Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018

УДК 904 DOI: 10.25744/vestnik.2018.39.15373

К ВОПРОСУ О СЕМАНТИКЕ ЭТНОНИМА «НАХЧИ»

© И.М. БУЛАТБИЕВ

Академия наук Чеченской Республики, г. Грозный

Аннотация. Статья посвящена рассмотрению вопроса о происхождении самоназвания чеченцев

«нахчи». Путем лингвистического анализа предпринимается попытка новой этимологии этнони-
ма «нахчи», отличающейся от всех ранее выдвинутых вариантов его толкования. Также, опира-
ясь на примеры лексических сопоставлений, проводится мысль об однокоренном происхождении
социального термина «некъий» и этнонима «нахчи». В качестве этимологической конструкции
образования данного типа этнонимов автор рассматривает определенный семантический ряд
значений, схематическая формула которого приводится в тексте статьи (в таблице). Выявляе-
мые типологические примеры данного типа этнонимов, этимология которых поддается опреде-
лению при помощи предлагаемой схематической формулы, автор рассматривает как этноними-
ческую закономерность.
Ключевые слова: этноним, автоэтноним, «нахи», нахчи, этимология, семантический ряд, этно-
нимическая закономерность.

TO THE QUESTION ABOUT THE ETHNONYM «NAKHCHI»

© I.M. BALATBIEV

Academy of Sciences of Chechen Republic, Grozny

Abstract. The article is devoted to the issue of the origin of the self-name of the Chechens "Nakhchi".
By way of linguistic analysis, an attempt is made to create a new etymology of the ethnonym "Nakhchi",
which differs from all previously proposed variants of its interpretation. Also, based on examples of lexical
comparisons, the idea of the single root origin of the social term "nekiy" and the ethnonym "nakhchi" is
carried out. As an etymological construction of the formation of this type of ethnonym, the author consid-
ers a certain semantic series of meanings, the schematic formula of which is given in the text of the article
(in the table). The identified typological examples of this type of ethnonyms, the etymology of which can
be determined using the proposed schematic formula, the author views as an ethnonymic pattern.
Key words: ethnonym, autoethnonym, "nakhi", nakhchi, etymology, semantic series, ethnonymic regularity.

Об упоминании этнонима нахчи в тексте Кавказ, правильно передал местный этнический

«Армянской географии VII века» («Ашхарацуйц»
– летопись древнеармянского автора Анания Ши-
ракаци) в форме нахчаматеан(к) [1, с. 38. прим.
–135] отмечено в многочисленных научных пу-
бликациях. В специальной литературе также от-
мечено [2, с. 400], что при составлении указанной
летописи древнеармянский автор использовал
труд («Географическое руководство») древне-
греческого географа Клавдия Птолемея (ок. 90–
168 гг. н.э.), в тексте которого упоминается народ
с названием яксаматы, проживающий у Танаи-
са (Дона) [3, с. 239]. Академик Еремян по этому
поводу пишет: «Iaxamat и Nahcamat не являются
случайным созвучием. Армянская передача греко-
римской формы Iaxamat����������������
�����������������������
приближается к этно-
�����
ниму nahc����������������������������������
��������������������������������������
-���������������������������������
wo�������������������������������
, как называют в настоящее вре-
мя себя чеченцы. Армянский автор, лучше зная
термин» [2, с. 404].
Не секрет, что в передаче греческих авторов
античности названия многих «варварских» пле-
мен претерпели существенные искажения. От-
сутствие звуков «ш» и «ч» в греческом языке,
надо думать, повлияло и на греческую передачу
названия нахчамат у Птолемея. Таким образом,
следует полагать, что, по крайней мере, уже на
заре новой эры данный этноним был известен
как общее этническое обозначение племен наро-
да нахчи, параллельно с названиями, имеющими
племенное происхождение.
Вопрос локализации армянским летописцем
нахчаматеан у устьев Дона является темой от-
дельного обсуждения и не входит в задачу дан-
ной статьи, и посему мы не будем на нём оста-
навливаться.

