От основной модели к микромоделям (к вопросу организации обучения

словообразовательному минимум)

Классификация словарного состава современного немецкого языка по

словообразовательным моделям лексических основ может, в частности, быть
использована при обучении словообразовательному минимуму (СМ) и
словообразовательному анализу (СА) производных слов для определения их значения. В
этом плане интерес представляют исследования о роли СА и СМ в процессе обучения
чтению литературы по специальности.
Однако вопрос организации обуче6ния СМ и СА в неязыковом вузе еще нельзя
признать окончательно решенным. В настоящей статье поставлены задачи:
1. Дать адекватное определение понятию СМ;
2. Сформулировать основной принцип отбора СМ;
3. Определить основные методические рекомендации по организации обучения СМ в
курсе иностранного языка в неязыковом вузе.
Отбору СМ лексики немецкого языка для неязыковых вузов посвящена диссертация
С.И. Белотеловой. Под СМ ею понимается «определенное множество
словообразовательных моделей современного языка, которые необходимо усвоить
студенту для понимания сложных и производных слов при чтении литературы по
специальности». При этом словообразовательная модель трактуется, вслед за М.Д.
Степановой, как 2стабильная структура лексической основы слова, обладающая
обобщенным лексико-категориальным содержанием и способная наполняться разным
лексическим материалом». Учитывая тот факт, что словарный состав современного
немецкого языка построен по 13-ти основным словообразовательным моделям
лексических основ (М), С.И. Белотелова считает целесообразным при отборе и
обучении СМ в неязыковых вузах сократить в учебных целях 13М путем объединения
ряда моделей. Так, к М1 – модели корневых слов – она относит и М1 2, М1 3- модели
основ с остаточными элементами. М с измененным и М с неизменным корнем
сводятся в одну М, а именно: М2 3 – М безаффиксно-производных слов М2 – с
неизменным корнем, М3 – с измененным корнем), М4,5 – М префиксальных слов (М4
– с неизменным корнем, М5 – с измененным корнем), М6, 7 – М суффиксальных слов
М6 – с неизменным корнем, М7 – с измененным корнем), М8,9 – М суффиксально-
перфиксальных слов (М8 – с неизменным корнем, М9 – с измененным корнем).Модель
определенного словосложения (М10) и неопределенного словосложения (М11) С.И.
Белотелова не сводит к одной М сложных слов. Положив в основу отбора СМ
принципы частности, мотивированности, продуктивности и образцовости, С.И.
Белотелова выявила 650 микромоделей лексических основ (ММ), релевантных для
лексики современного немецкого языка, и установила, что в научно-техническом стиле
из выявленных 650 ММ встречается около 250 ММ. На основе вышеназванных
принципов из 250 ММ С.И. Белотелова выделила 140 самых употребительных ММ (47
ММ глаголов, 41 ММ существительных, 52 ММ прилагательных и наречий), которые
были положены в основу списков ММ, приведенных в программе по немецкому языку
для неязыковых специальностей высших учебных заведений. Исследование С.И.
Белотеловой является несомненным шагом вперед в решении проблемы обучения СМ
и СА, если учесть то факт, что раньше за единицу отбора СМ принимались аффиксы,
знание которых не является достаточным для создания полного представления о
релевантных структурных типах производных слов, о структуре словарного состава
языка в целом. Однако выявив 140 самых употребительных ММ, характерных для
научно-технического стиля, С.И. Белотелова не классифицирует их по предложенным
ею семи основным моделям лексических основ (М). В результате этого ни в процессе
отбора СМ, ни в процессе обучения СМ и СА об основных моделях не упоминается.
До сведения обучаемых не доводится, какие М они должны знать, в состав какой М
входит та или иная ММ. Тем самым ММ оказалась фактически принятой как за
единицу отбора СМ, так и за единицу обучения СМ и СА.
Несомненным, однако, является тот факт, что отсутствие в СМ основных моделей
лексических основ (М0 и показ только лишь ММ затрудняет как обучение, так и
условие СМ и овладение навыками СА, так как знание только ММ не может
выработать у студентов целостного представления о законах образования слов, о
системности и стройности всего словарного состава изучаемого иностранного языка.
Уточнить список словообразовательных моделей, приводимых в программе для
неязыковых вузов применительно к подъязыку специальности «строительство»,
явилось одной из задач А.А. Величко. Им выявлено 25 моделей, которые были уже
зафиксированы в списках микромоделей С.И. Белотеловой. К самым употребительным
моделям сложных слов он относит: 1) SN + SN: 2) SN + s + SN: 3) SAj + SN: 4) SV +
SN: 5) SN + e + SN: 6) SN + en + SN: 7) SAdv + SN: 8) SV + e + SN: 9) SN + SAdj.
