короля стал протестант Генрих
Наваррский. Поэт Эдмунд Сперсер в аллегорической рыцарской поэме «Королева фей» (The
Faerie Queene) назвал королеву Глорианой: «О, богиня неземной красоты! Зерцало благодати
и божественного величия, великая повелительница великого острова» 27. Теперь королевский
двор пережил возврат к рыцарскому стилю времен Эдуарда III. Так, при дворе прославляли
воина и поэта сэра Филипа Сидни, который погиб в сражении с испанцами. Богатые ари-
стократы и купцы стали обживать полученные ими бывшие монастырские владения. Теперь
дворцы строились не за счет короны, а за счет богачей, желавших угодить своему монарху.
Архитектуру определяла не только функциональность, но и стремление продемонстрировать
состоятельность и вкус хозяина. Замки в Лонглите, Хардвике, Берли и Уоллатоне – прекрасные
образцы стиля ренессанс эпохи Тюдоров: симметричная планировка, башни и башенки, ажур-
ные перила, пилястры и орнаментальные украшения. Один придворный, Кристофер Хаттон,
построил дворцы в Кирби и Холденби в Мидленде, чтобы принимать у себя ее величество, но
она так никогда и не посетила эти поместья. Другой придворный, Эдмунд Хармен, украсил
свою усыпальницу в церкви в Берфорде изображением американских индейцев, чтобы похва-
статься достижениями котсуолдских торговцев сукном, экспортировавших ткани даже в Аме-
рику.
В 1588 г. Елизавета потеряла своего горячо любимого Роберта Дадли. Узнав о его смерти,
королева заперлась в своих покоях и провела несколько дней в добровольном затворничестве,
пока Берли не взломал дверь. До самой смерти она хранила последнее письмо Дадли. Вместе с
Берли он занимал привилегированное положение при дворе Елизаветы, но если Берли считали
мудрым и бескорыстным советником, то роль Дадли была более неоднозначной. Тщеславный,
27
Перевод Р. Митина.
80
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
82
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Первые Стюарты
1603–1642 гг
Большинство людей, которых Яков I (1603–1625) встречал на своем пути в Лондон летом
1603 г., не знали другого монарха, кроме Елизаветы. Верность королеве сглаживала все кон-
фликты Реформации, начатой ее отцом. Для людей, никогда не покидавших пределов своих
городов и селений, королева была воплощением единой Англии, живущей в мире и согласии,
по меньшей мере сама с собой. По словам Маколея, в отношении к Елизавете было «истинно
английское преклонение перед монархом», которое она сама очень точно называла взаимной
любовью между королевой и ее страной.
Сможет ли Яков выдержать сравнение с предшественницей? Он был невысок, многосло-
вен, считал себя ученым, одно ему явно не хватало самодисциплины. У него было ужасное
детство. Отца убили, и, по всей видимости, это было дело рук его матери, Марии Стюарт.
Последнюю, в свою очередь, казнили англичане, которыми он теперь правил. Когда он был еще
несовершеннолетним юношей, четыре регента из его окружения один за другим были жестоко
убиты, не говоря уже о покушениях на жизнь самого короля. Учитель его был садистом, и
вокруг плелись постоянные заговоры. Для англичан он был чужаком, прибывшим из враже-
ского государства. И Сесил, который опасался заговора со стороны Испании, просил Якова
приехать в Англию как можно скорее.
В пути Яков со свитой из «грубых и нищих шотландцев» останавливался на отдых в зам-
ках богатых английских вельмож, весьма вольно пользуясь властью, которую давало его новое
положение. В Ньюарке он без суда и следствия повесил человека и в то же время возводил в
рыцари любого гостеприимного хозяина, если тот осмеливался просить его о такой милости.
В Лондоне новый король сразу дал понять, что намерен порвать с прошлым. После невзрач-
ности и тусклости последних лет правления престарелой Елизаветы он устраивал бесконеч-
ные праздники. Уже знаменитая труппа Шекспира получила королевское покровительство –
стала королевским театром. Яков благоволил к Джону Донну, Бену Джонсону и композитору
Орландо Гиббонсу. Он заказал Иниго Джонсу декорации и костюмы для придворных представ-
лений в модном тогда жанре маски, а также поручил ему строительство изысканного итальян-
ского Квинс-хауса в Гринвиче, который Яков собирался подарить жене, Анне Датской. Вскоре
в стране распространился архитектурный стиль, который получил название стиля эпохи Якова
I, – с длинными остекленными галереями, выходящими на симметрично расположенные цвет-
ники.
Новое царствование начиналось с самых благих намерений. На переговорах в Сомер-
сет-хаусе, спустя год после коронации, Якову удалось сделать то, что не удавалось Елизавете:
он заключил мир с Испанией. По этому договору Испания отказывалась от всяких попыток
провести в Англии католическую Контрреформацию в обмен на отказ Англии от нарушения
интересов Испании в Европе и обеих Америках. В том же году Яков объявил об объединении
монархий Англии и Шотландии в единое государство Великобританию и утвердил флаг, кото-
рый получил название «Юнион Джек». Королю, правда, не удалось ни объединить парламенты,
ни заставить повиноваться Ирландию.
В 1604 г. король устроил в Хэмптон-корте церковную конференцию в надежде уладить
конфликт между епископами и пуританами, желавшими дальнейших преобразований англий-
ской церкви. Король не был непредвзятым судьей в их споре. Несмотря на кальвинистское
воспитание, он был «сторонником епископальной системы управления» и признавал власть
епископов. Яков недвусмысленно предупредил всех, кто готов был услышать: если епископов
заменят собрания, то «Джек, Том, Уилл и Дик встретятся и, если им заблагорассудится, станут
83
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
судить меня и мой совет». Это было бы равносильно парламентской республике. Тем не менее
конференция в Хэмптон-корте преобразовала церковь Англии и привела ее в тот вид, кото-
рый сохранился до наших дней. Епископы укрепили свои позиции. Было достигнуто полное
согласие по таким вопросам, как крещение, посвящение в духовный сан и гражданско-право-
вые акты. Яков приказал сделать новый перевод Библии, который был напечатан уже в 1611 г.
В работе над переводом участвовали не менее пятидесяти четырех богословов, за которыми
надзирала комиссия из двенадцати человек. Основанный на более ранних переводах – библиях
Тиндейла и Ковердейла – этот вариант остается одним из шедевров английской литературы и
демонстрирует замечательное мастерство переводчиков. «Этот текст звучит в ушах, – говорил
один из поэтов и богословов Викторианской эпохи Фредерик Фабер, – как музыка, которую
невозможно забыть, как звук церковных колоколов, без которого не представляет своей жизни
новообращенный».
С точки зрения церковной дипломатии конференция в Хэмптон-корте была менее
успешной. Если Елизавете удавалось убедить каждую из сторон, что она отдает предпочтение
именно ей, Яков не удовлетворил ни ту ни другую. В грубом, безапелляционном тоне он рас-
суждал не только о вопросах теологии, но и обо всех аспектах жизни общества. Он написал
трактат о вреде табакокурения, привычки «отвратительной для взора, противной для обоняния
и вредной для работы мозга», и с такой же категоричной непримиримостью отнесся к католи-
кам, не допущенным в Хэмптон-корт. В 1605 г. группа католиков, доведенная до отчаяния
отказом услышать их мольбы, решилась на отчаянный шаг: они устроили заговор, собираясь
взорвать здание парламента. Только когда один из заговорщиков предупредил своего друга,
чтобы 5 ноября тот не приближался к Вестминстерскому дворцу, здание тщательно обыскали
и в одном из подвалов обнаружили Гая Фокса и сорок бочек с порохом. Не вызывает сомнений,
что, взорви они этот порох, и король, и весь цвет правящего класса Англии были бы уничто-
жены. Это ужасное злодеяние удалось вовремя предотвратить.
Заговорщиков ждала жестокая расправа. Приговор гласил: «Милостивый король… доз-
воляет провести обычное судебное разбирательство и приговорить преступников к обычному
наказанию, которое не соответствует тяжести их вины». Это «обычное» наказание означало,
что каждого заговорщика должны были протащить к месту казни привязанным за ноги к кон-
скому хвосту, потом повесить, снять с виселицы еще живым, «отрезать половые органы и сжечь
на глазах приговоренных, поскольку они недостойны оставить после себя потомство, выпотро-
шить внутренности, сжечь их и после этого отрубить каждому голову». Потом тела преступ-
ников следовало четвертовать. Если это было обычным, ординарным приговором, приходится
только гадать, каким было бы экстраординарное наказание.
Взрыва, который планировал Гай Фокс, не произошло, но вспыхнул совсем другой
«костер», костер антикатолического неистовства. Чтобы доказать свою беспристрастность,
Яков подвергал одинаковым гонениям и католиков, и пуритан. Англиканская церковь отож-
дествляла «единообразие в вере» с государственной безопасностью и относилась к отступле-
нию от взглядов церкви как к государственной измене. Следствием такой политики стала волна
эмиграции в Новый Свет. Все началось в 1607 г., когда Джон Смит основал колонию в штате
Вирджиния, в форте Джеймстаун, который был назван в честь короля. Спустя тринадцать лет
на американскую землю ступили первые поселенцы, прибывшие на корабле «Мейфлауэр». К
концу правления Якова уже 80 000 британцев пересекли Атлантику, осуществив одну из самых
значительных миграций в истории.
Яков рассматривал парламент как надоедливого банкира, которого можно игнорировать
до тех пор, пока он не понадобится, а после опять отослать прочь. А нужда в деньгах появлялась
чрезвычайно часто. Король страдал от расточительности, проклятия дома Стюартов, и начинал
враждовать с парламентом, когда тот отказывался выделять ему необходимые средства. Яков
заявлял, что в его власти лишить всех членов парламента их привилегий, что это лишь «вопрос
84
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
его благоволения». Его права как помазанника Божия не подлежали обсуждению. Разве не он
написал книгу по этому вопросу, в которой недвусмысленно сказано: «Короли – помазанники
Божии, они избраны Богом и отвечают за свои деяния только перед Богом»? Значит, те, кто
чинит королю препоны, «плюют Богу в лицо». Члены парламента все же осмелились не согла-
ситься, сославшись на то, что вышеуказанные привилегии «понятие постоянное… и, если их
отнять, это наделает много шума».
После 1614 г. Яков был настолько разгневан, что семь лет не созывал парламент, обра-
щаясь к источникам финансирования, не зависевшим от палаты общин. Он продавал титулы,
как в свое время Генрих VIII торговал монастырскими землями. Яков придумал невысокий
наследственный титул баронета и продавал его за 1095 фунтов, записывая эти средства как
ассигнования на содержание войск в Ирландии. К концу его правления рыцарское звание про-
давалось всего за 220 фунтов. Это не могло не вызвать недовольства в обществе. Главный судья
Англии и Уэльса, лорд Эдвард Кок, один из первых создателей системы общего права, утвер-
ждал, что даже король подчиняется закону: «Король не может забрать любое дело из любого
из его судов, чтобы самому вершить правосудие… Король не должен подчиняться ни одному
человеку, только Богу и закону». В 1616 г. Яков отправляет Кока в отставку, но не может
отмахнуться от его аргументов.
Роберт Сесил, королевский советник с 1590 г., умер в 1612 г. В том же году в воз-
расте восемнадцати лет умирает от брюшного тифа провозглашенный престолонаследником
Генрих Стюарт. Наследником становится его младший брат Карл. При дворе короля особым
влиянием пользуется энергичный Джордж Вильерс, первый герцог Бекингем, который очаро-
вал короля, называвшего его «мой дорогой, милый Стини28». Вильерса отличали безупречные
манеры, причудливое очарование, которое удалось так тонко подметить и отобразить худож-
нику Уильяму Ларкину, костюмы небывалого блеска и великолепия. Никогда прежде ни один
мужчина в Англии не носил столь ярких, сверкающих нарядов с кружевными воротниками,
напоминающими крылья птиц, с широкими панталонами, вышитыми чулками и туфлями с
огромными помпонами. Когда в 1621 г. в поисках средств король все же был вынужден созвать
парламент, тот снова отказался идти на уступки. Парламент призывал короля вступить в аль-
янс с протестантами Европы против Испании. Яков опрометчиво попытался обратиться за
помощью к Испании, открыто демонстрируя свою благосклонность испанскому посланнику.
По требованию Мадрида он уже ранее казнил Уолтера Рэли, который был заключен в Тауэр в
правление Елизаветы по ложному обвинению в государственной измене.
В 1623 г. Яков одобрил неожиданную поездку Джорджа Вильерса, герцога Бекингема,
вместе с наследником в Испанию в надежде на брак Карла с испанской инфантой. Молодые
люди предложили вернуть Англию в лоно католической церкви или, по крайней мере, воспи-
тывать будущих королей Англии в католической вере – весьма необычное предложение, учи-
тывая еще живую память о сражениях с испанской Армадой. Инфанте категорически не понра-
вился Карл, которому испанский король заявил, что если тот хочет получить руку его дочери,
то должен остаться на год в Мадриде и в течение этого испытательного срока принять католи-
чество. Англичане спаслись бегством.
Король часто болел, и Бекингем с Карлом, который находился полностью под его влия-
нием, играли с огнем. Теперь они поддержали войну против Испании и сосредоточили внима-
ние на Франции. Именно во Франции они находят супругу для Карла: ею должна стать дочь
французского короля, 15-летняя Генриетта Мария, бойкая барышня ростом не выше 150 сан-
тиметров, чьи передние зубы, как говорили, «выступали изо рта как бивни». Но в 1625 г., еще
до того, как была достигнута окончательная договоренность об этом браке, Яков умирает. Один
французский придворный, вспоминая покойного короля, назвал его «самым мудрым глупцом
28
С т и н и – сокращение от святого Стефана, чье лицо было «как лице Ангела» (Деян. 6: 15).
85
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
христианского мира». Сначала Яков был усердным и искренним в своих попытках разрешить
конфликты, назревавшие в государстве, оставленном ему Елизаветой. Но нация, которой при-
сущ религиозный плюрализм, требует более тонкого и искусного правления, чем то, которое
мог предложить Яков. Эта нация не могла вынести его святой веры в божественное происхож-
дение королевской власти, веры, которая вскоре привела монархию к противостоянию с пар-
ламентом и народом.
Сын Якова Карл I (1625–1649) был человеком нерешительным, но образованным.
Небольшой рост и легкое заикание возмещались страстной любовью к искусству и унасле-
дованной от отца верой в свое божественное предназначение. Король покровительствовал
Рубенсу и Ван Дейку и собрал одну из крупнейших в Европе коллекций произведений искус-
ства. Рубенс отозвался о нем как о «величайшем любителе живописи среди принцев всего
мира». Карл все же женился по доверенности на Генриетте Марии и вскоре после коронации в
1626 г. в смятении наблюдал за прибытием новой королевы с огромной свитой в 200 человек,
среди которых были французские священники и паписты. Королева привела в ярость встреча-
ющих ее англичан, когда остановилась в Тайберне, где проводились казни, чтобы помолиться
за спасение душ католических мучеников. Будучи католиками, ни королева, ни ее свита не
могли присутствовать на церемонии коронации. Карл приказал уменьшить свиту королевы на
официальных приемах до семи человек. Когда новый король обратился к парламенту, крат-
кость речи после многословных выступлений его отца приятно удивила присутствовавших. Но
Карл шокировал парламент требованием увеличить размеры денежных поступлений в казну.
Палата общин в основном состояла из протестантов, в ней доминировали индепенденты, или
независимые, такие как Джон Пим и Джон Элиот. Индепенденты отказались утверждать налог
на доходы от торговли, собираемый в пользу короля, больше чем на один год, и настаивали
на привлечении к суду Бекингема, который по-прежнему имел огромное влияние на короля.
Противостояние парламента и короля привело к принятию в 1628 г. самого передового со вре-
мен Великой хартии вольностей документа о политических свободах – Петиции о правах. Эту
петицию поддерживал упрямый и несгибаемый Эдвард Кок, который заметил: «Хартия воль-
ностей – это такая штука, которая не потерпит над собой суверена». В документе говорилось,
что король не может заключать кого-либо в тюрьму без суда и следствия, как и не может вво-
дить новые налоги без согласия палаты общин. Не мог он также навязывать свою волю парла-
менту или содержать регулярную армию. Петиция служила краеугольным камнем всех после-
дующих деклараций о гражданских правах, включая Декларацию независимости США. Карл
распустил парламент на том основании, что «короли только Богом посажены и только перед
ним отчитываются за свои дела».
В том же году Бекингем был убит ударом кинжала в Портсмуте. Видимо, именно это
событие подвигло короля после четырех лет брака наконец посетить спальню королевы. Она
родила наследника, которого тоже назвали Карлом. В 1629 г. король распустил парламент и
не созывал его на протяжении последующих одиннадцати лет. Эти одиннадцать лет некоторые
называют единоличным правлением, а другие – тиранией. Вместо парламента Карл следовал
советам весьма консервативного архиепископа Кентерберийского Уильяма Лода и бывшего
члена парламента Томаса Уэнтворта, первого графа Страффорда. Последнего король послал
усмирять Ирландию. Там Уэнтворт заслужил репутацию бессердечного, жестокого человека и
прозвище «Черный Том».
Тирания стала последним испытанием для английской монархии. Карл мог бы обхо-
диться без парламента, но ему нужны были деньги. В 1635 г. он использовал свою власть, чтобы
изменить порядок уплаты старого налога, одного из немногих, оставшихся не подконтроль-
ными парламенту, так называемых «корабельных денег». Если прежде прибрежные города
должны были поставлять суда для королевского флота, то теперь от них требовались деньги, а
строительство и снаряжение судов передавалось государству. Король объявил эти суммы обще-
86
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ламента ускользнули, Карл сказал: «Я вижу, птички уже улетели» – и с позором удалился. Ни
один монарх никогда не переступал порога палаты общин.
А через несколько недель вооруженные лондонцы захватили Вестминстер, по слухам,
чтобы арестовать королеву. Королевская семья бежала в Хэмптон-корт, потом в Гринвич, где
Карл с Генриеттой провели тревожную ночь в Квинс-хаусе. Даже сегодня это место кажется
печальным. Королева собрала детей и направилась в Дувр, прихватив драгоценности короны,
которым суждено было попасть в ломбарды Франции. Король двинулся на север, к Ноттин-
гему, где в августе собрал сторонников, чтобы защитить свои права на поле брани. Согласие,
достигнутое полтора столетия назад, утвердило в народе веру в божественную сущность коро-
левской власти, но теперь Англии вновь грозили ужасы гражданской войны.
88
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Гражданская война
1642–1660 гг
Монархия, которая появилась в средние века, правила с согласия баронов, епископов и
членов парламента от городов и университетов. Это согласие было закреплено долговременной
договоренностью с парламентом, голосовавшим за налоги в обмен на регулярное рассмотрение
и удовлетворение жалоб и исправление несправедливостей. Когда эта договоренность наруша-
лась, как это происходило во времена правления Эдуарда II, Ричарда II и Ричарда III, монарха
свергали, но сама монархия сохранялась. В XVII в., однако, англичане свергли монархию как
таковую. Король из династии Тюдоров провозгласил себя главой церкви, а король из династии
Стюартов истолковал это и как верховенство над парламентом, хотя даже Генрих VIII в своих
деспотичных действиях стремился заручиться одобрением парламента. Именно из-за борьбы
короля с парламентом, а не наоборот, разразилась Английская революция.
Летом 1642 г. непреодолимые конфликты разгорались не только между королем и пар-
ламентом, но и между протестантами и католиками, между севером и югом, даже между отцом
и сыном. Могилы на кладбище Святого Иоанна в Лидьярд-Трегозе в Уилтшире могут слу-
жить свидетельством семейного раскола: три сына умерли за короля, а два – за парламент.
