дивительный мир дворянской усадьбы является непреходящим явлением русской культуры.

И
сегодня, спустя почти век после их изъятия у законных владельцев, мы вновь и вновь
пытаемся понять роль и значение "дворянских гнезд" для прошлого, настоящего, будущего.
Усадьба Андреевское, расположенная в живописном месте на берегу извилистой речки
Ильдь, являлась классической русской дворянской усадьбой.
Впервые сельцо Андреевское, расположенное в Моложском стане Угличского уезда,
упоминается в 1614 году, когда оно принадлежало Гурию Ивановичу Волынцеву. Затем оно
перешло к его сыну Гурию Гурьевичу, а от последнего досталось его сыновьям - Андриану-
Андрею и Ивану. Братья были "людьми государевыми". Андрей Гурьевич в 1679 году был
стряпчим, а в 1680 - 1692 годах - стольником. Аналогичные должности занимал его брат Иван
в 1683 и в 1686 — 1719 годах1.
Кроме сельца Андреевское во владениях братьев находились также село Марьино, сельцо
Белюково, деревни Кузьминское, Горки, Босово, Федосово, Ониково, Тверская, Дъяково и др.
В 1695 году Иваном Гурьевичем и его родным племянником Федором Андреевичем была построена
на реке Ильдь мельница "об одном жернове, оброку с нее 16 алтын 4 деньги в казну и помол
для помещиков, остальной же доход с нее крестьянам" деревень Заверткино, Медведково,
Большая Тубола, Противье, Микулькино и Мухино2.
Сельцо Андреевское наследовала дочь Ивана Гурьевича - Ефросинья Ивановна, которая
вышла замуж за капитана Никиту Кирилловича Полуектова. После 1719 года он стал писаться
Волынцевым. Их дочь
Екатерина Никитична была женой инженера генерал-майора Ивана Андреевича Вельяшева (1737-
1795), который к своей фамилии добавил фамилию жены 3. Иван Андреевич Вельяшев-Волынцев
был несомненно яркой личностью. На военную службу он поступил в 1746 году. В 1778 году
И.А. Вельяшев-Волынцев - инженер, генерал-майор. 4 сентября 1783 года Иван Андреевич
вышел в отставку. Это был не только военный, но еще и исследователь, писатель. Среди его
трудов: "Артиллерийские предложения для обучения благородного юношества артиллерийского и
инженерного кадетского корпуса" СПб.,1777г., в котором он был преподавателем. Он перевел
с французского языка "Уроки экспериментальной физики Ноллета" СПб.,1779-1781 гг. и
"Историю о крестовых походах", два издания которой вышли в Москве и Санкт-Петербурге в
1782 и 1783 гг.4 В последние годы своей жизни с 1787 по 1795 годы И.А. Вельяшев-Волынцев
был депутатом от дворянства по Мологскому уезд5.
В семье Ивана Андреевича и Екатерины Никитичны Вельяшевых-Волынцевых было девять
дочерей и сын Дмитрий, который был известен как одаренная, разносторонняя личность6. Он
родился в 1774 году. Служил сержантом в Преображенском полку. Из гвардии перешел
квартирмистром в артиллерию. При восшествии на престол Павла I произведен за отличие в
майоры, затем вскоре в полковники. В 1800 году уволен в отставку. Кончил курс в
университетском благороднейшем пансионе с золотой медалью за успехи в богословии и
математике. В 1805 — 1807 годах был Угличским уездным предводителем дворянства, но по
болезни оставил службу с 22 сентября 1807 года.7 Дмитрий Иванович являлся членом
Московских обществ любителей Российской словесности и истории и древностей Российских. Он
написал и издал: "Словарь математических и военных наук" СПб.,1808 г.; собрание
стихотворений "Лира" М.,1805 г.; журнал для любителей театра "Талия". М., 1811 г.;
"Театральное поприще Иффланда" Ч.I. М., 1816 г. Скончался Дмитрий Иванович в возрасте 44
лет 26 мая 1818 года. И.М. Снегиревым были написаны "Воспоминания о Д. Ив. Вельяшеве-
Волынцеве", опубликованные в Трудах Общества любителей российской словесности Ч.1. 1822
г. Согласно сведений И.Н. Ельчанинова Д.И. Вельяшев-Волынцев являлся московским
помещиком. О жизни сестер Дмитрия Ивановича мы располагаем лишь некоторыми сведениями.
Так, Анна Ивановна была замужем за полковником Апрелевым, который перевел с французского
языка "Историю Брандербургскую с тремя рассуждениями о нравах, обычаях, успехах
человеческого разума, о суеверии и законе" сочинение Фридриха Великого. М., 4 ч. 1770 г.

1
и "Тысячу и один час, сказки Перуанские" М., 2 ч.1766-1767 гг. Мария Ивановна была женой
Петра Григорьевича Обольянинова и скончалась 16 ноября 1825 года. Наталья Ивановна,
родилась в 1772 году. О Прасковье Ивановне сведений нет. Елизавета Ивановна была замужем
за капитаном Ильей Никифоровичем Ржевским. Александра Ивановна являлась женой прапорщика
Петра Федоровича Завьялова. Екатерина Ивановна была за советником Путятиным. Пелагея
Ивановна, родившаяся в 1773 году, была женой полковника Анненкова, являвшегося
переводчиком пьес с французского языка: "Французы в Лондоне" автор Буасси М.,1782 г. и
"Английская сирота" М.,1787г.; Надежда Ивановна родилась в 1775 году.8

2
 Часть сельца Андреевское и деревня Горки принадлежали Евдокии Андреевне
Вельяшевой-Волынцевой, которая была замужем за Яковом Саввичем Мусиным-Пушкиным. 9
Именно Мусиным-Пушкиным и Вельяшевым-Волынцевым суждено было стать наиболее известными
владельцами сельца Андреевского в XVIII - начале XIX веков. Учитывая родственные
связи, Андреевское переходило по наследству из поколения в поколение.

3
 От Якова Саввича часть сельца Андреевское унаследовал его сын Иван Яковлевич (1710-
1799). И.Я. Мусин-Пушкин служил поручиком в Преображенском полку и был очень
рачительным хозяином. За свою жизнь он значительно увеличил принадлежавшие ему
владения. Был женат на Наталии Михайловне Приклонской. В семье у них было четыре
дочери: Феодосия, Евдокия, Мария, Екатерина и сын Алексей10.
Евдокия была замужем за секунд-майором Александром Васильевичем Сухово-Кобылиным,
который в 1787-1789 годах был предводителем дворянства по Мологскому уезду 11. Мария
Ивановна была женой князя Александра Ивановича Енгалычева 12. Екатерина Ивановна за
статским советником Иваном Петровичем Симанским. В 1783 — 1787 годах И.П. Симанский
служил Нижегородским губернским прокурором13.
На правах владельцев с усадьбой Андреевское связана жизнь двоих детей Ивана
Яковлевича: Феодосии Ивановны, которая была замужем за Антипатром Петровичем
Коновницыным, занимавшим должность Вологодского губернского прокурора, а в 1784-1786
годах предводителя дворянства по Мологскому уезду и Алексея Ивановича Мусина-Пушкина.
Именно в этот период времени в соседнем селе Марьино, находящемся на противоположном
берегу реки Ильдь, строится каменная церковь, Благовещения, освящение которой
состоялось в 1781 году.
После смерти Евдокии Ивановны в 1782 году бездетной 14, владения принадлежавшие ей по
Андреевскому, унаследовал ее брат — А.И. Мусин-Пушкин — видный деятель культуры
Екатерининской эпохи, ученый, просветитель, коллекционер, меценат, открыватель и
первый издатель одной из жемчужин русской и мировой литературы и письменности "Слова о
полку Игореве". За свою активную государственную и научную деятельность он получил в
1797 году титул графа. Алексей Иванович был награжден орденами Св. Станислава, Св.
Владимира II ст., Св. Александра Невского.
Важнейшее место в биографии А.И. Мусина-Пушкина занимает его деятельность как
"любителя истории и древностей Российских". Она имела три направления: собирательское,
исследовательское и издательское. В результате многолетней собирательской работы в
библиотеке графа насчитывалось 1200 рукописных и 3000 печатных книг, представлявших
особую ценность. Именно значительная собирательская работа явилась прекрасной базой
для блестящей издательской деятельности. В 1792 году он совместно с И.Н. Болтиным
издает "Правду Русскую". В том же году печатается: "Историческое разыскание о времени
крещения российской великой кн. Ольги" Евгения Булгара и Книга Большому Чертежу.
В 1793 году А.И.Мусин-Пушкин опубликовал "Духовную в. к. Владимира Всеволодовича
Мономаха детям своим...", "Лексикон Российский исторический, географический,
политический и гражданский" В.Н.Татищева и др.
В 1800 году совместно с А.Ф.Малиновским и Н.Н.Бантыш-Каменским Алексей Иванович
публикует "Слово о полку Игореве".
В издаваемых произведениях А.И.Мусин-Пушкин отстаивает право на русское самосознание,
на духовные традиции народа и передачу их последующим поколениям. Не случайно и сегодня,
спустя более двух столетий, изданные произведения являются актуальными. Особенное
внимание заслуживают комментарии Алексея Ивановича к "Духовной", так как они во многом
раскрывают взгляды и личность самого А.И. Мусина- Пушкина. Вот лишь некоторые выдержки
из них:
"... Многие не только из иностранных, но и из своих, о Праотцах наших (даже в
ближайших к нам столетиях, как то, в восьмом и девятом живших) думали, что были они народ
дикой, препровождающий жизнь кочевую, без законов, без наук; что не вели они никогда
порядочной войны, довольствуясь одними набегами на соседей; что не упражнялись они в
торговле, и не имели никакого союза с окрестными государствами. Но сия Духовная
опровергает совершенно несправедливость таковых мнений..."
"Обычай ... суточное время делить на двое, между трудов и отдохновения, то есть, чтоб
ложиться спать непосредственно по захождении солнца, а вставать вместе с восхождением
его, долго в России и между благородных людей держался; мещанство малых городов и
поселяне и до ныне его держатся, но по новой методе воспитанные, превращают день в ночь,
а ночь в день, то есть, ложатся спать пред восхождением солнца, а встают в полдни, а иные
и в час по полудни. Не видывали они никогда красоты восходящего солнца, не слыхали они во
всю жизнь утреннего Бокия славословия: сердце их ни в созерцании перваго, ни в слушании
другого никогда удовольствия не имело. Но если и случилось им быть в церкве, во время
утреннего пения, не могут чувствовать они того благоговейнаго услаждения, того
восхитительнаго сердцу утешения, какое чувствуют воспитанные в благочестии, при
отправлении торжеств духовных".
"Ложь в древней Руси почитали за порок самый гнусный, презрительный, подлый и ниже
рабам приличный или простительный: унижающий душу, и навсегда доверия от людей
лишающий"15.
Заслуживают внимания и источниковедческие разработки А.И. Мусина-Пушкина, которые так
же были опубликованы. Это "Исторические исследования о местоположении Тмутараканского
княжения" - 1794 г., и "Историческое замечание о начале и местоположении древнего

4
Российского, так называемого Холопья города" - 1810 год.
В начале XIX века Алексей Иванович написал целый ряд работ. Некоторые были
впоследствии опубликованы, судьба других неизвестна.
Так, в дар Великой княгине Екатерине Павловне в 1809 году граф передал ряд своих
рукописей, среди которых были "Исторические и топографические описания Ярославской,
Новгородской и Тверской губерний", "Подробное описание города Рыбенска с примечаниями о
пристани и планом города", "Рассуждения о сребренных головах, найденных в Тверском валу".
Во второй половине XVIII начале XIX веков графом А.И. Мусиным-Пушкиным была собрана
замечательная коллекция произведений западноевропейского искусства, которая насчитывала
более 600 картин". Среди них работы таких известных западноевропейских мастеров, как
Веронезе, Вувермана, Мурильо, Пуссена, Риберы, Рубенса, Тициана, Тинторетто и др.
Кроме усадьбы Андреевское на территории Мологского уезда во владении графа А.И. Мусина-
Пушкина находились известные усадьбы Иловна и Борисоглеб, а также Алексеевская,
Владимирская, Екатерининская, Ивановская, Мусино, Никольская, Чаяново. О жизни и
деятельности этой ветви рода в настоящее время существует обширная литература17.
А.И. Мусин-Пушкин был женат на княжне Екатерине Алексеевне Волконской. Породнившись с
таким знатным дворянским родом, семья Мусиных-Пушкиных еще более упрочила свое
экономическое состояние и положение в обществе. В семье Е.А. и А.И. Мусиных-Пушкиных было
восемь детей: Мария, Иван, Наталья, Александр, Екатерина, Софья, Варвара, Владимир 18.
Когда, став взрослыми, дети создали свои семьи, то в числе самых близких родных семьи
Мусиных-Пушкиных стали такие известнейшие титулованные в России дворянские княжеские
фамилии как Оболенские, Трубецкие, Шаховские, Урусовы19. Кроме того, Мария Алексеевна
Мусина-Пушкина была замужем за действительным тайным советником, членом Государственного
Совета, государственным контролером Алексеем Захаровичем Хитрово, награжденным многими
российскими наградами в том числе и орденом Св. Андрея Первозванного20. Владимир
Алексеевич Мусин-Пушкин был женат на известной красавице Эмилии Карловне Шернваль фон
Валлен, блиставшей в салонах Петербурга и Москвы. М.Ю. Лермонтов посвятил ей
стихотворение "Э.К. Мусиной-Пушкиной".21 Это была не единственная представительница рода
Мусиных-Пушкиных, которой посвящены были поэтические строки. Так, Софье Алексеевне
посвятил стихотворение "К графине С.А. Мусиной- Пушкиной" В.Л. Пушкин — дядя гениального
русского поэта22. Сам Александр Сергеевич воспел в стихотворении "Ты знаешь край где небо
блещет..."23 жену графа И.А. Мусина-Пушкина Марию Александровну, урожденную княжну
Урусову. Наталье Алексеевне Волконской свое стихотворение адресовал П.А. Вяземский,
который породнился с семьей Мусиных-Пушкиных после того как двоюродный дядя Петра
Андреевича - князь Василий Петрович Оболенский в 1817 году женился на родной сестре
Натальи Алексеевны Волконской - Екатерине Алексеевне. В 1820-е годы Волконские постоянно
обмениваются с П.А. Вяземским визитами, встречаются в аристократических кругах, на
различных вечерах. В этой связи примечательна запись сделанная Д.М. Волконским в своем
дневнике 26 августа 1827 года, в день именин жены: "...мы были у обедни, служили молебен
у себя, а вечеру был неожиданный спектакль французской и очень смешной, потом на сцене
дети плясали по-русски и поднесли княгине моей корзину с цветами. Вяземский тут был князь
Петр Андреевич и сочинил стишки..."24
Учитывая, что стихотворение, посвященное Наталье Алексеевне Волконской, сочиненное,
видимо, экспромтом, не было известно до публикации А.Г. Тартаковского историкам
литературы и в числе произведений П.А. Вяземского не публиковалось, привожу его текст и
в данном очерке:

"Цветами разными судеб богаты урны,

Но розы радости срывает ветер
бурный.
Другие есть нетленные цветы,
Бессмертны как любовь, свежи как
блеск лазурный.
Они своей не тратя красоты
И их вокруг себя обильно расточая
Страдания улыбкой озаряя,
В сердцах признательных навек
взрастила ты"25.

