И. М.

ДУН АЕВСКАЯ

ЯЗЫ К
ХЕТТСКИХ
ИЕРОГЛИФОВ

«45210

ИЗДАТЕЛЬСТВО « НАУКА»
Г л ав н а я редакция восточной литературы
М о с к в а 1969
 языки
Н А Р ОАОв
АЗИИ
и
АФРИКИ

Серия основана
про(р. б~. 61. Серцюченко
4 И
Д 83

Редколлегия
В. М. Солнцев (п р е д с ед ат ел ь ), Н. А. Дв о р я н к о в , Н. А. Л и с о в с к а я (учены й
с ек р е та р ь ), Ю. Я ■ Лл а м , Г. Д. Санжеев

В очерке д а н ы обзор хеттски х иероглиф ических п ам ятн и к ов (II и

I ты сячел ети я д о н. э .), най ден н ы х на территории Т урции и Сирии,
история д еш и ф ровк и хеттски х и ерогли ф ов, х а р ак т ер и с т и к а хеттской
и ероглиф ики к а к системы письма и к р а т к а я гр ам м а ти к а я зы к а х е тт ­
ских и ерогли ф ов. В п ри лож ен и е вклю чены об разц ы текстов, п о л ­
ный список зн ако в , к а р т а н а х о д о к хеттских иероглиф ических п а ­
м ятн иков и др.

7- 1-4
191-69

Ирина Ми х а йл о в на Д у н а е в с к а я
Я ЗЫ К ХЕТТСКИХ И Е РО ГЛ И Ф О В
У т вер ж д ен о к печат и У чены м совет ом Института вост оковедения

Редактор Е. .4. П о ц елу евск и й . Т ехнический редактор Л. Ш. Б ереславская

К орректор Н . Б . О сягина

С д а н о в н а б о р 3/V I 1968 г. П о д п и с а н о к п е ч а т и 14/1V 1909 г.

А -02370 Ф о р м а т бОХЭО'Аб П е ч . л . 7,5 У ч .-и з д ., л . 7,17
Т и р а ж 1700 э к з . И з д . № 2062 З а к . № 849. Ц е н а 45 ко п .

Гласная р е д а к ц и я в о с то ч н о й л и т е р а т у р ы и з д а т е л ь с т в а «Н аука»
М о с к в а , Ц е н т р , А р м я н с к и й п е р ., 2
J -я ти пограф ия и здательства «Н аука» М ссква К-45, Б. К исельн ы й п е р ., 4
 ОТ Р Е Д А К Ц И И

Серия «Языки народов Азии и Африки» основана в 1959 г.

проф. Г. П. Сердюченко, под общей редакцией которого было
выпущено 75 очерков, вы звавш и х большой интерес у совет­
ских и зар у б еж н ы х читателей.
После .смерти Г. П. Сердюченко п убли кац и я серии продол­
ж ается под руководством редакционной коллегии.
Очерки, составляю щ ие серию, посвящены описанию либо
современных язы ков стран Азии и Африки, либо языков про­
шлого, сыгравших больш ую культурно-историческую роль в
жизни народов Востока. Р я д очерков содерж ит характеристи­
ку отдельных 'языковых групп.
Очерки, публикуемые в .настоящей серии, предназначены
для широкого круга язы коведов и историков —• научных р а ­
ботников и аспирантов, а т а к ж е д ля преподавателей и сту­
дентов восточных филологических и исторических факультетов
высших учебных заведений. Они могут оказаться полезными
для читателей, интересующихся общим язы кознанием или
изучаю щ их отдельные восточные языки. Д л я того чтобы чи­
татели могли лучш е ориентироваться в серии, помещаем спи­
сок выш едших очерков.
19 5 9 г.
Ю ш м анов Н. В., А м х а р с к и й язык.
1 9 6 0 г.
Андронов М. С., Т а м и л ьс ки й язык.
Д ворников Н. А., Я зы к пушту.
Д митриев Н. К., Т ур ец к ий язык.
Д ор оф еева JI. Н., Я зы к ф арси-кабули.
З о гр аф Г. А., Я зы ки И ндии, Пакистана, Ц е й ло н а и Непала.
И ванов В. В., Топоров В. Н., Санскрит.
К атенина Т. Е., Я зы к хинди.
М азур Ю. Н., К орейский язык.
М ячина Е. Н., Я зы к суахили.
Н адж и п Э. Н., С овременный уй гурск и й язык.
Насилов В. Н., Я зы к орхоно-енисейских памятников.
Петруничева 3. Н., Я зы к телугу.
Рубиечик Ю. А., С овременный персидский язык.
С анж еев Г. Д., С овременный м он гольский язык.
Смирнова М. А., Я зы к хауса.
5
 Солнцев В. М., Л екомцев Ю. К-, М хи тар ян Т. Т., Г лебо­
ва И. И., Вьетнамский язык.
Теселкин А. С., Алиева Н. Ф., И н д онезий ск ий язык.
Тодаева Б. X., М о н го л ьск и е язы к и и диалекты Китая.
Толстая Н. И., Я зы к панджаби.
Ф ельдман Н. И., Я по нск ий язык.
Ф ролова В. А., Белудж ски й язык.
1 9 6 1 г.
Б а б а к а е в В. Д., А ссам ск и й язык.
Горгониев Ю. А., К х м ерск ий язык.
Коростовцев М. А., Египетский язык.
Коротков Н. Н., Рож дественский Ю. В., Сердюченко Г. П.,
Солнцев В. М., Китайский язык.
Курдоев К. К-, К у р д ск и й язык.
Охотина Н. В., Я зы к з у л у .
Морев Л . Н., П лам Ю. Я., Фомичева М. Ф., Тайский язык.
Рерих Ю. Н., Тибетский язык.
С екхар Ч., Глазов Ю. Я., Я зы к м алаялам .
Сердюченко Г. П., Чжуанский язык.
Теселкин А. С., Я ва н ск и й язык.
Ш арб ато в Г. III., С овременны й арабский язык.
Я ковлева И. П., Я зы к га нда (л у г а н д а ).
1962 г.
Андронов М. С., Я зы к каннада.
Д ы м ш иц 3. М., Я зы к урду.
Соколов С. Н., Авестийский язык.
1 9 6 3 г.
Аракин В. Д., М а л ь га ш ск и й язык.
Завадо вск ий Ю. Н., А р а б с к и е диалекты М агриба.
И ванов В. В., Хеттский язык.
Катенина Т. Е., Я зы к маратхи.
М аун М аун Ньун, О рлова И. А., Пузицкий Е. В., Тагуно-
в а И . М., Б и р м а н ск и й язык.
Насилов В. М., Д р е в н е у й г у р с к и й язык.
Оранский И. М., И р ански е языки.
П аш ков Б. К., М аньчж урский язык.
Тенишев Э. Р., С аларский язык.
Теселкин А. С., Д р е в н е я в а н с к и й язы к (к а в и ).
Ш ифм ан И. Ш., Ф и никийский язык.
Яковлева В. К., Я зы к йоруба.
1 9 6 4 г.
В.ентцель Т. В., Ц ы га нс ки й я зы к (севернорусский диалект).
Выхухолев В. В., С и н га л ьс к и й язык.
6
 Е л ан ск ая А. И . , Коптский язык.
К арпуш кин Б. М., Я зы к ория.
Л ипин А. А., А к к а д с к и й язык.
М еликиш вили Г. А., Урартский язык.
С ан ж еев Г. Д ., Старописьменный м о н го льски й язык.
Т окар ская В. ОП., Я зы к м а л и н к е (м а н д и н г о ).
Ц еретели К. Г., С овременны й ассирийский язык.
1 9 6 5 г.
Андронов М. С., Д р а в и д и й с к и е языки.
Аракин В. Д., И нд онезийск ие языки.
Герценберг Л . Г., Хотаносакский язык.
Д ьякон ов И. М ., Семитохамитские языки.
Е ли зарен ко в а Т. Я., Топоров В. Н., Я зы к пали.
Ефимов В. А., Я зы к аф ганских ха за р а (яка у ла нгск и й
• диалект).
Королев Н. И., Я зы к непали.
П авлен ко А. П ., С унда н ский язык.
С авельева Л . В., Я зы к гуджарати.
С егерт Ст., Угаритский язык.
Э д ел ьм ан Д . И., Д а р д с к и е язы ки.
Ю ань Ц зя -х у а , Диалекты китайского языка.
Яхонтов С. Е., Д ревнекит айский язык.
1 9 6 6 г.
Б ау эр Г. М., Я з ы к юж ноаравийской письменности.
Б ы кова Е. М., Б е н га л ь с к и й язык.
Егорова Р. П., Я зы к синдхи.
Крус М., Ш к а р б а н Л . И., Т ага л ьск и й язык.
Р астор гу ева В. С., С реднеперсидский язык.
Тенишев Э. Р., Тодаева Т. X., Я зы к желтых уйгуров.
1 9 6 7 г.
За в а д о в ск и й Ю. Н., Б ер б ер с ки й язык.
К рупа В., Я з ы к маори.
С таринин В. П., Эф иопский язык.
Ш еворош кин В. В., Л и д и й с к и й язык.
1 9 6 8 г.
К ямилев С., М а р о к к а н с к и й диалект арабского языка.
Пузицкий Е. В., К ачински й язы к (я зы к чжинпхо).

Р ед ак ц и я об ращ ается к читателям с (просьбой присылать

свои пож ел ан и я и зам ечан ия по адресу: М осква, центр, А р­
мянский пер., 2, Г л авная редакци я восточной литературы и з­
дател ьства «Н аука», р едакци я серии «Языки народов Азии
и Африки».
7
 О Т А В ТО РА

Н а территории современных Турции и Сирии, начиная со

второй половины прошлого века, путешественники и а р х е ­
ологи н аходили и п р одол ж аю т находить п ам ятники особой
иероглифической письменности — надписи и печати. Находки
в Турции датирую тся II и I тысячелетиями до н. э., а находки
в Сирии — первыми тремя веками I ты сячелетия до н. э.
В н астоящ ее время эти так назы ваемы е хеттские иерогли­
фы деш ифрованы, и иероглифические надписи I тысячелетия
до н. э. в основном читаются. Я зык их п рин ад леж и т н аряду
с хеттским-клинописным (неситским), лувийским-клинописным
и палайским, а так ж е язы кам и, известными по памятникам
I тысячелетия до н. э. (лнкийским, лидийским, возможно к а ­
рийским) и по ономастике того ж е времени, к анатолийской
(иначе хеттской, или хетто-лувийской) группе индоевропей­
ских языков, но в пределах этой группы он б л и ж е к лувий-
скому, чем к хеттскому, яв л я я с ь одним из лувийских диалектов.
Иероглифические тексты II тысячелетия до н. э. пока не
поддаются чтению, кроме .некоторых надписей на печатях, но
последние не позволяют с достаточной определенностью су­
дить о языке. Однако есть основания думать, что это был в
основных чертах тот ж е язык, что и в I тысячелетии до н. э.
Н а с т о я щ а я книга представляет собой краткую сводку д а н ­
ных, добытых ценою без малого ста лет напряженного труда
многих ученых, собиравших и и здававш их иероглифические
памятники М алой Азии и Сирии, деш иф ровавш их иероглиф и­
ческую письменность, определивш их строй язы ка, фиксируе­
мого этой письменностью, и выяснивших, в той мере,
в которой это пока о казалось возможным, его фонетику, л е к ­
сический состав и грамм атику. Т ак как автор ставит перед
собой з ад ач у сообщить именно те данны е о языке, которые
могут бы ть извлечены из самих хеттских иероглифических п а­
мятников, то элементы сравнения с другими хетто-лувийскими
(анатолийскими) язы ками присутствуют лиш ь в самых необ­
ходимых случаях, при этом преимущественно привлекаются
данные язы ков II тысячелетия до н. з., т. е. хеттского-неситско-
го, лувийского и шалайского, и в отдельных случаях и ликий-
ского I тысячелетия до н. э., а данны е топономастики Малой
Азии не привлекаю тся вовсе.
Автор б лагодарит И. М. Д ьякон ова, В. В. Ш еворош кина и
В. А. Л и вш иц а, взявших н а себя труд прочесть рукопись
книги и сделавш их ряд ценных замечаний.
8
 I. ВВЕДЕНИЕ
Язык, о котором здесь пойдет речь, принято н азы вать я зы ­
ком хеттских иероглифов, или хеттским-иероглифическим.
Этот термин настолько укоренился, что его продолж аю т при­
держиваться, пренебрегая его неточностью, хотя в последнее
время применяется та к ж е обозначение «лувийский-нероглифи-
ческий».
Термины «хетты», «хеттская культура», «Хеттское царство»
в XIX в. связы вались в науке с определенным типом п а м я т ­
ников — иероглифическими надписями ,на к а м н я х и печатях,
а так ж е рельефами, как имеющими, так и не имеющими ие­
роглифические надписи. История этого вопроса следующая.
В начале такие памятники были найдены в Северной Сирии.
П ервая находка камня с невиданными до тех пор, не п о хож и ­
ми н а египетские, письменными зн акам и рисуночного х а р а к ­
тера была сделан а в 1812 г. швейцарским путешественником
Л. Буркхардтом , который видел этот камень в стене б а з а р а в
сирийском городе Хама. О д н ако уровень знаний о Древнем
Востоке был тогда таков, что находка эта никого не заинте­
ресовала.
Спустя шестьдесят л ет ам ериканцы Д ж он сон и Джессеп
нашли этот камень на том ж е месте. Кроме того, им стало
известно о других подобных к а м н я х с надписями в ряд е н а ­
селенных пунктов Северной С ирии (местные жители п о л а г а­
ли, что они о б ладаю т магической силой излечивать различные
недуги). В 1872 г. ирландский миссионер в Д а м а с к е У. Райт
сделал гипсовые слепки с этих камней, сами ж е камни были
вывезены турецкими властям и в музей в С тамбуле. Т ак се-
верносирийская иероглифическая письменность с та л а пред­
метом изучения.
Естественно, что сразу ж е возник вопрос о принадлежности
новонайденных памятников культуры, которые резко отлича­
лись от памятников культуры Египта, с одной стороны, и
Вавилонии и Ассирии — с другой. М еж ду тем в ставших
незадолго до этого доступными д л я чтения египетских иеро­
глифических и ассиро-вавилонских (аккадски х) клинописных
источниках говорилось о том, что в Северной Сирии II ты ся­
челетия до н. э. ж или хетты (по-египетски h t по- аккадски
h a t t i ) , и упоминались страны и город а хеттов, расположенные
9
б С еверной Сирии, с которыми египтяне и ассирийцы находи­
лись иногда в мирных, ч ащ е во враж д еб н ы х отношениях. Е г и ­
петские источники говорили о царстве h t ; ка к о великом
царстве, соперничавшем с царством фараонов. В Библии есть
т а к ж е несколько упоминаний о хеттах (по-еврейски Ьэпё Het,
hittim ) к а к о коренном населении Сирии; в частности, во
II Книге царей (IV Книге царств) 7:6 хеттские цари названы
рядом с ц ар ям и египетскими *.
Все это д а л о основание Р ай ту считать новонайденные п а ­
мятники именно хеттскими и отбросить мысль об их связи
с каки м -ли бо из десятков других древних этнонимов Сирии.
Английский ученый А. Г. Сэйс независимо от Р ай та тож е
возвел северносирийские иероглифические памятники к
хеттам. К ром е того, он о б р ати л внимание на то, что памятники
того ж е х ар а к тер а были еще раньше найдены в различных
районах М алой Азии, на юго-востоке — в М а р а т е и Булгар-
мадене, в центре — в Г яв у ркале, вблизи Анкары, а т а к ж е
во Фрактине, А ладж ахю ю ке, Богазкёе и в Я зы лы кая, на з а ­
паде — в К ар аб ел е, вблизи И зм ира. Сэйс вы сказал со о б р аж е­
ние, что родиной хеттов сл ед ует считать не Северную Сирию,
а К аппадокию в М алой Азии, влияние ж е хеттов распр остра­
нялось от Эгейского моря д о верховьев Е в ф р ата и Оронта,
так что, н ар яд у с Египтом и Ассирией, страна хеттов была
третьей могущественнейшей д ер ж а во й Д ревнего Востока. Эта
точка зрения, хотя и и м ел а отдельных противников, получила
широкое признание, и термин «хетты» и связанны е с ним т е р ­
мины «хеттское искусство», «хеттская культура», «Хеттское
царство» прочно укоренились в науке. Соответственно, ие­
роглифы и язык, на котором ими писали, стали назы ваться
«хеттскими».
Спустя несколько лет в научный обиход вошел архив из
Эль-Амарны (на восточном берегу Нила, в 300 км к югу от
К а и р а ), содерж авш ий дипломатическую переписку фараонов
Аменхетепа III и Аменхетепа IV (Эхнатона) «на аккадском
языке. Эта переписка подтвердила, что Хеттское царство се­
редины XIV в. было 'могущественным государством с центром
в М алой Азии и значительной территорией, включавшей т а к ­
ж е и Северную Сирию.
Д овольно долго д еш и ф ровка хеттских иероглифов р а с ­
см атри валась ка к одна из центральных проблем изучения
Древнего Востока, так ка к полагали, что хеттские иероглифи­
ческие памятники содерж ат столь ж е ценный м атери ал о хет­

1 Т еперь мы м ож ем д о г а д а т ь с я , что п од уп ом ин аем ы м о д н а ж д ы

«О диссее» X I, 521 народом K etaio i, ж ивущ и м в А н атолии, п о д р азу м е в а ­
лись хетты, но т а к к ак в эпосе не с о о б щ а е тс я о них н и чего определенн ого
и не у к азы в а ет с я , в как ой части А н атол и и они ж и л и , то это упом ин ан ие
'сам о сто ятел ьн о й ценности не п р ед став л яет.
тах, как египетские — о Египте и ассиро-вавилонские — о
Вавилонии и Ассирии, и что именно хеттские иероглифические
памятники позволят получить сведения об исторических судь­
бах страны, явл яю щ ей ся ка к бы мостом м еж д у Эгейским ми­
ром и древней Передней Азией. Но успехи в деле деш иф ров­
ки отнюдь не соответствовали затрачи в ав ш и м ся усилиям.
К огда ж е в 1906 и 1907 гг. в ходе раскопок в Богазкёе, в
150 км к востоку от Анкары, б ы л а об на р у ж ен а столица Хетт-
йдаго царства — Х аттуса и найдены не иероглифические, а
клинописные архивы хеттских царей XI I I в. до н. э., содер­
жавшие, н ар яд у с дипломатической перепиской и различными
другими документами на аккад ском языке, огромную массу
хеттских клинописных документов, то ученые, естественно,
перенесли свои н адеж ды и усилия на них.
Хеттская клинопись не тр еб о в ал а дешифровки, это была
северносирийская разновидность у ж е известной вавилонской
клинописи, использованная д ля язы ка центральной части Хетт-
ского ц арств а и царской канц елярии . Я зы к этот, в отличие от
языка хеттских иероглифов, получил тогда в н ауке название
«хеттского-клинописного», а затем просто «хеттского». Ч еш ­
ский ученый Б. Грозный у ж е в 1915 г. смог д о лож и ть о п о л ­
ном успехе в деле интерпретации этого нововайденного языка,
который по своему строю о к а з а л с я индоевропейским. Вскоре,
в 1922 г., Грозным были успешно переведены законы на этом
языке и отрывки из анналов хеттских царей.
В сообщении, сделанном в 1919 г., швейцарский исследо­
ватель Э. О. Ф оррер п оказал, что богазкёйский архив содер­
жит п ам ятники на восьми язы ках, в том числе, кроме а к к а д ­
ского и «хеттского-клинописного» (который сами хетты
назы вали неситским), ока зал и сь засвидетельствованными два
родственных хеттскому-неситскому индоевропейских язы ка —
лувийский и палайский, и д ва стоящих особняком. Один из
этих последних 2 и был, собственно, тем языком, к которому
относился д реввий термин h attl; но так ка к к моменту его
обнаруж ения в науке у ж е прочно укоренилось обыкновение
н азы вать «хеттским» основной язы к богазкёйского архива —
индоевропейский хеттский-неситский («хеттский-клинопис-
ный»), а т а к ж е еще и язы к иероглифических надписей М алой
Азии и Сирии, то для новонайденного язы ка пришлось при­
менить иное название; обычно он назы вается хаттским (иног­
да неточно его н азы ваю т лротохеттским). Хаттский предш ест­
вовал индоевропейским язы кам на территории М алой Азии и