116
 Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018
Название нахчаматеан все исследователи
разбивают на две части: основа – этноним нахча
и значение мат, не считая добавленный армян-
ский суффикс еан(к). Значение мат часто трак-
туется двояко, с вариантами семантики «язык»
или «страна». Между тем слово мат в значении
«страна» известно с древнейших времён. Это
шумерское слово, ставшее во всех клинописных
системах идеограммой в значении «страна».
Известно оно и хуррито-урартам: ср. урартское
matu «страна; также детерминатив названий
стран» [4, с. 380]. Название хурритского государ-
ства Миттанни в аутентичном виде звучало как
Маитена, т.е. просто «страна». Страна Мана,
населённая хурритами, тоже носила второе на-
звание Матиена.
Данное значение широко представлено и в
языке чеченцев: меттиг (от < *матт) «место»,
метте «на место», меттах «сойти с места»,
метта «вместо», муотт «постель», метта-
муотт «лежбище, логово; стойбище» [5, с. 464].
Следует признать, что значение «язык» не типич-
ная основа в практике образования этнонимов.
Да и семантика формы нахча-мат-еан, при до-
пустимости мат = «язык», означала бы букваль-
но «нахча-языковцы», что никак не соответствует
правилам морфологии чеченского языка, и также
не характерно правилам этнонимии. Иными сло-
вами, семантика нахча-мат, изначально заро-
дившись на языке самих нахчаматов, в иноязыч-
ной передаче могла означать только «нахчинцев
страна (место, территория)»: ср. чеченские то-
понимы с основой мат в значении «место, сто-
янка» – Пхьумат, Матхалт, Буммат, Маттах
корта, Бачмат, и др. [6, с. 14, 16, 28, 32, 75, 86,
91, 128].
В контексте анализа этнонима нахчамате-
ан есть еще одно важное обстоятельство, кото-
рое нельзя не отметить. Дело в том, что, проводя
сравнительный анализ списков «Ашхарацуйца»,
известный абхазский ученый Г.Дз. Гумба выявил,
что в некоторых из них этноним нахчаматеан
«передан в форме «нахаматеан», т.е. без компо-
нента ча//чи». Опираясь на это обстоятельство,
Гумба пришел к выводу о необходимости нового
осмысления этой информации, сделав заключе-
ние, что термин «нахаматеанк следует перево-
дить не как страна нахчоев», а как «страна на-
хов» [7, с. 16].
На первый взгляд может показаться, что дан-
ное утверждение не меняет сути вопроса. Однако
дело в том, что основа нах является только лишь
формой множественного числа значения «люди»,
и никак не может быть именем народа, посколь-
ку не имеет формы единственного числа. То есть
в самостоятельном значении нах никак не мо-
жет быть этнонимом, так как в мировой этнони-
мии не зафиксировано ни единого этнонима, не
имеющего формы единственного числа. Иными
словами, для обозначения автоэтнонима (самона-
звания народа) или этнонима к основе нах непре-
менно требуется добавление суффикса лица (при-
надлежности). И этим суффиксом, как известно,
является суффикс ча//чи, в значении «человек»,
по типу – гиеланча «всадник; курьер», хьадалча
«посыльный», малонча «лентяй», гIоьнча «по-
мощник», говзанча «мастер, умелец», илланча
«певец» и т.п., (ср. также «народ нахч-та» – фор-
ма этнонима в древнегрузинских источниках [7,
с. 18]).
По всей видимости, из поля внимания Гум-
бы выпал тот факт, что основа нах сама по себе
лишь лексема в значении «люди». И вопреки
его заключению [7, с. 16], как уже было сказано
выше, данная основа не может служить этниче-
ским обозначением без добавочного суффикса
или сопроводительного значения. При этом, как
справедливо отмечает профессор А.И. Халидов,
«ни в лингвистическом, ни в историческом смыс-
ле это его «новообразование» не имеет объясне-
ния» [8, с. 67]. Таким образом, следует признать,
что обнаруженная Гумбой форма наха-матеан
из некоторых списков «Ашхарацуйца» является
ошибкой переписчика, а не параллельной фор-
мой этнонима нахча-матеан.
В данном контексте ярко высвечивается
лингвистически неверный, но введённый в обо-
рот термин «нах//нахский», являющийся позд-
ним книжным изобретением, тогда как с линг-
вистической точки зрения, так и по содержанию
верной формой для этнической терминологии,
несомненно, является форма «нахчи//нахчий-
ский». Новоизобретённость термина «нахи»
также отмечает историк-востоковед Х.З. Бакаев:
«…термин нах, которым обобщённо называ-
ют родственных друг другу чеченцев, ингушей
и бацбийцев (цова-тушины), или термин вайнах,
которым обозначаются собственно чеченцы и
ингуши, в этом качестве в исторической лите-
ратуре совершенно неизвестны. В обширной кав-
казоведческой литературе XIX века (в военной и
этнографической), в которой много и подробно
описываются как чеченцы и ингуши, так и от-
дельные чечено-ингушские тайпы и общества, ни
разу не зафиксированы этнонимы нах или вайнах
– ни в обобщающем виде, ни в виде субэтнонима,
ни просто как слово, употребляемое в быту. На-
против, в кавказоведческой литературе XIX века
117
 Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018
многократно и повсеместно встречается этно-
ним нахче (нахчу, нахчо) как обобщённое назва-
ние чеченцев и ингушей» [9].
Относительно этимологии нахчи в научных
публикациях высказано немало предположений и
трактовок. Но до сих пор исследователи не вы-
работали единого мнения по этому поводу. Суще-
ствуют различные варианты его толкования, из
которых, как нам представляется, трудно выде-
лить какой-либо полноценно удовлетворяющий
