*Жоскен Депре встречает в Феррарской капелле Леонардо да Винчи*

Л.д.В.: – Жоскен! Какой сюрсприз! Я думал, ты в Париже!

Ж.Д.: – Леонардо! Как ты здесь? О, нет, мне пришлось уехать, тот случай с Людовиком
XII наделал много шуму…
Л.д.В.: – Я здесь проездом. Какой случай?
Ж.Д.: – КАК?! Неужели, есть ещё на Земле человек, до которого не дошёл этот слух?!
Погляди туда, я уверен, что они говорят именно об этом
Л.д.В.: – Да что случилось-то?
Ж.Д.: – Король долго не реагировал на моё возвращение во Францию. И я
уже совсем было отчаялся, но неожиданно монарх все же обратился ко мне
с заказом. С совсем непростым заказом. Требовалось написать
многоголосное произведение, в котором одну из партий будет исполнять он
– Людовик XII.

"Вот так сюрприз", - подумал я. Непростая задача - писать музыку для того,
кто очень плохо поет, но должен хорошо прозвучать. Да и совершенно
неинтересно удовлетворять королевские капризы даже за приличный
гонорар.

Я писал разные варианты многоголосия, но все время получалась партия,

которую Людовик неизбежно бы испортил. И вот незадолго до премьеры
меня осенило. И я написал в партии короля одну единственную ноту. Одну
единственную ноту, в которой выразил все свое презрение к тем, кто
занимается не своим делом. К королю, возомнившему себя певцом.

Премьера состоялась. Но король остался слушателем. Людовик XII счёл,

что одна нота - это слишком мало для монраха. Он был в ярости и больше
не желал слышать моей музыки и самого моего имени. И вот, мне пришлось
уехать из Парижа

Но как кстати я поступил на службу герцогу Феррарскому

И ты знаешь, может это была жестокая шутка, я раскаиваюсь. Но не сделай

я так, стоял бы я сейчас здесь перед тобой? Смеялись бы мы об этом? О,
мой друг, сейчас я чувствую себя в самом расцвете своих сил и каждый
день пишу что-нибудь! Вчера ночью я начал мотет на «Отче наш!». Совсем
скоро начнётся служба, я вынужден с тобой попрощаться, но, пожалуйста,
пообещай мне что мы скоро увидимся! Мне так много нужно тебе
рассказать, мой друг!

Таким лёгким и жизнерадостным видели его окружающие. и ведь действительно,

композитор до самой смерти не изменял своему музыкальному юмору. А через 17
лет в память о нём(по случаю смерти) Мартин Лютер скажет такие слова:

Его музыка поистине говорит. Говорит о том, что даже единственная нота способна
многое сказать о музыканте. Песнопение, которое Жоскен Депре в своем
завещании просил исполнить посмертно здесь, перед его домом, во время
прощания, повествует нам о принятии. Жоскен - которым восхищались и которому
подражали многие в течение его жизни, напоминает нам, людям, живущим на
Земле - что ничто не вечно. Что он, как и все мы, всё – обратится в прах. Жизнь
здесь – это лишь этап, после которого последует жизнь вечная. Так давайте же
проживём эту жизнь так, чтобы не обречь себя на вечные страдания, но призывая
Господа нашего Иисуса Христа в молитве будем просить о жизни с Отцом нашим,
сущем на небесах.