Лишь два печальных события, связанных с Отечественной войной 1812 года: утрата в
результате пожара в московском доме Мусиных-Пушкиных на Разгуляе знаменитой библиотеки
старинных рукописей и книг, которые на протяжении почти всей своей жизни собирал граф
А.И. Мусин-Пушкин и неожиданная смерть под Люненбургом, 23 марта 1813 года, в заграничном
походе русской армии, Александра Алексеевича Мусина-Пушкина омрачали жизнь семьи 26. С
юных лет Александр Алексеевич подавал большие надежды как историк, и Алексей Иванович

5
готовил его в свои преемники.

6
7
 1811 году А.И. Мусин-Пушкин подарил Андреевское своей дочери Наталье Алексеевне в
день ее бракосочетания с князем генерал-лейтенантом Дмитрием Михайловичем Волконским
(1769-1835)27. С этого времени начинается очень интересный и интенсивный период развития
усадьбы. Новый владелец - Д.М. Волконский был личностью уникальной. "Он предстает
человеком разностороннего образования, живо интересовавшимся политикой, литературой,
искусством, не пропускавшим книжных новинок в области философии, естественнонаучных
знаний, военного дела, религии, всемирной истории, но более всего размышлявшим над путями
исторического развития России... свой государственный идеал он полагал в монархическом
правлении, ограниченном твердыми законами и аристократическими гарантиями..." 28 Дмитрий
Михайлович являлся типичным представителем дворянского сословия второй половины XVIII
века. Этого не скрывал и даже гордился. В примечаниях к своему дневнику за 1832 год он
писал: "Весьма приметен некоторой упадок общей ндравствености, не токмо во всех
состояниях (паче всех дворян), но упадок и самого Просвещения, похоже на начало
варварства... вера иссякает... нет истинного величия и пламенной любви к славе Отечества,
монументов и памятников вековых не делают, но более старинные здания огромные
переделываются на фабрики и трактиры, а ежели строют, то с видами прибыли... дворянство,
теряя достоинство свое, пускается в фабриканты и торговцы, имея в виду один интерес...
театры и сочинения нынешний представляют развраты и жестокости ндравов, буйствы и
всевозможные ужасы; общего же мнения нет, кроме порицания всего законного, старость не
почтена, заслуги не уважены...
Дневник доносит до нас и отголоски живой разговорной речи Д.М. Волконского, довольно
архаичной уже для начала XIX века, с типичными неправильностями правописания...
Д.М. Волконский, однако, не очень сосредоточен на интимных переживаниях - его поденные
отметки цепко схватывают внешний поток событий независимо от их значения в судьбе автора
и в ходе истории, где частный повседневный быт, имущественные заботы, сведения об
урожаях, цены на хлеб, непременные наблюдения над погодой, свадьбы, светские визиты,
карточные игры и т.д. причудливо перемежаются событиями государственными - национально-
русского и европейского масштабов..."29
Известный историк, исследователь жизни и деятельности князя Д.М. Волконского, А.Г.
Тартаковский, так много сделавший для возвращения из небытия имени боевого генерала,
сообщает о Дмитрии Михайловиче следующее: "... С детских лет Д.М. Волконский был записан
в столичные гвардейские полки, боевое крещение получил в войне со Швецией 1788- 1790 гг.,
отличился в Итальянском походе А.В. Суворова и в боевых действиях эскадры Ф.Ф. Ушакова в
Средиземноморье, в 1790-е гг. совершил блестящую карьеру, пройдя путь от поручика до
генерал - лейтенанта (1800). По воцарении Александра 1 Д.М. Волконский, как сказано в его
формуляре, "находился в разных командировках по особенным препоручениям государя
императора", затем командовал войсками на Кавказе, будучи одновременно правителем Грузии
по гражданской части, в 1805 г. занимал пост дежурного генерала при штабе русской
заграничной армии, в 1806- 1807 гг. возглавлял крупные боевые соединения в турецкой
компании и в войне с Францией, после чего вышел по болезни в отставку, но в конце 1812 г.
вернулся в армию, в 1813 г. командовал корпусом и руководил осадой Данцига. Боевая служба
Д.М. Волконского была отмечена многими русскими и иностранными наградами, в том числе и
орденом Св. Георгия 4-й и 3-й степени...
По возвращении на родину он покидает военную службу, но с февраля 1816 по январь 1829
годов состоит в одном из департаментов Сената. Поселившись в Москве в своем доме с
постоянными выездами в подмосковное Валуево, Д.М. Волконский всецело отдается семейным
делам, воспитанию детей, составлению коллекции предметов искусств, перестройке и
усовершенствованию своих владений, - словом, ведет жизнь просвещенного и хлебосольного
барина, став весьма заметной фигурой дворянского общества послепожарной столицы. Но Д.М.
Волконский отнюдь не домосед. Он часто ездит лечиться на Кавказские Минеральные Воды, с
поездками по стране сопряжены и его сенаторские обязанности, бывает он в своем отдаленном
Симбирском поместье, проездом подолгу останавливается в провинциальных городах, время от
времени его можно видеть в Петербурге, но основное место обитания Д.М. Волконского - это
все же Москва и ярославское имение в селе [точнее сельце - Н.А.] Андреевском Мологского
уезда, где он проводит с семьей летние и осенние месяцы и неподалеку от которого, в селе
Иловна располагается родовое имение Мусиных — Пушкиных...
Между тем фигура князя Д.М. Волконского - крупного военачальника, боевого сподвижника
А.В. Суворова и М.И. Кутузова оказалась в тени. Его изображение не было помещено в
Военной галерее Зимнего дворца, хотя по своему участию в заграничных походах он имел
неоспоримое право на эту честь... О его боевой деятельности почти не упоминалось в
военно-исторических трудах, биографические сведения о нем не попали в энциклопедические

8
словари XIX - ХХ вв., и постепенно имя заслуженного генерала стерлось из памяти
современников и потомков. Оно бы так и оставалось затянутой патиной времени, если бы не
его обширный дневник. Д.М. Волконский вел его регулярно с 1800 по 1834 гг., почти каждый
день занося сюда впечатления от виденного, слышанного, прочитанного, от встреч со
множеством самых разных людей. Иногда это краткие, в одну-две фразы, отметки, иногда же
- в зависимости от "ранга" фиксируемых событий — они более пространны, особенно если
дневник откладывался на несколько дней и по истечении автор "наверстывал" упущенное в
форме связного повествования о происшедшем за это время…»30
Многие десятилетия дневник кн. Д.М. Волконского оставался лишь достоянием семьи и
хранился сначала у сына кн. М.Д. Волконского, а затем у внучки княгини Елизаветы
Михайловны Куракиной в усадьбе Андреевское. О его существовании не знали достаточно
близкие родственники, в том числе и писатель Л.Н. Толстой, хотя его мать — Мария
Николаевна приходилась Дмитрию Михайловичу Волконскому двою- родной сестрой. Кроме того,
близкие отношения были у Д.М. Волконского с родным братом отца, генерал-аншефом Николаем
Сергеевичем Волконским - дедом писателя. В своем дневнике Дмитрий Михайлович указывает:
"... дядя мой и благодетель, с юных лет моих любил он меня и способствовал к образованию
моему... Он был мне вторым отцом до конца жизни его"31. Д.М. Волконский нередко гостил у
дяди в Ясной Поляне...
Лишь в 1900 году сын декабриста С.Г. Волконского — М.С. Волконский32- впервые
опубликовал в печати сообщение о наличии рукописи автобиографического дневника кн. Д.М.
Волконского. Последующие вскоре первая мировая война, смута 1917 года, гражданская война
не позволили всесторонне проанализировать и оценить этот многоплановый труд и
опубликовать его. Лишь небольшие публикации в разные годы ХХ века, в основном касающиеся
периода Отечественной войны с Наполеоном 1812- 1814 годов, прекрасная характеристика
жизни и деятельности боевого генерала, обзор его дневника А.Г. Тартаковским и
опубликование их - это все то, что удалось сделать в минувшем веке.
В настоящее время из 42-х дневников кн. Д.М. Волконского известно местонахождение 28-
ми. Они рассредоточены в трех архивохранилищах: ОР РНБ. Ф.775 (Собрание А.А. Титова);
Архив РАН. Ф. 646. Оп. 1. Д. 346, 348 — 350; РГАЛИ. Ф.1337 (Коллекция дневников и
мемуаров). Оп. 2. Д. 9. Судьба остальных 14 дневников пока не известна. Многократное
обращение в данной публикации к указанной рукописи не случайно. Очень точные
характеристики эпохи первой трети XIX века, многих наиболее ярких событий,
непосредственным очевидцем и участником которых был сам Дмитрий Михайлович, известных
деятелей того времени выводят это рукописное произведение в разряд особо значимых работ
того периода и, вполне естественное, было бы его издание.

Родственные, деловые, культурно-общественные связи владельцев усадьбы Андреевское

Дмитрия Михайловича и Натальи Алексеевны были настолько значительны, что перечисление
только лишь части фамилий вызывает особое уважение к Волконским. Так, под записью о их
бракосочетании стояли подписи не только титулованных генералов, сенаторов, действительных
тайных и статских советников Г.А. Хомутова, Ф.Н. Голицына, М.Д. Цицианова, П.И.
Кутайсова, А.В. Сухово-Кобылина, но и И.В. Лопухина, Н.Н. Бантыш-Каменского, П.А.
Вяземского, Н.М. Карамзина, В.Л. Пушкина...33
Д.М. Волконский был знаком с И.А. Крыловым, Н.И. Гнедичем, И.И. Дмитриевым.
П.П.Свиньиным, М.П. Погодиным, Н.П. Румянцевым, 3.А. Волконской и многими другими...34
В семье Мусиных-Пушкиных Д.М. Волконский пользовался полным доверием и являлся тем
незаменимым человеком, благодаря участию которого разрешались многие семейные проблемы и
конфликты. Д.М. Вол- конский был главным организатором спасения семейных богатств
Мусиных-Пушкиных из московского дома на Разгуляе перед вступление Наполеона в Москву.
Хроника тех событий, отраженная в дневнике, позволяет проследить, каким образом
значительная часть ценностей оказалась в Иловне. 12 августа 1812 года он записывает: "Я и
жена отправились в Москву, дабы уложить и приготовить что нужно к отъезду жены в
Иловну...
14-го... Я велел купить телеги, велел взять 20 крестьянских лошадей и укладывать все
серебро и лутчие вещи. Таким образом, изготовил всех к отправлению в Иловну...
23-го поехал обоз на 7-ми подводах, а после обеда отправилась и жена с сестрою и
прочими. Поехали на Углич, в Иловну.
24-го писал я обо всем графу Алексею Ивановичу, дабы прислали обратно лошадей за
вторым обозом.
27-го... Вечеру Кузма Григорьев с лошадьми прислан сюда от графа из Иловны.
28-го я укладывал их вещи, запечатал и отправил их 29-го после обеда. 30-го ... Я
велел укласть картины и бронзы, дабы отправить в Иловну,
а сам собираюсь с князем Николаем Александровичем Енгалычевым [двоюродный брат жены Д.М.
Волконского - Н.А.] ехать к князю Кутузову в армию, о чем писал жене и Пушкину..."35
Так по неизвестным причинам и несмотря на то, что Д.М. Волконский писал к Ивану

9
Алексеевичу Мусину-Пушкину о кончине отца и послал нарочного через Полоцк к 14 дивизии, и
отпуск был получен, И.А. Мусин- Пушкин на похороны отца не приехал. Мать была
разгневана... Понадобился посредник. И им стал добрый Дмитрий Михайлович: "Я привел его к
матери и свидание их было трогательное"36.
В семье Дмитрия Михайловича и Натальи Алексеевны было двое детей: Михаил родившийся 7
ноября 1811 года и позднее ставший единственным наследником многочисленных владений
Волконских, в том числе и усадьбы Андреевское и Алексей родившийся 17 ноября 1812 года и
скончавшийся 27 мая 1823 года37. На непродолжительную семейную жизнь Волконских оказал
серьезное влияние трагический случай произошедший с графом А.И. Мусиным-Пушкиным и с его
дочерями Марией, Натальей, Екатериной 24 июля 1806 года, когда они возвращались с
храмового праздника, проходившего в селе Борисоглебском, в 25 километрах от Иловны. При
переезде через реку Мологу в имении Зиновьевых они, находясь в карете, провалились под
мост. И если сам А.И. Мусин-Пушкин и его старшая дочь Мария Алексеевна Хитрово отделались
сравнительно легко, то Наталья и Екатерина серьезно пострадали. 38 Мусины-Пушкины
постоянно ездили на лечения и, несмотря на предпринимаемые меры, жизнь Натальи Алексеевны
была постоянно в опасности. 27 марта 1829 года она скончалась на 45 году жизни.39
Кроме двух своих детей в семье у Волконских с 1822 по 1829 годы находилась на
воспитании внебрачная дочь старшего брата Натальи Алексеевны — Ивана Алексеевича,
нареченная в документе о дворянстве Любовью Фадеевной Лукомской. Она родилась 20 июля
1818 года. Любовь Лукомская была отдана Волконским после многолетних уговоров Ивана
Алексеевича его родными о разрыве связи с дочерью немецкого купца Шарлоттой Карловной
Блок, с которой он прожил 5 лет и имел трех детей. Мать — графиня Е.А. Мусина-Пушкина,
сестры, другие родственники, настаивали, требовали от И.А. Мусина-Пушкина, чтобы он
непременно женился на невесте своего круга. В 1822 году Иван Алексеевич поддался
уговорам родных и сделал предложение княжне Марии Александровне Урусовой, 40 которое было
принято.
Учитывая пребывания своей дочери в Андреевском у Волконских, И. А. Мусин-Пушкин в
указанный период времени особенно часто бывал в этой усадьбе. К тому же Андреевское было
расположено на пути из Углича в Иловну, которым часто пользовались как сами Мусины-
Пушкины, так и родные, близкие, знакомые при переезде из Москвы в Иловну и Борисоглеб...
В очередной раз заслуживает слов уважения Дмитрий Михайлович Волконский. Именно он в
1829 году принял самое деятельное, по-отечески заботливое участие в судьбе своей
воспитанницы Л.Ф. Лукомской. Благодаря его стараниям она была определена на обучение в
институт благородных девиц. За воспитание платил 700 рублей в год. На Пасху, день
рождения и именины Д.М.Волконский посылал ей различные подарки... Кроме того, он
решительно потребовал от отца — графа И.А. Мусина-Пушкина — окончательного устройства
будущего своей воспитанницы...41
Особо ценные сведения в дневниках Д.М. Волконского мы находим относительно написания
портретов владельцев усадьбы. Так, 12 ноября 1815 года Дмитрий Михайлович сообщает:
"ездили мы с Глебовыми на мельницу к Ив[ану] Кузмину Буткову на имянины и после обеда
засветло воротились назад; Илья начал писать портрет Люленьки [воспитанница Волконских —
Любовь Лукомская - Н.А.] и мой". Через несколько дней — 27 ноября он записывает: "Илья
окончил мой портрет и, кажется довольно похож, даже мужик узнал"42. К сожалению, Дмитрий
Михайлович ограничился указанием лишь имени художника, возможно, что это был один из
крепостных.
Написание еще одного портрета Д.М. Волконского относится к 1833 году, и связано с
именем известного художника Сальватора Тончи, которого часто называли Николаем
Ивановичем. 30 мая в дневнике Д.М. Волконского имеется следующая запись: "На сих днях
Тончи прислал за мною, чтобы я к нему приехал; он, выполняя свое обещание, начал писать
мой портрет; сей знаменитый живописец уже 76 лет, еще в силах и память и живость
воображения не угасли, он отлично пишет картины и занимается многими сочинениями в стихах
и прозе; он по жене нам родня; очень был любим еще батюшкою моим, да и я всегда был с ним
дружен; он любит моего сына и ему обещал написать мой портрет, что и исполняет, спасибо
дружеству его!"43. К сожалению, судьба данного произведения нам неизвестна...
Усадебный комплекс Андреевское, в своей классической форме, в основном сложился в
начале XIX века. В его создание много труда вложил новый владелец кн. Д.М. Волконский,
который с момента вступления во владение ею, принимал самое деятельное участие. Об этом
говорят и его записи в автобиографическом дневнике:
"Октябрь... [1812 год — Н.А.]
13-го приехал я в Углич, остановился у Ив. Ст. Змеева, тут же нашел я и Волконских
княжну Варвару Александровну44 с сестрою и братом, с ними и князь Андрей Сергеевич. Они
уехали по приближении французов к Дмитрову...
14-го, позавтракавши у Волконских, поехал я в Андреевское, а людей отправил вперед
туда. Приехал я в сумерки на подставных и тут ночевал у приказчика моево в избе. Виделся
с соседом моим Глебовым, а 15-го посмотрел перевезеной дом и, разметив место для саду,
велел сажать деревья. Сам с товарищем моим Енгалычевым поехал в дрожках в Иловну,

