Актуальные Проблемы Гражданского Судопроизводства

Шерникова Дарья Андреевна (заочная форма обучения, 1 курс, магистратура, группа 1з)
Актуальные проблемы гражданского судопроизводства

Тема: «Предмет гражданского процессуального права как отрасли права и как
науки: современные проблемы» (4 часа)
1. Понятие судебной защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов.
Отличие правосудия от иных видов юрисдикционной деятельности.
2. Правосудие по гражданским делам. Гражданская процессуальная форма.
3. Понятие гражданского (арбитражного) процессуального права, его предмет,
метод и система: дискуссионные вопросы. Соотношение гражданского
процессуального права с другими отраслями процессуального и материального
права.
4. Источники гражданского процессуального права.
5. Гражданский и арбитражный процесс, понятие и стадии; соотношение с
административным судопроизводством.
6. Вопросы разграничения компетенции между судами общей юрисдикции и
арбитражными судами по гражданским делам.
7. Проблемы видов судопроизводств в гражданском (арбитражном) процессе.
8. Современные тенденции и основные направления реформирования
цивилистического процесса.
Задания для подготовки: изучение рекомендованной учебной и дополнительной
литературы, действующего процессуального законодательства, практики
Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ.
1. Формы защиты субъективных прав и законных интересов. Общая характеристика

судебной и иных форм защиты
Если право, по элегантному определению Цельса, есть искусство доброгои справедливого
(≪ius est ars boni et aequi≫), то правосудие, утверждает Ульпиан, есть неизменная и постоянная
воля предоставлять каждому его право: ≪Iustitia est constans et perpetua voluntas ius suum cuique
tribuendi≫.
Защита гражданских прав и право исторически породили друг друга –и субъективное право
есть в известной мере порождение цивилистического процесса. Несмотря на смену веков и
времен, эта глубинная онтологическая взаимосвязь защиты и объекта защиты продолжает
оказывать влияние на развитие современных форм защиты прав, свобод и законных интересов.
Гражданское процессуальное право создает алгоритм судебной защиты по гражданским
делам, юридический механизм реализации конституционного права на судебную защиту в
гражданском судопроизводстве. Однако судебная защита не исчерпывается гражданским
судопроизводством – судебная власть осуществляется согласно ч. 2 ст. 118 Конституции РФ
посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного
судопроизводства.
Судебная власть также не тождественна судебной защите, а типы судопроизводств,
названные в ст. 118 Конституции РФ, еще не предопределяют форм защиты прав и законных
интересов1.
Что же следует понимать под формами защиты? В процессуальном законодательстве
отсутствует дефиниция понятия ≪форма защиты≫. Основания для его определения имеются в
Конституции РФ, закрепляющей основы построения судебной системы, формы осуществления
судебной власти (гл. 7 ≪Судебная власть≫). Статья 11 ≪Судебная защита гражданских прав≫ ГК
гласит:≪1. Защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав осуществляет в
соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством,
суд, арбитражный суд или третейский суд (далее – суд). 2. Защита гражданских прав в
административном порядке осуществляется лишь в случаях, предусмотренных законом.
Решение, принятое в административном порядке, может быть оспорено в суде≫.
В ст. 11 ГК категория ≪судебная защита≫ используется как собирательная. По Конституции
РФ судебная власть осуществляется через деятельность системы государственных судов – судов
общей юрисдикции и арбитражных судов. Понятие ≪суд≫ применительно к третейским судам
условно: это негосударственная (не судебная в строгом понимании) форма защиты.
В современных учебниках категория ≪форма защиты≫ определяется как
процессуальная: ею обозначают устанавливаемую законом деятельность компетентных
органов по защите права, порядок защиты права тем или иным юрисдикционным органом.
В основе предлагаемых дефиниций категории ≪деятельность≫, ≪процедура≫.
Формы защиты в первую очередь соотносились с органом защиты, а не с особенностями
деятельности по защите.Об этом свидетельствовали создание и развитие наряду с системой су-
дов общей юрисдикции системы арбитражных судов, что нашло отражение в положениях гл. 7
Конституции РФ, закрепляющей основы судебных форм защиты. С одной стороны, ч. 2 ст. 118
Конституции РФ гласит: ≪Судебная власть осуществляется посредством конституционного,
гражданского, административного и уголовного судопроизводства≫. Это деятельностный
подход. С другой стороны, ст. 126 и 127 Конституции РФ (в ред. 1993 г.) предусматривали
самостоятельное и независимое существование системы судов общей юрисдикции во главе с ВС
РФ и системы арбитражных судов во главе с ВАС РФ. Однако в ст. 118 Конституции РФ
арбитражное судопроизводство в качестве формы судебной власти не названо. АПК
оперирует иным понятием – ≪судопроизводство в арбитражных судах≫, а в доктрине
судопроизводство в арбитражных судах определяется как гражданское судопроизводство.
5 февраля 2014 г. был принят Закон РФ о поправке к Конституции РФ № 2-ФКЗ ≪О
Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации≫, в соответствии с
которым ВС РФ и ВАС РФ объединяются в одну высшую судебную инстанцию под общим
названием ≪Верховный Суд РФ≫ в целях совершенствования судебной системы Российской
Федерации и укрепления ее единства.
Таким образом, судебная форма защиты в России стремится обрести функциональное
единство. Организационно судебная защита осуществляется посредством двух форм: судов
общей юрисдикции и арбитражных судов. Это государственная юрисдикция. Говоря о судебной
форме защиты, мы имеем в виду именно государственную юрисдикцию, осуществляемую судами
общей юрисдикции и арбитражными судами.
Самостоятельную форму защиты представляет собой деятельность третейских судов. По
своей сущности это негосударственная форма защиты, и к числу собственно судебных она не
относится. Деятельность третейских судов регламентирована ФЗ от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ
≪О третейских судах в Российской Федерации≫, Законом РФ от 7 июля 1993 г. № 5338-1 ≪О
международном коммерческом арбитраже≫.
К негосударственной (общественной) форме защиты, применяемой по отдельным
категориям индивидуальных трудовых споров, относятся комиссии по трудовым спорам (КТС),
создаваемые и действующие в соответствии с правилами, установленными Трудовым кодексом
РФ.
Пункт 2 ст. 11 ГК называет административную форму защиты гражданских прав,
используемую только в случаях, прямо указанных законом. Однако защита гражданских прав
и интересов в административном порядке противоречит их природе, и в настоящее время случаи
ее применения в цивилистической сфере крайне редки. В качестве примера – с известной долей
условности – можно было бы назвать спор о новизне изобретения (отсутствие новизны повлекло
отказ в выдаче патента), который до 1 января 2008 г. в соответствии с Патентным законом РФ
1992 г. подлежал рассмотрению Палатой по патентным спорам федерального органа
исполнительной власти по интеллектуальнойсобственности. Но и в таком случае о
самостоятельности административной формы защиты гражданских прав говорить не приходилось
– решение Палаты по патентным спорам могло быть оспорено в суде.
С принятием в 2011 г. ФКЗ ≪О внесении изменений в Федеральный конституционный

