Сэнди Хотчкис

Адская паутина
Как выжить в мире нарциссизма
Содержание

Выражение благодарности
Предисловие
Введение. Они есть повсюду
Часть первая
Семь смертных грехов нарциссизма
Глава 1 Бесстыдство
Глава 2 Магическое мышление
Глава 3 Высокомерие
Глава 4 Зависть
Глава 5 Претензия на обладание правом
Глава 6 Эксплуатация
Глава 7 Слабые границы

Часть вторая
Откуда берется нарциссизм?
Глава 8 Детский нарциссизм и рождение «Я»
Глава 9 Нарциссический родитель

Часть третья
Защити себя: Стратегии выживания в мире нарциссизма
Глава 10 Стратегия первая: Познайте себя
Глава 11 Стратегия вторая: Сохраняйте связь с реальностью
Глава 12 Стратегия третья: Установите границы
Глава 13 Стратегия четвертая: Формируйте взаимные отношения

Часть четвертая
«Особенные люди»: Нарциссические личности в вашей жизни
Глава 14 Подростковый нарциссизм: что нормально, а что нет
Глава 15 Нарциссизм и зависимость: связь с чувством стыда
Глава 16 Влюбленность нарциссической личности: иллюзия слияния
Глава 17 Нарциссическая личность на работе: насилие власти
Глава 18 Нарциссизм и старение: зеркало треснуло

Часть пятая
Только вы можете предотвратить нарциссизм
Глава 19 Нарциссическое общество
Глава 20 Будьте хорошими родителями
 УДК 615.851 ББК 53.57 Х 85

Хотчкис С.
Х 85 Адская паутина: Как выжнть в мнре нарцнсснзма / Пер. сангл. В. Мершавки. -
М.: Независимая фирма .Класс., 2011. - 248 с. - (Библиотека психологии и психо-
терапии ).
ISBN 978-5-86375-171-9
Это первая популяриая книга о иарциссизме. Автор описывает признаки нарциссического расстройства личности, причины его появления,
связанные с ранней детской травмой, и дает практически е рекомендацин, как психологически защититься, находясь в обществе нарциссической
личности. Сзнди Хотчкис называет .семь смертных грехов. нарциссизма, а также механизмы их формирования, связанные с родительским
воспитанием и окружающей культурой. Вырваться из нарциссической .паутины. чрезвычайно сложно, так как нарциссическим расстройством
личности могут страдать не только наши руководители, сотрудники, друзья, возлюбленные и соседи, но и наши близкие - супруги, дети и особенно
престарелые родители. Чтобы сохранить свое здоровье, а значит, и здоровье свонх детей, нужно уметь видеть конкретные признаки нарциссизма и
использовать конкретные защиты. В книге приводится множество примеров из жизни и аналитической прак-
тики.
Книга будет очень интересна и полезна не только психологам разных школ и
направлений, но и воспитателям и педагогам, а самое главное - широкому кругу читателей, которые хотели бы лучше разобраться в причинах своих
проблем в отношениях с другнми людьмн, особенно в проблеме так называемого психологичес-
кого вампиризма.

Главный редактор и издатель серии Л.М. Кроль Научный консультант серии ЕЛ. Михайлова

ISBN 978-5-86375-171-9

© 2002, 2003 Sапdу Hotchkiss

© 2010 В. Мершавка, перевод на русский язык
© 2011 Независимая фирма .Класс., издание, оформление © 2010 Н.Г. Зотова, дизайн обложки

Отдельные экземпляры кннг серии можно приобрести в магазинах:

Москва: Дом книги .Арбат., .Торговые дома .Библио-Глобус. и .Молодая гвардиЯ.,
магазин .Медицинская книга •.
Санкт-Петербург: Дом кннги.
 Посвящается Дональду вечному дpyгy моей МУЗЫ

Выражение благодарности

Идея этой книги пять лет варилась у меня в голове, прежде чем я стала
переносить свои мысли на бумагу, и все это время я получала поддержку и
помощь от очень многих людей.
Я хочу поблагодарить своих пациентов, которые поддерживали мое
убеждение, что в мире должна быть книга о причинах специфического поведения
нарциссических личностей. Борьба моих пациентов за освобождение от паутины,
расставленной нарциссическими родителями, супругами, руководителями и
друзьями, оживила для меня теорию психоанализа и показала мне, как можно
развивать целостную и автономную Самость, когда окончилось детство.
Особенно я благодарна тем, кто разрешил мне поделиться своими историями на
страницах этой книги.
Я также хочу поблагодарить всех моих коллег-профессионалов, которые
поддерживали меня, когда я решила отказаться от контракта с организацией
медицинского страхования в конце 1997 года. В результате, когда я отказалась от
большей части практики, у меня появилось время, чтобы написать эту книгу, но
вместе с тем это значило, что я теряю средства к существованию. Мне
посчастливилось быть частью сообщества, которое помогло мне оставаться в
курсе дела в очень бурный период в истории психиатрии, когда служба
медицинского страхования получила власть над процессом психотерапии и
угрожала самой сути той помощи, которую мы оказываем людям.
Огромное спасибо хочу сказать и моему мужу, Дональду Хилдрету, который
вытащил меня из темного прошлого стандартных блокнотов и шариковых ручек,
электрических пишущих машинок и «уайт-аута» - в мир компьютерных программ
и текстовых редакторов с широкими возможностями, работа с которыми
доставляет удовольствие. Первые несколько глав этой книги я писала, сидя с
мужем спина к спине в его изостудии: я - за его компьютером, а он - за своим
мольбертом, в фэн-шуй-углу нашего дома. Наконец, он купил мне небольшой
портативный компьютер, и передо мной открылся целый новый мир. Спасибо
этому человеку, который привел меня к свету и сам всегда был светом в моей
жизни.
Эта книга никогда не была бы задумана, не говоря уже об ее публикации, если
бы не важная помощь доктора медицины Джеймса Мастерсона. Я познакомилась
с подходом Мастерсона к лечению расстройств Самости в 1987 году, и его ясная,
внушительная и совершенно обоснованная модель стала основой моей
клинической работы на протяжении всей моей карьеры. В начале 2000 года он
великодушно согласился прочитать часть рукописи и в конце концов открыл мне
двери в издательство 'Siтon & Schuster'. Его согласие написать предисловие к
моей книге - для меня высокая честь, и я буду ценить этого человека всю жизнь.
В процессе работы над этой книгой я была тесно связана со многими
замечательными людьми, каждый из которых мне в чем-то помогал, пока длилось
мое странствие. Открывает этот список доктор психологии Сьюзен Лэйк, которая
прочитала все черновики рукописи и неустанно поддерживала и ободряла меня в
самые тревожные моменты, которых было не счесть. Благодарю также моего
агента Питера Флеминга, который всегда был мне очень дорог - он первый из
мира литературы, кто с энтузиазмом поддержал мою идею. Благодарю Элизабет
Ноулз из 'Harward Press' и Кити Мур из 'Guilford', которые тратили свое время на
чтение моих первых черновиков и высказывали свои замечания. Благодарю
Эмили Браун, социального работника, она была моей моделью и советником.
Благодарю Эйлин Берг - это был дар Божий - она обеспечивала надежную связь с
издательством для окончательной публикации. Благодаря моему пасынку
Джереми Хилдрету и его футболке с надписью «Только ты можешь
предотвратить нарциссизм» возникла ситуация, которая свела нас с Эйлин. Какая
интуиция и прозорливость!
Я благодарю также Кэти Косс, Колин Гарнер, Кэрол Шварц и Уитни Вагнер,
которые читали первые черновики, рукописи, за их отзывы. Спасибо им, их
мамам и подругам!
Мой опыт работы с 'Free Press' с самого начала был успешным. Огромное
спасибо Триш Тодд, послушавшей свою подругу Эйлин Берг и направившей мое
предложение Филиппу Раппопорту, который был привередливым редактором.
Погружение с головой в проблемы нарциссизма может вызвать гнев, а доброта и
оптимизм Филиппа помогли мне сохранять равновесие в процессе переработки
материала. Большое спасибо искусной помощнице Филиппа Элизабет Хэймейкер
за переложение моей рукописи на диск.
 Предисловие

Люди, которые занимаются бизнесом или вовлечены в близкие отношения с

другими людьми, имеющими нарциссическое расстройство личности, часто
испытывают замешательство или попадают в тупик вследствие крайних
противоречий в поведении людей с такими расстройствами, наряду со скрытой и
чрезвычайно продолжительной устойчивостью их нарциссических потребностей.
Эти потребности проявляются в претенциозном стремлении постоянно
восхищаться другими людьми, за которым скрывается собственная уязвимость,
проявляющаяся при малейшем отпоре или отказе, которая затем вызывает
эмоционально опустошающий стыд. Их поведение может казаться
харизматическим и на какое-то время зачаровывающим, - но затем холодным и
расчетливым, иногда с непредсказуемыми взрывами ярости.
Мне часто приходилось видеть родителей, супругов и детей родителей того
человека, который проходил лечение, в замешательстве. Они не могли поверить в
очевидное, а именно: что пациент попался в ловушку устойчивого цикла
нарциссической уязвимости и защиты.
Мне очень давно хотелось, чтобы, появилась книга, которая позволила понять
циклическую повторяемость этого расстройства, а также осветила бы
возможности его лечения.
И, наконец, такая книга у нас есть. Она написана Сэнди Хотчкис, LCSW, и
называется Why is it Always About Уои? The Seveп Deadly Siпs of Narcissisт
(«Адская паутина. Как выжить в мире нарциссизма»). Она прекрасно написана, ее
очень приятно читать. Автор собрала и соединила всю возможную
профессиональную литературу на эту тему и написала великолепный текст на
чистом английском языке, вполне доступном непрофессионалу в области
психоанализа. Очень специфичные понятия прекрасно объясняются и понятно
иллюстрируются. В каждой главе есть подробные примечания. Эта книга
заполняет образовавшийся в литературе вакуум. Ее должен прочесть каждый
человек: как профессиональный психолог, так и любой другой, кто хотел бы
лучше понять, что представляет собой нарциссическое расстройство личности.

Джеймс Ф. Мастерсон, доктор медицины, Директор Института

психоаналитической психотерапии Мастерсона, Почетный профессор психиатрии
Медицинского колледжа Корнелльского университета при Госпитале Нью-Йорка
 Введение

