М узыкальная культ уроло ги я

Борис Асафьев в зеркале

М.В. Андрейкина англоязычного читателя:
Музыковед БГФ, аспирант
(ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный несколько слов
национальный исследовательский университет»)
о монографии
Элины Вильянен
Cтатья посвящена некоторым аспектам осмысления большого исследования современного финского музыковеда
Элины Вильянен «Проблема современности и традиции: ранний этап советской музыкальной культуры и музыковедче-
ская теория Бориса Асафьева (1884–1949)». Труды крупнейшего отечественного музыковеда, композитора, критика, пе-
дагога Бориса Асафьева привлекали внимание многих советских и русских ученых ХХ столетия. Принимая участие в со-
ветском проекте модернизации русской культуры, Асафьев переосмысливает русскую музыкальную традицию в ракурсе
европейских научных теорий. Книга Элины Вильянен – это новый уникальный взгляд ученого XXI столетия на крупней-
шую личность ХХ века в сфере музыки и его творчество, а также в целом на советскую культуру, ставшую путеводной
звездой для многих дарований прошлого и настоящего. Теоретический поиск Асафьевым оснований новой культурной те-
ории музыки, которая отвечала бы самым актуальным социальным вызовам общества и времени, сложился у Вильянен
в систему, пропитанную логикой и проницательностью. В настоящей статье-рецензии представлен лаконичный взгляд
на книгу (и вместе с тем ее героя), пополнившую собой золотой фонд музыкознания.

Ключевые слова: Борис Асафьев, музыкальное искусство, музыкальная наука, музыковедение, русская культура, теория интона-
ции, идейность.

Boris Asafiev in the mirror

M.V. Andreykina
Musicologist of BSP, Postgraduate Student
of an English reader:
(Belgorod State National Research University) A few words about the
monograph of Elina Viljanen
The article is devoted to some aspects of understanding the large-scale study of contemporary Finnish musicologist Elina
Viljanen “The Problem of the Modern and Tradition: The Early Soviet Musical Culture and the Musicological Theory of Boris Asafiev's
(1884–1949)”. The works of the largest Russian musicologist, composer, critic, teacher Boris Asafiev attracted the attention of many
Soviet and Russian scientists of the twentieth century. Taking part in the Soviet project of modernization of Russian culture, Asafiev
rethinks the Russian musical tradition from the perspective of European scientific theories. The book by Elina Villanen is a new
unique view of the 21st century scholar on the greatest personality of the 20th century in the field of music and his work, as well as
on the whole Soviet culture, which has become the guiding star for many talents of the past and present. A theoretical search by
Asafiev for the foundations of a new cultural theory of music, which would meet the most urgent social challenges of society and
time, was developed by Viljanen into a system saturated with logic and insight. This review article presents a concise look at the
book (and at the same time at its hero), which supplemented the golden fund of musicology.

Keywords: Boris Asafiev, musical art, musical science, musicology, Russian culture, intonation theory, ideology.