Даже сегодня люди спрашивают друг друга: «На чьей стороне ты был бы в битве при Мар-
стон-Муре?» – противопоставляя сторонников парламента, круглоголовых (названных так из-
за стриженных под горшок волос), и кавалеров, выступавших за короля. Этот вопрос слу-
жит своеобразной метафорой, определяющей приверженность рациональной демократии или
романтичной преданности властям.
С самого начала парламент имел на своей стороне финансы и снабжение. У парламента
был доступ к налогам, морским портам и к финансовой мощи лондонского Сити. Его поддер-
живало просвещенное общество, на его стороне был Джон Милтон и права человека. Это,
однако, не гарантировало победы. Англичане привязаны к своему монарху и ни при каких
условиях не желали видеть его поражения. У них издавна существовал страх узурпации власти.
Первое сражение при Эджхилле в Уорикшире в октябре 1642 г. было весьма бурным.
Знаменосцем королевских войск был сэр Эдмунд Верней, член парламента, сохранивший вер-
ность королю. Его тело нашли на поле боя после сражения, он продолжал сжимать в руке
древко королевского знамени. Королевская кавалерия под командованием 22-летнего племян-
ника короля, бравого и энергичного принца Руперта, оттеснила кавалерию сторонников парла-
мента и стала их преследовать, но не смогла вовремя перегруппироваться и, продолжая беспо-
рядочную погоню, оставила поле боя. До возвращения конницы королевская пехота под весьма
недальновидным командованием самого короля, у которого отсутствовал боевой опыт, оста-
лась без защиты. Бой закончился вничью. Командующий войсками парламента граф Эссекс
вернулся в Лондон, король не смог преследовать его войско и предпочел остановиться в кол-
ледже Крайст-Черч в Оксфорде. До конца войны Оксфорд стал королевской столицей.
На севере, у Йорка, кавалеры принца Руперта остановили круглоголовых под командо-
ванием сэра Томаса Ферфакса, и к середине 1643 г. король мог уверенно готовить наступление
на Лондон с трех сторон – с севера, запада и юго-запада. Столицу раздражала любая затяж-
ная война, особенно против короля, которого якобы уважали. Палата общин всегда осторожно
подчеркивала, что король стал жертвой коварства своих советников, однако к королеве был
гораздо менее снисходителен. В большинстве своем англичане полагали, что отдельные столк-
новения в 1643 г. были скорее пробой сил и имели целью склонить короля к новому полити-
ческому урегулированию. Некоторые графства и города вообще не участвовали в конфликте.
В Ковентри объявили, что король может въехать на территорию графства только без войск.
89
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Позже этот город поддерживал сторонников парламента и использовался как место содержа-
ния узников-роялистов (возможно, именно тогда появилось идиоматическое выражение «быть
сосланным в Ковентри» («being sent to Coventry»), что означает «подвергнуться остракизму»).
Лидер парламента Пим теперь решил разыграть шотландскую карту. В августе 1643 г.
после длительных переговоров Эдинбургская ассамблея послала 18 000 пехотинцев и 3000
кавалеристов на юг в обмен на согласие парламента заключить «ковенант» с Англией и упразд-
нить наконец власть ненавистных епископов. Кроме того, за каждый месяц участия шотланд-
ской армии в боевых действиях она получала субсидию в размере 31 000 фунтов. Пим умер
вскоре после заключения договора, но летом 1644 г. эта армия, фактически армия наемни-
ков, выступила на юг, соединившись с круглоголовыми в Йорке. Здесь к ним присоединилась
кавалерия из Восточной Англии под командованием члена парламента от мелкопоместного
дворянства Кембриджшира Оливера Кромвеля. На рассвете 2 июля 1644 г. войска парламента
сблизились с армией принца Руперта у Марстон-Мура неподалеку от Йорка. Дисциплиниро-
ванная конница Кромвеля тотчас атаковала кавалерию Руперта. Этот бой стал самым крупным
сражением гражданской войны. Войска Кромвеля и шотландцев превосходили численностью
армию принца Руперта и не знали пощады. Три тысячи роялистов нашли свою смерть на поле
боя. Кромвель провозгласил: «Бог превратил их в жатву для наших мечей». Теперь война раз-
горелась по-настоящему.
Поражение при Марстон-Муре стоило королю потери севера Англии и всех портов на
восточном побережье. Руперт отступил на юг, к Шрусбери, а Карл, которого теснил граф
Эссекс, направился в Вустер. В результате серии маневров и контрударов на юго-западе рояли-
сты отвоевали часть территории, а в Корнуолле даже вынудили войска парламента сдаться. В
октябре 1644 г. другой полководец войск парламента, граф Манчестер, при поддержке Кром-
веля вступил в сражение с королевскими войсками возле Ньюбери. В основном из-за неопыт-
ности Манчестера битва не была доведена до конца, и король смог отступить к Оксфорду.
Взбешенный Кромвель поспешил в Лондон и, выступая в парламенте, гневно обличил гене-
ралов-аристократов графов Эссекса и Манчестера в некомпетентности. Он заявил, что «наде-
ется дожить до того времени, когда в Англии не станет ни одного аристократа». Палата общин
отстранила обоих командующих и назначила на их место скромного, но гораздо более компе-
тентного военачальника Ферфакса. Парламентарии согласились на предложение Кромвеля об
организации армии нового образца. Это должны быть тщательно отобранные, хорошо опла-
чиваемые части кавалерии, пехоты и артиллерии. Кромвель возглавил кавалерию. Прежде
английские войска рвались вернуться домой, теперь же армия нового образца с тем же энту-
зиазмом рвалась в бой.
Кромвель проявил себя как личность яркая и выдающаяся – один из тех лидеров, которые
быстро выдвигались и преодолевали все препятствия. Человек крепкого телосложения, убеж-
денный индепендент, суховатый, честный и прямолинейный, он всегда говорил всем портре-
тистам, чтобы не приукрашали его, а рисовали как есть, «бородавки и все прочее». Кромвель
был одинаково ярым противником католиков, епископов и пуритан-экстремистов. Он вел за
собой людей, которые, по его словам, не ищут для себя богатства, а считают «своей целью
всеобщее благо». «Богом посланный англичанин», как его называли в народе, Кромвель счи-
тал, что Творец послал его спасти страну от суеверия. Среди его сторонников были великие
поэты – Мильтон и Эндрю Марвелл, называвший Кромвеля «огнем разгневанных небес» 29.
Порой было трудно отличить веру Кромвеля в свое божественное предназначение от веры в
божественное происхождение королевской власти, свойственной Стюартам, с которыми он так
истово боролся.
29
Горацианская ода на возвращение Кромвеля из Ирландии. Перевод М. Фрейдкина.
90
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Вновь созданная армия парламента – Армия нового образца – провела зиму в усиленном
обучении, готовясь к решительной кампании в следующем году. Решающее сражение произо-
шло в июне 1645 г. при Несби в графстве Нортгемптоншир. И вновь конница кавалеров под
командованием Руперта была весьма эффективна, чего нельзя было сказать об их пехоте, кото-
рую сильно потрепали «железнобокие», как называли конницу Кромвеля. Битва была столь
напряженной, что Карла пришлось удерживать, чтобы он не ринулся в бой. Массового кро-
вопролития удалось избежать, но эта битва стала для короля последней. Карл бежал, но три
месяца спустя Бристоль пал, и король оказался осажденным в Оксфорде. В следующем году
он тайно приехал в шотландский лагерь возле Ньюарка и попросил убежища у своих соотече-
ственников. Но в помощи ему отказали, поскольку были захвачены его документы, а среди
них – письма к королеве, в которых он просил военной помощи у Ирландии или Франции в
обмен на обещание вернуть Англию в лоно Римско-католической церкви. Шотландцы почти
год торговались с парламентом из-за вознаграждения, потом, наконец, передали короля Фер-
факсу и отправились домой.
Страна, уставшая от войны, на удивление тепло встречала короля, когда в феврале 1647 г.
он ехал на юг, к столице. Все ждали нового, мирного решения конфликта. Долгий парла-
мент издал указ о расформировании Армии нового образца, а все расходы возложил на плечи
побежденных мелкопоместных дворян-роялистов. Парламентарии весьма недальновидно объ-
явили вне закона индепендентов и баптистов, которые имели огромное влияние в армии, и
лишили солдат выплат всех задолженностей и пенсий. Большинство членов парламента при-
держивались мнения, что, одержав победу над королем, они больше не нуждаются в регуляр-
ной армии, не говоря уже об усилении позиций радикального политического течения левелле-
ров, или уравнителей.
Кромвель снова был недоволен, и его солдаты отказались расходиться, настаивая на том,
что они не наемники и настроены защищать «право народа на гражданские права и свободы».
Под командованием талантливого помощника Кромвеля и его любимца Генри Айртона армия
арестовала короля по пути к столице и препроводила его в качестве заложника в Хэмптон-корт.
Лондон был в смятении. Умеренные пресвитериане в парламенте объединились против Кром-
веля и его военного совета, который, в свою очередь, сражался с левеллерами в своих рядах.
Кульминацией этого противостояния стала серия импровизированных дебатов совета армии,
которые проводились в церкви в Патни с 28 октября по 9 ноября 1647 г. Речь шла о судьбе
короля и о дальнейшем ходе революции. Были задействованы все основы политической фило-
софии, включая права личности против государства, частную и коллективную собственность и
право голоса для всех, включая женщин. С одним постулатом согласились все ораторы: «чело-
век не связан с системой правительства, в установлении которой он не принимал участия».
Согласие было полным, а вовсе не результатом сделки. Хотя дебаты в Патни не имели серьез-
ного влияния на ситуацию в стране, они стали символом английского социализма.
В ноябре король бежал из Хэмптон-корта и нашел убежище в замке Карисбрук на острове
Уайт. Там, в окружении преданных местных дворян, он получал отчеты о том, что его попу-
лярность растет. Король отчаянно искал поддержки в Шотландии, чтобы снова разжечь костер
гражданской войны. В 1648 г. своенравные шотландцы примкнули к восстаниям на севере и
западе страны. Кромвель и Ферфакс контролировали ту часть Англии, которая была настро-
ена против короля. Восстание подавили, большинство повстанцев казнили, а некоторым, как в
Берфорде, было предложено вначале выслушать многочасовую проповедь своих пуританских
священников.
Прежде Кромвель был склонен проявить снисходительность к Карлу, но теперь король
представлял слишком серьезную угрозу. Его перевезли в Лондон, где в декабре 1648 г. Армия
нового образца в лице полковника Прайда провела политическую чистку Долгого парламента,
изгнав оттуда 370 пресвитериан и сторонников короля и оставив так называемое Охвостье,
91
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
30
Горацианская ода на возвращение Кромвеля из Ирландии. Перевод М. Фрейдкина.
93
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
94
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Реставрация
1660–1688 гг
И что же было реставрировано? События 1660 г. можно назвать первым случаем прояв-
ления коллективного разума. Ведь страна прежде совершила нечто чудовищное: пошла войной
сама на себя и обезглавила собственного короля. На протяжении двух десятилетий в Англии
сменялись теократическая тирания, парламентское правление, республиканское содружество
и военная диктатура. Создавалось впечатление, что страна примеряет на себя конституции.
Теперь, методом проб и ошибок набравшись опыта, она решила, что снова хочет монарха –
и не любого, а сына того, кого недавно сама же и отправила на эшафот. Но если монарх был
похож на предыдущего, сама монархия была совсем иной.
Правление Карла II (1660–1685) коренным образом отличалось от власти мрачного
армейского совета Кромвеля. Ростом более метра восьмидесяти, жизнерадостный и любезный
экстраверт, новый король излучал уверенную бесшабашность. Ему в высшей степени была
присуща отличительная черта двора Людовика XIV, где Карл жил в изгнании, – распущенность
во всех смыслах этого слова. Театры, ипподромы, бордели и питейные заведения открывались
один за другим. На галереи церквей вернулись музыканты, с прежним размахом устраивались
празднества времен года. На Друри-лейн был открыт Королевский театр. Карл II, «веселый
король», расхаживал по паркам Лондона со своими спаниелями, названными в его честь «кава-
лер-кинг-чарльз-спаниель» (спаниель короля Карла II), и запросто заговаривал с прохожими.
Сексуальное поведение Карла было столь же безудержным. Бездетность его супруги Ека-
терины Браганской служила лишь слабым оправданием целой вереницы из семнадцати любов-
ниц, от которых у короля имелось минимум пятнадцать детей. Большинству из своих бастар-
дов король даровал дворянство. Среди его пассий были Люси Уолтер, Барбара Вилье и актриса
Нелл Гвин, и все они, судя по портретам художника сэра Питера Лели, отличались глазами
навыкате и длинными носами. Как-то в Винчестере настоятель отказался поселить Нелл в отве-
денных Карлу апартаментах, и тогда король галантно остановился с ней не на территории мона-
стыря, а в доме неподалеку. Даже на смертном одре его последними словами были: «Позаботь-
тесь, чтобы бедняжка Нелл не голодала».
Король покровительствовал новому Королевскому обществу, ассоциации ученых, сло-
жившейся в ноябре 1660 г. после лекции Кристофера Рена по астрономии. Первыми членами
этого общества были сам Рен, Исаак Ньютон, Роберт Гук и Роберт Бойль. Карл построил лабо-
раторию в Уайтхолле и отправил в ассоциацию письмо, испрашивая совета по такому вопросу
общегосударственной важности, как эрекция у мужчин. На континенте Карл заразился стра-
стью к строительству дворцов. Строительством роскошных зданий в Уайтхолле, Гринвиче,
Хэмптон-корте и Винчестере руководил главным образом Кристофер Рен. Палаты Карла в
Виндзорском замке до сих пор считаются одними из самых роскошных палат в Англии.
Так называемый Кавалерский парламент впервые собрался на заседание в 1661 г. В
нем было столько же приверженцев монархии, сколько и в его предшественнике, Долгом пар-
ламенте, но при этом парламентарии высказывали немало критических замечаний в адрес
монархии как таковой. К смятению Карла, парламент незамедлительно исключил из амни-
стии, предусмотренной Бредской декларацией, всех «цареубийц» и распорядился эксгумиро-
вать и вздернуть на виселицу их тела, включая останки Кромвеля. По законам, составлен-
ным лорд-канцлером правительства Карла II Эдвардом Хайдом, ныне графом Кларендоном,
Англиканская церковь вновь ввела институт епископов Лода и «Книгу общих молитв». Пар-
ламент также отказался от «права на свободу совести», провозглашенного Бредской декла-
рацией. Таким образом, именно парламент, а не сам король инициировал чистку церкви от
95
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
пуритан и объявил вне закона все нонконформистские секты. После 1664 г. каждого пятого
английского священника изгнали из прихода, а диссидентов заключили в тюрьму. Среди таких
священнослужителей был и баптистский проповедник Джон Баньян, который, находясь в Бед-
фордской тюрьме, написал самый выдающийся трактат по протестантской морали, «Путь
паломника» (The Pilgrim’s Progress). Так же как в свое время католические епископы, их англи-
канские преемники защищали свое весьма закрытое общество. В последующие двести лет им
предстояло стать серьезнейшей опорой реакционного крыла парламента.
С таким трудом завоеванная независимость парламента была единственным вопросом, в
котором невозможен был возврат к прошлому. Вскоре члены парламента рассорились с Кар-
лом, как в свое время с его отцом. Причинами стали его расточительность и не в последнюю
очередь его любовницы. Некоторое время мир удавалось поддерживать проверенным спосо-
бом: Англия развязала войну за рубежом. Лондонские торговцы, пользуясь агрессивной под-
держкой Кромвеля, возжелали нарушить монополию голландцев на торговлю с Америкой и
Индией, из-за этого возникали периодические конфликты и столкновения. Карл готов был вое-
вать с Голландией, но совсем по другой причине. Карл симпатизировал Людовику XIV, кото-
рый принял его при своем дворе в период изгнания. Парламент с готовностью проголосовал за
то, чтобы выделить огромную сумму в 2,5 миллиона фунтов на флот из 150 кораблей. Начи-
ная с 1664 г. произошло несколько морских сражений, которые привели к серьезным поте-
рям с обеих сторон. Результатом этого конфликта стала передача Англии голландской коло-
нии Новый Амстердам на острове Манхэттен, которую вскоре переименовали в честь герцога
Йорка, брата короля.
Войну прервала чудовищная эпидемия чумы, вспыхнувшая в 1665 г. В Лондон на какой-
то период вернулись ужасы Средневековья, когда сточные канавы густонаселенного города
кишели чумными крысами. На дверях снова появились кресты. Приходские управы получили
распоряжение выделить похоронные дроги и копать общие могилы. По улицам эхом разноси-
лись заунывные крики: «Выносите своих покойников». В Лондоне от чумы скончалось около
ста тысяч человек, то есть каждый пятый житель столицы. Сэмюэл Пипс писал: «Господи, как
опустели улицы! Повсюду царит уныние». Не успел прекратиться этот кошмар, как в сентябре
1666 г. в пекарне на улочке Паддинг-лейн, что близ Лондонского моста, вспыхнул пожар. Под-
хваченный сильным ветром, пожар быстро распространился по городу и бушевал на протяже-
нии пяти суток. Девять десятых зданий в лондонском Сити внутри древней римской город-
ской стены города сгорели дотла. Жители спасались в предместьях или переправлялись через
реку на лодках. Герцог Йоркский завоевал всеобщее признание, возглавив попытки остановить
пожар, главным образом взрывая здания на пути его распространения.
Результатом пожара стали бесконечные тяжбы и споры между двором и Сити по поводу
того, кому вести восстановительные работы. Кристофер Рен предложил правительству план
нового города с прямыми широкими улицами и площадями в классическом стиле. Но у при-
ходских управлений Сити не было ни времени на осуществление такой грандиозной перепла-
нировки, ни денег на покупку земель. Нужно было как можно скорее восстанавливать ремесло
и торговлю. Новые предписания и правила диктовали необходимость расширять улицы и стро-
ить менее пожароопасные кирпичные дома. Богачи теперь предпочитали переселяться прочь
из старого Сити. Лондон больше не нуждался в защите оборонительных стен, и жители посте-
пенно заселяли просторные районы Ковент-Гарден и Сент-Джеймс-сквер к западу от Сити,
принося немалый доход таким семьям, как Джермин, Беркли, Одли и Гросвенор, владевшим
этими землями. В столице повсюду строились новые церкви и соборы в сдержанном стиле
английского барокко. Над ними высилась громада нового собора Святого Павла, воздвигну-
того Реном. Само понятие «возрожденной Англии» должно было стать осязаемым, ощутимым,
но длилось оно недолго.
96
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Не прошло и года после Великого пожара, как голландские корабли дерзко прошли по
Темзе до самого Чатема, где сожгли тринадцать кораблей и увели флагманский фрегат «Ройял
Чарльз». Это стало серьезным унижением для англичан. По словам чиновника морского ведом-
ства Сэмюэла Пипса, это был «конец всему королевству». В поражении открыто обвиняли
Карла, упрекая короля в распущенности и безнравственности. Графа Кларендона обвинили во
всех грехах и отправили в ссылку. Власть перешла к группе из пяти членов Тайного совета
(барона Клиффорда, барона Эшли, герцога Бекингема, графа Арлингтона и герцога Лодер-
дейла), которая получила известность как the Cabal («кабальный совет»). Само это слово, обра-
зованное из начальных букв фамилий участников, приобрело значение «интрига, политиче-
ская клика, заговор». Бездумная внешняя политика Карла ввергла страну в хаос. Популярное
соглашение с Голландией, заключенное через год после поражения в Рейде на Медуэй, было
нарушено уже в 1670 г., после того как Карл тайно заключил с эмиссарами Людовика XIV Дувр-
ский договор, направленный против Голландии. По условиям этого договора, Англия должна
была воевать с Голландией в обмен на французские субсидии Карлу, которые освободили бы
его от необходимости созывать парламент. Вдобавок за дополнительную финансовую помощь
Карл обещал вернуть Англию в лоно католической церкви, «как только позволят государствен-
ные дела». Это обещание в точности повторяло тайное предложение, которое в 1623 г. делал
Испании отец Карла II, казненный Карл I. Оно самым возмутительным образом нарушало Бред-
ские соглашения и прерогативы парламента в решении подобных вопросов.
