***********************************************************************************

************
Холод Офира: Ведьмак. Истории
https://ficbook.net/readfic/10697022
***********************************************************************************
************

Направленность: Джен
Автор: vorontsov.jr (https://ficbook.net/authors/5464432)

Фэндом: Сапковский Анджей «Ведьмак» (Сага о ведьмаке),The Witcher(кроссовер)

Рейтинг: R

Размер: планируется Миди, написано 15 страниц

Кол-во частей: 2
Статус: в процессе
Метки: Оборотни, Ведьмы / Колдуны, Охотники на нечисть, Монстры, Холодное оружие,
Магия, Фэнтези, Темное фэнтези

Описание:
Спустя многие годы, ведьмак из школы мантикоры возвращается в родные земли с целью
добраться до Горы Карбон, но ему выпадает шанс принять контракт, сулящей большие
деньги и еще большие неприятности. Нашему герою предстоит узнать, кто он? Охотник
на чудовищ, охотник за головами или просто наёмник? События этой истории
развиваются примерно за сто пятьдесят лет до рождения знаменитого Геральта из
Ривии. В рассказе вас ждет все то, что вы любите в книгах, играх и других
произведениях о Ведьмаке.

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

========== За Синими горами. Глава I ==========

«Ведьмак, некоторыми ведьмином прозываемый. Воистину, защитник мира людского,

супротив чудищ и поганцев всяческих выступающих. Не найти рубаки и бойца ведьмака
лучше, ибо не только меч ему служит в бою, а чары и ворожба. Это есть молодцы
достойные, честные, для защиты людей созданные и обученные»

Аноним, 957 год.

Всадник, укутанный в длинный дорожный плащ поверх овчинного тулупа медленно

приближался к деревне. Длинная грива вороного коня также покрывала и ноги
животного. Пышный хвост размахивался редкими рывками, сигнализируя наезднику об
усталости. Широкий ворсистый потник и снаряжение путника, покрывающие практически
всю спину коня создавало впечатление будто все тело животного покрыто гривой.
Раннее утро стояло в деревне с говорящем названием Пастушье предгорье, третьи
петухи давно спели, но до рассвета еще не полных три часа. Под копытами коня
хрустел падающий снег, глухую тишину также разбавляло тяжелое фырчанье животного.
Уже более двух лун они шли без остановки. Один раз им приходилось спасаться
бегством от эндриаг - лесных чудовищ, напоминающих смесь паука и скорпиона,
размером с небольшого пони. Твари облюбовали Драгунскую пущу, густой
труднопроходимый лес, служивший границей между восточным княжеством Валтóмир и
Синими горами.

Трехэтажная сторожевая башня возвышалась у въезда в деревню, входом в нее служила

веревочная лестница спущенная из окна второго этажа. Всадник накинул поводья на
коновязь и подошел к заметенной снегом за ночь доске с объявлениями. Поглубже
натянул капюшон овчинного кожуха, сшитого из порядка 7 дубленных овечьих шкур.
Прикрываясь от настырного снега, рвущегося за шиворот, одной рукой он придерживал
воротник, другую направил на доску и сложил пальцы в знаке Аард. Легкая
телекинетическая волна ударила из руки осыпав снег с объявлений. Кромешная тьма не
мешала ведьмаку, кошачьи глаза быстро нашли длинный свиток с красной феодальной
печатью местного княжеского наместника.

«Да будет известно всем и каждому! В лесах Синих гор близ деревни Пастушье
предгорье какое-то чудище всемирный вред людям причиняет. Очередной отряд
патрульной дружины был найден растерзанным до неузнаваемости. Если кишки свои
воочию увидать не хотите, и жизнь дорога — в лес не ходить, избы после заходу
солнца не покидать. Тот же, кто выследит и убьет чудовище не только людей сбережет,
свой долг перед родиной исполнит, но и значительное вознаграждение в звонкой монете
получит»
Наместник крепости Синкала

Людей сбережет, долг перед родиной исполнит? Удобный долг получается, непонятно
только, что одолжил, и проценты в виде когтей и клыков действительно кусачие.
Ведьмак усмехнулся про себя, аккуратно свернул застывший от мороза пергамен и сунул
в глубокий карман заячьего тулупа, надетого под кожух. Он медленно двигался по
главной дороге, ведя навьюченного коня под уздцы, давая ему отдохнуть после
изнурительного пути. Ветер усиливался. Из дальнего конца деревни до ведьмака
донесся запах недавнего пепелища. Жители деревни вставали на первый удой коров.
Треща зубами от холода бабы шли в сторону хлевов, мужики лопатами расчищали
выпавший за ночь снег. Ведьмак направился к ближнему из крестьян.

— Здравствуй, отец. Подскажи постоялый двор, аль корчму, где уставший путник может
отдохнуть и брюхо набить? — бородатый мужичок, уже успевший заметить приближающихся
к нему незнакомца и мохнатую лошадь, некоторое время переводил взгляд то на пешего
всадника, то на лошадь. Молчание затягивалось, но ведьмак не спешил повторять
вопрос. Наконец, бородач нарушил тишину:
— Добро, милсдарь, как же не подскажу, подскажу конечно, — с неожиданной быстротой
затараторил мужик, — идите прямо по дороге, держась левой стороны. Как почуете
резкий запах овечьего дерьма и услышите блеяние, считай почти пришли. Корчма прям
за главной овчарней, вон там, — кмет вытянул шишковатый палец в указанном
направлении и сразу убрал. Да что тут пальцы тянуть, все равно тьма-тьмущая ни
черта не увидеть, — ведьмак видел, — в общем на запах, милсдарь, идите на запах и
осторожны будьте, милсдарь, осторожнее. Бестия у нас завелась, дери ее во все дыры
неладную, уже совсем обнаглела и прям в дом к одному из наших наведалась. Крик
стоял на все деревню... не долгий. Потом что-то бахнуло, хата его загорелась,
тушить не спешили – боялись из дому выходить. Караул из крепости пожар потушил, но
до этого огонь еще на две избы перекинулся. Теперь самая ближняя постройка к лесу –
корчма. Так что берегите себя милсдарь, берегите. — оттороторил крестьянин. Ведьмак
поблагодарил мужика и двинулся в указанном направлении. Расспрашивать что-либо о
чудовище у него уже не было сил, он нуждался в горячей пище и сне.