2 Д руги м неиндоевропейским язы к о м б огазк ёй ск ого а р х и в а был хур

ритский, им евш ий в а ж н о е кул ьтурн ое зн ач ени е в П еред н ей А зии II ты сяч е­
л ети я до н. э. К ром е того, хеттск и е писцы Б о г а зк ё я бы ли зн аком ы с ш у­
мерским язы к ом . В осьм ы м язы к о м богазк ёй ского а р х и в а Ф оррер считал
я зы к и ерогли ф ов, за св и д ете л ь ств о в ан н ы й о Б о г а зк ё е то л ь к о на печатях.
длительное в р ем я сосущ ествовал с ними, а затем б ы л ими в ы ­
теснен, и ко времени слож ения богазкёйского архива был
мертвым, во всяком случае в центральной части М алой Азии.
Хотя, таким образом, термины «хеттский-клинописный» и
«хеттский-иероглифический» применяются к основному я з ы к \
клинописного богазкёйского архива и к язы ку иероглифические
надписей М алой Азии и Сирии по существу неправильно, о д ­
нако такое употребление этих терминов оправды вается тем.
что само царство, столицей которого был Богазкёй, действи­
тельно н азы вал ось з древности Хеттским; точно т а к же хетт­
скими назы вались и те маленькие ц арства М алой Азии и
Сирии, в которых в I тысячелетии до н. э. прим енялась так н а ­
зы ваем ая «хеттская иероглифика».
С ледовательно, гипотеза А. Г. Сэйса о том, что центр Хетт-
ского царства следует искать в восточной части полуострова
М а л а я Азия (К ап п адоки и), подтвердилась. Но уточнение р я д а
понятий, в частности зн аком ство не с одним, а с несколькими
язы ками хеттов, привело к изменению содерж ан ия п ри м ен яе­
мых в н а у к е терминов: «хеттскими», в соответствии со сл о­
воупотреблением самих древних, п родолж аю т назы вать ц а р ­
ство, сложивш ееся в восточной части М алой Азии во II т ы ­
сячелетии до н. э., и его культуру, независимо от того, на
каком язы ке говорили в той или иной части этой держ авы ;
что касается язы ка, то хотя по п р ав у «хеттским» долж ен был
бы н азы ваться неиндоевропейский язык древнейш их ж и телей
Каппадокии, но по научной традиции и в соответствии с н а ­
званием самого ц арства так назы ваю т в науке официальный
язык Хеттской держ авы , который сами хетты назы вали несит-
еким. И ероглиф ическая письменность древних надписей М алой
Азии и Сирии т а к ж е относится к области хеттской культуры
в широком понимании этого термина, и уп отреблялась она з
областях, которые в древности тоже обычно назы вались
хеттскими; поэтому и применительно к этой письменности-
употребление обозначения «хеттская иероглифика» является
правомерным. Д ревнее н азв ан и е язы ка этой письменности ос­
тается нам неизвестным, поэтому он условно обозначается
как «хеттский-иероглифический» по письменности, которой
пользовались д ля его передачи. Но пользоваться этим по­
лучившим широкое распространение термином можно, кон еч ­
но, только совершенно условно; в частности, теперь ясно, что
из индоевропейских язы ков хетто-лувийской (анатолийской)
ветви, распространенных в области хеттской культуры, язык
иероглифической письменности б л и ж е не к хеттскому-клино-
писному (неситскому), а к лувийскому, и д а ж е мож ет р а с ­
см атриваться к а к один из его диалектов, хотя пока ни из чего
не видно, что сами древние отождествляли его с лувийским.
Термин «хеттский-иероглифический язык» н ел ьзя п р и зн ать
12
 удачным ещ е и потому, что иероглифический х арактер носит,
разумеется, не язык, а письменность. Осторожнее н азы вать
его «языком хеттских иероглифов» — это во всяком случае
будет правильно, так ка к с а м а иероглифика безусловно от­
носится к об ласти хеттской к у л ь т у р ы 3. Однако любое обо­
значение этого язы ка в насто ящ ее время м о ж е т быть только
\ условным.
\ После установления индоевропейского хар а к тер а хеттского
\языка и ф ак г а существования на территории М алой Азии до
(индоевропейских языков язы ка хаттского, М алую Азию и,
\ частности, К аппадокию у ж е нельзя стало считать родиной
Хеттов. К ап падок ия б ы л а л иш ь районом преимущественного
расселения хеттов к н ачалу -исторического периода в М алой
Дзии (II тысячелетие до и. э.), т а к ж е как районом преиму­
щественного расселения лувийцев были, по-видимому, юг и
юго-восток М алой Азии (по мнению некоторых ученых, юго-
за п а д ), а палайцев — северо-восток (по-видимому, верховья
рек К ы зы л-И рм ак, Е ш и л ь -И р м ак и Чорох).
О времени и пути прихода носителей индоевропейских я з ы
ков в М алую Азию до сих пор существуют разны е точки зр е­
ния. Одни датирую т этот приход концом III — .началом II ты ­
сячелетия до н. э., другие считают, что он осуществился в
начале III тысячелетия до н. э. (но по соображ ениям, св яза н ­
ным с историей индоевропейской семьи языков, — вряд ли
раньш е). Во всяком случае, в двуязычных хаттско-хеттских
культовых текстах и хаттская, и хеттская (неситская) версии
переписаны явно механически, без понимания хаттского тек­
ста и без заботы о соответствии ему хеттского (перевода, что
свидетельствует о том, что к середине II ты сячелетия до н. э.
хаттский язы к практически был уж е забыт; с другой стороны,
хеттские заи м ствован и я в язы ке документов староассирийских
торговых колоний XIX в. до ,н. э. в К аппадокии, а т ак ж е
значительное количество хеттских имен собственных говорят
о 'прочном укоренении хеттского язы ка среди местного н асе­
ления у ж е в конце III тысячелетия до н. э.
Считается, что в пользу теории о появлении в М алой Азии
племен, говоривших на индоевропейском языке, задолго до
древнейших документов богазкёйского архива, свидетельству­
ют лексические заимствования из хаттского в хеттский и ф о­
нетические изменения, происшедшие в хеттском языке, в о з ­
можно, под влиянием хаттского субстрата, в частности, рекон­
струируемое рядом ученых передвижение согласных, анало-

3 Е щ е о с то р о ж н ее бы ло бы говори ть о « язы к е хеттски х иероглиф ов

I ты сячел ети я д о н. э.», т а к к ак с у щ ествует мнение, что во II ты сячелетии
до н. э. иерогли ф икой п е р ед ав а л ся не этот, а как о й -то д ругой язы к. О д н а ­
ко, к ак б уд ет видно ниж е, все ж е вероятно, что это бы л то т ж е язы к.

13
гичное передвижению согласных в армянском язы ке и в
язы ках германских. Такие явления предполагаю т длительный,
охваты ваю щ ий, вероятно, не менее нескольких веков период
хаттско-хеттского взаимодействия, в течение которого хатт-
сюий был вытеснен, а хеттский претерпел определенные и зм е­
нения (ф акт медлительности языкового разви тия известен, а
применительно к хеттскому он подтверж дается тем, как не-
значительны изменения, которые произошли на п ротяж ени и /
следующих нескольких столетий, у ж е засвидетельствованных/
письменными п ам ятни кам и ). j
Так или иначе, сложение хеттской народности в р езу л ь ­
тате ассимиляции местного хаттского населения постепеннр
просачивавш имися в М алую Азию индоевропейскими (по язь|-
ку) п лем ен ам и к началу исторического периода, т. е. мо
времени, засвидетельствованному письменными памятниками
(XIX—XV III вв. до и. э.), уж е заверш илось, и мы не наход/гм
в хеттских текстах каких-либо свидетельств о существовании
в центральной части полуострова неиндоевропейских по язы ку
групп населения; традиция сохранила лишь п а мя т ь о том, что
языком столицы царства — Хаттусы, или Хатти (совр. Богаз-
кёй), когда-то был хаттский. П р и ш л ы е племена полностью сли­
лись с коренным населением, а язы к коренного населения
уступил место новому, индоевропейскому языку, как полагают,
оказав на него влияние в ряд е отношений (фонетика, лексика
и, в известной мере, морф ология).
Следует т а к ж е отметить, что у хеттов во II тысячелетии
до и. э. не сохранилось никаких воспоминаний о переселении
индоевропейских племен в М алую Азию.
То обстоятельство, что в сравнительно хорошо археологи­
чески обследованной М алой Азии прослеж ивается непрерыв­
ная преемственность культурных традиций от III тысячелетия
до н. э. ко II тысячелетию и не обнаруж ен археологический
материал, который бы свидетельствовал о смене одних племен
другими, олять-таки подтверж дает, что смены этой как т а к о ­
вой не было, а происходило длительное и постепенное п р о ­
никновение пришлых индоевропейских племен и их асси м и ля­
ция местным хаттским населением.
У становленная на основании археологических данных н е­
прерывность развития хеттской культуры, начиная с III ты ся­
челетия, по-видимому, не наруш ается фактом появления в
конце III тысячелетия полихромной, так назы ваемой каппа-
докийскои керамики, так как, будучи распространена в д о ­
вольно ограниченной области малоазийского плоскогорья, по-
лихромная керамика не приходит на смену монохромной, а
сосуществует с ней.
Отсутствие бесспорных данны х приводит к тому, что не
только время появления носителей индоевропейских языков
14
 в М алой Азии вы зы вает .разногласия едва ли не на целое
тысячелетие, но и путь их прихода до сих пор остается д и с­
куссионным.
О б суж д аю тся две возможности: путь из Северного П ри чер­
номорья через К авказский хребет и далее м еж д у Черным и
Каспийским морями, и путь с Б ал кан ского полуострова через
\ Босфор и Д ар д ан ел л ы . В пользу северо-восточного пути вы ­
д в и г а ю т с я соображения, связанны е с заимствованием хетта-
\мц вавилонского вари ан та клинописи и некоторых осо­
бенностей культуры вавилонского происхождения (например,
ряда специфических черт вавилонского учения о гад ан и ях), а
такж е упоминания о выходе солнечного божества из-за моря,
возможно, содерж ащ иеся в одной хеттской и в одной палай-
ской молитве, — полагают, что это косвенное свидетельство
того, что хетты некогда ж или на западном побережье К аспий­
ского моря; кроме того, ссылаю тся и на то обстоятельство, что
жители восточных городов Хеттского царства искони не несли
повинностей, что могло быть связано с их более ранним прихо­
дом1. в М ал ую Азию; не последнюю роль играют здесь и д о ­
воды чисто лингвистического порядка. Некоторые исследова­
тели (считают, что такие общие для строя армянского и хетто-
лувийских язы ков черты, к а к полное отсутствие д иф ф ерен ц иа­
ции nb грамм атическом у роду в армянском и дифференциация
только д ву х родов в хетто-лувийской группе, а т а к ж е утрата
степеней сравнения и там и тут, свидетельствуют о том, что
носители хетто-лувийских языков, прежде чем переселиться
в М алую Азию, длительное время обитали на К авказе. П о ­
лагаю т, что именно влияние кавказского язы кового субстрата
вызвало в хетто-лувийских язы ках и много позже в ар м я н ­
ском аналогичные изменения.
Однако сторонники северо-западного пути отмечают, что
заимствование письменности и других особенностей культуры
дви ж ущ им ися племенными массами, п р еж д е чем они перешли
к оседлости и поднялись до уровня государственности, м а л о ­
вероятно, а морское побережье, на котором якобы некогда
ж или хетты, мож ет быть и западным побережьем Черного
моря или просто берегом большого озера. Против восточного
пути выдвигаю тся т ак ж е соображ ения географического по­
р яд к а : судя по лингвистическим данным, мигрировавш ие в
А\алую Азию индоевропейские племена были скотоводческими
и поэтому в р яд ли могли пробиться сквозь густой субтропи­
ческий лес, покрывавший черноморские склоны К авказски х
гор до самой береговой полосы, узкой и каменистой, или че­
рез труднодоступные перевалы Большого К а в к а з а (верховая
езда еще не прим енялась, а кочующие скотоводческие массы
были обременены многочисленными тяж ел ы м и примитивными
повозками, колесницами и обозами с ж енщ ин ам и и д етьм и );
15
если ж е переселявшиеся племена воспользовались бы у д о б ­
ной д л я передвиж ения с северо-востока холмисто-степной
полосой Прикаспия, то они скорее всего зад ер ж ал и с ь бы в
А зе р б а й д ж а н е или И р а н е ,и не попали бы в М алую Азию.
Что к асается лингвистических соображ ений в пользу се­
веро-восточного пути, то факты , на которые они опираются,
могут иметь и другое объяснение: аналитические средства в ы ­
р аж ен и я степени качества в о общ е появляются очень рано и ,
совершенно независимо в р азн ы х языках; если ж е говорить о }
стирании противопоставления по грамм атическом у роду к а к
следствии воздействия су б страта, то нет необходимости ре-)
конструировать д л я арм ян ского и хетто-лувийских языков
общий субстрат на К ав казе , т а к ка к в одинаковом н а п р а в ­
лении мог подействовать разны й, но в чем-то сходный суб ­
страт, в частности, хуррито-урартский субстрат ар м ян ско го/в
районе А рмянского нагорья и хаттский субстрат хетто-лувцй-
ских язы ков в М алой Азии (диф ференциация по г рам м ати че­
скому роду отсутствовала к а к в хуррито-урартском, так ^ в
х а т т с к о м ). !
В защ и ту северо-западного пути выдвигаю тся изменения
в м алоазийских археологических культурах последней четвер­
ти III тысячелетия до н. э. — возникновение Трои VI на) р а з ­
в али нах менее в а ж н ы х поселений, восходивших к периоду
расцвета Трои в начале III тысячелетия до н. э., и появление
культуры «каппадокийской» керамики на р а з в а л и н а х к ул ь ­
туры раннего бронзового века. Н о эти данные, в частности
вопрос о «каппадокийской» керамике, могут, ка к говорилось
выше, иметь и другое истолкование, а отождествление этноса
с определенной археологической к у л ь т у р о й — дело ч р езвы ч ай ­
но рискованное. Новым доводом в пользу западного пути м о г­
ли бы служ ить выдвинутые недавно В. В. Ш еворошкиным
соображ ения о п рин ад леж н ости карийского язы ка, сущ ест­
вовавшего в I тысячелетии до н. э. на ю го-западе М алой Азии,
к группе хетто-лувийских язы ков, так как в соответствии с
античной традицией кары приш ли в М алую Азию с островов
Эгейского моря.
П оскольку прямые д ан ны е о времени и пути проникнове­
ния индоевропейцев в М ал ую Азию отсутствуют, то неясна
и последовательность, в которой носители отдельных хетго-
лувийских язы ков приш ли в М ал ую А з и ю 4 (возмож но также,
4 Е щ е п р е ж д е чем науке с та л д о сту п ен м атер и ал хетто-луви й ски х я з
ков, П. К речм ер (1896) оп редел и л к а к догреческис топоним ические н а з в а ­
ни я с суф ф и к сам и -ss- и -n d -/-n th -, расп р о стр ан ен н ы е от Греции (н ап р и ­
мер, P a rn a s s o s , B rile tto s , G a rg e tto s , K o rin th o s, P ro b a lin th o s ) до восточной
М ал ой А зии (наприм ер, Z ip p a la n ta , P u ru s h a n ta , M ila w a n ta ; T a tta s s a , T ar-
h u n ta s s a , P a r n a s s a ) . В дал ьн ей ш ем , на основан ии в ы я в л е н и я этих суф ф и к­
сов в луви й ском (-a n ta - и -s s a - ), Э. Ф оррер (1921) при ш ел к вы вод у о том ,
что лувийцы пересели лись в М ал ую А зию с з а п а д а прим ерно за ты сячу лет

16
что в М алую Азию пришли носители общеанатолийского я зы ­
ка, из диалектов которого у ж е здесь возникли впоследствии
отдельные анатолийские я зы к и ). Если д ля хеттского и палай-
ского бесспорно длительное сосуществование с хаттским, для
палайского д а ж е более длительное, чем д л я хеттского, то о
характере взаимодействия лувийского и хеттского-иероглифи-
ческого с местным язы ковы м субстратом достаточных данных
пока нет; вероятно, этим субстратом был тот ж е хаттский или
ж е диалект хаттского, отличный от тех, которые предшество­
вали хеттскому-неситскому и палайскому, но не исключаются
и другие возможности.
Р яд трудностей возникает т а к ж е при определении времени
создания хеттской иероглифической письменности, степени са ­
мостоятельности ее возникновения, народа, ее создавшего,
языка, д л я которого она бы ла создана, и язы ка, для которого
ею п ользовались в дальнейшем s, а так ж е х а р а к тер а сосуще­
ствования хеттской иероглифики с хеттской клинописью и
причин, по которым хеттская иероглифика почти на полтыся­
челетия переж ил а хеттскую клинопись.

до хеттов. Н ако н ец , X. Т. Б о есер т (1946) перенес все известное о лувий-

еком на хеттский -иероглиф и ческий и стал р а с с м ат р и в ат ь носителей им ен­
но этого я зы к а к а к первы х и н доевроп ейских поселенцев в М алой Азии.
О д н ак о основан и й д л я т ак о го о т о ж д ес тв л ен и я и стол ь д а л ек о идущ их
вы водов из него п ок а нет.
«Л увийский» топоним ический и оном астический м ате р и ал н а терри ­
тории Греции, ю га Б а л к а н с к о го п о л уостров а и за п а д н о й части М алой Азии,
собранны й и с особой т щ ател ьн остью п р о ан ал и зи рован н ы й в р я д е р а ­
бот последних лет, не м ож ет ср ав н и ться чпсго количественно с лувий-
ской топоним икой п оном астикой в М алой А зии II и I ты сячелетий до
н. э.; к том у ж е он не п о д д ае тся точной д а ти р о в к е и м о ж ет относиться
ко врем ени д о р ассел ен и я л уви й ц ев (и хеттов) в М ал ой Азии. В этом
случае этот м ат е р и ал м ож но р а с с м а т р и в а т ь как п о д тв ер ж д аю щ и й т ео ­
рию за п а д н о г о пути проникновения носителей хетто-луви й ски х ди ал ектов
в А н атолию (сущ ествует т а к ж е и п р о ти в о п о л о ж н ая точка зрения — ее
сторонники р а сс м ат р и в аю т этот м ат е р и ал к ак сви д етел ьств о при хода пле­
мен, говори вш их на хетто-луви йски х д и ал ектах , из М ал о й Азии на юго-
восток м атери к ов ой Греции, К ри т и другие Э гейские о стр о в а зад о л го до
так н а зы в ае м ы х « п ел асгов»).
К ак бы то ни было, пока нет оснований у т в е р ж д а т ь , что лувийский
язы к или язы к , известны й нам из хеттских иерогли ф ически х пам ятн иков,
были в как о й -л и б о период расп р о стр ан ен ы о д н о в р е м е н н о на т ер ­
ритории, о х в аты в аю щ ей к а к весь Э гейский мир, в п л о ть до Греции, так
и М алую Азию.
5 Е сть т о ч к а зрения, что х е т т с к а я иерогл и ф и ка в о зн и к л а и сущ еств
в а л а во II ты сячел ети и д о н. э. к а к письм енность хеттского-неситского
я зы к а и лиш ь п озж е, в I ты сячел ети и д о и. э., бы ла применена д л я л у ­
вийского.

2 И . М. Д унаевская
 II. источники

ВРЕМЯ И ТЕРРИТОРИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ХЕТТСКИХ

ИЕРОГЛИФИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ.
Х А Р А К Т Е Р ИХ СОСУЩЕСТВОВАНИЯ С КЛИНОПИСЬЮ
В О И Т Ы С Я Ч Е Л Е Т И И Д О Н . Э.

Д ош едш ие до нас письменные памятники анатолийских,

или хетто-лувийских язы ков относятся к периоду от середийы
II ты сячелетия до конца I ты сячелетия до н. э. Существовайпе
этих ж е или близких им язы ков на той ж е территории в б о ­
лее раннее время, в начале II тысячелетия до н. э., п о дтв ер ж ­
дается письменными м атери ал ам и торговых поселений асси­
рийских и аморейских купцов при м алоазийских городах
(совр. Кюльтепе, Алишар, Б о г азк ёй ). Из архивов этих поселе­
ний сохранилось несколько тысяч глиняных таблеток, н а зв а н ­
ных их п ервооткры вателям и «каппадокийскими». Каппадокий-
ские таблетки составлены на староасеирийском диалекте а к ­
кадского язы ка, зафиксированного при помощи староассирий-
ского вар и ан та аккадской клинописи. С о д е р ж ащ ая с я в них оно­
мастика и топонимика, а т а к ж е слова, заимствованные из
местных языков, 'позволяют с д ел ат ь вывод, что население М а ­
лой Азии этого времени говорило частью на индоевропейских,
частью на неиндоевропейских языках, причем последние, в
отличие от староассирийского диалекта, не были семитскими.
С середины II тысячелетия до н. э. по 1200 г. до н. э. нам
известны к а к клинописные, так и иероглифические памятники,
п р ин ад л еж ащ и е хеттам.
П ам ятн и ки хеттской клинописи, т. е. используемой в М алой
Азии II тысячелетия до н. э. 'разновидности старовавилонского
вари ан та аккадской к л и н о п и си 6, являются единственным ис­
точником наших сведений о хеттском-неситском и палайском
языках, а т а к ж е о лувийоком языке этого периода; следует
подчеркнуть, что ни хатты, ни палайцы, ни лувийцы собствен­
ной клинописной традиции не имели, так что, когда мы го ­
ворим о лувийском-клинописном языке, то подразумеваем
язы к определенной части клинописных текстов, составленных

6 С таров ави л он ск и й в ар и ан т акк а д с к о й клинописи отли чается от с т

роассирий ского почерком и некоторы м и особенностям и орф ограф и и.

