ФРАНЦИЯ Final

Дипломатическая академия Украины
при Министерстве иностранных дел Украины
ФРАНЦИЯ
В ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ:
поиск конкурентной
стратегии
Монография
Киев – 2017
УДК
ББК
Ф 84
Авторский коллектив:
Столярчук Я.М., Татаренко Н.А., Поручник А.М., Звиргзде К.И.
Рецензенты:
Кистерский Л.Л.,
д. э. н., проф. (Институт международного делового сотрудничества),
Зленко А.М.,
к. полит. н., проф.
(Министр иностранных дел Украины (1990-1994 гг., 2000-2003 гг.)),
Грущинская Н.Н.,
д. э. н., проф. (Дипломатическая академия Украины
при Министерстве иностранных дел Украины)
Рекомендовано к печати Ученым советом

Дипломатической академии Украины при Министерстве иностранных дел Украины
Протокол № 13 от 29 декабря 2016 года
?? Франция в глобальном мире: поиск конкурентной стратегии: монография /

Я.М. Столярчук, Н.А. Татаренко, А.М. Поручник, К.И. Звиргзде. – К.: ДАУ, 2017.
– ___ с.
Раскрыты теоретические и практические проблемы реализации стратегий

национального развития в условиях формирования нового мирового порядка.
Значительное внимание уделено прогнозированию сценариев глобального эко-
номического развития, исследованию национальных интересов в парадигме но-
вого миропорядка, идентификации стратегических векторов реструктуризации
глобальной экономики, а также оценке ключевых направлений модернизации
национальных экономических стратегий в условиях глобальной неустойчивости.
Сформулирован авторский концептуальный подход к анализу этапов и механиз-
мов реализации Францией национальной стратегии экономического развития в
совокупности внешнеторгового, инвестиционного и научно-технического ком-
понентов. Обоснованы ключевые направления трансформации стратегии Фран-
ции в условиях обострения глобального соперничества в военно-политической,
финансовой и миграционной сферах.
Для преподавателей, ученых, аспирантов и студентов экономического профи-
ля, а также для всех, кто интересуется глобальными процессами.
УДК
ББК
ISBN © Я.М. Столярчук, Н.А. Татаренко,
А.М. Поручник, К. И. Звиргзде, 2017
© Дипломатическая академия Украины
при МИД Украины, 2017
СОДЕРЖАНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6
РАЗДЕЛ 1.
СТРАТЕГИИ НАЦИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ В КОНТЕКСТЕ
ФОРМИРОВАНИЯ НОВОГО МИРОВОГО ПОРЯДКА
1.1. Сценарии глобализации: вариативность концепций

и мирохозяйственные реалии ... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10
1.2. Национальные интересы в парадигме нового миропорядка .. . . . . . . . 39
1.3. Глобальная неустойчивость и ее факторная обусловленность . . . . . . . 48
1.4. Модернизация национальных экономических стратегий
в условиях глобальной неустойчивости . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
РАЗДЕЛ 2.
ЭТАПЫ И МЕХАНИЗМЫ РЕАЛИЗАЦИИ ФРАНЦИЕЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ
СТРАТЕГИИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
2.1. Исторический контекст французской экономической модели . . . . . . 110

2.2. Внешнеторговая деятельность Франции в глобальной
конкурентной среде ... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 151
2.3. Эффективность государственной инвестиционной политики ... . . . . . . 184
2.4. Научно-технический компонент экономической
стратегии Франции ... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 206
РАЗДЕЛ 3.
КОНКУРЕНТНАЯ СТРАТЕГИЯ ФРАНЦИИ
В УСЛОВИЯХ ОБОСТРЕНИЯ ГЛОБАЛЬНОГО СОПЕРНИЧЕСТВА
3.1. Дилеммы финансовой политики Франции .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 238

3.2. Геополитические вызовы миграционной политике страны . . . . . . . . . 256
3.3. Франция в борьбе за лидерство в Европе .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 276
3.4. Украинский вопрос во французской внешней политике . . . . . . . . . . . 289
Приложение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 303
ПРЕДИСЛОВИЕ
В начале третьего тысячелетия формируется качественно новая парадигма рас-

пределения мировой экономической власти, характеризующаяся, с одной стороны,
усилением экономического, научно-технического и военно-политического домини-
рования государств – глобальных лидеров, а с другой – существенным расширением
ресурсов развития новых центров мирового экономического соперничества. К по-
следним принадлежат прежде всего Китай, Индия, Бразилия, Индонезия, Сингапур,
ряд стран ближневосточного региона, которые на основе максимальной мобили-
зации национальной ресурсной базы и эффективного использования глобализаци-
онных факторов экономического развития имеют вполне реальные перспективы в
недалеком будущем стать новыми мировыми центрами экономической, технологи-
ческой и финансовой власти. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что уже
сегодня в этих государствах активно формируются отрасли шестого технологическо-
го уклада, определяющие международную конкурентоспособность стран на ближай-
шие десятилетия.
Вместе с тем, следует признать, что неолиберальная модель глобализационных
процессов не увенчалась достижением оптимального баланса мировых сил, о чем
свидетельствуют периодические его нарушения экономическими, социальными, по-
литическими, военными конфликтами, а также попытки отдельных стран переделить
региональные сферы влияния. Это побуждает мировое сообщество к формированию
качественно новой системы миропорядка, способной реально обеспечить динамич-
ный экономический прогресс, мирное сосуществование наций, гарантируя каждой
стране национальную безопасность.
В формате ключевых трендов глобальных процессов возрастает вес региональ-
ных интеграционных блоков, генезис и логика развития которых всегда состояли в
создании открытых свободных рынков, наращивании платежеспособного спроса в
региональных масштабах, выравнивании социально-экономических диспропорций
стран и регионов, а также усиление конкурентных позиций блоков на мировых рын-
ках. Наибольших результатов в реализации поставленных интеграционных целей
удалось достичь Европейскому Союзу, в рамках которого не только было создано
единое экономическое пространство, но и валютно-монетарный союз с контурами
единой политической системы и наднациональными политическими институтами.
Тем не менее, второе десятилетие ХХІ века обозначилось нарастанием контрпро-
дуктивных тенденций в европейской интеграции и усилением процессов самоопре-
деления европейских наций в силу, с одной стороны, неоднородности социально-э-
кономического развития стран-членов блока, а с другой – обострения глобальных
вызовов. Они со всей очевидностью вскрыли все накопившиеся на протяжении бо-
лее пятидесяти лет противоречия национальных интересов государств-членов. Все
мы сегодня являемся свидетелями того, как Европейский Союз, несмотря на его ве-
дущую роль в процессах глобальной интеграции, испытывает беспрецедентные вы-
зовы глобальной неустойчивости, ставящие под угрозу существование самого блока.
После неудачной попытки федерализации европейского политико-экономического
пространства (2005 г.), проведения в Великобритании референдума по ее выходу
из состава ЕС (2016 г.), а также при отсутствии социальных инноваций и обоснован-
ных теоретических сценариев развития данного интеграционного блока произошло
существенное торможение его институционального развития и ослабление лидер-
ских позиций в глобальных конкурентных отношениях. Это требует качественного
обновления парадигмы общеевропейской континентальной интеграции, прежде
всего на основе системной модернизации национальных экономических стратегий
государств-членов блока.
Данная проблема особенно остро стоит перед Францией – страной, в политике
которой всегда противоборствовали два тренда: с одной стороны, ориентация на
углубление общеевропейской интеграции, а с другой – претензия на возможность
самостоятельно определять свой путь в региональном сотрудничестве, а также на
независимость, автономность и даже определенный изоляционизм в принятии госу-
дарственных управленческих решений.
Предлагаемая читателю монография посвящена комплексному анализу со-
временной стратегии Франции в европейском и глобальном мире и выполнена в
контексте исследований авторского коллектива проблем глобализации и региона-
лизации мирохозяйственного развития. Авторами реализован собственный подход
к изучению процессов формирования глобальной парадигмы мирового порядка и
феномена глобальной неустойчивости с прогнозированием возможных сценариев
мирохозяйственного экономического развития. Значительное внимание уделено ис-
следованию национальных интересов в парадигме нового миропорядка, дана ком-
плексная оценка ключевым направлениям модернизации национальных экономиче-
ских стратегий в условиях глобальной неустойчивости.
Отдельная глава монографии посвящена исследованию этапов и механизмов
реализации Францией национальной стратегии экономического развития с акцен-
тированием значительного исследовательского интереса на историческом контексте
французской экономической модели. На основе концептуального подхода к анали-
зу внешнеторговой, инвестиционной и научно-технической деятельности Франции
обоснованы ключевые механизмы реализации данным государством стратегических
целей и приоритетов в контексте национальных интересов.
Особое внимание в работе уделено анализу конкурентной стратегии Франции
в условиях обострения глобального соперничества, подробно рассмотрены дилем-
мы современной финансовой политики страны и геополитические вызовы ее ми-
грационной политике. Получили развитие новые подходы к оценке конкурентных
преимуществ Франции в борьбе за лидерство в Европе и отношение к проблеме
«украинского вопроса» во французской внешней политике.
Надеемся, что монография вызовет интерес у преподавателей, ученых, аспиран-
тов и студентов, желающих расширить свое экономическое мировоззрение, а также
специалистов-международников, и всех, кто интересуется глобальными процессами
и региональной интеграцией.
РАЗДЕЛ 1.
Стратегии
национального
развития
в контексте
формирования
нового мирового
порядка
1.1.
Сценарии глобализации:
вариативность концепций и мирохозяйственные реалии
Несмотря на выполнение всех требований глобализации – унифи-

кацию и институциональную адаптацию национальных пространств
под зачастую несвойственную им среду, сегодняшний мир не становит-
ся более гомогенным, а взаимоотношения между странами более гар-
моничными. Глобализация, как бы предполагающая выравнивание воз-
можностей стран и паритетность отношений, наоборот, провоцирует
усиление разрыва в уровнях социального и экономического развития.
Естественно, возникает вопрос об изъянах парадигмы глобализации,
просчетах теоретиков и идеологов, предсказывающих ей успех.
Тем временем, как и любая другая категория, парадигма глобализа-
ции может быть проанализирована с двух сторон – позитивной и не-
гативной, и подкорректирована в нужном направлении. Необходимо
лишь четко определить проблемные, болевые точки современной кон-
цепции глобализации и коллективного волеизъявления планетарного
социума.
Проблема глобализации, на наш взгляд, может быть объяснена
как с помощью цивилизационной методологии, так и формационной.
10
1.1.
Сценарии глобализации: вариативность концепций и мирохозяйственные реалии
Последняя, отвергнутая из-за идеологических соображений, как тако-

вая, рождает много вопросов к современной глобализационной пара-
дигме. Например, справедливым ли является этот, монодетерминиро-
ванный, по сути, процесс, если рассматривать его в контексте увели-
чения разрыва между бедными и богатыми странами; справедлива ли
(и какова на самом деле цель) навязанная доминирующими странами
мира нынешняя концепция глобализации, игнорирующая позиции
стран–аутсайдеров; и не станет ли рано или поздно вопрос о необхо-
димости формулирования радикально нового «мейнстрима», и из–за
очевидного банкротства предыдущего, и из–за качнувшегося в сторо-
ну очередной «идеи справедливости» маятника, что чревато мирового
масштаба войнами и конфликтами, и что, собственно, уже сегодня мы
наблюдаем.
Не отрицая правомерности критического отношения к форма-
ционному подходу, как методологической базе оценки современных
глобальных и национальных социоэкономических процессов, следует
акцентировать внимание на том обстоятельстве, что в идеологию он
превращается (и всегда превращался) именно из–за его подчеркнуто
гипертрофированной коммунитаристской (солидаристкой) сущно-
сти. Между тем, такой подход, как и всякий другой, имеет не только
недостатки, но и преимущества, поскольку, во–первых, развитие пла-
нетарного масштаба цивилизации связывается с состоянием глобаль-
ного и национального социума, с его движением от индивидуализма
к коммунитаризму, как высшей и более качественной его стадии; во–
вторых, управление таким социумом возлагается на наднациональ-
ные правительства, а не доминирующие государства и их анклавы –
им отводится равная позиция наряду с другими странами, в том числе
и аутсайдерами; в–третьих, коммунитарная стадия развития предус-
матривает приоритетность общих интересов социума по отношению
к индивидуалистическим (в том числе, и на национальном уровне, и в
международных отношениях).
Индивидуализм и коммунитаризм, расцениваемые как антиподы –
это бесперспективный путь научного анализа; признание их взаимо-
дополняемости и взаимообогащения – требование современности.
Актуальность этого утверждения имеет непреходящее значение, а в
нынешних условиях, когда все измерения глобализации – культур-
ные, экономические, социальные, экологические и другие находятся
11
Раздел 1
Стратегии национального развития в контексте формирования нового мирового порядка
в кризисном состоянии, нуждается в более пристальном научном вни-

мании с целью выработки оптимальных форм международного со-
трудничества в глобальном контексте.
Несмотря на, казалось бы, очевидную потребность в объедини-
тельной парадигме глобализации, индивидуализм остается ее концеп-
туальной основой. Он действительно является более естественной и
эффективной силой развития, но силой, которая позволяет выживать
сильнейшим и постепенно отмирать слабейшим; он отрицает субъек-
тивное вмешательство, корректирующие и регулирующие действия,
и, соответственно, необходимость активных центров управления, по-
скольку не требует согласования интересов сильных и слабых участ-
ников как внутренне-государственных, так и мировых процессов. Он
отрицает необходимость вмешательства государства в ход социаль-
но–экономического развития, чтобы оно не препятствовало объек-
тивным, стихийным силам.
Естественно, что его последствия, которые на всех уровнях являют-
ся результатом свободной конкурентной борьбы, предсказуемы и за-
ключаются, прежде всего, в усилении разрыва между сильными и сла-
быми – слоями населения, странами, регионами и т.д. Монополизация,
которая всегда является прямым следствием конкурентной борьбы, в
глобальном измерении превращается в монополизацию глобального
пространства странами–лидерами, которые подчиняют себе ресурс-
ный потенциал планеты и, прикрываясь лозунгами индивидуализма,
не считают необходимым делиться с периферийными странами свои-
ми достижениями.
Глобальные проблемы современности, как справедливо отмечает
норвежский экономист, сотрудник Норвежского института страте-
гических исследований Э.Райнерт в своей книге «Как богатые страны
стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными»1, обя-
заны своей неразрешенностью именно свободной игре индивидуали-
стических сил, ведь индивидуализм предусматривает приоритетность
частных интересов над общими и отвергает само понятие социальной,
в том числе, глобальной, справедливости и солидаризма.
Сегодня можно с уверенностью утверждать, что индивидуализм
разрушает национальный и глобальный социумы, которые базиру-
Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными – М.:
1
Издательский дом Государственного университета — Высшей школы экономики, 2011.
12
1.1.
ются на приоритетности общих интересов относительно интересов

индивидуальных. Понимание и признание этого обстоятельства дав-
но отражено как в философии, так и в экономической теории, и не
раз реализовывалось на практике. В частности, еще Платон, который
обосновывал идею обустройства «идеального» или «справедливого»
государства (360 г. до н.э.), отмечал, что такое государство должно
быть озабочено интересами общества в целом, а не быть проводником
интересов тех, кто сам способен их защитить; что частные интересы
подрывают базу его суверенности и устойчивости. Аристотелевская
«Политика» (335–322 гг. до н.э.) – трактат, в котором изложены осно-
вы социальной и политической философии, политологии и теории
управления, содержит ряд соображений относительно разрушитель-
ной силы индивидуализма и объединяющей силы солидаризма. Ком-
мунитаризм, который базируется на солидаризме, является путем к
справедливости, а стремление к такой справедливости, реализация
этого важнейшего принципа сосуществования индивидов объединя-
ет их в общества. Эти тезисы находят свое развитие в не менее из-
вестных работах Т. Мора («Утопия», 1516 г.) и Т. Кампанеллы («Город
Солнца», 1602 г.), в которых доказывается, что идеальное государство,
построенное на принципах справедливости, обеспечивает стабиль-
ное и поступательное развитие общества. Объединяющей основой
такого развития является общий (коммунитарный) интерес. И если в
приведенных работах места индивидуализму не остается, то в иссле-
дованиях последователей, которые также исповедуют идею объединя-
ющей силы коммунитаризма (солидаризма), ему отводится подчинен-
ное, производное место. В частности, в работах камералиста А. Серра,
Д. Милля, Ф. Листа, А. Гамильтона, Ф. Перру и др., которые считали,
что индивидуализм играет хотя и стимулирующую, однако дестаби-
лизирующую роль в развитии общества, тогда как коммунитаризм
выступает фактором его основания и, при определенных условиях,
призван стать мобилизирующим началом, силой развития, подчиняя
себе индивидуализм.
Современная концепция глобализации, декларируя цель создания
единого справедливого мирового пространства, на самом деле концен-
трируется вокруг иной трактовки глобальных коммунитаризма (соли-
даризма) и справедливости: коммунитаризму приписывается базовая
объединяющая функция на уровне транснациональных корпораций,
13
Раздел 1
а также прощается практика (на этом стоит акцентировать внимание)

