ЛИНГВИСТИКА
ВЗАИМОВЛИЯНИЕ ЯЗЫКОВ
аспирант МГУ им. М.В. Ломоносова
Об интерференции близкородственных языков
В языковом сознании человека-билингва,
владеющего двумя или более языками,
отдельные черты второго (неродного) язы-
ка могут встречаться в системе родного (до-
минантного) языка и наоборот. В подобных
случаях говорят об интерференции двух
языковых систем. Рассмотрим некоторые
наиболее общепринятые подходы к явлению
интерференции, описывающие процесс его
возникновения, с разных точек зрения. Осо-
бое внимание будет уделено интерференции,
которая происходит вследствие украинско-
русского двуязычия, т.е. взаимодействия
двух близкородственных языков.
В последние годы на страницах специ-
альной литературы появляются попытки
классификации разных видов языковой ин-
терференции. В зависимости от критериев
рассмотрения выявляется несколько типов
интерференции. Например, украинские линг-
висты А.С. Дьяков и Т.Р. Кияк предложили
свою классификацию, в которой выделяются
сознательная и подсознательная языковые
интерференции. Далее ученые систематизи-
руют их по лингвистическим критериям (в
зависимости от объекта их влияния) и по
экстралингвистическим критериям (в зави-
симости от социолингвистических условий
и факторов). Согласно лингвистическому
критерию исследователи выделяют фонети-
ческие, грамматические и лексические под-
сознательные интерференции, состоящие «в
естественном влиянии одного языка на дру-
гой» [4]. Проницаемость различных языко-
Русский язык за рубежом № 1/2008
Т.Н. Курохтина
kurokhtina@fastmail.ru
Москва, Россия
вых подсистем неодинакова, однако невоз-
можно с уверенностью установить, в какой
сфере языка происходит наиболее активный
интерференционный процесс. Единственное,
что можно определить,  – это направление
интерференции. Например, фонетическая
система родного языка, как правило, влия-
ет на фонетическую систему второго языка.
Считается, что интерференция более всего
заметна именно на фонетическом уровне,
она находит свое выражение в акценте гово-
рящего и проявляется в следующих аспек-
тах, выделенных еще У. Вайнрайхом.
1. Недодифференциация фонем проис-
ходит, когда смешиваются 2 звука вторич-
ной системы, которые в первичной системе
не дифференцированы как смыслоразличи-
тельные единицы (фонемы).
2. Наддифференциация фонем является
результатом перенесения фонологических
отличий первичной системы на звуки вы-
ученного языка, т.е. одна фонема вторичной
системы может быть отождествлена с не-
сколькими фонемами родного языка.
3. Реинтерпретация фонологических
отличий наблюдается в тех случаях, ког-
да двуязычный индивид различает фонемы
выученного языка по признакам, которые
являются релевантными для его родного
языка, но неважны для фонологической си-
стемы второго языка.
4. Субституция звуков происходит в
результате отождествления фонем второго
языка с близкими или даже эквивалент-
53
ЛИНГВИСТИКА
ными фонемами родного языка, вследствие
того что эти фонемы различаются в обоих
языках только произношением, т.е. фонети-
ческим качеством [2: 45–46].
Даже такие генетически близкие языко-
вые системы, как системы украинского и рус-
ского языков, характеризуются отличиями в
фонологических системах, что объясняет на-
личие устойчивых нарушений нормативного
произношения, возникающих в речи одного
человека или целого коллектива. Так, под
влиянием фонетической системы русского
языка в украинском языке могут употре-
бляться комбинаторные или позиционные ва-
рианты фонем, которые не соответствуют зву-
кам, употребляющимся в украинском языке
согласно литературной норме. Например, про-
исходит оглушение звонких согласных в кон-
це слова, слога или на стыке морфем: са[т]1
(укр. са[д]), вигля[т] (укр. вигля[д] – рус.
вид), забе[с]­печити (укр. забе[з]печи-
ти  – рус. обеспечить), ві[т]повідати (укр.
ві[д] повідати – рус. отвечать), моро[с] (укр.
моро[з]) и т.д. Наблюдается также смягчение
согласных ч, ш, щ и р в позициях, где они в
соответствии с орфоэпической нормой укра-
инского языка произносятся только как твер-
дые: Сибі[р’] (укр. Сибі[р] – рус. Сиби[р’]),
впе[р’о] д (укр. впе[рэ]д  – рус. впе[р’о]д),
[ч’о]го (укр. [чо]го – рус. [ч’и]го), зву[ч’и] ть
(укр. зву[чы]ть  – рус. зву[ч’и] т), [ш’ч’о]
(укр. що [шчо] – рус. [што] (ср. произноше-
ние щ в русском слове щетка [ш’отка]) и т.п.
