ЭПОХА БАРОККО (XVII – первая половина XVIIІ вв.

)
Эпоха Барокко отмечена в европей ской истории особым
драматизмом и противоречивостью. Музыкальное искусство того
времени отмечено содержательной наполненностью. Недаром в
барочную эру формируются и активно развиваются новые, масштабные
жанры – опера, кантата, оратория, а также крупные инструментальные
композиции, во многом определяющие облик эпохи. Именно они занимают
центральное место в творчестве выдающихся мастеров – от К. Монтеверди
и Г. Пѐрселла, Д. Фрескобальди и Д. Букстехуде, Г. Шютца и И. Пахельбеля, Г.
Генделя и Г. Телемана до подлинной вершины музыкального искусства –
И.С. Баха. Искусство Эпохи Барокко в Беларуси наполнено множеством
весьма плодотворных разных худож. явлений , которые воплотились в
архитектуре и живописи, литературе и театре.
В конце ХVI — начале XVII в. положение православной церкви в
Беларуси, как известно, значительно осложнилась: всё двигалось в пользу
западнохристианских конфессий – римско- и греко-католической. Однако
и в этот период многие православные священники и верующие Беларуси не
отступили от своей религии и сумели сберечь ее древние традиции.
Восточнохристианская церковь, оставаясь важным центром духовной
жизни, не только сохранила основы веры, обрядовости (в том числе и ее
музыкально-литургических компонентов), но и обогатила их новыми
средствами эмоционального воздей ствия, противостоявшими пышности и
великолепию музыкального оформления латинской литургии. В то время
реализуется тенденция полифонизации церковного пения, и постепенно
многоголосие занимает достой ное место как в православной литургике.
Весьма примечательно, что многоголосное пение в ХVII в. из Беларуси
и Украины двинулось в Россию, где расширению хоровой полифонии
значительно поспособствовала композиторская и теоретико-
педагогическая деятельность воспитанника Виленской академии,
выдающегося композитора и теоретика Николая Дилецкого.
В результате тогдашних военных событий в Россию переезжают
белорусские мастера-ремесленники, художники, зодчие, актеры. По
некоторым сведениям в Оружей ной палате, одном из крупней ших
художественных центров россий ской столицы, в то время работало не
менее 138 переселенцев из Беларуси – художников, золотых дел мастеров,
резчиков, печатников. Известно также, что выходцы из Беларуси строили
дворец для царя Алексея Михайловича в Коломенском. В белорусские
города (Витебск, Полоцк, Шклов, Борисов, Минск, Могилев) даже были
направлены доверенные люди государя, дабы най ти.
 В 1664 г. Москва принимает и крупней шего белорусского
просветителя Симеона Полоцкого, заложившего основы русской
драматургии и классической литературы.
В развитие же нового православного пения на Руси наиболее весомый
вклад внес, как отмечалось, Николай Дилецкий. Одни считают его
украинцем, другие литовцем или литвином-белорусом, представителем то
ли православной , то ли униатской или католической конфессии. Уроженец
Киева, Дилецкий получил образование в Вильно, где позднее и работал.
Музыкант бывал также в Варшаве и Кракове, а с 1675 г. поселился в России.
Именно в Москве и Смоленске, развернулась его просветительская
деятельность, здесь же была издана фундаментальная работа
«Мусикийская грамматика». Дилецкий - мастер хорового мног.пения.
Можно предположить, что фундамент творческой деятельности
Дилецкого был заложен еще в виленский период его жизни. В столице
белорусско-литовского государства он мог познакомиться со многими
достижениями европей ской культуры, с музыкой и теоретическими
работами ведущих мастеров. Напомним, что в XVII в. Вильно был
влиятельным центром музыкального искусства, где существовал один из
крупней ших в Европе университетов, а при великокняжеском дворе
ставились первые европей ские оперы.