Они есть всюду

Без четверти пять. Один из самых обычных рабочих дней. Телефоны

трезвонят, не умолкая, обед - всего лишь миг, когда вы, едва прожевав, успели
проглотить всухомятку кусок пиццы, пока шли из комнаты отдыха персонала, а
каждый встречный по пути как будто хотел отщипнуть от вас кусочек. Но,
несмотря на это вам удалось закончить доклад, который висел над вами всю
прошлую неделю как дамоклов меч. Чувствуя, что вас уже отсюда уносит, вы не
обращаете внимания на телефонные звонки и целиком сосредотачиваетесь на
завтрашних планах, на том, что надо будет сделать в первую очередь. Постепенно
мысли вас уносят далеко, вы мечтаете о горячем ужине и теплом душе и о том,
как бы пораньше лечь спать в уютную постель.
Вдруг ваши грезы резко обрываются. Голова коллеги некстати вписалась в
ваш офисный отсек.
- Боссу нужно, чтобы мы перепроверили эти цифры, - говорит он и кладет
стопку бумаг на рабочий стол. - К сожалению, сегодня не могу остаться, чтобы
тебе помочь: у нас с Джуди билеты на спектакль.
«Опять это его "не могу", - думаете вы. - Почему "спектакль у нас с Джуди"
всегда случается в последнюю минуту и почему именно мне обычно приходится
оставаться здесь допоздна?!»
Через час вы залезаете в машину и отправляетесь домой. На дорожном
переходе вы ждете, пока три подростка черепашьим шагом перетащатся через
дорогу, не обращая внимания на машины, мчащиеся во всех направлениях.
Интересно, а могут ли они ползти еще медленнее? Вы мягко нажимаете на
клаксон в надежде, что эта троица обратит на вас хоть какое-то внимание и
поторопится. Но подростки продолжают лениво идти вразвалку, а один из них,
проходя мимо, разражается бранью. Дети. Откуда у них такая враждебность?
Наконец, вы приезжаете домой и, входя в дверь, застаете мужа в гостиной; он
откинулся в кресле за чтением вечерних новостей; в руке у него банка пива, а две
пустые сиротливо притулились на журнальном столике.
- Ты сегодня поздновато, - приветствует он вас. - Что у нас там на ужин?
- Я все оставила! - кричите вы ему в ответ, чувствуя облегчение от того, что в
холодильнике есть что-то съестное.
- Я превратился в заклятого друга мороженых цыплят, - обиженно цедит он
сквозь зубы, раздражаясь. - Можешь же ты хоть раз в жизни приготовить ужин
мужу, чтобы он поел с удовольствиемl
«А не отправиться ли тебе самому отсюда под фанфары», - тихо бормочете вы
себе под нос.
Позже, когда вы мыли посуду, зазвонил телефон. Как обычно - мама.
- Ты уже целых три дня обо мне не вспоминаешь, - выпалила она, едва
услышав ваш голос. - Это некрасиво, очень некрасиво.
- Здравствуй, мама, как дела? - отвечаете вы.
- Неважно, очень неважно. Я сижу без молока, мне нужно депонировать чек, а
эта чертова уборщица снова так и не появилась. Если бы у меня была дочь,
которую вообще что-то волновало кроме карьеры, мне не пришлось бы нанимать
людей, чтобы они делали все это для меня.
«А если бы у меня была мать, - говорит ваш внутренний голос, - то, возможно,
нашелся бы хоть один человек, который поинтересовался, как у меня прошел
день».
Десять часов вечера. Большая, уютная кровать, манящая в свои мягкие
объятия: облачившись в старенькую фланелевую пижаму, вы, наконец, готовы
ответить на ее пламенный призыв! Но нет, оказывается, ваш рабочий день еще не
закончен.
- Милая, - воркует муж, привлекая вас к себе, по-щенячьи тычась носом в
шею, - почему ты не в той ночной рубашке, которую я тебе подарил на день
рожденья?
«Муженек, спустись на землю - неужели ты думаешь, что я на что-то еще
способна?!»
Иногда кажется, что мир полон эгоистов, которые совершенно не думают о
других и только и делают, что используют их в своих целях. Их потребности
гораздо важнее нужд и чаяний остальных, и они считают, что им все обеспечат
другие. Похоже, их представления о жизни ограничены, и им трудно осознать,
что не всегда их приоритеты соответствуют приоритетам окружающих. Их
ожидания во многом похожи на ожидания детей, и вместе с тем, сталкиваясь с
препятствиями, они могут деспотично возмущаться и негодовать или же
пребывать в угрюмом или плаксивом депрессивном состоянии. Зачастую мы
склонны им уступать, так как думаем, что нам же будет лучше не становиться той
скалой, о которую разобьется их корабль.
Всем известны такие люди. Таковы, возможно, наши родители, братья или
сестры, дети, супруги, любовники или любовницы, друзья, коллеги и начальники;
это могут быть знакомые, которых мы встретили в клубе или общественной
организации. Они есть везде, и чем больше наша жизнь переплетается с их
жизнью, тем больше страданий мы испытываем.
Эти страдания - побочный продукт некоторого изъяна личности, который
благодаря сегодняшним культурным нормам стал возмутительно «нормальным».
Мы чувствуем, что что-то не так, но не можем указать конкретно, что именно.
Мы встречаемся с этим ежедневно и ежечасно в межличностных отношениях,
которые зачастую оказываются не такими добрыми и дружескими, как бы нам
хотелось, и мы не способны иной раз проявлять великодушие. Мы ощущаем это
на рабочем месте, где обстановка пропитана обидой, возмущением, истощающей
тревогой и стрессом от работы. Но, наверное, больше всего мы подвержены
воздействию такой болезни в близких отношениях с друзьями, возлюбленными,
семьей, которые придают жизни ощущение смысла и полноты. В силу самой
своей природы эта болезнь отдаляет нас друг от друга и от реальной жизни; она
встает между нами и тем, что мы хотим иметь и кем хотим быть. Эта болезнь
называется нарциссизмом, и она скрывается за многими социальными болезнями,
поразившими Америку ХХI века.
О нарциссизме трудно сказать что-то новое. Всегда существовали пустые,
жадные, склонные к манипуляциям люди с подверженным инфляции
самовосприятием, которые не принимали в расчет интересы других людей. В
современной культуре тревожит именно та степень, в которой психологические
изъяны других людей повсеместно получают знаки одобрения. В наше время, в
современную эпоху нарциссизм не только терпят - его одобряют и восхваляют.
Многие наши лидеры и обожаемые нами общественные деятели рисуются,
выставляя на всеобщее обозрение свои нарциссические склонности, и нам не
терпится подражать их исключительности. Их возмутительное поведение не
оставляет нас равнодушными и кажется нам обаятельным и привлекательным, и
потому мы позволяем себе им «восторгаться». Пока мы не научимся
распознавать, какое поведение является здоровым, а какое нет, мы будем ходить в
тумане, и утверждение, что «так делает каждый», не поможет оправдаться тем,
кто катится при этом под откос.
Вернувшись к середине 70-х годов ХХ века, вспомним о том, что социолог
Кристофер Лэш (Christopher Lasch) написал книгу под названием «Культура
нарциссизма» (The Culture оf Narcissisт), которая заставила многих людей
задуматься о том, что происходило в американском обществе со времени
окончания Второй мировой войны. В ней говорилось о чувствах превосходства,
преуспевания и уверенности, характерных для нашего национального духа в 50-е
годы ХХ века, достигших апогея во «Bpeмена Камелота» - в период
президентства Джона Кеннеди. Положение дел стало изменяться, когда молодого
и полного иллюзий президента сразила пуля убийцы, - и в это же время первая
волна бэби-бумеров накатила на береговую полосу подросткового возраста.
Цунами юношеского замешательства и экспериментаторства захлестнуло
американскую культуру даже несмотря на то, что в то время в США было много
других бед и напастей. Произошедшие за следующие пятнадцать лет
экономический застой, поражение во Вьетнамской кампании, а также угроза
грядущего истощения природных ресурсов привели к появлению
пессимистических настроений. «B эпоху спада ожиданий, - пишет Лэш, - розовое
сияние, которое раньше виднелось на горизонте, стало блекнуть и тускнеть».
Хотя 'caп-do' spirit - этот исполнительный и энергичный дух 50-х и 60-х годов
ХХ века привел к беспрецедентному продвиже-нию вперед в науке и технологии,
этих достижений в конечном счете оказалось недостаточно для осуществления
политических и социальных реформ, которые постепенно про изошли в
омоложенной (youth-domiпated) культуре в конце 60-х годов. Лэш подробно
рассказал о том, как мы впали в отчаяние из-за изменений, которые претерпело
общество, и начали обращаться внутрь себя, сосредотачиваясь на одном-
единственном факторе, который, как мы надеялись, поддается нашему контролю,
то есть на самих себе. Благодаря расширению сознания, улучшению здоровья и
личностному росту мы могли бы рассеять тревогу, связанную с
непредсказуемостью внешнего мира. В некотором смысле мы стали все больше и
больше поглощены своей «Самостью».
Но при всей поглощенности тревогой, наверное, надо определиться в
отношениях любви или ненависти к самому понятию «Самость». Иногда это
понятие связывают с такими неприглядными чертами, как самолюбование,
эгоизм и заносчивость. С другой стороны, «бескорыстие» также возбуждает
нашу подозрительность. Если кто-либо открыто проявляет заботу о других, мы
называем таких людей зависимыми и говорим, что им прежде всего нужно
 начать проявлять заботу о себе. Мученичество явно не вписывается в наш стиль
жизни. Но если понятие Самость мы употребляем в переносном смысле и
добавляем к нему «сознание» или «суждение», то Самость становится абсолютно
позитивной.
Является ли Самость хорошей или плохой? Человек не мог бы просто
функционировать, не говоря о том, чтобы выжить, если бы не вкладывал что-то в
свою Самость, Не обращая внимания на других, мы перестали бы развиваться и
оставались бы бессознательными, наши способности продолжали бы спать у нас
внутри, а наши ценности оставались бы несформированными. Мир, где
отсутствует Эго, не оригинален, бесцветен, в нем нет четкости. В нем также нет
разнообразия, теряется необходимость выбора. Даже любовь утратила бы свой
смысл, если бы не было «Я», которое бы сталкивалось с «Ты».
Здоровый нарциссизм, то есть вложение энергии в свою истинную Самость,
уходит своими корнями в младенчество и раннее детство и расцветает пышным
цветом в эмоционально богатой, продуктивной и дающей удовлетворение жизни
взрослого. Это здоровый нарциссизм, позволяющий нам смеяться над собой,
своим несовершенством и недостатками, уходить глубоко внутрь себя, чтобы
создавать что-то уникальное, свое собственное, и оставлять след своей
деятельности в мире. Здоровый нарциссизм говорит о наличии у человека
способности чувствовать эмоции во всем их разнообразии, разделяя свою
эмоциональную жизнь с другими людьми, о присутствии у него мудрости,
позволяющей отделять истину от фантазии, и вместе с тем - о способности
мечтать, наряду с умением уверенно идти к своей цели и радоваться
собственным успехам, не зацикливаясь на терзающих сомнениях. Здоровый
нарциссизм зависит от реальной самооценки человека, - которая как раз
совершенно отсутствует у людей, которых мы обычно называем
нарциссическими личностями.
Нарциссическую личность мы считаем нездоровой; это человек любого
возраста, который при этом еще не достиг своего эмоционального и морального
развития. Ему не хватает реалистичного ощущения Самости и
интериоризированной системы ценностей, - не говоря уже о всепоглощающем
интересе к себе, который и определяет его поведение. Вместо точной оценки
индивидуальных сил и возможностей присутствует поза экстраважности,
совершенно не связанной с его истинными достижениями и успехами. Вместо
проявления смирения по отношению к неизбежно присутствующим у него
недостаткам, его переполняет совершенно нестерпимое чувство стыда, часто
тщательно замаскированное. Кроме того, у нарциссической личности отсутствует
способность ценить, а довольно часто - даже признавать независимое от нее
существование других людей или их чувств. Нарциссическая личность может
внушать страх и даже оказывать гипнотическое воздействие, однако за ее
напыщенностью или очарованием скрывается эмоциональная ущербность в
сочетании с нравственным развитием ребенка, который только-только начал
ходить.
В 1 части, которая называется «Семь смертных грехов нарциссизма», я
обсуждаю характерные способы мышления и поведения нарциссической
личности. Некоторые из них, как, например, Претензия на обладание правом
(eпtitlemeпt) и сопутствующая ей ярость, высокомерие и магическое мышление
(ощущение грандиозности и всемогущества) хорошо известны. Однако вы можете
удивиться, узнав о том, что слабые межличностные границы, эмоциональная
пустота, обусловленная глубоко подавленным стыдом, зависть наряду с ее
закадычным другом презрением, а также стремление использовать других,
заполняющие вакуум, образовавшийся вследствие отсутствия эмпатии, - все эти
черты указывают на нарциссизм даже больше, чем подверженное инфляции Эго
или абсолютный эгоизм. Именно такое поведение и такие установки защищают
неразвитую Самость ценой ухудшения состояния других людей. Эти черты я
назвала «смертными», ибо, внедрившись в каждого, кто соприкоснется с ними,
они уничтожают целостность его личности; и вместе с тем я считаю их
«греховными», так как они разрушают и личность самого человека. Семь
смертных грехов нарциссизма не только калечат и травмируют других людей, но
и препятствуют развитию у самой нарциссической личности ее истинной
Самости.
Чтобы начать осознавать, как защититься от нарциссических личностей,
которые встречаются вам по жизни, полезно знать, с кем вы имеете дело и как
они к этому пришли. Во II части книги вы узнаете, что нарциссизм - это
нормальная стадия развития в раннем детстве, которую проходит каждый, чтобы
стать более целостной личностью. Для совершения этого перехода нам требуется
помощь здоровых родителей, которые держат свой нездоровый нарциссизм под
разумным контролем и способны развивать индивидуальность своих детей и при
этом учат их ценить и уважать других людей. Если сами родители являются
нарциссическими личностями, то зачастую они используют своих детей для
удовлетворения собственных эгоистических потребностей и не могут
способствовать здоровому прохождению ими стадии нормального детского
нарциссизма. В результате появляется второе поколение нарциссических
личностей, а также людей, которых магнетически притягивают личности такого
типа.
В III части книги вы узнаете стратегии выживания, позволяющие защитить вашу
Самость от пагубного воздействия нарциссической личности. Первый шаг -
выявить, какие психологические травмы были перенесены в вашу жизнь из
прошлого. Чем больше вы в детстве подвергались воздействию родительского
нарциссизма, тем более чувствительными вы можете быть к влиянию
нарциссической личности, встретив ее уже взрослым. Хотя нарциссические
личности имеют тенденцию - порождать себе подобных, часто нарциссические
родители воспитывают детей, которые становятся их зеркальным отражением -
более стыдливыми, чем бесстыдными, более закрытыми с точки зрения
признания, которые скорее позволяют использовать себя, чем сами используют
других, но точно так же ощущают трудности в определении границ своей
личности. Такие трудности, а также проблемы с самоутверждением делают их
легкой добычей нарциссических личностей, которые точно так же продолжают их
использовать, как в детстве это делали их родители. Если вы почувствуете, что
легко втягиваетесь в отношения с нарциссическими личностями, вам нужно себе
представить, в чем состоит для вас их привлекательность, видеть реальность,
которая стоит за их фантазией, найти в себе смелость поставить ограничения и
внести ясность, необходимую для признания собственных границ и границ других
людей, - и работать над формированием, развитием и поддержанием взаимных
отношений. В этом заключаются ваши самые надежные защиты от нездорового
нарциссизма других, и эта книга задумана и написана для того, чтобы показать
вам, как применять эти принципы в повседневной жизни.
Нарциссические личности считают себя «особенными людьми», поэтому IV
часть книги посвящена более глубокому исследованию тех специфических
случаев, в которых нарциссизм может быть особенно пагубным. Например, в
случае подростковой влюбленности существует тонкая грань между тем, что
нормально, а что нет. Кроме того, нарциссические личности более склонны к
зависимому и навязчивому поведению вследствие их особой чувствительности к
проявлению стыда. Столкновение с нарциссизмом на работе или в общении с
престарелыми родителями требует развивать в себе способность к эмоциональной
отстраненности, но при этом не прекращать необходимую деятельность, сохраняя
невозмутимость, хладнокровие, уважение и сочувствие. Я надеюсь, что
некоторые обсуждаемые мною техники помогут вам принимать более
правильные решения в области ваших личных отношений и личной жизни,
сохраняя душевное спокойствие.
И, наконец, V часть книги содержит взгляд в будущее, и здесь даются
некоторые рекомендации, касающиеся того, что сделать, чтобы регулировать
окружающий нас нездоровый нарциссизм. Наша культура подвержена огромному
влиянию нарциссизма, так что проблемы, с которыми мы сталкиваемся
ежедневно, не случайны. Сопротивляться этому влиянию нам поможет подлинная
сильная Самость, способная выйти за рамки только интереса к самому себе. Если
мы поймем, где на самом деле формируется самооценка, и договоримся, что
должны воспитывать здоровых детей, - если это станет приоритетом номер один,
значит, нам удалось, обойдя острые углы, сделать мир лучше.
 Часть первая

Семь смертных грехов нарциссизма

Глава 1

Бесстыдство

Стефани почувствовала, как мячик отпружинил от ее ракетки, и

наблюдала, как он летел к задней линии корта, оставаясь в площади поля. Ее
внимание раздваивал ось: с одной стороны, она следила за полетом мяча, с
другой - за скоординированными движениями своего тела. «Следи за полетом
мяча, - говорила она себе, - бей по сторонам, пробивай защиту, заканчивай».
«Форхэнд после форхэнда», - повторяла она про себя как заклинание, пока ритм
тренировочных ударов не возобладал над ее сознательными усилиями их
контролировать. Благодаря немногим правильным и точным ударам она
оказалась в той «зоне», пребывание в которой очень вдохновляет спортсменов,
когда у них все получается, и они практически не допускают ошибок.
Она про себя улыбнулась, радуясь достигнутому уровню, думая о том,
заметил ли Даг, ее муж, насколько хорошо ей сегодня уда вались удары, - и тут
же в ответ получила под бэкхенд сильно подрезанный кросс. Она быстро
побежала вперед, сделала выпад, но мяч попал в обод ее ракетки и отскочил от
него за пределы корта.
- Ты никогда не чувствуешь эту подрезку, - громко стал ругать ее Даг со
своей половины корта.
- Никогда, - повторила за ним Стефани, ощущая себя так, словно сейчас у нее
где-то глубоко внутри пропал всякий интерес. Все ее тело было пронизано
болью, которая сосредоточилась в центре груди. Она почувствовала, что ей
слишком тяжело переступать ногами, слишком неловко держать в руке
ракетку, в которую ударяется маленький теннисный мячик. «Я никогда не
научусь прилично играть в эту игру», - мучительно подумала она, Направив в сетку
следующие три мяча подряд. Эйфория, которая на какой-то момент возникла до этою,
полностью испарилась, а вместо нее появилось безнадежное ощущение неумеcmности.
Стефани проглотила слезы, поднимавшиеся у нее из горла, и мысленно дала себе пинка.
«Ты такой ребенок», - пробормотала она себе под нос, уже готовясь собирать вещи и
идти домой.
_ Ты опять меня испугалась и сломалась? - крикнул ей Даг. Он лишь поддразнивал
ее, пытаясь снова побудить к теннисной дуэли, но его слова воздействовали на нее,
словно соль на свежую ссадину. На сегодня для нее теннис закончился.
Эта женщина может показаться обидчивой, это правда. В своей профессии
мы называем такую обиду «нарциссической травмой», причем травмированному
человеку она может показаться такой же явной, как и то, что ее спровоцировало.
В таком случае человек испытывает ужасную, опустошающую боль, что и
случилось со Стефани в приведенном выше примере. То, что кажется довольно
заурядным событием, по существу представляет собой вскрывшуюся старую
рану: доверительные отношения были нарушены из-за «ненастроенной»
коммуникации (ее радость натолкнулась на его критику), и, добавив к старой
травме новую, надежный муж Стефани не смог сделать ничего, чтобы унять ее
боль. Чувствительность Стефани, ее внезапная утрата ощущения радости и
удовольствия, а также трудности при восстановлении эмоционального баланса, -
все это указывает на последствия очень ранних переживаний, зашифрованных
глубоко в ее психике, вероятнее всего - за той границей, где психика уже
становится недоступной ее сознательной памяти. Там находятся· истоки ее
постоянного навязчивого побуждения испытать чувство стыда.
Стыд относится к самым невыносимым чувствам человека, независимо от
его возраста и жизненной ситуации. В отличие от чувства вины, он
свидетельствует не об ошибке, а о страдании, связанном с общим личностным
изъяном. Сначала нам становится стыдно перед своей матерью или другим
человеком, к которому с раннего детства мы испытываем сильную
привязанность, когда, начиная с годовалого возраста, мы (как правило)
открываем перед ней свою эмоциональность, но вместо того, чтобы разделить с
нами радость, она хмурит брови и произносит: «Нет!» Неожиданное неодобрение
матери приводит к разрушению иллюзий силы и значимости, присутствующих в
нашем взгляде на самих себя в раннем детстве, порожденных нашими близкими
отношениями с ней. Без всякого предупреждения нас выгнали из рая, и это могло
случиться только потому, что мы плохие. Мы чувствуем, что мы плохие, а,
следовательно, так оно и есть.
Для некоторых детей такое переживание, которое в процесс е их
социализации повторяется снова и снова, становится столь тяжелым и даже
сокрушительным, что им так никогда и не удается окончательно через него
переступить, и всю свою жизнь они живут, избегая всего, что заставляет их
почувствовать стыд. Недавно проведенные исследования в области
нейробиологии показали, что развивающийся мозг совершенно не в состоянии
переработать интенсивное переживание стыда в возрасте, соответствующем
началу социализации, и что отсутствие эмоционально привязанного родителя в
этот критический период по существу может остановить развитие жизни -
развитие способов, позволяющих справиться с такими крайне неприятными
чувствами. Чтобы обеспечить нормальное развитие мозга ребенка, родители
должны делать то, что детский мозг не может сам, - успокаивать ребенка,
избавляя его от того стыда, который они сами вызвали.
Кэтрин была матерью Джейни - активной двухлетней девочки, любимицы
всей семьи. Когда однажды к ним пришли гости с маленьким ребенком, Джейни
заметила, что мать обращает на него внимание, и выразила свое негодование,
ударив этого ребенка. Кэтрин пришла в ужас и отругала дочь, а затем в наказание
оставила ее в детской одну - в слезах и полную стыда. Но Кэтрин сочувствовала
дочери и не позволила ей слишком долго оставаться в унижении одной. Вскоре
она вернулась к ней и сказала: «Нельзя бить маленьких, и ты больше никогда не
должна так поступать. Но ты хорошая девочка, и мама тебя любит. А теперь
пойдем в комнату, и ты скажешь: "Прости меня, Бетси". Затем Кэтрин обняла
дочь. Вместе они вернулись к гостям, и Кэтрин помогла Джейни извиниться.
Если родители не поступают так, как Кэтрин, не успокаивают ребенка,
чтобы избавить его от стыда, который они вызвали, у детей развивается
собственное средство компенсации стыда - они «стряхивают» нестерпимое
чувство и прибегают к фантазии, чтобы спрятаться от монстра, оставив его «за
стенкой». Они цепляются за собственное представление о себе, считая себя
особенными, сильными и значимыми.
Стыд нарциссической личности оказывается столь нестерпимым, что такие
средства, которые развивались в детстве, ей больше не помогают. То, что
психологи называют «обходной стыд» ('bypassed shame'), выглядит как
бесстыдство или бессовестность, скрывающиеся за защитным барьером
отрицания, холодности, осуждения или ярости. Поскольку не существует
здоровых внутренних психических механизмов, способных переработать это
болезненное чувство, стыд направляется вовне, прочь от Самости. Он никогда не
станет «моим недостатком».
Мне вспоминается одна молодая женщина, с которой я начала работать,
когда она была подростком, и наблюдала до того времени, как она перешагнула
двадцатипятилетний рубеж. Ее родители развелись, когда она была еще
ребенком, которого то баловал, то полностью игнорировал ее эгоцентричный
отец, и ей приходилось находиться в постоянной борьбе с тяготившими ее
чувствами, обусловленными низкой самооценкой. Она считала себя глупой и
периодически отыгрывала свою некомпетентность. Однако эти чувства,
сопровождаемые стыдом, были даже более поверхностными по сравнению с тем
унижением, которое она испытывала, ощущая себя отверженной и покинутой
отцом. Насколько глубокой была эта боль, однажды проявилось в драматическом
эпизоде вскоре после того, как она узнала, что отцу поставили диагноз раковой
опухоли. «Как раз в том возрасте, когда мне надо было выходить замуж, - сказала
она язвительно, и ее губы скривились в злой усмешке. - Он никогда ни за что не
платил в моей жизни». Призрак его возможной смерти - то есть что он
окончательно ее покинет - вытолкнул ее из состояния стыда из-за своей
никчемности в состояние застывшей ярости. У нее не было даже намека на
смущение из-за прорвавшейся холодной ярости, - лишь грубое травматическое
презрение.
Более типично бесстыдство нарциссической личности проявляется как
холодное безразличие или даже безнравственность. МЫ чувствуем, что такие
люди эмоционально пусты, и можем решить, что они толстокожи, самоуверенны
или равнодушны. Затем, совершенно внезапно, они могут нас удивить своей
реакцией на самое незначительное происшествие или проявление равнодушия.
Когда стыдливость просачивается сквозь барьер, подобные «бессовестные» люди
становятся такими, какие они есть на самом деле чрезвычайно чувствительными к
проявлению стыда. Именно тогда вы увидите вспышку боли, за которой следуют
ярость и упреки. Когда зловоние стыда проникает сквозь созданную ими стену, их
наполняет мстительность.
Стыд - это чувство, которое в скрытом виде присутствует всегда в случае
нездорового нарциссизма, и неспособность справиться с ним здоровыми
способами - борясь с ним, нейтрализуя его, а далее поступая так, как свойственно
нормальным людям, приводит к появлению поз, установок и поведения,
характерных для нарциссической личности.
 Глава 2