использования его основополагающих принципов странами–лидера-
ми («глобализаторами»). Тогда как индивидуализм рассматривается в
качестве парадигмальной базы развития и включения в глобальные
процессы остальных стран, особенно периферийных. Последний гло-
бальный экономический кризис продемонстрировал справедливость
такого утверждения, поскольку страны–лидеры ради его преодоления
сосредоточились на внутренних проблемах, усиливая коммунитар-
ную составляющую социально–экономического развития внутри, и
перенеся наружу, на уровень отношений между странами, принципы
индивидуализма. Это еще в большей степени негативно отразилось
на глобальном равновесии. А попытки решить внутренние проблемы
путем обращения в зависимость слабых стран, использования их по-
тенциала усиливает этот эффект.
Нарушение глобального экономического и социального равнове-
сия, которое приобретает выразительность в конце 50–х годах прошло-
го века, усиление разрыва в уровнях развития стран прямо вытекает
из внедрения навязанной послевоенному миру странами–лидерами, в
частности США, неолиберальной концепции модернизации, в основу
которой были заложены индивидуалистские принципы унификации.
Уже в конце 60–х – начале 70–х годов очевидными стали последствия
такой модернизации: очередной передел мира на зоны влияния, уси-
ление монопольного давления и доминирования отдельных стран в
периферийных регионах; монополизация рынков сырья и монополь-
ная политика ценообразования на них; под лозунгом всемирной ин-
теграции мировая экономика быстро поляризовалась, образовались
экономики – «полюса развития» и экономики обслуживающие. Соот-
ветственно, сформировалась асимметричная мировая структура про-
изводства, спроса и потребления, и, разумеется, возникли мировые
полюса крайней бедности и чрезвычайного богатства.
В конце 1960–х годов, после фактического завершения процесса де-
колонизации, в мировом измерении возник дисбаланс в перераспре-
делении мировых ресурсов. Если во времена колониализма их запа-
сы были подконтрольны небольшому количеству стран–метрополий,
то рост числа стран, освободившихся от колониальной зависимости,
ставших распорядителями национальных сырьевых запасов, привел
к демонополизации распределения ресурсов, хаотичности в переме-
14
1.1.
щении и ценообразовании (так называемые преимущества саморегу-

лирования в условиях разнообразия предложения и увеличения ко-
личества субъектов рынка). Именно это и породило череду мировых
ресурсных, и, следовательно, финансово-экономических кризисов.
Стало очевидным, что монополизация, как форма проявления ком-
мунитаризма (в данном случае в этой сфере) была залогом упорядо-
ченности, управляемости движения ресурсов и ценообразования на
них. На повестке дня встал вопрос о координации действий в сфере
ресурсного обеспечения экономик в мировых масштабах.
Очевидно, именно поэтому в 1970-х гг. «Римский клуб» впервые
инициирует исследования, посвященные глобальной проблематике
человеческого развития – деструктивному сдвигу в глобальном рав-
новесии, прежде всего – в природопользовании. В результирующем
докладе Римского клуба по результатам исследования, изложенным
в книге «Пределы роста», ее автором – Д. Медоузом были подведены
итоги этих исследований и сделан ряд выводов относительно субъ-
ективного характера факторов глобальной неустойчивости, однако
все они, несмотря на то, что беспокойство касалось проблем пере-
распределения ресурсов, объяснялись «непродуманностью государ-
ственных экополитик»2. В этом докладе не нашли отражения другие
аспекты, в частности не освещался вопрос глубинных причин разру-
шительности таких политик – принципов организации хозяйствен-
ной деятельности человека в рамках экологических возможностей
биосферы, очевидно, из–за доминирования индивидуалистского
(или, как это декларировалось, антропоцентрического) видения
глобального развития. Возлагая в основу такого подхода интере-
сы «экономического человека», как основной ценности, авторы
тем временем ставили в центр исследования коммунитарные цели.
Они вынуждены были рассматривать «интересы биосферы», при-
роды, как основной общей глобальной ценности, поскольку было
очевидным, что абстрагирование от коммунитарных интересов не
позволяет и не позволит в дальнейшем решить основную проблему
человечества – обеспечение устойчивого, стабильного глобального
развития. Противоречие заключалось в том, что прямое призна-
ние приоритетности общемировых интересов означало бы отказ от
2
The Limits to Growth: A Report for the Club of Rome’s Project on the Predicament of Mankind.–
New York, N.–Y.: Universe Books – 1972.
15
Раздел 1
индивидуализма, идеи «экономического человека», как концепту-

альной основы глобализации.
В этом контексте наиболее приемлемой, наиболее адекватной та-
ким подходам, и даже кодифицированной в виде стратегии, была кон-
цепция глобального устойчивого развития, сформулированная на
Конференции ООН в Стокгольме в 1972 году. Принципы, положенные
в основу Стокгольмской декларации, в основном касались проблемы
обеспечения устойчивого развития глобальной экосистемы, но впер-
вые объясняли ее неэффективность недостатками организации дея-
тельности глобального социума, превалированием индивидуального
интереса над коммунитарным, интересов отдельных стран над обще-
планетарными. Закрепленная в своде законов на государственном и
межгосударственном уровнях, эта декларация требовала от стран со-
гласованных действий и, фактически, ставила перед задачей форми-
рования надгосударственных институтов, обеспечивающих коорди-
нацию действий во всех сферах глобального развития3.
Свое развитие эта идея получила в «Докладе Брунтланд», Между-
народной комиссии ООН, где тезис о приоритетности общих интере-
сов над индивидуальными становится ведущей: «Наша неспособность
добиться признания и принятия концепции общих интересов, что яв-
ляется необходимым условием обеспечения устойчивого развития, –
отмечается в докладе, – часто является результатом относительного
пренебрежения экономической и социальной справедливостью вну-
три стран и между странами»4. В 1987 году Комиссия окончательно
пришла к выводу, что решение этих проблем невозможно в отрыве от
решения социальных и экономических. Было предложено об устойчи-
вом развитии говорить в широком контексте, то есть понимать устой-
чивое развитие общества как сбалансированный во всех аспектах и,
прежде всего, невозможный без учета концепции справедливости.
Авторы одновременно акцентировали внимание на том, что реализа-
ция такой концепции, вынесена за пределы отдельного общества, по-
может сформировать базу устойчивости глобального пространства.
Новый подход к решению проблем, сформулированный в концеп-
ции устойчивого развития, связан именно с пониманием места и роли
экономической и социальной справедливости в глобальном процес-
3
Чижевский А.Л. Земное эхо солнечных бурь. – М.: Наука, 1973. – С. 121.
4
Наше общее будущее («Ourcommonfuture»). – М.: Прогресс, 1989. – С. 55.
16
1.1.
се и нашел свое отражение в ряде решений Международной Конфе-

ренции ООН в Рио–де–Жанейро в 1992 году5, на которой были заде-
кларированы новые принципы мирового развития6. В «Повестке дня
на XXI век» («Agenda 21») – основном документе этой конференции,
прямо говорилось о стратегии устойчивого развития, как о глобаль-
ном социально–экономическом проекте, в рамках которого совместно
бы решались глобальные проблемы мирового развития, в том числе
и природоохранного (ресурсораспределительного) характера. Ста-
вился вопрос о формировании рациональной структуры мирового
производства, нового, более высокого качества жизни, ликвидации
нежизнеспособных моделей производства и потребления и т.д. Го-
сударствам, особенно с развитыми, высоко конкурентными эконо-
миками вменялось в обязанность сотрудничество с периферийными
странами, направленное на наращивание национальных потенциа-
лов устойчивого развития на основе научно–технического обмена и
передачи технологий, в том числе – инновационных. Такое сотрудни-
чество должно возносить на новый уровень развития национальные
экономики и обеспечить их взаимодополняемость, интеграционную
способность, социально–экономическое взаимодействие и совмести-
мость, что положительно повлияло бы на структуру мирового произ-
водства и оптимизировало бы структуру мирового спроса.
Относительно структуры мирового спроса: следует акцентировать
внимание не только на его прямой связи с рациональным потреблени-
ем мировых ресурсов, но и, в классическом понимании, на его стиму-
лирующей роли по отношению к качеству и направлениям движения
мировых инвестиционных ресурсов: спрос определяет уровень и опре-
деляется уровнем производства, поэтому, во–первых, периферийные
страны не всегда могут быть потребителями высокотехнологичного
продукта из–за его несопоставимости, в частности, со существующей
национальной инфраструктурой (например, отсутствие электросетей
не позволяет использовать продукцию электротехнической отрасли).
И, во–вторых, не могут быть источником инвестиций, поскольку низ-
кий уровень развития экономической структуры таких стран не может
обеспечить высокую инвестиционную реципиентность поступлений
от продажи ресурсов, а путь к инвестированию в развитые экономики
5
Конференция ООН по окружающей среде и развитию (КОСР).
6
«Sustainable Development».
17
Раздел 1
перекрыт из-за коммунитарного (только по отношению к самим себе)

характера экономической политики правительств стран-лидеров.
Коммунитарность национальных экономических политик домини-
рующих стран заключается в защите национальных экономических
пространств от любых разбалансирующих, стихийного характера воз-
действий на структуру национальных экономик, особенно инвести-
ционных. Она реализуется через высокий уровень таргетирования и
индикативного планирования, путем усиления роли государственной
собственности, и, в этом контексте, не оставляет места для превалиро-
вания индивидуальных интересов над общегосударственными.
Возвращаясь к «Повестки дня на XXI век» следует отметить, что,
фактически, это означало – мировое сообщество осознало необходи-
мость внедрения категории экономической и социальной справедли-
вости в международных отношениях. Были предложены пути прео-
доления проблем, которые требовали в глобальном измерении ком-
мунитарного подхода к их решению7. А, самое главное, признавалось,
что обеспечение устойчивого развития требует повышения качества
жизни всего населения планеты, и с этой целью возникает необходи-
мость совместного принятия определенных мер в каждом из регионов
мира по корректировке направлений и границ экономического роста,
поскольку современный взаимосвязанный характер мировых эконо-
мических систем может позволить стимулирование долгосрочного
экономического роста в периферийных странах, одновременно не до-
пуская отставания в развитии доминирующих экономик. Напротив,
при определенных изменениях в структуре мирового спроса, вызван-
ных согласованными, скоординированными действиями, последние
обеспечивают себе стабильные и платежеспособные рынки сбыта, а
следовательно стимулируют развитие экономики предложения в стра-
нах–лидерах.
Социальное развитие в документе связывалось с равномерностью
динамики и размещением производства, обеспечением рабочими
местами, продовольствием, с развитием образования, медицинской
помощи, социальной сферы и т.д. Причем, нет и не было никакой
потребности в преференциях или особом внимании к социальным
и экономическим проблемам периферийных (по отношению к лиде-
Забота о Земле. Стратегия устойчиво существования. – Швейцария: МСОП, ЮНЕП, ВВФ,
7
1991. – С. 4.
18
1.1.
рам) стран – для глобализационных процессов на основе парадигмы

коммунитаризма достаточно плановых и солидаристских подходов к
размещению производств. Что касается, социальных потребностей,
то удовлетворяя эти потребности международное сообщество долж-
но было гарантировать социальное разнообразие, бережное отноше-
ние к богатому культурному наследию и обеспечивать соблюдение
гражданских прав, а в трансформационной деятельности не выходить
за пределы, определенные культурными традициями, национальной
ментальностью, а также гарантировать участие национальных сооб-
ществ в принятии решений относительно дальнейшей судьбы страны.
В этом мог состоять глобальный коммунитаризм.
Поэтому, к стратегии устойчивого развития было добавлено следу-
ющий комментарий: «Устойчивое и долгосрочное развитие не являет-
ся неизменным состоянием гармонии, а скорее процесс изменений, в
котором масштабы эксплуатации ресурсов, направления капиталов-
ложений, ориентация технического развития и институционные из-
менения согласуются с нынешними и будущими потребностями»8. Ло-
гично было бы предложить координацию такого процесса из центра,
однако эта функция возлагалась на ООН, которая не имела эффектив-
ных рычагов влияния на незаинтересованные, а, именно, конкуренто-
способные страны.
Таким образом, коммунитарный компонент сценария глобально-
го развития не мог быть реализован. Мировое сообщество не смогло
создать глобальную консолидированную систему, основанную на до-
минировании коллективистской управленческой организации – наи-
более эффективной форме, которая обеспечивала бы ее функциони-
рования. Учитывая, что для таких систем органически присуща орга-
низационная культура, в которой предпочтение, приоритет отдается
общим интересам, но целью становятся интересы подчиненных субъ-
ектов, эта система несет ответственность за развитие регионов, стран,
различных социальных групп, в том числе – и индивидуальных ин-
тересов частных производств. Такой, глобальной консолидированной
системе обычно присущ иерархизм и наличие общих, коллективных
форм собственности, ведь собственность является стержневым мо-
ментом управленческого воздействия и содержательным наполнением
8
Рассел Б. История западной философии. Т.1. М: «Миф», 1993. – С. 63.
19
Раздел 1
экономического интереса. Функция саморегулирования при такой си-

стеме ослабляется – в противовес этому усиливаются коллективист-
ские механизмы социальной мобилизации. Основная этическая цен-
ность этого архетипа – социальная справедливость, а базовый прин-
цип – коммунитаризм.
С точки зрения глобального сообщества, создание такой системы –
это настоящая революция, проведение которой, прежде всего, каса-
ется строения экономических и социальных систем внутри страны.
И если традиционно иерархически построенные национальные систе-
мы, принадлежащие к восточным цивилизационным мирам, струк-
турно готовы стать частью такой архитектуры, то западные, которые
занимают доминирующие позиции в глобальной иерархии и усилива-
ют их за счет уже имеющегося уровня конкурентоспособности, под-
питываются за счет использования потенциала периферии, оказыва-
ют сопротивление. Будучи способными смягчить остроту проблемы
бедности, помочь развивающимся странам преодолеть последствия
индивидуалистского сценария глобализации (расширив масштабы
деятельности по укреплению потенциала и передачи финансовых ре-
сурсов и экологически чистых технологий, оказав помощь по форми-
рованию соответствующие структуры потребления и производства и
др.) – эти страны углубляют противоречия глобализации и сами ста-
новятся их заложниками.
Среди основных проблем, с которыми сталкиваются страны-лиде-
ры – структурно-технологическая проблема, как закономерное след-
ствие перехода наиболее развитых стран к постиндустриальной фазе
экономического развития. Международная конкурентоспособность,
которая сегодня напрямую зависит от наличия высоких технологий,
создает мобилизирующий и блокирующий эффекты доминирования.
Технологические преимущества (особенно – монопольные) предупре-
ждают появление новых стран-конкурентов на мировых рынках, а
несопоставимость технологических структур доминирующих и пери-
ферийных стран, как уже отмечалось, приводит к постепенному суже-
нию рынка потребления высокотехнологичной продукции.
Кроме того, например, США только в информационную сферу
вкладывают более трети общего объема инвестиций, что составляет
около 7 % ВВП (в других развитых странах подобная ситуация). Одна-
ко такая высокотехнологичная модель конкурентного преимущества
20
1.1.
имеет и свои негативные последствия: дополнительный доход инве-

стируется в основном в ту же отрасль, в которой он был получен, что
приводит к структурному дисбалансу национальной экономики – раз-
витию одних отраслей за счёт других; устойчивость сверхприбылей
приводит к попыткам перераспределения государством через налоги
средств в интересах общества, в то время как для усиления конкурент-
ных преимуществ средства должны вкладываться в дальнейшее раз-
витие технологий, но, с другой стороны, сравнительно мягкое налого-
обложение крупных корпораций социально неприемлемо; специали-
зация на производстве товаров, в производстве которых достигнуто
ощутимое технологическое превосходство, делает экономику более
уязвимой в случае изменения структуры спроса на товары или умень-
шения спроса на продукцию ключевых отраслей; конкурентные вы-
сокотехнологичные отрасли обеспечивают высокий уровень доходов
и низкий уровень занятости в стране, в результате происходит отток
среднетехнологических производств и среднего бизнеса из страны,
усугубляется проблема занятости. С каждым рабочим местом в про-
мышленности, перенесенным компаниями в другие страны, исчезают
1,7 рабочих места в сфере образования, кроме того – с рынка труда
исчезает все больше рабочих мест в области научных исследований и
разработок, услуг и управления.
Обостряется и ресурсно-энергетическая проблема доминирующих
стран. Большая часть полезных ископаемых, в том числе энергети-
ческих, сосредоточена в развивающихся странах, в том числе из–за
неравномерности их потребления – «старые промышленные стра-
ны» практически исчерпали их на своей территории, тогда как стра-
ны периферии по техногенным причинам еще даже не приступали к
их использованию, в чем и заключается проблема дифференциации
международного распределения ресурсов. Она усугубляется тем, что
потребление энергетических ресурсов в развитых странах значитель-
но выше, чем в слаборазвитых (восьмая часть населения планеты по-
требляет около 54% от общемирового объема производства энергии).
Наличие энергетической проблемы хорошо осознается не только до-
минирующими, но и бедными странами – владельцами энергетиче-
ских ресурсов, поэтому с 70–х гг. прошлого века начался быстрый
рост цен на нефть. Причем этот рост был связан с тем, что отдельные
нефтедобывающие страны, реализуя коммунитаристский сценарий,
21
Раздел 1
объединились в Организацию стран-производителей нефти (ОПЕК),