Метель переходила в буран. Ведьмак вновь ехал верхом и быстро добрался до корчмы,
запах у овчарни действительно стоял крепкий, но за тринадцать лет на трактах ему
встречались запахи куда хуже. Деревянный засов на воротах конюшни постоялого двора
обледенел и поддался не с первого раза. В поилке уже была вода и животное жадно
начало утолять жажду. Ведьмак развязал кожаные ремни с правой стороны седла, снял
длинный кожаный сверток и забрал с собой. Как только конь был расседлан ноги
животного подкосились не в силах больше стоять. Улегшись на бок мохнатый мерин
тяжело задышал.
— Отдыхай, братец, спасибо, скоро тебя покормят, да и меня надеюсь, — он закинул
седло за свободное плечо и отправился к дверям корчмы. Тяжелая дверь не ответила на
толчок, из щели внизу был виден свет, тогда ведьмак сильно постучал в неё трижды.
Послышался звук открывающегося люка погреба, тяжелые шаркающие шаги приближались к
двери.
— Кто? — прозвучал низкий голос из-за двери, — Уставший и замерзший путник, ищу
крова, каши с маслом и корма для своего коня, правил гостеприимства не нарушу,
хозяин — отвечал ведьмак. Лязгнул железный замок, ветер норовил вышибить дверь
настеж, но трактирщик крепко придерживал ее плечом устоял на ногах и впустил
утреннего гостя.
— Добро пожаловать, путник, располагайся. Из еды сейчас остался гуляш трехдневный
да говядина вяленая. Соленья еще есть — огурцы, капуста, перец острый.
— А согревающее что-нибудь к соленьям найдется? — спросил ведьмак ставя седло на
скамью и отряхивая с себя снег.
— А как-же милсдарь, найдется, кизиловую водку пробовали?
— Не доводилось.
— Тогда завидую я вам, милсдарь, такое удовольствие вам предстоит, принесу холодную
из погребеа. Скажу вам, я бы с радостью забыл, что пробовал сие чудо самогонное и
упился бы ей как в первый раз. Времена как раз располагают.
— Спасибо, хозяин, тогда неси всего и будь добр про коня моего не забудь. Еще я у
вас недолго поживу, плачу за три дня вперед, — ведьмак достал из поясной сумки
мошну, вынул из нее горсть монет, снял капюшон и развязал ремни кожуха, повернулся
к трактирщику и сложив монеты в стопку поставил на стол перед ним.
В тусклом свете свечей корчмарь сумел наконец разглядеть своего гостя. Волосы
незнакомца были взъерошены и зачесаны назад открывая лоб. Густые низко посаженные
брови нависали над парой желтых кошачьих глаз, широкие скулы, квадратная челюсть.
От правого уголка рта к подбородку шел зарубцевавшийся шрам уходящий ниже. Левее
кадыка у незнакомца был ожог, покрывающий всю левую часть шеи, контрастно
выделяющийся на бледной коже худощавого измученного лица. На груди на цепочки весел
медальон с ощеренной головой неизвестного трактирщику существа, похожего на
рогатого льва. Трактирщик сразу понял профессию своего гостя:
— Щедро милсдарь ведьмак, щедро, спасибо. Располагайтесь, сейчас же стол накрою, —
мужик снял с железного кольца на поясе один из ключей и протянул постояльцу, —
седьмая комната вверх по лестнице. Ведьмак устроился в дальнем темном углу,
корчмарь подкинул пару пален в большой камин в центре таверны. Над барной стойкой
висела табличка: «Требуйте долива пива после отстоя пены». Дерево затрещало под
языками пламени, запело успокаивающую уютную песнь. Через пару минут на столе уже
появились соления, вяленое мясо, кизиловая водка, хлеб. Первая чарка раскатилась
теплом по желудку. Половина бутылки была приговорена с закусками пока ведьмак ждал
гуляш — вторая под гуляш. Густой и наваристый суп насыщал энергией путника, давно
уже он не ел жидкой горячей пищи. Прикончив завтрак, а по сути поев в первые за три
дня. Ведьмак поблагодарил хозяина, отправляющегося кормить коня, собрал вещи и
отправился в седьмую комнату. Закрытые ставни подрагивали от ветра, бьющего в окно
темной и узкой комнаты — его убежища на ближайшие дни. Убогий покосившийся столик,
кровать с соломенным настилом и шерстяным одеялом, пять гвоздей для плащей – вот и
все убранства обшарпанного, пахнущего плесенью гостевого номера. Он заперся,
положил седло на стол, снял верхнюю одежду и улегся на кровать. Длинный кожаный
чехол положил подле себя. Нужно набраться сил перед переходом гор, и хорошенько
было-бы еще немного подзаработать, контракт на бестию обещает быть прибыльным. —
думал ведьмак погружаясь в сон.

***

Стоял погожий летний день. Запряженная двумя кобылами повозка медленно двигалась по
восточному тракту княжества Валтóмир. За поводьями сидел молодой мужчина. В телеге
позади игрался с прутиком можжевельника мальчишка не старше пяти лет, рядом мать
напевая красивый мотив плела венок из одуванчиков, сорваных на прошлом привале. Ни
с того ни с сего лошади остановились, начали фырчать, мотать головами не слушаясь
кучера. Ребенок, стучавший палкой о борта телеги, взглянул наверх. Солнце слепило
глаза, но мальчик смог разглядеть мелкую точку, с каждой секундой становившуюся все
больше и больше. Кобылы поднялись на дыбы в попытке сорвать сбрую. Истерически
заржали. Воздух наполнил незнакомый свист, и было поздно, когда на все быстрее
приближающуюся точку обратили внимание взрослые. Черное-красное пятно полностью
заслоняло солнце и, казалось, вот-вот врежется в них, подобно комете, но вдруг оно
расправило исполинских размеров крылья, стремительно спарировала, и двумя
гигантскими лапами вцепилось в кобыл. Повозка с грохотом перевернулась, пассажиры
разлетелись по земле. Кони жалобно стонали, лошадиная кровь залила дорогу. Мать
быстро нашла дитя, она пыталась поднять его на ноги и что-то сказать, когда
огромные когти пробили ее тело в нескольких местах. Коготь, вышедший из горла,
разодрал мальчику подбородок и часть шеи, кровь матери залила детское лицо. Грифон
отвлекся на отчаянный вопль отца приближавшегося сзади и отшвырнул женщину. Вопль
перешел в хрип, а потом и вовсе затих. Все было слишком быстро, ребенок даже не
успел испугаться. Мальчик лежал на боку, одной рукой держался за шею, сочившуюся
бурой теплой кровью, в другой руке он сжимал можжевеловый прут.