Асафьев задал некие новые
векторы развития музыкальной
науки, способствовал
формированию ее современной
системы координат, – и наше
музыкознание уже немыслимо
вне его теории интонации,
концепции симфонизма, идей
в области истории и теории
музыки и многого другого1.
Огромный книжный труд размером
в 670 страниц общего английского тек-
ста и 38 страниц предисловия пока-
жется любопытным даже ярому лю-
бителю истории музыки и искусство-
ведения. Вникнув в общий ход мыс-
ли автора, в основные идеи, в яркие
1
Коробова А.Г. Б.В. Асафьев и отечественная теория музыкальных жанров. // Проблемы музыкальной науки, № 4 (2016). С. 142.
цитаты, читатель обретает осознание
не только творческого облика одного
из крупнейших персон в мире музы-
ки первой половины прошлого столе-
тия. Ему становятся понятны тонкие
нити, формирующие русскую (совет-
скую) музыкальную культуру той эпо-
хи и, шире, европейскую культуру 20-х
годов ХХ века.
В монографии Элины Вилья-
нен освещается проблема современ-
ности и традиции в ранней совет-
ской музыкальной культуре с помо-
щью обращения к музыкальной те-
ории крупнейшего музыковеда, ком-
позитора, критика, педагога Бори-
са Асафьева (1884-1949). Это пер-
вый полнозвучный и весомый образец
аналитической биографии и литера-
турного наследия Асафьева на ан-
глийском языке. Автор книги выступа-
ет в нескольких ипостасях: как пере-
водчик, музыковед, аналитик, историк.
Целевая аудитория исследования Ви-
льянен, разумеется, – англоязычные
музыкальные исследователи, студен-
ты, а также широкий круг заинтересо-
ванных лиц. Однако соотечественни-
кам самого Асафьева тоже необходи-
мо иметь в виду труд Вильянен, от-
крывающий новый взгляд на, возмож-
но, привычные музыкальные перспек-
тивы.
Конформист или диссидент по от-
ношению к власти? Таким вопросом
задается Элина Вильянен, исследуя