Согласно данным проведенного им статистического исследования, по этим моделям
образовано 92% всех слов, проанализированных в выборке из 5000 слов. Результаты
данного исследования позволяют сделать вывод о том, что: 1) за единицу отбора СМ и
обучения СА, как и у С.И. Белотеловой, берется не М, а ММ; 2) на 3-м этапе обучения
немецкому языку в строительном вузе следует планировать повторение М сложных
слов, а также ММ наиболее употребительных суффиксальных и префиксальных слов,
как Wv + ig, Wv + lich, Wv + isch, Prӓf + SN.
За единицу отбора СМ для языковых вузов М.Г. Аствацатрян принимает
структурно-семантическую модель, которая, по мнению автора, имеет ряд
преимуществ. Ее использование позволяет отобрать конкретные семантические
варианты деривационных единиц в рамках общего структурного типа. Для
иллюстрации структурно-семантических моделей автор приводит таблицу глагольных
префиксальных и полупрефиксальных структурно-семантических моделей, в которой
представлены 90 структурно-семантических моделей для 20 моделей префиксальных
глаголов. Для каждой из 20 М выявлено по несколько структурно-семантических
моделей, например, у модели с префиксом an-(an + V) выявлено 6 значений,
соответственно 6 структурно-семантических моделей, у модели ab-(ab + V) – 8
значений и т.д. Однако каждая из 20 моделей и каждая из 90 структурно-
семантических моделей (для СМ предлагаются наиболее продуктивные 54 структурно-
семантические модели префиксальных глаголов) являются не чем иным, как ММ, ибо
все 90 структурно-семантических моделей префиксальных глаголов, выявленные М.Г.
Аствацарян, сводятся к одной М префиксальных глаголов. В этом смысле М несет
информацию о структуре глагола, в то время как структурно-семантические модели
(фактически – ММ) информируют о семантике каждого отдельного глагола, о
семантике префикса. Таким образом разграничения модели и структурно-
семантической модели, предлагаемое автором, есть не что иное, как разграничение М
и входящих в их состав ММ, или разграничение основных моделей и моделей первой,
второй и т.д. степени. Следовательно, из данного исследования напрашивается вывод
о том, что при обучении СМ и СА следует опираться на М и идти от М к ММ, отбирая
для каждой М наиболее продуктивные для изучаемой терминологии ММ и входящие в
их состав аффиксы. Выявление же семантики префиксов/суффиксов, их
многозначности внутри той или иной М является, несомненно, полезным для обучения
словообразованию (СМ и СА) и может быть представлено в таких таблицах, которые
предлагает М.Г. Аствацарян.
В программе по немецкому языку для неязыковых специальностей высших
учебных заведений уделяется должное внимание обучению СМ, который впервые
выделен в особый подраздел наряду с лексическим и грамматическим минимумом. На
1-ом и 2-ом этапах студенту предлагается овладеть основными
словообразовательными морфемами и моделями производных и сложных слов, однако
приводятся лишь списки микромоделей лексических основ. Для 3-го этапа обучения
программа совершенно правильно рекомендует обучение тем словообразовательным
морфемам и моделям, которые характерны для подъязыка изучаемой специальности.
Их список рекомендуется отбирать кафедрам. Совершенно очевидно, что решение
этого вопроса потребует специальных исследований. Но поскольку таковые в
настоящее время отсутствуют, нам представляется возможным опираться на свой
многолетний опыт обучения См и СА в неязыковом вузе, а также на работы С.И.
Белотеловой и А.А. Величко.
С нашей точки зрения, под СМ следует понимать минимум основных
словообразовательных моделей, микромоделей и входящих в их состав
словообразовательных элементов, опираясь на знание которых студент сможет
осуществить словообразовательный анализ производных слов с целью выведения их
значения. Данное определение нацеливает на отбор См и на обучение СМ и СА по
принципу «от общего к частному», от М к ММ. Организуя обучение СМ и СА по
принципу «от общего к частному», от М к ММ», до сведения студентов прежде всего
следует довести тот факт, что весь словарный состав современного немецкого языка
построен по 13-ти основным моделям лексических основ. Каждая из 13-ти включает в
себя ММ, количество которых зависти от количества аффиксов, от качества
производящих основ. Производящие основы могут быть не только простыми
(корневыми), но и производными (суффиксальными, префиксальными, безаффиксно-
производными, сложными). Производные основы, выступающие в качестве
производящих, могут иметь неизменный (М2, М4, М6, М8) и измененный (М3, М5,
М7, М9) корень. При обучении СМ и СА в неязыковом вузе нам представляется
целесообразным сгруппировать 13 основных моделей лексических основ слов
современного немецкого языка следующим образом:

1. Основная модель лексических основ корневых (монолитных,

немотивированных, нечленимых на НС) слов (М1). Слова, образованные по М1,
СА (членению на НС) не подвергаются, они служат производящими основами
производных слов.
2. 5 основных моделей лексических основ производных (мотивированных,
членимых на НС) слов: М1,3, М4,5, М6,7, М8,9, М10,11. Производные слова,
образованные по этим М, подвергаются СА с целью понимания их структуры и
выведение из нее их значения по принципу «от формы слова к его
содержанию».