18
в х е т т с к о й царской канц елярии х е т т с к и м и писцами (<в
основном в культовых целях) и сохранившихся в х е т т с к о м
богазкёйском архиве.
П ам ятн и ки хеттской иреоглифики II тысячелетия до н. э м
кроме имен собственных на печатях, пока не читаются, и в о п ­
рос о том, на каком языке они написаны, является спорным
(см. ниж е).
В так н азы ваем ое «позднехеттское» время, наступившее пос­
ле падения Хеттского ц арства, около 1200 г. до н. э., иерогли­
фика стала единственной письменностью населения ц ен траль­
ной и юго-восточной М алой Азии и некоторых частей Сирии.
Язык хеттских иероглифических надписей этого периода п ред­
ставляет собой диалект, бли зк и й лувийскому-клинописному.
Существование хеттской иероглифики прекратилось в свя­
зи с завоеванием позднехеттских государств Ассирией в кон­
це VII в. до н. э. Однако эпиграфические памятники, написан­
ные различны ми ал ф ави там и греческого происхождения,
продолж аю т сообщать нам тексты на хетто-лувийских языках
середины и конца I тысячелетия до н. э. — лидийском, карий ­
ском и ликийском; из них ликийский близок лувийскому и,
возможно, представляет собой, подобно хеттскому-иерогли-
фическому, позднейшее развитие одного из лувийоких д и а л е к ­
тов (возможно, что к позднелувийскнм язы кам или диалектам,
кроме ликийского, могут быть отнесены и другие языки южной
части М алой Азии — писидийский, исаврийский, ликаонский,
сидетский и др., засвидетельствованные, « ро м е сидетского,
только топонимикой и ономастикой).
Н аиб олее древние из дош едш их до нас памятников хетт­
ской иероглифики и клинописных памятников на хеттском-
нсснтском языке, как уж е б ы л о сказано, относятся к XV в.
до н. э., причем хеттские иероглифы на печатях датирую тся
несколько более ранним временем, чем древнейшие из сохра­
нившихся хеттских клинописных текстов, а те, в свою очередь,
древнее первых известных нам связных хеттских-иероглифи-
ческих текстов, которые в осходят к XIV в. до н. э. Вместе с
тем следует учесть, что клинописный памятник на хеттском-
неситс-ком языке, содерж ащ ий описание походов ц ар я Анитты
и датируемы й XIV в. до н. э., представляет собой список тек­
ста, составленного, судя по особенностям язы ка, значительна
раньше, по всей вероятности еще в XIX— XVIII в. до н. э., т. е.
в эпоху сущ ествования староассирийских торговых поселений
в М алой Азии; не исключено, что п ервоначальн ая версия
этого текста ‘была записана при помощи староассирийского
в арианта клинописной графики, а не старовавилонского (се­
верносирийского), .которым в дальнейш ем писали по-хеттски
(сохранились письма царей и краткие надписи на предметах,
свидетельствующие об употреблении староассирийского д и а ­
2* 19
лекта и староассирийской клинописи при дворе Анитты, а
та к ж е других хеттских властителей этой поры). Н о и леген­
ды на хеттских иероглифических печатях н ач ал а XV в. до н. э.,
судя по хорошо развитой форме знаков, уж е не представляют
самой ранней ступени этого письма.
Обе письменности хеттов, иероглифика и клинопись, со­
существуют до конца XII в. до н. э., т. е. на протяжении не
менее трех веков. В озникает вопрос, фиксируют они в это
время один и тот ж е язы к — хеттский-неситский, или же ие­
роглифика и во II тысячелетии до ,н. э. употреблялась так же,
к а к и в I тысячелетии до н. э., — для языка, близкого лувий-
скому-клинописному? Связные хеттские-иероглифические тек­
сты II тысячелетия до н. э. пока не даю т ответа на этот в о ­
прос, так к а к и х фонетическое чтение из-за больш ого количест­
ва л о г о г р а м м 7 чрезвычайно затруднено, а иероглифические
написания имен собственных на печатях не могут позволить
судить с достаточной определенностью о языке, к которому
они относятся.
Найти решение интересующей нас проблемы пытались кос­
венным путем, в связи с рассмотрением отстаивавшейся в
свое время X. Т. Боссертом и некоторыми другими хеттоло-
гами гипотезы, согласно которой хеттский-неситский язык во
II тысячелетии до н. э. был уж е мертв и употреблялся только
как язы к царской канцелярии и литературный язык, а разго­
ворным языком Хеттского царства был повсеместно лувийский.
В настоящ ее время эта гипотеза опровергнута с двух сто­
рон — с хеттской-неситской и с лувийской. Исследования хетт­
ских клинописных памятников показали, что язы к их до се­
редины XIV в. до н. э. был совершенно свободен от лувийскнх
заимствований, а стиль хеттских-неситских текстов отличает­
ся такой живостью и непосредственностью, что нет никаких
оснований сомневаться в широком распространении хеттского-
неситского ка к разговорного язы ка Хеттского царства, тем
более, что и в середине XIII в. до н. э., при Хаттусили III, на
хеттском-неситском языке продол ж ал и писать, помимо офи­
циальных документов, т а к ж е мифологические и ритуальные
тексты и прорицания оракулов; м а л о того, таб л етк а из Рас-
Ш ам р ы (древний У гарит), д ати р у ем а я правлением Хатгуси-
ли III или Тутхалии IV, т. е. второй половиной XI I I в. до н. э..
и пред ставляю щ ая собой единственный дош едш ий до нас
хеттский частноправовой документ, составлена на чистом хетт­
ском-неситском языке, без каких-либо погрешностей.
С другой стороны, более тщ ательное рассмотрение лувий-

7 Л о го г р а м м а — рисуночны й или восх о д ящ и й к ри сун ку зн а к пи с

м енности, обозн ач аю щ и й слово, но не передаю щ ий его зву ч ан и е; п о д р о б ­
нее см. ниж е, стр. 41— 42, 51— 53.

20
ских м атери алов позволило уточнить представление о терр и ­
тории и времени распространения лувийского язы ка (точнее,
группы лувийских д и а ле ктов ). «Лувия» (Luia) и «по-лувий-
ски» ( l u ( w ) i l i ) — термины собственно хеттские. П од Л увией
в конце XV — н ач ал е XIV в. до н. э. хетты-неситы понимали
одну из трех областей, входивших в Хеттское царство (двумя
другими были «Хатти» и « П а л а » ), В дальнейш ем название
«Лувия» выходит из употребления, и в хеттском-,неситском
язы ке сохраняется только понятие «по-лувийски», т. е. на я з ы ­
ке, на котором говорят в Лувии. Вернее было бы вести речь
не о языке, а о г р у п п е д и а л е к т о в , на которых говорили
в Лувии, тем более что сами хетты в ы д ел яли среди других
лувийских диалектов диалекты городов Хупесны, Истанувы и
Л ал л уп ии (засвидетельствован д а ж е термин istan u m n ili ‘по-
истанувски’) ; но д л я поставленной проблемы это уточнение
не имеет принципиального значения.
Л о к а л и за ц и я Лувии св яза н а с л окали зац и ей двух о б л а­
стей, в которых употреблялся лувийский язык, — Киццуватны
и Арцавы. Обе эти области были располож ены в ю жной части
Малой Азии: К иццуватна — на юго-востоке, в Киликийской
равнине и на склонах Киликийского Т ав р а (ее территория
совп адала примерно с современным вилайетом А д ан а), Арца-
ва — на юге и юго-западе, к з а п а д у от К иц ц уватн ы (уточнить
ее пределы пока не у д ается).
Если оставить в стороне язы к хеттских иероглифов I ты ­
сячелетия до н. э., бесспорно близкий к лувийскому, и не п ред­
реш ать вопроса о языке хеттской иероглифики II тысячелетия
до н. э., мож но сказать, что все собственно лувийские тексты
происходят из богазкёйского клинописного архива. Ч асть из
них п р ед став л яе т более или менее пространные вставки в хетт­
ских ритуальных текстах, причем обычно эти вставки п ред­
варяю тся хеттской фразой, п редупреж даю щ ей, что д ал ьш е
будет говориться по-лувийски (luili). Изучение таких вставок
позволило Э. Форреру еще в 1922 г. зал о ж и ть основы лувий-
ской грамм атики. Д алее, в соответствии с тем, что стало и з ­
вестно о морфологии и лексике лувийского языка, были в ы ­
делены к а к лувийские по своему лингвистическому характеру
и такие тексты, которые не имели пометки «luili». Лувийскими
по язы ку оказали сь при б ли ж а й ш ем рассмотрении и сохра­
нившиеся в Богазкёе клинописные ритуалы городов Хулесна
(на ю го-западе от Тианы ), И станувы и Л ал л у п и и (не л о к а ­
лизованы ). Б ы л о так ж е выяснено, что имеющиеся в хеттских-
неситских текстах вкрап лен и я слов с нехеттским г рам м ати че­
ским оформлением, п р ед в а р я ем ы е большей частью (но не
всегда) специальным знаком, так н азы ваем ы м «глоссовым
клином», тож е являю тся лувийскими (т. е. представляю т одии
из лувийских диалекто в). К роме того, о казал ось возмож ны м
2К
пополнить зап ас выявленны х лувийских слов именами собст­
венными с лувийской этимологией и топонимами.
Весь этот м атери ал обследовался и изучался в течение
р я д а лет. Р езул ьтаты проделанной работы получили о т р а ж е ­
ние в печатавш ихся с н ачала 50-х годов статьях, публикациях
и монографиях Г. Оттена, Б. Розенкранца, И. Фридриха,
X. Г. Гютербока, Э. Л арош а , А. К ам м енхубер и др. В настоя­
щ ее время мы у ж е располагаем первой сводкой полученных
данных — лувийским словарем с приложением к нему г р а м ­
матического очерка лувийского я зы к а и избранных текстов
(Э. Л ар ош , 1959). Яснее стал т а к ж е и характер исторических
контактов лувийского язы ка с хеттским-неситским. Установ­
лено, что лувийские глоссы и лувийские заимствования в хетт­
ских текстах появляю тся во второй половине XIV в. до н. э.
(в царствование Мурсили II) и начиная с этого времени их
количество неизменно возрастает; они довольно многочислен­
ны при Хаттусили III и Тутхалии IV (середина XI I I в. до н. э.)
и особенно часто встречаются в последних хеттских-неситских
памятниках, относящихся к правлению Суппилулиумы II
(конец XII I в. до н. э.). Следует, однако, отметить, что д а ж е в
XI I I в. до н. э. лувийские глоссы (к ак помеченные, так и не
помеченные глоссовым клином) распределяю тся по разным
группам хеттских текстов неравномерно: в некоторых из них
такие глоссы отсутствуют вовсе или встречаются только и з­
редка, но зато попадаю тся сплошь и рядом в письменных п а­
мятниках, как-либо связанных с Киццуватной, т. е. составлен­
ных писцами из Киццуватны, или относящихся к культу, про­
исходящему из К иццуватны, или р азра б а ты в аю щ и х эпические
и мифологические сюжеты, возникшие в К иццуватне на ос­
нове месопотамских, хурритских или ханаанейских мотивов,
и т. п.
Существенно, что продвижение в северном направлении
ономастики, п ервоначальн о засвидетельствованной только а
лувийских областях, хронологически примерно совпадает с
проникновением лувизмов в хеттский-неситский язык; так, во
второй половине XI I I в. до н. э. на территории центральной
части М алой Азии начинают зам етно преобладать лувийсчие
имена собственные. В настоящ ее время, когда лувийские
заимствования разного рода в хеттском-неситском язы ке изу­
чены и приблизительно датированы (начало проникновения—
XIV в. до н. э., зам етное распространение — XI I I в. до н. э.),
они могут быть соотнесены с культурными связями хеттов и
историческими событиями, происходившими в Хеттском цар-
стзе в интересующий нас период. Постоянно отмечаемы е ис­
ториками религии и искусства, а т а к ж е археологами давние
и постепенно усиливающиеся связи хеттов с лувийским и лу-
«ийско-хурритским юг о м и юго-востоком М алой Азии о т р ази ­
лись и на хегтском-неситском язы ке — в XIV в. до н. э. в нем
появились первые лувизмы . Исторические события содейство­
вали их быстрому д ал ьн ей ш е м у накоплению: в правление Му-
ваталли (конец XIV — н а ч а л о XI I I в. до н. э.) столица Хетт­
ского ц а р с т в а под натиском касков была перенесена из Хат-
тусы на юг, в Таттассу, к г р ан и ц а м Киццуватны; позже, когда
Хаттусили III (середина XI I I в. до н. э.) вернул столицу в
Хаттусу, он ввел там, н а р я д у с местными культами, и культы
ббгов К иццуватны. П ри м ечательн о, что именно в правление
сына и преемника Хаттусили III, Тутхалии IV, хеттские ие­
роглифы распространились к северу и к востоку (памятники
з Богазкёе, Эм иргази и К ё й л ю т о л у ), — большинство хеттских
иероглифических царских надписей II тысячелетия до н. э.
обнаружено, с одной стороны, на юго-востоке, в районе К и ­
ликийского Тавра, на гр ан и це Киццуватны, и д алее к югу,
в самой К иццуватне, с д ругой с то р о н ы — на ю го-западе и
западе, в Арцаве, т. е. на территориях, где говорили по-лу-
вийски.
Очевидно, в XI V—XI I I вв. до н. э. происходило заметное
распространение лувийцев в северном направлении и их р а с ­
селение на землях, зан яты х до тех пор только собственно'
хеттами. С укреплением хеттско-лувийских контактов, с про­
никновением лувийцев (и хурритов) в различные области,
жизни Хеттского ц арства связан а, очевидно, и в аж н ая роль,
которую играли в царской канц елярии писцы из Киццуватны,
т. е. писцы лувийского и хурритского происхождения (писцы
Нового хеттского царства п р и н ад л еж а л и к относительно не­
большому числу семей; «династии» писцов хорошо изучены;
установлено, что часть их носила лувийские и хурритскне име­
на). По-видимому, это, на первый взгляд не такое уже су­
щественное, обстоятельство яв л яется ключом к решению в о ­
проса о соотношении хеттского-неситского язы ка и лувийских
диалектов ](в том числе и я з ы к а хеттских иероглифов) в Хетт-
ском царстве. Писцы из К иццуватны знали хеттский-несит-
ский язы к (факт, который легче объяснить, исходя из того, что
этот язы к пр одол ж ал быть в центральной части М алой Азии
живым, разговорны м ; тем более что не найдено хеттско-лу-
вийских яособий, наподобие сущ ествовавших ш ум ерско-аккад ­
ских или шумерско-хеттских словарей, которыми пользовались
писцы д ля изучения мертвых язы ков или языков, знание кото­
рых они не могли приобрести в непосредственном общении);
но так к а к родным их язы ком был лувийский и им подчас
не хватал о хеттских-неситских слов, они вставл ял и в тексты,
которые писали или переписывали, слова лувийские, дел ая
это больш ей частью сознательно — брали лувийское слово в
лувийской грамматической форме и ставили перед ним (если
не случалось забыть) глоссовый клин, — а иногда и бессозна­
тельно — в этом случае лувийское слово приобретало хеттское
грамм атическое оформление (следует так ж е считаться с воз­
можностью проникновения некоторого количества лувийских
заимствований в устную хеттскую-неоитскую р е ч ь ) .
Таким о бразом , определяю тся причины и пути появления
лувизм ов в хеттском-неситском языке, который, судя по все­
му изложенному, оставался ж ивы м до самого падения Н ово­
го хеттского ц ар ств а в конце XI I I в. до н. э.
Сказанное выш е о преимущественном размещении хеттских
иероглифических памятников II тысячелетия до н. э. в за п а д ­
ных и юго-восточных (лувийских) районах М алой Азии и о
совпадении их продвижения в центральные районы Малой
Азии с проникновением в эти районы лувийского влияния по­
зволяет думать, что не только в I тысячелетии, но и во II ты ­
сячелетии до н. э. хеттскими иероглиф ами писали по-лувийски,
хотя из самих иероглифических надписей этого времени х а ­
рактер их я зы к а пока установить не удается.
Если встать на эту точку зрения, то окажется, что язык
хеттской иероглифики, иначе говоря — лувийский-иероглифи-
ческий, по длительности своего существования, подтверж ден­
ного письменными памятниками, значительно превосходит все
остальные язы ки древней М алой Азии, о которых мы знаем
либо по текстам только II ты сячелетия до н. э. (хеттский-
неситский, лувийский, палайский, хаттский — в с е к л и н о ­
п и с н ы е ) , либо по текстам только I тысячелетия до н. э.
(ликийский, лидийский, фригийский, карийский и др.— все
написаны а л ф а в и т о м греческого происхож ден ия). II в
отношении территории распространения хеттские клинописные
памятники значительно уступают хеттским иероглифическим,
хотя сильно превосходят их количеством и разнообразием. Так,
почти все хеттские-клинописные тексты (около 20 тыс. т аб л е­
ток и фрагм ентов) найдены в столице Хеттского царства, го­
роде Хаттусе (совр. Б о г а з к ё й ), а вне его известны лиш ь еди­
ничные документы, причем найдены они только в трех пунктах
ка территории М алой Азии — на А лад ж ахю ю ке (в 35 км к
северу от Б о г а зк ё я ), в М аш ате (в районе Зиле, к востоку от
Еогазкёя) п в Тарсусе (К и ли ки я); еще несколько хеттских-
клиногшсных текстов сохранилось в иноземных дип лом ати че­
ских архивах древних городов — Ахетатона (совр. Эль-Амар-
н а), А л ал аха (совр. Телль Ачана) и Угарита (совр. Р ас-Ш ам -
ра) . Всего за п ределами Бо газкёя найдено только 10 хеттских
клинописных текстов. Что ж е касается хеттских иероглифиче­
ских памятников (около 300 надписей и фрагментов и более
750 печатей), то они встречаются от Эгейского моря на зап ад е
(надписи из К а р а б е л а вблизи И зм ира, и на горе Сипил) до
Е в ф р ата и д а ж е д а л е е на востоке (надписи в Телль Ахмаре,
я а левом берегу Евф рата, и на городищ е Хинес, вблизи Ба-
24
виана, в И р а к е 8) от района Бо газк ёя на севере до границы
Палестины на юге (надписи в Хаме, К а л 'а т эль-М удике и Р е ­
стане). Хеттские иероглифические тексты, найденные на этой
территории более чем в 70 местностях (считая близко сосед­
ствующие пункты за один), группируются следующим о б р а ­
зом: надписи (Карабела и С ипила, надписи Бей кёя и Ягры, не­
большая, но чрезвычайно в а ж н а я группа надписей в излучине
К ы зы л -И р м ак а (А ладж ахю ю к, Я зы лы кая, Богазкёй, К арга,
Длишархююк, Ч ал ап вер ди и К ар аб у р у н ), д ал ее к югу от К ы ­
зы л -И р м ака, преимущественно в горах Т а в р а и А н ти тав р а,—
больш ая группа надписей в районе, п ростираю щ ем ся от Кёй-
лютолу-Яйлы и К а р а д а г а на зап ад е до М а л а т ь и и С а м с а т а н а
востоке (центром этого района является К а й с е р и ), и, наконец,
еще южнее, северносирийская группа с основными ее ц ен тра­
ми в К ар кем и ш е (Д ж е р а б л у с е ), Алеппо (Халебе) и Хамате
(Хаме) 9.
Д лительность сущ ествования хеттской иероглифики и р а з ­
бросанность хеттских иероглифических памятников связаны
с характером взаимоотношений лувийцев и собственно хеттов
в Хеттеком царстве. Периодически в р аж д ов ав ш и е с хеттами
лувийцы, по-видимому, пользовались длительное время под­
держкой наиболее могущественной силы Передней Азии
II ты сячелетия н. э. — хурритое, и в дальнейш ем явились в
в какой-то мере их наследниками (когда хеттам удалось в
конце XI I I в. до н. э. нанести п ораж ен и е хурритскому царству
Митанни, то хеттский ц ар ь А рнуванта III расш ирил лувийскую
область К иццуватну за счет митаннийских з е м е л ь ) . Лувийцы
во многом следовали хурритским культурным традициям и
были их проводниками в М алой Азии (и культурное воздей­
ствие вавилонян на хеттов осущ ествлялось преимущественно
через посредство смешанного хуррито-лувийского населения
юго-восточной части Хеттского ц а р с т в а ). П о с л е того как л у ­
вийские территории вошли в состав хеттского государства,
лувийцы не ассимилировались хеттам, а сохранили свою
культуру и свой язык. Вместе с языком лувийцы сохранили и
свою письменность, т. е. хеттскую иероглифику, которая, .<ак
уж е говорилось, возникла примерно тогда ж е, когда д ля
хеттского-неситского язы ка бы ла заимствована ак кад ск ая к л и ­
нопись 10. П о мере укрепления связей 'собственно хеттов и лу-
8 П о с л ед н яя надп и сь п р и н ад л еж и т одном у из ц ар ей Х а м ат а ; к ак она
п оп ал а в Хинес, неясно.
9 См. к ар т у .
10 С л ед ует, одн ако, п одчеркн уть, что язы к, яви вш и й ся дл я лувийце
ли тер атурн ы м (я зы к хеттских и ер о гл и ф о в ), в о зм о ж н о , не был т о ж д е с т ­
вен том у д и ал е к т у , которы й о к а з а л влияние на хеттский-неситский, и был
за ф и к с и р о в ан хеттским и пи сца 1Ми в клинописны х т ек с та х в виде глосс и
отдельны х отры вк ов, о б о зн ач ен н ы х как написа.нные «по-лу.вийски»
(lu ili).

