Открыть Электронные книги
Категории
Открыть Аудиокниги
Категории
Открыть Журналы
Категории
Открыть Документы
Категории
Роль группы ОБЭРИУ (“Объединения реального искусства”) в истории русской литературы XX века
охарактеризовал крупнейший знаток русского авангарда Н. И. Харджиев в своем интервью 1995
года. “Это ведь редчайший случай, – заметил он, – реализовалось целое течение, не напечатав
(кроме Олейникова) ни одной строчки”. Такое уникальное положение сложилось из-за того, что
группа возникла в 1927 году – когда начали исчезать остатки даже той относительной
литературной свободы, которая существовала в Советской России в начале 1920-х гг. Еще
возможны были отдельные литературные и театральные выступления, еще писатели и поэты не
были собраны в Союз советских писателей с единым для всех методом социалистического
реализма, еще само понятие “литературной группы” не воспринималось как однозначно
антисоветское. Тем не менее, серьезно усиливалось давление цензуры, практически стали
невозможны публикации, в газетах появлялись погромные рецензии на те или иные явления
культурной и литературной жизни.
Слайд 3
История группы
Создатели группы и участники
В этих условиях Даниил Хармс (1905-1942) и Александр Введенский (1904-1941) вместе с
Николаем Заболоцким (1903-1958), Игорем Бахтеревым (1908-1997), Дойвбером (Борисом)
Левиным (1904-1941) и Константином Вáгиновым (1899-1934) создают осенью 1927 года
знаменитое ОБЭРИУ. Впоследствии членом этого объединения стал рано умерший поэт Юрий
Владимиров (1909-1931), а Николай Олейников (1898-1937), формально не будучи обэриутом, был
очень им близок как в поэтике, так и в жизни.
ОБЭРИУ фактически просуществовало только три года (1927-1930), распавшись в результате
ареста в конце 1931 года Хармса, Введенского и Бахтерева, которым инкриминировалось
создание “контрреволюционных произведений”. Несмотря на то, что уже в 1932 году поэтам
удалось вернуться в Ленинград, ни о каком продолжении публичной совместной деятельности не
могло быть и речи.Своеобразным ядром обэриутскои поэтики является творчество двух
центральных фигур ОБЭРИУ – Даниила Хармса и Александра Введенского.
Слайд 4
Линии жизни и творчества двух друзей-поэтов пересеклись в 1925 году, когда они, два
начинающих литератора, познакомились друг с другом, возвращаясь с небольшого поэтического
вечера на квартире их общего знакомого Е. Вигилянского, и дальше продолжались параллельно,
порою удивительно совпадая в своих изломах.
Слайд 5
Заумное творчество
Сама идея “заумного” творчества (то есть – воздействующего “помимо разума”) возникла у
Хлебникова, но Хлебников и не думал абсолютизировать этот аспект: заумный язык был у него
всего лишь одним из многих элементов так называемого “звездного”, всемирного языка.
Вершиной заумной линии русского футуризма явилось создание в Тифлисе в первые
послереволюционные годы знаменитой группы “41-й градус”.
Слайд 6
Слайд 7
Слайд 8
Постобэриутский период
В 1930 году история ОБЭРИУ завершается.
Последний вечер в общежитии студентов ЛГУ вызвал резкое неприятие “пролетарского
студенчества”, скандал и – как водится – откровенно доносительскую статью под названием
“Реакционное жонглерство”, в которой “бессмысленная” поэзия обэриутов именовалась
“протестом против диктатуры пролетариата”. Возможностей выступать после этого, разумеется,
уже не было, да и вообще, вместо распространенного даже в двадцатые годы слова “группа”
(литературная, художественная
Слайд 9
С 1932 года наступает новый этап жизни и творчества бывших обэриутов. Никакая групповая
творческая деятельность уже не была возможна. Каждый работает “в стол”, лишь по
воскресеньям в середине 1930-х годов они регулярно собирались в доме у Л. Липавского. Эти
встречи “союза малограмотных ученых”, как называли их сами участники, были ничем иным, как
продолжением все того же “чи-нарского” жизненно-литературного союза 20-х годов.
Слайд 10
В 1937 году оба подвергаются травле – Хармс за детское стихотворение “Из дома вышел человек…
“ , ставшее впоследствии
основой знаменитой песни А. Галича,
Как следствие – обоих поэтов прекратили печатать, а значит, лишили единственного заработка.