Основы слов, образованные по М1 2, 1 3, являются дефектно-членимыми основами
производных слов. В них четко просматриваются: 1) префиксы (например, ver-:
verlieren, be-: beginnen и т.п.), суффиксы (-el: Löffel); 2) уникальные «деффектные»
 основы (ginnen, lieren, löff). В связи с прозрачностью префикса или суффикса
основы, образованные по М 1 2, 1 3, целесообразне отнести не к М1, как это делает
С.И. Белотелова, а к М4,5, М6,7.
Опираясь на принцип «от общего к частному», «от М к ММ», можно
классифицировать 118 ММ, приведенные в программе, по М. Так, на 10ом этапе
обучения программа предлагает овладеть 16 ММ существительных, 20 ММ
глаголов, 20 Мм прилагательных и наречий. На 2-ом этапе – 19 ММ
существительных, 22 ММ глаголов, 21 ММ прилагательных и наречий. Всего на 1-
ом этапе студент должен овладеть 56 ММ на 2-ом – 62 ММ. Если же все 118 ММ
свести к М, то окажется, что студенту предстоит овладеть: на 1-ом этапе – 4 М
существительных, 3 М прилагательных и наречий, 3М глаголов. На 2-ом – 4 М
существительных, 2 М прилагательных и наречий, 3 М глаголов. Это можно
представить следующим образом:
1 этап обучения
4М существительных:
1. М 2,3/ММ: SV präs – SN(Beginn), SVimp – SN(Betrieb): SVinf – SN(Verfahren). 2.
M4,5/MM: ur+ SN(Ursache): 3.M6,7/MM: SV+ung (Verbindung), SV+e
(Rücknahme); (Hebel): SV+ er(Vertärker);SAdj+e(Gröβe), SA +keit (Schwierigkeit);
4. M10,11 MM: SN+SN (Kreislauf), SV + ei SN+ s + SN (Reinigungsanlage); SN +
n+ SN (Elektronenerohr); SV + SN (Waschwasser); SA + SN (Sauerstoff);
Klammerfügungen )Me B-und Regeltechnik).
3 М прилагательных и наречий:
1.М4,5/ММ: un + SA (unmöglich); 2. M6,7/MM:SN + ell (rationell); SN + lich
(wissenschsftlich); SV + lich (lȍslich); Wv + lich (wasserlöslich): SNint + isch
(organisch): SN+s+weise (beispielsweise): SN + los (restlos): SN + (e)n (golden): SN+
reich (wasserreich); SN + ig (schmutzig), SV+ ig (abhängig), Wgr + ig (gleichzeitig), SA
+ ig (völlig); SV+ bar (nutzbar), SA + sam (gemeinsam); SN + mäβig (zweckmäβig);
3.M10,11/MM: SN + PI (strahlenabsorbierend), Sa + PII (ferngestreuert), SA + PI
(weitgehend).
3M глаголов:
1.М2,3/ММ: SN – SV (regeln), SA – SV (kühlen), SA + ig – SV (reinigen); 2.
M4,5/MM; an + SV (ansehen), be + SV (besprechen), ver + SV (verbrauchen), er + SV
(erhaiten), nach+ SV (nachlesen), ab+ SV (abweichen), ein + SV (einschalten), bei + SV
(zunehmen), ent + SV (entgasen); 3.M8,9/MM: be +SN + ig/en (beseitigen).
2. этап обучения:
4 М существительных:
1. М2,3/ММ: SA – SN (Fett), PLL- SN (Angestellte), PL – SN (im Folgenden); 2. M6,7/MM:
SV+ nis (Ergebnis), SA + heit (reinheit), SA + schaft (Bereitschaft), SN + ei/erei (Bücherei),
Wv + e (Inbetriebnahme), Wv + ung (Inbetriebsetzung), Num + tel (Drittel); 3.M4,5/MM:
über+SN (Übertemperatur), vor+SN (Vorstufe), nach+SN 8Nacharbeit), ab+SN (Abwärme),
un+SN (Unmenge), um+SN (Umwelt); 4.M 10,11/MM: Abbr+SN (UV-Licht), SN (eingen)
+SN (Mendelejew-Tabelle), Wgr+SN (50 cm Bildröhre).
 2 M прилагательных и наречий:
1.М6,7/ММ: SN+ frei (strömungsfrei), SN+ fähig (aufnahmefähig), SN+fest (feuerfest), SN+ös
(porös). SN+arm (wasserarm), SN+recht (waagerecht), SN+ artig (kugelartig), SN+ sicher
(schluβsicher), SN+haltig (metallhaltig), SN+ähnlich (milchähnlich), SN+wert
8wünschenswert); SA+mäβig (gleichmäβig); SA+lich (reichlich); SNum+fach (dreifach);
SN+förmig (gasförmig); 2.M10,11/MM: SN+PLL (luftgekühlt); SA+SA (hellbraun); SN+SA
(wasserdricht).