Очевидно, что творческая судьба Дилецкого была во многом схожа с
судьбами тех славянских, в том числе и белорусских, деятелей , которые в
результате русско-польской вой ны середины XVII в. попали в Россию из
белорусских, украинских, польских и литовских земель. Наиболее
известным среди них стал упомянутый выше знаменитый просветитель
Симеон Полоцкий , которого Дилецкий , возможно, знал лично и чьи работы
были ему знакомы. В эпоху барокко в белорусском православном пении
осуществляется процесс сближения традиций западной и восточной
христианской традиции.
Вместе с тем проявляется и охранительная тенденция, направленная
на укрепление позиций знаменного распева. Об этом красноречиво
свидетельствуют разнообразные сборники песнопений , попавших в
библиотеки и архивы Беларуси, России, Украины и других стран. Среди них
выделяются ирмологионы (ирмос – короткая песня) – своего рода
антологии наиболее популярных песнопений Православной Церкви.
Белорусские ирмологионы создавались в храмах Могилева, Витебска,
Слуцка, Пинска и других городов, где монашествовали и служили
священниками, регентами и художниками талантливые, творчески
одаренные люди. Ирмологионы объединяли песнопения всего
церковного круга, а их музыкальное содержание отразило не только связь с
древним знаменным распевом, но и с народнопесенной и кантовой
традицией .
 Одним из самых известных белорусских музыкальных памятников
является первый в ВКЛ рукописный нотолиней ной ирмологион –
Супрасльский (1598—1601). Он был создан Богданом Анисимовичем
(певцом родом из Пинска) в крупном просветительском центре на западных
землях – в Благовещенском монастыре местечка Супрасль.
Значительную роль в отстаивании православного вероисповедания и
его музыкальных традиций играли братства – объединения
православного духовенства и верующих, созданные во многих белорусских
городах. Известно, что при Могилевском, Кричевском, Виленским,
Мстиславском и других братствах в течение нескольких веков
существовали общеобразовательные школы, в которых обучали
хоровому и сольному пению. Здесь же существовали типографии, где
печаталась служебная литература, в частности книги Октоих и иные
певческие издания. Наряду с братствами просветительскую работу вели и
православные монастыри, при которых также были основаны школы, где
преподавались музыкальные предметы.
Несмотря на то, что в середине ХVII в. деятельность многих
православных братств, школ и монастырей была прекращена, некоторые
из них уцелели и остались духовными центрами православия, где
создавались нотные рукописи. Таким образом, в эпоху Барокко в
Беларуси, несмотря на сложней шее положение православной церкви, ее
певческие традиции не только сохранились, но и обогатились новыми
явлениями.
В отличие от восточнохристианской церкви, существовавшей в то время в
Беларуси в неблагоприятных условиях, западнохристианская имела все
возможности для своего распространения и укрепления здесь. Этот процесс
осуществлялся усилиями многих католических орденов, наиболее
активным среди которых был орден иезуитов, сочетавший в своей
деятельности жесткую борьбу с иноверцами и широкую
благотворительность. Примечательно, что в Беларуси было сосредоточено
более половины иезуитских центров Речи Посполитой , а крупней шие из
них существовали именно на восточных землях, в непосредственной
близости к границе с православной Россией – в Витебске, Могилеве,
Мстиславле и Полоцке. Здесь, при отсутствии конкуренции со стороны
светских магнатских центров, именно костѐлы, коллегиумы, бурсы и
школьные театры иезуитов вплоть до конца XVIII в. оставались
влиятельными центрами духовной , интеллектуально-художественной , в
том числе и музыкальной жизни
Проводниками западнохристианских музыкальных канонов были наряду с
иезуитами и другие ордена – францисканцы и доминиканцы, кармелиты и
бригитки, пиары и картузианцы, бенедиктинки и т. д. Каждый из них,
подчиняясь общеконфессиональным и внутриорденским постановлениям,
имел свои приоритеты, ориентировался на определенные формы
музыкально-культурной деятельности, уделяя большое внимание хоровому
пению и органному исполнительству, композиции, изданию нот и
учебников, подготовке профессиональных музыкантов, а также
музыкальному воспитанию молодежи.