Теперь по всей стране только и говорили что о 22-летнем протестанте Вильгельме Оран-
ском, который в 1672 г. героически отразил нападение французов на Голландию. Затопив
дамбы, он обещал «умереть в последнем рву». Когда в 1673 г. стали известны подробности
секретного соглашения, подписанного в Дувре, разгневанный парламент тотчас расторг его,
приняв Акт о присяге, лишавший католиков возможности занимать какие-либо должности в
Англии. Дело приняло серьезный оборот, когда брат короля и его официальный наследник
Джеймс, герцог Йоркский, оставил пост генерал-адмирала, главнокомандующего английским
флотом, отказавшись под присягой отречься от католической веры. Его первая супруга, Анна
Хайд, умерла, и Джеймс женился на ревностной католичке Марии Моденской. Крупнейшая
фигура в роялистском парламенте граф Дэнби всеми силами старался сохранить постепенно
ухудшающиеся отношения между Карлом и парламентом. Он провел переговоры относительно
брака дочери Джеймса протестантки Марии с отважным Вильгельмом Оранским. Предпола-
галось, что это обеспечит Англии престолонаследника-протестанта. Но что будет, если Мария
Моденская родит сына?
Антикатолические волнения воскрешали в памяти папистские заговоры времен Гая
Фокса. В 1678 г. душевнобольной священник Тайтус Оутс донес в Тайный совет о папистском
заговоре с целью убить короля, сжечь Лондон, собрать армию католиков и подчинить Англию
Франции. Оутс оказался мошенником, но по стране прокатилась волна антикатолической исте-
рии, и парламент потребовал расширения положений Акта о присяге, чтобы включить в него
статьи, в соответствии с которыми Джеймс и любой другой католик исключался бы из списка
претендентов на престол. Для Карла это стало последней каплей. В 1679 г. он распускает пар-
ламент. В течение последующих двух лет он созывает и снова распускает еще три парламента.
Каждый последующий созыв оказывается еще более враждебным и требует, чтобы король под-
писал Билль об исключении, лишающий его брата прав на английский престол. Карл все же не
поддался и билль не подписал. Именно в этот беспокойный период в парламенте появляются
так называемые партии. Роялистов (или партию двора) под руководством графа Дэнби, кото-
рые придерживались теории божественного права монарха на престол, стали называть «тори»,
по аналогии с шайкой ирландских бандитов-папистов (от ирл. Tory – грабитель). Противники
короля, которые были настроены проголландски, получили насмешливое прозвище «виги» в
честь яростных шотландских пуритан-фундаменталистов (в Шотландии Whig – человек вне
97
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
закона). В новом парламенте партия вигов была настолько сильна, что начиная с 1681 г. выве-
денный из себя король решил править единолично, как в свое время Генрих VIII, Яков I и
Карл I, с помощью Тайного совета и своих помощников. Свои расходы он покрывал с помощью
субсидий от французского короля. Его любовницы так встревожились, что организовали нечто
вроде нынешних профсоюзов, чтобы требовать обеспечения им пожизненного содержания в
виде пенсионных пособий.
Невзирая на все эти интриги, Карл старался оставаться снисходительным и компаней-
ским. Он не терпел любого фанатизма и, хотя его подозревали в симпатиях к католицизму, он
никак их не проявлял и держал свое мнение при себе. В 1681 г. он даже благословил организа-
цию колонии Пенсильвания квакером Уильямом Пенном. Когда Пенна пригласили на аудиен-
цию к королю, тот отказался снять шляпу. Тогда король снял свою, остроумно заметив, что по
традиции в подобной ситуации «один из нас должен быть с непокрытой головой». В 1683 г. по
пути со скачек в Ньюмаркете король и его брат Джеймс чудом избежали смерти от рук убийц,
участников так называемого Райхаузского заговора. Ходили слухи о причастности к заговору
вигов. Король и его брат получили отсрочку, однако спустя два года Карл внезапно умер от
апоплексического удара. За свои неполных 54 года он прожил неординарную жизнь, в кото-
рой было много безрассудного разгула и распутства, но на протяжении всего своего правления
стремился сохранять религиозную терпимость. То, что он, как и все Стюарты, потерпел в этом
неудачу, объясняется его расточительностью и попытками пополнять кошелек за счет средств,
полученных от католической Европы. Карла добил своей железной хваткой парламент, отка-
зывавшийся устанавливать любой налог без удовлетворения жалоб, в полном соответствии с
договоренностями, достигнутыми в период Реставрации. Уже на смертном одре Карл принял
католичество. Он передал корону брату Джеймсу, хотя и не питал иллюзий относительно поли-
тических воззрений брата. Карл предсказывал, что Джеймс, Яков II, на троне продержится
недолго. И оказался прав.
Яков II (1685–1688) мог похвастаться блестящей военной карьерой, но сам он был
человеком нервным, начисто лишенным чувства юмора. Нелл Гвин называла его «постный
Джимми». Парламент проголосовал за выделение средств на его содержание, но эти сред-
ства были потрачены на подавление восстания, которое поднял самозванец, объявивший себя
законным королем, протестант герцог Монмут, старший из незаконных отпрысков Карла. На
начальном этапе восстание развивалось стремительно и быстро охватило весь запад страны
при поддержке плохо оснащенных сил бывших круглоголовых, но завершилось оно массовой
резней при Седжмуре в графстве Сомерсет. Заместителем командующего королевскими вой-
сками был молодой Джон Черчилль, привлекательный амбициозный офицер, который в свое
время делил с Карлом внимание его любовницы Барбары Вилье. Черчилль был женат на столь
же честолюбивой фрейлине королевы Саре Дженнингс.
Монмута казнили, а с его последователями расправились с поразительной жестокостью.
«Кровавый суд» под руководством судьи Джеффриса приговорил к смерти 300 человек, прика-
зал высечь и выслать в рабство еще сотни человек, вызвав отвращение своим изуверством даже
у членов партии тори, традиционно симпатизировавшей Якову. После событий в Седжмуре
Яков отказался распускать армию, укомплектовав ее частями ирландских солдат под руковод-
ством сотни офицеров-католиков. Когда король потребовал, чтобы парламент выделил деньги
на содержание этой армии, а заодно отменил Акт о присяге, парламент категорически отка-
зался и был тотчас распущен. Яков назначил судей и Тайный совет из числа своих сторонни-
ков-католиков и даже отстранил членов совета колледжа Магдалены в Оксфорде за то, что те
отказались от назначенного королем президента-католика. Королю были не знакомы ни такт,
ни тактика.
В 1685 г. Людовик XIV еще больше усложнил жизнь своего английского друга, отме-
нив Нантский эдикт, даровавший права французским протестантам. Лондон наводнили имми-
98
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
99
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
«Славная революция»
1688–1714 гг
Пока осенью 1688 г. армия Вильгельма Оранского в полном боевом порядке продвига-
лась к столице по южной части Англии, армия Якова II таяла на глазах. Главным среди тех, кто
переметнулся на сторону Вильгельма, был командующий королевской армией, предприимчи-
вый герой битвы при Седжмуре Джон Черчилль. Торжественный въезд Вильгельма в Лондон
18 декабря был тщательно подготовлен. По обе стороны дороги, ведущей через Найтсбридж,
стояли толпы горожан с оранжевыми ленточками на груди, а по пути следования королевского
кортежа выстроились голландские солдаты. В течение двух лет голландские войска размеща-
лись в столице. Целых два года на улицах, постоялых дворах и в парадных залах дворцов разда-
валась чужая, голландская, речь. Двух мнений быть не может: территория Англии была окку-
пирована иностранным государством.
С молчаливого согласия Вильгельма Яков бежал во Францию. По дороге он даже выбро-
сил в Темзу большую государственную печать, что дало возможность парламенту посчитать это
символическим отречением от престола в пользу дочери. Однако узурпатор Вильгельм отнюдь
не собирался ограничиться положением принца-консорта при Марии Стюарт. Супружеская
пара станет править совместно, и, если Мария умрет раньше супруга, не произведя на свет
наследника, трон достанется представителю династии принцев Оранских. В апреле следую-
щего года в Вестминстерском соборе оба супруга были коронованы как Вильгельм III (1689–
1702) и Мария II (1689–1694). Кальвинист Вильгельм достаточно жестко высмеивал «комедию
коронации», но тем не менее поклялся править в соответствии с «законодательными актами
парламента».
Позднее репутацию переворота, получившего название «Славная революция», значи-
тельно подправили историки-виги. С их точки зрения, этот переворот, в отличие от потрясе-
ний, ожидавших Европу и в тот период, и в грядущем, представлял собой прагматическую,
бескровную реформу. Но бескровным он остался только потому, что Яков капитулировал. На
самом деле ни гражданская война, ни Реставрация не излечили Англию от религиозной авто-
кратии, так же как парламент не смог достичь согласия хоть по одному серьезному вопросу.
Яков предпочел битве бегство, но многие по-прежнему считали его законным монархом. Гол-
ландцы Вильгельма незаконно оккупировали Англию, прибыв из страны, с которой англичане
не так давно воевали.
На этот раз парламент не хотел рисковать. Он больше никогда не желал видеть католиков
у власти. Акт о веротерпимости, принятый в 1689 г., своеобразная «великая хартия» в рели-
гиозных делах, восстанавливал свободу вероисповедания, заявленную в Бредской декларации,
но только для протестантов-нонконформистов (диссентеров), таких как баптисты, индепен-
денты и квакеры, при условии, что они признавали Святую Троицу. Этот акт исключал като-
ликов и антитринитариев, хотя, несомненно, проложил путь к большей терпимости, чем то
было определено формально. За этим актом в том же году последовало принятие Билля о пра-
вах, повторно устанавливавшего в законодательном порядке права и свободы, которые декла-
рировали Великая хартия вольностей и Петиция о правах. Парламент получил исключитель-
ное право устанавливать и взимать налоги, формировать и содержать армию в мирное время и
вести войны. Отныне судьи должны были стать независимыми. Но прежде всего Билль гласил:
«…опытом показано, что с безопасностью и благосостоянием этого протестантского королев-
ства несовместимо правление папистского государя или короля или королевы, состоящих в
100
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
браке с папистом или паписткой»31. Никогда прежде слово «опыт» не имело такой силы. Позже
в дополнение к вышеуказанному биллю был принят Трехгодичный акт, который устанавливал
трехлетний срок полномочий парламента независимо от воли монарха. Парламент снова объ-
явил себя высшим органом законодательной власти, и на этот раз он удержал позиции.
Вильгельму пришлось столкнуться с мятежом сторонников свергнутого Якова II. В марте
бывший король прибыл в Ирландию с французскими войсками и французскими деньгами,
чтобы разжечь наконец гражданскую войну, на которую так надеялся его друг Людовик XIV.
По приказу короля Черчилль, признанный гений сражений, теперь получивший титул графа
Мальборо, отправился защищать границы Голландии. Сам же Вильгельм сосредоточил свое
внимание на происходящем в Ирландии. Ему понадобился целый год, чтобы разбить Якова.
Кульминацией военной кампании в Ирландии стала битва на реке Бойн. Так же как в сраже-
нии при Босуорте за двести лет до того, два короля, претендующие на английский престол,
встретились на поле боя лицом к лицу, и, хотя Вильгельм получил ранение пушечным ядром,
именно Яков потерпел поражение и вынужден был вернуться во Францию. Для ирландских
протестантов с тех пор Вильгельм стал «славным королем Билли», и поныне они провозгла-
шают тост за оранжистов и устраивают шествия в честь победы над католиками.
Как бывалый военачальник, новый король уже не воспринимался молодым героем гол-
ландского сопротивления. Он был чужестранцем, который предпочитал общество своих при-
дворных-голландцев. Король страдал астмой и вскоре перебрался из Вестминстера в Кенг-
сингтон, где воздух был чище. Король отличался довольно скверным характером и умудрился
перессориться со всем своим окружением. Он спорил с Мальборо об управлении армией,
повздорил со своей свояченицей Анной, близкой подругой Сары Мальборо. Эти две придвор-
ные дамы называли его королем Калибаном в честь чудовища из шекспировской «Бури» (The
Tempest). Однако его супруга, королева Мария, людям нравилась. Впрочем, довольно скоро
выяснилось, что королю и королеве присуща фамильная черта всех Стюартов – расточитель-
ность. Они наняли Кристофера Рена, чтобы оформить одинаковые апартаменты, подчеркива-
ющие их «равные приоритеты», в Кенсингтоне и Хэмптон-корте. Более поздние росписи кисти
сэра Джеймса Торнхилла в Расписном зале Королевского военно-морского госпиталя в Грин-
виче изображают Вильгельма и Александра Великого, у ног которых – побежденный тиран
Людовик. Основная цель династии принцев Оранских вполне ясна: нет ни одного упоминания
о Якове II.
Правление Вильгельма омрачал развивавшийся конфликт между парламентскими пар-
тиями вигов и тори, который напоминал королю выматывающие политические распри в Гене-
ральных штатах Нидерландов. Виги под руководством так называемой хунты вигов, состояв-
шей из лордов Сомерса, Галифакса, Орфорда, Уортона и Сандерленда, поначалу поддерживали
узурпацию власти Вильгельмом, но весьма болезненно реагировали на любые признаки воз-
врата к автократии Стюартов. Тори, которыми по-прежнему руководил Дэнби, спокойно отно-
сились к королевской власти, но яростно противились необходимости финансировать фран-
цузскую войну Вильгельма, вынуждавшую его каждое лето возвращаться в Голландию, из-за
чего Марии приходилось править в одиночестве. В 1694 г. был достигнут частичный компро-
мисс в виде нового Банка Англии, через который король мог брать ссуды для финансирования
армии. В том же году Вильгельм пережил тяжелейшее потрясение. Мария заразилась оспой.
Супруга пришлось уводить из ее апартаментов, так громко он рыдал. Вскоре королева умерла.
Вильгельм был так подавлен, что даже подумывал навсегда вернуться в Голландию.
В 1701 г. парламент столкнулся с серьезной проблемой: Мария умерла уже шесть лет
назад, а ее сестра Анна так и не произвела на свет наследника – все ее дети умерли в мла-
денчестве или в детстве. Похоже, протестантская ветвь династии Стюартов могла оборваться.
31
Цит. по: Билль о правах // Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII–XIX вв.
101
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
32
Похищение локона. Перевод В. Микушевича.
102
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
вать. Сражение при Бленхейме не позволило французам подойти к воротам Вены, к тому же эта
битва доказала европейцам, что они сильно ошибались в оценке воинской доблести англичан.
Анна пожаловала Мальборо титулом герцога и землями под Вудстоком, близ Оксфорда, где
Джон Ванбру приступил к строительству роскошного огромного особняка, который получил
название в честь победы – Бленхеймский дворец. Это единственный частный дом в Англии,
который называют дворцом. Спустя два года Мальборо снова нанесет поражение французам
при Рамильи, где в боевых действиях под его началом принимали участие более 40 000 кава-
леристов. Однако Людовик отказывался признать себя побежденным.
В Англии же Анна страстно желала соединить обе короны Стюартов – Англии и Шотлан-
дии, для чего требовалось официальное объединение двух стран. Необходимость унии отчасти
объяснялась стремлением обезопасить себя от вечной угрозы со стороны Франции, которая
могла «пробраться в Англию через заднюю дверь», в то время как Англия угрожала закрыть
шотландским купцам доступ на английский рынок в новых американских колониях. Яростные
дебаты велись и в Лондоне и в Эдинбурге, причем большинство шотландцев были категориче-
ски против унии. Даниель Дефо, которого правительство послало разведать обстановку, писал:
«На каждого шотландца, который выступает за объединение, приходится девяносто девять тех,
кто против». Бунтовщики даже разоряли дома шотландцев, выступавших за объединение. Но
подкупом или обманом английской короне в конечном счете удалось собрать достаточное коли-
чество голосов в шотландском парламенте, чтобы проголосовать за объединение.
Согласно Акту об унии от 1707 г. Шотландия получила сорок пять мест в парламенте
королевства Великобритания, как теперь стало называться единое государство. Кроме того,
Анна являлась королевой Ирландии и сверх того именовалась королевой Франции. 1 мая Анна
проследовала в собор Святого Павла, чтобы вознести благодарственную молитву за заключе-
ние этого союза. На ней был и орден Подвязки, и шотландский орден Чертополоха. Она поже-
лала двум нациям «вести себя так, чтобы у всего мира создавалось впечатление, что они всем
сердцем желают стать единой нацией». Слово «впечатление» в данной ситуации подходит как
нельзя лучше. Шотландцам, как и валлийцам, предстояло сыграть значительную роль в британ-
ской армии, Британской империи и промышленной революции, не говоря уже об интеллекту-
альном ренессансе, имевшем место в Шотландии в XVIII в. В начинавшемся столетии из слия-
ния отдельных народов, населяющих Британские острова, сформировалось новое государство,
названное Великобританией, и теперь, если речь не шла исключительно об Англии, разумнее
было пользоваться терминами «британский парламент», «британцы», а не ссылаться только
на Англию и англичан. Впрочем, даже в XX в. нередко, говоря обо всей Британии, называют
ее Англией: солдаты шли в бой с криком «За Англию!» и Руперт Брук писал: «Есть тихий
уголок в чужой земле, / Который будет Англией всегда…» 33 Хотя Анна и говорила о «сердеч-
ном желании стать единой нацией», к северу и западу от границ Англии «желающих» было
немного. Называть Британию Англией могут англичане, но шотландцы, валлийцы и ирландцы
– никогда. Шотландский парламент прекратил свое существование в 1707 г., однако спустя три
столетия собрался снова.
В 1708 г. в результате англо-шотландского голосования виги одержали убедительную
победу и пришли к власти. Ревностная приверженка тори, Анна была безутешна. В душе она
была настоящей дочерью дома Стюартов и инстинктивно не доверяла вигам, которые свергли
ее отца. В дополнение ко всем этим невзгодам в том же году королева потеряла горячо люби-
мого супруга, Георга. Анна была последним монархом, который председательствовал на засе-
даниях министров в личном «кабинете»; она с большим неудовольствием допускала в него
политиков, к которым питала отвращение. Но в одном вопросе она полностью поддерживала
вигов: герцогу Мальборо надлежит продолжать, как теперь казалось, «великую войну». Эта
33
Солдат. Перевод А. Рытова.
103
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
военная кампания велась в лучших традициях средневековых войн, когда летние бои переме-
жались с зимней передышкой и восстановлением сил. К 1709 г. даже Людовику XIV стало ясно,
что следует искать мира, но виги упорствовали, требуя, чтобы Людовик убрал с испанского
трона своего внука Филиппа. Людовик был категорически не согласен, и война вспыхнула с
новой силой.
В 1709 г. обе стороны, пополнив свои армии свежими подкреплениями, вновь встрети-
лись на поле брани близ деревни Мальплаке недалеко от крепости Монс. Здесь Мальборо вме-
сте с Евгением Савойским ввели в бой тридцатитысячную кавалерию. Последовал очередной
триумф герцога Мальборо, но потеря почти 20 000 солдат союзных войск возмутила общество.
Кровавая бойня у Мальплаке привела тори в ярость и стала причиной падения вигов. С каж-
дой кафедры проповедника, с каждого амвона звучали призывы к миру. Анна распустила пар-
ламент. В результате выборов 1710 г. тори, ратовавшие за прекращение войны, получив боль-
шинство, пришли к власти под предводительством Роберта Харли, диссентера, библиофила и
хитроумного мастера политической интриги.
