ВКР АРХИПОВА

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
“ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ”»
Факультет социальных наук
Департамент политической науки
Архипова Юлия Олеговна
Тема работы:
Роль и место некоммерческих организаций в
политическом процессе современной России
Выпускная квалификационная работа

по направлению подготовки 41.03.04 Политология
студента группы № 442 (образовательная программа «Политология»)
Научный руководитель:
Преподаватель
Панфилова Елена Анатольевна
Москва 2015
Оглавление
Введение...................................................................................................................4
Обзор литературы....................................................................................................9
Методология..........................................................................................................18
1. История некоммерческих организаций как акторов политического

процесса..................................................................................................................23
1.1 Диссиденты: 1960-е – начало 1980-х......................................................23
1.2 Перестройка: начало 1980-х – 1991 гг. и 1991-1993 гг.........................38
1.3. Постсоветский период: 1993-1999 гг......................................................47
1.4. «Суверенная демократия»: 1999 – 2011 гг.............................................53
2. Анализ роли и места НКО в политическом процессе современной России

63
2.1. Рекрутирование гражданского общества...............................................63
2.2. Взаимоотношение НКО и представленных в Государственной Думе

партий..................................................................................................................65
2.3. Роль субститутов (Общественной Палаты и Совета по правам

человека) в участии НКО в политическом процессе......................................66
2.4. Восприятие НКО политики как сферы деятельности...........................70
2.5. Соотношение НКО и несистемной политической оппозиции.............73
2.6. Взаимосвязь между НКО и протестами 2011-2012 гг...........................78
Заключение............................................................................................................81
Список использованной литературы...................................................................84
2
Введение
Вопреки мнению о том, что сегодня некоммерческие организации
(НКО) играют незаметную роль в жизни российского обывателя,
разнообразные независимые НКО пытаются внести свои коррективы
практически в каждую законодательную инициативу или решение
исполнительной власти1, если дело касается нарушения закона, прав человека
или попросту здравого смысла. Руководители и эксперты из
некоммерческого сектора постоянно выступают в средствах массовой
информации как комментаторы тех или иных событий и политических
решений2. НКО разрабатывают и лоббируют свои собственные инициативы 3,
проводят исследования4, распространяют информацию5, занимаются
просвещением6 и многими другими делами, необходимыми для повышения
качества жизни общества.
Однако, несмотря на то, что немногие инициативы НКО находят
отображение в законах или правоприменении, НКО в последние несколько
лет столкнулись с тем, что их обвиняют в чрезмерной политизации 7. Кроме
1
См. например: Латыпов Р. «Репрессии подаются как эпидемия, а не как спланированные преступления
государства против граждан» // «Интернет-журнал Звезда» [Электронный ресурс] URL:
http://zvzda.ru/columns/3151b4544f20 (Дата обращения: 01.08.2015)
2
См. например: Панов П. За усыновление введут дополнительные пособия // «Газета Известия»
[Электронный ресурс] URL: http://izvestia.ru/news/589827 (Дата обращения: 01.08.2015)
3
См. например: Останови пожарную катастрофу сейчас! // Веб-сайт Гринпис Россия [Электронный ресурс]
URL: http://www.greenpeace.org/russia/ru/news/2015/08-27-pozhari/ (Дата обращения: 01.08.2015)
4
См. например: Влияние коррупции на розничную цену молока // Веб-сайт Трансперенси Интернешнл – Р
[Электронный ресурс] URL: http://www.transparency.org.ru/v-rossii/vliianie-korruptcii-na-roznichnuiu-tcenu-
moloka (Дата обращения: 01.08.2015)
5
См. например: Гринпис обнаружил крайне опасные вещества в сбросах полигона «Красный Бор» // Веб-
сайт Гринпис Россия [Электронный ресурс] URL: http://www.greenpeace.org/russia/ru/news/2015/26-08-
greenpeace-krasnii-bor/ (Дата обращения: 01.08.2015)
6
См. например: Московская открытая школа прав человека // Веб-сайт Международной Школы Прав
Человека и Гражданских Действий [Электронный ресурс] URL: http://inthrschool.org/moshr (Дата обращения:
01.08.2015)
7
См. например: Путин: «Памятка ОЗПП по Крыму — работа в интересах других государств» // «Газета
Известия» [Электронный ресурс] URL: http://izvestia.ru/news/588049 (Дата обращения: 01.08.2015)
3
того, государство попыталось ограничить деятельность независимых НКО в
публичной сфере, инициировав так называемый «закон об иностранных
агентах» - поправки в законодательство об НКО, согласно которым НКО,
получающая иностранное финансирование и занимающаяся «политической
деятельностью», сталкивается с ограничениями, которые, как показала
практика, ведут за собой фактическую ликвидацию НКО. Тема исследования
актуальна в связи с тем, что такое законодательство в среде сотрудников
НКО и экспертов было воспринято как угроза существованию независимых
гражданских организаций в России.
В истории российского движения НКО было несколько ключевых
событий, которые изменяли роль и место этих организаций в политическом
процессе и в обществе в целом. В числе последних событий, повлиявших на
деятельность российских НКО, можно привести протестное движение 2011-
2012 гг. «За честные выборы». Стороннему наблюдателю все сложнее
различать оппозиционных политических активистов и активистов НКО,
третьего сектора в целом, поскольку и те, и другие, используют одни и те же
формы действий, а их цели выглядят если не идентичными, то созвучными
целям политической оппозиции. Однако, несмотря на упрощение порядка
регистрации партий, НКО и «общественники» не стали заниматься
партийной деятельностью, но остались работать в рамках НКО, хотя здесь
законодательство, напротив, было ужесточено.
Объект исследования – взаимоотношения между гражданским
обществом и государством. Предмет исследования - факторы, которые
привели НКО к совершению действий, воспринятых государством как
оппозиционно-политические и приведших к дестабилизации отношений
между НКО, обществом и государством.
Проблема исследования – восприятие государством НКО и
политической оппозиции, протестного движения в современной России как
единого субъекта, несмотря на то, что они являются двумя разными
субъектами. Не только государство и окологосударственные акторы считают
4
независимые НКО той частью общества, в которую превратились остатки
движения «За честные выборы», но журналисты, исследователи, лидеры
мнений и обыватели также часто не замечают различий между НКО и
политической оппозицией.
Исследовательский вопрос: какое поведение активистов третьего
сектора и НКО повлияло на то, что государство обвинило их в излишней
политизации?
Гипотеза исследования заключается в том, что НКО в современной
России частично подменили собой как оппозиционные партии, так и участие
оппозиционных партий в деятельности представительных органов власти.
Возможно, эта ситуация является производной от существующего в России
недемократического политического режима, где политические партии
существуют только для того, чтобы создавать видимость конкуренции на
выборах, а функции представительных органов заключаются в легализации и
легитимации решений, принимаемых по факту исполнительной властью.
Поскольку такие механизмы связи государства и общества, как участие
оппозиционных политических партий в политическом процессе и наличие
оппозиционных депутатов в представительных органах, реализуются на
практике все меньше, НКО приходится брать эти функции на себя.
Цель исследования – выявление факторов, которые привели НКО к
совершению действий, воспринятых государством как оппозиционно-
политические и приведших к дестабилизации отношений между НКО,
обществом и государством.
Для этого нам необходимо выполнить следующие задачи: выяснить,
какие формы приобретала деятельность НКО в ходе развития этого
института, проанализировать процесс рекрутирования сотрудников НКО и
взаимодействие сотрудников НКО с разными политическими акторами
(несистемная оппозиция, партии, депутаты Государственной Думы), опыт
участия в Общественной палате и Совете по правам человека, взаимосвязь с
протестным движением. Мы объясняем конфликт между государством и
5
некоммерческим сектором по вопросу определения «политической
деятельности», заложенной в «закон об иностранных агентах», и проясняем,
каким образом во взаимоотношениях государства и НКО может установиться
новое равновесие.
Последние исследования по теме установления институционального
равновесия с участием российских НКО проводились после поправок в
законодательство об НКО 2006 года. Существует множество исследований
протестного движения «За честные выборы», его причин и последствий,
проблемы политизации в современном российском обществе, однако в этих
исследованиях нет цели объяснить роль и место НКО в указанных событиях.
Хотя политизация активистов третьего (некоммерческого) сектора как раз
заслуживает внимания, поскольку до участия в протестном движении
активисты НКО декларировали собственную аполитичность и подчеркивали
её как свое основное отличие от политических активистов.
Эксперты активно высказывают собственные мнения 8 о причинах
принятия и последствиях «закона об иностранных агентах», организации
выпускают доклады с обзором правоприменения9 (предназначенные скорее
для внешних наблюдателей вроде ООН, Совета Европы и др.), в средствах
массовой информации вышло несколько аналитических статей 10, но
8
См. например: Джибладзе: Закон об «иностранных агентах» должен быть отменен // ИА Росбалт
[Электронный ресурс] URL: http://www.rosbalt.ru/main/2014/07/22/1295049.html (Дата обращения:
01.08.2015)
Медведев С. Сезон охоты на НКО // «Радио Свобода» [Электронный ресурс] URL:
http://www.svoboda.org/content/transcript/27129692.html (Дата обращения: 01.08.2015)
9
См. например: «Иностранные агенты»: мифические враги и реальные потери российского общества //
Доклад Ресурсного правозащитного центра [Электронный ресурс] URL:
http://www.hrrcenter.ru/awstats/HRRC_report%20on%20FA%20NGO-1.pdf (Дата обращения: 01.08.2015)
10
См. например: Маркова В. Люди с клеймом: каково быть «иностранным агентом» // «MK.ru»
[Электронный ресурс] URL:
http://www.mk.ru/politics/2015/06/07/lyudi-s-kleymom-kakovo-byt-inostrannym-agentom.html (Дата обращения:
01.08.2015)
Никольская П., Романычева А. Судьба агента // «КоммерсантЪ» [Электронный ресурс] URL:
http://www.kommersant.ru/doc/2724830 (Дата обращения: 01.08.2015)
6
качественных исследований по указанной теме не проводились. Кроме того,
исследователи политизации 2011-2012 гг. часто рассматривают активность
НКО как часть политической борьбы в рамках движения «За честные
выборы» и тех политических формальных и неформальных организаций,
которые возникли на его обломках. Из-за этого слияния очень разных
субъектов в единое целое могли теряться важные выводы. Исследований
российского некоммерческого сектора в целом мало, большая часть из них
представляет собой экспертные обзоры сложившейся ситуации, причем
авторы не претендуют на объективность и верифицируемость их
наблюдений.
Используя в качестве методологии исторический
неоинституционализм, мы рассматриваем НКО в качестве института,
который постоянно видоизменяется под действием различных факторов,
отказываясь от одних форм деятельности, приобретая другие и сохраняя
третьи. Данные были собраны в ходе интервью с сотрудниками НКО,
включенного наблюдения. Также используются данные из открытых
источников: веб-сайтов организаций, информации из СМИ, блогов и
социальных сетей.
7
Обзор литературы
А. де Токвиль в книге «Демократия в Америке» 11 занимается поиском
институтов, способных сделать демократию устойчивой, но не тиранической,
и находит потенциал сопротивления «демократической диктатуре» в таких
институтах, как община (которую можно проинтерпретировать как местное
самоуправление), свобода ассоциаций, свобода прессы и легалисты
(«законники», профессиональные юристы). Эти институты и их роль
контролирующих деятельность ветвей власти и исправляющих «провалы
государства» в социальной сфере можно считать прообразом института
гражданского общества.
Дж. Л. Коэн и Э. Арато в книге «Гражданское общество и политическая
теория»12 концептуализировали понятие «гражданское общество» и внесли
его в контекст классических работ таких политических философов, как М.
Фуко, Х. Арендт, К. Шмитт и Ю. Хабермас. Дж. Л. Коэн и Э. Арато
определяют гражданское общество как краеугольный камень либеральных
демократий, особенно в постсоветских государствах. Они также утверждают,
что в ходе дискуссий о гражданском обществе могут разрешиться
противоречия между концепциями минималистской демократии и
демократии участия, между коммунитаристами и индивидуалистами, между
сторонниками государства всеобщего благоденствия и неоконсерваторами,
выступающими за минимальное вмешательство государства в жизнь
общества. Дж. Л. Коэн и Э. Арато отмечают, что в рамках динамической
концепции гражданского общества институты гражданского общества
взаимодействуют с политическим обществом и государством, и не считают,
что гражданские движения могут «заменить собой институциональные
структуры представительной демократии», в отличие от апологетов
радикальной демократии13. Гражданское общество для них — это поле
11
Токвиль А. Демократия в Америке.– М.: Изд. Группа «Прогресс» - «Литера», 1994. C.16.
12
Арато Э., Коэн Д. Л. Гражданское общество и политическая теория.— Весь мир — М. : Весь мир, 2003.
13
Арато Э., Коэн Д. Л. Указ. соч. С.41.
8
коммуникации и поиска консенсуса разнообразных групп с их идеями и
ценностями. Интерпретируя А. де Токвиля, Дж. Л. Коэн и Э. Арато приходят
к следующему тезису: «Исключение понятия политического общества, либо
отношение к нему как к гражданскому обществу равносильно жесткому
противопоставлению гражданского общества государству»14.
В статье «Концепция гражданского общества: восхождение, упадок и
воссоздание – и направления для дальнейших исследований» 15 Э. Арато
подчеркивает необходимость теоретического разделения «политического» и
«гражданского» обществ. Такое разделение — это, с одной стороны,
разделение труда в демократическом процессе (гражданское общество
ежедневно проводит аудит политической системы, работает с «провалами
государства», поставляет политическому обществу повестку дня и
аналитические материалы, политические партии синтезируют предложения
структур гражданского общества и выдвигают политическую программу, с
которой идут на выборы), с другой — разделение ответственности и
полномочий, новая система сдержек и противовесов (политические партии
борются за власть в ходе выборов, легитимность которых обеспечивается, в
том числе, наблюдающим за выборами гражданским обществом; поведение
партий обусловлено выборными циклами, в то же время структуры
гражданского общества работают без оглядки на них).
Таким образом, гражданское общество предстает для нас одной из
частей системы сдержек и противовесов, усложнившейся со времен Ш.-Л.
Монтескье, и включающей теперь множество акторов, в том числе таких, как
социальные движения, политические партии, некоммерческие организации,
средства массовой информации, и т.п.. Однако подход, предлагаемый Дж. Л.
Коэном и Э. Арато, подходит для анализа деятельности гражданского
14
Там же, с. 70
15
Арато Э. Концепция гражданского общества: восхождение, упадок и воссоздание — и направления для
дальнейших исследований // «Полис» - 1995. №3.[Электронный ресурс] URL:
http://www.polisportal.ru/files/File/puvlication/Starie_publikacii_Polisa/A/1995-3-Arato-
Koncepcija_grazhdanskogo_obshestva.pdf (Дата обращения: 01.08.2015)
9
общества в условиях демократии, либо в условиях процесса демократизации
авторитарных и посткоммунистических государств, где роль гражданского
общества сводится к разрешению противоречий, неразрешенных в рамках
политического взаимодействия граждан, партий и государства. Гражданское
общество, существующее в условиях недемократических режимов и
отсутствия реальной политической конкуренции, поднимающее вопросы
контроля за государством, защиты прав меньшинств и отстаивания ценности
верховенства права, остается за скобками.
Е. Белокурова в статье «Старое и новое в дискурсе гражданского
общества и характере общественных движений»16 раскрывает становление
понятия “гражданского общества” в современном российском общественно-
политическом дискурсе. Е. Белокурова отмечает несколько этапов
противостояния между подходами к данному понятию. Первый этап –
конфликт интерпретаций понятия «гражданское общество» между
сторонниками подходов Дж. Локка и Ш.-Л. Монтескье, первый
интерпретирует гражданское общество как «особый тип общества, который
соответствует модернистской исторической фазе и предполагает автономию
гражданина от государства и других граждан, а также защиту его прав и
свобод, сопряженных с гражданской ответственностью, активностью и
долгом», второй – как «сферу, отличную от государства, включающую в себя
главным образом гражданские организации и ассоциации, независимые
СМИ, местное самоуправление, другие формы самоорганизации граждан».
В 2000-х гг. противостоящие друг другу интерпретации понятия
«гражданского общества» переоформились: теперь понимание Ш.-Л.
Монтескье, представляемое НКО, противостояло пониманию российской
политической элиты: «сторонники президента В. Путина начали трактовать
гражданское общество не в качестве совокупности НКО, а как все общество
целиком», причем представителями такого гражданского общества
16
Белокурова Е. В. Старое и новое в дискурсе гражданского общества // «Новое литературное обозрение»
[Электронный ресурс] URL: http://www.nlobooks.ru/node/2580 (Дата обращения: 01.08.2015)
10
назначались религиозные организации (например, Русская православная
церковь) и лояльные государству ГОНГО (GONGO – government-organized
NGO – организованные государством НКО / НПО), представленные в
Общественной палате. Риторика протестов 2011-2012 гг. соответствовала уже
пониманию гражданского общества в традиции Дж. Локка. Поэтому Е.
Белокурова выводит три типа движений современного российского
гражданского общества: наследники либеральных движений, борющиеся за
права и свободы человека, представленные, в основном, НКО,
финансируемыми из-за рубежа; движения, «отстаивающие эффективную
социальную защиту, перераспределение доходов и общественную
справедливость», в основном – независимые профсоюзы и
перераспределяющие блага НКО, левые общественно-политические
движения; а также постиндустриальные новые социальные движения,
отстаивающие «право на культурную и социальную самобытность,
индивидуальный образ жизни и личную автономию». По мнению Е.
Белокуровой, в ходе протестов 2011-2012 гг. все три группы объединились,
так как они «естественным образом сходятся на базовых целях либерально-
демократического движения, без достижения которых невозможно решение
последующих задач: это обеспечение честных выборов и гарантий прав
человека, свободы слова, собраний и ассоциаций».
М. Гласиус и А. Ишканиан в статье «Тайный симбиоз:
взаимоотношение между активистами и НКО» на примере протестных
движений Афин, Каира, Лондона и Еревана показывают, что в разных
обществах во время протестов границы между активистами и сотрудниками
НКО размыты, в протестной среде много пересечений и коллабораций между
указанными акторами, несмотря на то, что протестующие и сотрудники НКО
декларируют отсутствие таких связей17.
17
Glasius M., Ishkanian A. Surreptitious Symbiosis: Engagement Between Activists and NGOs // VOLUNTAS:
International Journal of Voluntary and Nonprofit Organizations. First online: 25 November 2014. SPRINGER.
[Электронный ресурс] URL: http://link.springer.com/article/10.1007%2Fs11266-014-9531-5 (Дата обращения:
01.08.2015)
11
Исследования российского опыта работы НКО крайне неоднозначны,
единого мнения о роли и месте НКО в политическом процессе у
исследователей не сложилось, однако исследования содержат обрывочную
информацию о взаимодействии в разные периоды между НКО и обществом,
НКО и государством. Гораздо более полно исследованы протесты 2011-2012
гг., однако авторы не выделяют сотрудников и активистов НКО в отдельную
группу, но относятся к ним как к обычным протестным активистам в ходе
изучения, роль НКО как акторов политического процесса этого периода
опускается и игнорируется.
С. Хендерсон анализирует последствия зарубежного финансирования
российских НКО в 1990-е18. Согласно данному исследованию, НКО
чувствовали себя более комфортно в коммуникации с донорами, а
коммуникация с гражданами (по сути, потребителями услуг) была для НКО
большой проблемой: им сложно было донести свои цели до общества,
вовлекать граждан в свою работу и быть действительно эффективными
акторами в тех или иных общественных процессах. С. Хендерсон
утверждает, что одной из причин сложившейся ситуации являлось
непонимание донорами того, что на самом деле важно для общества, и, в
целом, нежелание отвечать на запросы, реально существующие в обществе.
Е. Белокурова и Н. Яргомская в статье «Цена одной иллюзии: может ли
гражданское общество стать эффективным в результате одной федеративной
реформы?» анализируют роль и позицию НКО в политических процессах,
проходящих на региональном уровне, а также последствия реформы 2004 г.,
которая сократила полномочия субъектов федерации в пользу федеральных
властей, и приходят к выводу о том, что реформа, отменяющая выборы
губернаторов, скажется на гражданском обществе скорее негативно,
поскольку повысится вероятность того, что механизмы обратной связи,
18
Henderson S. Selling Civil Society: Western Aid and the Nongovernmental Organization Sector in Russia //
Comparative Political Studies, 2002. Vol. 35, No. 2. Pp. 139-167. SAGE. [Электронный ресурс] URL:
http://cps.sagepub.com/content/35/2/139.full.pdf (Дата обращения: 01.08.2015)
12
заложенные в структуры гражданского общества, станут менее
эффективными19.
Среди правозащитников есть несколько лидеров мнений, выступающих
в сообществе как эксперты и предлагающих новые стратегии для
гражданского общества в целом и для НКО в частности. Например, А. Юров
пытается разделить политическую и правозащитную деятельность,
обосновывая это тем, что активисты НКО (и в особенности – правозащитных
организаций) могут быть эффективными только в том случае, когда они
политически нейтральны20. И. Аверкиев предлагает рекомендации для
устойчивого развития и повышения эффективности работы
правозащитников, описывая «идеального правозащитника» – аполитичного,
но тесно работающего с гражданами и легитимизирующего себя в
политическом процессе через широкую общественную поддержку его
деятельности21.
Й. Зигерт рассматривает сообщество российских НКО как часть
политического ландшафта и предлагает разделение на более и менее
политизированные НКО, связывая их деятельность с деятельностью таких
институтов, как Общественная Палата, Совет по развитию гражданского
общества и правам человека при Президенте и Уполномоченный по правам
человека22. Согласно мнению Й. Зигерта, НКО имеют дело с «моральной
анти-политикой», которая также является видом политической деятельности.
19
Белокурова Е. В., Яргомская Н. Цена одной иллюзии: можно ли сделать гражданское общество
эффективным при помощи одной федеративной реформы? // «Журнальный зал» [Электронный ресурс] URL:
http://magazines.russ.ru/nz/2004/38/bel7.html (Дата обращения: 01.08.2015)
20
Юров А. Тайны прав человека и политики, или Почему нормальное государство не может жить без
правозащитников // Веб-сайт Московской Хельсинской группы [Электронный ресурс] URL:
http://www.mhg.ru/files/011/tajprch.pdf (Дата обращения: 01.08.2015)
21
Аверкиев И.В. О «диссидентском консерватизме» и «правозащитном модернизме» (тезисы) // Веб-сайт
«Пермская гражданская палата» [Электронный ресурс] URL: http://www.pgpalata.ru/page/library/civ_10/01
(Дата обращения: 01.08.2015)
22
Зигерт Й. Гражданская активность в России и западный опыт // Pro et Contra, - Июль-октябрь 2012. С. 71-
83. [Электронный ресурс] URL: http://carnegieendowment.org/files/ProEtContra_56_71-83.pdf (Дата
обращения: 01.08.2015)
13
Автор также выделяет ключевые факторы, сформировавшие современное
российское гражданское общество таким, каким оно является (например,
потеря партией «Яблоко» фракции в Государственной Думе и дело ЮКОСа).
С. Любовников, Дж. Кротти и П. Роджерс в статье «Государство и
гражданское общество в постсоветской России: развитие гражданского
общества российского типа»23 рассматривают современное российское
гражданское общество как логическое продолжение советского гражданского
общества и делают вывод о том, что сегодняшние НКО - прямые наследники
советских организаций. Также они считают, что гражданское общество в
России является не более чем продолжением государства, но
инкорпорированным в общество, однако их исследование фокусируется на
ГОНГО и полностью игнорирует независимые инициативы и
неправительственные организации, ведущие свою генеалогию от
диссидентского движения и от активизма эпохи перестройки.
В статье «Чем обернулась для власти борьба с “иностранными
агентами”» Е. Белокурова и А. Тарасенко отмечают, что политическая
активность в целом и попытка повлиять на государственную политику в
частности - это неотъемлемая часть работы НКО24. Авторы также критикуют
«закон об иностранных агентах», но не проводят анализ контекста его
принятия. Указанная статья скорее является попыткой проинтерпретировать
нормативные предпосылки для существования независимых НКО, ежели
анализом того, как НКО могут проявлять свою политическую активность в
заданных институциональных условиях.
23
Crotty J., Ljubownikow S., Rodgers P.W.. The state and civil society in Post-Soviet Russia: The development of a
Russian-style civil society // Progress in Development Studies. – 2013. Vol. 13, no.2. Pp. 153-166. SAGE.
[Электронный ресурс] URL: http://pdj.sagepub.com/content/13/2/153.short (Дата обращения: 01.08.2015)
24
Белокурова Е., Тарасенко А. Чем обернулась для власти борьба с «иностранными агентами» // «Слон.ру»
[Электронный ресурс] URL: http://slon.ru/russia/vlast_i_nko_chem_obernulas_borba_s_inostrannymi_agentami-
980292.xhtml (Дата обращения: 01.08.2015)
14
Ф. Досэ анализирует изменения в поведении Московской
Хельсинкской группы, старейшей российской правозащитной организации 25.
Исследовательница рассматривает попытки этой НКО сотрудничать с
чиновниками, влияние государства на распределение финансирования НКО,
отношения между Московской Хельсинкской группой и политическими
лидерами мнений, оппозиционными политиками.
А. Сунгуров анализирует практики взаимодействия с государством
правозащитных НКО, сложившиеся к началу 2000-х гг 26. По мнению А.
Сунгурова, «наиболее типичным для правозащитных организаций является
реализация функции контроля и мониторинга», также правозащитные
организации участвуют в общественном обсуждении и лоббировании
инициатив, реже – в подготовке вариантов решения проблем, а также
выявлении проблем. Однако, А. Сунгуров в статье «Государство и
гражданское общество: как может иерархическая структура
взаимодействовать с сетевой?»27 приходит к выводу о том, что сложности в
коммуникации между гражданским обществом и государством возникают по
причине разнородности указанных структур (соответственно, сетевых и
иерархических), в результате чего фокус его дальнейших исследований
сместился в область «институтов-медиаторов» – уполномоченного по правам
человека, общественных палат и советов по правам человека.
Институт коллективного действия (ИКД) под руководством К. Клеман
проанализировал десятки кейсов локального противостояния граждан 28,
25
Daucé F. The Government and Human Rights Groups in Russia: Civilized Oppression? // Journal of Civil Society.
Vol. 10, Issue 3, - 2014. Published online: 22 Aug 2014. Taylor & Francis Online. [Электронный ресурс] URL:
http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/17448689.2014.941087 (Дата обращения: 01.08.2015)
26
Сунгуров А.Ю. Участие правозащитных организаций в процессе принятия властных решений // «Центр
Cтратегия» [Электронный ресурс] URL: http://strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=738 (Дата обращения:
01.08.2015)
27
Сунгуров А.Ю. Государство и гражданское общество: как может иерархическая структура
взаимодействовать с сетевой? // «Центр Cтратегия» [Электронный ресурс] URL: http://strategy-
spb.ru/index.php?do=biblio&doc=680 (Дата обращения: 01.08.2015)
28
Клеман К., Мирясова О., Демидов А. От обывателей к активистам.-М.: Три квадрата, 2010 // Электронный
ресурс [Электронный ресурс] URL: http://artesliberales.spbu.ru/contacts-ru/clement/clement (Дата обращения:
15
составляющих социальные движения, и государства, однако должного
внимания роли НКО как особого актора гражданского общества, в работах
ИКД не уделяется, предмет исследования ИКД — локальные всплески
гражданской активности, главными героями которых являются «активисты».
Лаборатория публичной социологии в коллективной монографии
«Политика аполитичных: гражданские движения в России в 2011-2013 гг.» 29
описывает причины и последствия протестного движения «За честные
выборы». Авторы также поднимают проблему возможности коллективных
гражданских действий в рамках деполитизированной российской
общественной и гражданской жизни, однако смешивают работу НКО и
деятельность, направленную на достижение общественного блага, с
политической борьбой, не проводят различий между политическими и
гражданскими активистами, несмотря на различие их целей (изменить
существующий в политике status quo, а не исправить провалы рынка и
государства).
01.08.2015)
Городские движения России в 2009-2012 годах: на пути к политическому. // Под ред. Клеман К. – М: Новое
литературное обозрение, 2013.
29
Политика аполитичных: Гражданские движения в России 2011—2013 годов. // Коллективная монография
под ред. Ерпылевой С. В., Магуна А. В. — М.: Новое литературное обозрение, 2014.
16
Методология
Под некоммерческими (неправительственными) организациями (НКО /

