ЭЛЕКТРОННЫЙ ИНФОРМАЦИОННО-ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ ЖУРНАЛ

ЭЛЕКТРОННЫЙ ИНФОРМАЦИОННО - ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ ЖУРНАЛ

Издаѐтся с июня 2017 года

ИГРОВОЕ СООБЩЕСТВО АВИАСИМУЛЯТОРОВ

Выходит один раз в месяц

Учредитель и главный редактор Zep

Редакционный Совет
Zep
=К=Gunther

= №3[46] МАРТ 2021 =

 ЭЛЕКТРОННЫЙ
В НОМЕРЕ:
НЕКОММЕРЧЕСКИЙ
Крупным планом. Лётчик-истребитель старший лейте-
ИНФОРМАЦИОННО-ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ
нант Владимир Павлович Покровский……………………4-6
ЖУРНАЛ
ИГРОВОГО СООБЩЕСТВА
Колонка редактора
АВИАСИМУЛЯТОРОВ
Медицинская служба Красной Армии в годы Великой
Отечественной войны………………………..……………7-40

События, факты, комментарии

A la guerre come a la guerre……………………………...41-42

НА ОБЛОЖКЕ: Реквизиты для добровольных пожертвований

1-ая стр. — автор =K=Gunther
Все идеи — Zep
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА СОДЕРЖАНИЕ
И ДОСТОВЕРНОСТЬ ИЗЛОЖЕННЫХ
МАТЕРИАЛОВ НЕСУТ АВТОРЫ СТАТЕЙ.
В системе карта Visa: 4255 2003 0313 5214
В системе Web Money: Z334258616558
E731486604174
В системе QIWI кошелѐк: 375445435893
В системе Yandex Money: 410015900069985
В системе ePayments: 000-590105
Если вы решили помочь, пришлите, пожалуйста, на
почту редакции соответствующее сообщение.
ПОЧТА РЕДАКЦИИ:
virpil.mag@tut.by
Следующий номер журнала №4-5 выйдет

ИХ СУЖДЕНИЯ И ВЫВОДЫ МОГУТ НЕ в сдвоенном варианте в мае 2021 года

СОВПАДАТЬ С МНЕНИЕМ РЕДАКЦИИ.

ЖУРНАЛ НИ В КАКОМ ВИДЕ НЕ ПРОПАГАНДИРУЕТ И НЕ РАСПРОСТРАНЯЕТ ВЗГЛЯДЫ И ИДЕИ ФА-

ШИЗМА, РАДИКАЛЬНОГО НАЦИОНАЛИЗМА И Т. П. ВСЕ МАТЕРИАЛЫ, КАСАЮЩИЕСЯ СИМВОЛИКИ
ТРЕТЬЕГО РЕЙХА НОСЯТ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ИНФОРМАЦИОННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР.
ПРИ ПОДГОТОВКЕ МАТЕРИАЛОВ АВТОРЫ СТАТЕЙ ИСПОЛЬЗУЮТ ЦИТАТЫ И ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ
ИЗ РАЗЛИЧНЫХ ПЕЧАТНЫХ И ЭЛЕКТРОННЫХ ИСТОЧНИКОВ. ВО ИЗБЕЖАНИЕ НАРУШЕНИЯ АВТОР-
СКИХ ПРАВ, В КОНЦЕ СТАТЕЙ УКАЗЫВАЕТСЯ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ЭЛЕК-
ТРОННЫХ РЕСУРСОВ.

3
4
 Лётчик-истребитель, будущий Герой Советского Союза (1943 г.),
старший лейтенант Владимир Павлович Покровский (1918—1998) рядом со своим
истребителем P-40E Kittyhawk, поставлявшимся из США в СССР по ленд-лизу, 1942 год.

Источник фото: https://fishki.net/anti/2354274-voenno-vozdushnye-sily-rkka-sssr-protiv-

ljuftvaffe-tretyego-rejha-1941---1945-gody.html © Fishki.net

5
 Владимир Павлович Покровский родился в Калужской области в 1918 году в семье ра-
бочего. С 1937 года служил в рядах ВМФ. В 1940 году он закончил военно - морское авиаци-
онное училище лётчиков в городе Ейске.

С июня 1941 года лейтенант В. П. Покровский находился в действующей армии. Вое-

вал на истребителях И-153 «Чайка», «Hurricane», Curtiss P-40, P-39 Aircobra.
С первых дней Великой Отечественной войны В. П. Покровский принимал участие в
боевых действиях и уже 31 августа 1941 года сбил свой первый самолёт противника.

Владимир Павлович стал учеником и одним из боевых соратников легендарного Бо-

риса Сафонова. Они вместе сражались в рядах 72-го смешанного авиаполка ВВС Северно-
го флота.
Покровский был участником знаменитого воздушного сражения, состоявшегося 15
сентября 1941 года, когда несколько лётчиков-североморцев вступили в бой с 52
«Юнкерсами» и «Мессершмиттами», сбив при этом 13 немецких самолётов, а осталь-
ных обратив в бегство.
...Это было зимой 1942 года. Пролетая над морем, Покровский заметил группу
немецких бомбардировщиков, направлявшихся к советским кораблям. Несмотря на мно-
гократное численное превосходство врага, он, не раздумывая, один пошёл в лобовую
атаку на бомбардировщики. Но четыре Ме-109 из группы прикрытия сами стали захо-
дить в хвост самолёта Покровского. Гвардеец не дал застигнуть себя врасплох и резко
развернувшись, он в лоб атаковал самолёты противника. Огненные трассы прошили
один из вражеских истребителей, и тот, оставляя за собой спираль чёрного дыма, рух-
нул в море.

Список подтверждённых побед капитана В. П. Покровского по данным М. Ю. Быкова

6
 МЕДИЦИНСКАЯ СЛУЖБА ВВС КРАСНОЙ АРМИИ
В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Лётчики 366-го разведывательного авиаполка провожают своих сослуживцев

в госпиталь. Раненые загружены в санитарный самолёт У-2

Война — штука страшная и омерзительная. На ней, со всей, порой чудовищной прав-

дивостью, раскрывается человеческая сущность. Это, пожалуй, самая тяжёлая из всех
известных человечеству работ. Работа, которая калечила не только тело, но и душу
солдата. И это тело и эту душу нужно было лечить.
Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков писал, что «... в условиях
большой войны достижение победы над врагом зависит в немалой степени и от успеш-
ной работы военно-медицинской службы, особенно военно-полевых хирургов.» И надо
признать, что опыт Великой Отечественной подтвердил справедливость этих слов.
***

Тема насколько интересна, настолько и обширна. Поэтому есть смысл, разделить её на

несколько частей, которые, может быть, на первый взгляд, затронут различные аспекты
проблемы как по содержанию, так и во времени, но тем не менее будут объединены общей
идеей — медицинская служба.

Авиационная медицина
История возникновения авиационной медицины берёт своё начало с момента появле-
ния первых попыток покорения человеком пятого океана.
21 ноября 1783 г. французский естествоиспытатель Жан-Франсуа Пилатр де Розье, и
маркиз д’Арланд поднялись в воздух на свободно парящем воздушном шаре, наполненном
горячим воздухом. Воздухоплаватели стартовали с Булонского леса и пролетев двадцать

7
минут над Сеной, благополучно приземлились, покрыв расстояние в 8 километров 200
метров.

Жан-Франсуа Пилатр де Розье (1754-1785)—французский физик, химик, один из пионеров воздухоплавания

Воздухоплавание было делом новым, увлекательным и … смертельно опасным. И

не только в плане высокой смертности при авариях.
Уже первые полёты показали, что состояние человеческого организма в условиях
набора высоты сильно изменяется. Так, в 1809 году воздухоплаватель Бланшар, прове-
ряя оборудование на воздушном шаре, почувствовал себя плохо и выпал из корзины. В
1862 г. англичане Джеме Глейшер и Коксуэлл, совершая полёт на воздушном шаре с
научными целями, почувствовали резкое ухудшение здоровья, которое выражалось
слабостью, апатией, адинамией (резкий упадок сил, мышечная слабость, сопровожда-
ющаяся резким или полным прекращением двигательной активности), сонливостью.

В развитии и становлении русской (советской) авиационной медицины условно

можно выделить несколько периодов:
1). Период становления — до 1909 г.
2). Первый период интенсивного развития (время быстрого развития винтомотор-
ной авиации) — 1909-1941 годы.
3). Период практического развития в условиях боевых действий авиации в войне
1941-1945 годов.
4) Второй период интенсивного развития (переход на реактивную авиацию)— 1945-
1960 годы.