Магическое мышление

Рассмотрим случай женщины, которую я буду называть Селеста; каждый год

в декабре она распахивала двери своего дома, потому как была убеждена, что
этот праздник будет лучшим событием сезона. Каждый год планирование
мероприятия занимало у нее несколько месяцев. Еще задолго до начала
праздника ее занимали размышления о том, какую еду и напитки она приготовит,
как она украсит свой большой дом, который должен производить достойное
впечатление, кто будет в списке приглашенных гостей и как она будет одета.
Важно, чтобы нашлось платье, подходящее для дивы, ибо прием всегда
начинался у Селесты с традиционного представления «Рождественская ночь»,
которое сопровождалось пением гимнов под фортепьянный аккомпанемент ее
сына.
Селеста воображала себя женщиной, полной энтузиазма, которая, если бы не
проклятый молодой присяжный поверенный, ставший ее мужем, провела бы свою
жизнь, выходя на поклон под аплодисменты и крики «браво» в ведущих оперных
театрах мира. Хотя он добился того, чтобы она отказалась от своего призвания,
она любила говорить, что у нее все еще сохранился «дар» и она должна
поделиться им с любителями культуры, своими «друзьями и поклонниками»,
которые ежегодно собирались на это «корпоративное» мероприятие. По правде
говоря, ее гости напивались в ее баре до полного отупения, чтобы выдержать до
конца мучительное испытание. Но Селеста не осознавала их неловкого
положения, и, может быть, поэтому ее «друзья и поклонники» относились к ней
просто-напросто как к эксцентричной знакомой. В тот вечер, да и в другое время
многие часы были заняты подготовкой и фантазиями, никак не связанными с
реальностью.
Зависимость Селесты от ее фантазий появилась вследствие ее побуждения
убежать от своей внутренней пустоты. Она воспринимала свой мир через призму
романтизма, в котором и она сама, и ее возлюбленные исполняли
идеализированные роли. В ее представлении ее талант был исключительным, ее
муж и сын были сказочными героями, ее «друзья» - членами королевской семьи, а
ее жизнь - нескончаемой волшебной сказкой. Сказки, которые она себе
рассказывала, давали ей возможность чувствовать свою особость и как бы
владеть ситуацией, а все, что могло поколебать ее иллюзии, она просто
игнорировала, или не брала в голову. Ее семья и знакомые научились тактично
относиться к ее уходу от реальности, ибо любое серьезное посягательство на
созданный ею мыльный пузырь грозило обнаружить ее самообман и высвободить
скрытую в глубине ярость.
Однако далеко не все зависимые от идеализации желают находиться в
самом центре своей фантазии. По существу, некоторые из них совершенно не
хотят быть в центре внимания и предпочитают «греться в лучах» другого
источника света. Эти так называемые скрытые (closet) нарциссические личности
подкрепляют свою грандиозность и всемогущество через связь с теми, для кого
они могут служить источником накачки. Они мастерски владеют искусством
лести и становятся самыми преданными возлюбленными и друзьями - пока не
наступит время, когда - неважно, по какой причине, - они больше не могут
поддерживать иллюзию, что избранные ими люди чем-то особенны. Затем,
иногда без малейшего предупреждения, их обожание куда-то исчезает, и они
находят себе другой объект поклонения. Вы узнаете, что были вовлечены в
отношения с людьми такого типа, когда почувствуете себя Золушкой, которая
после полуночи осталась в старых лохмотьях верхом на тыкве и с мышами. В
ретроспективе вы сможете осознать, что способ, благодаря которому тот человек
заставил вас почувствовать, что у вас все хорошо, также был несколько
нереальный. Но когда ваши шутки были неимоверно искрометны, а мысли
невероятно умны, когда чье-то лицо светилось всякий раз, когда вы входили в
комнату, это было так мило, что невозможно было воспротивиться.
Мир фантазии нарциссической личности имеет соблазнительный шарм,
обещающий сделать и вас особенным. Их поверхностный флер зачаровывает вас,
притом нарциссические личности часто бывают сложными, яркими и
привлекательными, когда затягивают вас в свою нарциссическую паутину.
Ощущение, что вас выделяют, чтобы привлечь повышенное внимание, в любом
случае может одурманивать, но когда вашим поклонником является
нарциссическая личность, это теплое чувство часто внезапно и неожиданно
исчезает. Когда человек перестает вас использовать в качестве «энергетического
насоса» для накачки своего слабого Эго, вы при этом можете почувствовать, что
закончился воздух и для вашего собственного Эго. Это вызывает ощущение
опустошенности, в особенности, если оно периодически повторяется в важных
для вас отношениях, например с членом семьи или руководителем. Не так уж
редко в присутствии таких людей вы чувствуете, что вами управляют,
манипулируют, вызывая гнев и беспомощность, - или у вас внезапно
перехватывает дух, как при взлете-падении на «американских горках».
Нарциссические личности распространяют вокруг себя мощное энергетическое
поле, которое сложно выявить и которому почти невозможно сопротивляться, как
только вы в него попали. Они играют на всех нарциссических травмах, которые
могли у вас остаться с раннего детства после переживаний, вызванных общением
с подобными людьми.
В дополнение к магическому мышлению есть другие, еще более пагубные
пути искажения реальности нарциссической личностью. Самый вредный из них -
процесс, при котором они переносят на другого человека все, что вызывает у них
чувство стыда. Феномен, который психологи называют «проекцией», я
переименовала в «перекладывание стыда» (shaтe-duтpiпg) - это общее явление в
нарциссических семьях. Например, мать, которая пытается побороть свое
сексуальное влечение, может назвать свою дочь-подростка шлюхой и даже
добиться того, что та согласится с навешенным на нее ярлыком и перестанет быть
разборчивой в сексуальных связях. Выходит, дочь - как чистый экран, на который
мать спроецировала свою нестерпимую похоть. Хотя этот путь эффективен с
точки зрения избавления нарциссического родителя от чувства стыда, он
оказывается пагубным для ребенка. Дети, выросшие в такой душной атмосфере,
часто страдают из-за низкой самооценки, когда проекции родительского стыда
становятся частью их идентичности.
 Магическое мышление, эксплуатирующая идеализация и обесценивание
других людей посредством перекладывания стыда и унижения - все это попытки
нарциссических личностей избежать чувства неполноценности и никчемности. В
лучшем случае таким образом создаются барьеры для проявления близости и
принятия. В отношениях с нарциссической личностью вы никогда не знаете, что
значит быть любимым и ценным для него - таким, какой вы есть. В худшем
случае нескончаемые искажения и переносы будут вызывать у вас ощущение
замешательства и понижать вашу самооценку.
 Глава 3

Высокомерие

Персону, которую многие нарциссические личности обращают к внешнему

миру, окружающие люди часто воспринимают как страдающую «комплексом
превосходства». Однако за маской высокомерия скрывается готовый сдуться
воздушный шарик внутренней самооценки, которая никогда не удовлетворяется
тем, что такого человека считают хорошим или даже очень хорошим. Если его не
считают «лучше, чем …», значит он никудышный. Ценность человека всегда
относительна, здесь не бывает абсолюта. С этих позиций, если ценность кого-то
другого растет, ценность нарциссической личности соответственно падает. И
наоборот, если нарциссическая личность чувствует себя «сдувшейся»,
энергетически истощенной (deflated), то она может вновь достичь привычного для
нее ощущения превосходства, унижая, обесценивая или оскорбляя другого
человека. Именно поэтому нарциссические личности часто демонстрируют
доминирующее, перфекционистское поведение, проявляя нескрываемую жажду
власти. Они просто пытаются добиться безопасного для них положения,
позволяющего им как можно лучше отстраниться от ощущения позорного пятна
собственной неполноценности и стыда. Если их надутый внутренний шарик
прорвется под воздействием жизненных неурядиц, то они могут восстановиться,
продемонстрировав подчиненность им какого-то человека. Иногда такая
демонстрация может оказаться весьма изощренной Франсин пришла ко мне на
прием с жалобами на панические атаки, которые не прекращались у нее около
месяца. На сознательном уровне ее тревога была сосредоточена на депрессии ее
мужа - страхе потерять работу. Хотя она рассказывала об интенсивной
сексуальной жизни, которой уже десять лет скрепляла их неудачный брак, было
ясно, что текущий эмоциональный кризис мужа побудил Франсин обесценить его.
По ее словам, именно это заставило ее всерьез подумать о разводе. Как она
считала, отстраниться от него и его несостоятельности - вот единственный способ
сохранить собственное внутреннее равновесие.
Франсин очень нужно было мне рассказать о том, что она хорошо
образована, имеет артистические способности, а также что она стала выше
всевозможных неурядиц, сформировавших ее жизнь. В прошлом неудачный брак,
наркотическая зависимость, банкротство, и в особенности - собственная
депрессия из-за отношений на работе, когда она почувствовала, что ее не
уважают, и вышла из-под контроля. Она рассказывала эти истории с каким-то
равнодушием, и у меня создавалось впечатление, что на самом деле она не несет
ответственность ни за одну свою проблему, проявляя эмоциональное отчуждение,
характерное для нарциссической личности, которая стремится избежать чувства
стыда. В ее рассказе не чувствовалось ни смущения, ни боли, - лишь удивленное
недоумение оттого, что слишком много всяких неурядиц выпало на долю такого
человека, как она. С ее точки зрения она была благородной жертвой, одержавшей
великую победу над своими несчастьями.
Хотя ее медицинская страховка ограничивала длительность нашей работы
кратковременным лечением, называвшимся «психотерапией,
сконцентрированной на принятии решения» ('solutioп-focused therapy'), Франсин
сопротивлялась моим усилиям сформировать некую структуру, чтобы помочь
достижению ряда ее поведенческих целей: этого можно было бы достичь за
шесть-двенадцать сессий. Когда я попыталась интерпретировать ее затруднения,
она сразу дала мне понять, что я во всем ошибаюсь. Вскоре я поняла, что моя
работа заключалась лишь в том, чтобы отзеркаливать ей обратно изумление ее
уникальной силой духа, употребляя для этого как можно меньше слов. Позволить
мне еще больше ей помочь означало бы, что в наших отношениях я занимаю
положение выше нее, что для нее было совершенно неприемлемо. Иногда я
чувствовала себя практически ненужной, как если бы привносила очень мало
нужного и ценного в ее выздоровление. Но Франсин требовалось, чтобы я себя
чувствовала именно так, и некоторое унижение меня было частью ее лечения.
Поскольку я оказалась в роли скучающего зрителя ничего не требующего
и ни во что не вмешивающегося, а просто удовлетворяющего ее потребность
чувствовать надо мной свое превосходство Франсин переключила свое внимание
с недостатков своего мужа на восстановление ее уязвленного представления о
себе. Она была сосредоточена на проблеме чувствительности к пище и
медикаментам, - ее организм напоминал Принцессу на горошине, которая не
могла уснуть и на груде перин, сложенных одна на другую, из-за ужасной
помехи - маленькой горошины. Франсин начала заниматься самовоспитанием и
стала более уверенной в себе; по существу - уверенной настолько, чтобы
успешно участвовать в конкурсе и его выиграть, получив прекрасную работу,
благодаря которой ее карьера могла развиваться в новом направлении. Моя
готовность терпеть некоторое унижение с ее стороны могла уберечь ее мужа от
использования его в той же роли и дала ему временную передышку для
собственного восстановления. Во всяком случае, их брак пережил кризис и у
Франсин также прекратились панические атаки. Однако именно благодаря тому,
что Франсин выбрали из моря претендентов на работу, о которой она мечтала,
она снова оказалась наверху.
Для нарциссической личности любая конкуренция - это способ в
очередной раз утвердить свое превосходство, хотя многие из них вступают в
конкурентные отношения лишь тогда, когда предвидят благоприятный для себя
финал. Испытывая жгучий стыд при поражении, такие люди стремятся выбрать
поле действия, где они могли бы блистать, не слишком рискуя и не прилагая
больших усилий, а добившись успеха, они могут стать навязчивыми в своем
стремлении к совершенству. Вce это время они жаждут поклонения и обожания
со стороны окружающих. Эта жажда восхищения у нарциссических личностей
возникает, как правило, оттого, что они чувствуют себя несколько неуверенно и
нуждаются в некоторой эмоциональной подпитке.
Люди, которые оказываются менее успешными в развитии своих навыков
и способностей, могут рассчитывать лишь на мелкие игры в умении
перещеголять других (oпeupmaпship), чтобы сохранить чувство собственного
превосходства. Их можно найти среди тех, кто хвастается знакомством со
знаменитостями, кто гонится за престижем и высоким социальным статусом и
кто знает о жизни все, - то есть среди тех, кто не способен воспользоваться
своими успехами и достижениями, чтобы доказать, что они лучше вас.
 «Страдающие неудачники» - это чаще всего нарциссические личности, которые
не могут перенести, если их не считают «самыми лучшими». Для них
совершенно недопустимо, если их считают обычными или средними, - ведь
когда они не могут быть лучше всех, они - ничто.
Нарциссические личности редко могут самостоятельно поддерживать в
себе чувство собственного превосходства, поэтому их тянет туда, где бы они
попали в центр внимания, им необходима похвала, аплодисменты, признание
окружающих, которые бы поддерживали их ощущение превосходства. Их
чувствительность к мнению других может быть весьма велика, и их ожидания в
отношении безусловного одобрения и восхищения, даже если их реальное
поведение вовсе не заслуживает такой реакции, зачастую также нереалистичны.
Иметь благодарных зрителей или слушателей - это хорошо, уметь
управлять ими - еще лучше. Для нарциссической личности власть - не только
способ укрепить свое превосходство, но и средство управлять другими, чтобы
обеспечить себе «нарциссическую подпитку» - то есть обладать всем, что
подпитывает их слабое Эго. Чем больше власти сосредоточено в их руках, тем
легче они могут унижать других, чтобы поддерживать свое ощущение
превосходства. Такое злоупотребление властью ради собственного нарциссизма
стало очень известной и широко распространенной чертой рабочей атмосферы на
многих предприятиях, вызывая различные нравственные и производственные
проблемы и серьезные нарушения в семейных отношениях. В истоке вреда,
нанесенного другим, лежит потребность в том, чтобы избавиться от чрезмерного
чувства стыда, связанного с реальной или воображаемой неполноценностью.
Таким образом; установка высокомерия и превосходства служит
защитным барьером, сдерживающим «эмоциональную вонь» неполноценности
нарциссической личности, который изолирует ее от нестерпимого чувства стыда,
связанного с ее ущербностью. Такой человек внутри себя находится под
критическим, стыдящим взглядом родителя, от которого нужно спрятаться любой
ценой. Поэтому, когда вы сталкиваетесь с высокомерием нарциссической
личности, вы видите не истинную гордость, а глубокий и иррациональный страх
своей никчемности. Единственный способ как-то совладать с этим страхом -
почувствовать себя важным и значимым и, как оказывается, более важным и
значимым, чем все окружающие.
 Глава 4