3M глаголов:
1.М4,5/MM: er+SV (erzielen); unter+SV (unterwerfen); ver+SV (verbleiben); durch +SV
(durchführen); um+SV (umlaufern); ent/emp+SV (entsprechen, empfehlen); über+SV
(überdecken); mit+SV (mitmachen); zer+SV, SN (zersetzen), zersplittern); be+SV (besprechen);
2.M8,9/MM:be+SN+ig/en (beseitigen); ver+SA+ig (en) (verunreinigen); 3.M10,11/MM:
SAdv+SV (fertigstelle, festellen, herbeifüren, hintereinanderschalten, wiedersenden,
zurückgehen, zusamenfallen, где fertig, herbei, hintereinander, wieder, zurück, zusammen
являются отдельными первыми частотными компонентами (ЧК) в составе сложных
глаголов.
Практика работы свидетельствует о необходимости повторения числительных на
всех этапах обучения, поэтому также желательно внести числительные в списки М и ММ.
На первом этапе – М и ММ корневых, суффиксальных и сложных числительных –
М6,7/ММ: SNum+Suff (-zig, -βig, -ste (vierzig, dreiβig, dritte, zwanzigste); M10, 11/MM:
SNum+SNum (zweiundzwanzig). На втором этапе м дробных числительных – М6,7
включают ММ дробных числительных SNum+Suff (-tel, -stel (viertel, zwanzigstel).
Для третьего этапа обучения в качестве новых можно рекомендовать М и ММ,
характерные для терминологической лексики. В основу предлагаемого нами СМ для
третьего этапа обучение положены исследования С.И. Белотеловой, А.А. Величко, а также
наблюдения автора этой статьи.
3М существительных:
М4,5/ММ: Halbpräf.+SN(unter-,ober-, über-, zwischen-, ge, -gen-, grund-, hoch-, haupt-); Präf
(fremd)+ SN(anti-, auto-, makro-, mono-, mini-, hzper-, inter-).
M6,7/MM: SN+Suff(fremd) (-ade, -ar-, ie-, ist-, it, -or, -ment, -age, -är, -ik, -ismus, -ion, -nom,
-tur); SN-Wgr+Suff(-e, -ung).
M10,11/MM: SN+SN; SA+SN; SV+SN; Abbr+SN(eigen)+SN; Wgr+SN.
3М прилагательных и наречий:
М4,5/ММ: Prӓf+SA(a-, anti-, auto-, mini-, mono-, makro-, mikro-, polz-, hzper-, szper-, hype-).
M6,7/MM: Wv+Suff(-ig, -lich, -isch, -al, -ant).
M10,11/MM: SN+PI(PII); Pron+PI; SN+SA; SV+SA; SA+P1(11).
2M глаголов:
М4,5/ММ: Präf+SV(de-, ex-, dis-, ko-, inter-, re-).
M10,11/MM: SAdv+SV(2ЧК) – stellen(fertigstellen); SV+SV(2ЧК) -bleiben(stehenbleiben).
 В результате классификации предложных в программе ММ по М и ММ, по частям
речи и этапам обучения при опоре на принцип «от общего к частному», «от М к ММ»
нами созданы таблицы (см. таблицы 1, 2, 3, 4), в которых наглядно, схематично и
последовательно представлен СМ для неязыковых вузов, включающий М и ММ, а также
словообразовательные элементы, необходимые для овладения навыками СА с целью
выведения значений незнакомых производных слов. Опираясь на эти таблицы, можно
рационализировать процесс обучения СМ и СА при введении лексических единиц, а
также при обучении пониманию семантики производных слов в процессе чтения
немецкой литературы. Работу по обучению СМ и СА, объяснению особенностей
структуры слов и терминов-слов современного немецкого языка целесообразно начинать с
таблицы 5. В том же случае, если организовывать обучение СМ и СА от частного к
общему, от ММ к М, то и тогда студенту необходимо знание основных моделей, чтобы
лучше ориентироваться в законах словообразования изучаемого иностранного языка.
Преимущество предложенного в данной статье СМ (список М и ММ по частям
речи и этапам обучения, таблиц М и ММ по частям речи и этапам обучения) заключается,
по нашему мнению, в следующем:
1) В основу предлагаемого в данной статье СМ положены списки ММ,
которые были составлены на базе научно обоснованных списков ММ.
2) В основу СМ положено более адекватное определение СМ, принцип отбора
и обучения СМ и СА от общего к частному, от М к ММ.
3) Списки М и ММ даны наглядно, схематично, последовательно, по этапам
обучения и частям речи.
Все вышеизложенное дает возможность полагать, что предлагаемый СМ будет
способствовать рационализации объяснения и усвоения СМ для овладения СА с
целью понимания структуры производных слов и понимания их значения.