ÌÓÇÛÊÀ È ÂÐÅÌß ¹ 8. 2019. 27

 M u s i c a l C u ltu ro lo g y

наследие Бориса Асафьева. Что та-
кого советского в музыковедческом
мышлении Асафьева? Автор подчер-
кивает, что большинство западных ис-
следователей рассматривают теорию
Асафьева с перспективы будущего –
взгляда теоретика социореализма и
сталинизма, а не с перспективы рус-
ской интеллектуальной истории, в то
время как многие русские исследова-
тели считают его не социореалистич-
ным теоретиком, а оригинальным му-
зыковедом, создавшим советское му-
зыкознание практически с чистого ли-
ста. Какое отношение Асафьев имел
к русской философии и досоветским
литературным традициям? Вильянен
изучает Асафьева больше как писате-
ля, нежели музыканта и композитора.
Один из самых важных вопросов: по-
чему Асафьев, хорошо впитав в себя
философский взгляд на музыку, вклю-
чая культуру серебряного века и сим-
волистскую литературную традицию,
не эмигрировал, подобно большей ча-
сти своего интеллектуального круга?
Как Асафьев стал советским теоре-
тиком и в чем смысл его теории? Как
и почему Асафьев передал наследие
серебряного века Советскому Союзу и
что это породило?
Структура и содержание исследо-
вания впечатляют продуманностью и
системностью. В девяти главах и эпи-
логе автор отвечает на поставлен-
ные вопросы, последовательно знако-
мя англоязычного читателя с тем, что
представляет собой личность Аса-
фьева в контексте культуры его эпо-
хи. В 1-й главе, которой предшеству-
ет отдельная глава «Благодарности»2,
представлен анализ автобиографии
Асафьева, во 2-й – культурные пред-
посылки, культурные истоки теории
Асафьева, ранняя карьера музыкаль-
ного критика исследованы в 3 главе,
4-я концентрируется на философских
и музыковедческих истоках эстетиче-
ского видения Асафьева.
В 5-й и 6-й главах представлена
ранняя герменевтика русской музы-
ки и постепенное появление его тео-
рии нового аналитического слушания
музыки. Глава 7-я – работа Асафье-
ва в качестве декана открывшегося
музыковедческого факультета Рос-
сийского Института Истории Искусств.
8-я глава – реакция Асафьева на
основные политические изменения в
советской науке 1920-х и ее влияние
на его теории. 9-я – образователь-
ная программа и эстетические прин-
ципы новой «советской национальной
школы музыки» (применение Асафье-
вым своей теории в качестве ново-
го музыкального критика и воспитате-
ля нового «советского интеллектуаль-
ного и культурного слушателя»). Эпи-
лог – конец музыковедческой и крити-
ческой карьеры Асафьева в контексте
культуры Великой сталинской переме-
ны. В заключении – стиль письма Аса-
фьева, трудности перевода.
Сравнивая культуру русскую с
культурой западной и восточной,
Вильянен говорит о том, что пи-
сать и размышлять о русской куль-
туре значительно легче за предела-
ми России. Парадокс или реалии?
Вполне может быть, учитывая ин-
дивидуальные предпочтения, а так-
же немалый запас понимания тон-
костей культур, вникание в специ-
фический музыкальный колорит и
другие аспекты, необходимые для
серьезных научных размышлений.
Глубину и весомость диссертации
во многом придает пребывание ав-
тора в разное время в процессе ее
написания на трех континентах – в
России, США и Китае3.
Главный объект исследования
Вильянен, который определен во
вступлении, – теория Асафьева
«Музыкальная форма как процесс»
и «Интонация» 1916-28 годов. Ав-
тор последовательно раскрывает
их, вводя читателя в контекст эпохи
и творчества музыковеда.
Привлекает внимание бога-
тый, разнообразный английский
язык исследования Элины, вклю-
чающий такие эпитеты как ossified
directives (окостеневшие указания),
to grasp the living quality of art (понять-
осознать живительное качество искус-
ства), political turbulence (политиче-
ской волнение-беспорядок), blatantly
interpreted (вопиюще интерпретиро-
вали), self-destructive intellectual views
(саморазрушительные интеллекту-
альные взгляды) и многие другие.
Вильянен подчеркивает, что по
Асафьеву «высшая цель музыки – рас-
сказать правду о человечестве»4. Од-
нако поскольку эта правда не может
быть высказана в звуках буквально,
то «флюидное» качество музыки от-
носится, по его теории, к personalized
(воплощенной, олицетворенной, пер-
сонализированной) физической энер-
гии, которая исходит из жизни и мате-
риализуется в звучании. Цель музы-
канта – выразить жизнь музыки, му-
зыку жизни и жизнь через музыку. Нет
музыки за пределами жизни. Качество
музыки зависит от ее живой способно-
сти функционировать как объединяю-
щая сила между внутренними жизня-
ми людей: музыка – автономный че-
ловеческий язык, основанный на жиз-
ни. С этими постулатами, определяю-
щими стиль музыкального мышления
Асафьева, трудно поспорить.
Творческая карьера Бориса Аса-
фьева была непростая – из-за по-
литических волнений продолжение
музыкально-критической деятельно-
сти для него однажды оказалось не-
возможным, однако в тот момент рас-
цвел его композиторский талант (он
автор около 202 сочинений, среди ко-
торых вокальные, фортепианные со-
чинения, а также 5 симфоний, 11 опер,
28 балетов). Во время войны (блока-
ды Ленинграда) он вернулся к напи-
санию второй части своей теории Ин-
тонация – отредактировал 2500 стра-
ниц текста, в том числе музыкальных
сочинений. В 1947 году Интонация
была опубликована и получила статус
знаменитой теории советской музыки.
И даже в жестких условиях военных
репрессий Асафьев оставался при-
верженцем «антидоктринерского»
(термин Э. Вильянен) взгляда на му-
зыку и того, как он ее слышал – его по-
зиция (изложенная в Интонации) за-
метно отличалась от всех других су-
ществующих.
Американский музыковед Ричард
Тарускин, специализирующийся на
русской музыке XIX–начала XX веков,
известный своим талантом находить
подтексты, имеет слишком критичный