***

Ведьмак проснулся на следующий день, когда солнце стояло в зените. Не спеша

позавтракал яичницей с жареным салом и вернулся в комнату. Развязал кожаный чехол и
достал серебряный и стальной ведьмачьи мечи, ремнем закрепил клинки на спине. Эфесы
мечей отличались лишь гардами. Широкая, накатанная дорога вела к горному замку Син
Кала, в трех ста шагах от дороги начинался злополучный лес.«Если пока я спал
нападений не было, тварь должна уже проголодаться и выйти на охоту,» — думал
ведьмак, подъезжая к главным воротам крепостной стены.
— Стой, кто идет? — спросил вооруженный алебардой стражник.
— Ведьмак, хочу пообщаться с наместником по поводу этого, — он достал и развернул
объявление снятое с доски, вытянул его перед лицом стражника.
— Открыть ворота! — гаркнул вояка. Врата медленно распахнулись. Ведьмак кивком
головы попрощался с привратником и двинул коня вперед. Каждый шаг животного
сопровождался звонким цоканием по чищенной мощеной камнем дороге. На обширном
подворье военные отряды отрабатывали боевые построения, техники обороны и
наступления. Свистели перья на стрельбищах, по всюду разносился шум ковки метала.
На нижних ярусах крепости, возле казарм и халуп ремесленников, ведьмак привязал
своего вороного коня. По узкой змеевидной дороге добрался до ворот замка, на этот
раз у входа было два стража в парадной броне и накидках из медвежьих шкур.
Повторился почти такой же диалог, что и с первым дозорным, но на этот раз один из
охранников решил проводить ведьмака до наместника. Сразу за дверью страж свернул на
едва заметную, завешанную темным сукном, лестницу. Амуниция весила не меньше двух с
половиной пудов, но похоже не сковывала движений воина.
Миновав два этажа они вышли в большой коридор, огонь свечей в золотых
подсвечниках играл бликами на сырых каменных стенах. Страж постучал по массивной
дубовой двери перед тем как войти:
— Воевода, разреши слово молвить, - наместник кивнул.
— Ведьмак к тебе о бестии разговаривать пришел, — наместник снова кивнул и страж
вышел, освобождая проход в просторные хорошо освещенные покои.
— Здравствуй, ведьмин, проходи и располагайся, — сказал с одной стороны, полный
уважительного внимания, а с другой, требующий внимательного уважения голос.
— Благодарю за прием, — сдержано ответил ведьмак и сел в кресло, с резными
подлокотниками перед столом государева наместника.
— Я так понимаю ты в наших краях проездом? Ибо ворона в столицу, с просьбой
прислать вашего дела мастера мы отправили всего два дня назад. Похоже, теперь нужно
второго ворона отправлять, передать, что не нужен нам больше ведьмин.
— Так и есть, барин, проездом. Только я бы не спешил со вторым вороном, всякое
может произойти, да и мы еще толком дело не обговорили, вопросов не задал я важных,
— ведьмак безэмоционально смотрел в янтарные глаза наместника, одетого в расшитый
золотом красный кафтан.
— Это точно, да и перед тем как разговоры говорить хорошо бы знать с кем калякаешь,
— уже с меньшим энтузиазмом и уважительностью отвечал поднимающийся на спинке
тяжелого стула местный правитель, больше властности прозвучало в его голосе.
— Государев наместник Иларион, прозванный Стальным, воевода армий горного рубежа, —
не без напыженной гордости представился воевода.
— Дарён из Офира, ведьмак. Прозвищем, к сожалению, пока не обзавелся, — докончил
ведьмак слегка улыбнувшись.
— Шуткуешь? — легкий огонек блеснул в глазах воеводы, — Больно бледный ты для
Офирца, — Дарён не ответил на замечание, — Ну коли спрашивать хотел, вопросы
задавать – задавай! — Иларион, по прозвищу Стальной, встал из за стола и подошел к
горке в углу комнаты, достал кувшин, до краев наполнил чару вином и залпом её
осушил, размашистым движением руки стряхнув пару капель на каменный пол.
— Сколько было нападений и когда они были? — начал свой расспрос ведьмак.
— Тварюга нападала ночью, погубила три разъезжих патруля, в каждом по пять тяжело
вооруженных конников. Загрызла одного пастуха из деревни. От двух патрульных групп
остались только искуроченные куски доспехов, да трупы лошадей, третья пропала
бесследно. Останки пастуха сгорели в пожаре, обуглившемуся скелету не хватало руки
и головы. Останки отца пастуха не нашли, видать с собой прихватила паскуда —
воевода вернулся за стол, открыл кисет с табаком, забил и закурил трубку. Слегка
копченый аромат наполнил комнату, густой дым клубился под каменный свод, табак
приятно затрещал в резной костяной чаше с мундштуком из черного дерева.
— Можно взглянуть на останки брони? Что с трупами лошадей? — ведьмак внимательно
слушал и перекатывал медную монетку с пальца на палец. Когда монета завершала свой
пробег, скатившись с мизинца, она тут же появлялась между большим и указательным
пальцами и вновь начинала ход.
— Доспехи не проблема, а вот коней уже черви жрут, — выпуская очередной клуб дыма
отвечал Иларион.
— Мне нужно будет побывать на местах нападения.
— Мои солдаты проводят и все покажут, так что если это все, приступай к делу
ведьмин, долго мы уже тут с тобой лясы точим.
— Почти все, барин, в объявлении говорилось о значительном вознаграждении в звонкой
монете, хотелось бы знать, что имелось ввиду под «значительным», — ведьмак перестал
перекатывать монету, слегка подкинул ее больший пальцем и сунул в карман.
— Сто государевых сребреников будет значительной суммой за голову твари?
— Не думаю, ваша милость, монстр разделался с пятнадцатью воинами в тяжелой броне.
Исходя из полученной от вас информации, невозможно определить, что это за чудовище.
— А, например, как же цена тебя устроит, халера?
— Будьте покойны, я не запрошу лишнего. Сто шестьдесят монет будет вполне
достаточно, в любом случае, вы можете дождаться ведьмака из столицы, а я продолжу
свой путь.
— Пока ведьмак из столицы доберется до нас могут быть еще жертвы, а тебе бы
овчинный кожух на шубу из лисицы сменить пора. Допустим сто шестьдесят, но ты же не
думаешь, что я полезу в казну до того как увижу голову монстра?
— Я бы не посмел настаивать на авансе, — успокоил наместника ведьмак.
— Тогда по рукам, лисья морда, — Иларион по прозвищу Стальной взял со стола ручной
колокол и позвонил в него. В кабинет зашел солдат провожавший Дарёна до наместника.
Воевода поручил провести ведьмака в арсенал, где лежали останки брони, после
показать места нападений на патрули. Ведьмак вежливо поклонился и проследовал за
стражем. Дарёна провели в арсенал, заставленный щитами, мечами, глефами и
алебардами. На изрубленном засечками столе лежала гора изувеченной брони. Ведьмак
склонился и начал перебирать и осматривать металолом.