закон ≪О судебной системе Российской Федерации≫ и Федеральный конституционный закон
≪Об арбитражных судах в Российской Федерации≫ в связи с созданием в системе арбитражных
судов Суда по интеллектуальным правам≫ ситуация изменилась: патентные споры становятся
подведомственными специализированному арбитражному суду по интеллектуальным правам.
Вместе с тем по ГК административная форма защиты в указанной сфере сохраняет
некое ≪промежуточное≫ значение: согласно п. 2 ст. 1248 ГК ≪в случаях, предусмотренных
настоящим Кодексом, защита интеллектуальных прав в отношениях, связанных с подачей и
рассмотрением заявок на выдачу патентов на изобретение, полезные модели, промышленные
образцы, селекционные достижения, товарные знаки, знаки обслуживания и наименования мест
происхождения товаров, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной
деятельности и средств индивидуализации, с выдачей соответствующихэтим результатам и
средствам правовой охраны или с ее прекращением, осуществляется в административном
порядке (пункт 2 статьи 11) соответственно федеральным органом исполнительной власти по
интеллектуальной собственности и федеральным органом исполнительной власти по
селекционным достижениям, а случаях, предусмотренных статьями 1401–1405 настоящего
Кодекса, федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным Правительством
Российской Федерации (пункт 2 статьи 1401)≫. Решения этих органов могут быть оспорены в
суде.
Особое место занимает Конституционный Суд РФ. По своей природе это орган
конституционного контроля. В число его задач входит защита основных прав и свобод граждан
(ст. 3 ФКЗ от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ ≪О Конституционном Суде Российской Федерации≫).
Подчеркнем: речь идет о конституционных правах и свободах, которые защищаются особыми
способами – проверкой конституционности примененного или подлежащего применению закона.
Деятельность КС РФ есть реализация судебной власти (ч. 2 ст. 118 Конституции РФ),
однако ее назначение по сравнению с деятельностью судов общей юрисдикции и арбитражных
судов иное: не предоставить судебную защиту субъективному гражданскому праву или законному
интересу, а обеспечить должную реализацию судебных форм защиты особыми способами,
присущими только деятельности КС РФ. Можно утверждать, что посредством
конституционного контроля защищается само право на судебную защиту как
конституционное право, закрепленное ст. 46 Конституции РФ.
Основной формой защиты субъективных гражданских прав и законных интересов
является судебная (государственная) форма – судами общей юрисдикции и арбитражными
судами посредством цивилистического процесса. Это объективно обусловлено соответствием,
онтологической корреспонденцией природы цивилистического процесса, природы защищаемых
прав, интересов и природы юрисдикционного органа – суда. Гражданские правоотношения, по
поводу которых возник спор, характеризуются равноправием субъектов и диспозитивностью прав,
равно как и процесс их защиты. Исторически субъективное гражданское право – во многом
порождение цивилистического процесса.
≪Спор о праве гражданском≫ не синоним понятия ≪гражданское дело
В любом случае для цивилистического процесса характерно ≪участие≫ частноправового
элемента в его предметно-объектном бытии: либо в предмете, либо в объекте, либо в предмете и
объекте процесса.
Классика цивилистического процесса: предмет и объект процесса отвечают
частноправовому критерию (исковое производство, особое производство). Возможны случаи,
когда предмет процесса отвечает частноправовому критерию, но объектом является публичный
интерес (иски о защите интересов неопределенного круга потребителей). Или наоборот: предмет
процесса составляют публично-правовые отношения, но объект защиты составляет интерес
частный (производство по делам, возникающим из публичных правоотношений: защищается
интерес частный, хотя и в сфере публично-правовых отношений).
Гражданская юрисдикция соотносима с гражданской (цивилистической)
процессуальной формой и означает рассмотрение гражданских дел не только судом общей
юрисдикции, но и арбитражными судами.
Для выявления специфики судебной – в порядке гражданского судопроизводства – формы
защиты необходимо определить, чем она отличается от иных, предусмотренных
законодательством форм защиты.
Арбитражная форма защиты в России осуществляется арбитражными судами в
соответствии с ФКЗ от 28 апреля 1995 г. № 1-ФКЗ ≪Об арбитражных судах в Российской
Федерации≫, АПК, другими федеральными законами.
Как полноценная судебная форма защиты арбитражные суды конституировались в 1995 г. с
принятием ФКЗ ≪Об арбитражных судах в Российской Федерации≫ и АПК 1995 г. В ст. 4 этого
Закона устанавливается, что арбитражные суды осуществляют правосудие путем разрешения
экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции Конституцией РФ,
указанным ФКЗ, АПК и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами.
Назначение арбитражных судов – осуществлять правосудие в сфере предпринимательской и
иной экономической деятельности, что вытекает из ст. 1 АПК. Задачи судопроизводства в
арбитражных судах определены ст. 2 АПК. Ими являются:
– защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих
предпринимательскую и иную экономическую деятельность, а также прав и законных интересов
Российской Федерации, ее субъектов, муниципальных образований, органов государственной
власти, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц в указанной сфере;
– обеспечение доступности правосудия в сфере предпринимательской или иной экономической
деятельности;
– справедливое публичное разбирательство в разумный срок независимым и беспристрастным
судом;
– укрепление законности и предупреждение правонарушений в сфере предпринимательской и
иной экономической деятельности;
– формирование уважительного отношения к закону и суду;
– содействие становлению и развитию партнерских деловых отношений, формированию обычаев
и этики делового оборота.
АПК специально не содержит указания на цели судопроизводства в арбитражных судах, но
по существу они формулируются в п. 1 ст. 2 АПК.
Арбитражные суды, будучи ветвью судебной власти и формой судебной защиты, в то же
время являются специализированными судами в сфере гражданской юрисдикции, что с
очевидностью проявилось в АПК 2002 г.
Сравним: ст. 2 ГПК определяет задачи гражданского судопроизводства, а ст. 2 АПК –
задачи судопроизводства в арбитражных судах (но не арбитражного судопроизводства).
Сравнение двух процессуальных кодексов свидетельствует: ГПК регламентирует гражданское
судопроизводство, АПК – судопроизводство в арбитражных судах.
Однако по своему характеру и сущности судопроизводство в арбитражных судах –
также гражданское судопроизводство. Целью судопроизводства в арбитражных судах, как и
гражданского судопроизводства (ст. 2 ГПК), является защита нарушенных или
оспариваемых прав и законных интересов. Но если суды общей юрисдикции осуществляют
защиту в сфере гражданских, трудовых и иных правоотношений, на что прямо указано в ст. 2
ГПК, то арбитражные суды обеспечивают защиту в специально очерченной законодателем
сфере: предпринимательской и иной экономической деятельности (ст. 1, 2, 27 АПК).
Традиционно в доктрине понятия ≪гражданский процесс≫ и ≪гражданское
судопроизводство≫ использовались как синонимичные.
Современной доктриной признано, что судопроизводство в арбитражных судах
осуществляется в форме гражданского и административного (разд. III АПК)
судопроизводства. Таким образом, арбитражный процесс есть разновидность цивилистического
процесса. Цивилистический процесс един в своей сущности, но вовне представлен двумя
формами судебной защиты: посредством судов общей юрисдикции и арбитражных судов, но
с единой высшей судебной инстанцией (Верховным Судом РФ).
Третейские суды представляют собой негосударственную форму защиты субъективных
гражданских прав и законных интересов. Создание и деятельность третейских судов
регламентируются ФЗ ≪О третейских судах в Российской Федерации≫. Данный Закон не
распространяется на международный коммерческий арбитраж, к которому применяется Закон РФ
≪О международном коммерческом арбитраже≫.
Специфика третейской формы защиты такова, что она может быть использована только
при взаимном волеизъявлении спорящих сторон, выраженном в третейском соглашении.
Либо третейский суд создается самими сторонами для разрешения конкретного спора
(третейскийсуд ad hoc), либо стороны передают спор на рассмотрение постоянно
действующего третейского суда. Постоянно действующие третейские суды могут создаваться
различными организациями – торговыми палатами, биржами, общественными объединениями
предпринимателей и потребителей и иными юридическими лицами.
Третейские суды не образуют систему; они не обладают собственной компетенцией,
отличной от компетенции судов. В третейский суд по соглашению сторон третейского
разбирательства может передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений,
если иное не установлено федеральным законом (п. 2 ст. 1 ФЗ ≪О третейских судах в Российской
Федерации≫). Стороны сами третейским соглашением определяют желательность для них
третейской формы защиты. Третейская форма защиты самостоятельна относительно судебных
(государственных) форм защиты. Согласно п. 2 ст. 5 ФЗ ≪О третейских судах в Российской
Федерации≫ третейское соглашение может быть заключено сторонами в отношении всех или
определенных споров, которые возникли или могут возникнуть в связи с каким-либо
правоотношением. Решение третейского суда, ставшее обязательным для сторон, является
препятствием для возбуждения тождественного дела в суде (по спору между теми же
сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям) (п. 3 ч. 1 ст. 134 ГПК).
Вместе с тем рассмотрение спора в суде общей юрисдикции или арбитражном суде не
является препятствием для заключения третейского соглашения, но лишь до принятия решения
компетентным судом (п. 4 ст. 5 ФЗ ≪О третейских судах в Российской Федерации ≫). Не
исполненное добровольно решение третейского суда может подлежать принудительному
исполнению по общим правилам исполнительного производства. Третейское решение является
основанием для выдачи судом по заявлению заинтересованной стороны исполнительного листа.
Если суд отказал в выдаче исполнительного листа по основаниям, предусмотренным
в законе (ст. 426 ГПК), тождественный спор может быть рассмотрен в суде.
Решение третейского суда, принятое на территории Российской Федерации, может быть
оспорено сторонами третейского разбирательства в срок, не превышающий трех месяцев со дня
получения оспариваемого решения, если иное не предусмотрено международным договором
Российской Федерации, федеральным законом (ст. 40 ФЗ ≪О третейских судах в Российской
Федерации≫, ст. 418 ГПК). Это не означает создания некой ≪инстанционности≫ – суд не
проверяет вынесенного третейским судом решения по существу. Введение правил об отмене в
судебном порядке решения третейского суда направлено на обеспечение конституционного права
на судебную защиту для случаев, когда третейский суд был создан с нарушением действующего
законодательства, либо третейское соглашение по законодательству Российской Федерации
недействительно, либо нарушены процедуры третейского разбирательства, ввиду чего сторона
не имела возможности должным образом защитить свои интересы, либо третейское решение
вынесено по спору, который не мог быть в соответствии с законом или третейским
соглашением предметом третейского разбирательства, а также когда решение третейского
суда нарушает основополагающие принципы российского права. В то же время стороны могут
предусмотреть в третейском соглашении окончательность третейского решения, и в таком случае
оспорить его в судебном порядке нельзя.
Для сторон урегулирование спора в третейском суде может быть предпочтительнее
судебной защиты, в первую очередь тем, что стороны сами создают суд или передают спор на
рассмотрение постоянно действующего третейского суда, согласовывают правила третейского
разбирательства, а третейское разбирательство ≪не обременено≫ сложностью процессуальной
формы, отличающей судебную защиту. В этом же кроется и определенный риск: стороны не
имеют тех процессуальных гарантий защиты, которые характерны для судебной формы защиты.
К числу негосударственных (общественных) форм защиты могут быть отнесены комиссии
по трудовым спорам, создаваемые в соответствии с ТК для урегулирования индивидуальных
трудовых споров.
КТС образуются по инициативе работников (представительного органа работников) и (или)
работодателя (организации, индивидуального предпринимателя) из равного числа представителей
работников и работодателя (ст. 384 ТК). КТС рассматривают индивидуальные трудовые споры,
которые не отнесены к непосредственному ведению суда.
Решение КТС, принятое в пределах ее компетенции и не обжалованное в судебном
порядке, окончательно и подлежит принудительному исполнению, если не было исполнено
добровольно. В таком случае по заявлению работника и на основании решения КТС комиссией по
трудовым спорам выдается удостоверение, которое является исполнительным документом и
на основании которого судебный пристав осуществляет исполнение в принудительном
порядке по правилам исполнительного производства (ст. 389 ТК).
В качестве особой социальной гарантии важнейших трудовых прав ст. 391 ТК
предусмотрено рассмотрение ряда индивидуальных трудовых споров непосредственно в суде (о
восстановлении на работе, об изменении даты и формулировки увольнения, о переводе на другую
работу, об оплате за время вынужденного прогула и др.). Кроме того, согласно ч. 1 ст. 391 ТК
работник вправе обратиться непосредственно в суд и за защитой иных трудовых прав, минуя КТС.
Таким образом, несудебная форма защиты отдельных трудовых прав во многом носит
факультативный характер. Она достаточно удобна, но ее использование – в пределах
компетенции КТС – зависит от выбора самим заинтересованным лицом формы защиты.
Административная форма защиты, как упоминалось, – исключение из правил; она не
может претендовать на самостоятельность в сфере цивилистических отношений.
В последнее десятилетие в России периодически актуализировалась проблема создания
административных судов, разрабатывались соответствующие законопроекты.
Итак, судебная форма защиты прав, свобод и законных интересов является основной, в
первую очередь потому, что посредством судебной защиты государство предоставляет
заинтересованным лицам гарантию реализации нарушенных или оспоренных прав, свобод и
законных интересов, обеспеченную силой государственного принуждения.
Это особая государственная гарантия, имеющая форму правосудия, осуществляемого
согласно ч. 1 ст. 118 Конституции РФ только судом. Никакой иной орган правосудия не вершит.
Главенствующая роль суда в защите прав, свобод и законных интересов обусловлена
следующими факторами:
– суд – орган государственной власти, специально созданный для защиты прав, свобод и законных
интересов, и единственный орган, уполномоченный государством на осуществление правосудия;
– судебная защита осуществляется в специально предусмотренной законом (ГПК и АПК)
процессуальной форме, являющейся необходимым атрибутом правосудия.
Судебная защита в порядке гражданского судопроизводства отличается
универсальностью: все гражданские дела рассматриваются и разрешаются судом общей
юрисдикции, за исключением дел, вытекающих из предпринимательской и иной экономической
деятельности, которые отнесены к ведению арбитражных судов. Если при обращении в суд в
заявлении содержится несколько связанных между собой требований, из которых одни
подведомственны суду общей юрисдикции, а другие – арбитражному суду, и разделение их
невозможно, дело подлежит рассмотрению и разрешению в суде общей юрисдикции (ч. 4 ст. 22
ГПК).
Судебная форма защиты исторически развивалась как государственная гарантия
осуществления субъективного права в случае его деформации, и это обусловило существо
процессуальной формы, отличающейся наличием процессуальных гарантий законности судебной
защиты.
Универсальность судебной защиты очевидна в законодательно сформулированных
цели и задачах гражданского судопроизводства, которыми задается весь алгоритм судебной
защиты.
Цель и задачи гражданского судопроизводства определены в ст. 2 ГПК. Главные задачи
гражданского судопроизводства – правильное и своевременное рассмотрение и разрешение
гражданских дел. Реализация именно этих задач направлена на достижение цели. Цель
гражданского судопроизводства – защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных
интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов РФ,
муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или
иных правоотношений.
Кроме того, к задачам гражданского судопроизводства, реализуемым в ходе осуществления
судебной защиты, ст. 2 ГПК относит также: способствование укреплению законности и
правопорядка; предупреждение правонарушений; формирование уважительного отношения к
закону и суду. Реализация данных задач отражает социальные эффекты судебной защиты; они
≪сопутствуют≫ судебной защите и производны от ее сущности.
Как видим, общая цель – защита прав и законных интересов посредством
рассмотрения и разрешения гражданских дел – одинакова и для судов общей юрисдикции, и
для арбитражных судов. В своей сущности сходны и задачи, несмотря на различия
законодательных формулировок в ст. 2 ГПК и ст. 2 АПК. Фактически арбитражные суды,
также осуществляющие гражданское судопроизводство, выполняют функцию
специализированных судов в предпринимательской и иной экономической сфере.
Проблема специализации судебной деятельности актуальна и для современной России.
Однако специализация не означает ≪дробления≫ форм защиты. Судебная защита должна быть
единой – цивилистический процесс в своей сущности, в деятельностной основе един. Вместе с тем
действующее законодательство не обеспечивает единства судебной защиты (ГПК и АПК 2002 г.
воплощают в себе разные концепции механизма реализации права на судебную защиту).
Единство судебной защиты может быть обеспечено различными путями:
– созданием единой судебной системы с введением соответствующей специализации судей;
– функциональным единством судебной системы и ее элементов;
– единой концептуальной основой судебной защиты, воплощаемой в процессуальном
законодательстве.
3. Ярков В.В.: «Таким образом, в настоящее время действует четыре отрасли

процессуального права: гражданское, административное, арбитражное и уголовное
процессуальное право. Одновременно идет работа над разработкой проекта единого
ГПК для всех судов, рассматривающих гражданские дела. В основе такой
унификации лежит наличие большого количества межотраслевых правовых
институтов во всех процессуальных отраслях права. Иными словами, в настоящее
время имеет место стремление к унификации процессуального законодательства при
реальной дифференциации. Помимо судопроизводственных изменений
современный период развития отличается реформированием системы судов. В
августе 2014 г. был ликвидирован Высший Арбитражный Суд РФ, единственным
высшим судебным органом для всех федеральных судов России и мировых судей
стал Верховный Суд РФ».
￹!!!
! ￹.Производство по пересмотру судебныхпостнаовлени йпостановлений п
вновь открывшимся и новым обстоятельства
В.В. Ярков Чаще всего выделяются стадии гражданского процесса,