убедительностью своей расшифровки и раскры-
тием системного характера этнонима.
Популярная в народе версия, появившаяся
(насколько нам известно) впервые в печатной пу-
бликации в 1915 г., возводит данный этноним к
имени пророка Нуẋа (библейского Ноя). Извест-
ный историк казачества Евграф Савельев, опу-
бликовавший эту версию, отмечает, что: «Сами
чеченцы свою народность называют Нахчи или
Нахчо, что значит люди из страны Нах или Ноах,
т.е. Ноевой, так как, по народным сказаниям, они
пришли около IV в. по Р. Х. в настоящее своё ме-
стожительство, через Абхазию, из местности
Нахчи-Ван, с подножий Арарата (Эриванской
губернии)…» [10, с. 17]. Данная версия, в пере-
даче Савельева, судя по всему, является поздней
интерпретацией сведений из чеченской легенды,
в которой говорится о переселении предков че-
ченцев из Передней Азии, часть которых по пути
следования на Кавказ «остались жить у халибов
на юго-восточном побережье Чёрного моря» [11,
с. 215].
Сегодня, спустя столетие с тех пор, вряд ли
существует возможность определить, на основа-
нии каких именно данных в народном сознании
чеченцев возникло представление, ассоциирую-
щее своё самоназвание с именем пророка Нуẋа.
Но на современном этапе вдохновляющим факто-
ром для этого толкования, думается, послужили
данные из публикаций некоторых авторитетных
востоковедов. А именно подмеченная Г.А. Мели-
кишвили связь названия Нахири с названием хур-
ритского государства Митанни в устах древних
египтян – Нахарина, и имя одной из хурритских
областей – Нахриа, которое превратилось у ас-
сирийцев в обозначение «севера» – Наири (асси-
рийское название Урарту) [12, с. 19]. И вдобавок
к сказанному мнение И.М. Дьяконова, сопостав-
ляющего имя обожествлённого персонажа Нахум
(почитавшегося на среднем Евфрате за несколь-
ко тысячелетий до н.э.) с библейским Ноем [13,
с. 67]. Нельзя не признать большую соблазни-
тельность подобных наводящих схожестей, тем
более исходящих от таких именитых учёных,
118
чтобы пройти мимо них, не сближая с самоназва-
нием чеченцев.
За более чем четыре десятка лет до публика-
ции Савельева, в 1872 г. в печати была озвучена и
другая версия – версия царского офицера У. Лау-
даева, возведённого советской историографией в
ранг «первого чеченского этнографа», явно не из-
за «научной» значимости его единственной ста-
тьи. Следуя рассуждениям Лаудаева, нахчо озна-
чает «сырные» (от чеч. нехча «сыр») или «люди,
изобилующие сыром» [14]. Подобное толкование
не имеет под собой никакого обоснования, кро-
ме фонетического созвучия этнонима нахчи с
лексемой нехча. В исторических источниках о
чеченцах не выявлено каких-либо описаний или
указаний, которые характеризовали бы их как
«изобилующих сыром». Если по такому признаку
было бы возможно давать этническое название,
то с этой позиции более допустимой звучала бы
характеристика, к примеру, в отношении осетин
или кабардинцев, чьё мастерство в технологии
изготовления и производства сыра, было более
развито, чем у чеченцев.
На базе этого же значения («сыр»), но в ином
контексте данный этноним трактует и этнограф
Т.М. Шавлаева [15, с. 92–95]. Согласно её точке
зрения, название нахча (с основой *нахч) изна-
чально применялось как термин хозяйственной
терминологии, характеризующий конечный итог
производственного процесса «нахчдалар». С опо-
рой на указанную основу исследователь полагает,
что: «Нахчадалар – это процесс, который про-
текает в определённой массе, «нахч» – это про-
дукт, полученный в процессе «нахчдалар» из той
массы, в которой он происходит» [16, с. 152].
Этимологию «нахча» она рассматривает именно
через призму процесса «нахчдалар», механизм
которого, по её мнению, «одинаково работает и в
хозяйственной, и социальной сферах» [16, с. 154].
Таким образом, по мнению Шавлаевой: «…в
результате процесса «нахчдалар», вызванного
внешними факторами, из нахов, т.е. из многих и
разных народов, выделились нахчматьяне/нахчой
– этническая единица, лучше организованная и
гомогенная, находящаяся на более высоком соци-
альном уровне» [16, с. 153]. При этом вопрос о ти-
пологических аналогиях для автоэтнонима нах-
чи, образованных путём подобных (нахчдалар)
процессов в среде других этносов, исследователь
оставила без рассмотрения.
Языковед А.Д. Вагапов, в своём Этимоло-
гическом словаре чеченского языка перечисляет
три варианта толкования. Согласно первому ва-
рианту, он образовался с помощью суффикса и от
 Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018
основы *нахч, в значении «внутренняя (земля)»,
буквально означающий «внутренний житель»,
типологически сопоставляемым им с кумык-
ским названием территории Нохчмокх (Ичкерия
«Внутренняя земля»). По второму варианту он
происходит от аппелятива нах «народ, люди» и
агентивного суффикса чи в значении «человек»,
откуда нахчи означает «нахский человек, один из
нахов». Согласно третьему варианту, к которому
Вагапов склоняется сам, нахчи объясняется как
«великолепный, красавец, щёголь», на основе че-
ченского нахчи «сыр» < «чеканный, узорчатый,
красивый», с типологической опорой на арм.
нахш «узор, орнамент», нахши «узорный, рас-
писной», лезг. нахиш «узор». В виде параллель-
ного довода им приводится название «чечен»,
объясняемое им аналогичной семантикой – «ве-
ликолепный, живописный, красавец, щёголь» [5,
с. 495–496].
По мнению этнографа И.М. Саидова, в осно-