8
 5). Современный период — начиная с 1960 года.
На протяжении всей истории своего развития человечество никогда не прекращало по-
пыток покорить небесный океан, несмотря на частую расплату за дерзость собственной
жизнью.
Собственно это в конечном итоге и заставило пионеров воздухоплавания задуматься
над безопасностью полётов, что, в свою очередь, настоятельно потребовало привлечения
медицинских специалистов.
Первым, кто совершил полёт на воздушном шаре в России был некий Кашинский. Газе-
та «Московские ведомости» от 1805 года точно указывают на это событие — 24 сентября и
1 октября. А поскольку Кашинский был штаб-лекарем Лефортовского госпиталя, у нас есть
основания считать, что он и был первым русским врачом, совершившим полёты на воздуш-
ном шаре. Возможно, что опыт Кашинского и лёг в основу авиационной медицины.
Первый же случай вмешательства медицины в процесс воздухоплавания был зафикси-
рован 24 мая 1847 года, когда московского воздухоплавателя В. Берга врачи отстранили от
повторного полёта по причине травмы ноги в первом полёте. Вот как описывали этот слу-
чай современники:

«Шар совершенно снаряжён, садится один Леде. Отчего не летит с

ним Берг? — говорили многие, ссылаясь на объявления афиши. Не дай
бог, чтобы вы когда-нибудь, почтеннейший читатель, были под влияни-
ем докторского самовластия; их слово, как фирман, полномочно. — Берг
уже оправился от болезни, но всесильное слово произнесено, и он с зави-
стью смотрел с земли на своего товарища.»

Полёт русского воздухоплавателя А. Леде, с которым врачи не пустили лететь В. Берга в 1847 году
9
 Исключительно важным стал трёхчасовой полёт российского академика Я. Д. Захарова
30 июня 1804 года. Воздушный шар поднялся на высоту 2 000 метров и на нём были прове-
дены исследования о влиянии высотных факторов на организм человека, такие как «опыты
над силой слуха посредством колокольчика», измерение частоты пульса и дыхания и дру-
гие. Почему этот полёт не стал первым «российским»? По двум причинам. Во-первых, пило-
тировал воздушный шар фламандец Э. Робертсон, а во-вторых, сам полёт состоялся в Гам-
бурге.
Большой вклад в становление авиационной медицины внесли французские учёные Ж.
Био и Жозеф-Луи Гей-Люссак. Будучи врачами-воздухоплавателями они первыми доказали,
что нехватка воздуха для дыхания на высоте обусловлена сильным его разрежением, а не
изменением его качественного состава, как предполагали ранее. Учёные предлагали брать
с собой в полёт сосуд, наполненный сжатым кислородом, а потом дышать из него на высо-
те.
Первым отечественным авиационным врачом считается старший врач Егерского полка
И. Д. Карпышев, назначенный на эту должность 17 сентября 1887 года Главным медицин-
ским управлением. «Прародителем» современной системы медицинского обеспечения
полётов по праву можно назвать военного врача С. П. Мунта, который на основании соб-
ственных наблюдений и исследований, проведённых в Гатчинской авиационной школе,
настаивал на введении в практику воздухоплавания и военной авиации медицинского
освидетельствования и предполётного медицинского осмотра.
В 1899 году в российской газете «Народ» вышла статья освещавшая эти проблемы и за-
канчивавшаяся следующим выводом:

«Нам особенно приятно отметить ещё раз, что все эти исследова-
ния так широко и основательно поставлены у нас в России; за границей
пока ещё ничего подобного нет, но несомненно, что и там, вероятно,
скоро последуют нашему примеру и обратят на этот вопрос серьёзное
внимание.»

Тогда же, в конце XIX века создаётся и теория авиационной медицины. В 1862 году рус-
ский учёный-медик А. Католинский защитил докторскую диссертацию, в которой предста-
вил историографию по вопросу «воздействия разрежённого и сгущённого воздуха на чело-
века». Но сами основы теории научной авиационной физиологии были изложены в иссле-
дованиях И. М. Сеченова.

И. М. Сеченов (1829-1903)
основоположник авиацион-
ной медицины, создатель
физиологического учения о
дыхании разрежённым воз-
духом.

10
 Изучение влияния перегрузок на живой организм было начато К. Э. Циолковским, ко-
торый в 1878 году провёл опыты с цыплятами в «центробежной машине, усиливая их вес в
пять раз». При этом Циолковский писал, что «ни малейшего вреда они не получали».

К. Э. Циолковский
(1857-1935)
Был первым, кто экспери-
ментально изучал влияние
перегрузок на живой орга-
низм.

3 июля 1909 года можно считать началом медицинского отбора в авиации. В этот день
Совет Всероссийского авиационного клуба принял постановление о «...необходимости раз-
решить желающим членам аэроклуба совершать полёты лишь при условии их медицин-
ского освидетельствования». Интересен тот факт, что изначально, вопросы медицинского
обеспечения полётов стали предметом внимания военно-санитарного управления. Уже в
начале 1911 года российским Военным ведомством издаётся приказ с «Расписанием болез-
ней и физических недостатков, препятствующих службе офицеров, нижних чинов и вольно-
наёмных механиков в воздухоплавательных частях на аэростатах и аэропланах», тогда же
создаётся первая ВЛК (врачебно-лётная комиссия).
С приходом большевиков к власти эта работа была продолжена. В конце 1917 года в
штат первого авиационного социалистического отряда для защиты Петрограда вводится
должность авиационного врача, а спустя два года такие должности появляются во всех
авиационных частях Юго-Западного фронта.
В 1920 году открываются первые санатории для лётного состава, а в 1924 — создаётся
Центральная Психофизиологическая Лаборатория во главе с авиационным врачом Н. М.
Добротворским, который в 1930 году написал первую в СССР монографию по авиационной
медицине «Лётный труд». В 1924 г. вводятся в действие «Инструкция по освидетельствова-
нию лётного состава» и «Наставление врачебно-лётным комиссиям».
На IV Всероссийском съезде воздушного флота в июне 1921 г. С. Е. Минц сделал доклад
о состоянии врачебно-лётной экспертизы и выделил два направления работы: клиническое
диспансерное наблюдение за лицами лётного состава и психологическое освидетельство-
вание лётного состава. Проанализировав 364 катастрофы, доктор Минц сделал вывод о
том, что 90% случаев катастроф лежат в плоскости личных качеств лётчика. Подтверждени-
ем этого стала и трагическая гибель врача. В 1925 году, отстранённый от полётов лётчик от-
крыл стрельбу в кабинете Соломона Ефимовича.
В 1932 году была открыта Центральная Научно-Психофизиологическая Лаборатория по
изучению лётного труда, в 1935 — Институт Авиационной Медицины РККА им. И. П. Павло-
ва во главе с профессором Ф. Г. Кротковым.

11
 В 1937 году в РККА вводится должность флагманского врача ВВС округа, в 1939 году
Наркомздрав принял решение о создании при Центральном институте усовершенствования
врачей специальной кафедры авиационной медицины, а при 2-м Московском медицин-
ском институте открывается авиационный факультет. В 1939–1940 годах при Ленинградской
Военно-медицинской Академии им. С. М. Кирова была учреждена специальная баролабо-
ратория.
Такой подход государства к развитию авиационной медицины дал свои плоды. Так, се-
рьёзные научные подвижки были сделаны в области нервных и психических расстройств в
лётной профессии.
Учёные-медики теоретически обосновали и практически доказали, что психические и
физические требования к организму лётчика зависят от рода авиации. У лётчика транспорт-
ной авиации, который летает в различных погодных и климатических условиях, они совер-
шенно иные, чем у лётчика-спортсмена. Наибольшие нагрузки испытывают лётчики-
испытатели и военные пилоты. Была установлена закономерность большего утомления лёт-
чика в зависимости от скорости и высоты полёта самолёта, когда переутомление вырастает
в разы.
Успехи, достигнутые в развитии советской авиационной медицины накануне Великой
Отечественной войны можно подтвердить следующими фактами: одним из первых отече-
ственных исследователей, защитившим диссертацию на степень доктора медицинских наук
по авиационной медицине, был П. И. Егоров (1936 г.); одним из редакторов первого учеб-
ника по авиационной медицине был В. И. Воячек (1939 г.); первая центрифуга для человека
была создана в клинике ЛОР академии (1936); первая специальная баролаборатория в Со-
ветском Союзе была построена в академии в 1939–1940 годах.