Харли стал лидером тори и лордом-казначеем, в то время как его настойчивый коллега,
откровенный якобит Генри Сент-Джон, впоследствии получивший титул лорда Болингброка,
занимался внешней политикой. Создание нового правительства совпало по времени с серьез-
нейшей размолвкой между королевой и Сарой Мальборо, место которой при королеве заняла
протеже Харли Абигайль Хилл, которую Сара обвинила в лесбиянстве. Герой войны герцог
Мальборо теперь утратил свое влияние как в политике, так и при дворе королевы. Сатирик
Джонатан Свифт резко высмеивал его коррумпированность и злоупотребления в армии, назвав
герцога британским Мидасом: «Лишь грязь вода не унесла, / Да уши выдают осла. / …А наш
Мидас, как столб, стоит, / Людьми осмеян и забыт»34. Тори начали тайные переговоры с Людо-
виком, эти переговоры привели к отставке Мальборо и назначению на пост командующего
союзными силами откровенного якобита герцога Ормонда. Втайне от союзников он получил от
Болингброка приказ избегать серьезных сражений и добиваться заключения мира. Французы
были в восторге. Ликующий Людовик заметил, что такой поворот событий «дает нам все, о
чем мы мечтали».
Результатом подобной политики стало заключение в 1713 г. Утрехтского мирного дого-
вора. Этот договор, безусловно, обуздал амбиции Людовика, но при этом союзники получили
меньше, чем могли бы после побед Мальборо за четыре года до этого. Австрия обрела кон-
троль над территорией теперешней Бельгии, сферы интересов Британии в Средиземном море
и Северной Америке расширились. В качестве части соглашения Испания уступила Брита-
нии контроль над Гибралтаром. Утрехтский мир стал триумфом переговорного процесса, а не
победы на поле боя. Мирный договор поддержала палата общин, где тори составляли большин-
ство, но не палата лордов, в которой преобладали виги. Анне пришлось срочно добавить деся-
ток пэров из партии тори, чтобы добиться его принятия верхней палатой парламента. Маль-
боро отправился в добровольное изгнание в Ганновер, а Бленхеймский дворец так и остался
незавершенным.
Королева теперь тяжело болела. Считая, что узурпировала власть своего сводного брата
Якова Старого Претендента, она отправила во Францию эмиссаров из якобитов и членов пар-
тии тори. Они должны были убедить его отказаться от католической веры, чтобы унаследо-
вать трон, но Яков отверг это предложение. Болингброк продолжал создавать в парламенте
фракцию якобитов, оказывая противодействие своему бывшему другу Харли. Это был первый
тревожный звонок. Виги предупредили законного наследника королевы Анны принца Георга
Ганноверского, что ему, как и Вильгельму Оранскому до него, возможно, придется силой защи-
щать свое право на английский престол. Бывалый солдат Мальборо находился тогда в добро-
34
Басня о Мидасе. Перевод В. Левика.
104
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
вольном изгнании как раз при дворе Георга и, по слухам, был готов возглавить новую армию
вторжения.
24 июля 1714 г. прямо в спальне недужной королевы в Кенсингтоне разразилась бурная
ссора между ее главными министрами – Харли, ныне графом Оксфордом, и Болингброком.
Королева стала на сторону Болингброка и потребовала, чтобы Харли подал в отставку. То, что
произошло потом, не поддается объяснению. Болингброк, который состоял в постоянной пере-
писке с Яковом, жившим в Париже, покинул дворец. Он собирался сформировать в парламенте
фракцию, которая поддержала бы идею выдвижения Якова в качестве наследника престола.
Однако на следующий день члены Тайного совета убедили умирающую королеву назначить
главой правительства старого герцога Шрусбери, чтобы соблюсти закон о престолонаследии и
обеспечить переход власти наследнику из Ганновера.
Проживи королева еще неделю, Болингброк мог бы успеть собрать группу парламентской
поддержки и предложить корону Якову, хотя такое решение нарушало бы закон о престолона-
следии. Подобное развитие событий, несомненно, привело бы к гражданской войне. Но, как
написал роялист Джонатан Свифт, «идея сгнила, не успев созреть». Смерть Анны ознамено-
вала конец эпохи Стюартов. Говорят, на тот момент насчитывалось около пятидесяти пяти
представителей династии Стюартов, которые имели больше прав на престол, чем Георг Ганно-
верский, однако именно его признали королем Великобритании. С восхождением Георга на
трон монархия утратила свое решающее значение в истории Англии. Короли отошли в тень,
уступив место на авансцене партиям и политикам.
105
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Уолпол и Питт-старший
1714–1774 гг
Ганноверы изначально были не королями, а мелкими князьями. Они пришли к власти не
с помощью меча или политики, а просто как потомки протестантской принцессы. В основном
это были ничтожества в напудренных париках, неспособные ни справиться с собственными
детьми, ни противостоять парламенту. Поэтому все они вместе продвигали идею парламент-
ского правления больше, чем любой монарх со времен Генриха III. Пока политическая система
росла и развивалась, Георги занимались своими любовницами и карточными играми. Поли-
тики больше не заискивали перед королями, а существовали как отдельные политические лич-
ности, склоняясь то вправо, то влево под влиянием партий, общественного мнения, избирате-
лей, экономических сил, приобретавших отныне новое значение.
Лондонцы восприняли прибытие в 1714 г. 54-летнего Георга I (1714–1727) скорее с
облегчением, чем с воодушевлением. Он плохо говорил по-английски, до этого лишь один раз
приезжал в свое нынешнее королевство и уже тогда признавался, что ему не понравилось в
Англии. Георг полагал, что делает Англии огромное одолжение, спасая ее от Стюартов. Ган-
новерский деспот, он на тридцать лет заточил свою супругу в замок за интрижку с придвор-
ным, самого же придворного убили и расчленили. Вместо супруги Георг привез с собой двух
любовниц, толстую и тощую, которые получили прозвища «Слониха» и «Жердь». По ночам
они по очереди играли с королем в карты. Англичанам казалось, что имена новых придворных
звучат как «приступ кашля». А те строили себе дома на новой площади Ганновер-сквер, и
фасады этих домов напоминали традиционную архитектуру их прежней родины. Сын короля,
Георг Август, терпеть не мог отца и вместе со своей веселой и бойкой супругой Каролиной
предпочел завести собственный двор в Лестер-хаусе в Лондоне. Каролина отзывалась о Ганно-
вере как о «навозной куче». Если в англичанах и оставалась какая-то вера в величие, не говоря
уже о богоизбранности королей, она благополучно почила в бозе с восшествием на престол
представителей Ганноверской династии.
То, что король плохо понимал по-английски и часто отсутствовал в Лондоне, способ-
ствовало укреплению независимости и высокого статуса кабинета министров. На заседаниях
председательствовали главные министры, среди которых особо выделялись первый министр
лорд Стэнхоуп и грубоватый землевладелец из Норфолка по имени Роберт Уолпол, канцлер
казначейства.
Весьма скоро они столкнулись с серьезной проблемой: в 1715 г. сторонники Якова Ста-
рого Претендента подняли восстание в Шотландии. Герцог Аргайл, возглавивший войско пра-
вительства, остановил мятежников прежде, чем они двинулись от Стерлинга на юг, и не успел
Яков ступить на землю Шотландии, как пришлось спешно возвращаться во Францию. Так
называемое «возмущение пятнадцатого года» закончилось, толком не начавшись.
Как и Вильгельм Оранский, Георг Ганноверский считал, что, став королем Англии, он
вправе привлечь ее к решению конфликтов на своей прежней родине. На выборах 1715 г.,
которые проходили после коронации, тори поплатились за свои якобитские симпатии, и виги
снова пришли к власти. Хотя традиционно виги ратовали за войну, на этот раз их мнения по
поводу того, как оплатить прошлые войны и стоит ли поддержать нынешние войны Георга,
разделились. Уолпол ушел в отставку, так как национальный долг вырос до 50 миллионов фун-
тов. В 1720 г. была изобретена схема, позволявшая возместить этот долг, используя исключи-
тельную монополию на торговлю Компании Южных морей, которую та получила в результате
заключения Утрехтского мирного договора. Это привело к отчаянной спекуляции акциями
компании, при этом министры беззастенчиво вздували на них цены, чтобы набить собствен-
106
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ные карманы. Всего за несколько недель цена на акции со 100 фунтов подскочила до 1000, так
же быстро росли цены на акции дочерних компаний. Говорили, что из-за кредитного бума в
Лондоне невозможно было купить экипаж.
Так называемый «мыльный пузырь Южных морей» лопнул в сентябре того же года, и
это потрясло всю страну. Тысячи людей, в основном в Лондоне, были разорены, и в вестибюле
парламента даже пришлось зачитывать закон о беспорядках. У Стэнхоупа прямо в палате лор-
дов случился апоплексический удар, и он скончался, министр почт принял яд, а канцлера каз-
начейства (уже не Уолпола) бросили за решетку. Банкиров, которые выдавали кредиты под
залог акций, предлагали «посадить в мешок со змеями и бросить в мутные воды Темзы».
К 1722 г. Уолпол снова становится лидером вигов и главой антивоенного правительства,
которому предстояло продержаться у власти дольше всего в английской истории. Уолпол был
весьма колоритной личностью: гигант весом 130 килограммов, он сильно пил и привык жить на
широкую ногу. Он разделял нелюбовь тори к дорогостоящим военным авантюрам, и это позво-
лило ему уменьшить земельный налог и убедить все стороны, что король из династии Ганнове-
ров в одной упряжке с правительством вигов не представляет угрозы существующему порядку.
Как первый лорд казначейства, Уолпол был первым министром, которого стали называть «пре-
мьер-министром». Ему пожаловали скромный городской дом в районе спекулятивной жилой
застройки недалеко от Уайтхолла, на небольшой улочке Даунинг-стрит. Уолпол мудро настоял,
чтобы эта привилегия вместе с премьерским креслом доставалась всем его преемникам.
Политическим девизом этого политика было «не буди лихо, пока оно тихо», неприятных
вопросов он старался избегать. Правительственный долг был переведен в фонд погашения;
кроме того, кабинет придерживался политики предотвращения войны и развития торговли.
«Уолполов мир» считался золотым веком Англии. Политики были излюбленными мишенями
остроумных шуток и сатир Поупа, Свифта, Дефо и Джонсона. Либеральные настроения в
обществе способствовали распространению философских воззрений Локка и Беркли. Поли-
тические споры и дебаты вышли за рамки судебных залов и стен парламента и велись в кругах
широкой интеллектуальной элиты. Летаргический сон, в который под защитой Акта о присяге
погрузилась Англиканская церковь, побуждал апологета методистской церкви Джона Уэсли,
называвшего себя «головней, вытащенной из огня», оживить церковь Англии. Зарождающийся
средний класс был восхищен возможностью социального продвижения, которую предоставлял
Красавчик Нэш, законодатель мод и церемониймейстер, на ассамблеях в элегантных интерье-
рах игорных заведений георгианского Бата. Бедняки тем временем могли топить свои беды в
дешевом джине. К 1730 г. в Лондоне на каждые одиннадцать жилых домов приходилось по
одной лавке, торгующей джином, и «можно было напиться на один пенс, а на два – напиться в
стельку». 1720-е и 1730-е гг. – единственный период, когда население Лондона не увеличива-
лось, застыв на отметке примерно 700 000 человек. Так продолжалось до 1736 г., когда вышел
Акт о джине, согласно которому торговля этим напитком облагалась налогом, пивные должны
были работать по лицензии, а потребление спиртного строго ограничивалось.
Из традиционных поездок по Европе для завершения образования аристократы возвра-
щались домой, нагруженные произведениями искусства. Это порождало борьбу стилей. Стиль
английского барокко Ванбру, Хоксмура и Гиббса был представлен такими шедеврами, как
Бленхеймский дворец и Касл-Ховард, церквами «королевы Анны» в Восточном Лондоне, а
итальянский палладианизм лорда Берлингтона и его протеже, Колина Кэмпбелла и Уильяма
Кента, – Берлингтон-хаусом на Пикадилли и виллой в лондонском предместье Чизвик на
берегу Темзы. Знаменитый «английский бульдог», Уильям Хогарт яростно высмеивал палла-
дианизм, называя его чуждым и упадочным, однако именно этот стиль доминировал в англий-
ской архитектуре на протяжении всего XVIII в. На музыку сильное влияние оказал немецкий
иммигрант Георг Фридрих Гендель, чьими горячими поклонниками были Ганноверы.
107
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
После смерти короля в 1727 г. следовало ожидать, что связь Уолпола с прежним режи-
мом неминуемо приведет к его отставке по требованию короля Георга II (1727–1760), но
дружба премьер-министра с новой королевой Каролиной и использование цивильного листа 35
для поощрения политических союзников сделали его практически неуязвимым. Георг II был
более популярен, чем его отец, но со временем стал слишком ленивым и раздражительным, к
тому же терпеть не мог собственного сына Фредерика, точно так же как Георг I ненавидел его
самого. Увидев идущего по улице Фредерика, королева заметила: «Я хотела бы, чтобы земля
разверзлась и поглотила этого монстра, отправив его в самое пекло». Ганноверам трудно было
быть любезными даже друг с другом.
Георг II, может и не очень выдающаяся историческая личность, был тем не менее береж-
ливым и рассудительным монархом. В делах конституционных он утверждал, что «ни один
человек не сможет назвать ни одного случая, когда бы я превысил границы дозволенного».
Король заключил мир с Уолполом, который оставался у власти последующие пятнадцать лет.
Уолпол нанял Кента для строительства Хоутон-холла в Норфолке, где собрал великолепную
коллекцию произведений искусства 36 частично на средства кабинета, частично в кредит. Главу
кабинета высмеивали в невероятно популярной «Опере нищего», премьера которой состоялась
в 1728 г., кроме того, он стал прототипом Флимнапа, канцлера казначейства в «Приключениях
Гулливера» Свифта. В 1734 г. Уолпол с гордостью докладывал королеве: «Мадам, в этом году
в Европе было убито пятьдесят тысяч человек, и ни одного англичанина».
В конце концов Уолпола свергли – и именно за авантюры во внешней политике, кото-
рым в свое время он обязался всемерно препятствовать. Испанские пираты наносили значи-
тельный вред заокеанской торговле, и коммерсанты оказывали давление на премьер-мини-
стра, требуя принять соответствующие меры. Молодой парламентарий Уильям Питт призывал
к войне с Испанией, при этом сей яркий оратор так поразил престарелую герцогиню Маль-
боро, что она оставила ему в наследство значительную сумму. В 1738 г. Уолпол вел с Испа-
нией переговоры, пытаясь все урегулировать мирным путем, но расхождения во мнениях были
столь серьезными, что в 1739 г. разразилась война. В истории эта война известна как Война
за ухо Дженкинса. Капитан торгового судна Роберт Дженкинс, потрясая своим сморщенным
ухом в парламенте, утверждал, что его отрубил испанец. Уолпол считал такие воинственные
настроения отвратительными. «Сейчас они звонят во все колокола, но скоро будут заламы-
вать руки», – заметил он. Эта война не принесла никаких результатов, кроме очередного ухуд-
шения отношений с Испанией и Францией. Всеобщие выборы 1741 г. показали, что влияние
премьер-министра ослабело. В 1742 г. Уолпол утратил присущую ему уверенность и подал в
отставку, став членом палаты лордов. Говорят, падение правительства Уолпола легло в основу
детского стишка «Кто убил петуха Робина?», впервые опубликованного в то время.
Новое правительство, однако, по-прежнему контролировала политическая партия вигов,
которую теперь возглавляли братья Генри Пелэм и Томас Пелэм, герцог Ньюкасл. Говорили,
что «им хватило таланта, чтобы возглавить правительство, но не чтобы управлять страной».
Король, который в Ганновере имел всю полноту власти, в Лондоне сетовал на отсутствие пол-
номочий. «В этой стране настоящие короли – это министры, – жаловался он. – Я же здесь
никто». Однако были люди, которые хотели лишить его даже титула. В 1745 г. сын Старого
Претендента Карл Стюарт, Красавчик принц Чарли, вновь поднял восстание в Шотландии.
Горцы откликнулись на его призыв, и шотландцы двинулись на юг, против короля Англии –
и, по общему мнению, также их собственного короля. Правительство послало герцога Камбер-
лендского перехватить принца, войска которого дошли уже до Дерби, где он повернул назад,
35
Цивильный лист – сумма, выделяемая парламентом Великобритании на содержание королевского двора и членов коро-
левской семьи.
36
Внук Уолпола продал художественные сокровища Хоутон-холла Екатерине II, которая положила их в основу Импера-
торского Эрмитажа.
108
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
так как в Англии якобитское движение массовой поддержки не нашло. Это подорвало реши-
мость Чарли. Камберленду удалось оттеснить принца к северу, к самому Инвернессу. В апреле
1746 г. войска встретились на поле боя при Каллодене недалеко от Инвернесса. Шотландцы
были разбиты, но принцу удалось бежать, за что собственные охранники прозвали его «черто-
вым трусливым итальянцем».
Англичане смогли подавить шотландских горцев только численным превосходством.
Горцы дрались «как тигры», но правительственной армии удалось сломить их сопротивление.
Англичане не щадили никого, устроив настоящую резню. С правами кланов было покончено,
клановые цвета были запрещены, главы кланов или казнены, или брошены в тюрьмы. Карл
бежал «через все море на остров Скай»37 и с тех пор прожигал жизнь в изгнании, во Франции
и Италии. Герцога Камберлендского за особую жестокость прозвали мясником. Однако боль-
шинство англичан и шотландцев радовались тому, что с долгой враждой со Стюартами нако-
нец-то покончено.
Оппозиция палаты общин правительству вигов герцога Ньюкасла теперь объединилась
вокруг Питта. Он был умен, красноречив и надменен. Несмотря на популярность антифран-
цузской риторики Питта на лондонских улицах, его тесное общение с Фредериком, принцем
Уэльским, и с Лестер-хаусом в целом настораживало короля, и тот не желал давать Питту
должность в кабинете министров. Питт заслужил неприязнь монарха и тем, что выступал про-
тив выделения средств на продолжение войны Ганновера с Францией. В одной из таких битв,
а именно в Деттингенском сражении 1743 г., Георг последним из британских монархов лично
командовал войсками. 59-летний король заслужил уважение солдат, когда, будучи выбитым из
седла, кинулся на врага со шпагой наголо.
К 1746 г. положение Питта в обществе уже невозможно было игнорировать. Он был
назначен главным казначеем вооруженных сил и приводил в бешенство своих коллег тем, что
отказывался брать взятки. Тогда как лорд Ньюкасл оставался главой правительства, Питт стал
его движущей силой и лидером палаты общин. Его политика была предельно ясна. Питт крити-
ковал Уолпола за пассивность, но, как и он, выступал против войн в Европе. Он питал непри-
язнь к регулярной армии из-за того, что на ее содержание уходят огромные средства, к тому
же она заражает политическое сообщество своей воинственностью. «Мы должны поддержи-
вать своих союзников на континенте деньгами и кораблями, – говорил Питт, – но, если мы
допустим, чтобы наш народ зарабатывал на жизнь воинским ремеслом, это обернется угрозой
нашим свободам и разорением для нашей торговли».
Совсем другое дело – мир за пределами Европы, тут Питт давал волю своей агрессив-
ности. Потеря в 1756 г. острова Менорка, который отошел Франции, вывела на улицы целые
толпы, требовавшие, чтобы Англия боролась за его возвращение. Питт завоевал известность на
волне провоенных настроений в обществе. Его прозвали «великим парламентарием из палаты
общин», он стал первым поистине популярным политиком. Доктор Джонсон заметил как-то:
«Уолпол был министром, назначенным королем для управления народом, а Питта дал королю
сам народ».
Семилетняя война 1756–1763 гг. затронула весь мир и была первой настоящей «мировой
войной». Конфликт разгорелся на территории самой Европы в основном между Англией и ее
союзницей Пруссией с Фридрихом Великим во главе и союзом Франции, Испании и России.