«Большинство доспехов просто смяты по краям, их срывали с солдат. Судя по характеру

вмятин у чудовища антропоморфные лапы а не клещи. Некоторые пластины пробиты
насквозь, дыры как от добротного кола. Огромные когти...» — ведьмак понюхал
пробитую пластину — «Кровь, шерсть, земля...» — первое что приходило на ум —
«волколак, сука, большой волколак». Дарён отложил пластину:
— Веди меня на места нападений, где нашли эти доспехи, — сказал ведьмак и первый
направился к двери. Они быстро добрались верхом. Хотя и место недавней бойни уже
покрылось недельными снегами, кровь хорошо впиталась в почву и била по чуткому
обонянию ведьмака. Лесосека недалеко от крепости была совсем свежей. Ближайшие
деревья примерно в ста шагах в любую сторону. «Удобное место для засады, быстро
всех перебить забрать добычу и даже не нужно гоняться за ними по лесу», — ведьмак
обратился к стражу:
— Где самое дальнее место, где находили панцири?
— Вон там, прямо возле деревьев, — он показал пальцем на участок леса, в стороне
замка, немного левее дороги. Дарён двинулся к указанным березам, с ходу нашел на
деревьях следы крови и когтей. «Хмм... почему-же тварь забрала лошадей в последний
раз».
— Все нападения были в полнолуние?
— Нет, мастер ведьмак, только на первые два разъезда. Последний отряд, — запнулся
вояка, — то беж патруль вообще днем пропал.
— А у отряда, то беж патруля ничего ценного или важного не имелось?
— Было, мастер ведьмак, да только грабеж мы уже исключили, ведь из оружия у
деревенщины вилы да кнуты пастушьи – им с нашими тягаться как говну с сапогом.
— Как скажешь, начальник, веди к хате пастуха.

Стены глинобитной хибары уцелели в пожаре, крыша полностью прогорела и обрушилась,

зато зимнее яркое солнце прекрасно освещало пепелище. Ведьмак бесшумно заходил по
хате осматриваясь, то и дело опускаясь на одно колено и принюхиваясь. Под одной из
обгоревших балок он нашел обломки странной пузатой печки, вокруг нее много битого
стекла, некоторые мензурки были целы. «Перегоночный куб, может он и стал причиной
пожара, кмет как раз говорил про взрыв,» — он присмотрелся к слегка выделяющимся
следам запекшейся крови на полу и стенах. «Большая лужа на полу, а на стенах почти
нет брызг. Нужно много крови, чтобы оставить такое пятно, даже если предположить,
что он оторвал голову мужику, переключился на старика, ретировался когда начался
пожар... забрал старика и сбежал ни чего толком не разгромив. С его то
размерами...мутно», — думал Дарён выходя из хаты.
— Что-нибудь нашли, мастер ведьмак? — спросил его гвардеец.
— Ничего особо интересного. Я закончил. Увидимся, вояка, — попрощался ведьмак и
отправился в сторону корчмы. Воин еще пару секунд посмотрел в след уходящему,
сплюнул, круто развернулся на каблуке и побрел в сторону крепости.

Деревня была полна жизни, сторожевые псы лаяли на все голоса, у амбаров стояли
груженые повозки, запряженные парой, либо четверкой добрых коней, вооруженная
стража патрулировала улицы. Ведьмак думал о деле. Многое намекало на то, что
пастух, его отец и отряд с ценным грузом никогда не встречались с чудовищем, по
крайней мере с волколаком, хотя первые два нападения наверняка были на счету
оборотня. Дарён не привык лезть не в свое дело, пусть для него и очевидно, что дело
пахнет жопой накера, но заказ стоил своих денег по этому нужно дождаться
полнолуния, расправиться с ликаном, забрать монеты и скорее продолжить путь.

Чтобы приготовить масло к предстоящему бою Дарён воспользоваться камином в

главном зале корчмы. Все нужные ингредиенты хранились в седельных сумках. Ведьмаки
школы мантикоры, а именно к этой школе относился Дарён, славились своими
продвинутыми знаниями в алхимии. Для того, чтобы снизить порог интоксикации от
своих же зелий, с пятого и по двадцатый год тренировок в крепости Кабестан, они
ежедневно вкалывали себе коктейль из большинства ядов и токсинов входящих в состав
эликсиров и зелий. Бывали случаи, что молодые ведьмаки не переживали подобных
прививок. В небольшом чугунном котелке побулькивало блестящее масло, ведьмак достал
баночку с алхимической пастой, немного травы друидов, и добавил их в котел. Кусочки
мелко нарезной шкуры экимы и желудка троля отправились следом. Заключительным
ингредиентом был порошок с кристаллами рубинового цвета - масло было готово. В три
заготовки для бомб он засыпал смесь пороха и серебряной дроби. «Все остальное, если
что, у меня есть» — думал ведьмак собирая и убирая инструменты с компонентами.
— Шато, будь добр, накрой стол, — Дарён окликнул выходящего на кухню корчмаря.
— Добро, мастер, — ответил Шато не оборачиваясь.

Сложив вещи в комнате ведьмак спустился в зал и уселся за стол. Шато уже вынес хлеб
и вино. С кухни пахло томящимися в томатном соусе куриными бедрами. Аромат пряных
специй наполнял стены трактира. Дарён изучал чертежи на пожелтевшем пергаменте,
когда двери корчмы отворились и на пороге появился человек с парой мечей за спиной.
Незнакомец распахнул соболиную шубу, обстучал об пол ноги от снега направился к
единственному постояльцу.

— Это ты, тот ведьмак, принявший заказ на чудовище затаившегося в здешних лесах, —
обратился он к офирцу с сильным акцентом нордлинга.

Прежде чем ответить на вопрос Дарён убрал чертежи и взглянул на вопрошающего.

Незнакомец был больше похож на головореза, чем на ведьмака. Под шубой виднелся
расшитый серебром темно синий атласный камзол опоясанный малиновым кушаком. Его не
очень чистая рука покоялась на эфесе кинжала за поясом. На безымянном пальце
сверкал огромный изумруд. Уши были украшены серебряными серьгами, полуприкрытыми
локонами маслянистых черных волос, а на шее весел серебряный медальон с головой
ощерившегося кота.