25
вийцев в п ределах Хеттского царства письменность лу-вийцев
не только не исчезла, а, наоборот, вместе с лувийским языком,
начиная с правления Суппилулиумы I (первая половина XIV в.
до н. э.), стала распростран яться в более северных, собственно
хеттских областях. Не удивительно поэтому, что лувийская по
язы ку хеттская иероглифика, получивш ая в стране более ш и­
рокое распространение, чем клинопись, о к а зал ас ь ж изнеспо­
собнее последней: когда около 1200 г. до н. э. не известные
нам завоеватели (по всей видимости, армяно-фригийские пле­
мена) разруш или единственный центр хеттской клинописной
традиции — Хаттусу, и эта трад и ци я оборвалась, то именно
иероглифика стала письменностью государств, возникш их на
р азв ал и н ах Нового хеттского ц арства, павшего, очевидно, под
совместным натиском народов моря — с юга и юго-запада,
касков — с севера и фригийцев — с северо-запада.
Соседи новых государств считали их «хеттскими» (лувий­
цев от хеттов в I тысячелетии до н. э. не отличали, д а ж е слова
«лувиец» ни в одном язы ке этого времени не с у щ еств о в ал о );
в науке ж е принят термин «позднехеттские», или «новохетт-
ские», или «послехеттские» государства, который имеет в виду
х ара ктер исторической преемственности, а не этнический со­
став этих госу д арств11.
И з позднехеттских государств наиболее крупными и в л и я­
тельными были: (1) Т а б а л, в К аппадокии, вокруг совр.
Кайсери и вплоть д о Тианы; (2) К у э , в Киликии, у залива
А лександретта; (3) iK а р к е м и ш, в районе Хатая, у излучины
Евф рата, близ современной границы Сирии, и (4) M e л и д,
совр. М алатья, в верхнем течении Евф рата.
К аркемиш объявил себя независимым, ка к только пала
Хаттуса, и в дальнейш ем претендовал на роль наследника
Хеттского ц арств а (цари К ар ке м и ш а присвоили себе титул
«великий ц арь» и и зображ ен и е кры латого солнечного диска
к а к символ верховной ц арской власти у хеттов); впрочем,
«Великим цар ством хеттов» иногда, особенно в более р ан ­
ние периоды, н азы вали и царство Мелид.
Вокруг перечисленных четырех государств группировались
более мелкие, к а к Гургум (совр. М а р а т ) , Х ам ат (совр. Хама,
на р. Оронте) и др.; государство ц ар я А ситавадды (совр. Ка-
ратепе в Киликии) знало л иш ь краткий период расцвета.
Став письменностью позднехеттских государств, хеттская
иероглифика переж ила начиная с X в. до н. э. новый подъем,
охвативший одновременно К алп ад оки ю (группы памятников
в районах К ай сери и Тианы), .Киликию (К аратеп е) и, далее
11 В виду с у щ еств о ван и я терм и н а « Н овое хеттское ц ар ств о » (X IV
X I II вв. д о н. э.) к го су д ар ств ам , о б р а зо в а в ш и м с я после п ад ен и я Х етт­
ского ц а р ств а окол о 1200 г. до н. э., терм ин «н овохеттски е» лучш е не
при м енять, а у п о т р еб л ять терм ин «позднехеттские».

26
на восток, районы Изгина (Эльбистана) и М алатьи, и, н ако ­
нец, С еверн ую Сирию, где м еж д у р. Фронтом (совр. Аси)
и р. Е в ф р а т о м , от К аркем п ш а до района совр. Антакьи, хетт­
ские иероглиф ические п ам ятники I тысячелетия до н. э. встре­
чаются особенно часто.
П о здн ехеттски е государства были в конце V III в. до н. э.
поглощ ены Ассирией; в 717 г. до н. э. С аргон II покорил
последнее крупное хеттское государство — Каркемиш ; Гур-
г.ум п а л в 711 г. до н. э. С гибелью К аркем и ш а и Гургума п ре­
кращ ается употребление хеттской иероглифики.

О БЗОР Х ЕТТСКИ Х ИЕРОГЛИФИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ

Основные виды хеттских иероглифических памятников —

это монументальны е надписи, печати и оттиски печатей, н а д ­
писи на разл и чн ы х предметах обихода, а т а к ж е письма.
М он ум ен тальны е надписи высекались на отвесных скло­
нах скал, по сторонам вырубленных в горах лестниц и про­
ходов, на каменных глы б ах или плитах, устанавливавш ихся
вдоль улиц или дорог или залож енн ы х в основание построек
(зданий, алтарей , крепостных стен и ворот), а т а к ж е на к а ­
менных стелах, рельефах и скульптурах.
П ороды кам н я случались разны е — серо-черный базальт,
гранит, красновато-коричневый трахит, известняк.
М онументальны е надписи служили в основном культовым
целям. Р аспространены были разного рода посвятительные
надписи. Т а к назы ваемы е строительные надписи, связанные
с посвящением божеству или группе богов х р а м а или какого-
либо другого сооружения, сперва делались краткими, п о зж е —
зсе более пространными, в них стали вклю чаться сведения
об истории династии и описания деяний ц а р я . П реобладан и е
светских мотивов над религиозными сделалось со временем
столь значительным, что р яд надписей Нового хеттского ц а р ­
ства и позднехеттского периода, в частности надпись на Кёй-
лютолу-Яйле, некоторые надписи из К еркем и ш а и надпись из
К аратепе, лиш ь совершенно условно могут рассматриваться
как культовые.
Другим видом посвятительных надписей были надписи,
указы вавш ие, какому 'богу и кем посвящен тот или иной
предмет, н ап рим ер трон, или стела, или и зображ ение божест­
ва. Часто встречаются объяснительные надписи к и зо б р а ж е ­
ниям культовых сцен; известны объяснительные надписи и к
рельефным сценам охоты.
Рельефы , а т ак ж е углубленные в камень изображения,
сопровож даем ы е хеттскими иероглифическими надписями, д о ­
стигают иногда колоссальных размеров, например рельеф с
изображ ением богини на горе Сипил имеет в высоту около
27
6,5 м ; соответственно бывают тогда большими и разм еры ие­
роглифов (вообще разм еры иероглифических знаков н аходят­
ся в прямой зависимости от разм ер а предмета, на котором
д елается надпись, и от длины надписи — наиболее древние
надписи сводятся к обозначению имени изображ енного бо­
ж е ст в а). И техника выполнения надписи связан а с техникой
выполнения и зображ ения: изображению , углубленному в к а ­
мень, соответствуют углубленные, врезанные знаки надписи,
рельефному и зображ ению — выпуклые знаки.
Д а ж е наиболее пространные хеттские иероглифические
монументальные надписи д ал еко не так богаты историческим
содерж анием, ка к хеттские клинописные или ассирийские
анналы, но и из этих надписей, используя т а к ж е и хеттские
иероглифические печати, мож но извлечь много ценных д а н ­
ных, позволяющих отождествить имена хеттских ц арей и позд­
нехеттских правителей с именами, известными из других и с­
точников, установить родословные, выявить синхронизмы,
помогающие д ати ровке самих надписей, а т а к ж е различных
событий истории хеттов и соседствовавших с ними народов
(урартов, хурритов и др.); хеттские иероглифические н адпи­
си позволяют получить ценные сведения о пределах распрост­
ранения хеттской д ер ж авы , отдельных позднехеттских госу­
дарств, а т а к ж е государств, сопредельных с ними, помогают
отождествить некоторые этнонимы и топонимы и т. д.
Печати с хеттскими иероглифическими легендами или без
них, но с изображ ениями, мотивы которых известны по мону­
ментальным р ельеф ам с хеттскими иероглифическими н адпи­
сями, встречаются чаще всего в ф орм е круглого ш там па с
ручкой или без нее (тогда они имеют вид п угови ц ы ); известны
та к ж е печати-перстни; цилиндрические печати, которые д ля
получения оттиска откатывались, попадаю тся в М ал ой Азии
и Сирии д ал еко не так часто, ка к печати-штампы, а цил и н др и ­
ческие печати с надписью хеттскими иероглифами •— вообще
редкость. Печати ч ащ е всего вы резы вались из кам н я — г е м а ­
тита, стеатита, серпентина, известняка, диорита, яш мы и др.,
но т а к ж е изготавливались из кости и из м е талла — чаще н а ­
ходят печати из бронзы, значительно реже из серебра пли
золота. К роме печатей, до нас дош ло значительное количество
их оттисков на глиняных таб л ет к ах или глиняных буллах.
Н а м известны печати (или оттиски печатей) царей Хаттусы,
царевичей, царских наместников и некоторых других хеттских
правителей, печати сановников разного ранга, чиновников и
частных лиц. Очевидно, печати хеттских царей были сделаны
из благородных металлов, и это одна из причин того, что до
нас дошли только их оттиски (единичные золотые и серебря­
ные печати сохранились, но среди них нет печатей ц ар ей Хетт­
ского ц арства).
28
 Н аи б о л ее архаической по форме знаков считается бу лл а
с оттиском печати ц ар я Испутахсу, обнаруж енная в Тарсусе.
Однако ее д ати р овк а вы зы вает споры. В ладельца печати, от­
тиснутой на булле, обычно отождествляю т с Испутахсу из
Киццуватны, заклю чивш им договор с хеттским царем Телепи­
ну (н ачало XV в. до н. э . ) .
Этому отождествлению противоречит, однако, менее а р х а ­
ичный х ар а к т ер иероглифических знаков печати царя Хуцции,
предшественника Телепину (известен оттиск печати Хуцции на
глиняной таблетке, представляю щ ей собой царскую д арств ен ­
ную на зем л ю ). Более логичной оказывается точка зрения, в
соответствии с которой Испутахсу, оттиск печати которого
сохранился на булле, не отождествляется с современником
Телепину, а рассм атривается к а к другое лицо, живш ее ран ь­
ше. Сторонники этой точки зрения датирую т буллу Испутахсу
второй половиной XVI в. до н. з., что позволяет рассматривать
ее в соответствии с данны ми ее палеографического изучения
как самый древний п ам я тн и к хеттской иероглифики.
Н адписи на некоторых п ечатях являю тся двуязычными или
во всяком случае двуписьменными, так как легенда повторена
д ва ж д ы — клинописью и иероглифами. Их значение д ля це­
лей деш ифровки иероглифов и датировки письменных п ам я т­
ников, а т а к ж е отдельных исторических событий эпохи Д рез-
него и Нового хеттского ц а р с т в а и позднехеттского периода
трудно переоценить.
К р о м е монументальных надписей на камне и печатей, до
нашего времени сохранились т а к ж е очень немногочисленные
иероглифические надписи или фрагменты надписей на к е р а ­
мике, слоновой кости, бронзе и благородных металлах. И з ­
вестны, в частности, процарап ан ны е или нанесенные краской
надписи на посуде, сделанные до ее обжига, а так ж е надписи
на других предметах: на сосуде д л я захоронения, на глиняной
таблетке, на оружии, на серпе, на серебряных чаш ах и кубке,
на золотой статуэтке. Эти надписи любопытны главны м о б р а­
зом с точки зрения определения сферы применения хеттской
иероглифики.
Документы хозяйственного учета и деловые документы, не
представленные в хеттских клинописных архивах, отсутству­
ют и среди памятников хеттской иероглифики. М еж д у тем,
документы такого рода яв л яю тс я одной из главны х частей
всех остальных архивов этого времени, как месопотамских,
так и египетских, и без них немыслимо общество с у ж е р а з ­
витым государством; поэтому возникает предположение, чго
они сущ ествовали и у хеттов, но не сохранились, потому что
были написаны н а недолговечном материале, скорее всего на
дереве. В связи с этим особый интерес представляю т совер­
шенно своеобразные иероглифические документы на полосах
29
свинца. Впервые шесть таких документов были найдены в
Ашшуре. Они были завезены сюда каким-то образом еще в
древности и обнаружены в 1905 г. на глубине 70 см от пола
ж илого д ом а, построенного некогда меж ду стенами хр ам а и
зиккурата п . Эти документы п редставляю т собой исписанные
с обоих сторон беглым курсивом узкие свинцовые полосы, туго
свернутые в трубку. Толщина такой полосы меньше 0,5 мм,
ширина около 40 мм, длина зависит от разм еров текста и ко­
леблется от 80 до 235 мм. Свинцовы е свитки из А ш ш ура от­
лично сохранились и определены И. Д ж . Гельбом к а к ком мер­
ческие письма, но проникнуть в их содерж ание до сих пор не
удалось, т а к как встречающиеся в них слова и обороты не­
знакомы исследователям, обычно имеющим дело с монумен­
тальными надписями. По мнению некоторых исследователей,
свинцовые свитки являю тся наиболее поздним памятником
хеттекой иероглифики; их принято относить к концу VII а.
до н. э., т. е. считать примерно на сто лет молож е других
поздних памятников хеттекой иероглифики. О д н ако они не
поддаются надежной точной датировке, а практика письма
на свинце засвидетельствована в Хеттском ц арств е и для
гораздо более раннего времени — X IV —X III вв. до н. э. Во
всяком случае, именно так датирую тся археологами скоропис­
ные документы на свинце, найденные в 1937 г. при раскопках
на Бю ю ккале в Богазкёе. Свитки с Бю ю ккале по форме и х а ­
рактеру письма имею т явное сходство со свитками из А ш ­
шура; к сожалению, металл сильно пострадал от времени и
знаки плохо различимы.
Документы такого рода, судя по их назначению и х а р а к ­
теру почерка, в свое время не могли быть единичными, и, хо­
тя до нас дошли лишь уникальные экземпляры, они являю тся
свидетельством длительного и частого применения хеттекой
иероглифики д ля деловой переписки. Это предполагает, в свою
очередь, существование общедоступного, легко хранимого и
перевозимого м атери ала для письма, которым, по всей вер оят­
ности, первоначально было дерево, а затем в какой-то мере
так ж е и свинец.
В пользу того, что более обычными были письменные д о ­
кументы на дереве, не сохранившиеся, однако, до нашего в р е­

12 В. А н дрэ си чтает, что сви нцовы е свитки поп ал и в укром ное мес
в у глу под полом не случай но, а бы ли помещ ены там хозяи ном дом а
к ак свящ енны е предм еты или ценны е вещ и. Д ом этот, по мнению Андрэ,
сущ еств о вал в конце V II в. д о н. э. Т аким об разом , нам и звестно время,
не п о зж е ко то р о го бы ли написаны д окум енты на свинце; что к асается
врем ени, не ран ьш е которого они м огли бы ть составлены , то о б с то я т е л ь ­
ств а находки п озво л яю т д а ти р о в а т ь и х лю бы м периодом в п л оть до II ты-
тячелети я д о н. э., т а к к ак вм есте со свинцовы м и сви ткам и бы л а найдена
ар хеол огам и сред н еасси ри н ск ая к л и н оп и сн ая надпись на алебастре, д а ­
ти р у ем а я серединой II ты сячел ети я д о н. э.

30
мени, говорит и то обстоятельство, что применение хеттской
иероглифической письменности на камне д л я царских надпи­
сей, царских печатей и печатей должностных лиц, в общем
сравнительно редкое, не смогло бы само по себе обеспечить
развитие и подд ерж ать длительное существование хеттской
иероглифики.
Выпуклую форму хеттских иероглифических знаков на
больш ом числе надписей, по преимуществу более древних, чем
надписи с врезанными знаками, некоторые ученые т ак ж е
склонны объяснить именно тем, что хеттские иероглифы п е р ­
воначально вырезались на дереве. Примечательно, что хетт­
ская клинопись имеет две логограммы для слова «писец»— одна
l u DUB.SAR, та ж е самая, которая сущ ествовала уже в шу­
мерской и аккадской клинописи, состоит из знаков для ш у­
мерских слов «человек» ( LU), «(гли няная) табл етка» (DUB)
и «писать» (S A R ) и о бозначает писца, пишущего на (глиня­
ной) таблетке; другая, lC jd U B .S A R .G IS возникла в хеттской
клинописи; она об разован а по образцу предыдущей, из з н а ­
ков для тех ж е шумерских слов, с прибавлением знака для
шумер, слова «дерево» (QIS), и обозначает писца по дереву.
Д л я школ, где обучали письму и составляли документы, у
хеттов т а к ж е было д ва наименования — одно обозначалось
сущ ествовавшей еще в шумерской клинописи логограммой
1:; .DUB.BA.A ' д о м таб л етк и ’, другое — логограммой, возник­
шей в хеттской клинописи,— Ё LCJME^ D U B .S A R .G I5 'дом пис­
цов по д е р е в у ’.
Приведенны е логограм м ы возникли впервые в хеттской
клинописи — в аккадской и в шумерской клинописи их нет,
но есть ак кад ск ие у пом инания о деревянных таблетках у
хеттов. Известно, что такие таблетки могли не только з а в е ­
ряться печатью, оттиснутой на глиняной булле, которая под­
веш ивалась на шнурке, но д а ж е з а п е ч а т ы в а т ь с я — тогда пе­
чать оттискивали на куске глины, прикрепленном к чехлу из
ткани, н ад евавш ем уся на деревянную таблетку.
Все эти данны е свидетельствуют о том, что хетты часто
писали по дереву; при этом они скорее всего пользовались
иероглификой, а не клинописью, которая д л я письма по д е­
реву неудобна. Любопытно в этой связи, что в хеттской кл и ­
нописи д л я обозначения иероглифического письма служила
логограмма G I 5 . H U R 'чертеж, ри сун ок’, никогда не употреб­
л яв ш а я с я применительно к клинописным записям.
Существует точка зрения, что хеттские иероглифические
знаки на деревянных т а б л етк ах не вырезали, а писали, т. е.
наносили тушью при помощи кисточки. П одтверж дением того,
что т а к а я техника письма была знаком а хеттам, является
31
подобранный Боссертом в К улулу (близ 'Кайсери) остракон
с хеттекой иероглифической надписью, сделанной черной к р а с ­
кой; древнейшим свидетельством такого способа нанесения
хеттских иероглифических знаков и вообще древнейшим п а ­
мятником хеттекой иероглифики могла бы считаться упомяну­
тая уж е надпись на сосуде для захоронения, обнаруженном
при раскопках в Канише (совр. Кюльтепе, к северо-востоку
от Кайсери) и датируемом XV III в. до н. э. (слой k a ru m Ка-
nis I b ) , но из нескольких знаков этой надписи только один
отождествляется ка к принадлеж ащ ий к хеттекой иероглифике
(знак д ля слова «бог»), поэтому хеттский иероглифический
х арактер этой надписи является спорным.
Необходимо отметить, что ни одной хеттекой таблетки из
дерева — м атери ал а, легко поддающ егося разрушению, до
нас не дошло, и предположение о том, что такие таблетки
были писчим материалом, широко распространенным у хет­
т о в ,— тем сам ы м материалом, на котором, кроме писем, со­
ставлялись не сохранившиеся до нашего времени хозяйствен­
ные и деловые документы хеттов,— остается гипотезой, весь­
ма правдоподобной, опираю щейся на ряд косвенных данных,
но ‘р се-таки гипотезой.
ПУБЛИКАЦИИ ХЕТТСКИ Х ИЕРОГЛИФИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ;
М АТЕРИ АЛ Ы , СВЯЗАННЫЕ С ИЗУЧЕНИЕМ ПИСЬМЕННОСТИ
И ЯЗЫКА ХЕТТСКИ Х ИЕРОГЛИФИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ
Многие п ам ятники хеттекой иероглифики продолжаю т, по
понятным причинам, оставаться там, где были н а й д е н ы ,—
это прежде всего наскальные надписи, а т а к ж е надписи на
особенно крупных каменных плитах или скульптурах. Вместе
с тем часто остаются на месте и надписи, перевозка кото­
рых в принципе возможна, но по разным причинам не осу­
ществлена. О днако большинство хеттских иероглифических
памятников находится в музеях; там ж е хранятся и эстам п аж и
или слепки многих памятников, оставленных in situ. Естест­
венно, что самыми большими коллекциям и располагаю т музеи
Турции, прежде всего С там б у л а и Анкары; часть памятников
хранится в различных местных музеях Турции (Адана, К а й ­
сери и др.), а т а к ж е в Сирии (Х алеб). Р я д музеев Европы
и Америки тож е о б ладает более или менее значительными со ­
браниями памятников хеттекой иероглифики — это прежде
всего музеи Берли н а, П а ри ж а , Л ондона, Чикаго и Нью -Й орка;
и в музеях С С С Р есть несколько хеттских иероглифических
памятников (одна надпись и более д есятка печатей — в Л е ­
нинграде и одна весьма лю боп ы тная печать — в Е реване).
Н а д собиранием, выявлением, описанием и изданием хетт­
ских иероглифических памятников трудилось не одно поколе­
ние ученых разных стран. П ер вы й к о р п у с х е т т с к и х и е-
32
р о г л и ф и ч е с к и х н а д п и с е й , не утративш ий своего зн а ­
чения и до сих пор, был опубли кован JI. М ессерш мидтом в
1902— 1906 гг. (в корпусе были учтены и п ечати ), затем вы ­
шли важ н ы е публикации В. А ндрэ (письма на свинцовых по­
лосах, 1924), Д. Д ж . Хогарта и Л. Вулли (м атериалы раско-
пск в Каркемише, 1914, 1921, 1952), а т а к ж е Б. Грозного
(издание р яд а важных, частью ранее не публиковавшихся
надписей с попыткой — тогда ещ е преждевременной — их пол­
ной транскрипции и перевода и с приложением очень хороших
фотографий, представляю щ их интерес и поныне; 1937).
В 1939 г. появилось новое в а ж н о е сводное издание хеттских
иероглифических надписей, подготовленное И. Д ж . Гельбом.
Его составитель заново сфотограф ировал и на основе при­
менения новой методики подготовил в высшей степени точ­
ные автографические копии большого количества хеттских ие­
роглифических памятников, обнаруж ен н ы х в М алой Азии и
Сирии ам ериканскими археологами, а так ж е р яд а памятников,
изданных ранее не вполне удачно; важной частью этого и зд а­
ния был полный по тому времени перечень хеттских иерогли­
фических памятников с исчерпывающей библиографией.
В дальнейшем, по мере обнаруж ен и я тех или иных надпи­
сей, появлялись новые публикации. Однако фотографии и а в ­
тографии важнейш ей хеттской иероглифической версии д в у ­
язычных надписей из К аратепе до сих пор не изданы, сущест­
вует только серия предварительны х сообщений X. Т. Боссерта,
вышедших в разных ж урн ал ах .
Первое с в о д н о е из д а н и е х е т т е к и х и е р о г л и ф и-
ч е с к и х п е ч а т е й было подготовлено Д. Д ж . Хогартом
(1920), а печати из раскопок в Богазкёе, Р ас-Ш а м р е и Тар-
сусе были опубликованы соответственно X. Г. Гютербоком
(1940— 1942), Э. Л арош ем (1956) и И. Д ж . Гельбом (1956).
Н аиболее полным перечнем всех памятников хеттской ие­
роглифики с соответствующей библиографией является в н а ­
стоящее время список Э. Л а р о ш а в первой части его труда
«Хеттские иероглифы» (1960).
Успехи в области деш ифровки хеттских иероглифов, д о ­
стигнутые в 30-х годах нашего века 13, позволили составить
и издать с п и с к и х е т т с к и х и е р о г л и ф о в с и х ч т е -
1! н е м — первый такой список был опубликован в 1937 г.
П. М ериджи, второй — по м а тер и ал ам печатей из Б о газк ёя—
X. Г. Гютербоком (1942). С недавних пор мы располагаем
сводным списком Э. Л а р о ш а («Хеттские иероглифы», I960).,
учитывающим оба списка, изданные ранее, и результаты всех
дальнейш их изысканий в области хеттской иероглифики.
В списке Э. Л а р о ш а к а ж д о м у зн аку посвящена своего рода

13 См. ни ж е, стр. 39— 40.