ве нахчи лежит значение нуох «плуг» [17], на что
археолог Р.Д. Арсанукаев справедливо замечает,
что «представителями других народов, по край-
ней мере уже с XIV в. н.э., дается значение для
этого этнонима как «народ, люди» [18, с. 9]. Сам
же Арсанукаев, анализируя данный этноним,
склоняется к выводу, что нахчи как имя нарица-
тельное могло иметь значение «люди одной опре-
делённой, внутренней территории» или «люди
внутри определённых границ», типологически
сопоставляя значение чоь («внутрь») в таких
формах названий, как Нохчий-чоь, ГIалгIай-чоь,
и др. [18, с. 13–14].
Ссылаясь на «Топонимию» А. Сулейманова,
авторы трёхтомной «Грамматики чеченского язы-
ка» (А.И. Халидов., А.Д. Тимаев., М.Р. Овхадов),
изданной в 2013 г. (под редакцией профессора
А.И. Халидова), приводят «как наиболее веро-
ятным считающийся» вариант от наименования
тайпа нашхо, восходящего в свою очередь к то-
понимическому названию урочища Нашха [19,
с. 25–26]. Эту же точку зрения ранее выдвигал и
профессор К.З. Чокаев [20, с. 121].
На основе названия Нашха происхождение
нахчи рассматривают в своей монографии Н. Ну-
хажиев и Х. Умхаев, разделяя этноним на две ча-
сти: «нах» и «забытое слово са/ша», в значении
«среда обитания, место». По мнению указанных
исследователей, название топонима изначально
выглядело в форме «Нахаша/Нахша», с поздней
трансформацией в «Нашаха/Нашха» [21, с. 31].
Однако авторы «Грамматики» по данному
поводу отмечают, что «превращение нашха →
нохчи/нохчуо практически невозможно объяс-
нить с точки зрения закономерностей фонети-
ческих изменений, характерных для чеченского
языка», указывая на отсутствие чередования в
стечениях согласных «шх» ↔ «хш» [19, с. 25–26]
(т.е. трансформацию нашха в нахчи). Данная по-
зиция подкрепляется ими на примере названия
тайпа пешхой, образованного от топонима Пиеш-
ха, у которого отсутствуют какие-либо формы с
чередованием согласных.
Точка зрения К.З. Чокаева по данному вопро-
су не однозначна. С одной стороны, основа нах
возводится им к значению малх «солнце», с по-
следующей трактовкой нах-чи как «люди солн-
ца» [20, с. 42]. Вместе с тем он считает, что изна-
чально данный этноним являлся названием лишь
одного тайпа на территории общества Нохчмохк,
и со временем распространился на весь остаток
нахчийского этномассива, за исключением бац-
бийцев [20, с. 120]. Однако такой вариант в прин-
ципе невозможен, потому как в мировой практике
этнонимии нет ни одного примера, чтобы в какой-
либо этноязыковой среде автоэтноним со значе-
нием «люди, народ» имел не общеэтническое, а
племенное происхождение. При этом Чокаев так-
же параллельно связывает происхождение нахчи
с названием урочища Нашха [20, с. 120], в проти-
вовес которого у авторов «Грамматики» имеется
обоснованная аргументация.
Таковы (насколько нам известно) основные
варианты толкований этнонима нахчи, озвучен-
ные в научных публикациях в разные периоды.
Разумеется, существуют и попытки заведомо
искажённой его трактовки, на рассмотрение ко-
торых вряд ли стоит уделять время и внимание.
Также, думается, нет необходимости в разъясне-
нии того, что первичной формой этнонима явля-
ется форма нахча, с поздней трансформацией в >
нахчи → нахчуо → нохчуо → нохчи [22, с. 26].
Несомненно, процесс образования этнони-
мов имеет системный характер – от эпонимов,
топонимов, по роду деятельности и функцио-
нальным характеристикам, и др. И нет оснований
полагать, что схема возникновения самоназвания
чеченцев является исключением из правила. Вы-
явление этимологии самоназваний народов явля-
ется немаловажным элементом как с точки зре-
ния этнонимии, так и этнографии. Но, как отме-
чает известный ономаст В.А. Никонов, «её нельзя
раскрыть, наивно подыскивая «похожее» слово»
[23, с. 14]. Этнические проявления, будь то куль-
турологические, этнографические и т.д., имеют
свойство обязательно обнаруживать типологиче-
ские аналогии. То есть для любого элемента куль-
туры народа (быт, жилище, одежда, в том числе
119
 Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018
и процесс возникновения этнонима) обнаружива-
ются схожие типологические примеры у других
народов.
Автоэтноним нахчи имеет целый ряд типо-
логических примеров с аналогичной семанти-
кой («люди»), процесс возникновения которых
имеет идентичную этимологическую основу. В
изысканиях по данной тематике мы обнаружили
устойчивую закономерность в этнонимии, кото-
рую мы попытаемся продемонстрировать ниже
на типологических примерах, в свете которых
мы постараемся вкратце изложить собственное
видение конструкции возникновения чеченского
самоназвания.
Дело в том, что у нас появилось предполо-
жение, указывающее на вероятность этимологи-
ческой связи основы нах («люди») со значением
накъ (нак) «сын, потомок, ребёнок, отпрыск,
отрок»: ср. накъ → нах (?). При этом переход
конечных согласных (къ → х), по правилам фоне-
тических изменений, не представляется проблем-
ным: ср. чеч. юкъ «центр, середина», гIода-юкъ
«поясница, талия», буквально «середина тулови-
ща», йух//дух – тазобедренная область туловища,
буквально «середина (тела)».
Слово накъ сегодня практически мало ис-
пользуется в активном фонде чеченского языка,
однако его семантика легко определяется в таких
устойчивых выражениях, как нани-нок («мамень-
кин сынок»), дади-нок («папин сынок»), а также
в ласкательных прозвищах и именах малолетних