 Лингвистика
К трактовке системы наклонения в германских языках (вопросы теории и практики
обучения на материале датского, немецкого и английского языков)

Преподаватели иностранных языков хорошо знает, сколько трудностей таит в себе тема
«Наклонение». Не случайно студенты испытывают порой трепетный страх перед
понятиями «Konjunktiv», «Konditionalis», «Subjunctive Mood» и т.д. Действительно, и
теоретические, и практические трудности в работе над этой темой велики. Нет, пожалуй,
двух авторов, решающих одинаково основные теоретические вопросы, связанные с
проблемой наклонений. Это объясняется рядом объективных факторов: в категории
наклонения сходятся воедино все проблемы, связанные с глагольной парадигматикой;
через категорию наклонения грамматические факты, относящиеся к морфологии глагола,
смыкаются с синтаксисом предложения; по своей грамматической семантике категория
наклонения пересекается с различными аспектами модальности. Сложность и
многоплановость теоретических проблем, связанных с темой 2Наклонение», заставляют
продолжать поиски путей, которые могли бы способствовать достижению необходимой
четкости в классификации глагольных форм, описании их семантики, систематизации
обширного синтаксического материала.
Предлагаемая в данной статье трактовка системы наклонений в датском, немецком
и английском языках связана со следующими теоретическими предпосылками и
принципами рассмотрения материала, которые можно использовать как в курсах
теоретической грамматике преподавания основного и второго языка:
1) В определении грамматической категории наклонения важно указать на тот
особый тип модального значения, который выражается этой глагольной
категорией.
2) При выделении подсистем (косвенных наклонений) целесообразно
опираться в качестве основания для классификации на положительно
сформулированные инвариантные модальные значения и общность
структуры парадигматических рядов.
3) В структуре каждой из подсистем необходимо выявить закономерные
оппозиции, характерные для данного подкласса форм; важно показать
принципиальное различие в структуре парадигмы индикатива и
парадигматических рядов косвенных наклонений.
4) В каждой из подсистем важно выделить доминантную семантическую зону
и типичные синтаксические условия употребления форм, отграничив их от
периферийных и промежуточных явлений.
5) Следует продемонстрировать значительные расхождения в объеме значений
«неиндикатива» в русском и рассматриваемых германских языках.
6) Сопоставляя категорию наклонения в различных германских языках (в
частности, при обучении второму языку), целесообразно выявлять области
семантико-синтаксических схождений и различий между отдельными
языками на основе единого классификационного принципа. Эти узловые
предложения включают, естественно, целый комплекс дискуссионных
вопросов, из которых лишь часть будет освещена в рамках данной статьи.
1. Об определении категории наклонения и типах модальности.
Многие неясности в понимании студентами норм употребления форм косвенных
наклонений коренятся в том, что сама сущность грамматической категории наклонения не
определяется с достаточной степенью четкости. В грамматической традиции нет
общепринятого определения категории наклонения. В имеющихся определениях
подчеркиваются разные аспекты грамматической семантики этой категории.
Доминируют три типа определений: 1) система форм глагола, выражающих
различные модальные значения; 2) система форм глагола, выражающих модальное
отношения высказывания (высказываемого) к действительности; 3) система форм глагола,
выражающее модальное отношение действия к действительности с позиции говорящего.
Каждая из формулировок справедливо указывает на ту или иную грань в функциональной
семантике категории наклонения, из чего становится очевидной необычайная
функциональная емкость этой категории. Вместе с тем остается неясным: 1) в чем
различия модальными значениями, выражаемыми формами наклонений, и значениями
модальных глаголов, модальных слов и частиц; 2) совпадает ли модальность предложения
(или высказывания) с модальностью, выражаемой формами наклонения; 3) совпадает ли
модальное значение финитной формы глагола и сказуемого в целом.
Между тем, модальность, выражаемая формами категории наклонения, отличается
от прочих типов модальности. Это с достаточной очевидностью вытекает из таких
наблюдений: 1) возможно изменение форм самих модальных глаголов: ср. нем. Er kann –
er könnte; 2) формы разных наклонений могут сочетаться с субъективно-модальными
словами противоположных значений: ср. нем. Natürlich kann er/könnte er…; viel leicht kann
er/könnte er…; 3) коммуникативная модальность предложения и инвентарное модальное
значение формы наклонения могут не совпадать, например: нем. Du kommst sofort!
(побудительная модальность предложения – форма индикатива глагола); 4) у
неизменяемой части сказуемого модальные модификации отсутствуют: нем. Man
kann/könnte diese Frage besprechen.
Указанные факторы свидетельствуют о том, что формами категории наклонения
выражаются значения модальности особого типа. Этот тип модальности мы называем
модальностью внутренней предикации, или финитной модальностью. Его своеобразие
вытекает как из особенностей категориальной семантики глагола, так и из связи этого
типа модальности исключительно с финитными формами глагола.