В католических храмах и монастырях Беларуси создавались одноголосные и
многоголосные песнопения разных западнохристианских литургических
жанров. Об этом свидетельствуют как нотные издания (в частности,
виленский сборник В. Бартошевского 1613 г.), так и нотные манускрипты
(хранятся в Отделе рукописей Библиотеки Вильнюсского университета,
фонд 45). Среди них – градуалы, антифонарии, процессионалы, канционалы
и др., в которых содержатся как основанные на григорианике и древних
записях хоральные, так и более свободные по стилистике и нотной записи
фигуральные композиции. Анализ этих собраний показал, что в Беларуси в
полном объеме сохранились традиции григорианского хорала,
источниками которого послужили итальянские (римские) и польские
образцы. Вместе с тем существовали и некоторые более свободные
варианты григорианских песнопений , а также особые мелодии в местном
стиле.
В целом для большинства многоголосных фигуральных композиций , очень
разнообразных по своему жанровому составу (мессы, реквиемы, антифоны,
респонсории, афертории и т. д.), характерно произвольное прочтение
канонических традиций , эмоциональная напряженность, а также
использование светских элементов, простота и доступность для
исполнения и восприятия. Эти явления, типичные для культового
искусства Европы того времени, дополняются некоторыми местными
элементами (в частности, кантовыми мотивами). Такие черты наиболее
присущи паралитургическим сборникам наподобие церковных песен
Андрея Бенкена «Духовная музыка».
В соответствии с существовавшей практикой церковной службы, хоровое
пение обычно сопровождалось звучанием органа и инструментальной
капеллы. Ныне, безусловно, невозможно определить реальное количество
органов, позитивов и регалов, имевшихся в костелах Беларуси, но сведения,
выявленные в архивах и библиотеках разных стран, говорят о том, что эти
инструменты получили в то время очень широкое распространение. Так, в
XVII в. органы, в частности, имелись в Дрогичине, Ружанах, Слуцке, Несвиже
(костел иезуитов), Новогрудке (доминиканский костел), Пинске (костелы
доминиканцев и францисканцев), Поставах (костел францисканцев), Гродно
(костел бернардинцев), Витебске (доминиканский костел), Минске
(костелы доминиканцев и бернардинок), Могилеве (фарный костел),
Шклове, Чашниках, Вильно (в костелах различных орденов), а также других
местностях.
До наших дней дошли и отдельные образцы органной музыки Беларуси
времен Барокко. Это произведения радзивилловских органистов Андрея
Рогачевского и Шимкевича, а также анонимных авторов, собранные в
органной книжечке 1626 г.
В католических храмах Беларуси звучали не только органы, но и
инструментальные капеллы. Так, имеются сведения о капеллах
гродненского, витебского, слуцкого, несвижского костелов и бурс. Капеллы
существовали при Виленском кафедральном соборе, забельском и пинском
доминиканских коллегиумах, белыничском, мстиславском и глубокском
кармелитских монастырях128 . На основании сохранившихся списков
нотных собраний 129 можно установить, что в репертуаре церковных
капелл присутствовала как собственно литургическая, так и светская
музыка, которая, вероятно, исполнялась на разнообразных внехрамовых
торжествах. Это позволяет высказать предположение, что белорусские
костелы, подобно западноевропей ским, выполняли функцию концертных
залов. Если капеллы и хоры имелись лишь в некоторых костѐлах, то
колокола, согласно древней традиции, – в большинстве храмов. Колоколам
придавалось серьезное сакральное значение: считалось, что они имеют
магическую силу и способность охранять людей от многих невзгод.
Неудивительно, что некоторые белорусские костелы украшали по три или
даже четыре колокола, каждый из которых имел свой «голос» и свое
предназначение – созывать на утреннюю или вечернюю молитву, на
праздничную литургию и т.д. 130 Колокольный перезвон, как и музыку
органов и капелл, можно было заказать для сопровождения различных
обрядов131. Изготавливались колокола для храмов Беларуси как в Риге,
Крулевце, так и в местных мастерских. 126 Неўдах У. Cantantibus organis... –
С. 55-82. 127 Лiхач Т. Арганы i званы каталiцкiх касцѐлаў Беларусi...; Неўдах
У. Cantantibus organis... – С. 99—105. 128 Дадзіѐмава В. Музычная культура
Беларусі ХVІІІ стагоддзя... – С. 114. 129 Приведены в кн.: Дадиомова О.
