Открыть Электронные книги
Категории
Открыть Аудиокниги
Категории
Открыть Журналы
Категории
Открыть Документы
Категории
А К А Д Е М И Я Н А У К С С С Р
ЛЕНИНГРАДСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
ИНСТИТУТА ИСТОРИИ
КРАТКИЙ ОЧЕРК
ИСТОРИИ
РУССКОЙ
КУЛЬТУРЫ
С ЛРЕВНЕЙШИХ
ВРЕМЕН
Л О 1 9 1 7 ГОДА
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
ЛЕНИНГРАДСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
Ленинград 1967
Редакционная коллегия:
С. С . ВОЛК, Ш. М. ЛЕВИН (ответственный редактор),
А. Г. МАНЬКОВ, А. Н. ЦАМУТАЛИ
К Р А Т К И Й О Ч Е Р К ИСТОРИИ РУССКОЙ К У Л Ь Т У Р Ы
Утверждено к печати
Ленинградским отделением И н с т и т у т а
истории Академии наук СССР
1-6-4
14а—67 (I пол.)
В. И. Ленин.
ПРЕДИСЛОВИЕ
6
Тура, детище Великого Октября, усвоила все ценные достижения
русской культуры прошлого; она возникла на благодатной почве,
подготовленной многовековым историческим развитием всех наро-
дов С С С Р и прежде всего — русского народа.
* * *
I X — н а ч а л о X I I I века
* * *
15
правления князя Владимира Святославича, любовно называемого
в былинах «Владимиром Красное Солнышко». При Владимире
Древнерусское государство достигло наибольшего могущества,
авторитет и влияние киевского князя получили широкое призна-
ние далеко за пределами Руси. Эпоха правления князя Влади-
мира стала «эпическим временем» русских былин.
Для народных творцов былевого эпоса время Владимира было
особенно дорого потому, что в это время князь и его дружина еще
не были отделены непреодолимыми социальными перегородками
от широких масс народа и тогда еще было возможно простому
крестьянину войти в состав княжеской дружины. Главные герои
былин — Добрыня Никитич, Илья Муромец, Микула Селянино-
вич — выходцы из крестьянской среды или из незнатных слоев
населения, за доблесть, мужество и силу принятые князем
в число дружинников. Прообразом былинного Добрыни Ники-
тича был реальный исторический деятель, известный нам по ле-
тописи, — Добрыня, дядя князя Владимира, действительно вы-
шедший из народных низов; его сестра Малуша, мать Владимира,
была рабыней.
Герои, вышедшие из низов народа, с большой симпатией изо-
бражаются в былинах. Один из самых ярких образов былевого
эпоса — образ Микулы Селяниновича, простого крестьянина, об-
ладавшего огромной физической силой, развившейся в мирном зем-
ледельческом труде. Микула на своей пашне предстает в былине
в красочном, праздничном облике:
1 Балтийское море.
2 Каспийское море.
3 Черное море.
36
остров, а в первой половине X I I I в. — Ледовитый океан, метко
названный в одном древнерусском памятнике «дышучее море»
(из-за теплого течения Гольфстрим зимой от моря поднимается
пар, как от человеческого дыхания); на юге в X I l в. русские уже
знали Кавказ и Закавказье (в частности, Грузию). Благодаря па-
ломничествам в Константинополь, на Афон и в Палестину русским
людям стали известны Византия и страны Ближнего Востока, бла-
годаря торговым поездкам — Польша, Чехия, Славянское Поморье,
Швеция, Дания, германские княжества. Для пополнения геогра-
фических сведений о странах, лежащих за пределами Восточной
Европы, использовались также переводные византийские сочине-
ния, содержавшие данные о Северной Африке, Ближнем Востоке и
частично о странах Западной Европы.
Накопленные русскими людьми исторические знания были скон-
центрированы в «Повести временных лет». Сведения по истории
других стран и народов русские читатели находили в произведе-
ниях переводной исторической литературы — в переводах визан-
тийских хроник, библейских книг, сочинениях Иосифа Флавия
и др.
Практика сельского хозяйства и лесных промыслов вела к на-
коплению сведений по естествознанию. Разведение домашнего скота
дало русским крестьянам практические знания о росте и размно-
жении животных. Практика земледелия привела к накапливанию
знаний о произрастании всех основных культурных злаков, овощей
и фруктов, занятия охотой и лесными промыслами давали богатые
сведения о животном мире и растительности лесной и лесостепной
полосы Восточной Европы.