провели частичную или полную национализацию своей нефтяной
промышленности и заключили между собой картельное соглашение с
целью компенсировать потери, вызванные неустойчивостью мировой
валютно-финансовой системы и девальвации доллара. С другой сто-
роны, они получили возможность влиять на мировую конъюнктуру
тем же способом, что и монополии, подрывая все основы реализации
сценария глобального коммунитаризма.
Сформулированные в то время основные цели энергетической по-
литики стран Запада (снижение нефтяной зависимости экономики,
замена нефти другими энергоносителями, развитие энергосберега-
ющих технологий) сопровождались инициативами, которые нашли
свое отражение в решениях Конференции ООН. Однако, дальнейшая
траектория глобального развития продолжалась в направлении пере-
распределения мировых энергетических ресурсов в пользу доминиру-
ющих стран, что было значительно дешевле, чем реализовать плане-
тарный коммунитаристский сценарий.
В этом смысле и экологическая проблема в доминирующих странах
приобретает особую специфику – во-первых, растет непосредственная
угроза жизни и здоровью населения развитых стран вследствие увели-
чения экологической нагрузки на территории этих стран; во-вторых,
ухудшается состояние окружающей среды в результате деятельности
технологически отсталых производств в периферийных странах (в
том числе вредных, вынесенных из развитых стран); в-третьих, каче-
ство жизни, высокий уровень потребления в ведущих странах мира
вызывает изменение в структуре потребностей, смещая акцент на их
качественные характеристики, такие как потребление экологически
чистых продуктов, состояние окружающей среды и т.д., а, в социаль-
ном плане, усугубляется социальное неравенство.
Особенно остро перед доминирующими странами на сегодня стоит
социально–политическая проблема. Своеобразным ответом перифе-
рийных стран на экономическую экспансию стран-лидеров (вместе
с их демократическими декларациями) является усиление миграци-
онных процессов и давление мигрантов на социальные системы этих
стран. Кроме того, неравномерность экономического развития и ис-
ключение коммунитаристской категории социальной справедливости
из межгосударственных отношений приводит к усилению запроса на
22
1.1.
нее на национальном уровне, тем самым усиливая угрозы и нацио-

нальной, и глобальной социальной стабильности. Наличие индиви-
дуалистских субъективных составляющих глобальной социальной и
экономической политики становится основой устойчивого напряже-
ния в отношениях не только между различными социальными слоями
населения внутри страны, но и в глобальном пространстве.
Основанная на индивидуалистской основе глобализация усилива-
ет феномен конфронтации. Культура индивидуализма, распростра-
няющаяся на мировой социум, приводит к его унификации по образ-
цу, характерному для национальных пространств: взаимоотношения
между субъектами базируются на конкурентных началах; субъекты
выделяются по признаку собственности, функция распределения за-
крепляется лишь за владельцем капиталов; основным механизмом
социальной мобилизации является индивидуальная мотивация, при-
чем в пользу капитала; основная цель – получение прибыли. Инди-
видуализм носит космополитический, внегосударственный характер,
поэтому эта культура требует либерализма и открытости, свободного
доступа к ресурсам и рынкам, отрицает действенность международ-
ных взаимоотношений между субъектами высшего уровня – между
государствами, и наоборот, требует нивелирования роли государства.
Построенные по этой модели международные отношения упрощают
возможность освоения национальных социально–экономических и
культурных пространств и облегчают их атомизацию, что дает до-
минирующим странам особые преференции в конкурентной борьбе.
Ведь их собственные пространства являются закрытыми благода-
ря ряду макроэкономических и технологических – монопольных и
коммунитарных, по своему характеру, преимуществ. Именно из этих
соображений с целью ослабления конкурентоспособности стран пе-
риферии, страны–лидеры требуют от них избавиться от консолиди-
рующего коммунитарного фактора – государства, способного влиять
на внутренние социально–экономические процессы (особенно, сосре-
доточив в своих руках значительную или стратегическую долю соб-
ственности), играть мобилизующую роль и отстаивать национальные
интересы. Зато, именно на национальные правительства ими возлага-
ется социальная ответственность.
Феномен конфронтации является содержанием, логическим про-
должением и следствием конкурентной борьбы. Конкурентное
23
Раздел 1
противостояние на уровне хозяйствующих субъектов порождает мо-

нополию победителя в производстве, определенной отрасли, регио-
не; конкурентное противостояние на уровне государств – порождает
доминирование и, как следствие, экспансию и создание условий уси-
ления недобросовестной конкурентоспособности национальных хо-
зяйствующих субъектов. Такие условия можно создать, унифицируя
внешний мир под свои нужды. Защищенный доминирующим госу-
дарством товаропроизводитель противопоставляется незащищенно-
му производителю-индивидууму из периферийной страны (где «мень-
ше государства»).
Противостояние периферии и центра в условиях индивидуалист-
ского сценария глобализации должно строиться по принципу кон-
фронтации государств, а не субъектов хозяйствования. Тип хозяй-
ствования, на котором базируется конфронтация, – применение на
национальном уровне коммунитарных технологий: государственная
форма собственности и рациональность поведения хозяйствующих
субъектов, чьи интересы подчиняются общенациональным, эффек-
тивно обеспечивают мобилизацию и необходимое перераспределение
ресурсов. В этих условиях устойчивое развитие в стране может быть
обеспечено самой страной. Одновременно более конкурентоспособ-
ным становится хозяйствующий субъект, защищенный государством,
чьим интересам подчинена его деятельность.
Противостояние государств при современном сценарии глобализа-
ции строится по модели, которую определяют страны–лидеры, навя-
зывая менее развитым странам условия индивидуализма – саморегу-
лирование, открытость, конкуренция, свободное ценообразование, –
и оставляя для собственного потребления условия коммунитаризма.
Чтобы выйти на уровень межгосударственной конкурентной борьбы,
слабо развитые страны должны мобилизовать свои усилия по модели
экономического национализма и выстроить национальную конкурен-
тоспособность для обеспечения равных условий участия в конфрон-
тации. «Реальный урок заключается в том, что использование преи-
муществ глобализации требует развития внутренних способностей
наряду с развитием международных связей», – отмечает Д. Родрик9.
Возвращаясь к усилиям мирового сообщества воплотить в жизнь
[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.project–syndicate.org/series/the_
9
open_economy_and_ its_enemies/description.
24
1.1.
программу совместного преодоления глобальных проблем, следует

констатировать, что несмотря на то, что глобализация по индиви-
дуалистскому, либеральному сценарию продолжала увековечивать
диспропорции как между странами, так и внутри них, обострять про-
блемы бедности, голода, ухудшения здоровья и неграмотности насе-
ления, разрушать экосистему, от которой напрямую зависит мировой
благосостояние, в дальнейшем разработка коммунитарного сценария
глобализации постепенно прекратилась.
Абсолютная убежденность в том, что сценарий глобализации мо-
жет быть только либерально–индивидуалистическим и, соответствен-
но, ценности и институты в странах мира необходимо трансформиро-
вать под потребности такой модели, а также уверенность в том, что
насаждение его не вызовет существенного сопротивления, выразил
Ф. Фукуяма, который утверждал: «мы находимся в конце истории,
поскольку существует лишь одна система, которой надлежит продол-
жать доминировать в мировой политике, а именно – либерально–де-
мократический Запад ... Время на стороне современности и я не вижу
причин, почему США не будут властвовать»10.
Невозможность реализовать другой сценарий глобализации, кото-
рый включал бы вместо конфронтации – солидаризм, как ведущую со-
ставляющую отношений между странами в эпоху глобализации, была
подтверждена на Всемирном саммите устойчивого развития в Йохан-
несбурге в 2002 году. В контексте международных усилий по обеспече-
нию устойчивого развития, учитывая проблемы, которые создают их
общества для глобальной окружающей среды, технологий и мировых
финансовых систем, в функционировании которых эти страны играют
решающую роль – развитые страны признали свою ответственность.
Они также признали, что стандарты, применяемые одними странами
(в частности рыночное саморегулирование), могут быть деструктив-
ными и вызывать тяжелые последствия, вызывать необоснованные
дополнительные экономические и социальные издержки в других
странах, в частности – развивающихся.
Одновременно на саммите был задекларирован тезис, что государ-
ства должны сотрудничать и работать над созданием либеральной, от-
крытой международной экономической системы, которая может обе-
10
Fukuyama F. The West has Won: Radical Islam Can’t Beat Democracy and Capitalism. –
[Electronic Resource]. – Available from: http://www/guardian/co/uk.
25
Раздел 1
спечить экономический рост и устойчивое развитие во всех странах.

Таким образом, несмотря на дестабилизирующий эффект углубления
экономической открытости, который в то время уже давал полное
представление о недостатках индивидуалистского сценария глоба-
лизации, участники саммита пришли к выводу, что данный сценарий
устраивает все страны.
По итогам саммита были приняты два документа: Йоханнесбург-
ская декларация устойчивого развития и План выполнения решений
Всемирной встречи по устойчивому развитию на высшем уровне.
Особое внимание в них было уделено решению социальных проблем
устойчивого развития: бедности, здравоохранения и т.д., и новым
проблемам – развитию торговли, последствий глобализации, устойчи-
вости финансовой системы, финансирования устойчивого развития.
Однако, не было предложено конкретных механизмов решения этих
проблем, и тем более – на основе главной составляющей коммунита-
ризма – солидаризма11.
Нерациональность индивидуалистской концепции глобально-
го развития в направлении неограниченного экономического роста,
усиление конкурентной борьбы и, как следствие, углубление разры-
ва между странами и дисбаланс мирового развития не вызывает со-
мнения, тогда как сбалансированность социальной и экономической
компоненты глобализации позволило бы странам кооперироваться
для решения глобальных проблем. Концепция устойчивого развития
содержала лишь идею и не могла быть воплощена в конкретных реше-
ниях, инструментах достижения устойчивого развития.
На самом деле, реализация концепции устойчивого развития явля-
ется сложной фундаментальной задачей, требующей ее (концепции)
адекватности сценарию глобализации, коренного изменения базовых
условий развития международных отношений. Точнее, реализована в
том виде, в котором была сформулирована, она стала бы отправной
точкой изменения сценария глобализации.
Подытоживая, следует обратить внимание на необходимость ис-
следования еще одного аспекта глобализации – основ современной
цивилизационной парадигмы, особенно в соотношении глобального
и национального, ее истоков, факторов изменения параметров на на-
Многоликая глобализация. Культурное разнообразие в современном мире. / Под ред.:
11
П. Бергера, С. Хантингтона. – М.: Прогресс, 2004. – C. 24.
26
1.1.
циональном и глобальном уровнях, что ставит перед необходимостью

оценки сценария глобализации с этих позиций и оценки возможности
(или невозможности) его коррекции.
Актуализация проблемы определения современных масштабов
цивилизационных сдвигов обусловлена переоценкой ценностей, ко-
торая происходит сейчас, и поиском содержания общечеловеческой
идентичности, становится основой формирования нового образа гло-
бального мира. Очевидным является то обстоятельство, что индиви-
дуалистская трактовки человека как самодостаточной базовой компо-
ненты мирового сообщества не оправдывает себя: на фоне усиления
более реальных и ощутимых глобальных цивилизационных и обще-
национальных сдвигов такая компонента представляется слишком
абстрактной.
Между тем именно на этой абстракции базируется современное
представление о сознательной перестройке глобальной архитектуры –
будучи сведенной к уровню базового оправдание перекосов индиви-
дуализма, она призвана уравновесить экономическую и гуманитарную
несправедливость. Унификация мирового пространства на индивиду-
алистских, рыночных космополитических принципах отрицает ци-
вилизационные ценности и превращает в менее значительные такие
составляющие (и одновременно системообразующие) глобального
мира, как суверенность государств с ментальностью народов их насе-
ляющих. Вариативность сценариев глобализации сегодня нивелиро-
вана вестернизированной концепцией, сформулированной странами,
которые благодаря доминированию в мировом политическом и эко-
номическом пространстве оказывают давление как на национальные
экономики, так и на цивилизационных миры. Конечной целью такого
давления является формирование однородного, унифицированного,
восприимчивого к экономической и культурной экспансии глобаль-
ного поля.
В то же время, следует отметить, что, во–первых, странами–«ве-
стернизаторами» не воспринимаются любые попытки подвергнуть
сомнению, и тем более деформировать их собственные ценности, и,
во–вторых, унифицировать на космополитических принципах их
экономическое пространство. С этой целью у них задействованы эф-
фективные механизмы защиты национальных экономик, информа-
ционной и культурной сфер. Причем, как отмечалось, несмотря на
27
Раздел 1
задекларированный принцип индивидуализма «меньше государства»,

государственное управление общественно-экономическими процес-
сами именно в странах–лидерах действенное и носит всепроникаю-
щий характер, а инструментарий защиты экономики варьируется от
прямых и макроэкономических к «экспансии широких полей». Обра-
щает на себя внимание то обстоятельство, что большинство из этих
инструментов не может быть применено в странах периферийных или
транзитивных из-за их постиндустриального содержания или прямо-
го запрета на их использование со стороны доминирующих стран.
На параметры современной цивилизационной парадигмы моноде-
терминантная, индивидуалистическая по сути прорыночная концеп-
ция глобализации оказала прямое влияние. В частности, она направ-
лена
против коммунитаристских ценностных представлений, при-
сущих отдельным цивилизационным мирам. Это приводит к перма-
нентному межцивилизационному конфликту, который проявляется в
локальных войнах.
Если сопротивление цивилизационных ценностей в культурном
контексте на сегодняшний день господствующей англо-саксонской
цивилизацией не преодолен, то в экономической сфере индивидуа-
листский базовый принцип занимает лидирующие позиции. Правда и
здесь находят определенное проявление ценностные, ментальные чер-
ты, присущие определенным цивилизационным мирам, как особые
формы функционирования банковской системы в странах ислама,
общинные экономические устройства в ближневосточных странах,
государственно–монополистические формы собственности в даль-
невосточных странах, плановая экономика в странах скандинавского
пояса, и тому подобное.
Прямое давление на национальные экономики со стороны стран –
«вестернизаторов» вызывает реакцию отторжения и неприятия инди-
видуалистских моделей развития. Модели модернизации националь-
ных экономик воспринимаются обществом лишь в случае, если они
отвечают его цивилизационно–ценностным установкам, которые, в
свою очередь, является основой и проявлением коммунитаризма. Ме-
ханизмы адаптации национальных экономик к цивилизационным вы-
зовам и угрозам базируются на коммунитаристской основе (есть его
производными), требуют приоритетности национальных интересов
над частными, индивидуальными.
28
1.1.
Национальные экономики вызывают системно-стадиальные изме-

нения в той мере, в какой они влияют на цивилизационную парадигму –
при условии открытости страны–лидеры определяют направления и
концепцию глобальных трансформаций, а страны периферии, оказы-
вая культурное и прямое сопротивление, меняют их траекторию. Вме-
сте они разбалансируют глобальное пространство.
В то же время, глобальные системно–стадиальные изменения про-
воцируют автаркию цивилизационных миров и стран, при которой
усиливаются внутренние цивилизационно-ценностные установки,
комунитаристские базовые компоненты общественного устройства
(усиливается контролирующая и корректирующая роль государства,
процессы национализации и т.д.).
Отражая процессы взаимообусловленности и взаимозависимости
различных компонентов функционирования мирового сообщества,
социально–политические явления последнего десятилетия стимули-
руют к формулированию новой глобальной парадигмы общественно-
мирового устройства. Проявлением этой мировоззренческой установ-
ки становится активизация «цивилизационного видения мира».
Коммунитаризм побуждает к необходимости формирования внеи-
сторического и внецивилизационного феномена – ноосферной пара-
дигмы – что будет подталкивать к переходу от локальных к общим
связям, таким как отношение к природе, вселенной, человеку, комму-
никациям – т.е. потребует изменения психологии глобального соци-
ума. Именно поэтому он должен превратиться в основополагающий
принцип формирования новой парадигмы глобализации. Но пока та-
кой сценарий реализовать не представляется возможным, государства
(если они хотят оставаться таковыми) вынуждены искать пути защи-
ты от внешних вызовов, укрепления коммунитарной безопасности.
Эти пути связаны с усилением собственной состоятельности, прежде
всего конкурентоспособности.
Современный этап глобализации действительно характеризуется
активным заимствованием (или навязыванием, экспортом) институ-
тов, порожденных космополитизмом, и экспансией транснациональ-
ной «идеологической помощи» либертарианского содержания. «Все
страны, подвергшиеся экономической модернизации, должны весьма
походить друг на друга: в них должно существовать национальное еди-
нение на базе централизованного государства, они урбанизируются,
29
Раздел 1
заменяют традиционные формы организации общества вроде племе-

ни, секты и клана экономически рациональными формами, основан-
ными на функции и эффективности, и обеспечивают своим гражда-
нам универсальное образование», – писал Ф. Фукуяма12.
Но в этом контексте интересен опыт развитых европейских стран,
причем на предмет уникальности, а не унифицированности их эко-
номических моделей, которые лежат в основе социального прогрес-
са, определяют их институциональную структуру и обеспечивают ее
успешное функционирование. В качестве объекта такого анализа, где
достаточно выразительными и тесно связанными с национальной иден-
тичностью и экономической ментальностью, могут выступать, по опре-
делению В. Ойкена, «идеальные типы хозяйства»13. С этой точки зрения
интересна экономическая история ряда европейских стран, среди ко-
торых стабильная и рациональная Франция. Несмотря на распростра-
ненную точку зрения о совершенно индивидуалистических основаниях
формирования и функционирования национальных архетипов, ее эко-
номических и управленческих институтов, для этой страны характерны
специфические культурные архетипы, присущие иерархической систе-
ме институтов, когда на фоне ровного (демократического) активно-
го общения между руководителями и подчиненными отношения вы-
строенные иерархически, решения принимаются руководителями и
выполняются без обсуждения, уважение к власти референтное, осно-
вано на доверии к личности, которая ее представляет и которая берет
на себя единоличную ответственность (а не коллективную) за выпол-
няемое дело. Такая деловая культура может быть полностью отнесена
на счет коммунитарных принципов организации обществ, однако, на
самом деле, является формой организации демократических процессов
и, одновременно, проявлением особых черт менталитета, сформиро-
вавшегося вместе со становлением современных развитых стран Евро-
пы. И, что самое интересное, именно в этих странах, это произошло под
влиянием особой экономической теории и практики коммунитарного
по своей сути камерализма, в большей степени, чем под влиянием мер-
кантилизма. Эти страны утверждались за счет использования особен-
ной либертарианской политики, которую навязывали другим странам,
тем самым превращая их в обслуживающую периферию.
12
Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. – М.: «Издательство АСТ», 2004. – С. 7.
13
Ойкен В. Основные принципы экономической политики. – М.: Наука, 1995.
30
1.1.
То, что происходит сегодня, уже не раз было в истории: космополи-