Музыкальная культура городов Белоруссии в XVIII веке. – Минск, 1992. – С.
186-188. 130 Лiхач Т. Арганы i званы каталiцкiх касцѐлаў Беларусi... – С. 71.
131 Там же. 58 Репозитор
Католическая церковь осуществляла патронат не только над музыкальным
образованием, но и воспитанием молодежи. В коллегиумах и конвиктах, где
училась светская молодежь (дети знати и зажиточных горожан), наряду с
собственно религиозными широко использовались образцы светского
музыкального искусства. Особенно глубоко проникали они в школьный
театр, на сцене которого ставились светские по содержанию и
музыкальному оформлению произведения.
Еще одной весьма влиятельной конфессией на территории Беларуси стала в
то время греко-католическая, или униатская, к которой принадлежало
более 30% населения Великого Княжества Литовского. В основном это
были этнические белорусы – представители мещанского сословия, мелкой
шляхты и крестьян135 .
Симбиоз православия и католицизма
С одной стороны, в певческой практике униатского богослужения долгое
время продолжала свою жизнь и расширялась собственно православная
музыкальная традиция. Об этом свидетельствуют рукописи и нотные
издания униатской церкви – осмогласники, октоихи и ирмологионы, в
построении и музыкальной стилистике которых воплотились черты
восточнорусской (белорусской ) православной обрядовости137. Примером
такого рода является Жировичский ирмологион 1649 г., созданный в Свято-
Успенском Жировичском монастыре (с 1613 г. он принадлежал ордену
базилианов)138. Вуниатская церковь способствовала сохранению местных
православных традиций в сложных конфессиональных условияхС другой
же стороны, в музыкальном оформлении униатского богослужения со
временем (особенно после собора 1720 г.) проявилась тенденция
латинизации. Ее источниками могли быть как инновации в собственно
православном пении (а оно после Никоновской реформы дополнилось
многими образцами переподтекстованных католических мелодий и
светских классических произведений )139 , так и влияние католицизма, с
которым у униатов были общие образовательные учреждения для
клириков, но главное – единый римский центр подчинения.
В целом в своей миссионерской деятельности униатство ориентировалась
на самые широкие круги верующих. Возможно, поэтому в своих изданиях
униаты стремились к использованию белорусского языка, о чем
свидетельствуют рукописные сборники, в которых представлены
белорусскоязычные тексты духовных песен (скорее всего, кантов), хорошо
известных в свое время 145 .
Униатская церковь оказывала влияние и на развитие музыкального
образования и воспитания. Подобно католикам, униаты содержали
музыкальные бурсы, где мальчики из бедных семей овладевали профессией
музыканта. Известно, например, что такая бурса существовала при
Жировичском базилианском монастыре146. Тут же имелась и нотная
библиотека, собрание которой включало религиозные и светские
произведения 147. Последние, возможно, звучали во время концертов, в
которых участвовали бурсаки и их преподаватели.
Во времена барокко Беларусь оставалась одним из важней ших в Европе
ареалов иудей ского вероисповедания. Его центром в каждом городе и
местечке была синагога, которая одновременно являлась главным очагом
сохранения и распространения музыкально-литургических канонов. Как
свидетельствуют исторические источники и современная практика
синагогальный службы, музыка занимала в ней большое место. Обычно это
было пение кантора (хазана), поддержанное хором. Известно также, что
канторы не всегда сохраняли в неизменности древние традиции
синагогальный музыки, которая обогащалась эле-ментами
иноконфессионального и даже светского происхождения. Об этом косвенно
свидетельствуют изображения белорусских народных и профессиональных
инструментов, сохранившиеся на фресках Слонимской синагоги148 . Таким
образом, в эпоху барокко Беларусь оставалась чрезвычай но богатым в
музыкально-конфессиональном плане ареалом, в котором сосуществовали,
взаимопроникали и взаимообогащались разные музыкально-
конфессинальные традиции.