2
В главе «Благодарности» автор рассказывает личную историю знакомства с творчеством Асафьева. Хельсинкская барышня, прекрасно владеющая
не только финским, но и русским, и английским, Элина Вильянен в свое первое пребывание в России в качестве практикантки оказалась в окружении знат-
ных представителей русской культуры. Ее воспоминания затрагивают и грузинского князя, и его супругу – бывшего преподавателя университета, переква-
лифицировавшуюся в «творческую личность», у которых Элина остановилась, и доктора, сумевшего ей помочь притупить боль в спине. Во второе пребы-
вание в России автор была занята сугубо своей докторской работой, изучая труды по Асафьеву и исследуя общую советскую музыковедческую литературу.
3
Первую половины книги Элина Вильянен посвятила хозяевам квартиры в Санкт-Петербурге, где она жила, вторую своим родителям (Мэтти и Кри-
стина Вильянен), посещавшим ее на всех трех континентах в процессе исследования. Кроме того, Вильянен высказывает благодарность хельсинским
профессорам-музыковедам Ээро Тарасти и д-ру Альфонсу Падилла, а также всем, кто оказал какую-либо помощь в написании ее работы, не забывая
упоминать бывшего мужа и нынешнего супруга (испанского пианиста, которого она встретила в лифте, приехав работать в Колумбийском университете в
Нью-Йорке).
4
«…the highest aim of music was to ’speak’ the truth about humanity». - Р. xvii.