Категориальная семантика глагола предполагает обозначением глаголом
процессуального признака, соотнесенного с его носителем – субъектом признака. Эта
особенность глагольной семантики в разной форме подчеркивается многими
исследованиями. Так, известный датский лингвист В. Брендель определяет глагол как
класс слов, которые функционируют одновременно как связующие и как качественные
слова, обозначающие и отношение, и свойство. Б.А. Серебренников подчеркивает, что
«глагольное действие по своей природе является процессуальным признаком имени
существительного». Е.С. Кубрякова пишет о не-предметности референтной сфере глагола
и ее обращенности к констатации отношений между предметами. Многочисленные
работы по теории валентности глагола, столь интенсивно разрабатываемой в последние
десятилетия, являются подтверждением того неоспоримого факта, что значение глагола
может быть описано только в неразрывной связи с его окружением. Отсюда следует, что в
каждом конкретном акте коммуникации говорящий устанавливает связь между
процессуальным признаком и носителем этого признака (именем).
С другой стороны, каждый речевой акт индивидуален: от позиции говорящего
зависит и пространственно-временная локализация реального события и соотнесение
признака с его потенциальным носителем. Констатируя наличие действительной связи
между субъектом признака и признаком, говорящий использует формы индикатива, во
втором случае- формы косвенных наклонений.
Таким образом, грамматическую семантику категории наклонения мы определяем
как выражение финитными формами глагола модальности внутренней предикации, т.е.
устанавливаемого говорящим характера связи между признаком и его носителем с точки
зрения реальности этой связи. Данная формулировка близка по своим акцентам к
пониманию категории наклонения А.М. Пешковским, определившим ее как «отношение
говорящего к той связи, которую он устанавливает… между данным признаком и данным
предметом». А.М. Пешковский имеет ввиду не любое отношение говорящего, а только
2отношение говорящего к реальности этой связи». Модальность внутренней предикации
отличается от всех других типов модальности и может быть выражена только финитными
формами глагола.
Модальность является многоплановым грамматическим понятием. Важнейшими
«планами», или аспектами, этого понятия являются: 1) предпосылочная модальность
9отношение субъекта действия к действию, выражаемое модальными глаголами и их
эквивалентами); 2) модальность внутренней предикации, или финитная модальность
(отношение говорящего к реальности той связи, которую он устанавливает между данным
признаком и данным предметом); 4) модальность достоверности высказывания, или
субъективная модальность (простая достоверность, проблематическая, категорическая;
модальность очевидности или неочевидности (косвенности) высказывания; модальность
сомнения, удивления и пр.) 5) эмотивная модальность (высказывания экспрессивные –
неэкспрессивные).
В составе предложения финитные формы глагола выражают не только модальность
внутренней предикации, но и участвуют в конституированные модальных значений,
связанных с характеристикой предложения: к коммуникативной, субъективной и
эмотивной модальности. Так, например, коммуникативная модальность побудительности
в германских языках выражается с помощью специальных форм повелительного
наклонения; субъективная модальность неочевидности высказывания (косвенности)
выражается лексико-синтаксическими средствами, к которым могут присоединяться
специальные маркеры финитных форм (конъюнктив косвенной речи в немецком языке); в
выражении другого вида значений субъективной модальности – сомнения – наряду с
лексико-синтаксическими средствами могут участвовать формы специализированных
наклонений (например, предположительного наклонения в английском языке или
дубитатива в датском); при выражении эмоционального пожелания наряду с интонацией и
лексико-синтаксическими показателями могут употребляться маркированные формы
косвенного наклонения (например, формы оптатива в датском или презенса конъюнктива
в немецком). Таким образом, любое предложение, содержащие финитную форму глагола,
характеризуется одновременно с точки зрения четырех аспектов модальности –
внутренней предикативной, коммуникативной, субъективной и эмотивной.
Предпосылочная, или внешняя лексическая модальность, связана с лексическим
значением модальных глаголов и их эквивалентов.
2. О предпосылках и принципах выделения косвенных наклонений

Моделирование структуры грамматической категории наклонения зависит от трактовки

целого комплекса теоретических проблем. Изучение функционирования глагольных форм
с теоретических позиций, сформулированных ведущими советскими германистами В.М.
Жирмунским, А.И. Смирницким, В.Н. Ярцевой, М.М. Гухман, М.И. Стеблин-Каменским и
др., позволяет разработать определенные критерии построения подсистем категории
наклонения. Первостепенное значение при этом имеют: учет принципов выделения
аналитических форм, общая теория грамматических рядов, признание грамматической
омонимии.
В германистике известны самые разнородные классификации косвенных
наклонений, обзор которых не входит в задачу данной статьи. Нам представляется, что
для целей обучения первостепенное значение имеют две предпосылки при выделении
форм косвенных наклонений в аналитических языках: 1) включение аналитических форм
в систему грамматических категорий и 2) признание грамматической омонимии
претеритальных видо-временных форм индикатива и форм косвенных наклонений.