Судя по имеющимся в нашем распоряжении письменным памят-
никам, в Древней Руси не сложилось оригинальных представлений
о строении мира и после введения христианства были использо-
ваны те воззрения на устройство Вселенной, которые к тому вре-
мени уже существовали в Византии. В сочинении Козьмы Инди-
коплова Земля рассматривалась как плоскость, окруженная океа-
ном; вокруг океана находится недостижимая людьми земля, на
которую опирается небесный свод; по небосводу совершают дви-
жения небесные светила. Сходные концепции содержались и у дру-
гих византийских авторов. Но важно отметить, что из Византии
проникли на Русь и некоторые полезные календарно-астрономиче-
ские сведения: о делении года на месяцы по принятому в то время
в Европе Юлианскому календарю, о продолжительности года —
365 1 A дней, о смысле устанавливаемого каждые 4 года високосного
года, о системе летосчисления от рождества Христова, о начале
года с 1 марта и т. д.
Необходимость календарно-астрономических расчетов способ-
ствовала развитию прикладной математики. Этим расчетам, в част-
ности, посвящено первое русское математическое сочинение, на-
писанное в 1136 г. новгородским книжником Кириком. Русским
37
людям были известны четыре правила арифметики и дроби. Циф-
рами служили буквы славянского алфавита.
В Древней Руси I X — X I I I вв. имелась и своя система мер,
частью сложившаяся у восточнославянских племен (тогда же или
в предшествующую эпоху), частично заимствованная из других
стран — из западнославянских земель, из Византии и с Ближнего
Востока. Местными мерами длины были пядь (около 23 см), са-
жень (около 1.42 м) и верста, или поприще (несколько более 1 км);
применялся и заимствованный из Византии локоть (42.5 или
47.5 см). Мерами веса были заимствованная из Ближнего Востока
гривна (409 г), пуд (40 гривен) и заимствованный с Запада бер-
ковец (10 пудов). Имелись и меры жидкостей — ведро, бочка, и
меры сыпучих тел — осьмина, четверть, половник, кадь.
Накопленные богатства человеческих знаний и литературно-
художественного творчества были сосредоточены в книгах. Книги,
еще в X в. очень редкие на Руси, широко распространяются по
стране в X I — X I I I вв. и становятся важнейшей культурной цен-
ностью. Русские люди уже в X I в. стали сознавать огромное
культурное значение книг. Именно в это время складываются
восторженные панегирики в честь книг. Автору «Повести времен-
ных лет» принадлежат замечательные слова: «Велика бо бываеть
польза от ученья книжного . . . мудрость бо обретаем и въздер-
жанье от словес книжных»... Книги «суть рекы, напаяюще вселе-
ную, се суть исходищя мудрости; книгам бо есть неищетная глу-
бина». В рукописном сборнике «Измарагд» говорилось: «Подобны
суть книги глубине морской».
Учитывая важное значение книг для развития культуры, делом
умножения количества книг, имевшихся в стране, занялся Ярослав
Мудрый, собравший в Киеве большое количество писцов, которые
«списаша книгы многы». Он создал первую в стране большую
библиотеку в киевском Софийском соборе; при Ярославе создаются
первые крупные оригинальные произведения русской литературы,
распространяются переводные византийские книги. Большую биб-
лиотеку собрал князь Николай Ольгович (Николай Святоша), по-
стригшийся в начале X I I в. в Печерском монастыре. Его библио-
тека осталась после его смерти в монастыре и способствовала со-
зданию здесь крупнейшего в стране книжного собрания.
Значительные библиотеки были созданы и во многих других горо-
дах страны.
Образованность распространялась прежде всего среди духовен-
ства, обязанного постоянно заниматься чтением и изготовлением
книг. Центрами переписки книг были главным образом монастыри,
переписчиками являлись преимущественно монахи, священники,
дьяконы; но встречались и светские писцы-ремесленники.
Знания распространялись в X I — X I I вв. и среди представите-
лей господствующего класса. Ярослав Мудрый сам «книгам при-
лежа и почитая е часто и в нощи, и в дне». Образованными людьми
за
были и е г о сыновья Святослав и Всеволод (последний знал пять
иностранных языков). Сын Всеволода Владимир Мономах, выдаю-
щийся древнерусский писатель, был знаком с греческой, латинской,
англосаксонской литературой. Братья Андрея Боголюбского Ми-
хаил и Всеволод также знали несколько языков. Известно, что по-
лучили образование и некоторые женщины в княжеских семьях.
Сохранилась собственноручная подпись дочери Ярослава Анны
(вышедшей замуж за французского короля Генриха I V ) . О дочери
черниговского князя Ефросинии известно, что она «не во Афинех
учися, но афинейски премудрости изучи», т. е. освоила важнейшие
в то время предметы — «философию, риторию и всю граммати-
кию»; учителем ее был весьма образованный и начитанный черни-
говский боярин Федор.