Вскоре война охватила далекие фактории этих государств в обеих Америках и Азии. В бри-
танском обществе преобладали пропрусские настроения, которые разделял и сам король. Об
этом можно судить по количеству пабов, в названии которых упоминаются король Пруссии и
маркиз Грэнби, британский главнокомандующий. Питт ратовал за то, чтобы Великобритания
оставалась в стороне от театра боевых действий, выделяя деньги и всего несколько батальонов
37
Из шотландской народной «Песни о лодке к острову Скай» (Skye boat song).
109
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
в помощь прусской армии. Основное же внимание, по его мнению, следовало уделить флоту
и заморским территориям.
Падение империи Великих Моголов в Индии позволило французскому генералу Жозефу
Дюплеи отбить у Британской Ост-Индской компании Мадрас и таким образом получить кон-
троль над всем югом Индии. Дюплеи сметал на своем пути все препятствия, пока его продви-
жение не смог остановить во главе отряда солдат Роберт Клайв, талантливый 23-летний слу-
жащий Ост-Индской компании. В 1756 г. индийский наваб (наместник провинции) с согласия
французов захватил торговый пост компании в Калькутте, арестовал 123 европейца и заклю-
чил их в тесную камеру в подвале башни, где они задохнулись или погибли от теплового удара.
Это место получило название «Черная яма». Когда Клайв прибыл с отрядом в 3200 солдат,
он разбил сорокатысячную индийскую армию в битве при Плесси, в основном обратив их в
бегство пушечными выстрелами. К тому моменту, когда удалось вернуть захваченный фран-
цузами Мадрас, Калькутта и Бомбей уже были в руках Ост-Индской компании. Эта терри-
тория стала зародышем огромной Британской империи, которую страна получила, как гово-
рили в Викторианскую эпоху, «в приступе рассеянности». Все произошло скорее благодаря
предприимчивости самого Клайва, чем стратегии, разработанной в Лондоне. И когда Клайва
позже обвинили в коррупции, он ответил, что на фоне его достижений это сущая малость: «Бог
мой, господин председатель, я только сейчас осознал и потрясен собственной сдержанностью
и скромными запросами».
На Американском континенте стычки между англичанами и французами начались в
1754 г. с преждевременной атаки британского офицера, которого звали Джордж Вашингтон,
на один из фортов Новой Франции. Территория Новой Франции протянулась от Канады, на юг
вдоль рек Огайо и Миссисипи, к Луизиане, и угрожала окружить тринадцать колоний Новой
Англии на Восточном побережье. По распоряжению Питта в 1758 г. на этой границе снова были
развязаны боевые действия. Британские войска вторглись в долину реки Огайо, перерезали
линии французских войск и захватили важнейший форт Дюкен, который был переименован
в Питсбург. А на севере, в Канаде, английские войска под командованием генерала Джеймса
Уолфа сели на корабли, вошли в реку Святого Лаврентия и в 1759 г. захватили французскую
колонию Квебек. Взять крепость Квебек удалось, вскарабкавшись ночью по прибрежным уте-
сам на возвышенность, известную как плато Эйбрахам, при этом Уолф, как принято считать,
декламировал «Элегию, написанную на сельском кладбище» Грея. Уолф был смертельно ранен
в той же битве и умер, смертью своей подтвердив правдивость слов Грея «ко гробу ведет нас и
слава»38. Теперь французов вытеснили с большей части Канады и практически со всей терри-
тории нынешних Соединенных Штатов Америки.
После 1759 г., так называемого «года чудес», Хорас Уолпол заметил: «У церковных коло-
колов истерлись языки от звона в честь наших побед». К 1760 г. стратегия Питта положила
конец мечте французов об империи, которая протянулась бы от Бенгалии до Монреаля. Его
политика сражений за пределами Европы и субсидирования других армий, в частности армии
Фридриха Прусского для войны с Францией на территории самой Европы, принесла свои
плоды. Он сам говорил, что «завоевал Канаду на берегах Рейна», унизив государство, которое
было больше, богаче и блистательней Англии. Успехи Питта были наглядным доказательством
преимуществ упреждающей внешней политики, эпической главой английской истории, кото-
рой не суждено было повториться.
Георг II умер в 1760 г., и его сменил не сын Фредерик, который скончался ранее, а внук,
22-летний Георг III (1760–1820). Новый король, как и его дед, терпеть не мог Питта, считая,
что у того «самое черное сердце», и Питт был вынужден уйти в отставку, не дождавшись бла-
годарности от нации, для которой столько сделал. Он превратился во вздорного «заднескаме-
38
Перевод В. Жуковского.
110
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ечника», рядового члена палаты лордов и защитника угнетенных. Парижский мирный дого-
вор 1763 г. закрепил достижения Питта. Британия была признана владычицей Индии, Канады
и большей части Вест-Индии, но рост империи обошелся недешево, удвоив государственный
долг и поглотив половину годового дохода от процентной ставки.
Юный Георг III попытался, неосмотрительно и непродолжительно, возрождать монархи-
ческие прерогативы Стюартов. Он хвастал, что родился не немецким иммигрантом, а «корен-
ным англичанином», и организовал правящую группировку, в которую входили его старый
учитель граф Бьют и маркиз Рокингем. Король решил, что может справиться с палатой общин,
ловко используя покровительство в собственных целях, как это делал Уолпол. Его правитель-
ство старалось выправить финансовую ситуацию, доставшуюся в наследство от Питта, введя
в 1765 г. гербовый сбор для североамериканских колоний: отныне все торговые сделки, про-
дажа газет, книг, игральных карт и некоторых других товаров, оформление любых гражданских
документов облагались штемпельным сбором в пользу короны. В Америке также были расквар-
тированы английские войска, которые американцам приходилось обеспечивать жильем, про-
виантом и мебелью. В американских колониях эти законы вызвали яростное сопротивление. За
гербовыми сборами последовали таможенные пошлины на зерно, бумагу и чай. Эти пошлины,
направленные на сокращение государственного долга Англии, серьезно вредили экономике
новых колоний, препятствуя развитию торговли.
К середине XVIII в. промышленность и коммерция становятся решающими факторами в
английской истории. Население Англии, Уэльса и Шотландии почти удвоилось, с 5 миллионов
в начале века до почти 9 миллионов. В ходе промышленной революции значительно возросла
производительность труда. Фабричные станки приводились в движение водяными колесами на
быстрых реках, а продукцию перевозили по новой сети искусственных речных каналов. Первые
патенты на прядильную машину, паровую машину и получение ковкого чугуна пудлингова-
нием появились в 1780-х гг. Вскоре прядильные машины «Дженни» и паровые машины полу-
чили широкое распространение благодаря новому «золоту» Европы – углю. Новая продукция
отчаянно нуждалась в рынках сбыта, которые не зависели бы от превратностей европейской
политики, другими словами, нужна была империя.
Поскольку Питт не пользовался особым авторитетом в палате лордов, король не мог
найти сплоченную партию или иную влиятельную группу в парламенте, которая могла бы
сформировать правительство. Вынужденный сам подбирать себе министров, а не соглашаться
на кандидатуры, навязываемые палатой общин, король каждый год менял кабинет министров,
в то время как на улицах Лондона народ каждый день горячо приветствовал язвительного
оппозиционера Питта. Долго так продолжаться не могло, и в 1766 г. король наконец вынужден
был просить Питта вернуться к власти. Но политик был уже серьезно болен, измучен подагрой.
Теперь он, выступая в палате общин, часто кутался в теплые накидки и мог ходить только опи-
раясь на две трости. Он согласился войти в правительство при условии, что сможет перейти в
палату лордов в качестве графа Чатема. Это решение «великого общинника» потрясло поэта
Томаса Грея, который назвал его «самым слабым решением такого великого человека». Вскоре
Чатем впал в депрессию, стал затворником, прятался целыми днями в своей комнате, даже
еду ему подавали через специальную дверцу. Два года спустя, в 1768 г., он подал в отставку,
сославшись на плохое здоровье.
Ко времени окончательного падения Чатема в игру вступили новые формы политиче-
ской деятельности, не зависящие от патроната короля или аристократической верхушки. В
1763 г. радикал и вольнодумец, член парламента от Мидлсекса Джон Уилкс умудрился уго-
дить в Тауэр за нападки на кабинет министров на том основании, что он нападал на «тронную
речь короля». Позже жители Мидлсекса снова выбирали Уилкса своим представителем, а пар-
ламент его кандидатуру отвергал. Затем его избрали олдерменом Лондона, и в его поддержку
наряду с другими выступал даже лорд главный судья. Чатем произнес знаменитую речь в его
111
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
защиту, заявив, что, вне зависимости от характера, Уилкс является «английским гражданином
и обладает определенными правами, данными ему законом, лишить которых его может только
закон». Неограниченная власть, продолжал Чатем, «способна развратить умы тех, кто ею обле-
чен, и здесь, по моему мнению, господа, кончается закон и начинается тирания». Впоследствии
Уилкс получил свое место в парламенте. Эта история привела Георга в ярость, а лондонскую
толпу – в восторг. У Уилкса был прекрасный слог и весьма ироничное перо. Когда лорд Сэнд-
вич сказал ему, что он «умрет на виселице или от чумы», Уилкс ответил: «Это, сэр, зависит от
того, приму ли я ваши принципы или вашу любовницу».
В 1774 г. молодой член парламента, ирландец по происхождению, Эдмунд Берк выдви-
нул свою кандидатуру от Бристоля. Выступая перед своими новыми избирателями, он заявил,
что роль члена парламента быть представителем избирателей, а не их делегатом. Парламента-
рий, сказал он, «это не член гражданского сообщества Бристоля, а член парламента… он имеет
собственное мнение; и он предает вас, а не служит вам, если откажется от собственного мнения
в угоду вашему». Радикализм Уилкса и Берка определил и упрочил права парламентариев по
сравнению с правами управленцев, подготовив почву для реформ XIX в. Но прежде их ради-
кализм должен был пройти проверку огнем, поскольку значительный кусок новой империи
Чатема внезапно от нее откололся.
112
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
От «Бостонского чаепития» до Ватерлоо
1774–1815 гг
В ответ на протесты американцев против новых налогов парламент аннулировал по край-
ней мере некоторые из них. Георг III был возмущен такой уступкой. Он заявил: «Меня чрез-
вычайно удивило то, что любой из моих подданных может поощрять бунтарский дух, который,
к сожалению, присутствует в отдельных моих колониях в Северной Америке». Он не до конца
понимал ситуацию, так же как и его премьер-министр лорд Норт, добродушный толстяк, про-
явивший себя слабым и неэффективным политиком. Однажды король очень нелестно назвал
его «мой самый неудачный выбор». Норт оказался самым худшим из политиков, руководив-
ших Великобританией в период Войны за независимость США.
Начало войны не походило на войну в привычном понимании этого слова. Фактически
все начиналось с разногласий по поводу торговли и налогов, постепенно переросших в пыл-
кие рассуждения о гражданских правах и свободах. Даже в наши дни такие споры чреваты
шовинизмом. Тогда же Лондон уверял, что сумма в 1400 фунтов в год, которую тринадцать
колоний собирают Великобритании за избавление от французской тирании в результате Семи-
летней войны, просто смехотворна, поэтому называть это «абсолютным деспотизмом», как
делают американцы, просто абсурдно. Закон о гербовом сборе, против которого они проте-
стуют, наряду с другими ограничениями на торговлю введен во всей империи. Между тем
колонии имели свои законодательные органы и в большинстве своем были автономными. Аме-
рика находилась в гораздо более выгодном положении, чем Ирландия.
И, хотя большую часть налогов отменили, все же один, на импорт чая, остался. В
1773 г. для Ост-Индской компании, которая испытывала финансовые трудности, таможенные
пошлины были уменьшены. Кроме того, ее освободили от налогов на перевозку чая в Аме-
рику. Конкурировавшие с ней торговцы чаем, главным образом контрабандисты, переодевшись
индейцами, сбросили груз чая, ставший яблоком раздора, в воды Бостонской гавани. Неком-
петентное и недальновидное правительство в Лондоне, которому потребовалось несколько
недель, чтобы передать сообщения через Атлантику, пошло на крайние меры. В 1774 г. оно
приняло пять так называемых Принудительных актов, в том числе о закрытии Бостонской
гавани и о смене колониального правительства в колонии Массачусетс.
В 1774 г. Принудительные акты привели к созыву конгресса в Филадельфии, где была
написана Декларация прав и жалоб. Конгресс провозгласил бойкот британскому импорту и
потребовал отмены законов, подрывавших американскую торговлю.
Когда же Лондон отверг эти требования, местное народное ополчение взялось за ору-
жие. Ополченцев называли «минитменами», так как они должны были постоянно находиться
в минутной боевой готовности. Минитменов поддержала широкая коалиция колонистов, мно-
гими из которых двигали смешанные мотивы. Некоторые искренне желали свободы, но другие
опасались, что Лондон потребует выплаты земельных долгов, а также соблюдения договоров с
индейцами и правового регулирования рабства. В апреле 1775 г. британский губернатор Мас-
сачусетса предпринял попытку захватить базы снабжения ополченцев в городах Лексингтон
и Конкорд, но его войско, потеряв почти тысячу человек, было отброшено назад в Бостон. В
следующем, 1776 г. те же разгневанные делегаты, которые ранее пытались найти с Лондоном
взаимоприемлемый выход из сложившейся ситуации, снова собрались в Филадельфии на кон-
гресс. Томас Пейн опубликовал памфлет «Здравый смысл», в котором защищал идеи респуб-
ликанцев и обвинял лоялистов в том, что у них «сердце труса и дух сикофанта»39. 4 июля была
39
Цит. по: Пейн Т. Здравый смысл // Избранные сочинения / Под ред. М. Баскина. М.: Изд-во АН СССР, 1959. Перевод
113
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Ф. Вермель. Сикофант в Древних Афинах – доносчик, клеветник, первоначально осведомитель судебных властей о тех, кто в
нарушение закона вывозил из Аттики фиги или рвал плоды священных смоковниц.
40
Цит. по: Соединенные Штаты Америки: Конституция и законодательство / Под ред. О. Жидкова. Перевод О. Жидкова.
М.: Прогресс, Универс, 1993.
114
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
41
Из поэмы Уильяма Вордсворта «Прелюдия, или Становление сознания поэта».
115
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ший наложил множество ограничений на действие закона о свободе личности Хабеас корпус,
подтвердив тем самым справедливость обвинений Фокса в «терроре Питта». В Средиземно-
морье отправили харизматичного флотоводца Горацио Нельсона. В августе 1798 г. англий-
ская эскадра подошла к эскадре Наполеона, которая стояла на якоре недалеко от дельты Нила.
Нельсон отважно направил свои корабли на французскую эскадру со стороны моря и берега и
уничтожил ее перекрестным огнем своих орудий. Только четырем из семнадцати французских
кораблей удалось спастись. О победе Нельсона близ дельты Нила говорила вся Европа. К тому
времени он уже потерял руку и глаз, но его слава распространялась так же быстро, как и слухи
о его скандальной связи с Эммой Гамильтон. Наполеон вернулся во Францию, где в 1799 г.
совершил тот самый переворот, который предсказал Берк и которого так страшился Талейран.
А Питт ввел первый в истории Великобритании подоходный налог, составлявший два пенса с
фунта. Если доход превышал 200 фунтов, сумма выплаты поднималась до двух шиллингов.
Тем временем Война за независимость в США не прошла незамеченной на «кельтской
окраине» Британии. Распространение питательного картофеля в сочетании с доктринами като-
лической церкви привело к тому, что население Ирландии увеличилось до шести миллионов,
составив почти треть двадцатимиллионного населения Британских островов. Было очевидно,
что дальнейшее отношение к Ирландии как к английской колонии не имеет оправданий. В
1800 г. после споров и дебатов, похожих на те, которые предшествовали объединению с Шот-
ландией столетием ранее, в Лондоне и Дублине был принят Акт об унии, объединивший парла-
менты Англии и Ирландии. Но король отказал ирландским католикам в избирательном праве, в
результате чего реформа практически утратила смысл. Питт, который брал на себя обязатель-
ства о предоставлении гражданских и политических прав ирландцам, почувствовал, что дол-
жен уйти в отставку. Как и в случае противостояния с Америкой, империи предстояло силой
отстаивать прерогативу английской монархии, причем последствия для нее оказались ката-
строфичными. Политическая элита Великобритании получила ирландское проклятие длиною
более чем в столетие.
В 1802 г. правительство заключило мир с Наполеоном, который к тому времени полу-
чил титул первого консула Франции. Толпа британских туристов устремилась в Париж, чтобы
взглянуть на руины Бастилии и полюбоваться в Лувре на произведения, привезенные Напо-
леоном из разграбленной Европы. В Париже оказалась квадрига из базилики Сан-Марко в
Венеции и Аполлон Бельведерский из Ватикана. Но не прошло и года, как Наполеон нарушил
обещание мира, и Европа содрогнулась, узнав, что он снова ступил на тропу войны. Велико-
британия понимала, что это была война не на жизнь, а на смерть. Любые дебаты о политиче-
ской реформе были тотчас признаны крамольными и революционными. Трактат Пейна «Права
человека», который разошелся тиражом 200 тысяч экземпляров, был объявлен вне закона. Дей-
ствие закона Хабеас корпус было временно приостановлено, и судьи получили законное право
на высылку людей в новую колонию в Ботани-Бей в Австралии. Был возрожден ранее отменен-
ный подоходный налог, и теперь он составлял шиллинг с фунта, если ежегодный доход превы-
шал 150 фунтов.
В 1804 г. Питта вернули в правительство, и он с головой погрузился в подготовку к войне.
В то время как Наполеон в Булони собирал армию вторжения, вдоль южного и восточного
берегов Англии возводились башни мартело, названные по аналогии с круглыми каменными
укреплениями на мысе Мартелла на Корсике. Нельсона вновь призвали на морскую службу.
В его задачу входило разыскать и уничтожить французский флот, который должен был сопро-
вождать вторжение французской армии. Только в октябре 1805 г. у мыса Трафальгар около
испанского города Кадис Нельсону удалось загнать в угол свою добычу – французскую и испан-
скую эскадры. Нельсон направил свои корабли, развернув их под прямым углом, к растянув-
шемуся в линию строю объединенной эскадры противника, тем самым лишив себя на время
возможности вести прицельный огонь бортовыми пушками. Но ему удалось нарушить строй
116
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
118
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Путь к реформам
1815–1832 гг
После Ватерлоо в Вене были достигнуты определенные договоренности, которые счи-
тались триумфом европейской дипломатии, хотя, по сути, были глубоко консервативными.
Несмотря на то что Венский конгресс сурово покарал Францию за революцию и поддержал
абсолютистские режимы в Австрии, Испании и России, подавить революционный дух он не
мог. Американский джинн вылетел из бутылки и уже говорил по-французски. Он кружил над
всеми европейскими столицами и уверенно овладевал английским языком. С 1812 по 1827 г.
британское правительство возглавлял граф Ливерпуль, человек необычайно консервативного
склада. Говорили, что он помешал бы и процессу Сотворения мира, чтобы сохранить перво-
зданный хаос. И теперь, в этот переломный период истории Англии, ему предстояло руко-
водить страной. А как быть с конституцией, которая в условиях революционных бурь, сви-
репствующих по всей Европе, практически не изменилась со времен «Славной революции»
1688 г.?
Когда закончилась война с Францией, рынок труда наводнили 200 000 уволенных в запас
солдат и моряков. Упали государственные расходы, наступил экономический спад, что вызвало
массовые беспорядки. В 1815 г. парламент, все еще состоявший из землевладельцев, пред-
ставил Закон об импорте, защищавший доходы английских фермеров, по которому ввозимая
пшеница облагалась высокой пошлиной. Этот «хлебный закон» привел к подорожанию хлеба
и волнениям в больших городах. В то же самое время на заводах и фабриках так называемые
луддиты громили станки, которые должны были облегчить ручной труд. Волна беспорядков,
широко распространившаяся и в провинции, внушала ужас властям, у которых еще свежи были
воспоминания о парижских санкюлотах.