соответствующие движению дела, которые установлены ГПК:
1) возбуждение гражданского дела в суде;
2) подготовка дела к судебному разбирательству;
3) разбирательство дела по существу в суде первой инстанции;
4) производство в апелляционной инстанции;
5) производство в кассационной инстанции;
6) пересмотр в порядке надзора судебных постановлений, вступивших в
законную силу;
7) пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений по вновь
открывшимся или новым обстоятельствам;
8) производство, связанное с исполнением судебных постановлений и
постановлений иных органов.
Подходы к определению стадий гражданского процесса могут быть и другими.
Так, каждая инстанция имеет внутреннее деление: возбуждение производства,
подготовка и рассмотрение дела. Соответственно стадии могут охватывать
инстанции:
М.А. Гурвич объединяет в одну стадию производства в суде первой инстанции
возбуждение гражданского дела в суде, подготовку дела к судебному
разбирательству, разбирательство дела по существу в суде первой инстанции (см.:

Советский гражданский процесс / Под ред. М.С. Шакарян. С. 11).
- рассмотрение дела в первой инстанции;
- производство в апелляционной инстанции;
- производство в кассационной инстанции;
- пересмотр в порядке надзора судебных постановлений, вступивших в
законную силу;
- пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений по вновь
открывшимся или новым обстоятельствам;
- производство, связанное с исполнением судебных постановлений и
постановлений иных органов.
Ю.К. Осипов подразделяет процесс не на стадии, а на правоприменительные
циклы, завершающиеся вынесением правоприменительного акта. В отличие от
стадий правоприменительные циклы не предполагают строгого чередования. К
правоприменительным циклам, по мнению Ю.К. Осипова, относятся:
1) производство в суде первой инстанции;
2) производство в суде второй инстанции;
3) пересмотр дел в порядке надзора;
4) пересмотр дел по вновь открывшимся или новым обстоятельствам;
5) исполнительное производство.
Каждый из циклов включает три стадии: возбуждение производства,
подготовка к рассмотрению, рассмотрение дела по существу.
ГРАЖДАНСКОЕ И АДМИНИСТРАТИВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО:

ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ И РАЗГРАНИЧЕНИЯ
М.С. ПАВЛОВА
Павлова Маргарита Сергеевна - кандидат юридических наук, доцент кафедры

судебной власти факультета права, Национальный исследовательский университет
"Высшая школа экономики".
В 2015 г. в Российской Федерации был введен в действие новый

процессуальный кодекс - Кодекс административного судопроизводства РФ (далее -
КАС РФ) [7]. Таким образом, законодателем была предпринята попытка введения
самостоятельной правовой основы для регламентации процедуры защиты прав,
законных интересов граждан и организаций при их нарушении представителями
властных структур. При этом законодательное оформление в отдельном кодексе
порядка рассмотрения и разрешения дел, возникающих из административных и
иных публичных правоотношений, повлекло за собой ряд принципиальных
вопросов. В частности, речь идет о коллизиях при применении норм Гражданского
процессуального кодекса РФ (далее - ГПК РФ) [6] и КАС РФ, а также принципах
разграничения при выборе вида судопроизводства, в порядке которого
осуществляется защита прав, законных интересов граждан и организаций от
посягательств органов власти.
КАС РФ, закрепляя предмет регулирования кодекса посредством перечисления

конкретных категорий дел, подлежащих разрешению по правилам
административного судопроизводства (ст. 1), не позволяет дать однозначный ответ о

сущности административных дел, а также их отличиях от дел, рассматриваемых с
применением гражданско-процессуальной формы по нормам ГПК РФ. В свою
очередь, судебная практика демонстрирует различные подходы. Так, например, дела
о постановке на учет на получение единовременной социальной выплаты
разрешаются судами общей юрисдикции в соответствии с процессуальным
регламентом, предусмотренным как ГПК РФ, так и КАС РФ [1; 2; 12; 13]. Согласно
ранее действовавшему Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля
2009 г. N 2 правильное определение вида судопроизводства (исковое или по делам,
возникающим из публичных правоотношений) зависит от характера
правоотношений, из которых следует требование лица, обратившегося за судебной
защитой [11]. В п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября
2016 г. N 36 [10] также указано, что к административным делам, рассматриваемым
по правилам КАС РФ, относятся дела, возникающие из правоотношений, не
основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их
участников, в рамках которых один из участников правоотношений реализует
административные и иные публично-властные полномочия по исполнению и
применению законов и подзаконных актов по отношению к другому участнику.
Споры о признании актов государственных органов и органов местного
самоуправления недействительными (незаконными), если их исполнение привело к
возникновению, изменению или прекращению гражданских прав и обязанностей, не
подлежат рассмотрению в порядке, предусмотренном КАС РФ [10]. Таким образом,
Верховный Суд РФ предлагает следующие ориентиры при разграничении
гражданских и административных дел. Во-первых, следует разграничивать характер
правоотношений (публичные или непубличные), характеризующихся
равенством/неравенством участников и наличием предусмотренной законом
обязанности одной стороны - гражданина, организации подчиниться властному
решению другой стороны - представителю властного субъекта. Во-вторых,
учитывать последствия, к которым приводят споры о признании соответствующих
решений, действий (бездействия), актов и т.п. недействительными (возникновение,
изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей).
В приведенных выше примерах из судебной практики по делам о постановке на

учет на получение единовременной социальной выплаты при толковании указанных
критериев, по-видимому, суды общей юрисдикции руководствовались разными
принципами и логикой, поскольку в одном случае дела рассматривались по
правилам ГПК РФ, а в других - в соответствии с КАС РФ. При этом во всех случаях
в самом общем виде предмет судебного разбирательства составляет требование лица
о признании незаконным решения уполномоченного органа власти. Мы не согласны
с высказанным в литературе подходом о том, что вид судопроизводства должен
быть определен в зависимости от отраслевой принадлежности норм права,
применяемых судом при разрешении спора, а также последствий, к которым
приводит его разрешение (в имущественной или неимущественной сфере) [9].
Например, в обозначенных нами примерах из судебной практики заинтересованные
лица обращались с просьбой поставить их на учет на получение единовременной
социальной выплаты для строительства или приобретения жилого помещения, т.е.

последствием является возникновение не административного права (споры о правах
и обязанностях субъектов административных и иных публичных правоотношений, а
также споры о законности деятельности представителей публичной
администрации), а гражданского (покупка квартиры, закупка строительных
материалов и т.п.), регулируемого гражданским законодательством. Подчеркнем,
что указанными лицами не были заявлены требования о разрешении споров,
связанных с заключением соответствующих договоров в качестве хозяйствующих
субъектов (купля-продажа квартиры, ненадлежащее исполнение обязательств на
поставку строительных материалов, оказание услуг по проектированию зданий и
т.п.). В данном случае речь идет о реализации органом власти, уполномоченным на
то государством, публично-правовой функции в сфере отношений власти и
подчинения, в которых граждане, организации выступают в качестве
неравноправных субъектов, обязанных подчиняться решению компетентного
органа. С нашей точки зрения, критерием для разграничения гражданского и
административного видов судопроизводств следует считать юридический факт
обращения заинтересованного - частного лица с просьбой к органу власти или
должностному лицу, а у последних - наличие властных полномочий и, как
следствие, обязанности принять соответствующее решение: удовлетворить такую
просьбу при соблюдении предусмотренных на то законом условий (например,
предоставление необходимого пакета документов) или отказать, если гражданин
или организация согласно законодательству не имеют права на государственную
регистрацию права, выдачу разрешения на строительство, пребывание на
территории РФ (по делам с участием иностранных лиц и лица без гражданства),
включение в резерв управленческих кадров кандидатов на замещение вакантных
должностей и др. Не согласившись с позицией властного субъекта, граждане или
организации обращаются с заявлением в суд, считая нарушенными свои права,
свободы и законные интересы. Исключение в нашей цепочке рассуждений
составляют только дела о взыскании обязательных платежей и санкций, поскольку в
них отсутствует просьба субъекта частного права к государству; напротив,
компетентные органы власти заявляют в судебном порядке требование о
понуждении исполнить обязанность по уплате налогов, пени и т.д. Однако это не
умаляет публично-правового характера спора по таким делам, поскольку его
субъекты также находятся в отношениях власти и подчинения: налоговые,
таможенные и др. соответствующие уполномоченные органы применяют
делегированную им государством власть по взысканию соответствующих платежей.
Таким образом, полагаем, что превалирующее значение имеет критерий характера
правоотношений и степень подчинения одной стороны воле другой (т.е. граждан и
организаций представителям органов власти). Между субъектами
административного спора, рассматриваемого по правилам КАС РФ, в отличие от
гражданских дел (разрешаемых в соответствии с гражданско-процессуальной
формой, закрепленной в ГПК РФ), отсутствуют договорные отношения, основанные
на принципах равенства и автономии воли участников. В порядке
административного судопроизводства не решается вопрос о последствиях, к
которым приведет принятие решения, совершение действия, бездействие органа
власти в имущественной или неимущественной сфере, поскольку предмет таких

споров сводится к получению санкции, разрешения (выделено нами. - М.П.),
созданию необходимых благоприятных условий и предпосылок для последующей
реализации субъективного права. Например, по административным делам об отказе
в принятии граждан на жилищный учет в качестве нуждающихся на этапе
постановки на такой учет жилищные правоотношения еще не возникли,
заинтересованное лицо пока не согласно только с действиями органа власти,
поэтому такие отношения являются публичными [3; 4]. В случае постановки на учет
в качестве нуждающегося впоследствии гражданин реализует свое субъективное
право на получение жилого помещения - на основании решения органа местного
самоуправления заключается договор социального найма, возникают жилищные
правоотношения, лишенные публичного характера. Следовательно, споры,
связанные с наличием права на получение определенного жилого помещения,
восстановлением на жилищном учете, предоставлением жилого помещения носят
исковой характер и свидетельствуют о возникновении спора о праве гражданском,
что предполагает исследование вопроса о нарушении гражданских прав и их
восстановлении.
КАС РФ такой возможности не предоставляет, поэтому указанные дела должны

рассматриваться в порядке гражданского судопроизводства. При этом следует
отметить, что если решение о предоставлении жилого помещения гражданину
компетентными органами не принималось, договор социального найма жилого
помещения между сторонами не заключался, то право на определенное жилое
помещение не возникает. При данных обстоятельствах дела об оспаривании
решений органов власти о снятии с учета в качестве нуждающихся подлежат
разрешению в порядке административного судопроизводства (предмет судебного
разбирательства составляет только просьба заинтересованного лица проверить
законность решения, действия (бездействия) органа власти). Приведем еще один
пример из практики. По административному делу, рассмотренному Тульским
областным судом, заявительница обратилась с требованием отменить решение
нижестоящего суда о признании незаконным решения об отказе в государственной
регистрации прав собственности на самовольно возведенные постройки. Данное
дело было рассмотрено в соответствии с нормами КАС РФ, поскольку суд проверял
только законность оснований, по которым заявительнице было отказано в
регистрации права собственности на постройки (непредоставление необходимого
пакета документов), при этом вопросы о наличии прав на постройки, их признании
перед судом поставлены не были [5].
Таким образом, действующее процессуальное законодательство РФ (ГПК РФ и

КАС РФ) не содержит четких критериев, определяющих различия между
гражданскими и административными делами. Несмотря на обособление последних в
специализированном законе, который, как предполагалось, сделает более
доступным правосудие при разрешении споров в сфере отношений власти и
подчинения и усовершенствует процессуальный порядок разрешения дел с участием
граждан, организаций и властными субъектами, в правоприменительной практике
по-прежнему остро стоит вопрос о выборе процедуры рассмотрения

соответствующей категории дела.
На основании изложенного предлагаем следующие критерии для разграничения

административного и гражданского видов судопроизводства.
1. Квалификация правоотношений сторон в качестве властеотношений.
1.1. Стороны: субъекты частного права - граждане, организации (защищают

частный интерес); субъекты публичного права - органы государственной власти,
органы местного самоуправления, должностные лица государственные и
муниципальные служащие, а также организации, наделенные публичными
полномочиями (защищают публичные интересы). Первые всегда находятся в
неравноправном положении по отношению ко вторым и обязаны подчиняться их
властным велениям.
1.2. Установление юридического факта обращения граждан, организаций к

властным субъектам.
1.3. Установление юридического факта принятия незаконных, по мнению

граждан и организаций, решений (совершенного действия, бездействия) органом
власти, должностным лицом или организацией, наделенной публичными
полномочиями, которые фактически должны осуществлять публичную функцию.
Возникновение, изменение или прекращение таких отношений основано на

властном решении, действии (бездействии) органа власти.
2. В судебном порядке не должны быть заявлены требования искового

характера, связанные с разрешением споров о субъективных гражданских правах,
обязанностях, охраняемых законом нематериальных благах, а также интересов
материального характера. Правовая природа таких дел (наличие спора о праве
между равноправными субъектами) с объективной необходимостью предопределяет
их рассмотрение с применением гражданско-процессуальной формы защиты права,
поскольку последняя располагает более эффективным механизмом для разрешения
подобных дел (в частности, наличие режима состязательности сторон, особенности
распределения бремени доказывания, возможность передачи дела на рассмотрение
третейского суда), тем самым гарантируя восстановление прав, свобод и законных
интересов.
О некоторых проблемах развития процессуального законодательства и законодательства о

судоустройстве
В.М. Жуйков,
заведующий отделом гражданского законодательства
и процесса Института законодательства и сравнительного
правоведения при Правительстве Российской Федерации,
доктор юридических наук, профессор,
заслуженный юрист Российской Федерации
Журнал "Журнал российского права", N 8, август 2017 г., с. 135-150.
Состояние процессуального законодательства и законодательства о судоустройстве.