мальчиков: накъ, нак, накI, наг, нуки, нуок, на-
наг, нанакх. В ингушском также обнаруживается
данное значение (как ласкательное обращение к
ребёнку) – накильг, ноакилг, науки, нуки, наки,
хотя практически уже вышло из обихода живой
речи.
По своей морфологической составляющей
чеченские формы нанаг и нанакх, очевидно, яв-
ляются сокращениями от значения нанинаг (бук-
вально «матери принадлежащий»), образованно-
го с помощью соединения суффикса принадлеж-
ности -наг с основой нана «мать» (нана+наг),
фактически являющегося тем же самым, что и
нани-нок «мамин сынок»; ср. нани-нок = нани-
наг.
В свете данного сопоставления нельзя не
отметить семантическое тождество чеченского
суффикса принадлежности -наг, с аналогичным
урартским суффиксом hini, определяющим так-
же значение «сын»: «menuahini «принадлежа-
щий Менуа», rusahini «принадлежащий Русе»,
argištihini «принадлежащий Аргишти». Как от-
мечает Г.А. Меликишвили: «Этот же суффикс
120
также образует патронимику: sardurihini «сын
Сардури», išpuinihini «сын Ишпуини», menuahini
«сын Менуа» [4, с. 51]. Типологически ср. чеч.:
Вахинаг (Ваха + наг) «принадлежащий Вахе»,
ИбрахIимнаг «принадлежащий ИбрахIиму», Док-
кинаг «принадлежащий Докке», дадинаг «принад-
лежащий отцу», дади-нок «папин сынок», и т.п.
Далее, к своему удивлению, мы обнаружили,
что для сопоставления к уже обозначенной схе-
ме (*накъ = нах) автоматически напрашивается
чеченское некъий (исходная форма < *накъи)
– «отпрыски, потомки, род», образованного,
очевидно, присоединением суффикса мн.ч. -ий
к основе *накъ. В результате у нас выстроился
ряд однокоренных значений с последовательным
внутренним семантическим (и морфологиче-
ским) развитием: *накъ → *накъи → нах, т.е.
«сын, потомок» → «род, потомки» → «люди».
Аналогичный ряд обнаруживается в ингушском
и бацбийском: инг. наки/наки(льг) → наькъан
→ нах; бацб. naqop «плод, эмбрион» → neķer
«молодые побеги, веточки» → nax «народ» [24,
с. 472, 473, 475]. Имеет ли связь данное слово с
шумерским значением naki «семя» из словосо-
четания anu+naki «семя князя (бога)» (anu – бог
неба, центральное божество шумеро-аккадского
пантеона)?
Вагапов А.Д. в своём словаре оставил без
рассмотрения этимологию слова некъие, отме-
тив, что данное слово в сознании чеченцев се-
годня связывается со значением «дорога, путь,
направление» [5, с. 490]. Однако на фоне вышеиз-
ложенного нам представляется, что данное пони-
мание не единственное из возможного. Социаль-
ная суть чеченского некъий (инг. наькъан) – это
разросшееся потомство одного предка. Семанти-
ка некъий легко распознается в выражении как
хьенехан некъий – буквально «потомство/род
такого-то», в свете которого становится очевид-
ным, что значение некъий не имеет отношения
к слову некъ («дорога, путь»), кроме как фоне-
тического с ним созвучия: ср. Мурдал-некъий
«род/потомство Мурдала», ХIинк некъий «род
ХIинка», Эдалгири-некъий «род Эдалгири» и т.п.
В ингушском варианте: Малсаг-наькъан «потом-
ство Малсага», т.е. Мальсаговы, Бек-наькъан
(Бековы), Арчакъ-наькъан (Арчаковы).
К примеру, в работе о генеалогии тайпа Цон-
тарой рассматривается вопрос относительно не-
къий, в частности Корни-некъи: «Предания ста-
рейшин тайпа Цонтарой свидетельствуют, что
КIорни – родоначальник ветви цонтароевского
тайпа. Согласно этому источнику, он является
прямым потомком Тинин Висы и потомком Иэжи
 Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018
(родоначальником Иэжи-некъе). В настоящее
время данная ветвь насчитывает до 10 поколе-
ний» [25, с. 20].
В свете сказанного следует отметить также
и свидетельство Домбаева Хамзата Вахидовича
– собирателя данных чеченского фольклора (жи-
теля города Урус-Мартан 1948 г.р.) – о том, что к
началу второй половины ХХ столетия ещё был в
употреблении социальный термин наки (на:ки),
которым именовался глава (старший) некъий:
(ср. этрусск. nakn «предок»).
Как можно заметить, приведённые сопо-
ставления указывают в пользу того, что семан-
тика термина некъий означает «род, потомство
(фамилия)», а не «путь, дорога». Аналогичное
мнение о семантике некъий (хотя и с другим ва-
риантом его толкования), ранее было высказано
также историком Натаевым С.А. [26]. Более того,
значение «путь, дорога» не присуще как таковое
в целом для социальной терминологии, анализ
которой показывает отсутствие оного в их числе:
ср. чеч. цIа «дом» (кровные родственники), не-
къий «потомки, род», тайпа «племя, род», тай-
пана гар «ответвление тайпа» (от < *га «ветвь,
ответвление»). Вероятно, от *гар происходит
1→
Сын, потомок, дитя, ребёнок, младенец, Род, родня, семья,
зародыш, семя, плод, рождённый, порода, общество,
рождать (зачинать, творить, создавать), группа (людей),
творение, пасынок (дочь), отрок, отпрыск, община, племя
мальчик, юноша, парень, племянник,
мужчина, человек
Сравнительный лексический материал из
этимологической базы данных Starling (http://
starling.rinet.ru/cgi-bin/main.cgi?root=config) при-
водится без указания ссылок:
нахч. *накъ «сын, потомок», *накъи (> не-
къий) «потомство, род», нах «люди»: ср. нахчи/
нахчий «чеченец/чеченцы» – самоназвание че-
ченцев;
абхаз. apška «младенец, ребёнок», ubasšea
«род»: ср. apsua – самоназвание абхазов [27,
с. 40, 45]; сюда же аbaza – самоназвание абази-
нов;
дарг. дерхъес «родиться», даргла «роди-
мый», дурхIя «ребёнок»: ср. дарган «даргинец»;