тизм (либертарианство, индивидуализм) в экономике уступал место
новым тенденциям – страны, переживающие кризис и не желавшие
продолжать обслуживать лидеров, неизбежно обращались к идее на-
циональной идентификации. Исторически, одним из ключевых собы-
тий, положившим начало формированию и распространению камера-
лизма, как основы формирования государственности, в периферий-
ной части Европы стал Вестфальский мирный договор, заключенный
в 1648 году после восьмидесяти лет многонациональных вооруженных
конфликтов в Центральной Европе. Его основной посыл – это право
государств на суверенитет и выбор собственного пути развития. Тог-
да, когда на смену Священной Римской Империи пришла сложная си-
стема взаимоотношения государств, окруженных более крупными и
мощными соседями – Швецией, Францией, Испанией, Россией, Бри-
танией и Оттоманской империей, страны получили шанс реализовать
идею экономического национализма, основанного на принципе «эко-
номического эгоизма». Практически все они, став суверенными, вы-
нуждены были с самого начала выстраивать новые институты управ-
ления и формировать суверенные конкурентоспособные экономики в
условиях, когда правила игры диктовали более мощные соседи.
Как уже отмечалось, эти правила реализовывались через либер-
тарианскую экономическую практику меркантилизма и отражали
основное требование к национальным экономическим политикам –
утверждение приоритетности индивидуальных интересов над ин-
тересами социума, свободное от государственного вмешательства
предпринимательство и свободное перемещение товаров, денег и
ценностей через границы государств. Разумеется, позиции более
мощных, конкурентоспособных стран в результате реализации та-
ких правил только укреплялись – и ценности, и деньги быстро ухо-
дили к ним в обмен на товары, производство которых не было нала-
жено в разрушенных войной странах, и стимулировали дальнейшее
развитие в этих странах тех производств, которые усугубляли эконо-
мический упадок.
Социально-политические и экономические вызовы, стоящие пе-
ред суверенами вновь образованных государств, требовали особых
подходов, в целом сформировались вокруг решения нескольких ос-
новных задач: аккумуляции средств развития хозяйства страны,
31
Раздел 1
консолидации общества, формирования оборонной базы и потенциа-

ла экономической экспансии.
Камерализм развивался на основе меркантилизма, однако был ско-
рее сводом практически применимых правил обеспечения эффектив-
ного функционирования государственного механизма, чем теорией,
общего плана рекомендациями (для увеличения количества денег
в стране) как, например, современный неолиберализм: он является
свидетельством прагматизма экономических политик суверенных
государств. Камералисты – советники королей, имели прямой долг и
доступ к выработке государственно-политических, управленческих и
хозяйственных решений и несли ответственность за их функциональ-
ность.
Благодаря этим подходам многие периферийные страны Европы
смогли стать успешными. Но и лидирующие в то время страны под
давлением эффективности суверенных коммунитарных практик уси-
ливающихся новых государств, были вынуждены изменять свои под-
ходы к моделированию экономической политики. В частности, фран-
цузский экономист и государственный деятель Ж.–Б. Кольбер, опре-
делявший развитие Франции на пути к промышленному могуществу,
проповедуя меркантилизм в межгосударственных отношениях, актив-
но способствовал внедрению принципов государственной автаркии.
Не претендуя на роль концептуальной основы развития стран,
практика камерализма приобрела особый статус и позже нашла отра-
жение в исторических, теоретических и экономико-методологических
работах ученых. Камерализм и его абсолютистская коммунитарная
философия, сыграли важную роль – его идеи легли в основу эконо-
мической политики многих великих реформаторов – А. фон Бисмар-
ка, К. Ататюрка, Ф. Рузвельта, Л. Эрхарда, Ш. де Голля, Л. Куань Ю,
Д. Сяопина и многих других, которые приняли во внимание и взяли
на вооружение основной коммунитаристский постулат – приоритет-
ность интересов общества относительно интересов индивидуума, и
благодаря этому смогли вопреки обстоятельствам обеспечить своим
странам в свое время экономический прорыв и устойчивость к внеш-
ним вызовам.
Камеральная политическая философия и политическая экономия
до сих пор остаются в оппозиции англосаксонским подходам – в но-
вых концепциях, как и в концепции камерализма государство трак-
32
1.1.
туется прежде всего как единство, целостность различных автоном-

ных сфер – государства, общества и экономики, а не как внешняя и
враждебная для ее граждан организация, которая стоит над ними.
Оно не идентифицируется с правительством: правительство – это ин-
струмент реализации государственной политики; государство – это
большая семья, целостность и единство которой обеспечивается пра-
вительством; интересы государства неразрывны с интересами инди-
видуума – благосостояние государства и благосостояние отдельных
индивидов, граждан неразрывно связаны; процветания государства –
основа процветания индивидов. То есть, идеология коммунитарного
камерализма противоречит идеологии либерализма: если смитиан-
ская концепция «экономического человека» отталкивается от того,
что благосостояние каждого гражданина страны в сумме – это и есть
богатство этой страны, то коммунитаризм предполагает, что богатое
государство – это условие благополучия каждого гражданина. Укре-
пление благосостояния единого организма – государства, трактова-
лось камералистами, а, также, современными коммунитаристами-«-
государственниками» как взаимосвязанные вещи и было возможным
только внутри этой целостности14. Отсюда, государство, как семья,
как целостность противопоставляется внешнему миру. Разработка
целей, этики и принципов существования и развития государства как
целостности стали в свое, посткризисное время целью камерализма
во вновь образованных странах-суверенах, находившихся рядом со
странами, которые экономически уже сложились и могли позволить
себе исповедовать либерализм.
Таким образом, в контексте приоритетности интересов общества
экономическая состоятельность хозяйствующего субъекта ставилась
в зависимость от успехов развития национальной экономической си-
стемы, а общественная идеология примата общенациональных инте-
ресов относительно интересов мирового экономического развития
приобретает ведущее значение. Такой подход, не отрицает значимости
индивидуалистических стимулов экономического прогресса внутри
страны, но предполагает сознательное формирование государством
социально-экономической среды для направления деятельности на-
циональных хозяйствующих субъектов в необходимое русло. Это
14
Райнерт Э. Свободный рынок превратит Украину в страну эмигрантов: Интервью. //Новое
время. – 2015. – №39.
33
Раздел 1
иная трактовка роли «экономического человека», который является

одновременно и производителем, и потребителем, как таковой, что
он, прежде всего, относится к определенному сообществу – нации, и
поэтому должен свои индивидуальные интересы согласовывать с ин-
тересами всей нации. Отсюда вывод: поскольку индивидуальные и
общественные интересы могут не совпадать, то именно государство
должно выполнять роль арбитра – создавать условия для обществен-
ного развития и направлять его в нужное русло, то есть, формировать
экономическую внутреннюю и экономическую внешнюю политику
и обеспечивать ее реализацию, потому что понятие «экономический
прогресс», как и понятие «общественный интерес», всегда имеет на-
циональные границы. По логике, если речь идет о конкретном, наци-
ональном народном хозяйстве, то и политэкономия этого хозяйства
должна быть «национальной» и выполнять прикладную функцию –
иметь своим результатом выразительные рекомендации по эконо-
мической политике на определенный отрезок времени, отражающие
существующие возможности и перспективы развития общества –
стратегию национального экономического развития. Таким образом,
коммунитаризм обязывает ее быть наукой о составляющих государ-
ственной политики, в основе которой лежит доктрина экономическо-
го развития отдельного государства.
Формирование национальных экономик с использованием комму-
нитарных концепций и доктрин их построения и управления в Евро-
пейской истории всегда происходило с учетом «транснационального
контекста». Независимые государства и их экономики уже в рамках
конвенциональной интерпретации Вестфальской системы, начиная
с 1648 года и до начала XVIII века, развивались в тесном взаимодей-
ствии: в идеологической, торговой, военной, культурной и других
сферах сформировалась современная система межгосударственных
отношений, которые характеризовались отношениями между ними,
как «независимыми государствами». Эти отношения подпадают под
многие современные определения составляющих интеграции, но,
вместе с тем, не нарушалось суверенное право государств на веде-
ние независимой экономической политики: никто не мог навязать
суверену экономическую модель, не отвечавшую экономическим
реалиям и ментальности ссылаясь на потребности панъевропей-
ского сообщества.
34
1.1.
Суверенность этих государств опиралась на национальные инсти-

туты – монополизацию государством инструментов насилия. Пра-
вительствам делегировалось право на реализацию международной
политики, контроль над армиями, дипломатия и право заключения
договоров, таким образом, и хозяйственные взаимосвязи из космопо-
литических превращались в международные. Причем, потребность в
политике raison d’Etat – определение и реализация национальных ин-
тересов (экономический национализм), приводит к вычленению та-
ких интересов из общих, европейских.
Именно благодаря этому в период между Вестфальским мирным
договором и Утрехтским миром 1713 года состоялось становление со-
временных форм международных отношений в Европейской системе
государств, что отразилось на институционализации национальных
экономик и задачах, которые перед ними стояли. Для существования
государств в рамках новой конвенциальной системы нужны были дру-
гие системы знаний и технологии управления, поэтому со временем
возник спрос на функцию, которую выполнял коммунитаризм – фор-
мирование единства внутри государства и конкуренции интересов
наций. То есть полагалось, что настоящая, чистая конкуренция может
быть (допустима) только между государствами – внутри государства
она вредна и разрушительна, если не направлена государством в необ-
ходимое русло и не работает на общественный интерес.
Естественно, коммунитаризм, как политика принуждения, без ко-
торой не может быть достигнута цель – подчинения индивидуальных
интересов общественным, в условиях неопределенности субъектов
государственности и государственного внимания всегда был угрозой
частной собственности. Поэтому в первую очередь уже тогда перед
государствами вставал вопрос конституирования отношений прав
собственности и отношений исключительной территориальности.
Если вопрос эксклюзивной территориальности связан с процессами
формирования границ государства, то в международных отношени-
ях права собственности могут быть довольно размытыми. При этом
важно, что главным механизмом кодифирования собственности го-
сударственно-политических единиц были не внешние отношения,
а институционализация прав собственности внутри страны, то есть
необходимо было урегулировать права и отношения собственности
в пределах суверенных государства, что стало основой развития их
35
Раздел 1
экономик. Коммунитаризм требует, чтобы собственность, как госу-

дарственная, так и частная, приобретала определенный статус равно-
правных между собой форм и была защищенной, в том числе и в той
части, которая касается налогообложения, перераспределяющего до-
ходы от нее на общественные нужды. Иначе, без такой определенно-
сти и кодификации, существует угроза разрушения единства страны,
подрыв индивидуалистских начал эффективности.
На связь между формированием системы отношений собственно-
сти с возникновением соответствующих государственных институтов
и формулированием национально-специфической государственной
внутренней и внешней политики (ведущая среди них – экономиче-
ская), указывается в работах Д. Ругги15, одного из ведущих западноев-
ропейских историков. Появление частной собственности и формиро-
вания отношений, «закрытых» для государственного вмешательства, а с
другой стороны, ответственность государства за создание благоприят-
ных условий для частного развития стало революционной инновацией,
и продолжает играть непреходящую роль в современных условиях, как
предохранительный механизм от перекосов коммунитаризма.
Вместе с тем, сам коммунитаризм в современной глобальной си-
стеме экономических отношений находится под запретом – формиро-
вание суверенной позиции государств, реализация самостоятельной
экономической политики не только не приветствуется, но и подвер-
гается постоянным атакам со стороны состоявшихся государств. Тем
не менее, в настоящее время можно наблюдать, как по-настоящему
суверенные государства, такие как Великобритания, США, Франция,
Южная Корея, Япония и другие, осознавая необходимость сохране-
ния своего влияния и конкурентоспособности – важнейшего условия
устойчивости в глобальной турбулентной среде – активно используют
элементы коммунитарной хозяйственной модели в своей практике и
находят понимание в своем социуме. Это связано, прежде всего, с обо-
стрением противоречий и кризисами не только в мирохозяйственных
экономических отношениях, а, прежде всего, во внутренне хозяйствен-
ном развитии стран, что для развитых стран имеет своим следстви-
ем снижении потенциала экономической экспансии, а зависимых –
потере остатков международной конкурентоспособности.
Ruggie J. Continuity and Transformation in the World Poliсy: Toward a Neorealist Synthesis.–
15
New York: Columbia University Press, 1986. – Р. 148.
36
1.1.
Очевидно, что, как и после заключения Вестфальского мира, как и

после Первой и Второй мировых воен, то есть, в посткризисные пе-
риоды развития глобального социума, сегодня индивидуализм вновь
выходит на новый уровень – становится основным принципом меж-
дународных экономических отношений, но уже государств, а не толь-
ко отдельных субъектов экономической деятельности. И это объек-
тивный результат неустойчивости, которая была спровоцирована
либеральными практиками и усилена отсутствием солидаризма как в
отношениях между странами, так и в самих этих странах.
Не случайно, вопрос о межстрановом характере конкуренции, ос-
нованной на усилении конкурентоспособности отдельных стран, до-
стигнутой в контексте реализации национальных экономических ин-
тересов, остро стоит уже и в странах-лидерах.
Великобритания вышла из Евросоюза, ссылаясь на непродуктив-
ный характер солидаристских мер, предпринимаемых им с целью
преодоления экономического неравновесия. Вся предреферендумная
кампания строилась на тезисе о том, что в основу деятельности ЕС
положен несправедливый принцип, когда богатые страны должны со-
держать слабые, и что солидаризм будет более уместен в отношении
самой Англии, позволит ей развивать свой экономический потенциал
за счет собственных усилий и инвестиций.
Экономическая программа Д. Трампа также коммунитарна и пред-
усматривает развитие США на принципах экономического национа-
лизма. В ней также делается ударение на сворачивании международ-
ных солидаристских программ и сосредоточении на решении проблем
собственной состоятельности16. Фактически, Д. Трамп возвращает
страну к экономической политике, хорошо описанной и реализован-
ной автором программы ускоренного торгово-промышленного разви-
тия США А. Гамильтоном в XIX веке и не раз использованной позже, в
частности Ф. Рузвельтом и Р. Рейганом в ХХ-м.
Лидеры этих стран справедливо полагали и полагают, что глобально-
му неравновесию страны всегда противостоят самостоятельно и успеш-
ность такого противостояния зависит от конкурентоустойчивости
этих стран. Сама же конкурентоспособность – результат солидаризма –
16
Речь Дональда Трампа в Геттисберге, штат Пенсильвания, 22 октября 2016 года. – [Элек-
тронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.whatthefolly.com/2016/10/26/transcript-donald-
trumps-speech-in-gettysburg-pennsylvania
37
Раздел 1
объединения усилий общества и подчинения индивидуальных инте-

ресов общественным, то есть, целям и задачам, которые стоят перед
страной.
На путь экономического национализма предлагала возвратить
страну и М. Ле Пен – одна из лидеров борьбы за пост Президента
Франции. Она считает, что система объединённой Европы «базиру-
ется на заведомо пагубной идеологии глобализации», что «её необ-
ходимо разрушить и создать свободную Европу, членами которой
являются действительно суверенные государства». Она выступает за
выход Франции из ЕС и проведение референдума, чтобы «французы
сами могли ответить на вопрос, выходить ли из ЕС», а также за необ-
ходимость «подорвать монополию партии финансистов и сторонни-
ков мультикультурализма», которые заинтересованы в получении вы-
сокой ренты любой ценой, даже ценой предательства национальных
экономических интересов, но не готовы к формированию коммуни-
тарной, солидарной экономики в собственной стране17. Ее программа
перекликается с программой Ш. де Голля и ориентирована на повыше-
ние устойчивости французской экономики к вызовам, порождаемым
глобальной средой. Но еще более важно учитывать то обстоятельство,
что модель экономического национализма всегда оставалась популяр-
ной во Франции и, как никакая другая, была довольно продуктивной
в силу адекватности отражения французской ментальности, как «иде-
альный тип хозяйства». Вместе с тем, на президентских выборах во
Франции победу одержал Э. Макрон, сумевший убедить французов
в том, что одним из главных инструментов решения проблемы гло-
бального неравновесия, обеспечения резистентности национальной
экономики к внешним вызовам и шокам как раз и есть региональ-
ная интеграция и, соответственно, членство Франции в Европейском
союзе.
17
Election présidentielle: ce que contient le programme de Marine Le Pen. – [Electronic Re-
source].– Available from: http://www.lemonde.fr/election-presidentielle-2017/article/2017/02/04/
marine-le-pen
38
1.2.
Национальные интересы
в парадигме нового миропорядка
Глобализационные вызовы ХХІ века (изменения в соотношении