НПО) мы понимаем организации, которые не зависят от государства, не
ставят своей целью извлечение прибыли, независимо от формы регистрации,
независимо определяют свои цели и легальные методы их достижения, на
постоянной основе занимаются решением проблем, которые по разным
причинам не могут быть решены государством или коммерческими
организациями. ГОНГО (GONGO, government-organized NGO,
организованные государством НКО) не включены в исследование, поскольку
действуют в соответствии с запросами государства, а не общества. Также мы
не включаем в исследование социальные движения и профсоюзы, поскольку
их роль как политического актора ограничена в силу того, что их
конфронтация с государством и бизнесом в целом устойчива и достаточно
подробно описана в работах ИКД и К. Клеман.
Гражданское общество – это сфера некоммерческой негосударственной
деятельности граждан. Понятие «гражданское общество» шире, чем просто
сумма некоммерческих организаций, но является той питательной средой, в
которой НКО появляются, развиваются и коммуницируют.
Политический процесс – это процесс, происходящий между
появлением идеи и ее имплементацией посредством действий государства,
причем в данном исследовании мы концентрируем внимание на формальной,
а не содержательной стороне процесса30.
В рамках данного исследования мы не придерживаемся жёсткого
определения политического, поскольку те или иные тезисы, выдвигаемые
НКО, и инструменты для достижения целей, одни акторы воспринимают как
политические, другие – как неполитические. Помимо этого, сам конфликт по
вопросу определению политического в ходе взаимодействия государства и
30
Хейвуд Э. Политология: Учебник для студентов вузов. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. С. 459.
17
НКО не может быть корректно описан, если мы изначально определим, что
есть политика.
Гражданское общество в целом и НКО в частности – очень подвижная
социальная материя, они заполняют то пространство, которое государство не
может заполнить либо в силу собственной ригидности, либо в силу нехватки
ресурсов, либо в силу необходимости разделения полномочий с целью
предотвращения конфликта интересов. Коммерческие структуры же
нацелены на получение прибыли, а далеко не всякая общественная
деятельность прибыльна.
Мы рассматриваем НКО как один из институтов гражданского
общества. Д. Норт описывает институты как «правила игры в обществе, или,
выражаясь более формально, созданные человеком ограничительные рамки,
которые организуют взаимоотношения между людьми. <...> Институты
уменьшают неопределенность, структурируя повседневную жизнь» 31. Норт
подчеркивает различие между институтами и организациями, которые
являются командами, играющими по заданным институтами правилам игры:
«Моделирование стратегий и навыков, складывающихся по мере развития
команды – это совсем другой процесс, нежели моделирование создания и
развития правил и последствий их применения»32. Мы считаем возможным
концептуализировать НКО в качестве института постольку, поскольку
рассматриваем современные российские НКО, независимые от государства,
не в качестве отдельных организаций-команд, но как сложившийся механизм
взаимоотношений между гражданским обществом и государством. Однако
правила игры формулировались как итог реализации определенных
стратегий и навыков, в результате которой некоторые практики перестали
использоваться, часть была перенята другими акторами, оставшиеся же стали
перешли в категорию формальных или неформальных «правил игры».
31
Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики.-М. Фонд
экономической книги «НАЧАЛА», 1997. С.17-18.
32
Там же. С.19
18
Согласно Дж. Марчу и Дж. Олсену, институты упорядочивают
социальные отношения, уменьшают гибкость и количество различных
вариантов поведения. Акторы, использующие и воспроизводящие институт,
подчиняются его логике, воспринимают существующие правила в качестве
«естественных», «легитимных», действуют на основании того, что они
воспринимают некоторые действия возможными, подходящими, а также
обладают некоторым набором прав и обязанностей33.
К. Телен отмечает важность эффекта обратной связи, поскольку акторы
в меняющихся условиях производят переоценку эффективности тех или
иных действий, вследствие чего институты меняются. Институты также
подвержены изменениям вследствие изменения институтов,
комплементарных им34.
НКО и их формы деятельности сильно зависят от политических и
экономических условий конкретного общества в конкретный исторический
момент, что делает сомнительными попытки создать некую нормативную
модель сообщества НКО как института.
В целом, история взаимодействия НКО и государства не описана. Мы
взяли 5 нарративных интервью у разных акторов гражданского
общества (депутат Государственной Думы I Созыва; правозащитница,
вышедшая из советских общественных структур; эксперт, занявшийся
общественной деятельностью в ходе перестройки; член Общества
«Мемориал»; гражданская активистка, баллотировавшаяся на выборах в
Мосгордуму 2014 г.), чтобы восстановить цепь событий с конца 1980-х.
Дополнительно использовалась информация из СМИ, блогов и, в частности,
интервью с другими активистами. Помимо этого, мы взяли 15
33
March, J.G. and J.P. Olsen, 2009. Elaborating the “New Institutionalism”. The Oxford Handbook of Political
Institutions, 6. [Электронный ресурс] URL:
www.oxfordhandbooks.com/view/10.1093/oxfordhb/9780199548460.001.0001/oxfordhb-9780199548460-e-1
34
Thelen K. How Institutions Evolve. Cambridge University Press, 2004. - P. 36-39. [Электронный ресурс] URL:
http://ebooks.cambridge.org/ebook.jsf?bid=CBO9780511790997 (Дата обращения: 01.08.2015)
19
полуструктурированных интервью у людей, вовлеченных в деятельность
НКО сегодня.
Поскольку нас интересуют формы вовлечения НКО в политический
процесс и причины выбора активистами тех или иных политических
стратегий, мы считаем необходимым использовать исторический
неоинституционализм. Совокупность независимых НКО, с нашей точки
зрения, - общественный институт, понимаемый как кодифицированная
система идей и соответствующих практик, который наряду с другими
институтами (политическими партиями, средствами массовой информации
или государственными органами) опосредует участие граждан в
политическом процессе. Наличие устойчивых взаимосвязей между
вовлеченными в деятельность НКО людьми и постоянная кооперация внутри
сообщества позволяет предполагать, что оно однородно и может быть
описано как целостное. Нормы, заключенные в содержание института,
формируются акторами, которые в ходе своей деятельности руководствуются
собственным восприятием текущей ситуации и трансформируют свои
представления об эффективных и целесообразных действиях в конкретные
действия, которые становятся или не становятся нормой. При этом
существует историческая преемственность методов воздействия НКО на
другие политические институты, хотя когда в ходе трансформации
политического поля появляются новые возможности и новые инструменты,
НКО начинают их активно использовать, таким образом эти новые формы
взаимодействия становятся новыми правилами и инкорпорируются в уже
существующий институт НКО.
Для того, чтобы описать этот институт и его трансформации в
указанный период, мы собираем восприятия вовлеченных в деятельность
этого института индивидов, для чего пользуемся качественными методами
(контент-анализ данных, полученный в ходе ведения полевых заметок,
включенного наблюдения, полуструктурированные интервью). Мы исходим
из того, что именно лидеры и сотрудники НКО определяют, исходя из
20
собственных представлений о потенциальной эффективности, некоторые
формы действий в рамках политического процесса, отказываясь при этом от
других форм действий. Круг респондентов ограничен активистами,
поскольку мнения обывателей отражают скорее тот образ, который
формируется средствами массовой информации в отношении НКО. Также
для исследование использовалась информация, полученная автором в ходе
работы с такими организациями, как Совет при Президенте по развитию
гражданского общества и правам человека, «Трансперенси Интернешнл – Р»,
Московской Хельсинкской группой, Молодежным Правозащитным
движением, Ассоциацией «ГОЛОС», благотворительным проектом «Нужна
помощь», движением по сбору помощи пострадавшим после наводнения в
Крымске. Кроме того, проблема доступа к первичным данным о
деятельности протестного движения 2011-2012 гг. была решена за счёт
реализации возможностей по осуществлению практик непосредственного
включённого наблюдения автора за электоральной кампанией А. Навального
и деятельностью муниципального депутата М. Каца.
В рамках исследования мы фокусируемся на процессах, происходящих
на федеральном уровне, оставляя за рамками подобные процессы,
происходящие на региональном и локальном уровнях. Поскольку
исследование проведено с использованием качественных методов
(включенное наблюдение, полевые заметки, полуструктурированные
интервью), исследование НКО, базирующихся в регионах, но работающих на
федеральном уровне, затруднено, особенности их деятельности могут быть
утеряны.
В ходе отбора респондентов мы концентрируем внимание на
сотрудниках ресурсных и правозащитных НКО, а также НКО, занимающихся
гражданским контролем, поскольку они чаще всего коммуницируют с
государственными структурами и чиновниками по роду своей деятельности,
создают инфраструктуру для других НКО (юридическая помощь,
консультации по вопросам связей с общественностью, фандрайзинга,
21
обеспечения устойчивости собственной деятельности) и объединяют
узкоспециализированные НКО в единую сеть, являются посредниками в
передаче информации между ними, «лидерами мнений» в секторе,
лоббируют изменения нормативно-правовой базы, а также способны
формулировать и продвигать единые стратегии действий в экстренных
ситуациях.
22
1. Становление некоммерческих организаций как акторов
политического процесса.
Современное сообщество независимых неправительственных

организаций России уходит корнями в диссидентские сообщества, советские
общественные организации и группы активистов эпохи перестройки.
Практики, знания и опыт, накопленный этими движениями, значительно
трансформировался в силу изменения политической системы, коммуникации
с зарубежными активистами, общественных изменений и информационной
революции, однако даже сейчас, включаясь в деятельность некоммерческой
организации, спустя некоторое время активист обнаруживает себя
включенным в сеть, где от представителей этих трех источников
гражданской активности конца 1980-х его отделяет не более чем два
рукопожатия.
1.1 Диссиденты: 1960-е – начало 1980-х.