10
заезжал завтрикать к Глебову и приехал к обеду в Иловну, нашел благодаря Бога здорову
жену и сына и всех...
22-го... Во время моего выезда из Москвы я делал план дому в Андреевском и приценялся
к лесу, от 5 до 6 вершков, а длины от 15-ти до 20-ти аршин сосновой и еловой с воды
просили 200 р. сотню...
Ноябрь 5-е число...
... привез ко мне нарочной из Мологи конверт от управляющего военным министерством князя
Горчакова, что по представлению князя Кутузова приказом в 20-й день октября принят я паки
в службу по армии... сим известием жена огорчилась, а я тот же день после обеда поехал в
Андреевское учредить там хозяйство...
6-го обедал у меня Глебов Ник. Ник., и я, посоветуя с ним, зделал положение людям и
прочему по хозяйству нашему... Решился я строить понемногу дом и флигель в деревне, сам
зделал распоряжение, нанял мастера плотника в год за 495 р., купил лес сотну за 180 р. и
двести по 300 р. Обратно приехал я в Иловну 8-го, а 10-го, день рождения жены, отслужа
молебен, вечеру поехал я в ночь с Александром Алексеевичем [Мусиным—Пушкиным — Н.А.] в
Углич, позавтрикал у Глебова и к вечеру приехал к Змеевым в Углич... "45
В результате принятых Д.М. Волконским энергичных мер в усадьбе были построены
двухэтажный деревянный барский дом с каменной галереей, многочисленные хозяйственные
постройки. Посажен дубово-липовый парк, располагавшийся на площади около двух десятин.
На его территории были устроены каскадные пруды. Имелись фруктовый сад, оранжереи... И
хотя "золотой век" дворянской усадьбы закончился в первой трети XIX века, Андреевское
развивалось на протяжении всего своего существования.
После смерти князя Д.М. Волконского, скончавшегося? мая 1835 года в Москве,
единственным наследником усадьбы Андреевское оказался его сын, подпоручик Лейб-гвардии
Павловского полка князь Михаил Дмитриевич Волконский (1811-1875). 3-го июня 1835 года
Мологским земским судом он был введен во владения этим имением46.
Позднее М.Д. Волконский дослужился до чина генерал-майора и вышел в отставку. Он был
женат на дочери фельдмаршала кн. И.Ф. Паскевич-Эриванского княжне Анне Ивановне.
Примечательно, что первым шагом нового владельца усадьбы было то, что 1 сентября 1835
году М.Д. Волконский открыл рядом с усадьбой Андреевское первую сельскую школу в
Мологском уезде и одну из самых старейших сельских школ в России. "При открытии было ...
принято 30 учеников, причем принимались дети обоего пола и не одних только своих
крестьян и прихожан с. Марьина, но и от всех посторонних лиц, желающих отдать своих
детей в это училище, что и исполнялось, как видно из уцелевших списков учеников училища,
в которых значится, что учились дети из сельца Горшкова — имения Андрея Николаевича
Глебова, из дер. Великова и других деревень верхне-никульского прихода, а также из сел
Иловны и Борисоглеба, имений графов Мусиных—Пушкиных, и многих других местностей
Мологского уезда, не говоря уже об учениках своего прихода..."47. 2 мая 1886 года
Марьинское училище Мологского уезда было преобразовано в одноклассное начальное училище
Министерства народного просвещения с ремесленными классами столярного и слесарного
мастерства.48
Дочь М.Д. Волконского — Е.М. Куракина - продолжила семейную традицию и до 1918 года
была почетной попечительницей Марьинского училища49. Во многих официальных документах
губернских и уездных органов власти дается очень высокая оценка работе указанного
учебного заведения и деятельности его попечительницы княгини Е.М. Куракиной.
Школа никогда не закрывалась, и в настоящее время продолжает работать. В 2005 году она
будет отмечать свой 170 — летний юбилей.
Благодаря заботам князя М.Д. Волконского 8 января 1860 года при церкви села Марьина
была открыта церковно-приходская школа. При чем удобное помещение для школы, книги,
бумагу и все необходимое жертвовал Михаил Дмитриевич50.
М.Д. Волконский относился к тем владельцам, которые любили преобразования и с
удовольствием занимались их реализацией. Так, в усадьбе Андреевское, на берегу реки Ильдь
имелась водяная мельница, которой он очень дорожил и которой владел до конца своей жизни,
хотя все свои владения за десять лет до своей смерти подарил дочери в вечное владение.
В начале 1860-х годов в усадьбе был построен винокуренный завод по методу Фиглера
производительностью 20 тысяч ведер спирта в год, которым М.Д. Волконский гордился.
Проработав около 5 лет, завод 25 ноября 1865 года сгорел.51
Семейная жизнь Волконских из-за неуравновешенного характера Михаила Дмитриевича
продолжалась лишь несколько лет. Виновником несложившихся семейных отношений М.Д.
Волконский считал себя и об этом писал свое дочери. В семье Михаила Дмитриевича и Анны
Ивановны была единственная дочь Елизавета, которая родилась 19 октября 1843 года в С.-
Петербурге. В 1860 году она окончила Смольный институт с серебряной медалью. Именно
княжна Елизавета Михайловна Волконская и стала последней владелицей усадьбы Андреевское.
Скончался М.Д. Волконский 8 января 1875 года. Анна Ивановна Волконская (урожденная
Паскевич-Эриванская) прожила значительно дольше Михаила Дмитриевича и умерла 18 ноября

11
1901 году в Париже. Похоронена, согласно ее воли, на русском кладбище Пер-Лашез, рядом со
своим отцом И.Ф. Паскевичем-Эриванским. В своем духовном завещании, составленном в июне
1890 года, княгиня А.И. Волконская основное свое состояние дарит детям своей дочери
Елизаветы Михайловны Куракиной: Анне, Ивану, Михаилу, Марии. Так, золотые прииски в
Сибири и Тюмени она завещает внукам Ивану и Михаилу поровну. Крестнице Анне Анатольевне
Куракиной передается капитал, принадлежавший А.И. Волконской в России, на общую сумму в
73200 руб., а также часть золотой и серебряной посуды. Мария Анатольевна Куракина
получила по завещанию от своей бабушки дорогостоящие сервизы... Всю мебель, среди которой
было много старинной, особо ценной, Анна Ивановна завещает своей дочери Е.М. Куракиной52.

12
13
 29 апреля 1864 года Елизавета Михайловна вышла замуж за князя Анатолия Александровича
Куракина. В 1865 году согласно дарственной отца Елизавета Михайловна стала наследницей

14
многочисленных его владений, в том числе и усадьбы Андреевское Марьинской волости
Мологского уезда. В дарственной, составленной 31 марта 1865 года в С.-Петербургской
Палате Гражданского суда, князь Михаил Дмитриевич Волконский писал:"... отдаю в дар ей,
дочери моей, княгине Куракиной в вечное и потомственное владение собственные мои родовые
недвижимые имения, находящиеся в действительном моем владении, состоящих в губерниях:
Ярославской в уездах: Мологском ненаселенное сельцо Андреевское и населенные: село
Марьино с деревнями: Горки, Федосово, Большая Тубола, Аниково, Малая Тубола, Заверткино,
Медведково, Федотьево, Кожевниково, Варжино, Золотково, Орехово и Корожичне, Мышкинском
село Юрчаково с деревнею Чернавкою и Угличском две местные пустоши: Шароново и Таковицы и
Симбирской в Ардатовском уезде село Куракино, сельцо Кузьминку и деревню Оливку Лелино
тож с землею при селе Тараканове, доставшееся мне в единственное владение по наследству
после умерших родителей моих - генерал-лейтенанта князя Дмитрия Михайловича и княгини
Натальи Алексеевны Волконских... а мерою всей земли удобной и неудобной: при имении
Ярославской губернии в уездах: Мологском... за исключением оставляемой мною князем
Волконским в своем владении земли, оставшейся от крестьянского надела при селе Марьине
одной десятины удобной и тысячи двухсот сажен неудобной с находящеюся на оной водяною
мукомольною мельницею, - всего две тысячи шестьсот девяносто две десятины двести сорок
одна сажень, Мышкинском четыреста семь десятин семьсот семьдесят две сажен и Угличском
сто тридцать десятин тысяча сто сажен и причислении Симбирской губернии, в Ардатовском
уезде, с землею при селе Тарханове, находящемся ныне в моем владении семь тысяч шестьсот
девяносто три десятины, а всего вообще при всех имениях десять тысяч девятьсот двадцать
две десятины две тысячи сто двадцать сажен... а всего вообще муж[ского] пола тысяча
двести тридцать девять и жен[ского] тысяча триста двадцать, из коих, крестьяне Симбирской
губернии, получив в дар четверть надела, сделались крестьянами собственниками. Выше
означенные имения поступают в дар дочери моей на нижеследующих условиях:
1) По совершении сей записи, дочь моя княгиня Куракина вступив во владения
вышеозначенными подаренными имениями может распоряжаться неограниченно, но продавать
оные, или закладывать, а также обременять долгами, без согласия моего права не имеет. 2)
Обязуется уплачивать мне из доходов с имения до кончины моей по две тысячи рублей
государственною российскою серебряною монетою ежегодно произведя платеж оных за каждую
треть вперед...5) При этом, я князь Волконский предоставляю себе право, если пожелаю,
жить в господском доме в сельце Андреевском Мологского уезда и пользоваться бесплатным
топливом, огородными овощами, фруктами из сада и молоком, как для себя, так и для
прислуги. 6) В случае неисполнения вышеозначенных условий дочерью моею, княгинею
Куракиною, я князь Волконский предоставляю себе право эту дарственную запись уничтожить.
Я же княгиня Куракина, принимая с душевной благодарностью от родителя моего в дар
вышеупомянутые недвижимые имения, на всех вышеозначенных условиях, обязываюсь выполнять
оные в точности. Цену вышеозначенным даримым имениям объявляю по совести: Ярославскому
семьдесят тысяч рублей и Симбирскому восемьдесят тысяч рублей, а всему вообще сто
пятьдесят тысяч рублей серебром, со включением в то число и долга сохранной казне..."53
С этого времени начался последний, самый интересный период жизни усадьбы Андреевское,
продолжавшийся с 1864 по 1917 годы и связанный со старинным княжеским родом Куракиных.
Обращаясь к прошлому этой усадьбы, жизни и деятельности ее владельцев понимаешь, сколько
же много было сделано Куракиными по созданию достойной жизни сельских жителей окружающих
сел и деревень Мологского уезда...
Муж Е.М. Куракиной, князь Анатолий Александрович Куракин, родился 3 февраля 1845 года.
С 1864 года значительную часть времени Анатолий Александрович проводил в Андреевском. Он
активно включился в жизнь Мологского уезда. С 1869 по1871 годы был Мологским уездным
предводителем дворянства, а с 1887 года депутатом от дворянства.54 Многие годы являлся
мировым судьей по тому же уезду.
Шталмейстер Двора Его Императорского Величества князь А.А. Куракин был и известным
государственным деятелем. Он состоял чиновником особых поручений при министерстве
земледелия и государственных имуществ. Нередко ему доверяют особо ответственные задания.
Так, в самый начальный и наиболее сложный период развития маслосыроделия в России, в 1873
году, он направляется в Ярославскую губернию для осмотра первых артельных сыроварен,
школы молочного хозяйства, обозрения нескольких хозяйств соседних помещиков, осмотра
казенных лесных дач и собрания сведений о современном положении и нуждах местного
сельского хозяйства55.
За активную деятельность А.А. Куракин награжден многими российскими и иностранными
орденами и медалями, в том числе орденами Св. Анны 1 ст., Св. Станислава 1 и 2 ст., Св.
Владимира 2 и 4 ст. и другими56.
В семье Елизаветы Михайловны и Анатолия Александровича было семеро детей: Мария,
Александр, Ирина, Дмитрий, Анна, Михаил и Иван. Трое их них: Александр, Ирина, Дмитрий
умерли в детские годы. Остальные дети, став взрослыми, обзавелись семьями и очень часто
посещали усадьбу Андреевское. Мария Анатольевна Куракина была женой князя Владимира
Алексеевича Шаховского. Анна Анатольевна была замужем за Николаем Николаевичем Шебеко. Им