лак. ляхъаву «зарождение», улух «плод»,
ляхин «родня», лакагьали «народ»: ср. лак –
самоназвание лакцев;
др.-русс. чадо «дитя, дети», укр. чадо «ди­
тя», (на)щадок «потомок», ц.-слав. чадо «домо-
чадцы»: ср. др.-рус. чадь «люди, народ»;
и чеченское > гергара «близкий, родственный»
(?). Таким образом, при сопоставлении значений
*накъ – *накъи – нах мы получаем определён-
ную и последовательную схематическую форму-
лу – «сын» = «род» = «люди», из которого, что
представляется нам очевидным, вытекает само-
название чеченцев: *накъ → *накъи → нах →
нах+ча/чи.
В пользу нашего толкования указывают ти-
пологические соответствия, которые мы выявили
в количестве около пятидесяти этнонимов, эти-
мология которых поддаётся объяснению в соот-
ветствии с предлагаемой нами формулой. Таким
образом, в рамках этимологического анализа
этнонима нахчи мы определили устойчивый се-
мантический ряд однокоренных значений, при
использовании которого количество поддающих-
ся расшифровке автоэтнонимов (часть которых
мы приводим ниже) явно характеризует его как
этнонимическую закономерность. Схематиче-
ская конструкция указанного ряда, которую мы
разбили на три семантических гнезда, по нашему
представлению могла развиться в указанной та-
блице по следующей последовательности:
2→ 3→ =
Люди, народ Самоназвание
народа
(автоэтноним)
общеиран. gada, gauda, guda «мальчик, па-
рень, юноша», праиран. gata «потомство», др.-
норв. gotnar (< от *gaut) «люди, мужчины»: ср.
гот. gutan «готы» [28, с. 101–102];
пра.-и.-е. *kel «сын, молодёжь», др.-греч.
kelor «потомство, сын», прагерм. *xalie-z, герм.
xali-e-a «мужчина», норв. hold, др.-сакс. helit,
лит. kelis, kiltis «род»: ср. kelted «кельты» – на-
звание древних племён индоевропейского проис-
хождения;
лат. gnatus (gеnus) «сын, потомок», gens
«род», gentis «народ»;
лат. germen «зародыш» [29, с. 91], germаnа
«сестра», germаnus «брат»: ср. germani «гер-
манцы» – название этноса из индоевропейских
племён, сформировавшегося в древности на се-
вере Европы; и др.
Изложенное выше, как нам представляется,
даёт надежное основание полагать, что этимо-
логия самоназвания чеченцев – нахчи («люди»)
121
 Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018
так же, как и социального термина некъий («род,
потомство»), коренится в основе слова *накъ
– «сын, потомок, отпрыск». Как показывает
сравнительный анализ, в основе возникновения
данного типа этнонимов лежит семантический
ряд значений, характеризующийся как этнони-
мическая закономерность, общее схематиче-
ское развитие которого определяется по формуле
сын = род = люди (народ) = самоназвание наро-
да. Системность данного ряда подтверждается
многочисленными типологическими примерами,
рассмотрение которых из-за большого их количе-
ства (около 50-ти) целесообразно провести в от-
дельной статье.
В завершении отметим, что результаты
анализа этнонима нахчи подводят нас к заклю-
чению, согласующемуся с выводом этнографа
Шавлаевой (сделанного в контексте пусть и отли-
чающегося от нашего толкования названия нах-
чи) о том, что «все народы, именуемые вайнаха-
ми и говорящие на нахском языке, с точки зрения
исторической, безусловно, являются нахчой» [16,
с. 154]. Иными словами, нахчи – это этническое
определение всех (именуемых вайнахами) пле-
мен, в языке которых слово нах означает «люди».
К сказанному также напрашивается подмеченная
Бакаевым, относительно данного вопроса, цитата
А.П. Берже: «…перечислив целый ряд как чечен-
ских, так и ингушских обществ (Назрановцев,
Карабулаков, Галашевцев, Джераховцев, Ки-
стов, Галгаевцев, Цоринцев, Аккинцев, Пешхой,
Ичкеринцев, Качкалыковцев, Мичиковцев, Аухов-
цев, Чеченцев Теркских, Чеченцев Сунженских и
Чеченцев Брагунских), видный учёный-кавказовед
и военный историк А.П. Берже писал: "Вот ис-
числение всех племён, на которые принято де-
лить Чеченцев. В строгом же смысле деление
это не имеет основания. Самим Чеченцам оно
совершенно неизвестно. Они сами себя называ-
ют Нахче, т.е. "народ" и это относится до всего
народа, говорящего на Чеченском языке и его на-
речиях. Упомянутые же названия им были даны
или от аулов, как Цори, Галгай, Шатой и др., или
от рек и гор, как Мичиковцы и Качкалыки" (Чеч-
ня и Чеченцы, Тифлис, 1859 г., с. 65–67)» [9].
Основа нах («люди») не является ни отдель-
ным этнонимом, ни самоназванием ни одного
из многочисленных нахчийских субэтносов. Не
подлежит сомнению и тот факт, что в этнической
среде нахчийцев (т.н. вайнахов) нет и никогда не
было отдельной племенной общности с названи-
ем нахчи, от которой данное наименование могло
бы перейти на остальные нахчийские племена,
из которого закономерно вытекает следующее –
язык всех племён, именуемых вайнахами, по сво-
ему определению является единым нахчийским
(а не «нахским) языком.
Таким образом, по нашему мнению, изложен-
ный материал позволяет утверждать, что назва-
ние нахчи изначально образовалось как общий
автоэтноним для всех (так называемых) вайна-
хов, тогда как наименования всех без исключения
локальных этнографических групп имеют пле-
менное происхождение. Соответственно, и упо-
минаемый в исторических источниках этноним
нахча (нахча-мат) следует понимать, как общее
обозначение в древности всей этноязыковой
общности нахчийцев, искусственно расчленён-
ной в ХХ столетии на так называемые «нахские
народы».