— Мое имя Дарён из Офира, — ответил ведьмак на всеобщем языке северных королевств.
— Ле Сан из Сальма, — не ожидая приглашения, гость пододвинул стул к грязному
столу.
Дарён не раз встречал ведьмаков из других школ, но про школу кота он ни разу не
слышал. Обычно, он был рад пропустить по стакану с коллегой по цеху, но от этого
типа так и несло неприятностями. Ведьмак из Сальма разглядывал медальон на шее
Дарёна:
— Школа Мантикоры, я слыхал о вашей братии, но думал вы посмуглее, — не без усмешки
сказал Ле Сан.
— Я часто слышу подобное, от себя замечу, что о школе кота я не слыхал вовсе, — не
без подозрения отвечал Офирец.
— Наша школа молодая, можно сказать у нас и не школа вовсе, скорее путь, который мы
выбираем сами, не загоняя себя в надуманные рамки, — ответил Ле Сан оскаливая клыки
в мерзкой улыбке. С кухни явился Шато. В садже кипели куриные бедра в томатной
подливе.
— Корчмарь, тоже самое, что моему другу и пусть барматуха, которую ты тут
разливаешь, не заканчивается в наших чарах. Алгá! — нагло и не без призрения
прошипел корчмарю Ле Сан на ломаном валтомирянском. Дарён молчал, ждал, когда
самозванный друг расскажет, что ему нужно.
— Какой-то ты молчаливый, Офирец, – Дарён не комментировал, — тогда ближе к делу. Я
хочу предложить тебе помощь с бестией. Что скажешь, Мантихор? — воздух в корчме
слегка накалился:
— Не сочти за грубость и неуважение, но поблагодарю и скажу, что не нуждаюсь в
помощи, — сухо ответил Дарён, наполняя полную чару и ставя перед коллегой по цеху.
Ле Сан осушил бокал. Напряжение, возникшее между собеседниками можно было пощупать
как девку в борделе:
— Зря я это пойло барматухой назвал, добротная брага, — будто не замечая отказа
промолвил Ле Сан. Вино и правда было достойным. В этой местности при производстве
вина используют крыжовник вместо винограда и готовый продукт гордо зовется
«северным вином».
— Хорошо, Офирец, воля твоя, не стану навязываться. Но знай, один меч хорошо...
— Два меча лучше... — не дал ему закончить Дарён, — знаю...
— Понимаю и не стану осуждать, — ответ был неожиданным, но явно не искренним.
Оглушительная тишина разбивалась легким потрескиванием палений в камине. Появился
Шато, вынес блюдо и кувшин вина для Ле Сана. Дарён решил разрядить обстановку:
— Как обстоят дела за горами? - спросил он разливающего вино по чарам Кота.
Неприятная ухмылка не сползала с лица Ле Сана, отставив кувшин он взглянул на
Дарёна и ответил:
— Война за горами началась, или зачатки войны. Королевства Редания и Аэдирн
схлестнулись в Долине Понтар, как раз за перевалом. Я был у своих друзей эльфов,
когда началась сеча, единственным выходом был переход Синих Гор, да и я давно думал
побывать в Зарекании.
— Тогда тебе нужно было выбирать морской маршрут, — ответил Дарён.
— Морская болезнь.
— Забавно...
Они с улыбкой отхлебнули из чар. Кот понемногу располагал к себе Дарёна. Живой
диалог обильно подогревался северным вином.
— Знаешь как заставить мертвого младенца плавать? – спросил Ле Сан
— Нет.
— Наполнить стакан пивом, добавить ложку мороженого и ложку дохлого младенца
ахахаха — залился смехом уже подпитый Кот. Дарён улыбнулся, но не засмеялся.
— В общем, дам тебе бесплатный совет, — сказал уже порядком захмелевший Ле Сан.
— Бесплатный? Звучит дороговато, – усмехнулся Офирец
— Если ты решил наведаться в Махокам, отложи свое предприятие на лучшие времена,
удачи! — сказал Ле Сан вставая из-за стола.
— А я и не говорил, что мне нужно в Махокам.
— Да мне и не нужно твоих слов, чертежи мечей, которые ты разглядывал все сказали
за тебя, — Дарён промолчал, улыбнулся и осушил очередную чарку.
— Корчмарь, — заорал Кот, — вот твои гроши, еще мне нужна комната. Он бросил монеты
на стол, забрал ключ у Шато и направился к лестнице.
— Будь здоров, ведьмак. Что-то подсказывает, что мы еще встретимся с тобой, — он
икнул и слегка пошатываясь двинулся в номер.
— И тебе всего доброго, Ле Сан из Сальма, — ответил Дарён. Всем нутром желая
никогда больше не встречаться с этим типом. Он допил вино из кувшина и поднялся в
комнату. На всякий случай наложил на дверь и ставни защитный знак Квен, и лег
спать.

***

— Мы не халявщики. Мы – партнеры! — кричал глашатай на улице, — неси гроши сегодня,

и уже на следующей неделе получай проценты! Вложи деньги с Аби-Чабан - буть богат
как султан! — не унимался бирюч. Эти звонкие крики пацана на улице разбудили
ведьмака. Дарён вышел в нужник через задний двор.
— Вложи деньги с Аби-Чабан - буть богат как султан!
— Да заткнись ты уже! — глухой удар лаптя по мягким тканям сопровождал крик
корчмаря Шато. Глашатай слегка взвизгнул и обижено посеменил в глубину халуп.
Похмелья не было, хоть и выпито было не мало, вместо него был безумный жор.
— Шато, можно яиц вареных да каши, пожалуйста, — ведьмак присел за стойку.
— Так точно, мастер ведьмак, — овсянка и яйца уже были сварены. Шато от души
плюхнул каши в деревянную плошку, сверху положил добротный шматок сливочного масла.
Подставил кастрюльку с вареными яйцами.
— Нордлинг еще у себя?
— Никак нет, мастер, когда я проснулся его уже не было. «Вот и славно» — подумал
про себя Дарён.
— А что за Аби-Чабан, о котором вопил мелкий говнюк? — спросил Дарён запивая кашу
водой.
— Так это, мастер ведьмак, что-то типа пособия нашего для стариков. Когда уже нет
сил в поле работать, община и старосты поддерживают стариков. При выходе на Аби-
Чабан разово сто сребреников, и до могилки по пятнадцать в месяц. Покойный старик
Риони, которого волколак из хаты горящей уволок, токма Аби-Чабан получил, за день
до трагедии. Упокой господь его душу, — Шато поднял ладони наверх, посмотрел в
потолок и еле слышно что-то пробубнил и продолжал:
— Вообще редко кто доживает...
— Убили! Караул! Убили! На помощь! Трупы! — истошный вопль оборвал рассказ
корчмаря. Ведьмак отложил ложку, взял очищенное от скорлупы варенное яйцо и кусочек
хлеба. Вышел на улицу и пошел к источнику крика. Кричала женщина, на вопль уже
успели сбежаться зеваки. Караульный зазвонил в колокол. Ведьмак шел не спеша, его
обгоняли дети и любопытные кметы. К халупе уже подъезжала конница в авангарде со
стражником, который вчера сопровождал Дарёна. Он заметил подходящего в дали
ведьмака, спрыгнул с коня и пробрался в глубь растолкав чернь.
— Ведьмак! — закричал страчник.
— Бл.. — Дарён сказал себе под нос и куски желтка полетели из его рта. Он зажевал
остатки яйца хлебом и прошел на адресованный ему крик.