мировых сил вследствие окончания холодной войны, информацион-
ная революция, обострение глобальных проблем человечества, пере-
ход мировой экономики к новой энергетической парадигме, усиление
транснационализации мирохозяйственных связей и др.) объективно
обусловили формирование нового международного порядка как кар-
динальной перестройки всей системы международных отношений.
Этот порядок предусматривает полиполярную модель мироустройства
с несколькими центрами принятия глобальных решений, пересмотр
концепции абсолютного либерализма в международных экономиче-
ских отношениях, усиление позиций интеграционных группировок с
выделением стран- региональных лидеров, расширение ядра между-
народной экономической системы за счет новых «полюсов роста» из
числа стран – бывших аутсайдеров, перестройку мировой экономики
с учетом как интересов национальных государств, так и глобального
бизнеса, развивающегося на основе сетевизации производственной,
коммерческой и потребительской деятельности всех субъектов.
39
Раздел 1
Процессы самоидентификации нации, ее самоопределения в гло-

бальной среде и формирования национального государства напрямую
связаны с вопросом национального интереса, как ключевой формулы
реализации, консолидирующей нацию идеи. Национальный интерес
стран в глобальном измерении состоит в органическом соединении
собственных конкурентных преимуществ с преимуществами между-
народного сотрудничества ради обеспечения ее гражданам мировых
стандартов жизни. В условиях динамизации и интенсификации гло-
бализационных процессов, когда стремительно нарастает угроза «рас-
творения» институтов национального государства у новой наднаци-
ональной системе управленческих структур («глобальное правитель-
ство», «международные организации глобального типа», «мировая
элита», «триада», «виртуальное правительство» и др.) существенной
трансформации подвергается и понятия «национальный интерес».
Несмотря на незыблемость таких его базовых компонентов как со-
хранение, функционирование и развитие национальной обществен-
но-экономической системы в содержательной структуре националь-
ного интереса все более значимую роль играют внешние, экзогенные
компоненты. К ним принадлежат связи с внешним миром, доступ к
глобальным, природным, информационным, технологическим, ин-
теллектуальным ресурсам, формирование универсальной предпри-
нимательской культуры под влиянием общемировых процессов демо-
кратизации и социализации производственных отношений. Вместе с
тем, в условиях нарастающей ассимиляции национальных институтов
в последние годы резко проявляется стремление государств (США, Ве-
ликобритании, Франции, России, Турции и др.) к национальной само-
достаточности как в политическом, так и экономическом и особенно
валютно-финансовом смысле. Она квалифицируется как способность
страны обеспечить процесс сбалансированного конкурентного раз-
вития на базе максимальной мобилизации внутренних источников и
ресурсов макроэкономического роста в соединении с эффективным
использованием потенциала внешнеэкономических связей и глобаль-
ных факторов.
Национальный интерес определяет сущность как внутренней, так
и внешней политики любого государства, поскольку в нем фокусиру-
ются ее приоритетные цели в системе международного сосущество-
вания, которые обусловлены, прежде всего, уровнем социально-эко-
40
1.2.
Национальные интересы в парадигме нового миропорядка
номического развития и типом политического устройства страны,

а также историческими традициями, ментальностью, степенью за-
щищенности ее суверенных прав через систему национальной или
коллективной безопасности и даже ее географическим положением.
И хотя, как главная движущая сила развития международных отно-
шений, национальные интересы связаны с национальными государ-
ствами, однако эта связь, по мнению многих аналитиков, со временем
может исчезнуть, в связи с заменой национально – государственного
деления мира на блочный или интеграционное разделения, а затем и
трансформацией национальных интересов государств в федератив-
ные, интересы блока или интеграционной группировки.
В то же время коренная трансформация международного порядка
вносит существенную корректировку в соотношение национальных и
интернациональных компонентов в стратегиях развития стран в гло-
бализирующемся мире. Речь идет прежде всего о качественно новых
критериях распределения мировой власти – технологичности, инфор-
матизации, социализации и экологизации хозяйственных процессов –
определяющих стратификацию государств на современной мировой
карте. К первой подсистеме относятся страны постиндустриализма,
ко второй – государства с преобладающим индустриальным типом
развития, которые приобщаются к системе новой мировой модели
через микро- и макроинтеграцию, третья группа объединяет стра-
ны доиндустриального развития, находящиеся сегодня вне процессов
глобальной трансформации. Таким образом, разделение мировой си-
стемы на центр, периферию и полупериферию отражает такую модель
глобального разделения труда, в которой национальные экономиче-
ские стратегии формируются с учетом, а иногда и с подчинением, кор-
поративным интересам ТНК ради максимизации их прибыли. Понят-
но, что доминирующую роль в таком раскладе мировых сил играют
ведущие страны мира, в то время как возможности экономического
роста развивающихся стран, по-прежнему, существенно ограничены.
При таких условиях мировая политическая и бизнес-элита нача-
ла активную работу над разработкой и апробацией компромиссных
форм и механизмов межгосударственного взаимодействия в различ-
ных сферах общественной и экономической жизни. Наряду с извест-
ными механизмами двусторонних и многосторонних (интеграцион-
ных) соглашений, считающимися традиционными инструментами
41
Раздел 1
международных отношений, существенно возрастает роль в дости-

жении современного межгосударственного компромисса конвенций,
контрактных отношений, инструментов принуждения и ограничения.
В рамках глобальной модели разделения труда широкое распростране-
ние приобретают также новые формы международной кооперации –
межфирменной производственной кооперации, подрядного коопери-
рования, совместного производства, договорной кооперации.
Современный процесс транснационализации характеризуется
углублением внутрикорпоративного разделения труда и глубокой
сегментацией производства ТНК. Разделение производственных опе-
раций или функций на все более мелкие стадии или виды приводит
к стремительному росту глобальных производственных цепочек соз-
дания стоимости, международных фирм и формирования сложной
архитектуры их производственных, коммерческих и научно-иссле-
довательских связей. Происходит дальнейшая географическая дис-
персия международного производства ТНК, втягивание в его орбиту
значительного количества новых контрактных участников. Причины
бурного роста международного производства связаны с факторами
экономической политики государств, особенностями современного
этапа технологической революции, а также глобальным характером
конкурентной борьбы.
В условиях глобализации значение международного разделения
труда состоит в создании условий для углубления взаимозависимости
воспроизводственных процессов стран мира, усиления стимулов к
взаимовыгодному сотрудничеству в общемировых масштабах.
Становление и утверждение новой модели международного устрой-
ства обусловливает выдвижение на первый план таких принципов во
взаимоотношениях государств как недискриминационность, субси-
диарность, солидарность и диалогизм. Именно они сочетают в себе
глубокие нравственно – этические основы общественного сосуще-
ствования, в том числе и в глобальном мире, и мощный социально –
мотивационный ресурс для достижения синергитического эффекта
сотрудничества стран, наций, компаний, индивидуумов.
Принцип недискриминационности в экономической плоскости от-
ражает цивилизованный характер взаимоотношений между экономи-
ческими агентами разного статуса с уважением их интересов, целей,
позиций, национальных или ментальных особенностей. Это касается
42
1.2.
и торгового паритета, и условий найма на работу, и социальной ответ-

ственности бизнеса, и обязательности у выполнении деловых согла-
шений между партнерами, и особенно в финансовой сфере.
Характеризуя парадигму глобальной модели мирового экономиче-
ского порядка, следует отметить, прежде всего, возрастание уровня
учета взаимных интересов между государствами-лидерами и перифе-
рийными странами в процессе обмена между ними товарами, услуга-
ми, природными и энергетическими ресурсами, инвестициями, кре-
дитным и финансовым капиталом, а также информацией и инноваци-
ями. Важно подчеркнуть, что именно государства-лидеры, выступают
сейчас в роли глобальных экономических драйверов, способных сти-
мулировать развитие периферийных стран, рост их общественного
производства и ВВП, а также количественно-качественные сдвиги в
технологическом способе производства на микро- и макроуровне на
основе передачи им технологий, финансово-кредитного капитала, ин-
вестиционных ресурсов и открытия своих внутренних платежеспо-
собных рынков.
В свою очередь, периферийные страны также активно влияют на
государства-лидеры и мирохозяйственную динамику на основе им-
плементации в хозяйственную практику западных производственных
технологий, инвестиций, финансов и кредитов, а также допуская на свои
внутренние рынки ТНК ведущих стран мира, обеспечивающих унифика-
цию глобального воспроизводственного процесса. Именно таким обра-
зом происходит сейчас процесс глобальной конвергенции националь-
ных экономических систем и их «гибридизация» с формированием
четких контуров мировой неозависимости стран и регионов.
Что касается принципа субсидиарности, то он требует толерант-
ного, терпимого отношения больших и сильных общественных групп
(наций, государств или их коалиций) по отношению к меньшим и бо-
лее слабым общественным группам с их собственными интересами и
стремлениями. Более развитые и мощные государства и регионы при-
званы оказывать всестороннюю помощь менее развитым и бедным
ресурсами территориям, странам и отдельным локалам и их жителям,
которые самостоятельно не могут справиться со своими социальными
и экономическими проблемами.
Одним из исторически важных и сегодня чрезвычайно актуальным
становится принцип солидарности как противоположность нацио-
43
Раздел 1
нальному экономическому эгоизму, абсолютизации национальных

приоритетов и их доминировании над общечеловеческими ценно-
стями. Поскольку между странами и народами сохраняются большие
различия, то до сих пор в мире существует глубокая социальная асим-
метрия, которую можно значительно смягчить именно через реали-
зацию принципа солидарности. В этом смысле солидарность – это
прежде всего справедливое распределение материальных и духовных
благ в современной цивилизации. Если многочисленные механизмы
и формы солидарности воплощать в международную социальную и
экономическую практику, то открываются и становятся возможными
новые пути для других структурных преобразований в слаборазви-
тых странах, в частности для развития их рыночной инфраструктуры,
институционального и регионального развития, внедрения западных
стандартов и норм в функционирование государственного и социаль-
ного сектора, финансирования крупных инвестиционных проектов,
поддержки сельскохозяйственного производства.
С усилением в последний период дезинтеграционных и конфрон-
тационных тенденций и настроений в мире и, в частности, в Европе,
очень важную роль должен сыграть в разрядке международной на-
пряженности принцип диалогизма, как средство поиска взаимопони-
мания между людьми, социальными группами, общинами, нациями,
лидерами государств, представителями различных сообществ. Поли-
тико-экономический контекст данного процесса, то есть диалога, ком-
муникативного взаимодействия между партнерами разного уровня,
стран, систем, иерархий сегодня требует соблюдения равноправия,
взаимного и полного учета интересов сторон, достижения компро-
миссов без нанесения ущерба интересам участников переговоров,
уважения к их религиозным и национальным убеждениям, и особен-
но общего стремления к сотрудничеству ради прогресса, благосостоя-
ния и достойной жизни всех граждан мира.
Становление глобальной модели мирового порядка совпало по вре-
мени с коренными трансформациями мирового хозяйства и фунда-
ментальным реформированием всей системы мировых политических
отношений. Речь идет о том, что хотя государства и государственные
образования на всех этапах цивилизационного развития всегда сосу-
ществовали на основе соблюдения определенных международно-при-
знанных принципов и норм, устанавливающих их иерархическую
44
1.2.
субординацию и характер взаимодействия, однако нынешняя ситуа-

ция – особенная. Она характеризуется глобализацией всех форм че-
ловеческой жизнедеятельности, а следовательно – формированием
единого глобального пространства, в котором все субъекты обречены
сосуществовать на основе принципов равенства, уважения к нацио-
нальному суверенитету и гармонизации национальных интересов.
Таким образом, глобальная модель мирового порядка зиждется на
следующих парадигмальных основах: неозависимый характер гло-
бальной системы международных отношений; паритетная конверген-
ция национальных интересов всех государств мира; доминирование
информационно– технологического и социально–экологического
компонентов глобального конкурентного лидерства стран; конкупе-
рационный характер глобальных конкурентных отношений; демокра-
тизация процесса принятия глобальных управленческих решений в
формате «Большой двадцатки».
Нынешняя международная экономическая система включает не
только сферу исключительно межгосударственного взаимодействия,
но и подчиняется влиянию глобальной системы. Ее определяющими
чертами являются стремительное расширение и усложнение взаимос-
вязей и взаимозависимостей национальных экономик, а также уси-
ление неравномерности социально-экономического развития стран.
Как результат – быстрое наращивание центростремительных силовых
линий в развитии мирового хозяйства, рост открытости националь-
ных экономик, усиления влияния ТНК на мировые экономические
процессы, обобществление характера труда и производства в глобаль-
ном масштабе.
Вместе с тем, глобальная система в известной мере ограничивает
возможности государств в реализации их национальных интересов,
поскольку она уже сама способна навязывать им те или иные ограни-
чения, или же, наоборот, предлагать более благоприятные условия для
реализации национальных интересов. Более того, ее структурные свой-
ства фактически не зависят от усилий малых и средних государств, а яв-
ляются результатом взаимодействия великих держав. Иными словами,
только последние могут в полной мере реализовывать собственные на-
циональные интересы, в то время как роль малых и средних государств
сводится к согласованию, а иногда и подчинению своих национальных
интересов национальным интересам великих держав.
45
Раздел 1
В современной политологии и экономической теории функции го-

сударства являются производными от интересов и потребностей че-
ловека, законов функционирования рыночной экономики. Но нация,
как метко отмечала М. Тэтчер, это не механическая сумма ее инди-
видуальных представителей, а определенная общность. Поскольку
общий интерес нации заключается в ее самосохранении и развитии
в условиях сосуществования с другими нациями, то именно институт
государства призван в полной мере обеспечить этот интерес. Отсюда –
даже в условиях стремительной передачи многих государственных
функций наднациональным институтам, государства должны выпол-
нять свою историческую роль. Это обусловлено, их незаменимой ро-
лью в установлении правовых рамок функционирования общества,
защиты от внешних угроз, а также сохранении национальной само-
бытности и ментальности. Таким образом, разумный и стабильный
международный порядок может строится лишь на уважении к на-
циям и национальным государствам. Национализм, национальная
гордость и национальные институты, несмотря на присущие им
недостатки, формируют наилучшую основу для действующей демо-
кратии. Попытки подавить национальные различия или объединить
различные нации с четко выраженными традициями в искусствен-
ные образования очень часто заканчиваются провалом, а иногда –
кровопролитием18.
Между тем, со стороны как глобального капитализма, так и регио-
нальных интеграционных блоков и, растущей на их основе чиновни-
чьей бюрократии, усиливается стремления к устранению с мировой
арены национальных государств как наиболее влиятельных до сих
пор игроков, постепенно ограничивая круг их функций и полномо-
чий. Страны, которые намерены участвовать в создании свободного и
безопасного мира, в котором всем свободным нациям обеспечивалась
бы гарантированная безопасность, должны формировать прочные ос-
новы доверия и уважения ко всем заинтересованным в сотрудниче-
стве странам-партнерам, ведь угрозу уязвимой и хрупкой националь-
ной безопасности ощущают сейчас как большие, так и малые страны,
отдельные регионы и территории. Следовательно, только толерантное
межгосударственное общение в глобальной конкурентной среде спо-
Тэтчер М. Искусство управления государством: Стратегии для изменяющегося мира / М.
18
Тэтчер; Пер. с англ. – 5-е изд. – М.: Альпина Паблишер, 2015. – С. 20.
46
1.2.
собно сблизить национальные интересы стран и смягчить разногла-

сия, существующие между ними.
В подобных условиях возрастает роль института государства, пре-
жде всего, как гаранта экономической самодостаточности страны,
так как оно обязано создавать благоприятные условия для развития и
укрепления национального капитала, обеспечивать контроль над на-
циональными природными ресурсами, деятельностью международ-
ных монополий в стратегических отраслях экономики, сохранением
окружающей среды, над финансовыми, информационными потоками
и научно-технологическим обменом. Также государство принимает на
себя полную ответственность за энергетическую безопасность страны
и защиту ее национального человеческого ресурса. И это абсолютно
мотивировано, поскольку в условиях обострения глобальной конку-
ренции существует реальная опасность для каждого государства, об-
условленная агрессивной региональной и глобальной монополизаци-
ей отдельных отраслей и секторов их экономик, из-за которой народ
страны лишается права распоряжаться своим богатством, а прави-
тельство — проводить сбалансированную и независимую политику в
интересах собственного народа.
В предстоящее десятилетие баланс в соотношении национальных
и глобальных императивов, как свидетельствует складывающаяся в
мире ситуация, будет достигаться в результате упорных и непростых
договоренностей в реализации национальных интересов с учетом гло-
бальных проблем и вызовов.
47
1.3.
Глобальная неустойчивость
и ее факторная обусловленность
Вступление мирового хозяйства в глобальную фазу цивилизацион-

ного развития на старте XXI века ознаменовалось глубокими трансфор-
мационными изменениями, охвативших все его подсистемы и струк-
турные элементы. Это проявляется прежде всего в стремительной ди-
намизации транснационализационных и интеграционных процессов,
усилении интернационализации производственной и коммерческой
деятельности, конвергенции национальных финансово-кредитных и
инвестиционных систем, а также формировании институтов глобаль-
ного управления. Экономическая глобализация открывает перед госу-
дарствами и регионами широкие возможности экономического роста и
научно-технического прогресса на основе диверсификации источников
их внешнего финансирования, имплементации в общественное воспро-
изводство международных стандартов производства и потребления, а
также решения при участии международного сообщества острых поли-
тических, социально-экономических и экологических проблем.
Вместе с тем, даже системная и комплексная глобализация эконо-
мической деятельности не смогла в полной мере нивелировать острые
48
1.3.
Глобальная неустойчивость и ее факторная обусловленность
противоречия и антагонизмы капиталистической рыночной системы,