3 И. М. Д у н а е в с к а я зз
миниатю рная монография, в которой н аряду с наиболее р а с ­
пространенным начертанием зн ака даны его графические в а ­
рианты, его словесное и/или слоговое чтение (или чтения), а
т а к ж е история его деш ифровки и библиография.
Первым с л о в а р е м язы ка хеттских иероглифов, в кото­
ром был учтен весь известный к тому времени материал, был
словарь П . М ериджи, вышедший в 1934 г.; второе, полностью
переработанное издание этого словаря (1962) является в н а ­
стоящее время вместе с зам ечаниями, уточнениями и д опол­
нениями, предлож енными Г. М иттельбергером (1963), послед­
ней сводкой достижений в области изучения лексики языка
хеттских иероглифов.
Скупой м атери ал иероглифических текстов небогат и в
смысле возможностей выявления языковых отношений. Но
это не останавл и вал о исследователей, к а ж д о м у из которых
н аряду с филологическими проблем ам и приходилось решать
и задачи чисто лингвистические. Р я д ученых выступил так ж е
со с п е ц и а л ь н ы м и и с с л е д о в а н и я м и , п о с в я щ е н -
н ы м и я з ы к у хеттских иероглифов и определению его мес­
та среди других языков древней Л1алой Азии. Это — Б. Гроз­
ный, П. М еридж и, И. Д ж . Гельб, Ф. Зоммер, А. Гётце,
И. Фридрих, Э. Л ар ош , А. Камменхубер, X. Кронассер, Р. Гус-
мани и др. В 1961 г. молодой австрийский ученый Г. Миттель-
бергер написал и защ итил в качестве диссертации первую об­
стоятельную грам м ати ку язы ка хеттских иероглифов, пред­
ставляю щ ую собой весьма пристальное описательное и со­
поставительное исследование я зы к а хеттских иероглифических
текстов, заново прочтенных и интерпретированных автором
(в частности, он смелее чем когда-либо привлекает материал
писем на свинце). Д ан ны е диссертации Г. М иттельбергера ш и­
роко использованы в настоящем очерке.

III. ПИСЬМЕННОСТЬ

ИСТОРИЯ ДЕШ ИФ РОВКИ ХЕТТСКОЙ ИЕРОГЛИФИЧЕСКОЙ

ПИСЬМЕННОСТИ

При деш ифровке неизвестной письменности ученые могут

иметь д ел о с письменностью, фиксирующей известный язык,
пли ж е с письменностью, сохранившей для потомков язык
неизвестный, забытый, требующий интерпретации.
. З а д а ч а второго рода — а именно она стояла перед иссле­
дователями хеттекой иероглифики — связана, естественно, со
значительно большими трудностями, хотя и первый случай
требует подчас научного подвига.
История деш ифровки хеттекой иероглифики и интерпрета­
ции хеттских иероглифов может быть разделена на три пе­
34
риода. Первы й — период начальны х попыток дешифровки,
предпринимавшихся преимущественно до находки клинопис­
ных архивов '(1880— 1923). В т о р о й — период значительных ус­
пехов деш ифровки и первоначальной интерпретации языка
(30-е и н ач ал о 40-х годов наш его века), закончившийся н а ­
ходкой в 1947 г. в К ар ате п е большой двуязычной надписи,
одна версия которой н ап исан а хеттскими иероглифами, а д р у ­
гая — алф авитны м письмом, по-финикийски. Эта надпись
подтвердила правильность у ж е осуществленной дешифровки,
позволила исправить допущ енные ошибки и сообщила новый
импульс исследованиям ка к в области письменности, т а к и,
в особенности, в области я зы к а хеттских иероглифов.
В течение первого и второго -периодов п реобладали задачи
дешифровки, а интерпретация языка, определение его х а р а к ­
тера и грамм атических особенностей и строя были подчинены
этой главной задаче, тем более что сведения о языке еще з а ­
висели от переменных успехов в области деш ифровки и поэто­
му были отрывочны и недостаточно надежны. К концу ж е вто­
рого периода и во время наступившего вслед за ним и д л я ­
щегося поныне третьего периода первостепенное значение
приобретает филологическая и лингвистическая работа, в про­
цессе которой продо л ж ает уточняться так ж е и дешифровка.
К ак справедливо зам етил знаток деш ифровок И. Фридрих,
«из ничего нельзя ничего деш ифровать», деш иф ровщ ик н езн а­
комой письменности на незнакомом языке долж ен иметь к а ­
кие-то зацепки, какие-то данные, скомбинировав которые он
может выяснить чтение зн аков забытой письменности. Если
есть д вуязы чн ая надпись, д еш и ф ровщ и к преж де всего восполь­
зуется ею. Именно так и поступил первый деш ифровщ ик хетт­
ской иероглифики А. Г. Сэйс (1880), который использовал
ставшую знаменитой «печать Таркондемоса». Это была се­
ребрян ая печать, утраченная к тому времени, когда ею заи н ­
тересовался Сэйс, но сохранился ее слепок, изготовленный ь
Британском музее. Надпись на печати повторена д важ д ы —
хеттскими иероглифами и клинописью, современное ее чте­
н и е — «Таркумува, царь страны Мира». П ечать следует, оче­
видно, отнести ко времени Нового хеттского царства. Сэйс
выяснил из нее иероглифические знаки для слов «царь» и
«страна», а знание этих знаков помогло ему расчленить всту­
пительную часть других иероглифических надписей, отождест­
вить в них р яд географических названий, известных из ино­
язычных источников, и выяснить таким образом слоговые
чтения нескольких знаков (в частности, tu и I, а так ж е н а­
чальные звуки слоговых знаков — п. и s. ,4.
14 В тран с л и т ер а ц и и хеттских иерогли ф ов точка р яд о м с согласны
обо зн ач ает неизвестны й гласны й; о систем е тран сл и тер ац и и см. ниж е,
стр. 49, 50, 58.

3* 35
 Н о сведения, которые могла д ать для дешифровки хеттских
иероглифов ко роткая д вуязы ч н ая надпись на печати, чей кл и ­
нописный текст был сам по себе труден д ля чтения и не пе­
рестает в ы зы вать споры до настоящего времени, оказались
вскоре исчерпанными. О ставался еще один путь — попытаться
допустить, что за неизвестной письменностью скрывается уж е
известный язык. Но какой? Если догад ка окаж ется правил ь­
ной и язы к сам по себе достаточно хорошо известен, д еш и ф ­
ровка пойдет быстро и даст положительные результаты; не­
правильная д огад ка заведет в тупик, как это и случилось
с П. Иенсеном (1894), который предположил, что хеттские
иероглифические тексты написаны по-древнеармянски, долго
упорствовал в своем заблуж дении и в итоге затрати л впустую
много времени и сил. Нужно, однако, признать, что во время
первых попыток дешифровки хеттекой иероглифики пора д ля
отождествления язы ка хеттских иероглифов еще не наступи­
л а — богазкёйский архив еще не был открыт, не были д о ­
статочно известны анатолийские (хетто-лувийские) языки
II тысячелетия до н. э., а надписи на анатолийских язы ках
I тысячелетия до н. э. не только не были интерпретированы, но
д а ж е о принадлежности их к индоевропейской семье еще не
было известно; недостаточны были в ту пору и сведения о
культуре и истории хеттов. Единственной по тому времени в оз­
можностью получить дальнейшие, хотя бы частные резу л ь та­
ты в деле деш ифровки хеттских иероглифов было рекомен­
дованное Л. Мессершмидгом отождествление хеттских имен
собственных, этнонимов и топонимов, известных из других
источников того ж е времени, т. е., иначе говоря, из ассирий­
ских анналов. Р. Кэмбелл-Томсон воспользовавшийся советом
Мессершмидта, достиг некоторых положительных результатов
(1912), но серьезных успехов в деш ифровке его попытка не
д ал а, отчасти потому, что а к к а д с к а я передача хеттских имен,
естественно, не могла быть точной и не р аз вводила в з а б л у ж ­
дение не только Кэмбелл-Томсона, но и последующих д еш и ф ­
ровщиков. М еш ал а К эмбелл-Томсону и предвзятость его кон­
цепции, согласно которой язы к хеттских иероглифов будто
бы совпадает с языком хеттских клинописных текстов, н ахо ­
дившихся тогда еще в самом н ач ал е своей интерпретации.
Концепция А. Э. Каули была более осторожной, к тому
ж е он р асполагал не известными его предшественникам хетт­
скими иероглифическими надписями из К аркем и ш а и более
серьезными сведениями о хеттском клинописном языке. К а у ­
ли склонен был допустить родство язы ка хеттских иероглифов
с языком хеттекой клинописи, но д ля окончательного суж д е­
ния считал необходимым выж дать, пока возрастет объем из­
данны х хеттских клинописных текстов. Все ж е его больше
привлекало сопоставление язы ка хеттских иероглифов с у р а р т ­
36
ским, касситским или хурритским. П ри д ерж и ваясь более стро­
гой методики, чем его предш ественники, !Каули с д ел ал доволь­
но серьезный в к л ад в чтение отдельны х иероглифических зн а ­
ков (1917— 1918).
К. Франк, к а к н Каули, был склонен считать языком хетт-
еь.их иероглифов хурритский, но не это заб л уж д ен и е обрекло
на неудачу усилия Ф ранка, н аправленны е на деш ифровку хетт­
ских иероглифов. И м ея опыт раскры тия шифров во время пер­
вой мировой войны, он справедливо считал, что на начальном
этапе деш ифровки вопрос о язы ковой принадлеж ности может
быть исключен и что главной зад ач ей д еш и ф ровщ и ка является
выявление н отождествление имен собственных, этно- и топо­
нимических названий, выявление устойчивых ф орм ул,особен но
в начале и в конце надписи, выделение повторяющихся групп
знаков и т. д. Франк, однако, о тка зал ся не только от з а б л у ж ­
дений, но и от достижений своих предшественников, ка к полу­
ченных недостаточно строгим методом. Он составил о казавш и е­
ся в дальнейш ем полезными его преемникам списки имен бо­
гов и лиц, а т а к ж е географических названий (1923), но сам
извлечь из этих списков какие-либо данные, которые продвину­
ли был деш и ф ровку хеттских иероглифов, не смог.
Таким образом, значительные усилия, затраченны е учеными
в течение начального периода деш ифровки хеттских и ерогли­
фов, не привели к существенным сдвигам. О днако ряд отдель­
ных фактов был установлен верно, хотя эти факты и тонули
в море заблуж ден и й и произвольных утверждений.
Так, на основании первых наблюдений над хеттскими ие­
роглифическими надписями было выяснено, что направление
их письма — «бустрофедон», т. е. меняется от строки к строке,
причем знаки «поворачиваются лицом» к н ачалу строки
(X. Уорд). З а тем по числу знаков было установлено, что хетт­
ская иероглифическая письменность, подобно ассиро-вавилон­
ской клинописи, является не алфавитной письменностью, а
слоговой, причем часть знаков представляет собой д етерм ин а­
тивы (т. е. непроизносимые словесные знаки, обозначающие
группу понятий, к которой п рин ад леж и т слово, помеченное д е ­
терм инативом), а часть — логограммы , т. е. знаки для целых
слов.
Д а л е е были правильно выделены некоторые группы знаков,
в частности, знаки, обозначающие грамматические окончания
имени и глагола, а так ж е суффикс и окончание отыменного
прилагательного; было выяснено, что знак, с которого н ачи­
нается большинство надписей, в ы р а ж ае т местоимение «я», и
выявлены словесные знаки «бог», «страна», «царь», энклити­
ческий союз «и»; было т а к ж е сделано важ н ое наблюдение,
что знак д ля слова «бог» употребляется и в качестве детерм и­
натива божества (Сэйс).
37
 В дальнейш ем удалось установить знак, предваряющий
имена собственные, правильно прочесть имя ц аря Х амата
(совр. Х ама) Урхилины, а так ж е первую часть древнего
наименования М а р а т а — Гургум и извлечь таким образом
правильные чтения знаков u (г) 1S, hi, li, па, gu (К эмбелл-Том­
сон). З атем были прочтены знаки mu и начальны е звуки
слогов р. и г., а т ак ж е несколько знаков-лигатур, состоящих
каж ды й из двух знаков (К ау л и ). Были определены словораз-
делитель и знак, указываю щ ий, что предшествующий ему знак
(или группа знаков) является логограммой (П ейзер). Д а л е е
были выделены логограммы «царица», «правитель», «главный
жрец» и знак, фиксирующий указательное местоимение, а т а к ­
ж е прочтено наименование города К аркем и ш а (Иенсен). Затем
было прочтено и название города М алатьи и выявлена цифра
«9» (Ф ран к ). Наконец, удалось выяснить вспомогательный
характер зн ака, то присутствующего, то отсутствующего в
конце слов, стоящих в одинаковом контексте, а выявление
случаев взаимной замены знаков в разных написаниях одно­
го и того ж е слова позволило установить возм ож ность одина­
кового чтения различных знаков (К аули).
Таков б ы л не слишком ободряющий итог начального пе­
риода дешифровки.
Однако накопление кое-каких отправных данных, а т ак ж е
возможность отбросить о казавш иеся негодными концепции и
методические приемы, повлекшие за собой цепь ошибок, в
известной мере подготовили те успехи, которые были достиг­
нуты в течение следующего периода дешифровки. Весьма с у ­
щественным было и то обстоятельство, что в 20-е годы сильно
продвинулось изучение хеттских клинописных источников,
которое позволило создать первоначальное представление об
основных особенностях синтаксиса анатолийских языков и,
в частности, о х арактере предложений, которые могут быть
выявлены в языке хеттских иероглифов. П р о д о л ж а л о у в ел и ­
чиваться и количество обнаруж енных хеттских иероглифиче­
ских памятников.
В 1930 г. итальянский ученый П. М ериджи выяснил неко­
торые дальнейш ие особенности хеттекой иероглифики. Но
главным его успехом было выявление групп знаков, об озна­
чающих слова «сын» и «внук». Выделение этих слов в д ли н ­
ных генеалогиях хеттских царей позволило правильно опреде­
лить группы знаков, соответствующие именам собственным,
а затем, п ользуясь тем, что имена по крайней м ере некоторых
из правителей царств Северной Сирии и юго-восточной части
Малой Азии были известны из ассирийских источников, по­
пытаться отождествить этих правителей с лицами, упоминаемы­

15 Точнее, л и г а т у р а из и + г (а ).

38
ми в иероглифических надписях, и тем самым установить
чтение ряда иероглифических слоговых знаков.
В р аботах 1931— 1932 гг. швейцарский исследователь
Э. О. Форрер применил весьма плодотворные методические
приемы. И сходя из остроумно обоснованных соображений о
характере и содерж ании исследуемых текстов и частей текста,
в особенности стандартной формулы проклятия тому, кто
попытался бы надпись уничтожить (такая форм ула обычно
заверш ает древневосточные царские надписи), Форрер присту­
пил к выделению отдельных слов, выявлению их взаимосвязи,
особенностей синтаксиса и морфологии. Это позволило ему
установить окончания именительного п ад еж а множественно­
го числа и отложительного п а д е ж а единственного числа су­
ществительных, повелительную форму г л аго л а и окончание
причастия прошедшего времени, дательны й п ад еж единствен­
ного числа указательного местоимения, а т ак ж е личное местои­
мение «я», союз, имеющий значение «когда» и «если», и энкли­
тический союз «и». Знание этих грамм атических элементов,
л так ж е выяснение чтения некоторых знаков, служивш их для
их в ы раж ен и я, д ал о возможность Форреру впервые обосновать
предположение об индоевропейском х арактере язы ка хеттских
иероглифов.
Американский востоковед И. Д ж . Гельб зан ял ся прежде
всего отделением знаков, имеющих слоговое чтение, от сло­
весных знаков и сосредоточил свое внимание на выяснении
чтения в первую очередь слоговых знаков и на определении
характер а хеттской иероглифической письменности в целом.
К 1931 г. он установил, что общее количество слоговых з н а ­
ков не превы ш ает шестидесяти, что слоговые знаки могут
быть только двух типов: 1) «гласный» и 2) «согласный +
гласный», и что звонкие и глухие согласные на письме не
различаются. Ему удалось т а к ж е прочесть ряд знаков и, г л а в ­
ное, впервые д ать слоговое чтение глагола. Это был глагол
«делать» — сн ачала Гельб читал его a-wa-a, а затем, в 1935 г.,
установил п равильн ое его чтение a-i-a, которое позволило по­
казать особую близость язы ка хеттских иероглифов лувийско-
му (тот ж е глагол по-хеттски i j а-, по-лувийски — a j а -); в т е ­
чение долгого времени глагол aia- был единственным извест­
ным глаголом язы ка хеттских иероглифов.
В 1932 г. X. Т. Боссерт (Герм ания) отождествил в хетт-
скпх иероглифических надписях несколько хеттских имен соб-
сгвенных, упоминаемых в ассирийских источниках, и получил
новые чтения слоговых знаков. З атем он впервые осуществил
изучение формы хеттских иероглифических зн аков с точки
з р с н п я п а л еог р а ф и и.
В 1933 г. Б. Грозный у к а з а л на черты сходства между
языком хеттских иероглифов и хеттским-неситским, установил
39
окончания пад еж ей именного склонения в язы ке хеттских ие­
роглифов (в дополнение к тем, которые были ранее определены
Форрером) и значение нескольких слов, встречающихся в хетт­
ских иероглифических текстах — «отец», «дед», «построил»,
«дал», «сделал», «возлияние», «жертвоприношение». Он так ж е
выяснил, что надпись на одном из рельефов представляет со­
бой имя С улумела, местного царька, современника Тиглат-
п ал аса р а III (745— 729 гг. до н. э . ) .
В течение 30-х годов в ряд е дальнейших исследований
тех ж е авторов продолж али разра б а ты в ат ь ся и уточняться
различные вопросы дешифровки: М ериджи составил первый
словарь (1934) и первый сводный список знаков (1937), кро­
ме того, он сделал первые попытки перевода отрывков св яз­
ного текста; Гельб (1935— 1942) подробно исследовал х а р а к ­
тер хеттекой иероглифики как системы письма, изложил
основные особенности грамм атики язы ка хеттских иероглифов
и рассмотрел чтения п адеж ны х окончаний и местоимений;
Грозный попы тался дать сплошной перевод ряд а надписей
(1934— 1937), однако эта попытка была явно преждевременной
и неубедительной. Но как бы то ни было, по целому ряду
вопросов деш ифровки хеттских иероглифов м еж д у р аб о тав ­
шими в этой области учеными было выработано общее мнение,
и чтение большей части самых распространенных слоговых
знаков и наиболее часто встречающ ихся логограмм и детерм и ­
нативов уж е не вызывало серьезных разногласий. Таким об­
разом, хотя в хеттекой иероглифической письменности еще
осталось много неясного и спорного, деш ифровка хеттских
иероглифов стала в 30-х годах совершившимся фактом (инте­
ресно отметить, что Иенсен и Сэйс дожили до этого времени:
Сэйс умер в 1933 г., а Иенсен — в 1936 г . , — но будучи не в
силах расстаться с привычными концепциями и методами, з а ­
чинатели деш ифровки сами уж е не могли более способство­
в ать успеху д е л а ) 16. Пора гипотез прошла, наступило время
методически строгих исследований и сопоставлений.
К азалось, что после осуществления дешифровки и выясне­
ния общего х ар а к тер а язы ка транскрипция и перевод хеттских
иероглифических памятников пойдут с нарастаю щ им успехом.
Однако этому помешал ряд конкретных обстоятельств. В ы ­
яснилось, что язы к хеттских иероглифов не тождествен хетг-
скому-несктскому, что кроме сходства, обусловленного их
общей принадлежностью к хетто-лувийской группе языков,
между ними имеются существенные различия в грамм атике
и лексике. Отсюда следовало, что никоим образом нельзя ме­
ханически переносить в язы к хеттских иероглифов значение

16 Т аб ли цу чтений, предл ож ен н ы х разны м и и ссл ед ов ател ям и дл я н

более часто встречаю щ ихся слоговы х зн ак о в , см. ниж е, П ри лож ен и е 1 А.