Один из гвардейцев выводил из хаты трясущуюся от ужаса женщина, он плакала и

хлюпала носом. Комната была перевернута вверх дном. Стоял трупный смрад. На полу в
дома лежали три источника запаха. Два гвардейца и старик. Один из воинов был
обезглавлен, у второго кишки вышли погулять на пол халупы и была отрублена кисть. У
старика была проломлена голова. «Не хотел бы я тут состариться», — подумал Дарён
подходя ближе к трупам.
— Ну что, ведьмак, опять чудище в дом к людям лезет, что делать милсдарь?! Вы же
заказ на неё приняли, а люди все мрут!
— Тебя не смущает, что двое ваших у старика забыли? — спросил ведьмак склоняясь над
трупами.
— Да какая разница «что»! Главное сколько еще жертв будет! — не унимался недалекий
вояка. Дарён не обращал внимания на истерику, он поднял отсеченную голову и
посмотрел на срез: «Чертовски ровно» — подумал он и отложил голову. Стража вылупила
на него глаза когда он стал капаться в кишках их второго сослуживца, один из
гвардейцев сдержал рвотный позыв. «Разрезы идеальные, кисть отсечена хирургически.
Защищался. Чудовищем тут и не пахнет» — он отложил внутренности и обратился к
стражу:
— Сегодня полнолуние. Голова чудовища уже ночью будет на столе наместника, а этих,
— он указал на лежащих на полу, — явно разделали мечом, а не когтями, — он уже
выходил из избы, когда его окликнул вояка:
— И что нам с ними делать?
— А мне по чем знать? — подходя к двери ответил ведьмак.
— А если вы не справитесь?
— Тогда я умру, — спокойно сказал Дарён и побрел обратно к корчме. На душе его было
не спокойно. Слишком много людей тут мрет. Да и как сказал гвардеец - нормальное
оружие есть только у стражи и воинов замка. Видать кто-то решил потягаться с
сапогом...

***

Смеркалось. Сильный ветер вихрем гонял снегопад. Ведьмак сидел на коленях под
березами, где был найден один из пробитых панцирей. Перед ним лежал обнаженный
серебряный меч. Лезвие и скошенная, стремящаяся к клинку гарда были покрыты рунами
старших народов. Дарён аккуратно нанес желтоватое масло на меч. С нагрудного
кармана кожаного ремня, на котором держались мечи, он достал маленькую баночку с
ярким аквамариновым зельем. Кинжалом слегка порезал ладонь и брызнул кровью по
ветру. Зубами открыл пробку и выпил элексир. Дрожь пробежала по телу ведьмака, он
закрыл глаза, сосредоточился. Слух на секунду отключился, но постепенно его слух
обострился до предела. Он слышал белок перескакивающих с ветки на ветку и шум реки
дальше по дороге. Кровь будто застыла, а сердце било через раз. И наконец, он
услышал. Оглушительный топот громадных лап, еще далеко, но тварь почуяла запах
крови и со всех лап мчалось к предполагаемой жертве. Чудовище, с телом человека,
лапами и мордой медведя, явилось на место предстоящей битвы.

Медведолак на секунду замер, черные как траур глаза монстра уставились на

Дарёна. Перевертыш выпрямился во весь колоссальный рост, заревел и резко рванул на
ведьмака, он бежал то на двух, то на четырех лапах. За считаные секунды тварь
добралась до Офирца. Ведьмак сложил руку в знаке Игни – огненный поток ударил в
морду чудовища, но тварь даже не остановилась. Запах паленой шерсти наполнил
воздух. Дарён отпрыгнул к деревьям, чудовище яростно махало огромными лапами в
попытках достать ведьмака, молодые березы ломались под мощными ударами как хворост.
Хрустело дерево, ведьмак отступал, он ждал удобного момента для атаки. Как только
чудовище оказывалось к нему развернуто боком он резал мечем по рукам и ногам. Его
целью были связки и артерии, нужно было обездвижить огромного, но ловкого монстра.
Нужно заставить его истекать кровью и измотать. Дарён не торопился, он
дезориентировал тварь финтами, отступал и ускользал. Оборотень даже не представлял
каким быстрым может быть ведьмак под эликсирами. Он плясал, а его меч играл музыку.
Чудовищу было тяжело маневрировать между плотным строем деревьев, ведьмак, то и
дело оказывался позади, колол и резал. Чудовище ревело, но не могло и когтем задеть
мечника. Тварь начинала уставать. Медведолак занес левую лапу в очередном
смертоносном ударе, ведьмак нырнул под нее и глубоко резанул по ребрам монстра, меч
вошел в плоть на всю ширину клинка, кровь брызнула черной струей. Не сбавляя ходу
он резко развернулся в полуприседе и ударил Аардом под нижние лапы чудовища. Мощная
ударная волна выбила землю из под ног твари и она повалилась на зад. Ведьмак сделал
пируэт в сторону, уворачиваясь от падающего монстра, он сумел четко прицелиться и
отсечь по суставу одну из лап. Оглушительный рев разнесся по лесу. Рев бессилия.
Дарён отпрыгнул дальше, достал две бомбы с серебреной дробью, поджег фитили и
бросил в пока еще до конца не пришедшего в себя оборотня. Мелкие шарики прошивали
медвежью шкуру и плоть. Чудовище, скрытое в клубах порохового дыма, продолжало
реветь и крушить последние уцелевшие деревья вокруг себя. Дым быстро развеялся и
стало ясно, что дробь ослепила монстра. Ведьмак быстро зашел со стороны отрубленной
лапы и вновь ударил Аардом под ноги, теперь сбоку медведолака. Монстр неуклюже
завалился и ведьмак вонзил меч в затылок твари, лезвие вышло через открытую пасть,
утопив в себе предсмертный рев чудища.

Продолжение следует...

========== Огни Драгунской пущи. Глава II ==========

Шато де Ружмон — владелец корчмы «Изольда», подготавливал конюшню к возвращению

своего единственного постояльца. Корчма носила имя покойной дочери господина де
Ружмона, девочка отошла в мир иной еще в младенчестве, когда она родилась в деревне
бушевала страшная эпидемия кори. Госпожа де Ружмон не смогла справиться с горем и
почила спустя пять месяцев после смерти дочери. Это были самые тяжелые месяцы в
жизни Шато, но спустя больше тридцати лет боль слегка поутихла. Дела в корчме шли
тяжело, зимой путников мало, а после начала нападений и местные перестали
наведываться в старую «Изольду». Старик подготовил овес, налил чистой воды в
поилку, насыпал свежих опилок в стойло.

Со стороны Танцующего леса до Шато донесся полный ярости рёв, корчмарь шаркая по
снегу поспешил в дом. Сердце старика норовило пробить грудину в своем ужасающем
ритме, но все же его внимание привлекло оранжевое зарево со стороны Драгунской
пущи, ночной ветер доносил легкий запах гари. Завораживающие свечение с каждой
секундой становилось все больше. Еще один раскат звериного рёва вернул Шато в
реальность, он влетел в дом, закрылся на все засовы и спустился в погреб, там он и
собирался дождаться своего офирского гостя.