Зависть

Потребность нарциссической личности в гарантированном ощущении

превосходства наталкивается на препятствие, когда появляется какой-то другой
человек, который, как оказывается, обладает качествами, отсутствующими у
нарциссической личности. Как только глубоко внутри бессознательного
ощущается угроза превосходству его «Я» со стороны другого - сразу раздается
хлопок его лопнувшего внутреннего пузыря. «Кризис! Кризис! - звучит сигнал
тревоги. - Быстрее включай нейтрализатор!» Какое же оружие выбирает
нарциссическая личность, чтобы заставить умолкнуть внутренний рокот стыда?
Ответ - презрение: «Этот субъект совсем не такой важный, как он думает.
Даже если «этот субъект» совершенно непритязателен и абсолютно не осознает
оскорблений в свой адрес - подобное нарциссическое искажение сродни
избавлению от стыда и может не иметь никакой связи с реальностью. Затем
появляется подробный перечень изъянов и недостатков другого человека,
которому грозит опасность оказаться изрядно испачканным. Намерение, как
правило, совершенно бессознательное, заключается в том, чтобы настолько
замарать другого человека, чтобы в сравнении с ним нарциссическая личность
вновь заняла положение превосходства. При этом она будет осознавать свое
презрение (разумеется, всегда оправданное), но зависть станет категорически
отрицать. Допустить у себя чувство зависти означало бы признать свою
неполноценность, что себе никогда не позволит ни одна нарциссическая личность
Обычно презрение выражается вербально, но может проявляться в
поведении. Однажды я работала с супружеской парой, у которой высокая
чувствительность к ощущению стыда создавала серьезные проблемы во
взаимоотношениях. Оба были присяжными поверенными и привыкли
командовать. На их первую сессию муж опоздал, и когда он вошел, я
почувствовала, что от него слегка пахнет алкоголем. «Я пописал у вас в кустах», -
объявил он, как только мы познакомились. На какой-то момент я растерялась, не
зная, что ответить. Затем я осознала, насколько мучительно для него исследовать
проблемы в его супружеских отношениях с незнакомым человеком, ранимость
которого, согласно правилам психотерапии, оставалась для него скрытой. Еще до
нашей встречи он, должно быть, подумал: «Кто она такая, чтобы сидеть и
ковыряться во мне, чтобы меня оценивать?» Поэтому он нагадил мне на газон - и
постарался довести это до моего сведения.
У яркого молодого человека - студента-дипломника по имени Джоэл -
психодинамика его родной семьи оставила нарциссические травмы, и какое-то
время он изучал свои проблемы, связанные с завистью. «Ha одном курсе со мной
учится один парень, он просто мне мешает, не знаю почему, - рассказывал он мне.
- На самом деле он очень хороший, но он женат, и почему-то именно это меня
смущает. Я все время думаю, что, прогуливая занятия, он шляется по барам и
снимает женщин. Я имею в виду, что мы с ним одного возраста, но я не получаю
наслаждения от жизни, а он женат. Почему я так озабочен, женат он или нет?
Почему из-за этого я не смотрю на него сверху вниз?»
 Джоэл вырос в семье, в которой отцу так и не удалось удовлетворить свои
амбиции, и потому он был весьма критически настроен в отношении своего сына.
Мать Джоэла, видимо, считала своего мужа неудачником и хотела, чтобы ее сын
был успешнее отца. Родители оказывали на Джоэла огромное давление, ожидая
от него успехов, постоянного корректного поведения, и когда он терпел неудачу
в делах, которые, по существу, были связаны с его собственными ожиданиями,
то слышал вещание внутреннего голоса. Этот голос делал ему выговор и казался
ему его собственным голосом. Однако, услышав его, Джоэл все время испытывал
Гнев. Но как только он прекращал упорно трудиться (miпute his пose left the
griпdstoпe), он ощущал внутренний конфликт и желание защищаться. Многое из
того, что он считал «весельем» было всего лишь навязчивым стремлением
подавить недовольного внутреннего родителя. Клубные дискотеки, небольшие
попойки по выходным и встречи с женщинами, которые ничего для него не
значили, а лишь пополняли список его побед, - все это составляло часть борьбы
за то, чтобы быть «правильным» парнем и не уступать этому недовольному и
требовательному голосу внутреннего родителя.
Но когда Джоэл встретил приятеля, который был счастлив в браке и
остепенился, его планка поднялась до уровня того, что можно ожидать от
двадцатилетнего мужчины, а этим требованиям Джоэл не отвечал. Внутренний
родитель стал придираться: «Почему ты не можешь повзрослеть и стать
ответственным, зрелым человеком?» Но Джоэл его не слушал. Он был слишком
занят созданием предупредительных защит от травм. «У меня все в порядке, -
кричал его внутренний защитник. - Я лишь делаю то, что полагается делать
сильному и энергичному двадцатичетырехлетнему мужчине. Странен как раз тот
женатый парень. Представь себе: двадцать четыре года - и он уже женат!»
Сначала Джоэл сопротивлялся мысли о том, что завидует, но когда мы
свели концы с концами, все приобрело определенный смысл. Он явно не
завидовал парню, потому что тот был женат, но он очень хотел про изводить
такое же впечатление зрелости, как его сокурсник; по сравнению с этим
впечатлением зрелости его собственные попойки по выходным казались
подростковыми. Зависть интуитивно знает, что наилучшая защита - это хорошее
нападение, поэтому он стал смотреть на своего коллегу сверху вниз.
Иногда надменное лицо зависти скрывается за маской чрезмерного
восхваления и восхищения, за которыми часто следуют самоуничижительные
замечания. «Это самая лучшая ватрушка, которую я когда-либо ел! Меня так
восхищают люди, которые могут печь. Вы знаете, на кухне я становлюсь такой
неуклюжей. Как вам удается совмещать это с вашим собственным делом? Как же
вы талантливы!» Благодаря вашей ватрушке проявилось кулинарное
дилетантство нарциссической личности, для которого не нашлось заранее
сформированной защиты. Поэтому, сделав великодушный жест, она уступила вам
кухню и перенесла свое превосходство в область морали. «Возможно, я не умею
печь, но никто не умеет так ценить и быть такой великодушной, как я. Маленькая
ватрушка прекрасна, но я все равно лучше Bac». Посмотрите, насколько быстро
смещается тема беседы, как только нарциссическая личность воссоединяется со
своим ощущением превосходства. Тогда уже не будет никаких разговоров о
ваших кулинарных способностях, как и о любых других ваших талантах.
 Другая версия замаскированной зависти - подобострастие, с которым
нарциссические личности относятся к людям, наделенным властью. Власть
другого человека представляет собой угрозу для нарциссической личности и
пробуждает у нее не только зависть и презрение, но и страх расплаты. Поведение,
позволяющее втираться в доверие, помогает ей подавить опасные мысли и
импульсы и вместе с тем способствует установлению контроля над другим
человеком. Доставляя удовольствие человеку, обладающему властью,
нарциссическая личность даже может отчасти воспользоваться его властью или
«купаться в лучах славы», оказавшись связанной с человеком, превосходство
которого она признает.
Зависть - это общечеловеческий недостаток, породивший библейский
список смертных грехов. Это одна из причин того, почему мы так радуемся, когда
богатые, известные, успешные и красивые люди несвоевременно приходят к
позорному финалу. «Чем выше они поднимаются, тем больнее падать» - это
высказывание даже более серьезно свидетельствует о гордыне, чем кажется.
Внутри нас живет какое-то мрачное существо, порождающее злорадство, когда
великие или очень популярные люди низвергаются со своих пьедесталов. Нам
нравятся их изъяны и их неудачи, ибо это значит, что разница между нами не так
уж велика.
Нарциссическая зависть, подпитываемая отчаянной надеждой на
превосходство, представляет собой нечто гораздо более суровое. Как и многое
другое у нарциссической личности, она является бессознательной или вообще
отрицается, что делает ее еще более опасной. Не осознавая своей зависти или
потребности в превосходстве, нарциссические личности могут чувствовать лишь
самодовольное презрение. А это, дорогой читатель, - всего лишь иное слово,
обозначающее ненависть.
 Глава 5
Претензия на обладание правом

Не так давно ко мне на прием пришла молодая женщина, потерявшая

рассудок, - буквально за несколько недель до свадьбы. Ее мать с ней не
разговаривает, призналась она мне, и у нее по щекам потекли слезы; все это
началось из-за того, что они разошлись во мнениях относительно цвета платья
невесты. Как оказалось, - и это было совсем нетипично - в данном случае дочь
отказалась уступить желанию матери и настаивала на том, что ей нравится тот
цвет платья, который выбрала она сама. Мать пришла в ярость. Она не только
перестала разговаривать с дочерью, но и отказалась присутствовать на смотринах,
и говорила всем, кто был готов это слушать, что ее дочь совершенно
неблагодарная. Моя пациентка очень страдала и по возможности пыталась что-то
исправить. Она посылала Матери небольшие подарки и искренне благодарила ее
за то, что та устроила ей такую прекрасную свадьбу. Однако Мать оставалась
непреклонной. Она возвращала ей подарки, даже не распаковывая их, и хранила
злобу до торжественного дня, ее присутствие на свадьбе было лишь формальным,
и она очень рано ушла домой. Она даже отказалась от комплекта свадебных
фотографий. Невеста продолжала искать примирения, но прошло несколько
месяцев, прежде чем Мать сама позвонила ей по телефону. Даже после того, как
они снова начали общаться, Мать никогда не признавалась в том, что хотя бы
отчасти была причиной этого отчуждения. Всю вину она возлагала на дочь.
Трудно себе представить мать, которая была бы настолько неуступчивой,
чтобы испортить любимой дочери настроение в день ее бракосочетания из-за
чего-то несущественного, как, например, цвет платья. Но сущность
нарциссической претензии на обладание правом (entitlement) заключается в том,
чтобы смотреть на ситуацию только с одной, очень субъективной точки зрения
которая означает: «Важны только мои чувства и потребности, я должна получить
то, что хочу». Взаимность и обоюдность - для нарциссической личности понятия
совершенно чужеродные, ибо другие люди существуют лишь для того, чтобы
соглашаться, подчиняться, льстить и давать поддержку, - короче говоря, чтобы
предвидеть и удовлетворять любую их потребность. Если вы не можете стать мне
полезными в удовлетворении любой моей потребности, то не представляете для
меня никакой ценности, и, скорее всего, я к вам буду относиться
соответствующим образом; если же вы не обращаете внимания на мое желание, то
вам придется почувствовать на себе мою ярость. У самого черта нет столько
бешеной ярости, сколько есть у отвергнутой нарциссической личности.
Нарциссические личности безрассудно ожидают, что с ними будут
хорошо обращаться, и им будут автоматически уступать, так как считают себя
совершенно уникальными людьми. Находясь в обществе, вы будете говорить о
них или о том, что их интересует, потому что они самые значимые,
осведомленные или самые привлекательные по сравнению с другими. Любой
другой субъект им скучен и не привлекает интереса, и, с их точки зрения, они
имеют полное право на то, чтобы им уделяли такое внимание. В личных
отношениях их претензия на обладание правом заключается в том, что вы должны
удовлетворять их потребности, однако они сами не берут на себя никаких
обязательств в том, чтобы вас слушать и понимать. Если вы настаиваете, чтобы
они это делали, то станете «сложным человеком» или же вашу настойчивость
расценят как посягательство на их права. «Как вы смеете сравнивать себя со
мной?» - как бы (или на самом деле) спрашивают они. И если они обладают над
вами реальной властью, то чувствуют свою ·полную безнаказанность, чтобы
использовать вас по своему усмотрению, и ни у кого нет никаких сомнений в том,
что им это позволено. Пренебречь их желанием - это нарциссическая травма,
которая может вызывать ярость и самоуверенную агрессию.
Убежденность в обладании правом - это наследие, оставшееся от
эгоцентризма раннего детства (характерного для возраста одного-двух лет), когда
дети испытывают естественное ощущение собственного величия, которое
является существенной частью их развития. Это переходная стадия, и вскоре им
приходится интегрировать свое самомнение и ощущение своей непобедимости,
осознавая их истинное место в общей организации личности, включающей в себя
уважение к другим. Однако в одних случаях раздутый пузырь собственной
исключительности никогда не лопается, а в других – он лопается слишком резко и
неожиданно, например, когда кто-то из родителей или воспитателей слишком
пристыдит ребенка, или же им не удастся его успокоить, когда у него проснется
чувство стыда. Либо переполненные чувством стыда, либо искусственно от него
защищенные, дети, чьи инфантильные фантазии постепенно не
трансформируются в более сбалансированное представление о себе, - такие дети в
отношении к другим никогда не преодолеют своей убежденности, что именно они
являются центром вселенной. Такие дети могут стать сосредоточенными на себе
«чудовищными правообладателями» ('eпtitleтeпt тoпsters'), социально
некомпетентными и неспособными принести малейшие жертвы Самости,
способствующие формированию взаимности в личных отношениях. Ребенок, не
подвергнувшийся дефляции, превращается в высокомерного взрослого,
ожидающего, что другие люди будут постоянно отзеркаливать его изумительную
исключительность. Наделенные властью, они могут стать эгоистичными
деспотами, которые пойдут по жизни, никого и ничто не принимая во внимание.
Как и стыд, ярость, которую вызывает фрустрация претензии на обладание
правом, является примитивной эмоцией, с которой мы впервые научились
справляться с помощью заботливых родителей. Нормальная нарциссическая
ярость ребенка, возрастающая в процессе борьбы за власть в возрасте от
восемнадцати до тридцати месяцев, - те самые «ужасные двойки» - требует
«оптимальной фрустрации», которая никогда не должна быть ни слишком
унизительной, ни слишком угрожающей для формирующегося ощущения
Самости ребенка. Если в этот период интенсивного возбуждения детям
приходится сталкиваться с раздраженным, пренебрежительным или
поддразнивающим родителем, образ родительского лица сохраняется в их
развивающейся психике, и в будущем оттуда исходит стресс, который
захлестывает их волной агрессивного бешенства. Более того, отсутствие
родительского внимания на этой критической стадии развития может влиять на
развитие функций мозга, сдерживающих агрессивное поведение, и тогда у
ребенка на всю жизнь остаются проблемы, связанные с контролем над
импульсами агрессии.
 И, наоборот, в оптимальных условиях развития в детской памяти
зашифровывается «совершенно доступный» родитель, который принимает и
сдерживает непослушное поведение, помогает детям справляться со своей
яростью и стыдом, а также задерживать реакцию. «Достаточно хороший»
родитель может выдержать сильные негативные чувства ребенка и обладает
достаточным самоконтролем, чтобы не отыгрывать на ребенке свою
мстительность. По существу, ребенок интериоризирует сочувственное поведение
родителя, и оно становится частью его собственного ощущения полноценности.
Но у нарциссической личности нет ощущения полноценности, когда он
(или она) говорит: «Я достоин». Нарциссическая претензия на обладание правом
не имеет ничего общего с подлинной самооценкой, в основе которой лежат
реальные достоинства и истинная приверженность своим идеалам. Люди,
которые претендуют на то, чтобы другие их уважали, но при этом не уважают
других, или ожидают наград и поощрений, не прилагая никаких усилий, или
желают жить, не испытывая ощущения дискомфорта, лишаются той энергии,
которую они могли бы иметь, чтобы определять свою судьбу. По существу, они
принимают пассивную роль и рассчитывают на то, что их сделают счастливыми
потусторонние силы. Когда то, что они ожидают, не происходит в реальности,
они ощущают бессилие. Заявляя о своем праве, они тем самым требуют для себя
жизни в мире фантазий годовалого младенца. А потому не стоит удивляться их
приступам ярости.
Претензия на обладание правом и сопутствующая ей ярость - это
серьезный намек на задержку в здоровом развитии, которая именуется
нарциссизмом.
 Глава 6