40
форм и слов, известных из хеттского-неситского, и по ним ус­
тан авли вать еще не выясненные чтения иероглифических зн а ­
ков; наоборот, только слова я зы к а хеттских иероглифов, чте­
ние которых было установлено из сопоставления данных
самих иероглифических надписей, можно было пытаться со­
поставить с хеттскими-неснтскими. М еж ду тем, около полови­
ны всех слов язы ка хеттских иероглифов полностью или
частично написаны логограммами. Поэтому в выяснении л е к ­
сики этого я зы к а прочтение логограмм и выяснение их зн а ­
чения играет весьма важ н ую роль.
Единственным способом установления з в у к о в о г о (фо­
нетического) ч т е н и я логограм м служит выявление того ж е
слова в слоговом написании, иногда следующего сразу за
логограммой в виде развернутого фонетического комплемента
пли ж е встречающ егося вместо логограммы в аналогичном
контексте. Если слово, обозначенное логограммой, не встреча­
ется в слоговом написании (потому ли, что мало сохранилось
письменных памятников и в них нет повторов внутри текста,
а т ак ж е отсутствуют дубликаты с графическими вариантами,
потому ли, что слово всегда писалось только логограммой),
установить фонетическое чтение логограммы н е в о з м о ж н о 17.
Способы выяснения з н а ч е н и я логограмм более р азн о ­
образны. Эти способы в основном те же, что и способы вы яс­
нения неизвестных слов вообще, в том числе и написанных
слоговыми зн акам и . Кроме того, иногда значение логограммы
можно выяснить непосредственно по ее внешнему рисуночному
виду, но это д а е т полож ительны й результат лиш ь в немногих
случаях. Разум еется, если фонетическое чтение логограммы
неизвестно, то тем самым неприменим этимологический метод,
который в определенных случаях мож ет помочь приблизитель­
ному определению значения слов близкородственных языков,
если эти слова записаны зн акам и , воспроизводящ ими зв у ­
чание слова (в данном случае — слоговыми зн а к а м и ). Если
счастливый случай дал в руки исследователя билингву, то
значение слов, как бы они ни были написаны, устанавливается
с ее помощью. Если билингвы нет, то выяснение слов осуще­
ствляется при помощи контекста и мож ет продвигаться д о ста­
точно быстро только при наличии многочисленных, простран­
ных и разн ооб разн ы х по содерж анию памятников. О днако об­
стоятельства сложились так, что исследователи хеттской ие-
рсглифики длительное время не располагали билингвами

17 М ож но, конечно, соверш енно гад а т ел ьн о , к ак это и н огда дел аетс

п о д став л ять то или иное о б щ еан ато л и й ск о е -слово в рекон струируем ой
д л я я зы к а хеттских иерогли ф ов ф орм е, но ни когда не б у д ет гаран ти и , что
в ф ункции слов а с д анны м зн ач ен и ем не п ри м енялось слово, не р а сп р о ­
стр ан ен н о е (или р асп ростран ен н ое в ином зн ачени и) в д р у ги х ан ато л и й ­
ских язы к ах .

41
 (кроме печати Таркумувы, оолегчившеи первые шаги д еш и ф ­
ровки), а одноязычные хеттские иероглифические памятники
оказались бедны содержанием, их словесные обороты однооб­
разны, дубликаты ж е текстов редки и представляю т собой
дословные повторы. К тому ж е основная масса хеттских ие­
роглифических памятников относится ко времени после
падения Хеттского царства, когда хеттская клинописная т р а ­
диция иссякла, так что данны е о конкретных исторических
событиях и лицах, сообщаемые хеттскими клинописными п а ­
мятниками, не могли быть сопоставлены с м атериалом хетт­
ских иероглифических надписей. Возможны были сопоставле­
ния только с данными ассирийских (и урартских) надписей,
составленных на совсем ином, неродственном языке и потому
весьма неточно передающих хетто-лувийскне собственные име­
на. Все это чрезвычайно затр у д н ял о и тормозило дальнейшую
дешифровку письменности и интерпретацию языка.
Однако б ла го д а р я новым находкам археологов условия,
в которых велась эта д вой н ая работа, с конца 30-х годов ста­
ли существенно улучшаться. В 1934 г. при дальнейш их раскоп­
ках в Богазкёе, на месте столицы Хеттского царства, были
найдены оттиски около трехсот хеттских иероглифических пе­
чатей, в том числе около ста царских, имеющих легенды, пов­
торенные д в а ж д ы , хеттскими иероглифами и клинописью, на
хеттском-неситском языке. Раскопки велись до 1939 г. и про­
д олж ал и д а в а т ь аналогичный материал. Богазкёйские печати,
изданные и исследованные X. Г. Гютерброком в 1940 и 1942 гг.,
позволили п родолж ить работу над дешифровкой хеттекой ие-
роглифики. Гютерброку уд алось установить впервые или
уточнить р яд ранее предлож енны х слоговых чтений, а так ж е
выяснить иероглифические написания имен большинства хетт­
ских царей и цариц времени великой Хеттекой держ авы , при­
чем оказалось, что одни имена написаны слоговым образом,
другие — при помощи логограмм, т р е т ь и — при помощи сим­
волов, т. е. знаков, употребляемых исключительно в написании
данного имени.
В дальнейш ем находки печатей с хеттскими иероглифиче­
скими и клинописными легендами в Р ас-Ш а м р е (древний
Угарит в Сирии) в 1953— 1954 гг. и в Тарсусе (Киликшя) в
1935— 1956 гг. д ал и возможность Э. Л ар о ш у и И. Д ж . Гельбу
в 1956 г. подтвердить или уточнить чтение р яд а знаков и
сделать тем самым новый ценный вклад в деш ифровку хетт-
ской иероглифики. Вместе с тем прочитанные ими на печатях
имена местных царей, упоминаемых в клинописных докумен­
тах Хеттского царства, позволили установить в аж н ы е синхро­
низмы и д ати ро вать самые древние документы с оттискам »
печатей царей Хеттского царства.
Однако наиболее сенсационной была находка, сделанная
42
ii 1947— 1949 гг. в Каратепе, в предгорьях Тавра, в трудно­
доступной долине реки Д ж ей хан , на правом ее берегу. Здесь
немецкому археологу X. Т. Боссерту, с 1934 г. поселившемуся
v. Турции, посчастливилось об наруж и ть большую двуязычную
подпись. Точнее говоря, это пять надписей, совпадаю щих по
содержанию, — две хеттские иероглифические и три финикий-
i кие. Одна надпись (финикийская) высечена на статуе бо­
жества, а четыре — на базальтовы х плитах, по две надписи в
южных, и в северных воротах крепости: вдоль одной стороны
прохода — финикийская, вдоль другой стороны — хеттская-
иероглифическая (строки иероглифов переходят с плиты на
плиту, не минуя и р е л ь е ф ы ).
Д л я восстановления забы ты х язы ков и письменностей от­
крытие билингвы, тем более пространной, — всегда событие.
Наличие ж е дубли катов увеличивает ценность находки. Есте­
ственно, что билингва из К ар ате п е сы грала немаловаж ную
роль в деш иф ровке хеттских иероглифов. Она подтвердила на
пнушительном числе примеров, что значение логограм м и чте­
ние слоговых знаков, выясненных ранее комбинаторным ме­
тодом, были в большинстве случаев установлены правильно;
верными оказали сь так ж е и многие предположительные вы ­
сказывания о значении р я д а логограмм и чтении некоторых
слоговых знаков; кроме того, перечень понятных логограмм
пополнился большим числом совершенно новых 18.
Билингва позволила так ж е весьма существенно увеличить
sanac известных слов язы ка хеттских иероглифов, д ав около
пятидесяти новых слов с ясным значением и подтвердив п р а­
вильность предлож енны х ранее в предварительном порядке
соображений о значении более д ва д ц ат и слов.
Собственно, изучение хеттских иероглифических версий
билингвы из К ар ате п е еще только начато, так к а к ни фото­
графии ее, ни автографии (прорисовки) не опубликованы, и
и распоряжении ученых находятся лишь результаты первого
исследования билингвы, проделанного ныне покойным
X. Т. Боссертом, который не воспроизвел знаки так, как они
расположены в надписи, где они частично разм ещ ены друг
над другом, частично рядом, а переписал в строчку, в том
порядке, в каком он считал нужным их читать. М еж ду тем,
порядок чтения хеттских иероглифов в ряде случаев может
быть спорным и нуж дается в обосновании >9. Возникаю т и
другие вопросы, д л я разреш ения которых нужно иметь пе­
ред глазам и точное воспроизведение текста. Словом, все спе­
циалисты с нетерпением ж дут публикации хеттской иерогли­

18 П олны й список хеттских иерогли ф ически х зн ак о в в соответствии

со списком, и здан н ы м в 1960 г. Э. Л а р о ш е м , см. ни ж е, П ри ло ж ен и е 1 Г.
19 См. стр. 48.

43
фической верссии, чтобы принять участие в ее тщательном ис­
следовании. О днако имею щ ихся уж е данны х достаточно, что­
бы считать, что открытием билингвы из К ар ате п е заверш ился
второй и н ач ал ся третий и последний этап деш ифровки хетт­
ских иероглифов. Этот последний этап длится и поныне. Он
закончится, когда будет найдено решение р яд а спорных во­
просов, когда не останется или почти не останется знаков,
чтение которых, слоговое или словесное, еще не известно, ког­
д а станут доступны д л я чтения и понимания хеттские иеро­
глифические памятники не только первого, но и второго ты ­
сячелетия до н. э. и т. д.
Но решение этих проблем будет происходить и, собст­
венно, уж е сейчас идет в р а м к а х утвердившей себя новой
отрасли знания — если дозволено расширить употребление ус­
ловного термина — в р ам ках «хеттской-иероглифической» ф и ­
лологии и лингвистики.
Н уж н о сказать, что исследователи нашего времени н ах о ­
дятся в значительно более выгодных условиях, чем их п ред­
шественники почти сто л е т тому назад: стало значительно
больше памятников хеттекой иероглифики, и их число, хотя
и медленно, но п родолж ает увеличиваться, т а к как в настоя­
щее время силами местных специалистов и ученых, п ригл а­
шенных из других стран, ведутся систематические раскопки
на территории Турции и Сирии; неизмеримо возрос и уровень
знаний об истории, культуре и язы ках древней М алой Азии и
Сирии; р азрабо тан ы и утвердились новые, более перспектив­
ные методы исследования забы ты х письменностей и языков.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХЕТТСКОЙ ИЕРОГЛИФИЧЕСКОЙ

ПИСЬМЕННОСТИ

Следует обратить внимание на то, что -большинство пись­

менностей древней М алой Азии — староассирийский и старо­
вавилонский вариант аккадской клинописи (последний— в его
северносирийской .разновидности), а так ж е все алфавиты гре­
ческого происхождения возникли сначала за пределами
М алой Азии д ля языков, не родственных или лиш ь отдаленно
родственных хетто-лувийским (соответственно — аккадский
язык и греческие диалекты ), и только потом стали «хеттски­
ми», т. е. были приспособлены д л я записи на различны х я з ы ­
ках хетто-лувийской группы. Таким образом, лишь по отноше­
нию к иероглифике может быть поставлен вопрос о том, не
является ли ее создание достижением местной культуры —
хеттекой (в широком с м ы с л е ).
Происхождение хеттекой иероглифической письменности
неясно. По этому вопросу существуют разн ы е точки зрения,
зависящ ие от оценки степени воздействия на возникновение
44
ii развитие хеттской иероглифики, с одной стороны, египет­
ской и ш ум еро-аккадской письменностей, с другой стороны —
письменностей эгейского культурного ар е ал а (совершенно не­
зависимое возникновение письменности в М алой Азии II ты ­
сячелетия до н. э., окруженной цивилизациям и с вполне р а з ­
витыми системами письма, в р я д ли в озм ож н о).
М еж ду хеттской иероглифической письменностью и деш иф­
рованным недавно критским линейным письмом существует
явная структурная близость. Она в ы р а ж ае тся в том, что коли­
чество слоговых знаков в обеих письменностях примерно оди­
наково, что слоговые знаки обозначаю т только открытые сло­
ги и что разли чи е меж ду удвоенными и неудвоенными, а т а к ­
же меж ду глухими, звонкими и аспирированными согласными
на письме не проводится, кроме того, в обеих письменностях
опускается п внутри слова перед согласным. Следует такж е
отметить небольш ую группу знаков, совпадаю щ их по форме и
встречаю щ ихся только в этих двух письменностях. Таким об­
разом, есть основания думать, что хеттская иероглифика и
критское линейное письмо имеют определенные исторические
связи. Это не значит, однако, что хеттская иероглифическая
письменность полностью воспроизводит какую -то письмен­
ность, сущ ествовавшую в районе Эгейского моря, или наоборот.
Здесь дело обстояло иначе — как п оказал И. Д ж . Гельб, при
создании хеттской иероглифики из Эгейского мира была з а ­
имствована лиш ь самая идея письменности, некоторые ее
типологические особенности, мож ет быть и единичные знаки
(но только ка к графемы, т. е. без заимствования так ж е и чте­
ния, свойственного данной гр аф ем е в прототипе); в целом ж е
развитие хеттского иероглифического письма ка к графической
системы происходило на основе м е с т н о й х е т т с к о й и з о ­
бразительной традиции и местного языка.
Хеттские иероглифические знаки и зо б р а ж аю т людей, ж и вот­
ных, растения, небесные светила, предметы материальной куль­
туры — постройки, оружие, орудия труда, утварь, одежду, ме­
бель и т. д., причем эти и зо бр аж ен и я в ряде случаев совпадают
с изо бр аж ен и ям и на м алоазийских рельефах, с описаниями
соответственных предметов в хеттских письменных источни­
ках, а та к ж е с внешним видом подлинных, дош едш их до нас
памятников м атериальной культуры. С другой стороны, есть
основания полагать, что и словесные и слоговые чтения хетт­
ских иероглифов с самого н ач ал а соответствовали местному
языку. Это подтверж дается, в частности, тем, что слова, к ко­
торым восходят слоговые чтения хеттских иероглифов, отно­
сятся к язы ку хетто-лувийской группы 20. С ледовательно, здесь
не произош ло ничего, подобного тому, что имело место при

20 См. ни ж е, стр. 53.

45
заимствовании, например, письменности шумерского язы ка
д ля язы ка аккадского, когда знаки д л я шумерских слов были
приняты как совершенно условные обозначения соответствен­
ных слов аккадского языка, а связанные с шумерскими с л о ­
вами слоговые чтения перенесены в готовом виде в аккадскую
письменность (в дальнейшем, н аряд у с шумерскими л о го гр ам ­
мами и си л лабограм м ам и и по их образцу возникали своп,
собственно аккадские, но это не изменило в принципе заи м ст­
вованного х а р а к тер а письменности; когда ж е ак к а д с к а я систе­
ма письма бы ла в свою очередь применена для хеттского-не-
ситского язы ка, то хеттская клинопись ун аследовала чтения,
образовавш иеся на основе двух языков, но это у ж е вопрос,
выходящий за пределы нашей тем ы ).
Сказанное совершенно не исключает возможности того,
что форма двух-трех хеттских иероглифических знаков, в част­
ности иероглифа д л я слова «жизнь» и иероглифа, об означаю ­
щего царский титул и п редставляю щ его собой изображение
кры латого солнечного диска, могла быть заимствована из
египетской письменности. Это и не удивительно, если учесть
тесные политические и культурные связи, существовавшие
между хеттским и египетским государствами. Б олее далеко
идущее воздействие египетской иероглифики на хеттскую ис­
ключается., поскольку они резко различаю тстя не только по
внешнему виду, но и по х ар а ктер у фонетических з н а к о в 21.
К онтакт м еж д у хеттекой иероглификой и хеттекой клино­
писью имеет особые черты. Бы ть образцом д ля п одраж ан и я
в момент возникновения хеттекой иероглифики клинопись
никак не могла, так как утр ати л а свой рисуночный облик
задолго до проникновения в М алую Азию и до заи м с т в о в а­
ния ее хеттами, но обе письменности на протяжении д ли тель­
ного периода, вплоть до конца XII в. до н. э., применялись од­
новременно на одной и той ж е территории, в пределах одного
государства; на печатях они могли д а ж е совмещаться — так,
легенды на царских печатях, а в дальнейшем и на печатях
сановников, ка к уж е было сказано, нередко повторялись
д важ д ы , причем иероглифическая надпись р а зм ещ а л а сь в
центре печати, а клинописная — по ее краю. Н е исключено,
что обучение владению обеими письменностями и составлению
документов на них происходило, но крайней мере отчасти, в
одних и тех ж е писцовых школах и что именно с этим обстоя­
тельством связан ы такие явления, ка к однотипность построе­
ния некоторых составных логограмм в хеттекой иероглифике
и в хеттекой клинописи,- например: БО Г + Д О М = «храм»,
Д И Т Я + Ц А Р Ь = «царевич» 22 и т. д.

21 См. ниже, стр. 47.

22 О слож н ы х, или составны х, л о го гр ам м а х см. ниж е, стр. 52.

46
 СИСТЕМА Х Е Т Т С К О Й ИЕРОГЛИФИЧ ЕС КОЙ ПИСЬМ ЕНН ОСТ И

И ероглифам и, дословно— священными знаками, греки не­

когда н азы вали знаки египетской рисуночной письменности,
полагая, что они обладаю т магическим смыслом. Лишь в
XVIII в. над египетскими иероглифами перестало тяготеть
закляти е таинственности, и они стали предметом научного ис­
следования, но наименование «иероглифическая письмен­
ность» сохранилось и в д альн ей ш ем было перенесено на хетт-
екую и некоторые другие письменности. Теперь, н азы вая пись­
менность иероглифической, подразумеваю т, что она является
рисуночной или произошла непосредственно из рисуночной
письменности. Таким образом, характери зуя письменность с
графической точки зрения, назван ие «иероглифика», «иерогли­
фическая письменность» ничего не говорит о ее системе.
К ак следует из современного понимания термина «иерогли­
фика», хеттские иероглифические знаки представляю т собой
рисунки. Ч а сть этих рисунков продол ж ает иметь сходство с
и зображ аем ы м и им.и предметами, часть утрати ла это сходство
вследствие стилизации и упрощения. В одних случаях проме­
жуточные начертания сохранились, и знаки засвидетельство­
ваны как в полном, так и в упрощенном, иногда скорописном,
виде, в других случаях промежуточные начертания нам не­
известны, и мы иногда д а ж е не в состоянии отождествить
полную и курсивную форму одного и того ж е знака.
Хеттские иероглифические знаки разд еляю тся на словес­
ные, фонетические и служебные, причем существенно важно,
что хеттские иероглифические фонетические знаки, в отличие
01 фонетических знаков египетской иероглифики, но подобно
фонетическим зн акам клинописи, передают не комплексы со­
гласных в сочетании с произвольными гласными, а с л о г и
с ч е т к о р а з л и ч а е м ы м и г л а с н ы м и.
Словесные знаки стоят в н ачале слова и обычно выписы­
ваются более тщательно, чем фонетические, с л о г о в ы е 23. Со
временем словесные знаки становятся менее употребительны
(в некоторых районах, например, в районе Кайсери, почти
совсем исчезаю т), и все знаки приобретают все более курсив­
ные написания; однако рисуночный характер хеттских иеро­
глифических знаков различим д а ж е в наиболее поздних кур­
сивных пам ятни ках (например, надписи из Эгрикёя и Эркиле-
та 24, расположенны х в р айоне К а й с е р и ).
Хеттские иероглифические письма на свинцовых полосах,
найденные в Ашшуре, написаны сплошь курсивом, так что
можно было бы говорить о функциональной дифференциации

23 См. П р и л о ж е н и е 2 А.
14 См. П ри ло ж ен и е 2 Б.