15
принадлежала усадьба Мурзино, приобретенная в 1905 году у Азанчевских-Азанчеевых после
смерти ее владельца П.М. Азанчевского-Азанчеева. Михаил Анатольевич Куракин был женат на
Татьяне Георгиевне, баронессе Врангель. Женой Ивана Анатольевича была графиня Софья
Дмитриевна Толстая.
В конце XIX - начале ХХ веков в усадьбе Андреевское и окрестностях прошли значительные
позитивные перемены, превратившие усадьбу Андреевское и село Марьино в крупный духовный,
экономический, социальный центр.
В усадьбе и на прилегающей территории строятся и реконструируются водяная и паровая
мельницы, маслодельный и маслобойный заводы. В 1894 году, в 9-ти километрах от усадьбы,
на станции Шестихино, Куракиными был построен кирпичный завод. На нем работало около 90
человек, и он выпускал готовой продукции на 25 тысяч рублей в год57.
В самой усадьбе к деревянному барскому дому был пристроен большой кирпичный бытовой
корпус, который сохранился до наших дней. В составе усадебного комплекса имелись
многочисленные хозяйствен- ные строения, в том числе и животноводческая ферма, где
содержалось поголовье не только крупного рогатого скота ярославской породы, но также
альгауский и тирольский скот. В книге "Вся Россия", выпущенной на рубеже XIX — ХХ веков,
в разделе "Выдающиеся хозяйства" среди 33 образцово показательных хозяйств по Ярославской
губернии выделено и имение Андреевское Куракиных58. В 1912 году на сельскохозяйственной
выставке, проводившейся в городе Мологе, владелица усадьбы Андреевское кн. Е.М. Куракина
была отмечена наградами.
Весной 1913 года в селе Марьино было открыто Марьинское сельскохозяйственное общество.
Его председателем был избран священник П. Воздвиженский. По ходатайству общества перед
Мологским зем- ским собранием последним было запланировано на 1914 год проведение в селе
Марьино сельскохозяйственной выставки, на которую земство выделяло 300 рублей. В волости
имелась Марьинская молочная артель. По данным 1913 года она объединяла 363 пайщика, у
которых имелось 545 коров. От них для производства масла было получено 14854 пуда 28
фунтов молока. Из этого количества выработано 620 пудов 21 фунт масла. Себестоимость
одного пуда его составила 12 рублей 35 копеек59...
Центром духовной жизни обитателей усадьбы Андреевское и ближайших селений была
церковь Благовещения в селе Марьино. Вельяшевы-Волынцевы, Мусины-Пушкины, Волконские, а
затем Куракины принимали самое деятельное участие по поддержанию ее в надлежащем
благолепном состоянии. И наиболее показательна в этом плане деятельность Куракиных. Они
являлись главными координаторами как в устремлениях священнослужителей местной округи,
так и желании крестьян окрестных сел и деревень, особенно после отмены крепостного
права, отблагодарить Бога за возможность быть свободными гражда- нами России.
Практически каждый год в храме производились какие-либо обновленческие работы.
При обозрении монастырей и храмов Мологского уезда в 1881 году Преосвященным Иоанном,
епископом Ярославским и Ростовским, находим: "...одноглавая, каменная церковь села
Марьина довольно красива по наружному своему виду... В холодном ее отделении живописи
нет; иконостас по белому фону, в четыре яруса, с живописными иконами работы художника
Медведева. В алтаре, вместо живописи, поставлены две большого размера картины Николая
Чудотворца и Дмитрия Митрополита; утварь ценная и красивая. На западной стороне церкви
устроены хоры... В теплой трапезной один иконостас, устаревший от времени; живописи
нет... "60
В 1882 году было произведено следующее: "...иконостас окрашен кармином, колонны и
резьба вызолочены на полимент; церковь внутри окрашена голубым колером, вместо двух
старых устроена одна новая печь. Стоимость работ с материалами простиралась до 800 р., из
коих 500 р. пожертвовано крестьянином д.Кожевниково Евстафием Никитиным, а не достававшее
количество восполнили, не касаясь церковных сумм, местный священник Полиэн Никольский и
церк(овный] староста жертвами от других прихожан. 29 октября обновленный храм был
освящен... К освящению тем же крестьянином Е. Никитиным пожертвованы: седмисвечник за
престол медный отсеребренный, стоющий 100 р., две лампады и 5 подсвечников к местным
иконам, стоимостью во 100 р., полное священническое и диаконское облачение из апликовой
парчи с серебряными крестами, стоющее 100 р., князем и княгинею Куракиными пожертвованы
на престол и жертвенник новые одежды из шелковой пунцовой материи с золотистыми крестами,
отделанные золотым гасом, занавес к царским вратам и священнический подризник из такой же
материи без крестов; стоимость одежд и занавеса простирается до 150 р..."61
1883 год: "...в селе Марьине церковь Благовещения Пресвятой Богородицы возобновлена в
следующем виде: иконостас окрашен белилами, резьба перезолочена червонным золотом на
полимент; стены храма покрыты новым колером; переписаны живописные изображения 4-х
евангелистов и 12 апостолов, и над царскими дверями - распятия, положенные во гроб и
Воскресения Христова; переделан пол в алтаре, с
подведением кирпичных столбов и балок; обветшавший вход в церковь исправлен; сделаны
новые рамы в окнах и окрашены, На покрытие расходов по возобновлению храма, согласно
ходатайству попечителя оного, князя А.А. Куракина, разрешено употребить из церковно-
кошельковых сумм резолюциею Его Высокопреосвященства 1300 руб. и указом Консистории 300

16
руб. Сверх сего пожертвованы М.А. Куракиною 400 руб. и 686 р. другими доброхотными
дателями. 4 сентября возобновленный храм освящен был лично архипастырем, который в
знаменательный день его хиротонии потщился совершить священнослужение в имении Его
Сиятельства..."62
При обозрении Высокопреосвященнейщим Ионафаном, архиепископом Ярославским и Ростовским,
в июне 1885 года сообщается: "К селу Шестихину Владыка прибыл в 9 1/2 час.вечера; а
потому, не останавлива-
ясь здесь за поздним временем, проследовал на ночлег в имение князя Куракина, в сельцо
Андреевское, Мологского уезда.
На другой день 18 ч., архипастырь, в сопровождении местного благочинного священника
Д.Всехсвятского, обозрел в Мологском уезде: ...Церковь Благовещенскую, в селе Марьине.
Церковь каменная с теплым приделом во имя Св. Николая Чудотворца, В приделе этом
замечательна по древности храмовая икона Святителя Николая, в длину и ширину 5
верш[ков], с правильным именословным перстосложением. По рисунку и краскам надобно
отнести ее к ХV — XVI в. Другая редкость: на колокольне и церкви села Марьина железные
четырехконечные кресты, перенесенные, по словам сторожилов, с древней, теперь не
существующей, деревянной церкви. Форма этих крестов, свидетельствующая об истинной
церковной древности, настолько замечательна, что весьма полезно бы иметь точные снимки с
сих крестов Ростовскому музею церковных древностей. Народу для встречи архипастыря
собралось много; при входе во храм мальчики и девочки бросали на ковер, под ноги
Владыки, живые полевые цветы. Обозревши храм, Владыка преподал благословение и подал к
целованию крест усердным прихожанам, во главе которых предстояли князь и княгиня
Куракины с семейством. Пели дети и пожилые мужички под регенством управляющего имением
князя Куракина. Пели согласно, стройно и, после обычных церковных песней пропели гимн
св. просветителям славянским — Кириллу и Мефодию, так что обратили на свое пение
особенное внимание архипастыря, и он сказал поющим: "Хорошо, хорошо, продолжайте
усовершенствоваться в пении, так чтобы можно было и архиерею отслужить с вами". Такой
хор в с. Марьине от того, что школа в нем, основанная местным помещиком, князем
Волконским, существует уже 50 лет, и гг. владельцы имений около Марьинской церкви всегда
относились с теплым участием к школе и Богослужению..."63
Позднее, хор Благовещенской церкви села Марьина, о котором князь А.А. Куракин
проявлял большую заботу, был известен далеко за пределами марьинского прихода. Так, при
торжествах в селе Станилове
15 июня 1903 года, по случаю освящения нового летнего храма во имя Преображения Господня
священник В. Громцев писал: "...Невиданное весьма многими полное освящение храма, и к
тому же хорошая погода, привлекли на торжество такую массу народа, что оба храма, зимний
и летний, не могли вмещать всех и большинство принуждены были стоять на улице.
Необыкновенное торжественное богослужение при целом сонме духовенства, прекрасное пение
двух хоров певчих из села Марьина и местного, и в особенности чудная процессия крестного
хода со Св. антиминсом произвели на молящихся сильное впечатление. Нужно ли при этом
опять повторять о том, как радовались и ликовали наши прихожане Станиловские?! Да и
трудно даже описать то святое их чувство, которое они в то время испытывали достаточно
сказать одно, что по окончании торжества, не выходя из св. храма, все они, как в день Св.
Пасхи, обнимали и целовали друг друга. Картина была слишком трогательная и
умилительная!!... Мы взглянули на эту картину и вполне уверились, как русский народ умеет
любить и свою веру и свою церковь.
По окончании всего, всем приглашенным лицам были предложены чай и обед... По окончании
обеда певчие из села Марьина прекрасно исполнили концерт "Тебе Бога хвалим"..."64
11 декабря 1886 года при освящении в городе Мышкине в Никольского соборе главного
престола во имя Святителя и Чудотворца Николая в числе богомольцев были и соседние
дворяне - землевладельцы, в том числе и семейство князя Куракина... 13-го декабря, 9 ч.
утра, Владыка оставил город и...направился в сельцо Андреевское, в имение князя А.А.
Куракина ... в Андреевском же представился местный благочинный Д.Всехсвятский, здесь же
представилась учредительница Покровской женской общины г. Ермолинская для испрошения
архипастырского благословения на сретение св. Иконы Божией Матери, пожертвованной общине
С-Петербургским купцом Е. Сивохиным. При входе в дом кн. Куракина местный церковный хор
при церкви села Марьина, состоящий под покровительством князя, встретил Владыку пением...
14-го декабря, по приглашению учредителя церковно-приходской школы в Спасо-Ильдинском
приходе Мологского уезда, купца Ив.И. Игнатьева, архипастырь отправился для обозрения
этой школы (в 7 в. от сельца Андреевского). В путешествии этом сопровождали архипастыря,
кроме ключаря и местного благочинного, князь и княгиня Куракины, много содействовавшие
своим влиянием и советом устройству этой школы. Для помещения школы устроен г. Игнатьевым
на собственный счет двухэтажный дом (нижний этаж каменный, верхний деревянный) близ
приходской церкви, в которой и открыта школа в октябре 1885 года, Учащихся в школе
103...65

17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
 При обозрении церквей Мологского уезда 23 и 24 сентября 1895 года
Высокопреосвященнейшим Ионафаном, архиепископом Ярославским и Ростовским сообщается: «...
В послеобеденное время Владыка выбыл из Рыбинска по Рыбинско — Бологовской железной
дороге и на полустанке "Шестихино" встречен был князем А.А. Куракиным, по приглашению
коего отправился с ним на лошадях в его имение - сельцо Андреевское, находящееся от
означенного полустанка в 8 верстах. Вечером здесь в присутствии архипастыря, священником
соседней Марьинской церкви П.Никольский (он же благочинный) совершено было всенощное
бдение, на котором стройно пел хор из крестьян обоего пола, под управлением местного
учителя. Утром 24 сентября архипастырь, в сопровождении князя А.А. Куракина, осматривал
церковь села Марьина, ... и нашел в ней примерную чистоту и порядок, - приятное
впечатление на архипастыря произвела живопись на иконах, относящаяся к началу настоящего
столетия и недавно поновленная с полным искусством. Архипастырь благодарил А.А. Куракина,
а также местного священника за попечительное отношение к храму и выразил желание, чтобы
северная сторона теплого храма была несколько расширена в соответствие с южною стороною
храма, каковое желание старостою и прихожанами выслушано было с вниманием и готовностью
исполнить оное…»66
Принимая во внимание естественную необходимость расширения храма и пожелания Владыки,
верующие Марьинского прихода во главе с князем А.А. Куракиным приступили к реализации
этой идеи. В 1899 году был разработан и утвержден проект реконструкции храма, выполненный
известным с.-петербургским архитектором В.А. Демьяновским. В 1900-1902 годах на храме
были проведены большие строительные и реставрационные работы67.
В формулярной ведомости о церкви села Марьина за 1912 год указано: "...3данием
каменная, крыта железом с таковою же колокольнею, отдельно в 1909 году заново
построенною и оградою с железными решетками.
Зимний храм в 1901 году перестроен заново на средства С.-Петербургских купцов Ершовых
и 12 ноября освящен правый предел, 15-го сентября 1902 года - левый.
Престолов три: во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, во имя Св. Николая и Св.
Великомученика Димитрия..."68
Особая роль в такой постоянной созидательной работе принадлежала семье Куракиных. Не
случайно, в прошении священника села Марьина о.П. Никольского, поданного на имя
архиепископа Ярославского и Ростовского Ианофана, о поощрении по духовному ведомству
князя А.А. Куракина говорится:
"Долг имею почтительнейше засвидетельствовать пред Вашим Высокопреосвященством об отлично
усердной и полезной деятельности на пользу церкви села Марьина, Мологского уезда,
Попечителя оной, Шталмейстера высочайшего Двора, Почетного опекуна, князя Анатолия
Александровича Куракина.
Попечитель Марьинской церкви князь Анатолий Александрович Куракин, избранный в 1881
году прихожанами в сею должность, в течение своей свыше двадцатилетней службы оказал
своею деятельностью много пользы Марьинской церкви и сделал ей значительные
пожертвования.
В течение сих двадцати лет несколько раз храм был ремонтирован и два раза обновлен и
внутри и снаружи, особенно после пожара, бывшего в церкви в 1893 году. Каждая церковная
поделка, и тем более капитальный ремонт храма производился с согласия и при просвещенном
содействии попечителя храма..."69
Заслуженными наградами за свои многолетние подвижнические труды был удостоен и
священник Марьинской церкви, благочинный 2-го округа Мологского уезда о. Полиэн
Никольский. Этот многоуважаемый пастырь был сыном священника села Веретеи Капитона
Тихоновича Никольского. В 1866 году он окончил Ярославскую духовную семинарию. 3 января
1870 года был назначен священником в церковь села Марьина. С 30 апреля 1873 года и до
своей кончины 9 декабря 1908 года был законоучителем в Марьинском училище.
За свою деятельность о. П. Никольский неоднократно удостаивался самых разнообразных
поощрений и наград...70 3-го февраля 1901 года "за особо усердное исполнение в течение
двадцати пяти лет, обязанностей по обучению в народных школах" он был удостоен ордена Св.
Анны, 3-й степени, а 6 мая 1903 года награжден орденом Св. Анны 2-й степени71.
22 декабря 1908 г. на священническую вакансию при церкви села Марьино в связи с
кончиной о. П. Никольского Высокопреосвященным Тихоном - епископом Ярославским и
Ростовским был назначен его сын о. Сергий Никольский72.
И по настоящее время бытует легенда о том, что в главные церковные праздники часто на
всем протяжении от усадебного дома до храма зажигались свечи.
В начале ХХ века Андреевское, село Марьино, в котором находилось волостное правление,
окрестности, превратились в единый строительный комплекс, где одновременно возводились
учреждения образования, здравоохранения, культуры, хозяйственные объекты. Все это
превратило Андреевское и окрестности в уникальную историческую территорию.