Что касается интерференции на фонетиче-
ском уровне, то следует помнить, что фонети-
ческое качество звуков может варьироваться
и в значительной степени зависит от условий
коммуникации и индивидуальных особенно-
стей говорящего.
Грамматическая интерференция пред-
ставляет собой одну из самых сложных про-
блем в языкознании. Одни ученые (напри-
мер, А.  Мейе и Э.  Сепир) придерживаются
мнения, что влияние языков друг на друга в
области грамматики исключено, другие (на-
пример, Г. Шухардт) утверждают обратное.
У. Вайнрайх объясняет подобную противоре-
1
В транскрипции используются знаки русской фо-
нетической системы.
54 № 1/2008 Русский язык за рубежом
ВЗАИМОВЛИЯНИЕ ЯЗЫКОВ
чивость мнений несогласованностью понятий
и терминологии. Он подчеркивает, что глав-
ным требованием при рассмотрении грамма-
тической интерференции является описание
контактирующих языков одними и теми же
терминами [2: 60]. Данный тип интерферен-
ции связан с невольной интерпретацией грам-
матических категорий второго языка сквозь
призму первого. К примеру, русские, изуча-
ющие украинский язык, относят украинские
существительные мужского рода біль (рус.
боль), собака, розпродаж (рус. распродажа),
посуд (рус. посуда) к женскому роду в соот-
ветствии с нормой русского языка. Той же
закономерности подчиняется и образование
в украинском языке множественного числа
некоторых существительных мужского рода
в соответствии с нормой русского языка:
директора (вместо директори), друзя (вме-
сто друзі), вчителя (вместо вчителі) и  т.п.
Изменения в категории числа являются ха-
рактерной чертой любого интерференцион-
ного процесса в двуязычной ситуации. Так,
в украинском языке под влиянием русского
наблюдаются случаи неправильного распре-
деления лексем в рамках числовой катего-
рии. Например: ремонт меблі (укр. ремонт
меблів (только в форме мн.ч.) – рус. ремонт
мебели), міцні корені (укр. міцне коріння
(только в форме ед.ч.) – рус. крепкие корни),
зайві клопоти (укр. зайвий клопіт (только в
форме ед.ч.) – рус. лишние хлопоты), широ-
ка дверь (укр. широкі двері (только в форме
мн.ч.)  – рус. широкая дверь), довгі волосся
(укр. довге волосся (только в форме ед.ч.) –
рус. длинные волосы), чорні чорнила (укр.
чорне чорнило (только в форме ед.ч.) – рус.
черные чернила).
Несмотря на то что уровень морфологии
все же считается самым стойким к влиянию
других языков, интерференция украинского
и русского языков на этом уровне проявля-
ется достаточно последовательно. Главной
причиной этого является близость языковых
систем, а именно наличие общих граммати-
ческих категорий и схожих способов выраже-
ния грамматического значения при отличии
их использования в определенных лексемах.
Интерференция на лексическом уровне
выражается в использовании лексических
ВЗАИМОВЛИЯНИЕ ЯЗЫКОВ
единиц одного языка в другом. Подобный
перенос может осуществляться в любом на-
правлении, т.е. лексемы родного языка могут
проникать во второй язык и наоборот. При
этом следует отметить, что заимствованные
лексемы могут либо употребляться в соот-
ветствии с фонетическими правилами языка-
источника, либо приспосабливаться к фоне-
тическим особенностям языка-реципиента.
К примеру, слова, принадлежащие русской
лингвосистеме, в речи носителя украинского
языка могут сохранять особенности русского
произношения: пісатєль [п’исат’ел’] (укр.
письменник), спасіба [спас’иба] (укр. дякую,
спасибі), навєрно [нав’ерно] (укр. мабуть),
здєлають [зд’елаjут’] (укр. зроблять) или
оформляться в соответствии с орфоэпиче-
скими нормами украинского языка: жен-
щина [жэншчына] (укр. жінка), любимець
[л’убымэц’] (укр. улюбленець), іменно [имэ-
но] (укр. саме), врем’я [врэмjа] (укр. час). В
приведенных выше примерах отражены как
отклонения от фонетических норм украин-
ского языка, проявляющиеся в смягчении
губных согласных и р и переднеязычных
зубных согласных в позиции перед гласным
переднего ряда е (что продемонстрировано
на примерах первой группы лексем), так и
соблюдение фонетических норм украинского
языка (примеры второй группы).