Процессуальное законодательство и законодательство о судоустройстве тесно связаны между
собой, поскольку процесс осуществляется в тех судах, которые учреждены законодательством о
судоустройстве, а созданные на основе этого законодательства суды осуществляют свою
деятельность по рассмотрению отнесенных к их ведению дел в тех формах, которые установлены
процессуальным законодательством*(1).
Необходимость и важность учета этих связей при правовом регулировании отношений,
возникающих в каждой из указанных отраслей законодательства, состоит в том, что оно
(регулирование) может как способствовать эффективному осуществлению правосудия и
выполнению стоящих перед ним задач (когда процессуальное законодательство и
законодательство о судоустройстве гармонично связаны между собой и оптимально
соответствуют друг другу), так и, наоборот, осложнять заинтересованным лицам доступ к
правосудию и существенным образом снижать его эффективность (когда такие связи
отсутствуют).
Определяющими в этих связях являются потребности процесса (судопроизводства): именно под
них должна быть подстроена судебная система, с тем чтобы она обеспечивала нормальное
развитие процесса на всех его стадиях (его "жизнь"), а процесс, в свою очередь, обеспечивал бы
(для этого он и существует) "жизнь" материальному праву, т.е. правильное разрешение дел,
отнесенных к ведению судов, и защиту нарушенных прав.
Именно поэтому необходимо сначала определить, какие процессуальные формы нужны для
эффективного производства в судах первой, второй и последующих инстанций, а уже затем
решать, в какой системе судов они смогут действовать, а какая им этого не позволит.
К сожалению, в настоящее время отношения между процессуальным законодательством и
законодательством о судоустройстве не являются оптимальными и порождают много проблем,
особенно в апелляционном, кассационном и надзорном производствах в судах общей юрисдикции.
Важная особенность этих отношений в том, что судебная система Российской Федерации, а также
полномочия образующих ее судов устанавливаются Конституцией РФ и федеральными
конституционными законами (ч. 3 ст. 118, ч. 3 ст. 128 Конституции РФ), а процессуальное
законодательство в кодифицированном виде (АПК, ГПК, КАС, УПК) - федеральными законами,
т.е. актами меньшей юридической силы, чем федеральные конституционные законы.
Следовательно, процессуальное законодательство во многом зависит от законодательства о
судоустройстве, поэтому недостатки судопроизводства, вытекающие из особенностей
судоустройства, невозможно преодолеть совершенствованием самого процессуального
законодательства; необходимо вносить изменения в федеральные конституционные законы, что
значительно сложнее.
Например, именно по этой причине в судах общей юрисдикции в отличие от арбитражных судов
апелляционное и кассационное производства оказались объединены, соответственно, в судебных
коллегиях (по административным, гражданским и уголовным делам) и президиуме одного суда -
краевого, областного и другого ему соответствующего*(2), что породило массу проблем (в первую
очередь - в кассационном производстве, которое принципиально, в худшую сторону, отличается
от кассационного производства в арбитражных судах - там его осуществляют специально
выделенные в судебной системе окружные суды*(3)); однако решить эти проблемы в рамках
процессуального законодательства не представляется возможным.
В последние годы в процессуальном законодательстве и законодательстве о судоустройстве
произошли большие изменения, которые приумножили имевшиеся проблемы.
Так, в гражданском и уголовном процессах (соответственно с 1 января 2012 г. и 1 января 2013 г.
федеральными законами от 9 декабря 2010 г. N 353-ФЗ и от 29 декабря 2010 г. N 433-ФЗ)
существенно изменен порядок проверки и пересмотра судебных постановлений (установлено
единое - апелляционное - производство во всех судах второй инстанции, изменено производство в
последующих судебных инстанциях - кассационной и надзорной, а также производство по
пересмотру судебных постановлений по вновь открывшимся или новым обстоятельствам).
В результате значительно увеличилась нагрузка на областные и другие соответствующие им суды:
апелляционные инстанции (а для указанных судов рассмотрение дел в таком порядке - их главная
функция) утратили право при отмене решений нижестоящих судов направлять им дела на новое
рассмотрение и стали обязанными в таких ситуациях рассматривать дела по существу, в том числе
с исследованием новых доказательств по правилам производства в суде первой инстанции в
полном объеме.
К сожалению, Федеральный конституционный закон "О судах общей юрисдикции в Российской
Федерации" ничего нового в систему этих судов не внес.
Федеральным конституционным законом от 6 декабря 2011 г. N 4-ФКЗ были внесены изменения в
федеральные конституционные законы "О судебной системе Российской Федерации" и "Об
арбитражных судах в Российской Федерации", в результате которых в системе арбитражных судов
(на уровне суда округа) был создан Суд по интеллектуальным правам в качестве
специализированного арбитражного суда. Вносились и другие изменения в указанное
законодательство (они с темой настоящего исследования не связаны).
Наиболее важные изменения произошли в 2014 г. Они вызваны упразднением Высшего
Арбитражного Суда РФ и передачей его полномочий вновь созданному Верховному Суду РФ, под
юрисдикцию которого перешли другие арбитражные суды.
Так, Законом РФ о поправке к Конституции РФ от 5 февраля 2014 г. N 2-ФКЗ были внесены
соответствующие изменения в Конституцию РФ (в гл. 7 "Судебная власть" и некоторые статьи
других глав); принят Федеральный конституционный закон от 5 февраля 2014 г. N 3-ФКЗ "О
Верховном Суде Российской Федерации" (в него в том же году трижды - федеральными
конституционными законами от 4 июня 2014 г. N 8-ФКЗ, от 21 июля 2014 г. N 14-ФКЗ и от 4
ноября 2014 г. N 16-ФКЗ - вносились изменения, что свидетельствует о его "высоком" качестве);
внесены необходимые изменения в федеральные конституционные законы "О судебной системе
Российской Федерации", "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации", "О военных
судах Российской Федерации", "Об арбитражных судах в Российской Федерации" и др.; признан
утратившим силу Федеральный конституционный закон от 9 ноября 2009 г. N 4-ФКЗ "О
Дисциплинарном судебном присутствии" (оно было создано в качестве судебного органа,
рассматривающего дела, связанные с прекращением полномочий судей за совершение ими
дисциплинарных проступков, и формировалось из числа судей Верховного Суда РФ и Высшего
Арбитражного Суда РФ; его полномочия перешли к образованной в новом Верховном Суде РФ
Дисциплинарной коллегии).
Также после объединения высших судов произведены связанные с ним изменения
процессуального законодательства: Федеральным законом от 12 марта 2014 г. N 29-ФКЗ -
незначительные в ГПК и УПК (в основном редакционного характера); Федеральным законом от 28
июня 2014 г. N 186-ФКЗ - весьма значительные в АПК. Изменения АПК главным образом
коснулись производства в суде кассационной инстанции.
Была установлена так называемая двойная кассация: ранее после рассмотрения кассационной
жалобы в единственной в то время системе арбитражных судов кассационной инстанции (в
арбитражном суде округа или Суде по интеллектуальным правам) заинтересованное лицо было
вправе обратиться с надзорной жалобой в высшую судебную инстанцию - Президиум Высшего
Арбитражного Суда РФ, решения которого имели значение не только для рассмотренных им
конкретных дел, но и для формирования судебной практики; теперь же установлено повторное
кассационное обжалование в Судебную коллегию Верховного Суда РФ (АПК дополнен ст. 291.1-
291.15, регулирующими порядок производства в этой коллегии, которые, по сути, заимствованы
из ГПК РФ).
Таким образом, доступ заинтересованных лиц в арбитражном процессе в новую для них высшую
(надзорную) судебную инстанцию - Президиум Верховного Суда РФ - стал (в зависимости от
результатов рассмотрения их повторных кассационных жалоб в Судебной коллегии Верховного
Суда РФ) либо более сложным (им необходимо "пройти" эту дополнительную инстанцию), либо
вообще невозможным (в тех случаях, когда им будет отказано в передаче кассационной жалобы
для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда РФ в силу новых
ст. 291.6-291.8 АПК). Соответственно, и роль Президиума Верховного Суда РФ в обеспечении
единства судебной практики и законности по делам, рассматриваемым арбитражными судами,
возложенная на него п. 1 ч. 1 ст. 7 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 г.
N 3-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации", стала менее значимой по сравнению с той
ролью, которую в системе арбитражных судов играл Высший Арбитражный Суд РФ; она
переходит к судебным коллегиям Верховного Суда РФ (по экономическим спорам и по
административным делам). Впрочем, это относится и к делам, рассматриваемым судами общей
юрисдикции по правилам ГПК; как показывает статистика, Президиум Верховного Суда РФ в
подавляющем большинстве рассматривает лишь уголовные дела, а гражданских дел - буквально
единицы.
Необходимо отметить еще два значимых и весьма противоречивых события в сфере
процессуального законодательства.
Первое. В 2015 г. принят и с 15 сентября того же года введен в действие Кодекс
административного судопроизводства РФ; из ГПК соответствующим образом исключен подраздел
"Производство по делам, возникающим из публичных правоотношений", и все другие связанные с
этим производством положения*(4).
Такая "кодификация" административного судопроизводства произошла главным образом за счет
заимствования из ГПК многих положений, распространяющихся в равной степени как на
рассмотрение "обычных" гражданских дел (исковое производство), так и на производство по
делам, возникающим из публичных правоотношений (общих положений ГПК, большинство
правил производства в судах первой и второй инстанций, проверки и пересмотра вступивших в
законную силу судебных постановлений), а также изъятия из ГПК положений, регулирующих
особенности производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, которые
судами успешно применялись длительное время, с пользой для граждан в случаях нарушения их
прав, свобод или законных интересов.
Возникает вопрос: почему КАС, если он предусматривал "кодификацию" законодательства об
административном судопроизводстве, затронул только ГПК и не коснулся АПК, который также
устанавливает особенности производства по делам, возникающим из административных и иных
публичных правоотношений, отнесенных к ведению арбитражных судов (раздел III)? Явно
нелогичная ситуация, особенно после объединения высших судов.
Второе. В связи с объединением высших судов (еще до принятия КАС) была выдвинута идея
принятия единого для судов общей юрисдикции и арбитражных судов Гражданского
процессуального кодекса. Концепция этого Кодекса одобрена решением Комитета по
гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Государственной
Думой от 8 декабря 2014 г. N 124(1).
В результате у нас теперь имеются (кроме УПК) три процессуальных кодекса (АПК, ГПК, КАС) и
Концепция "единого" ГПК, включающая порядок производства по делам, возникающим из
публичных правоотношений (подразд. III, гл. 25-33).
Таким образом, проблемы развития процессуального законодательства не только не уменьшились,
а, наоборот, их стало больше.
Сложная ситуация, связанная с процессуальным законодательством, возникла и в сфере
судоустройства.
После объединения высших судов новый Верховный Суд РФ возглавил судебную систему,
состоящую из двух ветвей, имеющих принципиально разные устройства: двухзвенную ветвь
федеральных судов общей юрисдикции (районный суд - верховный суд республики, краевой,
областной и другой соответствующий им суд; гарнизонный военный суд - окружной, флотский
военный суд) и трехзвенную ветвь арбитражных судов (суд субъекта РФ - апелляционный суд -
суд округа); в нее также входит Суд по интеллектуальным правам, действующий в качестве суда
первой и кассационной инстанций.
Когда такие ветви судебной системы возглавлялись разными судами (Верховным Судом РФ и
Высшим Арбитражным Судом РФ), что, по сути, превращало их в самостоятельные системы
судов общей юрисдикции и арбитражных судов, такое положение было еще терпимым, хотя и
вызывало критику и предложения по его исправлению*(5). Они были связаны главным образом с
существенными различиями в полномочиях образующих эти системы судов: областные и другие
соответствующие им суды общей юрисдикции выступают в качестве судов первой,
апелляционной и кассационной инстанций, тогда как в системе арбитражных судов эти
полномочия разделены между различными судами (арбитражным судом субъекта РФ -
арбитражным апелляционным судом - арбитражным судом округа)*(6); такое положение в
устройстве судебной системы обусловило и существенные различия в установленных ГПК и АПК
процедурах обжалования постановлений судов общей юрисдикции и арбитражных судов
(особенно постановлений, вступивших в законную силу).
Однако после того, как эти судебные ветви объединили в одну систему, такое положение
становится недопустимым, поскольку совершенно очевидно, что в единой судебной системе не
могут иметь место принципиальные различия в устройстве входящих в нее судов (в данном случае
- общей юрисдикции и арбитражных), их полномочиях и судебных процедурах, включающих и
порядок обжалования судебных постановлений, в том числе в высшую судебную инстанцию.
Наличие таких различий ставит заинтересованных лиц в неравное положение в реализации своего
конституционного права на судебную защиту (на доступ к правосудию) в указанных судах,
которые рассматривают во многом схожие по своей правовой природе дела (возникающие из
гражданских правоотношений и др.) и применяют одни и те же законы, что противоречит ст. 19 и
46 Конституции РФ, поэтому требует изменения.
Таким образом, для развития процессуального законодательства необходимы и дальнейшие
связанные с ним преобразования законодательства о судоустройстве, с тем чтобы оно позволяло
судам во всех видах судопроизводства и на всех его стадиях эффективно осуществлять
правосудие, а гражданам и организациям иметь к нему доступ и возможность защищать свои
права во всех судебных инстанциях.
