2021, Судак
Биография П. И. Чайковского: обучение и первая работа
Становление Чайковского
Первая работа
Творческая карьера
Учеба в консерватории
Пик карьеры
Петр Чайковский родился 7 мая 1840 года в дворянской семье в Воткинске Вятской
губернии. Отец будущего композитора, горный инженер Илья Чайковский, был
директором местного завода, а мать Александра Ассиер — пианисткой. Кроме Петра в
семье Чайковских было еще четверо детей. Для их воспитания родители выписали из
Петербурга гувернантку — француженку Фанни Дюрбах. Учился Петр Чайковский
хорошо, его любимыми предметами были история и литература.
Еще в детстве Петр Чайковский начал сочинять стихи, а затем увлекся музыкой.
Чтобы развить способности будущего композитора, родители наняли ему учительницу
— бывшую крепостную Марию Пальчикову. Вскоре Чайковский начал на слух
подбирать пьесы и романсы, которые играли у него дома. Его брат Модест Чайковский
вспоминал: «Когда ему запрещали быть у инструмента, продолжал на чем попало
перебирать пальцами. Однажды, увлекшись этим немым бренчанием на стекле
оконной рамы, он так разошелся, что разбил его и очень сильно ранил себе руку» .
«Пусть моя опера будет несценична, пусть в ней мало действия,но я влюблен в
образ Татьяны, я очарован стихами Пушкина и пишу на них музыку потому, потому
что меня к этому тянет. Я совершенно погрузился в сочинение оперы. Правда и то, что
нельзя себе представить обстановки более благоприятной для сочинения, как та,
которою я пользуюсь здесь. В моем распоряжении целый отдельный, превосходно
меблированный дом; никто, ни одна душа человеческая <...> не появляется ко мне,
когда я занят, а главное, у меня фортепиано, звуки которого, когда я играю, не доходят
опять-таки ни до кого».
«Сыграв мою новую симфонию два раза в Петербурге и раз в Праге, я пришел к
убеждению, что симфония эта неудачна. Есть в ней что-то такое отталкивающее,
какой-то излишек пестроты и неискренности, деланности. И публика инстинктивно
сознает это. Мне было очень ясно, что овации, коих я был предметом, относились к
моей предыдущей деятельности, а сама симфония неспособна увлекать или, по
крайней мере, нравиться. Сознание всего этого причиняет мне острое, мучительное
чувство недовольства самим собою. Неужели я уже, как говорится, исписался, и
теперь могу только повторяться и подделываться под свою прежнюю манеру?»