Дневники Д. Хармса и письма А. Введенского этого периода ярко рисуют картину голода и
нищеты, в которой жили тогда оба поэта. Тем не менее, именно в 30-е годы были написаны их
лучшие произведения.
Хармс с середины 1930-х годов практически полностью переходит на прозу и создает цикл
“Случаи”, рассказы, а также свое самое значительное прозаическое произведение – повесть
“Старуха” (1939). Параллельность развития судеб Хармса и Введенского сохранилась вплоть до
самого конца их жизней, и сама смерть словно решила сохранить симметрию. Оба были
арестованы в одном и том же месяце – августе 1941 г.: Хармс — в блокадном Ленинграде, а
Введенский в Харькове. Даниилу Ивановичу суждено было на полгода пережить друга:
Введенский погиб при эвакуации арестованных из Харькова, который вскоре заняли немцы, Хармс
умирает 2 февраля 1942 года в ленинградской тюремной психиатрической больнице (он
симулировал сумасшествие, чтобы избежать неминуемого расстрела)
Слайд 11
Не менее трагично сложилась судьба других обэриутов. В 1931 году в возрасте 22-х лет от
туберкулеза умер Ю. Владимиров, в 1934 году от этой же болезни скончался К. Ваги-нов. В 1937
году по обвинению в троцкистской деятельности был арестован и расстрелян Н. Олейников —
единственный среди обэриутского сообщества член ВКП(б). Через год арестуют Н. Заболоцкого: с
1938 по 1944 год он находился в лагерях. Отойдя от обэриутской поэтики еще в начале 30-х годов,
Заболоцкий после освобождения стал писать стихи в еще более традиционном стиле — и даже
корректировал в этом же ключе свой сборник 1929 года «Столбцы» — единственную книгу,
которую удалось издать обэриутам в свое время. Погибли на фронте Дойвбер Левин и Леонид
Липавский.
Слайд 12
И только Игорю Бахтереву и философу Якову Друскину удалось дожить до наших дней. Именно
Друскину принадлежит заслуга спасения значительной части архива обэриутов, чудом уцелевшего
после ареста Хармса в Ленинграде в августе 1941 года. В его комнате не был произведен обыск, а
сама комната не была опечатана. Друскин — чуть позже, уже слабея от голода, нашел в себе силы
проделать длинный путь до улицы Маяковского, встретился там с женой Хармса Мариной Малич
и собрал в чемоданчик рукописи из архива Хармса. С этим чемоданчиком он не расставался ни в
блокаду, ни в эвакуации, ни по возвращении в Ленинград. Так оказались спасены рукописи самого
Хармса, Введенского, некоторых других поэтов их круга. Почти 20 лет Друскин не прикасался к
архиву, надеясь на возвращение хозяина — и только в 1960-х годах, когда стало окончательно
известно о смерти Хармса в феврале 1942 года в ленинградской тюремной психиатрической
больнице, начал разбирать и публиковать, сначала в самиздате, затем — за границей». После
смерти Я. С. Друс-кина в 1980 году архив был передан в рукописный отдел Государственной
Публичной библиотеки в Ленинграде и стал доступен исследователям. С середины 1980-х годов
начался поток публикаций в России, продолжавшийся примерно 10 лет и сделавший творчество
обэриутов широко известным.
Слайд 13
Поэтика
Слайд 14
Таким образом, в истории литературы ОБЭРИУ занимает уникальное место: в отличие от других
известных групп, обэриуты оказались искусственно выключены из литературного процесса своего
времени. Их произведения были опубликованы и стали широко известными только в конце XX
века, — и только тогда исследователи смогли определить их место в общем контексте русского
авангарда — и всей русской литературы в целом.
Слайд 15
Итак, судьба обэриутского наследия оказалась уникальной. Ставшее достоянием печатного станка
только в конце 1980-х годов, оно поразило читателей и литературоведов своей оригинальностью,
абсолютной непохожестью на все, что делалось в 20—30-е годы. Обэриутов сравнивали с Кафкой
и Беккетом, их творчество называли «литературой абсурда», но до сих пор задача определения их
места в русской литературе XX века еще до конца не решена. Понятно только, что место это
значительно и существенно.