Эксплуатация

Способность проявлять эмпатию, то есть умение точно улавливать, что

чувствует другой человек, и в ответ проявлять к нему сочувствие, требует на
какое-то время отступить на шаг в сторону от своего «Я», чтобы настроиться на
кого-то другого. Мы «отсекаем шум» своей озабоченности и открываемся тому,
как проявляет себя другой человек. Мы можем разделять или не разделять
выражаемые им чувства, но принимаем их, не искажая и не оценивая. Даже
идентифицируясь с чувствами другого человека, мы сохраняем дистанцию.
Хотя во время проявления эмпатии мы не становимся фактически единым
целым с другим человеком, тем не менее мы перебрасываем мостик через ров,
существующий между двумя отдельными личностями. Это не получится, пока,
прежде всего, мы сами не сможем почувствовать себя отдельной личностью.
Ощущение собственной Самости как обособленной и автономной - это
промежуточная стадия в развитии личности; как правило, постепенно
формируется в возрасте от года до трех-четырех лет. Чтобы точно «считывать»
других, нам сначала следует научиться реалистично смотреть на самих себя и
определять те чувства, которые принадлежат именно нам.
Эмпатическое отношение родителей к интенсивным чувствам маленького
ребенка помогает формировать основу для создания развивающейся способности
проявления сочувствия. Согласно проведенным наблюдениям, дети в возрасте от
десяти до четырнадцати месяцев испытывали возбуждение и раздражение, когда
видели, что их мать чем-то расстроена, и это состояние ребенка можно назвать
самым ранним проявлением реакции, которая впоследствии станет эмпатией. К
полутора годам эмоционально здоровый ребенок сможет внутренне регулировать
свое собственное огорчение и даже уметь успокаивать других. Однако эмпатия не
станет развиваться, пока у ребенка не сформируется индивидуальное ощущение
Самости и способность выдерживать ряд эмоций, включая стыд. «обходной
стыд» - то есть стыд, который нарциссические личности подавляют так сильно,
что он скрывается на большой глубине от сознания (coпscious awareпess), -
тормозит развитие эмпатии. В отсутствие эмпатии людям трудно держать под
контролем агрессивные импульсы.
Побуждаемая стыдом и склонная к проявлению ярости и агрессии,
нарциссическая личность никогда не развивает в себе способности
идентифицироваться с чувствами других людей или хотя бы их признавать. Это
личность, которая с точки зрения эмоционального развития «застряла» в своем
эмоциональном развитии на уровне младенца в возрасте одного-двух лет. Она
смотрит на другого человека не как на индивидуальную сущность, а скорее как на
продолжение своей собственной Самости, которое будет исполнять ее
нарциссические желания и требования. Это качество, наряду с недоразвитым
сознанием, служит причиной того, что в межличностных отношениях
нарциссические личности эксплуатируют и используют других людей.
Молодой женщине - давайте назовем ее Мелани, которую я лечила от
депрессии, - потребовалось несколько месяцев, чтобы набраться мужества и
открыть мне шокирующую семейную тайну. Ее мать, уже вышедшая на пенсию,
человек интеллектуального труда, пользовалась кредитными карточками,
оформленными на имя Мелани, и в течение длительного времени брала огромные
кредиты, которые даже не пыталась погасить. Мелани, у которой был скромный
заработок гражданской служащей, редко могла себе позволить тратить такие
суммы и изо всех сил старалась уменьшить долг, тогда как мать продолжала
растрачивать деньги. Я ее спросила, почему она это терпит. «Ax, если бы вы
могли видеть Мою мать, когда она сердится!» - ответила она без колебаний. Я
поняла, что, наверное, это хуже, чем иметь большую задолженность по кредитам.
Распоряжаться кредитными карточками – это был только один из
способов, с помощью которых мать безжалостно использовала свою дочь. Кроме
того, она ожидала, что дочь будет оплачивать квартиру, которую будет снимать
семья, и тогда останется доход от недвижимости, принадлежавшей семье,
который поможет заплатить за обучение в колледже ее младшей сестры. Меня
буквально ошеломило полное отсутствие интереса или даже осознания желаний,
потребностей и обстоятельств самой Мелани. Используя старшую дочь, не
обращая внимания на ее чувства, мать Мелани приучила ее как можно меньше
задумываться о своей ценности. Неудивительно, что Мелани ощущала свою
полноценность лишь тогда, когда заботилась о других, и у нее были очень
большие сложности с самоутверждением. Ей нужна была привязанность к кому-
то более солидному, чтобы по-настоящему ощущать себя.
Эксплуатация может принимать самые разные формы, однако она всегда
включает в себя использование других людей без учета их чувств и интересов.
Зачастую другой человек попадает чуть ли не в рабское положение, когда ему
становится трудно или даже невозможно сопротивляться. Иногда такое раболепие
оказывается не столько реальным, сколько надуманным. Например, давление
может быть столь же мягким, как односторонняя дружба, в которой один дает, а
другой берет, или столь же распространенным, как эгоистичный возлюбленный
или требовательный руководитель, или столь же кошмарным, как сексуальное
преследование или притеснение на работе. Оно может быть обманчивым, но
очень часто представляет собой искажение реальности.
Джесси был одним из руководителей отдела продаж большой
промышленной химической компании. Ему было чуть за сорок, он был разведен и
имел детей. Джесси пришел ко мне на прием, потому что его подруга, которая в
течение трех лет время от времени от него уходила и снова возвращалась (on-
again-off-again girlfriend), ему сказала, что если он не воспользуется помощью
профессионального психотерапевта, то она снова от него уйдет, на этот раз
навсегда. Джесси не хотел ее потерять. Когда она на него не сердилась, у них
были прекрасные сексуальные отношения, и она умела готовить его любимую еду
именно так, как ему нравилось. «Кроме того, - сказал он мне, слегка подмигивая, -
в вечернем платье она выглядит так, что другие мужики просто зеленеют от
зависти, когда она сопровождает его на корпоративных вечеринках».
Джесси хотел знать, что я как женщина думаю о том, как ему следует себя
вести, чтобы удержать свою подругу от разрыва с ним. Я его спросила, что, по его
мнению, она от него хотела. «Ох, - сказал он, - она хочет заключить со мной
некое соглашение. Ее устроит, если я стану жить с ней, тем самым доказав, что
смогу жить в семье. Ведь ей хочется почувствовать себя ребенком, и я понимаю,
что ее время уходит. Что же касается меня, то у меня уже двое детей. Того, что
хочет она, мне не нужно, - вы же понимаете». - «А что же вам нужно?» - спросила
я. «Мне хочется только одного: чтобы все оставалось как есть, за исключением
того, чтобы она перестала то и дело сходить с ума. По существу, способ, который
она выбрала, чтобы меня получить, - это взять меня измором».
Во многих отношениях Джесси был очаровательным и милым парнем.
Целеустремленный и энергичный, он знал, как можно хорошо и со вкусом
провести время. В нем не было подлости (there was not а теаn Ьоnе in his body),
но вместе с тем наблюдалось полное отсутствие хоть капли сочувствия к другому
человеку. Если копнуть его на глубину в четверть дюйма, там найдется лишь то,
что связано с его «Я». Когда другие люди испытывали гнев из-за недостатка у
него чувствительности, он редко реагировал в ответ гневом. Он искренне
недоумевал, что мог страшно кого-то огорчить, если все, что он пытался сделать,
заключалось в том, чтобы преуспевать или быть счастливым. У него проявлялось
много нарциссических черт, и далеко не самой последней из них было стремление
использовать другого человека в межличностных отношениях, но осознание
своего характерного изъяна или размышление по этому поводу полностью
отсутствовало.
Джесси решил дистанцироваться от своей подруги, но не мог
окончательно с ней порвать, пока она все еще хотела спать с ним. Когда он стал
видеть ее реже, то получил некую передышку от ее гнева и раздражения, но
вместе с тем стал испытывать больше тревоги и чувствовать себя более
одиноким. Он подцепил пару своих прежних подруг и даже вступил в
сексуальные отношения со своей бывшей женой, у которой явно сохранились к
нему чувства. Неожиданно для него его дети стали для него много значить, и он
мне похвастался, что очень сблизился со своей шестнадцатилетней дочерью.
«Она - словно мой лучший друг, - гордо сказал он. - Мы можем с ней обо всем
поговорить». Он думал, что, наверное, дочь бы одобрила, если бы он снова
сблизился с ее матерью. «У нее такое ощущение, словно мы все снова стали
одной семьей». Но, разумеется, это «ощущение семьи» присутствовало лишь до
тех пор, пока оно отвечало потребностям Джесси.
 Глава 7

Слабые границы

По своей природе мы - социальные существа, которые преуспевают и

благоденствуют при условии очень значимой для нас принадлежности к семье,
кругу друзей и сообществу. Нам всем нужно чему-то «принадлежать» - тому, что
находится вне нас. Но вместе с тем мы - уникальные личности, у которых есть
свои мысли, свои чувства и тело, которое принадлежит только нам самим. Хотя
не подразумевалось, что мы должны жить, как островитяне - полностью
замкнуто, в изоляции от других людей, - с самого рождения мы
запрограммированы на развитие индивидуальности, обладающей автономной
Самостью. Прочность границы между нашей Самостью и другими людьми будет
влиять не только на то, как мы воспринимаем себя, но и на то, как мы
воспринимаем других людей, и в существенной степени - на то, как они относятся
к нам. Хорошие границы и признание обособленности способствуют здоровым
межличностным отношениям.
Нарциссическая личность страдает от глубокого характерного изъяна в
развитии ощущения Самости. Этот изъян лишает таких людей способности
признавать наличие собственных границ, а также воспринимать других людей
отдельными личностями, а не продолжением их собственной. Другие люди либо
существуют для удовлетворения потребностей нарциссической личности, либо
могут не существовать вообще. К тем, кто дает возможность получить какое-то
удовлетворение, относятся так, словно они являются частью нарциссической
личности, и автоматически от них ожидается, что они будут жить в соответствии
с ожиданиями этой личности. В психике нарциссической личности не существует
границы между ее собственной Самостью и другим человеком.
Причина такого поведения нарциссической личности уходит своими
корнями в переживания раннего детства, поскольку любой человек, который
когда-то имел дело с маленькими детьми, знает, что когда в своем развитии они
проходят через стадию эгоцентризма, то ощущают себя очень важными·и
непобедимыми. Это начинается приблизительно в тот период, когда они
начинают ходить, и обычно продолжается до двух лет. Как правило, взрослые по-
разному смотрят на их эгоцентричное поведение, начиная с умиления и
заканчивая раздражением, однако такое поведение ребенка имеет весьма важную
функцию. На этой стадии у него действительно начинает впервые формироваться
ощущение своего «Я» - отдельно от его первых заботливых воспитателей, и
подверженное инфляции ощущение собственной значимости позволяет ему
исследовать мир, не испытывая подавляющих его страхов и сомнений.
Одна из обязательных функций родителей - облегчить прохождение
малышом этой стадии эмоциональной ранимости, помогая ему принять
следующее: хотя он является обособленным и относительно беспомощным, он
все равно является ценным - только в силу своего существования. Если родители
позволяют малышу ощущать себя слишком значимым или обладающим слишком
большой властью, то у ребенка сохраняется его инфантильная фантазия,
состоящая в том, что его власть исходит от всесильных родителей,
контролирующих его поведение. Это обстоятельство препятствует развитию его
оценки своих истинных возможностей и уверенности, когда он остается в
одиночестве. Вместо этого у него оттачиваются навыки ориентирования в
окружающей среде, чтобы найти других людей, которые дадут то, что ему не
хватает, или то, что ему нужно. Если он может убедить их в том, что является
особым, они будут им восхищаться, и он станет пользоваться их властью. Это
весьма отчаянный поиск (quest), и те, кого не получается использовать, будут
забракованы. Но тех, кто оказывается полезным, он воспринимает как родителей,
как продолжение своей Самости и относится к ним так, как если бы они не
существовали отдельно от него.
Мне вспоминается история одной пациентки, которая однажды, придя
домой, обнаружила, что свекровь сменила всю мебель у нее в комнате. Не
посоветовавшись с невесткой, свекровь выбрала красивую новую софу и
подходящие кресла, оформила их доставку, а старую мебель выкинула - в
качестве «сюрприза». Моя пациентка в самом деле была удивлена - и пришла в
смятение.
Действительно, она хотела сменить старую мебель, но она собиралась
пойти в магазин и выбрать новую мебель сама. То, что она могла что-то захотеть
сделать сама, никогда не приходило в голову ее свекрови. Сын с женой купили ее
старый дом, поэтому она знала, как лучше обставить комнату, а кроме того, она
считала это своим подарком. Молодые супруги при этом работали на нее,
поэтому она воспользовалась тем, что их жизнь у нее под контролем. В этой
семье вообще было много нарушений границ.
Люди, которые терпят нарушение собственных границ, - Kaк правило,
оказываются такими, у которых, как и у нарциссической личности, не
сформировалось сильное ощущение отдельной Самости. Обычно это происходит
потому, что их приучали терпеть вмешательство в их личную жизнь в процессе
взросления в родной семье, а их автономия не получала никакой поддержки.
Люди с подобным прошлым становятся очень чувствительными к таким
вмешательствам и возводят крепкие границы, чтобы себя защитить. У них
существуют проблемы в установлении доверия и формировании близких,
интимных отношений. У них развивается тревожная, опасливая установка по
отношению к другим, словно они ожидают от них какого-то вмешательства в
свою жизнь. Но иногда отсутствие у них опыта жизни с нормальными границами
приводит их в замешательство или вселяет неуверенность, когда происходит
такое вмешательство. Именно таким был случай с моей пациенткой, в комнате у
которой свекровь сменила мебель. Она понимала, что этот подарок ее не
осчастливил, но ругала себя за свою неблагодарность. «Кто не захотел бы иметь
красивую новую мебель?» - размышляла она. И только после подробного
обсуждения произошедшего ей удалось понять, почему она себя чувствовала так
неловко.
Зачастую нарциссическая личность точно так же не осознает, что
нарушает границы личности других людей, когда читает почту и личные записи
или дневники; не обращает внимания на закрытую дверь в ванную или спальню;
роется в чужих бумажниках и кошельках; «берет поносить» чужое белье,
выходную одежду и другие личные вещи; подслушивает разговоры; задает
неуместные вопросы высказывается, если его не спрашивали; ворует чужие идеи
не сохраняет конфиденциальность; бросается с объятиями, поцелуями или же
пытается использовать другие формы телесного контакта, вынуждая других
людей отвечать тем же, несмотря на сопротивление. В рассказах многих моих
пациенток часто можно услышать: «Ты этого не чувствуешь?», или «Именно так
ты и думаешь?», или «Ты - именно такой человек?» При конфронтации с такими
вторжениями нарциссические личности часто раздражаются или даже темнят и
сбивают вас с толку. Почему они должны стучаться в дверь, если в мире нет
заборов?
Если у человека, обратившегося в службу психического здоровья,
присутствуют многие и даже большинство из семи смертных грехов нарциссизма,
то ему можно поставить диагноз «нарциссическое расстройство личности», но так
бывает крайне редко. По оценкам Американской психиатрической ассоциации
только один из ста человек полностью отвечает критериям этой тяжелой формы
нарциссизма. При этом есть гораздо больше людей, у которых такие черты
проявляются в степени, достаточной для того, чтобы вызвать серьезное
расстройство если не у них самих, то совершенно точно - у других людей, с
которыми они регулярно вступают в тесный контакт. Многие из таких людей
никогда не придут к профессионалам службы психического здоровья, ибо они
тоже не могут выносить чувства стыда, возникающего при признании ими своего
нарциссизма, и в том, что им плохо, больше склонны упрекать других. Даже когда
они просят помощи, то скорее лечатся от депрессии и тревоги, пытаются решить
проблемы в межличностных отношениях или снять полученный на работе стресс,
чем хотят избавиться от нарциссического расстройства личности, которое лежит в
основе всех заявляемых ими проблем. Многие психотерапевты терпят неудачу в
лечении нарциссизма или не обращают на него внимания, так как он не поддается
лечению краткосрочными терапевтическими методами, которые пользуются
преимуществом в страховых компаниях, оплачивающих лечение. К сожалению, в
таких случаях лечение часто бывает неэффективным, ибо чем более нарциссичен
человек, тем более он ригиден и тем выше у него сопротивление к тому, чтобы
изменить свое поведение.
Хотя нарциссическая личность, полностью отвечающая критериям
клинического диагноза, встречается относительно редко - нам следует избегать
навешивания ярлыков, которые вызывают стыд у других людей, - есть множество
свидетельств тому, что предельно допустимый уровень нарциссизма в
американском обществе превышен и нарциссизм принимает характер пандемии,
так было не только в наше время, но и раньше (см. главу 19, где обсуждается этот
вопрос). Вероятно, вы распознаете семь смертных грехов нарциссизма у многих
людей, с которыми вы встречаетесь, а возможно, найдете их и у себя тоже. Эта
книга была написана с целью помочь вам осмыслить такие переживания и лучше
защититься от того, чтобы вас использовали, тем самым подрывая вашу здоровую
самооценку. Однако не удивляйтесь, если заодно вам придется признаться себе в
своем собственном нездоровом нарциссизме. Этого можно ожидать, если вы
воспитывались в семье, в которой один из родителей был в существенной степени
нарциссичен, оставив вас во многих отношениях уязвимым. У более нездоровой
нарциссической личности вы можете унаследовать ослабленное ощущение
межличностных границ, острую чувствительность к ощущению стыда,
склонность к искажению реальности и больше гнева, чем вы предполагаете. Вы
можете чувствовать, что вас тянет к нарциссическим личностям, а также
испытывать по отношению к ним более сильную эмоциональную реакцию, чем к
другим людям. Однако ваша сила состоит в том, чтобы обладать достаточной
выдержкой в отношении чувства стыда. Тогда вы получаете возможность узнать
об этой проблеме и совершить изменения, которые повысят качество вашей
жизни. Как только вы начнете читать III часть книги, то узнаете, как можно это
сделать.
Но сначала важно понять, откуда берутся нарциссические личности,
чтобы точно знать, с чем (или с кем) вам приходится иметь дело. Как вы увидите,
все мы в своем развитии в раннем детстве проходим через стадию нормального
нарциссизма, и отношение к нам родителей в этот период будет определять,
сколько нарциссизма мы взяли с собой - и каким образом.
 Часть вторая

Откуда берется нарциссизм?

Глава 8

Детский нарциссизм и рождение «Я»

Любой ребенок рождается с жесткой психологической предпосылкой к

тому, чтобы стать нарциссической личностью. По существу, это один из
факторов, который делает «ужасную двойку» (а иногда и «тройку») именно такой
ужасной, поскольку все дети проходят через стадию, когда представление о своей
грандиозности и всемогуществе представляет собой нормальный способ
мышления, и ощущение обладания полным правом, сопутствующее этим
установкам, может вызывать ярость у раздраженного младенца. В начале этой
стадии стыд не входит в эмоциональный спектр ребенка, но он станет его
основным орудием в борьбе, прежде чем завершится его эмоциональное развитие
в раннем детстве. Именно та степень, в которой дети научаются хорошо
справляться со стыдом, и будет определять, станет ли он нарциссической
личностью. Все начинается с проблемы формирования здорового ощущения
Самости, отдельного от ощущения Самости воспитателей; психологи называют
этот процесс «процессом сепарации-индивидуации». Это понятие относится к
установлению границ между Самостью и Другим, к способности отличать то, что
относится к «Я», от того, что относится к «Ты». Как мы уже видели в последней
главе I части, у нарциссической личности отсутствуют такие четкие границы, но
фактически все начинают с этого.
Первичный и вторичный нарциссизм
Около ста лет тому назад Зигмунд Фрейд назвал изначальное «аутоэротическое»
(самовлюбленное) состояние младенца «первичным нарциссизмом», имея в виду,
что все его «либидо», или жизненная энергия, сосредоточено на нем самом и его
потребностях. В первые дни жизни, теоретизировал Фрейд, «стимульный
барьер», или природная психологическая защита, oxpaняeт незрелую нервную
систему младенца от перегрузки, вызванной потоком внешних ощущений. По
мнению Фрейда, находясь внутри этого защитного кокона, ребенок оказывается
эмоционально изолированным (self-coпtaiпed), а потому еще не способным к
ощущению Самости или Другого.
Исследования младенцев показали, что способность к мышлению и уровень
мышления новорожденных детей достаточно высоки, мы уже не думаем о
детском развитии так, как думал Фрейд. Теперь мы знаем, что даже очень
маленькие дети хотят иметь терпимые ограничения для внутренних стимулов и
могут формулировать и проверять простые гипотезы в отношении своих
«межличностных отношений» с самого рождения.
Фрейд утверждал: если младенцы в возрасте около двух месяцев начинали
больше плакать, то это значит, что у них происходит разрушение стимульного
барьера под действием внешних факторов и очень неприятное эмоциональное
«затопление» его психики. Согласно его представлению, «обезумевший»
младенец больше не испытывает наслаждения от своей рассеянной
самодостаточности: окружающие обстоятельства вынуждают его чувствовать
облегчение, идущее с внешней стороны оболочки его кокона. Однако ощущение
младенцем Другого развивалось не больше, чем его ощущение Самости, и
утешительная грудь, руки и лицо первичного Другого (воспитателя) становились,
с его «нарциссической» точки зрения, частью рудиментарного «Я», которое для
него было похоже на птичье яйцо с двумя желтками.
Фрейд считал такое пробуждение внимания младенца к проявлению заботы и
внимания со стороны другого человека продвижением вперед из первичного
состояния аутроэротизма к ранней форме проявления любви к другим, хотя при
этом ребенок по-прежнему оставался «цeнтpом и ядром» вселенной. Считалось,
что такая нормальная стадия [форма] «первичного» нарциссизма сохраняется на
протяжении первого года жизни младенца. За ней следует стадия «вторичного
нарциссизма», на которой фантазии ребенка о своем всемогуществе порождаются
его восприятием родителей, подверженным инфляции, - в особенности его
основного воспитателя (caretaker). Благодаря представлению себя одним из своих
могущественных родителей у ребенка может сохраняться определенное
ощущение вседозволенности и непобедимости, когда он начинает исследовать
окружающую обстановку.
Представьте себе на минуту годовалого младенца, который только что
научился ходить и шагает во все стороны в поисках приключений. Окружающий
мир полон опасностей, но ребенок, испытывающий привязанность, создающую у
него ощущение безопасности, на этой стадии своего развития не испытывает
никакого страха. Он полностью поглощен здоровым поиском всего нового и,
видимо, редко замечает, что он - маленький, а все вокруг него - большое и таит в
себе потенциальную опасность. Однажды я наблюдала, как маленькая девочка,
которой удалось ускользнуть от внимания своей матери, довольно долго шла,
покачиваясь, пока не остановилась на пустой эстраде перед внушительной
толпой, ожидающей начала церемонии какого-то награждения. Приковав к себе
внимание всех присутствующих, она посмотрела вокруг на улыбающиеся лица
собравшихся и стала кружиться под музыку, при этом явно радуясь восхищению,
которое она вызывает у толпы. Стоя в стороне, ее слегка сконфуженная мать
плохо понимала, что ей делать, и какое-то время ей пришлось уговаривать
маленькую актрису, убеждая ее уйти с эстрады, где вот-вот должна была начаться
церемония награждения. Что это - рождение звезды? Может быть, но такая
крайняя уверенность в себе является нормальной в раннем детстве и указывает на
то, что у ребенка внутри есть подверженное инфляции ощущение Самости. Это
ощущение связано со столь же подверженным инфляции ощущением его
первичного воспитателя (рrimаl caretaker) - даже если какое-то время ребенок не
видит этого человека. Все это похоже на более раннюю разновидность
магического мышления нарциссической личности, присущую более старшему
возрасту, - лишь потому, что так оно и есть. Но в том возрасте, когда ребенок
только-только научился ходить, вторичный нарциссизм также является
нормальной переходной стадией, которая у здорового ребенка заканчивается,
когда он становится настолько психологически развитым, чтобы от него
отказаться. Именно постепенное развитие подлинной психологической
компетентности ребенка, которое не зависит от подверженных инфляции
фантазий, поддерживающих у него ощущение своей эффективности и его
самооценку, постепенно подготавливает его к освобождению от этой
нарциссической стадии в его развитии.