Военная медицина в годы Великой Отечественной войны

К сожалению, достигнутые успехи и нововведения к моменту нападения Германии на
СССР не получилось довести до конца и медицинская служба вступила в войну в стадии не-
завершённой организационной перестройки.
Сложность освещения данного вопроса состоит в том, что, во-первых, предметом ис-
следования являются цифры соотношения количества раненых к количеству выздоровев-
ших и во-вторых, какие инновации использовали советские медики для эвакуации раненых
с поля боя и их лечения.
Здесь, очевидно, нужно использовать общепринятую периодизацию Великой Отече-
ственной войны, поскольку восстановление и работа медицинской службы напрямую зави-
села от общей обстановки на фронте и в тылу.
Первый период — 22 июня 1941 года - 19 ноября 1942 года — носил оборонительно-
отступательный характер с большими людскими потерями Северо-Западного и Западного и
Юго-Западного фронтов. Такие же потери были связаны с техникой, складами с различным
военным, включая и медицинское, имуществом.

12
 Потери
личного состава Красной Армии и Военно-Морского Флота летом-осенью 1941 года

В таких условиях, направленные на фронт новые медицинские формирования не смог-

ли прибыть к месту назначения, поскольку пункты их предполагаемой дислокации и райо-
ны размещения гарнизонных складов, на которых хранилось предназначенное для них
имущество, чаще всего уже были заняты противником. В результате часть этого имущества
оказалось захваченным немцами, а часть — была уничтожена авиацией противника и отсту-
павшими частями Красной Армии.

Разбомбленный немецкой авиацией госпиталь

И всё-таки, неимоверными усилиями некоторую часть оборудования госпиталей, нахо-

дившуюся под угрозой захвата врагом, удалось вывезти в безопасные районы страны, а для

13
действующих фронтов сформировать 1600 госпиталей на 750 тыс. коек.

Санитары оказывают помощь раненому красноармейцу в условиях полевого госпиталя

В таких тяжёлых условиях этого периода войны проходило отмобилизование медицин-

ских подразделений, частей и учреждений и их перевод со штатов мирного времени на во-
енное.

Военврач 3-го ранга (капитан медицинской службы) Елена Ивановна Гребенева (1909-1974), врач-ординатор операционно-
перевязочного взвода 316-го медсанбата 276-й стрелковой дивизии. 14.02.1942

14
 Большие потери понесла не только действующая армия, но и военно-медицинская
служба. На 30 июня 1941г. Западный фронт потерял 32 хирургических и 12 инфекционных
госпиталей, 13 эвакоприёмников, 3 автосанитарные роты, 3 санитарных склада, эвакогоспи-
талей на 17 000 коек, 35 единиц других санитарных частей. В 1941-1942 годах безвозврат-
ные потери врачебного и среднего медицинского состава составляли 11,5 тыс. человек. По-
тери санинструкторов и санитаров — 22 217 человек. За этот же период на Западном фрон-
те пропало без вести 90% врачей, на Юго-Западном — свыше 90%. Остро встал вопрос под-
готовки медицинских специалистов и пополнения военно-медицинской службы всех уров-
ней средним медперсоналом и санитарами.
Основная тяжесть в решении кадрового вопроса высшего звена легла на плечи Военно-
медицинской Академия имени С. М. Кирова в Ленинграде, которая осенью 1941-зимой
1942 гг. была эвакуирована в город Самарканд. Военные врачи, проходившие в ней усовер-
шенствование, и слушатели, получившие в период обучения специальные военно-
медицинские знания, составляли костяк руководящего и лечебного состава медицинской
службы Красной армии. Академия подготовила и направила на фронт 1829 военных вра-
чей.
Значительный вклад в победу внесли также представители других медицинских учеб-
ных заведений. С 1942 года Московский стоматологический институт восстанавливает под-
готовку врачей-стоматологов. Эта отрасль медицины оказалась очень востребована на
фронтах. Особе значение приобрело лечение челюстно-лицевых ранений.

15
16
Стр. 15-17 фотографии раненых, лечившихся в ЛОР-клинике 2-го Ленинградского Медицинского Института.
Альбомы, с которых взяты данные фотографии, датированы 1941 годом

17
 Несмотря на все усилия, медицинская служба Красной Армии по-прежнему испытыва-
ла острый дефицит в людях и средствах. Например, в ходе битвы за Смоленск в июле-
августе 1941 года армии Западного фронта были обеспечены необходимыми частями и
учреждениями медицинской службы только на одну треть.
Второй период — конец ноября 1942 года - декабрь 1943 года — в отличие от первого,
характеризовался оборонительно-наступательными операциями, крупнейшими из которых
были Сталинградская и Курская битвы.
В новых условиях совершенствовалась организационно-штатная структура полевых ме-
дицинских учреждений. В декабре 1942 г. состоялось очередное и последнее изменение
штата отдельного медико-санитарного батальона (ОМедСБ) дивизии, общая численность
которого сократилась со 103 до 90 человек, но при сохранении количества врачей.
Была уточнена организация и структура полевых подвижных госпиталей (ППГ). Вместо
унифицированных ППГ создавались хирургические (ХППГ) и терапевтические (ТППГ) поле-
вые подвижные госпитали. Конкретизировались задачи ХППГ первой линии и дивизионных
медицинских пунктов (ДМП) с целью уменьшения многоэтапности в эвакуации раненых и
больных в тыл. Многоэтапность крайне неблагоприятно сказывалась на своевременном
оказании раненым и больным квалифицированной медицинской помощи.
В октябре 1943 года начальник Главного военно-санитарного управления (ГВСУ) Крас-
ной Армии определил, что специализированная медицинская помощь должна оказываться
«всем категориям раненых и больных, которые в ней нуждаются», начиная с госпиталь-
ных баз армий (ГБА). В этой же служебной записке определялась специализация хирургиче-
ских полевых подвижных госпиталей, в составе которых создавались ХППГ для раненых в
голову, шею, позвоночник, в грудь и живот, бедро и крупные суставы. Такая специализация
обеспечивалась путём создания в ХППГ специализированных групп медицинских специали-
стов.
Таким образом, квалифицированная и специализированная медицинская помощь бы-
ла максимально приближена к полю боя, к армейским и фронтовым объединениям. Для
улучшения организации эвакуации раненых и больных по назначению и более чёткого их
распределения по лечебных учреждениям госпитальных баз, а также регулирования пото-
ков раненых на путях эвакуации, стали организовывать медицинские распределительные
посты (МРП), с помощью которых удалось обеспечить руководство эвакуацией раненых и
больных, следовавших с войсковых этапов (ПМП, ДМП) по назначению в специализирован-
ные лечебные учреждения ГБА. Были восстановлены управления госпитальных баз армий
(УГБА) и головные отделения полевых эвакуационных пунктов (ГОПЭП).
Потери
личного состава Советских Вооружённых Сил в летне-осенней кампании 1943 года

18
 В феврале 1942 года была разработана единая военно-полевая медицинская доктрина,
которая основывалась на следующих положениях: все огнестрельные раны являются пер-
вично-инфицированными; единственно надёжным методом борьбы с инфекцией огне-
стрельных ран является первичная обработка ран; большая часть раненых нуждается в ран-
ней хирургической обработке; раненые, подвергнутые в первые часы ранения хирургиче-
ский обработке, дают наилучший прогноз.
Главной задачей медицинской службы Красной Армии становится сортировка ране-
ных, поступающих с поля боя на перевязочные пункты.

Схема палатки для сортировки раненых

1—предметы ухода за ранеными;

2 —стол регистратора;
3 —стол с пищевыми продуктами;
4 —место для отбора оружия;
5 —форменные укладки;
6 —стол для инъекций;
7 —комплект шин;
8 —комплект перевязочных средств;
9 —стерилизатор с инструментами.
(Примечание. При отсутствии палаток или жилого помещения сортировочная и перевя-
зочная развёртываются в землянках.)
Одним из наиболее ярких показателей организованности полевой медицинской служ-
бы, имевшим первостепенное значение для всей последующей хирургической работы, яв-
лялось время поступления раненого после ранения на полковой медицинский пункт (ПМП),
где ему обеспечивалась первая врачебная помощь. Основным требованием к медицинской
службе было обеспечение прибытия всех раненых на полевой медицинский пункт в преде-
лах до 6 часов после ранения и в медсанбат — до 12 часов. Если раненые задерживались на
ротном участке или в районе батальонного медпункта и прибывали после названных сро-
ков, то это рассматривалось как недостаток организации медицинской помощи на поле

19
боя. Оптимальным сроком для оказания первичной хирургической помощи раненым в
медсанбате считался срок в пределах шести-восьми часов после ранения.