В 1819 г. на площади Святого Петра в Манчестере мирная демонстрация рабочих была
разогнана впавшими в панику войсками. В результате 15 человек были убиты, 600 получили
ранения. По иронической аналогии с битвой при Ватерлоо это побоище окрестили «Питер-
лоо». В смятении Ливерпуль, как в свое время Питт, принял столь же драконовские «шесть
законов, которые ограничивали свободу слова, печати и собраний. Антиправительственные
строки Шелли «И вот гляжу, в лучах зари, / Лицом совсем как Кэстельри, / Убийство, с ликом
роковым, / И семь ищеек вслед за ним»42 не могли быть напечатаны, так как автора посадили
бы в тюрьму. Собрания в поддержку реформ рассматривались как «неприкрытая форма заго-
вора изменников». Через год пятеро республиканцев организовали заговор с целью убийства
членов правительства Великобритании, включая главу кабинета – графа Ливерпуля. Заговор,
который в исторической науке называют «заговором на улице Катона» (по месту встречи заго-
ворщиков в Лондоне), предотвратили.
Политическая система Великобритании надсадно скрипела. Казалось, что даже монархия
шатается. Изолированный в Кью, лишившийся рассудка, слепой и глухой Георг III в 1820 г.
наконец умер. Его преемник Георг IV (1820–1830) был обжора и мот, одержимый желанием
превзойти в пышности Наполеона. На коронацию он надел костюм, который был копией коро-
национного наряда французского императора. Его повергло в ужас появление раздельно про-
живающей с ним супруги Каролины Брауншвейгской, которая приехала из Франции, чтобы
короноваться вместе с ним. Она не обладала ни привлекательной внешностью, ни приятными
манерами, но король был настолько непопулярен в народе, что лондонцы охотно встали на
сторону королевы. Георг не мог доверять своим гвардейцам и вынужден был нанять каких-то
42
Шелли П. Б. Маскарад анархии. Перевод К. Бальмонта.
119
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
девший «новый либерализм», пришел в ярость. Позднее Каннинг поддержал дело Байрона, и
Великобритания подключилась к борьбе греков за независимость от Османской империи.
В 1827 г. прогрессивные тори неожиданно оказались в критической ситуации, когда
Ливерпуля разбил паралич, а Каннинг умер, едва успев приступить к исполнению обязанно-
стей премьер-министра. В отчаянии больной король попросил прославленного в боях героя
герцога Веллингтона вступить в должность. Даже Веллингтон, который был против измене-
ния избирательного законодательства, пошел по пути мирных реформ. Поскольку нужна была
поддержка сторонников Каннинга в парламенте, он аннулировал принятый во времена Карла
II Акт о присяге, по которому только лица англиканского вероисповедания могли занимать
государственные должности и посты в Англии. В результате отмены этого закона по всей Бри-
тании в местные органы власти вливалась «свежая кровь» радикалов. В 1829 г. Веллингтон
шокировал консерваторов, поддержав инициативу эмансипации католиков Ирландии. Питт-
младший был повергнут. Вестминстер претерпел существенные изменения после того, как в
парламенте была создана солидная фракция ирландских католиков, которая с нарастающим
успехом отстаивала самоуправление. Реформа спровоцировала нелепую дуэль между старым
солдатом и графом Уинчилси, который обвинил Веллингтона в измене протестантизму. Как и
в случае дуэли Каннинга и Каслри, оба противника стреляли с целью промахнуться.
В 1830 г. в Виндзоре умер Георг IV. Этот надменный король никогда не пользовался
популярностью и был объектом всевозможных насмешек. Придя к власти, он потребовал,
чтобы кабинет министров выделил ему 550 000 фунтов на оплату долгов. Король поручил
Генри Холланду реконструировать Карлтон-хаус и Королевский павильон в Брайтоне. Позже
он пригласил Джона Нэша для реконструкции дома герцога Букингемского, после чего это
здание стало Букингемским дворцом и королевской резиденцией в Лондоне. Король также
поручил Нэшу разработать план застройки местности, соединяющей Сент-Джеймс-парк с
Риджентс-парком. Благодаря этому проекту планировки города Лондон мог успешно конкури-
ровать с такими городами, как Рим, Венеция и Париж. К тому времени обрюзгший и заплыв-
ший жиром король удалился в Виндзорский замок. В некрологе даже в Times говорилось, что
«никогда еще не было человека, о котором сограждане сожалели бы менее, чем об этом почив-
шем короле». Трон перешел к 64-летнему брату короля Вильгельму IV (1830–1837), не очень
удачливому морскому офицеру, который никогда о королевской власти не помышлял и мало
проявлял к ней интереса. Он много лет прожил в гражданском браке с актрисой Дороти Джор-
дан и нажил с ней десять детей, а вот законного наследника мужского пола у него не было.
Самой горячей темой выборов 1830 г. стала реформа электоральной системы. Хотя
большинство было у тори, Веллингтон сделал заявление, которое пагубно отразилось на его
карьере. Он сказал, что существующая избирательная система идеальна, и, «пока я нахожусь
на этом посту… я считаю своим долгом сопротивляться» любым попыткам реформы. Такая
открытая непримиримость вынудила толпы радикалов выйти на улицы. Члены правительства
никуда не могли пойти без сопровождения вооруженной охраны. Веллингтон утратил доверие
и был вынужден уйти в отставку.
Премьер-министром стал 66-летний аристократ и лидер партии вигов граф Грей. Порт-
фели также получили либерально настроенный лорд Мельбурн, виконт Пальмерстон и талант-
ливый юрист-радикал Генри Броухем. Между этими политиками-реформаторами и тори,
которые разделились на ультраконсерваторов и последователей Каннинга, поддерживавших
реформы, завязалась борьба. В марте 1831 г. виг лорд Джон Рассел представил на рассмотрение
в палате общин законопроект о реформе парламентского представительства, которая позво-
лила бы аннулировать 60 «гнилых местечек», таких как Олд-Сарум 43, и уменьшить количество
43
Городок Олд-Сарум с семью избирателями направлял в парламент двух человек, в то время как крупные города, такие
как Манчестер или Бирмингем, не имели представителей в парламенте.
121
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
представителей еще от 47. Таким образом, 658 мест в парламенте, число, которое сложилось
после Акта об унии Великобритании и Ирландии от 1800 г., сокращалось на 168 мест. Коли-
чество тех, кто получал право голоса, увеличилось бы, правда, скромно – с 400 000 до 650
000 граждан, но в парламенте впервые были бы представлены большие промышленные города,
такие как Манчестер, Бирмингем и Лидс.
Законопроект прошел с перевесом всего в один голос, причем на заседании в палате
общин присутствовало так много парламентариев, как никогда в истории. В голосовании при-
няли участие 608 членов парламента. Однако затем тори отвергли этот билль, взяв верх в коми-
тете. В апреле Грей подал в отставку и объявил выборы по одному вопросу – за или против
билля. По всей стране образовывались политические союзы, и в мае 1831 г. последовали новые
выборы в парламент, на которых реформисты усилили свои позиции. Билль Рассела был одоб-
рен палатой общин и в конце сентября 1831 г. представлен в палату лордов, где был отклонен,
причем 21 епископ из 22 проголосовал против. По Бристолю, Ноттингему и Дерби прокати-
лась волна беспорядков. В Бирмингеме раздавался глухой звук колоколов. Кстати, Веллинг-
тон получил прозвище Железный Герцог, но не за Ватерлоо, а за то, что установил на окнах
металлические ставни. Ходили слухи о создании вооруженных формирований. Люди отказы-
вались платить налоги и забирали деньги из банков. Угроза революции, повторения француз-
ских событий 1789 г., которых так долго боялись в Великобритании, нависла над страной. Как
же будет реагировать на ситуацию парламент, а может быть, и монарх?
В декабре 1831 г. билль Рассела был представлен на рассмотрение в третий раз. Несмотря
на то что его содержание было выхолощено, палата лордов вновь отказалась его принять. Тогда
Грей потребовал, чтобы король пожаловал титул пэра достаточному числу дворян, чтобы при-
нять законопроект большинством голосов. Ранее такую тактику применила королева Анна,
чтобы подписать Утрехтский мирный договор в 1713 г. Король отказался, и в мае 1832 г. Грей
в знак протеста против действий лордов снова подал в отставку, предупредив монарха о том,
что «дух времени торжествует и сопротивляться ему равносильно гибели». В последующие
недели, получившие название «майские дни», судьба конституционной монархии висела на
волоске. Король Вильгельм поручил Веллингтону сформировать новое правительство, но тот
не справился. Герцог понял, что игра окончена, и предложил королю незамедлительно усту-
пить требованиям Грея. Радикально настроенный пэр лорд Стэнли даже потребовал, чтобы
пэрством пожаловали целую гвардейскую бригаду.
Перед перспективой такого «разбавления» лорды капитулировали. 7 июня 1832 г. знаме-
нательный Акт о народном представительстве вступил в законную силу. Исчезло большинство
«гнилых местечек», им на смену появилось 125 новых мест. Количество получивших право
голоса возросло на 60 %, и, хотя избирательное право основывалось на имущественном цензе
и право голоса имели только мужчины, это был настоящий прорыв. Впервые после Английской
революции XVII в. в Великобритании было проведено перераспределение власти. Грей заве-
рил, что последующие реформы будут вызваны только «ростом сознания масс и требованием
времени». Но подтекст был понятен – реформы будут. 1832 г. считается одним из ключевых
моментов в истории Великобритании. Восстаний и бунтов удалось избежать, потому что бри-
танский парламент и политическое сообщество хоть и запоздало, но уступили духу времени и
отреагировали. Именно 1832, а не 1688 г. стал настоящей «Славной революцией».
122
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Рассвет Викторианской эпохи
1832–1868 гг
«Никогда в жизни не видел столько возмутительно скверных шляп», – саркастически
заметил Веллингтон, увидев парламент 1833 г., избранный в соответствии с биллем о реформе.
Но этому парламенту предстояло стать столь же радикальным, как Долгий парламент 1640 г.,
а его реформам – более продолжительными. Заново созданное правительство Грея удостоило
мандат нового контингента избирателей таким пакетом либеральных законов, что они взбудо-
ражили всю Европу. Новое правительство полностью упразднило рабство в Вест-Индии, кото-
рое еще существовало в противовес объявленной вне закона работорговле. Фабрикам запре-
тили брать на работу детей до тринадцати лет. Вышел Закон о бедных, который предложил
содержать бедняков и обездоленных в работных домах. Правда, внутренний распорядок в них
был настолько суровым, что это подвигло Чарльза Диккенса написать роман «Приключения
Оливера Твиста», в котором писатель подверг их суровой критике. На смену коррумпиро-
ванным муниципальным корпорациям пришли выборные городские советы. Когда в 1834 г.
«мучеников из Толпадла» отправили на каторгу в Австралию за профсоюзную деятельность,
общественность добилась отмены приговора и их возвращения. Символом падения старого
порядка стал пожар 1834 г., в результате которого Вестминстерский дворец сгорел дотла. Это
зрелище наблюдал и реалистично отобразил художник Джозеф Меллорд Уильям Тернер. Зда-
ние было восстановлено в стиле «перпендикулярной» готики архитекторами Чарльзом Бэрри
и Огастесом Пьюджином, благодаря которым удалось сохранить в новом облике дворца вели-
чие старины.
В том же году Грей ушел с поста премьер-министра. Его преемником стал благожела-
тельный и обходительный Мельбурн, который спустя три года приветствовал восшествие на
престол 18-летней племянницы Вильгельма IV Виктории (1837–1901). Наследница узнала о
смерти дяди от архиепископа Кентерберийского и лорда-гофмейстера, которые разбудили ее
в пять часов утра в Кенсингтонском дворце. Когда собрался Тайный совет в полном составе,
она едва успела сменить ночную сорочку на платье. Жизнерадостная, эрудированная, изыс-
канная Виктория была очень невысокой, ее рост составлял всего 150 сантиметров. Она увлек-
лась Мельбурном. Необычайно привлекательный вдовец сам назначил себя ее неофициальным
секретарем, встречался с ней дважды в день, обедал с ней три раза в неделю. По сведениям
его биографа Дэвида Сесила, Виктория «в эмоциональном плане была еще сущим ребенком,
школьницей, которой нужен был скорее герой, а не любовник». Мельбурн оказался превосход-
ным наставником, посвятил свою способную ученицу в тайны конституции, а затем устроил
ее счастливый брак с эффектным немецким принцем Альбертом Саксен-Кобург-Готским. Он
объяснил, что по правилам этикета именно она должна сделать предложение.
Акт об избирательной реформе 1832 г. послужил толчком к новым реформам, кото-
рых кто-то опасался, а кто-то с нетерпением ждал. В 1838 г. группа радикалов опубликовала
«народную хартию», которая пошла дальше положений акта и потребовала равенства избира-
тельных округов, всеобщего избирательного права для всех совершеннолетних мужчин, тай-
ного голосования, ежегодных перевыборов парламента и вознаграждения членов парламента.
Хотя сторонники чартизма устраивали массовые митинги и, по мнению некоторых, представ-
ляли собой важную революционную силу пролетарского движения, их лидеры и парламен-
тарии стремились удержать требования чартистов в рамках реформы 1832 г. В острых спо-
рах, разгоревшихся между сторонниками решительных действий и «умеренными», победили
последние. Чартисты были не одиноки в радикальном крыле партии вигов. В результате выбо-
ров 1841 г. к власти вернулась партия тори во главе с Пилем, который не без иронии назы-
123
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
44
Цит. по: Милль Дж. С. Утилитаризм. О свободе. СПб., 1882.
125
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Хотя на тот момент премьер-министром был Рассел, политика страны находилась в руках
знаменитого Генри Темпла, лорда Пальмерстона, который был министром иностранных дел
на протяжении 1830-х, а затем с 1846 по 1851 г. В течение этого времени он держал в руках
всю власть в Министерстве иностранных дел, лишь изредка совещаясь со своими коллегами.
В 1848 г. Пальмерстон, которого на протяжении долгого времени считали основателем «либе-
рального интервенционизма», произнес в палате общин грандиозную пятичасовую речь. В
ней говорилось, что «подлинной политикой Англии… является защита справедливости и пра-
вого дела, следование этому курсу с умеренностью и благоразумием… не превращаясь во все-
мирного Дон-Кихота, но используя свой вес и материальную поддержку там, где, по ее мне-
нию, совершена несправедливость». В 1850 г. он направил эскадру блокировать Афины в
защиту британского подданного, родившегося на Гибралтаре, Давида Пачифико, имуществу
которого был нанесен ущерб. Нападение было оправдано тем, что «бдительное око и твердая
рука Англии» должны постоянно защищать ее граждан так же, как во времена Древнего Рима.
И в то же время Пальмерстон, оберегая Великобританию от европейских конфликтов, поддер-
живал революции на континенте и был сторонником так называемой «дипломатии канонерок».
Как и Чатем, он уделял особое внимание укреплению военно-морского флота и безопасности
империи. Патриотизм Пальмерстона был таким, что, когда однажды один француз отвесил ему
комплимент, сказав, что если бы он не был французом, то хотел бы стать англичанином, Паль-
мерстон ответил: «Если бы я не был англичанином, то хотел бы им быть».
Пальмерстон не умел работать в команде, его коллегам приходилось мириться с тем, что
он единолично принимал решения. В 1852 г. его направили в Министерство внутренних дел,
где его кипучая деятельность привела к бурному всплеску новых реформ. Он уменьшил нормы
рабочего времени для детей, работавших на фабриках, поддерживал вакцинацию и очистку
воздуха, боролся за проведение реформ в тюрьмах и исправительных заведениях для мало-
летних преступников. Он также сумел избежать прямого вовлечения Англии в столь непопу-
лярную Крымскую войну, начавшуюся в 1853 г., но категорически настаивал на том, чтобы
поддержать Турцию в борьбе против русской экспансии. Война не принесла Великобритании
лавров, но была отмечена кампанией газеты Times за принятие реформ в армии и усовершен-
ствованием ухода за ранеными благодаря деятельности Флоренс Найтингейл, а катастрофиче-
ская по своим последствиям атака Легкой кавалерийской бригады в стихотворении Альфреда
Теннисона превратилась в триумфальную победу. Было проведено расследование действий
правительства во время войны, которые были признаны настолько бездарными и некомпетент-
ными, что премьер-министр лорд Абердин, член партии вигов, посчитал для себя необходи-
мым подать в отставку. В 1855 г. Пальмерстон занял его место после того, как королева попро-
сила каждого из его коллег сформировать правительство, но все они отказались. Виктория
люто ненавидела Пальмерстона, справедливо считая его неисправимым распутником, но оши-
бочно – беспринципным негодяем.
Разновидность умеренного либерализма Пальмерстона сформировалась на основе насле-
дия радикалов Берка и Фокса и его развития Греем, Мельбурном, Расселом и поколением
1832 г. Соответственно он не мог не быть на собрании в клубе Святого Якова, где группа вигов,
торийских сторонников Пиля и радикалов приняла решение объединиться в коалицию под
названием «Либеральная партия». Самой влиятельной фигурой среди них был молодой и гор-
дый канцлер казначейства Уильям Гладстон, сын ливерпульского торговца. Сначала он при-
надлежал к крылу либеральных консерваторов – сторонников Пиля и выступал против парла-
ментской реформы 1832 г., защищал рабство, но на тот момент с присущим ему ораторским
пылом продемонстрировал, как кардинально он изменил свои убеждения. Гладстон удерживал
пост канцлера казначейства с 1852 по 1855 г. и снова занял эту должность на семь лет (1859–
1866), за которые он увеличил подоходный налог и временно отказался от государственных
займов. Он утверждал, что в мирное время «только крайняя нужда может заставить нас брать
126
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
взаймы». Взяв за основу политику свободной торговли, он урезал количество налогов с 419 до
48, ликвидировал налог на печатную бумагу, иными словами, «налог со знания». Он снизил
цены на продукты питания и заработал славу «героя завтрака рабочего человека».
Хотя Пальмерстон был ярым противником рабства, он встал на сторону конфедератов в
Гражданской войне в США (1861–1865), главным образом из-за неприятия антибританских
настроений, царивших в северных штатах, и заинтересованности в экспорте хлопка из южных
штатов. Однако его поддержка не вылилась в войну. В 1865 г. после двух десятилетий у вла-
сти премьер-министр Пальмерстон умер. Это были десятилетия, когда Великобритания насла-
ждалась миром и процветанием. Преемником Пальмерстона стал немолодой Рассел, который
стоял у истоков парламентской реформы 1832 г., а сейчас страстно желал ее продолжения.
Политическая реформа снова заняла центральное место во внутренней политике, и, так же как
в начале столетия, ее продвижению способствовали реформы за рубежом, на этот раз прово-
димые Гарибальди в Италии и Линкольном в Америке. В 1866 г. Рассел представил парламенту
проект билля о реформе избирательного права, куда вошли пункты из «народной хартии» чар-
тистов о всеобщем избирательном праве для всех совершеннолетних мужчин, у которых есть
квалифицированная работа и постоянное место жительства. В случае принятия билля контин-
гент избирателей увеличился бы вдвое, достигнув приблизительно двух миллионов человек,
и благодаря регистрации избирателей было бы труднее и дороже подтасовывать результаты
голосований. Это, в свою очередь, привело бы к уменьшению доли избирателей, владевших
земельной собственностью, и к усилению роли партийных организаций. Чтобы принять билль,
необходимо было прежде всего избавиться от влияния местных олигархов и донести проект
до широкой публики.
