Парламентская речь и культура дебатов

И все же естественной средой парламентского общения является устное публичное

выступление. Подобная практика возвращает нас к истокам деятельности представительной
власти, когда в условиях аудио-визуального мира, не отягощенного СМИ, античный политик
обязан был быть оратором. Однако и поныне политика - это мир слова, ее нельзя потрогать
руками. Как писал немецкий политолог М. Хеттих, политика существует только в виде
мышления, говорения и поведения. Поэтому зал заседания парламента для современного
депутата - это своего рода афинская агора или римский форум. Здесь надо говорить,
убеждать, спорить. Ведь в спорах, как известно, рождаются не только истина, но и
недопонимание и, как следствие, дрязги, конфронтации.

Парламентская речь - это особый жанр. Оратору в данном случае надлежит не только
внимательно, готовить содержание выступления, оттачивать логику, но и знать, что речь
имеет особенность усиливать или, напротив, затмевать смысл излагаемого предмета.
Нередко на Западе депутаты берут курсы риторики для того, чтобы добиться успеха в
парламентских баталиях.
Номинативная функция связана с называнием - политическая речь маркирует окружающий
мир. Достаточно вспомнить примеры из советской топологии: названия улиц, городов до
сих пор размечают постсоветское пространство, привычно корректируя наше сознание и
поведение. Коммуникативная функция связывает в единое речевое пространство
говорящих и слушающих. Эмоционально-экспрессивная - несет в себе оценивающую и
побуждающую нагрузку.
Анна Михальская пишет об элементарных принципах и приемах риторики.
Упрощенность, или «редукция смысла», когда вслед за минимизацией круга понятий
подбирают клише и стереотипы. Затем выбираются антитезы и приемы контраста через
бинарные оппозиции. Кстати, для политической речи в целом, как пишет М. Граффенхаген,
директор Института политических наук в Штутгартском университете, хорошо
сформулированные альтернативы играют большую роль.
Повтор. Повтор и перефразирование - важнейшее средство обработки массового сознания.
Враг. Необходимость в упрощенном образе врага в политической речи характерна не
только для пропагандистской риторики, но и для политической речи как феномена.
Апелляция к чувству и убеждение с помощью веры.
Тесный контакт и непрерывное активное взаимодействие с аудиторией, постоянное
обращение к ней за поддержкой.
Доминирование. Оратор ведет за собой, даже включаясь в диалог, он увеличивает или
сокращает расстояние между собой и аудиторией, перехватывает инициативу диалога.
Парламентарии часто обращаются к метафоре. Метафора заставляет слушателей обратить
внимание, более того, даже привлечь его к некоторому сходству - часто новому и
неожиданному - между двумя и более предметами. При этом мы будем исходить из того,
что логика нашего мышления системна. Поэтому сущность метафоры состоит в осмыслении
и переживании явлений одного рода в терминах явлений другого рода.
Форма подачи речи образует то, что называется стилем. Это речевая организация
стилистически окрашенных и нейтральных языковых средств, обслуживающих
определенную сферу речевого общения, имеющая жанрово-стилистическую ориентацию.
Иными словами, это языковая подсистема со своеобразным словарем, фразеологическими
сочетаниями, оборотами и конструкциями, отличающаяся от других разновидностей в
основном экспрессивно-оценочными свойствами составляющих ее элементов и обычно
связанная с определенными сферами употребления речи. Из практики известно, что живая
речь политика далека от научно-лингвистического или риторического образцов. В этом
стиле могут сочетаться или доминировать такие специфические формы, как:
официально-деловой (точность, не допускающая инотолкований, стандартизированность,
предписывающий характер изложения официальной информации), или вид его речевого
штампа как канцеляризм - связанный с неоправданным использованием элементов
официально-делового стиля в рамках других функциональных стилей;