Направления развития процессуального законодательства и законодательства о судоустройстве.
Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ постоянно
анализирует состояние процессуального законодательства и законодательства о судоустройстве,
возникающие в этой области проблемы и способы их решения.
Только в последние несколько лет указанной теме был посвящен ряд научных исследований*(7).
Фундаментальные изменения законодательства 2014 г. были оперативно исследованы в очередном
издании Концепций развития российского законодательства (гл. 4 "Судебная реформа: возможные
варианты решения")*(8); подготовлен отзыв на Концепцию единого ГПК*(9).
Проблемы развития процессуального права обсуждались также и на заседаниях круглых столов с
участием практических работников и ученых других научных и образовательных учреждений.
В ходе этих исследований, особенно с учетом объединения высших судов и перспектив
разработки единого процессуального кодекса, стала очевидной возросшая актуальность идей
единства процесса, судебного права, унификации и дифференциации процессуального
законодательства, которые высказывались ранее В.А. Рязановским, М.С. Строговичем, Н.А.
Громошиной, Э.М. Мурадьян, Ю.А. Поповой и др.*(10)
В связи с этим полезно вспомнить и учесть при совершенствовании процессуального
законодательства позицию Ю.А. Тихомирова, который еще в 2001 г. утверждал: "В повестке дня -
формирование процессуального права"*(11). В подтверждение этой идеи он совершенно
обоснованно выделял ряд общих институтов судопроизводства (относящихся ко всем его видам и
их объединяющих): доступность языка судопроизводства; состязательность сторон; равный
доступ сторон к правосудию; независимость суда при рассмотрении дел; нормативно-правовая
формализация деятельности; наличие фиксированных процессуальных стадий;
последовательность совершения процессуальных действий, оформляемых документально;
процессуальные сроки; установление статуса всех участников; закрепление видов обращений
(иски, заявления, жалобы и др.); регламентация видов доказательств и способов их сбора и
оценки; способы оценки юридических фактов; порядок принятия судебных решений; порядок и
сроки обжалования судебных решений.
Надо отметить, что на кардинальные изменения законодательства в данной сфере в 2014 г.
оперативно откликнулись и другие ученые, чьи оценки и предложения заслуживают серьезного
внимания*(12).
На основе анализа научных исследований можно выделить следующие наиболее важные
направления развития процессуального законодательства и законодательства о судоустройстве.
1. Необходимо учитывать, что помимо связей процессуального законодательства с
законодательством о судоустройстве важное значение имеют также связи внутри самого
процессуального права в целом - между отдельными видами судопроизводства, их институтами и
др.
Несогласованность этих связей, неоправданные различия в регулировании одинаковых
правоотношений в различных процессах (гражданском, арбитражном и др.) нарушают
конституционный принцип равенства всех перед законом и судом и право заинтересованных лиц
на доступ к правосудию (ст. 19 и 46 Конституции РФ, ст. 6 Конвенции о защите прав человека и
основных свобод 1950 г.).
Таких неоправданных различий, требующих унификации процесса, особенно в ГПК и АПК, очень
много, на что обращалось внимание во многих научных работах*(13).
В связи с этим представляется очень полезным предложение Н.А. Громошиной о принятии на
уровне федерального конституционного закона основ процессуального законодательства
Российской Федерации (законодательства о судопроизводстве)*(14).
Термин "основы" здесь используется не в качестве вида законодательного акта времен СССР,
которыми регулировались отношения в отдельных отраслях законодательства на союзном уровне
и разграничивались полномочия между Союзом ССР и союзными республиками, а в качестве
названия федерального конституционного закона, содержащего правовые основы для нескольких
отраслей законодательства, которые имеют между собой тесные связи (регулируют либо вообще
одинаковые, как во многом ГПК и АПК, либо очень схожие отношения); основы как акт более
высокой юридической силы, чем федеральный закон, должны будут учитываться при принятии
процессуальных кодексов.
Принятие названных основ на уровне федерального конституционного закона (ч. 3 ст. 128
Конституции РФ это позволяет) во многом поможет решить проблемы унификации
процессуального законодательства и избавиться от связанных с ними недостатков.
В этих основах следовало бы определить:
систему процессуального законодательства (кроме законодательства о конституционном
судопроизводстве) и правила его применения (толкования, разрешения коллизий, преодоления
пробелов);
общие задачи процессуального законодательства;
принципы правосудия;
виды судебных актов и предъявляемые к ним требования;
правила формирования состава суда, рассматривающего дело, основания для отвода судей,
порядок заявления и разрешения ходатайств об отводах;
компетенцию судов;
общие правила о доказательствах и доказывании (в частности, о средствах доказывания);
виды производств в суде первой инстанции;
виды производств по проверке и пересмотру судебных актов и общие положения об их
содержании;
общие положения об исполнении судебных актов*(15).
Эти положения в процессуальных кодексах урегулированы по-разному, что создает препятствия в
осуществлении правосудия.
Так, ч. 4 ст. 1 ГПК допускает применение аналогии (закона или права) в гражданском процессе
(это же положение воспроизведено и в ч. 4 ст. 2 КАС). АПК, принятый в 2002 г., допустил
аналогию в арбитражном процессе только в 2015 г.*(16) УПК об этом умалчивает, что означает
недопустимость аналогии в уголовном процессе. Между тем она бывает необходимой во всех
видах судопроизводства для реализации заинтересованными лицами принадлежащих им
материальных или процессуальных прав.
Блестящий пример такой необходимости в уголовном процессе был дан еще 1 ноября 1991 г. в
постановлении Президиума Верховного Суда РСФСР, принятом по протесту его Председателя по
делу Г., который обжаловал в Верховном Суде РСФСР постановление прокурора о его аресте,
ссылаясь на ст. 2 и 15 принятой незадолго до этого (5 сентября 1991 г.) Декларации прав и свобод
человека (в этих статьях говорилось об обязательной для всех силе Декларации и праве каждого
арестованного с санкции прокурора на судебную проверку и обжалование ареста; судья
Верховного Суда отложил рассмотрение жалобы до "урегулирования вопроса о порядке ее
рассмотрения в уголовно-процессуальном законодательстве").
Президиум Верховного Суда РСФСР отменил определение судьи и передал жалобу на
рассмотрение по существу, исходя из прямого действия Декларации, и предложил рассматривать
ее, основываясь на общих принципах осуществления правосудия (аналогии права). Необходимые
изменения в УПК были внесены лишь 23 мая 1992 г., к этому времени в судах имелась
значительная практика рассмотрения таких материалов. Отказ в применении аналогии права в
уголовном процессе ограничил бы права многих лиц на судебную защиту.
По-разному в АПК (ст. 2) и ГПК (ст. 2), а также КАС (ст. 3) определены цели и задачи
судопроизводства; в УПК вообще используется возвышенный термин - "назначение" уголовного
судопроизводства (ст. 6).
Имеются различия в определении принципов судопроизводства (их перечней и содержания). В
УПК, принятом в 2001 г., в специально выделенной гл. 2 "Принципы уголовного
судопроизводства" не было (!) принципа независимости судей. Этот принцип был внесен в УПК
только Федеральным законом от 2 июля 2013 г. N 166-ФЗ (ст. 81).
В гражданском процессе сохраняется принцип непрерывности судебного разбирательства (ст. 157
ГПК), из АПК, КАС и УПК этот принцип совершенно неосновательно, в ущерб правосудию
исключен.
В АПК, ГПК и УПК также по-разному установлены основания для отвода судьи и порядок
рассмотрения заявлений об отводах (соответственно ст. 21 и 25, 16 и 20, 61 и 65).
Имеются совершенно недопустимые различия в определении средств доказывания в гражданском,
арбитражном и уголовном процессах.
УПК и АПК уже после введения их в действие*(17) и совершенно по непонятным причинам
предусмотрели дополнительно к ним (кроме заключения эксперта) "заключения и показания
специалиста" (ст. 74 и 80 УПК); "консультации специалиста" (ст. 64, 87.1 АПК).
ГПК (а вслед за ним и КАС) совершенно правильно не последовали таким сомнительным
нововведениям, исходя из устоявшегося в законодательстве (действовавшем до этих изменений) и
теории понимания того, что "специалист" приглашается судом (по уголовным делам - и
следователем) только для оказания помощи в собирании и исследовании доказательств (при
осмотре письменных и вещественных доказательств, воспроизведении аудио- или видеозаписи,
назначении экспертизы, допроса свидетелей и т.п.) путем дачи консультаций (например,
разъяснения специальных терминов), пояснений или оказания технической помощи
(фотографирования, отбора проб для экспертизы и т.п.).
Такие консультации не могут рассматриваться как доказательства, поскольку сами по себе не
содержат сведений о фактах, подлежащих доказыванию. Во всяком случае их значение должно
быть определено одинаково во всех видах судопроизводства.
Перечень подобных расхождений можно продолжать, однако и без этого суть ясна - такое
положение необходимо исправлять, что поможет принять основы процессуального
законодательства.
2. К числу важнейших проблем, определяющих следующее направление развития
процессуального законодательства и законодательства о судоустройстве, относятся проблемы
производств в судах проверочных инстанций (апелляционной, кассационной, надзорной).
Как отмечалось выше, в гражданском и уголовном процессах (соответственно с 1 января 2012 г. и
1 января 2013 г.) введено единое апелляционное производство в судах второй инстанции (ранее
оно было только в районных судах, являющихся второй инстанцией по отношению к мировым
судьям). В арбитражном процессе апелляционное производство введено еще АПК 1995 г.
Одновременно прежнее надзорное производство в президиумах областных и других
соответствующих им судов общей юрисдикции, а также судебных коллегиях Верховного Суда РФ
было переименовано (по существу оно не изменялось) в кассационное, а надзорное производство
сохранено только в Президиуме Верховного Суда РФ.
Возникшие в данной сфере общие проблемы процессуального законодательства во многом
связаны с указанной выше проблемой организации судебной системы и определением
полномочий образующих ее судов.
2.1. Относительно апелляционного производства имеется проблема доступа в арбитражный суд
второй инстанции по делам, отнесенным к подсудности определенных судов: Суда по
интеллектуальным правам и судов округов. Она возникла в связи с наделением этих судов
федеральными конституционными законами полномочиями судов первой и кассационной
инстанций, что исключило для них наличие апелляционной инстанции и породило
соответствующие ограничения права на апелляционное обжалование в арбитражном процессе (в
гражданском и уголовном процессах этого нет).
Для такого регулирования в свое время действительно были объективные причины.
Как отмечалось выше, Суд по интеллектуальным правам был создан в соответствии с
Федеральным конституционным законом от 6 декабря 2011 г. N 4-ФКЗ в качестве
специализированного арбитражного суда (на уровне суда округа) для рассмотрения дел по спорам,
связанным с защитой интеллектуальных прав, в качестве первой и кассационной инстанций
(ст. 26.1 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации").
Наделение этого Суда полномочиями кассационной инстанции тогда объяснялось просто и
логично: вышестоящей инстанцией для него являлся Высший Арбитражный Суд РФ, а тот
рассматривал лишь дела по первой инстанции, в порядке надзора и по новым или вновь
открывшимся обстоятельствам, т.е. ни апелляционной, ни кассационной инстанцией не являлся;
наделять его апелляционными полномочиями в отношении одного суда было явно нелогично.
Поэтому законодатель вынужден был объединить в одном суде две инстанции (первую и
кассационную), а также вообще отказаться от возможности обжалования его решений в
апелляционном порядке (этим были ограничены права лиц, участвующих в рассматриваемых им
делах).
Аналогичная ситуация возникла ранее в связи с принятием Федерального закона от 30 апреля 2010
г. N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права
на исполнение судебного акта в разумный срок" и внесением соответствующих изменений в ГПК
и АПК (они были дополнены гл. 22.1 и 27.1 соответственно).
Дела о взыскании компенсации за нарушение указанных прав арбитражными судами были по
объективным причинам (суды субъектов РФ, нарушившие эти права, рассматривать их,
естественно, не могли) переданы в ведение окружных судов*(18) со всеми вытекающими
последствиями относительно возможности обжалования вынесенных по ним судебных
постановлений.
Теперь же ситуация другая: вышестоящей для Суда по интеллектуальным правам и для окружных
арбитражных судов судебной инстанцией является Верховный Суд РФ, который рассматривает
дела и в апелляционном порядке. Поэтому необходимо исключить из полномочий указанных
арбитражных судов полномочия кассационного суда относительно рассмотренных ими дел по
первой инстанции и установить для обжалования вынесенных по ним решений общий порядок
апелляционного производства в Верховном Суде РФ, что обеспечит в этой области унификацию
гражданского, уголовного и арбитражного процессов, а также административного
судопроизводства и устранит существующее в настоящее время неравенство в правах
участвующих в этих процессах заинтересованных лиц на доступ в суд апелляционной инстанции.
2.2. Большие проблемы имеются в апелляционном производстве по гражданским делам. Одна из
наиболее важных проблем связана с изменением в ходе реформирования этого производства
полномочий суда апелляционной инстанции: теперь этот суд - в случае отмены решения - не имеет
права направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, а обязан сам разрешить его
по существу путем вынесения нового решения (разумеется, кроме случаев оставления заявления
без рассмотрения либо прекращения производства по делу); лица, обжалующие судебное решение,
соответственно лишены права просить суд апелляционной инстанции направить дело на новое
