И.Р.

Ахмедов
Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
ВОИНСКАЯ КУЛЬТУРА РЯЗАНСКИХ ФИННОВ
В ЭПОХУ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

В постгуннское время окончательно оформился стандарт воинской культуры рязанских

финнов. Инвентарь захоронений вождей и военных предводителей содержал устойчивый
набор «статусного» инвентаря: ременные гарнитуры с деталями, украшенными изобра-
жениями стилизованных головок птиц, массивные шейные гривны, крупные крестовидные
местные и отдельные привозные фибулы, браслеты, поясные наборы, длинные двулезвийные
(в том числе и изготовленные из дамаска) и короткие однолезвийные мечи, в наиболее
репрезентативных погребениях встреченные вместе, древковое оружие, уздечные наборы,
плети и шпоры. Наборы характерные для представителей разных социальных ступеней
предметы были рассмотрены на материалах Никитинского могильника и наиболее
репрезентативных комплексов из могильника Борок-2. Анализ состава инвентаря захо-
ронений из могильника Борок-2 позволил автору выдвинуть предположение о максимально
высоком статусе погребенных. Значительная часть «статусных» вещей поступила на
Среднюю Оку в результате контактов с группами бывших гуннских федератов, появившихся
в Поднепровье после распада «державы» Аттилы. Сейчас они дополнились двумя
средиземноморскими шлемами (могильник Царицыно). Такие находки известны также
в Поднепровье и Подесенье. Отдельные формы вещей центральноевропейского про-
исхождения получают развитие в местной среде. Сложившийся воинский комплекс
рязанских финнов в это время стал в некотором смысле «эталоном» для родственного
«безводнинско-ахмыловского» населения на Нижней Оке и в нижегородско-марийском
Поволжье [Ахмедов, 2007; 2010; 2014а]. На протяжении VI в. набор воинских аксессуаров
становится скромнее. Развиваются лишь отдельные формы, такие как крупные проволочные
кольцевые застежки, однолезвийные мечи, изредка используются гривны, поясные наборы,
в основном изготавливаются из железа.
Новый этап в развитии воинской культуры рязанских финнов начинается на рубеже
VI–VII вв. Появляются отдельные поясные наборы «геральдического» стиля. Они находят
параллели в первую очередь в крымских памятниках (пп. 111, 129 – Никитино; п. 7 –
Шатрищи (раскопки И.Р. Ахмедова). Единичны находки степных гарнитур горизонта
Иловатки (п. 154 – Заречье-4) и длинных однолезвийных мечей (п. 129 – Никитино, п. 47 –
Ундрих), появляются новые типы наконечников копий и дротиков. Из местных форм
используются крупные воинские кольцевые застежки, новой формой являются кольцевые
застежки с рамкой треугольного сечения и иглой с расширением у основания. Они стали
прототипами одного из специфических статусных украшений поволжских финнов в VII –
начале IX в.
К середине VII в. комплекс воинских категорий становится максимально разнообраз-
ным. Выделяется группа захоронений с престижным инвентарем, сосредоточенная
в могильниках «лидирующей» группы рязанских финнов у поселка Шилово. Состав
престижного инвентаря включал в себя поясные уборы «геральдического» стиля,
соотносимые с поволжско-уральскими гарнитурами второй группы, по И.О. Гавритухину,
и степными находками горизонта «Сивашовка – Макуховка», по А.В. Комару. Известно уже
более 50 находок. Состав литых украшений этих привозных поясов дополнялся тиснеными
бляшками, наконечниками, имитациями псевдопряжек, часть из которых изготавливалась
в местной среде, о чем свидетельствуют находки матриц для тиснения и бракованных
оттисков в шиловской группе памятников [Ахмедов, Гаврилов, 2017]. Наиболее поздние
гарнитуры и матрицы для тиснения близки степным находкам горизонта «Уч-Тепе –
Келегеи», по А.В. Комару, и ранним образцам поволжско-уральских гарнитур третьей
группы, по И.О. Гавритухину. Состав поясов свидетельствует о знакомстве местного
населения с представлениями степняков о «ранговом» значением поясов в системе
иерархических признаков. Найдено более двух десятков мечей. Они включают в себя
двулезвийные клинки, в том числе и изготовленные из «дамасковой» стали, однолезвийные
двух типов: с закругленным лезвием и срезанным под углом. Значительная часть этих мечей
снабжена серебряными деталями декора рукоятей и деталей ножен. Известен боевой нож
с таким оформлением ножен [Ахмедов, 2014б]. Уникальной является находка
в Шокшинском могильнике центральноазиатского меча с кольцевым навершием, параллели
которому известны в монументальной живописи Согда и Восточного Туркестана, а также
среди парадных мечей аварской и восточноевропейской степной знати (Кунбабонь, Боча,
Перещепина). В наиболее богатых погребениях известны уздечные наборы с железными или
костяными псалиями, украшенные литыми или тиснеными бляшками. В одном случае
уздечный набор дополнялся находкой железного стремени с выгнутой петлей, близкого
степным находкам (Вознесенка, Глодосы). На использование рязанскими финнами жестких
седел указывают и находки тисненых зооморфных и антропоморфных фигурок, украшавших
переднюю луку седла, аналоги которым встречены на Северном Кавказе (Преградная,
Кугуль, Дагом). Известны и находки рукояти плети, обернутой по спирали бронзовой
лентой, а также костяного навершия плети (?) в виде головы птицы. Такие вещи, видимо,
следует рассматривать также среди категорий, подчеркивающих высокий статус их
обладателя. Как возрождение традиций гуннского и постгуннского времени следует
расценивать использование знатными воинами наиболее поздних рязанских крестовидных
и привозных византийских фибул. Фибулы и другие вещи византийского происхождения
поступали сюда через население «пеньковско-колочинского» облика верховьев р. Воронеж
[Ахмедов, 2016а, б]. В качестве статусных украшений более низкого уровня использовались
застежки с «крылатой» иглой. Сохраняется и обычай ношения воинского браслета.
Захоронения с наиболее репрезентативным инвентарем найдены в могильнике Борок-2, они,
видимо, принадлежали представителям «элиты» общества рязанских финнов. Набор
престижных категорий свидетельствует о синтезе местных и «степных» элементов.
Таким образом, «воинская» культура рязанских финнов развивалась в общем контексте
формирования военного дела и «воинской» моды «тюрко-хазарского» населения Восточной
Европы в эпоху сложения Хазарского каганата.