39
 В связи с преобразованием Марьинского одноклассного министерского училища в
двухклассное, в 1903 году, практически на территории усадьбы Андреевское, было построено
новое двухэтажное светлое и просторное деревянное здание73, которое сохранилось до наших
дней.
Для этой цели почетная попечительница училища княгиня Е.М. Куракина пожертвовала 1
десятину земли для размещения на ней здания училища, а также предоставила здание под
ремесленные классы74. Созидательная, подвижническая деятельность Е.М, и А.А. Куракиных
являлась примером и для детей. Занимаясь преобразованиями в своих имениях, они уделяли
серьезное внимание обустройству окружающих селений и территории.
В указанный период времени к усадьбе Андреевское и селу Марьино, находившихся на
протяжении двух веков во владениях Мусиных-Пушкиных, Волконских, Куракиных добавились
еще село Верхне-Никульское, а также усадьба Горшково, расположенная на реке Ильдь в двух
километрах от Андреевского вниз по течению реки. Ее приобретение зятем Куракиных —
известным российским дипломатом, камергером Двора Его Императорского Величества Н.Н.
Шебеко было очень важным событием не только для данной семьи. Усадьба Горшково,
получившая у новых владельцев название Мурзино, сыграла немаловажную роль для
последующей общественной и благотворительной деятельности ее владелицы - Анны
Анатольевны Шебеко.
Обращение Куракиных к старинному селу Верхне-Никульскому не случайно. Оно вошло в
историю Отечества, как родина академика живописи, художника-археолога, одного из
основателей русского стиля, русской реставрационной науки Федора Григорьевича Солнцева
(1801- 1892). Очень точную характеристику его творчества дал главный редактор
известнейшего журнала "Русская старина" М.И. Семевский: "Рисунки Солнцева, в научном и
художественном отношениях - живописная летопись Древней Руси, источник возрождения
отечественного стиля. И если Карамзин в летописях и других археографических памятниках
нашего Отечества обрел живые краски для слога своей истории; если Пушкин в народных
сказках нашел живую, свежую струю, которой он обновил язык отечественной поэзии, то
художник Солнцев произведениями своими пробудил в русских художниках чувство народного
самосознания и уважения к образцам, завешенным нам предками"75.
Примечательно, что коллекционирование, как семейная традиция, стала делом жизни дочери
Е.М. и А.А. Куракиных — Марии Анатольевны Шаховской. Ее прекрасная коллекция портретной
миниатюры, декоративно-прикладного искусства имевшаяся в петербургском доме на Фонтанке
27 высоко оценивалась учеными и специалистами. Часть ее в настоящее время хранится в
собрании Государственного Русского музея76. 28 сентября 1907 года в ведение Мологского
земства был передан построенный в селе Марьино родильный приют77, за который особая
благодарность выражалась княгине Софье Дмитриевне Куракиной и Анне Анатольевне Шебеко.
Они же были попечительницами этого медицинского учреждения и ежегодно предоставляли на
его содержание 1500 рублей.
Заботясь о здоровье местного населения, одна из попечительниц - С.Д. Куракина в своем
письме в Мологскую уездную земскую Управу писала: "Ввиду моего отъезда из Ярославской
губернии, я решаюсь обратиться в Мологскую уездную земскую Управу со следующим
заявлением: за 9 лет существования Марьинского родильного приюта я убедилась, что
несмотря на большую пользу, которую он приносит /об этом, во первых может
засвидетельствовать Некоузский врач, и во вторых, с каждым годом увеличивается число
родильниц, доходящее иногда до 175 в год, /в среднем же около 150/, есть в постановке
дела родильного приюта дефекты, которые главным образом происходят от того, что приют
находится в таком далеком расстоянии от Некоузской больницы.
Хотя Некоузский врач приезжает всегда, когда может, все же благодаря расстоянию в 15
верст и дурным дорогам помощь иногда бывает слишком поздно — ввиду вышеизложенного у меня
возникла мысль не передать ли приют в полное распоряжение Земства, которое, быть может
могло бы использовать здание родильного приюта при селе Марьине и находящееся рядом с ним
новое двухэтажное здание фельдшерского пункта, для устройства врачебного пункта с
родильным отделением.
Если же почему-нибудь земство не найдет это возможным, все же хотелось бы мне передать
Марьинский родильный приют в полное распоряжение Мологского уездного Земства, тем более,
что ввиду моего отъезда мне нельзя будет заниматься и хозяйственной частью приюта,
которая до сих пор исключительно лежала на мне.
Считаю неудобным оставить приют всецело в руках акушерки, я прошу Мологское уездное
Земство придти этому делу на помощь и поставить его на прочных и твердых основаниях.
Анна Анатольевна Шебеко и я с нашей стороны обязуемся ежегодно продолжать давать
полторы тысячи рублей.
Княгиня С. Куракина
Андреевское 29 августа 1916 года"78.
А.А. Шебеко являлась и попечительницей Верхне-Никульского земского начального училища.
Она, как попечительница, не только приобретала различные пособия, письменные
принадлежности, но и озаботилась о преподавании в училище уроков кройки и шитья для

40
бывших учениц училища. Для преподавания этих предметов была назначена учительница,
которая получала вознаграждение за уроки от А.А. Шебеко. 2 октября 1908 г. при Верхне-
Никульском начальном земском училище была открыта швейная мастерская. Первоначально она
размещалась в помещении Верхне-Никульской бесплатной народной библиотеки. Все необходимое
для начального этапа ее работы было приобретено на средства ее попечительницы А.А.
Шебеко.
Находя это помещение не вполне пригодным, Анна Анатольевна добилась решения вопроса о
пристройке к Верхне-Никульскому земскому училищу дополнительного помещения для размещения
мастерской и жилья для учительницы. На эти работы было израсходовано 1240 рублей из
личных средств попечительницы. Для земских училищ, где имелись классы рукоделия, была
составлена программа по обучению этому занятию79. Особое внимание в Марьинском и Верхне-
Никульском народных училищах уделялось питанию учащихся, где главными инициаторами в этом
деле выступали соответственно княгиня Е.М. Куракина и ее дочь А.А. Шебеко.
22 декабря 1911 года при Марьинском двухклассном министерском училище открылась
библиотека им. Полубояринова, которая была расположена в одной из классных комнат80.
В 1913 году в селе Марьино был организован Марьинский Народный дом, при котором
существовала группа любителей театрального искусства и регулярно ставились спектакли в
специально выстроенном деревянном здании.
1914 год ... - счастливейший для усадьбы Андреевское и ее владельцев - год золотой
свадьбы Елизаветы Михайловны и Анатолия Александровича Куракиных, Яркая, наполненная
радостью личная жизнь, большая общественная и благотворительная деятельность и прежде
всего в области Просвещения, преданность семейным традициям, устремленность в будущее -
основные итоги совместно прожитого полувека. Счастливо складывалась семейная жизнь у
детей Елизаветы Михайловны и Анатолия Александровича. У них было 5 сыновей и 9 дочерей.
Незадолго до юбилея на одной из фотографий князь А.А. Куракин сделал следующую запись,
адресованную своей жене: "Моей дорогой Лизе, на добрую память в знак благодарности за все
в жизни от сердечно любящего и неизменно глубоко преданного князя А. Куракина.
19 октября 1912 года"81.
Не только внешнее благородство усадьбы, но прежде всего удивительный внутренний мир ее,
передаваемый из поколения в поколение владельцами бережно сохранялся и в семье князей
Куракиных. В начале ХХ века они превратили ее в образцовую дворянскую усадьбу. Это
отмечали многие. Она являлась символом могущества ее владельцев и одним из символов
величия России. И осознание этого с годами не исчезло, не стало легендой, мифом...
Не случайно, княжна Варвара Александровна Волконская, близкая родственница писателя
Л.Н. Толстого, воспоминаниями которой навеяны многие страницы романа "Война и мир",
завещала семейный образ Божией Матери старинного письма, хранимый не одним поколением
князей Волконских внучатой племяннице своей, княгине Елизавете Михайловне Куракиной82.
А один из ближайших соседей владельцев Андревского - А.М. Азанчевский-Азанчеев,
находясь в эмиграции в Испании в 1937 году, в своих воспоминаниях писал: "... Из-за
высоких деревьев парка, на высоте противоположного берега выдвигался большой стильный
дом усадьбы князей Куракиных "Андреевское". Над ним, когда хозяева были дома, вился
флаг, внушавший мне большое уважение..."83
В Андреевском хранились старинные иконы, семейные портреты Елизаветинских времен,
живопись, в том числе акварельные миниатюры Брюллова, гравюры французской школы начала
XIX века; цветные французские литографии того же периода, большое эпистолярное
наследие... Имелась обширная библиотека, включавшая как отечественную, так и иностранную
литературу; современные периодические издания, в том числе популярные в те годы
исторические журналы "Русский архив", "Русская старина", "Исторический вестник", "Вестник
Европы "84.
Думается, что именно удивительный мир усадьбы Андреевское в значительной степени
способствовал формированию такой яркой личности, как князь Иван Анатольевич Куракин, без
рассказа о котором невозможно представить Андреевское в начале ХХ века. Он был гордостью
и надеждой уже немолодых родителей Анатолия Александровича и Елизаветы Михайловны
Куракиных. Свой сыновний долг перед родными, жителями мологской земли, на территории
которой более трех веков находилась усадьба Андреевское, Россией, он исполнил с честью,
оставив нам ныне живущим поразительный пример благородства, мужества, честности,
удивительной скромности.
Среднее образование князь И.А. Куракин получил в 3-ей гимназии города С.-Петербурга,
которую окончил с золотой медалью. Высшее - в университете С.-Петербурга, курс которого
окончил в 1897 году по юридическому факультету. Государственный экзамен держал при
Харьковском университете. По окончании университета князь И.А. Куракин вступил в службу в
л.-гв. Кавалергардский Ее Величества полк вольно-определяющимся85.
В 1901 году в личной жизни Ивана Анатольевича произошло радостное событие: 15 апреля
1901 года в церкви Кавалергардского полка состоялось его венчание с 19-летней графиней из
Могилевской губернии Софьей Дмитриевной Толстой.
В 1902 г., после избрания предводителем дворянства Мологского уезда, он вышел в запас

41
корнетом гвардейской кавалерии и поселился в родовом имении матери в усадьбе Андреевское
Мологского уезда Ярославской губернии.
Должность Мологского предводителя уездного дворянства Иван Анатольевич занимал с 1902
по 1906 годы. Это назначение открыло для князя И.А. Куракина многочисленные сложности
экономической, социальной жизни жителей Мологского уезда. Во все самые, казалось бы,
незначительные вопросы Иван Анатольевич старался вникнуть и разрешить наилучшим способом.
Многочисленные письма и обращения в самые разные инстанции подтверждают это. Так в письме
от 28 мая 1902 года на имя Мологского городского Головы И.В. Неустроева он писал:
"Милостивый Государь
Илья Васильевич!
Прошу Вас не отказать, если на то окажется возможность, в помещении в городскую
богадельню лично мне известного старика Платона Федорова. Человека оставшегося без семьи
и совершенно без всяких средств к существованию.
Поведением же своим и своим прошлым, он солдат времен Императора Николая 1, он вполне
заслуживает того, чтобы о нем позаботились.
Вполне надеюсь на любезное Ваше содействие и прошу принять уверение в искреннем моем
уважении.
Князь Иван Куракин"86.
В письме учительницы сельского училища села Копани на имя Марии Александровны Кожиной
сообщается: "... Теперь предводитель дворянства И.А. князь Куракин, прекрасный господин.
Князь посетил мое училище, по-видимому остался доволен. Княгиня очень милая, она похожа
на Вас, высокая, грациозная блондинка с голубыми глазами, замечательно добрая. Я
представилась княгине, она приняла меня очень любезно, оставила обедать и пить кофе.
Князь поздравил меня с успешным окончанием экзаменов, удивился, что у меня одной с 67
чел[овеками], так прекрасно идут занятия, как он выразился. Княгиня обещалась приехать в
октябре, когда начнутся занятия...
Е. Богородская.
1903 года августа 19 числа"87.
В этот период в селе Марьине было создан местный Комитет попечительства о народной
трезвости, а при нем библиотека, которая была открыта 1 февраля 1904 года. Председателем
совета библиотеки был князь И.А. Куракин. Эту должность он исполнял и являясь губернским
предводителем дворянства. Библиотека размещалась в Марьинском училище. Она работала 3
раза в неделю зимой и 2 раза летом, в обычные дни недели по 2,5 часа, в праздничные дни
по 1,5 часа. Для просвещения населения библиотека предоставляла читателям не только
приобретаемую за счет Комитета литературу, но и бесплатно присылаемые в библиотеку
следующие журналы и газеты: "Нева", "Хутор", "Отдых христианина", "Трезвая жизнь",
"Воскресный Благовест", "Вестник трезвости", "Голос Москвы", "Русское чтение", "Сельский
вестник" и др".
Несколько лет князь И.А. Куракин входил в представительную депутацию избранную
Мологскою городскою Думою, которая принимала участие в работе межведомственных комиссий о
прокладке новых железных дорог и представляла интересы города Мологи и Мологского уезда.
Одна из таких дорог связывавшая Урал и Петербург должна была пройти по южной окраине
города Мологи. После многолетних согласований ее строительство было начато в 1915 году.
Последующие события и гражданская война помешали завершению этого проекта89, который и в
настоящее время, в связи с созданием мощного портового терминала в районе Луги под
Петербургом не утратил своего значения.
В 1906 году Иван Анатольевич был избран Ярославским губернским предводителем
дворянства. Данную должность занимал до 1 июля 1915 года, продолжая уделять много
внимания нуждам и заботам жителей Мологского уезда. Князь И.А. Куракин состоял гласным
Мологского уездного земского Собрания, почетным мировым судьей по Мологскому уезду,
почетным попечителем: Мологской мужской гимназии, Мологского низшего ремесленного
училища, Ярославского реального училища от земства, а также занимал многие другие
должности, которые он исполнял и как радетель просвещения, и как предводитель
Ярославского губернского дворянства.
Особенно большое внимание уделялось И.А. Куракиным развитию народного образования.
Поэтому не случайно, за его развитие в Мологе и Мологском уезде 5 мая 1913 года И.А.
Куракину было присвоено звание Почетного гражданина города Мологи90.
В 1906 году князь И.А. Куракин был избран в Государственную Думу России. Возможность
участвовать в выборах ему предоставила мать, княгиня Елизавета Михайловна. В своем
доверительном письме она писала:
"Любезный сын
Князь Иван Анатольевич.
Настоящею доверенностью уполномачиваю Вас, на основании 9 ст. Положения о выборах в
Государственную Думу, подавать за меня голос при избрании выборщиков и членов Думы,
участвовать во всех собраниях при предстоящих выборах по принадлежащему мне недвижимому

42
имению при сельце Андреевском Мологского уезда Ярославской губернии. Что Вы по сей
доверенности законно исполните, в том Вам верю, спорить и прекословить не буду.
Доверенность эта принадлежит сыну моему князю Ивану Анатольевичу Куракину.
Княгиня Елизавета Михайловна Куракина.
Тысяча девятьсот шестого года ноября первого дня...
Живущая в городе Гомеле в замке княгини Паскевич"91.
В 1910 году князь И.А. Куракин приобрел у Крестьянского Поземельного банка усадьбу
Владимирскую, расположенную на берегу реки Мологи в Леонтьевской волости Мологского уезда
и ранее принадлежавшую графине М.А. Мусиной-Пушкиной. Общая площадь приобретенного имения
составила 303 десятины 385 кв. сажен92.
Являясь членом Государственной Думы 3-го созыва, куда князь Иван Анатольевич был
избран от Ярославской губернии, он состоял в комиссиях: по запросам, продовольственной и
народному просвещению. В Думе примкнул к "Союзу 17-го Октября", а в 1913 году в селе
Верхне—Никульском Мологского уезда ему удалось создать местное отделение этой партии93.
Благодаря своей энергичной деятельности князь Иван Анатольевич Куракин пользовался
огромным уважением у местных властей и населения. И сам отвечал землякам тем же.
Обсуждая вопросы, связанные с открытием и работой в городе Мологе мужской гимназии,
гласные Мологской городской Думы на своем заседании 9-го марта 1915 года указывали, что
"решение вопросов связанных с открытием гимназии шло крайне медленно. Когда же оно
возложено было на Алексея Ивановича [Блатова — городской Голова Мологи – Н.А.), то он,
умело поведя дело, сумел заинтересовать им нашего доброго гения - князя Ивана
Анатольевича Куракина, и результат получился блестящий — через полгода мы получили
извещение, что у нас предложено открыть 8-ми классную полноправную гимназию - чего мы и
сами не ожидали. И вот уже два года, как гимназия есть"94.
С 1 июля 1915 года И.А. Куракин был назначен на должность Попечителя Варшавского
учебного округа.
Мологская городская Управа в своем обращении к Мологской Думе от 6-го июля 1915 года
писала:
"Почетный гражданин города Мологи, Ярославский губернский предводитель дворянства
князь Иван Анатольевич Куракин высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 15 июня
с/г за № 40 назначен на должность Попечителя Варшавского учебного округа.
Народное образование - область знакомая и любимая князем Иваном Анатольевичем, в
которой он уже много потрудился состоя председателем Комиссии по народному образованию в
Государственной Думе 3-го созыва и всегда был горячим сторонником открытия новых учебных
заведений. Осуществление заветной мечты жителей города Мологи — иметь свою гимназию -
обязано, главным образом, князю, который в настоящее время состоит почетным ее
Попечителем. Ввиду сего городская Управа предлагает городской Думе выразить князю Ивану
Анатольевичу Куракину поздравление с вышеупомянутым назначением с пожеланием плодотворной
деятельности на ниве народного образования.
Городской Голова А.И. Иванов
Члены Управы: И. Новиков
М. Дьячков
Секретарь: Н.Ушаков"95.