Для распространения культуры в среде господствующего класса
уже вскоре после принятия христианства князь Владимир «нача
поимати у нарочитое чади дети и даяти нача на ученье книжное».
Предполагается, что с этого времени стали существовать (вероятно,
небольшие по размерам и простые по устройству) школы для де-
тей знати. Ярослав основал в Новгороде школу для 300 человек,
преимущественно для детей духовенства. Учителя (в большин-
стве— из среды духовенства), обучавшие небольшие группы уче-
ников, имелись, по-видимому, в то время во многих городах страны;
гак, в маленьком Курске такой учитель в середине X I в. обучал
Феодосия Печерского.
В последние десятилетия советскими учеными установлено, что
уже в X — X I I вв. грамотность получила распространение и среди
сравнительно широких слоев населения, особенно в городах. Най-
денная в Гнездове старейшая сохранившаяся русская надпись на-
чала X в. «гороухща» выполнена гончаром на стенке глиняного
сосуда. От X I — X I I вв. известны исполненные ремесленниками
надписи на обломках глиняных сосудов в Киеве, Саркеле, Старой
Рязани, на пряслицах, кирпичах, на крышке деревянной кадушки,
сапожных колодках, на ювелирных изделиях. Особенно важны
найденные в ходе многолетних раскопок экспедиции А. В. Арци-
ховского в Новгороде берестяные грамоты — письма, счета, заве-
щания, торговые записи, писавшиеся острым предметом на кусках
бересты. Старейшие берестяные грамоты относятся к X I в. Эти
грамоты написаны рядовыми крестьянами и ремесленниками, про-
стым народным языком и ярко свидетельствуют о распространении
грамотности среди городского ремесленного люда и даже среди
сельского населения.
Такова была древнерусская культура, сложившаяся в I X —
первой половине X I I I в. Она впитала в себя все лучшее из куль-
турного наследия восточнославянских племен предшествующей
эпохи, а также многие достижения культуры самой передовой
страны своего времени — Византии и ряда других соседних наро-
дов, но все заимствования были творчески переработаны и явились
39
лишь отдельными элементами в величественном здании древнерус-
ской культуры, созданном творческим гением русского народа.
Н а огромных пространствах Русской земли от Карпат до Волги
и от Ладоги и северных лесов до южных степей и Черного моря
русская культура I X — X I I I вв. была единой, развивалась на бо-
гатом и многогранном русском языке. Она явилась общей основой
для последующего развития культур русского, украинского и бело-
русского народов.
* * *
40
и значительный путь развития, попадая в новую среду, быстро
«приспосабливалось» этой средой к своим местным специфическим
условиям. Искусство различных центров Киевской Руси наглядно
демонстрирует уже с самой ранней поры местную переработку ви-
зантийского искусства. Эту переработку отнюдь нельзя рассмат-
ривать только лишь как встречу византийского искусства с дру-
гими, тоже иноземными, влияниями, хотя последние неоспоримы.
Памятники монументального искусства Древнерусского государ-
ства возникали в первую очередь в наиболее крупных городах
Поднепровья. Степень их сохранности очень различна. Большая
часть памятников сохранилась в барочном наряде, в который одела
их эпоха X V I I — X V I I I вв. Многие памятники Киева сохранились
только в фундаментах, позволяющих реконструировать облик слож-
ных построек не всегда полностью, многие несут на себе резуль-
таты «реставраций» различных эпох.
Отрывочные и не вполне достоверные летописные свидетельства
говорят о существовании отдельных христианских храмов в Киеве
еще в X в. Такова церковь Ильи, существовавшая в Киеве при
Игоре, — в ней давала присягу христианская часть дружины Игоря,
летопись при этом добавляет «мнози бо беша варязи хрестиане»
(Лаврентьевская летопись, 945 г.). Эти церкви, конечно, были слу-
чайными, единичными сооружениями, отнюдь не характерными
для облика дохристианского Киева. Только при Владимире Свято-
славиче начинается энергичное строительство деревянных и камен-
ных храмов как в самом Киеве, так и в других городах Киевской
Руси. По свидетельству хроники Титмара Мерзебургского (умер-
шего в 1018 г., т. е. три года спустя после смерти Владимира),
в Киеве было к началу X I в- более 400 церквей и восемь торжищ.