План развёртывания операционной

1 —место для отбора и записи документов и одежды раненых;

2 —место для складывания вещей раненых;
3 —стол для туалетных принадлежностей;
4 —умывальник;
5 —таз для мытья раненых;
6 —предметы ухода за ранеными;
7—место для одевания раненых после операции;
8 —стол для подготовки раненых к операции;
9 —печь;
10 —форменные укладки с инструментами;
11 перевязочные средства;
12—комплект шин;
13 —стол для стерильных инструментов;
14—стол для растворов;
15 —стол для переливания крови;
16—стол с запасными стерильными материалами;
17—операционные столы;
18—места для отдыха персонала в промежутках между операциями;
19—стол для наркоза;
20—стол для регистратора;
21—стол для инъекций сердечных средств и сывороток;
22—стерилизация инструментов;
23—автоклавы;
24—стол для приготовления перевязочного материала;
25—вешалка для платья персонала;
26—стол для завтрака операционного персонала;
27—место для термоса с кровью;
28—скамейка с тазиками для мытья рук.

20
Переноска раненого на носилках в перевязочную палатку

Операционный стол

21
 Уголок операционной

Хирургическое отделение

22
 Для эвакуации раненых, больных бойцов и командиров Красной Армии, кроме органи-
зации всех видов госпитальной помощи, ещё в 1941 году было сформировано 286 постоян-
ных и 138 временных военно-санитарных поездов, 295 санитарных самолётов, 100 санитар-
но-транспортных речных судов.

Персонал военно-санитарного поезда № 312

Загрузка раненых в санитарный самолёт

Пассажирский пароход «Гончаров» переоборудованный в плавучий госпиталь № 54

23
Для эвакуации раненых с поля боя в тыл широко использовались собачьи упряжки.

Санитар-собаковод с собачьей упряжкой перед выездом на поле боя. Заполярье

Санитар ставит лодочку-волокушу вплотную к раненому. Заполярье

24
 Военнослужащие погибали не только на поле боя, но и в госпиталях. И не только от
ран, но и от связанных с ними осложнений: газовой гангрены, столбняка, гнойной инфек-
ции, сепсиса и т. п. Такие осложнения уносили миллионы жизней, а медицина была бес-
сильна. Требовались новые препараты.
До руководства медицинской службы Красной Армии доходила информация о изобре-
тении англичанами и американцами «чудодейственной» плесени, которая обладала небы-
валой лечебной силой. Но эта информация больше походила на слухи, ибо достоверных
фактов не было. И тем не менее — такой препарат существовал. Изобретённый союзника-
ми пенициллин был военной тайной. По ленд-лизу в СССР поступали различные грузы, в
том числе и некоторые медикаменты, но ни одна ампула пенициллина так и не была до-
ставлена.

Хирургический инструментарий, поставленный в СССР по ленд-лизу в период Великой Отечественной войны

Микробиолог и эпидемиолог З. В. Ермольева во время боёв за Сталинград была от-

правлена в город с особыми полномочиями.

Зинаида Виссарионовна Ермольева (1897-1974) советский микробиолог и эпидемиолог

25
 Дело в том, что там началась эпидемия холеры, правда, у немцев, но зараза могла в
любой момент перекинуться и на советских солдат. Поезд с вакциной разбомбили, поэтому
пришлось организовать в городе подземную лабораторию. Учёным во главе с З. В. Ермолье-
вой нужно было выяснить, что стало причиной эпидемии. Разведчикам одного из подразде-
лений дали задание доставлять из тыла противника трупы умерших немецких солдат. Сна-
чала они отказывались, но когда Ермольева объяснила всю важность задачи, разведчики
выполнили её. В скором времени всем в Сталинграде начали делать прививки. За эту рабо-
ту Зинаида Виссарионовна получила Сталинскую премию, которую тут же отдала на по-
стройку самолёта-истребителя.
Вернувшись из Сталинграда, З. В. Ермольева начала работать над поиском той чудо-
действенной плесени, о которой в СССР было почти ничего не известно. Только 93-я проба
дала положительный результат. Так был создан пенициллин-крустозин, который по своей
эффективности даже превосходил зарубежный аналог. Препарат был получен из штамма
гриба вида Penicillium crustosum и проходил испытания в госпитале № 3331 города Калини-
на... шёл 1942 год.
Третий период — январь 1944 год - май 1945 года. В ходе летне-осенней кампании
1944 года Красная Армия завершила освобождение советской территории от немецко-
фашистских захватчиков и восстановила государственную границу на всём её протяжении.
Только в Латвии оставалась окружённая курляндская группировка немцев. Союзники Гер-
мании — Румыния, Болгария, Финляндия, Венгрия — были выведены из войны. Советские
войска продвинулись на запад на 600-900 километров, освободив территорию Румынии,
Болгарии, часть Польши, Чехословакии, Венгрии, Югославии. Линия фронта вплотную подо-
шла к границам Германии.
Враг нёс большие потери в технике и живой силе. По немецким данным, за 1944 год
вермахт потерял более 2, 6 млн. солдат и офицеров.
Но и наступление Красной Армии обошлось дорогой ценой.

Потери
личного состава Советских Вооружённых Сил в летне-осенней кампании 1944 года

Вслед за кампаниями 1944 года последовали крупные стратегические операции совет-

ских войск в 1945 году: Будапештская, Висло-Одерская, Берлинская.
Наступление войск Красной Армии в этом периоде отличались небывалым размахом и
высокими темпами, что предъявляло к руководству медицинской службы особые требова-
ния при подготовке и планировании медицинского обеспечения предстоящих боевых дей-

26
ствий. Необходимо было не только своевременно сосредоточить и развернуть на нужных
направлениях необходимые силы и средства медицинской службы, но и систематически
организовывать их выдвижение вслед за наступающими войсками на всю глубину опера-
ции. Учитывая возможное большое количество раненых и больных, следовало иметь доста-
точно чётко организованную схему сортировки и эвакуации раненых.

Схема медицинской сортировки раненых и больных на последнем этапе Великой Отечественной войны

В связи с выходом войск Красной Армии за пределы территории СССР, необходимо бы-
ло учитывать разную ширину колеи западноевропейских и отечественных железных дорог
и в местах их соприкосновения создавать госпитальные базы перегрузочных районов. Это
было важно с точки зрения использования военно-санитарных поездов.
Во время третьего этапа войны увеличилось число военнослужащих, которые после ле-
чения в госпиталях смогли вновь пополнить ряды Красной Армии. Так, в первом полугодии
1944 года медицинская служба 1-го Украинского фронта возвратила в строй после оконча-
ния лечения столько личного состава, что его было достаточно для укомплектования 50 ди-
визий по штату того времени. Медицинская служба 2-го Украинского фронта в 1944-1945
годах возвратила в строй 1. 55. 000 военнослужащих.
В годы Великой Отечественной войны медицинская служба стала существенным по-
ставщиком резервов для действующей армии. Важным было и то, что речь идёт о опытных,
обстрелянных и хорошо знающих военное дело кадрах.

27
 Показатели возврата в строй военнослужащих после лечения в госпиталях

Реабилитация раненых в одном из тыловых госпиталей

К концу войны чётко сложилась принципиальная схема лечебно-эвакуационного обес-

печения Красной Армии. Выглядела она следующим образом.
В войсковом тылу работал личный состав санитарных отделений рот, санитарных взво-
дов батальонов, санитарных рот полков, медико-санитарных батальонов дивизий, а также
выделяемых из армейского звена медицинской службы хирургических полевых подвижных
госпиталей первой линии. В войсковом тылу оказывалась раненым и больным первая,
доврачебная (фельдшерская), первая врачебная и квалифицированная медицинская по-
мощь.
В армейском и фронтовом тыловых районах действовали эшелоны лечебных учрежде-
ний госпитальных баз армий и фронтов, силами и средствами которых обеспечивалось ока-
зание всех основных видов специализированной медицинской помощи раненым и боль-
ным со сроками их выздоровления до 45-60 суток. Здесь ж осуществлялось окончательное
лечение всех категорий легкораненых, а также инфекционных больных.
Все тяжелораненые и больные, нуждавшиеся в сложном восстановительном лечении,
а также «ампутанты», подлежали эвакуации за пределы фронтовых тыловых районов в тыл
страны, где для них была развёрнута мощная госпитальная база.
В этой в общем то стройной и эффективной системе, оставался существенный изъян,

28
который так и не удалось решить за года войны — многоэтапность. Основных причин здесь
было две: медицинская служба Красной Армии не имела в своём распоряжении достаточ-
ной базы антибиотиков самого широкого спектра действия и необходимого количества са-
нитарного транспорта, в первую очередь авиационного. Но даже несмотря на этот недоста-
ток, в общем и целом система лечебно-эвакуационного обеспечения войск Красной Армии
себя полностью оправдала.