28 MUSIC & TIME ¹ 8. 2019.

 М узыкальная культ уроло ги я

взгляд на теорию Асафьева. По его
словам, она отвечает на вопрос, что
значит понятие идейность социореа-
листического искусства по отношению
к музыке. Тарускин утверждает, что
Асафьев беспрестанно перерабаты-
вал и изменял свои тексты в соответ-
ствии с политическими требованиями.
Было ли это так? Изалий Земцовский
считает, что взгляды Асафьевы фор-
малистского периода аполитичны. Ни
много ни мало, Элина Вильянен, ука-
зав на фактические показатели, опро-
вергает мнение Тарускина об идей-
ности Асафьева касательно его тео-
рии интонации, поскольку эта теория
была сформулирована до того (!) как
правительство Сталина опубликовало
свою социореалистическую доктрину.
Кроме того, одна из ключевых ха-
рактеристик монографии в том, что
Вильянен в своем исследовании за-
являет и доказывает важную творче-
скую составляющую выдающегося со-
ветского ученого: музыкальная карье-
ра Асафьева не пришла в упадок в пе-
риод Великой сталинской перемены,
как полагали советские ученые в 70–
80-е годы, поскольку его «самораз-
рушительные интеллектуальные
взгляды» появились еще до Великой
перемены, с которых стартовал на-
чальный период сталинской Культур-
ной Революции. Это кардинально но-
вый подход в исследовании творче-
ства советского музыковеда.
В своем анализе асафьевской те-
ории Вильянен прослеживает три сто-
роны: духовная революция русского
серебряного века, научная революция
русской музыки и культурная револю-
ция русского общества. Достаточно
широкое поле, подходящее для раз-
умных размышлений, логических за-
ключений и выводов.
В книге представлено меньше ар-
хивного материала, но больше кон-
тентного анализа литературного на-
следия Асафьева (русскоязычные му-
зыковедческие материалы с теорети-
ческим каркасом англо-американского
мультидисциплинарного подхода).
Особый акцент автор делает на тру-
дах Марины Фроловой-Уолкер (рус-
ская музыка и национализм от Глин-
ки до Сталина) и Ричарда Тарускина
(герменевтические эссе о русской му-
зыке).
Вильянен акцентирует внима-
ние на наличии пробела в исследо-
вании творчества Асафьева 1920-х
годов (главным образом в глубоком
контекстуальном анализе на англий-
ском языке), который ее книга пыта-
ется восполнить. Ее монография (для
этой цели) содержит переводы длин-
ных отрывков трудов Асафьева. Лишь
небольшой перевод биографии Аса-
фьева Джеймса Толпа – это все, что
до исследования Вильянен было до-
ступно англоязычному читателю об
Асафьеве.
Автор смело заявляет, что тща-
тельной переоценки требует не толь-
ко наследие Асафьева, но и всего со-
ветского музыкознания. Между тем,
само исследование Элины Вильянен,
как поясняет автор, почерпнуло некие
идеи в книгах Татьяны Букиной и Ма-
рины Раку (Музыкальная наука в Рос-
сии 1920-2000х годов – 2010, Музы-
кальная классика в мифотворчестве
советской эпохи – 2014), но, тем не
менее, книга об Асафьеве – это уни-
кальный продукт, который представ-
ляет собственную аналитическую
перспективу советского национально-
го музыковедения и националистской
музыкальной историографии до ста-
линской эпохи (с точки зрения русской
культурной революции).
Таким образом, исследование
Элины Вильянен – это новый взгляд
ученого XXI столетия на крупнейшую
личность ХХ века в сфере музыки Бо-
риса Асафьева и его творчества, а
также в целом на советскую культу-
ру, ставшую путеводной звездой для
многих дарований прошлого и насто-
ящего. Принимая участие в советском
проекте модернизации русской куль-
туры, Асафьев переосмысливает рус-
скую музыкальную традицию в ракур-
се европейских научных теорий. Тео-
ретический поиск Асафьевым основа-
ний новой культурной теории музыки,
которая отвечала бы самым актуаль-
ным социальным вызовам общества и
времени, сложился у Вильянен в си-
стему, пропитанную логикой и прони-
цательностью. Все вышеописанное
непременно ставит книгу и вместе с
тем ее героя, на наш взгляд, в ряд вы-
дающихся достижений музыкальной
науки.
Список литературы
1. Вильянен Э. Проблема совре-
менности и традиции: ранний этап
советской музыкальной культуры и
музыковедческая теория Бориса Аса-
фьева (1884–1949). Докторская дис-
сертация университета Хельсинки.
Хельсинки: Suomen Semiotiikan Seura,
2017. 670 с.
2. Коробова А.Г. Б.В. Асафьев и
отечественная теория музыкальных
жанров. // Проблемы музыкальной на-
уки, № 4 (2016). С. 142–150.
3. Букина Т.В. Музыкальная нау-
ка в России 1920–2000-х годов (очер-
ки культурной истории). СПб.: Рус-
ская христианская гуманитарная ака-
демия, 2010. 192 с.
4. Раку М. Музыкальная классика
в мифотворчестве советской эпохи.
М.: Новое литературное обозрение,
2014. 720 с.
References
1. Viljanen E. The problem of the
modern and tradition: Early Soviet Musi-
cal Culture and the Musicological Theory
of Boris Asafiev (1884–1949) [The prob-
lem of modernity and tradition: the early
stage of Soviet musical culture and the
musicological theory of Boris Asafiev
(1884–1949)]. Doctoral dissertation,
University of Helsinki. Helsinki: Suomen
Semiotiikan Seura, 2017. 670 р.
2. Korobova A.G. B.V. Asaf’yev i
otechestvennaya teoriya muzykal’nykh
zhanrov [Asafiev and the domestic
theory of musical genres]. Problemy
muzykal’noy nauki [Problems of Music
Science], № 4 (2016). Рр. 142–150.
3. Bukina T.V. Muzykal'naya nauka
v Rossii 1920–2000-kh godov (ocherki
kul'turnoy istorii) [Musical science in
Russia 1920–2000s (essays on cultural
history)]. SPb.: Russkaya khristianskaya
gumanitarnaya akademiya, 2010. 192 р.
4. Raku M. Muzykal'naya klassika v
mifotvorchestve sovetskoy epokhi [Mu-
sical classics in the myth-making of the
Soviet era]. M.: Novoye literaturnoye
obozreniye, 2014. 720 р.

Информация об авторе
Андрейкина Марина Владимировна, аспирант кафедры философии и теологии
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Белгородский
государственный национальный исследовательский университет»
308015, Белгородская область, Российская Федерация, г. Белгород, ул. Победы, 85
Information about the author
Andreykina Marina Vladimirovna, Postgraduate Student of the Faculty of Philosophy and Theology
Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Professional Education «Belgorod State National Research University»
308015, Belgorod oblast, Russian Federation, Belgorod. 85 Pobedy St.

ÌÓÇÛÊÀ È ÂÐÅÌß ¹ 8. 2019. 29