рассмотрение в суд первой инстанции (новая редакция ст. 328 ГПК).
В результате этих изменений, во-первых, существенным образом нарушаются права лиц,
участвующих в деле, в случае рассмотрения дела судом первой инстанции без их извещения о
времени и месте судебного заседания, а также лиц, не привлеченных к участию в деле, когда суд
разрешил вопрос об их правах или обязанностях: они оказываются по вине суда лишенными права
на разбирательство дела с их участием в суде первой инстанции (права на доступ к правосудию) и
только после этого участия - на обжалование судебного решения в суд апелляционной инстанции.
Во-вторых, такое регулирование не учитывает последствия других фундаментальных нарушений,
которые могут быть допущены судом первой инстанции и которые (наряду с указанными выше)
всегда были и остаются безусловными основаниями для отмены решения суда: рассмотрение дела
незаконным составом суда; нарушение правил о языке, на котором ведется судебное
производство; неподписание решения судьей, который рассматривал дело (это равнозначно его
отсутствию); отсутствие в деле протокола судебного заседания; нарушение тайны совещательной
комнаты (ч. 4 ст. 330 ГПК).
Эти нарушения свидетельствуют не об отдельных дефектах правосудия в суде первой инстанции,
которые можно устранить в суде апелляционной инстанции, а о его полном отсутствии и, как
следствие, о ничтожности судебного решения.
Рассмотрение в таких случаях дела судом апелляционной инстанции полностью по правилам
производства в суде первой инстанции, как это предусмотрено ч. 5 ст. 330 ГПК, не спасает
ситуацию.
Конституционное право лица, обжалующего судебное решение, на рассмотрение его дела
(разумеется, в первой инстанции) тем судом, которому оно подсудно по закону, остается
нарушенным.
Областные и другие соответствующие им суды апелляционной инстанции просто не в состоянии -
с учетом условий их работы (нагрузки на судей и т.д.) - обеспечить нормальное рассмотрение
таких дел по правилам производства в суде первой инстанции: по ним необходимо проводить
подготовку к судебному заседанию, возможно, решать вопросы о принятии встречного иска,
назначении экспертиз, вызове свидетелей, истребовании документов и т.д.
В связи с переносом в полном объеме рассмотрения таких дел с районного уровня на уровень
центров субъектов РФ, в которых находятся апелляционные инстанции судов общей юрисдикции,
большие потери сил, средств и времени (с учетом размеров территории Российской Федерации,
условий транспортного сообщения и т.п.) понесут и участники процесса (стороны, их
представители, свидетели и др.) для явки в судебные заседания.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами
норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде
апелляционной инстанции" частично исправил положение, разъяснив, что суд апелляционной
инстанции передает дело в суд первой инстанции в случаях нарушений правил подсудности (ст. 47
Конституции РФ) и признания незаконным или необоснованным решения, вынесенного в
предварительном судебном заседании, об отказе в иске по мотивам пропуска срока исковой
давности (п. 37 и 38).
Однако этого недостаточно. Требуется изменение ГПК и предоставление суду апелляционной
инстанции (можно сказать и "возвращение" из прежнего кассационного производства, каким оно
было в суде второй инстанции) полномочия возвращать дело на новое рассмотрение в суд первой
инстанции в случаях отмены решения по основаниям, предусмотренным ч. 4 ст. 330 ГПК.
Обращает на себя внимание, что КАС наделяет суд апелляционной инстанции правом отменить
решение и направить административное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции в
случае, если административное дело было рассмотрено судом в незаконном составе, если
административное дело рассмотрено в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не
извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, или если судом был
разрешен вопрос о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в
административном деле (п. 3 ст. 309).
Это еще один пример бессистемного регулирования законодателем одинаковых правоотношений в
разных видах судопроизводства, которое, конечно, необходимо устранить.
Представляется, было бы полезным (для лиц, участвующих в деле, и для суда апелляционной
инстанции) наделить этот суд правом направлять дело на новое рассмотрение в суд первой
инстанции и в тех случаях, когда нарушения, допущенные судом первой инстанции (помимо
указанных выше), вызывают необходимость собирания, представления и исследования большого
объема доказательств (например, когда суд первой инстанции незаконно отказал в допросе многих
свидетелей, истребовании различных документов, назначении экспертизы), что во многом
затруднит разбирательство дела на уровне суда апелляционной инстанции*(19).
2.3. Серьезные проблемы имеются в кассационном производстве. До недавнего времени они были
лишь в гражданском и уголовном процессах. В арбитражных судах кассационное производство,
осуществляемое в специально созданных для этого судах округов, в целом соответствовало всем
предъявляемым к нему требованиям, однако с объединением высших судов и образованием в
арбитражном процессе указанной выше "двойной кассации" в судебных коллегиях Верховного
Суда РФ (по образцу ГПК и УПК) проблемы возникли и здесь.
В судах общей юрисдикции они связаны с соединением в одних судах - областных и других им
соответствующих - полномочий судов апелляционной и кассационной инстанций; функции
последней выполняют президиумы этих судов, которые просто не в состоянии рассматривать все
дела по кассационным жалобам, как это делают арбитражные суды округов.
Для решения проблемы необходимы изменения федеральных конституционных законов "О
судебной системе Российской Федерации", "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации"
и "О Верховном Суде Российской Федерации" в целях создания в системе судов общей
юрисдикции окружных судов в качестве судов кассационной инстанции и освобождения
президиумов областных и других соответствующих им судов, а также судебных коллегий
Верховного Суда РФ от этих полномочий.
В результате будет унифицировано процессуальное законодательство, регулирующее проверку
судебных постановлений в кассационном порядке, и обеспечено право всех заинтересованных лиц
(подающих кассационные жалобы) на реальный доступ в суд кассационной инстанции, т.е. на
рассмотрение их жалоб именно судом, как это делается в арбитражных судах округов, а не
единолично судьей, без проведения судебного заседания, как это происходит в подавляющем
большинстве случаев в судах общей юрисдикции.
Как известно, с предложением создать окружные суды общей юрисдикции выступил и
Председатель Верховного Суда РФ В.М. Лебедев. Его оперативно прокомментировали известные
ученые (А.Т. Боннер, Е.А. Борисова, В.В. Ярков и др.)*(20).
Предложение, естественно, заслуживает поддержки и требует тщательной проработки в целях
оптимального определения полномочий окружных судов и перераспределения полномочий других
судов общей юрисдикции.
Представляется, что полномочия этих судов можно было бы определить следующим образом.
Окружные суды. Основное полномочие этих судов, разумеется, рассмотрение в качестве суда
кассационной инстанции дел, которые в настоящее время рассматривают президиумы областных и
других соответствующих им судов, но в порядке, аналогичном тому, который действует в
арбитражных судах.
Кроме того, к их полномочиям можно отнести рассмотрение дел в апелляционном порядке - по
жалобам и представлениям на судебные акты, вынесенные по первой инстанции областными и
другими соответствующими им судами.
Представляется, что некоторые категории дел они могли бы рассматривать и по первой инстанции
(об этом далее).
Верховные суды республик, краевые, областные и другие соответствующие им суды. Полномочия
этих судов уменьшаются - они перестают быть судами кассационной инстанции, что снижает
существенно нагрузку на эти суды и улучшает тем самым условия для выполнения наиболее
важного для них полномочия - рассмотрения дел в качестве суда апелляционной инстанции.
Естественно, за этими судами остается полномочие по рассмотрению определенных законом
категорий дел в качестве суда первой инстанции.
Верховный Суд РФ. В определении полномочий Верховного Суда РФ заслуживают серьезного
внимания два вопроса:
сохранять ли за судебными коллегиями Верховного Суда РФ полномочия суда кассационной
инстанции;
сохранять ли за Верховным Судом РФ очень широкие полномочия по рассмотрению дел в
качестве суда первой инстанции, которые определены в ч. 4 ст. 2 Федерального конституционного
закона "О Верховном Суде Российской Федерации"?
С учетом важности этих вопросов было бы полезным их специальное обсуждение.
Представляется полезным избавить судебные коллегии Верховного Суда РФ от кассационных
полномочий (их вполне реализуют окружные суды). Тогда Верховный Суд РФ смог бы более
эффективно осуществлять свои надзорные полномочия.
Было бы правильным значительно сократить чрезмерный перечень дел, которые в настоящее
время рассматривает по первой инстанции Верховный Суд РФ, например, оставить в его
подсудности лишь дела об оспаривании актов высших органов государственной власти:
нормативных и ненормативных актов Президента РФ и Правительства РФ; ненормативных актов
Совета Федерации и Государственной Думы. К этим делам можно было бы отнести - с учетом их
особенностей и важности - дела, связанные с деятельностью Центральной избирательной
комиссии (ее расформированием, оспариванием решений).
Остальные дела, представляется, можно было бы передать на уровень окружного суда, например,
Центрального округа, который следует создать.
Это значительно уменьшит огромную нагрузку, возложенную на Верховный Суд РФ, и улучшит
условия его работы.
2.4. Серьезные проблемы имеются и в надзорном производстве, осуществляемом теперь
единственной, высшей судебной инстанцией - Президиумом Верховного Суда РФ.
В силу ст. 7 Федерального конституционного закона "О Верховном Суде Российской Федерации"
Президиум Верховного Суда РФ проверяет в порядке надзора вступившие в силу судебные акты
"в целях обеспечения единства судебной практики и законности".
Это положение определяет исключительно важную роль Президиума Верховного Суда РФ в
формировании практики правильного и единообразного применения законодательства судами
России, однако успешно играть ее он не в состоянии.
Как уже отмечалось, практически все дела, рассматриваемые Президиумом Верховного Суда РФ,
являются уголовными; гражданских дел он рассматривает лишь несколько в год.
Может ли при таком положении Президиум Верховного Суда РФ влиять на судебную практику по
гражданским делам и обеспечивать ее "единство и законность"? Совершенно очевидно, что нет.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, на который была возложена та же роль в системе
арбитражных судов, рассматривал ежегодно по несколько сотен дел, поэтому оказывал
существенное влияние на практику арбитражных судов.
Надо отметить, что и задолго до изменений судебной системы России и ее процессуального
законодательства Президиум Верховного Суда РФ тоже рассматривал единицы гражданских дел.
Судебную практику в этой сфере определяла Судебная коллегия по гражданским делам
Верховного Суда РФ, но тогда она одна рассматривала такие дела, поэтому единство судебной
практики по ним в целом обеспечивалось.
Теперь же все дела, кроме уголовных, в Верховном Суде РФ рассматривают пять коллегий: по
административным делам, по гражданским делам, по экономическим спорам, по делам
военнослужащих, а также Апелляционная коллегия.
Все они зачастую применяют одно и то же законодательство, поэтому вполне возможны ситуации,
когда в этих коллегиях оно будет применяться по-разному, что приведет к разрушению единства
судебной практики и породит серьезные проблемы в деятельности нижестоящих судов.
Ранее такое положение можно было исправить путем применения ст. 389 первоначальной
редакции ГПК, в силу которой Председатель Верховного Суда РФ или его заместитель имели
право внести в Президиум Верховного Суда РФ представление о пересмотре судебных
постановлений в порядке надзора "в целях обеспечения единства судебной практики и
законности".
Однако позже это положение было изменено, что привело к утрате его назначения: теперь
представление может быть внесено в Президиум Верховного Суда РФ "в целях устранения
фундаментальных нарушений норм материального права или норм процессуального права"
(ст. 391.11 ГПК).
В данном виде это положение вообще не нужно, поскольку "фундаментальные нарушения"
(например, рассмотрение судом дела в отсутствие ответчика, не извещенного о месте и времени
судебного заседания) должны устраняться в нижестоящих судах проверочных инстанций и к
формированию судебной практики, как правило, отношения не имеют.
Как же обеспечивать единство судебной практики в новом Верховном Суде РФ?
В таком виде, в каком он существует, сделать это очень сложно, хотя, конечно, Верховный Суд
РФ пытается это делать (например, путем утверждения его Президиумом обзоров судебной
практики).
Очевидно - требуются преобразования структуры Верховного Суда РФ.
Можно, например, предложить для проверки дел в порядке надзора образовать в Верховном Суде
РФ две палаты (название условное) по гражданским (в широком смысле, включая и
административные) и уголовным делам; в них дела рассматривались бы в обычном порядке, как
сейчас в судебных коллегиях, составом из трех судей. В определенных случаях (например, когда
возникающие по делам спорные вопросы имеют особую сложность или важность для судебной
практики) дела могли бы рассматриваться большой палатой (название также условное), состоящей
из 11-15 судей, или всем составом палаты.
Такие палаты будут выполнять функции нынешнего Президиума Верховного Суда РФ, но с
учетом специализации, что только повысит эффективность Верховного Суда РФ.
Соответственно, важнейшей целью взаимного развития процессуального законодательства и
законодательства о судоустройстве является поиск и учреждение разумных процессуальных и
организационных форм осуществления правосудия, с тем чтобы они обеспечивали эффективную
деятельность судов на всех стадиях процесса и во всех судебных инстанциях.
Тема: «Система принципов гражданского судопроизводства. Диспозитивность,