Рождение ощущения «Я»

В набор основных ощущений и инстинктов, который мы приобретаем с

рождения, входят многие факторы, однако среди них отсутствует тот, который
психологи называют «Самость». Разумеется, присутствует ощущение голода и
холода, боли и покоя. Еще присутствует ощущение света и звука, и в особенности
- запаха. Еще присутствует инстинкт подзывать к себе источник пищи и плакать,
находясь в расстроенном состоянии или состоянии дискомфорта. Каждый из нас
родился с уникальным генетическим наследием и обладает тем, что носит
название «темперамент», но совокупность этих «сырых» материалов, которые мы
взяли с собой из утробы матери, не является Самостью. Все это должно
подождать второго, психологического рождения некой сущности, которую со
временем каждый человек станет называть «Я».
Подобно телу и психике, Самость раскрывается последовательно. Ее
раскрытие начинается со взгляда любящего человека. Этот взгляд оказывается
столь побуждающим к развитию и столь важным для выживания, что мы
обретаем уверенность в том, что лицо, от которого исходит этот взгляд, каким-то
образом является частью нас самих. Это первое рудиментарное «Я» напоминает
то птичье яйцо, о котором говорил Фрейд, и включает в себя особенную Другую,
от которой мы зависим во всем, что с нами происходит. Она (как правило, это
она) является столь значимой и столь могущественной, что пройдет еще много
месяцев, прежде чем мы полностью осознаем, что, в конечном счете, она - это НЕ
«Я», а кто-то совсем другой, существующий отдельно от меня. На протяжении
всего этого времени мы будем черпать свои силы из ее сил.
В возрасте от двух до четырех месяцев младенец все больше и больше
привыкает к особому воспитателю (caregiver), узнавая в нем человека, который
его кормит, утешает и успокаивает. Появляется «узнающая улыбка»,
предназначенная лишь этому конкретному человеку, и данный фактор считается
началом психологической стадии так называемого «симбиотического слияния».
Это очень важный период и для развития младенца, и для нашего понимания
того, как развивается нарциссизм. Состояние симбиоза означает, что ощущение
младенцем Самости сливается с его ощущением заботливой Другой - давайте
назовем ее Матерью, - а остальной мир становится для младенца совершенно
неважным. Мать и ребенок находятся в их собственном «частном» раю.
Через несколько месяцев наш младенец начинает постепенно
«вылупляться» из своего симбиотического яйца, изучать других людей и
отмечать, что они отличаются от Матери. Если какая-нибудь другая женщина
возьмет его на руки, он будет старательно ее изучать и, возможно, попытается
схватить ее за, нос или за волосы, потрогать ее глаза, рот, очки или ее бусы, глядя
на Мать, если она находится в поле его зрения, и делая элементарные сравнения.
Ребенок уловил ощущение инаковости; теперь он просто старается себе
представить, что Мать - это одна из «других», а не часть его «Я». Это произойдет
позже.
К возрасту семи-десяти месяцев наш малыш уже способен удаляться от
Матери, вскарабкиваться, уползать и принимать вертикальное положение,
используя ее в качестве опоры и поддержки. Мать по-прежнему представляет для
него большую ценность, но его взгляд уже начал блуждать в поисках большого
окружающeгo Мира, который с нетерпением ждет, чтобы его исследовали.
Независимая от Матери подвижность делает для него доступной физическую
дистанцию, с которой он может рассматривать окружающии мир. Мать - это
отдельный человек, но на данный момент психологически, в его представлении,
она является его продолжением, а не целостной и отдельной личностью.
Это «слившееся» ощущение Самости присутствует в нем когда в возрасте
десяти-двенадцати месяцев он начинает ходить и наступает стадия ощущения
«огромной избыточности» (great exuberance), которая продолжается в возрасте от
шестнадцати до восемнадцати месяцев. В этот период кажется, что удары,
падения и другие фрустрации просто преследуют нашего маленького упорного
исследователя. А поскольку его приключения уводят его все дальше от Матери,
он становится настолько поглощенным своими занятиями, что, похоже, иногда
вообще забывает о ее присутствии. Затем, совершенно неожиданно, у него
внутри словно заканчивается запас пара, и он возвращается к ней, так сказать,
для «дозаправки». Если в таких случаях ему не удается ее найти, его поведение
изменяется - он может успокоиться, потерять интерес к тому, что его окружает, и
стать весьма унылым. Исследователи-аналитики считают, что в таких случаях
ребенок уходит в себя, словно пытаясь найти у себя внутри образ Матери. Если в
таком возрасте попытаться заменить Мать какой-то другой женщиной, ребенок
может рыдать, таким образом выражая свой протест. Только после
«воссоединения» с Матерью он с энтузиазмом продолжает свое радостное
исследование мира. Он по-прежнему Единственный, и это обстоятельство по-
прежнему очень важно для развития у него чувства уверенности в себе.
В начале этой стадии (очень уместно названной стадией «практического
осуществления» - 'practicing') ребенок начинает ходить, но он еще не может
самостоятельно справляться со своими чувствами. Его внутренняя жизнь пока
характеризуется присутствием Матери наряду с психологическим слиянием с
ней, что позволяет ему совладать как с сильной радостью и возбуждением
вследствие своих открытий, так и с фрустрациями, связанными с тем, что он мал
и уязвим в этом огромном мире. После периодического отделения от Матери
(сепарации), влияние ее эмпатической реакции на его настроение будет иметь
далеко идущие последствия для его развивающегося мозга.
Исследования мозга младенцев показали, что в течение двух критических
стадий развития: первая - от десяти до двенадцати месяцев и вторая - от
шестнадцати до восемнадцати месяцев (соответствующие началу и концу стадии
«практического осуществления»), развитие области мозга, регулирующей
эмоции, непосредственно связано с жизнью ребенка. Фактически одна из многих
 функций, которую ребенок «осуществляет на практике», заключается в том, что
он учится справляться со своими чувствами; такая способность является весьма
существенной для отделения ощущения Самости, то есть автономного «Я».
Чувствительная мать улавливает настроение своего ребенка и помогает снизить
накал чувств перевозбужденного или расстроенного малыша, но вместе с тем она
знает, когда можно позволить ему испытать некоторое перенапряжение,
способствующее развитию у него собственной эмоциональной сдержанности.
На стадии «практического осуществления», длящейся приблизительно с
десяти до восемнадцати месяцев, отношения ребенка к матери заметно
изменяется. Если Мать проявляла достаточно радости и интереса на стадии
симбиотического слияния, то ребенок получает возможность от нее отделиться,
испытывая высокую степень возбуждения. Приблизительно в десятимесячном
возрасте большую часть времени он бодрствует, и большую часть бодрствования
он проводит, играя - порядка шести часов в день. Сначала Мать в первую очередь
оказывается для ребенка няней и партнером в играх, но в последующие шесть
месяцев она становится для него персоной «нет-нельзя» - то есть человеком,
который своими запретами дает ему почувствовать «холодный душ»
социализации. Сотояния выражения бурной радости, столь характерные для
младенца на этой стадии, постепенно начинают сменяться «состояниями легкого
уныния», которые у малыша в этом возрасте похожи на состояния апатии или
даже легкой депрессии. Однако такое «легкое уныние» ('low-keyedness') является
нормальным и выполняет очень важную функцию - оно способствует
дальнейшему развитию области мозга, которая управляет сохранением энергии и
сдерживанием эмоций. Вступая в такие состояния «легкого уныния» И выходя из
них, ребенок учится сглаживать интенсивность неприятных эмоций, все меньше и
меньше прибегая к помощи извне. Каждый новый навык способствует развитию
у него уверенности, u в своих силах и позволяет сделать очередной шаг,
приближающии его к психологической автономии.
Подготавливая детей к жизни в гармонии с миром других людей
социализация ставит перед собою цель ограничить нежелательное поведение,
включающее в себя много поступков, доставляющих детям удовольствие. Чтобы
заставить детей отказаться получать такое удовольствие, необходимо вызывать у
них сильную эмоцию стыда. Чувство стыда, впервые испытанное ребенком,
является для него предательством с точки зрения его иллюзии о совершенном
союзе с Матерью, продолжавшем существовать вплоть до этого момента. Ее
любимое лицо теперь может внушать чувство стыда и сразу гасить радость и
ощущение изобилия. Вместо того чтобы принимать от Матери подпитку, теперь
ребенок ощущает себя опустошенным и даже уязвленным. Однако эта травма
очень существенна и поучительна; она позволяет ребенку понять, что Мать - не
только отдельный, но и отличающийся от него человек и что его место в мире
далеко не всегда будет на самом верху. Однако эту травму следует наносить очень
осторожно и деликатно.
Стыд - очень тяжкое бремя для годовалого младенца, и чтобы с ним
справиться, воспитатель, от которого зависит ребенок, должен быть
чувствительным, отзывчивым и эмоционально доступным. Это означает мягкий
взгляд, теплые прикосновения и добрые слова, которые исходят от Матери или
других воспитателей. Тогда ощущения эйфории, стыда и восстановления
становятся позитивным опытом в обучении умению справляться со стыдом и еще
одной ступенью в развитии здорового ощущения Самости. Ребенок узнает, что
болезненные чувства можно изменить, что он способен получить желаемый
результат и может доверять своему воспитателю. Если этого не происходит, то
вместо этого у ребенка появляется ощущение, что его потребности и чувства
постыдны и неуместны, а он сам - плохой. В эмоциональной сфере малышу
требуется сочувственная помощь, чтобы он мог совладать с эмоциями, а также
защита от переполняющих его чувств, пока его мозг не станет достаточно
зрелым, чтобы он мог справляться с ними самостоятельно.
Позитивная сторона стыда заключается в том, что стыд сдерживает
естественный эгоизм, который расцветает пышным цветом как раз на стадии
«практического осуществления и позволяет детям получить больший опыт
взаимодействия с другими. Им придется узнать, что они - значимы и уникальны,
но не больше, чем любой другой человек, в особенности - их родители. Не
унижая и не подавляя детей, воспитатели должны помочь им в развитии от
ощущения состояния грандиозности и всемогущества, порожденного их
ощущением слияния с прекрасной и могущественной Матерью, до ощущения
своей отдельной Самости, которая больше основывается на реальности.
Небольшие дозы стыда, за которыми следует утешение, помогают детям
превратить ощущение своей грандиозности в более реалистичное представление
о себе. Однако, вызывая такой стресс, родители и воспитатели должны проявлять
выдержку, чтобы у детей могла развиваться их, индивидуальная эмоциональная
сфера. Иногда такое развитие становится сложным как для ребенка, так и для
родителей.
К окончанию стадии практического осуществления» в возрасте около
восемнадцати месяцев мать и ребенок больше не могут долго и эффективно
функционировать как симбиотическое «МЫ». Иллюзия всемогущества Матери
постепенно уступает дорогу признанию ребенком существующего между ними
различия, а также ее интереса к другим людям кроме него и другой деятельности
кроме связанной с ним. Заблуждения относительно своего величия, позволявшие
ему так уверенно исследовать окружающий мир, начинают рушиться, выводя его
из состояния эмоционального равновесия. Вплоть до трехлетнего возраста
чрезвычайно энергичный ребенок все лучше и лучше осознает свою истинную
уязвимость и становится все более озабочен местонахождением матери и
чувствует тревогу, когда она его покидает. В ее присутствии он требует, чтобы
она разделяла с ним абсолютно все; отсюда возникло и название этой стадии -
«восстановление отношений. ('rapprocheтeпt'). В переводе с французского оно
означает восстановление или возобновление теплых отношений - это финальная
стадия процесса сепарации-индивидуации.
Ребенок в возрасте от восемнадцати до тридцати шести месяцев,
находящийся на стадии «восстановления отношений., обладает более высокими
реальными возможностями, чем шагающий малыщ но он становится гораздо
более робким, ибо у него уже нет иллюзии собственного всемогущества и
грандиозности; нет и психологического слияния с матерью. Для его настроения и
поведения характерна амбивалентность, когда он то подходит к Матери, чтобы
она разделила с ним его мир и воспроизвела удовольствия, которые он испытывал
при симбиотическом слиянии, то в гневе от нее отстраняется, укрепляя свою
независимость. Приступы гнева и ярости в этом возрасте отражают возмущение
ребенка, его возрастающее осознание своего истинного места в миропорядке и
утрату контроля над своей могущественной великодушной Матерью, которая
когда-то была такой же его частью, как его собственное лицо и руки.
В конце этой многообещающей стадии драматической прилипчивости и
не менее драматического неприятия появляется здоровый ребенок с
реалистичным ощущением Самости и осознанием автономии других; вполне
нормально, если это случилось до того, как ему исполнилось четыре года.
Произошла индивидуация, и теперь можно считать, что у ребенка присутствует
ощущение целостного и обособленного «Я».
Ниже я приведу пример того, как одна эмпатичная мать справилась с
некоторыми проблемами, возникшими на стадии «восстановления отношений.
Эмили: спокойная обстановка, чтобы развиваться
Эмили, которой исполнилось двадцать семь месяцев, пробудившись от дневною сна,
обнаружила в доме чужою человека. Пока она спала, к Матери зашла в гости подруга,
и девочка услышала незнакомый голос в комнате, куда выходила дверь ее спальни. Она
позвала Мать из постели, и та сразу откликнулась.
-У меня гости, - мягко сказала Эмили Мать, понимая, что дочь еще не совсем
очнулась от сна. – Ты хочешь пойти и поздороваться с Сильвией?
Через несколько минут общения с матери с дочерью с глазу на глаз они обе вышли
из детской. Эмили крепко обняла Мать, уткнувшись ей в шею, таким образом спрятав
лицо в ее волнистые белокурые волосы.
- Она любит бегать голышом, - заметила мимоходом Мать, обращаясь к своей
гостье, тем самым как бы объясняя, почему дочь появилась раздетой. Так же в
обнимку они обе сели за стол, и Мать возобновила прерванный разговор с подругой,
ласково пошлепывая Эмили.
Вскоре Эмили повернулась и стала внимательно и осторожно осматривать
незнакомую тетю. Мать одобрила, что дочь присоединилась к их компании и
предложила ей кое-что попить и поесть. Разговори перешел на другую тему, чтобы в
нем могла участвовать Эмили, которая медленно в него включалась, вместе с тем делая
руководящие замечания Матери. Время от времени она тянулась к блузе Матери и
цеплялась за ее грудь.
-Нас только что отняли от груди, - пояснила Мать гостье, иногда не обращая
внимания на цепляющуюся руку ребенка, а иногда просто убирая ее и направляя
внимание Эмили на что-то еще. В голосе Матери не проявилось никакого раздражения,
и она ни разу не попытались пристыдить дочь. Не прозвучало ни одной реплики в духе
«ты уже взрослая девочка».
К тому времени Эмили совершенно проснулась и в присутствии гостьи
ощущала себя вполне свободно, однако она была не слишком довольна тем, что ей
приходится делить с ней внимание Матери.
- Хватит разговаривать, - сказала oнa женщинам, которые замолчали, чтобы
обратить внимание нa девочку, а затем продолжали болтать, вместе с тем стараясь
подключать к разговору и ее. Но та вовсе нe хотела участвовать в разговоре.
- Хватит разговаривать, - повторила Эмили.
 Она была непослушной девочкой . поэтому она стала играть своей едой и есть
косточки от черешни – в качестве скрытого выражения вызова Матери, которая
просила ее этого не делать.
- Нехорошо бросать еду нa пол, - спокойно напомнила Мать Эмили, и опять - без
малейшею раздражения и нe стыдя девочку, повторила: - Не надо есть косточки от
черешни, Эмили. Знаешь почему? Ты можешь подавиться.
И Мать продолжала болтать со своей гостьей, держа Эмили у себя на руках,
взаимодействуя с ней и физически, и вербально. Эмили перестала играть едой и стала
выплевывать на пол косточки от черешни.
- Пойдем, подруга, - сказала Мать Эмили. - Хочешь показать Сильвии свою
комнату?
Она этого действительно хотела, в особенности фотографии Папочки,
который в основном был темой их беседы. В своей комнате Эмили показала гостье
разные фотографии, игрушки и, с явным удовольствием, - свое отражение в зеркале.
Затем, вдобавок ко всему, она села нa свой горшок и пописала.
- Ах, молодец, - отреагировала Мать mоном, который пол-ностью
соответствовал спокойному ощущению успеха своей дочерью. – Ты не хочешь вылить
это в туалет?
И девочка сделала это и спустила воду.
- Ты такая молодец, Эмили, - одобрительно и уверенно сказала Мать.