***

Стражник у крепостных ворот Син Калы, не спрашивая «кто и куда», приказал отпереть
вход уже знакомому всаднику с мечом за спиной. На крупу вороного коня весела
огромная морда медведя. Кровь с отсеченной головы продолжала капать, оставляя
багряно-черный шлейф за спиной ведьмака. Не стенах было полно караульных, они
оглядывались на Дарёна, на их лицах был трепет и облегчение. Стражники салютовали и
кивками благодарили убийцу чудовищ. Ведьмак снял крюк, на котором покачивалась
голова монстра, и отправился в покои наместника, его сопровождал все тот же
стражник. Лицо воина озаряла искренне добродушная улыбка, демонстрирующая
отсутствие целой секции зубов на нижней челюсти.
— Вы справились, мастер меча, справились. Сердечно благодарю вас, мастер. Мы
слыхали звуки боя из крепости и слыхали, как резко эти звуки оборвались. Я тогда
сразу понял, что ваша взяла.
— Всегда к услугам, вояка, всегда к вашим услугам. — бесстрастно ответил Дарён.
Стражник полез в поясную сумку и достал небольшой мешочек набитый серебренниками и
протянул ведьмаку.
— Я на вас поставил немного монет и считаю своим долгом поделиться выигрышем, может
такая благодарность вас впечатлит больше, — улыбка не спадала с лица стража и к
счастью, во взаимных любезностях он не нуждался. Ведьмак не стал ломать комедию и
взял мошну, раз уж стражник считал, что эти деньги принадлежат Дарёну, глупо было
бы с ним спорить.
Наместник крепости Илларион, по прозвищу Стальной, стоял у распахнутого окна своих
покоев, поверх красного кафтана была накинута белая медвежья шуба. Блики от огня в
камине красиво играли на шерсти мертвого животного. Восемь серебряных стопок,
разложенные по двадцать монет лежали на массивном столе. Наместник медленно
развернулся и полным задумчивого беспокойства взглядом окинул вошедшего, его взор
задержался на отсеченной голове чудовища. Кровь продолжала капать пачкая каменную
кладку пола.
— Брось туда, — Илларион указал на деревянную лохань справа от ведьмака, а сам сел
за стол.
— Посмотри своим зорким взором в окно, ведьмин, скажи, что ты видишь?
Дарён подошел к окну. Ночное небо освещало инфернальной красотой зарево со стороны
Драгунской пущи. Лес пылал. Огонь стеной раскинулся на несколько добрых верст,
обнимая деревья откуда-то из глубины и очень быстро приближаясь к деревне. Ситуацию
ухудшал сильнейший ветер, который словно кузнечные меха подпитывал ненасытное
пламя.
— Пуща горит, я видел, когда подъезжал к крепости. Не похоже на случайный лесной
пожар. — ответил ведьмак.
— Верно говоришь - не похоже... — наместник ненадолго задумался, —А что если я тебе
скажу, что два мертвых стражника, осмотренных тобою днем вместе с десятником Бардо,
были членами того самого пропавшего без вести отряда?
— Скажу, что нечистое это дело, государь и ...
— Я не Государь, Государь в столице, а я его верный слуга, — оборвал ведьмака
воевода, — ну да ладно, продолжай свою мысль, ведмин.
— Если у пропавшего отряда было при себе что-то ценное, закрадываются мысли, что
кто-то захотел себе эту ценность присвоить и инсценировать все под нападение
чудовища.
— Верно, ведмин, верно... — наместник подпер грузную голову рукой и облокотился на
стол. Тяжелые думы глубокими морщинами проступали на лице Иллариона, его взгляд
застыл изучая древесные узоры стола. Наконец, он откинулся на спинку кресла и вновь
обратился к ведьмаку.
— Перед самым заходом солнца в стражу прибежал сын смолокура, нашел отца с
перерезанным горлом, а груженная повозка бочек со смолой была украдена, — он указал
рукой в сторону окна. Четкая картина складывалась в голове Дарёна и у него даже был
подозреваемый. «Я не хочу в это ввязываться - у меня были другие планы, да и
ведьмаки не охотники за головами, по крайней мере головами преступников» — Дарён
прекрасно понимал к чему все идет, оставалось только дождаться предложения, и
ведьмак надеялся, что это предложение от которого у него будет шанс отказаться.
— Послушай и не вздумай меня перебить, ведьмин. Я хочу предложить тебе контракт на
сопровождение и обеспечение безопасности моей группы преследования. Если на них
вздумает напасть какая бестия - я хочу чтобы с ними был профессионал, и так
получилось, что ты со своими мечами стоишь тут. Со всей мразью, что ходит на двух
ногах, лжет, крадет и имеет наглость называть себя человеком — мои ребята справятся
сами. Они сами найдут пропавший груз и воров. По возвращении с успехом ты получишь
столько серебра, сколько ты весишь, так что кормёжку в погоне лучше не пропускай, —
с усмешкой закончил воевода.
«...Столько серебра, сколько ты весишь...» — после этой фразы и все остальные слова
обрели смысл, выключив белый шум, который обычно включался, когда Дарёну
становилось неинтересно. Нежеланное предложение превращалось в перспективу, в
перспективу завязать с большаком хотя-бы на несколько зим.
— У меня плохое предчувствие по поводу всего этого. Я благодарен твоему
предложению, но не могу не заметить, что награда слишком велика, что же это за
груз?
Густые с серебряной сединой брови Иллариона нахмурились, янтарные орлиные глаза
сверлили ведьмака. — Что-то куда более ценное чем твоя награда, а главное, от этого
зависит моя честь и жизнь, — наместнику явно не хотелось рассказывать всего и
своими вопросами Дарён испытывал терпение Стального Иллариона. — Ты получишь
награду не из казны, а из моих личных запасов и что бы ты не думал, что ты какой-то
особенный такую же награду получит каждый в вашем отряде, можешь потом спросить у
бойцов. Ваша миссия секретна и приступать нужно незамедлительно. У грабителей фора
и судя по пожару они опережают вас на четыре часа, погоню усложняет огонь. Пора
решать, мастер мечник, ты в деле или ты забираешь свои сто шестьдесят монет и
уходишь ко всем бесам прочь со своими вопросами?
— Я забираю свои сто шестьдесят монет и я в деле. — «И я точно об этом пожалею», —
последнюю мысль ведьмак договаривать не стал.