Билль в палате общин не прошел. Рассел и его правительство подали в отставку, усту-
пив место правительству тори во главе с графом Дерби, а лидером консерваторов в палате
общин стал Бенджамин Дизраэли. Лондон всколыхнули акции протеста, такие же, как и в 1830-
х гг. Митинг протеста в Гайд-парке был столь многолюдным, что полиция прибегла к помощи
войск, чтобы его разогнать. Тори запаниковали и в августе 1867 г. поспешно приняли то, что,
в сущности, было предыдущим биллем Рассела. Настал черед Дизраэли стать мишенью для
обвинений Роберта Сесила, впоследствии лорда Солсбери, в «политической измене, преце-
дента которой невозможно найти в наших парламентских анналах». Почти такие же слова в
свое время сказал Дизраэли в адрес Пиля. Но если Дизраэли полагал, что он одержал победу
над либералами и на выборах новый электорат поддержит его, то он глубоко заблуждался. На
первых же после принятия реформы выборах 1868 г. и его самого, и его партию тори отвергли,
отдав предпочтение либералам. Премьером стал Уильям Гладстон. Пришло время схватки
двух титанов.
127
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Гладстон и Дизраэли
1868–1901 гг
Час придет – придет спаситель, и не один, а два. Казалось, что британские лидеры выхо-
дили на сцену в образе то гигантов, то карликов. В промежутках между Питтами, Пилями,
Мельбурнами и Пальмерстонами появлялись менее заметные фигуры, преимущественно пэры
с титулами, такие как Ливерпуль, Дерби и Абердин. Находясь у власти, они редко проявляли
амбиции, скорее врожденное чувство долга, как будто выполняли задачу на некоторое время
дать стране передышку. Но сейчас на первый план выступили два лидера, которые были слеп-
лены совсем из другого теста. Ни Гладстон, ни Дизраэли не принадлежали к правящему классу,
но это единственное, в чем они были схожи. Диаметрально противоположные личностно, они
породили одно из великих противостояний английской истории.
Щеголь Бенджамин Дизраэли был сыном не очень набожного еврея, который окрестил
свое 12-летнее чадо в Англиканской церкви. Бенджамин получил юридическое образование,
а блестящий ораторский талант облегчил молодому человеку путь к верхам политической
карьеры, который сам Дизраэли сравнил со «столбом, обильно смазанным чем-то очень скольз-
ким». Сначала Дизраэли противился политическим реформам Грея, Пиля и Рассела, но затем
принял их и использовал в личных интересах и на благо своей партии. Одаренный писа-
тель-романист, чрезвычайно обаятельный человек, он проповедовал утопический идеализм,
строил воздушные замки, пытаясь «соединить две нации» Великобритании – богачей и бедня-
ков. Хотя Дизраэли принадлежал к Англиканской церкви, он зачастую становился мишенью
для антисемитских насмешек, которые парировал искрометным юмором. Однажды, отбивая
одну из антисемитских нападок своего коллеги по парламенту, Дизраэли сказал: «Да, я еврей,
и, когда предки моего достопочтенного оппонента были дикарями на никому не известном
острове, мои предки были священниками в храме Соломона».
Уильям Гладстон разительно отличался от Дизраэли. Он был воспитан на Библии и
классической литературе, цитатами из которых обильно уснащал свою речь. Манерой дер-
жаться он всячески подчеркивал свое нравственное превосходство, чем приводил Дизраэли в
ярость. Об этом свидетельствует его высказывание: «Потомки по достоинству оценят этого бес-
принципного помешанного». Гладстон резко отвечал, что Дизраэли «развращал общественное
сознание, потакал болезненным аппетитам, разжигал страсти, предрассудки и эгоистические
желания». Он очень рассердился, когда после преждевременной кончины принца Альберта в
1861 г. Дизраэли снискал расположение убитой горем Виктории благодаря елейному обраще-
нию «моему самому горячо любимому суверену». Виктория сказала, что Гладстон никогда не
оставлял сомнений в том, что был самым мудрым человеком на свете, в то время как Дизра-
эли всегда убеждал ее, что таким человеком была она. Она даже не пыталась скрывать свое
предпочтение. Она жаловалась, что Гладстон «обращается к ней так, будто она – публичный
митинг».
Свой первый кабинет, созданный в 1868 г., Гладстон назвал «лучшим инструментом
управления, который когда-либо был образован». Так же как в 1832 г., новые члены парла-
мента осчастливили своих избирателей, недавно получивших право голоса, пакетом законо-
проектов, направленных на реформы. В первую очередь затронули образование. Характеризуя
сложившуюся в образовании ситуацию, канцлер казначейства в первом правительстве Глад-
стона Роберт Лоу сказал: «Теперь мы должны заняться образованием наших учителей». Моно-
полии церкви на начальные школы, которую она удерживала на протяжении долгого времени,
бросили вызов. Было предложено, чтобы все образование стало светским, хотя на деле по
закону об образовании 1870 г. школы-интернаты (пансионы) создавались только там, где цер-
128
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
45
Парламентская реформа 1867 г. предоставляла право голоса владельцам или съемщикам домов, квартир или комнат,
если арендная плата составляла не менее 10 фунтов в год. Примерно в таких условиях и жили в то время высокооплачиваемые
рабочие.
129
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
взглядов был умным и харизматичным человеком. Гладстон назвал его «самым замечатель-
ным человеком из всех, кого я когда-либо встречал». Парнелл настаивал на создании нового,
практически автономного ирландского государства, куда бы вошла провинция Ольстер, боль-
шинство населения которой составляли протестанты и юнионисты, сторонники сохранения
Северной Ирландии в составе Соединенного Королевства. Позиции Парнелла противостояли
тори и фракция либералов-юнионистов под руководством Чемберлена, который в то время был
членом парламента и главой департамента, ведавшего местным самоуправлением. Ирландии
предстояло стать последним оплотом реакции в политике Британии.
На посту премьера Гладстон до конца вел борьбу за предоставление Ирландии гомруля
(внутреннего самоуправления). В апреле 1886 г. он представил билль в своей трехчасовой
речи. По мнению многих, она стала самым блистательным образцом ораторского искусства,
который когда-либо слышали в палате общин. Но билль был отвергнут, Чемберлен покинул
правительство, а его юнионисты отказали правительству в поддержке, тем самым ускорив
отставку Гладстона. На следующих общих выборах 1886 г. победила коалиция консервато-
ров и либералов-юнионистов Чемберлена. Премьер-министром стал Солсбери. Удивительно,
насколько этот союз походил на прошлые коалиции Ливерпуля – Пиля и Дерби – Дизраэли. В
палате общин эпатажный Чемберлен с белой орхидеей в петлице ратовал за муниципальный
социализм и прогресс, а в палате лордов Солсбери давал указания своим министрам «действо-
вать медленнее и хладнокровнее, чем наши оппоненты». В 1888 г. органы самоуправления
графств Англии и Уэльса были приведены в соответствие с системой местного управления,
существовавшей в городах. Было образовано 62 совета графств, которым передали админи-
стративные полномочия мировых судей и церковных советов. В следующем году появился
Совет Лондонского графства.
По итогам выборов 1892 г. Гладстон получил пост премьера в четвертый раз. На тот
момент ему было уже 82 года. У него ухудшились слух и зрение, но голос его звучал твердо
и решительно, как в молодые годы. Королева была повергнута в ужас, узнав, что судьбу
«такой обширной империи» «вложили в трясущиеся руки сумасбродного и выжившего из ума
старца». Эти выборы были примечательны еще и тем, что впервые в парламенте появились
независимые рабочие кандидаты, такие как шотландский шахтер Кейр Харди, Джон Бернс из
Баттерси и Хавлок Уилсон из Мидлсбро. Харди был выдвинут в депутаты в Уэст-Хэме (части
Большого Лондона). Впервые перед парламентариями он предстал в твидовом костюме, охот-
ничьей войлочной шляпе и в сопровождении духового оркестра. Спустя год он стал основа-
телем и лидером Независимой рабочей партии, деятельность которой была подотчетна еже-
годным конференциям местных отделений. Несомненно, эта партия имела социалистическую
направленность, так как ее программа была нацелена на создание общественной собственно-
сти. У Гладстона хватало сил только на Ирландию и борьбу за предоставление ей самоуправ-
ления. В 1891 г. в возрасте 45 лет умер Парнелл. Он успел обговорить с Гладстоном, кото-
рый находился в оппозиции, детали нового билля о внутреннем самоуправлении Ирландии,
но потерял авторитет и поддержку внутри Ирландской парламентской партии из-за скандаль-
ного развода его любовницы Кэтрин О’Ши. Это событие привело к расколу партии в то время,
когда ирландцы должны были, как никогда, оставаться сплоченными. Билль Гладстона получил
одобрение палаты общин, но был отклонен палатой лордов подавляющим большинством голо-
сов (419 против 41), что стало беспрецедентным примером того, как аристократы, получившие
власть по наследству, пренебрегают волей избирателей. Гладстон ушел в отставку. Напоследок
он предупредил, что спор с лордами по поводу Ирландии «должен продолжаться, пока парла-
мент не придет к окончательному решению».
Спустя четыре года Гладстон скончался. За свою политическую карьеру он прошел длин-
ный путь от сторонника консервативного торизма до инициатора либеральных реформ. Его
детство пришлось на помпезную и великолепную эпоху Регентства, а как политик он форми-
132
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
ровался, уже находясь на вершине власти. Он был против Акта об избирательной реформе
1832 г., но затем умело подчинил себе силы, которые он освободил. Гладстон занимал пост
канцлера казначейства в 1850–1860-х гг., по праву заслужив репутацию честного и принци-
пиального человека во всем, что касалось финансовых вопросов, да и уровень жизни народа
заметно вырос. Последние годы политической карьеры Гладстона были посвящены Ирландии,
но он стал не первым и не последним английским политиком, пострадавшим из-за этой чет-
верти Соединенного Королевства. Его тело в Вестминстерское аббатство доставил поезд метро.
Таких пышных похорон Лондон не видел со дня погребения Веллингтона.
По итогам выборов 1895 г. к власти вернулся Солсбери, одержимый идеей осторожной
осмотрительности во внешней политике, как Гладстон был одержим проблемами Ирландии.
Даже когда Германия создавала линейный флот и вместе с Италией и Бельгией наступала на
колонии Британской империи в Африке, Солсбери оставался безучастным, придерживаясь
курса «блестящей изоляции». Под этим подразумевалось «лениво плыть по течению и время от
времени вытаскивать багор во избежание столкновений». Он утверждал, что Британия заин-
тересована в том, чтобы «из всего, что может случиться, произошло как можно меньше». По
поводу вмешательства во внутренние дела других стран он заметил: «За всю историю суще-
ствования государств не было иной практики, которую настолько бы единодушно осуждали
народы и которой бы настолько последовательно следовали их правительства».
Но империя не могла легко отречься от своих обязательств. Премьер-министр Капской
провинции, алмазный магнат Сесил Родс мечтал о том, чтобы вся территория между Кейп-
тауном и Нилом отошла Великобритании. Но камнем преткновения на пути к осуществле-
нию его планов стала провинция Трансвааль, где в 1895 г. в результате войны с англичанами
буры обрели независимость. В то время провинцию охватила золотая лихорадка. В 1895 г.
Родс профинансировал дерзкий набег доктора Джеймсона, чтобы восстановить британский
контроль над горным районом Ранда. Рейд провалился, но финансовые и имперские интересы,
которые стояли за ним, спровоцировали военную конфронтацию и нападение буров на город
Мафекинг. Были осаждены города Кимберли и Ледисмит, а над колонией Натал нависла угроза
захвата бурами. Жители Великобритании, сначала поддавшиеся шовинистским настроениям,
ужаснулись, осознав, насколько беспомощна их армия перед натиском бурских партизан.
В 1899 г. правительство отправило лорда Китченера, самого заслуженного полководца,
в битве при Омдурмане отомстившего суданским повстанцам за смерть Гордона, остановить
буров. Война продолжалась вплоть до 1902 г. Чудовищным нововведением Китченера стала
система концентрационных лагерей для буров, чтобы лишить их возможности снабжать своих
солдат продовольствием. Сведения о болезнях и высокой смертности в этих лагерях вско-
лыхнули всю мировую общественность. В конце концов Великобритания одержала победу, и
Трансвааль стал частью Британской империи. Взамен буры получили амнистию, право на само-
управление и компенсацию для своих семей. Эта война стала лишь одним звеном в целой серии
военных конфликтов, которые проходили вдали от Британских островов, но неизменно дорого
им стоили. Причиной этих конфликтов было пробуждение сил, угрожавших целостности Бри-
танской империи. Казалось, что затраты на подавление этих сил никогда не оправдаются.
К ХХ в. Британия сильно изменилась, причем радикальные преобразования, которым
она подверглась за последние сто лет, превосходили любые реформы предыдущих столетий.
Урбанизация населения стремительно набирала темпы, а численность населения увеличилась
в четыре раза и достигла сорока миллионов. Самые ощутимые перемены произошли в укладе
жизни британцев. В 1800 г. большинство их ютилось в небольших сельских домах и лачугах.
Они жили за счет земли, а также за счет изделий, которые продавали на рынках в соседних
городках. В домах не было ни водопровода, ни канализации. Отсутствовало народное образова-
ние. Люди были лишены медицинской помощи, почтовых услуг, возможности быстрого пере-
движения из-за недостаточного развития транспортной системы. Дома обогревались печами
133
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
134
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Эдвардианская эпоха
1901–1914 гг
Вице-король Индии, самый блистательный из губернаторов всех колоний в мире, празд-
новал коронацию Эдуарда VII (1901–1910) запоздало, но с невероятным размахом. В 1903 г.
барон Керзон созвал всех махараджей и набобов страны, простиравшейся от Афганистана до
китайской границы, на пыльную равнину неподалеку от Дели, будущей столицы Индии. Здесь
расставили роскошные шатры, мимо которых в кульминационный момент праздника проехали
махараджи на слонах, украшенных золотом, в сопровождении огромных свит. Поговаривали,
что никогда еще за всю историю не выставлялось напоказ столько драгоценностей, сколько
их было на заключительном банкете. Тогда же Керзон милостиво освободил пострадавшие
от голода штаты от уплаты процентов на полученные займы. Вскоре он отдал подполковнику
Фрэнсису Янгхазбенду приказ вторгнуться Тибет.
Империя, в короне которой Индия была самой ценной жемчужиной, занимала пятую
часть земного шара. Ее население достигло 400 миллионов человек, из которых три чет-
верти составляли индусы, находившиеся под защитой самого большого в мире флота. Бри-
танские товары и коммерсанты заполонили весь мир. Британские корабли перевозили 80 %
всех товаров. Британские города были самыми процветающими в Европе. Жизнь в их непре-
рывно разраставшихся предместьях, которым не угрожали никакие враги, протекала спокойно
и безмятежно. Загородные дома были великолепными, а коллекции произведений искусства,
которые в них хранились, представляли собой настоящие сокровища. Уверенность империи в
своем могуществе звучала в музыке Элгара, поэзии Киплинга, была отображена в архитектуре
Лаченса и ярких портретах Джона Сингера Сарджента.
Однако то, что еще недавно казалось незыблемым и неоспоримым, теперь подверглось
сомнению. На Европейском континенте и в Америке промышленность постепенно набирала
обороты и уже могла конкурировать с Британией, вытесняя ее на рынке сырья и квалифи-
цированной рабочей силы. По уровню технического образования и инновационных разрабо-
ток Франция и Германия начали обгонять Британию. В трех новых отраслях производства
ХХ в. – автомобилестроении, авиастроении и кинематографии – лидировали американцы, а
первыми двумя автомобилями короля Эдуарда стали немецкий «мерседес» и французский
«рено». Содержать империю было весьма недешево. В первое десятилетие нового столетия на
образование приходилось только 10 % государственных расходов, в то время как на оборону
империи – 55 %. Имперские амбиции были и у России, Америки, Германии и Бельгии, причем
Германия приступила к сооружению мощного военного флота, который мог бы противостоять
британскому. Чтобы обезопасить себя от германской угрозы, в 1904 г. Британия подписала с
Францией ряд соглашений, известных как Entente Cordiale (фр. Сердечное согласие). Оно было
достигнуто не без помощи короля Эдуарда, который обладал талантом дипломата, свободно
говорил по-французски и был прекрасным собеседником. Вопреки опасениям матери, он стал
добросовестным и популярным монархом. В 1907 г., после присоединения к англо-француз-
скому союзу России, альянс стал называться Антантой (от фр. Entente). Целью этого альянса
было сдерживание Германии, чье стремление к господству уже не вызывало сомнений.
В 1902 г. Солсбери передал бразды правления своему вялому племяннику Артуру Баль-
фуру, а не Джозефу Чемберлену, который считался его естественным преемником. В кабинете
министров Чемберлен, как самая влиятельная фигура, занимал пост министра по делам коло-
ний, полагая, что в действительности его ведомство вершит судьбу империи. Однако через год
он подал в отставку, чтобы сосредоточиться на осуществлении своей давней мечты – положить
конец свободной торговле и ввести тарифные барьеры на импорт в империю. Ему представ-
135
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
оттого, что сумел «одурачить герцогов». Слово «герцог» было его любимым ругательством.
Он жаловался, что «содержание полностью экипированного герцога обходится стране в такую
же сумму, как и два линкора». Несмотря на предварительную договоренность не оказывать
противодействия финансовым законопроектам, принятый палатой общин бюджет был прова-
лен консервативным большинством верхней палаты. Те, кого Ллойд Джордж охарактеризовал
как «группу из пятисот человек, случайным образом выбранных из неработающих», отвергли
бюджет, сославшись на то, что он имел откровенно политическую направленность. Их отказ
заставил Асквита назначить в январе 1910 г. всеобщие выборы специально по вопросам бюд-
жета. Либералы во главе с Асквитом образовали правительство меньшинства, но теперь они
могли принимать решения, полагаясь на поддержку также прошедших в парламент 82 ирланд-
ских националистов и 40 парламентариев, которые теперь именуются лейбористами.
На этот раз лорды позволяют принять бюджет, но только благодаря ирландским парла-
ментариям, имевшим решающее значение, так как Ирландия не скрывала своей готовности
вступить в конфронтацию за право на самоуправление. Начало сбываться предсказание Глад-
стона о том, что спор с лордами по поводу Ирландии «должен продолжаться, пока парламент
не придет к окончательному решению». Асквит вынес на рассмотрение парламента билль, по
которому палата лордов имела право затягивать принятие законопроектов только на время
трех парламентских сессий. Естественно, лорды отклонили этот законопроект.
В это время умирает король. На его похороны съезжается обширное потомство Викто-
рии со всей Европы. Историк Барбара Такман описывает это событие как «самое большое и,
очевидно, последнее в своем роде собрание коронованных особ и знати, когда-либо собирав-
шихся в одном месте». Многим из тех, кто присутствовал на похоронах, вскоре предстояло
воевать друг с другом.
Асквит теперь был вынужден искать покровительства у нового и еще непонятного ему
короля Георга V (1910–1936), которого необходимо было убедить произвести в пэры не менее
250 либералов, чтобы в случае повторной попытки провести парламентский билль они смогли
бы поддержать его в палате лордов. После долгих споров среди высокопоставленных советни-
ков короля, многие из которых принадлежали к партии тори, Георг дал согласие, но с условием,
что будут проведены еще одни выборы, главной темой которых станет этот билль. Они состоя-
лись в декабре 1910 г. Асквит был переизбран, но по-прежнему зависел от голосов ирландских
членов парламента. Лорды капитулировали. Король, как истинно демократический монарх,
поддержал палату общин против аристократии и вседозволенности.
Теперь на политическую авансцену выступали новые силы. Окрепшее рабочее движе-
ние демонстрировало свою мощь, проводя коллективные протесты по всей стране. В 1911 г.