Библиографический список
Ахмедов И.Р. Инвентарь мужских погребений // Восточная Европа в середине
I тысячелетия н.э. Раннеславянский мир. – Вып. 9. – М., 2007.
Ахмедов И.Р. К выделению индикаторов социальной стратификации в культуре ряза-
но-окских финнов в эпоху Великого переселения народов по материалам могильника у села
Никитино // Лесная и лесостепная зоны Восточной Европы в эпохи римских влияний
и Великого переселения народов. Конференция 2. – Тула, 2010.
Ахмедов И.Р. Некоторые индикаторы культурных взаимодействий в древностях
рязано-окских финнов второй половины V – начала VI в. // Проблемы взаимодействия
населения Восточной Европы в эпоху Великого переселения народов. Раннеславянский мир.
– Вып. 15. – М., 2014а.
Ахмедов И.Р. Клинковое оружие рязанских финнов во II–VII вв. // Труды IV (XX)
Всероссийского съезда в Казани. – Т. II. – Казань, 2014б.
Ахмедов И.Р. Поздние рязано-окские крестовидные фибулы и их роль в системе
социально иерархических маркеров // Краткие сообщения Института археологии. – 2016а. –
Вып. 244.
Ахмедов И.Р. Византийские и славянские находки в рязано-окских древностях //
Древности Поочья : сборник научных работ к 60-летию В.В. Судакова. – Рязань, 2016а.
Ахмедов И.Р., Гаврилов А.П. Находки матриц для изготовления деталей геральди-
ческих поясов в древностях рязано-окских финнов. – Stratum plus. – 2017 (в печати).