Потери
личного состава Красной Армии и Военно-Морского Флота в кампании 1945 года в Европе

Выполняя свой профессиональный долг, боевые потери несла и медицинская служба

Красной Армии. Удельный вес безвозвратных потерь врачей к общим потерям достигал
67,3% (53,7% — средний медперсонал, 38,9% — санитарные инструкторы, 37,4% — санита-
ры и санитары-носильщики). Преобладание безвозвратных потерь над санитарными среди
врачей и среднего медицинского персонала, а у санитарных инструкторов, санитаров и са-
нитаров-носильщиков напротив — санитарных потерь над безвозвратными можно объяс-
нить тем, что часть врачебного, другого медицинского персонала медсанбатов, госпиталь-
ных баз армий и госпитальных баз фронтов несла их в основном от артиллерийских обстре-
лов и бомбардировок противника с воздуха, которые увеличивали процент безвозвратных
потерь.

Потери медицинской службы Красной Армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.
Данные к списочной численности медицинского состава по 29 фронтам

29
 Медицинская служба в авиации в годы Великой Отечественной войны
Становление медицинской службы Военно-воздушных сил РККА в предвоенные годы
было неразрывно связано с развитием самой авиации. Поступавшие на вооружение новые
типы самолётов с более высокими лётно-техническими характеристиками, усложнение
форм и способов их боевого применения, возрастание воздействия на организм лётчика
неблагоприятных факторов во время высотных и ночных полётов, полётов с перегрузками и
в сложных метеоусловиях требовали новых методик и подходов медицинской службы.
Существенное влияние на развитие медицинской службы оказало изменение в 1939-
1940 годах её организационно-штатной структуры, когда Военно-воздушные силы с бригад-
ной организации переводились на полковую и дивизионную, а тыловые части — с авиаци-
онных парков на авиационные базы.
Реорганизация тыла ВВС предусматривала деление её медицинской службы на две
взаимосвязанные и взаимозависимые части — медицинскую службу лётных и тыловых
авиационных частей.
В авиационных частях и соединениях медицинская служба была представлена авиаци-
онными врачами и фельдшерами. Основной её задачей становится медицинский контроль
за здоровьем лётного состава, условиями их труда и быта, решение вопроса о пригодности
к лётной работе.
Медицинская служба тыловых авиационных частей состояла из амбулатории, войско-
вого лазарета и аэродромных пунктов медицинской помощи, действовавших во время по-
лётов. Эта служба предназначалась для проведения лечебно-профилактических, санитарно-
гигиенических и противоэпидемических мероприятий в авиационных частях, базирующихся
на территории данной тыловой части.
Руководство военно-санитарного управления Красной Армии рассматривало медицин-
скую службу ВВС как одно из звеньев медицинской службы сухопутных войск. В мае 1939
года управление возглавил Е. И. Смирнов и был его начальником до 1947 года.

Ефим Иванович Смирнов (1904-1989) — генерал-полковник медицинской службы

30
 В связи с такой доктриной, практическое руководство деятельностью войскового звена
медицинской службы ВВС было возложено на начальника санитарной службы общевойско-
вой армии.
Самостоятельность в принятии решений и их реализации медикам авиационных ча-
стей допускалась лишь только по вопросам медицинского контроля за здоровьем лётного
состава и врачебно-лётной экспертизе. Это было ошибочное мнение руководства Военно-
санитарного управления Красной Армии, которое не учитывало особенностей медицинско-
го обеспечения лётного состава, других авиационных специалистов, а также опыта боёв в
Испании, у озера Хасан, на реке Халхин-Гол, во время «зимней войны» 1939-1940 годов.
Стремительное развитие авиации и возникающие в связи с этим проблемы: отсутствие
научно обоснованных принципов организации медицинской службы ВВС, разработка орга-
низации медицинского обеспечения авиационных частей в военное время, включая лечеб-
но-эвакуационное обеспечение, подготовка кадров авиационных врачей, организация вза-
имодействия с медицинской службой сухопутных войск сильно осложнялись частыми кад-
ровыми перестановками и реорганизационными мероприятиями в центральном аппарате
Военно-санитарного управления в предвоенные годы.
Начавшаяся война со всей очевидностью показала необходимость наличия в составе
авиационно-технических частей собственных сил и средств для лечебно-эвакуационного
обеспечения личного состава ВВС. Выявилось так же несоответствие структуры авиационно-
го тыла стоящим перед ним задачам по материально-техническому, аэродромному и меди-
цинскому обеспечению авиационных частей.
Авиационные базы оказались громоздкими и слабо подвижными формированиями в
авиационном тылу, которые сковывали «аэродромный» маневр в ходе боевых операций. К
тому же такая система затрудняла оперативность и независимость при принятии текущих
решений. Достаточно привести такой факт. Для перевозки одной такой базы железнодо-
рожным транспортом требовалось 6-7 воинских эшелонов по 70-75 вагонов в каждом. Оста-
ётся только представить практическую сторону подобных передвижений.
Проведённая весной 1940 года частичная реорганизация авиационных баз так и не ре-
шила проблему повышения их мобильности. Необходимы были другие, более кардиналь-
ные решения. Поэтому в соответствии с Постановлением правительства от 10 апреля 1941
года было принято решение о введении новой организационной структуры.
Территория западных приграничных военных округов разбивалась на 36 районов авиа-
ционного базирования (РАБ). Каждый район предназначался для обеспечения трёх-четырёх
авиационных дивизий. Авиационная база подчинялась непосредственно начальнику райо-
на. В состав базы входило 3-4 батальона аэродромного обслуживания (БАО) по количеству
авиаполков в дивизии. БАО представлял собой отдельную авиационно-техническую часть,
предназначенную для непосредственного обеспечения боевых действий одного-двух авиа-
ционных полков.
По состоянию на 1 января 1941 г. согласно новому штатному расписанию медицинская
служба БАО включала: амбулаторию, лазарет на 20 коек, два пункта медицинской помощи.

31
 Количество батальонов аэродромного обслуживания ВВС фронтов и прифронтовых военных округов
по состоянию на 01.08.41 г.

Возглавлял её старший врач батальона. В амбулатории имелись врач-специалист, два фель-

дшера, начальник аптеки, медицинская сестра и санитар. Во главе лазарета стоял началь-
ник лазарета, в подчинении которого были начальник хозчасти, старшая медицинская сест-
ра, три медицинских сестры, три санитара, повар, старший повар, шофёр санитарной маши-
ны и один красноармеец для выполнения хозяйственных работ. Штат пунктов медицинской
помощи состоял из двух фельдшеров, двух санитарных инструкторов и двух шофёров. В
распоряжении медицинской службы БАО насчитывалось три санитарных автомобиля.
Из воспоминаний А. Н. Бабийчука, главного врача 4-й Воздушной армии:

«Постепенно обнаруживались серьёзные просчёты в медицинском

обеспечении авиационных частей. Главный из них, на мой взгляд, состо-
ял в том, что военно-воздушные силы не имели своих госпиталей. Ране-
ные лётчики направлялись в глубокий тыл. Их связь со своей боевой ча-
стью или полностью обрывалась, или до крайности осложнялась. После
выздоровления лётчик попадал в тыловой запасный полк. Проходило
много времени, прежде чем он возвращался к боевой деятельности.
Причём не всегда его бывшее командование могло добиться, чтобы он
вернулся в свою часть.
Так уменьшалась эффективность использования лётных кадров, по-
лучивших боевое крещение, приобретших боевой опыт...
Другим большим недостатком являлось отсутствие хирургов в
большинстве лазаретов батальонов аэродромного обслуживания (БАО).
Штатное расписание мирного времени их просто не предусматривало.
А теперь мы вынуждены были оставлять у себя часть раненых и неред-
ко оперировать их.
В мирное время санитарная служба авиации мало занималась и раз-
работкой вопросов поиска сбитых лётчиков и оказания им медицинской
помощи. Розыск лётных экипажей, совершивших вынужденную посадку
вне своих аэродромов, целиком возлагался на командование части.