О необходимости учета в практике преподавания грамматики всех
грамматизованных сложных форм, существующих в языке, писал В.М. Жирмунский:
«Преподавание языка в его грамматическом аспекте не может ограничиваться
«парадигмами» склонения и спряжения, флективными или аналитическими; оно требует
усвоения всех моделей грамматических или полуграмматических конструкций,
существующих в языке…» В систему финитных форм глагола английского и датского
языков мы включаем, наряду с перфектными формами, формы будущего времени и
формы косвенных наклонений, образуемые с помощью вспомогательных глаголов should
и would в английском skulle и ville в датском, хотя уровень парадигматизации указанных
глагольных сочетаний различен. В этой связи предлагается разграничивать собственно
парадигму и расширенную парадигму.
Признание омонимии претеритальных форм индикатива и форм косвенных наклонений в
аналитических германских языках – английском и датском – связано с таким пониманием
сущности грамматических категорий, при котором главным критерием их выделения
признается единство обобщённого грамматического значения и форм его выражения.
Грамматическую категорию мы определяем как обобщенное грамматическое значение,
регулярно выражаемое системой противопоставленных грамматических форм, структура
которой определяется отношением оппозиции или различиями между
парадигматическими значениями ее элементов. Разграничение категориальных
подклассов косвенных наклонений и омонимичных претериальных форм индикатива
основывается на несовместимости их парадигматических модальных значений. В
структуре грамматической категории наклонения («большая парадигма») косвенных
наклонений и индикатив является подклассами форм («малые парадигмы»).
Последовательное проведение принципа классификации, основанного на признании
единства формы и значения категориальных грамматических форм, представляется
особенно важным при работе над темой «Наклонение».
На принципе единства формы и значения основана классификация наклонений в
английском языке А.И. Смирницкого, выделившего следующие косвенные наклонения:
повелительное, сослагательное 1, сослагательное 2, предположительное и условное.
Каждое из них связано с определенным грамматическим значением. Например, для
сослагательного 1 (I suggest that he go there; I were present) – «это неуверенность в
реальности данного явления. Последнее рассматривается говорящим как возможное,
предположительное, допустимое, но не как реальное, существующее в действительности,
хотя явного противоречия с действительностью здесь нет»; для сослагательного 2 (If iI 1
had time) – «идея прямой противоположности сообщаемого действительности»; для
предположительного (If zou should meet him, tell him to come) – выражение «мало
вероятного предположения»; для условного (I should be/he would be) – выражение
«нереальности, зависимой от нереальных условий».
 Для немецкого языка традиционным является рассмотрение форм конъюнктива как
единой подсистемы. Мысль о том, что конъюнктив распадается на несколько подсистем,
была высказала Т.В. Строевой, предложивший различать в современном немецком языке
пять наклонений: изъявительное, повелительное, потенциально-ирреальное, желательное
и наклонение суждения. Различие презентных и претеритальных форм конъюнктива
(Konjunktiv I и II), а также выделение конъюнктива косвенной речи в рамках единой
подсистемы, противостоящей индикативу и императиву, принято в ряде работ.
Необходимость выделения различных типов конъюнктива в немецком языке
диктуется самим материалом. Рассматривая многозначность каждой из форм
конъюнктива, Е.И. Шендельс группирует выделенные значения в определенные типы.
Например, презенс конъюнктива имеет значения трех типов: волюнтативный презенс,
презенс ирреального сравнения, презенс косвенной речи; плюсквамперфект имеет два
значения: ирреальный плюсквамперфект и плюсквамперфект косвенной речи. О.И.
Москальская, исходя из принципа единства значения и формы, описывают
функционирование форм конъюнктива в рамках трех основных групп: 1) der heischende
Konjunktiv des Präsens; 2) der konjunktiv II als Ausdrucksform irrealen Geschehens (Prät.,
Plqupf., 1. Kondit., 2. Kondit); 3) der Konjunktiv des berichteten Rode (Präs., Praet., Perf.,
Plqupf., 1- Fut., 1- Kondit). Таким образом, классификация типов значений форм
конъюнктива, предложенная О.И. Москальской, фактически совпадает с тремя
наклонениями, выделенными Т.В. Строевой – желательным, потенциалом-ирреальным и
наклонением суждения. Нам представляется, что в немецком языке, так же как в
английском и датском, существует к том уже четкая тенденция к выделению
кондиционалиса в качестве самостоятельного наклонения, выражающего ирреально
обусловленное предположение и противопоставленного ирреалису, имеющему значение
«внутреннего отрицания» (Prät. и Plqupf. Konj). Это подтверждается правилами обычной
синтаксической дистрибуции форм: кондиционалис употребляется в главном
предложении, но не в придаточном ирреального условия. Отдельные предметы
употребления кондиционалиса в условном придаточном предложении как раз
объясняются различием в грамматической семантике ирреалиса и кондициалиса:
кондициалис в придаточном условном выражает малое вероятное допущение в отличие от
ирреального допущения, выражаемого формами ирреалиса.