связанные прежде всего с нарастанием асимметричности мирохозяй-
ственного развития и усилением его неустойчивости, углублением
неравенства в доступе экономических агентов к объектам собствен-
ности и распределении глобального богатства. Так, из года в год рас-
тет разрыв между богатыми и бедными странами, когда более 1 млрд.
человек в XXI веке проживает в условиях «абсолютной бедности», а
огромная доля мирового населения страдает от голода и болезней, не
имея надлежащего доступа к системам образования и здравоохране-
ния. Если в 1960 г. разрыв в доходах самых богатых и самых бедных
стран составлял 30:1, в 1990 г. – 60:1, то сегодня – 74:119, и это на фоне
роста абсолютного количества мирового населения и нарастания ми-
грационных процессов.
Не случайно, в последние десятилетия ведущие западные и отече-
ственные ученые со всей очевидностью осознали тот факт, что без глу-
бокого понимания глобальных причин мирохозяйственного развития
практически невозможно найти объяснение философии развития со-
временных экономических процессов и явлений (с точки зрения их
движущих сил, механизма и векторной направленности), происхо-
дящих на всех уровнях иерархической и жестко субординированной
международной экономической системы, как и невозможно понять и
осознать всю систему причинно-следственных связей между ними.
Основной причиной этого является глобальная неустойчивость
(нестабильность – instability). Хотя данная категория уже давно вошла
в научную терминологию экономических наук, она до сих пор не по-
лучила однозначной, четкой и конкретно экономической трактовки.
Чаще всего данная категория употребляется без привязки к ее лингви-
стической семантике и без определения соотношения с рядом близких
по смыслу категорий – неравномерность, асимметрия, нелинейность,
дискретность.
Глобальную неустойчивость можно квалифицировать как отсут-
ствие длительной структурной устойчивости мирохозяйственной
системы, обусловленное, с одной стороны, закономерными ее глоба-
лизационными трансформациями (прогнозируемая неустойчивость),
19
Кондрат Е. Н. Международная финансовая безопасность в условиях глобализации. Ос-
новные направления правоохранительного сотрудничества государств: монография / Е. Н. Кон-
драт. – М.: ЛитРус, 2015. – С. 17.
49
Раздел 1
а с другой – стихийными, чаще всего нелинейными и эмерджентны-

ми факторами природного, военно-политического, экономического
или социально-культурного характера (непрогнозируемая неустой-
чивость). В самом общем формате под глобальной неустойчивостью
следует понимать также неспособность мирохозяйственной системы
сохранять текущее состояние, стабильные параметры развития, по-
казатели и оптимальные пропорции при системном влиянии глоба-
лизационных факторов. Она является в определенной степени объек-
тивной основой перехода мирохозяйственной системы от низшего к
высшему уровню ее институциональной организации.
В современных условиях глобальная неустойчивость во все боль-
шей степени приобретает черты имманентного свойства и «есте-
ственного» состояния мирового хозяйства, характеризующегося на-
рушением его равновесия и пропорций из-за причин стихийности
глобального производства и отсутствия планомерности деятельности
его экономических агентов. Поэтому достижение экономической си-
стемой очередного состояния устойчивости всегда происходит через
перманентные колебания деловой конъюнктуры и постоянно повто-
ряющиеся экономические кризисы как отражение достижения опре-
деленным параметром мирохозяйственной системы некоторого пре-
дельного (критического) значения. Таким образом, экономические
кризисы, будучи обусловленными обострением конкурентной борьбы
между производителями товаров и услуг за наиболее выгодные усло-
вия их производства и максимальные прибыли, становятся ключевой
движущей силой решения главной асимметрии экономического раз-
вития – неравномерности накопления глобального капитала по отрас-
лям, секторам и регионам мирового хозяйства через гипертрофиро-
ванное развитие высокорентабельных производств и опережающую
по сравнению с другими секторами экономики концентрацию в них
капитала.
Глобальная неустойчивость обусловлена прежде всего разноско-
ростным прогрессом отдельных подсистем мирового хозяйства (гло-
бальных производительных сил, технико-экономических и органи-
зационно-экономических отношений, отношений собственности и
хозяйственного механизма) в результате углубления международного
разделения труда, усиление диспропорции мирохозяйственного раз-
вития, а также влияния системы экономических, технологических,
50
1.3.
демографических, природных и других факторов. Учитывая это, гло-

бальную неустойчивость следует обязательно учитывать при анализе
любых экономических процессов и явлений, происходящих сегодня в
мировой экономике.
Формирование подобных подходов к пониманию сущности и дви-
жущих сил глобальной неустойчивости охватывает вторую половину
ХХ ст., однако особенно стремительно развиваются с начала 1970-х
годов, найдя свою глубокую разработку в докладах Римского клуба.
Именно эта организация впервые с системных позиций подошла к по-
ниманию проблемы глобальной неустойчивости через представление
о глобальном экономическом развитии как системы тесного взаимо-
действия и взаимосвязей всех структурных компонентов и элементов
общепланетарного хозяйства.
Более того, постоянно нарастающая глобальная неустойчивость и
углубления дисбаланса между развитием человечества и природы ста-
ли отправными пунктами к формированию в рамках Римского клуба
глобальной парадигмы устойчивого развития, ориентированной на
восстановление мирового экономического равновесия, переориен-
тации критериев мирохозяйственного развития с количественного
макроэкономического роста на качественное общественное воспро-
изводство. Так, еще в первом докладе Римского клуба «Пределы ро-
ста», которая увидела свет еще в 1972 г., находим пессимистические
прогнозы относительно предельных физических пределов развития
глобальной ресурсной базы, которая при ежегодном росте мирового
населения на уровне 1,9 % иссякнет уже в ближайшие десятилетия.
К пионерным исследованиям в области глобальной неустойчиво-
сти следует отнести, по нашему мнению, и разработки американских
исследователей Дж. Форрестера и Д. Медоуза20, которые на основе ма-
тематически-компьютерных методов моделирования сложных эконо-
мических систем разработали модели «World 1», «World 2» и «World 3».
Именно эти модели доказали бесперспективность и критическую
20
Meadows D. H. The Limits to Growth: A Report for the Club of Rome’s Project on the
Predicament of Mankind / D. H. Meadows, D. L. Meadows, J. Randers. – NY.: Universe Books, 1972.
Meadows D. H. Beyond the Limits: Confronting Global Collapse, Envisioning a Sustainable Future
/ D. H. Meadows, D. L. Meadows, J. Randers. – Toronto: McClelland & Stewart, 1992. Meadows D. H.
Limits to Growth: The 30-year Update / D. H. Meadows, J. Randers, D. L. Meadows. – White River Jct.
(VT): Chelsea Green Publ. Co., 2004. Meadows D. H. The Global Citizen / D. H. Meadows. – Washington
(DC): Island Press, 1991.
51
Раздел 1
угрозу для глобальной устойчивости сохранение индустриального

типа ресурсопотребления, высокой динамики роста численности ми-
рового населения, а также нынешних темпов промышленного произ-
водства и загрязнения окружающей среды.
На сегодня актуальность проблематики глобальной неустойчиво-
сти не только не уменьшается, но и еще в большей степени фокусиру-
ет на себе внимание экономистов, финансовых аналитиков и ученых
различных отраслей общественных наук – политологов, специалистов
по международным отношениям, военных экспертов, демографов и
др. Об осознании на самом высоком уровне ее угроз и необходимости
смягчения последствий свидетельствуют, в частности, тематика гло-
бальных форумов, отчетов международных организаций, выступле-
ния ведущих западных ученых и политиков. В частности, основное
внимание на саммите лидеров «Большой двадцатки» в 2013 г. было
приковано к вопросам обеспечения стабильного глобального эконо-
мического развития и мировой финансовой стабильности, создания
новых рабочих мест и борьбы с безработицей, стимулирование инве-
стиций и укрепления многосторонней торговли. В документах данно-
го саммита отмечается, что все развитые страны мира нуждаются се-
годня достижения устойчивого восстановления своих экономик при
одновременном поддержании бюджетной устойчивости на основе
реализации эффективных фискальных стратегий. Данные стратегии
должны имплементироваться в хозяйственную практику достаточно
гибко и с учетом текущей экономической ситуации с тем, чтобы под-
держивать макроэкономический рост, снизить безработицу и стаби-
лизировать соотношение государственного долга к ВВП21.
После 2014 г. в связи с фактическим разрушением со стороны Рос-
сийской Федерации и ряда других государств послевоенной системы
мировой безопасности проблематика глобальной неустойчивости
приобрела дополнительную актуальность. Это нашло отражение в це-
лой серии проведенных глобальных саммитов, посвященных, в част-
ности, ситуации в Украине и Сирии, угрозам международного тер-
роризма и исламского государства, вооруженным противостоянием
в разных регионах и др. Мировое сообщество со всей очевидностью
сегодня осознает необходимость поиска адекватных ответов на новые
Россия G-20. Санкт-Петербургский план действий. – [Электронный ресурс]. – Режим до-
21
ступа: http://ru.g20russia.ru.documents
52
1.3.
глобальные вызовы – развертывание второй «холодной войны», ак-

тивизация «гонки вооружений», неконтролируемое расширение круга
ядерных государств, дестабилизация европейского пространства без-
опасности, нарастание информационно-психологической агрессии,
использование сепаратистами и наемниками войны для достижения
политических целей, развертывание новых локальных и региональ-
ных вооруженных конфликтов и др.
Можно говорить о двух разновидностях глобальной неустойчи-
вости – динамичной и структурной. Что касается динамичной неу-
стойчивости, то она вызывает чувствительность мирохозяйственной
системы к изменениям внешних условий ее функционирования. При
таких условиях даже незначительные экзогенные пертурбации и от-
клонения условий среды от первоначального состояния производят
ощутимое влияние на состояние, параметры и динамику развития
мирового хозяйства, изменяя его базовые количественные и каче-
ственные характеристики. Речь идет прежде всего о волатильности и
циклических колебаниях определенных экономических показателей и
индикаторов (уровня объема национального производства, структу-
ры и динамики общественного продукта; уровня занятости и безрабо-
тицы; уровня цен; экспорта и импорта и др.), которые влияют на всю
мирохозяйственную систему.
В то же время и в общенаучном, и в экономическом измерениях
важное значение приобретает глобальная структурная неустойчи-
вость. Она проявляется в глубокой количественной разбалансиров-
ке в мировом масштабе основных экономических пропорций (между
материальным и нематериальным производством; накоплением и по-
треблением капитала; совокупным спросом и совокупным предложе-
нием на различных сегментах глобального рынка; глобальным ВВП
и глобальным национальным доходом; промышленным и сельскохо-
зяйственным производством; добывающими и перерабатывающими
отраслями промышленности и др.), которые по достижении своего
критического уровня (так называемой предельной неустойчивости)
выводят мировое хозяйство на новую траекторию развития и «пере-
загружают» его на новой инновационно-технологической, инвестици-
онно-финансовой и производственной платформе. Это означает, что,
будучи по своей природе динамической системой, мировое хозяйство
в условиях глобального неустойчивости получает мощный транс-
53
Раздел 1
формационный импульс развития, а следовательно – его параметры

коренным образом меняются относительно первоначального состо-
яния. Иначе говоря, мирохозяйственная система подлежит глубоким
структурным изменениям в течение определенного времени, сохра-
няя при этом качественные инварианты своего развития и вызывая
принципиальные изменения в самой организации глобальной модели
капиталистической рыночной экономики. Речь идет о так называе-
мых точках бифуркации, в которых траектории мирохозяйственного
развития разветвляются, а международная экономическая система
оказывается перед выбором различных путей своего эволюционного
развития. Иначе говоря, неустойчивые состояния глобальной эконо-
мической системы прямо коррелируют с бифуркационными точками,
в которых на выбор поведения системы могут влиять малейшие внеш-
ние воздействия, которые собственно и будут определять траекторию
дальнейшего развития.
Динамика и логика мирохозяйственного развития в глобальных
условиях характеризуются не только конкретными экономическими
результатами (ВВП, глобальный национальный доход, подушевой ва-
ловой продукт, инфляция, норма накопления капитала, динамика экс-
портно-импортных и инвестиционных операций и др.), но и общим
состоянием мировой ресурсной базы. Учитывая это, в последние деся-
тилетия широкое распространение получили методики оценки устой-
чивого развития стран, основанные на учете факторов сохранения их
природных ресурсов и окружающей среды. Одним из таких индика-
торов является показатель «истинных сбережений» (Genuine Savings),
который ежегодно рассчитывают эксперты Всемирного банка с целью
определения экономической устойчивости разных стран. Методика
расчета данного индикатора заключается прежде всего в определении
объема чистых внутренних сбережений стран как разницы между ва-
ловыми сбережениями и величиной обесценения производственных
активов. Далее чистые внутренние сбережения увеличиваются на ве-
личину расходов на образование и уменьшаются на величину исто-
щения природных ресурсов и ущерба от загрязнения окружающей
среды. Как следует из данных, представленных на рис. 1.1, в 2014 г.
высокие значения показателя «истинных сбережений» имели регио-
ны Северной Америки (8,2), Западной Европы (8,8), а также Восточ-
ной, Юго-Восточной и Южной Азии (9,2, 8,4 и 8,7 соответственно).
54
1.3.
Это свидетельствует не только об их лидерстве в общемировых обра-

зовательных затратах, но и доминирование в их национальных эко-
номических стратегиях механизмов реализации модели устойчивого
развития22.
Таким образом, нарастание глобальной неустойчивости, которая
приобрела особенно яркие формы проявления во время мирового
экономического кризиса 2007-2010 гг., порождает качественно новые
вызовы национальным государствам и обусловливает объективную
необходимость модернизации их национальных экономических стра-
тегий с целью их адаптации к мировым трансформационным процес-
сам и эффективной интеграции стран в мирохозяйственную систему.
На сегодня можно четко выделить пять групп факторов глобаль-
ной неустойчивости, определяющих характер, масштабы и векторную
направленность модернизации национальных стратегий экономиче-
ского развития в начале XXI ст. При этом общий вектор глобальной
неустойчивости формируется сегодня не только на основе действия
объективных законов общественного развития, но и под влияни-
ем новейших тенденций и нелинейных факторов цивилизационного
развития, а также его эмерджентных факторов. Это порождает каче-
ственно новые межгосударственные противоречия и антагонизмы,
требующие от стран нетрадиционных механизмов в реализации на-
циональных стратегий экономического развития.
Первая группа – это рыночно-конъюнктурные факторы, связанные
с временной турбулентностью конъюнктуры различных сегментов
мирового рынка, а также асимметрией рыночной информации при
принятии управленческих решений. Данная группа факторов гло-
бальной неустойчивости генетически связана с природой глобально-
го рынка и воспроизводится на различных его сегментах – товарном,
рынке услуг, энергетическом, денежном, кредитном, инвестиционном,
валютном, фондовом и др. При этом количественные и качественные
параметры развития данных рынков могут служить наиболее обобща-
ющими индикаторами оценки ее масштабов, динамики и векторной
направленности.
22
См.: Приложение. Рис. 1.1. Показатель «истинных сбережений» по регионам мира в 2014 г.
(Построено по: Scores Indicator 18 – Genuine Savings. – [Electronic Resource]. – Available from:
www.ssfindex.com/.../indicator18-2014.pdf)
55
Раздел 1
Существенное влияние временных турбуленций рыночной конъ-

юнктуры на глобальную неустойчивость особенно ярко проявляется
на примере мирового рынка сырьевых товаров. Так, данные, представ-
ленные на рис. 1.2, свидетельствуют, что последнее десятилетие харак-
теризуется сложившейся тенденцией перманентных (а в отдельные
периоды и резких) колебаний ценовых котировок на основные груп-
пы сырьевых товаров прежде всего металлов, сельскохозяйственного
сырья, энергетических товаров, топлива. Динамическая либерализа-
ция мировых рынков на фоне роста и диверсификации коммерче-
ско-финансовой деятельности экономических агентов вызвали стре-
мительное расширение их субъектной структуры за счет посредни-
ческого сегмента. Именно посредники, реализуя во всевозрастающих
масштабах спекулятивные операции на международных товарных и
фондовых биржах, вызвали активное «вливание» капитала хеджевых
фондов в мировые сырьевые рынки, что, в свою очередь, стало клю-
чевой причиной неконтролируемого роста котировок фьючерсов на
основные группы сырьевых товаров. Например, спекулятивное по-
вышение мировых цен на нефть в течение 2000-2013 гг. обеспечило
сверхприбыльность деятельности нефтегазовых компаний (доходы
которых составляли от 250 до 450% 23)24.
При таких условиях, с одной стороны, крупные нефтегазовые ком-
пании получили возможности в короткие сроки накопить колоссаль-
ные капитальные и денежные ресурсы. С другой стороны – эти же
ресурсы, перетекая в другие отрасли и сектора глобальной экономи-
ки, стали формировать повышенный спекулятивный спрос на энер-
гетические товары в периоды повышающейся фазы экономических
циклов и «схлопывать» его на понижательной фазе. Именно колос-
сальные «свободные средства» стали материальной основой форми-
рования «финансовых пирамид» и «финансовых пузырей», вызывая
неустойчивость отдельных звеньев глобальной финансовой системы
и порождая острые инфляционные тенденции мирового масштаба.
23
Молчанова О. А. Трансформация экономического кризиса в условиях глобализации /
О. А. Молчанова, Ю. С. Чепурко // Известия Санкт-Петербургского университета экономики и
финансов. – 2013. – Вып. 2 (80). – С. 25.
24
См.: Приложение. Indices of Primary Commodity Prices, 2005-2015. – IMF, 2015. – [Electronic
Resource]. – Available from: http://www.imf.org/external/np/ res/commod/index.aspx. Commodity
Market Monthly. Research Department, Commodities Unit. – IMF, December 15 2015. – P.1-4.
56
1.3.
В противоположность этому, обвальное падение мировых цен на