***

«Вообще сколько я вешу?» — Дарён аккуратно собрал монеты со стола, сложил их в

мешок и убрал в поясную сумку. Илларион открыл выдвижной ящик стола и достал из
него золотой перстень с государевой печатью. «И что это получается, я продался?
Хотя он четко сказал, что моя задача охранять отряд от чудовищ», — контраст мыслей
разыгрался в голове ведьмака. Сургуч зашипел под пламенем свечи, несколько добрых
капель упали на грамоту лежавшую на столе. Наместник приложил печать и протянул
лист ведьмаку.
— Это охранная грамота на предъявителя, она обеспечит тебе свободный проезд по
землям нашего княжества... — его оборвал звон колокола сторожевой башни. Старый
воин подошел к окну и уставился во тьму. Тьма будто окутывала деревню, колокол
истошно вопил, до чертога донесся хруст и грохот ломающегося дерева. Колокол пробил
последние неритмичные удары и стих, его сменил человеческий вопль.
— Дайте посмотреть мне, господин, — Дарён оттеснил наместника и выглянул в
завывающие от ветра окно. Его острому зрению мутанта открылась ужасающая картина.
Разъяренные эндриаги спасались из горящего леса снося все на своем пути. Чудовищ
было бессчетно много, особи всех видов и размеров ворвались в Пастушье предгорье,
некоторые из них горели. Прогремел взрыв. Одна из горящих тварей забежала в
смолокурню и оставила сына без наследства.
— Это чертовы эндриаги, они бегут от лесного пожара, одна из горящих бестий угодила
в смолокурню. Их очень много, — резюмировал ведьмак.
Илларион Стальной пошатнулся, на долю секунды он растерялся и сам понял, что дал
слабину перед ведьмаком, но местный правитель сразу собрался. Больше не было
сомнений в суровом взоре властителя, он снял с пояса рог, высунулся в окно и
затрубил во все легкие.
— За мной, ведьмин. — приказал наместник и двинулся вон из комнаты. Они быстро
двигались по запутанным коридорам крепости, по всюду суетились солдаты набегу
подтягивая ремни на кирасах. Меньше минуты им потребовалось чтобы добраться до
выхода на крепостную стену.
— Будут какие советы, ведьмин?
— Бейте в брюхо или пасти, опасайтесь яда, некоторые из них могут им стрелять.
Жгите тварей огнем.
Правитель жестом показал ведьмаку ждать его в тени у выхода, а сам вышел на стену к
своим воинам, собравшимся во внутреннем дворе крепости.
— Воины Син Калы! Лесные твари бегут от пожара и угрожают жителям наших земель.
Деревня внизу уже во всю страдает от богопротивных чудовищ. Жители деревни
наверняка укрылись в подвалах и погребах, но без нашей помощи им не жить. Нужно
дождаться рассвета и твари сбегут, либо в горные пещеры, либо в танцующий лес и нам
хватит времени забрать жителей в крепость. — Илларион, по прозвищу Стальной,
самозабвенно вещал со стены, а воины крепости одобрительно гудели своему
предводителю.
— Лучники и арбалетчики на стену, зарядить противоосадные орудия и открыть огонь по
тварям. Чтобы каждая стрела и каждый болт горели и жгли этих лесных паскуд!
Опустить ворота для официальных приемов, копейщики займите места в бойницах!
Цельтись в брюхо и морды этим гадинам! Держитесь в укрытии и опасайтесь яда. Как
только вернем всех из деревни - откупориваем тридцать бочек пива и всю кизилку
Шато, дай бог ему пережить эту ночь! Десятники и сотники, командуйте вашими
бойцами, вы должны занять все внимание бестий! За Син Калу! — правитель дирижировал
своим войском. «За Син Калу!» — эхом отгремели войска и каждый приступил к
выполнению приказов, заполнив все шумом бряцания доспехов. Огромная, порядка трех
метров, каменная плита запечатала крепость там, где въезжал ведьмак. Это были так
называемые ворота для официальных приемов, расчет был ошеломить осаждающего с
тараном неприятеля, который проломив и до того немаленькие деревянные врата
натыкался на следующие препятствие. За всю трех вековую историю крепости ее брали
всего два раза. Говорят, что защитный механизм помогали создать великие
краснолюдские мастера из Горы Карбон.

Дарён занял место у одной из бойниц, из нее открывался хороший вид на безумие
происходившее за крепостной стеной. Огненные лавины стрел осыпали ближайших
эндриаг. Горящие снаряды отскакивали от прочных хитиновых панцирей и шипели в
снегу. Лучники отыграли роль приманки великолепно - рой инсектоидов двинулся на
крепость. Воздух был наполнен свистом стрел, стрекотом жвал и клешней, запахами
пожара. Чудовищная волна ударила о стены Син Калы. Эндриаги, одна на одну, стали
вскарабкиваться друг на друга, создавая из своих тел подъем для остальных чудовищ.
— Давай! — приказал Илларион десятнику Бардо.
Десятник, стараясь сильно не высовываться, опрокинул на монстров бочку со смолой,
его стрельцы повторили за своим командиром.
— Огонь! — прогремел Государев Наместник и сам нажал на спусковой крючок своего
двустрельного арбалета из клена. Смола вспыхнула на панцирях верхних эндриаг и они
покатились вниз по своим собратьям поджигая их. Лесные твари заваливались на спины,
в попытках потушить пламя о снег, в их уязвимые чрева тут же вонзались стрелы.
Крепость была вся усеяна мелкими копейными бойницами, в которые можно было бить
противника, без угрозы защитнику крепости. Син Кала стала похожа на ощетинившегося
бешеного ежа.

— Пойдем, мы больше не можем медлить, вам нужно отправляться в погоню! Отряд уже
должен ждать у конюшни!— Илларион направился к лестнице на деревянных лесах зазывая
за собой ведьмака, по пути раздавая последние приказы по обороне стен.
— Ты предлагаешь нам пробиться через орду снаружи?
— Не говори глупостей, мечник, или ты правда думаешь, что у нас один выход? Вы
отправитесь через Заскальные ворота по реке. Правитель начал свой спуск по
лестнице, ведьмак же схватился за грузовой канат и ловко спустился по нему в
крепостной двор, аккурат к конюшне. Тут и там перекрикивались солдаты, подавали
бочки со смолой и новые копья, взамен сломанных. Каждый гвоздь в защитной машине
крепости был на своем месте, каждая шестеренка вращалась.
Две фигуры, будто не замечая происходившего вокруг, спокойно курили у коновязи.
Плотные глубоко натянутые плащи не позволяли рассмотреть лиц незнакомцев. Один был
сложен на подобие скального троля, он то ли сутулился, то ли специально пригибался,
но вопреки всякой логике от этого делался только крупнее. Второй был значительно
меньше своего скалаподобного компаньона, окурок самокрутки слабо тлел подсвечивая
своим жаром неприятную ухмылку курящего. Они склонились в поклоне, чуть завидев
правителя. Метал заскрипел под бездонным плащом ходячей горы. Поклон мелкого
выглядел театрально.
— Выезжайте немедленно, ведьмин поедет с вами. Вы все всё знаете. Я рассчитываю на
вас, сыновья, и на тебя, ведьмин. Храни вас Бог, а теперь в путь! — Илларион обнял
детей и спешно отправился продолжать руководить обороной. Дарен чувствовал
оценивающие взгляды устремленные на него из глубин капюшонов.
— Я проиграл на тебе деньги, южанин, поставил, что чудище тебя прихлопнит, ха-ха —
прикуривая очередную самокрутку проскрипел меньший из братьев.
— Буду надеятся в остальном ты лучше чем в ставках, — ведьмак хлопнул кошель
висевший на поясе. Монеты весело звякнули в ответ.
— ха-ха, — он гадко усмехнулся, дым сизыми струями хлынул из его ноздрей, а рот
расплылся в сардонической улыбке. Гадкий смешок. Простым «ха-ха» его не передать,
не выразить всю его гадостность. Тут все дело было в интонации. Это
полупокровительственное хихикание как бы говорило, что им еще доведется
посоревноваться в остроумии.

Продолжение следует...