В благодарственном письме-ответе на поздравление по случаю назначения его на должность

Попечителя Варшавского учебного округа князь Иван Анатольевич сообщал:
"Милостивый Государь Александр Иванович,
Любезное приветствие Мологской городской Думы, выраженное в письме от 3-го сего
Августа за № 2830, меня глубоко тронуло. Чувствовать связь со своей родиной, в нынешнее
тяжелое, но знаменательное для России время, особенно отрадно; всякий из нас призван
отдать себя всецело на службу родине и прошу Ваше Высокородие не отказать принять и
передать моим землякам мологжанам искреннюю и сердечную признательность за нравственную
поддержку.
Почетный гражданин города Мологи
В должности шталмейстера Высочайшего Двора
Кн. Ив. Куракин.
августа 16 дня 1915 г.
г. Москва "96.

В это время, учитывая непростую ситуацию в стране и на Западном фронте, И.А. Куракин,
заботясь о будущем развитии среднего образования в Мологском уезде, сумел перевести
Красноставскую учительскую семинарию из Люблинской губернии в город Мологу97. Занятия в
семинарии начались 27 октября 1915 года98.

43
 Счастливая семейная жизнь Ивана Анатольевича и Софьи Дмитриевны Куракиных продолжалась
до мая 1917 года, когда неожиданно, при рождении еще одной дочери Елены, возникли
сложности со здоровьем у Софьи Дмитриевны, и вскоре ее не стала. Кроме Елены в их семье
были дети: Александра, Ирина, Елизавета, Наталья, Борис, Дмитрий, Ольга, Анатолий.
Смуту второй половины 1917 года князь И.А. Куракин встретил с таким сложным семейным
положением. Опорой семьи, учитывая многочисленные разъезды и дела князя И.А. Куракина,
стала мать Софьи Дмитриевны графиня Александра Григорьевна Толстая. Именно благодаря ее
энергичным действиям, завидному хладнокровию и мужеству удалось уберечь семью от еще
большего горя. Главными помощниками Александре Григорьевне были старшие дети Ивана
Анатольевича дочери Александра и Ирина.
Особенно трудная жизнь выпала на долю семьи Ивана Анатольевича в годы гражданской
войны. Не успев уехать из Ярославля до начала восстания 1918 года к отцу в Архангельск,
они с лихвой ощутили все "прелести" устанавливавшихся новых порядков. После
непродолжительного пребывания в Ярославле, где семья постоянно проживала последние годы,
они вынуждены были уехать в усадьбу Андреевское Мологского уезда так, как местное ЧК
потребовало покинуть принадлежавший им двухэтажный дом, но и там новые власти практически
выселили Куракиных. Для обеспечения хотя бы какой-то более безопасной и спокойной жизни
им пришлось устроиться в малопригодный для проживания детей дом в селе Верхне-Никульском.
Более 4-х лет лишений, скитаний, голода и холода привели к тому, что в семье умерло двое
детей Дмитрий и Ольга99. Еще один сын князя И.А.Куракина — Анатолий умер в декабре 1917
года в возрасте трех лет.
0 том трагическом периоде жизни семьи рассказала в своих воспоминаниях, находясь уже
во Франции, в 1924 году княжна Ирина Ивановна Куракина 100. В них нашли отражение не только
ежедневные страдания малолетних, безвинных детей Ивана Анатольевича Куракина, но тревога
и страх за жизнь отца, который единственный мог хоть когда-то облегчить их горькую участь
и вернуть в мир нормальной жизни. Подобные чувства испытывал за своих детей и князь И.А.
Куракин, понимая какой смертельной опасности подвергаются они ежечасно. 0 том, что это
было именно так, говорят приводимые ниже лишь некоторые выдержки из указанных
воспоминаний;
"24сентября [1918 года — Н.А.] собрав все, что осталось от наших вещей, мы
отправились на наше новое место жительства в Верхне-Микульское 101, не зная еще, что
проведем там длинные и трудные 4 года...
Зима пришла, а в наших комнатах нижнего этажа не было каминов. Позднее нам удалось
достать печку...
И начался бесконечный поиск еды. У нас ничего не было, зима была на носу, становилось
все труднее и труднее доставать чтобы то ни было, То, что деньги теряли свою цену,
позволяло нам обмениваться с крестьянами, которые были не в состоянии купить некоторые
вещи. Этот обмен продолжался до тех пор, пока мы не уехали из деревни...
В результате этих обменов мы потеряли многое из нашей одежды и предметов дом.
хозяйства; самое худшее было то, что мы имели в этом деле так мало опыта, что за то, что
отдавали не получали почти ничего... Напротив, мы должны были все это делать в большом
секрете т.к. боялись быть выданными за спекуляцию. Если бы на крестьян или на нас самих
донесли, они бы потеряли все запасы продовольствия, а у нас бы забрали то из одежды, что
еще оставалось, если не считать того, что мы носили на себе. Поэтому мы действовали
только ночью, и можно было подумать, что мы были настоящими преступниками. Крестьяне
приходили поздно ночью с мешками еды, с предельной осторожностью прятали то, что
получали взамен от нас, и уходили так быстро, как это было возможно.
Мало помалу мы отказались от всего, что имели, не только ради еды, но и ради того, в
чем нуждались, как и ради некоторых вещей, которые были нам необходимы. Соль, мыло,
керосин — их можно было достать только таким образом, и с каждым днем это становилось
делать все труднее и труднее... мы смирились с мыслью, что зиму придется провести в этой
деревне, и начали думать о зимней одежде, об отоплении и о наших уроках...
В первый год, однако, было еще сносно, так как мы доставали достаточно керосина для
большой лампы; мы все собирались вокруг этой лампы, теснясь друг рядом с другом не смея
двигаться, чтобы не ударить того, кто сидел рядом, и, поглощенные своими собственными
делами, мы боялись сделать резкое движение. В память об этих месяцах мы сохранили скетч,
написанный моей старшей сестрой: "Собрание семьи вокруг зеленой лампы". Но это было
ничего в сравнении с тем, что нам пришлось вынести позднее!...
Мы должны были также терпеть страшный холод, поскольку отсутствие дров приводило к
тому, что в комнатах было часто 4о. Зима 1921 года была особенно суровой - часто в
комнатах даже замерзала вода, а так, как дом был старый и сырой, то углы под кроватями и
столами зачастую были покрыты инеем и льдом.
Ложась спать, мы надевали на себя перчатки и чулки и закрывались несколькими одеялами,
халатами, куртками, шалями, пальто - всем тем, что могло нас хоть немного защитить от
холода...
Все это время мы не имели никаких вестей от нашего отца и не знали даже, был ли он еще

44
жив или нет. Ходило по этому поводу много слухов, некоторые абсолютно правдоподобные, но
ни одному нельзя было по-настоящему верить. Кто-то видел, как он возвращался с пристани в
наш дом, другой рассказывал, как он приходил к нам ночью, оставался с нами в темноте,
затем уходил обратно, третьи рассказывали, как он зашел на кухню в нашей усадьбе, взял
некоторые вещи и скрылся где-то.
Всякий раз они говорили, что видели его, говорили с ним, описывали даже в деталях
костюм, в котором он был одет - все это до тех пор, пока не оказалось, что отец должен
был находиться одновременно в нескольких местах.
Хотя мы не обращали никакого внимания на эти слухи, крестьян нелегко было разубедить, и
они были уверены, что мы скрываем от них что-то.
Наконец, пришла весна и, как всегда, принесла надежду на будущее, но ничего реального
для нас. Наступила Пасха, первая, которую мы встречали одни и при обстоятельствах, таких
отличных от прежней жизни.
Было, однако, маленькое напоминание о когда-то большом празднике, Пасхальной ночи, об
ужине, хотя мы и были все грустны и подавлены.
Времена года сменяли друг друга. Не принося нам никакой надежды на улучшение...
... не успели мы закончить полевые работы, как нас ждала уже другая работа:
заготавливать дрова для печи, чтобы защитить себя против сырой осени, которая уже
начинала проникать в наши комнаты. Для этого мы ехали все в лес, даже наша англичанка
гувернантка и наша изысканная француженка, и работали там в течение двух недель...
В результате больших усилий нам удалось заготовить небольшое количество дров, и тут
снег затормозил нашу работу.
И так началась наша вторая зима в Микульском, вместе с ней пришла полная неуверенность
в судьбе и никаких новостей от папы.
Сейчас наше положение становилось еще труднее. Наша одежда изнашивалась, купить же
нового для нас было невозможно. Наша жизнь походила теперь на жизнь самых бедных
крестьян...
Жизнь, и вправду, не была веселой: ледяные комнаты, порванная одежда, скудная еда, а
тут еще вдруг недостаток соли. Мы потеряли аппетит и часто даже оставляли нетронутой еду,
т.к. невозможно было проглотить эту бурду без соли...
Время шло. Вот и Рождество наступило со своими страшными холодами, а затем и первые
дни нового 1920 года. Несмотря на предложения и гипотезы, мы ничего хорошего не видели в
будущем.
Все было мрачным и смутным.
До этого мы надеялись, что сможем однажды работать, чтобы зарабатывать на свою жизнь,
но власти не позволяли нам поступить на службу ни в одно из своих учреждений. Очень
престижно было иметь место в качестве обслуживающего персонала в двух наших усадьбах 102;
но наши "хозяева" опубликовали законы, запрещающие родственникам бывших владельцев усадеб
в них работать. Мы также могли бы преподавать иностранные языки в школе, которая
открылась в основном доме нашей усадьбы, но и здесь тоже мы не имели права работать, так
как власти боялись, как бы мы своими ложными мыслями, взглядами не развратили детей. Так
как не могло быть и речи о том, чтобы найти какую-либо другую работу, нам не оставалось
ничего другого, как продолжать нашу ненадежную жизнь...
В начале поста разразилась эпидемия скарлатины; она закончилась трагически: умер мой
самый младший брат. Я была первой, кто заболел, у меня была очень высокая температура, в
течение недели я бредила, Я не только бессвязно разговаривала, но и вставала с постели,
ходила по комнатам, открывала шифоньеры, брала оттуда разные вещи и приносила в свою
комнату. Одна из наших служанок была убеждена, что я умру, так как когда меня спрашивали,
куда я иду, я отвечала, что должна сменить место жительства, - а это согласно народным
приметам было знаком смерти. Но через неделю мне стало немного лучше, температура
снизилась, и я попросила разрешения встать. Но тут случился один из частых случаев
рецидива скарлатины, и я оглохла, у меня страшно болели уши и вынуждена была еще 4 недели
провести в постели. После меня все другие переболели этой болезнью, но в более легкой
форме, за исключением моего брата. Смерть маленького брата оставила страшный вакуум в
семье,
Это были трагические времена: для любой болезни — никаких лекарств, а самый ближайший
доктор за 8 верст, откуда он совсем не мог нам помочь...
Самым трудным было доставать питание; нам выздоравливающим нужно было только молоко,
которое было очень трудно достать. Каждый день, кто-либо должен был делать 5-6 верст,
чтобы вымаливать в каждом доме немного этой драгоценной жидкости. Иногда наш посыльный
должен был шагать более 3 часов по снегу, достигающему ему до колен из одной деревни в
другую, чтобы достать небольшое количество молока...
В эти критические моменты мы решили купить корову, затем несколько кур; мы увеличили
также наш огород и посадили больше картофеля...
... к концу апреля приобрели хорошую молочную корову, не совсем первоклассную..., но
это была наша корова, которая давала нам молоко и избавляла нас от обязанностей

45
бесконечно бегать по деревням в поисках молока...
Наступил конец апреля, и весна проходила, как обычно, от отца по-прежнему не было
никаких вестей. Уже почти 2 года мы не обменялись ни одним письмом. Затем однажды, когда
мы были в поле, прибежала бабушка с криком: "Знаете ли дети мои, что я Вам принесла?" Mы
были так далеки от всякой надежды на письмо, что возможность его даже не приходила нам на
ум. Но на этот раз это действительно было первое маленькое письмо от него. Как были мы
счастливы тем, что видим его почерк, который был так дорог нам, тем, что он жив, хотя и
находится очень далеко в Сибири, в Красноярске.
В письме, естественно, были тревожные вопросы о нас. Живы ли мы? Не голодны ли?
В этом новом контакте трагедией было то, что мы должны были сообщить ему о смерти
нашего маленького брата Дмитрия в первом же нашем письме. Через некоторое время мы
получили другое письмо проникнутое тем же чувством радости и волнения. "Письмо от Папы,
письмо от Папы", - кричал мой брат, спеша сообщить нам эту новость в лес, где мы
работали, и куда он шел прямо с почты. Мы оставили наши пилы и топоры и сели на пни
деревьев. Мне дали прочесть письмо, которое мой брат пронес 2 версты, не открыв, т.к. не
хотел читать его в одиночку. С трудом я могу описать нашу маленькую группу в самой
середине леса, глядя на этот почерк, который казался нам волшебной сказкой.
Чтобы не привлекать внимания, мой отец адресовал свои письма нашей няне или семье
нашего священника: что касается нас, то мы должны были переписывать очень длинный адрес,
который он писал в углу с буквами "для И.К." внизу. Письма приходили редко, к середине
лета мы получили только одно, в котором он писал: "Не удивляйтесь, если не получите
новостей в течение какого-то времени, я уезжаю".
Это послание пришло к нам из Иркутска, куда отец приехал из Красноярска. Наша
переписка прервалась на 2 месяца; мы страшно волновались за него, тем более, что слухи,
приходящие из Москвы, рассказывали, что он был расстрелян, хотя мы и старались им не
верить, но мы были живыми людьми и говорили, что это могло быть правдой.
Спасибо Господу, слух был опровергнут, и, спустя несколько дней, мы получили письмо от
папы, которое успокоило нас..."
В течение всего этого времени я пыталась найти работу и, наконец, мне повезло...
Готовились к переписи, каждый уезд имел инспектора, которому помогали десять агентов. У
нас был назначен школьный учитель, и он взял меня среди десяти других агентов; итак, я
ходила из деревни в деревню; делала описи усадеб, имущества, скота. Такие переписи были
уже несколько раз, и крестьяне, напуганные обысками и допросами, принимали очень
невежливо совершенно нового агента.
Боясь новых налогов, они скрывали как нельзя лучше землю, которая была обработана, и
заявляли обычно о половине того, что имели. И делали они это так умело, что никто и не
подозревал, что они скрывали половину своего имущества. Я должна сказать, и считаю, что
мне повезло, что они все были очень любезны со мной. Везде меня кормили; или предлагали
всегда устроить на ночь и, когда я соглашалась, старались устроить меня удобно. Много
очень забавных историй произошло во время переписи. В одной деревне до начала опроса
крестьяне созвали собрание, чтобы решить, что они будут отвечать. Так как их собрание и
их споры громкими голосами, проходили в комнате соседней стой, в которой находилась я, я
все слышала, но предпочитала разумеется ничего не знать.
Затем, когда уже опрос начался, одна старая женщина сказала вдруг соседке: "Как это? У
меня 2 коровы, а я должна сказать, что только одна?"
Я услышала волну возмущения; стараясь не засмеяться, сделала вид, что ничего не
произошло. - Я написала: одна корова, но не устояла перед соблазном бросить этой старой
женщине: "Вы знаете, я вас разоблачу и скажу, что у вас 2 коровы". "Нет, М-lle, мы знаем,
что вы не сделаете ничего подобного," - ответил целый хор крестьян.
Проишествия такого рода встречались часто и приносили приятные развлечения. Так я
работала в течение 6 недель, регистрируя сначала население, а затем собирая различные
сведения, исходя из деталей, которые получала. Моя зарплата состояла из различных
товаров, среди которых продукты питания, которые в то время являлись самыми драгоценными.
Я получила 72 фунта муки, несколько фунтов селедки, сахара, соли, керосина, спичек,
небольшой кусок мыла, новые подошвы для обуви и маленькую сумму денег.
В целом, это была хорошая зарплата; но мука, конечно, доставила домашним самое большое
удовольствие.
С этого времени мы более часто ездили в Рыбинск, раньше мы там были только 2 раза,
сопровождали в церковь нашу гувернантку—англичанку. Эти поездки носили коммерческий
характер: мы брали 2 кур или 2 петухов, чтобы поменять их на соль или другие нужные вещи.
У нас был знакомый дьякон, который был сейчас важной персоной, так как входил в состав
продовольственного комитета. Мы шли к нему с продуктами и получали взамен соль, мыло,
керосин.
Все это было одновременно комичным и опасным, ибо мы подвергались риску, что у нас
конфискуют либо птицу, либо продукты, которые мы везли домой.
... опишу условия, в которых проходили эти поездки. Мы с сестрой шли 8 верст до