47
"монументального и скорописного письма, аналогичной сущ е­
ствовавшей в Египте, если бы курсивные формы хеттских
иероглифов не встречались бы достаточно часто и в н адпи­
сях на камне н аряд у с полными формами, а полные формы,
хстя и в единичных случаях, не попадались бы д а ж е в пись­
мах из А ш ш ура (для обозначения логограм м ).
Основные графические принципы хеттекой иероглифики
были вы р аботаны в начале Нового хеттского царства (XIV в.
до н. э.). В надписях на камне проявлялось стремление ум е­
стить предлож ение в одну строку. Строка имеет вид графы,
представляю щ ей собой прямоугольник, очерченный прямыми
линиями. Внутри такой граф ы знаки, составляю щ ие слова,
располагаю тся в вертикальной последовательности, столбца­
ми (от одного до пяти знаков в столбце). Т ак как знаки д о ­
вольно разнообразны по форме — одни вытянуты в высоту,
другие в ширину, — то в целях их более экономного располо­
жения они могут см ещ аться относительно друг друга. П р а в и ­
л а смещения пока не' выяснены, поэтому установление после­
довательности знаков в наш е время иногда вы зы вает трудно­
сти и разногласия и долж но опираться если не на подлинни­
ки надписей или эстампаж и, то на фотографии или ж е на а в ­
тографии, выполненные по фотографиям.
Плотность заполнения граф со временем возрастает, з н а ­
ки приж им аю тся друг к другу все тесней и иногда перепле­
таются, о б разуя лигатуры. Существует точка зрения, что часто
встречающийся знак jj t , не имеющий, по всей видимости, ни
словесного, ни фонетического чтения, п редназначался для з а ­
полнения свободного пространства в конце столбца; он мог
ставиться и м еж д у знаками, составляю щими слово, раздвигая
их так, чтобы столбец был заполнен целиком. Возможно, что
аналогичную роль «заполнителей» играли в композиции пе­
чатей некоторые знаки для слов, имеющих благопож елатель-
ный смысл, не входившие в чтение легенды.
П ервая гр а ф а надписи читается, как правило, справа н а ­
лево (если она единственная — то ж е), следую щ ая — слева
направо, третья — опять сп рава налево и т. д., по принципу
«бустрофедон». Знаки, и зображ аю щ ие людей и животных в
профиль, и другие несимметричные знаки, которые могут быть
ориентированы, всегда обращены к началу строки.
Легенды печатей тоже в подавляю щем большинстве чи­
таются на оттисках справа налево, но встречается так ж е сим­
метричное расположение надписей на печатях, когда сами
знаки симметричны или ж е когда надпись, состоящ ая из не­
симметричных знаков, повторена дваж ды , причем знаки ори­
ентированы по направлению к центру; оттиски печатей, ко­
торые читаются слева направо, относительно редки.
48
 Если надпись сопровож дает изображение, то рельефному
и зо бр аж ен и ю соответствует рельеф ная надпись, а и з о б р а ж е ­
нию, углубленному в м атери ал (обычно к ам ен ь), — вы грави ­
рованная надпись. Вообще рельефные надписи считаются б о ­
лее древними, но есть и спорные случаи.
В составленных учеными списках хеттских 'иероглифиче­
ских знаков эти знаки систематизируются по чисто внешним,
графическим признакам: группа знаков, и зображ аю щ их части
тела человека, группа знаков, и зо б р а ж аю щ и х животных или
растения, постройки, оружие, орудия труда, сосуды и т. д.
Из соображ ений удобства, в особенности при типограф­
ском наборе, в научном обиходе хеттские иероглифические
знаки не воспроизводят, а передают их чтение латиницей —
транслитерирую т (транслитерацию часто назы ваю т т ран с­
крипцией, что неточно, так к а к под транскрипцией п одразум е­
вается п ередача звуков язы ка, находящ их в письме лишь
весьма приблизительное отраж ение, а транслитерация — это
передача знаков письма, и только).
С оздание единой системы транслитерации в период, когда
д еш и ф ровка еще полностью не закончена, наталкивается на
ряд препятствий. Особенно трудно вы работать м еж д ународ ­
ную передачу словесных знаков. Пы таю тся пользоваться сме­
шанной транслитерацией: в одних случаях д ается фонетиче­
ское чтение словесных знаков, например, T A P A S 25 «небо»,
в других случаях, когда их фонетическое чтение неизвестно,
применяю т транслитерацию, принятую для соответственных
ш умерских знаков, например, хеттский иероглифический знак
для слова «женщ ина» транслитерируют SAL, т. е. так же, как
шумерский зн ак для слова «женщина», хеттский иероглиф и­
ческий зн ак «дворец» — E.GAL, как соответственный ш ум ер­
ский знак, и т. д. Эта см еш анн ая система неж елательна по
целому ряду соображений. В частности, не говоря о том,
что она мож ет создать лож н ое впечатление, будто хеттская
иероглиф ическая письменность следует шум еро-аккадскому
образцу, само соответствие хеттских иероглифических сло­
весных знаков ш ум еро-аккадским не всегда существует, не во
всех случаях, когда оно существует, оно мож ет быть установ­
лено, и д а ж е , когда установлено, как правило, оказывается не
вполне точным — так, например, хеттский иероглифический
знак д ля слова «женщ ина» мож ет т а к ж е обозначать и слово
«мать», а по-шумерски слово «мать» обозначается другим
знаком ; зн а к для хеттского иероглифического слова «дворец»
состоит из двух знаков — «большой» + «дом», а соответствен­
ное шумерское написание, хотя и включает в себя те же эле-

25 И ли T IP A S , или T E P A S , в зависим ости от чтения, приним аем ог

д л я соотв етств ен н о го слогового з н а к а (ta, ti или te ).

4 Н. М. Д унаевская 49
менты, но в о б р а т н о м п о р я д к е — «дом» + «большой»,
и т. д.
Более приемлемым является способ обозначения словес­
ных знаков их «переводом» на современные я з ы к и 26. Этот
перевод передает значение соответственного слова, когда оно
известно, или н азы вает и зображ аем ы й знаком предмет, если
соответственное слово неизвестно. В случаях, когда неясно,
что и зо б р а ж ае т данный знак, приходится ограничиваться его
номером по списку.
И слоговые зн аки разн ы е авторы транслитерирую т по-
разному, в зависимости от своих взглядов на хеттский иеро­
глифический силлабарий в целом и на чтение, подчас спорное,
отдельных знаков.
Наиболее широкое распространение имеет система тран с­
литерации, п ринятая для аккадской клинописи. В соответст­
вии с этой системой одинаковые слоговые чтения разных и е­
роглифических знаков различаю тся при передаче латиницей с
помощью ударений (второе чтение— острое ударение, третье—
тяж елое) и подстрочных цифровых индексов (начиная с чет­
вертого чтения), например: sa, sa, sa, s a 4, sas.
Таким образом, ударения и подстрочные индексы не име­
ют фонетического значения. В транслитерации клинописи их
постановка связан а с частотой употребления соответствен­
ных знаков — наиболее часто употребляемый зн ак не имеет
ударения, следующий по убывающ ей частоте употребления
снаб ж ается острым ударением и т. д.
При менить этот критерий к хеттским иероглиф ам :не у д а ­
ется, и одинаковые чтения разны х хеттских иероглифических
знаков сн аб ж а ю т при транслитерации ударениями и индек­
сами, прид ерж иваясь порядка выяснения этих чтений (сло­
говые чтения пишутся строчными буквами, причем чтения, вхо­
дящ ие в одно слово, соединяются дефисами; м еж д у чтениями
знаков, образую щ их лигатуру, некоторые авторы, вместо д е ­
фиса, ставят зн ак + или X ) .
В последние годы достигнуто значительное сб лиж ен ие си­
стем транслитерации, п рин ад л еж ащ и х разным авторам, од­
нако общепринятой транслитерации хеттских иероглифов до
сих пор еще нет, и составители списков хеттских иероглифи­
ческих знаков вынуждены сн аб ж а ть их таблицами соответст­
вий порядковых номеров знаков в списках разны х авторов.
Хеттские иероглифические знаки, как говорилось, могут
обозначать слова (словесные знаки, или логограммы ) или сло­
ги (слоговые знаки, или с и л л а б о г р а м м ы ), а т а к ж е нести слу­
жебны е функции — разд ел ять слова, указы вать на то, что
26 П и ш ется прописны м и буквам и и с оеди н яется при помощ и деф и
с о тн осящ и м и ся к том у ж е слову слоговы м и чтениям и, фиксирующ им!*
фонетический ком плем ент и/или гр ам м ати ч еск о е окончание.

50
смежный зн ак является логограммой, выступать в качестве
детерминатива, т. е. графического непроизносимого п о к а за ­
теля группы понятий, к которой принадлежит слово, сн аб ж ен ­
ное детерминативом (детерминативом является, например,
показатель имени собственного) 27.
Общее количество хеттских иероглифических знаков дости­
гает 500. Сюда вклю чаю тся все словесные и все фонетические
(слоговые) и служебные знаки, а так ж е древние знаки, вы ­
шедшие в дальнейш ем из употребления, и знаки, имевшие
ограниченное территориальное распространение.
Один 'и тот ж е зн ак мож ет употребляться к а к логограмма,
к с. к си л л аб о гр ам м а и как детерминатив, например, знак, изо­
б р аж аю щ и й берущую руку, к а к логограм м а значит «брать»
(фонетическое чтение ta -), ка к си ллаб ограм м а имеет чтение
ta, как детерминатив употребляется перед глаголом ира- 'з а ­
клады вать (основан и е)’.
Н а р яд у с термином «логограмма» большое распростране­
ние имеет термин «идеограмма», который связан с представ­
лением о том, что зн ак передает понятие, а не слово, обозна­
чающее это понятие. Но дело обстоит таким образом только в
зачаточных ф ормах письма, когда сообщаемое событие или
ситуация фиксируются при помощи целой графической ком­
позиции или серии отдельных условных изображений, не п ред­
определяю щих слов и выражений, в которых данное сообще­
ние будет изложено. Однако зачаточные формы хеттской ие­
роглифики не засвидетельствованы. Письменность ж е в пол­
ном смысле слова, а именно такой письменностью является
хеттская иероглифическая письменность, фиксирует не ситу­
ацию, не идеи или понятия, а с л о в а я з ы к а , и только через
их посредство передает понятия, идеи. Следовательно, для
знаков хеттской иероглифической письменности, как и для
других развитых систем письма, как, например, клинопись,
термину «идеограмма» следует предпочитать термин «лого­
грамма», имеющий уж е достаточно широкое распространение.
В некоторых случаях логограммы делят па пиктограммы и
символы, причем под п и к т о г р а м м а м и подразумеваю т
знаки, чтение которых подсказы вается характером и зо б р а ж а е ­
мого данным знаком предмета, а под с и м в о л а м и — знаки
для понятий, каким-то вторичным образом связанны х с изо­
б р аж аем ы м предметом. Критерии такого деления очень суб ъ ­
ективны, да и само деление относится скорее к сфере рекон­
27 С л уж еб н ы е зн ак и п ом ещ аю тся при тр ан сл и тер ац и и н ад строко
вплотную к слову, к к отором у отн о сятся; детер м и н ати в ы чащ е пиш утся
в строк у, к а к л о гограм м ы , но б ез соеди нительного д е ф и с а ; зн ак, указы ­
ваю щ ий на л о го гр ам м у , и з о б р а ж а е т с я в виде п од строчны х скобок, в к о ­
торы е за к л ю ч а ет ся т р ан с л и тер и р у ем а я логограм м а, причем скобки с т а ­
вятся в п оряд ке, обратн ом обы чном у, — сперва скоб ка « зак р ы в ается» , по­
том « о ткры вается».

4* 51
струируемой истории хеттекой иероглифики, а не к области
ее практического применения в древности. Б олее мотивирова­
но введение особого термина (хотя обозначение «символ» и
здесь не особенно удачно) применительно к зн акам , служ и в­
шим, как полагают, д ля написания имен собственных по ре-
бусному принципу и не имевшим иного употребления (н ап р и ­
мер, знак, имевший чтение suppi 'чистый?’, в сочетании со
знаком, читавш имся lulia- 'в одоем ?’, применялся д ля ребус-
ного написания имени хеттского ц аря Суппилулнумы: S U P P I-
L U L IA -m a ).
Иногда символами назы ваю т знаки для различных благо-
п ож елательны х слов («жизнь», -«здоровье» и т. п.), встречаю ­
щихся на печатях, но не входящих в текст легенды.
Л о г о г р а м м ы могут быть п р о с т ы м и, из одного зн а ­
ка (например, Г О С П О Ж А , В Е Л И К И Й ) , и с л о ж н ы м и , со­
ставленными из двух и трех знаков; иногда эти знаки компо­
зиционно связы ваю тся между собой, образуя лигатуры. С л о ж ­
ные, или составные, логограммы соответствуют о д н о м у с л о ­
в у (например, В Е Л И К И Й + Г О С П О Ж А = Ц А Р И Ц А ). З а
исключением наиболее поздних текстов, слова ч ащ е пишутся
логограммами, чем слоговым образом. Общее количество л о ­
гограмм, употребляемы х в хеттекой иероглифической пись­
менности, в несколько раз превосходит число силлабограмм.
Н о повторяются логограммы сравнительно редко, а силлабо-
граммы — постоянно.
Часто л огограм м а обозначает не одно слово, а д в а и более,
например, одним знаком обозначаю тся соответственно слова
«чаша» и «небо», слова «луна» и «месяц», слова «голова» и
«человек», слова «нога», «идти» и «нести» и т. д. Характер
связи различных слов, обозначаемых одним словесным знаком,
мог не осознаваться писцами, зазубривавш им и чтения знаков
в школе, но с точки зрения истории хеттекой иероглифики
он представляет бесспорный интерес. Вопрос этот пока спе­
циально не изучен, но по уж е имеющимся данным и по а н а л о ­
гии с другими более детально исследованными словесно-сло­
говыми письменностями можно предполагать, что слова, обо­
значаем ы е одним и тем ж е знаком, были либо связаны между
собой этимологически или/и по значению, либо совпадали
по звучанию, т. е. п редставляли собой омонимы (возможно,
например, что слово «год» именно потому было обозначено
знаком, и зображ аю щ и м сосуд, что слова «сосуд» и «год» были
омонимами). Выбору нужного слова из числа обозначаемых
данной логограммой помогает фонетический комплемент, на­
пример, знак, и зображ аю щ и й муж скую голову, с фонетическим
комплементом ti (или ta) читается «человек», а с фонети­
ческим комплементом hi — «голова» (фонетическое чтение
h a r m a h i). Кроме словесных чтений, логограммы имеют д овол ь­
52
но часто и слоговые чтения, т. е. выступают и в качестве сил-
л абограм м , например, зн ак С ТУ П Н Я имеет т а к ж е чтения ta,
ti, знак Б Л А Г О — чтение su, зн ак П Е Ч А Т Ь — чтение sas и т. д.
В принципе все силл аб ограм м ы произошли из логограмм.
Это положение является бесспорным, но относительно путей
приобретения словесными зн акам и слоговых чтений существу­
ют разны е точки зрения: довольно широко распространено мне­
ние, что слоговые чтения образованы по акрофоническому прин­
ципу посредством выделения из словесных чтений начального
слога (Л аро ш , Барнет, Х олт). Гельб ж е рассм атривает о б р а ­
зование слоговых чтений по акрофоническому принципу ка к
явление редкое и позднее и, опираясь на данны е самой хетт­
ской иероглифики, а т а к ж е структурно близкой ей шумерской
клинописи, с достаточным основанием н астаивает на м орфо­
логическом принципе, в соответствии с которым при возник­
новении силлабограм м за знаком зак р еп л ял ось в качестве
слогового чтения его полное неусеченное словесное чтение,
фонетически совпадавш ее со с л о г о м — так, например, слого­
вое чтение зн ака pi совпадает с морфемой pi- (форма глагола
«давать», в стречаю щ аяся чаще, чем форма того ж е глагола
pia-), а чтение зн ака ta — с морфемой t a -'б р э т ь ’ и т. д.
С и л лабограм м ы в хеттской иероглифике появляются очень
рано — почти все они уж е могут быть обнаруж ены в пам ятни ­
ках хеттского Нового царства (XIV в. до н. э.), и их г р а ф и ­
ческая эволю ция прослеж ивается вплоть до конца существо­
вания хеттской иероглифической письменности (VIII в. д о
н. э.), причем неизменность их чтения п одтверж дается непре­
рывной письменной традицией; в тех немногих случаях, когда
чтение знаков со временем изменяется, например, знаки, имев­
шие ранее чтение «t + гласный», приобретают чтение «г —
гласный», причина этого явления лежит, по-видимому, за п ре­
делами письменности, т а к ка к изменение чтения вызвано ск о ­
рее всего фонетическими сдвигами, происшедшими в языке.
Число наиболее часто употребляю щ ихся слоговых знаков
достигает 60. Из них около четверти сохранили и свои сло­
весные чтения, т. е. встречаю тся так ж е и как логограммы,
остальные успели утратить словесное употребление. Д о сих
пор дебатируется вопрос о том, характерны ли д ля хеттской
иероглифики омофония (совпадение слоговых чтений разных
знаков) и полифония (способность одного зн ака иметь не­
сколько слоговых чтен ий ).
И. Д ж . Гельб опирается в решении этого вопроса на в в е ­
денное нм еще в 1931 г. понятие нормального хеттского ие­
роглифического си ллабари я. Н ормальны й силлабарий основан
преимущественно на надписях из К аркем и ш а и хеттских ие­
роглифических письмах на свинцовых полосах, обнаруженных
в Ашшуре. Это система с ограниченным числом знаков толь­
53
ко д ля открытых слогов, т. е. слогов типа «гласный» или типа
«согласный + гласный», не передающ их различия м еж д у звон­
кими, глухими и аспирированными согласными, а т а к ж е м е ж ­
ду долгими и краткими гласными. Гельб не допускает в пре­
д е л а х этой системы существования слогов иного типа, а т а к ­
ж е омофонии или полифонии знаков. Небольшое число знаков,
являю щ ихся омофонами по отношению к знакам нормального
силлабария, а т а к ж е редкие ребусные написания вроде tra 28
и ага, Гельб рассм атривает вне нормального си л л аб ар и я как
имеющие местное происхождение и ограниченное применение.
X. Т. Боссерт прид ерж ивался д иам етральн о противополож ­
ного взгляд а на хеттский иероглифический силлабарий, счи­
тая, что он состоит из знаков, фиксирующих согласный с л ю ­
б ы м гласным (кроме и; чтение «согласный + и» имеет отдель­
ную серию знаков) или совсем без гласного. Следовательно,
по Боссерту, разны е знаки для данного согласного в сочетании
с гласным являю тся омофонами, и каж ды й знак этого типа
полифоничен, потому что мож ет быть прочитан с лю бым гл ас­
ным или вовсе без него; так, например, д ля к а ж д о г о из
трех знаков, которые Гельб читает соответственно ка к па, пе
и ni, Боссерт допускает чтения па, пе, ni или п, получая т а ­
ким образом три омофона, каж д ы й из которых, я в л яя сь пэли-
фоничным, имеет по четыре чтения. Т а к а я система письма не
имеет прецедента, и маловероятно, чтобы могла существовать
письменность, в которой было бы по четыре зн ака для одного
и того ж е согласного, без гласного или с любым гласным, и
чтобы это обстоятельство не было бы использовано д ля р а з ­
личения гласных в слоге.
Л ар о ш полагает, что лишь первоначально каж ды й зн ак о б ­
л а д а л постоянным значением, но затем, в течение веков, в
пределах данной консонантной серии знаки, имевшие сперва
один гласный коэффициент— либо а, либо е, либо i, — стали
п роявлять тенденцию к смешению и взаимной замене; таким о б ­
разом, в ряде случаев разны е знаки с первоначально разл и ч ­
ными чтениями превратились в омофоны, т. е. знаки с о д и н а­
ковым чтением, а знаки, имевшие первоначально по одному
чтению, приобрели дополнительные чтения, стали полифо-
ничны.
Л ар о ш находит, что в хеттском иероглифическом письме
в отдельных случаях проявляется тенденция к буквенному х а ­
рактеру письменности, т. е. к употреблению слоговых знаков
д ля обозначения одних согласных, б ез гласных. Так, н ап ри ­
мер, он полагает, что зн ак m u возник из сочетания з н а к а m a/m i
(воспринимавшегося, очевидно, к а к обозначение ш, без г л а с ­
ного) со знаком и (о б у к в е н н о м применении слогового
зн ак а mi для m говорит и М ер и д ж и ). Поэтому Л а р о ш отно-
28 См. ниж е, прим ечание к стр. 65.