Для того, чтобы реконструировать роль НКО советского периода
(формально-юридически эти организации не являлись НКО, однако они
вписываются в понятие НКО, используемое в данном исследовании) мы
опираемся на следующие источники: «История инакомыслия в СССР» 35 Л.
Алексеевой и «За нашу и вашу свободу! Диссидентское движение в России» 36
С. Вессье. Л. Алексеева в своей книге уделяет много внимания
национальным и религиозным движениям, однако нас интересуют
гражданские движения как прообраз правозащитных и гражданских
некоммерческих организаций, предмет борьбы которых — общественные
интересы, а не интересы отдельных меньшинств. С. Вессье описывает
историю становления и развития диссидентского движения, переосмысляет
35
Алексеева Л. М. История инакомыслия в СССР: новейший период. – М.: Моск. Хельсинк. группа, 2012.
36
Вессье С. За нашу и вашу свободу! Диссидентское движение в России. – М.: Новое литературное
обозрение, 2015.
23
накопленный им опыт и рассматривает основные дискуссии, проходившие в
диссидентском движении.
Л. Алексеева подчеркивает отсутствие преемственности советского
правозащитного движения с дореволюционной либерально-демократической
традицией и зарубежными гражданскими движениями, а также подчеркивает
его нравственный, а не политический характер37, структуру же описывает как
«братский орден», однако С. Вессье, напротив, считает диссидентское
движение «прямыми наследниками традиционной русской интеллигенции,
дистанцировавшейся от самодержавной власти»38. Так или иначе, мы не
будем анализировать преемственность указанных групп в рамках данного
исследования. Вероятно, на диссидентское движение и формы его
деятельности сильно повлиял корпус классической русской литературы (в
частности, идеи Л. Толстого о непротивлении злу насилием), кроме того,
предки некоторых диссидентов принадлежали к дореволюционной
интеллигенции, однако большая часть диссидентского движения – люди,
родившиеся позже 1920 г., воспитанные уже в другой, советской, культуре.
В 1958 г. зародилась традиция проведения Маяковских чтений: люди
выходили к памятнику Маяковскому в Москве и читали стихи, однако власти
мешали встречам, что придавало действу политический характер. Люди
распространяли самиздат (первый самиздат – стихи и другие литературные
произведения, запрещенные цензурой, публицистические эссе на
околополитические темы появятся в самиздате позже), у активистов
проводились обыски, в 1961 г. завсегдатаев Маяковских чтений арестовали.
Начали появляться подпольные литературные кружки. В апреле участники
литературной группы СМОГ устроили первую неофициальную
демонстрацию, одним из лозунгов которой был «Лишим соцреализм
девственности».
37
Алексеева Л. М. Указ. соч. С. 206.
38
Вессье С. Указ. соч. С.365.
24
Так зарождалась культура независимого выражения мнения
зарождавшимся же гражданским обществом, однако еще не существовало
разделения на гражданское и политическое, можно было разделить только
деятельность в рамках санкционированного государством и независимую от
государства деятельность (не всегда являющуюся публичной – например,
хранение самиздата). Публичные выступления диссиденты называют
«осуществлением гражданских прав явочным порядком». Московская
интеллигенция собиралась в квартирах друзей, общалась между собой, так
появлялось диссидентское движение как сообщество, появлялись связи
между его участниками. «Конечно, они немало говорили о недостатках
советской системы, кто-то называл их даже пороками, но никто не
намеревался ее “подрывать” или “ниспровергать”. Однако неблагополучие
было для всех очевидным, и все говорили, говорили об этом — то серьезно,
то смеясь над нелепостями и уродствами советской жизни и над общей (и
собственной) покорностью властям»39. Продолжались увольнения,
исключения из институтов, аресты и помещения активистов в психбольницы.
Днем рождения советского правозащитного движения Л. Алексеева
называет 5 декабря 1965 года, День Конституции, — день, когда в Москве
состоялась первая демонстрация под правозащитными лозунгами40. Поводом
для него стал суд над А. Синявским и Ю. Даниэлем, писателями,
опубликовавшими свои произведения за рубежом. Позже демонстрации 5
декабря проходили в форме минуты молчания.
А. Есенин-Вольпин, математик, поэт и бывший политзаключенный,
распространял «простую, но непривычную для советских людей мысль: что
законы следует понимать так, как они написаны, а не так, как их трактует
начальство, и требовать их буквального выполнения»41. Жена А. Даниэля Л.
Богораз начала кампанию написания писем генеральному прокурору против
39
Алексеева Л. М. Указ. соч. С.214.
40
Там же, с.208.
41
25
незаконных приемов следствия, Л. Алексеева называет её тон и аргументы
«новаторскими» для 1965 г.. В самиздате распространяются письма в защиту
репрессированных и стенограммы с судебных и партийных заседаний.
Появилась традиция написания открытых писем, обращенных к советскому
руководству, под такими письмами авторы стремились собрать
максимальное число подписей максимально известных людей — ученых
(например, академика А. Сахарова), режиссеров, актеров, писателей,
художников, «старых большевиков»42. Люди собирались у судов во время
судебных заседаний по громким процессам, на которые их не пускали.
«Процесс четырех», в ходе которого А. Гинзбург и Ю. Галансков были
осуждены за передачу книги со стенограммой процесса над А. Синявским и
Ю. Даниэлем, породил новую практику сопротивления: одно из публичных
писем по делу было адресовано не только советской власти, но и «мировой
общественности»: «Это было преодолением общего комплекса против
«выноса сора из избы», - описывает данное событие Л. Алексеева.
С 1966 г., после первых вестей от А. Синявского и Ю. Даниэля из мест
лишения свободы московское правозащитное сообщество узнает, что
реальное число политзаключенных исчисляется тысячами. После
освобождения А. Марченко становится еще больше информации о составе
контингента в местах лишения свободы и условиях пребывания там, А.
Марченко информирует московских правозащитников о других
неформальных организациях сопротивления — национальных и
религиозных. Появляются люди, занимающиеся сбором материальной
помощи политзаключенным, чуть позже, в 1969 г. появляется фонд помощи
детям политзаключенных.
В 1968 г., после «Пражской весны», большинство активистов
общественных кампаний отошли от деятельности, поскольку разочаровались
в ней, подобная деятельность начала казаться им бесперспективной в борьбе
с тоталитарным государством. Однако 25 августа на Красную площадь
42
Там же, с. 221.
26
вышли семеро с плакатом «Да здравствует свободная и независимая
Чехословакия!», участники акции были задержаны, шестерых из них осудили
и отправили в места лишения свободы, однако новость о демонстрации
разлетелась по всему миру. В Ленинграде в ночь вторжения в ЧССР на
Аничковом мосту появилась надпись «Вон Брежнева из Чехословакии!»
Десятью годами позже, когда милиция начнет блокировать квартиры людей,
планирующих демонстрации, они начнут устраивать «квартирные
демонстрации» – вывешивать плакаты с лозунгами из окон43.
Самиздат и тамиздат (литература, напечатанная за рубежом и ввезенная
в СССР) стал политизироваться: это были мемуары репрессированных,
аналитические эссе (например, А. Амальрика и А. Сахарова). Одним из
направлений деятельности гражданского движения стало производство и
распространение таких источников: перепечатка, организация логистики
распределения текстов по желающим их прочитать, передача материалов за
границу и из-за границы. В 1968 г. начинает выходить информационный
бюллетень «Хроника текущих событий» (ХТС): «издание констатирует
нарушения прав человека в СССР, правозащитные выступления и факты
осуществления гражданских прав “явочным порядком”». ХТС, как отмечает
Л. Алексеева, создала постоянную связь между отдельными
правозащитниками и между разными диссидентскими движениями в целом,
появилась сеть корреспондентов в разных городах, также наладилась связь с
местами лишения свободы. В 1969 г. в самиздате появляются тексты
прикладного значения: «Памятка для тех, кому предстоят допросы»
авторства А. Есенина-Вольпина, в 1974 г. – «Пособие по психиатрии для
инакомыслящих» В. Буковского и С. Глузмана.
В 1969 г. прошла первая независимая пресс-конференция, в которой
участвовали А. Амальрик и В. Буковский, позже пресс-конференции также
устраивали А. Сахаров и А. Солженицын. Тогда же появилась первая
правозащитная ассоциация – «Инициативная группа защиты прав человека в
43
27
СССР», начавшая свою деятельность с написания жалобы на нарушения прав
человека в ООН. После направления в ООН еще нескольких писем,
оставшихся без ответа, Инициативная группа опубликовала открытое
письмо, где артикулировала общую растерянность правозащитного движения
в части выбора инструментов воздействия на государство: «Мы вовсе не
уверены, что наши обращения в ООН — самый правильный образ действия,
ни, тем более, что он единственно возможный. Мы пытаемся что-то сделать в
условиях, когда, с нашей точки зрения, ничего не делать — нельзя».
Однако после того, как к Инициативной группе начали обращаться
граждане, которые услышали об организации в западных радиопередачах,
правозащитное сообщество осознало необходимость формирования
публичной структуры. Так в 1970 г. появился Комитет прав человека в СССР,
в числе основателей которого были А. Сахаров, А. Галич и А. Солженицын,
предполагалось, что известность членов комитета сможет защитить их от
репрессий. Целями Комитета заявлялись «консультативное содействие
органам государственной власти и создании и применении гарантий прав
человека; разработка теоретических аспектов этой проблемы и изучение ее
специфики в социалистическом обществе; правовое просвещение, в
частности пропаганда международных и советских документов по правам
человека», однако в итоге деятельность свелась к изучению
правоприменения, просвещению и теоретической разработке проблем прав
человека. В организации было членство, причем членами организации не
могли быть члены «политических партий или других общественных
организаций, претендующих на участие в государственном управлении». Л.
Алексеева называет Комитет первой независимой общественной ассоциацией
в СССР, получившей международное членство (как филиал Международной
Лиги прав человека, коллективный член Международного института права в
Страсбурге).
Параллельно этому в больших городах действовали кружки студентов
и интеллигенции, не связанные с правозащитным движениям, но все же
28
относящиеся к гражданскому обществу — как следует из воспоминаний В.
Буковского, В. Игрунова и др.. Активные граждане пытались распространять
самиздат и листовки, создавать кружки, организации и партии, делали
надписи на стенах зданий. Художники-нонконформисты, произведения
которых касались, в том числе, общественно-политической тематики,
организовывали несанкционированные выставки и превращали свои
квартиры в независимые галереи.
Сотрудничество со следствием после арестов людей, связанных с
правозащитным движением, исключало возврат к диссидентской
деятельности, но сами случаи сотрудничества со следствием были в этой
среде редки. Отбывавшие сроки в местах лишения свободы писали жалобы
на условия содержания, помогали писать такие же жалобы менее юридически
подкованным заключенным, жалобы попадали в самиздат и западные
средства массовой информации. В 1969 г. появилась такая форма выражения
солидарности, как «ежегодные голодовки» в День прав человека (10 декабря)
и День памяти жертв красного террора (5 сентября - день подписания
одноименного декрета в 1918 г.), в этот день в лагерях в память о погибших в
ходе террора зажигали свечи.
В 1973 г. из СССР высылают активного участника правозащитного
движения В. Чалидзе, в 1974 г. – А. Солженицына, в 1976 г. выслали В.
Буковского — так люди из правозащитного движения оказываются
публичными спикерами, рассказывающими зарубежной публике о правах
человека в СССР от первого лица, а не посредством зарубежных средств
массовой информации.
Первая пресс-конференция независимой организации — Инициативной
группы — прошла 30 октября 1974 года и была посвящена проблемам
политзаключенных, при этом дата 30 октября была объявлена Днем
советских политзаключенных. Были переданы обращения и открытые письма
в такие организации, как Международная демократическая федерация
женщин и Всемирный почтовый союз — правозащитное сообщество искало
29
новых союзников и потенциальные «рупоры» на международной арене.
Позже, в 1977 г., свидетельства, собранные советскими правозащитниками, о
психиатрических репрессиях, будут направлены на Международный съезд
психиатров, который вынесет резолюцию, осудившую СССР.
В 1974 г. появляется советское отделение «Amnesty International»
(«Международной Амнистии»), согласно уставу которой советские
правозащитники не могли заниматься проблемами советских же
политзаключенных, но занялись проблемой политзаключенных Югославии,
Уругвая и Шри-Ланки, так советское правозащитное сообщество включилось
в международную сеть правозащитных организаций. В 1976 г. появляется
Группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений в СССР (она же
— Московская Хельсинкская группа, МХГ). Текст Хельсинкских
соглашений, в том числе, та их часть, которая касалась обязательств СССР по
соблюдению прав человека, была опубликована в газетах и вызвала широкий
общественный резонанс. У правозащитников появился новый рычаг давления
на советское государство — через принуждение его к соблюдению
обязательств под давлением стран, с которыми Хельсинкские соглашения
были заключены. МХГ заявила, что будет «принимать от граждан
информацию о нарушениях этих статей, составлять на этой основе
документы и знакомить с ними общественность и правительства стран,
подписавших Заключительный Акт»44. По призыву МХГ в советских
республиках, а позже и за пределами СССР стали появляться аналогичные
организации, объединившиеся в международное хельсинкское движение.
МХГ стала посредником между людьми и группами, права которых
нарушались, более широким правозащитным движением, зарубежными
журналистами и организациями.
В 1977 г. произошел взрыв в московском метро, после чего власти
пустили слухи о том, что к террористическому акту причастны
«диссиденты». Однако после пресс-конференции МХГ и заявления А.
44
30
Сахарова о том, что это попытка провокации и дискредитации
правозащитного сообщества, международное сообщество поддержало
правозащитников, и преследований правозащитников, связанных с этим
терактом, не последовало.
На Белградской конференции по проверке выполнения Хельсинкских
соглашений, прошедшей в 1977 г., материалы МХГ были использованы в
качестве подтверждения того, что СССР не выполняет принятые на себя
обязательства. Это было расценено советскими правозащитниками как
поддержка со стороны западных правительств, однако не сильно их
обнадежило, поскольку репрессии не прекращались.
Правозащитное движение начало объединяться с национальными и
религиозными движениями, которые также отстаивали свои права, однако
это привело к арестам членов МХГ. Кампании по сбору подписей в
поддержку арестованных изменились: теперь большинство подписантов
составляли люди не из Москвы, наравне с «закаленными в боях»
правозащитниками свои подписи под петицией оставляли люди, которые
раньше никакой подобной активности не проявляли. Однако к Мадридской
конференции по проверке выполнения Хельсинкских соглашений 1980 г.
МХГ подготовила в 5 раз больше документов. В Москве начали появляться
другие правозащитные организации. Их деятельность состояла в сборе
информации обо всем, что касалось прав человека: практиках нарушений,
количествах пострадавших, списках нарушителей. Появляются
специализированные организации: Инициативная группа защиты прав
инвалидов и независимые профсоюзы, создается группа «Право на
эмиграцию», группа «Выборы-79», поставившая своей целью выдвинуть
кандидатов на выборах в Верховный Совет СССР. Однако чем больше
становилось организаций, тем больше размывались их установки о степени
возможного сотрудничества с властью: «Поступки и высказывания этих
новеньких зачастую были за пределами идеологии и этических норм,
сложившихся среди правозащитников, что тоже создавало несовместимость
31
(например, настойчивые попытки Клебанова «договориться» с КГБ о
безопасности своего профсоюза)...»45 Творческий поиск новых средств
сопротивления людей, сочувствовавших правозащитному движению, иногда
приводил их к таким действиям, как попытка самосожжения на Красной
площади (май 1978 г.) и попытка захвата самолета (1979 г.) с требованиями
освобождения арестованных членов МХГ, однако сами правозащитники эти
формы активности скорее осудили: «Эти случаи наглядно свидетельствуют о
претворении восхищения правозащитниками в действия, отнюдь ими не
рекомендуемые».
Самиздат вышел на новый уровень, стал более аналитическим, МХГ
публиковала свою позицию по принципиальным вопросам, эти доклады и
обзоры переводились на английский и распространялись в том числе в США.
Один из самиздатских периодических журналов реферировал другие
самиздатские произведения.
В 1979 г. советское правительство взяло агрессивный курс: ввод войск
в Афганистан, высылка А. Сахарова в Горький, усиление давления на
правозащитников, лидеров национальных и религиозных движений,
активистов самиздата. Поскольку подсудимых начали лишать последнего
слова, сам жанр «последнего слова» в самиздате заменился жанром
«заявление на случай ареста». Режим в местах заключения стал более
суровым, усиление цензуры при переписке. За 1979-1981 гг. было арестовано
около 500 человек, московское правозащитное движение было практически
разбито. Однако Фонд помощи заключенным продолжал действовать,
собирая деньги, организовывая передачи, правозащитники ездили на встречи
с заключенными.
В начале 1980-х гг. в самиздате началась дискуссия «о будущем
правозащитного движения и о его приспособлении к стоящим перед ним
задачам, о преодолении недостатков, выявившихся в хельсинский период» 46,
45
Алексеева Л. М. Указ. соч. С.283.
46
32
что свидетельствует о высоком уровне рефлексии правозащитного движения
относительно как механизмов самоуправления, так и механизмов
воздействия на общество и государство. С новой силой начали возникать
подпольные группы, однако их повестка более политизированной и их члены
старались сохранить максимальную анонимность. Л. Алексеева называет эти
попытки «пройденным этапом» - практика уже показала, что подпольные
кружки, существовавшие с 1950-х до середины 1970-х «не оставили никакого
следа». Появились новые попытки создать официальные организации в виде
независимых клубов литераторов и профсоюзов, однако успехом они также
не увенчались. В 1981 г. Появилась открытая Группа разделенных супругов,
боровшаяся за разрешение на выезд для супругов иностранцев, после
голодовки 1982 г. большинство членов добилось разрешения. Тематика
самиздата расширилась – теперь в нем появились работы философского и
религиозного толка, в самиздате же появились первые социологические
опросы – об отношении к польской «Солидарности», правозащитному
движению, А. Сахарову. Появлялись социологические квази-исследования и
практические инструкции – например, о том, как найти и обезвредить
подслушивающее устройство.
Таким образом, мы можем разделить основные инструменты,
составлявшие «институт НКО» и используемые правозащитным
сообществом 1960-х – 1980-х гг. на несколько видов по целям:
1. Прямая коммуникация с государством с целью изменения
конкретного решения (индивидуальные и коллективные, открытые и личные
письма в государственные органы);
2. Воздействие на государство через надгосударственные
организации (письма в ООН, подготовка аналитики для конференций по
проверке исполнения Хельсинкских соглашений и др.);
3. Воздействие на государство через иностранные и международные
неправительственные организации, в том числе – средства массовой
информации (письма, пресс-конференции);
33
4. Внутренние коммуникации внутри правозащитного сообщества и
на его периферии (распространение информации через самиздат, сбор
помощи для политзаключенных, создание подпольных ассоциаций и
проведение мероприятий «для своих»);
5. Демонстрации, акции памяти и другая квази-публичная
активность.
Стоит отметить, что «народ», простые люди, в качестве субъекта
коммуникации диссидентами почти не рассматривались47, и тому было
достаточно внешних причин: невозможность высказать свою позицию в
средствах массовой информации и особая нетерпимость правоохранительных
органов к любой попытке диссидентов распространить информацию за
пределами собственного, достаточно узкого, круга. Кроме того, в советской
прессе достаточно часто появлялись пропагандистские статьи, часто –
откровенно клеветнического содержания, в которых диссиденты были
представлены тунеядцами, агентами западных спецслужб или попросту
«аморальными элементами».
Диссиденты активно пользовались возможностью передавать
информацию западным радиостанциям, в том числе – «Би-Би-Си» и «Голосу
Америки», однако это было способом не столько коммуникации с
населением в целом, сколько, с одной стороны, информированием
зарубежных политиков для давления на СССР, с другой стороны, способом
собрать новую информацию о нарушениях прав человека в стране. Даже А.
Сахаров признает, что правозащитники отделены от советского общества 48.
Ю. Орлов предлагает «создать консультативную комиссию про ЦК, которая
могла бы обсуждать спорные вопросы с лидерами диссидентства» 49 – что
само по себе амбициозно для группы, которая не является и не заявляет о
себе как о представителях каких-либо групп населения. Тем не менее, судя
47
48
49
34
по мемуарам бывших политзаключенных, в местах лишения свободы они не
были изгоями, заключенные их уважали, часто в разговорах поддерживали
их позицию, то бишь сами идея защиты прав человека воспринималась ими
не как экстремистская или «вражеская», но как возможность сделать систему
более справедливой. Публичность и открытость диссидентов, таким образом,
противопоставляется закрытости и секретности государства, но не является
инструментом, имеет скорее символическое значение. Диссиденты не
стремятся к расширению своего круга: каждый реализует свои права по
индивидуальному решению и может помогать реализовать свои права
желающим того.
Во второй половине 1970-х гг. Московская Хельсинкская группа
выпускает доклад о положении инвалидов в СССР, в результате чего
создается Инициативная группа, состоят в которой инвалиды50. Вероятно, ее
организаторы – либо люди, лично знакомые с кем-то из диссидентов, либо
одни из получателей и распространителей самиздата. Инициативная группа,
опять же, отстаивает права инвалидов на социальную защиту и обеспечение
возможностей для гармоничного развития личности каждого. Диссидентское
движение и существующие в нем каналы коммуникации становятся
инфраструктурой для появления новых правозащитных инициатив, на его же
опыте новые организации учатся отстаивать права меньшинств, перенимают
у более опытных «коллег» формы деятельности.
По определению В. Чалидзе, «диссидента отличает гармония между
словами и жизнью, с одной стороны, и убеждениями, с другой» 51. По сути,
диссидентское движение не ставило политических целей: каждый его
участник боролся за свои личные права, за справедливые решения в каждом
конкретном случае правоприменения, за то, чтобы иметь возможность «жить
не по лжи», не подвергаясь уголовному преследованию, однако чем дальше
заходила борьба, тем яснее становилось, что источником проблем является
50
Там же, с. 298-301.
51
35
вектор государственной политики, направленный на подавление
инакомыслия. Бороться приходилось не столько с правоприменением,
сколько с «генеральной линией», поэтому противостояние приобретало
политический характер.
Дискуссия о том, является ли борьба диссидентов политической,
существует хотя бы потому, что государство обвиняет диссидентов то в
антисоветской пропаганде, то в контрреволюционной деятельности 52.
Согласно точке зрения, высказываемой Л. Богораз и Л. Алексеевой, политика
– это борьба за власть и все, что с ней связано, то есть, «область карьеристов,
ищущих личных выгод»53 в противовес борьбе за права человека, равные для
всех. Диссидентам не нужна власть, они не требуют смены элит, их
требование – соблюдение прав человека независимо от того, кто какой пост
занимает и какой идеологии придерживается. В. Буковский, напротив, в
книге «И возвращается ветер…» четко обозначает, что придерживается
либеральных взглядов, критикует плановую экономику и марксизм-
ленинизм. В. Буковскому нарушения прав человека видятся закономерным
следствием победы именно коммунистической идеологии54. Однако и в этом
споре невозможно различить две четкие группы, отстаивающие полярные
мнения: есть спектр позиций, и чья-то ближе к Л. Алексеевой, а чья-то – к В.
Буковскому. Примечательно, однако, что именно В. Буковскому
принадлежит фраза «Я не из правого и не из левого лагеря. Я из
концлагеря»55. Позже некоторые диссиденты будут баллотироваться в Совет
народных депутатов, в том числе А. Сахаров, охарактеризовавший В.
Буковского как «слишком активного» и убежденный в том, что политическая
борьба провоцирует на «насилие, сектантство и бесовщину»56.
52
Там же, с. 310-335.
53
54
Буковский В. «И возвращается ветер…» Письма русского путешественника. - М.: ИПФ «Оригинал», 1990.
55
56
Там же, с. 366-367.
36
Диссидентское движение можно охарактеризовать как сеть, ни один из
элементов которой не является коллективным. Решения об участии в неких
коллективных действиях каждый принимает самостоятельно, даже
свидетельствовать на суде о других людях диссиденты принципиально
отказывались. Неоднородность движения (в том числе, национальная и
религиозная) способствовала терпимости к любым взглядам, кроме
поощряющих насилие. Сообщество поощряло свободу высказывания любых
мнений, даже если большинство с ними было не согласно – принцип свободы
слова стоял выше личных политических пристрастий, поэтому арестованных
националистов могли поддерживать даже их идеологические оппоненты.
Ближе к концу 1960-х гг. диссиденты начали создавать группы и квази-
организации, однако смысл создания – скорее в реализации своих
гражданских прав «явочным порядком», ежели в реальной потребности в
наличии формальных организаций57. Тем не менее, диссидентское
сообщество выступает надежной сетью взаимопомощи: те, кто еще на
свободе, договариваются с теми, кто может быть арестован, об опеке над
детьми, поддерживают заключенных передачами и так далее. Однако отказ
от формализации скорее помогал сообществу выжить: в 1981 г. арестовали
распорядителя одного из таких фондов, тот передал следствию отчетность, в
которой содержалась информация о том, кто и какую помощь получил.
Институты, используемые правозащитным сообществом для
достижения поставленных целей, можно разделить по источникам
заимствования (демонстрации – от официальных массовых мероприятий,
распространение правозащитной информации – от изначально литературного
самиздата, создание ассоциаций – от официальных советских организаций,
стихийные митинги у зданий судов – как результат недопуска людей в залы
судебных заседаний, и т. д.).
Стоит отметить, что набор инструментов формировался во многом
стихийно, методом проб и ошибок, некоторые инструменты показали свою
57
Там же, с. 129-133.
37
неэффективность и даже опасность для движения в целом (такие, как
попытки самосожжения и угона самолета), другие постепенно сошли на нет
или перешли в арсенал других групп (например, демонстрации, голодовки
или стихийные собрания у зданий судов), третьи сохранились в том или ином
виде по сей день (пресс-конференции, обращения к государственным и
надгосударственным органам, реже – в суд, коммуникации с зарубежными
журналистами и организациями, сбор и распространение информации,
производство аналитических материалов и проектов реформ).
Одна из важнейших функций диссидентов – создание и сохранение
маленького, но пространства, свободного от пропаганды, искажений
информации и любых форм насилия. За возможность «жить не по лжи»
диссиденты часто платят ценой физической свободы, однако возможность
жить вне когнитивного диссонанса для них оправдывает такие затраты.
1.2 Перестройка: начало 1980-х – 1991 гг. и 1991-1993 гг.