нефть, которым ознаменовался весь 2015 г., также является мощным
фактором глобальной динамической неустойчивости, вызывая изме-
нения курсов национальных валют стран-экспортеров топливно-э-
нергетических ресурсов, уровень их инвестиционной активности,
масштабов экспортно-импортной деятельности субъектов хозяйство-
вания, уровень потребления и др. Таким образом, можно утверждать
о превращении сырьевого сегмента глобального рынка в своеобраз-
ное связующее звено между реальным и перекапитализированным
финансовым сектором глобальной экономики, когда малейшие коле-
бания ценовых котировок на нем не только способны разбалансиро-
вать мирохозяйственную систему и нарушить ее устойчивость, но и
модифицируют мировые экономические кризисы. Если в доглобали-
зационную эпоху они обычно совпадали во времени со стремитель-
ным повышением цен на сырьевые товары и нефтяными «шоками»
(как это было в 1973 г. и 1979 г.), то сейчас проблема становится бо-
лее комплексной и связана также с финансовыми, инвестиционными,
технологическими, производственными и торговыми асимметриями
мирохозяйственного развития.
В то же время ключевой формой институциональных измерений
глобальной экономической неустойчивости является недостаточный
уровень оценки экономическими агентами бизнес-рисков в силу на-
личия асимметрии рыночной информации25. Речь идет прежде все-
го о том, что в условиях асимметрии информации цены на рыночные
активы в значительной мере формируются под влиянием ожиданий и
субъективных оценок экономическими агентами рыночной конъюн-
ктуры, а также их спекулятивных мотивов. Таким образом управлен-
ческие решения на рынках нередко зависят от психологических уста-
новок их субъектов, а не рациональных оценок. Есть все основания
утверждать, что функционирование различных сегментов глобаль-
ных рынков содержит значительную спекулятивную составляющую с
созданием все больших объемов финансовых и денежных ценностей
без одновременного создания добавленной стоимости. Это оказывает
разрушительное воздействие на глобальную экономическую систему,
а сами рынки все в большей степени испытывают негативное влияние
25
Геоекономічні сценарії розвитку і Україна: монографія / М. З. Згуровський, Ю. М. Пахомов,
А. С. Філіпенко та ін. – К.: Видавничий центр «Академія», 2010. – С. 66.
57
Раздел 1
коллективного действия, когда рациональное поведение рыночных

игроков в совокупности приводит к иррациональному общему ре-
зультату26.
Таким образом, активное использование экономическими аген-
тами новых финансовых инструментов и деривативов в условиях
асимметрии информации, с одной стороны, расширяют возможно-
сти рынков по маскировке рисков и их перераспределению на основе
синтетических инструментов, усилению мобильности сбережений и
диверсификации финансовых операций; а с другой – лишают эконо-
мических субъектов возможностей получить полную и релевантную
информацию об операциях международных инвесторов. Иначе го-
воря, в условиях асимметрии рыночной информации возникает неа-
декватность оценки кредиторами разных стран бизнес-рисков, как и
невозможность адекватно оценивать рискованность различного рода
финансово-хозяйственных операций, что является весомым факто-
ром глобальной неустойчивости.
Вторая группа факторов глобальной неустойчивости – это струк-
турные, связанные с фундаментальными цивилизационными и геоэ-
кономическими структурными трансформациями. Они охватывают
все подсистемы и структурные элементы мирового хозяйства, вызы-
вая разбалансирование его базовых пропорций. Характеризуя группу
структурных факторов глобальной неустойчивости, следует прежде
всего отметить «консервацию» в национальных экономиках отсталых
стран доиндустриальных, раннеиндустриальных и индустриальных
моделей национального экономического развития. Так, на сегодняш-
ний день только 10-15% мирового населения проживает в условиях
постиндустриального общества, потребляя 75% производимых в
мире обработанных металлов, 85% древесины и 70% энергии27. В то же
время подавляющее его большинство представляет общества, находя-
щиеся на доиндустриальных и раннеиндустриальных этапах развития
и где до сих пор все еще широко распространены ремесленничество,
примитивное сельскохозяйственное производство, охота и рыболов-
26
Фактори макроекономічної нестабільності в системі моделей економічного розвитку:
монографія / за ред. М. І. Скрипниченко. – НАН України. – Інститут економіки і прогнозування. –
К., 2012. – С. 57.
27
Кондрат Е. Н. Международная финансовая безопасность в условиях глобализации. Ос-
новные направления правоохранительного сотрудничества государств: монография / Е. Н. Кон-
драт. – М.: ЛитРус, 2015. – С. 25.
58
1.3.
ство. Именно эти общества создают сегодня предпосылки для буду-

щего повторения мировых экономических кризисов, но уже в более
острых и социально угрожающих формах.
Что же касается индустриального типа производства, то хотя на
протяжении всей индустриальной эпохи и вплоть до середины 1970-х
годов он обеспечивал достаточно высокие темпы экономического ро-
ста стран и регионов на основе экстенсивного вовлечения в мировое
производство природных и человеческих ресурсов, однако уже с нача-
ла 1980-х лет начал демонстрировать свое истощение. Подтверждени-
ем этого является, в частности, колоссальная антропогенная нагрузка
на окружающую среду и ее разрушение, истощение биосферы и ката-
строфическое наращивание глобальных выбросов диоксида углерода,
угрожающее углубление неравномерности экономического и социаль-
ного развития стран и регионов28, а также достижение экологически-
ми параметрами человеческой жизнедеятельности своих предельных
границ. Достаточно сказать, что только в течение 1970-2011 гг. объе-
мы глобальных выбросов диоксида углерода выросли на 112%, в том
числе в странах с низким, средним и высоким индексом человеческо-
го развития (ИЧР) – на 248%, а в странах с очень высоким ИЧР – на
42%29. Ожидается, что на период до 2050 г. на страны ОЭСР будет при-
ходиться 23% мировых выбросов СО2, страны БРИИКС – 51%, другие
страны мира – 26% соответственно30.
На рис. 1.3 представлена динамика удельной доли различных групп
стран в глобальном производстве в отраслевом измерении, которая сви-
детельствует о сохранении на период до 2030 г. глубоких структурных
28
Примечание.
На протяжении 1715-1971 г. объем мирового промышленного производства увеличился в
1730 раз, причем более половины этого прироста пришлось на период после 1948 г. По рас-
четам А. Мэддисона, в течение 1950-1973 гг. среднегодовые темпы прироста мирового ВВП
составляли почти 5%, в странах Западной Европы – 4,8%, в США – 3,9%, в Японии – 9,3%, в
Восточной Европе – 4,9%, в СССР – 4,8%, в Китае – 5,0%, в Индии – 3,5%, в Латинской Америке –
5,4%, в Африке – 4,43%. Данный период ознаменовался также высокими темпами прироста
и среднедушевого ВВП, в частности, в Японии они составляли более 8% ежегодно, в странах
Западной Европы – 4,1%, в Восточной Европе – 3,8%, в СССР – 3,4%, а в Китае – 3% // Столяр-
чук Я. М. Глобальні асиметрії економічного розвитку: монографія / Я. М. Столярчук. – К.: КНЕУ,
2009. – С. 99.
29
Петрашко Л. П. Корпоративна відповідальність: крос-культурні моделі та бізнес-практи-
ки: монографія / Л. П. Петрашко. – К.: КНЕУ, 2013. – С. 53.
30
OECD Environmental Outlook To 2050. Chapter 3: Climate Change. Pre-Release Version. –
OECD, November 2011. – P. 14.
59
Раздел 1
дифференциаций в национальных экономиках государств-лидеров и

развивающихся стран. И хотя прослеживается устойчивая тенденция
их определенного нивелирования, однако между отдельными страна-
ми и регионами они и в дальнейшем будут характеризоваться порази-
тельными структурными контрастами31.
Таким образом, дальнейшее наращивание и расширение индустри-
ального типа производства на основе несовершенных финансовых
механизмов и инструментов будет углублять глобальную неустойчи-
вость. В то же время модернизированный инструментарий реализа-
ции странами национальных экономических стратегий на основе осу-
ществления тотальной реструктуризации экономик отсталых стран и
модернизации их отраслевой секторальной структуры, утверждение
новой модели развития – экономики знаний, высоких технологий и
креативного хозяйства способны в перспективе существенно осла-
бить влияние глобальной неустойчивости на мирохозяйственную си-
стему и смягчить глубокие асимметрии ее развития.
В анализе факторов глобальной неустойчивости нельзя обойти
вниманием и нарастание структурных диспропорций и дисбалансов
глобального экономического развития. Речь идет о том, что мировая
экономика, с одной стороны, характеризуется глубокими отраслевы-
ми секторальными асимметриями с преобладанием финансового сек-
тора, а с другой – в последние десятилетия ускорился также процесс
ее структурной перестройки в направлении вынесения основного ко-
личества энерго-, материало- и трудоемких производств в развиваю-
щиеся страны, при одновременном усилении международной специа-
лизации государств-лидеров на производстве наукоемкой, инноваци-
онной и экологически чистой продукции. Подобная модель разделе-
ния труда усиливает глобальную неустойчивость, поскольку ведущие
страны мира получают практически неограниченные возможности
наращивать свои сверхприбыли от экспорта высокотехнологичных
товаров и услуг, присваивать интеллектуальную ренту и сглаживать
циклические колебания деловой активности в своих экономиках; тог-
да как зависимый статус отсталых стран, как аутсайдеров мирохозяй-
ственных процессов, еще в большей степени усиливается и приобре-
31
См.: Приложение. Рис. 1.3. Удельный вес различных групп стран в валовом выпуске про-
дукции в отраслевом разрезе в 2001 г. и 2030 г. (Построено по: OECD Environmental Outlook to
2030. – OECD, 2008. – P.85.)
60
1.3.
тает гипертрофированные формы32. Это не только вносит дисбаланс

в глобальное экономическое равновесие, но и обостряет глобальные
экологические проблемы, становясь мощным фактором нарастания
социальной и экологической напряженности.
С усилением специализации стран в глобальной модели междуна-
родного разделения труда тесно связан еще один структурный фактор
глобальной неустойчивости – долгосрочное неравновесие платежных
балансов стран, которое все в большей степени усиливает неустойчи-
вое состояние мирохозяйственной системы. Речь идет, во-первых, о
концентрации избыточных дефицитов платежных балансов в странах
«золотого миллиарда», прежде всего США, которые поглощают око-
ло 75% консолидированной суммы чистых текущих балансов стран с
активным балансовым сальдо; во-вторых, о концентрации избыточ-
ных профицитов платежных балансов в странах с формирующимися
рынками (рис. 1.433); в-третьих, о покрытии дефицита Соединенных
Штатов преимущественно за счет наращивания масштабов инвести-
рования в американские долговые ценные бумаги и покупки амери-
канского доллара странами с колоссальными накоплениями валютных
резервов (Китай) и нефтяными фондами (государства Персидского
залива). И хотя в последнее время парадигма глобальной неустойчи-
вости все больше «дрейфует» в сторону концептуальной позиции о
«естественности» дисбалансов счетов платежных балансов и отсут-
ствия с их стороны каких-либо угроз мировой экономике34, однако в
ситуации, когда одни страны являются нетто-экспортерами капитала,
а другие – его нетто-импортерами, глобальные денежные потоки на-
правляются в одном векторном направлении, существенно усилива-
ется глобальная неустойчивость и существует большая вероятность
возникновения кризиса.
32
Поручник А. М. Національний інтерес України: економічна самодостатність у глобальному
вимірі: монографія / А. М. Поручник. – К.: КНЕУ, 2008. – C. 330.
33
См.: Приложение. Рис. 1.4. Динамика глобальных дисбалансов текущего и финансового
счетов в 1998-2014 гг. и прогноз до 2020 г., % ВВП (World Economic Outlook: Adjustingto Lower
Commodity Prices, October 2015. – IMF, 2015. – P.18).
34
Примечание.
Апологеты данной концепции, в частности, считают, что дефицит платежного баланса США
следует соотносить не со стоимостью их ВВП, а со стоимостью американских активов. Напри-
мер, дефицит платежного баланса США в 2014 г. составил около 390 млрд долл. США, а стои-
мость американских активов – около 60 трлн долл. То есть удельный вес долга в капитале –
очень мала и не превышает 0,7%.
61
Раздел 1
Следующий структурный фактор глобальной неустойчивости – это

углубление асимметрии между глобальным спросом и глобальным
предложением на товары и услуги. Оно не только усиливает нерав-
новесное состояние мировой экономики, но и обостряет конкурент-
ную борьбу между экономическими агентами разных стран за рынки
сбыта и мировой инвестиционный капитал. Такое положение вещей
во многом вызвано нарушением пропорциональности в сфере обще-
ственного воспроизводства – прежде всего между производством
товаров и услуг и их потреблением (личным, корпоративным и госу-
дарственным) по разным странам и регионам. При таких условиях со-
отношение между совокупным спросом и совокупным предложением
определяет величину сбережений, служащую материальный основой
для накопления капитала (инвестиций) в той или иной национальной
экономике.
Таким образом, любой дисбаланс между сбережениями и инве-
стициями в стране отражается на состоянии ее платежного баланса
с зарубежными государствами, а величина дисбаланса между массой
товаров и услуг и их денежным обеспечением, сбережениями и инве-
стициями, рынками труда и капитала в значительной степени определя-
ют сегодня масштабы глобальной неустойчивости. Поэтому в ее основе
лежит нарастание межстрановых дисбалансов между производством и
потреблением, сбережениями и инвестициями. Достаточно сказать, что
в группе развитых стран мира (за исключением Германии и Японии) по-
требление стабильно превышает производство. Как результат – нехватка
сбережений, которые составляли в 2014 г. 21% ВВП стран с высоким дохо-
дом (в том числе 20% ВВП Франции, по 18% – Италии и Люксембурга,
17% – США, 15% – Португалии, 10% – Великобритании). В то же время
норма сбережений стран со средними и низкими доходами составляла
соответственно 31% ВВП (в том числе стран АТР – 45%, стран Южной
Азии – 31%, стран Европы и Центральной Азии – 16%)35.
Еще одним структурным фактором нарастания в последние де-
сятилетия глобальной неустойчивости является сверхкредитование
производства, что приводит к превышению глобального предложения
над глобальным спросом и объективно требует учета в национальных
экономических стратегиях стран механизмов наращивания платеже-
World Development Indicators. – [Electronic Resource]. – Available from:
35
http://wdi.
worldbank.org
62
1.3.
способного спроса. В результате возникают постоянные неравновес-

ные состояния в экономиках отдельных стран и глобальной эконо-
мической системе в целом. В условиях растущей взаимозависимости
национальных хозяйств это существенно усложняет механизмы меж-
дународного взаимодействия и создает дополнительные предпосылки
к возникновению глобальной неустойчивости.
В контексте смягчения глобальной неустойчивости, возникающей
по каналам асимметричности между глобальным спросом и глобаль-
ным предложением, заслуживают на внимание предложения мировых
аналитиков по увеличению платежеспособного спроса в развиваю-
щихся странах, прежде всего на основе повышения уровня заработ-
ных плат и наращивания доли фонда оплаты труда в их ВВП. Вместе
с тем, данный радикальный инструмент вряд ли можно реализовать,
учитывая существенное отставание стран данной группы от госу-
дарств-лидеров по показателям производительности общественного
труда.
Решение проблемы глобальной неустойчивости находится также в
плоскости выравнивания мирохозяйственных диспропорций путем
переоценки национальных валют (девальвации или ревальвации).
Кроме того, должны быть задействованы другие макроэкономические
регуляторы на основе фискальной консолидации, повышения нормы
сбережения капитала и инвестиций. Что касается стран со значитель-
ными внешними профицитами платежного баланса, то в контексте
нивелирования глобальной неустойчивости в их национальных эко-
номических стратегиях должны быть предусмотрены механизмы на-
ращивания внутреннего платежеспособного спроса, в том числе через
инструменты активной монетарной и фискальной политики. В то же
время страны с внешними дефицитами должны быть готовы к вне-
дрению в хозяйственную практику механизмов сдерживания потре-
бления, внутреннего платежеспособного спроса и стимулирования
экспорта. Так, согласно стандартной эконометрической модели США,
для снижения отношения текущего счета к ВВП на 1% в долгосрочном
периоде необходимо девальвировать доллар на 10-20%36.
Еще один весомый структурный фактор глобальной неустойчиво-
сти – это временная, территориальная и секторальная синхронизация
36
World Economic Outlook: Spillovers and Cycles in the Global Economy. – IMF, April 2007. –
P.105.
63
Раздел 1
национальных бизнес-циклов, влияющая на характер и динамику