32
 Практика напряжённых боевых действий показала, однако, что
врач должен не только заботиться об оказании медицинской помощи
раненым лётчикам, но и нести значительную долю ответственности
за своевременно отданный приказ на поиск. С психологической точки
зрения чрезвычайно важно, чтобы лётчик, штурман, стрелок-радист
были уверены: в перипетиях боя о них не забудут, не замедлят прийти
на помощь, если она им понадобится.»

Александр Николаевич Бабийчук (1911-1998) — генерал-майор медицинской службы

В тяжелейших условиях лета 1941 года медицинский персонал проявлял верность сво-
ему долгу и настоящее мужество. В июле самолёты противника нанесли бомбовый удар по
одному из аэродромов. Фельдшер Рыбчинский, дежуривший на аэродроме, под разрывами
бомб оказывал медицинскую помощь раненым. Был ранен сам, но не ушёл с поля боя, по-
ка не доставил всех раненых в лазарет БАО, где сам потерял сознание от потери крови. За
мужество и смелость при оказании помощи раненым Рыбчинский был награждён медалью
«За боевые заслуги».
В августе 1941 года военврач 2 ранга Валюженич под бомбёжкой противника руково-
дил эвакуацией раненых с аэродрома. Получив ранение, он не только не покинул своего
места, но и предотвратил взрыв загоревшейся машины, засыпав песком бензобак. Во-
енврач Валюженич был награждён орденом «Красного Знамени».
На повестку дня встали вопросы медицинского обеспечения боевых вылетов: органи-
зация режима боевой работы, отдыха и питания лётного состава. В то же время медицин-
ская служба ВВС в начале войны располагала ограниченными силами и средствами. К тому
же проводившееся развёртывание ВВС Северо-Западного, Западного и Юго-Западного
направлений требовало значительного числа врачей, особенно кадровых, для укомплекто-
вания частей и соединений по штатам военного времени.

33
 Ожесточённый характер войны и большие потери требовал формирования новых авиа-
ционных полков и БАО, в которые входила и медицинская служба. Но проблема состояла в
том, что многие врачи и начальники санитарной службы, прибывавшие из пополнения, за-
частую не понимали истинных задач медицинской службы в авиационных частях и специ-
фику такой работы. Не всегда правильно оценивали свою роль и место «медицины» в бое-
вой работе авиационных полков.
Война предъявляла повышенные требования к лётным экипажам и обслуживающему
персоналу. Лётчики действовали с огромным физическим и психологическим напряжени-
ем. Так, лётчикам истребительной авиации приходилось выполнять по 5-7 боевых вылетов,
находясь в воздухе по 4-6 часов в сутки. Лётчики штурмовой и бомбардировочной авиации
совершали по 2-3 боевых вылета, общей продолжительностью до 6-12 часов.
Это требовало проведения повышенного медицинского контроля за работоспособно-
стью экипажей. Н это в теории. На практике, такие установки чаще всего не выполнялись.
На это не хватало ни сил, ни времени.
Большинство врачей, попавших в авиационные части на должности старших врачей
полков и дивизий, не были знакомы со спецификой авиационной медицины и, как след-
ствие, имели весьма туманное представление о методиках наблюдения за лётным соста-
вом, критериях допуска лётчиков к полётам. На практике, большинство авиационных вра-
чей осваивали все эти «премудрости», так сказать, «на ходу» в условиях боёв, побед и по-
терь.
Будь то мирное время, все эти задачи, конечно же, решались бы быстрее и оператив-
ней. Но тогда, в начале войны, в условиях сложнейшей боевой обстановки, когда все было
подчинено интересам выполнения боевой задачи, командование не могло, да и не имело
права, снижать боевую нагрузку на лётный состав. Но даже в тех тяжелейших условиях
авиационные врачи, насколько позволяла обстановка, пытались создавать соответствую-
щие условия для послеполётного отдыха лётчиков. Не вероятно, но факт! Уже в июле 1941
года практиковалось строительство отдельных землянок на полевых аэродромах для отды-
ха лётного состава, находившегося в состоянии готовности №2. А позже, когда позволяла
обстановка на фронте, на Северо-Западном и Юго-Западном направлениях, силами и сред-
ствами медицинской службы БАО организовывались даже дома отдыха, где лётчики полу-
чали возможность отдыхать от двух до пяти суток после напряжённых боевых вылетов. Но
следует признать, что такие профилактические учреждения, были, скорее исключением из
правил. Их было мало и часто командование отзывало «отдыхающих» для выполнения бое-
вых заданий.
Много сложностей было связано и с питанием лётного состава авиационных частей.
Часто лётчики, вместо специального пайка, получали обычный, солдатский. Для упорядоче-
ния этого вопроса 22 сентября 1941 года Приказом НКО СССР № 312 «Приказ о введении
новых норм продовольственного снабжения Красной Армии» была введена новая норма
питания для лётно-технического состава ВВС Красной Армии.
Лётно-технический состав ВВС разделялся на четыре категории.

34
 «Первая категория — нормы согласно приложению № 5. По этим
нормам довольствовать боевой расчёт экипажей самолётов действую-
щей армии.
Вторая категория — нормы согласно приложению № 6. По этим
нормам довольствовать лётно-технический состав ВВС действующей
армии по специально объявленному перечню должностей.
Третья категория — нормы согласно приложению № 7. По этим
нормам довольствовать боевой расчёт экипажей самолётов, не входя-
щих в состав действующей армии, по специально объявленному перечню
должностей, и лётно-технический состав, находящийся на казарменном
положении.
Четвертая категория — нормы согласно приложению № 8. По этим
нормам довольствовать технический состав ВВС, не входящий в состав
действующей армии, по специально объявленному перечню должно-
стей.»

Приложение № 5.
Нормы суточного довольствия (с горячим завтраком) боевого расчёта экипажей самолётов действующей армии

35
 Из воспоминаний А. Н. Бабийчука, главного врача 4-й Воздушной армии:

«...я направился к стоявшим в отдалении двухэтажным домам. Я за-

стал капитана и батальонного комиссара уже раздевшимися. В комнате
было тепло. Сержант-писарь снимал с окон чёрные бумажные шторы.
— Наш день-ночь, — сказал комиссар, растирая ладонями скуластое
лицо.
Под небольшими, глубоко посаженными его глазами виднелись тени.
На лоб спадала прядь светлых волос. В худощавой невысокой фигуре ко-
миссара, в его жестах и мягком говоре было что-то домашнее. Он от-
кровенно радовался тому, что в ближайшее время не надо снова выхо-
дить на холод.
— Николай Тимофеевич, — окликнул его комполка. Переходя от одно-
го канцелярского стола к другому, он с треском выдвигал ящики: что-то
искал. Поинтересуйтесь у доктора, нет ли у него связей в высших меди-
цинских и хозяйственных сферах?
— Константин Дмитриевич одержим иллюзорной мечтой достать
для лётного состава шоколад «кола», — улыбнувшись, пояснил мне Са-
венков вопрос командира. — Для наших «совушек» он был бы, конечно,
кстати. Но ведь его, должно быть, дают только истребителям перед
ночными полётами и экипажам дальних бомбардировщиков.
Кола — средство, повышающее работоспособность, особенно в ноч-
ное время, употребляется обычно в смеси с шоколадом.
— Да, — согласился я. — К сожалению, там необходимого знаком-
ства у меня нет.»

Лётчики несли значительные потери, в том числе и санитарные, не только в воздухе, но

и на земле. Только в июне-июле 1941 года ВВС Северо-Западного и Карельского фронтов
потеряли 368 военнослужащих. Среднесуточные санитарные потери за первые шесть меся-
цев войны по ВВС фронтов составили приблизительно 0,1-0,2% от своего численного соста-
ва. Соотношение санитарных и безвозвратных потерь за этот же период было 1:3.
В первый период войны ещё не сложилась единая система лечебно-эвакуационного
обеспечения авиационных частей, которая осуществлялась штатными силами и средствами
медицинской службы БАО.
Для медицинского обеспечения боевых вылетов на аэродромах развёртывался меди-
цинский пост, состоящий из фельдшера, который имел всё необходимое для оказания ра-
неным лётчикам первой доврачебной помощи. Медицинский пост обеспечивался санитар-
ной машиной. Значение медицинских постов аэродрома имело особое значение в тех слу-
чаях, когда лазареты БАО находились на значительном удалении от полевых аэродромов.
Вспоминает А. Н. Бабийчук, главный врач 4-й Воздушной армии (январь 1942 года):

36
 «Оставшись без аэродромной техники и с небольшим количеством
специалистов, лётчики сами разогревали масло в бочках — «гончарках»,
заправляли самолёты вручную, бомбы подвозили на лошади, которую
удалось раздобыть в деревне, или на салазках, сделанных из самолётных
лыж.
Излишне говорить о том, что я участвовал в этих работах. Одно-
временно следил, чтобы вспотевшие люди не расстёгивались, не ели
снег, не обмораживали лица и руки, долго находясь под открытым не-
бом. Но ведь не все можно было делать в рукавицах. А термометр, как
назло, изо дня в день показывал тридцать градусов мороза.»