Подвидом лексической интерференции
является семантическая интерференция, ко-
торая представляет собой расширение значе-
ний слов (которые уже существуют в языке)
за счет значений тех же лексем в языке-
источнике. Этот процесс особенно активен
при контакте близкородственных языков.
Так, к примеру, в украинском языке под
влиянием русского возможно употребление
слова попередження в значении ‘предупре-
ждение’ в контексте, где в украинском языке
должна использоваться лексема запобігання.
Частой ошибкой является употребление со-
четания не дивлячись на (перевод русского
предлога несмотря на, имеющего в укра-
инском языке эквивалент незважаючи на).
Выражение я рахую, що также является
калькой русского оборота я считаю, что,
которую регулярно можно услышать в речи
двуязычных украинцев (в украинском языке
Русский язык за рубежом № 1/2008
ЛИНГВИСТИКА
для этого оборота существует свое соответ-
ствие – я вважаю, що). Причина подобных
ошибок кроется в буквальном переводе рус-
ских слов двуязычным индивидом.
Украинско-русская интерференция на-
блюдается также на уровне фразеологии и
устойчивых выражений. Активность этого
процесса опять же обусловлена близостью
контактирующих языков, в результате чего
при воспроизведении некоторых украинских
фразеологических единиц происходит или
их дословный перевод с русского языка, или
комбинация элементов устойчивых выраже-
ний этих языков. И как следствие возникают
такие новообразования, как нікому і в голову
не приходило (ср. укр. і на думку не спада-
ло – рус. и в голову не приходило), гра варта
свічок (ср. укр. варта справа заходу – рус.
игра стоит свеч), приймати заходи (ср. укр.
вживати заходів – рус. принимать меры), я
привів ці приклади (ср. укр. я навів ці при-
клади – рус. я привел эти примеры), задати
питання (ср. укр. поставити питання  –
рус. задать вопрос) и проч.
Интерференционный процесс на лекси-
ческом уровне очень трудно постоянно кон-
тролировать, поскольку этот уровень языка
всегда открыт для проникновения новых
единиц, и особенно это относится к близко-
родственным языкам.
Интерференция может проявляться
и на синтаксическом уровне. По мнению
Н.Б.  Мечковской, на этом уровне интерфе-
ренция преодолевается труднее всего [6: 173].
В ситуации близкородственного двуязычия
интерференция на этом уровне проявляется
по-разному в зависимости от направления
процесса. Так, под влиянием родного рус-
ского языка наблюдается упрощение в укра-
инском языке вариативности выражения
предлогами разных значений: украинские
предлоги за + В.п. и на + В.п. заменяются
соответствующим им в русском языке пред-
логом в + В.п. (в доказ любові вместо на до-
каз любові). В случае влияния украинского
языка на русский наблюдается ошибочное
падежное управление, например, употребле-
ние предложного падежа с предлогом по (гу-
ляли по городах). Но в связи с тем что син-
таксические отличия украинского и русского
55
ЛИНГВИСТИКА
языков минимальны, количество вариантов,
которые могут появиться вследствие интер-
ференционного процесса, ограничено.
С точки зрения экстралингвистического
критерия в рамках подсознательных интер-
ференций А.С. Дьяков и Т.Р. Кияк выделя-
ют интерференции, связанные с языковыми
контактами, и интерференции, обусловлен-
ные овладением каким-то конкретным язы-
ком носителями других языков. В последнем
случае рассматриваются такие последствия
интерференции, как акцент, образование
пиджинов и т.п.
Под сознательными языковыми интерфе-
ренциями подразумевается «искусственное
вмешательство в развитие языка (языковое
строительство, языковое планирование)».
Такие интерференции с лингвистической
точки зрения предлагается разделять на
графические и лексические, а в соответ-
ствии с экстралингвистическими критерия-
ми – «на религиозные (как результат влия-
ния религии на язык через распространение
мировых религий и связанных с ними са-
кральных языков)», на политические и эко-
номические. Однако лингвисты отмечают
отсутствие четкой границы между двумя
последними типами интерференции, поэто-
му они могут быть объединены в один тип –
политико-экономический [4: 40].
Рассматривая межъязыковую интерфе-
ренцию с лингвистической точки зрения,
некоторые лингвисты [5: 33–34] выделяют
также узуальную и окказиональную интер-
ференции. Первая проявляется в иноязыч-
ных заимствованиях на уровне адаптиро-
ванных языком-реципиентом лексем. При
этом заимствованные в готовом виде лексе-
мы употребляются в соответствии с нормами
(фонетическими, грамматическими и  др.)
языка-реципиента. Окказиональная интер-
ференция происходит при использовании
двух или большего количества языковых си-
стем для коммуникации одним говорящим.