В стиле воспитания, характерном для этой матери, самое большое

впечатление производит ее спокойное принятие именно тех эпизодов, в которых
происходит развитие ребенка, а также ее умение плавно переходить от заботы и
умиротворения ребенка к мягкой социализации, а затем к игре - и обратно. У этой
двухлетней девочки период младенчества в существенной степени завершился,
однако она еще не совсем готова отказаться от удовольствия побыть ребенком.
Отметим ее собственническое отношение к телу своей матери, ее хмурую оценку
и медленно теплеющее отношение к чужому человеку, а также ее внимательную
сосредоточенность на контроле за самой собой и за теми, кто ее окружает.
Отметим и то, как последовательно реакции ее матери снимали напряжение в
«борьбе за власть» и какое в них проявлялось уважение к зарождающейся
автономии Эмили, без преувеличения или преуменьшения значения
социализации. И посмотрите на результат! Эмили очень хорошо развивается, и ее
путь ведет к здоровому и обособленному (separate) ощущению Самости.
Первые два-три года жизни представляют собой период нарциссизма, когда
не полностью развитая Самость ребенка и отсутствие у него осознания
инаковости других еще в порядке вещей. Грандиозность, всемогущество,
магическое мышление, острая чувствительность к стыду и отсутствие границ в
межличностных отношениях - все это содержится «в одном флаконе».
Подразумевается, что мы перерастаем эту стадию, однако потребуется помощь
родителей, которые будут терпеть и любить нас, пока мы еще «не перебрались на
другой берег». Нам нужно, чтобы они соблюдали границы, которые мы еще не
видим, чтобы узнавать, кто мы такие на самом деле и кем можем быть, - чтобы
помогать нам справляться со стыдом и сдерживать ярость, обучая нас жить в
одном мире с другими людьми. Если этого не происходит, мы можем «застрять»
 на стадии детского нарциссизма. Именно отсутствие полноценного процесса
сепарации-индивидуации приводит к появлению нарциссической личности.
В следующей главе мы рассмотрим особый тип родителей, которые не
могут помочь ребенку преодолеть эту стадию. Если сам родитель в существенной
степени страдает нарциссизмом, то можно предсказать результаты развития
ребенка. Одни дети сами становятся клонами своих нарциссических родителей,
тогда как другие таинственным образом втягиваются в отношения, требующие,
как известно, пожертвовать Самостью.
 Глава 9

Нарциссический родитель

Если вдуматься, управлять развитием ребенка, лавируя между

нарциссическими рифами сепарации-индивидуации, - очень упорный труд. В
оптимальном случае вы должны узнать, что стоит за его проявлениями
эгоцентризма, перепадами настроения, взрывным характером и откровенным
сопротивлением человеку, который изо всех сил старается решить очень важную
задачу развития - сформировать здоровую автономную Самость. Для такой
работы нужен взрослый, который спокойно себя ведет, проявляет сочувствие и
четко различает границы. Чтобы хорошо выполнить эту работу, у родителей и
воспитателей должно быть развито реалистичное отношение и к самим себе, и к
ребенку, которое поможет им управлять собственными агрессивными
импульсами, а самое главное, не позволит использовать ребенка для
удовлетворения своих потребностей. Короче говоря, их собственный процесс
сепарации-индивидуации должен был получить успешное завершение. А что,
если этого не случилось?

Нарциссическая мать

С учетом того. Что широко известно. А именно – что в жизненной увертюре

пристутствует дуэт матери и ребенка и при этом отец играет существенную, но
лишь поддерживающую роль, - в профессиональной литературе гораздо больше
внимания уделяется нарциссическим матерям маленьких детей, чем их отцам.
Среди специалистов, уверенных в том, что большинство последующих проблем
ребенка порождается неудачами в возрасте, соответствующем формированию у
него индивидуальной Самости, мать считается человеком, который обладает
самой большой властью над ребенком, а, следовательно, несет самую большую
ответственность. Но ключевая роль в этот формирующий период принадлежит
человеку, который будет оказывать максимальное влияние на развитие в раннем
детстве; фактически, таким человеком станет воспитатель, к которому у ребенка
сформируется симбиотическая привязанность. В современном мире таким
человеком может быть и отец, или партнер одного пола с биологическим или
приемным родителем, или воспитатель детского сада, который проводит с
малышом большую часть времени, когда тот бодрствует.
Таким образом, важно отметить, что когда мать-воспитательница является
нарциссической личностью, то сама симбиотическая стадия становится опасной
из-за отсутствия нормальной связи между матерью и ребенком. У такой матери не
может сформироваться здоровой привязанности к своему ребенку, даже если она
отчаянно этого хочет. Она не может помочь своему ребенку, но ее тянет к
материнству из-за ее нарциссических побуждений - идеализированного
представления о себе как о воспитателе, быть может, желания стать
«полноценной» женщиной, зачав, выносив у себя внутри и выкормив ребенка.
Свои образы в этой архетипической роли воспламеняют ее грандиозность и
приумножают ее претензии на обладание правом. Даже еще до зачатия она
представляет себе ребенка как свое продолжение, которого можно использовать в
своих целях, чтобы ощущать себя особенной и внушать другим людям
восхищение.
Разумеется, нарциссической матери требуется «совершенный» ребенок,
чтобы отзеркаливать ее совершенство как человека, давшего и взращивающего
новую жизнь. Если реальный ребенок чем-то вызывает ее недовольство - своей
внешностью, полом или наличием каких-то других «изъянов», - она начинает
чувствовать себя неполноценной, испытывая чувство стыда и ярости. Но,
проецируя на своего ребенка другой, более приятный образ, обещающий дать ей
инфляционную подпитку, она может скрыть свои недобрые чувства и таким о
разом сохранить восхищение собой других людей. Независимо от того,
воспринимает ли нарциссическая мать своего ребенка как «совершенного», или в
глубине души она им разочарована и недовольна, она привязана не столько к
нему самому, сколько к образу ребенка в ее фантазиях.
Признаки материнского нарциссизма становятся явно заметны у женщин,
которые чересчур поглощены своей внешностью и ощущением комфорта во
время беременности, ожидают, что другие будут их обеспечивать и обслуживать,
или слишком расстроены изменениями своего тела или страшно боятся родов и
грудного вскармливания. Одни женщины могут постоянно мечтать о том, чтобы
легко перенести беременность или стать превосходной матерью. Другие могут
быть крайне поглощены своей жизнью или заниматься поисками хороших
консультативных центров для постоянного наблюдения за протеканием
беременности. Женщина может втянуться и в совершенно иную жизнь, связанную
с употреблением алкоголя или наркотиков, или подвергать себя другим
опасностям, причиняющим вред плоду. Ее может мало интересовать подготовка к
появлению ребенка, или, наоборот, она может быть помешана на том, чтобы у нее
все было «лучше всех», несмотря на ограниченные финансовые возможности. У
нее могут быть неоправданные ожидания относительно подарков от друзей и
родственников, или же ей хочется, чтобы ее материнство эффектно выглядело со
стороны, или же она больше озабочена тем, чтобы собрать новорожденному
приданое, чем реальным появлением на свет ребенка. Будущая нарциссическая
мать может быть либо слишком отстранена, либо чересчур вовлечена в ситуацию,
связанную с ее беременностью, но в любом случае она поглощена собственными
переживаниями, а не сосредоточена на ребенке, который скоро явится в этот мир
из ее тела.
После рождения ребенка у нарциссической матери может наступить
депрессия, если сокрушительные требования новорожденного оставят ей мало
возможностей для удовлетворения ее грандиозных фантазий. Самоотверженность,
которая от нее требуется на этой стадии материнства, может оказаться выше той,
на которую она способна, тогда она может начать искать пути к отступлению.
Она может без колебаний воспользоваться в своих интересах предложением о
помощи со стороны другого человека, готового подставить плечо, чтобы снять с
нее часть бремени или даже полностью освободить. И если она делает карьеру
или у нее есть работа, которая ей нравится, она может захотеть туда вернуться
раньше, чем планировала. Если у нее нет возможности улизнуть от своих
обязанностей, она может создавать видимость своей деятельности с безразличием
и беспечностью, пока другие этого не видят. В первые месяцы, когда ребенок
никак не может подпитать ее нарциссизм, она может проявлять равнодушие или
чрезмерную тревогу или же быть эмоционально отстраненной и бездушной как
автомат, словно имеет дело не с живым ребенком, а с куклой.
Через несколько месяцев, когда ребенок нарциссическои матери созрел для
вовлеченности в симбиотические отношения, некоторые такие матери уже
находят кого-то вместо себя на место «первичного воспитате». Однако те из них,
кто упорствует в том, чтобы остаться в этой роли, могут получить удовольствие
от того, что будет дальше. Вознагражденные за свои усилия «узнающей
улыбкой», они снова становятся для ребенка особенными по крайней мере на
какое-то время. Так как нарциссическая Maть не признает границ между собой и
другими, фактически всякий раз представляя отношения в виде слияния, то
вполне естественно, что она находится на симбиотическои стадии развития. Ее
младенец будет смотреть на нее с любовью, изучать каждое ее движение и
реакцию, успокаиваться, только почувствовав ее прикосновения и услышав ее
голос, и она станет отвечать ему тем же. Наверное, больше ни один человек в
мире никогда не заставит ее почувствовать себя столь значимой и столь
особенной. Никто и никогда так абсолютно не принадлежал ей, с тех пор как ...
Это было так давно. Глубоко у нее внутри в резонанс колеблется струна,
пробуждая воспоминания о разрыве с собственным детством. Она может
оказаться столь поглощенной своим ребенком, который сейчас находится в
состоянии психологического слияния с ней, что в это время может утратить
способность проявлять внимание к кому-то другому. Но, увы, вскоре ребенок
предаст их счастливый союз. Ему суждено перерасти его и искать свое счастье в
мире, находящемся за рамками их частного рая. Как только она замечает, что он
реагирует на других и обращает внимание на то, что ее мало интересует она
может начать на него обижаться или испугаться его потерять. Она может
попытаться ограничить его возможности в достижении автономии или
контролировать их, вызывая у него излишнее чувство стыда. Кроме того, она
может начать им манипулировать, вознаграждая и поощряя его поведение,
резонирующее с ее эгоистичными ожиданиями, в течение этого времени
подпитывая инфляционную грандиозность ребенка и препятствуя развитию у
него более реалистичного представления о себе.
Помните Эмили, двухлетнюю девочку, о которой шла речь в предыдущей
главе, когда, прислушившись, она обнаружила. Что дома находится гостья?
Реакция ее матери в ответ на некоторые вызовы, характерные для последней
стадии процесса сепарации-индивидуации, служат моделью эмпатического
отношения родителя. Тот же самый сценарий в исполнении нарциссической
матери вызвал бы прямо противоположное чувство. Такая мать могла бы
позволить ребенку приковать к себе всеобщее внимание для удовлетворения ее
собственного эгоизма. Это привело бы к усилению ощущения ребенком своей
грандиозности и вместе с тем заставило бы его лицемерить, разыгрывая перед
гостьей спектакль с целью продемонстрировать благородное попечительство
Мамочки. Но то, что Мамочка могла изобразить как заботливое воспитание, в
данном случае было бы всего лишь упражнением в демонстрации ее собственной
грандиозности.
 Еще одна разновидность нарциссической Мамочки была бы раздосадована
и не смогла бы сдерживать свое раздражение тем, что проснувшийся малыш
прервал ее беседу с подругой, заходящей в гости так нечасто. Она могла бы не
обращать внимания на дочь до тех пор, пока ее плач не стал бы мешать чересчур
сильно, или попытаться занять ее чем-то или отвлечь, чтобы она не слишком
надоедала. Скорее всего, в этом возрасте ребенка такие действия Матери
потерпели бы неудачу. Попытки ребенка привлечь внимание такой матери, скорее
всего, вызывали бы ее раздраженную реакцию, и желание пристыдить ребенка
могло бы быть обильно приправлено требованиями вести себя как взрослые.
Заменои приятного времяпрепровождения была бы борьба за власть с
раздраженным ребенком, демонстрирующим свою способность пойти на
серьезный скандал. В одном случае нарциссическая мать не сумела бы распознать
истинных потребностей ребенка и тогда использовала бы дочь для подкачки
своего инфляционного нарциссического пузыря, а в другом - осуществляла бы
социализацию тяжелой рукой, не приспосабливаясь к потребностям и поведению
ребенка соответственно его возрасту.
Стадии «практического осуществления» и «восстановления отношений»,
соответствующие возрасту десяти-тридцати месяцев, - это период, в который
нарциссическая мать, сформировавшая ранее симбиотическую связь со своим
отпрыском, обладает возможностью усилить нарциссизм своего ребенка и создать
будущую нарциссическую личность. Если она поощряет естественные детские
ощущения грандиозности и всемогущества, ибо они доставляют ей удовольствие,
если ей не удается мягко его подтолкнуть к формированию более реалистичного
представления о себе, то процесс сепарации-индивидуации останавливается.
Вместо того чтобы помочь ребенку сформировать более реалистичный взгляд на
себя, она поощряет поведение, при котором в основе его самооценки находится
воображаемое представление о себе как об особенном и могущественном
человеке, - как это происходит у нее самой. Он застревает в своем
нарциссическом состоянии, будучи продолжением своей матери, - как и она сама
является его продолжением.
Так как нарциссическая мать не переносит чувства стыда, она не может
выдержать бурь, которые обязательно происходят в процессе сепарации-
индивидуации, когда поведение детей часто вызывает у родителей сильное
разочарование и недовольство. Когда ребенок сопротивляется желаниям Матери
или вызывает у нее смущение в присутствии других людей, ее реакция на него
становится чрезвычайно острой, и в ней присутствуют гнев и осуждение.
Проявление эмпатии и способность контролировать агрессию никогда не
присутствуют в Материнской модели поведения, и потому ребенок никогда не
может овладеть этими качествами - у него остается лишь хорошо развившаяся
острая чувствительность к Материнской враждебности. Ребенок, который
практически не способен совладать с чувством стыда, проявлять сочувствие и
сдерживать агрессию, с очень большой вероятностью может стать
нарциссической личностью. Какова мать - таков и ребенок.