Постепенно и что особенно важно, по нарастающей, решалась проблема участия вра-

чей и фельдшеров в поиске и спасении лётных экипажей, которые по тем или иным причи-
нам совершили вынужденные посадки, либо парашютировались вне пределов своего аэро-
дрома. По известной статистике более 40% лётчиков, катапультировавшихся или совершив-
ших вынужденную посадку нуждались в оказании медицинской помощи. А значит их преж-
де всего, нужно было найти. С этой целью создавались внештатные поисковые группы с
участием медицинского работника, медицинские посты на радиостанциях наведения, орга-
низовывалось дежурство авиационных врачей на КП полков.
Оставались и чисто лечебно-реабилитационные проблемы.
Из воспоминаний А. Н. Бабийчука, главного врача 4-й Воздушной армии:

«...я не раз посещал эвакогоспитали, куда аэродромные пункты мед-

помощи и лазареты БАО передавали раненых лётчиков. Я уже говорил,
как часто они терялись из виду, надолго отрывались от своих частей, а
иногда после лечения в глубоком тылу направлялись на другие фронты.
Но тут мы своими глазами увидел и другое: во многих ЭГ к раненым
лётчикам не применялись современные методы хирургического лечения,
например скелетное вытяжение, кожная пластика и другие. Это грози-
ло им инвалидностью или невозможностью вернуться в авиацию, по
меньшей мере, в ближайшие годы. На этапах санитарной эвакуации по-
чти нигде не проводились специальные лечебные мероприятия с ранены-
ми из числа лётного состава.»

Как может не показаться странным, но статистика не только велась, но и была важной

составляющей в годы войны в сфере медицинской службы. Данные свидетельствовали о
том, что в авиации ранения в голову у лётного состава встречались в два-два с половиной
раза, а в позвоночник в три-три с половиной раза чаще, чем в сухопутных войсках. Чаще у
лётчиков поражались и нижние конечности. Пулевые ранения преобладали у штурманов, а
осколочные — у стрелков-радистов, которые оказывались наиболее уязвимыми.

37
 Из воспоминаний А. Н. Бабийчука, главного врача 4-й Воздушной армии:

«Слабо бронированные и недостаточно маневренные «бостоны»

давали наиболее высокий процент потерь. В кабине воздушного стрелка
нашего весьма надёжного штурмовика колпак ограничивал обзор, недо-
статочно прочно было укреплено сиденье, что нередко приводило к уши-
бам при пикировании и разрыве артиллерийских снарядов под самолё-
том. При вынужденной посадке воздушный стрелок часто ударялся за-
тылком о бронеспинку кабины лётчика. У воздушного стрелка были сла-
бо защищены голова и руки, а также ноги. На истребителях близкое рас-
положение прицела часто являлось причиной травмы лица и головы при
вынужденной посадке. Плечевые ремни стесняли свободу движений лёт-
чика и затрудняли обзор.
По настоянию врачей воздушные стрелки на Ил-2 и Пе-2 стали поль-
зоваться металлической каской и специальными нагрудными щитками.
Однако вскоре выяснилось, что при выводе самолёта из пикирования и
возникновения трёх-четырёхкратных перегрузок эта защита весом все-
го один килограмм давила на голову с такой силой, что защитник задней
полусферы заметно терял подвижность. А это качество при отраже-
нии атак истребителей имело решающее значение. Видимо, надо было
находить иные средства защиты головы и туловища стрелка от оскол-
ков.
...Приходилось вновь и вновь требовать от лётчиков-штурмовиков,
чтобы на выполнение боевых заданий они летали в перчатках и масках.
При необходимости покинуть самолёт эта защита предохраняла их от
ожогов.»

Уже под конец войны, зимой 1945 года медицинская промышленность СССР снабжала
войска, в том числе и авиационные части, в достаточном количестве препаратами кола и
фенамин. В 1941 году, казалось бы об этом можно было только мечтать.
Но со временем авиационные медицинские специалисты стали расходиться во мнении
о пользе этих стимуляторов.
Из воспоминаний А. Н. Бабийчука, главного врача 4-й Воздушной армии:

«Мы неоднократно проводили опросы лётчиков о воздействии колы

и фенамина. Отзывы были неодинаковыми. Один из дивизионных врачей
писал в рапорте: «С врачебной точки зрения кола больше воздействует
на психику лётчиков, чем на нервный тонус, если не считать высокую ка-
лорийность шоколада…
Фенамин, по нашим наблюдениям, давал больший эффект, чем кола,

38
 но нередко отмечалось его побочное воздействие: понижение аппетита,
появление сухости во рту, нарушение сна. Многие лётчики отказывались
от этого стимулятора.
Препаратом кола пользовались охотно. Недостатком его примене-
ния было то, что каждому лётчику он выдавался в одинаковых дозах,
независимо от индивидуальных особенностей человека и степени боевой
нагрузки. Молодые, крепкие люди заметного действия колы не испыты-
вали. Другие же считали его неотъемлемым продуктом, повышающим
бодрость и придающим силы. Мне кажется, что в конце войны, когда
господство нашей авиации в воздухе стало неоспоримым, а боевое ма-
стерство лётчиков очень возросло, сама обстановка была лучшим сти-
мулятором, снижающим усталость и увеличивающим силы.»

Победа!
В последних числах мая 1945 года в Москве проходило совещание начальников меди-
цинских отделов воздушных армий и помощников начальников санитарных управлений во-
енных округов. Открыл совещание генерал-лейтенант медицинской службы Л. Г. Ратгауз,
который детально и обстоятельно подвёл предварительные итоги работы медицинской
службы в годы Великой Отечественной войны.
Из воспоминаний А. Н. Бабийчука, главного врача 4-й Воздушной армии:

«Советские медики, подчеркнул в докладе Ратгауз, добились выдаю-

щихся успехов в работе на фронте и в тылу. В строй было возвращено
72,5 % раненых и 90 % больных. Таких результатов не знала ни одна ар-
мия в мире.»

Вместе с тем, Л. Г. Ратгауз отметил, что из-за запоздалой организации авиационных

госпиталей в годы войны основная тяжесть лечебно-эвакуационного обеспечения легла на
маленькие штатные войсковые лазареты БАО, в которых проходило лечение 92% раненых и
больных лётчиков. Хотя в строй и вернулось в среднем 82-92% всех лётчиков, перегружен-
ность лазаретов БАО и их, в общем то ограниченные лечебные возможности, вынуждали
медицинские службы эвакуировать раненых пилотов в общевойсковые госпитали. В связи с
этим на повестку дня ставился вопрос о учреждении специальных госпиталей для воздуш-
ных армий.
«То, что сделано советской военной медициной в годы минувшей войны, по справед-
ливости может быть названо подвигом. Для нас, ветеранов Великой Отечественной войны,
образ военного медика остаётся олицетворением высокого гуманизма, мужества и самоот-
верженности», – писал маршал Советского Союза И. Х. Баграмян.

39
 Использованная литература и электронные ресурсы:

1. ЦАМО, Фонд:214, Опись:1437, Дело:2189. Фотоальбом № 5 собачий транспорт.