54
сктся к теории Боссерта с долей сочувствия и д а ж е сам при­
знает в двух сл у ч аях явление частичной полифонии, не распро ­
страняю щ ей ся однако н а согласный, который остается посто­
янным, в то врем я как гласны е могут быть различными или
д а ж е отсутствуют вовсе (га, ri, г и 1а 11, 1и). Существование
такой полифонии, когда один знак имеет чтения с различными
согласными, как, наприм ер, предлагаем ы е Боссертом чтения
s a r и tar, ta и га, Л а р о ш категорически отвергает. Кроме того,
он настоятельно рекомендует, и тут с ним полностью соли­
дарны Гельб и М еридж и, не следовать системе трансли­
терации хеттских иероглифических знаков, принятой Бо ссер­
том, так к а к во избеж ан и е субъективных толкований чрезвы ­
чайно в а ж н о адекватное о траж ение каж дого знака, и поэтому
в транслитерации один аковая передача р а з н ы х знаков с о д ­
ним и тем ж е н ачальны м согласны м совершенно неприемлема,
д а ж е если допустить, что они действительно читаются оди­
наково (транслитерация д о л ж н а воспроизводить графический
облик текста, т. е. д ав ать возм ож ность восстановить первона­
чальный хеттский иероглифический текст зн а к за знаком ).
В целом Л аро ш , и не он один, полагая, что время для
окончательных суждений ещ е не пришло, занимает в пони­
мании омофонии и полифонии промежуточное положение
меж ду Гельбом и Боссертом. В связи с этим Л арош , хотя и
выделяет нормальный силлабарий, в котором приводит 49 з н а ­
ков с чтениями типа «гласный» или типа «согласный + г л а с ­
ный», но дополняет его перечнем из 60 с лишним более р ед ­
ких, не вполне достоверных или составных знаков, в который
входят и знаки с чтениями типа «гласный + согласный» и
типа «согласный + гласный + согласный», а т ак ж е типа «со­
гласный» (без гласного). Число знаков в этом перечне зн ач и ­
тельно больше, чем в списке редких и ребусных написаний
Гельба, так ка к в ряде случаев словесные чтения приняты за
слоговые, а слоговым зн а к а м в роли грамматических п о к а з а ­
телей придано буквенное значение.
Так ка к знаки сами по себе могут иметь как слоговое, так
и словесное чтение, то исследователи иногда расходятся в их
определении. Это касается случаев, когда знаки встречаются
только в начальной позиции, т. е. на первом, втором или д аж е
третьем месте в слове, и не засвидетельствованы на четвер­
том и последующих местах. Гельб в принципе не считает
возмож ны м a priori принимать д л я таких знаков слоговые
чтения, потому что эти знаки могут представлять собой л о ­
гограмм у или часть составной логограммы. Возьмем в ка ч е­
стве прим ера знак Д Е Д , имеющий фонетическое чтение huha
и стоящий всегда в н ач ал е слова; этот зн ак встречается в
разных сочетаниях, например: Д Е Д -ti-a и Д Е Д - Ь а - з ( а ) ; Гельб-
в обоих случаях р ассм атр и в ает этот зн ак ка к логограмму,
55.
а знак, следующий за ним, ка к фонетическое дополнение,
помогающее чтению логограммы; при этом ti показывает, что
основу слова следует читать [huhati-] («прадед»), и в тран с­
литерации это м ож ет быть обозначено huhati-ti-, a h a — что
основу слова следует читать [huha-], в транслитерации huha-
ha-; Л арош , однако, только первый случай понимает так же,
ка к Гельб, а в следующем, исходя и з того, что второй знак
имеет чтение ha, а чтение слова в целом звучит huha-, выводит
д ля первого зн ака слоговое чтение hii (тяжелое ударение в
транслитерации показы вает, что это третий омофон с таким
чтением). Но следуя такой методике, можно, производя «вы­
читание» фонетического дополнения, из любой логограммы
получить неограниченное число силлабограмм, п ред став л яю ­
щих собой фонетические чтения слогов любого типа и д аж е
Двусложные чтения. Естественно, что и количество омофонов
мож ет быть таким образом произвольно увеличено.
Другим источником получения мнимых чтений, притом чте­
ний буквенных, яв л яе т ся неправомерное отож дествление функ­
ции знака с его чтением; так, например, знаку sa придается
чтение s на том основании, что он часто встреч ается на ис­
ходе слова в функции п оказателя именительного п ад еж а -s.
Но ведь никому не приходит в голову придавать, например,
хеттским клинописным слоговым знакам ki и za со о т в етс тв ен ­
но чтения к и z на том лишь основании, что первый знак
встр еч ается на исходе повелительной формы глагола link-
'к л я с т ь с я ’— li-in-kl 'клянись!’ (наряду с написанием li-in-ik
читается в обоих случаях [link]), а второй (так же, как хетт-
ский иероглифический знак sa) употребляется в функции по­
к а зател я именительного падеж а -s (в исходе слов с основами
на согласный - f t) , например, hu-u-ma-an-za 'к а ж д ы й ’, ka-a-as-
-za 'г о л о д ’ (читаются f^humant-s] и [*kast-s]).
Слоговые знаки хеттекой иероглифики могут употреблять­
ся трояким образом:
1. При слоговом написании целых слов, иапример, a-ta-tu-u
'пусть с ъ е д я т ’.
2. В качестве фонетических дополнений (называемых такж е
фонетическими комплементами или, реже, фонетическими ин­
дикаторами), которые указывают, как следует читать пред­
шествующую логограмму, например, ЧЕЛОВЕК-ta (фонетиче­
ское чтение неизвестно) 'ч е л о в е к ’, Ч Е Л О З Е К -hi [harmahi] 'г о ­
л о в а ’ (логограмма для обоих слов одна и та ж е — знак,
изображающий мужскую голову).
3. Д л я написания грамматических окончаний слова, напри­
мер, ЕСТЬ-tu [atatu] 'пусть с ъ е с т ’ (-tu — окончание 3-го л. ед. ч.
повелительного наклонения).
Граница м еж д у фонетическим комплементом и грамматиче­
ским окончанием мож ет не быть проведена: в слоговой знак
56
м ож ет одновременно входить звук, относящ ийся к основе
слова и являю щ ийся фонетическим дополнением, и звук, о т ­
носящ ийся к грамматическому окончанию, например, БОГ-па
[*m asana] 'б о г у ’, 'д л я б о г а ’ (зд е с ь па — фонетический компле­
мент к основе [*m asana-], но -а вместе с тем — окончание да-
тельн ого-м естного п ад еж а единственного числа), ТАРХУ-hu-
-ta-a [T arhunta] '[богу] Т архунту’ (зд есь к фонетическому
комплементу отн осятся hu и начало знака ta, а конец знака
п ер ед ае т грамм атическое окончание, т о ж е , что и в предыду­
щ ем п р и м ер е)2в.
Выясненное в процессе дешифровки чтение хеттских иеро­
глифических знаков, п ередаваем ое при помощи транслитерации,
д а е т нам достаточно полные сведения о хеттской иероглифи­
ческой письменности, но приобретаемое нами благодаря зна­
комству с письменностью представление о звуковом составе
языка хеттских иероглифов весьма приблизительно, и не
столько из-за недостаточной полноты наших знаний хеттского
иероглифического письма, сколько потому, что письменности
вообще, д аж е современные алфавитные, в силу ряда причин
не являются и не могут яв ляться средством адекватной пе­
редачи з в у к о в фиксируемых ими языков, а менее совер­
шенным словесно-слоговым системам древности такая передача
свойственна в ещ е меньшей степени. Вследствие этого для
выяснения звукового состава языка хеттских иероглифов
должны быть проведены дополнительные исследования, резуль­
таты которых, будучи даны уже не в виде транслитерации,
а в виде фонетической транскрипции хеттских иероглифиче­
ских памятников, смогут служить материалом для детального
изучения языковой структуры.

IV. КРАТКИЙ ОЧЕРК ЯЗЫКА

1. ПИСЬМО И ФОНОЛОГИЯ

Положительной стороной транслитерации по знакам яв л яет­

ся высокая точность воспроизведения т ек ста, позволяющая
адекватно восстановить написание подлинника. Но такая транс­
литерация имеет и отрицательную сторону — недостаточную
обозримость языкового материала. Чтобы добиться лучшей
обозримости, которая особенно важна в работе, рассчитанной
на широкий круг читателей, в настоящем очерке используется
сокращ енная «слитная» транслитерация, употребляемая, в
частности, в словарях. В основе ее л еж а т чтения иероглифи­
ческих знаков в соответствии с тем или иным списком (мы
принимаем, как самый новый и наиболее полныЛ, список Л а ­
29 В хеттски х иерогли ф ически х п ам ятн и к ах имя б ога Т ар х у п та встр е
чается в разл и чн ы х ф орм ах, см. ни ж е, стр. 65, прим. 41.

57
роша **), но слоговые чтения знаков в пределах слова пишутся
слитно, т. е. без дефисов; присутствие знаков для гласных,
совпадающих с гласным пред ы д у щ его слога, обозначается
значком Л над гласным слога; диакритические значки и ц иф ­
ровые индексы, принятые при транслитерации по знакам, опу­
скаются, кроме случаев, когда они служ ат для дифференциа­
ции близких, но разных фонем (например, а и a, s и s); не
передаю тся т ак ж е иероглифические служебные знаки — слово-
разделители и специальные показатели логограмм; как и в
транслитерации по знакам, перевод значения логограмм на
русский язык д а е т с я прописными буквами; фонетический ком­
племент соединяется с логограммой дефисом (когда вслед за
логограммой сл ед ует ее полное фонетическое чтение, дефис
меж ду ними не стави тся; если неясно, следует за логограм­
мой фонетический комплемент или п о л н о е фонетическое
написание логограммы, дефис берется в круглые скобки).
Непроизносимые гласные (если они вы явлены )31 и графически
не обозначенные, но реконструируемые согласные, а такж е
энклитические частицы (если нужно показать границу слова)
и звуки или слоги, встречаю щ иеся в одних написаниях данного
слова и отсутствую щ ие в других, берутся в круглые скобки.
Следует, однако, иметь в виду, что слитная тр ан сл и тер а­
ция, будучи производной от транслитерации по знакам, в
смысле точности передачи звукового облика слов ни в чем
ее не превосходит, и следовательно, так же, как и она, не
является фонетической или фонологической транскрипцией ” .
Как уже было сказано, фонологическая система языка
е д в а просматривается сквозь иероглифическую словесно-сло­
говую письменность. Выявление фонемного состава требует
тонкого анализа различных колебаний в написаниях, а такж е
исследования написаний разных форм одного и того же слова.
Приходится привлекать и факты близкородственных языков,
лувийского-клинописного и ликийского. Такая работа требует
большой тщ ательности и обычно н аталкивается на значитель­
ные трудности, из которых первой и главной является необхо­
димость каждый раз решать, имеем мы дело с чисто графи­

30 Список чтений хеттских иероглифов по Ларошу см. в П риложе­

нии 1 Г. В соответствии с высказанными выше замечаниями по поводу
чтений Лароша, все знаки, в том числе и те, которые Л арош в отдель­
ных случаях трактует как буквенные (г, а также s и п), транслитерируют­
ся только как слоговые (га или rl, sa и па). За немногими исключения­
ми. снабженными соответственными примечаниями, слова, в написание
которых входят знаки с неизвестным или спорным чтением, а такж е сло­
ва, значение которых не выяснено, в качестве примеров не используются.
31 Немые гласные падежных окончаний Л арош обычно опускает, здесь
же они будут взяты в скобки, как и немые гласные внутри слова.
32 Образцы хеттских иероглифических текстов с их транслитерацией
по знакам и слитной транслитерацией см. в Приложении 2, А и Б.

58
ческой непоследовательностью или с отражением фонетиче­
ского явления. Так, когд а оказывается, что в билингве из
К аратепе слоговой знак с начальным г употребляется парал­
лельно со знаком с начальным t в одних и тех же словах,
например, para- и pata- 'н о г а ’, tari- и tati- 'о т е ц ’, A sitaw ara-
и A sitaw a ta - (имя собственное — финик, ’ztwd), то немедленно
возникает альтернатива: либо соответственный знак имеет
два чтения «г + гласный» и «t -)- гласный» и п еред нами явле­
ние полифонии знака, либо налицо фонетический переход ин­
тервокального t в г (ротацизм); в данном случае каж дая точка
зрения имеет своих сторонников, первая — Боссерта и Штейн-
гера, вторая — Мериджи и Фридриха. Однако оценка пере­
хода t e r как явления фонетического п одтверж дается рядом
примеров (см. ниже, стр. 66) и, казалось бы, могла бы
считаться бесспорной. С ущ ествует тем не менее ряд случаев,
требующих более осторожного подхода.
Определение соотношения фактов графики и фонетических
явлений, за неимением других данных, должно опираться на
наблюдения над родственными языками (в ряде случаев над
позднехеттолувийскимн — ликийским, лидийским и карийским).
Если данное явление наблюдается и в родственных языках,
записанных с помощью совсем другой графической системы,
то можно с достаточной уверенностью считать, что это яв л е­
ние фонетическое, а не чисто графическое. Так обстоит дело
отчасти с вопросом о носовых гласных (см. ниже, стр. 60—61),
с колебаниями в написании -wa-/-u-, -ia-/-l- (см. стр. 62), с
выявлением п и ш, опускаемых в написании перед согласным
(стр. 63), с переходом основ па -а- в основы на -i- и с колеба­
ниями -а-/-1- в пределах одной парадигмы (стр. 64). Но если
данное явление было специфичным т о л ь к о для фонетики
языка хеттских иероглифов, то отличить его от чисто графи­
ческой непоследовательности или орфографического приема
очень трудно. Таким образом, следует иметь в виду, что наши
представления о фонетике языка хеттских иероглифов пока
весьма приблизительны.
Х е ттск а я иероглифика, в той мере, в которой она изучена,
позволяет выявить для фиксируемого ею языка следующий
фонемный состав:
а) Г л а с н ы е : a, a, i, I, и.
Х еттские иероглифические знаки для гласных а и i имеют
соответственные пары, которые отличаются от них по внеш­
нему виду только тем, что подчеркнуты двумя короткими
черточками. Эти подчеркнутые знаки обозначают звуки, близ­
кие тем, которые обозначаются неподчеркнутыми знаками, но
имеющие от них какое-то отличие. По мнению Боссерта и
Грозного, это отличие состоит в большей длительности, и
поэтому подчеркнутые знаки следует обозначать соо тв ет­
59
ственно а и I. Гельб полагает, что зд есь дело не в д олготе,
а в носовой окраске (см. ниже), и пользуется д ля подчеркну­
тых знаков обозначением а и I. Л арош и Мериджи не присое­
диняю тся ни к одной из приведенных точек зрения, но и
своей не п редлагаю т, а транслитерацию а и I применяют
как условное обозначение гласных, имеющих какое-то, пока
не установленное фонетическое отличие от а и i (в этом же
значении транслитерации а и I будут употребляться нами ниже).
Гельб выдвинул довольно убедительную теорию о том, что
в языке хеттски х иероглифов, помимо гласных а, 1, и, су щ е­
ствовал т а к ж е гласный е, и что все гласные имели носовые
соответствия — а , ё, I, й; однако э тот в зг л я д не ста л об щ е­
признанным33.
Теория Г ельба о носовом х арактере гласных опирается:
(1) на установленное им чередование написаний со знаками
серии (1; Ц, , т! е. а, е 34, 1, и, и появляю щ ихся впервые
в более поздних надписях из Каркемиша написаний со знака­
ми серии J [ , S , 'I, ? 35> т - е - а > Ь й 8'; (2) на наблюдения
над существующим:! в других язы ках способами графической
п ередачи носовой окраски гласных (в частности, при помощи
гласного е 37) и (3) на грамматические и этимологические со­
ображения. Гельб показал, что, например, х.-и. aiata с о о т в е т ­
с тв у е т по форме и значению лув. a ja ta 'д е л а е т ’, а х.-и. a i a t a —
лув. a ja n ta 'д е л а ю т ’, х.-и. platu — х.-н. piantu 'пусть д а д у т ’
и т. д. Примеры так о го рода несомненно говорят в пользу
гипотезы Гельба. Однако гласные знаки второй серии нередко
встречаю тся и в таких словах, гд е присутствие носовых не
мож ет быть объяснено грамматическими или этимологическими
соображениями. Так, наряду с закономерным неносовым окон­
чанием -а дательного-местного п ад еж а засви детельствован о
написание то го же окончания с этимологически неуместным
з д е с ь гласным знаком второй серии -а, например, в именах
33 Рассматривая вопрос об е, нужно иметь в виду, что и в хеттских-
нсснтских текстах е и а чередуются иногда без каких-либо видимых ф о­
нетических или морфологических причин, а также наблюдаются частые
колебания в написании е и i, даж е в тех относительно редких случаях,
когда клинопись располагает средствами их четкой дифференциации.
34 Знак, транслитерируемый Гельбом, е, Мериджи обозначает а, Л а ­
рош — ' .
35 Соответственный знак Гельб считает неустановленным.
м Знаки второй серии транслитерируются в настоящем перечне по
Гельбу; также по Гельбу дается транслитерация соответственной группы
примеров (таблицу слоговых чтений хеттских иероглифов по Гельбу см.
в При ложении 1 Б ). Ларош и Мериджи вместо а и I употребляют а и
1, вместо ё — i.
37 Гельб полагает, что дополнительный значок в виде двух черточ
у основания знаков для а и i восходит к подписанному знаку для е,
служившему средством передачи носовой окраски звука.

60
собственных БОГИНЯ KupapS(-ha), или KatuwS (имя собств.);
далее, наряду с закономерной формой 1-го лица единствен­
ного числа настоящ его времени от глагола aia- 'д е л а т ь ’—
aiaw a встр еч ае тся незакономерная форма — aiaw a, или соот­
ветственно д ля 1-го лица единственного числа прошедшего
времени вместо aiaha — aiaha; и т. д. Эти и подобные им
примеры, которые Гельб рассматривает как вторичное упо­
требление носовых гласных, в какой-то мере нарушают строй­
ность е г о концепции, так же как и отмечаемый им факт пре­
обладания таких случаев, к о гд а назализация никак не выражена,
т. е. знаки второй серии отсутствую т там, гд е по всем данным
надлежало бы быть носовым гласным. В качестве примеров
можно привести написания имен собственных Halpa-pa-ru-ta-a-sa
при х.-н. Kalparunta, E-ra-nu-wa-ta при Arnu-nii-wa-a-sa и х.-н.
Arnuwanta и др., а т ак ж е причастия на -(n)t- и формы
3-го лица множественного числа н астоящ его и прошедшего
времени и повелительного наклонения (кроме некоторых напи­
саний соответственных форм глагола a j a ) 3*.
С другой стороны, все большее число сторонников при­
обретают соображения Гельба о том, что различие между крат­
кими и долгими гласными в языке хеттских иероглифов не
проводится, так как написания типа ta-a встречаю тся в сло­
вах, гд е этимологически не о ж и д аетс я д олгота, и свободно
чередую тся с написаниями типа ta, например: а-ти-и(-а) и
a-mu(-wa-mi-a) ' я ’, a-r(a)-ha-a и a-r(a)-ha 'о т ’. Д И ТЯ na-mu-wa-
-a-l-s(a) и Д И ТЯ m -m u-wa-I-s(a) 'сы н ’, Д И Т Я - п а - а - з а ^ а - в а )
н ДИТЯ-па-з(а) 'ребенок’, Ka-ma-na-a-s(a) и Ka-ma-na-s(a) (имя
собственное);
б) С о г л а с н ы е : р, ш; t, п; два звука типа s (s и s),
можот быть и более, так как наличие г — аффрикаты типа
русского «ц» — считается спорным: некоторые полагают, что
соответственны е знаки обозначают не слоги с z, а слоги с
согласными типа s или t; k, h или h; 1, г и w; Гельб полагает,
что, кроме перечисленных согласных, в языке хеттских иеро­
глифов сущ ествовал и отраж ал ся в графике е щ е один при­
дыхательный звук типа h, ft или Ь, обозначаемый им Ларош
из сопоставления с финикийскими написаниями д е л а е т вывод,
что это мог быть слабый гласный приступ.
Глухие и звонкие согласные на письме не различаются;
была ли т а к а я дифференциация в языке — о ста ется неясным.
Так как иероглифика не р асполагает средствам и для фи­
ксации отд ел ьн о го согласного или сочетания «гласный + со­
гласный», а п ер ед ае т только сочетание «согласный-]-гласный»,
то ни стечение согласных, ни конечный согласный (без глас­
ного) выражены специально быть не могут, отсутствуют и

38 См. стр. 82— 83.

61
какие-либо специальные приемы, которые бы служили для
выражения удвоения согласных (как, скажем, повтор знака с
соответственным согласным), поэтому удвоение согласного,
фиксируемое в клинописи, в хеттекой иероглифике отражения
не получает, например, х.-и. У а + г а - п а — х.-н. Наггапа 'Х арраи’
(название города), х.-и. Ku-ku-ni — х.-н. Kukkunis (имя собст­
венное). Это, однако, не. значит, что и в языке все слоги, в
том числе и конечные, были открытыми. Сопоставление разных
форм одного слова и сравнение с родственными языками по­
могает в некоторых случаях реконструировать реальные ч т е­
ния, выявить писавшиеся, но не произносившиеся («немые»)
гласные и обнаружить в словах стечения согласных, а такж е
конечные согласные. Л е г ч е поддаю тся анализу написания
имен собственных, известных так ж е из других источников,
преимущественно клинописных. Так, х.-и. M a n a m a su со отв ет­
ствует кл. Am anm asu и, следовательно, должно транслитери­
роваться M an(a)m asu и читаться [Manmasu], х.-и. Tapakina —
кл. Tapkinna — транслитерируется Tap(a)kina и читается [Тар-
klna], х.-и. Takuhili — кл. Takuhli — транслитерируется Taku-
h(i)li и читается [Takuhli], х.-и A h ila tis a p a s a — кл. Ehli-Tesub—
транслитерируется A h(i)latisapas(a) и читается [Ahlatisapas],
О тм ечается р яд графических колебаний, за которыми мо­
гут стоять фонетические явления.
Колебания в написании гласных
1. -wa-/-u-