46
вокзала, каждая из нас несла корзину, покрытую куском ткани. Надо сказать, что у нас были
разрешения на путешествия. На вокзале мы ставили наши корзины в угол и дремали в ужасной
обстановке полночи до прихода поезда. В полночь петухи начинали петь, пытаясь выйти из
корзин. Поскольку заниматься коммерцией было запрещено, мы не желали привлекать внимание
и не знали, что делать. Наконец, петухи успокаивались, но только до 4-х часов, когда мы
садились в поезд. Однажды корзина моей сестры открылась, и петух выскочил. Среди
пассажиров возник большой переполох, ибо вагон, в котором мы находились, был без света...
и нам удалось с большим трудом его поймать. Наконец, он снова был в корзине, но теперь
его приятель, который был в моей корзине, запел и пел в течение всего путешествия
неумолимо, настоящий Шантеклер.
Самое худшее было то, что эти поездки проходили в полной темноте, все время мы стояли,
ощущая иногда чужие руки, которые трогали нас с очевидной целью — обворовать.
Обратный путь также был очень рискованным, т.к. соль, мыло, керосин, особенно керосин,
отбирали чаще всего. Если власти обнаруживали его, они тут же забирали его и наказывали
нас большим штрафом.
В этот год мой брат Борис и сестры Вета [Елизавета — Н.А.] и Наташа пошли в школу.
Школа была переведена из нашего дома в Андреевском на хутор одного из наших соседей.
Естественно, что обучение было там на элементарном уровне и далеко оттого, чтобы быть
лучшим, но это было все-таки лучше, чем обучаться дома с бабушкой, которая не могла
наблюдать за ними по всем предметам согласно программам третьего и четвертого классов...
В конце ноября меня взяли туда в качестве преподавателя французского языка. До этого
времени это место занимала наша гувернантка-француженка, но после ее отъезда его
предложили мне.
Теперь, когда домашний арест был снят и мы пользовались теми же правами, что и другие,
власти остановили нас в покое.
В школу я ходила каждый день и давала по 5-6 уроков в четырех различных классах...
Один раз в неделю я была дежурной и должна была присматривать за детьми, чтобы они
вовремя ложились спать и чтобы все было убрано на следующее утро. Эту ночь я проводила на
диване в комнате преподавателей, но никогда не ложилась рано, т.к. пользовалась тем, что
могу долго читать, т.к. была керосиновая лампа. У нас же самих было мало керосина в тот
период времени, только то, на что мне давал право мой паек.
Я ходила также на собрания преподавателей два раза в месяц, где мы обсуждали дела всего
уезда. Главные дебаты вращались вокруг всякого рода помех...
Каждый год школьный вопрос становился все более трудным, т.к. вся система и
оборудование рушилось... Ликвидация неграмотности грозила стать ликвидацией грамотных...
После Нового года все преподаватели нашей школы отправились в Мологу на конференцию,
меня не заставляли туда ехать, но меня саму интересовало, что там будет происходить.
Стоял такой холод, что казалось, не было никакого удовольствия совершать путешествие да
еще с нашим директором в санях, но жизнь была такой монотонной, что любая перемена была
желательной.
Конференция продолжалась два дня...,
Пришла весна; я продолжала работать в школе, но так как паек уменьшился, я находила
мало преимуществ в этой работе. В это время в Мурзино, усадьбе моего дяди, место
секретарши было объявлено вакантным, и я решила попытать счастье с тем, чтобы получить
это выгодное место. Но это было непросто. Во-первых, потому, что они нелегко отпускали
преподавателей, а так же потому что было запрещено, чтобы родственники бывших
собственников были служащими в их сферах.
В это время оба наших имения управлялись напрямую из Мологи и сюда часто наведывался
инспектор-управляющий. Я воспользовалась одним из таких визитов, чтобы посмотреть, что
можно сделать. Когда я рассказала ему о своем желании, сделав оговорку о своем степени
родства, человек ответил: "О, но то, что написано на бумаге, и то, что происходит в
действительности — это две разные вещи". На следующее утро я отправилась в Мологу... мне
надо было сделать заявление, объясняющее мое семейное положение, чтобы попытаться как-то
добиться нового назначения. Это заняло у меня полдня.
До того момента, когда заявление будет рассмотрено, я не могла ничего делать и стало
быть вернулась домой...
Прошли три недели. Я продолжала преподавать в школе, ожидая ответа. Однажды я получила
официальную бумагу, в которой спрашивалось не будут ли другие работники против моего
отъезда. Естественно они не возражали и я поехала в Мологу с письменным подтверждением
этого...
Через несколько дней я получила приказ, назначающий меня служащей в Мурзино. Сейчас мы
чувствовали себя более комфортно. Я получала хороший паек и могла пользоваться лошадьми,
когда хотела. Поэтому жить стало легче. Так как я знала управляющего, то получила ряд
привилегий. И не только я: еще трое членов моей семьи получили пайки. Работа была
малоинтересная, я находилась в закрытом помещении, но зарплата сглаживала все.
В течение всего этого времени домашняя работа доставляла нам определенные сложности.

47
Мы должны были все делать сами и так как я была старшей, то больше всего лежало на мне...
Кроме того, начинались также работы в поле, работы еще более тяжелые, я вставала в 5
часов утра и шла с сестрой жать в течение 3 часов, затем бежала домой, переодевалась,
проглатывала чашку чая и ехала на работу. После работы в конторе, я опять шла в поле и
работала до захода солнца без перерыва.
В этом году умерла моя маленькая сестра 9 лет Ольга. В течение недели, пока длилась ее
болезнь, а была у нее дизентерия, мы могли оставаться с ней очень мало времени. [Ольга
умерла 1.07.1921 года - Н.А.].
Однажды летом к нам приехали родственники из Углича, города в Ярославской губернии на
Волге. Они предложили бабушке, чтобы Вета, Наташа, Борис провели зиму у них, чтобы
воспользоваться лучшим школьным обучением. Это было так соблазнительно, что бабушка
немедленно согласилась и было решено, что они приедут в конце августа на их новое место
жительства. Надо было приготовить не только обычный багаж, но также провизию и две кровати, т.к.
у них была только одна комната. Наступил день отъезда. Накануне за детьми приехали наши друзья.
Все было готово. Одна из телег была заполнена их вещами с мешком муки, картошкой, гречей. Затем
кровати — одна железная, другая самодельная, всякого рода пакеты... Настоящее переселение...
Путешественники теснились в другой повозке. Их было семеро, включая кучера...
Дома осталась только моя самая младшая сестра. Началась моя одинокая работа. Не с кем было
делить работу, все опустилось на плечи моей старой няни и мои собственные. А сколько бы мы
могли сделать вместе!
Например, картошка была еще не собрана, надо было ее выкопать, отсортировать, промыть.
Затем заполнить 40 мешков, которые мы переносили в дом в корзинах.
У нас были также бесконечные неприятности с коровой, т.к. деревенский скот не посылали
больше на общее пастбище — каждый привязывал свою корову на своем поле; но т.к., к несчастью, у
нас не было поля, мы могли отводить ее только в лес или вдоль дороги в поисках травы. Иногда мы
оставляли ее в месте где было много пней деревьев, в которых она могла запутаться и по двадцать
раз в день кто-либо должен был идти, проверять не убежала ли она. Этим занималась няня, пока
меня не было, потом ее сменяла я после работы.
Корм для коровы на ночь также представлял трудности. Я брала мешок и серп и шла вдоль
заборов и дорог в поисках травы. Со всем у меня было много дел, особенно зимой, когда дни были
короткие, и у нас не было света. Как же памятны мне эти холодные зимние утра, когда я выскакивала
из кровати, надевала свою рабочую одежду, как можно быстрее и бежала вниз; сначала надо было
принести 10-12 ведер воды из колодца, мои рукавицы с одним пальцем становились часто мокрыми
и тут же замерзали. Затем я должна была принести дров для кухни и для верхних комнат, затем за
сеном под навес, который был удален от дома,
Когда же надо было печь хлеб, я должна была вставать еще раньше. У нас не было печи для
выпечки хлеба, поэтому мы должны были делать это у наших хозяев. Накануне я уже начинала
нервничать, просыпалась по несколько раз ночью, боясь опоздать. В пять часов я уже начинала
работу, Надо было приготовить тесто, дать ему время подняться, но в нашей кухне было так холодно,
что я его покрывала одеялами, одеждой, всем, что могла найти, чтобы заставить его подняться.
Часы, проведенные на работе в бюро, не были в тягость, хотя работа и была глупой и не было
никакого руководства. Порой весь день мы не знали, что делать; а порой были вынуждены работать
упорно до 6-7 часов вечера...
В начале зимы мы получили новости от Папы, который говорил нам, что уезжает во Францию...
В конце февраля мы получили первое письмо из Парижа, из которого узнали, что он был здоров и
невредим и давал нам понять, что вскоре наша трудная и одинокая жизнь закончиться.
Позднее мы получили еще одно письмо, в котором говорилось, что были приняты распоряжения,
касающиеся нашего путешествия и что нам сообщат когда придет время, и что мы можем продать
все, что нам не нужно, чтобы иметь кое-какие деньги на дорогу. Подходила Пасха. Будет ли эта
четвертая Пасха последней здесь? Трудно было поверить - слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
В начале мая прекратились занятия в школе Углича и было решено, что я поеду за сестрами и
Борисом и привезу их домой...

48
 В состоянии напряженного ожидания, в течение которого наши тетя и дядя в Москве старались
уладить все вопросы, связанные с нашим отъездом, мы решили не сажать картофель, не делать
никакой другой работы, которую делали обычно в последние годы. Mы довольствовались лишь
нашим маленьким огородом и более, чем когда-либо жили одним днем.
Летом, после поездки в Москву, мы организовали продажу с целью освободиться от разной
домашней утвари, мебели и одежды без которой мы могли обойтись. Я ушла даже со своей работы,
чтобы помочь в подготовке отъезда.
Затем были три ужасные месяца, когда корова была продана, а запасы продовольствия с таким
трудом добытые, сейчас иссякли, и мы не знали неделю за неделей, как существовать. Кроме того,
началась холодная погода, а многое из одежды мы продали, да и запасов дров не было.
Надеясь, что мы окончательно покончили с утомительными работами в поле, мы вынуждены были
заняться тем, что стали собирать то, что осталось от жатвы пережинать поле и рубить лес. Наконец, в
начале ноября я вновь поехала в Москву и обошла все учреждения, в которых нам везде говорили
"возвращайтесь к себе" или, что разрешения будут готовы на "следующей неделе".
Наконец, мой дядя решил, что я могу вернуться и привести семью в Москву через неделю, если
он мне не телеграфирует ранее.
21 ноября после 4 лет жизни в этой деревне, наш маленький караван покинул ее, эту деревню, в
которой мы видели столько контрастов и столько горя в тени большого дома, который мы знали
совсем другим в дни нашей юности. У нас было много причин, чтобы действительно радоваться
тому, что уезжаем...
Наконец мы отправились в путь и приехали в Москву после трудностей, обычных для советских
путешествий. Имея на руках многочисленные бумаги, нам повезло занять целое купе в
дипломатическом поезде, что избавило нас от многих неприятностей и сделало путешествие от
Москвы до Риги в высшей степени комфортным...
Мы туда прибыли в 6 часов утра, не представляя, что нас ожидало... Прежде всего мы пошли в
консульство Франции. Чтобы получить разрешение на въезд во Францию, и чтобы получить
необходимые для продолжения поездки деньги. Консул оказался не очень любезным, с трудом
отвечая на наши вопросы, дав нам ошеломляющую информацию, "что он был не в курсе этого дела
с деньгами". Это действительно, был жестокий удар, так как деньги нам нужны были тут же, чтобы
заплатить за фотографии на паспорта и заплатить за разрешение на въезд во Францию...
Согласно литовским законам мы могли оставаться в Риге только 2 дня, затем, если у нас не было
средств продолжать путешествие, мы должны быть высланы в Россию. Эта мысль, заставлявшая нас
дрожать, толкнула нас на то, чтобы найти решение проблемы...
Какие же трудности мы пережили, чтобы уехать из Риги и когда же, наконец, оказались в поезде,
чтобы ехать дальше, вместо того, чтобы в тот же вечер быть высланными опять в советскую Россию,
какими же мы почувствовали себя счастливыми...
С обычными багажно-таможенными неприятностями мы выехали в Германию, затем в Берлин,
где мы час пребывали в подавленном состоянии, заметив, что у нас нет средств доехать до Парижа, а
только до Страсбурга.
Никто из нас не говорил по-немецки, и мы избежали катастрофы чуть не сев в поезд, идущий в
обратном направлении. Как же счастливы мы были, оказавшись здоровыми и невредимыми в
Страсбурге. Теперь мы были в безопасности, никто не мог теперь сделать нам дурного.
Когда мы услышали первые слова, произнесенные по-французски, мы подумали, что счастливее нас
нет никого на земле и что мы спасены навсегда. Но наше путешествие еще не закончилось и мысль,
что скоро мы вновь увидим Отца, приводила нас в возбуждение и нервное состояние. Мы не знали,
что нам делать. У нас оставалось примерно 24 франка, столько, сколько хватило бы на 2 билета до
Парижа.
Пересмотрев всякие комбинации, мы решили послать мою вторую сестру и Бориса.
Затем бабушка и мы втроем пошли в ближайший отель и здесь, наконец-то, мы впервые по-
настоящему отдохнули с момента начала этого, подвергнувшего нас стольким испытаниям