Медсанбаты. Банно-прачечный отряд 14 Армии.
2. Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 22
июня 1941 г.—1942 г. Т.13. М., 1997.
3. Артюшкин С., Пащинин А., Бабияк В. К 100-летию объединённой кафедры оторинола-
рингологии северо-западного государственного медицинского университета имени И. И.
Мечникова 1914-2014 гг. Исторические заметки. Санкт-Петербург, 2014.
4. Бабийчук А. Н. Человек, небо, космос. М.,1979.
5. Баграмян И. X. Так шли мы к победе. М., 1977.
6. Великая Отечественная война 1941-1945 гг. Кампании и стратегические операции в
цифрах. В 2 томах. Том I. М., 2010.
7. Великая Отечественная война 1941-1945 гг. Кампании и стратегические операции в
цифрах. В 2 томах. Том II. М., 2010.
8. Гладких П. Ф. Медицинская служба Красной Армии в Великой Отечественной войне 1941
-1945 гг. // Медико-биологические и социально-психологические проблемы безопасности в
чрезвычайных ситуациях. №4, 2015.
9. Пантюхов А., Соколов Ю. Авиационная медицина. Мн., 2013.
10. Платонов К. Человек в полёте. Военное издательство Министерства Обороны Сою-
за ССР. М., 1957.
11. Российский вестник 2015. Т. V, № 1.
12. Рудный Н. М. Организация медицинского обеспечения боевых действий авиации в
предвоенный период и в первые месяцы Великой Отечественной войны / 1941 год —
опыт планирования и применения военно-воздушных сил. Уроки и выводы. М., 1989.
13. Шуберт Г. Физиология человека в полёте. Наркомздрав СССР. Государственное изда-
тельство биологической и медицинской литературы. М.-Л., 1937.
14. http://www.retroplan.ru/encyclopaedia.html?sobi2Task=sobi2Details&sobi2Id=654
15. https://waralbum.ru/93460/
16. https://www.historymed.ru/chair/memory/experience-medicine/
17. https://ru.wikipedia.org/wiki/Ермольева,_Зинаида_Виссарионовна
18.https://gb3zelao.ru/press-tsentr/istoriya/222-organizatsiya-reabilitatsii-ranenykh-v-gody-
velikoj-otechestvennoj-vojny.html

40
 A LA GUERRE COMME A LA GUERRE
Эта рубрика о реальных и может не очень реальных фактах и событиях,
драматических и комических ситуациях. Но так или иначе, основными нашими
героями будут люди.
Только цифры и факты
(Газета «Черноморский лётчик» №4, 1944)
Группа наших лётчиков под командова-
нием старшего лейтенанта Маковскoгo про-
извела вчера налёт на один из аэродромов
противника. Не доходя до цели, советские
самолёты были встречены истребителями
противника. В завязавшемся воздушном
бою было сбито 4 немецких самолёта. Кро-
ме того, сожжено 3 самолёта противника из
числа находившихся на аэродроме. Во вре-
мя штурмовки вражеского аэродрома ог-
нём зенитной артиллерии был подбит са-
молёт лётчика Кузнецова, который произ-
вёл вынужденную посадку на территории
противника.
Советские лётчики не оставили своего
товарища. Командир группы приземлился
рядом с подбитым самолётом, помог сжечь
повреждённую машину и на своём самолё-
те вывез Кузнецова на свой аэродром.
***
Для производства среднего американ-
ского бомбардировщика «Мэродер» потре-
бовалось 19 036 чертежей, общим весом 23
тонны. Если бы все чертежи уложить рядом
друг с другом, то получилась бы лента дли-
ной 930 километров.
Изготовление самолёта «Мэродер» по-
требовало 485 000 человеко-часов. Кроме
того, для изменения конструкции в резуль-
тате опыта, полученного в боевых условиях,
дополнительно потребовалось 440 000 че-
ловеко-часов.
Общий вес пуль и снарядов выпущен-
ных в минуту из всего оружия американ-
ской «Летающей крепости», составляет 535
килограмм.
Бомбардировщик «Москито» может
произвести в минуту 2 600 выстрелов из 4-х
пушек, сосредоточенных в носовой части
самолёта, и 4 400 выстрелов из 4-х пулемё-
тов.
***
Вёдрами по японцам
(Из истории боёв у озера Хасан 31.07. 38 г.)
В 15.10 к району конфликта подошли 24
бомбардировщика СБ из состава 25 авиаци-
онной бригады. На подходе к цели, самолё-
ты разделились. Половина СБ атаковали вы-
соту Заозёрная, а остальные — дорогу у
населённого пункта Дигашеди, где находи-
лись резервы японцев.
Бомбометание советские самолёты
осуществили с высоты 3 000-4 000 метров.
Всего на противника было сброшено 66
бомб ФАБ-100 и 78 бомб ФАБ-50.
В 15.40 самолёты РККА нанесли ещё
два авиационных удара по высоте 68.8 —
не большой возвышенности, где закрепи-
лась пехота противника.
В первой волне 8 самолётов Р-Зет сбро-
сили бомбы ФАБ-32. Их сопровождали 11
истребителей И-15, которые к тому же
несли под крыльями по четыре мелкие
41
5
бомбы АО-10. Вторая волна авиационного
налёта была осуществлена 17 штурмовика-
ми ССС и 13 И-15, которые так же сбросили
бомбы АО-10 и обстреляли наземные цели
из пулемётов.
В последнем вылете 31 июля 1938 года
приняло участие 12 бомбардировщиков СБ
из 3-й эскадрильи 36-го сбап и сопровож-
давшие их истребители И-15 и И-16.
В бомбовых отсеках СБ находились так
называемые «вёдра Онисько» — цилин-
дрические кассеты с открывающимся дном.
В таких «вёдрах» были упакованы мелкие
осколочные бомбы АО-2,5 по 30 штук в каж-
дом. Вес каждой бомбы составлял 2,5 кило-
грамма.
С высоты 1 000 метров бомбардиров-
щики «высыпали» эти бомбы на японские
траншеи на высоте Заозёрной.
В этот день японской авиации в небе
не было и воздушным налётам советской
авиации противодействовал с земли только
пулемётно-орудийный огонь противника,
который, впрочем, особого вреда не прино-
сил.
Другое дело, осколки своих же бомб,
тысячи которых поражали свои же самолё-
ты. Каждое звено бомбардировщиков сбра-
сывало бомбы АО-2,5 все разом, ориенти-
руясь по моменту отделения бомб от веду-
щего самолёта.
Из 12 СБ от «собственных» осколков
пострадали пять машин. На бомбардиров-
щике командира звена Тараканова насчита-
ли 73 пробоины, а у пилота Варченко их
оказалось 35 и только четыре из них были
«японские». Командование ВВС провело
служебное расследование и пришло к вы-
воду, что причинами этих пробоин стали
осколки преждевременно взорвавшихся
бомб АО-2,5 почти сразу же после их отде-
ления от самолёта. Причиной этого могли
стать бракованные (или с конструктивными
дефектами) взрыватели. Все такие взрыва-
тели были изъяты со складов и больше в
боях у озера Хасан не использовались.
...Когда таким образом отбомбились
СБ звена Кочергина, вспыхнул самолёт лёт-
чика Гавриша. Загорелся правый мотор, ма-
шина накренилась вправо и круто спикиро-
вала вниз. Только один член экипажа сумел
спастись, выбросившись с парашютом.
Не обошлось в этом боевом вылете и
без казуса.
Увидев пожар на самолёте Гавриша, лётчик
Чебышев крикнул своему штурману:
«Горит!» Штурман Козликин решил, что это
горит их бомбардировщик и приготовился
покинуть машину с парашютом. Он открыл
люк в полу своей кабины и ухитрился
«смахнуть» в него бомбовый прицел, план-
шет с картой и противогаз. Только после
этого, штурман «пришёл в себя» и понял,
что никакого пожара нет. А ещё он понял,
что ему грозит за утерю планшета с картами
и дорогостоящего бомбового прицела.
Правда, чем закончился этот комический
случай история умалчивает.
За бомбардировщиком СБ лейтенанта
Ефимова показался беловатый шлейф от
бензина, вытекающего из пробитого бака.
Штурман Иноземцев высунул голову в верх-
ний люк и увидел, что из левого крыла во-
всю хлещет топливо. Пилот, опасаясь воз-
никновения пожара, совершил вынужден-
ную посадку на заболоченный луг с убран-
ными шасси. При этом штурман забыл за-
крыть створки бомболюка и они были смя-
ты во время приземления… экипаж не по-
лучил даже царапины.
42
5
1

1. И-15бис командира одной из эскадрилий ВВС РККА, принимавших участие в

конфликте у озера Хасан.
2. Истребитель И-16 тип 5 — участник боёв у озера Хасан.
3. Р-Зет №1850 из 59-й раэ. Лётчик Л. М. Капустин, аэродром Гатчина, лето
1938 года.
4. Бомбардировщик СБ М-100 №16/53 из 7-й аэ 10 ап ВВС ТОФ лейтенанта А. А.
Линькова, июль 1938 года. Аэродром Ново-Никольск.

ПОЧТА РЕДАКЦИИ

virpil.mag@tut.by