ЛИТЕРАТУРА
1. Патканов К.П. Армянская география VII в. по Р.Х. (приписываемая Моисею Хоренскому).
СПб., 1877.
2. Еремян С.Т. Расселение горских народов Кавказа по Птолемею и «Армянской географии»
VII в. // Международный конгресс антропологических и этнографических наук. 1964. Т. 8. М.,
1970.
3. Латышев В.В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе. СПб.,
1890. Вып. 1. 948 с.
4. Меликишвили Г.А. Урартские клинообразные надписи. М., 1960. 504 с.
5. Вагапов А.Д. Этимологический словарь чеченского языка. Тбилиси, 2011. 733 с.
6. Сулейманов А. Топонимия Чечни. Нальчик, 1997. 683 с.
7. Гумба Г.Дз. Нахи: вопросы этнокультурной истории. Сухум, 2016. 551 с.
8. Халидов А.И. Лингвистическая составляющая монографии Г. Гумба «Нахи: вопросы этнокуль-
турной истории (I тысячелетие до н.э.)» // Вестник Академии наук Чеченской Республики.
Грозный, 2017. №1. С. 67–78.
9. Бакаев Х.З. Древний народ нохчи (рукопись статьи).
10. Савельев Е.П. Древняя история казачества. Ч. 1. Новочеркасск, 1915.
11. Семенов Н. Туземцы Северо-Восточного Кавказа. СПб., 1895. 487 с.
12. Меликишвили Г.А. Наири-Урарту. Тбилиси, 1954. 446 с.

