Психолингвистическая теория перевода

В основе психолингвистической модели лежит психолингвистическая модель

речевой деятельности. Она предполагает наличие мотива, цели, внутренней
программы будущего высказывания, построения высказывания во внутренней речи
и его вербализацию в устной или письменной речи. Внутренняя программа
переводчика представляет сжатое содержание оригинала, поскольку в процессе
своей деятельности переводчик не создает своих собственных речевых
высказываний. Согласно этой модели, перевод осуществляется в два этапа:

· 1) переводчик «переводит» понятое им содержание оригинала на свой «язык мозга»

в виде своей внутренней программы;

· 2) он развертывает эту программу на другом языке, как это делает любой

говорящий на этом языке (Комиссаров В.Н. Современное переводоведение, 2002).

психолингвистическая модель перевода. Она более адекватно отражает действия

переводчика. Данная модель основана на данных их психологии и прежде всего на
данных о порождении высказываний и о механизмах порождения высказываний и о
механизмах восприятия.2 этапа

1)Преобразование оригинала во внутреннюю программу переводчика2)

преобразование внутренней программы в окончательный текст перевода. Эта
модель не дает полного ответа на вопросы о происхождении перевод. Явл.
схемотичной.

Ситуативная и трансформационно-семантическая моде ли перевода дают условное

изображение перевода, не претен дуя на полное соответствие реальным действиям
переводчика. Чтобы более полно отражать деятельность самого переводчика, модель
должна включать описание психических процессов, обеспечивающих такую
деятельность. С этой целью разрабаты вается психолингвистическая модель
перевода, использующая положения теории речевой деятельности. Известно, что в
соот ветствии с целью речевого акта у говорящего сначала форми руется внутренняя
программа будущего сообщения, которая затем развертывается в речевое
высказывание. Исходя из этого, психолингвистическая модель перевода
постулирует, что, осу ществляя процесс перевода, переводчик сначала преобразует
свое понимание содержания оригинала в свою внутреннюю программу, а затем
развертывает эту программу в текст пере вода. Поскольку внугренняя программа
существует в форме субъективного кода говорящего, такое представление процесса
перевода включает два этапа - «перевод» с ИЯ на внутренний код и «перевод» с
внутреннего кода на ПЯ. Психолингвистиче ская модель перевода полностью
соответствует пониманию пе ревода как вида речевой деятельности. К сожалению,
объясни тельная сила такой модели ограничивается тем обстоятельст вом, что мы не
знаем, как происходит такое «свертывание» и «развертывание», какие элементы
содержания сохраняются во внутренней программе и как выбирается один из
возможных путей реализации такой программы в тексте перевода. Дальнейшая
детализация психолингвистической модели перевода является важной задачей
теории перевода.

Коммуникативно-функциональная теория перевода

Коммуникативно-функциональный подход к переводу основан на положении о

включенности переводческого акта в широкий контекст межъязыковой и
межкультурной коммуникации, в процесс общения — непосредственный или
опосредованный — между автором оригинала и получателями перевода. К числу
компонентов коммуникативного акта, таким образом, следует относить, помимо
текстов оригинала и перевода, самих субъектов коммуникативной деятельности, т.е.
автора исходного сообщения, получателя перевода, а также переводчика. В целом
структура акта переводной коммуникации соответствует представлению Р. Якобсона
о структуре одноязычной речевой коммуникации, которая в качестве необходимых
элементов включает адресанта, адресата, сообщение, контекст, код и контакт
[Якобсон 1975: 198]. В условиях двуязычной коммуникации задача переводчика
заключается в достижении той цели, ради которой осуществляется перевод, цели,
определяемой самими условиями ситуации двуязычной коммуникации. При этом
сами тексты оригинала и перевода выступают в качестве инструментов
коммуникации, инструментов обеспечения определенного коммуникативного
воздействия на получателя. При установлении степени успешности определенного
акта межъязыковой коммуникации (адекватности перевода) следует принимать во
внимание, насколько полно результирующий текст (ПТ) соответствует той цели, с
которой он создавался, и условиям коммуникативной ситуации с использованием
перевода. В этом заключается коммуникативно-функциональный подход к
осуществлению и изучению перевода как вида деятельности, обеспечивающей
коммуникацию между разноязычными коммуникантами в рамках их предметной
(производственной или познавательной) деятельности.

Несмотря на то что коммуникативно-функциональный подход к переводу зародился

во второй половине XX в., своими корнями он уходит в глубокую историю
переводческой деятельности. К числу его «предтечей» можно с полным правом
отнести Цицерона и св. Иеронима, которые настаивали на передаче смысла
оригинала, а не его слов («non verbum е verbo, sed sensum exprimere de sensu»).
Установка на передачу смысла текста свидетельствует об осознании переводчиками
того, что получатель перевода в большей степени заинтересован в понимании
именно смысла, а не в уяснении языковых особенностей его выражения в тексте
оригинала или значений использованных в оригинале слов. Здесь уже
прослеживается определенный учет — может быть, не вполне осознанный —
потребностей и ожиданий получателя перевода. И это при том, что и Цицерон, и
Иероним вели речь о переводе Священного писания, где, как писал Иероним, «и
порядок слов есть таинство» (verborum ordo mysterium est).

Еще более отчетливо мысль о необходимости донести смысл текста до сознания

реципиента перевода звучит в теоретических работах Мартина Лютера и практически
воплощена в его переводе книг Нового и Ветхого Заветов. Перевод Священного
писания на понятный каждому немцу язык должен был способствовать укреплению
убежденности человека в истинности христианского учения, укреплению веры в
Господа. Таким образом, перевод рассматривался в качестве средства обеспечения
определенного коммуникативного воздействия на читателя, если говорить
современным языком. Не случайно М.Я. Цвиллинг, комментируя переводческие
принципы Мартина Лютера, изложенные в «Послании о переводе и заступничестве
святых», утверждает, что «здесь... последовательно проводится не только принцип
нормативности перевода, но и его прагматической полноценности, оптимального
соответствия ожиданиям получателя, беспрепятственного восприятия в соответствии
с признанными им нормами вербального (и реального) поведения»

В центре внимания лингвистов оказалась смысловая сторона языковых единиц и

речевых произведений, связь языка с мышлением, реальной действительностью, с
обществом и его культурой. В рамках переводоведческих исследований, наряду с
филологическим, лингвистическим и социосемантическим подходами, появился и
коммуникативный подход, в основе которого — такие заимствованные из теории
коммуникации понятия, как источник, сообщение, рецептор, обратная связь, процессы
кодирования и декодирования. Большой вклад в развитие современного переводо-
ведения внесли исследования, ориентированные главным образом на рецептора
перевода, анализирующие прагматическое воздействие или коммуникативный
эффект и способы достижения такого эффекта [Комиссаров 1999а: 8]. Таким образом,
конкретный переводческий акт, равно как и переводческая деятельность в целом,
стали рассматриваться (хотя и далеко не всегда) в широких рамках межъязыковой и
межкультурной коммуникации.

Можно обоснованно предположить, что изначально основы коммуникативно-

функционального подхода возникли в западном пере- водоведении, а затем были
восприняты и получили развитие в отечественной теории перевода [Сдобников
2009а]. Представляется, что наибольший вклад в формирование данного подхода
внесли работы Ю. Найды, представителей Лейпцигской переводоведческой школы,
переводоведов Западной Германии, а также некоторых других представителей
западной переводческой мысли.