***********************************************************************************

************
Когда-нибудь
https://ficbook.net/readfic/7643332
***********************************************************************************
************

Направленность: Слэш
Автор: ribose (https://ficbook.net/authors/963862)

Фэндом: Banana Fish

Пэйринг и персонажи: Эйджи Окумура/Эш Линкс
Рейтинг: R

Размер: Драббл, 2 страницы

Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Метки: Ангст, Hurt/Comfort, Пропущенная сцена, UST

Описание:
Эйджи утыкается губами, как потерявшийся котёнок в поисках ласки. Губы у него
тёплые, ладони тёплые - весь он тёплый. В него надо бы укутаться, как в одеяло, и
не вылезать никогда.

Но Эш не может.

Посвящение:
Н. и Ругару

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:
Я пыталась. И я не совсем уверена, что это тема не затерта до дыр.
А ещё не уверена в жанрах и рейтинге, да.

Чтобы написать это, мне пришлось десять раз прослушать Элли на маковом поле - Под
шерстяным одеялом. Послушайте и вы.

========== Часть 1 ==========

Твои руки покрыты лаской, словно глазурью покрывает

с любовью пекарь имбирные пряники.

Эйджи утыкается губами, как потерявшийся котёнок в поисках ласки. Помоги мне,
помоги мне, пожалуйста. Губы у него тёплые, ладони тёплые — весь он тёплый. В него
надо бы укутаться, как в одеяло, и не вылезать никогда. Я в домике, меня никто не
тронет. Я в домике с кирпичами из самой щемящей нежности во всей вселенной.

Но Эш не может. У него вместо тела — один сплошной кусок боли. Вместо Эйджи —
миллионы лиц. Обрюзгших, мерзких, от одного вида которых хочется облеваться.
Забиться в угол и орать. Только бы не чувствовать, как они впиваются зубами,
треплют пираньями губы, впиваются в бёдра. Сожрать, сожрать, с о ж р а т ь.

Эйджи не осуждает. Не устраивает истерик, не обижается. Отодвигается и прячет лицо

в ладонях. Что-то бормочет.

— Прости, прости, прости…

И Эш не может дышать. Он ощущает себя таким жалким, что хочется запрокинуть голову
и завыть. Не по-кошачьи так. Не рысью, не леопардом — как собака последняя.
Голодная и ободранная. Та, что погладили и накормили, пригрели где-то у самого
сердца, а она за руку цапнула.

— Всё хорошо. Ты не виноват, я не могу. Прости.

— Всё хорошо.

Он бы понял, он бы всё понял. Если бы Эйджи отвернулся, начал обвинять: «А в тюрьме

ты смог?» или «Я тебе противен?». Так люди обычно делают. Начитают злиться и
ненавидеть, хлестать по щекам, кричать. Иногда Эшу кажется, что этот мальчишка не
человек. Нечто большее, родом из небесных сфер. Из того мира, где детей не
насилуют, нет ни войн, ни болезней, где по утрам блинчики, а по вечерам кино. Где
люди целуются и любят друг друга — долго и нежно. Из того мира, который у них не
получится.

— И откуда ты такой дурак? Неужели решил, что из-за того, что ты не хочешь
целоваться, я соберу вещи и улечу в Японию. Или это такой хитрый план, чтобы
избавиться от меня?
— Так я тебя и отпустил.
— Я подожду. Я буду ждать, сколько потребуется. Даже если ты никогда не захочешь,
даже если…

Даже если у них не будет времени, даже если жизни не хватит. Он подождёт. Эш
прижимается к родному теплу и «Господи, за что ты мне такой хороший?».

Эйджи обнимает его — аккуратно, как больное животное. Как оголённый провод. «Всё
хорошо, всё хорошо, я с тобой». И Эш почти ему верит. Он не коснётся этого тёплого,
невинного, чистого. Он так долго винил себя за сцену в тюрьме — жрал живьём. Но
откуда тогдашний Эш — дикий и неприкаянный — мог знать, что всё так обернётся?

А теперь в каждой попытке, в каждом касании губ — отголоски механического отчаянья.

Того «Эй, неважный мне человек, можно я использую тебя?», коих было тысячи.
Неважных людей. Мерзких людей. Механических поцелуев. Поцелуев, в которых тебя
хотят сожрать. И как он вольёт эту грязь в Эйджи? В самого светлого человека на
этой проклятой земле.
Того самого, что сейчас усаживает его на стул и садится напротив, не размыкая рук.

— Эйджи, я как помойка. Ты хочешь поцеловать всемирную помойку, Эйджи.

— Я хочу поцеловать самого прекрасного человека на свете. И неважно, кто целовал
его до меня.

Эш замолкает. От непонимания, от невыносимой нежности. Проблемы не решаются по

щелчку пальцев, от одной фразы и прикосновения. Но становится легче. На самую
малость, но легче. И в этом тёплом домике из чистейшей ласки, ему хочется верить,
что однажды, когда-нибудь, он сможет сгрести Эйджи в охапку и поцеловать. Когда-
нибудь у них получится.