Поскольку информация именно о деятельности общественных
организаций в период Перестройки крайне разрознена, мы попытаемся
восстановить цепь событий, опираясь на статью А. Шубина «Социально-
гражданские движения в период перестройки»58, книгу К. Сигман
«Политические клубы и Перестройка в России: Оппозиция без
диссидентства»59 и данные, полученные в ходе интервьюирования
непосредственных участников указанных событий.
А. Шубин указывает, что диссидентское правозащитное движение к
периоду перестройки было уже достаточно уставшим от борьбы, и активной
деятельности не вело, поэтому это время стало «звездным часом» так
называемых неформалов – «широчайший спектр неконтролируемых партией
и государством общественно-культурных молодежных инициатив и
58
Шубин А.В. Социально¬гражданские движения в период перестройки // [Электронный ресурс] URL: ural-
yeltsin.ru/usefiles/destiny/Shubin.doc (Дата обращения: 01.08.2015).
59
Сигман К. Политические клубы и Перестройка в России: Оппозиция без диссидентства. – М.: Новое
38
движений». С. Вессье связывает неактивность диссидентов в ходе
Перестройки с тем, что, несмотря на продекларированную в январе 1987
г. либерализацию политической жизни, многие политзаключенные были
выпущены из лагерей, ссылок и тюрем только к концу 1987 г.. Помимо этого,
политзаключенных соглашались выпускать только в случае подписания ими
заявления о том, что они впредь не намерены нарушать законы, что было
многими воспринято как унижение60. Тем не менее, С. Вессье указывает, что
Группа за установление доверия между СССР и США, появившаяся в 1982 г.
и проводившая открытые собрания участников (к которым мог
присоединиться любой желающий) является «характерной для переходного
периода между собственно диссидентством и так называемыми
“неформальными группами”»61.
Сами неформалы пытаются дистанцироваться от диссидентов 62,
поскольку настроены на конструктивное сотрудничество с
«демократическим крылом» КПСС в противовес противостоянию, хотя
некоторые диссиденты органично вливаются в новые неформальные
структуры, порывая с диссидентством или оказываясь на стыке двух
движений. Однако даже по демографическим характеристикам неформальное
движение отличается от диссидентского: центральное ядро – рожденные
в 1948-1964 гг., не заставшие наиболее тоталитарного сталинского периода 63.
Помимо этого, на неформальное движение влияет академическая среда, в
частности, экономисты, математики, социологи, философы и историки64, в то
время как костяк диссидентской среды составляли физики и люди из
литературного сообщества.
Г. Павловский, один из лидеров неформального движения,
манифестирует «открытую, честную игру в сотрудничестве с государством,
60
Вессье С. Указ. соч. С.409-433.
61
62
Сигман К. Указ. соч. С. 37.
63
64
39
без игры в оппозицию, потому что те, кто сегодня играет в оппозицию,
фактически обыгрывает идеи, выдвинутые правительством, обращая их
против правительства. <...> И речь идет о том, чтобы вывести это движение
из каких-то стесненных условий... на широкий информационный и
общественный простор»65. Неформальное движение работает, в том числе, на
поддержку демократизации, оно активно легитимизирует инициативы
государства, однако неформалы принимают решения независимо, их
действия не всегда до конца отражают их позицию, но часто обосновываются
логикой политической целесообразности, они «ведут политическую игру».
Реформаторское крыло КПСС идет навстречу неформалам и начинает
предоставлять им помещения для собраний в исследовательских институтах.
Общественная деятельность одного из респондентов, ныне эксперта в
сфере НКО, началась в 1982 г., когда он, будучи студентом, в рамках
мероприятий советских обществ дружбы и культурных связей с
зарубежными странами организовывал подпольные встречи-дискуссии с
иностранцами, не контролируемые партийными или государственными
структурами. Респондент вырос в интеллигентной московской семье, к
диссидентской среде себя не относит, однако читал самиздат. В 1987 г. уже в
рамках конференции «Врачей мира за предотвращение ядерной войны»
респондент был одним из организатором студенческой программы, позже
занялся «гражданской дипломатией» – организацией поездок за рубеж и
визитов иностранцев из-за рубежа, обменом антивоенной и демократической
литературой, распространением информации среди сверстников. Для А.
Шубина 1987 г. был отмечен схожим внутригосударственным событием: «В
Москве прошла Информационная встреча-диалог “Общественные
инициативы в Перестройке”. Собрались представители 50 клубов из 12
городов (Москва, Ленинград, Киев, Таллин, Архангельск, Новосибирск и др.)
— в зале сидело более 300 человек. <…> По существу, с этого момента
можно говорить о едином легальном поле общественных движений,
65
Там же, с. 147-148.
40
независимых от государства — феномен, прежде неизвестный в СССР» 66.
Начинается пора создания разнообразных ассоциаций, организаций и клубов,
возникают дискуссионные площадки, сообщества по интересам, один из
респондентов отмечает: «С 1987 г. по 1991 г. каждую неделю чувствовалось
какое-то расширение свободы». Наряду с общественными инициативами,
занятыми распространением информации, инициативами защиты прав
различных социальных групп, возникали политические организации, по
замечанию А. Шубина, «протопартии».
Основным занятием в рамках гражданского общества становится
построение новых связей между индивидами и группами, в том числе —
зарубежными, распространение информации, проведение дискуссий по
самым разнообразным вопросам. В отличие от диссидентского движения,
неформалы активно привлекают сторонников, их деятельность во многом
нацелена на изменение общественного сознания: неформалы вовлекают
граждан в свою деятельность сбором подписей и рекомендаций, обсуждают и
переосмысляют как текущие, так и исторические события. Гражданское
общество пробует новые формы действий – часть «насыщает фасадные
структуры (советы, профсоюзы и другие общественные организации)»67.
Границ между политическими и гражданскими действиями не существует –
это общий процесс, в нем переплетаются различные мотивации и
идеологические установки.
Именно в неформальной среде возникает первое независимо
информационное агентство, которое позже трансформируется в ИД
«КоммерсантЪ»68. В отличие от советских средств массовой информации,
новая газета не «проводит линию партии», а поставляет необходимую
зарождающемуся бизнесу информацию.
66
Шубин А.В. Указ. соч.
67
Там же.
68
История издательского дома «КоммерсантЪ» // [Электронный ресурс] URL:
http://www.kommersant.ru/about (Дата обращения: 01.08.2015)
41
В связи с выборами народных депутатов СССР 1989 г. и РСФСР
1990 г. (а также ряда местных советов) у активных граждан появляется
возможность попробовать себя в политике, происходит поляризация групп по
политическим взглядам. Возникает Межрегиональная депутатская
группа (МДГ), которая идет на выборы как представитель демократических
организаций и «рупор гражданского движения, представленного сотнями
неформальных организаций и общественных движений, стачечными
комитетами, комитетами самоуправления и другими институтами
непосредственной демократии»69. В МДГ входят Б. Ельцин, А. Сахаров, Ж.
Алфёров, Г. Старовойтова, Э. Памфилова и другие активисты, причем из
разных групп – от диссидентов до бывших членов КПСС. Один из
респондентов, координатор МДГ приводит следующий пример работы МДГ:
«МДГ - очень важный орган в рамках Совета народных депутатов (СНД),
орган, менявший сознание, впервые сумевший провести идею, что в нашей
стране может быть власть, а может быть оппозиция. <...> Они
реабилитировали понятие “оппозиция”, и можно было организовываться в
силы, противостоящие власти, а не только действующие в её
рамках». Члены Общества “Мемориал”, ставшего впоследствии одной из
наиболее известных и активных сегодня правозащитных организаций,
становились организаторами избирательных кампаний демократически
настроенных кандидатов.
Однако после выборов и прохождения «своих» кандидатов в СНД
неформалы отходят на второй план: единомышленники-депутаты уже не
нуждаются в активной низовой поддержке, имеют высокий статус в
обществе, а также выход на средства массовой информации.
Параллельно этому развиваются структуры гражданского общества,
как свидетельствует один из респондентов: «Мы втягивались в эту
дискуссионно-просветительскую работу, в основном на добровольных
основах. К 1990 г. мы начали понимать, что это то, чем мы хотим
69
Шубин А.В. Указ. соч.
42
заниматься, внезапно оказалось, что это вообще можно делать. Стало
понятно, что это не так опасно уже, расширяются возможности что-то
делать интересное: никакого начальства над тобой, ты сам решаешь, что
тебе делать, в компании единомышленников, в международной компании, и
все сам».
В 1990 г. был принят Закон СССР «Об общественных объединениях» 70,
согласно которому граждане могли создавать и официально регистрировать в
качестве юридических лиц общественные объединения, причем одними из
прав таких объединений признавались следующие: «участие в формировании
органов государственной власти и управления; осуществление
законодательной инициативы; участие в выработке решений органов
государственной власти и управления» и др.. Подвидом общественных
объединений являлись политические партии, основными задачами которых
признавалось «участие в формировании органов государственной власти и
управления, а также осуществление власти через своих представителей,
избранных в Советы народных депутатов». Также закон различал «массовые
общественные движения» – организации, преследующие политические или
иные цели и не имеющие фиксированного членства. Таким образом, само
законодательство, в целом отражавшее «дух времени», не видело особых
различий между политическими и неполитическими организациями, четко
определяя только функции политических партий.
Принятый закон имел интенцию формализовать тот новый институт,
который сформировался в результате значительной либерализации
общественно-политической жизни. Несмотря на то, что организации могли
продолжать функционировать, будучи незарегистрированными, у них
появился запрос на выступление в качестве юридических лиц, поскольку это
давало такие дополнительные возможности: в частности, возможность
открыть банковский счёт, арендовать помещение, нанять сотрудников.
70
Закон СССР от 09.10.1990 N 1708-1 «Об общественных объединениях» // «Консультант» [Электронный
ресурс] URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_1883/ (Дата обращения 01.08.2015)
43
Местные советы и вошедшие в них неформалы помогли воплотить
декларируемую законом возможность создавать общественные объединения:
«Они тогда в этом отдельно взятом районе [Октябрьском районе г.
Москвы] стали регистрировать новые организации. Законы были
непонятные, то ли можно, то ли нет, и 90% кооперативов и частных
предприятий, общественных организаций, были зарегистрированы в одном
районе Москвы. И мы туда попали, в первую десятку благодаря им [Георгию
Васильеву и Илье Заславскому, активистам Перестройки, членам совета
Октябрьского района г. Москва] получили юрлицо», – комментирует один из
респондентов, – «Мы стали привозить людей, которые смогли чего-то
добиться как организаторы общественных инициатив и могли научить,
тренеров, практиков. Сами учились. Сначала дискуссии, потом все больше
тренингов и семинаров проводили, издали “Антологию ненасилия” с
текстами Дж. Шарпа, М. Ганди, М. Л. Кинга».
События 1991 г. привели, с одной стороны, к большему размежеванию
организаций разных, теперь уже независимых государств, ранее
составлявших СССР. Тем не менее, коммуникации между ними сохранялись,
но это был не «единый фронт борьбы», а скорее «сеть по обмену опытом и
лучшими практиками».
Во время августовского путча 1991 г. на сторону защиты Белого дома
встали не только участники политических организаций демократического и
либерального толка, но и начинающие «общественники»: «Мои коллеги
были здесь и они наши листовки раздавали – это все очень пригодилось, вот
она, жизнь и практическое применение [техник ненасильственного
сопротивления], это не какая-то абстрактная теория. Листовки как горячие
пирожки расходились». Одна из респондентов (сейчас – исполнительный
директор правозащитной организации, во время Перестройки была
активисткой демократического движения, поддерживала демократические
коалиции во главе с Б. Ельциным, координировала работу избирательного
штаба демократических сил в Нижнем Новгороде), называет результат
44
противостояния в 1991 г. победой, что свидетельствует о сложности
самоидентификации и в поисках характеристики самих событий – то ли в
поддержку определенных политических лидеров, то ли в поддержку
политического курса, то ли как защиту ценностей морально-нравственного
порядка; один из респондентов описывает мотивацию участников защиты
Белого дома так: «Они всерьез шли умирать на баррикады за демократию».
Общественные организации, в том числе Общество «Мемориал», занимались
подготовкой массовых демократических митингов, несмотря на принятое
решение не политизировать деятельность Общества, о котором рассказывает
один из респондентов: «Я лично противостоял тому, чтобы включить
“Мемориал” в “Демократическую Россию”, я выступал против, потому
что “Мемориал” - более глубокая вещь, он должен пересматривать всю
историю, пересмотр должен быть общим для людей разных взглядов,
пересмотр должен объединять общество, а не разъединять. Как только мы
идем в одну политическую силу, мы раскалываем “Мемориал” и убираем
базу для объединения».
В целом, общественные организации только начинали
«обустраиваться»: им предстояло научиться находить деньги на собственную
деятельность и управлять организацией, выстроить сеть взаимосвязей.
Политическая жизнь была яркой и многообразной, часть активистов
становится депутатами представительных органов разного уровня, часть
активистов участвует в агитации и работе избирательных штабов
демократических политиков: «Травкин сделал Демократическую партию
России, Немцов как раз меня и направил в нее, попросил, чтобы мы вошли в
предварительную группу, мы все документы готовили
для [регистрации] этой партии». В основном НКО представляли собой
мелкие, «grass-root» проекты и более мощные организации, которые
распространяли новые практики самоорганизации и отстаивания своих
интересов. Кроме того, организации занимались социальной поддержкой
незащищенных слоев населения (например, Целевой Благотворительный
45
Фонд «Ночлежка» в Санкт-Петербурге), разрешением конфликтов на
постсоветском пространстве, организацией дискуссионных мероприятий и
прочими, по большей части, «внутрисекторными» делами.
Поскольку законодательство позволяло общественным объединениям
участвовать в выработке решений органов государственной власти, а в
представительных и исполнительных органах появлялось все больше людей,
настроенных на демократизацию, объединения достаточно свободно
лоббировали собственные инициативы (вышеупомянутый Фонд «Ночлежка»
добивался отмены статей Уголовного кодекса, предусматривавших
уголовную ответственность за бродяжничество, попрошайничество и
тунеядство, статьи были отменены в декабре 1991 г., также «Ночлежка»
добилась от Петросовета «принятия решения о выдаче бездомным визитных
карточек покупателя и талонных блоков на основные продукты питания» 71).
Тем не менее, различий между потенциальными политиками и
потенциальными «общественниками» пока не возникает – любой может
попробовать себя в качестве кандидата в депутаты, присоединиться к
политической партии, это не влечет за собой порицания или исключения из
сообщества.
Более того, многие «общественники» и бывшие неформалы приходят в
исполнительные органы власти (это становится возможным во многом
благодаря появлению их единомышленников в органах законодательной
власти). Так, одна из некоммерческих исследовательских организаций
практически целиком вошла в состав одного из министерств в качестве
информационно-аналитического отдела. При этом, как отмечает
руководитель этой организации, его сотрудники не отказались от своей
идентичности «общественников», но выполняли ту работу, которую бы
выполняли в рамках некоммерческой организации, в рамках министерства.
71
История создания благотворительного фонда «Ночлежка» // Веб-сайт фонда «Ночлежка» [Электронный
ресурс] URL: http://www.homeless.ru/about/ (Дата обращения 01.08.2015)
46
Границы между органами власти, политическими протопартиями,
общественными организациями стирались, люди свободно переходили из
государственных структур в общественные организации или партии и
обратно. Один и тот же человек мог сочетать в себе несколько
статусов (например, депутат СНД, член одного из больших неформальных
клубов, лидер небольшого общественно-политического движения и др.)
Таким образом, «институт НКО» теряет некоторые свои функции
(такие как поддержка политзаключенных и распространение самиздата – они
стали невостребованными в отсутствие политзаключенных и после
появления возможности свободно распространять информацию), однако
сближается с институтом представительной власти. Становится
невозможным разделить сотрудников НКО и депутатов представительных
органов (а также их помощников), в то время как институту партийного
представительства только предстоит сформироваться. НКО получают
возможность зарегистрироваться, большая часть их деятельности направлена
внутрь сообщества, коммуникации с государственными органами просты как
никогда, поскольку там начинают появляться выходцы из неформальных и
диссидентских сообществ.
1.3. Постсоветский период: 1993-1999 гг.
1993 г. ознаменовался тяжелым политическим кризисом, назревавшим