моряки, докеры и железнодорожники вышли на всеобщую забастовку. Переговоры с пра-
вительством носили жесткий характер и принесли довольно ощутимые результаты. Ллойд
Джордж провел закон о государственном страховании, который даровал работникам ведущих
отраслей промышленности право на обеспечение по болезни и нетрудоспособности, а также на
обязательное страхование по безработице. Набирало силу и женское движение. Воинственно
настроенные суфражистки под предводительством Эммелин Панкхерст штурмовали здание
парламента и резиденцию премьера на Даунинг-стрит, в результате серьезно пополнив число
обитательниц лондонской женской тюрьмы Холлоуэй. Эмили Дэвидсон на дерби бросилась под
ноги королевской лошади. Происшествие было снято на кинокамеру и вошло в один из первых
документальных фильмов.
Национальную спесь с Британии сбила катастрофа «Титаника» в апреле 1912 г. Этот
корабль, который был олицетворением промышленной мощи и предметом гордости страны,
крупнейшим на момент постройки пассажирским лайнером в мире, столкнулся с айсбергом во
время своего первого плавания и затонул, унеся с собой 1513 человеческих жизней. А далеко
на юге капитану Скотту удалось покорить Южный полюс, но ему пришлось уступить пальму
137
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
139
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Первая мировая война
1914–1918 гг
Первый эшелон британских вооруженных сил, высадившийся на континенте, столкнулся
с подавляющим численным превосходством противника. По плану Шлиффена миллионное
войско кайзеровской Германии должно было добраться до Парижа через шесть недель. Быст-
рую переброску немецкой армии облегчала развитая сеть железнодорожных путей, проложен-
ных через Рейн. Подобная сеть помогла перебросить меньшую группу войск в Польшу, чтобы
помешать продвижению российской армии. Сначала план сработал. Британская и француз-
ская армии были отброшены от бельгийского города Монс, а германские войска двинулись
на Париж и были от него в двух днях марша, прежде чем их удалось остановить на берегу
Марны к северу от города. К тому времени французское правительство уверенно заявило: «В
конце концов мы одержим победу» – и в полном составе сбежало в Бордо, прихватив все важ-
ные документы. К сожалению, невоспетым остался подвиг французских и британских воинов,
когда они ценой колоссального напряжения сил смогли оттеснить немцев назад на восток на
линию, тянувшуюся от Фландрии через Реймс и Верден к швейцарской границе. В результате
возникла патовая ситуация.
За три года линия Западного фронта, несмотря на неослабевающие беспощадные
обстрелы, сдвигалась в обе стороны не более чем на 25 километров. Артиллерийские снаряды
разрушили водостоки и превратили поля сражений в грязное месиво. Солдаты прятались в
траншеях, опоясанных рядами колючей проволоки и прикрытых пулеметным огнем. Впервые
в истории войн был применен отравляющий газ, скорее наносивший серьезный вред здоровью,
чем смертоносный. Вплоть до применения танков и самолетов военная техника больше рабо-
тала на оборону, чем на наступление.
Главнокомандующий Британскими экспедиционными силами во Франции фельдмаршал
Джон Френч рассчитывал к Рождеству завершить кампанию по выдворению германской армии
из Бельгии. Его начальник, военный министр лорд Китченер, в этом усомнился, полагая, что
конфликт перерастет в войну империй. В сентябре, после того как правительство набрало пол-
миллиона новобранцев, численность армии перевалила за миллион. Вербовке в армию способ-
ствовал высокий боевой дух в обществе и агитационные плакаты с изображением Китченера,
задуманные им лично. На них он буравил нацию властным взглядом, призывая: «Твоя страна
нуждается в тебе!»
Вдали от Европы в Месопотамии и Палестине разворачивался еще один театр военных
действий с участием британских и имперских войск численностью 250 тысяч человек, среди
которых был Томас Эдвард Лоуренс Аравийский, и армии Турции, союзницы Германии. Реше-
ние правительства открыть второй фронт в восточном Средиземноморье и провести Дарда-
нелльскую операцию было принято по инициативе первого лорда Адмиралтейства Черчилля.
В апреле 1915 г. на полуостров Галлиполи высадились британские, австралийские и новозе-
ландские (АНЗАК, Австралийский и Новозеландский армейский корпус) войска. Однако под
напором османской армии, которой командовали немецкие офицеры, десант девять месяцев
не мог вырваться с берегового плацдарма. В итоге операция завершилась неудачей, и войска
были эвакуированы. Такой позорный провал послужил причиной отставки Черчилля. К концу
1915 г. отсутствие перемен на Западном фронте привело к отстранению от должности Френча,
и командующим Британскими экспедиционными силами во Франции стал сэр Дуглас Хейг.
Впервые в истории правительство Великобритании объявило всеобщую мобилизацию, кото-
рой подлежали все дееспособные мужчины.
140
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
также учредил секретариат Военного кабинета во главе с Морисом Хэнки. Главной задачей
этого органа стало восстановление и сохранение мира. Впоследствии он перерос в секретариат
кабинета министров.
В 1917 г. после битвы под Верденом французское правительство испытывало серьезное
давление ввиду того, что в армии и в тылу начались антивоенные выступления и мятежи,
а командование раздирали разногласия. Летом Хейг попытался предпринять наступление во
Фландрии, завершившееся очередной тупиковой ситуацией и новым кровавым кошмаром: в
битве при Пашендейле британские и имперские войска потеряли 240 000 человек. Стратегия
Хейга вызвала шквал критики как расточительная, жестокая и неэффективная. Казалось, что
война будет длиться до полного истощения сил обеих сторон.
Положение ухудшилось из-за событий, проходивших вдали от Западного фронта. В
результате Февральской и Октябрьской революций русская армия была деморализована, Гер-
мании стало легче воевать на два фронта, и она смогла перебросить значительную часть войск
на запад. Однако это преимущество было утрачено из-за явно опрометчивого решения немцев
топить иностранные суда, совершавшие заграничные морские перевозки в Атлантике, включая
суда нейтральных американцев. Вудро Вильсон, переизбранный на второй срок как президент,
который «уберег Америку от войны», быстро изменил убеждения и вовлек страну в войну с
призывом «встать на защиту демократии» во всем мире. В Великобритании Ллойд Джордж,
приветствуя вступление США в войну, сказал: «Америка одним броском стала мировой дер-
жавой».
Но подкрепления из-за океана пришлось ждать довольно долго. Хотя первая группа
войск прибыла в Европу уже в июне 1917 г., лишь к маю 1918 г. численность американской
армии наконец приблизилась к миллиону, сравнявшись с британскими силами. До прибытия
основных американских сил Германия предприняла Весеннее наступление, в котором задей-
ствовала 70 дивизий, переброшенных с Восточного фронта. Немецкий главнокомандующий
Людендорф располагал трехмиллионной армией. Он применил новую тактику с использова-
нием воздушных наблюдателей-корректировщиков, проводивших разведку позиций против-
ника, выявляя слабые места, которые немедленно подвергались артиллерийскому обстрелу и
массированным ударам. В результате в марте британская линия фронта отодвинулась назад
на 65 километров, немецкие солдаты снова оказались на подступах к Парижу. Великобрита-
ния лихорадочно строила танки, учредив с этой целью специальный фонд, благодаря которому
всего за неделю удалось собрать 138 миллионов фунтов. Но армии союзников дрогнули под
нажимом Германии. На американскую армию, оказавшуюся не готовой к ведению боевых дей-
ствий, сыпались жалобы, а Хейг обвинил французского командующего маршала Петена «в
паникерстве». Из-за поражений Хейг рисковал быть смещенным, а Ллойд Джордж начал терять
свой непререкаемый авторитет в палате общин. Все чаще раздавались голоса недовольных его
руководством страной в военное время. Среди них был голос человека, чье руководство он сам
поставил под сомнение, – Асквита.
К июлю 1918 г. французы с помощью американцев наконец остановили наступление
немецких войск на Марне. Союзники предприняли контрнаступление при Амьене. Задейство-
вав 420 танков и авиационные эскадрильи, они прорвали новую линию германского фронта.
Это сражение стало переломным моментом в войне. Вскоре войска союзников перешли в
наступление на открытой местности. На севере Хейгу наконец удалось взять инициативу в свои
руки. Началось победоносное Стодневное наступление, успех которого не смог затмить все
предыдущие неудачи. Вскоре совместные действия союзников вылились в крупномасштабное
наступление, которое завершилось полным разгромом противника. Германия заявила о готов-
ности к перемирию, чтобы избежать вторжения на свою территорию и окончательной капиту-
ляции. В 11 часов 11-го числа 11-го месяца орудия смолкли. По всей Великобритании зазво-
нили колокола. Этот день навсегда вошел в историю как День перемирия. В народе его стали
142
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
называть Маковым днем, заметив, что над окопами растут эти красные, будто пропитанные
кровью погибших бойцов цветы.
Мнения об итогах и последствиях Первой мировой войны крайне неоднозначны. Герма-
ния была побеждена и, казалось, навсегда оставила мечту о господстве в Европе. Как и в случае
с Наполеоном столетием ранее, Великобритания помогла Европе отвести угрозу господства
одной страны над другими. Вопрос о том, насколько эта угроза была серьезной и опасной для
Великобритании, оставался спорным, но тем не менее она была предотвращена. Однако цена
оказалась очень высокой как в денежном эквиваленте, так и в политическом. Государственный
долг, составлявший в 1914 г. 40 миллионов фунтов, вырос до 360 миллионов фунтов. Британ-
ская империя выстояла в войне, не только сохранив, но и расширив свои владения на Ближнем
Востоке, но вскоре ей предстояло уступить первенство США, которые встали на путь завое-
вания мирового превосходства. В ходе боевых действий Великобритания потеряла в общей
сложности 700 000 человек, другими словами, погиб каждый двенадцатый мобилизованный
мужчина. Но это внушительное количество составляло лишь малую толику тех 10 миллионов
погибших, которые потеряли на фронтах все страны. В процентном отношении среди офицер-
ского состава насчитывалось гораздо больше убитых, чем среди солдат. 25 % всех офицеров
сложили головы, когда вели в бой своих людей с криком «Вперед! В атаку!».
Впервые со времен Средневековья война подобралась настолько близко к домам мир-
ных жителей и их семейному очагу. Пролетавшие над городами Англии немецкие самолеты
представляли собой потенциальную угрозу: они могли распылять отравляющие вещества или
сбрасывать бомбы. Опустело немало землевладений – либо из-за высокого налога на наслед-
ство, либо из-за исчезновения их обитателей и работников, погибших или сменивших место
жительства в поисках новой работы. Мобилизация затронула все слои общества, людей разных
профессий, включая писателей и художников, которые создали множество произведений на
военную тему. Ужасы окопной войны нашли отражение в поэзии Руперта Брука, Зигфрида
Сассуна и Уилфреда Оуэна, а также в полотнах Пола Нэша, Уильяма Орпена и Кристофера Р.
В. Невинсона. События на Македонском фронте запечатлел Стэнли Спенсер в своих полных
тоски и страдания настенных панно в Бергклере, Хэмпшир.
Первая мировая война приобрела общенародный характер, вырвав из естественного
окружения людей, многие из которых никогда прежде не покидали свои родные села и города,
бросив их в места, где они столкнулись с незнакомыми обычаями и чужим языком. Муж-
чины сражались, защищая интересы Великобритании под руководством единого правитель-
ства, которому идея «тотальной войны» развязала руки, позволив превысить полномочия и
ввести беспрецедентные налоги, воинскую повинность, цензуру по всей стране. Война, кото-
рая, по словам Г. Дж. Уэллса, понадобилась, «чтобы покончить со всеми войнами», сблизила
граждан и власть, что нашло отражение в расширении контингента избирателей. В 1918 г. все
мужчины, которым исполнился 21 год, и женщины, достигшие 30 лет, получили право голоса.
Так Ллойд Джордж выразил свою признательность прекрасному полу за их вклад в экономику
во время войны. Женщины стали гораздо более независимыми, сами зарабатывали себе на
жизнь и принимали участие в политике. Народ, который на протяжении всей своей истории
зависел от вождей, определявших, жить ли ему в мире или вести войну, наконец смог прини-
мать такие решения самостоятельно.
143
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
Между двумя войнами
1918–1939 гг
В 1918 г. послевоенная Британия врачевала свои раны и жила надеждами на будущее.
Граждане справедливо рассчитывали, что восстановленная внешняя безопасность, ради кото-
рой они отдали все силы в этой войне, обеспечит социальную защиту внутри страны. Британцы
хотели защиты не только от внешних врагов, но и от нужды, болезней, безработицы и даже
от несправедливого распределения доходов. Ощущение незащищенности и беспомощности
особенно обострилось, когда мир охватила пандемия гриппа, так называемой «испанки», сов-
павшая с объявлением перемирия. В 1918 и 1919 гг. только в Великобритании было зареги-
стрировано 228 000 смертельных случаев, в основном среди молодежи. Вернувшиеся с войны
войска принесли с собой эту болезнь, которая стала быстро распространяться на их родных
землях. Эпидемия, предположительно унесшая жизни 50 миллионов человек во всем мире,
стала самой страшной катастрофой за всю историю человечества. По числу жертв она затмила
даже чуму.
Через месяц после перемирия Ллойд Джордж провел выборы, в которых впервые участ-
вовали женщины. Он успешно использовал статус военного лидера и выступил за продолжи-
тельную коалицию с тори, чтобы ускорить восстановление страны. Приняв во внимание враж-
дебное к себе отношение со стороны Асквита и почти половины либералов в парламенте, он
тайно договорился с консерваторами, что они не будут выставлять свои кандидатуры на выбо-
рах, где баллотировались те кандидаты из партии либералов, которые поддерживали Ллойд
Джорджа. Эти кандидаты имели заведомое преимущество, так как получили что-то вроде вери-
тельных грамот, подписанных Ллойд Джорджем и лидером консерваторов Эндрю Бонаром
Лоу. Асквит издевательски назвал эти письма «купонами», поэтому парламентские выборы
1918 г. вошли в историю как «купонные». Коалиция получила подавляющее большинство в
парламенте, причем выигранные ею 478 мест принадлежали в основном консерваторам. Аск-
вит со своими либералами перешел в оппозицию, присоединившись к лейбористам. С этого
момента Либеральная партия навсегда утратила авторитет у рабочего класса. Его интересы
отныне представляла Лейбористская партия, от которой Ллойд Джордж отмахнулся как от
«кучки экстремистов, пацифистов и большевиков».
Выборы проходили в атмосфере антигерманской истерии. Звучали лозунги: «Повесить
кайзера!», «Выжмем Германию как лимон и даже больше!». Газета Times вместо обсуждения
возможных последствий банкротства Германии просто заявила: «Мы предъявляем счет». При
подписании Версальского мирного договора 1919 г. были проигнорированы призывы Ллойд
Джорджа и молодого экономиста Джона Мейнарда Кейнса обращаться с поверженным против-
ником милосердно. Германия понесла крайне унизительное и жестокое наказание, включая
оккупацию Рурской области союзными войсками и выплату огромных репараций. Версальский
договор привел к тому, что в Германии демократия отныне ассоциировалась с государствен-
ным долгом, который невозможно выплатить, и тяготами, после 1925 г. проложившими наци-
онал-социалистической партии Гитлера легкий путь к власти.
Ллойд Джордж назвал все происходившее в Версале «сборищем дикарей, орущих в
замочную скважину». У себя на родине он имел практически безраздельную власть. Он стал
первым премьер-министром, чье руководство очень напоминало президентское правление.
Ллойд Джордж сохранил созданный им секретариат Военного кабинета во главе с Хэнки и свою
приемную с помощниками в зимнем саду на Даунинг-стрит. По словам Гарольда Никольсона,
его живые валлийские интонации делали его необычайно убедительным оратором «уровня
Кромвеля и Чатема». Во время войны, пусть угрозами и уговорами, но Ллойд Джордж сумел
144
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»
заставить работать государственный аппарат. В мирное время он поступал точно так же. Пра-
вительство приняло закон о жилищном строительстве, который обеспечил государственное
субсидирование «домов, достойных героев». Новый закон об образовании сделал обязатель-
ным обучение детей в школе до 14 лет. Введение воинской повинности удвоило количество
членов тред-юнионов, и правительство столкнулось с широким стачечным движением. Заба-
стовки проводили полицейские, железнодорожники и даже солдаты. Во всех конфликтах с
работниками государственного сектора правительство вынуждено было идти на компромисс.
Тем временем с другого берега Ирландского моря Черчилль заметил 46, что «сейчас, когда
потоп уже отступает и внешняя политика возвращается в свое привычное русло, над водной
гладью вновь все отчетливее видятся унылые шпили Ферманы и Тирона» 47. В то время как
протестанты Ольстера продолжали всячески препятствовать учреждению самоуправления, а
более всего разделу страны, ирландские националисты на выборах 1918 г. заняли в парламенте
почти все места, отведенные югу Ирландии. В январе следующего года они создали свой неза-
висимый парламент в Дублине – Дойл Эрен. Этот представительный орган, который возгла-
вил харизматичный Майкл Коллинз, объявил открытую войну Великобритании. В то время
вся власть и руководство полицией в Ирландии фактически сосредоточились в руках британ-
ских протестантов. На акты насилия со стороны ИРА (Ирландская республиканская армия)
английские карательные отряды «Блэк энд Тэнз», куда входили наемники из бывших солдат
Западного фронта, ответили с неменьшей жестокостью. Ирландия погрузилась в пучину пар-
тизанской войны, кульминацией которой стали поджоги деревень вышедшими из-под контроля
солдатами. В декабре 1920 г. был сожжен весь исторический центр Корка. Даже в то время,
когда премьером был Ллойд Джордж, политика Великобритании в отношении Ирландии оста-
валась репрессивной и неэффективной. В начале 1921 г. в докладе Лейбористской партии про-
звучало предостережение: «Все, что делается [в Ирландии] именем Великобритании, обяза-
тельно очернит это имя в глазах мировой общественности». В конце концов в 1921 г. был
принят Акт о правительстве Ирландии, за ним в 1921 г. последовал достигнутый путем перего-
воров с Ллойд Джорджем Англо-ирландский договор. Он предусматривал создание автоном-
ного доминиона в составе Британской империи – Ирландского свободного государства. Шесть
графств Ольстера оставались в составе Великобритании. В 1922 г. были проведены первые
независимые ирландские выборы.
Вскоре коалиция Ллойд Джорджа растеряла свой политический капитал. Вскрылось, что
он финансировал личную канцелярию, продавая титулы и награды. Рыцарство стоило 15 000
фунтов, пэрство – 50 000 фунтов. Кроме того, любвеобильность премьера не была секретом
для публики. Она-то и породила популярную песенку «Ллойд Джордж знает моего отца, мой
отец знает Ллойд Джорджа», которая тогда распевалась на все лады. Опора коалиции рухнула.
В 1920 г. страна вступила в период экономического спада. На Министерстве финансов лежало
тяжелое бремя правительственной социальной программы и погашения военных долгов.
Была принята программа сокращения государственных расходов, известная как «Топор
Геддеса». Название она получила по имени сэра Эрика Геддеса, министра коалиционного пра-
вительства. Под этот «топор» попали практически все статьи государственных расходов, от
обороны до школ, и даже жалованье полицейских и учителей.
В то время политическую жизнь Великобритании усложнили важнейшие перемены на
фланге левых сил. Лейбористская партия набирала мощь, увеличивая количество мест в пар-
ламенте, в то время как в терявшей былое влияние Либеральной партии царил раскол. Кон-
серваторы, практически всегда остававшиеся самой крупной партией, столкнулись с необхо-
46
Из речи У. Черчилля 16 февраля 1922 г. в палате общин. Цит. по: Черчилль У. Никогда не сдаваться! Лучшие речи
Черчилля / Перевод С. Чернина. – М.: Альпина нонфикшн, 2014.
47
В графствах Фермана и Тирон в Ирландии большинство населения составляют католики.
145
С. Дженкинс. «Краткая история Англии»