Сведение это явно преувеличено, такого количества церквей
в Киеве, конечно, не было ни в эту пору, ни даже позже, но све-
дение важно тем, что Киев, по-видимому, производил на инозем-
ного наблюдателя впечатление города, насыщенного памятниками
новой христианской архитектуры, несмотря на то что христиани-
зация его была в сущности в самом начале.
От церковного каменного строительства князя Владимира до
нас дошли только фундаменты знаменитой Десятинной церкви,
выстроенной в 991—996 гг. Раскопанные части позволяют рекон-
струировать ее как большую трехнефную, шестистолпную крестово-
купольную постройку, вскоре расширенную дополнительными от-
крытыми галереями. Характерной строительной особенностью по-
стройки были деревянные настилы-лежни, залитые раствором, на
которых клались каменные фундаменты. Раскопки вскрыли боль-
шое количество фрагментов мраморного, а также фрескового и
мозаичного убранства церкви. Галереи, опоясывавшие храм, ве-
роятно, были ниже его и придавали объему здания ступенчатый
характер. Позднейший источник сообщает, что Десятинная церковь
была «о двадцати пяти верхах». Эта особенность напоминает
41
о многоглавии дубового храма Софии в Новгороде, выстроенного
в конце X в.
Значительно полнее наши сведения об архитектуре первой по-
ловины X I в. Этот период представлен в Поднепровье сохранив-
шимися памятниками строительства двух сыновей князя Влади-
мира — князя Мстислава черниговского и тмутараканского и князя
Ярослава киевского. Мстислав выстроил в обоих своих городах,
в Тмутаракани и Чернигове, по собору; черниговский был закон-
чен уже после смерти Мстислава его братом Ярославом. Тмутара-
канский собор не сохранился, черниговский собор Спаса суще-
ствует до настоящего времени, хотя сохранился и не во всех де-
талях; он представляет большую трехнефную, пятикупольную
постройку с тремя апсидами в восточной стороне и с цилиндри-
ческой башней у северо-западного угла. Внутри собор имеет боль-
шие по площади хоры (полати), на которые поднимались по лест-
нице в названной башне; юго-западная башня выстроена в X V I I I в.
на месте первоначальной крещальни, фундаменты которой
вскрыты раскопками. Фасады собора расчленены лопатками, вы-
ражающими внутреннее структурное членение здания. Собор
был перекрыт «по закомарам», т. е. кровля его лежала непосред-
ственно на коробовых сводах здания.
Почти одновременно с черниговским собором Ярослав выстроил
в Киеве собор Софии. Самое имя этого собора, так же как и имена
церкви Ирины, Золотых ворот, были несомненно связаны с жела-
нием повторить в Киеве прославленные константинопольские по-
стройки. Нужно, конечно, полностью отбросить мысль о сходстве
киевской Софии с константинопольской; киевская София хотя и
повторяла константинопольскую архитектуру, но архитектуру бо-
лее или менее современную ей, а не архитектуру V I в. Снаружи
киевская София несет сейчас барочный наряд X V I I — X V I I I вв.,
сильно искажающий ее первоначальный облик. Памятник представ-
ляет огромную пятинефную постройку, опоясанную в древности
двумя открытыми галереями. Своеобразная конструкция внешней
галереи киевской Софии, пристроенной уже в конце X I в., повто-
ряла конструкцию галереи новгородской Софии, выстроенной
в 1045—1050 гг. Для внутреннего пространства собора, так же как
и для черниговского Спаса, характерны огромные хоры. Кровля
собора лежала непосредственно на сводах. Здание увенчивали
13 куполов, в чем несомненно отразилась композиция деревянных
многоверхих построек, в частности новгородской Софии «о тринад-
цати верхах». Сохранившийся восточный фасад собора декорирован
по-византийски двухуступчатыми нишками с полуциркульным вер-
х,ом. Такой же профиль имели и старые окна собора. На восточном
фасаде хорошо видна древняя -византийская кладка стен. Собор
сложен из рядов тесаного камня, чередующихся с рядами плоского
кирпича («плинфы»), В древности стены н,е были оштукатурены.
Внутри собор был богато украшен мозаикой и фресками; парапеты
Софийский собор в Киеве. XI в.