с 1991 г. противостоянием исполнительной и представительной ветвей
власти. Исполнительная власть поступила не в лучших традициях
демократии, жестко подавив сопротивление Верховного совета, в результате
чего погибло не менее 150 человек. Конфликт в Чечне также набирал
обороты, и в конце 1994 г. вылился в первую чеченскую кампанию. Выборы
1996 г., прошедшие с использованием «грязных политтехнологий» и
массовых фальсификаций, также отрицательно сказались на демократизации
общества.
47
Демократически настроенная часть общества постепенно
раскалывается на тех, кто окончательно уходит в сферу политики, и тех, кто
однозначно определяет для себя, что «политика – это грязное дело». Тем не
менее, остаются еще те, кто удерживается и в политической, и в чисто
гражданской среде. Один из респондентов характеризует этот период
следующим образом: «В 1993 разделение сформулировалось, стало уже
возникать, а с чеченской войной - так просто разрыв произошел… Были
какие-то такие точки публичные, в политическом процессе, когда было
видно отступление наверху от того [либерально-демократического]
вектора - расстрел парламента, чеченская война, выборы 1996 г.» Однако
другая респондентка участвует в агитации за Б. Ельцина на выборах 1996 г.,
параллельно сотрудничая с Нижегородским обществом прав человека. Один
из респондентов использовал политическое событие для продвижения
повестки той организации, с которой сотрудничал: «Нам удалось вывести
антивоенный сюжет, правозащитный, в русло избирательной ситуации, и к
нам на антивоенный митинг весной 1996 г. пришло и выступало - мы давали
слово, мы были главные! - пришло три или четыре кандидата в президенты:
Старовойтова, Явлинский, Лебедь и кто-то еще».
В число парламентариев после выборов в первый созыв
Государственной Думы входят такие активисты, как В. Борщев и С. Ковалев,
А. Гербер, И. Заславский, Л. Пономарев, Э. Памфилова и многие другие. Это
дает возможность общественным организациям вносить через
депутатов-«общественников» законопроекты и поправки к отдельным
законам, отправлять депутатские запросы. Ни одна из фракций не имела
парламентского большинства, весомую роль играли депутаты-
одномандатники, поэтому депутаты нуждались в качественных готовых
законопроектах для их продвижения. Чтобы внести в Государственную Думу
законопроект, организация находила депутата, группу депутатов или
фракцию, заинтересованную в принятии такого законопроекта, причем
48
общественные организации предпочитали действовать через «проверенных»
депутатов, в основном – выходцев из одной с ними среды.
Один из респондентов, депутат Государственной Думы первого созыва,
так реконструирует процесс принятия закона: сначала от активистов или
организаций приходит запрос на разработку законопроекта, депутат помогает
собрать рабочую группу по подготовке закона, рабочая группа, в которую
могут входить также представители профильных ведомств и другие
депутаты, готовит сам текст законопроекта, в то время как депутат получает
визы профильных исполнительных органов, ищет союзников среди коллег,
способных проголосовать за этот законопроект на комитете и на пленарном
заседании Госдумы. Другой респондент, депутат Государственной Думы
первых трех созывов, сооснователь одной из некоммерческих организаций,
оценивает количество депутатских запросов, отправленных его аппаратом в
разные надзорные органы и органы исполнительной власти только по
вопросам от этой организации в 15 тысяч. Однако оба респондента отмечают,
что далеко не все депутаты даже в первых созывах Госдумы были
заинтересованы в работе с некоммерческим сектором.
Показателен депутатский опыт В. Борщева: с 1994 по 1998 г. он
активно привлекал экспертов из некоммерческого сектора к работе над
законопроектами, направленными на реформирование пенитенциарной
системы, психиатрической помощи, защиту прав детей и многое другое. В
качестве депутата он оказывал помощь обращавшимся к нему гражданам,
участвовал в конференциях и рабочих группах по разработке реформ,
выступал с законодательными инициативами и обращался в органы
исполнительной власти72.
Возможность влиять на принятие решений исполнительными и
надзорными органами, как отмечает один из бывших депутатов, была, хотя
сам бывший депутат сам не может понять, на чем она основывалась: «Меня
72
Биография Борщева В.В. // Веб-сайт «Права человека в России» [Электронный ресурс] URL:
http://www.hro.org/node/6369 (Дата обращения 01.08.2015)

49
всегда бесконечно удивляло, почему меня принимали, почему прислушивались,
почему принимали решения. Могли бы послать и ничего сделать нельзя:
Дума ничего не могла изменить». Если исполнительные и надзорные органы
власти не реагировали на депутатский запрос, у депутата не было
возможности на них повлиять. «Власть увертикаливалась, становилось
понятно, перед кем надо держать отчет, и слушать стали тех, от кого
зависит… Дума стала утрачивать значение вообще в обществе, так почему
же должны прислушиваться к ней прокуроры, главы администраций?» В
конце концов, как считает респондент, смысл депутатских запросов свелся к
тому, что они используются только в том случае, когда они выгодны кому-
либо в ходе внутриаппаратной борьбы между разными ведомствами или
между разными группами интересов в одном ведомстве. К началу 2000-х гг.
депутатов-«общественников» в Государственной Думе практически не
осталось.
В 1993 г. создан Комитет по правам человека при Президенте –
консультативный орган, задачей которого была подготовка докладов и
мониторингов о состоянии прав человека в России президенту Б. Ельцину. В
состав Комитета входят правозащитники, в том числе – диссиденты В.
Бахмин и Е. Боннэр, руководит Комитетом С. Ковалев. Комитет был не очень
эффективным и собирался редко. В 1996 г. в связи с конфликтом в Чечне и
отказом поддержать позицию федеральной власти С. Ковалев и большинство
членов покидают Комитет. Администрация Президента собирает новый,
более лояльный состав. Параллельно выходит президентский указ,
рекомендующий создавать аналогичные комитеты в субъектах. К концу 1996
г. комитеты созданы в половине субъектов, но часто состоят скорее из
чиновников, чем из представителей общественности73.
73
Копылов А. Об этапах становления комиссий по правам человека в Российской Федерации // Центр
«Стратегия» [Электронный ресурс] URL: http://www.strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=276 (Дата
обращения 01.08.2015)
50
В статье Н. Беляевой «Законодательные инициативы общественных
объединений»74 приводится информация о проекте «Гражданский наказ
политикам» – своде конкретных предложений по реформированию
законодательства с целью разрешения социальных проблем, подготовленном
общероссийскими объединениями и опубликованном перед выборами в
Государственную Думу в декабре 1995 г. Однако депутаты не торопились
реализовывать инициативы общественников, и общественные организации
начали лоббировать инициативы. Некоторые организации настаивали на том,
чтобы общественные организации были признаны субъектами
законодательной инициативы, другие предлагали ввести обязательную
общественную экспертизу законопроектов. В целом, атмосферу в
Государственной Думе этого времени красочно иллюстрирует отрывок из
статьи Н. Беляевой: «На парламентских слушаниях в 1995 году,
посвященных законодательству о гражданском обществе, где присутствовали
представители более 100 общественных организаций, ведущих активную
деятельность в Думе и инициирующих разного рода нормативные
предложения... <...> Причем разброс законодательных актов, по которым
общественные организации выдвигают свои инициативные предложения,
покрывает фактически весь спектр законодательных работ: от уголовного и
исправительно-трудового законодательства до гражданского, трудового,
природоохранного и конституционного»75.
Анкетирование, проведенное организацией «Интерлигал» (96 анкет,
заполненных представителями НКО крупных городов) дало следующие
результаты: «В качестве форм влияния на политический процесс
большинство НКО избрали: письменные обращения в органы власти (14,8%);
лоббирование через аппарат государственных органов (16,3%); воздействие
через СМИ (13,3%); участие в законодательных инициативах (17,4%);
контроль за деятельностью государственных органов, апелляция к
74
Беляева Н.Ю. Законодательные инициативы общественных объединений // [Электронный ресурс] URL:
http://iph.ras.ru/uplfile/ethics/biblio/GU/7.html (Дата обращения: 01.08.2015)
75
Там же.
51
общественному мнению (14,2%)»76. При этом Н. Беляева отмечает, что
митинги, демонстрации или пикетирование были непопулярны в среде
общественных организаций, а самыми популярным ответом было
«лоббирование через аппарат государственных органов или выдвижение
законодательных инициатив».
Таким образом, этот период можно охарактеризовать растущим
размежеванием в общественно-политической среде, однако такое
размежевание больше похоже на эффективное разделение труда между теми,
кто работает в некоммерческом секторе и теми, кто представляет их
интересы в законодательных органах. Несмотря на достаточно скептическое
отношение к исполнительной власти и, в частности, деятельности
президента, НКО продолжают работать в контакте с ними и сотрудничать по
многим вопросам. НКО становятся все более профессиональными: на них
теперь лежит, в том числе, ответственность за подготовку законопроектов по
их тематике. В то же время, НКО, как свидетельствует исследование С.
Хендерсон77, отходят от работы непосредственно с обществом, с людьми,
которые не входят в число получателей услуг НКО, но могли бы ими быть,
либо помогать организациям материально. Тем не менее, опыт реального
участия в законодательном процессе организациями уже получен, и носит он
скорее позитивный характер. Отметим также новые формы, ранее
недоступные независимым общественным организациям: взаимодействие с
органами исполнительной власти, работа со СМИ и участие в гражданском
контроле над органами власти.
1.4. «Суверенная демократия»: 1999 – 2011 гг.
76
Там же.
77
52
С приходом на пост сначала исполняющего обязанности председателя
правительства, а позже – президента В. Путина взаимодействие государства с
НКО меняется. «Общественников» смущает биография нового президента: в
частности, работа в КГБ и руководство крупномасштабной силовой
операцией в Дагестане. В программной статье «Россия на рубеже
тысячелетий»78 В. Путин отмечает: «Одна из основных причин того, что
реформы у нас идут так медленно и трудно, заключается именно в
отсутствии гражданского согласия, общественной консолидации. Силы
тратятся главным образом на политические распри, а не на решение
конкретных задач обновления России». Помимо этого, В. Путин говорит о
важности взаимодействия органов исполнительной власти с гражданским
обществом с целью защиты прав и свобод человека, а также демократии.
Меняется и состав Государственной Думы: если в созыве, избранном
в 1999 г., у наибольших фракций был 129 и 141 депутатский мандат, то в
Госдуме созыва 2003 г. фракция «Единой России» получает большинство в
Государственной Думе и посты глав всех комитетов79. Независимых
депутатов и, в целом, смысла их пребывания в Государственной Думе,
становится все меньше. Показательно выступление Б. Грызлова после
избрания его спикером: «Государственная Дума — это не та площадка, где
надо проводить политические баталии, отстаивать какие-то политические
лозунги и идеологии, это та площадка, где должны заниматься
конструктивной, эффективной законодательной деятельностью» 80. Позже
фраза видоизменится и станет крылатой: «Парламент – не место для
дискуссий».
78
Путин В. Россия на рубеже тысячелетий // «Независимая газета» [Электронный ресурс] URL:
http://www.ng.ru/politics/1999-12-30/4_millenium.html (Дата обращения: 01.08.2015)
79
Партия «Единая Россия» // «Лента.Ру» [Электронный ресурс] URL: http://lenta.ru/lib/14159354/ (Дата
80
Биография Грызлова Бориса // «Лента.Ру» [Электронный ресурс] URL: http://lenta.ru/lib/14159635/full/
(Дата обращения 01.08.2015)
53
В 2001 г. с подачи Г. Павловского, консультировавшего заместителя
главы Администрации Президента В. Суркова, проходит Гражданский
форум, в котором участвует несколько тысяч сотрудников НКО и
представители органов государственной власти. Новость о том, что Кремль
хочет создавать переговорные площадки вводит «общественников» в
замешательство: сложно верить в то, что допускавшая масштабные
нарушения прав человека власть готова резко изменить характер отношений
с гражданским обществом. Респондент со стороны организационного
комитета форума определяет цель форума так: «По замыслу Г. Павловского
он [форум] должен был отвергнуть всех противников В. Путина, людей,
которые его считали фашистом, и собрать лояльных людей, а вот эти
[принципиально несогласные с государственным курсом] организации
постепенно должны быть вытеснены: нам нужно единое общество,
поддерживающее В. Путина».
Появляются принципиальные противники участия в форуме (в
частности, депутаты Госдумы первого созыва, выходец из неформалов Л.
Пономарев и диссидент Г. Якунин) считают, что практической пользы такое
«взаимодействие» не принесет, зато, с одной стороны, ударит по репутации
НКО, а с другой – легитимизирует власть81. Показательны воспоминания
одного из членов оргкомитета форума: «Я пригласил [руководителя
авторитетной правозащитной организации] как самого лояльного мне
человека. У нас было теснейшее сотрудничество. Я ей сказал: надо
участвовать, потому что меня не будет, я тогда уже понимал, что я
ухожу из политики, других механизмов уже не будет. Она говорит: нет, с
властью мы не будем иметь дело, она такая-сякая. Я ей: подождите, а без
власти вы можете получить квартиру? Компенсацию? Лечить людей?
Нет, не можете. И как вы будете? Во-первых, я уйду. А во-вторых, я же
власть. Вы со мной взаимодействуете… “Ну какая же вы власть, вы наш
81
Валович Т., Пономарев Л., Якунин Г. Радиопередача “Liberty Live” // «Радио Свобода» [Электронный
ресурс] URL: http://www.svoboda.org/content/transcript/24224670.html (Дата обращения 01.08.2015)
54
представитель во власти”. Ага, говорю, я ваш представитель во власти,
значит, я должен взаимодействовать, у меня руки по локоть в д***ме
будут, а вы будете чистенькими. Хорошо, не хотите в этом напрямую
участвовать, с ними работать - не приходите ко мне, я один из них, не
будем взаимодействовать. Это произвело на нее очень сильное впечатление.
Я предложил ей пообщаться с [членами Общества “Мемориал”], старыми
знакомыми. Они собрались, поговорили, ответили мне: готовы
участвовать».
Принципиальные сторонники (например. Н. Беляева82) считают, что
НКО должны находиться в диалоге с любой властью, поскольку большая
часть проблем решается именно через взаимодействие с чиновниками и
возможностью пообщаться с представителями органов власти пренебрегать
нельзя. Однако большая часть (по оценке А. Сунгурова – 80%
правозащитных организаций83), в том числе, лидеров мнений в среде НКО,
после непубличных предварительных дискуссий в узком круге с участием Г.
Павловского, В. Игрунова и В. Суркова, решает участвовать в форуме, но
при соблюдении некоторых условий84, например, создания после форума
постоянно действующих профильных рабочих групп с представителями НКО
и профильных ведомств, прозрачности финансирования форума, проведение
его в форме диалога, а не выступления чиновников. Также принципиальным
для представителей НКО было непринятие по итогам форума каких-либо
заявлений о поддержке власти и несоздание «представительных органов» для
НКО, напротив, обеспечение выхода профильных НКО на руководителей или
заместителей руководителей профильных органов исполнительной власти85.
82
Гражданский форум: цели, задачи, участники // «Эхо Москвы» [Электронный ресурс] URL:
http://echo.msk.ru/programs/beseda/16546/ (Дата обращения 01.08.2015)
83
Сунгуров А. Гражданский форум в Москве. Заметки участника // Центр «Стратегия» [Электронный ресурс]
URL: http://strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=290 (Дата обращения 01.08.2015)
84
Локшина Т., Лукашевский С. Гражданский Форум глазами правозащитной НПО // Веб-сайт Московской
Хельсинкской группы [Электронный ресурс] URL: http://www.mhg.ru/publications/12EF734E (Дата
85
Там же.
55
Результаты форума оказались противоречивыми. Один из
организаторов форума комментирует результаты так: «На форуме были
президент, премьер, вице-премьеры, генпрокурор и так далее. Глава
Министерства внутренних дел! Уровень! И сотни общественных
организаций от Сахалина до Калининграда». Однако в региональной прессе
появились сообщения о том, что некоторые активные региональные
организации не получили приглашения, поэтому некоторые восприняли саму
идею проведения форума как попытку Администрации Президента рассорить
между собой представителей некоммерческого сектора86. Никаких резолюций
в поддержку власти принято в ходе форума не было, также не поднималась
тема создания представительных органов для НКО, в рамках совместной
работы в малых группах (до 30 человек) представителей органов власти и
НКО общественникам удалось обсудить конкретные проблемы в узких
сферах87. Череда региональных форумов в части регионов прошла достаточно
продуктивно, в большинстве же стала имитацией – к участию в таких
форумах были приглашены только ГОНГО88.
Третий Гражданский форум, в 2003 г., проходил в Нижнем Новгороде с
куда меньшей вовлеченностью представителей органов власти. Политолог А.
Морозов описывает второй форум так: «Там общественникам стало
очевидно, что дело – труба. От правительства приехали третьи помощники
пятых дворников, да и то на площадках не появлялись. Лучше было с
бизнесом. <...> В Нижний должен был прилететь (и прилетел) М.
Ходорковский. Сразу после этого МБХ [Ходорковский] полетел в
Новосибирск, где и был арестован. Них** себе! – сказали общественники» 89.
86
Скандал в третьем секторе. Г-н Павловский всех разругал // «Честное слово» [Электронный ресурс] URL:
http://www.chslovo.prostosait.ru/articles/6054661/ (Дата обращения 01.08.2015)
87
Сунгуров А. Гражданский форум в Москве. Заметки участника // Центр «Стратегия» [Электронный
ресурс] URL: http://strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=290 (Дата обращения 01.08.2015)
88
Беляева Н. Что осталось после Гражданского форума // «Журнальный зал» [Электронный ресурс] URL:
http://magazines.russ.ru/nz/2003/2/beliae.html (Дата обращения 01.08.2015)
89
Морозов А. Гражданский форум. 2001 // Блог Александра Морозова в Живом Журнале [Электронный
ресурс] URL: http://amoro1959.livejournal.com/135576.html (Дата обращения 01.08.2015)
56
Один из респондентов из некоммерческого сектора также ассоциирует
второй Гражданский форум с арестом М. Ходоровского: «Это было очень
символично. Форум как площадка еще жил, второй и третий съезды
состоялись, и как раз Ходорковский побыл [на форуме] и полетел дальше в
Новосибирск [где его арестовали]. <...> Ходорковский – первый
отечественный благотворитель, который открыто и не диктуя условия
поддерживал гражданское общество». М. Ходорковский финансировал
ресурсную НКО – «Открытую Россию», выделявшую гранты, в том числе,
правозащитным организациям. Арест вызвал бурную реакцию на форуме90,
многие сочли выбор даты ареста неслучайным.
Тем не менее, гражданские форумы дают толчок к созданию
общественных советов при органах исполнительной власти, хотя, как
иронично указывает Н. Беляева, «целых два министерства и одно ведомство
из [шестнадцати] перечисленных в Распоряжении к лету 2002 г. таки
выполнили его [создали советы]»91. Уже через несколько лет их смысл
выхолащивается, на места правозащитников и общественников в советах
приходят актеры и певцы.
В 2004 г. на место Комитета по правам человека (о его деятельности в
1999-2004 гг. информации обнаружено не было) приходит Совет при
Президенте по содействию развития гражданского общества и правам
человека (с 2011 г. Переименован в Совет при Президенте по развитию
гражданского общества и правам человека, далее по тексту – СПЧ).
Заявленные цели и задачи Совета шире, чем у Комитета, однако СПЧ
остается консультативным органом, члены назначаются указом Президента и
работают на общественных началах. В первом составе большую часть совета
составляют руководители независимых правозащитных организаций.
Причастность к СПЧ повышает авторитет общественника во взаимодействии
90
Цыганков В. День гражданского непослушания // «Независимая газета» [Электронный ресурс] URL:
http://www.ng.ru/politics/2003-10-28/2_forum.html (Дата обращения 01.08.2015)
91
Беляева Н. Что осталось после Гражданского форума // «Журнальный зал» [Электронный ресурс] URL:
http://magazines.russ.ru/nz/2003/2/beliae.html (Дата обращения 01.08.2015)
57
с представителями органов власти, особенно – регионального и местного
уровня, облегчает доступ к средствам массовой информации, позволяет
примерно раз в год участвовать во встречах с Президентом, упрощает выход
на международные и организованные государством мероприятия. С другой
стороны, входящие в СПЧ получают упреки от более радикальных
противников власти: с их точки зрения, согласие стать членом СПЧ
равносильно признанию концепции представительства гражданского
общества при органах власти.
Л. Алексеева, Г. Сатаров и Г. Каспаров в 2004 г. становятся
сопредседателями Всероссийского Гражданского Конгресса (ВГК) –
коалиции политиков, экспертов и правозащитников под лозунгом «За
демократию против диктатуры»92. Однако спустя два года в организации
происходит раскол, поскольку Л. Алексееву и Г. Сатарова не устраивает
“втягивание” организации в политику Г. Каспаровым. В 2008 г. ВГК
прекращает свое действие93. Позже возникнет еще несколько попыток
оппозиционных политиков и правозащитников выступить общим фронтом,
но правозащитно-некоммерческая часть быстро разочаровывается в
политической, преследующей личные политические цели94.
В 2005 г. создается Общественная Палата (ОПРФ), призванная быть
«представительным органом» НКО и гражданского общества в целом, или, в
терминах закона «Об Общественной Палате», «обеспечить согласование
общественно значимых интересов граждан Российской Федерации,
общественных объединений, иных некоммерческих организаций, органов
государственной власти и органов местного самоуправления» 95. Решения
92
Всероссийский Гражданский Конгресс // Веб-сайт Всероссийского Гражданского Конгресса
[Электронный ресурс] URL: http://www.vrgkongress.ru/ (Дата обращения 01.08.2015)
93
Гарри Каспаров переиграл демократов // «КоммерсантЪ» [Электронный ресурс] URL:
http://www.kommersant.ru/doc/843212 (Дата обращения 01.08.2015)
94
Пожарный созыв // «Время новостей» [Электронный ресурс] URL:
http://www.vremya.ru/2010/168/51/261371.html (Дата обращения 01.08.2015)
95
Федеральный закон от 4 апреля 2005 г. N 32-ФЗ «Об Общественной палате Российской Федерации» (с
изменениями и дополнениями) // Система ГАРАНТ [Электронный ресурс] URL:
58
ОПРФ носят рекомендательный характер, по сути, это «связующее звено»
между органами власти и гражданским обществом. Первые четыре состава
ОПРФ (2006-2014 гг.) формировались по следующему принципу: первая
треть – согласно указу Президента, вторая треть избиралась первой третью из
числа представителей всероссийских общественных организаций, третья –
первыми двумя из числа межрегиональных и региональных общественных
организаций. В 2013 г. процедура формирования изменилась: часть
назначается Президентом, вторая часть делегируется от Общественных палат
субъектов РФ, третья определяется в ходе интернет-голосования.
В начале 2006 г. в средствах массовой информации с сюжета о
«шпионском камне» и работе правозащитных организаций на иностранные
разведки начинается кампания по диксредитации НКО, а уже в апреле
ужесточается законодательство, регулирующее деятельность НКО.
Правозащитные НКО активно участвовали в противодействии принятию
этого законопроекта в первоначальном виде: «Через [председателя СПЧ] Э.
Памфилову удалось добиться того, чтобы В. Путин послал законопроект на
экспертизу Совета Европы, поскольку это противоречило… и [генеральный
прокурор] Ю. Чайка лично поскакал в Страсбург вручать. Сделали
экспертизу за три дня, и самые ужасные вещи удалось убрать. Может
быть они их и вносили, чтоб нам было что отбивать».
В докладе, посвященном проблемам, последовавшим после принятия
закона, правозащитники описывают происходящее так: «В настоящее время
происходит “искусственная криминализация” НКО. Как правило, все
организации по окончании проверки получают заключение о том, что они
нарушили ту или иную статью закона, при этом в подавляющем большинстве
случаев речь идет об организационных недостатках (несоставленный
протокол, не вовремя проведенное собрание и др.). В результате в СМИ
создается образ НКО, повсеместно нарушающих закон, а сами организации
оказываются перед угрозой закрытия, если возникнет последующее, пусть
http://base.garant.ru/12139493/#ixzz3kf4SWMC1 (Дата обращения 01.08.2015)