49
путешествия...
Рано на следующее утро мы получили телеграмму от Папы, в которой он извещал нас, что
приезжает в Страсбург четырехчасовым поездом. Eщe несколько часов ожидания и мы
увиделинашего дорогого Папу, с которым мы были в долгой разлуке длиной 4,5 года.
Мы уже потеряли надежду увидеть его еще раз, а сейчас мы будем вместе, здоровы и невредимы,
сумев преодолеть ужасы русской революции!
Отель оказался 3-х звездочным, и когда мой отец сказал своей теще: "Принимая во внимание
обстоятельства, Вы могли бы найти что-нибудь более скромное". Моя бабушка великолепно
ответила: "Я не знала, что такое существует”.103
О жизни Ивана Анатольевича и его семьи в эмиграции мы располагаем достаточно отрывочными
сведениями. В письмах, адресованных в Россию в имение Борок Н.А. Морозову в 1923 году, сын И.А.
Куракина Борис писал:
"Многоуважаемый Николай Александрович!"
Мы все теперь устроились. Я подготавливался в 6 класс русской гимназии. Сестры мои поступили во
французские лицеи. И теперь мы, найдя себе квартиру, наконец, устроились после 5 месячных
скитаний по Парижу.
С наслаждением здесь на чужбине я вспоминаю те тихие вечера, которые мы проводили в милом,
уютном Борке и в особенности те вечера, которые мы проводили после копания картошки.
Эмигранты тут живут по большей части трудно... Оторванность от России тут очень ясно дает себя
чувствовать и очень тяжела...". В другом письме он же сообщал "...Мне сейчас очень много
приходится работать.
Вы наверное правы, говоря, что ни за что бы не поехали за границу жить. Эмигрантская жизнь тут
очень тяжела..."104.
Нам известно, что после многих трудностей, лишений Иван Анатольевич стал священником в
Италии. Но и здесь, проявленные о. Иоанном терпение, выдержка, умение находить правильные
решения в наиболее сложных жизненных ситуациях сделали его уважаемым в самых разных кругах
русской эмиграции. В 1950 году он был назначен епископом Мессинским, но вскоре 27 октября,
неожиданно умер. Похоронен на знаменитом русском кладбище Сент-Женевьев—де Буа под
Парижем"105.
Горькую участь жизни в эмиграции разделил с сыном и его семьей отец — князь А.А. Куракин.
Уехав из России в 1922 году, он прожил на чужбине около 15 лет и скончался 1 июля 1936 года в
Париже на 92 году жизни. Похоронен на Сент-Женевьев-де Буа. Его жене — Елизавете Михайловне
Куракиной судьбой было начертано иное. Драматические события в России, в семье сына И.А.
Куракина, потеря в результате национализации своих законных владений, неизбежность разлуки с
Родиной подорвали ее здоровье, и она скончалась в Петрограде 3 октября 1921 года, там, где и
родилась.
В России начиналась иная жизнь...
Сегодня приходиться с сожалением констатировать, что усадьба Андреевское, как крупный
культурный, хозяйственный, социальный центр, расположенная среди живописной природы и
казавшаяся в начале ХХв оазисом, осталась в прошлом. Предвидя столь трагический исход и отдавая
дань памяти бывшей дворянской усадьбе Андреевское и окрестностям, известный краевед,
организатор Мологского Общества изучения Родного края и краеведческого музея в городе Мологе
Н.Н. Розов в 1920-м году писал: "...Андреевское и соседнее село Марьино, деревня Кулотино и др.
лежат в наиболее высокой части Мологского уезда. Здесь протекают своими средними течениями
речки: Ильдь и Шуморовка. Многочисленные временные ручьи и эти не пересыхающие речонки
изрезали Марьинскую волость во всех направлениях. Разбили ее на множество холмов и склонов и
образовали местами крутые обрывы. С высоты обрывов открываются живописные картины:
культурные участки различные по окраске и форме резко выделяются на общем фоне лугов,
переполненных самыми разнообразными травами; то тут, то там среди зелени у ваших ног сверкают
небольшие бочаги, заросшие белыми лилиями и другими растениями Шумаровки и Ильди; над всем

50
этим поднимаются отдельные купы деревьев: берез, елей и сосен, прочно цепляющихся своими
корнями за края обрывов; деревни, несмотря на свою величину и крупные, богатые избы несколько
теряются в этом богатстве зелени и разнообразия рельефа... Текущие и стоячие водоемы
представляют здесь полностью почти всю водную флору нашего уезда; они же кишмя кишат самыми
разнообразными представителями нашей пресноводной фауны... Крутые обрывы обнажают могучие
ледниковые наносы, в которых находят кости и зубы великанов животного мира: мамонтов и
носорогов, а русла мелких речек изобилуют валунами, носящими на себе следы деятельности
ледника и весьма часто уносящими наблюдателя в бесконечную даль каменноугольного, юрского и
других периодов. В каменных россыпях и наносах речонок находят кораллы, морских лилий и ежей
(членики стебельков и иглы), аммонитов, белемнитов, гребешков и еще много других окаменелостей
и их отпечатков, иногда даже не поддающихся определению неспециалиста и представляющих для
него большую загадку. Как видите, естественник и географ найдут здесь много интересного, а
школьный работник может не только ознакомить своих школьников с основами географии и
естествознания, но еще и собрать при помощи молодых натуралистов богатейшие школьные
коллекции. Но это не все. Эти места интересны еще и для историка — этнографа. Я не буду говорить,
что это "дворянское гнездо", что здесь многое еще веет на нас бытом помещиков недавних хозяев
лучших мест нашего уезда; все это легко самим видеть... в заключении усиленно призываю всех в
Андреевское, в "Марьинскую Швейцарию": изучим ее, отметим на плане все ценное и создадим для
школы первый Русский экскурсионный курорт"106.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Ельчанинов И.Н. Материалы для генеалогии Ярославского дворянства.ll. Ярославль, 1913. С.418,
419.
2. Там же.
3. Там же.
4. Там же. С.423, 424.
5. Список гг. губернских и уездных предводителей дворянства Ярославской губернии / Составлен П.А.
Тихвинским. Ярославль, 1898. С.58.
6. Ельчанинов И.Н. Материалы для генеалогии... Указ. Соч. С.424, 425.
7. Список гг. губернских и уездных предводителей дворянства... Указ. Соч. С.29. 8. Ельчанинов И.Н.
Материалы для генеалогии... Указ. Соч. С.424, 425.
9. Там же.С.423.
10. Ferrand I. Histoire et Genealogie des nobles et comtes Moussine-Pouchkine/ Preface du comte Andre А.
Moussine-Pouchkine. Paris, 1994. S.89,91.93.
11. Список гг. губернских и уездных предводителей дворянства... Указ. Соч. С.54. 12. Ferrand I. Histoire
et Genealogie... Указ соч. $.91.
13. Ельчанинов И.Н. Материалы для генеалогии Ярославского дворянства. Ярославль, 1911. С.61.
14. ГАЯО. Ф.151.On.1.Д.1648. Л.79.
15. Шаховской Д.М. Духовное наследие графа А.И. Мусина-Пушкина / Мусины- Пушкины в истории
России. Рыбинск, 1998. С. 52-55.
16. Каталог картинной галереи графов Мусиных-Пушкиных. СПб., 1851.
17. Мусины - Пушкины в истории России. Указ. соч.; 200 лет первому изданию "Слова о полку
Игореве". Материалы юбилейных чтений по истории и культуре древней и новой России 27 - 29
августа 2000 года. Ярославль- Рыбинск. Ярославль,2001 и др.
18. Русские портреты XVIII и XIX столетий. Издание вел. кн. Николая Михайловича. Т. II. СПб., 1906. Nо
76.
19. Там же. № 38.
20. Там же. Nо 74,

51
21. Чижова И.Г. "Души прекрасное светило...". Л., 1988. С.298,299.
22. Пушкин В.Л. Стихотворения Василия Пушкина. СПб.,1822.С.ЗЗ.
23. Чижова И.Г. "Души прекрасное светило... Указ. Соч.С.312.
24. Тартаковский А.Г. Портрет и его прототип//Панорама искусств. Вып.13 (Сб. статей и публикаций).
М., 1990. С.272, 273.
25. Там же.
26. Речь Флавиана патриарха Антиохийского к греческому императору Феодосию, просительная о
помиловании города Антиохии с привосокуплением жизни переводчика. М.,1813.
27. Волконская Е.Г. Род князей Волконских. СПб., 1900.С.757; Русские дневники 1812 год. Военные
дневники. М., 1990. С.119.
28. Тартаковский А.Г. Портрет... Указ. Соч. С.270,271.
29. Там же. С.271, 272.
30. Там же. С.268; Русские дневники 1812 год... Указ. Соч. С. 115.
31. Тартаковский А.Г. Портрет... Указ. Соч. С. 269.
32. Волконский Михаил Сергеевич, князь, тайный советник, сенатор.
Был попечителем народного училища в селе Станилове Мологского уезда.
33. Тартаковский. А.Г. Портрет... Указ. Соч.С.272.
34. Там же. С. 274.
35. Русские дневники 1812 год... Указ. Соч. С. 140-142.
36. Русина О.Н. Материалы к биографии И.А. Мусина - Пушкина (1783-1836)/ Мусины - Пушкины
в истории России. Указ. Соч. С.206.
37. Волконская Е.Г. Род князей Волконских. Указ. Соч. С.763
38. Мещерская С.В. Воспоминания/ Мусины-Пушкины. Ярославль, 1996. С.35.
39. Ferrand 1. Histoire et Genealogie... Указ соч. S.107.
40. Русина О.Н. Материалы к биографии... Указ. Соч. С.206-213.
41. Там же.
42. Тартаковский А.Г. Портрет... Указ. Соч. С. 268
43. Там же. С. 281, 282.
44. Волконская Варвара Александровна (1785-1878), княжна, двоюродная сестра Д.М. Волконского.
45. Русские дневники 1812 год... Указ. Соч. С.150-152.
46. РбФ ГАЯО. Ф.281. On.1.Д.25.
47. Журналы Мологского уездного земского Собрания. Очередная сессия 1885 года. С.105.
48. То же. Очередная сессия 1886 года. Ярославль.1887. С.99, 100.
49. То же. Очередная сессия 1885 года. Указ. Соч. С.105 - 107.
50. Ярославские епархиальные ведомости. 1861. # 12. Ч. Офф. С 84
51. РбФ ГАЯО.Ф.276.0п.1.Д.66; там же. Ф.280.0п.1.Д.334.
52. СПбИИ РАН. Архив. Ф.76.0п.1.Д.1.Jl.4
53. РбФ ГАЯО. Ф.37.0п.1.Д.2626.Л.14,15.
54. Список гг. губернских и уездных предводителей...Указ. соч.С.57,61-62; Памятная книжка
Ярославской губернии на 1900 год. Ярославль, 1900. С.68
55. РбФ ГАЯО. Ф.10.0п.1.Д.74.Л.121.
56. Список гг. губернских и уездных предводителей ...Указ. соч. С.57,61-62 57. Памятная
книжка Ярославской губернии на 1898 год. Ярославль, 1898. С.32. 58. Вся Россия. Рус
ская книга промышленности, торговли, сельского хозяйства
и администрации. Адрес-календарь Российской империи.Т.2.СПб., 1899. С. 311. 59. РбФ
ГАЯО. Ф.207. On.1.Д.1694.Л.51,82,111,243
60. Обозрение Епархии Преосвященным Иоанном, Епископом Ярославским и Ростовским (с3-го
по 22-е июня1881 года). Ярославль, 1881. С.310.
61. Ярославские епархиальные ведомости. 1882. # 5. Ч. Офф. С,37.

52
62. Там же. 1883, Мя 42. Ч Офф, С.331
63. Там же. 1885. NQ 39. Ч. Неофф. С.619
64. Там же. 1903. Ns 32. Ч. Неофф. С.590,591.
65. Там же. 1886, # 6 Ч. Неофф. С.90,91,93,94
66. Там же. 1895. Ns 41. Ч. Офф. С.323.
67. РГИА.Ф.799. On.25. Д.530. "Дело о перестройке церкви в селе Марьино Мологского уезда,
Ярославской губернии.
68. ГАЯО. Ф.230.0п2.Д.5338.Л.60.
69. Там же. On.З.Д.2846. "Дело о предании архипастырского Благословения князю Анатолию
Александровичу Куракину попечителю Марьинской церкви" 1903 г. 70. Там же. Д.1031. Л.84;
Д.4711. Л.3-5.
71. Ярославские епархиальные ведомости. 1903. Ns 20. Ч. Офф. С.280,
72. ГАЯО. Ф.230. Оп.2. Д.5338. Л.60.
73. РбФ ГАЯО. Ф.207. On.1. Д.771.Л.450,451.
74. Журнал Мологского уездного земского собрания. Очередная сессия 1902 года. Яро
славль, 1903. С.195,196.
75. Аксенова Г.В. "Нестор русской живописи" (Ф.Г.Солнцев в русской культуре XIX века)/
Молога. Рыбинское водохранилище. История и современность. Рыбинск, 2003 г. С.122.
76. Тройницкий С.Н. Собрание княгини Шаховской // Старые годы. 1914. Июнь. С. 3-11,
77. РбФ ГАЯО. Ф.207.0п.1.Д.903.Л.67.
78. Там же. Д.2182. Л.291.
79. Там же. Д.1024. Л.314,543; там же. Д.1519.Л.405-408,417; там же. Д.1293.Л.12. Там же. 80. Д.1930.
Л.64; Д.1519. Л.277,399.
81. СПбИИ РАН. Архив. Ф.76. On.1. Д.22.
82. Волконская Е.Г. Род князей... Указ. Соч. С.721.
83. Азанчеев А. Давно...Давно...// Молога. Вып.3. Рыбинск, 1997.С.32.
84. РбФ ГАЯО. Ф.Р612. On.1.Д.383.Л.36-38; там же. Ф.Р609. On.1.Д.379.Л.149.
85. Архив кн. Ф.А. Куракина. Под ред. М.И. Семевского. СПб., Кн.1. 1890. С. 368; Шомпань-
ер.А.М. Культурная Россия //Деятели России. СПб., 1906.0.144.
86. РбФ ГАЯО. Ф.206. On.1. Д.1488. Л.228.
87. Там же. Ф.100 (Фонд Ратьковых-Рожновых). On.1. Д.17. Л.67,68.
88. Там же. Ф.207. On.1.Д.1930.JI.45.
89. Там же. Ф.205. On.1. Д. 3503.Л.305,365,369.
90. Там же. Ф.206.0п.1.Д.1277. Л.530.
91. Там же. Ф.207. Оп.1. Д.687.Л.126.
92. Там же. Д.1277.Л.111.
93. ШелохаевВ.В. Идеология и политическая организация Российской либеральной буржуазии
1907 - 1914 гг. М., 1991.С. 14,15.
94. РбФ ГАЯО. Ф.205. On.1. Д.3503.Л.48.
95. Там же. Л.269.
96. Там же. Л.334.
97. Там же. Л.374, 402.
98. Там же. Ф. Р609.0п.1.Д.1017.Л.40.
99. Куракина И.И. Воспоминания о пребывании семьи князя Ивана Анатольевича Куракина в
Ярославле, Мологском имении Андреевское и селе Верхне-Никульское Мологского уезда в
1918 - 1921 годах. Париж, 1924. Л.48,62 об. Рукопись. Воспоминания хранятся у пред
ставителей этой ветви рода Куракиных в Париже. Публикуются впервые. Перевод О.Б. За
белиной. Согласно дополнительных исследований автор считает, что семья И.А. Куракина
уехала из с. Верхне-Никульского в конце 1922 г.

53
100.Великая Княгиня И.И. Романова (ур. княжна Куракина), родилась 9 сентября 1903 в усадьбе
Андреевское Марьинской волости Мологского уезда. Скончалась в Париже 1993 г. Была замужем
за Великим Князем Гавриилом Константиновичем Романовым. См.: Носик Б.М. На погосте ХХ века.
СПб., 2000. С.409,410.
101.Верхне-Микульское - народное название села Верхне-Никульского.
102.Имеются в виду усадьбы Андреевское и Мурзино.
103.Куракина И.И. Воспоминания ... Указ. Соч. Л.33-40, 43-46, 48-65, 69-76, 81-83. 104.
Архив РАН. Ф.543.0п.4.Д.982,983.
105.Носик Б.М. На погосте XX века. СПб., 2000. С.198,199
106.Родной край. Рыбинск,1920. №4. С. 89 - 91. (Рыбинский музей-заповедник. НВ1188).

54
55
56
57