Темпоральные значения форм косвенных наклонений могут быть связаны с
противопоставлением перфектных и неперфектных форм. Перфектные формы, в нашем
понимании, выражают отношения действия к внешнему для него временному пределу, в
то время как неперфектные формы представляют действие, не ограниченное каким-либо
предметом. Это противопоставление по существу своего грамматического содержания
является темпорально-аспектуальным, потому что в качестве внешнего предела для
перфектных форм выступает фиксированный временной момент – речевой или
ситуативный, непосредственный или воспроизводимый. Независимо от модификаций в
грамматическом значении предела в разных языках (предел может быть ориентиром
ретроспекции или пределом пересеченности), перфектные формы могут выражать
темпоральное значение предшествования. Но поскольку формы косвенных наклонений
служат для выражения «мысли», а не «факта», то предшествование, выражаемое
соответствующими перфектными формами, всегда будет неразобщенным с моментом
речи, т.е. важно разграничить понятия «предшествование» и «прошлое». Подсистемы
косвенных наклонений с дифференцильными семантическими признаками «внутреннее
отрицание» и «предполагаемая ирреально обусловленная связь» в трех рассматриваемых
языках включают в свою структуру противопоставление неперфектных и перфектных
форм, которые для датского языка мы именуем соответственно ирреалисом 1 и 2,
кондиционалисом 1 и 2. Эти термины можно было бы унифицировать для изоморфных
оппозиций в немецком и английском.
Аналогичную структуру имеет парадигма дубитатива в датском (skulle give – skulle have
givet) и соответствующего ему предположительного наклонения в английском (should give
– should have given). Что касается свойственного только немецкому языку конъюнктива
косвенной речи, то здесь, видимо, целесообразно использовать параллельные
наименования для форм индикатива и конъюнктива.

4.О доминантных семантических зонах и типичных синтаксических

условиях употребления форм косвенных наклонений.

Сложившаяся в германских языках система наклонений явилась результатом

длительной исторической эволюции. Можно утверждать, что динамические процессы в
становлении системы наклонений в рассматриваемых языках продолжаются. Это связано
хотя бы с тем, что аналитические глагольные формы, входящие в парадигматические
ряды, являются продуктом сравнительно недавнего прошлого и что процессы их
парадигматизации далеко не завершены. Поэтому в сфере употребления форм косвенных
наклонений отмечаются обширные зоны периферийных и переходных явлений.
Наличие переходных явлений делает актуальной для практики преподавания
иностранных языков задачу выявления доминантных семантических зон у форм
категориальных подклассов и типичных синтаксических условий их употребления. Так,
для ирреалиса и кондиционалиса (в нашей терминологии) дифференциальными
семантическими признаками являются соответственно «внутреннее отрицание» и
«ирреально обусловленное предположение». При этом типичные синтаксические условия
употребления форм в рассматриваемых языках совпадают: для ирреалиса – это
ирреальные условия, сравнительные, уступительные придаточные, псевдопридаточные
ирреального желания; для кондиционалиса – главная часть ирреальных условных
периодов и самостоятельные предложения с эксплицитным или имплицитным
антецедентом; для проспектива в датском и сослагательного 1 (по А.И. Смирницкому) –
придаточные дополнительные после глаголов, выражающих внешнее волеизъявление или
ожидание.
Области переходных явлений обнаруживаются между дат. Ирреалисом –
дубитативом, дубитативом – проспективом, ирреалисом – кондиционалисом. Те же
явления наблюдаются в английском языке. Нет резкой границы в употреблении ирреалиса
(Präs., Plqupf. Konj.) и кондиционалиса в немецком. Однако, если выявлять центральные
зоны схождения между датским, английским и немецким, то они обнаруживают прежде
всего в дистрибуции форм ирреалиса и кондиционалиса в трех языках, дат. дубитатива и
англ. предположительного наклонения, дат. оптатива и нем. волюнтативного Präs., Konj.,
дат. проспектива и англ. сослагательного 1. Наибольшие расхождения между языками
наблюдается в оформлении придаточных дополнительных предложений, в том числе
предложений, содержащих косвенную речь.
Если проводить сопоставительные сферы употребления сослагательного
наклонения в русском, с одной стороны, в датском, немецком, английском, с другой, то
необходимо отметить, что русскому сослагательному наклонению соответствует лишь
сфера ирреалиса и кондиционалиса в рассматриваемых языках.
Подводя итог сказанному, подчеркнем, что выделение косвенных наклонений на
основе положительно сформулированных инвариантных модальных значений позволяет,
на наш взгляд, дать более четкое описание семантического потенциала форм,
синтаксических условий их употребления и создает благоприятные предпосылки для
сопоставительного анализа языков.