59
даже незначительное нарушение, поскольку ФРС [Федеральная
регистрационная служба] наделена правом закрытия организации за
неоднократное (т.е. достаточно 2 раз) “нарушение”. Это само по себе
является сильным ограничительным механизмом в дополнение к тому, что
сама проверка, как правило, парализует деятельность организации»96.
Некоммерческий сектор связывает такой поворот событий с
«Оранжевой революцией», произошедшей в Украине годом раньше. Один из
респондентов вспоминает: «Май 2005 года - некий водораздел, я же тебе
говорил о периоде с 1998 г. по 2005 г., я не задумывался, почему так делю, а
сейчас понял: в мае 2005 г. Н. Патрушев был директором ФСБ вроде, он
собирает совещание глав спецслужб СНГ и говорит об опасности, о том,
как неправительственные организации становятся ресурсом смены
режима, это то, чему мы все с вами должны противостоять и
вырабатывать стратегию против. И в сентябре этого же года вносится
законопроект об ужесточении всего…» Помимо проведения разнообразных
проверок, против активистов начинают применять анти-экстремистское
законодательство97, НКО приходится выбирать между самоцензурой и
возможностью оказаться под административным или уголовным
преследованием в случае самостоятельного определения приоритетов и
инструментов достижения цели. Некоторые руководители независимых НКО
уходят в ОПРФ и СПЧ, а также их аналоги в субъектах РФ, чтобы
«официальный статус» мог помочь сохранить организацию и обеспечить
безопасность ее сотрудникам.
В 2008 г., после избрания на пост Президента РФ Д. Медведева
ситуация изменяется. СПЧ и ОПРФ набирают политический вес, на
государственном уровне декларируется «курс на либерализацию», на
государственном уровне начинают больше прислушиваться к инициативам
академических экспертов и профессионалов из узкоспециализированных
96
НКО и Федеральная Регистрационная Служба – 5 проблем // Веб-сайт Института Прав Человека
[Электронный ресурс] URL: http://www.hrights.ru/text/b25/Chapter1%201.htm (Дата обращения 01.08.2015)
97
Там же.
60
НКО. Один из членов СПЧ при Д. Медведеве поясняет: «Нам удалось
изменить атмосферу, пошли, как принято говорить, “другие сигналы”,
уровень давления резко уменьшился, это было заметно. Созданы рабочие
группы, “закон надо менять”, все это говорится и публикуется, но, тем не
менее, сложно было. <...> Я бы сказал, до весны 2011 г. все было спокойно,
то есть с февраля 2009 г., два года. только в мае 2011 стало заметно, как
Медведев стух».
24 сентября 2011 г. многим запомнится как новая переломная точка: Д.
Медведев и В. Путин объявили на съезде партии «Единая Россия», что
баллотироваться на пост Президента будет В. Путин. Это вызвало бурную
реакцию всех, кто связывал период президентства Д. Медведева с
«либерализацией»98, в том числе – сотрудников НКО.
НКО к этому моменту уже разрешили свои внутренние проблемы (с
отчетностью, налогообложением, инфраструктурой и др.) и
профессионализировались: их мнения по вопросам, которыми они
занимаются, являются экспертными, сотрудники НКО ориентируются и в
профильном законодательстве, и в реальности проблем, разрешением
которых занимаются, и в международном опыте. В то же время готовность
исполнительных органов прислушиваться к гражданскому обществу резко
снижается, депутаты представительных органов власти не занимаются
лоббированием общественных интересов и инициатив НКО. Государство
выстраивает механизмы «представительства» гражданского общества,
начиная с Гражданского форума и заканчивая переформатированием СПЧ и
учреждением ОПРФ, однако высококвалифицированные эксперты остаются
в роли советников и редко способны повлиять на принятие решения – они
могут его только сформулировать и предложить.
При этом НКО практически отказались от таких инструментов, как
уличные митинги и демонстрации (возможно, потому, что это перешло в
98
«Я так и знал» // «Лента.Ру» [Электронный ресурс] URL: http://lenta.ru/articles/2011/09/26/blogs/ (Дата
61
набор инструментов политических активистом, возможно потому, что
результатом работы НКО стали становиться «сложные» для восприятия в
ходе митинга доклады, мониторинги и проекты). Сотрудники НКО активно
выступают в средствах массовой информации, однако диалог с гражданином,
который не является прямым потребителем услуг НКО остается
маловероятным: в классической схеме работы НКО коммуникации с
обществом важны для фандрайзинга (сбора средств) и лоббирования
законодательных инициатив через «народных избранников», однако НКО
финансировались крупными зарубежными грантодателями, а смысл выборов
сводился к проставлению галочки в бюллетене за одного из уже одобренных
«сверху» кандидатов, представляющих интересы бюрократии или бизнеса.
62
2. Анализ роли и места НКО в политическом процессе
современной России
2.1. Рекрутирование сотрудников НКО
НКО, как и любые другие организации, нуждаются в

профессиональных сотрудниках. Однако, в отличие от других организаций,
НКО редко или почти никогда не публикуют свои вакансии на
специализированных сайтах и не обращаются в HR-агентства. Обычно
руководители НКО ищут новых сотрудников через собственную сеть
знакомых, поскольку вопрос о том, разделяет ли потенциальный сотрудник
ценности НКО, зачастую не менее важен, чем вопрос о профессиональных
качествах.
Одна из респондентов пришла работать в НКО потому что «жизнь
столкнула [с людьми, «исключенными из общества»] и я увидела там
проблему, в решении которой немножко могу поучаствовать». Другой
респондент рассказывает о том, как его в некоммерческий сектор «затянуло»
после сбора помощи пострадавшим от наводнения в Краснодарском крае
летом 2012 г.: «Я [на место сбора помощи] приехал со своим кулечком
медикаментов, ко мне подбежала моя знакомая, которая кричала “Ты
точно найдешь автобус!” И я сказал “Ну, конечно найду!”, делов-то, нашел
автобус, потом грузовик, вечером мы уже самолет грузили. Я совершенно
случайно там так и остался. <...> Во второй день я уже пришел, а все там
спрашивают что делать, видимо решили, что я там заправляю. Я придумал,
что делать во второй день, а на третий уже давал команды». Позже
респондент не смог вернуться к своей журналистской работе и основал свою
благотворительную НКО: «Мне надоело, что журналисты – это просто
журналисты, что они могут написать, что закрывается госпиталь или
кто-нибудь страдает, и они считают, что на этом их задача выполнена.
<...> Мне кажется, что в такой ситуации оставаться в стороне и не
63
делать шаг навстречу, не протягивать руку в данных условиях в России –
это не совсем честно, если говорить мягко».
В целом респонденты отмечают «случайность», «нечаянность» своего
трудоустройства в некоммерческой сфере, принимаемое решение о
трудоустройстве в некоммерческом секторе чаще изначально эмоциональное,
и только потом рационализируется. Часто сотрудниками правозащитных
НКО оказываются люди, которые изначально планировали пойти по более
традиционному карьерному пути: одна из респондентов училась на
инженера, другой респондент – на врача.
Поскольку зарплаты в некоммерческом секторе обычно ниже, чем на
аналогичных позициях в коммерческих организациях, сотрудники НКО
обосновывают свой выбор с ценностной точки зрения. Любопытно, что
люди, однажды оказавшиеся в некоммерческом секторе редко рассматривают
коммерческие организации в качестве потенциальных будущих
работодателей: «Мне не нравилось [работать в коммерческой фирме], мне
было скучно, мне всегда было важно понимать, для чего я что-то делаю, в
противном случае мне неинтересно, я не достигаю каких-то результатов,
появляется недовольство собой. А начинается все с того, что мне нужно
понимать цель. Деньги не являются важной целью, для меня это средство
существования в жизни».
И механизм вовлечения, и мотивация для работы в некоммерческом
секторе схожи с мотивацией диссидентов (хотя в диссидентском сообществе
формально не было «рабочих мест», некоторые целиком уходили в
самиздатскую деятельность или поддержку фондов помощи заключенным):
такая работа подразумевает меньший доход и даже большие издержки (в том
числе – опасность преследования со стороны государства или радикальных
групп), однако люди выбирают этот путь, поскольку он дает им возможность
«остаться собой», служить своим ценностям. Помимо этого, сообщества
объединяет то, что оба являются в первую очередь сетями друзей и
64
знакомых, только теперь вовлеченные в работу сектора люди
коммуницируют не через сеть самиздата, а через Facebook.
2.2. Взаимоотношение НКО и представленных в Государственной Думе

партий
Как отмечалось выше, в 1990-х гг. НКО активно сотрудничали с

депутатами Государственной Думы, некоторые сотрудники НКО
становились депутатами и лоббировали общественные интересы. Однако в
2000-х гг. ситуация изменилась: независимые НКО лишились представления:
«Было несколько депутатов тогда [до середины 2000-х гг.], с которыми
можно было общаться. Сейчас таковых в списках политических партий
практически не осталось. Это же [лоббирование общественных интересов]
не на уровне телепатии происходит, а на уровне общения с конкретными
депутатами, которые в свою очередь не утеряли связь с избирателем и с
каким-то сообществом общественных организаций. То, что они утеряли
связь с избирателем — это понятно, почему, потому что у нас нету прямых
выборов, у вас нет депутатов от округа, если на муниципальных вы еще
какую-то территорию представляете, но если вы это отрубаете, то
непонятно, к кому вы должны быть преимущественно привязаны и с кем
должны общаться».
Сотрудники НКО сегодня не верят в то, что парламентские партии на
самом деле представляют собой политические партии: «У нас партии не
имеют никакой идеологии, четкого спектра тех движений, которые они
поддерживают. Они поддерживают то, что им выгодно, то, что улучшает
их имидж в глазах избирателей или поддерживается властью, а нету такой
четкой логики, что поддерживать кого-то потому что это
соответствует ценностям - к сожалению, у нас этого нет». Контактов, в
том числе, на личном уровне, между сотрудниками НКО и влиятельными
членами политических партий, входящих в Госдуму, практически нет: это
65
либо сохранившиеся с 1990-х, но существенно ослабевшие с тех пор связи,
либо не приносящие никакой пользы связи с маргинальными
депутатами-«аутсайдерами», к мнению которых не прислушиваются даже в
рамках их фракций (например, Д. Гудков и И. Пономарев).
Примечательно, что респонденты на вопрос о формах сотрудничества с
государственными органами приводят много примеров взаимодействия с
органами исполнительной власти, в то время как примеры взаимодействия с
депутатами Госдумы и других представительных органов практически
отсутствуют: в депутатах не видят никакого смысла: «Мы пытались, но
увидели, что это бесполезно. Когда принимаются законы на уровне “закона
Димы Яковлева”99, то уже понятно, что тебя уже точно не услышат с
твоими проблемами ЛГБТ100 или проблемами НКО. Они не исполняют
никакую волю избирателей, потому что у нас нет никаких механизмов
отзыва. <...> Я не считаю, что люди, которые там [в Госдуме] находятся,
реально отражают волю народа. Какие же это различные партии, если они
все голосуют одинаково? Соответственно, никаких партий в том, что
находится в Госдуме, и нет».
Сами сотрудники НКО в представительные органы идти не хотят, во
многом из-за уже приведенных выше аргументов о дистанцировании от
политики, нежелании в принципе участвовать в политической активности как
в «аморальной», уверенности в невозможности что-либо изменить, будучи
депутатом.
2.3. Роль субститутов (Общественной Палаты и Совета по правам

человека) в участии НКО в политическом процессе
ОПРФ и СПЧ возникают как органы, состоящие из «представителей
общественности», решения которых носят рекомендательный характер для
органов власти. По сути, это субституты представительной власти: члены
99
«Закон Димы Яковлева» // «РИА Новости» [Электронный ресурс] URL:
http://ria.ru/spravka/20141221/1038945812.html (Дата обращения 01.08.2015)
100
Лесбиянки, геи, бисексуалы, транссексуалы.
66
СПЧ и ОПРФ участвуют в подготовке и обсуждении законопроектов,
встречаются для обсуждения различных проблем с активистами и
представителями государственных органов как федерального, так и
регионального уровней. Однако формирование состава общественных палат
субъектов зависит от решения органов исполнительной власти, поэтому, как
признает даже секретарь ОПРФ А. Бречалов, часто они являются не более
чем декорациями101.
Представительный характер этих органов подтверждает тот факт, что в
2012-2013 гг. процесс их формирования включил в качестве одной из стадий
отбора интернет-голосование: государство считает, что члены таких советов
должны иметь некоторую легитимность, кого-то представлять.
Примечательно, что выборы в ОПРФ в 2014 г. обернулись скандалом: после
того, как представители независимых НКО (в частности, Б. Альтшулер, Е.
Альшанская, А. Попова, Е. Лукьянова и Г. Мельконьянц) заняли в рейтинге
«проходные» места, резко начало расти число голосов за представителей
ГОНГО, как показали расследования активистов и журналистов – в
результате своза людей к местам проведения голосования и организации так
называемых «каруселей»102.
Однако даже попавшие в состав этих органов часто сталкиваются с
тем, что их предложения не принимаются. К примеру, на лоббирование
одной небольшой поправки в законодательство члены СПЧ потратили
несколько лет, провели согласования с руководителями всех профильных
органов исполнительной власти, получили одобрение, а через полгода
контактные лица из Администрации Президента сообщили им о том, что
поправки не будут внесены на рассмотрение Госдумы. (Согласно принятой
практике, СПЧ взаимодействует с управлением внутренней политики
101
«Я был удивлен, в каком разобранном состоянии находится сфера НКО» // «КоммерсантЪ» [Электронный
ресурс] URL: http://www.kommersant.ru/doc/2745903 (Дата обращения 01.08.2015)
102
«Карусельная палата»: Рунет оценил странные итоги интернет-выборов в Общественную палату //
«Newsru.com» [Электронный ресурс] URL: http://newsru.com/russia/31may2014/opelect.html (Дата обращения
01.08.2015)
67
Администрации Президента, и если управление согласно с необходимостью
принятия такого закона, он вносится на рассмотрение Госдумы от имени
Президента). Часто члены советов воспринимают срыв договоренностей или
затягивание процесса переговоров на годы как издевательство, поскольку
огромная экспертная работа, которую они проделывают на добровольных
началах, оказывается никому не нужной.
Один из респондентов так отзывается об ОПРФ: «Она была создана
как имитация представительного органа, потому что это не есть
представительство, это не есть выборы — 40 человек назначены Путиным,
40 человек назначены теми, кого назначил Путин... Но это названо палатой
как имитация представительного органа. Мы же туда не пошли прежде
всего потому, что название не соответствует сути. Поначалу ОП была
местом более живым, сейчас уже это музей восковых фигур, “парлямент”,
потому что какое-то количество живых фигур сначала туда попало, но
потом это исправили. С СПЧ случилось примерно то же самое. Какое-то
количество живой активности и живых фигур ушли туда, отчасти
потому, что пытались придать живой вид этому заведению, но кроме
живого вида там жизнь и завелась. С этим боролись, но выдавить
окончательно не смогли».
В конце 2011 г. после выборов в Государственную Думу журналисты
С. Сорокина и И. Ясина выходят из состава СПЧ в знак протеста против
масштабных фальсификаций на выборах и арестов протестующих 103. Однако
немногие в СПЧ следуют их примеру даже в том случае, если разделяют
позицию, в надежде успеть реализовать свои инициативы до президентских
выборов, на которых Д. Медведев уже не баллотировался. Осенью 2012 г.
президент В. Путин издал указ о формировании нового состава СПЧ, с
использованием интернет-голосования. Распределение сил в обновленном
составе изменилось: если раньше большинство всегда было у независимых
103
Отошли от президента // «Газета.ru» [Электронный ресурс] URL:
http://www.gazeta.ru/politics/2011/12/08_a_3920294.shtml (Дата обращения 01.08.2015)
68
правозащитников, то теперь в СПЧ вошло в два раза больше членов, но
независимые составили половину состава, другую же составили
«охранители». Это сильно затруднило возможность принятия СПЧ общих
заявлений, требующих подписи как минимум половины членов Совета.
Респондент, выступающий в качестве эксперта в Парламентской
Ассамблеи Совета Европы рассказал о том, что в кулуарах представители РФ
(то есть, государства) критиковали представителей других государств за то,
что те уделяют много внимания экспертам от российского гражданского
общества, причем претензии основывались на том, что эксперт не является
формальным представителем, не имеет мандата или делегированных
полномочий, то бишь, по мнению представителя государства, нелегитимен.
Это также свидетельствует о том, что чиновники в целом не понимают
принципов, по которым функционирует гражданское общество. Один из
респондентов формулирует их так: «Кто берет на себя ответственность и
готов ее тащит, тот и “легитимен”. Ты из общества не черпаешь
ресурсов. Выборная легитимность применима к тому, что связано с
доступом к властному ресурсу. С гражданскими организациями история
другая: тут нет властного ресурса, ты скорее получаешь дополнительную
головную боль и проблемы, чем реальные рычаги влияния, и материальные
ресурсы тоже, либо внешние, либо ты их собираешь в своем же обществе.
Тут твоя легитимность зависит от доверия: если тебе доверяют, если у
тебя хорошая репутация, то у тебя будет материальная поддержка в виде
частных пожертвований или пожертвований бизнеса, а если у тебя этого
нет, то и поддержки не получишь. Другая легитимность, которая
работает в секторе - экспертная. Если эксперт мониторит, отслеживает,
делает какие-то рекомендации, то его легитимность связана с его
востребованностью, зависит от того, насколько его выводы и
рекомендации готовы слушать».
69
2.4. Восприятие НКО политики как сферы деятельности
Спор о том, участвуют ли правозащитники в политической