состязательность, объективная истина: сущность, содержание, соотношение» (2
часа)
1. Понятие и проблемы системы принципов гражданского процессуального права,
их развитие и современное состояние.
2. Состязательная и следственная модели процесса и их влияние на формирование
системы и содержания принципов процессуального права
3.Принципы диспозитивности и состязательности.
4. Истина в гражданском и арбитражном процессе. Современные проблемы
установления истины в правосудии.
5. Эволюция роли суда в гражданском и арбитражном процессе.
Задания для подготовки: изучение рекомендованной основной и дополнительной

литературы, действующего процессуального законодательства, практики
Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, подготовка вопросов к
дискуссии.
2. (Решетникова И.В. Реформирование гражданского судопроизводства в России // Извлечение

из книги Витрянского В.В., Гонгало Б.М., Суханова Е.А. Яковлева В.Ф. и др. Кодификация
российского частного права 2017 (под ред. П.В. Крашенинникова- М., 2017 г)..
Великие процессуалисты XIX-ХХ вв. выделяли черты состязательного процесса
модели 1864 г. (К. Малышев, Е.А. Нефедьев, немецкие ученые К. Бюллов, Канштейн и др.),
которые совпадают с современными представлениями.
1) "Суд не производит гражданских дел без просьбы заинтересованных лиц", - вся
инициатива, вызывающая движение процесса, принадлежит частным лицам, а не суду. Суд в
процессе обязан принимать меры для охраны общественного интереса. В качестве составляющей
состязательность сторон АПК ввел процессуальный риск: "Лица, участвующие в деле, несут
риск наступления последствий совершения или не совершения ими процессуальных действий" (ч. 2
ст. 9). Наделение лиц, участвующих в деле, правом активного участия в процессе влечет для них
определенный риск наступления негативных последствий при невыполнении процессуальных
обязанностей и неиспользовании процессуальных прав.
В ГПК и КАС содержится положение, также взаимосвязанное с процессуальным риском:
"При уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых
материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без
участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая
сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать
факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым"
(ч. 3 ст. 79 ГПК; ч. 5 ст. 77 КАС).
2) Суд не должен выходить за пределы требований сторон. Это положение также
провозглашено в ныне действующих АПК и ГПК. Лишь тогда, когда суд вынужден определить
правильный способ защиты нарушенного права, он выходит за пределы заявленных требований.
Так обстоит дело, когда сторона неверно определяет характер своего требования как
оспаривание действий или бездействия каких-то органов вместо предъявления иска ввиду наличия
спора о праве.
При рассмотрении дел из публичных правоотношений законом предусматривается выход
за пределы заявленных требований, но лишь в определенных случаях: суд не связан основаниями
и доводами заявленных требований по административным делам об оспаривании нормативных
правовых актов, решений, действий (бездействия), соответственно принятых или совершенных
органами государственной власти, органами местного самоуправления, иными органами и
организациями, наделенными отдельными государственными или иными публичными
полномочиями, должностными лицами, государственными или муниципальными служащими, а
также по административным делам о защите избирательных прав и права на участие в
референдуме граждан Российской Федерации (ч. 3 ст. 62 КАС).
3) Суд не должен разыскивать и принимать во внимание факты и доказательства,
которые не заявлены ему сторонами, что касается лишь фактического материала, но не
юридических норм. В то же время суд может задавать сторонам и свидетелям вопросы, указывать
на недостаток доказательств по существенным фактам дела и предлагать им пополнить этот
недостаток, если они того хотят (ст. 368 Устава гражданского судопроизводства 1864 г..
В современном гражданском и арбитражном процессе суд отстранен от собирания
доказательств, он лишь может оказывать сторонам необходимое содействие в этом. Более
активную роль в процессе доказывания играет суд при рассмотрении дел из публичных
правоотношений (КАС и рассмотрение дел указанной категории по правилам АПК). Так, согласно
ч. 1 ст. 63 КАС в целях правильного разрешения административных дел суд вправе истребовать
доказательства как по ходатайству лиц, участвующих в деле, так и по своей инициативе.
Подобный подход законодательства обусловлен характером публично-правовых отношений
между сторонами дел по спорам (отношения власти и подчинения), защитой слабой стороны
(гражданина, юридического лица). Аналогичное правило закреплено в АПК применительно к
рассмотрению дел из публичных правоотношений (ч. 6 ст. 200, ч. 5 ст. 205, ч. 5 ст. 215 АПК).
4) Сторонам предоставлено право состязаться перед судом относительно существа
своего дела. В основе состязания всегда лежит противоположность интересов двух сторон
материально-правового спора. Но для того чтобы состязание сторон состоялось, требуется
наделение их процессуальными правами и возможностями участия в исследовании и оценке
доказательств, а также установление правил состязания, по которым именно стороны (их
представители) были активны в исследовании, анализе доказательств, а не суд. Лишь два
момента можно назвать несостязательными. Во-первых, рассмотрение дела по существу
начинается докладом председательствующего или одного из судей, что реально приводит к
зачитыванию искового заявления, которое должно быть известно лицам, участвующим в деле, еще
на стадии подготовки дела. Второй момент в гражданском процессе, мешающий развитию
истинного состязания, - стороны не всегда представлены профессиональными представителями,
что не дает полностью реализовать процессуальный механизм состязания. При таких
обстоятельствах суд редко может установить обстоятельства по делу без собственного
вмешательства в исследование доказательств, оставаясь, как и ранее, "следователем" в процессе.
Следует отметить, что АПК не регулирует детально стадию судебного разбирательства,
поэтому нет единства в проведении судебного заседания, тем более что на применении АПК
сказывается то, что суд был создан на основе арбитража - органа исполнительной власти. В связи с
этим в большинстве своем судебные разбирательства в арбитражном процессе еще более
"следственные", чем в судах общей юрисдикции. И общая проблема для всей судебной системы -
большая нагрузка судей из-за огромного количества рассматриваемых дел.
5) Состязание сторон позволяет суду прийти к убеждению о праве тяжущихся
достичь той степени достоверности, которая необходима для безошибочного решения дела
(обнаружение действительной истины), - это вопрос о стандарте доказывания. Долгие годы
стандартом доказывания в советском процессе была объективная истина. В 1995 г. с внесением
изменений в ГПК РСФСР из содержания названного Кодекса был устранен принцип объективной
истины. Процессуалисты России спорят о том, есть ли объективная истина, а может быть, она
формальная, судебная, юридическая?
Стандарт доказывания полностью связан с бременем доказывания, которое несут стороны в
процессе. В американском и английском процессе под стандартом доказывания понимается
критерий, согласно которому судья выносит решение по делу. Эти критерии различны в
гражданском и уголовном процессе. При рассмотрении дела Davies v. Taylor было подчеркнуто,
что стандарт доказывания по гражданским делам - это баланс вероятности: если доказательство
показывает баланс в пользу того, что случилось, это значит, что это действительно случилось.
Стандарт доказывания не преследует цель установить истину. Скорее это лишь определенная мера
того, смогли ли стороны успешно выполнить возложенное на них бремя доказывания. В итоге
судья решает, кому из сторон верить. Если истец смог убедить судью в своей правоте, то он
выиграл дело с вероятностью по крайней мере 51 против 49. Если же вероятность 50 на 50, то иск
удовлетворению не подлежит в силу равновесия вероятностей. В большинстве гражданских дел
сторонам требуется доказать свою позицию на балансе простой вероятности, а именно: более
вероятно, чем нет. По некоторым гражданским делам требуется достичь более высокой степени
вероятности. Баланс вероятности должен быть более строгим в делах, на которые
распространяются особая забота и защита государства, а также в делах, имеющих связь с
уголовными деяниями.
4.
4,5. Судебная истина и роль суда в современном судопроизводстве по гражданским делам
Законодательное оформление преобладания в российском судопроизводстве по
гражданским делам состязательного начала произошло с введением в действие второго варианта
АПК (1 июля 1995 г.) и Федерального закона от 30 ноября 1995 г. "О внесении изменений и
дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР" (4 января 1996 г.).
На состязательность современного судопроизводства по гражданским делам указывает
прежде всего законодательное закрепление за процессуально равноправными сторонами и
другими участвующими в деле лицами широкого комплекса прав и обязанностей по
представлению доказательств и доказыванию искомых фактов, реализация которых и должна
обеспечить установление действительных обстоятельств дела.
Так, в частности, согласно ч. 1 ст. 65 АПК каждое лицо, участвующее в деле, отнесенном
законом к ведению арбитражного суда, должно доказать обстоятельства, на которые оно
ссылается как на основания своих требований или возражений. При этом по общему правилу оно
до начала судебного заседания должно раскрыть доказательства перед другими лицами,
участвующими в деле; соответственно все лица, участвующие в деле, вправе ссылаться только на
те доказательства, с которыми остальные участники судебного спора были ознакомлены
заблаговременно (ч. 3 и 4 ст. 65 АПК). Иначе сформулировано положение об обязанности
доказывания в соответствующей норме гражданского процессуального законодательства,
которая возлагает ее непосредственно лишь на каждую сторону, отсутствует в ней и правило о
раскрытии доказательств до начала судебного заседания (ч. 1 ст. 56 ГПК).
Между тем субъектами прав и обязанностей по доказыванию являются не только стороны,
но и другие лица, участвующие в деле, что следует из других положений ГПК (ст. 34, 42, 43, 45, 46
и др.); для большей определенности нормы это следовало отразить и в ст. 56 ГПК. Разумным для
состязательного процесса является и правило о раскрытии доказательств. Как верно отмечает
М.А. Фокина, оно обеспечивает равенство сторон и содействует мирному урегулированию спора,
поскольку позволяет собрать все необходимые доказательства, обеспечить взаимную
информированность участвующих в деле лиц о собранных по делу доказательствах, исключить
эффект неожиданности при рассмотрении дела, подготовится к судебному заседанию.
В современном российском цивилистическом процессе суд, сохраняя независимость,
объективность и беспристрастность, лишь осуществляет руководство процессом, разъясняет
участвующим в деле лицам их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения
или несовершения ими процессуальных действий, оказывает содействие в реализации их прав,
создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления
фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и
разрешении гражданских дел (ч. 2 ст. 12 ГПК, ч. 3 ст. 9 АПК).
Для этого арбитражный суд согласно ч. 2 ст. 65 АПК на основании требований и
возражений лиц, участвующих в деле, и в соответствии с подлежащими применению нормами
материального права определяет обстоятельства, имеющие значение для правильного
рассмотрения дела. Такую же, по существу, обязанность при рассмотрении и разрешении
гражданского дела ч. 2 ст. 56 ГПК возлагает и на суд общей юрисдикции.
В частности, ГПК дополнительно возлагает на суд обязанность определить, какой стороне
надлежит доказывать обстоятельства, имеющие значение для дела, а также выносить
обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. Однако и
арбитражный суд при определении обстоятельств, имеющих значение для правильного
рассмотрения дела, в случае возникновения соответствующей ситуации вынужден будет
совершить те же самые действия.
В соответствии со ст. 57 ГПК и ст. 66 АПК доказательства обязаны представить лица,
участвующие в деле, однако при возникновении затруднений в их представлении суд общей
юрисдикции или арбитражный суд обязан оказать им в этом содействие. При недостаточности
доказательств суд вправе предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные
доказательства, необходимые для правильного рассмотрения дела и принятия законного и
обоснованного судебного акта.
Такая роль суда при установлении фактических обстоятельств по делам о защите
частноправового интереса вносит в гражданский и арбитражный процесс определенные
элементы следственного судопроизводства, которые соответствующим образом корректируют
реализацию принципа состязательности, не ограничивая, однако, при этом существенно свободу
сторон по распоряжению спорным материальным правом и процессуальными средствами его
защиты, обусловленную диспозитивными началами судопроизводства по гражданским делам.
Иное предусмотрено для дел, возникающих из административных и иных публичных
правоотношений, по которым из общих правил о доказывании законодатель делает исключение
(ст. 246, 249 ГПК, ст. 66, 194, 200, 205, 210, 215 АПК). При рассмотрении и разрешении таких дел
суд не связан основаниями и доводами заявленных требований, может истребовать
доказательства по своей инициативе для обеспечения правильного разрешения дела. За уклонение
от участия в доказывании, от представления доказательств по запросу суда должностные лица,
участвующие в деле, могут быть подвергнуты штрафу.
При возникновении спора в суде участники таких правоотношений сохраняют состояние
неравенства в материально-правовом аспекте, что требует для обеспечения процессуального
равноправия, без которого не может быть и подлинного состязания сторон, определенного
льготного режима для "слабой" стороны. Он обеспечивается за счет распределения
процессуальных обязанностей при установлении фактических обстоятельств, когда на "сильную"
сторону возлагается бремя доказать законность своих действий и решений, а также за счет более
активной роли суда при доказывании.
Как отметил Конституционный Суд РФ в Постановлении от 16 июля 2004 г. N 15-П,
ограничение диспозитивности по делам, возникающим из публичных правоотношений, допустимо
в случаях, когда природа спорного публичного правоотношения не предполагает возможности
свободного распоряжения субъективным материальным правом.
Возложение дополнительных обязанностей по доказыванию фактических обстоятельств на
должностных лиц и других представителей органов публичной власти, а также активная роль суда
по контролю за исполнением этих обязанностей полностью соответствует природе дел,
возникающих из административных и иных публичных правоотношений.
Следовательно, несмотря на значительную активность суда при доказывании фактических
обстоятельств по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений,
в связи с чем порядок судопроизводства по ним существенно смещается в сторону следственного
начала, судопроизводство по таким гражданским делам следует все же относить к
состязательному процессу с элементами следственного.
Отсутствие по делам особого производства спора о субъективном материальном праве
между заявителем и заинтересованными лицами не устраняет необходимости доказывания
наличия или отсутствия фактов, имеющих значение для правильного разрешения дела. При этом
согласно ч. 1 ст. 263 ГПК и ч. 1 ст. 217 АПК дела особого производства рассматриваются и
разрешаются по общим правилам искового производства с особенностями, установленными
соответственно гл. 27-38 ГПК и ст. 7 АПК. Достижение истины по таким делам обеспечивается в
основном инициативой и активностью самих лиц, участвующих в деле, которым суд, как и по
делам искового производства, оказывает содействие в доказательственной деятельности.
Лишь по тем делам особого производства, по которым публичный интерес значителен и по
своей правовой природе они по существу приближаются к делам, возникающим из публично-
правовых правоотношений, законодательно закрепляется более активная роль суда. Например, по
делам об усыновлении суд при необходимости по своей инициативе может затребовать
дополнительные документы (ч. 3 ст. 272 ГПК); такие же полномочия суду предоставлены по делам
о признании гражданина безвестно отсутствующим или объявлении гражданина умершим (ч. 1
ст. 278 ГПК); по делам о признании гражданина недееспособным суд при наличии достаточных
данных о психическом расстройстве гражданина обязан назначить экспертизу для определения его
психического состояния (ст. 283 ГПК).
Состязательное начало характерно и для всех других видов современного
цивилистического судопроизводства, в том числе при всей их специфике для приказного
производства в гражданском процессе и упрощенного производства в арбитражном процессе,
непременными условием которых является внешняя бесспорность материально-правовых
притязаний. Однако их обоснование целиком возлагается на взыскателя-заявителя, а другая
сторона вправе опровергнуть презумпцию бесспорности притязания, после чего дело может быть
рассмотрено лишь в обычной процедуре состязательного искового производства.
Сочетание принципа состязательности со следственными началами в цивилистическом
процессе является вполне оправданным, поскольку гражданское судопроизводство есть форма
осуществления правосудия, посредством которого государство реализует публичную функцию
защиты прав и свобод человека и гражданина.
Вне зависимости от вида судопроизводства по гражданским делам суд не должен быть
пассивным наблюдателем процессуального противоборства сторон, безучастно ожидающим
результата их состязания, тем более что сторонам в состязательном процессе при их возможном
фактическом неравенстве должны быть обеспечены равные возможности в отстаивании своих
законных интересов. Соответственно в современном цивилистическом процессе
законодательно закреплена определенная активность суда, степень которой варьируется в
зависимости от правовой природы дел, являющихся предметом судебного разбирательства.
По делам о защите частноправовых интересов она минимальна, преобладание же публичных
интересов дает законодателю основания для усиления активной роли суда.
Вопреки требованию о беспристрастности начнет действовать в интересах одной из сторон,
причем не обязательно правой в споре, поскольку достижение истины в судопроизводстве, как
указывалось ранее, не всегда возможно. Соответственно состязательность является наиболее
оптимальным в современных условиях способом установления фактических обстоятельств дела,
она в большей степени соответствует природе правосудия, предполагающего наличие именно
беспристрастного суда
Вне зависимости от вида судопроизводства по гражданским делам право окончательной
оценки сведений об искомых фактах принадлежит только суду, который оценивает их по своему
внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и
непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (ст. 67 ГПК, ст. 71 АПК). На
основании оценки доказательств суд при принятии решения (ст. 196 ГПК, ст. 168 АПК)
определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для формирования вывода по существу
спора, установлены, а какие не установлены, а также существует ли между сторонами спорное
правоотношение и каково его содержание.
Существование презумпции истинности судебного решения в гражданском
судопроизводстве отстаивается многими процессуалистами, однако при этом обычно имеется в
виду решение, вступившее в законную силу. Исходным моментом для такого понимания названной
презумпции является ст. 1350 Гражданского кодекса Франции, принятого еще в 1804 г. В этой
норме было предусмотрено, что законная презумпция - это презумпция, приписываемая
специальным законом известным актам и известным фактам; такой презумпцией является
значение, которое закон приписывает решению, вступившему в законную силу.
Между тем не вступившее в законную силу судебное решение также предполагается
истинным, пока не будет доказано обратное, только способ опровержения этой презумпции
более прост. Наличие такой презумпции выводится из многих положений гражданского и
арбитражного процессуального законодательства, в частности из требования законности и
обоснованности решения суда (ст. 195 ГПК), из предусмотренной законом возможности
принудительного исполнения не вступившего в законную силу решения (ст. 210-212 ГПК, ст. 182
АПК).
Кроме того, презумпция истинности не вступившего в законную силу решения является
частным случаем таких презумпций, как законность действий суда при рассмотрении и
разрешении дел, независимость судей и подчинение их только Конституции РФ и федеральному
закону, процессуальная добросовестность суда при исполнении обязанностей по осуществлению
правосудия. Они непосредственно выводятся из положений гл. 7 Конституции РФ, гл. 1
Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", гл. 1 ГПК,
гл. 1 АПК и др.
Тема: «Состав и особенности процессуального положения лиц, участвующих в