122
Вестник Академии наук Чеченской Республики, № 2 (39), 2018
13. Дьяконов И.М. Амореи // ВДИ 1939. №4. С. 60–69.
14. Лаудаев У. Чеченское племя // ССКГ, Тифлис, 1872. Вып. 6.
15. Шавлаева Т.М. Происхождение и значение терминов «нахч» и «нуохч» в традиционной хозяй-
ственной культуре чеченского народа // Общество: философия, история, культура. М., 2017.
№12 (на этот журнал страницы не указаны в самом ПДФ-файле).
16. Шавлаева Т.М. Термины самоназвания чеченского народа (по полевым материалам) // Евра-
зийское Научное Объединение. М., 2018. №1. С. 152–155.
17. Саидов И.М. О нахских тайпах и тайповых отношениях // Газ. «Справедливость». Грозный,
1990. №3–4 (цит. по Р.Д. Арсанукаеву «Вайнахи и аланы», с. 9).
18. Арсанукаев Р.Д. Вайнахи и аланы. Баку, 2002. 270 с.
19. Халидов А.И., Тимаев А.Д., Овхадов М.Р. Грамматика чеченского языка. В 3-х томах. Т. 1. Гроз-
ный, 2013. 855 с.
20. Чокаев К.З. Вайн мотт – вайн истори. Грозный, 1991. 192 с.
21. Нухажиев Н., Умхаев Х. В поисках национальной идентичности. Грозный, 2012. 720 с.
22. Дешериев Ю.Д. Сравнительно-историческая грамматика нахских языков и проблема проис-
хождения и исторического развития горских кавказских народов. Грозный, 1963. 555 с.
23. Никонов В.А. Этнонимия // Этнонимы, сб. ст. М., 1970. С. 5–33.
24. Кадагидзе Д., Кадагидзе Н. Цова-тушинско-грузинско-русский словарь. Тбилиси, 1984. 935 с.
25. Абумуслимов А.А., Абумуслимов А.И., Абумуслимова А.С. О генеалогии тайпа Цонтарой // Вест-
ник Академии наук Чеченской Республики. Грозный, 2017. №3 (36). С. 17–28.
26. Натаев С.А. К вопросу о родственных и кровнородственных группах в структуре чеченского
тайпа // Общество: философия, история, культура. М., 2017. №11.
27. Климов Г.А., Халилов М.Ш. Словарь кавказских языков. М., 2003. 601 с.
28. Расторгуева В.С., Эдельман Д.И. Этимологический словарь иранских языков. В 3-х томах. М.,
2007. Т. 3. 493 с.
29. Трубачев О.Н. К этимологии некоторых древнейших славянских терминов родства // Вопросы
языкознания. М., 1957. №2. С. 86–95.

Сокращения названий языков

абхаз. – абхазский
герм. – германский
гот. – готский
дарг. – даргинский
др.-греч. – древнегреческий
др.-норв. – древненорвежский
др.-рус. – древнерусский
др.-сакс. – древнесаксонский
лак. – лакский
лат. – латинский
лит. – литовский
нахч. – нахчийский
норв. – норвежский
общеиран. – общеиранский
пра.-и.-е. – праиндоевропейский
праиран. – праиранский
прагерм. – прагерманский
укр. – украинский
ц.-слав. – церковнославянский

123