деятельности, длится примерно столько же, сколько существуют эти два
понятия и соответствующие им группы. В разделе исследования,
посвященном диссидентскому движению, подробно рассматривается
дискуссия того времени.
В постсоветский период дискуссия утихает, поскольку многие
диссиденты баллотировались и проходили в представительные органы
власти, где продолжали отстаивать интересы сообщества, и конфликта между
политической и правозащитной деятельностью не возникало. В начале 2000-
х гг., когда правозащитники снова оказались за пределами политической
системы и маргинализировались, они начали искать точки соприкосновения с
оппозиционными политиками. Однако этот опыт был скорее негативным, и
некоммерческий сектор к 2008 г. отмежевался от оппозиционных движений,
благо, заявленный Д. Медведевым курс на либерализацию позволял
правозащитникам обозначить себя как экспертов, входящих в СПЧ или
ОПРФ, работающих в контакте с органами государственной власти.
В 2006 г. вышла статья правозащитника А. Юрова «Тайны прав
человека и политики»104, дополняющая и расширяющая доводы,
неоднократно высказываемые Л. Алексеевой: правозащитник должен быть
политически нейтральным, он должен быть готовым сотрудничать с любой
властью и противостоять любым политическим силам, поскольку
правозащитник в своих действиях руководствуется универсальной
концепцией прав человека, и отстаивает он именно права человека. Любой
политик – это потенциальный нарушитель прав человека, поскольку его цель
– это борьба за власть, а только власть может быть нарушителем прав
человека.
104
Юров А. Тайны прав человека и политики, или почему нормальное государство не может жить без
правозащитников. - М.: МХГ, 2006.
70
Протесты 2011-2012 гг. снова ставят на повестку дня вопрос о
допустимости для НКО и их сотрудников участия в политических акциях,
принадлежности к политическим движениям и публичной артикуляции своей
политической позиции. Принятый в середине 2012 г. «закон об иностранных
агентах», предусматривающий ограничения в деятельности для НКО,
получающих иностранное финансирование (то есть фактически всех
независимых от государства НКО) и при этом занимающихся туманно
определенной в законодательстве «политической деятельностью» также
послужил поводом к переосмыслению границ между деятельностью НКО и
политических организаций.
Часть сотрудников НКО, работающих в секторе длительное время, с
начала или середины 2000-х гг., относилась к протестам с надеждой до тех
пор, пока протесты не были «захвачены» оппозиционными политиками,
состав которых мало изменился со времен Всероссийского Гражданского
Конгресса: «Эту волну начали пытаться оседлать все те же персонажи,
которые вещали с трибун… С одной стороны, была робкая надежда на то,
что все изменится в том смысле, что не будет больше той ситуации, когда
есть замкнутая на своих интересах и достаточно маргинализованная так
называемая политическая оппозиция, и есть люди, которые недовольны
происходящим, образованные, молодые, имеющий другой социальный опыт,
ездившие за границу, получавшие образование за границей… но при этом
социально неактивных и не доверяющих этой самой оппозиции. Но уже к
весне 2012 г. стало понятно, что все сворачивает на те же рельсы».
Сотрудники НКО артикулируют свою позицию по отношению к
политике не как к чему-то плохому, но как к чему-то иному, не менее
важному: «Всегда считал, все эти годы, что я могу добиваться тех
изменений вместе с другими коллегами не хуже, а даже лучше, не находясь
внутри властных структур или политических партий или
представительных органов, потому что я считал, что организованные
граждане являются такими же важными, не менее важными акторами
71
политического процесса, чем скажем так формализованные политические
институты».
Некоторые относятся к разделению политических действий и работе
НКО как к разделению труда, необходимому для большей эффективности в
отстаивании общественных интересов: «Мне стала понятной важность
отдельных элементов гражданской активности. То, что мы пытаемся
писать в докладах, сложно передается на митингах, но чтобы на митинге
сделать семь каких-нибудь пунктов и громогласно их разнести тысячам
людей, эти семь пунктов [нужно написать]... <...> Было такое ощущение,
вот мы собрались на Болотной, а дальше нужна экспертиза. На самом деле
это все колеблется, экспертиза есть - массовая поддержка нужна, то есть
нужны все элементы».
Однако есть люди, которые отказываются следовать логике «враг
моего врага – мой друг» и видят в политической оппозиции своих
оппонентов, а не соратников или единомышленников: «Это
[сотрудничество с оппозиционными политиками] идет вразрез с теми
ценностями, которые мы провозглашаем: когда люди делают ксенофобные
заявления, не чураются насильственных методов - это явно то, с чем мы не
должны сотрудничать, иначе мы будем не честны сами с собой».
Примечательно, что те сотрудники НКО, которые когда-либо
позиционировали себя как политических активистов, придерживаются прямо
противоположного мнения: «Мы все “Партия 5 декабря”, мы все Партия
Прогресса, мы все РПР-Парнас, мы все “Открытая Россия”. Ты, я, все.
Можно как угодно сто раз назвать, мы все одна и та же группа социальная.
Одна социальная страта, неважно как это все называется. <...> Все у нас
не политики, у нас все журналисты, правозащитники, волонтеры,
благотворители, кто угодно, только ни в коем случае не политики. Ну, это
смешно! Любая публичная деятельность, направленная на изменение
общественной жизни к лучшему или к худшему, - это политика».
72
Однако в ходе дискуссии был выработана основа для потенциального
консенсуса, частично примиряющая позиции обеих сторон, но работающая
пока только в идеальной, «нормальной» теоретической ситуации:
гражданская неполитическая активность должна перерастать в политическую
тогда, когда достигает определенных масштабов и начинает нуждаться в
более масштабных инструментах. «НКО преследует какие-то гражданские
цели, но инструментом для их достижения является государство и
политика, они должны лоббировать свои интересы. Менять
законодательство - цель, которую должны ставить перед собой НКО.
Инструмент достижения цели - пропихнуть своего депутата, чтобы он
эти законы поменял».
Этот тезис работает и в обратную сторону: политическая деятельность
воспринимается как то, до чего «в нормальных условиях» дорастают
изначально неполитические активисты, подтвердившие свои способности на
более низких уровнях принятия решений: «Это такая ступенчатая
процедура. Как она работает в нормальных странах: я веду гражданскую
инициативу, воюю за власть в товариществе собственников жилья, у меня
это хорошо получается, меня поддерживают люди, я выхожу на власть
какого-то муниципалитета, у меня хорошо получается, меня
поддерживают, я иду в регион, страну, становлюсь президентом, делаю
счастье всем. Это нормально».
2.5. Соотношение НКО и несистемной политической оппозиции
В силу того, что возможности для ведения сугубо политической

партийной деятельности затруднены (политики жалуются на чрезмерную
сложность, как регистрации партии, так и участии в выборах любого уровня),
многим организациям, преследующим политические цели, проще выступать
от имени НКО. К примеру, задолго до создания «Партии Прогресса»
оппозиционный политик А. Навальный основал НКО «Фонд борьбы с
73
коррупцией» (ФБК), бывший министр финансов А. Кудрин – «Комитет
гражданских инициатив» (КГИ), - экспертную НКО, разрабатывающую
поправки в законодательство и распределяющую ресурсы между мелкими
НКО. КГИ проводит ежегодный «Гражданский форум», на который со всей
России съезжаются сотни представителей НКО. Бывший владелец ЮКОСа
М. Ходорковский финансирует созданную заново организацию «Открытая
Россия», сочетающую функции и ресурсной, и правозащитной НКО, и
самостоятельного информационно-аналитического портала (насколько
известно, «Открытая Россия» не имеет юридического лица). Указанные
организации могут и становиться на защиту общественных интересов, и
заниматься пиаром политиков. Но поскольку в качестве общественных
организаций они играют на одном поле с правозащитными НКО, сторонние
наблюдатели часто переносят их качества (в частности, политической
ангажированности) на другие НКО.
Однако эти организации сильно отличаются от традиционных
правозащитных НКО. У сотрудников политических НКО чаще всего
бэкграунд политических активистов, они состоят или состояли в партиях и
общественных движениях, в социальных сетях открыто высказывают свою
личную позицию по отношению к разным политическим силам, участвуют в
оппозиционных митингах. Сотрудники правозащитных НКО могут иметь
политический бэкграунд, однако в этой среде принято скептически
отзываться о политиках, в том числе, оппозиционных, и отделять личные
политические взгляды от публичной профессиональной позиции, в том
числе, в социальных сетях – они могут критиковать те или иные решения, но
не «переходят на личности».
Помимо этого, нам видится примечательным тот факт, что у
традиционных правозащитных НКО, в отличие от политических, хуже
выстроена работа по связям с общественностью: часто у них нет пресс-
секретаря, либо же его функции выполняет руководитель НКО (далеко не
всегда имеющий образование по этой специальности), веб-сайты и печатная
74
продукция часто содержат информацию, интересную исследователям,
донорам и экспертам, а не обществу. Результаты исследования С. Хендерсон
1990-х гг. актуальны и по сей день: НКО чувствовали и продолжают
чувствовать себя более комфортно в коммуникации с донорами, а доносить
свои цели до общества, вовлекать граждан в свою работу и быть
действительно эффективными акторами в тех или иных общественных
процессах было и осталось сложностью105. В то же время политические НКО
активно используют для продвижения своих инициатив рекламу в Интернете
и социальных сетях, комментируют со своих позиций актуальные
политические события, создают собственные инфоповоды.
Очень ярко разногласия между политическими и традиционными НКО
можно наблюдать в полемике М. Алешковского и А. Навального106:
Навальный: «Деньги воруют у тех, для кого ты собираешь. Меньше бы
воровали, меньше собирать бы пришлось. Верно?»
Алешковский: «Страдают не только от воровства. Еще и от
бездушности, бюрократии и идиотских законов. Мое мнение: это лишь один
из вероятных жуликов, которые окопались в министерствах, но ради
помощи людям, я готов и с ним работать».
Навальный: «А ведь он убивает десять детей и помогает тебе
вылечить (за деньги) одного. Тебя это не смущает?»
Алешковский: «Если я не буду работать с Минздравом, а буду его
пикетировать, как ты предлагаешь, умрут вообще все. Ты возьмешь
ответственность?»
Навальный: «Я предлагаю, чтоб министр не воровал и объяснил где
взял деньги. От этого мы умрём?»
105
106
@Navalny on Twitter [Электронный ресурс] URL: https://twitter.com/navalny/status/519809309811937280
75
Алешковский: «Ты предлагаешь мне заниматься твоей работой,
политикой. Что приведет к смерти подопечных. Спасибо, нет. Каждому
свое».
Навальный: «Требовать, что у больных не крали - это ведь часть
оказания помощи. Разве нет?»
Алешковский: «Разумеется, нет».
Отказ неполитических НКО от прямой конфронтации с органами
власти расценивается политическими НКО как нелогичный, поскольку
позиция неполитических НКО не ангажирована, их цель – не смена власти,
но конкретные изменения в обществе (например, как в случае с М.
Алешковским – оказание помощи больным).
2.6. Взаимосвязь между НКО и протестами 2011-2012 гг.

Основным посылом протестов 2011-2012 гг. стало противостояние
«обману» в ходе выборов, нарушению прав и свобод граждан, игнорирование
государством запросов общества, и в этом протестующие похожи на НКО,
которые оказались в таком положении задолго до этой выборной кампании.
Однако социологический опрос, проведенный ВЦИОМ 24 декабря 2011 г. на
проспекте Сахарова во время самой многочисленной протестной акции,
показывает, что доля сотрудников НКО среди протестующих мала: у вопроса
«Каков ваш основной род занятий, профессия, вид работы, должность?» нет
соответствующего работе в НКО варианта ответа, суммарно доля
ответивших «Другое» и «Затрудняюсь ответить» - 3%, при этом 44%
идентифицируют себя как «Специалист с высшим образованием в
коммерческом секторе»107.
В книге «Разгневанные наблюдатели: Фальсификации парламентских
выборов глазами очевидцев»108 собраны 20 отчетов о наблюдении на выборах
в Государственную Думу 4 декабря 2011 г.. Примечательно, что 10 авторов
107
«Митингующие в Москве: кто, зачем и как вышел на проспект Сахарова в субботу?» // Веб-сайт ВЦИОМ
[Электронный ресурс] URL: http://old2.wciom.ru/index.php?id=268&uid=112274 (Дата обращения: 01.08.2015)
108
Разгневанные наблюдатели: Фальсификации парламентских выборов глазами очевидцев. М.: Новое
76
обозначают свою политическую позицию (симпатизируют А. Навальному,
используют выражения, обозначающие их отношение к существующему
политическому режиму – например, называют партию «Единая Россия»
«Партией Жуликов и Воров»), трое из двадцати имеют непосредственное
отношение к НКО и неполитическим общественным движениям
(«Мемориал», «Гражданское содействие», Федерация автовладельцев
России), трое заканчивают текст отсылками к протестным митингам на
Чистых Прудах, Болотной площади и проспекте Сахарова.
Одним из самых известных лозунгов этих протестов стала написанная
на растяжке петербуржских анархистов фраза «Вы нас даже не
представляете», в феврале 2012 г. такое название дали выставке протестного
искусства. Один из авторов лозунга в интервью говорит о том, что
новоизбранные депутаты «ничего не знают о наших нуждах, о наших
мечтах»109. На вопрос ведущей о том, почему активисты вышли с лозунгом,
критикующим существующую систему представительства интересов
отвечает: «Я не знаю, появятся ли фигуры, которым мы сможем делегировать
какие-то полномочия, но на данный момент я не вижу перспектив для
переосмысления, обновления представительной демократии. Я вижу
потребность в создании советов или ассамблей, связанных с локальным
контекстом, которые могут служить протосетью будущего
самоуправляющегося общества». Другими словами, протестующий
предлагает отказаться от системы представительных органов и создавать
гражданские организации, принимающие решения на том уровне, на котором
это возможно.
Популярность такого лозунга среди протестного движения – один из
индикаторов того, что депутатам представительных органов нельзя доверять
защиту общественных интересов: депутаты попросту не знают эти интересы.
При этом активисты и лидеры мнений в протестной среде часто используют
109
Интервью Арсеньева Павла // «Радио «Свобода» [Электронный ресурс] URL:
http://www.svoboda.org/audio/25729678.html (Дата обращения: 01.08.2015)
77
результаты экспертизы НКО, пользуются помощью (в частности,
юридической, после массовых задержаний), делятся в социальных сетях
материалами об НКО, однако критикуют «пассивность» (в коммуникациях с
теми, кто не является прямым получателем помощи) и готовность к
сотрудничеству с властью в рамках СПЧ или общественных советов.
Примечательно также и то, что ужесточение законодательства в сфере НКО
не стало поводом для новых массовых выступлений: только в середине 2015
г. Прошли малочисленные митинги в поддержку признанного «иностранным
агентом» Фонда «Династия»110, и то организаторами митинга являлись не
оппозиционные политики, а взаимодействующие с фондом учёные.
В июле 2012 г., когда протесты пошли на спад, был принят так
называемый «закон об иностранных агентах», предусматривающий
усложнение деятельности организаций, получающих финансирование из-за
рубежа и занимающихся «политической деятельностью». Согласно
указанному закону, организация считается вовлеченной в политическую
деятельность в том случае, если она «участвует (в том числе путем
финансирования) в организации и проведении политических акций в целях
воздействия на принятие государственными органами решений,
направленных на изменение проводимой ими государственной политики, а
также в формировании общественного мнения в указанных целях» 111. Такая
формулировка вызвала серьезную реакцию некоммерческого сектора.
Позиция НКО разделилась: некоторые упирали на то, что признают
политической деятельностью только борьбу за власть, в которой они участия
не принимают. Другие отстаивали свое право на «воздействие на принятие
государственными органами решений» и «формирование общественного
110
Власти Москвы согласовали митинг в защиту фонда «Династия» // «Радио Свобода» [Электронный
ресурс] URL: http://www.svoboda.org/content/article/27049478.html (Дата обращения: 01.08.2015)
111
Федеральный закон от 20.07.2012 N 121-ФЗ (ред. от 04.06.2014) «О внесении изменений в отдельные
законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих
организаций, выполняющих функции иностранного агента» // «Консультант» [Электронный ресурс] URL:
http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_132900/ (Дата обращения: 01.08.2015)
78
мнения», поскольку эти направления деятельности являются основными для
НКО, которые не ограничиваются только оказанием индивидуальной
помощи.
Некоторые попытки СПЧ и Уполномоченного по правам человека
смягчить закон увенчались успехом (появился регламент процедуры выхода
из реестра «иностранных агентов»), ситуация с его применением остается
неудовлетворительной для НКО: по состоянию на 25 марта 2015 г. в реестре
находилось 49 организаций, основаниями для включения в список являлись в
том числе следующие: проведение НКО мероприятий до вступления в силу
закона об иностранных агентах, участие членов организации в мероприятиях
за пределами территории России, подготовка докладов в ООН, направление
экспертного заключения в Конституционный Суд РФ, участие в разработке
законопроектов и др.112.
Определение «политической деятельности» в указанном законе
неоднократно подвергалось критике со стороны юристов, в том числе –
председателя СПЧ М. Федотова113. По общему мнению юристов в сфере
законодательства об НКО, такой закон дает практически неограниченную
свободу для трактовок надзорным органам. В периоды кампаний
прокуратуры по проверкам НКО сотрудники в социальных сетях
«соревнуются» объемом бумаг, которые у них запрашивают для проверки:
часто это тысячи листов документации. Однако даже такой закон оказался
неэффективным, НКО, которые, как ожидалось, первыми попадут в реестр,
поскольку активно критикуют органы власти за нарушение законодательства,
вошли туда только к концу 2014 г., после того, как Минюст получил
полномочия включать в реестр организации. В мае 2015 г. был принят «закон
112
«Иностранные агенты»: мифические враги и реальные потери российского общества // Доклад Ресурсного
правозащитного центра. СПб, 2015. [Электронный ресурс] URL: http://www.hrrcenter.ru/awstats/HRRC_report
%20on%20FA%20NGO-1.pdf (Дата обращения: 01.08.2015)
113
СПЧ пожаловался в Верховный суд на неопределенность понятия «политическая деятельность» в законе
об «иностранных агентах» // «Newru.com» [Электронный ресурс] URL:
http://www.newsru.com/russia/14jul2015/spch.html (Дата обращения: 01.08.2015)
79
о нежелательных организациях»114, отчасти аналогичный «закону об
иностранных агентах», но регулирующий деятельность зарубежных и
международных НКО в правовом пространстве РФ.
114
Станут чужими // «Российская газета» [Электронный ресурс] URL: http://www.rg.ru/2015/05/26/org.html
80
Заключение
Современные НКО – прямые наследники диссидентского сообщества,