Нарциссический отец
 в силу того, что традиционно в раннем детстве в роли «первичного
воспитателя» выступает мать, как правило, самым существенным является прямое
воздействие материнского нарциссизма на ощущение ребенком своей Самости.
Но бывают случаи, когда у ребенка формируется симбиотическая привязанность к
отцу если «первичным воспитателем» становится Отец, - и тогда отцовский
нарциссизм станет ничуть не меньшим препятствием для здорового развития
ребенка, чем материнский, - по тем же самым причинам.
Однако даже в случае традиционных семейных отношений нарциссизм отца
может косвенно влиять на ребенка в течение первых двух лет рождения, в
зависимости от отношений отца к матери ребенка. Матери маленьких детей
физически и эмоционально истощаются, стараясь удовлетворить потребности
ребенка, и партнер, способный оказать поддержку, служит для них источником
восполнения ресурсов. Если же Отец слишком поглощен собой, чтобы
позаботиться о Матери, то за удовлетворением своих собственных
эмоциональных потребностей она может обратиться к ребенку, что может сделать
ее слишком «близкой» ему и подвергнуть опасности процесс сепарации-
индивидуации. Дети, имеющие нарциссических отцов и прилипчивых матерей,
зачастую сохраняют нездоровую связь с матерями на протяжении всей своей
жизни.
К тому времени, когда индивидуальность ребенка уже почти сформирована,
ему также требуется помощь Отца, чтобы завершить процесс психологического
отделения от Матери. Именно Отец становится воплощением манящего внешнего
мира, существующего за пределами запутанной общности Самости и Матери,
остающейся после симбиотического слияния. Но если его не интересует
собственный ребенок или же он оказывается недоступным по иным причинам, то
он тем самым создает препятствие в достижении ребенком автономии, убирая
жизненно необходимый мостик, который должен построить для ребенка именно
он. Однако не все нарциссические отцы оказываются отстраненными и
невовлеченными. Кто-то из них начнет использовать возрастающий интерес
ребенка к нему для подпитки своего стремления к власти или восхищению.
Как правило, нарциссический отец смотрит на свои родительские функции с
двух очень разных точек зрения, однако, что доказывает их сходство, обе
сосредоточены на его «Я». С одной стороны, быть может, у него не было
намерений сразу становиться отцом и он чувствует себя обманутым, загнанным в
ловушку, с другой стороны, он также может оказаться жертвой каких-то
манипуляций со стороны беременной женщины в отношении его отцовства.
Поскольку ее тело теряет привычную для него форму, он может почувствовать к
ней отвращение. Если она теперь не способна физически и эмоционально
удовлетворить его аппетит, у него может происходить внутренняя борьба с
чувством отвержения, предательства в отношении обладания правом и завистью к
плоду. Он может сваливать на нее и ее тело стыд, который скрывается за этими
чувствами, а его ярость будут выдавать недовольные замечания или садистские
шуточки. В крайних случаях он может даже проявлять физическую агрессию по
отношению к матери своего ребенка.
Нарциссической личностью является и тот мужчина, который стремится
стать отцом с целью получить власть над своим партнером или создать точную
копию самого себя. Грандиозные фантазии такого мужчины фиксируются на
будущем, в котором сфера его влияния, а, следовательно, его ценность
расширяются через эксплуатацию других, над которыми, вследствие их
зависимости от него, можно доминировать и делать их по своему образцу - чтобы
они соответствовали его потребностям. Он может идеализировать мать своего
ребенка или относиться к ней с безразличием, - но он использует свое отцовство
как средство подпитки своей инфляции на протяжении очень и очень длительного
времени.
Нарциссический отец может с самого начала бросать своего ребенка,
поглощенный своими эгоистическими устремлениями, он не желает тратить на
него свое время и ресурсы. Он может быть морально не готов нести
материальную ответственность, связанную с отцовством, и возмущаться тем, что
должен обеспечивать ребенка. Его может мало интересовать здоровье и
благосостояние матери своего ребенка, и тогда он станет общаться с ней только
ради удовлетворения собственных потребностей. Он «слишком занят», чтобы
посещать курсы для будущих отцов или присутствовать во время родов. Кроме
того, он может полностью сложить с себя ответственность, связанную с
отцовством, и чувствовать, что те, кто хотел бы, чтобы он поступал иначе, просто
пытаются ограничить его свободу. Это мужчина, который видит, что пеленки
меняют в три часа ночи, и знает, где написано, что кормление не входит в его
обязанности. Всего, что он решил сделать или дать, должно быть достаточно, и
он имеет право жить своей жизнью, не приспосабливаясь к новой роли отца. Если
мать его ребенка становится для него менее доступной для удовлетворения его
сексуальных или эмоциональных потребностей, он чувствует себя вправе
удовлетворять их на стороне. Время от времени он будет проверять, все ли у
ребенка в порядке и есть ли у него все необходимое, но он редко находит в
общении с ребенком что-то для себя интересное, и нет ничего, что поддерживало
этот интерес.
С другой стороны, чем более властным бывает отец – человек, который
хочет использовать свое отцовство для накачки собственной инфляции, - тем
более эта властность проявляется в отказе от своего ребенка. Он может «парить»
над матерью и ребенком в поисках возможности стать центром внимания. Его
сверхбдительность - это признак ощущения тревоги, а беспокоит его то, что связь
между матерью и ребенком имеет к нему очень мало отношения. Если до
рождения ребенка он был требовательным собственником, то теперь он почти
всегда ощущает себя лишним. Мать полностью поглощена ребенком, а не им,
поэтому, вместо того чтобы получить больше, он получает меньше. Он может
«надуться» или стать еще более требовательным, пытаясь соперничать со своим
ребенком. Он может соперничать и с матерью своего ребенка, пытаясь отвлечь от
нее ребенка с помощью игрушек и развлечений. Зачастую такие игрушки и
развлечения не соответствуют уровню развития ребенка, что говорит о том, что у
отца отсутствует эмпатия, и он не осознает актуальные возможности ребенка. У
него могут быть и другие нереалистичные ожидания, что, например, проявляется
в следующих замечаниях: «Почему она не рада меня видеть, когда я прихожу
домой?»
 Отцы играют очень важную роль для детей с самого рождения, и, тесно
вовлекаясь в их повседневное воспитание, они могут с ними соединиться так же
близко, как и матери, но их связь будет иметь характерные маскулинные
особенности. Однако с точки зрения развития ощущения обособленной Самости
существуют только одни симбиотические отношения - и обычно это отношения с
Матерью. Хотя первые месяцы Отец может отчасти ощущать себя лишним, он
обязательно играет важную роль в процесс е сепарации-индивидуации у ребенка,
и эта роль не менее важна, чем роль Матери. Считается, что состояние симбиоза,
как и детский нарциссизм, является переходной стадией, и когда приходит время,
роль Отца заключается в том, чтобы открыть для ребенка мир, существующий
вне частного рая, в котором находятся ребенок с Матерью. Когда ребенок
становится психологически подготовленным, возникает новый соблазн поиска
приключений, но он порожден уже не инфантильными фантазиями, связанными с
ощущением грандиозности и всемогущества, а именно реальной перспективой
получения превосходства. На этой стадии ребенок постепенно становится все
более способным и готовым отцепиться от Материнского корабля. Именно Отец
побуждает его научиться плавать и вместе с Матерью служит ему ориентиром,
пока он не научится плыть самостоятельно.
К сожалению, этот процесс серьезно нарушается, если Отец является
нарциссической личностью. Поскольку на начальных стадиях процесса
сепарации-индивидуации ребенок чрезвычайно чувствителен к побуждающему
воздействию Отца, нарциссический отец ощущает тот же вкус симбиотических
отношении, который в свое время ощущала Мать. Вдруг у него появляется
возможность стать «любимцем» ребенка, и тогда в нем могут проявиться
собственнические интересы, и он станет соперничать с Матерью, чтобы
подпитывать свою инфляцию. Однако если Отец станет продолжать в том же
духе, то борьба за власть «двойки» и «тройки» будет становиться все более и
более драматичной, и ребенок столкнется с серьезными трудностями, пытаясь
совместить свою инфантильную грандиозность с реальностью. Но пока
поведение ребенка созвучно фантазиям нарциссического Отца, тот особенно не
волнуется. Он может получать такое удовольствие от ребенка, стремящегося к
достижению автономии, когда он начинает все больше и больше противоречить
Матери, что может не ограничивать поведение ребенка и не хотеть приучать его к
дисциплине, пока эгоцентризм ребенка не столкнется с отцовским
эгоцентризмом. В таких случаях Отец становится чрезвычайно требовательным,
контролирующим или недовольным и начинает излишне стыдить ребенка за его
«плохое поведение». И проявляя такое отношение к ребенку, он думает, что
пользуется своим родительским правом.
Важно отметить, что все родители маленьких детей время от времени
ощущают себя в тупике, измученными, раздраженными, подавленными
·вследствие серьезных требований, которые предъявляют к ним родительские
функции. По отношению к детям они испытывают чувство стыда и сожаления о
том, что сделали раньше. От этого они не становятся нарциссическими
личностями. Они не являются совершенными родителями, и думать иначе - само
по себе проявление нарциссической заносчивости и самомнения. Однако они
являются нарциссическими родителями, людьми, которые не в состоянии
проявлять эмпатию по отношению к своим детям или не могут последовательно
настраиваться и откликаться на реальные потребности ребенка, потому что
слишком заняты удовлетворением собственных потребностей. Именно это
всепроникающее ощущение грандиозности и претензия на обладание правом
вдохновляют поведение таких родителей, как и чрезмерное отрицание
реальности, порожденное их потребностью быть совершенными, идеализировать
своего отпрыска и чтобы он, в свою очередь, их тоже идеализировал. Они
связывают с ним свои несбыточные ожидания и проявляют гибкость лишь тогда,
когда это им выгодно. Их послание миру таково: «Если я так хочу, значит, так и
должно быть».
Тонкое место родительского воспитания - особенно в отношении маленьких
детей - знать, где проходит грань при выборе соответствующего поведения с
ребенком, которое, будучи неприемлемым для детей более старшего возраста, в
данном возрасте помогает малышу продвигаться вперед в его темпе. Ошибиться в
одну сторону - значит препятствовать психологическому процессу сепарации-
индивидуации ребенка, тогда как в другую - значит способствовать развитию
ложной Самости.

Псевдозрелый ребенок

«Псевдозрелым» ('pseudomature') называют ребенка, глядя на которого

создается впечатление, что он «перепрыгнул через свое детство». Если бы можно
было обернуть время вспять и взглянуть на таких людей, когда им было два-три
года, то вы бы увидели «маленького мужчину» или «маленькую маму», которые,
приспосабливаясь к нарциссическим склонностям своих родителей, по существу,
воспитывали сами себя, при этом пытаясь отвечать почти невыполнимым
требованиям родителей.
Исследования показали, что матери таких детей не одобряют их, когда они
«ведут себя как дети», и подталкивают их к тому, чтобы они чаще вели себя как
«взрослые» даже в раннем детстве. Они хотят использовать вербальный контакт
вместо физического и очень не любят, когда их дети отыгрывают гнев. Они
считают, что дети не должны проявлять к матери негативных чувств, если та
будет вынуждена поручить их какому-то другому воспитателю. Также они
считают, что дети не могут испытывать - не говоря уже о том, чтобы выражать -
ярость, унижение и бессилие, которые обыкновенно испытывает ребенок в
раннем детстве.
Неудивительно, что дети, которые получали такие послания вместо помощи
в развитии умения справляться со своими чувствами - стыдом, яростью и
агрессией, - с одной стороны, были очень удобными для взрослых, но с другой -
оставались более эмоционально ранимыми, чем кажется на первый взгляд. Их
жажда восхищения делает их более умными, когда они оказываются в центре
внимания, но им нужно быть «лучшими» в команде, победителями в любом
соревновании. Они преждевременно становятся самодостаточными и научаются
избегать фрустрации, но если им это не удается, их личность просто
«распадается»: с плачем, рыданиями и даже с агрессивными выпадами. Они не
могут терпеть чьей-либо помощи, особенно получать ее от других детей, над
которыми они склонны доминировать. Они слишком очаровательны, и язык не
поворачивается называть их «испорченными», однако для них в существенной
степени характерен все еще неразрешенный инфантильный нарциссизм, и они
отчаянно нуждаются в том, чтобы кем-то управлять, - для подкрепления своей
самооценки.
И «псевдозрелый» ребенок, «чудовищный правообладатель» вырастают у
нарциссических родителей в результате воспитания. Последний был пленником
инфляционного пузыря нарциссического родителя, тогда как первого
преждевременно лишили родительской опеки, что привело к формированию
ложной Самости, которая кажется более компетентной, чем есть на самом деле. И
тому и другому не удается отделиться от своих эмоционально опустошенных
матерей, и они становятся такими, какими они нужны Матери или Отцу, а не
такими, какие есть на самом деле. Их хрупкая самооценка зависит от признания
других, но вместе с тем они боятся зависимости и близости, которые таят в себе
угрозу обнажить их слабость и нестерпимый стыд. Они стремятся к признанию
своего превосходства и могут испытывать зависть к тем, у кого есть то, чего нет у
них. Хотя внешне они могут быть очаровательны, в глубине у них ледяной холод
или же сильный голод, возникший из-за того, что они никогда не знали
эмпатичной любви. Те из них, кто меньше всего способны справляться с чувством
стыда и у кого усилилось инфантильное ощущение грандиозности и
всемогущества, станут нарциссическими личностями, а в основном такие дети
остаются зависимыми от чувства стыда (shame-driveп) и, как это ни удивительно,
начинают тянуться к тем, кто напоминает им их нарциссического родителя, и
путать то, что является реальным, с тем, что реальным не является. Именно таким
детям больше всего нужны стратегии выживания, о которых говорится в III части
книги «3ащитите себя».
 Часть третья

Защитите себя

Стратегии выживания в мире нарциссизма

Глава 10

Стратегия первая: ПОЗНАЙТЕ СЕБЯ

Установки и поведение, характерные для нарциссических личностей, могут

вызывать много самых разнообразных чувств у людей, которым приходится с
ними сталкиваться. При общении с нарциссической личностью свойственные для
нее искажения реальности могут заставить вас усомниться в себе и собственном
восприятии действительности. Их бесстыдство, высокомерие и претензия на
обладание правом может вызывать у вас гнев и возмущение. Их специфическое
проявление зависти может заставить вас почувствовать себя униженным, а их
ярость, использование других людей и слабые границы в межличностных
отношениях могут вас напугать, вызвать чувство беспомощной уязвимости или
даже оскорбить.
В основном реакция на нарциссическую личность определяется опытом
предыдущих встреч с людьми такого типа. Если у вас один или оба родителя -
личности крайне нарциссические, если над вами часто насмехались или стыдили
брат или сестра, если вы были застенчивым или пассивным ребенком, которого
эксплуатировали или оскорбляли другие дети, если ваши близкие отношения или
доверительные отношения на работе потерпели крах или вы почувствовали, что
нарциссические личности вас используют, в таких случаях вы можете обладать
более острой чувствительностью по сравнению с людьми, у которых не было
такого опыта. История нашего общества с самого его зарождения учит нас
понимать, что мы можем ожидать от других людей и как мы себя при этом
чувствуем. Именно поэтому средство номер один при общении с нарциссической
личностью - проверить свои .ощущения и выявить тот вклад, который вносят эти
реакции на нарциссическую личность в наше ощущение дискомфорта. Цель
состоит в том, чтобы понять, что происходит, и прервать процесс взаимодействия
с нарциссической личностью, чтобы себя защитить.
Это легче сказать, чем сделать. Зачастую наши реакции на нарциссическую
личность очень сложны и далеко не всегда негативны. Иногда нас притягивают их
невероятные (larger-thaп-life) качества, а также особый способ, которым они дают
нам почувствовать, что мы каким-то образом причастны к ощущению ими своей
грандиозности и всемогущества. Если в качестве спутника, обращающегося
вокруг планеты, мы представляем себя более полноценными или более
интересными, то выбор за нами: платить полную цену или же как-то оградить
себя от их притяжения. Если все же мы поддаемся, то, в конце концов, можем
стать жертвой иллюзии, которая нанесет нам серьезную травму и окончательно
истощит нас эмоционально. Если вы попадаете в паутину нарциссической
личности, то станете серьезно запаздывать в своем развитии.
Нарциссическая личность может захватить нас в плен, воспользовавшись
нашей нарциссической уязвимостью. В особенности это характерно для тех
случаев, когда у нас остаются незавершенные отношения (uпfiпished busiпess) с
нарциссическим родителем. Такие ранние переживания оставляют у нас
нереалистичные ожидания в отношении самих себя, и если мы не оправдали этих
ожиданий, то ощущаем потребность испытать такое же чувство стыда, как и
прежде - в детстве. Если кто-нибудь, похожий на нашего нарциссического
родителя, проходя мимо, нам улыбается, то у нас появляется естественная
человеческая склонность бессознательно ответить на эту улыбку - за возможность
получить исцеление. Привязываясь к таким людям, мы сразу удовлетворяем свою
потребность ощутить себя неповторимыми в сиянии их славы, и, отклоняясь от
своего пути ради их удовольствия и в их интересах, мы тем самым подаем им
сигнал, что они могут нас использовать, как им захочется. Возможность
эксплуатации и избавление от стыда - вот характерный тип взаимодействия с
ними. Самые вероломные из них будут держать нас на привязи, накачивая пузырь
нашей инфляции вперемежку с унижением и манипуляциями.
у молодой женщины, Тери, было хоть отбавляй нарциссических друзей и
любовников, поэтому она и втянулась в нарциссическую рабочую обстановку, о
которой вы узнаете подробней, прочитав главу 17. Тери долго жаждала быть
любимой, эта жажда была вскормлена не одним, а сразу двумя нарциссическими
родителями, и она очень упорно старалась стать такой, чтобы ею восхищались
другие люди. Подобно нарциссической личности, Тери часто испытывала
эмоциональное истощение и пребывала в состоянии депрессии, а также искала
идеализированных отношений, в которых партнеры проявляли бы к ней
повышенный интерес, чтобы она могла ощущать себя более ценной и
привлекательной. Но, в отличие от нарциссической личности, Тери осознавала
свой глубокий стыд из-за того, что никогда не была достаточно хорошей, могла о
нем говорить и как-то пытаться его корректировать. Когда она осознала, почему
ее влечет к людям, которые ощущают себя великими и всемогущими, она стала
более избирательной в выборе партнеров. Но чтобы это получалось, ей пришлось
сопротивляться притяжению нарциссических личностей, которых было полным-
полно в ее окружении. Это было все равно что сказать «нет» наркотической
зависимости, ибо те самые люди, которыми она пользовалась, чтобы улучшить
свое состояние, стали настоящим препятствием на пути к принятию реальной
самооценки.
Майкл пришел ко мне на консультацию с жалобами на панические атаки,
которые донимали его, как только он начинал погружаться в сон. Оказалось, что в
большинстве случаев это происходило в те ночи, когда наутро планировалась
встреча с боссом, который, по его рассказам, был особенно заражен
нарциссизмом. А Майкл был менеджером среднего звена, то есть находился
между боссом и другими служащими, и у него была фантазия о спасении, идущая
из глубокого детства, проведенного с матерью-алкоголичкой, так что его
самооценка зависела от способности защитить своих подчиненных от
деспотичного босса. Это была неосуществимая задача, но, тем не менее, неудача
привела к тому, что Майкл стал себя чувствовать слабым и уязвимым. Из-за этой
чрезвычайно сложной проблемы у него стали возникать страхи, которые на
протяжении многих лет находились в подавленном состоянии. Они-то и не давали
Майклу перейти в состояние сна, поддерживая его сверхбдительность и
готовность к бою. Когда он пытался заснуть, его тело резко вздрагивало, таким
образом заставляя его бодрствовать. Когда Майкл понял, что защитить своих
подчиненных ему не под силу и что единственный способ защититься - это
подыскать себе другую работу, его панические атаки прекратились.
Тери и Майкл смогли освободиться от своих нарциссических склонностей
(то есть от потребности стать совершенными, или всегда себя контролировать,
или создавать инфляцию истощенной Самости, цепляясь за такие нереалистичные
фантазии, как, например, «живя с таким человеком, я стану особенной» или «убив
этого дракона, я всем докажу свое могущество»), обратиться к своему
подавленному стыду и изменить устано