экономической деятельности в странах и регионах мира. В данном
контексте следует отметить, что если до 1970-х годов национальные
циклы деловой активности характеризовались четко выраженной
асинхронностью в силу относительной экономической замкнутости
стран и регионов в послевоенный период, то сегодня все мы стали
свидетелями их синхронизации. Синхронизация национальных биз-
нес-циклов оказывает крайне негативное влияние на глобальную эко-
номическую стабильность, поскольку глобальный капитал в поисках
наиболее прибыльных сфер своего вложения в определенной степени
теряет способность к быстрой передислокации по отраслям, секторам
и регионам мирового хозяйства37.
С другой стороны, усиливается тенденция к совпадению цикличе-
ских колебаний мировой экономики с подъемами и спадами деловой
активности в Соединенных Штатах Америки. Впервые это проявилось
в 1981-1982 гг., затем в 1990-1991 гг., в 2001г.38 и, наконец, в 2007-2010
гг., которые со всей очевидностью подтвердили определяющее влия-
ние США на всю глобальную экономику и тренды ее развития.
В характеристике влияния синхронизации национальных биз-
нес-циклов на глобальную неустойчивость, нельзя обойти вниманием
и существенную трансформацию природы и движущих сил глобаль-
ных финансовых дисбалансов. Они становятся связанными не толь-
ко с возникновением временного неравновесия платежных балансов
отдельных стран через цикличность развития их национальных эко-
номик и асимметрию в объемах иностранного и зарубежного инве-
стирования на разных этапах цикла; но и с глубокими структурными
трансформациями мировой экономики.
С учетом опережающей динамики развития финансового глоба-
лизма по сравнению с глобальными процессами в реальном секторе
экономики современный характер глобальной неустойчивости реша-
ющим образом определяют также масштабы и структура мировых фи-
нансовых диспропорций. Они связаны прежде всего со стремитель-
ным наращиванием глобальных стоимостных объемов финансовых
37
Столярчук Я. М. Глобальні асиметрії економічного розвитку: монографія / Я. М. Столярчук. –
К.: КНЕУ, 2009. – C. 252.
38
Райхлин Э. И. Разбор некоторых обвинений против США / Э. И. Райхлин // Известия СПбУ-
ЭФ. – 2012. – №5. – С. 13-24.
64
1.3.
трансакций и операций с финансовыми деривативами; резкими кур-

совыми колебаниями курсов валют, акций и долговых обязательств на
мировых фондовых рынках; обесцениванием ключевых резервных
валют и активизацией их эмиссии; мировым финансовым кризисом
и нарастанием региональных диспропорций в накоплении глобаль-
ных валютных резервов и т.д. Достаточно сказать, что только в пе-
риод 1980-2014 гг., по данным экспертов «McKinsey Global Institute»,
Банка международных расчетов и «Deutsche Bank», стоимостные
объемы операций с финансовыми активами (акциями компаний, го-
сударственными и корпоративными долговыми ценными бумагами,
а также секьюритизированными и несекьюритизированными креди-
тами) возросли с 12 до 294 трлн. долл. США (в 2005 г. они составляли
178 трлн., в 2000 г. – 114 трлн., в 1995г. – 72 трлн, в 1990 г. – 54 трлн.)
(рис. 1.539), что составляет на конец периода почти 390% глобаль-
ного ВВП.
Еще более впечатляющая динамика характерна сейчас для масшта-
бов операций с финансовыми деривативами, стоимостные объемы ко-
торых в 2014 г. почти в 15 раз превышали глобальный ВВП. Нараста-
ние глобальных финансовых диспропорций вызывает массовый отток
инвестиционного капитала из различных стран и регионов мира, рост
глобального спроса на ключевые резервные валюты и стимулирует
спекулятивные операции со стороны коммерческих банков. Не следу-
ет сбрасывать со счетов и вполне реальной угрозы деформации на-
циональных воспроизводственных процессов, ограничения возмож-
ности поддерживать равновесное состояние экономики средствами
денежно-кредитной и валютно-курсовой политики, а также потери
государствами экономического суверенитета из-за долговой зависи-
мости и финансового подчинения другим странам мира.
Весомыми механизмами системного финансового стресса мирохо-
зяйственной системы, генерирующие ее глубокие структурные сдви-
ги, являются также динамичное наращивание эмиссионного объема
мировых резервных валют и ускоренная аккумуляция странами с
формирующимися рынками валютных резервов. Так, если в 1965 г.
39
См.: Приложение. Рис. 1.5. Динамика накопления глобальных финансовых активов в тече-
ние 2005-2014 гг., трлн долл. США. (Sam R. Here’s what the $294 trillion market of global financial
assets looks like / R. Sam // Business Insider, February 11, 2015. – [Electronic Resource]. – Available
from: http://www.businessinsider.com/global-financial-assets-2015-2#ixzz3g59m5Fic)
65
Раздел 1
стоимость валютных резервов всех стран мира составляла только

0,1 трлн. долл. США, в 1988 г. – 0,5 трлн., то в 2008 г. – 6,9 трлн., в
2010 г. – 9,6 трлн., в 2013 г. – 12,1 трлн соответственно40. При этом на
азиатские государства с формирующимися рынками приходится сей-
час более 60% их глобального объема, в том числе резервные сред-
ства Китая по состоянию на начало 2016 г. составляют 3,3 трлн. долл.
США; Японии – 1,2 трлн; Тайваня, Республики Корея и Гонконга – по
0,4 трлн, Сингапура – 0,3 трлн, а Таиланда – 0,2 трлн соответственно41.
Чрезмерное накопление азиатскими странами валютных резервов
оказывает мощное дестабилизирующее влияние на глобальную эко-
номическую устойчивость, поскольку их стоимостные объемы суще-
ственно превышают максимально допустимые лимиты. Если взять за
основу нормативы Банка международных расчетов (которые опре-
деляют адекватную стоимость валютных резервов страны в размере
объема ее краткосрочного долга, или 5-20% денежного агрегата М2,
или суммы импорта страны за 3-4 месяца), то валютные резервы Ки-
тая еще в начале 2000-х годов превышали допустимую норму почти
в 12 раз, Тайваня – почти в 6 раз, а Республики Корея и Малайзии –
втрое42. Каналами негативного влияния чрезмерного накопления ази-
атскими странами валютных резервов на глобальную экономическую
устойчивость является прежде всего рост мирового уровня процент-
ных ставок, «раздувание» денежных агрегатов и объемов кредитова-
ния экономик этих государств, наращивание ликвидности их банков-
ских систем и снижение эффективности инструментов денежно-кре-
дитного, монетарного и валютного регулирования.
Кроме того, ключевые резервные валюты порождают в глобаль-
ной экономике и специфические макроэкономические эффекты, су-
щественно трансформируя традиционные кризисные факторы, меж-
страновые и межрегиональные переливания глобального инвести-
ционного и финансового капитала, а также действующие механизмы
приспособления национальных платежных балансов к кризисным
условиям. Достаточно сказать, что на сегодняшний день доля долла-
40
Global Financial Stability Report 2012. Statistical Appendix, April 2012. – P.11.
41
List of countries by foreign-exchange reserves. – [Electronic Resource]. – Available from:
https://en.wikipedia.org/wiki/List_of_countries_by_foreign-exchange_ reserves
42
Глобальное экономическое развитие: тенденции, асимметрии, регулирование: моногра-
фия / Д. Лукьяненко, В. Колесов, А. Колот, Я. Столярчук и др.; под науч. ред. Д. Лукьяненка и
А. Поручника. – К.: КНЭУ, 2013. – C. 302.
66
1.3.
ра США в глобальных валютообменных операциях составляет почти

90%, в глобальных валютных резервах – 64%, в деноминации долго-
вых бумаг – 46%, в банкнотах за рубежом – 65%, в трансграничных
депозитах – 59%, а в трансграничных займам – 52% при доле США в
глобальном ВВП на уровне 24%43.
При таких условиях страны могут в достаточных масштабах ак-
кумулировать суверенные активы, а государства, генерирующие их,
способны существенно катализировать глобальную экономическую
неустойчивость. Формами ее проявления в первом случае является
снижение процентных ставок, компрессия спредов, поощрение ри-
скованного поведения экономических агентов, рост стоимости ак-
тивов, кредитная экспансия и бум потребления. Во втором случае –
это рост концентрации инвестиционного капитала в экспортоори-
ентированных секторах национальных экономик, экспорт дефляции,
снижение кредитных ограничений в глобальных масштабах, а также
стимулирование притока инвестиционного капитала (в том числе
спекулятивного) на рынок высококачественных активов44. Не случай-
но, большинство проектов реформирования глобальной монетарной
сферы предусматривают прежде всего кардинальные изменения в си-
стеме мировых резервных активов, что должно привести к снижению
зависимости глобальной экономики от несовершенной конкуренции
нескольких ключевых резервных валют45. Таким образом, нарастаю-
щая в последние десятилетия глобальная финансовая неустойчивость
обусловливает объективную необходимость модернизации нацио-
нальных экономических стратегий стран в направлении наращивания
валютных резервов, отвлечение капитальных ресурсов от финансиро-
вания социально-экономических программ и др.
43
Козюк В. Позиції резервних валют: теоретичний вимір та посткризові зрушення / В. Ко-
зюк // Економіка України. – 2012. – №7. – С. 60.
44
Dorrucci E. The International Monetary System After the Financial Crisis / E. Dorrucci, J. McKay.–
ECB Occasional Paper Series. – №123. – 2011. – Р. 1-62. Initial Lessons of the Crisis for the Global
Architecture and the IMF. – IMF, 2009. Mateosy L. The Debate on the International Monetary System
/ L. Mateosy, R. Duttagupta, R. Goyal. – IMF Staff Position Note. – 2009. – № 26. – Р. 1–25. Reform
of the International Monetary and Financial System. Trade and Development Report. Chapter IV.
Geneva. – UN, 2009. Reserve Accumulation and International Monetary Stability. Strengthening the
International Monetary System: Taking Stock and Looking Ahead. – IMF, 2011.
45
Козюк В. Позиції резервних валют: теоретичний вимір та посткризові зрушення / В. Ко-
зюк // Економіка України. – 2012. – №7. – С. 57.
67
Раздел 1
Третью группу факторов глобальной неустойчивости, представля-

ют институциональные факторы, связанные прежде всего с нараста-
нием в мире политической неустойчивости и неспособностью дей-
ствующей системы глобального менеджмента преодолеть глубокие
асимметрии и диспропорции мирохозяйственной системы. Так, отли-
чительным признаком нынешнего этапа институционализации гло-
бального экономического развития является нарастающий ее кризис,
проявляющийся, в частности, в явном замедлении процесса глобаль-
ной торговой либерализации в рамках ВТО. Это имеет своим законо-
мерным результатом активизацию либерализационных процессов в
зонах свободной торговли (ЗСТ), в том числе ЗСТ трансконтиненталь-
ного типа. Речь идет прежде всего о том, что еще на Уругвайском ра-
унде переговоров ВТО обозначились острые противоречия экономи-
ческих интересов государств-лидеров и менее развитых стран мира,
имеющие своим следствием невозможность успешного завершения
Дохийского раунда переговоров. Последний поставил на повестку дня
глобальной торговой системы очень амбициозные планы, связанные с
урегулированием вопросов в сфере международной торговли продук-
цией аграрно-продовольственного сектора. Это – во-первых, доступ
на рынки импортной продукции АПК (уровень таможенного обло-
жения, возможности использования тарифных квот и специальных
защитных мер); во-вторых, государственная поддержка сельского хо-
зяйства в части регуляторных механизмов и инструментов «зеленого»,
«янтарного» и «голубого» ящиков; в-третьих, субсидирование экспор-
та с обоснованием размеров предоставляемых субсидий по физиче-
ским объемам экспорта конкретных товаров и их стоимости46. Имен-
но по этим вопросам возникли острые противоречия экономических
интересов различных групп стран в области либерализации торговли
сельскохозяйственной продукцией. На сегодня в странах, играющих
ведущую роль в глобальной торговле, ставки тарифов на промышлен-
ные товары отличаются в несколько раз, а на аграрную продукцию –
до 10 раз (табл. 1.1).
Практически во всех странах-членах ВТО тарифы на сельскохо-
зяйственную продукцию в несколько раз превышают тарифы на про-
46
Зайнагутдинова А. И. Современное сосотояние и перспективы многосторонних торгових
переговоров Дохийского раунда / А. И. Зайнагутдинова // Актуальные проблемы экономики и
права. – 2014. – №4. – С. 206-214. – C. 211.
68
1.3.
мышленные товары, в частности, в странах ЕС этот разрыв (в средне-

взвешенных тарифах) составляет 13,9% против 4,0%; в Канаде – 18,0%
против 2,5%; в США – 5,0% против 3,3%; в Республике Корея – 48,6%
против 6,6%; в Японии – 23,3% против 2,6%; в Индии – 31,4% против
9,8%; а в Китае – 15,6% против 8,7% соответственно47.
Таблица 1.1
Среднеарифметические импортные тарифы во внешней
торговле отдельных стран (по ставкам наибольшего
благоприятствования) в 2014г.%48
Страна Все товарные Сельскохозяй- Несельскохозяй-
группы ственные товары ственные товары
Бразилия 13,5 10,2 14,1
Китай 9,6 15,2 8,6
Индия 13,5 33,4 10,2
Российская 8,4 11,6 7,9
Федерация
Европейский Союз 5,3 12,2 4,2
США 3,5 5,1 3,2
Япония 4,2 14,3 2,5
Респ. Корея 13,3 52,7 6,8
Аргентина 13,6 10,4 14,2
Австралия 2,7 1,2 3,0
Канада 4,2 15,9 2,2
Израиль 4,6 12,3 3,3
Мексика 7,5 17,6 5,9
Новая Зеландия 2,0 1,4 2,2
Украина 4,5 9,2 3,7
В то же время протекционистские импортные тарифы, защищаю-

щие местных производителей от притока дешевого продовольствия
из-за рубежа, по ряду товарных позиций варьируются в странах-ли-
дерах глобальной торговой системы от 100% до 1000%. Например, в
США максимальный уровень импортных тарифов достигает сегод-

Язык

ФРАНЦИЯ Final

Загружено:

Сведения о документе

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

ФРАНЦИЯ Final

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

Дипломатическая академия Украины

при Министерстве иностранных дел Украины

Рекомендовано к печати Ученым советом

?? Франция в глобальном мире: поиск конкурентной стратегии: монография /

Раскрыты теоретические и практические проблемы реализации стратегий

1.1. Сценарии глобализации: вариативность концепций

2.1. Исторический контекст французской экономической модели . . . . . . 110

3.1. Дилеммы финансовой политики Франции .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 238

В начале третьего тысячелетия формируется качественно новая парадигма рас-

Несмотря на выполнение всех требований глобализации – унифи-

Последняя, ​​отвергнутая из-за идеологических соображений, как тако-

в кризисном состоянии, нуждается в более пристальном научном вни-

Издательский дом Государственного университета — Высшей школы экономики, 2011.

ются на приоритетности общих интересов относительно интересов

а также прощается практика (на этом стоит акцентировать внимание)

щении и ценообразовании (так называемые преимущества саморегу-

индивидуализма, идеи «экономического человека», как концепту-

се и нашел свое отражение в ряде решений Международной Конфе-

перекрыт из-за коммунитарного (только по отношению к самим себе)

рам) стран – для глобализационных процессов на основе парадигмы

экономического интереса. Функция саморегулирования при такой си-

имеет и свои негативные последствия: дополнительный доход инве-

объединились в Организацию стран-производителей нефти (ОПЕК),

нее на национальном уровне, тем самым усиливая угрозы и нацио-

противостояние на уровне хозяйствующих субъектов порождает мо-

программу совместного преодоления глобальных проблем, следует

спечить экономический рост и устойчивое развитие во всех странах.

П. Бергера, С. Хантингтона. – М.: Прогресс, 2004. – C. 24.

циональном и глобальном уровнях, что ставит перед необходимостью

задекларированный принцип индивидуализма «меньше государства»,

Национальные экономики вызывают системно-стадиальные изме-

заменяют традиционные формы организации общества вроде племе-

То, что происходит сегодня, уже не раз было в истории: космополи-

консолидации общества, формирования оборонной базы и потенциа-

туется прежде всего как единство, целостность различных автоном-

иная трактовка роли «экономического человека», который является

Суверенность этих государств опиралась на национальные инсти-

экономик. Коммунитаризм требует, чтобы собственность, как госу-

New York: Columbia University Press, 1986. – Р. 148.

Очевидно, что, как и после заключения Вестфальского мира, как и

объединения усилий общества и подчинения индивидуальных инте-

Глобализационные вызовы ХХІ века (изменения в соотношении

Процессы самоидентификации нации, ее самоопределения в гло-

номического развития и типом политического устройства страны,

международных отношений, существенно возрастает роль в дости-

и торгового паритета, и условий найма на работу, и социальной ответ-

нальному экономическому эгоизму, абсолютизации национальных

субординацию и характер взаимодействия, однако нынешняя ситуа-

В современной политологии и экономической теории функции го-

собно сблизить национальные интересы стран и смягчить разногла-

Вступление мирового хозяйства в глобальную фазу цивилизацион-

противоречия и антагонизмы капиталистической рыночной системы,

а с другой – стихийными, чаще всего нелинейными и эмерджентны-

демографических, природных и других факторов. Учитывая это, гло-

угрозу для глобальной устойчивости сохранение индустриального

глобальные вызовы – развертывание второй «холодной войны», ак-

формационный импульс развития, а следовательно – его параметры

Это свидетельствует не только об их лидерстве в общемировых обра-

Существенное влияние временных турбуленций рыночной конъ-

В противоположность этому, обвальное падение мировых цен на

коллективного действия, когда рациональное поведение рыночных

ство. Именно эти общества создают сегодня предпосылки для буду-

дифференциаций в национальных экономиках государств-лидеров и

Последняя, отвергнутая из-за идеологических соображений, как тако-