деле: проблемные вопросы учения о гражданских процессуальных
правоотношениях» (4 часа)
1. Основные проблемы учения о гражданских процессуальных правоотношениях:
понятие, предпосылки возникновения, содержание, объект, проблема единого
правоотношения или системы правоотношений.
2. Субъекты гражданского процессуального права и субъекты гражданских
процессуальных правоотношений, их классификация.
3. Суд как субъект гражданского (арбитражного) процесса. Проблемы участия
арбитражных и народных заседателей в гражданском (арбитражном) процессе.
4. Гражданская процессуальная правоспособность и дееспособность. Дискуссия о
процессуальной правосубъектности.
5. Стороны как субъекты гражданского и арбитражного процесса.
6. Третьи лица.
7. Защита чужих интересов в гражданском и арбитражном процессе.
8. Представительство в гражданском и арбитражном процессе: основные проблемы.

Актуальные Проблемы Гражданского Судопроизводства

Загружено:

Сведения о документе

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

Актуальные Проблемы Гражданского Судопроизводства

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

Шерникова Дарья Андреевна (заочная форма обучения, 1 курс, магистратура, группа 1з)

Актуальные проблемы гражданского судопроизводства

1. Формы защиты субъективных прав и законных интересов. Общая характеристика

С принятием в 2011 г. ФКЗ ≪О внесении изменений в Федеральный конституционный

3. Ярков В.В.: «Таким образом, в настоящее время действует четыре отрасли

В.В. Ярков Чаще всего выделяются стадии гражданского процесса,

разбирательству, разбирательство дела по существу в суде первой инстанции (см.:

ГРАЖДАНСКОЕ И АДМИНИСТРАТИВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО:

Павлова Маргарита Сергеевна - кандидат юридических наук, доцент кафедры

В 2015 г. в Российской Федерации был введен в действие новый

КАС РФ, закрепляя предмет регулирования кодекса посредством перечисления

административного судопроизводства (ст. 1), не позволяет дать однозначный ответ о

В приведенных выше примерах из судебной практики по делам о постановке на

социальной выплаты для строительства или приобретения жилого помещения, т.е.

власти в имущественной или неимущественной сфере, поскольку предмет таких

КАС РФ такой возможности не предоставляет, поэтому указанные дела должны

Таким образом, действующее процессуальное законодательство РФ (ГПК РФ и

по-прежнему остро стоит вопрос о выборе процедуры рассмотрения

На основании изложенного предлагаем следующие критерии для разграничения

1. Квалификация правоотношений сторон в качестве властеотношений.

1.1. Стороны: субъекты частного права - граждане, организации (защищают

1.2. Установление юридического факта обращения граждан, организаций к

1.3. Установление юридического факта принятия незаконных, по мнению

Возникновение, изменение или прекращение таких отношений основано на

2. В судебном порядке не должны быть заявлены требования искового

О некоторых проблемах развития процессуального законодательства и законодательства о

Журнал "Журнал российского права", N 8, август 2017 г., с. 135-150.

Состояние процессуального законодательства и законодательства о судоустройстве.

Тема: «Система принципов гражданского судопроизводства. Диспозитивность,

Задания для подготовки: изучение рекомендованной основной и дополнительной

2. (Решетникова И.В. Реформирование гражданского судопроизводства в России // Извлечение

Тема: «Состав и особенности процессуального положения лиц, участвующих в

Вам также может понравиться