причем до сегодняшнего дня с поправкой на технический прогресс дошли не
только инструменты, но и дискурс («здравого смысла», «нормальности»,
противопоставляемой государственным «абсурду» и «лжи»). Вопрос о
степени политизации тоже остался, но теперь формулируется в практическом
ключе, поскольку диссиденты – в первую очередь, морально-этическое
движение, но не «агенты перемен» и не группа давления.
Сегодня государство воспринимает НКО как часть политической
оппозиции, потому как и «общественники», и политики, создают НКО, а не
только партии, потому что отстаивают свою, по сути, либеральную позицию
как «здравый смысл», «международный опыт» («европейские ценности» в
противопоставление «традиционным», верховенство права в противовес
избирательному правоприменению и др.). Помимо этого, политические
активисты часто вовлекаются в волонтерскую помощь НКО, а сотрудников
НКО можно встретить на оппозиционных митингах, пусть и скорее в
качестве наблюдателей. Личные связи (дружба, знакомства) внутри этих двух
групп также переплетаются. Это и послужило поводом для того, чтобы
относиться к ним не как к двум разным, пусть и взаимосвязанным,
субъектам, но как к единому движению.
Однако сотрудники НКО не спешат баллотироваться в
представительные органы разных уровней, в то время как политическая
оппозиция безуспешно пытается пройти все «фильтры» и победить
административный ресурс. Тем не менее, государство расценивает
пропаганду таких ценностей, как права человека, в качестве политического
действия, результатом чего является принятие «закона об иностранных
агентах», «закона о нежелательных организациях» и вытеснение крупных
зарубежных доноров.
81
Но как сложилась такая ситуация, разительно отличающаяся от той,
которая была двадцать лет назад? Если раньше НКО могли добиваться
поставленных целей через депутатов представительных органов, то к началу
2000-х гг. такой возможности не стало. Исполнительная власть посредством
Гражданских форумов и общественных советов попыталась наладить
взаимодействие с НКО, однако сотрудники исполнительных органов так и не
поняли, почему они должны прислушиваться к мнению гражданского
общества в общем, и НКО в частности, тем более, что сотрудники НКО
всегда критикуют государство как за конкретные нарушения прав человека,
так и за общую неэффективность, коррумпированность и сохранение
советских бюрократических практик.
«Цветные революции» дали возможность государству заявить о том,
что деятельность НКО на деньги зарубежных доноров, по сути, является
деятельностью по заказу иностранных спецслужб, и должна быть
ограничена. Теперь к мнению НКО стало можно не прислушиваться вовсе,
однако для «выпуска пара» остались то ли представительные, то ли
консультативные СПЧ и ОПРФ.
Государство хотело бы видеть в НКО сервисные организации, которые
занимаются тем, на что есть запрос у государства: благотворительностью в
тех сферах, где государство неэффективно (например, помощь больным
редкими заболеваниями), общественным контролем за отдельными органами
власти, результаты которого были бы известны только руководству этих
органов, «патриотическим воспитанием» и «пропагандой здорового образа
жизни». Однако при этом государство отказывается понимать мотивацию
сотрудников НКО в принципе работать в некоммерческом секторе и
изобретает изощренные механизмы репрессий.
НКО пытались подменить собой тех депутатов, которые должны были
бы в Государственной Думе отстаивать общественные интересы, однако не
имели для этого ни широкой общественной поддержки, ни соответствующих
полномочий. В этом смысле протестное движение под лозунгом «Вы нас
82
даже не представляете» вторично: когда политический процесс перешел из
Государственной Думы в Администрацию Президента, «общественники»
начали лоббировать свои инициативы через СПЧ, когда же миграция
политического процесса стала очевидна «широким народным массам», они
предприняли попытку вытащить политический процесс на улицы крупных
городов. Однако попытка успехом не увенчалась.
Таким образом, в качестве точки начала конфликта между НКО и
государством выступает утрата представительными органами власти
функций политического представительства общественных интересов. В
результате чего произошла разбалансировка системы сдержек и
противовесов, нашедшая отражение в создании квази-представительных
органов. Однако поскольку такого представительства интересов
«рекомендательного характера» было недостаточно для воплощения этих
интересов в жизнь, произошли массовые протесты 2011-2012 гг.
Существующая ситуация предполагает несколько возможных путей
развития событий: либо в представительных органах в ходе выборов 2015-
2016 гг. появятся депутаты, готовые быть проводниками инициатив НКО,
либо НКО станут «сервисными организациями», зависимыми от государства
и не выступающими с подобными инициативами, либо такого механизма
обратной связи, как НКО, не останется. Первый сценарий возможен при
участии существующей несистемной оппозиции, однако видится нам
маловероятным: если оппозиция, получив мандаты в представительных
органах, не станет менее радикальной, то ее попытки лоббировать те или
иные инициативы НКО могут быть еще менее результативными, чем
сегодняшние попытки НКО. Второй сценарий также маловероятен: ценность
независимости от государства и возможности высказывать свою позицию
слишком высока для сотрудников НКО. Третий, пессимистичный, сценарий
развития событий видится нам более реалистичным.
В том случае, если в российском политическом пространстве появится
умеренно-оппозиционная независимая партия, готовая отражать интересы
83
НКО и лоббировать их инициативы, а также способная пройти в
Государственную Думу, ситуация может качественно измениться. Однако,
вопрос о том, возможно ли в принципе такое развитие событий, остается
открытым.
Российский кейс может послужить богатой эмпирической базой для
исследования закономерностей функционирования гражданского общества и
его организаций в недемократических режимах.
84
Список использованной литературы
1. Закон СССР от 09.10.1990 N 1708-1 «Об общественных объединениях»

// «Консультант» [Электронный ресурс] URL:
http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_1883/
2. Федеральный закон от 4 апреля 2005 г. N 32-ФЗ «Об Общественной
палате Российской Федерации» (с изменениями и дополнениями) //
Система ГАРАНТ [Электронный ресурс] URL:
http://base.garant.ru/12139493/#ixzz3kf4SWMC1
3. Федеральный закон от 20.07.2012 N 121-ФЗ (ред. от 04.06.2014) «О
внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской
Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих
организаций, выполняющих функции иностранного агента» //
«Консультант» [Электронный ресурс] URL:
http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_132900/
4. Аверкиев И.В. О «диссидентском консерватизме» и «правозащитном
модернизме» (тезисы) // Веб-сайт «Пермская гражданская палата»
http://www.pgpalata.ru/page/library/civ_10/01
5. Алексеева Л. М. История инакомыслия в СССР: новейший период. –
М.: Моск. Хельсинк. группа, 2012.
6. Арато Э. Концепция гражданского общества: восхождение, упадок и
воссоздание — и направления для дальнейших исследований //
«Полис» - 1995. №3.[Электронный ресурс] URL:
http://www.polisportal.ru/files/File/puvlication/Starie_publikacii_Polisa/A/1
995-3-Arato-Koncepcija_grazhdanskogo_obshestva.pdf
7. Арато Э., Коэн Д. Л. Гражданское общество и политическая теория.—
Весь мир — М. : Весь мир, 2003.
85
8. Белокурова Е. В. Старое и новое в дискурсе гражданского общества //
«Новое литературное обозрение» [Электронный ресурс] URL:
http://www.nlobooks.ru/node/2580
9. Белокурова Е. В., Яргомская Н. Цена одной иллюзии: можно ли сделать
гражданское общество эффективным при помощи одной федеративной
реформы? // «Журнальный зал» [Электронный ресурс] URL:
http://magazines.russ.ru/nz/2004/38/bel7.html
10.Белокурова Е., Тарасенко А. Чем обернулась для власти борьба с
«иностранными агентами» // «Слон.ру» [Электронный ресурс] URL:
http://slon.ru/russia/vlast_i_nko_chem_obernulas_borba_s_inostrannymi_ag
entami-980292.xhtml
11.Беляева Н. Что осталось после Гражданского форума // «Журнальный
зал» [Электронный ресурс] URL:
http://magazines.russ.ru/nz/2003/2/beliae.html
12.Беляева Н.Ю. Законодательные инициативы общественных
объединений // [Электронный ресурс] URL:
http://iph.ras.ru/uplfile/ethics/biblio/GU/7.html
13.Биография Борщева В.В. // Веб-сайт «Права человека в России»
[Электронный ресурс] URL: http://www.hro.org/node/6369
14.Биография Грызлова Бориса // «Лента.Ру» [Электронный ресурс] URL:
http://lenta.ru/lib/14159635/full/
15.Буковский В. «И возвращается ветер…» Письма русского
путешественника. - М.: ИПФ «Оригинал», 1990.
16.Валович Т., Пономарев Л., Якунин Г. Радиопередача “Liberty Live” //
«Радио Свобода» [Электронный ресурс] URL:
http://www.svoboda.org/content/transcript/24224670.html
17.Вессье С. За нашу и вашу свободу! Диссидентское движение в России.
– М.: Новое литературное обозрение, 2015.
86
18.Власти Москвы согласовали митинг в защиту фонда «Династия» //
«Радио Свобода» [Электронный ресурс] URL:
http://www.svoboda.org/content/article/27049478.html
19.Влияние коррупции на розничную цену молока // Веб-сайт
Трансперенси Интернешнл – Р [Электронный ресурс] URL:
http://www.transparency.org.ru/v-rossii/vliianie-korruptcii-na-roznichnuiu-
tcenu-moloka
20.Всероссийский Гражданский Конгресс // Веб-сайт Всероссийского
Гражданского Конгресса [Электронный ресурс] URL:
http://www.vrgkongress.ru/ (Дата обращения 01.08.2015)
21.Гарри Каспаров переиграл демократов // «КоммерсантЪ»
[Электронный ресурс] URL: http://www.kommersant.ru/doc/843212
22.Городские движения России в 2009-2012 годах: на пути к
политическому. // Под ред. Клеман К. – М: Новое литературное
обозрение, 2013.
23. Гражданский форум: цели, задачи, участники // «Эхо
Москвы» [Электронный ресурс] URL:
http://echo.msk.ru/programs/beseda/16546/
24.Гринпис обнаружил крайне опасные вещества в сбросах полигона
«Красный Бор» // Веб-сайт Гринпис Россия [Электронный ресурс]
URL: http://www.greenpeace.org/russia/ru/news/2015/26-08-greenpeace-
krasnii-bor/
25.Джибладзе: Закон об «иностранных агентах» должен быть отменен //
ИА Росбалт [Электронный ресурс] URL:
http://www.rosbalt.ru/main/2014/07/22/1295049.html
26.«Закон Димы Яковлева» // «РИА Новости» [Электронный ресурс] URL:
http://ria.ru/spravka/20141221/1038945812.html
27.Зигерт Й. Гражданская активность в России и западный опыт // Pro et
Contra, - Июль-октябрь 2012. С. 71-83. [Электронный ресурс] URL:
http://carnegieendowment.org/files/ProEtContra_56_71-83.pdf
87
28.«Иностранные агенты»: мифические враги и реальные потери
российского общества // Доклад Ресурсного правозащитного центра.
СПб, 2015. [Электронный ресурс] URL:
http://www.hrrcenter.ru/awstats/HRRC_report%20on%20FA%20NGO-
1.pdf
29.Интервью Арсеньева Павла // «Радио «Свобода» [Электронный ресурс]
URL: http://www.svoboda.org/audio/25729678.html
30.История издательского дома «КоммерсантЪ» // [Электронный ресурс]
URL: http://www.kommersant.ru/about
31.История создания благотворительного фонда «Ночлежка» // Веб-сайт
фонда «Ночлежка» [Электронный ресурс] URL:
http://www.homeless.ru/about/
32.«Карусельная палата»: Рунет оценил странные итоги интернет-выборов
в Общественную палату // «Newsru.com» [Электронный ресурс] URL:
http://newsru.com/russia/31may2014/opelect.html
33.Клеман К., Мирясова О., Демидов А. От обывателей к активистам.-М.:
Три квадрата, 2010 // Электронный ресурс [Электронный ресурс] URL:
http://artesliberales.spbu.ru/contacts-ru/clement/clement
34.Копылов А. Об этапах становления комиссий по правам человека в
Российской Федерации // Центр «Стратегия» [Электронный ресурс]
URL: http://www.strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=276
35.Латыпов Р. «Репрессии подаются как эпидемия, а не как
спланированные преступления государства против граждан» //
«Интернет-журнал Звезда» [Электронный ресурс] URL:
http://zvzda.ru/columns/3151b4544f20
36.Локшина Т., Лукашевский С. Гражданский Форум глазами
правозащитной НПО // Веб-сайт Московской Хельсинкской группы
[Электронный ресурс] URL: http://www.mhg.ru/publications/12EF734E
37.Маркова В. Люди с клеймом: каково быть «иностранным агентом» //
«MK.ru» [Электронный ресурс] URL:
88
http://www.mk.ru/politics/2015/06/07/lyudi-s-kleymom-kakovo-byt-
inostrannym-agentom.html
38.Медведев С. Сезон охоты на НКО // «Радио Свобода» [Электронный
ресурс] URL: http://www.svoboda.org/content/transcript/27129692.html
39.«Митингующие в Москве: кто, зачем и как вышел на проспект
Сахарова в субботу?» // Веб-сайт ВЦИОМ [Электронный ресурс] URL:
http://old2.wciom.ru/index.php?id=268&uid=112274
40.Морозов А. Гражданский форум. 2001 // Блог Александра Морозова в
Живом Журнале [Электронный ресурс] URL:
http://amoro1959.livejournal.com/135576.html
41.Московская открытая школа прав человека // Веб-сайт Международной
Школы Прав Человека и Гражданских Действий [Электронный ресурс]
URL: http://inthrschool.org/moshr
42.Никольская П., Романычева А. Судьба агента // «КоммерсантЪ»
[Электронный ресурс] URL: http://www.kommersant.ru/doc/2724830
43.НКО и Федеральная Регистрационная Служба – 5 проблем // Веб-сайт
Института Прав Человека [Электронный ресурс] URL:
http://www.hrights.ru/text/b25/Chapter1%201.htm
44.Норт Д. Институты, институциональные изменения и
функционирование экономики.-М. Фонд экономической книги
«НАЧАЛА», 1997. С.17-18.
45.Останови пожарную катастрофу сейчас! // Веб-сайт Гринпис Россия
http://www.greenpeace.org/russia/ru/news/2015/08-27-pozhari/
46.Отошли от президента // «Газета.ru» [Электронный ресурс] URL:
http://www.gazeta.ru/politics/2011/12/08_a_3920294.shtml
47.Панов П. За усыновление введут дополнительные пособия // «Газета
Известия» [Электронный ресурс] URL: http://izvestia.ru/news/589827
48.Партия «Единая Россия» // «Лента.Ру» [Электронный ресурс] URL:
http://lenta.ru/lib/14159354/
89
49.Пожарный созыв // «Время новостей» [Электронный ресурс] URL:
http://www.vremya.ru/2010/168/51/261371.html
50.Политика аполитичных: Гражданские движения в России 2011—2013
годов. // Коллективная монография под ред. Ерпылевой С. В., Магуна
А. В. — М.: Новое литературное обозрение, 2014.
51.Путин В. Россия на рубеже тысячелетий // «Независимая газета»
[Электронный ресурс] URL: http://www.ng.ru/politics/1999-12-
30/4_millenium.html
52.Путин: «Памятка ОЗПП по Крыму — работа в интересах других
государств» // «Газета Известия» [Электронный ресурс] URL:
http://izvestia.ru/news/588049
53.Разгневанные наблюдатели: Фальсификации парламентских выборов
глазами очевидцев. М.: Новое литературное обозрение, 2012.
54.Сигман К. Политические клубы и Перестройка в России: Оппозиция
без диссидентства. – М.: Новое литературное обозрение, 2014.
55.Скандал в третьем секторе. Г-н Павловский всех разругал // «Честное
слово» [Электронный ресурс] URL:
http://www.chslovo.prostosait.ru/articles/6054661/ (Дата обращения
01.08.2015)
56.СПЧ пожаловался в Верховный суд на неопределенность понятия
«политическая деятельность» в законе об «иностранных агентах» //
«Newru.com» [Электронный ресурс] URL:
http://www.newsru.com/russia/14jul2015/spch.html
57.Станут чужими // «Российская газета» [Электронный ресурс] URL:
http://www.rg.ru/2015/05/26/org.html
58.Сунгуров А. Гражданский форум в Москве. Заметки участника // Центр
«Стратегия» [Электронный ресурс] URL: http://strategy-
spb.ru/index.php?do=biblio&doc=290
90
59.Сунгуров А. Гражданский форум в Москве. Заметки участника // Центр
«Стратегия» [Электронный ресурс] URL: http://strategy-
spb.ru/index.php?do=biblio&doc=290
60.Сунгуров А.Ю. Государство и гражданское общество: как может
иерархическая структура взаимодействовать с сетевой? // «Центр
Cтратегия» [Электронный ресурс] URL: http://strategy-spb.ru/index.php?
do=biblio&doc=680
61.Сунгуров А.Ю. Участие правозащитных организаций в процессе
принятия властных решений // «Центр Cтратегия» [Электронный
ресурс] URL: http://strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=738
62.Токвиль А. Демократия в Америке.– М.: Изд. Группа «Прогресс» -
«Литера», 1994. C.16.
63.Хейвуд Э. Политология: Учебник для студентов вузов. — М.: ЮНИТИ-
ДАНА, 2005. С. 459.
64.Цыганков В. День гражданского непослушания // «Независимая газета»
[Электронный ресурс] URL: http://www.ng.ru/politics/2003-10-
28/2_forum.html
65.Шубин А.В. Социально¬гражданские движения в период
перестройки // [Электронный ресурс] URL: ural-
yeltsin.ru/usefiles/destiny/Shubin.doc
66.Юров А. Тайны прав человека и политики, или Почему нормальное
государство не может жить без правозащитников // Веб-сайт
Московской Хельсинской группы [Электронный ресурс] URL:
http://www.mhg.ru/files/011/tajprch.pdf
67.«Я был удивлен, в каком разобранном состоянии находится сфера
НКО» // «КоммерсантЪ» [Электронный ресурс] URL:
http://www.kommersant.ru/doc/2745903
68.«Я так и знал» // «Лента.Ру» [Электронный ресурс] URL:
http://lenta.ru/articles/2011/09/26/blogs/
91
69.Crotty J., Ljubownikow S., Rodgers P.W.. The state and civil society in
Post-Soviet Russia: The development of a Russian-style civil society //
Progress in Development Studies. – 2013. Vol. 13, no.2. Pp. 153-166.
SAGE. [Электронный ресурс] URL:
http://pdj.sagepub.com/content/13/2/153.short
70.Daucé F. The Government and Human Rights Groups in Russia: Civilized
Oppression? // Journal of Civil Society. Vol. 10, Issue 3, - 2014. Published
online: 22 Aug 2014. Taylor & Francis Online. [Электронный ресурс]
URL: http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/17448689.2014.941087
71.Glasius M., Ishkanian A. Surreptitious Symbiosis: Engagement Between
Activists and NGOs // VOLUNTAS: International Journal of Voluntary and
Nonprofit Organizations. First online: 25 November 2014. SPRINGER.
http://link.springer.com/article/10.1007%2Fs11266-014-9531-5
72.Henderson S. Selling Civil Society: Western Aid and the Nongovernmental
Organization Sector in Russia // Comparative Political Studies, 2002. Vol.
35, No. 2. Pp. 139-167. SAGE. [Электронный ресурс] URL:
http://cps.sagepub.com/content/35/2/139.full.pdf
73.March, J.G. and J.P. Olsen, 2009. Elaborating the “New Institutionalism”.
The Oxford Handbook of Political Institutions, 6. [Электронный ресурс]
URL:
www.oxfordhandbooks.com/view/10.1093/oxfordhb/9780199548460.001.0
001/oxfordhb-9780199548460-e-1
74.Thelen K. How Institutions Evolve. Cambridge University Press, 2004. - P.
36-39. [Электронный ресурс] URL:
http://ebooks.cambridge.org/ebook.jsf?bid=CBO9780511790997
92

ВКР АРХИПОВА

Загружено:

Сведения о документе

Оригинальное название

Авторское право

Доступные форматы

Поделиться этим документом

Поделиться или встроить документ

Параметры публикации

Этот документ был вам полезен?

Это неприемлемый материал?

Авторское право:

Доступные форматы

ВКР АРХИПОВА

Загружено:

Авторское право:

Доступные форматы

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

Архипова Юлия Олеговна

Выпускная квалификационная работа

1. История некоммерческих организаций как акторов политического

1.1 Диссиденты: 1960-е – начало 1980-х......................................................23

1.2 Перестройка: начало 1980-х – 1991 гг. и 1991-1993 гг.........................38

1.3. Постсоветский период: 1993-1999 гг......................................................47

1.4. «Суверенная демократия»: 1999 – 2011 гг.............................................53

2. Анализ роли и места НКО в политическом процессе современной России

2.1. Рекрутирование гражданского общества...............................................63

2.2. Взаимоотношение НКО и представленных в Государственной Думе

2.3. Роль субститутов (Общественной Палаты и Совета по правам

2.4. Восприятие НКО политики как сферы деятельности...........................70

2.5. Соотношение НКО и несистемной политической оппозиции.............73

2.6. Взаимосвязь между НКО и протестами 2011-2012 гг...........................78

Список использованной литературы...................................................................84

Под некоммерческими (неправительственными) организациями (НКО /

Современное сообщество независимых неправительственных

1.1 Диссиденты: 1960-е – начало 1980-х.

1.2 Перестройка: начало 1980-х – 1991 гг. и 1991-1993 гг.

1.3. Постсоветский период: 1993-1999 гг.

1993 г. ознаменовался тяжелым политическим кризисом, назревавшим

http://www.hro.org/node/6369 (Дата обращения 01.08.2015)

1.4. «Суверенная демократия»: 1999 – 2011 гг.

http://base.garant.ru/12139493/#ixzz3kf4SWMC1 (Дата обращения 01.08.2015)

НКО, как и любые другие организации, нуждаются в

2.2. Взаимоотношение НКО и представленных в Государственной Думе

Как отмечалось выше, в 1990-х гг. НКО активно сотрудничали с

2.3. Роль субститутов (Общественной Палаты и Совета по правам

Спор о том, участвуют ли правозащитники в политической

2.5. Соотношение НКО и несистемной политической оппозиции

В силу того, что возможности для ведения сугубо политической

2.6. Взаимосвязь между НКО и протестами 2011-2012 гг.

Современные НКО – прямые наследники диссидентского сообщества,

1. Закон СССР от 09.10.1990 N 1708-1 «Об общественных объединениях»

Вам также может понравиться