56
Тридцатилетие, отделяющее софийскую роспись 1108 г. от р о с -
писи софийских притворов 1144 г., отмечено в художественной
жизни Новгорода напряженной деятельностью как в области зод-
чества, так и в живописи. В этот период были созданы фресковые
росписи собора Николы на Дворище, соборов Антониева и Юрьева
монастырей. От этих росписей сохранились лишь незначительные
их части. Особого внимания заслуживает роспись собора Анто-
ниева монастыря, исполненная в 1125 г. В алтаре сохранились ком-
позиции из цикла жития Иоанна Предтечи и несколько отдельных
фигур, а в центральной части храма — фрагменты композиций
успения и рождества. Антониевские фрески по характеру живописи
резко выделяются среди всех других новгородских росписей начала
X I I в. своим сильным, жестким, порой несколько грубоватым ри-
сунком. Следует отметить склонность мастера к острым и эмоцио-
нально выразительным характеристикам действующих лиц. Эти
особенности сближают антониевские фрески с миниатюрами рей-
хенаусской и регенбургской школ, а также с романо-византийскими
росписями Италии X l I в. Возможно, что эти особенности объяс-
няются тем, что строитель монастыря Антоний был иноземцем, со-
хранившим за собой и в Новгороде прозвище Римлянин. Едва ли ис-
полнителем антониевских фресок была артель пришлых мастеров, —
много характерных черт связывает эти фрески с новгородской
живописью X I I в. Н о вполне вероятно, что в составе артели могли
быть отдельные иноземные живописцы, своеобразная художествен-
ная манера которых оказала воздействие и на их русских товарищей.
Роспись церкви Спаса Нередицы, исполненная в 1199 г., пред-
ставляла до разрушения храма немецко-фашистскими захватчиками
наиболее драгоценный памятник новгородской монументальной жи-
вописи X I I в. Все стены, столбы, своды, арки и купол храма были
сплошь покрыты фресками прекрасной сохранности. В куполе была
помещена композиция вознесения, ниже, в барабане, — пророки.
В верхней части алтарной апсиды — богоматерь-оранта, ниже —
евхаристия и два ряда изображений отцов церкви. Н а стенах и
столбах храма поясами были расположены отдельные фигуры свя-
тых и композиции на библейские и евангельские темы. На запад-
ной стене и на примыкающих к ней участках северной и южной
стен располагалась большая композиция страшного суда. В нише
в юго-западном углу храма был изображен портрет строителя
храма — новгородского князя Ярослава. Своеобразный новгород-
ский колорит с преобладанием ярких интенсивных цветов — красно-
коричневых, желтых, зеленых, белых и синевато-голубых, харак-
терный, резко оконтуривающий форму рисунок и, наконец, русские
надписи с нередко пробивающимися местными особенностями
новгородского говора — все это говорит о новгородском происхо-
ждении мастеров Нередицы. Детальное изучение художественных
манер и технических особенностей нередицкой росписи позволило
установить, что она была исполнена группой мастеров, каждый
57
из которых в рамках обяза-
тельных иконографических
схем и типов сумел сохра-
нить свою творческую инди-
видуальность. При всем свое-
образии живописных манер
и технических навыков ма-
стера Нередицы создали це-
лостную по декоративному
замыслу и единству сложной
иконографической схемы рос-
пись.
Фресковая роспись церкви
Георгия в Старой Ладоге
(конец X I I в.) по своим
художественным особенно-
стям близка к одной из ма-
нер нередицкой росписи.
Роспись собора Мирож-
ского монастыря в Пскове
в большей ее части остается
доныне не расчищенной
из-под записи конца X I X в.
По сравнению с росписью
церкви Георгия в Ладоге и
росписью Нередицы мирож-
ские фрески обнаруживают
значительно большую связь
с классическими памятни-
ками византийского искус-
ства как в трактовке фигур,
так и в композиционных ре-
Аарон. Фрагмент росписи церкви шениях> в чем, по-видимому,
С паса Нередицы.
выразились грекофильские
тенденции строителя храма —
новгородского архиепископа Нифонта.
От X I — X I I I вв. сохранились выдающиеся памятники станко-
вой живописи (иконы). Некоторые из них, как например знамени-
тая икона «Владимирская богоматерь» (Государственная Третья-
ковская галерея), были вывезены из Византии, другие писались
в самом Киеве и иных городах Киевской Руси сначала приезжими,
а потом местными художниками. Расчищенные от разновременных
записей и потемневшей олифы, освобожденные от поздних чекан-
ных окладов, эти памятники древнейшего периода русской станко-
вой живописи свидетельствуют об утонченной и сложной по своему
составу художественной культуре Киевской Руси.
Распространение письменности вводило еще один вид искус-
58
ства — книжную миниа-
тюру. Древнейшие русские
миниатюры были испол-
нены в известном Остро-
мировом евангелии, напи-
санном в 1056—1057 гг.
дьяконом Григорием для
новгородского посадника
Остромира (приближен-
ного киевского великого
князя Изяслава). И са-
мая рукопись, и украшаю-
щие ее миниатюры были
исполнены в Киеве. Утон-
ченное мастер