В рамках обеих интерференций принято
рассматривать эти явления более детально:
с точки зрения фонетики, лексики, слово-
образования, синтаксиса и грамматики.
Обозначенные выше виды интерференции
иначе можно определить как интерференция
56 № 1/2008 Русский язык за рубежом
ВЗАИМОВЛИЯНИЕ ЯЗЫКОВ
в речи и в языке. Как известно, интерферен-
ция сначала возникает на стадии устного об-
щения, в процессе которого индивид вводит
в свою речь элементы чужого языка. Эти эле-
менты на начальной стадии воспринимаются
носителями данного языка как отклонение
от его нормы. Со временем такие отклонения
могут получить широкое распространение,
закрепиться в употреблении, войти в систе-
му данного национального языка. В лингви-
стической литературе этот процесс принято
называть интеграцией, или интерференцией
в языке. Естественно, что не каждый заим-
ствованный элемент может освоиться в дру-
гой языковой системе. Окказиональные яв-
ления нередко остаются в сфере разговорного
языка и продолжают восприниматься как
отклонения от нормы. Постепенно они могут
выйти из употребления. Такие случаи назы-
ваются интерференцией в речи [1: 30]. В свя-
зи с противопоставлением интерференции в
речи и в языке У. Вайнрайх отмечает, что «в
речи первостепенными факторами являются
восприятие элементов другого языка и моти-
вы этого заимствования, а в языке главный
интерес представляет фонетическая, грамма-
тическая, семантическая и стилистическая
интеграция иноязычных элементов» [2: 37].
Понятие интерференции в условиях
украинско-русского двуязычия способно объ-
яснить природу такого явления, как суржик.
В русском языкознании данный языковой
феномен практически не исследован, однако
в украинской лингвистике сущность этого
явления обсуждается очень активно. Термин
«суржик» был заимствован из сельскохозяй-
ственной лексики2, а в настоящее время в сво-
ем непрямом значении он прочно закрепился
в украинском языкознании. Ученые спорят о
причинах его возникновения, о его лингвисти-
ческой сущности. Единственный неоспоримый
факт заключается в том, что суржик являет-
ся результатом смешения двух языков, укра-
инского и русского. Примеры интерференции,
приведенные выше, отчасти демонстрируют
потенциальные слово- и формообразования
2
Прямое значение слова суржик  – «смешанный
зерновой хлеб или мука из него, например, пшеница с
рожью, рожь с ячменем, ячмень с овсом и пр.» [3: 231].
ВЗАИМОВЛИЯНИЕ ЯЗЫКОВ ЛИНГВИСТИКА

суржика, но не исчерпывают всех его возмож- Все многочисленные подходы к проблеме

ных вариантов. Такой же феномен имеется
и в белорусском языке – это трасянка. Она,
так же как и суржик, возникла в результате
тесного взаимодействия и интерференцион-
ных процессов на всех языковых уровнях, но
уже белорусского и русского языков. Лингви-
стическая сущность этих языковых явлений
пока что остается неизученной и представляет
широкое поле для исследователей.
межъязыковой интерференции можно, вслед
за О.А. Шаблием, обобщить следующим обра-
зом: это сознательный или, чаще всего, несо-
знательный процесс и / или результат смеше-
ния структур разных языков на всех языковых
уровнях или перенесение определенных струк-
тур или элементов одного языка в другой, ко-
торое происходит (или уже произошло) в рече-
вой деятельности билингва [7: 372].

Литература
1. Абдигалиев С.А. Интерференция на уровне лексического сочетания // Языковые контакты и интерференция.
Алма-Ата, 1985.
2. Вайнрайх У. Языковые контакты. Состояние и проблемы исследования. Благовещенск, 2000.
3. Грінченко Б.Д. Словарь української мови (за виданням 1907–1909 рр.). Київ, 1996. Т. 4.
4. Д’яков А.С., Кияк Т.Р. До питання про класифікацію мовних інтерференцій // Мови європейського культур-
ного ареалу: проблеми розвитку і взаємодії: Тези доповідей Першої Міжнародної наукової конференції пам´яті
проф. Ю.А. Жлуктенка (1915–1990). Київ, 1995.
5. Литвинюк О.I. Матрична природа міжмовної інтерференції // Дослідження з мовознавства. Дніпропетровськ,
1997. Т. 6.
6. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М., 2000.
7. Шаблій О.А. Міжмовна інтерференція як психолінгвістична універсалія // Мовні і концептуальні картини
світу: Зб. наук. праць. Київ, 2000.

Русский язык за рубежом № 1/2008 57